««Арк» значит «Пламя»»

«Арк» значит «Пламя» (fb2) - «Арк» значит «Пламя» [= «Из рук врага»] 1334K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Александрович Плотников

Плотников Сергей Александрович «Арк» значит «Пламя»

Часть один Искры и трут

0. Пролог

В начале каждой истории что-то лежит. Говорят, что в начале нашего мира было Слово. Или вот у «классических» попаданцев — темнота и головная боль. А некоторым вообще на единорога везет, который через радугу прыгает. В начале моей истории удар в «солнышко» — не очень-то и сильный, как я понимаю теперь. Мне хватило, что бы на пару минут перестать воспринимать реальность за попытками вдохнуть хоть немного воздуха. Так что пара ударов по ребрам почти и ничего к испытываемому букету ощущений не добавила. Где-то на краю вселенной я слышал голос Святослава: «…мразь, еще раз раскроешь е…ло без моего разрешения — я тебя….». Некоторое время спустя, когда вопрос выживания потерял свою насущную актуальность, и появилось время подумать, я понял, почему реакция на мои слова была именно такая. Ну сами посудите — воды мало, почти нет, если начистоту, идти хрен знает сколько, все на предпоследнем издыхании, а тут какой-то придурок (это я про себя) начинает выступать, что мол видит свет неземной, в смысле зеленый, на вершине вооон той скалы, и предлагает сходить и посмотреть. Нет, если бы эту яркую зеленую звезду, присевшую на плечо скального выступа, видел еще кто-то кроме меня…

Другое дело, что можно было с самого начала, как только Святославом было принято решение переходить пустыню пешком, человеческим языком разъяснить правила поведения в группе — старшинство там, обращаться только по делу, не кричать радостно, если видишь какую-то хрень, а сообщить командиру. Опыта службы в ВС у меня нет, а то может быть допер бы, что «дедушке» перечить нельзя… Да и дамы наши вели себя не сказать, что бы умнее меня — но женщин же бить нельзя. А тут такой удобный повод: сделать одного козлом отпущения, что бы других проняло. Очень армейский метод, если судить по фильмам. Должна же в них быть хоть некоторая часть правды?

А Святослав вообще очень армейский тип, если можно так выразится. Оружейник-реконструктор. В том смысле что на полном серьезе работает на оружейном заводе в Туле, разбирается досконально в своем ремесле и любит свою работу безумно. Хобби под стать — воспроизведение огнестрельного оружия со времен появления до наших дней. Мы на него на «полигоне» разве что не молились. Помню, однажды он рассказывал, как делал колесцовый кремниевый пистолет — уж на что я далекий от оружия человек, но слушал два часа вместе со всеми, не обращая внимания на холодный кусок бетона под задницей.

Как я сам попал на страйкбол? Пригласил как-то знакомый. Гораздо интереснее бегать и изображать из себя отстреливающуюся мишень, чем нужно делать те же пробежки в тренажерном зале. А то жирком заплывать стал. В смысле, вплотную приблизился к зеркальной болезни. Опять же компания, истории интересные, шашлыки на свежем воздухе. И азарт, куда же без него.

Наверно, наш командир ожидал, что я полезу на него с кулаками, размазывая слезы (в фильмах обычно так), и он окончательно продемонстрирует всю силу воспитательных тумаков, но просчитался. Я просто не мог встать. Давненько меня никто не бил, со школы, класса этак с 9-го. Да и там, сильнее пинка под зад ничего не было, кажется. Короче, я пришел в себя где-то через десять минут. И еще минут десять пролежал на холодном песке, думая все это и пытаясь понять, как дальше действовать. По всему выходило, что нужно теперь изображать морально сломленное дрожащее желе, которое бить противно и уже не нужно. А то повредят какой-нибудь жизненно важный орган для ходьбы, колено, например, и сами тут же бросят. Почему во множественном числе? Потому что бил меня Святослав на глазах у всех, и ни одна сволочь не попробовала заступиться. Даже девушки. Хотя кто я для них? Случайный попутчик? Ладно, надо вставать…

Прямо перед нами, на востоке, ночное небо уже посерело, звезды потеряли ночную яркость, но пока еще крепко держались за свои места. Группа ушла вперед, но, видимо, не слишком далеко. По крайне мере, мне бы не оставили бы рюкзак с «медузой», вода ценнее золота по нынешним временам. Впрочем, потеряться мне не грозит по-любому — спутники оставили четкий след на песке. Идем мы вдоль скального отрога, который стал существенно выше за прошедшие дни. Андрей со Славом ходили на разведку вчера утром, я слышал, как они говорили, что отрог довольно узкий, километров пять в поперечнике… Дышать больно, каждый вдох отдается в животе и в ребрах, но жить можно. Скоро будет лагерь, перед рассветом мы обычно забираемся под скальный козырек или в неглубокий грот — пережить дневную пытку Солнцем. Девушки, наверно, уже разожгли сухой спирт и вывалили в котелок остатки тушенки — эту горячую бурду мы пьем по утрам, не знаю, на сколько консервов еще хватит. Спасибо Николаю, что вообще с собой взяли, он вроде как спелеолог — любитель, и самое «туловище» (без двух сантиметров два метра): решил подстраховаться и с собой взял котелок и консервов, ему не тяжело было. Он и отговорить нас пытался лезть в старый бункер, но как же: раз Святослав решил, кто он такой, что бы проявлять инициативу. Чертов ублюдок! Так, спокойнее…

1

Песок под ногами сменился на плоский скальный выступ, далеко выдающийся в сторону безбрежной мертвой пустыни. Следы пропали — что бы метров через двести появиться дальше, где выступ уходил в следующий бархан. А вот и очередная пещера в скале, вход такой, что грузовик въедет. Интересно, чем она Славу не приглянулась, останавливаться пора. А на следующем шаге я буквально примерз к месту. И вы бы тоже примерзли: по бокам грота в тишине и без всякого предупреждения зажглись две яркие зеленые звезды — близнецы виденной мною на скале. Мееедленно поднимаю оказавшуюся впереди правую ногу, и свет мгновенно гаснет. Опускаю — загорается. Типа — контактный датчик? И как впереди идущие не заметили этой красоты несказанной? Или действительно глюк, который вижу только я? Сумасшествие? Закрыл глаза — свет послушно померк, пробивается через закрытые веки, как и положено яркому свету. Свет определенно реальный (черт, как живот болит!), и группа определенно прошла мимо (ровная цепочка следов ныряет за бархан). Или неизвестное нечто так среагировало на меня (на одинокого человека?). Нет, я же раньше тоже видел этот зеленый свет. Так что, как не бредово это получается, веселые зеленые лампочки вижу только я. Ну что ж, посмотрим, куда меня тут пригласили…

…за 15 минут ходьбы ничего интересного не увидел. Коричневый камень грота кажется почти бордовым в зеленом свете. Свет гаснет за спиной и зажигается впереди таким образом, что я все время нахожусь в световом пятне. Разобрался и почему зажигается — вот прямо минуту назад. Попробовал повернуть к выходу и обнаружил, что: а) освещение в обратном порядке и не думает включаться и б) камень пола как будто накрыт сеткой неравномерно нарисованных все того же зеленого цвета линий, быстро тускнеющих и исчезающих в темноте. Даже разглядел, что отдельные нити-линии выползают на стены, примерно там, где включались «звезды». Наверно, активировать световую дорожку можно только от входа, вернуться и проверить, к сожалению, не получится: боковых проходов разной величины я встретил за последние четверть часа предостаточно, и без путеводного света вряд ли найду нужный. Элегантное решение, надеюсь, местные обитатели каменного лабиринта не решают таким образом проблему пропитания. Решение больно технологичное и вообще логичное. С другой стороны, вернись я прямо сейчас, демонстрировать достижения ходьбы с невидимым освещением, скорее всего нарвался на новую порцию п…люлей. Уроды! Ладно, идем дальше. Через 10 минут я понял, что решение абсолютно верное.

Видимо, сквозные отдушины до поверхности разной толщины все-таки искусственно проделаны. По крайне мере пока еще прохладные сквозняки ощущались то сверху, то из боковых проходов, то вообще из отверстий в полу. Вместе с одним из таких сквозняков донеслись и немного искаженные голоса:

— …Все-таки зря ты так с ним. Петрович нам в след пристально так глядел, задумчиво…

— Не смотри на Петровича, он, если что, и тебя и меня обгонит. Идет как по бульвару, и не смотри, что кряхтит напоказ.

— От твоих пинков Алекс быстрее не пойдет, скорее наоборот.

— Воды до конца все равно всем не хватит.

— То есть как?!

— Вот так. Я назначил минимальную норму по пище и воде, что бы все могли нормально передвигаться. Мы с тобой рассчитали расстояние до вершины неправильно. Видимо, кривизна коры другая, или воздух… дифракция. Короче, до вершины той как минимум на сто километров больше. С завтрашнего утра урезаем паек, а воду не урезать — просто не дойдем.

— Слава, ты что, решил своего бросить?

— Своего, говоришь? Вот ты — свой, Ник свой, Петровича я три года знаю, и он — полезный. Ты химик, я — по убивалкам. Коля топором с тридцати шагов лося на спор завалил. Девочки… сам знаешь, для чего девочки нужны. Нас и так четверо на двоих.

— И ты решил…

— Сам знаешь, побои усиливают жажду, норму ему не удержать. А дальше… канистры у Ника, 20 литров НЗ. Откроем, когда будет… вовремя.

— Ну и… гадко же звучит.

— Лучше пусть я испачкаюсь, чем все вместе. Нику ни слова, сам он не сообразит. Ладно, пошли дальше, нужно до восхода вершину увидеть…

2

Дальше я слушать не стал. С трудом вдохнул — на последней части диалога я просто перестал дышать, по возможности тихо пошаркал вперед. А я старался, через силу на стоянках пытался помогать, радостно делился тем, что запомнил про пустыни и попадалово из той кучи литературы, что прочел запоем. Вспомнил, как отдал свой фонарь Андрею, а неплохой такой мультитул-швейцарец Святославу, мол, ничего не жалко для своих. Своих, как же. Тебя уже похоронили, Саша. Хладнокровно просчитали, назначили лишним и списали со всех счетов. Скорее всего Слав уже и вещи из моего рюкзака распределил — что кому взять, что выбросить. Только я должен был их еще и донести немного вперед, денька три. Ей-ей, остался бы у меня хотя бы нож, был бы соблазн вернутся… можно, правда, камнем… сверху. Нет уж, лучший способ отомстить — не умирать как можно дольше. Мое везение — это что-то с чем-то: и свет этот невидимый остальным, и разговор, интересно, какая вероятность у меня была его так «вовремя» услышать. Кстати, о разговоре.

Я высыпал из рюкзака все, что нес. Свитер. Грязный и пахнет убойно, я его под камуфляж надевал. Носки, пять пар, одна чистая. Обычно я их просто выкидываю — везу на игру шесть смен китайского легкопрома, иногда приходится промокать не по своей воле. Шерстяные носки. Батарейка от фонаря. Пружина от привода. Моток лески. Миска, ложка, кружка. Аптечка! Иголки и нитки, алилуя. А где запасная зажигалка? Второго, простого, ножа тоже нет. Кажется, я недооценил своего врага. Врага? Врага, пусть и ставшего таковым из-за обстоятельств. Из чувства самосохранения я буду считать его врагом — если встретимся, так и так грохнет, просто на всякий случай. Я почти восхищаюсь этой предусмотрительной мразью… и пить, действительно хочется. Сильно. Ходу отсюда. Надеюсь, выход, или куда этот свет меня заведет, достаточно далеко, и следов на каменно полу найти не видно не только мне.

Время под каменными сводами отмерять было нечем, мобильник сел еще в первый день попадалова, так будем считать, что я наткнулся на воду через два часа. Очень кстати, а то я уже вторую дневную норму приканчивал из «медузы» (мы договорились считать глотками). Каменная чаша, вроде умывальника, прямо в стене, я ее потом разглядел, и ярко светящаяся пиктограмма фонтанчика рядом. Как в Меге рисуют, у бесплатной автомата с обычной водой. В пиктограмму нужно было ткнуть рукой, оказывается. Не думайте, что я прямо сразу это сделал — мало ли что на стене нарисовано. Может, фонтан с кислотой прямо посреди прохода… После нажатия линии картинки… э-э… стекли в пол? Пробежали по каналу? А в чашу полилась вода — литра полтора, если мерить кружками. Остальное я допил прямо со дна чаши, разве что камни не облизал. Вот жрать пока не хотелось, отдельная благодарность Стасу и его кулаку. Все равно нечего. Коридор с подсветкой, между тем, и не думал заканчиваться.

3

Всего водных чаш на моем пути оказалось девять. Вряд ли я мог пропустить хоть одну — в коридорах подземелья не было ничего, что могло зацепить или отвлечь взгляд: ни сталактитов, ни потеков, ни красивых (или не красивых) выходов минералов. Все тот же кремово-коричневый камень, отсвечивающий переспелой вишней в зеленом освещении. Андрей утверждал, что самый обычный базальт. Правда, проверить это утверждение без хотя бы спектрометра не получится… и без лаборанта, который умеет этим прибором пользоваться.

О природе камня я думал, пытаясь придумать как можно больше различных версий того, что меня ждет в конце дороги. Собственно, лидировала версия «база» — ну, или «склад», кому как больше нравится. Нечто ценное, что не поленились оттащить вглубь скал, да еще и сделать своеобразный проводник-не-для-всех. Версия про самодвижущуюся еду я, после некоторой борьбы, оставил на почетном пятом месте.

Внимательно рассматривая водоподающие значки, я не смог обнаружить отличий между первым и последующими. Они выглядели совершенно одинаково что по форме, что по размеру. Рассматривая в очередной раз скупые линии — и ни одной лишней — я стал склоняться к версии о пост-апокалиптическом мире, вроде Фоллаута. Немного смущала визуализация эффектов — включение и выключение светильников, подача воды в каменные умывальники. Как в компьютерной игрушке, ей богу. И ни одной буквы, или чего-то отдаленно похожего. Или я их просто не вижу?

Как бы то ни было, через девять остановок на водопой и одну остановку на сон (решил, что достаточно оторвался от бывших попутчиков) я уже не сомневался, что впереди — бункер высокоразвитой цивилизации, а в нем — запасы еды и оружия. Или хотя бы карта с подписью «мы выжили и пошли сюда». И даже подумал, что бункер, наверно, должен быть защищен чем-то более надежным, чем односторонний проводник… Н-да.

Я понял, что близок к цели своего подземного перехода, когда изменилось освещение — ранее отдельные яркие «лампы» в наиболее удачных участках свода сменились более тусклой плотной линией постоянно светящихся огней. Сетка линий-сенсоров подсветки на полу пропала, свет больше не гас за моей спиной. Специально не поленился отшагать немного назад и проверил. Стены как-то незаметно приобрели прямые очертания, и вот уже движение продолжается в рукотворном скальном коридоре. А потом я увидел это. Место, где стены внезапно раздавались, я едва его не проскочил. Помог новый знак: ярко и ровно горевшая на стене коридора разнолучевая восьмиконечная звезда. Четыре луча длинные и тонкие, четыре — короткие и широкие, как на знаке МЧС, если из него середину убрать. Звезда нарисована в круге — и на попытки нажатия не реагировала. А я уже понадеялся на выдачу еды: перед сном до меня дошло, что у меня с собой моя аптечка, а в ней обезболивающее, и мазь от ушибов: лучше поздно, чем никогда…

После нескольких бесплодных попыток активации знака, мне пришло в голову, что звезда — просто световой индикатор такой формы, вроде знака дорожного знака. И о чем этот знак меня уведомляет? Внимательно посмотрев вперед, я обнаружил знакомый сетчатый активатор света на полу, широкой, ярко светящейся полосой тянущийся от центра помещения к краям. И зачем это тут, свет же горит? Ага, узор заходит на стену и стягивается на… я медленно сделал шаг назад. А узор активатора стягивается на что-то, до боли напоминающее орудийный ствол, калибра этак шестисотого. Правда, выточенный из все того же камня. И у противоположной стены зала точно такая же картина. Попал! Блин, я же думал про ловушки перед входом в бункер, еще гордился своей аналитикой, кретин! Полоса светящего сетки была не очень широкой, метра полтора, и можно было смело попробовать ее перепрыгнуть. Но что-то мне не по себе от мысли, что я случайно запнусь заступлю узор ногой. Лучше по стеночке… А на стене рядом с жерлом отыскалась небольшая ниша, в которую ныряла одинокая линия от каменного орудия. И пиктограмма — без круга. Стилизованный такой язычек пламени. Место оператора? А почему снаружи? Веселенький бункер, должно быть. А надо ли мне тогда внутрь? Скорее, это просто механизм, разряжающий ловушку. Колебался я долго. Взвешивал за и против. Но все-таки решился, оценив местоположение ниши в потенциальной мертвой зоне ближнего орудия. Если эта хрень рассчитана на многоразовое использование, то по определению, стены коридора затронуть не должно. Логично? Логично. Опять же пиктограмма — пламя, значит, орудия — видимо, какой-то огнемет. А, достал уже! Нажимай, раз решил! И я нажал.

Мигнув, сетка с пола во мгновение ока втянулась в жерла. Два потока яркого-красного пламени рванули от орудий, столкнулись в центре ловушки, обжигающей волной воздуха хлестнув по стенам коридора… и потянули назад обратной тягой! Если бы я стоял не в нише активатора, меня просто затащило бы в огонь с потоком воздуха. Это я понял уже после — пять ударов сердца, четко отдающихся в ушах, и огонь потух. На сетчатке глаз плясали яркие пятна, и я не сразу понял, что вижу, как на стенах коридора налились зеленью яркие толстые линии, спускающиеся на пол и ведущие к центру активатора огнеметов, как начинает наливаться свечением пол в центре зала. Зато, осознав, подхватил рюкзак и бросился мимо орудия вдоль стены — и вперед.

Б…ть. Б…ть! Б…ть!!! Сказать, что я был впечатлен демонстрацией — значит, ничего не сказать. Меня трясло, я раз сто пообещал себе засунуть руки в за… и не нажимать все подряд! Звезда — видимо, знак опасности. А если бы это был не указатель?! Местные-то наверняка в курсе. Тут я притормозил. Сполз по стене коридора, достал трубку «медузы». Не хватает в таком состоянии впереться в очередной сюрприз. И самобичевания хватит. Успокоиться. Вдох. Местные. Символы, на уровне плеча от пола. И выдох. Понятные пиктограммы. Вдох. Кроме звезды, но тут можно было и догадаться. Выдох… Люди. Местные. Общество. Только сейчас я осознал, на сколько меня тяготил этот вопрос. Что ж, попробуем вписаться, если попавшие вместе со мной дали от ворот поворот. И, пожалуй, это первая цель. Сразу после «выжить» и «найти еду». Кстати о еде…

4

У меня плохое обоняние — было с детства, и стало еще хуже от ежедневного «поедания носом» пыли в промышленных количествах (а иногда — и в промышленных помещениях). Но, несколько дней под пустынным жарким солнцем (днем и в тени хорошо прогревало) — и, вуаля: нос заработал. Пахло… ммм… ЕДОЙ пахло! Причем не какой-то там вообще едой, а жарящимися в масле… кабачками? По крайне мере — запах был очень похож. Поколебавшись, я аккуратно двинулся вперед — все-таки, если кто-то жарит кабачки, вряд ли он жарит пришедших неким странным образом через тоннель в гряде путников. По крайне мере, путниками не пахло. Пока не пахло.

Голода как такового на третий день питания «тушоночным чаем» я не испытывал — вот пить хотелось постоянно, напился нормально только в подземелье. Возможно, сейчас мне все еще «аукались» последствия пинков — где-то я читал, что при гематомах на внутренних органах пищеварения аппетит пропадает надолго, может быть — виноват сухой воздух пустыни, что заставлял организм усиленно расщеплять жиры — при этом образуется метаболическая вода. Но зато запах разбудил во мне воспоминания — август, дача родителей, и с двух-трех сторон пахнет жареными кабачками: единственные овощи, что вырастали у всех. Сила воспоминания оказалась такой, что вперед я двинулся смело и быстрым шагом, только внимательно оглядывая пол и стены на предмет знаков и возможных активаторов ловушек — раз я их вижу. Но, ничего не попадалось — тоннель плавно изгибался, запах становился все сильнее, свет — ярче и более желтым… Желтым? Солнце? Тоннель плавно довернул и я убедился — впереди был выход, просто ровный прямоугольник во всю ширину и высоту рукотворного каменного коридора, куда от желтого песка, покрывавшего открытое пространство впереди отражались лучи светила. И люди. Самые обычные люди! Господи! Неужели у меня появился шанс не сдохнуть?!

5

Через полчаса наблюдения от последнего поворота подземелья мне стали кристально ясны две вещи: первое, одеты аборигены были во что-то вроде арабской одежды — длинные светлые плащи, платки, прижатые к голове обручам, и второе — они, как и я прекрасно видели в зеленом «невидимом» спектре — по крайне мере, пару раз на меня бросали мимолетные взгляды — нормально спрятаться за плавным поворотом коридора было невозможно и я понадеялся на разницу освещения. Когда заметил внимание к себе, просто пошел на выход. Как в прорубь головой — все, хватит, пан или пропал! Вышел… и остановился в недоумении. Возможно, я слишком перечитался художественной литературы, считая, что меня немедленно «возьмут» стражники, или хотя бы я окажусь в кольце внимания находящихся во дворе людей — все-таки моя одежда сильно контрастировала с местной, да и внешность, если приглядеться, тоже. По крайне мере «арабовидные» граждане были черноволосые, преимущественно с курчавыми бородами (у кого были) и лица были скорее аравийского толка, чем европейского. Хрена. То есть на меня посматривали, проходя мимо, но и только. Хм, или тут попаданцы в камуфле (лесном!) толпами ходят, то ли кто-то ходит кроме попаданцев. Стоп-стоп. Во дворе?!

Наверно, я был несколько не в адеквате. Хотя нет, странно, после всего происшедшего я еще что-то адекватно соображал! Полностью сосредоточившись на людях, я вообще не рассмотрел пейзаж: слишком меня волновал вопрос о наличие и опасности местных жителей. Если когда-нибудь вы видели, как загружается 3-d изображение — сначала одни объекты, потом другие, потом «фон» с изображением удаленных предметов — то я чувствовал себя примерно так же. Внезапно я понял, что нахожусь в огромном кольце каменных стен — все те же красноватые скалы, в этих стенах открываются зевы нескольких тоннелей (туда никто не заходит), а с одной из сторон я по-прежднему вижу горный пик, к которому шла моя уже теперь бывшая группа. Вижу чуть с другого ракурса, и не сказать, что бы ближе. Тоннель шел под песком? Я у другого отрога? Точнее, внутри другого отрога? Похоже на то. А прямо посередине каменного кольца возвышалась она. БАШНЯ. Именно БАШНЯ, а не просто каменная «башенка». Возвышалась она, видимо, выше кольца стен — может быть, ненамного, и крыша ее была сплошь-зеленой от листьев. Точнее, я разглядел только листья — и никакой крыши. Вроде как разные листья? Точно, разные. Кстати, и вокруг башни они тоже на песке валяются — и желтые, упавшие «правильно», и зеленые. И часть народа их подметает… метлами. Так, или я попал к местным «зеленым» (посреди пустыни — очень к месту), или о высоких технологиях надо забыть. А автоматика в пещере или не технология, или недоступна (утрачена), или «я не хочу что бы было чисто, я хочу, что бы вы задолбались». Так, а вот и источник кабачковой поджарки — что-то вроде пунта общепита под открытым небом. По крайне мере они, вроде бы, не платят… рискнуть, подойти? А рискнуть. Все равно внимание никто не обращает.

6

А народ вообще-то делом занимается. Кто-то таскает ящики (из дерева!), кто-то просеивает песок — оттого он такой идеально-чистый. Большинство же людей отходят от башни, доходят до скальной стены… прикладывают руку… нет, что-то в руке. Прикладывают, держат, и уходят назад к башне. Интересно… Я сменил направление, закладывая длинную петлю к открытым жаровням (кстати, песок не летит совсем, как будто он железный, а в земле магниты), пройдя совсем близко от отвесной кручи камня… ага. Стоило бы предположить. В ярком солнечном свете зеленое свечение терялось, разглядеть его можно было с гораздо меньшего расстояния. И я видел… знаки. Десятки знаков — иконок, как те, что в коридоре. В кругах и без. А вот и очередной абориген. Оглянулся на меня, демонстративно поморщил нос (да, пахнет! Даже скорее — воняет, до ванной я как-то не добрался!), и приложил… по-моему, это тоже был камень. Знак в круге. Был, потому что после того, как камень от стены отняли — он пропал. А вот камень, прежде, чем исчезнуть в кармане, вроде бы стал светиться зеленым. Какой однако… интерфейс интересный. И что я такое увидел? Так, у лотка очередь рассосалась, попробую подойти все-таки…

7

Чуда не произошло. То есть еды мне дали — какие-то овощи, зажаренные и на деревянном шампуре (на кабачок, к слову, похоже — так же «колесиками» нарезанные). Дерево, видимо, здесь не экономят. А вот объясниться мы не смогли, никак: повар честно попробовал два языка, потом пожал плечами и пустым шампуром набрасал на песке схему, посматривая на меня. Круг малый, круг большой, разомкнутый. Точка между. Ага, стена и башня, а точка — мы. Стрелка — дойти до башни, обойти четверть оборота, войти… видимо дверь. Так, по коридору и направо. А это… знак без круга. На песке нарисованный, но, видимо, просто такой же украшает дверь там, внутри. Такой… черт, как лист бумаги, прямоугольник, а внутри линии-строчки. Хмм.

8

Вы попадаете в другой мир, свои вас бьют, ничего не объясняя, а чужие — кормят бесплатно и оставляют четкие инструкции… думаю, не надо объяснять, что именно я сделал? Верно — на ходу поглощая овощной шашлык, двинулся согласно схеме на песке, попутно уже спокойнее оглядываясь по сторонам. И, разумеется, заметил много того, что пропустил при первом осмотре. Например, что сама башня скорее напоминает гриб с очень толстой ножкой — ну, знаете, когда у шампиньона снизу пленка, закрывающая спорангий, еще не лопнула — примерно так. Или что основная масса работников явно принадлежит к одной этнической группе — но далеко не все. В основном мели и просеивали песок смуглокожие и черноволосые, с кудрявыми бородами мужчины — они же и ящики таскали, и более габаритные грузы. Из подсознания всплыло слово «бедуины» — и основательно там залипло, особенно после того, как я увидел верховых животных. Постоянно двигающих челюстями — и с горбом! Я не зоолог, и подходить к тварям, мирно стоящим в специально отведенных стойлах прямо под открытым небом в тени каменной «стены» тела горного отрога не стал: у «коней» таким образом не было и шанса доказать мне, что они — не верблюды, вот так. Аж прям дежавю в себе вызвал — родной Землей повеяло… блин. Правда, как оказалось через пару минут — это была только первая ласточка.

Проследовав по песчаной схеме, я вошел в нужный дверной проем: узнал сразу — он выделялся изрядной шириной и тем самым светящимся знаком в круге, что был нарисован на песке. А внутри… на секунду мне показалось, что никакого переноса и не было — так знакомо выглядела стойка ресепшена с мордоворотом-«не пускателем», разве что турникетов не было. С моего ракурса была прекрасно видна тонкая каменная плита, установленная под углом к столешнице — и фосфоресцирующие зеленым на ней знаки: не дать, не взять — пульт охраны в навороченном московском офисе, только узнаваемого монитора компа нет. Еще слегка диссонировала с образом частной охраны одежда — мужик был целиком в кожаном прикиде (ему не жарко?), да и копье с каменным наконечником (все тот же «базальт»), прислоненное за спиной. Страж дверей свои функции, на мой взгляд, не выполнял — сидел себе, откинувшись на спинку стула, смотрел вникуда и, почувствовав мой взгляд, только лениво дернул головой вглубь коридора — мол, тебе туда — и поставил и меня в игнор. Н-да. Очень радушный прием. Дальше было еще проще: коридор был один, за то и дело распахивающимися дверями просматривались небольшие кабинеты с окнами и без. Те, которые без окон и коридор после первого поворота опять подсвечивались «лампами»-цепочками зеленого света, в свете которых люди прекрасно ориентировались — похоже, видели ничуть не хуже меня. Я даже углядел троих людей, одетых не по пустынной моде — среди которых затесалась первая встреченная женщина средних лет с платком на голове, в кофте с рукавами и в юбке «в пол». К слову, дама занималась делом нужным и благородным — мыла пол шваброй с тряпкой (помню такие в глубоком детстве были), окуная в замызганное деревянное ведро. Кра-со-та. Куда же я все-таки попал… и «в когда», что ли? Впрочем, такой контраст… ммм, технологий наверняка можно увидеть и дома — в каком-нибудь Бейруте или что-то типа того: компы и коврики для намаза, самолеты и глиняные сакли… кстати, Бейрут — это вообще где? Ассоциации такие ассоциации… ага, вот и дверь с нужной символом-табличкой рядом. Постучав по деревянному полотну (где они столько дерева берут в пустыне и не менее мертвых горах, интересно?) по неистребимой «больничной» привычке я решительно толкнул створку — и вошел. Ну и что у нас тут?

9

Дежавю. Именно это чувство, не побоюсь этого слова, надо мной довлело, когда спустя полчаса я вышел из кабинета. Я, конечно, могу ошибаться, но… меня только что приняли на работу! Правда, обозвали неопознанным словом «курез» — солидный пожилой мужик довольно средней европейской наружности с сединой, захватившей половину головы и всю бороду повторил его несколько раз. В контексте — а, опять курез пришел, сколько ж вас тут. Что было особенно прелестно — у местного HR была бумажная анкета, которую тот заполнял — внимание! — светящимся каменным стилом. Меня аж прям перекосило, когда я получил на руки небрежно начерченную схему «куда идти дальше» после «немого» собеседования: попытка поговорить со мной и в этот раз, уже на трех языка: если смотреть на лист с боку было видно, что след «ручки» — ни что иное, как выжженая канавка на бумаге. Охренть. Значит, терморучки, которые в нашем мире так и не изобрели, тут есть — как и дистанционно управляемые светильники и оружие, а вот сетевого хранения информации нет: пиши бумажки. Ну, что я могу сказать? Супер. Просто супер. Похоже, моя единственная профессия тут совершенно бесполезна. И кем меня тут приняли тогда? Хотя, идея у меня есть…

10

Слышали прикол про сильного программиста? Ну, когда в IT отдел заходит директор и спрашивает — «тут есть сильные программисты»? И те, кто сказал «я» идут таскать системники. Так вот: я — сильный, разносторонне образованный сисадмин… мне доверили швабру! Еще более пожилая дама в платке — по одежде копия уборщицы из коридора — изучила схему в моих руках, когда проблема дискоммуникации опять себя проявила, вздохнула, и начала с выражением ангельского терпения на лице обозначать названия вещей вслух: всего, что находилось в ее «кабинете»-подсобке. После чего была поставлена задача «мыть отсюда туда» (я старательно запоминал слова) и процесс был всячески проконтролирован. После освидетельствования результатов подобревшая начальница оставила меня на своем рабочем месте где-то на полчаса, вернувшись с маленьким каменным диском на веревочке, который мне предложили одеть на шею. После чего заперла свою обитель огромным, явно кованым и очень примитивным ключом (!) и увела за собой. В новую жизнь, разумеется…

11

Я не буду все подробно описывать, ладно? Нет ничего особо интересного в том, как мне выделили «апартаменты» (в огромной Башне, оказывается, отдельная комната полагалась даже последнему уборщику), ни как научили разбираться в нехитром жизненном расписании. Жизнь в зеленом освещении протекала весьма рутинно — тряпка, ведро, резко пахнущее видимо дегтем (никогда его «вживую» не видел) желеобразное «жидкое мыло», которым и пол мыли, и голову с телом. Зато я выяснил, откуда в Башне столько дерева: оно тут, как бы это сказать… само росло. Честно сказать, когда мне показали местные «удобства», я не отшатнулся (с воплем!) только потому, что принял то, что вижу за банальные трубы. Ну да — Башня огромная, труб должно быть много, делать же декоративную отделку в помывочной — излишняя трата труда по мнению местной «верхушки». И только войдя в не такое уж и маленькое помещение я понял, что большую часть его занимают совсем не трубы… это были корни и стволы! Я как-то смотрел передачу про гидропоническую оранжерею: там как раз ведущий разорялся: только так можно вырастить на близком расстоянии не-сочетаемые растительные виды, бла-бла-бла. И два этажа — сверху сад с пальмами, а снизу — свисающие с потолка корневые системы, по которым стекает каплями питательный раствор. Тут было еще круче. Пока я под внимательным взглядом тетки-в-платке трогал и тер кору растительных гигантов, постепенно осознавая что это живые части растений, до меня как раз дошло — зеленая «крыша» из листьев, что я видел со двора — как раз крона вот этих вот «корешков». Осознанию очень хорошо помогало отсутствие потолка как таковое — зайдя «под сень корней» можно было разглядеть только уходящее во мрак плотное переплетение толстых стволов с раскинутыми «воздушными» отростками, на которых скапливалась влага. И так хорошо скапливалась, что внизу шел настоящий, довольно теплый дождь: участок каменного пола служил чем-то вроде душевой и вечно открытого крана, заодно. Начальница, убедившись, что кроме любопытства зрелище не вызвало у меня ровным счетом никаких эмоций, отвела меня за соседнюю перегородку, где картина практически не отличалась, разве что вода стекала по живому желобу более-менее тонкой струйкой и нехитрыми движениями подробно изобразила, что именно тут нужно делать: воду набирать в ведра и, простите, испражняться, прямо в темное переплетение корней-стволов за тем местом, где кончался каменный пол. С-сервис, мать его… кстати, характерного запаха практически не было.

Примерно через неделю после начала бесконечной уборки нижнего яруса Башни у меня сложилась «картинка» расположения одних помещений относительно других и я обнаружил, что «деревянный водопровод» (и канализация) имеют помещения «банного и санитарного предназначения» ровно по периметру еще одного, внутреннего круга в центре строения: похоже, вся середина башни была отдана растительным «коммуникациям». Не самое глупое решение, надо полагать — по крайне мере дереву и свежим овощам в горной пустыне явно было больше не откуда взять, кроме как с «крыши»

Кстати, на счет овощей. Быт и нравы «башенной общины» не просто так напомнили мне «офис» из «прошлой жизни»: если не считать «встроенную» в здание общагу, отличия от некого завода-производства, совмещенного с офисом были, на мой взгляд уборщика, минимальны. Смотрите сами: рабочей «формой» меня обеспечили (колючая и раздражающая кожу грубоватая ткань, по первоначалу трущая во всех местах сразу: только принесенное с собой белье и спасало), включая «уличный» плащ, без которого на солнце находится длительное время было довольно некомфортно. Обеспечили местом для сна, централизовано кормили в столовой, все отличие которой от иной земной состояло в каменных стенах и полу (ну и еда в зеленом освещении была… оригинальных оттенков). Даже был организован некий досуг — по крайне мере я наткнулся на самую настоящую общественную библиотеку: пусть на полтора десятка книг и на незнакомом (подозреваю, уже частично знакомом) языке, зато с библиотекарем, который мне после попытки пообщаться жестами предложил пойти нафиг и возвращаться, когда говорить смогу нормально. Возможно, были и иные развлечения — снаружи, но, честно сказать, двенадцатичесовой по ощущениям рабочий день меня изрядно утомлял и совершенно убивал всякое желание к прогулкам. Работа поломойки только кажется легкой — вот у меня к концу дня конкретно ломило спину, руки и колени — только «душ» и помогал. И, кроме того, даже с моим знанием трех-с-половиной слов спросить совета было просто не у кого: особого общения между работниками даже своей группы я не наблюдал. Такие говорливые «тети дуси» и «бабы клавы» с тряпками и швабрами здесь в основном молчали или говорили строго по делу в том числе и между собой: иди туда, сделай там. Рабочие или кто они там (на первом ярусе, похоже, было что-то вроде логистического отдела пополам с накопительным складом) говорили между собой больше, даже смеялись, но полностью игнорировали другие «касты» по признаку выполняемого труда. Даже охрана, которая в любом московском бизнес-центре держится с этаким «я тут самый маленький, но король» апломбом, тут просто выполняла свои обязанности: занимала дежурные посты, в основном. У них можно было спросить дорогу, можно было оставить рядом инвентарь, отправляясь до ветру… и все. Скорее всего были еще какие-то социально-общественные нюансы, которые я просто не замечал, приноравливаясь к быту и нравам. Может быть, через некоторое время я бы сделал какие-то выводы, но тут жизнь грубовато ткнула меня носом в реальность, после чего вопросы стали появляться совсем другие. Что произошло? Да все просто — в очередной раз отправили мыть полы. В этот раз — в тюрьму.

12

Узилище было просторным — и пустым. Пыльным. Застарелый запах нечистот и грязных человеческих тел бил в нос — не так уж сильно, но ощутимо. На очистку полов и прутьев решеток натуральных клеток из все того же металла со следами ковки нагнали с еще четверых моих коллег — работы хватило на весь день. Зал был неправильной формы — сектор башни, фактически, но по моей прикидке места хватило бы человек на триста — если рассадить их по одному в каждую «камеру». Под действием местного «мыла» с пола и прутьев относительно легко сходили пятна и потеки, в происхождении которых я старался не задумываться: запаха и так хватало. Никаких иных следов типа обрывков ткани, надписей или насечек я не нашел — может, просто «плохо искал», конечно… по правде сказать — совсем не искал. Мне стало совершенно, кристально ясно, почему местные обитатели башни совершенно не задираются друг с другом и тщательно выполняют свою работу (лично я делал это потому что альтернативы не видел) — кто бы не занимался удержанием узников и зачем, свою работу они явно хорошо знали. И не просто «знали» — помещение, еще не так давно (видимо) полное людьми сейчас было пусто и вопрос «куда они делись?» прямо-таки напрашивался. Напрашивался и ответ — и в нем не было ничего хорошего: в лучшем случае стали удобрениями для местной растительности. Впрочем, элементарная логика говорила мне, что не все так просто…

Думаете, я сразу решил «пора валить отсюда»? Дудки! Мне вдруг кристально-ясным показался один уже замеченный аспект: почему снаружи башни тусуются «бедуины» (кстати, в «общаге» я их ни разу не видел), а внутри строения — сборная солянка из людей явно разных фенотипов, вроде даже пару раз встречал работников с монголоидным разрезом глаз. Похоже, мужики в коже и с копьями — стража исключительно внутренняя (кстати, в разрезе работы с заключенными кожаная одежда… практичнее, скажем так, тканевой — она легко моется), а вот снаружи охраняют «горный двор» и не-пещерный подход к нему легкая кавалерия на верблюдах. И они же, наверняка, отвечают за доставку… пленников? Купленных рабов? Не знаю, но, кажется, скоро узнаю — раз помещение заставили отмыть, логично предположить: скоро будет новая партия. Как я этому «рад» — словами не передать…

13

Однако, следующая неделя прошла на удивление мирно. Я говорю «неделя» потому что до сих пор не в курсе как местные считают время и дату. «День» начинается по колоколу — точнее, мужик с копьем за пультом у жилого сектора тыкает пальцем в соответствующую пиктограмму — и звук идет по «жилым» коридорам: увидел как-то раз проснувшись под утро. Кстати, зрелище было очень поучительным — при активации «программы» знак знакомо «стек» с плиты, но появляться заново не спешил. И вот тут я прилично удивился: охранник явно заученным, скучающим движением вытащил из ниши стола пластинку камня на шнурке — не дать, не взять такую же, что «украшала» каждый день мою шею под одеждой. Только эта пластинка не была пустой — «колокольный» знак знакомо светился на ней. Небрежно приложенная пластинка через секунду померкла — а вот на пультовой пластине «будильник» восстановился! К слову — страж явно заметил мое любопытство, но все так же проигнорировал меня: видимо, секретной операция не являлась. Пришлось захлопывать рот и двигать в «душевые» дальше, попутно раскладывая в голове массу понятой информации: манипуляции с каменной стеной «двора» Башни, увиденные мною в первый день внезапно приобрели смысл, как и таскаемые ящики со шлифованным камнем, малыми партиями забираемые «бедуинами» под учет со складов. Вот что делает и экспортирует Башня — «флешки» с… эффектами? Чуть не сказал с «заклинаниями». Хотя, если судить по уровню обращения с тканями и металлом — для какого-нибудь кузнеца такой вот «амулет» будет настоящей магией, особенно если он не видит этот зеленый свет. Например, если «заклясть» камешки на эффект пламени, как в коридоре, только равномерный и длительный, можно напихать их в горн вместо угля и активировать — покруче угля будет! Интересно, сколько зеленой «энергии» вмещается в такой вот, явно стандартный контейнер? И чем ее померить — тоже хороший вопрос…

14

Ничего не помогает учить язык лучше, чем погружение в языковую среду. Впрочем, то наречье, что используют в башне уже сейчас кажется мне не очень сложным для восприятия — главное, слова запомнить. Правда, кажется именно мне, может быть — управление окончаниями для обозначения рода, числа и времени: фишка, характерная для русского языка и, вроде бы, латыни. Фразы вида «моя придти уйти убирать отсюда и до обеда» строю уже без проблем и даже понимаю с первого раза почти все команды стоящих в иерархии выше (то есть практически всех). Жаль, общения в целом маловато — люди просто не говорят ни о чем, кроме своей работы… здесь. Как я тут выяснил, часть многочисленных гротов-пещер-тоннелей в «стенах» двора обжили все те же «бедуины»: не совсем верно поняв коллегу, увязался за уборщиком и, войдя под каменную арку попал на мини-среднеазиатский базар. Очень и очень средневековый. Тут я и убедился, что далеко не все пустынники видят зеленый свет — горели (и адски чадили на мой взгляд) многочисленные плошки-лампадки с мерзким жиром, и многие личности, передающую друг другу монеты явно пытались делать это поближе к пламени и свету. Под стенами тоннеля, свободными от торговых точек, сидели многочисленные компании, играя во что-то вроде нард, куря или просто «под кайфом»… да-а. Апофеозом стали услышанные весьма характерные звуки из-за «типа огораживающей» тряпки — а я все думал, чего это малочисленные женщины не удостаиваются в башне даже легких знаков внимания… пошел-ка я отсюда. Все равно денег нет и букет запахов такой… короче, штаны я категорически отказался бы здесь снимать. Мало ли что. И только выйдя из злачного места я вдруг понял — в пещере говорили явно на трех разных языках, но только не на «башенном». Интересное, но пока непонятное явление — надо будет запомнить…

К концу второй недели у меня, наконец, перестало ныть брюхо: сначала при любом движении, потом при резких. Синяки с солнечного сплетения так и не сошли — но отчетливо пожелтели. Я, кстати, заметно похудел — попытался примерить все-таки отстиранный камуфляж и обнаружил, что за ремень, застегнутый на «первую» дырку свободно проходит кулак: вот что труд животворящий делает. Неприятно кольнула мысль о том, что больше бы я выходил из серверной — может, и не поехал бы ни на какой страйкбол. А ведь напарник-эникейщик даже турник повесил в коридоре — я еще над ним посмеялся… мда. Надеюсь, Миху повысят теперь — раз уж я тут так удачно трудоустрился. Как ни посмотри — повышение: кормят, жилье дали, опять же — теплые края (наверное) и душевные люди в соседях и коллегах… мать-перемать. Надо язык поскорее доучивать и опять в «библиотеку» сунуться — может, хоть читать научусь…

15

И все-таки я оказался прав. Увы. Приезд пленников пропустить я бы не смог при всем желании. Около сотни человек, попарно перекинутые через спины верблюдов — занятно, лошадь, как я понимаю, такой грузы уже с трудом бы тащила… или нет? Живой товар (или кто они там) везли упакованным — что б от солнца не испортился. Видимо, воду давали в обрез — или опоили чем-то, но люди были в полуобморочном состоянии и могли только тихо стонать, хотя и шли своим ходом. Замотанные в мешковину, шатающиеся, мычащие — все это отлично мотивировало как можно лучше делать свою работу: отмывать после каждой партии полы. Заглянуть кому-нибудь в лицо я даже не пытался, хотя мысль — мелькнула. Нет уж. После той избиения и голосов в пещере у меня как отрубилось «общественное сознание» — в голове крепко засела только одна, главная идея — «выжить». Любопытство? Да, постепенно просыпалось, но ровно настолько, что бы лучше понимать место, куда я попал — на приключения категорически не тянуло. Впрочем, не только меня судя по поведению коллег.

Замывкой следов (кое-где — и жизнедеятельности) в коридоре «стена Башни — тюрьма» дело не кончилось — пришлось драить и само помещение, теперь заполненное пленниками. Внутри клеток людей развязали и дали воды — сам видел как «мэны в коже» не побрезговали замарать ручки и разнести деревянные емкости на манер больших пивных кружек. В занятых клетках появились и… гм, ночные вазы, если можно так выразится — правда, заморочится их использованием догадались не все. Тут выяснилась «потрясающая» функциональность штатной швабры — при желании ее рабочую часть можно было просунуть через прутья клетки, на что мне любезно указала чуть ли не впервые раскрывший рот по отношению к другой касте охранник-вертухай. Было видно — мужчина полученным заданием недоволен — но даже в тоне голоса это не отразилось. Господи, как их муштруют, чтобы получился вот такой результат?

Пусть вас не обманывает мой тон, с которым я сейчас все это пишу: грязно, мерзко и противно и тянет блевать от тех сцен, что я насмотрелся. А уж что пришлось тряпочкой убирать и ручками в ведре полоскать… уточнять не буду. Но — я воспринимал все это несколько отстранено — так, как сейчас стараюсь передать это ощущение вам. Просто чувствуя — стоит один раз дать волю эмоциям, и… короче, к пленникам присоединятся очень не хотелось. Совсем-совсем. Или как-то по-другому подставится. Мне несказанно повезло попасть к этой Башне и пройти по неким критериям (все тот же зеленый свет, думаю) тест на вливание в коллектив — вот и буду действовать с полной самоотдачей, пока не пойму что к чему.

Пока я проводил санитарно-гигиенические процедуры, видимо довольно важные в таком климате, успел насмотреться на пленников во всех видах: мужчин, женщин, молодых и среднего возраста — совсем стариков не было а дети, видимо, или не попали в темницу, или не перенесли переход. Кстати, слово «темница» оправдывалось на все сто — заключенные, разумеется, ничерта не видели: для них зеленого света с потолка просто не существовало. Огромные, расширенные во всю радужку зрачки и слепое нашаривание вокруг себя окружающей обстановки говорили мне это лучше любых слов. Похоже, такие как я были не такой уж распространенной группой… в этих землях — скажем так. К концу рабочего дня я вымотался даже сильнее, чем обычно — а пленники, наоборот, начали приходить в себя — кроме стонов и шуршания начали подавать голоса. Ушел оттуда я с мыслью о том, что слава Богу — завтра моя сменя будет где-нибудь еще: главная дама-в-платке нас двигала от одного рабочего участка к другому каждый день. Надеюсь, это нарастающее бормотание мне хотя бы ночью не присниться? Будет явный перебор…

16

Берегите природу нашу — вашу ж… Ну разумеется — я отправляюсь на так «понравившуюся» мне работу среди клеток и заключенных. Круто, чо? Спорить тем не менее я не стал. Две недели — не тот срок, когда стоит спрашивать даже такое мелкое начальство как главу уборщиков первого уровня, то есть яруса о резонах. Тем более, я там не один корячится буду, к счастью…

В тюремном блоке было… шумно. Нет, совсем уж громко орущих не было — таких один из дежурный охранников, оторвав задницу от стула, несильно тыкал своим копьем и пленник немедленно затыкался. Копье явно имело некий эффект кроме механического — от прикосновения содержанец клетки не только затыкался, но и сворачивался на полу на манер слизняка посыпанного солью. Сектор с пленниками и сегодня встретил меня запахами — куда как более сильными и свежими, чем вчера, состояния пола и кое-где — решеток было соответствующим. От вчерашнего страха и сочувствия сразу же почти не осталось и следа — мы тут корячимся, а они… Впрочем, если объективно подойти, то в полной темноте довольно легко промахнуться мимо поганого ведра. Так что толерантнее надо быть, толерантнее — а то вон второй «напарник» уже второй раз «случайно» заехал пленнику шваброй по ребрам. Стражи делают вид, что не видят и не слышат всплесков воплей и мольбы — но что-то я в это не верю. Так и продолжалось — я тер пол и отмывал прутья, иногда подтаскивая чистую воду вместо испачканной, мыл ведра и жалел об утраченном мире — хрен с работой, но там были резиновые перчатки! И почти пропустил внезапно-понятный мне громкий шепот:

— Мама! Хлюп. Мамочка! Пусть это будет сон. Мерзкий, поганый сон! Только бы проснутся!

Каких усилий мне потребовалось что бы не подскочить и не начать оглядываться — не передать! То есть озираться я начал еще больше — но аккуратно, стараясь не сильно вертеть головой. И ведь нашел же! Клетка в соседнем ряду содержала в себе сильно потрепанную — одежда была изорвана до полной неузнаваемости! — мою спутницу по спелеологическому путешествию Галину! Сюрприз, тудыть его!

17

К «сюрпризу» я подбирался долго — сначала закончил «свой» ряд до конца и только потом перешел на следующий — все это молча. Хотя моим первым порывом было подать голос — неожиданно проснувшееся две недели назад благоразумие буквально зажало мне рот. Ну, или трусость — это как посмотреть. Осторожные трусы — самые живучие существа, верно комиссар Каин? Хотя да, нашел к кому обращаться… В самом деле — ну как бы женщина отреагировала на знакомый язык? Диким криком «спаси меня отсюда» скорее всего — за несколько дней я успел составить о «Галочке» довольно однозначное впечатление: «баба с достоинствами, но без признаков мозга». Галя была девицей подтянутой и бегала с приводом очень неплохо — страйкбольные «пушкт» фирмы «Маруи» поидее делают точно по характеристикам размеры-вес реального оружия, только из пластика, разумеется. Однако сама игра интересовал даму (от слова, гм, «дам») только сборищем не самых некрасивых мужиков. Только за один вечер я наблюдал, как она последовательно липнет к Николаю, Андрею, Петровичу(!!) — и, улучшив момент, уселась на колени к Святославу — как раз когда его «официальная» пассия Светлана куда-то отлучилась. Что странно — Галина была в принципе не клинической дурой: филологическое образование, два языка, работает в какой-то фирме… работала. Но — что-то клинило у нее в голове явно при попытке навязаться на шею самца — не иначе как «уж замуж невтерпеж». И да — меня тогда чуть покоробило, что в качестве кавалера меня она даже не рассматривала: видно, не отвечал альфа-самцовым критериям толстеющий айтишник и даже без машины…

По мере приближения к запертой соотечественницы я все больше и больше испытывал сомнение в своем плане — тихо позвать и попробовать расспросить. Ну узнаю я что случилось с ублюдком-«Святом» и его командой: что мне это даст? Убили их или нет — какая мне оттого польза: тут нет — и хорошо… или плохо? Вообще — я бы посмотрел на мудака в клетке-камере… с большим таким удовольствием! Вот его бы я, может быть, не утерпел бы и позвал — поглумиться… чур меня чур! Осторожность. Осторожность! И… чего это филологиня там такое лепечет?

— Славочка… хлюп. Миленький… хлюп! Ты сказал — бежать вокруг скалы — пока ты их… хлюп… уведешь! Почему мразь меня схватили — а тебя и след простыл? Коленька, Лешенька… уроды сраные! Хи-хи! Хлюп! Мамочка, забери отсюда меня! Хнык-хнык… Стерва-Светка, что б у тебя твоя погная… сгнила! Сука! Из-за тебя меня бросили! Б. дь! Мразь! Хлюп-хнык! — И так по кругу.

Последнюю точку в моих сомнениях поставило выражение лица — на фоне слепо шарящих глаз совершенно невменяемая гримаса — аж передернуло всего! Нет, нафиг-нафиг! И скорее домыть проход — а то это свистящий шепот довольно сильно давит на мозги, как бы самому не чокнуться!

18

«Суслик — очень внимательный и осторожный зверь. Он стоит столбиком около норки и зорко наблюдает: не летит ли орел, не крадется ли лиса? Самый внимательный и осторожный суслик получает бампером по затылку!» Идиот! Я идиот! У меня все было перед глазами — но потребовалось еще ПЯТЬ ДНЕЙ, что бы сложить два и два! И ладно бы я был из местных — но у меня, книги читавшего и фильмы с соответствующей тематикой смотревшего, оправданий особо не было. Я и на следующий день отправился мыть пол в сектор лишения свободы, и через день — уже подозревая, что что-то не так. Состав дежурящих уборщиков сначала регулярно менялся, потом кроме меня стал постоянно приходить еще один парень, на четвертый день состав бригады окончательно закрепился. И в тот же день заключенные начали пропадать. Первых вывели еще ночью — часть клеток оказались пусты к началу рабочего дня. При нас процесс продолжился — пара охранников, обычно с мужчиной в чем-то вроде пальто комиссара времен гражданской войны семнадцатого года в России подходили и в соответствии со списком вытаскивали одного или другого пленника. Любопытством из сложившийся бригады никто не страдал — узнать, куда их тащат нам пришлось довольно быстро: всего лишь… в лифт. Да — у Башни есть лифты, оказывается. В нужном месте прикладывается каменный пропуск с какой-то пиктограммой — та переходит на камень стены и каменная же плотно притертая створка распахивается. Ну а мы всего лишь «заметали» следы. — по очереди, после каждой 3–4… жертвы? Видимо так — назад никто не возвращался.

Как выбирали очередного узника — я так и не понял. Клетки освобождались хаотично — иногда по несколько штук рядом, иногда — выхватывая по одному пленнику в случайном порядке. Особо громких привычно «ласкали» касанием шокового копья, но большинство после продолжительной обработки «безвременьем» в полной (для них) темноте уже впали в своеобразный ступор, с полным безразличием принимая свою судьбу. До Галины очередь дошла на седьмой день.

— Очистители, мое слова для выполнения. — Появившийся одинокий страж махнул рукой на коридор. — Очистить проход отсюда и до вверх-без-ступень. Ждать после и готовыми быть.

Сложносоставное слово явно означало лифт — так что я, привычно поморщившись про себя «красоте» своего понимания языка первым двинулся на выход, а вот двое других слегка протормозили: раньше вертухаи на предложение длиннее «убирать отсюда туда» никогда не расщедривались. Событие неслыханной говорливости другой касты явно взволновало довольно молодых «напарников» — краем глаза я заметил, как обычно индифферентные ко всему «очистители» переглянулись и один даже повел плечами, выказывая свое удивление «сам не знаю, что на них нашло». Что ж, человек — существо коммуникативное, даже если общаешься только по работе и рубленными фразами. За год-два хочешь-не хочешь, а узнаешь что-то о «коллегах»… и установится что-то вроде невербальных связей, даже если изначально работающие вместе принадлежат к разным культурам. Кстати, о культурах. Уже некоторое время начал подозревать: «башенный» язык настолько хорошо, что бы на нем болтать свободно не знал не только я — его, похоже, никто с первого, нижнего яруса так не знал. Оттого и общение «только по делу» — словарный запас многих работников был ограничен тридцатью-сорока терминами общего толка и еще столько же — по своей профессии. Более того — теперь, понимая большую часть говоримого в коридорах и комнатах, я довольно часто слышал интуитивно угадываемое неграмотное построение фраз: другое дело, собеседникам со складов и «офисов» логистики это обычно это не мешало. Эх, мне бы еще языковой практики побольше…

Вычистили коридор мы довольно быстро — в три пары рук работа делается куда лучше, чем в одну. Я остановился у двери-стены… и с недоумением наблюдал, как мои напарники продолжают уборку далее по коридору. Тут уже ступор словил я — целых десять ударов сердца мне понадобилось для того, чтобы понять: эти два… опустим эпитеты… «умных» человека перевели слово «лифт» как «пандус»! Таковой в башне имелся — и не один, разумеется, как и лифт, я думаю. И вел, как нетрудно догадаться — вниз а не вверх, если смотреть с уровня нашего этажа. Именно по этой пологой ленте коридора заводили заключенных, привезенных «бедуинами». Вот каким местом надо слушать, что бы понять «вверх-без-ступень» как нисходящий спуск?! Ведь видели уже как работает подъемник, да и для пандуса есть свое, отдельное слово… у логистов. Н-да. Еще несколько секунда я боролся с собой — окликнуть и вернуть хотелось неимоверно: как ни странно звучит, мужики и тетки из «службы клининга» сейчас были для меня чуть ли не «семьей» — по крайне мере социально ближе тут людей у меня не было. Слава Богу — мозгов хватило припомнить: равные по положению НИКОГДА не командовали друг другом, тем более явно заметившие мою остановку «коллеги» даже и не подумали позвать меня. Еще несколько секунд мне хотелось тупо к ним присоединится — за местный месяц правило «делай как свои» меня ни разу не подвело… но я же чувствую — прав я! И я — остался. Как выяснилось — поступил верно.

Вернувшийся страж оглядел меня, заглянул в коридор, в конце которого еще виднелись фигуры «очистителей» и небрежно кинув мне «стой тут», пошел за самыми умными. Скрыть восторг по поводу своего ума оказалось особенно тяжело — все-таки давящая атмосфера почти полной вокабулярной изоляции и «приключения» до того здорово подействовали мне на нервы. Хотелось общения, хотелось… да черт возьми — я мужчина, у меня и гордость есть и законный повод для нее! Наверное, по возвращению «самых умных» я бы не сдержался и хотя бы позой показал превосходство… но на мое счастье из-за поворота появились двое копьеносцев в сопровождении «пальто», тащивших под руки сонно хлопающую глазами и не сопротивляющуюся Галину: получилось гораздо лучше ведра холодной воды за шиворот.

Теперь, оглядываясь назад, я понимаю — за всеми работниками Башни все время достаточно плотно следили, только внутри стен строения, правда. Видимо, кроме подсветки в потолок и стены были вмонтированы «камеры» и «микрофоны» — с трудом представляю, сколько именно человек занималось подобной работой. Вот отчего была железная дисциплина и разговор только-на-правильном-языке: я был прав, полагая — наказание за отступление от правил, которые мне так и не озвучили меня бы не порадовало. И как я не сообразил — если не за первые две недели, так за последние дни? Ведь ясно же было — группу уборки тюремного сектора подобрали из тех, кто не выказывал агрессии к порой весьма неадекватным и очень нечистоплотным заключенным: тем терять было нечего и художественный, простите, высер по полу был еще самым безобидным самовыражением. Правда, как оказалось, «непробиваемость» напарников была от общей тупизны — умом коллеги не блистали, что и продемонстрировали. С блеском. Впрочем, мне что бы почувствовать себя идиотом тоже осталось ждать не так много времени. Буквально — около часа. И — убил бы ту профессиональную гниду, что заметила мою реакцию на пленницу и заставила меня пройти… через то, что произошло дальше. Знаю, что именно так я вытянул свой счастливый билет… фактически, только это меня и спасло — но все равно мог бы — удавил! Даже врагу не пожелаю пройти через такое…

19

— Ма-альчики? Вы же ведь ма-а-альчики? Такие… брутальные… мужественные… в коже! Любите… по-жесткому… по-грязному… я же угадала? Да еще… вдвоем… ма-а-альчики!.. Не… тяните… я вся… горю!

Разумеется, «мальчики» русского не понимали — но низкий «секси» голос явно действовал и на них. Пусть ко всему привычные, пусть — явно уже уставшие, пусть, уверен, слышавшие нечто подобное десятки раз… но кое-что из подсознания — никакими силам не вытащить. Однако — самоконтроль у службы охраны был железный, точнее, по главному материалу оружия — каменный. На провокации они не поддались. Площадка подъемника, довольно просторная, нервировала меня отсутствием привычных стен лифтовой кабинки — платформа перемещалась как поршень в трубе — а та уходила в зеленый полумрак где-то высоко вверху. Нервировала меня и дура в захвате стражей — идиотка, они же могли бы и поддаться… а мне пришлось бы просто смотреть со стороны. Мне пришлось старательно напоминать себе: та «стая» меня предала и больше не моя — а вот копьеносцы и «очистители» — наоборот… но все равно было до омерзения противно. Даже не скажу от чего больше — от понимания речей пленницы или от самой ситуации… проклятье!

Когда наконец медленно ползущий лифт остановился — я выдохнул с облегчением… и только тогда заметил в каком лихорадочном возбуждении находятся мои коллеги. И вовсе не сексуальном — скорее это было что-то вроде «наконец-то я сюда попал — моя жизнь изменилась!» Кажется, я что-то… гхм, «пропустил»!

— Очистители один сюда, один сюда и сюда один. — Указал на комнаты «наш» страж. Подготовить. ОЧЕНЬ чисто. Потом ждать. Тут.

Интересно как… что-то мне эта комната не нравится. Интересно, чем же это? Мгм, дайте подумать… Может, каменным столом метр на два с явными ремнями для крепления рук, ног и головы? Или характерным изгибом столешницы к дырке… ну, она должна быть где-то между ног зафиксированного: явный сток воды. Видели прозекторские столы в морге? Нет? Вам повезло, наверное — вот я видел. На встрече одноклассников медик-интерн по пьяной лавочке решил «попугать» — и мы «забились» испытать храбрость… идиоты. Из всех только я не проблевался, когда бывший школьный товарищ разделывал… простите, делал вскрытие бомжа. Кстати — как я понимаю, показал класс даже в состоянии, в котором за руль нельзя. Не иначе как опыт — говорят, патологоанатомы почти все пьют в черную: организм не справляется со стрессом от вида постоянной смерти… А какой был запах… видно, повезло мне набрать именно ту дозу спирта, что вгоняет эмоции в ступор — даже с интересом смотрел… Особенно мне запомнился черпак для крови, попавшей в брюшную полость — натуральный половник… Вот фиксаторов на «разделочном» анатомическом столе не было — что, как бы, намекает. И в комнате довольно чисто… только если приглядеться — на камне пола и стола видны темные разводы… не будем думать чего. Так, мысли в сторону и за работу… пока не навоображал себе чего-то из того, что явно сбудется…

20

…и, разумеется, все-таки сбылось. Ну, хотя бы не самый паскудный сценарий — к столу привязали не меня.

— Мальчики, да вы фетишисты! Раздели, помыли и ничего не сделали, сла-адкие! — Голос девушки, все такой же маняще-низкий откровенно дрожал. И да — она была обнажена. Против воли даже отвлекся — она была действительно хороша! Синяки почти сошли, кожа после водных процедур была бархатистой даже на взгляд, а формы старательно демонстрировались всем желающим прямо на ходу — кажется, даже Галя сообразила что ее конвоиры ее прекрасно видят да и ходят совсем не на ощупь. Мужики были слегка на взводе — кажется, местные девы так себя не вели, как этот… продукт прогрессивной культуры. Может, и скорее всего — предлагали себя на понятном языке, но явно не как потерявшая берега проститутка, если, конечно, не были соответствующей профессии. — Ой, куда это вы меня кладете… и привязываете?! Ох, ну вы зате-е-ейники! Как на счет погладить животик перед?.. Мне быть послушной — или не очень? Ой, волосы! Намек поняла — я буду послушной-послушной!

Не знаю, на что Галина рассчитывала — надежда всегда покидает человека последней. Поза «звезды», в которой ее буквально распяли была совсем неудобна для сношений — думаю, ей тоже было понятно… но женщина продолжала обманывать себя.

— Готово. — Отчитался один из стражей подошедшему «пальто». Тот быстро осмотрелся и выдал свой вердикт:

— Подготовлено хорошо. Очиститель — ты тоже справился. Слушай задание — по появлению знака тут (тычек пальцем в стену) — давать пить нагаста стакан из этого кувшина. По появлению знака тут (место правее) — из этого, сначала «непонятное слово.» Самому не пить. Ясно?

— Что есть «непонятное слово». — Тут же уточнил я и увидев действие над емкостью литров пяти понял значение: перемешать.

— Еще. Нагаста — это? — Я указал рукой на Галину.

— Верно. Ты понял, курез.

Курез — это «новичок», то самое, первое разобранное мною слово.

— Все понял. — Четко ответил я.

— Ты сделать — будет положительно тебе. Очень. — Закончил мотивацию явно пытающийся упростить свои слова «комиссар» и перестал обращать на меня внимание. Занялся жертвой. Занялся довольно оригинально — открыл стенную нишу своей каменной «отмычкой» (на шее висела настоящая связка, как я успел заметить — тяжелая, наверное!) и достал что-то вроде таза. И содержимое емкости начал лично руками, правда, сначала сунутыми в другой сосуд, оставшийся на полке — совершенно спокойно, практически механистично втирать в кожу женщины.

— Опять погладите только? Вот проти-и-ивные! — Голос Гали уже не держал тембр — ей стало страшно. Даже ничего не видя. Вообще она «ворковала» все это время, но после того, как заговорил «пальто» умолкла и пыталась вслушаться в звучание чужого языка. Мой голос на «башенном» наречии она не узнала (вот уж не удивлен — я для нее был явно пустым местом, даже в полу-бреду проскакивали все имена «святославцев» — но не мое!) К тому же, я специально говорил максимально и четко проговаривая слова — не хватало перед… такими коверкать свою куцую речь. Меж тем охрана молча удалилась, зато через некоторое время появился еще один кожаный-без-копья — в этот раз с грубой, ужасно неудобной тележкой на четырех деревянных колесах. С тележкой, уставленной цветочными горшками, в которых произрастали некрупные вариации на тему тропической пальмы с длинным воздушными корнями и красивыми, резными листьями. Там же лежали деревянные складные подставки на длинных ножках и большая бадья литров на сто, первой отправившаяся под стол — под сливное отверстие. Не понял…

Последующие действия озадачили меня еще больше — зеленая икебана была прихотливо, но явно по какой-то системе расставлена вокруг опять замолчавшего «пациента»: натерев отдельные части тела, тот перешел к голове, массируя череп под волосами с непонятными целями. Впрочем, цели оказались мне понятны куда быстрее чем хотелось бы — из незакрытой ниши извлекли явно хирургические инструменты. И вот тут я почувствовал — еще немного и потеряю контроль над желудком. Здесь все-таки не морг! Правда, прежде чем мне стало окончательно плохо, манипуляции были практически завершены: в короткие разрезы на ногах, руках и кое-где на торсе Галины были вставлены… воздушные корни «пальм» — кровь, что интересно, почти мгновенно остановилась. Девушка, судя по реакции ничего не чувствовала — даже при касаниях: явно какой-то наркоз содержала мазь. И — спасибо неизвестно кому — она молчала. Даже тогда, когда к ее голове приставили ручную дрель с изящным каменным сверлом…

21

Подсознание может делать операции быстрее, чем сознание — на этом основана человеческая интуиция, по крайне мере, так считается «официально». Думаю, у меня в голове уже тогда сложились отдельные факты — именно потому я стоял в углу столбом и молчал. Моя чуйка просто вопила мне — замри и не дергайся! Может быть, в ином случае я бы попытался спасти в общем-то чужую мне женщину: какая бы она не была, такой конец она не заслужила — а я был уверен: это конец. Пленников назад никто не выводил — значит, комнатные цветочки их попросту… съедали? В чем таком был профит убийства именно так — до меня не доходило, но он явно был: операция выглядела рутинно-отработанной. Ноги, с которых начали, демонстрировали мне как под кожей стремительно разрастается корневая система — ненормально, невероятно быстро! Даже самое плотоядное из растений, способное на движение вроде мухоловки никогда не сможет ТАК отрастить свою часть тела: законы клеточного деления, насколько я понимаю, тут работали не хуже, чем дома, иначе бы я давно умер… но мои глаза тем более не врали. Эти «бонсаи» смогли… не знаю — нарушить законы физики и химии? Прямо мистика какая-то, как в ужастике третьего сорта… или — магия. Верно, магия. Это все объясняет. Только так все вставало на свои места. Или я все-таки чего-то не знаю — тоже вполне вероятный ответ…

Разум, спасая себя, окончательно впал в стороннее созерцание и рассуждения — инстинкт защиты потенциального партнера для воспроизведения потомства был начисто задавлен инстинктом самосохранения — помочь я явно ничем не мог. Даже спуститься на нижний ярус сам, только глупо сдохнуть под такими же вот корешками… только не это! И я стоял. И молчал. Не двигался, когда корни «подключили» к парным отверстиям в своде черепа. Когда неторопливо промыли и убрали инструмент и емкости в нишу и закрыли ее. Когда «пальто» и его ассистент еще раз осмотрели человеко-растительную композицию и, не оборачиваясь и не сказав ни слова — ушли. И «отмерз» только тогда, когда на стене зажегся символ с песочными часами в круге. Когда я сделал первый шаг к кувшинам и кружке — в моей душе… есть же душа у человека, ведь есть же?! — что-то повернулось. Переломилось — срослось в новом положении. Слишком… слишком большая… жертва? Но — не вернуть… а, значит — она не должна быть напрасной! Я помню, я еще подумал — вроде в книгах и фильмах так начинают всякие нехорошие дяди вроде массовых убийц или темно-властелинов: раз шаг сделан, то и останавливаться дальше уже не надо — о, как я сейчас их понимал. И просто смолчал, тонкой струйкой вливая в приоткрытый рот Галины раствор, просто проигнорировав судорожный шепот «Александр… Саша, это же — ты? Ответь… Ответь! Прошу…» Мне очень не хотелось, что бы она захлебнулась — была смутная надежда, что флора убьет ее без боли: иначе бы она не шептала, а орала…

…знаки на стене оказались банальным таймером — «на полчаса» и «на два часа», как я их назвал про себя. После первого часа она замолчала. После второго — практически не дышала. На третьем часу я влил раствор в уже мертвые губы в последний раз. На четвертый час все, что было телом человека, полужидкой кашицей с огуречным запахом стекло через слив в бадью под столом. На столе осталось шесть зеленых «фруктов», по форме наполняющих кто кабачки, а кто — арбузы. Круглые — на месте головы и корпуса тела. Четыре продолговатых — конечности. И мне было плевать зачем это было сделано. Путь на лифте я уже почти не запомнил — страж спустил меня и оставил инструкцию «завтра делать как обычно». Двоих моих бывших коллег я больше никогда не видел.

…ночью меня не мучили кошмары. Утром, встав по колоколу, я привычно поел (никакой реакции на овощи, составляющие большую часть еды) и привычно же отправился к руководству. И получил инструкцию:

— Полдня — сектор склада с первого входа по шестой, все коридоры. Второй полдня — в общий «непонятное слово.» Там учить говорить и… — Руководитель в платке покачала перед моим носом стило. — Ясно?

— Вопросов нет. — Четко ответил я. Библиотека — что еще могло означать непонятное слово? Любопытно мне уже не было — но, цель поставлена — цель будет выполнена. Я буду жить — так надо. Если мыть пол — да будет так. Если для этого надо читать и писать — согласен. Я. Буду. Жить.

22

Давайте я не буду рассказывать вам как учился «башенной» азбуке, ладно? Ушло у меня только на это две недели по половине дня — благо, буквы читались так, как слышались, и письмо, слава прогрессу гуманитарных наук оказалось фонетическим — но не слоговым, как у китайцев. То есть принцип такой же, что у записи что латиницей, что кириллицей: буквы в слога, слога в слова, слова в предложения. Ура! А ведь первый класс школы — а вспомнил! Как сейчас помню как мы схем слов и предложений рисовали… гхм. Короче, пожилой смотритель аж дюжины с небольшим книг больше возился с тем, что бы объяснить мне нужные слова для постижения правил чтения (очень нехитрых, кстати), чем реально учил читать. А потом выдал краткий толковый словарь с подчеркнутыми терминами с наказом спрашивать, если что непонятно. Супер, да? Читали когда-нибудь словарь? С интересом? С огромным трудом собирая знакомые слова из трех-четырех предложений в конструкцию, имеющую смысл? Если нет — попробуйте, это даже где-то весело… м-да. Но и через эту препону я продрался — как раз для того, что бы заполучить на руки свод «правил поведения на территории Башни» — слово с большой буквы — явно имя собственное — я решил для себя переводить как привык. Башня и башня — ну и чего?

За время, понадобившееся для всего этого я почти отошел от… слишком ярких впечатлений на верхнем ярусе, скажем так. И любопытство проснулось, и другие эмоции «отмерзли». И появилась хотя бы некоторое понимание о том, что со мной будет дальше — как ни странно, «Правила» это расписывали… и, что совсем уже удивительно — мне, кажется, даже нравился планируемый оконечный результат… Я не забыл, нет, но воспоминания слегка… потеряли остроту, добавились к архиву «такое существует». И к вопросу «почему существует?» — еще стоило вернуться. В будущем. Я буквально… до костей и печенки прочувствовал — насколько это важный вопрос.

Не сказать, что б быстро и легко, но… материал Правил был мной (не с первого раза) усвоен. «Упорный труд, прилежание в выполнении заданий, начальство заметит и одобрит, проявить лучшие черты, будешь переведен на работу следующей ступени сложности и приблизишь момент, когда… „что-то там“». Камнем преткновения сначала стало не только слово «что-то там» (в словаре его не было — даже среди не подчеркнутых), но и то, которое я сначала перевел как «работник» — тот, к кому все описанное относилось, и только потом выяснил насколько был неправ. И, кстати, сам идиот опять — простая мысль, что за работы во всех мирах, если только ты не в рабстве, кроме еды, спального места и униформы положена, вообще-то, зарплата после всех перипетий просто вылетела у меня из головы! А ведь я видел — монеты тут ходят… клинический случай. Ладно. Итак — я, оказывается, не работник. Я — ученик… эээ… кого-то, по описанию в устах хранителя книг и ликвидатора безграмотности, похожего то ли на недомага, то ли на инженера зеленых светящихся значков. Гребанный перевод — просто не за что «зацепится» в смысловом плане! Пройденный тоннель — одновременно и испытание, и посвящение, и экзамен: как на способность к манипуляции зеленой светящейся хренью (энергией? маной?) — ее нужно было видеть, так и на зачатки мозга — обойти ловушку. И вот — вуаля: я на нижней ступени посвящения. Новичок в статусе «очиститель». Проходя по ступеням, «студент» как бы отрабатывал обучения и готовился к принятию собственно профильных знаний. Что интересно — неприятные этапы нельзя было пройти «мимо» даже заплатив деньги… любые — как я понял, к понятию «инициация» тут подходили серьезно и последовательно. Ну и разумеется, в книги не указывалось ни число «ступеней», ни чем нужно заниматься на каждой из них…

Теперь, переварив всю информацию из немногих предоставленных книг, социальное устройство сообщества Башни мне сразу стало более-менее понятным — включая «необъяснимую» дискоммуникацию между «кастами» и прочим. «Правила». Они расписывали жизнь неофита на любой ступени от и до (это подчеркивалось — действует на всех и всегда!). Запрет на разговоры на не-башенном языке, запрет на выяснение старшинства, запрет на… проявление социальной привязанности вроде попытки завязать романтическую связь внутри здания — все это каралось одним-единственным образом: смертью на благо «Альма Матер», что я, видимо, и видел. Брр до сих пор передергивает! В адепта-обучаемого, как я понимаю, таким образом вбивалась намертво некая модель поведения и подчинения — что ж, это эффективно, признаю. При этом весь человеческий «механизм» Башни работал буквально как часы: другого выхода у него просто не было. Кстати, ученики могли так и не достичь нужного критерия по другим причинам — но тут Башня не тратила ценный, частично обученный материал и предлагала работу. За деньги. «Логисты» были из таких, как и Стражи: правила для рабочих в библиотеке так же были общедоступны и мало чем отличались от ученических. Один нюанс — отпусков тут не давали: человек мог по желанию разорвать контракт и тогда его «выводили так, что бы местоположение Башни осталось тайной». Класс.

Отдельно меня радовало угадываемое выходцем из двадцать первого века земной цивилизации «написанное между строк» — вполне себе «взрослое» разделение уровней доступов от должности/ступени обучения применительно к ярусу строения и тотальный, постоянный «инструментальный» контроль всего происходящего на этих ярусах. Было такое впечатление, что внутренний распорядок и меры его организации делал такой же «попадун», как я, только подкованный в этом вопросе… в какой-то мере это было забавно, особенно учитывая фразу моего невольного учителя «Башня тут стояла всегда». Фраза «увидят и оценят» из книги опять же была буквальной — уже почувствовал это на своей шкуре: правильно сделал, что доверился своей интуиции. Ученика могли передвинуть в ступени, могли дать выделенную работу и обязательно учитывали его поведение — это подчеркивалось. Зато ни слова не говорилось о том, кто этим занимался и чем этих «кого» на такой работе держали. Очередное подтверждение своим наблюдением я получил буквально в тот же день, когда отложив последний том я взялся за стилус и попытался вывести первые каракули, не портя бумагу. Страж с копьем просто уведомил: «за мной» и, не оборачиваясь, зашагал к подъемнику. Разумеется, я не мешкая пошел за ним.

23

Площадка подъемника ползла вверх целую вечность — медленно тянущиеся вниз стены с линиями зеленых огней только усугубляли ощущение тянущегося как резина времени. Страж с тщательно скрываемым превосходством удобно воспользовался своим копьем, организовав дополнительную точку опоры; мне пришлось переминаться с ноги на ногу. Как ни парадоксально, теперь, пребывая в курсе действующих правил я чувствовал себя гораздо увереннее и… определеннее, что ли. Чувство отстраненности пополам с фатализмом, верный спутник моих первых недель прибывания тут за последние дни исчезло почти начисто — теперь мне уже сознательно приходилось сдерживаться, что бы не завязать «нерабочую» беседу хотя бы с кем-то: благо, язык коммуникации был наконец разучен и хорошо что я только после овладения вокабулярной базой понял насколько сильно вынужденное молчание меня угнетало… И еще. Даже понимая всю иллюзорность защищенности своего положения осознание принадлежности себя к «ученикам Башни» как к группе людей воодушевляло — и это не смотря на то, что «башенники» кормили пленниками свои бонсаи. К черту! «Я не один» — пело мне подсознание и я просто не мог игнорировать глас поведенческих инстинктов, доставшихся от стайных предков-приматов.

К счастью, «пытка» подъемником все-таки закончилась быстрее, чем я извелся, изображая равнодушную неподвижность. Каменная пластина подвижного «пола» остановилась и дверь-плита раскрылась, едва не заставив меня сделать шаг назад. Было отчего — коридор яруса заливал «живой», солнечный свет, падающий с потолка — я иногда дни напролет его не видел! Охренеть! Второе открытие я сделал едва выйдя в холл — и оно подтверждало мои предварительные выводы: на высоте явно жили не просто ценные сотрудники или ученики, а руководство всей структурой. О статусе помещений и тех кто тут работает (и, скорее всего, живет) буквально кричали толстые мягкие паласы на полу, впервые увиденная в этом мире мягкая мебель (угловатая и излишне резная, на мой вкус, в деревянных деталях), горшки с зеленью прямо в коридоре (брр! Охранная система, что ли?) и дорогие даже на вид деревянные двери с вычурными ручками. Даже привычные каменные стены оказались затейливо покрыты нейтральным орнаментом, видимо, нарисованным красками. Да, дома я тоже такое видел — компании, кому по карманам был офис хотя бы в два этаже обязательно формировали «директорский сектор» схожим образом: «что бы шикаааааарно»…

Особо осмотреться я, увы, не смог — страж завел меня в первую же дверь, комната оказалась почти классической переговорной и — внимание — в ней было окно! Чего мне стоило спокойно сесть за стул, не «прилипнув» к проему, который еще и как на зло открывался в сторону прохода в скалах, позволяя разглядеть довольно далеко единственную «секретную» не-подземную дорогу из скального кольца… Но — я все-таки просто опустился за стол и стал ждать: набранное реноме стоило всеми силами поддерживать, ведь именно из-за него меня сюда и позвали. Интересно, что за гадость мне хотят поручить? Ведь наверняка гадость — просто так новичка из первой ступени посвящения выдергивать через несколько этапом не стали бы…

— Страж, возвращайся к своим делам. — Стремительно вошедший в комнату мужчина проигнорировал уважительный поклон охранника и не особо обратил внимание на мой: для этого мне пришлось вскочить из-за стола. Уже по одежде и манере держаться становилось понятно — в переговорную заглянула важная птица, занимающая не последнее место в иерархии этого места. Вроде все тот же набор — брюки, «толстовка», плащь с капюшоном для защиты от солнца… но от грубой ткани формы таких как я отличалось даже на вид: явно что-то мягкое и очень удобное. Кстати, тип выглядел очень молодо, чуть ли не моложе меня…. — Новичок, я — «титул, имеющий профессиональную окраску… ну, пусть будет далее „магистр“» Тирк. Мы, наставники, внимательно следим за всеми, и твое поведение оказалось достойно персонального задания, которого редко кто удостаивается. Следуй за мной.

Что? Опять к лифтам? И опять вверх?! И там еще есть куда? На крышу, что ли?

24

…угадал.

Точнее, крыши у Башни как таковой не было — весь верх строения занимал… эээ, лес? Или, правильнее сказать — сад? В этот раз люк подъемника открылся не в стене — плита сдвинулась над головой, подарив перед этим массу «приятных» впечатлений — несколько мгновений казалось: площадка лифта как огромный поршень прижмет нас к внезапно нарисовавшемуся потолку. И раздавит. Кстати, собственно лифтовый спуск в полу никак не обозначался, что тоже наводило на мысли вроде «а что еще может быть у меня под ногами»? Еще через минуту я понял — хаотическое нагромождение стволов по бокам, образующее «стены», на высоте пяти-шести человеческих ростов раскрывающиеся плотными кронами, через которые только иногда мелькал кусочек синего неба вырезает из «пола» последнего уровня Башни узкий, геометрически правильный сектор. Причем «стены» были образованием несколько более сложным, чем казалось на первый взгляд: где-то там, в глубине, звенела струйками падающая вода. С какой-то высоты древесные стволы-лианы, некоторые толщиной в трехсотлетнюю сосну и независимо от формы листовых пластин, обзаводились знакомо выглядящими «воздушными корнями», один вид которых после знакомства со способом фито-убийства вызвал у меня укол отвращения и опаску. Прозрачный намек был удивительно толст и прозрачен — «к уязвимым вершкам не лезть». Знаете, как-то не очень-то и хотелось…

— Сюда. Твое новое место учебы. — Подал голос спутник.

Сначала мне показалось — я вижу что-то аналогичное виденному «убийству флорой»: невысокое возвышение, обнаженное женское тело, толстые, явно живые корни, спускающиеся со стен и со всех сторон окружившие помост так, что подойти можно было только по ним, что магистр без особого волнения и проделал. Но уже через секунду я понял — что-то тут явно… по другому. А еще через несколько мгновений до меня дошло — яркое зеленое мерцание, пробивающееся даже между переплетений древовидных отростков не является игрой солнечных лучей, пробивавших через лиственную «крышу» над головой. Под слоем переплетенных корней был камень — может быть, такой же стол, как в прозекторской несколькими ярусами ниже, и светится именно он. Свечение то нарастало, то тускнело, но все равно — изумрудное сияние было очень ярким. Куда уж там стандартным «светильникам»! Я, конечно, практически ничего не знал о знаках-иконках, кроме того, что видел лично, но правило: «больше яркость — больше мощность» не смог бы понять только слепой… или обычный человек, без дара видеть «энергию». Даже пушка-огнемет в подземном тоннеле, собирая из ловушки мощность для выстрела была засияла едва-едва на десятую часть!

— На каждую ступень кроме самой первой есть дополнительные Правила. — Оторвал меня от осмотра голос Тирка. — Обычно мы не допускаем к такой задаче нового ученика, но ты показал себя самым подходящим для выполнения задания. Книгу Правил тебе принесут с первой трапезой, в остальном ты не должен и не сможешь отлучаться отсюда пока тебя не заменят другим достойным. Важно! «Термин» не должна переставать касаться поверхности под корнями хотя бы одной частью тела и поверхности дерева другой… в дневное время. В остальном ты должен обеспечивать ее здоровье и жизнь: поить, кормить, следить и оказать первую помощь в случае… непредвиденного происшествия. Прошлая жизнь ученика остается за стенами, но нам из наблюдений ведомо — ты можешь справится. Делай все для этого. Испытываем нужду в тех, кто может справляться… В случае успеха поощрения не заставят себя ждать.

Магистр замолчал, молчал и я — согласно Правила спрашивать можно было только после слова «Ясно?». Вопросов у меня была просто куча — из «одобренных» «как мерить успешность?», а из «не по делу» лидировал на данный момент «какого хрена тут творится?!» Хотя последний я, кажется, понимал — девушка, равнодушно смотрящая глазами куда-то вверх без всяких признаков сознания служила чем-то вроде… преобразователя, что ли? Вопрос — зачем через нее в деревья вкачивать столько мощности ежесекундно… хотя — водопровод и прочие… растительные фокусы наверняка «стоят» куда больше, чем способно дать обычное дерево… кстати хорошее объяснение, почему слишком самостоятельные «бонсаи» не светились — иной тип… хм, «маны»? А (как Тирк там сказал?) «термин» на камне вроде как друид, получается? Интересно девки пляшу… валяются. И куда больше напоминает пресловутую магию, а не технологию. Получается, продажа пластинок со «значками» — все-таки торговля амулетами? А косвенно упомянуты в Правилах ранг окончания обучения — это способность из не-структурированной зелени создавать значки? Как все складно получается. Вот тебе и «бункер с древними технологиями» — получается я почти угадал?

— Характеристика успешности процесса… — Что-то для себя решил магистр. — …это яркость свечения камня под «термин» в дневное время. Чем ярче и ровнее — тем успешнее. Ясно?

Моя тщательно выстроенная теория громко хрупнула и осыпалась виртуальными осколками мне под ноги — разбитая одним предложением. Первичными получателями энергии были эти заросли вокруг и над головой! Настоящая солнечная батарея! Причем именно солнечная — не даром время суток упоминается! Дерево дает силу, та неведомым образом трансформируется внутри живого переходника и питает все системы Башни! Поправка — «переходник» не один, об этом Тирк заявил почти прямым тестом.

— Ясно. — Ответил я и поспешил уточнить важную информацию, припомнив «обслуживание» тюрьмы. — Вопрос: каких самостоятельных действий можно ожидать от «термин?»

— Никаких. — Отмахнулся магистр, но через несколько секунд неохотно пояснил: — Ее разум был поврежден… до утраты самой себя. Специально. Еще вопросы?

— Смогу задать их после чтения Правил для этой ступени?

— Верный подход. Сможешь. Приступай, ученик. — Тирк, как это было принято в башне, развернулся на каблуках и, не прощаясь, ушел в сторону подъемника. Я же, выполняя прямое указание, склонился над женским телом в «растительном» (какая грустная ирония) состоянии. От моей новой «работы» пахло деревом, листвой и пробивались нотки грязного тела и естественных испражнений: кто бы не ухаживал за «переходником» вместо меня — это явно можно было сделать лучше.

Честно сказать, меня к концу разговора слегка трясло — надеюсь, это было не очень заметно со стороны. Я уже успел убедить себя, что пакость, в которой я участвовал, была подсунута мне как испытание… разовое. Но нет. Откинув длинные спутанные светлые волосы со лба девушки я сразу заметил характерные шрамы: пусть я о таком только читал, и то мельком, нужный термин на русском мгновенно всплыл в моей памяти. Лоботомия. Они повредили ей лобные доли головного мозга — те, что отвечают за мотивацию действий и личность. Это был необратимый процесс. До того я думал что хуже чем «съедение» растениями мне тут ничего не увидеть, но сейчас мой собственный разум был как никогда близок к тому, что бы впасть в истерику: кто-то проделал… такое… непоправимое… над молодой женщиной — и продолжает ее использовать! И я теперь — главное звено в обслуживании этого процесса… техподдержка, так сказать. Мне пришлось прикусить губу — истерические смешки так и пытались сорваться с моего языка: воистину черный юмор в том, что бы попасть так! Разница между серверной и электроподстанцией конечно есть — но схожего все-таки достаточно. Я подсунул ладонь под затылок жертвы, и она, неожиданно, согнула шею по моему прикосновению: ну да, часть мозга еще работает, все верно. Волосы тяжелым комком чуть отвисли и я все-таки не удержался от тихого, всхлипывающего смешка. Ухо. Острое. «Термин» означал «эльфийка». Какая ирония, Судьба, даже я оценил!

25

О, Книга! Не просто записи на определенным образом соединенных листах, нет. Сама концепция сведения разрозненной информации в единый труд перевернула наш мир — и, как я теперь понимаю, не только наш. Только задумайтесь! Форма определяет содержание: сам по себе связанный объем, достаточный для хранения большого массива информации провоцирует пишущего на то, что единицей хранения становится не просто перечень фактов или указаний к действию, но и связи между первым и вторым и побудительные мотивы, по мнению автора, способствующие к лучшему использованию полученных знаний. И неважно, какой использование предполагается: вызвать сильные эмоции для развлечения или научить строить дома — поскольку все в какой-то степени судят по себе, писатель оставляет отпечаток личного отношения. А в месте с тем — массу дополнительной информации, прямо не относящейся к описанному: то самое «написанное между строк». Да, это я прочел, так сказать, «инструкцию по содержанию лоботомированных эльфиек». И она, книга, произвела на меня… очень разнообразное… впечатление.

