«Убить Сталина»

Василий Гавриленко

УБИТЬ СТАЛИНА

А для наших детей или внуков вопрос этот, - правы они или нет, - будет уже решен. Им будет виднее, чем нам.

                                                          А. П. Чехов.

* * *

     Программа в очередной раз дала сбой, и Архип выключил систему. Вытер пот, выступивший из-под козырька  фуражки, выпил  остывший кофе. Возвращение давалось тяжело: перед глазами все еще маячили серые улицы Москвы 1939 года.

 В лаборатории уже никого не было, последней, наверно, ушла уборщица Клава и, конечно, не выключила свет.  Если бы попытка удалась, свет так и остался бы гореть, а это недешево. Надо будет сделать ей выговор.

  Архип вспомнил все те маленькие и большие проблемы, сплетни, выплывшие из небытия после его назначения. В лаборатории поселился стойкий дух снисходительности. Снисходительности по отношению  к нему, Архипу. Конечно, напрямую никто не говорил  об этом, однако во взглядах, жестах, случайных, казалось бы, не относящихся к делу, фразах проскальзывало, нет, не недоверие, а неполная уверенность в том, что именно Архип должен был убить Сталина. Безусловную поддержку он ощущал лишь от молчаливой, похожей на мышку, Нади, но та, он догадывался, была тайно в него влюблена.

 Споры вызывали даже те мелочи, которые при других покушениях не воспринимались всерьез. Кирилл, например, ни с того ни с сего начал доказывать, что Архип должен непременно выучить немецкий язык, хотя для какой цели - объяснить не мог, и в конце концов, опять же ни к селу ни к городу заявил, что его прадед погиб в лагерях. Ярополк подходил к делу, как всегда, скрупулезно и заставил Архипа выучить поименно всех членов партийной верхушки. Но и в Ярополке, которого Архип втайне считал человеком гениальным, проскальзывала язвительная нотка: «А почему, собственно, ты?».