«Нелюдь»

Свою первую книгу я посвящаю маме, Алене Федоровне Шелег

Боль… невероятная боль была тем самым якорем, который позволил мне вынырнуть из пугающей и спокойной Тьмы и не раствориться в ней окончательно. Тело горело будто ошпаренное, голова раскалывалась и кипела, готовая взорваться в любой момент, горло сдавил болезненный спазм. Я попытался вздохнуть, ничего не получилось. Сердце колотилось так, что, казалось, оно сломает мне ребра и, выпрыгнув наружу, убежит в неизвестном направлении… В глазах потемнело… БОЖЕ!!! Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ ВТОРОЙ РАЗ ПОДРЯД!

— А-а-а! — закричал я от бессилия и ярости, охватившей меня. Но не услышал почти ничего. Из горла послышался какой-то непонятный всхлип, больше похожий на тихий мышиный писк.

«Воздух! Ха-ха-ха! Воздух! Я могу дышать! Как же это великолепно! Боже мой! Как же это замечательно!»

— Кха-кха-кха, — закашлялся я и постарался повернуться. Во рту появился неприятный металлический привкус. Не хватало еще захлебнуться в собственной крови. Ребра прострелили страшной болью. Казалось, что какой-то садист загнал мне под них длинные спицы и с удовольствием там ими шевелил. Не с первого раза, но повернуться все же получилось.

Немного так полежав и собравшись с силами, я открыл глаза. Мир закружился, и я потерял сознание.

Второе пробуждение было таким же тяжелым, как и предыдущее. Поостерегся сразу открывать глаза, чтобы опять не потерять сознание. Я постарался прислушаться к себе и узнать, что происходит снаружи. Ведь не зря же я в таком разбитом состоянии пришел в себя? Наверняка этому есть причина.

Главное, что я понял, так это то, что я все так же лежал на боку. Голова по-прежнему болела, но, слава богу, не так сильно как прежде. Ребра ощущались плохо, казалось, спицы из них уже достали, а в получившиеся отверстия запихнули стекловаты, да так там и оставили. Ребра чесались просто ужасно!

«Р-р-р! Что за…»

Я открыл глаза и тут же вскрикнул.

— А-а-а! — просипел я.

Напротив меня сидела огромная серая крыса, которая больно укусила меня за указательный палец. Ребра тут же были забыты, сейчас меня больше интересовала огромная уродливая тварь, которая пыталась меня съесть.

Крыса, услышав вскрик, тут же отскочила и, встав в напряженную позу, угрожающе зашипела.