Если переложить на современный русский, Правила ступени Ученика-Хранителя «неизвестный термин» (решил перевести как «энергоцентрали») можно было выразить в несколько предложений. Чем комфортнее себя ощущает тело «переходника» между живой и каменной частью энергосистем Башни тем больше пропускная способность (именно ширина канала, а не КПД, как я понял). К эльфам нужно относится очень бережно — замену или запас получить практически невозможно, но компенсируется это очень продолжительным сроком жизни, длительность которого точно никто не знает. То есть моя подопечная могла лежать тут уже лет триста безо всяких возрастных изменений. Причем написавший Правила на эту ступень не поленился указать слухи о конечном нормальном сроке жизни эльфов — что-то в районе тысячи лет. Уже завидно, правда? Но у медали была и обратная сторона: любая травма у эльфа сильнее небольшого синяка заживала буквально месяцами… а то и годами, сломанные кости срастались крайне неохотно а утраченная часть мышечной ткани могла не восполнится вообще никогда. Правда, что логично, такие как моя «подопечная» на сравнение с людьми выглядели попрочнее — тот же синяк остроухий мог получить от удара, который человеческие кости не выдержали бы. Но — дополнительная прочность тела была не настолько высока, что бы у человека против эльфа не было бы шансов даже в безоружной драке, металлическое оружие и вовсе ровняло представителя народа лесов и хомо сапиенса. А еще эльфы практически не болели, но если заболевали — это была практически верная смерть…

Я бы сказал, что зачитал книгу Правил практически до дыр — но бумага, из которой была сделана «инструкция» превосходила по стойкости все виденные мною книжные варианты на Земле. Еще один скромный фактик в гору нарытых. Делать на крыше было особо нечего — два раза в день меня посещал страж без копья и молча приносил еду на меня и на подопечную, забирая пустые емкости. Так продолжалось уже долго и совершенно одинаково раз за разом, кроме первого раза: тогда охранник принес еще и книгу… и знак. Тот самый «колокол» с пульта Охраны послушно перетек с его каменной пластинки на мою под короткую инструкцию «активировать нажатием в случае необходимости». Все остальное время я был полностью предоставлен сам себе. Конечно, много времени занимала забота об искалеченной девушке — не смотря на весь мой постепенно приобретаемый цинизм, я не мог заставить себя видеть в безвольной эльфийке только тело или «деталь механизма». Может, будь она в коме — все было бы по другому… но в том-то и загвоздка: она все еще… жила! Открывала и закрывала глаза, иногда — чуть меняла положение тела, послушно и как мне начало казаться через некоторое время — доверчиво следовала за направляющей рукой, двигая части тела или садясь. Следуя инструкциям я восстановил чистоту кожи и камня и теперь следил за этим особенно пристально: выход «энергии» днем явно увеличился и стабилизировался. Потом вспомнил прелести гиподинамии в сидячей работе вроде моей айтишной — и стал «делать упражнения», заставляя подопечную выполнять постепенно увеличивающиеся серии движений «зарядки», по-дилетантки контролируя состояние мышц эльфы рукой. Время от времени приходили в голову еще мысли — записать мне их было некуда, а стило и бумагу я пока просить через стража поостерегся: учитывая плотность наблюдения, к которой привык, я итак уже заметно «перешел стандарты поведения» — но ко мне так никто и не заявился с инспекцией, что только укрепило меня во мысли, что пришла ко мне буквально на второй день новой «работы»: с такого, по-настоящему стратегического места можно было уйти только ногами вперед. В смысле — в виде полужидкого удобрения: доучить и отпустить «работать наружу» как остальных учеников человека, знающего как работает энергосистема всего местного «волшебства» — для руководства было как минимум неразумно. Я — смертник. Но, пока выход энергии лучше, чем когда за «переходником» следили только приходящие магистры, выполняющие грязную работу скривив нос (так и видел в голове эту картину) я в полной безопасности и на мои «выходки» будут смотреть сквозь пальцы и хорошо кормить — по крайне мере вкуснее, чем в столовой первого яруса. Даже немного интересно, что случилось с предыдущем «храном»? Может, умер от старости или свихнулся от одиночества? Башня — милое местечко! Впрочем, я это уже вроде бы говорил… да и чего мог, если задуматься, ожидать попаданец, даже в таком месте привлекший внимание своей инаковостью, отличием от местных? Так что я сделал еще неплохую «карьеру», можно сказать. И… такое одиночество и определенность в судьбе меня неожиданно устраивали — по крайне мере, сейчас. По крайне мере, здесь была масса времени, что бы подумать — и во время работы с подопечной, и в свободное время: никто не мешал. И чем больше я думал, чем больше перечитывал выбранные места Правил, тем больше у меня в голове формировалась… определенная картина. Пусть основанная большей частью на логических построениях, небольшом числе практических опытов, наблюдениях и догадках. И я всерьез думал воспользоваться своими знаниями — оставалось только придумать: как и когда? А все началось с того, что однажды в моей голове все-таки встретились две мысли, которым, честно говоря, стоило бы встретиться заметно раньше: «кроме сияющего каменного постамента-энерговода в каменном полу, там, где его можно было разглядеть под древесиной, разумеется, не были ни единого светящегося символа или линии» и «мне выдали знак подачи экстренного сигнала о проблемах». На крыше за обреченными «хранами» не было наблюдения — кроме выхода мощности энергии, разумеется — «на третий день индеец Зоркий Глаз заметил, что у тюремной камеры не хватает четвертой стены». Если я еще не сбился со счета, на это «достижение» наблюдательности мне потребовалось два полных месяца…

26

— Вот так… вставай… аккуратно переступи через эти противные корешки и иди… — Вообще, на слова увечная эльфа то ли совсем не реагирует, то ли реагирует очень изредка — так и не понял, хотя несколько раз что-то похожее было. Но… я живой человек и продолжительное молчание заставит говорить даже самому с собой — или с вещами и предметами вокруг, даже не знаю, что «лучше». Так что я говорю с подопечной, которую уже давно зову просто «Эль» (с русской транскрипции, а не с того «термина» что используется в «башенном» языке). Конечно, девушка не отвечает — но, хотя бы стопроцентно слышит: восприятие звуков, как я вспомнил — височная зона коры головного мозга, как я читал, а у нее повреждена лобная. Да что там разговор — она даже читать могла бы: зрение в человеческом мозгу «подключено» к затылочной части коры… Но девушка, разумеется, не читает, и даже не говорит, даже не встает со своего «рабочего места», хотя может стоять и идти — если я заставлю ее подняться на ноги и повлеку за собой… и остановится как только отпущу руку. Жестокая насмешка палачей — жертва все может и ничего не может хотеть самостоятельно, кроме самых простых, физиологических действий. Но, с внешним побудительным мотивом в виде меня ситуация… несколько изменяется.

— Так, вставай сюда… а теперь — вытянем руку, и пальцы тоже… так… и сюда. Молодец, Эль!

Не знаю, чем занимаются иные хранители со своими подопечными — я прикинул доступную мне территорию: «крыша» Башни имеет как минимум еще девять секторов, как мой. Не знаю, и, подозреваю — если захочу узнать, мне это не понравится: мужчина в дефиците общения и беспомощная миловидная женщина… лучше об этом даже не думать, потому что у меня ситуация ровно такая же — и сдерживать… реакции организма, особенно спонтанные при касании тел — тяжело. Если бы я не открыл случайно то, что назвал «эффектом повторения» — кто знает, до чего бы дошло… Название, как я подозреваю, привело бы в гнев своей корявостью и неправильностью любого врача. Наверняка надо было бы вставить что-то про рефлексы, мышечную моторику, нейро-что-то-там… я же просто методично учился пользоваться спонтанным открытием. Повезло… хотя, как сказать. Не стал бы я заставлять Эль проделывать… гм, ну пусть будет — принудительную гимнастику — никогда бы не узнал, что такое вообще возможно… смешно. Оказалось, что эльфа может управлять растениями!

27

На самом деле можно было бы и догадаться. Эльфийка — переходник в энергосистеме Башни, корни-энерговоды, растительная крыша-«солнечная батарея»… земные литературные авторы порадовались бы, если бы узнали, что их штампы распространяются дальше, чем на один мир. Один мах рукой, когда пальцы сложены определенным образом — и опасные подвижные отростки, составляющие защиту кроны зеленой крыши башни отгибаются, создавая безопасную «тропинку»… в вертикальном переплетении стволов и лиан, правда — но эффект все равно был ошеломительный. Для меня, по крайне мере. А уж сколько я бился, пытаясь заставить безвольную девушку включить защиту назад… хорошо, что стражи никогда не задирают голову вверх: получилось только через двое суток, из которых половину времени Эль «работала трансформатором» и была нетранспортабельна. Ну и подопечную нельзя было серьезно утомлять — падение ширины канала, в отличии от всего остального, уверен, засекли сразу бы. Как мне и сказал магистр Тирк практически прямым текстом — магам Башни нужна была только энергия. А в остальном — хоть трава не расти.

Я долго думал, почему работа-обучение Ученика-Хранителя организована именно так: не только изоляция, но и… информационная блокада, причем двусторонняя? Ответ напрашивался один: секрет получения «маны» зеленого цвета был секретом не только от недоучек и «простых работников» — скорее всего, эту тайну охраняли и от отдела наблюдения, что мониторил в строении все нижележащие ярусы, кроме яруса Магистров, как я думаю. Интересно, раз в сколько времени положено менять таких, как я? Ведь от одиночества и ограничения общения рано или поздно поедет крыша у любого… Вопрос был далеко не праздный — я провел под лиственным сводом уже девятый месяц, и мне бы не хотелось однажды… «просто исчезнуть». Надеюсь, охраннику, который каждый раз не забывает оценить внешний вид лежащей на плите Эль все еще кажется, что у меня все в порядке. С другой стороны, было бы хоть какое-то внешнее наблюдения, за одни художества с управлением зеленью меня уже давно бы зелени и скормили: и за «праздные» разговоры, ведущиеся на «башенном» (я говорил и на русском, но именно на «башенный» эльфа, как мне казалось, пару раз отреагировала, потому теперь к ней я обращался только на нем), и за «выгул» «средства энергопроизводства» — хотя тут я мог бы попытаться отговорится заботой о канале маны. Но самое главное «прегрешение»…

…я веду руку Эль так, что жест со сложенных треугольником пальцами руки «задевает» весь «потолок»… и листья крон послушно, правда, не очень быстро, поворачиваются к небесам ребрами. Яркие горно-пустынные звезды сияют на доступном теперь для обозрения небе — но их все-таки тусклый свет запросто перебивает местная Луна — огромная, диск в полтора раза больше видимого с Земли, и гораздо белее: местное Солнце тоже желтое, но, видимо, поверхность естественного спутника отличается собственным цветом от «настоящей», земной Луны. Камень и корни под ногами уже не «скорее угадываются» а становятся по-настоящему видны. Теперь можно и продолжить. Мы делаем это движение вместе — я, стоя за спиной у эльфийки и ведя ее руку за запястье и она. Со стороны выглядит почти как танец… по крайне мере я хочу так думать, хотя скорее всего получается что-то вроде игры с ростовой куклой из магазина «18+». Как-то наткнулся в Интернете на статью и вот теперь морщусь от неуместных мыслей. Тем более, мой «форменный» плащ на девушке смотриться вовсе не как «милый халатик»… тьфу! Опять! И еще движение — и в сплошном переплетении стволов «внешней» части башни открывается проделанный проход: толстые стволы медленно и очень неохотно сдвигаются и, для того, что бы добраться до края крыши выглянуть с него через нижнюю часть «стены» кроны-купола крыши мне потребовалось больше тридцати дней. Там, внизу, метрах в шестидесяти, между отсветами зеленого света и глубокими ночными тенями лежит моя свобода и, значит, жизнь. Наша с Эль свобода и жизнь — без нее мне не развернуть и не убрать назад лиану, выращивание которой после двух месяцев тщетных поисков «того» жеста мне удалось запустить. Толстая как питон растительная «змея» развернется, спуская нас… и оставит слишком четкий след побега. А раз так — никто не должен увидеть процесс спуска: в ночное время контроль за территорией просто обязан быть хуже. Отдельный вопрос — как хорошо наблюдают за наружной стеной строения и двором «инструментальными» методами? Ведь мне еще и придется тащить за собой ничего не соображающую девушку если не на себе, то за собой, что скорости не прибавит… А это значит — наблюдать и наблюдать свой сектор обзора из-под кроны, искать закономерности и ответы… и ждать. Возможно, Судьба даст мне подсказку, которую я смогу заметить и растолковать: спасся же я один раз от верной смерти от рук своих же «друзей»?

…видимо, судьба решила, что я действительно могу проспать ее «знак» и сделала его… погромче. Взрыв откуда-то снизу был такой силы, что дрогнули древние каменные стены, а на нас посыпались листья с веток. Солнце здесь, на высоте уже взошло, хотя нижние ярусы и двор еще спали, я уже закрыл потолок и давно уложил подопечную на ее плиту, дабы не пропустить начало рабочего дня. После секундной тишины после разрыва снизу все послышались и теперь все нарастали и нарастали громкие, не совсем понятные звуки… люди кричат? Вместе? А это что? Похоже на звук… трубы?! Я плюнул на все и бросился в проход к краю Башни — научившись «управлять ростом» я переделал маскировку так, что бы проходить каждый раз без марионеточного «колдунства». У самого края крыши я упал ничком и осторожно выглянул сквозь листву «солнечной батареи»… и остолбенел: там, внизу, шел бой, скорее даже свалка, чем схватка. Наши «бедуины», маленькие отсюда фигурки, разливаемые только цветом плащей, сцепились с такими же другого оттенка. А дальше, заполнив все входное «тайное» ущелье и пропадая за поворотом на Башню ровными рядами вступала армия! Расстояние скрадывало детали, но разноцветные одежды, собранные по тону в ромбы и квадраты разворачивающихся в боевой порядок прямо с марша и окутывающиеся такими характерными клубами дыма, от которых падали паникующие жители Башни, пытающиеся найти спасение на ровном как стол дворе и редкие коричневые вкрапления стражей с бесполезными черточками копий. Правда, еще требовалось взять штурмом само строение… но что-то мне подсказывало, что эти смешные разноцветные солдатики будто родом из восемнадцатого века точно знали, что делают: не даром никто из них не умирает, накрытый стеной огня или под ударами цепных молний. Вот тебе и «могучая магия» и «престижная профессия»! Определенно, очень-очень пора валить отсюда… и самое время срочно придумать — как!

28

Входные проемы Башни скорее всего закрывались так же, как и двери подъемников — каменными плитами, подогнанными так, что можно было обнаружить только едва заметные щели… наверно, на протяжении многих веков, что вроде как стояла башня это прекрасно помогало: врагу оставалось только царапаться в сплошной камень, как уличному котенку в дверь в дождь Теперь же…

— БАБАХ!!!

…«котенок» слегка подрос и освоил порох!

— Бабах! Бабах!

…и притащил за собой пушки.

Нельзя сказать, что Башня не сопротивлялась — из-за отрицательного уклона стен в верхней части видно было плохо, но снизу время от времени раздавались звуки то громкого шипения — как от сжатого воздуха, то — словно треск пламени гигантского костра или усиленный многократно треск шоковых копий стражи… никакого видимого эффекта на осаждающую армию это не производило. С моего места было видно как враги магов формируют правильное кольцо осады: развертывают временные укрепления, усиленные пушками по периметру, частично из принесенных с собой материалов, частично — из песка двора и хлама «бедуинов», отнорки и пещерки которых зачистили в первую очередь после установления «правильной» блокады. А потом начался планомерный обстрел и подрыв саперами мин.

Видимое мне поле боя постепенно затягивалось кисло пахнущим даже тут, сверху среди листвы, пороховым дымом — от невидимого мне подножия Башни, из многочисленных входов в пещерную сеть в «стенах», из пушек пехотного калибра, ведущих неспешный беспокоящий огонь. Хотя — может, даже очень спешный: я впервые наблюдал процесс зарядки орудия с дула не в кино, но примерно представлял его себе со слов «лекций» Святослава на наших страйкбольных «побегушках» — вот уж никогда бы не подумал, что эта информация мне пригодится. И от кого она, эта информация будет получена. Но — факт остается фактом: когда в проход в скалах тягловые животные, впряженные шестерками, начали втягивать пушки с жерлом «засунь человека» и очень коротким по сравнению с калибром стволом, я тупил всего минуту или около того прежде, чем мозги сработали. «Убийцы Крепостей»! Осадные мортиры![1] Стреляющие не только цельными ядрами, но и пороховыми бомбами, недоступными для обычных пушек! И цель у них могла быть только одна. Черт-черт-черт…

Никогда бы не подумал, что по узкому деревянному лазу можно бежать с такой скоростью — опасность подстегнула мозг и выдернула из темных глубин какой-то древний инстинкт: кажется, я использовал и руки и ноги для передвижения, и пришел в себя только затормозив у камня-энерговода с обнаженной эльфой, которую буквально выдернул из ее рабочего полу-кокона и рывком поставил на ноги.

— За мной!

Кажется, такая манера обращения произвела впечателение даже на увечный разум Эль, по крайне мере лицо ее дрогнуло — но времени смотреть и думать не было. Корни под ногами кончились и мы пробежали всю «лифтовую площадку» — девушка почти не тормозила меня, двигаясь удивительно легко. Я знал — там, за моей спиной уже угасал камень-энергопровод, а, значит, скоро прибудут и проверяющие… если, конечно, мортиры не успеют дать залп первыми. Кстати, не факт, что сразу попадут куда надо… Но еще я знал — время, когда манипуляции с растениями проходили легче всего — это вечер сразу после заката и рассвет. Опять же, энергия из растений «шла» только когда Солнце освещало листья… и это «жжж» было явно неспроста. Да, растения явно могли накапливать в себе ману… силу… неважно что — но это были крохи по сравнению с потоком солнечной радициии. Значит, сейчас, когда утро в разгаре, энергии на фитокинетику стволов растений должно быть куда больше… а вот и «внутренняя стена» — кольцевой колодец по центру башни, заполненный стволами-корнями, по которым поднимается необходимая для крон вода и стекают сточные воды с ярусов… вопрос — откуда поднимаются и куда стекают? И ответ — «подземная река». Я рассматривал этот способ побега в последнюю очередь — даже если получится попасть туда, шансы выжить в наверняка ледяной воде около нуля, даже если есть зазор для воздуха между срезом воды и потолком пещеры-канала есть и не заполнен углекислым газом или еще чем похуже — Николай-«туловище» тоже кое-что рассказывал про пещеры на вечерних посиделках на Земле. Но сейчас… сейчас было время пользоваться самыми безумными шансами!

Вскинув руку эльфы со сложенными в «раскрывающем» знаке пальцами я на удивление легко, всего за минуту проделал проход метров десять — конечно, как такового пола тут не было, и ногу сломать можно было на ровном месте — но потянутая за руку Эль удивительно ловко переступала с опоры на опору, куда ловчее меня, кстати. Так, а теперь — затворяющий жест. Когда просвет почти сомкнулся мне показалось, что я вижу, как открывается-откатывается плита подъемника, так что размышлять я не стал: в полной темноте переплел пальцы эльфийки в жест «откройся» и вытянул ее руку куда-то вниз. Ну, с Богом. Под легкий скрип дерева о дерево «пузырь»-полость со мной и подопечной начала сдвигаться вниз. Десять метров в минуту? Ха, да я чуть ли не «делаю» местные лифты! Ха! Вырвался! Теперь повоюем, Эль! Не знаю, что именно снизу первым попытается нас убить — но я намерен выжить. Опять!

В темноте трудно считать время — а я еще весь извертелся, пытаясь увидеть свет сквозь окружающие корни зеленый свет «башенной» магии: было бы обидно выпасть в «душевую» или, еще «лучше» — в туалет. Что с обнаруженным беглецом сделает стража — я даже не сомневался, впрочем, солдаты противника наверняка тоже не будут разбираться в «свой-чужой». Потому давно ожидаемый грохот, дошедший вместе с сотрясением стволов сверху застал меня врасплох: так быстро?

— БАБАХ!!! — А вот и второе орудие вступило в бой. Едва слышное дыхание Эль вдруг сменилось резким выдохом — так девушка реагировала на неприятные ощущения вроде воды в лицо, или укола сучком — однажды я не уследил. Она что, реагирует на… ощущения растений? С другой стороны — связь может быть обоюдной… Ох, надеюсь, крона некоторое время продержится под обстрелом — не хочу застрять тут на неделю! Эль, постарайся, прошу!

— Если можешь сделать так, что бы мы спускались быстрее — сейчас самое время. — Доверительно вслух сообщил подопечной я и, внезапно сам для себя добавил. — Теперь тебе надо позаботится о нас!

Кажется, или скорость спуска возросла?

К дуплету взрывов наверху добавился третий — еще одно орудие нацелили. И опять от меня ничего не зависит…

29

Интересно: в этом мире есть гномы? Раз уж эльфы есть… и вообще — это многое бы объяснило. Например — не побоюсь этого слова — огромный каменный причал у вод подземной реки! Ну и «мелочи» — Башню, как будто вытесанную прямо из скалы, или циклопический вертикальный колодец для корней растений, вырезанный в камне до глубины подземной реки. Правда, со скоростью спуска я обсчитался — или надо было признать, что мы сейчас на глубине километр: что геологически невозможно, как я понимаю. Видимо — движение вверх-вниз по вертикали медленнее, чем открывание горизонтальных «тоннелей». Я всего ожидал — что мы все-таки попадем во внутренние помещения Башни, что под ногами в какой-то момент окажется ледяная вода, что мы упремся в сужение… но только не то, что в какой-то момент корни под ногами разойдутся и мы, как стояли в обнимку — рухнем с двухметровой высоты в кучу деревянного праха… в которой шевелится какая-то гадость! Я с воплем подскочил, наверно, до самого потолка-переплетения корней — непередаваемое сочетание давленных личинок насекомых и их взрослых родственников, деловито цепляющихся лапками за кожу… до сих пор как вспомню — передергивает! Однако, мой крик сработал как выключатель: подземная полость внезапно… озарилась теплым желтым светом от взлетающих светляков: да, в трухе жили именно они — и, по звуку взлетели и дружно уселись на образующий что-то похожее на систему трубопроводов потолок, как ее делают в нашем мире — только из корней. Взгляд выхватывал даже характерные «обвязки» вокруг толстых «труб» — все из того же живого материала. А вот вниз лучше было не смотреть — в развороченной подстилке копошились сотни белых «червяков», которым еще предстояло стать жуками (или кто они там по классификации?)… и среди всего этого «великолепия» лежала безучастная Эль.

Выдернув девушку и кое-как оттерев плащом от… не будем уточнять — я повел ее в сторону, где в довольно ярком янтарном свете был виден низкий из-за корней и очень широкий проем… кстати, труха пола, если ее не копать, личинок сверху не содержала. Светляки прилично изображали потолочные световые панели, слегка шевелящиеся… и вообще, обстановка выглядела… гораздо более рукотворной, чем наверху, скажем так. А потом мы вышли на пристань. Корни над головой переходили с потолка прохода под своды речного русла — и опускали в воду тысячи полощущихся в воде корешков — длинных, мягких, белесых… то еще зрелище. Но главным был то, что завеса корней перегораживала реку из конца в конец, мягко намекая на направление движения по водной артерии, а на пристань была вытащена лодка. Спаслись! По крайне мере — лодка это хорошая заявка на выживание: других-то нет. И это значит — надо спускать плавсредство в воду и валить: сомневаюсь, что путь резервного отступления приготовили специально для меня… наверное, не стоит ждать, когда объявится кто-нибудь еще, умеющий приказывать растениям…

30

Попадись мне такая лодка в моем мире — я бы решил, что сделана она из пластика под дерево: гораздо легче и с тонкими бортами, чем была бы обычная цельнодеревянная из досок внахлест. Но — тут скорее надо было поверить в то, что лодка — цельно-выращенная. Биотехнологии этого мира, по крайне мере — что касалось растений — поражали… и сильно выделялись, как понимаю, из общего уровня развития цивилизации. Хотя — подземная «осветительная экосистема» тоже, если не думать о личинках, была весьма и весьма технологичной… И вот эта, диссонирующая «технологичность» выглядела… привнесенной. Будто люди просто воспользовались чужими плодами прогресса — причем прогресса более долгого, чем у самих людей. А еще я припомнил — у операторов «бонсаев» не было возможности провести бесконтактное манипулирование корнями их страшноватых «питомцев»: все ручками, ручками. Сюда же взять и явно не руками построенную лодку, и освещение не зелеными значками или линиями… получается, эльфы? Но не могли же они построить Башню, где фактически растягивали агонию своих сородичей на месяцы и годы… или могли? Или это был… эм, совместный проект? Слишком много вопросов, и единственный доступный сейчас источник информации сидит на банке (так лавки в лодке называются) в моем плаще в той же позе, что я заставил ее принять и смотрит, изредка моргая, глазами вникуда. Правда, перед этим Эль проделала важную для нас работу — буквально за десяток минут запитала от корней мой камень-амулет с «колоколом», тот, что выдали мне при вступлении в ученики. Теперь картинка-символ светилась так ярко, что я без проблем видел стены тоннеля подземной реки, кое-где явно выглаженные искусственно… теперь пристань не пропустить будет гораздо легче. И хорошо, что течение несет лодку в нужную мне сторону…

31

Кто бы не делал «аварийный выход для эльфов» из Башни — он предусмотрел почти все: например, проплыть мимо пристани не давала еще одна завеса из корней, более… плоская и простая, как сеть, перегораживающая течение — но все-таки. Правда, тут не было светлячков и наверх вела самая обычная лестница, высеченная в камне — правда, очень длинная. Я сбился со счета, сколько раз останавливался передохнуть: путь по реке субъективно занял больше двух часов, да и стресс… Адреналин сошел — а вместо него пришла усталость и голод. Да и Эль стала двигаться более вяло — сколько не готовь чело… эльфа к нагрузкам принудительно — толку от такого…

Лестница закончилась… я бы назвал это просто садом, но совсем небольшая, окруженная скалами долинка, на которой в идеальном порядке росли круглогодично плодоносящие деревья и кустарники больше походила на забытый Богом на земле кусочек Эдема. Еда, кристально-чистая вода, подающаяся тем же манером, что и в башне… и неприступные стены без намека на проход. И мужчина и женщина, попавшие сюда почти голыми, без припасов, без оружия или личных вещей. Местечко слегка напоминало таковое на крыше башни — но отсутствие надзирающих меня полностью устраивало. Единственное — как те, для кого был построен путь бегства должны были отсюда выбираться? Ничего, выясню. Только вот дверь на лестницу к реке заклиню чем-нибудь. Надо будет найти камней и вообще завалить нафиг. И вообще — исследовать тут все не помешает — утолить голод и прожить пару-тройку дней перед выходом в «большой» мир не помешает…

…заставив разомлевшую от непривычной еды да еще и после нагрузки Эль «раскрыть» очередную стену-из-кустов, я едва не споткнулся. За несколько часов, пока я кружил по долинке вдоль и поперек, до меня начало доходить, что «милый садик» имеет четкую, смутно-логичную планировку скорее больше подходящую иному форпосту, чем «месту для отдыха». Просто если для людей интуитивно понятны были заклинания-картинки, то для эльфов — «язык» растений. Кусты, деревья, лужайки — все это было аналогом шкафов, кладовых и складов с четкой иерархией хранения. Частью склады были само-обновляемые, для продуктов и иных вещей, большую часть из которых я не опознал — кроме стрел, в прямом смысле растущих на дереве и орешника, идентичные изгибы стволов которого просто кричали о военной стандартизации для луков. Наверно, поискав, можно было и тетивы найти… или еще чего интересного на свою голову — вроде нейро-паралитических игл. Густая стена кустов с ярко-красными цветами привлекла мое внимание своей бесполезностью в практическом плане — ни плодов, ни ягод как на других растениях видно не было Правда, подойдя поближе я уловить смутно-знакомый запах: из соцветий по каплям стекала… «наркозная мазь», какую я уже видел на «кормлении бонсаев»! «Аптечка или пыточная, что ли?» — еще подумал я и, как уже сказал, опять применил эльфийку по назначению… и едва не споткнулся на ровном месте. Потому что в специальных углублениях, вырезанных в скале за кустами лежали знакомые «плоды», получающиеся из разумных существ после прорастания в них эльфийской фито-инженерии. И там же лежали знакомо выглядящие скальпель, пилы для костей (каменные!)… и сверло для трепанации черепной коробки. Что бы сопоставить одно, другое и третье мне потребовалось меньше минуты: вот и ответ, как эльфы научились решать проблемы своей почти не работающей регенерации. Донорство. А вот и контейнеры с готовыми для пересадки тканями — почти классические РПГ-шные «зелья здоровья». Мозаика сложилась: в вопросе «зачем эльфам строить Башню и систему растительной „накачки“ энергией?» появился резонный, все объясняющий ответ. Ничего личного — только бизнес. Говорят, у нас на Земле точно так же за героин продают своих «подданных» на органы центрально-африканские банды и племена — и все это чуть ли не под эгидой МККК. Только тут вместе наркотиков — магия, я бы даже сказал, это гуманно и цивилизовано: никого не травят, пленников перерабатывают из тех, что «бедуины» бы и так убили. Черт. Черт-черт-черт. Ну и гнусь же, все-таки! Но гнусь или нет, но, кажется, я только что нашел ответ «что мне делать с эльфой», который я оттягивал как мог: протащить по скалам — я сомневался в своей способности, а бросить — лично, сознательно — того, кому своим спасением обязан… я не Святослав! И, может быть, у меня только что появилась возможность… так сказать — отдать долг. Главное — не пороть горячку, найти дерево, делающее жидкое мыло, которым пользовались все в башни… и вспомнить все про анатомию и операции что я знаю. Ох, очень надеюсь что эта штука не только сама забирает ткани донора но и сама способна их имплантировать. Звучит фантастично? После уже увиденного — скорее логично. Да и есть ли у меня выбор? И, главное, будет ли такой шанс у Эль? Ведь не спроста же она оказалась в башне, верно? Скорее всего, рациональные (в чем я уже убедился) остроухие любители зелени сами придумали такой удобный и замысловатый способ казни для провинившихся чем-то сородичей: отсюда и редкость «переходников», которых, согласно заученной наизусть книге Правил «никак не достать». Ну, Эль, надеюсь, тебе повезет. И мне. И — кажется, тут придется задержаться…

32

— Арк. — Неслышно подошедшая со спины Эль ткнула пальцем в сторону горящего костра, с которым я возился.

— Вспомнила еще одно слово? — Повернувшись вполоборота, я полюбовался отблесками пламени, играющими на ее лице. Мне днем вдруг подумалось, что открытого огня я не видел уже больше года, даже во время штурма Башни не повезло: дым был, а огня не было. Кроме того, фрукты и «овощи» с деревьев уже порядком осточертели: пусть полезные, пусть богаты белком и содержат нужные витамины и все такое, а при жевании еще и очищают зубную эмаль и укрепляют десны… хоть поджарю, что ли. Или сварю — если придумаю в чем.

— Да. — Девушка отрывисто кивнула: каждый заимствованный у меня жест она воспроизводила по-своему и потому казалось, что движение не сочетается с ее остальной моторикой: плавной ходьбой и грациозными движениями эльфийка производила скорее впечатление кошки, чем человека. — Два слова, смысл схожий: враг-что-убивает-эльфов. Орк — враг, крадущийся по лесу, арк — враг, поедающий лес. Огонь-горящий-на-дереве — это арк.

— Эльфийский — очень интересный и емкий язык. — Улыбнулся я и заметил у эльфы в руках несколько сорняков, один-в-один как сурепка, обожающая расти на грядках у матери на даче вместо того, что там посадили. — Что ты принесла? Нашла что-то новое? Приправа?

— Нет, это… пустое растение. То-что-вырастает-на-месте-где-нет-леса.

— «Пустое»?

— Пустое место. Бессильное. Силы нет, не получает от Солнца. Просто растет. — Девушка замерла, задумавшись, явно просеивая ворох образов из ассоциативной памяти и опять кивнула — в этот раз сама себе. — Такие везде вне лесов. Не слышат моего голоса. Я-не я удивлена была… давно.

…процесс восстановления мышления у увечной эльфийки я подробно наблюдал с самого начала. Записать опять же было не на чем, но, поскольку других дел в долинке-«Эдеме» у меня не было — все свое внимание я посвящал Эль. Ну и думал, в сотый и двухсотый раз перебирая известные факты и полученные впечатления, конечно же… Подозреваю, медики из РАМН, если бы мне удалось вернуться на Землю, получили бы бесценную информацию о процессе «отката» последствий лоботомии, для меня же клиническая картина вопроса осталась за рамками: я просто не знал, не что смотреть, какие рефлексы проверять — и так далее. Зато еще больше заставлял Эль двигаться и говорил, говорил, говорил с ней… пока однажды не заметил, как девушка начинает самостоятельно повторять упражнения из нехитрой «зарядки» и реагирует на слова.

Это было нелегко: мозг человека… и эльфа — это вам не компьютер. Если в последнем оперативная и постоянная память отделены от процессора, то наша нервная система сочетает все функции в одном месте… и кусок этого места был физически удален.[2] Если для «процессора» это было сродни выключению одного вычислительного ядра из нескольких (то есть даже не всегда заметно), то для работы самого «компьютера» были «вырваны» файлы отвечающие за… ну, скажем — интерфейс. То есть процессы операционной системы идут — но сами собой, повлиять на них никак нельзя… надеюсь, это была понятная аналогия. Как бы то ни было — но эльфа… была «отодвинута» как личность к самому моменту своего рождения. Умеющий ходить и управлять растениями, частично понимающий речь «ребенок»… очень быстро учащийся ребенок — память была при ней и по мере развития новых нервных связей она открывала для себя все новые и новые воспоминания. Спустя три месяца я услышал от нее первое слово, произнесенное самостоятельно. Спустя пять копирующая мои действия с дотошностью хорошего мима Эль начала проявлять признаки индивидуальности, информацию о которых она не могла взять из наблюдений. Через десять месяцев я понял: мы можем собираться в путь: в местном климатическом поясе кажется был субтропический климат — зима от лета отличалась разве что градусов на пять тепла и чуть более коротким световым днем: дожди над горным хребтом не шли из принципа. Единственное, что меня останавливало — знания по географии этого Мира всплывали в голове у девушки уж очень фрагментарно: вот сейчас вспомнила про то, что все преимущество эльфа-«друида» сойдет на нет, стоит покинуть специально подготовленную неизвестно когда соплеменниками «спасательную» зону — просто «отличная» новость, добавляющая массу оптимизма…

Уже решенный выход «в большой мир» все откладывался и откладывался: как выяснилось, нервное напряжение отлично стимулировало очередное «сопряжение» памяти девушки и ее быстро формирующегося интеллекта. Форпост эльфов я чуть меньше года назад я серьезно недооценил: вот сейчас я держал в руке фигурный кусок нетканого полотна и пытался понять, что он мне напоминает. Причем не просто фигурного — невзрачные кустики с тонкими и ломкими ветвями я бы и в страшном сне не принял за «ткацкий станок», а между тем, «оператор»-эльф мог заставить вырастить меж стволов натуральное полотно нужной формы — вот как сейчас Эль демонстрировала мне «выкройку» для штанов. Для того, что бы воспользоваться растительной системой пришлось распороть собственную одежду. А всего-то и понадобилось осознать, что мы по острым и не всегда теплым камням пойдем почти голыми: моя «форма» ученика Башни всерьез обтрепалась, да и не хватало одного комплекта одежды и мне, и подопечной сразу. Тогда-то я и попросил сделать мне что-то вроде тонкой (или какой получится) нити — и у нервничающей и одновременно предвкушающей эльфи случился первый большой прорыв: она смогла вспомнить и задействовать ткацкие кусты. Кстати, остроухие нитями вообще не пользовались: зачем, когда есть первоклассный клей, а нетканое полотно не рвется по шву?

Девушка четко разделала свою личность и прошлую, погибшую то ли под скальпелем хирурга, то ли корнями растения-трансплантатора: мы много говорили, и я старался объяснить ей все, как мог. Собственно, мы говорили почти все время — мне требовалась взрослая спутница, способная к самостоятельным реакциям, которая не застынет столбом в случае непредвиденной ситуации, а Эль… ей просто было все любопытно! Однажды, когда у подопечной уже получалось понимать сложно-составные понятия, я рассказал ей про множественность миров-планет: на русском, потому что в известном мне местном наречье я даже и слов-то таких не знал. Все-таки мой «башенный» был сильно ограничен в словарном запасе, а сложный для восприятия иностранцами русский, чуть не перешедший за много месяцев молчания полностью в пассивную лексику девушка схватывала на лету. Впрочем, у пятилетнего ребенка в чужой стране получилось бы не хуже… И вот тут, как часто в таких ситуациях бывало, ассоциативные связи в голове Эль «замкнулись» и мне была вывалена на голову на смеси трех языков (третий — эльфийский) занимательная история: оказывается, народ Лесов в этом мире были такими же пришельцами, как и я с другими землянами. Гм… банальный сюжетный поворот, я бы сказал — и опять порадовался за землян-литераторов, пишущих про попаданцев, очень любящих сталкивать цивилизации людей и остроухих путем межмировых переносов. Впрочем, логика — она и на другой планете логика, верно? А наблюдаемый мною разрыв между фито- и человеческими технологиями это прекрасно объясняло. Эльфийский «десант» встретил этот мир примерно две тысячи лет назад: как выяснилось, остроухие банально эвакуировались из своего, то ли родного, то ли нет мира, в котором должна была разразиться глобальная природная катастрофа… очередной штамп, гм. Но штамп или нет — дело оказалось серьезным, и, как водится в таких случаях, кто смог объединить усилия — тот выиграл в гонке со смертью. Беглецы попали в подходящий им мир и радостно основали четыре колонии подальше друг от друга, из чего я сделал вывод, что совместные действия персонажей легенды были сильно вынужденные. Местные жители, находящиеся на уровне развития между древним Египтом и ранним Римом, в зависимости от региона проживания, в целом встретили это начинание без особого удивления: ну, еще один народ появился откуда-то, так ведь бывает — приходят-приплывают всякие. Если убить и ограбить не получается — ну, нехай соседями будут… ну и пошло-поехало. Эльфы в своей неторопливой манере насадили леса-полисы, не особо сдерживая себя в захвате территории, в меру устроив геноцид по удовлетворившим их самих границам: сила, даваемая Солнцем для роста привнесенных с собой специализированных растений, позволила малочисленным и плохо переживающим ранения остроухим практически не участвовать в прямых боях… и успокоились: местные, не знавшие магии существа (спектр излучения звезды этой планетарной системы им для использования Силы не подходил) не казались им кем-то опасным…

Кажется, «в прошлой жизни» Эль была историком — или что-то вроде того: довольно подробный рассказ занял несколько часов… и всерьез меня напряг: эльфы оказались такими же идиотами, как и обычные люди — обустроив в течении нескольких сотен лет жилища они дружно решили, что негоже теперь терпеть в своем мире вынужденных союзников. И лесные красавцы и красавицы начали друг другу гадить, не стесняясь привлекать соседей-людей. Причем я сначала понять не мог — ну вот нахрена, а? Для фитотехнологий нужна была вода, воздух, почва и солнечный свет — ВСЕ. Не было ограниченных неисчерпаемых ресурсов, микроскопические по сравнению с поверхностью суши планеты леса-полисы не просто не «толкались боками» — до них были тысячи километров и водные препятствия в виде морей и океанов… но кого когда это останавливало? Ведь конкурентов удавить проще тогда, когда у них меньше ресурсов… а что бы у конкурентов ресурсов поубавилось можно науськать местных короткоживущих на лесопосадки конкурентов. По крайне мере этим активно занимались представители Восточного Леса, к которому принадлежала когда-то эльфь, и я просто уверен — остальные устроили то же самое. Идиоты в квадрате! «Мы выбрали мир, где есть только наша магия, примитивные местные будут прозябать пока мы им позволим». И первое, что устроили этому миру долгоживущие — преждевременную «эпоху географических открытий». Для мира, магии не знавшего, заселенного людьми и, значит, просто обреченного на технологический путь развития и результат прогресса я уже лицезрел не далее как во время штурма логова магов.

Видимо, надо предположить, что источник магической силы в мире-прародителе эльфов был каким-то другим. Своими вопросами я поставил Эль в тупик — но сам для себя решил, что все-таки народ Лесов вынужден был сделать переход в мир не только без человеческой магии — эльфийской магии тут тоже не было. Собственно, видимо это была энергия одного и того же порядка — магия приматов, так сказать А вот растения могли усваивать нужный компонент излучения. Это, конечно, моя экстраполяция, но видимо остроухие старого мира придумали, как усваивать растениями дополнительную энергию и передавать своим одаренным, коими в результате длительной селекции эльфы были на сто процентов. Каким образом подбирали мир-реципиент я не знаю, но, обнаружив, что получать ману все-таки возможно, долгоживущие не стали искать от добра добра. Замечательно. Кому в голову пришла «светлая» идея подсадить людей на энергетическую зависимость от эльфов, история или память Эль умалчивала. Но ведь это так заманчиво — снабдить «союзников» зависящим только от тебя оружием и послать пощипать соперника! В результате чего людям были переданы не только Башни (думаю, проект был у каждого Леса свой), но и некоторая часть магических знаний — для практического и автономного, но контролируемого применения… только разрушающие чары, никакой защиты. И… что было дальше — знания девушки обрывались. Зная современную мне историю Земли, историки регулярно оказывались людьми неугодными и даже вредными власти. Думаю, Эль в «переходник» превратили свои же… и думаю, что сейчас Восточный лес испытывает не лучшие времена. Технический прогресс — штука такая: однажды начавшись, он движется все быстрее. И, держу пари — долгоживущие, для которых двести пятьдесят лет как для нас — двадцать пять могли и не сообразить еще, что не успевают на отходящий поезд. Хотя, может кто-то и сообразил — из атаки разноцветных шеренг на Башню так и торчали чьи-то острые уши. И еще мне сразу стало понятно — нужно убираться из этого «садика»! Пусть микроскопический, но военный объект рано или поздно проверят — а мы тут и так провели столько времени! Правда, как я и сказал, сразу убраться прочь не удалось…

33

— Мой друг, Алессо, хвалю небо за счастье лицезреть тебя на пороге своей скромной обители!

— Уважаемый мастер Фариз, ваша честь, воспитание, великиие знания, великодушие и скромность в очередной раз заставляют меня смиренно убедиться в собственной совершенной ничтожности… — Низко поклонился я, скидывая с головы капюшон своего «ученического» плаща. Потрепанная ткань, пережившая два года интенсивной эксплуатации, включая функции полотенца, халата, платья для эльфийки и даже тряпки для оттирания давленных личинок немного потеряла цвет, но, как оказалось, для людей знающих была однозначным знаком: не даром я настоял, что бы мы взяли «эти лоскуты» с собой и даже склеил выкройки назад, в одежду. На самом деле наши эльфийские шмотки «криэйт бай кусты» были еще более ярким знаком — и, надо сказать, что нарваться на караван горцев по эту сторону горного хребта перед спуском в пустыню оказалось великой удачей. Кто другой кроме «дыких, гордых дэтэй высот» (читай — купцы-контрабандисты) в тканях бы разбирался достаточно, что бы немедленно пристукнуть носящих на себе целое состояние — и имен бы не спросил! Про цены на нетканые ткани я узнал немедленно по прибытию в этот портовый город: на местном рынке ценились они неимоверно, и продавались на самом «козыном» месте. Хорошо, что мне хватило мозгов нацепить наряд ученика, внешне мало отличающийся на мой взгляд от одежд большей части местных жителей что покроем, что цветом, что потрепанностью. Однако, отличающийся достаточно, что бы нужные глаза заметили.

Дом-лавку Фариза я заметил бы и сам — стены характерно светились зеленым, пусть и куда более тускло, чем в Башне: кроме «колокола», идентичного тому, что болтался в камне на моей шее стены «лицензированного чудотворца и выдающегося ученого» могли порадовать коснувшегося не там где надо человека ожогами второй-третьей степени или ударом электричества. Впрочем, помимо «красоты», которой через несколько лет скорее всего настанет конец в связи с потерей главной «энергостанции» на тысячу километров окрест (потому что энергия «знаков» вполне успешно утекала в пространство — в виде того же невидимого немагами света), у «алхимика» были и более приземленные ловушки вроде вмурованного в гребень ограды хрупкого острого стекла с ядом и настоящих, пусть и крайне примитивных контактных мин во дворике на основе прикопанных глиняных кувшинов. Надо сказать, ненадежная минная закладка иногда срабатывала самопроизвольно, что хозяина совсем даже не расстраивало — наоборот, какая работа на образ «загадочного мудреца»! Риск однажды подорваться самому его ничуть не смущал — какие, право, мелочи…

Придя на рынок Джазир-лода я испытал двойственное чувство: горцы на ломаном «башенном» заверили меня, что купцы понимают по-всякому и в какой-то мере оказались правы. Странное ощущение — обращаешься к продавцу фруктов а получаешь ответ от соседа через две лавки, продающего лечебные травы, да еще и с похвалой: мол, редко услышишь благородный язык ученых мужей в таком чистом виде, да еще и так грамотно. В этом плане эльфов можно было поздравить: то ли выдуманный, то ли передранный у какого-то народа из старого мира «язык для короткоживущих магов» стал настоящим языком «благородной науки» — философы, алхимики и искатели философских камней, аптекари, книготорговцы и медикусы просто обязаны были знать сие «ничье» наречье. Полная аналогия с латынью в период ренессанса в Европе на моей Земле. Язык-то стал, а вот видимые мне каменные носители заклинаний были настоящей редкостью: на всем рынке я насчитал примерно пятнадцать артефактов, из которых десять едва светились на последнем издыхании. На самом деле под видом «амулетов» продавалось гораздо больше всего — в том числе изделия из металла, вообще неспособные нести заряд энергии на своей поверхности — можно было судить в каком именно загоне сейчас находится магическое ремесло. С учетом того, что Башня ежедневно вгоняла буквально «в скалы» энергии достаточно, что бы подсветить многокилометровый «ученический тоннель», я бы сказал про искусственно организованный дефицит…

Фариз сам подошел ко мне, когда я болтал у одной из лавок с аптекарем, поглядывая то и дело на красный плод величиной с вишню, лежащий в центре композиции витрины на серебряном блюде с пол-локтя диаметром: «лекарство от семидесяти болезней», как мне его тут расхвалили… или эльфийская рационная ягода: перед встречей с горцами мы такими питались две недели, вся более объемная еда уже успела закончится, пока мы пытались выбраться из Хребта Песков, а потом остаток просто ссыпали «в общий котел» каравана продавцов овечьих шкур, горного вина и уксуса, сухого овечьего же сыра и «лючший оружий на гора, знаешь, да?» По счастью, упертых как ихние бараны овцеводов и виноделов в города тонкой линии обжитого побережья Южного Безбрежного океана, сплошь состоящего из Султанатов, Халифатов и прочих Эмиратов попросту не пускали: город они воспринимали как дом одной большой семьи, и кровной мести на семь сотен лет за неуважение к традициям местные совсем не хотели. Простые такие ребята, по своему честные: раз в палатках живут — значит, в походе, если попутчик преломил хлеб и честно впрягся в движение каравана — друг… В общем, ягоды все сожрали, когда очередной колодец на пути оказался сухим, а теперь я рассматривал плод стоимостью втрое дороже блюда-подставки и гадал: хорошо или плохо, что ни одной не заначил? Из косвенных расспросов аптекаря, который витийствовал, но колоться не хотел категорически, получалось, что где-то в пустыни можно найти отдельно растущие кусты с такими, точнее — с такой, и отдельные безумцы иногда приносят… короче — полный бред, учитывая, что ягода растет на дереве. В общем, оставалось четкое впечатление, что если достать из-под полы продукт фито-инженерной технологии, то начнут спрашивать именно меня — с каленым железом и фатальным исходом, и никакая «латынь» не поможет… вот тут-то почтенный алхимик, маг и так далее ко мне и подошел.

Фариз по местным меркам был состоятельным мужчиной, но главным, по его скромному мнению, «состоянием» была его репутация: все знали Фариза и шли к Фаризу, если нужно было решить проблему — от неизлечимой болезни до изгнания злого духа, с которым не справлялся местный жрец. Так что приглашение меня «разделить трапезу» получилось вполне в духе предписанных «чудачеств» — типа, бедный ученый бродячий книжник и философ (под которого я невольно закосил) просто не может пройти мимо и не составить компанию за трапезой, в процессе которой требуется обменяться… последними новостями мира науки, скажем так. Ну а в более приватной обстановке во мне признали коллегу… неудачника, скажем так: поперся в горы искать Башню и ученичество и прошел мимо — бывает. Горы — они большие, тем более теперь я мог рассказать о кружении по перевалам и склонам часами: нагулялся вместе с Эль по самое немогу… Зато честный путешественник вполне мог наткнуться — совершенно случайно, разумеется! — на некую шмотку «из тех, что делают далеко на Севере, в неведомых землях» (цитата купцов с рынка). Так что на следующий день один из нетаканных плащей ушел за десятую часть рыночной стоимости в руки «алхимику», только покивавшему на неотмытые подозрительные бурые пятна — и мы расстались лучшими друзьями. Ну, как «расстались»? Я арендовал для нас с Эль недорогую комнату, купил местную одежду, за которую не прирежут прямо на улице и распростился с горцами, которых в очередной раз ограбили перекупщики. Остальные одежды, сделанные в форпосте пришлось увязать в тюк из обычной ткани и засунуть куда подальше, рядом с другой мешковатой увязкой, за содержимое которой могли «выпилить» весь несчастный городок или даже весь султанат: уходя, мы (точнее эльфь под моим руководством) забрали черенки с каждого растения (которые, правда, без ручного эльфа скорее всего не приживутся, где не посади). И вот уже второй месяц каждый день выходил как на работу или на рынок, проходя «благородные» торговые точки и перебиваясь случайными заработками, вроде распознания магии в амулетах: в отличии от «истинного» обученного в Башне Фариза я был типа фаната, собирающего крохи сведений самостоятельно. Тут такое вполне было принято и в порядке вещей. Алхимик уже год ждал корабля с новой порцией накопителей энергии, но не особо волновался: случались задержки и побольше, а я, разумеется, не стал его расстраивать своими знаниями — как я и говорил, я не фанат пыток и раскаленного железа. А я собирал и собирал сведения о новом для себя мире: географии, истории, местной политике и экономике и пытался… подобрать себе место под солнцем. Себе и Эль…

— Дорогой друг, ты упоминал, что не можешь больше смотреть на барханы и голый камень и хотел бы увидеть земли, где чудесная погода дополняется не менее чудесным климатом? — После продолжительной, но совершенно пустой беседы по поводу трактата очередного «мудреца» (книжная лавка давала их под залог для прочтения — не всякому встречному, но людям с репутацией — охотно и под небольшую ренту) с «Философии физиологии» которого я в очередной раз конкретно проржался, старясь делать это не слишком громко, пошла содержательная часть беседы — очередной выверт местного неписанного «этикета». — До меня дошли сведения, что купец Расул Ал-мода собирает экспедицию к Восточному Пределу: моряки Визиря Ал-Джазир нашли новую гряду островов, и в состав миссии требуется человек знающий и образованный, способный помочь и в медицине, и в натуральной философии, и раскрыть сокровищницу природных богатств… и способный применить иные амулеты не в слепую. Возможно, нужно будет основать малую колонию… Разумеется, уважаемый Расул обеспечит перевоз того… или тех, без чего нельзя обойтись.

УРА! Наконец-то можно свалить из этого гадюшника, где вывести на улицу Эль без паранджи равносильно публичному попранию местных религиозных символов! Ни одна нормальная девушка кроме привычных местных не выдержала бы натурального заточения в четырех стенах. Эльфийке пока вполне хватало книг — она «заглатывала» их даже быстрее, чем я, причем не только трактаты, но и образчики прото-беллетристики — записанные «правдивые» любовные истории (для мужчин, б@#!), стихи, поэмы, от которых у меня на глаза почти реально наворачивались кровавые слезы. Но, запасы чтива у книжника постепенно подходили к концу, а деньги, оставшиеся от сходу вложенных в долговременную аренду и доставку продуктов до дому (по совету все того же Фариза) медленно, но верно истаивали: наши расходы превалировали над доходами. Так что пришлось бы продавать одну из тщательно ныкаемых вещей — что было равносильно позвать в гости местных бандитов. Негласную «научную» гильдию старательно не трогали (были прецеденты вроде массовых внезапных отравлений или чего еще похлеще), тем более они традиционно «разводили», грабили и кидали моряков с «чужих» кораблей, заходивших в гавань города-порта. Но не трогали именно потому, что «просвещенные» почти сразу оборачивали свои заработки в специфический товар или услуги, вроде тех же книг, аптекарских или иных ингредиентов и тому подобное. Зато в экспедиции для основания добывающей островной фактории криминальных элементов или иных личностей, склонных к немотивированной агрессии купец не допустит: это его вложение средств, и для максимальной отдачи он найдет отставных военных и типов, у которых жажда странствий перевешивает желание «сдохнуть там, где родился», но есть голова на плечах. Так будет собрана «сборная солянка», причем наполовину или более из не-эмиратовцев: вот и меня алхимик и маг «порекомендовал» — пожалуй, это самое важное: не придется мучительно вживаться в чужую сформировавшуюся среду. Видели бы вы, как тут, в приморском городе, гигиена обеспечивается… брр.

— Уважаемый Фариз, моя благодарность не имеет границ! Если я что-то смогу сделать для вас в такой дали…

— О! Для меня увеличение знания само собой есть высшая цель. Кроме того, на островах Предела, говорят, из земли поступает чудесное вещество именем «мумие»…

34

«…Постфикс „лода“ на языке Эмиратов обозначает одновременно тип и корабля, и гавань, пригодную для швартовки этих самых „лода“ — этакой разлапистой и приземистой вариации на тему каравеллы с тремя прямыми парусами и одним косым. Лода — это основной корабль восточного побережья Южного Безбрежного: сильно изрезанный берез дает массу мест, где можно пристать. Удивительно, но тут почти нет морских разбойников — край живет морской торговлей, без нее местные обречены: мест под земледелие маловато, и хорошо растет только хлопок и местный вариант на тему тутовых деревьев, пристанище для гусениц бабочек-шелкопрядов. Постоянные напряги с водой более-менее решаются осадками, регулярно заносящими тучи в пустыню, где влага очень быстро проливается и стекает к берегам, отчего в колодцах то чистая вода, то полусоленая бурда. Говорят, дворцы и богатые дома повсеместно имеют магические опреснители… точнее — имели: энергоресурс более недоступен, а сколько маны было в накопителях? Вот-вот. Так что процветают только те места, где выходя на поверхность подземные реки — их тут три, и, подозреваю, одна из них та, что мы с Эль использовали для бегства. Три реки — три главных города, три территории полей и огородов и плантации стратегического сырья — южной сосны. Из сосны делают лоды и боевые галеры — местный военный каботажный флот султанов, халифов и эмиров. Флот — защита древнего, но до сих пор актуального торгового пути между континентами Азур и Хикк. А путь — жизнь всего побережья, чьи города „заточены“ под перевалочные базы и торговые пункты. Континент Азур огромен, но его восточное побережье — мертвая пустыня, переходящая в мертвые горы, в которых есть пара „оазисов“, достаточно крупных, что бы там жили горцы. „Бедуины“ и Башня — по другую сторону непроходимого Хребта Песков, который к западу от него называется просто Стена. Стена запирает жар и сухость пустыни, земли с другой стороны населены, чем дальше (и ближе к противоположному побережью) — тем сильнее. На севере (мы, оказывается, в Южном полушарии все это время были) хребет сходит до скалистого плоскогорья, на котором растут непроходимые джунгли — и в них Восточный лес эльфов. Джунгли переходят в тайгу, та — в тундру и далее север материка теряется во льдах. Восточная часть северного побережья материка Азир геологически-нестабильная зона, множество вулканов и „молодые“ неприступные горы, спускающиеся к воде и в воду. Острова-вершины обитаемы, подводный хребет обеспечивает местами стоянок и убежищами от северных штормов корабли, идущие на Хисс. Это самый короткий путь между континентами…»

— Эльфы? Ха, выдумки! Мое мнение — жили бы эльфы где-то, так их можно было встретить! Не может целый народ сидеть где-то и никуда не выходить? Торговать-то надо! — Гордо возвестил бывший имперец Мора по прозвищу «Стерх» на два тона громче, и я оторвался от записей. Писал на русском — тайнопись тут в порядке вещей, а уж «ученый-энциклопедист», даже такой как я и без тайнописи? Нонсенс, господа!

— Легенды и предания на пустом месте не появляются… — Бронзовокожий и обнаженный по пояс «охотник Экспедиции» с очень непривычным моему слуху именем Гуурака Мика сообщил свое мнение так же, как изрекал другие мысли: ни на кого не смотря и как бы в пустоту, спокойно и веско.

— Вот в Столице есть великий ученый математик, Руун Риан Рокко,[3] твой соплеменник, кстати, охота — так вот он сказал: «все нужно подвергать сомнению»! Как там… «Теория Рационального Сомнения», вот! Например, вот ты собрался строить редут, идешь к интенданту, а тот, каналья, не моргнув глазом сообщает тебе: нужно сто сереьрянных марок на доски и лес. И ты, вместо того, что бы вытряхнуть из него душу сразу, берешь счеты и прикидываешь: досок до верху нужно в десять рядов, а лесин для укрепления бруствера — и вовсе всего штук тридцать. И только после этого вытряхиваешь из него душу — р-разумно, Святая Сила, усомнившись!

— Что, и этого вашего Великого Бога нужно подвергать разумному сомнению? — Не удержался и поддел бывшего воина Марсо «Плуг» Грегори. Плуг вообще-то хлопковод, и, как я понял, довольно успешный, но шило у него в заду первостатейное: в двенадцать сорвавшись из родительского дома на Северных Территориях Империи он в восемнадцать оказался на среднем юге Эмиратов и умудрился пролезть-протиснуться среди местных, заняв большие угодия и развернув прибыльный бизнес шелка. Тут мужику стукнуло сорок — и он вдруг сорвался, раздав землю троим сыновьям и, как я понял, оставив жену, что бы срулить на необитаемый пока остров аж с двумя молодыми наложницами! Наверняка мы бы все ходили не выспавшимися от женских криков ночью, однако все было предусмотрено заранее: на корабле купца Расула половой вопрос был решен кардинально — вот женская часть трюма, вот — мужская, а вот — команды. Хочешь развлечься? Вот стоянка в порту — бери свою женщину/женщин и веди в гостиницу. Или не веди — бордель по цене не намного дороже…

— А ты это, попробуй, еретик, подвергни! — Ничуть не расстроился отставной служака. — Только ты ж понимаешь — Бог тебя тогда и сам того… подвергнуть сомнению может. Типа — хватит ли длинны хера…

Окончание фразы потонуло в дружном гоготе на две глотки, охотник только вежливо улыбнулся.

— А давай у нашего книжника спроим, есть эльфы или нет? Он же типа умный, должон знать!

Начинается…

— Разумная идея сэр лейтенант запаса, сэр! — Шутливо потянулся в воинском приветствии Плуг. — Эй, мастер Алессо! Рассуди наш спор!

— Вам по-книжному ответить, или по существу? — Местное солнышко заглянуло под парус и я волей-неволей переместился к компании в глубокой тени палубной надстройки вместе с листами чистой и исписанной бумаги и неудобным пером некой птицы, которое каждые две-три страницы приходилось очинять ножом. Чернильницу-непроливайку, видите ли, они изобрели, а нормальную ручку со стальным пером — нет.

— Это как это? — Похоже, отставника мой ответ выбил из колеи.

— Он спрашивает, тебе попудрить мозги надо или действительно ответ на вопрос сказать. — «Перевел» Гуурака, любуясь мелкими барашками волн, догоняющих корабль с кормы. Н-да, лода — это вам не клипер «Катти Сарк»[4]: тот парусник легко делал при схожем ветре две-три скорости волн… правда, и команда там человек триста была. Развитый такелаж — большая площадь парусов и корпус, обводы которого немного выталкивали корабль из воды при движении вперед, уменьшая лобовое сопротивление среды… лучше б я знал, как они такой корпус построили или какие паруса использовали — а то толку от моего «знаю» никакого. Даже нарисовать не могу.

— Эээ, а что, «мастер натурфилософии» может так взять и сказать ответ?! — Выпучил глаза Марсо. Кажется, даже не деланно — действительно от удивления.

— Но ведь лейт Мора может применить метод «Рационального Сомнения» для строительства временных укреплений, значит — это прикладное знание. А прикладное знание — это знание, с помощью которого производят конкретные действия, а не… «пудрят мозги». — Запомнил новое выражение я. Разговор велся на Западном диалекте, на котором официально говорила и писала Империя, но я справлялся довольно неплохо: узнав о сроках экспедиции я попросил Фариза репетитора и подучил речь — в счет будущих поставок нужных субстанций, если таковые найдутся. За это пришлось постоять за прилавком «атефактной» лавки — ее хозяин меня и учил, но это даже помогло растянуть финансы до отплытия. Кстати, до попадания особых способностей к языкам у меня не было, но животворящая швабра и ведро с нечистотами в течении около двух лет способны привить нехилую мотивацию стать востребованным работником умственного труда! — Таким образом, получается, что в вопросах религии, где надо верить, а не думать, принцип Рокко применять просто нельзя.

— Эээ… простите, Мастер Алессо. — Переглянувшись, слегка даже поклонились мне не вставая, спорщики. — Ваша молодость нас немного смущала… раньше. Извините!

— Нет, вы все правильно сделали, применив «сомнительный» метод и получив вывод. — Пытаясь сдержать улыбку, ответил я.

— Вывод тоже «сомнительный»? — Пробурчал охотник, отворачиваясь и скрывая выражение лица, но так тихо, что бы услышал только я: офицер и крестьянин подколки не поняли. Я оглянулся — компания из коренных эмиратцев, собравшаяся в кружок в тени второго паруса даже не делала никакой попытки пообщаться с остальной частью экспедиции, да и их «одухотворенные» лица явно указывали, что передавали они по кругу явно не фруктовую жвачку. Что ж, кажется, круг общения в будущей колонии (если мы до нее, конечно, доплывем) определился. Нас четверо чужаков в смысле культуры и языка — будем держаться вместе. И задача на время плавания — лучше узнать друг друга. Хотя первое впечатление положительное…

— Эй, Мастер Алессо! — Кажется, Плуг «переварил» мое высказывание и опять был готов мести языком без перерыва, как, впрочем, и Мора Рокс: делать на палубе все равно было нечего, а в трюме — так тем более. Бедная Эль, как она там целыми днями? Надеюсь, книги на которые я промотал уже две трети задатка действительно такие интересные… — А что про эльфов скажешь? Бывают, или нет?

— Метод сомнения универсальный: пока не увидишь живого эльфа, стоит сомневаться. — Возвращаясь к рукописи махнул рукой я.

— Эээ… логично. — Вынуждено признал шелковод и крепко задумался… до тех пор пока Мика Гуурака не произнес в пространство:

— А это был образец ответа «пудрить мозги».

После недоуменной паузы над кораблем разнесся гогот уже из трех глоток, и даже охотник этот раз не отвернулся, улыбнувшись открыто. Точно сработаемся! В кой-то веке повезло с коллективом!

35

— …союз сей более, чем союз сердец, се клятва вассала и сюзерена перед духами земли, воды и неба! Клянешься ли ты своим своей душой, своим разумом и своей плотью выполнять назначенное тебе мужем твоим так, как воин исполняет волю господина своего, и защищать мужа своего так же?

— Да!

— Знай же, что клятву сию только жрец разорвать может, и в краях диких, в радости ли, в печали ли, соблюдай ее. То же и к мужу твоему относится, ибо обязался защищать он тебя и выполнить должен. Далее идите, осененные духом!

— Дикари-и-и… — Почти простонал Мора Рокс. — …я же адепт Великого, Единого и Светоносного, Несущего Благость… и я прохожу языческий ритуал! А предупредить было нельзя?!

— Если вы адепт единого, то для вас это словеса ничего не значат, а вот посмотрите на девчонок — они же шаману в рот смотрят и каждое слово ловят. — Так же на имперском ответил Кхазир Ал-Азазар, будущий глава купеческой фактории. — Это условия купца Расула. Мы специально набираем женщин этих племен: слово говорящего-с-духами для них закон. К слову сказать, получить доступ к набору даже дев отсюда — великая привилегия эмира, данная нашему господину! Потому что мужчин с Берега Духов набирают гребцами-воинами на галеры — и они никогда не нарушают клятвы Воина!

— Я и говорю — предупредить было нельзя? Зачем я с собой взял тех двух клуш три стоянки назад — и нечего ухмыляться, по твоему, между прочим, совету, Плуг! — которые только и могут ругаться между собой и не умеют готовить суп? Даже шурпа у них, понимаешь, подгорела! Да тут половина девок красивше и моложе! А места под провоз пассажиров из семьи у вас всего два!

— Это потому, командир, что ты с женщинами обращаться не умеешь! А я тебе предлагал дать мне предварительно проверить… как они готовят! И деньги тратить не умеешь — зачем было тратить аж тридцать золотых марок на откуп родителям?

— Для будущего командира воинов, от которого будет зависеть наши жизни и имущество господина нам ничего не жалко! — Широким жестом обвел стоящих более-менее шеренгой девушек и женщин «представитель нанимателя». — Выбирай любых двух, твоих ссадим здесь. Тут их научат шурпу и суп варить, барашка жарить и мужу служить, а не утомлять! Через год пойдет второй корабль, заберет их и тебе привезет. Купец ценит своих работников. Только через ритуал заранее проведи, а то без шамана его ни заключить, ни расторгнуть.

И, видя, что «Стерх» колеблется, Кхазир добавил «убойный» аргумент:

— Ты не смотри на них, что молоды, смотри какие бедра, какие перси! Каждая из них уже родила племени воина или двух — замуж отдают только плодных, что роды без ущерба перенесли и сами пуповину своему ребенку перевязали.

— Кха-кха-кха! — Признаться, даже я тоже едва не подавился воздухом, а набравший с довольной улыбкой воздух для ответ лейтенант аж посинел лицом. — Кхазир, Святая Сила тебя раздери! А сразу сказать?!

— Ты спросил — я сказал. — Пряча издевательскую улыбку преувеличенно-серьезно ответил Азазар. — Так кого ты выбираешь, о защитник и воин?

— Что б я, Мора Рокс, полез на девку, которую до того того!..

— Когда закончишь злиться, научи меня волшебным словам, после которых в борделях девственниц приводят. — Серьезно попросил приятеля Мика Гуурака и уставился на отставника-запасника с немым ожиданием. Разумеется, после такого вопроса мы все, включая крайне заинтересованного Кхазира, временно забыли про дам и присоединились к охотнику.

— Сволочи вы… — Надулся «Стерх» и тут же указал пальцем: — Мне вон ту и воооон ту, с волосами до колен!

— А вы выбрали, уважаемый мастер-Охотник? — Немедленно склонился к Мике управленец. Однако Гуурака не стал устраивать шоу и прошептал что-то Казиру на ухо, как всегда держа взгляд так, что невозможно было понять, на кого он смотрит.

— Мастер Алессо, будете пользоваться вашим правом, или вам достаточно вашей ученой спутницы? — Как мне показалось, в голосе мужика была скорее растерянность, чем осуждение — Эль спускалась по трапу, уткнувшись носом в книгу — разумеется, тонкая качающаяся доска и причина спуска ее не смущала. — Извините, но если вы предпочитаете… высокие способы наслаждения разума вместо плоти, то тут я бессилен. Я выдохнул, обвел взглядом «ассортимент»… и указал на одну из юных женщин: больше двух лет воздержания, особенно когда рядом в постели лежит совершенно голая и довольно красивая эльфийка — это, как ни крути, перебор. Я бы разбавил «высокие способы наслаждения разума» тем же борделем, но… имперцы, и Плуг, и Стерх не видели ничего дурного в смеси запахов мускуса, пота и того… гм, того, что поэтично называют «соками любви», а у меня от запаха начало воротить! Опять же, жуки в палец длинной и с вооот такими жвалами может быть и ловять термитов и жрут личинок шершней (или еще какой полосатой хрени с жалом, этой гадости в портах полно — на экваторе с насекомыми была целая проблема), но имеют дурную привычку падать с потолка на голову и спину. Ну и когда голова слегка прочищается, на закуску вспоминаешь, сколько микроскопической гадости могли занести «пользователи», «работающие» без всякой защиты — ручки дверей московских общественных туалетов отдыхают… ч-чертово средневековье! Хоть мыло варить умеют, и то спасибо. И, что касается Эль…

Мы лежим в тени под кустами «лукового» орешника в долинке-«Эдеме» — я как раз попытался объяснить, почему так «странно» уже некоторое реагирую на то, когда Эль ко мне подходит, а я — обнажен: отворачиваюсь, приседаю… гм. Эльфь совершенно не стесняется своего тела и единственного зрителя — впрочем, по правде сказать, стесняться нечего: все в норме, и, не смотря на скорее малый, чем средний размер — в норме идеальной!

— Ты ничего не чувствуешь… такого, когда я касаюсь твоей груди? Я заметил — твои соски не реагируют ни на тепло, ни на холод, ни на касания… так и должно быть?

— … Моя половая система была заблокирована и сейчас находится в дисфункциональном режиме. — Подумав почти минуту, все-таки собрала предложение из русских слов Эль. — Требуется специальный фито-фактор…

— …которого тут нет, разумеется. — Продолжаю фразу я. Разумеется, нет — это форпост, а не родной Лес. И, разумеется, эльфы научились стопорить свой метаболизм в том месте, где циклично идет активное деление, а потом отторжение клеток согласно циклу желтого тела…[5] надо же, что-то из анатомии человека со школы еще помню. Интересно, их мужики… тоже так? Что ж, я сам назвал форпост садом-«Эдемом». А в раю, как известно, секса нет…

…как выяснилось — не в раю тоже. И вдруг меня как разрядом стукнуло: только тут, стоя посреди шаманского свадебного ритуала, до меня дошло. Эдем. Змей. Яблоко! Растормаживаются половые функции… и все остальные, что ли — регенерация, иммунитет?! Не оттого ли такие проблемы с деторождением у эльфов — кому охота потерять десять, а то и тридцать лет жизни за один год? Н-да, и спросить уже несколько тысяч лет как некого… Так, под «возвышенные умственные удовольствия» я нечувствительно превратился из холостяка сразу в двоеженца: женщин «с собой» тоже прогнали через ритуал, дабы не нарушать картину мира переселенкам с Берега Духов, как я понимаю. Кстати, эмиратовским «джамшутам» разрешили взять только по одной жене, хотя «брачевать» позволили двоих: вот такая дискриминация пополам с мотивацией — кто будет плохо работать, вторую «вторую половинку» не отдадут. И Рокс Мора сам вписал себя в «привилегированные джамшуты», о чем ему не поленился тонко, но прозрачно намекнуть «тактичный» Кхазир. А тут еще две «старшие» девицы бравого лейта смекнули что к чему и… дальше я смотреть не стал. Комната новобрачным выделялась на остаток ночи — как и на Земле, Луна тут устраивала приливы и отливы, и выход корабля открытый океан был назначен на самый восход… еще полтора месяца воздержания! Если вообще доплывем — ведь лода, как ни крути, на «океанский класс» немного не тянет…

36

— Причина смерти: групповой клинический идиотизм. — Мрачно констатировал я. Наша скромная плантация, высаженная из черенков форпоста была окружена тройным кольцом кольцом оборонительных заграждений: сначала плотные лианные заросли, густо переплетшие пальмы и дикорастущие лиственные деревья неизвестного мне названия (каким ветром их семена занесло на последний из островов короткой цепи безымянного архипелага, и почему только на один — было непонятно, но пусть), потом к лианам добавлялись кусты с колючками, по прочности примерно соответствующие колючей проволоке, и только потом шли кусты с отравленными нейротоксином шипами. Причем яд действовал быстро, но местно, создавая сильную боль в пораженном участке тела и внятно намекая, что количество порезов рано или поздно перейдет в качество. Но — проклятых «джамшутов» явно чем-то таким замотивировали, что рвались они к цели как стадо диких слонов, невзирая на повреждения… или под дурью были, точнее — «и». На самих островах ничего, что можно было использовать для приготовления чего-то более замысловатого, чем спиртосодержащая бурда, не было, а вот в море… По последним «разведданным» местные «хымики» придумали варить иглы морских ежей и чернила каракатицы с кораллом определенного цвета…

Вот чего, казалось бы, людям надо? Райские тропические острова, как из глянцевого рекламного проспекта, самая опасная живность — крабы, способные ухватить за ступню клешней, да и то — если наступить. Работа — не бей лежачего! Собирай орехи и местный вариант фиников, ананасы (один в один как земные — правда, не знаю, растут ли те на островах Океании на Земле), финики суши, орехи и плоды складывай в пальмовые же корзины, да лови морских гадов в пределах рифа (чуть опаснее, но тоже — если только наступить, выпав с лодки) и рыбу, вроде тунца и сельди. Вот за рифами — «прибой канака»,[6] акулы и мурены, электрические скаты (одного эмиратовского работника фактории убило насмерть током), ну так сказано же: не уверен — «не заплывать за буйки». Но нет — «джамшуты» словно задались целью доказать четверке «специалистов», что могут создать себе проблемы на месте на любых условиях! Ну ладно форсмажор вида «упал с пальмы», но нет же! И ведь жены есть, и хижина у каждого своя, и дети родились — обеспечь быт получше, благо инструмент есть и стройматериала достаточно… нет. Лучше скручивать самокрутки из пальмового листа со всякой дрянью, гнать брагу такого вкуса, что выворачивает от одного запаха даже меня, прошедшего уборку заполненной башенной тюрьмы, ловить морских червяков и лизать (!!!), после чего валяться с отравлением или пуще того — устроить что-нибудь особо «адекватное». Вроде закапывания собственной головы в мокрый песок (минус один «особо одаренный» — сломал сам себе шею), бег с криками через пальмовый лес (два открытых перелома, три — закрытых), попытка сношения с верхушкой пальмы (!!!) (герой дня отделался синяками от Кхазира), выход на лодке за коралловый барьер (минус четыре утонувших, минус единственная промысловая лодка, оставленная первой лодой экспедиции, минус пять дней рыбалки на гряде рифа — акулы очень заинтересовались застрявшими и кровоточащими останками). Бред, психозы, галлюцинации и расстройства психики обратимые и нет (одного буйного Мора Роксу пришлось убить)… В общем, не удивительно, что купеческое судно, приходящее, как и обещано, ежегодно примерно в одно и то же время, раз за разом привозило по двадцать-тридцать работников, и увозило некоторых… отличившихся настолько, что выталкивали даже свои. На лоде обычно прибывал шаман — решить проблемы перераспределения свободного женского населения, на чем его миссия и заканчивалась. А еще корабль привозил: мне и Эль книги, стекло и некоторые инструменты, курево (не наркотическое) для Стерха и ткани с нитками и иглами для его четырех жен, очередные семена и саженцы для Плуга и его семьи (надо признать — шелкопрядов он и тут развел неплохо), нормальное имперское спиртное и список уточненных указаний для Азазара. Особо мы все радовались солонине и чаю (как мы мечтали забыть вкус этих «консервов» во время перехода по океану), а Охотник-Мика — пороху и свинцу для пуль: даже он, профессиональный лучник, по чайкам частенько мазал из изготовленного из местных материалов устройства. Выстрел картечью в случае чего пока спасал — а то пару раз я лично наблюдал, как исчезает в ненасытных клювах большая часть улова, пока птицы-гопники под страхом лишения глаз прессуют рыбаков, только выбравшихся из лодки.

География мини-архипелага была проста: острова словно по линейке в прямой видимости: со средних было видно два соседних, с крайних — по одному, и являлись они, видимо, одной и той же длинной подводной горой с выступающими над водой плоскими и не очень вершинами. Первые два считая от запада на восток острова обычно посещал только Гуурака со своим луком и фитильным, как бы это по-адекватнее перевести, мушкетоном: лодки типа «долбленка из пальмы + противовес» мы освоили как для постройки, так и в эксплуатации еще в первые несколько месяцев. Рыбу там никто не ловил — кораллы наросли почти у пляжа, и водилась там только мелочь, а вот птиц было в количестве. Крутые подъемы и спуски затрудняли собирательство, делали его нерентабельным, и на эту сушу забили. Центральный остров по сравнению с остальным был огромным и почти плоским: достаточно сказать, что сотня человек (женщины тоже принимали участие в работах, а в последний год — уже и самые старшие дети) не могла обобрать природную кладовую полностью, как ни старался управляющий купца. Четвертый остров, уступающий по площади большому вдвое оккупировали «специалисты» — так мы и не смогли ужиться рядом с «замечательными» и «душевными» эмиратцами, и сразу поставили условия, еще когда строили дома: ваша зона — наша зона. Хорошим аргументом служило второе ружье у отставного лейта: после трех предупредительных выстрелов желание лезть на «запретную» землю у «джамшутов» мы успешно победили. И, наконец, пятый остров с «настоящими» деревьями — а так же крупными эндемичными, довольно ядовитыми пауками мы «застолбили» за собой. Правда, я и моя семья по-прежнему жила с остальными «несущими бремя белых»: не хватало только из-за банальной психологии стать для единственных здесь друзей чужаками. На остров-«таинственное место философских практик» мы просто плавали — время от времени.

— Это Кхазир их заставил. — Озвучил очевидное я. Эль, стоило нам отойти в сторону, коротким движением руки вернула защиту в активное состояние. — Он уже давно интересовался нашим островом. Мы дважды находили следы присутствия посторонних — правда, дальше самой кромки растительности они не забирались. В самый первый раз, когда порядком потрепанная лода все-таки нащупала неуловимую группу островов — исследовательский отряд на пятом острове покусали пауки, и лес толком осмотрели только с берега, не нашли ничего особо полезного, чем мы воспользовались, «забрав» себе.

— И подтвердили мы подозрения управляющего тогда, когда излечили Мора и его детей от лихорадки — рационные ягоды действительно действуют на людей как лекарство. — По своему обыкновению коротко кивнула эльфь, рефреном озвучивая мои мысли. — Хотя саму ягоду мы никому не показывали.

— Если бы показали — они бы весь остров и нас самих наизнанку бы вывернули. — Поморщился я. — Ты понимаешь, почему именно сейчас? Корабль должен придти со дня на день: у Кхазира последняя смена была, он отбывает домой. Объяви он раньше «все переворачивать дальний остров» — мы, как он уверен, его бы обязательно достали: я пусть и не алхимик, но, по мнению «просвещенных» людей от натурфилософа до колдуна-мистика и одного шага нет. Магия сильно мифогизирована для непосвященных, а посвященные вовсю стараются напустить еще больше тумана. А теперь Азазар уплывает, сдавая факторию другому управляющему, и решил напакостить напоследок: даже если и не найдет ничего интересного, все равно это сойдет ему с рук, если он будет уже на борту. Достаточно только дождаться корабля и объявить о пропаже пятерых работников сразу: новый глава фактории начнет с того, что попытается самоутвердится и продемонстрировать статус, погнав всех людей туда, куда ему покажут.

— Нестыковка. О том, где пропала разведпартия, нужно заявить в течении полу-суток — иначе будет выглядеть неестественно даже для эмиратовцев. — Эль прервала меня на полуслове, уловив логическую ошибку. Наши, с некоторой претензией на научность «лабораторные» занятия на плантации в течении последних четырех лет пошли девушке на пользу. Настолько, что я уже подумывал отменить прием противозачаточных для Лимы, моей «второй» жены: время ранее необходимое для работы я вполне смог бы использовать для общения с младшей и планируемым отпрыском. «Нужные травки» были в грузе первого, экспедиционного корабля. Вообще, купец в который раз рассчитал все очень логично: все-таки пол года переходов от архипелага к архипелагу внутри Восточного Предела Южного Бескрайнего Океана с периодическими долгими стоянками привели бы к тому, что вместо обустройства лагеря-фактории и колонии в шестьдесят пар рук, мы бы получили три десятка молодых женщин практически на сносях, к работе непригодных. Вот и верь в то, что люди раньше были более глупыми от недостатка образования…

Оставшийся запас полезной сушеной растительности я тогда выкупил в личное пользование за счет части своей доли: на одну женщину «пищевой добавки» хватало на несколько лет. Жители этого мира могли сколько угодно относится к своему маленькому ребенку как собаке или кошке: даже у «продвинутых» по сравнению с другими народами имперцев среди мужчин это считалось в порядке вещей. Бегает и вериться под ногами, и ладно, вот начнет чего соображать — начну воспитывать (или мать начнет — если девочку). Но я-то так не мог! Некоторые стереотипы в голове держатся на удивление крепко, и смена мира не помогает. Лима меня не понимала, но относилась как к «мужьей воле», куда более сильно ее как я стал замечать, раздражали моменты общения со «старшей супругой» — привилегированное положение, непонятные поручения, мое отношение к Эль как к равной… Однако она выполняла обязанности по дому и ни разу не поспешила к шаману, прибывшему очередным рейсом. Думаю, потому, что ей было только чуть больше шестнадцати, когда я забрал ее на корабль, а у нее уже была за плечами и беременность, и грудной ребенок, и повторять «вот прям счас»… опыт, данный в ощущениях, она тоже не стремилась.

— Корабль! — Я даже прищелкнул пальцами от, выражая эмоции: «заразился» от Плуга жестом, не только эльфийка невольно перенимала характерные «фишки» и фразочки окружающих. — Кхазир разместил пост наблюдения на Первом острове: он как высокий холм, видно далеко. Собака пустыни! Хитрая изворотливая тварь! Все продумал заранее.

Ну, что я говорил про фразочки? С кем поведешься…

— Ветер поменялся на восточный несколько часов назад, только потому лода еще не подошла. — Дополнила мою догадку «первая жена». — Что будем делать? Пар или пыльца?

— Эль!

— На пауков хорошо подействовало. — Пожала плечами девушка.

— Ага, и на птиц. Мы больше не будем возгонять фосфорорганику! А если бы ветер поменялся — мы бы сами потравились! Хорошо, что я вовремя сообразил что происходит а ты смогла отключить процесс удаленно! Ну кто мог знать, что снарядные форматоры могут вещество с наконечников испарять через устьица[7] листьев?

— Потому что стрелы — это модифицированные листовые пластины.

— Теперь мы это знаем.

— И что теперь будем делать?

— Я думаю, пора идти сдаваться…

— Что? — Обычно довольно флегматичная эльфа вытаращила глаза.

— Пока корабль заходит к архипелагу против ветра галсами, есть время рассказать Мору, Мике и Марсо о том, чем мы занимаемся на «проклятом острове» — и чего добились… в урезанной редакции, разумеется. Ты меня сама поддержала, что это — понадобится в какой-то момент. Им всем тоже ужасно любопытно, что мы делаем тут… покажем ягоды, скажем, что заставили плодоносить деревья, точнее — одно дерево. Это как найти открытое месторождение золота, даже лучше: источник дохода восполняемый! Думаешь, Плуг, Стерх и Охотник, они не мечтают вернуться в Империю богачами и прикупить титулы? Только надо показать, что без нас им охранный периметр не пройти… так, на всякий случай. Разыграем сценку — «два мистика открывают проход в зарослях», они помогут нам оттащить трупы на наш жилой остров и посвидетельствуют, что покойнички такими исцарапанными были подобраны на рифе. Через год Гуурака может отплыть с нашим грузом рационных ягод и спокойно купить корабль и нанять свою команду: получим независимый канал и нужные возможности для работы. Хотя бы микроскоп нормальный соберем, а для этого нужен ювелир и очень прозрачные оптические стекла: этого будет достаточно, что бы повторить работы Вавилова[8] с геномом клеток растений…

— Я по прежнему не уверена, что наши Мастера Леса работали напрямую с генами…

— Но мы-то сможем напрямую!

Это был далеко не первый наш разговор на эту тему. Только представьте! Между эльфами и одаренными людьми нет огромной разницы в смысле манипуляции энергией: раз мана получается «человеческая». Найти триггер, с помощью которого зелень отличает Эль от меня — и фитобиотехнологии станут доступны людям и будут поддаваться управлению магами. Голод, болезни, проблема снабжения энергией — все останется в прошлом… и эльфийские леса просто потеряют свою способность влиять на политику переданным правителю с гонцом пучком листиков от геморроя или заставлять напасть на соседа, сбивая интригу другого леса приманив саранчу на поля цветочками с феромонами и стимулятором фертильности самок. И войну между Лесами это остановит, и маги слезут с «иглы» энергозависимости… и новые Башни станут просто не нужны. А что бы не достали, когда получим результат и нужно будет внедрение — нужно пойти и «продаться» той же Империи: судя по россказням наших соседей по поселению, там вполне себе прогрессивное место, и можно рассчитывать действительно что-то изменить. Не хочу умирать от старости в средневековье… и вообще умирать как-то не хочу.

Понимал ли я тогда, что мой план был во многом слишком… оптимистичный и наивный? И да, и нет — сидение на островах в жо… на «краю мира», слушание баек отставника-военного, приукрашивающего подвиги имперской армии и фермера-авантюриста и едкие редкие комментарии охотника с юга все той же страны, мне невольно начало казаться, что я вполне представляю себе положение вещей. Кем я был в своем мире? Школа и университет, от первой друзей не осталось вовсе, а от второго — пара записей в телефонной книге для звонков «с днем рождения». Не самая удачная история отношений с противоположным полом. Пять лет работы в довольно небольшой компании с несколькими филиалами, за время которых я вынес для себя только одну вещь: хочешь добиться хоть чего-то, делай что говорят, а не что ты считаешь правильным сам. Когда мне не досталось бюджетного места в аспирантуре, я уходил «на вольные хлеба» с целью заработать денег и продолжить обучение, защитить кандидатскую, придумать что-то, что изменит мир так же, как технология вай-фай и сотовые сети, а в итоге… в итоге удовольствовался наконец полученным местом системного интегратора и «левыми» подработками, и уже не думал ни о чем, кроме обеспечения скромного уверенного будущего: ну там квартира, машина, семья и дети, о которых нудно твердила стареющая мать на наших редких встречах. Рутина стала привычной, желание думать и искать, такое яркое в студенческие годы сменилось интеллектуальной ленью… и тут я «попал». И, пробыв больше года безвольной щепкой в руках судьбы и несколько раз выжив в это время и после только благодаря стечению обстоятельств и случайным верным догадкам, я решил… отомстить, что ли? Эльфам, строящим Башни, средневековью за то, что моя жизнь не стоила и ломаного гроша, прошлому за то… за то, что я сдался на милость обстоятельств — когда-то. А, может, просто сыграло роль ощущение, что я действительно что-то могу изменить? С помощью Эль и всех этих кустиков-деревцов можно было просто в клочья «разорвать» текущий мир! И, после четырех лет экспериментов, за которые мы с эльфийкой практически на ощупь и методом тыка, используя редкие «проблески» ассоциативных воспоминаний Эль овладели (посредством остроухой девушки, разумеется) большей заложенных создателями эльфийской флоры доступных для привезенных нами растений возможностей, мы смогли, наконец, понять в общих чертах системный подход, использованный Мастерами Леса, и стали понятны следующие шаги. Это… даже как-то слегка пьянило! Заставляло гордится, я бы сказал. Возможно, у нас был даже шанс осуществить это своеобразное «профессорство»… но Судьба в очередной раз решила все за нас.

37

— Вот оно значит, как. — Гуурака Мика. Я давно заметил, этот немногословный тип, как ни странно, первым находил слова тогда, когда остальным было нечего сказать. Впрочем, именно его, похоже, больше заинтересовали ядовитые заросли, чем рассказ о рационных ягодах. И, похоже, Охотник наш с Эль островок тоже посещал — только его следов мы сами не нашли. Да уж, функцию видео-наблюдения к своим охранным высадкам эльфам стоило «прикрутить», лучше сразу с записью: неужели по сравнению с движением растений это оказалось так невозможно? — Говоришь, такая колючка вокруг дерева? Интересно, интересно…

— Что, ты где-то еще такие кусты видел? — Дошло до меня и Мика едва заметно досадливо поморщился. Угадал?! Черт, надо будет попробовать разговорить его — другой эльфийский форпост может содержать другой набор флоры… или он до самого Восточного Леса умудрился дойти? Да нет, быть не может…

— А можно на это самое дерево посмотреть? — Марсо Грегори, мечтательно глядевший на отравленные переплетения ветвей, перевел сияющий взгляд на меня и эльфийку… и осекся. — Нет-нет, не в том смысле… это ж такая штука… я ж крестьянин, а это растет…

— Действительно, Алессо, почему бы вам с, гм, «женой» не показать нам деревце? — Каким-то вкрадчивым, незнакомым тоном предложил Мора Рокс. — Просто что бы убедиться… ну, ты понимаешь. Что оно есть.

— Извини, друг — но нет. — Я изобразил «понимающую» улыбку. Из битого жизнью лейта вышел хороший знаток людей, но уметь обманывать с честным лицом он так и не научился… видно потому и отправился в отставке сюда, а не пристроился на непыльное место дома.

— Не доверяешь, значит? — Слегка набычился собеседник. В нашей маленькой группке «специалистов» именно он был лидером — и формальным, и неформальным. Восемь женщин с Берега Духов, живших в нашем поселке на четыре хижины, в мужские дела старательно не лезли и образовывали свой, отдельный мирок: так их научили, и в своей вере традиции они были крепки.

— Доверяю, иначе бы рассказал вместо настоящей причины что-нибудь другое. И ягоды вы видели… свежий урожай. — Да уж, лица имперцев-колонистов, даже Охотника, были мягко скажем «удивленными», когда я попросил собраться их у меня дома и одна за одной выложил на стол три ягоды, которые только сегодня снял с ветки. К слову, оставить рационные плоды лежать на столе у мужчин не хватило силы воли — выходя, они буквально «примагнитились» глазами к трем алым «вишенкам»… пришлось демонстративно взять их… и раздать по одной — «в качестве доли в будущем предприятии». — Но правило есть правило: «доверяй, да проверяй». Мне без вас не справиться, вам — без меня. Как заставить плодоносить дерево, кстати весьма обычное на вид, я знаю — и, поверьте, я потратил на это несколько лет не просто так. А теперь, может, займемся покойниками? Пока они совсем смердеть не начали.

— Мы еще поговорим на эту тему… в более спокойной обстановке. Вот лода уйдет… — Стерх махнул рукой в произвольном направлении, и сам ухмыльнулся. — Сволоч ты, Алессо, первостатейная, хоть и «натурфилософ»! Я так ждал корабль «с большой земли»… а теперь из-за тебя жду-не дождусь когда он уже отчалит! Ладно, давайте носилки — потащим падаль в шлюпку.

Всем хороши шлюпки из эмиратов — остойчивые, достаточно широкие, что бы сесть на банку по двое и грести каждый одним веслом, но при нужде длинны рук хватает и на одного гребца на банку.[9] Вместительные… и ужасно «тяжкие» на ходу, особенно в основательно нагруженном состоянии. И парус к лодке не полагался. И сделать тут можно было только одно: поймать и впрячься в ритм гребли, вращая весла одновременно со всеми. Малейший диссонанс — и маленькое судно вместо движения будет бултыхаться на месте: это не наши местные поделки на тему полинезийских катамаранов, которые наверняка кто-то в этом мире тоже придумал независимо от нас. Гребля — особая философия, можно сказать. Что бы мозг не вскипал, отмеряя равные интервалы времени, рано или поздно учишься впадать в своеобразный транс, когда ритм сам тебя ведет. Что бы предъявить покойников, мы решили идти вдоль береговой линии четвертого острова сразу на третий, к причалам — так было быстрее. Вдобавок, шлюпку нужно было гнать так и так: забрать наши заказы, выгружаемые с лоды: часть из них была довольно хрупкой, а про простых эмиратских парней я уже говорил — излишком интеллекта они явно не страдали. Вдобавок, тем, кто не знает, хочу прояснить — гребцы на шлюпке сидят спиной вперед: так работают в гребле не только мышцы рук, но и ног, и спины, давая больший выход мощности «человеческой силы». Неудивительно, что первой неладное заметила Эль:

— Столб дыма на горизонте. — Девушка встала и приложила ладонь козырьком глазам, защищая их от солнца.

— Ага, вот и дымовой сигнал — лода на рейде. Как раз успеваем. — Довольно проворчал Рокс.

— Дым… слишком сильный. — В обычно спокойном голосе эльфийки появились тревожные нотки.

Темп гребли тут же сбился — мы побросали весла, оборачиваясь.

— Что скажешь, Охотник? — Стерх достал из чехла подзорную трубу, которую везде за собой таскал. Дорой оптический прибор ему привезли предыдущим рейсом: после того, как «капитанской привилегией» обзавелся Мика, у нашего лидера, что называется, взыграло, и он, от сердца оторвав часть своей доли дохода, заказал доставку. Труба была хороша — аж три колена против двух у Охотника, и Мора теперь со своей «прелестью» не расставался, не наигравшись даже за год и раскладывая при всяком удобном случае. В купе с фактом о количестве его жен, это действо заставляло меня каждый раз тихо хихикать в кулак: неизвестный здесь Зигмунд Фрейд наверняка оказался бы прав на счет главной фобии нашего мужественного лидера… хех! Кстати, негласном мужском «соревновании по длине» скорее всего выигрывал Гуурака: тот взял себе с Берега Духов только одну застенчивую красавицу…

— Плохой дым. — Сообщил Охотник. — Заметили поздно — ветер от нас, сдувает.

— Такое впечатление, что горит часть навесов с пальмовой корпой. Этот дым слишком черный. — Вмешался Плуг.

— Тихо! Заткнитесь все! — Внезапно почти прорычал офицер, в момент показавший, что не забыл годы службы… и не разучился командовать.

— Чт…

— Тихо! Слышали?!

— Слышали что?

— Хлопки… — Мика показательно свел ладони четыре раза. — Странные. Как будто… но не похоже в то же время.

— Это пушки! — Лейт первым буквально рванул к корме, и в одиночку без всякого напряга выкинул за борт первый труп. — Падаль с борта и быстро к берегу!

— Пушки? — Тупо переспросил «крестьянин», помогая мне выкинуть третьего жмура. — Но на лоде только…

— Вот именно! Чужой корабль! Залп из четырех орудий — корабль военный… или пират.

— Пират здесь? Откуда?!

— Быстро, гребем!

— А я тебе о чем?!

…мы не успели. Едва не выскочили сходу прямо на открытое место около наших домов — но тут нападающие сами нас предупредили: истошный, захлебывающийся женский крик, казалось, был слышен на другом конце архипелага. Охотник едва успел уронить подсечкой Рокса — Стерх опознал голос одной из своих женщин. Мы тоже попадали песок, осторожно выглядывая из-за последнего ряда не таких уж густых пальм.

— Пришел в себя, лейт? — Заглянул в глаза другу Мика и перестал прижимать мужика к земле. — Готовь мушкет!

Мора посмотрел на нас дикими глазами — уверен, он бы сорвался, услышь он новые женские голоса, но вместо них глухо, но на повышенных тонах забубнили мужские: грубые и хриплые и один надменный и командный.

— Имперский… — Прошептал Плуг. — Какого песчаного шакала тут…

— Плуг, ты из мушкетона попадешь с нескольких шагов? — Перебил Марсо Гуурака. — Там несколько человек, а с луком ты не умеешь обращаться. Зарядил медвежьей картечью.

— Да я!

— Держи. Лейт, вы с Плугом к навесу сыровялки, оттуда высовывайтесь и стреляйте, через сто ударов сердца — я по кромке леса им в тыл зайду. Эль и Алессо, как на счет магии?

— Нужна подготовка… — Я замялся. — Так — только отвлечь могу. Звуком.

Амулет с колокольным знаком все еще болтался на моей шее.

— А ты действительно разбираешься во всей этой дребедени. — Хмыкнул бывший эмиратский шелковод. — Обычно «в горних высях философии» живущие, как до дела доходит, пытаются смыться, не сделав ничего: Луна, видите ли, не в той фазе, погода нелетная, созвездие змеи в третьем доме… тьфу!

— Алессо, перебегай к стене коптильни и оттуда… как там твое «звук» работает? — Кажется, голова у нашего командира наконец-то начала соображать.

— Амулет. — Я покрутил камень на шнурке перед носом у Стреха. — Нажать пальцем на центр, через секунду — громкий звук колокола.

— Насколько громкий?

— Очень громкий. Может быть — оглушающий. — Световая пиктограмма яростно пылала на камне: мы с Эль проводили эксперименты по передаче энергии от разных эльфийских ботанических изысков, и… эм, слегка увлеклись, остановившись только тогда, когда камень начал еще и ощутимо нагреваться.

— Самое то! Давай сюда — сам сиди и не рыпайся, пока не позовем — там их не может быть много. Камень сам кину.

— Аккуратнее держи, не активируй случайно раньше времени!

— Не учи ученого… Мика, пошел, мы за тобой!

Охотник только кивнул и бесшумно растворился между пальм: лук он уже натянул, а тупые «птичьи» стрелы внезапно обзавелись широкими наконечникам-«срезнями». Учитывая, что лук он всегда таскает вместе с мушкетоном…

Все произошло очень быстро — мне и Эль, которую тут привычно не посчитали за человека (женщина ведь, какой, нафиг, бой?), не смотря на то, что «колдовали» над зарослями мы показательно-вместе оставалось только сжиматься за толстыми стволами и смотреть, по возможности не высовывая голову. Вот Стерх и Плуг с ручным оружием больше напоминающим ручные пушки, чем привычного мне вида ружья, бесшумно на фоне очередного взрыва ругани из-за строений прижались к стене навеса для сырого вяления: в воздух от их местоположение, выдавая стрелков тянулись тонкие дымки от подожженных фитилей. Бойцы старательно держат свое оружие горизонтально — картечь, сколько ее не пыжуй, может выкатиться из ствола. Вот Рокс размахивается, и кидает плоский камень в проход между строениями, в последний момент проведя пальцем по центру, и тот вспыхивает видимой только мне зеленой звездой, прежде, чем скрыться из виду… и через секунду даже земля, кажется, отзывается на сокрушительный звуковой удар!

— БОООМММ!!!

На фоне звука грохот выстрелов обежавших навес друзей практически не слышен: а ведь грохают эти металлические трубы калибра «всунь палец» так, что уши закладывает! Стрелы же не слышно тем более: мы расположили все постройки полукругом открытой стороной к пляжу океана, видимому сквозь редкие пальмы, оттуда и идет обстрел. Фактория и хижины поселка «джамшутов» на большом острове и так вовсе почти совсем на берегу: так проще дотащить от воды и к воде товары, да и днем влажный бриз от моря спасает от почти материковой жары в центре островов…

— Сюда! Сюда! — Не надеясь доораться, появившийся между домов Плуг отчаянно махал рукой.

Приобретенная в Башне привычка невольно сработала и на этот раз: выйдя на площадь, как мы ее называли — большую площадку между домами — я невольно на секунду замер, чувствуя, как уходят на задний план эмоции, и причиной этому были не восемь трупов врагов: один почти разорванный выстрелом картечью в упор, один с пулевым ранением в область сердца, четверо со пятеро со стрелами в шеях, один из которых еще сучил ногами, пытаясь зажать рассеченную сонную артерию. Еще одного зарезал Стерх: его офицерский кинжал с золоченой надписью по граде так и остался под левой подмышкой у облаченного в смутно знакомый темно-синий, явно военный форменный наряд мужика. Сам Мора уже бинтовал порез на плече какой-то тряпкой. Явно бинтовал на автомате — слезы катились из его глаз, смотрящих на…

Только теперь мой мозг опознал то, что сразу заметило подсознание: светло-коричневая груда на потемневшем песке оказалась изломанными детскими телами, причем трое грудничков были насажены на один, наскоро обструганный кол один за другим, как мясо на шашлык. Отдельной кучей лежали женские трупы — судя по следам, их стащили вместе, всех четверых. Точнее, оттащили. От двух мужских трупов — как и большая часть, обряженных в когда-то белые, а сейчас — грязно-серые парусиновые рубахи и штаны. Так же были одеты все, кроме их, видимо, командира. Чуть в стороне остались еще живые женщины… пока живые. Как раз сейчас одна умирала — другой заостренный кол пригвоздил ее к песку. Я смотрел на их лица, их стянутые нашими же шелковыми скрутками тела… на то, что осталось от лиц после ударов прикладами и ногами — смотрел, казалось, вечно, но вряд ли минули и мгновение. Смотрел и не узнавал ни одной… но внезапно вдруг понял, что та, с залитым кровью лицом — это Лима, моя Лима! И отчуждение рассыпалось осколками, как чашка китайского фарфора разлетается вдребезги от удара о камень!

— Эль, «аптечку» из дома, быстро! Нашу, ту! — Я перехватил вздрагивающую крупной неровной дрожью руку Марсо, подобравшего трофейную широкую саблю (такая, кажется, называется «абордажной») и подошедшего прервать мучения своей жены. — Мы ее спасем… я ее вытащу!

— Рана смертельная. — Уведомил меня подошедший Гуурака. — Ни разу не видел мага, способного исцелить такое. Только мучить будешь ее…

— Я сказал — сделаю! — Рявкнул я. С этими людьми я ранее никогда не позволял повышать себе голоса — чревато, знаете ли: однажды, еще на палубе лоды Грегори что-то такое ляпнул бывшему офицеру и мужики, не чинясь, прямо на палубе выяснили все свои отношения. Матросы и «джамшуты» организовали круг… в общем, вентиляция в зубах у обоих явно улучшилась. И, если бы не лошадиное здоровье и скалообразное телосложение фермера, Мора его бы просто прикончил прямо там. А так оба свалились одновременно, и вечером пили вместе, игнорируя боль в разбитых носах и сломанных ребрах. А мне в первый раз пришлось фиксировать перелом руки, под одобрительные смешки пациента, опыта у которого в накладывании шин было куда больше…

Видимо, что-то такое было в моем спиче: от меня отстали, и следующие десять минут я только бинтовал, втирал обезболивающее и, лично разжевывая кусочки все той же рационной ягоды, вкладывал в рот пациентками и заставлял глотать: эльфийский походный паек видно содержал в себе нечто схожее по эффекту земных антибиотиков. Ну почему, почему я не учился на врача? Насколько сейчас все было бы проще! С другой стороны местные медикусы таковы, что даже мои навыки «видел по телевизору» и «рассказали на курсах первой помощи для страйкболистов» (опять, как ни странно, спасибо Святославу) тут котировались… ну и руку уже набил на эмиратовцах. У смертельно раненой Эль расположила на ране полосатый шар-донор, утащенный в числе прочего с форпоста…

— …надо уходить… — Эта фраза оторвала меня от осмотра обработанных на скорую руку пациенток: ничего ли не пропустил? Лиме пришлось перебинтовать голову через глазницы, не разбираясь что там с глазными яблоками: похоже, ей полоснули лезвием по лицу. После мази и стимуляторов троих даже можно было заставить идти самих: Эль помогла мне с путами. — …и чем скорее — тем лучше. Взять минимум самого ценного и…

— И куда? — Голос обычно бодрого Плуга был… потухшим. — Тут негде спрятаться: острова крохотные, вокруг море.

— Не важно куда, главное- отсюда убраться. — Рубанул рукой воздух Стерх. — Или хочешь прямо сейчас кончить, как…

Лейт оборвал сам себя, мазнув взглядом по трупам своих и чужих детей, умервщленных с дикой жестокостью прямо перед оставшимися в живых женщинами.

— Я их встречу и положу, сколько смогу. — Практически прорычал Марсо. То, что я принял за отчаяние и ступор оказалось дикой яростью, которую фермер из последних сил держал в себе, стараясь не выплеснуть на окружающих. — Мои девочки… мои детки…

— Одна из них жива, не хочешь позаботиться сначала о ней, прежде чем умирать?

— Если укрыться на пятом, нас не смогут быстро выкурить из-за ядовитой изгороди. — Подал голос я. — Что о женщинах — они все выживут. Раны оставят след, безусловно, но…

— Хорошо. Но… мы оставим всех здесь… так? — Из Грегори будто воздух выпустили.

— Плуг, хочешь кончить, как они? Нет, в десять, в сто раз хуже?! — Бывший лейтенант тоже был разъярен — но это была другая, рациональная злость. — Я же тебе сказал — это наша… это Имперская Морская пехота. Выродки. Нелюди. Половина вынута из петли и взята на флот, вторая половина — успела попасть на контактный пункт раньше, чем их прирезали дружки или стражи. А теперь посмотри еще раз на их оружие, ты, болван! С таким ты хочешь сражаться? Не знаю, кто тот демон тьмы, что их вооружил, но они теперь опаснее в сто раз. И, как я тебе твержу, отделение у них — шесть десятков рыл на борт. Тут корабль, что их ссадил. Имперский боевой корабль, и еще сорок девять ублюдков на Центральном. И как только они поймут, что их дружки мертвы — они все пойдут за нами!

— Жену Плуга… Лайлу надо нести на носилках, остальные могут двигаться… пока. — Опять вмешался я, заставляя женщин подниматься. Кажется, я много пропустил. — У кромки прибоя должна быть шлюпка… этих — по воде будет быстрее. И что не так с оружием?

— Гляди. Сам разберешься… натурфилософ? — Вместо ответа мне кинули в руки… винтовку. Точнее — укороченный карабин, и отличался он от фитильных мушкетонов как небо и земля. Было такое впечатление, что оружие сюда попало из будущего: курок стальной, и на нем боек, никакого кремня. А ведь Стерх все уши мне как-то прожужжал о «новейших» колесцовых замках, которые Империя впереди планеты всей приняла на вооружение! «Спасибо» лекции от Святослава, которую я уже упоминал — что-то запомнил и ляпнул в тему. Самое смешное, что после того случая Мора явно меня стал больше уважать. Да уж… Но курком дело не ограничивалось: карабин был… пятизарядный, и, как там… капсульный? Затвора не было, роль магазина выполнял револьверный барабан, зато для боевого взведения был приспособлен натуральный «помповый механизм» — как в дробовике из американского боевика! Вместе с довольно тонкостенным стволом малого по отношению к оружию Охотника и Стерха калибра смотрелось диковато, но, тем не менее, довольно органично. Я бы даже сказал — эргономично, как будто дизайн разрабатывал кто-то знакомый с наукой не середины девятнадцатого века по земной линейке, а спец из двадцать первого. Черт. Черт-черт-черт! Не может быть! Ведь я едва не сгинул в этом чертовом средневековье — как… хотя, какое мне сейчас дело? Пока Лайлу перекладывали на носилки, я нашел у ближайшего трупа подсумок с капсулями и бумажные патроны: их требовалось разорвать и высыпать в каморы барабана, который легко снимался вместе с остью, откидываясь вбок… черт, у них по два снаряженных барабана с собой! Справившись с быстрой перезарядкой (спасибо мертвецам), я оттянул «помпу», заставив курок встать на боевой взвод и провернув барабан… и палец сам собой лег на предохранитель. Щелк. Понятно почему морпехи-«урки» так легко смогли освоить «чудо-оружие». Так, теперь штык долой — и взять пояс к ножнами к нему… закинув карабин за спину, я поймал на себе два внимательных — очень внимательных — взгляда: Мика и Мора пристально следили за моими манипуляциями… и потом молча взяли каждый по карабину.

— К шлюпке. — Коротко скомандовал отставной лейт.

…мы почти успели. Опять «почти». Грациозный силуэт военного корабля под флагом Империи показался в открытом море, делая галс к барьеру рифа тогда, когда мы уже миновали оконечность четвертого острова. И все равно не успели догрести до берега пятого: взяв такой острый угол к ветру, что выругались даже ни разу не моряки Охотник и Марсо, парусник в два счета догнал лодку, даже не смотря на то, что шлюпки имперского флота были куда удобнее для гребли, чем эмиратские посудины. Правда, между кораблем и нами оставался риф, но бело-парусную смерть это не смутило: пушки, стоящие прямо на верхней палубе синхронно окутались дымом именно тогда, когда рулевой развернул корабль прямо носом к ветру. Грохот, не смотря на немалое расстояние, чувствительно хлопнул по ушам.

— Только зря ядра… — Услышал я слова Рокс, и тут шлюпка едва не перевернулась! Столб воды, вставший у борта, обрушился на нас тропическим дождем — как весла из уключин не выбило не поломало — кроме как чудом объяснить было нельзя.

— … пустыни дерьмо, зарытое и высушенное!

— Что за пушки?! Это невозможно!!!

— Пушки? А такелаж?!

— Сейчас развернуться и вдарят вторым бортовым — мы как на ладони!

— Грести! Грести, уроды! Ну?! И раз, и два!

Я повернул голову как раз вовремя, что бы заметить, как бликует с высокого борта стекло подзорной трубы в руках у маленькой с такого расстояния человеческой фигурки в шляпе-треуголке с видимым даже отсюда из-за размера пером. Мне показалось — наши взгляды встретились… и капитан поднял руку. Залпа не было — даже откатившиеся после выстрела пушки, кажется, не перезаряжали. Вместо этого вниз пошел якорь. Уже скрываясь в лесу я видел, как с борта спускают шлюпку — один в один как нашу. С борта корабля под косыми парусами, больше похожими на те, что я видел в фильмах у яхт, чем у принятых тут огромных полотнищ, как используются на лодах. Да и сам корпус, стремительный силуэт… кажется, в отличии от меня морской тематикой кто-то из бросившего меня отряда попаданцев серьезно интересовался. И шести с лишним лет им хватило, что бы перевести свои знания в металл, ткань и дерево. Черт, а я в «серьезных, выверенных» попаданческих прогрессорских романах читал, что должны уйти десятилетия: вот и верь после этого «знатокам заклепок»… стоп, не о том думаю. Они перестали стрелять… потому что узнали меня?! То есть капитан на борту — один из «наших»? Из группы Свята? И, похоже, хочет лично со мной пообщаться… хм. Ну, как говориться — добро пожаловать! Я говорил, что для… гм, «магии» нужна подготовка? Пожалуй, наша с Эль «лаборатория» — это такое единственное место, где подготовка проведена заранее ко всему. Просто жду дорогих гостей с нетерпением и цветами. Да, особенно — с цветами…

Интерлюдия 1

Светлана, или, как ее имя переиначили на местный манер, Ланна, оторвалась от зрительной трубы и подняла руку: сигнал для старпома «отмена маневра/действия». Теплый устойчивый «нижний»[10] фордвинд,[11] даже с отведенным[12] парусам мягко толкал корпус «Тюленя», заставляя потихоньку пятиться кормой вперед — пока не опасно, но в меньше чем в десятке кабельтов[13] море начинало пениться и исходить бурунами и водоворотами: признак подводного, причем неглубокого рифа. В данном случае это был коралловый барьер, красиво замыкавший весь микро-архипелаг в свои плотные объятия, ласковые объятия: судя по всему, проломов в подводной стене не было, что не давало крупным и хищным морским обитателям вроде акул поохотиться на мелководье. Настоящий курорт: надо будет искупаться, пожалуй — только место выбрать, что бы не пялилась матросня. Хотя своего кэпа команда «морского охотника» практически боготворила, но сказано же — «не введи во искушение». «Искушение» двадцатидевятилетняя попаданка могла устроить без проблем: в отличии от местных матрон, выглядящих в возрасте за тридцать почти старухами, она провела первые двадцать с хвостиком лет в условиях нормальной медицины и нормального питания… и нормальной гигиены, морской дьвол бы это средневековье раздери! Ни косметики нормальной, но прокладок… даже туалетной бумаги нет! Черт, раньше, до попадания сюда песня «Башни Rowan» казалась ей даже смешной![14]

Ланна дернула щекой — со многим она смирилась, но некоторые мысли и воспоминания о прошлом стабильно портили ей настроение. И она знала, что испортило ей настроение именно сейчас: лицо. Лицо человека в краденой десантной шлюпке. Она отдавал приказ выйти на расстояние уверенного поражение и открыть огонь без всяких эмоций, давно постигнув простой закон этого времени: кто не с нами — тот против нас. Люди в Империи были по своему куда более честны, чем люди оставленного ей общества: даже совершая подлость и предательство, обычно делали это очень прямо, без многомесячного лицемерия глаза в глаза и казалось бы искренних улыбок. Конечно, были еще дворяне старых родов: о, у тех с лицемерием и спесью был полный порядок… пока был. Ничего — их черед придет, и довольно скоро: скорее всего еще до того, как морщины сделают ее вид «нетоварным»… тьфу, опять!

То, что группа «морской пехоты» на одном из островов полностью вырезана местными колонистами женщину-капитана практически не удивило: десантно-абордажная команда набиралась из таких отпетых головорезов, что дальше некуда: свирепых, кровожадных… и не очень, мягко выражаясь, умных. Умные, знаете ли, ручки не пачкают, даже в преступном сообществе. Особенно в преступном сообществе. Так что если морпехам не удавалось навязать своим противникам бой лоб-в-лоб, особо не удивляло, что их побили… сколько там их? Четверо? Четверо наемных специалистов купца.

У купцов эмиратов была отработана целая стратегия по «откачке мозгов и навыков» из имперских земель: император Серец «Южный» весьма дальновидно ввел льготы и послабления, хорошие зарплаты и прочие мотивации за службу в армейских подразделениях. Но инерция мышления не позволила престарелому полководцу и ловеласу заглянуть дальше собственного носа: кадровые не только солдаты, но даже и офицеры практически «выбрасывались» им по выходу «в резерв» по возрастному цензу — с мизерной, просто смехотворной пенсией, которую еще нужно было выбить из чиновников. Из тех самых чиновников, что лебезили перед действительными военными — и отыгрывались на ветеранах. А в итоге самые квалифицированные кадры «кормили» другие страны, вроде государств-паразитов торгового пути — эмиратов.

Святослав, отправляя Светлану «в круиз» дал четкие указания — собирать вот таких вот «специалистов» по возможности мягко перетягивая на свою сторону: военная и технологическая элита армии, обиженная на старика-на-троне весьма пригодится в последующих событиях. Такие же указания получили и другие кэпы «морских охотников»… вот только, как подозревала Ланна, у них образовалась та же проблема. Исполнители. Морпехи.

Десантники пребывали на кораблях практически на положении заключенных. Оружие им выдавали только непосредственно перед боевой операцией, и только холодное: даже ужасные местные карамультуки и мушкеты в нужных руках вполне могли перевесить пятизарядные помповые барабанники регуляров в составе команды. Разоружение «беретов» каждый раз превращалось в помесь циркового представления и налета стражи на притон: пьяные от крови, часто раненые, с потерянными пальцами-ушами-глазами подонки бахвалялись своей смелость и «фартовостью» друг перед другом, исключение составляли только сержанты — главы «десяток». Кроме доступа к кровавым развлечениям, десант «покупали» еще тем, что награбленное почти честно выкупалось призовой службой «морской охоты» Империи, и деньги честно выдавались. Причем не когда-то там «через десять лет службы будет амнистия», а прямо на берегу, на одной из трех специально созданных баз, где была выделена территория за забором: бухло, бабы, азартные игры — все как на заказ. Урки-морпехи были обычно довольны… но — свинья, как известно, грязи найдет. Особенно если «грязь» из тех, что охотно «прилипает к рукам», в колониях купцов эмиров концентрировалась в руках тех, чьи заработки позволяли их накопить. Что логично, «спецы» обычно сопротивлялись экспроприации честно заработанного, особенно если дело касалось наложниц — живыми мотиваторами своих рабочих деловые люди пустыни снабжали особенно охотно: больше семья — больше суммы трат, а траты — через купца… ну, вы поняли, да? В общем, затея с «поиском единомышленников» провалилась — сейчас на борту было только три имперца-эмигранта, и двое из них не могли ходить, да и дышали через раз: переломы конечностей, челюстей, сотрясение мозга. Третий же, бывший офицер, не производил особо агрессивное впечатление — но сидел в цепях в выгородке трюма на юте: поднятый на борт, он убил пятерых вооруженных регуляров и троих матросов голыми руками…

Сценарий повторился с точностью и в этом, пятом по счету райском уголке: узнав от пленных местоположение базы «важных людей», двое из шести сержантов (кроме офицеров и регуляров только у них были карабины-барабанники) и один регуляр-офицер, официально руководящий штурмом, по-тихому собрали семерых самых преданных «шестерок» и отчалили под шумок к другом острову архипелага. И хватились их только через три часа… Ну а дальше — «дело техники»: обойти острова по периметру, обнаружить лодку и…

— Патр, выдели десять регуляров с «помпами» — пока наши «беретики» резвятся на большом острове, охрана им на борту не нужна. А я хочу… сходить погулять. Может, кого знакомого встречу… — Ланна рассматривала довольно густую поросль, начинающуюся сразу от почти белого песка пляжа последнего островка в цепи, в подзорную трубу. В целом, решение было тактически грамотным — где тут еще можно спрятаться? Но при мизерной величине этого клочка суши, попытаться запутать следы и затаиться — да не смешите меня!

— Кэптен, прошу простить меня. — Сдернув с головы шляпу,[15] поклонился старпом. — Но по указаниям господина Свята вам покидать борт можно только в случае…

— …крайней необходимости. Считай — это она.

— Марсовый разглядел у тех, кто был на шлюпке наше трофейное оружие… — Предпринял еще одну попытку мужчина. — …возможно, вам стоит остаться на борту, а мне…

— Патр, ты же слышал — особый случай! Обещаю на рожон не лезть — буду держаться за спинами и все такое. Просто… только я знаю нужный язык, если, конечно, не ошиблась приняв одного из беглецов за другого… человека. И сомневаюсь, что они смогут эффективно воспользоваться барабанниками, даже если разберутся, как их переснаряжать. Сам вспомни, сколько вы мучились.

— Капитан, стемнеет уже через час с четвертью. — Сделал последнюю попытку офицер и получил в ответ отнюдь не кроткую женскую улыбку:

— Совсем отлично! Мальчики попрактикуются в скрытом проникновении… да успокойся ты: встретим отпор — просто подожжем этот лесок, и все. Ты чего струхнул, старина? Это же остров, тут даже подлесок фиговый: не имперский же южный лес! Егерей вызывать явно не надо.

— Сердце у меня что-то не на месте. — Тихо проговорил в спину «первой после бога» помкэпа. Он бы с удовольствием вызвал упомянутых егерей, да вот засада — откуда их посреди океана, за тысячи миль от родной Империи?

— Капитан, тут след в лес уходит… кого-то явно несли на носилках.

— Отлично, выход мы перекрыли — никуда они без краденой лодки с острова не денутся. — Скомандовал Светлана. — Ты и ты, остаетесь на страже, и что бы ни один урод… ну, не мне вас учить, верно?

— Так точно!

— Ну а мы, лейтенант, прогуляемся по следам… смотрите, засаду не проспите.

— Обижаете, кэп, мы же профи. Найдем за полчаса — и пообщаетесь с кем хотели в лучшем виде — я уже отдал приказ, если что, по ногам стрелять. сначала. Мы ж не береточники — нас врасплох не застать! И дезертиров выкуривали, и эмиратцев, и «своих» морпехов, даже черномазых с одного атола, которые ловушки ставили на людей как на кроликов! Ну чем они могут нас удивить?

…Мягкий, сильный цветочный аромат почувствовали все, но не обратили внимание: непроходимая колючая стена, мягко говоря поставила в тупик регуляров. Хотя след и проходил через растительность, было непонятно, как тут вообще смогли пройти люди: заросли были совершенно не проходимы и выглядели так, будто их лет десять рука человека не трогала. А ведь прошли от берега шагов сто, не больше! И только Ланна собралась дать команду на отход: вернуться к берегу, и пусть по интересной помехе поработают с борта пушки… как внезапно обнаружила, что не может не только толком повернуть шею — даже дышать! Краем глаза она заметила, как шатаются и падают окружающие ее фигуры бойцов, и темнота удушья накрыла ее раньше, чем кувыркнувшаяся земля встретилась с ее падающим телом…

38

Даже не смотря на весь стресс от долгой гонки наперегонки со смертью, которую мы только чудом не проиграли — канониры трехмачтовика имперцев были чудо как хороши — удивление от… гм, внутреннего убранстве нашего «сада» не просто пробилось сквозь накатившую усталость мужчин и тяжесть ран женщин: оно ненадолго вообще затмило все остальное, даже у очнувшейся Лайлы! Только бедная Лима ничего не видела под своей повязкой… Н-да. Взглянув свежим взглядом, я их даже где-то неплохо понимал. В отличии от выверенной аккуратности и псевдоприродной завершенности форпоста, наш… наше… наша лаборатория выглядела примерно так, как должна была бы выглядеть придуманная лаборатория для декорации какого-нибудь фэнтезийного фильма в стиле стимпанк про эльфа, решившего променять тишь родных лесов на городскую суету, но дом обставившего в стиле «ностальжи»! Деревья и кусты, высаженные где группами, а где — как попало, результаты «привоя» — когда одному растению присаживают черенок другого. Инструменты, в основном довольно грубые, вроде секаторов и ножниц со следами ковки на лезвия, на столах… столах, которые мы пытались научится выращивать ровные деревянные поверхности вроде столешниц — то есть самых авангардных и замысловатых форм, да еще и с ножками-корнями. Два монокулярных… гм, ну, не микроскопа — скажем так, увеличителя (слишком маленькая кратность). Перегонный куб в составе бронзового котла с ножками и горелки (сейчас потушенные) под ним. Подклеенные за уголок листы лабораторные журналы и отдельные листы «бумаги» — после столов вырастить такое вместе нетканого полотна на ткацких кустах оказалось довольно просто. Реторты, колбы, пробирки, еще горелки, котел для еды, одноразовые тарелки стопкой (вот уж воистину «великое достижение»!), подозрительно выглядящая бугристая масса — эксперимент на тему выращивания максимально больших растительных клеток (не влияя на геном)… И все это великолепие сверху перекрыто лиственными крышами «в эльфийском стиле» с поворотными листьями-пластинами и «матерчатыми» с деревянным выращенным каркасом. Апофеозом всей красоты был лист-«монитор» размера четыре на два, собранный по типу «электронной бумаги», придуманной на Земле: только вместо электроактивных шариков с черными и белыми полушариями выступали хромоплаты[16] в клетках, из-за чего выведенной Эль изображение (мы «рисовали» карту архипелага с бумажных набросков) было красно-желто-белое на зеленом фоне. Разумеется, выводить как из компьютера на «монитор» картинку было неоткуда — эльфийка под моим руководством сделала все «вручную», в смысле — «в магическую», но сам принцип был очень перспективным…

— …всегда считал, что маги и всякие натурфилософы — сумасшедшие, вслепую копающиеся там, куда лезть не стоит… изредка у них получается сделать что-то полезное… а большинство так и вовсе просто шарлатаны, только и умеющие, что трепать языком с умным видом. — Медленно и как-то растеряно сообщил в пространство Мора Рокс. — Мастер Алессо, а эти ваши… зелень… они нас не сожрут, ну, случайно?

— Что?! — В один голос откликнулись мы с Эль и я добавил: — Стерх, это же растения! У них даже рта нет!

— Нормальные растения не двигаются и не делают… всякого! Плуг, хоть ты скажи… Плуг?

— Это все… живые кусты и деревья? — Марсо Грегори отозвался, но как-то невпопад. — А вон те изогнутые стволы — на них орехи Рух? А то что-то с моими глазами, кажется… как в пещеру сокровищ попал, только лучше… мне ведь не кажется? Это… это все настоящее — не волшебная иллюзия?!

— О, Великий Бог! Плуг, очнись!

— Не порть ему момент. Он сейчас как ребенок, к которому заглянула фея из сказки. — Как всегда, негромко и в сторону сообщил Гуурака Мика. Сам он обнаружился рядом с перегонным кубом, недоверчиво принюхиваясь к содержимому… и что там такого? Ах да, мы из бражки только сегодня очередную порцию этилового спирта с некоторыми на этом уровне физически не отделимыми присадками отогнали. Куб у нас был один, и потому выделять из смесей, получаемых из соков растений только один-два компонента (если повезет, и молекулы «переживали» кипячение) можно было пока только так: и смех, и грех… Слова Охотника будто сломали «волшебство» нашего «тайного убежища»: Мора и Марсо разом нахмурились и, как будто осунулись, посерели загорелыми лицами. У одного Мику по мимике ничего нельзя было прочитать… но это было особенно непроницаемое выражение лица, от которого хотелось бежать и прятаться. Прятаться от человека, уже вынесшего свой приговор за разрушенный дом и полностью погибшую семью.

Пока мы болтали, я и Эль уложили женщин, причем Лайлу — прямо на свободный стол. Ей же ко рту мы подвели лиану, с которой сочился сладкий сок: и питье, и еда — организму требовалась подпитка, даже супер-продвинутая имплантационная технология эльфов не могла залечить все мгновенно. Дальше — перевязка «начисто»: тут пригодился и спирт для дезинфекции. Немного поколебавшись, я выделил самогон-первач на три небольших порции — и выдав товарищам по «приключениям»… что б они провалились, приключения такие…

— Кха-кха! Что за пойло такое?! — Раскашлялся бывший эмиратовский производитель шелковой нити… и наткнулся на два слегка прояснившихся взгляда друзей. Почему-то ни бывший лейт, ни Охотник никаких трудностей со спиртом не испытали. Зато… не опьянев, мужчины словно «ожили» — впервые с того момента, как я увидел их на «площади» между нашими домами. А я… вдруг поймал себя на мысли, что ничего такого не чувствую: куча трупов, включая детские, меня печалила, но голова оставалась холодной и рассудительной: по крайне мере напиться не хотелось. Я думал, что вид разбираемой фитотрансплантаторами Галины я пережил без особых последствий, но, оказалось — это не так. Даже блевать от запахов горелой человечины не тянуло. Возможно, будь там мой ребенок или Лима, забывшаяся сейчас глубоким как обморок сном под новой порцией обезболивающего… с другой стороны — ну и хорошо, верно?

— Скоро они высадятся и на этот остров. — Стерх достаточно пришел в себя, что бы рассуждать здраво и логично. — Алессо, ваши колючки — они долго продержаться? Если сделать редут против пуль…

— «Колючки», как ты выразился, легко продержаться две минуты, пока все напавшие не потеряют сознание. — Мужчина даже не поморщился. когда я оторвал от его раны пропитавшуюся кровью тряпку и начал наносить всю ту же растертую «рационку», сделанную понявшей меня без слов Эль, на очищенную поверхность. — Потом, без нашего вмешательства — удушье и смерть в течении пяти минут. Я же говорил — это наше место! И, кстати, спасибо что напомнил…

— Эй!

— …я сразу введу антидот. — Длинная колючка, напоминающая терновую, загнанная в бицепс на три сантиметра и оставленная торчать — это по сравнению с ножевой раной как комариный укус, но выглядит… неприятно. Что делать — фитоантиаллерген должен сначала синтезироваться, а потом выделиться не такой уж большой площадью поверхности. Что-то вроде нормальных шприцов эльфы тоже изобрели — но их «исходников» у нас пока не было. Хотя — лиана с подачей сока плюс полый шип: готовая капельница. Вот я идиот… ладно, надо только записать, что бы не забыть.

— Но, мы же не будем вводить напавшим противоядие? — Когда на его плечо эльфийка «посадила» полевой антидот, на лице Мику появился намек на улыбку. Такую улыбку, что я предпочел бы не видеть никогда.

39

Отряд с корабля добрался до нас на самом закате: видимо, перебраться через рифовый барьер с тяжелой шлюпкой, не рассадив ее о кораллы, оказалось не так-то просто. Охотник, беззвучно «вывинтившийся» из узкого прохода у самых корней, что мы для него открыли, показал на пальцах «десять» и «два». Число людей и минуты до подхода. Что ж, время цветения. Чашки цветов чем-то напоминали маковые, хоть росли и на очередном кусте, однако даже в моей памяти отложилось, что яркие лепестки — сигнал для насекомых-опылителей, а тут пыльца скорее соответствовала ветроопыляемым растениям вроде березы или ореха лесного. Особенно сюрреалистично выглядело, как Эль поднимает, и гонит облако взвеси через плети периметра защиты к врагам: для эльфийской технологии «ветер дует, потому что деревья качаются» было нормальной ситуацией. Точнее, ветки выверено, как лопатки турбины, но очень… противоестественно загребали листьями: я-то привык, а вот остальных откровенно покоробило.

— Пора! — Отдал команду, и девушка открыла проход в изгороди, первым в который нырнул Мика с луком.

У меня были противоядия для всех, и с запасом — плен и перекрестный допрос казался мне хорошей идеей. Но… Мора Рокс и остальные так… выразительно глядели на тихо хрипящие, конвульсивно подергивающиеся бессознательные тела, что я решил придержать рациональный гуманизм. Тем более вместо пыток планировалось использовать «сыворотку правды» (еще раз напоминаю: эльфийский форпост это военный объект, средства для обработки и удержания пленников пленников там тоже были предусмотрены), но не думаю, что потерявших женщин и детей мужчин это остановило бы. Так что я наклонился над бессознательным офицером — знакомое перо, кстати… и узнал сразу два интересных факта. Это была женщина, и она была мне знакома: та самая «Светик» из команды Святослава. Иглу антидота я с удовольствием вогнал в шею: разумеется, для того, что бы снять отек скорее, а не ради мести. Разумеется.

— О, девка? Девка-капитан?! — Удивился Плуг, склоняясь над «моей добычей». — Чего только в Мире не бывает…

Я заметил, как у смотрящего на имперские знаки различия на тщательно подогнанной по фигуре черной офицерской форме (она не парится ходить так по палубе, когда корабль на экваторе?) все сильнее сжимаются губы:

— Даже не думал, что когда-нибудь доживу до такого позора: женщина-офицер. — Наконец «родил» Стерх. — Как вообще?..

— Вот сейчас и узнаем.

«Попаданка» приходила в себя долго: как только отек с шеи спал, я вколол очередную «полевую иглу» в плечо пленницы: немного перестарался, фиксируя при помощи Эль женщину плетями кустов с не-ядовитыми иглами, и сведенные за телом руки оказались недоступны под ветвями. Впрочем, я же организовал такую же «поилку», как Лайле: чем выслушивать сипение, лучше выспросить побольше информации — для того, что бы успеть принять решение до утра. Ночью даже через разведанный риф полезет только сумасшедший или местный житель, среди команды имперского корабля таких не было. А вот утром…

40

— …ооо. Кого я вижу… Господин отставной офицер Великой Имперской Армии?

Светлана… сходу смогла меня впечатлить. Вертикально прикрученная к стволу дерева, в свете двух масляных «коптилок», только пришедшая в себя… сходу опознать отставника? Сильна. Или это не опознание, а индукция вида «кто тут может быть главным»? Тогда еще больше уважаю.

— Думаю, про армию, которая стала брать в офицеры женщин, больше нельзя сказать «моя бывшая армия»… — Скривив губы, сообщил Рокс.

— А Империя, которой ты приносил присягу и которой ты присягал «подняться по зову» из отставки — тоже бывшая? — Слегка даже как-то весело переспросила женщина-амазонка. Было такое впечатление, что она совсем не боялась. «Сок правды» мешал капитану врать, но не влиял на волю… и вообще действовал исподволь, принявший его и не замечал, что «выбалтывает».

— Ответь мне, шл… ответь мне, те «стрижи» на твоем воротнике — по праву тебе даны или ты их… самовольно нацепила?

— Если я скажу, что «стрижей» вручил «морским охотникам» член августейшей фамилии — ты успокоишься… лейтенант, не так ли?

— Откуда ты?.. — Женщина была связана и обездвижена, но нервничал все сильнее свободный и немолодой уже мужчина перед ней.

— Если я скажу тебе, откуда я, ты мне точно не поверишь. — Хмыкнула капитан. — Или ты о звании? Легко — начиная с капитанов уже учат… политическим инструкциям, дабы офицер хотя бы и среднего звена, мог относительно автономно действовать в отрыве от остальных сил. Ты бы не удивился званию у женщины. На самом деле, Император Серец «Южный» раздал пятьдесят восемь званий от капрала до полковника дамам, лично — мое пятьдесят девятое. Хочешь сказать, не видел мундиры? А о «не обмундированной службе» слышал? Или о «девятом корпусе»?

— «Контры» и военная разведка?! — Зная, что командир боевого корабля Империи сейчас не может (и не хочет) врать, Рокс все больше и больше «косел», узнавая информацию про «изнанку» своего государства.

— Соображаешь! — Ухмыльнулась Светка. — Если хочешь знать, нет в твоей любимой армии женщин. Очень надо — пыль глотать, любите вы, мужики, проблемы доблестно преодолевать! Я, если хочешь знать, капитан Отдельного Флота Открытого Моря, подразделение «Морской Охотник»!

— Нет такого подразделения. — Машинально ответил Стерх и скривился, услышав женское «хи-хи».

— Его создали три-с-половиной года назад, знаешь ли. Ты уже тут пальмы х… причиндалами околачивал, лейт. — Женщина еще раз рассмеялась своей «умной шутке». — Под патронажем самой принцессы Яны: уговорила папочку дать ей «поучится командовать», а тот и рад стараться. Близорукий стал «Южный», руку на пульсе страны держит по старинке. Заговор под носом проспал — едва не ухлопали со всей семьей пороховой бомбой. Если бы наш МС не вмешался — так точно ухлопали. Свят подсуетился как раз вовремя — везет ему, шельме, как заговоренному! И — бац на шею рыцарский крест, личное дворянство и принцесска Яна радостно распахнула ему… ноги! Кобель сраный… и чего я тебе все это рассказываю — подпоили чем-то, что ли? Эй, знаешь что, лейт — иди к нам! Все равно ты работу потерял — мы вашего купца вместе с кораблем того… на дно пустили. Все равно эти ваши корыта неуклюжие для нового времени не подходят, да и почти пустой он шел — ваша последняя у него, видать, точка маршрута. Кто бы знал, что так далеко есть архипелаг… хотя да, наши теперь наверняка знают: ублуюдок Стив успел первым высадится на те острова, а мне пришлось плестись… Три недели в море, следить за еле ползущей лодой! Так что вы сами виноваты, что мои мальчики так соскучились по девочкам, и по блестяшкам — ты на них не обижайся. «Береты» убогие, пока глаза не зальют, приказы помнят через один… Да что ты вообще знаешь?! Знаешь, каково это — корабль строить? Да тут прямую линейку и карандаш найти было проблема, империя эта ваша «просвященная»… тьфу! Ну ничего, как Янка Свята своим подолом на трон затащит — так будет у вас повсеместный просвет и научпоп… научпопа! Ха-ха! А я своего «Тюления» сама построила! Вот этими вот руками, которые вы мне связали, сволочи! Сама чертила, сама доски учила тесать — видел бы ты местные рубанки, одни слезы. А гвозди? Тьфу! Но — сделала! Видел паруса на моем красавце? Двадцать два узла на мерной миле на попутном! Слав — сука! Сам в пяти милях от Столицы сидит, «Личный его Имперторского Величества Организатор Мануфактур и Заводов», о как. А я даже Лешку своего забрать не смогла, и теперь сижу как дура в каюте ночами одна, а он там, небось, фрейлен Янки трахает! Что б вином подавился, кобелина! Вторая такая же, как Свят! А я корабль хотела… что бы пушки, что бы море, что бы абордаж — с детства бредила, книжки читала, под парусами ходила! В Одессе знаешь как я в регатах молодежных участвовала? Сраная Москва, сраный страйкбол… Слав сказал — буду первой «по очкам» среди других «морских охотников» — сделает меня саб-адмиралом группы, а потом и до полного Открытого Моря Флота повысить можно «за выслугу»! И буду! Если ты, конечно, отпустишь меня сейчас, кросафчег! А ты, кстати, ничего так — «береток» порубил, да и не особо старый еще, и на лицо нормальный… а кобель пусть в Столице подавится! И второй — тоже! К-кабелины, морской демон! И ты кобелина… что смотришь, снимай давай! Или у тебя в штанах дружок не работает? Сам Имперский Капитан перед тобой штаны снимит — неужели не мечтал о таком в своем «крепком чисто мужском коллективе», когда пыль месил?

Честно скажу — у меня реакции перехватить руку Стерха не хватило бы — я вообще не заметил, как он начинает замах трофейной саблей. Однако — Охотник как всегда оказался на высоте:

— Она нам не сказала еще про корабль. — Ровным тоном пояснил он. — И так будет… слишком просто.

— О-о, да ты тут не один! Ух ты ж, южник! В столице один математик есть, его при дворе любят слушать — такой же раскосый на морду, как ты.

— Скажи про корабль. Тебя ждут? Сигналы? Вахта?

— Ого! Соображаешь! А лейт вот поплыл сразу… хы-хы, поплыл! Ждут меня, касатик, после рассвета, или сигнал от шлюпок — зеленая ракета. Или красная — если будут проблемы… как счас, гы! Команда в сорок регуляров — матросов-смежников — вас в ваши кусты закатает как кошка мышку. А вахта стандартная — один на юте, один на баке, сечешь? И они не спят. Короче, крышка вам, ребятки. Ну или отпускайте меня и айда сдаваться… кстати, куда вы мою охрану дели? Надеюсь, не того… а то регуляры — они мстительные такие, черти. Кстати — как это вы нас всех так ловко: я даже ничего не увидела… это, надеюсь, не магия? А то у нас эдикт Старшего Жреца Церкви Великого Бога: колдунов, магов, натурфилософов и всех замеченных в — на костре сжигать. Ничего личного, но, хи-хи, церковь настаивает — так, понимаешь, артефакты удобнее уничтожать. В огне. Эй, у вас все, или еще поболтать хотите? А то у меня затекло все уже висеть тут… извращенцы!

— Нет, еще не все. — Видя, как Гуурака отдает вывернутую из руки Стерха саблю назад владельцу, под свет коптилок вышел я. — Настало время пообщаться с земляками, не находишь?

41

— Сашок! Мне, значит, не показалось! — Женщина-капитан непринужденно перешла на русский. — А Свят сказал, ты психанул и спрятался. У меня с Галкой аж уши завяли, как он выражался! А ты, я вижу, в порядке? Даже жирок свой где-то растерял, на человека стал похож. А то на страйке мы все с тебя ржали — колобок в камуфляже! А-ха-ха! Галка, конечно, потаскуха была, но прозвища как эпосидкой приклеивала! Хм, она что, тоже тут?

— Ей не так повезло, как мне. — Мои губы сами собой скривились в невеселую ухмылку. — Лучше скажи, Света, откуда у Церкви Великого Бога вдруг нарисовалась страсть к возжиганию огня вокруг магов-натурфилософов? Ведь Великий Бог — это скорее Зевс, чем Иисус. Небесный Император, оправдывающий существование имперского строя, лично несущий верным вассалам и слугам (не рабам!) Свет и Помощь… а не погонщик овец. Даже Ада нет как такового. Цивилизации здесь еще не доросли до концепции «первородного греха»: «ты родился — ты уже должен за это». И наука еще не отделилась от суеверий и мистицизма, так что маги — такие же ученые, только философия познания и мировоззрение отличаются, да и то — не всегда.

— Думаю, эти недоработки в скором времени исправят. — Так же криво улыбнулась землянка-соотечественница. — Осененный Светом Великого Бога лично имел беседу со спасителем Императорской Семьи и его спутниками… а теперь Петрович вдруг ударился в веру, храмы стал посещать. А потом оказалось: враги веры не те, кто предкам поклоны кладет по домам, а те шарлатаны, что огонь из воздуха делают и всякие благоглупости при дворе заумно разъясняют. Это же ведь они, о ужас, ужас! — бомбу придумали! Смешно! Хотя, ты прав — в Великого Бога верят в основном солдаты да городская беднота, первые за воинской доблестью, вторые — оттого, что больше не на кого надеяться в их жизни, и оттого что храмовники их подкармливают… вот скажи, откуда ты все это знаешь?

— Знаю что? — Признаться, резкая смена темы меня слегка… озадачила. Алколоиды в эльфийской «сыворотке правды», как я уже успел убедится, действовали на реципиента опьяняюще, но как-то… волнами: то почти нормальные ответы, то начиналось неконтролируемое словоизвержение, иногда Светлана даже настолько приходила в себя, что бы заметить, что она связана, и даже как-то странно себя ведет — но не дольше чем на несколько секунд.

— Все! — Усмешка из кривой перешла в издевательскую. Правда, как выяснилось буквально сразу, не только по отношению ко мне. — Тебе что ни сказать — сразу выдаешь какой-нибудь факт, даже не удивляешься. Слав еще дома, в лагере, весь бесился — ты его регулярно перебивал какой-нибудь фразой, на которую ему нечего было ответить! Не замечал, что ли?! Вот умора! А я думала — ты его специально «горбишь»! И Туловище с Лехой так думали, даже безмозглая Галка, и та… Ну и фейс у тебя сейчас, ха-ха! Видел бы ты себя со стороны! А-ха-ха-ха! Кха-кха! Слушай, Саша, в горле что-то пересохло — дай-ка водички попить…

Я кивнул стоящей за пределами неровного пятна света эльфе — русский она конечно понимала далеко не так хорошо, как я, но за темпом беседы следить — хватало. Отведенная питьевая лиана, довольно медленно из-за ночного времени изогнулась и ткнулась кончиком в губы капитана.

— Ай! Я пить просила, а не веткой в меня тыкать!

— Поймай конец губами и соси, как из трубочки. — Посоветовал я, за что заслужил взгляд «ты спятил?», но женщина все-таки выполнила рекомендацию. Ее глаза удивленно расширились, и минуту я наблюдал зрелище вида «вампир напал на дерево».

— Как ты это сделал? — Еще несколько секунд совершенно безумные глаза Светланы стали нормальными, она дернулся в оковах. — Чем вы меня таким связа… это что, побеги?!

— Отлично, оказывается сок лозы — это антидот к «соку правды». — По привычке вслух проговорил я наблюдение для Эль: за несколько лет экспериментов каждый день вырабатываются определенные рефлексы. Очередное «темное пятно» в знании эльфийских фитотехнологий вылезло внезапно и не совсем к месту.

— Вы меня траванули… нет, вы всех траванули. — Кажется, в эмоциях бравого капитана начал разгораться настоящий страх. — Эта лиана двигалась сама? Что случилось с моими людьми? С кем ты говорил?! Покажись! Покажись, тварь!

Эльфийка молча вышла из тени на свет.

— Проклятье! Эльф! — Последнее слово прозвучало по-имперски и дальше капитан корабля перешла на этот язык. — Эй, ты, лейт! Где ты там? Убей эту тварь! Убей скорее! Чем хочешь клянусь! Богом твоим клянусь — я тебя полковником сделаю! Убей скорее! Она и ваш колдун заодно! Да убейте же ее скорее!

— Интересная реакция… — Охотник будто материализовался перед деревом с допрашиваемой. И вот опять — тихий и спокойный голос его был прекрасно слышин на фоне истошных криков. — А о наших детях, наших женщинах ты тоже так думала, когда отдала приказ на высадку десанта?

Вопли как отрезало. Протрезвевшей Свете, после прилива адреналина и крови к голове от созерцания эльфа окончательно прочистило мозги: она поняла, что живой ей отсюда не уйти. Стерх и Плуг, так же вышедшие к свету, смотрели на нее одинаковыми взглядами, от которых по окрестностям поплыл почти материально ощутимый холод.

— Может расскажешь… напоследок, откуда столько ненависти к эльфам? — Я воспользовался повисшей тишиной — нужно было прояснить внезапно вскрывшийся момент. — Нет, не хочешь — не отвечай, у меня есть еще «сок правды», раз уж мы нашли противоядие к нему, теперь ты не умрешь в искусственной эйфории, гарантирую.

— …старые рода аристократии…

— Что? — Переспросили Рокс и Марсо в один голос.

— Старые рода имперской и других стран аристо. — Уже громче и тверже ответила женщина-капитан. — Они буквально сидят на своих сраных «амулетах». «Натурфилософия», «магия»… официально никто ничего не говорит, но вот сердечный приступ с полковником из «простых» на дуэли, или сгоревший каменный лабаз, где и гореть, кроме крыши, было нечему. Или горячая ванна без водопровода. Или убитый молнией за карточный долг… и ради вот этого всего они готовы спустить в канаву всю страну! Всех «простых»! Халифы и визири в Эмиратах, Старая знать в Империи, «лазурные драконы» из королевства Наронна… они есть везде. И не все такие могли сдержать язык за зубами, один такой век назад в подземельях Церкви орал и грозился «самим магистром Башни и его лесными покровителями», и знание дошло до нужных ушей. Императорская семья в курсе… Веками эльфы сталкивали лбами народы, заставляя драться и своими мерзкими подачками в виде амулетов убивая прогресс Человеческой Цивилизации… это что, смешно? Ты, предатель!

Последние слова были сказаны с настоящим негодованием: тема разговора так задевала Свету за живое, что она и без всяких средств забыла обо всем, кроме своей обличительной проповеди.

— Да, стоило попасть так далеко от дома, что даже рисунок созвездий никак не сопоставить, и тут выслушивать старую добрую Теорию Заговоров и Мировую Закулису!

— Но они есть! И ты — их высокопоставленный эмисар!..

— …прячущийся от доблестного имперского флота на предками, духами и богами забытом острове. — Достроил логическую конструкцию я. — Значит, Святославу «тайное знание» поведала принцесса Яна, правильно? А уж он — всем остальным? И вы вовсе не готовите государственный заговор по смене власти с отца на дочь, а спасаете мир?

— Знаешь, я тоже сомневалась… — Внезапно-вменяемо ответила женщина-капитан. — …но я увидела ее и то, что она делает с растениями и поверила окончательно. Чем она тебя купила? Вечной жизнью? Может, возвращением домой?!

— Ну и дура же ты, Светка… — Покачал головой я. Объяснять и рассказывать свою историю совершенно не хотелось. Теперь я, пожалуй, должен был даже проконтролировать, что бы моя землячка действительно умерла.

— Может, я и дура, но хоть умру не напрасно. — Вау! Столько презрения и превосходства было во взгляде, что они затмили страх. — Не знаю, что вы тут делаете, но лоду вашу мы потопили, и ни один эмиратский корабль в Восточный Предел без нашего ведома попасть не сможет. Даже если вы перебьете вторую десантную партию регуляров — чем вы там нас травили? Корабль просто уйдет, а потом вернется флот и перемешает вашу траву с камнем и землей! Свят умеет мстить и за своих держится! Вам не уйти! Вы тут все трупы!..

— Мастер Алессо, ваши замечательные цветы нельзя закрепить на стрелах? — Отрешенно слушавший разговор Охотник внезапно оказался рядом со мной.

— Наверно, можно… а что, есть идея? — Спросил я.

— Риф. В полночь будет отлив, некоторые камни обнажаться… а имперский корабль прямо у рифа отдал якорь. Мой лук слабоват, но подобраться скорее всего получится — я уже выходил ночью на барьер. Чайки ночью спят там.

— Вот как… — я быстро соображал прикидывал варианты… и одно решение, уже сделанное за меня эльфами мне нравилось все сильнее и сильнее. — …есть идея получше. Будет лук, и будут стрелы. Особые. Только сначала их нужно испытать. Уверен, эффект тебе понравится.

И мы вместе посмотрели на примотанную к стволу «мишень».

… в свете уже четырех коптилок было гораздо лучше видно тело, удерживаемое плетями кустов и лиан вертикально на стволе. Женское тело. Одежда с него была срезана — но не для того, что бы удовлетворить похоть или хотя бы мужские взгляды… хотя некоторое время назад они имели место быть — и были удовлетворенные. И ни капли жалости в них не плескалось. Может быть потому, что страшные отеки и открывшиеся язвы обезобразили еще час назад довольно красивую зрелую женскую обнаженную натуру до настолько полной неузнаваемости, что она уже не ассоциировалась ни с чем человеческим. Причиной всего этого эффекта была стрела, воткнутая в ствол чуть ниже плеча жертвы, но именно в дерево, а не в плоть. Просто эта стрела была сильно видоизмененным, но все еще обычным листом эльфийского стрелового дерева. Листом, способным испарять фосфорорганику, содержащуюся внутри. Один эльф когда-то действительно мог двадцатью стрелами убить двадцать десятков орков. Мог бы и больше убить, но эльфам повезло получить вещество заметно тяжелее воздуха, и отрава со стрел стекала вниз, прибивалась к земле быстрее, чем могла бы достигнуть стрелка. И сейчас первая из товарок убившей женщину стрелы беззвучно воткнулась в середину средней мачты «Тюленя», словно возникнув из тьмы: живые композиты давно решили проблему свиста оперения, хлопка тетивы о перчатку лучника и стука наконечника о цель. Стрелку, одиноко стоящему на коралловом выросте чуть более, чем в семидесяти метрах даже напрягаться не приходилось: корабль был подсвечен фонарями вахтенных и светом из окон офицерской части крытой палубы со стороны кормы. Лучник, убедившись, что итог выстрела не заметили, опять поднял свой инструмент — и улыбнулся. Через час стелы начнут источать свой смертельный аромат — так сделала остроухая жена-помошница Алессо, а его, Охотника, задача, что бы все три тула снарядов до того оказались торчащими в рангоуте и бортах у иллюминаторов «морского охотника». Мужчина вспомнил итого испытания всего одной стрелы — и улыбка стала шире и какой-то… умиротворенной. Религия почитания предков у народа раскосоглазых южан в том числе гласила, что убитый не должен уходить в страну мертвых один. «Счастливой и ровной дороги, любимая!» — прошептали губы и очередная стрела ушла в сторону вражеского пристанища. — «Тир, Мори, детки… счастливого пути!» Тетива опять беззвучно хлопнула… Последние стрелы Гуурака Мика выпускал уже с совершенно спокойной душой: смерть — это часть жизни, умерших — отпусти. Потому он размышлял о том, как ловко женщина-капитан, принесшая столько горя узнала в Эль мифического «эльфа», в существование которых он, признаться, так и не поверил: кажется, пленница перед смертью от страха просто сошла с ума. Алессо попытался объяснить, что у него на родине признаком Народа Лесов считаются острые на концах уши и правильные черты лица. Хм, это что ж, нарроанцев из-за черной кожи и курчавых волос вообще демонами считать? Острые уши… вообще, у помощницы натурфилософа они были самые что ни на есть обычные, заостренными были концы хрящей сверху. Вот у песчаной лисы — действительно острые уши! В полголовы размером. Эти чокнутые еще бы по белым волосам и прямому носу «расу колдунов-манипуляторов» выделять придумали!

42

— Я слышал, что наш мир… эээ… круглый… но никогда не видел его… вот так! — Плуг рассматривал расстеленную на весь стол в каюте капитана карту планеты. Многие линии побережья материков были нанесены пунктиром, другие места заливала ровная синева без отметок даже глубин: этакая «аква инкогнита», куда ни разу не заплывали имперские экспедиции. Тем не менее, сориентироваться «в масштабах» даже такая примитивная зарисовка позволяла. — Это значит, если мы будем плыть на восток, то наткнемся на западное побережье материка Азур?!

— Да, если не уклонимся к северу, тогда причалим к побережью Хикк. А вот если пойдем южнее, то да, шанс есть — если вот тут нет никакой неизвестной земли, вроде группы островов или даже одного большого острова, может быть даже мини-континента. Сможешь нас провести по определенной широте, Марсо?

— Ха! Когда я стал юнгой в двенадцать, это был бы предел моих мечтаний! Помкэпа даже как-то раз позволил мне самому воспользоваться секстантом…

— А потом ты осел в Эмиратах, и начал копаться в земле! — Раздался с палубы голос Мора Рокса. — Хватит бумажки разгребать, тут новая партия этих ваших дров и хлама, а я даже отойти от кормовой пушки не могу! На наш… на четвертом острове опять кто-то под пальмами ползает!

— Идем. — Я потянул залипшего в очередной раз над капитанскими вещами фермера-шелковода, имевшего бурную юность до восемнадцати (то есть примерно четверть века назад), и решившего, скажем так, под действием обстоятельств тряхнуть стариной.

— БАХ!!! — Над головой оглушительно рявкнуло корабельное орудие и, будто своеобразное эхо понесся к небу задорный ругательный загиб.

— Промазал или попал?

— Попал, но промахнулся мимо места, где засек противника. — «Перевел» вопль души я. — Не удивительно, волна небольшая, но она, как видишь, есть, а наш Стерх с артиллерией знаком только с полевой, где земля не качается…

— А куда попал тогда?

— В берег острова. Его дальнобойность до сих пор удивляет.

— А-а!

— Пошли примем груз у Эль и отправимся на шлюпке назад: раз разобрались с маршрутом, грузим дальше.

— Мастер Алессо, а нам точно нужно все это ваше… оборудование?

— Я тебе больше скажу — когда перевезем вещи и всю нужную «рассаду», нужно еще сколько успеем до заката плодородной почвы в трюм перетаскать.

Лодка, точнее, обе лодки, позаимствованная у морпехов нами и та, на которой причалила Светлана с командой курсировали между пятым островом и кораблем по своеобразной паромной переправе: свитый из лиан толстый «канат» мы смогли задействовать сразу после восхода — уложенный петлями на песке и воде он, подобно плоской пружине растягивался, доталкивая шлюпку до барьера рифа, на котором пришлось нарастить некое подобие траволатора: элементы защитного периметра эльфов росли и в соленой воде, как мангры, только гораздо быстрее. Подготовка «съела» у нас первую половину дня, включая «захват» корабля, заключавшийся в вываливании трупов в море: не предложить использовать их в качестве «подкормки» для растений у меня мозгов хватило, хотя у эльфов, как я понял, это была рядовая, отработанная процедура: на концентрированной высокоорганизованной органике рост фито-конструктов под солнечным светом ускорялся многократно — «строительный материал» в виде углерода и азота не приходилось фиксировать из воздуха. Да, наши с Эль эксперименты показали, что и эту мечту всех земледелов и фермеров остроухие успешно решили.[17]

Наши действия не остались тайной для высаженного десанта: первая шлюпка появилась из-за берега четвертого острова после полудня и подошла на половину расстояния до корабля (с внутренней стороны кораллового барьера) прежде, чем бывший имперский лейтенант хладнокровно с третьей попытки накрыл лодку из палубных длинноствольных орудий, не разбираясь кто там был и с какими целями. Вторая группа была больше и умнее — переправилась через пролив между островами на трофейных «катамаранах», которых «джамшуты» понастроили достаточно. Этим повезло меньше — смерть от удушья из-за анафилаксии висящей в воздухе пыльцы куда менее приятна, чем от пушечного ядра. Видимо, сделав для себя какие-то выводы, далее противник только наблюдал, накапливаясь на нашем «плантационном» острове. Было очевидно, что в темноте они попытку повторят — захватить корабль, если тот останется на якоре, и захватить пятый остров — догадаться использовать мокрую тряпку на лицо в качестве фильтра от опасной взвеси пыльцы можно было чисто эмпирически, особенно если морская пехота догадалась сохранить несколько пленных для натурного эксперимента. Конечно, оставался еще эльфийский «зарин», но оружейные кусты не могли поддерживать его концентрацию в воздухе дольше пары часов, да и самим потравится проще простого. Учитывая, что в противниках у нас осталось более тридцати человек, специально подготовленных взрослых мужчин с неизвестным количеством скорострельного (по текущим меркам — ОЧЕНЬ скорострельного) оружия, идея устроить встречный бой или засаду дружно признали проявлением клинического идиотизма. Правда, оставлять нашу лабораторию, вернее то, что от нее оставалось, без присмотра тоже было неправильно: мало ли кто мог наткнуться… и сделать выводы.

Мы снялись с якорей за час до заката, бросив одну шлюпку на середине движения — был высокий шанс, что морпехи, увидев отход их единственного билета отсюда, начнут атаку так и так. Интересно, что подумали урки-абордажники о самодвижущейся шлюпке? Если головы людей над бортами разглядеть в зрительную трубу можно, то лежащую на воде лиану вряд ли… Действительно — едва «Тюлень» начал вытравлять якоря, на четвертом острове началось активное шевеление, раздалась даже пара выстрелов: скорее от отчаяния, чем в безумной попытке поразить далекую цель. Даже такие типы, что «забривались» в морскую пехоту волей-неволей разбирались в такелаже, включая маневры, и были уверены, что восемь человек, из которых четверо ранены (пересчитать можно было в зрительную трубу) не смогут управлять рангоутом и парусами на таком большом корабле… мы и не смогли. Эль смогла. Относительно хорошо подвижные лианы, обернутые вокруг нужных линей и кабестанов[18] вполне смогли заменить минимальную парусную вахту, а косые, вполне современные даже в двадцать первом веке «бермудские» [19] паруса в управлении были гораздо проще распространенных тут «полотнищ» (потому-то их и используют на Земле до сих пор… сильно доработав за века эксплуатации). Тем более мы, не рискуя, просто погнали корабль в сторону, куда дул ветер, решив сначала разорвать дистанцию, а потом уже экспериментировать. Но это было еще не все.

Острова в свете краснеющего по мере наступления вечера солнца медленно медленно уменьшались за кормой: с палубы уже можно было рассмотреть не только пролив между последним и предпоследним — видно было даже третий остров… когда началось. С такого расстояния вспухший огненный шар над деревьями крайнего клочка суши смотрелся не опаснее огонька свечи, но на самом деле его за глаза хватило, что бы поджечь живые заросли: как эльфийские, так и дикорастущие. Все-таки получилось так, как я тайне и рассчитывал, оставляя открытое пламя рядом с порохом, несколько бочек которого сгрузили с «морского охотника» по возможности незаметно и собрали в центре нашей бывшей «научной зоны»: разрастив «аллергические» кусты и подняв легкую метель из опавших лепестков и пыльцы, удалось-таки получить при детонации взрывчатки эффект объемного воздушного взрыва! Ну, теперь точно все: пусть теперь выжившие расскажут тем, кто их на свою голову «спасет» (я не питал иллюзий, во что превратиться тропический рай, нашпигованный тремя десятками уголовников) об «огненной магии», а не о «странных ужасных движущихся растениях».

Прощай, архипелаг-ставший-настоящим-домом, я не забуду тебя! И вот опять в пути: впереди неизвестность, позади — руины… и причиной тому снова — вооруженные силы Империи. Только в этот раз они прошлись не по врагам, а по близким и нейтральным мне людям. Наверное, я должен был чувствовать гнев, даже ярость… но я чувствовал только печаль. Ясно было — в ярком пламени коптящего лесного пожара, дым от которого огромным столбом упирался в чистое, ни облачка, небо над океаном сгорала моя надежда на мирную жизнь. Удивительно, как один-единственный человек может изгадить целую страну… да нет, получается — целый мир! Просто повезло оказаться в нужное время в нужном месте, с нужными людьми… и вуаля: теперь здесь нет места уже мне. Неважно теперь, наткнется на нас Империя, или ее враги: Святослав и компания, дав решающее преимущество в технологиях и так лидирующему государство, спровоцируют — уже спровоцировали — тотальную военную агрессию с захватом территорий, с образованием колоний и прочим «принуждением к миру». Учитывая, что за разрушением Башни магов Восточного Леса стоит Лес какой-то другой, то и эльфам это выгодно, по крайне мере — пока. Значит, будет что-то вроде первой мировой войны с поправкой на местную специфику, и какая бы из сторон на нас не наткнулась — маленькой группке людей, оседлавших посредством противозаконно спасенной эльфийки маленький кусочек чужих технологий так и так не жить. А что наткнуться — я не сомневался. Через год, пять, десять, двадцать лет — планета круглая, бежать некуда. Кому как не землянину двадцать первого века это особенно хорошо понимать? Можно, конечно, бросить все наработки и просто жить, притворившись обычными мигрантами-беженцами… вот только такой подход никогда ничем хорошим не оканчивается. В конце концов только сила способна защитить конкретного человека — даже в местах «демократии и равенства» Вот если бы за нашими спинами стояло государство, как я планировал раньше… стоп. А кто сказал, что государство должно быть большим?

— Друзья! — Я отвлек Стерха, Плуга и Охотника от распивания очередной бутылки корабельного рома под эльфийские плоды: нервное напряжение двух дней требовало разрядки. Правда, часть продуктов фитопитания содержала нейтрализаторы алкоголя, делая процесс пьянства в чем-то бесполезным, но ни я, ни Эль не стали просвещать «соседей». — У меня для вас деловое предложение: а давайте замутим свою республику: туда, куда идет «Тюлень» просто обязаны быть свои острова!

Ответом мне послужила выплюнутая Роксом струйка выпиваемого из кружки рома и падение со стула меланхолично раскачивающегося на двух задних ножках Гуураки: впрочем, последний даже не ушибся, перекатом встав на ноги.

— Что?!

— Мы были мирными людьми, когда на нас напали — теперь у нас есть корабль, куча современного оружия, опыт в использовании управляемых растений и знания о том, что происходит в мире. А представляете, что было бы, если бы мы были готовы к нападению?

— А-ха-ха-ха-ха! Мастре Алессо, мне определенно нравится твой ход мыслей!

— Демоны побери… — Кажется, в голове у Мора весь масштаб предложения просто не укладывался. — Но…

— Я согласен. — Коротко выразился невозмутимо занявший стул Мика. — Только скажи, как мы будем называться. Правильное название важно.

— Название… — Я посмотрел сквозь распахнутые кормовые иллюминаторы на горящий остров, уголком выделяющийся на темнеющем горизонте. — Есть у меня название. «Арк». Мы будем называется «Арк».

— «Арк»? — Переспросил Стерх. — И что это значит?

— «Арк» — значит «Пламя». Нас вынудили его разжечь… и кто сунет к нам руку теперь — да сгорит до тла!

Часть два Костер на берегу

Интерлюдия 2

Шаманы учат: духи не добрые и не злые. То есть, есть духи озлобленные на людей, и есть — милосердные, но не потому, что они так решили — их об этом попросили. Даже, можно сказать, уговорили, умолили, уломали. Духи есть во всем: в песке, в волнах, в растениях, в животных, в небе и в толще земли. Есть духи и в людях. Обычно духи не делают ничего. Они не живые и не мертвые, не спят и не бодрствуют… но только пока что-то или кто-то не заставит их действовать. Извержение вулкана, шторм на море, ураган… или сравнимые по силе человеческие чувства.

Когда на маленькую деревню на острове у шелковичных плантаций вышли чужаки, их переполняла ярость… и духи ответили! Ответили тогда, когда старшего из детей Карры выволокли из-под хижины: спрятался он хорошо, но чужаки обладали прямо-таки звериным чутьем на то, где искать затаившихся. Бородатый чужак с лысой головой в ответ на укус за ладонь с руганью бросил четырехлетнего пацана… и в одно равнодушное движение отсек мальчику голову. И четверо женщин с Берега Духов как одна сорвались с места и атаковали уже слегка расслабившихся налетчиков: молча и синхронно. Шаманизм запрещает брать женщине в руки оружие, кроме считанного числа ситуаций: ее удел — выполнение наказов супруга и домашняя работа, но главное — умиротворяющее спокойствие. Дом должен быть чист от зла — иначе когда сильные эмоции пробудят некоторых духов к действию, они не принесут плодородие или счастье, но только смерть. Чужаки принесли смерть — дочери и сестры воинов уже видели такое в глазах своих мужчин. По обычаям их народа, вернувшиеся после службы эмирам были обязаны дать потомство: потомство сильных мужчин, умеющих выжить и вернуться с победой. Им приводили невинных дев со всего Берега Духов, и те зачинали новую жизнь: познавшим ярость, скорбь и боль, но и радость и счастье и победу было куда легче обратиться к духам во время соития без слов, одними чувствами. И духи, привлеченные когда-то слиянием плоти в ставших женщинами, когда стало нужно, отозвались на зов. Не вина духов или Лимы, что она оказалась в стороне от единоверцев — просто дом семьи Алессо был построен крайним в ряду, и ее заставили сесть у его порога: дальше всех от места событий. И уж тем более никто не виноват, что регуляр, не смотря на все договоренности, постоянно ждал подлянки от кого-то из своих подопечных… и ответил ударом сабли на замеченное краем глаза движение рядом. От страшной боли молодая жена натурфилософа мгновенно потеряла сознание и только через сутки узнала, чем закончилась самоубийственная атака ее соплеменниц. Тогда же она узнала, что блеск сабельной стали — это последнее, что она увидела в жизни. С тех пор ее окружала вечная тьма.

Но — духи не добрые и не злые: потеряв зрение, она обрела нечто другое. И речь не про обострившийся слух и осязание. Она обрела своего мужа — заново! Все время жизни на теплой и щедрой земле тропического архипелага она практически не покидала небольшого пятачка земли около четырех домов поселения «специалистов»: просто потому, что дальше домашние дела ее не уводили. Самые дальние выходы женщины устраивали в пальмовые заросли — когда перед сезоном дождей начинали падать на землю кокосовые орехи. А после… за время трехмесячного плавания, по словам ее супруга они пересекли почти половину мира, все дальше и дальше уходя на восход. Избегали ураганов, про которые как-то безошибочно узнавали растения, попадали в долгий штиль без малейшего ветерка, видели удивительных морских животных, навечно оставивших сушу ради безбрежности вод, даже нашли полузатопленный корабль-«призрак», неведомо когда оставшийся без экипажа и дрейфовавший по воле волн. Она запоминала новые звуки, а все остальное ей рассказывал супруг! Если раньше младшая жена интересовала мага и «натурфилософа» Алессо только как хранительница очага, да в женском смысле по ночам, то теперь она заново открыла в том, с кем ее соединили духи, совершенно другого человека. Не того вечно занятого чем-то непонятным первой женой молодого мужчину, но великого мудреца, каким может быть лишь старец глубокий!

Муж знал все про все — так ей теперь казалось. Часто он сокрушался о том, что знает очень мало о чем-то, встреченном впервые, и о том, что мог бы получить когда-то эти знания просто внимательно слушая да проявив больше интереса — но в глазах Лимы это только подтверждала глубину истинной мудрости Алессо: не стремясь к большему большего не получить. А мужчина должен получать большее — и возвращаться туда, где уже достигнутое хранит рядом с очагом жена или жены, такова уж природа вещей. Шаманы открыли своему народу множество таких вот простых истин, на которых на самом деле держится весь Мир. Вот и теперь, потеряв зрение, шаманистка чувствовала небывалое счастье — ее мужчина наконец-то решил доверить ей те драгоценности знания, что смог собрать. Было бы преступлением против мироздания потерять хоть часть — и молодая искалеченная девушка запоминала и запоминала… и почти каждую ночь ее супруг доказывал: потеря глаз не обесценила ее в его глазах!

Чего только не узнала Лима за месяцы плавания! Узнала, что Мир на самом деле круглый и бесконечно движется в Великой Пустоте, где даже нечем дышать — а то, что люди и звери с него не падают, так это потому, что он сам их держит. Узнала что живое от неживого на самом деле отличает невидимая глазом деятельность, что отдельно производится в каждой частичке любого живого тела. Узнала, почему дует ветер, что бывает невидимый свет — тепло которого можно почувствовать кожей! — и что миров на самом деле много, но они бесконечно далеки друг от друга. Узнала она многое и о своей сестре-по-мужу. Раньше кажущаяся ей надменной и бесчувственной Эль пережила, оказывается, куда худшие, чем она сама утраты: у нее отняли прошлую себя. Как такое возможно, Лима понимала пока слабо, но… их муж, Алессо смог ее исцелить! Вернул способность думать и действовать самостоятельно. Вот только былая рана не прошла бесследно — остроухой было сложно теперь проявлять чувства. «Аутизм в относительно легкой форме», как назвал это состояние молодой мудрец: когда-нибудь чувства и и пока недоступные, кроме довольно небольшой части, воспоминания все-таки вернуться, но никто не знает — когда. Вот она, воля духов — теперь в руках Алессо оказались уже две пострадавшие женщины. И муж Лимы поклялся, что однажды вернет способность видеть своей младшей жене: сказал это тихо и спокойно, но так, что шаманистка поняла и почувствовала — духи услышали! И ровно на следующий день зрячая часть экипажа «Тюленя» увидела на горизонте землю, которую они так долго искали. Землю, которая стала новым домом для спасшихся. Землю Арк.

43

— ЭТО оружие? Это НАШЕ оружие?! Да вы издеваетесь! — Бывший имперский лейтенант Мора Рокс от избытка чувств даже наклонился к обсуждаемому предмету обсуждения, указывая обеими руками на то, что, по его мнению, было особенно абсурдным. — Я что у вас просил? Пушку. Что бы уничтожать выходящие на рейд суда противника прежде, чем они высадят десант. Пушку, а не полено с ветками!

— Это не полено…

— Да, один конец слегка заострен — значит, это кол от частокола. Проросший, потому что вкопан не тем концом.[20] — Язвительно сообщил Стерх.

— Это не…

— Эль, давай просто покажем нашему господину министру обороны, КАК работает наше творение — тогда он переменит мнение. Так что, Рокс, отойди к нам сюда, пожалуйста. — Пришлось вмешаться мне. — Готова. На счет «три». Раз… два… три!

Я аккуратно поднес факел на двухметровой ручке к нижней части «полена», и пошедший метан мгновенно вспыхнул. Язык пламени начал обугливать древесину и буквально через секунду воспламенил начинку, которая заполняла большую часть «кола»… и первая в этом Мире противо-корабельная условно-управляемая ракета стартовала со специально выращенной подставки на краю кратера давно потухшего стратовулкана, верхняя часть которого, возвышающаяся над водой шесть месяцев назад стала нашим новым домом. Старт вышел успешный: продувание биогазом пористой массы специально подготовленной древесины[21] решило проблему равномерности горения, а воздушные рули из живой «нетканки» — свала траектории и, частично, контроля направления полета. С этой, самой высокой части острова Арк, было прекрасно видно, как изящная арка-дуга упирается в водную гладь километрах в трех от берега.

— Эээ… и? — Мора переводил ошеломленный взгляд от точки приводнения к стартовой установке, слегка опаленной стартовым выхлопом и назад. — Дальность впечатляет, конечно, но мне кажется, что от удара корабль противника не пострадает… достаточно сильно.

— Запуск был без боевой части. — Пожал плечами я и поправился, увидев знакомое выражение лица у собеседника. — То, что поражает противника, можно выбрать: газ как в эльфийских стрелах, или аллергенная пыльца. Если удастся решить вопрос выброса содержимого боеголовки непосредственно над противником и последующий поджиг — можно сделать боеприпас объемного взрыва. Как на пятом острове было. Стерх, ты доволен? Все, как просил — стреляет без участия Эль: биогаз можно пустить сразу, заткнув сопло пробкой, и поджигать после банального выдергивания…

— Впечатляет. — Согласился наконец усиленно «шевелящий мозгами» министр обороны островной республики Арк. — Это магия такая?

— Это биология, баллистика, реактивное движение. Я же говорил, что…

— Хватит, хватит ставить мне мозги раком! Мне нужно знать, что ваша штука может делать, а не как! Вы делаете — я применяю, вот и все.

Мы оба замолчали, молчала и стоящая рядом со мной Эль — вспышка эмоций оказалась даже для самого Стерха неожиданной.

— Прости конечно, но можно я тебе объясню, зачем я тебе все подробно рассказываю… по крайне мере — пытаюсь? — Наконец подобрал я правильные слова. — Ты — все-таки военный человек, в отличии от остальных наших граждан принимал участие в боях куда серьезнее стычек на островках и отражениях нападения бандитов на обоз. Я могу сделать что-то под твой запрос, но довести до ума без этого реального опыта — никак не возможно, понимаешь? Для того я передаю свои теоретические знания всем гражданам — без ваших практических знаний и опыта они мало чего стоят. Вы учитесь у меня — я учусь у вас…

На этом месте отставной лейт не сдержался и громко фыркнул.

— Эм, Рокс?

— Натурфилософ, который признает что что-то не знает? Я раньше думал, что скорее с неба начнут падать камни, чем кто-то из вашей братии такое вслух произнесет! — Пояснил военный и свою реакцию и дальше продолжил совсем другим тоном. — Твои объяснения по большей части понятны с первого раза и логичны, это так… но, демоны побери, ты пытался оценить результаты?!

— Результаты… объяснений? — Осторожно переспросил я.

— Именно их!

— И что же в них не так?

— Безумие!

— Что, прости?

— Я говорю — наша жизнь чем дальше, тем больше превращается в сплошное безумие! Я каждый день чувствую себя участником пьесы Бродячего Театра (они обычно тащатся за армией вместе с маркитантками), только вот сценарий каждый день кто-то чуть-чуть переписывает, вставляя на место одних сцен другие. Вроде действия продолжают перетекать из одного в другое, и сначала не замечаешь, что что-то изменилось, но потом, сойдя с подмостков, и видя других вдруг понимаешь: все происходящее на сцене — как бред сумасшедшего! Связанный бред, который имеет внутреннюю логику… тьфу, видишь, я уже и говорю, как ты!

— Общую идею понял, но что конкретно тебя не устраивает?

— Все началось с корабля-сада: ваша «лаборатория» за колючкой была не в счет — логово мага может быть и не таким, верно? А на корабле некуда было деться от листьев, заполнивших пол-палубы и такелажных лиан — мы бы не справились с управлением вчетвером, даже если женщин считать — вдевятером. Поначалу было жутковато, но… потом мы просто привыкли. Даже срать не за борт, а в это переплетение корней, которое после каждого раза двигаться начинало!

— Перемешивание необходимо было… кроме того, у нас никаких припасов и престной воды на три месяца путешествия без захода в порты не хватило!

— Не начинай объяснять, прошу! Я еще не договорил! Да, я говорю — было нужно, но вот — мы нашли этот… остров Арк — и покатилось! Мы просто хотели жить без занесенного над головой палаша, построить дома, родить детей, в конце концов вместо… убитых. Но смотри — ты говоришь: «давай дома просто выростим — так быстрее и удобнее». Логично? Логично. Сделали. Потом ты говоришь: «а теперь давайте обеспечим себя едой» — и Плуг радостно бросается тебе помогать. Да так, что от леса и травы, которые здесь растут — не осталось ничего! А свиньи? Едва обнаружил: «Охотник, мы будем разводить свиней, они нужны для еды и опытов»! А теперь я Гуураку вообще днями не вижу — только и делает, что ползает по дну с твоим этим… ак-ва-лан-гом! Зачем? О, великому мастеру Алессо нужны морские гады и водоросли для экспериментов! Желательно побольше разных! Когда я заикнулся об обороне, по мановению руки твоей Эль выросли эти… «разграничительные контр-штурмовые полосы специально подготовленной растительности»…

— Ты же сам план утверждал!

— Да, я утверждал план… и все! Дальше — больше. Что ты сделал с нашими женщинами? О, еда растет на ветках в сыром виде, пол из живого дерева сам впитывает воду и грязь только смести венничком за пять минут! «Регулировка света и микроклимата» — это вообще было из серии «с жиру беситься»! Когда я сказал, что надо занять женщин, пока они от скуки не начали выдумывать развлечения себе сами, я вовсе не имел в виду, что надо устроить с ними «собеседование о роли граждан в Республике Арк» — как я жалею, что тогда напился и поддержал твою дурацкую идею! И что в итоге? Теперь моя Жаза целыми днями пропадает в керамической мастерской — видите ли, ее отец горшечник и она всегда мечтала… тьфу! Да у нее все руки в глине и в пятнах краски. Из чего вы только делаете эту разноцветную гадость… нет, не отвечай! А Ирос теперь — о да! «Кутюрье»! Слово-то какое мерзкое…

— Я предложил говорить — «модельер», это лексически ближе…

— Великий Бог! Да что б оторвался мой проклятый язык, когда я про двор Империи согласился рассказать! Я и был-то в столице ровно один раз — на награждении после Второй Северной компании! И мой дом завален лоскутами, нетканным полотном, и «неудачными экспериментами»… нахрена вот это все, когда есть давно проверенный фасон: рубаха и штаны?! А женам — юбка да кофта! А уж то непотребство, что Лайла марсова нарисовала недавно…

— Ты же сам сказал — им скучно было. Творчество — это важно. — Я решил умолчать об источнике «непотребства»: под настроение рассказал Лиме и Эль про нижнее белье — думал, эльфь вспомнит что-то по ассоциации… но эффект вышел несколько другим. Ослепленная девушка, в отличии от других почти ничего не могла сделать руками — хотя горшки на том же гончарном круге у нее уже получались. Потому я объяснил Лиме необходимость «творческого подхода» к уже изученному и недавно заметил: другие представительницы слабого пола на острове уже стали обращаться к ней как этакой справочной и передаточному звену: молчаливую и «чужую» Эль они побаивались до сих пор и передавали свои вопросы через «свою». Разумеется, все это больше напоминало по размаху «идей» и наивности кружок младшеклассников в детском лагере на курорте, но постепенно одежда и посуда из нелепых кривобоких поделок превращалась в настоящую, пригодную к использованию утварь и наряды. — Но пока я не вижу «безумия». Просто представь, что ты живешь в богатом доме, и еду и одежду тебе приносят слуги, чем плохо? Не о такой ли жизни ты, по твоим же словам мечтал? Или мне нужно придумать занятие и для тебя, Рокс?

— Таскать морских ежей или разводить гигантских свиней по методу Марсо, скармливая тварям рационных ягод и орехов Рух на сумму казны небольшого султаната на год ежедневно? О, благодарю покорно! Нет, я хочу сказать… Алессо, тебе в детстве не рассказывали сказки про Волшебное Королевство?

— Что? Причем тут… ну, допустим, напомни, пожалуйста.

— А при том, что наш остров — вылитой такое королевство! Сначала путник-дурак туда попадает и радуется. «Еды сколько влезет, богатые одежды растут на деревьях, несметные сокровища вокруг»… похоже, верно? А потом в какой-то момент делает что-то не то, или просто засыпает как тысячи раз до того… и раз — просыпается старый, больной, нищий и в пустыне!

— Хм… — Рассказанная история неожиданно заставила меня задуматься. — А в сказке есть «умный» странник, который проходит через сад, находит себе девушку, строит дом, пашет поля и однажды старый и больной выходит на крыльцо, и видит, что его сыновья и внуки возделывают это все сами, без его помощи?

— Ты хочешь сказать, что не слышал этой сказки, а просто угадал? — Скептически нахмурился Стерх.

— И да, и нет… иногда мне кажется, что эти сказочки придумывают специально обученные люди во дворцах, а потом пересказывают в толпе, переодевшись в рванину… ты же понимаешь, что этот сюжет — вранье?

— Вранье?

— Разумеется. Ты же видел придворных — они, хочешь сказать, вкалывают в своих «садах»? Да сейчас! Все отличие их от твоей сказки — что они в «волшебном саду» родились, а не пришли — и гляди-ка, часто у них что-то «пропадает»? А вот пашущий крестьянин может в момент лишиться дома, земли и детей с внуками в единый миг, когда вот такие вот благородные «изволят воевать за интересы Страны». Ну и кто тогда «умный путник»?

— Ты опять поставил все с ног на голову… — Настроение отставного лейтенанта окончательно упало. Было видно — спорить он больше не хочет.

— Нет, я поставил с головы на ноги. — Теперь уже улыбнулся я. — И если ты попытаешься вспомнить «разговоры за республику» господин министр, то мы как раз и говорили о «равенстве перед законом и свободах». «Пока есть борьба за ресурсы — никакого равенства не будет» — это твои слова, помнишь? Потому мы и выращиваем дома, и превратили остров в «волшебный сад». А то что ты считаешь, что мы не работаем… давай я тебе кое-что покажу.

Микроскоп, стоящий в лаборатории, выглядел монструозно — все-таки соорудить что-то из отличных линз, вытащенных из трех зрительных труб у меня получилось — правда, я думаю, как всегда излишне неудобно и сложно. Но я провел в дом-лабораторию Мору Рокса не за микроскопом — за строением были экспериментальные посадки, именно они и были целью. Невысокие деревца, обычные и с разными аномалиями в кроне, листьях и ветвях росли под защитой стены вулканического кратера — по некоторому разумению мы перенесли часть самых ценных растений и вещей в древнюю каменную чашу и организовали там что-то вроде крепости «на крайний случай».

— Смотри. — Я кивнул эльфийке, и та заставила все деревца склонить стволы в «поклоне». Все, кроме одного.

— И что?

— Видишь не склоненное дерево?

— Ну.

— Оно не склонилось не потому, что Эль не приказала. Это деревце ее не послушало. И никого не послушает — мы разобрались… точнее, нашли и смогли сломать «механизм» подчинения измененной флоры эльфам. Но это деревце все еще может использовать энергию Солнца для быстрого роста и движений: получилось это сделать благодаря яду одной рыбы, выловленной Охотником и нашим трофеям с «Тюленя». Яд остановил деление клетки и мы смогли уничтожить участок с нужной информацией на хромосоме с помощью… извини, не важно. Я сначала хотел сделать так, что бы растения слушали еще человеческих магов, и посчитал результат неудачей… но после твоей сказки я вдруг понял — это именно то, что нужно! Надо только разобраться, как отдавать команды без магии — и заменить модифицированными таким образом растениями всю нашу флору на острове! И ни один залетный эльф не отберет у нас наш сад!

44

— Ну, как там? Еще не разобрались? — С надеждой спросил меня лежащий в специально сформированном для него ложе Плуг. Рядом, как обычно, обнаружилась красавица-Лайла, его жена, наш островной художник. Она была на шестом месяце беременности, своим цветущим видом доказывая превосходство эльфийских фитотехнологий в области медицины — не смотря на сквозную колотую рану брюшной полости, перебитый позвоночник и прочие «радости», сейчас женщина была совершенно здорова. Даже более чем здорова: вокруг любимого мужчины она вилась как пчела вокруг цветка, чем, подозреваю, Марсо только больше доставала. Но Грегори терпел, принимая ухаживания с довольным лицом: когда надо фермер был отличным дипломатом.

— Мы пока продолжаем эксперименты. — Уклончиво сообщил я. — Некоторые подвижки есть, но я не хочу случайно убить друга только потому, что поторопился с выводами.

Плуг все прекрасно понимал, но трехнедельное лежание уже почти истощило глубины его терпения. Даже ежедневные посиделки в доме больного не помогали, а алкоголь я запретил: когда-то давно читал в Интернете, что спирт замедляет деление клеток, а срастание сложного сочетанного перелома бедра и так шло очень медленно. Ну, что поделать — «крестьянину»-авантюристу было почти пятьдесят лет, и юность у него была… не безоблачной. Голодал, ломал кости, получал раны — а теперь организм отыгрывался за все.

— Ясно. А сейчас пришел просто проведать? — Разом поскучневший Марсо уставился в потолок.

— Нет. Но из-за того, что теперь Стерх делает твою работу с нашим живым запасом мяса, ты будешь делать работу Рокса. Следить за окрестностями Острова.

— Что, прям отсюда? — Равнодушную усталость как рукой сняло.

— Да. Мы доделали фарсеточный «глаз». — В подтверждении моих слов через сформировавшуюся дыру в стене дома просунулся толстенный «корень». Мы с Эль (она тянула-растила этот корешок-переросток с вершины вулкана) в четыре руки подхватили черенки, дотащенные мною до плуговского порога и приставили по одному к конца распустившегося отростками. Десять минут возни, проверка. Замена двух черенков, проверка. И-и…

— ВАУУУУ! — Лайла, не сдержавшись, захлопала в ладошки. — Красота какая! А… что это?

Марсо молча поддержал вопрос — было видно: он просто лопается от любопытства.

— Это — вид на север, этот лист-экран — на северо-восток, этот — на восток… — Начал перечислять я, последовательно указывая на выращенные листовые пластины-«мониторы». — Красное это зеленое… тьфу, короче, береговая растительность в кадре подкрашена красным, желтое — песок и видимые рифы, зеленое — море. Скорость обновления картинки — пока один кадр в минуту… условно. Показывает изображение ситуации на море в среднем около пятнадцать минут назад — увы, скорость распространения электрического импульса в тяже живых растительных клеток… Ну и работает только днем, разумеется…

— Ха! Так вот почему ты так радовался, когда рассказывал про открытие «нервного» сопряжения между растительными клетками![22] — Грегори от избытка чувств аж хлопнул себя по лбу. — Ты точно Великий Мастер, Алессо — совершенно напрасно стесняешься, когда Стерх тебя так зовет!

— Степень гранд-мастера присваивается по результатам симпозиума натурфилософов. — Вмешалась Эль, окончательно расположившая листовые пластины экранов так, что бы горизонт на изображениях описывал ровную окружность. — Корабль на фоне моря должен быть красной точкой на зеленом фоне, медленно сдвигающейся: на появляющиеся и исчезающие точки внимания не обращайте. Если линия горизонта начнет качаться — это ветер такой сильный, что колеблет пластины «глаз».

И Плуг и Лайла в некотором изумлении уставились на самостоятельно влезшую в разговор эльфу: обычно из нее и слова не по делу и не в ответ вытянуть было сложно кому-то кроме меня. А уж первая реплика — на постороннюю тему среди других людей — это было вообще что-то с чем-то!

— Мы оба взволнованы открывшимися перспективами! — «Перевел» я. — Когда мы привили «контрольный» черенок к дереву с «убитым» контролем… и оно начало подчинятся командам целиком от точки привоя и ниже… слышали бы вы, как я орал! Вы же понимаете, что это значит?

— …превращение «магии» в «технологию», ты уже говорил раз двадцать. — «Напомнил» мне Грергори с улыбкой «когда-то и я был восторженным и молодым». — И я правда-правда понимаю, какой это «прогрессивный рывок», и что «мы все сможем управлять вещами из живого дерева». Правда, я почти не понял твою лекцию про электрические сенсоры… только не повторяй мне ее сейчас — то, что это «круто» я понял с первого раза! Ну, я надеюсь, что твой, то есть ваш успех поможет и… в моей проблеме.

— Обязательно поможет. — Ободрил мужчину я. — Не зря же я забрал половину свиней в экспериментальную группу. Мы обязательно заставим переделанный трансплантатор поработать фиксатором и инвазивным лубком: все нужные вещества он выделяет, нужно только «выключить» правильные гены…

«…или просто наловить доноров для пересадки.» — Мысленно добавил я. Ценой разрезания десяти свинок на части на разных стадиях работы этой фито-системы, я разобрался как именно работает эльфийская системе донорской регенерации: по-своему решение было воистину гениальными. Нет, растение не «знало», куда разместить какие клетки — оно тупо составляло… трехмерную карту при изъятии донорского материала! Часть клеток — видимо те, что в моем мире получили названия «стволовых» — «прилипало» к корням, которые потом «сворачивались» и отращивали поверх оболочку навроде арбузной корки. При активации «арбуза» или «кабачка» процесс повторялся наоборот — корневая система «разворачивалась», прорастая без разрушения через нужную часть организма (просто раздвигая ткани) и там, где донорская часть не соответствовала части реципиента — запускала процесс деления клеток, заращивая ранения, включая переломы. Наверно, когда-то «во времена оны» прародителем этой флоры был растительный паразит животных, прорастающий на ранах и питающийся за счет своего «хозяина» соками тела, при этом поддерживая жизнь пораженного паразитом зверя. По крайне мере, в отличии от многих других растений эльфов, замодифицированных до неузнаваемости, в этом растении до сих пор проглядывали… гм, «дикие» черты. Да и сама система роста больше походила на находку миллионов лет эволюции, чем на генетический дизайн — в противном случае проще было бы подстегивать рост собственных клеток, а не составлять трансплантат с «убитой» иммунной идентичностью… а вот для паразита делать себя «невидимым» для имунной системы было очень важно. Уж не этим ли «арбузам» эльфы обязаны своей долгой жизнью — когда-то у паразита произошел сбой в программе гормональной стимуляции роста и разумные носители приобрели новые… способности?

Исходя из полученных благодаря ранению Плуга фактов все фито-технологии остроухих уже смотрелись для меня совсем под другим углом: кажется, предки Эль вовсе не работали с генетикой «своих» растений напрямую. С другой стороны, при жизни в тысячу лет позволительно потратить срок в десяток человеческих жизней на селекцию и химеризацию клеток растительных организмов… то-то хромосомы в клетках у модифицированных растений такие огромные![23] А еще запавшее в душу после сказки о «волшебном саде» Стерха чувство, что я как ребенок упер сложную «игрушку» вроде смартфона у хозяев и пытаюсь «управлять» ею молотком прошло. Случайно собравшие «смартфон» при помощи «молотка» эльфы вызывали у меня восхищение… примерно такое же, как многотриллиардная[24] мартышка с печатной машинкой, набившая случайными нажатиями «Войну и Мир»… но, судя по всему, темп жизни сыграл с ними злую шутку. Я ведь, по-хорошему, тоже мартышка — школьных знаний и разрозненных данных в голове, оставшихся после «вики-эффекта»[25] явно недостаточно, что бы эффективно распорядится полученным сокровищем… но — какие мои годы? Что открыто один раз — можно открыть заново. Тем более что «исходники» эльфийского долгожительства, кажется, у меня уже в руках… или это только моя выдумка, конечно. Ничего, скоро узнаю… подопытных хрюкает еще много!

45

— Эль! Алессо! Да что б вы провалились, где вы там?!

— Кажется, у нас проблемы. — Я переглянулся с эльфью и та, затушив осветительные горелки для микроскопа одним пассом, побежала следом за мной. — Стерх, мы тут! Что?

— Свиньи!

— Что, прости?!

— Ваши демоном долабнные свинье сбежали!

— Из загонов? — Можно было понять скепсис Эль: через причиняющие дикую боль колючки, от которых не спасает даже толстая дубленая свиная шкура не полезет ни один идиот.

— Из тридцать шестого только! Идите и сделайте что-нибудь — стелы их не берут!

— То есть как «не берут»?! — Я аж затормозил от такой новости. — Достаточно только поцарапать…

— Я ранил кабана-вожака, тот покачнулся было — и тут же побежал еще быстрее.

— Так нужно взять карабины из арсенала… — Я перебил сам себя. — Стоп, тридцать шестой загон — это там, где мы внедряли модифицированные трансплантаторы с резекцией по шестой и четырнадцатой хромосомам?

— Шесть-Четырнадцать-бис-мутация с укорочением теломер\[26] — Кивнула девушка.

— Отлично! Оружие не нужно — растения управляемы дистанционно. Пошли, Эль! Рокс, где ты их видел в последний раз?

Подопытные свиньи вели себя… как свиньи: протоптали широкую просеку вместо тропинки, объедая и подкапывая все на своем пути. Свалили пару низкорослых ягодных деревьев, обглодали орехи Рух прямо с низко опущенными ветвями и… проделали проход в контр-штурмовой засеке?!

— Это… как? — Я смотрел на лежащие плети кустарника с плотно прижатыми к ветвям шипами: хрюшки по ним изрядно потоптались, даже попробовали есть, но, судя по следам, видимым даже мне — укололи нежные неба и языки и унеслись с визгом дальше. Правда, на далеко их не хватило.

— Капуста! Плуга удар хватит, если он узнает! — Тихо и слегка злорадно порадовался Мора, что бы не насторожить шетинистых тварей, счастливо расположившихся среди наконец-то найденных и с чистой совестью разрытых грядок. Сытые носители пятачков не столько сожрали, сколько перемешали труды Марсо с плодородной землей, извозившись в ней по уши: обычная «газонная» эльфийская трава, которая остроухим заменяла асфальтирование там, где нужны были дороги, разрытию, выдергиванию и поеданию категорически сопротивлялась, видимо, заставляя зверей генетически ностальгировать о местах, где это — не так. Капуста, кстати, была совсем даже человеческой, немного напоминая земную — никаких эльфийских генов контроля роста. Семена включая злаковые и некоторых огородных культур хранились на «Тюлене»: видимо, своеобразный «набор выживания» на случай кораблекрушения у незнакомого берега[27] в мире, где нет спутниковой связи. Причин есть капусту, учитывая сорок шесть наименований съедобных цветов, плодов, листьев и ягод, растущих ранее на территории форпоста… и за которыми уход как таковой практически не требовался… Ну, видимо Марсо просто очень хотелось вырастить что-то, что нужно культивировать и защищать от сорняков вручную — другой причины просто не вижу. Ну, если не считать стонов «всхожесть падает на половину за год!»

— Дальности для воздействия должно хватить с запасом. — Обожравшиеся ходячие беконы, хотя наверняка почувствовали наше присутствие, и ухом не вели: к людям они уже привыкли и прекрасно знали, с какого расстояния нужно валить, если человек без лука, а с какого — если со снаряженным оружием. — Эль, устрой им разобщение спинного мозга в районе основания шеи, что бы сбежать не смогли. Только аккуратно, что бы разобраться, как они смогли справиться с контр-штурмовой сте…

— ХРЮЮЮЮЮЮ!!!

Если все подсвинки, матки и поросята вполне штатно и молча уткнулись пятаками в собственнокопытно взбитую грязь, то вот кабан… взлетел одним движением на все четыре и, как говорили в моем прошлом мире, «втопил на четвертой передаче», истошно, явно испуганно вереща!

— Эль?!

— Он… сопротивлялся? — В первый раз я видел эльфу настолько удивленной и растерянной. Было отчего — думаю, мое выражение лица было не лучше.

— Свин сопротивлялся? — На всякий случай уточнил я еще раз и получил неуверенный кивок. — Что ж… я ведь рассказывал про «бритву Оккама»? И про метод исключения? Получается…

— …мои далекие предки, однажды ставшие носителями фитопаразита, постепенно образовали с ним устойчивый симбиоз. — Глаза девушки были словно затуманены изнутри. — Это объясняет все: «легшие» защитные заросли, открытый загон…

— …и синергическое[28] подключение к нервной системе, удивительно похожей на нервную систему человека. — Дополнил я. — Кстати, если подумать, ничего удивительного: Homo Sapiens тридцать тысяч лет назад приручили первых собак, а ведь те тоже были своего рода нахлебниками и паразитами на цепи питания человеческих племен. Собаки удивительно умеют воспринимать настроение хозяина, «понимают без слов»…

— А предки фитотрансплантаторов «научились» «понимать» эльфов, причем даже без прямого контакта.

— Поздравляю, коллега, мы сделали фундаментальное открытие. — Торжественно протянул я руку эльфийке на манер, скопированный у Фариза в Джазире, и та протянула руку в ответ. — Наверняка реакция защитных зарослей и стрел-листьев связана с тем, что их вывели, в отличии от остальных фито-форм, без сверх-длительной селекции из того же паразита-симбионта: логично — поражающее действие на теплокровных млекопитающих уже есть, надо только выделить нужную функцию…

— Я из ваших реплик понял только предлоги. — Вмешался переводящий с моего сияющего лица на лицо довольной эльфы взгляд. — Что случилось, и мы будем ловить демонова хряка или нет?

— Что случилось? — Повторил я вопрос, чувствуя, как губы растягиваются в усмешке. — О, это очень забавно, какой именно мы получили результат. Но есть проблема — я впервые не могу объяснить, в чем соль шутки Судьбы… перейти от фэнтези с магами и эльфами к биотехнологиями и нейросетям. Просто поверьте: это — действительно смешно!

Интерлюдия 3

— ЗЕМЛЯ-А-А!!! — Вопль марсового, казалось, заглушил все звуки на корабле — от верхушек мачт до самого киля. Даже верткие дельфины, пара которых беззаботно выпрыгивала из воды то справа, то слева по борту, сбились с ритма и поспешили удалиться на безопасное, по их мнению, расстояние. Об опасности громких звуков от кораблей эти умные морские животные знали — как и о бесшумном оружии вроде гарпунов, применяемых двуногими на близких расстояниях. Собственно, только это — да еще суеверное мнение о проклятии убийце «спасителей моряков», все еще перевешивающее голод у большей части команды — спасало пару подводных рыболовов от смерти и съедения. Собственно, за нарронарской джонкой они и увязались вслед за рыбой, привлеченной обильным тухлым следом, растекающемся за кормой: оставшиеся припасы, исчерпавшие все сроки хранения, стремительно портились и регулярно отправлялись за борт — опытный в своем деле кок, не в первый раз попадавший в такие ситуации прекрасно знал, когда стоит готовить отбросы и мусор, а когда перешедшую грань съедобности бывшую пищу нужно срочно отправить за борт, во избежании многодневной дизентерии. Люди тоже ловили рыбу — не так эффективно, как пускающая фонтанчики парочка, но хоть что-то, пили тухлую пресную воду (увы, вот ее заменить было нечем) и отчаянно надеялись на мастерство штурмана и шкипера. Как вы поняли — они не подвели. Уже через несколько часов в хорошую подзорную трубу капитана можно было различить темный конус вулканической вершины на фоне более светлого неба…

Королевство Наррона, что на материке Хикк, было старым, даже, скорее древним образованием — по людским меркам, разумеется. Оно занимало значительные территории уже тогда, когда в этом мире появились эльфы: занимательная смесь монархии и полисного самоуправления крупных городов оказалась довольно удачным политическим решением и племенам варваров-соседей было выгоднее присоединятся к существующей структуре, чем строить свои удельные княжества. Возможно, со временем, Наррона расползлась бы на весь северный материк, продвинув свои границы к вечной мерзлоте северного полярного круга и начала бы планомерную морскую колонизацию… или развалилась бы на несколько кусков-королевств, выясняющих, кто достоин славы и земель великих предков, что вероятнее — но тут-то и появились остроухие. И в течении последующих полутора тысяч лет Наррона стала непробиваемым щитом и длинным копьем Северного Леса Эльфов, тратя ресурсы и авантюристов-пассионариев на посылку кораблей-разведчиков и торговых караванов, щедро приправленных агентами влияния. Именно Наррона открыла и фактически создала торговый маршрут до южных земель материка Азур, став фактически «родителем» Эмиратов, объединив едва выживающие на границе моря и песков племена вокруг созданных каботажных баз, в последствии ставших процветающими торговыми городами. Возможно, интенсивная торговля сверхдорогими товарами «из-за моря» стала причиной появления и Империи: князья, владевшие землей единственного удобного порта на западном побережье, усиленно наживались на соседях и, разумеется, были вынуждены содержать все большую армию против «несправедливости наглецов», желавших «отобрать и разделить по-честному». Однажды одному из князей-торговцев пришла в голову гениальная идея: нанести превентивный удар, в промежутке между приходами караванов. Возможно, эту идею подсказал один неприметный вроде как человек, пришедший с северо-востока…

Как бы то ни было, но последние полтысячи лет Королевство стало терять свои позиции. Сначала незаметно, потом начались беспорядки у новых границ — почему-то племенные вожди внезапно захотели самостоятельности, потом разлад пошел между полисами и королями. Модно сказать, Наррона проиграла экономическую войну: последующий военный захват полисов и попытки централизации структуры не дали государству шанса набрать мощь военную. Точнее, у многих еще сохранялась иллюзия, что морские просторы и узкий «коридор» вдоль островной гряды в Северном море просто не дадут эффективно перебросить армию, и до момента прямого противостояния еще далеко.

Однако, то, что не может сделать огромное государство, зачастую могут сделать «частники»… если их правильно мотивировать, конечно. Давно потерявшие свою коллегиальную власть потомственные негоцианты все еще помнили о своих «великих предках» — и то, на чем эта власть держалась. «Колониальные товары», поток которых сначала уровнялся с Империей, а в последнее столетие как бы и не развернулся вспять: уровень технического развития позволял южному «гегемону» задавать «моду» в техническом прогрессе и его производных: одни только новые ткани и ткацкие станки на замену прадедовским прялкам восемьдесят лет назад просто перевернули рынок! А пушки и мушкеты? К слову сказать, если ручные стреляла делать более-менее научились все, то с крупными калибрами был большой облом: там для повторения результата нужны были не только краденные или перекупленные образцы, но и математическая школа ученых с крайнего юга Азура, яростно гнобимая натурфилософами всего остального мира. Как же — отрицание магии и философии в естествознании! Неслыхано! Да эти… отщепенцы-еретики сами себя называют — только послушайте — «естественными физиками»! Да еще и утверждают, что фунт пуха равен по весу фунту свинца! Естественно, магов и философов вовсе не волновал тот момент, что у Империи теперь есть тяжелые бомбарды и дальнобойные пушки, а у других — нет… Впрочем, семь лет назад произошло еще одно, на первый взгляд ничтожное событие, от которого колесо прогресса Империи закрутилось со скоростью самолетного пропеллера, здесь неизвестного. ПОКА неизвестного.

…возвращаясь к джонке, экипаж которой массово радовался виду далекой земли, предвкушая нормальную воду, отдых на твердой земле и нормальное мясо: кто и когда выпустил на остров свиней, история умалчивала, но хрюшки успешно адаптировались к местным условиям и два года назад, когда джонка капитана Бута заходила сюда, загнанная настигающим циклоном, порадовали людей своим поголовьем и упитанностью. И теперь…

— Кэп! Дым над островом!

…проклятье! Они тут оказались не первыми. Плохо. Плохо-плохо-плохо: со сбитой главной мачтой джонка становится неповоротливой, хотя по-прежнему сверх-надежной (для судна из дерева) лоханкой. И тем более джонка торговая — точнее, как бы сказать «общего назначения»: ни один порт Королевства Наррона не примет частный военный корабль. Точнее, радостно примет — и не отдаст, разумеется. А вот у «искателя приключений» могла быть игрушка и получше: ведь не смотря на то, что Бут не чурался абордажей, да и разорить деревню-другую отсталых дикарей с островной гряды крайнего юга был не прочь (вооруженных мечами и слабыми луками краснокожих неудачников на одномачтовых лодках даже без палубы, что любили украшать свои плавсредства резными головами-тотемами несуществующих монстров сами боги Пантеона велели грабить!) он все-таки в первую голову был торговцем и контрабандистом. Проклятье!

— Кирэн, можешь определить, откуда дым? — Глазастый марсовый вновь забрался на мачту — в этот раз с капитанской зрительной трубой. Только бы повезло, только бы повезло, только бы…

— Дым с другой стороны от вершины!

Да-а! Единственное удобное место для добычи и спуска к берегу строевого леса! А вот бухта — единственная большая и надежная — с этой стороны. Корабль идет с запада, и заходящее солнце слепит наблюдателей, которых, конечно же, выставили… что ж, теперь — богиня Удачи не подведи! Их, разумеется, заметят скорее всего в нескольких милях от берега — но на корабле сейчас хорошо если треть команды, а скорее всего — трое-четверо дежурных: кто-то же должен лес валить? И вряд ли моряки с радостью променяют лесной воздух на затхлый, осточертевший трюм. И богиня не подвела — более того, ее подарок был более, чем щедрый! Намертво закрепленный на четырех разведенных якорях, со снятыми парусами и реями (про иной, чем привычный бегущий такелаж у «Морского охотника» Бут даже не догадался), незнакомый, но явно военный корабль выглядел как поданный на обед деликатес: только и просит, что бы съели!

— Одиночное движение на палубе противника!

— Приготовить крючья!

— Кэп, на острове что-то странное с лесом… — Попытался уже не в первый раз достучаться до сознания капитана штурман… и был послан — к долбанной морской селедке! Лес-поле-хренотень… какая к подводному Царю разница, если тут такой приз! Поврежденный (видимо с другого борта), правда, но починить-то его плотники могут что угодно. Ух, какая добыча!

— Крючья! Тяни!! На борт, волки!!!

— АРААААА!!!

…последнее, что почувствовал капитан Бут, прозванный еще в бытность матросом «Громилой», прежде, чем провалится в удушливое беспамятство — необычайно-тонкий аромат незнакомых цветов.

46

Говорят — история движется по спирали. Похожие ситуации и события вынуждены повторятся через определенный промежуток времени — как будто этакий экзамен на то, что мы вынесли из предыдущей ситуации. Учится на прошлом — отличный способ двигаться вперед… но, Господи, как это иногда мерзко! Мерзко и страшно! Можно каждый раз говорит себе: так нужно, у тебя нет выбора… или, что ступив на путь и оступившись ты обесценишь все свои достижения, и достижения всех тех, кто тебе доверился…

— Демоны! Алессо, он движется! Куст, он… он растет! Алессо! Трави веревку!!!

— Вижу. — На моих глазах маленький саженец шипастого куста для периметров и оград, буквально на глазах начал вытягиваться в высоту, отращивая новые листовые пластины и побеги. И слепо зашарил по земле вокруг — иначе и не сказать. Чем-то не очень быстрые движения его ветвей-плетей напоминали движения руки человека — вместо выверенных программ-движений, проводимых по мановению руки Эль.

— Алессо!

— Рано. — Что я и изучил досконально — так это предел скорости движения иномировой зелени, принесенной в этот мир эльфами. Человек или животное всегда двигаются намного быстрее — наверное, потому наша эльфийка никогда ничего не слышала об «энтах» — или иных «биомашинах» для участия в боях или в работе: если уж стукнет нужда, «подъемным краном» могло поработать любое достаточно толстое и высокое дерево, а в других ситуациях остроухие полагались или на собственные мышцы, или на химию, или на знание слабостей физиологии противников и подобранного к ним «ключа» в виде антигенов или еще какой гадости. Правда, даже не очень быстрые движения вроде махов листовой пластиной, когда их повторяет целая роща — могли создать ощутимый ветер, так что недооценивать подвижность фитоконструктов, включая ростовую, сильно не стоило. Что, кстати, доказали и на матушке-Земле придумав казнь при помощи ростков бамбука, над которыми распинали человека: эта милая травка (бамбук — трава, если кто не знал) за считанные часы и без всякой эльфийской магии прорастала через тело казнимого насквозь… так-так, это что сейчас было?

— Алессо!!! — Стерх сейчас напоминал дикого зверя: весь подобрался, как для прыжка, только вместо когтей в руках у него был трофейный капсульный карабин. Металлически щелкнул предохранитель.

— Пожалуй, и правда пора. — Глядя, как методично и без метаний легшие на песок плети на глазах удлинняются в сторону навеса с пленником, я плавно потянул перекинутую через блоки веревку… и-ррраз!

— Ффффшиххх-п!

— А у капитана Бута и впрямь хорошие плотники. — Отстраненно сообщил в пространство я. Мора Рокс рефлекторно передернул плечами, возвращая предохранитель в прежнюю позицию, и провожая катящийся по желобу шар… точнее то, что глаза сначала всегда принимают за шар. Потому что только что отрубленная голова существа своего вида — это вовсе не то зрелище, которым может усладить взор нормальный человек. Да и не всякий ненормальный, в общем-то. А мастера по дереву с джонки-контрабандиста и впрямь люди талантливые: и навес, и гильотину с «удаленным управлением», и желоб — все это их работа. Не думаю, что мужики не догадались, что именно делают, но… предпочли не догадаться, скажем так.

— Что-то не так… Алессо!

— Вижу. — А вот такого я не предполагал… хотя и мог бы, наверно: мозг не может умереть сразу даже без кислорода и глюкозы: клиническая смерть четыре-четыре с половиной минуты обычно проходит без последствий для нервной системы… я вдруг поймал себя на том, что рука с журналом экспериментов на доске-планшете у меня дрожит. Черт! Мне… реально не по себе, хотя, казалось бы, видел смерти и поужаснее, и в куда больших количествах: трупы с «Тюленя», убитые фосфорорганикой, например. Даже натянутая «отстраненность», выученная в башне, даже почти четверть сотни лично убитых и расчлененных свиней и поросят не смогут подготовить к собственноручному убийству человека… такому. Никого не могут. Именно потому я и тянул за веревку сам — хотя была сначала мысль отдать спусковой шнур Стерху. Нет уж. Мой выбор — моя ответственность, нечего прятаться за чужие спины и растягивать вину на коллектив… Эль, например, я даже не пустил наблюдать за опытом. И остальных предупредил — обходить почти километровую в диаметре искусственную проплешину стороной.

Мое первое, хладнокровное, просчитанное и подготовленное убийство… и, что характерно, не последнее. Миры меняются — законы остаются: за эфемерное будущее нужно платить кровью сейчас. Или своей, или чужой. Чужой надо больше.

— Это… над что-то делать… эй, Алессо! Ты с ума сошел?!

— Нет никакой опасности. — Мои мысли и мои действия в такой момент словно существовали отдельно друг от друга: одной частью сознания я хладнокровно отметил для себя этот факт. Я четко понимал, что именно сейчас надо делать — не раз обдуманные действия помогли в неожиданной нестандартной ситуации, недавно полученные факты вытягивали из памяти полу- и почти забытые знания, включая случайно услышанные по телевизору и прочитанные в художественных книгах «данные». Осознание о… непоправимости действия — для уже убитого, для себя самого и для всех окружающих, нахлынувшее от наблюдаемого зрелища оттянули остатки эмоций на себя. Несколько минут мне было все равно — жить, умереть, я был готов принять свою судьбу… и точно понимал, что именно делать. Пройти почти две сотни шагов. Подхватить на руки скатившуюся по желобу голову, до которой почти дотянулась магическая растительность, изменившая направление роста после того, как лезвие устройства декатировало жертву эксперимента. И прогулочным шагом оторваться от ветвей: вот была бы лиана вместо куста — могли бы быть проблемы, а так… Осмотрев срез шеи, я обнаружил то, что предположил: корни «откаченного» к условно-дикой форме фитопаразита пережали крупные сосуды. Более того — на срезе шеи и в двух на висках местах, где череп прижизненно был просверлен для внедрения растения уже сформировались побеги с почками.

— Зачем ты притащил эту штуку сюда?! Теперь долбанная колючка тянется прямо к нам!!!

— Стерх, достань саблю, она сейчас понадобится. — Размотать профессионально замотанную Роксом повязку на глазах у головы оказалось не так-то просто: я просил, что бы бывший боцман ничего не мог видеть и говорить, и отставной имперский лейт продемонстрировал свои выдающиеся навыки. Хорошо учили имперскую пехоту, ищи ему в артиллерийском училище такое преподавали?

— Зимнего демона в задницу! — Увидев, как отделенная голова бешено вращает глазами, Мора даже сделал шаг назад. — Это из-за корешков под черепушкой?! Обычно так не бывает!

— Боль — синтетическое чувство. Нож гильотины такой острый и так быстро падает, что мозг просто не успел почувствовать ее и умереть от болевого шока, как это в некотором проценте случаев бывает при повреждениях позвоночника. — Глаза головы перестали вращаться и уставились на меня. — А паразит… хотя, скорее, при таком-то воздействии, скорее сибионт, как и любое другое растение может вырабатывать кислород, принцип как в акваланге Охотника. Правда, для этого нужен свет… но, видимо, в тканях экс-трансплантатора был какой-то запас энергии — после отделения от зеленой части. Но сейчас — видишь, рост побегов из головы застопорился? — он на нуле. Правда, тут интересно совсем другое… разрубай голову поперек лба сверху вниз, до шеи. Что бы получились одинаковые половинки… быстро ты!

— П-почему он на тебя таращился?!

— Слух. Как и глаза, уши подключены напрямую к мозгу. Скорее всего он услышал, как ветви загребают песок, когда симбионт, так сказать, прижился. И смог, скорее всего инстинктивно, соотнести положение новой… гм, «части тела» — и себя. — Пока я проговаривал сухие, спокойные слова, становилось чуть легче… а пополам разрубленное вместилище чужого сознания уже меньше походило на часть человека и больше — на лабораторный образец. Бывший боцман, он же второй командир абордажно-штурмовой команды джонки был подлецом даже по меркам пиратов: сговор с целью «отжать» (и тут же продать) корабль с каким-то отребьем в одном из мелких каботажных портов Нарроны, при котором нужно было в спину вырезать большую часть своих, напившихся в честь возвращения домой. Скорее всего, Бут, узнай он о ситуации не во время перекрестного допроса с «соком правды» сам устроил бы своему человеку нечто более «веселое», чем «прогулка по доске»: он даже любезно озвучил варианты. Впрочем, в живых еще оставались еще трое из заговорщиков… которых я планировал использовать как расходный материал для контрольных опытах над людьми. Лучше их, чем начинать с Лимы. Но…

— То есть следующему нужно будет залить уши смолой, и положить на что-то мягкое — вдруг колебания земли почувствует… — Сделал вывод практичный Стерх: вот уж кого-кого, а его обезглавливанием было не пронять. Как и, фактически, казнью — если она проходит без «спецэффектов».

— Следующего раза не потребуется. — Я махнул рукой в сторону навеса. — Пойдем, поможешь мне взять образцы тканей шеи и мне нужно рассмотреть под микроскопом срезы мозга, но перед работой нужно отнести тело до компоста — пока не завоняло на такой жаре.

— А ты, Алессо, говорил, что нужно как минимум три эксперимента с повторяющимся результатом…

— Обычно да, но тут мне все ясно. Они ничего нового не дадут. — Разумеется, это — ложь. Но… я могу убить ради выживания, ради мести, ради победы… но ради статистики? Хоть статистика и ради выживания и победы… но нет. Наверное, мы просто слишком хорошо жили эти последние двенадцать месяцев: после шести лет выживания и одиночества (я и Эль против всего мира) я наконец-то смог доверится окружающим людям… почувствовать себя не выживальщиком после несчастного случая, но опять человеком. Не ожидающим в любой следующий момент подлянки от судьбы, с которой могу справится только я сам, без посторонней помощи. Вот совесть и ожила… черт! Даже когда Светлана умирала, привязанная к дереву и с заткнутым ртом — я только морщился от неприятного зрелища, и до сих пор меня не особо коробит от воспоминаний. Неужели только оттого, что стрелу пустил Охотник, не я? Или потому что там была именно месть и прямая защита жизни? Да и подонков из команды Бута так и так ждет смерть. Или, может, оттого, что я заставил человека прожить еще несколько минут после того, как отобрал у него иллюзию последней надежды на спасение?

— Ты, надеюсь, не из-за того, что Лима никак от тебя не затяжелеет? — С некоторой неуверенностью влез не в свое дело Мора Рокс. — Мои девочки к ней так привязались… и уже трепали эту тему даже при мне — ты ей сказал, что это временно от пережитой раны…

— С Лимой ничего не случится — я сначала испытаю фитосимбионта на себе.

— Алессо, ты сбрендил?! А если!..

— Не ты ли мне рассказывал после кувшина рома, как с саблей первым кинулся на пушечный редут?

— Это другое!

— Это совершенно то же самое. Даже на отделенной голове было видно — боцман был в сознании, он меня даже понимал. Я выбрал Лиму как наименее значимую из нас и наиболее нуждающуюся — твои жены угадали.

— Она сама согласилась — ты при всех рассказал!

— Она понимает в растениях не больше тебя. А у нас нет оборудования, что бы увидеть, как корни подключаются к синаптическим связям нервной системы человека — клетки слишком мелкие. Да даже если бы и увидел… это вне пределов моих знаний! Никто не скажет, приведет ли длительное проживание экс-трансплантатора в голове к сдвигам в сознании, в деградации коры больших полушарий: на враждебных людях испытания не провести, слишком опасно! Лима рискует так же, как любой другой. Вот ты бы был счастлив, если бы тобой «пожертвовали», признав «наименее полезным», решив за тебя?! И подумай, что будет, когда у нее в голове и руках окажется такая сила… и остальные, с опаской и осторожностью изучают результат. Я был идиот, признаю, но я умею признавать свои ошибки. И логика ведь тоже может быть однобокой.

— Нет, но… ты… — Экс-лейтенант остановился и задумался. — А женщина…

— Для тех, у кого в голове эта штука, уже нет разницы в физической кондиции — вся сила в растениях снаружи. Да ты и сам видел, что нормальное общение и отношение как на равных делает… или на Эль посмотри. В «нашей стране по нашим правилам, где хорошо жить», которую мы можем, внезапно, построить, мы решили, что не будет «тех, кто выше других». Достаточно создать прецедент… как я и говорил — я был дурак.

— Рисковать — глупо, когда можно не рисковать. — Заметил бывший военный задумчиво.

— Когда рисковать так и так надо, и придется кому-то идти, глупо — проявлять страх. Когда вы шли убивать, я шел за вами — вот тогда неумехе подставляться было глупо. Ответь мне, Стерх, кто тут сейчас самый подготовленный по зоне риска?

— Ты и Эль. — Нехотя признал Рокс.

— Но Эль имеет шансы меня «вытащить», если что-то пойдет не так, привив симбионт без отключенного управления, а вот я ее — нет. Логика?

— Логика каменная. — Признал Мора и внезапно выдал. — Алессо… я никогда не считал тебя трусом и обузой. Ну, по крайне мере после первого боя — точно. Просто, ты… работник тыла, вроде костоплава — кто скажет, что они для армии не важны? Не боец передовой, да… был. Я не ждал от тебя способности бросится в атаку на пули и штыки — ты, все-таки, не такой как мы… извини, что я так считал. Извини, что мы так считали. С тобой в бой я бы теперь пошел.

Мы пожали в древнем и межмировом мужском жесте руки — здесь его еще использовали только для… скрепления подобных слов. Стерх ушел, а я…

Признаться, мне было очень страшно — пускать в себя, в то, что вмещает самое мое «я» — неизвестно что растительного происхождения, над геномом которого мы с эльфийкой поработали инструментом, для двадцать первого века выглядевшим чем-то вроде каменного топора против лазерного скальпеля. Я никогда не был особо верующим — но сейчас был готов молится. Я собирался сделать смертельно опасный поступок, основываясь только на своих выводах и неясном предчувствии «тянуть — нельзя», появившимся после разговора с капитаном джонки. На меня не давили обстоятельства, это был мой выбор: первому шагнуть на амбразуру с гранатой в руке. Чуть ли не в первые в жизни я собирался сделать настоящий «мужской поступок» (или — просто Поступок?) — и собственноручно выбрать свою Судьбу, без экивоков на ее непростой характер и чувство юмора… И да поможет мне Бог!

47

— …замечательная возможность наладить поставки. Я счита… эээ, Алессо?! Что у тебя с головой?!

— Всем привет. — Поздоровался с тройкой Охотник-Плуг-Стерх, засевших в «доме правительства» я: по, скажем так, некоторым обстоятельствам я не успел к назначенному сроку сбора. — Да, у меня из головы растут модифицированные листья, и да, я собрал их в «хвост». Наш министр культуры, Лайла, сказала мне, Марсо, что, цитирую: «в таком виде эстетика не нарушена». Конец цитаты.

Лайла еще много чего сказала — наш х-х-х… художник пришла от «экибаны» на скальпе в полный восторг! И дернул же меня черт пойти сначала в ее студию, показаться человеку более широких взглядов для первичной оценки новой «прически».

— З-зачем тебе листья из черепа? — Упомянутый Грегори Марсо неотрывно разглядывал мой… новый, скажем так, иммидж — кажется, у Плуга был настоящий когнитивный диссонанс.

— Что бы обеспечить симбионта солнечной энергией, разумеется. — Удивился вопросу я. Ведь проговаривали уже сто раз. — А энергия нужна для контроля прорастания симбиотической фито-системы внутри тела…

— Лучше без подробностей! — Стерха аж передернуло от избытка живого воображения. — Жуткая штука!

— Эта «жуткая штука» заменяет рентген (помните, рассказывал?), лабораторию для клинических анализов и опытного хирурга — это кроме функций контроля родственных растений. При условии нормального энергоснабжения. — Я рукой подергал сам себя за «зеленую гриву». Ощущения, конечно…

— И что, мы тоже будем так ходить? — В голосе Плуга смешались опаска и… ему что, прическа понравилась?! Нет, я, конечно, понимаю — обидно облысеть в сорок пять, но не думал, что у фермера на потере волос такой комплекс! А вот Стерха опять передернуло.

— Спасибо, я как-нибудь обойдусь…

— Я правильно тебя понял — ты, когда я подошел, как раз решил предложить свою кандидатуру в плавании на нашей трофейной джонке к берегам Королевства Нарроны? — Учитывая, что мы договорились сегодня решить вопрос по экспедиции и пленникам, предположение напрашивалось. — Что бы Бут не решил что с «глаз долой — и с сердца вон»?

— Что-то вроде того. — Мора переглянулся с Гууракой и Грегори. — Конечно, повторный допрос, в смысле, разговор под сывороткой правды поможет выбрать тех, кто желает честно служить (когда мы это предложим) во флоте Арк за лечение травм и болезней, оплату и, гхм, «гражданство» — я правильно слово сказал? По крайне мере те, кто сами будут верить в свои слова после демонстрации возможностей — таких скорее всего наберется достаточно для полных трех вахт. Но — гарантировать, что они не передумают, едва остров скроется за линией горизонта… или, тем более — в порту на материке? Разве уж если только строго обратное! Потому я уговаривал Гуураку присоединится: вдвоем, при наличии барабанных карабинов это будет почти безопасно. И, заодно, Охотник сможет наконец… найти грелку в одинокую постель. И нечего на меня так смотреть, Мика! Как показала практика, даже один Повелитель Растений сможет защитить остров от одиночного корабля… а если не сможет — разница между двумя и четырьмя мужчинам роли не сыграет. Тем более — вас теперь двое. Стой, Алессо, я знаю что ты хочешь сказать — но я видел, как ты заставлял колючки двигаться. Значит — можешь управлять! Да и за десять дней ты не стал… эээ, более странным, чего так опасался. Ну, кроме листьев на башке, извини конечно.

— Я хотел сказать совсем не это. — Моя улыбка явно не понравилась собеседникам: мы друг друга знали достаточно хорошо, что бы знать, какая именно эмоция или действия означают будущие… не совсем приятные события. — Плуг, положи правую ногу на стол и закатай штанину… вот так, ага. А теперь…

— …! — Непечатное выражение вырвалось из уст агрария само собой. — Что ты сделал, Алессо!

— Пережал корнями того растения, что фиксирует тебе почти сросшийся сложный перелом, бедерную артерию и бедерный нерв одновременно. И, кстати, я уже «отпустил»… как ощущения?

— Как будто у меня отобрали ногу! Через сколько эту сраную гадость можно будет извлечь?!

— Еще через месяц, судя по тому, что я ощущаю…кстати, теперь могу сказать такое более-менее точно, а не почти наугад, как раньше. — Я демонстративно постучал по виску, наслаждаясь сменой выражений лиц сограждан и друзей.. — А теперь, господа, встречный вопрос: контрабандисты-будущие добровольцы республиканского флота имеют: утрату частей конечностей, инфекции и врожденные проблемы с организмом, приобретенные от бурной жизни следы-отметены вроде шрамов и повреждения внутренних органов… как же мы будем их лечить? Ага, вижу понимание… господа в-скором-будущем-повелители-растений! Если «лекарство» под контролем вырастить так, что бы оно не соединялось с центральной нервной системой — вы получите полный контроль над нашими будущими согражданами. И это — куда надежнее карабина.

— Зимние демоны подземного мира… — До Стерха, как до офицера, вся глубина проблемы — с учетом моей оговорки — дошла до первого. — А мы?..

— А мы, пока не поймем, как разграничить влияние внедренных фито-имплантов, будем очень хорошо относится друг к другу и не допускать возможных ссор… потому что запросто сможем вырвать друг другу мозг, в прямом смысле. — На этот раз на моем лице улыбка вышла на редкость кривая. — Вот почему эльфы и отказались от симбионтов, когда научились контролировать растения и переделали их в трансплантаторы без возможности резидентного существования, как в дикой форме. Вот почему не наращивают биомассу измененных деревьев и травы в этом Мире, вот почему не идут в атаку друг на друга, подбивая людские государства ослабить лес противника или защитить себя: те древа и кусты, что не могут полностью охватить своим влиянием населяющие лес автоматически усилят нападавших. И вот почему я наши растения после удаления возможности контроля напрямую… гуманоидами со способностями называю не «магией» а «технологией»: теперь мы сами даем доступ тому, кому хотим… и доверяем. Целиком. Собственно, это, получается, и есть признак «гражданства» — все по возможностям равны. Ну, как вам?

— … - После минуты молчания выдал ругательство Плуг — он первым бросил «переваривать» новости и вернулся к реальности. — Вот же ж…

— Мне в пять лет приснилось, что я стал деревом… — Глядя вникуда, сообщил Охотник, и его фраза как всегда подействовала, разрядив обстановку.

— Хорошо тебе! — Нервно хохотнул Мора. — А мне что-то не по себе до сих пор — вот уж венец жизни: стать ходячим деревом!

— Ты министр — ты и так… гм, приведешь свою внутреннюю суть и содержание к согласию. — Все так же тихо и без выражения добавил Гуурака.

— Эй, я тоже «министр»! — Отреагировал Марсо. — И вообще, только Мика не…

— Самая опасность будет с женщинами… — Не слушая остальных, медленно резюмировал Охотник и все-таки обвел глазами аудиторию. Заметил, что неожиданно озадаченные Плуг и Стерз что-то прикидывают и «добил» максимально мрачным, серьезным тоном. — Бревно в постели — это страшно.

…кажется, мы только что поменяли маршрут каких-то перелетных птиц — по крайне мере на их месте на землю, откуда доносится такой гогот — я бы не сел!

48

— Имя?

— Барго! Вы чё, забыли што ле? Вроде ж записали, грамотеи хре… Ауч! Понял, понял, не баклан! Чем это вы меня так боль… молчу! Молчу!

— Вы участвовали в атаке на мирное судно, заякаренное во внутренней бухте острова Арк…

— Какой-какой остров? Нет такого!

— Остров Арк — это вот этот, наш остров.

— Так бы сразу и сказали… ни хрена не участвовал, там не было «мирного судна»!

— Это был не вопрос.

— Ваш красавчик, обрастающий ракушками в бухте, никакой не «мирный». Провалиться мне на месте, если я видел более хищные обводы! Военный корабль это, военный! С-сухопутные кры… а-а-а! Хватит, я понял! Понял!

— В связи с нападением на судно другого государства в его территориальных водах, мы, комиссия, рассматриваем этот акт как пиратство. И, как и положено в цивилизованной стране, мера наказания для выявленных пиратов одна — высшая. Однако…

— Да говорите, не тяните! Или вешайте уже!

— …однако, в связи с нехваткой людей, пригодных к морской службе, а так же рассмотрев ходатайство капитана Бута, поручившегося за часть своего старого экипажа, мы, высокая комиссия, готовы предложить вам, Барго, беспорочной десятилетней службой заслужить высокое звание Гражданина Республики Арк…

— Чего? Республики? Это как старые полисы в Нарроне, штоле?

— Арк — страна равных возможностей… для граждан. — Впервые улыбнулся Плуг, уже слегка подуставший играть роль прокурора. — Если вы согласны на службу вместо казни за пиратство, Арку найдется, чем доказать свою состоятельность. Наше оружие вы на себе испытали…

— Это было колдовство! Ауч!

— ОРУЖИЕ наше вы на себе уже испытали… — С нажимом повторил министр сельского хозяйства в роли главы военно-островного суда, пока я в очередной раз слегка стегнул живой шипастой плеткой с нейротоксином будущего нового боцмана: без физического насилия «подсудимые» слушать судью, даже связанные, очень скоро переставали. И это один из самых вменяемых по словам капитана джонки людей из экипажа.

— Ну вы мягко стеле… ай! Ау! Хватит! Хватит! Согласен на службу! Прекрати уже — лечить больше придется!

— Согласие зафиксировано. — Что-то пометил там у себя Марсо. — Этого на лечение.

— Понял. — Шип-«шприц» в плечо пленнику, ставшему внезапно союзником и будущем гражданином, и лиана, до того маскирующаяся под веревку, под моим управлением утаскивает бывшего-будущего карго-моряка на «склад» с тремя десятками таких же небриты, принудительно вымытых и погруженных в «здоровый крепкий сон» фито-релаксантом. — Следующего даю.

Грегори только устало махнул рукой. А до начала так рвался показать свой судейский талант. И вон как морщится: пришлось отправить троих подряд в отбой просто потому, что мы не сразу сообразили сделать нейроплетку. Н-да, восток — даже тут дело тонкое. А вот в немытом халифате, не говоря уже об Империи, подчиненных бьют только в крайних случаях, и это экзекуция, способ нелетальной (обычно) казни, а не способ ведения беседы начальник-подчиненный. Дикие люди, хорошо, мне с ними не плыть.

49

Попытка подключения внешнего интегрированного в кожу фронтальной поверхности головы оптического устройства, эксперимент 158. Смотрю на ровный ряд строк «попыток», покрывающих несколько строк журнала экспериментов — и грущу. Мало того, что управление внутри собственной головы корневой системой симбионта — буквально «на ощупь», так я даже не представляю, какое место «цепляю» топологически. В очередной раз жалею, что я не медик — не знаю, что бы мне это дало, но по крайне мере я бы знал, где этот чертов «зрительный бугорок» (помню из какого-то сериала название) и где он находится. Еще помню из школьного курса, что нервные пути от глаз перекрещиваются, и левый уходит в правое полушарие, а правый — наоборот. Попытка внедрить волокна растения в глазничный нерв привела к тому, что я на некоторое время чуть не ослеп! Малейшее сдавливание прорастающими тяжами волокон модифицированного паразита приводит к появлению в поле зрения фиолетовых и черных кругов и квадратов, конвертации цветов и прочей хрени, включая ослепительные фантомные вспышки и боль. И — никакого результата, сигнал с налобного фасеточного фито-глаза (со стороны выглядит как этакая татуировка зеленого с желтым цветов) уходит как в пустоту. И вот теперь я наугад по очереди тыкаю «видеокабель» в разные части собственного мозга… наверное, я все-таки тронулся мозгами делать на себе такое! Зато точно знаю, что на любом другом подопытном то, что у меня занимает минуты на анализ ощущений, уйдут часы и дни. Потом, нельзя сказать, что у меня ничего не получается — хотя смена настроения в зависимости от интенсивности светового потока, это, я скажу, просто «непечатное слово.» Хорошо что корни не затрагивают когнитивные функции разума — иначе бы я точно спекся еще сразу после пересадки «рассады». И не повреждают ткани и органы, раздвигая клетки и межклеточные волокна видимо биохимическим путем… что это там шуршит? О, больше шуршит… меньше… черт. Не може… почему не может? Очень даже может! Я слышу свет! Теперь я знаю, куда крепить «внешнее ухо», если когда-нибудь его придумаю! Запись. Корни отвести! Фу-ух… Пойду прогуляюсь по берегу — «кандидаты в граждан» как раз выволокли (сами, ручками, нечего им на «живые» деревья смотреть) корпус своей джонки на песок для кренгования: будут чистить ракушки и наросшие кораллы. Экспериментально установил — интервал между экспериментами, достаточный, что бы успокоились последствия — три часа. Черт… я ведь это опять продолжу делать. Интересно, я действительно сошел с ума (какая досада!) или с симб-флорой это никак не связано, и я просто увлекся делом, на которое в этом мире больше никто не способен? Ведь когда я найду точку оптического подключения (а я найду!) — то это будет реальный шаг за границы всего, что возможно было оставленному двадцать первом веке. Самое главное — меня никто не понимает… пока. Ничего, скоро таких как я будет аж четверо — нужно только разобраться с «внешним глазом» и начать работу с Лимой… кстати, клеточные тяжи-корни можно прорастить прямо в волосы, и заставить их «включить» пластиды, как в листьях. Да я гений! И можно будет выкинуть надоевший платок-тюрбан, без которого не спустится на пляж с «будущими гражданами». Так, к черту отдых — волосы не мозг, ждать не надо!

Интерлюдия 4

Когда боги создавали мир — они были не иначе как в изрядном подпитии. Что, кстати, оправдано — говорят же жрецы, что тогда собрались они вместе один-единственный раз за все время, и если соберутся второй — не быть больше Миру. Небось, по пьяной лавочке решат переделать собственное творение — ну там справедливости добавить, нищету с бедностью убрать, что б еды всем хватало и войн опустошительных не было… и сломают все нафиг! Сам капитан Бут за собой знал такую вот, говоря по умному, тенденцию: стоит выпить лишку — и сразу душа требует то простить долги старые (непременно нагрянув в гости к тому, кому должен), то вытрясти монет из должников. Команда обычно яро поддерживала своего лидера: что первое действие, что второе никогда не обходилось без криков, поножовщины, а то и грабежа сдуру открывшего двери ростовщика… в малых портах Королевства была, что называется, «своя атмосфера», весьма вредная для незнакомых и посторонних. Собственно, чужаки среди «вольных торговцев», джентельменов удачи, «черных» (т. е. ночных) рыболовов и прочих ярких личностей долго не жили: видно таких было за версту, и один поворот не за тот угол… решил бы все проблемы владельца джонки и предводителя сброда скорее головорезов, чем матросов. Но увы.

За время, пока занесенная не иначе как по проклятью богов ветрами и временным течением к одинокому острову-потухшему еще до седой древности вулкану джонка сначала мокла в гавани, оставленная плененным экипажем, а потом силами остатков этого же экипажа проходила тщательный, никогда не проводимый ранее капитальный ремонт с заменой не только совсем подгнивших досок днища и бортов, но и всей остальной обшивки, под действием подлого колдовства сам шкипер и его выжившие подчиненные успели выболтать засевшим на этом клочке суши колдунам все что можно и что нельзя. И, к сожалению, колдуны полученной информацией знали как воспользоваться, и тем самым посеяли в душе бывалого морского волка нешуточные сомнения: чем дальше, тем больше.

Поначалу у Бута даже тени колебания не возникло: невидимое оружие, с легкостью неимоверной скосившее и атакующих, и остающихся на борту во время неудачного абордажа, несколько месяцев, пролетевшие буквально за пару дней, иголки, заставляющие болтать и болтать, как после шести кружек паскудного рома (только обычно после рома уже и двух слов связать не можешь после пятой)… ну, все понятно. Владеющие магией все свои проблемы колдовством паскудным и решают, верно? Все, как в сказках и легендах: случайно наткнулся на убежище колдунов? Пиши пропало. Будешь делать все, что тебе скажут, из тебя вынут душу, превратят в прислужника, с каждым днем опутывая все глубже тенетами чар. Редкие счастливчики вырывались на свободу — частенько сходя с ума в процессе, и исключительно потому, что колдуны так в свою магию уходят, что сами обычного мира не знают — а смекалистый пленник сообразит как выбраться. В бочку залезет да со скалы сбросится в текучую воду, или там прикинется мулом в караване: ясно же, что остальные тоже превращенные люди, только другие видят их животными. А еще можно было стать доверенным лицом колдунов — если предложат, конечно: путников заманивать да дев невинных красть…

Первое, что вызвало сильный когнитивный диссонанс в душе контрабандиста — это сами личности «колдунов». Да, одежда странная, да бороды растут — а так обычные варвары с юга Азура: таких что среди купцов, что среди портового отрепья встретить уже лет сто как можно. Поднялся западный сосед, как есть поднялся — раньше далее Внешних рынков морских портов не пускали чужаков, да сгинули те времена вместе с Полисами. А теперь чужаков может и не каждый второй, но много, очень много. Кто с родины от преследования бежал, кто тут приехал да опустился, а то — и поднялся на заморских диковинках. Вот и эти… «колдуны» — встретишь на «сером» базаре и не скажешь ничего — бывалые мужики, и в глазах сразу видно — и поторговаться смогут, и зарезать честным металлом по-тихому-то, если что. Припомнив насколько возможно «пьяные» беседы под «иглой», Бут приуныл еще сильнее — таких вот на «житейских мудростях» не возьмешь — с первого раза фишку просекали, да лини стравливали. Нет, конечно от знакомства с вершком дрянного, кое-как заточенного железа в подворотнях это бы их не спасло — там, в портах, и не такие пропадали — но шкипер сам же их и предупредил. Надо сказать, советом «колдуны» воспользовались очень творчески… настолько, что самого Бута аж зависть взяла! Ничего не мешало ему придумать такое вот… может, команда бы и не потянула, но придумать-то он мог!

Остров Арк, который вовсе даже Полис Арк. Каково, а? Нарядить команду в форму (у капитана едва не случился разрыв жадности, когда он представил, во сколько обошлись эти одинаковые и довольно красивые, что уж говорить, тряпки), нацепить флажок, мол — мы страна — и внаглую вперется в «белый» порт! И ведь приняли, не пикнули! А что — мир большой, места — много, почему б не быть еще какому княжеству ли, королевству или баронству… ну или вот — республике. С республикой вышло вообще гениально — если от представителей монархии потребовали хоть каких-то доказательств высокого статуса (типа замшелых пергаментов с невнятной родословной, например) и высоких манер, то от островной республики просто приняли взятку… и разрешили грузится прямо с «белого» причала! Причем взятку даже охотнее брали фруктами из трюма да дарами теплого, тропического моря. И ведь ни у кого даже тени сомнения не возникло — белобортный (вот зачем обшивку меняли), с новыми мачтами, такелажом да парусами торговый корабль просто кричал: «я принадлежу тем, кто имеет власть меня защитить». Уже в двух днях от берегов Нарроны какой-то наглец на вековой судя по темноте бортов джонке попытался перехватить «Волю Арка» (сами колдуны долго ржали, придумав название прямо у стапеля на берегу, когда закончились ремонтные работы), но, чуть сблизившись, получил четырехпушечный залп в борт и резко отвалил, кренясь: снятые с «Тюленя» пушки на зависть метко и далеко били, а один из «колдунов», Мора Рокс, оказался отличным канониром… да какие они, признаться честно, к злым духам, колдуны?! Колдун — он первую голову упирает на свои таинственные силы (даже если их и нет), а вот республиканцы Арка ни в какую не признавали в своих способностях магию. Даже беззлобно посмеиваясь над шепотками экипажа взяли и кое-что объяснили: и про пушки, и про многозарядные «волшебные» карабины… проклятые имперцы, которых обитатели полиса-острова по всем признакам просто грабанули, за время трех последних затяжных рейсов команды Бута умудрились напридумывать и наделать кучу новой пакости. Включая тот самый «Тюлень», что они так неудачно попытались захватить — название имперским алфавитом говорило само за себя.

То, что он, капитан Бут, окончательно потерял свой корабль — понять удалось не сразу. Едва услышав, что обновленная и переименованная «Воля» пойдет к дому всего с двумя чужаками на борту, шкипер все еще не сомневался — вывернется как-нибудь. Пусть подохнет, может, в процессе — тоже бывает, что поделать — профессиональный риск. В конце концов, сила корабля не в бортах и мачтах, а в команде. А команда, пусть и «урезанная» — это команда Бута. Правда, запуганная сначала «магией», потом снабженная небрежной демонстрацией скорострельности и точности карабинов в руках у двоих «пассажиров», сильно поредевшая команда вряд ли была способна «подняться» сразу… но ведь нужный момент и подождать можно. Пассажиры-«владельцы» будут сидеть взаперти в бывшей каюте шкипера, а сам Бут — ближе к народу. Уж говорить он умеет — наряду с силой, навигацией и боевым задором умение убедить ближнего своего пойти наматывать свои кишки на сабли противника являлось неотъемлемой частью капитанских профессиональных качеств. Увы — бывший имперский пехотный офицер имел схожие навыки и опыт: обработка с предложением гражданства и невозможно-хорошим лечением началась еще на берегу и на корабле продолжилась, а в группе матросов остались только «работяги» — всех бутозеров и любителей драк, на которых держался боевой потенциал джонки словно вымели поганой метлой. Форма, строгие, но реально соблюдаемые правила, статус «государственных» моряков, зарплата, выданная сразу, как только трюмы «Воли Арка» опустели… После того, как «Волю» приняли у «белого» причала, шкипер понял — остался без корабля и команду он потерял тоже. После пяти месяцев разительно отличающегося от обычного пути впроголодь и без нормальной воды, маршрута, парни уже забыли и про «колдовской сон», и про допросы, и про бесследно пропавших товарищей (которые многим были совсем даже не товарищами). Стабильные деньги, хорошие условия и здоровье — чего еще? Ах да, переход на другую ступень социальной лестницы, о которой многие тут даже не мечтали… и разрешение набрать женщин на постоянное поселение на острове. Колдовство? К демонам! И да здравствует республика Арк!

50

Штиль. Такой полный, что даже всегда волнующееся море, кажется, застыло плоским ребристым зеркалом воды от горизонта до горизонта. Кажется, в том, старом для меня мире такое называли «мертвая зыбь». Жара на открытом месте просто одуряющая, и только листья крыш, испаряющие литры воды в час на квадратный метр поверхности, кое-как удерживают прохладу в тени. С водой проблем нет — ее добывают на всю зеленую поверхность вулканического острова «мангры», отодвинувшие береговую линию на десяток, а кое-где и на сотню метров: те же фитоопреснители, что спасали нас от дефицита пресной воды во время путешествия на «Тюлене». Есть такие и на «Воле Арка» — сделанные так, что бы не напоминать с первого взгляда растение. Прошло полтора года с того момента, как джонка ушла от острова в сторону материка, и наличие этих штук сильно помогает оставшимся островитянам не нервничать. Рано или поздно «Воля» вернется — даже если Стерху и Охотнику придется перебить всю команду, отдав приказ спящим в телах матросов и капитана симбионтам. Джонки — очень надежные суда, будто «слизанные» у земного Древнего Китая: полужесткие паруса, разделенный на водонепроницаемые отсеки корпус — своего рода прорыв, когда обогнавший конкурентов, строящих обычные «большие лодки» в качестве морских судов под прямыми парусами. Корабль придет — вот только когда? Даже для контрабандистов Бута рейсы длинной в два года были нормой. Виновата во всем местная «космогония», сиречь география и гидрология.

После того, как нам пришлось избавляться от всех растений, чувствительных к воле эльфов, мы заодно перестроили, точнее, перерастили все постройки, внеся коррективы там, где нашли неудобства. Впрочем, этот процесс еще идет — и слава нарронарским богам, шаманским духам и предкам, конца-края ему не видно: Жаза и Ирос, не смотря на детский сад из своих детей и двоих «авторства» Лайлы и Плуга, добровольно взваленный на шеи, последние несколько месяцев нет-нет, да и посматривают на меня и Марсо… с несколько большим вниманием, чем ранее. Подозреваю, только наличие симбиотического растения в наших телах еще сдерживает отдельные элементы нашего сверхузкого общества от разных действий, о которых потом все пожалеют. Тем более, что женщины, в отличии от занятых ландшафтными и изыскательскими работами мужиков, обнаружили (только не спрашивайте меня, как) что подкожные управляемые корни не только эффективно могут расщеплять излишние жиры, но и разглаживать кожу и управлять ростом волос. Представления о красоте у средневековых жительниц эмиратов правда несколько не те, к которым я привык… но все равно — из сильно «раздобревших» от родов матрон жены Рокса и Марсо вернулись к пропорциям и статям юных девушек… кроме отдельных частей тела. По счастью, Лима «смотрит в рот» только мне — после того, как зрительный имплант после нескольких месяцев «самонастройки» все-таки заработал сначала у меня, а потом и у нее, моя жена окончательно уверилась в моей «подобной Духу Неба мудрости» (конец цитаты). Собственно, исследованиями и, как бы это выразится, «моддингом» растений мы теперь занимаемся впятером: я, Плуг, Лайла, Лима и Эль. Без Охотника некоторые токсины, необходимые в клеточном конструировании (нормально работающий фарсеточный «фито-объектив» параболической формы в сочетании с имеющимися линзами дал-таки нужное увеличение) доставать стало труднее, но «набитая» рука компенсирует расход веществ. Правда, главное открытие последнего года удалось получить, как всегда, совсем случайно: мы научились передавать энергию между растениями, в том числе и дистанционно.

По лазурной «гладильной доске» моря медленно ползет точка… точнее, «медленно» — это только так кажется. с высоты стены кратера и если смотреть не вооруженным глазом. На самом деле длинный белый «хвост» килеваторного следа указывает на то, что небольшой деревянный катер разогнался минимум километров до тридцати в час. Впрочем, на экранах «командного центра» это видно прекрасно: параболический оптический приемник на мачте-дереве имеет эффективный диаметр пять метров — на его фоне такая же «тарелка» энергоподачи, установленная соосно кажется небольшой. Вся эта конструкция ужасно парусит — пришлось специально ждать штиля… но результат себя оправдал полностью! Правда, что бы запитать водометные движетили на маленькой лоханке уходит энергия пары квадратных километров «магической» зелени в солнечный день, отдающих «ману» в реальном времени… минус потери при передаче и приеме… Но — главное! «Порог» скорости движения «черепаха раненая обгонит» для конструктов из «живых растений» пройден! О построении нормальной оптической системы дальнего обнаружения я уже не говорю — листы-мониторы уже обеспечивают почти нормальные цвета и «глубину» аж двести пятьдесят шесть цветов! Кстати говоря, у меня уже есть идеи, как собрать «логические схемы» на основе тяжей клеток растений: если симбионт умеет вмешиваться в синаптические связи клеток центральной нервной системы (а он умеет), то простейшие логические функции его клетки выполнять просто обязаны. Возможно, если «Воля» задержится еще на половину года, я даже придумаю, чем заменить заказанные мною материалы и компоненты для простейших приборов…

51

Материк Азур, тянущийся из-под полярных льдов на севере планеты и до умеренных широт на юге, как и Америка на Земле создает своим присутствием два циклопических течения — с восточного побережья с юга на север, теплое, с западного — из подо льдов, холодное. Теплое течение разбивает о гряду островов между Азуром и Хикком, обеспечивая древний торговый маршрут здесь, между континентами, круглогодичной навигацией и устойчивыми ветрами. Причем само течение вдоль Эмиратов никогда не прижимается вплотную к берегу, давая возможность кораблям, идущим с Хикка в западные гавани Империи, не бодаться с движущейся подобно траволатору в аэропорту водой. Тем же, кто идет к Нарроне, достаточно просто отходить мористее — и можно даже паруса не поднимать. Но — за все надо платить, верно? За удобный теплый маршрут в полушарии, где расположился Азур расплачивается полушарие Хикка: у льдов восточной границы Северного Материка (так Хикк еще называют) берет начало мощное холодное течение, Великое Холодое Море или иначе — Великая Линия. Все китобои и рыболовы Княжеств с севера Азура знают: увидев на самом горизонте тонкую линию вод другого оттенка нужно срочно бросать все и на всех парусах лететь к берегу: не дай предки попасть в струю! Потому что попав, корабли обычно уже никогда не возвращаются… не возвращались, по крайне мере: битый паковый лед, едва видимый над водой и не таящий чуть ли не до экватора и огромные плавучие горы айсбергов довершают то, что делают голод и жажда. Вырваться из течения практически невозможно. Зато с запада Великое Холодное Море обычно называют Великой Рекой — движение вод в этой части довольно спокойное, не быстрое, но без водоворотов, льдов и туманов, чем издревле пользовались нарронарские негоцианты и авантюристы — еще с эпохи городов-полисов. Великая Линия теряет свою ярость и напор только пройдя половину мира — с севера на юг. Говорят, что южная граница льдов не морская, что под невообразимой высоты стенами изо льда скрыта земля, с начала времен не видевшая Солнца… ну, о тех местах вообще много рассказывают небылиц — или загадочно молчат «морские волки», пытаясь произвести впечатление на гулящих девок по тавернам. Потому что между льдами и океаном (запирая южные айсберги и льды, кстати) лежит огромный неприветливый, поросший сосняком архипелаг, названный как и когда-то на Земле за первое впечатление описавшего его «Огненной Землей». Вглубь этого лабиринта из надводных и подводных скал, шхер и каналов если кто и заходил, то назад не возвращался точно (с другой стороны — откуда тогда слухи?). Не в последнюю очередь не-гостеприимство этих мест связано с местным населением — аборигенные краснокожие племена, охотно использующие бронзу и камень наряду с дрянным железом, на любой контакт, кроме гастрономического, решительно не идут. Режутся друг с другом почем зря, и режут и жрут чужаков, регулярно приплывающих сюда за китами и касатками: в теплых водах около южного побережья Хикка морских млекопитающих уже пять сотен лет как выбили подчистую, включая морских коров, дельфинов и тюленей. Чужаки-нарронарцы, впрочем, отвечают им тем же: если рядом с удобным доступом замечают краснокожую деревню или становище — туземцам можно только посочувствовать. Несколько групп островов ближе к экватору, где выращивают кофе и «морской» чай, фрукты, которых больше нигде нет и орехи… и добывают всех ⅘ наркотиков экспортируемых на Северный Материк, так же ранее были заселены людьми с отдающей красной медью кожей. О чем напоминает лишь немного отличный от людей Королевства оттенок кожи новых местных жителей, про которых тоже рассказывают, что некоторые традиции истребленных племен они сохранили. Северные субтропические острова формально принадлежат короне Нарроны, но по факту засевшие там морские бандиты держат там свои анклавы — то ли баронства, то ли алигархии, не стесняющиеся и собственный флаг поднять, и родословную вести. За века между китобоями, контрабандистами-одиночками и бандитами-производственниками сложились вполне определенные, запутанные и непонятные «внешникам» традиции, позволяющие этому пестрому сообществу жить по крайне мере внутри себя более-менее мирно. Например, передвижение по внутренним водам между архипелагами только в составе конвоя, который в свою очередь отходят от острова к острову по мере давно известного календаря урожаев. Ну а нет урожая мака или чая — стой себе на якоре на рейде, неудачник, и жди благословения всех богов. Благо жратвы и пива хватит — в кредит, разумеется: на материке найдется, кому спросить. Или плыви кормить акул — рыбки все время голодны и недоедают, гы-гы! Конвой движется с востока на запад, с расчетом оказаться у самых западных земель перед сезоном дождей: устойчивые ветры будут толкать суда на север три недели подряд. Правда, шторма, бывает, налетают чаще, расшвыривая джонки на сотни, а иногда и тысячи километров абсолютно пустого моря. Пустого, за исключением крохотной точки почти у самого экватора, далеко в стороне от другой суши что на запад, что на восток или на юг и север. Острова-древнего вулкана, носящего ныне название «Арк»…

— …выгрузив, что можно, Волю мы подожгли, шлюпки на по скалам руках тащили. Пушки еще ночью отвезли на шлюпках и утопили в середине пролива — там глубоко, даже с аквалангом не достать. А дальше… Старались не отходить от границы океана далеко — краснокожие тоже не идиоты: на внешних островах только охотничьи партии следят за морем — иногда их лоханки по ночам выходят из проливов, пытаясь зажать слишком близко вставшего жиродобытчика… или того, у кого уголь на пережог кончился, и тот подвалил за деревом. Те деревни, что обычно грабят и разоряют — из слабых родов, которых выжили на границу принять самую «недостойную смерть». — Стерх прервался, отпивая свежего лианного сока из филигранного керамического бокала: над ним уже «поработали» его сильно соскучившиеся жены и теперь бывший лейтенант как сытый кот жмурился на солнышко и на всю катушку наслаждался жизнью. — На самом деле местные просто лохи позорные, вши морские… тьфу, привязалось! Сидят на своих островах, только и знают, что парусами крутить и свою спесь выказывать… ничего такого эти краснокожие не придумали, что у нас на северном фронте Болотные Князья не делали. Те же подляны, даже по-примитивнее, как-то. Правда, я не знаю, как наши цветочки бы себя вели, если б до конца осени убраться оттуда не успели — если б не пыльца, и не идиотизм местного «кодекса чести» — «не убив хотя бы одного — не возвращайся», нас бы накрыли. Итак баб только треть довезли — пришлось краснокожим добирать! Ну, они к таком привычные — мы все по ихнему сделали: ночью на коче изгнанных подошли и в ножи всю деревеньку взяли — их мужики как раз поперлись соседей проредить… на редкость милые люди. Так у нас стало два коча и их запасы на зиму, кроме мяса (за которым их охотники и рванули к соседям) — и мы рискнули пойти на север веслах. Кстати, красные дамочки ничего так гребут… ну а дальше ты сами знаете.

— Знаем… кроме того, на кой че… какого демона тебе втемяшилось «поприжать должника Бута»? Да еще и на корабле, забитом товаром и людьми?! — Успел высказаться вперед меня Плуг.

— А как бы мы, по-твоему, от конвоя отделились? Осень по всем приметам должна была быть мягкой, а не попав в шторм отвалить от ордера- это значит, что в следующий раз тебя примут сразу в суп! Или в гуляш — мне там один хвастался… знаток, тьфу! А пройдя мимо места, где нужно отворачивать на Арк — назад никак не вернутся: господствующие ветра и течения… по крайне мере — на джонке не вернуться. Вот если бы…

— Вот если бы у тебя был «Тюлень», то имперцы бы вас, конечно, может и не догнали бы — зато на Арке можно было бы ставить крест. — Стараясь говорить спокойно, продолжил за Мору Рокса я. — Теперь есть шанс, что экипаж «суперкрейсера» перебьют «примитивные туземцы» — столько мяса перед зимой даже их может заставит помирится, временно. Если, конечно, они не смогут сняться с мели — раз ты сказал, что корпус был металлический…

— Бут клянется, что это очень тонкий металл, наклепанный на дерево — для скорости и прочности так делают, только как правило ниже ватерлинии и обычно из меди — для самых больших военных кораблей Королевства. И это безумно дорого…

— Не отходи от темы: зачем вы вообще полезли обстреливать «должника»?

— Не по понятиям — он прямо на нас вышел, отпусти мы его — пошли бы слухи…

— И тут надо было выпендрится и показать свою пушкарскую удаль… и преимущество имперских пушек, разумеется. — Даже не спросил, а констатировал Марсо. — А потом корыто китоё… китоловов взял на абордаж «огромный имперский корабль с двумя рядами пушечных портов и дальнобойными на палубе». Допрос экипажа — и за «Волей» сорвалась погоня… эх, Стерх-Стерх. Вы, конечно, молодцы — заманили его на скалы… за собой, может, даже повезет и потерявшая «суперкрейсер» Империя так и не узнает, что произошло и отложит исследования «своего» моря на запад…

— Но зато лучше подготовится — на следующий раз. — Договорил за Плуга я. — У них были ресурсы построить и снарядить экспедицию за Великую Линию — а я думаю, прежде чем потрошить китобоев у Огненной Земли они проделали пару-тройку пробных рейсов, и в Империи про этот успех известно. Теперь они не отступят — эти острова даже ближе, чем колонии Эмиратов. Еще лет десять — и «чайному» бизнесу друзей Бута придет закономерный конец. Ну а там и нас найдут.

— То есть — все это было напрасно? — Из Стерха, казалось, вынули внутренний стержень. — Нам что, в целом мире места не найти? Или искать южный ледяной материк, что б там поселится?

— Ну-ну, не все так плохо. — Идея, появившаяся в моей голове, хоть и появилась как озарение, на самом деле была «результатом долгих размышлений о судьбах мира» — в самом прямом смысле: свободного времени, особенно в темное время суток, у меня было порядком. Развитие технологичной промышленности и средств влечет за собой смену феодала капиталом, верно? Школьная история за 9-10 классы, а у нас еще и Социология была — надо же, никогда не думал, что школьная программа так полезна для попаданца! — Скоро Империи станет выгоднее торговать, чем воевать — в прямом смысле. Может быть, этих десяти лет, что мы предположили до гипотетического вторжения с захватом, вполне хватит — и против нас пойдут купцы при некоторой поддержке флота, но не сама Империя: мы для них слишком маленький уже кусочек. Особенно если мы наладим сверх-эффективное засыпание наркотой нарронцев, слегка улучшив растения наших «соседей»… или эта гадость потоком польется в имперские земли. Там, откуда я родом, несколько мелких стран… точнее, несколько десятков мелких стран так и жили. Используем чужой опыт.

— Звучит очень мерзко. — Перекосило не только Марсо, но и Рокса.

— Вообще-то купцы-предприниматели из Империи в противном случае сами начнут этот бизнес — только с местными в качестве рабов на плантациях. — Наверно, не стоило говорить таким уверенным голосом… но, если Святослав добрался до руля имперских земель (а судя по «суперкрейсеру» — добрался)… Уверен, политику «причинения добра» он знает куда лучше меня — и не побрезгует ей воспользоваться. Россия и Афганистан, Южная Африка и Сомали, Япония и Корея — что работает в нашем мире, сработает и тут. — Заодно заимеем реальный рычаг давления и на местных с модифицированной нами флорой.

— Что бы «давить» на Империю, нужны собственные корабли, что смогут пройти Великую Линию. — Осадил меня Плуг и даже отодвинулся, увидев мое выражение лица. — Что?

— Все так, друг, ты все правильно сказал. Так что — давайте-ка вырастим такие корабли. А то два года туда-и-обратно — это как-то долговато, не находишь, адмирал Стерх?

52

— Все готовы? — Я оглянулся на занявших места в катере друзей. — Лима, ты закончила?

— Почти! — Голос девушки донесся из-за причала, с низкой палубы испытательного судна. — Все, я бегу!

Действительно, бежит. Зрелище то еще — полы лабораторного «живого» халата развеваются, волосы, которым она придала темно-бордовый оттенок, стянуты в слегка небрежный хвост, на плече — огромная толстая довольная крыса, практически сверкающая лаково-черной, лоснящейся шерстью. А запах… кажется, кое-кто испытывал новый шампунь. Пассажиры «моторной» лодки, старательно держа лица кирпичами непроизвольно прижались к бортами, когда моя «младшая» жена проходила мимо к своему «рулевому» месту.

— Отдаю швартовые. — Скорее по привычке, чем по реальной надобности озвучил я, спрыгивая в открытый кокпит: из присутсвующих движения растений рядом ощущали все. — Катер, малый ход.

— Малый-вперед! — Продублировала команду Лима так, как я ее учил: не смотря на все, прямо скажем выдающиеся успехи в продвижении мысли «женщина тоже человек» в отдельно взятой республике, не просто управляющая самодвижущейся водометной лодкой (активно-осмотический гидро-реактивный движитель,[29] блин!), но и командующая ей представительница слабого пола пол сильный (кроме меня) вводила в жестокое расстройство чувств. Сказал бы «не понимаю местных», но ведь у нас, на Земле такое же было: принцессой-королевой-царицей женщине быть можно и всем народом рулить, а вот вести в бой или на работу конкретных несколько человек или механизм — ну никак! С моей «младшей» женой разговор был и вовсе особый. Собственно, внедрение симбионта и постепенное возвращение зрения просто невероятно мотивировали ее на изучение влияния производного от эльфийского трансплантатора на человеческий организм. Если для других «внешние глаза»-фарсетки, которые я отрастил на лбу себе и двадцатипятилетней девушке шли по факту «еще одно чудо, удивляться уже устал» и, кажется, особо не впечатляло, то для самой Лимы это стало подтверждением тезиса «знания — сила». Все те обрывки знаний по биологии и физиологии человека, которые я смог вспомнить и рассказывал в числе прочих слепой, ставшей путем применения их зрячей, стали доказательством ее собственной, совершенно реальной силы воздействия на реальность. И Лима — развернулась! Под научные и практические работы мы заняли часть сектора южного склона — теперь это называлось «зоной сборки», куда посторонним, число которых в Арке поприбавилось, попасть никак не светило. Собственно, под деревню для матросов и их подружек была выделена северная часть острова с доступом к морю, иногда Стерх или Плуг водили их на «страду» к определенным полям или садам: не столько по необходимости, сколько из-за желания занять и не дать появится совсем уж идиотским слухам: нужно было соответствующим образом «залегендировать» движущиеся по командам людей растения, показать, что в них нет ничего особенного и приучить к этой мысли. Потому что кораблям, которыми будут управлять уцелевшие в «приключении» «Воли Арка» люди, требовались не столько даже матросы, сколько… ну, пусть будут «офицеры». И командиры-капитаны…

— Среднее испытательное судно номер восемь, серия «три», поднимаю паруса. — На самом деле еще неизвестно кто лучше справился бы с дистанционным управлением парусником-испытателем: я или Лима, но, как я и сказал — еще и социальный эксперимент к научно-техническому при свидетелях я ставить не собирался. Торчащая из-за причала мачта не в единый миг, но очень быстро «оделась» зелеными с красными линиями-маркерами парусами, подхватывая ветер, и судно грациозно выскользнуло с места своей стоянки. На самом деле там тоже стояли водометы — но запитанные только от самой поверхности покрытия корабля, в следствии чего скорее бывшие средствами «подруливания», чем реальными двигателями. Разумеется. «Энергостанции» с излучателями-передатчиками маны, собирающую «подарки солнца» с поверхности немалого острова, как у нас тут, пока больше нигде не было. Да если бы и было — морской корабль автономным должен быть!

— Эм… Алессо, мы же слишком далеко отошли — как ты это делаешь? Я вообще ничего не чувствую… — Первым в суть демонстрируемого процесса «въехал» Плуг. — …а ты, вообще, его контролируешь?

— А как же! — Я через симбионта «дернул» блок дистанционного управления, в виде полуметрового диска торчащий на небольшом штоке над кормой катера — и испытательное судно довернуло к ветру. — Это было непросто, но мы разобрались, как «живые» растения реагируют, точнее, реагировали до модификации на эльфов, и как синхронизируют движения без физического сращения. Мана… та энергия, что исходит от Солнца вместе со светом — наша флора может не только поглощать ее, но и пере-излучать — так этот катер получает энергию. Управляющий сигнал от растения к растению передается этой энергией — он очень слабый по сравнению даже с потоком от светила даже в самый пасмурный день. Но — этот сигнал имеет дискретную форму и примитивно модулирован, что позволяет отличать его от колебания уровня естественной «атипичной» солнечной радиации. Рецепторы на мембранах клеток растений срабатывают от них так же, как от электрического «нервного» импульса…

Три сильно «умных» взора были мне ответом. Марсо, который работал в «зоне сборки» со мной и девочками больше остальных, украдкой от остальных постучал кулаком по виску: мол, ты это, говори, но по-человечески — как раз намедни у нас был «разговор по душам», в процессе которого Грегори «мягко намекнул» мне о том, что я «отдаляюсь от коллектива», проводя все время с Лимой и эльфийкой среди своих экспериментов и уже «человеческий язык забывать стал». А еще, оказывается, я «пренебрегаю мужиками и кучкуюсь с бабами, причем не только со своими»! Разумеется, как растить и клеить паруса и делать немногие, но очень важные керамические детали без помощи натренировавшихся жен Мора Рокса и жены самого Марсо я должен разобраться сам. И конечно, разрабатывать почти с нуля корабли и делать систему дистанционного контроля и связи, из-за отсутствия которой возникало огромное количество проблем — это «Алессо делай скорее, ты же понимаешь, насколько это важно?». А как отнестись с пониманием к моей занятости и сопутствующим социальным… тенденциям — так разбирайся сам. Супер, да? Впрочем, я сам виноват, разумеется… расслабился, и посчитал, что дружба и доверительные отношения в социуме — это что-то постоянное. Не даром на Земле успешные как отдельные ученые, так и лаборатории-институты на Западе столько времени уделяют «самопиару» — часто в ущерб и работе, и точности информации в обмен на «сенсационность». Заполучив, наконец, «кандидатов в граждане», Рокс и Гуурака банально «заигрались» в республику — напоминать, что они же больше всего и не верили в нашу общую идею, думаю, будет бесполезно. А у Марсо прибавилось прикладной работы — кормить чуть меньше сотни ртов (женщин с поселения изгнанников с южного архипелага, как всегда, набрали «с запасом» — не слишком обращая внимания на внешность и возраст), и кормить нормально — в одиночку даже с эльфийскими фитотехнологиями не так уж просто. Да и лечить, разнимать ссоры и так далее… Зато Стерх оказался просто на седьмом небе — кажется, на старости лет у него прорезалось-таки желание «сделать свою маленькую армию» с блэкджеком и шл… ну, это и само получится. Даже обычно замкнутый Мика-Охотник набрал себе группу на обучение — и даже сподобился самостоятельно вырастить полосу препятствий… а вся тяжесть работы по «продвижению технологий», разумеется, осталась на моих плечах. Как и ни было последних четырех лет…

…собственно, возникшая «дискоммуникация» и заставила меня спустить раньше срока корабль со стапелей, где мы его растили-готовили, и показать еще две новинки: возможность удаленного контроля, и… кое-что, без чего передача сигналов на «технологические» объекты вроде кораблей и ракет была бесполезной.

— …короче, дистанционное управление сделали. Работает в прямой видимости, если между объектом контроля и контроллером ничего, кроме воздуха, нет. Что открывает широкие возможности по применению нашего наступательного вооружения… и контроля переданной сторонним лицам флоры, продуцирующим соответствующие так сказать «вещества» — Ага, есть контакт! Вот теперь Мика и Мора смотрят вполне благожелательно. А теперь — нужно закрепить эффект «я очень много работал и почти сошел с ума, но вот ради этого». — Собственно, потому я и показываю его только сейчас: экспериментальные опытные парусники у нас уже раз двадцать получали повреждения конструкции и даже тонули из-за проблем с материалом, но на тех скоростях это было почти безопасно для экипажа… а теперь — смотрите!

Судно, пока я заговаривал зубы все еще друзьям — и единочаятелям, все-таки, успело выйти из-за ветровой тени образованной «манграми» «достроенной» бухты и паруса поймали почти попутный, довольно свежий ветер. И… что бы достичь нужного эффекта, мне даже пришлось изобретать «цистерны» — в нужный момент вода под избыточным давлением могла выплескиваться не только по ходу и в стороны, но и вниз от поплавков очень непривычно выглядящего для этого мира низко сидящего на воде тримарана. Момент я рассчитал правильно — впрочем, простейшая «аналоговая логика», собранная Лимой из растительных волокон сама синхронизировала процессы на судне-гибридном растении, и никакого «подвига» с моей стороны тут не было. Как говорится — ничего личного, только физика. (с)…правда, знали об этом только я и супруга. А для остальных «подпрыгнувший» из воды корабль… завис над водой, упираясь в воду тонкими ребрами-килями! По крайне мере — так казалось со стороны. Утратив большую часть гидродинамического сопротивления, экспериментальное плавсредство ускорилось так, что буквально пролетело мимо катера.

— Лима, ход до полного.

— Полный вперед! — Моя жена «выкрутила газ», и парусник… стал удалятся от нас немного медленнее. Черт! Катер… черт, катер — отставал! Да-а, на «модельках» в одну-шестнадцатую все выглядело совсем не так… масштабно. Черт.

— Алессо, зимнего демона тебе в… это что такое вообще?! Что за магия?!

— Господа… — Я кое-как справился с выражением лица и сейчас говорил так, как будто демонстрация и была задумана именно так. — …позвольте представить вам первое в этом Мире судно на подводных крыльях! Наш будущий сверхскоростной «курьер» и главный «ассиметричный» козырь против мощи Империи на морях — все, как мы хотели.[30]

…левое «подводное крыло», на которое шла из-за ветра максимальная нагрузка, треснуло и отломилось через десять минут — перевернув опытовое судно и отломив поплавок ударом об воду. Но это было уже не важно. Ключевая развилка Судьбы была пройдена и направления было задано — «процесс пошел».

Интерлюдия 5

Если бы капитана Бута еще год назад спросили бы: знает ли он, что такое — счастье? — он бы точно просто рассмеялся в лицо такому идиоту. Счастье, ха! Живой и здоровый из рейда вернулся, и между беспамятством алкогольного угара и первыми пятью кружками рома (кружками из нарронарской таверны, разумеется — каждая в добрый арковский литр) — вот счастье, хрупкий момент, как бродячий натурфилософ втирал… кажется, они его тогда случайно где-то зарезали… После того, как остатки команды джонки тогда-еще-«Щепки» массово завербовали в республиканцы, со «счастьем» вообще стало как-то туговато: как ни странно, граждане в лице Стерха и Охотника действительно держали обещания крепко — поправили здоровье так поправили, по крайне мере напиваться стало заметно сложнее. Некоторых из команды, дорвавшихся до рома в «сером» портовом районе в Королевстве, после двух лет в море и полугодовых «каникул» на берегу острова-республики, выворачивало от алкоголя как зеленых безусых юнцов! Один идиот даже заявился перед Гууракой (его тогда побаивались меньше Рокса, из-за характера) и нагло заявил, что «не нужно ему такое здоровье»… стражники потом притащили труп в изрезанной морской форме к причалу — к тем, кто стоял у «белого» причала, отношение у меднолобых было особое. У отрепья с черных пирсов, разумеется, тоже… тогда-то Бут и понял, что «отбегался» — даже в рванине приди сюда, временное возвышение ему забудут: между портами Королевства слухи переносятся как по волшебству. Если простого матроса может и не узнают, то шкиперов все-таки не так уж много…

…так что предложение остепенится и завести «нормальный дом» на острове Арк, практически невозможное для моряка было встречено экипажем «Воли» «на ура». Хотя бы потому, что после «посольских» подношений остаток фруктов и овощей из трюмов скупили буквально за неделю — такого здесь не пробовали никогда но распробовали на приемах моментально! А по виду и не скажешь, что те же «зеленые ананасы» на вкус слаще сахара и чуть пьянят, не ударяя в голову… впрочем, коллеги-капитаны да и сам шкипер тоже обычно тащил и «чистый» груз — тот же чай. А ведь было еще что-то, компактное и дорогое, и явно не дурь (скорее всего камушки) — по крайне мере, дать взятку губернатору города и коменданту порта чем-то в небольшом мешке и получить внесение флага в Морской Реестр Королевства, чего даже среди «островных баронов» добились только пятеро (чем гордились неимоверно!) дурью еще никто не смог.

Бут возвращался в Арк в смешанных чувствах — строить дом и семью ему не особо хотелось. Моряк — он вольным должен быть! Бабу, правда, он себе подобрал, даже двух (а вдруг одна помрет или поменяться с морячками Баронов на что придется?), с домом проблем не было — как уж арковцы строили жилища, он не знал, но последние два месяца на острове моряки-кандидаты в граждан жили чуть ли не в хоромах. Правда, с роскошью внутри были напряги — сами по себе большие помещения это еще не все… Нет, кое-что он прикупил — джонка два месяца забивала трюмы разной нужной для островитян всячиной, среди которых были весьма странные вещи — но это было как прощание. Ему пообещали новый корабль, способный пройти против течения и ветров после возвращения — путь через Острова Баронов он, возможно, проходил в последний раз… и в этот раз сполна «насладился» отношением этих уб… «уважаемых людей» и их прихлебателей. Светлобортая джонка привлекала внимание, а экипаж внезапно воспротивился идее снять униформу и спустить флаг. Шкипера «Щепки» (и саму джонку) тут, правда, помнили, и даже обошлись практически «по понятиям» — но торчание по две недели-месяцу в каждом «порту»-лагуне и «принудительные траты» «на нужды развития баронства, ну, вы понимаете, уважаемые, типа?» Нет, опять же бароны честно (по их мнению) «расплачивались»… «товаром» — особенно теперь сильно «нужным», с учетом того, что возвращалась джонка на остров. И попробуй не возьми… впрочем, потом все равно все пошло прахом, в очередной раз доказывая, что судьба моряка или солдата в удаче да кураже, а не в стяжательстве. Не иначе как своенравная Удача, богиня-покровительница, наконец отомстила за смену имени корабля. А, может, и отметила храбрецов — кто ее знает? В богах собственной религии бывший нарронарский контрабандист разбирался весьма слабо — как-то не до того было всегда…

…Урода-китобоя, из-за которого джонка Бута вынуждена была тащится к остров-вулкану в тот, первый раз, удалось достать без проблем — как сама Судьба вывела сквозь легкую дымку над постепенно холодеющим к осени и высоким жным широтам морем к дрейфующему судну-промысловику. Забойщики, правда, заметили «Волю» вовремя, и забегали как крысы, выбирая плавучие якоря и поднимая паруса. И даже успели бы вовремя — если бы не длинноствольные имперские пушки с «Морского Охотника». Стерх и канониры так удачно положили ядра, что саловозка начала тонуть после второго же выстрела — не очень быстро, но уверенно: видать «умник»- торговец скинул часть балласта выпилил водонепроницаемые переборки (для большей вместимости трюма), отличавшие джонки от судов других государств — то-то посудина его была шибко ходкой в прошлую встречу. Жадность — она еще и не так мозги мутит, бывает. Оставалось выловить не тонущие бочки с жиром, и, может, кое-кого из людей, когда сквозь дымку проступил силуэт еще одного корабля. Огромного, словно легендарный морской дракон, и с корпусом, обшитым крашенным металлом! Имперский супер-крейсер: в первый раз Бут увидел на воде нечто настолько огромное! Настало время «Воле» удирать, подставив корму попутному ветру и распустив все паруса, молясь всем богам, что бы дожить до ночи или нырнуть в слишком узкий для морского гиганта пролив среди недалеких уже островов южного архипелага: любой маневр от ветра давал врагам огромное преимущество из-за более высоких мачт (и площади парусов) и куда как более совершенного чем на джонке парусного вооружения. Стерх, прочтя сигнал из поднятых цветастых флагов имперским военным кодом на фок-мачте преследователя помрачнел еще сильнее — «перевел», что их заранее записали в «военные преступники империи»: может, потому по судну Арка не стреляли даже тогда, когда расстояние уже позволяло — противник явно нацелился перекрыть ветер беглецам и взять на абордаж. Развернутое на корме еще недавно казавшееся верхом совершенства военной мысли морское орудие с «Тюленя» не оставило на металле корпуса имперца, сыпанувшего искрами на месте удара ядром, даже видимой вмятины. Зато прилетевшие с огромного расстояния пули быстро убедили расчет артиллеристов укрыться за надстройкой: штурвал уже давно был зафиксирован в одном, нужном положении. А потом из негустой вроде как дымки слева проявился скалистый и поросший соснами берег — и крейсер-гигант с ходу налетел на рифы. Но даже в такой ситуации, скребя по камням стремительно набирающим воду корпусом, моряки самого большого государства материка Азур доказали, что умеют выполнить боевую задачу любой ценой: прилетевший одиночный пушечный снаряд одного из двух курсовых орудий крейсера разворотил корму джонки лишь чуть-чуть выше ватерлинии, лишая управления. Итог оказался закономерен…

…«прощальное приключение» вышло настолько «на славу», что даже «болеющий морем» шкипер целых полгода «строил дом и семью» на берегу острова-вулкана с полной отдачей: совсем с другими женщинами, нежли предполагал два года назад, но какая, к барракуде, разница?! Тепло, жратва есть, дом выдали, бабы… бабы и есть бабы, красная там у них кожа, бронзового оттенка или вовсе белая: уж в этом-то он, гхем, как и любой моряк — разбирался. Матросы выходили рыбачить, трепались о будущих плаваниях на обещанных новых кораблях, а шкипер, казалось, был полностью доволен видом зеленоватых волн с деревенского склона: даже на пляж ни разу не спустился. Но, через полгода начала ползти в сердце непонятная тоска, после рождения двух спиногрызов лишь усилившаяся — не по нему оказался береговой покой. Тем более, что вместо обычных шаланд островитяне подгоняли своим недо-гражданам лодки самых странных конструкций… и с парусами, сильно напоминавшими имперские, которые по мере замены новыми превращались во что-то уж совсем непотребное (но эффективное, проклятье!) — непорядок, молодь зеленая уже освоила новый такелаж, а вот он, морское, значит, волк и шкипер, нет. Правда, лодку он пошел просить себе отдельную — и сразу к гражданину Стерху, как местный «типа, староста» — после злоключений на южных островах его и Охотника бывшие «контрабасы» очень уважали. И пришел, как оказалось, очень вовремя…

…раньше любой намек на «получить частичку корабля внутрь себя» шкипера если бы не напугал (хотя, чего врать? Напугал бы.) то заставил бы… всеми силами уклонится от такой сомнительной процедуры — но только не после прогулки к бухте, где покачивался на волне так не впечатлявший его поначалу тримаран: уж больно неказисто смотрелись низкие борта и странно-зализанные контуры крытого кокпита, откровенно странно огромное пространство «натянутой» между корпусами судна палубы без фальшборта. Но потом, когда судно, буквально «встав на ноги», полетело-поскользило над водой, легко обгоняя даже птиц!.. Это была любовь! С первого взгляда! Нет, даже Любовь! Всей жизни, всего сердца — куда там женщинам! И сейчас, стоя на палубе флагмана, корабля, которого он не просто ощущал — по-настоящему, без дураков, чувствовал, понимал без слов — и мог ответить(!!!)… капитан Бут был счастлив. Просто, без оговорок, без «почти» — именно полностью и целиком. И это корабль, режущий водную гладь как проволока масло — он не был «вооруженным торговцем», нет — это был боец! Воин. «Слава Арка» была готова доказать всем и каждому, кто теперь на море хозяин, а ее капитан уже получил первый приказ. И был готов выполнить его любой ценой — и плевать на риск! Тем более, Мора Рокс признался в приватной беседе, что адмирал — все-таки не совсем его. Вот Главнокомандующий… такие намеки Бут был готов понимать хоть по дюжине за сутки. Ближнему к Арку «баронству» просто не повезло — ничего личного, как любили говорить сами «уважаемые люди» — просто бизнес. Партнеру-перевозчику прежде всего требовалось продемонстрировать «наличие зубов»… для пущего уважения, разумеется. Ордеру из двух кораблей (второй, заметно меньше, с понятным только самим арктовцам юмором назывался «Отечество») потребовалось меньше трех суток, что бы выйти к пункту назначения…

Интерлюдия 6

Нужно стоять на палубе идущего полным ходом тримарана, что бы почувствовать всю скорость и маневренность почти летящего над водой судна. Но что бы почувствовать сам корабль — о, для этого нужно быть здесь, в «техническом» трюме, рядом с узлом переплетающихся «нервных» волокон, образующих своеобразный «мозг». Ни один из двух десятков матросов (на самом деле — абордажной команды, в основном), ни сам капитан даже не представляли, какая работа была проделана Алессо и ей, Лимой, что бы «Слава Арка» и ей подобные смогли показать на что они способны. Вот ветер слегка заходит, меняя направления и перегибает полужесткий парус-лист. Сигнал изменяется, и в ответ чуть меняет угол атаки подводное крыло с подветренного борта, компенсируя наклон, и экипаж даже ничего не чувствует. Не чувствует ни напряженный изгиб мачты, ни растяжение многократно перевитых тросов-лиан, ни чудовищное давление на плоскости «крыльев», от которых даже самое прочное дерево крошится и исходит микротрещинами — если бы не постоянно нарастающие изнутри новые слои взамен тех, что сошлифовывает такая мягкая и невесомая, казалось бы, забортная вода, корабль бы перевернулся уже через полчаса такой вот гонки. Что бы что-то получить, нужно что-то отдать — за скорость, за необычайные, недоступные никому в мире качества, за военный успех… за победу тех, кто тебе дорог и за личное счастье. Умелый шаман может «заплатить» кусочками мяса на жертвенном алтаре, что бы духи в ответ помогли в чем-то, но даже великие духи — не всесильны.

Лима расплатилась. За свою любовь и внимание мужа — мучительным мигом потери зрения и долгой тьмой, лишь недавно сменившейся все улучшающиеся зрением. О, как она радовалась! Алессо исполнил свое обещание, его мудрость смогла побороть тьму вокруг нее, так же как помогла рассеять тьму ее сознания: долгие разговоры и рассказы любимого человека не прошли даром — без этих знаков внимания, без единственной тропы из засасывающего мрака отчаяния она бы просто сошла с ума! Более того, вместе с чудесными «глазами» на ее лбу пришла возможность повелевать растениями: проросший сквозь плоть куст-симбионт давал возможность самой делать то, о чем раньше она только слышала. Стать, наконец, полезной мужу не практически ненужными благодаря «живым» растениям домашними хлопотами, но настоящей помощью! Взять на себя рутинные операции, что так не нравились ученому мужу, ассистировать в экспериментах, следить за ростом образцов, помогать — дать возможность любимому заняться без помех еще более чудесными и восхищающими задачами. Лима чувствовала себя почти полностью счастливой эти месяцы — после восстановления зрения и обучения… но кое-что не давало ей забыть это «почти». Лима не могла забеременеть.

Тогда, когда трофейный «Тюлень» только доставил выживших из халифатской колонии к новому дому, прошло достаточно времени для прекращения действия контрацептивного средства — но ожидаемого эффекта это не принесло. Ее организм отказывался ежемесячно отдавать кровь теперь уже самостоятельно — ту самую малую плату-жертву что приносит каждая женщина в обмен на детородность. В конце концов она не выдержала и обратилась к Алессо, но тот только сказал о перенесенном организмом стрессе: так бывает, что тело, почувствовав угрозу жизни, «выключает» функции орагнизма, что могут привести к его гибели. Ребенок делат женщину уязвимой и до родов, и после, вот тело и не дает его зачать, не смотря на все попытки. Возможно, когда способность видеть вернется… Зрение вернулось — но давно ожидаемого события так и не произошло.

Лима знала — помимо контроля непосредственно растений симбионт в теле заботится о носителе: корни заставляют малые раны заживать куда быстрее, чем без растения в теле, а при получении больших — зажимают крупные сосуды и стягивают края рассечений. Сломанные кости? Даже отсеченную конечность можно прирастить — направляя рост «живого» дерева внутри себя или раненого товарища! Так или иначе использовать свое растение так научились все, кто входил первый состав Арка: лечить контрабандистов пришлось в итоге всем. Попутно открылись и другие интересные способности экс-фитотрасплантатора: совершенно по «собственной воле» растущий в живых тканях «куст» так же помогал печени бороться с ядами, а с «травяными» волосам — так и насыщать мозг кислородом в светлое время суток… А это значило, что «внутренний доктор» может оперировать и с другими органами, верно? И верная жена опять обратилась к мудрому Алессо… и тот смог ее сильно удивить.

Никогда ранее Лима не думала, что может сделать что-нибудь большое… даже великое — сама! Научный процесс, проводимый Эль и супругом, вводил ее в настоящий священный трепет: что-то похожее на пляску впавшего в транс шамана в нем было! Заняться самой? Но Алессо, конечно, ее уговорил… и напрочь запретил проводить опыты на себе и вообще на людях. Начать стоило, по его мнению, например, с крыс — благо грызунов на борту «Воли» оказалось достаточно. Оказалось, что точечными вмешательствами в организм не таких уж противных, какими кажутся на первый взгляд тварей, можно добиться множества эффектов… Над чайками начинающая исследователь решила работать сама. Идея, в общем-то, была снова супруга — тот как-то пожаловался на отсутствие возможности контроля территории (и, главное, акватории Арка) с воздуха: все ракеты Моры Рокса летели хоть и далеко, но исключительно недолго. Да и не так-то просто их было растить: многослойная конструкция требовала часов внимания даже при ускоренном дневном росте эк-эльфийской флоры. Ради нескольких секунд разведки такое средство не применить… зато часами «висящий» над прибрежной частью вод чайки как будто сами напрашивались как разведчики. Надо только заставить их выполнять простейшие команды (с растением, что можно выборочно подключить к мозгу это лишь вопрос времени), и вырастить на груди фито-глаз… ну и еще придумать, как передавать изображения удаленно… и принимать команды далеко от оператора…

…Алессо зашел в ее часть «зоны сборки» как раз тогда, когда до Лимы окончательно дошло: выбранный путь оказался тупиковым. Зря она ночей не спала и думала, и днями пропадала в лаборатории, постепенно забросив и крыс, и помощь Эль и Марсо. Она ожидала слов порицания за бездарно истраченное время, даже голову опустила и приготовилась получить заслуженное… но муж молчал. Только переводил взгляд с ее испачканного птичьей кровью халата на последний, недавно собранный… срощенный? — образец. Большая птица была покрыта листьями вместо перьев — о, это было отдельное испытание, заставить пластины врасти так, что бы летающее создание могло управлять ими так же, как родным оперением. Зелень была нужна для подачи энергии — передатчик оказался изрядно энергоемким, да и «глаз»… пришлось придумать, как передавать картинку последовательно, импульс за импульсом. И, что бы растительная масса поместилась — из брюха птицы пришлось изъять кишечник, желудок и часть внутренних органов, заменив функционально куда более компактной растительной массой. Питаться чайка-альбатрос больше не могла, но форсированный фотосинтез доставлял в кровь глюкозу и нужные соединения напрямую… по крайне мере — в течении часа полета этого хватало. Полет чайки — во многом парение… нужно только отключить инстинкт охоты на рубу… и голод… и заставить курсировать так, как нужно людям, а не тому, что осталось от мозгов в миниатюрной головке с устрашающим клювом. Пришлось часть функций вывести через деревянные «нервы» и придумать простую схему с обратной связью — Алессо когда-то давно рассказывал про такие.

— Это… оно… эта птица. — Наконец обрел дар речи потрясенный «министр науки» Арка. — Она до сих пор живая?

— Бесполезно, метров пятьдесят — и связь с «глазом» теряется. — Конечно, Алессо это наверняка понял, но девушка решила продемонстрировать, что понимает главный свой провал. — А так — да, ночи последние три переживали нормально.

— И… ЭТО — все еще может летать?

— Только толку никакого… Прости, я сама так ничего и не смогла сделать, муж мой…

— Ты должна мне показать, как добилась таких фантастических результатов! — Лима резко подняла голову, что бы увидеть, как супруг ходит вокруг неудачного экспериментам по кругу, одновременно «прощупывая» через симбионта внутреннюю структуру. — Это… что-то невероятное! Я половину даже понять не могу!

— Но… — Девушке показалось, что она ослышалась. — Я же…

— Превзошла меня? О, да! У тебя — невероятный талант работать с живым! Сейчас ты мне быстро в общих чертах все опишешь, а потом твой муж отведет столь ценного специалиста есть и спать. Так, я вижу, ты даже не поняла, что сделала? О, боже мой, а я все это время думал, что ты никак с крысами справится не можешь…

…потом было много всего: сумасшедшая совместная достройка корабля — то, чему научился Алессо, и чему научилась сама Лима, идеально подошло друг к другу: как две половинки единого целого. О, они за двое суток сделали больше, чем за прошлые три месяца каждый — это было настоящее единение, даже сильнее, чем во время любви телесной! Наконец! Наконец-то она стала… нет, не равной, конечно, что бы там сам Алессо не говорил — но точно достойной мужа. Она, Лима, внедряла «частичное подключение» в головы избранных из поселенцев-матросов плети симбионта — только управление кораблем, никакого контроля растений. Она, Лима, сделал корабельный «мозг» на основе алгоритма, придуманного мужем. Да, за это время от нее отдалились Жаза, Ирос и даже Лайла — у бывших подруг родилось уже по второму ребенку, появились знакомые среди нарронарок, уцелевших в походе «Воли» и дикарок, привезенных с юга. Пусть. Это плата. Зато сейчас она вместе с Алессо плыла на «Славе Арка», а не сидела бесполезной клушей на берегу — большой тримаран был еще как следует не «обкатан», должен был быть кто-то, кто сумеет сделать ремонт и провести настройки, если что. Да и в удаленном контроле ей, Лиме, по-прежнему не было равных. А удаленный контроль будет очень нужен — и совсем скоро…

53

Пятиметровая вогнутая фасета фито-глаза на отдельной выносной штанге — куда лучше какой-то там подзорной трубы. Парусность у параболического зрительного прибора та еще, конечно, да и с цветопередачей мониторов поработать все-таки надо… Но вы бы видели, КАКИЕ ГЛАЗА были у экипажа и офицеров сторожевика островитян, дернувшихся было к парусам и веслам, да так и замерших с открытыми ртами, глядя на «Славу» и «Отечество», элегантно обогнувших следующий патрульным курсом боевой кораблик Баронства. Впрочем, не сказать, что бы реакция совсем не последовала…

— Голубя выпустили. Нет, трех. — Констатировала Лима, не глядя в монитор. — Подождали, пока мы отойдем подальше — в обычную трубу уже ничего не разглядеть. — Вот и ответ, как островные баронства держат связь со своими кораблями-пограничниками и так легко отлавливают нарушителей. — А вот я в монитор смотрел — быстрое переключение между глазами и внешним источником видео вызывало неслабую дезориентацию — и как только Лима справляется? — Интересно, между островами тоже?

— Между островами тут не более суток лета для птицы,[31] а хороший почтовый голубь может махать крыльями даже в темноте. Главное, что бы свет был там, где он должен сесть. — Задумчиво просветил присутствующий в рубке управления Мора Рокс. — И для этого ему не нужны ориентиры: наши армейские птицы как-то сами всегда находили дорогу, даже в совершенно незнакомой местности.

— Какие полезные птицы. — В глазах у супруги появилось слегка пугающее «пламя» так знакомого мне исследовательского интереса. — Нужно будет отыскать голубятню и изъять всех птиц с острова. Думаю, я смогу использовать… да, определенно — смогу. Рулевой, слушающий наши разговоры, бочком-бочком попытался отодвинутся на своем, растущем прямо из пола кресле подальше от «опасной женщины». Тщетно, разумеется. Да, у «Славы» была настоящая рубка вместо открытого всем ветрам привычного этому времени кваттербеку на корме, и даже кресла — как у современной мне яхте. Правда, вместо окон со стеклами — листья-мониторы, подсвечиваемые наконец-то отловленными светящимися водорослями (спасибо прошлогоднему урагану): кто бы знал, сколько мороки потребовалось, что бы заставить их расти в среде другого дерева и светиться постоянно! И то результат был… этак, «на троечку с минусом» — писать бы я при произвольно и неравномерно мерцающем потолке не рискнул бы. На земле мы до сих пор использовали уже проверенные био-газовые светильники: и ярко, и копоть впитывается живыми стенами — только вентиляция нормальная нужна… А вот что отличало пункт управления тримарана от яхты — это полное отсутствие органов управления: водометы и «живые кили» управлялись через нейро-интерфейс. Зрелище со стороны было… научно-фантастическое прямо-таки. Особенно с учетом пусть и адаптированной, но сделанной по правилам местной моды камзолам и шляпам моряков Арка… впрочем, весь сюр ситуации все равно мог оценить только я.

…Согласно ранее разработанному плану, Бут перешел со «Славы» на «Отечество» час назад, и малый тримаран теперь шел впереди, задавая курс. Именно «Отечество» войдет в островную гавань-лагуну, мы же останемся на внешнем рейде, недоступные для пушек противника, зато сами ему весьма опасные. Капитану же придется сунутся в самое пекло: его тут знали, нужно было, что бы местный барончик первым нарушил местные же неписанные правила. И наш сумасшедший шкипер согласился участвовать в довольно опасном плане чуть ли не с радостью! Отправленные голуби, кстати, нам весьма помогут — лишнее доказательство скорости наших судов. Маловероятно, но, может быть удастся договорится мирно? Для показательной порки… в смысле — демонстрации силы решено было «нагнуть» сразу крупного островного наркотического «царька»: остров, где собирались для отплытия к «большой земле» конвои джонок. Совершенно пустой в плане «гостей» сейчас, через неделю после окончания сезона дождей — разве что какой китобой заплыл. Потом — отвезем желающих покинуть ставший неуютным для некоторых приют на пару островков-промежуточных пунктов «большого маршрута дури» поменьше и высадим — с новостями. Заодно — доставят сообщения: видеть в нас не конкурентов, а деловых людей: забрали свое, на других не покушаемся…

…кажется, голубиное сообщение не то, что бы не приняли всерьез — скорее, восприняли как «на борту все обдолбались»: когда «Отечество» влетел в гавань, там как раз поднимал паруса один из причаленных у длинного пирса сторожевиков. Обводы, скорость и наглость, с которой чужой вошел в их лагуну явно заставили потомственных бандитов растеряться: береговая батарея (из целых двух пушек) даже попытки предупредительный залп сделать не предприняла. Пока сторожевик заново отдавал швартовые, а на берегу возникла совершенно дурацкая суматоха, кэп и десяток матросов с барабанными карабинами уже были на берегу: задержать их не смогли. Разумеется, не сезон — местные, эгхем, «солдаты» небось заливаются до бровей (запасы пока ломятся от «платы за постой»), или вообще на полях. В качестве рабочих или надсмотрщиков — это, конечно, еще — но для нас не важный. Эгей, а вот и «барон» — разумеется, если твой «дворец» (или даже замок) — большая хижина под кровлей из листьев пальмы, то надо постараться встретить возможные проблемы на берегу.

Слышно нам, разумеется, ничего не было — почему в какой-то момент баронская охрана дернула свои кремневые ружья и потянула сабли и пистолеты было непонятно, но выстрелить они толком не успели: пыльца, асфиксия — а тех, кто падал слишком медленно, хладнокровно расстреляли матросы Бута…

— Наш черед. — Рокс, весь издергавшийся оттого, что вынужден был остаться далеко от центра событий, отдал команду даже раньше, чем из толстой трубы вылетела красная сигнальная ракета. — Цели — ранее обозначенные: крыши на севере, это казармы, баронский дом и навес-общежитие морских пограничников. Давай!

— Есть. — Лима и я закрыли глаза, отдавая команды и «смотря» теперь с фито-глаз на носовых обтекателях управляемых противокорабельных ракет, подвешенных «по-самолетному»: под высокие «крылья» палубы между корпусом и поплавками. — Старт!

Несущаяся вода, буквально мелькающая земля и цель впереди… контакт! Еще… контакт! В большом мониторе, выводившим изображения с пятиметровой параболической фарсеты было прекрасно видно, как над водой у пирса и среди тропической зелени поднимаются вверх столбы пламени инициированных объемных взрывов, а залегшие на песке арковцы, рядом с которыми не прогремело ни одного взрыва, хладнокровно отстреливают уцелевших и контуженных. Извините, ребята — вы, конечно, нам почти ничего не сделали лично, но… жить всем хочется. Быстрые корабли так или иначе перевернут баланс сил и вызовут кровавый передел влияния и собственности, увы — мы просто сделали свой шаг первыми. С другой стороны — десять лет, и корабли Святослава будут чувствовать себя здесь уже достаточно уверенно, что бы навести порядок собственной рукой… точнее, могли бы чувствовать, но не теперь. Теперь, когда Империя доберется и сюда — тут будет все по-другому: так, как мы когда-то обещали. Сунувшему руку в наш костер — ожоги до костей! Рука, правда, будет в латной перчатке — ну мы и огонь разводим для того… побольше.

— Подходим к берегу. — Распорядился Стерх. — Высаживайте меня и вторую волну десанта. Хорошо поработали… сограждане!

Часть три Лесной пожар

Интерлюдия 7

— …прямо евреи-банкиры какие-то. — Донесся голос говорящего на русском отца, стоило принцессе Марине приналечь на тяжелую створку двери в Малый Императорский кабинет: до того, как образовалась щель, работа имперских плотников начисто отсекала любой звук. Не то, что бы дверь была такая уж тугая, нет, но массив твердого дерева был непередаваемо тяжел — даже взрослый человек не смог бы такие створки распахнуть быстро, давая необходимые секунды для находящихся внутри подготовится. А для того, что бы раскрытие дверей в комнате заметили с гарантией, внутри подвешен сигнальный колокольчик — отец еще шутил, что так же делают в магазинчиках в центре Столицы: мол, от булочника до монарха не такое уж большое расстояние…

— Ваше Высочество, Принцесса Марина. — Один из двух сидящих по сторонам небольшого круглого стола о гнутых резных ножках резко встал — и припал в поклоне на одно колено. Сидящий рядом монарх — второй мужчина — только улыбнулся, чуть качнув головой.

— Герцог Алей. — Девочка… хотя, какая к демонам девочка — девушка в самом рассвете своей молодости, в четырнадцать выглядящая на шестнадцать — ответила безупречным, хоть и «легким» кисеном… и выпалила: — Дядя Алей, может хватит уже! Я сдала демонов этикет, сдала этому вашему Кашпо, что бы его перекосило! Шесть часов все нервы выматывал!

— Моя кровь! — Император-оружейник, великий сторонник прогресса, в другом мире когда-то известный под именем Святослав взирал на свое чадо со смесью гордости и нежности. — Смотри, Леха, какая твоя «племянница» выросла: мужики уже сейчас головы теряют, а что будет через три-четыре года? А внутри — мой характер. Хороша, а, наследница?

— Твое императорское величество, смею тебе напомнить, что наследник твой — принц Егор. — Без капли показного почитания плюхнулся назад в кресло первый химик государства, соратник и единомышленник Императора Слава Первого, уже несколько лет как ушедший от дел производственных (хотя учеников и последователей приходилось регулярно наставлять и проверять) и ставший первым лицом в структуре не менее важной, чем производство стратегических материалов, оружия, транспорта и боеприпасов, получившей название СИБ. Служба Имперской Безопасности. Правда, официального назначения не было, да и вообще, существование СИБ не было доведено до широких масс населения… — А принцесса Марина станет супругой какого-нибудь нарронарского принца… будешь видеть свою дочку раз в год, по большим праздникам.

На слова лучшего друга отца девушка скривилась — но молча: такую судьбу ей пророчили все — от мамы до последней служанки (те — особенно истово, с огнем в глазах доказывая друг другу, какое это счастье — брак венценосных особ). Отец же молчал, явно недовольный перспективой. Точнее — молчал ранее.

— Теперь — нет. — Не без злорадства прогудел монарх, демонстративно разминая кулаки: мышцы, вздувшиеся на плечах, явственно распирали дорогую рубаху, недавно вошедшую в моду у аристократов, смотревших в рот своему сюзерену и повторяющих за ним каждое действие. По комплекции бывший землянин уступал только одному своему спутнику — Северному Герцогу Нику, тому, что расширял сейчас границы Империи в за счет вольных княжеств на другой стороне континента, добираясь до обнаруженных полиметаллических месторождений на самом северо-востоке Великой Стены — ну или Хребта Песков, если по-халифатски. — Это не по-нашему — собственной кровью разбрасываться. Я издал указ — теперь принцы и принцессы крови могут женится и выходить замуж только в пределах страны. Хочет тот нарронарский принчик заполучить руку Мары — пусть дает вассальную клятву… и учится в столичном Университете: мое сокровище косолапый вонючий крестьянин, пусть у него полторы тысячи лет «блааародной» родни — не получит.

— Ого. — Кажется, начальник СИБ был впечатлен. — Но, получается, это значит…

— Дядя Ник нашел выходы руд! — Перебила принцесса, подскакивая с подтащенного к взрослым стула и бросилась к отцу. — И нам больше незачем прогибаться под «кетайцев»! Папа, ты лучший! Я тебя так люблю!

— Китайцев, горе! — Поправил «племянницу» герцог, закатывая глаза. — И Королевство Наррона — не Китай… что бы там твой отец не повторял. Как ты только этикет сдала-то? Впрочем, с таким папашей… черт, как курьер от Ника моих парней обошел?

— У «Горно-рудной» — свои секреты, друг. — Святослав был явно доволен высказанным в сердцах признанием Алексея. Мягко отстранив дочь от своей шеи он взглядом предложил ей сесть назад на стул. — Первое правило монарха… ну, сам знаешь.

— Не закатывать все яй… все шары в одну лунку. — Герцог изобразил кривую усмешку. — Когда будет оглашение указа? Нарронарцы будут недовольны. Даже с гексогеном и дотянутой веткой железной дороги развернуть добычу быстрее, чем за год не выйдет… а разрыв помолвки вызовет торговое эмбарго на продажу цветных металлов, как пить дать. Король Най и так косо смотрит на наши базы на островах Северной Гряды, и это он еще не знает о новых кораблях.

— Дикие люди — король диктует мнение торговому сословию. — Фыркнул Свят Первый. — То ли дело — у нас. Все для прогресса, все для промышленности…

— Которая в собственности непосредственно у Империи. — В тон поддакнул монарху герцог Алей. — Так что делать собираешься, твое величество? Поставки прирывать нельзя, но и официальное обручение перед свадьбой рвать — тут тебя даже Осененный Великого Бога не поймет… а Петрович, сам знаешь, уже в маразм впадает — не поможет он тебе с Марком вопрос затереть. Церковь, конечно, у нас в кармане — но тут вопрос пиара… упрутся рогом, придется атеизм раньше времени двигать. А в стране только-только все устоялось.

— Вот потому-то Яна моя жена, а не твоя — не умеешь ты творчески мыслить, друже! — От высочайшего монаршеского тычка в плечо герцога чуть не снесло с кресла. — Все же просто, как два пальца: официальное «совершеннолетие» у нас пока в пятнадцать, а пятнадцать дочке через месяц. И, знаешь что это значит? Я могу возложить на нее полномочия чиновника по праву крови. Самодурство, конечно, нужно будет потом отменить такое… лет через двадцать — что бы наследникам неповадно было… Короче, я назначу ее послом — и отправлю из столицы. А нарронцам скажу — «мол, звиняйте, срочная государственная важность, не жену же мне слать было? Вот и ждите теперь» Проглотят как миленькие!

— Ты же Мару не в Княжества намылился услать? — Обеспокоенно вскинулся «химический» СИБовец. Дочь друга он любил не меньше собственных детей — да что там говорить, вся малышня землян росла вместе. Тех землян, что смогли и успели оставить потомков. Не то, что бы Алексей не был уверен в Святославе… но иногда монарха слегка, скажем так… заносило. Впрочем, обычно авантюры Императора на удивление приводили к успеху — даже самые безумные, вроде той же разведки Песчаной Гряды со стороны пустыни, взрывая к чертям собачьим горные отроги и складывая направленными взрывами насыпь для временной железнодорожной ветки, по которой шло снабжение экспедиции. Было бы куда проще подойти к месторождениям со «своей» стороны гор… но самые северные, по-настоящему лесные княжества, упорно сопротивлялись имперской экспансии: тайга впускала в себя людей и технику, и без остатка растворяла в себя. Отправить с посольством принцессу туда было все равно, что ее пристрелить. Даже нет — пристрелить было бы гуманнее. С другой стороны, куда еще можно было отослать посла столь высоких полномочий? Не в Наррону же в самом деле — «прикола» Король не поймет. Эмираты давно уже даже по названию не таковы — правят там имперские чиновники, и объявить «империю от моря и до моря» мешает только фактическая непроходимость Великой Пустыни — хорошенькие «внутренние территории» получатся. Хотя теперь, после открытия месторождений, Слав может и объявить — так, в целях великодержавного духа и для профилактики внешнеполитических инсинуаций… Но куда тогда пойдет послом Марина?

— Ты решил Марину на Флогос отправить? — Сделал наконец единственный возможный вывод Алексей. — Но что там такого срочного. Новые займы выбивать?

— Только не туда! В это логово хитрых евреев даже я сам — ни ногой! — Император взмахнул рукой. — Нет, это надо же — займы и кредиты их, видите ли, еще даже Портовое Княжество, от которого пошла Империя, не погашены до конца. За полторы тысячи лет — какого тебе? Да наши земные банкиры — сосунки перед этими козлами! Неужели они и правда думают… хотя, может и думают. Нет, Алей, это работа для тебя и твоих ребят — предельно аккуратно разузнать. Что-то там не так, на нашем «Мадагаскаре» — твои мальчики и девочки нарыли крайне интересные факты по финансированию этими хитрованами наших высокотехнологичных производств. Последнее телодвижение — дирижаблестроение(а ведь над идеей управляемых воздушных шаров втихаря все посвященные ржут — не верят, что у меня выйдет и это, сволочи!), зажигательные смеси, разработка все тех же полиметаллов (не закупка!) и… добыча северной древесины! Вот зачем она им, в другом полушарии?! При этом у них с Империей «нерушимый союз» вот уже без малого тысячу лет как… да и ихние уши торчат из некоторых других высокотехнологичных проектов, начатых задолго до нас. Опять же, с какой радостью они помогли нам разорить Старую знать Империи. А так посмотреть — «микроматерик»-курорт,[32] полностью открытый для посещения, мать его… нет, Флогос будешь и дальше рыть ты — только еще в десять раз аккуратнее. А Мара поплывет в Конфедерацию.

— Чего-о?! Да ты с дуба рухнул, твое императорское! Родную дочь — в логово этих пиратов?!

— Как раз в пиратстве конфедераты и не замечены, по твоему же отчету. — Хмыкнул монарх. — Наркотики, морская контрабанда, тропические фрукты, чай и кофе, морские курьерские услуги, доставка нелегальных мигрантов… и огромное нежелание отчитываться перед кем-то. А так же с прошлого года — поставщики новейших лекарств, благодаря которым остановилась эпидемия северной лихорадки Энге. Сверхбыстрые по слухам парусники, которые, стоит за ними повести охоту бесследно растворяются в море, никогда не принимающие бой… и завалившие невероятно дешевой дурью Валенсу после того как идиот-комендант придумал ловушку и перебил контрабасов… кстати, корабль он так и не поймал, даже не разглядел толком, придурок. По-моему, «асимметричный ответ» вполне показательный — с Конфедерацией… можно хотя бы поговорить. Официальное посольство они точно не тронут.

— Там вообще-то корабли пропадают, регулярно. — Свой отчет Алей помнил достаточно хорошо… и в целом был согласен с другом. Вот только послать Марину…

— Только в их «внутренних водах», и в основном нарронарские посудины. — Указал Свят. — Зато есть «официальный» порт, куда пускают всех. И, потом, ты не думал, мой друг, об одной вещи? Сверхбыстрые парусники, которым не страшна Великая Линия, изменившаяся сфера интересов бывших «баронств» — а ведь это дело последних менее чем десяти лет. Опять же — смена устоявшегося «государственного» устройства — сомневаюсь, что тамошние наркодельцы «на ура» приняли конфедерализацию… Опять же — ассиметричный ответ с «намеком»: «мы сейчас сливаем дурь Королевству, но, если что…»

— То есть ты согласен с моим выводом — это все проделал кто-то… родом из нашего мира?

— Не просто «из нашего мира» — это Светка!

— Светлана пропала во время рейда, ее корабль смогли захватить халифатовские колонисты и больше его никогда не видели… она мертва.

— Но тела — так и не нашли, верно? И потом, помнишь, кем она была по образованию? Агроном! Тимирязевка. А твои же ребята установили, что «чудо-лекарство» — растительного происхождения… это она! Не знаю, что там тогда случилось — но сейчас землячка явно «у руля». И ты это знаешь — раз пытался наладить контакт с их сетью вместо обычной ловли преступников.

— Но почему тогда не подала знак… не связалась со мно… с нами? — Видно было, что мужчина задает себе этот вопрос уже давно.

— Может, считает себя предателем… или преданной. В любом случае — посольство соответствующего уровня будет хорошим ходом. А для гарантии Мара будет держать флаг на «Победителе»…

— Иииии!!! — До того с любопытством прислушивающаяся принцесса не выдержала и вскочила, выделывая дикие коленца и подпрыгивая. — Папа! Папка! Ты самым-самый! Ты правда дашь мне флагман?!

— И три корабля прикрытия. — Улыбнулся отец-Император. — Я отсылаю тебя на год… должны же быть у тебя игрушки? Только уголь экономь, пожалуйста… и не развяжи первую мировую войну на море. Гибридные парусно-моторные суда, поворотные башенные морские пушки… даже если там и не Света, то «пропасть» от каких-то там парусников, будь они хоть какие быстрые вам не грозит. Расти настоящей принцессой, дочь — через месяц ты станешь взрослой. Думаю, я достаточно научил тебя отвечать за свои поступки.

— Да, Ваше Величество, все будет исполнено. — На месте только что кружившегося вихря шелков и кружав стояла молодая Имперская Принцесса, холодная и отстраненная. Умеющая стрелять из пехотного оружия и «делающая» тренированного спецназовца на полосе препятствий (со скидкой на вес снаряжения — все-таки ребенок) — отец позаботился о гармоничном, по его мнению, развитии потомков. Жаль только, что Императрица Яна, принеся двоих детей, более не может рожать… ничего, ему — и двоих хватит. Он, Святослав, еще поставит этот мирок на уши! Не успеет сам — так потомки подхватят знамя Империи из его ослабевшей руки!

54

— Что такого стряслось, что нужно было вызывать меня без объяснения причин? — Немного бестактно начинать разговор вот так, без «здрасти-как-здоровье-как-погода» — но и меня поймите: когда кусок «шельфовой фермы» в две сотник квадратных километров внезапно берет и смывает даже не ураганом и не подводной тектоникой, а сезонным, мать его, течением — это не просто ЧП, это — полная задница! Это значит, что все долбанные подводные поля, плавучие «живые» острова, подводные заправочные станции биогаза, станции морского спасения, донные и дрейфующие фильтрационные добытчики — все под угрозой, если срочно не понять, что именно случилось! Это если оставить за скобками уплывающий в открытый океан погруженный на пятнадцать метров растительный «остров» со всей инфраструктурой, урожаем, устоявшейся экосистемой… чуть не убил оператора, проспавшего (в прямом смысле) такое. Конечно, погруженный фито-конструкт — это не тупое переплетение корней, как о нем думают девять из десяти вообще знающих о такой штуке как морская придонная био-ферма, это своего рода настоящий корабль — как плавучий остров, только подводный, в том числе со своими водометами, в норме прогоняющими воду через конструкт, не давая ему «задохнуться» (или перенасытить морскую воду внутри себя кислородом), но способными компенсировать возникающие механические напряжения всей монструозной конструкции… или вывести из подводного потока, который в противном случае донесет всю «шельфовую ферму» аж до прибрежных вод Королевства Наррона — вот местные рыбаки-то порадуются… а вслед за ними и военный флот. Особенно флот — напыщенные дураки из Морского Ведомства до сих пор пытаются выбить из короля Ная посылку новой «разведывательной эскадры» взамен попавшей под «выброс донного метана». Когда вода смешивается с газом в пропорции хотя бы 70 на 30, даже деревянные корабли тонут как утюг, буквально «проваливаясь» в пену…[33]

— Ты и Эль были вне зоны охвата сети ретрансляторов… именно в тот момент, когда ты срочно понадобился. Я усмотрел в этом некоторое совпадение. — Совершенно равнодушным тоном поведал Стерх и развел руками. — Так что сначала скажи, что там случилось, а потом я посвящу тебя в курс дела.

— Малощетинковые кольчатые черви-фильтраторы[34] там случились из-за перенитрирования донного гумуса и рыбки-попугаи. Яйца червей принесло течением откуда-то с Южного Архипелага: в такой температуре воды они не растут, но под «шельфовой фермой» затенение, дно холоднее на пять градусов. А рыбки-попугаи жрут червей… и прекрасно раскапывают дно. И размножаются каждый месяц при наличии еды, каждая-долбанная-пара рыбок дает восемь сотен икринок. В норме они в наших «шельферах» очищают растения от излишков мелких моллюсков — как раз молодняк…

— То есть шельфер четыре на пять километров вырыли из дна рыбки размером в мой большой палец. — Бывший военный министр и ныне законно избранный советом Граждан лидер Арка Мора Рокс как будто сдулся, разом постарев лет на десять… и теперь выглядел лет на сорок пять, а вовсе не на свои «родные» шестьдесят семь. То есть, с учетом «успехов» медицины везде кроме Арка — сейчас бывший имперский лейт должен был выглядеть как восьмидесятипятилетний старик на Земле… и чувствовать себя соответственно. Но — если ваше тело пронизано корневой системой фито-симбионта, умеющего стимулировать клетки соединительной ткани и вызывать реструктуризацию коллагена…[35] в общем, в вопросах геронтотерапии[36] мы сейчас впереди планеты всей. Даже не одной — наверняка дома, в «старом» мире, еще так не умеют. — Как я понимаю, для областей, где Южное Возвратное течение не проходит, проблем быть не должно?

— Возможна переконтаминация,[37] если действовать неаккуратно… но да — не должно. Мы уже подобрали бактерию, которая будет чуть подкислять дно и креветок, что жрут яйца этих фильтраторов я уже отправил два приписанных к научникам борта ловить. Месяц на разведение, и будем встраивать в экосистему «шельферов»… или профилактически выпускать во время сезонных движений воды.

— То есть виновато течение? — Рокс выслушал меня, не перебивая. Вопрос — насколько понял, но — читает же он мои отчеты, значит — понимает. Вдобавок, уверен, что часть моих «мальчиков и девочек» работает не только на Министерство Науки, но и… скажем так, «служит во благо родине». Собственно, уверен, что Стерх попытался бы разделить и нашу «семейную научную группу» под благовидным предлогом — по крайне мере, во время приснопамятного штурма первого баронского острова девять лет назад Плуг получил задание «не беспокоя меня» попытаться уговорить Эль вырастить парусник на подводных крыльях самостоятельно под предлогом «очень нужно еще один» потому что «это наверняка будет очень Алессо»… разумеется, получился ожидаемый облом. Даже обладая «полной» версией нейроподключения симбионта (а таких в Арке до сих пор только «старый состав», восемь человек и эльфийка), специалистка по селекции и генетике не смогла восстановить схему выращивания корабля даже по нашим записям… за что потом меня же еще и пожурили: мол, вот как так — а если бы случилось что? Так бывает иногда — хороший, в общем-то, человек внезапно становится хорошим политиком: жизненный опыт, все дела: потому я и поддержал его кандидатуру. Ну не Гуураку же ставить? А Марсо Грегори постепенно из растениеводства и животноводства с головой ушел в торговлю и логистику: честно признался мне, что после начала экспериментов с «шельфовыми фермами», когда экосистемный подход перевешивает организационные процедуры для него уже «чересчур». Что ж, жалко, конечно — наивного «полного доверия», как в первые годы Арка, когда мы жили на острове-вулкане вдевятером уже не достичь никогда… но, если подумать, взаимовыгодное сотрудничество — оно куда надежнее. А на встречу с Господином Главнокомандующим, если он срочно вызывает по необъяснимой причине, я могу взять Эль (как сейчас) или Лиму — формально у нас в стране половое равноправие (и равно-обязанность): первая может остановить работу мозга цели одним направленным воздействием, и никакой симбионт не поможет, а вторая — синтезировать яд прямо в корнях внутри организма, пока я буду отвлекать «политика»… или даже договорившуюся группу из «старых граждан». Наверняка против нас тоже есть заготовки… вот только разработать что-то биологическое в обход моего министерства без «исходников» невозможно. Так что — или не-биологическая взрывчатка, или ловушка из без-симбионтных разумных… только зачем пилить сук, на котором сидишь, без нужды? Но расслабляться все равно не стоит. Держать себя в тонусе — это полезно. Даже если мои мысли — это уже слегка паранойя. С другой стороны — от паранойи еще никто не умирал…

— Да. На вопрос «почему именно сейчас» — у меня, к сожалению, пока точного ответа нет. Скорее всего, где-то что-то обвалилось как всегда между шхер Гряды Кита, и течение в этом году размыло спокойные обычно проливы, подхватив объемы придонного планктона…

— И глобальной проблемы не будет, а с тем что есть — уже могут справится твои сотрудники, так? — Еще раз уточнил Стерх. Получив мой утвердительный ответ, он кивнул на монитор-«окно» за своим креслом. — Тогда — вот, смотри. Это — причина твоего вызова.

— Дым и паруса. — Изображение с воздушного дистанционно управляемого разведчика было четким, но недостаточно детальным. — Имперский военные ордер. Это что, к нам? Ох, мать!

Это на изображении наложились риски-отметки линейных размеров. Корабль, идущий в центре «коробочки» из трех более мелких спутников имел длину в сотню метров!

— Это флагман Южного Флота Империи, сошедший со стапелей четыре месяца назад, называется — «Победитель». А это… — Снимок сменился на слегка размытый фрагмент грот-мачты со штандартом размером, видимо, с небольшой парус, изображение на котором даже не смотря на «полоскание» вполне «читалось». -…флаг императорской семьи. Синяя кайма — принц или принцесса. Что означает…

— …при столь скудной «свите» — всего три корвета — это дипмиссия. Посольство. — Вывод был очевиден.

— Как ты и предсказывал, мастер Алессо. — Констатировал в первый раз за весь разговор довольным тоном Стерх. Словечко «мастер», употребимое как обращение натурфилософам, он произнес даже с некоторой ностальгией — видно тоже вспомнил «веселые времена» наших приключений, когда за спиной осталось пепелище, а впереди — открытое море и полная свобода, она же — неизвестность. Потом мужчина согнал мечтательное выражение со своего лица и серьезно посмотрел мне глаза-в-глаза. — Алессо, я не могу приказать… но, ради нашей дружбы — прошу: отправляйся туда. Там должен быть кто-то из наших, но кроме тебя никто не сможет оценить, насколько и в чем продвинулась Империя за эти годы. Ты рассказывал про свой мир — и мы уже… ощутили на себе неоднократно результаты, как ты говорил, «профессорства»… Только ты видел к чему это привело потом воочию и сможешь понять по одному взгляду… или из разговоров на каком они этапе и сделать достаточно полный анализ. Нам нужно знать, к чему быть готовыми.

— На борту может быть кто-то из моих бывших земляков. — Задумчиво проговорил я. — Могут запросто узнать.

— В двадцатипятилетнем парне? — Ухмыльнулся знакомой гримасой Рокс — «имперская угроза» будто возвращала его «в старые добрые времена». — Побойся Великого Бога, Алессо. Да и «подправил» ты кое-что в лице с тех пор, как мы встретились вперые… зачем-то.

— Лиме так больше нравится. — Моя очередь пришла пожимать плечами. — Я давно зазываю вас на процедуры в нормальном режиме, а не «пусть твой доктор все сделает за полчаса, пока я думаю о Республике». Вот Жаза и Ирос твои на остров Арк как по расписанию каждую неделю тримараны гоняют. А Лайла вообще…

— Да, я в курсе — Плуг уже жаловался мне… раз пятьдесят! — Рассмеялся друг… и плавно так переключился в «политик-мод». — Так что, пойдешь?

— Пойду, разумеется. — Я поставил мысленную галочку хорошенько рассмотреть себя через внутренние «глаза» в рубке на «Драконе» — неужели мое лицо о впрямь так изменилось за все эти годы? — Только под каким соусом я попаду на борт «Победителя»? Сомневаюсь, что имперцы устроят экскурсии для желающих.

— Будешь представителем одного из самых сильных участников Конфедерации, разумеется. — Даже удивился Мора. — Мы же не можем просто лоцманов для перемещения корабля чужой страны по нашим внутренним водам — это будет крайнее неуважение к лицу императорской крови! А ты — действительно один из девяти представителей Совета Арк, выше которого только избранный лидер… то есть как раз тот же статус, что и у принцессы.

— Принцессы? — По-настоящему удивился я: вот уж кого-кого, но только не Святослава я был готов признать ревнителем равноправия полов.

— Да. Принц Егор — десятилетний мальчик, а вот ее высочеству принцессе Марине как раз исполнилось полных пятнадцать лет — совершеннолетие. Заодно Император так показывает всем, как он «ценит» статус Конфедерации: послал едва повзрослевшего ребенка, да еще и девочку… но формально не прикопаться — протокол соблюдается. Не иначе кто-то оценил наш «асимметричный ответ»… и поставку лекарств против лихорадки. Кстати, Алессо, ты не в курсе, что означают эти имена?

— Егор — не знаю, никогда не интересовался, а Марина — вроде бы «морская»… хм.

— Символично. — Покивал сам себе Стерх.

— Так мы пустим «Победителя» во внутренние воды Конфедерации? Только для того, что бы я мог попасть на борт?

— Не только. — Политик за столом довольно прищурился. — Император сделал такой шаг… мы просто не можем не ответит. Я уже разослал приглашение на сбор Девятнадцати на острове Рум как председатель Совета Конфедерации: пусть полюбуются на нашу политическую систему, в шпионов попробуют поиграть… но, это уже не твоя забота. Проведи нам техническую разведку.

— Буду во Внешней Гавани уже к вечеру. — Я встал из-з стола.

— Не гони — еще как минимум три дня… может, возьмешь нормальный парусник вместо твоего, как его там… «экрано-плана»? А то взорвешься еще на этой летающей цистерне с газом! Или перевернешся.

— Потому кабина выносная и взрывостойкая и заполняется амортизирующим гелем. — Отмахнулся я. Рокса аж передернуло — однажды ему пришлось лететь на первой версии «самолетокорабля» — тогда гель был еще гидрофобный (смачивал и стягивал кожу) и без клеточной суспензии… и еще сплошные дыхательные маски-шлемы… А что поделать — техника безопасности, четыреста с копейками километров в час — это уже заявка на самоубийство даже улучшенного симбионтом организма. А так — круглая кабина штатно отстреливается от штока-крепления и рикошетит об воду нужное число раз, сбрасывая скорость… главное, в большое волнение не летать. Короче, не смотря на удачный итог, впечатления у Стерха остались, похоже, на всю жизнь. — Жди вестей. А я пока наведу шорох в Гавани… визит принцессы — это не краба сожрать.

Интерлюдия 8

Капитан Первого Ранга Его Императорского Величества Южного Флота Карино Сотэ поднялся на мостик величайшего в Империи (как по размерам, так и по характеристикам), а, значит, и во всем Мире военного корабля «Победитель»… и немедленно скривился, как будто откусил вместо сладкого местного «аквамарина» кислейший лимон. Было отчего. Хотя еще день назад ему казалось, что уж теперь-то он привык ко всему — остается только потерпеть… да куда там! Тем не менее, офицер честно попытался справиться с непослушной мимикой… и даже решил, что ему это удалось… и только после этого спокойно и разменяно, но в то же время четко шагнул в сторону принцессы и ее спутника — местного… не пойми кого, честно говоря: лично ему, Карино, словосочетание «советник Республики Арк» вообще ничего не говорило! С-советник, тоже выискался… как можно сидя на одном из крошечных островков в безбрежном океане с бухты-барахты решить создать свое государство — а всего их тут, оказывается, ДЕВЯТНАДЦАТЬ (!!!) — и только для того, что бы объединиться в Конфедерацию?! Нах… в смысле, зачем?! Впрочем, ответ на этот вопрос он уже получил — на острове с «великолепным» названием Внешняя Гавань Конфедерации (о да, сила воображения сквозит в каждой букве!). Что бы была СВОБОДА ВЫБОРА желаемого политического строя, о как! Многое чего повидал кап-один, житель трущоб (слава Великому Богу, теперь их и нет уже, этой оспины на лике города) Столицы Империи, лично выбившийся в мореходы и офицеры, и послуживший Императору Святу Первому настолько достойно, что тот лично произвел его в звании и дал под командование флагман флота — на первый «настоящий» для этого, несомненно великого корабля, поход. И даже доверил самое сокровенное, что у него есть — собственную дочь… по крайне мере, Сотэ так думал, принимая на борт еще несовершеннолетнюю пассажирку (с приличествующей малой свитой, разумеется) в порту Столицы. Теперь же Карино прекрасно понимал — не дар доверил ему его командир, но Испытание. Да, вот так вот — с большой буквы.

— Ваше Высочество, мое почтение… — Офицер демонстративно-уставно поклонился, привлекая к себе внимание и совсем другим, холодным и отстраненным голосом добавил. — …Гражданин Алессо… могу ли я чем-нибудь вам помочь? Может быть, проводить в салон… дорогу к которому вы наверняка не запомнили, все же наш корабль очень велик. Особенно по меркам местных… морских транспортных средств.

— Что есть, то есть — ваш корабль колоссален! — Широким жестом обвел мостик и ухом не поведший советник. Рука, закончив движение, небрежно устроилась на маховик юстировки длинной оптической оси перископа-бинокля, в который, очевидно, принцесса и дипработник республики до того смотрели. Рядом, блестя начищенной латунью и огромной рукояткой из полированной стали, красовался более не защищенный кожухом, совершенно секретный механический баллистический артиллерийский вычислитель, совмещенный с телетайпом — сложная механика, собранная вручную, установленная пока только на одном-единственном корабле. Собственно, эти два прибора, плюс вмонтированные прямо в переборку шкалы дифферента и направления-силы ветра и составляли рабочее место командира орудийных расчетов — а сам командир с лицом белее мела навытяжку застыл рядом: прямой приказ принцессы заставил его нарушить половину служебных инструкций разом. Да, Карино был капитаном «Победителя» — вот только принцесса Марина командовала посольством, а во внутренних водах Конфедерации корабль чудесным образом становился «посольским представительством»: ни один идиот-бюрократ, записывая проклятый Посольский Кодекс не мог подумать, что какая-то страна сможет на полном серьезе объявить своими внутренними водами кусок океана в тысячу миль в длину и семьсот — в ширину!

— Уважаемый Алессо демонстрировал мне особенности местного разведения и вылова рыбы — никогда ничего подобного не видела! — Нарочито… очень нарочито-восторженно пропела «ангельским» голоском юная посланница. — К сожалению, «Победитель» идет на моторном ходу и потому подойти ближе было нельзя: рыбы такие чувствительные… а в обычный бинокль практически ничего не было видно… вот лейтенант любезно помог нам вычислить расстояние и правильно настроить этот замечательно-«сильный» бинокуляр…

З-злопамятная с-стерва! Не хорошо так о принцессе крови даже думать… но… но! В самом начале похода Мара явилась на мостик в одиночку, облаченная в мичманскую форму: точнее, это была офицерская форма без погон — никакого военного образования у наследницы Императора пока не было, но и рядовым составом представителя правящей фамилии считать было нельзя. Корабль как раз входил в «Великую Линию», место, которое могло преподнести сюрпризы не смотря на паровые машины, потому кап-один довольно лаконично объяснил нацепившей «пустоту на плече» девушке, что место военного моряка там, где укажет командир — его боевой части, либо вышестоящий, а мундир не дает права путаться под ногами у работающего экипажа, а прямо наоборот. Собственно, Сотэ выполнял прямое распоряжение Свята Первого — «дать дочери понюхать военно-морской службы». На прямой вопрос — где же ее место, принцесса едва не поучила наряд на камбуз (а что, старший кок — тоже лейтенант, между прочим!), но тут Карино вовремя спохватился — не хватало еще что бы экипаж заполучил пищевое отравление: как там бы не учили готовить Мару (скорее всего никак), в условиях открытого моря и бортовой качки все все равно по-другому. И посланница была послана в пассажирские апартаменты. Урок, кстати, Мара усвоила — больше в форме ее никто не видел, на рожон не лезла, проскользнуть «на-посмотреть» в служебные помещения не пыталась и по палубе гуляла только по разрешению вахтенного офицера, когда выпускали всех «балластных», в смысле — не-военных пассажиров. И вся эта идиллия продолжалась ровно до того момента захода «Победителя» во Внешнюю Гавань Конфедерации, после чего ее высочество посол… дала понюхать уже капитану Устав дипломатической службы.

— Это был очень интересный опыт, ваше величество. — Очень неуклюже, как мстительно отметил Сотэ, поклонился советник Республики Арк: и как такого деревенщину на дип-миссию отправили только? Имперские моряки нового строя заслуженно гордились своей лаконичной, выверенной униформой (никаких кружев! Только золотое и серебряное шитье… очень в меру), но этот Алессо был так, что на фоне принцессы вообще казался оборванцем: никаких украшений, ни безукоризненно разглаженной шерстяной ткани, ни выверенных складок официального платья: обычные штаны, рубашка без ворота и застежек (на спине они, что ли?) и что-то типа куртки — все из одного и того же, правда, необычного материала, из которого делали себе одежду чуть ли не две трети жителей (по крайне мере Внешней Гавани) — Могу ли я полюбопытствовать, в свою очередь, об этом замечательном, большом, невиданном прежде корабле? Я ведь прав, тот дым из труб и движение — они как-то связаны? Могучая и опасная магия, как видно…

— Нет, разумеется, как вы могли так подумать! Церковь Великого Бога запрещает магию — это ужасная ересь и богомерзкий обман! — Пылко вступилась Мара за паросиловую установку корабля. — Уверяю, на корабле нет ни единого грязного амулета или представителя этих… колдунов! Корабль двигает чистая наука! Механика и естественные свойства нагреваемой огнем воды!

— Разумеется, я вам верю, прекрасная госпожа… после само-считающего устройства и этого… би-но-ку-ля-ра… у вас очень хорошо получилось объяснить принципы… простите, но такая мощь ввела меня в заблуждение — и отсутствие весел.

— Корабль толкает нарронарский винт[38] — он под водой, и я не могу его показать. — Взяла себя в руки девушка. — Но показать установку, что двигает корабль — в моих силах. Пройдемте сейчас?

— Простите, ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО, но не могли бы вы уделить и мне, капитану, пару минут вашего несомненно драгоценного времени? — Внутри Карино буквально кипел, куда там паровому котлу! — но обращение получилось безукоризненным, как и поклон. — А Гражданин Алессо, я уверен, уже утомился в здешней духоте и желает немного подышать свежим морским воздухом НА ПАЛУБЕ. Где как раз проходит моцион Идущего к Свету[39] Атонио — я думаю, он С РАДОСТЬЮ поделиться религиозными откровениями с Гражданином Советником.

Алессо вопросительно посмотрел на принцессу, дождался разрешающего кивка (он же здесь гость) и наконец-то убрался из рубки. Капитан и Мара не сговариваясь дождались, когда стихнут шаги, и Карино уже было хотел предложить отойти в расположенную за люком штурманскую, как…

— Капитан Сотэ, за мной. — Сухо приказала посланница Империи и, не оборачивась, устремилась к трапу на нижнюю палубу. Офицеру пришлось чуть ли не бежать за легконогой девушкой. К удивлению Карино, Мара отправилась на ют, к самом носовому лееру, а там…

— Вы, капитан первого ранга Карино Сотэ, дебил или идиот? — Вопрос, заданный свистящим почти шепотом, несколько выбил мужчину из колеи, и ответом он затруднился. Лицу императорской крови как-то не принято отвечать пятиэтажным морским загибом, а нормальные слова как-то не клеились в осмысленное предложение. — Вы что, не понимаете, что отец не мог послать меня сюда без соответствующих инструкций?! Хочу напомнить — это вы решили строить все наши взаимоотношения исключительно по уставу — я подчинилась. Теперь извольте не портить МНЕ мою работу.

— Разглашение секретов первой степени третьим лицам, заведомо относящимся ко враждебному государству… — Иногда официальные строки могут заменить ругательства.

— На которое, как лицо с высшей степенью допуска я вполне имею право. — Скептическую гримасу Карино скрыть не сумел, и это не укрылось от девушки. Щеки ее, и так покрасневшие от напора свежего здесь ветра пошли багровыми и белыми пятнами. — Сомневаетесь в слове принцессы крови?! Или считаете, что местные рыбаки и крестьяне смогут повторить арифметическую машину по внешнему виду и принципу регистров?! Если вы не заметили, то здесь металл стараются не использовать даже там, где он нужен. Что же касается счетного принципа, его еще семь сотен лет назад открыли в Королевстве… и почему-то так до сих пор и не реализовали — вместе с винтокрылой машиной для полета и механической арфой.[40] Вы капитан корабля — вот и… управляйте «Победителем», не смейте лезть не в свое дело!

Мара резко развернулась на каблуке, собираясь оставить собеседника в размышлениях о том, что любого другого человека он мог бы в зависимости от ситуации либо бросить в трюм до конца дип-миссии, либо пристрелить на месте. Однако, взять на себя роль того, кто приказывает дочери Свята Первого Марине он был решительно не готов. Верность Империи и верность Императору для капитана Сотэ была на первом месте… вернее, это была одна и та же верность: Свят ассоциировался у армии, флота, простых людей и промышленников с теми новыми веяниями, что изменили и продолжали менять облик великой страны. Свят и был символом той империи, в которую население хотело верить. И вот сейчас… испытание хуже того, что дает демон Тьмы после смерти. Потому что любое действие наверняка будет истолковано как неправильное…

— Император лично получит подробный отчет о каждом действии на борту. — Из плохих решений стоило выбрать наименее плохое. Впрочем, морской офицер опять не смог сдержать себя, и фраза получила продолжение. — Пусть Он оценит, насколько важно было для переговоров к кучкой дикарей-отщепенцев разглашать закрытые сведения.

— Да при чем тут Конфедерация? — Марина всплеснула руками. — Вы знаете, откуда наша страна получает около половины зерна и других растительных культур? Нет? А я скажу: остров Флогос!

— Это Имперская земля…

— Это «вечно союзная» земля… автономный регион под нашим патронажем, который… — Принцесса запнулась, как будто что-то едва не сорвалось с ее языка. — Не важно. Саванные области нашей страны не пригодны для растениеводства, лишь узкая полоса между горами и морем, между от субтропиков до лесов умеренных широт. Через саванну на севере Азура с нашей стороны — Княжества, все попытки наладить там устойчивое земледелие терпят значительные проблемы из-за сопротивления ушедших в леса коренных жителей…

— И что? — Мара застыла в задумчивости, и, после минутной паузы капитан решил ее окликнуть.

— И то. Алессо ошибся. У меня очень хорошее зрение — от матери, и просветленная оптика в бинокле. Зона отличающегося по цвету моря, которое мы обходили — место «разведения рыбы» — я не смогла разглядеть подробности, но смогла понять, что из-под воды достают не рыбу. Для местных с их примитивными зрительными трубами это, наверное, за гранью фантастики… Для того, что бы понять что происходит, мне и понадобился перескоп-бинокуляр… и арифмометр для настройки на нужное расстояние — «Победитель» вот-вот был готов пройти мимо. Я была права — это была не рыба… точнее, рыбу они тоже там разводят. Там собирали те самые аквамарины, которыми вы забили половину продуктового бокса на корме. Отец был прав — нам нужен человек, который смог такое сделать. Я буду таскать Алессо за собой, покажу все, что он захочет… и передам приглашение человеку, которому он пойдет отчитываться. Она нужна Империи!

55

— Алессо, что за паника? Совсем не похоже на тебя.

— Главное, скажи — сделали или нет? Надо, все-таки, что-то придумать со связью — оказавшись на чужом корабле, где нет ретранслятора, словно слепнешь и глохнешь…

— Ага, и с воздушным наблюдением в непогоду и темное время суток надо что-то делать, и с хранением информации немного побольше, чем двенадцать кадров на «птичку», и с диспетчерской службой — знаешь, это немного ненормально, что я ежедневно вынужден отправлять три десятка подготовленных операторов двигать флажки по карте и исписывать полтора кило бумаги только за светлое время…

— Стерх, сейчас не время… так успели или нет?

— Собрал пять ракетных тримов и две «настоящие» подлодки — они сейчас дежурят под шельфером на юге одна и на северо-западе — другая. Третью лодку мы не подвели — извини, если мы еще и третье поле пустим на энергопитание субмарины, то может не хватить на ретрансляторы и островную инфраструктуру…

— Пусть так. А тримы где? Одного я вижу в порту, под маскировкой, а еще четыре где?

— Заняли позиции в пятнадцати километрах по сторонам квадрата, чей центр — Рум.

— Мало, пусть отойдут еще на десять километров мористее.

— Мастер Алессо, ты в своем уме? — Рокс и в самом деле обеспокоился. — У ракет не будет запаса хода для маневра, ты серьезно этого хочешь?! Что бы ты там не увидел, это не повод…

— Посмотри на «Победителя». — Я не вежливо прервал Мора, ткнув пальцем в сторону огромного по сравнению с разнокалиберными судами Конфедерации, выкрашенного в черный цвет парахода. — Видишь, под запасными парусами на носу и у кормы накрыто что-то довольно большое?

— Закрепленный на палубе груз.

— Нет, не груз. Это орудийные башни, способные стрелять не только «поперек бортов». Триста пятьдесят миллиметров навскидку, казенозарядные, с раздельным заряжением, пушки спарены.

— ЭТО пушки?! Тогда длинна стволов… ну и монстры! Да их разорвать должно! Или перевернуть корабль залпом!

— Что бы тебя окончательно «успокоить», я посмотрел на шкалу системы артнаведения — примерно двадцать километров. И нет, «Победитель» не перевернет — в моем мире уже делали такие корабли. А стоя в идеальных условиях, на якорях у пирса, артиллеристы смогут положить снаряд в любое строение, в любой куст — куда захотят. А теперь внимание на рангоут: видишь, как он слабо развит? Всего две мачты, бушприта[41] нет, как и кливеров и стакселей,[42] на месте средней — рубка и за ней трубы. Да и парусов в два раза меньше, чем можно поднять… зато парусная команда — сто шестьдесят шесть человек. А в отсек, где живет принцесса со свитой, можно было поселить еще столько же, если конечно использовать планировку, как в казарме. Обрати внимание на зачехленные парусиной выступы над фальшбортом — их четыре с каждой стороны. Это — ни что иное, как пулеметные «гнезда», в отличии от главного калибра одно при мне обслуживали… там двенадцать миллиметров как минимум и ленточное питание. Выстрелов триста в минуту, я думаю.

— Триста выстрелов в минуту?! — Бывший имперский лейтенант, которому повезло-таки дослужиться, пусть и в другом месте, до звания выше маршала и адмирала отчетливо побледнел и прошептал что-то вроде «так вот почему ты сказал забрать все…» — А дальность?

— Полтора км гарантирую, вопрос — насколько прицельно? Впрочем, с таким калибром — достаточно попадания хоть в пятку, и хорошо если в конечность. В корпус симбионт скорее всего не спасет — голову просто некуда будет прирастить. Но посмотри еще раз — борта между гнездами. Там…

— …шлюпки. — За меня внезапно-спокойно договорил «прозревший» Стерх. — Все считали флагман флота «супер-линкором», этакой плавучей мега-батареей. А это — корабль десанта.

— Десанта, вооруженного очень надежными автоматическими карабинами, стреляющими очередями. В магазине-«рожке» тридцать патронов, калибр 7,62.

— Откуда такая точность сведений?

— Узнал. — Коротко отрапортовал я и сообразил, что глава Арка понял меня неправильно. — Автомат… так называют в моем мире такое оружие — узнал: думаю, Свят Первый помнил чертеж наизусть вплоть до размеров каждой детали. Это «АК-47».

* * *

— Получается, имперцы опять построили крейсер. Рейдер.

— «Убийца островов», если можно так выразится. — Подтвердил я, едва успевая за широким шагом «законно избранного». — Рано предполагать, но судя по наличию нормального парусного вооружения у корветов, вспомогательные суда, оставшиеся на рейде Внешней Гавани — просто вооруженные плавучие бункеры с углем: обычные, цельнодеревянные корабли со слабосильной паровой машиной и старой системой вооружения. Самоходный запас топлива.

— И они хотят захватить Рут сейчас, когда на нем соберутся главы всех островов Конфедерации. — Подвел итог Мора Рокс.

— Нет, не думаю…

— Что?! — Стерх остановлся как вкопаный и резко развернулся ко мне. — Что значит — «не думаю»?

— Для захвата были бы полные казармы десанта — помещения для принцессы на две недели пути нашли бы — по крайне мере, по сравнению со старыми кораблями «Победитель» как плавучий замок нового образца: оборона, атака, но и комфорт. Это действительно дип-миссия… ну и демонстративное «поигрывание мускулами», разумеется — как кнут и пряник.

— Наши «коллеги по политике» ничерта не поймут из того, что ты мне сообщил — слишком «из будущего» этот корабль! Одного размера все-таки маловато, что бы впечатлять.

— Да, я тоже заметил… и ответ на вопрос «кого впечатлять», который получается, мне не нравится. А так же вопрос — что прижало Императора Свята так, что он послал посольство… именно сейчас и именно таким манером.

— А мне не дает покоя — как он добился такой скорости «прогрессорства»… дурацкое словечко, хочу тебе сказать. По твоим словам, Алессо, у него одно создание работающей с высоким КПД паровой машины должно было занять лет двадцать… а он их уже десятками делает. А корабль со стальным корпусом? Что там дальше должно быть, а, друг?

— Самолеты, бомбардировки с воздуха, авианосцы и — ракетное вооружение, как у нас, но более мощное и дальнобойное.

— Зимнего Полночного Демона тебе в… куда-нибудь, Алессо. И что делать?! Не ответчай! Разберемся с днем сегодняшним — а завтра посмотрим. Думаю, доспехи гвардейцам можно снять — только замедлять движения будут, против пули из автомата (правильно запомнил?) композитное дерево, думаю, не поможет.

— Ни в коем случае! — Воспротивился я. — Броня воспринимается немного… архаично, я бы сказал — пусть видят церемониальных караульных, а не угрозу.

— Скорее — игрушечных. — Пока командиры выстраивали напротив нас личный состав, все шесть десятков «гвардии», Стерх уже по инерции продолжал говорить гадости: этакий личный способ перетерпеть неприятное ощущение, что противник тебя переиграл, и сделать ничего нельзя.

— Эй, ты забыл? У нас на 1 метр суши — 100 квадратов воды, плавающие доспехи — это не роскошь, а необходимость…

— Ты точно уверен, что ребята смогут потягаться с имперским десантом, если у кого-то на «Победителе» соблазн возникнет нас «попробовать на зуб»? — Устало перебил меня Рокс.

— Наше оружие стреляет медленнее и ближе, зато разрывными… и не смотря на внешний вид — оно действенное. — Повторил я то, что Мора и сам знал… более того — сам лично и испытывал, и был очень доволен. Табельное дистантое оружие гвардии, из «цельного куска» живого дерева лично мне очень напоминало земные ручные гранатометы — ну, знаете, такие с револьверным механизмом и очень коротким стволом — только у нас в стволе еще и прорези были. Собственно, это и был «автоматический» минигранатомет, ну почти. В смысле — почти гранатомет и стреляющий почти мини-гранатами. Точнее — не гранатами, а…

— Имперцы выпустили делегацию… тридцать матросов с оружием как сопровождение. — Я сам «подцепился» к тому же оптическому каналу, что и Стерх, убедившись в его правоте. Тельники, бескозырки. черная «береговая» форма… Святослав передирал из земной истории все, что считал нужным… или это такая ностальгия, своеобразная? — Чертовы бароны и «вольные производители», уперлись как бараны, «сбор на Руме только в составе вооруженной делегации — как и подобает свободным людям»… зла не хватает!

— Так, первый, второй и третий десятки — за нами. — Скомандовал я. — Остальным ждать сигнала. Эль…

— Пусть идет с нами. — Оборвал меня Рокс, но тут же пояснил. — Если что, пусть лучше три оператора «живых растений», чем два. Жо… нутром чую — переговоры будут… те еще.

Здание «Собрания Конфедерации» мы, в свое время, вырастили не скупясь на площадь — этакий огромный круг стен, перекрытый высоким куполом, с созданием которого пришлось изрядно помучится, добиваясь, что бы хотя бы часть солнечного света все-таки попадала и внутрь помещения, при этом не превращая климат внутри в духовку. Так уж получилось, что наша «делегация» и дип-выход Принцессы Марины оказались у одних и тех же дверей одновременно. И некому, кроме меня, было оценить дикость пятнадцатилетней девочки в белом «дневном» платье, сверкающем бриллиантами и жемчугами, с четким ордером «революционных матросов» за спиной еще двух свитских, причем матросы, добавляя разрыв в шаблоне, вооруженные «легендарными» АК вместо винтовок со штыками. А навстречу им выходили два мужика и высокая хрупкая эльфийка (уши от греха в кой-то веке прятались за специальной повязкой), однотипно одетые во что-то вроде земного «делового стиля» — разве что водолазки вместо рубашек и галстуки отсутствовали (а у меня еще и добовляла колорита зрительная «татуировка» — имплант во лбу). А за их спинами несколько хуже (но для сельской местности — сойдет) — держала строй арковская гвардия в «дутых» пластинчатых доспехах из дерева: то ли пешие «рыцари» с ролевки «толкиенутых», то ли редизайненные «клоны» из «Звездных Войн»… с автоматическими реактивными мини-ракетометами (или, все-таки — гранато-метами?) в руках, для которых земляне тоже придумали компактное и броское название. «Болтеры».[43] И что самое печальное — мне было вот ни капельки не смешно!

Интерлюдия 9

— Цирк уехал — клоуны остались. — Места для двух помощников-секретарей располагались сразу за креслом Имперского Посланника, так что ее высочество принцесса Марина слышала каждое слово, сказанное тихим шепотом у нее за спиной. Там удобно устроились (кресла вообще были просто невероятное удобные!) барон Юраано, опытный дипломат и опытный переговорщик и выслужившийся в штабные аналитики, а теперь консультант принцессы по Конфедерации майор Мако. Из-за того, что зал был круглый, расстояния от стола-бублика, украшенного цветастыми настольными флажками стран-участниц Совета и до стены вполне хватало, что бы спокойно разместить вооруженный караул — ровно четыре человека, как и у остальных.

— Ну почему сразу уехал, барон. — Рассудительно прошептал Мако. — Мысленно представьте восходящие кольцевые трибуны-амфитеатр вместо этого Круглого Стола… ну как?

— О, коллега, и как я мог сам не заметить? — «Потрясенным» тоном откомментировал слова эксперта по островам-государствам Юраано, и принцессе пришлось давить улыбку на лице. Устроители… гм, действа постарались, создавая антураж перед «расширенным Советом с приглашенным Послом Империи»: девятнадцать кресел стран-участниц Конфедерации то ли сдвинули заранее, то ли место под «гостей» было выделено еще проектом — в общем, принцесса ощущала себя сидящей в этаком фокусе внимания, отделенная от основной массы «равных» пустыми частями стола справа и слева…

— Ваше Высочество, обратите внимание, кто сидит напротив вас. — Шепнул Мако. — Флаг: цветок — геральдическая белая лилия на зеленом фоне и над ней красный лепесток — язык пламени: это символика Республики Арк. А их лидер Мора Рокс — будет председателем на Собрании и сегодня тоже.

— Ненавящевое утверждение равенства. — Хмыкнул барон за спиной. — Если не ошибаюсь, у этого самого Арка была единственная однотипная «охрана» той же численности, что и у нас — те самые, странно бронированные личности? Ах да, за спиной у делегации Республики стоят именно они?

— Да, барон, вы совершенно правы. — Мара беззвучно вздохнула: «ее» дипломат был отчаянно-близорук, а носить очки постоянно так и не смог привыкнуть. Ну что за дикость, право слово? Ведь в столице очки — модный аксессуар у дворян, носят даже те, у кого с глазами полный порядок. — Вы хотели «оглядеть обстановку на месте» — смотрите, почти все собрались. Ваши рекомендации, как мне себя вести?

— С этим сбро… простите, собранием, конечно же, разносторонних разноодаренных личностей? — Дипломат, налонился со своего места к уху Мары, коротким скупым жестом обведя девятнадцать кресел непосредственно за столом. — На таких сборищах я всегда выбирал вождя и обращался именно к нему, игнорируя остальных «подпевал» и «оппозицию»… думаю, кто вождь в этом, простите, цирке, вы и сами понимаете? Будьте настойчивы, стойте на своем и помните — перед вами суть дикари, пусть слегка облагороженные происхождением по большей части из Королевства Наррона, но и только. Так что — избегайте сложных словесных конструкций и не пытайтесь заставить оппонента согласится, замаскировав истинную цель за словестным кружевом — не оценят-с, нет.

Цирк… что-то в этом было. Гавань острова Рум, когда в нее входил «Победитель», оказалась забита разнокалиберными судами уже почти наполовину — и каких только плавсредств там не было! Галеры и джонки разных мастей, ката-, три- и тетрамараны, напоминавшие из-за настилов плавучие островки с мачтами — многокорпусные корабли явно пользовались в Конфедерации успехом. При этом, лодка-«коч» без палубы, имперский, лет пятидесяти (а то и всех семидесяти) назад постройки галеон и эмиратская лода, стоящие вместе, смотрелись еще не самым диким сочетанием в пестром хаосе Общего Собрания Конфедерации — не акватория, а прямо музей кораблестроения планеты! Впрочем…

— В данном вопросе я категорически не согласен с бароном. — Майор Мако наклонился к уху принцессы со своей стороны. — Влияние цивилизации на Конфедерацию очень велико, и, очевидно, не только нарронарской, но и нашей, имперской: посмотрите на спикера собрания! Он же, очевидно, наш, коренной имперец, возможно, даже из столицы, пусть и не аристо. Так что смело можете считать, что разговариваете… ну, скажем, с наместником крупного города во время городского попечительского собрания. По количеству населения как раз подходит, пусть оно и «размазано» на пол-океана. Местные могут выглядеть как угодно — в конце концов, каждый хозяин на своем острове, совсем как купцы в городском попечительском совете, только вот нет «общества», задающего стандарты моды — вот и выделываются без всяких ограничений во внешнем виде… плюс — местный тропический климат способствует. Но обратите внимание — при общем… гм, «попугайстве» — оба изученных нами острова Конфедератов поражают прямо-таки нереальной ухоженностью: все эти живые изгороди, красивые, как с картинки, дома, вымощенные деревом дорожки и дороги, «ветровые прибойные стены» на пляжах из мангров, подстриженные (!) деревья — причем многие удивительно одинаковых форм… как в городе есть Имперский наместник и государственные структуры — так и тут есть свой стандарт. Не дикари местные, совсем нет. Ни одно «сборище» на такое не способно — Конфедерация сама государство. А вместо имперских структур у них, очевидно, Республика Арк. Так что обращаться следует так же, действительно, с Лидером их «государственной системы» — ведь все остальные «наросли», можно сказать, вокруг, но не как с «вождем», а как с наместником — очевидно, ключевой мотив у лидеров Республик не «я сам» а «мы все» — остальные «государства»-острова ему как овцы пастуху. Ущемлять их в угоду спикеру в речах будет глупо.

…впрочем, среди корабельного хаоса наблюдался некий порядок. Примерно четверть судов казалось спущенной с одной и той же верфи — единообразие в пропорциях и размерах, «летящие» силуэты, похожие на зарисовки «парусников-призраков» контрабандистов и наркокурьеров, за которыми не поспевали и новейшие паро-парусные корветы пограничников, что лежали в папке у дяди Алексея… Флаги на них были разные, включая и самый большой после «Победителя», стоявший чуть в стороне от причалов тримаран — именно на нем красовался уже знакомый герб Арка — но по характеру движения прибывающих судов угадывалось, что и моряков экипажей на них обучали одни и те же люди…

— Мако, при всем моем уважении, ваш анализ… слишком смелый, отчаянно смелый, я бы даже сказал! Центральная структура! Да тут половина выглядит как пиратский сброд, а вторая — как туземцы, по крайне мере любовь к цветастым тряпкам и одновременно ходить полуголыми…

— Тут такой климат, барон Юраано… и традиции самобытной культуры только зарождаются, на самом деле…

— Почему-то в что даже в Лесных Княжествах (которые, надеюсь, скоро наши доблестные войска добьют этих жалких мятежников!) и в баронствах у границ Нарроны нет такой вот, как бы это помягче… «пестроты»! А ведь как раз — ни центральной власти между майоратами, ни, казалось бы, предпосылок на единую культуру…

— Как раз там предпосылки есть! А Конфедерация — государство очень молодое…

— Тише, господа. — Шикнула на спорщиков за спиной принцесса Мара. — Смотрите… мне кажется, или что-то происходит?

Барон и майор замолчали на полуслове и посмотрели туда же: на местах Республики Арк спокойно сидящая молодая женщина внезапно поднялась и, слегка сощурив свои большие и красивые глаза, казалось, к чему-то напряженно прислушивается… а в следующий момент мир, казалось, расколол чудовищный по силе удар колокола! Звучный и беззвучный одновременно, он заставил испуганно дрогнуть даже воздух, даже саму душу, вздрогнуло и ответило вибрацией вообще все! Последнее, что увидела принцесса перед застилающей глаза тьмой контузии, были падающие вниз фрагменты крыши-купола в потоке солнечного света, льющегося в пролом…

56

— …стоит сделать упор на наши «мощности» в производстве растительных продуктов питания… Эль, что-то случилось? — Спокойно сидящая справа от меня эльфийка вдруг встала, поводя головой и как будто прислушиваясь к чему-то. Лицо ее оставалось, по обыкновению, практически бесстрастным… но не для меня — за все эти годы я научился разбирать малейшие признаки эмоций моей лучшей помощницы, соратницы, подопечной и как-бы-жены — и вот сейчас Эль была одновременно чем-то озадачена, и немного раздражена тем, что не может понять причину. Знакомая картина — обычно, упираясь в очередную проблему, решение которой быстро подобрать не получалось, девушка-бывшая пленница Башни хмурилась очень похоже…

…дальше додумать я не успел. Это была вообще последняя связная мысль — потому что события понеслись в темпе, за которым сознание просто не поспевало, оставляя в голове память-след чем-то напоминающую результат работы стробоскопа: яркие, как застывшие кадры-картинки, между которыми проходят то ли мгновения, то ли минуты…

…эльфь всплескивает руками, одновременно наливаясь очень знакомым зеленым свечением — и свет выливается-выдувается из ее тела, превращаясь в полупрозрачную мерцающую сферу-пузырь, отсекающую меня, ее и Стерха от окружающего мира. В призрачном «размазанном» свете барьера видно, как предметы и люди вне защиты внезапно чуть «размазываются» — так ведет себя параллепипед из упругого материала, когда по нему ударяют чем-нибудь. Высокочастотная дрожь, такая быстрая, что нас «двадцатичетрыехкадровый» глаз просто не может увидеть ее отдельные стадии. Сколько это длиться? Секунду? Две? Меньше?

…сфера защиты лопается, и я вижу, как Эль сгибается, обхватив руками голову… и как сделанный ажурным купол-потолок здания Собрания рушится фрагментами вниз. Кружащиеся обломки будто в янтаре впечатались в физически-осязаемый на вид солнечный свет, бьющий из пролома сверху. Тяжелые элементы каркаса падают первыми, и я понимаю, что люди вокруг в основном лежат там, где стояли и сидели — ни одного «вооруженного стража» на ногах из тех четверок, что прошли внутрь вместе с делегатами и представителями участников Конфедерации…

…осознать, что звук, чем-то похожий на мычание и вой одновременно — это стоны людей вокруг, слившиеся в единую какофонию. Я все еще стою на месте — нас не придавило. Рядом скорчилась на своем кресле Эль. Только Стерх неведомо когда преодолел четыре шага до нашего гвардейского караула-охраны и вытягивает из ослабевшей руки неуверенно копашащегося солдата болтер….

Я тянусь сознание через свой симбионт к его — проблема… внутреннее ухо… слабая контузия?

Солнечный поток сверху перекрывает тень.

Мора Рокс уже упирает ствол оружия в потолок… в бывший потолок…

Я успеваю рассмотреть огромную крылатую тень — возможно, похожую на дракона… или крылатого быка — пропорции странные, а размер огромный — тварь перекрывает собой дыру, кажется. собираясь спуститься.

Синии всполохи стартов мини-ракет в стволе болтера — и дымные линие, тянущиеся к груди монстра.

Грохот взрывов и рев боли бьют по ушам, и это как будто выводит меня из своеобразного созерцательного транса — наконец-то.

— Что за… — Стерх с силой хватает меня за воротник и буквально накрывает мной и собой эльфийку от водопада странно мерцающего мяса, костей и крови.

— Рванул. Ты видел…

— Стерх!

— Что?

— Тени! В небе! Смотри вверх!

Темные силуэты проносятся на разной высоте, похоже, откуда-то из центра острова Рум к окраинам, они разные имеют разные силуэты и длину крыльев, но сразу видно — летят как-то… одинаково?

— …Орк! — Я не сразу понимаю, что это говорит Эль: голос у нее… необычный. — Враги всему животному… поглощают магию, питаются всем, что движется… Остановить…

Ретрансляторы мы начинаем чувствовать одновременно — видно странный «резонанс» что-то вызвал своего рода контузию даже у них. Хорошо, когда твоя «технология» выглядит в прямом смысле как странновато подстриженное садовником дерево — втыкай где хочешь: остров густо утыкан стационарными видеосенсорами. Стоп-кадр с одной из установленных на штоках вокруг здания Собрания камер-фасет: лежащие под самыми стенами круглого строения Собрания Конфедерации и поодаль, группами и по одиночке — лишь слегка стонущие, практически неподвижные тела контуженных людей. Это свиты свыше двух пущенных внутрь «приближенных» к представителю острова-государства в Конфедерации в ожидании обращения за консультацией (в перерыве) и слуги представителей. Дополнительная вооруженная охрана. Курьеры, врачи, родственники, повара…

Кадр: корабли в гавани: несколько самых дряхлых в буквальном смысле слова лопнули и тонут, у остальных явные проблемы с такелажом. Над имперским «Победителем» — столб дыма в неположенном месте, палуба местами зияет разломам. Везде почти неподвижные люди — даже отсюда видны раненные.

Кадр: люди у Собрания и на палубах начинают двигаться — эффект оглушения начинает проходить. Своими глазами вижу шевеление и в зале.

Кадр судорожно задранной пластиной фасеты: летящие силуэты переходят из пологого полета в пикирование…

…время опят срывается на бег…

…слышу, как Стерх приказывает оказавшимся вне зоны действия ракетным тримам вести огонь…

…я, и за мной с минимальным интервалом Эль тянемся к высаженным оружейным кустам — и те послушно сдвигают ветви, обнажая короткие трубки: те же стволы болтеров, уже с гранатой-ракетой внутри. Раз у Рокса так хорошо сработало — сработает и еще раз Но их мало — черт возьми, как мало! Только вокруг Совета и вдоль нескольких основных «дипломатических» дорожек к порту. По привычке пытаюсь целится и тут же бросаю это занятие — охватить мыслью всю сеть… «стволы» минипусковых установок — «розеткой»… Огонь!

Еще успеваю подумать, как это напоминает салют — тянущиеся, пересекающиеся дымные нити, восходящие в небо… часть даже попадает. Множественные детонации вырвают из тел тварей огромные куски плоти: ракеты без поражающих элементов, но растительная взрывчатка теперь получается у Арка довольно мощная. И компактная. Демоны, как назвала их эльфийка, больше не кажутся тенями. Вытянутые разнообразные морды, рога, когти — эволюционный гротеск. Крылья слишком короткие для полета. Два-три попадания ручной гранатой в одно место разрывают тело интервента с небес буквально на куски — гидрокумулятивный эффект….

…заполучившие те или иные повреждения, но не разорванные ударами в фарш туши, даже с разбитыми головами, как будто не ощущая боли, падают на головы приходящих в себя людей…

…кровь летит, как от работы десятков цепных пил, рассекающих плоть…

…раны уцелевших тварей на глазах начинают зарастать… куда быстрее, чем растут под контролем Эль новые ракеты в залповых установках-кустах: в отличии от выверенных тысячелетиями эльфийских схем, наши «технологии» — инженерно-растительные химеры, выращенные под контролем оператора. Даже не представляю, как запихнуть ту же «ракету» в ДНК-материал клетки… мозг отказывается воспринимать бойню, я вижу ее, но не…

…чувствую ракеты, направленные Стерхом с кораблей — они появляются в моем поле ощущения… но сделать уже ничего не могу — топливо выработано…

…зажимаю уши, открываю рот, бросаясь ничком в проход…

УДАР!!!

Не сразу понимаю, почему так светло. Стен Собрания больше нет. Не чувствую сигналов растительной сети…вот оно что. Растительные стены здания раскрылись, как цветок — наружу. Все, кто внутри — по большей части цел (и еще раз оглушен). Все, кто были снаружи… удивительная тишина. Поднимаются редкие дымки — объемный взрыв определенной мощности гасит собой все возгорания… не узнаю пейзаж. Стерх тянет за рукав — указывает в небо — потом в сторону, где был порт… Ничего не слышу, но встаю… мир вокруг шатается… Все?

…нет, не все. Толстый фитоэнерговод похож на корень и на кабель одновременно: собранная энергия с шельфера течет солнечной рекой — невидимой и неощутимой… людьми. Но не демонами. Там, где взрыв вырвал перебитый канал из песка — из лужи ошметков, из фрагментов и крови буквально стекается, как терминатор из своей «ртути» демоническая тварь. Граната за гранатой гвардейцы Арка, видно — выжившими из тех, оставленными мною «в резерве» трех десятков, высаживают магазины болтеров, залп за залпом разрывая существо-вещество в фарш и брызги теперь уже точно светящейся крови (или что там у него внутри?), и цикл повторяется. Мне приходится обнять поврежденный корень-кабель, что бы дотянутся до шельфера и отключить контроллеры сбора энергии… солдаты в деревянной броне продолжают стрелять уже в застывшую, мертвую слизь, пока не кончаются заряды…

…акватория порта покрыта деревянными обломками — такое впечатление, что их больше, чем воды. И из хаоса, у покореженного пирса возвышается черный силуэт «Победителя». Без мачт. Со сбитыми трубами. Но еще живой. На моих глазах носовая башня как-то рывками доворачивается, и — по телу бьет невидимая волна: уши все еще не слышат. Снаряд улетает куда-то вглубь острова: там, как птицы, взлетают и садятся крылатые туши. Даже думать не хочу…

…узнаю принцессу Марину только по росту и обрывкам белого, когда-то, платья. Думаю, это чистая случайность — они выходят к берегу бухты там же, где и мы — контуженный ребенок и несколько шатающихся матросов-автоматчиков. Секундная сцена — мы смотрим друг на друга: советников и лидера Арка Мара явно узнала… скорее всего по сопровождению в характерной броне. Мыслей нет — и мы, и они просто смотрим… а потом с неба падает тень, и в пять секунд разрывает на части всех. Автоматные очереди в упор не помогают. Хорошо, было чем перезарядить болтеры. Когда я подхожу, принцесса еще жива: без правой руки, без ноги, с распоротым животом — и это удивляет меня настолько, что я рефлекторно перенаправляю на себя поток энергии со всплывшего в десятке метров от берега трим: да, наши корабли умеют нырять… некоторые. Всего на тридцать метров, в отличии от «настоящих» подлодок, но это спасает даже не столько от врагов, сколько от непогоды в открытом море: не удалось убежать от шторма — можно переждать его под волнами. Симбионт пережимает основные сосуды и впрыскивает противошоковое — сейчас наши тела буквально связаны. Приходится поднять девочку на руки, что бы нести: трим, не поднимая заваленных мачт, «выехал» на водометах почти на берег и открыл-вырастил люк — со стороны ближайшего шельфера выросла из воды тридцатиметровая вышка с «тарелкой» фокусирующей антены. Вот откуда демон с неба был — почувствовал ток энергии через воздух. Надо убираться…

…не сразу понимаю, что фонтанчики воды рядом — это попадания крупнокалиберных пуль. На борту стоящего в километре «Победителя» пляшет в одном из пулеметных гнезд огненная бабочка… и я целую секунду тупо смотрю на нее прежде, чем над палубой судна распухает беззвучный для меня разрыв. Пламени в этот раз нет — у ракеты газовая боеголовка. Фосфорорганика. Разворачиваюсь и поднимаюсь по опущенной из проема в борту аппарели — дерево в зарастающих дырах от пуль. И как в меня не попали? Эмоций уже нет. Просто опускаюсь на пол в трюме — через внещние сенсоры вижу, как вокруг мачты-антенны над шельфром вьются, как мошки-переростки, три крылатые твари. Море внизу скипает пузырями — и через секунду над водой вспыхивает пламя до небес: операторы с подводной лодки стравили весь биогаз из каверн фитоконструкта. Спалили вместе с энергопередатчиком, но мы успели сползти на глубину и поднять мачты. Отключаюсь, так и не выпустив детское тело из рук…

…открываю глаза и вижу сидящую рядом с постелью Эль… или уже не Эль? Волосы связаны в сложную косу — я такой прически в жизни не видел. Одежда перекроена — эльфийка вырастила себе юбку и блузу, и даже расцветила орнаментом, сложным и тонким. Другое выражение лица, другая осанка… выразительное лицо — и серьезные глаза. Привычные глаза моей помощницы и подопечной.

— Твари все сдохли. — Говорит она прежде, чем я успеваю задать вопрос. — Солнце зашло — и они все умерли. Некоторые прожили чуть дольше — пытались жрать растения, но остатков энергии им не хватило, только агонию растянули. Идеальное оружие.

— Оружие?

— В мире, откуда эльфы родом, долго пытались взять под контроль магию пространства — уж больно сильно она отличается от других разделов. Интуитивное искусство и, одновременно, персональный талант… не важно пока. Важно — кто-то однажды открыл к демонам «дверь». Всего на мгновение, как сегодня, но в старом мире, как я читала, магия пронизывала все, а не шла узким… спектром от светила. Демоны не любят воды — крылатые могут летать над ней, но предпочитают не удалятся от берега за пределы прямой видимости. Потому их было вчера так мало — видно, с той стороны была вода… Мана привлекает их, как запах — вот они и собрались в точки пробоя… приманка. А потом-перенос. Так мы там потеряли один из материков: многие тысячи лет там не было животных, крупнее крысы. Знание о… координатах считалось утраченным: никто не хотел повторения. Никто не хотел конца света…

— Зато в мире с источником магии в небе пространственный портал туда превращается в аналог атомной бомбы. — Медленно проговорил напрашивающийся вывод я. — Даже лучше: никакой радиации, никакого многолетнего заражения почвы — дождаться ночи, и все. Стратегическое оружие. Кто?

— Я… бывшая-я когда-то жила в Восточном лесу, что у северных отрогов Хребта Песков. — Эльфика говорила, как будто удивляясь собственным знаниям. — И Восточный Лес сделал ставку на магов-людей. Через них он хотел контролировать материк Азур и Империю… эльфы Западного Леса, с острова Флогос при тебе поставили руками Империи точку в этом противостоянии: пространством никто из них не занимался. Северный Лес все время противостоял на… и Восточным, и Западным эльфам — но тут, скорее, была попытка ослабить обоих противников — за Королевством Нарроны Северные чувствовали себя как за каменной стеной. Остается только Южный Лес. Когда меня… когда я-прошлая еще была… жителем Востока, другие считали, что Южные спрятались за Хребтом Кита. Их не считали противником — своих краснокожих защитников-людей они практически не использовали, только в обороне против разведчиков…

— Южные острова. — Вот теперь мне было совсем все понятно. — И сделали южнолесовцы ставку на оружие массового поражения. И — победили. На Руме… они подорвали не нас — так, сопряженная цель, проверить силу воздействия. Целью был «Победитель»! Проверяли свое оружие — как американцы на Хиросиме… а я-то думал, что Империя с таким упорством строит десантные крейсера?

— И что будем делать? — Эльфийка встала со своего стула и непринужденно пересела ко мне на постель.

— Ты меня спрашиваешь? — Такая постановка вопроса удивила меня куда сильнее, чем все предыдущие сведения, вываленные с утра пораньше на мою голову.

— Ну а кого же еще? — Точно так же удивилась девушка. — Ты — спас и вылечил меня, ты создал Арк и все наши «технологии». И можешь не ссылаться на Стерха и Плуга — в основе всегда лежали твои идеи.

— А ты?

— Если хочешь узнать о мудрости меня-прошлой, то тут, думаю, ничего утешительного — сам помнишь, где ты меня нашел… и в каком состоянии: свои же превратили меня в безвольный инструмент. Хотя, какие они мне тогда «свои»? С другой стороны, начинаю понимать… особенности менталитета своей расы: южники как-то заставили одного из своих стать «живой бомбой» — открыть проход к демонам, это значит стать первой едой для прорвавшихся…

— Ясно. — В голове у меня появились кое-какие мысли — по крайне мере, те же американские вооруженные силы на момент первого сброса бомбы обладали считанным по пальцам числом зарядом и не были готовы разбрасывать их направо и налево. Достаточно показать зафиксированные материалы заинтересованным сторонам — или, наоборот, сделать вид, что Арк и Конфедерация так и не поняли, что случилось? Интересно, получается, Святославом «рулят» эльфы с Флогоса против эльфов Восточного Леса? Забавно, он сам-то об это хотя бы догадывается, супер-прогрессор?

— Эль, ты наверняка вспомнила свое имя — как мне теперь тебя называть? — Спросил у эльфийки я.

— Эль. Так и называй. Предпочту быть ей, а не той дурой, что «во имя родины совершила подвиг». — Женщину передернуло, как от мороза. А потом она протянула руку и в одно движение распутала свою шевелюру в своеобычный водопад пшенично-желтых волос: наличие симбионтных клеток в структуре волоса накладывало некоторые ограничения на цвета. — Тем более, ты сам говорил, что доступная память — это еще не личность. Надеюсь, новая нейронная сеть лобных долей более удачная в плане интеллекта…

Ну-да, ну-да. Черт. Жо… задница. Огромная непередаваемая задница! И как я так вляпался-то? Просто хотел жить спокойно… пожил, блин. Надеюсь, хотя бы за завтраком меня не будет ждать череда «открытий чудных»… Ага. «Мать, мать, мать — по привычке ответило эхо»(с).[44]

57

— Зимнего де… — Мора Рокс осекся и сплюнул на пол: все, крайняя степень проявления эмоций. — Итак, дайте мне подытожить «радостные» вести: на нас испытали оружие массового поражения, и могут сделать это еще раз, мы не знаем, как носитель ОМП попал на Рум (и вообще кто это был). Относительно недалеко от нас находится эльфийский Лес, где-то за шхерами и островами Южного Архипелага, населенного тучей злобных краснокожих… что-то не так, Алессо?

— Поправка: в таком же географическом ключе «недалеко» от нас находятся все Леса эльфов, кроме Восточного.

— Спасибо, дорогой друг за это уточнение! Так вот, рядом с нами на одной планете аж четыре эльфийских Леса, которые, оказывается вместо попыток позиционного противостояния переходят к фазе «горячей войны» — я правильно термин сказал?

— Все верно. Холодная война — экономические действия и натравливание государств людей друг на друга без прямого контроля. Сейчас Империя фактически под контролем Западных эльфов Флогоса — после смены династьи, а Королевство Наррона — под контролем Северного Леса. Как я понимаю, родной Восточный Лес Эль сейчас почти осадили имперские сухопутные войска под предводительством маршала графа Ника, и влияет он только на Княжества вокруг, выбыв из числа активных «игроков» а Южный… если коротко — мы в том же положении, что и более древние и более крупные гособразования. Только метод контроля — «длинная палка». Можно даже возгордится немного — наше детище, Конфедерация, за десять неполных лет влезло в Большую Политику как игрок, а не как пешка.

— Игроки тут остроухие лесные жители, а мы — случайная «бродячая» пешка, самостоятельно дошедшая до восьмой клетки и ставшая ферзем, пусть никто этого и не ждал. Маленьким и слабым, но ферзем. — Вмешалась до того молчавшая Лима. Эль кивнула, подтверждая слова бордововолосой подруги — коротко переговорив со Стерхом, я настоял, что бы за вернувшей часть старой себя эльфью сохранили прежние полномочия.

— Я немного не понял, как нас «контролирует» Южный Лес. — Поднял руку Марсо Грегори. — Что за «длинная палка» такая?

— Энергия. — Объяснил я Плугу. — Наше узкое место и производственные мощности — это погруженные шельферы: от них мы питаем нашу воздушную разведку и на них обслуживаем и растим быстроходные корабли, ракеты и одежду. Никаких островов не хватит, что бы «держать» такую инфраструктуру, как за нами сейчас: слишком мы размахнулись, создавая конгломерат из девятнадцати микро-государств. Под водой растениям не страшны ни цунами, ни корабли, ни шторма… но оказалось достаточно долбанных яиц донных червей, что бы снести нахрен один из них.

— Мой народ… мой бывший народ тысячи лет растил растения и знает об экосистемах очень многое. То, что мы я нащупывала буквально в слепую, по наитию, носители знаний могут создать в течении нескольких часов… и развалить в течении нескольких минут…

— И ты тоже сейчас это вспомнила? — Несколько бестактно перебил подавшийся вперед Марсо: что бы не произошло, а крестьянин — прежде всего крестьянин! Пусть даже фермер, министр сельского хозяйства и вообще.

— Эль — историк. — Объяснил я вместо страдальчески сморщившейся эльфийки — на эту «мозоль» ей даже сегодня наступили уже не единожды. — Она спецализировалась на каталогизации эльфийских знаний о прошлом, одна из хранителей памяти своего народа…

— Который, народ в смысле, тоже посчитал ее «очень нужной» в связи с профессией, и отправил работать на алтарь. — Вызвав у эльфи еще одну гримасу, рубанул с плеча Стерх и поглядев в мою сторону, резюмировал. — «Высокоразвитые цивилизации»… умеют быть «рациональными», когда не надо.

Теперь пришла моя очередь молча кривиться: что ж, уел так уел.

— Х-хочу напомнить, что мы собрались здесь и сейчас, что бы принять решение, что д-делать дальше. — Робко подняла руку Лайла, жена Марсо. Введенные в совет женщины обычно молчали, когда дело не касалось «культурных» нюансов (вроде расселения беженцев или там организации работы представительства на Руме), хотя в последнее время уже попривыкли за несколько лет, и, бывало, даже высказывались по общим вопросам. И вот сейчас, в ситуации критической, «вылезли» уже давно, казалось, изжитые рефлексы далекой юности — женщины жались к своим мужам. Если Лай была откровенно напугана перспективами, сидя по правую руку от Грегори, то Жаза и Ирос «ушли» в себя, демонстрируя знаменитую халифатскую «упертость» слабого пола, воспетую в легендах и сказках совсем не на пустом месте — морально они уже были готовы все потерять вслед за мужем, но продолжать жить, пока жив их господин. На поверку лоск цивилизации не слез только с того, на ком его не было. Лично я радовался за свою часть Совета — работа ученой сделала Лиму человеком, готовым смело смотреть в лицо лицо любой опасности. И она твердо верила в свои силы, в отличии от других женщин, отличать этим даже от эльфийки. Может, оттого мой взгляд в будущее, еще такой тоскливый с утра, начал сменяться на твердое желание устроить… ну хоть какой-нибудь «асимметричный ответ». Ясно, что мы еще «побарахтаемся»… вопрос — как именно это сделать и с максимальной пользой для кого?

— Раз ни у кого нет идей, может быть решим, что делать сейчас? — После минутной паузы, заполненной молчанием, предложил Марсо. — Может, окажется понятно, что и выбора-то у нас особого уже нет?

— А какой выбор у нас теоретически пока есть? — Внезапно подал голос Гуррака Мика.

— Подчинятся эльфам Южного Леса или попытаться скинуть их влияние. — «Разжевал» Плуг «широкие возможности выбора».

— У меня вопрос. — Махнула ладошкой что-то сосредоточенно обдумывающая последние пять минут Лима. — Если мы «под контролем» у Южных — где, собственно, их список… ну, задач для нас, что ли. Западный лес, например, заставляет Империю развивать десантный флот — это понятно. Восточный — навязывал амулетную магию для продвижения влияния на аристократию, а теперь, фактически, заслонился Княжествами от Империи, как щитом. Северный Лес… непонятно что делает?

— Северный Лес попытался продавить стратегию экономический зависимости государств Хигга и Азура от своих товаров. Некоторое время им это неплохо удавалось — пока флогосцы не «раскачали», как я понимаю, свое детище — имперское государство. — Покачала головой эльфийка. — И не думаю, что от Южных стоит ждать инструкций: «направлять» они нас будут в том же стиле, что уже продемонстрировали — от поведения Конфедерации или ставить палки в колеса точечными воздействиями вроде сорванного шельфера, или точечными положительными манипуляциями, например, подкинут росток нового вида или подбросят экосистемный фактор, расширяющий продуктивную способность «погруженных полей»…

Эльфа обнаружила, что все сморят на нее и запнулась. Вдохнула, явно подбирая слова, и продолжила:

— Особенность эльфийского менталитета — это обусловленная продолжительностью жизни невозможность использовать «договорные» механизмы при общении с короткоживущими расами. Объясню на «пальцах» — если, например, Арк закупает у баронства Шер говядину регулярно, то мы заключаем договор на поставку. Но представьте себе ситуацию, что каждый месяц к власти в Шер приходит новый барон, начинающий правление с того, что сжигает все бумаги прошлого не читая…

— Почему мне картина кажется такой знакомой? — Вполголоса протянул Плуг, вызвав легкие улыбки на лицах остального Совета Республики: сразу после того, как мы захватили первый остров и, гм, «настоятельно предложили услуги логистики всем желающим», на островах нынешней Конфедерации началась такая катавасия, что я вспоминал даже не девяностые годы в России, а сразу двадцатые — в СССР.

— …в такой ситуации проще делать разовые закупки каждый раз, не надеясь на соблюдение достигнутых обязательств. Так и у Лесного Народа — при сроке жизни в среднем в двадцать-тридцать раз дольше, чем длиться активное правление монарха человеческого государства, действия прямым договором будут восприниматься как пустая трата времени. Опять же опыт в манипуляциях уже, обычно, наработан — то есть, есть привычная, а, значит, как ни странно, более простая схема проведения влияния: так зачем отклонятся от нее и напрягаться?

— То есть, «догадайтесь сами, а не догадаетесь, что нам от вас нужно — мы вам врежем»? Так, что ли? — Осведомился Грегори.

— Скорее, делайте как делаете, а если что — мы вас поправим, исподволь. Вряд ли вам это понравится, но это ваши проблемы. — Разъяснил Плугу я.

— Хорошо, и что нам делать, что бы не попасть под «точечное воздействие»? — Продолжил гнуть свою линию бывший фермер, ныне «министр сельского хозяйства».

— Очевидно же. — Подал голос хмуро молчавший Стерх. — Развязать войну с Империей. Что вы так на меня смотрите? Уничтожение флагмана (пусть и на «обкатке») и гибель имперского посланника в лице принцессы — чем не повод для войны? Если Алессо прав на счет оружия, мы должны растянуть силы и отвлечь внимание от Южного Леса на себя, пока они не подготовят достаточное количество… гм, «зарядов». Поскольку это временная мера, наше выживание хотя бы до победы «наших» эльфов (прости, Эль! Я не о тебе.) даже не рассматривается. Мы — жертвенный баран, можно сказать.

— Лично мы все еще можем уйти и начать на новом месте — растения растут быстро. — Напомнила о себе Лима. — Это наиболее безопасный путь.

— И бросить всех, включая собственных граждан? — Хмуро поглядел на нее Мора Рокс.

— Ну, технически весь Арк эвакуировать не сложно, включая операторов «на местах» — сомневаюсь, что тримы на подводных крыльях можно остановить «точечным воздействием», особенно если мы растянем ордер. — Пожала плечами моя жена. — Остальная часть Конфедерации вполне сможет сыграть роль «соломенной куклы» для имперцев… в конце концов за них мы точно не отвечаем.

— Похоже на предательство… даже слишком похоже. — Подал голос Охотник.

— Похоже на политику. — Я вклинился в диалог раньше «младшей» супруги, не давая ей своими высказываниями увести диалог в ссору: остальные просто не поймут, что она высказывает не мнение, а логически обусловленный выбор — не как руководство к немедленному действию, но как теорию. Отправную точку дискуссии — плохая гипотеза лучше, чем никакая. — Однако я не согласен с мнением Стерха: войну развязывать не обязательно. Мы должны стать буфером, оттянуть исследователей и корабли с десантом от Гряды Кита на потребный срок — а уж будет это военными методами или нет, Южным неважно. Это следует из слов Эль: не конкретные действия, но результат — говядина на столе.

— И как ты себе этот «мирный буфер» представляешь? — Кажется, в душе у Рокса впервые с начала дня от моих слов появилась робкая надежда на… хоть какой-то выход из ситуации — ему-то про войну было понятно еще вчера.

— Принцесса еще жива. Покалечена, да, но с нашими возможностями вернуть ей нормальный вид — не такая уж и проблема. Воспользоваться ситуацией — и воздействать через нее на отца: мол, вот от Конфедерации продукты по низким ценам и лекарства, а вы их не трогаете, только и всего. Головокружительный успех дип-миссии!

— А «Победитель»?

— Взрыв в арт-погребе. Сам сказал — корабль новый и только что со стапелей.

— Ну… допустим. Допустим, что все может получится… и что будет дальше? — Медленно проговорил Мора, глядя мне в глаза. — Мы оттягиваем интерес Флогоса и Империи, играем роль красной тряпки…

— …Южные готовят свои демоно-мины или что у них там и подрывают три остальных Леса, точнее, обезэльфивают. — Спокойно сообщила Лима. Сидящая рядом Эль вздрогнула, как от озноба… и промолчала. Ну да, что тут сказать…

— Это я и так понял. Скажи мне того, что я не знаю.

— Я знаю. — По мере обсуждения у меня в голове складывались части мозаики, то, о чем я не знал, и то, что знал, но не задумывался. — Южный Лес — единственный, кто предпочел контролю людей — оружие массового поражения. Люди им не нужны даже как слуги и материал для опытов — «их» горцы-островитяне так и остались на уровне «минус две тысячи лет», как будто время остановилось. Разобравшись с эльфами-противниками, Южные устроят геноцид уже нам: раса, что не может контролировать экосистемы против той, что может — обречена. По крайне мере, если не может сама «размахивать ОМП». Боюсь, атомное оружие мы изобрести не успеем… и Свят Первый — тоже. Свои же эльфы не дадут. И, кстати, мы, посмевшие утащить кусок эльфийского пирога и приспособить под себя — пойдем под нож первыми. Или демонами «разбомбят», или разрушат наши фито-конструкты по-другом: ведь Арк единственная страна, способная быстро делать лекарства и проводить наиболее глубокие био-исследования, из числа человеческих государств. Будем больше всех мешать…

В очередной раз повисла гнетущая тишина — по мере моего «оптимистичного» прогноза настроившиеся на конструктивный было лад люди опять мрачнели и замыкались в себе.

— Эль? — Наконец подал голос Рокс. — Это… вероятно?

— Боюсь, даже более чем. Алессо как всегда на высоте — он великолепный аналитик. — Эльфь слабо улыбнулась в мою сторону.

— Н-но… — Голос Лайлы, какой-то высокий и ломкий, заставил всех резко перевести внимание на жену Плуга. Она смешалась было, но под ободряющим взглядом супруга все-таки довела свою мысль до конца. — Почему мы должны… сражаться одни? Давайте просто покажем снимки Западным эльфам, Северным — против такой угрозы они даже распри забудут! Даже одна Империя, если будут доказательство, даже без большого судна для людей сможет послать целый флот с армией для захвата Южных! Даже на старых кораблях, их же у них уже много!

— За доказательствами проблем нет, проблема, опять же, в последствиях. — Снова пришлось объяснять мне. — Мало того, что Арк в составе Конфедерации — естественный агент влияния Южных, просто географически, раз, и два — наши уникальные достижения Лесам эльфов так и так не понравятся. Пока мы были «неуловимым Джо», никому до нас и дела не было, но теперь… проклятая «демоническая бомба» сама собой поставила нас в ряд «мировых держав»! «Южные ударили — более слабые воздействия не помогали — они опасны» — вот ход рассуждения. Разбираться никто не будет. Качественная, многоплановая подстава-ловушка. И как изящно — один ход вместо сотни воздействий. Южных, конечно, добьют — и сразу займутся нами, прежде, чем вернуться к своеобычной подготовке к глобальной резне.

— «Действие, предпринятое с изяществом, долженствующим высшим существам». — Горько и явно процитировала кого-то Эль. — Многие, особенно пожилые, самые авторитетные и большинство молодежи слепо верят в свою избранность, видят с силе опыта и знаний свою личную силу, способность навязать волю любому. В старом мире тоже жили люди… и не только. Некоторые государства короткоживущих смогли… заставить уважать себя моих сородичей, овладев магией на очень высоком уровне — с ними даже были заключены прямые договора о мире и не-вмешательстве. К сожалению, в Мирах абсолютное большинство существ понимают только язык грубой силы: достижения просвещение, мирной науки и искусства волнуют всех в последнюю очередь…

— Но у нас-то нет «магии» — Башню уничтожили войска Империи еще до воцарения Свята, те крохи, что передали Восточные своим людям-прихлебателям оказались недостаточно сильны против достижений прогресса военной мысли. — Я подождал, будет ли Эль продолжать, но советница и моя коллега совсем глубоко ушла в себя, и в этот раз я не стал тянуть глухую паузу, полную темной тишины. — С новыми пушками через пару лет с одиночным Лесом Империя справится, может быть — вопрос упирается в средства доставки. Южным можно создать проблем и затормозить, но без прямого вмешательства Западных их не уничтожить и не нанести существенный вред еще долго. Получается временной клин: пока у нас нет силы, разговаривать с «низшими» никто не будет, а времени и нет — война между Лесами в ближайшие годы перейдет в горячую — самую терминальную фазу. И, кто бы не выиграл — мы в проигрыше.

— И… ничего нельзя сделать? — Кажется, Лайла была готова заплакать.

— Получается, у людей нет сил справится с одним лесом лоб-в-лоб, из-за уязвимости к био-угрозе. Причем даже при нашей прямой поддержке — из-за использования фито-технологий эльфов мы лучше защищены от искуственно стимулированных инфекций вроде лихорадки и аллергий, но разрушить наши конструкты для них — дело плевое. — Лима даже достала блокнот, в котором делала пометки, причем без ручки: заставляя фито-бумагу прорисовывать и запоминать линии и символы. — Западный Лес эльфов поддерживая Империю, скоро сможет снести любой лес, кроме Южного, однако южники скоро смогут снести все эльфолеса, кроме своего, вообще сами. Таким образом — прогнозируемые исходы: победа Западного Леса либо победа Южного леса, и в любом случае, следующий их ход — расправится с нами.

— За счет фактора внезапности, если это вообще возможно, Империя при прямой поддержки Арком может успешно уничтожить Лес на Флогосе… наверное. — Внес свою лепту я. — Теоретически после этого может быть можно предположить с некоторой вероятностью успешную акцию против Южного.

— И Северный Лес благодарит нас за расчищенный мир. — Припечатал Стерх. — Как камень, катящийся с горы: куда не встань, если ты на пути — так и так придавит. Надо быть самому из камня, что бы его остановить…

— Мать моя… Стерх, да ты гений! Ребята… и девчата — наш лидер-то — огого! — Я представил себе этот катящийся камень… и в голове у меня внезапно «прорисовалась» вся картинка. Эльфы, магия, фито-технологии… накрутили мы себя, а решение-то напрашивается. Надо было лишь посмотреть под чуть другим углом… ну и с перепугу достать кое-какие пассивные знания. — Стать такими же по силе? Легко! Я — знаю как! Но для этого нужен мир с Империей… и показать Южным какие мы послушные и пушистые… нам теперь тоже нужно время, но чуть меньше, чем конкурентам… что вы так на меня смотрите? И нет, я не сошел с ума! Сейчас все объясню…

Интерлюдия 10

Мара, остановив карету на вершине одинокого в городском пейзаже холма, стояла и смотрела на Императорский Дворец… и никак не могла разобраться в коктейле собственных чувств. Огромное здание в центре довольно небольшого парка — это было особенно хорошо заметно взгляду издалека, вот отсюда — достраивали и перестраивали множество раз. Каждый — каждый! — из ее властвующих предков считал своим священным долгом оставить след в истории еще и добавлением хотя бы крыла иди павильона, и не у каждого хватало художественного вкуса… или хотя бы мозгов не мешать архитектору возвести что-то красивое и гармонично вписывающееся в существующий архитектурный ансамбль. И, хоть Свят Первый и не был родственником по крови предкам-императорам (а до того — князьям, снимавшим «сливки» с торговой гавани), дурную инициативу он поддержал особенно активно, правда, в отличии от демонстрации тщеславия занялся хотя бы утилитарной стороной вопроса — удобством проживания и ведения, скажем так, профильной деятельности. Надо сказать, древнее тщеславие уже получило существенный урон от прогрессивных идей нового монарха, и неоднократно: уже после ее отъезда южная часть сооружения-химеры дополнилась длинной кирпичной коробкой удивительно-утилитарного дизайна, а над центральной частью комплекса поднялись на высоту метров пятидесяти ажурные мачты из металлических балок, раскинувшие целую сеть растяжек и кабелей на окружающие крыши. Чуть поодаль от основных строений высилась почти достроенная кирпичная труба совершенно заводского вида, добавляя пейзажу некоторую совсем уж эклектичность и, слегка, сюрреализм. Прибавить то, что старую часть дворца тут и там пятнали места проведения ремонтных работ, напрочь уничтожая лепнину и штукатурку, под которыми обнажалась то каменная кладка, то старый, темно-красный кирпич, но — вообще дерево, потемневшее от прошедших столетий…

Надо же, и как ей раньше все это не бросалось в глаза? Все эти различия между старым и новым, этот вечный «ремонт», не утихающий ни на месяц, извечные чужие люди в коридорах и переходах, на лестницах и у дверей, и хорошо, если обычная гвардия. После того, как «госпожа посол» в течении почти года прожила в собственном доме на острове Арк, мнение Марины о должной приватности и доступном комфорте значительно изменились. По крайне мере, пятиминутная (!) утренняя прогулка в туалет в специальном платье-после-сна-но-до-облачения (!!), когда по пути тебе попадаются склоняющиеся в преувеличенно-уважительных поклонах придворные (!!!) больше не казалась ей чем-то обычным и правильным, впрочем, как и чуть ли не торжественные выносы ночной вазы принцессы. Хорошо хоть горшку не догадались заставить кланяться лизоблюдов при дворе: что те и глазом не моргнули бы, Мара не сомневалась! И это она еще не помнила время, когда у дворца даже водопровода не было — не говоря уже о канализации. Тяжела ты — доля монарха: вместо дома — общежитие (с дверями нараспашку, ага), вместо нормального рабочего места — неудобный трон и тяжелая, довольно глупая униформа, вместо семьи… м-да, вместо семьи — Венценосная Супргуга и Наследники. С другой стороны — по всем канонам она уже… гм, взрослая и самостоятельная, так сказать, единица императорского рода: в обычных семьях в такие лета доверяют и поля самостоятельно пахать, и за прилавком семейной лавки торговать как «хозяину», покрикивая на помощников из наемных, только разве что служить в победоносной армии Империи еще нельзя: молодые растущие организмы сильно не выгодны в плане униформы. Вот восемнадцать стукнет…

— Гхм! Ваше Высочество! — Выдержки начальнику охраны хватило ровно минут на пять. Под конец приплясывал не только его жеребец, но он и сам — прямо в седле.

— Что-то не так? — Принцесса царственно повернула голову и окинула «своего» человека показательно-удивленным взглядом. — Или есть какие-то особые инструкции от отца?

— Доставить ваше высочество в целости и сохранности! — Брякнул начальник как бы телохранителей… неужели у отца так вся служба охраны работает, или только ей так повезло?

— Что может угрожать мне, урожденной имперке в коронном городе, да не простом — в самой столице? — Для усиления эффекта Мара даже приподняла чуть одну бровь. Жест этот был подсмотрен и скопирован у Гуураки Мики по прозвищу Охотник: этот немногословный советник Республики вообще очаровал ее — не мужским обоянием, конечно, но как учитель и наставник — очень даже. Но вот кто еще может взять тебя на испытания гарпуномета против акул «в естественных условиях» в рамках «разработки подвижности протезированной конечности»? Поправка — взять девушку пятнадцати лет в качестве единственного напарника, у которой приживленные рука и нога еще не особо слушаются? Ох, как матерился Мора Рокс, узнав об этой истории… слегка постфактум. Практическую сторону крепкого сквернословия на пяти разных языках молодая принцесса тоже старательно запомнила… и после окончания воздуха в легких республиканского лидера даже попросила объяснить значение некоторых терминов. Нет, ну а что — Алессо и Лиме в таком ключе общаться можно, а ей, благородной леди, типа нельзя? Нет, не прокатит!

— Вы не просто «имперка», вы — рода правящего дочь. — Проглотив нецензурный пролог, начал просвещать охраняемую особу проклинавший все на свете лейтенант дворцовой стражи, которому все больше хотелось закинуть свой ценный груз в карету хоть силой и везти, желательно не останавливая, что бы скорее передать смертельно опасный не только для карьеры «подарок» (это если что-то случится) — врученное под его личную ответственность на пирсе в порту императорское дитя. Хрупкая, тонкая в талии девушка в платье слегка странного кроя из новомодной (в последние полгода) заморской ткани совершенно не внушала ему своим видом надежды на успешные защитные мероприятия «если что». — Наша страна ведет войну на севере континента — войну долгую и сложную. Есть напряжение в международных отношения с Королевством Наррона… да и другие люди могут желать вам плохого. Столица — город-порт!

— Вот как? Обязательно передам вашу точку зрения на проблемы безопасности, лейтенант. — Беспечно откликнулась временная подопечная, которую теперь стрелой или пистолетной пулей даже точно в сердце было не убить. Да что там — отделенная от шеи голова, быстро приставленная обратно, должна была прирости назад! Регенерация и восстановление частей тела после знакомства с зубами демона под присмотром и руководством доброго доктора Лимы не прошли для принцессы бесследно — настолько «не прошли», что к врачам, особенно к хирургу, ей обращаться теперь настоятельно не рекомендовалось. Во избежании обморока среди коновалов и аптекарей, а так же появления слухов, порочащих императорское достоинство. Впрочем, нужны ей теперь эти средневековые шарлатаны, что ли? «Больной, исцелись сам» — этот девиз ей пришлось осваивать и в Арке… но там ей для этого предоставили, так сказать, весь инструментарий и инструкторов, хотя бы (и самые прогрессивные методы от заботливого Охотника — отдавать новые конечности теперь уже акуле принцессе очень настоятельно не хотелось). Увы, но другого способа вернуть прежнюю форму и подвижность не было даже у самого прогрессивного в плане медицины человеческого государства на планете: и теперь процент «живой» древесины в организме достигал пугающего значения в 25 % от массы тканей. Одни кости правой руки и ноги, целиком ре-морфированные из тканей фито-симбионта чего стоили, это не считая армирования-оплетки мышц и «нормальных» костей. А уж как весело теперь выглядели (брр, она теперь знала и на внешний вид!) внутренние органы брюшной полости…

Собственно, строго говоря, принцесса Мара человеком (не в генетическом плане, там все осталось по-прежнему) не являлась, как и основной состав Арка — теперь. После трагических событий на Руме Совет Республики всерьез озаботился выживанием своих граждан, как полных, так и нет, хотя здоровым людям, разумеется, не пришлось проходить все эти «экспериментальные процедуры». Да и «банк органов», включая конечности, на острове-столице, как оказалось, существовал — только попробуй подобрать донора для почти ребенка, да еще такого, как принцесса. Так что себя она вполне могла считать тем самым «элитным фито-киборгом», как ее обозвал Алессо, после чего попытался объяснить смысл понятия… н-да, и не успел. За шесть часов. По словам землянина, при должном обучении, такие как Мара могли стать настоящими «суперсолдатами», способными противостоять десятикратно превосходящему численно «мясу» из обычных людей… вот только для этого требовалось специальное обучение, а учить было некому. Увы. Все на собственном опыте… который Марина теперь предпочитала не получать. Одного раза хватило — наигралась! Настоящее чудо, что в мире нашлось такое место, где ее смогли хотя бы спасти, не говоря уже о том, что бы вылечить… Впечатления и переживания, которые хоть уже и подернулись легким налетом новых воспоминаний и событий, были все еще куда сильнее чувств, что вызывал вид дворца… да и любых других чувств тоже. Сколько времени должно пройти, что бы померкла та боль, то отчаяние и та надежда, вновь обретенная способность ходить и пользоваться ножем и вилкой одновременно? Короче, лейт-охранник своего добился: махнув рукой, Ее Высочество Марина изволила вернуться в свой транспорт, и до самого дворца больше не желала «развеяться и прогуляться». Хватит. Нагулялась. Впрочем, у своего отца Мара тоже кое-чему научилась: прятать голову в песок и убегать от проблем — это не поможет. Как бы не хотелось. Потому она твердо была намерена отработать как можно качественнее свою роль в общем плане группы посвященных в «большие эльфийские разборки» — собственно, она сама и разработала стратегию поведения и последовательность действий для себя-принцессы: если что пойдет не так, винить будет некого. Арковцы довольно неплохо придумали, как уцелеть в грядущем… ну, скажем так — глобальном конфликте, а вот для того, что бы уцелела Империя, поработать придется уже ей. Как бы не хотелось Марине заняться чем-то мирным и полезным, вроде развития медицины (просто позор — на фоне паровых двигателей — средневековое состояние в стране, по сути! Только что руки мыть научились и мыться регулярно — и то хлеб…), она обязана была спасти свой народ. Ну, хотя бы часть его. Хотя бы попытаться. Чего-чего, а уж решимости ей было не занимать.

Интерлюдия 11

— Ваше Императорское Величество! — Глядя на то, как профессионально-угодливо кланяется Марсо Грегори, можно было подумать, что он как минимум через день оббивал пороги всевозможных чиновников всю свою сознательную жизнь, а не убежал от скучной жизни в двенадцать — навстречу приключениям. В тринадцать — юнга в составе команды корабля-охотника пиратов, в двадцать — фермер, выкупивший плантацию для выращивания тутового шелка, в сорок — бросивший семью и двух жен (правда, с фермой, приносящей не малый доход и захватившей все соседние земли) ради новых приключений (и ради двух новых женщин) на борту лоды-колонизатора эмиратского купца, завербованный в качестве специалиста по земледелию и землепользованию. И вот теперь, еще двадцать один год спустя, фактически третье лицо в аграрной республике Арк, официальный посол, торговый представитель и глава ячейки анти-эльфийского заговора людей в имперской столице. Ну, что сказать? Затея двенадцатилетнего мальчика, наслушавшегося матросских баек удалась именно так, как ребенок тогда хотел. Впрочем, не сказать, что бы взрослый изменился совершенно: ощущение грядущей опасности, опасности такой, от осознания которой у иных храбрецов затряслись бы поджилки, заставляло «министра сельского хозяйства» смотреть в будущее… с легким интересом, так сказать. Может, сложись все по-другому, сейчас бы он мог себе говорить: «ну, я прожил достойную жизнь», но теперь, выглядя от силы лет на тридцать пять (и чувствовал себя так же — да здравствует фито-имплантация!), Марсо по прозвищу «Плуг» думал гораздо более оптимистичное «столько еще впереди!» Упускать что-то из того, что может быть произойдет, он не собирался.

Император Свят Первый произвел на официального представителя Арка впечатление… двоякое. С одной стороны, время «официального представления ко двору» для представления Марсо ко двору сокращено было буквально до одной минуты — как будто не посланника государства, пусть далекого и не такого уж большого (по населению) представляют, а купца первой руки какого: одно отличие, поставили его перед негоциантами и представителями крупных логистических компаний. Правда, Арк вот уже более полугода как начал открытую и прямую торговлю с Империей — сразу после того, как принцесса своей рукой смогла написать нужное письмо, ушедшее вместе с первым грузовым тримом, забитым контейнерами с пробным ассортиментом продуктов и лекарств. И схемой контейнерного терминала-склада на утверждение городскими властями: намек о том, с кем, собственно, принцесса нашла общий язык. Так что в тронном зале происходила лишь формальная процедура, не более того… но все равно — слегка покоробило: этакое ненавящевое указывание «своего места», а еще говорили, что старые порядочки в Империи давно в прошлом! С другой стороны, сразу после приема Плуг удостоился личной аудиенции, которая, в отличии от ожидаемой «беседе в малой гостинной» или даже «разделенной малой трапезы» (монарху надо питаться, а дел столько, что приходится порой делать их и во время еды) один в один походила на привычные совещания Совета Республики: стол, кресла, несколько человек, кувшин с водой — и обсуждение конкретных вопросов. Единственно, что отличалось — поклониться перед тем, как сесть, все же пришлось.

— Я рассмотрел прошение о предоставлении земли для торгового представительства и посольства в столице сверх выделенной территории в порту… и утвердил. — Монарх вне тронного зала не затруднял себя называть свои поступки протокольным «мы решили», говоря четко, конкретно и по-простому: Грегори даже зауважал его немного сильнее: не смотря на историю с Алессо и дальнейшее, государственный деятель из Свята Первого… получился. Просто — получился. Уже за это вероятного противника стоило уважать — уважение к врагу никогда не вредит, а часто и помогает, не зазнаться в своей «крутости», например, или в «хитроте плана». Не каждый правитель способен отречься от даже столь малой привилегии как употребление выделенного местоимения в разговоре, подчеркивающей разницу между ним и другими людьми, бременем власти не облеченными. Но, видимо, властителю самого большого участка суши в мире ощущения собственной избранности и так хватало — может быть, даже с перебором. — Мне импонирует ваше желание работать прежде всего с государственными имперскими скупщиками без принятия участия в оптово-розничной торговли в стране, оттого я склонен благосклонно отнестись и к другим вашим предложением. Не скрою, еще больше торгового договора мне понравилось ваше намерение развернуть сельскохозяйственную деятельность на территории моего государства: растянутая морская логистика не способствует объему поставок, стоимость, да и надежность таковой… оставляет желать, по крайне мере, в ближайшие десятилетия точно. Однако, меня поставил в тупик ваш странный выбор местности: бывшая приморская территория Эмиратов, ныне имперский Дальний Восток. Мало того, вы просите выделить не дельты рек и зоны вдоль русла с плодородным гумусом, но именно береговую зону от кромки моря и вглубь пустыни полосой в пятьдесят километров, «исключая города-гавани, территории уже имеющегося сельского хозяйства и военные объекты»… несколько странный выбор, не так ли? Дабы облегчить вам объяснения, хочу сказать — я уже запрашивал Имперский Университет на предмет разработки плана скачкообразного увеличения собственного производства растительной сельхозпродукции, и единственный (и ОЧЕНЬ дорогой!) план, который мне был предложен — это распашка целинных земель тропической саванны, расположенной между Севером и Югом нашей страны. Как меня уверили, в приморской полосе царит достаточно влажный климат, и только давление сформировавшегося устойчивого сообщества крупных копытных и многолетних трав не дает вырасти на том месте буйным джунглям… а теперь я вас внимательно слушаю.

— Ваше Величество…

— Называйте меня далее просто по имени, для краткости… да, это ваша привилегия теперь, продолжайте.

— …есть несколько факторов, в порядке разной значимости, но самый первый — это… как вы знаете теперь, после трагической гибели леди Ланы, ее ученики и последователи разделились на два лагеря: ммм, традиционалистов, скажем так, и тех, кто придерживается еще и философии госпожи капитана. — Слова были давно согласованы, да и не чувствовал Плуг за собой особого вранья: раз Алессо говорит, что Лана была агрономом, значит, в конце концов, задача «накормить всех и изжить дефицит еды» была для нее не пустым звуком. Так что в какой-то мере, убийца (в смысле не прямая — а отдавшая приказ десанту) его жены (одной из двух) и остальных женщин, кто могли бы попасть в Арк, но не пережили «общения» с бандитами «на государственной службе» теперь должна была быть благодарна — наверняка ее имя потом войдет в историю… правда, пока непонятно в каком ключе. План у Алессо был… чрезвычайно амбициозный, и, хотя попаданец утверждал, что теперь «размер не имеет значения», одни только последствия его… нет, не время думать об этом сейчас. — Я, как вы понимаете, из второй группы, хотя представляю интересы и первой — мы, фактически, не будем пересекаться в плане поставок: все равно территории Арка в Конфедерации недостаточны, что бы закрыть продуктовый вопрос раз и навсегда. Дело в том, что текущая реализация агрокультуры требует погружения под воду — в предоставленных вам бумагах есть об использовании шельфовых зон на глубинах около пятнадцати метров — судоходству ничего не будет угрожать, мы обозначим фарватеры, где это будет необходимо… и только для кораблей Империи, разумеется…

— Как интересно… — Протянул сидящий рядом с императором в свободной позе мужчина — до того он изображал слабый интерес к беседе, но теперь подобрался. — И откуда у вас такие интересные… предложения?

— Герцог Алей, — Марсо не поленился встать и отвесить еще один поклон, тщательно следя не наклонится ниже, чем до того — Святу Первому. Что характерно, мужчину ему не представили — но кто ж не знает одного из приблеженных монарха? — Возможно ли, что бы вы получили от меня этот ответ через десять минут, когда я выскажу все аргументы за освоение побережья и вод Эмир… Дальнего Востока Империи?

— Я заинтригован. — Ровным голосом отозвался «тайный» глава Службы Имперской Безопасности… в принципе, тайной это уже быть перестало, как и сама СИБ, но — одно дело шепотки, и другое — официальное слово Императора.

— Я тоже. — Хмыкнул монарх-попаданец. — Потому, господин Марсо, продолжайте.

— Не смотря на то, что торговая отгрузка пойдет по официальным каналам, продовольствия и большими потоками, налаженные «неофициальные» личные связи у капитанов и граждан Арка за морем… останутся целы, как вы понимаете. Значит, любые наши действия вдоль береговой линии тут достаточно быстро станут известны там — и вызовут закономерное неодобрение. Кроме того, у продуктового поставщика в лице Республики, в отличии от поставщика… компактных продуктов растительного происхождения здесь, в Империи, есть конкуренты, о которых нас уже предупреждали — например, «вечный союзник» автономия Флогос. Мы предвидим проблемы в работе. А при фактической морской блокаде восточного побережья южной и центральной части материка Азур, находясь за Хребтом Песков и пустыней, изоляция окажется достаточной для нашей… научно-исследовательской работы.

— Мне кажется, стоит серьезно поговорить с источником сведений Гражданина Марсо… — В пространство сообщил службист. — Потому что видится мне, он может быть только один. Пригласить сюда… этот источник?

— Думаю, надо все-таки дать договорить нашему гостю. — Подумав секунду, принял решение Свят Первый. — Продолжайте, Марсо.

— Насколько мне известно… из того же источника… — Сделал ударение на последней фразе Грегори. — Целью сотрудничества с Арком Империи не является подмена текущих поставщиков, кроме Королевства Наррона, но создание продуктово-продовольственного резерва. Таким образом, осуществленный выбор места не повлияет на логистику продовольствия внутри вашей страны, сохранив транспортные компании и группы. С другой стороны, отсутствие коммерческого трафика вдоль Старого Торгового Маршрута вызовет осовобождение трех четвертей рабочего ресурса в городах и более мелких прибрежных поселениях Дальнего Востока, и, с разрешения Ваш… с вашего разрешения, Император Свят, мы хотели бы их задействовать в нашей деятельности: вместе с плавсредствами и орудиями труда по договору о государственной… гм, мобилизации трудового ресурса!

— Кха, кха! — Аж закашлялся до того невозмутимый граф Алей. — Я все ждал, когда речь зайдет о деньгах, на ТАКОЕ?! Кто вас учил так вести дела, хотел бы я знать?

— Жизнь. — Максимально загадочно улыбнулся Плуг. — Когда-то я был простым крестьянином… вот, житейская мудрость, набранная от сырой земли, и осталась.

— Губа не дура! — Подтвердил СИБовец. — Свят?

— Амбициозно… мне даже нравится, где-то. — Отозвался напряженно думающий монарх. — Вам в руки… пока не знаю как, но скоро узнаю — попала важная инсайдерская информация… вы впечатляюще ей распорядились. Однако, мобилизация труд-ресурса, сиречь принудительный государственный договор с фиксированной оплатой труда — дело не для иностранной, фактически, компании, и уж точно не для постороннего государства. Не видите здесь проблем?

— Нет. — Широко улыбнулся Плуг. — Мобилизация и работы будут идти именем человека, который имеет на это право… заодно стопроцентно обеспечит ваш контроль на нашей зоне, не мешая при этом нам выполнять Проект госпожи Ланы, оставленный нам в наследство. Только в таком случае мы сможем достигнуть нужного объема работ, для ре-формирования экосистем и закрепления этого ре-формирования хотя бы на несколько первых лет, пока будут вестись работы следующего цикла… ну и так далее. Этот человек — ваша дочь, принцесса Марина.

— Гермиона сильно изменилась за лето. — Пробормотал себе под нос граф Алей.

— Ха! — Свят звучно — и довольно внезапно для дернувшегося Грегори ударил сам себя ладонями по коленям. — Дочурка молодец! Так вот откуда такая развернутая информация в ее отчетах по вашим возможностям… кое-что мне показалось настоящей фантастикой, вроде размеров этих ваших «шельферов» — но теперь я вижу, все было детально проработано! Хм, я даже начинаю как-то верить в масштабы этого вашего Проекта теперь… может, даже и герцог поверит, а, Леха? Однако, я вижу, вы смогли завоевать доверие моего ребенка — это дорогого стоит… не расскажете, как?

— Ожоговая терапия и восстановление травм. — Произнес Марсо, и обстановка в кабинете сразу перестала быть «немного веселой». — При взрыве носового орудийного погреба на «Победителе» принцесса находилась достаточно далеко, что бы уцелеть, но и всей длинны палубы корабля не хватило бы, что бы не пострадать совсем. У нас был выбор — сохранить вашу дочь… или сохранить свои секреты. Вы знаете, что мы выбрали.

— И вы по прежнему утверждаете, что не знаете о причинах… случившегося. — Хмуро поднял на посланника Арка взгляд пожилой мужчина, в глазах которого плескалась затаенная боль и усталость.

— «Победитель» — удивительный корабль, мы таких никогда не видели. — Пожал плечами Плуг. — А все, что нам пришлось изучать, напоминало кратер вулкана после извержения, ваши инженеры сказали, что нос от середины корпуса не оторвало только потому, что сила удара изнутри компенсировалась упором в близкое дно. Носовую орудийную башню мы даже не смогли поднять. Надстройки и рангоут были рассеяны по акватории в три квадратных километра. Все выжившие на борту находились на нижних палубах в корме задохнулись от угарного газа в процессе возникшего пожара, кроме нескольких, у половины из которых от недостатка кислорода явно произошли изменения с мозгом… сошли с ума. Ваша дочь выжила только потому, что ее перебросило через песчаную косу ударной волной — остальные были тяжелее, и не отделались переломами конечностей и повреждением кожи. По счастью, кормовая часть судна осталась более-менее в рабочем состоянии, а палубу мы смогли заделать своими силами — для временного перехода, так же, как и соорудить по указаниям механиков с ваших судов сопровождения, как сделать трубы, и что нужно достать для временного управления рулевыми механизмами. Наши суда сопровождали «Победитель» и вспомогательные корабли до указанной вашими военными моряками точки, и я прибыл к вам на аудиенцию сразу же, как произошла встреча в виду берега.

— И вы верите, что это случайность? — Вновь задал вопрос Алей.

— Учитывая, что взрыв произошел во время экскурсии представителей Конфедерации на борту судна, и выкосил всю «верхушку» всех правительств всех островов, как раз тогда, когда обсуждались поставки продовольствия в Империю… я не берусь судить. Если бы не случайность и не наши поспешные действия, сейчас флот Империи методично вкатывал бы нас и соседей в пучину морскую — за потерю корабля и Посланника. Потому предпочту все же работать там, где… несчастным случаям такого только будет сложнее случится. Ну и где ошибка культивации не превратит вполне проходимую и являющуюся «кладовой» мясных ресурсов Империи саванну в непроходимые тропические джунгли, растущие быстрее, чем их вырубают. Пустыню, по крайне мере, хуже уже не сделать…

…через два часа Марсо Грегори покинул Императорский Кабинет, сжимая бумажку, стоимость которой сложно было переоценить: именем принцессы теперь, едва пройдет несколько месяцев и начнется первая, «холодной фаза» конфликта Империи и Королевства Наррона (то есть рудники на Севере Азура, в месте, чуть южнее того, где Хребет Песков начинает опускаться в море и превращаться в острова Великого Торгового Пути выйдут на расчетную мощность), все бывшие Эмираты, исключая зоны присутствия военных и гражданских служб Империи, отойдут Арку во временное управление. Да, Грегори не питал себя иллюзией — как только появятся значимые результаты, собственно арковцев попробуют отжать от контроля, и никакая принцесса Мара не поможет. Это сейчас, кроме громких слов, отбирать особо нечего, а тогда будет обученный персонал из местных, что для чиновников послужит достаточным поводом — мол, дальше и сами с усами. Правда, Свят Первый от щедрот пообещал всем дворянство, а лично Плугу — аж герцогство: Северный и Юдный герцоги уже есть, так что формально контроль как бы и останется, может быть… впрочем, все это не имеет значения. Несколько лет — и «рванет», остается надеяться, что Алессо прав, и выросший на внутренних территориях Империи (пустых и никому нафиг не нужных) Проект, как внутри человека выращивается фито-симбионт, будет уже… готов к применению. Конечно, будут проверки и проверяющие, тайные и явные, но в условиях надвигающегося кризиса Святу и чиновникам будет все больше не до того: едва здание Империи задрожит (а оно задрожит — Западный лес, прибив восточного и северного конкурентов, будет готов сразу же после победы над Югом (как они думают) избавится от слишком самостоятельной и развившейся страны-марионетки. Главное, что бы план Проекта не попал к эльфам — но о том позаботится принцесса и паранойя попаданцев, тщательно раздутая словами Грегори, немногих «свидетелей» (кого удалось из выживших с «Победителя» после фософорорганики склонить к настоящему сотрудничеству) и реальным, пусть и устроенными на две недели позже взрывом на флагмане: не везет что-то имперским рейдерам в южных морях — уже третий корабль пришлось… того. Первый угнали, второй — на мель заманили, третий — подорвали…

…Марсо вошел в свой дом — недвижимость откупили в частном порядке, пока место для резиденции Арка выделяется. Запер за собой дверь, оглянулся — и украдкой сотворил знак богини-Судьбы: слава ей, пока все сыплющиеся на голову проблемы удалось или решить, или отодвинуть, или даже использовать в контр-игре. Игре, в которой ставка куда больше полутора сотен жизней моряков и специалистов, выживших на «Победителе» и «погибших во время взрыва» — не выдержавших допросов, проявивших завидную преданность режиму Свята, просто слишком тупых, что бы принять идеалы Арка за собственного здоровье и будущее человеческого вида… или слишком недоверчивых. Кое-кто из инженеров и механиков остался на острове Арк — согласившись обучать новых сограждан и работать с новыми возможностями, но отказавшихся играть в шпионские игры. Алессо сказал, что «цель оправдывает средства» — плохой девиз. Да и сложно сказать, выйдет ли у них потом сделать «общее благо», раз даже сам придумавший Проект попаданец сомневается… но не ложиться же и помирать, в конец концов. Помирать — так с музыкой! Вот такой девиз нравился Плугу куда больше. А уж «музыка» будет — огого. По крайне мере они — постараются!

Интерлюдия 12

Удивительно, как все может измениться в налаженной, распланированной и, казалось бы, гарантированной судьбе: вот, сегодня ты уважаемый, в самом рассвете зрелости человек, которому еще жить и жить а завтра — уже такой же опустившийся на дно жалкий старик, как нищий дехканин, чью скудную делянку засыпал вездесущий песок. Ты, как отец твой, и дед твой, и прадед — все вкладывал в самое ценное, что у человека может быть — и нет, это не деньги. Золото можно отобрать, дом — сжечь, предварительно разграбив, но знания, сокровенные и ценнейшие, никто не достанет из твоей головы. А если и достанет (что не скажешь на допросе «с пристрастием»?) — то все равно не поймет, оттого-то знания и называются «сокровенными»! Однако — вот удивительное дело! — может внезапно оказаться, что твои знания вдруг потеряли ликвидность, не нужны больше никому вокруг, не единой живой душе. Ну, как внезапно? Все началось шестнадцать лет назад, когда Джазир-лода (что по-имперски означает Порт Джазир: Порт Цветок-на-Воде, водяная лилия — гавань по форме была очень похожа на кувшинку) проснулся от гулкой канонады — палили батареи фортов с каменистой косы, закрывающей пристани и рейд от волн и ветров. Палили, как потом выяснилось, в белый свет как в копеечку — старые бронзовые пушки с каменными ядрами даже дострелить до кораблей Империи не могли, не смотря на господствующую высоту. Успел гонец в крепость — буквально за час до того, как на горизонте появился ордер из четырех здесь еще не виданных кораблей под косыми парусами странной формы — и комендант, на свою голову, решил показать удаль… показал. Сначала сосредоточенным огнем оба форта сбросили со скал в море: старая «сухая» кладка просто рассыпалась от синхронных ударов ядер. Потом моряки в качестве меры предосторожности прямо с рейда расстреляли все «подозрительные корабли» (то есть все крупные), а потом — высадили десант. Не просто так — восстановить «потраченные припасы», в смысле вломится в городскую казну и арсенал. Пытающихся оказать сопротивление стражников с алебардами просто расстреляли из невозможных, как тогда казалось, многозарядных ружей. Напоследок некий важный чин, сошедший с борта одной из небольших боевых посудин объявил всем, кто хотел слышать «это имперская земля» и «Император скоро пришлет вам Наместника», после чего удалился. Жители Джазира пожали плечами — пострадали лишь очень невезучие и самые глупые: портовый город такое место, где невезучим и глупым быть строго не рекомендуется. На памяти только народа Эмиратов это было четвертая попытка захватить землю вдоль Восточного побережья Азура, и предыдущие три привели буквально «ни к чему»: королевству Наррона тоже очень хотелось закрепится на берегу конкурентов, и начинающиеся боевые действия всегда оперативно принимали трехсторонний характер. Оставалось немного подождать, а потом в дело вступали знаменитые эмирские элитные галеры, вот уже с тысячу лет неизменные в своей стремительной красоте и независимости от ветра и течений. Воины-гребцы Народа Духов легко доказывали потрепанным сторонам конфликта, что торговать все-таки лучше, чем воевать… кто ж знал, что в этот раз будет по-другому?!

Имперский наместник действительно появился — правда, прошло аж три года, прежде, чем довольно небольшой Джазир «осчастливили» имперским чиновником. Говорили, что эмиры пошли на мировое соглашение и вассалитет сразу после того, как стайка «Морских Охотников» разнесла вдребезги и пополам неудачно сгруппировавшийся в устье одной из трех великих рек Востока галерный флот — вот так, походя. Случайно, говорят, наткнулись. Но — Империи не нужны были покорные Эмираты, Императору Святу Первому, только недавно севшему на трон, нужна была громкая победа и завоевания — полезная «монета» при общении с благодарным народом. В общем, для шейхов, эмиров, визирей и халифов, веками кормящихся от полноводной реки товаров Великого Торгового Пути настали черные времена. Однако, торговые караваны никуда не делись: даже самый жуткий шторм не мог заставить замереть торговлю более чем на время своего буйства. А кому налоги платить — халифу ли, Империи — разница есть? Вот то-то и оно. Зато наступление имперских законов чуть погодя почувствовал на себе сам Фариз. Сначала понемногу — а потом уже и во всей полноте!

Когда в городе появился храм Великого Бога, с магией у натурфилософа и алхимика были настоящие проблемы: заряженные амулеты, даже просто сырой силой заполненные каменные контейнеры! — было днем с огнем не найти. Видно, лежали каменные кубики, светящиеся для взглядов Избранных зеленым у кого-то на складах, вот и толкали их, постепенно задирая цену, пока мана не выдохлась. Пропорционально (точнее — НЕ пропорционально, а во много раз сильнее!) подскочили цены на амулеты, в которых было вложены заклятия-действия. Причем некоторые брали жадно, не считаясь с расходами, будто забыли, что амулет — вещь далеко не вечная. Фариз распродал уже почти все остатки, оставив только пяток огненных знаков в стенах (позор какой для мага!), и тех на половинном заряде, когда покупатели кончились. От имперских аудиторов и оценщиков еще ни один амулет не придумали… Следом за последними дворянами пришли и к скромному жилищу алхимика.

По эдикту церкви «колдовство, ведовство и магия всякая» — отныне запрещались. Вот так — раз и все. Что больше всего возмутило натурфилософа — не просто как «оскорбляющее Великого Бога деяние», а как «занятие фальшивое, ложное и противуречащее естественному труду ввиду непродуктивности». Оскорбленного до глубины души Фариза выслушали, и попросили «показать» «работу этой самой магии», отчего пылкий сердцем южанин не пожалел потратить один из мерцающих защитных «огоньков», лизнув воздух трехметровым факелом огня. В ответ ему добродушно продемонстрировали ранцевый огнемет (!), с намеком лизнув каменные стены жилища улетевшей метров на двадцать струей полужидкого «огня», заодно просветив, что пойманных на магической практике будут уже совсем не иллюзорно сжигать — возможно, даже при помощи этой самой штуки. Может, даже с местом проведения ритуала — если оный будет проведен… Фариз почему-то сразу и всей душой поверил этим милым и удивительно приветливым людям. Даже оставшиеся четыре знака активировал и развеял — а то, мало ли что. Береженого, оказывается, сам Великий Бог бережет! И книги все отдал, кроме нескольких, что были совсем явно не про магию. Освидетельствовал один из Светлых жрецов и самодельные мины, и похвалив за смекалку, разрешил — не магия же…

…а потом — все пошло по наклонной без резких скачков и вывертов: просто каждый следующий день был чуть хуже, чем предыдущий. Империя ввела список запрещенной к продаже как лекарств таких проверенных средств, как ртуть и свинец, причем вместо того, что бы сделать заявление и забыть наместника вынудили принять проповедников и разрешить устроить целое представление, где церковники убивали мышей и крыс «ядами» (там еще учили чистить зубы и мыть руки, ага), а так же рассказывали о вреде кровопусканий как лечения (опять с примерами). Имперский ввели как основной язык, и вместе с азбукой начали преподавать «основы мироустройства» — почему Солнце встает на востоке и садиться на западе, коротко о других землях Империи и все в таком же духе. Все бы ничего, но учение Великого Бога называло натурфилософов «шарлатанами и обманщиками» буквально через каждый абзац единственного школьного учебника — показывая, что пользуется простейшими манипуляциями для большего эффекта. Да, разумеется бывший маг учебник читал — как и ходил на публичные лекции-проповеди: знаний много не бывает… и вдруг так получится, что церковники-имперцы в чем-то правы?! Поскольку до обслуживания государственных судов без выпускного из школы не допускали (говорят, какой-то не грамотный прораб грузчиков поставил рядом что-то летучее и что-то легковоспламеняющееся, и целый корабль разнесло — а все потому что не умел читать), то информация распространялась довольно быстро. Если старые и более-менее состоятельные заказчики (такие, как купец Расул) у Фариза еще что-то изредка покупали, то молодые и бедные только смеялись вслед постаревшему мудрецу. Даже травник, давний знакомый, всегда заискивающийся перед магом-алхимиком, теперь смотрел свысока, но, хоть здороваться не перестал: у него-то клиентов не убавилось. А вот букинист-оценщик, после очередного шмона и изъятия «запрещенных фолиантов» однажды просто собрал манатки да и двинул на Хикк в Наррону с попутным кораблем — говорили, что там-то никто книжников не притесняет, да и Высокие Искуства по-прежнему в чести. Сволочь старая — мог бы и позвать с собой, раз выторговал место на корабле — видно, припрятал что-то особо запретное в качестве «билета». Некоторое время мастер Фариз жил только тем, что варил краски да средства против блох и клопов для матросов: большие жуки, спасавшие побережье от крылатой шестиногой заразы на улицах и в домах кораблях не приживались. Однако оказалось, что имперцы и сами разработали составы, которые стали гнать буквально бочками: воспламеняющися, например, был куда лучше его, нестойкого и нестабильного, а уж новые яркие краски-покрытия…

…последний источник дохода пропал тогда, когда как гром с ясного неба грянула морская блокада. Тысячу лет ходили корабли вдоль побережья, тащили грузы и людей — и вот, нате. Говорили, у остров северной гряды вдоль пути между континентами идут бои флот на флот… да много чего говорили. Например, о том, что всех иностранцев в Королевстве теперь тщательно переписывают, что бы в случае военных действий взять, не взирая на лица, в десантные партии да в пехоту: «стать нарронарцем надо еще заслужить»! Говорили, что размолвка между странами произошла от срыва брака принцессы Мары и принца с Хикка: мол, настолько ликом страшен и не мил оказался, что писанная красавица Марина взяла да и сбежала с посольством куда-то вообще непонятно куда, и год ее не видели. Вот и рассорились две венценосные семьи, решившие в очередной раз породниться — а страдает кто? Он, Фариз, и страдает. До того, как грянула блокада, бывший уважаемый мастер сдавал свой дом — помощники купцов всякие. кому крыша была нужна на день, не неделю или месяц охотно селились, радуясь скромной плате… а теперь и платить стало некому. А ведь, страшно вспомнить, еще лет пять назад экс-маг выбирал, свататься за дочку десятника городской стражи, или подождать, пока с доходами наладится (тогда он все еще искренне продолжал считать, что трудности исключительно временные и правда мира восторжествует) и все-таки взять дочку небогатого купца из знакомых… а теперь и наследника нет и не будет уже видимо. Впрочем, зачем наследник, если наследство прахом пошло? Может, тоже в трудовой лагерь мобилизации добровольцем записаться? Хотя бы не придется платить за еду, а днем город все равно как полу-вымерший: даже поговорить не с кем. В самом деле — почему не пойти? Не заставят же грамотного старика с каллиграфическим почерком и навыком чтения чертежей и карт копать вульгарные канавы?..

— Уважаемый Фариз?! — Смутно знакомый голос, воскликнувший на «башенном» языке заставил мужчину оторвать голову от прилавка, где он прикорнул, разморенный дневной жарой, удушливой даже под сплошным тентом. Со сна не удалось сразу проморгаться, так что прежде всего экс-натурфилософ отметил одежду, очень, опасно дорогую — за какую и убить знающий человек может. Правда, покрой был весьма необычный, очень просто фасон мог ввести в заблуждение — но только не его. Еще через секунду мозг старика отметил, что из такой же ткани сделаны одеяния сопровождающих говорившего дам… определенно — дам, причем головы те даже не потрудились прикрыть. Беспечность, впрочем, довольно легко объяснялась: чуть поодаль наблюдалась пара стражей с этим противоестественным автоматическим оружием — каждый арсенал каждого города получил таких по две штуки… и вот, сподобились — выдали. Впрочем, для тех, кто ходит в одежде из такой ткани… о, вот и вторая пара охраны! Какая… странная броня, как будто это дерево… как интересно… Только через несколько секунд до Фариза вновь дошло, что его окликнули по имени, и он все-таки поднял глаза на говорившего. И с огромным трудом узнал в этом молодом человеке когда-то порекомендованного им купцу Расулу молодого многообещающего парня по имени… эх, память-память… Алессо, вот. Его звали Алессо.

— Мастер Алессо, какими судьбами здесь, в нашей хиреющей дыре? — Попытался улыбнуться когда-то любитель красивых и вычурных словес. — Вот уж кого я не ожидал увидеть на старосте лет… хех, кхм.

— Ну, какой же я «мастер»… — Нарочито-смущенно начал было молодой мужчина, но оказался перебит резким взмахом руки.

— Когда я вижу не купца, не новомодного инженера-механика-промыш-ленн-ника… — Вставляя отсутствующие в «башенном» слова из имперского, объяснил свое мнение бывший маг. — …и не военного, но человека, еще двадцать лет назад заставившего уважать его разносторонние знания, то говорю «мастер». Может быть даже «великий мастер», судя по вашим одеждам.

— Натурфилософия объявлена на территории Империи лживым учением. — Склонив голову, напомнил сохранивший молодость одаренный с легкой иронией. — Так что красивый титул мне так и так не заполучить. А вот вас я действительно не ожидал увидеть здесь — говорят, все одаренные сбежали в Наррону или дали повод себя казнить.

— Что ж, и из правил бывают исключения. — Развел руками пожилой алхимик и тихонько рассмеялся. — «Наличие исключений из всего есть неотъемлемое свойство всего», как учил нас великий Югасо… впрочем, вы правы, мой друг — теперь и здесь эти имена и цитаты лишь пустые слова. — Но, раз вы уже меня нашли, может, захотите что-нибудь купить? А то, знаете, я уже подумывал о госслужбе в мобресурсе — так за еду платить не хотелось.

— Думаю, поступим проще. — Решительно кивнул Алессо, быстро переглянувшись со спутницей, которую мудрец, как он начал подозревать, то же где-то видел… вроде с Алессо была какая-то женщина, когда он пришел с горцами из пустыни? Не она ли? Да нет, скорее, старческий маразм взыграл. — Я беру вас в свою… ну пусть будет — свиту, а вы меня немного подучите… тому, что знаете вы и не знаю я.

— Если бы это было так просто. — Усмехнулся, на этот раз совершенно открыто, Фариз. — Обучение возможно только в стенах башни, я же умею… создавать, но не обучать созданию. Личное ученичество в том, что запрещает Великий Бог невозможно, увы — или наш мир был бы немного другим… А Башня, как говорят, скрыла свои стены от глаз и путей этого мира — я, как и другие, даже не смогу направить вас туда…

— Направлять не надо — я и так более-менее знаю, где она находится, эта Башня. — Отмахнулся, как от москита, Алессо. — И в курсе даже, что там на самом деле случилось… Ладно, так тому и быть — я давно хотел посмотреть, что же там осталось после… гм, того случая, когда мне пришлось покинуть ее «гостеприимные» стены. А там и разберемся, помогают ли стены ее «учить»… или что там от стен осталось. А пока предлагаю составить мне компанию за обедом — как и почтенных тружеников лопаты, нас тоже кормит Император, но немного получше, смею надеяться. Все-таки копченое мясо дикой антилопы — просто объедение, удивительно навострились его готовить для метрополии! А то что-то за последние годы рыба свинина и козлятина уже слегка надоели… зато овощи — у нас свои!

58

Не знаю, о чем именно думал Свят Первый, разрешая использовать прибрежную акваторию в пару к прибрежной территории — но «волшебная бумажка», открывающая двери к чиновникам любого местного пошиба практически с ноги принесла эффект. В купе с тем, что мы распространили среди местных мобилизованных рабочих слухи — мол де сбрасывание рассады приманит немерено рыбы к побережью, что ее даже с лодки ловить можно будет, не уходя в океан к транс-континентальному течению — это дало удививший даже меня взрыв рабочего энтузиазма. На «посевы» выходило все, что могло держаться на воде и брать груз хотя бы в пару центнеров: разумеется, вместо «сетки» высадки по плану выходило вкривь и вкось, но заранее внедренные «фитонейроцентры» (сильно продвинутые варианты «рефлексных» автоматизированных систем управления парусами и подводными крыльями наших тримаранов) должны были при соединении участков выровнять недостатки равномерности самостоятельно… или хотя бы подать сигнал о проблеме, требующей решения оператором. Вспоминаю, как мы тра… мучились с нашими подводными «полями» у островов формирующейся Конфедерации, чуть ли не в ручную сажая каждый кустик в дно мелей и «банок»,[45] а потом часами контролируя рост… Видимо, это и называется «технологический прорыв» — сумма эмпирических знаний и опыта наконец-то дали кумулятивный эффект. Особенно забавно вспоминая прошлые мучения теперь с улыбкой сетовать на себя-прошлых: ну элементарно же, как мы могли не додуматься?

Большинство представителей имперской власти, с которыми нам пришлось иметь дело, уверен, втихаря крутили пальцами у висков — выходцы с аграрного юга, им в голову никак не помещалось, что «деревья» могут расти не только на суше, желательно с поливом пресной водой, но и прямо в соленом море. Ну, что я могу сказать? Спасибо матушке природе и эльфам-селекционерам за наше счастливое детство! Вторые вывели управляемые растения, в том числе устойчивые к соленым средам и полному погружению, а первая «сделала» так, что гибридизация путем удвоения ДНК без деления[46] даже далеких видов (друг для друга по сути вообще инопланетных) стала вообще возможна, причем генетически «клеточная химера» по большей части сохраняла свойства своих «родителей» более-менее полно. Впрочем — Природа все-таки круче эльфов: ведь это природа «вывела» паразита-симбионта, растущего вообще прямо в теле человека и животных.

Что же касается властей, я с удивлением обнаружил наличие среди стандартных бумагомарак и «задниц-умывальников»[47] не такие уж и редкие вкрапления людей, которым было «не все равно» и «за державу обидно»! Эти имперцы действительно переживали за «нехватку продовольствия в сложный для страны период», и старались помочь, как могли — не всегда в тему, но довольно искренне. Остальные же, кто поумнее — просто держали «нос по ветру»: увидев и почувствовав масштабы Проекта уже на первой стадии, сделали выводы и решили, что это единственный шанс выбраться когда-нибудь из «Великим Богом забытой изнанки мира»! Действительно — военные корабли с паровыми машинами не заходили больше в каботажные порты: угля там не было (кроме закинутого «аварийного запаса»), а попутное течение позволяло пройти на одной загрузки топлива до ударно строившегося города-порта «Северный» — герцог Ник взрывчаткой и чистым превозмоганием смог дотянуть-таки железную дорогу прямо от рудников до моря. Увы жителям бывших Эмиратов: грузопоток с каботажными судами, итак небольшой, это строительство практически остановило, да и редкие транспорты от колонизированных островов Великого Южного Океана теперь шли сразу или туда (течение не промахивается), или огибая континент Азур с юга и в метрополию. Что поделать, введенная в «век железа и пара» твердой рукой Свята Первого страна теперь жила по новым правилам: нерентабельные территории были просто не нужны — тут бы с рентабельными разобраться…

…в общем, у нас тут на побережье была «своя атмосфера». Пока на западе Империи протягивали телефонные и телеграфные линии, а крупные города уже начали электрифицировать, почти полностью потерявшие рангоут военные корабли обзаводились первыми средствами радио-связи (конечно, это было более чем секретно… но покажите мне человека из двадцать первого века, хоть немного разбирающегося в технике и не узнающего в хаосе медных тросов и изоляторов антенну?), морской пейзаж на мелководье все больше напоминал окрестности арковских островов Конфедерации: под тощей прозрачной воды — сплошной ковер разнокалиберных листьев, напрочь скрывающий дно. Близко к Северному мы не совались, удерживая свои аграрные работы в зоне тропиков и субтропиков, денег не требовали, еду рабочим развозили наши же тримы — загружали мясо в портах у саваны, и с попутным течением на юг, огибая материк — и на север. «Фрукты» и «овощи» (всего несколько наименований, очень скудно по сравнению с островами) через три месяца у нас уже были свои. Через шесть их можно было начать экспортировать… если бы большая часть биомассы не шла… скажем так — в другую сторону Ну и рыба, активно населившая искусственную экосистему, радовала местных «невероятным», по их мнению, количеством. Нет, мы регулярно прилагали «образцы продукции» вместе с отчетами «в столицы» — но реакции, ожидаемо, не было. Впрочем, прибрежные поля тоже уже были не за горами…

Кирки, лопаты — а часто и взрывчатка (когда военные стали зажимать поставки — втихаря стали делать свою) — мы проложили места для роста «корней»-трубопроводов: шельферы запустили встроенную функцию для массового опреснения воды, сразу насыщая ее нужными минеральными добавками. Ведь песок — это отличный субстрат для гидропоники: корням удобно прорастать, сопротивление низкое. Проблема в том, что под песком часты солончаки, если их полить — соль пойдет наружу, и убьет все растения, так что пришлось делать корневую сетку-отсечку на глубине нескольких метров, собирающих влагу назад. А корням — растить сегменты лесозащитных полос, ограничивающих будущие поля. И заниматься совершенно не нужными нам злаками: по-хорошему, плоды подводных полей, что-то среднее между картошкой и каштаном, хранились не хуже. Правда, из них хлеб получался совершенно не вкусный… но открывать свои возможности пока было рано. Так что — пшеница, а севернее и южнее тропика — и рожь с гречкой, один в один как земные. Оставалось только проверять, что бы наскоро обученные дехкане, командовавшие бывшими портовыми грузчиками и прочей городской шушерой, не загубили больше двух третей урожая и не сильно разрушили систему фито-орошения: она, конечно, восстанавливается сама, но человек — это звучит настолько гордо, что даже биотехнологии пасуют! Впрочем, климат и местность тоже говорили свое веское слово: со стороны пустыни пришлось растить настоящую сплошную стену против движимого ветром песка, который ранее тупо сносило в море. Кое-где пришлось заставить строить каменные стены-основания — впрочем, не столько из необходимости, сколько «что б они задолбались». Проблему песка мы собирались решить кардинально…

…в первый раз преодолеть пятьдесят километров палящего солнца, белого, как расплавленного в его лучах песка и искажающего перспективу воздуха оказалось неимоверно тяжело — я даже пожалел, что мы взяли как «защитную зону» такое большое расстояние. Забавно — в воспоминаниях осталось, что с горцами этот промежуток пути не выделялся ничем особым, причем шел я пешком а не ехал на местном верблюде тогда! То ли я привык к комфорту, то ли даже с симбионтом возраст дает о себе знать… А ведь настаивал на ста километрах пустого пространства — хорошо, отговорили… и я буду не я, если не построю тут метро! В жо… к демонам эти пешие прогулки! А нам пришлось еще и поработать — первые сегменты новой зоны растительности пришлось, как и в шельферах, сажать вручную. Зрелище, правда, увиденное мною уже через три дня воочию, а не на планах, окупало затраты времени и сил: из песка поднималась зеленая, довольно высокая стена — не такая, как у приморских полей, а именно что начало переплетенных между собой стволов и лиан, заросли которых тянулись и тянулись вглубь песков… и продолжали прорастать и сейчас. Настоящий зеленый фронт — медленный, но неукротимый. Пока есть солнце и вода… Если первого было даже в избытке (пришлось городить многоярусный лес навроде эвкалиптового, что бы эффективно поглощать энергию света и не менять листовые пластины раз в день — к заходу светило и сухость воздуха их буквально убивали), то второе обеспечивали живые трубопроводы от моря и сетка корневого питания. Чем больше нарастет зелени, скрывающей в себе «глаза» фасетчатых видео-сенсоров и оружие — от пусковых установок «болтов» до полноценных корабельных ракет, а так же средства автоматического пуска воздушных разведчиков а так же «любимые» колючки и средства пуска отравы, тем больше будет «солнечной маны». Чем больше будет солнечной маны — тем быстрее будет расти лес-конструкт… пока не упрется в горы. Там надо будет изобретать что-то новенькое — и опять взрывать, видимо. Надо будет выйти на горцев… и, ну не знаю, извиниться, что ли. А еще, когда зеленая зона дотянется до гор, воздушные разведчики найдут мне Башню… то, что от нее осталось. Фаризу не так долго осталось отжираться на неограничено доступных харчах и изрекать глубокомысленные фразы о случайностях в жизни, надеюсь, вместе стем, что знает и помнит, Эль методику работы с магией удастся восстановить хотя на сколько-то: у противника с магией все будет отлично.

…а еще когда фито-зона упереться в камень Хребта Песков, все питательные вещества — продукты фотосинтеза, тот самый «лубяной сок», вроде сиропа, что собирают с канадских кленов, не «превращаясь» в плоды пойдет под песками назад, к океану. И энергия пойдет — с площади самой большой и самой солнечной пустыни на этой планете. На самом деле, растения могут расти и в полной темноте, без фотосинтеза: просто тогда их надо в прямом смысле «кормить», как и любое другое живое существо. Сто метров — и погруженному уже не «шельферу» а… ну, пусть будет «плаферу» — не нужно цепляться за дно: никакое волнение его не достанет. Свет, правда, тоже почти не доходит — но на внешнем питании он уже и не нужен. Пока не знаю, какие потребуются диаметры магистральных энерговодов и питающих «трубопроводов»… зато знаю то, что ввергло бы в панику не только Свята с его «механическим» прогрессорством, но и эльфов, буде они узнали бы о Проекте заранее: растение за сутки солнца и при наличии питательных веществ способно удвоить свою биомассу. Геометрическая прогрессия. Когда плаферы всплывут, больше экосистема моря не будет влиять на наши «поля» — это «поля» будут формировать свою экосистему… и свое море, по большому счету.

Ох, блин, что начнется сначала на Азуре, а потом отголоски пойдут по всему «шарику» — уже следующим сезоном (осенью на Юге и весной на Севере)! Я теперь кое-что знаю об экологии, и кое-что помню еще со школы на Земле: если не ошибаюсь, переозеленная пустыня как магнит будет притягивать осадки, из-за смены количества испарения с огромной территории поменяются воздушные течения, сменяя картину сезонных ветров, а там и до морских течений дойдет. Так что джунгли в саване могут и сами начать расти, где-то поля и леса зальет дождями, где-то ударит небывалая засуха… впрочем, все решат, что это сезонное. Пока только у меня есть воздушная разведка, пока системы обороны мегафитоконструкта будут в автономном режиме оповещать о приблизившихся людях и животных… Боюсь, если не удасться травануть пыльцой с последующей паковкой в прорастающие коконы удаленным оператором, что будут держать жертв в состоянии искусственной комы, придется всех остальных просто тупо расстреливать. Таких мало будет — пустыня и горы мертвы… но лишь вопрос времени, когда такую «малость» как смена климатической зоны и ее причину обнаружат. Впрочем, секрет будет ценен буквально год, может, даже меньше. Военная машина Свята Первого раскручивается быстрее, чем растет ее прочность — больше кораблей, больше руды, больше угля. Похоже, Западный Лес руками людей уже почти готов сделать свой ход — попаданцы оказались для эльфов Флогоса настоящим подарком. Остается надеяться, что план Арка… да, к черту скромность — мой план! — он успеет развернуться хотя бы частично, пока «что-то пойдет не так». В крайнем случае мы уже начали вывоз из Конфедерации своих людей, оставляя там необходимый минимум: черта с два нас выкурят из бывшей пустыни! Тут даже подземные реки есть… которые, надеюсь, не пересохнут от смены климата…

…чем кончится веселое заигрывание с глобальной перестройкой экосистем, я не знал. Возможно — глобальной же катастрофой, куда как масштабное пресловутой урбанистической, которой так любят пугать «зеленые» на Земле. Возможно — эльфы знают, раз сбежав из своего мира так осторожно используют свою зелень и упорно молчат (кто знают) о происшедшем там. Невольно можно почувствовать себя этаким «суперзлодеем», с кучной прихлебателей задумавшим конец света. Вот только светлых супергероев не видно вокруг — наоборот, окружающие задумали свои «концы света» для всех, кроме себя любимых… даже Святослав со своими военными армадами «вместо масла и хлеба». Так что я, можно сказать, просто вписался модный тренд самым последним, можно сказать, когда «конец света» стало уже мейнстримом. Вот — так и живем…

59

— Что-то мне это напоминает… — Пробормотал Стерх, но недостаточно тихо. Похоже, подземное сооружение его сильно впечатлило. Да… честно сказать, меня бы самого впечатлило… если бы не то, что мы натворили в пустыне и сейчас творим в Южном Безбрежном Океане.

— Кишку! — Фариза, опасливо оглядывающего тоннель, отчетливо передернуло.

— Кровеносный сосуд. — Одновременно подала голос Лима. Подумала и уточнила. — Вену. В артерии напор больше и кровь обычно движется толчками. Сердце ее толкает.

Если лидеру Арка приходилось постоянно оставаться у побережья, то моей «младшей» супруге пришлось бросить всю медицины кроме прикладной, и сосредоточится на «допиливании» элементов Проекта, временно находящихся или формирующихся под водой. А это требовало часто ежедневных выходов в океан. Благо, «легенда» об организации аграрно-хозяйственной работы все еще действовала… хотя по большому счету, после первого «тестового» сбора злаков персонал гидропонических полей уже «набил все шишки», какие мог, и теперь я ожидал нормальной работы. Ну а перевод палаточных лагерей и временных источников воды в постоянные рабочие поселки, растянутые вдоль берега, постройка водопроводов для нужд граждан Империи эмиратского происхождения, контроль за занятостью — с этим и местные чинуши справятся «на ура». Все что угодно для победной реляции «урожай получен» — и внимания из Столицы! Правда, я, в отличии от местных «ссыльнострадальцев» прекрасно знал, что твориться в сердце любимого детища Святослава: курьерский трим с отчетами Плуга приходил каждую неделю. Ничего — совсем скоро у нас будет и прямая связь с городом — высотные ретрансляторы уже тестируем… да уж, чего мы только не тестируем.

— Так и есть, это — «вена». — Удивительно ровно текущая вода даже не журчала, слышен был только редкий плеск — не было характерных для природного неровного русла завихрений. — Мы использовали обычный «трубопровод» для доставки воды в центр континента, немного его модифицировав. Это такой же канал, просто наполненный частично воздухом с опресненной водой. Фактически — обычная труба, только длинная. Пятьдесят километров. А вот и наш вагон…

— Ты хотел сказать — лодка? — Вмешался Мора Рокс, решивший лично посетить «пресловутую Башню», как он выразился. А что, хороший повод посмотреть, что мы «нагородили»: в отличии от меня и Лимы с Эль, регулярно мотающихся к растительному массиву, сам Стерх вынужден был неотрывно сидеть на берегу. Что поделать, если из всех нас только он способен был быстро «разруливать» дела с озверевшими от вала новых инструкций бюрократами. Такое впечатление, что редкие грузовые суда с западного побережья загружены исключительно этой макулатурой. Лучше бы людей прислали… — Потому что вагон — это то, что лошади тянут, или этот, как его, поезд.

— Раз я сказал, что будет метро, значит это вагон. — Пользуясь тем, что сосуд-тоннель гарантированно равного диаметра, я вырастил скорее нечто, напоминающее цилиндр пневмопочты… ну или да — вагон. Плавающий. — В метро используются вагоны.

— И потому лодка — вагон?

— Нет, вагон — лодка, потому что привод — ток жидкости.

— Очень… логично. — Заключил Стерх.

— Это ты еще трамвая не видел… — Решил сообщить о вагонной природе и другого транспорта я, но выяснилось, что проблема в другом. М-да, а иногда я даже забываю, насколько мой менталитет в некоторых вопросах отличается от местного.

— Я и выхода отсюда не вижу… — Как-то даже слишком меланхолично сообщил лидер Арка, и все-таки озвучил свой страх перед подземельем с водой: — А ты уверен, что трубу… метро, да? — дальше не заливает целиком? Вы же конкретно этим путем еще ни разу не пользовались, вроде бы?

— А, может, лучше… поверху? — Нервы у Фариза шалили куда сильнее, но он крепился и молчал изо всех сил. Ну да, он до сих пор и десятой части наших возможностей не видел: слегка подлечив и подкормив старика, мы его практически забросили: проблемы вылезали одна за другой, а отправить с натурфилософом к руинам Башни кого-то другого было бессмысленно: из всех доверенных лиц в Арке, только я и эльфа имели соответствующий талант. Учитывая, что придется раскрыть работу девушки в качестве «переходника» между солнечной маной в растениях и обычной… а для этого — рекультивировать из саженцев со склада «холодного» хранения оригинальную эльфийскую флору. Нет уж. Может, это и паранойя, но все будет под моим прямым приглядом…

— Что, захотелось день и еще половину на верблюде жариться в собственном соку? — Мне припомнился наш первый поход через «зону отчуждения», и сразу стало как-то не комфортно. Особенно учитывая, что не смотря на то, что лес-конструкт уже разросся настолько и ощутимо сменился климат — теперь над бывшей пустыней стали регулярно появляться кучевые облака, погода, казалось, задалась целью стать еще более жаркой. По крайне мере — среднесуточная температура явно выросла за счет более теплых ночей. — Нет, изощренные способы мазохизма в качестве оправдания клаустрофобии даже не рассматривается! Мы будем плыть, то есть ехать. На метро.

— Потому что на метро ездят. — Убийственно-серьезно закончила мысль Лима. Я иногда не могу понять, шутит она или нет?

— Пересадка. — Объявил я. Ничего нового придумывать не стал — «конечная» была снабжена сеткой-уловителем для вагонов, то есть лодок. То есть… тьфу. Надо было все-таки другое название подземной транспортной системе дать… — Сейчас сюда и наверх.

…тем более, как сделать эскалатор на фито-основе, я пока не придумал, а без него и метро — не совсем метро… гхм, ностальгия, опять ты? Зато как сделать лифт — я придумал. Правда, сокращающиеся плети такой длины могли и порваться под тяжестью кабины с несколькими людьми, а лифт-гидроцилиндр с платформой-поршнем… так что «лифты» в «зеленой зоне» исполнялись в «ктулху-стайл»: захват лианой — и вверх. Или вниз. Ну — и только днем, разумеется.

…буквально позеленевшего под цвет вертикального транспорта алхимика, не боящегося столько лет у себя дома ходить по своим же «само-взрывающимся» минам пришлось вести по лестнице. Это кстати о фобиях… я ведь даже не подумал, как такая «красота» выглядит для человека, не имеющего симбионта. Хотя, сорок метров по ступеням вверх — все-таки перебор, надо было устроить все-таки «другу» стресс-тест… Слишком долго и скучно просто тупо шагать поворот за поворотом. Как на пятнадцатый этаж пешком, когда электричество отключали… хм, занятно — я выбрал именно это сравнение? Моя память до сих пор подсовывает такие ассоциации, хотя после двадцати двух лет тут земная жизнь мне даже уже не сниться. С другой стороны — те образцы «техники», что мы регулярно творим — такой страшный сон земного инженера… или чудесный — художника-дизайнера для голливудских фильмов!

— Это — трамвай. — Указал я на действительно теперь вагон, стоящий на платформе, возвышающийся над зеленым морем — верхним срезом-границей «леса». При желании, если посмотреть на восток, можно было разглядеть кромку опушки и далее желтую песчаную полосу до горизонта, над которой дрожал раскаленный воздух. Вот странное ощущение — даже над лесом кажется вполне приемлемая температура, хотя света до поверхности планеты доходит и там, и тут одинаково…

— О нет, опять биогаз! И крылья! — Разумеется, Рокс опознал «любимые» пульсирующие реактивные двигатели, четыре из которых были вынесенны на балках-опорах по сторонам от вагона-салона. Стерху как-то недосуг было поинтересоваться внутренним транспортом в «зеленой зоне» бывшей пустыни. А зря — на кораблях тут не поплаваешь. — А где кабина?

— Почти все внутреннее пространство пригодно для размещения людей и грузов… хотя для грузов место маловато. — Гордо пояснил я. Ну, что сказать — мой проект. Вот уж я намучился, пока собрал из имеющихся «запчастей» что-то годное… и все-таки летающее! — С такой энергетикой, что дает нам наш бывший пустынный, а ныне — растительный «полигон», клетки синтеза способны фиксировать и перерабатывать топливо из воздуха в нужном темпе, поддерживая давление топлива в камерах сгорания на постоянном уровне. Запас газа есть, но всего на минуту полета — аварийный, на случай экстренной посадки, потому высоко в небо не поднимаемся. Крылья (видите, какие короткие?) служат для удобства стабилизации у управляемости во время горизонтального полета, но частично несут на себе функцию аэродинмической поддержки. Двойные хвостовые кили — для поворотов во время движения. Там, между их креплениями, в корме — пятый двигатель, ходовой. Двигатели вертикальной поддержки до некоторой степени подвижны и дают возможность делать повороты, зависнув в воздухе с нулевой скоростью. Фитонейроузел с системой обратной связи и «автопилотом» дает возможность не думать о удержании горизонтального «равновесия», то есть вагон не опрокинется… в общем, даже безопаснее, чем по рельсам!

— А, может, лучше на метро? — С тяжелым вздохом и безнадежностью в голосе выразил свое и экс-мага мнение лидер Арка, уже понимая, каким будет ответ. А вот мои женщины мне доверяют — в первый наш полет несколько месяцев назад никаких комментариев «а оно безопасно?» не было! Хм, я подумал «мои» вместе с «женщины» — во множественном числе? С другой стороны — не мужчины же Эль и Лима, и обе определенно мне не чужие. И словосочетание «мои коллеги»… как-то не так звучит. Они для меня гораздо больше, чем коллеги. Особенно Лима. И Эль… так, хватит. Сегодня и так прямо день самоанализа и обнажения скрытых психологических комплексов какой-то… И, кстати, метро через всю бывшую пустыню нет не потому, что «слишком долго», а потому, что проходом вполне возможно воспользоваться постороннему. А вот «трамваем», как и морским тримараном Арка можно воспользоваться, только зная, на какие места в «интерфейсе» через симбионта «нажимать» для управления: даже с полной, как у меня и других Советников версией подключения к нервной системе с наскока не разобрать. Подозреваю, и не с наскока — тоже…

— …Станция «Город», станция «Город»! Уважаемые пассажиры, не забывайте свои вещи… что? — Я посмотрел на качающего головой Рокса. — Сейчас подберем группу поддержки и припасы, пообедаем в полете.

— Ничего. — Стерх еще раз покачал головой, как бы недоумевая. — Я с тобой знаком без малого двадцать лет… но иногда мне кажется, что тебе не пятьдесят, а десять! Помню, отец тогда сплавил меня дяде, как с друзьями залез на севший на мель баркас возчика: старик совсем не следил за лодкой, и обломок якоря разломал набор на дне как нога — гнилую ступеньку. Лодка, разумеется сразу брюхом на на банку, вода с бортами вровень… пока старик ходил за инструментом, мы и воспользовались: доплыли на досках и давай воображать себя невесть кем! Тогда в порту попасть к нужному пирсу, если пассажиром плыть, проще было по воде, чем обходить по набережным и докам: мало того, что на перо могли поставить средь бела дня за красивую шляпу — так можно было ногу сломать, в мусор насупив, как раз плюнуть… Вот и возили тех, кому карета или конка не по карману лодочники, обычно из тех, кому волнение уже рыбачить не давало. И у каждого пирса противно орали — «причал Сумрачный» или «причал Торговый Западный» — что б, если кто ждет лодку — подходил и садился. И вот мы, голытьба, залезли на лодку и давай орать: «причал Морской Звезды», «причал Доблестного Императорского Флота»… как уж орал-то на нас старый дурак — думал, мы его оскорбить вздумали, выкрикивая места, куда его в жизни не пустят…

— …теперь там все по-другому. — Через паузу, заполненную тишиной, все-таки договорил бывший имперский лейтенант.

— Портовых трущоб больше нет, набережные выложили гранитом, и на месте «дикой» застройки — нормальные подъездные пути и выделенная пешеходная зона. — Внезапно подал голос Фариз. Всю дорогу он просидел у «окна» монитора, наблюдая, как под аэротрамваем проносится совершенно однообразный пейзаж — лес, как и шельферы собирался из регулярных фрагментов — этакая масштабируемая система из «ячеек»: только так можно было добиться его автономного роста. И только так — одним внесенным изменение «апгрейдить» все зоны сразу. — Мне кто-то из вас рассказывал впечатления о Столице, я запомнил. И… Мора Рокс, мне очень знакомо это — мир изменился, изменился может и не мгновенно, но быстро — и ни единого шанса не осталось исполнить глупую детскую мечту. Как ни быстро менялось все, но в процессе это было… логично, в чем-то даже привычно. А через двадцать лет ты просыпаешься и внезапно понимаешь: все это вокруг тебя — чужое. От прошлого остались одни стены домов… да и то не везде.

— Тем не изменения не мешают мне видеть в летающем реактивном контейнере на «солнечной» тяге с питанием от гигантского искусственного леса, да еще и реактивной пушкой на носу — трамвай, кондуктором которого я так хотел стать в шесть лет. — Хмыкнул я, разбавляя почти осязаемый ностальгический туман, повисший в салоне. — И между прочим вам-детям-в-прошло тоже не мешали… некоторые условности. Если уж вспоминать прошлого-себя — то полностью, включая разбитые коленки и… эээ, более широкий взгляд на все вокруг. И, кстати, хочу напомнить, что те изменения, что еще впереди — по сравнению с ними то, что уже произошло — настоящий детский лепет!

Ветви широко разошлись, открывая спуск для воздушного трамвая: в отличии от «обычных» ячеек леса-конструкта именно тут под ярусами совершенно стандартно выглядевших с воздуха вершин была совсем другая «начинка». Древесные стволы ниже превращались в дома и переходы — несколько ярусов, по которым ходили люди (очень много детей и подростков, и больше половины — с тем или иным красноватым оттенком кожи: сказалась «миграционная политика») и двигались отдельные «живые» растения: грузо-распределительные линии и транспорт совсем местного значения. Толпы не было — по меркам земного или даже местного населенного пункта «Город» был полупустой. Но на самом деле на просто не было нужды экономить на пространстве: зданий, в отличии от земли на островах можно было вырастить столько, сколько нужно. На платформе, где приземлялся наш флай-борт, уже ждал заранее предупрежденный Гуурака Мика — а так же ящики, ящики, еще ящики, контейнеры и свертки. И десяток гвардейцев в броне и с оружием: двадцать лет… кто знает, кто или что там сейчас? Лично у меня от того места сохранились не лучшие воспоминания… и давать шанса случайностям я не хотел.

Интерлюдия 13

Бумаги, бумаги, бумаги… Смешно. Можно нарастить уровни производства — в конец концов это оказалось даже не так сложно — но вот изменить людей за это же время оказалось куда сложнее. Только сейчас дети, рожденные в начале «эпохи перемен» и взрослением своим попавшие на стремительное изменение уровня жизни, начинали показывать настоящие результаты, осмысленно принимая новые знания и способные работать самостоятельно. Но если с технической стороной вопроса все было довольно неплохо — механика, физика, математика, даже любимая химия находили своих фанатов, то формирование мировоззрения нового типа происходило с ужасным скрипом. Даром что Святослав вывел из собственности дворянства 90 % пахотных земель — вместе с дворянством «старого типа», в основном, даром, что крестьяне стали «вольным наймом»: вместо кристаллизации из общей среды многочисленных «кулаков»-фермеров толпа бывших «приписанных» все так же, как и раньше, шла на поклон «к хозяину», только теперь не потомственному землевладельцу, а госчиновнику, пригревшемуся на новом месте. Те же, раздуваясь от спеси, делали все, что бы показать свою… как бы сказали на Земле двадцать первого века — «альфа-самцовость»… включая «право первой ночи», в чьем наличии не сомневались ни земледельцы, ни аграрные чиновники. Последние очень удивлялись, когда их вешали. Что интересно, за некоторых даже вступалась толпа ими же старательно втаптываемых в унижение и дикость сервов: мол, государевы люди, куда тащите барина? Барин хороший был, бил только в меру, еще никого собственноручно не запорол, и всегда зерно давал на посев… Тьфу. Столичный Имперский Университет, еще пара южных учебных заведений высшего толка, да буквально пара производственных комплексов (не «опытовых», работающих исключительно при прямом монаршем пригляде и по сути являющимися продолжением столичного ВУЗа, а «нормальных») чьи владельцы-буржуа «просекли фишку», как масло в воде образовывали своего рода «анклавы нового времени» — со своей социальной средой, продвинутым мировоззрением… философскими диспутами, агностикой, нигилизмом и яростной «собачьей свалкой» с церковью Великого Бога! Это при том, что сама церковь получала все те же университетские кадры (не «звезд», разумеется, но тех, кто смог, хотя бы, удержаться до конца обучения) — именно жрецы-«светлые» несли на своих плечах бремя изначального образования основной массы людей, говорили вчерашним средневековым пейзанам и горожанам о том, что Богу не по нраву серость и суеверия.

Церковь Великого Бога… очередная головная боль. Петрович, мир его праху, был с «золотыми руками» — и прилагающейся к ним не пустой головой, хоть и слесарь… и по церковной линии он пошел совсем не зря. Главный жрец, «Осененный» Марк и до того был незаурядным человеком, а после того, как приблизил к себе нового адепта… у «патриарха» Церкви был определенный и редкий талант. По крайне мере, мало кто может принять и органически переработать знания попаданцев о простой механике, арфиметике, базовой химии… и основам маркетинга в единый сплав! Человек, понявший, что именно от него и его церкви надо новому Императору — и давшему это. Невозможно переоценить значение «ликбезов», устроенных на «духовный» манер: сплав предельно упрощенной философской концепции о прямом следствии результата из усилий всегда (потому что это радует Великого Бога![48]) и преподавания простых и понятных «нужных в жизни» умений вроде чтения и простого счета, профилирование под самые «низовые» и многочисленные рабочие профессии — слесаря, столяры, плотники и прочие «работники руками»… Именно на этих людях держалась сейчас промышленная мощь империи: они лили сталь (руками, а не указанием пальчика, как инженеры-выпускники трех университетов), собирали шпангоуты боевых кораблей и транспортных судов, рубили каменный уголь и добывали столь нужный цветной и «черный» металл… и их были не «десятые процента от населения», как выпускников ВУЗов, а десятки процентов. Конкретно — около двадцати. В основном — бывшая беднота из горожан, но и самые вменяемые из пейзан. В городах уже складывались первые рабочие династии… а села лишались адекватных «крепких» хозяйственников. Проклятье! Вдвойне проклятье, что «продвинутые» инженеры и прочие «прикладники» на местах на командных должностях из-за царившей атмосферы получались довольно… вольномыслящими, что не могло не сказаться на отношении к «узколобым» рабочим. В итоге — все усиливающаяся контра, вот-вот грозившая вылиться в торможение прогресса и рост саботажа, умышленного или нет — ведь рабочие уже были уверены, что «лучше знают». Все это можно было бы считать глупостями… если бы не фактически «ручная сборка» всех самых передовых устройств — от реплик Автомата Калашникова и до электрогенераторов и моторов. Славку можно было понять — организовать автоматизацию сейчас было очень сложно и (вот парадокс-то!) дорого: проще было использовать кучу народа, согласного пахать за честно заслуженные гроши, чем поставить один, но уже буквально «судом и надфилями» созданный университетскими выкормышами станок или пресс, на которого поставить несколько спецов высшей квалификации. Кажется, на родной Земле что-то подобное тоже было…[49]

Иногда Алексей, ныне граф Алей, часто за глаза называемый не иначе как «Граф Юга,» спрашивал сам себя: ну зачем они вообще начали этот долбанный «технологический рывок»? Можно же было ограничится полумерами… нет, все-таки нельзя. Для Святослава вопрос полноты слома существующей системы даже не стоял: только не после всего! Не после «марафона на выживание» по пустыне между отрогами горного хребта. Не после «веселой» «игры в прятки-догонялки» с какими-то уродами в плащах вроде курдов или каких-нибудь бедуинов уже на самом Хребте Песков Не после того, как они чудом наткнулись на засаду имперских егерей и их — в кой-то веке повезло — приняли за бежавших от пленителей мелкопоместных дворян из Нарроны, после двух недель полевой жизни с питанием гнилыми сухарями, как оказалось, ради того, что бы напыщенный сноб в штабной платке поставил очередной крестик на карте — после чего их «отпустили восвояси»… своим ходом. Не после трехмесячного «кантования» в «забойном» порту (где грузили мясо и шкуры, сезонно добываемы в саване), здесь попаданцы довыучили-таки у скучающих местных язык, а Слав прилично по местным меркам подзаработал ремонтом оружия. Не после почти двухмесячного неторопливого каботажного плавания «сухопутным мусором» в трюме, среди крыс и отбросов в Столицу. Не после общения с «магами», вытянувшими почти все ценности без зазрения совести. Не после того, как стало окончательно понятно: пятеро переживших дорогу до «самого прогрессивного города в мире» попаданцев вытянули билет в одну сторону, и назад дороги нет — и прозябать им в этом, в прямом смысле дер… средневековье, что бы лет через пятнадцать дряхлыми развалинам, сточенными лихорадкой и гельминтами, сдохнуть без гроша где-нибудь в канаве… Просто потому что, «так положено», потому что «цеховая» круговая порука порука не давала даже заниматься ремеслом без «вступления в гильдию» — а туда в столице просто так было не попасть даже за деньги…

Свят сумел «зажечь» их, опускающихся в пучину отчаяния в дешёвом постоялом дворе и с дешевой выпивкой на последние средства, своей идеей. Не смотря на понимание окончательности и безусловности потери комфортного и столь теперь желанного дома-Земли, до общения с «лучшими натурфилософами мира» оставался какой-то еще отблеск надежды. Пусть мизерный, но шанс: раз попали сюда, значит, должен быть и выход… но выхода не было. О нем даже не знали. Это был конец, крах всего — идти и искать далее было некуда… и тогда лидер группы страйкболистов-попаданцев предложил простой и понятный мотив. Месть! Всему этому миру. Всем уродам-дворянам, магам-шарлатанам, нищете и голоду, грязи и отбросам под ногами! Получить назад хоть малую часть потерянного, пусть не сразу, но хотя бы через годы. Святослав лично поклялся «перевернуть, нахрен, этот мир» — и как будто после этих простых слов повернулось колесо Сансары, их судьбы. Успешный поход «за духовными ценностями», предотвращенное нападение на принцессу Яну и ее личная благодарность Святу… как будто кто-то стоял за их спинами, и мягко подталкивал — вперед и вверх. И сейчас Алексей все больше убеждался во мнении — да, их и правда, кажется. оберегала не только Судьба… но и кто-то гораздо более материальный. Сразу вспоминалась одна не в меру говорливая мразь из «старых дворян», что грозила «ответом бессмертных» на действия против «избранных Самим Основателями Магии семей чародеев». Как посмеялась тогда Светлана — раз есть магия, должны быть и Зловещие Эльфы-заговорщики. Да, в те времена они еще старались держаться вместе — собственно, Светка первая откололась от их коллектива, ушла «ловить свою мечту» стать адмиралом флота… да так и сгинула. Он, еще не герцог, но уже дворянин и барон Алей, прождал ее еще год…

Магия и Теория Заговора… Первое все-таки существовало: сам Алей лично держал в руках камешек-«зажигалку» (стоивший как иной городской дом, да еще и разряжающийся быстро), были и другие занятные штуки, «работавшие» непонятно как и безумно бесившие Свята одним фактом своего существования. Сами «старые дворяне» все твердили про «волшебные» системы безопасности их поместий, на поверку оказавшиеся или пшиком, или вообще — больной фантазией. А местные-то верили… А еще — давно не работавшие «магический водопровод» и чуть ли не сортиры, на которые (о, вершина магии!) практически молились, хотя все это и не работало, по их словам, временно, уже несколько лет. Поставки энергии, видите ли, прекратились… И только через пятнадцать (!!!) лет начальник Службы Имперской Безопасности связал малоизвестный рейд самой результативной части Экспедиционного Корпуса армии через год после их прорыва через Хребет и полное перекрытие потока амулетов и «аккумуляторов» для совершения «магии». Связь была косвенная — официально зачищалось «гнездо зловнных работорговцев»… ага, новейшими гаубицами и с таким расходом пороха и других, что армия Империи тогда тратила за год! Вот, получается, что разнюхивали егеря и штабная крыса, когда попаданцы попались им под руку — разведка прохода в горах. Не удивительно, что «операция увенчалась успехом», как скупо было заявлено в отчете. И ни слова о трофеях — хотя солдаты обычно выносили из «гнезд разбойников» все до последнего гвоздя. На самом деле, перебои в поставках «заряженных накопителей» наблюдались и до того, а то, как подозревал теперь граф, они бы так легко не отделались. Причиной того, что магия и теория заговоров опять стали «клевать» главного СИБовца была в каталогизации изъятой частной переписки «старых дворян» и глобальный шмон с изъятием архивов длительного хранения документов по ведомствам: наконец-то появились хоть какие-то кадры и были построены помещения для подобной работы. Два комплекса зданий «с серыми стенами для людей с непримечательными лицами», ага: с некоторых пор человеческого мусора на каменоломнях стало хватать всегда. Хотя даже через двадцать лет еще не завершилась расшифровка и перепись-восстановление документов: дворянчики все письма шифровали, а стандартные хранилища казенных бумаг ранее напоминали скорее места для выращивания шампиньонов — а что, удобное совмещение! Но уже восстановленное было достаточно многозначительным… кроме того, СИБовский Отдел Статистики, вооруженный наконец по штату не только «арифмометрами новейших конструкций» но еще и операторами с нужным складом ума и характера, благодаря чему теперь «жравший цифры как кролик — капусту», самостоятельно выдал и нарыл еще более впечатляющие «совпадения»…

…группе попаданцев с того самого момента, как они решили «сражаться» с миром, и в самом деле везло. И если выход на заговор с целью убийства Яны можно было бы счесть просто везением, а разгром «магопоклонной» аристократии — удачным стечением обстоятельств с чьим-то еще долговременным планом… Хотя да. С «чьим-то». С планом князей-купцов и ростовщиков, ныне банкиров с острова Флогос — вот кого выдавал простой поиск «кому выгодно». Это ведь их интересы старательно зажимали входящие в «высший света» потомственные семьи самых влиятельных родов. Зажимали последовательно и много лет подряд…

…но, пожалуй, стоит вернутся к «совпадениям» и «удаче». За пятнадцать первых лет правления Свята Первого и предыдущие три года произошла, как оказалась, масса несчастных случаев, совпадений, неожиданных отказов (или разрешений) среди людей, владеющих нужными для прогрессивного развития Империи землями под заводы и фабрики, опытовые полигоны и месторождения. Причем землей все не ограничивалось — огнеупорный кирпич например, из которого построили первые домны сталелетейной заводской зоны, оказывается, был произведен на фабрике, которой не существовало. Однако, оттуда приехали специалисты специально подобрать условия для изготовления «в местных условиях» — а до того поставки успешно шли. Купцы с Хикка оперативно подвозили внезапно становящиеся нужными крупные партии присадок вроде руды, вроде той, откуда извлекался никель. Оцените: ВНЕЗАПНО это был балласт в джонках, который ВНЕЗАПНО попал на стол герцогу Нику, СЛУЧАЙНО оказавшемуся в Столице между экспедициями и задержавшемуся, пока ему искали «верного человека, что знает нужное место», который буквально за день до отправки растрепал в нужные уши специфичные сведения… и как в воду канул! Это, конечно, одна из самый «случайных» последовательностей событий… по крайне мере — из раскопанных статистиками, но после получения вот таких вот фактов, сам Алей смог вспомнить некие странности. Например — подбор легирующих добавок для сплава для казенно-заряжаемых орудий в формате «случайно повезло» за один день. Или хитрая смола-пропитка для сильно гнутых элементов в каркасах корпусов «морских охотников» — внезапно подошла одна из смол, добываемых, кстати, на том же Флогосе — просто вот так вот, в готовом виде и подошла. Парусинная ткань из сверхпрочной нити, производство которой появилось за месяц до первого спуска на воду парусника с революционным для этого мира такелажем. Собранный «на коленке» «ну у нас тут работает кузнец» токарный станок с идеально сбалансированными частями. Правда, совсем уж заметные случаи «подыгрывания» были редки — иначе бы их и без всякой статистики заметили… однако, даже по нормально протекающим производственно-научным процессам Алексей начал сомневаться. И это только по тем, что были в зоне его личной ответственности — сам Император курировал намного больше проектов.

Собственно, статистики «выловили» «положительное подыгрывание» только потому, что босс СИБ начал подозревать «отрицательную игру» по отношению к сельскому хозяйству Империи и велел просчитать, но, благодаря все-таки приобретенной из-за должности паранойи не конкретизировал интересующую его область прямо. Проверка даже вернейших людей — занятие регулярно, и вообще — работа лишней не бывает, бывает дополнительная работа и работа ненужная, но только у плохих начальников. Южный Граф по праву считал себя начальником отличным!

…а сельхозу действительно кто-то талантливо ставил палки в колеса. Внутренний рынок зерна не скудел только потому, что новые территории Северных Княжеств захватили буквально «с посевами на корню» — из-за необычайно сухой погоды летом Ник довольно нагло проложил временные ветки железнодорожного снабжения прямо по тому, что обычно было непролазным болотом (обходя настоящие топи) и буквально вывез огромный урожай ржи и риса. Кроме того, в компенсацию к обычно мало-дождевому, хоть и приморскому климату юга Азура аграрную зону (и южные леса, но кому они интересны) буквально залило осадками, и выжили даже как всегда бездарно посаженные местными пейзанами «гос-наделы» на вершинах холмов. В замен разразился неурожай фруктов: деревья садов любят свет и жару — но тут уж поделать было нечего. И вообще — страна ведет войну и промышленную революцию одновременно — не до жиру…

Если погода была фактором случайным,[50] то вот выпуск тракторов, что паровых, что на экспериментальных дизелях опять буксовал на месте. Это при том, что дизель-генератор для электромоторов дирижаблей, собранный в единственном экземпляре работал как часы. Что интересно, нужные маслоносные культуры, давшие на удивление удачно подобранное топливо (опять?!) нашлись среди дикорастущих растений северной тайги. Буксовали так же пробные коллективные хозяйства — хотя крестьяне попервоначалу восприняли саму идею очень даже «на ура». Но вот — не складывалось. Коров растили, кур растили — а зерно, фасоль и репу ну никак! То жуки сожрут поля, то грибок-паразит (причем «народное средство» борьбы именно в нужный момент не смогли приготовить: сырье для микоцида,[51] в кой-то веке оперативно собранное «центром», вместе с пароходом кануло на две недели и обнаружилось патрульным кораблем со сломанной осью гребного винта, споро уносимым течением Великой Линии к ледникам и островам Южного Полюса. Пока экипаж внятно объяснить ничего не смог… Скорей бы уже Свят доделал радиолампы: долбанные искровые передатчики жрали энергию как не в себя, а излучения давали с гулькин х… нос![52] Проводной телеграф и телефон — это хорошо, но даже пустить линию вдоль южного побережья вылилось в фантастические траты…

— Тр-р-р-р-р! — Разорвал ночную тишину телефон в кабинете Южного Герцога, заставив того едва не ли подпрыгнуть на месте. Три часа ночи… черт, «первая линия» из дворца?!

— Слав?!

— Опять торчишь на работе. — Даже не спросил, а констатировал Император. — Так даже лучше: бросай все, чем занят и срочно запрягай и пулей на третий «С» «объект». Прихвати свою «мобильную лабораторию» — она будет нужна.

— Что, артефакт? — Предположил самое худшее (если его вызывают в «Секретные Материалы») СИБовец.

— Нет, еще хуже… или так же плохо. У нас батальон на штурме укрепзоны в Княжествах уложили каким-то БОВами.[53] Целиком. Ник только чудом успел убраться вместе с бронепоездом… Только что сообщили по релейной[54] цепочке.

— А?..

— А лаборатория нужна, потому что только что кто-то попытался отравить северное — жилое — крыло дворца. Не рассчитали — ветер переменился и снесло на жилой квартал. Трупы уже грузят и пробы берут… еще пять «двухсотых» и двадцать два «трехсотых»[55] среди гвардейцев…

60

— Мастер Алессо, может быть можно уже снять эту… броню. — Раз уже в пятидесятый за последние десять дней спросил Фариз. — Если бы здесь было что-то опасное, мы бы уже на него хотя бы разок на него наступили!

— Можно. — Махнул рукой я и, подождав, пока выражение лица мага сменится с недоверчивого на радостное, обломал: — Но только в салоне трамвая. И мы обследовали хорошо, если четверть помещений: Башня… даже то, что он нее осталось — огромна, и ни вы, ни я, тем более, не были на всех уровнях. Более того, на уровень магистров мы так и не попали…

— Или просто не узнали его. — Скептически сообщил вознесенный через огромный круглый провал в «крыше» лианой-лифтом Стерх. Тут, наверху, когда-то были рукотворные если не джунгли, то «стены» из переплетенных стволов и «крыша» листьев, возвышающаяся еще метров на пятнадцать-двадцать над головой… а потом вся эта красота в один день сгорела к чертовой бабушке! На камнях самого верхнего яруса, теперь взявшего на себя роль кровли, остались следы детонаций пороховых «бомб» — двадцати лет оказалось недостаточно, что бы ветер и очень редкие дожди смыли въевшуюся копоть и слежавшийся пепел. То еще зрелище — сверху Башня походила теперь на огромную закопченную заводскую трубу в кольце каменных стен, со слишком толстыми стенками и черным провалом дымохода в центре идеальной окружности. До сих пор не понимаю, как Восточные эльфы забацали этот цельно-скальный монолит. Уж явно не резцами по камню и кирками.

Сгорела не только «солнечная батарея» единственной человеческой Башни Магов в этом мире — артиллеристы и саперы явно постарались, что бы сгорело ВСЕ. Корневую систему внутри башни то ли подорвали снизу и облили горючим, то ли забросали сверху зажигательными бомбами: когда нужная температура достигается, горит даже только что вытащенное из воды дерево, не говоря уже о просто живом. Ну а дыра-труба обеспечила тягу этому своеобразному «фитильку», причем первый этаж со взорванными входами послужил этаким своеобразным «поддувалом». Наверное, тут, снизу, стены раскалились до красного каления — такой стоял жар! Иначе не могу понять, как огонь опустился ниже первого яруса: пепельно-зольная пробка была куда ниже уровня пола… а еще ниже — скорее всего лежали десятки метров древесного угля, получившиеся при дожиге с ограничением доступа кислорода. С другой стороны — получи огонь доступ к воздуху над подземной рекой — сгорело бы все вообще до дна. Увы, боюсь, гигантским светлякам-светильникам отсутствие открытого пламени не помогло.

Впрочем, древесные корни разрывают даже камни — что там говорить о пепле и угле? Всего-то и потребовалось, что дважды сгонять трамвай к горной речке и заполнить салон водой для роста клеток. Благодаря воздушному ретранслятору, никакой проблемы с управлением и энергопитанием летающего вагоне не было: все-таки опора на реактивные струи по сравнение с винтом вертолета имеет некоторые преимущества… Теперь на крыше опять помещалась небольшая роща «нашей» растительности, бассейн с водой, вытянутой с глубины (бортики сформировали корнями) и специально выращенные эльфийские кусты — в стороне: это был наш временный энерго-узел для конвертации маны, «солнечной» в «гуманоидную». В смысле — узел был «в сборе» при «подключении» Эль. Стерх при полном моем одобрении вырастил между эльфорастениями наши емкости с био-газом: не полностью в случае чего подконтрольная растительность могла быть уничтожена по удаленной команде или просто ракетой-болтом из штатного оружия. Если уж опасаться и предпринимать меры предосторожности — так по полной! И, кстати, начинаю думать, что лианы — и впрямь удобнее классических подъемников с кабиной. И уж точно «инсталлируются» быстрее.

— Я вообще не понимаю, как вы тут ориентируетесь — камень и есть камень! И все этажи, или, как их там — ярусы? — одинаковые совершенно! Ну, может, кроме первого. — Продолжил свою мысль утвердившийся на ногах лидер Арка.

— На том ярусе были окна, и не было выхода к центральной части, заполненной «корнями». — Уточнил я.

— Зато теперь окон в стенах вообще нет. — Покивал сам себе Мора Рокс. — Мы же каждый метр верхней части осмотрели. Как вообще такое может быть?

— Магия — великая наука!.. — Торжественным голосом начал бывший натурфилософ и наш «маго-консультант» и, заодно, проводник по башне.

— …так что я за то, что бы попытаться все-таки активировать лифт. — Перебил я так и не изжившего профессиональную деформацию, заставляющую с места в карьер «вещать» на пусть даже и виртуальную, но публику, при каждом удобном случае, Фариза. В ответ получил кислую морду и отведеный взгляд: «великий маг» все никак не мог создать знак управления каменной транспортной платформой. Хотя с тем же «колоколом», «огнем» и даже довольно сложным, судя по объяснению, «разрядом» проблем у пожилого эмиратовца не было. Хотя маг продолжал клясться и божиться, что если мы найдем каменную плиту нужного «ученического стола высокого класса» — он нам разве что телепорт не забабахает. Правда, телепортом и не пахло (Фариз не знал ни термина, ни описания даже эффекта) — судя по всему, магии Пространства в Башне просто не знали. С другой стороны, после пояснений Эль уже было понятно, почему…

— Магия Пространства отличается от других, для ее задействования не нужна мана. Нужен эльф… или человек, или другой разумный, кто способен шагнуть… открыть… не знаю, как сказать. В исторических хрониках дважды я читала упоминания про «шаг в нужную сторону» и про «дверь, которую надо открыть». Там говорилось «это другое», говорилось, что разумный может и не быть магом в обычном смысле вообще… потому что чистой Силой эту дверь невозможно открыть. — Эль, проговаривая это, часто останавливалась, в конце концов замолчала вообще, только шевеля губами и поводя руками. — Нет, не могу подобрать адекватный перевод. Я не понимала больше половины понятий, но то, что понимала, было настолько необычным! Я… я всегда была никудышным магом, только и научилась прямому контролю Силы. Защита. Нападение. Вы… Алессо видел — купол против удара, что я возвела, когда вдруг почувствовала… Нас, детей, наставница учила превращать свои рефлексы в действия… но я даже не помню, как она учила меня! Вижу знаки, но не могу понять, как Фариз их создает! Это же внешняя энергия! Вы… вылить? Выплеснуть могу, даже придать форму, а контролировать наружную, в камнях — нет…

— А я понять не могу, как найти энергию в себе… — Вполголоса пробормотал маг-консультант по Башне. Экс-натурфилософ опирался спиной на сложенные стопкой каменные «доски управления» — часть из которых почем зря светилась зеленым светом «готовых» амулетных знаков-«заклинаний».

— Детский сад и курсы обучения одной профессии. — «Перевел» теперь уже я. — Ни там, ни там не учат, ЧТО нужно делать, обучают только КАК, и на все вопросы отвечают «просто запомни». Помню, как мать не могла мне объяснить в четыре года, как правильно завязывать шнурки… Не удивительно, что с магией у нас проблемы: пропущен как минимум «школьный» курс. А что касается магии Пространства — достаточно понимать, что к демонам «дверь» открыть может только очень редкий чело… эльф.

— Я читала еще кое-что про переходы… современное. — Опять подала голос эльфь. — Про Последнее Бегство, когда четыре леса отступали из гибнущего мира два тысячелетия назад…

— Современное! — От переполнявших его чувств Мора Рокс аж повторил так развеселившее его слово — но тихонько, себе под нос.

— …собраться всем вместе пришлось потому, что у каждого леса был только один Пространственный Маг. Каждый мог открыть дверь лишь для нескольких собратьев и… не в такой мир, как этот. Вместе — прошли все. Когда маги пространства объединяются…

— …их усилия не складываются, а умножаются. Геометрическая прогрессия. — Закончил я за нашей девушкой-историком. — Спасибо за рассказ, Эль. А теперь, Фариз, давай еще раз попробуем активировать лифт. Есть новые идеи?

— Мы можем просто запитать через уважаемую Эль один из алтарей — они почти не повреждены. Энергия пойдет в силовые контуры и контуры управления — и лифты заработают….

— А так же пойдет в Отборочные Пещеры вокруг, которые за двадцать лет разрядились в ноль и требуют просто дикой накачки, в подсветку окружающих гор, еще — в вырубившиеся не отключенные оборонительные системы и системы контроля доступа… и еще хрен знает куда. Я — против такого риска. Лучше насинтезируем взрвычатки и попробуем подорвать заслонки на окнах-бойницах: они, как и дверные плиты должны быть достаточно тонкими… наверное.

— А почему мы сразу так не сделали? — Отчетливо выдохнул Фариз, сильно переживающий за свой будущий статус: пока ничего особо полезного от него мы не получили.

— Потому что взрывая все подряд, можно найти то, что находить не следовало. Полости с ядовитым газом, например, или еще какую гадость, вроде сверхбыстрорастущего растения-паразита или возбудителя инфекции. Между прочим, я что-то не слышал, что бы Экспедиционный Корпус с этого задания вернулся… что стряслось, Эль?

— Там! — Лаконично указала эльфийка, создавая знакомый, только в этот раз полусферический щит. В указанном месте плита «крыши» знакомо сдвинулась — и оттуда по глазам успел резануть зеленый свет, оставив плавающие на сетчатке яркие круги: как мне не хотелось сделать забрало шлема захлопывающееся быстро — дерево есть дерево, и предел скорости движения у него низкий. С другой стороны, сплошная деревянная пластина вместо стекла или визора-решетки, с фасетчатым глазом снаружи и монитором внутри (кому он был нужен) давала несколько большую уверенность в успехе защиты головы, которая, к слову, мне прямо сейчас пона…

УДАР!

…биться!

Кто и чем нас приложил так, что трех не самых легких в броне людей и эльфу раскидало как кегли — я не разглядел. Зато и перекинутый через плечо болтер, рефлекторно перехваченный за цевье — не выпустил, как и Стерх, улетевший в другую сторону. Причем в отличии от меня, он начал стрелять еще в полете — на невидимой теперь силовой пленке щита противника вспухла очередь разрывов, в свою очередь заставив заклинание замерцать. Я вскинул свое оружие ровно в тот момент, когда откинутая к самому краю Башни эльфа снова раскрыла защиту — теперь уже только над собой. Встать она даже не пыталась, только ощупывая камень вокруг. Кажется, Эль ничего не видела: похоже ее зацепило вспышкой еще сильнее. Щит врагов мигнул — и несколько моих ракет влетели в раскрывшуюся брешь… что бы нарваться на следующий слой защиты. Цель разделилась — нападавшие оказались вполне человекоподобны, хотя я все еще не мог их разглядеть. Двое бросились к зашевелившимся эльфийским кустам, на глазах обрастающими шипами и чем-то еще неприятным… и тут действие контузии, или чего там еще, закончилось — и вместе с подрывом газовых емкостей во врага полетели болты из развернувшихся пуск-установок на двух трамваях. Одновременно дымные трассы протянулись от «нашей» «солнечной батареи» — по уже устоявшейся привычке кроме манаприемника и «подзорного» глаза на мачте-штанге там росли и «пускачи» болтов — только с возможностью стрельбы залпо…

УДАР!

Черт! Не смотря на жесткий воротник-упор вокруг шлема прилетевшая метровая стрела с дрожащим оперением весьма чувствительно передала удар моей голове. Даже слишком чувствительно! Как будто меня схватил за шлем великан — и с силой впечатал в камень затылком, сбив с ног. Рядом оказался край пылающего костра-переростка, где скручивались и умирали подожженные плети «мано-конвертора»… как я оказался так близко? О, а у меня и в кирасе стрела… две. Если бы идиоты-эльфы, как нормальные существа, использовали стальные бронебойные наконечники, то мне сейчас явно было бы куда хуже… проклятье! Залповые болтеры на нуле! И вот вот закончится боезапас в трамвайных пускателях… правда, рядом с куполом-защитой, теперь уже ясно видимой — кровавые ошметки… лучников разменяли один к одному… черт, о же сейчас колданет, как только болты кончатся! Стерх… как и я валяется подстреленный отдельно — ракетомет отдельно. Фариз, которого мы торжественно приравняли к стройбату, то есть оружия не дали (наконец-то я его разглядел!) скрючился за своими «контроллерными» плитами — их, что характерно, первый взрыв-толчек только чуть сдвинул. Эль… без изменений — похоже, кастера среди всех выцелили первым… и только потом определили потенциальную опасность. Надо задавить сволочь… задавить!

С ревом заработали ходовые «импульсники» реактивных вагонов — и воздушные суда прямо по крыше заскользили к врагу мимо меня. В следующий момент я начал поворачивать еще и консоли передних вертикальных движков — вместо иссякшего потока болтов да будет пламя! Био-конструкты уперлись мгновенно обугливающимися носами носами в купол, столкнувшись фермами выноса двигателей: о последствиях я и не думал, желая только одного — сжечь дрянь! Арк мы или не арк? В следующий момент купол пропал… и из взвившегося пламени выпорнула птица. То ли сокол, то ли ворон — но определенно «пропатченный и проабгрейженный» до неузнаваемости: тварь улепетывала на диво шутро и, если так можно сказать, «противозенитно». А болтер по прежнему валялся в пяти шагах в стороне…

ШШШШ-ВАРК! БАМММ! — Расколола небо ослепительная молния, вопреки обыкновению начавшаяся снизу, а не из облаков… и спалившая нафиг крылатого вестника. А теперь можно и попробовать встать…

— АААА! — Через видео-поток на шлеме Фариза я видел, как рука, с которой он стянул защитную перчатку — для активации магии Знака ему нужен был тактильный контакт камня с кожей — стремительно отекает и покрывается нарывами. Эльфы, мать их так! Над проломом показались лианы-лифты с остальной частью нашей экспедиции, проводящей раскопки на третьем ярусе.

— ВСЕМ!!! БРОНЮ НЕ СНИМАТЬ, ДЕРЖАТЬ ГЕРМЕТИЧНОСТЬ!

Как хорошо, что у нас изначально была «плавающая» броня — для океана… и чертовы стрелы все-таки без стальных наконечников! Ну и эльфы… мать… эльфы… сссуки… Похоже — разведпартия Восточников: не иначе как проверяют пути отступления. Почуяли наш манасборник-переходник сверху видимо: наши, арковские растения для эльфов не ощутимы… И попали они сюда по воде — подземное русло! А это значит — Восточный Лес уже практически осадили… МАТЬ! УЖЕ?!

— Говорит Алессо! Всем подразделениям и постам! Код «единица», повторяю — код: «единица»!

— «Город». Переход на готовность-один подтверждаем. Ретранслируем на вторичные объекты. Отправка курьер-сигнала к острову-Арк и к представительству в Столице Империи. — Ретранслятор, зеленым блином маячивший высоко в небе над головами позволял мне связаться с «основной массой» фито-конструкта леса — а через него и с сетью погруженных плаферов. Правда, длинны наращения пока не хватало до акватории Конфедерации: попытка вырастить «хвост»-полосу успеха не принесла, ее даже на глубине заворачивало южным течением — но тут хватит и трима, одного из тех, что болтаются на границе погруженного поля с дежурными операторами. Ничего, сутки на передачу сигнала потратить еще можно. А когда будет подан сигнал «готовность ноль» — скорость передачи… будет скомпенсирована.

— Проклятье. — Спокойно констатировала Лима, наблюдая, как падают на окружающие башню скалы только сейчас долетевшие от Леса крылатые ракеты — падают и разбиваются в щепу, не взрываясь: целей, которые в случае чего надо было «контролить» уже не было. — Мы еще только наполовину готовы… даже не все тесты проведены.

— Достаточно будет и так. — Успокоил я жену, паралельно прикидывая, была ли у разведки вторая группа и куда они на правлялись… получалось, что нет — и «райский сад», где мы с Эль год проторчали. Ну и хорошо… и все равно — надо отсюда убираться поскорее. Хотя бы для того, что бы восстановить Фаризу руку, отсеченную живой броней… и, кстати — надо выпихнуть стрелы, торчат неэстетично. — Тем более мы явно успеем кое-что доделать… до отсчета «ноль». Если даже этого не хватит — я даже не знаю, что еще нужно сделать. Так что — все должно получится. Надо только правильно поймать момент…

Интерлюдия 14

— Вот. — Перед Святом на стол лег тяжелый сверток, из которого торчали, составляя с ним единое целое, сапоги. — Защитный костюм. А вот противогаз к нему. Все испытано. Это инструкция — с картинками, что бы даже для дебилов, как там делали.

Император взял в руки изделие, защищающее дыхательные пути, покрутил в руках, вяло потянул за «хобот», идущий к тяжелой металлической коробке, сам себе кивнул. Взял в руки тощую, буквально на десяток страничек книжицу, пролистал — еще раз кивнул.

— Нужно снабдить северные передовые части, мобильный штаб Ника… и дворец. — Монарх потер тыльной стороной руки лоб. Поднял глаза — яркая электрическая настольная лампа, похожая на гриб с жестяной крышкой, до того мешающая рассмотреть лицо была отодвинута, и ближайший соратник убедился: его величество заимел «прекрасные» круги вокруг глаз. Точно такие же, как и у герцога Алея.

— Как скоро наладите выпуск? — Спокойно поинтересовался он. Учитывая личный интерес в этом деле (как-никак — нападение на императорскую семью) должно было случится что-то равнозначно-важное, что бы Святослав «отодвинул» от себя вопрос химбезопасности.

— Уже. — Сообщил СИБовец и одновременно ведущий ученый химотрасли в стране, одновременно прикидывая, что такое мог узнать правитель вот только что, что прошло мимо него. Выходило — никаких «ярких» событий не было… уж новости бы он узнал не намного позже Верховного Главнокомандующего. — Прорезиненная ткань — один из слоев дирижабельной обшивки, «хобот» и маска противогаза — тоже. Стекла взял из остекления кабины: из одного иллюминатора выходят десятки масок. Оставалось только фильтр сделать — по счастью, военная кафедра для меня не прошла «мимо».

— То есть опытовый «Цеппелин» вы уже разобрали на противогазы? — Усмехнулся, глядя в окно, Святослав. — Оперативно. А жаль — народ бы порадовался этой летающей колбасе над Столицей. Могучий небесный флот — это воодушевляет…

— Пока показать было все равно нечего, сам знаешь. — Дернул щекой сподвижник. — На привязке из электрокабеля, как воздушный шарик — это немного не то впечатление, что требуется от «могучего воздушного судна». Хотя, так, без дизеля, на одних электромоторах — довольно шустро маневрировал над железнодорожной веткой и составом с электрогенераторами… и, кстати, я его не разбирал. Стекло и обшивочную ткань наладились производить на Флогосе… и в этот раз они предоставили все бесплатно. Развернули производство, даже не уведомив — мол, оценили возможности воздушного флота и решили вложится заранее…

— И тебя это опять беспокоит? После войны… пообщаемся с островитянами с пристрастием. Ты сам мне предложил взять у них очередной займ не «на военные нужды» под эгидой строительства «непобедимого летающего флота», что бы, цитирую, «исключить возможность наблюдать за движением средств по реализации военных и гражданских проектов». Отвлекающий маневр удался, поздравляю. — Закончил за Алея Свят и все-таки вернулся к «теме месяца» — к покушению на себя. — Меня все-таки больше беспокоит, откуда у княжеств фосген. Есть подвижки?

— Бронзовые баллоны довольно примитивны, ничего интересного так найти и не удалось. Изготовить их можно не то, что бы «на коленке», но в кузне при наличии дополнительных инструментов — можно. А вот вопрос, как они их заполнили — остается открытым. И еще кое-что: на таком кустарном уровне делать контейнеры для БОВ очень медленно и довольно дорого… и емкости — они фактически одноразовые. Наших солдат отравили в двадцать раз большим количеством этой пакости. Причем вскрыть и остаться в живых без полного комплекта химзащиты… очень проблематично: там даже вентилей нет, а пробки можно только сбить, но не свинтить. Фактически, те, кто атаковали дворец — так и сделали: восемь сосудов — восемь человек. Одновременный удар кувалдами… и восемь трупов.

— Хрень какая-то. — Резюмировал Император, опять потерев лоб. — Если это Королевство Наррона гадит, как они преодолели морскую блокаду? Есть идеи? Восточный путь заперт, а любую джонку, сунувшуюся в Великую Линию, с парусами или без со свистом унесет на юг за экватор: даже наши скоростные паровые разведчики там дважды пропадали с концами. Береговые линии у нас потрулируются, конечно, только в стратегических местах нормально — слишком они у Империи безобразно растянуты… но из глуши довольно сложно вытащить такой груз. Кстати… не могли быть наши?

— Не смотря на «затягивание поясов», твоя поддержка всеми слоями населения, Свят, сильна как никогда. — Покачал головой начальник СИБ, пересказывая уже известное. — Ты сейчас — лучшая политическая фигура для всех: банкиры и крупные «денежные мешки» уже ждут, когда пойдут трофеи в счет погашения долгов за одну десятую реальной цены, крестьяне спят и видят, как попасть в очередной армейский набор: кормят, одевают, отправят потрошить Хикк. Пропаганда свое дело делает, но слухи работают еще лучше: все знают, что у Империи такое оружие, которое превосходит все и вся в этом мире. Оружие победителей. А если у тебя есть сила взять все, что нужно — надо это взять: не забывай, еще поколение назад тут было дремучее средневековье… и менталитет соответствующий. Грабить и захватывать землю за Императора — что может быть лучше? Так что синтез фосфорорганики точно не наших рук дело — во-первых, я никогда не рассказывал никому, как это делать… а во-вторых, все химики, как и инженеры, особенно способные на новое — под надежным «колпаком». Кстати, я все же вынужден признать: диверсия Нарроны маловероятна. В случае диверсии всю отраву использовали на Столице, что бы с гарантией и общественным резонансом посильнее. Текущее мнение СИБ: атака была своего рода «последним козырем» одного из самых северных анклавов, алхимики местных (вернее, какой-то алхимик) когда-то случайно «сварил» отраву — и не сдох в своей «лаборатории» по счастливой случайности. Понял, какая должна быть техника безопасности. Страшно напугался, увидев действие яда на живое, но все записал — и отправил князю, на земле которой жил, очередное послание «я крут, дайте денег». Дорогое в изготовлении оружие «последнего шанса»: уничтожить войско противника, ставшее лагерем, за одну ночь — и что-то типа того. В эту версию так же отлично укладывается количество БОВов, довезенных до Столицы — столько можно унести на руках по лесным тропам через предгорья. Время атаки рассчитать тоже было не сложно — наступление продвигалось линейно… кстати, эту тактическую уязвимость тоже надо как-то учитывать. Внезапная смерть, оружие страха… надо сказать, на наших частях оно тоже сработало — Ник приостановил наступление на север до тех пор, пока не будет защиты для солдат. Прошло уже больше месяца…

— То есть, нужно было не останавливать наступление, а форсировать, пока они еще БОВа не наварили? — Приподнял бровь Святослав. — Ну спасибо, что мы знаем об этом теперь. И что теперь — наступление в противогазах и химзащите?

— Насколько я знаю, твоя войсковая разведка притащила сведения о месте возможного хранения боезапаса: достаточно расплывчато, но Герцогу Севера переданы восемь орудий особой мощности железнодорожного базирования для испытаний загоризонтной стрельбой…

— Вообще-то Ник получил орудия для отправки в порт «Северный». — Протянул Свят, что-то обдумывая. Потом кивнул сам себе и уже другим голосом продолжил:

— Ты еще не знаешь — свежие сведения: Наррона собрала-таки просто гигантский десантный флот. И «мясо» для него. Расчет на внутренние разногласия и падение престижа королевской семьи вплоть до восстаний черни как следствие потери торговых связей и разрушения привычной внешнеторговой экономики, не оправдался. Тенденции, прекрасно видимые во время напряжения отношений между нашими странами, внезапно реверсировались! Полностью! И мы об этом даже ни ухом, ни рылом! Поток сведений все скудел — со стороны Нарроны тоже ввели блокаду, рыбаки не выходят на лов, захватывать некого. Пришлось снаряжать «научную» экспедицию якобы в конфедерацию — они должны были пойти к «брюху» Хикка, и выловить «языков». Плюс конфедераты имеют связи с «дном» Королевства… как выяснилось — уже нет. Один их корабль сгорел, еще один вырвался, остальных успели предупредить «друзья» на берегу. Поставки «веществ» встали, продуктов тоже. Рыболовы ходят в охранении с боевыми парусниками. Две такие группы потопили наши корабли из экспедиции, подобрали моряков… разговорили. Не поверили даже сначала, но на расстоянии в полтысячи морских миль из двух случайно избранных сводных флотских групп удалось получить совершенно идентичные данные. Королевство сейчас едино, как никогда. Их соседи-анклавы и племена широкой рекой вливаются в армию, пленники говорили о многочисленных «божьих знамениях»…

— Магия?

— Не важно! — Раздраженно прервал его монарх. — По мобилизационным ресурсам нарронарцы и так превосходят нас на порядок, а с задействованием соседей по суще… Так что могут попробовать продавить оборону живой массой. Наши и их корабли — не сопоставимы, но в портах противник недоступен: мины, как ты знаешь, опасны даже тогда, когда сделаны из деревянной бочки и пороха, а стоимость каждого боевого парохода такова, что размен даже на полсотни плавучих дров для врага приемлем. Чертовы «китайцы»! Радиолокаторов у нас еще нет, и шанс провести хотя бы часть кораблей с десантом мимо заграждения флота будет. А за Северным — наши ключевые рудники. Даже если до них не добраться, захваченный порт отрезает от нас весь Дальний Восток: флот просто не способен пока действовать оперативно, если уголь и припасы идут вокруг континента. То есть это фактически наш проигрыш: восток Хигга как и восток Азура — малонаселенное место. Мы можем делать рейды через Поток, но захватывать там кроме рыбаков некого. А нужные места с развитой аграрной и логистической структурой лежат в половине океана, и к такой войне мы не готовы! Еще не готовы! Броненосцы, кроме двух, что стоят в столичной в гавани, еще на стапелях, транспорты прорыва вообще только готовятся к закладке. Армия мобилизована наполовину и обучена на современное оружие на четверть… а пороха нюхали только северные части и экспедиционный корпус! Так их еще и нужно держать на внутреннем фронте, где никак не выловят чертовых партизан! Такое впечатление, что у них там, в тайге, целая страна живет. Черт.

— То есть, нас могут задавить «мясом»? — Уточнил Алексей.

— Могут превратить конфликт из прямого в позиционный. — Поправил Свят Первый. — Учитывая мобилизацию, это пустые поля, и проблема продовольствия в полный рост. И огромные, совсем не победные потери. Неприемлемые для нас. А железно-дорожная артерия к Северному проходит буквально в пятидесяти милях от места боев. Если что… сам понял, да?

— Тогда с княжествами надо кончать. Боевые части в Северном — серьезный аргумент. Собственно, я с этим к тебе и шел: химзащита есть, орудия особой мощности по дороге можно подогнать к фронту…

— Хочешь сам применить химическое оружие? — Удивился Император.

— Можно, но не нужно. Лес будет мешать распространению яда, да и они знают, какие симптомы отравления и куда прятаться, если что. Наверняка нарыта куча подземных нор… нет, идея другая. Зажигательные снаряды большой площади поражения. Они нам фосфорорганику — а мы им белый фосфор с напалмом: благо, и дизельные масла есть и металл. Орудия вполне способны создавать огненные котлы многокилометрового радиуса. Да, тайга плохо горит, особенно растущая на болотах, но с термитом — горит все, даже под водой. Выжжем точки сопротивления и введем свежие части вместо боевых: охранять орудия от недобитков и стрелять в обнаруженные разведкой скопления противника даже они смогут.

— Что-то мне эта тактика напоминает… одну страну из старого мира. «Больше бомб — меньше потерь»…

— Ну, мы же несем не демократию, а вовсе даже монархию, нам можно! — Фыркнул скорее от неожиданности сравнения герцог Алей: ему аналогия даже в голову не пришла.

Два соратника посмотрели друг на друга — и заливисто рассмеялись: и не скажешь, что только что обсуждали уничтожение сотен и тысяч людей…

Интерлюдия 15

Поезд, затормозивший перед очередной стрелкой, дал гудок и дернулся, медленно втягиваясь на очередной временный рельсовый путь. Не смотря на то, что ветка была тупиковой, да и построенной, фактически, для разового использования, объем земляных работ, произведенных для укрепления насыпи, поражал: гравий разного размера в несколько слоев, потом песок, вся эта красота ограничена сложенными «колодцами» бревнами, отделяющими ярусы-ступени путевой насыпи друг от друга. Впрочем, если высунуться из окна и взглянуть вперед по ходу движения, сразу становилось понятна причина столь тщательной инженерной работы: многометровый ствол монструозного орудия какого-то чудовищного калибра низко наклонившись к горизонту смотрел прямо в серое от облаков небо с многократно укрепленной железнодорожной платформы-лафета… В купе с возвышающимися по правую сторону от траектории предполагаемого выстрела горами, вся эта ландшафтная композиция смотрелась весьма эстетично, можно даже сказать… поэтично. Да, именно поэтично: написанные ноты симфонии Судьбы так и ждали подходящих слов, достойных прозвучать на их фон, и простая речь тут не давала нужного эффекта…

— Профессор Рокко?! — Вокруг орудия собрались офицеры не ниже лейтенанта, причем старшие не поленились прицепить к воротничку знак Столичного Университета (в этом Мире и в этой стране — очень весомый знак качества!) а младшие, их было большинство — мелькали «святым кругом»-повязкой на рукаве, знаком служителя-капеллана церкви Великого Бога. Некая атмосфера отчужденности между первыми и вторыми заставляла воинов на службе Его Величества Свята Первого общаться в исключительно уставной манере… которая немедленно рухнула, стоило тольуо появился, упреждая толкаемую от подошедшего состава двуосную платформу, пожилому человек в военной форме. Знака Университета, или уж тем более Великого Бога при нем не было — но это было и не нужно: кто из птенцов Великого Дома Учения не узнает самого Рууна Риана Рокко, профессора математики, основоположника научного метода познания самой современной научной школы Мира? Бронзовый цвет кожи выдавал в профессоре южанина не хуже, чем его имя и фамилия, полковничьи погоны — большую шишку, и диссонанс вносил лишь узкий, чуть изогнутый клинок в ножнах: слишком тонкий, что бы быть привычным мечем или саблей, и слишком длинный, что бы считаться уставным даже к парадной форме. Впрочем, про клинок сразу забывали, едва видели, что за оружие висит за спиной у профессора: длинная, добрых полтора метра от тыльника приклада до пламягасителя на конце ствола, словно поглощающая свет вороненым металлом винтовка. Винтовка, к которой кто-то приладил монокуляр зрительной трубы, сделавшей из просто отличного оружия настоящий инструмент смерти.

— Профессор, почему вы — здесь? Вы — и на фронте? — Взрослые, пусть и молодые люди подняли галдеж, заставивший мужчину добродушно улыбаться: галчата, как есть галчата. Крылья есть, клюв есть, мозги тоже вроде есть — но при виде мамки, с червяком в клюве опять начинают скакать вокруг. Хотя сами уже еду спокойно добывают…

— Сейчас такое время, когда каждый защитник своей родины должен защищать ее в том месте, где от него максимально много толку. — Лекторским тоном объяснил пожилой мужчина. — Не волнуйтесь так — я не экзамен приехал у вас проверять! Хотя, если промахнетесь…

Ответом ему послужил дружный смех. Командир мобильного орудия, тоже полковник, только выглядевший в три раза моложе, долго мялся, но все-таки, подбирая максимально вежливые слова, попросил у учителя предписание: пока суд да дело, к составу с орудием прицепили подкаченную платформу, на которой было что-то накрытое брезентом. На платформе и вокруг поезда неожиданно ловко заняли позицию вооруженные все еще штучно, в ручную выпускаемыми «Автоматическими Карабинами» молчаливые молодые общим люди числом восемь. Еще столько же ушли, ловко пройдя через оцепление, словно канули в лесной опушке: при всем своем желании вырубку сложно было сделать бесконечно большой. Поезд, подвезший профа и его спутников, дал гудок, развел пары и, пятясь, скрылся в сторону основной железно-дорожной магистрали. Перед поездом было прицеплено еще пять платформ под брезентом — как раз по числу не посещенных «супер-пушек»…

— Инерциальное фиксирующее устройство. Данные очень пригодятся Университету в разработке новых типов вооружения. — Сдернул край брезента ставший военным преподаватель. Потом расстропил другую часть укладки, завернутую так же более тщательно. — А это — новейшая корабельная рация и фермы складной антенной мачты: наблюдатели будут корректировать огонь.

— На таком расстоянии? Невероятно! Единственное доступное место — это вершины Кряжа. Новая оптика? Но, прозрачность атмосферы и расстояние…

— Боюсь, господа, вот эту военную тайну я не имею права вам открыть. — Мягко улыбнулся Рокко. — Пожалуйста, проведите внутренний телефон к платформе и на крышу третьего вагона: я сам место займу там. Возможно, моя малышка сегодня еще пригодится…

Южанин погладил свою винтовку, характерно-мечтательно улыбаясь: этнос, живущий на самом юге Азура славился характерными привычками. Пожалуй, что и отличало профессора от своих соплеменников — это нехарактерная способность говорить достаточно и повторять по несколько раз, если ученикам «не дошло» с первого.

— А… господин профессор Рокко, можно вопрос? — Самый молодой лейт, которого математик помнил еще учащимся два месяца назад, робко подошел последним. — Радиостанция… ей нужен электрический ток. Вы не распорядились, может быть подумали, что мы сами…

— Молодой человек, вы только что заслужили себе зачет на следующем курсе — молодец! — Руун Риан нарочито-воровато оглянулся, и склонился к уху воина Императора:

— Экспериментальный сверх-емкий аккумулятор — вот в этом деревянном ящике. Но — это пока даже больше, чем просто «секретно» — сам должен понимать, ЧТО это такое!

Мальчишка семнадцати лет, подающий огромные надежды, буквально вытянулся лицом — он понимал: электро-локомотивы, электромобили с простым как валенок, в отличии от двигателя внутреннего сгорания, устройством, электроприводы кораблей водных и небесных… Оглушенный перспективами, и давший слово офицера молчать как рыба об лед, лейтент унесся как на крыльях на свою позицию, пока над платформой молчаливые военные с «АК» поднимали мачту и натягивали антенну…

— Все готово, мой град. — Преклонил колено совсем не в имперском приветствии охранник и сопровождающий Рокко, у которых из-за внушительности его персоны даже не спросили документы (хотя бумаги специально были приготовлены). Ну еще бы — сам по себе математик был куда как более ценен, чем одна пушка!

— Как мне вбить в ваши тупые головы, лист, что вне… надлежащих мест следует исполнять ритуалы общения Империи? И говорить по-имперски! — Совсем не так показательно-ласково, как общался до того с бывшими студентами, отозвался мужчина. — И это — мои лучшие единоплеменники! Лучше проверь… инструмент, пока есть время.

— Будет сделано, мой гранд! — Заставив собеседника страдальчески скривиться, подскочил молодой и метнулся к тому самому «более чем секретному ящику». В котором оказалась аккуратно прорезанная дверца, откидывающаяся на петлях. Стоило ее открыть — и все предметы напротив заиграли яркими зелеными бликами, заставившими померкнуть и без того не особо яркие краски сумрачного дня… для тех, кто способен был их видеть. Таких, правда, в поезде, кроме восьмерки сопровождения профессора не было. — Монолит-накопитель — готовность сто процентов. Глифы-генераторы электрического тока: есть напряжение. Наполнение…

— Отчет не нужен. Я подготовлю свою позицию… вы тоже не зевайте — Величественно повел рукой Рокко, и в этот момент небе над их головами как по нитке в сторону неприятеля пролетели две большие черные птицы: явно хищные, то ли вороны, то ли — соколы. Если бы кто мог видеть — их выпустили прямо на ходу из вагона доставившего сюда профессора состава. — А вот и небесные наблюдатели. Прямо даже не верится, что сегодня Восточные окажутся в прошлом… столько тысячелетий вражды.

— Вы… в-великий эльф, мой гранд! — Было заметно, каким усилием воли сдерживается боец: никакого предписанного проверенным временем «холодного ума» и в помине не наблюдалось. Собственно, и не должно было — великий маг Западно леса эльфов опять поморщился — вот как раз на него-то этикет уже не распространялся… да и что говорить, привык он к мимике своей последней маски. Южане же не говорливы, и оттого мимика их особенно богата — сорок лет назад, прибыв в Столицу, пришлось соответствовать. А двадцать два года назад, в низкопошибной таверне в портовой части главного имперского города, больше напоминающего крысиное гнездо, чем место жизни разумных, он случайно услышал разговор на незнакомом языке. Языке, который не слышали ни разу под небом этого мира. Собственно, он не понял ни слова, но существо, имеющее более чем двухтысячилетний жизненный опыт способно понять разговор и не понимая его, как говорят люди — из контекста. Пришлось срочно переделывать план с покушением — но это были уже такие мелочи… собственно, гранд и взял на себя управление подчиненным государством только для того, что бы его разум не затягивала паутина неторопливости, так обожаемая его сородичами. Возиться с людьми было скучновато — примитивные реакции, биологически-обусловленное поведение (что бы они там про свой разум не считали — работающие на полную катушку и без контроля железы внутренний секреции не оставляли им и шанса на холодный ум), но часто требовалось действовать быстро и «ловить момент».

Где-то лет двести назад у Рокко (его имя при желании можно было сократить до двух десятков вариантов, так что этот был не худший), решившего освежить память в работе с кристаллами, внезапно возникла очередная идея социального значения. Неудивительно. Эльфы-философы давно сравнивали эльфийское идеальное общество с кристаллом, который постепенно растет, очень медленно и слой за слоем, но безумно ровно. Собственно, если нет ошибок и слабых мест в гранях, кристалл будет идеальным: увы, даже среди эльфов добиться такой соц-структуры не получалось. Любовь как таковая у людей, у эльфов была в обычном невозможна: низменное состояние безумства неуправляемой плоти могло вернуться только тогда, когда проводился ритуал плодородия… из-за чего его терпеть не могли и считали постыдным, особенно бедные женщины, в таком состоянии вынужденные оставаться десять и более месяцев — зачатие тоже не всегда удавалось сходу. Однако, высокая привязанность двух разумных, чистая и прекрасная… пожалуй, у слово «дружба» на языках людей тут будет более-менее близким аналогом — все равно возникала на по «углам идеальной кристаллизации», а порой совершенно неожиданным образом, раз за разом ломая «идеальность». Впрочем, если сравнивать социальные сообщества иных видов разумных, «не-идеальность» сразу же казалась пренебрежительно-малой.

Собственно, если рассматривать конфликт между четырьмя лесами «по большому счету», то противостояние между ними тоже объяснялось той самой «кристаллизацией» социума: у Южного, Западного, Северного и Восточного эльфийских сообществ был свой вариант «кристаллической решетки». Дальше — все как с обычными кристаллами: поднесенные друг к другу и сжатые, они начинали взаимодействовать, граница столкновения начинала генерировать центры напряжение структуры… а дальше один или оба кристалла рассыпались на более мелкие осколки. Вот почему было так важно уничтожить вражеские леса: рано или поздно прямое столкновение привело бы к краху! Вот почему неторопливая позиционная «война» шла поколениями: рост кристалла общества был нетороплив (а то вырастит хрен знает что!) и до «столкновения краев» было очень и очень далеко даже по меркам тысячелетних жизней. Вот почему нельзя было просто быть уверенным, что «кристалл» обогнавший другие в росте, устоит перед столкновением: большой — более уязвимый. Вот почему в этой войне, как и во всех конфликтах эльфов, столкнулись «низшие разумные». Однако, хорошо замороженная, даже вода становилась твердой — и из нее получался неплохой «молоток». Или вот есть замечательное строительное вещество: цемент — а ведь по сути вода, смешанная с мелкодисперсным камнем… Обычно прочности сообществ людей не хватало на что-то большее, чем смывать с чужих кристаллов нарастающие слои… но только не в текущем случае. Он, Рокко, создал настоящую кувалду! Твердую, правда довольно хрупкую… ничего, на три удара ему хватит.

…социальная идея заключалась в том, что бы придать «жидкому» обществу людей собственные центры кристаллизации: как песчинка в мидии рождает жемчужину, так и тут получится… гм, скраб.[56] Получится недолговечно, но если процесс будет перманентным… Что именно должно было получится, Рокко тогда еще не знал (как и слово «прогрессорство»), но предполагал, нечто занимательное результатом. В любом случае — хуже не будет. «Центр кристаллизации» пришлось изображать самому — увы, столь выдающихся умов, как он сам, с Западном лесу (как и любом другом) было не так уж много… ну и «хочешь сделать хорошо — делай лично». Пришлось научится делать ре-морфинг лица — у Восточных явно отказали последние мозги, когда они начали учить людей магии! Одаренных было мало, а вот амулетов, реагирующих на излучение маны — порядком. Пришлось вводить организм в пассивную маскировку. Первым детищем западного гранда стала Церковь Великого Бога (довольно смешное название вызывало положительные эмоции у экспериментатора!). Вторым проектом стал Университет и лично профессор-южанин Руун Риан… и тут буквально под руку попались иномиряне. Иномиряне-люди, полностью перевернувшие его представление о возможностях не-магической цивилизации!

Собственно, общение со Святославом и его компанией началось для подготовившегося гранда всего черед две недели — принцесса Яна ожидаемо направила их в Университет. С тех пор проходило редко больше двух-трех дней, когда эльф не общался с кем-нибудь из «русских землян». Поначалу ему даже казалось, что эти существа пробыли сколько-то времени в коллективной галюцинации… но то, что они знали, могли сделать и рассказывали — оно работало и могло работать. Рокко так впечатлился, что убедил почти две сотни своих учеников срочно пройти ритуал плодородия: ему нужны были не зашоренные руки и глаза. Да, обреченные на отсутствие родительского ухода — ведь дети не были разумным взвешенным желанием, а рождены под влиянием обстоятельств, и таким образом не могли войти в верхнюю часть эльфийской иерархии… но и погибнуть потрясающим навыкам и знания попаданцев-людей, с жизнью как у мотыльков (всего каких-то двадцать-тридцать лет осталось — и все!) он тоже дать не мог. В отличии от Восточных и Северных, Запад и Юг не «растягивали» детство тела, и девяносто шесть маленьких эльфов и эльфиек отправились на обучение, корректируемое самим грандом. И пять лет назад их всех скопом забрал Столицу, себе под крыло, проведя ре-морфинг… гм, ушей. (Откуда у землян эти знания-то? Впрочем, неважно.) Нет, они не учились вместе с людьми — это могло плохо сказаться на их неокрепшей психике, но… общались достаточно. К счастью, по замыслу гранда у него еще было лет двадцать после окончания войны на исправление ситуации. Это будет новая, удивительная грань их общества… правда, ее придется еще долго «полировать»…

С войной пришлось поторопится. Одним из не-очевидных минусов путей развития не-магической научной мысли человеческих сообществ была диссипация сконцентрированных «мозгов» во все стороны — как ионы в растворе. Подними одну страну — и все остальные вскоре будут что-то новое знать и уметь. Это была одна из причин закончить все быстро — нечего противникам пользоваться его, Рокко, плодами. Вторая причина была в контроле эксперимента: зная теперь со слов и примеров иномирян о том, что сообщество людей может развиваться взрывным образом, он намерено выводил Империю на метастабильное состояние. После использования эксперимент нужно было свернуть — не хватало дать уцелеть знания и идеям среди запрятавшихся в леса хомо сапиенс. Восточные вот тоже проявили в конце-концов разум: решили «придержать» свой проект с магией — иначе бы его не получилось бы расколоть так легко…

Помогать «прогрессорам» оказалось довольно просто: только «конвертировать» его, мага, знания о природе веществ и смесей в «научные» системы попаданцев, понять, что именно нужно — и магия могла создать не только идеальный сплав (путем зонного контроля, оказывается), но и сделать форму отливки в твердом камне, и подобрать состав смолы или масла, или вырастить растительные волокна с нужными свойствами (пришлось напрягать Мастеров Леса). Наградой же служило восхитительное чувство, как будто в насквозь знакомой комнате он вдруг обнаружил целый угол, который ранее не замечал! А в углу свалена кучей просто огромное количество очень примечательных вещей…

…вот так, в неторопливых мыслях, прошли пять часов. Человек бы давно затосковал на плоской крыше вагона, но гранд Западных эльфов только поправил настроение: в медитации не удалось обнаружить близкие силы врага. Потом вернулись небесные наблюдатели, подтвердив результат. Жаль, придется оценивать, как разрушился вражеский кристалл общества, разом лишившись ядра: на осколки или сразу в пыль? Восточные приготовились отступать… и сконцентрировали силы и магов. Вот только они так и не поняли, куда и как далеко будут стрелять орудия особой мощности!

— Готовность номер один! — Разнеслось по составу, и эльф одел на чувствительные уши пробковые наушники. Такие были у всех тут, включая людей — маленький презент от восхищенных «купцов» Флогоса. — К выстрелу… три… два… один…

Командир сверял точное время по хронометру, синхронизированному по новым рациям, потому все восемь орудий грянули одновременно:

— Пли!

Состав тряхнуло и мир заполнил ГРОХОТ!!! Такой, что даже в глазах поплыли разноцветные круги. Томительная пауза… дольше… дольше… дольше…

Результат попадания эльф не увидел, но почувствовал: отзвук волны одноверменно освобожденной из десятков и сотен монолитов магии разнесся на тысячу километров окрест!

— Упоры убраны! Смена позиции. Локомотив — до отметки три по дуге вперед! — Огромное орудие вместе с составом пришло в движение, перезаряжаемое на ходу: регулировка выстрела у артиллерийского чудовища была возможна только по высоте, направление задавалось рельсами. Небольшое неудобство за снаряд без капли магии, что почти невозможно перехватит.

— Готовность номер три! Упоры установить! Загрузить снаряд!

Для Восточного леса это была уже агония — и потому, обострив чувствительность к магии: противники из пограничных заграждений уже бежали сюда и к другим супер-пушкам — уже понимая, что опоздали, но выполняя свой долг. У них будет активная магия и активная защита… а против них — зачарованные пули и снайперы на крышах составов… и на одной из позиций — целый Архимаг (по человеческой классификации). Будет весело… но, конечно, не так весело, как через буквально несколько дней: на очереди — Северный Лес! И их очередь ОЧЕНЬ близко.

Интерлюдия 16

— Герцог Ник! Наконец-то. — Профессор Рокко удовлетворенно пожал руку землянину. — Надеюсь, у вас хорошие вести?

— Да, для вашего состава будет освобождена третья параллель транс-имперсокой магистрали. — Медведподобный главнокомандующий Северным Фронтом выглядел откровенно взмылено. Взмыленный, дерганный, то и дело смотрящий на часы медведь (герцог изрядно зарос бородой) — зрелище было довольно забавным. — Извините за задержку, но иначе был бы логистический коллапс. Пока идет ротация войск, расписание трамбуется как заряд в старой пушке… Вы пойдете первыми, даже перед возвращающимся подвижным составом. Если не секрет, Рокко, зачем вам остатки зажигательных снарядов? Нам бы они могли пригодится — все-таки девять десятков такого калибра…

— Нужны для испытаний. — Махнул рукой математик. — Я обнаружил некоторые девиации по результатам стрельб… и против морских целей они не очень подходят. Детонация будет уже под водой. То есть, без прямого попадания…

— Ясно. Опять небрежность в изготовлении? На массовом производстве получается многовато брака.

— Скорее, недочет конструкции. Отчет я уже отправил в Центр, но на всякий случай — вот копия: насколько я знаю, на базе добычи металлов…

— Это очень-очень секретно, господин профессор! — Укоризненно прогудел огромный геолог, ставший попаданцем, а и бароном, герцогом и вот теперь фактически правителем «верхней» половины Империи и самым влиятельным человеком севера Азура.

— Конечно-конечно! Кстати, исправленные расчетные таблицы так же приложены. И еще раз спасибо за вашу помощь, герцог.

— Это вам спасибо, Рокко! Чувствую, эти малышки нам еще понадобятся — и скоро…

— …зона, закрытая для проезда! — Внушительный ствол дерева, изображавший шлагбаум, пожалуй мог серьезно повредить даже идущий на полном ходу паровоз. Для остановившегося — шансов не было.

— Все в порядке. — Руун Риан вышел из первого вагона и немного картинно заставил дерево распрямится, освобождая путь. Автоматчики дружно встали на одно колено — в этот раз отчитывать своих соотечественников гранд не стал: посторонних действительно не было. Конечно, бросать лопатой уголь в топку — несколько не та работа, что достойна эльфа… потому паровоз, доставивший состав с платформами для пушечных составов, а потом собравший их назад, работал на жидком топливе: все та же смесь масел, только с присадками, что бы горела охотнее. А вот и то, ради чего куда более секретный, чем все секреты империи полигон, сутки назад созданный искусством управления растений и магией эльфов, так охранялся. Красота… не хуже композиции из орудия особой мощности на фоне неба! Только… как там было это слово-то? О! «Футуристично»!

— Мой гранд! — Главный инженер полигона по конструкт-выращиванию опустился было на одно колено, но математик прервал его нетерпеливым жестом: все потом. А пока… результаты и так видно. Прекрасно видно!

— Моторы уже устанавливать начали?

— На первый и второй…

— Отлично. Перегружайте в гондолы монолиты — только осторожно! — и сразу закладывайте медный тросс для антенн. — Распорядился архимаг и с удовлетворением осмотрел произведенную работу: на огромном поле росли, пока еще соединенные с кронами-солнцеприемниками и корневой системой, восемь копий «тестового» дирижабля, в испытании которого до недавнего времени принимала участие вся его эльфийская команда. То же строение жесткого корпуса и шпангоутов баллона, та же биогенная оболочка, для поставок людям замаскированная под прорезиненную ткань (кто станет рассматривать под микроскопом?) и так хорошо показавшая себя при до-зачистке местности от разбегающихся восточников, выживших под обстрелом.

Многие могли и сбежать под распыленным с деревьев и лиан завесами яда: если от пыльцы у эльфов поголовно был иммунитет (а у имперских солдат — сделанные во время медосмотров прививки), то против кожно-резорбтивного яда не помогает ничего (это вам не белок — прямое действие сразу на все пораженные клетки тела)… так думали беглецы. Тут-то и пригодились пехотинцы-старослужащие в химзащите, разбавленные один к двадцати пяти эльфами, «придерживающими» заросли и отбивающими «без палева» магию. Пусть у «стариков» были только магазинные винтовки, укороченные «для леса» — противникам это не помогло. Тем более, егеря буквально озверели от применения БОВа — про попытку убийства Императора слышали все… так что можно было еще раз похвалить самого себя за удачно проведенную простенькую двухходовую провокацию: армейские части, воюющие против княжеств, обмундировали защитой всего за месяц с небольшим. А как быстро герцог Алей разработал воздушный фильтр, опасаясь за жизнь друга — вообще песня… Главный же эффект — «восточный вопрос» был окончательно решен. А теперь — не менее элегантно — будет решен вопрос и северный. Еще двое суток на «достройку» дирижаблей, переоснащение снарядов для орудий в бомбы — по десять на воздушное судно… и решающий удар будет нанесен, причем совсем не оттуда, откуда его ожидает Наррона! Поезда, идущие и идущие с солдатами и техникой в Северный замаскируют все приготовления, даже если шпионы Королевства что-нибудь пронюхали (урок со статистикой пошел гранду впрок). И потом… для летающего фрегата Великий Поток? Просто пройдут поверху…

— …синтез водорода прекращен — давление достигнуто.

— Есть положительная плавучесть.

— Отключение обеспечительной фито-части…

— Кроны отделены! Корни отделены! Баласт отделен! Есть вертикальный маневр! Первый — пошел!

— Второй — пошел. — Сообщила россыпь морзянки радисту и всем остальным.

— Курс: Север-Запад-Запад, держать! Птичья разведка — высота?

— С подходящим воздушным фронтом — три тысячи!

— Продолжать подъем!

— Расстояния до борта-два?

— Двести метров право-низ, растет!

— Продолжать подъем! Высотная живучесть?

— Герметичность гондолы задействована! Высотный обогрев задействован!

— Подать напряжения на роторы. Средний ход.

— Средний ход! Есть тяга! Есть горизонтальный контроль движения… Мы летим!

Да. — Улыбнулся про себя архимаг, не смотря на блокированную большую часть эндокринных реакций, чувствующий себя в этот момент таким же юнцом — ну, разве что чуть умнее. — Мы летим! Совместим… приятное с приятным.

* * *

Полет протекал скучно. Скорее всего с земли их кто-то замечал, но ни одного радио-вызова так и не поступило: только радисты дирижаблей кидали время от времени россыпь морзянки в эфир. Похоже, Империя убрала даже сторожевики от Великого Потока на севере, иначе бы их хотя бы окликнули в эфире. Воды над Линией прошли всего за ночь — попутный ветер благоволил, а магические птицы не хуже обычных умели ориентироваться в пространстве — и в отличии от диких сородичей прекрасно могли сообщить координаты людям. Не пришлось подниматься над облаками и искать звезды или «ловить» в темноте скалистый восточный берег Хикка: все было уже нанесено на карты. Дирижабли тоже четко держали ордер «четыре пары», двигаясь уступом.

На Северо-Восточном выступе Хикка не жил никто из людей — довольно холодно, близкий полярный круг и полное колотого льда сумасшедшее холодное течение через пролив между материками отбивали всякое желание колонизировать эти земли: гористые сопки, тайга — земледелие невозможно. Где нет течения зимой застывает лед — проблемы с судоходством. С рыбной ловлей — такие же. Охота и собирательство? Увольте! Потому Северный Лес, растущий среди бьющих минеральных горячих ключей мог чувствовать себя в безопасности: армию или флот было в принципе не подвести. Не то, что человеческую — даже у долгоживущих воинов были бы проблемы в этих неприветливых, кроме леса эльфов, местах… но на любую крепость найдется свой захватчик! Со стороны неба Лес защищен никак не был… да они даже свои монолиты-накопители особо не маскировали! С высоты было прекрасно видно, как они сияют…

…правда, оставалось одно маленькое «но» — живые конструкты, парящие в небе, эльфы просто почувствовали бы. И был стандартный выход — так лесной народ защищал свои водные корабли от перехвата контроля: живые растения нужно было просто убить. Внутри дирижаблей стало довольно неприятно — для вида, привыкшего жить в симбиозе с живым деревом… но для дела можно было и потерпеть. В гондоле стало дико холодно — меховые комбинезоны пришлось одеть сразу же, да и с герметичностью сразу стало все плохо. На большой высоте пришлось бы одевать дыхательные маски — у эльфов были аварийные баллоны с кислородом: это если придется так высоко быть над целью — потом планировалось снизиться. Баллоны самих дирижаблей, вдобавок, перестали самостоятельно синтезировать водород, и скоро это стало заметно: «помогала» в этом еще и намерзающая на мертвую ткань наледь… но было уже все равно.

Экранированный монолит-«батарейка», не-магические (и довольно тихие) моторы — и ярко видимая с километровой высоты в утреннем сумраке, сокрывавшим землю, магическая «подсветка» целей. Ах да — еще не-магическая неограниченная связь, позволившая эти цели двойкам дирижаблей «разобрать» — каждой-свою. Пусть управляемость упала — партнер-дублер позволял дать гарантию поражения целей. Контрольный сброс груза с флажком… поправка…

— Проверить открытие бомболюков… давай!

Гораздо менее томительное ожидание — и под днищем гондол расцветают огненные цветы! С такой высоты они кажутся уютными и красивыми, а вот внизу — настоящий хаос! Моторы — ход… и следующий груз за борт! И еще. И еще. А теперь — снаряженные ядовитым газом капсулы: чаша горной долины велика, но она все равно чаша, а смесь заметно фосфорорганики тяжелее воздуха. И никакой опасности отравится тут, сверху. А снизу — магические системы защиты и сильные маги уже почти прогорели. И вообще, стыд и позор за свой вид — только на десятой минуте Северные сообразили, что их атакуют сверху! А теперь опустится метров на двести (Здесь тепло! Ноль градусов!) и контрольно пройтись птицами и магией — благо, уже светает. Право слово — легкая победа. А уж какая изящная — даже десант не пришлость спускать: те, кто был у границ или успел сбежать тем или иным способом, уже не были Социальный Кристаллом. Даже не осколки — так, пыль на ветру. А теперь — можно и поспать…

— …Мой Гранд! Великий! Проснитесь! — Начал было шепотом, но довольно быстро перешел в голос один из молодых эльфов экипажа.

— Что? — Сон как рукой сняло. — Случилось что-то?

— Мы шли над Великой Линией, и заметили…

— Ну и что вы там заметили? — Со сна Рокко оказался чуть раздражен. — Впрочем, сам гляну.

Архимаг добрался до иллюминатора, и минуту тупо пялился на волны, не покрытых против обыкновения там и тут плавающими льдинами и редкими айсбергами. Странно, обычно даже и летом… И только тут до него дошло:

— И… где? — Он оглянулся на своих протеже. — Течение где? А кто-нибудь догадался послать птицу осмотреть причину, прежде, чем меня будить?

— Я… и взял смелость отослать седьмой борт ей на встречу. Это было час назад… Причина не должна быть далеко — течение исходит из-подо льдов. Я посчитал, что мы сейчас мы услышим донесение… и пока приказал сменить курс на проход вдоль течения на Юг.

— Последнее — чересчур инициативно, а так — молодец. — Вернул щекам юнца румянец Рокко. — А донесение…

Тут они услышали морзянку. Сообщение не получилось составить с должной лаконичностью — оператор-радист, похоже, прибывал на грани паники. Впрочем, состояние экипажа воздушного судна номер семь очень быстро передалось и остальным. Течение было остановлено рукотворной преградой. Точнее — фито-творной: огромный массив эльфийских растений образовывал многокилометровую живую плавучую дамбу![57] Дирижабли на пути «туда» едва-едва не достали радиусом обнаружения чувствительностью экипажа до этого монструозного конструкта! Воду дамба пропускала, разумеется… а вот течение разбивало и заставляло терять силы. И «сцеживало»-сдерживало лед. Восточные эльфы, скорее всего, обнаружили бы эту конструкцию и не дали бы дотянуть до «своего» берега Азура — окрестности своего дома они обычно патрулировали… но только не тогда, когда Лес готовились (по мнению Восточных) взять в осаду. А теперь естественная водная преграда была, фактически, «отключена»… и западный берег, лишенный перед решительной атакой западного берега Нарроны силами Империи даже самых старых Имперских судов оказался открыт для десанта! Ни льда, ни водоворотов… ни войск. Проклятье!!!

— Борты с пятого по восьмой — экипажам разрушить преграду воде как можно скорее. — Холодно приказал западный гранд. — Борт два — на юг со мной в одном ордере. Борт четыре и борт три — курс на запад. Цель — выйти к Имперской релейной линии и оповестить об опасности десанта. Дублируйте сообщения друг друга на всякий случай: «Останавить войска и корабли, что не успели уйти к порту Северному на местах дислоцирования на западном побережье. Привести их готовность-один. Полковник Рокко.» На вопросы о себе называйте номер части и не раскрывайте источника получения передатчика и корабля. Все вопросы пусть задают мне — вы простые исполнители. Далее… «двойка» — в ордере со мной. Самый полный ход — на юг. Возможно, мы успели обнаружить ход противника раньше их маневра. По возможности подняться на высоту визуального не-обнаружения возможным противником…

…впервые за много столетий Рокко хотелось буквально взвыть от отчаяния! Они нагнали флот — «верхний» ветер и предельная скорость электромоторов дала нужный результат. Где-то там, отстав на сотни миль, остался борт-два: отказал один из двигателей. Да и состояние все более травящих газ секций баллона оставляло желать лучшего: потому-то пришлось слать аж два воздушных корабля передавать сообщение. Два вторые пары уже скорее всего «разрезали» преграду Великой Линии на части… вот только огромная инерция воды и скорость потока не оставляли шансов, что оседлавших уже спокойное в нужный момент и чистое ото льда, но еще быстрое течение джонки Северных попадут в ловушку. Сотни кораблей растянувшегося ордера уже пересекли экватор и явно нацелились на Западное побережье Юга Империи… после того, как захватят Флогос. И каждый, каждый проклятый корабль нес монолит-накопитель и мага: Северные поставили «под ружье» не только всех своих более или менее способных адептов, но и пере-подготовленных беженцев-магов с Азура (Восточники наверняка бы порадовались, что все-таки умудрились достать ответным жестом своего врага из могилы), разумеется просвещенных в том, кто именно виноват в объявлении магии в Империи вне закона. С полу-разряженным монолитом дирижабля гранд, пожалуй, мог утопить десятка два судов с десантом — прежде чем пузырь с водородом над его головой пробьет пропущенный файрболл или еще какая гадость: высота тут не спасет. А то и меньше — враг был прилично рассредоточен… а на борту не осталось даже чугунных чушек с флажками — не говоря уже бомбах и газовых капсулах. Правда, и сам «Борт-один» тоже не обнаружили до сих пор.

— Экипаж, слушай мою команду…курс на Столицу Империи. — Взгляд эльфа был… несколько менее непоколебимым, чем ему хотелось. Увидев в глаза экипажа немой вопрос, старый-старый архимаг впервые за две тысячи лет изменил своим принципам и разъяснил:

— Броненосцы. Их не успевали довести до стопроцентной готовности до начала десанта… да и не нужны они были там, в Северном. Корабли остались в Столичном порту. При некоторой удаче и магической поддержке пушки этих кораблей перетопят картонный флот врага поодиночке: никакая магия не спасет разрозненные суда от близкого попадания главного калибра… да и не главного тоже. Главное — не дать высадится на наш дом!

Дальше архимаг и гранд всю оставшуюся дорогу молчал, и поддерживал магический ветер… недостаточно сильный, что бы подпалить летающую горючую колбасу трением об баллон. Ему было очень, очень неприятно признать — сейчас ему нужна была помощь людей. Даже не человеческих магов, порой становящихся просто неприлично сильными по сравнению с сильнейшими из эльфов, и получавшими признание заслужено. Нужна была помощь простых, обычных людей… докатился, гранд. Признать равными себе низших, да еще и не-одаренных… но сам себе врать он не мог, да и не хотел. Защитят Флогос — и признать придется… проклятье!

61 и Интерлюдия 17 вперемешку

Если бы кто мог заглянуть под полог раскинувшегося на месте когда-то занимавшей добрую треть материка Азур пустыни леса, точнее, нечто издали напоминающего лес, то обнаружил бы, что некоторые «глубины» (высоты?) зеленого моря занимают не только вездесущие стволы, листья и лианы, а вполне себе упорядоченные зоны, явно предназначенные для работы и жизни людей. Вот только работали они… или не работали… как-то странно. Вот что могут делать двое женщин и мужчина лет тридцати, сидящие на удобных креслах-шезлонгах, «собранных» из явно живых лоз? Правда, с гладкой корой и листьями, которые сразу и не узнаешь в анатомических подушках. Ну, они точно не спят — хотя глаза закрыты. Необычное трио то обменивается репликами, то надолго замолкает. Солнце, движущееся по небосводу, уже давно должно было бы осветить их — но многослойная «крыша» нескольких ярусов сверху пропускает свет так хитро, что кресла всегда в тени. При этом пятно солнечного света все время рядом, создавая эффект позднего летнего утра…

— Эль, ты следишь за ландшафтной высотной съемкой? — опять внезапно спрашивает мужчина.

— Да, проверяю каждую минуту. — Отвечает названная «Эль», красивая молодая девушка с длинными волосам цвета спелой пшеницы. — Парящие «глаза» и ретрансляторы все время сносит — не получается сделать ровную «сетку». А на высотах от десяти тысяч не помогает даже солнечный нагрев поворотом черной стороной перпендикулярно свету — конструкт застывает и перестает отвечать, пока не опускается в зону теплого воздуха опять.

— Проблема будет решена немедленно, как только ты объявишь «фазу ноль». — Поддерживает, не открывая глаз, собеседницу вторая девушка… скорее молодая женщина: если приглядеться, то ей можно дать на пару лет больше возраста, на который она выглядит: лет двадцать семь, примерно. Ах да, у этой женщины волосы салатово-зеленые, дивно сочетаются с распахнутым белым медицинским халатом. Впрочем, так одеты все трое. — Просто краевые потери на таком малом объекте…

— Лима, я помню… как сам тебе рассказывал про краевые потери. — По-доброму улыбается мужчина, не открывая глаз. — Собственно, я хочу сказать другое: «глаз»-ретранслятор номер 587 действительно фиксирует неопознанный летающий объект, или меня глючит?

— Летающие «блюдца» запускаем тут только мы… или не-блюдца, если объект растаскивает ветер. То-то имперцы в последние дни, наверно, насмотрелись…

— Связи нет. — Сообщила с сосредоточенным лицом, но по-прежнему спокойно лежащая блондинка. — Объект на границе поля зрения конструкта, придется менять форму…

— Стой! — Напряглась названная Лимой. — Ветер опять растащит — есть перепады по высоте…

— Но, зато разглядим «объект»… он явно не наш. Выполняю трасконфигурацию…

— Вижу!

— Все, кострукт размотало. Что это было, Алессо?

— Знаете. — Мужчина открыл глаза и даже приподнялся со своего места, оглядывая собеседниц. — Это был дирижабль! С цифрой «три» на борту. И, похоже, он идет по ветру, хотя я разглядел винты…

— Видеопоток из Столицы!

— О, черт… — Произнес мужчина. — А вот этот на ходу и с цифрой «один»… кажется, мы что-то пропустили.

— Судя по тому, что он явно намерен отшвартоваться у вышки во дворце — однозначно.

* * *

— Профессор Рокко, как вы намерены объяснить… все это?

— Как полетные испытания экспериментальных воздушных судов, разумеется. — Хладнокровно ответил математик.

— А мне почему-то кажется, что правильный ответ «государственная измена в военное время»… — Граф Алей напряженно смотрел то на друга из своего мира, то на того, кого считал другом уже более двадцати лет в этом красными от недосыпа глазами. От обеда — времени, когда по релейной пришло сообщение с «Борта-четыре» — и до шести утра, когда в небе объявился «Борт-один», шеф Службы Имперской Безопасности рыл, рыл, рыл… чуть ли не в прямую — землю носом. Такой фейл! Нарыть, на удивление, кое-что удалось, хотя бы про те же электромоторы и лопасти винтов… и ни слова про дизель-генераторы. — И я очень надеюсь, что это — неправильный ответ. Но это не объясняет, почему ресурсы…

— Ресурсы острова Флогос.

— …являющегося частью Империи были израсходованы вот так. И что за странная, очень мне подозрительная секретность даже от монарха?

— …запрещенный источник энергии. — Очень достоверно помявшись, слил заранее подготовленную часть правды Руун Риан. — Точнее, я думаю, просто пока не имеющий научного объяснения… электрический ток снимается с магического амулета. Потому я и…

— Не знаю, смеяться или плакать, профессор. — Опустил лицо в выставленные ладони Свят Первый. — Вы, как мальчишка, срываетесь «полетать»… ладно, испытательный полет над южной частью страны вас чем не устроил?

— Так шпионы же! — И здесь гранд эльфов под маскировкой испытывал схожие с показываемыми чувства: Северный Лес отработал ювелирно… только не учел, что их могут раскрыть значительно раньше срока нападения. Очень бесило то, что само «раскрытие» стало фактором случайности — превращая изящную победу над северянами в прямо-таки схватку дикарей! Ну что за «повезло» такое — кто первый дубиной по врагу попал с закрытыми глазами?!

— С этим тоже стоит разобраться…

— Особенно с тем, как «шпионы» доставили сообщение о нашем выдвижении за три тысячи миль… заранее, что бы флот успел выйти! Уж не тем же способом, что корпуса дирижаблей попали в Северные Княжества? И можете мне не говорить, что их «там собрали» — я прекрасно знаю, что шпангоуты даже одного «цеппелина» займут весь состав… И еще — это ваше странное сообщение про течения… зачем вы вообще сунулись через Великую Линию?!

— …внести свой вклад в войну…

— Ч-Т-О?

— Внести свой вклад в войну. — Твердо заявил «проф». — Вы сделали меня полковником… и оставили в тылу. Я — патриот. Бомбардировка — а она была успешной — горных изолированных деревень врага…

— Бомбардировка?! — Императора все-таки можно было выбить из колеи. — То есть вы нарушили эдикт церкви, совершили военное преступление, поставили под возможный удар и обнаружение передовую, даже не оттестированную научно-техническую разработку и жизнь более полусотни своих учеников — что бы сказать «я воевал»?!

— И скажу. Я воевал. И я, что главное, обнаружил врага, которого прозевала пограничная стража. Как вы мне всегда говорили, Свято-Слав — «победителей не судят». Не так ли?

— То победителей… нам еще надо победить.

— И вы это сделаете, взяв меня на борт «Разрушителя». — Твердо сообщил Рокко и властным взмахом, скорее гранда, нежли человека от науки заставив смолчать Алея, продолжил. — Да, ясное дело, я рассказал вам не все. И про сборку дирижаблей… и про источник энергии: откуда получен, как работает. Да — я это знаю: я ученый старой школы, нравится церкви Великого Бога это или нет. И я готов рассказать вам все лично — только возьмите меня на борт.

— Несусветная наглость! — Покачал головой Свят Первый. — Ну вам-то какой толк…

— Вы сами ведете «Разрушитель» и «Укротитель» — потому что считаете, что это ваш долг — защита подданных. Это и мой долг тоже — защищать родину… и я хочу войти в экипаж победителей, если удачной разведки оказалось недостаточно.

— Черт с вами, уговорили. — Махнул рукой монарх. — Собирайтесь, если вам что нужно — выезд в порт через час. Ждать не буду.

— Просто позвоню и отдам команду доставить вещи к пирсу военных кораблей…

— Свят? Ты что, вот так позволишь? — Алексей наконец смог подобрать челюсть, но едва мог удержать мат. — Тут такое попрание законов и порядка, а ты…

— А я верю другу. Причина была — мы с профессором единомышленники с самых первых дней: если не верить ему, то кому?

— Ты совершаешь ошибку…

— А ты слишком пропитался своей должностью, Алей. — Резко оборвал сподвижника Император. Помолчал, и мягко добавил. — Пойми сам: капитанов броненосцев я услал в Северный сразу, как только сорвались сроки по готовности Разрушителя и Укротителя. Там моряки такого класса куда нужнее. И теперь тут только зеленые юнцы, способные разволноваться и запороть простое задание… и я. Император, лично победивший армаду подлого врага — звучит же? О политике я не забыл, ты не думай. Это ненадолго… а ты пока охраняй мою семью. Как зеницу ока! Ну и страну заодно у не проср… не проиграй в карты.

— Так точно, господин Верховный Главнокомандующий! — Четко взял «под козырек» герцог и чуть ли не строевым шагом вышел из кабинета. Император только тихонько вздохнул.

— Надеюсь, Рокко, ваши другие сведения стоили того…

— Вы убедитесь сами, Ваше Величество! — Твердо сообщил архимаг.

— Сообщение от принцессы Марины!

— …м-да. Предлагаю увеличить число высотных «глаз»-ретрансляторов до максимума. Высотный эшелон с благоприятным воздушным течением пять тысяч метров.

— Жители Столицы и самой населенной части империи увидят небо в зеленый горошек, ты же понимаешь? Один-два «круга» у самого горизонта, среди облаков — это незаметно… да и показаться может! Но тут…

— Зато — долетят ракеты и трамваи. Стерх, ты же понимаешь, что иначе мы можем проморгать десант на Столицу? А что на очень-очень нужно от Столицы?

— …Университет. — Вздохнул лидер Арка. — Ты прав, другим способом, как «защитить, спасти и эвакуировать», нам эти «мозги» не достать, мы это уже обсудили. Люди не будут эффективно работать из-под палки. Не все в этом мире продается… по крайне мере, пока. И пропаганда на высоте.

— Просто ученые дороже денег. И большинство из них — очень молодые. — Пожал плечами Алессо. — Да, записи и архивы тоже лучше вынести. Нам хватит людей и транспорта уже сейчас? Мы рассчитывали на месяц позднее…

— Сначала Свят должен пропустить вторжение мимо себя. — Напомнил бывший имперский лейт. — Только тогда «представительство Арк» сможет вмешаться… и мне кажется все равно, что это слишком… ранняя реализация Плана.

— Пропустят. — Уверенно сообщил глава всея науки в Арке. — Эль?

— Эльфы Западного леса — не дураки. — Отозвалась девушка, не открывая глаз. — Они подготовили отступление просто «на всякий случай» — и теперь уже перегрузили на ниэли — это эльфийский морской транспорт, я про них читала… Погрузили генеральные амулеты, семена и саженцы, и самых уязвимых и самых сильных своих единоплеменников. Будет дежурная защита Леса — но не более того: десант по всему побережью им не отбить так и так. Когда защита падет — «ядро» Леса будет уже далеко. А раз так — часть растянутого ордера сразу пойдет на Столицу — те, кто отстали. Это — логично.

— Мы подготовились отбить то, что нужно нам у Западных эльфов, если те решать разрушить «точку напряжения» после своей победы. Будут Северные эльфы? Нам без разницы. Главное — нападение не пропустить.

— Ладно. Даю свое добро. Начинайте.

Два бруска с заостренными носами начали расходится в стороны: будто между ними была натянута невидимая сеть, и они собирались этой сетью загрести многочисленные деревянные щепки, пятнающие водную гладь — по крайне мере, так все это выглядело для птицы-разведчика. Вернуться-и-показать! Интеллектом, в прямом смысле этого слова, птица не обладала, зато могла своего рода «программироваться» на выполнение результата по соблюдению условий. Не такая уж и простая магия, кстати говоря. Работа с небесными наблюдателями требовала определенных навыков и опыта — не настолько серьезных, что бы посвящать им ВСЮ длинную эльфийскую жизнь, но и не настолько простых, что бы обучится с легкостью мог каждый. Обычно, учили заклинанию молодых эльфов ниже-среднего магических способностей, и те, по необходимости, включались в состав развед-партий, линий связи (птица могла принять в себя большой объем информации) или, как сейчас, стать еще компонентом системы навигации морских судов. Потому, когда ВСЕ птицы у передовой части Сборного Восточного флота десанта Нарроны мгновенно исчезли, это послужило причиной серьезного коммуникационного сбоя — включая не-получение ключевой развед-информации.

— Вестник не отвечает! И нового призвать не могу!

— Координация судов потеряна!

— И прямо перед тем, как нужно было совершать маневр перестроения… Проклятье, блокировка вестников — заклятие уровня архимага. — Командующий авангадом легко «сложил два и два» и отдал приказ:

— Сигналить флажками: «Кто меня видит — ко мне! Ретранслировать всем, кого видишь! Приготовится к отражению магической атаки!»

Для гранда эльфов ничего не стоило пробить защиту монолита, установленного на каждый корабль… одного. Но не двух десятков разом. Ну и для гранда ничего не стоит перебить даже самое мощное заклинание — как с небесными наблюдателями… но не два десятка разных! Магия — это искусство, рапира, не дубина — по крайне мере, в эльфийских руках. Ну и еще… как это не смешно, одаренные, по одному на корабль, ожидали от противника изящного хода. Опасного, да, возможно смертельного, недоступного пониманию… а получили совсем другое. Возможно — гранд западного леса все-таки переобщался со своими короткоживущими игрушками…

— Дым на горизонте! Быстро приблежается!

— Дать себя обнаружить на таком расстоянии… уловка? — Старый маг Северных задумчиво сощурился в сторону тонкой струйки дым, на глазах толстеющей. Вот уже видна темная черточка корабля под ней… вызов на битву, что ли? Как… примитивно, даже. Может, гранд Западных не там?

Над носом идущего навстречу скучковавшимся джонкам (тех, которые успели выполнить маневр) полыхнул маленький с такого расстояния двойной язычок пламени… и три деревянных корабля мгновенно перестали существовать, смятые и разрушенные парными взрывом и гидродинамическим ударом. Еще восемь получили повреждения и начали заваливаться на поврежденный борт. В ответ по кораблю ударили заклинания — тех, кто умел это делать на таком расстоянии: для пушек было невообразимо далеко. Один огненный шар даже прорвался — пущенный пожилым магом-человеком, «выкормышем» Башни, не обладавшим привычной к сложным плетением: знак — цель — запуск… и шар огня бесславно расплескался о бортовую броню: бронебойным действием огонь не обладал, а теплопроводность металла вообще свела вред к нулю. И никакой магии: в чем-то церковь Великого Бога была права — честная работа сильнее обращения к личным силам. Надежнее. Правда, тоже не всегда…

…через четыре часа ситуация была совсем другой. Орудия бахали все реже и реже — достойных целей почти не было, а снаряды уже истрачены порядком. Противник теперь был везде: по курсу, по бортам и за кормой разошедшиеся максимально широко джонки заставляли неубиваемых броне-монстров ловить прорывающихся мимо жидкого заслона по течению корабли так, как медведь ловит форель на перекате. Нет, рыбы-то медведь набьет много… вот только еще, не сопоставимо больше пройдет мимо. И высадит икру-десант… впрочем, «медведь» собирался вернуться и поиграть, за счет скорости хода, с уже было «убежавшими» в салки. Связи со вторым броненосцем не было — на «Укротителе» умудрились словить магическую молнию прямо в антенное полотно, после чего передатчику и большей части электропроводки на борту пришел конец. К счастью, технологический уровень на броненосцах был пока такой, что от выхода из строя генератора пострадало только освещение. На счету «Разрушителя» было уже сорок шесть транспортных средств врага: потопленных из пушек, расстрелянных из крупнокалиберных пулеметов, и аж три взятых «на таран». Святослав, устало облокотившись о тумбу с приборами, думал, что все это «избиение» более похоже не на «героизм», а на фарс. Радара на кораблях за прошедшие месяцы так и не появилось — хорошо хоть вакуумные лампы наконец-то нормально делать научились к обычным рациям — и потому что либо сказать об эффекте «охоты слона на медленных зайцев» было пока затруднительно.

— Ваше величество, думаю, нужно возвращаться к берегам Флогоса: там будет основное сражение. — Профессор-математик тоже выглядел не лучшим образом. Каждая стычка была простой — но силы приходилось отмерять буквально по крошкам: в распоряжениях броненосцев были только полу-разряженные камни-монолиты средней величины, по одному на борт, причем более разряженный гранд взял себе. А сородичам, которых он иногда ненавидел, даже в голову не пришло отправить после предупреждения через вестника один из подготовленных ниэлей с магическими «аккумуляторами» навстречу имперским броненосцам: как будто не они шли защищать Западный Лес! Пни замшелые…

— Еще рано. — Свят Первый постучал пальцем по хронометру. — Первую волну мы сбили, а начало второй волны не представляет опасности — надо просто не дать им накопиться на берегу. А раз так — чем больше мы сейчас потопим и рассеем, тем меньшую опасность будут представлять отдельные группы. Ведь Флогос… вернее то ценное на нем, о чем вы так печетесь — его есть кому защищать, не так ли.

— Да, все верно. — Эльф посмотрел в глаза человеку и ответил на не заданный вопрос… совсем не то, что монарх ожидал. — Я знаю, как вам вернуться домой. Нет, вы не поняли — не во дворец, а на Землю.

— ЧТО?! — Вся усталость мигом слетела с монарха. — Когда вы…

— Может быть, не здесь? — Оглядел мостик Рокко.

— Да, выйдем на мостик. Помкэпа, принять командование кораблем!

— Есть, ваш-во!

— …все просто и сложно одновременно. — Продолжил гранд, когда они встали на «крыле» открытой части «мостика». Броненосец шел наперерез очередной джонки, с нее в очередной раз пытались продавить защиту, а архимаг, взявший очередную порцию энергии от амулета-монолита, машинально отбивался, даже не обращая внимание. — Вы — латентный маг пространства… да-да, не смотрите так на меня, Свято-Слав. Это именно вы привели сюда группу, правда, могу сказать, что это только наполовину ваша «вина»… или достижение — как посмотреть.

— А вторая половина — чья? — Хрипло спросил оружейник и страйкболист, сразу же поверивший Рокко: он за столько лет успел составить впечатление об этом человеке… и даже «двойное дно», оказавшееся у профессора математики, если подумать, вполне укладывалось в этот образ. Что можно было смело сказать о Рууне Риане — он никогда не врал. Вообще.

— Того, кого вы взяли за руку, или за другой открытый участок кожи при переносе, второй латентный маг пространства. — Просто сообщил Рокко. — Такие, как вы… и как я — рождаемся очень редко. Встреча — событие маловероятное, встреча в нужном, «тонком» месте мира — еще более маловероятное. Обученным пространственникам такие «костыли» не нужны, но латентные… гм, «попадают в ситуации» именно так. Далее — нужен прямой физический контакт… обычно — первый контакт, кожа к коже… и накопившаяся «разность потенциалов» инициирует пробой. Ну а дальше — все как в «обычной» магии: Воля и Желание дают Эффект. Если есть Знания — то эффект будет ожидаемым, если нет — случайным. Впрочем, с вашей плотностью населения на планете и любимым способом мужского приветствия условия для создания «пробоя» несколько проще.

— Но, это, получается, что я должен был впервые пожать руку кому-то в том бунк… ах ты ж, с-сука! — Лицо монарха стремительно покраснело. Е…я сволочь! Как же я жалею, что не добил тебя своими руками, а оставил дохнуть в пустыне!

Пожимать руку «друзьям» со стракбола не снимая перчатки — это было любимое выражение чувств Святослава, презирающего пять шестых «тусовки» — всех этих боровов на мерсах и в немецкой «цифре» с «тюнингом как у самолета», разжиревших манагеров, не способных плюхнуться в грязь на пузо, накаченных «крутышей», приехавших поизображать из себя «Рэмбо за копейки» и снять девочку из «новой тупой тусовки»… и прочих уродов и идиотов. Кого Слава уважал — тем доставался японский поклон — об этой маленькой «фишечке» знали только друзья, питавшие к «мажорам» и остальным схожие чувства. К сожалению, к «залетному» айтишнику Алексей и Ник, таких чувств, как сам Слав, не питали, и разрешили напроситься в группу «балласту» (наверняка — решили подколоть командира, которого просто корчило от разговора с этим… этим). Ну и балласт, как и положено мешку с г… отходами — умудрился застрять на месте, где нужно было подпрыгнуть и подтянутся: металлическая лестница сгнила и рассыпалась в прах. А перчатку именно в этот момент Святослав снял…

— Какие-нибудь еще… признаки перехода? Почему мы его сразу не заметили? — Выдавил Император из себя, с трудом возвращаясь из восстановленного памятью в мельчайших подробностях момента. Даже грохот пулеметных полубашен правого борта, буквально за полминуты превративших все-таки ушедшую от прямого столкновения джонку в тонущее решето, его не отвлек.

— Да. Чувство дезориентации. Оно часто мешает понять, что «что-то не так»… вот такое чувство… — Растеряно закончил фразу гранд, глядя на соткавшуюся из воздуха фигуру. Фигура, лысая и с острыми ушами, просто светила неправильностью… только через секунду отходящий от шока архимаг понял, что череп… существа был сильно деформирован, возможно — с некими целями. Фигура меж дезориентации явно не чувствовала — поймав единым взглядом окружающий пейзаж, она совершенно по-детски улыбнулась — и Рокко машинально перебил оглушающее заклятие — довольно мощное, сочетаным ударом в упор буквально разрывая нервную систему противника… тот даже не попытался защититься.

— Что… — Начал было Император — но тут оказалось, что заклятие было не одно. Точнее — имело не один источник. Ослабленное расстоянием, оно принесло только звук… и демонов, густо появляющиеся в небе от горизонта до горизонта, кроме чистого «пятна» над броненосцем. И это был конец. Тварей Рокко сразу узнал, и понял, что такую большую, удобную и приветливо дымящуюся штуку как броненосец не оставили бы вниманием даже без монолита — и гранда на палубе. Еще он понял, что и Флогос попал под удар: в лице странного атакующего он узнал черты гранда Южного Леса, и, судя по эффекту, такой он был не один. Клон? Или южники научились переносить черты отца на детей? Гадость какая… перемещающаяся в пространстве без дезориентации — что они сделали с его мозгом? Но, возможно, сбежавшие ниэли уцелели — иногда «освященная традициями практика» срабатывает. А, значит, надо спасать себя. Времени на расчеты не было, но — Воли и Желания достаточно. Правда, выжить в одиночку в чужом море будет сложно… без корабля: переход осуществлялся, обычно, по принципу подобия пространства. Утащить махину броненосца эльфу было не под силу… одному, но — кумулятивный эффект когда-то позволил всего четверым одаренным утащить за собой более двадцати тысяч соплеменников! С грузом и вещами, надо отметить. Так что Руун Риан Рокко, математик, архимаг и гранд в одном лице схватил все еще «тормозящего» землянина за руку… и дымящий, грозный, бронированный корабль просто пропал… как и несколько наиболее шустрых демонов, успевших спикировать на него. Джонки с людьми и магами эльфов Северного Леса спасать было некому…

* * *

— Маам, ты же сама должна понимать — я должен был пойти с отцом. — Серьезно сведя брови, в который сообщил принц Егор. То, что он не попадет на ушедшие несколько часов назад броненосные корабли, он знал… но шел на принцип — получить подтверждение своим логическим выкладкам. Если говорят «ты уже взрослый, учи этикет и танцы» (принц ненавидел и то, и другое!), то взрослый и для боевого похода. Императрицу Яну, все еще красивую женщину, еще не выглядевшую на свои «уже чуть за сорок», рассуждения сына умиляли: этот голосок, уже сломавшийся, но такой наивный, эти «бровки домиком»…. ииии! Так и хочется затискать! Но уже нельзя — Принц Имперской Крови… но если очень хочется — императрица она или нет?!

— Ну мааааам! — Обреченно дернулся Егор, увидев знакомый блеск в глазах. Протестовать было бесполезно.

— Мара, уговорить мать спуститься хотя бы на первый этаж. — Опустив бинокль, попросил граф Алей дочь Свята Первого. — Тебя она хотя бы послушает.

— А, может, сразу в подвал? — Глядя на небо и провожая медленно плывущие на разной высоте зеленые «блины» фито-глаз-ретрансляторов, составленные из арковских растений, выращенных для жизни в воздухе… какое-то время, отозвалась Марина. Герцог, по ее мнению, совершил ужасную ошибку, заставив гвардейцев притащить из оружейки и поставить на каждый балкон или открытую террасу по пулемету на станке. Станки могли брать «зенитные» углы возвышения, а вот в умении гвардии попасть во что-то летящее лично сама Мара сомневалась. Тем более было бесполезно решетить «блин» ретранслятора, даже если он опустится: состоящий из довольно рыхлой массы сцепившихся корнями и листьями растений, имеющими в своей био-массе персональные пузырьки с водородом. Вот… блин! И сказать нельзя, что это безопасно.

Мать и сын тоже смотрели из окна на ставший оригинальным рисунок неба — голубое в зеленый горошек, но куда больше их привлекал внимание новый крупнокалиберный «морской» пулемет. Ну, подумаешь — круглые зеленые облака. Это профессора и студенты Имперского Университета, те, кто не на фронте, чуть ли не на ушах стоят от «неизвестного погодного явления»… а для Императрицы и принца — возможность «пострелять» — не в тире, а прямо с балкона! «Крууууто жеее»! Нда. Становилось сразу понятно, что отец в матери нашел… кроме «больших глаз» и милого личика, разумеется. И в кого принц Егор такой повернутый милитарист… впрочем, в атмосфере всеобщей мобилизации — не удивительно. Пропаганда действует на всех. И опять нельзя сказать, кто виноват…

— Мара, хватай семью и убирайся в бункер под дворцом, я знаю, что его доделали!

— Что?! — Голос Плуга возник в голове так внезапно, что сама принцесса не сразу поняла, что слышит его не ушами.

— Смотри!

Пришлось закрыть глаза — видео «вторым каналом» все еще изрядно дезориентировало. Сначала она даже не заметила темную полосу между морем и небом — это был передний край распространения воздушных «блинов», дальше небо было синее. Потом включилось «зуммирование» — и полоса распалась на тучу знакомых крылатых тварей. Слишком хорошо знакомых — у принцессы мгновенно заныла когда-то откушенная рука.

— Поняла! — Принцесса повернулась к семье и герцогу, и попаданец аж отшатнулся — такой у девушки был «безумный» взгляд. Принцесса было дернулась к семье, но на втором же шаге сменила направление и влетела за стол «для разговоров» — на нем стоял внутренний интерком дворца. — Дежурный! Принцесса Марина, код двадцать-девяносто два. Меня — на громкую связь!

— Слушаюсь! Сделано!

— Говорит Принцесса Марина! Всем гвардейцам охраны с выданым тяжелым оружием занять места в холле подвала на этаже «минус два». Повторяю — взять пулеметы и срочно в подвал! Код двадцать-девяносто два.

— Мара, дочка… — Императрица отпустила сына и с тревогой смотрела на своего старшего ребенка. Выражение лица графа Алея было вообще трудно-описуемым — похоже, он сам не знал, какую именно эмоцию сейчас испытывает более других.

— Поверьте, так нужно… а теперь — в подвал.

— Там же вход в «бункер»! — Мгновенно определил принц. — Сестренка, ты крута!

— Мара, ты не имеешь права… — Наконец определился герцог — и запнулся на половине фразы: тонкая хрупкая принцесса в одно движение сдернула со станка тридцати пяти килограммовую «машинку» (это вместе с лентой в контейнере) и без особых усилий крутанула в руках. Расчет пулемета был, разумеется. на веранду не допущен и мялся в коридоре, потому помешать Марине было просто некому.

— Имею. — Повела стволом, отклоняясь для равновесия Мара. — Вперед.

— Нет же! Не знаю, что на тебя нашло… герцог сделал наконец то, что должен был сразу — направился к интеркому… и получил стволом в живот! Никакая тренировка не помогла — мужчину скрючило: в таком состоянии рассчитать свои силы девушки было трудновато… и не с тяжеленной железкой в руках!

— Я не шучу! — Повела она пулеметом, еще раз оглядела хватающего ртом воздух «дядю»… и кивнув самой себе, выдала:

— Объявляю государственный переворот! Теперь я могу командовать, герцог?

— Он согласен, доча. — Величественно воздвигнувшись, сообщила Императрица… то есть уже бывшая Императрица. — Все правильно сделала. Дедушка вот так же поступил, я помню… эх, годы мои годы… ну, командуй уже!

— К подвалу, мам. И пошли скорее!

— Идемте, герцог… — Потянула за плечо Алея экс-ее высочество… попутно фикусируя руку друга мужа, что бы он точно не дотянулся до кобуры с пистолетом. — Зато вас в камеру не отправят, по болезни… что случилось-то, Марина?

— П…ц! — По-русски сообщила Мара-пулеметчица.

— П…ц! — Глядя на волну демонов, сообщил в пространство Алессо. — Ну что, «фаза ноль»?

— Согласна. — Подняла руку Эль.

— Согласна! — Лима.

— Согласен… и быстрее уже! Мы открываем тоннели убежища в университетские подвалы и запустили рост залповых болтометов на территории — благо, энергии хватает… но я не знаю, насколько успеем! И дадут ли эти меры эффект — Удаленно откликнулся Плуг.

— Согласен. — Мора Рокс, непосредственно знакомый с «милыми птахами», не колебался. — Мы высылаем гвардию и все летательные аппараты. Предупредите мирных жителей… как-нибудь. Их там еще около двухсот тысяч осталось…

— Единственный шанс у «мирных жителей» — «фаза ноль». Продержаться, пока Проект не развернется до Столицы…

— Согласен. — Отозвался Гуурака Мика так же удаленно. — Острова Конфедерации не под ударом… еще.

— Потому что у вас там ночь!

— Кворум достигнут. — Объявил Стерх. — Алессо, запускай!

— Фаза «ноль». Активация!

Все присутствующие на площадке дружно задрали головы — хотя спокойно могли подключится к одному из возвышающихся над «лесом» «фито-глаз». Секунду ничего не происходило… потом стороннему наблюдателю показалось бы, что лес начал расти вверх — все быстрее и быстрее. Пятьдесят метров. Сто. Застывший было ветер начал отклонять зеленое месиво по горизонтали, и стало понятно — это не поборовшие сопромат деревья. Это — летающая трава и кусты, вроде тех, что составляли воздушные «блины» ретрансляторов. Но биомассы было много. Чертовски много! Охренительно много!!! Для стоящих среди ветвей ученых и одного «политика» солнечный свет постепенно сменился зеленым сумраком — и померк совсем. Очнулись они только тогда, когда включилось ночное био-свечение.

— Не могу поверить… мы все-таки сделали это! — Голос Лимы просто звенел от восторга.

— Еще бы узнать, что именно мы сделали… — Тихо прокомментировал лидер Арка.

— Не волнуйся — мимо нас не пройдет так и так. — Кажется, Алессо все-таки тоже был потрясен циклопической картиной. — Надо перекрыть «крышу» — скоро температура такими темпами начнет падать… вплоть до снега. Как при супер-извержении вулкана. И хорошо, что энергия с верхнего слоя Проекта идет по цепи ретрансляторов вниз — иначе фотосинтез просто встал. Ох, надеюсь, все сработает по расчету…

* * *

— А я те говорю — море слишком зеленое! Водорослей полно и креветок с рыбой! И вода никогда не была такой теплой! О, чет плахое будеть! — Сеть тянуть, даже с лебедкой, было скучно, и экипаж рыбацкой шаланды, одной из нескольких под охраной устаревшего «морского охотника», в которого вместо десантной секции втиснули паровик и угольную «яму», скрашивал рутину болтовней. Особо старался один «заслуженный» старичок-рыболов, ранее подвизавшийся совсем не в честном бизнесе по разводке лохов, да на старости лет оставшийся без клиентов. Взяли его не за физическую силу, конечно, а за язык-помело: на Земле владельцы сейнера просто включили бы радио, но пока такой прогресс до этой планеты не дошел.

— Водоросли, шмодорасли… вон, развели подводных садов — от них и «цветет» все. — Не согласился другой пожилой рыбак, в этот раз «настоящий» ветеран сетей и паруса.

— Не бреши! — Вступился шкипер. — Над шельфом вода теперь — кристалл! Все до дна… до крон видно. И рыбы там — дохрена теперь.

— Но не селедки, значить! — Ввернул бывший ловкач.

— Селедка завсегда на глубине была, сухопутный ты баран. — Прогудел боцман, намедни проигравший в «наперстки» деньги за неделю… а ведь предупреждали же!

— Да ты за борт глянь!

— И че там… ой, ребяяты… она и правда — зеленая! И зеленеет!

— Ого! — Только и успели, что выдохнуть рыбаки, наблюдая, как удивительно успокоившаяся поверхность океана превращается в натуральную лужайку — и так до горизонта! А в следующуй секунду растения преодолели водно-воздушный барьер и воспарили, зеленым стеной-туманом закрывая обзор. Загудел сторожевик, и попытался набрать ход… и встал, намотав на винты зелень. Воздух повлажнел — и ощутимо потемнел.

— Вот тебе и «подводные сады»… — Прошептал кто.

— У меня идея. — Внезапно чисто, потеряв «акцент» и «говорок», и спокойно констатировал «катала». — Пока эта хрень не заслонила все… и пока мы помним, где берег — ходу бы! На веслах дойдем.

— Компас есть. — Как-то автоматом поддер боцман недруга.

— Да толку от него, если будет ни зги не видно!

— Лампа тоже есть… одна. — Так же автомачески ответил капитан, никак не в силах поверить в окружающее… пока сеть, приподнятая кучей летучей травы, не стала медленно отрываться от воды. — Так, руби концы — и все на весла!

* * *

Ветер все еще благоволил Империи и ее Столице. — Когда над водой на западе появилась темная полоска, по мере приближения разрастающаяся по вертикали распадающаяся на отдельные крылатые тени, на востоке над горизонтом появились темные точки, так же стремительно приближающиеся к городу. Их было много. Очень. Меньше, чем тварей, но в отличии от демонов фито-«трамваи» были вооружены. Некоторые шли с десантом, в основном — пустые на удаленном управлении: Арк задействовал всех своих людей, сколько было, как операторов. А еще дальше, на востоке, вставала странная зеленая стена… или волна? Или… Приближалась она медленно, но неумолимо. И называлось оно «Проект»… что бы там авторы этого глобального фито-конструкта не имели под этим в виду.

* * *

Если бы кто-то смог бы сейчас посмотреть на одну земле-подобную, как говорят в таких случаях, планету из космоса, то решил бы, что видит извержение вулкана… или нет. Когда вдруг половина планеты, захватывая частью вытянутый по «вертикали» континент и океанический простор рядом, в прозелень чернеет (верхние пластинки листьев гипер-конструкта должны были, по задумке греть себя и тех, кто ниже, потому поменяли цвет, достигнув верхней границы «плюсового» температурного слоя) — сразу приходит на ум вулканическая пыль. Но нет — в этот раз глобальный… да что уж там кивать — катаклизм! — был исключительно антропогенным. И, на счастье операторов этого, гм, чуда и всех остальных жителей планеты — отчасти управляемым. Гипотетический наблюдатель сильно удивился бы, узнав, что все это устроили всего девять человек, точнее восемь, и одна эльфийка. А если совсем уж честно — то виноват вообще был только один. Который только просто хотел спокойно жить — с гарантией, что его не попытаются убить, пытать, изнасиловать и изуродовать жену… и что никто больше его не будет бить ногой в живот. Кто ж виноват, что для этого, оказывается, надо целый мир перевернуть? Впрочем, теперь мир надо было еще и заставить не скончаться от экологической катастрофы, а заставить жить в таком, перевернутом состоянии…

Эпилог

Лодка появилась на том самом месте, где тридцать пять лет назад исчез, спасаясь от демонической атаки, имперский броненосец. По крайне мере, она должна была возникнуть на том самом месте: пространственная магия полна нюансов. Даже для того, что бы попасть хоть куда-то, нужно иметь немалый врожденный талант, а уж что бы попасть куда надо… требуется прежде всего время. И место. Впрочем, когда есть ДВА мага пространства — все становится несколько проще — и быстрее.

В лодке, затрепетавшей парусом на морском ветру, было два человека — один пожилой мужчина с бронзовым оттенком кожи, а второй — просто загорелый, морщинистый и сухой старик, почти лысый, зато с роскошной белой бородой! Первое, что они сделали — это разобрались с рангоутом, сверились с компасом… и только потом обратили внимание, что что-то тут не так… определенно. Возможно, из-за того, что совершенно прозрачная морская вода на глубине метров в десять сменялась ровным «дном» — сплошным ковров вполне зеленой листвы, характерной для высших растений суши, а вовсе не для морской водной флоры. Впрочем, выглядело это не так уж удивительно по сравнению с зеленым же оттенком неба: казалось, где-то высоко витает некая туманная дымка, что рассеивает солнечные лучи, как это делают тучи… и эта дымка была на удивление ровной, создавая какое-то абсурдное ощущение потолка огромного, многокилометрового помещения! Это ощущение, во многом, формировалось потому, что в «потолок» были словно вставлены «лампы»… или проделаны «окна». В сторону второго вроде склонял поток солнечного света, вырывающегося из такого колодца, и подсвечивающий… что-то. Кажется, просто кусок океана. Проблема была в том, что второе такое «окно» тоже бросало косые лучи, чуть менее яркие… под другим углом. Пока мужчины молча смотрели на «небо», одно окно внезапно «свернулось», задернувшись зеленым «туманом» — и тут же сформировалось где-то у горизонта.

— М-да… — Просто пожилой мужчина еще раз огляделся и повернулся к собеседнику. — Как ты там говорил, Свят? «Сходил в магазин за хлебушком»?

— Мы… вообще где, Рокко? — Наконец «отвис» старый телом, но молодой, в смысле срока обучения адепт магии пространства. Собственно, обучится за тридцать пять лет перемещаться куда надо у Святослава так и не вышло: одна теория, которую нужно было держать в голове, занимала огромное количество времени, даже если ее просто слушать, а не запоминать и переосмысливать. Собственно, понимая лимит времени своего «коллеги» и стремясь вернуться назад все-таки быстрее, чем лет через триста, гранд обучил землянина только определенным вещам: делать «червоточины» и «накрывать» окружающие предметы. И то еле-еле успел разобраться со всеми этими «состояниями разума» и структурированными желаниями: нужно окно «на двоих» по расчетам бывшего профессора математики должно было попасть на восьмидесятипятилетие попаданца. Все-таки успел. Смог. Упражнения неплохо поддерживали стареющий разум, в здоровом теле себя монарх поддерживал всегда, так что дожил. Сподобился. И вернулся. Вернулся, ожидая увидеть, возможно, крах всего, во что верил, ради чего жил, и кого любил. Но, все-таки — надежда оставалась. Но ВОТ ТАКОГО он не ожидал никак.

— На месте перехода: как я и говорил, самый простой способ попасть туда, откуда ушел — вернуться к точке перехода. — Руун Риан покрутил в руках глиняный горшок грубой лепки, с растущим в нем миниатюрным кустиком — и отложил. — Ничего. Ни капли энергии. Может, если подплывем к «окну», точнее, к месту, куда падают лучи…

К окну плыли недолго. За пятнадцать минут еще дважды «переключались» зоны прямого освещения, и, как выяснилось, это неким образом влияет на направление ветра.[58] А на шестнадцатой минуты из-за горизонта шустро вырулил небольшой летательный аппарат. Машина ровного белого цвета с тонкой синей полосой по борту имела выраженные крылья (впрочем, при посадке она их нагло, прямо в воздухе, сложила), зализанные обводы без малейшего намека на люки или иллюминаторы, и, очевидно, корпус-лодку — по крайне мере пилот посадил свою «птичку» прямо на воду, чуть ли не в упор к борту, подняв почти беззвучным и не горячим выхлопом реактивных двигателей кольцевую волну. Что интересно, сопла располагались так, что не задели струями шлюпку… или «неопознанный летающий объект» умел менять точку выброса реактивных масс. Люк, неожиданно широкий, беззвучно обрисовался и откинулся аппарелью, образовав полноценный трап прямо к борту парусной лодки: Свят и Рокко поспешили спустить паруса еще как только поняли, что гость летит к ним, и теперь терпеливо ожидали развязки. Экс-император был стар, а древний эльф, маскирующийся под человека — слишком много всего повидал… да и был уверен в своих социальных навыках. Магию он не чувствовал, а продукт технологий… люди или Западный Лес? Во втором случае Святу может не повезти. Хотя сильно сомнительно, что бы консервативные эльфы так могли поступиться традициями…

— Эй! Экипаж неопознанное судна! Какого хрена вы на моем участке ответственности отключили связь? Или это вас опять Райко проделки?! — Девушка в комбинезоне (достаточно облегающем, что бы определить пол без ошибки по выступающим вторичным признакам) и глухом шлеме сначала выскочила на открытый люк, и только потом сообразила рассмотреть пассажиров своими глазами, сдернув защиту головы. — Ой! Марк! Сюда скорее!

Девушка оказалась отчетливо-краснокожей. По крайне мере — лицом. С темно-зелеными волосам с белым мелированием смотрелось… гм, «дивно».

— Ну что там? — Названный Марк неторопливо появился следом: без шлема, зато в распахнутом… наверно, белом халате. То есть то, что предком этой… этого аксессуара в виде плаща с рукавами был медицинский халат, мог бы догадаться только землянин. — И почему ты считаешь?..

— Волосы и возраст! Глянь на них! Один вообще сейчас на песок рассыплется нафиг — и что мне делать?! Придется же отчет писать!!!

— Антенную часть из волос, что б ты знала, и убрать можно. — Снисходительно объяснил парень, вытаскивая откуда-то… наверное, прибор. Или артефакт — хотя магии по-прежнему было незаметно. Или просто дубинку странной формы. — Хотя дедушки аутентичные — смотри, какая одежда: все ручной работы. Да и остальное… Н-да, «потеряшки». Кстати, ты не внесла их имена в протокол.

— И как я это, по-твоему, без ответа на запрос Ай-Ди узнаю? — Ядовито выпалила девушка-пилот, и внезапно, стала еще краснее оттенком — видимо, что-то вспомнила. Кстати, пилотом ее Свят посчитал потому, что условный «белый халат» явно бы отличительным признаком профессии и явно не управления транспортом.

— Согласно действующему законодательству при «первом контакте с представителем власти»… можно спросить, короче. — Тяжело вздохнул парень, заставив замолчавшую девицу покраснеть еще сильнее. — Как я понимаю, теперь это мне делать? Ох… господа, вас как зовут, представьтесь. Пожалуйста.

Говорили парень и девушка все это время на беглом имперском, правда, странно коверкая и подставляя некоторые слова, но, в целом, совершенно понятно. Свят и Рокко, все это время молча слушавшие перепалку (сначала с большими глазами, потом, отойдя от первого впечатления, спокойно) переглянулись — и дружно назвали совсем не то, что хотели сначала:

— Райн Нуури. — Имя было придумано заранее, когда Рокко по человеческим меркам пора будет, как бы это помягче… на отдых. Вечный. После чего должен был появится его сын, но тут родовое имя эльф под маскировкой опустил.

— Слав. — Коротко представился бывший монарх.

— Записано. — Отозвался парень… ничего не сделав, по крайне мере, руками. Свят едва сдержал вопрос «куда», но сдержался — очевидно, судя по реакции, их тут принимали за каких-то других людей. А раз так — скоро он все равно узнает. Так даже интереснее. Судя по тому, что он видел людей и технику, его дело и его страна были живы… но, как такое возможно? Параллельный мир?! В свое время математик посмеялся над этой концепцией… но Рокко много чего не рассказывал. И… может быть, дети и Яна тут живы?! — Согласно инструкции «О нахождении лиц, не имеющих идентификационной метки либо замещающего документа на территории прямого контроля», я, Марк Грегори Третий, провожу первичную идентификацию. Пожалуйста, вашу руку?

Еще раз переглянувшись «коллегой» по магии Пространства, руку первым протянул Свят. Рабочая поверхность «дубинки» буквально прилипла к коже запястья, впрочем, других ощущений не было. Через секунд двадцать Марк так же легко отнял явно все-таки прибор от идентифицируемого… и попаданец не схватился за кисть только потому, что буквально остолбенел: из небольшой полоске точки на коже стремительно рос широкий, плотно охватывающий предплечье браслет! Сам же парень, полуприкрыв глаза, как будто всматривался во что-то… нет, явно всматривался!

— Слушайте, Слав… вы, конечно, из анклава, предубеждения и все такое… но не обратиться ни разу за медицинской помощью до сих пор — это очень глупо. У вас склероз сосудов, ишемия сердечной мышцы, и пошла атрофия скелетных костей, хоть давление на удивление в норме. Для своего возраста вы довольно здоровы… но нельзя же так! Соня…

— Нет! — Отрезала девушка. — Никакого предварительного лечения без больничного визирования. Запрещаю!

— Но, особый случай…

— Это не «особый случай», просто старый человек… острого приступа у него ведь нет? И у друг… эй, Райн Нуури, вы что делаете?!

А эльф, просто всунув руки в крону своего мини-куста, зажмурившись, наслаждался непонятно откуда взявшимся потоком магической энергии, что сейчас передавало ему растение. Поток был очень мощный — куда мощнее, чем давало Солнце этого мира для такой маленькой кроны, и Рокко чувствовал, как заполняется пустота в его теле, впервые за тридцать пять лет. В мире, куда «сбежал» броненосец, источника магии не было вообще: семена, которые каждый эльф в инетрном состоянии носит с собой, были пророщены, да без толку — управлять ими было без маны невозможно, а ту неоткуда было взять… Тридцать пять лет — для эльфа не миг, но и далеко не «вечность». Около трех лет, если по «ощущениям» времени у людей, учитывая стандартный срок жизни… но попробуйте прожить три года, ни разу не помывшись. Ничего такого, в целом, но попав в горячую ванну… приток силы внезапно прекратился, и эльф нехотя открыл глаза.

— У него «дикий» энергет! — Взвизнула девушка. — Марк, руби его к демонам!

В этот раз молодой человек действовал без вопросов — и очень быстро: взмах «дубинкой»…

…недостаточно быстро. Как говорят — слово не воробей, вылетит — и все, прощай. Ну вот откуда двухтысячелетнему эльфу знать, что на жаргоне молодежи «руби» означает сокращение от «выруби»? Для него «руби» означало удар мечом или топором… ну и реакция была чисто рефлекторной. Выставить щит. Встречный нейро-деструктивный удар, на «пистолетной» дистанции очень эффективный… что делать потом, он еще не решил, да и не решал — действие по обстоятельствам для боя — это нормально. В конец концов он может просто активировать переход наудач…

…голова эльфа буквально взорвалась, поставив жирную точку на жизненных планах практически достигшего биологического бессмертия существа. Так оно обычно и бывает: невозможно предусмотреть всего, даже если твой опыт — колоссален. Иногда именно он может тебя убить.

— Проклятье! — Девушка, как и парень упавшие кулями на люк-аппарель, завозились, вставая, одновременно размазывая текущую из носов кровь — впрочем, та уже явно остановилась. — Чуть мозги не вынес! Что б я еще раз сняла шлем!..

— Это дикий эльф… был. — Одной рукой утирая нос, спрыгнув в лодку и ткнув своим устройством в труп без головы, констатировал Марк. Потом проделал ту же операцию с «бонсаем» в горшке. — Действительно, «дикий» энергет. Ловко он нас. Надо знать, что «спасатель» создает вокруг облучение для работы приборов, а не «лучи», как гражданская техника… и маскировка идеальная. Хотя нет, что-то не сходится… видно, стечение обстоятельств.

— Я думала… хлюп!.. их еще до моего рождения всех… хлюп!.. перебили! — Пилотессу запоздало затрясло.

— Потому и говорят, что инструкции пишутся кровью. — Наставительно произнес парень, отнесшийся к происшествию на удивление меланхолично… точнее, он отчаянно пытался это показать: девочка, может, этого и не видела, а вот Святослав с «высоты» своего возраста — вполне. Что испытывал сам Слав, увидев смерть… ну да, друга? Смешанные чувства. Да и словечко «эльф» на самом деле многое объясняло, как и фразы Рокко «на изучение потребуется двести лет» и «магия позволяет многое — например, пожить подольше… хотя это и не значит, что она достойна того, что бы подменить Науку». В общем, сам экс-император составил для себя мнение, что имеет дело с ренегатом, за что-то ополчившимся на «коллег», причем не шарлатаном как фокусники-«натруфилософы» и старая знать Империи… Однако, словечко «эльф» все объясняло гораздо лучше: даже странно, как он сам не догадался. «Бессмертные манипуляторы, что стравливают людей» — об этом «попаданцам» рассказала тогда еще Яна, а один из допрашиваемых «древнего заслуженного рода» поминал каких-то Изначальных Магов и Лесных Друзей…

— Долго знали этого… гм, «человека», Слав? — Наконец пришла в себя девушка и начала задавать вопрос. Довольно доброжелательным тоном.

— Более пятидесяти лет…

— Агент по общению с людьми? Оригинально. И все это время он сидел в анклаве Флогос. Вы, наверно, и не догадывались, что он эльф? — Белохалатник теперь тыкал своим, видимо, очень универсальным устройством во все попадающиеся под руки вещи: в борт лодки, в веревку каната, в мешок с провиантом, в каменную чушку якоря.

— Нет, даже мыслей не было. — Совершенно честно ответил землянин.

— Терпеливый был, сволочь! — Резюмировал молодой человек, даже с каким-то восхищением. — Готовил побег очень долго: что не вещь, то ханд-мейд. Не сорвался бы он — могло и прокатить. Два старичка решили, что хватит с них луддитствовать[59] и сбежали, зацепившись за балкер… видно, трос не выдержал, или узел. Если бы они ближе к берегу оказались, вполне могли бы и высадится. А там…

— …там они в первом же магазине обнаружили, что для получения продуктов и вещей нужен идентификатор. И на транспорт.

— Что бы поесть, магазин посещать не надо, городское ты дитя! — Пафосно возвестил Марк, но сразу же перешел на нормальный тон. Сложно быть пафосным, собирая осколки черепа и кусочки мозгов в пакет. На руки для этого, он, слава Великому Богу, натянул тонкие «резиновые» перчатки. Соня, едва завидев такие манипуляции, сразу же отвернулась, уставившись на морской простор — она и до тог старалась не смотреть в сторону трупа. — Ну, если деликатесы не жрать, и по мясу не скучать. Стандартные системные посадки для для базового питания есть при каждом доме и учреждении. А вместо транспорта обычно можно использовать собственные ноги, как это делают Пилигримы… за которых ты экипаж лодки и приняла поначалу. Некоторые наиболее радикальные, кстати, так же нейросеть блокируют на время странствий…

— Пфе! — Не удержалась от комментария пилот. — Никогда мне не понять. Ну что за идея — одеться в колючие неудобные тряпки и пойти бродить по «памятным местам»? Или того круче — в «экосистемный заповедник», навстречу ползучей и кусачей гадости? Прибавить еще анклавы — и треть суши разбазарена напрочь!

— Как будто остальные две трети так уж заселены? — Усмехнулся медик. Только теперь Святослав отметил, что полы его плаща-халата без пуговиц сомкнулись без застежки, но и не только — кровь и мелкие частицы органики, по ходу работы Марка прилипающие к одежде. через несколько секунд просто исчезали, как стертые ластиком. Совершенно нереальное ощущение — старик даже ущипнул себя за бедро.

— Будут заселены всего через сто лет! — В запале обернулась девушка, и тут же, скривившись, мгновенно натянула шлем. — Уфф! Гораздо лучше. И как тебя самого не выворачивает от такого?

— Медслужбу, что б ты знала, специально готовят… и спасателей тоже должны. — Насмешливо сообщил парень. — Но, я, как понимаю, спецзанятие ты пропустила по уважительной причине… И, кстати, раз уж тебе лучше стало, нужен еще мешок для био, нет, два… и маяк на лодку — напоминаю тебе про него, пока ты не вспомнила про него через полторы тысячи кэмэ…

— А вот и нет, до базы всего тысяча, всезнайка. — Из-под шлема голос Сони звучал ничуть не глуше, чем обычно. Более того, он раздавался прямо через борт летающей лодки-спасателя, как будто преграды никакой не было. — Нашла! Вот, держи… и маяк сам поставь, пожалуйста… не хочу туда спускаться.

— Какая же ты неженка, Сонька. — Фыркнул Марк, принимая шар величиной с грейпфрут, видимо, тот самый «маяк», и мешки. — Кто тебе сказал, что мы — на базу?

— О, блин! — Хлопок ладонью по забралу вышел смачным и громким. — Республиканский центр.

— Зато там больница. — Подсказал медик. — Выведи грузовую стрелу, надо подцепить большой био-образец. Кстати, раз ты мне не дала ввести «коктейль» Славу, то по медицинским показателям я запрещаю ускорение и торможение более одного «же» и скорость выше пятисот, как опасную для здоровья.

— О, не-ет! С этим? Три часа? За что-о-о?! — Увидев покачивающееся над головой в прозрачном пакете тело, зажатое в конце многопозиционного манипулятора, выдвинутого с крыши «спасателя», пилотесса аж законючила. — Может, тут оставим, а?

— Нельзя. Инструкция. — Медик подобрал свой инструмент и остановился перед так и сидящем на банке ближе к корме экс-императором. — Слав, прошу на борт.

Парень в халате (тот снова разошелся, как по шву, превращаясь в «плащ») спокойно подал руку Святу, помогая подняться из качающейся парусной шлюпки на аппарель люка. Посмотрел куда-то мимо невольного пассажира и скривился:

— Соня! Отключи, наконец, лазерные турели — ясно же, что наш… спутник не враждебен.

Выпуклость под не-складной частью крыла внезапно для Слава захлопнула похожие на черные точки-глазки амбразуры, которыми, как он понял, все время за ним следила.

— Маги используют щиты от кинетических атак, от когерентного импульса большой мощности прозрачные обычно защиты не помогают. Если импульс попадает в голову — то происходит очень быстрое испарение жидкости по траектории луча… и голова «бах». — По-доброму так глядя на «дедушку», сообщил Марк: скорее всего у него начался «отходняк» после возни с трупом и потянуло на черный юмор, но «спутнику» от понимания было не легче. На потолке кабины-салона землянин заметил точно такую же «выпуклость» и беззвучно сглотнул. Некоторая беспечность молодых людей, которую он про себя уже успел совершенно по-стариковски склонить туда-сюда, предстала перед ним совсем в другом свете. А что турель никаких «глазок» не имела — так скорость открытия-наведения он уже успел оценить.

* * *

«Самолет» Святу понравился и не понравился одновременно. Понравился мягкостью хода без вибрации и тряски и резких ускорений, характерных для небольших воздушных судов не Земле. А не понравился (кроме автономного оружия) полным отсутствием окон и приборной панели. Как управляла пилот (Хотя, пилот ли? Скорее уж дежурный полицейский, или как там будет должность у не-медика в экипаже «спасателя»?) полетом — было совершенно непонятно: ни рычагов, ни кнопок, даже иллюминатора или монитора не было. С другой стороны — «Ай-Ди» и «нейросеть» наводили на определенные мысли. А так же чтение и запись информации без каких-либо технических средств. Внутренности машины казались этаким пузырем сложной, хоть и симметричной формы, из закругленных, с множественными изгибами стен (видимо, там были вещевые емкости) выделялись только кресла: два у команды, и одно позади. Были привязные ремни, но экипаж ничего не сказал, да и сами пренебрегли… и вообще, после того, как набор скорости и высоты закончился, стало подкрадываться абсурдное, но очень раздражающее впечатление, что он просто завис на одном месте. Минут десять экс-император терпел, но все-таки не выдержал: Соня и Марк молчали и практически не шевелились в своих ложементах, как спящие — это раздражало еще больше!

— Можно как-нибудь открыть окно? — Сварливо спросил он. — Душно же!

— Что? — Молодые люди аж обернулись на своих креслах, совершенно синхронно и хором.

— Мы на высоте полтора километра, скорость пять сотен, какое окно? — Девушка продолжала смотреть на Свята большими глазами… судя по голосу — под глухим шлемом не было видно никакой мимики. И это тоже раздражало.

— Кажется, понял. — Щелкнул пальцами медик. — Клаустрофобия. Мы видим пространство вокруг «спастеля», а он — нет.

— Блин! Я сейчас! — Девушка повернулась назад. — Проекция внешних сенсоров на внутреннюю поверхность капсулы…

— Эй-эй! С ума сошла! — Марк от полноты чувств схватил соседку за руку. — Только не так! Он же «дикий», в смысле, без пси-подготовки, а ты его хочешь «в воздухе подвесить»?!

— Тогда делай сам, раз умный такой!

— И сделаю. — Парень тоже вернулся в нормальное положение, тихонько бубня под нос что-то вроде «ведь говорили же, даже ссылку давали, где там это мод?» — Вот.

В стенах салона «протаяли» окна (или включились неотличимые от них экраны), похожие чем-то на остекление дорожной наземной машины: парные перед креслами пилотов, и еще по два по бокам. Но это было еще не все: следом стены, потолок и даже пол расчистились десятками линий, пунктиров и закрашенных плоскостей, явив нарисованные, но как настоящие стенки ящиков, крышки ниш и…

— Оп-па… — Протянула Соня. — Переключатели… управление питанием, альтиметр… Это что, дублирование показателей в, как это называется… шкальном виде? Как на картинке в учебнике истории… а это что?

— Типа — ручка управления. — Указал на мгновенно узнанный Славом штурвал медик и гордо, как будто сам был причастен, сообщил: — Интерактивный «джой-стик»! Смотри.

И пальцем отклонил положение «штурвала» от нейтрального положения. Летательный аппарат немедленно повело влево, «пульт» разразился миганием лампочек, покачивание стрелок и громким писком из красного кружка «автопилот».

— Идиот! Не трогай контроллеры! — Взвилась девушка и даже треснула напарника для острастки кулачком в плечо. — Ну и хрень! Это же дофига опасно! Что это вообще и зачем?

— Это — полная модель того, как выглядел бы ЛА типа «спасатель», будь он полностью выполнен в не-биологическом исполнении. Все материалы мертвые, прикинь, даже автоматизированные системы! А нужно затем, что бы мы представляли саму возможность существования и принципов управления подобных машин. Слышала про теорию «случайного контакта»?

— Я бы убилась все это запомнить. — С чувством призналась Соня, оглядывая «приборную доску» новым взглядом. — Через нейросеть не всегда не осознаешь, сколько информации в мозги «льется», оказывается… брр, как хорошо, что у нас био-цивилизация, типа! Какой крейзи это все закреативил?!

— Я же говорю — теория Случайного Контакта. Представь — встречаем мы братьев по разуму… и понять нифига не можем — они пошли по чисто-технической ветке развития науки и техники. Совсем другой склад ума нужен, даже если генетически они будут идентичны нам. Даже политика другая, вместе Регулирующего Энергоплана — «Экономика», построенная по теории «управляемого хаоса», продукты не общедоступны, а ресурс, сверхдлинные, иногда транс-континентальные технологические линии от разработки до сборки техническими средствами востребованного устройства или механизма… Дисциплина называется ТАИР — Теоретическое Альтернативно-Историческое Развитие. Занимается инициативная группа ТАИР-активистов Алексея Васильевича Шелома при Институте Проблем Общества…

При звуках практически забытого имени своего еще земного друга, Святослав, до того внимательно прислушивающийся, вздрогнул, и новым взглядом окинул все увиденное в салоне-капсуле. Как это бывает характрено для людей возраста солидного, память экс-оружейника, экс-монарха и экс-прогрессора немедленно подкинула «картинку» — они, молодые, двадцатилетние идиоты в общаге…

— Гуманитарии. — Фыркнула девушка, но как-то неуверенно.

— Ну не скажи. — Не согласился Марк. — Тот же Алексей — профессор, доктор наук в неорганической химии и вообще человек невероятно разносторонний.

— Алек-сей… двухэтажное имя какое-то, я остальные я даже выговорить не рискну. Это на какой языке?

— Не знаю… может, и не на каком. Говорят… после Амнистии, как ты знаешь, всех, кто хотел забыть прошлое, прогнали через пластику лица, смену тембра голоса и дали придумать новые имена… так вот, слухи ходят, что он был какой-то шишкой в Империи, и, вроде, винит себя в участии развязывании Конфликта Гряды, того, что со встречным десантом и суммарными потерями в миллион человек. Ну и вот, борется как может с проблемой взаимного недопонимания, в будущем… как бы, искупает вину.

— Небось лаборантки-дуры по углам шепчутся… хотя да, звучит довольно романтично, соглашусь.

— Только не для того поколения, которое застало заваруху перед перестройкой биосферы. — Очень серьезно ответил молодой человек. — У них сразу глаза делаются такими холодными, стоит напомнить об администраторах у власти тех времен. Собственно, потому принцессу Мару так и превозносят, как взявшую гнездо военных преступников с пороховым пулеметом сразу после окончания боя с «инферналами»…

— Ты про ту «историческую гравюру», перед которой вы с твоим дружком Райко слюньки пускали в Южном Политехническом Музее? — Припомнила Соня.

— Откуда столько скепсиса? Пулемет-то под той картиной лежит в витрине, «образец имперского гвардейского оружия принадлежащей лично принцессе крови Марине».

— Личное оружие имперской принцессы — пулемет? Ты сам-то в это веришь, любитель истории?

— И верю! А что такого?

— Любитель Очень Выпуклой Истории. И с супер-фаллическим символом в руках…

— Эй, ты когда это успела заделаться психологом?

— Нас учили!

— На двухмесячных курсах? Щас помру со смеху!..

Перепалка молодых людей перестала нести смысловую нагрузку, сместившись в область мерения мнениями и взаимных обвинений, и Святослав быстро потерял нить беседы, а потом и слушать перестал, увлекшись «заоконными» пейзажами.

Сначала, как включились обзорные экраны в форме окон, пейзаж был довольно однообразный — море, пусть и такое необычно-зеленое, и слишком спокойное, зеленый «потолок», косые лучи света с неба… Пять минут смотришь — и понимаешь, что видел все, что можно. Ну, разве что различимые с высоты внушительные косяки рыб, следующие за «солнечным зайчиком» по поверхности воды привлекали внимание. Потом, наконец, показался берег Азура: стена деревьев, встающая из соленой воды и уходящая на километр вглубь отрезала от моря вполне привычного вида савану — разве что раньше экс-император видел ее только из окна поезда, влекомого перевозом, а не в с высоты птичьего полета. Необычным было другое: небо. Почти нормального, в небольшую прозелень, голубого неба! И солнце на нем — яркий кружек, словно колеблемый маревом… который внезапно поменял размер и переместился на другой участок неба. Слав звучно икнул от неожиданности — да и кто бы сдержался?

— Что-то не так? — Немедленно среагировал Марк. — Может, пить?

— Солнце…

— Нет, солнце предоставить не могу. Не в моей компетенции, и уж точно не на борту «спасателя». — Развел руками молодой человек и по выражению лица собеседника понял, что сказал что-то не то! — Вы хорошо себя чувствуете?

— Не уверен. — Отозвался землянин, пытаясь придти в себя после шутки… он надеялся, что шутки молодого человека. — Солнце… мне показалось, оно по небу… скакнуло?

— А, это. — Сразу успокоился медик. — Те районы, которые не до-облучают солнечным светом дополнительно, такого не видят, внушает по первому разу, согласен. Это просто листья-отражатели на верхнем фито-био-слое повернулись, компенсируя положение светила над горизонтом. Ну, савана в естественном освещении получает очень большой солнечный поток, а фито-слои в «зоне штиля» у отметки в 25 кэмэ, снимающие мю-компоненту фотопотока, пере-отражают видимый спектр эффективно, но не на сто процентов, разумеется. Плюс контрольные зоны на разных высотах — они не плотные, но тоже свет задерживают слегка… вот и приходится до-подсвечивать, отражая солнце из-за горизонта. Или иначе естественный биоценоз слетит, и заповедник того. Вот моя группа когда на Хикке сидела на практике, мы видели дизайнерский биоценоз типа «савана» — десять видов копытных, пять видов птиц, грызуны, опыляющие насекомые, ну и травы с деревьями двести восемьдесят два вида. Трава мягкая, хищники на человека напасть не могут… и «ест» одну пятую солнечного потока. Но ведь мы «должны сохранить генетические резервуары с естественной средой»… хотя Соня до сих пор не может понять, зачем.

— И понимать не собираюсь! — Донеслось со второго кресла.

— Спасибо за объяснения. — Сухо поблагодари Свят и «закуклился» в свои мысли: его подавлял масштаб изменений в мире. В мире, который он перед самой войной уже в тайне считал своим. «Свой мир»? Дудки! Кто же это все… нагородил? Напрашивалась мысль, что за эльфами стояла какая-то еще сила… и теперь он даже знал, у кого спросить — Алексей! Но — тогда прощай, случайное инкогнито… которое старому экс-правителю почему-то очень не хотелось терять. Обнаружить, что попал по какую-то там Амнистию было столь же неприятно, как и обнаружить обратное: попал в «черный список» тех, кого никак и никаким боком… короче, гордыня заела монарха в отставке, бывает.

Меж тем, пейзаж еще раз изменился: савана резко обрывалась стеной деревьев, перед которой Святослав с неожиданным замиранием сердца разглядел свою железную дорогу. Полотно двух параллельных веток прихотливо петляло в складках местности, но в целом, направление сохраняло… а менее чем в километре, за «заборчиком» из зелени (не иначе как против зверей), как в насмешку над имперским достижением, совершенно прямыми линиями шли поднятые на опорах трубы какого-то внушительного диаметра… через секунду память вытолкала ему воспоминание о прочитанной еще в самой первой «жизни» статью по «капсульный транспорт»: по трубам с откаченной атмосферой со скоростью куда быстрее звука летели на магнитном поле капсулы-вагоны. Вот от чего линия «труб» такая прямая… спрашивать подтверждение угадал или нет Свят не стал. Настроение, воспрянувшее после увиденного голубого неба и испортившееся после описания циклопических воздушных био-жалюзей, еще немного упало. Даже замеченный вдалеке дымок паровоза (экскурсионного, что ли? Как на Земле на лошадях катают?) ничего не исправил.

После «труб» пейзаж запестрел — редкими постройками, водоемами явно искусственной формы, полями и садами… или не тем и другим, но чем-то прямоугольным разного цвета набившего оскомину зеленого, с редким вкраплением белого, серого и красного. Наверно, зеленый для этой планеты теперь — как серый для Земли. «Цвет по умолчанию». который «замылившийся» глаз часто просто «опускает»… Полоса жизни сменилась предгорьями — слишком равномерно засаженными чем-то, что бы различить детали, а по курсу уже надвигалась Гряда Песков, Великая Стена и еще с десяток названий в более узких кругах. Транс-континентальный хребет, не уступающий земным Альпам по недоступности, хоть и проигрывающий по высоте вдруг оказался не только снизу (совсем близко) но и вокруг — но «спасатель» прошел между вершин как по нитке, даже не разу не скорректировав маршрут и не качнувшись. У Святослава даже появилась дурацкая мысль, что за бортом что-то другое, а ему просто показывают красивую картинку… но вряд ли экипаж согласится открыть люк и показать. Да и по времени, назначенному Соней, уже немного осталось.

Горы оборвались не резко — их длинные хребты сбегали исполинскими волнорезами, что бы разбить много-тысячелетний приступ песков… еще совсем недавно даже по человеческим меркам. Святу даже показалось, что он узнает место, где они блуждали, пытаясь растянуть воду — но это была только иллюзия. Теперь, когда скалы врезались в море зелени, которое кое-где их запросто перехлестывало, соотнести «вид от земли» с видом сверху было уже невозможно. Пустыни и вовсе не было — только безбрежная зелень джунглей разных оттенков… или, подождите — огромного города?!

Бывшая пустыня была в тени — самолет, уходя на восток, оставил день позади и влетал в легкие, будто нарочито ускоренные зеленоватые сумерки.[60] Которые обитателей леса ниже ничуть не смущали — с подсветкой у них было все окей. Сквозь листовые крыши вставали шпили (антенны?) зданий… или деревьев… или все-таки зданий?! Светились окна и ровные строчки проспектов, наблюдалось движение — причем как внутри, так и над поверхностью ландшафта. Самолеты, летающие вагоны, какие-то диски…

— Город. — Прокомментировала «спасительница» — там, впереди, видите и светящиеся шпили? Это Республиканский Центр, нам туда. Ты составил отчет, Марк?

— Давно уже, и отправил.

— Я тоже… не так давно. — Садимся у Администрации…

— Нет, садимся у научного корпуса. — Сказал как отрезал медик. — Ты понимаешь, что пациенту восемьдесят пять лет? Надо срочно делать геронтотерапию,[61] хотя бы нулевой цикл, и срочно! А, поскольку ты не признала случай «особым», это возможно только после углубленного генетического анализа. Решивших покинуть анклав не даром маринуют еще два месяца — все анализы и предварительная пси-подготовка… Потому из анклавов и «бегут» иногда — кто-то боится «ботвы в голове» — без нейросети в «большой мир» анклавовцев не выпускают — кто-то почему-либо не может или не хочет ждать… Человека, провернувшего такой финт — что довольно непросто — уже выслушивают и проверяют в отдельном порядке — здесь, в административном корпусе Центра. Но они не помирают от старости, блин! Я себе места не нахожу. Так что — к научникам. Имею право. У них хватит мощности все проверки провести за час, и лечение тоже… а после — в администрацию. Как медик, отвечающий за здоровье, я усматриваю текущую необходимость — формально все равно, в каком порядке будет пройдена административная проверка: до собеседования или после.

— Зафиксировано. — Отозвалась девушка и стянула шлем. — Готовьтесь, сейчас обогнем Шпиль — и садимся.

Однако, зрелище за шпилем привлекло внимание и пилота, и всех остальных: в небе, скрытом зеленым муаром очертился более светлый круг неба, из которого немедленно ударил куда-то в сторону очень косой поток солнечных лучей.

— Это что-то новенькое. — Марк даже вцепился в кресло, что бы не привстать… и тут же хлопнул себя ладонью по лбу. — Проклятье! Сегодня же Старт!

— Старт… ах да! — Повторила его жест девушка. — БАС будут выводить! Так, думаю, мы должны видеть это своими глазами! Сажусь на крышу!

Самолет почти как скоростной лифт ухнул с высоты полкилометра, теряя горизонтальную скорость на реактивной тяге и достаточно плавно, только все-таки не уложившись в «один же» затормозил над плоской площадкой, одновременно поворачиваясь люком в нужную сторону. Аппарель откинулась раньше, чем опоры шасси коснулись крыши, а как никогда выглядевшие почти как дети «спасатели» уже успели выскочить и подбежать к лееру ограждения. Впрочем, там были еще люди — парами и тройками, в «халатах» и в обычной одежде… Свят внезапно обнаружил, что с мягкого и принявшего такую удобную форму кресла вставать совсем не охота, тем более на улице было несколько более свежо, чем в салоне… старость не радость. Но любопытство пересилило. Держась за спину, он успел подойти как раз вовремя, что бы увидеть возносящийся вверх силуэт, напоминающий иглу… или ракету. Огромную, как стало видно чуть позже: на фоне пролетел еще один популярный тут «тип спасатель». Дюзы снизу не изрыгали пламя — похоже, подъемные двигатели работали по другому принципу: только воздух дрожал снизу, да наконец дошел до зрителей далекий, но мощный гул. Постепенно разгоняясь, громада дошла до «потолка», попадая точно в отверстие в нем… и первая ступень так же плавно оттормозив, пошла вниз, позволив ракете, наконец, обзавестись пламенным хвостом…

Крыша разразилась аплодисментами. Люди дружно потянулись к спускам, попутно разговаривая чуть громче и возбужденнее, чем обычно:

— …био-автономная станция…

— …да Большая же, а не Био… малых было с десяток уже…

— …говорят, телескоп и радио-телескоп…

— …хотя по мне — лучше бы зеркала начали выводить: от них толку больше, сколько энергии в свет пережигаем зазря?

— …Если экосистема за год не деградирует — пошлют человека!

— …дурак ты, зеркала над прямо там выращивать, а не тащить снизу — для того и БАС.

— …а я по прежнему считаю, что нужно сразу лунный конструкт разрабатывать! Луна-зеркало! И чего мучится? И подсветка, и энергия, и вода там, говорят, должна быть, пусть даже и немного…

…у Святослава защемило в груди, но он сделал над собой усилие, и даже попытался выпрямить согнутую старостью спину. В голове у него, возвращаясь, вертелся всего один вопрос: кто, черт возьми, кто? Кто. Все. Это. Создал?!

* * *

…отобранную одежду, когда загружали старика в настоящий кокон, состоящий из чего-то, так и не вернули, взамен подогнав по фигуре комбинезон. Точнее, он «сам» подогнался — один из ученых, не глядя на пациента, только спрашивал «удобно тут… а у тут… цвет сменить не желаете?». И потом, совершенно так же, как земные врачи, выставили в коридор «пока идет обработка результатов». Коридоры в здании были скорее террасами — одной стены не было, леер огораживал пустоту за краем. Тропический климат позволял обходиться вообще без стен. Свят сначала сел на скамейку (какие же тут все сидушки удобные!), но некий памятник на улице, сделанный из тридцатиметровой только ввысь базальтовой глыбы-плиты привлек его внимание. Отсюда, с третьего яруса разглядеть верх и низ и левый с правым края можно было только подойдя к перилам, а середина много информации не давала. Пришлось опять вставать. Сердце кольнуло — и боль в этот раз не прошла. Смешно — это был вообще первый раз, когда у Святослава что-то болело, кроме горла, желудка и немногочисленных ран… по крайне мере другие воспоминания о плохом самочувствии память отказывалась предоставлять. Впрочем, мысль о самочувствии экс-императора оставила сразу же, как только он обозрел все каменное «полотно». Точнее, увидел на нем себя.

Узнать монарха всея Империи можно было по характерной короне, которую Свят вообще-то носил очень редко — скульптор не заморачивался чертами лица, нанося их рубленным штрихами: две-три основные особенности, и все. Свят Первый каменный в виде барельефа оказался как раз напротив Свята живого — но он не сутулился, да и с мышцами у него было пока еще все в порядке. Композиционно, как и остальные фигуры полотна-барельефа, каменный Император держал одну руку поднятой, а другу — склоненной к земле. Поднятая рука как охватывала фонарь уличного освещения, столб которого оказывался «за» фигурой, далее были видны профили крыш домов. Над головой Свята нависал небольшой дирижабль. В опущенной руке характерно прорисовывался «АК».

Свят вдруг привык к своеобразному освещение каменного массива — кажется, свет был тоже элементом композиции, бросая дополнительные тени-складки на лица и одежды запечатленных. Что-то с психологией или со зрением… или просто момент был неудачный, а сейчас достаточно потемнело? Император узнал стоящих рядом с ним, там. Рядом, справа и слева от монарха изображались двое герцогов, Южный и Северный, Ник и Алей. Ник стоял, вскинув голову, его лицо выражало упрямство. Воздетая рука упирала отбойный молоток в кусок скалы, опущенная — опиралась на на достающий до пояса артиллерийский снаряд. Алей держал в опущенной руке противогаз, а в поднятой — обычную круглую химическую колбу, впрочем, композиция города вокруг Свята захватывала и стоящие рядом фигуры. Чуть в стороне от тройки в центре левого крыла монумента, изображались две женщины. По треуголке на голове опознавалась Ланна, Светлана, и в опущенной руке она держала абордажную саблю, поднятой — опиралась на мачту с характерным косым парусом. По другу сторону от группы Императора оказалась Марина, вид которой мигом напомнил Святославу разговор в кабине «спасателя»: в отведенной руке пулемет, перехваченный за ствол, в поднятой — зажаты колосья пшеницы…

— «Помни историю, какой бы она не была.» — Неожиданно раздался голос незаметно подошедшей Сони. — Это монумент так называется, хотя все его зовут «десять перевернувших». Там Марк сцепился с научниками, чего-то они там решить не могут, у меня уже уши завяли…

— Почему…

— Почему не могут? Я так и не поняла: какие-то «маркеры типа „З“ в геноме», и чего-то там нужно по инструкции — я с медициной не очень дружу. Там сказали, что сейчас кто-то придет компитентный по этому вопросу — он как раз в здании тут, по случаю пуска…

— Почему такая символика? — Указал на камень Слав.

— А, это? — Девушка обернулась. — Ну так — хорошее и плохое же. Смысл в том, что нельзя отделить одно от другого — это жизнь: выделить только заслуги или только ошибки и потери — и как наука, история просто сломается. Потеряет смысл и будет вредить. Вот и… показали так. Вот, у имперцев Герцог Ник открыл самое масштабное сражение в истории — снаряд, но после работал в геологоразведке, почти не бывая в городах, его однажды засыпало прямо в шахте, насмерть. Благодаря ему Республика не захлебнулась без металлов первые годы после установки биосферы — месторождения на Хикке оказались уже истощены… не даром они тоже воевать хотели. Арей — ну, понятно: химия военная и химия обычная. Император — прогресс и цивилизация, но и мировая война. Капитан Ланна — изобретатель парусной острастки, благодаря которой наладилась логистика, но и геноцид островных жителей «Морскими Охотниками» нельзя забывать. Принцесса Марина, накормившая имперский народ, но поднявшая для этого бунт и перебившая почти всю верхушку Столице, выжившую после инферно…

— А справа? Никак не могу разглядеть. — Решил не уточнять про Мару Святослав. Просто боялся услышать… что-нибудь этакое.

— Республиканцы. Ближе к центру — Мора Рокс, лидер, у него в руке болтер — защита столицы уже бывшей империи, а в другой — это, типа, он на кусок льда опирается. Автор концепции «вымораживания» непокорных регионов — свет перекрывали, и с концами. Марсо Грегори — крайний слева, автор подводных полей, в руке, которая вверх, у него аквамарин. А другой — листья спалла… это такой фито-наркотик, редкостная гадость. Говорят, от поставок в Нарроне чуть ли не двести тысяч человек пострадало, пятая часть от военных потерь… гхм. Три фигуры справа по центру: Лима, Эль и Алессо. Лима — держит сердце в лозе, создательница медицинской школы Арка, в опущенной руке — череп эксперименты на людях. Эль, это которая эльфийка — в поднятой руке макет трима, скоростного парусника, опущенной опирается на фито-ракету, именно ими Южную Гряду выжгли: десять дней непрерывных бомбардировок. Ну и Алессо: в воздетой руке — ветвь, это он придумал, как перестроить эльфийскую флору под использование через нейросеть, а в другой руке — глобус Мира: число случайных жертв от глобальной перестройки биосферы больше, чем от всех остальных вместе взятых. Ну и как бы — они стоят на чашах весов, по пятеро с каждой стороны, вроде как противостоящие, но и при этом уравновешивающие друг друга. Глубокий философский смысл…

— Алессо, Алессо… — Бормотал Святослав, которому мужчина с барельфа чем дальше, тем больше казался знакомым. — Так, получается, что без него не было бы Республики Арк?

— Ну да. — Кивнула девушка. — Фито-технологии — с этого все началось. Вообще, про это книга есть, даже не одна можно скача… ах, да. Ну, если попросить, могут распечатать. Наверное.

— И мы сейчас находимся в Республиканском Центре тоже Арка. И в состав Арка вошла Империя после переворота Мары… принцессы Марины. — Чувствуя, что начинает прозревать, переспросил экс-монарх.

— Да, все верно. А Марина пошла на переворот потому, что ей спасли жизнь медицинские технологии Республики, один из первых успешных примеров фитозамещания органов. По сути, она была, как это, «спящим агентом». Император Свят ушел на морское сражение в котором погиб, Мара подняла восстание через двенадцать часов! И все не прав Марк — ужасно романтичное было время, правда? Такая интрига… сейчас все, увы, куда как проще.

— Этот Алессо… он уже мертв, как и остальные? — Чувствуя, как из глубин поднимается клокочущая ярость, спросил экс-Император… страну которого не просто разрушили, как он раньше боялся. Нет, ее обезглавили и старательно воспользовались, выстроив из имперской научной мысли и имперских людей себе опору, пока «биосфера не придет в стабильное состояние»… И почему лицо кажется таким знакомым?! Бесит еще больше.

— Алессо? Жив, разумеется. — Удивилась Соня. — Биотехнологии, геронтотерапия — он и сейчас выглядит так же, как и на монументе. Все из Арка живы, а из имперской пятерки — только Мара. Хотите его увидеть? Согласна, великий человек! Но с виду он обычный — над головой не горят огненные буквы «создатель нового неба», как в том романе. Он, кстати, скорее всего тут сейчас, в научном корпусе — Запуск же.

— Ты о ком? — Вышел на балкон чем-то раздраженный Марк.

— Об Алессо. — Махнула рукой в сторону барельефа девушка. — Он где-то тут, в здании.

— Да, я в курсе. Его и ждем. Почему-то без его ЛИЧНОГО присутсвия нельзя получить визу на начало лечения! Хотел бы я знать, что за «маркер зе» такой… даже в голову ни одного слова-сокращения не приходит.

— Затмение. Знание. Завтрак! — Радостно «помогла» «спасательница».

— Ага. Злость. Зола. Земля. — Тут же «поддержал» ее парень.

«Земля!» — Мелькнула догадка в голове у Слава. — «Местные просто урезали наши „двухэтажные“ имена: Святослав — Свят, Алексей — Алей, Николая — Ник… Алессо — Александр! И только один Александр попал сюда, только он сдох… должен был — без воды и еды посреди пустыни…»

«Или его подобрали бедуины.» — Ответила попаданцу под руку логика. В самом деле, почему он так свято и без задней мысли был уверен, что жирдяй — погиб? Умер без воды? Получается, он…

«Сломал тебе жизнь.» — Неумолим подсказал внутренний голос. — «Он вынудил тебя подать руку, потому что не мог перетащить свое сало через карниз, из-за него ты попал сюда, из-за него тебе пришлось пожертвовать Галиной — если бы он честно донес те трое суток свою часть груза, не пришлось бы останавливаться на лишний отдых, и бедуины бы прошли мимо. А потом он нашел чертовы листики, что-то с ними сделал в компании из наркодельцов (неужто — травку новую выводил?), что-то сделал с твоей любимой дочкой и захватил, используя ее, твое главное детище, твою Империю, свернув нафиг все разработки, которые ты вел, разрушив государственное устройство…»

От ярости у Святослава почернело в глазах и должно было бы подскочить давление и адреналин… но ментальные техники погибшего эльфа, изученные для переходов между мирами, сделали свое дело — и старик сдержался. Даже не заметив, как рефлекторно отошел от все еще воркующей парочки-экипажа «спасателя». Сдержался и держался до тех пор, пока не увидел, как в конце балкона-яруса появляется виновник всех его бед, разрушенной жизни…

…и концентрация слетела к чертям! Адреналин и давление крови подскочили так быстро, что сердце просто не выдержало, сбивая ритм и уходя в желудочковую фибриляцию, обрывая циркуляцию крови: ишемия тканей даром для старого органа не прошла. Дернулся Марк, реагируя на показания браслета, но — куда там. Зато Алессо уже почти подошел и с легким недоумением остановился около стремительно бледневшего и чуть трясущегося старика в комбинезоне Научного Корпуса, с безумной улыбкой протягивающего ему руку для пожатия…

Примечания

1

Строго говоря, на момент начала 18 века, к которому ГГ условно отнес по внешним признаками армию вторжения, в нашем мире уже различали бомбарды, мортиры и гаубицы, но ГГ, разумеется, должной квалификацией для опознавания не обладает.

(обратно)

2

На самом деле при лоботомии лобные доли не удаляют — достаточно простого иссечения, после которого происходит деструкция структуры нервных связей. Необратимая. Последствия кровоизлияний в мозг могут быть похожи на приведенный случай в той или иной степени и так же, благодаря тому что нервная система человека вопреки поговорке все-таки имеет регенеративный ресурс, случая выздоровления тоже случаются. Однако при выздоровлении «отключенный» кусок коры головного мозга включается в работу, возвращая человеку его личность, тут же отсутствующая нервная ткань была выращена заново — свежая и совершенно «пустая», без долговременных нервных связей, что и составляют на материальном плане структуру личности человека.

(обратно)

3

На Земле схожие мысли высказал на страницах законченного в 1620 году философского и научного труда «Новый Органон» Фрэнсис Бэкон. В описываемом мире наблюдается некоторый перекос между «гуманитарными» и прикладными знаниями по сравнению с Европейской Цивилизацией у нас в результате точечных воздействий цивилизации эльфов на цивилизации людей.

(обратно)

4

Катти Сарк — один из самых совершенных «чайных клиперов», уверенно держащий конкуренцию даже среди пароходов первой половины 20 века. К сожалению, сейчас клиперы больше не сходя со стапелей, возможно даже и технология потеряна: более напоминавший гоночный болид, чем грузовое судно, клипер требовал чрезвычайно слаженной, обученной команды, иначе ситуация «лечь на борт» от ошибочного маневра была еще самым хорошим исходом. Сейчас для тренировки матросов и студентов «мореходок» используют парусно-моторные барки и баркентины: несколько более медленные, но надежные как валенок корабли с парусным вооружением.

(обратно)

5

Более известен под именем Месячного цикла или менструального цикла.

(обратно)

6

Прибой канака — волны, перекатывающиеся через расположенный у самой поверхности коралловый или скальный барьер. Опасен тем, что волна на внезапном мелководье мгновенно вырастает, а потом так же быстро «расползается», ударяя о риф все, что оказалось медленнее ее гребня.

(обратно)

7

Устьице — множественный микроорган (всего из 2 клеток) на поверхности листа — позволяет испарять влагу с поверхности листовой пластины, или предотвратить ее испарение. Кроме влаги может испарять и другие вещества — например, некоторые кактусы испаряют масла, так что описанное теоретически возможно. Фосфорорганические соединения — кожно-резорбтивный яд, обладающий нервно-паралитический эффектом, относится к Боевым Отравляющим Вещества (БОВ), использующимся в химическом оружии массового поражения, как например «Зарин» или американский газ VX.

(обратно)

8

Вавилов разработал метод увеличения плоидности растения — под микроскопом наблюдая деление клеток и воздействуя ингибитором микротрубок он блокировал процесс митоза, сиреч клеточного деления. Обычно более плоидные растения имеют размер частей вегетации больше, чем менее плоидные. Плоидность — число наборов хромосом на клетку. Кстати говоря, опыт изучается в 10 классе средней образовательной школы, в рамках курса о генетике:) К слову сказать — работы Вавилова обогнали свое время на несколько десятилетий, и в свое время произвели настоящий фурор в мировой практике растениеводства и биологии вообще. Очень простым образом, используя особенности растений к восстановлению всего организма буквально из нескольких клеток, он вывел несколько сортов выращиваемых пищевых растений, например, белокочанную капусту в нынешнем виде, потому что до того нормальным кочаном считалось нечто рыхлое размером с кулак. Увы, в формате ссылки в художественной книге всего не рассказать…

(обратно)

9

Банка — в лодке это поперечная скамейка, здесь — для гребца/гребцов. Обычно так и говорят: гребная банка, банка рулевого.

(обратно)

10

«Нижний» ветер — для парусных судов одной из причин установки очень высоких мачт является очевидная, иногда очень ярко выраженная слоистость приводного слоя воздуха. Ветер может быть «нижним» — от воды до высоты несколько метров, «верхним», когда его от воды отделяет прослойка неподвижного воздуха или подвижного с меньшей скоростью. Бывает одновременно и нижний, и верхний (как еще говорили стеньговый) ветер, случается, что направления могут существенно не совпадать.

(обратно)

11

Фордвинд — ветер прямо обратный направлению движения. Парусное судно в таком случае вынуждено идти галсами, этакой «змейкой».

(обратно)

12

Отведенные паруса — обратный термин от «приведенных» к ветру парусов. В том смысле, что паруса специально поставлены так, что бы не взаимодействовать с ветром. Обычно решение для краткосрочного дрейфа, для, например, спасательных работ на воде. Разумеется, в условиях дрейфа стрелять из пушек по мишени гораздо проще, чем во время движения судна.

(обратно)

13

Кабельтов — морская (земная, разумеется) мера длины, примерно 128 метров.

(обратно)

14

Песня «Хорошо в Средневековье» — вот эта:

(обратно)

15

Шляпа классического вида с широкими полями и высокой тульей — один из вариантов головных уборов, например, среднего офицерского звена в Английском флоте на Земле. Поподробнее можно рассмотреть в весьма неплохом фильме с Расселом Кроу «Хозяин Морей».

(обратно)

16

Хромопласты, или пластиды — одна из разновидностей компонентов живой клетки, встречающаяся только у растений. Пластиды играют очень важную роль — они являются «солнечной батареей» клетки растения, позволяя проводить фотосинтез. Кроме того, окраска клеток и тканей растений обычно так же задается этими внутриклеточными элементами: из-за них листья — зеленые, морковь — оранжевая, слива — фиолетовая, а клубника — красная (ну и так далее). Самой распространенной и известной пластидой является хлоропласт — зеленый хромопласт растений, самый эффективный (и потому самый распространенный) вариант «солнечной батареи».

(обратно)

17

Фиксация азота из воздуха — существенная проблема культурного возделывания зеленых растений. На данный момент только культуры вроде гороха, имеющие симбиотических бактерий в корневой системе могут расти на истощенных монокультурным использованием и бедных почвах: остальным нужен азот в почве в виде неорганических солей. В культурном земледелии азот в виде соли повсеместно используют в виде удобрений — да-да, это те самые «нитраты», так популярные в виде страшилки в 90-е годы в России. Что бы закрыть тему, скажу — нитраты появляются в плодах и съедобных частях растений только в случае своеобразной «передозировки» удобрением участка почвы, подготовленного для выращивания культуры.

(обратно)

18

Кабестан — ручная лебедка, стационарно устанавливаемая на палубе.

(обратно)

19

Бермудские паруса (бермудский грот) — тип парусного вооружения, позволяющий проводить большинство манипуляций прямо с палубы, без «команды бегущего такелажа» и при этом ходить под значительными углами к направлению ветра. Хотите примеров? Наберите «парусная яхта» в любом поисковике.

(обратно)

20

У древесных форм растений транспорт воды идет по каналам древесины при помощи капиллярного эффекта: то есть на чистой физике. Потому вкопанный «низом вниз верхом вверх» в землю фрагмент ствола дерева будет как насос заполнять доступной в почве влагой свои капилляры, создавая благоприятные условия для гниения.

(обратно)

21

Продувка каналов в твердом топливе метаном — один из предложенных в 50 годах способов обеспечить равномерность сгорания ракетного топлива. В реале, насколько я знаю, у разработчиков хватило ума им не пользоваться, так что — не повторяйте это дома:)

(обратно)

22

Клетки высших растений действительно обмениваются электрическими сигналами, как и животные клетки. Например, на этом принципе работета эффект поворота листовых пластин за Солнцем, движущимся по небу. Особенно хорошо этот процесс демонстрирует эвкалипт.

(обратно)

23

Как я и писал выше: гибридизация растений, открытая Вавиловым, может быть произведена на уровне одной клетки — поскольку растения хорошо переносят удвоение набора хромосом, слив две клетки с разным числом хромосом можно получить опять способную «штатно» размножаться клетку, задержав первое из миотических делений и удвоив плоидность. Многоплоидные клетки так же бывают более часто подвержены слиянию хромосом друг с другом при делениях — иногда удачно.

(обратно)

24

Имеется в виду известный статистический пример — если взять триллионы мартышек с печатными машинками и заставить стучать по клавишам достаточно долго, то рано или поздно одна из них случайно напечатает осмысленный текст.

(обратно)

25

Вики-эффект — это когда прочтение одного гипертекстового документа заставляет вас открыть еще страничек тридцать со ссылками на другие интересные термины или слова из этого текста. Обычно говорят что-то вроде: «открыл вики, очнулся через три часа — браузер завис!»

(обратно)

26

Теломера — половина хромосомы, одно из обычно двух «плеч».

(обратно)

27

Реальный факт из нашей истории эпохи Великих Географических Открытий, использовался и позднее.

(обратно)

28

Синергическое подключение — в смысле, подключение без нарушения привычных функций.

(обратно)

29

Активно-осмотический гидро-реактивный движитель:

Осмос — движение молекул воды через полу-проницаемую мембрану фильтра (мембрана живой клетки как пример, но есть и рукотворные полимеры с такими свойствами). Пассивный осмос идет по градиенту концентрации, активный — может и против, за счет затрат энергии. Живая клетка активным осмосом регулирует поступление в себя и из себя веществ и даже электрический заряд на мембране. Реактивный двигатель — любой, где движущая сила обеспечивается выбросом из сопел реактивной массы, неважно, что за масса и как ее заставили из сопел вырываться. Например, турбо-реактивный двигатель самолета нагнетает забортный воздух к соплам лопатками турбин, когда как прямоточный — сгоранием жидкого топлива в камере, вообще не используя внешнюю среду. Гидро-реактивный двигатель — использует воду как реактивную массу, обычно для плавсредств его называют «водомет». В технических средствах землян водомет — так же имеет турбинное нагнетание воды (или ротационное — обычный безлопатковый насос), однако арковцы извратились из-за условий и создали двигатель на силе осмоса. Сомневаетесь, что такое возможно? Хе! Пример, точнее, макет такого движителя каждый из нас носит в себе — и даже применяет несколько раз в день!

(обратно)

30

Кто думает про парусник на подводных крыльях «это фантастика» — велкам в иллюстрации:)

(обратно)

31

Дальность дневного беспосадочного лета специально выведенного голубя (нужна «крейсерская» почтовая порода) примерно 1500 км (90 км/ч х 16,5 часов). Поскольку голуби ориентируются видимо, видимо, по магнитному полю планеты — по крайне мере незнакомая местность им действительно не помеха — то выпуск голубей с целью доставки почты над океаном действительно срабатывает, пусть они и не могут сесть на воду.

(обратно)

32

Микроматерик — то, что меньше материка, но больше большого острова, например, Австралия, Новая Зеландия, Гренландия и Мадагаскар вполне могут претендовать на это звание.

(обратно)

33

Прорыв донного метана — одна из возможных причин «бесследной пропажи» кораблей в Бермудском Треугольнике. Когда воду внезапно вспенивает газовый пузырь, корабль буквально проваливается под поверхность как в яму — и уже не может всплыть, когда выброс заканчивается.

(обратно)

34

Алессо имеет в виду кольчатых червей, вроде земляных, только живущих в море у дна. На самом деле терминология у ГГ другая — земную он просто не знает, но ради сохранения впечатления от разговора «перевод» фразы включает земные биологические термины.

(обратно)

35

Одной из причин старческих изменений кожи и внутренних органов является разрушение структуры соединительной ткани: питания из крови и кислород перестают нормально проходить через оболочки сосудов к целевым клеткам, так же задерживая и продукты жизнедеятельности самих клеток, в результате чего наступает так называемый «склероз», то есть «уплотнение» этой самой соединительной ткани. Побочным эффектом склероза (одним из) является в том числе старческая амнезия и рассеяность, ассоциируемая не-медиками и не-биологами с этим термином, что на самом деле неправильно. Рестурктуризация соединительной ткани творит буквально чудеса — включая разглаживание морщин, возвращение когнитивных функций мозга и даже эффект «обратного старения», включая возвращение даже половых функций (у мужчин в основном). Сейчас существуют экспериментальные препараты, вызывающие такой эффект, но, может быть, лет через двадцать мы все-таки получим «таблетки для активной старости», активирующие стволовые клетки соединительной ткани.

(обратно)

36

Геронтотерапия — «лечение от старости» если дословно. Комплекс мер и воздействий, направленный на компенсацию старческих изменений в организме человека. Пока, к сожалению, обычно под этим процессом понимается вытягивание денег из богатых стариков «на лечение», но кое-какие успехи уже есть. Описанные эффекты у Мора Рокса вполне достижимы, если заставить стволовые клетки перестроить «заново» коллаген соединительных тканей — иногда такой процесс запускается организмом «спонтанно» (почему-то) и наступает эффект «второй юности» — обновление пигментации волос, разглаживание кожи и даже (!) повторная смена зубов. К сожалению, такие случаи крайне редки, хоть и фиксировались даже в двадцатом веке неоднократно, выделить «спусковой крючок» условий срабатывания не удалось.

(обратно)

37

Переконтоминация — дословно «пере-загрязнение», когда кусочек зараженной (в данном случае — растительности яйцами донных червей) попадает куда-то в не зараженную область усилиями обслуживающего персонала. Обычно, случайно, из-за небрежности. Переконтоминация особенно опасна в больницах, когда от одного зараженного больного может заразиться еще несколько человек в процессе лечения из-за недостаточной стерилизации инструмента — одна из причин перехода на одноразовые шприцы, иглы, скальпели и капельницы.

(обратно)

38

Нарронарский винт — примерно такая же «концепция», как Винт Архимеда. Наррона известна на материке Азур благодаря стимулированным эльфами раннему началу эпохи Великих Географических Открытий. Из-за того же своей «Древней Греции» на Азуре так и не случилось.

(обратно)

39

Примерно как чин Иерея в Православной церкви. В составе посольства, разумеется, есть представитель духовенства ведущей (в данном случае — единственной) религии — он же входит в Малую Свиту каждой уважающей себя принцессы или принца.

(обратно)

40

Имеются в виду достижения, аналогичные разработкам (чертежам) Леонардо да Винчи на Земле.

(обратно)

41

Бушприт — наклонная мачта на носу корабля. Служит для крепления косых парусов, геометрически удлиняя место их возможного крепления, и, таким образом, парусную вооруженность судна.

(обратно)

42

Стаксель, Кливер — разные по функциям, но похожие по внешнему виду паруса, имеющие треугольную форму, крепятся между носом судна и первой мачтой либо между бушпритом и мачтой.

(обратно)

43

Болтер — реактивный ракето- (или реактивно-гранатомет) из вселенной «Вархаммер 40000».

(обратно)

44

Имеется в виду анекдот: «Выходит геолог из палатке в горах: красота! Солнце шпарит, воздух чистый!

„Лепота-то какая!“ — Восклицает мужчина.

„Мать, мать, мать“ — по привычке ответило эхо.»

(обратно)

45

Банка — обычно песчаная мель, намытая течением.

(обратно)

46

Подробности были расписаны во второй части книги.

(обратно)

47

«…Насидев от долгого сидения зады, твердые, как умывальники

Сидят тихонечко, ниже травы, пригрев уютные кабинеты и спаленки…» (с) Маяковский про бюрократов.

(обратно)

48

На Земле, несколько в другом ключе, но в целом — похоже «работает» (по крайне мере — работала) так называемая «протестантская этика». Протестантизм как ветвь христианства говорит о прямом вознаграждении Богом за «честную работу», строго по действиям, не дожидаясь смерти и «рая там». Одна из причин быстрого экономического и научного подъема США после «Бостонского чаепития» как раз в том, что «рабочими мускулами» промышленного Севера были в большом количестве протестанты.

(обратно)

49

Точно, было. Рабочие ломали новые станки, которые, заменяя за один проход несколько рутинных операций, сокращали рабочие места. Основные выступления подобного толка пришлись в Европе и России на середину-конец 19 века. На самом деле, усовершенствование средств производства всегда имеет глубокие экономические последствия для всех слоев населения, а экономика, в свою очередь, влияет на все сферы жизни: от семьи до политики. Таким образом, широкое распространение идей Маркса, например, тоже напрямую связано (разумеется, не как единственная причина) с новыми станками на европейских заводах… занятно, правда?

(обратно)

50

А вот и нет! «Распашка» пустынь, устроенная Алессо, дала закономерный результат, но СИБ про это еще не знает.

(обратно)

51

Микоцид — химическое или био-химическое средство (яд) против грибков и плесени. По аналогии с пестицидами (яд для насекомых) и фитоцидами (яд для сорняков).

(обратно)

52

Действительно, есть такая проблема. Если совсем «на пальцах», то искра дает излучение в самом широком спектре электромагнитных волн: от радио и теплового до светового уходя в ультрафиолет (именно эта компонента вспышки при электросварке металла повреждает глаза, если у сварщика нет маски). В результате чего в диапазоне, где возможен прием на большие расстояния мощность сигнала оказывается только небольшим процентом от излученной мощности. Радиолампы, кстати, это тоже не все, что нужно, что бы построить эффективный передатчик…

(обратно)

53

БОВ — Боевое Отравляющее Вещество, обычно химическое или биохимическое летальное оружие в виде газа или воздушной суспензии.

(обратно)

54

Релейная линия (цепочка) — выстроенные в линию приемо-передающие пункты с расчетом, что каждый следующий, приняв сигнал у предыдущего, передаст их своему следующему. Спутниковое телевидение, например, является ярким примером релейной линии с одним ретранслятором (на орбите).

(обратно)

55

Военные коды потерь единиц личного состава в Российской Армии: 200 — мертв, 300 — ранен. Т. е., например, маркировка военного транспорта «груз 200, 30 единиц» означает 30 перевозимых мертвых тел. Святослав позаимствовал кроме системы званий и схем строения оружия еще много чего из знакомого ему родного мира, включая некоторые кодировки.

(обратно)

56

Скраб — косметическое средство, содержащее в своем составе абразивные частицы для снятия верхних слоев омертвевшего эпителия кожи (обычно в процессе мытья тела). В широком смысле скраб можно отнести к полировочным пастам — пластичным композитным абразивам вроде широко известной «пасты ГОИ».

(обратно)

57

Не верите, что возможно? В СССР был проект перегородить Беренгов пролив «дамбой» специально выведенных водорослей — климат на Аляске и Камчатке резко должен был потеплеть, приводя земли в пригодное для некоторого земледелия и жизни состояние. Разумеется, стороны не договорились: Советская Россия со своими замашками вроде «поворота рек» Запад откровенно пугала — рассчитать все последствия было невозможно. Но — эльфы-то экологи куда лучше, чем мы:) Ну и когда на кону выживание — и не так раскорячешся…

(обратно)

58

Эффект, предполагаемый от использования орбитального зеркала: зона прямого нагрева создает собственную конвекцию воздуха над морем из-за повышения давления, а «остывшие» зоны — наоборот, становятся зонами низкого давления. Ну а дальше все прямо по законам физики:)

(обратно)

59

Луддиты — участники стихийных протестов, проходивших в конце 18-го и начале 19-го века против внедрения машин в Европе на Земле, позже слово стало применяться ко всем противникам прогресса как нарицательное (вроде того, как баварский наемник Мародер заслужил своими экстра-«подвигами» имя в веках). Здесь подменяет подходящий по смыслу термин из обще-имперского.

(обратно)

60

Отсюда в том числе подсвечивается савана.

(обратно)

61

Геронтология — наука о старении. Соответственно, геронтотерапия.

(обратно)

Оглавление

Часть один Искры и трут

  0. Пролог

  1

  2

  3

  4

  5

  6

  7

  8

  9

  10

  11

  12

  13

  14

  15

  16

  17

  18

  19

  20

  21

  22

  23

  24

  25

  26

  27

  28

  29

  30

  31

  32

  33

  34

  35

  36

  37

  Интерлюдия 1

  38

  39

  40

  41

  42

Часть два Костер на берегу

  Интерлюдия 2

  43

  44

  45

  Интерлюдия 3

  46

  47

  48

  49

  Интерлюдия 4

  50

  51

  52

  Интерлюдия 5

  Интерлюдия 6

  53

Часть три Лесной пожар

  Интерлюдия 7

  54

  Интерлюдия 8

  55

  Интерлюдия 9

  56

  57

  Интерлюдия 10

  Интерлюдия 11

  Интерлюдия 12

  58

  59

  Интерлюдия 13

  60

  Интерлюдия 14

  Интерлюдия 15

  Интерлюдия 16

  61 и Интерлюдия 17 вперемешку

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg