«Русско-японская война 1904-1905 гг»

Гук Кирилл Сергеевич

Русско-Японская война 1904-1905 гг.

Аннотация:

Русско-японская война 1904-1905 гг. Военная альтернатива..ПО сути дела РЯВ это пролог к истории Мира царя Михаила-VII Вначале 6 лет назад я описал все события альтернативы в виде таймлайна затем переработал все в виде книги. Русско-японская война с моей точки зрения одно из переломных событий 20 века, сильно повлиявших на дальнейшую историю и не только России. Начинается все с того момента что отряд Виренниуса в Россию не вернули…Посмотрим же как могли в дальнейшем происходить события.

При написании событий реальной истории войны 1904-1905 гг. использовались книги Дисканта, Шишова, Левицкого, Разина, Колчигина, Соколова, Поломошнова и др.. Некоторые фрагменты взяты целиком, некоторые я старался дополнить другими источниками, для создания более полной картины. Ссылок и сносок нет, так как издание изначально не коммерческое, да и заморачиваться с этим было лень, да и текст был бы сильно перегружен. События в Порт-Артуре до прорыва 1-й ТОЭ эскадры, сухопутные сражения от Ялу до начала Мукденской операции являются практически реальными, за исключением некоторых моментов, как-то прорыв Вирениуса в Порт-Артур. Всё остальное - альтернатива.

Авторы альтернативной истории войны 1904-1905 гг.:

Глухих Георгий Станиславович aka CheshireCat

Гук Кирилл Сергеевич aka cobra

Автор обложки и главный корректор - Смирнов Даниил aka Doctor Haider

Авторы приносят огромную благодарность участникам форумов:

Альтернативной Истории - , Цусимского - , а также тем, кто участвовал в обсуждениях РЯВ до раскола старого форума.

В нашем мире “Цусима”, Порт-Артур, не говоря уже о “Мукдене” - символ героизма и как не парадоксально - позора русской армии и флота, это еще позорнее, чем Крымская война, ведь там нам нанесли поражение ведущие европейские страны, а здесь народ, только-только вылезший из средневековья. Кто был виноват - уж никак не матрос, солдат, унтер, поручик, а те, кто сверху - ведь не зря есть пословица - “рыба гниет с головы”. В нашем мире после РЯВ Империя осталась не только без флота, но и без престижа, теперь русский “Ванька” годился только на роль пушечного мяса для спасения Антанты, которая смею заметить, не чуралась помощи Японии во время войны. Единственная страна, протянувшая руку дружбы, была Германия, но эту руку подло и бесцеремонно оттолкнули. Потом была Первая Мировая - миллионы погибших русских, спасающих Англию и Францию, развал Империи, становление новой Империи, очередная, еще более страшная война, выросшая из итогов Первой. Потом развал и отход на триста лет назад в границах. Сейчас это осколок великой Империи, еле-еле выживающий в англо-саксонской модели мира.

Я если я скажу, что этого не было? Русский флот выдержал и победил в двух Цусимских сражениях, причем во втором разгромил японцев наголову? Если я скажу что после горечи поражений Мукдена, Лаояна и Шахэ, русские сумели вырвать победу у японцев, причем эти сражения на некоторое время стали классическими, подвинув пресловутый Седан, что будущие немецкие полководцы, такие как Фалькенгайн и Маккензен учились у русских и потом улучшали и дополняли их идеи? Что если Порт-Артур не сдался позорно в декабре 1904, а был взят в ходе жестокого и кровопролитного штурма в марте 1905? И на всем этом фоне Россия и Германия наконец пожали друг другу руки? Так не было - и Вы будете правы, так не было в нашей реальности, где процент вероятности зашкаливал в пользу японцев, но так было в другой реальности.

В той, где на смене 1904 и 1905 гг., Николай II был убит и на его место пришел молодой и амбициозный Михаил, который не хотел начинать свое правление с поражений, и сумел вырвать победу у Японии. И не надо думать, что японцы были слабы - их армию взрастила германская военная мысль, их флот - английская.

И вот - КАК русские смогли победить в той войне - об этом, и написана эта книга.

Глава I. Обстановка на Дальнем Востоке накануне войны

Глава II. Обзор театра военных действий

Глава III. Планы сторон и развертывание армий

Глава IV. Объявление войны

Глава V. Боевые действия в Порт-Артуре до начала осады

Глава VI. Оборона Порт-Артура

Глава VII. Действия ВОК до соединения с 1 ТОЭ

Глава VIII. От Ялу до Шахэ

Глава IX. Действия 1ТОЭ до соединения с 2ТОЭ

Глава X. Мукден

Глава XI. Подготовка и поход 2ТОЭ

Глава XII. Ляохе

Глава XIII Цусимское сражение

Глава XIV. Действия на второстепенных театрах

Глава XV. От Телина к Портсмуту

Глава XVI. Действия Вспомогательных крейсеров русского флота

Глава I. Обстановка на Дальнем Востоке накануне войны

Дальний Восток с начала 90-х годов стал находиться в центре внешнеполитических интересов Российского государства. Это объяснялось его геополитическими устремлениями и необходимостью укрепиться на берегах Тихого океана, в первую очередь, получив незамерзающие порты. Было и еще одно определяющее обстоятельство - соседство с сильной, недоброжелательно настроенной Японией становилось с каждым годом все опасней. В Токио довольно быстро поняли, что в своем противостоянии с Россией Японская империя может реально опереться на помощь правительств Великобритании и США, имевших в северной части Тихоокеанского региона собственные интересы, которые полностью расходились с интересами России. Это нашло выражение, прежде всего в дипломатической поддержке японской внешней политики и в огромных кредитах, которые покрывали значительную часть расходов на развитие императорской армии и флота.

В 1895 году в Японии была принята программа ускоренного развития вооруженных сил государства. В 1897 - 1899 годах расходы на строительство военного флота достигли астрономической величины - трети государственного бюджета. Императорское правительство намеревалось в течении всего нескольких лет утроить численность сухопутных войск и вчетверо увеличить тоннаж военно-морского флота. Обе эти программные задачи Страна восходящего солнца успешно решила до начала войны с Россией. Особенно впечатляюще смотрелась кораблестроительная программа 1895 года, утвержденная сразу после победного завершения войны с Китаем. К началу войны с Россией Япония имела в своем составе 6 эскадренных броненосцев и 6 броненосных крейсеров 1-го класса.

В 1894-1895 гг. Япония вела войну с Китаем в захватнических целях. Эта война отдала в руки японцев Ляодунский полуостров и Порт-Артур. Однако такое усиление Японии не входило в планы европейских держав, особенно России, которая опасалась распространения японского влияния в Манчжурии. Под предлогом, “защиты” Китая от угрозы со стороны Ляодунского полуострова, и обеспечения “независимости” Кореи - русская дипломатия сумела добиться совместного с Герма нией и Францией вмешательства в Симоносекский договор и заставить Японию отказаться от завоеваний в Азии, взамен чего Япония была выплачена огромная контрибуция. Кроме того, Японии были оставлены остров Формоза и Пескадорские острова.

Соотношение морских сил России и Японии вынудило последнюю очистить Ляодунский полуостров. Кроме того, Япония не могла сопротивляться коалиции трех европейских держав за отсутствием средств: ее финансовое положение за время войны с Китаем достигло степени полного истощения.

Оттеснив Японию, русское правительство немедленно же приступило к дальнейшему укреплению своих позиций в регионе. Эта политика нашла поощрение со стороны Германии в лице Вильгельма II, заинтересованного в том, чтобы отвлечь внимание России от Запада. Это позволило бы Германии ослабить свои вооружения на русской границе. Японский капитал, экономически закрепляясь в Корее и Южной Манчжурии, использовал вмешательство России в Симоносекский договор для пропаганды войны с Россией, всячески разжигая шовинистические настроения в народных массах Японии.

Япония и Российская Империя обнаружили исключительное упорство в борьбе за влияние в Корее, которая являлась одним из центров сосредоточения интересов этих держав и главным образом Японии, для которой Корея могла служить плацдармом для дальнейшего вторжения на азиатский материк. Еще в 1876 году Китай вынужден был согласиться на заключение вассальной Кореей самостоятельного договора с Японией. А через несколько лет, когда Япония начала пускать глубокие корни в Корее, китайское правительство не возражало против заключения Кореей договоров с Англией, Россией, Германией, Италией и США, пытаясь этим ослабить влияние Японии в Корее, где число японских переселенцев к 1904 г. достигло 30 000 человек.

По Симоносекскому договору Корея была признана “независимой”, однако иностранные державы повели энергичную борьбу за влияние в Корее. Англия, оттеснив Японию, предложила корейскому правительству своего “финансового советника”, который являлся проводником английского влияния в Корее. В 1896 году русская дипломатия добилась отставки английского советника и выдвинула своего “военно-финансового” советника, что не могло не вызвать нового беспокойства в Японии.

Правительство Российской Империи озаботилось упрочением своего положения на Дальнем Востоке. Приступив в 1897 г. к постройке железных дорог в Манчжурии, оно под предлогом охраны железнодорожного строительства ввело в Манчжурию свои войска. В следующем году Россия потребовала от Китая заключения договора на предоставление ей в арендное пользование Квантунского полуострова с незамерзающей порт-артурской гаванью и крепостью Порт-Артуром. При этом для большей сговорчивости китайцев на порт-артурском рейде стояло во время переговоров пять русских военных судов, готовых открыть огонь по первому требованию командования.

Англия на таких же условиях захватила Вей-хай-вей, Франция — бухту Гуаньчжоу-вань, Германия — Цяо-чжоу и порт Циндао. Япония заявила претензию на провинцию Фуцзянь, а Италия — на провинцию Чжецзян. На почве раздела Китая обостряются противоречия между великими державами — и прежде всего между Россией и Японией, причем они приобретают наибольшую остроту после подавления “боксерского восстания” в Китае, закончившегося занятием Манчжурии русскими войсками.

В конце 1900 г. русское правительство заключило с китайским правительством соглашение, фактически отдававшее Манчжурию в руки России. Русско-китайское соглашение встретило энергичное сопротивление со стороны Японии, Англии, Германии и США, опасавшихся усиления русского влияния на Дальнем Востоке в ущерб своим интересам. Особенно сильное впечатление произвело это соглашение в японских капиталистических кругах, которые подняли в печати бешеную кампанию против вторжения русских в Манчжурию, требуя от своего правительства решительной борьбы за “независимость” Манчжурии и всячески раздувая при этом шовинистические настроения. Таким образом, не только Корея, но и Манчжурия явилась предметом империалистических споров между Россией и Японией. Вмешательство заинтересованных держав вынудило правительство России приостановить оформление соглашения с Китаем и дать обязательство постепенно вывести свои войска из Манчжурии, оставив лишь часть их для охраны строящихся железных дорог.

В то же время Япония в целях укрепления своей позиции начала переговоры с Англией о заключении союза, который окончательно был подписан в 1902 г. Если Англия в силу этого союза приобретала в лице Японии защитницу своих интересов в Манчжурии, то Япония рассчитывала на получение от Англии крупной финансовой поддержки в войне с Россией, которая представлялась Японии неизбежной.

Для урегулирования спорных вопросов с Россией Япония в 1903 г. предложила России проект взаимного соглашения о Корее, который предусматривал отказ обеих держав от использования территории Кореи для военных целей и в то же время предоставлял Японии исключительные права в Корее. Взамен этого Япония соглашалась признать исключительные права России на Квантунский полуостров и право России на охрану железных дорог в Манчжурии. В одном из последующих предложений Япония поставила даже вопрос о разделе Кореи. Однако, наше правительство, тогда не только не пошло ни на какие уступки Японии, но даже приостановило выполнение своего обязательства, предусмотренного соглашением с Китаем (12 апреля 1902 г.), о выводе войск из Манчжурии.

Дальнейшие события еще более завязывали узел противоречий вокруг спорных вопросов между Японией и Россией. К этому времени вполне оформился в Петербурге авантюристский кружок Безобразова, который предложил правительству купить у разорившегося русского купца принадлежащие ему лесные концессии в Северной Корее на реке Ялу. Это предложение давало возможность: во-первых, сосредоточить на концессиях под видом рабочих войсковые части, на которые могла бы быть возложена задача по первоначальному удержанию японцев при завязке войны, во-вторых — захватить прилегающий к реке Ялу район, якобы богатый золотыми россыпями. Последнее обстоятельство, несомненно, оказало известное влияние на дальнейшие переговоры с Японией и приближение кровавой развязки. Командированный на Дальний Восток Безобразов лично взялся за организацию концессий, для “охраны” которых в Корею были введены сибирские стрелки и офицеры под видом рабочих, десятников и приказчиков. Эта авантюра вызвала со стороны Японии и Китая еще большую настороженность, которая имела тем более серьезные основания, что Россия не выполняла своего обязательства о выводе своих войск из Манчжурии. В конце сентября 1903 года, в последний срок вывода русских войск из Манчжурии, в Токио состоялась многолюдная антирусская демонстрация.

В свою очередь на русской стороне были получены сведения о начавшейся в Японии частичной мобилизации и подготовке гражданского флота для предстоящего десанта. В январе 1904 года японцы начали сборы некоторых категорий запасных и перевозку воинских грузов в пункты предстоящего сосредоточения войск. Кроме того, всем японским пароходам дальнего плавания было предложено вернуться в свои порты. Эти факты в достаточной степени свидетельствовали о подготовке Японии к войне.

Глава II. Обзор театра военных действий

По устройству поверхности Манчжурия представляет собой равнину, охваченную двумя крупными горными системами. Начиная от северного изгиба реки Амура, тянется на юг и входит в Монголию хребет Большой Хинган с горными ответвлениями к западу и востоку. Восточную часть Манчжурии перерезает с северо-востока на юго-запад хребет Чаньбошань, который начинается горой Бойтоушань и оканчивается на Ляодунском полуострове. Обе эти горные системы связываются гористыми долинами реки Сунгари и одного из ее притоков Нонни. Большой Хинган в своей северной части дает горный отрог Ильхури-Алинь, продолжение которого получает название Малый Хинган.

В административном отношении Манчжурия делилась на 3 провинции — Хейлунцзянскую, Гиринскую и Мукденскую; географически Манчжурия обычно делится на Северную и Южную. Каких-либо определенных рубежей между ними не имеется; граница обычно определяется условно по 44® северной широты, проходя несколько севернее Гирина.

Северная Манчжурия

Северная Манчжурия, вплотную примыкая к границам России, представляет собой частью горное пространство, а частью равнину, пересекаемую рекой Сунгари и ее притоками, откуда русский Дальний Восток черпал свои хлебные ресурсы.

Горные пространства Северной Манчжурии покрыты тайгой, на некоторых участках труднодоступной вследствие бурелома и вьющихся растений, переплетающих деревья. Пространство, заключенное между Цицикаром и Бодунэ, представляет собой солончаковую степь. Хребет Большой Хинган перехватывает все пути из Забайкальской области и Монголии к востоку.

Главный хребет Чаньбошаньских гор ответвляет от себя с юга на север ряд параллельных ему горных хребтов, которые могли быть использованы как удобные позиции, в сторону Приморской области и Кореи. Наступление со стороны Кореи затруднялось полудиким характером отрогов этого хребта. Движение из Южной Манчжурия в Северную никаких препятствий не встречало за исключением реки Сунгари и долин ее притоков.

Реки Амур и Аргунь могли быть использованы как оборонительные рубежи. Судоходная река Амур образует границу между Россией и Манчжурией. Ширина этой реки — от 1/2 до 3 км. Левый (русский) берег ее довольно густо населен, причем поселки прилегают преимущественно к большому тракту, который тянется вдоль берега. Аргунь также являлась пограничной рекой. Мостов Аргунь не имела, но в малую воду в среднем течении реки появлялось несколько десятков бродов. Эта река наименее доступна на участке между Абогатуем и с. Цурухайтуевским.

Оборонительными рубежами в Северной Манчжурии могли служить Большой и Малый Хинганы, а также река Сунгари, прикрывающая с юга все пути в Северную Манчжурию. Северная Манчжурия бедна дорогами, которые к тому же в дождливое время малопроходимы. Гирин является узлом важнейших путей, идущих из Забайкальской, Амурской и Приморской областей в Южную Манчжурию.

Насчитывавшая в 1900 г. 9,5 млн. человек населения Северная Манчжурия была заселена не больше чем на 1/3 своей площади, причем поселки группировались главным образом в районе Харбина, Гирина, в бассейне реки Сунгари, где населенность достигала наибольшей плотности. Пограничная полоса с Россией почти не была заселена. Население занималось преимущественно земледелием, чему способствовало плодородие бассейнов рек Сунгари и Нонни. Здесь возделывались пшеница, ячмень, гаолян, однако овса в этой местности не было. Из городов Северной Манчжурии следует отметить торговый Цицикар, расположенный на реке Нонни и насчитывавший до 70 000 жителей. Город был обнесен кирпичной стеной. Что же касается Харбина, то он во время русско-японской войны служил центральной базой снабжения русской армии. Крупным центром являлся также Гирин с китайским населенном около 100 000 человек. Гирин был обнесен кирпичной стеной около 4 м высоты и 3 м толщины.

При резко континентальном климате Северная Манчжурия богата дождями, которые образуют множество ручьев, часто глубоких и бурных.

Южноманчжурский театр

Южноманчжурский театр во время русско-японской войны приобретал несравненно более важное значение, чем Североманчжурский: русские владения на Ляодунском полуострове подвергались непосредственной угрозе. Захват японцами Южноманчжурской ветви КВЖД угрожал перерывом связи Квантунского гарнизона с центром России. Помимо того, значение Южноманчжурского театра в 1904 году определялось наличием здесь русского флота и удобных для высадки японского десанта участков побережья.

Южная Манчжурия представляет собой местность, покрытую двумя горными массивами, разделенными обширной долиной реки Ляохэ. К востоку от Ляохэ тянутся Ляодунские горы, а западнее этой реки проходит нагорье Ляоси. Ляодунские горы, представляя серьезную преграду на путях из Кореи к бассейну реки Ляохэ, являются южными отрогами Чаньбошаньской горной системы. К югу от реки Тайцзыхэ наибольшее значение имел Шеншуйлинский хребет, имеющий ряд доступных перевалов. Наиболее доступным является здесь направление Шынхуанчен — Ляоян. Западный отрог Чаньбошаня — Далинский хребет — заключен между реками Хуньхэ и Тайцзыхэ. Северные отроги Далинского хребта заканчиваются долиной реки Хуньхэ, а южные отроги переходят в долину реки Тайцзыхэ. Ляодунские горы к западу постепенно понижаются. Нагорье Ляоси, соединяя Южную Манчжурию с провинцией Печили, тянется от Великой китайской стены до пересечения реки Ляохэ с монгольской границей и представляет собой холмистую поверхность, не препятствующую движению войск. Заканчивается Южная Манчжурия Ляодунским полуостровом, северная часть которого представляет собой горное и бездорожное пространство, переходящее по мере продвижения к берегам Ляодунского залива в равнину.

Южная Манчжурия бедна растительностью. Только в нагорье Ляоси встречаются небольшие тополевые рощи. Кроме того, небольшие перелески и рощи, группирующиеся главным образом в речных долинах, имеются в нагорье Ляодун.

Южноманчжурский театр изрезан множеством рек, принадлежащих к двум бассейнам: Ляодунского залива и Корейского. Из рек бассейна Ляодунского залива главной является Ляохэ. Протекая в обнесенных плотинами низких берегах на протяжении около 650 км, Ляохэ при ширине, колеблющейся между 150 и 750 м, представляет наибольшую преграду в своем нижнем течении, где при впадении в нее рек Тайцзыхэ и Хуньхэ она имеет наибольшую ширину. Глубина реки колеблется от 1 до 6 м. Наличие множества бродов в среднем течении реки облегчает переправу. Для мелкосидящих судов река судоходна и могла быть использована для коммуникационных целей. Левые притоки реки Ляохэ — Хуньхэ и Тайцзыхэ — протекают параллельно течению Ляохэ и впадают в нее после слияния в одну реку. В сухое время года эти реки доступны для переправы, а в дождливое время представляют собой серьезную преграду на путях из Северной Манчжурии в Южную. Правый приток реки Тайцзыхэ — реки Шахэ — имеет незначительную глубину; ширина ее не превышает 25 м. Тайцзыхэ в сухое время имеет множество бродов в своем течении до Ляояна; ниже она представляет труднопроходимое препятствие. Из рек, впадающих в Корейский залив, наиболее значительна Ялу — река, пограничная с Кореей. Эта река берет начало и Чаньбошаньских горах и, отличаясь быстрым течением, имеет на своем протяжении небольшое количество бродов. Устье реки запружено баром, который не пропускает в реку крупные суда. Имея в своем верхнем течении ширину до 80 м, Ялу по мере дальнейшего течения расширяется, достигая у устья ширины в 4 км и образуя здесь множество рукавов. Между устьями впадающих в нее притоков Эйхэ и Амбихэ Ялу имеет ряд островов. Протекая в гористой и бездорожной местности, пересеченной в некоторых местах болотистыми участками, Ялу является крупным препятствием на путях из Кореи в Южную Манчжурию.

Грунтовые дороги Южной Манчжурии представляют собой углубленный накат, окаймленный по сторонам полями гаоляна выше человеческого роста, что серьезно препятствует ориентированию. В сухое время дороги очень пыльны, а во время дождей покрываются липкой, медленно высыхающей грязью, по которой иногда невозможно движение не только повозок, но даже людей. Высыхая, дороги образуют крупные комья, затрудняющие движение. Постепенное понижение уровня полотна дороги вынуждает жителей накатывать новые пути и иногда по новым направлениям. Искусственные переправы через реки существовали только на мандаринских дорогах и находились обычно в запущенном состоянии. Узлом мандаринских путей являлся Мукден, к которому стекаются дороги из Телина, Факумыня, Инкоу, Шанхайгуаня, Порт-Артура и Фынхуанчена.

Население Южной Манчжурии состояло почти исключительно из китайцев. К 1904 г. численность населения возросла до 9 с лишком миллионов. Рост населения объясняется отчасти массовым переселением сюда китайцев, страдавших от наводнений во время разливов реки Желтой и от жестокой безработицы. Главный город Южной Манчжурии — Мукден, торговый и промышленный центр, насчитывавший около 300 000 населения. Город окаймлен двумя толстыми стенами: внешней — глинобитной и внутренней — каменной. Другим крупным городом был обнесенный каменной стеной Ляоян, насчитывавший 70 000 жителей. Сюда вели пути из Мукдена, Фынхуанчена и Инкоу. У подножья Ляодунского хребта лежал г. Фынхуанчен с 40 000 жителей. Единственным портом в Манчжурии, который мог быть использован японцами, являлся Инкоу, расположенный у устья Ляохэ. В 1900 г. здесь уже существовал европейский квартал.

Климат Южной Манчжурии характеризуется резкими переходами от тепла к холоду. Малоснежная зима сопровождается резкими холодными ветрами с севера и северо-запада. Зима сменяется жарким летом с обильными дождями и морскими ветрами. Лучшее время года в Манчжурии — осень, когда спадает жара и прекращаются дожди.

Западная часть Южноманчжурского театра, приближаясь по характеру поверхности к низменным областям Европейской России, была более привычна для русского солдата, восточная же часть театра — гористая и бездорожная — представляла большие трудности для действий русских войск.

Русско-японская война выявила наиболее выгодные операционные направления на Манчжурском театре. Раздельное движение японских армий к Ляояну происходило по трем основным направлениям, оказавшимся наиболее удобными для вторжения в глубь Манчжурии. Путь 1-й армии Куроки на протяжении 220 км тянулся от Саходзы через Фынхуанчен и Феншуйлинский перевал к Ляояну по гористой, слабо населенной и малодоступной местности, пересекаясь в нескольких местах крупными перевалами. От главной дороги у Селючжан отделялась дополнительная дорога, которая у деревни Тхавуан вновь соединялась с главной. Вспомогательным путем на этом направлении служила неудобная для движения дорога Чхансен (на Ялу) — Куаньдясань — Ляояи. Поперечные пути представляли собой труднопроходимые горные тропинки. Основным операционным направлением для 4-й армии Нодзу послужила дорога Дагушань — Ляоян протяжением в 170 км. Дополнительными направлениями могли служить: Дагушань — Хайчен длиной в 140 км и Дагушань — Гайчжоу на таком же, примерно, протяжении. Все три пути, выходя эксцентрически из Сюяня, проходили через горные хребты и пересекались несколькими труднопроходимыми перевалами. Выгода этого направления определялась возможностью перерыва связи Порт-Артура с главными силами русской армии и Центральной Россией. Операционным направлением 2-й и 3-й японских армий служила полоса железной дороги Порт-Артур — Гайчжоу — Ляоян протяжением около 350 км. На этом пути японцы встречали ряд сильных позиций, расположенных перпендикулярно направлению их движения. Направление это связано с наиболее выгодным коммуникационным путем, упрощавшим снабжение войск. Вторым операционным направлением 2-й и 3-й армий служила линия Бицзыво — Цзиньчжоу. Господство японцев на море создало возможность беспрепятственного использования этого направления, что привело к изоляции Порт-Артура. Направление Инкоу — Ляоян протяжением свыше 120 км (долина реки Ляохэ) было использовано как путь подвоза по реке. Для движения войск служила дорога Инкоу — Ньючжуан — Ляоян.

Таким образом, театр военных действий имел ограниченное количество операционных направлений, допускавших маневрирование. Вне перечисленных направлений движение оказывалось крайне затруднительным и даже невозможным, как, например, в восточной части Южноманчжурского театра.

Состояние железнодорожных путей.

К 1904 г. Сибирская железнодорожная магистраль уже существовала; однако Кругобайкальский участок дороги достраивался уже во время войны. До окончания постройки Кругобайкальской дороги войска перевозились через Байкал на ледоколе, а когда озеро было сковано прочным льдом, войска проходили по нему походным порядком и перевозились по железнодорожному пути, проложенному прямо по льду Байкала. КВЖД проходила в Манчжурии от станции Манчжурия до станции Пограничная. От Харбина тянулась на юг Южноманчжурская ветвь, которая заканчивалась в Порт-Артуре. Крайняя нужда в строительных материалах и необходимость ускорения темпов строительства в предвидении войны с Японией заставили русское правительство упростить технические условия стройки, так же, как это было сделано при проведении главной Сибирской магистрали. Еще в 1899 г. дорога подверглась нападениям местных жителей, главным образом лодочников, кули, курьеров и др., которым железная дорога угрожала безработицей. Летом 1900 г. нападения на железную дорогу возобновились. Несмотря на большие потери, которые несли китайцы в борьбе с русской охранной стражей, большая часть дороги очутилась к концу лета в руках китайцев. Российское правительство усилило охранную стражу, причем стоимость ее содержания еще до начала массового движения китайцев определялась суммой в 2 350 000 руб. Вообще охрана железных дорог в Манчжурии требовала крупных сил и ко времени Мукденского сражения доходила до 50 000 человек. Во время русско-японской войны КВЖД служила единственным коммуникационным путем русской армии; при этом ЮМЖД имела крайне невыгодное для русских войск направление — перпендикулярно предполагавшемуся операционному направлению японцев из Кореи.

Манчжурский театр, пересеченный горами и бедный путями, которые к тому же перерезались горными цепями, своей малокультурностью крайне затруднял действия войск. Только западная часть Южноманчжурского театра была вполне доступна для маневрирования.

Морской театр

Действия морских сил развивались в Японском и Желтом морях, а также в северной части Восточнокитайского моря. Корейский и Цусимский проливы, связывающие Японское море с Желтым, находились всецело в руках японцев. Близ этих проливов располагались пять военных портов Японии, важнейший из которых — Сасебо — являлся главной базой японского флота. Помимо этих портов во Внутреннем японском море и на берегах Тихого океана имелся ряд военных портов, богато оборудованных арсеналами, ремонтными и судостроительными заводами, доками и запасами угля, то есть всем необходимым для снабжения флота и поддержания его в постоянной боевой готовности.

Россия имела на Дальнем Востоке только два военных порта — Владивосток и Порт-Артур. Кратчайший путь соединения этих портов проходил через Корейский и Цусимский проливы, в центре сосредоточения японских морских сил. Русские военные порты были слабо оборудованы и не обеспечивали многообразных нужд флота. Во Владивостоке имелся сухой док для больших кораблей с мастерскими, оборудованными лишь наполовину. Запасы угля были ограничены. Порт-Артур как военный порт имел существенные неудобства: углубленный землечерпанием тесный внутренний бассейн и узкий выход из порта в море, который к тому же был доступен лишь во время прилива (в большую воду). Ни доков для броненосцев, ни ремонтных мастерских не было. Запасы снарядов и угля были незначительны. Крайне невыгодное значение для крепости Порт-Артур приобрел расположенный в Талиенванском заливе коммерческий порт Дальний, прекрасно оборудованный для выгрузки океанских пароходов, как конечный порт Великого сибирского пути. Быстро захваченный японцами, он являлся готовой гаванью (около 30 км от Порт-Артура) для выгрузки войск и осадных средств, необходимых для действий против крепости. В 70 милях от Порт-Артура и в 90 милях от устья реки Ялу находилась группа островов Эллиот, очень удобных для стоянки флота, наблюдающего за Порт-Артуром.

Корейское побережье Японского моря, бедное заливами и островами, не представляет удобств, для высадки войск. Серьезное значение для Япония имели здесь Цусимский и Корейский проливы, отделяющие Японские острова от Кореи. Связь с Кореей облегчалась наличием в проливах ряда островов, из которых самым крупным является остров Цусима. Желтое море, с Корейским и Ляодунским заливами, по сравнению с Японским, представляет лучшие условия для плавания, а также имеет на своем азиатском побережье значительное количество островов. Высадка здесь затрудняется мелководьем у берегов и сильнейшими приливами и отливами. Наличие на берегах Корейского залива объектов, привлекавших внимание японских сухопутных и морских сил, послужило для японцев основанием к тому, чтобы именно здесь развернуть боевые действия своего флота и произвести десант.

Глава III. Планы сторон и развертывание армий

Японский план войны

План японского командования опирался на неподготовленность России к войне и слабость наличных русских сил на Дальнем Востоке к началу войны. По сведениям японцев, Россия имела на Дальнем Востоке только 75 000 человек, а дальнейшее накапливание русских в Манчжурии должно было происходить весьма медленными темпами: считалось, что переброска войск из Европы, при наличии одной железнодорожной колеи и неготовности Кругобайкальской железнодорожной ветки, не позволит русским сосредоточить на Манчжурском театре больше 150-200 тыс. человек, тем более что Россия должна была выделить значительные силы для защиты Порт-Артура и Владивостока.

Японцы, реально знавшие силу русской армии на Дальнем Востоке до прибытия туда подкреплений и осведомленные об обстановке в России, были уверены, что быстро добьются господства на море. План императорского командования войны с Россией предусматривал:

- завоевание превосходства на море путем внезапного нападения на порт-артурскую эскадру и ее уничтожение, пленение русских кораблей в Корее и Китае;

- захват Кореи и высадку в начале войны армии в Цинампо, а после завоевания господства на море и вторжения японской армии через реку Ялу в пределы Маньчжурии - высадку трех армий на Ляодунском полуострове;

- занятие Квантуна с Порт-Артуром, уничтожение остатков русского флота, разгром главной группировки русских войск в районе Ляояна и захват всей Маньчжурии, если же Россия не пойдет на мир - уничтожение русских корпусов по частям по мере подхода их из Центральной России;

- захват Уссурийского и Приамурского краев.

Основной задачей японцы считали овладение морем. По их расчетам, господство на море будет достигнуто в первые же дни войны. Русский флот, уступающий японскому по количеству и качеству в два раза, не сможет одновременно защищать Порт-Артур, Владивосток, Сахалин и противодействовать высадке неприятельских десантов. Он будет не в состоянии пополняться и быстро вводить в строй поврежденные корабли. Япония исходила из превосходства своего флота, что давало ей возможность уже в начале войны путем уничтожения русской Тихоокеанской эскадры приобрести господство на море и тем самым обеспечить беспрепятственную переброску войск на азиатский материк. Японский план предусматривал, что силы русского флота будут ослаблены распылением, связанным с необходимостью одновременной защиты Порт-Артура, Владивостока и Сахалина. Помимо того, японцы учитывали, что устарелая материальная часть русской Тихоокеанской эскадры не имела возможности своевременно ремонтироваться за отсутствием судоремонтных заводов, доков и запасных частей в порт-артурской гавани. Уверенность в своем превосходстве на море привела японцев к решению захватить гавань Чемульпо и столицу Кореи Сеул, высадив часть сухопутных войск, не ожидая результатов нападения на русскую эскадру, и затем немедленно приступить к перевозкам войск в Корею. Таким образом, по расчетам японцев, господство на море и перевес в силах на материке должны были обеспечить им первоначальный успех.

Японский план учитывал знакомство своей армии с Манчжурским театром, изученным во время войны с Китаем в 1894-1895 гг. и 1900 г., а также в период подготовки войны с Россией, тогда как русской армии предстояло действовать на отдаленном театре, в непривычных условиях горной местности, при отсутствии соответствующей подготовки войск.

Порт-Артур занимал в японских планах особое место. Он являлся базой российского флота, которую необходимо было захватить для установления господства на Желтом море, и крепостью в тылу армий, сражавшихся в Маньчжурии. Ведь для них он оставался постоянным источником угрозы, несмотря на возможность уничтожения подкреплений, которые высаживались на полуострове Ляодун. По этому пункту интересы Объединенного флота и сухопутных войск совпадали. Соединенный флот мог с легкостью заблокировать российский флот в Порт-Артуре и даже, хотя и с большим трудом, полностью его уничтожить, но захватить крепость он бы не смог. В свою очередь, сухопутные войска, которые могли бы выполнить без особого напряжения эту задачу, сначала должны были быть доставлены под охраной Объединенного флота на реквизированных им транспортных единицах в район Порт-Артура. Таким образом, захват крепости требовал тесного взаимодействия обоих родов войск, тем более что тяжелая корабельная артиллерия могла быть потом использована для ликвидации очагов сопротивления в крепости. Поэтому японский Генеральный штаб (начальник штаба маршал Ивао Ояма) после высадки первых десантных отрядов в южной Маньчжурии и блокирования Порт-Артура со стороны моря решил для начала отсечь его только со стороны суши, чтобы отбросить подтягивавшиеся к крепости вдоль линии ЮКЖД подкрепления. Лишь после формирования фронта и отсечения приближавшихся российских войск планировалось захватить Порт-Артур в максимально короткий срок, чтобы осаждавшая его армия смогла участвовать в заключительных военных операциях в Маньчжурии, что решило бы исход войны в пользу японской стороны.

Конкретно японский план намечал уничтожение или блокаду русской Тихоокеанской эскадры в порт-артурской гавани, захват Кореи и Порт-Артура и уничтожение русской армии в Южной Манчжурии. Выполнение поставленной планом задачи требовало переброски войск на азиатский материк и развития наступательных операций для достижения существенных успехов до сосредоточения крупных сил русской армии в Южной Манчжурии. Условия зимнего времени позволяли производить высадки десанта южнее линии Сеул — Бицзыво, у незамерзающих берегов Корейского залива. Высадка войск в Корее представлялась выгодной во многих отношениях. Корея увеличивала материальные ресурсы японцев, необходимые для ведения войны. Захват Кореи давал возможность использования широких масс корейцев в качестве рабочей силы для переброски ручным способом средств снабжения при дальнейшем движении японской армии к западу от Ялу, где бездорожная и гористая местность весьма затрудняла применение гужевого транспорта. Помимо того, в случае неудачного исхода войны Корея могла служить вполне безопасным плацдармом для сосредоточения японских войск. Высадка войск в Корее полностью обеспечивалась достижением японским флотом в начале войны господства на море и дальностью расстояния до линии железной дороги, где располагались русские полевые войска. Попытка русского командования помешать дебушированию японской армии из Кореи могла ограничиться выдвижением сравнительно небольшого отряда. Горная и малодоступная местность Восточной Кореи требовала организации высадки на северо-западном берегу полуострова, в портах Чемульпо (одна бригада) и Цинампо (главные силы), что одновременно приближало армию к исходному району для наступления в глубь Манчжурии. Для высадки в Корее была намечена мобилизованная за 2 месяца до начала войны 1-я армия Куроки в составе гвардейской, 2-й и 12-й дивизий и двух резервных бригад общей численностью около 45 000 человек. Армия Куроки должна была выдвинуться в район Шынхуанчена и занять фланговую позицию по отношению к Южноманчжурской железной дороге, чтобы обеспечить высадку остальных армий на берег Ляодунского полуострова. Другой десант намечалось высадить на берегах Ляодунского полуострова с целью быстрого выхода этого десанта на сообщения Порт-Артура и перерыва связи между последним и внутренней Манчжурией. Для высадки здесь предназначалась 2-я армия Оку в составе 1-й, 3-й и 4-й дивизий, силой около 40 000 человек; 2-я армия должна была овладеть Цзиньчжоусским перешейком, после чего выделить из своего состава дивизию для формирования 3-й армии Ноги, предназначавшейся для осады Порт-Артура, и двигаться вдоль железной дороги в направлении Ляояна для совместных действий с армией Куроки против главных сил русской армии. В дальнейшем намечалась высадка 4-й армии Нодзу, которая получала направление в промежуток между армиями Куроки и Оку. Так намечались основы концентрического движения японских армий, сближение которых на поле сражения должно было привести к охвату и окружению русской армии.

Действия против Владивостока и Сахалина признавались возможными в случае успешного выполнения основных задач. На случай же угрозы со стороны Владивостока на Японских островах была оставлена часть войск. Захват Владивостока японцы предполагали использовать в качестве серьезного фактора при переговорах о мире.

Обеспечение десантных операций возлагалось на эскадры адмиралов Того и Уриу. На первом лежала задача поражения Тихоокеанской эскадры русского флота, стоявшей на порт-артурском рейде. Задача Уриу заключалась в сопровождении десанта 1-й армии и захвате или уничтожении русского крейсера “Варяг” и канонерской лодки “Кореец”, стоявших в порту Чемульпо. Левый фланг десантной операции обеспечивался крепким льдом. Успех первых действий по замыслу японцев должен был создать для их армий широкую базу, опирающуюся на морские сообщения, причем в Корее намечено было создание промежуточной базы немедленно, по сосредоточении, на полуострове армии Куроки. Для достижения успеха в первоначальных действиях японский план предусматривал внезапное, без объявления войны, нападение на Тихоокеанскую эскадру.

Тяжелое финансовое положение предполагалось облегчить поддержкой со стороны Англии. В случае, если война для Японии получит неблагоприятный оборот, японский план предусматривал вмешательство США и, главным образом, своей союзницы Англии, так как успех России на Дальнем Востоке угрожал английской монополии на китайском рынке.

Перед войной, в 1904 году, японские войска в ходе военной реформы разделялись на постоянную армию, к которой относились запас и рекрутский резерв, территориальную армию и народное ополчение с островными милицейскими формированиями. Постоянная армия составляла основу вооруженных сил Японской империи и включала в себя армейский запас в количестве, необходимом для доведения ее до штатов военного времени. Территориальные войска предназначались отчасти для “защиты страны” во время отсутствия постоянной армии, отчасти для пополнения ее рядов . Мужчины в возрасте от 17 до 40 лет, способные носить оружие, но не вошедшие в постоянную и территориальную армии, составляли народное ополчение. Оно делилось на два класса, причем к первому классу относились лица, ранее прошедшие армейскую службу. Что касается милиции, то она служила для обороны островов. В нее входили жители островов, призываемые для несения милиционной службы на один год. Призыву в императорскую армию подлежали мужчины, достигшие 20-летнего возраста. Срок службы составлял 12 лет и 4 месяца, из них - 3 года действительной службы в войсках, 4 года и 4 месяца - в запасе и 5 лет - в резерве. Система комплектования была территориальной. Воинская часть держала в поле зрения всех запасных резервистов и будущих новобранцев, стараясь установить тесное общение даже с их семьями. Вся страна разделялась на 12 дивизионных округов. Дивизионный округ делился на 2 бригадных, по 2 полковых участка в каждом.

Управление сухопутными силами Японии находилось в руках военного министра, вопросами же боевой подготовки ведал начальник Главного штаба. Военному министру подчинялись Главный и Генеральный штабы, занимавшиеся разработкой планов войны. Общими вопросами военного и морского руководства ведал подчиненный императору Военный совет, учрежденный в 1900 году.

Боевая подготовка японской армии русским командованием ошибочно оценивалась как весьма низкая. В действительности же качества японской армии не получили в России правильной оценки. Войска противника были обучены германскими инструкторами и по подготовке приближались к уровню западноевропейских. В японской армии настойчиво, на всех уровнях прививались наступательные тенденции. Воспитанная на германских уставах пехота, в отличие от русской, отдавала должное современному значению огня, хотя и не отказывалась от применения штыка, но предварительно подготовив штыковую атаку огневой. Армия Японии приучалась к охватывающим действиям и созданию перекрестного огня. Главное внимание в императорской армии обращалось на одиночную подготовку бойца. Пехота приучалась к преодолению искусственных препятствий и к самоокапыванию. Слабой стороной японской армии являлась низкая скорость движения походных колонн. Солдаты двигались в беспорядке, не имея определенного места в колонне. Японская кавалерия была немногочисленна и слаба, потому командование не применяло ее для ударных действий. Дальше трех километров от пехоты она на войне не отрывалась. Холодного оружия в бою японские кавалеристы не применяли и при столкновении с противником спешивались и вели ружейный огонь. Подготовка кавалерии к разведывательной деятельности была неудовлетворительной. Артиллерия японской армии имела неплохую подготовку и хотя уступала русской в скорострельности и дальнобойности, однако имело немаловажное преимущество над противником - умение стрелять с закрытых позиций, что особенно сказалось в начальный период войны. В 1900 году японская армия была перевооружена скорострельной магазинной пятизарядной винтовкой “Арисака” образца 1897 года с прицельной дальностью до 2000 метров. При атаке к винтовке примыкался штык-кинжал. Для резервных войск предназначались винтовки более старого образца - системы “Мурата”. Кавалерия и обозные войска были вооружены саблями и магазинными карабинами образца 1897 года. В двух дивизиях на испытании находились пулеметы. К началу войны пулеметов в японской армии было 147 - значительно больше, чем в русской Маньчжурской армии. Полевая артиллерия японцев имела на вооружении 75-миллеметровую скорострельную пушку образца 1898 года (дальность стрельбы - 4,8 километра, скорострельность - 3 выстрела в минуту) и горную пушку с дальностью стрельбы 4,3 километра. На вооружении крепостной и осадной артиллерии были новейшие пушки и мортиры различных калибров, вплоть до 280-миллиметрового калибра крупповского производства. К концу 1903 года на вооружении императорской армии находилось 410 горных и 670 полевых орудий.

Япония, без помощи других государств, ни в экономическом, ни в финансовом, ни в военном отношениях не могла претендовать на роль ведущей державы. Фактически ее арсеналом являлись Англия, США и Германия. Так, лишь в мае - июне 1903 года из Великобритании в порт Сасебо было завезено 250 тысяч тонн угля, и подвоз его продолжался в течение всей войны. В значительных количествах поставлялось не только различное вооружение, но и боеприпасы. Экспорт США в Японию в 1905 году увеличился в 2,5 раза по сравнению с довоенным 1903-м.

К началу войны главные военно-морские силы Японии сосредоточились в порту Сасебо. Флот под командованием вице-адмирала Хейхатиро Того, получил название “Объединенного флота”. Он состоял из трех эскадр: в первые две, входили боевые корабли, в третью - вспомогательные и резерв. Эскадры, в свою очередь, делились на боевые отряды. Сформированные из современных боевых кораблей различных классов (эскадренные броненосцы, крейсера и миноносцы), первая и вторая эскадры предназначались непосредственно для борьбы с русским флотом на Тихом океане.

В первой эскадре насчитывалось 6 эскадренных броненосцев, 4 крейсера, 19 миноносцев и посыльное судно. Вторая эскадра имела 6 броненосных крейсеров, 4 крейсера, 16 миноносцев и вспомогательные корабли. Корабли этих эскадр отличались однотипностью, имели хороший эскадренный ход и современное вооружение. Следует отметить, что 6 эскадренных броненосцев, 4 броненосных крейсера и 3 крейсера, а также многие эскадренные миноносцы были построены на судостроительных заводах Англии. На третью эскадру, состоявшую из устаревших кораблей, возлагалась задача охраны Корейского пролива и конвоирование при переходе морем транспортов с войсками. В состав этой эскадры входили 2 броненосца, 7 крейсеров и более 20 канонерских лодок и миноносцев.

План русского командования

Еще с 1895 г. в предвидении вооруженного столкновения на Дальнем Востоке начал вынашиваться русский план войны с Японией. Тем не менее, свое окончательное оформление этот план получил под грохот орудий японского флота у Порт-Артура. Связывая свои интересы с Босфором и Дарданеллами, Россия готовилась к войне на Западе, признавая Манчжурский театр второстепенным; победа над слабой Японией должна была быть достигнута небольшими усилиями, без нарушения подготовки к выступлению на Западе. Разработанный к концу 1903 года в штабе наместника Алексеева план войны с Японией содержал в себе мероприятия, относившиеся только к периоду развертывания армий, не заглядывая в глубь событий. План исходил из оптимистических предположений о превосходстве русского флота на Тихом океане и из возможности быстрых темпов сосредоточения войск в районе Ляоян — Хайчен. При этом предполагалось, что на каждом этапе столкновения с противником русская армия будет иметь перевес в силах. Однако более детальный подсчет возможного соотношения сил в первый период войны изменил план первоначальных действий: “Важнейшей нашей задачей в начале войны должно служить сосредоточение наших войск. Для достижения этой задачи мы не должны дорожить никакими местными пунктами, никакими стратегическими соображениями, имея в виду главное — не давать противнику возможности одержать победу над нашими разрозненными войсками. Только достаточно усилившись и подготовившись к наступлению, переходить в таковое, обеспечив себе насколько возможно успех”.

Японский десант ожидался на восточном берегу Кореи; на западном берегу Кореи десант представлялся также возможным, но не выше параллели Цинампо. Что же касается оценки японских сил, то составители русского плана войны предполагали, что Япония в состоянии перебросить на поля Манчжурии только около 200 000 человек при 684 орудиях. Возможность дальнейших перебросок считалась маловероятной, а возможность роста вооруженных сил Японии за счет последующих мобилизаций русский план не предусматривал. Предполагалось, что при максимальном напряжении всех сил Япония сможет нанести удар в одном из направлений: Владивосток, Ляоян или Порт-Артур. Возможность одновременных наступательных действий японцев в двух направлениях не учитывалась, так же как не учитывалась возможность внезапного нападения на русский флот. Уже на пути в Манчжурию Куропаткин внес в план ряд уточнений и поправок, исходя из предположения, что японцы в первую очередь начнут наступление на Порт-Артур и одновременно в ожидании наступления русских попытаются закрепиться в Корее на линии Пхеньян — Гензан. Начало наступательных операций русской армии, по мнению Куропаткина, возможно, было не ранее, чем через полгода после объявления мобилизации. Выигрыш времени для сосредоточения мог быть достигнут оборонительными действиями — путем задержания противника с использованием для этой цели оборонительных рубежей — реки Ялу, Феншуйлинского хребта и рек Тайцзыхэ и Хуньхэ. При этом предусматривалась осторожность первоначальных действий из опасения частичных поражений, что “подняло бы дух японской армии и всего японского народа на большую высоту”. Только по сосредоточении достаточных сил Куропаткин считал возможным переход в наступление с целью вытеснения японцев из Манчжурии и Кореи, после чего предполагался десант в Японию. Большие надежды возлагал Куропаткин на превосходство своей конницы, которая, по его мнению, сумеет измотать японскую пехоту, а это обстоятельство в связи с предполагавшимися у японцев продовольственными затруднениями должно было внести, по расчетам Куропаткина, в японскую армию “нравственное и материальное расстройство, которым надо воспользоваться для решительных ударов”. Считаясь с богатыми продовольственными ресурсами Южной Манчжурии и близостью к Порт-Артуру — важнейшей морской базе, Куропаткин требовал сосредоточения главных сил в районе Ляоян — Хайчен, который он рассматривал как исходный район для наступления. Близость к Порт-Артуру должна была облегчить возможность своевременной выручки крепости, если бы она послужила объектом первоначальных действий японцев.

План использования Тихоокеанского флота также составлялся на протяжении нескольких лет, и получил свое окончательное утверждение в декабре 1903 года. Только полное незнакомство с развитием японского флота, после японо-китайской войны, позволило авторам этого плана, которые, кстати сказать, сидели недалеко от японских берегов — в Порт-Артуре, поставить своему флоту задачу — по достижении господства в Желтом море и Печилийском заливе воспрепятствовать высадке японского десанта в сфере влияния русского флота и обеспечить сосредоточение русских сухопутных войск. При этом небольшой крейсерский отряд, базируясь на Владивосток, должен был действовать на морские сообщения японцев. Командующему крейсерским отрядом адмиралу Штакельбергу предписывалось в случае получения указания об открытии боевых действий немедленно же приблизиться к берегам острова Хоккайдо и, двигаясь вдоль западного берега этого острова, уничтожить все вплоть до рыбачьих судов и навести панику на прибрежное население. В согласии с намеченным планом, 59 судов различного типа оставались на Порт-Артурском рейде, 4 крейсера и 10 миноносцев с одним транспортом — у Владивостока, а один крейсер и одна канонерская лодка Порт-артурской эскадры — на рейде Чемульпо, где они, кстати сказать были атакованы эскадрой Уриу, сопровождавшей десант Куроки. О какой-либо борьбе с десантами японцев и о связи действий армии и флота в плане Куропаткина не упоминалось. Возможность внезапного нападения японцев на русскую эскадру предусматривалась в Главном морском штабе и на военных играх, но в плане войны учитывалось нормальное начало военных действий после объявления войны.

При наличии постоянной армии, насчитывавшей 1 100 000 человек и около 3 500 000 человек обученного резерва и запаса, русское командование сумело сосредоточить на Дальнем Востоке к началу войны только 98 000 человек и 272 орудия, кроме охранной стражи, которая насчитывала около 24 000 человек, использованной главным образом для обеспечения тыла. Русские войска были расквартированы на огромном пространстве от Квантунского полуострова до северной окраины Приморского округа. Дальнейшее накапливание сил на Манчжурском театре крайне затруднялось слабой пропускной способностью одноколейной Сибирской магистрали: в первые месяцы войны железная дорога пропускала только 3 пары поездов, а затем 6-10 пар в сутки. Если учесть необходимость переброски на Манчжурский театр не только войск, но и огромного количества предметов снабжения, то станет ясно, почему развертывание сил на театре войны протекало весьма медленно. К этому следует добавить, что поезда из Европейской России шли около 6 недель. Таким образом, доставка войск в Манчжурию в первое полугодие войны не превышала 20 000 человек в месяц. Провозоспособность дороги постепенно повышалась путем укладки на наиболее трудных участках второго пути и устройства множества дополнительных разъездов; к окончанию войны она достигала 24 пар поездов в сутки. Сосредоточение на главном направлении театра войск, уже расположенных на Дальнем Востоке, представляло также большие трудности в связи с их разбросанностью. Некоторые части отстояли от железной дороги на расстояние свыше 600 км. Из всех войск, находившихся к началу войны на Дальнем Востоке, в Манчжурии оказалось только 27 батальонов, 22 сотни и 44 орудия, причем войска находились в это время в процессе переформирования из двухбатальонных полков в трехбатальонные. Остальные войска были разбросаны в Приморской и Амурской областях и в Забайкалье.

Только через полтора месяца после начала войны главная масса войск была сосредоточена в Манчжурии. В предвидении десанта японцев в Корее, у Инкоу или на китайском побережье русские войска приняли следующую группировку: 29 батальонов, 10 сотен и 60 орудий, общей численностью около 30 000 человек, были сосредоточены в районе Ляоян — Мукден на кратчайшем направлении из Кореи, откуда ожидалось наступление главных сил противника. Южный отряд под командованием Штакельберга силой в 18 батальонов, 6 эскадронов и 54 орудия, всего 22 000 человек, расположился в районе Инкоу — Ташичао — Хайчен в ожидании высадки противника на побережье Ляодунского залива. На реке Ялу был выдвинут Восточный отряд генерала Засулича — 19 батальонов, 23 сотни, 62 орудия и 8 пулеметов, всего около 20 000 человек боевого состава — для противодействия движению противника из Кореи. Из состава Восточного отряда в Корею была выдвинута для наблюдения за противником конница Мищенко. На побережье Корейского залива было развернуто 5 казачьих сотен, а для обороны Квантунского полуострова и Порт-Артура назначено было 18 батальонов, 1 эскадрон и 24 орудия — численностью около 30 000 человек, кроме инженерных войск. В Южноуссурийском крае и Владивостоке накопилось около 30 000 человек.

Русские войска были так широко разбросаны для “наблюдения” и “противодействия” движению противника впредь до сосредоточения главных сил в районе Ляоян — Хайчен. Никаких активных задач войскам Куропаткин не поставил. В дальнейшем мы увидим, что действия передовых частей русских войск были столь же бесцветны, как бесцветны были задачи, им поставленные. Впрочем, недостаток войск на театре войны исключал возможность активных действий и отдавал инициативу в руки японцев.

Между тем в Европейской России была мобилизована Кавказская конная бригада; на третьем месяце войны была объявлена мобилизация Оренбургской казачьей дивизии и 10-го и 17-го армейских корпусов, которые еще в конце 1903 г. выделили на Дальний Восток по одной бригаде из своего состава. За этим последовала мобилизация 5-го и 6-го Сибирских корпусов, которые укомплектовывались отвыкшими от военного дела резервистами Московского и Казанского военных округов. И только через полгода после начала войны был мобилизован 1-й армейский корпус.

Новые формирования изменяли соотношение между числом кадровых и запасных солдат в Маньчжурской армии. Если в начале войны запасных в армии было только 30%, то ко времени Мукденской операции их численность возросла до 72%.

Сооружение крепости Порт-Артур - главнейшего опорного пункта на Ляодунском полуострове - не только не завершилось к началу русско-японской войны, но даже и не планировалось на эти годы. Порт-Артур как приморская крепость занимал чрезвычайно выгодное положение на Желтом море. Отсюда русский флот мог постоянно держать под ударами Корейский и Печилийский заливы - важнейшие операционные линии японской армии в случае ее высадки в Маньчжурии. Порт-Артур, став российской арендованной территорией, быстро рос как город. На 1 января 1904 года в нем, кроме военных, проживало русских - 15 888 человек, китайцев - 35 256, иностранцев - 603, японцев - 659 человек. Летом на работы в Порт-Артуре собиралось значительное количество китайских рабочих, которые строили крепость и обустраивали сам портовый город. Как главная база Тихоокеанской эскадры Порт-Артур оборудован был плохо. Внутренняя гавань для стоянки кораблей была тесна, мелководна, имела всего один выход, причем очень узкий и мелкий. Большие корабли, особенно эскадренные броненосцы, могли выходить в море и возвращаться в гавань только во время прилива и то при помощи буксиров. Внешний рейд, совершенно открытый, был опасен для стоянки кораблей. Якорная стоянка на внешнем рейде в силу своей незащищенности допускала возможность ночной минной (торпедной) атаки противником. Кроме того, крепость оказалась недостаточно защищенной, прежде всего с суши. Работы начались лишь в 1901-м и разделялись на два этапа, причем первый из них был рассчитан на 8 лет. Поэтому к началу боевых действий порт-артурский порт не имел ни доков для ремонта кораблей, ни искусственно углубленного внутреннего рейда. Не начиналась и постройка молов для защиты внешнего рейда от штормовой погоды. Автор первого проекта сооружений крепости генерал-лейтенант Конович-Горбацкий считал, что Порт-Артур будет осажден противником в самом начале войны. Он предлагал для защиты города и флота от артиллерийского огня с суши вынести пояс фортов дальше к северу и северо-западу, оставив в расположении крепости командные высоты. Чиновники Военного ведомства, рассматривая проект, не согласились с ним. Свое несогласие они мотивировали тем, что удлинение линии фортов потребует много орудий и больших материальных затрат на фортификационные работы. В итоге был утвержден более дешевый проект, подготовленный военным инженером полковником Величко. По этому проекту на приморском фронте протяженностью до 9 километров намечалось построить 27 батарей долговременного типа, а на сухопутном фронте протяженностью до 22 километров - 8 фортов, 9 укреплений, 6 долговременных батарей и 8 редутов. На вооружении в крепости намечалось иметь 552 орудия различных калибров и 48 пулеметов. Фортификационные сооружения Порт-Артура строились чрезвычайно медленно. К началу войны на приморском фронте было возведено всего 9 батарей долговременного типа и 12 временных. Хуже обстояло дело на сухопутном фронте крепости: там был построен лишь один форт, 3 временных укрепления и 3 литерные батареи. В постройке находились 3 форта, литерная батарея и несколько других, менее значительных укреплений. Сооружение других фортификационных объектов даже не начиналось. Неблагополучным было и положение дел с вооружением крепости артиллерией. К февралю 1904 года крепость имела 116 орудий. Из них на морском направлении было установлено 108 орудий, а на сухопутном фронте только 8. Приморские батареи Порт-Артура проектировались и строились военными инженерами, далекими от флота. В итоге большинство бетонированных сооружений оказались не приспособленными для борьбы с вражеским броненосным флотом. В этих крепостных сооружениях размещалась, как правило, устаревшая артиллерия. У орудий, установленных на приморском фронте, дальнобойность были меньше, чем у новых японских корабельных систем, а скорострельность не превышала одного выстрела в три минуты. Крепостные батареи располагались открыто и являлись неплохой мишенью для корабельной артиллерии противника.

Глава IV. Объявление войны

18 января в Санкт-Петербурге получили шифрованную телеграмму военно-морского атташе России капитана 2 ранга А.Русина с сообщением, о том что, число зафрахтованных Японией для военных целей пароходов достигло 60. У главной базы Сасебо поставлено минное заграждение, в порты, нарушив все железнодорожные расписания, непрерывным потоком идут поезда с углем и военными запасами, тысячи рабочих отправляются в Корею на постройку дорог, расходы на последние военные приготовления достигли 50 млн. иен и можно ожидать в любую минуту общей мобилизации. 19 января Посол России Павлов отсылает шифрованную телеграмму наместнику Манчжурии адмиралу Алексееву и министру иностранных дел России с сообщением, о все увеличивающихся японских складах военных припасов, снаряжения и провизии в Корее. 20 января Наместник адмирал Алексеев повторно обратился в Санкт-Петербург с предложением о мобилизации войск и сил Дальнего Востока и Сибири, и о необходимости противодействия силами флота явно готовящейся высадке японских войск в Чемульпо. На продолжающихся в Санкт-Петербурге переговорах с Японией русская сторона пошла на значительные уступки в Манчжурском вопросе. Наместник Манчжурии адмирал Е.Алексеев “ввиду тревожного политического положения, необходимости полной готовности к возможным военным действиям” потребовал от Морского министерства России дополнительных ассигнований для улучшения снабжения и обслуживания Тихоокеанской эскадры и присылки 100 офицеров с целью ликвидации некомплекта на эскадре. Утром эскадра вышла в поход, проложив курс зюйд-ост. Цель похода состояла в восстановлении навыков совместного плавания, в отработке радиосвязи между кораблями эскадры и последовательной передаче радиограмм от м.Шантунг (120 миль от Порт-Артура) на станцию Золотой Горы. Особое время отводилось для получения сообщений со станции и экстренных приказаний наместника. Головной крейсер “Аскольд” уже подходил к маяку Шантунг, когда был получен приказ повернуть обратно. Передан по телеграфу приказ флаг-капитана эскадры капитана 1 ранга Эбергарда капитану 2 ранга Кроуну закупить запасы провизии и расходных материалов для продолжения дальнейшей стоянки стационером в порту Шанхай. 22 января Правительство Японии приняло решение прекратить переговоры с Россией и отозвать своего посланника из Санкт-Петербурга. Япония предоставила ноту с заявлением, что японское правительство оставляет за собой право предпринять “такое независимое действие, какое сочтет наилучшим для укрепления и защиты своего угрожаемого положения, а равно для охраны своих установленных прав и законных интересов”.

На рассвете 24 января Главнокомандующий Соединённым флотом Японии вице-адмирал Х.Того вызвал на борт флагманского броненосца “Микаса” всех командиров боевых отрядов и командующих миноносных флотилий. Того довел Императорский рескрипт: “Мы утром выходим в море, и над кораблями нашего врага развевается русский флаг”. В 8 часов Соединённый флот Японии (6 эскадренных броненосцев, 6 броненосных крейсеров, 8 бронепалубных крейсеров, 3 вспомогательных крейсера, 3 транспорта и почти 40 миноносцев) под флагом вице-адмирала Хейхачиро Того вышел из Сасебо и взял курс в Жёлтое море. Морской штаб наместника Манчжурии адмирала Алексеева сообщил о разрыве дипломатических отношений между Россией и Японией командиру канлодки “Манчжур” капитану 2 ранга Н.Кроуну (Шанхай) и начальнику Владивостокского отряда крейсеров. В тот же день наместник подписал приказ о формировании 3-го Восточно-Сибирского стрелкового корпуса в составе 3-й, 4-й и 9-й Вост-Сиб.стрелковых бригад в Манчжурии.

Тем временем в Санкт-Петербурге посол Японии Курино вручил министру иностранных дел России Ламсдорфу ноту о разрыве дипломатических отношений между Японией и Россией, в то же время, заявив, что “несмотря на разрыв отношений, войны можно еще избежать”. Тем временем война накатывалась как снежный ком. Так уже 26 января частями японской императорской армии захвачены почтовые учреждения в Чемульпо и поставлен под контроль телеграф. Во Владивосток пришел английский транспорт “Африди”, который разом вывез членов японской диаспоры во Владивостоке. Японцы за бесценок переписывали свои конторы и магазины на имя китайских купцов и торопились распродать имущество. К середине дня, завыв сиреной, призывая последних оставшихся к немедленной посадке, “Африди” убрав трап и отдав сходни, вышел по направлению к Японии. Так началась Русско-Японская война.

Глава IV. Боевые действия в Порт-Артуре до начала осады.

26 января в Порт-Артур зашел английский пароход с японским консулом из Чифу. На этом пароходе в этот же день уехали в Японию все проживающие в Порт-Артуре японцы, от которых, Того получил “самые точные сведения” о русской эскадре (что кстати привело его к ошибочному решению атаковать Дальний), стоявшей на внешнем рейде без достаточных мер охранения. Многие корабли грузили уголь и были ярко освещены. Для разведки в море русские выслали только два миноносца. Главные силы русской Тихоокеанской эскадры по приказу командующего эскадрой адмирала О.Старка выведены из гавани и поставлены на открытом внешнем рейде, без принятия необходимых мер охранения. Не были выставлены не только противоторпедные сети, но даже боны заграждения внешнего рейда - на это требовалось разрешение начальника порта контр-адмирала Греве, в тот момент подчинявшегося Наместнику - адмиралу Алексееву.

В 16 ч. 50 мин. поступил сигнал с “Петропавловска”: “Эскадра Тихого океана — приготовиться к походу завтра в 8 ч утра, иметь 10 узлов хода, взять провизии на три дня”. В 17 ч. 40 мин. поступил сигнал с “Петропавловска”: “Судам, стоящим на внешнем рейде, приготовиться отразить минную атаку, 12” башенные орудия не заряжать”. Русская эскадра в количестве 16 вымпелов стояла в 4 линии в шахматном порядке, на расстоянии 2 кабельтовых друг от друга. Дежурные крейсера “Аскольд” и “Диана” были в готовности выйти по тревоге в море. Канонерская лодка “Гиляк” охранявшая каждую ночь 10-ти мильный район Порт-Артура от маяка Ляотешань до поворота в Талиенван, была сменена канонерской лодкой “Бобр” и должна была войти в гавань для пополнения запасов воды и угля. Но не получив соответствующего разрешения, “Гиляк” встал на ночь на якоре под Золотой горой в 3-ей линии, назначенной для кораблей II ранга. В морском дозоре (для осмотра 25-ти мильного района) находились миноносцы: “Расторопный” и “Бесстрашный”. В случае обнаружения неизвестных кораблей им предписывалось полным ходом возвращаться к эскадре для доклада командующему. В 21 ч. 55 мин. у о.Кепп “Бесстрашный”, опасаясь наскочить на рифы, застопорил машины и осветил горизонт прожектором. Наши корабли ничего не заметили, но себя демаскировали, подходившие в это время к Порт-Артуру 1-ый, 2-ой и 3-ий отряды японских истребителей, заметив свет прожектора, одного из русских дозорных миноносцев, отвернули вправо, и погасив кормовые огни, избежали преждевременного обнаружения. Однако при этом эсминцы потеряли свое место и 2-ой вымпел 2-ого отряда “Оборо” столкнулся со своим головным той же флотилии “Икадзучи” и получил повреждение в носовой части. В 23 ч. 25 мин. когда из сумрака ночи проступили смутные очертания русских судов, японские миноносцы 1-го отряда построившись строем фронта и уменьшив ход, стали подкрадываться к русским кораблям. Луна ещё не взошла, и поверхность моря изредка бороздили лишь лучи русских прожекторов. В 23 ч. 25 мин. “Сиракумо” направившись на свет прожектора “Ретвизана” выпустил первую торпеду, затем, спустя несколько минут выпустив ещё одну торпеду, повернул и пошел полным ходом на юг. В 23 ч. 30 мин. вахтенный офицер броненосца “Ретвизан” лейтенант Развозов заметил в свете прожектора крейсера “Паллада” два эсминца, стремительно разворачивающихся на рейде. Лейтенант немедленно приказал открыть огонь, но прежде, чем команда была выполнена, “Ретвизан” содрогнулся от взрыва торпеды, попавшей в носовую часть левого борта. Сразу же после взрыва торпеды погасло электрическое освещение, и корабль стал крениться на левый борт. Пробили водяную тревогу и затопили патронные погреба правого борта. Броненосец, уже накренившийся на 11®, остановился и медленно стал выпрямляться, уменьшив крен до 5®. На пробоину был заведён подкильный пластырь, восстановлено электрическое освещение, на “Петропавловск” было передано сообщение ратьером: “Имею пробоину, терплю бедствие”. В 23 ч. 30 мин. “Паллада” осветила рейд своими прожекторами. В голубых лучах прожекторов сразу же показались идущие под всеми парами с северо-востока со стороны Дальнего, несколько миноносцев. Торпеда попала в середину левого борта, раздался взрыв и “Палладу” сильно качнуло, а затем накренило на правый борт. Взрывом разрушен погреб 75 мм снарядов, которые сразу начали взрываться. Через сорванную с петель дверь элеватора вырывалось пламя. Пожар разгорался и “Паллада” всё больше и больше окутывалась клубами дыма. Вскоре к месту взрыва подоспели вахтенный офицер, с матросами и общими усилиями пожар был ликвидирован. Дав малый ход, выбирая якорь-цепь, и ведя беглый огонь огонь, по японским миноносцам, крейсер медленно двинулся к Тигровому полуострову. “Бесстрашный” и “Расторопный” находясь в 5-6 милях от стоянки, услышали стрельбу, но не подозревая об уже совершённом нападении, продолжали действовать по инструкции и неторопливо шли к внешнему рейду. Вслед за “Палладой”, по атакующим, в том числе и “воображаемым”, открыли огонь те корабли, которые не были заслонены другими: “Победа”, “Аскольд”, “Диана”, “Ангара”. В 23 ч. 38 мин. вахтенный офицер броненосца “Цесаревич” мичман К.П.Гильдебрант заметил два миноносца, приближавшихся с левого борта без огней. Он тут же пробил сигнал “отражение минной атаки” и приказал открыть огонь. После взрыва торпеды “Цесаревич” резко накренился на правый борт, затем выпрямился и стал валиться на левый борт. Стрельба под командованием лейтенанта Д.В.Ненюкова оказалась безрезультатной — противник скрылся, а вскоре огонь из противоминных пушек пришлось прекратить из-за быстро увеличивающегося крена. По приказу мичмана Ю.Г.Гадда, принявшего командование в батарее, орудия убрали внутрь, а порты задраили. Из-за задраенных люков главной палубы попавшая на нее вода начала скапливаться на левом борту, вызывая угрозу опрокидывания. Началась отчаянная борьба за спасение корабля.

Началась отчаянная борьба за спасение корабля. “Ретвизан” стал двигаться ко входу в гавань и в 1 ч. 30 мин. в самом проходе броненосец сел носом на мель. Течением его корму завернуло к Тигровому полуострову и таким образом “Ретвизан” загородил собой половину прохода. Свободными в проходе оставалось только 49 сажен, да и то лишь в полную воду. В 2 ч. 30 мин. к “Цесаревичу” уже обошедшему эскадру, наконец подошли портовые баркасы и повели его на внутренний рейд. Благополучно миновав сидящий на мели в проходе подорванный “Ретвизан”, “Цесаревич” из-за сильно увеличивавшейся (на 2,3 м) осадки кормой (в отсеках находилось до 2000 тонн воды), также вслед за ним, затопленной кормой сел на мель. Много позже разгрузкой кормы от снарядов и угля удалось несколько уменьшить осадку, и в 13 часов действуя машинами, с помощью буксиров “Цесаревич” сошёл на чистую воду. Волоча корму по грунту, броненосец перешёл на внутренний рейд и стал там на бочку. Потери русских составили: 7 погибших и 48 раненых (из них 2 офицера и 31 матрос отравлен газами при взрыве снаряженной мелинитом торпеды, и пожара в патронном погребе на “Палладе”), (6 матросов позже скончались от ран). корабли I эскадры были атакованы 11 японскими миноносцами. Японцы в ходе атаки выпустили 16 торпед. Попадания получили крейсер “Паллада”, броненосцы “Цесаревич”, “Ретвизан”.

27 января на рассвете контр-адмирал С.Дева во главе 3-го боевого отряда выдвинулся вперёд с целью произвести разведку. Боевая инструкция командующего объединенным флотом гласила: Если-же главные силы русских атакуют его отряд, Дева должен был оттянуть в зону недосягаемости береговых батарей русских фортов встреченные корабли противника и отступать по направлению 1-го и 2-го боевых отрядов. В 7 ч. 10 мин. японская эскадра повернула на Энкоунтер Рок. На своем пути в Порт-Артур, она встретила пароход, на мачте которого развевался японский консульский флаг. Параход перевозил японских беженцев из Порт-Артура и Дальнего. На его борту находился Мидзуно Кокичи, японский консул из Чифу, который посетил Порт-Артур в предыдущий день. Когда крейсера проходили мимо английского судна “Фучжоу”, беженцы заполнили палубу судна, размахивая руками и носовыми платками, чтобы приветствовать флот на пути к победе. В 8 часов со стороны маяка Ляотешань в 15 милях от эскадры на SW показался 3-ий боевой отряд японцев. Он шёл от West на Ost средним ходом высматривая, что делается на русских кораблях, и каковы результаты ночной атаки миноносцев.

В 8 ч. 15 мин. русская эскадра приступила к съемке с якоря. Крейсера контр-адмирала С.Дева, сблизившись до 70 кабельтов и сосчитав количество броненосцев, дали полный ход и стали быстро удаляться по направлению на Ost. В 8 ч. 35 мин. последовало приглашение командующему эскадрой вице-адмиралу Старку, прибыть к Наместнику для доклада об обстоятельствах нападения, однако, ввиду присутствия противника, а также из-за опасений, что где-то поблизости может находиться “более сильная японская эскадра”, было дано разрешение “действовать по усмотрению”. В 8 ч. 45 мин. японскими главными силами, в 20 милях от Порт-Артура был остановлен и захвачен пароход Русского Восточно-Азиатского общества “Манчьжурия”, вёзший из Шанхая в Порт-Артур и Владивосток боеприпасы, воздухоплавательный парк и 800.000 банок мясных консервов. Авизо “Тацута” отконвоировал его в Сасебо.

В 8 ч. 50 мин. 3-й боевой отряд подошёл к главным силам японского флота, который находился в 20 милях от Порт-Артура и по семафору сообщил: “Большая часть русского флота стоит на внешнем рейде. Несколько вражеских судов повреждены миноносцами и только пять из них находились под парами. Ситуация благоприятствует немедленной атаке”. После чего Х.Того отдал распоряжение: “Строй кильватерный. Шесть броненосцев впереди, вслед за ними броненосные крейсера Камимуры. Потом крейсера Дева”. В 9 ч. 10 мин. главные силы японского флота находились в 18 милях к юго-востоку от входа в гавань Порт-Артура и двигались на NW полным ходом.

В 9 ч. 15 мин. крейсер “Боярин” получил распоряжение провести разведку. К 10 часам русская эскадра, вернувшись на внешний рейд, стала на якорь, вслед за этим последовало повторное приглашение вице-адмиралу Старку для доклада Наместнику. В 10 ч. 20 мин. крейсер “Боярин” к SO от Ляотешаня обнаружил главные силы японского флота. Подпустив головной корабль японцев “Микаса” на расстояние выстрела своих 120 мм орудий и развернувшись на обратный курс, открыл огонь по японцам. Японский флагман через несколько минут также открыл пристрелку по русскому крейсеру (ошибочно приняв его за крейсер типа “Диана”, на дальномере дистанцию определили неверно, в результате снаряды ложились с перелетами). Вскоре в прямой видимости японского флота показались русские корабли, стоящие на внешнем рейде Порт-Артура. Адмирал Того, находившийся на носовом мостике “Микаса”, отдал команду начальнику штаба капитану 1 ранга Симамура, поднять сигнал “Атаковать противника”. Сначала на мачте взвился сигнал, вслед за тем был поднят боевой флаг на грот-мачте “Микасы”. Все корабли трёх боевых отрядов ответили на сигнал, подняв стеньговые флаги “В виду неприятеля”. В 10 ч. 31 мин. адмирал Того, чтобы укрепить боевой дух своих людей, приказал своему флаг-офицеру капитану 2 ранга Акияма набрать флажный сигнал, который был поднят высоко на грот-мачте: “Победа или поражение будут зависеть от этого сражения, пусть каждый отдаст все силы”.

В 10 ч. 35 мин. вице-адмирал Старк, не дождавшись возвращения из разведки “Боярина”, покинул эскадру и направился во дворец Наместника. Тем временем “Боярин” обстреляв из кормовых орудий “Микаса”, и недобившись попаданий, продолжал удалятся в сторону Порт-Артура, вскоре прекратил огонь, прекратили его и японцы. Вскоре наблюдатели с Золотой Горы обнаружили идущий полным ходом к крепости крейсер “Боярин” несущий сигнал “Противник приближается в большом числе”. Тотчас с тех судов, которые грузили уголь, баржи, были брошены на произвол течения, их понесло на берег. Паровой катер с “Полтавы” с квартирмейстером Любовым успел тем не менее отвести на внутренний рейд две баржи принадлежащие “Полтаве”, а также еще две с “Севастополя” и “Дианы”. Маневр этот был исполнен уже после начала артиллерийской дуэли двух флотов, под огнем неприятеля.

В 10 ч. 45 мин. главные силы японского флота: 1-й боевой отряд (флаг вице-адмирала Того) из 6 эскадренных броненосцев: “Микаса”, “Асахи”, “Сикисима”, “Хацусе”, “Фудзи”, “Ясима”, 2-й боевой отряд (флаг контр-адмирала Камимура) из 5 броненосных крейсеров: “Идзумо”, “Адзума”, “Якумо”, “Токива”, “Ивате” и 3-й боевой отряд (флаг контр-адмирала С.Дева) из 4 бронепалубных крейсеров: “Кассаги”, “Читосе”, “Такасаго”, “Иосино”, под общим командованием вице-адмирала Х.Того, курсом в SWtoW четверть, в строе длинной кильватерной колонны, появились в виду Порт-Артура.

В 10 ч. 50 мин. крейсеру “Новик” было приказано идти на подкрепление “Боярину”, но не удаляться из района крепости. “Боярин” отойдя в сторону Дальнего на безопасное расстояние от противника, занял позицию с целью не пропустить японские миноносцы, если таковые покажутся. “Новик” видя, что неприятельская колонна стала поворачивать в сторону от “Боярина”, изменил курс и полным ходом направился на японский флагман. В 11 часов японская эскадра повернула на запад и легла на курс по направлению на W, чтобы пройти вдоль Порт-Артура. В это время адмирала Старка на “Петропавловске” все еще не было, так как он еще не вернулся, медлить было нельзя, и флаг-капитан поднял сигнал: “Флоту сняться с якоря, “Севастополю” быть головным”. “Петропавловск”, а за ним и остальные корабли русской эскадры стали сниматься с якорей. Но в это время с Золотой Горы семафором было передано приказание: “Флоту остаться на якоре, ждать прибытия адмирала”.

В 11 ч. 7 мин. “Микаса” закончив поворот, начал пристрелку с расстояния 47 кабельтовых по русским кораблям. Вслед за ним по завершению поворота открыли огонь и другие японские корабли. Минуту спустя на “Петропавловске” взвился сигнал: “Сняться с якоря, быть в строю кильватера”. “Петропавловск” снялся с якоря и дав малый ход, открыл огонь по японцам. Вслед за флагманом, снялись с якоря, и двинулись на неприятеля, выстраиваясь в строй кильватерной колонны эскадренные броненосцы “Полтава”, “Севастополь”, “Пересвет” и “Победа”. В 11 ч. 12 мин. 2-ой боевой отряд, следуя за 1-ым, лёг на курс W. “Баян”, который не стоял на якоре и имел поднятый пар в котлах, первым начал движение на S, на пересечение курса японских кораблей. “Аскольд”, также бывший на ходу ещё до появления противника, двинулся на SSW ближе к S. Крейсера “Диана” и “Ангара” запоздавшие со съёмкой с якоря и крейсера “Баян” и “Аскольд” лавировавшие по направлению к линии японских кораблей, своими корпусами загораживали видимость для комендоров эскадренных броненосцев, поэтому им был поднят сигнал: “Крейсерам не мешать”. После этого, “Диана” отвернула влево. В свою очередь “Аскольд” с “Баяном”, сместились ещё более, вправо. “Ангара” никак не могла справиться с выборкой якоря и продолжала загораживать собой японцев.

В 11 ч. 20 мин. на флагманский броненосец “Петропавловск” прибыл бывший на совещании у Наместника вице-адмирал О.В.Старк, который оценив обстановку принял решение разойтись с главными силами японцев на контркурсах и оставаться под прикрытием береговых батарей. В 11 ч. 25 мин. “Петропавловск”, повернул на 8 румбов влево и эскадра, перестроившись в кильватерный строй, продолжила бой на контркурсах, причем расстояние между сражающимися эскадрами сократилось до 25 кабельтовых. Броненосец “Ретвизан” подорванный прошлой ночью и севший на отмель в проходе, также принял участие в сражении, правда, только тогда, когда его пушки смогли доставать до противника, выпустив по японцам пару 12” снарядов. Когда японцы приблизились к Ляотешаню, в бой вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утёса. Того, осознавая, что находясь под огнём и фортов и корабельных орудий, можно понести тяжёлые потери, принимает решение выйти из боя. С этой целью он поворачивает 1-й боевой отряд на 8 румбов влево, держа курс на S.

Когда 1-ый боевой отряд повернул на юг, адмирал Того сказал своему начальнику штаба капитану 1 ранга Симамуре: “Если вражеский флот идет самым малым ходом под прикрытием фортов, мы должны напасть на форты. Но это не было бы желательно. Было бы лучше сейчас прекратить сражение и разработать другие планы”

2-й боевой отряд, дойдя до точки поворота, лег в кильватер 1-му отряду. Русские, воспользовавшись выполнением манёвра, усилили огонь и сконцентрировав его на 3-ем боевом отряде. В это время крейсер “Новик”, до сего времени непрерывно маневрировавший зигзагом на расстоянии 15-20 кабельтов от линии японских кораблей и энергично обстреливающий их, на одном из поворотов получил 8” снаряд в корму с правого борта, в результате чего крейсер принял 120 тонн воды и получил значительный дифферент на корму. Кроме того, вследствие затопления рулевого отделения, крейсер потерял возможность надёжного управления рулём, поэтому вынужден был выйти из боя и, занявшись подводкой пластыря, направиться на своё якорное место, при этом всё время, отстреливаясь от неприятеля. В 11 ч. 45 мин. видя тактическую невыгодность своего положения, адмирал Того, распорядился поднять сигнал, ещё не дошедшему до точки отворота 3-му боевому отряду: “Выйти из района сражения”. Контр-адмирал С.Дева поворотом “все вдруг” на 8 румбов влево вышел из боя и, вскоре присоединился к Объединенному флоту. Перестроившись, Того направился в Чемульпо. Видя отступление японского флота, вице-адмирал Старк, когда японцы, были уже в 6 милях, поднял сигнал: “Миноносцам атаковать неприятеля”. Миноносцы пошли в атаку и только флагманскому артиллеристу капитану 2-го ранга Мякишеву, удалось уговорить адмирала не губить корабли, так как дневная атака на боеспособный неприятельский флот была чревата сильными потерями, притом бессмысленными. На мачте “Петропавловска” был поднят “Отменительный”. Вскоре за тем, вторично было приказано атаковать и вторично поднят “Отменительный”.

В 11 ч. 50 мин. русская эскадра, находясь в 15 милях от берегов Порт-Артура, прекратила огонь и, отвернув влево, направилась на внешний рейд. В это время с броненосца “Полтава” было замечено, что японский броненосный крейсер типа “Ивате” остановился, вся корма его заволоклась белым дымом, и к нему на помощь спешили 2 бронепалубных крейсера. Броненосец “Полтава” выйдя из линии, направился было, к повреждённому японскому крейсеру с целью добить его. Тотчас на “Петропавловске” взвился сигнал: “Полтаве вступить в своё место”, но на “Полтава” на сигнал не обратили внимания, и только повторный сигнал с “Петропавловска” заставляет командира “Полтавы” вступить в строй.

После отхода японцев, при перестроении эскадры, броненосец “Севастополь” несколько обогнал “Полтаву”, и уменьшив ход сблизился с “Полтавой”. На “Полтаве” руль положили на борт и дали полный вперёд. Однако было поздно и “Севастополь” ударил “Полтаву” носом в борт между 65 и 75 шпангоутами. Удар был нанесён под углом и в результате был смят совок правого подводного минного аппарата, заряженного боевой торпедой, ударник которой погнулся, и лишь по счастливой случайности не произошло взрыва. Тем не менее, в броненосец начала поступать вода, затопившая два отделения бортовых коридоров. Под пробоину был немедленно подведён пластырь и поднят сигнал: “Имею подводную пробоину”. С флагмана немедленно приказали “Полтаве” встать на якорь. В этот же день пробоина была временно заделана, а пластырь снят.

Потери русских и японских кораблей в ходе боя 28 января.

Повреждения Русских кораблей в сражении

“Петропавловск” в ходе сражения выпустил 19 12” и 68 6” снарядов. Был убит 1 и ранено 5 матросов (в том числе комендор Клим Феликсов, который, несмотря на рану, остался у орудия и предотвратил взрыв снарядного ящика 47 мм патронов, выхватив горящий снаряд и потушив его). В броненосец всего попало 3 снаряда. Первый 8” снаряд попал в носовую часть по левому борту, сделав пробоину 0.6Х0.8 м, повредил осколками палубу и 47 мм орудие, при этом был убит один и ранено четыре человека. Второй 8” снаряд попал в правый борт под носовой 6” башней, сдетонировал о броню, вдавив ее. Осколки повредили площадку орудия и прибойник одной из пушек в башне. 6” снаряд пробил верхнюю палубу в корме около левого сходного люка, неразорвавшись.

“Севастополь” в ходе сражения выпустил 10 12” и 62 6” снаряда. Были ранены 1 мичман и 5 матросов. В броненосец попал 12” снаряд, разорвавшийся в задней дымовой трубе, разнес ее на треть окружности. Осколками разбило вельбот, пробило два вентилятора котельного отделения и машинный кожух, при этом были легко ранены мичман Петров и 2 матроса. Осколки в двух местах повредили мостик и пробили вентилятор под ним.

“Полтава” в ходе сражения выпустил 12 12”, 55 6” снарядов. Были ранены 3 матроса. В броненосец попало 4 снаряда. Первый 12” снаряд попал под острым углом во вторую с кормы 5” плиту пояса правого борта, и разорвался, оставив только выбоину размером 38х25 см и глубиной 6 мм. Его осколки в пяти местах пробили зарядное отделение торпеды в бортовом торпедном аппарате, которая, к счастью, не взорвалась. Еще один 12” снаряд поразил под острым углом плиту кормовой башни ГК и разорвавшись, оставил впадину размером 76х76х8 мм. 6” снаряд ударил по нормали в соседнюю плиту этого же пояса, но не взорвался. Плита вогнулась и дала сквозную продольную трещину (выбоина размером 18х13 см, глубина 2 мм), ослабив всего два крепежных болта. Второй 6” снаряд попал под амбразуру правого орудия кормовой башни, осколки проникли внутрь башни, не причинив, однако, никакого вреда. Кроме того, осколками или мелкими снарядами нанесены небольшие повреждения надстройкам и вентиляторам.

“Пересвет” не получил ни одного попадания в ходе сражения в свою очередь выпустив 17 10”, 86 6” и 205 75 мм снарядов. Осколками от близких разрывов ранено 2 матроса.

“Победа” выпустил в ходе сражения 7 10”, 66 6”, 230 75 мм снарядов. Были ранены 8 матросов (двое умерло от ран). Броненосец получил 2 попадания. Так 12” снаряд, ударив в правый борт у кормового среза 152 мм казематного орудия между 89-м и 90-м шпангоутами, пробил палубу среза, наружный борт под ним и разорвавшись, уничтожил две каюты, разбил маховики помпы Стона, пробил осколками вентиляционную шахту и причинил некоторые мелкие повреждения. Второй 3” снаряд попал в палубу, повредил паровой катер и вьюшку стального троса. При этом было убито 2 и ранено 3 матроса.

“Аскольд” в ходе сражения получил 6 попаданий. 8” снаряд попал в борт у ватерлинии в районе 53 шпангоута. Снаряд взорвался в коффердаме. Взрывом был вырван кусок борта, площадью 0.9 м.кв. Осколками повреждено 75 мм орудие и БЗО торпеды находившейся в аппарате и приготовленной к выстрелу. 6” снарядом оторван ствол у 6” орудия N3, с правого борта. Очередной 6” снаряд попал в кормовую дымовую трубу и сильно повредил ее. Кроме этого попаданиями снарядов неустановленного калибра разрушена штурманская рубка, сбита грот-стеньга и повреждена кают-компания. На крейсере было убито 4 человека и 10 ранено.

“Баян” в ходе сражения выпустил 28 8”, 100 6”, 160 75 снарядов. Было убито 4 матроса и ранено 2 офицера и 35 матросов (2 умерло от ран)

“Новик” выпустил в ходе сражения 105 120 мм, 8 47 мм и 1 37 мм снаряд. Был смертельно ранен один матрос Илья Бобров. 8” снаряд попал в правый борт в кормовой части у самой ватерлинии, образовав пробоину площадью около 20 кв.фут. Силой взрыва и разлетевшихся осколков была уничтожена каюта N5, посечено тело 120 мм орудия N3. В образовавшуюся пробоину хлынула вода, которая затопила надброневые отсеки правого борта, сухарное отделение, отделение под помещением командира и рулевое отделение. Крейсер приняв 120 тонн воды получил значительный дифферент на корму.

Потери русских в бою составили: 6 убитых матросов, 8 раненых офицеров и 99 матросов (12 умерло от ран).

Батареи приморского фронта крепости выпустили 151 снаряд:

N 18 (четыре 190-пудовые 152 мм орудия) — 8.

N 17 (восемь 229 мм орудия) — 12.

N 15 на Электрическом утесе (пять 254 мм орудий) — 30.

N 13 (шесть 280 мм мортир) — 16.

N 9 (пять 152 мм орудий Канэ) — 25.

N 7 (четыре 280 мм мортиры) — 1.

N 5 (четыре 280 мм орудия) — 9.

N 4 (восемь 280 мм мортир) — 6.

N 2 (пять 152 мм орудий Канэ) — 24.

N 11 Артиллерийская (четыре 190-пудовые 152 мм орудия) — 20.

Повреждения Японских кораблей в сражении

“Микаса”. В ходе сражения на корабле было ранено 4 офицера и 3 матроса. В 11 ч. 16 мин. 10” снаряд разрушил часть кормового мостика и взорвался у основания грот-мачты, при этом были ранены находившиеся там флагманский механик Ямамото Ясудзиро, флаг-офицер 1 эскадры лейтенант Мацумура Кикуо, ревизор Иосимура Микисабуро, гардемарин Савамото Хитоси и нижних чина. Вторым попаданием срезан топ грот-мачты и сбит боевой флаг.

“Фудзи”. В ходе сражения было убито и ранено 12 членов экипажа. В 11 ч. 20 мин. 12” снаряд попал в передний мостик, пробил переднюю часть дымового кожуха, и взорвавшись разбил стоявшую у левого борта шлюпку. Осколками был убит старший артиллерийский офицер капитан-лейтенант Яманака Кан и ранены мичман Миура, гардемарин Тацуо, сигнальный кондуктор Мичинага и 7 нижних чинов. 75 мм снаряд попал в кормовую рубку, срикошетировал к носу, ранил гардемарина Ито Тамоцу и разбил приемник беспроволочного телеграфа.

“Хацусе”. В ходе сражения было убито и ранено 16 членов экипажа. 6” снаряд, попавший в “Хатсусе”, пролетел с кормы, с правого борта и попав в носовую часть спардека, разорвался, ранив осколками бывших на верхнем переднем мостике старшего штурмана капитана 2 ранга Чизака Чизиро, мичмана Муракоси Хачиро и 3 нижних чина. Следующий 6” снаряд попал в корму с правого борта, разорвался и осколки его пробили адмиральское помещение и убили гардемарина Казумура и одного унтер-офицера, а так же ранили 9 матросов.

“Сикисима”. В ходе сражения было ранено 17 членов экипажа. В 11 ч. 35 мин. 6” снаряд попал в переднюю дымовую трубу и разорвался, разлетевшимися осколками была разбита подъёмная стрела фок-мачты и ранены штурман капитан-лейтенант Рокуро, мичман Сейдзи и 15 матросов.

“Ивате”. Крупнокалиберный снаряд (миниум 10”), ударившись и разорвавшись о поверхность воды с кормы у правого борта, осколками пробил борт, другими осколками, проникшими в батарею, были ранены командир батареи мичман Такахаси, гардемарин Аоки, старший кондуктор Осуми и 7 матросов.

“Якумо”. Было ранено 10 членов экипажа. Крупнокалиберный снаряд, видимо 12” снаряд, попав близ фок-марса, разорвался и осыпав осколками палубу.

“Касаги”. Крейсер поврежден двумя близкими разрывами. Два снаряда разорвались у правого борта, разрушив осколками сетки, и изрешетив надводный борт.

Потери японцев по их данным составили: убитыми 3 и ранеными 69 матросов и офицеров.

Расчеты японцев на уничтожение русского флота не оправдались. Отряд миноносцев был слишком слаб, к тому же огонь русской артиллерии вынуждал их выпускать торпеды с дальних расстояний. Убедившись в неудаче, Того не решился вдали от своих берегов вступить в открытый бой с русской эскадрой, поддержанной огнем крепостной артиллерии, и поспешил отойти. Однако, внезапность нападения японского флота на порт-артурскую эскадру и ее значительное ослабление сделало начало войны не в пользу России.

Однако тем временем Русский флот продолжал нести потери. Контр-адмирал Уриу с 25 января обеспечивал прикрытие высадки десанта в Чемульпо и вслед за высадкой первого эшелона предъявил русским кораблям требование выйти из гавани. Крейсер “Варяг” и канонерская лодка “Кореец” утром 28 января вступили в бой, пытаясь прорваться в Порт-Артур, но в ходе боя “Варяг” получил не менее 11-14 попаданий, понеся большие потери в экипаже и утратив большую часть артиллерии. В результате русские были вынуждены вернутся в Чемульпо, где “Варяг” был затоплен, а “Кореец” взорван. Команды свезены на нейтральные корабли.

Немедленно вслед за атакой японцев, последовал дипломатический ответ со стороны русских. Днем 27 января в Зимнем дворце состоялся “Высочайший выход к молебствию” по случаю объявления войны с Японией. Император Николай II был встречен собравшимися, среди которых было много военных людей, с “неописуемым восторгом”. В стенах исторического дворца Российского государства долго гремело единодушное ура. Высочайший манифест Николая II с официальным объявлением о начале русско-японской войны гласил: “В заботах о сохранении дорогого сердцу Нашему, мира Нами были приложены все усилия для упрочения спокойствия на Дальнем Востоке. В сих миролюбивых целях Мы изъявили согласие на предложенный японским правительством пересмотр существовавших между обеими империями соглашений по корейским делам. Возбужденные по сему предмету переговоры не были, однако, приведены к окончанию, и Япония, не выждав даже получения последних ответных предложений правительства Нашего, известила о прекращении переговоров и разрыве дипломатических отношений с Россией. Не преуведомив об этом, что перерыв таковых сношений знаменует собой открытие военных действий, японское правительство отдало приказ своим миноносцам внезапно атаковать Нашу эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура. По получении о сем донесения Наместника Нашего на Дальнем Востоке, Мы тотчас же повелели вооруженной силой ответить на вызов Японии.

Объявляя о таковом решении Нашем, Мы с непоколебимой верой в помощь Всевышнего и в твердом уповании на единодушную готовность всех верных Наших подданных встать вместе с Нами на защиту Отечества, призываем благословление Божие на доблестные Наши войска армии и флота”.

Высочайший манифест микадо - императора Японии о начале войны с Россией официально вышел на следующий день после опубликования российского, 28 января. Официальная церемония объявления войны России в Японии была проведена на следующий день в дворцовых покоях столицы Страны восходящего солнца - в залах Кенджо, Корей-ден и Ками-доно - были совершены богослужения и собравшимся прочтен императорский манифест. С той же целью обергофмаршал принц Инакура Томосада был отправлен микадо в особо почитаемый храм Исе, где, кроме участия в богослужении по поводу объявления войны, совершил поклонение гробницам Джимму-Денно, основателя правящей династии на Японских островах, и Комея - отца нынешнего микадо.

В японском императорском манифесте говорилось следующее:

“Мы объявляем войну России и приказываем Нашим армии и флоту всеми вооруженными силами начать враждебные действия против этого государства, а также Мы приказываем всем поставленным от нас властям употребить все силы, при исполнении своих обязанностей во всем согласно с полномочиями, для достижения народных стремлений при помощи всех средств, дозволенных международным правом. В международных сношениях Мы всегда стремились поощрять мирное преуспевание Нашей Империи в цивилизации, укреплять дружественную связь с другими державами и поддерживать такой порядок вещей, который обеспечивал бы на Дальнем Востоке прочный мир, и Нашим владениям безопасность, не нарушая при этом права и интересы других государств. Поставленные от Нас власти исполняли до сих пор свои обязанности, сообразуясь с нашим желанием, так что Наши отношения к державам становились все более сердечными. Таким образом, вопреки Нашим желаниям, Нам, к несчастью, приходится начать враждебные действия против России.

Неприкосновенность Кореи служила всегда для Нас предметом особой заботы, не только благодаря традиционным сношением Нашим с этой страной, но и потому, что самостоятельное существование Кореи важно для безопасности Нашего государства. Тем не менее Россия, невзирая на торжественное обещание в договорах с Китаем и на неоднократные уверения, данные другим державам, продолжает занимать Маньчжурию, утвердилась и укрепилась в этих провинциях, стремясь к их окончательному присоединению. Ввиду того, что присоединение к России Маньчжурии сделало бы для Нас невозможным поддерживать неприкосновенность Кореи и отняло бы всякую надежду на поддержание в будущем мира на Дальнем Востоке, Мы решили ввиду этих обстоятельств начать переговоры по этим вопросам, чтобы таким путем обеспечить прочный мир. Имея в виду такую цель, поставленные от Нас власти вошли по Нашему приказанию в переговоры с Россией и в течение шести месяцев происходили частые совещания по затронутым вопросам.

Россия, однако, ни разу не пошла навстречу Нашим предложениям в духе примирения и умышленными проволочками старалась затянуть улаживание этого вопроса. Заявляя о своем желании поддерживать мир, она, с другой стороны, усердно готовилась к войне на море и суше, стараясь таким образом выполнить свои эгоистические планы.

Мы никоим образом не можем поверить тому, что Россия с самого начала переговоров была воодушевлена серьезным и искренним желанием мира. Она отклонила предложения Нашего правительства. Независимость Кореи в опасности. Это угрожает жизненным интересам Нашей Империи. Нам не удалось обеспечить мир путем переговоров. Теперь Нам остается обратиться к оружию. Наше искреннее желание, чтобы преданностью и храбростью Наших верных подданных был бы скоро восстановлен вечный мир и сохранена слава Нашей Империи”.

После обнародования Высочайших манифестов о начале войны в столицах России и Японии состоялись торжественные официальные церемонии по такому случаю.

Таким образом, для начавшей войну Японии сложилась самая благоприятная обстановка. Русский флот, представлявший серьезную угрозу, был вынужден находится в бездействии. В корейских портах Цинампо и Чемульпо началась беспрепятственная со стороны противника высадка первых эшелонов 1-й японской армии генерала Тамесады Куроки. Транспортный поток из портов Японских островов шел непрерывно. Было захвачено в качестве военных трофеев несколько русских пароходов. Командующему Соединенным флотом вице-адмиралу Того не приходилось более особо заботиться о переходе транспортов с десантом: он стал хозяином положения на Желтом море, а русские ограничились лишь действиями малых сил.

29 января на минах подорвался и затонул в Таллиенваньском заливе минный заградитель “Енисей”. Командир капитан 2 ранга Степанов с борта не ушел и погиб вместе с кораблем. Около 16 часов того же дня на мине подорвался крейсер “Боярин”, командир капитан 2 ранга Сарычев бежал с корабля в числе первых. Миноносцы сняли экипаж, ушли в Порт-Артур. В результате шторма, не позволившего завершить спасательные работы, крейсер затонул 31 января.

Отряд Вирениуса (“Ослябя” и миноносцы N212, 213) прибыл 31 января в Джибути, где на кораблях узнали о начале войны. В числе полученных телеграмм, последней была телеграмма из морского министерства “Оставаться в Джибути, вплоть до, Особого распоряжения”. Начиная с 27 января, адмирал Алексеев направил 3 телеграммы в морское министерство с требованием обеспечить дальнейшее движение крупных кораблей Вирениуса на Дальний Восток. Отчаявшись получить внятный ответ от управляющего морским ведомством, Алексеев обратился с личным прошением к императору Николаю II, с просьбой срочно отправить “Ослабю”, “Аврору”, “Дмитрия Донского”, “Алмаз” и транспорт “Смоленск” на помощь эскадре Тихого океана.

В ночь на 1 февраля японский миноносец “Асагири” приблизился к внешнему рейду. Но обнаружив, что остальные миноносцы не смогли прорваться сквозь снежный буран, “Асагири”, выпустив с дальней дистанции 1 торпеду (по сути дела в никуда!), поспешно отвернул на обратный курс и ушёл в море. Позже миноносец “Хаятори” также вышел к воротам Порт-Артура, но поняв, что в одиночку атаковать неприятеля, было бы безрассудно, тоже выпустил с дальней дистанции торпеду и развернувшись на обратный курс взял курс к берегам Кореи.

4 февраля командиром Тихоокеанской эскадры назначен Вице-адмирал Макаров. На приеме у Императора Макаров также обратился к Императору с прошением о направлении кораблей Вирениуса для усиления эскадры Тихого океана. Предложение Комфлота также поддержал Великий князь контр-адмирал Александр Михайлович, присутствовавший в тот момент в резиденции Императора. Предложения Макарова и Алексеева, вопреки сопротивлению управляющего морского ведомства Ф.К. Авелана и начальника ГМШ З.П. Рожественского, были утверждены Императором Николаем II. По окончании беседы с Макаровым великий князь Александр Михайлович также обратился к Николаю, с просьбой разрешить убыть на Дальний Восток и принять участие в боевых действиях. На что, правда, получил отказ.

5 февраля корабли отряда Вирениуса покинули Джибути и направились в Порт-Артур. Русский консул в Шанхае получил указание из Петербурга зафрахтовать в Шанхае или Циндао, угольщик и загрузив на его борт полный запас угля и направить в Шанхай. Что и было сделано, несмотря на противодействие англичан, германский пароход “Вахтфельс” шедший балластом с Циндао в Шанхай, встал под экстренный фрахт, приняв на борт уголь по документам для доставки во Владивосток. Фрахт был оформлен 22 февраля, загрузка закончена 28 февраля. После чего “Вахтфельс”, ушел в Циндао, где некоторое время отстаивался, после чего вернулся на внешний рейд Шанхая, где и находился вплоть до подхода Русского отряда.

11 февраля японцами была предпринята первая попытка закупорить проход у Порт-Артура, путём затопления на внешнем рейде нескольких пароходов. 5 тяжело гружёных камнями пароходов (“Тенсин-Мару”, “Хококу-Мару”, “Джинсен-Мару”, “Буйио-Мару”, “Бушиу-Мару”) под прикрытием 4 миноносцев 5-го отряда (“Кагеро”, “Муракумо”, “Сирануи”, “Югири”) взяли курс на крепость. В 2 ч. 45 мин. при подходе к Порт-Артуру они были замечены на сигнальной станции Золотой горы. В эту ночь в проходе ведущим во внутреннюю гавань Порт-Артура находились: сидящий на мели броненосец “Ретвизан”, миноносцы “Сторожевой” и “Стерегущий”, 2 минных катера с “Пересвета” и один с “Полтавы”, вооруженный паровой катер с “Бобра”, а также вооруженный 37 мм пушкой баркас с “Гремящего”. Японские истребители, ринувшись в атаку на “Ретвизан”, тут-же были интенсивно обстреляны с судов находящихся в проходе, а после и с береговых батарей. Выпустив торпеды, которые прошли мимо “Ретвизана”, миноносцы противника, не получив повреждений (за исключением остановившегося из-за неисправности в рулевом приводе “Муракумо”, который позже был взят на буксир и уведён на базу) скрылись в ночной мгле. Одновременно со стороны открытого моря, по направлению к проходу показались брандеры-пароходы японцев. “Тенсин-Мару” был энергично обстрелян и ослеплён прожекторами, в результате чего не дойдя до намеченного места затопления, выскочил на камни к востоку от Ляотешаня. “Джинсен-Мару” уклонился вправо от прохода и выскочил на берег под Золотой горой. “Бушиу-Мару” у которого попавшим снарядом было выведено из строя рулевое управление, из-за неспособности маневрировать было вынуждено выброситься на берег по направлению к Ляотешаню. “Хококу-Мару” несмотря на убийственный огонь крепости и сидящего в проходе броненосца “Ретвизан”, уверенно держал курс в проход. Но у самой цели одним из попавших снарядов, у брандера был сброшен в воду якорь, который зацепившись за грунт, завернул корабль влево и тот, загоревшись, выскочил на берег у южного склона Маячной горы, буквально в полукабельтове от “Ретвизана”. “Буйио-Мару” был затоплен командой при отходе от крепости. Потери японцев составили 10 человек погибших из 77 находившихся на брандерах. На рассвете вышедшие в разведку миноносцы “Стерегущий”, “Сторожевой” и “Скорый” — вступили в непосредственный огневой контакт с японским 4-м отрядом истребителей, но короткая перестрелка окончилась безрезультатно.

На следующий день восемь миноносцев (“Выносливый”, “Внимательный”, “Грозовой”, “Властный”, “Внушительный”, “Бесстрашный”, “Бдительный” и “Лейтенант Бураков”) разделившись на две группы, осуществляли поиск вдоль берегов Квантунского полуострова, в попытке найти и атаковать неприятеля. В темноте русские корабли несколько раз натыкались на японские миноносцы, но кратковременные перестрелки не принесли результатов. С рассветом шесть миноносцев во главе с “Выносливым” под брейд-вымпелом Матусевича вернулись на Порт-Артурский рейд. Два русских миноносца “Бесстрашный” и “Внушительный” задержались с возвращением из бухты Кинчжоу, восход солнца застал их у юго-западного побережья Квантуна. Утром у Порт-Артура появился весь Японский флот. Находившиеся на внешнем рейде крейсера “Баян”, “Аскольд” и “Новик”, маневрируя под прикрытием береговых батарей, открыли по неприятелю огонь, пытаясь связать его боем и дать возможность отставшим миноносцам “Бесстрашному” и “Внушительному” проскользнуть к крепости. Когда из-за мыса Ляотешань показались два русских миноносца, первыми их заметили крейсера 3-го боевого отряда под флагом контр-адмирала С.Дева, состоящим из 4 бронепалубных крейсеров 1 класса: (“Кассаги”, “Читосе”, “Такасаго”, “Иосино”), которые в свою очередь немедленно открыли огонь и направились в их сторону с целью отрезать их от Порт-Артура. “Бесстрашный”, на котором находился командующий 2-ым отделением 1-го отряда миноносцев капитан 2 ранга князь Ливен, развил полный ход и благополучно проскочил мимо неприятеля в крепость, а вот шедший за ним “Внушительный” немного отстал. Командир миноносца лейтенант Подушкин, считая, что “Внушительный” уже отрезан от Порт-Артура, приказал повернуть обратно. Не имея достаточных запасов угля, для продолжительного нахождения в море, а также возможности оторваться от противника, Подушкин направился к ближайшей бухте, Голубиной. Войдя в бухту “Внушительный” был сознательно направлен ближе к берегу, с целью посадить миноносец на отмель. Наскочив на мель корабль, пропорол себе днище в носовой части, в результате чего миноносец накренился на правый борт и получил дифферент на нос. Команда бежала в беспорядке на берег. В полдвенадцатого к бухте подошёл 3-ий отряд контр-адмирала Дева. Видя, что русский миноносец, сидит на мели, а команда переправляется в шлюпках на берег, адмирал Дева отдал приказ крейсеру “Иосино” потопить русский миноносец. “Иосино” подойдя почти вплотную к миноносцу, открыл огонь. Три попавшие в цель снаряда, не изменили положения опустившегося на дно “Внушительного”. В 12.42 убедившись, что русский миноносец окончательно потерял боевую силу, “Иосино” прекратил огонь и вернулся к своему отряду.

15 февраля после исправления повреждений и подготовки кораблй к океанскому переходу в море вышли из Джибути корабли II эшелона отряда Вирениуса (крейсер “Дмитрий Донской”, п/х “Саратов”, п/х “Орел”, миноносцы “Буйный”, “Бодрый”, “Блестящий”, “Безупречный” и “Быстрый”, “Бравый”, “Бедовый”). В это же время корабли первого эшелона пришли в Коломбо и начали погрузку угля. Погрузка заняла два дня, и уже на рассвете 17 февраля отряд Вирениуса вышел в направлении на Сабанг. В Сабанг корабли Вирениуса прибыли 22 февраля и произвели полную загрузку угля на суда отряда, кроме этого сверхштатно было принято примерно 200-300 тонн угля на корабль. Вирениус получил команду зайти в Сингапур, где пополнить запасы продовольствия и получить почту.

Адмирал Макаров прибыл в Порт-Артур 24 февраля. Первым кораблём который посетил Макаров, был броненосец “Цесаревич”, поприветствовав команду, он спустился в кессон для того чтобы осмотреть пробоину и как ведутся восстановительные работы по её заделке. Обойдя все суда эскадры и портовое хозяйство, бывшее под командой контр-адмирала Греве, Макаров поднял свой флаг на бронепалубном крейсере 1 ранга “Аскольд”, в свою очередь вице-адмирал Старк спустил свой на “Петропавловске”, сдав дела новому командующему и сославшись на болезнь, уехал в Россию. Через несколько часов, броненосец “Ретвизан”, подорванный в ночь начала войны, с помощью кессонов был снят с мели и отбуксирован во внутренний бассейн гавани для дальнейшего ремонта по заделыванию подводной пробоины. Разобравшись с безнаказанным обстрелом Владивостока крейсерами Камимуры, Макаров принял решение: капитана 1 ранга Рейценштейна за неспособность командовать “Отрядом крейсеров эскадры Тихого океана” от командования отрядом отстранить и направить в Порт-Артур, а на его место назначить, младшего флагмана эскадры Тихого океана контр-адмирала Иессена.

В ночь на 26 февраля, вице-адмирал Макаров выслал в дозор к восточному побережью Квантунского полуострова миноносцы “Решительный” и “Стерегущий”. После полуночи в Порт-Артуре, заметили на горизонте какие-то огни, командующий флотом Тихого океана вице-адмирал С.О.Макаров приказал начальнику 1-го отряда миноносцев немедленно выйти в море, так как опасался, что неприятель может перехватить ушедшие вечером в дозор “Решительный” и “Стерегущий”. В первый отряд, которым командовал капитан 1 ранга Матусевич, входили миноносцы “Выносливый”, “Властный”, “Бесстрашный” и “Внимательный”. Четыре миноносца Матусевича в 3 ч. 30 мин. на полном ходу атаковали строй четырех японских миноносцев (“Сиракумо”, “Асасиво”, “Акацуки” и “Касуми” под командованием капитана 1 ранга А.Сейдзиро). Бой проходил на очень близких дистанциях и в общей сложности продолжался около часа. “Выносливый” быстро добился нескольких попаданий в головной корабль противника, но и сам получил снаряд в машинное отделение и на некоторое время потерял ход. “Сиракумо” прошел у него под кормой и успел сделать несколько выстрелов из малокалиберных пушек. В 3 ч. 45 мин. осколками снаряда попавшего в рубку был легко ранен капитан 1 ранга Матусевич, взрывом другого снаряда был тяжело ранен мичман Заев. Из машинного отделения вырвался горячий пар; взрывом были перебиты трубы отработанного пара обеих машин. Подошедший на помощь “Властный” предпринял попытку протаранить “Асасиво”, но японскому миноносцу удалось увернуться от почти лобового удара. Несколько минут спустя к “Властному” приблизился миноносец “Касуми” и осветил его прожектором. Вновь вспыхнула перестрелка. Не выдержав русского огня, японец погасил огни и резко изменил курс. Шедшие концевыми “Внимательный” и “Бесстрашный” стреляли по замыкающему миноносцу “Акацуки”. Стрельба наших кораблей оказалась достаточно эффективной: русские снаряды повредили машину “Акацуки” и перебили главную паровую магистраль. Окутанный клубами пара японский миноносец вскоре потерял ход. Его командир Н.Суецуги запросил помощи. На его счастье рядом оказался “Касуми”. После перестрелки противники разошлись и растворились в темноте. Общий итог сражения выглядел так: русские потеряли 3 убитыми и 21 ранеными, японцы 7 убитыми и 10 ранеными. Как свидельствует японский официоз в “Асасиво” было достигнуто 8 попаданий, в “Касуми” попало 10 снарядов. Тяжелые повреждения так же получил и “Акацуки”. Сразу после боя потерявшие друг друга в темноте миноносцы 1-го отряда поодиночке ушли к берегу Ляотешаня, где согласно инструкции, находилась точка рандеву. Убедившись, что все корабли на месте, Матусевич приказал командиру “Внимательного” взять на буксир “Выносливый”, наиболее тяжело повреждённый в бою. Выполняя приказание, “Внимательный” не рассчитал циркуляции и столкнулся с “Властным”, пропоров тому левый борт в районе машинного отделения. К счастью, дело ограничилось затоплением лишь одного отсека и “Властный” на одной машине добрался до Порт-Артура. В 7 часов отряд вернулся в Порт-Артур. “Решительный” и “Стерегущий” на рассвете в проливе Ляотешань встретились с четырьмя японскими миноносцами 3-го отряда (“Акебоно”, “Сазанами”, “Синономе” и “Усугумо” под командованием капитана 2 ранга Цуция). Японские корабли превосходили наши и по количеству орудий, и по скорости. Видя, что боя не избежать оба наших миноносца пошли на прорыв к Порт-Артуру под защиту береговых батарей, до которого оставалось менее 20 миль. “Решительному” под командованием капитана 2 ранга Боссе удалось, повредив японские миноносцы “Акебоно” и “Сазанами” прорваться. Позже к японцам на помощь подошли крейсера “Акаси” и “Сума”. “Стерегущий” из-за повреждения машин не смог развить полный ход, но продолжал мужественно сражаться один против шестерых. Осколками снаряда смертельно ранило командира корабля лейтенанта Сергеева. Командование на себя принял старший офицер лейтенант Головизнин. В 6 ч. 40 мин. японский снаряд повредил два смежных паровых котла и миноносец стал быстро терять ход. Японцы начали расстреливали миноносец в упор. К 7 часам орудия “Стерегущего” замолчали. На воде качался лишь разрушенный остов миноносца, без труб и мачт с искореженными бортами и палубой, усеянный телами его защитников. Погибли все 4 офицера и 45 из 49 матросов. В 7 ч. 40 мин. к борту “Стерегущего” подошел вельбот с “Сазанами” под командованием мичмана Ямазаки Хирата. Поднявшись на борт полузатопленного миноносца, японцы начали готовить его к буксировке. Были сняты и переправлены на “Сазанами” машинист 2-й статьи Новиков и кочегар Осинин, а также подобранные из воды минно-машинный квартимейстер Юрьев и кочегар Хиринский - только эти четверо и остались в живых. Осмотрев миноносец и выбросив за борт все горючие материалы, японцы к 8 часам завели буксир на подошедший “Сазанами”. В 8 ч. 23 мин. буксир лопнул и пока японцы готовились подать стальной трос, открыли огонь русские береговые батареи и со стороны Порт-Артура показались русские крейсера “Новик” (под флагом вице-адмирала Макарова) и “Баян”. Не желая рисковать, японцы, покинули “Стерегущий”, поручив “Усугумо” добить его. Однако в последний момент истребитель был отозван, так как в случае боя мог оказаться между русскими крейсерами и приближавшимися к Порт-Артуру кораблями 4-го японского боевого отряда. В 9 ч. 15 мин. всеми оставленный “Стерегущий” затонул в семи милях на OSO от Ляотешанского маяка. В бою со “Стерегущим” и “Решительным” противник тоже понес значительный урон, был сильно поврежден миноносец “Акебоно”, в который в общей сложности попало 27 снарядов. В “Сазанами” попало 8 снарядов, один нижний чин погиб и один ранен. “Синономе” получил легкие повреждения. “Усугумо” потерь и повреждений в бою не имел. Когда “Новик” и “Баян” подошли к месту гибели “Стерегущего” на воде кроме обломков, ничего больше не было.

В это время появилась, шедшая для обстрела Порт-Артура, японская эскадра (13 вымпелов). Макарову пришлось повернуть крейсера на обратный курс. Как только “Новик” и “Баян” вошли в порт, 3 японских броненосца, находясь вне видимости береговых батарей, открыли перекидной огонь через полуостров Ляотешань по эскадре находящейся на внутреннем рейде, а позже по городу, стрельбу же корректировали крейсера находящиеся напротив прохода в Порт-Артурскую гавань. Русские суда не могли выйти в море ввиду начавшегося отлива. Особого вреда (за исключением 8 погибших и 20 раненых) этот обстрел не принёс. Тем не менее, от близкого разрыва получил повреждение “Ретвизан”, но заставил задуматься Макарова о безопасности судов и города. В 9 часов вице-адмирал Макаров поднял свой флаг на “Петропавловске” и в 10 часов пятым по счёту вышел на внешний рейд, с целью вывести эскадру в море на поиски врага и завязывания с ним боя. Предварительно протралив рейд, в 10 ч. 20 мин. русские корабли в строе кильватера направились в море. В 11 ч. 50 мин. будучи на параллели Ляотешаня эскадра прибавила ход, перестроившись в походный ордер. Вначале Макаров вёл эскадру на восток в надежде встретить противника. Однако противника обнаружить не удалось, и эскадра занялась практическими эволюциями. В 16 часов не прекращая эволюций, эскадра подошла к Порт-Артуру и в 19 часов все корабли втянулись на внутренний рейд. На следующий день “Амур” выставил мины в районе предыдущей стрельбы японцев.

По итогам последнего боя с японскими миноносцами капитан 1 ранга Матусевич обратил внимание командующего эскадры на значительное превосходство японцев в артиллерии и предложил вместо кормовых 47 мм орудий установить 75 мм орудие. Орудия предлагалось взять с кораблей эскадры. Данное предложение утверждено Макаровым и с 5 марта по 19 мая на всех истребителях, в том числе прорвавшихся из числа отряда Виренниуса, кормовая 47 мм пушка была заменена на 75 мм орудие (23 75 мм/50 установлено на миноносцы, 4 75 мм/50 на минные крейсера).

2 марта “Ослябя”, “Аврора”, “Алмаз” и “Смоленск” вышли из Сингапура в Шанхай. Корабли II эшелона, под командованием Добротворского прибыли в Коломбо. Переход был тяжелейшим, большую часть перехода миноносцы шли на буксире у крейсера и транспортов.

По ходатайству генералов Стесселя, Белого и Кондратенко с кораблей начали снимать мелкокалиберную артиллерию для усиления сухопутной обороны крепости (использовались в качестве противоштурмовых) При этом на просьбу в отношении 6” орудий Канэ моряки ответили категорическим отказом. Моряки предложили в свою очередь ослабить Приморский фронт крепости, соорудив дерево-землянные позиции, где установить 9” и 11” орудия и мортиры с Приморского фронта, так как эффективность такой стрельбы по морским целям стремительно приближалась к нолю на реальных дистанциях, с которых Японцы обстреливали базу. Всего в течении марта с кораблей эскадры для нужд сухопутной обороны крепости было снято: 4 6”28, 2 6”23, 12 107 мм/20, 29 2.5”19 (десантных), 105 47 мм43, 155 37 мм/23, 36 пулеметов. Были полностью разоружены парусно-винтовые крейсера “Забияка”, “Джигит”, “Разбойник”. Снимались так же стрелковый боезапас и винтовки. Сформировано несколько десантных рот, кроме этого расчеты морских орудий установленных на сухопутном фронте зачастую также комплектовались моряками.

В ночь с 8 на 9 марта 4-й и 5-й отряды истребителей провели безрезултатную атаки на русские суда защищавшие вход на рейд. В течении ночи произошли несколько перестрелок.

9 марта на рассвете Японская эскадра в составе 6 броненосцев, 6 бронепалубных крейсеров и 8 миноносцев вновь подошла к Порт-Артуру. Два японских броненосца “Фудзи” и “Ясима” заняли позиции за Ляотешанем и открыли перекидной огонь по внутреннему рейду. Но русские организовали корректировку стрельбу с наблюдательного пункта на высотах полуострова. Ответный огонь вели “Ретвизан” и “Победа”. Некоторое время спустя открыла, огонь наспех оборудованная батарея на Ляотешане. С “Ретвизана” было сделано 13 выстрелов, а с “Победы” 16. В результате “Фудзи” предположительно получил одно попадание с “Победы”. Адмирал Макаров решил вывести свой флот на внешний рейд и под прикрытием береговых батарей дать бой японцам. Выйдя всего за 1,5 часа в составе 3 броненосцев и 4 крейсеров, да ещё в малую воду, он тем самым, как говорят японские источники произвёл ошеломляющий эффект на них. Неожидая, как и самого выхода русских, так и ответного огня через Ляотешань, Того отозвал выделенные для бомбардировки Порт-Артура “Фудзи” и “Ясима”, которые выпустив около сотни снарядов по Порт-Артуру так и не добились ни одного серьёзного попадания. Макаров направился в море и взял курс по направлению к бухте Тахэ. С моря на поддержку японских броненосцев, спешили 5 броненосных крейсеров, срочно вызванных по радио адмиралом Того. С приближением японских броненосных крейсеров “Петропавловск”, склонился несколько к югу и сделал выстрел из 12” орудия по головному крейсеру противника. Снаряд упал со значительным недолётом. В этот момент японские броненосцы повернули навстречу русской эскадре, которая в свою очередь изменила курс на пересечку броненосным крейсерам. Опасаясь за крейсера, адмирал Того повернул на соединение с ними, провожаемый залпом из башен “Петропавловска”. Макаров продолжал идти на противника, в это время в 12 ч. 10 мин. на внешний рейд вышли броненосцы “Пересвет” и “Победа”, которые из-за своей большой осадки не смогли выйти вместе с другими броненосцами. Однако Того, соединившись со своими крейсерами, повернул на юг и даже не отвечая на огонь “Петропавловска”, скрылся за горизонтом.

11 марта на внешнем рейде Шанхая, после 9 суточного перехода, отдали якорь суда I эшелона контр-адмирала Вирениуса. Немедленно корабли приступили к погрузке угля с “Вастфельса”. Через консула распространялись противоречивые слухи, что якобы Русские собрались перехватывать пароходы идущие в Японию с грузом военной контрабанды, а также, что планируется рейд вдоль западного побережья Японии. Об этом так же под “большим секретом” поведал британскому журналисту один из офицеров отряда.

Утром 13 марта русская эскадра (5 эскадренных броненосцев, 4 крейсера, 2 минных крейсера и 5 миноносцев) начала выход в открытое море к островам Мяо-Тао для проведения эволюций по перестроению судов в составе эскадры, в случае встречи с неприятелем Макаров собирался принять бой с последующим отходом к Порт-Артуру. Пройдя на юг от Порт-Артура около 5 миль, эскадра свернула на SW. Крейсеру “Новик” совместно с 3 миноносцами: “Боевой”, “Внимательный” и “Грозовой” Макаров дал указание обследовать два северных острова группы Мяо-Тао. В 7 ч. 30 мин. с русской эскадры на юго-востоке был обнаружен большой дым и несколько труб. Последовал сигнал “Приготовиться к бою”. Однако, по приближении к дыму, обнаружилось, что это были 4 коммерческих парохода под английским флагом. Крейсеру “Аскольд” было приказано осмотреть эти пароходы и по освидетельствовании их оказалось, что они следуют из Шанхая в Инкоу пустыми, с тем, чтобы в последнем пункте получить груз. Пароходы были отпущены. Эскадра уже приближалась к Мяо-Тао. В это время “Новик” направил в пролив, разделяющий оба северных острова 2 из 3-х приданных ему миноносцев. Вскоре в 9 ч. 5 мин. у о.Тоцзидао был замечен японский буксир “Ханьен-Мару”, который тащил за собой китайскую джонку. “Внимательный” с расстояния в полмили сделал два предупредительных выстрела. Буксир остановился, и в это же время часть экипажа стала поспешно пересаживаться в джонку, после чего обрубила канат и постаралась уйти от погони. Но посланный в погоню паровой катер догнал беглецов и привез 4 задержанных японцев и массу телеграмм. После допроса стало ясно, что они направлялись к Порт-Артуру и после высадки на берег, должны были заниматься шпионской деятельностью в тылу русских войск. После снятия экипажа, буксир и джонка были потоплены огнём крейсера “Новик” и миноносца “Боевой”. Пока “Новик” осматривал японский буксир, броненосец “Пересвет” (капитан 1 ранга Бойсман) столкнулся с броненосцем “Севастополь” (капитан 1 ранга Чернышёв) помяв ему винт и сделав вмятину в борту. В 9 ч. 50 мин. “Севастополю” было приказано идти в гавань. В эту минуту по беспроволочному телеграфу с Золотой горы, было передано сообщение о появлении на юго-востоке от Порт-Артура 12 военных судов. В 10 ч. 40 мин. эскадра взяла обратный курс к Порт-Артуру. Донесение оказалось ложным, так как за военные корабли были приняты 4 английских парохода, которые осматривал “Аскольд”. К 13 часам эскадра благополучно прибыла на внешний рейд. После разбирательства следственной комиссии, “По вопросу об аварии броненосца “Севастополь”, признавшей ответственным за аварию Чернышёва, вице-адмирал Макаров отстранил последнего от командования броненосцем и назначил на его место капитана 2 ранга фон Эссена, который до этого командовал крейсером “Новик”. Взамен ушедшего на повышение Эссена, командиром “Новика”, вице-адмирал Макаров назначил капитана 2 ранга Иванова 14-го, но из-за болезни последнего тифом, командовать крейсером стал капитан 2 ранга Шульц. Бойсмана пока оставили командовать броненосцем, хотя замену ему Макаров уже нашёл, в лице командира интернированной в Шанхае канонерской лодки “Манчжур” капитана 2 ранга Кроуна, который должен был прибыть в Порт-Артур в ближайшее время. На место начальника Артурского порта, взамен смещённого за безалаберное руководство, контр-адмирала Греве, Макаров назначил бывшего командира броненосца “Цесаревич” капитана 1 ранга Григоровича, (позднее присвоено звание контр-адмирала), который вступил в должность 27 марта 1904 года. В должность командира “Цесаревича”, после сдачи Григоровичем своих полномочий, должен был вступить, старый друг и соплаватель Макарова по арктическим морям, бывший командир ледокола “Ермак” капитан 2 ранга Васильев.

Командующий Объединенным флотом адмирал Того в начале марта решил вторично попробовать закупорить русский флот в гавани. Возглавить отряд из 4 пароходов-брандеров (“Чийо-Мару”, “Яхико-Мару”, “Йонеяма-Мару” и “Фукуи-Мару”) поручили герою февральского рейда капитан-лейтенанту Такео Хиросе, команды кораблей набиралась исключительно из добровольцев. Сопровождать брандеры до Порт-Артура должны были 6 миноносцев 9-го отряда миноносцев: “Хато”, “Кари”, “Манадзуру”, “Касасаги”, “Аотака” и “Цубаме”. В 2 ч. 20 мин. ночи 14 марта прожектора крепости нащупали приближающиеся к рейду четыре парохода-заградителя и миноносцы. Крепостные батареи и корабли немедленно открыли по ним огонь. После первых выстрелов Макаров прибыл на канонерскую лодку “Бобер”, стоявшую в проходе, и в течение нескольких часов руководил боем. В головной брандер “Фукуи-Мару” попала торпеда выпущенная миноносцем “Сильный” лейтенанта Криницкого. Взрывом у него был оторван форштевень, но носовая переборка уцелела и не позволила брандеру затонуть. Потерявший управление и осыпаемый со всех сторон снарядами, японский пароход развернулся вправо и уткнулся в берег под Золотой горой. В это время на “Сильном” случайно один из матросов ухватился за рычаг парового свистка. Над гаванью раздался протяжный гудок, который японские заградители приняли за сигнал ведущего и повернули за ним. Это предопределило полный провал операции противника. Еще два японских судна “Чийо-Мару” и “Яхико-Мару” приткнулись у Золотой горы. Четвертое судно “Йонеяма-Мару” затонувшее у Тигрового полуострова, было повреждено огнем береговых батарей и добито попаданием торпеды выпущенной миноносцем “Решительный”. В лодке спущенной с брандера “Фукуи-Мару” погиб Хиросе. Однако бой на подступах к Порт-Артуру продолжался. “Сильный” получил повреждения от огня “Аотака” и “Цубаме”, на нем был перебит паропровод и поврежден котел, вследствии чего миноносец вылетел на песчаную отмель у подножия Золотой горы (до восхода снят буксиром “Силач”). На русском миноносце погибли 7 матросов и инженер-механик Зверев. Лейтенант Криницкий и 12 матросов получили ранения. В это время среди вспышек выстрелов и света прожекторов к месту боя подошла канонерская лодка “Бобр” под флагом командующего. Вместе с канонерской лодкой “Отважный”, ведя интенсивный артиллерийский огонь, они отогнали вражеские миноносцы. Миноносец “Аотака” поврежден попаданиями нескольких снарядов. Брошенные под берегом вражеские пароходы были осмотрены командами добровольцев под руководством лейтенантов М.А.Кедрова, Н.Н.Азарьева и мичмана Г.С.Пилсудского. Подрывные устройства были обезврежены, пожары потушены. С японских кораблей также была снята мелкокалиберная артиллерия и передана на усиление крепостной артиллерии. Когда утром 14 марта у Порт-Артура появился японский флот, ему навстречу благополучно вышла русская эскадра, убедив Того в очередном провале его замыслов. Не приняв боя, японские корабли отошли. Макаров для безопасности прохода приказал с брандера “Йонеяма-Мару”, затонувшего под Маячной горой срезать надстройки и он превратившись в своеобразный мол, став надёжной защитой для пришвартовавшейся к нему 22 марта канонерской лодки “Гиляк”. 28 марта Макаров решил затопить на внешнем рейде ещё 2 парохода КВЖД “Эдуард Бари” и “Шилка”, и выставить дополнительное боновое заграждение. Кроме того, для обороны рейда были специально выделены береговые батареи, канонерские лодки и введено дежурство крейсеров, миноносцев и катеров у затопленных на рейде пароходов, бонах и минных заграждениях. У входа на рейд под Золотой горой дополнительно были установлены 120 мм орудия, снятые со вспомогательного крейсера “Ангара”. Кроме того было оборона прохода была дополнительно усилена 3-я вновь сформированными флотскими батареями (16 х 75 мм/50 орудий). Учрежден тральный караван.

14 марта, в Шанхае контр-адмирал Вирениус довел до командиров судов отряда задачу на прорыв. Согласно приказа, подписанного Макаровым и Алексеевым “Ослябя”, “Аврора”, “Смоленск” шли на прорыв в Порт-Артур, а “Алмазу” было поручено провести демонстрацию, у японского побережья и затем в обход Японии, идти во Владивосток. В 8 ч. 30 мин. корабли ушли с внешнего рейда Шанхая курсом к Корейскому проливу. За дневное время суток корабли отряда встретили несколько трампов идущих в Шанхай. В 22 часа корабли легли на курс NW, курс прорыва в блокированный Порт-Артур. Получив информацию в отношении кораблей Вирениуса, и считая, что русские идут на прорыв во Владивосток, Императорская главная штаб квартира передала распоряжение вице-адмиралу Камимура, предпринять меры по перехвату и уничтожению русских кораблей. Рано утром 15 марта “Алмаз” обстрелял маяк на о.Готто-ретто. Несколькими часами позже потопил рыбацкую шхуну в 7 милях от о.Хонде, и затем обстрелял маяк на острове, и еще одну шхуну повредил, после чего она выбросилась на берег. Вице-адмирал Камимура, предполагая, что имеет дело с отрядом Вирениуса, прорывающимся во Владивосток, с эскадрой из четырех броненосных крейсеров: “Идзумо”, “Адзума”, “Якумо”, “Ивате” и двух бронепалубных крейсеров: “Иосино” и “Кассаги” вышел на рассвете в море к о-ву Чеджудо, рассчитывая перехватить и уничтожить русские корабли. В середине дня информация об обстрелах была передана на корабли Камимуры, который немедленно сменил курс и пошел на SW. После обстрелов “Алмаз” увеличив ход до 14 узлов, ушел на юг, в океан.

15 марта, в Индийском океане в ходе сильнейшего шторма погиб, с экипажем миноносец “Бедовый”, после выхода из строя котлов.

17 марта в 3 ч. 40 мин. миноносцы 9-го отряда миноносцев “Хато”, “Кари”, “Манадзуру”, “Касасаги”, “Аотака”, выполнявшие роль, блокадного дозора наткнулись на русские корабли, шедшие 14 узловым ходом. Попытавшись атаковать, были встречены огнем, и сумели выпустить 3 торпеды с дальней дистанции, не добившись попаданий. Русские ситали, что потопили миноносец, однако фактически “Манадзуру” получил попадание двух 75 мм снарядов а “Аотака” поврежден осколками от близкого разрыва. В 3 ч. 50 мин. радиотелеграфисты “Авроры” установили связь со станцией на Золотой Горе. Эскадра начала экстренно готовится к выходу и в 6 ч. 30 мин. начала выходить на внешний рейд. К 8 ч. 40 мин. на внешний рейд вышли 4 эскадренных броненосца, 4 крейсера, 2 минных крейсера и 4 миноносца. В 7 ч. 40 мин. на юге открылись дымы. Спустя 20 минут корабли были опознаны как корабли Вирениуса. В 8 ч. 27 мин. на северо-востоке были обнаружены дымы крейсеров японского блокадного дозора. Предполагая, что японские главные силы, на подходе, Макаров встретив Вирениуса, вернулся к 12 часам в гавань Порт-Артура. Правда, не обошлось без происшествий. Входя в проход “Смоленск” повредил себе борт и винт об затопленный японский брандер, потерял ход, но был отбуксирован к пирсу портовыми буксирами. После завершения удачного прохода в Порт-Артур, по распоряжению Авелана Вирениус убыл в Мукден, а оттуда в Петербург.

Ночью 30 марта японский пароход “Кориу-Мару” под командой капитана 2 ранга Ода, в сопровождении 4, 5 и 14-го отряда миноносцев, вышел в заданную точку перед Крестовой горой и приступил к постановке минного заграждения. Минная банка была благополучно поставлена. 31 марта в 6 ч. 25 мин. на стол Х.Того легла радиограмма от Ода: “Приказ выполнен в соответствии с планом”. В 6 ч. 30 мин. Х.Того вышел со своим флотом к Порт-Артуру. К этому времени его силы усилились двумя броненосными крейсерами 1 класса “Ниссин” и “Кассуга”, купленные Японией у Аргентины. Командующий флотом Тихого океана вице-адмирал Макаров получил агентурные сведения, что в районе островов Эллиот будут сосредоточены транспортные суда с японскими войсками для последующей их переброски на Квантунский полуостров. Макаров в ночь на 31 марта решил послать на перехват десанта группу миноносцев, а на утро вывести в море из Порт-Артура русскую эскадру для окончательного уничтожения транспортных судов противника. В рейд к островам Эллиот вышли два отряда в составе 8 миноносцев: “Сторожевой”, “Смелый”, “Страшный”, “Расторопный”, “Бесшумный”, “Боевой”, “Выносливый” и “Грозовой”. Подойдя к намеченным островам, миноносцы в целях маскировки закрыли кильватерные огни, в результате, шедшие концевыми “Страшный” и “Смелый” отстали и потерялись в темноте. Не обнаружив у островов ни одного японского судна, основная группа пошла дальше к острову Саншантао. На рассвете в разных направлениях моря были замечены дымы многочисленных кораблей. Справедливо полагая, что это корабли главных японских сил, встреча с которыми в светлое время без поддержки больших кораблей была бы безрассудством, миноносцы повернули к Порт-Артуру, и благополучно возвратились. Один из отставших миноносцев “Смелый” под командованием лейтенанта Бахирева после безуспешных попыток найти свой отряд с рассветом также взял курс на базу. Другой миноносец “Страшный” около 4 часов утра заметил очертания 4 миноносцев и, решив, что это свои, вступил им в кильватер. На рассвете командир миноносцев капитан 2 ранга Юрасовский приказал поднять на “Страшном” флаг и свои позывные. В ответ раздались орудийные выстрелы, так как корабли оказались японскими истребителями. Путь к Порт-Артуру был отрезан и “Страшный” вступил в неравный бой с 6 миноносцами противника. Первым же попавшим в “Страшный” снарядом был убит Юрасовский и выведено из строя носовое 75 мм орудие. В командование миноносцем вступил лейтенант Малеев. Развив полный ход и отстреливаясь из кормового 75 мм орудия и бортовых 47 мм пушек, русский миноносец попытался прорваться сквозь строй японских кораблей, но в этот момент от очередного вражеского снаряда взрывается торпеда в кормовом торпедном аппарате. Последствия взрыва оказались ужасны. Разворочена палуба, разбиты цилиндры обеих машин, перебита главная паровая магистраль, убиты или ранены прислуга торпедного аппарата, кормового орудия и многие из машинной команды вместе с инженер-механиком Дмитриевым. Миноносец окутался паром и потерял ход. На “Страшном” уже не осталось ни одного исправного орудия, но лейтенант Малеев до конца продолжал отстреливаться из дюймовой митральезы Норденфельда, снятой им самим с затопленного японского брандера. Первая же очередь сначала опустошила японскую шлюпку с десантом предназначенным для захвата русского миноносца, другая прошлась по палубе ближайшего японского миноносца, мостик которого за пару секунд покрылся телами мёртвых и раненых. Японские корабли подошли к “Страшному” на расстояние 70-80 метров и стали расстреливать его в упор. Сражённый взрывом снаряда Малеев исчез в вихре дыма и пламени. Потеряв в полуторачасовом бою всех офицеров и три четверти команды, в 5 ч. 30 мин. “Страшный” стал погружаться. В это время подходивший к Порт-Артуру “Смелый”, услышав позади выстрелы, пошел на помощь. Когда он приблизился к месту боя, японские миноносцы повернули на него, поэтому лейтенант Бахирев начал отходить к Порт-Артуру. В 5 ч. 50 мин. по разработанному Макаровым плану на внешний рейд Порт-Артура вышел крейсер “Баян”. Приняв сообщение от Бахирева о бедственном положении “Страшного”, командир “Баяна” капитан I ранга Вирен полным ходом повел свой корабль на помощь. Но было поздно. В 6 ч. 15 мин. “Страшный” затонул. Подойдя к месту гибели миноносца, крейсер подобрал из воды только 5 матросов. В этот момент, по “Баяну” открыли огонь японские крейсера шедшие с SO. Отстреливаясь “Баян” направился к Порт-Артуру. Тем временем на внешний рейд вице-адмирал Макаров выводил броненосцы и крейсера своей эскадры. Не дожидаясь выхода всей эскадры, Макаров на броненосце “Петропавловск”, в сопровождении броненосца “Полтава”, крейсеров “Баян”, “Аскольд” и “Новик” пошел навстречу врагу. В 8 ч. 15 мин. крейсера противника открыли огонь по русским кораблям. Макаров ответил и заставил японцев отойти. В 8 ч. 40 мин. на горизонте появились главные силы противника: 6 броненосцев и 2 новейших броненосных крейсера “Ниссин” и “Кассуга”. Русский отряд в это время отошел от базы на 17 миль и оказался в невыгодном положении. Выводя японскую эскадру под удар главных русских сил, Макаров повернул к Порт-Артуру. На внешнем рейде к командующему присоединились броненосцы “Ослабя”, “Победа” и “Пересвет”. После перестроения Макаров на “Петропавловске” вновь повернул навстречу японским кораблям с намерениями дать им бой под прикрытием береговых батарей. Но в 9 ч. 43 мин. в 2 милях от полуострова Тигровый Хвост “Петропавловск” наскочил на минную банку. У правого борта раздался хорошо слышимый над морем взрыв, затем второй под мостиком и более сильный. Броненосец окутался дымом и паром, накренился на правый борт и объятый пламенем, носом ушел под воду. Все это произошло в течение 2 минут. Спасти удалось только командира корабля капитана 1 ранга Яковлева, начальника военно-морского отдела штаба флота капитана 2 ранга великого князя Кирилла Владимировича, флагманского артиллерийского офицера капитана 2 ранга Мякишева, 5 младших офицеров и 73 матроса. В числе погибших на “Петропавловске” 24 офицеров были - вице-адмирал Макаров, начальник штаба контр-адмирал Молас, начальник военного отдела штаба флота профессор академии Генштаба полковник Агапеев, флаг-офицер эскадры капитан 2 ранга Васильев, флагманский минный офицер капитан 2 ранга Шульц, только что прибывший в Порт-Артур и назначенный командиром “Пересвета” капитан 2 ранга Кроун, флагманский штурман полковник Коробицын, флаг-офицеры: лейтенант Дукельский, лейтенант Кубе, мичман Бурачок, 13 офицеров из экипажа броненосца, 2 врача, священник, 2 военных чиновника, выдающийся русский художник Верещагин и 620 матросов. Контр-адмирал князь Ухтомский, принявший командование эскадрой, опасаясь атаки японского флота, дал сигнал выстроиться в колонну за “Пересветом” и повернул к Порт-Артуру. Во время перестроения на мине подорвался броненосец “Пересвет”, но остался на плаву и дошел до внутреннего рейда. Японский командующий адмирал Того не стал развивать успех, все это время, оставаясь в пассивной роли наблюдателя. Около 3 часов дня Объединенный флот ушел от Порт-Артура, оставив для наблюдения 3-й боевой отряд.

Вскоре после гибели вице-адмирала Макарова, в Порт-Артур прибыл наместник и Главнокомандующий Российскими вооружёнными силами на Дальнем Востоке адмирал Алексеев, который принял на себя командование флотом Тихого океана, до той поры пока в Порт-Артур не прибудет из Санкт-Петербурга, только, что назначенный командовать флотом Тихого океана, член адмиралтейств-совета вице-адмирал Скрыдлов. Вместе с ним из столицы выезжал, назначенный командовать эскадрой Тихого океана вице-адмирал Безобразов. Адмирал Алексеев подняв 3 апреля свой флаг на “Севастополе” у которого были погнуты лопасти винтов, молча дал понять, что выходить в море он не собирается и следовательно русские корабли перестали выполнять те обязанности, для которых они были предназначены, даже обязательное дежурство крейсеров на внешнем рейде было отменено. Рано утром 2 апреля Х.Того подошёл к Порт-Артуру, для того, чтобы произвести третью бомбардировку города и порта. Подойдя на предельную дистанцию выстрела главных калибров, японские крейсера: “Ниссин” и “Кассуга” открыли огонь, их огонь корректировали вставшие напротив прохода крейсера: “Кассаги” и “Такасаго”. Из крепости им отвечал перекидным огнём, фактически только броненосец “Пересвет”, отправив в сторону неприятеля 28 из 34 снарядов в общей сложности выпущенных по неприятелю русской эскадрой и добившись одного достоверного попадания в броненосный крейсер “Ниссин”. Эскадренный броненосец “Севастополь” также открыл огонь по неприятелю, но после третьего залпа при угле возвышения 15 градусов, сломался станок одного 12” орудия носовой башни, ремонт которого в условиях Порт-Артура был невозможен, в результате чего броненосец лишился одного из четырёх орудий главного калибра, что сильно снизило его артиллерийскую мощь. Выпустив по русской крепости не менее полутора сотен снарядов и не добившись ни одного серьёзного попадания, неприятельские корабли скрылись из поля видимости русских береговых наблюдательных постов и ушли в море.

После решения послать с Балтики на Дальний Восток еще одну эскадру, структура флота Тихого океана была реорганизована. Эскадра, находящаяся в Порт-Артуре стала именоваться “1-я эскадра флота Тихого океана”, а отряд крейсеров получил название “Отдельный отряд крейсеров 1-й эскадры флота Тихого океана”. Наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев учредил на эскадре Тихого океана находящейся в Порт-Артуре новые должности: начальника отряда броненосцев (контр-адмирал князь Ухтомский, ввиду ремонта “Пересвета” флаг перенесен на “Ослябя”), начальника отряда крейсеров (капитан 1 ранга Рейценштейн), и начальника минной обороны (контр-адмирал Лощинский).

18 апреля корабли Добротворского прибыли в Камранг-бей. Петербургу удалось согласовать 20 суточную стоянку Русских кораблей в Камранг-бей. Силами машиных команд миноносцев, пароходов и крейсера велись ремонтные работы на миноносцах состояние машин на которых, было крайне плачевное.

19 апреля была предпринята третья по счёту, и самая массовая попытка запереть ворота Порт-Артура, в ней должны были принять участие 10 японских судов, груженных камнем, при поддержке канонерок “Акаги” и “Чокаи”, миноносцев 9-й, 14-й и 16-й отрядов миноносцев. По пути к Порт-Артуру на “Фузан-Мару” вышла из строя машина, после чего он был взят на буксир и уведён на базу. Другие суда блокирования продолжили свой путь к русской крепости. Но внезапный шквал южного ветра, вздыбив штормом море, превратил операцию в безнадёжное предприятие. Корабли и брандеры под мощным напором волн и ветра, стали терять друг друга из виду. Командующий отрядом блокирования Хейаси, оценив обстановку принял решение отказаться от выполнения операции и вернуться на базу, но поскольку некоторые суда уже скрылись в непроглядной темноте штормового моря, сигнал о возвращении смогли получить только 3 брандера: “Сибате-Мару”, “Едо-Мару” и “Аикоку-Мару”. Остальные 7, в сопровождении нескольких миноносцев поодиночке продолжали двигаться к намеченной цели. Около часа ночи с канонерской лодки “Гиляк” заметили японский миноносец. По нему моментально открыли огонь. Береговые батареи поддержали лодку через полторы минуты. Спустя несколько минут с “Гиляка” заметили ещё 5 миноносцев и огонь перенесли на них. После нескольких видимых попаданий на одном из миноносцев произошёл взрыв и он скрылся в облаках дыма и пара. Первым достиг намеченного пункта брандер N4 “Микава-Мару” под командованием лейтенанта Сосоя, около входа в гавань его встретил японский миноносец и сообщил ему, что поскольку он первый, брандер должен войти в проход на предельной скорости. Прибавив скорости, брандер пошел к проходу, но тут же в 1 ч. 45 мин. был замечен и освещён прожекторами с фортов, после чего крепость открыла по нему огонь. В 2 ч. 5 мин. брандер, блокировав собой левую сторону прохода, остановился у Тигрового полуострова, но вскоре был торпедирован катером с броненосца “Пересвет” (мичман Беклемишев), 18 оставшихся в живых спустились в шлюпку и ушли в море. За “Микава-Мару” в проход вошёл брандер N10 “Сакура-Мару” под командой лейтенанта Сираиси и направившись к левой стороне прохода был взорван экипажем рядом с “Микава-Мару”. Минный катер с “Ретвизана” (мичман Алексеев), подойдя вплотную к одному из брандеров, выпустил с дистанции в полукабельтова в него торпеду, которая, почти выйдя из трубы, застряла своей хвостовой частью в аппарате, в результате, чего катер вышел из боя, поскольку маневрировать с торчащей из аппарата торпедой было опасно. Брандер N5 “Тотоми-Мару” под командой лейтенанта Хонда, был сильно повреждён, его машина и руль вышли из строя и поэтому он не смог двигаться дальше. Осознавая свою беспомощность, пароход был взорван недалеко от затопленного русского парохода “Хайлар”, после чего оставшиеся в живых сошли в лодку и удалились к судам поддержки. После “Тотоми-Мару” в проход вошёл брандер N9 “Отари-Мару” под командой лейтенанта Номура. Сломав боновое заграждение, брандер подошёл к затонувшему русскому пароходу “Шилка” и после оставления парохода командой, “Отару-Мару” был взорван. В одно и тоже время с “Отару-Мару” в проход направился брандер N11 “Сагами-Мару” под командой лейтенанта Юаса и дойдя до потопленного русского парохода “Эдуард Барии”, был торпедирован минным катером с броненосца “Победа” (прапорщик Добржанский), который взял часть его команды в плен. Брандер N12 “Аикоку-Мару” под командой лейтенанта Инузуки направился в середину прохода, но был торпедирован одним из русских минных катеров. Брандер N7 “Оми-Мару” под командой лейтенанта Такейнаги, получив большие повреждения, бросил якорь, не дойдя до прохода и был взорван экипажем. Последним брандером, который подошёл к проходу к гавани был N3 “Асагао-Мару”. Но так как он подошел уже с рассветом, и все другие японские корабли были затоплены, то весь огонь крепости сосредоточился на этом пароходе, который, получив страшные повреждения и потеряв всякую возможность двигаться дальше экипаж, бежал на шлюпках. Пароход вскоре затонул. Ни один из затонувших пароходов не закрыл проход в море, из 158 бывших на брандерах, на борт миноносцев было поднято только 63. Командующий Хейаси, находясь на брандере “Сибате-Мару” подойдя к о. Янтао, решил с оставшимися судами продолжить операцию. Приблизившись к полуночи к Порт-Артуру, он обнаружил, что все японские пароходы исчезли в проходе. Подготовившись, он направился к намеченной цели, но когда до прохода оставалось несколько миль, на “Сибате-Мару” вышло из строя рулевое устройство и пока его пытались исправить, наступило утро и продолжение операции стало бессмысленным. Хейаси приказал поворачивать обратно. К 4 часам утра бой затих. А с рассветом стало видно, что часть экипажей брандеров пытается уйти на шлюпках. “Гиляк” моментально открыл огонь из пулемётов по уходящим шлюпкам, а береговые батареи открыли огонь по двум японским миноносцам, которые пытались поднять на борт уцелевших после ночной атаки. Накрытые артиллерийским огнем миноносцы немедленно отошли, не подобрав тех, кто был в шлюпках. Один из миноносцев загорелся и окутался клубами пара и вскоре скрылся в дыму. С мостиков затопленных брандеров, русские моряки сняли 30 японцев. Из японского официоза следует, что в ходе ночного боя тяжело поврежден миноносец N67. В него попало 3 снаряда, в результате чего он потерял ход, но японцам удалось его отбуксировать. На рассвете от артиллерийского огня получили повреждения “Хаябуса” и “Чидори”. Два попадания получил так же миноносец “Аотака”.

25 апреля минный катер “Авось” вышел на охоту из Порт-Артура. Катер был оснащен бензиновым двигателем системы Луцкого; его вооружение состояло из носового аппарата для метательных мин и двух бугельных торпедных аппаратов по бортам. Ночью он незаметно достиг Даляньваньского залива и укрылся в бухте Один (Дагушаньвань). В ночь на 27 апреля катер отправился на охоту в залив Керр. Однако вскоре неподалеку им был обнаружен японский миноносец. Рощаковский попытался незаметно проскочить мимо противника вдоль самого берега, но не рассчитал, и “Авось” сел на камни. Снять его с мели не удалось. В конце концов, катер пришлось взорвать, а команде — добираться до берега вплавь, и затем пешком до города Дальний. На следующий день лейтенант Рощаковский, получив команду встретить миноносцы Добротворского, на Китайской джонке ушел в Чифу, а оттуда с помощью дипломатов уехал Циндао, куда прибыл 5 мая.

21 апреля после получения первых сообщений о высадке японских войск на территорию Квантунского п-ова наместник Манчжурии адмирал Алексеев со своим штабом (93 чел.) выехал по ж/д в г.Ляоян. К южным островам группы Эллиот, возле г.Бицзыво, подошли японскиe транспорта с войсками 2 Армии генерала Оку, конвоируемые судами эскадры адмирала Того. Первый эшелон в 26 транспортов с войсками 1-й и 3-й дивизий подошел к Бицзыво. Началась массовая высадка японских войск на Ляодунский полуостров. 2-я японская армия, численностью около 35 тысяч человек при 216 орудиях под командованием генерал-лейтенанта барона Ясукаты Око приступила к высадке в порту Бицзыво, всего лишь в 65 километрах к северо-востоку от Порт-Артурской крепости. Первыми высадились моряки-десантники, которые приступили к постройке пристаней. После этого с транспортов высадились три пехотные дивизии и отдельная артиллерийская бригада. При малой воде шлюпки останавливались в 1 км от берега, откуда японская пехота шла почти по пояс в воде. На какое-то время японцам пришлось задержать высадку войск. Совершенно неожиданно для них на берегу оказался казачий разъезд 1-го Верхнеудинского полка забайкальцев. Неприятель не ожидал увидеть у Бицзыво русских. Сотня казаков-бурятов шла к берегу без боевого охранения, и потому японцам удалось окружить ее большими силами пехоты. Забайкальцам пришлось прорываться из вражеского кольца с боем.

22 апреля передовой отряд японцев захватил ст.Пуандян на ж/д Порт-Артур - Мукден. В это время через станцию проходил на север состав с наместником адмиралом Алексеевым и его штабом. Японцы обстреляли вагоны. В Бицзыво продолжилась высадка второй японской армии генерала Оку. Высадка, происходила в б.Ентоа и прикрывалась флотом. В десантной операции было задействовано в общей сложности 83 транспорта (из них в первом эшелоне 26), с которых в течении последующих 8 дней было высажено в общей сложности 50 тыс.человек (36 пехотных батальонов, 17 эскадронов, 216 орудй с прислугой). 24 апреля японский отряд занял ст.Порт-Адамс, перерезав телеграфную линию, соединявшую Порт-Артур с г.Мукден. Начавшийся шторм вынудил японцев прекратить высадку 2 Армии генерала Оку в Бицзыво. Японский диверсионный отряд вернулся в г.Бицзыво, повредив мост на ж/д Порт-Артур - Мукден в р-не ст.Пуандян. В полдень другой диверсионный отряд был послан с задачей разрушить ж/д путь между ст.Порт-Адамс и Саншилипу. Японские войска обстреляли русский поезд на ст.Пуандян, на следующий день взвод 4 Заамурского ж/д батальона восстановил разрушенный японцами ж/д мост в районе ст.Пуандян; по восстановленному пути прошел поезд с боеприпасами для Порт-Артура. Это оказался последний поезд. Пехотный отряд 2 Армии генерала Оку повредил телеграф и ж/д возле г.Ланкоу, в 4 милях севернее ст.Саншилипу. Производя разведку в окрестностях г.Дагушань, японские войска окружили сотню русских казаков. Казаки пробились из окружения к п.Слуен, потеряв 10 человек убитыми и 6 пленными, японцы потеряли одного солдата.

Продвигаясь на юг, армия барона Ясукаты Оку практически не встречала сопротивления противника и вскоре, 28 апреля, перерезала железную дорогу, которая связывала русскую крепость с КВЖД и Мукденом. Японские миноносцы высадили диверсионный десант в заливе Керр, который прервал телеграфную связь с Порт-Артуром. Части 2 Армии генерала Оку вновь заняли ж/д Порт-Артур - Мукден, окончательно отрезав Порт-Артур от Манчжурии. Началась осада Порт-Артура.

Японские броненосцы регулярно крейсировали на расстоянии 10 миль от крепости. Опасаясь, что такая активность противника может предвещать еще одну бомбардировку или попытку блокировать гавань, адмирал Витгефт приказал произвести, под прикрытием береговых батарей, постановку минных заграждений в 6-ти милях от берега. 1 мая минный заградитель “Амур” прикрываемый 6 миноносцами скрытно выставил 50 мин на путях движения блокадного дозора, в 10 милях от берега. При этом миноносцы “Скорый”, “Сердитый”, “Смелый” и “Стройный” обеспечивали траление импровизированными тралами Шульца. Высадку очредного японского десанта в бухте Керр встретил русский отряд численностью около 350 штыков. Огнем из винтовок и 2-х орудий десант вынудили вернуться обратно на корабли.

Май 1904 года оказался для японского флота крайне неудачным постигло множество неудач. 1 мая у м.Робинсон подорвался на мине и затонул авизо “Мияко”. Вечером того же дня в ходе траления б.Керр подорвался на мине и затонул миноносец “48”. Следующий день 2 мая 1904 года в военной истории Страны восходящего солнца был назван “Черным днем Японского флота”. В ночь с 1-го на 2-е мая крейсер “Иосино” был протаранен броненосным крейсером “Кассуга” у м. Шаньдунь и затонул. “Кассуга” получил, в свою очередь, настолько серьезные повреждения, что его пришлось на буксире отвести в базу для длительного ремонта. На “Иосино” погибло 32 офицера и кондуктора и 287 нижних чинов. Этим неприятности у японцев не закончились.

Японский отряд, под флагом контр-адмирала Насиба, следуя от Эллиотов, блокадным дозором в 10 ч. 50 мин. напоролся на русскую минное заграждение. Эскадренный броненосец “Хацусе” подорвался на мине. Вслед за ним подорвался на двух минах и “Ясима”. При попытке буксировки в 12.33 “Хацусе” подорвался на мине повторно и затонул в течении нескольких минут. При катастрофе погибло 36 офицеров и кондукторов, 445 нижних чинов и 12 вольнонаемных. Попытка русских минных сил, всеми наличными силами в 16 боеготовых истребителей в развитие успеха атаковать японские корабли, была сорвана огнем японцев. Русские повреждений не имели. По японским источникам были обстреляны из пушек и пулеметов шлюпки с спасавшимися. Эскадренный броненосец “Ясима” направился к Энкаунтер Рок, но так как вода прибывала, то в 17 ч. 41 мин. броненосец встал на якорь и вскоре затонул. Контр-Адмирал Насиба тем временем перешел на борт авизо “Тацута” и тем же вечером продемонстрировал свою феноменальную невезучесть, так как у юго -восточного берега о.Канглу “Тацута” вылетел на камни. 4 мая канонерская лодка “Акаги” протаранила канонерскую лодку “Осима”, которая вскоре затонула, а близ Порт-Артура подорвался на русской мине и пошел на дно истребитель “Акацуки”, погибло 23 человека.

Рсские в ходе активной минной войны у Порт-Артура добились существенного успеха. Главными героями той войны стали минный заградитель “Амур” и его славный командир капитан 2-го ранга Иванов, пустившие на дно два вражеских эскадренных броненосца. Командир “Амура” стал одним из героев русско-японской войны. Он был награжден орденом Святого Георгия 4-й степени и Золотым оружием с надписью “За храбрость”.

Опасность, которую несли в себе минные заградительные постановки Тихоокеанской эскадры, вынудили командующего японским Соединенным флотом на какое-то время снизить свою активность при ведении бомбардировок Порт-Артура с моря.

3-го мая русский отряд генерала Зыкова, выдвинутый от главных сил армии на 150 верст, был отозван назад ранее, прежде чeм, выяснил размеры высадки японцев. На южном фронте, когда авангарды японцев показались на дорогах к пп.Саншилипу и Игядянь и обнаружилось намерение противника атаковать Цзиньчжоускую позицию, генерал-майор Фок, по предложению командующего Квантунским укрепрайоном генерала Стесселя, предпринял усиленную рекогносцировку для выяснения численности непpиятеля. После встречного боя с частями 2-й армии генерала Оку в районе деревни Шисалитеза - Чифаньтань, русские отряды генерала Надеина и подполковника Мачабели по приказу командира 4 Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Фока отошли к Цзиньчжоу. В бою японцы потеряли убитыми 171 человек, русские 188 человек.

В этот же день японский десант высадился в поселке Кайпинг к юго-востоку от Инкоу. Русский гарнизон Инкоу под огнем японских военных судов оставил город. Японский десант дошел до Дашичао, на соединении ж/д на Ляоян и Инкоу. Разрушив на несколько верст ж/д, японский отряд отплыл обратно, после чего русский гарнизон Инкоу вернулся в город. Японский флот обстрелял Цзиньчжоу.

Командующий Маньчжурской Армией генерел Куропаткин направил командующему Квантунским укрепрайоном генералу Стесселю телеграмму об обороне Цзинчжоуского перешейка: “… Самое главное - это своевременно отвести генерала Фока в состав гарнизона Порт-Артура… Мне представляется весьма желательным вовремя снять и увезти с Цзиньчжоуской позиции орудия, иначе будут новые трофеи… Впечатление произведет это крайне тяжелое…”.

Порт-Артурский укрепленный район, со стороны суши оборонял 3-й Сибирский корпус генерала Стесселя. Корпус состоял из 4-й сибирской стрелковой дивизии генерала Фока и 7-й Сибирской стрелковой дивизии генерала Кондратенко. Кроме того, 4-й дивизии для усиления был придан 5-й Сибирский стрелковый полк из состава 2-й дивизии. Эти войска были укомплектованы запасными сверх нормы в расчете на ожидаемые потери в людях. Корпус стал основой крепостного гарнизона и к началу боев насчитывал 37 514 штыков и имел 3606 лошадей.

5 мая при выходе минного заградителя “Амур” на очередную минную постановку, крейсер “Новик” отразил артиллерийским огнем попытку японских миноносцев атаковать минзаг. Получил попадание с “Новика” истребитель “Икадзучи”.

2-я японская армия, численностью около 35 тысяч штыков при 216 орудиях под командованием генерал-лейтенанта барона Оку продвигаясь на юг, практически не встретив сопротивления, перерезала ведущую к Порт-Артуру железную дорогу, но затем была ненадолго остановлена русским оборонительным рубежом под Цзиньчжоу. Командующий Квантунским укрепрайоном генерал Стессель дал указания командиру 4 Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генералу Фоку, что “на самую упорную оборону [Наньшаньской] позиции должно быть обращено все внимание… Одного полка там мало. Пока Цзиньчжоу наше, Артур безопасен…”

Русские сторожевые суда на внутреннем рейде были обстреляны ночью 7 мая, с канонерских лодок, находившихся на внешнем рейде. В залив Даляньвань вышли на охоту три минных катера с броненосцев “Севастополь”, “Ретвизан” и крейсера “Аскольд” под командованием мичманов Геркена, Барановского и Алексеева. Последующие дни они совершали рейды по заливу Даляньвань, осматривали подозрительные китайские джонки.

10 мая в строй вступил крейсер “Паллада”. При следовании на минные постановки в устье реки Меланхэ и в Голубиной бухте, подорвался шедший с тралами впереди “Амура” миноносец “Бесшумный”. Благодаря энергичным мерам, принятым командиром лейтенантом Максимовым, “миноносец лихо и благополучно под одной машиной вошел в гавань”, где потом подвели пластырь. 11 мая “Бесшумный” ввели в док. Осмотр показал, что один кронштейн гребного вала оторвало и вал погнуло. Немедленно приступили к ремонту. По распоряжению наместника в командование эскадренным броненосцем “Цесаревич” вступил капитан 1 ранга Иванов.

Цзиньчжоускую позицию составляла группа высот, укрепленных восемью редутами, люнетами и окопами в два и три яруса. На перешейке были устроены полевые инженерные укрепления - 13 артиллерийских позиций, 5 редутов и 3 люнета. Приморские участки имели проволочные заграждения и 84 фугаса с электрическими запалами. Кроме того, на позиции было устроено 66 блиндажей, вырыто 8 колодцев, проведена телефонная линия и установлено два прожектора. 5-й восточно-сибирский стрелковый полк, занимавший эту позицию, поддерживался 57 полевыми, 8 крепостными орудиями и 10 пулеметами. Между подразделениями стрелков были вкраплены конно-охотничьи команды. Отдельные участки оборонительной позиции имели случайных начальников. Из Порт-Артура была выдвинута дивизия генерал Фока. Тем не менее всю тяжесть обороны против наступающих 35 тысяч японцев при 215 орудиях должен был выдержать стрелковый полк в составе 3800 штыков при 65 орудиях. Остальные войска Фока — 13 700 штыков при 130 орудиях — располагались за позициями, составляя резерв, и участия в бою не принимали.

Атака японцев на Цзиньчжоускую позицию началась утром 13 мая движением 4-й дивизии против левого фланга позиции. В центре наступала 1-я дивизия, а на правый фланг позиции двинулась 3-я дивизия. В резерве оставался один полк. Для содействия атаке в Цзиньчжоуском заливе действовали 4 канонерские лодки и 6 миноносцев, которые начали обстрел русской позиции на перешейке. С севера действия Оку обеспечивались отрядом, развернувшимся на фронте устье реки Тасахэ — Пуландян. Русские в свою очередь выслали в Талиенванский залив канонерскую лодку “Бобр” с тремя катерами, которым удалось несколько задержать наступление левого фланга 2-й японской армии. Корректировка огня велась с помощью воздушного змея, построенного добровольцем Куриловым.

Попытка лобового штурма высот, предпринятая после артподготовки войсками барона генерал-лейтенанта Оку (8 последовательных атак) была отбита. Временами японцы приближались к русским траншеям на расстояние 25-30 м. Японские канонерские лодки вели интенсивный огонь по русским позициям. Русские вели ответный огонь, из полевых орудий достигнув пары попаданий в канонерскую лодку “Чиокай”, на которой погиб командир капитан 2 ранга Хаяси и несколько нижних чинов. Вновь японцы решили прорвать русские позиции, начав новую продолжительную бомбардировку, в которой вновь приняли участие и корабли японского флота. Благодаря этому правофланговые подразделения японцев, пройдя по береговой кромке, ударили по русским слева. В конце концов, не получив подкреплений, полк вынужден был отступить с занимаемой им тактически выгодной и хорошо укрепленной позиции на гораздо более слабые позиции по линии залив Лунвантан-деревня Суанцайгоу. Ярость этой схватки давала представление о будущих ударах японцев. Остатки русского полка отошли к станции Наньгуанминь. В бою японские войска потеряли 4204 человека, русские 1403 чел, 72 орудия, 10 пулеметов, 3 морских прожектора, 50 мин, 45 повозок. Такой натиск японцев на Цзиньчжоуский перешеек объясняется отчасти стремлением Оку к скорейшему овладению Квантунским полуостровом и Порт-Артуром для удовлетворения “общественного мнения” Японии. В донесении императорскому главнокомандующему маршалу Ояме командующий 2-й японской армии генерал-лейтенант барон Оку о начале штурма русских позиций у “ворот к Артуру” говорилось:

“Благодаря упорному сопротивлению неприятельской пехоты положение дела не изменялось до 5 часов дня. До этого времени мы не могли найти бреши для наступления нашей пехоты, а 3-я дивизия, наш левый фланг, была тем временем в опасности быть окруженной, так как противник, усилил свою пехоту против ее левого фланга, а обе батареи в Нанкванлинге помогали атаке противника. Это все больше и больше угрожало левому флангу дивизии, в то же время полевой запас артиллерийских снарядов у нас почти совсем иссяк: стало ясно, что продолжать бой весьма опасно. Ввиду этого я был вынужден приказать нашей пехоте предпринять штурм позиции и овладеть ею даже тяжелой ценой, а нашей артиллерии было приказано пустить в ход оставшиеся снаряды с целью энергично обстрелять противника. Пехота нашей 1-й дивизии бросилась вперед на позицию неприятеля храбро и отважно, но благодаря жесткому фланговому огню неприятеля большое количество наших людей было убито или ранено. Положение стало критическим, так как дальнейшее наступление казалось немыслимым”.

Неуспех обороны Цзиньчжоуской позиции определялся невыгодным ее очертанием, вследствие чего она поражалась с трех сторон. Это же очертание позиции затрудняло огневую связь между русскими подразделениями. Точно так же, как в сражении на Ялу, русская артиллерия стояла здесь на открытых позициях и поражалась огнем японской артиллерии. Главные силы дивизии Фока с сильной артиллерией лишь присутствовали в этом бою, но участия в нем не принимали. По воспоминаниям С.А. Рашевского, известие об оставлении позиции у Цзиньчжоу произвело в крепостном гарнизоне удручающее впечатление. Он писал: “Та позиция, про которую говорили, что ее взять невозможно, что там надо положить целую армию, - сдается после второго натиска. Неужели же нам так трудно было отстоять эту позицию или хотя бы подольше задержаться на ней?”

Контр-адмирал Витгефт направил в порт Дальний для отражения высадки возможного японского десанта истребители: “Сильный”, “Смелый”, “Стройный”, “Сердитый”, “Сторожевой”, “Решительный”, “Внимательный”, “Грозовой”, “Властный”, “Боевой”. Выход в море завершился посадкой на камни истребителя “Внимательный”, спасти который не удалось. Так же пришлось взорвать три минных катера блокированных японскими миноносцами в бухте Меланхэ.

В результате захвата Цзиньчжоу, порт Дальний немедленно был захвачен японцами. Однако стоит отметить, что когда в Дальнем было получено сообщение об отступлении русских войск с Цзиньчжоуской позиции, из Порт-Артура никаких указаний на эвакуацию имущества не поступило. Военный инженер порта капитан Зедгенидзе и лейтенант Сухомлин на свой страх и риск начали взрывать и уничтожать все, что было возможно. Однако многое сделать они из-за недостатка времени и рабочих рук просто не успели. Молы, дамба, док и набережные остались почти неповрежденными. Военными трофеями японцев в порту Дальнем стали более 100 складов и бараков, электростанция, железнодорожные мастерские, большой запас рельсов, вагонеток для узкоколейной железной дороги, более 400 вагонов, 50 различных морских грузовых судов, а также большие запасы угля. Все это в самое ближайшее время было использовано по прямому назначению. Японское командование немедленно приступило к созданию в Дальнем своей тыловую базы. Овладение Цзиньчжоуской укрепленной позицией и бескровный захват порта Дальний открыл японским войскам путь к Порт-Артуру. На подступах к крепости русские больше не имели полевых укрепленных рубежей, должным образом подготовленных к обороне. Отныне Порт-Артур был окружен и с моря, и с суши. В Дальнем начала сосредотачиваться 3-я японская армия под командованием генерала Ноги (который в 1894 году захватил Порт-Артур у китайцев). В эту армию вошли 1-я дивизия и переброшенные через некоторое время на Ляодунский полуостров 11-я и 9-я дивизия и две резервные бригады, которые закончили высадку только в середине июня. Тогда как Ноги была поручена осада Порт-Артура, 2-я армия барона генерал-лейтенанта Оку повернула на север, чтобы встретить наступление 1-го Сибирского корпуса под командованием барона генерал-лейтенанта Штакельберга, неохотно начатое генералом Куропаткиным по приказу наместника адмирала Алексеева.

Наличие перед войсками Квантунского укрепленного района в течение около двух недель только 12 батальонов 1-й японской дивизии оставалось тайной для русского командования, не обнаружившего движения остальных дивизий Оку на север и не предпринявшего никакой попытки нанести поражение изолированной японской 1-й дивизии. Однако, опасаясь наступления японских войск от Цзиньчжоу, Стессель телеграммой приказал генерал-майору Фоку: “Отступайте к Волчьим горам, не задерживайтесь без надобности на остальных позициях”. Позже приказ был повторен: “Отходить, не задерживаясь”. Между тем дивизия Фока отходила к Порт-Артуру, не задерживаясь на промежуточных позициях, намеченных заранее и далее несколько укрепленных. Лишь с большим трудом начальнику 7-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майору Р. И. Кондратенко удалось настоять на том, чтобы не отводить сразу русские войска под стены Порт-Артура, а занять позиции на удобных для боя высотах восточнее перевала Шининцзы по линии Суанцайгоу - Лунвантан с целью встретить здесь наступающих японцев. Дивизионный начальник Кондратенко настоял на том, что прежде чем отойти к Волчьим горам, дать сильный оборонительный бой на пересекающей Квантунский полуостров узкой равнине, где проходила так называемая Мандаринская дорога, по которой войска могли двигаться с известными удобствами. Стесселю пришлось уступить, хотя он со страхом ожидал немедленного штурма крепости неприятелем. Передовую позицию крепости заняла 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия, ее четыре полка были подкреплены полком дивизии Кондратенко. Они занимали линию обороны длиной в 28 километров, которые обойти с флангов было невозможно. Приказ об обороне передовой позиции начальник Квантунского укрепленного района генерал А.М. Стессель отдал с большим запозданием. Сибирские стрелки занялись инженерным укреплением позиции: спешно рылись окопы и траншеи, оборудовались батарейные позиции, блиндажи, устанавливались проволочные заграждения, местами устанавливались фугасы.

15 мая корабли Добротворского днем встали на внешнем рейде Циндао. На рассвете следующего дня крейсер “Дмитрий Донской” и пароходы “Саратов”, “Орел” ушли на рассвете в Камранг-бей. Вечером 17 мая, истребители “Безупречный”, “Быстрый”, “Блестящий”, “Бравый”, “Бодрый”, “Буйный” вышли из Циндао на прорыв в Порт-Артур. Потеряв ориентировку ночью с 17 на 18 мая “Блестящий” вылетел на камни у мыса Шандунь, полностью вышел из строя и был взорван экипажем, который затем пешком убыл в Циндао. Ночью корабли подошли к Порт-Артуру, но держались мористее и зашли в порт утром. Следуя протраленным фарватером “Буйный” подорвался на мине, и спустя 15 минут затонул.

19 мая распоряжением контр-адмирала Витгефта наличные минные силы переформированы в 3 отряда:

1-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Елисеев): “Бдительный”, “Беспощадный”, “Бесстрашный”, “Бесшумный”, “Выносливый”, “Властный”, “Грозовой”, “Лейтенант Бураков”.

2-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Коломейцев): “Боевой”, “Бойкий”, “Бурный”, “Безупречный”, “Быстрый”, “Бравый”, “Бодрый”.

3-й отряд миноносцев (начальник капитан 2 ранга Криницкий): “Разящий”, “Расторопный”, “Решительный”, “Сердитый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Скорый”, “Сильный”, “Стройный”, “Статный”.

24 мая вошел в строй броненосец “Цесаревич”. В ночь с 24 на 25 мая русские миноносцы обстреляли позиции японских войск на перешейке в бухте Сикао. Следующей ночью дежурившие в бухте Тахэ “Скорый” (командир — лейтенант И.В.Стеценко) и “Стройный” (лейтенант В.Кузьмин-Караваев) вступили в бой с неприятельским миноносцем и двумя вооруженными пароходами (по японским данным, это были четыре вспомогательные канонерские лодки). Миноносцы выпустили по целям 2 торпеды, и обстреляли их артиллерией. Как позднее стало известно, одна из японских канонерская лодка получила повреждения после попадания 8 снарядов. 28 мая в море вышли восемь истребителей 3-го отряда миноносцев под брейд-вымпелом командующего 2-м отрядом капитана 2 ранга Е.И.Криницкого. Корабли осуществили поиск противника в Голубиной бухте, а затем у о.Мяотао, где, предположительно находилась стоянка японских канонерок и судов береговой обороны, осуществлявших морскую блокаду крепости. Но поход закончился неудачно. А при возвращении миноносец “Решительный” протаранил “Смелый”. Корабли получили незначительные повреждения.

1 июня в 10 часов утра крейсер “Новик” и 12 истребителей 1-го и 2-го отрядов вышли в море для обстрела вражеских позиций в б.Мелане. По пути обстреляли японские миноносцы и вынудили их отойти, после чего обстреляли позиции японских войск и к 15 часам вернулись в гавань. В Порт-Артур 4 июня на рассвете вернулся из Инкоу миноносец “Лейтенант Бураков” с почтой. В числе приказов был категорический приказ увести крупные корабли из Порт-Артура во Владивосток. На адмирала Витгефта и на старших офицеров эскадры указом Императора была возложена личная ответственность за вывод эскадры из осажденного порта. Следующей ночью истребители 3-го отряда “Сильный”, “Расторопный”, “Сторожевой”, “Скорый”, “Сердитый”, ночью вновь обстреляли японские позиции в бухте Сикао.

Наконец 7 июня усилиями портовых мастерских приготовлен к выходу в море броненосец “Ретвизан”. Спустя двое суток, когда приготовления к выходу в море были закончены, контр-адмирал Витгефт принял 9 июня решение на выход. Траление начали с ночи, когда на внешний рейд были послан тральный караван и 6 истребителей 2-го отряда. На рассвете русские корабли вступили в бой с японскими канонерскими лодками. В ходе двадцатиминутной перестрелки в “Боевой” попало 2 снаряда. На истребителе пробит котел и перебит рулевой привод. В “Безупречный” так же попал в корму снаряд. Первым на внешний рейд, вслед за крейсерами вышел флагманский “Цесаревич”. К 8 ч. 30 мин. эскадра собралась на рейде. После чего тралящий караван возглавляемый “Гайдамаком” под прикрытием миноносцев и крейсеров двинулся вдоль берега Тигриного полуострова к мысу Ляотешань. Попытка японских миноносцев атаковать тралящий перевал привела к короткой перестрелке, после чего японцы вынуждены были отойти. Протралив 17 миль, суда тралящего каравана повернули в гавань. Русская эскадра, двигавшаяся малым ходом по протралленому проходу, повернула на юг. Пока Того стягивал все свои силы на перехват русских за эскадрой наблюдали только миноносцы. К 17 часам русская эскадра находилась к NW от Энкаунтер Рок. В 17 ч. 30 мин. Того с 1-м боевым отрядом в сопровождении 3-го и 6-го боевых отрядов нагнал русскую эскадру и лег на параллельный курс, рассчитывая вступить в бой в удобный для себя момент. В 19 часов Витгефт наблюдая что японцы пришли с достаточными силами и опасаясь быть отрезанным от Порт-Артура принял решение возвращаться в Порт-Артур и повернул на N. Увидев маневр русских Того отдал распоряжение всем миноносцам атаковать русскую эскадру. Солнце вскоре зашло и в 20 часов 38 мин. “Чиодори” выпустил торпеду по броненосцу “Полтава” и промахулся. Спустя несколько минут, в миносец попала невзорвавшаяся торпеда, причинившая сильные затопления. Русская эскадра едва видимая при тусклом свете луны следовала в Порт-Артур. В течении ночи японские миноносцы неоднократно атаковали русскую эскадру. Артиллерийским огнем были достоверно повреждены “Сиракумо”, “Касасаги”, “64” и “66”. В общей сложности японцы выпустили 38 торпед. Результат нулевой. Попаданий нет. Впрочем, рапорты японских миноносников были ощутимо оптимистичнее. Тем не менее, при постановке на якорь подорвался на мине броненосец “Севастополь” получив небольшие повреждения.

Почти до середины лета воюющие стороны занимались собственными проблемами. Русская сторона укрепляла занимаемую передовую позицию и занималась дооборудованием крепостных сооружений. Японская сторона старалась ускорить темпы наращивания через порт Дальний сил осадной 3-й армии на Квантуне и тоже укрепляла свои позиции на полуострове, ожидая контрнаступления противника. Японцы наступали к Порт-Артуру медленно и осторожно, в ожидании сосредоточения главных сил 3-й армии, предназначенной для осады Порт-Артура и ожидая контрудара противника из крепости. Почти ежедневно происходили перестрелки между отрядами боевого охранения, но до серьезного боя они не доходили. Русская сторона действовала только группами “охотников”, ведя таким образом разведку. Только 9 июня японцы сделали разведку боем силой пехотного батальона. Они попытались атаковать позицию русских на горе Уайцейлаза, но были отбиты. Когда через два дня японцы повторили попытку, русские снова отбили атаку и даже заняли деревню Бейхогоу.

Гора Куинсан, находившаяся в руках русских, мешала планам японцев перенести промежуточную базу Объединенного флота в Дальний. Она возвышалась над окружающей местностью, что давало возможность обстрела порта. Кроме того, с горы отлично просматривались тылы 3-й армии. В распоряжении Ноги уже находились 1-я и 11-я пехотные дивизии вместе с отрядами артиллерии, кавалерии и саперов (всего 30 000 человек), которые занимали 18-20-километровый участок фронта поперек Квантунского полуострова, от бухты Инчензы до бухты Сикау. В штабе 3-й армии было решено захватить Куинсан вместе с близлежащим районом силами 11-й пехотной дивизии. Вопреки предположениям японцев, русские не укрепили гору, на ней находилась только стрелковая рота с двумя горными орудиями калибра 63,5 мм, а всю переднюю позицию (от бухты Инчензы до Сикау) занимали отряды 4-й и 7-й стрелковых дивизий (девять батальонов), усиленные отрядами добровольцев, 38 орудиями и 8 станковыми пулеметами. Их резерв (шесть батальонов, 32 орудия) базировался на Волчьих горах. Всеми силами командовал генерал Фок.

Утром 13 июня после артиллерийской подготовки 11-я японская пехотная дивизия ударила по правому флангу русских, который защищали три батальона и пять отрядов добровольцев, отбросила их и прорвалась на склоны горы Куинсан. Наступление сухопутных войск из бухты Сяобиньдао поддерживали две вспомогательные канонерки, четыре истребителя (2-й отряд) и одиннадцать миноносцев (6-й, 10-й и 21-й отряды). В помощь державшим оборону войскам Витгефт выслал в бухту Сикау отряд кораблей контр-адмирала Лощинского (“Новик”, канонерки “Отважный”, “Гремящий”, “Бобр” и сводный отряд из четырнадцати миноносцев), который вынудил японские корабли отойти и начал обстреливать позиции 11-й дивизии противника. В 16.00, когда были израсходованы все приготовленные для обстрела берега боеприпасы на горизонте показались корабли 6-го боевого отряда контр-адмирала Того, а также 4-й отряд эскадренных миноносцев и 16-й отряд миноносцев русский отряд начал отходить к Порт-Артуру. При этом произошла перестрелка, в которой Лощинского поддержали вышедшие на рейд крейсеры “Аврора” и “Диана”.

Тем временем 43-й пехотный полк 11-й японской дивизии выбил защитников с горы Куинсан и занял ее. Получив об этом известие, Фок вывел свои силы за реку Лунванхэ, оставив Зеленые горы. Потрясенный этим Кондратенко, чьи отношения с Фоком и так были напряженными после боя под Цзиньчжоу, упросил Витгефта вновь послать корабли для поддержки своих отрядов, так как считал, что Ноги будет продолжать наступление. 14 июня вслед за тральщиками в бухту Лунвантан (при входе было уничтожено 7 мин) вновь вошел отряд Лощинского (канонерку “Бобр” заменил “Гиляк”) и до 20 часов вечера вновь обстреливал японские позиции. Возвращавшийся в порт отряд попытались атаковать японцы силами 12-го отряда миноносцев. Русские корабли открыли огонь и сорвали вражескую атаку, повредив миноносец “50” (в корму попал снаряд, 1 раненый), “51” (в миноносец попал снаряд, 2 раненых) и “52” (близкий разрыв, 1 раненый). По пути к базе 14 июня поврежденный “51” напоролся в утреннем тумане на подводную скалу возле острова Южный Саньпандао, переломился и затонул (1 убитый, 13 пропавших без вести, в том числе и командир капитан-лейтенант Кэндо).

Так как Ноги прервал наступление, ограничившись захватом горы Куинсан, Кондратенко сумел убедить Стеселя провести контрнаступательную операцию и выбить противника с занятых позиций. Поскольку подготовка затянулась, наступление решено было начать только 3 июля. В течение двух дней успешно действовавший 26-й стрелковый полк (им лично командовал Кондратенко) отбил Большой перевал и гору Семафорная, тесня японцев с Зеленых гор. Его поддерживал отряд контр-адмирала Лощинского (“Новик”, три канонерки, “Гайдамак” и 2-й и 3-й отряды миноносцев), который 19-го и 20 июня вслед за тральщиками (уничтожено 11 мин) дважды заходил в бухту Лунвантан. Несмотря на помощь эскадры, наступление русских отрядов на Куинсан закончилось неудачей. Начал наступление в ночь с 19-го на 20 июня сводный отряд полковника Савицкого из 4-й стрелковой дивизии. Гору, на вершине которой японцы построили редут, обороняли семь пехотных батальонов. Хотя Савицкий и дошел почти до вершины (оставалось 400-1000 шагов), а Фок на этот раз обеспечил ему артиллерийскую поддержку (30 орудий), выбить оборонявшихся не удалось. После многочасового боя из-за начавшегося ливня атака была прервана. Воспользовавшись тем, что силы японцев были связаны обороной вершины, Кондратенко решил развить успех своего 26-го стрелкового полка и пробиться в тылы 3-й армии, а если ситуация и дальше будет ему благоприятствовать, ударить по Дальнему. Уже не доверяя Фоку, он хотел заменить его полки своими и при поддержке артиллерии обеих дивизий, нанеся одновременно удар по Дальнему с моря (броненосец, четыре крейсера), начать наступление. Фок категорически отказался с ним взаимодействовать, а перепуганный Стессель, опасаясь японского контрнаступления, запретил Кондратенко осуществлять “какое-либо наступление на Дальний”. В свою очередь Витгефт ограничился лишь очередной отправкой в бухту Лунвантан отряда Лощинского (на этот раз в его состав вошли “Аврора”, четыре канонерки и восемь миноносцев). Более того, известие о готовящемся наступлении на Дальний дошло до противника. Ночью с 20-го на 21 июня японцы неожиданно ударили по левому флангу готовившегося к атаке 26-го стрелкового полка, парализовав его наступление и вынудив отойти на исходные позиции. Отряд Лощинского был атакован 5-м боевым отрядом под флагом вице-адмирала Катаоки и отошел после перестрелки (на канонерке “Бобр” было повреждено орудие калибра 9”). В результате боев 19-21 июня русские потеряли гору Куинсан, хотя и сохранили позиции на Зеленых горах, при этом погибли или попали в плен 636 человек. Потери японцев оцениваются в 300-450 человек убитыми.

Спустя двое суток, 22 июня, подорвавшись на русской мине, затонула в районе острова Южный Санынандао канонерская лодка “Каймон”, возвращавшаяся после ночного минирования бухты Лунвантан (22 убитых, в том числе командир, капитан второго ранга Такахаси).

25 июня “Аскольд” стоявший на внешнем рейде, на якоре обстрелял японские истребители занимашиеся разведкой на внешнем рейде.

На следующий день в бухту Тахо перешли в сопровождении канонерских лодок, миноносцев и тральных судов “Полтава”, “Аврора”, “Паллада” и “Новик” и приступили к обстрелу японских позиций. В 12 ч. 20 мин. на дистанцию 3 мили сблизились “Ицукусима”, “Хасидате”, “Акаси”, “Акицусима”, 1-й отряд истребителей и 16-й отряд миноносцев и обстреляли русских, которые в свою очередь открыли ответный огонь сразу добившись накрытий. От близких разрывов пострадал “Акаси”. Ввиду этого японцы немедленно увеличили дистанцию до 5 миль. К 16 часам русские корабли вернулись на внутренний рейд.

В полночь с 26 на 27 июня береговые батареи обстреляли и повредили снарядом японский параход-заградитель. Несколько часов спустя японские миноносцы безрезультатно атаковали крейсер “Аврора” охранявший проход.

Утром 30 июня крейсер “Паллада” обстрелял истребители 5-го отряда и отогнал их от тралящего каравана. Последующие дни накал борьбы в прибрежных водах Квантуна снизился, ввиду того, что следующую неделю стоял туман и видимость была очень плохая. Что в свою очередь подвигло лейтенанта Лепко уговорить контр-адмирала Витгефта на “авантюру”, так стали называть одиночный поиск неприятеля в море. 3 июля миноносец “Расторопный” выполнил выход в бухту Фучжоу с целью поиска и уничтожения транспортных судов противника. Артиллерией и торпедой потоплен п/х “Хипсанг”(Англия).

11 июля японские минные силы добились серьезного успеха. Японские минные катера атаковали в бухте Тахэ стоявшие у берега русские миноносцы и выпустили 3 торпеды. Одна торпеда попала в левый борт миноносца “Лейтенант Бураков”, вторая в “Боевой”. “Лейтенант Бураков” ценнейший для портартурцев корабль, служивший с момента начала блокады и почтальоном и окном в мир затонул на мелководьи. “Боевой” был сильно поврежден, но на буксире доведен до порта.

После боев за гору Куинсан на Квантунском полуострове до 13 июля вновь установилось затишье. Русские войска за это время сумели частично обустроить свою новую позицию, однако полностью достроить полевые укрепления они не успели. Японская осадная армия, заметно усилившись численно за счет доставленных морем подкреплений, начала наступление с целью выбить русских с передовых позиций и оттеснить к самому Порт-Артуру.

Генерал Ноги, армия которого была усилена 9-й пехотной дивизией и двумя резервными бригадами, принял решение активизировать военные действия. Целью наступления были оборонительные позиции русских на перевалах — более чем 22-километровом отрезке, тянувшемся от Суангайцоу (над бухтой Инчензы) через гору Юпилаза, перевал Шининцзы (Большой перевал) и Зеленые горы до бухты Лунвантан. На передовых позициях находились отряды 4-й (левый фланг) и 7-й стрелковых дивизий (правый фланг) численностью около 16 000 человек, с 70 орудиями и 10 станковыми пулеметами. Укрепления на этой позиции спешно возводились с начала июля, однако, кроме полевых сооружений (окопы, укрытия для артиллерийских позиций и складов боеприпасов), ничего не было построено. Началось лишь возведение редута на Юпилазе, Большом перевале и горе Семафорная, а также на западном берегу бухты Лунвантан.

13 июля, в день торжественно отмечаемого в Японии “праздника хризантем”, осадная армия Ноги начала атаку Порт-Артура. В 6 часов утра отряды 9-й японской пехотной дивизии под прикрытием артиллерии (180 орудий и 72 станковых пулемета) ударили по Юпилазе и Большому перевалу, а к полудню заняли его. В образовавшуюся брешь бросилась 11-я пехотная дивизия, которая попыталась зайти слева и захватить позиции 7-й стрелковой дивизии в Зеленых горах, а на правом фланге Ноги ограничился лишь артиллерийским обстрелом. Огонь вел и созданный 11 июля специальный отряд кораблей под командованием капитана второго ранга Тадзимы, предназначенный для действий в Ляодунском заливе.

Отряд состоящий из крейсеров “Диана”, “Паллада”, “Аврора”, “Баян”, и канонерских лодок “Отважный”, “Гремящий” и “Гиляк” обстреливал в течении дня из бухты Тахэ фланга наступавшей осадной армии. Тралящий караван прикрывали миноносцы 3-го отряда: “Сильный”, “Скорый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Стройный”, “Разящий”. Крейсера сопровождали миноносцы “Бурный”, “Бойкий”, “Бравый”, “Бодрый” 2-го отряда.

Японцы возобновили наступление 14 июля в 5 часов утра ураганным артиллерийским огнем и под его прикрытием прорвались на Большой перевал и склоны Юпилазы. Атаки в Зеленых горах были отбиты благодаря поддержке отряда Рейценштейна, состоявшего из эскадренного броненосца “Ретвизан”, крейсеров “Диана”, “Паллада”, “Аврора”, “Баян” и канонерских лодок “Отважный”, “Гремящий” и “Гиляк” который вновь был направлен 14 июля в бухту Тахэ для обстрела фланга наступавшей осадной армии генерал Маресукэ Ноги. Тралящий караван вновь прикрывали миноносцы 3-го отряда: “Сильный”, “Скорый”, “Смелый”, “Сторожевой”, “Стройный”, “Разящий” и “Решительный”. Броненосец и крейсера сопровождали миноносцы 1-го и 2-го отрядов: “Бурный”, “Бойкий”, “Бравый”, “Бодрый”, “Бдительный” и “Властный”. Передовым отрядом командовал контр-адмирал Лощинский, отрядом артиллерийской поддержки капитан 1 ранга Рейценштейн. В 9 часов 15 мин. не доходя до залива Лунвантан, броненосец “Ретвизан”, крейсер “Баян” и канонерская лодка “Отважный” стали на якорь и открыли огонь по японским позициям. Два японских миноносца, из числа блокадного дозора, направились полным ходом в порт Дальний. Крейсер “Аврора” открыл огонь по высоте “150”, а канонерская лодка “Гремящий” по берегу залива Лунвантан. На большом удалении к югу на горизонте вскоре показались силуэты японских кораблей 5-го боевого отряда контр-адмирала Ямада. В 9 ч. 50 мин. с берега передали просьбу обстрелять гору Юпилаза, после чего “Ретвизан” перенёс свой огонь на указанную цель. В 10 часов к отряду присоединился крейсер “Аскольд”. В 13 чаов 30 мин. с юго-востока показались японские броненосные крейсера “Ниссин” и “Кассуга”, к которым присоединился вскоре 5-й боевой отряд контр-адмирала Ямада. В 13 час. 50 мин. “Ниссин” и “Кассуга” с дистанции 70 кабельтовых открыли огонь по “Ретвизану”. “Ретвизан” и отряд крейсеров, ввиду преимущества японских кораблей в дальности огня, и невозможности подойти ближе, ввиду того, что между противниками находились минные заграждения, вынужден был поднять якоря и направиться, совместно с тралящим караваном и миноносцами в Порт-Артур. При этом броненосец “Ретвизан” по мере дальнобойности своих 12” кормовых орудий, постоянно поддерживал ответный огонь по японским крейсерам. При отходе к крепости, осколки одного японского снаряда попали в трубу “Аскольда”, а снаряд с “Ретвизана” сорвал на “Ниссине” антенну беспроволочного телеграфа. У самого входа в ворота Порт-Артура крейсер “Баян” наскочил на японскую мину и получил подводную пробоину, в результате чего получил дифферент на нос, но остался на плаву и самостоятельно добрался до внутреннего рейда, после чего был поставлен в док для ремонта. Ночью “Бурный” около полуночи у мыса Лунвентан попытался атаковать торпедами японский миноносец. Его атаку поддерживал миноносец “Выносливый”, командир которого, к сожалению, преждевременно открыл артиллерийский огонь. После короткой перестрелки противники, потеряли друг друга, и бой прекратился.

Тем временем на суше действия не закончились, так как около 22 часов в ночной темноте 11-я пехотная дивизия нанесла удар по высотам 93 и 113, возвышавшимся над раскинувшейся у Зеленых гор долиной реки Лунванхэ. Атака началась неожиданно, противник забросал позиции русских ручными гранатами. Этот новый вид оружия, впервые примененный массово под Порт-Артуром, вызвал панику, среди измотанных дневными боями оборонявшихся, благодаря чему японцы заняли обе высоты. Установленные на них станковые пулеметы простреливали всю долину реки, затрудняя подход резервов к русским частям. Генерал Фок, опасаясь, что направленный вдоль русла реки удар японских отрядов отрежет его дивизию от крепости, оставил Юпилазу, самовольно начал отход к Волчьим горам и, таким образом, вынудил дезориентированного Стесселя, который в отходе Фока обвинил Кондратенко, отдать приказ “об очищении позиции на перевалах”. Кондратенко не подчинился и, стянув резервы с восточного края позиции (гора Семафорная), начал серию контратак. Они продолжались до полудня 15 июля, но, несмотря на артиллерийскую поддержку “Авроры”, “Паллады”, “Отважного” и шести миноносцев 3-го отряда со стороны бухты Тахэ, закончились неудачей, что вынудило Кондратенко оставить Зеленые горы. Затем, без труда отразив атаку 2-го отряда японских эскадренных миноносцев и 14-го отряда миноносцев, русский отряд без потерь вернулся на внутренний рейд Порт-Артура.

Волчьи горы, находящиеся на расстоянии 7-8 км от крепости и огибающие ее дугой (протяженностью до 18 км) между бухтой Десяти Кораблей и горами Дагу-шань и Сяогушань, не были укреплены. Более того, подступы к ним (вплоть до Зеленых гор) были покрыты густыми зарослями гаоляна (1,5-2 м высотой), под прикрытием которых противник мог незаметно подойти к позициям русских. Только вечером 15 июля заросли стали вырубать, а на их месте рыть окопы. Справа от высоты 179 (гора Поворотная) занял позицию 14-й полк 4-й дивизии, усиленный отрядом добровольцев и 32 орудиями. Слева от него находились отряды 2-й бригады из 4-й стрелковой дивизии и три отряда добровольцев. У них на вооружении было только восемь орудий, а дивизия Кондратенко располагалась в районах гор Дагушань и Сяогушань. Вечером 16 июля отряды Ноги через заросли гаоляна подошли к позициям русских на 300-400 метров и утром следующего дня при ураганном артиллерийском огне атаковали Поворотную и позиции 14-го стрелкового полка. На следующее утро корабли в Порт-Артуре были впервые обстреляны осадной артиллерией японцев. “Победа”, “Пересвет”, “Ретвизан”, “Ослябя” вели контрбатарейный огонь по осадным батареям. На следующий день в результате ожесточенных боев японские войска выбили русские войска с высоты Дагушань, северо-восточнее Порт-Артура.

И вновь флот снова оказал помощь своим сухопутным войскам. Из Порт-Артура в бухту Тахе вышли крейсер “Новик”, канонерская лодка “Отважный” и 6 истребителей 1-го и 2-го отрядов - “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Безупречный” и “Бодрый”. По прибытии русские открыли артиллерийский огонь по левому приморскому флагу японских войск, причинив им большие потери. Наступление продолжилось и на следующий день - японцы взяли высоту Сяогушань, однако дальнейшее их продвижение было остановлено русской обороной, поддерживаемой с моря из бухты Тахэ огнем с русских кораблей. После трехчасового боя японцы заняли гору и прорвались в центр обороны, вызвав панику среди отрядов 4-й стрелковой дивизии, которые стали быстро отступать к крепости. Ноги попытался вслед за ними прорваться в крепость, но справа его неожиданно атаковал (с отрядами 2-й бригады) генерал Надеин, который при поддержке 4-й артиллерийской бригады полковника Ирмана остановил противника, преследовавшего отступавшие войска. Панический отход 4-й стрелковой дивизии вынудил отступить и 7-ю стрелковую дивизию, но Кондратенко на горах Дагушань и Сяогушань задержал часть ее отрядов и при поддержке шести батарей крепостной артиллерии отбил атаки противника. За пять дней боев русские потеряли 1840 человек убитыми и ранеными (в том числе 39 офицеров), 84 человека попали в плен. Японцы потеряли не менее 6000 человек (в том числе 2500 ранеными). То, что 17 июля русские войска отступили в район укреплений крепости, означало начало ее блокады со стороны суши. Командование Квантунского укрепрайона полагало, что это улучшило положение его отрядов, которые находились под прикрытием хорошо укрепленных оборонительных сооружений, так как позволило бы им вместе с крепостной артиллерией и артиллерией кораблей “отразить атаки противника и уничтожить его”. Совершенно неожиданно начальником сухопутной обороны крепости стал генерал Роман Кондратенко. Первоначально Стессель, не без “совета” Фока, намеревался отправить строптивого генерала в отставку, а на его место поставить своего приспешника. Но он был вынужден отказаться от этого из-за решительного сопротивления Смирнова и Витгефта, которые, пораженные перспективой скорой капитуляции крепости, хотели даже снарядить в Чифу один из миноносцев, чтобы по телеграфу уведомить обо всем царя. Генерал Фок стал командовать резервами крепости.

Во время боев за Волчьи горы из акватории порта атакующих японцев обстреливали перекидным огнем броненосцы “Ретвизан” (выпущено два 12” снаряда), “Победа” (выпущено два 10” снаряда) и “Пересвет” (выпущено 7 10” снарядов). Когда на следующий день в бухту Десяти Кораблей вошли миноносцы “Сторожевой”, “Решительный” и “Разящий”, они были атакованы в районе Голубиной бухты противником в составе 5-го отряда эскадренных миноносцев и 10-го отряда миноносцев. После короткой перестрелки русские повернули назад. На следующий день русские броненосцы снова обстреляли перекидным огнем японские позиции на подступах к горам Дагушань и Сяогушань (всего было выпущено по 4 10” и 12” снарядов), а вспомогательный минный заградитель “Богатырь” под прикрытием канонерки “Гиляк” и шестнадцати истребителей поставил минное заграждение (20 мин) у входа в бухту Лунвантан.

19 июля эскадренные миноносцы 1-го и 2-го отрядов “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Бравый” и “Быстрый” вновь сопровождали пароход “Богатырь” во время минной постановки у Лунвантана. Постановку мин у Лунвантапа японцы приняли за желание окружить их миноносцы и открыли огонь, продолжавшийся 20 минут, не добившись при этом попаданий. Миноносцы и “Богатырь” благополучно вернулись в гавань.

Испытаны стрельбой орудия канонерской лодки “Бобр” после переоборудования (9” и 6” орудия заменены на 2 120 мм/45 орудия, бывших орудий с “Ангары”, взятых с берегвой батареи).

В свою очередь видя приближение момента общей атаки на Порт-Артур и ожидая развитие операций на море адмирал Того переменил место пребывания 1-го боевого отряда к острову Раунд, так как опасался оставаясь у островов Элиот пропустить выход русской эскадры.

В ночь на 22 июля “Решительный” (командир — лейтенант М.С.Рощаковский) выставил 10 сферических мин в 11 милях от Порт-Артура (мины ставились с так называемых “салазок”, прообраза минных рельсов). На следующий день в море вышли истребители - “Бесшумный”, “Беспощадный”, “Бесстрашный”, “Бдительный”, “Бравый”, “Бодрый” на ночную минную постановку. После полуночи в 12 милях юго-восточнее Лунвантана русский отряд имел короткую перестрелку с японскими миноносцами. Днем попытка обстрела русского тралящего каравана истребителями 2-го отряда и 16-м отрядом миноносцев была сорвана огнем русских миноносцев и минного крейсера “Гайдамак”.

Таким образом, ряд природных позиций на Квантунском полуострове, опирающихся своими флангами в море, не был использован для удержания противника; занимаемые же позиции слишком поспешно очищались без оказания должного сопротивления. Энергичные атаки японцев стоили им больших потерь: от Цзиньчжоу до Порт-Артура японцы потеряли около 12 000 человек, в то время как русские потеряли здесь около 5400 человек. Командование Квантунским укрепленным районом в лице генерала Стесселя не использовало оперативную паузу, которую вынуждены были сделать японцы после боя у Цзиньчжоу, для укрепления промежуточных позиций и организации прочной обороны. Точно так же не было уделено особого внимания подготовке позиций на Волчьих горах, к которым японцы подошли только через три месяца после высадки у Бицзыво.

Соединенный флот установил плотную блокаду русской крепости со стороны моря. Непосредственно перед Порт-Артуром, вне досягаемости огня русских береговых батарей, дозорную службу круглосуточно несли отряды миноносцев. Для помощи эти легким силам выставлялся дозор из легких, быстроходных крейсеров.

Глава V. Прорыв 1-й Тихоокеанской эскадры в Владивосток.

Высочайшее повеление на прорыв во Владивосток, следовало, тем не менее, выполнять. Тем более, что 25 июля ближе к полудню на броненосце “Севастополь” был снят кессон и тем самым закончен ремонт после подрыва на мине 10 июня.

В предыдущие дни после захвата Волчьих гор японцы приготовили к бою батарею 120 мм морских орудий для использования в качестве осадных. В 11 ч. 35 мин. батарея сделала первый залп по порту. Далее стрельба велась залпами с перерывами. Третий залп дал накрытие и в “Цесаревич” попало 2 снаряда. Первый взорвался попав в броневой пояс. Второй попал в адмиральскую рубку “Цесаревича” на кормовом мостике. Осколками ранены контр-адмирал Витгефт, лейтенант Кедров и телефонист. Разбита телефонная станция. В 12 ч. 15 мин. “Пересвет” и “Ретвизан” открыли огонь по вероятному расположению батареи. С “Цесаревича” передали распоряжение по эскадре “Лишним наверху не быть”. После 13 часов огонь осадной артиллерии перенесен на проход на внешний рейд уступами с S на N. В 19.00 пошел дождь, постепенно перешедший в ливень.

На следующий день японцы открыли огонь по порту в 7 ч. 45 мин.. Тем временем тралящий караван приступил к ежедневной работе. На внешний рейд высланы канонерские лодки и миноносцы. В 8 ч. 12 мин. “Пересвет” открыл контрбатарейный огонь. В 9 часов прямым попаданием подожжен склад с машинным маслом. В небо поднялся столб густого черного дыма. Пожар удалось ликвидировать спустя 3 часа. В полдень с “Цесаревича” передали распоряжение о пополнении запасов угля, провизии, снарядов и исправлении неисправностей. На внешний рейд вышли канонерские лодки “Бобр”, “Гиляк” и “Отважный” в сопровождении 7 миноносцев и направились в бухту Тахэ, где вплоть до вечера обстреливали японские позиции. Вечером Витгефт провел совещание флагманов и командиров кораблей, где довел до присутствующих телеграмму наместника от 25 июля. Стоит отметить, что вопросы приготовления к бою и сам предстоящий бой Витгефт отказался обсуждать с кем либо, в том числе с начальником штаба. В части касающейся передачи командования было отдано только одно распоряжение, что в случае гибели командующего, его замещает начальник штаба. Единственное что удалось предпринять штабу, для уменьшения риска подрыва на минах на внешнем рейде - сменить выходной фарватер. Теперь эскадра должна была выйти вдоль полуострова Ляотешань через собственные мины, а не в сторону бухты Тахэ как обычно.

Выход в море был назначен на 6 часов.. К этому времени кораблям было приказано принять уголь, боезапас, провизию и снаряжение. Также на корабли грузили и ставили на место возвращаемые с берега 75 мм орудия.

На рассвете 27 июля прибыла джонка с телеграммой наместника, из коей следовало, что Его Императорское Высочество, в ответ на протокол собрания флагманов и капитанов от 4 июля, соизволили ответить: “Вполне разделяю Ваше мнение о важности скорейшего выхода эскадры из Артура и прорыва во Владивосток”.

Уже в 8 часов как по распорядку осадная артиллерия открыла огонь по западному бассейну, где стояли броненосцы, которые в свою очередь начали контрбатарейную стрельбу. Отряд под командованием Лощинского в составе “Дианы”, “Отважного”, “Гиляка”, “Бобра”, “Гремящего” и 11 миноносцев вышли на внешний рейд и направились в бухту Тахе, где после полудня были атакованы 1-м отрядом истребителей и обстреляны кораблями 5-го боевого отряда контр-адмирала Ямады. В 17 часов русские вернулись во внутренний бассейн.

В ходе перестрелки русские добились двух попаданий в “Хасидате” и одно в “Итсукушиму”. погибло 14 человек, в том числе два офицера и 15 нижних чинов еще 15 получили ранения. Вскоре японцы ретировались.

В районе 12 часов “Ретвизан” получил 7 попаданий 120 мм снарядами (действие снарядов оказалось схожим с таковым у морских бронебойных снарядов). Самым тяжелым оказалось ныряющее попадание под кромку броневого пояса, в результате чего броненосец принял 400 тонн воды. В течении суток, отсеки были частично осушены и пробоина заделана. Продольные переборки подкреплены брусьями и установлены стальные распоры. Тем не менее, в отсеках осталось еще не менее 250 тонн воды. Кроме того была повреждена дымовая труба и выведено из строя осколками 75 мм орудие Кане. Еще один снаряд взорвался на крыше носовой башни, сделав небольшую вмятину, и два снаряда взорвались на палубе в носовой части. Один матрос убит, получили осколочные ранения 28 человек, в том числе и командир броненосца. Кроме этого небольшие повреждения от двух попавших в него снарядов получил “Пересвет”.

В 18 часов на “Цесаревиче” взвился долгожданный сигнал “Приготовится к походу”. Вечером миноносец “Решительный” под командой лейтенанта М.С.Рощаковского, вышел в море. Форсировав свои минные заграждения, миноносец дал полный ход и направился в Чифу, с целью предупредить консула о выходе в море Порт-Артурской эскадры для прорыва. Несмотря на преследование со стороны японцев, прорыв оказался удачным и “Решительный” утром встал на якорь на рейде Чифу.

В прорыв шли следующие корабли: “Цесаревич”, “Ретвизан”, “Ослябя”, “Пересвет”, “Победа”, “Полтава”, “Севастополь”, “Аврора”, “Паллада”, “Диана”, “Аскольд”, “Новик”, “Выносливый”, “Властный”, “Грозовой”, “Бойкий”, “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бурный”.

Остальные корабли оставались для обороны крепости. Уходившие корабли были укомплектованы личным составом, обеспечены углем и боеприпасами. Минные и паровые катера с кораблей, большая часть шлюпок были оставлены в распоряжении командира порта.

Состояние артиллерии кораблей перед прорывом:

“Цесаревич”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 14х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ретвизан”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 15х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ослябя”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 3х47 мм/43

“Победа”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 11х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Пересвет”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Полтава”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Севастополь”: 3х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Аскольд”: 12х152 мм/45, 10х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Диана”: 8х152 мм/45, 12х75 мм/50, 1х47 мм/43.

“Паллада”: 8х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Аврора”: 8х152 мм/45, 11х75 мм/50.

“Новик”: 6х120 мм/45, 2х47 мм/43.

“Баян”: 2х203/45, 5х152/45, 10х75/50 (В бою участия не принял ввиду подрыва на мине. Незадолго до выхода с корабля было была снята часть противоминной артиллерии и 3 6” пушки, для замены поврежденных и вышедших из строя орудий).

К рассвету 28 июля дислокация японского флота была следующая. 1-й боевой отряд, под флагом адмирала Того, в составе броненосцев “Микаса”, “Асахи”, “Фудзи”, “Сикисима” и броненосного крейсера “Асама” находился в районе острова Роунд. В 15 милях южнее Ляотешаня дрейфовали крейсера “Якумо”, “Кассаги”, “Такасаго”, “Читосе”. У Энкоунтер-Рока находились крейсера “Акаси”, “Сума” и “Акицусима”. Крейсера “Хасидате” и “Мацусима” - в бухте Сикау около Порт-Артура. 1-й, 2-й и 3-й отряды истребителей несли ближнюю блокаду Порт-Артурского рейда. 4-й отряд истребителей стоял в Дальнем. Броненосец “Чин-Йен”, броненосные крейсера “Ниссин” и “Кассуга” находились в море вблизи Порт-Артура. Крейсера “Ицукусима” и “Идзуми” - у островов Элиот. “Чиода” стоял в Дальнем. Вице-адмирал Камимура с броненосными крейсерами “Идзумо”, “Токива”, “Адзума” и “Ивате” стоял на базе Озаки-Ван на острове Цусима. Он имел приказ не допустить в Желтое море владивостокские крейсера.

Рассвет 28 июля. Утренний туман вскоре после восхода солнца рассеялся. Южный легкий ветер. Небольшая зыбь. День обещал быть ярким и солнечным. В 4 ч. 30 мин. на русских кораблях начали разводить пары. Выключены цепи крепостного минного заграждения. Буксиры развели боны. К 5 часов на внешний рейд вышел “Гайдамак” и встал на якорь на створе, выполняя тем самым функции плавучего маяка. Первым на внешний рейд вышли суда тралящего каравана (п/х “Инкоу” и “Новик”, 4 паровых шаланды и 6 миноносцев 3-го отряда) в сопровождении канонерских лодок “Гремящий” и “Отважный”, 3 миноносцев 2-го отряда (из числа остающихся в порту). С 5 ч. 30 мин. русские корабли начали выходить из внутренней гавани на внешний рейд и занимать свои места по диспозиции. Рейд был предварительно протрален, причем тралить закончили к 3 часам. Первыми на рейд вышли “Аскольд” и “Новик”. К 7 часам траление внешнего рейда закончено. На рейд вышел “Цесаревич”. Станции беспроволочного телеграфа Золотой Горы и Ляотешаня непрерывно работали, мешая японским переговорам. К 8 ч. 20 мин. все русские корабли вышли на рейд и встали на якорь согласно диспозиции. Последним вышел крейсер “Диана” до того охранявший проход на внутренний рейд. В 8 ч. 45 мин. эскадра в кильватерной колонне, следуя за тралящим караваном, двинулась вдоль Тигрового полуострова. За выходом флота с самого утра наблюдали несущие блокаду японские миноносцы и крейсера. Несмотря на меры радиопротиводействия предпринимаемые станциями беспроволочного телеграфа на Золотой горе и на русских кораблях, адмирал Того, как и 10 июня, был своевременно извещен, какие корабли вышли в море и каким курсом идет эскадра. Оставляя Порт-Артур, Витгефт подготовил донесение адмиралу Алексееву: “Согласно предписанию выхожу с эскадрою прорываться во Владивосток. Мною лично на собрании флагманов доведен указ Императора о необходимости сохранения главных сил Тихоокеанской эскадры и перехода во Владивосток и доведено до сведения старших офицеров эскадры о личной ответственности старших офицеров эскадры.”

В 9 часов на “Цесаревиче” поднят сигнал “Флот извещается, что государь император повелел идти во Владивосток”. Эскадра шла 3-5 узловым ходом вслед за тралящим караваном. Около 10 часов “Новик” обстрелял японские истребители пытавшиеся атаковать, или скорее, старательно делавшие вид, тралящий караван. Тем временем “Ниссин” и “Касуга” скрылись за горизонтом. Тралящий караван был отпущен в 10 час. 15 мин.

В 10 ч. 30 мин. русская эскадра находилась в 8 милях к югу от полуострова Ляотешань и следовала 7-8 узловым ходом на SO. К 11 часам скрылся из вида Ляотешань. Стоял ясный солнечный день. Эскадра шла в кильватерной колонне: головным - броненосец “Цесаревич”, под флагом командующего. За ним “Ретвизан”, “Ослябя” (флаг младшего флагмана контр-адмирала Ухтомского), “Пересвет”, “Победа”, “Полтава”, “Севастополь”. Крейсера “Аскольд” (флаг контр-адмирала Рейценштейна), “Аврора”, “Паллада” и “Диана”. Крейсер “Новик” шел впереди эскадры, эсминцы были на траверзе флагманского броненосца - четыре с правой стороны и четыре с левой. Госпитальное судно “Монголия” держалось на небольшом удалении от крейсеров. Вскоре ход был увеличен до 10 узлов, потом после запроса о состоянии переборок на “Ретвизане” увеличили ход до 12-13 узлов.

Главные силы японского флота под флагом адмирала Того появились на видимости 11-12 миль, около 11 ч. 30 мин., следуя курсом WSW на пересечение курса русской эскадры. Головным шел “Микаса”, за ним броненосцы “Асахи”, “Фудзи”, “Cикиcима”, “Кассуга”, “Ниссин” и “Асама”. Появление вражеского флота на пути русских было вполне закономерно. Расчет адмирала Алексеева прорваться во Владивосток без боя, используя плохую погоду, был сделан без учета фактической обстановки на море. Сражение было неизбежно. В предстоящем бою Витгефт, мог рассчитывать на успех, имея явное преимущество в броненосцах, от огня которых главным образом и зависел успех боя. Русские имели превосходство в артиллерии главного калибра, японцы в свою очередь имели преимущество в скорости хода кораблей своих главных сил и артиллерии среднего калибра, а также могли выбирать дистанцию огня удерживать позицию.

По курсу русской эскадры на большом удалении держались японские миноносцы. Флоты неумолимо сближались. В 11 ч. 45 мин. японские корабли пересекли курс русской эскадры в 10 милях. В 12 ч. 7 мин. начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич заметил справа по курсу на воде приспособление, с помощью которого японские миноносцы обычно сбрасывают мины, после чего всем наружным вахтам был отдан приказ об усилении бдительности. Через несколько минут одним из сигнальщиков была замечена плавающая мина. Вслед за этим командир броненосца “Цесаревич” капитан 1 ранга Иванов увидел по курсу два буйка замыкателей японских мин. Эскадра была немедленно оповещена об опасности и кильватерная колонна русского отряда довернув два румба вправо обошла опасное место. После пересечения курса русской эскадры 1-й боевой отряд некоторое время двигался прежним курсом. Затем поворотом “все вдруг” японцы перестроились в строй фронта, следуя на юго-восток. Некоторое время японцы лежали на параллельном курсе с русскими, после чего вновь поворотом “все вдруг” вновь перестроились в кильватерную колонну. Притом головным теперь следовал “Асама”. Адмирал Того явно желал, чтобы Витгефт, как и 10 июня, не принял боя, а повернул обратно в Порт-Артур под огонь осадной артиллерии генерала Ноги. Но русский флагман на этот раз продолжал идти неумолимо вперед.

В 12 ч. 20 мин. с расстояния 6 миль японский крейсер “Ниссин” открыл огонь, вслед за ним открыли огонь главным калибром и другие японские корабли. Через несколько минут ответили и русские броненосцы. В 12 ч. 30 мин. японские корабли вновь последовательно повернули два раза “все вдруг” и следуя контрокурсом вновь открыли огонь по русским кораблям. Первые же выстрелы стали ложиться накрытиями. Эскадры начали расходиться контркурсами, ведя друг по другу интенсивный огонь. Дистанция стремительно сокращалась.

Японцы вскоре открыли огонь из 6” орудий. Вслед за ними русские также открыли огонь средним калибром. Последовали первые попадания. Больше всех пострадали русские флагманы. Фугасные снаряды рвались не только от удара о корабельные конструкции, но и взрывались от ударов о воду. Периодически вокруг русских кораблей вырастал чудовищный лес разрывов. Осколки, брызги воды, дым мешали наводчикам. В завязавшейся перестрелке Витгефт, уклоняясь от охвата 1-м японским боевым отрядом головы своей кильватерной колонны и рассчитывая проскочить у него под кормой, изменил курс вправо, на 4 румба. В результате поворота противники оказались на контркурсах, при этом условия стрельбы для русских кораблей явно ухудшились, японские главные силы усматривались под острым курсовым углом и против солнца. Командующий искал возможности прорваться во Владивосток и этому подчинял свои действия.

Тем не менее, и в “Микасу” с небольшим интервалом попало два 12” снаряда. А больше всего, несмотря на то, что в корабль фактически попало всего 3 снаряда, пострадала “Асама”. Так русские добились первого успеха в бою в течении нескольких минут боя. Японский крейсер сильно задымил, окутался клубами пара и начал отставать. В это время под шквальный огонь попали и русские крейсера, следовавшие за броненосцами в едином строю кильватерной колонны. Море кипело от разрывов. С небольшим интервалом, в несколько минут, в крейсер “Аскольд” попало два крупнокалиберных снаряда. Была снесена носовая дымовая труба, и возник пожар в корме. На стенгах “Аскольда” взметнулись флаги “Б” и “Л” (Большой ход, повернуть влево). Вскоре крейсера прибавив оборотов, повернули на два румба влево, ведя ответный огонь, и вышли из под огня японских главных сил. Вскоре крейсера легли на параллельный курс с броненосцами и начали их догонять. Тем временем приблизился новый противник, и русские крейсера открыли огонь левым бортом по крейсерам контр-адмирала Того обрезавшим корму русской эскадры. В это же время по русским крейсерам открыли огонь корабли 5-го боевого отряда. Но так как дистанция была велика, снаряды ложились недолетами. Вследствии чего русские даже не обратили на эту стрельбу внимания. После короткой перестрелки крейсера стали расходиться, дистанция стремительно увеличиваться. В течении короткого боя, незначительно пострадал только крейсер “Аврора” в который попал 6” снаряд. Впрочем, японские крейсера также пострадали незначительно. Тем временем русские броненосцы и 1-й боевой отряд японского флота обмениваясь залпами, стали расходиться на контркурсах и вскоре огонь с обоих сторон прекратился в виду увеличения дистанции до 8-9 миль. Адмирал Того после расхождения на контркурсах начал поворачивать, но с выполнением маневра явно запоздал. Русская эскадра в это время вырвалась вперед, оставив главные силы противника позади, повернула на 2 румба влево, увеличила ход до 13-14 узлов, идя на SO. Японцы, тем временем описав циркуляцию, повернули на курс параллельный русской эскадры, значительно, тем не менее, от нее отставая. “Якумо” после сигнала с “Микасы” начал догонять 1-й боевой отряд. Эта “погоня” завершилась только к 14 ч. 20 мин., когда “Якумо” пристроился концевым 1-го боевого отряда.

По мнению старшего офицера “Полтавы” капитана 2 ранга Лутонина, к 13 ч. 30 мин. “Микаса” находился не менее чем в 11 милях по корме. Русские броненосцы, из труб которых валил густой дым, шли на юго-восток. Перестрелка между главными силами прекратилась. Крейсера Рейценштейна следовали параллельным курсом броненосцам в 2-х милях от них, чтобы избежать случайных перелетов. Миноносцы, ранее прорезавшие курс колонны броненосцев, уклоняясь от японской стрельбы, держались вблиз крейсеров. Тем временем, шедшие полным ходом крейсера Дэвы медленно нагоняли русских, будучи с левого борта и вскоре открыли огонь из 8” орудий с 45 кабельтов по крейсерам Рейценштейна. Перестрелка оказалась короткой, не более 15-20 минут. Поначалу, японским артиллеристам улыбнулась удача, и они добились попадания в “Диану”. Но после попадания в крейсер “Касаги”, под флагом Дэвы, японцы увеличили дистанцию и вскоре русские, а затем и японцы прекратили огонь. Через полчаса, в 15 часов Дэва выйдя на левый траверз русских, и приблизившись на дистанцию 40-45 кабельтов, вновь решил попробовать русских на крепость и обстрелял русские крейсера. И вновь перестрелка оказалась короткой. 8” снаряд попал в “Палладу”, вызвав пожар на батарейной палубе. В свою очередь русский 6” фугасный снаряд поразил “Такасаго”. После очередной перестрелки крейсера Дэвы вновь удалились на дистанцию превышавшую 6 миль. На этом закончилась первая фаза боя.

Таким образом, в первой фазе боя, Того пытался охватить голову русской эскадры. Витгефт контрманеврированием предотвратил попытку нажима на голову русской колонны. Ему удалось сорвать расчеты противника и оставить его далеко позади. Русский командующий со всеми своими кораблями прорвался в море. Он мог окончательно оторваться от неприятеля, если бы его эскадра имела хотя бы равный ход по сравнению с противником, но ход был ощутимо меньше.

Того, исправляя свои ошибки, снова медленно нагонял русскую эскадру. После первой фазы боя диспозиция противоборствующих флотов была следующей: русские в двух кильватерных колоннах уходили по направлению к Корейскому проливу; главные силы Того - его 1-й боевой отряд догонял русскую эскадру, находясь сзади и справа от нее; к 1-му отряду за это время для его усиления присоединился броненосный крейсер “Якумо” из 3-го боевого отряда, корабли которого держались на левом траверзе русских, на почтительном удалении. 5-й боевой отряд, шел севернее, значительно отстав. 6-й отряд следовал за 1-м боевым отрядом.

Около 15 часов Витгефт запросил семафором у командиров своих кораблей сведения о повреждениях. Ответы были благоприятные, корабли в вооружении существенных потерь и повреждений не имели. Так как адмирал Того имел явное намерение снова вступить в бой, Витгефт со своим штабом провел совещание: как выгоднее вести сражение. Мнение большинства офицеров сводилось к тому, чтобы развернуться и строем фронта уходить, оставляя главные силы противника за собой. При этом варианте японцы теряли свое преимущество в скорости хода и теряли также в силе артиллерийского огня. Витгефт не согласился с этим предложением, решив, пока не наступила темнота, принять кратковременный бой с противником на дальних дистанциях, при этом он полагал, что корабли эскадры не пострадают настолько, чтобы не дойти до Владивостока. После наступления темноты Витгефт предполагал несколькими поворотами оторваться от неприятеля и выполнить поставленную перед ним боевую задачу. Следует заметить, что Витгефт не предпринял ничего, что могло бы задержать японцев и затруднить им погоню, а такая возможность была: адмирал имел в своем распоряжении восемь миноносцев, которые можно было использовать для атаки главных сил противника. Хотя минная атака в дневное время на боевую линию судов противника смахивала на самоубийство, тем не менее, это могло вынудить японцев уклоняться от нее, и возможно расстроило бы их строй и задержало преследование русской эскадры. Около 16 часов командующий передал семафором по линии, чтобы эскадра вела огонь по головному кораблю противника, а с заходом солнца следила за “Цесаревичем”.

Тем временем 1-й боевый отряд медленно, но верно догонял русскую эскадру, следуя параллельным курсом. Около 16 часов, когда “Микаса” находился немного позади правого траверза “Цесаревича”, стрельбу по ней первой начала “Полтава”, а вслед за ней и “Севастополь”. Японский флагман дал залп из носовой 12” башни. Снаряды легли с недолетом по корме русского флагмана. Вслед за своим флагманом огонь по русской колонне открыли остальные японские корабли. Русские вскоре ответили и стреляли относительно реже японцев. Так согласно отчета старшего артиллериста “Цесаревича”, броненосец в течении часа выстрелил 22 12” снаряда. Стреляли редко, тщательно прицеливаясь, внося корректуры после каждого выстрела. “Микаса”, же за это время по версии японского исследователя Огасавары выстрелил 35 12” снарядов. Практически в течении часа, попаданий в “Цесаревич” не было. В 16 ч. 30 мин. “Микаса” вышел на правый траверз “Цесаревича” и повернул на 2 румба влево, попытавшись оказать давление на голову русской колонны. Минут через 10-15 русские тоже отвернули влево. К 17 часам дистанция между флагманами сократилась до 45 кабельтов. Вскоре японцы повернули вновь на 2 румба влево. Через 15 минут “Микаса” довернул еще раз. Русские вновь парировали отворотом влево, дабы не дать противнику охватить голову колоны и улучшить условия для работы артиллерии, удерживая дистанцию. По мере того как дистанция стала менее 40 кабельтов, был открыт огонь из 6” орудий.

………….. Вскоре начался второй период боя, расстояние было уже меньше, огонь с обеих сторон был самый оживленный. Враг обрушился на наш хвост, и во второй период наиболее пострадавшими были “Севастополь” и “Полтава” и “Ослябя”………………….. “Пожар в носовой крюйт-камере!” Зная хорошо, что пожар в зарядных отделениях и бомбовых погребах быть не может, я все-таки бегом бросился туда, спустился под башню, увидел тлеющие куски парусины, погреба были уже закрыты, бомбовый погреб уже начал кто-то затоплять. Воды в подбашенном отделении было достаточно, цистерна для питья полная и еще несколько ведер. Приказав убрать стоявшие полузаряды и плеснуть водой на тлеющую парусину, я прекратил существовавший лишь в полном воображении пожар в крюйт-камере, бомбовый же погреб распорядился немедленно осушить. Все возникавшие на “Полтаве” пожары в бою 28-го были в таком же роде, попадая снаряд рвался, начинали тлеть обильно смоченные койки, чемоданы, но специально направленная струя воды из шланга быстро прекращала пожар в самом его начале. Важно предупредить пожар, тушить его при возникновении, вот в чем состоит организация, и на Первой эскадре, она была доведена до совершенства, наши корабли не горели……………..

Из воспоминаний старшего офицера “Полтавы” капитана 2 ранга Лутонина.

Броненосцы и броненосные крейсера противника вели огонь главным образом по “Цесаревичу” и “Ослябя”, стараясь вывести из строя корабли под адмиральскими флагами и тем самым нарушить управление эскадрой. Дистанция медленно сокращалась. Японцы имея превосходство в скорости, медленно обгоняли русских. Японцы, опережая русскую эскадру и сблизившись до 30 кабельтов, вели интенсивный обстрел русских броненосцев. Разрывавшиеся снаряды давали множество осколков и массу раскаленной металлической пыли. Шум от близких разрывов и попаданий заглушал все. Назревала кульминация первого генерального сражения русско-японской войны.

…………………..Падение почти за кормой - передаю в башню 28, и вслед за тем ясно вижу, как наш снаряд врезался в корму “Сикисимы”. Носовая стреляет по “Микасе”, у него обе башни повернуты на правый борт, видимо подбиты и не действуют. В нас попадания сравнительно редки, но когда тяжелый снаряд угодит в броню, “Полтава” вся вздрагивает, кренится на левый борт. Через нас прямо рой снарядов проносится, их рев сливается в сплошной гул…………………..

Из воспоминаний старшего офицера “Полтавы” капитана 2 ранга Лутонина.

В 18 часов видя, что “Микаса” порядочно поврежден, перевели огонь на “Асахи”. Расстояние 25 кабельтовых. На “Микасе” замечено было несколько пожаров, обе башни прекратили огонь и не поворачивались, а из 6-дм батарейных пушек стреляла только одна из среднего каземата. Этому же времени соответствует раздавшийся сперва в батареях, а потом по всему броненосцу крик “ура”.

Из воспоминаний старшего артиллерийского офицера “Пересвета” лейтенанта Черкасова.

Во время маневрирования Виттефту, представлялась возможность послать в атаку миноносцы, дабы нарушить боевой порядок и строй японской эскадры, но по неизвестной причине командующий этого не сделал. Он находился на нижнем мостике “Цесаревича”, расположившись в плетеном кресле и безучастно наблюдал за ходом боя. На неоднократные советы и просьбы окружающих - уйти в боевую рубку адмирал не обращал внимания.

Наступил закономерный финал. В 17 час. 45 мин. крупнокалиберный снаряд ударил в мачту “Цесаревича”, осколками были убиты контр-адмирал Витгефт и ряд офицеров штаба. Чудом уцелел начальник штаба Матусевич, случайно зашедший в рубку за 2 минуты до попадания. После гибели командующего эскадру возглавил контр-адмирал Матусевич.

Тем временем крейсера Дэвы значительно опередившие Рейценштейна, вновь открыли огонь по русским крейсерам с дистанции 35-40 кабельтов. Русские крейсера открыли огонь и вскоре повредили двумя попаданиями “Касаги” и добились попадания в “Читозе”, после чего Дэва вновь увеличив дистанцию, вышел из боя.

Эскадры продолжали сближаться, осыпая друг друга шквальным огнем. От взрывов снарядов на борту кораблей взлетали деревянные обломки и куски металлических конструкций. Вспыхивали пожары, которые тем не менее, противникам удалось держать под контролем. Несмотря на более точный в целом огонь японцев, сокращение дистанции привело к тому, что японские корабли стали чаще получать попадания. Русские, после того как дистанция стала меньше 30 кабельтов, перешли на 12” бронебойные снаряды. 10” орудия “Пересвета” стреляли, как свидетельствует лейтенант Черкасов, левым стволом фугасными, а правым бронебойным снарядами. По распоряжению Матусевича, в 18 ч. 10 мин. на мачте подняли сигнал “усилить огонь”. Были вызваны наверх расчеты 75 мм орудий и из них открыли частый огонь. Противники продолжали интенсивно обстреливать друг друга. Вода кипела от разрывов. Несколько минут спустя, уже ощутимо дымивший “Микаса” после очередного попадания окутался клубами пара. В японском официозе это описано следующим образом: бронебойный 12” снаряд, видимо с “Цесаревича”, с дистанции не более 20 кабельтов попал в расколотую предыдущим попаданием 7” броневую плиту на уровне ватерлинии под грот-мачтой, пробил скос броневой палубы и, проломив переборку между угольной ямой и машинным отделением, и попал прямо в цилиндр высокого давления, но к сожалению не взорвался. От сотрясения при попадании порвался паропровод, машинное отделение заполнилось паром. В течении следующих нескольких минут Японский Флагман получил еще несколько попаданий, но самым тяжелым оказался предположительно 10” фугасный снаряд взорвавшийся на мостике японского флагмана, были убиты и тяжело ранены командир корабля, ряд офицеров корабля и штаба Того, который случайно уцелел, правда получил тяжелую контузию и временно выбыл из строя. Корабль, окутавшись клубами пара, и накренившись на левый борт, резко отвернул вправо от русской эскадры. “Асахи” неразобравшись повернул за флагманом. Вслед за “Асахи” последовали остальные японские корабли, размыкая смертельный клинч. Правда вскоре на “Микасе” спохватились и подняв сигнал “Не обращать внимания. Продолжать бой”, отвернули еще раз вправо, выходя из боя. “Асахи” повернул влево, увеличив ход до полного, вновь повернув на сближение, с русскими и ведя редкий огонь из уцелевших 12” орудий. Русские также отвечали редким залпами из 10” и 12” орудий. Тем временем стремительно наступавшие сумерки привели к тому, что вскоре противники с трудом различали друг друга по вспышкам выстрелов и по отблескам пожаров. Наконец в 19 ч. 45 мин. Катаока распорядился выходить из боя и следовать на Юго-Восток.

Впрочем, обратимся опять таки, к Японскому официозу, который свидетельствует, что после выхода из строя “Микаса”, Того придя в себя после контузии, немедленно распорядился флоту выйти из боя, а миноносцам атаковать противника. Стоит отметить, что телеграмма с “Микасы” адресата не достигла. Впрочем, боевые инструкции объединенного флота были достаточно четки, и каждый командир знал, что ему следует делать. В 20 часов “Микаса” застопорил уцелевшую машину и на “Акицусиму” перешел командующий соединенным флотом. Крейсеру удалось дать ход только в 20 час. 50 мин., после чего он в сопровождении крейсера “Акаси” последовал в условленную точку сбора. “Микаса” малым ходом, в сопровождении крейсеров “Сума” и “Идзуми” направился в Дальний. Приблизительно около пол восьмого Матусевич посоветовавшись со штабом и оценив обстановку отдал распоряжение Шульцу, Елисееву и Максимову с наступлением сумерек найти, атаковать и потопить поврежденную “Микасу”, в случае если японский флагман найти не получится, атаковать любые японские боевые суда после чего возвращаться в Порт-Артур. Около 20 часов крейсер “Новик”, миноносцы “Выносливый” (брейд-вымпел Заведующего отрядом эскадренных миноносцев капитана 2 ранга Е.П.Елисеева), “Властный”, “Грозовой”, “Бойкий” (1-е отделение), “Бесшумный” (командир лейтенант А.С.Максимов 3-й - начальник отделения), “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бурный” повернули последовательно на NWW.

В 20 час. 15 мин. Матусевич, учитывая, что предстоят минные атаки, и госпитальное судно обязанное нести согласно конвенции все ходовые огни выдаст место эскадры, отдал команду “Монголии” следовать в Циндао самостоятельно, где командир должен был отправить донесение в Мукден с докладом о гибели командующего, и о том, что прорыв удался. Следовавшая на Ost русская эскадра после 21 часа повернула на SO.

Матусевич отдал команду по флоту с помощью фонарей Табулевича, прожектора для отражения атак не включать, противоминную артиллерию изготовить к бою. Вскоре русская эскадра перестроилась. Крейсера выдвинулись в голову колонны и взяли под охрану фланги. Минные атаки начались около 21 часа. Полная неразбериха продолжалась несколько часов. Расчеты противоминной артиллерии немедленно открывали огонь по обнаруживаемым целям.

Как стало известно позднее: 1-й отряд истребителей атаковал броненосцы, идущие на юго-восток около полдесятого с правого борта. Каждый истребитель производил атаку самостоятельно. Рассвет заставил отряд прекратить поиски и возвратиться в Дальний. Ни одного торпедного попадания. Русские броненосцы около полуночи стали объектами атаки 2-го отряда истребителей. Но и в этом случае ни одна из выпущенных торпед в цель не попала. 3-й отряд истребителей, атаковал русские корабли около 22 часов. И в эту ночь удача улыбнулась капитан-лейтенанту Ояма - командиру “Усугумо”. Одна из двух выпущенных им торпед поразила “Севастополь”. Торпеда попала в кормовую оконечность корабля. Правда сблизившийся на дистанцию 1-2 каб. от русских кораблей истребитель, был неожиданно освещен прожектором и по нему открыли беглый огонь правым бортом “Севастополь” и “Полтава”. Спустя пару минут истребитель окутался паром и дымом, и вскоре потерял ход. Его расстреливали практически в упор. Но вскоре потеряли из виду, посчитав его потопленным, что оказалась вовсе не так. Впрочем, обратимся к официальной истории войны на море 37-38 гг., которая свидетельствует, что миноносец, согласно рапорта командира, получил не менее 3-4 попаданий 6” снарядами и не менее 15-20 попаданий мелких снарядов. Корабль потеряв ход медленно наполнялся водой. Через минут 40, он был обнаружен истребителем “Сазанами”, который предпринял попытку буксировки. Но все было бесполезно и “Усугумо” вскоре затонул. Экипаж был спасен “Сазанами”.

“Севастополь” отстал от строя. Оценив ситуацию, Эссен принял решение идти в Порт-Артур, и в 22 час. 15 мин. “Севастополь” повернул на N, а через полчаса повернул на NNtoW, скорость первоначально была 6 узлов. После осмотра повреждений и подкрепления переборок дали ход сначала 8, а потом и 10 узлов. Японцы не обратили внимание на выход из строя русского броненосца, так как на нем были потушены прожектора и полностью все наружные огни включая кильватерный.

Атаки 4-го отряда истребителей не увенчались успехом. И вновь огонь русских кораблей сорвал атаки японцев. При этом “Мурасаме” и “Асагири” получили повреждения, заставившие их временно прекратить выполнение боевой задачи. На последнем погибли 9 членов экипажа. 5-й отряд истребителей имел около полуночи перестрелку с русскими эсминцами. Японские истребители, сблизившись, первые открыли огонь и сразу же серьезно повредили “Выносливый” попаданием снаряда в машину, в результате чего он потерял ход. Русские миноносцы открыли ответный огонь, в результате чего “Югири”, “Сирануи” и “Муракумо” получили повреждения от попаданий снарядов. В ходе короткого боя японцы выпустили по русским 4 торпеды. Удачливым оказался “Кагеро” который выстрелил торпеду с дистанции 1-1.5 кабельтова и попал в кормовую часть “Выносливого”, который затонул спустя 15-20 минут. “Властный” и “Грозовой” также выпустили по торпеде, но промахнулись. С русской стороны получили повреждения также “Властный”, “Грозовой”. Экипаж “Выносливого” спас “Бойкий”.

Утром 28 июля 1, 2, 16 и 21-й отряды миноносцев уже находились в море, поэтому к ночи испытывали недостаток в угле и воде. Что же касается 6, 10, 14 и 20-го отрядов миноносцев, базирующиеся на Дальний, они вышли в море сразу после появления на внешнем рейде Порт-Артура Тихоокеанской эскадры. К моменту окончания дневного боя все миноносцы следовали по направлению движения главных сил, занимая различные позиции. Как и у истребителей, атаки миноносцев не были продолжением артиллерийской схватки: отряды осуществляли поиск русских кораблей самостоятельно. Процент одиночных действий и здесь был достаточно высок, а отсутствие нужных результатов позволяет даже сказать, что японцы занялись в темное время суток “боевыми блужданиями”. 1-й отряд сделал явную ошибку, когда, встретив 4 русских эсминца, решил избежать боя и ограничил себя расхождением на контркурсах. Учитывая, что продолжительное пребывание на ходу изрядно уменьшило запасы топлива и котельной воды, нужно было не игнорировать русские миноносцы, а немедленно атаковать их. Предвкушения встречи с броненосцами обернулись тем, что N 69, 68 и 70 так никого и не нашли, почему вынуждены были возвратиться в свою базу. Частично повезло одному N 70, сумевшему произвести минный выстрел в направлении трехтрубного силуэта, при этом цель опознана не была (фактически “Новик”). Посчитав, что долг выполнен, N70 ушел к островам Эллиот.

2-й отряд миноносцев еще днем понес небоевые потери: N 46 столкнулся с N 37, повредил себе нос и принужден был идти в Дальний. N 38 пытался атаковать концевые русские корабли, но потерял ход, после попадания в машинное отделение. В ходе атаки миноносцы потеряли друг друга. В 5 ч. 45 мин. на миноносец натолкнулись миноносцы “Властный” и “Грозовой” возвращавшиеся в Порт-Артур и расстреляли его. NN37,39,45 расстреляли торпеды без результата. Действия 6-го отряда миноносцев оказались успешнее всех остальных. Правда темнота легко разлучила корабли. N56 выпустил торпеды, в направлении русских крейсеров, что значит попросту в никуда, не добившись успеха. Потеряв цель в суматохе боя, ушел к своей стоянке. N 58 устремился в атаку на броненосец “Полтава”, и добился попадания торпеды, которая не взорвалась при попадании. Тем не менее, воинственных дух экипажа был еще достаточно высок, если командир миноносца, атаковал колонну русских кораблей повторно, но был встречен шквальным огнем. Атака оказалась безрезультатной. Для N 59 и N 57 боевой выход в море ограничился поисками русской эскадры, едва не привел к атаке собственных броненосцев и закончился под утро с приходом к месту постоянного базирования. А вот 10-й отряд миноносцев показал хорошую сплаванность. Незадолго до полуночи курс NWW вывел японцев прямо на голову русской колонны. Но вновь русские отразили огнем атаку и повредили миноносец N 40. Миноносцы 14-го отряда, к которым примкнул и “Манадзуру”, искали русских после смены последними курса и в результате противника не нашли и повернули к утру на Дальний. 16-му отряду также не повезло, в течении ночных поисков противника не обнаружили. Миноносцам 20-го отряда разделение не принесло удачи. Редкие попытки нападения неизбежно заканчивались промахом. Можно думать, что поисковая операция больше запомнилась японским командирам количеством напрасно сожженного угля, чем боевыми эпизодами. Зато каждый миноносец 21-го отряда сумел в период с 21 часа до 24 часов произвести атаку. Организованное управление на этом закончилось; только под утро корабли встретились в точке рандеву. После полуночи японские минные силы окончательно потеряли русских, и не было произведено ни одной атаки. Что касается русских, то в 1 ч. 25 мин. “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бурный” предприняли атаку 5-го боевого отряда Ямады и выпустили 2 торпеды. Безрезультатно. В “Бурный” попал 120 мм снаряд, прошивший навылет кормовую дымовую трубу. В “Бесшумный” попала пара 47 мм снарядов. После того, как японцы открыли огонь, русские миноносцы также обстреляли японцев из 75 мм орудий. В “Чин-Иен” попала пара снарядов, один из которых взорвался на мостике, ранив и убив 7 человек. После короткой перестрелки русские повернули к Порт-Артуру.

Как свидетельствует японский официоз, после переноса флага на “Акицусиму” Того направился в условленную точку сбора. Попытки 6-го боевого отряда в течении ночи связатся с 5-м боевым отрядом и с Дальним провалились, так как к вечеру, обнаружив усиление переговоров японцев, станции на Золотой Горе и “Баяне” начали деятельно мешать этим переговорам. Кроме того, из-за плохих погодных условий, условия связи были неудовлетворительны, ввиду этого только на рассвете удалось передать депешу в Дальний, после чего “Яеяма” направилась к ближайшей станции телеграфа, в результате чего телеграмма в Токио была отправлена только во второй половине дня. Утром 5-й боевой отряд принял телеграмму, из коей следовало, что поврежденный “Микаса”, с затопленным левым машинным отделением, следует в Дальний, в сопровождении крейсеров “Идзуми”, “Сума”, а главные силы следуют к западному побережью Кореи в условленную точку сбора. Ямада в свою очередь направил телеграмму в Дальний с просьбой прислать в его распоряжение миноносцы и повернул к Порт-Артуру с целью провести разведку русской крепости.

“Бойкий” пришел на внешний рейд Порт-Артур и встал на якорь в 7 ч. 20 мин. “Властный” и “Грозовой” встали на якорь невдалеке от “Бойкого” спустя час. А вскоре вслед за ними появился и “Новик”. Броненосец “Севастополь”, поврежденный ночью торпедой, шел 10-11 узловым ходом. Но ввиду фильтрации воды, было затоплено несколько близлежащих помещений, и ближе к утру скорость упала, из-за затоплений до 6-7 узлов. Но тяжело поврежденный броненосец продолжал упрямо держать курс на Порт-Артур. Около 3 часов удалось определиться по звездам, ненадолго открывшимся на небосводе. Как оказалось, “Севастополь” был в 70 милях от прохода на внутренний рейд Порт-Артура. Вскоре начало светать, но к 6 часам видимость из-за утреннего тумана упала до нескольких кабельтов. Броненосец, по прежнему, следовал курсом на центральный створ порта. Корабль сильно осел на корму. Небольшой крен на левый борт устранили контрзатоплением. Было принято решение в случае появления противника вести огонь до последнего снаряда, и затопить корабль в случае невозможности вести бой. Часа через полтора, туман начал рассеиваться. Видимость улучшилась до 4 миль. Так как станция радиотелеграфа была разбита в дневном бою, то даже позвать на помощь бы не удалось. Минуты тянулись томительно. Все находившиеся на верхних палубах вглядывались в хмарь тумана. Неожиданно позади правого траверза из тумана выскользнули один за другим силуэты четырех истребителей. Дрогнули стволы орудий, нащупывая цели, но вслед за этим с первого миноносца фонарем передали свои позывные. Возвращавшиеся с ночного поиска миноносцы Максимова натолкнулись на “Севастополь”. Подойдя практически вплотную к борту броненосца, Максимов получил распоряжение от фон Эссена сопровождать броненосец, а если он начнет тонуть, то снять экипаж. В случае встречи с неприятелем немедленно его атаковать. Тем временем видимость продолжала улучшаться. Около 8.30 вновь пошел дождь, и видимость опять упала. Вскоре дождь закончился и подувшим юго-восточным ветром, быстро развеяло туман. На небе не оказалось ни единого облачка, видимость изумительная, шла небольшая зыбь. Вскоре с правого борта обнаружили дым. Фон Эссен распорядился готовиться к бою. Корабли Максимова держались в 10 кабельтовых позади правого траверза “Севастополя”. Спустя час, когда неприятель сблизился до 10 миль, были опознаны корабли 5-го боевого отряда. “Чин-Иен” сильно дымя, шел на сближение. Вслед за ним шли “Мацушима”, “Хасидате”, “Ицукусима”. Тем временем, на севере, на горизонте открылись скалы Ляотяшаня. Около 11 часов на северо-востоке вновь открылись дымы. Спустя 15 минут, когда дистанция до бывшего китайского броненосца сократилась до 6 миль, кормовая башня русского броненосца произвела пристрелочный выстрел. Выстрел, хорошо нацеленный по направлению лег с недолетом. Вслед за тем дала залп носовая башня. Ямада поначалу предположивший, что его противник беспомощен, был разочарован. Тем не менее, продолжил сближение с противником, рассчитывая повредить его градом снарядов из своих 120 мм и крайне редкими выстрелами своих крупнокалиберных орудий. Вскоре японцы сблизились на дистанцию 3 мили, легли на параллельный курс и открыли частый огонь, море вокруг “Севастополя” вскипело от разрывов. Парадокс в том, что то, что все японские корабли стреляли по одной цели, во многом спасло русский броненосец, так как японские комендоры мешали друг другу. Первое попадание последовало в русский броненосец в 11 ч. 50 мин., когда 120 мм снаряд взорвался на спардеке, вслед за этим последовали новые попадания. Разлетающиеся осколки ранили и убивали людей на открытых постах, вновь повреждали корабельные конструкции, рвали такелаж, дырявили вентиляторы и вызвали несколько пожаров, которые к счастью вскоре удалось ликвидировать. Тем не менее, японский огонь не оказался безнаказанным, так как, учитывая наличие четырех противников, фон Эссен распорядился рассредоточить огонь артиллерии по всем кораблям отряда. Кроме того также не удались попытки отжать “Севастополь” и шквальным огнем заставить отвернуть от Порт-Артура. Вскоре загорелся и окутался клубами дыма “Чин-Иен”. Сильно вильнул после попадания 12” снаряда и через 10 минут вновь вернулся в строй “Хашидате”. В это время, наконец-то на наблюдательном посту Золотой горы разглядели, что вдалеке появились дымы и сообщили об этом на “Новик”, стоявший на внешнем рейде, который около 12 часов снялся с якоря и последовал на сближение с обнаруженными дымами, в сопровождении 5 миноносцев по протраленному створу. Через полчаса с внутреннего рейда вышли еще 4 миноносца и тоже направились к месту боя. Перестрелка с японцами продолжалась еще час. При этом немаловажную роль в спасении броненосца сыграли русские истребители, дважды выходившие в атаку на корабли Ямады и выпустившие по ним все свои торпеды. Эти самоотверженные атаки срывали стрельбу японских артиллеристов по “Севастополю”, заставляя противника маневрировать. За храбрость пришлось заплатить достаточно дорогую цену. Все миноносцы получили повреждения от попаданий снарядов и близких разрывов. Погибло 12 человек и 27 получили ранения. Наиболее сильные повреждения получил “Бурный”, получивший не менее 12-15 попаданий, не менее двух-трех из которых были 120 мм, но тем не менее сохранивший управление и ход не менее 15 узлов хотя и ненадолго. Сблизившись с кораблями Ямады “Новик” обстрелял “Чин-Иен”. Тем временем со стороны Дальнего, появились японские истребители. Однако около 13 часов батарея Электрического Утеса дала залп по “Чин-Иену” с максимальной дистанции, и хотя залп лег с большим недолетом, контр-адмирал Ямада немедленно отвернул в сторону Дальнего, выходя из боя. Тем временем “Бурный” из-за распространяющихся затоплений потерял ход и стал тонуть, и “Бесшумный” снял с него экипаж. Подошедшие русские миноносцы атаковали японские крейсера, но были обстреляны и отвернули. В 14 ч. 45 мин. “Севастополь” встал на якорь на внешнем рейде. К нему через час подошли портовые барказы, и к 1800 броненосец ошвартовался в восточном бассейне.

Данные о боевом применении артиллерии и боевых повреждениях составлены на основе анализа русских, японских и британских рапортов, изученных в 20-е годы.

Повреждения полученные русскими кораблями в ходе сражения в Желтом море.

“Цесаревич”. В ходе сражения корабль получил достоверно 28 попаданий. 12” снаряд попал под левую кормовую 6” башню и разорвался в адмиральской столовой. Броня трубы подачи выдержала это испытание, и башня продолжала действовать. В борту корабля образовалась пробоина. Осколками были ранены три человека. Небольшой пожар немедленно был потушен. 12” снаряд ударил в броневой пояс и, скользнув под воду, разорвался на 1 метр ниже поясной брони в районе 29 шп. с правого борт судна. Результатом явились смятые флоры и стрингеры и вмятина глубиной до 0,6 м. Через выбитые заклепки и разошедшиеся швы между листами обшивки были затоплены 2 верхних и 2 нижних бортовых коридора между 23 и 37 шп. Корабль принял 155 тонн воды и получил крен 3 град., ликвидированный контрзатоплением. Другим последствием этого попадания был временный выход из строя реостата горизонтальной наводки 6” башни (от сотрясения). В течение 15 минут до его исправления башню вращали вручную. 12” снаряд взорвался при ударе об верхнюю часть задней дымовой трубы, при этом посыпавшиеся вниз осколки вывели из строя котел N 13. Два 12” снаряда поразили корабль около 17 ч. 45 мин. Первый ударил в фок-мачту на 0,7 м выше палубы переднего нижнего мостика, перебив ее на 9/10 диаметра. Второй, идя на пару метров ближе к корме, пробил коечные сетки и взорвался в воздухе перед радиорубкой, уничтожив последнюю и разрушив смежное с ней походное командирское помещение. Взрывами были убиты стоявшие слева от мачты командующий эскадрой контр-адмирал В.К.Витгефт, флагманский штурман лейтенант Н.Н.Азарьев, младший флаг-офицер О.Н.Эллис и 3 матроса. Старший флаг-офицер М.А.Кедров, младший флаг-офицер мичман В.В.Кушинников и несколько моряков были ранены и отравлены газами. Куски горящей оплетки электропроводов от перебитого при повреждении мачты элеватора посыпались в погреб 47-мм патронов, но были своевременно потушен. 12” снаряд буквально вскрыл уже поврежденную в 1-й фазе боя заднюю трубу, выведя из строя еще два котла (N 14 и 15). 12” снаряд сделал большую пробоину в передней трубе. Крепившаяся к ней стрела для постановки шлюпок на ростры была оторвана, переломлена и брошена на левую рамовую шлюпбалку. 12” снаряд ударил в край крыши кормовой башни главного калибра рядом с левым комендорским колпаком. Крыша выдержала благодаря поддержке вертикальной брони, но дала вмятину. Внутрь башни полетели срезанные болты и гайки отрывающейся рубашки, кусок угольника. Ими был убит стоявший под местом взрыва гальванер. Осколки снаряда повредили нижнюю кормовую рубку, убили 3 и ранили 8 матросов. Был разбит элеватор, подававший 47 мм патроны на задний мостик. 12” снаряд пробил палубу и разорвался в хлебопекарне. 12” снаряд ударил в срез борта у правого переднего якоря, разорвавшись сразу по пробитии обшивки, смял 10-й шп. и сделал пробоину 0,75х0,75 м. Якорь силой взрыва был сброшен за борт. Никто из людей не пострадал. Сразу по окончании боя пробоина была временно заделана койками. Кроме того, два 12” снаряда взорвались на броне, не нанеся существенных повреждений. Первый попали в броневой пояс рядом с форштевнем и носовым минным аппаратом, второй попал в главный броневой пояс на уровне фок-мачты, нанеся мелкие осколочные повреждения надстройке. 6” снарядом попавшим в топ фок-мачты, были сорваны все ванты и штаги, а также антенну радиотелеграфа. 6” снаряд влетел в спардек против носовой башни главного калибра и сделал пробоину между 23 и 26 шп. по правому борту, частично захватившую каюту шкипера в батарейной палубе. Взрывом (объем полного разрушения - около 1 м3) поврежден рельс подачи 75 мм снарядов, уничтожена мебель, ружейная пирамида и 2 ящика артельной посуды. Перебитым осколками штагом вывело из строя носовой дальномер. Находившийся при нем мичман Д.И.Дараган, отметивший в часы боя полугодовой “юбилей” производства в офицеры, под дождем осколков от рвущихся у борта снарядов, вместе с матросами, заменил испорченный прибор, на неповрежденный с кормового мостика. 6” снаряд ударил в борт ниже носовой 6” башни. Взорвался при ударе и вырвал кусок борта. Башня вышла из строя на 5 минут. Два 6” снаряда попали в небронированный борт в кормовой части и взорвались при ударе нанеся в основном поверхностные повреждения. 6” снаряд попал в 6” башню N2 и взорвался между амбразурами чуть ниже орудий не нанеся существенных повреждений. 6” снаряд взорвался на кормовом мостике нанеся ряд осколочных повреждений. 6” снаряд взорвался на грот-марсе. Отмечался также ряд попаданий в броню, не менее 7 6” снарядов не вызвавших существенных повреждений. 3” снаряд попал в 47 мм орудие установленное на кормовом мостике и разрушил его. Всего в бою было убито 14 и ранен 51 человек. Корабль в ходе дневного боя и отражения минных атак выпустил 127 12” снарядов (61 бронебойный и 66 фугасных), 609 6” снаряда, 898 75 мм снарядов, 88 47 мм снарядов. В ходе боя было полностью выведено из строя 3 47 мм пушки. На следующий день были приготовлены к бою: 4 х 12” 12 х 6”, 14 х 75 мм, 5 х 47.

“Ретвизан”. В корабль в ходе сражения попало не менее 17 японских снарядов, но, несмотря на значительное число попаданий, повреждения броненосца оказались не слишком серьезными. Были разбиты все прожекторы и шлюпки, выведен из строя носовой компас, пробита фок-мачта и раздроблен элеватор подачи снарядов на фор-марс. У ватерлинии по правому борту 12” снаряд пробил 2” броню в носовой части корабля, в результате в лазаретном отделении, образовалась пробоина, через которую на ходу поступала вода в кондукторскую кают-компанию и носовой лазарет. Второй 12” снаряд попав в броню, ограничивавшую с кормы нижний каземат, разорвался и уничтожил три каюты в том числе и командирскую, произведя небольшой пожар. Еще один 12” и два 6” снаряда разорвались на спардеке. Два 12” снаряда взорвались при ударе о вертикальную броню, нанеся небольшие осколочные повреждения надстройкам. Попаданием 6” снаряда в срез амбразуры 12” башни был временно ограничен угол возвышения 12” орудия. Кроме того, вражеским огнем были полностью выведены из строя одно 6”, два 75 мм, три 47 мм орудий. Остальные повреждения — в основном осколочные — можно считать незначительными. Во всяком случае, броня нигде не была пробита, котлы и механизмы оставались в исправности. Потери в личном составе для столь ожесточенного боя также оказались относительно невелики: шесть матросов были убиты и 38 ранены, в том числе четверо — тяжело. Из офицеров легкие ранения получили пять человек: командир корабля Э.Н.Щенснович, мичманы Н.В.Саблин 3-й, В.А.Гурячков, П.C.Столица и князь Д.Н.Голицын. Всего за время дневного боя и отражения минных атак “Ретвизан” выпустил 124 12” снарядов (44 бронебойных и 80 фугасных), 547 6” снаряда (200 бронебойных, 347 фугасных), 688 75 мм снаряда и 144 47 мм снарядов(стальных). На следующий день к бою приготовлены: 4х12”, 11х6”, 13х75, 3х47.

“Ослябя”. В течении сражения в броненосец достоверно попал 31 снаряд. В носовую часть попало 2 12” и 1 8” снаряды. Через пробоину в жилой палубе впереди носовой переборки, вода затопила ряд носовых помещений. Кроме того, вода попала в жилую палубу и поступала в подбашенное отделение, погреба, отделение подводных минных аппаратов и динамо-машин. Последние, пришлось остановить, а личный состав был выведен наверх. В связи с прекращением подачи электроэнергии носовая башня временно перешла на ручное наведение и заряжание. Поступление воды в подбашенное отделение прекратилось после того, как все люки были задраены; остававшиеся там люди (около 25 человек) продолжали работу, будучи отрезанными, затопленными сверху помещениями. Заделать пробоину на ходу, из-за волнения было невозможно и удалось только на следующий день. Еще один 12” снаряд попал в этом же районе ниже ватерлинии, но брони не пробил, а лишь деформировал 5 шпангоутов и переборку. Под носовым казематом 12” снаќряд угодил в угол броневой плиты и вдавил его на 0,6 м вглубь. Образовалась пробоина, через которую поступило около 160 тонн воды, и корабль получил крен на правый борт. Для его выравнивания в отсеки левого борта было принято такое же количество воды. К концу боя “Ослябя” стал плохо слушаться руля, при перекладке его на борт броненосец медленно кренился в сторону, противоположную повороту. Вода, скопившаяся в носовых отсеках жилой палубы, перетекала в сторону крена, который увеличился до 8®. Поняв, что в результате израсходования части боезапаса и угля, затопления некоторых помещений и наличия в них свободной поверхности воды остойчивость корабля опасно снизилась, командир приказал затопить отсеки междудонного пространства, за исключением носовых. По словам очевидца, “эффект был поразительный: броненосец вновь приобрел свои прежние мореходные качества”. Два 8” снаряда попали в носовую башню и повредили привод горизонтального вращения. При этом пострадала и часть личного состава. Кроме того, в небронированный борт попало еще 2 12”, 1 8” и 5 6” снарядов нанесших сильные разрушения, но не угрожавших немедленным поступлением воды. Два 12” фугасных снаряда попали в главный броневой пояс и взорвались, нанеся небольшие повреждения и вызвав фильтрацию воды. Кроме того, в поясную броню и броню казематов предположительно попало 4 6” снаряда, повреждения от которых оказались минимальны. В заключении стоит отметить, что один 12”, шесть 6” и один 3” снаряд в разное время разорвались на спардеке. Осколками были повреждены трубы, мачты и мостики, изрешечены катера и шлюпки, перебит такелаж, уничтожен комплект сигнальных флагов. В дневном бою и при отражении минных атак корабль израсходовал 131 10” снаряд (41 бронебойный и 90 фугасных), 493 6” снарядов (150 бронебойных и 333 фугасных), 825 75 мм снарядов и 303 47 мм снарядов. Погибли 23 человека. 69 человек было ранено, в том числе и командир — капитан 1 ранга Бэр, получивший осколочные ранения в плечо и ногу, но после перевязки уже через 10 минут вернувшийся в боевую рубку и продолжавший командовать. На следующее утро выяснилось, что исправными оставались 3х10”, 8х6”, 14х75 мм и 3х47 мм орудий. Были выведены из строя два котла, и на некоторое время в конце артиллерийского боя останавливалась средняя машина. Корабль имел большое количество повреждений в надстройках, рангоуте, такелаже: сбиты обе стеньги, сильно повреждены осколками трубы, мостики, пробита навесная палуба. Ввиду последующей гибели броненосца источником располагаемой информации по повреждениям и расходу боезапаса являются рапорта судовых офицеров и командира переданные на флагман.

“Пересвет”. В ходе сражения в корабль попало 14 снарядами. Первый 12” снаряд ударил на полтора метра выше ватерлинии, в носовой части сделав пробоину и повредив осколками подшкиперскую. Второй 12” снаряд ударил в крышу носовой башни, и отрикошетил взорвавшись в воздухе осыпав осколками палубу и мостики. Привода башни вышли из строя на 10 минут от сотрясения при ударе, башня временно перешла на ручное управление. Третий 12” снаряд, пробил броневой пояс в носовой части, и развалился на куски без взрыва, тем не менее, вызвав ряд затоплений. Кроме того, в корабль попало 7 6” снарядов, из которых 3 взорвались при ударе о вертикальную броню поясов и казематов, не нанеся серьезных повреждений. Один 6” снаряд взорвался на правом крыле мостика. В результате командир капитан 1 ранга Бойсман получил несколько осколочных ранений от осколков отразившегося от внутреннего свеса крыши боевой рубки, но остался в строю. Взрывом 6” снаряда повреждена вторая дымовая труба. Еще один 6” снаряд взрывом разрушил фор-марс. Кроме того, от попаданий 6” и 3” снарядов выведено из строя 5 3” и 2 47 мм пушки. Верхние надстройки броненосца также имели множественные осколочные повреждения. Корабль израсходовал в дневном бою и при отражении минных атак 146 10” снарядов (65 бронебойных и 81 фугасных), 599 6” снаряда, 699 75 мм, 104 47 мм снарядов. Исправны и готовы к бою на следующий день июля 4х10”, 10х6”, 9х75 мм, 2х47 мм.

“Победа”. В ходе сражения корабль получил 10 попаданий: С правого борта 12” снарядом пробило ниже ватерлинии восьмидюймовую броневую плиту, причем выбитый снарядом кусок пробил внутренний борт и попал в нижнюю угольную яму под броневой палубой вместе с головной частью японского 12” снаряда. Эта яма и прилегающие три отсека оказались затоплены. В районе миделя 12” снарядом пробило плиту верхнего броневого пояса, и снаряд разорвался в жилой палубе над патронным погребом. Еще одна броневая плита от взрыва не менее чем 10” снаряда перекосилась, и ее угол оказался вдавлен на глубину 19 см. Наружный борт, защищенный броней, больше не пострадал. Борт, не защищенный броней, пробило в трех местах. Серьезные повреждения получили несколько пушечных портов, так что их стало невозможно закрыть. В отделение носового минного аппарата через пробоины в кондукторской каюте поступала вода, которую откачивали вручную с помощью двух бранќдспойтов из-за отсутствия приспособлений для спуска воды из жилой палубы в трюм, откуда можно было бы ее откачивать, используя стационарные водоотливные средства. Средняя дымовая труба имела большую пробоину, вероятно от 8” фугасного снаряда, остальные трубы имели осколочные повреждения. Повреждены осколками гребные суда. Во время боя на 31-м выстреле сломался контршток компрессора 10” орудия кормовой башни, и оно вышло из строя. Несмотря на напряженную работу артиллеристов, ввести орудие в строй удалось только через сутки. В бою временно не действовали 3 6” орудия из-за повреждения подъемных дуг, введены в строй силами расчетов. Одно 6” орудие выведено из строя прямым попаданием. В бою погибли 3 матроса, 29 человек ранено. Позже один раненый матрос скончался. В дневном бою и при отражении минных атак “Победа” выпустила 147 10” (70 бронебойных и 77 фугасных), 576 6”, 742 75 мм, 266 47 мм снарядов. К 00.00 30 июля в строю были: 4х10”, 9х6”, 12х75 мм, 6х47 мм.

“Полтава”. В течении сражения в корабль достоверно попало 17 снарядов. Так 12” снаряд попал в корму примерно в 1,2 м. ниже ватерлинии, пробил борт, не разорвался и лёг в помещении сухой провизии, которое мгновенно было затоплено водой. Второй 12” снаряд попал в батарейную палубу, и взорвался нанеся сильные разрушения корабельным конструкциям. 2 8” снаряда попали в верхнюю палубу между спардеком и 12” башней, произведя сильные разрушения: верхняя палуба от борта до борта была вырвана. 10” снаряд попал в кормовое нижнее офицерское отделение, раскрыв борт от нижней брони до батарейной палубы. Временно выходила из строя носовая 12” башня, хотя орудия могли вести огонь(башня была заклинена в положении на траверз правого борта). Два 8” снаряда попали в надводный борт в носовой части и довольно сильно разрушили надводный борт ощутимо выше ватерлинии, что правда не создавало угрозу затопления. Взрывом 8” снаряда попавшего в надстройку заклинило кормовую 6” башню. 8” снаряд попал в надводный борт в кормовой части и разломился на куски ударившись о барбет. 8” снаряд взрывом повредил верхнюю часть носовой дымовой трубы. Кроме этого в корабль попало 7 6” снарядов нанесших разной степени повреждения. Осколками повреждены шлюпки, мачты и мостики. Выведено из строя 3 47 мм пушки. Благодаря напряженной работе сутки спустя, удалось ввести в строй все 6”. В действии к концу следующих суток было: 4х12”, 12х6”, 9х47 мм. Корабль в дневном бою и ночью при отражении минных атак расстрелял: 132 12”, 444 6” и 484 47 мм снарядов.

“Севастополь”. В ходе сражения в корабль достоверно попало 18 снарядов. 12” снаряд около 6” кормовой башни, после чего всё электрооборудование для заряжания было выведено из строя. Следующий 12” снаряд полностью разрушил кают-компанию. 12” снаряд пробил носовую дымовую трубу навылет, без разрыва. 8” снаряд попал в кормовую трубу и взорвался. Из-за повреждения упала тяга. 8” снаряд взорвался на батарейной палубе и полностью вывел из строя 6” орудие. 8” снаряд попал в воду на уровне носового мостика, затем поднялся и пробил небронированный борт, после чего застрял в шкиперской кладовой. Взрыва не последовало. Осколки 8” снаряда разорвавшегося на крыле мостика проникли в боевую рубку и ранили почти всех находящихся в ней. 8” снаряд взрывом разворотил штурманскую рубку. Еще один 8” снаряд взорвался на кормовом мостике, изрешетив осколками раструбы вентиляторов и повредив кожух кормовой дымовой трубы. Наконец еще один 8” снаряд попал в носовую башню и взорвался, что, тем не менее, не привело ни к задержкам в стрельбе ни иным серьезным повреждениям. Кроме этого в ходе обследования броненосца установлено, что в броненосец попало не менее 8 6” снарядов. Три из них попали в вертикальную броню оставив, только следы от попаданий. Два снаряда повредили небронированный борт в носовой части. Еще один снаряд взорвался в кормовой части на уровне ватерлинии, в результате чего возникла течь. Еще два снаряда взорвались на спардеке. В результате артиллерийского обстрела все гребные суда были выведены из строя, осколками повреждены палубные конструкции и нанесено еще множество небольших повреждений. В ходе боя погибли 7 человек, ранено 62 человека, некоторые из них скончались ещё до возвращения в Порт-Артур. Ночью корабль был поврежден торпедой попавшей в кормовую часть, в результате чего капитан 1 ранга фон Эссен повернул корабль в Порт-Артур. Повреждения к счастью оказались не фатальны, и ограничились затоплением ряда отсеков, в том числе румпельного отделения. Временно вышло из строя рулевое управление. В начале удалось дать ход в 5-6 узлов, затем, дав максимальные обороты машинам, удалось развить и поддерживать 7-9 узловой ход. Утром броненосец догнал 5-й боевой отряд контр-адмирала Ямады. Бой продолжался в общей сложности полтора часа. В корабль попало в общей сложности 17 снарядов. Из них один 12”, не менее трех 6”, остальные 120 мм. 12” снаряд ударил в броневой пояс у ватерлинии в районе фок-мачты и взорвался, вдавив броневую плиту и вызвав течь. 3 снаряда попали в вертикальную броню не нанеся никаких повреждений. 120 мм снаряд взорвался на кормовом мостике, осыпав осколками спардек и повредив грот-мачту. Еще один 120 мм снаряд разворотил верхнюю часть кормовой дымовой трубы. В кормовую башню попало 2 120 мм снаряда, в результате чего башня пострадала незначительно. Из числа попавших снарядов 3 не разорвались. Один пробил навылет носовую дымовую трубу. Два пробили надводный борт в носовой части. Самым существенным попаданием стало прямое попадание в 6” орудие стоявшее на батарейной палубе, сдетонировал снаряд в канале ствола, в результате чего орудие разрушено, и расчет полностью погиб. Кроме того была разрушена каюта трюмного механика, возник пожар в кладовой шкиперского имущества, вскоре ликвидированный и поврежден балкон. Корабль в дневном бою, ночью при отражении минных атак и в бою с 5 боевым отрядом расстрелял: 203 12”, 1113 6”, 666 47 мм снарядов.

“Аскольд”. В начале сражения крейсер попал под огонь первого боевого отряда. 12” снаряд попал в переднюю трубу и снёс её, взрывом повредив кожух второй трубы и осыпав осколками передний мостик. 8” снаряд попал в корму и произвёл пожар, который был скоро потушен. Далее в ходе сражения корабль несколько раз вступал в перестрелку с крейсерами Дэвы, в ходе которых в крейсер попал один 8” и два 4.7” снаряда. 8” снаряд полностью вывел из строя 6” орудие N4 прямым попаданием. Один 4.7” снаряд взорвался на кормовом мостике. Второй попал в надводный борт в 4 футах от ватерлинии, в районе грот-мачты и взорвался при ударе. Периодически в пробоину захлестывала вода на ходу. Всего на крейсере погиб 1 офицер и 15 матросов, ранено 18 человек. Всего в течении боя корабль получил 5 попаданий японских снарядов. Днем в ходе боя и в ходе отражения минных атак было выпущено по противнику 442 фугасных 6” снаряд, 343 3”, 66 47 мм. В ходе боя из-за поломок механизмов вертикального наведения выходили из строя 6” пушки Канэ, и к концу дня действовала половина орудий. Оторван ствол у 3” орудия. Силами команды, был осуществлен аварийный ремонт орудий, и на следующий день на корабле было приготовлено к бою: 11х6”, 9х75 мм, 2х47 мм.

“Новик”. В ходе сражения получил небольшие повреждения от осколков. Крейсер в ходе сражения, в ходе ночного поиска, и боя с отрядом Ямады расстрелял 199 120 мм и 66 47 мм снарядов. Крейсер вернулся на внешний рейд Порт-Артура.

“Диана”. В конце сражения получил два попадания. 8” неразорвавшийся снаряд, попав в подводную часть правого борта, под очень острым углом от носа к корме, образовал пробоину 4х0.8 м, через некоторое время она была заделана. 6” снаряд взрывом разрушил штурманскую рубку. На крейсере было 3 убитых и 7 раненых. На крейсере на следующее утро было готово к бою 8х6”, 12х75 мм орудий. Корабль в ходе сражения расстрелял 249 6” и 399 75 мм снарядов.

“Паллада”. в ходе сражения получил одно попадание. 8” снаряд пробил борт и взорвался на батарейной палубе, вызвав пожар. Было полностью выведено из строя два 75 мм орудия. Кроме этого временно выходили из строя в ходе боя и другие орудия, которые восстанавливались силами расчетов. На корабле было 7 раненых. На крейсере на следующий день в строю были 8х6” мм, 12х75 мм. Корабль в ходе сражения выпустил 277 6” и 300 75 мм снарядов.

“Аврора”. В ходе сражения в корабль попало 2 снаряда. 6” снаряд ударил в боевой марс и взрывом разрушил его, осыпав осколками дымовую трубу и ходовую рубку. 8” снаряд прошил вторую дымовую трубу в верхней части, и взорвался над палубой, осыпав ее осколками. Ночью в ходе стрельбы оторвало ствол 75 мм орудия. На корабле было убито 5 и ранено 11 человек. Корабль в ходе сражения выпустил 229 6” и 426 75 мм снарядов. На следующий день было готово к бою - 8х6”, 16х75 мм орудий.

Повреждения полученные японскими кораблями в ходе сражения в Желтом море.

“Микаса”. Флагман японского флота, получил в общей сложности в ходе сражения в Желтом море 22 попадания. В начале сражения около 12 ч. 45 мин. в ходе перестрелки с русской эскадрой 12” снаряд разорвался в основании грот-мачты, убив 12 и ранив 5 человек. Этот снаряд разрушил грот-мачту примерно на две трети окружности. Второй 12” снаряд попал в правый борт, в районе мостика, в главный броневой пояс, в результате чего плита потрескалась и возникла небольшая течь. Вскоре в сражении возникла пауза вплоть до 16 часов после чего перестрелка проходила на больших дистанциях. Без десяти-пятнадцати семнадцать в кормовой части корабля произошел сильнейший взрыв. В кормовой барбет попал 12” снаряд. Осколки этого снаряда убили 1 и ранили 18 человек. Взорвалось правое орудие в барбете, причем выведенной из строя оказалась вся установка (вышла из строя горизонтальная наводка). Спустя несколько минут 12” снаряд попал в 7” броневую плиту у ватерлинии в районе грот-мачты и предположительно расколол ее взрывом, что сыграло в последующем огромную роль. Спустя 15-20 минут в корабль вновь последовали попадания. 12” снаряд разорвался на жилой палубе в носовой части. Взрывом нанесены большие разрушения в носовой части и нанесены большие потери личному составу. Следующим попаданием 12” снаряда была пробита 5” броня в носовой части у ватерлинии. Затем снаряд ударил в броневую плиту карапасной палубы вмял ее, нарушив тем самым водонепроницаемость и сдетонировал. Взрывом были нанесены серьезные повреждения корабельным конструкциям. В результате попадания корабль принял не менее 200 тонн воды. В том числе, затоплено отделение бортового торпедного аппарата. Течь полностью остановить не удалось. Кроме того, в это же время в корабль попало 2 6” снаряда. Первый пробил навылет носовую дымовую труба без взрыва. Второй снаряд пробил борт в кормовой части. Взрывом разрушено две офицерских каюту и произошло возгорание, которое удалось вскоре ликвидировать. Тем временем к 18 часов дистанция сократилась до 25-30 кабельтов и попадания с русских кораблей участились. Около 18 ч. 10 мин. в корабль попало практически одновременно два 12” снаряда. Первый пробил навылет небронированный борт в районе адмиральской каюты. Второй же пробил 6” броню в районе второй дымовой трубы под средним 6” орудием, от взрыва снаряда, последнее полностью вышло из строя, также была выведена из строя подача 6” боезапаса. Очень серьезные последствия последовали от взрыва 10” фугасного снаряда на мостике японского флагмана, при этом было убито 9 и ранено 17 человек, в числе последних оказались командир корабля и два офицера штаба. Командующий Объединенного флота адмирал Того случайно уцелел, и по неофициальным свидетельствам получив тяжелую контузию временно выбыл из строя. Примерно в это же время взрывом очередного 10” снаряда была сильно повреждена кормовая дымовая труба. Следующий 10” фугас взорвался на спардеке в кормовой части повредив осколками дымовую трубу и мостик и вызвав сильный пожар, с густыми клубами черного дыма, который был отчетливо виден на русских кораблях. Кроме того, судя по всему именно в это время еще один крупнокалиберный снаряд, видимо 10” фугасный взорвался на броне каземата 6” артиллерии. Попадания 6” снарядов также зачастую наносили серьезный ущерб. Так взрывом 6” снаряда был разрушен фор-марс, при этом все находившиеся там в этот момент погибли. Следующий снаряд взорвался на спардеке в кормовой части. Третий снаряд взорвался на носовом барбете, не нанеся тому серьезных повреждений. Нокаутирующим оказалось проникающее попадание 12” бронебойного снаряда, который пробив попал в брешь в бортовой броне созданную более ранним попаданием русского снаряда, пробил скос и пройдя через угольную яму проник в машинное отделение и попал прямо в цилиндр ВД правой машины, сдвинув ее с фундамента и выведя тем самым ее полностью из строя. Разорван паропровод и машинное отделение заполнил пар. Корабль сильно запарил, и спустя несколько минут уже теряя ход, броненосец отвернул вправо. В короткий промежуток времени корабль вновь дважды был поражен 12” снарядами. Первый проломил броневую плиту чуть выше ватерлинии в кормовой части и взорвался внутри, вызвав новые затопления. Второй спустя несколько минут пробил небронированный борт в кормовой части и был остановлен броней барбета, основательно разворотив все на своем пути. Взрыва не произошло. 6” снаряд взорвался, ударив в раструб вентилятора в кормовой части, полностью его разрушив, кроме того, было убито и ранено 14 человек из состава аварийной группы занятой тушением пожара. Немедленно после отворота на фок-мачте, взвился сигнал “Не обращать внимание”. После 19 часов корабль повернул на W и вскоре встретился к крейсерами контр-адмирала Того. Потери экипажа оказались самыми тяжелыми среди всех японских кораблей за этот бой. По официальным данным, было убито 53 и ранено 99 человека.

“Асахи”. Второй по степени тяжести пострадавший японский броненосец. В течении сражения в корабль достоверно попало 11 снарядов. Кроме этого имелись еще осколочные повреждения. Но наибольший ущерб артиллерии корабля был нанесен около 17 часов, когда из-за разрыва снаряда в стволе, вслед за которым сдетонировал снаряд в соседнем стволе, в результате перегрева, кормовой барбет “Асахи” полностью прекратил огонь по техническим причинам. Около 17 час. 30 мин. 10” снаряд пробил небронированный борт, чуть выше 4” бронепояса в кормовой части и взорвался вызвав пожар в офицерских помещениях. Спустя несколько минут предположительно 6” снаряд ударил в край броневой плиты кормового 6” каземата и взорвался осыпав осколками орудие и расчет. В результате погибли трое и было ранено пять человек. Орудие вышло из строя на полчаса. После 18 часов когда дистанция начала резко сокращаться, возросла так же эффективность русского огня. В течении последующих 40-50 минут вплоть до временного выхода вслед за флагманом из сферы действенного русского огня в корабль достоверно попало еще 8 снарядов. Около 18 часов 20 мин. вероятно 10” снаряд разорвался на броневом поясе левого борта в корме. Броня пробита не была, однако осколки снаряда нанесли ущерб легким конструкциям и снесли много оснастки. Спустя несколько минут, взрывом 10” снаряда на спардеке был разнесен на куски паровой катер и возник пожар. От осколков пострадали трубы и такелаж. В районе 18 ч. 30 мин. 10” снаряд пробил 6” бортовую броню под казематом N1 примерно в 40 см ниже ватерлинии и вызвал затопление угольной ямы. Кроме того, в корабль попало еще 4 6” снаряда. Первый пробил носовую дымовую трубу и взорвался над палубой. Осколками повреждены вентиляторы и шлюпки и пострадало несколько человек. Второй снаряд пробил небронированный борт в носовой части чуть выше 4” брони и взорвался на жилой палубе. Третий снаряд пробил небронированный борт и сдетонировал от удара об 76 мм орудие, полностью его разрушив и временно выведя из строя 6” орудие расположенное в каземате палубой ниже. Примерно в это же время еще один снаряд сдетонировал на 6” броне в районе кормовой дымовой трубы. Наконец 75 мм снаряд пробил небронированный борт в носовой части и застрял в шкиперской кладовой. После 19 часов корабль вновь лег на курс параллельный русской эскадре, а затем вновь повернул на сближение в уже сгущающихся сумерках ведя редкий огонь по противнику главным калибром и около 19 ч. 40 мин. получил попадание с дистанции около 40 кабельтов 12” фугасным снарядом который взорвался у основания кормовой трубы, основательно ее разрушив. В результате попадания возник пожар хорошо видный с русских кораблей. Спустя несколько минут броненосец отвернул вправо на 4 румба от противника ложась на курс SOO. По официальным японским данным в бою погибло 29 человек и 47 было ранено.

“Сикисима” в ходе сражения получил 7 попаданий. До 17 ч. 40 мин. корабль получил небольшие осколочные повреждения. Примерно в это же время сначала одно орудие главного калибра в носовом барбете вышло из строя в результате аварии. Вслед за этим 6” снарядом был пробит навылет небронированный борт в носовой части. С 18 часов вплоть до отворота до противника в 18 ч. 45 мин. в корабль попало 5 снарядов. 10” снаряд взорвался в кормовой части в офицерском помещении. 6” снаряд взорвался на кормовом мостике, повредив осколками мачту и раструбы вентиляторов. Следующий 6” снаряд взорвался на броне чуть выше ватерлинии в носовой части. Попаданием в амбразуру кормового каземата одного 3” снаряда было выведено из строя 6” орудие. Притом, что снаряд не взорвался, расчет пострадал незначительно. Второй 75 мм снаряд пробил навылет штурманскую рубку. В ходе перестрелки с русской эскадрой в сумерках около 19 ч. 30 мин. корабль получил попадания 10” снаряда в результате, которого была полностью разрушена адмиральская каюта. Возник пожар, который удалось потушить спустя 20 минут. В ходе сражения погибло 11 человек, еще 27 получили ранения разной степени тяжести.

“Фудзи” в ходе сражения получил повреждения от трех попаданий русских снарядов. 6” снаряд пробивший небронированный борт чуть выше ватерлинии привел к возникновению течи, которою вскоре удалось устранить. 75 мм пробил небронированный борт в центральной части и разорвался ударившись о пиллерс на батарейной палубе. 10” снаряд ударил в носовой клюз и основательно его разворотил, что привело к травлению якорь-цепи и затем к ее отдаче. Кроме этого имелись повреждения осколками от близких разрывов. В бою получили ранения 7 человек.

“Кассуга” в ходе боя корабль получил небольшие осколочные повреждения.

“Ниссин”. Флагманский корабль вице-адмирала Катаока. В общей сложности в корабль попало 5 русских снарядов. Первое попадание корабль получил около 16 ч. 30 мин., когда в корабль попал 10” снаряд взорвавшийся на спардеке и нанесший осколочные повреждения кормовой трубе, мостику, вентиляторным раструбам и шлюпкам. Впоследствии в корабль попало еще 4 снаряда. 12” снаряд пробил навылет носовую дымовую трубу. Второй 12” снаряд пробил 6” броню и взорвался на батарейной палубе, причинив тем самым сильные повреждения и убыль в личном составе. Один 6” снаряд взорвался на броне в районе носового мостика. Второй 6” снаряд пробил небронированный борт в кормовой части чуть выше броневого пояса и взорвался в канцелярии. Таким образом, по официальным данным на “Ниссин” было 12 убитых и 27 раненых.

“Якумо”. В течении сражения в корабль в общей сложности попало 3 12” снаряда. Один 12” снаряд пробил 6” броню каземата 6” орудия и нанес очень сильные повреждения, разрушив станок орудия; при этом было уничтожено расположенное на шельтердеке над казематом 3” орудие. Вторым 12” снарядом оторвало ствол правого 8” орудия кормовой башни. Башню заклинило и перекосило. Третий 12” снаряд разорвался на спардеке и вызвал сильный пожар. Экипаж корабля потерял 17 человек убитыми и 30 ранеными.

“Асама”. Крейсер был выведен из строя в самом начале сражения следуя концевым в колоне 1-го боевого отряда получив 3 попадания. В крейсер попал 12” снаряд, видимо с “Полтавы”. Снаряд пробил бронированный борт в кормовой части, взорвался ударив в броневую палубу и вывел из строя рулевое управление. Попадание вызвало обширные затопления, в том числе было затоплено румпельное отделение. Корабль сильно осел кормою. Вскоре в корабль попало еще два 6” снаряда, первый взорвался в основании, кормовой дымовой трубы повредив осколками 4 котла. Второй разорвался на кормовом мостике. Экипаж корабля потерял 3 человека убитыми и 17 ранеными и обожженными. Крейсер вышел из боя направился для ремонта в Дальний.

“Акаси”. В крейсер попал 6” снаряд пробивший навылет носовую дымовую трубу. Кроме этого имели место небольшие осколочные повреждения. 1 человек ранен.

“Акицусима”. В корабль попал 6” снаряд взорвавшийся у основания грот-мачты. Погибло 3 человека и 8 человек получили ранения.

“Читозе”. Поврежден попаданием 6” снаряда ударившего в основание кормового 8” орудия и выведшего его из строя. На корабле погибло 5 человек, еще 4 получили ранения.

“Такасаго”. Поврежден попаданием 6” снаряда пробившего небронированный борт и взорвавшегося на жилой палубе. Погиб 1 человек и 4 получили ранения.

“Касаги”. Поврежден попаданиями трех 6” снарядов. Первый пробил правый борт и разорвался в кормовом отделении нижней палубы, ранив 5 человек, в отделение на ходу стала поступать вода. Второй повредил кормовую дымовую трубу, разорвавшись после ее пробития и осыпав осколками верхнюю палубу. Третий взорвался на спардеке временно выведя осколками из строя два 120 мм орудия. В общей сложности на корабле погибли 11 и были ранены 17 человек.

“Чин-Иен”. Поврежден двумя 75 мм снарядами ночью в ходе перестрелки с русскими эсминцами. В ходе боя с “Севастополем” и “Новиком” в броненосец попало 3 12”, 2 6” и 2 120 мм снаряда. Стоит отметить, что из числа попавших 12” снарядов 2 не разорвались. Первый снаряд пробил навылет кормовую дымовую трубу, основательно, тем не менее ее деформировав. Второй снаряд попал в небронированный борт в районе ватерлинии в кормовой части, скользнул по карапасной бронепалубе и вышел с противоположного борта, вызвав тем самым обширные затопления, в результате только близость Дальнего и выход из боя спасла японский броненосец. Третий 12” снаряд попал в грот-мачту у основания. Свалил ее и вызвал сильный пожар. Попавшие в корабль 120 мм и 6” снаряды вывели из строя кормовое 6” орудие. Основательно повредили носовую дымовую трубу. Разнесли на куски паровой катер и разрушили фор-марс, попутно оборвав стеньги. На корабле в ходе боя погибло 17 человек и 21 человек получил ранения. Кроме того имели место небольшие осколочные повреждения.

“Мацусима”. В ходе боя с “Севастополем” и русскими миноносцами в крейсер попало 2 6”, 120 мм и 75 мм снаряды не нанесших впрочем существенных повреждений.

“Хасидате”. В ходе боя с “Севастополем”, крейсер был серьезно поврежден 12” снарядом пробившим борт и взорвавшимся на батарейной палубе. Возник сильный пожар. Взрывом так же было перебито рулевое управление, в результате чего крейсер на некоторое время выходил из строя. Кроме того, в носовую часть крейсера попал 120 мм снаряд с “Новика” осыпавший осколками мостик и 75 мм снаряд пробивший борт в носу и застрявший потом в переборке. “Ицукусима”. В ходе боя с “Севастополем” и русскими миноносцами в крейсер попал 6” снаряд пробивший борт в носу и взорвавшийся на жилой палубе. Кроме того в крейсер попала пара 75 мм снарядов, один из которых не взорвался.

Эффективность артиллерии Русской эскадры в ходе сражения в Желтом море

В течении дневного боя русские броненосцы израсходовали 494 12”, 421 10”, 3413 6”, 2866 75 мм снарядов, добившись в свою очередь 54 подтвержденных попаданий - 19 12”, 12 10”, 19 6”, 4 75 мм снарядов. Крейсера израсходовали 1108 6” и 55 120 мм снарядов, добившись в свою очередь 7 попаданий 6” снарядами. В итоге средний процент попаданий составил: для 12” орудий - 3.85%, для 10” орудий - 2.84%, для 6” орудий броненосцев - 0.56%, для 6” орудий крейсеров - 0.72%, для 75 мм орудий - 0.14%. В общей сложности в японские корабли подтверждено 63 попадания, что составляет 0.75% из числа выпущенных снарядов.

Эффективность артиллерии Нихон Кайгун в ходе сражения в Желтом море

В дневном бою броненосцы израсходовали 570 12”, 38 10”, 567 8”, 4338 6”, 4625 3” снарядов, добившись 137 подтвержденных попаданий - 39 12”, 2 10”, 21 8”, 63 6”, 12 3”. Вспомогательные силы израсходовали 5 12.6”, 11 12”, 191 8”, 154 6”, 221 4.7” снарядов: добившись 8 подтвержденных попаданий - 5 8”, 1 6”, 2 4.7” снарядами. В итоге средний процент попаданий составил: для 320 мм орудий - 0, для 12” орудий - 6.7%, для 10” орудий - 5.3%, для 8” орудий - 3.4%, для 6” орудий - 1.46%, для 4.7” орудий - 0.9%, для 3” орудий - 0.25%.В общей сложности в русские корабли попало 145 снарядов, что составляет 1.43 % из числа выпущенных снарядов.

Ночью после поворота на юг корабли русской эскадры шли, по-прежнему полностью без огней, кроме кильватерных. Ход к рассвету снизили до 8-9 уз. На кораблях шла подготовка к возможному утреннему бою. Ремонтировались поврежденные орудия и механизмы, убирались обломки, заделывались пробоины. Легкая дымка окутывала море, но погода была ясная и дул легкий южный ветер. Ночной поворот Матусевича, прервал контакт с японскими судами, но главный вопрос, который стоял перед адмиралом - как надолго. На рассвете стало окончательно ясно - в строю нет “Севастополя”, но сделать что-либо уже не представлялось возможным. С рассветом Матусевич отдал распоряжение доложить о фактическом состоянии судов, запасах угля и о расходе снарядов. После короткого совещания со штабом и командиром “Цесаревича” Матусевич принял решение зайти в Циндао с целью ремонта повреждений и бункеровки угля. После чего следовало продолжать прорыв во Владивосток. К 10 часам дымка рассеялась, и вскоре с правого борта открылся вдалеке Шантунгский маяк. Эскадра повернула на Циндао, и после некоторых раздумий Матусевич подписал подготовленную штабом телеграмму в штаб Наместника, текст, приводится ниже и отдал распоряжение Рейценштейну следовать полным ходом в Циндао, чтобы согласовать с Германским командованием стоянку и пополнение запасов угля, а также направить телеграмму в Мукден.

Кстати стоит заметить, что миноносец “Решительный”, доставивший почту в русское консульство в Чифу, уже, будучи интернированным, был захвачен, в нарушение международных законов, абордажной группой с японских миноносцев и отбуксирован японскими миноносцами из порта, тем самым грубо нарушив китайский нейтралитет.

Телеграмма Контр-Адмирала Матусевича Наместнику Е.И.В. 29 июля 1904 года

Доношу Вашему Высокопревосходительству. На рассвете 28 июля, согласно Высочайшего повеления эскадра вышла в море для прорыва во Владивосток. Бой начался после 12 часов. в 17.30 взрывом снаряда на мостике флагмана убит контр-адмирал Витгефт, Сражение продолжалось до 8 часов вечера. Стрельба наших судов также нанесла серьезный ущерб неприятелю. Вечером “Новик” и миноносцы моим распоряжением посланы в атаку поврежденной в ходе боя “Микасы”, которая сильно парила. В настоящее время следую в Циндао с целью ремонта повреждений и пополнения запасов угля. Ночью от эскадры отстал “Севастополь”. Сведений о его судьбе не имею. Предполагаю произвести небольшой ремонт, после чего полагаю прорываться во Владивосток во исполнение Высочайшего повеления. Прошу Вашего превосходительства дать указание командующему Тихоокеанским флотом об обеспечении прорыва эскадры посылкой отряда крейсеров в восточный проход Цусимского пролива.

Дымов на горизонте не наблюдалось. Корабли следовали в двух кильватерных колоннах, левая крейсерская, а правая броненосцев. “Аскольд” прибавив ходу до 16 узлов направился в Циндао, где отдал якорь на внешнем рейде в 16 часов. Немедленно по постановке на якорь контр-адмирал Рейценштейн прибыл с визитом к военному губернатору Киа-Чао капитану 1 ранга фон Труппелю с которым была предварительно согласована стоянка русской эскадры. Также была отправлена телеграмма в Мукден. В 18 часов “Аскольд” втянулся во внутренний бассейн и три часа спустя спустя приступил к бункеровке угля. В полночь на внешний рейд прибыла русская эскадра и до утра отстаивалась на внешнем рейде кроме “Цесаревича”, который в 2 часа ночи при свете прожекторов был ошвартован во внутреннем бассейне. На рассвете Матусевич известил эскадру, что первые под загрузку станут крейсера и определил им срок до вечера, после чего крейсера должны были выйти на внешний рейд, где им следовало, находится в полной готовности. В 8.00 капитан 1 ранга фон Труппель прибыл на борт “Цесаревича” с визитом и известил русского командующего, что Кайзер разрешил 72-часовую стоянку, считая с этого момента, кроме того, дал согласие оказать максимальное содействие ремонту повреждений силами военного порта. На рассвете крейсера втянулись во внутренний бассейн и приступили к погрузке угля. В полдень на борту “Цесаревича” был созван военный совет с участием всем старших офицеров эскадры.

В ходе совета флагманов было принято решение во исполнение повеления императора продолжить прорыв во Владивосток, назначив место рандеву с ВОК в восточном проходе Цусимского пролива к северо-востоку от острова Ики. В связи с чем, следовало произвести устранение тех повреждений, которые возможно устранить, после чего, следовало выйти в море и прорваться во Владивосток для продолжения войны. В адрес Наместника в Мукден направлена телеграмма с протоколом совещания и планом действий эскадры по организации встречи с ВОК.

Ответной телеграммой наместник одобрил действия Матусевича. Накануне выхода Матусевич нанес визит германскому губернатору и как он писал впоследствии в рапорте на высочайшее имя, обратился с частной просьбой о 12 часовой задержке отправки любых коммерческих и частных телеграмм. Кроме того штаб наместника вспомнил наконец о своих застрявших в Индокитае судах и в адрес капитана 1 ранга Добротворского была направлена телеграмма следующего содержания:

Командиру крейсера “Дмитрий Донской” из штаба наместника Адмирала Алексеева, в Мукдене.

Наместник предписывает Вашему Высокоблагородию приготовить вверенный вам крейсер к переходу в Средиземное море. Далее вам следует передать по 3 120 мм орудия на Пароходы добровольного флота подчиненные вам, которые следует следует полностью загрузить углем, так как Вам следует обеспечить доставку на параходах добровольного флота во Владивосток груза закупленного оружия и боеприпасов находящегося ныне в Маниле. Кроме того Вам предписывается передать командование крейсером старшему офицеру.

К обеду 31 июля крейсера вышли на внешний рейд. Броненосцы втянулись во внутренний бассейн и ошвартовавшись, тоже приступили к погрузке. Русская эскадра сосредоточилась на внешнем рейде Циндао на рассвете 2 августа, и утром вышла в море, где неподалеку от Циндао корабли занимались эволюциями и была проведена стволиковая стрельба по импровизированным щитам. На совещании капитанов, сразу после учения, было принято решение поставить “Полтаву” сразу за “Ретвизаном”, чтобы избежать разрывов в строю и равнять скорость по самому тихоходному кораблю.

Тем временем вице-адмирал Камимура, стоявший 28 июля в Такесики, получил вечером сообщение по телеграфу из Токио, что ему следует обеспечить оборону проливов, ибо русская эскадра вступила в сражение с Объединенным флотом. После этого по неизвестной причине Каммимура был исключен из рассылки и не получил информации ни о ходе сражения ни о последствиях, хотя этими данными Токио уже располагал. Вскоре после этого Каммимура получил телеграмму уже от командующего Объединенным флотом, которая предписывала ему следовать на Рандеву с флотом к острову Росс. Таким образом, вице-адмирал Каммимура получил два взаимоисключающих друг друга распоряжения. После некоторых раздумий Каммимура, оставив вице-адмирала Уриу охранять пролив, вышел в море утром 30 июля и направился к острову Росс. На основании полученных сообщений, Каммимура предположил, что Порт-Артурская-эскадра на подходе к острову Квельпарт, посему отправив “Ивате” и “Токиву” обойти Квельпарт с юга, сам обошел ее с севера и встретившись у острова Росс, направился далее на рандеву с главными силами, не исключая что ему придется вступить в бой. Тем временем прибыв на крейсере “Акицусима” на рандеву с главными силами, адмирал Того, отправив вперед по своему курсу в условленную точку встречи отряд контр-адмирала Девы, поднял свой флаг на броненосце “Асахи”. Было ясно, что русская эскадра прорывается во Владивосток, и прорыв им удался, наиболее вероятным путем прорыва является Цусимский пролив. Того принял решение произвести поиск силами 3-го боевого отряда в направлении отхода русских, а самому следовать в Такесики кратчайшим путем вдоль корейского побережья.

Ранним утром 31 июля, Каммимура соединился 1-м флотом, после чего объединенный флот направился в Такесики, следуя цусимским проливом, куда прибыл в полдень 31 июля. Утром адмирал Того получил телеграмму переданную береговой станцией из Токио, гласившую, что русская эскадра стоит в Циндао и отдал распоряжениее пополнить запасы угля и воды после чего вице-адмиралу Уриу, контр-адмиралу Деве следовало развернуть линии дозора, с целью заблаговременного предупреждения о приближении русской эскадры и во избежание соединения русских эскадр. 3-й боевой отряд в составе “Касаги”, “Такасаго”, “Читозе” находился на передовой линии дозора. Крейсера 6-го боевого отряда “Акаси”, “Акицусима” патрулировали центральную часть пролива, 4-й боевой отряд патрулировал выход из Цусимского пролива. “Нанива” и “Такачихо” находились в восточном проходе, “Нийтака” находилась в западном проходе, “Цусима” находилась в 80 милях к северо-востоку от острова Цусима.

Кроме того в распоряжении командующего объединенным флотом находились миноносцы 9-го (“Аотака”, “Хато”, “Кари”, “Цубаме”), 11-го(NN72,73,74,75), 14-го(“Чидори”, “Хаябуса”, “Манадзуру”, “Касасаги”), 15-го (“Удзура”, “Хавитака”, “Саги”), 17-го (NN31,32,33,34), 18-го(NN35,36,60,61) и 19-го(“Одори”, “Камоне”) отрядов миноносцев которые были сосредоточены в Такесики пребывая там в полной готовности.

Что касается русских, то после учений русская эскадра повернула на Шанхай, но после того как берег пропал из виду, повернула на юго-восток и построившись в две кильватерные колонны, крейсеров и броненосцев, направилась к острову Квельпарт. В последние два дня в регионе под влиянием циклона установилась пасмурная погода, шел небольшой дождь. Зыбило, вследствии чего корабли сильно качало. Море было пустынным и в течении первых суток пути встретился только небольшой китайский параход, который без малейших колебаний, по распоряжению командующего был потоплен огнем “Авроры”. По прежнему было пасмурно. Определить место эскадре удалось только ночью, когда буквально на полчаса в разрыве облаков увидели звезды. Утром туман сгустился и стоял до 11 часов. После чего на несколько часов выглянуло солнце. Ближе к вечеру остановлен германский параход “Любек”, шедший из Сасебо на который была высажена досмотровая партия, а капитан поставлен в известность, что пароход задержан на сутки и русским правительством будет выплачена компенсация, а спустя 24 часа он будет освобожден, после чего следовало зайти в Циндао, высадить русских на берег. Ближе к вечеру видимость упала до 6 миль. По приближении к Квельпарту, эскадра перестроилась в одну кильватерную колонну, броненосцы впереди, крейсера за ними, следуя в следующем порядке: “Цесаревич”, “Ретвизан”, “Полтава”, “Ослябя”, “Пересвет”, “Победа”, “Аскольд”, “Аврора”, “Диана”, “Паллада”. Корабли приведены в полную готовность к бою и отражению минных атак. Распоряжением адмирала разведены пары во всех котлах и эскадра увеличила ход до 12 узлов. Плавание совершалось с полностью затемненными ходовыми огнями, кроме кильватерных огней. После полуночи эскадра оставляя с правого борта Квельпарт успешно, как показали, уже послевоенные расследования разминулась с японским дозорным крейсером “Такасаго”. С рассветом сгустился утренний туман, вскоре вслед за тем пошел дождь, постепенно усилившийся до ливня. Так непогода скрыла появление русской эскадры на сцене предстоящего кровавого действа. Следуя 12 узловым ходом, русские к утру находились примерно в 50 милях к западу от острова Цусима. Сразу после завтрака на эскадре сыграли готовность к бою, расчеты заняли места у орудий. Крейсера по прежнему следовали в кильватер броненосцам. Около 10 часов крейсер “Акаси” пересекавший пролив с севера на юг, неожиданно для себя вышел из дождевого шквала в миле от “Ретвизана”. Изумление с обоих сторон быстро сменилось соответствующей реакцией. “Акаси” набирая ход начал циркулировать вправо, и дал залп всем бортом. Столбы воды выросли около борта “Ретвизана”, один снаряд даже разорвался на кормовом мостике, но минуту спустя броненосец ответил и дав несколько нестройных залпов перешел на беглый огонь, вслед за ним открыли огонь и “Цесаревич” с “Полтавой”, несколько выстрелов успел сделать и “Ослябя”, но так как цель за косыми потоками дождя просматривалась очень плохо, то Бэр распорядился “снаряды зря не кидать”. Первые же выстрелы поразили цель, и около небольшего японского крейсера вскипело море от взметнувшихся столбов воды. Осыпаемый снарядами “Акаси” задымил и описав циркуляцию, скрылся за потокам дождя. Посчитав, что нечего отвлекаться от главной задачи и терять время Матусевич продолжил следовать прежним курсом. Спустя 20 минут Матусевич распорядился поднять сигнал “Эскадре быть в готовности дать полный ход”. Как следует из материалов послевоенного расследования, за несколько минут русская эскадра выпустила 11 12”, 2 10”, около 150 6” и 100 75 мм снарядов. Тем временем “Акаси”, успевший выскользнуть из огневого мешка, удалялся от русских, сильно оседая носом и накренившись на левый борт и вскоре потерял ход. За те несколько минут, что русские стреляли в крейсер, в него попало не менее 20-25 снарядов. Три из которых по-видимому оказались 12” или 10”. Корабль горел. Командир погиб после взрыва на мостике. Крупнокалиберный снаряд пробил борт на уровне ватерлинии и, пробив броневой скос, взорвался в машинном отделении, в которое немедленно хлынула вода, затопив его. Осколками была повреждена переборка и вода немедленно стала поступать и в котельное отделение. Еще несколько 6” снарядов попали в надводный борт, в том числе вблизи ватерлинии. Эти повреждения оказались смертельными. Вода стала распространяться по кораблю. Крейсер быстро обесточился и вскоре потерял ход. Тем не менее, жертва не оказалась напрасной, стрельбу услышали и на “Акицусиме”, которая повернула по направлению и вскоре подошла к тонущему “Акаси”, который к этому моменту погрузился кормой в воду вплоть до кормового орудия. Сразу, как только были услышаны раскаты орудийных залпов, на “Асахи” отправлена депеша гласившая, что услышана стрельба к северу от своей позиции, следую на N. Следующую телеграмму отправили, как только нашли “Акаси”. Несмотря на все усилия японских моряков “Акаси” продолжал тонуть и спустя 20 минут крейсер затонул. Сняв уцелевших, “Акицусима” направился вслед за русской эскадрой.

Вслед за получением депеши с “Акицусимы”, командующий объединенным флотом распорядился выходить в море. Кроме того была отправлена телеграмма с распоряжением контр-адмиралу Деве срочно следовать к острову Цусима. Командирам отрядам миноносцев отдан приказ атаковать русских в сумерках, для чего по готовности следовать к северной оконечности острова.

Так как корабли первого отряда находились в полной готовности к выходу в море, то уже в 11 часов 1-й боевой отряд начал сниматься с якоря и выйдя из узкости, корабли повернули на юг. Японские броненосцы и крейсера сильно зарывались в воду, потоки воды с шумом стекали с палуб, мостики заливало дождем.

Теперь стоит обратиться опять к японскому официозу, ибо там описаны действия командования объединенного флота и их планы. После прихода русской эскадры в Циндао адмирал Того, не решился покидать стоянку в Такесики, дабы не терять ключевую позицию, поэтому за время стоянки японская эскадра производила мелкий ремонт, пополнила запасы угля и воды, из Сасебо доставлены полторы сотни 12” снарядов, но успели перегрузить только 30 штук. Штаб объединенного флота разработал план, согласно которого было предусмотрено, что 1-й боевой отряд вступит в сражение на коротких дистанциях и нанесет противнику максимально возможный ущерб. После чего следовало организовать ночные атаки всеми наличными миноносцами, 2-му боевому отряду была поставлена боевая задача, предотвратить прорыв русских броненосных крейсеров в Цусимский пролив и уничтожить их. В случае же неучастия ВОКа планировалось использовать 2-й боевой отряд для атаки уже ослабленной русской эскадры, а также для ее последующего преследования и уничтожения. Во исполнение этих планов адмирал Каммимура направил “Цусиму” 1 августа в дозор на 80 миль к северо-востоку от Цусимы и днем 3-го августа сам выдвинулся на северо-восток от острова Цусима.

Эскадра адмирала Того, в составе флагманского броненосцы “Асахи”, броненосцев “Сикисима”, “Фудзи” и броненосных крейсеров “Кассуга”, “Ниссин” и “Якумо” обойдя с юга остров Цусиму, направилась на восток, оказавшись тем самым в 10 милях от русской эскадры и некоторое время противники следовали паралельными курсами, не наблюдая друг друга, затем в 14 часов русская эскадра повернула на NO и спустя полчаса с “Цесаревича” увидели хвост японской колонны. Северовосточным ветром густой черный дым, валивший из труб японских кораблей относило в сторону русских. С борта броненосного крейсера “Якумо” тоже разглядели голову русской колонны, о чем немедленно сообщили на флагман. Некоторое время на “Асахи” размышляли о своих дальнейших действиях, после чего “Асахи” повернул влево на N, склоняясь к W и примерно в полчетвертого с “Цесаревича” разглядели, как на правом траверзе из серой пелены проступили силуэты японских кораблей. На мостике “Цесаревича” пересчитав и опознав японские корабли, пришли к выводу что “Микасу” в предыдущем сражении полностью вывели из строя, а может даже и утопили. Уверившись в правильности тактики по сосредоточению огня на флагмане, Матусевич отдал приказ бить по головному, в случае невозможности - стрелять по ближайшему противнику. Того не медлил и немедленно повернул на сближение. В 15 ч. 55 мин. “Цесаревич” дал пристрелочный залп по “Асахи” с дистанции определенной как 40 кабельтов. Выстрел лег с небольшим выносом по целику. Отряд крейсеров увеличив ход и перешел на нестреляющий борт русской эскадры. В этот день погода не благоприятствовала, волны захлестывали полубаки даже относительно высоких русских кораблей так, что брызги долетали до крыльев мостиков, бурное море врывалось в орудийные порты наветренной стороны, корабли сильно качали затрудняя наводку орудий. Загрохотали тяжелые башенные орудия, резко и отрывисто рвали воздух 6” орудия. От выстрелов содрогался весь корпус броненосца, выбрасывавший правым бортом снаряды в неприятеля. Неприятель отвечал шквальным огнем, и прошло не менее 10 минут, прежде чем на баке “Цесаревича” разорвался снаряд, обдав градом осколков носовую башню, не нанеся, тем не менее особого вреда. После того как противники пристрелялись, они обрушили друг на друга сотни килограмм раскаленного металла ежеминутно. Вскоре после начала боя наверх были вызваны и расчеты противоминных орудий. Дистанции меж противоборствующими эскадрами были не более 25 кабельтов. Стрельба русских кораблей была не в пример бою в Желтом море лучше. Оба флота шли на норд-ост параллельными курсами, было заметно, что японские броненосцы ощутимо сильнее зарывались в воду. Русская эскадра держала ход не менее 13-14 узлов, благодаря чему японцы, несмотря на все желание, не смогли отжать голову русской колонны к опасным камням, притаившимся в воде у мрачных скал острова Цусима.

Впрочем вот что пишет непосредственный участник сражения лейтенант Ненюков:

Над морем, прилипая к встрепанным волнам, тянулись полосы дыма и мглы. Под напором ветра эти полосы разрывались в клочья, и тогда на сером фоне неба смутно обозначались неприятельские корабли. Держась кильватерного строя, они шли друг за другом и, как разъяренные фантастические чудовища, выдыхали в нашу сторону молнии. Тем же отвечали им и наши броненосцы. Вновь, во второй раз за прошедшую неделю сошлись в поединке главные силы империй в попытке решить исход дальневосточной войны. От орудийных выстрелов, то далеких, то совсем близких, стоял такой грохот, как будто небо превратилосьв железный свод, по которому били стопудовые молоты. Сотни снарядов, которых не видишь, но полеты которых ощущаешь всем своим существом, с вибрирующим гулом пронизывали воздух, описывая траектории встречными-курсами. Вокруг наших судов, в особенности передних, падал тяжеловесный град металла. Металось, вскипая, море, и над его поверхностью на мгновение с ревом вырастали грандиозные фонтаны, смешанные с черно-бурым дымом и красным пламенем. Некогда было опомниться в этом сплошном сотрясении воздуха, корабля, человеческих нервов….

Первоначальное распоряжение гласило бить по головному. Но так как “Асахи” засыпали снарядами, то вскоре артиллерийские офицеры утратили возможность различать разрывы и огонь стал переносится, на другие японские корабли. Огонь японских корблей в свою очередь оказался достаточно точным и более сосредоточенным, так как вновь под ударом оказались русские флагмана. Ежеминутно противники обрушивали друг на друга сотни снарядов. Море кипело вокруг. Огромные столбы воды при попаданиях у борта, вздымались вровень с трубами и затем обрушивались на борт, заливая верхнюю палубу и казематы. Предсмертные вопли, крики людей, искалеченных и обезумевших от ужаса, мешались с грохотом взрывов, завыванием огня и лязгом рвущегося железа.

Пара попаданий в “Цесаревич” вызвали кратковременные пожары. Попадания в русские корабли были хорошо заметны со стороны, там как после каждого попадания взлетала куча обломков, появлялось пламя и облака густого черного дыма. Так же интенсивно обстреливался и “Ослябя”, несколько снарядов взорвались на спардеке, вызвав обрушение кормовой трубы. Примерно в 16 ч. 50 мин. “Ослябя” получил попадание большим снарядом ниже ватерлинии в носу и через большую пробоину принял очень много воды. Другой снаряд пробил броню в средней части корабля и проник в угольную яму, что привело к серьезным затоплениям. Корабль получил сильный крен на левый борт и осел носом, контрзатопление и попытки заделать пробоины оказались безуспешными. Вода хлынула внутрь корабля, разливаясь по бронепалубе и попадая в орудийные погреба. Кроме того, носовая башня попаданием тяжелого снаряда была выведена из строя, а бронененосец огрызался из немногих уцелевших орудий. В 17 ч. 10 мин. “Ослябя” выкатился из строя влево и почти в это же время получил попадания в носовую часть у ватерлинии двумя большими снарядами, один из которых проделал вторую огромную пробоину рядом с первой опасной пробоиной. Спустя несколько минут, сильно осев носом, сумев справится с повреждениями броненсец вернулся в строй, пристроившись за “Победой”. Но долго удержаться в строю броненосцу не удалось, ввиду сильных затоплений в носовой части, которое усугублялось, тем, что корабль следовал носом к волне. Вскоре “Ослябя” стал отставать и через 15-20 минут отставал от “Победы” на 2-2.5 мили. Вскоре распространение воды по носовой части привело к тому что броненосец осел носом по носовую башню и оголились кормовые винты. С этого момента трагедия стала неизбежной. Внимательно следивший за происходящим с мостика “Аскольда” Рейценштейн принял решение идти на помощь и крейсера повернули влево последовательно на обратный курс. Но было уже поздно, вода стремительно распространялась по кораблю, с шумом врываясь в отсеки. Команда покинуть корабль запоздала, и матросы стали самостоятельно покидать боевые посты. Хуже всего пришлось машинно-котельной команде. Людей карабкавшихся по отвесным трапам врывающиеся потоки соленой воды сбивали с ног и калечили. Лейтенант Нидермиллер, поднявшийся в этот момент в боевую рубку, вспоминал впоследствии, что командир броненосца выйдя на левое крыло мостика и вглядевшись в приближающиеся крйсера сказал - Да, тонем, прощайте. После чего распорядился:

- Спасайтесь братцы, помощь близка, если не поздно;

после чего закурил сигарету. Потом в последний раз затянулся дымом и громко скомандовал:

- Спасайтесь! За борт! Скорее за борт! Дальше от бортов отплывайте!

Спустя несколько минут броненосец с грохотом повалился на правый борт, погружаясь носом в воду, и опрокинулся, накрывая своим корпусом людей плававших на поверхности. Несколько минут корма корабля чудовищной башней возвышалась над поверхностью, вслед затем с шумом навечно погрузилась в пучину. На воде остались сотни людей, судорожно цеплявшихся за койки, спасательные круги и иные подручные предметы. Спустя 20 минут к месту гибели подошли русские крейсера и приступили к спасению людей. “Аскольд”, спустив несколько уцелевших шлюпок, осторожно двигался в каше человеческих голов, которые непрерывно взывали о помощи. Спустили шлюпки и с остальных крейсеров. Тем временем из пелены дождя вынырнули крейсера Девы шедшие полным ходом и спустя несколько минут открыли огонь по русским. Несмотря на огонь, крейсера, стоявшие без хода, продолжали подбирать людей, одновременно открыв ответный огонь. Вскоре “Аскольд” дал ход, продолжая интенсивно отстреливаться. На корме крейсера разорвался снаряд в толпе спасенных. Крейсера бросили шлюпки, рассчитывая, что они хоть немногим облегчат участь команды броненосца. В кратчайший срок русские подобрали 270 человек с воды, еще 235 человек, в том числе и контр-адмирала Ухтомского, поднятого на борт вспомогательного судна “Мияко-мару”, через несколько часов спасли японцы. Капитана 1 ранга Владимира Иосифовича Бэра среди спасенных не было. Отстреливаясь, русские направились вслед за эскадрой и, следуя полным ходом, вскоре ее догнали и далее следовали в 2 милях от кильватерной колонны броненосцев.

Тем временем эскадренное сражение продолжалось на параллельных курсах на дистанции 25-30 каб. Несмотря ни на что, израненная русская эскадра продолжала огрызаться. Около 18 часов. крупнокалиберный снаряд угодил в фок-мачту “Цесаревича” ниже боевого фор-марса и сдетонировал при ударе. При этом заведенные крепежи и тросы лопнули и мачта обрушилась за борт, попутно полностью разрушив штурманскую рубку и заклинив левую переднюю 6” башню. К счастью, несмотря на полученные повреждения, “Цесаревич” сохранил ход и управление. По свидетельству очевидца с борта Ретвизана:

“…Цесаревич, идущий перед нами, был весь окутан дымом и всполохами пожаров. Море вокруг флагмана кипело от всплесков - настолько активно японцы обстреливали корабль. Корабль горел,невзирая на дождь шквалами обрушивающийся на эскадру, на нем постоянно возникали взрывы, казалось что ничто живое не способно выжить в этом аду. Однако флагман несмотря ни на что шел вперед, вел эскадру и продолжал вести огонь по врагу. Кормовая башня Цесаревича не снижая темпа стреляла двухорудийными залпами по неприятелю…”.

Впрочем, положение японцев тоже было отнють не блестящим. 12” орудия “Асахи” молчали, “Якумо”, получив тяжелый снаряд в кормовую часть, выкатился из строя вправо, и некоторое время следовал вне строя. В 18 часов старший артиллерист “Пересвета” лейтенант Черкасов, наблюдая, что “Ниссин” не просматривается в клубах дыма стелящегося из дымовых труб, приказал командиру носовой башни перенести огонь на “Фудзи”, который просматривался отчетливее всех остальных. Спустя несколько минут очередной залп “Пересвета” накрыл “Фудзи”. Первый снаряд разорвался у борта в кормовой части, второй, по мнению офицеров “Ниссин”, попал в кормовую башню “Фудзи”. Сначала из башни появилось ослепительно яркое пламя, затем спустя мгновения с мостика “Ниссин” в ужасе наблюдали, как на их глазах броненосец исчез в столбе воды, пара и дыма. Спустя доли секунды всех оглушило раскатами чудовищного грохота и вскоре на “Ниссин”, следовавший в 2 кабельтовых за “Фудзи”, высыпался дождь различных обломков и кусков тел. Когда дым слегка рассеялся, на поверхности плавали только обломки.

Спустя несколько минут по курсу эскадры из пелены дождя показались силуэты владивостокских крейсеров… Вздох облегчения на мостике “Цесаревича” сменился минутой молчания, когда стало понятно, что крейсеров всего два… Броненосные крейсера “Россия” и “Громобой” пересекли курс русской эскадры и, описав циркуляцию со стороны нестреляющего борта эскадры, вступили спустя минут двадцать в кильватер “Победы”. Когда “Громобой” разминулся с “Цесаревичем”, стало ясно, что крейсерам тоже сильно досталось. В бортах зияли пробоины, часть орудийных стволов бессильно поникла, разрушенные мостики и шлюпки, оборванный такелаж.

Тем временем на полуразрушенном мостике “Асахи” имела место следущая мизансцена (хотя в мемуарах всегда есть место вымыслу) - капитан 1 ранга Акияма обратился к командующему:

- Сегодня боги к нам не благоволят, будем надеятся, что миноносцам повезет больше, да и видимость ухудшается, дождь усилился, мы сможем нанести следующий удар по неприятелю завтра. Кроме того, стоит ли сейчас рисковать столь драгоценными для Ниппона кораблями?

Вскоре японская эскадра повернула вправо на 8 румбов и минут через 15 вышла из под обстрела русских орудий. Смолк грохот орудий. Русские в свою очередь повернули на NNW. “Цесаревич” сбавил ход до 9 узлов. Трюмные дивизионы работали в бешенном темпе, восстанавливая непотоплямость броненосца. Около 19 часов с флагмана передали шлюпочным прожектором (а других на корабле просто не осталось, впрочем, как и ни одного исправного компаса, и ни одной целой карты) распоряжение на “Аскольд”, перейти вместе с “Авророй” в голову колонны, чтобы прикрывать эскадру от минных атак и лидировать дальнейшее плаванье флота. Эскадра вырвалась из теснины восточного прохода Цусимского пролива на простор Японского моря. Но еще ничего не было закончено. Была сыграна только первая часть спектакля. На сцене вот-вот должны были появится новые актеры.

На кораблях сыграли “Отражение минных атак”.Атаки миноносцев начались спустя минут 40-50. В 20 ч. 15 мин. миноносцы 9-го отряда, невзирая на сильную волну, атаковали русские корабли. В ходе первой атаки смогли сблизиться и выпустить 3 торпеды миноносцам “Хато”, “Кари” и “Цубаме”. При этом попаданий достигнуто не было, а “Хато” был сильно поврежден тремя попаданиями, одно из которых разбило котел N2. Вскоре атаковал 14-й отряд миноносцев. В “Чидори” попал один снаряд, пробивший носовую трубу. При выходе из атаки “Чидори”, и “Касасаги” столкнулись. При этом на “Касасаги” была повреждена корма, в результате чего ему, преодолевая сильную зыбь, только к утру удалось доползти до Такесики. “Чидори” с затопленными отсеками сгоряча попытался было догнать русских, но затем командир принял решение следовать в Мазампо. “Хаябуса” выпустил с дальней дистанции 2 торпеды по трехтрубному кораблю (им судя по времени атаки оказалась “Паллада”), но без последствий, а сам был в ответ обстрелян и получил пару попаданий. “Манадзуру” смог выпустить только одну из двух торпед по русскому броненосцу, предположительно “Цесаревичу”. Спустя полчаса после очередной атаки передовые крейсера обнаружили и обстреляли 11-й отряд миноносцев в составе NN72,73,74,75. Атака была сорвана. Тем временем атаки продолжались. 18-й боевой отряд попытался атаковать голову русской колонны. В результате миноносец N35 получил несколько прямых попаданий в том числе в котел, потерял ход и окутался клубами пара. Осыпав японцев градом снарядов, русские, посчитав, что неприятель утоплен и прекратили огонь. Но злоключения поврежденного миноносца только начинались, так как, проболтавшись без хода всю ночь миноносец спустя несколько часов затонул, экипаж спасся на самодельных плотиках и вельботе и был спасен с утра рыбаками.

Ближе к полуночи японские миноносцы атаковали вновь, миноносец “Одори” скрытно сблизившись с русскими, выпустил 2 торпеды в концевые русские крейсера и вновь безрезультатно, но не без последствий для себя - русский снаряд взорвался при попадании в орудийную тумбу и осколками было убито двое матросов и ранен вахтенный начальник. Вскоре наблюдатели с “Аскольда” обнаружили по курсу низкий силуэт миноносца периодически пропадавший в волнах и крейсер открыл по нему огонь, сразу добившись попаданий. Миноносец окутался паром и потерял ход. Был на несколько минут освещен прожектором “Авроры” и, попав под сосредоточенный огонь, затонул спустя три минуты. Так был потоплен миноносец N34. Вскоре после полуночи Матусевич повернул к корейскому побережью. Наконец стоит вернуться к утру 4 августа и посвятить несколько строк описанию действий Владивостокского отряда. К утру крейсера Иессена находились в 100 милях от северной оконечности острова Цусима, следуя в строе кильватера 12 узловым ходом. Головным флагманская “Россия”, затем “Громобой”, потом “Рюрик” и замыкал строй “Богатырь”. Вскоре после 9 часов на несколько мгновений из пелены дождя показался изящный трехтрубный силуэт японского дозорного крейсера типа “Нийтака”, тут же скрывшийся обратно. Спустя несколько минут радиотелеграфисты услышали вблизи работу мощной станции. Русские пытались забить работу японской станции, но на флагманском крейсере Каммимуры успели разобрать начало телеграммы и начали готовиться к бою. Спустя 3 часа слева по борту показались силуэты четырех кораблей. Спустя несколько минут корабли были опознаны. В первую очередь был опознан характерный силуэт крейсера “Адзума”, а затем и остальные три крейсера Каммимуры. Головным шел “Идзумо” (флаг японского адмирала), “Токива”, “Адзума”, “Ивате”. Противник был в 5-6 милях к юго-востоку от русского отряда и и следовал на пересечку курса русской эскадры. Впрочем у русских в этот момент выбора не было и вскоре на флагмане сыграли “к бою” и повернули на 2 румба вправо. На мачтах взвились стеньговые флаги в “ввиду неприятеля”. Вскоре “Россия” вновь довернула вправо и тем самым легла на приблизительно параллельный курс с японскими крейсерами. В это время расстояние между противниками уменьшилось до 40 — 45 каб., и японцы открыли огонь. За короткой пристрелкой последовал интенсивный огонь на поражение. Русские крейсера, вскоре стали отвечать из 8” и 6” орудий. В 12 ч. 30 мин. ход увеличен до 15 узлов. С самого начала японцы оказались в худшем положении ибо, низкобортные японские крейсера качало ощутимо и волны сильно заливали низкорасположенные казематы, вдобавок на японцев сносило дым из дымовых труб. Тем не менее, вскоре обстрел русских крейсеров очень быстро стал давать ощутимые результаты. Было видно, как взрывы японских снарядов, попавших в “Рюрик”, высоко взбрасывали громадные столбы огня и дыма, взметывая в воздух кучи обломков. Вскоре после того как снаряды начали рваться у борта “Богатыря” последний покинул боевую линию и увеличил дистанцию до японцев на 2 мили. Тем временем Иессен принял решение сманеврировать дабы снизить ущерб от японского огня и в 13 часов “Россия” начала циркулировать вправо и вскоре легла на обратный курс, японцы некоторое время продолжали лежать на преженем курсе, интенсивно обстреливая русских. Спустя полчаса Иессен вновь повернул, теперь на SO, приведя в действие орудия ранее не стрелявшего борта и обрезав курс японской эскадре, обстрелял “Идзумо”. Тем временем по корме русской эскадры появился крейсер “Цусима”, но сближаться не стал и ограничился тем, что следовал за русскими, держась за пределами действенного огня русских пушек. Следуя движению русских, отряд Каммимуры также описал циркуляцию и, прибавив ходу, стал сближаться с русскими. Между тем в 13 ч. 43 мин. “Россия” резко уменьшила ход. В этот момент крейсер получил попадание 8” снаряда в кормовую трубу. Снаряд, войдя в трубу с левого борта, взорвался и разворотил ее настолько, что труба перестала выполнять свое назначение дымоотвода и усилителя тяги. Кроме того, был выведен из строя котел в кормовой кочегарке. В скором времени то же самое произошло еще в двух котлах третьей кочегарки. “Рюрик”, видимо в этот же момент, получил подводную пробоину в корме, но остался на прежнем курсе, несмотря на ощутимые затопления. Тем временем на “Богатыре” приняли сообщение с “Аскольда” о том что эскадра находится у южной оконечности острова Цусима и следует на выход из пролива. Сообщение было передано на флагман. Кстати стоит заметить, что это была последняя телеграмма принятая крейсерами в последующие пять часов. Несмотря на повреждения и затопления, сбить скорость русских кораблей не удалось, ведя интенсивный обстрел неприятеля Иессен продолжал, невзирая на вражеский огонь, пробиваться на юго-восток. И именно в это время “Ивате” получил попадание, которое чуть не стало критическим, ибо 8” снаряд предположительно с “Рюрика” пробил крышу каземата и взорвался внутри, вызвав взрыв патронов сложенных у орудий. Взрывом уничтожило всю артиллерийскую многоэтажку и нанесло сильный ущерб личному составу, погибло 47 человек, и только по счастливой случайности взрыв не вызвал детонацию погребов. Вскоре с правого борта русских крейсеров появились “Нанива” и “Такачихо” и открыли было огонь по “России”, но ответный огонь русских крейсеров заставил малые японские крейсера отступить, и Уриу обогнув русских с запада соединился с “Цусимой” вновь повернув вслед русским. Тем временем интенсивно обстреливаемый “Рюрик” начал сдавать, ибо поступления воды в кормовой части стали неконтролируемыми, что усугубилось взрывом японского снаряда в основании второй дымовой трубы, выведшим разом из строя несколько котлов. Перестал действовать руль. Положение “Рюрика” все более ухудшалось. Погиб от взрыва на мостике командир корабля. Смертельно ранен старший офицер, который умер спустя полчаса прямо на палубе среди обугленных обломков такелажа. Увидев, что “Рюрик” сбавил ход, Иессен распорядился “Богатырю” оказать ему содействие. Каммимура, увидев что “Рюрик” покинул боевую линию, распорядился усилить огонь по нему. На поврежденный русский крейсер вновь обрушился шквал огня. Сигнал с “России”, адресованый “Рюрику” гласил следовать во Владивосток, но это конечно уже было бесполезно

Попытка “Рюрика” лечь на новый курс привела к тому, что руль окончательно заклинило в положении на борт и он стал описывать циркуляции. Иессен тем временем продолжал уходить полным ходом на встречу с Матусевичем, продолжая вести бой с вдвое превосходящими силами противника. Наступил час Уриу, которого он долго дожидался. “Нанива” во главе небольшого отряда стал приближаться к “Рюрику” ведя по нему интенсивный огонь, но тут вмешался “Богатырь”, который с первых выстрелов пристрелялся по “Наниве”, и влед за этим перешел на беглый огонь.

Тем временем, продолжая следовать полным ходом “Россия” около 17 часов повернула на юг. Сразу после поворота под полубаком “России” взорвался снаряд, произведший сильный пожар. Заготовленные у орудий под полубаком боеприпасы (кокоры с порохом и патроны) воспламенились. Языки пламени, бушевавшего под полубаком пожара, вырывались из орудийных портов, иллюминаторов и сорванных взрывом дверей, выходивших из-под полубака на шкафут. Все, находившееся на полубаке, с боевой рубкой и командным постом включительно, оказалось окруженным со всех трех сторон стенами огня и дыма. Минут через пять (очевидно, после того, как выгорел главный источник огня — порох открытых зарядов) огонь несколько ослаб и пожар удалось ликвидировать героичекими усилиями трюмного дивизиона. К этому времени на “России” были серьезно повреждены три дымовые трубы. Из строя осколками снарядов неприятеля было выведено пять котлов. Ход корабля незначительно уменьшился. И на “России” и на “Громобое” была значительно ослаблена артиллерия, личный состав понес значительные потери. На “Громобое” был ранен командир, на “России” убит старший офицер. Понимая, что продолжение перестрелки с японскими крейсерами не сулит ничего хорошего, Иессен решил прорваться на запад под кормой японского отряда, и в 17 ч. 30 мин. “Россия” начала циркулировать влево и потом повернула на W склоняясь к S, тем самым пройдя под кормой 2-го броненосного отряда, обстреляв “Ивате” из орудий ранее не стрелявшего левого борта. Продолжая следовать полным ходом к Цусиме, владивостокцы около 18.00 однаружили с левого борта свои и японские броненосцы интенсивно стрелявшие друг по другу. Через несколько минут с расстояния миль 5-6 услышали грохот мощного взрыва и увидели огромное грибовидное облако. Вскоре крейсера пересекли курс русской эскадры и, описав циркуляцию с ее нестреляющего борта, встали в боевую линию вслед за “Победой”. Каммимура не стал догонять русских и вскоре в сгущающихся сумерках повернул на N.

Что касается отставших крейсеров, то искалеченный “Рюрик” при поддержке “Богатыря” продолжал отважно сражаться практически до 18.00, и даже была выпущена торпеда, но как и все жесты отчаяния, этот выстрел оказался безрезультатным. В течении двухчасовой свалки в “Богатырь” попало не менее 12-15 снарядов, нанесших сильные повреждения. К концу боя бездействовала треть артиллерии. Обе выпущенных торпеды не попали в цель. Но все же попадания японских снарядов не вызвали серьезных затоплений и не нанесли ущерба котлам и машинам, рулевое управление также сохранилось. В итоге Стемман, все это время сражавшийся в одиночку против трех пусть и меньших японских крейсеров, вынужден был отступить, так как с запада показался еще один японский крейсер. Отогнав отважного защитника, малые японские крейсера стали расстреливать “Рюрик” продольным огнем. С каждым попаданием прибавлялось убитых и покалеченых. Корабль сел кормой практически по жилую палубу.

Как указывалось в японском официозе:

“После выхода из боя “Богатыря” весь отряд Уриу стал расстреливать “Рюрика”, попытка последнего таранить была замечена японцами, и они легко уклонились. Огонь прекратился совершенно. К этому времени все орудия были выведены из строя, была большая убыль в личном составе. Из единственного уцелевшего аппарата была выпущена торпеда, но и она не достигла цели. Командир и старший офицер погибли. Из 22 офицеров убиты и умерли от ран десять, ранено девять, остались невредимыми трое. Из 800 человек команды 300 было убитых, раненых тяжело и легко 378. Ввиду невозможности дальнейшего сопротивления лейтенант Иванов, в этот момент, командовавший крейсером, решил уничтожить корабль. По его приказанию были открыты кингстоны. Оставшееся до погружения крейсера время было посвящено спасению раненых. Вскоре по прекращении огня с “Рюрика” перестал стрелять и противник. В 18.25 “Рюрик” пошел ко дну, а всплывшие люди были подобраны неприятельскими кораблями и перевезены в Сасебо. Всего было спасено и взято в плен 445 человек, из 800 человек команды.”

В заключении об этом бое Сеппинг Райт записал слова Камимуры: - “Рюрик” остался для нас незабываем! Этот русский крейсер казался всем нам демоном, летящим на огненных крыльях..”

После окончания минных атак Матусевич некоторое время следовал к Корейскому побережью, потом лег на генеральный курс, следуя во Владивосток. Тем временем к утру погода окончательно испортилась и разыгрался шторм. Броненосцы и крейсера зарывались в волны, которые захлестывали даже мостики. Весь дневной переход, экипажи были заняты борьбой за живучесть кораблей, заделкой и покреплением пластырей, заведенных на пробоины, скорость периодически падала до 6 узлов. Тем не менее, непогода также окончательно смешала все планы японского командования, чьи корабли вынуждены были вместо поиска русской эскадры укрываться в портах Корейского залива. “Богатырь” нашелся только к вечеру 5 августа, и после обмена телеграммами присоединился к эскадре.

К вечеру 6 августа объединенная эскадра подошла к острову Рикорда у Владивостока, где была встречена шестью владивостокскими миноносцами, в 19 часов. Из-за нашедшего тумана до 13 часов 7 августа простояли на якоре у входа в Босфор Восточный. В полдень эскадра, следуя за миноносцами, которые проводили контрольное траление, направилась в бухту Золотой Рог. Следуя фарватером, в 17 ч. 33 мин. “Победа” в очередной раз за эту войну подорвалась на мине. Корабль сохранил ход и управление и в буксировке не нуждался. Корабли были встречены большим числом шлюпок, яликов, китайских шампунек и буксирных пароходов, переполненных любопытными. Корабли встали на якорь в бухте под крепостной салют. К борту кораблей подошли санитарные баржи и начали своз раненых в госпиталь. Погребение погибших на Владивостокском кладбище состоялось на следующий день.

Так закончилось сражение в Корейском проливе. Русские в течении 2 суток потеряли эскадренный броненосец “Ослябя”, броненосный крейсер “Рюрик”, получил тяжелые повреждения броненосец “Севастополь”, который вынужден был вернуться в Порт-Артур. Японцы потеряли эскадренный броненосец “Фудзи”, крейсер “Акаси”, миноносцы N34, 35. Ряд кораблей получил повреждения.

Данные о боевом применении артиллерии и боевых повреждениях составленные на основе анализа русских, японских и британских рапортов, изученных в 20-е годы.

Повреждения полученные русскими кораблями в ходе сражения в Цусимском проливе.

“Цесаревич”. В ходе сражения корабль получил достоверно 22 попаданий, из них - 6 12”, 12 6”, 4 3” снаряда. Наибольшую разрушения были причинены попаданиями 12” снарядов. Так в 16 ч .20 мин. 12” снаряд ударил в главный броневой пояс в носовой части ниже ватерлинии и разорвался с такой силой что корабль вильнул на курсе. Как оказалось впоследствии, плиту от удара вдавило, что вызвало в свою очередь затопление помещения траверзного торпедного аппарата. В течении следующего получаса в броненосец попало еще 2 12” снаряда. Первый разрушил кормовой мостик. Второй взорвался в кормовой части вызвав небольшой пожар. От сотрясения на некторое время вышли электропривода наведения кормовой башни. После 17 часов 12” снаряд попал в среднюю 6” башню, силой взрыва башню перекосило, и она вышла из строя. Второй 12” снаряд пробил борт и взорвался на батарейной палубе, выведя из строя 2 75мм орудия и убив 11 человек и ранив 17. Третий снаряд, в 17 ч. 40 мин. попал немного ниже боевого фор-марса и сдетонировал при ударе. При этом заведенные крепежи и тросы лопнули и мачта обрушилась за борт, попутно полностью разрушив штурманскую рубку и заклинив левую переднюю 6” башню. Кроме того попаданиями 6” снарядов нанесено несколько надводных пробоин выше броневого пояса, нанесены множественные повреждения и разрушения надстройкам. Попаданием 6” снаряда была временно выведена из строя кормовая 6” башня. Кроме того дважды 6” снаряды попадали в кормовую трубу, один из них взорвался в средней части, сорвав лист котельного железа использовавшийся для заделки трубы в Циндао, второй снаряд пробил кормовую дымовую труб навылет Несколько снарядов взорвались на вертикальной броне. Кроме того были идентифицированы попадания и нескольких 3” снарядов. Первый пробил борт в носовой части и взорвался ударившись о продольную переборку. Еще два попали в надстройку и не взорвались. Еще один 3” снаряд вывел из строя 75мм на батарейной палубе. Кроме того, имелись множественные небольшие осколочные повреждения от взорвавшихся вблизи снарядов. Всего в бою было убито 12 и ранен 31 человек, полностью выведено из строя две 6” башни и несколько 75 мм орудий. Корабль в ходе сражения расстрелял 99 12”, 626 6” и 506 75 мм снарядов..

“Ретвизан”. В корабль в ходе сражения попало не менее 14 японских снарядов - 1 12”, 1 10”, 8 6”, 4 3”. Повреждения броненосца оказались не слишком серьезными. 12” снаряд попал в каземат 6” орудия и взрывом его полностью разрушил, кроме того взорвалось и несколько патронов, возник пожар угрожавший воспламенением патронов на элеваторе, но вскоре был потушен. 10” снаряд взорвался на спардеке у основания первой трубы, основательно ее изрешетив, проникнувшими через колосниковые решетки осколками выведены из строя 2 котла. Три предположительно 6” снаряда взорвались при попадании в броню. Два снаряда взрывами повредили трубы. Прямым попаданием разрушено 75 мм орудие. Неразорвавшийся 6” снаряд пробил навылет грот-мачту. 3” снаряд взорвался при попадании в верхнюю часть боевой рубки, вновь нанеся легкие ранения командиру корабля. Кроме того были найдены 3 не взорвавшихся 3” снаряда пробивших небронированный борт. Осколками повреждены мачты, мостики и надводный борт. В ходе дневного сражения броненосец расстрелял 83 12”, 663 6” и 607 75мм снарядов. Погибло 7 человек и 33 получили ранения разной степени тяжести.

“Полтава”. В течении сражения в корабль достоверно попало 6 снарядов. 1 10”, 3 6”, 2 3”. Так 10” снаряд пробил борт и взорвался на батарейной палубе, и полностью разрушив 2 6” орудия. Два 6” снаряда попали в надводный борт в носовой части и довольно сильно разрушили надводный борт, так как взрывались от удара даже о небронированный борт. Взрывом повреждена 6” башня и вышла из строя. Еще в двух местах борт пробит 3” снарядами. Убито 9 человек и 14 получили ранекния. Осколками повреждены мачты, мостики и надводный борт. Кроме того оторвана часть ствола 6” орудия. Корабль в дневном бою расстрелял: 71 12”, 394 6” снарядов.

“Ослябя”. В течении сражения в броненосец предположительно попало 3-4 десятка снарядов. Из опроса спасенных представляется следующая картина гибели корабля. Около 17 часов корабль серьезно поврежден попаданиями снарядов японских крейсеров, было затоплено несколько угольных ям, и вода стала поступать на жилую палубу через пробоину в носовой части. Затем была выведена из строя попаданием крупнокалиберного снаряда носовая башня. Потом в носовую часть попало еще нессколько крупнокалиберных снарядов, что вызвало бесконтрольное распространенение воды, которая стала поступать в отсеки под броневой палубой. Вскоре корабль оказался обесточен и ввиду нарастания дифферента вскоре потерял ход, опрокинулся и затонул. Точное колличество попавших снарядов а также израсходованного боекомплекта неизвестно. Из состава экипажа корабля спасено русскими крейсерами и японскими судами 485 человек.

“Пересвет”. В ходе сражения в корабль попало 9 снарядов. Из них самыми крупнокалиберными были три 8” снаряда. Два из которых взорвались на батарейной палубе и разрушили 1 6” и 3 75 мм орудий. Третий 8” снаряд разорвался на крыше кормовой башни и вывел ее из строя на 15 минут. Кроме того попаданиями 6” и 3” повреждены две дымовых трубы. Надводный борт пробит в трех местах. Осколками снаряда взорвавшего на мостике убит наповал командир броненосца капитан 1 ранга Бойсман. Кроме этого пара снарядов попала в броню без ее пробития. Общие потери экипажа составили 11 убитых и 19 раненных. Корабль израсходовал в дневном сражении 114 10”, 487 6”, 600 75мм снарядов.

“Победа”. В ходе сражения корабль получил 4 попадания: 1 8”, 3 6” С правого борта 8” снарядом надломило ниже ватерлинии восьмидюймовую броневую плиту. Затоплена угольная яма. Наружный борт, защищенный броней, больше не пострадал. Борт, не защищенный броней, пробило в трех местах. Серьезные повреждения получили несколько пушечных портов, так что их стало невозможно закрыть. Одно 6” орудие выведено из строя прямым попаданием. У одного из 6” орудий взрывом оторвало часть ствола. В бою погибли 7 человек и 12 ранено. В дневном бою корабль выпустил 99 10”, 501 6”, 494 75мм снарядов.

“Аскольд”. В ходе сражения, при спасении экипажа погибшего “Осляби” крейсер вступил в бой с отрядом крейсеров вице-адмирала Дэва. В ходе перестрелки в крейсер попало 3 снаряда. Первый 8” разорвался на палубе в кормовой части, нанеся сильные потери спасенным с “Осляби”. Второй 8” снаряд прямым попаданием разрушил носовое 6” орудие. 120 мм снаряд пробил борт у ватерлинии вызвав небольшие затопления. Всего на крейсере погибли 6 матросов, ранено 11 человек. Днем в ходе сражения крейсер выпустил 299 6” снарядов.

“Диана”. В ходе сражения, при спасении экипажа погибшего “Осляби” крейсер вступил в бой с отрядом крейсеров вице-адмирала Дэва. В ходе перестрелки в крейсер попало 2 120 мм снаряда. Первый пробил борт выше ватерлинии в носовой части и взорвался на жилой палубе. Второй пробил борт на уровне ватерлинии в кормовой части. Корабль в ходе сражения расстрелял 188 6” снарядов.

“Паллада”. В ходе сражения, при спасении экипажа погибшего “Осляби” крейсер вступил в бой с отрядом крейсеров вице-адмирала Дэва. В ходе перестрелки в крейсер попал 6” снаряд взорвавшийся на кормовом мостике. 3 матроса получили ранения. Корабль в ходе сражения расстрелял 199 6” снарядов.

“Аврора”. В ходе сражения, при спасении экипажа погибшего “Осляби” крейсер вступил в бой с отрядом крейсеров вице-адмирала Дэва. В ходе перестрелки в крейсер попал 120 мм снаряд взорвавшийся на спардеке. 2 матроса получили ранения. В ходе интенсивной стрельбы у кормового орудия 6” оторвало ствол. Полностью выведены из строя 1 8”, 3 6” и 2 75 мм орудия. Корабль в ходе сражения расстрелял 171 6” снаряд.

“Россия”. В ходе сражения в общей сложности получил 27 попаданий, из них 8 8” снарядов, остальные 6” и 3” снаряды. На корабле было 48 убитых и умерших от ран и 165 раненых. Кроме этого имел место множественные осколочные повреждения корпуса и корабельных конструкций. Сильно разрушены две из четырех дымовых труб. Пришли в негодность практически все корабельные плавсредства. Большая часть артиллерии вышла из строя и бездействовала, но в основном по техническим причинам. Полностью выведены из строя прямыми попаданиями 1 6” и 2 75 мм орудия. Тем не менее в ходе сражения крейсер расстрелял большую часть боекомплекта - 249 8”, 1142 6”, 591 75мм снарядов.

“Громобой”. В ходе сражения получил 24 попадания попадания, из них 6 8” снарядов, остальные 6” и 3”. На корабле был 91 убитый и умерший от ран, раненых 182 человека. Кроме этого имел место множественные осколочные повреждения корпуса и корабельных конструкций. Задняя дымовая труб практически вскрыта попаданием 8” фугасного снаряда. Пришли в негодность практически все корабельные плавсредства. Большая часть артиллерии вышла из строя и бездействовала, но в основном по техническим причинам. Полностью выведены из строя прямыми попаданиями 1 8”, 2 6” и 5 75 мм орудий. Тем не менее, в ходе сражения крейсер расстрелял большую часть боекомплекта - 262 8”, 1287 6”, 745 75 мм

“Рюрик”. Полностью выведен из строя артиллерийским огнем, оценочно получив не менее 50-60 попаданий.Около 16 часов, спустя четыре часа после начала сражения крейсер потерял управление. После чего повинуясь сигналу адмирала пытался следовать во Владивосток под прикрытием “Богатыря”. Был атакован отрядом вице-адмирала Уриу и два часа вел с ним бой. Выпустил наудачу торпеду но в цель не попал. Ни точное количество попаданий ни расход боезапаса неизвестен. Затоплен экипажем около 18 часов 20 мин.

“Богатырь”. В начале сражения следовал за строем своих броненосных крейсеров имея разрешения от адмирала в случае встречи с броненосными крейсерами маневрировать отдельно от строя. С началом сражения вел огонь по “Ивате”, в те моменты когда японцы переносили на него огонь, уклонялся от огня увеличением дистанции вследствии чего поврежден до 16 часов единственным попаданием 6” снаряда взорвавшегося в кормовой части. После 16 часов вступил в бой с отрядом вице-адмирала Уриу пытавшимся добить поврежденный “Рюрик” и в течении двух часов маневрируя полным ходом вел бой со всем отрядом. За время боя выпустил торпеды с кормового аппарата и траверзных. Носовой аппрат разрушен попаданием снаряда в отделение носового аппарата. К 18 часам получил два снаряда на уровне ватерлинии и принял не менее 200 тонн воды. Вышла из строя кормовая башня. Прямыми попадниями разбиты два 6” орудия с правого борта, у левого носового орудия оторвало ствол. Кроме этого полностью разрушены еще три 75 мм орудия, от взрыва патронов на батарейной палубе, часть орудий вышли из строя по техническим причинам. В общей сложности в крейсер попало 15 6” снарядов, кроме того имелись осколочные повреждения от близких разрывов.

Повреждения полученные японскими кораблями в ходе сражения в Цусимском проливе.

“Асахи”. Новый флагманский корабль командующего объединенным флотам вновь пострадал сильнее чем остальные корабли. В течении сражения в корабль достоверно попало 14 снарядов, из них 5 12”, 8 6” и 1 75 мм снаряд. Кроме этого имелись еще осколочные повреждения. Наибольший ущерб артиллерии корабля был нанесен попаданием 12” снаряда в носовой барбет около 17 ч. 40 мин. в результате чего он полностью вышел из строя. Что, учитывая тот факт, что броненосец лишился своего кормового барбета в бою в Желтом море, значило, что броненосец утратил свое главное ударное оружие. Кроме того взрывом 12” снаряда была разворочена кормовая дымовая труба. Третий 12” снаряд попал в кормовую часть, пробил броню и не взорвался, но вызвал ощутимые затопления. Четвертый снаряд попал в 9” плиту главного броневого пояса, в результате чего плита треснула. Пятый 12” снаряд пробил 6” броню выше главного пояса и взорвался на жилой палубе. Пара 6” снарядов ударила в вертикальную броню практически без последствий. Еще 2 6” пробили небронированный борт, но не разорвались. Прямым попаданием 6” снаряда разбито 76 мм орудие. Еще один 6” взорвался у кормового мостика, в результате чего возник пожар. Насквозь пробита носовая дымовая труба в двух местах. Кроме того имелся еще ряд повреждений. Согласно рапорта командира корабля броненосец в бою израсходовал 56 12”, 584 6”, 519 3” снарядов. В бою погибло 14 человек и еще 27 были ранены

“Сикисима”. В ходе сражения получил 9 попаданий - 3 12”, 4 6”, 2 75 мм снарядами. В целом корабль пострадал сравнительно легко, так из трех попавших 12” снарядов, два не взорвались, но если первый прошил небронированный борт в корме, то второй пробил броню в носовой части выше ватерлинии, в результате чего в пробоину стала поступать вода. Третий снаряд пробил 6” броню каземата и взрывом разрушил 6” орудие, вызвав кроме того пожар в каземате, в результате которого дымом и продуктами сгорания наполнилась вся батарея и временно пришлось прекратить огонь. Один 6” снаряд взорвался ударив в основание грот-мачты, второй пробил навылет дымовую трубу. Третий взорвался пробив небронированный борт в носовой части. Еще один снаряд взорвался при ударе о вертикальную броню. Один 75 мм снаряд попал в каземат 6” орудия, но так и не взорвался при попадании в заднюю стенку. Второй 75 мм снаряд пробил борт и проник в адмиральский салон где и застрял в мебели. Кроме того имелся еще ряд повреждений. Согласно рапорта командира корабля броненосец в бою израсходовал 121 12”, 779 6”, 737 3” снарядов. В бою погибло 22 человека и еще 17 были ранены

“Фудзи”. В ходе сражения получил несколько попаданий, видимо не нанесших существенного ущерба. Но около 18.10 наблюдали яркую вспышку в кормовой части, после чего произошла детонация боезапаса и корабль затонул практически мгновенно, выживших не было.

“Кассуга”. В ходе боя в корабль попало 7 снарядов. 10” снаряд пробил броню в кормовой части, разворотил жилые помещения и вызвал пожар. Второй тяжелый снаряд пробил навылет небронированный борт в носу. Третий снаряд взорвался непробив броню, в результате чего плита раскололась. Четвертый снаряд попал в основание кормовой башни, в результате чего ее заклинило. 6” ударил в носовую башню, которая в результате от сотрясения вышла из строя минут на 10. Еще один 6” снаряд взорвался на носовом мостике. Третий снаряд пробил навылет дымовую трубу. Согласно рапорта командира корабля крейсер в бою израсходовал 32 10”, 89 8”, 513 6”, 347 3” снарядов. В бою погибло 2 человека и еще 7 получили ранения.

“Ниссин”. В общей сложности в корабль попало 10 русских снарядов. Из них только один 10” снаряд который попал в 6” броню под казематом 6” артиллерии, пробил ее и взорвался, в результате разрушений возникли проблемы с подачей снарядов к орудиям. Кроме этого в корабль попало еще 9 снарядов из которых не разорвалось три, еще два ударили в вертикальную броню и не пробили ее. Согласно рапорта командира корабля крейсер в бою израсходовал 179 8”, 476 6”, 576 3” снарядов. В бою погибло 11 человек и еще 19 получили ранения.

“Якумо”. В течении сражения в корабль в общей сложности попало 7 русских снарядов, из них 3 10” и 4 6” снаряда. Один 10” снаряд пробил небронированный борт в носовой части и застрял не взорвавшись. Второй снаряд разворотил кормовую дымовую трубу взрывом и вывел при этом из строя 2 котла. Третий снаряд взорвался при попаданиив броню боевой рубки, в результате чего погиб командир крейсера и еще несколько офицеров. Кроме того в это же время 6” снаряд взорвался у мостика добавив жертв среди аварийного дивизиона. От остальных снарядов крейсер практически не пострадал, так как они взорвались при попадании в броню. Экипаж корабля потерял 23 человека убитыми и 40 ранеными. Согласно рапорта старшего офицера крейсер в бою израсходовал 152 8”, 454 6”, 466 3” снарядов.

“Акаси”. Крейсер обстрелян практически в упор русскими броненосцами и получил 20-25 попаданий в результате чего затонул спустя полчаса. Погибло 53 человека и еще 47 получили ранения.

“Акицусима”. В корабль попало два 6” снаряда. Один пробил борт у ватерлинии, но не взорвался, тем не менее, в результате была затоплена угольная яма. Второй снаряд взорвался на верхней палубе, повредив 120 мм орудие. Погиб 1 человек и 3 человека получили ранения.

“Такасаго”. Поврежден попаданиями 4 6” снарядов пробивших в двух местах неброниронированный борт и взорвавшихся на жилой палубе и в провизионной кладовой, третий снаряд пробил фальшборт и пролетев через палубу ударил в щит 120 мм орудия нестреляющего борта. Четвертый снаряд взорвался в кормовой части. Погибли три человека и 7 получили ранения.

“Касаги”. Поврежден попаданиями 3 6” снарядов. Первый пробил правый борт и разорвался в носовом отделении нижней палубы, ранив 3 человек. Второй повредил кормовую дымовую трубу, разорвавшись после ее пробития и осыпав осколками верхнюю палубу. Третий взорвался на спардеке временно выведя осколками из строя два 4.7” орудия. В общей сложности на корабле погибли 2 и были ранены 7 человек.

“Идзумо”. флагманский корабль адмирала Каммимуры, больше чем другие подвергавшийся обстрелу русских крейсеров, получил 27 попаданий. Из них было 8 8” снарядов. Корабль был серьезно поврежден. Выведено из строя 1 6” и 2 3” орудий. Повреждены трубы. изрешечены осколками плавсредства, разрушена штурманская рубка. Повреждена кормовая труба взрывом крупнокалиберного снаряда.Оторван ствол у 6” орудия правого борта. Разрушен адмиральский салон. Кроме того имелись и более мелкие повреждения и пробоины. В ходе сражения погибло 7 человек и 22 получили ранения. Крейсер за день израсходовал 311 8”, 1041 6” и 947 3” снарядов.

“Адзума”. В ходе сражения в крейсер попало 7 снарядов. Притом не крупнее 6”. Повреждения были сравнительно невелики, тем не менее, около 15 часов на “Адзума” было повреждение в машине в результате чего корабль ненадолго покинул строй, уступив свое место - следом за “Идзумо” - крейсеру “Токива”. Было ли это повреждение следствием полученных попаданий, не известно. По официальным данным, потери экипажа составили 8 раненых.

“Токива”. В крейсер в течении дневного сражения попало 10 снарядов, из которых 2 8”. Срезан топ фок мачты. Разрушен фор-марс, и кормовой мостик. Фок-мачта пробита навылет. В трех местах пробит небронированный борт. Прямым попаданием разбито 6” орудие. По официальным данным из состава экипажа погибло 6 человек и 17 получили ранения.

“Ивате”. Крейсер в течении дневого сражения пострадал очень серьезно, несмотря на то что в него попало сравнительно меньше снарядов чем в Флагман. Всего 14 попаданий из которых 3 8” снаряды. Самое удачное попадание за весь бой произошло около 15 часов. В корабль попал 8” снаряд с крейсера “Рюрик”. Бронебойный снаряд пробил крышу правого носового каземата 6” орудия на верхней палубе и вызвал взрыв приготовленных к стрельбе снарядов и зарядов. Этот взрыв уничтожил всю артиллерийскую “многоэтажку” крейсера - двухъярусный каземат и установленную на его крыше 3” пушку. Кроме того, в результате взрыва вышло из строя и правое носовое 6” орудие в палубной установке - таким образом, потери артиллерии составили 3 6” и 3” орудие. Потери экипажа оказались чудовищными. 41 человек был убит или смертельно ранен, кроме того, ранения и ожоги получили еще 34 члена экипажа. Кроме того попавшие снаряды вызаали небольшие затопления в кормовой части. Были пробиты трубы, несколько снарядов пробили небронированный борт. Кроме того от прямого попадания в 8” кормовую башню, последняя временно выходила из строя. Всего по официальным данным, потери экипажа составили 53 человека убитыми и 47 ранеными.

“Нанива”. В ходе боя с русскими крейсерами во флагман 4-го боевого отряда попали в общей сложности 9 снарядов. Была пробита дымовая труба. Началось поступление воды в кормовой части. Вышла из строя половина артиллерии. Частично разрушен мостик и пробита фок-мачта. Прямым попаданием разбит паровой катер. На крейсере погибло 11 человек и еще 19 человек получили ранения.

“Такачихо”. Получил повреждения в ходе боя с “Богатырем” и “Рюриком”, которые добились в него пяти попаданий. Разбито кормовое 6” орудие. Два снаряда пробили небронированный борт. Один взорвался в кладовой провизии, второй на жилой палубе. Третий снаряд пробил борт и и разорвался в кормовом отделении нижней палубы, ранив 13 человек.еще один снаряд азорвался на правом крыле мостика, убив двоих и ранив еще двоих человек. Всего погибло 4 и еще 11 человек получили ранения.

“Цусима”. Серьезно поврежден в бою. Достоверно известно, что результатом 6 попаданий 6” снарядов стала сильная потеря хода небольшие затопления, выход из строя 2 3” орудий и гибель 11 матросов и ранения еще 14 человек. Кроме того взрывом снаряда в канале ствола у кормового орудия оторвало ствол.

11 августа во Владивостоке состоялось крупное совещание под руководством вице-адмирала Скрыдлова, на котором разбирались бой 28 июля и сражение в Цусимском проливе 4 августа, а также вырабатывались предложения по дальнейшему ведению боевых действий против японцев. В числе предложений были вновь озвучены предложения покойного Макарова о разборке “Циклонов” и отправке их во Владивосток, и о заказе 20-30 тонные миноносок, по типу увеличенных минных катеров, достаточно мореходных и пригодных, для транспортировки железнодорожным транспортом. При этом артиллеристы предложили установку пушек по типу Максима, как более подходящих для кратковременных ночных перестрелок. Кроме этого было выдвинуто предложение о присылке минных катеров, которые предполагалось снять с кораблей ЧФ и БФ. Скрыдлов обратился с обобщенными предложениями к управляющему морским министерством Авелану. Кроме этого Скрыдлов обратился, с предложением о постройке миноносок к великому князю Александру Михайловичу - председателю комитета по сбору добровольных пожертвований на пополнение флота и о рассмотрении возможности заказа миноносок заводам Норманна или Круппа. В министерство был направлен запрос о необходимости присылки запасных материалов, рабочих и станков. В заключении были определены сроки и очередность ремонтных работ: “Цесаревич” - 5-6 месяцев. “Ретвизан” - 2-3 месяца. “Пересвет” - 2-3 месяца. “Победа” - 3-4 месяца (необходим доковый ремонт). “Полтава” - 2-3 месяца. “Россия” - не менее 3-3.5 месяцев. “Громобой” - не менее 2-2.5 месяцев. “Аврора” - 2-3 недели. “Диана” - 2-3 недели. “Паллада” - 2-3 недели. “Аскольд” - 4-5 недель. “Богатырь” - 8-9 недель.

Глава VI. Оборона Порт-Артура

Порт-артурский гарнизон состоял из 4-й (13-й, 14-й, 15-й и 16-й стрелковые полки) и 7-й стрелковых дивизий (25-й, 26-й, 27-й и 28-й стрелковые полки), 5-го стрелкового полка (из 2-й стрелковой дивизии), 4-й и 7-й артиллерийских бригад, двух батальонов саперов, минной роты, радиотелеграфной роты, казачьей сотни, 3-го и 7-го резервных батальонов, батальона добровольцев (три отряда, отряд кавалерии), 36-й роты железнодорожной охраны, трех батальонов квантунской крепостной артиллерии и насчитывал на 30 июля 665 офицеров, 256 военных чиновников и 41 780 унтер-офицеров и рядовых. Кроме того в состав гарнизона входили несколько десантных рот от флотского полуэкипажа - общая численность которого составляла не менее 5.5 тысяч человек. Таким образом, защитников Порт-Артура было более 50 тысяч бойцов, в то время как количество его жителей уменьшилось до 16 тысяч человек, из них около 14 тысяч составляли китайцы. На вооружении войск и крепости находилось 646 орудий и 62 станковых пулемета, из них крепостных — 350 орудий и 57 станковых пулеметов; 67 полевых орудий и 43 старых крепостных орудия осталось после китайцев, а запасы боеприпасов составляли 274 558 снарядов (в среднем по 425 на орудие); а так же несколько сотен флотских орудий преимущественно малокалиберных. Также в крепости были 4472 тягловые лошади, а продовольствия и фуража было запасено на 123 дня. Оборона крепости была разделена на два фронта: приморский (береговой обороны) и сухопутный, общей протяженностью 29 км. Задача первого фронта (9 км), где находились 22 долговременные береговые батареи (150 орудий) состояла в охране внутреннего рейда, защите крепости и города от артиллерийского обстрела со стороны моря. Фронт был поделен на два участка: западный (вдоль полуострова Тигровый и Тигрового Хвоста до 4-го редута), который защищала 3-я пехотная рота, и восточный (от Зеленой горы до батареи N 22), где находилась 4-я рота. Собственно укрепления крепости (сухопутный фронт) состояли в конце июля 1904 года из пяти долговременных редутов, трех узлов обороны (кроме того, N 2 строился, а N 1 находился в стадии планирования) и пяти отдельных долговременных батарей, расположенных по всему фронту. В промежутках между долговременными оборонительными сооружениями был построен ряд батарей и огневых пунктов для ведения перекрестного огня. Кроме того, были вырыты стрелковые окопы, прикрытые проволочными заграждениями, “волчьи ямы”; на отдельных участках в землю зарывали фугасы. В общей сложности на сухопутном фронте было 600 орудий и 50 станковых пулеметов. В тылу главной линии обороны находилась выполняющая функции цитадели, уже упоминавшаяся центральная оборонительная линия (“центральное заграждение”), упирающаяся левым флангом в берег реки Лунхэ. Со стороны суши линии обороны были разделены на три сектора, условно названных фронтами. Самым протяженным (8 км) был восточный фронт (командующий — генерал В. Горбатовский), который начинался у горы Крестовая, далее шел через форт N 1, батареи литер “А” и “Б”, форт N 2, редуты N1 и N2, форт N 3 и узел обороны N 3 до реки Лунхэ, причем от батареи “А” до узла обороны N 3 линия фронта проходила вдоль старых китайских укреплений (называемых Китайской стенкой). Его обороняли двадцать две пехотные роты с десятью полевыми орудиями (подвижный артиллерийский отряд). Находившийся рядом с ним северный фронт (командующий — полковник В. Семенов) длиной 5,3 км проходил от реки Лунхэ вдоль форта N 4, батарей “В” и “Г”, узла обороны N 4, форта N 5 и 5-го редута до горы Голубиная. На его укреплениях находились двадцать восемь рот пехоты (с 20 полевыми орудиями). Наиболее слабым звеном сухопутной обороны был западный фронт (командующий — полковник В. Ирман), имевший протяженность 6,7 км. Он шел от горы Голубиная вдоль батареи “Д”, редута 3 и узла обороны N 5 до редута 4 (Белый Волк), его прикрывали шестнадцать пехотных рот. На флангах главной линии обороны, горах Сяогушань и Дагушань (восточный фланг), хребте Панлушань, горах Угловая и Высокая (западный фланг) были сооружены полевые укрепления, где располагались дагушаньский отряд (двенадцать рот, три отряда добровольцев, 8 орудий), отряд горы Угловая (двадцать рот, четыре отряда добровольцев, 18 орудий). Перед главной линией укреплений вдоль реки Лунхэ (долина Шуйшиин) были выдвинуты редуты Кумирненский, Водопроводный и Скалистый. В тылу укреплений отдельных фронтов были оборудованы промежуточные батареи для ликвидации прорывов противника. На линии восточного фронта это были батареи Трехголовая, Большое и Малое Орлиное Гнездо, Заредутовая и Курганная, на отрезке северного фронта — Кладбищенская и Голубиная. Фортификационные укрепления крепости достраивались рабочими батальонами, состоявшими из добровольцев — русских и китайцев. В резерве гарнизона крепости (так называемый главный резерв) находились двадцать девять пехотных рот, казачья сотня, 9 полевых орудий и 10 станковых пулеметов.

Первый штурм

К началу штурма 3-я армия насчитывала свыше 70 тысячи штыков. Она состояла из трех пехотных дивизий, двух резервных бригад, полевой артиллерийской бригады, двух отрядов морской артиллерии, резервного саперного батальона, специальных войск. Число осадных орудий составляло 198 стволов. Всего обстрел крепости с суши вело свыше 400 орудий различных калибров. 31 июля начался первый штурм крепости. Подготовка к штурму включала в себя и дезориентирующие действия русских на левом фланге их обороны. 31 июля в 20.30 1-я пехотная дивизия генерала Мацумуры, усиленная 1-й резервной бригадой, 2-й бригадой полевой артиллерии и тремя батареями осадной артиллерии, нанесла удар по позициям находящимся на подступах к Панлушаню сопкам (Сиротка, Передовая, Боковая и Трехголовая) и полуострову между Голубиной бухтой и бухтой Луизы. Эти позиции обороняли лишь шесть подразделений добровольцев и три стрелковые роты (в резерве находились две роты квантунского полуэкипажа). После двухдневных ожесточенных боев Мацумура захватил сопки и часть полуострова, но дальнейшее продвижение его полков было остановлено контратакой резерва Кондратенко на Трехголовую. Хотя эта атака и не принесла русским успеха, Ноги не стал развивать наступление дальше, опасаясь потерь в преддверии готовившегося штурма. Однако, прежде чем начать его, Ноги с определенным расчетом послал к противнику 3 августа майора Ямаоки с предложением “во избежание излишнего кровопролития” сдать крепость, обещая свободный выход из нее “женщинам, детям, духовным лицам и иностранцам”. Ответ нужно было дать до 10 часов 14 августа. Российская сторона восприняла это как ультиматум и решительно отвергла предложение японцев, посчитав, что оно “несовместимо с честью и достоинством российской армии и не соответствует нынешнему положению крепости”. Из-за того что разлука с близкими, могла ослабить боевой дух защитников крепости, не было дано согласия и на эвакуацию семей. Ноги назначил штурм на раннее утро 5 августа, но, так как после прошедшего проливного дождя почва стала вязкой, начало штурма пришлось отложить на день. Штурм начался 6 августа в 4 ч. 30 мин. Под прикрытием огня 370 орудий, установленных между бухтами Луизы и Тахэ, две пехотные бригады атаковали левый фланг российских войск — Угловую и Длинную, две другие бригады нанесли удар по расположенным в центре оборонительной линии редутам — Водопроводному и Кумирненскому. Правый фланг, особенно участок между фортами N2 и N3, куда планировалось направить основной удар, пока только обстреливался массированным артиллерийским огнем — генерал Ноги расчищал дорогу своим штурмовым колоннам. Атака на редуты Водопроводный и Кумирненский, находившиеся на поступах к северному фронту, не принесла нападавшим успеха, хотя они и заняли деревню Шуйшиин и часть окопов на восточных склонах Панлушаня. Подобная картина сложилась и на подступах к западному фронту, где атаки на Угловую (с 9 часов там находился Кондратенко) были отбиты оборонявшимися. 7 августа после ожесточенных боев отряды 1-й пехотной дивизии вытеснили русские войска с горы Угловая и хребта Панлушань. Те отошли на Высокую и отбили очередные атаки противника, вернув контратакой часть укреплений на Панлушане. Наступление японских отрядов на Дивизионную и редут Водопроводный не увенчалось успехом (более 500 убитых). Так как на восточном фронте русские позиции только обстреливались, генерал Белый, ожидая здесь очередного наступления противника, ограничил ведение огня своими батареями, чтобы не обнаруживать их позиций и сберечь боеприпасы. Броненосец и канонерки “Бобр” и “Отважный” стреляли перекидным огнем. Ночью с 7-го на 8 августа после известия о японском десанте, высаженном на Лаотешане с китайских джонок, туда был послан отряд капитана второго ранга Елисеева (эскадренные миноносцы “Выносливый”, “Властный”, “Бойкий”, “Сильный”, “Разящий”, “Скорый”). Общий штурм начался 8 августа в 4 часа одновременными атаками на Кумирненский редут (2-я пехотная бригада 1-й пехотной дивизии), форт 2 и редуты 1, 2 (6-я пехотная бригада 9-й пехотной дивизии), а также на находившийся между фортом 2 и батареей “В” так называемый бастион Куропаткина (22-я пехотная бригада 11-й пехотной дивизии). Несмотря на то что атаки возобновлялись несколько раз в течение дня, а укрепления русских были сильно разрушены в результате обстрела, нападение удалось отбить. Критическая ситуация сложилась на бастионе Куропаткина, временно занятом неприятелем. Оборонявшие его солдаты под командованием старшего унтер-офицера Литасова (все офицеры были убиты в бою) при поддержке команды батареи Большого Орлиного Гнезда выбили противника оттуда. Четыре роты были направлены на атакуемый участок между фортами N 2 и N3, а три резервных пополнили ряды защитников Китайской стенки. Поскольку на западном фронте японское наступление ограничилось только неудачными атаками резервной 1-й пехотной бригады на горы Длинная и Мертвая Голова, Смирнов и Кондратенко “расшифровали” направление главного удара. Ночью с западного фронта на восточный была переброшена часть войск, которая пополнила поредевшие в боях отряды. Одновременно был издан приказ: полевой суд угрожал каждому, кто допустит “хотя бы малейший отход с занимаемых позиций”. Ноги, хотя и не знал, что русским уже известны его намерения, тоже пополнил свои силы на восточном фронте, перебросив сюда резервную 4-ю пехотную бригаду. Поэтому 9 августа он начал бой, нанеся дезориентирующий удар резервной 1-й пехотной бригадой по горам Длинная, Дивизионная и Мертвая Голова в расчете, что противник именно сюда направит подкрепления. Эти атаки с легкостью отразили две флотских десантных роты под командованием капитана второго ранга Циммермана. Как бы в качестве издевательского подарка противнику была оставлена гора Мертвая Голова; не имевшая никакого стратегического значения. Вместо резерва (помощь его планировалась) моряков поддержал орудийным огнем ближайший к ним форт N 5. Решающие бои шли на восточном фронте. После безуспешной ночной атаки 22-го пехотного полка (22-я пехотная бригада из 11-й пехотной дивизии) на батарею “В” и форт N3, которую русские солдаты отразили в штыковом бою, в 9 часов утра, после четырехчасового обстрела, 6-я и 22-я пехотные бригады при поддержке резервной 4-й бригады нанесли удар по редутам N1, N2 и полевым укреплениям между фортами N2 и N3. Кондратенко поддержал оборонявшихся подошедшими ротами морского экипажа; артиллерийскую поддержку обеспечили броненосец “Севастополь” и кресер “Баян”. Некоторые объекты переходили из рук в руки по нескольку раз (например, редут 1 - 4 раза). В двенадцатом часу ночи около 10 тысяч неприятельских пехотинцев начали атаку. Они были освещены прожекторами и накрыты огнем противоштурмовых батарей. Ослепленных светом прожекторов японцев дружно атаковали с нескольких сторон русские батальоны, но атака была отражена с большими потерями для штурмующих. Потери быстро росли, что вызвало кризис в боевых действиях обоих противников. После полудня генерал Ноги приказал прервать атаки на оба редута для реорганизации своих сил и подхода подкреплений. В свою очередь генерал Горбатовский, который принял командование восточным и западным фронтами, около 14 часов дня вывел из разрушенных редутов их гарнизоны за Китайскую стенку и потребовал подхода резерва. Он опасался, что противник, неустанно обстреливавший редуты артиллерией, может, уничтожив их защитников, ворваться в город именно здесь. Однако прибытие подкреплений задерживалось из-за протеста генерала Фока, командовавшего резервными силами крепости, который считал, что Горбатовский может оборонять редут собственными силами. Приказ Ноги о прекращении штурма тоже был передан с опозданием. Поэтому когда командиры атакующих 7-го и 35-го пехотных полков (6-я пехотная бригада из 9-й японской пехотной дивизии) обнаружили, что русские покинули редуты, они заняли их практически без боя и, таким образом, вклинились в русскую оборону между фортами N2 и N3, но не смогли ее прорвать, так как в руках оборонявшихся оставалась Китайская стенка.

Очередной штурм начался в 23 ч. 30 мин. На этот раз генерал Ноги решил ударить с занятых редутов 1 и 2 по Китайской стенке, прорвать оборону, захватить батареи (Заредутную, Большого Орлиного гнезда и Скалистого хребта) и выйти в тыл форта N3. Отсюда уже было легко пройти маршем вдоль долины Лунхэ к не обороняемому Новому городу или после взятия слабых укреплений цитадели (“центрального заграждения”) захватить Старый город (с его военной инфраструктурой) и военный порт. Предвидя такую возможность, Кондратенко сосредоточил на отрезке между фортами 2 и 3 резерв из трех с половиной батальонов, а также заменил ослабленные боями роты сборным батальоном из десантных рот. Несмотря на это, штурм застал русские отряды врасплох, так как начался внезапно, без артиллерийской подготовки. У редутов N1 и N2 еще продолжались саперные работы у поврежденной в последних боях Китайской стенки; саперов прикрывала стрелковая рота, которая тоже ожидала смены. Внезапно в темноте появились три батальона 7-го японского пехотного полка и пошли в штыковую атаку, одновременно с расстояния 50-70 м засыпая русских солдат ручными гранатами. Все произошло молниеносно. Стрелковая рота и саперы были разбиты, а штурмовые колонны, прорвавшись через стенку, атаковали батарею Заредутная и, почти выбив оттуда ее защитников, вышли в тылы форта N3, который перешел к круговой обороне. В свете внезапно вспыхнувших ракет через пролом сюда стали проникать очередные штурмовые колонны (6-я, 10-я и 18-я пехотные бригады, а также 4-я резервная пехотная бригада). В течение часа в долине между батареями Заредутная и Большого Орлиного Гнезда оказалось около 10 000 солдат из 7-го, 12-го, 35-го, 36-го и 43-го пехотных полков (видимо, сюда был послан и 9-й резервный пехотный полк), натиск которых с трудом сдерживали морская десантная рота и две русские стрелковые роты при поддержке ближайших батарей. Открыла ураганный огонь и японская артиллерия, усилив общее замешательство. К счастью для оборонявшихся, на батарее Малого Орлиного Гнезда находились генералы Кондратенко и Белый, которые быстро прекратили панику и подготовили контрудар. Пока Кондратенко стягивал в район прорыва все имеющиеся силы (от Фока из общих резервов крепости он получил только две роты), Белый реорганизовал систему ведения огня крепостной артиллерией, направляя часть орудий для обстрела флангов и тылов этого района. После 0.30 японская пехота, сосредоточившаяся в проломе, была внезапно ослеплена светом прожекторов с расстояния 300-400 м, а затем разбита массированным огнем станковых пулеметов и орудий (в основном батареи “В”). Следом по японцам ударили русские резервы, в том числе морские роты, которые в штыковом бою отбросили их за Китайскую стенку. В темноте дело дошло до братоубийственной перестрелки: отходившие в панике через разрушенные редуты N1 и N2 отряды были обстреляны своими же резервами, которые приняли их за атакующих русских.

Один из участников осады Порт-Артура, офицер японской императорской армии Т. Сакураи, о событиях той штурмовой ночи он писал: “Капитан Иошинага приказ своим не отступать ни на шаг. И тут началась настоящая свалка: ружья, штыки, кулаки - все было пущено в ход; обе стороны дрались неистово. К несчастью, капитан Иошинага, стоявший впереди на бруствере, был ранен и свалился. Заменивший его капитан Окуба был убит - и так другой, третий, и так не только офицеры, но и солдаты были перебиты почти все… В каждом углублении, в каждом углу или извилине оврага лежали кучи раненых и мертвых… Это была дорога смерти”. В ту ночь японские солдаты из 8-го резервного полка не выполнили приказ своего командира и не пошли в атаку. Несмотря на угрозы и стрельбу по непокорным, солдаты отказывались повиноваться своим офицерам. Тогда генерал Ноги приказал окружить взбунтовавшийся полк надежными частями и “поддержать его”. Под угрозой расстрела пехотинцы пошли в наступление. На другой день оставшихся в живых отвели в тыл для расправы, и зачинщиков солдатского бунта расстреляли. 8-й резервный полк был расформирован как воинская часть, а его остатки пошли на доукомплектование армейских пехотных полков.

В этой ситуации генерал Ноги во второй половине дня приказал прервать штурм и закрепиться на занятых позициях (гора Угловая, редуты N1, N2, Панлушань), так как понял, что потерпел поражение. Порт-Артур нельзя было взять “с марша”, без подготовки, без проведения инженерно-осадных работ, без сильной осадной артиллерии, а это означало, что осада города продлится еще, самое малое, несколько недель. Осадная 3-я японская армия в ходе первого штурма Порт-Артура оказалась по сути дела разбитой, утратив треть своих войск, потеряв около 15 тысяч человек. За пять дней штурма некоторые пехотные полки 3-й армии фактически перестали существовать как боевые единицы. В 7-м пехотном полку из 2500 штыков осталось в строю 6 офицеров и 208 солдат, в 35-м полку - всего 240 солдат. 6-я бригада перед штурмом насчитывала в своих рядах 5 тысяч штыков, после штурмовых дней в ней осталось 400 человек. Тяжелые потери не только обескровили армию Ноги, но и подломили ее волю.

11 августа для охраны тралящего каравана на внешний рейд Порт-Артура отправились “Бодрый”, “Безупречный”, “Быстрый”, “Разящий” и “Расторопный”. Примерно в 18 часов “Разящий” наткнулся на мину, от сильнейшего взрыва корабль разломился пополам. Носовая часть затонула через полминуты, кормовая же чуть позже встала вертикально и ушла в воду с вращающимися винтами. В попытке оказать помощь “Быстрый” также подорвался на мине, и спустя полчаса затонул.

В тот же день вечером пришла джонка с почтой из Инкоу. В числе полученной почты была телеграмма Наместника, о том, что капитан 1 ранга Вирен произведен в контр-адмиралы особым императорским указом и назначен начальником морских сил в Порт-Артуре. Командиром “Баяна” назначен капитан 2 ранга Иванов 3-й.

20 августа истребитель “Скорый” выставил 14 мин, на путях движения японских блокадных дозоров.

Второй штурм крепости

Начиная с 12 августа японские саперы приступили к рытью траншей, которые давали возможность штурмующим безопасно подойти к русским оборонительным сооружениям. Первая линия проходила напротив участка, соединявшего форты 2 и 3, на расстоянии 500-1000 метров от укреплений. От нее вели ходы сообщения к редутам 1 и 2. С этих ходов планировалось прорыть минные коридоры для закладки подземных мин под прикрывавшие полукапониры 2 и 3.

Начиналась опасная для защитников крепости “минная война”. Скалистый грунт ограничивал темп работ до 10 метров в день. К началу сентября она получила подкрепление в 15 тысяч человек. Из резерва верховного командования прибыли две роты саперов, армия Ноги из полевой начала превращаться в осадную. Для доставки необходимого для ведения минной войны снаряжения и материалов, вдоль старой горной дороги Дайрен — Порт-Артур была проложена полевая железная дорога, чтобы протянуть отсюда до самых позиций узкоколейку для подвоза людей, боеприпасов и снаряжения. Артиллерийские батареи были связаны телефонным сообщением с наблюдательными пунктами, штабами дивизий и армии. Началась подготовка бетонных позиций для установки тяжелых осадных гаубиц калибра 280 мм, первый транспорт с которыми прибыл в Дайрен 13 сентября. Соединенный флот передал 2 орудия калибра 6” и 12 — калибра 47 мм. Темные ночи, частые туманы и дожди хорошо скрывали ход инженерных работ противника. К началу сентября 1904 года вражеские траншеи находились уже в ста шагах от Кумирненского и Водопроводного редутов и в четыреста шагах от форта N 2.

Осажденные тоже не теряли времени даром - велись активные работы по восстановлению разрушенных при штурме оборонительных сооружений и усилению крепостной артиллерии. Были заделаны бреши в Китайской стенке и полевых укреплениях, улучшена защита от осколков и пуль на позициях (стальные козырьки, мешки с песком), обустроены новые укрепленные батареи, сделаны проволочные заграждения, сооружены “волчьи ямы”, установлены фугасы. Также были начаты инженерные работы у второй линии обороны, проходившей в тылу главной позиции между узлом обороны N 3 и батареей “Б”. Ранее складированные флотские орудия установлены на позициях. Продолжались работы по демонтажу мортир с береговых позиций на сухопутный фронт. Это позволило создать шесть новых позиционных батарей, а также увеличить число орудий на других батареях. Генерал Белый осуществил реструктуризацию управления артиллерией, назначив для каждого фронта обороны на суше начальника артиллерии, что улучшило организацию управления огнем и способствовало более результативной борьбе с артиллерией противника.

Из-за ограниченного числа орудий для навесной стрельбы, необходимой при отражении штурма, в мастерских крепости приступили к выпуску мортир и метательных аппаратов собственного изобретения. Часть из них составляли снятые с корабельных паровых катеров минные аппараты калибра 225 мм, стрелявшие метательными минами укороченной длины (без приводных двигателей), весом 75 кг. Кроме того, использовались гладкоствольные медные китайские гаубицы XIX века, у которых укорачивали ствол, затем размещали их под большим углом на деревянных подставках (стреляли снарядами весом 8 кг). Эти гаубицы стреляли также и осветительными гранатами. Так называемые порт-артурские минометы (изобретение лейтенанта Власьева) изготовляли из стволов орудий калибра 47 мм, установленных на колесных лафетах или подставках. Они стреляли железными снарядами весом 6 кг, имевшими форму усеченного конуса, в головной части которого монтировался запальный стакан со взрывателем, а к нижней части крепился стержень со стабилизатором. Широкое распространение получило также изготовление ручных гранат по проекту лейтенанта Николая Подгурского. При их производстве использовались гильзы от снарядов калибра 47 мм и 37 мм, к которым после наполнения пироксилином или порохом присоединяли бикфордов шнур.

Вскоре в мастерских ежедневно стали делать до 300 штук таких гранат. Чтобы каким-то образом восполнить нехватку автоматического оружия, капитан 26-го пехотного полка, поляк Игнатий Шметилло, сконструировал так называемый порт-артурский пулемет. Используя созданный значительный запас винтовок Манлихера, Шметилло устанавливал их на специальном станке (по пять и более) наподобие “гармошек смерти” в XVII веке. Винтовки были снабжены механизмом одновременного открытия огня и перезарядки, благодаря чему один боец мог стрелять залповым огнем из нескольких винтовок.

Проводимые японцами саперные работы вызвали беспокойство Кондратенко, и он приказал тоже рыть противоминные коридоры и траншеи на подступах к Китайской стенке, чтобы сдерживать на этом направлении движение противника и вести непрерывную разведку подступов. С 24 августа начались ночные вылазки добровольцев. Поначалу в силу своей неожиданности они были достаточно эффективными (уничтожение отдельных участков траншей), позже из-за активизации действий японских саперов русские стали нести потери. В результате недальновидный Стессель запретил проведение вылазок.

13 августа был издан специальный приказ по войскам на Дальнем Востоке, из которого для защитников Порт-Артура наиболее значимым было (кроме отмены телесных наказаний) засчитывание каждого месяца пребывания в осажденной крепости за год военной службы (с 14 мая до конца осады). Повышены в чине и награждены были многие, особенно высший командный состав. Стессель был произведен в генерал-адъютанты императора (с месячным жалованьем 2500 рублей золотом) и получил орден Св. Георгия третьей степени. Капитаны первого ранга Дабич, Иванов, Щенснович и полковник Семенов, командир 26-го пехотного полка, стали флигель-адъютантами (личными) императора, контр-адмиралы Иессен и Матусевич были зачислен в царскую свиту. Кондратенко — Св. Владимира третьей степени, а Смирнов и Белый — орденом Св. Станислава первой степени. Награждения стали поводом для праздничного молебна “за царя и отечество”. От имени награжденных генерал Стессель послал телеграмму, в которой обещал царю удвоить усилия при обороне крепости.

31 августа, командуя двумя катерами, лейтенант Непенин атаковал и взял на абордаж большой минный катер флагманского японского броненосца “Микаса”, вышедшего ночью к Порт-Артуру для проведения минной постановки. Катер был захвачен и приведен в Порт-Артур. “Катер можно исправить и приспособить для траления и нужд порта”, — докладывал по этому поводу в Царское село главнокомандующий А.Е. Алексеев. 5 сентября японская КЛ “Хайен” подорвалась на мине к западу от острова Айрон и затонула.

В Порт-Артуре было проведено совещание, в котором участвовали старшие морские и сухопутные начальники. Виреном был изложен приказ наместника о прорыве в ближайшее время из Порт-Артура, следующими силами: “Баян”, “Смоленск”, “Ангара”, “Амур”, “Новик” и 6 истребителей. Особым отрядом назначен командовать контр-адмирал Вирен. В числе обсужденных вопросов была рассмотрена возможность о вывозе на борту крейсеров-лайнеров женщин, детей, раненых и больных из осажденной крепости. Так же Вирен и Иванов обратились к Стесселю и Белому с просьбой оказать содействие и передать флоту несколько 6” орудий Кане с приморского фронта крепости, для вооружения крейсеров, так как японцы использовали свои корабли только для блокадного дозора, не предпринимая попыток по обстрелу крепости с моря. После детального обсуждения командование крепости согласилось на передачу орудий флоту. К этому моменту “Баян” уже передал часть своих 75 мм орудия на “Смоленск” и “Ангару”. Учитывая что готовность “Севастополя” была низка, и учитывая его ходовые характеристики было принято решение “Севастополь” оставить в порту, и выходить на прорыв по готовности. Дополнительным фактором, влиявшим на решение ускорить подготовку кораблей, стали практически ежедневные обстрелы крепости из осадных орудий. Командованием кораблей особого отряда рассматривалось пять вариантов прорыва - уход на юг, прорыв через Корейский, Сангарский, Лаперузов, а также в обход Сахалина в Николаевск. Прорыв на юг рассматривался только в качестве резервного.

Генерал Ноги после получения подкреплений решил начать новый штурм. На этот раз он намеревался прорваться вглубь обороны русских через выдвинутые позиции северного и западного фронтов, которые, как сообщала японская разведка, были слабо защищены. На северном фронте для атаки был выбраны отстоящие от японских параллелей всего на 40-70 м редуты Водопроводный и Кумирненский, их захват давал возможность выйти в тыл основных укреплений восточного фронта. Здесь удар был направлен на горы Длинная и Высокая (203 м над уровнем моря), господствовавшие над Новым городом и внутренними бассейнами порта. Захват этих гор, особенно Высокой, позволил бы корректировать огонь осадных батарей, в частности огонь по стоявшим тут русским кораблям.

Таким образом, второй штурм сводился к ударам по двум удаленным друг от друга на 4-5 км по прямой линии районам обороны; огонь артиллерии был направлен на укрепления восточного фронта. На Водопроводный редут наступала 9-я дивизия японцев, Кумирненский редут и обе горы атаковала 1-я дивизия, усиленная 1-й резервной бригадой. Пехоту поддерживали огнем дивизионная артиллерия, батареи осадной артиллерии и группа морской артиллерии капитана Курой. На правом фланге огонь вели суда 8-го боевого отряда.

На обоих фронтах русские войска были по крайней мере в три раза слабее японских, к тому же они были рассредоточены узким кордоном на спешно возведенных полевых позициях.

Во время одиночного поиска а между Ляотешанем и островами Мяотао в ночь со 2 на 3 сентября “Расторопный” захватил и привел на буксире в Порт-Артур японскую трехмачтовую парусную шхуну “Сумийочи Мару”. На борту судна находилось восемь японцев. Контр-Адмирал Вирен отдал команду на проведение ежедневного траления фарватера силами портовых средств и миноносцев. 3 сентября в море выходили “Гиляк” и миноносцы “Бодрый”, “Безупречный” для обстрела позиций противника. Миноносцы “Скорый” и “Бодрый” ночью произвели очередную постановку мин на путях движения японских блокадных дозоров.

Второй штурм Порт-Артура начался 6 сентября. Японская артиллерия произвела массированный обстрел позиций Восточного и позднее Северного фронтов, главным образом Водопроводного и Кумирненского редутов, по которым сосредоточенный огонь вели 40 осадных и 84 других орудий. В 7 ч. 30 мин. семь батарей капитана второго ранга Курой (2 6”, 8 120 мм и 10 76 мм орудий) начали обстреливать позиции восточного фронта, чтобы отвлечь внимание защитников крепости от направления главного удара. После этого батареи Курой перенесли часть огня на редуты Водопроводный и Кумирненский, вдобавок к бомбардировке русских укреплений присоединились японские осадные батареи и дивизионная полевая артиллерия. Артиллерийский огонь продолжался 6 часов. В районе Водопроводного редута упало до тысячи снарядов, превративших его в груду камней и исковерканных деревянных балок; были разбиты две противоштурмовые пушки и пулемет, прервана телефонная связь, гарнизон понес значительные потери. На их огонь отвечали батареи “Б”, Заредутная, Малого Орлиного Гнезда и форта N 3, а так же несколько мортирных батарей.

Тем временем около трех батальонов японской пехоты с 4 полевыми пушками и 24 пулеметами сосредоточилось в близлежащих оврагах для атаки на редут. Мощный огневой налет не позволил защитникам Водопроводного редута помешать подготовке вражеской атаки на ближайших подступах к нему.

В 18 часов вражеский артиллерийский огонь прекратился. На Водопроводный редут, обороняемый тремя взводами (три других взвода с правой стороны занимали окопы, соединявшие этот редут со строившимся редутом Скалистым; с левой стороны в окопах, идущих к Кумирненскому редуту, находились пять взводов и отряд добровольцев), за шесть часов упало более 1000 снарядов, при этом горные орудия стреляли с расстояния 60-70 м. Во время обстрела были уничтожены почти все земляные укрепления, разбиты 2 орудия и станковый пулемет, прервана телефонная связь, а гарнизон редута уменьшился до 100 человек. В 17 ч. 30 мин. при поддержке 2 орудий и 24 станковых пулеметов редут атаковали три пехотных батальона.

В атаку пошла пехота японцев, забрасывая обороняющихся ручными бомбочками. Штурмующих встретил интенсивный огонь остававшихся в строю после бомбардировки сотен солдат во главе с поручиком Длусским - большая часть сибирских стрелков из 11-й роты 26-го Восточно-Сибирского полка погибла при обстреле и после того как был уничтожен второй станковый пулемет, штурмовые колонны все же прорвались в глубь редута. Тогда 30 уцелевших защитников редута во главе с унтер-офицером Бирюковым после яростного штыкового боя оттеснили неприятеля назад. На Водопроводный редут были присланы подкрепления (4 стрелковые роты и рота пограничников) под командованием подполковника Бутусова. Русские солдаты несколько раз поднимались в контратаки, чтобы отбросить японцев, которые упорно пытались обойти разрушенное укрепление с флангов. Командир 9-й японской пехотной дивизии продолжал наращивать усилия штурмующих Водопроводный редут батальонов, вводя в бой все новые и новые резервы. К утру у русских осталось мало гранат и патронов. В распоряжении Бутусова были только 11 человек. Исходя из этой ситуации и в связи с ожесточенными боями за редут Кумирненский, горы Длинная и Высокая 7 сентября в 5.00 Кондратенко приказал Бутусову оставить Водопроводный редут, который вскоре вместе с соседним Скалистым редутом был занят 9-й японской пехотной дивизией.

После этого штурмующий неприятель сосредоточил свои усилия на взятии соседнего Кумирненского редута. Его яростная бомбардировка продолжалась в течение двух часов. В итоге к 7 часам утра укрепление превратилось в груду развалин, а из его гарнизона в живых осталось около 60 человек во главе с поручиками Дуниным и Окуневым. С левой стороны в окопах, тянувшихся до реки Лунхэ, находились еще полторы стрелковые роты и два отряда добровольцев. По ним нанесли удар с запада батальоны 1-й японской пехотной дивизии, которые до 3 ч. 30 мин. 20 сентября пять раз поднимались в атаку, но всякий раз не имели успеха. Тогда японцы подвергли редут трехчасовому обстрелу, после чего в наступление пошли два батальона их пехоты. Они нанесли удары с фронта и с флангов. Так как для помощи им уже не хватало резервов (их перебрасывали на западный фронт), около 10 часов утра Кондратенко приказал горстке защитников покинуть редут, который в 11 ч. 50 мин. был занят японцами. Водопроводный и Кумирненский редуты были полевыми укреплениями и играли роль передовых в системе крепостной обороны. Охваченные противником с трех сторон и атакованные силами целой пехотной бригады при поддержки огня 128 орудий, они не могли быть удержаны без больших потерь. Поэтому генерал-майор Р. И. Кондратенко не посчитал в данном случае их дальнейшее удержание необходимым, поскольку они выполнили свое предназначение еще в ходе первого штурма Порт-Артура. Взятие их обошлось японцам потерями более чем 1500 человек. Теперь главные усилия русского гарнизона сосредотачивались для борьбы на главном оборонительном поясе крепости.

Одновременно с боем за Водопроводный и Кумирненский редуты начался бой за горы Длинная и Высокая. Особенно жестокие схватки разгорелись у последней высоты. Гора Высокая несколько выдавалась из линии крепостных укреплений и была самой высокой в этой части окрестностей Порт-Артура. В свое время крепостное командование не оценило должным образом ее тактического значения. К строительству полевых укреплений приступили здесь только в мае и то после настойчивых требований генерала Кондратенко. Каменистый грунт сильно затруднял саперные работы. В сентябре высоту опоясывало две линии окопов без бруствера с проволочными заграждениями. Обороняли гору три стрелковые роты сибиряков и рота моряков Квантунского экипажа с 4 пулеметами и 7 орудиями, которые стояли на вершине Высокой на открытой позиции и выглядели хорошей мишенью для вражеских батарей. Редут на высоте выстроен не был. 1-я японская пехотная дивизия атаковала позиции русских штурмовыми колоннами по трем направлениям: на Кумирненский редут, к горе Длинная, в направлении горы Высокая. На Длинной оборону держали пять стрелковых рот, морская рота кадрового состава флота и отряд добровольцев. Они занимали полосу траншей, поддерживаемые огнем 2 орудий калибра 6”, 7 малокалиберных орудий и 2 станковых пулеметов.

После общей артподготовки, огонь по гг. высокая и Длинная вели 60 полевых, 30 тяжелых осадных орудий, 8 скорострельных пушек, поддержанных 5 дальнобойными морскими батареями, находившимися на Волчьих горах. Во время обстрела были повреждены одно орудие и оба станковых пулемета, 6 сентября в 17 ч. 30 мин. Длинная была атакована штурмовой колонной из четырех батальонов. В 18 ч. 45 мин. японцы заняли часть окопов. После яростной контратаки русские отряды отбили утраченные позиции и уже не ушли с них во время очередной атаки (около 22 часов вечера). Штурмующие залегли в 70-80 метрах от окопов. Ночью японцы пытались небольшими группами проникнуть в глубь обороны русских, но были остановлены огнем винтовок и гранатами.

7 сентября с 5 часов утра гора Длинная в течение получаса интенсивно обстреливалась осадной артиллерией, после чего начался очередной штурм, отбитый благодаря присланной Кондратенко стрелковой роте. В 15 часов японские батареи с гор Мертвая Голова и Седловая начали бить по Длинной перекрестным огнем, их поддерживали 5 батарей Курой. Захват этой высоты штурмующими стал возможен во многом благодаря тому, что японцы, установив полевые пушки на высотах Седловая и “Мертвая Голова”, стали простреливать русские окопы продольным прицельным огнем. Ураган снарядов уничтожил почти все полевые укрепления и вызвал большие потери в рядах оборонявшихся. В 16 часов японская пехота вновь начала штурм. Разгорелся яростный бой: в ход пошли гранаты, штыки и приклады. Так как противник занял правый фланг, прорвался на вершину горы, а среди защитников было много убитых и раненых (в ротах осталось по 10-12 человек), Кондратенко, концентрируя всю оборону на Высокой, приказал гарнизону на Длинной покинуть свои позиции и отойти к горе Плоская. Последние защитники горы - 46 моряков во главе с подпоручиком Седльницким отступили в укрепления соседней Плоской горы.

Иначе шли бои за Высокую, которую штурмовал 2-й полк той же японской дивизии. Иным было и значение этой горы. На ней были несколько блиндажей и две линии окопов, перед которыми находились проволочные заграждения. Гарнизон ее составляли три стрелковые роты и шесть рот кадрового состава флота с 4 станковыми пулеметами; на вершине были установлены 2 артиллерийских батареи (2 орудия калибра 6”, 2 полевых орудия калибра 3” и 7 малокалиберных). Обороной горы руководил капитан Степневский. 6 сентября после артиллерийского обстрела, во время которого были уничтожены 3 блиндажа, орудие и станковый пулемет, около 18 часов Высокую атаковали четыре батальона 1-й японской пехотной дивизии. Штурм начался, через полчаса после атаки на Длинную, из долины между двумя горами. Атакующие дошли только до заграждений перед первой линией окопов и залегли, а ночью отступили на исходные позиции, оставив небольшие группы солдат для устройства проходов в проволочных заграждениях.

В 9 часов штурм прекратился. Попытка японцев взойти на вершину была пресечена штыковым ударом русских. Столь же безуспешно закончились и другие попытки. Под вечер 9 сентября генерал-полковник Ноги, лично руководивший штурмом, приказал сосредоточить в мертвом пространстве на склоне горы свой резерв силами около 3 батальонов пехоты. Так он начал готовиться к новому приступу. Однако сосредоточение вражеской пехоты на горном склоне было вовремя замечено защитниками Высокой. Но и новая массированная атака, в ходе которой вражеская пехота наступала сплошными цепями, была отбита. Японцы обрушили на Высокую шквал огня, к полудню к обстрелу присоединились две канонерки из 8-го боевого отряда под командованием капитана второго ранга Тадзимы (в Голубиную бухту они пришли по просьбе командира 1-й пехотной дивизии). Но потом обстрел Высокой вела только “Акаги”. Высокая словно утонула в клубах дыма и пыли. Степневский запросил подкрепления. На форт N4 (рядом с командным пунктом западного фронта) прибыл Кондратенко, вместе с ним — три резервные роты с двумя минометами конструкции лейтенанта Подгурского.

В это время командир 1-й японской пехотной дивизии генерал Мацумура, вдохновленный взятием Длинной, начал в 19 часов штурмовать Высокую. Сомкнутая колонна резервных отрядов 1-й пехотной бригады (около 2000 человек), во главе которой находились офицеры с обнаженными саблями, под флагами с красным солнцем двинулась к склону горы; в свете заходящего солнца штыки поблескивали красным цветом. Колонну шрапнельным огнем тотчас обстреляла русская артиллерия, а лейтенант Подгурский выпустил в середину колонны торпеду калибра 225 мм, нарушив полностью ее сомкнутый строй. Однако, несмотря на значительные потери, Мацумура атаковал вторично, и около 2 часов ночи 9 сентября его отрядам удалось прорваться через первую линию окопов русских. Во время следующей атаки 6 ч. 30 мин. была прорвана вторая линия обороны и захвачен один из полуразрушенных блиндажей. Но на этом возможности наступавших были исчерпаны: они потеряли всех офицеров, огнем артиллерии были отрезаны от своих тылов и лишены поддержки. Вскоре японские солдаты были выбиты за первую линию окопов и почти полностью уничтожены ручными гранатами. Удержалась лишь небольшая их группа, закрепившаяся в захваченном блиндаже у подножия горы. Мацумура вновь обстрелял гору ураганным огнем осадной артиллерии, которая находилась и на занятой японцами Длинной. Кроме того, к обстрелу присоединились канонерки “Акаги” и “Цукуба”. Контр-адмирал Хосоя, командир 7-го боевого отряда, выделил их 1-й пехотной дивизии вместе с миноносцами N37 и N45 для прикрытия При обстреле разбито было еще одно орудие при значительных потерях в рядах обороняющихся. В ротах оставалось по 19-37 человек, гарнизон на горе уменьшился до 150 человек, но, несмотря на это, русским удалось отразить очередную атаку.

Вечером под прикрытием дыма от взрывов произвел замены в гарнизоне и эвакуировал раненых. Новым командиром гарнизона стал штабс-капитан Сычев. Следующая атака нападавших была успешно отражена. Генерал покинул гору только поздно вечером, проследив за подвозом гранат, боеприпасов и мешков с песком на шанцы. Сычеву выделили еще одно орудие и 2 станковых пулемета. Около полудня 22 сентября Кондратенко донесли, что на подходах к Высокой (в мертвом пространстве для орудий оборонявшихся и крепостной артиллерии) Мацумура собирает новую штурмовую колонну (самое малое, три пехотных батальона), по всей видимости, для вечерней атаки. Кондратенко снял с Лаотешаня взвод 3” полевых орудий” и под командованием штабс-капитана Ясенского перебросил его в район узла обороны N 5. Около 17 часов вечера взвод скорострельных пушек под командованием штабс-капитана Ясенского, замаскировав орудия под фургоны с сеном, незамеченный противником, выехал на открытую позицию и с дистанции около 4 километров внезапно открыл шквальный шрапнельный огонь по вражеским резервным батальонам, скучившимся на небольшом клочке мертвого пространства. В течение первых 5 минут русские артиллеристы выпустили 51 снаряд. Все они попали в скопление японской пехоты. Ее уничтожение довершил огонь соседних фортов и крепостных батарей. Английский офицер Норригаард, бывший на русско-японской войне в качестве заинтересованного иностранного военного наблюдателя, в связи с этим боевым эпизодом в своей книге “Великая осада. Порт-Артур и его падение” не без восторга писал: “Наиболее блестящий образчик артиллерийского искусства, какой я когда-либо видел, дала русская батарея 9 сентября. От картечи этой батареи не ушел ни один солдат из наступавшего отряда”. Дело довершили крепостные батареи, стрелявшие по разбежавшимся ротам и взводам. Мацумура, у которого больше не осталось резервов, отказался от проведения еще одного штурма в этот день. Таким образом, на Высокой японцам удалось закрепиться только в полуразрушенном блиндаже у ее вершины. Оттуда они были выбиты на рассвете 23 сентября лейтенантом Подгурским, который с двумя матросами подполз к разбитому блиндажу и забросал его пироксилиновыми петардами. Убегавших японских солдат уничтожил гарнизон Высокой. Из-за значительных потерь, полученных в боях за Высокую (5000-6000 убитых и раненых, в том числе командир 1-й пехотной бригады генерал Яммато; всего на Высокой, Длинной, Водопроводном и Кумирненском редутах японцы потеряли около 7500 человек), генерал Ноги прервал на рассвете 10 сентября второй штурм крепости. Хотя он и захватил три из четырех намеченных объектов атаки, его войска не смогли прорваться к линии главных укреплений Порт-Артура. Однако от Водопроводного и Кумирненского редутов он мог провести линию траншей к форту N3 и узлу обороны N 3, а с Длинной японская артиллерия могла обстреливать видимую часть внутреннего бассейна (район входа в порт и к западу от полуострова Тигровый Хвост). В тот же день там был возведен морской наблюдательный пункт, командиру которого, капитану второго ранга Ивамуре из штаба адмирала Того, были непосредственно подчинены батареи орудий калибра 6” и 2 батареи орудий калибра 120 мм из группы артиллерии Курой. Потери русских составили 256 человек убитыми и 947 ранеными.

В порт-артурском дневнике военного инженера капитана М.И. Лилье есть запись, в которой автор рассказывает о том, как шли бои за гору Высокую: “После страшного обстреливания японцы в течение двух суток вели беспрерывный штурм. Некоторые из них были одеты в какие-то фантастические доспехи и костюмы. Все атаки отличались удивительной храбростью и упорством. Как я узнал впоследствии, в этом штурме принимали участие лучшие фамилии самураев и масса волонтеров. Все это были люди, которые слишком громко и открыто высказывали свое недовольство медлительностью действий японской армии, осаждающей Порт-Артур. На это Микадо им весьма остроумно предложил принять самим лично “активное” участие в осаде Порт-Артура, вместо того чтобы кричать и выражать свое неудовольствие. Вот этим-то недовольным и досталось, главным образом, от наших солдатиков при штурме Высокой горы. Немногие из них вернулись домой, и число крикунов в Японии сильно уменьшилось. Не худо было бы, чтобы и наше правительство имело в виду этот остроумный способ избежать критики. После отчаянных усилий и громадных потерь японцам удалось наконец занять несколько полуразрушенных блиндажей в наших верхних окопах. Они сумели ловко ими воспользоваться и сильно в них укрепиться. Эту-то горсть японских храбрецов, решивших дорого продать свою жизнь, мы и не могли, несмотря на все усилия, выбить из окопов в течение почти двух суток. Японцы поставили в блиндажах несколько, кажется, четыре пулемета и расстреливали каждого, кто рисковал высунуться из-за гребня горы. Выбить их оттуда удалось только благодаря изобретательности лейтенанта Подгурского, прибывшего как раз в это время на позиции. Сначала лейтенант Подгурский хотел скатить к занятым японцами блиндажам гостинец в виде мины с 16 пудами пироксилина, но потом, опасаясь, что мина может задержаться на склоне горы и своим взрывом причинить много вреда и нашим людям, он с несколькими солдатиками начал бросать прямо из-за гребня горы в японские блиндажи небольшие ящики с пироксилином. Несколько из них попали удачно в цель и, разорвавшись, совершенно разрушили блиндаж. Японские герои, так дорого продававшие нам свою жизнь и стоившие нам больших потерь, были погребены под его развалинами. Теперь надо было кому-нибудь решиться войти первым в разрушенный блиндаж. На этот подвиг вызвался рядовой 11-й роты 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка Дмитрий Труфанов. Без ружья, с одними ручными гранатами, этот выдающийся герой смело бросился вперед и первый ворвался в бывшие японские блиндажи. Вслед за ним в блиндаж ворвался 27-го Восточно-Сибирского стрелкового полка штабс-капитан Краморенко. Имена рядового Труфанова, штабс-капитана Краморенко и лейтенанта Подгурского должны стоять в первых рядах в списке героев и защитников Высокой горы. Впоследствии рядовой Труфанов был награжден Георгием и произведен в унтер-офицеры.

Уцелевшие японцы кинулись в бегство. Одни из них были расстреляны, а другие, пораженные ручными пироксилиновыми гранатами, горели, как факелы, и умирали в страшных мучениях. Потери в некоторых ротах гарнизона были громадны. Так, например, в 1-й роте 28-го полка в строю осталось 40 человек, да и из них половина были легко ранены и не пожелали идти в госпиталь. Самые большие потери понес опять геройский и многострадальный 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк… полковника Третьякова…”.

Японцы установили на вершине горы Длинной наблюдательный артиллерийский пост, который стал корректировать огонь тяжелых осадных орудий по внутренней гавани Порт-Артура: с высоты была видна большая часть гавани и расположение в ней кораблей эскадры. 14 сентября японцы начали обстрел Старого города и укреплений из 11” мортир. Частично пострадали форт N3 и N2, отдельные снаряды попали также и в расположение батарей “Б” и “Заредутной”, расчеты которых понесли потери. Всего генералу Ноги отправили 18 таких гаубиц, 12 были установлены на бетонных огневых позициях в Волчьих горах до 26 октября, а очередные 6 были потоплены в результате действия Владивостокского отряда крейсеров. Русская крепостная артиллерия вела ответный огонь по площадям из 11” и 9” мортир. Периодически в контрбатарейную борьбу включался и “Севастополь”.

18 сентября японцы сумели взять штурмом гору Сигнальную. Однако уже через двое суток русские сумели выбить японцев. “Бобр”, “Гиляк”, “Отважный”, “Безупречный”, “Бодрый”, “Сердитый”, “Скорый” выходили на обстрел вражеских позиций.

Тем временем особый отряд приготовлен к прорыву. Корабли приведены в двухчасовую готовность к выходу. Начали прием на борт эвакуируемых женщин и детей, а также раненых и больных.

Состояние вооружения кораблей:

“Баян”: 2х203 мм/45, 8х152 мм/45, 8х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ангара”: 2х120 мм/45, 8х75 мм/50.

“Смоленск”: 2х120 мм/45, 8х75 мм/50.

“Амур”: 6х75 мм/50.

На истребителях сняты бортовые 47 мм орудия, запасные торпеды и другое имущество. С “Баяна” выгружены торпеды, проведены мероприятия по противоосколочной защите орудий установленных на верхней палубе. Так как согласно приказа Скрыдлова, Вирену было отдано приказание о вывозе во Владивосток группы Питерских рабочих судоремонтников руководимых Кутейниковым, и не считая возможным задействовать для этого лайнеры, Вирен принял решения принять их на борт “Баяна”, с возможностью использования на переходе в качестве машинистов и кочегаров. Вспомогательные крейсера приняли дополнительный запас угля с целью обеспечения загрузки угля в море.

Пятидневное ожидание плохой погоды закончилась. Установилась пасмурная погода. Видимость составляла не более 1.5 миль. В 10 часов утра 21 сентября стало ясно, что туман не расходится. Вирен поднявшийся на борт “Баяна” отдал команду “С богом”. В 10 ч. 30 мин. канонерские лодки “Отважный” и “Гиляк” пропустив тральный караван, двинулись к выходу из бухты. В 11 ч. 20 мин. шедший последним “Властный”, вышел на внешний рейд. Корабли следовали малым ходом за канонерскими лодками. В 13 часов Вирен отпустил тральщики и отдал команду увеличить ход до 12, а затем до 14 узлов. Задействовать станции беспроволочного телеграфа, было категорически запрещено. В тоже время на “Баяне” слышали переговоры японцев. Как оказалось уже после войны. В 15 часов отряд Вирена разошелся с шестым боевым отрядом усиленным броненосным крейсером “Асама”. К счастью в условиях плохой видимости противники друг друга не увидели. (Минимальная дистанция сближения составляла приблизительно 30-40 каб.) Иначе, по крайней мере, для вспомогательных крейсеров это могло бы закончиться фатально, и в целом привело бы провалу попытки прорваться из осажденной крепости. В 15 час. 10 мин. “Гиляк” подорвалась на мине, но так как повреждения оказались не фатальны, “Отважный” отбуксировал поврежденный корабль в Порт-Артур. Видимость стала улучшаться ближе к вечеру. Корабли следовали на юг. Прорыв удался. Долгая блокадная служба сильно измотала японцев. И до того момента как Русские не появились в Циндао. Японцы не имели представления о том, что русские прорвались из осажденной крепости. А заходить пришлось по крайней необходимости, из-за большего количества раненных и больных на борту кораблей. До трех часов ночи корабли шли на юг, потом повернули на юго-запад.

В полдень следующих суток корабли Вирена встали на якорь на внешнем рейде Циндао. Вирен немедленно отправился с визитом к коменданту крепости с просьбой принять раненых и больных в госпиталь, разместить женщин и детей в городе и помочь с обеспечением истребителей углем и водой.. Также была отправлена телеграмма на имя Наместника:

Ваше высокопревосходительство, доношу что вверенный мне отряд прорвал японскую блокаду и прибыл в Циндао. Из осажденной крепости вывезены раненные и больные, женщины и дети. После захода в Циндао следую во Владивосток.

Контр-адмирал Вирен

В 14 часов шлюпками и катерами присланными немцами со вспомогательных крейсеров и минзага начали свозить людей. В 16 часов истребители и “Баян” ошвартовались у угольного пирса Циндао. В загрузке угля принимали участие так же матросы и с вспомогательных крейсеров. Истребители приняли тонн 25-30 угля вперегруз. Прием закончили глубокой ночью и по окончании погрузки истребители начали выходить на внешний рейд. В 2 часа на борту “Баяна” был собраны командиры кораблей на военный совет. Еще раз, обсудив ситуацию, было принято решение следовать в обход Японии, так как, по мнению офицеров, Корейский пролив японцами надежно перекрыт. В 3 часа 30 минут 23 сентября корабли особого отряда снялись якоря и направились на юго-восток. Видимость составляла 3-4 мили. Легкий северо-восточный ветер. Высота волн не более полуметра. Корабли шли 12 узловым ходом.

25 сентября шедший на удалении 200-250 миль от японского побережья отряд Вирена встретил английский п/х “Куэйлинг”, который был досмотрен абордажной группой с “Баяна” и задержан по подозрению в контрабанде. На судне обнаружены металлоконструкции. Судно последовало вместе с отрядом. Пока погода благоприятствовала истребители пополнили запасы угля с вспомогательных крейсеров.

Продолжая свое плавание корабли Вирена, обогнув Японию к вечеру 30 сентября подошли по счислению к северной оконечности о.Итуруп. Ввиду сильного тумана Вирен не рискнул идти на ощупь в пролив, а решил обождать мористее.. На следующий день погодные условия у о.Итуруп улучшились, видимость увеличилась до 4-5 миль и воспользовавшись “окном” Вирен провел корабли через пролив и направился на северо-запад. Днем 3 октября отряд Вирена обогнув Сахалин с севера прибыл в Николаевск, где немедленно начали погрузку угля. Контр-адмирал Вирен прибыл на берег и встретился с командиром порта контр-адмиралом Русиным. Скрыдлову в тот же день отправлена телеграмма. Отряд отстаивался в Николаевске еще четверо суток и покинул столь гостепреимную гавань всеми забытого уголка Российской империи в полдень 8 октября.

После ухода отряда Вирена все усилия портовых мастерских были направлены на скорейший ремонт “Севастополя”. Эссен практически самовольно начал разоружение “Гиляка”, с него была снята артиллерия и боезапас и смонтирована на “Севастополе”.

Тем временем в крепости используя запасы флота, недостаток свежего мяса и витаминов компенсировали консервами и сушеными фруктами, а порция хлеба увеличили за счет сухарей. Кроме того, береговые единицы флота имели собственные хозяйства. Саперы 3-й японской армии усилили темп инженерных работ, подведя апроши и параллели к укреплениям восточного фронта. Эти работы выдали замысел Ноги: атаковать позиции русских по всей протяженности восточного фронта — от узла обороны N 3 до батареи “Б”. Обстрелы города и укреплений из мортир и батарей Курои не приводили к должному эффекту. Ответный обстрел перекидным огнем вел “Севастополь” и тяжелые орудия русских мортирных батарей.

Третий штурм

К середине октября, когда генерал-полковник Ноги получил категорический приказ взять Порт-Артур, численность его армии увеличилась до 60 тысячи человек пехоты и имела четыре сотни осадных и полевых орудий. Командующий осадной армией, реально исходя из обстановки, вознамерился захватить к дню рождения императора хотя бы форты Восточного фронта крепости.

С утра 13 октября началась усиленная трехдневная бомбардировка укреплений Восточного фронта, одновременно обстреливался город и гавань. Никогда ранее русская крепость не несла столь больших потерь и разрушений от огня неприятельской артиллерии. В дневнике военного инженера подполковника С.А. Рашевского о третьем штурме Порт-Артура в те дни было записано: “Особенно сильно обстреливался форт N2, одним из выстрелов станок канонирской пушки, стоявшей у переднего фаса форта, переброшен через весь форт, к горжевой казарме, другой попал в верхнюю часть бетонной арки входных ворот форта N 2, разбил ее, разорвался внутри и уничтожил три пулемета и минный аппарат. Два снаряда попали в казарму, один пробил бетонный свод…”

Защитники Порт-Артура с началом третьего штурма крепости могли выставить на передовую не более 15 тысяч человек. Во многих ротах сибирских стрелков в строю оставалось менее 50 бойцов. Начальник сухопутного фронта генерал-майор Кондратенко все время находился на линии крепостных укреплений, руководил восстановительными работами и требовал от командиров всех степеней полной готовности к отражению вражеской атаки.

В последний день артиллерийской подготовки японские батареи выпустили по крепости свыше тысячи снарядов, из них 800 крупного калибра. Кроме того, было выпущено несколько тысяч шрапнельных снарядов для поражения живой силы противника. Только после того, как русские укрепления получили сильные разрушения, генерал-полковник Ноги в 12 часов дня отдал приказ начать генеральный штурм. Главный удар наносился по форту N III. Крепость, молчавшая с самого утра, встретила штурмующую японскую пехоту, которая шла вперед в пяти колоннах (еще две находились в резерве), ружейными залпами и предельно интенсивным огнем из всех исправных орудий. Из внутренней гавани Порт-Артура била крупнокалиберная артиллерия “Севастополя”. Но на этот раз японцы настолько близко подвели свои траншеи к русским укреплениям, что вскоре во многих местах начался яростный рукопашный бой.

15 октября в 9.00 части 3-й армии генерала М.Ноги начали 3-й штурм крепости, одновременно атаковав северные и восточные укрепления русских. При отражении японских атак русскими войсками впервые использован в боевых условиях миномет конструкции Л.Гобято. И снова японская пехота тесными колоннами прорывалась сквозь огонь артиллерии, пулеметов и ручных гранат. И снова, неся громадные потери, она отступала. На следующий день повторилась та же бойня. В штурме со стороны японцев участвовали отряды 1-й пехотной дивизии, с включенной в ее состав резервной 1-й бригады, а также 9-я и 11-я пехотные дивизии, поддержанные своей артиллерией (полк полевой артиллерии, два полка горной артиллерии). Было сформировано семь штурмовых колонн, Одна колонна (1-я пехотная дивизия) должна была нанести удар по узлу обороны N 3 и далее по Лаперовской батарее, две колонны 9-й пехотной дивизии наступали на форт N3 и полукапонир N2 и развивали наступление до батареи Большого Орлиного Гнезда; три колонны 11-й дивизии пехоты атаковали форт N2, батарею Большого Орлиного Гнезда, бастион Куропаткина, далее наступали на батарею Малого Орлиного Гнезда и батарею “Б”, продвигаясь к Залитерной батарее; одна колонна оставалась в резерве. Независимо от них действия на флангах прикрывали отряды 11-й пехотной дивизии (наступали на узел обороны N 2 и батарею “А”) и 1-й пехотной дивизии (атаковали тянувшиеся от Панлушаня укрепления северного фронта). В общей сложности в наступлении участвовали около 25 тысяч человек, поддерживаемых огнем 400 орудий и мортир. По состоянию на 9 октября русские укрепления защищали 15000 человек; еще 1500 находились в общем резерве, в районе предполагаемого наступления русские имели порядка 7500 чел, в резерве фронта 10 стрелковых рот. На первой части фронта (ею командовал командир 28-го стрелкового полка, подполковник Науменко) находились батарея “Б”, бастион Куропаткина и форт 2; на второй части (командир 13-го стрелкового полка подполковник Гандурин) — форт N3, батареи Большого и Малого Орлиного Гнезда, узел обороны N 3 и полукапонир N2. Штурмуемые объекты защищали, таким образом, тридцать стрелковых рот, десантная рота и отряд добровольцев (из них лишь пять рот находились на первом участке фронта), в резерве фронта насчитывалось десять рот.

Японская пехота ворвалась вечером в окопы, окружавшие узел обороны N3 и форт N3, которые смогла затем удержать, несмотря на контратаки. На следующий день особенно ожесточенной бомбардировке был подвернут форт N2, в результате гарнизон форта уменьшился наполовину, были разбиты брустверы, а бетонные казематы пробиты во многих местах. Однако именно здесь русские солдаты добились значительного успеха, уничтожив доходившую до бруствера форта японскую минную галерею. Взрыв оказался слишком сильным и повредил тыльную стену капонира, через отверстие в которой ночью с 15-го на 16 октября ворвалась внутрь форта японская пехота. В темноте разгорелся отчаянный бой, в ход пошли гранаты, штыки, кирки и лопаты, в результате противник был выбит из форта, а пролом заделали мешками с песком. Когда на рассвете японцы попытались снова занять капонир, приведя в действие рядом с ним взрывное устройство, бдительные защитники форта пресекли эту попытку. 16 октября, под прикрытием артиллерийского огня пехотинцы 9-й дивизии смогли выкопать и занять траншею у подошвы бруствера форта N3, и выбить их оттуда во время предпринятой ночью русскими солдатами контратаки не удалось.

17 октября защитники крепости продолжали ликвидировать повреждения, полученные во время вчерашнего обстрела. В 7 часов утра осадная артиллерия начала огневую подготовку, к ней присоединилась дивизионная артиллерия, обстреливавшая отдельные объекты атаки. В этот день орудия осаждающих выпустили свыше 10 тысяч снарядов. На огонь противника отвечали русская крепостная артиллерия и орудия “Севастополя”. Когда в 13 часов канонада достигла апогея, на штурм бросилась пехота. Ее колонны почти одновременно нанесли удар по выбранным объектам. Оборонявшиеся отвечали огнем орудий, станковых пулеметов и винтовок; разгорелись ожесточенные бои. Штурмовая колонна 1-й японской пехотной дивизии, занимавшая окопы перед узлом обороны N 3, пыталась прорваться через внешний, но попала под огонь, который велся из казематов эскарпов и контрэскарпов и была вынуждена отступить. Повторная атака закончилась отходом поредевших рот под огнем орудий ближайшего форта N3. Его гарнизон также успешно отразил атаки колонны 9-й пехотной дивизии японцев, которая тщетно пыталась преодолеть внутренний ров (ширина 14 м); защитники форта вели ожесточенный огонь, а штурмовые лестницы оказались слишком короткими. Часть атаковавших рот попала под огонь резерва фронта, размещенного вдоль Китайской стенки, и была вынуждена залечь, чтобы отойти только после наступления темноты. В бою гарнизон форта вышел победителем во многом благодаря личному героизму его коменданта капитана Булгакова и зауряд-прапорщика Захарова. Но подлинным героем ожесточеннейшего боя за форт N 3 стал комендор с эскадренного броненосца “Севастополь” Николай Хохулин. Он бесстрашно расстрелял в упор из пулемета “Максим” вражескую штурмующую колонну и загнал ее остатки в ров. После этого японские пехотинцы возобновлять атаку не решились.

Первоначально успех не сопутствовал левой колонне 9-й пехотной дивизии, ударившей по полукапониру N2, который защищал только отряд добровольцев, поддерживаемый огнем Заредутной батареи и батареи Большого Орлиного Гнезда. Командир колонны генерал Итинобе сумел быстро прекратить панику в своих ротах и снова пошел в атаку. На этот раз после кровавого боя капонир был взят. Казалось, что успешной будет и атака правой колонны 11-й японской пехотной дивизии на форт N2. Она уже преодолела ров на бруствере форта и подняла национальные флаги, но через несколько минут после штыкового боя была сброшена в ров. Несколько рот этой колонны попытались прорваться между укреплениями в тыл форта, но когда одна из них попала на минное поле (фугасы), остальные отступили, понеся значительные потери от огня резервных русских частей, находившихся у Китайской стенки. Не удалась и атака центральной колонны 11-й пехотной дивизии на бастион Куропаткина, гарнизон которого составлял 224 человека; их поддерживали 6 малокалиберных орудий и 2 станковых пулемета. Поддержанные резервной стрелковой ротой и батареей “Б”, защитники бастиона отбросили неприятеля, хотя бои продолжались до 2 часов ночи.

Поражение ждало и левофланговую колонну, которая ударила по батарее “Б”, когда шла на окопы между батареей и бастионом Куропаткина. Японские роты, обстреливаемые с флангов орудиями батареи, несли серьезные потери и залегли перед брустверами позиций, а те, которые проникли на позиции, были выбиты в штыковом бою. Тогда русские ударили по залегшей части колонны и вынудили японцев отойти со значительными потерями. Атакующие колонны поддерживала только полевая артиллерия, так как осадная прервала огонь, чтобы не стрелять по своим отрядам. Бои, продолжавшиеся до поздней ночи, не принесли нападавшим ожидаемого успеха. Сильный бой произошел и за батарею на Курганной высоте. Трехтысячный отряд добровольцев под командованием генерал-майора Накамуры атаковал уже в сумерках, в 18 ч. 30 мин.. в надежде на то, что темнота поможет им внезапно ворваться на вершину горы. Но на подходе к Курганной штурмовую колонну обнаружили прожектором с Кладбищенской батареи, и сразу же русская артиллерия открыла огонь по японцам.

С самой же Курганной высоты подходившего неприятеля не видели, и сигнал тревоги прозвучал там с большим опозданием. Батарейцы стали занимать свои позиции в ту минуту, когда ликующие первые японские солдаты уже перескочили через бруствер. В ходе рукопашной схватки батарейцам все-таки удалось сделать несколько выстрелов в атакующих в упор, но под натиском превосходящих численно японцев русские артиллеристы стали отступать с Курганной высоты. Положение исправила подоспевшая на выручку рота моряков Квантунского экипажа, которая в дружной штыковой атаке отбросила штурмующих за бруствер укрепления. Однако нападавшие далеко не бежали, а залегли на склонах высоты. На следующий день генерал Ноги пытался захватить только форт N2, почти разбитый снарядами калибра 11”, так как через него он надеялся проникнуть внутрь укреплений крепости. В 17 часов форт был атакован штурмовой колонной 11-й японской пехотной дивизии, которая через пролом прорвалась в глубь форта. Несмотря на то, что число нападавших увеличилось за счет прибывшей через час еще одной штурмовой колонны, защитники форта сражались отчаянно и после полуночи 20 октября вместе с резервными ротами выбили японцев. Третий штурм не принес успеха командующему 3-й японской армией, который уже вечером 21 октября отказался от дальнейших атак, довольствуясь захватом полукапонира N2. Потери японцев составили, по меньшей мере 5000 убитых и раненых, потери российской стороны убитыми и ранеными составили более 2000 чел. В двадцати пяти госпиталях находились более 4000 больных и раненых.

31 октября, стоявшие на внешнем рейде под батареей N 9 “Стройный” (командир — лейтенант В.Кузьмин-Караваев 1-й) и “Сильный” (лейтенант Г.О.Гадд) начали сниматься с якоря, когда под машинным отделением первого миноносца раздался мощный взрыв. “Стройный” стал быстро погружаться, его экипаж перебрался, на соседний “Сильный”. Однако едва первый миноносец скрылся под водой, как прогремел второй взрыв — на сей раз у борта “Сильного”. Миноносец был полностью выведен из строя. Экипаж направили на укомплектование морской роты.

“Расторопный” успешно разошелся с японскими миноносцами и утром 3 ноября прибыл в Чифу. Передав пакеты русскому консулу, лейтенант Плен, не надеясь на защиту китайских властей, приказал уничтожить корабль. Около 19 часов на “Расторопном” открыли кингстоны и одновременно в разных местах взорвали пять пироксилиновых патронов. Миноносец, получив сразу пять пробоин, затонул.

Четвертый штурм.

Закончившийся поражением японцев третий штурм крепости принес Кондратенко в качестве признания его заслуг представление к чину генерала-лейтенанта и орден Св. Георгия третьей степени, одновременно тем же орденом и орденом Св. Анны третьей степени был награжден генерал Фок. Оба отдавали себе отчет в необычайно трудном положении крепости, однако действовали, исходя из этого, совершенно по-разному. В то время как Кондратенко незамедлительно занялся сооружением инженерных укреплений на второй и третьей линиях обороны и выпуском новых средств вооружения, Фок приступил к моральному разоружению защитников крепости. 3 ноября он в письменной форме попытался оценить оперативное положение Порт-Артура и в качестве служебной записки послал свое произведение генералам и штабам отдельных фронтов. После описания общей ситуации он делился своими “философскими” размышлениями по поводу оборонительных возможностей любой крепости. Сравнивая осажденную крепость (подразумевался Порт-Артур) с “организмом, пораженным гангреной, который рано или поздно должен умереть”, он призывал, чтобы “каждый ее комендант рассматривал эту возможность уже с первого дня осады, как делает это врач, вызванный к безнадежному больному”. Так как завуалированные намеки Фока нашли позитивный отклик у части офицеров, Кондратенко направил письменный протест Стесселю, добиваясь ограничения “литературной” деятельности его советника. Однако Стессель не оправдал ожиданий генерала. Более того, в середине ноября он решил прервать работы на второй и третьей линиях обороны, мотивируя это необходимостью усиленно укреплять, первую линию, готовить зимние квартиры для войск и населения (начались снегопады), а также дать отдых измученным солдатам, которых на первой линии оставалось все меньше.Несмотря на растущие бытовые трудности и наступившие осенние холода, защитники крепости вели активную минную войну, крепостная артиллерия обстреливала батареи и живую силу неприятеля, при этом каждое орудие имело заранее обозначенную цель. Японские траншеи уже находились так близко, что противников отделяли друг от друга только рвы или брустверы. 1-го и 2-го ноября были взорваны две контрмины в секторе обороны форта N2 и при этом уничтожены обе японские галереи. Однако взрыв второй мины обнажил тыльную стену капонира и вход в контрминную галерею, что дало возможность японским саперам незаметно проникнуть в нее и, закрепившись, устроить переход через ров. Строительство контрминной галереи от узла обороны N 3 было прервано, когда оказалось, что японцы уже подготовили свою галерею для взрыва (взорвали ее 4 ноября), поэтому она была засыпана землей вместе с капониром и залита цементом.

Однако японские инженерные отряды вырыли сеть траншей вокруг Высокой, которые доходили уже до окопов русских, завладели рвами фортов N2 и N3 и их контрэскарпами. Апроши, которые тянулись от редутов N1, N2 и “шанца Итинобе”, находились уже в 100 метрах от Китайской стенки и в 15 м от стрелковых окопов батареи “Б”. 20 ноября возникла критическая ситуация после взрыва японской мины в галерее под бруствером форта 2 — пехота противника заняла ведущие огонь вдоль линии фронта батареи и капониры, оттеснив оборонявшихся в глубь построек. Только атака 4-го морского батальона лейтенанта Хмелева, проведенная тремя днями позже, оттеснила противника с захваченных бастионов. Для охраны работавших саперов в 3-й армии были созданы специальные охранные подразделения. Кроме того, использовались небольшие дрессированные собаки, которые лаем предупреждали о присутствии противника. 20-23 октябюря многие осадные батареи были подтянуты к линии фронта для стрельбы на прямую наводку, в том числе 8 батарей морской артиллерии Курой (2 батареи 6”, 3 батареи 120 мм и 3 батареи калибра 76 мм — в общей сложности 4 орудия калибра 6”, 6 120 мм, 13 76 мм). В отличие от японской, русская артиллерия уже открывала огонь редко, не хватало снарядов. Неразорвавшиеся японские снаряды калибра 11” собирали, к ним делали свой заряд и использовали для своих мортир этого калибра. Но, несмотря на все эти трудности, орудия батарей “Б”, Заредутной и Малого Орлиного Гнезда сумели уничтожить 17 ноября японские апроши, подтянутые к брустверу форта N3 и Китайской стенке.

В начале ноября японская пехота заняла ведущие огонь вдоль линии фронта батареи и капониры форта N2, оттеснив оборонявшихся в глубь построек. Целью штурма, как и прежде, были главные фортификационные укрепления восточного фронта: узел обороны N 3, форты N3 и N2, бастион Куропаткина и батарея “Б”. Для удара по этим объектам были предназначены 1-я, 9-я и 11-я пехотные дивизии, а также полк резервной бригады, поддерживаемые дивизионной артиллерией; почти все они в полном составе были сконцентрированы в районе деревни Шуйшиин. В штурме должны были участвовать 50 000 человек. Силы атакующих превышали силы оборонявшихся почти в три раза, так как перед пятым штурмом на позициях русских находились 14500 штыков, из них на укреплениях восточного фронта 5000 штыков, в резерве фронта были 500 солдат и отдельная морская рота, в резерве крепости 1500 солдат из вспомогательных подразделений, “канцелярских” рот и инженерных войск.

12 ноября начался 4-й штурм крепости. В полдень начался штурм оставшейся части форта N2, к концу дня, несмотря на, сопротивление русских, форт был полностью взят, при отступлении русские взорвали ряд мин, превратив форт в развалины. Отступавшие войска закрепились на части китайской стенки. Яростные бои разгорелись и на батарее “Б”, атакованной ротами 22-й бригады 11-й пехотной дивизии. Сначала солдаты взяли с марша внешние окопы батареи, но из-за огня со стороны узла обороны N3 и Китайской стенки, а также из-за ожесточенного сопротивления гарнизона были вынуждены отступить. Во время повторной атаки японцам удалось ворваться на батарею, где начался рукопашный бой. Когда ситуация стала критической, уведомленный об этом Кондратенко в 15 часов направил в район батареи из резерва фронта стрелковую роту, которая гранатами отрезала нападавших от подмоги, а затем уничтожила их в штыковом бою. При этом обе стороны понесли значительные потери, а 22-я японская пехотная бригада была вынуждена прервать наступление и вернуться на исходные позиции. Так как основные силы 11-й пехотной дивизии были задействованы для атаки на форт 2 и батарею “Б”, не удалась и атака на бастион Куропаткина. Штурмовые колонны 9-й пехотной дивизии атаковали в 12 часов дня и форт 3. попытка была отбита, как и вторая атака в 14 часов, в помощь защитника была прислана рота из резерва. Во главе атакующих в 14 часов со знаменем в руках встал сам генерал Цутия. Сам Цутия был тяжело ранен (его заменил командир 10-й пехотной бригады генерал Яманака). Часть штурмующих, пыталась взять батарею Заредутную и Большое Орлиное Гнездо.

Бои прекратились к вечеру, около 17 часов, не принеся 9-й пехотной дивизии ощутимого успеха. Потери защитников форта были велики, и им в помощь Кондратенко отправил еще одну роту из резерва, в резерве оставалось 3 роты. Командир 9-й японской пехотной дивизии в 22.00 отдал приказ о новом штурме, при этом обе колонны были усилены ротами 26-го полка 7-й пехотной дивизии. Правая колонна, отошедшая от форта 3, должна была нанести удар по полукапониру 3, а левая, выйдя ей навстречу, — по Заредутной батарее. Однако и эта атака принесла, нападавшим, только потери. Штурмовые колонны были вынуждены отойти на исходные позиции. Безуспешным было и наступление 1-й японской пехотной дивизии на узел обороны N 3. Первая атака, начавшаяся в 12 часов из занятых ранее внешних окопов, позволила нападавшим ворваться на внутренние земляные валы, однако они были выбиты оттуда гранатами и винтовочным огнем из соседних шанцев. Хотя колонна и была усилена резервными ротами, из-за значительных потерь она уже не смогла захватить земляные валы. Новая атака, начавшаяся в 16.30, принесла японцам кратковременный успех. Некоторые из них через земляные валы прорвались во двор форта, но уже через полчаса были уничтожены. Остатки колонны, в которой погибли все офицеры, и которая подверглась массированному обстрелу из винтовок и станковых пулеметов из форта 3 и с Китайской стенки, отошли вечером на исходные позиции. Командир 1-й пехотной дивизии мог рассчитывать теперь только на отдельную штурмовую колонну, поэтому он приказал ей ночью нанести удар по расположенной правее узла обороны N 3 Курганной батарее. В 21 час отряд Накамуры начал штурм батареи Курганной, русские, не имея подкреплений, отступили, Кондратенко посылает 3 последних роты из резерва для штурма Курганной, в темноте русские смогли незаметно приблизится к батарее и выбить оттуда японцев. сам Накамура был тяжело ранен. Этой ночной атакой завершился первый этап четвертого штурма крепости. За один день штурма японцы потеряли 4500 человек убитыми и ранеными русские потери составили 1500 человек.

На следующий день генерал Ноги направил на штурм Высокой четыре полка 1-й пехотной дивизии, которые были усилены 38-м пехотным резервным полком 4-й резервной пехотной бригады и двумя батальонами резервной бригады (в сумме приблизительно 14 000 солдат). Таким образом, атакующие имели пятикратное превосходство. 14 ноября в 9 часов началась артиллерийская подготовка к штурму. Высокую и Плоскую обстреливали 4 11” мортиры, 3 батареи полевых гаубиц калибра 120 мм, 3 батареи тяжелых 6” мортир и вся полевая артиллерия 1-й японской пехотной дивизии. Однако этот штурм не застал Кондратенко врасплох, так как еще раньше наблюдательные пункты сообщили о передвижении войск японцев в районе Голубиной бухты. Кондратенко послал на западный фронт резервные роты, около 300 штыков, состоявших из выздоравливавших раненых, канцеляристов, возниц. Штурмовые колонны 1-й японской пехотной дивизии одновременно двинулись к обеим горам в 17 часов, выйдя из параллели, атакующие оказались на открытых склонах гор, под огнем оборонявшихся и под боковым обстрелом. Ценой больших потерь некоторым японским ротам удалось преодолеть полосу заграждений и ворваться в нижнюю полосу окопов, но они вскоре были выбиты оттуда. Вечером русские солдаты провели ряд контратак, отбросив около полуночи нападавших на исходные позиции. Ночью были ликвидированы повреждения, пополнены запасы боеприпасов, усилены гарнизоны обеих гор.

14 ноября в 8 часов утра две штурмовые колонны атаковали Высокую и Плоскую. Несмотря на поддержку взвода полевой артиллерии из Голубиной бухты, комендант Высокой — капитан Стенпневский — был вынужден просить о помощи. Полковник Третьяков направил ему роту с Дивизионной, но это мало помогло. Противник после двух атак занял окопы вокруг редутов на вершине, а поздним вечером захватил редут на правой вершине и часть редутов на левой. Кондратенко, прибывший на место, потребовал от Стесселя ввести в бой резервы крепости, но тот отделался напыщенной телеграммой, в которой Третьякову предлагалось “защищать Высокую как Баязет”. Тогда генерал стянул к Высокой пять наскоро собранных нестроевых рот, роту 5-го стрелкового полка для проведения ночной контратаки, в результате которой противник был выбит с занятых позиций. Успехом оборонявшихся, закончились и бои за Плоскую. Около 16 часов японские колонны преодолели линию окопов и еще раз прорвались на оба редута. Третьяков со своим немногочисленным резервом, бросился в контратаку. Одновременно завязал штыковой бой новый комендант Высокой (Стенпневский погиб) — капитан Белозеров, вставший во главе группы оборонявшихся. После яростной рукопашной, в которой полегла половина контратакующих, а Белозеров тяжело ранен, противник был вынужден отойти. Потери 1-й пехотной дивизии были столь значительными, что генерал Ноги вывел ее в тыл и ввел в бой 17 ноября резервную бригаду. Кондратенко также усилил гарнизон Высокой четырьмя ротами выздоравливавших раненых. Он приказал накормить солдат сверх нормы кониной, чтобы у тех хватило сил для боя. В 6 часов утра началась атака японской пехоты, и через три часа ею был занят редут на левом фланге, к 15 часам Кондратенко принял решение оставить Высокую, так как уже не являлась ключевой позицией, в связи с отсутствием флота и отходу на главную линию обороны западного фронта. Туда же в течение ночи отошли отряды, защищавшие Плоскую, Дивизионную, Фальшивую и Панлушань. Попытки японцев с ходу взять форт N4 и укрепление N4 были отбиты. В боях за Высокую и Плоскую японцы потеряли 9000-10000 человек убитыми и ранеными, русские — около 3000. Итогом штурма стало: захват форта N2, гор Высокая, Плоская, Дивизионная и линия траншей вплотную подошла к Укреплению N4, Форту N4. Линия восточного фронта лежала: ФортN3 - Укрепление N3 - Большое Орлиное гнездо - китайская стенка за Фортом N2, линия западного: ФортN5 - Укрепление N4 - ФортN4.

Броненосец “Севастополь”, “Отважный”, минный крейсер “Гайдамак” и миноносцы ввиду падения горы Высокой, откуда открывался вид на бухту, вышли на внешний рейд и перешли в бухту Белого Волка. В целях противодействия возможных атак японских торпедных кораблей, портовый бон отбуксирован к месту стоянки русских кораблей. В тот же день подорвалась и затонула на минах в бухте Тахэ канонерское лодки “Цукуба”.

21 ноября японская осадная артиллерия, корректируемая с высоты “203”, начала бомбардировку порта и немногих кораблей русского флота, находящихся в гавани. Канонерская лодка “Бобр”, из-за аварии машин неуспевшая уйти из гавани, потоплена осадной артиллерией. С канонерки сняли все уцелевшие орудия, из матросов сформировали морскую роту (судьба этой роты оказалась трагичной - оставшиеся без патронов, в последние часы перед падением крепости, горстка матросов во главе с кавторангом Шельтингом пошла в свою последнюю штыковую).

Тем временем подоспела неожиданная но столь необходимая помощь. 22 ноября к 22 часам крейсера Вирена оказались на расстоянии 50 миль от осажденной крепости. Была предпринята попытка связатся с Порт-Артуром. На связь вышла станция установленная на Золотой Горе. Вирен потребовал выход “Севастополя” с легкими силами навстречу. До рассвета Вирен принял решения оставатся на ходу на почтительном удалении от крепости. В 2 часа ночи Эссен, получил от Лощинского команду, готовится к выходу на встречу кораблям Вирена. “Севастополь” поднял пары к 4 часам утра. В 6 часов утра снявшись с якоря “Севастополь” в сопровождении “Отважного”, “Гайдамака” и миноносцев направился по протралленому фарватеру в море. Находившиеся в 10 милях от берега первый отряд истребителей (“Сиракумо”, “Касуми”) обнаружил русские корабли. Но сближатся и атаковать не рискнули. Командир отряда немедленно послал “Касуми” для доклада Катаоке. В 9 ч.30 мин. “Рион” вступил в кильватер “Севастополю”. Головным шел “Гайдамак”. Перед ним на дистанции 10 кабельтов шли суда трального каравана. Отряд направился в б.Белого Волка. К 13 часам корабли стали на якорь в бухте и с помощью корабельных и портовых средств начали свозить на берег сибирских стрелков и грузы. В 16 часов тех же суток осадной артиллерией потоплен брошенный командой крейсер “Забияка”, стоявший пришвартованным к торговому пирсу.

23 ноября состоялся военный совет крепости, на котором было принято решения о продолжении обороны. Под ружье также поставили часть артиллеристов из крепостной артиллерии, заменив их выздоравливающими, слабосильными и легко раненными. Цинга еще не достигла эпидемиологических размеров, запасов продовольствия хватало еще миниум на 3 месяца. Прибывший полк, заметно увеличил гарнизон, Кондратенко перевел вновь прибывших на восточный фронт.

24 ноября Катаока, получив информацию о сосредоточении русских кораблей на внешнем рейде, принял решение сосредоточить для удара все наличные торпедные корабли. Атака была назначена на следующий день. Тем не менее, плохие погодные условия сорвали попытку японцев атаковать русские корабли. Того получив доклад Катаоки и оценив, то что более раннее предположение о прорыве вспомогательных крейсеров с целью действий на коммуникациях было неверным, принял решение усилить блокадные силы Катаоки и направил на помощь “Асаме”(входившей в состав блокадных сил) броненосный крейсер “Якумо”. Огнем осадной артиллерии потоплен крейсер “Джигит”. В течении следующих дней огнем осадной артиллерии потоплены минный крейсер “Всадник” и крейсер “Разбойник”. Вечером 27 ноября в осажденный Порт-Артур пришел британский пароход “King Arthur”, выгрузивший 820 тонн муки и мясные консервы. Ночью японцы провели первую атаку по кораблям находившимся в бухте Белого Волка. В атаке участвовали 1 отряд истребителей и 1 и 3 отряды миноносцев. Атака отражена огнем русских кораблей. Японцы выпустили безрезультатно три торпеды.

Катаока принял решение бросить в бой все наличные торпедные корабли и с целью обеспечить массированность удара назначил атаку на ночь с 29 на 30 ноября. Японцы начали массированную атаку в час ночи. В атаке участвовали первый и четвертый отряд истребителей, 1-й, 2-й, 3-й, 6-й, 10-й, 11-й, 12-й, 16-й, 21-й отряды миноносцев. Русские истребители располагались веером вокруг броненосца, который закрывал корпусом вспомогательные крейсера. “Сторожевой” и “Смелый” — освещали подходы к бухте прожекторами. По появившимся вражеским миноносцам был открыт ураганный огонь, но японцы, не считаясь с потерями, упорно шли вперед. Миноносец N 42 получил попадание снаряда в котельное отделение и потерял ход. Артиллерия “Севастополя” сосредоточила огонь по неподвижной цели, на миноносце погиб его командир лейтенант Накабори и 7 матросов. К терпящему бедствие кораблю подошел миноносец N 40, но, получив несколько попаданий, быстро ретировался. К оставленному экипажем N42 приблизился “Сердитый”. Его командир лейтенант Дмитриев рассчитывал взять неприятельский корабль на буксир, однако береговые батареи начали обстреливать русский истребитель, приняв его за вражеский. Тогда “Сердитый” выстрелил торпедой, от взрыва которой миноносец N 42 сразу же затонул. В 4 часа японцы добились первого успеха, торпеда выпущенная миноносцем N44 поразила минный крейсер “Гайдамак”, который затонул спустя 30 минут. Всего за ночь японцы выпустили около 30 торпед, но лишь одна из них, взорвавшаяся в сетях заграждения, причинила броненосцу “Севастополь” некоторые повреждения. По японским данным повреждения от артиллерийского огня получили миноносцы N44, 46, 49, 56, 58, 66, “Сиротака”. Миноносец N53 подорвался на мине на внешнем рейде Порт-Артура в 3 ч. 40 мин. и затонул.

Ничтожный результат атак на русские корабли в б.Белого Волка привел Катаоку к мысли провести комбинированную атаку силами имеемых в наличии миноносцев и истребителей, а так же минных катеров. Что потребовало дополнительное время на организацию атаки. Ночью японские истребители провели постановки минных банок на внешнем рейде. На видимость базы подошли корабли Катаоки “Якумо”, “Асама”, “Идзуми”, “Сума”, “Акицусима”, “Тацута” к 10 часам и в течении семи часов маневрировал на удалении 10 миль от крепости.

30 ноября Ноги решил продолжить штурм крепости. В атаку на форт N3 пошли штурмовые колонны 11-й пехотной дивизии; одновременно форт и соседние укрепления обстреливала осадная артиллерия. К вечеру, исчерпав возможности обороны, защитники форта взорвали его и отступили на линию обороны Большое Орлиное Гнездо - Курганная. Дальнейшему развитию наступления на этом участке не давало укр.N3. Обстановка в крепости продолжала ухудшатся, хотя все попытки японцев прорвать оборонительный периметр были отражены. Немалую роль сыграли недавно прибывшие подкрепления. Однако ценой больших потерь Ноги удалось захватить все предполье полосы обороны и разместить там тяжелую осадную артиллерию, которой форты крепости противостоять не могли. Усиливалась минная (подземная) война. Бои в подземных галереях становились все более ожесточенными. Постепенно начала проявляться нехватка снаряжения у русских саперов. Фон Эссен, после доклада о полной готовности броненосца, получил разрешение прорыватся из Порт-Артура.

Был обстрелян Форт N5, где взорвался склад с боеприпасами, а сам форт и гора Средняя подверглись атаке шесть дней спустя. Противник занял г.Среднюю, но дальше в этом направлении наступление не велось.

1 декабря на борту “Севастополя” собрано совещание на котором, присутствовало как представители армейского командования, так и флотского. Учитывая сложившуяся ситуацию, по мнению представителей морского командования, порт уже не мог обеспечить базирование и боевую работу легких сил флота. Ввиду этого было принято решение провести попытку вырватся всеми имеющимися силами. При этом “Севастополь” должен был сыграть ключевую роль, оттянув на себя наличные японские силы. Роль по сути близкая к самоубийственной. Но слишком велика, оказалась задержка вызванная, прежде всего тем, что крейсера пришлось разгружать на внешнем рейде, с использованием портовых и корабельных плавстредств. К прорыву готовились все наличные силы: броненосец “Севастополь”, вспомогательные крейсера “Рион”, “Ангара”, “Лена”, канонерская лодка “Отважный”, истребители “Бойкий”, “Безупречный”, “Бодрый”, “Бравый”, “Сердитый”, “Скорый”, “Статный”, “Смелый”, “Сторожевой”. Все корабли были стянуты в б.Белого Волка. Согласно плана прорыва, предполагалось провести корабли за тральщиками и форсировать минные заграждения, затем крейсера дав полный ход, шли на прорыв, а броненосец и канонерская лодка с истребителями прикрывали отход. На вспмогательные крейсера загрузили тяжелораненых и больных.

В сумерках на кораблях сыграли боевую тревогу. Орудия были заряжены, расчеты заняли свои места. Видимость составляла 4-5 миль. Дул северо-восточный ветер шла крупная зыбь. Периодически видимость снижалась до 1-2 миль из-за снежных зарядов. Быстро темнело. За предыдущий день корабли изменили дислокацию. Истребители периодчески задействовали прожектора. С японской стороны понесшей потери 2-мя сутками ранее были брошены в бой: 1-й, 2-й, 3-й, 6-й, 10-й, 11-й, 12-й, 16-й, 21-й отряд миноносцев(NN15, 37, 39, 40, 41, 43, 47,48, 50, 51, 52, 54, 55, 57, 59, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75. Первый отряд истребителей (“Сиракумо”, “Касуми”) и четвертый отряд истребителей (“Харусаме”, “Мурасаме”, “Асагири”). Кроме этого было задействовано несколько минных катеров. Ввиду штормовых погодных условий скоординировать атаку не удалось и атакующие вышли на цель вразнобой с интервалами. Атака начался в 2 ч. 45 мин. По появившимся вражеским миноносцам был открыт ураганный огонь, но японцы, не считаясь с потерями, упорно шли вперед. Миноносец N15 получил попадание снаряда в машинное отделение и потерял ход. Артиллеристы Русских кораблей сосредоточили огонь по неподвижной цели. “Бодрый”, вел огонь с дстанции 5-7 кабельтов. С терпящим бедствие кораблем сблизился миноносец N 75, но, получив несколько попаданий, быстро ретировался. Миноносец N15 затонул в 3 ч. 15 мин. В 3 ч. 25 мин. торпеда выпущенная минным катером попала в кормовую часть “Отважного”. Взрывчатки оказалось слшком мало, чтобы утопить корабль. В 3 ч. 44 мин. сблизившийся с “Отважным” миноносец N40 выпустил торпеду, которая попала в середину корпуса. Корабль получил сильные повреждения и начал тонуть. Кроме того, около 4 ч. 40 мин. торпеда с миноносца N71 взорвалась в носовой части “Сторожевого”; его командир лейтенант А.И.Непенин немедленно приказал дать задний ход, и истребитель успел выброситься на отмель. В 4 ч. 50 мн. под берегом был обнаружен японский минный катер. Освещен прожектором, и потоплен артиллерийским огнем. В промежутке между 3 часами и 5 часами в сетях прикрывавших борт “Севастополя” взорвалось 3 торпеды. Корабль получил повреждения от близких разрывов, вызвавших фильтрацию воды. К счастью повреждения удалось ликвидировать силами экипажа к 11 часам дня. Всего за ночь японцы выпустили 33 торпеды. Часть из них была найдена на берегу. В 5 ч. 35 мин. возникла перестрелка между “Марусаме” и “Бравым”, получив 2 попадания “Марусаме” отвернул и скрылся в снежном заряде. По послевоенным данным в бою русские артиллеристы потопили миноносец N15 и нанесли повреждения “Марусаме”, N 40, 67, 55, 51. Но японские потери в ту ночь отнюдь не закончились. В 5 ч. 50 мин. шедший полным ходом “Касуми” протаранил в снежном заряде ранее поврежденный миноносец N40. Который немедленно затонул.

На рассвете 2 декабря видимость улучшилась до 5-6 миль. В 10 ч. 20 мин. батарея N15 обстреляла с предельной дистанции корабли Катаоки вынырнувшие из тумана. Спустя 10 минут Катаока скрылся в пелене тумана. С утра стоявшие под парами русские корабли двинулись на прорыв в 14 часов. Первыми с тралами следовали портовые барказы с тралами. За ними шли истребители с тралами. Затем следовал “Король Артур”, за ним параход “Богатырь”, потом крейсера “Рион”, “Лена”, “Ангара”. Замыкал колонну “Севастополь”. В 14 ч. 45 мин. “Богатырь” подорвался на мине затонул спустя 10 минут. В 15 ч. 15 мин. из-за аварии машины “Статный” запросил разрешения на возвращение. В 16 часов Вирен отпустил тральный караван и отдал команду крейсерам увеличить ход до полного. В 17 ч. 15 мин. крейсера Вирена, шедшие полным ходом скрылись за горизонтом. “Король Артур” повернул в Чифу. Ход русского отряда составил 12 узлов. В 17 ч. 40 мин. справа по корме на дистанции 5 миль обнаружены корабли Катаоки, “Асама”, “Якумо”, “Идзуми”, “Акицусима”. В 17 ч. 44 мин. на “Севастополе” подняты боевые стеньговые флаги. “Якумо” начал пристрелку по “Севастополю”. “Севастополь” ответил в 17 ч. 45 мин. Эссен дал команду бить по головному. В 17 ч. 50 мин. японцы легли на параллельный курс, удерживая дистанцию 25 кабельтов и ведя интенсивный артиллерийский огонь. Русские вскоре пристрелялись по “Асаме” и перешли на беглый огонь. Японцы первыми добились попадания в 17 ч. 55 мин., после взрыва на фор-марсе, вниз посыпались обломки. Спустя две минуты после этого на кормовом мостике над “Асамой” поднялся столб черного дыма. Эссен отдал команду “вперед полный”, курс прежний. Спустя 20 минут, когда корабль начал получать попадание за попаданием, Эссен отдал команду, право на борт. Броненосец начал описывать циркуляцию. Дистанция начала сокращатся. Корабль шел на сближение и вел беглый огонь на встречном курсе - в 18 ч. 20 мин. добился попадания 12” снарядом в “Асаму”. Расходясь на контракурсах и продолжая сближение “Севастополь” продолжал вести беглый огонь. Стреляли изо всех, в том числе противоминных орудий. В 18 ч. 30 мин. комендоры кормовой башни “Севастополя” добились попадания броненебойным 12” снарядом в кормовую часть “Якумо”. В этот момент, истребители находившиеся в этот момент в 5 милях от японской колонны увеличив ход до полного повернули на сближение. Разминувшись с “Идзуми” на дистанции 10 кабельтовых Эссен отдал команду лево на борт. В 18 ч. 35 мин. на “Идзуми” появилось пламя над кормовой частью, вызванное несколькими попаданиями. Истребители сблизились до дистанции 10 кабельтов и встреченные интенсивным огнем отвернули на обратный курс. Тем временем “Севастополь” оказавшись с кормы японского отряда, обстреливал шедший концевым “Идзуми”. Поставленный в положение убегающего Катаокаа повернул вправо, чтобы получить возможность вести огонь с правого борта и увеличил ход до 17 узлов и описав циркуляцию, Катаока лег на обратный курс, расходясь с “Севастополем” левым бортом. В этот момент налетел снежный заряд и Катаока скрылся в серой мгле. Наступила пауза, “Севастополь” ощутимо зарывался носом в воду и имел крен 5 градусов на левый борт. В кормовой части на жилой палубе горел пожар. Имелись многочисленные разрушения. Корабль получил 33 попадания за час боя. Методом контрзатопления корабль удалось спрямить в течении получаса, хотя осадка увеличилась. Ход составлял 10 узлов. За время боя броненосец израсходовал 55 12” снарядов, 446 стальных 6” фугасных снарядов, 81 фугасный 120 мм снаряд, 490 бронебойных 75 мм снарядов. В бою погибло 29 человек, 37 получили ранения.

Согласно данных Пакинхема, в отношении повреждений японских кораблей досконально известно что “Якумо” получил одно и “Асама” получил два попадания 12” снарядами. При этом “Якумо” получил попадание в каземат среднекалиберной артиллерии. Попадание вызвало пожар и ряд взрывов. “Асама” получил попадание, в носовую часть, был пробит броневой пояс и бронепалуба. Корабль получил значительные затопления. И только близость порта вновь избавило японцев от крайне неприятных последствий. Второй снаряд пронизал небронированный борт навылет. Кроме этого “Якумо” получил 2 попадания 6” снарядов, “Асама” получил 3 попадания 6” снарядов, “Акицусима” получил одно попадание 120 мм невзорвавшимся снарядом и 2 попадания 75 мм снарядов(возможно с миноносцев), в “Идзуми” попали 2 6” снаряда и не менее 5 75 мм. Выход Катаоки из боя был вынужденным, из-за повреждений “Асамы”. Кроме того, он рассчитывал, оправившись от повреждений вновь вступить в бой. Но ухудшение погодных условий и наступавшие сумерки прервали погоню и он вынужден был отправится в Дальний. Спустя час по окончании боя Эссен собрал военный совет, на котором был сделан вывод о невозможности прорыва во Владвосток ввиду полученных боевых повреждений. Поэтому единственно представлялось возможным следовать в Циндао, чтобы попытаться прозвести ремонт достаточный для океанского перехода, или в крайнем случае, как это предписывала инструкция Скрыдлова интернировать корабли в Циндао.

В 20.00 4 декабря “Севастополь” и истребители отдали якорь на внешнем рейде Циндао. При этом состояние машин истребителей было таким, что “Бодрый” пришлось тащить на буксире последние 6 часов. Перед тем как отправится к Германскому губернатору Эссен, уже знал, что броненосец в установленный срок ввести в строй не удастся. Уж слишком велики повреждения. Уже ночью броненосец втянулся на внутренний рейд и был ошвартован у пирса. Истребители тоже были ошвартованы в порту. В Санкт-Петербург была послана телеграмма в Петербург с отчетом о проведенном сражении и запрос о разрешении интернироватся ввиду полученных повреждений.

На следующий день получено разрешение интернироватся “Севастополю” и истребителям в Циндао. Эссен тем временем предпринял все меры чтобы избежать интернирования, передав с разрешения у Рожественского командование старшему офицеру, и отобрав добровольцев из числа офицеров, унтер-офицеров и матросов смог зафрахтовать небольшой германский параход на котором удалось добраться до Сайгона, а уже оттуда на рейсовых судах добрался до Суэца, где его и членов команды забрал п/х “Святитель Николай”. В Севастополь пароход прибыл 16 февраля, где капитана 1 ранга Эссена и членов команды ждал торжественный прием. Вечером корабли Катаоки подошли к Циндао. Был послан паровой катер с офицером к германскому губернатору с визитом. В ходе пребывания в гавани японец осмотрел русские корабли и получил заверение, что русские в настоящий момент уже интернированы и скоро начнут выгружать боезапас.

6 декабря саперы 3-й японской армии взорвали несколько минных фугасов под бруствером узла обороны N 3, начался штурм укрепления, к вечеру гарнизон отошел к батарее Курганной.

В целом на 6 декабря по сводке личного состава на передовых позициях Порт-Артура находились 12 500 человек, 300 моряков в резерве коменданта, на береговых и полевых батареях около 3500 человек, в инженерных отрядах и других нелинейных отрядах свыше 1000 человек (не считая больных, раненых и выздоравливающих).

Японцы начали штурм батареи Курганной. Генерал Горбатовский, усилил гарнизон Курганной отрядом добровольцев, затем Кондратенко прислал ему 2 роты из резерва. Штурм Курганной был с трудом отбит.

11 декабря два полка 9-й японской пехотной дивизии заняли Китайскую стенку и штурмом взяли Заредутную батарею, защитники отошли к Митрофаньевской. Японцы развили наступление в сторону Большого Орлиного Гнезда, гарнизон был усилен 2 ротами 14-го полка и три штурма были отбиты. На следующий день японцы после штурма Большое Орлиное Гнездо взято. Отряды восточного фронта заняли оборону на линии: Курганная-Митрофаньевская-Малое Орлиное Гнездо-Укрепление N2. Потери японцев составили 1500 чел, русских около 600. Русские войска, на восточном фронте в основном отошли на 2-ю линию обороны, наступательный порыв японской армии иссяк. Основными узлами обороны стали: Малое Орлиное Гнездо, Курганная, Форт N5.

Японская армия выдохлась, огромные потери, большое количество раненых и больных вынудило генерала Ноги прекратить штурм и вновь перейти к планомерной осаде и к обстрелу города и укреплений.

На фронтах воцарилось затишье. Крепость имела: муки на 47 дней боев, крупы на 43 дня, сахара на 60, сухарей на 41, сухофруктов на 90 дней. Кроме того, в крепости были еще 2944 лошади, составляющих определенный резерв мяса (для них овса, ячменя и жмыха хватило бы еще на 34 дня). В крепости оставалось 410 орудий разного калибра, 207 855 снарядов, 20 пулеметов, 4 500 000 винтовочных патронов. Кондратенко убедил Стесселя отменить запрет на рыбную ловлю, что вкупе с приходящими кораблями снимает проблему продовольственного кризиса. На заседании военного совета крепости 16 декабря, большинство офицеров высказалось за продолжение борьбы, отвергнув предложения начальника Квантунского укрепрайона генерала Стесселя и генерала Фока о капитуляции.

Время до конца года прошло в относительном затишье, велась минная война, японцы вели обстрел города, но активных действий ни одна из сторон не принимала. Защитники крепости восстанавливали 2-ю линию обороны, в спешном порядке заканчивали работы на 3-й линии. Бездействие Ноги крайне вызвало критику в Токио и маршала Оямы. Ояма хотел перевести 3-ю армию в Манчжурию, ибо стоящие перед японцами русские части постоянно усиливались и начали проявлять активность. Основным направлением нового штурма Ноги выбрал западный фронт, с расчётом прорвать русскую оборону и занять Новый город.

5 января после трехчасового артиллерийского обстрела 1-я дивизия в 10.00 четырьмя штурмовыми колоннами начинает атаку. Из Саншугоу одна штурмовая колонна начала атаку батареи “Д”, другая пошла на штурм Укрепления N5. Остальные две группы атаковали на полуразрушенный после саперной войны и артиллерийских обстрелов Форт N5. В форте, под командованием подполковника Трентовиуса было 630 защитников. В 14.00 японцы сумели захватить линию траншей между Укрепления N5 и батареей “Д”, однако вовремя подошедшие добровольцы с редутов N3 и N1 и рота из резерва сумели отбросить японцев и заняли окопы. Атака на батарею “Д” также не увенчалась успехом. В 15 часов ФортN5 был полностью занят японцами. Из защитников форта, после отчаянной рукопашной внутри форта, сумело вырваться только 15 чел., все офицеры погибли. Организованная контратака силами 3 стрелковых рот и сотни казаков из Укрепленич N5 и редута N3 успеха не принесли. Русские войска отошли на редут N5 и Голубиную батарею. Ночью Кондратенко прислал на редут N5 две стрелковых роты. Части между Укр.N5 и батареей “Д” также получили пополнение - морскую, и три стрелковые роты. Ночью была предпринята неудачная попытка отбить ФортN5. На следующий день японцы перенесли направление атаки - и предприняли массированную атаку на укрепления горы Рыжая, с целью прервать сообщение между 5 и 27 стрелковыми полками (Северным и Западным фронтами) и выйти к Новому городу. К обеду гора взята, но контратакой из Укрепления N4, поддержаной нестроевой ротой из резерва японцы были выбиты. За ночь Кондратенко перебросил с Восточного фронта сводный батальон (3 стрелковые роты). В 11 часов этими силами и частями с редута N5 была проведена атака форта N5. Атака увенчалась успехом, преследуя отступающих японцев русские сумели захватить прилегающие траншеи. Однако в 14 ч. 20 мин. японцы, после сильного артиллерийского обстрела сумели выбить защитников крепости из траншей и ворвались в форт. Однако вовремя поддержаные, русские части сумели выбить японцев из форта. Несмотря на успехи, русские войска понесли большие потери, за два дня боев западный фронт потерял около 1000 чел., потери японцев составили порядка 3-4 тыс. чел. Кондратенко планировал снять еще ряд частей с Восточного фронта, однако Ноги предпринял ряд атак на Заредутную и Курганную батареи.

Утром 7 января на Укрепление N5 и ФортN5 обрушился шквал артиллерийского огня. Через два часа обстрела сооружения ФортаN5 полностью разрушены. В 11 часов японцы в очередной раз пошли на штурм ФортаN5 и к полудню сумели вытеснить русские части к РедутуN5. Одновременно. Силами 9-й дивизии начался штурм Форта N4. После захвата форта японцы ввели в бой части 1-й резервной бригады, которые сумели захватить батареи “Д” и “Голубиную”, РедутN5. Защитники отошли к границе города и закрепились на Каменоломной. К 16 ч. 30 мин. японские части подошли к РедутуN3. Положение на участке фронта стало критическим. Между японцами и Новым городом оставался только РедутN3. Японцы яростно рвались к городу, постоянно атакуя редут. К шести часам вечера, на редуте N3 в живых осталось не более 300 человек. К этому времени на северном фронте японцы достигли определенного успеха - были заняты траншеи перед укреплением N4, все попытки выбить японцев оттуда не увенчались успехом. К вечеру были заняты люнеты Фугасный, Новый и г. Рыжая. Штаб 5-го полка был отведен в Укр.N4. Для достижения значительного успеха 1-я дивизия понесла значительные потери. Всю ночь Кондратенко подтягивает резервы, включая все нестроевые роты и легкораненых. Рано утром 8-го января, начинается контратака русских по двум направлениям - части из Укр.N4 и Каменоломной атакуют г. Рыжую и РедутN5. Части 27 полка из укрепления 5 и редута N3 атакуют батареи “Д” и “Голубиная”. В 11 часов взята г. Рыжая, батареи Голубиная и “Д”. Дальнейшее наступление русских было остановлено введением резервных частей и начавшейся атаки на форт N4. Сильно упал боевой дух осадной армии.

Вечером генерал Ноги отдал приказ об окончании штурма. Линии фронтов стабилизируются. Восточный фронт тянется от г. Лаперовская через Митрофаньевскую-Морской Кряж-г.Отрожная-Укрепление N1 и завершается на Форте N1. Западный фронт расположился на линии: Укр.N5-РедутN3-Батарея “Д”-РедутN5-Укрепление N4. Северный фронт - на линии: Батарея “Г”-ФортN4-Батарея “В”- д.Шаличедза.Потери составили: японцы 11-12 тыс. Русские убитымии ранеными - около 6 тыс.

По итогам штурма был созван военный совет. На совете Стессель ни слова не говорил о положении крепости, да истинного состояния ее и не знал. Обратившись к присутствовавшим, он предложил высказаться “что делать”? Хотя Стессель не поставил вопроса прямо, сдавать крепость или продолжать оборону, офицеры поняли, что он собрал их именно для этого. По обычаю говорили сначала младшие чином. Практически все офицеры, кроме Фока высказались за продолжение борьбы. Японцы не сумели взять 2-ю линию обороны. Оставалась еще 3-я. Положение с припасами не было критическим.

После неудачного штурма 3-я армия Ноги, в составе 11-й, 9-й дивизий и 4-й резервной бригады перешла в Манчжурию, где впоследствии сыграла основную роль в нанесении поражения русским войскам под Мукденом. Под Порт-Артуром остались 1-я дивизия, две резервные пехотные бригады и саперные части. Активных действий до апреля 1905 года в районе Порт-Артура более не происходило. Периодически шли вялотекущие спорадические перестрелки, изредка стреляла осадная артиллерия. Еще реже ей отвечала крепостная артиллерия. В крепость в январе и феврале приходили пароходы с припасами. Осадная армия вела “беспокоящий” обстрел крепости. Единственные части, ведущие активные действия были саперы, ведущие минную войну и прокладку траншей и разведчики. В крепости все время шли работы по достройке 3-й линии обороны, восстанавливаются разрушенные фортификационные сооружения. Наиболее крупным успехом японских саперов в это время стал подрыв стены Форта N4.

Пятый штурм

В конце марта в распоряжение 3-й армии возвращены 11-я и 9-я дивизии, 1-я пополнена резервами, дополнительно Ояма передал в распоряжении Ноги 3-ю и 7-ю дивизию. Осадная артиллерия начала интенсивный артобстрел крепости. Последний штурм начался после 2-х дневной артподготовки, атакой со всех сторон, в штурме участвовало порядка 50000 японцев. Ноги планировал атаковать Порт-Артур со всех сторон, чтобы не дать гарнизону возможности оперировать резервами, что принесло неудачу во время предыдущего штурма. После артобстрела частично разрушены оборонительные сооружения на РедутеN3, Укрепление N4. Полностью разрушено Укрепление N5, защищавшие его части вынуждены были покинуть укрепление и перейти к Редуту N3.

На каждом из направлений ударов японцы имели, в среднем, 5-6 кратное превосходство над защитниками. 27 марта в 9 часов утра японская армия семью штурмовыми колоннами начала последний штурм. На Западном фронте одна колонна наступала на Редут N3, вторая на Укрепления N4. На севере основными объектами атаки стали - г.Кладбищенская и ФортN5. На восточном фронте - позиции русских на ггг. Курганная, Скалистый кряж, Митрофаньевская.

В течении всего дня японцы пытались взять штурмом высоты Митрофаньевскую, Лаперовскую, Укрепление N4, Батарею “Д”, но все атаки были отбиты. Атаки чередуются с сильным артиллерийским огнем. Генерал-майор Белый отдал приказ о минировании всех батарей береговой обороны, из состава артиллеристов формируются резервные роты.

После серии подрывов фугасов японцы 29 марта сумели взять Форт N4, люнет Двуугольный, перебив всех защитников. Батареи “Г” и “В” сумели отразить атаку. Стоявшие в бухте Белого Волка замаскированные под берегом “Сторожевой” и “Статный” подготовлены к выходу в море. Вечером к Порт-Артуру подошла “Монголия” под флагом красного креста. Оставшиеся на плаву паровые катера и портовые баарказы с тралами расчистили фарватер.

В 9 часов 29 марта японские штурмовые группы начинают очередную атаку на позиции Митрофаньевской и Лаперовской, одновременно с ними штурмовая группа атакует позиции на г. Кладбищенской. Гора Лаперовская в течении дня переходит из рук в руки, ожесточение боев достигает предела - пленных и раненых не берет ни одна сторона. Русские части, испытывающие недостаток боеприпасов, постоянно переходят в штыковые. В одной из атак погиб генерал Горбатовский, и наконец, сломив соспротивление русских, к 15 часам японцы, наконец, окончательно сумели захватыватить Лаперовскую и Митрофаньевскую. Остатки защитников, а также штаб восточного фронта отошли к Арсеналу и Морскому кряжу. На г. Владимирской защитники оказались в окружении и расстреляв все патроны пошли в штыковую. Ночью к Арсеналу подошли сводные роты, сформированные из артиллеристов, во главе с генералом Белым. Стессель ранен осколком и полностью потерял управление вверенными ему частями. Вечером началась погрузка раненых на “Монголию”. Врачей и медсестер грузили на корабль чуть ли не силой, объясняя, что завтра их помощь уже никому не понадобится. Многие раненые, понимая, что на корабль они не попадут, уходили в сторону города, где полыхало зарево, и шел бой. На плавгоспиталь привезли раненых Стесселя и Григоровича. В процессе погрузки произошел достаточно забавный казус, жена Стесселя - Вера Алексеевна попыталась погрузить на корабль свое имущество, как рассказывали очевидцы - несколько десятков чемоданов и баулов, увидивший сие непотребство капитан Монголии, обычно спокойный и сдержаный Измаил Дмитриевич, послал генеральшу матом и приказал все баулы выкинуть за борт. Инцидент имел продолжение, когда уже в безопасной обстановке Стессель пытался призвать Костюнина-Охотского к ответу, однако морское руководство, оценив ситуацию, не только проигнорировало Стесселя, но и повысило Измаила Дмитриевича в должности и дало награду.

Взять Старый город с ходу японцам не удалось, разрушенные здания и узкие улочки помогают защитникам отбить атаки. Морской кряж и части окопавшиеся около Арсенала отбивают все атаки. 11-я дивизия японцев вымотана боями и понесла тяжелые потери. Русские, испытывая нехватку припасов, подпускают японцев, дают два-три залпа в упор и переходят в штыковую. Ноги переносит основной удар на северный фронт, к полудню японцы захватывают г. Кладбищенскую, однако остановлены у Кладбищенской Импани и Суворовском плаце. После непродолжительного затишья 9-я дивизия начинает новую атаку и к вчеру входит в город. Дальнейшее продвижение японцев задержано последним резервом генерала Смирнова, который лично повел солдат в штыковую, где и был ранен в живот.

Японцы захватывают батареи “Д” и “Голубиная”, защитники отошли в укрепление N4, на Редуте N5 идут бои. Кондратенко находится при штабе 27 восто-сибирского стрелкового полка. Защитники Укрепления N4 сумели отбить все атаки и контратакой в полдень выбили японцев с Батарей “Г” и “Д”. Редут N5 в течении дня также отбил все атаки, но к 17 часам японцы, неся большие потери, захваватили редут N3 и г. Каменоломная, и выходят к Новому городу. В 19 часов Кондратенко принимает решение о прорыве частей и штаба полка с редута N5 в Новый город. Отдан приказ о взрыве всех батарей на Ляотешане и Тигровом хвосте, а 28 стрелковому полку вместе с 27-м полком прорываться в город. В 21 ч. 30 мин. оба полка сосредоточенные под Саншугоу и прорвались в сторону Нового города, выйдя к 23 часам, в расположение русских частей, Кондратенко тяжелоранен и его в бессознательном состоянии эвакуируют на миноносец “Статный” (Генерал пришел в себя спустя два дня в германском госпитале в Циндао). Одновременно начались подрывы заложенных фугасов на батареях, складах и арсеналах. На рассвете корабли снимаются с якоря и уходят в Циндао. В течении ночи идет беспорядочный бой в Новом городе. Утром русские части прекращают сопротивление и начинают сдаваться в плен.

В ставку Ноги привели двух генералов - Белого и Надеина. Ноги предложил им, как единственным представителям военной власти в городе (раненые Стессель и Кондратенко эвакуированы из крепости, Смирнов в бессознательном состоянии. Фока и Рейса нигде нет) подписать капитуляцию крепости, на что получил категорический отказ. Английский офицер Б.В. Норригаард, в своей книге “Великая осада. Порт-Артур и его падение” писал: “Перед генералом Марэсуки Ноги стояли два русских генерала, один старик, а другой раненый. Оба наотрез отказывались подписать капитуляцию крепости, так как считали что не имеют полномочий. Единственно, что подписал генерал-майор Белый - приказ о прекращении огня, так как некоторые узлы обороны еще продолжали сражаться. Спустя некоторое время привели еще одного русского генерала. Как он разительно отличался от остальных - в чистом мундире, без следов боя. Это был Фок - начальник сухопутной обороны, после Стесселя. Он и подписал акт о капитуляции крепости. Даже после этого настроение в штабе Ноги царило унылое - вместо капитулировавшего гарнизона было около 9 тыс. раненых, больных людей, ни одного флага, вместо трофеев - полностью разрушенный город и уничтоженные склады.

Японцы потеряли во время последнего штурма около 9 тыс. чел, потери русских составили около 6 тыс. чел. Все береговые батареи были взорваны, город, и порт сильно разрушены бомбардировками.

Глава VII. Действия ВОК до соединения с 1 ТОЭ. Операции вспомогательных крейсеров на торговых путях.

25 февраля 1904 г. отряд Владивостокских крейсеров стал именоваться “Отдельным отрядом крейсеров флота Тихого океана”. Вследствие того, что сообщение с Порт-Артуром через некоторое время было нарушено, и отряд вынужден был действовать самостоятельно, начальник отряда был наделен правами командующего флотом. В ночь на 27 января начальник отряда крейсеров капитан 1 ранга Н.К.Рейценштейн, получил приказ наместника на Дальнем Востоке адмирала Е.И.Алексеева, начать военные действия и нанести, возможно, более чувствительный ущерб сообщениям Японии с Кореей. Корабли были в боевой готовности и в этот же день крейсера: “Россия”, “Громобой”, “Рюрик” и “Богатырь” вышли в море и взяли курс в Сангарский пролив. За пятидневное крейсерство они потопили пароход “Никаноура-Мару” (1084 тонн) и один малый каботажник “Зенсо-Мару” (323 тонн) обстреляли, после чего он сильно накренился и ушел к видневшимся невдалеке японским берегам. Русские корабли не стали его преследовать, в надежде на то, что ему удастся добраться и выброситься на берег, известив там своих о появлении русских крейсеров в японских водах, что собственно и являлось главной задачей этого выхода. Разыгравшийся шторм в 9 баллов вынудил прервать поход, и 1 февраля крейсера вернулись на базу. Корабли обледенели настолько, что даже в стволах орудий образовались мощные ледяные пробки, из-за которых комендоры в случае встречи с противником, не смогли бы открыть ответный огонь. Результатом этого выхода, стало создание вице-адмиралом Х.Того, специальной “сдерживающей” эскадры, под командованием вице-адмирала Г.Камимура, в которую вошли 4 броненосных крейсера: “Идзумо”, “Адзума”, “Токива”, “Ивате” и 2 бронепалубных крейсера “Кассаги” и “Иосино”, предназначенной для пресечения активных действий Владивостокских крейсеров, которые своим появлением на морских просторах, могли сорвать не только поток военной и финансовой помощи от стран союзников Японии, но и серьёзно затруднить переброску сухопутных сил на материковую часть суши.

10 февраля ВОК в полном составе вышел в море к корейскому побережью, для нарушения судоходства на линии Гензан-Цугару, и осмотра корейского побережья, с целью проверить, не выгружают ли японцы в этом порту свои сухопутные части. Но, проведя около берегов Кореи 5 суток и не обнаружив, ни одного судна, отряд вернулся во Владивосток.

22 февраля вице-адмирал Камимура с эскадрой из пяти броненосных крейсеров : “Идзумо”, “Адзума”, “Якумо”, “Асама”, “Ивате” и двух бронепалубных крейсеров: “Иосино” и “Кассаги” вышел к Владивостоку. Войдя в Уссурийский залив в 13 ч. 35 мин. пять броненосных крейсеров приблизились к крепости на дистанцию 45 кабельтовых и маневрируя у бухты Соболь, открыли огонь по городу и приморским фортам Суворова и Линевича, причём расстояние до русских берегов сократилось к концу бомбардировки до 20 кабельтовых. Русских батарей на этом участке береговой обороны ещё не было, а форты имели на вооружении всего лишь противоштурмовые орудия и пулемёты и были готовы только к отражению вражеского десанта. Японская эскадра за 45 минут бомбардировки, выпустив в общей сложности по городу и крепости 200 снарядов, смогла добиться лишь двух попаданий оказавшихся роковыми для жителей города: первый снаряд попал в здание Морского госпиталя, убив при этом пятерых больных матросов на кроватях, второй снаряд рассёк пополам беременную женщину Арину Кондакову. Один из снарядов попал в дом полковника Жукова разворотил всю обстановку и ударившись в стенку взорвал денежную кассу, выбросив при этом часового стоявшего возле знамени 30-го Стрелкового полка. Вопреки всем уставам знамя полка из объятого пламенем дома вынесла жена полковника: Мария Константиновна Жукова. Во время стрельбы неприятельские крейсера держались вне досягаемости огня орудий Петропавловской батареи и мортир Уссурийской батареи N 15. В 14 ч. 20 мин. Каммимура прекратил огонь и ушёл в море. Русские крейсера бывшие каждую минуту наготове, из-за неповоротливости командующего отрядом Рейценштейна, смогли выйти в погоню лишь после того как японская эскадра скрылась из виду за островом Аскольд (правда этому в немалой степени помешал “Громобой”, который после съёмки с якоря стал дрейфовать в сторону “России” и портовым баркасам пришлось долгое время растаскивать крейсера в разные стороны). Некоторое время бригада, пытаясь настичь неприятеля, шла по вероятному маршруту движения уходящих сил противника, ориентируясь лишь по едва видневшемуся на горизонте клубам дыма японских крейсеров, но пройдя так 20 миль и поняв, что с наступлением темноты визуальный контакт будет потерян окончательно, а дальнейшее продвижение на юг может обернуться ловушкой для Владивостокского отряда, Рейценштейн отдал команду возвращаться во Владивосток. Приказом коменданта крепости Владивосток был объявлен на осадном положении.

Спустя два дня, разобравшись с безнаказанным обстрелом Владивостока крейсерами Камимуры, Макаров принял решение: капитана 1 ранга Рейценштейна за неспособность командовать “Отрядом крейсеров эскадры Тихого океана” от командования отрядом отстранить и направить в Порт-Артур, а на его место назначить, младшего флагмана эскадры Тихого океана контр-адмирала Иессена. 22 марта, в Владивосток прибыл крейсер “Алмаз” и вошел в состав отряда.

10 апреля крейсера “Россия”, “Громобой”, “Богатырь”, “Алмаз” и миноносцы N 205 и N 206 в 18 часов вышли в рейд к побережью Кореи (“Рюрик” как самый медлительный оставили во Владивостоке). Днем раньше, адмирал Камимура вышел для действий против Владивостока и в этот же день заходил в корейский порт Гензан за углем и водой. Русские не знали об этом. На море стоял густой туман; крейсера шли малым ходом. В этот поход была спланирована бомбардировка Хакодате. Утром 12 апреля отряд подошел к о.Халезова. Высланные около 9 утра в Гензан миноносцы потопили стоявший на рейде пароход “Гойо-Мару” водоизмещением 550 тонн, (утопил торпедой миноносец N 206), после чего миноносцы вернулись к крейсерам. От о.Халезова отряд пошел на север к бухте Шестакова. Ближе к вечеру потопили каботажное судно “Хагинура-Мару”. Снабдив миноносцы углём, Иессен отпустил их во Владивосток. Затем отряд пошел к Сангарскому проливу. В 22 ч. 20 мин. встретили военный транспорт противника “Кинсю-Мару” и потопили его. Пока транспорт тонул, японские солдаты до последней минуты своей гибели, стреляли из своих винтовок по русским крейсерам. Узнав от пленных, что эскадра Камимуры находится в море и имея на борту кучу пленных, Иессен отказался от бомбардировки Хакодате, после чего русские крейсера направились во Владивосток, куда прибыли 14 апреля.

Первого мая для того чтобы лично ознакомиться с условиями морской обороны Посьетского района и согласования с местным армейским начальником вопроса о минных заграждениях, Иессен рано утром вышел на крейсере “Алмаз” в Амурский залив для дальнейшего перехода по этому заливу в Посьет. При следовании по счислению 10 узловым ходом крейсер сел на камни у м.Брюса. Все попытки снять с камней не увенчались успехом.

Только 1 июня крейсер “Алмаз” был снят с камней и отбуксирован во Владивосток. Сутки спустя, крейсер завели в единственный док во Владивостоке, пригодный для докования крупных кораблей.

Вскоре после начала ремонта “Алмаза” вице-адмиралом Скрыдловым, после совещания со старшими офицерами и артиллеристами отряда, было принято решение усилить вооружение, воспользовавшись необходимостью капитального ремонта. В связи, с чем было направлено в МТК на согласование предложение об усилении артвооружения крейсера. К концу сентября с черноморского флота было прислано 4 120 мм орудия с боекомплектами и расчетами, орудия были сняты с броненосца “Три святителя” и еще 2 орудия из флотского запаса.

29 мая в море вышел ВОК в составе крейсеров “Громобой”, “Россия”, “Рюрик”, “Богатырь” и направился к Корейскому проливу. Через два дня крейсера в 8 ч. 25 мин. прошли траверз о-ва Окиносима, войдя в восточный проход Корейского пролива. “Громобой” потопил артогнем войсковый транспорт “Идзумо Мару” в 3229 тонн, “Хитачи Мару” в 6175 тонн (на борту было 1095 солдат и офицеров и 6 11” осадных гаубиц). “Рюрик” выпустил 2 торпеды в “Садо-мару” в 6226 тонн (ок.1000 военнослужащих) и тяжело повредил его. В 13 ч. 25 мин. русские корабли легли на курс возврата. Тогда же в тумане разошлись с крейсером “Нийтака”.

На следующие сутки ВОК захватил английский параход “Аллантон”, который был отправлен с призовой партией во Владивосток. Миноносцы “203”, “205”, “206” вышли из Владивостока к острову Хоккайдо. Было уничтожено 4 шхуны. Одна шхуна захвачена и отведена во Владивосток. Миноносцы вернулись 4 июня в Посьет, а 6 июня во Владивосток вернулись крейсера. Началась подготовка к новому выходу в море. Уже 14 июня корабли начали новый поход. Сначала вспомогательные крейсер “Лена” с 8 миноносцами(“203”, “205”, “206”, “201”, “202”, “204”, “210”, “211”), затем “Россия”, “Громобой” и “Рюрик” и “Богатырь” направились через Амурский залив в море. Пройдя остров Стенина, два миноносца (“210” и “211”), имевшие наименьший запас угля, были взяты на буксир крейсерами, остальные шли самостоятельно. Ночью 16 июня миноносцы осмотрели Гензан. Не найдя там военных кораблей противника, они сожгли японскую парусную шхуну “Сейхо Мару” и каботажный пароход “Коун Мару” (36 тонн), а обнаружив в городе воинские части, обстреляли в течение 20 минут некоторые здания. Было видно, как японские солдаты бежали в горы. Огнем миноносцев разрушен склад, окруженный стеной, разбиты баржи. При возвращении миноносец “204” затоплен после аварии руля.

На следующий день, “Россия”, “Громобой”, “Рюрик”, “Богатырь” в 18 ч. 20 мин., в видимости южной оконечности о-ва Цусима обнаружили корабли Камимуры (“Идзумо”, “Ивате”, “Адзума”, “Токива”). Русские крейсера легли на курс отхода. К 20 часам, к моменту захода солнца дистанция сократилась до 70 каб. Спустя 2 часа крейсера были атакованы 8 японскими миноносцами в двух отрядах. Крейсера артиллерийским огнем отразили атаку миноносцев 17 отряда (“34”, “31”, “32” и “33”), 18-го отряда (“35”, “60” и “61”). При этом только “61” смог сблизится с “Рюриком” и безуспешно выпустить в него торпеду. По русским данным артиллеристы крейсеров достигли несколько попаданий по атакующим миноносцам. Чтобы не допустить возможного прорыва владивостокских крейсеров сквозь Корейский пролив, Камимура к утру следующего дня вернулся в южную часть западного прохода и в течение последующих дней крейсерировал южнее Цусимы между о-вом Икисима на востоке и в сторону о-ва Квельпарт на западе. Продолжая крейсерство, ВОК после встречи с Каммимурой вернулся к побережью Японии и 18 июня, в точке с координатами 36®35’N и 131®30’О встретился с английским пароходом “Чельтенхэм”. Он шел, как выяснилось, из японского порта Отару (о. Хоккайдо) с грузом леса в Фузан. Груз, предназначенный для постройки японской Фузан — Сеул — Чемульпинской железной дороги, состоял из различных деревянных брусьев, шпал и мостовых перекладин. Судно было досмотрено, и с призовой партией отправлено во Владивосток. Вспомогательный крейсер “Лена” и миноносцы вернулись во Владивосток. Вновь 3 июля ВОК в составе крейсеров “Россия”, “Громобой”, “Рюрик” и “Богатырь” вышел в море. “Лена” выходил на учения в Амурский залив, но затем вернулся обратно. На следующий день подорвался на мине у о.Скрыплева и погиб миноносец “208”. Вечером 5 июля корабли ВОК вошли в Цугару-Ван, на рассвете 6 июле русские крейсера вышли в Тихий океан. На рассвете задержан досмотрен и затем потоплен японский каботажный пароход “Такасима Мару” (130 тонн) затоплен подрывом зарядов установленных призовой партией. В 17 часов были встречены две парусные шхуны: “Кихо Мару” (140 тонн) и “Хокуру Мару” (130 тонн). По снятии людей, первая шхуна была расстреляна артиллерийским огнем “России”, вторая — затоплена подрывом зарядов установленных призовой партией “Рюрика”.

8 июля в 7 ч. 30 м. русские крейсера обнаружили и остановили большой германский пароход “Арабия”, который, как выяснилось при осмотре его призовой партией, шел из Нью-Портлэнда (штат Орегон) в Иокогаму, Кобе, Нагасаки, Шанхай и Гонгконг с разным грузом. С призовой командой и с оставленной на борту частью экипажа, под начальством русского офицера, “Арабия” была отправлена через Курильские и Лаперузов проливы во Владивосток, куда она благополучно и прибыла. 10 июля ВОК остановил и досмотрел английский п/х “Найт Коммандер” (“Knight Commander”), шедший из Шанхая в Йокогаму. Ввиду обнаружения на борту контрабанды(груз: 1000 тонн рельс и рельсовых креплений, 1700 тонн мостовых частей, 300 пар вагонных колес с осями и 400 колес отдельно, направлявшихся непосредственно на театр военных действий). П/х затоплен подрывом зарядов установленных призовой партией. Спустя 2 часа потоплено 2 японских парусных шхуны. На следующий день в 2 ч. 30 м., 17 милях на OSO от мыса Нодзима корабли ВОК встретили германский пароход “Tea”, шедший во Внутреннее море. Судно спустя несколько часов было затоплено. Спустя некоторое время был обнаружен п/х “Калхас” в 6748 тонн брутто. Шел он из Ванкувера (Канада) в Иокогаму. При осмотре выяснилось, что часть груза была военной контрабандой, остальная адресована в нейтральные порты. Судно отправлено в качестве приза во Владивосток. 15 июля русские крейсера в 11 часов вошли в пролив Цугару-Ван в виду крепости Хакодате. Японские корабли (древний крейсер, а фактически канонерская лодка “Такао”, 3 миноносца) некоторое время следовали вдоль берега, держась за переделами дальности стрельбы русских кораблей. В свою очередь, предполагая, что на подходах к проливу может находиться, Камимура со своими крейсерами, Иессен не стал расходовать снаряды на японские корабли. В 19 часов ВОК вышел из пролива и направился во Владивосток. На следующий день корабли благополучно воли в бухту Золотой Рог. По прибытии после небольшой передышки крейсера вновь стали готовить к выходу в море, тем более имелось распоряжение Алексеева о возможности прорыва Порт-артурской эскадры и необходимости оказать ей содействие. Вечером 28 июля из Мукдена передано телеграмма Алексеева, предписывающая выйти в море и следовать на встречу с Порт-Артурской эскаадрой. В это время ввиду неисправности рулевого привода крейсера “Громобой”, он стоял в суточной готовности, крейсер же “Рюрик” - в 12-ти часовой, вследствие разобранных холодильников. Ночью оба крейсера были приготовлены к выходу в море. Тем временем к утру во Владивосток пришла следующая телеграмма из Мукдена. В которой командующий Тихоокеанским флотом извещался, что прорыв удался и в настоящий момент эскадра стоит в Циндао, куда зашла с целью небольшого ремонта и пополнения запасов угля. Поэтому контр-адмиралу Иессену предписывалось быть в немедленной готовности к выходу в море. Пополнив запасы угля и воды крейсера вышли на внешний рейд и стали на якорь. Из-за неполадок с котлами “Россия” вышла на внешний рейд спустя 12 часов. Вечером 1 августа на стол вице-адмирала Скрыдлова легла очередная депеша из Мукдена, которая предписывала оказать максимальное содействие прорыву эскадры через Цусимский пролив, в связи с чем, отряду крейсеров следовало войти в западный проход Цусимского пролива в полдень 4 августа, после чего следовать на соединение с эскадрой. Во исполнение главной задачи броненосным крейсерам предписывалось атаковать патрульные суда в проливе, при встрече со 2-м броненосным отрядом вице-адмирала Каммимуры вступить в бой с целью нанесения ему поражения, при встрече же с броненосцами Адмирала Того следовало любыми способами избегать боя держась тем не менее ввиду японских главных сил до момента встречи с порт-артурской эскадрой. В полдень миноносцы протралили фарватер и вечером 2 августа владивостокские крейсера покинули внешний рейд и направились в Цусимский пролив.

Отдельно стоит упомянуть о попытке ведения классической крейсерской войны по инициативе предпринятой великим князем Александром Михайловичем.

Так крейсер “Днепр” (бывший параход Добровольного флота “Петербург”: 9460 тонн, 19 узлов, 7х1 120 мм/45, 8х1 47 мм/43, 10х37 мм/23) под флагом Добровольного флота вышел из Севастополя 20 июня. Прошел Босфор и Дарданеллы. Затем Суэц. Вышел в Красное море, поднял Андреевский флаг и установив артиллерию на штатные места и начал поиск и досмотр грузовых судов с целью обнаружения контрабанды в районе островов Джебель-эль-Таир, Зубейр, Зукар.

В результате уже 30 июня “Днепр” задержал и арестовал пароход “Малакка” с грузом военной контрабанды. Судно было отправлено с призовой партией в Севастополь. 2 июля “Днепр” изъял японскую почту с парахода “Принц Генрих”(Германия). Кроме того “Днепр” задержал в море еще 2 парохода с военной контрабандой. В результате дипломатического скандала связанного с “Малаккой” инициированного официальным Лондоном, император Николай II, уступил министру иностранных дел графу Ламздорфу, и великий князь Александр Михайлович был вынужден дать распоряжение об отзыве крейсеров. “Днепр” вернулся на Балтику 27 сентября.

С Балтики в крейсерство были отправлены крейсера “Урал” (бывшая “Мария Терезия”: 10 500 тонн, 19 узлов, 2х1 120 мм/45, 4х1 75 мм/50, 8х1 57 мм/40), “Дон” (бывший “Фюрст Бисмарк”: 2х1 120 мм/45, 4х1 75 мм/50, 8х1 57 мм/40). Оба судна в сопровождении миноносцев “Рьяный”, “Прочный” вышли из Либавы 14 июля. Миноносцы сопроводили крейсера м.Скаген, после чего вернулись в Либаву. Крейсера же направились в Атлантику. “Урал” имел задачу по поиску судов с военной контрабандой в районе Гибралтара, а “Дон” у северно-западного побережья Африки. Поход этих крейсеров можно смело счетать безрезультатным. Так вспомогательный крейсер “Дон” вернулся в Либаву 24 августа. При этом по объяснениям командира, крейсер не осмотрел ни одного п/х, ссылаясь на аварийное состояние котлов.

В свою очередь крейсер “Урал” за весь поход досмотрел только параход “Скотин” (Британия) и не обнаружив контрабанды отпустил его. 30 июля “Урал” прибыл в бухту Виго, где и получил приказ на возвращение в Либаву. 13 августа крейсер вернулся в Либаву. Всего за поход было досмотрено 12 судов, ни на одном из них контробанда обнаружена не была.

Глава VIII. От Ялу до Шахэ

Первоначальная задача Манчжурской армии по плану Алексеева заключалась в том, чтобы “притянуть на себя японскую армию, с тем чтобы помешать наступлению ее сосредоточенными силами на Порт-Артур”.Выдвижением отрядов к устью рек Ляохэ и Ялу предполагалось задержать наступление противника и выиграть время для сосредоточения войск, направленных на Манчжурский театр из Западной Сибири и Европейской России. Только крайняя медлительность и неуверенность первоначальных действий японских армий позволили русскому командованию развернуть свои войска.

Восточный отряд генерала Засулича впредь до подхода армии Куроки и начала ее переправы через Ялу целых полтора месяца находился на позиции с задачей “наблюдения и противодействия противнику”. Позиции Саходзы — Тюренчен занимали 10 батальонов, 5 конно-охотничьих команд и 32 орудия. У Потетынзы был развернут полк с 6 орудиями, выдвинувший в Чингоу 1 батальон с 4 орудиями. Правый фланг этой позиции прикрывался конницей Мищенко, наблюдавшей за побережьем Корейского залива вплоть до Бицзыво. За левым флангом позиции, у устья реки Амбихэ, располагался отряд Лечицкого, а далее течение рек Ялу наблюдалось конницей Трухина. У села Тензы расположился резерв — 5 батальонов и 8 орудий. Остальные войска были растянуты к северу по точению рек Ялу.

Культивировавшееся в русской армии презрение к окопам сказалось здесь в полной мере. Возможности укрепления позиций использованы не были. Слабо укрытые и почти не замаскированные окопы были приготовлены только на несколько рот. Артиллерия стояла открыто на горных скатах, обращенных к противнику. В тылу позиции простиралась бездорожная гористая местность.

Телеграфную связь, установленную по растянутому фронту Восточного отряда, противник в первом же столкновении легко прервал. По плану японского командования армия Куроки должна была переправиться через реку Ялу и, выдвинувшись к Фынхуанчену, обеспечить высадку 2-й армии Оку в Бицзыво и ее развертывание. Группировка Восточного отряда не являлась секретом для японцев, широко использовавших китайцев и корейцев для шпионажа, а при помощи оптических приборов они имели возможность наблюдать движение людей и батареи, установленные на склонах гор. Осторожные и скрытные действия японцев ввели в заблуждение Засулича, который полагал, что японцы производят на Ялу только демонстрацию.

В ночь на 26 апреля японцы заняли острова Киури и Сямалинду, отбросив русские конно-охотничьи команды, а к 29 апреля закончили постройку переправ через Ялу в нескольких местах и установили на островах сильную артиллерию, главным образом гаубичную, которая обеспечивала переправу. К началу следующего дня правофланговая 12-я дивизия была выдвинута к реке Эйхэ, западнее Хусана, с задачей охвата левого фланга Тюренченской позиции.

В ночь на 1 мая главные силы Куроки переправились через Ялу, имея против русских на направлении главного удара шестикратное превосходство в силах. Начав на рассвете атаку русской позиции на фронте Тюренчен — Саходзы, японцы к 8 часам заставили своего противника очистить Тюренчен и через час силами гвардии заняли Потетынзу. В то же время переправившаяся через Эйхэ 12-я дивизия, охватывая левый фланг главной русской позиции, перехватила единственную колесную дорогу на Чингоу. Бросив артиллерию и обозы, русские войска начали отступать в западном направлении, наткнувшись у Лауфангоу на передовые части 12-й японской дивизии.

Русский конный отряд, прикрывавший левый фланг главной позиции на Ялу, вместо того чтобы начать свои действия во фланг и тыл переправляющегося противника, без всякой видимой причины отошел. К 10 часам отряд Засулича уже отступал. Из резерва было выдвинуто на высоту 84, два батальона и 8 орудий 11-го Восточно-сибирского полка для прикрытия отступления. Задержавшийся на реке Хантуходзы 11-й полк был охвачен противником и около 15 часов прорвался штыковым ударом к Хаматану, неся большие потери от огня обходящих японских войск. От этого полка осталось не более 60% и только два командира рот. Орудия и пулеметы остались у противника. Преследуемый до села Лоходена отряд Засулича отступил к Феншуйлинскому хребту в большем беспорядке. Люди смешались с обозами, стреляя в панике во все стороны. Двигаясь вслед за Восточным отрядом, Куроки 6 мая сосредоточился в районе Фынхуанчена, выполнив свою первоначальную боевую задачу. Сражение на Ялу закончилось для Восточного отряда очень печально: он потерял около 2780 человек, 21 орудие и все свои 8 пулеметов, в то время как японцы потеряли только 1036 человек. Выдвинувшийся к Ялу Восточный отряд, растянувшийся на большом протяжении, не мог рассчитывать на успех, имея против себя на фронте Саходзы — Чингоу три дивизии Куроки. Поддержка со стороны главных сил русских, которые отстояли от Ялу на расстоянии свыше 200 км, не была возможна. В этих условиях Засуличу следовало бы уклониться от решительного сражения и, оставив передовые части на Ялу, отойти с главными силами на тыловую позицию. В дальнейшем Засуличу следовало отходить на промежуточные позиции, задерживая противника по принципу подвижной обороны, что с успехом применялось бурами в англо-бурскую войну. Предположения Засулича о предстоящей переправе японцев у Саходзы не оправдались: решительный удар Куроки был направлен в охват Тюренчена.

В конечном итоге на Ялу из всех сил Восточного отряда в сражении приняло участие только около 8000 человек против 25-30 тыс. японцев, а когда выяснилась группировка противника, русское командование не попыталось стянуть отряд, стоявший у Саходзы, и резерв к угрожаемому направлению. Управление русскими войсками в сражении на Ялу оказалось далеко не на высоте. Приказание Засулича об отступлении было получено в 12 часов, однако в 15 часов 11-й Восточносибирский полк находился еще на высоте 84, что вызвало у полка огромные потери. Телеграфная связь по фронту была в первом же столкновении нарушена, а конная связь затруднялась горной и бездорожной местностью. Отсюда — отсутствие взаимной связи. Отдельным частям не была известна задача, поставленная Восточному отряду в целом, что стесняло инициативу частных начальников. Первый успех, достигнутый Куроки в результате сражения на Ялу, оказал большое влияние на успех дальнейших действий японцев в Манчжурии. Выдвинувшись к Фтынхуанчену — дальше, чем ему было указано — Куроки создал угрозу главным силам русской армии, сковывая свободу действий Куропаткина в южном направлении, куда стремилась японская армия для осады Порт-Артура. Выдвинутое положение армии Куроки полностью обеспечивало высадку и развертывание 2-й и 3-й японских армий.

Бой у Вафангоу

При создавшейся оперативной обстановке Куропаткин считал весьма рискованными какие-либо предприятия по выручке Порт-Артура впредь до соответствующего усиления своей армии. Движение Маньчжурской армии на юг позволило бы армиям-Куроки и Нодзу выйти на сообщения русских, что поставило бы Куропаткина в крайне тяжелое положение; однако политика взяла верх над оперативной целесообразностью и продиктовала стратегии нездоровое решение: Куропаткин получил директиву выдвинуть на выручку Порт-Артура корпус силой до 40 000 человек с возложением на него ответственности за участь Порт-Артура. Усиленный корпус генерала Штакельберга в составе 33 000 человек и 96 орудий выступил с задачей “притянуть на себя возможно большие силы противника и тем ослабить его армию, оперирующую на Квантунском полуострове.

Корпус Штакельберга выдвинулся к Вафангоу и окопался на позиции протяжением около 7 км. Позиция была выбрана неудачно: впереди лежащая холмистая местность командовала над позицией и представляла удобство для охватов и обходов со стороны противника. 15 июня Оку перешел в наступление силами трех пехотных дивизий и кавалерийской бригады общей численностью около 40 000 человек и 100 орудий, охватывая оба фланга позиции Штакельберга. Казачья бригада генерала Самсонова, прикрывавшая правый фланг Штакельберга, слишком поторопилась отойти на север, облегчая обходное движение 4-й японской дивизии вдоль реки Фуджоохэ. Наступление Оку на левом русском фланге было задержано огнем артиллерии. Штакельберг перешел здесь даже в наступление, вынудив 3-ю дивизию несколько отступить, однако охват японцами правого фланга русских и появление передовых частей обходящих японских войск у железной дороги севернее станции Вафангоу заставили Штакельберга начать отход к северу.

Сравнительно благополучным выходом из боя под Вафангоу корпус Штакельберга обязан медлительности обходного движения 4-й японской дивизии, преждевременному израсходованию генералом Оку своих резервов для расширения охватывающего фронта и проливному дождю, который ослабил наступательную энергию японцев. Русские потеряли здесь 3563 человека и 17 орудий, японцы — 1190 человек. Так неудачно закончилась запоздалая помощь Порт-Артуру. Если наступательная операция Штакельберга в направлении на Цзиньчжоу имела смысл в то время, когда армия Оку готовилась к атаке Цзиньчжоуской позиции, то она являлась весьма рискованной, когда Оку уже двигался на север, а на востоке угрожали армия Куроки и высаживающиеся в Дагушанн войска будущей 4-й армии Нодзу.

Бои на подступах к ляоянскому укрепленному району

После первоначальных сражений на путях наступления японских армий русские войска в средних числах июля располагались в двух группах. На правом фланге Манчжурской армии, к югу от Ташичао, на путях наступления 2-й армии Оку располагались 1-й и 4-й Сибирские корпуса общей численностью 42 000 человек и 106 орудий под объединенным командованием генерала Зарубаева. Правый фланг Зарубаева прикрывался отрядом из трех батальонов у Инкоу и Ляохейским отрядом, наблюдавшим течение реки Ляохэ. Левый фланг обеспечивался разведкой конного отряда Мищенко в общем направлении на перевал Чапанлин. Уступом за левым флангом группы Зарубаева против Дагушаньской группы японцев сосредоточен был в районе Симучена 2-й Сибирский корпус Засулича силой 24 000 человек и 72 орудия. Все эти войска, составлявшие так называемую Южную группу Манчжурской армии, находились под непосредственным командованием Куропаткина, штаб которого располагался на станции Ташичао. 35-я дивизия (17-го корпуса) и одна артиллерийская бригада — 16 000 человек и 96 орудий — составляли резерв Южной группы и расположены были в Хайчепе. На путях Куроки к Ляояну, по западному берегу реки Ланхэ, укреплялся отряд Келлера — 25 000 человек и 84 орудия — имевший главные силы в Ляньдясане. Правый фланг Келлера прикрывался конным отрядом Грекова в районе Титуню. За левым флангом Келлера, у Сихэяна, располагался отряд Гершельмана — 6000 человек и 45 орудий — обеспечивая пути на Ляоян. Севернее Гершельмана, у Шаньдяну, стоял отряд Любавина — 2000 человек и 6 орудий, а далее к северу самостоятельно действовал отряд Мадритова — 1500 человек. Два последних отряда прикрывали направление на Мукден. Помимо того, в Ляояне находился гарнизон в составе 5000 человек и 30 орудий, а в Мукдене — около 3000 человек.

Все войска, расположенные против японской армии Куроки, составляли Восточную группу, однако общего командования этой группой на месте организовано не было. На всех направлениях русские войска возводили укрепления. На подступах к Ляояну также создавались укрепленные позиции в предвидении генерального сражения под Ляояном. Через реку Тайцзыхэ строилась переправа и укреплялся тет-де-пон. Общая численность боевого состава русских войск, противопоставленных японским армиям, достигала около 140 000 человек при 507 орудиях. Объединенными действиями войск на Манчжурском театре руководил наместник Алексеев с полевым штабом в Мукдене.

Японские войска к этому времени располагались в трех группах.

1-я армия Куроки — 40 000 человек и 120 орудий, — двигаясь в направлении к Ляояну, была развернута на широком фронте Фанцзяпуцза — Таканцзы.

Дагушаньская группа под командованием генерала Кавамуры в составе 16 000 человек и 36 орудий, пройдя Сюянь, двигалась к Симучену. Впоследствии Дагушаньская группа включила в свой состав 5-ю дивизию из армии Оку и переименована была в 4-ю армию под командованием генерала Нодзу.

Армия Оку — 50 000 человек и 258 орудий — не встречая сопротивления после Вафангоу, расположилась в районе Гайчжоу. Там же расположился Ояма со своим штабом.

Общие силы японцев без осадной армии Ноги достигали 106 000 человек и 414 орудий. План ближайших действий Куропаткина базировался на весьма сомнительных данных о противнике, представленных ему разведывательным отделением его штаба и преувеличивавших силы японцев вдвое. Имея перевес в силах, Куропаткин, опасаясь обхода левого фланга Южной группы, решил в случае перехода Оку в наступление очистить Инкоу и Ташичао и отвести Южную группу к Хайчену. Отход к Хайчену, по представлению Куропаткина, приводил войска к более сосредоточенному расположению и в то же время отвлекал войска Оку от Порт-Артура на один переход. Вместе с тем это давало выигрыш времени для сосредоточения прибывающих в Ляоян остальных частей 17-го корпуса, после чего могла представиться возможность принять решительный бой. Для обеспечения тыла Куропаткин высказывал Алексееву пожелание о необходимости оттеснения армии Куроки к востоку. Таким образом, план Куропаткина сводился к отступлению Южной группы перед более слабыми силами японцев и к наступлению Восточной группы против превосходных сил японцев в гористой и бездорожной местности. Куропаткин отдавал себе отчет, что потеря Инкоу приведет к утрате связи с Порт-Артуром и вместе с тем расширит охватывающую базу японцев. План Куропаткина встретил резкое сопротивление со стороны Алексеева. Алексеев требовал активных действий для освобождения Порт-Артура, потеря которого грозила уронить престиж России на Востоке. Активным действиям Южной группы в направлении Порт-Артура должно, по мнению Алексеева, предшествовать оттеснение к востоку армия Куроки, которая являлась угрозой сообщениям русской армии. Войска, действующие против Куроки, могут быть усилены 17-м корпусом. Южная же группа может уступить занимаемую ею позицию у Ташичао только под давлением превосходных сил противника.

Для осуществления плана Алексеева началась переброска 12 батальонов и 96 орудий из Южной группы в Восточную; при этом задача, которая ставилась Зарубаеву, носила неопределенный характер: сначала от Южного отряда требовали упорной обороны, а через три дня указывалось на необходимость отходить, если противник будет наступать превосходными силами, имея в виду “важность сбережения сил… для решительного боя”. В то время как русское командование склонно было к преувеличению японских сил для оправдания своей пассивности, японцы оценивали силы русских вдвое слабее по сравнению с действительным их наличием, что толкало их к активным действиям. После боя у Вафангоу японцы не организовали немедленного наступления вследствие необходимости организации тыла. 2-я армия Оку была занята перешивкой железной дороги на узкую колею для создания возможности использования японского подвижного состава. Наступление Куроки задерживалось крайне пересеченной местностью. В наступательном плане японцев в этот период ярко отразилась немецкая оперативная школа: план японцев предусматривал одновременное наступление японских армий с востока и юга с угрозой превращения оперативного охвата в тактический. Прикованность Оку к железной дороге как к коммуникации вызывала опасение обхода правого фланга 2-й армии, для обеспечения которого была усилена Дагушаньская группа за счет армии Куроки.

Бои у Ташичао и Симучена

Пока русское командование производило перегруппировку войск для “постепенного наступления” против Куроки, армия Оку перешла утром 23 июля в наступление против Южной группы. Двухдневное сражение разыгралось к югу от Ташичао, где русские заняли позиции к востоку от железной дороги.

1-й Сибирский корпус растянулся на позиции от железнодорожного холма до Стрелковой горы, имея перед собой открытую местность. Растущий перед правым флангом позиции гаолян был снят на глубине 1500 шагов от русских окопов. Далее по высотам до Чжаныуантуня расположился 4-й Сибирский корпус, имея перед собой высоты, которые командовали над позицией, что потребовало занятия у Наньдалина передовой позиции. В резерве 4-го корпуса оставалось 4 батальона и 8 орудий. В резерве командующего Южной группой — 10 батальонов, 6 сотен и 8 орудий. Правый фланг позиции прикрывался конным отрядом Коссаговского, левый фланг — конницей Мищенко.

Оку начал свое наступление четырьмя дивизионными колоннами на фронте в 25 км; однако сильная грязь между железной и мандаринской дорогами вынудила его свернуть несколько вправо, а крайне пересеченная местность на правом своем фланге затрудняла обход русской позиции.

Бой 23 июля свелся к артиллерийской перестрелке. На левом фланге японцев гаолян затруднял ориентирование. Русская артиллерия стояла укрыто и стреляла с закрытых позиций. К вечеру артиллерийская перестрелка утихла, а на рассвете следующего дня японцы возобновили артиллерийский огонь, перейдя в наступление пехотой лишь на направлении Дафаншэнь; однако все их атаки на правый фланг 4-го корпуса были отбиты энергичными штыковыми контратаками. Еще в полдень, несмотря на успех артиллерии 1-го Сибирского корпуса в борьбе с превосходной артиллерией японцев и ничтожные потери в пехоте от артиллерийского огня, командир 1-го корпуса Штакельберг возбудил перед Зарубаевым вопрос об отходе, а к вечеру начальник Южной группы отдал приказ об отступлении под прикрытием темноты на Хайчен.

Русские потеряли под Ташичао 1050 человек, японцы — 1189 человек. Так повлияла директива Куропаткина о “сбережении сил для решительного боя”. Русские отступили, несмотря на то, что Зарубаев не использовал своего резерва; 1-й Сибирский корпус участвовал в этом бою только своей артиллерией. При наличии многочисленной конницы Зарубаев не был осведомлен о силах противника; он полагал, что против него действует помимо армии Оку еще Дагушаньская группа. Русская конница проявила себя весьма пассивно, не попытавшись действовать на фланги и тыл противника. Русское командование вообще обнаружило неумение использовать конницу: главная масса ее была сосредоточена в гористой местности на левом фланге. Русская артиллерия в этом бою стреляла с закрытых позиций и сумела подавить артиллерию японцев и остановить их пехоту. Однако батареи действовали разрозненно, без согласования между дивизионами. Характер местности вынудил Оку отказаться в этом бою от охвата и обхода флангов и предпринять попытку прорыва центра, которая ему не удалась. Фронтальное наступление Оку не было поддержано Дагушаньской группой, а поросшая высоким гаоляном местность не дала возможности использовать в полной мере артиллерию. Преждевременное отступление русских избавляло японцев от излишних усилий и отдавало в их руки весьма важный пункт — Инкоу.

Между тем 1-й и 4-й Сибирские корпуса отошли, сосредоточившись по обе стороны железной дороги близ Хайчена. К левому флангу 4-го корпуса примыкал 2-й корпус, занимая позицию у Симучена. Объединенные силы Зарубаева к 30 июля составляли 48 000 человек и 200 орудий и подготавливались к “грозному отпору” в случае наступления противника. Восточный отряд численностью около 50 000 человек развернулся к этому времени на широком фронте, имея правый фланг у Тхавуана и левый — у Далингоу. Между Южным и Восточным отрядами располагался конный отряд Амилахвари.

Отходившие войска Зарубаева не разрушали железной дороги, что весьма облегчало дальнейшее продвижение Оку. Захватив большое количество вагонов, но ни одного паровоза, японцы заменили паровую тягу силой кули. К 30 июля Оку уже находился в районе Ташичао, имея непосредственно за своим правым флангом 4-ю армию Нодзу, объединившую Дагушаньскую группу и 5-ю дивизию из 2-й армии. Оку насчитывал в своей армии к этому времени 42 000 человек, Нодзу — 26 000 человек. Нодзу еще накануне продвинулся к Симучену, получив 28 июля распоряжение Ойямы “овладеть, если возможно, этим пунктом”. Занимаемая 2-м корпусом за Симученом позиция была обращена на юго-восток; она тянулась по высотам с крутыми скатами и, укрепленная инженерными работами, считалась неприступной. Гористая местность представляла неудобства для использования полевой артиллерии, а горной артиллерии русские здесь не имели. Однако японцы не обнаруживали стремления к лобовой атаке русской позиции и начали стягивать свои войска с явным желанием обойти правый фланг позиции 2-го Сибирского корпуса. Это обстоятельство было обнаружено Засуличем, однако Куропаткин продолжал беспокоиться за левый фланг позиции.

30 июля происходила перестрелка перед фронтом 2-го Сибирского корпуса, а в ночь на 31-е японцы начали наступление тремя колоннами в промежуток между 2-м и 4-м Сибирскими корпусами, где на протяжении 18 км развернулись 3 русских отдельных отряда общей силой 9 батальонов, 16 эскадронов и 4 орудия. Разрозненные действия русских в этом бою успеха не имели. Отряды, прикрывавшие промежуток, с боем отошли, а за ними начал отходить правый фланг 2-го корпуса, и Куропаткин отдал приказание 2-му корпусу об отходе к Хайчену. Неудача Восточного отряда в бою с Куроки в этот день заставила Куропаткина отвести 1 августа Южную группу на Айсандзянскую позицию, где она сосредоточилась 4 августа.

В бою под Симученом русские потеряли 1670 человек, а японцы — 860.

Бои Восточной группы

После предпринятой в средних числах июля неудачной попытки оттеснения к востоку армии Куроки Восточная группа перешла к обороне, преграждая пути на Ляоян. На правом фланге группы отряд Келлера — 17 000 человек и 66 орудий — располагался на позиции Янзелин — Тхавуан; на левом фланге позицию Пьелин — Юшулин занимал 10-й корпус численностью до 24 000 человек и 95 орудий. В 15-километровый промежуток между этими позициями был выдвинут полк из состава отряда Келлера. Неудобство Пьелинского участка позиции заключалось в том, что путь отхода пролегал в дефиле, окаймленном высокими горами, и хорошо с них простреливался. Левый фланг группы обеспечивался отрядами Грулева и Любавина, растянувшимися по течению реки Тайцзыхэ. В районе Ляояна оставался в резерве 17-й корпус силой 24 000 человек и 89 орудий.

Таким образом, не считая прикрывающие левый фланг отряды, Куропаткин имел здесь 65 000 человек и 250 орудий против 46 000 человек и 108 орудий Куроки. Задача, поставленная Куропаткиным Восточной группе, которая находилась в общем командовании Бильдерлинга, страдала неопределенностью: наряду с требованием упорной обороны он в то же время предупреждал о необходимости отхода на “главные” позиции в тылу — Ляньдясань — Анпилин, создавая тем самым отступательные тенденции у войск, деморализованных предшествующими неудачами.

Армия Куроки в составе 12-й, 2-й и гвардейской дивизий и трех резервных бригад была растянута, частично окопавшись на фронте Сихэян — Диндяпуза — Сандолин в ожидании распоряжения Ойямы на дальнейшее наступление. В плане ближайших действий Куроки предусматривал атаку 10-го корпуса у Юшулина силами 12-й дивизии и одной бригады 2-й дивизии с одновременным наступлением остальными частями против Келлера с целью отрезать пути его отступления на Ляньдясань.

На рассвете 31 июля Куроки перешел в наступление. Левый фланг Юшулинской позиции атаковала правофланговая бригада Кигоши при поддержке пяти горных батарей. Части Тамбовского полка, захваченные японцами врасплох, начали отступать на второй гребень высот, потеряв в первом же столкновении 250 человек. Закрепившись на втором гребне, Тамбовский полк пытался приданной ему артиллерией обстрелять японскую пехоту с открытых артиллерийских позиций, однако умелая маскировка японской пехоты на пересеченной местности избавляла ее от серьезных потерь. К полудню японцы заняли Юшулин. К тому же времени бригада Шимамуры вытеснила русских с Пьелинского перевала. От попытки охватить левый фланг 12-й японской дивизии у Пьелина генерал Мартсон вынужден был отказаться вследствие появления здесь бригады Окасаки (2-й японской дивизии). Заняв высоты, окаймляющие горное дефиле с юга, Окасаки нанес отступающим русским большие потери огнем своей артиллерии. Сильная жара несколько задержала активность японцев. К вечеру 12-я дивизия двумя ротами обозначила обход левого фланга 10-го корпуса. Охваченный с обоих флангов, командир 10-го корпуса Случевский начал отступление. Одновременно японцы перешли в наступление на Тхавуанскую позицию. Сковывая русскую позицию фронтальным наступлением частей 3-й бригады 2-й дивизии, Куроки направил в обход правого фланга позиции гвардейскую дивизию.

Наступление японцев в горной местности не позволило Куроки выдержать полностью свой план в части регулирования действий отдельных колонн. К 5 часам гвардия оттеснила передовые части русских и перешла реку Ланхэ, охватывая Янзелинскую позицию с юга. Обходная гвардейская бригада Асады запаздывала, а появившись на поле сражения только в 13 часов, она была задержана огнем с фланговой позиции русских у Янзелина. Энергичное сопротивление русских стрелков у Тхавуана вынудило Куроки сосредоточить здесь всю бригаду 2-й дивизии для атаки Тхавуанской позиции, которую японцы заняли после 12 часов. К концу дня генерал Кашталинский, вступивший в командование отрядом взамен убитого Келлера, собрал совет для обсуждения дальнейших действий. Совет под влиянием неудач принял решение об отступлении к Ляньдясаню.

Бой Восточной группы 31 июля закончился потерей около 2 500 человек и приближением Куроки к Ляояну на целый переход. Японцы потеряли здесь около 1000 человек.

Несмотря на превосходство в силах, русское командование не сумело организовать контрудара с охватом открытого правого японского фланга, за который Куроки весьма опасался. Резерв 10-го корпуса был израсходован по частям в различных направлениях, а резерв Куропаткина — 17-й корпус — оставался в бездействии.

Пехота не поддерживалась артиллерией. Например, у Сихэна введено было только 16 орудий из 88. На Тхавуанской позиции была использована только треть артиллерии, причем артиллерия стояла открыто, несмотря на печальный опыт предыдущих сражений. Слабое использование артиллерии объясняется отчасти недостатком позиций на местности, изобилующей острыми хребтами и крутыми скатами. Наступление Куроки, предпринятое против превосходных сил русских при полной необеспеченности правого фланга, закончилось удачно. Куроки ввел в бой всю пехоту и всю артиллерию и на главнейших участках своего наступления был сильнее русских.

Преувеличенные данные о русских силах вызвали слишком осторожные и медлительные действия Куроки, который на преследование отступающих русских не решился.

Глава IX. Ляоянская операция

После отступления русских к ляоянскому укрепленному району наступательный порыв японской армии был в значительной степени ослаблен изнуряющей жарой, сменившейся тропическими ливнями. Необходимо было устроить тыл, установив новую коммуникацию на Инкоу и подготовив только что захваченный железнодорожный участок для обслуживания войск. Прежде всего, нужно было перешить дорогу на более узкую колею для использования здесь подвижного состава, доставленного из Японии.

Армия Куроки оставалась на Юшулин-Тхавуанской позиции. Нодзу и Оку располагались в районе Хайчен — Ньючжуан.

Русская армия пополнялась прибывающими укомплектованиями. В начале августа закончил свое сосредоточение 17-й корпус Бильдерлинга. В середине августа начал прибывать 5-й Сибирский корпус Дембовского. Ожидался 1-й армейский корпус Мейендорфа.

В то же время пополнялись и японские войска. Не увеличивая числа организационных единиц, японцы вливали пополнения в существующие части до штатного состава. Это обстоятельство освобождало их от увеличения числа офицеров. Японский шпионаж представил своему командованию довольно точные данные о силе и группировке русских войск и об ожидающихся ими пополнениях. Предстоящее усиление русской армии заставило японское командование торопиться с наступательными действиями, решительный характер которых должен был привести к концу кампании.

План Оямы предусматривал концентрическое наступление армий: 2-й и 4-й — против Южной группы и 1-й — против Восточной группы с выходом на сообщения русских севернее Ляояна. Трудность фронтального наступления южной группировки японцев требовала достижения предварительного успеха на фронте Куроки для создания угрозы тылу Зарубаева и ослабления устойчивости его обороны. Первоначальной задачей Куроки ставился выход на реку Танхэ для дальнейшего движения к Ляояну. Армии же Нодзу и Оку должны были наступать к Ляояну в полосе железной дороги, сбив предварительно войска Южной группы с занимаемой ею Айсандзянской позиции. Личный свидетель торжества Мольтке под Седаном, Ояма не имел возможности сосредоточить под Ляояном превосходства сил, а потому достижение пруссаков, выразившееся в соединении их армий на поле сражения с тактическим окружением армии Мак-Магона, представлялось здесь сомнительным. Задача, поставленная Куроки, не носила решительного характера: ему предписывалось переправиться, “если окажется возможным”, через Тайцзыхэ и выйти на сообщения русских. Оку и Куроки не получили задачи сомкнуть свои фланги в тылу противника.

В то же время Куропаткин колебался в выборе плана дальнейших действий. Длительное затишье на фронте не побудило его к наступлению, а вызвало с его стороны лишь “твердое” решение принять бой на занимаемых позициях, в случае если японцы перейдут в наступление. Такое решение, однако, не помешало ему предупредить войска о подготовке к отходу на передовые Ляоянские позиции в предвидении натиска со стороны японцев. Бой на занимаемых позициях, по мысли Куропаткина, должен был носить лишь демонстративный характер. Вообще перспективы сражения под Ляояном рисовались в воображении Куропаткина в мрачных красках; уже в первых числах августа он приступил к разработке соображений относительно возможной эвакуации Ляояна, прекратив накапливание здесь запасов. Численность противника, по сведениям штаба Куропаткина, была значительно преувеличена, однако прибытие к 23 августа 5-го Сибирского корпуса и кажущаяся пассивность японцев, объяснявшаяся переброской войск на усиление Ноги, натолкнули даже Куропаткина на мысль о возможности наступления; впрочем, мысль эта была вскоре отброшена, и окончательное решение Куропаткина вылилось в “упорное сопротивление”. В силу этого решения от Зарубаева требовалась энергичная оборона Айсандзянской позиции. Задача Бильдерлинга с формулировке Куропаткина выражалась в “отпоре противнику”, если последний начнет наступление против Восточной группы.

К 23 августа Южная группа в составе 1-го, 2-го и 4-го Сибирских корпусов занимала так называемые Айсандзянские позиции, имея впереди сильное охранение. Насчитывавшая 70 000 человек и 152 орудия Южная группа располагалась на 15-километровой позиции под командованием Зарубаева. 3-й Сибирский и 10-й армейский корпуса, составляя Восточную группу под командованием Бильдерлинга, занимали растянувшуюся на 32 километра позицию Ляньдясань — Аппилин и далее до реки Тайцзыхэ, насчитывая в своих рядах 55 000 человек и 298 орудий.

Общий резерв составляли 17-й корпус, отряд Мищенко и частично прибывшие пополнения — всего около 28 000 человек, расположенных в Ляояне. 17-й корпус в начале сражения передан был в состав Восточной группы и числился в ее резерве. Высаживавшиеся в Мукдене части 5-го Сибирского корпуса в составе около 30 000 человек и 48 орудий составляли армейский резерв. Кроме того, на охране флангов было около 8000 человек. В промежуток между Южной и Восточной группами было выдвинуто несколько небольших отрядов.

Всего Манчжурская армия к началу операции насчитывала около 160 000 человек боевого состава и 592 орудия и располагалась на фронте в 75 км, что давало среднюю плотность обороны около 2130 человек и 8 орудий на 1 км. Как видно из группировки армий, плотность боевого порядка на фронте Зарубаева превышала плотность боевого порядка на фронте Бильдерлинга ввиду ожидавшегося главного удара японцев с юга. В дальнейшем боевой фронт русских усилился за счет 5-го Сибирского корпуса. Японцы располагались на достигнутых ими в последнем бою позициях. Армия Куроки силой 45 000 человек и 130 орудий занимала Юшулин-Тхавуанскую позицию, создавая угрозу левому флангу русского расположения. Уступом за правым флангом позиции у Сихэяна стояла резервная бригада Умесавы, прикрывая Куроки со стороны Бенсиху. По левому берегу Удохедзы растянулись 80 000 человек и 328 орудий армий Нодзу и Оку, имея охранение на правом берегу этой реки. Общая численность всех японских армий достигала 125 000 человек и 484 орудий, причем силы японцев на протяжении операции под Ляояном также увеличивались за счет прибывающих укомплектований.

Пятидесятикилометровый промежуток между армиями Куроки и Нодзу охранялся небольшим отрядом в Тыашеньтуне. Таким образом, группа Бильдерлинга превосходила в силах армию Куроки, в то время как Зарубаев имел против себя превосходные силы японцев. Соотношение сил на театре войны сложилось в пользу русских. Накапливание японских сил на Манчжурском театре протекало медленно. Расчет японцев на скорое падение Порт-Артура и освобождение армии Ноги не оправдался. С переброской в Манчжурию 8-й дивизии, остававшейся в Японии, не торопились: окончательного господства на море японцы еще за собой не признавали.

Если численное превосходство перед Ляоянской операцией было на стороне русских, то выгодность группировки сил была, несомненно, на стороне японцев, давая последним возможность развития операции концентрическим наступлением с юга и востока. Японский тыл вполне обеспечивался расширенным базированием, в то время как русские были прикованы к единственной железнодорожной магистрали, которой с востока угрожала армия Куроки.

По соображениям японского командования моральное превосходство и охватывающая группировка при пассивно оборонительных тенденциях русского командования должны были возместить сравнительную численную слабость японцев.

Ляоянская операция протекала на местности, которая в своей восточной части представляла труднодоступную гористую поверхность, пересеченную долинами и горами с крутыми склонами, обращенными на восток. По мере протяжения на запад местность южнее и севернее реки Тайцзыхэ все более приобретала характер равнины, пересекаемой лишь небольшими группами холмов. В 8-9 км к югу от Ляояна горы пролегали полуокружностью, прикрывая доступ к городу.

Айсандзянская позиция являлась надежным препятствием на путях Нодзу и Оку. Позиция была достаточно укреплена, имела хороший обзор и обстрел. Обход ее с востока затруднялся труднодоступной гористой местностью. Оставалась лишь возможность ближнего охвата ее со стороны Мяотай. Правый фланг обеспечивался близостью границы нейтрального Китая и узостью полосы, не допускавшей движения крупных сил.

Ляньдясаньская позиция имела удобные для противника подступы и легко могла быть охвачена. С севера к этой позиции примыкала несколько лучше укрепленная Анпилинская позиция. Эта позиция не имела обстрела, и впереди лежащая местность давала возможность скрытого подхода. Пересекающая позицию река Танхэ затрудняла связь по фронту. Обе позиции Восточного отряда имели только по одному пути отступления к Ляояну. Описанные три позиции, представляя дугу протяжением около 75 км, составляли первую линию обороны Манчжурской армии, хотя мало были связаны между собой по фронту вследствие гористого характера местности.

На эти позиции Куропаткин смотрел как на “арьергардные”, не доверяя возможности удержаться на них и бороться с энергичным противником. Второй рубеж обороны составляла позиция, названная Куропаткиным “передовой”. Пролегая по высотам, начиная от линии железной дороги до реки Тайцэыхэ на протяжении 22 км, эта позиция представляла три очага обороны: Маетуньская, Цофаптуньская и Кавлицуньская позиции. Если первая из них имела довольно хороший обстрел, то остальные изобиловали мертвыми пространствами и удобными подступами со стороны противника. Серьезных укреплений вторая линия обороны также не имела. Инженерные работы ограничились возведением окопов неполного профиля, расчисткой обстрела на 300-600 шагов и устройством некоторых искусственных препятствий. На обратных скатах высот были устроены орудийные окопы с расчетом на стрельбу с закрытых позиций.

На правом берегу реки Тайцзыхэ, по линии Сыквантунь — Янтайские копи, местность представляла ряд высот с перемежающимися долинами, поросшими гаоляном, причем высокая гора у Янтайских копей допускала весьма широкий обзор. Вообще передовая Ляоянская позиция могла иметь устойчивость при условии фронтального наступления противника. Появление японцев на правом берегу Тайцзыхэ вынуждало к очищению этой позиции. Главная Ляоянская позиция составляла третью линию обороны. Правый фланг этой позиции начинался фортом N VIII у деревни Хоуцзялинцза на правом берегу Тайцзыхэ. Дальше позиция тянулась полуокружностью к югу от Ляояна, упираясь своим левым флангом в Тайцзыхэ у деревни Эфа. На всем протяжении около 14 км главная позиция имела 8 фортов временного характера и 8 редутов. В промежутке между этими укреплениями построены были стрелковые окопы и подготовлены артиллерийские окопы на 208 полевых орудий. Перед позицией имелись искусственные препятствия и Ляояна 6 мостов через реку и несколько малодоступных для обоза глубоких бродов только севернее Ляояна.

Плотно заселенный ляоянский район был покрыт гаоляном, в котором могли скрываться даже всадники. Крепкие стебли гаоляна, выходящие из влажной почвы, весьма затрудняли движение и ориентирование. Для наблюдения необходимо было иметь переносные вышки. Для укрепления оборонительного района на правом берегу Тайцзыхэ, восточнее Ляояна, почти ничего сделано не было, и, таким образом, оборона части укрепленного района, простиравшейся к югу и за левым берегом этой реки, совершенно не обеспечивалась в случае, если бы противник появился на правом берегу реки.

Наступление Куроки. Бои под Ляньдясанем и Анпилином

Главнокомандующий японскими армиями решил перейти в наступление 24 августа. На основе уже приведенных соображений армии Куроки предписывалось атаковать Восточную группу русских и к 26 августа овладеть позициями противника на реке Танхэ. Наступление остальных японских армий предполагалось начать после достижения армией Куроки некоторого успеха.

Куроки поставил себе задачей нанести главный удар на Анпилинскую позицию, занятую войсками 10-го корпуса Случевского, и прорвать его фронт с охватом левого фланга. Для того чтобы ввести русских в заблуждение относительно направления главного удара, Куроки выдвинул предварительно против 3-го Сибирского корпуса Иванова гвардейскую дивизию, поставив ей задачу сковать противника на фронте и притянуть на себя его резервы угрозой охвата правого фланга. Восточная группа расположена была в это время на подготовленных позициях. Ляньдясаньскую позицию занимала 6-я Восточносибирская стрелковая дивизия. 3-я Восточносибирская стрелковая дивизия оставалась в резерве, располагаясь в двух группах: у Кофынцы — 6 батальонов и 16 орудий Кашталинского и у Сяолинцзы — 5 батальонов Марданова.

Анпилинская позиция была занята 10-м корпусом, выдвинувшим на участок высота 300 — “Анпилинский перевал” 9-ю пехотную дивизию, за левым флангом которой стоял полк 31-й пехотной дивизии. Остальные части этой дивизии составляли резерв, расположенный также в двух группах: у Таампина — один полк и у Шупшвянцзы — два полка. В резерве группы в районе Ляояна оставался 17-й корпус и 12 эскадронов. В ночь на 24 августа гвардейская дивизия Хасегавы, сосредоточенная в районе Тхавуан, перешла в наступление с нанесением главного удара против слабо защищенного правого фланга 3-го Сибирского корпуса. К рассвету 2-я гвардейская бригада вышла на линию Холунгоу — Сяматунь, имея за своим левым флангом 1-ю гвардейскую бригаду. На достигнутом рубеже дивизия начала окапываться. Обе бригады выдвинули передовые части, которые сбили боевое охранение русских. Резерв дивизии — 2 батальона и кавалерийский полк — остановился западнее Нютхнай. Здесь же расположилась вся артиллерия дивизии. Для обеспечения левого фланга дивизии гвардейская кавалерия, подкрепленная ротой пехоты, выдвинута была к Цейцзягоу.

Под прикрытием утреннего тумана передовые части гвардии перешли в наступление и приблизились к позиции русских у Тунсинну, однако рассеявшийся вскоре туман позволил русским отбить атаку огнем с близких дистанций. Вторичная атака японцев на Тагоу и Тунсинпу также не имела успеха. В то же время 2-я гвардейская бригада атаковала центр расположения 3-го Сибирского корпуса, прорвав линию сторожевого охранения между Ляньдясанем и Киминсы. Выдвинутый к Ляньдясаню резерв под командованием Марданова успеха не имел и отошел. 3-й корпус в этот день удержался на месте, потеряв лишь позиции боевого охранения, сбитого передовыми частями противника, который начал окапываться на занятом рубеже.

Окапывание японской гвардии и подтягивание артиллерии вызвали у русских впечатление подготовки японцами исходного положения для предстоящего решительного наступления. В действительности здесь производилась только демонстрация, отвлекавшая внимание от направления главного удара на позиции 10-го корпуса. Опасаясь обхода правого фланга 3-го Сибирского корпуса, Куропаткин отдал приказание командиру корпуса занять Павшугоу. Утром следующего дня японская гвардия возобновила наступление, начав артиллерийский обстрел русских позиций у Кофынцы. После полудня японская пехота заняла Ляньдясань, а к вечеру выполнила задачу дня, выйдя на линию Ляньдясань — Тунсинпу. В этот же день 3-й Сибирский корпус выполнил приказание об удлинении правого фланга: из резерва, стоявшего в Кофынцы, было направлено 3 батальона к Тасигоу. В то же время к правому флангу примкнул отряд Грекова, который был ранее выслан в Лаодинтану для обеспечения фланга корпуса. Переоценка сил противника и непонимание его намерений на фронте 3-го Сибирского корпуса заставили Куропаткина направить на усиление Иванова 35-ю пехотную дивизию (17-го корпуса) из резерва.

Таким образом, Куроки удалось ввести русских в заблуждение относительно направления, подготовлявшегося японцами главного удара. Внимание русского командования было приковано к правому флангу Восточной группы. Успех гвардии облегчил наступление 12-й и 2-й японских дивизий. С вечера 25 августа 12-я дивизия начала наступление, с тем чтобы атаковать русских утром следующего дня. Обеспечив свой правый фланг небольшим отрядом, начальник 12-й дивизии Инуйе двинул свои войска двумя бригадными колоннами на фронте Пегоу — Папаплинский перевал. За правой колонной двигался резерв — 2 батальона и 6 орудий.

Одновременно начала движение 2-я японская дивизия Нисши, которая еще накануне перешла реку Ланхэ с задачей выхода на фронт Цегоу — высота 300. Эта дивизия также наступала двумя бригадными колоннами: правую колонну составляла 15-я бригада Окасаки, которая двинулась на Кунчалинский перевал; 3-я бригада Матсунаги, составляя левую колонну, наступала на высоту 300, лежавшую на стыке 3-го и 10-го корпусов.

Отбросив ночью передовые части русских, занимавших горный хребет восточнее Пегоу, 23-я бригада Кигоши, подкрепленная резервным полком, еще в темноте начала охватывать левый фланг 10-го корпуса. Когда начало рассветать, охватывающая группировка японцев была поддержана огнем артиллерии с высот, что южнее деревни Сакань, на левом берегу Тайцзыхэ. Высланный русскими резерв для парирования охвата был задержан артиллерийским огнем японцев.

Нажим японцев на левом фланге 10-го корпуса и начавшийся отход правого крыла корпуса под давлением 2-й дивизии заставили русских в 16 часов очистить Анпилинские позиции и отойти в долину реки Танхэ, оставив часть артиллерии в руках противника. Левофланговая бригада 12-й дивизии заняла Чедяпуцзы, оттеснив русских.

Между тем правофланговая бригада 2-й дивизии ночью достигла Хедяпуцза и, сбив передовые части русских у Кунчанлинского перевала, начала приближаться к Цегоу. Левая колонна под прикрытием темноты атаковала правый фланг 10-го корпуса штыковым ударом, оттеснив его к северо-западу. В этом бою, происходившем на весьма пересеченной местности, русские потеряли управление. Уже после 7 часов командир 10-го корпуса Случевский, израсходовав по частям свой резерв, обратился к Бильдерлингу с просьбой о подкреплении, но начальник Восточной группы, у которого осталась в резерве только одна 3-я дивизия (17-го корпуса), воздерживался от преждевременного ее израсходования. Не получив подкрепления, командир 10-го корпуса отвел свои войска, сопровождаемые артиллерийским огнем противника, на тыловую позицию, заняв на правом фланге высоту 300 и примыкающие к ней высоты.

В то же время продолжался бой на левом фланге 1-й японской армии. В ночь на 26 августа гвардейская дивизия возобновила наступление, развернувшись на фронте Киминсы — Тунсинпу. Хасегава наносил удар своим левым флангом, поставив 1-й бригаде Асады задачу по захвату района Сесигоу — Тасигоу.

Начавшийся на рассвете обстрел русских позиций огнем 60 орудий, располагавшихся в основном восточнее и южнее деревень Тагоу и Тунсинпу, встретил энергичный ответный огонь русских батарей, стрелявших уже с закрытых позиций. К 11 часов японская артиллерия была отчасти подавлена, однако пехота противника продолжала наступление.

1-я гвардейская бригада двигалась в указанном ей направлении с охватом правого фланга русского расположения у Павшугоу (схема 19) и оказалась здесь в весьма невыгодном положении благодаря энергичным действиям 140-го Зарайского полка (35-й пехотной дивизии).

Оттеснив отряды Дружинина и Грекова, японская гвардия начала теснить правый фланг 3-го Сибирского корпуса, где располагался 24-й Восточносибирский стрелковый полк Лечицкого.

140-й Зарайский полк двигался из Цофантуня в район сосредоточения дивизии — в Кофынцы — и, узнав по пути о появлении японцев у Павшугоу, по собственной инициативе изменил направление своего движения. Сосредоточившись в Павшугоу, Мартынов перешел в наступление на Тасигоу, охватывая фланг противника.

Охотничья команда Зарайского полка двигалась по горам правее главных сил полка. Еще правее двигались одна рота, две сотни и одна охотничья команда под общей командой Висчинского (из отряда Грекова).

Неожиданно атакованная японская гвардия загнула свой фланг, пытаясь задержаться на высотах, однако натиск Зарайского полка, поддержанного с фронта 24-м Восточно-сибирским полком, вынудил японцев к беспорядочному отступлению. Дальнейшему развитию успеха Зарайского полка помешало полученное в полку ложное донесение о скоплении крупных сил японцев у Елюлинцзы, где в действительности оказались только два японских эскадрона, охранявших левый фланг гвардии. Потерпев здесь неудачу, Хасегава предпринял атаку на фронте Катасы — Тасинтунь, однако и здесь был отбит огнем русской артиллерии, после чего бой прервался разразившимся ливнем. К вечеру гвардейская дивизия была усилена резервным полком, последним резервом Куроки, но Хасегава в этот день наступления не возобновил.

В борьбе за выигрыш фланга русские потеряли 430 человек, японцы — около 1000.

Боевые действия на фронте Южной группы

На фронте Южной группы японцы перешли в наступление 25 августа. План наступления японцев, основанный на точных сведениях о силе и группировке войск Южной группы, заключался в фронтальном наступлении 2-й армии с обходом позиции русских с востока силами 4-й армии. Кавалерийская бригада Акияма предназначалась для охвата правого фланга Южной группы. К этому времени 1-й Сибирский корпус занимал позиции по обе стороны железной дороги на параллели Айсандзяна, имея за своим левым флангом 2-й Сибирский корпус на позиции Чжанцзыво — Кусанцзы. Промежуток между этими корпусами охранялся отрядом силой в 2 полка, 6 эскадронов и 16 орудий, который был выдвинут несколько к югу. 4-й Сибирский корпус располагался у Сыфантая. Правый фланг Южной группы прикрывался конницей Гурко, левый фланг — отрядами Трубецкого, Толмачева и Посохова.

Наступление главных сил японцев началось рано утром по путям, попорченным прошедшими ливнями, и только 10-я дивизия и правофланговая 10-я резервная бригада, которым надлежало обойти левый фланг Южной группы, выступили еще накануне для занятия исходного положения у Мохоасана и Тайпингоу. Начав атаку в темноте, 10-я дивизия вынудила отряды Толмачева и Трубецкого отступить к Кусанцзы, открыв себе доступ для охвата фланга группы. В то же время остальные части японской армии продвинулись вперед, отбросив на всем фронте авангарды русских, которые отходили, не оказывая серьезного сопротивления и не пытаясь выяснить силу и группировку своего противника.

Таким образом, почти без боя японцам удалось занять исходное положение для атаки русской позиции и создать условия для охвата фланга. Дальнейшие действия японцев по плану командования должны были последовать на следующий день.

Куропаткин, который в первой половине дня 26 августа еще оставался при своем решении упорно сопротивляться, во второй половине дня начал колебаться, а полученное сообщение о захвате японцами Погоу на фронте Восточной группы вызвало окончательное решение отвести Манчжурскую армию на передовые Ляоянские позиции. Под проливным дождем отступала Манчжурская армия по размокшим дорогам, с трудом преодолевая встречающиеся по пути полноводные от сильного дождя реки, перевалы и заторы, созданные скопившимися обозами. Отступление совершалось беспрепятственно: уставшие японцы, промокшие от дождя, не предприняли немедленного преследования.

Японское командование вообще недооценивало значения немедленного преследования деморализованной неудачами русской армии, руководимой генералами, представлявшими себе силу врага удвоенной и непрерывно оглядывавшимися на “тыловые” позиции. Преждевременное отступление русских явилось для японцев неожиданным. Дождь и туман скрыли отступление русских, а неудовлетворительно организованная войсковая разведка никаких данных об отступлении не дала.

Утром следующего дня гвардейская дивизия начала артиллерийский обстрел Кофынцы на правом фланге 3-го Сибирского корпуса, но ответа не последовало: русская артиллерия еще ночью снялась с позиций и находилась в отступлении. Перешедшая в наступление 1-я гвардейская бригада имела столкновение с русскими арьергардами, прикрывавшими отход. На фронте 10-го корпуса отступление обеспечивалось сильным арьергардом, оставленным на линии Кусаоцин — Хэую.

Ояма наметил в течение дня 28 августа выйти войсками 1-й армии на линию Эмицван — Мындяфан, а остальными армиями продвинуться на линию реки Шахэ-южная, о чем отдал соответствующее распоряжение; однако вялые действия японцев, задержанных недостатком продовольствия и боеприпасов вследствие неудовлетворительного состояния дорог, не привели к полному выполнению поставленной задачи.

К утру 29 августа Манчжурская армия достигла передовых Ляоянских позиций. За истекшие дни Ляоянской операции русские потеряли свыше 4000 человек и несколько орудий; японцы потеряли меньше. В течение 29 августа русские войска устраивались на передовых Ляоянских позициях, путаясь на незнакомой местности за недостатком планов и карт.

Куропаткин решил развернуть на передовых позициях три корпуса, оставив остальные войска в резерве. Оглядываясь на Мукден, Куропаткин внешне еще оставался при своем решении “разбить противника, опираясь на Ляоянские позиции”.

Маетуньскую позицию занял 1-й Сибирский корпус, развернувшись на 8 км от Гуцзяцзы до Синьлитунь. В глубине позиции оставались в резерве три полка — 3/8 состава корпуса. Левее, на Цофантуньской позиции, протяжением около 6 км, расположился 3-й Сибирский корпус, имея в резерве севернее Цофантуня четыре полка — 1/2 состава корпуса. Для разведки и связи между этими корпусами к Наньбаличжуаню был выдвинут конный полк Гурко. За 3-м Сибирским корпусом, под углом к нему, занял Кавлицуньскую позицию, протяжением около 7 км, 10-й армейский корпус, оставив в резерве также четыре полка — 1/2 своего состава. Левый фланг позиции 10-го корпуса упирался в реку Тайцзыхэ у деревни Сяпу.

Общий резерв составляли 2-й Сибирский корпус Засулича в районе Судятунь — Синтудяванцзы и 4-й Сибирский корпус Зарубаева севернее станции Ляоян — около 1/3 состава армии.Правый фланг ляоянского укрепленного района обеспечивался конным отрядом Мищенко, выдвинутым к Улунтую, но не допущенным к этому селению конницей Акиямы. Левый фланг прикрывался 17-м армейским корпусом, развернувшимся на позициях к северу от реки Тайцзыхэ на фронте Фаншэ — Сыквантунь. К Бенсиху был выдвинут отряд Любавина — 8 батальонов, 8 сотен и 8 орудий — для прикрытия направления на Мукден. Ряд отрядов был разбросан по течению рек Ляохэ и Тайцзыхэ.

Помимо того в распоряжении Куропаткина оставались две бригады 5-го Сибирского корпуса, расположенные: одна — в районе главной позиции у железной дороги и другая — на станции Шахэ-северная. В ближайшие дни ожидалось прибытие частей 1-го армейского корпуса. Общие силы Манчжурской армии достигали свыше 180 000 человек и 644 орудий. Таким образом, ляоянский укрепленный район был плотно занят войсками и представлял достаточно серьезное препятствие на пути фронтального движения японцев. Плотность боевого порядка на фронте 1-го Сибирского корпуса достигала 3120 человек и 10 орудий на 1 км, на фронте 3-го Сибирского корпуса плотность равнялась 3500 человек и 11 орудиям, а на фронте 10-го армейского корпуса — 3710 человек и 17 орудиям. Впрочем, выделяемые преувеличенно сильные резервы в значительной степени ослабляли силу сопротивления фронта. Обходу правого фланга можно было воспрепятствовать имевшимися налицо сильными резервами, однако левый фланг обеспечивался только на фронте 17-го корпуса. Парирование удара японцев за левым флангом 17-го корпуса являлось затруднительным.

По плану японского командования, 1-я армия Куроки должна была большей частью своих сил переправиться на правый берег Тайцзыхэ для обхода левого фланга русских и угрозы их сообщениям. Армии Нодзу и Оку должны были действовать главными силами в полосе железной дороги. Предполагалось, что русские не окажут упорного сопротивления и отойдут на главные позиции. На основе этих предположений японцы предприняли двусторонний охват русских позиций всеми силами, не выделяя резерва. В течение 29 августа японцы сосредоточивались к исходному положению для атаки передовых Ляоянских позиций. Против левого фланга Ляоянского укрепленного района двигалась армия Куроки без 12-й дивизии, одной бригады 2-й дивизии и резервного полка, которые подготавливали переправы через реку Тайцзыхэ. Другая бригада 2-й дивизии приблизилась к расположению 10-го корпуса, а гвардия овладела высотами южнее Мындяфана.

К этому времени передовые части армии Нодзу достигли района Шахоецзы — Интауюань, а армия Оку уже стянулась на линию Шахэ — Улунтуй. Левый фланг 2-й армии обеспечивался кавалерийской бригадой Акиямы, которая вошла в соприкосновение с отрядом Мищенко. На правом японском фланге против Любавина действовала резервная бригада Умесавы. Ояма оставался при своем ранее намеченном решении. Охватывающая группировка японцев приближала к осуществлению его плана концентрического окружения Манчжурской армии.

Подготовляя переправу частей армии через реку Тайцзыхэ, Куроки в то же время решил нанести удар в направлении Мындяфана. Фронтальное наступление против позиций 10-го корпуса, упиравшихся в реку, не сулило успеха и было чревато большими потерями. Нодзу направлял свои усилия против левого фланга 1-го Сибирского корпуса с одновременным охватом правого фланга 3-го Сибирского корпуса. Оку предпринял наступление против 1-го Сибирского корпуса с глубоким охватом его правого фланга. По-видимому, расположение русских японцам было хорошо известно. Японцы развернули против передовых Ляоянских позиций все свои силы, не имея резерва, если не считать 12-ю дивизию, которая числилась в резерве впредь до ее переправы на правый берег Тайцзыхэ. Невыгодное для японцев соотношение сил под Ляояном было в значительной степени смягчено вовлечением в активные действия 109 батальонов, 32 эскадронов и 458 орудий из всех японских сил — 115 батальонов, 33 эскадронов, 484 орудий — всего около 130 000 человек, в то время как русское командование сумело сосредоточить к Ляояну только 183 батальона, до 90 эскадронов и сотен и 592 орудия из всего наличия 210 батальонов, 157 эскадронов, 644 орудий. Наступление японцев против численно превосходящего противника, укрепившегося на Ляоянских позициях, было рассчитано на отступательные тенденции русского командования, неприспособленность русской армии к условиям Манчжурского театра и моральный упадок русских в связи с предыдущими неудачами.

Общее состояние русского тыла страдало вследствие начавшейся эвакуации Ляояна, что вызвало большую загрузку железнодорожного транспорта. В то же время нельзя было задерживать прибывающие эшелоны 5-го Сибирского и 1-го армейского корпусов. Все это тормозило подачу всех видов снабжения из Харбина — главной армейской базы, и ляоянские склады начали опустошаться.

Эти обстоятельства были учтены японцами и требовали решительных и смелых действий на правом берегу реки Тайцзыхэ для создания угрозы тылу, однако предпринятое японским командованием фронтальное наступление главными силами на передовые Ляоянские позиции не обещало решительных результатов, на что рассчитывали японцы.

Сражение на передовых позициях началось столкновением разведывательных партий на некоторых участках 1-го и 3-го Сибирских корпусов в ночь с 29 на 30 августа. Нескошенный русскими войсками перед своими позициями гаолян способствовал неожиданному огневому нападению японцев на русское охранение. Конно-охотничьи команды, несшие службу охранения, поторопились отойти, не сделав попытки разведать силы и группировку наступающего противника.

С началом рассвета 30 августа японцы открыли огонь 390 орудий по всему фронту русского расположения и перешли в наступление главными силами. В 6 часов 3-я дивизия Ошима и 5-я дивизия Уеда, двигавшиеся каждая двумя колоннами, начали атаку 1-го Сибирского корпуса. Позиция 1-го Сибирского корпуса имела загнутые фланги, предоставляя удобство для фланкирования и охвата, а растущий перед правым флангом позиции гаолян скрывал обходное движение японцев. Правый боевой участок занимала 1-я Восточносибирская стрелковая дивизия; левый участок — 9-я Восточносибирская стрелковая дивизия. Главные силы резерва — в районе Шоушаныгу. Заняв исходное положение на линии Сяоянсы — Дацзыип, Ошима под прикрытием артиллерийского огня ввел в бой свою пехоту, направив одну колонну на “Скалистый холм”, а другую на “Среднюю гору”. Атаке 3-й дивизии содействовала 5-я дивизия наступлением на Синьлитунь. Скопление крупных сил японцев в районе Синьлитунь — “Скалистый холм” привело к перемешиванию частей и большим потерям, что заставило японцев около полудня остановиться.В то же время 6-я японская дивизия начала охватывать Маетунь в попытке продвинуться к Шоушаньпу, а передовые части 4-й дивизии появились против правого фланга 1-го Сибирского корпуса, крайне обеспокоив командира корпуса, который обратился к Куропаткину с просьбой о поддержке.

Просьба Штакельберга не встретила сочувствия со стороны Куропаткина, в сознании которого уже родилась мысль об очищении передовых позиций, если судить по ряду указаний, которые он дал Штакельбергу на случай отступления. Уже с утра 30 августа Куропаткин начал эвакуацию Ляояна и подготовку к переброске полевых управлений армии из Ляояна в Мукден.

Между тем 6-я японская дивизия, войдя на фронте в связь с частями 3-й дивизии и пройдя гаоляновые поля, приблизилась к русским позициям, но под метким огнем пулеметов противника вынуждена была начать окапывание. Выдвинутый в Чжуцзяпуцзы полк из резерва Штакельберга заставил 6-ю дивизию загнуть свой левый фланг.

Именно здесь представилась возможность попытаться осуществить план Куропаткина “разбить японцев, опираясь на Ляоянские позиции”. Контратака, которая могла быть предпринята Куропаткиным против левого фланга японцев с попыткой отбросить их от железной дороги, обещала большой успех. Все это требовало от Куропаткина решительности и некоторого риска, однако эти качества русскому полководцу свойственны не были.

1-й Сибирский корпус нес большие потери от подавляющего превосходства сосредоточенной против него японской артиллерии: 132 орудия против 56 орудий 1-го Сибирского корпуса. Осложнившаяся обстановка на фронте 1-го Сибирского корпуса вынудила Куропаткина усилить его двумя полками и 24 орудиями из своего резерва, а также передвинуть в Сибаличжуань 2-й Сибирский корпус. Атаки японцев на фронте 1-го Сибирского корпуса в этот день успеха не имели, а главные силы 4-й японской дивизии вследствие неудовлетворительного состояния дорог с прибытием к полю сражения опоздали и появились у Сяцзятая только в 16 часов. Столь же неудачно для японцев происходили бои на фронте 3-го Сибирского корпуса. Против правого крыла корпуса с утра развернулась 10-я японская дивизия Кавамуры в предвидении охвата правого фланга Иванова. Против левого крыла позиции перешла в наступление гвардия двумя колоннами — на Сюйдягоу и Мындяфан, имея на участке атаки превосходство в силах.

Позиции 3-го корпуса располагались на отдельных сопках, не имевших огневой связи. Впереди лежащая пересеченная местность давала японцам возможность скрытого подхода. Правый боевой участок занимала 6-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, левее располагалась 3-я Восточно-сибирская дивизия. Резерв в составе 6 полков сосредоточен был севернее Цофаптуня.

Русский батальон, находившийся в охранении у Кудяцзы, был атакован тремя японскими батальонами, которые были встречены штыковым ударом вышедших из окопов русских солдат. Вслед за этим японская пехота перешла в атаку при поддержке сильного артиллерийского огня 10-й и гвардейской дивизий, но была отбита огнем с близких дистанций. В отражении японских атак принимала участие также артиллерия 10-го армейского корпуса.

Попытки японцев обойти правый фланг русских из Уйдягоу были отбиты артиллерийским огнем, после чего к Падяканцзы была направлена часть резерва, расположившегося уступом в ожидании дальнейших попыток охвата. Задержка наступления японской пехоты и передвижение русских резервов вызвали у Ойямы предположение о подготовляемом русскими прорыве фронта 4-й армии. Для отвлечения русских резервов от 4-й армии Ояма отдал приказание Оку усилить атаку против правого фланга 1-го Сибирского корпуса и занять высоты Шоушаньпу, но, как уже известно, атаки 2-й армии успеха не имели.

В 14 часов 10-я и гвардейская дивизии предприняли попытку атаки русских позиций, поддержав пехоту огнем 72 орудий. 2-я гвардейская бригада Ватанабе начала атаку русских позиции на Сюйдягоу, 1-я гвардейская бригада — на Мындяфан, однако неудовлетворительная связь между частями привела к разновременной атаке полков по крутым скатам высот, причем японцы подвергались огню численно превосходной здесь русской артиллерии.

На правом фланге 2-й гвардейской бригады японцы ворвались в русские окопы, но были выбиты и окопались перед русскими позициями. Так же неудачна была возобновившаяся атака 1-й гвардейской бригады и 10-й дивизии. К вечеру японцы прекратили атаки, а ночью отошли на линию Вейдягоу — Кудяцзы.

На фронте 10-го корпуса в этот день было спокойно, и лишь крайний правый фланг был втянут в бой с наступающей против 3-го Сибирского корпуса гвардейской дивизией. 12-я дивизия и 15-я бригада 2-й дивизии участия в бою не принимали, подготовляясь к переправе через реку Тайцзыхэ, которая намечена была в ночь на 31 августа у Саканя, против левого фланга 17-го армейского корпуса. 3-я бригада 2-й дивизии оставалась перед фронтом 10-го армейского корпуса, но бездействовала.

Таким образом, атаки японских армий 30 августа были энергично отбиты сибирскими стрелками. Привыкший к легким победам Куроки своевременно не ввел в бой 3-ю бригаду Матсунаги, а последующее его приказание о совместной атаке 3-й бригады с гвардией вследствие плохой связи дошло до Матсунаги слишком поздно. Бездействие этой бригады предоставило возможность 10-му корпусу содействовать соседу справа своей артиллерией и резервами.

Угрожающим оставалось положение на правом фланге 1-го Сибирского корпуса, где накапливались японские силы, внушая Штакельбергу опасение за благополучное отступление по размокшим от дождя дорогам. Японцы потеряли в этот день 5100 человек убитыми и ранеными, русские — 3100 человек.

Переправа японцев через реку Тайцзыхэ

Неудача японских атак в течение 30 августа несколько приподняла настроение Куропаткина, который отдал директиву корпусам: “Завтра, 18 августа, продолжать отстаивать занятые позиции. При этом не ограничиваться пассивной обороной, а переходить в наступление по усмотрению командиров корпусов, где оно окажется полезным и возможным”.

Корпуса оставались на передовых позициях в том же составе, восстанавливая разрушенные окопы и доводя их по мере возможности до полного профиля. К позициям подвозились патроны и снаряды в ожидании ночной атаки японцев. Командиры корпусов выслали охотничьи команды “потревожить” ночью японцев и выдвинули сторожевое охранение. Подготовка Куропаткина к отступлению была замечена японцами. Агентура и наблюдательные посты 12-й дивизии доносили о движении поездов на север каждые 5-6 мин. Это обстоятельство побудило Куроки поторопиться с переброской на правый берег 12-й дивизии, 15-й бригады 2-й дивизии, 29-го резервного полка и кавполка, которые в течение дня 30 августа сосредоточились к Лентоувану и Саканю в предвидении переправы. В ночь на 31 августа японцы начали переправляться через глубокие броды у Лентоувана, закончив переправу к полудню следующего дня, а к 14 часов войска уже выдвинулись к высотам Санцагоу-Хванкуфэн, организовав разведку в направлении Янтайских угольных копей. Переправа прикрывалась незначительным отрядом, оставленным в Сванмяоцзы, и артиллерией у Тесулу. После переправы пехоты артиллерия была переброшена на правый берег реки по мосту, наведенному в Сакани. Для обеспечения сообщения с тылом японцы навели два понтонных моста у Канкватуня. Против 10-го армейского корпуса оставалась только гвардейская дивизия, окопавшаяся в течение ночи.

Успеху переправы способствовали ночные атаки японцев на остальном фронте. Два полка 6-й дивизии сделали попытку захватить Гуцзяцзы и Маетунь ночным налетом, но были отражены огнем пулеметов и штыковой контратакой. Также неудачно закончилась вторичная атака японцев на указанные пункты. Третья атака японцев на Маетунь первоначально отдала в их руки участок железнодорожного полотна, но потом японцы были отброшены с потерей свыше 1000 человек убитыми и ранеными. В отражении атаки принимала участие артиллерия передвинутого Штакельбергом в Шоушаньпу резерва — 7 батальонов и 16 орудий.

Только к концу ночи 6-й дивизии удалось овладеть деревней Чжуцзяпуцзы. 3-я дивизия также атаковала ночью “Скалистый холм” и “Среднюю гору”, наступая четырьмя полковыми колоннами, предшествуемыми саперами, разрезавшими проволоку, однако японцы были отбиты с большими потерями. Полк, наступавший вдоль Мандаринской дороги, потерял всех офицеров.

Столь же решительны были ночные атаки 5-й дивизии. Охватывая левый фланг 1-го Сибирского корпуса, японцы подошли вплотную к русским позициям и ворвались в окопы, но подошедшими резервами противник был выброшен из окопов. Японцы отступили, оставив горы трупов.

С наступлением дня Ояма решил сбить правый фланг русского расположения, сковав его на остальном фронте в ожидании переправы 1-й армии Куроки через Тайцзыхэ. Подготовляясь к атаке позиции 1-го Сибирского корпуса, японцы сосредоточили здесь около 40 000 человек и 200 орудий различных калибров против 15 000 человек и 82 орудий, которыми располагал Штакельберг на фронте около 8 км. Деморализованная неудачами в ночных и утренних атаках японская пехота в первую половину дня 31 августа активных действий не проявляла. Артиллерийский огонь велся, главным образом, на участке 10-й дивизии и 3-й бригады Матсупаги, очевидно, в попытке отвлечь внимание русских от направления подготовляемого удара. На фронте 10-го армейского корпуса было спокойно; 12-я дивизия и 15-я бригада 2-й дивизии, как уже известно, заканчивали переправу через Тайцзыхэ. Только в 11 часов 30 мин. вся артиллерия 2-й японской армии открыла огонь по расположению 1-го Сибирского корпуса, уделяя главное внимание “Скалистому холму” и подготовляя здесь атаку 3-й дивизии. Огонь фугасными снарядами, производивший своими разрывами сильное моральное воздействие, не был особенно действенным, хотя русские войска частично вынуждены были очистить окопы и укрыться на обратных скатах высот.

В 12 часов пехота 3-й дивизии Ошима перешла в наступление, устремляясь главными силами на высоту “Средняя” и охватывая позиции в направлении “Скалистого холма”. Японцы проявили здесь большое упорство: несмотря на сильный фланкирующий огонь русской артиллерии и фронтальный ружейный огонь сибирских стрелков, они с большими потерями продвинулись вперед и даже заняли некоторые окопы, однако решительной контратакой русских стрелков японцы были к 14 часам отброшены. Части 3-й дивизии японцев залегли, продолжая лишь артиллерийскую перестрелку.

Атака 3-й японской дивизии, возникшая по инициативе командира дивизии, не была поддержана столь же энергичной атакой ее соседей. 5-я дивизия, выдвинувшаяся утром к Дана, не решалась перейти в фронтальное наступление, а обход фланга встык между 1-м и 3-м корпусами являлся весьма рискованным. 6-я дивизия после неуспешных ночных и утренних атак, закончившихся большими потерями, также оставалась на месте. Одна бригада 4-й дивизии еще накануне выдвинута была в направлении железной дороги и развернулась, примкнув свой фланг к 6-й дивизии и расширив фронт, охватывающий правый фланг 1-го Сибирского корпуса. Другая бригада 4-й дивизии составляла резерв в предвидении возможного контрудара русских в направлении левого японского фланга.

Куропаткин, конечно, не думал об активных действиях против левого фланга японцев. Японцы были введены в заблуждение бесплодными попытками Мищенко очистить Улунтуй от спешенной конницы Акиямы, усиленной пехотным подразделением 4-й дивизии. Попытка Ойямы нанести удар правому флангу 1-го Сибирского корпуса всеми силами 4-й дивизии не осуществилась в связи с полученными им донесениями о готовящейся контратаке крупных резервов русских, а когда выяснилась ложность этого донесения, наступила темнота, и перестрелка по всему фронту начала утихать. Группировка русских войск на Ляоянских позициях подсказывала необходимость и выгодность контрнаступления против левого японского фланга. Японское командование из опасения ожидаемого удара ограничивало свои действия по охвату позиции Сибирского корпуса, однако японцы ошиблись: военное искусство Куропаткина исключало решительные и смелые действия, связанные с некоторым риском. Куропаткин лишь ожидал подходящего момента для отступления, которое им уже было подготовлено. Этот момент наступил в 12 часов, когда Куропаткин узнал о сосредоточении японцев на правом берегу Тайцэыхэ. Отдав приказание об отступлении на главные позиции, командующий, опасаясь превратить отступление в катастрофу, предложил командирам корпусов удерживаться на занимаемых позициях до вечера и начать отступление под прикрытием темноты. Между тем положение русской армии осложнилось во второй половине дня в связи с переходом в наступление правобережной группы японских войск. Первоначальные действия 12-й дивизии и 15-й бригады после переправы были стеснены отсутствием сведений о противнике. Японская войсковая разведка, как всегда, давала скудные и противоречивые сведения, от шпионов же сведения получались с большим запозданием. Беспрепятственное движение японцев на правом берегу Тайцзыхэ убедило Куроки в достоверности доставленных ему накануне сведений о подготовлявшемся отступлении русских. Это обстоятельство побудило его начать активные действия на правом берегу реки, приказав начальнику 12-й дивизии начать наступление к северо-западу и выйти на сообщения русской армии. План дальнейших действий японского главного командования отражал опасение контрнаступления Манчжурской армии на одном из флангов, чему создавшаяся обстановка благоприятствовала: против захлебнувшегося левого крыла японцев располагались крупные резервы русских, а в связи с переброской через Тайцзыхэ правофланговых частей Куроки 10-й армейский корпус получал возможность нанесения мощного удара в правый фланг японцев, расположенный на левом берегу реки.

Инициатива наступления против правого фланга левобережной группировки японцев возникла у командира 31-й дивизии Васильева. Обнаружив с утра 30 августа исчезновение правого крыла 1-й японской армии, Васильев, выдвинувшись своим левым флангом несколько вперед, просил разрешения командира корпуса на переход в наступление. Это наступление создало бы угрозу правому флангу оставшихся частей Куроки и, возможно, вынудило бы Куроки отказаться от переправы через Тайцзыхэ, однако Куропаткин в переговорах по этому поводу с командиром корпуса не только запретил ему начинать активные действия, но приказал Васильеву выделить из состава своей дивизии резерв и не расходовать его без разрешения высшего командования.

Ояма, понимая невыгодность своего положения, предложил Куроки действовать с осторожностью, рассчитывая начать наступление на фронте остальных армий только с наступлением темноты. Переправа японцев обнаружена была русской конницей только в 6 часов утра 31 августа, а руководящий состав 17-го корпуса был поставлен об этом в известность в 9 часов утра. Еще накануне Бильдерлинг развернул 3-ю дивизию Янжула (11 батальонов, 2 эскадрона и 60 орудий) на фронте Фаншэ — высота 131, а 35-ю дивизию Добржинского (16 батальонов, 6 эскадронов и 104 орудия) сосредоточил в резерве в районе Тудагоу — Эрдагоу.

Бильдерлинг, получивший довольно точные сведения о силах переправившегося противника, не использовал своего превосходства в силах для нанесения японцам решительного удара и отделался полумерами, выдвинув из резерва бригаду 35-й дивизии для прочного занятия Сыквантуня. Этой бригаде ставилась задача по выдвижению авангарда с артиллерией для обстрела переправы. Добржинский выдвинул 8 батальонов и 48 орудий на фронт — высота 131 — Нежинская сопка. Главные силы артиллерии стали на позиции восточнее деревни Сыквантунь. Остальные войска Добржинского были передвинуты в Сахутунь в качестве резерва. Отряду Орбелиани в составе 11 сотен и 6 орудий было приказано выдвинуться и обстрелять переправляющихся японцев, однако эта скромная задача выполнена не была, и Орбелиани был выдвинут к левому флангу правобережной группы. Отряду Любавина, который оставался в Бенсиху, было указано на необходимость нанесения удара в тыл переправившегося противника, но появившаяся перед Любавиным резервная бригада Умесавы помешала ему выполнить указание Бильдерлинга. Перешедший к обороне против более слабого противника Бильдерлинг, не начав еще боевых действий, тем не менее поторопился обратиться к Куропаткину с просьбой о присылке подкреплений для “оказания сопротивления” противнику. Свою просьбу он мотивировал предположением, что переправившиеся полторы японские дивизии составляют лишь авангард, за которым следуют крупные силы.

Куропаткин, в свою очередь, узнав о переправе японцев только в 11 часов, не только не принял никаких мер к их уничтожению, но увидел в этом достаточную причину для отхода на главные позиции, утешая себя мыслью, что сокращение фронта на главных позициях позволит оттянуть более крупные силы на правый берег Тайцзыхэ для парирования обхода Куроки.

Куропаткин отдал приказ об отступлении, решив удерживаться на главных позициях войсками 2-го и 4-го Сибирских корпусов под общим командованием Зарубаева. Последнему предписывалось держаться “во что бы то ни стало” и тем самым обеспечить свободу действий остальных корпусов, которые под личным командованием Куропаткина должны будут обрушиться на армию Куроки.

10-й армейский корпус перебрасывался в Сичэн, 3-й Сибирский корпус должен был сосредоточиться на северной окраине Ляояна, 1-й Сибирский корпус отводился в район Иншуйсы — Цзюцайюаньцзы, 71-я дивизия 5-го Сибирского корпуса — в Цзюцайюаньцзы. Конница Самсонова форсированным маршем перебрасывалась к Янтайским угольным копям, а 54-я дивизия Орлова из состава 5-го Сибирского корпуса — всего 12 батальонов, 3 сотни и 16 орудий — должна была создать угрозу правому флангу переправившейся через Тайцзыхэ японской группировки, сосредоточившись несколько севернее Фаншена на Янтайских высотах. Отряд Мищенко переброшен был в Анцзяпуза.

С наступлением темноты начали отход русские корпуса, не преследуемые противником, который не обнаружил отступления русских. Моральное состояние японцев было надломлено неудачными атаками передовых Ляоянских позиций. Давал себя чувствовать недостаток огнеприпасов.

В 20 часов 5-я и 3-я японские дивизии перешли в наступление, открыв предварительно артиллерийский огонь. Пехота двинулась к русским позициям и нашла их опустевшими. Преследования японцы не предприняли. Тем временем резервная бригада Умесавы к вечеру 31-го переправилась через Тайцзыхэ у Бенсиху.

Так 180-тысячная Манчжурская армия, прочно отстоявшая в двухдневных боях свои позиции на всем фронте, отступала только потому, что полторы дивизии японцев создавали угрозу ее тылу. Отступление не вызывалось обстановкой. На главных позициях располагались 4-й и часть 5-го Сибирских корпусов. Подходил 1-й армейский корпус.Поставивший себе задачу “разбить противника, опираясь на Ляоянские позиции” Куропаткин не только не использовал ряда возможностей для перехода в решительное наступление на одном из своих флангов или в центре, но даже не вышел за пределы обычной для него пассивной обороны. Именно эта пассивность Куропаткина позволила Куроки переправить полторы дивизии на правый берег Тайцзыхэ на виду превосходных сил 17-го корпуса, оставив свой тыл открытым.

На всем участке, прилегающем к долине реки Танхэ, остались ничтожные силы японцев. Для организации здесь прорыва могли быть использованы 10-й корпус, дивизия 17-го корпуса и конница Самсонова — всего 54 батальона, 12 сотен и около 140 орудий. В течение 31 августа 10-й и 17-й корпуса, а также сосредоточившиеся к Ляояну части 5-го Сибирского корпуса и конница Самсонова бездействовали. По этому поводу Гамильтон, английский представитель при армии Куроки, пишет:

“Штаб главной квартиры армии Куроки едва оправился от испуга, в который был повергнут известием, полученным ночью, но потом оказавшимся ошибочным, что большие неприятельские силы против Свамяоцзы и Сыцуйцзы в количестве, превышающем дивизию, угрожают движению Куроки, и если бы русская бригада спустилась вниз или если бы хоть один русский батальон, обойдя их слева, двинулся в долину Танхэ — то ни в коем случае нельзя было здесь найти имеющих боевое назначение войск для защиты Таампина от внезапного нападения, а только массы служителей при обозах и транспортах”

Разумная инициатива Васильева не получила осуществления. Русские войска отходили, оставив в руках противника успешно защищавшиеся в двухдневном бою позиции, которые стоили больших жертв. Русские потеряли в борьбе за передовые позиции 6540 человек, японцы — 11 900 человек. В ночь на 1 сентября русские войска развертывались согласно приказу Куропаткина. На правом фланге “главных” позиций, фронтом на запад, расположился 4-й Сибирский корпус в составе 28 батальонов, 5 сотен и 62 орудий. Правый фланг корпуса упирался в форт N VIII на правом берегу Тайцзыхэ. Левый фланг доходил до железной дороги. 2-й Сибирский корпус Засулича в составе 5-й Восточносибирской стрелковой дивизии и одной бригады 10-го армейского корпуса — всего 20 батальонов и 50 орудий — занял остальной участок позиции до деревни Эфа. Резерв главных позиций составлял 3-й Сибирский корпус — 24 батальона, 72 орудия — и располагался за северной окраиной Ляояна. Всего было выдвинуто на главные позиции 72 батальона, 14 сотен и 184 орудия.

К концу дня 3-й Сибирский корпус был передвинут в Чжансутунь для действий против Куроки, а общий резерв составили прибывшие на пополнение 2 полка и 24 орудия.

1-й Сибирский корпус, смененный 4-м Сибирским корпусом, располагался в районе Иншуйсы. 10-й корпус без одной бригады занимал район Сичэи — Савагоцзы. Отряд Мищенко двигался в Анцзяпуза, а отряд Самсонова и 54-я дивизия Орлова находились в движении в район Янтайских копей. Части 71-й дивизии 5-го Сибирского корпуса продолжали стоять в Цзюцайюаньцзы.

17-й корпус с приданной ему сводной бригадой Экка из состава 71-й дивизии оставались на занимаемых позициях против частей армии Куроки. В Бенсиху стоял отряд Любавина. Под влиянием ложных слухов о движении крупных сил японцев к Тайцзыхэ ниже Ляояна Куропаткин сформировал отряд Кондратовича для обеспечения правого фланга. К этому времени в Ляоян были доставлены из Владивостока шесть осадных батарей. Сюда же были доставлены четыре 6-дюймовые пушки, вывезенные в свое время из Инкоу, однако использованы они не были: из опасения оставить их в руках противника они были отправлены в тыл. После полудня 1 сентября 2-я и 4-я японские армия главными силами достигли района передовых позиций, оставленных русскими войсками, и приступили к переоборудованию их фронтом к Ляояну и установке осадной артиллерии.

Гвардейская дивизия и 3-я бригада 2-й дивизии — всего 18 батальонов, 3 эскадрона и 48 орудий — располагались на линии Киндятунь — Суйю — Кавлицунь — Сычаню.

4-я армия также продвинулась в течение ночи вперед. 10-я дивизия вышла на линию Цофантунь — Уйдягоу, выдвинув передовые части на линию Татапэйху — Ситюдаванцзы. Главные силы 5-й дивизии были расположены в районе Наньбаличжуана с передовыми частями на линии Сыличжуана. 6-я и 3-я дивизии остановлены были в полосе железной дороги по обоим сторонам ее, на параллели Маетунь. За ними расположилась в Дунванчжуане 11-я резервная бригада; 4-я дивизия и конница Акиямы продвинулись несколько вперед. Всего на левом берегу Тайцзыхэ у японцев оставались 71 батальон, 23 эскадрона, 364 орудия против 72 батальонов, 14 сотен, 184 орудий группы Зарубаева. Остальные войска Куроки — 12-я дивизия, 15-я бригада 2-й дивизии, 29-й резервный полк и конный полк, всего 20 батальонов, 6 эскадронов, 60 орудий, общей численностью около 18 000 человек — были расположены утром 1 сентября на правом берегу Тайцзыхэ на линии Кане — Сыцан — Квантун, имея против себя группу Бильдерлинга численностью в 33 батальона, 20 эскадронов и сотен и 150 орудий. Всего же на правом берегу Тайцзыхэ русские имели 95 батальонов, 79 эскадронов и сотен и 352 орудия общей численностью 72 000 человек, не считая частей, разбросанных для охраны левого фланга.

Охватывающий фронт японцев был расширен, и растянутая группировка русских войск на правом берегу Тайцзыхэ от Иншуйсы до Янтайских копей с главными силами на правом фланге не соответствовала идее разгрома правобережной группы японцев, о чем мечтал Куропаткин. Главные силы Манчжурской армии продолжали группироваться вокруг Ляояна, и концентрический охват ее при условии пассивности русского командования оставался вполне возможным. Японская пехота левобережной группы в этот день проявляла мало активности. Ояма предполагал начать здесь наступление лишь на следующий день. Только 4-я дивизия получила активную задачу по рекогносцировке русских позиций перед ее фронтом.

После полудня 4-я дивизия под прикрытием артиллерийского огня вышла своими передовыми частями на линию Юцзячжуанцзы — Ваньбаошань, имея за своим левым флангом конницу Акиямы в Танчжуанцзы. Около 16 часов артиллерия 4-й дивизии начала интенсивный обстрел Ляояна и полосы вдоль железной дороги, нарушив поспешную работу Ляоянского вокзала по эвакуации в предвиденьи очищения города. Погрузка была перенесена на заранее выстроенную станцию Ляоян II.

В течение всего дня 2-я армия производила разведку русских позиций и подготовку к наступлению на следующий день.

Передовые части 4-й армии в этот день пытались несколько продвинуться вперед, но, встреченные артиллерийским огнем с фронта и фланговым огнем охраняющего отряда из Мучана, должны были отказаться от наступления.

Оставшиеся на левом берегу реки части Куроки активных действий в этот день не предпринимали.

Действия на правом берегу Тайцзыхэ

Между тем правобережная группа японцев, укрепившись на занятом рубеже, начала продвижение вперед. Получив сведения, что Манчжурская армия готовится к отступлению, Куроки решил нанести удар русским и сделать попытку перехватить железнодорожный путь. Утром 1 сентября 12-я дивизия перешла в наступление в западном направлении. На левом фланге двигалась 15-я бригада с задачей овладения Нежинской сопкой у деревни Сыквантунь, а 29-й резервный полк и кавалерийский полк оставались в резерве за центром наступательного фронта правобережной группы. В то время пока японцы продвигались осторожно вперед, Куроки со штабом прибыл на высоту, что в 2 км восточнее Квантуна, и здесь получил донесение о занятии Бенсиху резервной бригадой Умесавы. “Куроки ликует. В его жизни наступила великая минута. Ему остается только прорваться у горы Манжу и у горы 131 и завладеть железной дорогой, ведущей в Мукден, которая отчетливо виднеется на западе над деревней Сыквантунь с оживленно катящимися по ней к северу поездами”. Торжество Куроки было, однако, нарушено получением донесения о приближении русских войск со стороны Янтайских копей. В связи с этим правофланговая 12-я бригада Шимамуры развернулась фронтом на север, а левофланговая 23-я бригада Кигоши приостановила дальнейшее движение. 12-я дивизия перешла к обороне.

В действительности серьезной угрозы на своем правом фланге японцы не имели. В районе Янтайских копей производила разведку конница Самсонова, которая за время предыдущих боев не проявляла наступательного пыла и обычно уходила от японской пехоты без боя. 54-я дивизия Орлова, которой во изменение предыдущего приказа предписано было сосредоточиться в Сяодаляньгоу, не нашла здесь удобных позиций для обороны и передвинулась в Янтайские копи, куда прибыла к 14 часам и начала укрепляться.

Так понял свою задачу Орлов. Находясь против фланга правобережной группы Куроки, он не сделал попытки смелым ударом нанести ему поражение и начал укрепляться, хотя никто ему не угрожал. Уже одно появление его на фланге правобережной группы японцев вынудило Куроки перейти к обороне и вызвать оставшуюся на левом берегу Тайцзыхэ 3-ю бригаду 2-й дивизии.

Одновременно с этим Куроки приказал бригаде Умесавы, находившейся в Бенсиху, перейти в наступление на Янтайские копи для обеспечения правого фланга армии.

Бой за Нежинскую сопку

Не зная об изменившейся обстановке на фронте правобережной группы японцев, командир 15-й бригады Окасаки продолжал наступление. Еще утром Окасаки прошел Хванкуфэн и под сильным огнем русской артиллерии охватил левый фланг Нежинского полка, вынудив его к отходу на Нежинскую сопку. Открыв огонь 30 орудий по этой сопке и высоте 131, которую занимали части усиленной бригады 71-й дивизии Экка, бригада Окасаки, прикрываясь густым гаоляном и пересеченной местностью, приблизилась к русским окопам, но здесь залегла, приостановив дальнейшую атаку в связи с полученными сведениями об общей обстановке на фронте группы. Однако в таком положении Окасаки оставался недолго. Слабое сопротивление русских побудило его сделать попытку захватить Нежинскую сопку, на что он получил согласие Куроки и обещание обеспечить его справа 23-й бригадой. Против Окасаки оборонялась 35-я дивизия Добржинского, подкрепленная Новоингерманландским полком 3-й дивизии. Нежинскую сопку занимали Нежинский полк и часть Моршанского. Правее Нежинского полка, на фронте высота 131 — Сыквантунь, располагался Волховский полк. Слева примыкал к Нежинской сопке Новоингерманландский полк, имея уступом за своим левым флангом Зарайский полк. У Хохунтая сосредоточен был небольшой резерв. Таким образом, 12 батальонов и 42 орудия 15-й и 23-й японских бригад имели непосредственно перед собой 13 батальонов и 40 орудий, не считая русских войск, расположенных в глубине. Наступление Окасаки организовано было двумя полками в одном эшелоне. За центром двигался резерв — один батальон. За правым флангом бригады двигался полк 23-й бригады Кигоши. В 17 часов 1 сентября японцы начали движение в густом тумане, а в 19 часов японская пехота при содействии артиллерийского огня приблизилась к окопам Нежинской сопки на 700 шагов. После 19 часов артиллерийская перестрелка начала утихать, и русские считали, что на этом бой сегодня ограничится, однако в 20 часов Окасаки открыл сильный огонь по русским позициям. Волховский полк не выдержал артиллерийского огня противника и очистил Сыквантунь, куда немедленно вошли японцы. Левофланговый полк 15-й бригады начал охватывать правый фланг Нежинского полка, который в это время по распоряжению своего командира спускался к подножию сопки. В то же время сопка была охвачена и с другого фланга, и Нежинский и Моршанский полки, поддавшись панике, очистили сопку. Оправившись, Нежинский полк при поддержке соседей вновь занял сопку, выбив японцев штыками.

Наступившая темнота затруднила атаку перемешавшихся японцев в пересеченной местности, и Окасаки решил выждать восхода луны. Как только луна осветила местность, японцы возобновили атаку Нежинской сопки при поддержке артиллерийского огня с флангов. Японская пехота двигалась в гаоляне, соблюдая строгий порядок. Батальон наступал тремя ротами во взводных колоннах, имея на близкой дистанции впереди одну роту развернутой. Нежинский полк, оказав слабое сопротивление, отступил на Сахутунь.

Таким образом, в результате излишней растяжки пехоты 17-го корпуса, прикованной к позициям, одна японская бригада сумела выиграть бой на фронте корпуса и захватить важную позицию Нежинская сопка — Сыквантунь и даже продвинуться к восточным отрогам высоты 131. Находившаяся в районе Эрдагоу — Тудагоу бригада Экка не была введена в бой командиром корпуса. Точно так же Орлов не поторопился на поддержку корпуса наступлением против правого фланга Куроки, что вынудило бы последнего приостановить атаку Окасаки в западном направлении. Куропаткин со своим штабом весь день был занят разработкой плана наступления против Куроки, и в результате был принят план, который явился столь же искусственным по замыслу, сколько сложным по выполнению. Планом намечалось “развернуть правобережную группу армии на фронте Сыквантунь — копи Янтай и, приняв затем за ось Сыквантуньскую позицию, произвести захождение армии левым плечом вперед, дабы взять во фланг позиции переправившихся у Канкватуня японских войск армии генерала Куроки и прижать их к реке Тайцзыхэ, проходимой вброд лишь в немногих местах. В то же время японская группа должна была упорно оборонять Ляоянский укрепленный район против армии генерала Оку и генерала Нодзу”. По мысли Куропаткина, 72-тысячная армия должна была развернуться в линию на фронте Сыквантунь — копи Янтай, причем крайний правый фланг у Сыквантуня обозначает шаг на месте, а вся развернутая гигантская фаланга производит движение, описывая сектор окружности. По мере расширения сектора положение армии Куроки по предположению Куропаткина становится все более тяжелым. В развитие принятого плана был отдан приказ, предписывающий Зарубаеву с 64 батальонами, 10 сотнями и 152 орудиями оборонять Ляоянские позиции, а в дополнительной записке к Зарубаеву Куропаткин требовал “держаться на занимаемых позициях до последнего человека”. Группа остальных корпусов численностью 95 батальонов, 79 сотен и эскадронов и 352 орудия под личным командованием Куропаткина должна была с утра 2 сентября начать операцию против Куроки. Для занятия исходного положения 17-му корпусу в составе 23 батальонов, 18 эскадронов и 122 орудий предписывалось “упорно” оборонять Сыквантунь; 10-й корпус — 21 батальон, 6 эскадронов и 80 орудий — выдвигался в район Сахутунь; левее должен был выстроиться 1-й Сибирский корпус — 18 батальонов, 8 сотен и 62 орудия. В резерв назначался 3-й Сибирский корпус в составе 18 батальонов, 4 сотен, 48 орудий, который должен был сосредоточиться в Чжансутунь.Крайний левый фланг у Янтайских копей составляли дивизия Орлова и отряд Самсонова общей численностью 12 батальонов, 22 сотни и 28 орудий, на которые возлагалась охрана фланга правобережной группировки.

Прибывающие части 1-го армейского корпуса оставлены были в Мукдене в предположении, что резервная бригада Умесавы начнет наступление в мукденском направлении. Ложные донесения о появлении крупных сил японцев к западу от Ляояна вынудили Куропаткина выдвинуть к Тайцзыхэ, западнее Ляояна, отряд Кондратовича из состава 1-го Сибирского корпуса. Таким образом, от главных сил было оторвано 13 батальонов, 12 сотен и эскадронов и 22 орудия.Пока Куропаткин обдумывал свой план, в ночь на 2 сентября обстановка несколько изменилась, Бильдерлинг потерял Сыквантунь — основную точку опоры заходящих войск Куропаткина, а Куроки перевел на правый берег реки 3-ю бригаду 2-й дивизии. Полагая, что русские начали отступление на Мукден, Куроки отдал приказание командиру гвардейской дивизии Хасегава о переправе через Тайцзыхэ у Кавчинцзы. Это распоряжение Хасегава получил с большим запозданием. В Манчжурской армии начал чувствоваться недостаток в снарядах в связи с перебоями в доставке, что вызвало со стороны Куропаткина распоряжение об экономном их расходовании. Затруднения в продовольствии и огнеприпасах испытывала также и армия Куроки.

К утру 2 сентября 17-й армейский корпус оставался на Сахутуньских позициях, имея главные силы 3-й дивизии на высоте 151. Янтайские позиции занимали 12 батальонов, 3 сотни и 22 орудия Орлова. Временно Орлову был подчинен примкнувший к его правому флангу отряд Орбелиани — 2 батальона, 11 сотен и 6 орудий. Между корпусом Бильдерлинга и отрядом Орлова в Анцзянуза расположены были 19 сотен и 12 конных орудий Мищенко для разведки и связи по фронту. Левый фланг восточного фронта прикрывался конным отрядом Самсонова — 19 сотен и 6 конных орудий, расположенных у Янтайских копей. Всего в первой линии восточного фронта с бригадой Экка располагались 36 батальонов, 63 сотни и 158 орудий. Вторую линию русских войск, подготовленных к наступлению против Куроки, составляли 10-й армейский корпус в районе Эрдагоу, 1-й Сибирский корпус, подходивший двумя колоннами к Лилиенгоу и Сяодалянгоу, и 3-й Сибирский корпус в составе 18 батальонов, 4 сотен и 48 орудий, который оставался в Чжансутуне. Численность второй линии достигала 57 батальонов, 18 сотен и 174 орудий, 4-й и 2-й Сибирские корпуса на Ляоянских позициях располагались в прежнем порядке. В то же время японские армии продолжали группироваться по обеим сторонам Тайцзыхэ. Против Зарубаева оставались армии Оку и Иодзу общей численностью 71 батальон, 13 эскадронов и 380 орудий.

Японская гвардия — 12 батальонов, 3 эскадрона и 42 орудия — стянувшись в район Кавчинцзы — Сяпу, подготавливалась к переправе через Тайцзыхэ. Остальные части Куроки — 27 батальонов, 6 эскадронов и 60 орудий, всего 25 000 человек — располагались на достигнутом в ночных боях рубеже.Таким образом, Куропаткин, уступая в силах японцам на левом берегу Тайцзыхэ, на правом берегу имел подавляющее превосходство. Правобережная группа Манчжурской армии медленно двигалась к исходным районам для наступления, а между тем Куроки, учитывая успех остальных японских армий под Ляояном и предстоящее отступление русских, решил активными действиями выдвинуться на линию Сандопу — Лотатай.

В соответствии с намеченным планом 12-я дивизия получила направление на Сандопу, 2-я дивизия — на Лотатай с предварительным захватом высоты 131. Гвардейской дивизии подтверждено было приказание о переправе у Кавчинцзы для овладения высотой 151.

Наступление Куроки с утра не носило стремительного характера: недостаток снарядов позволил открыть только редкий огонь по всему фронту, а наступление пехоты затруднялось местностью, покрытой сплошным гаоляном. Правому флангу угрожала дивизия Орлова; чувствовалось также утомление войск и недостаток продовольствия, доставка которого затруднялась неустройством тыла (перешивка дороги закончена еще не была). Куроки не подозревал о предстоящем наступлении русских и о сосредоточении против его двух дивизий — 93 батальонов, 79 сотен и 352 орудий — русских. Он начал свои действия весьма осторожно, приказав начальнику 12-й дивизии атаковать отряд Орлова 12-й бригадой Шимамуры и тем самым обеспечить наступление к западу. Между тем Бильдерлинг решил начать наступление и овладеть позицией Сыквантунь — Нежинская сопка, захват которой японцами нарушал стройность наступательного плана Куропаткина. Расстроенные после вчерашних боев полки 35-й дивизии Добржинского занимали район Тудагоу — Сахутунь — Яндятунь. На высоту 131 был выдвинут отряд из 5 батальонов для “удержания возможного натиска с востока”.

Всего на Оахутуньских позициях Бильдерлинг имел 24 батальона, 10 сотен и 112 орудий. В то же время на позиции Нежинская сопка — Сыквантунь была развернута 15-я бригада Окасаки, усиленная двумя батальонами 29-го резервного полка. На высотах Мадяну располагалась 23-я бригада Кигоши. Далее, на высотах у Санцагоу расположена была 12-я бригада Шимамуры. Артиллерия занимала позиции в районе Санцагоу — Хванкуфэн. Штаб Куроки расположился на высоте “Ласточкино гнездо”.

Куропаткин, находившийся на высоте восточное Чжансутуня и узнавший, что на фронте Орлова происходит бой, приказал Бильдерлингу атаковать позицию Сыквантунь — Нежинская сопка, а Штакельбергу, подравниваясь с 17-м корпусом, начать одновременно с ним наступление. После двухчасовой артиллерийской подготовки огнем 96 орудий Бильдерлинг, подкрепленный бригадой 10-го корпуса, перешел в наступление в густом гаоляне, группируя резерв на своем правом фланге. К полудню несколько японских рот, занимавших высоты между Сыквантунем и Сахутунем, вынуждены были под натиском бригады Экка очистить позиции и отойти.

Защитники Нежинской сопки оказали упорное сопротивление. Взаимодействие артиллерии и пехоты в наступлении русскими организовано не было. Артиллерийский огонь вообще развивался слабо из опасения поразить своих, а также вследствие указания инспектора артиллерии армии “беречь патроны, так как настоящий бой будет завтра”. Под огнем русской артиллерии японцы укрывались за обратными скатами высот, не имея перед собой пехоты, и входили в свои окопы только тогда, когда по мере приближения русской пехоты к японским окопам артиллерия 17-го корпуса вынуждалась к прекращению огня. Это позволило японцам отбивать атаки своего противника стрелковым огнем. Артиллерия 15-й бригады Окасаки действовала в этот день весьма вяло в связи с недостатком снарядов. Штакельберг активности не проявил, а Мищенко, действия которого затруднялись гаоляновыми посевами, по словам официальной истории, “бивакировал” на месте и к вечеру отошел на ночлег.

В борьбе за позиции Сыквантунь — Нежинская сопка в течение 1 и 2 сентября русские потеряли 3280 человек, японцы — 1291 человек. Значительная разница в потерях объясняется охватывающим характером действия японцев, в то время как русские войска вели фронтальное наступление. Таким образом, уже во второй половине дня наступление Куропаткина с захождением левым плечом не получило осуществления. Бильдерлинг потерял ось захождения армии — Сыквантунь, и вновь захватить ее не удалось; центр оставался на месте, 1-й Сибирский корпус двигался к исходному району со скоростью 2 км в час, а дивизия Орлова, движение которой как левофланговой должно получить наибольший размах, под напором численно слабого противника в панике отступала к станции Янтай.

Еще накануне отряд Орлова был подчинен Бильдерлингу, который должен был установить с ним боевое взаимодействие. Приняв решение вернуть потерянную позицию Сыквантунь — Нежинская сопка, Бильдерлинг вечером 1 сентября отдал приказание Орлову перейти в наступление согласно общему плану, а в случае, если Куроки предпримет наступление против 17-го армейского корпуса, торопиться к нему на подкрепление.

Утром 2 сентября отряд Орлова располагался на позициях к югу от Янтайских копей, имея в центре позиции всю артиллерию сосредоточенной, а конницу Самсонова и Орбелиани — на флангах. Охраняющий батальон был выдвинут к деревне Цышань. Отряды Самсонова и Орбелиани временно подчинены были Орлову. Резерв — 7 батальонов и конница Самсонова — оставался у Янтайского поселка. К этому времени 12-я бригада Шимамуры занимала высоты к югу от деревни Дайяопу. Впереди лежащая местность была покрыта густым гаоляном, затруднявшим разведку и связь. Действия в такой местности требовали хорошей выучки войск, инициативы и

самостоятельности начальников, чего не хватало в русской армии.

Выполняя приказ Бильдерлинга, Орлов решил с утра атаковать противника в Дайяопу, направив против правого фланга японцев конницу Самсонова. Против левого фланга японцев должна была действовать конница Орбелиани.12-я японская бригада, усиленная одним резервным батальоном и направленная против отряда Орлова, сбила охраняющий батальон у Цышаня, чем нарушилась возможность беспрепятственной связи Орлова с Бильдерлингом по фронту. Против 12 батальонов, 32 эскадронов и 34 орудий Орлова наступали 7 батальонов, 2 эскадрона и 18 орудий Шимамуры, однако Орлов после неудачной попытки атаки частью своих сил решил уклониться от боя и двинуться в Сахутунь на усиление Бильдерлинга, который, как показалось Орлову, атакован японцами. Начало движения Орлова совпало с переходом в наступление главных сил Шимамуры со стороны Дайяопу и привело противников к встречному бою. Правофланговый 47-й полк бригады Шимамуры наступал восточнее Дайяопу тремя батальонами в одном эшелоне. Западнее этой деревни двигались в одном эшелоне 2 батальона 14-го полка. Третий батальон 14-го полка был направлен к Янтайским копям, где Орловым было оставлено 2 батальона для удержания позиции. Там же оставался и отряд Самсонова.

Японцы начали охватывать левый фланг отряда Орлова с одновременной атакой его правого фланга, чему способствовало отступление Орбелиани. Наступая в гаоляне, японцы сумели использовать свою артиллерию, имея при себе переносные вышки для наблюдения, артиллерия же Орлова, путаясь в гаоляне, бездействовала. Резерв Орлова был использован, а подошедшие к Лилиенгоу части 1-го Сибирского корпуса Штакельберга никакой поддержки Орлову не оказали.

Отряд Орлова начал отступление, но японцы, захватившие на пути отступления холмы, получили возможность обстрела отступающих сильным огнем. Войска Орлова обратились в бегство к Сяодалянгоу, при этом в густом гаоляне солдаты обстреливали друг друга. Штакельберг, корпус которого уже приближался к Сяодалянгоу, приказал Орлову собрать свои войска и вновь перейти в наступление, однако попытка Орлова привести в порядок дивизию не удалась: разбежавшиеся в панике войска Орлова, состоявшие преимущественно из только что прибывших запасных, смешались с мчавшимися в разные стороны повозками и бросились к станции Янтай, потеряв свыше 1500 человек убитыми и ранеными. Смущенный неудачей Орлов с большим усилием собрал один батальон, с которым он предпринял атаку в направлении на Дайяопу, но от встречного огня японской пехоты батальон рассеялся в гаоляне, а сам Орлов был ранен.

Развивая наступление, Шимамура выбил конницу Самсонова из Янтайских копей. Попытки Штакельберга атаковать бригаду Шимамуры были японцами отбиты с большими потерями для 1-го Сибирского корпуса. Точно так же не увенчалась успехом попытка Штакельберга атаковать Янтайские позиции. В результате 1-й Сибирский корпус отступил на Лилиенгоу.

Таким образом, наступательный план Куропаткина уже в самом начале выполнения потерпел неудачу. Две японские бригады, действовавшие на флангах правобережной группировки Манчжурской армии, не только не были сметены семидесятитысячной массой русских, но даже воспрепятствовали русским укрепиться в полосе, которая должна была по плану Куропаткина служить исходной для описания сектора наступления. Левый фланг правобережной группировки, которому предстоял наибольший размах, в течение 2 сентября рассеялся. Куропаткин не имел представления о соотношении сил на своем восточном фронте, если судить по тому, что в 16 часов он рекомендовал командиру 1-го Сибирского корпуса крайнюю осторожность в действиях, обеспечив свое наступление резервами. Конница Мищенко никакой попытки нанести удар в тыл бригады Шимамуры не сделала.

Атака Бильдерлинга

Между тем 17-й и части 10-го корпуса готовились к атаке, позиции Сыквантунь — Нежинская сопка в стремлении занять исходное положение, предусмотренное наступательным планом Куропаткина. Для этой цели назначено было 27 батальонов под общим командованием начальника 35-й дивизии Добржинского. После 17 часов 2 сентября 152 орудия, расположенные на позициях западнее Сахутуня, начали вялую артиллерийскую подготовку отчасти вследствие недостатка снарядов, отчасти из опасения поражения своих войск, которые предприняли наступление в беспорядке и без взаимной связи. Нежинская сопка огню не подвергалась, потому что инспектору артиллерии армии показалось, что сопка занята своими войсками. Фронтальное наступление было организовано тремя группами, причем в эти группы входили батальоны различных полков и дивизий, что крайне затрудняло управление. Энергичное наступление русских могло бы привести здесь к успеху: правобережная группа Куроки занимала растянутое расположение, имея по сравнению с русскими значительно более слабую плотность боевого порядка. 24 батальона Куроки занимала по фронту 15 км. Бригада Шамамуры находилась у Янтайских копей, а на фронте наступления Бильдерлинга в лучшем случае могла принять участие 2-я дивизия и 23-я бригада 12-й дивизии, против которой стояла в бездействии конница Мищенко. Атака на правом фланге русских началась успешно. Правофланговый полк бригады Экка, пройдя высоту 131, очищенную японцами, продвинулся к Сыквантуню и занял эту деревню, вытеснив оттуда японцев. Русские пытались здесь продвинуться к северу в охват Нежинской сопки, но, встретив сильный огонь японцев, отхлынули на юго-запад, смешавшись с фронтально наступающими полками, и, приняв некоторые отдельные группы стрелков за противника, атаковали их в штыки. Атака на остальном участке японской позиции не была поддержана артиллерийским огнем. Левое крыло Добржинского приблизилось к Нежинской сопке уже в темноте. Японцы в первый момент оказали слабое сопротивление, выжидая приближения русских, после чего они открыли по наступавшей пехоте сильный артиллерийский и стрелковый огонь.

Наступавшие по скрещивающимся направлениям русские полки приняли друг друга в темноте и суматохе за японцев и вступили между собой в перестрелку. При этом один из русских полков потерял от огня своих же одну треть состава. Сигналы “отбой” и “сбор в колонну” не остановили хаоса. Некоторые роты Чембарского полка пытались еще переходить в атаку, попадая в темноте и гаоляне под огонь других рот своего же полка. Только под звуки полковых оркестров роты прекратили стрельбу и в беспорядке бросились в тыл на Сахутунь. Несмотря на беспорядок, частям Нежинского полка удалось захватить северную окраину сопки. В рядах бригады Окасаки происходил такой же хаос, остановленный сигналом “отбой”. Очевидно, это обстоятельство содействовало захвату северной окраины сопки Нежинским полком, который после сигнала “отбой” оставался на месте. Впрочем, под напором японцев в 2 часа сопка опять была Нежинским полком очищена. Таким образом, 7 батальонов 15-й бригады Окасаки, занимавшие позицию Сыквантунь — Нежинская сопка, имели достаточную плотность боевого порядка для отражения хаотического и не поддержанного артиллерией фронтального наступления 27 батальонов Добржинского, столпившихся на узком фронте. Никем не руководимая атака Нежинской сопки закончилась для русских потерей около 3500 человек; японцы потеряли 1290 человек.

Японское командование еще накануне вечером приняло решение об атаке Ляоянских позиций с утра 2 сентября. 4-я армия должна была атаковать на фронте Хваэ — Саньличжуан при содействии 124 орудий, среди которых было 16 орудий тяжелого калибра. Приказом Оку 3-й дивизии предписывалось атаковать в общем направлении на Сигуань. Левее ее, в полосе железной дороги, должна начать наступление 6-я дивизия. 4-я дивизия нацеливалась на Сюйванцзы, а резервная бригада передвигалась в Гуцзяцзы. Артиллерии приказано было сосредоточиться к Сибаличжуаню, где расположиться на позициях. В то же время Зарубаев, получивший приказание “держаться до последнего человека”, оставался на занимаемых позициях, но приказ Куропаткина вынудил его к наступлению. В полдень 2 сентября бой на фронте Зарубаева начался наступлением частей 4-го Сибирского корпуса на фронте фортов N VIII и V. По мысли Куропаткина, это наступление должно было носить демонстративный характер и способствовать удержанию противника под Ляояном, пока правобережная группа Манчжурской армии не достигнет успеха на фронте Куроки.

Для этой демонстрации было назначено 9 батальонов, 3 сотни и 16 орудий, которые начали наступление двумя колоннами: правая колонна — 3 батальона, 2 сотни, 8 орудий — двинулась на Дунганьхэцзы — Янюйчи, остальные войска, составляя левую колонну, перешли в наступление на Шицяоцзы — Цяньшицяоцзы. Правая колонна в своем движении противника не обнаружила. Левая колонна столкнулась с левофланговыми частями 4-й японской дивизии, которая выдвигалась к исходному положению для предстоящей атаки. Активные действия русских на фланге 2-й армии обеспокоили Оку, который усилил 4-ю дивизию четырьмя батальонами из резерва. Левой колонне русских удалось оттеснить два японских батальона, с которыми она вступила в перестрелку, но контратака японцев закончилась боем, в результате которого русские потеряли 1274 человек, в то время как японцы потеряли 469 человек. На этом демонстрация закончилась, и войска отступили за главную позицию.

После этого японцы начали атаку главной позиции, открыв огонь свыше двухсот орудий, который не прекращался весь день; однако огонь японцев против ляоянских фортов был мало эффективным. Фронтальная атака армии Нодзу успеха не имела: окопы укрывали русские войска от огня артиллерии. 3-я дивизия выдвинулась к Саньличжуан, имея за своим левым флангом 6-ю дивизию. Атака 4-й дивизии в этот день также встретила упорное сопротивление русских. Несмотря на неуспех атак японцев на Ляоянские позиции и возможность дальнейших попыток наступления крупными силами против Куроки, наступательная решимость Куропаткина к вечеру 2 сентября начала заметно угасать. Зарубаев жаловался на слабый резерв и недостаток снарядов, что не позволит ему долго держаться на своих позициях. Бильдерлинг доносил о неуспешной атаке Нежинской сопки. Отступивший в Лилиенгоу Штакельберг доносил, что корпус его утратил способность к активным действиям. Одновременно с этим поступали ложные сообщения от “двусторонней” агентуры о начавшемся наступлении на Мукден каких-то крупных японских сил со стороны Бенсиху, где в действительности действовала только резервная бригада Умесавы.

Последнее сообщение произвело особенно сильное впечатление на Куропаткина и повлияло на принятие им решения об отступлении “к Мукдену и далее”, а между тем общая обстановка сложилась для японцев крайне неблагоприятно. Куроки, который к вечеру уже был осведомлен о силах правобережной группы Куропаткина, опасался за исход дальнейших действий своих малочисленных усталых войск, испытывавших недостаток в продовольствии и снарядах. Переправа гвардейской дивизии, сдерживаемой 3-й пехотной дивизией, не удавалась. Неудачные атаки 4-й и 2-й армий закончились большими потерями.

В связи с общей обстановкой у японского командования созревало решение попытаться захватить Ляоян и в случае неудачи отступить за реку Шахэ-южную. Тяжелое положение правобережной группы японцев, имевшей перед собой крупные силы русских, побудило Куроки наметить отход за Тайцзыхэ в 6 часов утра, однако вопрос разрешился проще: Куропаткин еще в 4 часа утра разослал корпусам приказ об отступлении 3 сентября.

Приказ Куропаткина на отступление отражал стремление выиграть время для очищения Ляояна от скопившихся в нем многочисленных обозов и обеспечить беспрепятственную переправу 2-го и 4-го Сибирских корпусов через Тайцзыхэ с последующим уничтожением всех мостов. Группа Зарубаева должна была удерживать Ляоянские позиции до конца дня 3 сентября. Для обеспечения отступления Зарубаеву приказано было перебросить к станции Янтай отряд Кондратовича, который в составе 6 батальонов, 2 сотен и 8 орудий стоял к северо-западу от Ляояна в деревне Сяоинпань, для воспрепятствования переправе здесь японцев через Тайцзыхэ.

17-й корпус отводился на промежуточную позицию Инченцза — Чжансутунь, а 3-й Сибирский корпус должен был отходить, прикрывая направление на станции Янтай. Общее отступление прикрывалось 1-м Сибирским корпусом, который должен был оставаться в районе Лилиенгоу, составляя арьергард Манчжурской армии. Отступление правобережной группы Манчжурской армии облегчалось пассивностью Куроки, который ограничивался только слабым артиллерийским обстрелом русского расположения.

Большую активность проявили 3 сентября армии Нодзу и Оку. При содействии артиллерии, начавшей с утра громить ляоянские форты с близких дистанций, японцы перешли в атаку, прикрываясь гаоляновыми посевами. Передовые окопы русских позиций были вскоре захвачены, однако под огнем русской артиллерии движение японцев задержалось до 18 часов, когда обе японские армии возобновили решительную атаку Ляоянских позиций. К этому времени войска Зарубаева частично были переброшены на правый берег реки, что облегчило атаку японцев. К полуночи части 10-й японской дивизии уже занимали Юйхуанмяо, имея за своим левым флангом на этой же линии части 5-й дивизии.

В течение ночи войска Зарубаева переправились беспрепятственно на правый берег Тайцзыхэ, уничтожив мосты, однако железная дорога и железнодорожный мост через Тайцзыхэ остались невредимыми. Между тем бригада Умесавы, которая еще 1 сентября заняла Санцяцзы, отбросив отряд Любавина (8 батальонов, 8 сотен, 4 орудия), двинулась к Янтайским копям. Любавин отошел, не попытавшись даже выяснить силы своего противника. Возможность выхода в тыл многочисленной Манчжурской армии четырех батальонов Умесавы крайне обеспокоила Куропаткина и вызвала с его стороны ряд мероприятий, в результате которых на фронте станции Янтай — Тумынцзы было сосредоточено 2 батальона, 19 сотен и 8 орудий, причем эта мощная группа не только не получила задачи по уничтожению резервной японской бригады, но оборона ее на пятикилометровом фронте признана была малоустойчивой по численности группы, и Куропаткиным было сделано распоряжение о значительном ее усилении.

По размокшим от дождя дорогам отступала Манчжурская армия, не преследуемая японцами. Вошедшие в Ляоян и его окрестности 4-я и 2-я японские армии начали подготовку переправ через Тайцзыхэ и устраивали свой тыл, пополняя запасы, истощившиеся в предшествующих боях. 6-я и 4-я дивизии получили приказание переправиться, имея в виду преследование, однако в этот день они еще оставались на левом берегу Тайцзыхэ. Одна гвардейская бригада была уже на правом берегу реки, но активности она не проявила. Армия Куроки по обыкновению не заметила отступления русских, и оставалась на месте. Связь Куроки с главным командованием была нарушена. Только к 14 часам Куроки, узнав о занятии Ляояна войсками Оку и отступлении русской армии, отдал приказ о преследовании, направив 12-ю дивизию на Сандепу, а 2-ю на Лотатай, оставаясь с остальными войсками у Нежинской сопки; однако запоздалый приказ Куроки не был в этот день выполнен. Лишь бригада Умесавы подошла в сумерках к Тумынцзы и вступила в перестрелку с выдвинутым сюда отрядом, численность которого в течение ночи была доведена до 15 батальонов, 19 сотен и 14 орудий.Манчжурская армия отступала беспрепятственно. Арьергард отходившей армии — 1-й Сибирский корпус — только ночью 6 сентября столкнулся у Сяодаляньгоу с 12-й японской дивизией, которая была с потерями отброшена после нескольких штыковых контратак. 7 сентября Манчжурская армия была уже за рекой Хуньхэ, имея на южной стороне этой реки 10-й армейский корпус. Японцы остановились на линии Паньлашаньцзы — Янтайские копи — Фаншен — Ляоян, имея армию Куроки уступом впереди.

Обстановка после ляоянского сражения

После Ляоянского сражения русские войска отходили и северу. Куропаткин не предполагал задерживаться у Мукдена, намереваясь отойти к Телину. В своем стремлении отдалить последующее столкновение с японцами Куропаткин готов был пожертвовать сосредоточенными в Мукдене крупными запасами и питавшими железную дорогу Фушунскими каменноугольными копями. Однако ряд обстоятельств побудил Куропаткина задержаться под Мукденом. Решающее влияние на это оказал Алексеев, действующий в соответствии с политическими соображениями. Он находил крайне невыгодным немедленное очищение Мукдена, “что будет слишком большим торжеством для неприятеля и значительно усилит престиж Японии для всего здешнего Востока и для Китая в особенности”.Вместе с тем Алексеев настаивал на необходимости вторичной попытки оказания хотя бы косвенной помощи Порт-Артуру. Отсутствие преследования со стороны японцев и советы командира 10-го корпуса генерала Случевского, нашедшего позиции под Мукденом весьма удобными для обороны, вызвали окончательное решение Куропаткина остановить армию на линии реки Хуньхэ. Манчжурская армия, начавшая оправляться после ляоянских потрясений, пополнилась закончившим сосредоточение 1-м армейским и вновь прибывшим на Манчжурский театр 6-м Сибирским корпусами.Первоначальное решение Куропаткина носило стереотипный характер оперативного искусства русского командования: оказать противнику “упорное” сопротивление на Мукденских позициях с последующим переходом в наступление. В связи с этим решением Манчжурская армия, возросшая после Ляоянского сражения до девяти корпусов, имевшая в своих рядах 258 батальонов, 143 эскадрона и сотни, 758 орудий и 32 пулемета и насчитывавшая всего 210 000 человек боевого состава, заняла оборонительное расположение.

К 29 сентября главные силы были развернуты на фронте в 54 км, перехватывая наиболее вероятные пути наступления японцев. Правое крыло армии составлял Западный отряд в составе 17-го и 10-го армейских корпусов, отряда Дембовского из состава 5-го Сибирского корпуса и конницы Грекова под общим командованием Бильдерлинга. Отряд командира 5-го Сибирского корпуса Дембовского (10 батальонов, 10 сотен и 25 орудий) располагался у Савамну с передовыми частями на линии реки Хуньхэ. 10-й корпус (9-я и 31-я пехотные дивизии и Оренбургский казачий полк) выдвинулся на левый берег Хуньхэ, на так называемую предмостную позицию Мадяну — Хуньхэпу с авангардом у Хуаньшаня.17-й корпус (3-я и 35-я пехотные дивизии и отдельная кавалерийская бригада) сосредоточен был за левым флангом 10-го корпуса у Мукдена, однако передовые части его выдвинуты были правее передовых частей 10-го корпуса на линию у Хунлинну — Сахэну. Конница Грекова в составе 10 сотен и 6 орудий находилась в охранении, растянувшись от реки Хуньхэ вплоть до железной дороги, имея главные силы в Дачжуанхэ.Штаб Бильдерлинга оставался в Мукдене. На левом крыле армии готовился к обороне Восточный отряд, включавший в себя 1-й, 2-й и 3-й Сибирские корпуса и конницу. 2-й Сибирский корпус (5-я дивизия, усиленная конницей и артиллерией) стоял к югу от Лагую, имея вправо от себя выдвинутую вперед конницу Самсонова — 18 сотен и 6 орудий у Ямпаньгоу, за которым у Сиагутуня стоял конный отряд Гурко. 21 сотня и 6 орудий Мищенко были выдвинуты к Кианхутуну. Отряд Ренненкампфа (5 батальонов, 12 сотен и 8 орудий) Сосредоточен был в Фаншине. 3-й Сибирский корпус (3-я и 6-я Сибирские дивизии) с двумя приданными пехотными и одним казачьим полками располагался севернее Фушуна. Части восточного отряда временно объединялись командиром 3-го корпуса Ивановым со штабом в Фушуне.1-й Сибирский корпус в составе 1-й и 9-й Сибирских дивизий — 24 батальона, 6 эскадронов, 64 орудия и 16 пулеметов — стоял на позиции Киузань — Фулин, служа связью между Западным и Восточным отрядами.Правый фланг армии прикрывался отрядом Коссаговского (6 батальонов, 3 эскадрона, 12 орудий) у Каулитуня; левый фланг — отрядом Мадритова (1 батальон и 6 сотен) у Хуайженсяня. Общий резерв армии составляли корпуса: 1-й армейский Мейендорфа (22-я и 37-я дивизия) — 32 батальона, 6 эскадронов, 96 орудий в районе Пухэ — Тава; 4-й Сибирский Зарубаева (2-я и 3-я Сибирские дивизии) — 24 батальона, 104 орудия — у Мукдена. 6-й Сибирский корпус Соболева (55-я и 72-я дивизии) — 24 батальона, 6 сотен, 90 орудий — до окончания высадки находился на охране тыла между Мукденом и Телином, а в дальнейшем сосредоточился к Мукдену.

С наступлением Куропаткин не торопился. Войска усиленно укреплялись на занимаемых позициях в ожидании наступления противника. Подвозилась осадная артиллерия, а тенденция японцев к охвату вынудила к предусмотрительному укреплению позиции за крайним левым флангом в предвидении прикрытия дальнейшего отступления к Телину. Через Хуньхэ было наведено около 15 мостов. Вообще подготовляемая оборона носила чисто пассивный характер. В свою очередь японцы оставались на достигнутом ими после Ляоянского сражения рубеже. Истощение сил и средств исключало возможность немедленного наступления. Напрасно Куропаткин опасался преследования. “Когда русские отступили, все были от души рады отделаться от них”, — так писал английский представитель при армии Куроки — Гамильтон. Японцы спешно продолжали перешивку железнодорожного полотна и работы по укреплению Ляоянских позиций, переоборудовав их фронтом к северу и наводя мосты через реку Тайцзыхэ.

После сражения под Ляояном японцы объявили дальнейшую мобилизацию, напрягая все усилия для пополнения действующей армии. Призваны были даже те военнообязанные, которые раньше были освобождены от службы. 1-я армия Куроки в составе 2-й гвардейской 12-й дивизии и трех резервных бригад общей численностью 76 батальонов, 9 эскадронов и 278 орудий развернута была на фронте Баньяпуза — Каменноугольные копи — Бенсиху, охраняясь авангардами на линии Чинхизай — Тану. Потом 1-й армии была придана вновь сформированная 2-я кавбригада принца Канина в составе 8 эскадронов. Штаб Куроки располагался в Дайяопу. К левому флангу Куроки примыкала 4-я армия Нодзу в составе 5-й и 10-й дивизий и одной резервной бригады, составляя 32 батальона, 5 эскадронов и 84 орудия. Авангард был выдвинут на линию Тадусампу. Штаб армии расположен был в Лотатай. 2-я армия Оку, оставаясь в прежнем составе (3-я, 4-я, 6-я дивизии, три резервных бригады, три трехэскадронных кавполка и конница Акиямы) и насчитывая в своих рядах 60 батальонов, 26 эскадронов и 252 орудия, располагалась к северу от Ляояна с авангардом в Чжантань и конницей Акиямы у Хэгоутай. Штаб армии — в Дацзыфан. Всего японская армия насчитывала около 170000 человек и 648 орудий, развернутых на фронте 60 км.

Штаб Ойямы находился в Синчене. 1-я армия продолжала снабжаться через Сихэян, Фынхуанчен на Саходзы; 4-я армия — через Хайчен, Сюянь — на Дагушань; тыл 2-й армии опирался отчасти на железную дорогу, отчасти на реку Ляохэ. Таким образом, несмотря на значительное превосходство русских в первоначальном развертывании перед Шахэйской операцией, плотность боевого порядка русского фронта не превышала плотности японского фронта. Выделение Куропаткиным крупных сил на обеспечение тыла и флангов в большей степени ослабило боевой фронт русских. Если у японцев на 1 км фронта приходилось около 2600 человек и 10 орудий, то у русских плотность боевого порядка не превышала 2590 человек и 12 орудий на 1 км. Наступательные действия абсолютно не были свойственны стратегии Куропаткина, однако командующий армией не имел никаких данных для оправдания дальнейшей пассивной обороны: русская армия возросла до 210 000 человек боевого состава, в то время как силы японцев, по данным штаба, были даже преуменьшены и определялись только в 150 000 человек. В дальнейшем японцы могли усилиться за счет 3-й армии Ноги. Яростные атаки японцев на укрепления Порт-Артура предвещали близость падения предоставленной своим силам крепости. Русская армия отдохнула после поражений и пополнилась запасами. Необходимо было использовать время до наступления холодов. Помимо того, предполагалось, что противник еще не подготовлен к наступательным действиям. О группировке японских армий имелось смутное представление. Выдвинутая вперед конница ограничивалась только “наблюдением”. Агентурная разведка нужных сведений не давала. Соприкосновение, установленное с резервной бригадой Умесавы в Баньяпуза, создавало впечатление сосредоточения здесь крупных сил японцев. Коллективными усилиями оперативных работников штаба Манчжурской армии с привлечением командующих Западным и Восточным отрядами и ряда неофициальных авторов разрабатывался план наступления, который в результате вылился в сводку всех планов, представленных авторами в штаб Куропаткина.

Наступательный план предусматривал выдвижение русских к правому берегу Тайцзыхэ путем наступления Манчжурской армии в двух группах на фронте свыше 50 км. Главный удар наносился левым флангом в направлении Бенсиху. Западный отряд Бильдерлинга — 70 батальонов, 56 эскадронов и сотен и 222 орудия — должен был осторожно двигаться к реке Шахэ и далее в полосе железной дороги, останавливаясь на пути движения для укрепления достигнутых рубежей на случай, если противник перейдет в наступление.

Восточному отряду в составе 86 батальонов, 50 сотен и 194 орудий под командованием Штакельберга предписывалось перейти в наступление на фронте Патядза — Хышинпу с охватом правого японского фланга в направлении Бенсиху.

Общий резерв командующего армиями — 88 батальонов, 26 сотен и 326 орудий — должен был двигаться в двух группах по обеим сторонам Мандаринской дороги: 6-й Сибирский корпус уступом — за правым флангом Западного отряда, а 1-й армейский, 4-й Сибирский корпуса и отряд Мищенко — в двадцатикилометровом промежутке между Западным и Восточным отрядами. Охрана крайних флангов по-прежнему возлагалась на отряды Коссаговского и Мадритова. План этот был Куропаткиным принят. Единственная поправка, внесенная в оперативный план командующим Манчжурской армией, заключалась в замедлении темпов наступления: “в первые дни мы будем продвигаться вперед не более чем по пяти верст”. Испугавшийся наступления Куропаткин, по-видимому, отказывался от решительных действий, желая передать инициативу в руки японцев. Подготовка к наступлению проводилась вяло и выразилась частично в рассылке Куропаткиным “указаний начальникам частей Манчжурской армии до ротного и сотенного командира включительно и всем начальникам штабов”, содержание которых не выходило за пределы элементарной тактики. Отсутствие карт местности, простирающейся севернее Ляояна, вынудило организовать рекогносцировку, однако поспешно составленная карта страдала неточностью нанесения маршрутов и названий населенных пунктов. Подготовленные для пользования карты зияли большими белыми пятнами необследованных районов и вводили войска в заблуждение. О ближайших планах японцев в штабе Манчжурской армии было известно очень мало, но зато подготовка русских к наступлению не оставалась в секрете от японцев, наводнивших расположение русской армии китайцами-шпионами. О предстоящем наступлении в русской армии знали и говорили открыто; неизвестен был лишь день начала наступления. После сражения у Ляояна японское командование колебалось в выборе плана дальнейших действий. Затянувшаяся осада Порт-Артура требовала подкрепления Ноги. К наступательным действиям против полевой русской армии японцы не были готовы — требовалось время для устройства тыла. Не хватало снарядов, которые в огромном количестве поглощались осадной армией Ноги. Переход японцев в наступление предполагался не ранее, чем армии пополнятся за счет 7-й и 8-й дивизий, остававшихся еще на Японских островах. Сведения о подготовке русских к наступлению заставили японцев принять ряд мер к укреплению своих позиций, хотя в возможность наступления Куропаткина они мало верили. В случае если русские предпримут наступление, Ояма решил истощить своего противника, обороняясь на малодоступных позициях, с последующим переходом в контрнаступление.Коллективно составленный наступательный план русского командования, страдавший отсутствием единой творческой мысли полководца, не соответствовал обстановке и носил в себе все признаки будущего неуспеха. Объектом действий ставилась не живая сила противника, а только пространство, ограниченное берегом Тайцзыхэ, без угрозы его тылу, что по исключало возможности контрнаступления японцев. Удар левым флангом требовал активных действий в гористой труднопроходимой местности, к чему не была подготовлена русская армия, снабженная к тому же ничтожным количеством горных орудий. Удар правым флангом давал больше преимуществ: здесь простиралось равнинное пространство, более привычное для русского солдата. Кроме того, ударом правым флангом противник мог быть отброшен от железной дороги и водной коммуникации, главным образом питавших японские войска. Группировка сил в наступлении не соответствовала идее нанесения сосредоточенного удара; насыщение первого эшелона наступательного фронта было почти равномерным. Принятый план исключал возможность использования в полной мере многочисленной русской конницы, 60% которой сосредоточивалось на левом крыле в гористой местности, крайне неудобной для маневрирования. В коллективном своем творчестве составители русского плана не заметили даже такой “мелочи”, что 10-й и отчасти 17-го корпуса приобрели уже некоторые навыки действий в горах и без видимой причины направляли их для действий в местность равнинную. Наоборот, 1-й и 2-й Сибирские корпуса, которые действовали в равнинной местности, назначались к наступлению в непривычной для них гористой местности.

Выделение огромного резерва из трех корпусов, ослабляя ударную силу наступления, являлось подражанием наполеоновскому искусству без учета особенностей современной эпохи. Если техника наполеоновской армии и состояние солдатского материала позволяли начинать завязку боя слабыми стрелковыми цепями, с тем, чтобы решить участь боя стремительным броском густых колонн крупного резерва, которые громили растянутые в линию боевые порядки феодальных армий, то в эпоху скорострельного оружия резервирование крупных сил только ослабляло мощь огневого натиска. В то же время предположения японского командования о переходе в контрнаступление были рассчитаны на легкость захвата инициативы в борьбе с втянувшейся в оборону и отступление русской армией при крайней бесхарактерности и отсталости ее вождя и всего ее руководящего состава. Японцы имели достаточно времени для подготовки к отпору в предстоящем наступлении русских. В этом отношении им оказало содействие русское командование. Желая оттянуть начало активных действий, Куропаткин 28 сентября разослал приказ о наступлении, назначив начало наступления на 5 октября, предоставив войскам неделю “на обдумывание наступления”. Вполне понятно, что отдохнувшие и давно подготовленные к наступлению русские войска не нуждались в обдумывании, но зато японцы получили целую неделю на обдумывание своего плана контрнаступления. Лучше обстояло дело с подготовкой русского тыла. Армия базировалась на Южноманчжурскую магистраль и Фушунскую железнодорожную ветку. Правое крыло снабжалось из мукденских складов; для питания левого крыла подготовлен был расходный склад в Тавагоу на Фушунской ветке. Подготавливалась также организация ряда промежуточных складов на путях наступления армии. По сведениям штаба командующего, базирование японцев осталось прежним, и только из Инкоу доставка стала интенсивнее; вагоны передвигались вручную на Ляоян (через Ташичао) и от части на шаландах до пристани Сяобейхэ, откуда на арбах припасы доставлялись в Ляоян. В то время как крупные силы русских войск были отвлечены на охрану коммуникации, японцы имели только небольшие этапные гарнизоны, войска которых были вооружены однозарядными ружьями устарелого образца.

“Демонстративное” наступление Западного отряда

Пути наступления Западного отряда лежали в равнинной местности, пересеченной западнее железной дороги небольшими песчаными холмами только в пространстве, заключенном между реками Ляохэ и Хуньхэ. По мере протяжения на восток местность приобретала все более холмистый характер, причем продолговатые холмы, протягиваясь перпендикулярно операционному направлению Западного отряда, способствовали обороне. Простирающаяся к югу открытая местность разнообразилась небольшими рощами, разбросанными среди множества населенных пунктов, примыкавших к правому берегу реки Шахэ. Ширина мелководной, но с обрывистыми берегами Шахэ не превышает 25м и не является большим препятствием, точно так же как и ее приток — Шилихэ, проходимая вброд. Гаолян к этому времени был снят, дороги совершенно высохли, что делало местность вполне удобной для наступления даже крупных сил. В менее выгодном положении оказался Восточный отряд, вынужденный двигаться по отрогам Далинского хребта, которые становились все менее доступны, чем дальше они простирались на восток.Горный характер местности, в которой надлежало действовать Восточному отряду, затруднял маневрирование, разведку и связь, но, с другой стороны, позволял небольшим силам, действующим в горных теснинах, задерживать превосходные силы противника.5 октября Манчжурская армия начала наступление, которое названо русскими солдатами “бараньим”. Медленно и осторожно выдвигался к югу Западный отряд, которому предписывалось в ближайшие дни действовать только демонстративно для отвлечения японских сил от направления гласного удара, наносимого Восточным отрядом. Ближайшей целью Западному отряду ставилось выдвижение к реке Шахэ для дальнейшего наступления в полосе железной дороги.

Западнее железной дороги двигался 17-й корпус, восточнее дороги — 10-й корпус. 17-й корпус Волкова, следуя двумя колоннами, достиг к вечеру 6 октября левой колонной района Далиантунь и правой — Линшинпу. 10-й корпус Случевского, сменив перед фронтом своего наступления части 17-го корпуса, к вечеру 5 октября достиг района Сахэпу — Цанцаньихуа.

Правый фланг Западного отряда обеспечивался отрядом Дембовского, который вел разведку в направлении Чжантань, оставаясь на правом берегу Хуньхэ. Перед фронтом Западного отряда производила разведку конница Мищенко. В то же время по требованию Куропаткина Западный отряд должен был подготовить оборонительную позицию севернее или южнее реки Шахэ на случай, если японцы перейдут в наступление. Встречая только слабые передовые посты японцев, Западный отряд тем не менее двигался крайне медленно, и проявление малейшей активности со стороны японцев угрожало превратить наступление Бильдерлинга и пассивную оборону.

Действия Восточного отряда

Столь же вяло протекало наступление Восточного отряда. Имея туманные сведения о сосредоточении крупных сил японцев в районе Баньяпуза — Бенсиху, Штакельберг двинул свой отряд тремя корпусными колоннами, нацеливая их концентрически для совместной атаки противника у Баньяпуза и Каотайцзы. Приказом Штакельберга наступление колонн ограничивалось выдвижением 6 октября главными силами на линию Хоушитай — Тайдямяуза — Хышинпу — перевал Панмаулин — Патядза с авангардами, которым приказано было при остановках на ночлег укрепляться на позициях. В связи с обнаружением японских позиций, расположенных у Бенсиху фронтом на восток, в Чаохуанзай выдвинут был конный отряд Самсонова, который совместно с отрядом Ренненкампфа должен был овладеть этими позициями и удержать их впредь до подхода 3-го Сибирского корпуса. Правый фланг Восточного отряда охранялся конницей Грекова.

В итоге двухдневного наступления правый фланг Манчжурской армии выдвинулся только к берегу реки Шахэ, имея левый фланг примерно на этой же параллели. Главные силы охранялись передовыми частями, выдвинутыми на 6~7 км к югу. Обеспечивающий левый фланг Восточного отряда Ренненкампф, не встречая сопротивления, продвинулся передовыми частями до Санцзяцзы. Общий резерв Штакельберга расположился южнее Фушунской железнодорожной ветки. Между тем, японское командование, знавшее уже заранее о предстоящем наступлении русских, приняло решение о переходе в контрнаступление. Выдвинутое расположение бригады Умесавы у Баньяпуза представлялось опасным, а потому движение русских вынудило Куроки отвести бригаду к Лиушигоу и усилить ею свой правый фланг. Таким образом, в течение 7 октября армия Куроки располагалась на фронте Бенсиху — Янтайские копи; фронт 4-й армии Нодзу простирался от Янтайских копей до Южноманчжурской железной дороги, а западнее железной дороги сосредоточена была 2-я армия Оку. При этом принятое еще накануне японцами оборонительное расположение выразилось в выделении более крупных резервов, чем это обычно японцы практиковали. Наступательные темпы русского командования, сводившиеся к топтанию на месте, в полной мере способствовали осуществлению плана японского командования.

Западный отряд 7 октября оставался на месте, укрепляясь на позиции Линшинпу — Цанцаньпхуа. Отряд Дембовского перешел реку Тайцзыхэ, оставаясь за левым флангом Бильдерлинга. Попытка конного отряда Грекова перейти реку Шаха у Тадусампу была встречена огнем.Начальник Восточного отряда Штакельберг, который не имел еще столкновения с противником, решил дать войскам дневку, укрепляясь в то же время на линии авангардов. Войсковая разведка Восточного отряда давала самые сбивчивые сведения о противнике, и чрезмерно осторожный Штакельберг решил в течение 8 октября занять главными силами исходное положение на линии своих авангардов, а на следующий день начать атаку японского расположения с охватом] Баньяпуза, которая была бригадой Умесавы уже очищена. При этом Штакельберг просил Ренненкампфа оказать Восточному отряду содействие наступлением совместно с Самсоновым в направлении Бенсиху. В итоге все выгоды решительного наступления были русскими утрачены. Конница, которая при встрече с японской пехотой пятилась назад, никаких сведений о группировке противника не давала, а шпионы-китайцы давали явно преувеличенные сведения о противнике и еще более запутывали обстановку. Например, агентурная разведка доносила русскому командованию, что в районе Баньяпуза, где стояла резервная бригада Умесавы, сосредоточено 200 000 японцев. Неясность обстановки вызвала у русского командовании отказ от наступления и переход к обороне. В течение 7 и 8 октября Манчжурская армия оставалась на месте, укрепив свои позиции в ожидании активных действий японцев.

Наступление отряда Ренненкампфа на Бенсиху

Ренненкампф, не зная об очищении японцами Баньяпуза и предполагая, что атака Штакельберга на позиции у Баньяпуза начнется 8 октября, решил в этот день, перейти в наступление в направлении Уйнюнин — Бенсиху. Наступление Ренненкампфа началось тремя колоннами. Колонна Экка в составе 5 батальонов, 1 сотни и 20 орудий двинулась через перевал Уцзылин для действий на фронте Иогоухэ — Хоэлинский перевал. 3 батальона и 1 сотня Петерева, составляя среднюю колонну, направлены были через Санцзяцзы, южнее Уцзылина. Левая колонна Любавина — 5 сотен и 4 орудия — двинулась на Уйнюнин для охвата японской позиции с юга. Результаты наступления Ренненкампфа были весьма незначительны. В 17 часов батальон противника, занимавший Уйнюнин, вынужден был отойти под огнем средней и левой колонн. Правая колонна по приказанию Штакельберга изменила направление и двинулась к Уйнюнину для предстоящей атаки Бенсиху. К вечеру весь отряд Ренненкампфа сосредоточился в Уйнюнин. Таким образом, на протяжении 4 дней Манчжурская армия продвинулась очень мало, причем захват оставленной без боя Баньяпузы расценивался почему-то Куропаткиным как крупный успех. Штакельберг имел все возможности уничтожить бригаду Умесавы, изолированную от главных сил Куроки, однако медлительность действий Штакельберга позволила Умесаве без потерь вывести бригаду в непосредственной близости трех русских корпусов и довольно многочисленной конницы и расположить ее на правом фланге 1-й армии.

Боевые действия 9 октября

Пока Манчжурская армия топталась на месте, Ояма, для которого намерения русских еще не были ясны, успел принять к утру 9 октября более сосредоточенное расположение в готовности отразить натиск противника. На линию расположения армии Куроки подтянулась 4-я армия Нодзу, имея 3 резервных бригады за своим правым флангом. 2-я армия Оку приняла выжидательное расположение, сосредоточившись в трех дивизионных группах в районе Наньгай — Лянцзякоумынь — Сигуганцзы, охраняясь конницей Акиямы с левого фланга. К этому времени главные силы Западного отряда располагались на линии Хунлипу — Ламатунь — Хоухонгуадян, имея авангарды выдвинутыми на линии Цунлуньянтунь — Тунсанхо. Главные силы Восточного отряда стояли на линии Лиученгутунь — Цхайдятунь — Импань с авангардом в Баньяпуза. Конница Самсонова достигла деревни Сяньшанцзы, имея за своим левым флангом отряд Ренненкампфа в районе Уйнюнин — Даюйпуза против Бенсиху. Общий резерв Куропаткина располагался в трех группах: главные силы 4-го Сибирского корпуса Зарубаева в районе Эрдагоу, 1-й армейский корпус Мейендорфа в районе Сахэтунь — Люцзянтунь, 6-й Сибирский корпус Соболева продолжал оставаться в “стратегическом” резерве командующего армией и стоял в районе Ланьшаньпу — Тасудяпу.

Куропаткин решил в течение 9 октября продвинуть Западный отряд несколько вперед, предполагая этим задержать переброску японских войск против Восточного отряда, который, по мнению Куропаткина, мог быть охвачен крупными силами японцев. При этом Куропаткин рекомендовал Бильдерлингу “не ввязываться в бой”. Западному отряду удалось в этот день продвинуться на 4-6 км, отбросив передовые части японцев. Мищенко достиг деревни Сялиухэцзы. 4-й Сибирский корпус выдвинулся для заполнения интервала между Западным и Восточным отрядами.

Менее удачно протекали 9 октября действия на фронте Восточного отряда, войска которого были развернуты, приближаясь своим левым флангом к позициям противника. Принятый Штакельбергом план фронтального наступления всем своим отрядом для захвата перевалов в полной мере отражал состояние Штакельберга, находившегося под психологическим воздействием решительных действий армии Куроки в предшествующих боях. Направляя 1-й Сибирский корпус на Ченгоулинский и Тумынлинский перевалы, 3-й Сибирский корпус на Каотайцзы — Иогоухэ, а отряд Ренненкампфа — для обеспечения левого фланга, Штакельберг не поставил своим войскам задачи по уничтожению слабых сил резервной бригады Умесавы. Очевидно, решительные действия в этот день командующим Восточным отрядом не предполагались, потому что в приказе Штакельберга 2-му Сибирскому корпусу предписывалось “перейти к Баньяпуза, где и расположиться на ночлег”. 3-й Сибирский корпус не получил задачи нанести противнику удар во фланг и тыл, что подсказывалось самим расположением этого корпуса. Ненадежность русской конницы, состоявшей преимущественно из сибирских казаков второй и третьей очереди, с нетерпением ожидавших окончания непонятной для них войны, чтобы разъехаться по домам, была уже достаточно проявлена, и выполнить задачу по выходу в тыл противника конница не могла. Своеобразное понимание основ наступательного боя высшим командным составом Манчжурской армии выразилось в дополнительных указаниях Штакельберга командиру 1-го Сибирского корпуса: “Если противник сам перейдет на вас в наступление и вы где-либо будете потеснены, то прошу вас действовать согласно указаниям командующего армией, то есть, поддержав отступающие войска войсками резерва, на первой же удобной позиции остановиться и задержать во что бы то ни стало наступление противника. С занятием вами позиции противника приведите части корпуса в порядок, укрепитесь на ней для обороны..”.

1-й Сибирский корпус выступил двумя колоннами, причем правая колонна Краузе, которая должна была двигаться в направлении Инцзяпу, запуталась на местности и в результате двинулась в Шанпитайцзы и следовала за левой колонной Кондратовича, направлявшейся на Сашицяоцзы. Это обстоятельство задержало 1-й Сибирский корпус и не позволило ему перейти линию Сяодагай — Сашицяоцзы. Самсонов двинулся от Хоэлина к Лиушудия, но, встретив сопротивление, отступил к Сяньшанцзы. 3-й Сибирский корпус в своем наступлении на Иогоухэ — Уйнюнин также потерпел неудачу, несмотря на слабость японских сил на их правом фланге. Переброшенная сюда распоряжением Куроки 12-я бригада 12-й дивизии двинулась к Бенсиху, но прибыла туда к ночи и участия в бою не принимала.Столкновение произошло у высоты Лаутхалаза, оставшейся после некоторой перестрелки в руках японцев. К вечеру части 3-го Сибирского корпуса вышли на линию Каотайцзы — Иогоухэ — Уйнюнин, которую еще накануне занимали части Ренненкампфа, что не было в свое время известно Штакельбергу. С утра 9 октября Ренненкампф пытался наступать на Бенсиху, которая прикрывалась двумя этапными ротами на линии реки Тайцзыхэ. Под огнем высланного в Бенсиху отряда Любавина японские роты отошли. Однако на дальнейшее движение Любавин не решился, а просьба его о подкреплении была оставлена Ренненкампфом без исполнения, и, таким образом, русская конница, не подкрепленная пехотой, оказалась неспособной к борьбе с двумя японскими этапными ротами.

В итоге дня даже весьма скромная задача, поставленная Восточному отряду, оказалась невыполненной. Между тем представлялась возможность достижения здесь сравнительно крупного успеха движением частей 3-го Сибирского корпуса в охват правого фланга 1-й японской армии, чего так опасался Куроки, имея в Сихеяне (15 км южнее Бенсиху) только одну роту для прикрытия тыла. Впрочем, вялые и нерешительные действия Бильдерлинга и Штакельберга сдерживались Куропаткиным, который рекомендовал первому продвинуться, “но не ввязываться в бой”, а действия второго Куропаткин нашел слишком опасными и предупреждал об осторожности.

Контрнаступление японцев

Нерешительный характер наступательных действий русской армии и ее командования подействовал на японцев ободряюще. Ояма решил захватить инициативу и перейти с утра 10 октября в контрнаступление с охватом правого фланга русского расположения. 1-я армия в этот день должна была удерживать свои позиции. 4-я армия получила направление на Нингуантунь, а 2-й армии предписывалось охватить правый фланг Манчжурской армии, уравнивая свое наступление на фронте с войсками 4-й армии. Кавалерийская бригада Акиямы должна была также продвинуться вперед. Таким образом, правое крыло японского расположения придерживалось на месте, и удар наносился центром и левым крылом. Решение японского главнокомандующего несомненно являлось следствием уже установленной в предыдущих боях слабой боеспособности русской армии и свидетельствовало о полной уверенности Ойямы в успехе. Впрочем, как мы увидим дальше, даже слабая активность, проявленная русскими войсками в боях на реке Шахэ, в значительной степени стесняет волю японского главнокомандующего, который вынужден был менять свой план и в результате отказаться от достижения успеха. Действия Манчжурской армии 10 октября не могли помешать успеху японцев. Куропаткин решил в этот день укрепляться Западным отрядом на линии реки Шилихэ, заняв лишь передовыми частями отряда высоту, расположенную восточнее Улитайцзы, и ряд высот восточнее Танхайши. Восточному отряду дополнительным приказанием предписано было произвести “захождение левым флангом вперед” и двигаться на запад. Ренненкампфу приказано было прикрывать рек Тайцзыхэ, оставаясь и районе Бенсиху. Однако еще до получения дополнительного приказания Куропаткина о наступлении Штакельберг решил в этот день ограничиться только рекогносцировкой с целью изучения местности. Корпусам Восточного отряда было приказано оставаться на местах, производя передовыми частями изучение подступов к неприятельским позициям. Только отряду Ренненкампфа предписывались активные действия в направлении на Бенсиху для обеспечения разведки. Созданная Ренненкампфом во время подавления “боксерского восстания” репутация весьма энергичного генерала, объятого стремлением вперед, пока еще не рассеялась. Энергичный и решительный в борьбе с восставшими, плохо организованными и вооруженными боксерами Ренненкампф в войне с Японией проявил себя как весьма нерешительный командир, обнаружив при этом тенденцию к постоянным отступлениям.

Получение дополнительного приказания о наступлении не изменило решения Штакельберга. Оправданием для бездействия послужила ссылка на отсутствие карты района действий, однако активность японцев заставила Штакельберга втянуться в бой. Утром 10 октября Куроки, оставив 2-ю и гвардейскую дивизии на занимаемых позициях, решил продвинуть вперед правое крыло своей армии. Вправо была передвинута 12-я дивизия. 2-я кавалерийская бригада была переброшена к правому флангу для обеспечения армии со стороны реки Тайцзыхэ. В районе Цуйцзя — Даняону сосредоточен был армейский резерв — 4 батальона из состава резервных полков.Прибывший в ночь на 10 сентября в Бенсиху Шимамура на рассвете перешел в наступление на Лаутхалазу, на которой еще накануне по собственной инициативе утвердились слабые части 3-го Сибирского корпуса. Оставшиеся без поддержки русские очистили горы.

Между тем правый фланг 3-го Сибирского корпуса начал наступление на Лаутхалазу с охватом горы с запада. Наступление велось тремя батальонами различных полков без общего руководства. Приблизившиеся к горе сибирские стрелки, понеся потери от огня своей же артиллерии, отошли в исходное положение. На этом закончилась рекогносцировка 3-го Сибирского корпуса.

1-й Сибирский корпус ограничился в этот день некоторым выяснением впереди лежащей местности, а 2-й Сибирский корпус продолжал укреплять позиции у Сянинтайцзы. Точно так же бездействовал Ренненкампф, отказавшийся от наступления из опасения за свой открытый левый фланг, которому пока никто не угрожал. Так закончилось задуманное Куропаткиным наступление Восточного отряда. Располагая 60 батальонами и 150 орудиями против 20 батальонов и 45 орудий японцев, Штакельберг мог бы одержать здесь крупный успех, если бы он и его генералы не находились под влиянием своего противника, парализовавшего их активность. Точно так же не была выполнена предполагавшаяся Штакельбергом рекогносцировка флангов и тыла противника. 4-й Сибирский корпус вел в этот день безрезультатный артиллерийский огонь. Более серьезного успеха японцы достигли в этот день на фронте Западного отряда. 2-я японская армия выступила с некоторым запозданием, имея задачей дня выход на линию Панькхиону — Тайпинзуан. 3-я дивизия перешла в наступление двумя колоннами для захвата района Панькхиону — Лютангоу. Левее наступала также двумя колоннами 6-я дивизия, получившая задачу выдвинуться на фронт Ченцзя — Цунлуньянтунь. 4-я дивизия, которая предназначалась для охвата правого фланга 17-го корпуса, двинулась на Цунлуньянтунь, Тайпинзуан и Лидиутунь. Остальные войска Оку, состоявшие из резервных частей, были сосредоточены в районе Сигуганцзы.

К 10 часам авангарды 3-й дивизии достигли высот Мынхулунтуня. К этому же времени на эту линию подошли авангарды 6-й дивизии, а к 15 часам японцы, вытеснив русских, уже занимали Шуантайцзы — Тадусампу, имея за своим левым флангом части 4-й дивизии в Шубейтай. К вечеру под давлением японцев части 17-го корпуса отошли на линию Ченлютангоу — Панькхиону, а 10-й корпус — на линию Хуньбаошань — Нингуантунь. К 11 часов 10-я японская дивизия, отбросив авангард Мау, заняла Шуанлунсы, а к вечеру 4-я армия приблизилась к фронту Шуанлунсы — Гушуцзы — Улитайцзы.

Таким образом, японцы, не выполнив задачи дня, тем не менее приблизились к объекту действий и заняли исходное положение для наступления на следующий день. При этом выдвинутое расположение левого фланга 2-й армии и конницы Акиямы создавало угрозу охвата правого фланга Манчжурской армии. Русские в этот день потеряли подготовленные позиции на фронте Западного отряда, не использовав в то же время возможности достижения крупного успеха втрое превосходящими силами на фронте Восточного отряда. Инициатива действий перешла в руки японцев, которые сосредоточили свои главные силы против правого фланга Манчжурской армии, признавая фронт Куроки второстепенным. На следующий день сражение разыгралось под Ендолиулу.

К утру 11 октября главные силы 17-го корпуса располагались в районе Ченлютангоу — Лютангоу с авангардом 3-й пехотной дивизии на позиции Эршицзяцзы — Шилихэ. Правый фланг позиции обеспечивался отрядом Стаховича (1 батальон, 5 эскадронов и 2 орудия) в Янцзяване и конницей Грекова в Цунлуньянтуне. 10-й корпус выдвинул бригаду Рябинкина на позиции Хунцзячжуан — Фанцзятунь. Войска Восточного отряда были развернуты на фронте Мяохуопу — Уйнюнин, имея за своим левым флангом отряд Ренненкампфа. 2-й Сибирский корпус продолжал оставаться в резерве. Между Западным и Восточным отрядами стоял 4-й Сибирский корпус, имея главные силы в районе Хааматан. Конница Мищенко располагалась в районе Лиухэцзы. Куропаткин оставался при своем решении обороняться на фронте Западного отряда в ожидании успеха на фронте Восточного отряда. Потеря Бильдерлингом позиции вызвала распоряжение Куропаткина о восстановлении им положения.

Ояма в этот день с утра перешел в решительное наступление, имея целью отбросить Западный отряд от линии железной дороги. Приказом японского главнокомандующего армия Куроки должна была перейти в наступление на Хэйнютунь — Маньцзяфынь. 4-й армии предписывалось занять Улитайцзы, после чего повернуть свой фронт на северо-восток. 2-я армия получила общее направление на Сахэпу. Резерв Ойямы подтягивался несколько к северу.

На фронте Западного отряда бой начался атакой 3-й японской дивизии деревни Ендолиулу при поддержке артиллерийского полка, ставшего на позиции в Мынхулунтунь. Встретив энергичный огонь укрепившихся здесь русских, перешедших в контратаку и частично бросившихся в штыки, японцы вынуждены были отойти. Вторичной атакой силами всей дивизии генерал Ошима отбросил русских и занял Ендолиулу, отбив неоднократные попытки своего противника вернуть эту деревню. Одновременно с этим под натиском 6-й и 4-й японских дивизий отряд Стаховича отступил на Цунлуньянтунь, а конница Грекова отошла к Фуцзячжуаньцзы. 4-я японская дивизия заняла Лидиутунь, но на дальнейшее движение к Линшинпу командир 4-й дивизии не решился, опасаясь угрозы его флангу со стороны 6-го Сибирского корпуса, стоявшего в “стратегическом” резерве Куропаткина и оставшегося безмолвным зрителем происходящего перед ним боя частей 17-го корпуса. Командир 17-го корпуса, опасаясь возможности прорыва центра противником, сосредоточившимся в Ендолиулу, направил для захвата этой деревни шесть батальонов Моршанского и Зарайского полков под общим командованием Мартынова. Под прикрытием темноты три батальона, наступая в одном эшелоне, двинулись к Ендолиулу с охватом деревни с востока и запада, застав врасплох японцев, которые не выдержали штыкового боя и очистили деревню, оставив множество трупов.

Жестокий критик “Куропаткинской стратегии”, командир 6-го Сибирского корпуса Соболев проявил себя крайне безынициативным и нерешительным в бою 11 октября. Находясь в непосредственной близости к правому флангу 17-го корпуса, он не только не счел необходимым перейти в наступление против левого фланга армии Оку, но даже отказал Бильдерлингу в некоторой поддержке. По словам Соболева, он считал нужным оказать поддержку только в случае отступления 17-го корпуса прикрытием его правого фланга.Под давлением Куропаткина Соболев передвинул корпус несколько южнее и выдвинул три батальона в Татай, но вскоре вернул их обратно в связи с отходом отряда Грекова. Ни Куропаткин, ни Соболев не сумели оценить огромного значения перехода в решительное наступление 6-го Сибирского корпуса и отряда Дембовского во фланг и тыл 2-й армии Оку, что могло закончиться успехом русских. На фронте 10-го корпуса части 5-й японской дивизии еще в ночь на 11 октября атаковали Гушуцзы, занятую тремя батальонами Воронежского полка. Несколько ночных атак японцев были отбиты русскими, однако под влиянием полученного накануне указания “не ввязываться в бой” командир Воронежского полка отвел свой полк на позиции Хунцзячжуан — Фанцзятунь.

Дальнейшая атака 5-й и 10-й японских дивизий на фронте 10-го корпуса свелась к артиллерийской перестрелке. 10-я дивизия в ожидании успехов своих соседей справа и слева оставалась пассивной.

Атака 1-й армии Куроки

Наступление Куроки против центра Манчжурской армии началось утром 11 октября. Опираясь на 12-ю дивизию, оставленную на месте, Куроки направил гвардейскую дивизию для захвата высот у деревни Лаоцзяньюй с последующим наступлением на высоты севернее Лиухэцзы. Параллельно с этим 2-я дивизия должна была овладеть деревней Сялиухэцзы. Наступление 1-й армии приводило к столкновению ее с 4-м Сибирским корпусом и отрядами Мау и Мищенко. Армия Куроки начала бой наступлением 2-й дивизии на фронте, занятом отрядом Мау (авангард 10-го Сибирского корпуса) и передовыми частями 4-го Сибирского корпуса. На рассвете 3-я бригада Матсунаги подошла к подножию горного массива Саньошисан, который занимал Томский полк (4-го Сибирского корпуса). Первые атаки японцев отдали в их руки южные отроги горного массива, но дальнейшее движение японцев было задержано в глубокой долине, простреливаемой русскими. К полудню Матсунаги вновь перешел в атаку, использовав для этого свой резерв. Энергичная атака японцев была встречена штыковым ударом Томского полка, на поддержку которого прибыл Семипалатинский полк, но натиск японцев вынудил русских отойти к северным отрогам Саньошисана. 15-я бригада Окасаки, заняв еще на рассвете исходное положение в Паньлашаньцзы, перешла в наступление на Лесную сопку, занятую двумя ротами из отряда генерала Мау. Оборона Лесной сопки затруднялась протяжением ее с севера на юг, что давало возможность ее фланкирования и облегчало охват. После непродолжительной артиллерийской и ружейной подготовки 15-я бригада перешла в наступление, имея оба полка в одном эшелоне, причем каждый полк двигался в трех эшелонах. В 16 часов японцы приблизились к сопке, охватывая ее на пересеченной местности, и заставили защитников сопки отступить. В то же время гвардейская дивизия предприняла атаку горного массива Вайтосан. При поддержке сильной артиллерии из района Тангиопудзы — Чжанхейтунь 1-я гвардейская бригада, отбросив передовые части 4-го Сибирского корпуса, заняла южные отроги горного массива. Остальные части гвардейской дивизии атаковали горы Ватанабе-яма. Гвардейские бригады наступали, имея также полки в одном эшелоне и каждый из полков в трех эшелонах. Уже к 6 часам японцы овладели горным массивом. Отошедшие к Лиухэцзы и Падиаза части 4-го Сибирского корпуса перешли в контратаку, пытаясь вернуть Ватанабе-яма. Отряд Мищенко начал охватывать правый фланг гвардейской дивизии. Двигавшийся из Падиаза к Ченгоулинскому перевалу для поддержки 1-го Сибирского корпуса отряд генерала Шилейко также принял участие в бою с гвардейской дивизией, которая к 16 часам была отброшена. Однако в связи с отходом отряда Мау части 4-го Сибирского корпуса под новым давлением гвардии, поддержанной справа частями 12-й дивизии, отведены были Зарубаевым к Хааматану. Попытки 4-го Сибирского корпуса восстановить положение привели к ночному бою с японской гвардией без положительных результатов. В итоге дня 11 октября центр Манчжурской армии не удержатся на своих позициях.Так же неудачны были в этот день действия Восточного отряда против 12-й дивизии и бригады Умесавы. Получив от Куропаткина подтверждение поставленной ему ранее задачи продвинуться своим левым флангом к западу, Штакельберг решил захватить Ченгоулинский, Тумынлинский и Тумыньцзилинский перевалы силами 1-го Сибирского корпуса, возложив при этом на 3-й Сибирский корпус задачу по оттеснению японцев с занимаемых ими перевалов на пути Ходигоу — Бенсиху, а на Ренненкампфа — создание угрозы тылу японцев движением на Бенсиху. Резерв Восточного отряда — 2-й Сибирский корпус — передвигался в Сашицяоцзы. План Штакельберга, предусматривавший фронтальное наступление на закрепившегося в горном районе противника, требовал больших жертв, обещая в то же время сомнительные результаты. Выдвижение отряда весьма осторожного Ренненкампфа, который уже в течение нескольких дней топтался на месте, не могло создать серьезной угрозы флангу и тылу противника. Штакельберг, так же как и прочие генералы русской армии, оказался неспособным к принятию смелого решения. Сосредоточение главных сил Восточного отряда на своем левом фланге и смелое их движение на Бенсиху и далее в тыл могло бы поставить в затруднительное положение правое крыло армии Куроки и отвлечь значительные силы японцев, действовавших против Западного отряда. Даже принятое решение о выдвижении Ренненкампфа к Бенсиху не получило осуществления вследствие просьбы опасавшегося за свой левый фланг командира 3-го Сибирского корпуса Иванова об оставлении отряда Ренненкампфа на правом берегу Тайцзыхэ против Ходигоу. Таким образом, войска Восточного отряда вынуждены были атаковать сильные японские позиции на высоких горных массивах, в то время как здравый смысл требовал их обхода.

Утром 11 октября 1-й Сибирский корпус выступил тремя колоннами. Правая колонна Катюжинского — 3 батальона, 1 эскадрон и 8 орудий — направлена была к Ченгоулинскому перевалу; левее ее колонна Лисовского в составе 6 батальонов и 22 орудий перешла в наступление на Тумынлинский перевал, а левая колонна Кондратовича — 9 батальонов, 28 орудий и 8 пулеметов — двинулась к Тумыньцзилинскому перевалу. Правый фланг корпуса прикрывался конницей Грекова. В резерве командира корпуса оставалось 6 батальонов, 16 орудий и 8 пулеметов. Фронтальное наступление всех трех колонн на японские позиции оказалось неудачным. Правая колонна задержана была наступлением японцев против левого фланга 4-го Сибирского корпуса и ввязалась в бой у Мяохуоггу. Средняя колонна, подойдя к перевалам, была остановлена огнем японцев и продвинуться не могла. Попытка Кондратовича охватить японскую позицию на неприступных склонах высот также оказалась безуспешной. Неудачу дневной атаки командир 1-го Сибирского корпуса пытался возместить ночной атакой, но разрозненные действия различных передовых частей 1-го Сибирского корпуса без взаимной связи при бездействии остальных частей против численно превосходных сил японцев успеха не имели.

Не больше успеха имело наступление 3-го Сибирского корпуса. Командир корпуса Иванов организовал наступление двумя колоннами. На правую колонну Данилова — 10 батальонов и 4 орудия — возложена была задача по захвату горы Лаутхалаза, а левая колонна Ренненкампфа в составе 11 батальонов и 26 орудий должна была овладеть тремя перевалами вдоль дороги Ходигоу — Бенсиху. В Каотайцзы сосредоточен был сильный резерв из 10 батальонов и 2 казачьих сотен под командованием генерала Кашталинского. Левый фланг Восточной группы обеспечивался конницей Самсонова южнее Уйнюнина и отрядом Любавина, который еще накануне выдвинулся в Даюйнуза. С утра 11 октября 3-й Сибирский корпус начал усиленный обстрел Лаутхалазы огнем 12 орудий, установленных в Каотайцзы, Ходяпуза и отчасти на левом берегу Тайцзыхэ, однако артиллерийская подготовка оказалась бесцельной, потому что на этой скалистой горе, которую японцы считали неприступной, они имели лишь слабое сторожевое охранение.

Только в 12 часов Данилов начал наступление по необследованной местности, где неожиданно встречались скалистые преграды и малодоступные овраги. Понеся большие потери от огня хорошо замаскированного противника, Данилов к ночи отошел в исходное положение. Поддержка русской артиллерии в связи с дальностью ее расположения от объекта обстрела оказалась малосущественной. Фронтальное наступление Ренненкампфа против слабых сил японцев, укрепившихся на позициях, не имело успеха. Потери от огня японцев вынудили Ренненкампфа с наступлением темноты также отойти в исходное положение. Для вторичной атаки, которая предполагалась к вечеру, Ренненкампф получил от командира 3-го Сибирского корпуса в виде подкрепления пять батальонов, однако активности он не проявил. Атака была отложена на ночь, а в связи с отходом Самсонова она вообще не состоялась. Отряд Самсонова оставался весь день в бездействии. Любавин был отброшен японским батальоном, выдвинутым к Иодавану для прикрытия фланга. Прибывший сюда с частью своего отряда Самсонов на атаку японцев не решился, а просьба его о подкреплении не встретила сочувствия у Ренненкампфа. Чрезмерная осторожность Ренненкампфа вполне совладала с решением Штакельберга, который, узнав об отступлении 4-го Сибирского корпуса, приказал войскам Восточного отряда приостановить наступление. Так закончилось 11 октября неудачное наступление Восточного отряда, задуманное без учета характера местности. Фронтальная атака японских позиций на малодоступных скалистых высотах закончилась потерей 5000 человек только в левом крыле отряда. Наступление велось без взаимной связи между отдельными колоннами. Выделенные крупные резервы в составе пехоты, артиллерии и даже пулеметов, ослабляя силу наступления, оставались в бездействии или использовались нецелесообразно, будучи расходуемы по частям.

Захват японцами Двурогой сопки

Неясность донесений Штакельберга вводила Куропаткина в заблуждение о положении на фронте Восточного отряда. Командующему русской армией представлялись еще возможными наступательные действия на левом фланге. Он решил продолжать 12 октября оборону на фронте Западного отряда, сделав попытку продвинуть вперед отряд Штакельберга. В то же время Ояма еще не отказался от выполнения своего плана, заключавшегося в удержании на месте своего правого крыла, энергично наступая левым крылом в охват правого фланга Манчжурской армии. Эта задача должна была решиться выходом 2-й армии на линию Панькхиопу — Лютангоу с оттеснением правого фланга русской армии к Сахэпу. Японцы, ободренные неудачей русского наступления, решили окончательно захватить инициативу действий в ночных боях, заняв удобные исходные позиции для последующего наступления с утра 12 октября. Командующий 1-й армией Куроки наметил захват в ночь на 12 октября высот между Сялиухэцзы и Янсанзаем, а Нодзу наметил захват в ночном бою Двурогой сопки. Оку полагал возможным захват в ночном бою Лунвапмяо на участке 3-й дивизии и Ланцзыгая на участке 6-й дивизии, предписав войскам перейти в дальнейшее наступление с утра 12 октября. На 3-ю дивизию возложена была задача по выходу на линию Сахэпу — Ламатунь. 6-я дивизия должна была действовать в связи с 3-й дивизией и выйти на линию Ламатунь — Лишинпу. 4-й дивизии предписывалось продвинуться к Куанлинпу, создавая угрозу правому флангу 17-го корпуса. Ночные бои начались наступлением 10-й японской дивизии, усиленной резервным полком, на Двурогую сопку, которая была занята 6 батальонами и 16 орудиями выдвинутого сюда накануне авангарда 1-го армейского корпуса под командованием генерала Мандрыки. Японцы наступали двумя колоннами. Правая колонна, составляя 6 батальонов 20-й бригады, двинулась к Двурогой сопке для охвата ее с востока. Для охвата сопки с запада назначена была колонна в составе 9 батальонов 8-й бригады и резервного полка. После полуночи, сохраняя полную тишину, по световому сигналу одновременно двинулись японские колонны к объекту] атаки с примкнутыми штыками. Для опознания своих японцы имели на левых рукавах шинели белые повязки. Предшествуемые дозорами на расстоянии 30 м, двигались японцы в ночную атаку, сохраняя локтевую связь между бойцами. Полки следовали двумя эшелонами, имея в первом эшелоне по два развернутых батальона. Вторые эшелоны двигались за первыми на расстоянии около 100 м во взводных колоннах. Правая колонна, приблизившаяся к сопке, была встречена сильным огнем русских со стороны сопки и деревни Танхайши. Японцы зажгли деревню и бросились в штыки. В то же время Двурогая сопка оказалась охваченной с запада 8-й бригадой. Защитники сопки и Танхайши вынуждены были с большими потерями отступить к Санцзяцза. За захват Двурогой сопки японцы заплатили большими жертвами (1500 человек), но зато они вклинились в центр русского расположения, создавая угрозу прорыва, и заняли при этом удобное исходное положение для действий по флангам прорванного фронта. В этом ночном бою моральное истощение 10-й дивизии было так велико, что Нодзу вынужден был вывести ее в резерв.

Ночные бои на остальном фронте.

Позднее начались ночные бои за правым флангом 10-й дивизии, на участке отряда Мау и 4-го Сибирского корпуса. 3-я бригада 2-й японской дивизии перешла в наступление на Сялиухецзы, где располагалась на позициях бригада генерала Левестама (4-й Сибирский корпус). 15-я бригада в это время двинулась к высотам у деревни Елуа.К утру русские вынуждены были очистить занимаемые позиции и отойти. С таким же успехом продвинулась в ночном бою гвардейская дивизия, заняв к утру 12 октября Лаоцзяньюй и Маньхуагоу. На фронте Западного отряда японцам в течение ночи также удалось достигнуть некоторого успеха. 5-я японская дивизия в ночь на 12 октября захватила русские передовые окопы у деревни Шилихэ и подтянула свою артиллерию к Сяовэньгоу, облегчив тем самым атаку русских позиций с утра. Точно так же 3-й дивизии удалось под прикрытием ночи занять исходное положение в непосредственной близости к Ендолиулу, а 6-я дивизия выдвинулась своим левым флангом к Эршицзяцза, создавая угрозу правому флангу 17-го корпуса.В итоге ночные бои на всем фронте оказались неудачными для русской армии и закончились потерей некоторых выгодных позиций и занятием японцами исходного положения для предстоящего наступления с утра 12 октября.

Наступление японцев 12 октября

На 12 октября задача Манчжурской армии формально оставалась прежней. Правое крыло армии должно было удержаться на занимаемых позициях. Восточному отряду предстояло выполнить поставленную ему ранее задачу по захвату перевалов при содействии отрядов Ренненкампфа и Самсонова, которые должны были выйти в тыл Куроки. Однако мероприятия Куропаткина и Штакельберга на предстоящий день боя нисколько не отражали первоначальных предположений об упорной обороне Западного отряда и наступлении Восточного отряда. Бильдерлингу предлагалось в случае обхода его правого фланга отойти на Лютангоу — Хуньбаошань. Командиру 10-го корпуса предписывалось образовать сильный резерв за своим левым флангом для отражения возможного прорыва японцев на стыке 10-го армейского и 4-го Сибирского корпусов. В свою очередь Штакельберг на этот день предусматривал ряд мероприятий по парированию наметившегося прорыва центра, а Куропаткин через свой штаб указывал Штакельбергу, что “под давлением превосходных сил” Восточному отряду надлежит отходить на Баньянуза, прикрывая левый фланг Манчжурской армии. В ожидании прорыва центра Куропаткин отдал приказание Штакельбергу о переброске 2-го Сибирского корпуса в Янсинтунь. Между тем японцы готовились к наступлению, усилив свой правый фланг из опасения выхода русских в тыл. К Бенсиху, как уже сказано, была направлена бригада генерала Шимамуры. Сюда же была притянута 2-я кавалерийская бригада принца Канина из Дайяопу. 12 октября на фронте Западного отряда наступление японцев началось на рассвете, а к 9 часам 4-я японская дивизия уже заняла Татай и подходила к Халянтаю. В связи с этим отряд Стаховича был усилен полком из резерва. Дальнейшему развитию наступления 4-й дивизии мешало наличие 6-го Сибирского корпуса за правым флангом 17-го корпуса. В то же время 6-я японская дивизия, начав ранним утром артиллерийскую подготовку, перешла в наступление на Цунлуньянтунь и Эршицзяцза. Стоявшие в Эршицзяцза перемешавшиеся части 3-й и 35-й пехотных дивизий, обстреливаемые фланговым огнем справа, в беспорядке отступили, оставив японцам две батареи. Предпринятая командиром 17-го корпуса Волковым контратака была отбита японцами с большими потерями для русских. Столь же неудачной оказалась попытка восстановить положение выдвижением к Сяодунтаю полка 6-го Сибирского корпуса, переброшенного еще накануне к Ченлютангоу. При подходе к Ланцзыгаю в густых построениях полк, обстреливаемый сильным огнем японцев, понес большие потери и вернулся в исходное положение. Стахович пытался оказать поддержку флангу 17-го корпуса наступлением частью своих сил к Эршицзяцза, но атака 6-й японской дивизии на Цунлуньятунь вынудила его очистить эту деревню и отойти к Хунлину. В центре расположения 17-го корпуса части 6-й японской дивизии при поддержке частей 3-й дивизии заняли Ендолиулу. Командовавший войсками, расположенными на передовой позиции 17-го корпуса, генерал Защук, считая дальнейшую борьбу бесполезной, приказал своим войскам отойти на главную позицию Ченлютангоу — Панькхиопу, но деморализованные неудачами войска, отступая в беспорядке, прошли указанный им рубеж и продолжали отступление к северу. 6-й Сибирский корпус, расположенный в районе Шаулинза — Далиантунь, оставался безучастным свидетелем происходящих на фронте 17-го корпуса событий, продолжая считать себя в резерве командующего Манчжурской армией.

Между тем 3-я дивизия Ошима, выжидавшая результатов боя 6-й дивизии, в 15 часов перешла в наступление на Шилихэ с охватом деревни со стороны железной дороги. Остававшиеся еще здесь части 17-го корпуса не выдержали натиска и отступили, оставив японцам несколько орудий. Только отсутствие преследования со стороны японцев позволило собрать у станции Шахэ отступающие в беспорядке части 17-го корпуса и в ночной темноте переправить их вброд через реку Шахэ, расположив их на позиции Линшинпу — Ламатунь. Отряд Стаховича, задержавшийся в течение ночи в Хунлину, утром отошел к северу, после чего был расформирован.

Главные силы японцев в этот день не переходили линии Хуньбаошань — Ченлютангоу. 10-й корпус, не встречая нажима со стороны японцев, продержался на своей позиции до темноты и после отступления 17-го корпуса получил приказание от командира Западного отряда отойти на позиции Кудяцза — Ченсанлинцза. 6-й Сибирский корпус отошел на линию Ланьшаньпу — Пенднанза. Таким образом, бои 17-го армейского корпуса, не поддержанного ни 6-м Сибирским, ни 10-м армейским корпусами, закончились отступлением всего Западного отряда и “стратегического” резерва Куропаткина.

Наступление 6-го Сибирского корпуса во фланг 2-й армии Оку могло бы в значительной степени изменить обстановку, но командир корпуса Соболев не обнаруживал склонности к проявлению наступательной инициативы, а Куропаткин, окончательно утративший веру в успех своего наступления, очевидно, придерживал свой “стратегический” резерв для прикрытия ожидаемого отступления Манчжурской армии. В центре Манчжурской армии к утру 12 октября главные силы 4-го Сибирского корпуса сосредоточены были к Хааматану, куда после ночного боя отошел отряд Мау. Бригада Коссовича (4-го Сибирского корпуса) располагалась на фронте Янсанзай — Дунгаолингоу. Отряд Мищенко, стоявший у Хааматана, передвинулся к востоку для охраны левого фланга 4-го Сибирского корпуса. 15-я бригада Окасаки укрепилась после ночного боя севернее Елуа. Развернувшаяся правее Окасаки 3-я бригада Матсунаги атаковала части 4-го Сибирского корпуса и вынудила их отойти, но после полудня Матсунаги, получивший приказание перебросить свою бригаду на правый фланг 1-й армии, прекратил дальнейшее наступление и, дождавшись темноты, двинулся в указанном направлении.

В 9 часов утра японская гвардия перешла в наступление, охватывая левый фланг 4-го Сибирского корпуса, прикрывшись со стороны 2-го Сибирского корпуса заслоном в составе двух рот. Мищенко и конница Грекова, стоявшая у Наньгоу, были отброшены к северу. Опасаясь за свой тыл, которому угрожал 2-й Сибирский корпус, начальник гвардейской дивизии дальше Хуагоу не продвигался. Командир 2-го Сибирского корпуса, на виду у которого наступала гвардия, не использовал возможности нанести ей удар во фланг и тыл и оставался на месте, укрепляя свои позиции. В конце дня 10-я японская дивизия, усиленная двумя резервными бригадами, при поддержке 72 орудий, развернувшись у Танхайши, пыталась захватить Хааматан, но была отбита войсками 4-го Сибирского корпуса, подкрепленными двумя полками 1-го армейского корпуса. На фронте Восточного отряда 12 октября едва ли кто-нибудь думал о наступлении. После неудачных попыток ночных атак на некоторых участках войска Восточного отряда были деморализованы неприступностью позиций противника. Расположенные против Восточного отряда три японских резервных бригады, подкрепленные бригадой 12-й дивизии, также не думали об активных действиях, выжидая решительных результатов на левом фланге общего фронта японских армий. Еще накануне временно командующий 1-м Сибирским корпусом Гернгросс отдал приказание, которым предусматривались оборонительные действия: “на завтра и в последующие дни до получения нового приказания войскам 1-го корпуса ставится задачей удержание занятых ими позиций”. 1-й Сибирский корпус вел в этот день вялую артиллерийскую перестрелку, отложив переход в наступление на ночь, но в дальнейшем в связи с необходимостью выделения из состава корпуса сильного резерва в Шанпитайцзы взамен передвинутого в Ясинтунь 2-го Сибирского корпуса Гернгросс от ночной атаки отказался.

3-й Сибирский корпус с утра открыл артиллерийский огонь по горе Лаутхалаза и прилежащим к ней позициям с целью отвлечения внимания японцев от их правого фланга, где предполагалось начать атаку. Между тем японцы усиливали свой правый фланг, перебросив сюда артиллерию, и, пытаясь создать угрозу обхода крайнего левого фланга русских, появились на левом берегу Тайцзыхэ. Отряд Любавина продолжал оставаться на месте, но около полудня обстановка на правом фланге японцев резко изменилась: подошедшая сюда кавалерийская бригада принца Канина, поставив на позицию свою единственную батарею и несколько пулеметов, неожиданно обстреляла с близких дистанций отряд Любавина. Любавин поспешно отошел к востоку, а затем переправился на правый берег Тайцзыхэ. Подвергшиеся после этого фланговому огню отряды Самсонова и Ренненкампфа также начали отступление. Командир 3-го Сибирского корпуса Иванов, узнав об отступлении Ренненкампфа и Самсонова, отвел свой корпус к северу. Так пятился назад левый фланг Манчжурской армии при появлении слабых сил японской кавалерийской бригады. День 12 октября характеризуется окончательным отказом русской армии от наступления и переходом к обороне и даже частичному отступлению. Если в предыдущие дни наступательной операции у командования Манчжурской армии еще оставалась надежда на возможность охвата правого фланга японской армии, то день 12 октября обнаружил всю неприспособленность руководящего состава Восточного отряда к решительным и целесообразным действиям. Русские генералы не решались на атаки японских позиций, откладывая на ночь активные действия, которые в дальнейшем под тем или иным предлогом отменялись.

Куропаткин не сумел настоять на выполнении своего плана. Поставленный в зависимость от действий японцев, Куропаткин перенес центр своего внимания от Восточного отряда к 4-му Сибирскому корпусу, где противник, нащупав стык между Западным и Восточным отрядами, наметил прорыв русского фронта. Разрозненные действия русских войск не дали успеха. Отсутствие взаимной поддержки в русских войсках и полное отсутствие инициативы их командного состава позволили японцам действовать смело, подставляя безнаказанно свой фланг и даже тыл. В то же время японское командование, не имея сил для охвата флангов, попыталось развить наступление против центра Манчжурской армии. Японцы достигли ряда успехов, но обычный для них отказ от преследования остановил дальнейшее развитие успеха. Распоряжения Куропаткина на 13 октября отражали внутреннее состояние русского командования, утратившего равновесие в связи с неудачами в предыдущих боях. Вначале Куропаткин предполагал перейти в наступление всеми силами, сосредоточенными на правом фланге Манчжурской армии, включая сюда охраняющий отряд Дембовского, но эта целесообразная мысль не получила осуществления. После некоторых колебаний Куропаткин решил перейти к обороне.

Западному отряду приказано было удерживать за собой рубеж реки Шахэ, 4-й Сибирский корпус, занимавший выдвинутое положение, отодвигался в тыл, а Восточному отряду приказано было перейти к обороне на фронте Баньяпуза —Гаотулинский перевал. Инициатива действий была в руках японцев, но недостаток сил и средств по сравнению с численно превосходной армией русских вынудил японское командование ограничиться весьма скромной задачей, которая в результате не могла дать крупного успеха. Директивой Ойямы 1-й армии Куроки предписывалось выйти на линию Хайгоу — Самуфань. При этом Ояма сделал попытку отрезать русским путь отступления быстрым выдвижением в тыл русских 3-й бригады Матсунаги. 4-й армии Нодзу приказано наступать на Люцзянтунь — Ченсанлинцзу, а 2-й армии Оку — на Сахэпу — Линшинпу. Растянутый фронт русских и уступное положение 6-го Сибирского корпуса на правом фланге противника заставили японское командование отказаться от охвата фланга, и наступление японцев приобретало явно фронтальный характер. К утру 13 октября русская армия располагалась на широком фронте. 6-й Сибирский корпус, включенный по настоянию Бильдерлинга в состав Западного отряда, оставался с районе Ланыианьпу — Пендианза, уступом за правым флангом Западного отряда. 17-й корпус, расположив 3-ю дивизию на позиции Кудяза — Сыфантай, остальными своими войсками — 35-й дивизией и бригадой, переброшенной накануне из 9-й дивизии 10-го корпуса — занимал водный рубеж Линшинпу — Ламатунь. 10-й армейский корпус к этому времени окопался на линии Юйцзяваза — Двугорбая сопка, приспособив ряд местных предметов к обороне. Между 10-м армейским и 4-м Сибирским корпусами выдвинута была 37-я дивизия 1-го армейского корпуса, которая вместе с подчиненным Мейендорфу отрядом Мау развернулась на линии Хэшэнгоу — Хааматан. Левее располагался 4-й Сибирский корпус на позиции Мяогоу — Дунгаолингоу. К левому флангу 4-го Сибирского корпуса примыкал усиленный 4-м Сибирским полком отряд Мищенко. В Восточном отряде 1-й Сибирский корпус занимал фронт Инцзяпу — Гаоцзяпу. 3-й Сибирский корпус располагался на фронте Падайцзяюй — Иогоухэ, имея за своим левым флангом в Уйнюнине отряд Ренненкампфа. В районе Янсинтунь — Баньяпуза 2-й Сибирский корпус оставался в резерве Восточного отряда, укрепляясь на позициях.

Отряды Самсонова и Любавина были вновь выдвинуты на левый берег реки Тайцзыхэ. Правый фланг Манчжурской армии прикрывался отрядом Дембовского в Сяохантайцзы — Дахантайцзы. Отряд этот, подчиненный Бильдерлингу, к вечеру был подтянут к 6-му Сибирскому корпусу.

Фронт японских армий после боя 13 октября продвинулся несколько вперед. Крайний правый фланг японского расположения прикрывала 2-я кавалерийская бригада Канина, оставшаяся после вчерашнего боя на левом берегу Тайцзыхэ. Резервные бригады и 12-я дивизия продолжали оставаться на занимаемых ими ранее позициях. 3-я бригада Матсунаги, направленная на поддержку правого крыла армии Куроки, подходила к Ченгоулинскому перевалу. Левее Умесавы располагалась гвардейская дивизия, достигая левым флангом Цуньэ. Левый фланг 1-й армии заканчивался севернее деревни Елуа, где была расположена 15-я бригада 2-й дивизии. На фронте 4-й армии от Елуа до Шуаттайцзы оставались 10-я дивизия и резервные бригады. 5-я дивизия сосредоточена была в Гушуцзы в армейском резерве. 2-я армия располагалась 3-й и 6-й дивизиями на линии Ванцзялоцза — Хангуйпу, имея на правой стороне реки Шахэ 4-ю дивизию в районе Цуньлуньтунь — Татай. Левый фланг общего японского фронта обеспечивался 1-й бригадой Акиямы, главные силы которой сосредоточены были в Сандепу. Штаб Ойямы оставался в деревне Мутоусо. Соотношение сил враждующих сторон и группировка Манчжурской армии, допускавшая охват армии Оку, безусловно благоприятствовали наступательным действиям русской армии.На фронте Западного отряда японцы с утра 13 октября не проявляли активности. Начатая ими артиллерийская и ружейная перестрелка в разведывательных целях не препятствовала русским войскам продолжать укрепление на занимаемых ими позициях. Только к 16 часам части 4-й японской дивизии появились у Шоуялинцза и Кисяотунь, угрожая правому флангу 17-го корпуса, но дальше они не двигались, учитывая наличие уступом за ним 6-го Сибирского корпуса, которому к вечеру приказано было выдвинуться к Шоуялинцза. Японцы держались весь день пассивно также перед фронтом 10-го корпуса. На участке 1-го армейского корпуса японцы с утра начали сильный артиллерийский огонь, усиленно ведя разведку мелкими партиями. Разрыв между 1-ми 10-м корпусами вынудил Мейендорфа образовать за своим правым флангом уступ для парирования возможного охвата, но противник здесь в наступление не переходил. Узнав только в полдень об отходе еще прошлой ночью 10-го армейского корпуса к реке Шахэ, Мейендорф отвел свои войска на Иншоутуньские высоты. Отряд Мау отступил к Эрдагоу. На участке 4-го Сибирского корпуса с утра происходила артиллерийская перестрелка, и только в 18 часов 15-я бригада Окасаки, усилив здесь артиллерийский огонь, перешла в наступление и вынудила 4-й Сибирский корпус очистить занимаемые им позиции. Корпус отошел к Фындяпу. Мищенко занимал приданным ему 4-м Сибирским полком сопку, что севернее Мяохуопу. Правее на позиции расположилось несколько спешенных казачьих сотен. С утра части гвардейской дивизии атаковали отряд Мищенко, охватывая его левый фланг, угрожая тылу 4-го полка и осыпая его артиллерийским огнем. В результате отряд Мищенко понес огромные потери от артиллерийского огня противника. Расстрелявшие свои патроны русские солдаты переходили местами в штыковую контратаку. При поддержке прибывшего сюда батальона из состава 1-го армейского корпуса атака японцев была отбита, но с наступлением темноты отряд Мищенко отошел к Янсинтуню. Штакельберг, который решил удержаться на занимаемых им позициях, доносил командующему армией, что войска его отряда “будут бороться на занятых ими позициях до последнего. Отступления не будет”.

2-й Сибирский корпус, оставаясь в резерве отряда, выдвинул 6 батальонов, 1 эскадрон и 24 орудия под командой генерала Алексеева для поддержки отступавшего отряда Мищенко. В своем движении отряд Алексеева столкнулся с частями японской гвардейской дивизии. Начав подготовку атаки огнем артиллерии, Алексеев перешел в наступление на сопку, охватывая ее слева, но дальнейшая атака сопки была приостановлена в связи с полученной Штакельбергом запоздалой директивой Куропаткина, в которой извещалось об отходе еще вчера Западного отряда к Шахэ, а потому Восточному отряду предлагалось “отказаться от дальнейших действий по овладению перевалами, стянуть войска, вам вверенные, и занять положение, обеспечивающее левый фланг армии. Стягивание войск необходимо произвести возможно быстрее, ибо дальнейшая неудача на правом фланге армии может повести к отступлению к Мукдену правого фланга армии уже с завтрашнего дня”.Этой же директивой предлагалось отвести отряд Ренненкампфа в Санцзяцзы.

На фронте 1-го Сибирского корпуса 3-я бригада Матсунаги, поддержанная артиллерией, еще с утра перешла в наступление севернее Ченгоулинского перевала, но наступление японцев было остановлено фланговым огнем русских, занимавших перевал. 3-й Сибирский корпус весь день оставался на занимаемых позициях, ведя с противником перестрелку. Резервные бригады и 12-я дивизия, растянутые на 20 км, ничего не предпринимали. В связи с отходом отряда Мау и 4-го Сибирского корпуса в течение ночи весь Восточный отряд был отведен к северу. Таким образом, в день 13 октября японские войска не выполнили поставленной им задачи. Не удалось также обходное движение бригады Матсунаги. В распоряжениях Куропаткина проглядывал не только полный отказ от наступления, но уже намечались мероприятия по обеспечению отступления Манчжурской армии к Мукдену.

К утру 14 октября Манчжурская армия своим левым флангом отошла к северу. 6-й Сибирский и 17-й армейский корпуса оставались на местах, имея частично свои войска выдвинутыми на левый берег Шахэ. Слева к 17-му корпусу примыкал 10-й корпус на участке Ламатунь — Шанланцза, куда корпус отошел после неудачного ночного боя. В центре русского фронта 1-й армейский корпус оставался выдвинутым вперед, на позиции Хэшэнгоу — Иншоутунь. Отряд Мищенко, вновь выдвинутый к северу от Иншоутунь, прикрывал отступление 4-го Сибирского корпуса, который к утру 14 октября сосредоточился к Эрдагоу. Восточный отряд, покинув занимаемые им в течение многих дней позиции, отошел к северу. Отступивший 2-й Сибирский корпус вернулся в район к северу от Сунупуэза, примыкая к 1-му Сибирскому корпусу, который закреплялся на позициях севернее Баньянуза. На левом фланге Манчжурской армии 3-й Сибирский корпус развернулся главными силами на фронте Чинхизай — Гаотулинский перевал. Отряд Ренненкампфа с Самсоновым и Любавиным находился в отступлении к деревне Санлунью. Связью между Западным и Восточным отрядами служила конница Грекова. Группировка Манчжурской армии допускала переход в наступление на правом фланге, где были сосредоточены крупные силы, но Куропаткин уже не думал о наступлении, поставив своим войскам задачу лишь по удержанию занимаемых позиций. В то же время Ояма поставил своим армиям задачу по достижению рубежей, указанных директивой еще накануне. Отступление крупных сил Восточного отряда позволило Куроки сосредоточить свои действия против центра русской армии. Бригаде Матсунаги приказано было выдвинуться к Шанпитайцзы в попытке охватить левый фланг 1-го Сибирского корпуса. 5-я дивизия, переданная временно в распоряжении Куроки из состава 4-й армии, получила задачу по захвату Вайтошань. Гвардейская и 2-я дивизии двинуты были в общем направлении на Фындяну. 10-й дивизии предписывалось перейти в наступление на Хэшэнгоу.

2-я армия Оку, по-видимому, отказалась от рискованной операции по охвату правого фланга Манчжурской армии и центром своего внимания поставила Ламатунь, которую наметила атаковать совместными усилиями частей 3-й и 6-й дивизий с одновременным наступлением частью сил против Линшинпу. Между тем Бильдерлинг, получивший задачу по удержанию позиций, решил перейти своим правым флангом в наступление, испросив соответствующее разрешение Куропаткина, но последний, по своему обыкновению, никаких конкретных указаний не дал. Не возражая против наступления, Куропаткин указал лишь на необходимость согласования наступления Западного отряда с действиями прочих корпусов: “Если вы будете атакованы и противник будет отбит, то в этом случае переход в наступление будет зависеть от вашего усмотрения”.

Утром 14 октября началось наступление Бильдерлинга. 6-й Сибирский корпус двинулся на Татай и Хунлипу. Отряд Дембовского (14 батальонов, 16 сотен и 32 орудия) должен был содействовать наступлению 6-го Сибирского корпуса движением во фланг и тыл 2-й армии Оку в общем направлении на Сяоючунпу. Конница Грекова была передвинута к Синьтайцзы для обеспечения правого фланга наступательного движения. Заняв к 7 часам утра исходное положение на линии Шоуялинза — Далиантунь, 6-й Сибирский корпус направил правую колонну в составе бригады под командованием начальника 72-й дивизии Туган-Барановского на Татай и левую колонну — бригаду 55-й дивизии под командованием Лайминга — на Хунлину. За бригадными колоннами двигались главные силы 6-го корпуса. К полудню правая колонна, отбросив авангарды 4-й японской дивизии, заняла Сандиоза, а части главных сил выбили противника из деревни Вучжанин, однако левая колонна, встретив упорное сопротивление противника в Чанлину, начала отходить. Правофланговые части 6-го Сибирского корпуса, вместо поддержки колонны Лайминга движением во фланг и тыл японцам у Чанлину, начали также отходить. В результате к вечеру весь корпус отошел в исходное положение. В конечном итоге наступление 6-го Сибирского корпуса, в котором более половины войск не принимало участия в бою, закончилось неудачей. В свою очередь отряд Дембовского, двинувшийся в указанном ему направлении, отбросил передовые части конницы Акиямы из Фуцзячжуаньцзы и Лидиутунь. Наступление 6-го Сибирского корпуса и отряда Дембовского не было согласовано по времени, и выдвижение Дембовского за линию Лидиутунь — Фуцзячжуаньцзы последовало уже после отступления 6-го Сибирского корпуса и было японцами отбито. В то же время японцы перешли в наступление на фронте Западного отряда, начав на рассвете артиллерийский обстрел русских позиций.

Заняв исходное положение на линии Юйцзяваза — станция Шахэ — Чанлину, японцы перешли в наступление на Линшинпу и Ламатунь. Бой за Линшинпу длился до 14 часов, когда японцы под проливным дождем, обойдя деревню двумя ротами, ворвались в нее, поражая фланговым огнем позиции Западного отряда. Попытки русских контратакой вернуть деревню не удались. Дальнейшее распространение японцев к северу было остановлено при помощи выдвинутых из резерва двух батальонов. Одновременно японцы начали наступление на Ламатунь из рощи, что восточнее станции Шахэ. Наступая под сильным артиллерийским и ружейным огнем русских, японцы начали окапываться перед позицией своего противника и даже частично отходить. На участке 10-го корпуса ночная атака частей 3-й японской дивизии на Хоутхайскую сопку была отбита. Также неудачной оказалась атака японцев на Юйцзяваза, занятую двумя батальонами 10-го корпуса, однако перед рассветом японцы вновь атаковали Хоутхайскую сопку и Юйцзяваза и захватили названные пункты. Прорвав в ночь на 14 октября фронт 10-го корпуса, который в течение ночи израсходовал свой резерв, японцы беспрепятственно двинулись на Сахэпу, вынудив русских очистить эту деревню. В это время командир 10-го корпуса получил сообщение начальника штаба армии, что Куропаткин “со всеми имеющимися под рукой силами переходит в наступление против правого фланга противника в направлении Нанганза — Кудяцза”.

Случевскому приказано было перейти в наступление, как только предводительствуемый Куропаткиным резерв появится на фланге противника. Для атаки Сахэпу Случевский направил два батальона вдоль Мукденской дороги и два батальона со стороны Шанланцза. Три батареи, заняв позиции южнее Падяза, содействовали атаке Случевского на Сахэпу. В результате северная часть Сахэпу оказалась в руках русских. Необходимая помощь в виде резерва Куропаткина еще не прибыла. Пока резерв Куропаткина готовился к переходу в наступление из Санцзяцзы на Нанганза и Кудяцза, на участке 1-го армейского корпуса протекал бой с частями армий Нодзу и Куроки. Занимаемая 37-й дивизией Чекмарева позиция на линии Хэшэнгоу — Иншоутунь не имела обстрела из-за ряда сопок, возвышавшихся перед расположением дивизии. Правый фланг позиции прикрывался 88-м полком 22-й дивизии. Связь с 10-м корпусом поддерживалась казачьим полком. Остальные три полка 22-й дивизии находились в резерве командующего армией. Отряд Мау, который временно подчинен был командиру 1-го армейского корпуса и по приказанию последнего должен был прикрывать позиции 37-й дивизии слева, в течение ночи отошел. За левым флангом 37-й дивизии отряд Мищенко вновь был выдвинут на линию фронта и сосредоточился в районе Иншоутунь.

В 9 часов, началось наступление японцев против левого фланга позиции Чекмарева. 15-я бригада Окасаки была отбита огнем отряда Мищенко. На остальном фронте 37-й дивизии наступали части 11-й и 10-й резервных бригад. Вторичная атака японцев на левом фланге 1-го армейского корпуса сопровождалась поддержкой сильной артиллерии, установленной на позиции южнее Иншоутуня и фланкирующей расположение 37-й дивизии.

В то же время 88-й полк выдерживал натиск противника. Сильным артиллерийским и ружейным огнем полку удалось отразить атаку японцев, но около полудня 88-й полк получил приказание отойти в Санзянцзы на присоединение к резерву командующего армией. 88-й полк начал отходить, причем правофланговые части 37-й дивизии, не зная причин выхода из боя 88-го полка, начали также отступление. В это время командир 1-го армейского корпуса Мейендорф получил приказание Куропаткина о наступлении для ликвидации прорыва на фронте 10-го корпуса с таким расчетом, чтобы правый фланг наступающих частей 1-го армейского корпуса связался с левым флангом наступающего на Нанганзу резерва Куропаткина. Этот искусственно задуманный маневр не удался. Прежде чем Мейендорф сумел организовать предписанное ему наотупление, японцы, пользуясь очищением русских позиций 88-м полком, начали обходить правый фланг Мейендорфа, поражая позиции 37-й дивизии сильным фланговым огнем артиллерии. Скованный противником, начальник 37-й дивизии, получив приказ о наступлении, решил удержаться на месте и выждать момент для начала движения, но обстановка с течением времени на фронте дивизии ухудшилась: отряд Мищенко под натиском 2-й японской дивизии отступил и открыл левый фланг 37-й дивизии, а артиллерия противника с фланговых позиций продолжала осыпать войска Чекмарева сильным огнем. Это обстоятельство заставило Чекмарева частично отвести войска в тыл. В то же время остальные войска начали самостоятельно отступать под перекрестным огнем японцев по глубокой грязи, пробивая себе дорогу в тыл штыковым боем с прорвавшимися туда мелкими партиями японцев. Попытка Чекмарева удержать войска на линии реки Шахэ не увенчалась успехом: японцы поражали долину реки сосредоточенным огнем горной артиллерии с высот, очищенных войсками 37-й дивизии. В то же время левый фланг отступающих находился под угрозой охвата.Переправившись через реку Шахэ, 37-я дивизия расположилась на высотах западнее Эрдагоу. В то время, когда 37-я дивизия находилась в полном отступлении, резерв Куропаткина — 22-я дивизия под временным командованием Сивицкого — развернулся северо-восточнее Нанганза, установив артиллерию на позициях к югу от деревни Хуляутунь. После 17 часов Сивицкий перешел в наступление на Двугорбую сопку, направив для атаки Нанганзы 2 батальона Воронежского полка, составлявших правый фланг отряда. Два полка были направлены для атаки Двугорбой сопки с востока и юго-востока; остальные войска атаковали сопку с севера. После короткого боя Нанганза и Ченсанлинцза были заняты русскими, и передовые части двинулись даже к Хоутхайской сопке. Наступившие сумерки остановили развитие дальнейшего наступления, а полученные сведения о неудаче на фронте 10-го корпуса и 37-й дивизии побудили Куропаткина задержать отряд Сивицкого на занятом рубеже и ночью отвести его к сопке с деревом (Новгородская сопка). На фронте Восточного отряда серьезных событий не произошло, если не считать переброску 1-го Сибирского корпуса по требованию Куропаткина в район Санзянцзы — Лосянтунь в армейский резерв. Отряд Мау был направлен в Падяза, где он присоединился к 10-му армейскому корпусу. 4-й Сибирский корпус под влиянием отхода Восточного отряда также отошел на северный берег Шахэ. Остальные войска оставались на местах. На стороне японцев бригада Матсунаги выдвинулась к Шанпитайцзы, а 12-я дивизия — в Сашицяоцзы. 2-я кавалерийская бригада Канина последовала вслед за отступающим отрядом Ренненкампфа. В итоге дня все мероприятия Куропаткина по ликвидации незначительного прорыва на фронте 10-го корпуса не увенчались успехом. Командующий Манчжурской армией не использовал благоприятной группировки войск для нанесения удара во фланг 2-й японской армии мощным кулаком пятидесятитысячной группы, образовавшейся на правом фланге армии, а частный почин Бильдерлинга не получил нужного размаха. Прижатые к флангу 17-го корпуса 6-й Сибирский корпус и отряд Дембовского не имели ни времени, ни пространства для широкого охвата фланга японцев. Помимо того Соболев, так же как и Дембовский, организовал наступление только небольшой частью своих сил, ослабив тем самым силу наступления, которое было отбито с большими потерями. Поспешный отход Восточного отряда исключал возможность вклинения японцев между западной и восточной группировками Манчжурской армии. Заметно также падение энергии японского командования. Ояма не сумел использовать прорыва на фронте 10-го корпуса для развития успеха. Здесь несомненно представлялась возможность восполнить неудачу охвата правого фланга русской армии прорывом центра. Своевременная переброска сил к центру и развитие здесь успеха в северном направлении очевидно, побудили бы весьма осторожных и нерешительных русских генералов к поспешному отступлению. В последние дни сражения на Шахэ в действиях Оямы чувствовалось отсутствие ярко выраженной идеи и настойчивости в выполнении какого-либо плана. Невозможность применения привычного шаблона охватывающих действий парализовала творческую мысль японского полководца. Он не пытался путем перегруппировки своих сил создать благоприятные условия для выполнения давно задуманного охвата правого фланга русской армии, чему в полной мере способствовала пассивность Восточного отряда. Сосредоточение внимания Ойямы к центру русского фронта не влекло за собой создания соответствующей здесь группировки для развития успеха. Точно так же не совсем понятным является бросок в стык между Западным и Восточным отрядами только одной бригады Матсунаги, действия которой обещали весьма сомнительные результаты. Таким образом, бессистемность управления со стороны японского командования до некоторой степени упрочивает положение Манчжурской армии и дает возможность предпринять выгодную операцию; однако командование русской армии оказалось неспособным к решительным действиям.

Невыгодное для японцев соотношение сил и группировка армий на всем продолжении операции не давали решительного успеха японскому командованию. Бои сводились лишь к фронтальному отталкиванию русских. Столь выгодный охват флангов, культивируемый немецкой военной школой и с успехом применяемый Ойямой в тех случаях, когда инициатива наступления принадлежала ему, не может найти осуществления в операции на реке Шахэ, начатой по инициативе русских. Проявляемые местами непривычные для японцев признаки активности русских, развернутых на широком фронте, нарушали план японского главного командования. Робкие попытки Бильдерлинга продвинуть свой правый фланг вынудили Ояму окончательно отказаться от первоначально задуманной им охватывающей операции. Сосредоточение крупных сил в центре для прорыва русского фронта может привести к ослаблению левого фланга и угрозе быть отброшенным от железнодорожной магистрали. Очевидно, Ояма вторично после Ляоянской операции испытывал желание “отделаться” от русских на ближайшее время, дать отдохнуть своим войскам и предпринять операцию, которая принесла бы более выгодные результаты. Однако Манчжурская армия, не признавая себя побежденной, против своего обыкновения не отступала после первых неудач операции на реке Шахэ. В течение 15 октября русская армия укрепляла свои позиции, подготовляясь к обороне. Никаких активных задач на этот день Куропаткин не ставил своей армии. Так же мало склонен был к активности в этот день Ояма. Приказ японского главнокомандующего требовал от войск “быть готовыми к новому переходу в наступление”. Армиям предписывалось “устроить войска” и вести разведку в направлении на Мукден. Тем не менее на фронте Западного отряда завязался бой по инициативе командующего 2-й японской армией, который пытался несколько выровнять свой загнутый левый фланг. Атака конницы Акиямы на Лидиутунь с утра 15 октября была отбита, но жертвы, понесенные здесь русскими, были напрасны, потому что Куропаткин в предвидении возможного отступления Западного отряда приказал отвести отряд Дембовского в Дачжуаньхэ с задачей прикрытия отступления. На правом фланге 17-го корпуса произошла борьба за Линшинпу, которая осталась за японцами. Одновременно с этим на участке 17-го корпуса была по недоразумению потеряна деревня Ламатунь. Необходимость выделения резерва заставила командира корпуса вывести с передовой позиции части 3-й пехотной дивизии, переброшенные сюда накануне для поддержки 35-й дивизии. Расположенные по соседству войска, не понимая причины отхода частей 3-й дивизии, потянулись за ними, и, таким образом, весь участок от линии железной дороги до деревни Ламатунь был русскими очищен. Японцы не замедлили занять эту деревню, частично переправившись на правый берег реки Шахэ. Активности на остальном фронте японцы не проявляли. Выходом к реке Шахэ Ояма предполагал закончить многодневную, утомившую армию операцию в невыгодных условиях группировки, исключавшей возможность достижения решительных результатов. Выбитый из колеи Ояма, лишенный возможности проведения испытанного метода охватывающих действий, заметно утрачивал свою активность. Дальнейшее фронтальное отталкивание русской армии в центре при трудности продвижения своего левого фланга, сдерживаемого сосредоточенной группировкой русских, могло лишь создать предпосылки для обхода русскими левого фланга, что было связано с потерей единственной надежной коммуникации. Ояма решил ограничиться обороной на достигнутом рубеже. С другой стороны, Куропаткин, связанный политикой своего правительства, хотел возобновить попытку наступления, однако, задумав наступление, командующий русской армией не пришел к мысли о сколько-нибудь широкой операции, рассчитанной на достижение крупных результатов. Обстановка для широкой операции была благоприятна: группировка на правом фланге подсказывала охватывающие действия с целью оттеснения японцев от линии железной дороги.

Атака Новгородской и Путиловской сопок

На фронте 1-го армейского корпуса произошел упорный бой за обладание двумя сопками. Японцы, желая полностью обеспечить за собой левый берег реки Шахэ для придания большей устойчивости обороне, решили захватить Новгородскую сопку и начали предварительно обстрел деревни Шанланцза, занимаемой частями 10-го корпуса, который с большими потерями очистил эту деревню, переправившись на правый берег Шахэ.

С рассветом 16 октября японцы открыли сильный артиллерийский и пулеметный огонь по Новгородской сопке, занятой тремя батальонами 22-й дивизии, которые вынуждены были покинуть сопку и переправиться на правый берег реки. Заняв сопку, японцы начали поражать огнем расположенный у Сахэяна отряд Новикова (три полка 22-й дивизии), начавшего в 10 часов отход на Удьятунь. Японцы, переправившись через Шахэ, заняли Сахэян, но во второй половине дня контратакой отряда Новикова из Удьятунь были выбиты. Придавая большое значение Новгородской сопке, фланкировавшей долину Шахэ в обе стороны, а также сопке, находящейся западнее Новгородской (названной впоследствии Путиловской), Куропаткин решил удержать их за собой. Обе сопки расположены на возвышенности, спускающейся к Шахэ у Сахэяна крутым обрывом. Река Шахэ при незначительной ширине и глубине была вполне проходима. Сопки эти были захвачены были сборным японским отрядом генерала Ямада в составе 5 батальонов и 30 орудий. Между тем для поддержки 10-го корпуса из резерва была направлена на Шанланцзу и Сахэпу бригада Путилова (из состава 2-гоСибирского корпуса), получившая задание поддержать также, если понадобится, и 22-ю дивизию в ее борьбе за овладение Новгородской сопкой.

Путилов, прибывший с бригадой в Удьятунь, совместно с командиром 22-й дивизии Новиковым составили план атаки сопки. Три полка Новикова должны наступать с фронта со стороны Удьятунь, а бригада Путилова переходила в наступление для охвата сопок с запада. Кроме того, командиром 1-го Сибирского корпуса был направлен 36-й полк со стороны Сахэтунь. Впоследствии для атаки сопок было выделено еще два полка. Общее руководство действиями 25 батальонов, предназначенных для атаки сопок, поручено было командиру 1-го армейского корпуса Мейендорфу.

Начав артиллерийскую подготовку в 15 часов, русские войска в 17 часов перешли в наступление под сильным артиллерийским, пулеметным и ружейным огнем противника. К 20 часам, когда уже стемнело, наступающие части перемешались и в беспорядке рассыпались по близлежащим сопкам. Все три командира полка 22-й дивизии выбыли из строя. Кроме множества убитых и раненых, большое число солдат было отвлечено для переноски раненых, и командному составу с трудом удавалось восстанавливать порядок. В то же время 36-й полк, наступавший с востока, начал обходить сопку с юга и ворвался в передовые окопы японцев, отбросив последних штыковым ударом, подвергаясь в сумерках ружейному огню своих войск, наступавших правее. Одновременно с этим 36-й полк начал нести большие потери от огня противника, который с юга двигался на поддержку защитников сопки и вынужден был отступить на Сахэтунь. С запада наступал Путилов, имея один полк развернутым, а другой в резерве. Переправившись через реку, Путилов уже в темноте двинул свои войска к сопке, что западнее Новгородской. Под сильным огнем войска Путилова ворвались в передовые окопы, и к полуночи после упорного штыкового боя сопка, защищаемая резервным японским полком, находилась в руках русских. Тем временем продолжалась атака 22-й дивизии на Новгородскую сопку. Получив приказание овладеть этой сопкой в течение ночи, Новиков в ночь на 17 октября занял исходное положение непосредственно у сопки и, направив две роты без выстрела на вершину ее, повел остальные войска вслед за ними. После короткой штыковой схватки эта сопка также была занята русскими войсками. Атака сопок стоила русским свыше 3000 человек убитыми и ранеными. Защитники сопок были почти все перебиты. Русские взяли здесь 14 орудий и 1 пулемет. Атака Путиловской и Новгородской сопок, хотя и проведенная войсками, не приученными к ночным действиям, и без взаимной связи между колоннами, закончилась удачно. Слишком выдвинутый вперед отряд Ямада лишен был нужной поддержки, очевидно, из-за отсутствия связи. 17 октября японцы очистили деревню Шаланцза, которую заняли части 10-го армейского корпуса, а на следующий день части 5-й дивизии и переброшенной сюда бригады Умесавы пытались атаковать Путиловскую сопку для создания более прочного положения выдвинутой к Сахэпу 3-й дивизии, но атака эта оказалась безуспешной, и японцы вынуждены были очистить Сахэпу.

Этим закончилась многодневная операция на реке Шахэ. Победа русских у Путиловской и Новгородской сопок имела местное значение и не оказала влияния на общий ход сражения на Шахэ. Противники остановились на занимаемых рубежах и приступили к основательному укреплению позиций в непосредственной близости друг к другу и оставались на них до начала Мукденской операции. Только изредка возникавшая между противниками перестрелка в результате деятельности разведывательных партий нарушала спокойствие так называемого “шахэйского сидения”.

Японское командование, встретив здесь некоторое упорство со стороны своего противника, отказалось от дальнейших активных действий на ближайшее время, не достигнув решительных результатов и понеся потери, по показаниям японских источников, до 20 000 человек. Русская армия, поредев в Шахэйской операции на 42 000 человек, также не достигла никаких результатов. Русские войска зарывались в землю значительно более прочно, чем японцы. Если японцы укрепляли свои позиции только в одну линию окопов с опорными пунктами для охраняющих частей, то русские строили окопы в несколько линий, соединяя их ходами сообщения. Одновременно с этим приспособлялись к обороне населенные пункты, чему способствовали их глинобитные строения, нередко окруженные такими же заборами. Операция на реке Шахэ, поглотившая 62 000 жертв, закончилась без решительных результатов для той и другой стороны. Надежда опрокинуть японцев победным шествием Куропаткина провалилась. Армия, которая в течение нескольких месяцев не в состоянии была удержать своих позиций в обороне, не была способна вернуть утерянное наступлением.

“Нам, беспристрастным свидетелям прошлых боев, казалось ясным, что эта армия под начальством прежних начальников не может наступлением снова овладеть тем, что она при огромных жертвах не могла удержать обороной в борьбе с противником, много раз более слабым численностью, чем она сама”. Так пишет Теттау, один из иностранных военных агентов при русской армии во время войны. Сражение на реке Шахэ характеризуется возникновением позиционных операций с обеих сторон, тогда как в предыдущий период русско-японской войны к позициям прибегал лишь обороняющийся. Оба противника, истощенные многодневной борьбой на Шахэ, должны были обеспечить за собой занимаемый фронт впредь до получения подкреплений людьми и запасами для последующих сражений. Выжидательный образ действий при необходимости обеспечения за собой достигнутых рубежей вынуждал противника укрепляться на своих позициях созданием искусственных препятствий, а перспектива приближающейся зимы заставляла строить отапливаемые землянки и бараки. Вот почему дальнейшие действия сторон вплоть до Мукденских боев приобретают позиционный характер и выражаются во взаимном артиллерийском обстреле и поисках мелкими разведывательными партиями. Артиллерийский огонь с близких дистанций вынуждал войска сидеть в блиндажах и прятаться за брустверами. В Шахэйской операции, так же как и в Ляоянской, огромный резерв командующего армией не получил четкого использования: 4-й Сибирский, а затем и 1-й армейский корпуса выдвинулись в общий фронт; 6-й Сибирский корпус пристроился к правому флангу Манчжурской армии. После этого был создан новый армейский резерв путем выделения частей из различных соединений, что весьма затрудняло управление резервом в бою. Пассивно-оборонительные тенденции русского полководца и его руководящих генералов побуждали их к образованию резервов, главным образом, для прикрытия возможного отступления, вследствие чего выделяемые резервы как общие, так и частные скупо расходовались, чем ослаблялась сила боевого фронта. При использовании же резервов руководствовались необходимостью усиления различных участков фронта дроблением резерва, недооценивая выгоды нанесения удара единым мощным кулаком. Применение крупных войсковых масс при силе современного огня привело к развертыванию войск на фронте до 60 км, причем боевые действия длились на протяжении 14 дней. В этом отношении Шахэйская операция может быть отмечена как этап в развитии военного искусства, определивший многодневность сражения, увеличенную протяженность по фронту и возникновение позиционных операции.

Глава IX. Действия 1 ТОЭ до соединения с 2 ТОЭ

Используя паузу в боевых действиях и ремонтную инфраструктуру в Куре, Сасебо, Майдзуру японцы смогли очень быстро привести в порядок главные силы (орудия главного калибра естественно не в счет), за исключением “Микаса”, и “Идзумо” который планировалось привести в порядок к декабрю и ноябре соответственно. К началу октября Того располагал следующими силами объединеннного флота.

В Цусимском проливе находились главные силы Объединенного Флота под командованием адмирала Того:

1-й боевой отряд - “Асахи”, “Сикисима”, “Ниссин”, “Кассуга”, “Чихайа”.

2-й боевой отряд - “Адзума”, “Токива”, “Якумо”,

4-й боевой отряд - “Нанива”, “Такачихо”, “Нийтака”, “Цусима”

6-й боевой отряд - “Касаги”, “Читозе”, “Такасаго”

2-й отряд истребителей - “Икадзучи”, “Асасио”, “Инадзума”, “Акебоно”.

3-й отряд истребителей - “Синономе”, “Сазанами”.

5-й отряд истребителей - “Кагеро”, “Муракумо”, “Югири”, “Сирануи”.

9-й отряд миноносцев - “Аотака”, “Хато”, “Кари”, “Цубаме”

14-й отряд миноносцев - “Чидори”, “Хаябуса”, “Манадзуру”, “Касасаги”.

17-й отряд миноносцев: NN 31, 32, 33.

18-й отряд миноносцев: NN 36, 60, 61.

15-й отряд миноносцев: “Хибари”, “Саги”, “Хаситака”, “Удзура”.

19-й отряд миноносцев: “Камоне”, “Одори”.

Вспомогательные вооруженные транспорта “Касуга-Мару”, “Гонконг-Мару”, “Нипон-Мару”, “Дайчу-Мару”, “Дайнан-Мару”, “Никко-Мару”, “Миике-Мару”, “Кобе-Мару”

Гензан наскоро в течении августа-сентября был японцами оборудован в качестве пункта временного базирования блокадных сил, которые бы периодически заходили для пополнения запасов угля и воды. Для защиты Гензана были организованы 3 батареи укомплектованных флотом из орудий снятых с “Микасы” - 2 батареи 6” орудий (первая трехорудийная на мысе Муравьева, вторая двухорудийная на островке Ио), которые могли простреливать выход из бухты, а батарея из 6 3” пушек непосредственно защищали пирс. В Гензан для сторожевой службы в конце сентября переведен 20-й отряд миноносцев - N 62, 63, 64, 65.

Стоит отметить что далее роль Гензана только возрастала, и для его обороны к февралю 1905 года было дополнительно сформировано 17 батарей (для чего было использовано 47 трофейных китайских орудий времен Японо-Китайской войны калибром от 9 см до 21 см, а также 6 флотских 152 мм/40 и 22 47 мм пушки взятых из-запасов флота

В Дальнем находились силы блокады Порт-Артура под командованием вице-адмирала Катаоки:

“Асама” - флагман блокадных сил. Придан “Тацута”

5-й боевой отряд - “Чин-Иен”, “Ицукусима”, “Хасидате”, “Мацусима”.

6-й боевой отряд - “Идзуми”, “Сума”, “Акицусима”, “Чийода”.

7-й боевой отряд - “Фусо”, Судно береговой обороны “Каймон”, Канонерские лодки “Хией”, “Иваки”, “Сайен”, “Сайен”, “Удзи”, “Акаги”.

1-й отряд истребителей - “Сиракумо”, “Оборо”, “Касуми”.

4-й отряд истребителей - “Хаятори”, “Харусаме”, “Мурасаме”, “Асагири”.

1-й отряд миноносцев - NN69, 67, 68, 70.

10-й отряд миноносцев - NN 43, 42, 40, 41.

11-й отряд миноносцев - NN 73, 72, 74, 75.

16-й отряд миноносцев- “Сиротака”, N 71, 39, 66.

6-й отряд миноносцев: NN 56, 58, 57, 59.

12-й отряд миноносцев: NN 50, 51, 52, 53.

3-й отряд миноносцев: NN 55, 54, 15.

2-й отряд миноносцев: NN 45, 46, 37.

21-й отряд миноносцев: NN 44, 47, 48, 49

В Сангарском проливе:

Вспомогательные вооруженные транспорта “Кинсю-Мару”, “Коото-Мару”, “Ямагути-Мару”, “Фукуока-Мару”.

Канонерские лодки “Такао”, “Майя”, “Текай”.

4-й отряд миноносцев: NN 21, 24, 29, 30.

5-й отряд миноносцев: “Фукурю”, NN 25, 26, 27.

8-й отряд миноносцев: NN 17,18,19, 20

В Лаперузовом проливе:

Вспомогательные вооруженные транспорта “Дзинсен-Мару”, “Тароо-Мару”, “Хикозан-Мару”.

Канонерская лодка “Тенрю”

13-й отряд миноносцев: NN 7, 8, 9, 10.

7-й отряд миноносцев: NN 11,12,13,14.

После удачного прорыва из Порт-Артура корабли 1-й ТОЭ начали в срочном порядке приводить в боевую готовность. Уже к концу августа в строй вступил крейсера “Аврора”, “Диана”, “Паллада”. В целом ситуация с ремонтов судов складывалась тем не менее печально - время необходимое для приведения кораблей эскадры в порядок составляло от 3-х месяцев и более.

Что касается Порт-Артура, то:

“Севастополь” - ремонтировался после торпедного попадания, с помощью кессона.

“Баян” - заканчивал ремонт после июльского подрыва на мине.

“Ангара” и “Рион” (бывший “Смоленск”) - готовили к выходу в море.

“Амур” - был отремонтирован после аварий, готовился к выходу в море.

“Новик”- весь август отстаивался во внутреннем бассейне, так как на нем перебирали машины и котлы.

Истребители французского и немецкого типа (“Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бесшумный”, “Бдительный”, “Властный”, “Грозовой”) с середины августа в боевых действиях не участвовали, стояли на переборке машин, с целью подготовки к прорыву во Владивосток. Было принято решение о подготовке истребителей только иностранного типа ввиду наилучшего состояния на них машин и котлов. В строю находились и участвовали в ежедневной боевой деятельности: канонерские лодки “Гиляк”, “Бобр”, “Отважный”, минные крейсера “Гайдамак”, “Всадник”, миноносцы “Бойкий”, “Безупречный”, “Бодрый”, “Бравый”, “Сердитый”, “Скорый”, “Статный”, “Смелый”, “Стройный”, “Сильный”, “Расторопный”. Имевшиеся миноносцы и канонерские лодки, по-прежнему, использовались для постановки мин, обеспечения траления рейда и оказания помощи сухопутным войскам. Был поврежден и находился в ремонте “Боевой”.

В целом в течении августа у Владивостока дважды - 11 августа и 24 августа появлялись японские крейсера под командованием контр-адмирала Дева - “Такасаго”, “Читозе”, “Касаги”, “Цусима”. Японцы занимались наблюдением вели разведку подступов к крепости. Итогом стала проведенная в ночь на 28 августа минная постановка на линии остров Аскольда - остров Римского-Корсакова 300 мин со вспомогательных минзагов действовавших в сопровождении крейсеров Дэвы, для обеспечения операции на паралель Посьета подходил 2-й боевой отряд в составе 3-х броненосных крейсеров под командованием вице-адмирала Каммимуры. О том что поставлены мины русские узнали несколько суток спустя после подрыва на мине парахода “Глаголь” шедшего в Посьет с небольшим грузом, так как судно чудом осталось на плаву. Данное событие живо напомнило командованию эскадры перепитии минной борьбы у Порт-Артура. После чего 1 сентября Скрыдлов издал распоряжение об организации трального каравана. С каковой целью были использованы все доступные плавсредства..

11 сентября тральный караван (в составе 2 портовых барказов и 11 паровых катеров) в сопровождении 2 миноносцев вел с утра расчистку прибрежного фарватера у острова Скрыплева. В 7 часов 45 мин. в предрассветной дымке показались приземистые силуэты японских крейсеров и прежде чем на береговых батареях сообразили что к чему, сблизились и с дистанции 15 кабельтов обстреляли русские тральщики, которые бросились врассыпную и потопили портовый барказ и два паровых катера, еще несколько суденышек получили осколочные повреждения. Вскоре открыли огонь крепостные батареи и спустя полчаса к месту перестрелки на шапочный разбор подоспела дежурившая тогда на рейде “Аврора”. Японцы не имея потерь и повреждений удалились. Данный факт привел к тому что в штабе эскадры наконец протрезвели от эйфории и занялись делом. В кратчайший срок был разработан план минных постановок на подходах к крепости. Определены места фарватеров общим числом пять и спустя неделю используя наспех оборудованные транспорта-минзаги поставили 400 мин для защиты подходов к острову Казакевича а также восточного и западного прохода в пролив Босфор восточный. Для стоянки дежурного крейсера была назначена б.Улисс. Еженочно западный и восточный проходы в Босфор Восточный стали патрулироватся вооруженными паровыми катерами и двумя дежурными миноносцами.

22 и 30 сентября японские крейсера вновь вели наблюдение и разведку в заливе Петра Великого, но в этот раз не пересекали линию остров Римкого-Корсакова-остров Аскольд. Впрочем им это помогло немного, так как свидетельствует японский официоз около 18 часов вечера крейсер “Такасаго” подорвался на плавучей мине и потерял ход. К счастью для японцев погода была относительно спокойной и крейсер удалось отбуксировать в Гензан. Откуда после небольшого ремонта он ушел в Сасебо на восстановительный ремонт.

Тем временем из Санкт-Петербурга по ж/д начали отправку, в разобранном виде, номерных миноносцев и подводных лодок. А 25 сентября был закончен ремонт крейсера “Аскольд”, который 27 сентября вышел в Уссурийский залив для опробования машин. По завершению испытаний крейсер провел стрельбу по щиту в бухте Большой Камень.

2 октября на линии остров Римского-Корсакова - остров Аскольда вновь появлялись японские крейсера. Тем временем ввиду остутсвия вестей от отряда Вирена, Скрыдлов распорядился подготовить к выходу “Пересвет”, “Ретвизан”, “Россию” и “Громобой”. Все четыре корабля вышли в пролив Босфор восточный и встали на якорь в бухте Назимова 4 октября. Там же были сосредоточены и все готовые к плаванию крейсера. Командовать отрядом назначен контр-адмирал Иессен. В тот же день пришло радостное известие что отряд Вирена в полном составе пришел в Николаевск-на-Амуре. Следующие несколько дней тральный караван ежедневно проводил траление фарватеров, и 8 октября вечером Иессен был извещен, что отряд Вирена уже вышел в море, решил, что время вышло и на рассвете следующих суток в полдень вывел эскадру в море. Корабли вышли в море самым северным фарватером.

…….Японское море встретило русские корабли утихающими порывами юго-восточного ветра. Над водой стелились грязно серые клочья мглы. Шел моросящий дождь. Зыбило. Море никак не могло успокоится после вчерашнего шторма. Броненосцы и крейсера шедшие в кильватерной колонне периодически зарывались в волны. Брызги долетали до ходовых мостиков кораблей, заставляя вахтенных офицеров и сигнальщиков плотнее кутаться в зюйд-весткис шумом зарывались в воду. Корпуса натужно скрипели от оставшихся толком незалеченными последствий от попавших в ходе летних сражений снарядов. Вода периодически заливала батарейные палубы через неплотно закрытые ставни. Горизонт практически не просматривалась, так как видимость была не более 4-6 миль……

Следуя 8-9 узловым ходом эскадра в полдень следующих суток прибыла в район встречи. Эскадра оставаясь на ходу ввиду берега, совершала паралельные галсы. Потянулись томительные часы ожидания.

Прошли двое суток. Ничего по прежнему не изменилось. С каждым часом нарастало нервное напряжение, а начальнику эскадры приходилось ежеминутно учитывать риск быть отрезанным от Владивостока. Наконец ближе к вечеру из белесой хмари проступили силуэты нескольких судов. Прошли несколько минут сомнений и наконец в головном опознали “Баян”. Впрочем не меньшие страсти кипели и на мостике “Баяна”, ибо в первый момент там головной “Ретвизан” ошибочно приняли за крейсер типа “Ивате”. По сигналу флагмана эскадра перестроилась и направилась обратно. К рассвету ветер вновь усилился, и на волнах появились барашки. Порывы ветра рвали туман в клочья. Видимость увеличилась до 8-9 миль. Иессен по прежнему держался ввиду берега. Ближе к полудню открылся остров Аскольд. Спустя полчаса показались дымы, через 15 минут шедшие встречными курсами отряд адмирала Каммимуры и русская эскадра начали расходится на дистанции 6 миль.

Тянулись минуты ожидания, встреча оказалась для Каммимуры неожиданной - кроме ставших уже рутиной блокадных действий Каммимура надеялся перехватить прорвавшийся из Порт-Артура отряд Вирена, но встреча с броненосными силами была неожиданой, так как штаб Объединенного флота считал, что русским броненосным силам нанесен огромный ущерб и отремонтировать корабли в условиях Владивостока удастся не ранее чем через полгода. В 12 ч. 50 мин. Камимура отдал команду повернуть все вдруг на обратный курс (параллельный) русской эскадре. Закончив поворот и имея головным “Ивате” японские броненосные крейсера начали сближаться с русской эскадрой. В 13 ч. 10 мин. дистанция сократилась до 40 кабельтов. Тем временем русская эскадра перестроилась. Броненосные корабли включая “Баян” образовав строй кильватера, прикрыли от огня вспомогательные крейсера и минзаг. “Ивате” сделал пристрелочный залп из носовой 8” башни. Залп лег с выносом по целику вправо. Японцы продолжили пристрелку. “Ретвизан” ответил в 13 ч. 20 мин. залпом средним калибром. Получив 4-м залпом дистанцию до цели “Ретвизан” сообщил флажным сигналом на остальные корабли, и разрядил свои 12” орудия по “Ивате”. Как представляется далее из изучения русских и японских рапортов - в 13.35 6” снаряд разорвался на спардеке “Ретвизана”. В 13 ч. 40 мин. русские добились попадания 12” стальным фугасным снарядом в кормовой мостик следовавшего головным “Идзумо”. За последующие 15 минут в “Ретвизан и “Пересвет” попали еще 7 6” и 8” снарядов не нанесших существенного ущерба. Русские тем временем добились еще 3-х попаданий. 8” снаряд взорвался на спардеке следовавшего концевым “Якумо” и попаданием 10” снаряда в “Токиву” нанесена пробоина у ватерлинии в кормовой части вызвавшая небольшие затопления, 6” снаряд попавший в “Идзумо” не разорвался.

Сознавая в целом бесперспективность боя с русским отрядом, тем более стесненные близостью мииных заграждений, по сигналу флагмана японцы повернули “все вдруг” и начали отходить на юг. Вскоре русские корабли были встречены миноносцами и судами трального каравана. К 18 часам корабли отдали якорь на внешнем рейде Владивостока.

После прорыва Вирена последовала десятидневная пауза, во время которой русские чинились и занимались оргмероприятиями, японцы в свою очередь занимались развертыванием базы блокадных сил в Гензане, о чем кстати русские даже не догадывались.

Наконец 22 октября было принято решение произвести разведку Гензана и одновременно повторить набег на порты острова Хокайдо. Набег возглавили Рейценштейн (“Аскольд”, “Новик”) и Матусевич (“Аврора”, “Диана”, “Паллада”). 24 октября оба крейсерских отряда сосредоточились в б.Уллиса. С рассветом в море ушли крейсера Матусевича, а 8 часов спустя в море направились и крейсера Рейценштейна. 25 октября с рассветом корабли Рейценштейна описав дугу, подошли к Гензану с юго-востока и прошли центральным фарватером меду островом Куприянова и островом Никольского. И в тот момент когда крейсера подходили к острову Ио, они были замечены и внезапно обстреляны береговой батарей японцев с 20 кабельтов. Спустя пару минут 6” снаряд пробил борт “Аскольда” в носовой части и взорвался на жилой палубе. Открыв ответный огонь русские мгновенно отвернули легли на обратный курс, провожаемые залпами береговой батареи. Выйдя из теснины залива в море, русские крейсера повернули на обратный курс следуя 16 узловым ходом. Вскоре по корме появились дымы. Для преследования русских в море вышел отряд Девы, который преследовал русских в течении еще 6 часов пока не развив ход 20 узлов “Аскольд” с “Новиком” не оторвались от неприятеля. Русские крейсера встали на якорь в б.Уллис в полдень следующих суток

В это же время крейсера “Аврора”, “Диана”, “Паллада” вышли в рейд к о.Хоккайдо и прочесали прибрежные воды острова Хоккайдо от поселка Вакканай до порта Оттару. Были обнаружены и потоплены 2 парусных зверобойных шхуны и п/х “Саньо-Мару” (220 тонн), после чего был обстрелян порт Оттару с дистанции 3-4 мили. Заметив пожары начали отходить на NW.

Спустя три дня, когда погода успокоилась, в рейд к о.Хоккайдо вышел “Новик”. За 5 дней рейдерства русский крейсер уничтожил 4 зверобойных шхуны, грузовой бриг и п/х “Шиндю-мару” (450 тонн).

В течении ноября по ж/д во Владивосток было доставлено 24 6” орудия Кане, демонтированных с береговых батарей Либавской крепости из резервов морведа предназначенных для монтажа на корабли и организации запаса, кроме этого было доставлены орудия снятые с “Храброго”.

К 1-му ноября было проведено совещание в котором приняли участие командующий флотом и портами Тихого океана вице-адмирал Скрыдлов, начальник эскадры вице-адмирал Безобразов (вскоре после совещания в связи с ухудшением состояния зоровья убыл с театра военных действий), начальник Владивостокского порта контр-адмирал Греве, начальник отряда броненосных крейсеров контр-адмирала Иессен, младший флагман контр-адмирала Вирен и начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич, а также командиры кораблей. В ходе совещания был подведен промежуточный итог подготовки эскадры к бою. К плаванию приготовлены “Ретвизан”, “Пересвет”, “Полтава”, “Баян”, “Громобой”, “Россия”, “Аскольд”, “Аврора”, “Диана”, “Паллада”, “Амур” и “Новик”, а также 6 истребителей и миноносцы.

Вторым вопросом совещания стало обсуждение обращения генерала Куропаткина к морскому командованию с требованием изыскать возможность доставки в блокированную крепость подкреплений, продуктов и боезапасов. Первым выводом, который сделало совещание, была невозможность рисковать крупными кораблями в районе Порт-Артура, что на первый взгляд делало операцию невозможной. Но затем Щенснович предложил использовать для операции вспомогательные крейсера “Волга”, “Нева”, “Лена”, “Ангара”, “Рион”, стоявшие во Владивостоке без действий после приказа Николая о запрете крейсерской войны. Когда командир “Ретвизана” изложил суть предложения оно, в целом, было воспринято положительно. По предложению Щенсновича командованию крепости предлагалось отправить сообщение о необходимости тщательного траления фарватера и постоянного дежурства на станции безпроволочного телеграфа установленной на Золотой Горе. Тем временем, вспомогательные крейсера разделенные на два отряда проводили, прорыв через Сангарский и Лаперузов проливы и встретившись, затем в точке с условенными координатами шли далее в составе эскадры в Желтое море. Прибыв в район Порт-Артура, выходили на связь с крепостью, затем в сопровождении минных сил по протраленному фарватеру заходили в бухту. Выход в море предполагалось провести немедленно по завершению погрузки и пополнения запасов угля. После этого крейсера имели приказ вернутся во Владивосток. Для обеспечения действий особой эскадры предполагалось провести сразу после ее выхода в море несколько выходов крейсеров и эсминцев к побережью о.Хоккайдо и Корейскому побережью, с целью уничтожения неприятельских каботажных и промысловых судов.

Тем временем 5 ноября на рассвете в видимости вновь появились крейсера 3-го боевого отряда, усиленные “Идзумой” и “Токивой”. Некоторое время японцы маневрировали за известой им кромкой минных полей. Отойдя на ночь мористее, с рассветом японские крейсера вновь вернулись и вплоть до вечера маневрировали малым ходом к югу от м.Гамова

Тем самым было положено начало для проведения операции. На вспомогательные крейсера были вначале погружены уголь и продовольствие для Порт-Артура, затем приняты военные грузы и за 12 часов до выхода начата погрузка войск.

12 ноября в полдень в море по северному фарватеру вышел отряд Вирена в составе “Волги”, “Невы”, “Ангары”, “Лены”, “Риона” в сопровождении “Баяна” и отряда истребителей. Эскорт вскре вернулся во Владивосток, отряд Вирена спустя 8 часов разделился на 2 отряда. “Волга” и “Нева” направились в Сангарский. “Рион” (флаг Вирена), “Ангара”, “Лена” пошли в Лаперузов пролив. Тем временем командование объединенного флота получив ряд разрозненных элементов мозаики, от агентуры во Владивостоке, предположило, что речь идет о новой попытке русских вести торговую войну на океанских коммуникациях, пожалуй один из немногих случаев за войну когда усилия японцев по организации шпионской сети на русском Дальнем востоке увенчались успехом. И если отряд Вирена успел пройти через Лаперузов пролив и выйти в Охотское море, то Сангарский пролив вице-адмирал Каммимура успел перекрыть, направившись туда с броненосными крейсерами “Ивате” и “Идзумо”. На рассвете следующего дня у входа в Сангарский пролив сигнальщики “Волги” обнаружили справа по борту военные корабли, следующие встречным курсом. Дистанция составляла в этот момент 6 миль. Спустя пять минут в головном опознан “Токива”. Немедленно повернув на обратный курс, русские крейсера увеличили ход до полного. Мрачные силуэты японских броненосных крейсеров первое время стали уменьшаться в размерах, но спустя полчаса вновь начали вырастать с безжалостной неумолимостью. Крейсера шли полным ходом. Вскоре “Волга” начала отставать от “Невы”. Командир “Невы” распорядился сигналом запросить “Волгу” в чем проблемы и нужна ли помощь. Прекрасно понимая что “Нева” ничем не сможет помочь, капитан 2 ранга Назаревский распорядился поднять сигнал - “Благодарю. Помощь не нужна. При необходимости приму бой. Уходите во Владивосток”.

На мостике крейсера был созван импровизированный совет, на который кроме судовых офицеров прибыл и командир сибирских стрелков со своим адьютантом.

Командир крейсера опустив бинокль устало заговорил. - Всем вам, господа офицеры, ясно, какой для нас приближается ответственный момент. Я пробовал уйти, чтобы избежать неравного боя. Но нам не хватает хода и погода к нам сегодня неблагосклонна. Полный штиль. В исходе боя лично у меня сомнений нет “Нева” уходит, и будет уходить дальше, ибо как вы понимаете у нас на борту войска и потерять два стрелковых батальона без толку, вместо одного мы не можем. Поэтому собственно у нас два выхода либо сдаться, или принять бой. Но прежде чем как гласит старинный морской обычай задать вопрос младшему по чину, я хотел обратится к чинам военного ведомства, коих мы должны были доставить по месту назначения, как нам следует поступить. Подполковник Дроздов слушавший командира склонив седую голову, после некоторой паузы отрывисто произнес, - вы же сами понимаете честь русского флага и русского оружия не позволяет нам принять иное решение. Наш ответ - мы должны принять бой, в связи с этим я предлагаю все помощь на которую мы способны. Честь имею.

Все судовые офицеры от младших до старших выразили одно мнение: сражаться до последнего снаряда, а потом затопить крейсер.

В заключительном слове командир сказал кратко: - В такую горькую минуту вы, господа офицеры, очень обрадовали меня своим единомыслием. Итак решено: мы принимаем бой. А теперь по местам, господа офицеры. Боевая тревога!

Из воспоминаний мичмана Воронца

Следующей командой было распоряжение минному офицеру. Спустя минут сорок, когда дистанция сократилась до 40 кабельтовых, “Токива” дал пристрелочный выстрел из носовой башни. Третий выстрел накрыл цель. Снаряд разорвался невдалеке от кормы, забрызгав водой палубу. Осколки забарабанили по борту и надстройкам. Напрягаясь изо всех сил, форсируя котлы, балансируя на грани их взрыва русские крейсера по прежнему шли на северо-запад. Но вскоре “Нева” уже значительно вырвалась вперед. По сигналу с “Ивате” “Идзумо” вышел вправо, появившись из клубов дыма, которые валили из труб флагмана. И через несколько минут оба крейсера вновь открыли огонь из носовых башен. “Волга” стала отстреливаться из кормового орудия, но снаряды ложились с недолетом.Спустя минут 15 японский 8” снаряд попал в кормовую мачту и взорвавшись перебил ее. Вскоре попадания последовали одно за другим. Второй снаряд пробил борт в кормовой части у ватерлинии, взрывом был заклинен руль и затоплено румпельное отделение и еще несколько небольших отсеков. Вновь бывший лайнер вздрогнул от попадания и кормовое орудие исчезло в пламени взрыва полностью уничтожившего орудие и его расчет. Вскоре дистанция сократилась до 20-25 кабельтов. “Волга” отстреливалась обоими бортами. Стрелки оказывали помощь орудийным расчетам, помогали кочегарам, ибо горше всего было погибать под градом снарядов в бездеятельности. Но попадания сыпались одно за другим. Ход начал падать и вскоре “Волга” горела в нескольких местах и кренилась на правый борт, сильно осев на корму. Неожиданно стрельба японских судов прекратилась. На рее “Ивате” взвился сигнал “Сдавайтесь”. К тому времени мостик был разрушен попаданием снаряда, и командир погиб. Оставшийся командовать старший офицер лейтенант Бойль, распорядился спасаться по способности и взорвать подрывные патроны. В 10 ч. 22 мин. крейсер опрокинулся и затонул. Японские крейсера приступили к сбору спасавшихся. В течении нескольких часов с воды подняли в общей сложности 609 человек из состава экипажа и из состава стрелкового батальона. Японцы потерь и повреждений не имели. Количество спасенных привело японцев в изумление. Когда было выяснено, что среди спасенных восточно-сибирские стрелки, стало ясно что крейсера использовались в качестве войсковых транспортов. Реакцией японцев стала посылка в состав блокадных сил крейсера “Якумо” и оповещение блокадных сил о необходимости усиления бдительности и организации дополнительных дозоров.

14 ноября к вечеру “Нева” вернулась во Владивосток. То что японские броненосные крейсера смогли перехватить отряд шедший в Сангарский пролив привело всех в уныние. С замиранием средца весь Владивосток ожидал вестей от отряда Вирена.

16 ноября отряд Вирена вышел на рассвете в район рандеву. Безуспешно прождав сутки, Вирен принял решение следовать в Порт-Артур самостоятельно. Обойдя по дуге Японию крейсера Вирена вошли в Желтое море и направились в Порт-Артур. 18 ноября они встретили американский п/х “Нэшвилл”, следовавший из Сан-Франциско в Кобе с грузом металлопроката. После досмотра, выявившего военную контрабанду, п/х потоплен артиллерийским огнем крейсеров.

Тем временем Скрыдлов принял решение выйти в море всем наличным составом для отработки эволюций и проведения стрельб по щитам. 19 ноября в море на рассвете вышли “Ретвизан”, “Пересвет”, “Полтава”, “Баян”, “Громобой”, “Россия”, “Аскольд”, “Аврора”, “Диана”, “Паллада” и “Новик”, а также все наличные минные суда.

Выйдя, в сопровождении судов трального каравана в море северным фарватером эскадра отошла на 50 миль к северу и занималась в течении дня эволюциямии. Заночевала эскадра в бухте Америки, выдвинув крейсера ночным дозором мористее. Ночь прошла без происшествий, после чего к вечеру после занятий эволюциями и стрельб эскадра вернулась во Владивосток.

22 ноября, ближе к полудню в видимости крепости появилась эскадра Камимуры состоявшая из 2-го и 6-го боевых отрядов. Скрыдлов отдал команду немедленно выходить в море, рассчитывая навязать бой вблизи порта. В 13 ч. 45 мин. флагманский броненосец “Ретвизан” прошел траверз о.Скрыплева и увеличив ход до 12 узлов направился в море центральным фарватером. Обнаружив, выход русской эскадры и сблизившись с Русской эскадрой на дистанцию 60 кабельтов, опознав выходившие корабли, Камимура в 15 часов отдал команду увеличить ход, и направился на юг. Скрыдлов последовал за японцами, и преследовал их в течении пары часов, затем повернул на обратный курс. Вернувшись к Владивостоку, русские к вечеру вернулись в б.Золотой Рог. Тем временем, учитывая частоту появлений японских броненосных кораблей, командование русской эскадры пришло к мысли о необходимости осмотреть Корейское побережье и провести утреннюю разведку у Гензана. В связи с чем на подготовку выхода кораблей контр-адмиралу Рейценштейну было выделено трое суток. 25 ноября на рассвете “Аскольд” и “Новик” снялись с якоря и направились в море. В течении дня крейсера осмотрели корейское побережье после чего ушли мористее. На рассвете крейсера обнаружили стоявший у острова Никольского японский истребитель и обстреляли его с расстояния 4 мили. Когда снаряды посыпались вокруг “Сирануи” последний дал ход и вскорости скрылся за островом. Весь ущерб ограничился несколькими осколочными пробоинами. Рейценштейн не рискнул идти в глубину залива, предполагая минную опасность и повернул обратно. Поход русских крейсеров привел к тому, что японцы в течении следующей недели в оборонительных целях поставили 300 мин.

1 декабря “Новик”, под брейд-вымпелом капитана 1 ранга Елисеева, с 5 истребителями вновь ушел для разведки побережья Хоккайдо. Невдалеке от Отару остановлен, а затем затоплен артогнем небольшой каботажный пароход “Отакисан-Мару N3” 450 тонн водоизмещения и захвачена большая рыболовная шхуна, отправленная с призовой партией во Владивосток. Корабли по возвращении ввиду сильного тумана отстаивались в течении двух суток в б.Америка и зашли в бухту Золотой Рог днем 6 декабря.

Тем временем к вечеру 5 декабря пришла телеграмма из Мукдена в адрес Командующего ТОФ.

Телеграмма Наместника Е.И.В.

Имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что особый отряд контр-адмирала Вирена успешно вырвался из Порт-Артура и следует во Владивосток имея на борту множество больных и раненых. Следует ожидать прихода отряда начиная с 7 декабря. В связи с чем вам предписывается выйти в море с эскадрой и встретить крейсера на подходах к заливу Петра Великого.

Алексеев

С целью усложнить японцам использование Гензана в качестве передового порта, штаб эскадры в кратчайший срок подготовил операцию по минной постановке. Планом предусматривалось заминировать все три фарватера ведущих к Гензану. С ночи 9 декабря тральный караван протралил центральный фарватер и вслед за этим порт покинули корабли эскадры. “Ретвизан”, “Пересвет”, “Полтава”, “Громобой”, “Россия”, “Баян” в сопровождении “Авроры”, “Дианы”, “Паллады”, 6 истребителей и малых миноносцев направились в б.Америка. Отряд заграждения в составе “Аскольда” (под флагом Матусевича), “Новика” и “Амура” направился к Гензану. К полуночи подошли к порту Лазарева, после чего благодаря тому, что ночь была безоблачная, удалось точно определить место, после чего с “Амура” было выставлено 3 минных заграждения. По окончании постановки корабли повернули обратно и прибыли к вечеру 10 декабря в залив Америки. Тем временем проскочив в ночь с 11 на 12 декабря Лаперузовым проливом крейсера Вирена вошли в Японское море и направили во Владивосток. На траверзе б.Америка были встречены всем флотом после чего прибыли во Владивосток. Так закончился последний выход Тихоокеанского флота в море в 1904 году.

Командующий флотом испросил разрешения у Наместника продолжить восстановительные работы на кораблях флота, пользуясь тем, что в ближайшее время залив Петра Великого должно было сковать ледовым панцырем. В связи с чем на дежурстве в б.Уллис должен был оставаться крейсер до момента полного замерзания бухты. В начале 1905 года по распоряжению командира Владивостокского порта из подводных лодок “Форель”, “Сом”, “Дельфин”, “Касатка”, “Налим”, “Скат” и “Шереметев” сформирован “отдельный отряд миноносцев” и зачислен в состав Тихоокеанского флота. Начальником отряда стал командир “Касатки” лейтенант А.Плотто. На броненосце “Ретвизан” состоялось первое в мире совещание по вопросу боевого использования подводных лодок. Председательствовал начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич. Командир отряда подводных лодок лейтенант Плотто доложил, что полностью готовы к походам лодки “Сом” и “Дельфин”, остальные войдут в строй к началу марта. Но вооружить представилось возможность только “Дельфин”, так как к ней подходили для снаряжения аппаратов Джевецкого 381 мм торпеды обр.1898 года, тип “Л”, некоторый запас которых хранился в порту. Были рассмотрены варианты атаки подводными лодками портов Аомори и Хакоде. Переход к побережью Хоккайдо предусматривался на буксире миноносцев. Второй вариант предусматривал по мере достижения боеготовности всех лодок, перебазирование их в порт Шестакова с судном обеспечения “Шилка” для проведения атак по корейскому порту Гензан, в частности с целью предотвращения использования Гензана в качестве базы блокадных сил. Кроме этого было принято решение произвести минные постановки непосредственно у побережья Японии. С этой целью предусматривалось для прикрытия постановки обеспечить эшелонированное развертывание эскадры, которая с целью удобства управления делилась на отряд заграждения - “Аскольд”, “Новик”, “Амур”, 6 истребителей и отряд прикрытия (броненосные корабли), который должен был выйти на встречу заградительного отряда и ожидать рандеву на удалении 120-150 миль от Владивостока.

В середине января вошел в строй по окончании докового ремонта броненосец “Победа”. 17 января во Владивосток пробился с грузом угля британский пароход “Эндевур”. Ввиду сложной ледовой обстановки в Уссурийском заливе в б.Золотого Рога проведен ледоколом “Надежный”.

29 января было принято решение на учебный выход эскадры в море. Но попытка “Надежного” взломать лед и пробить проход во льду привело к тому что ледокол затерло во льдах, где он простоял еще три дня.

Тем не менее время даром не теряли, была построена новая мощная станция беспроволочного телеграфа на острове Казакевича, связанная по дну Босфора-Восточного телефонной и телеграфной линией с управлением военного порта. Также организованы наблюдательные посты на мысе.Брюса, мысе Гамова, островах Римского-Корсакова, Рикорда, Аскольд. Развернут ряд новых береговых батарей из присланных с Черноморского и Балтийского флотов 6” орудий с длинной ствола 35 калибров.

Отказавшись от мысли выйти в море до вскрытия льда, основное внимание уделили притовлению кораблей к бою, проведению тренировок по обеспечению живучести и проведению стволиковых стрельб и тренировок дальномерных расчетов на нескольких недавно доставленных из Петербурга 9-ти футовых дальномеров “Барра и Струда”, которые пока использовались для береговых учений.

4 февраля наблюдательные посты обнаружили утром на горизонте дымы. Вскоре был опознан 6-й боевой отряд под командованием Девы. Так как ледовая обстановка была очень тяжелая, то продвинуться далеко не удалось и вскоре крейсера повернули обратно

Так как в течении последних двух недель с помощью портового ледокоа и подручных средств производились постоянно промеры состояния льда, то 20 февраля была предпринята новая попытка проделать фарватер и в течении трех дней “Надежный” пробил центральный фарватер и обколол суда стоявшие в бухте. Наконец 23 февраля флот в составе “Ретвизана”, “Победы”, “Пересвета”, “Полтавы”; “Баяна”, “России”, “Громобоя”, “Авроры”, “Дианы”, “Паллады” вышел в море. Целью выхода служила отработка маневрирования в составе эскадры и проведение артиллерийских учений и стволиковых и боевых стрельб. Выйдя за кромку льда, эскадра направилась на юго-восток. Корабли занимались боевой подготовкой и вернулись вечером следующих суток. Спустя неделю в связи с появлением у Владивостока японских кораблей, эскадра вновь была приведена в полную боевую готовность. 25 февраля крейсера вновь выходили в море, проводив германский пароход “Вастфельс”, пришедший с грузом угля от залива Америка до Владивостока. Спустя пару дней пришел очередной угольщик - германский п/х “Гроссланд”, который доставил 6500 тонн угля Кардифф.

28 февраля наблюдательные посты вновь обнаружили многочисленные дымы на горизонте. Спустя полчаса были опознаны главные силы японского флота, состоявшие из 3 броненосцев, 6 броненосных крейсеров, 4 крейсеров. Все русские боеготовые силы начали выходить в Босфор Восточный, рассчитывая в случае атаки крепости дать бой в виду береговых батарей. Но Того, в свою очередь не рискнул пересекать линию своих прежних минных постановок. Поманеврировав в видимости береговых батарей на о-ве Русском, в течении 4 часов, Того лег на обратный курс. К 17 часам русские корабли стали на якорь в б.Золотой Рог. Штаб эскадры тем временем предложил провести минно-заградительную операцию в районе Майдзуру и выставить там 100 мин с минного заградителя “Амур”. “Новик” получил распоряжение произвести поиск у побережья Хоккайдо. Для дальнего прикрытия планировалось использовать все наличные силы, правда согласно телеграммы управляющего морского ведомства было запрещено использовать броненосные корабли дальше чем за сто миль к югу от Владивостока.

Тем временем из Санкт-Петербурга пришло указание усилить оборону Сахалина, в связи с чем, в Корсаков 2 марта был отправлен военный транспорт “Якут”, который доставил 4 6”35 и 6 75 мм50 орудий с расчетами и боекомплектами. С помощью местного населения орудия были приведены в готовность к бою к 10 марта. “Якут” 12 марта ушел в Николаевск.

3 марта “Новик” вышел в море но из-за аварии в машине вскоре вернулся обратно. Кроме того в ходе плавания в битом льду корпус был поврежден.Выход в море заградительного отряда также был отложен.

5 марта при тралении фарватера у острова Скрыплева подорвался на мине и затонул буксирный параход N2, что опять опять привело к тому что следующие несколько дней 4 основных фарватера усиленно тралились.

8 марта, через полностью очистившийся ото льда Босфор-Восточный отряд под флагом Рейценштейна, следуя за тральщиками вышел в море и направился на юг. Состав отряда: “Аскольд” (флагм), “Аврора”, “Диана”, “Паллада”, “Амур”. В заливе Вакаси “Амур” выставил 2 заграждения (всего 120 мин). Первое на подходе к Майдзуру, второе у Цугару. Закончив постановку, корабли, развив 16 узловой ход, направились во Владивосток. На поставленных минных заграждениях впоследствии подорвалось и затонуло вспомогательное судно “Сейкико-мару”. При попытке спасения уцелевших подорвался на мине пароход “Сайо-Мару”. Так как море очистилось, крепостные минеры приступили к обновлению стационарных заграждений, а с заградителя “Амур” выставлено 500 мин оборонительных заграждений на подходах к крепости.

В конце февраля произошли перестановки в командном составе эскадры. Скрыдлов освобожден от должности по состоянию здоровья и убыл в Петербург. Начальником отряда броненосцев и ВриД командующего эскадры: “Цесаревич”, “Ретвизан”, “Победа”, “Пересвет”, “Полтава” был назначен контр-адмирал Матусевич. Начальником отряда броненосных крейсеров: “Громобой”, “Россия”, “Баян” утвержден Иессен. Начальником крейсерского отряда: “Аскольд”, “Богатырь”, “Аврора”, “Диана”, “Паллада” также утвержден Рейценштейн. Начальником минных сил стал капитан 1 ранга Елисеев - “Новик”, 6 истребителей “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бесшумный”, “Бдительный”, “Властный”, “Грозовой” и 8 миноносцев - NN201,202,203,205,206,209,210,211. Отрядом подплава: “Дельфин”, “Касатка”, “Налим”, “Скат”, “Шереметьев”, “Форель”, “Осетр”, “Сом” командовал Плотто. Греве сменен Виреном, а также ему на время стоянки организационно были подчинены вспомогательные крейсера.

14 марта, была получена информация о наличии японских миноносцев у Киенчена. Принято решение послать ПЛ “Сом”, “Дельфин” в сопровождении миноносцев “201”, “202”. Отряд достиг м.Гамова, но повернул обратно ввиду ухудшения погодных условий. Информация о японских кораблях при проверке не подтвердилась. Корабли вернулись в б.Патрокла, где получили команду находится в 30 минутной готовности к выходу.

В марте русские подводные лодки неоднократно выходили в море. Так “Сом” 22 марта вышла в Амурский залив и направилась к о-ву Римского-Корсакова, Затем дошла до острова Аскольда и вернулась таким образом через трое суток в б.Золотой Рог. По приходу встала в док на две недели из-за прогорания выхлопных труб. “Дельфин” выходила на боевую позицию к острову Аскольд. В общей сложности подводная лодка находилась на позиции трое суток.

В целом март оказался удачным, были выведены на испытания первые только, что собранные миноносцы типа “Циклон”, отремонтирован “Цесаревич”, после вступления в строй которого эскадра выходила в море в полном составе на отработку маневрирования и проведения стрельб. Эскадра отработала маневры и эволюции. В начале апреля “Новик” и истребители выходили в рейд в район Цугару, однако без результатов. 9 апреля подводная лодка “Касатка” выходила в трехдневный учебный поход к берегам Кореи.

Тем временем еще в начале марта морской министр запросил у регента разрешение на выход вспомогательных крейсеров на международные морские пути. На обсуждение данного предложения был приглашен министр иностранных дел, который со скрипом согласился на операцию при условии что операция будет проводится в прилегающих к Японии водах и не более 1-2 месяцев, ибо возможны дипломатические осложнения в свете предстоящего выхода 2 ТОЭ. На всех вспомогательных крейсерах были почищены котлы и перебраны механизмы, крейсера были частично перевооружены и по окончании подготовки утром 14 апреля вышли в море и направились в Николаевск-на-Амуре, куда прибыли спустя трое суток. Дождавшись улучшения погоды маленькая эскадра вновь вышла в море. Выйдя из Татарского пролива крейсера повернули на восток, кроме “Лены” которая направилась на северо-восток. Остальные крейсера проскочили через Кунаширский пролив в океан где их пути и судьбы окончательно разделились.

Крейсер “Лена” спустя пару суток с момента выхода в море встретил, досмотрел и затем потопил артиллерией шхуны “Койо Мару” и “Хокузей Мару”, занимавшиеся морским промыслом. 25 апреля в районе острова Уруп были потоплены японские зверобойные шхуны “Явата Мару N 3” и “Явата Мару N 1”. 30 апреля в районе острова Симушир были обнаружены и потоплены зверобойные шхуны “Яйя Мару” и “Сенрио Мару”. 3 мая в районе острова Матуа крейсер потопил промысловые шхуны “Тайо-мару N2”, “Санкио-мару” после чего повернул обратно в Николаевск. На обратном пути встретился только небольшой пароход п/х “Саво-мару” (250 тонн в/и) который тоже был пущен ко дну. 11 мая крейсер вернулся в Николаевск-на Амуре. Тем временем кого-то в штабе Манчжурской армии осенила гениальная идея о необходимости проверить, что проиходит в Петропавловске-на-Камчатке, уже более года отрезанном от России и отвезти туда небольшой гарнизон. Руководствуясь полученными инструкциями, на борт крейсера “Лена” была принята сводная пехотная рота и 2 батареи: тяжелая полевая из 4-х 6” 120 пудовых 6” орудий и полевая батарея из 8 87 мм легких орудий с расчетами.Закончив погрузку угля и запасов, а также приняв груз, крейсер вечером 16 мая вышел в море.

Спустя пять дней 21 мая крейсер отдал якорь на рейде Петропавловска-Камчатского, на берег были перевезены солдаты и орудия, притом 6” орудия были установлены на месте старой батареи Максутова. Командир крейсера капитан 2 ранга Берлинский принял решение осмотреть остров Шумшу, так как там по информации дружинников была устроена база, откуда и устраивались набеги на русский берег. Сутки спустя крейсер вышел в море и днем следующего дня подойдя к японскому поселку на Шумшу, открыл по нему артиллерийский огонь, выпустив сотню снарядов разным калибров. Высаженный десант сжег поселок и стоявшие у берега шхуны. В плен взято 44 японца. После разгрома, когда на берегу еще догорали строения, крейсер поднял якорь и ушел во Владивосток, куда прибыл 5 июня.

Крейсер “Рион” выйдя в Тихий океан, на следующий день встретил и досмотрел барк “Джонстон”, шедший в Кобе с грузом ворвани. Барк был отослан с призовой командой в Николаевск. 24 апреля “Рион” обнаружил, остановил и досмотрел британский параход “Джорджия” с грузом металлоконструкций шедший в Кобе. Попытка отослать его с призовой партией не удалась ввиду вывода из строя машины. После чего находившийся в 100 милях от японского побережья командир русского крейсера отдал команду затопить пароход. 3 мая в Тихом океане крейсер задержал, досмотрел и изъял с борта немецкого парахода “Грюндинг” почту адресованную в Японию. Параход был отпущен. Так как уголь расходовался с ужасающей скоростью, то командир принял решение возвращаться и пройдя проливом Фриза, крейсер вошел в Охотское море, после чего направился в Лаперузов пролив. Погода в районе плавания - густая дымка, с переменной видимостью от 5-6 миль до 1-2 миль, юго-западный ветер 3-7 метров в секунду, крупная океаническая зыбь. В 14 ч. 45 мин. 15 мая крейсер следуя 10 узловым ходом и находясь по счислению в 70 милях от мыса Анива, в условиях ограниченной видимости обнаружил с позади левого траверза трехтрубный корабль, следовавший на северо-запад. Спустя 5 минут корабль был опознан как японский крейсер типа “Нийтака”. Командир отдал команду немедленно подымать пары для развития полного хода. В 14 ч. 55 мин. противник лег на курс сближения. Дистанция составляла 6 миль. В 15 ч. 30 мин. “Рион” увеличил ход до 17 узлов. Противник за это время приблизился до дистанции 5 миль и находился на левой раковине. К 15 ч. 40 мин. “Рион” увеличил наконец ход до 19 узлов. Японский крейсер за это время сократил дистанцию до 45 кабельтов и в 15 ч. 47 мин. начал пристрелку. “Рион” ответил из кормовой шестидюмовки. В течении 15 минут противники не могли добиться попаданий. В 16 ч. 5 мин. “Рион” получил первое попадание 6” фугасным снарядом. Снаряд пробил борт и взорвался в каюте N13 палубы для пассажиров первого класса. “Рион” довернул вправо, задействовав носовое орудие. Спустя пять минут вторым попавшим в корабль снарядом была полностью уничтожена шлюпка N3. Спустя несколько минут в крейсер одновременно попали два снаряда. Первый снаряд взорвался при ударе о борт в кормовой части на уровне ватерлинии, вызвав затопление кают третьего класса. Другой снаряд взорвался при ударе о трап, ведущий на спардек, нанес осколочные повреждения надстройке и вывел из строя расчет 75 мм орудия. В это же время на японском крейсере наблюдали взрыв между второй и третей трубой. В следующие пять минут японский крейсер получил по наблюдениям с “Риона” еще пару попаданий. Очередной снаряд, пробив 2-ю дымовую трубу у основания, взорвался внутри, осколками выведено из строя 2 котла. Корабль окутался облаком пара. Спустя пару минут следующий снаряд взорвался в носовом шпилевом отделении, вызвав возгорание промасленной ветоши. Пожар был ликвидирован спустя 10 минут. В 16.24 “Рион” начал циркуляцию вправо, поворачивая на N, оставляя “Нийтаку” по корме. Бой продолжился. “Рион” задействовал орудия нестрелявшего правого борта. Дистанция уменьшилась до 25 кабельтов. Японцы смогли задействовать только два 6” орудия. Русские могли использовать кормовую 6” пушку и два 120 мм орудия. Бой продолжился. Тем не менее, в этот раз японцы пристреливались дольше, а русские добились очередного попадания в 16 ч. 40 мин. После чего на японском крейсере замолчала носовая пушка на 10 минут. Правда и “Рион” получил попадание в кормовую часть выше ватерлинии. В 16 ч. 50 мин. “Рион” вошел в полосу густого тумана и ввиду резкого ухудшения видимости “Нийтака” исчезла из вида. Бой прекратился. “Рион” получил в первой фазе 7 попаданий. 2 котла выведены из строя. Затопления в корме. Русский крейсер продолжал уходить на север. В 17 ч. 35 мин. в результате аварии во 2-м котельном отделении, пришлось снизить ход. Видимость составляла не более 5-10 кабельтов. В 17 ч. 45 мин. “Рион” повернул на W. Скорость снизилась до 14 узлов. Командир корабля капитан 2 ранга Маниковский рассчитывал проскочить в пролив, в крайнем случае укрыться в Корсакове. Смеркалось. В 19 часов ветер усилился до 10-12 метров в секунду, порывами до 17 и туман развеялся, видимость увеличилась до 4-5 миль и слева по борту обнаружился японский крейсер “Нийтака”, который немедленно открыл огонь. “Рион” ответил всем бортом. Дистанция была три мили. Первое попадание “Рион” получил спустя 10 минут после начала боя, в носовую часть у ватерлинии. “Рион” вел огонь всем бортом включая 75 мм орудия. Бой шел на дистанции 20-25 кабельтов на паралельных курсах и сразу приобрел черты ожесточенного поединка - попадания шли одни за другим. Прямым попаданием выведена из строя кормовая 6” пушка. Вслед за ней было разбито среднее 120 мм орудие. Но русский крейсер продолжал вести ответный огонь течении последующих 40 минут. Смеркалось. За это время “Рион” добился нескольких попаданий в японский крейсер, который загорелся. Как стало известно уже после войны, самое тяжелое попадание “Нийтака” получила в 19 ч. 30 мин. занырнувшим стальным фугасным снарядом. Неразорвавшийся снаряд пробил борт в подводной части, прошел через угольную яму и попаданием вывел из строя котел, вызвав тем самым значительные затопления. Спустя несколько минут окутавшаяся клубами пара “Нийтака” резко отвернула в сторону выходя из боя. Состояние Русского крейсера было ощутимо хуже. Корабль получил не менее 25-30 попаданий 6” и 12-и фунтовых снарядов. На стрелявшем борту действовало носовое 6” и бортовое носовое 120 мм орудия. Уцелела так же одна 75 мм пушка. Разгорался пожар на палубе пассажиров 1 класса. Трубы изрешечены осколками. Пригодными для плавания остались только три шлюпки. Корабль сильно зарывался носом и имел крен на левый борт в 5 градусов. Скорость упала до 10 узлов. Вода начала поступать в машинное отделение. В связи с окончанием боя собран военный совет крейсера, после которого, было принято решение идти в Корсаков, так как поселок прикрыт береговой артиллерией. В 20 ч. 15 мин. радиотелеграфисты услышали близкие переговоры. К часу ночи корабль осел еще больше. Машинные отделения были полузатоплены. Правда, пожар удалось ликвидировать. В 2 часа ночи “Рион”, обогнув мыс Анивы, направился к Корсакову. В 5 часов утра крейсер отдал якорь в 1 миле от берега. Маниковский немедленно послал сообщение лейтенанту Тундерману, начальнику береговой обороны Корсакова, о необходимости приготовить береговые орудия к бою. С корабля начали свозить команду на берег. По приказанию Маниковского минеры приготовили крейсер к взрыву. К 9 ч. 30 мин. команда была свезена на берег, кроме того, продовольствие и стрелковое оружие, в том числе и пулеметы. В бою погибло 22 человека. 37 получили ранения. Из них скончалось за ночь 4 человека. Корабль притоплен на мелководье. Надстройки и трубы, возвышались над водой. Спустя полчаса в видимости берега появился японский двухтрубный крейсер (опознан как “Идзуми”), по которому в 10 ч. 7 мин. с дистанции 40 кабельтов открыла огонь береговая батарея N1 состоящая из 6” орудий. Русские сделали 7 залпов, добившись близких разрывов. Японцы в свою очередь обстреляли “Рион”, который естественно не отвечал, и, рассмотрев, что русский крейсер сидит на мели и не отвечает на огонь, ушли на юг. После ухода японцев Маниковский немедленно дал команду начать разгрузку боезапаса и демонтаж исправных орудий. Работы заняли 4 суток. Проводились они при помощи местных жителей, матросов и солдат гарнизона Корсакова. Всего с крейсера сняли одно 6” орудие, 4 120 мм орудия и 5 75 мм орудий, с боезапасом. Шетидюймовое орудие передали Тундерману для усиления береговой батареи N1, а из наличных орудий сформировали батареи N3 (4 120 мм) и N4 (5 75 мм). Командирами батарей Маниковский назначил лейтенанта фон Нидермиллера и мичмана Майкова.

Крейсер “Нева”, выйдя в океан, немедленно направился к побережью острова Хонсю, где спустя трое суток остановил, досмотрел параход “Мизуока-Мару” (2600 тонн). Пароход потоплен артиллерией и подрывными патронами. В общем в течении плавания крейсер досмотрел 11 судов. Было потоплены артиллерией и подрывными патронами - параход “Чеджудо-мару” (1250 тонн водоизмещения), параход “Майо-мару” (1300 тонн водоизмещения) и британский параход “Принесс Мари” (груз продовольствия на борту признан военной контрабандой). Приняв решение возвращаться, командир воспользовался кратчайшим путем и 14 мая крейсер полным ходом проскочил пролив Цугару и направился во Владивосток, куда прибыл 17 мая 1905 года.

Крейсер “Ангара” в ходе похода перехватил п/х “Эмпресс-Ройал” (4500 тонн). Груз уголь-кардифф, адресат Куре. Транспорт отправили вокруг Японии в Николаевск с призовой командой. А крейсер направился на юг. За время похода на юг досмотрено 7 судов. Ввиду уменьшения запасов угля “Ангара” зашла в Шанхай для их пополнения. Спустя трое суток крейсер ушел во Владивосток. Не рискнув идти Сангарским проливом, через пролив Уруп крейсер вошел в Охотское море и 14 мая отдал якорь на рейде Николаевска. Чистка котлов заняла несколько суток. Тем временем командир Николаевского порта контр-адмирал Русин получил сообщение о бое у м.Анива, после чего отдал распоряжение капитану 2 рангу Погорельскому следовать в б.Невельского и там снять экипаж “Риона”. Сутки спустя Крейсер “Ангара” подошел к условленному месту у берега, и в течении нескольких часов принял на борт большую часть команды “Риона” (кроме расчетов вновь сформированных береговых батарей и сводной команды добровольцев-охотников). Закончив с приемом людей на борт крейсер ушел во Владивосток, куда прибыл 22 мая.

Зачанчивая разговор о весенних операциях вспомогательных крейсеров, следует отметить, что вновь имел место международный резонанс: Форин офис опять заявил протест на действия русских крейсеров против против нейтральной, по мнению англичан, торговли. В Токио имели место гражданские беспорядки, связанные с действиями русских крейсеров на торговых путях и последовавшем увеличением ставки фрахта. Последний бой “Риона” был признан в Санкт-Петербурге геройским, о чем было сообщено в газетах.

Ночью 15 апреля 4 японских вспомогательных заградителя выставили мористее линии — северная оконечность о-ва Корсакова — о-в Аскольд 715 мин. Постановку прикрывали японские главные силы. На рассвете дозорный миноносец N219 обнаружил японские корабли и полным ходом ушел во Владивосток. Информация получена Матусевичем в 7 ч. 20 мин. Корабли начали готовить к выходу в море. Дежурная “Паллада”, стоявшая в бухте Назимова срочно снялась с якоря и направилась в море в 7 ч. 45 мин. А спустя 45 минут сигнальщики обнаружили дымы на горизонте. Через полчаса крейсер сблизился на дистанцию 8-9 миль и повернул на E, увеличив ход до 17 узлов. Радиотелеграфная станция “Цесаревича” приняла доклад о том, что в заливе Петра Великого маневрируют главные силы в составе 3 броненосцев, 6 броненосных крейсеров и 6 крейсеров. Офицерами штаба было высказано предположение, что эскадру пытаются выманить на минное заграждение. Поэтому к 10 часам эскадра встала на якорь у острова Скрыплева. “Аскольд”, “Баян”, “Новик” и истребители присоединились к “Палладе”. Того маневрировал на параллельных курсах до 16 часов, после чего повернул на юг и спустя 40 минут скрылся за горизонтом. Матусевич отдал команду начать траление портовыми средствами и миноносцам. Тральщики прикрывали крейсера “Паллада” и “Аврора”. Штаб эскадры принял решение еженочно совершать патрулирование в радиусе 30 миль от острова Казакевича. На каждую ночь назначались в ближний патруль 4-6 миноносок и в дальний патруль на удалении 40-50 миль от о.Казакевича назначались пара истребителей или 150-и тонных миноносцев. 19 апреля “Сом” в сопровождении военного транспорта “Якут” прибыл в Посьет, где была организована временная баз лодок и складированы запасы бензина и масла. В бухте организован пост. Лодка пробыла в Посьете еще неделю, за это время совершив несколько учебных выходов в море. 26 апреля “Новик” и 3 истребителя совершили рейд к побережью острова Хоккайдо и на подходах к порту Отару ими был потоплен торпедой параход “Огасавара-мару”. Истребители под берегом обнаружили и потопили из орудий несколько небольших рыбацких сампанов и подожгли большую шхуну. 1 мая корабли без потерь вернулись во Владивосток.

30 апреля подводные лодки “Сом” и “Касатка” выйдя из Посьета, совершили 3-х дневный поход на юг вдоль корейского побережья. Тем временем в штабе эскадры спланировали новый выход крейсеров. 3 мая в 6 часов утра “Громобой”, “Россия”, “Баян”, “Богатырь” и “Аскольд”, стоявшие в Босфоре Восточном, снялись с якоря и проследовали западным фарватером в сопровождении миноносцев с тралами. Выйдя за 100 метровую изобату, отпустили миноносцы и тральщики и направились на юг. Следующим рассветом крейсера Иессена на рассвете обстреляли маячный пост на острове Оки и направились в залив Вакаси. В 14 ч. 20 мин. сигнальщики “Аскольда” обнаружили дым на горизонте. Иессен дал команду иметь ход 16 узлов. Навстречу следовал пароход. Спустя полчаса дистанция сократилась до 8 миль. В этот момент пароход резко отвернул в сторону берега. Иессен передал команду на “Аскольд” задержать пароход. Спустя 15 минут на “Аскольде” разглядели орудия на борту судна, в этот момент крейсер шел курсом сближения, и передали сигналом на флагман, что пароход вооружен. Броненосные крейсера повернули на сближение. В 15 ч. 35 мин. “Аскольд” дал предупредительный выстрел и поднял сигнал немедленно остановится, в ответ вооруженный пароход открыл огонь из 3” орудий. Снаряды легли с недолетом. “Аскольд” начал пристрелку, и спустя 3 минуты добился попадания в корму парохода. Затем “Аскольд”, находясь на дистанции 20 кабельтов перешел на беглый огонь. В течении 20 минут в японца попало несколько снарядов, он запарил и потерял ход, продолжая отстреливаться. “Аскольд” в 16 часов прекратил огонь и вновь предложил сдаться. Японцы в ответ еще яростнее начали стрелять из уцелевших орудий. В 16 ч. 7 мин. “Аскльд” снова повернул на сближение, продолжая стрелять из орудий. Сблизившись крейсер повернул, собираясь пройти под носом остановившегося парохода. Пароход сильно горел и кренился на правый борт. Продолжая стрелять, “Аскольд” подошел на дистанцию 2 кабельтова и выпустил в упор торпеду из траверсного торпедного аппарата. Спустя 3 минуты после взрыва пароход исчез под водой. Спущенные корабельные плавсредства подобрали 87 человек. Часть из них были ранены. В ходе опроса пленных было выяснено, что потопленное судно - вооруженный пароход “Явата-мару” N5, использовавшийся для блокадной службы в проливе Цугару. Также была получена информация от пленных, что главные силы японского флота находятся поблизости и уже ищут русские корабли. После получения этих сведений, Иессен дал команду иметь ход 16 узлов, следовать во Владивосток, куда корабли благополучно прибыли 7 мая.

Приказом морского министра от 1 мая 1905 года сформирована Владивостокская минная дивизия (состояла из 6 дивизионов. 1-й дивизион - 6 истребителей “немцев” и “французов”; 2-й дивизион - 9 миноносцев тип “Циклон”; 3-й дивизион - 7 старых номерных миноносцев; 4 и 5 дивизионы - по 12 миноносок; 6 дивизион - подводные лодки). Решение было принято с целью опробовать новую организацию минных сил. Начальником дивизии назначен капитан 1 ранга Елисеев. Флагманский корабль минной дивизии крейсер “Новик”.

9 мая, следуя протраленым западным фарватером, подорвался на мине только вступивший в строй крейсер “Алмаз”. Планировавшийся было выход эскадры отменен. На помощь “Алмазу” пришли крейсер “Аврора” и ледокол “Надежный”, которые и отбуксировали корабль в б.Золотой Рог. Тральщики вновь начали контрольное траление всех имеемых фарватеров. 12 мая флот в полном составе вышел в море и занимался отработкой эволюций и стрельбами по буксируемым щитам. Заночевав в заливе Америки, к вечеру следующих суток корабли вернулись в бухту Золотой рог. 13 мая на стоявшей у заводской стенки подводной лодке “Налим” произошел взрыв газов. Отремонтировать корабль удалось только в середине августа. 14 и 21 мая “Амур” в сопровождении истребителей поставил несколько минных заграждений на дальних подходах к крепости. Спустя несколько дней во время контрольного траления подорвался и затонул миноносец “206”. 17 мая миноносцы выходили на встречу крейсера “Нева”, вернувшегося из окенского похода. Вновь миноносцы выходили для сопровождения “Ангары” 22 мая. В конце мая, на совещании командного состава было принято решение об атаке Гензана с помощью всех готовых к плаванию подводных лодок. Плотто получил команду предоставить свои соображения по атаке Гензана. На что подводник немедленно доложил: операция спланирована в подробностях. Учитывая вероятное наличие главных сил японского флота, предполагалось вечером проникнуть в бухту и выпустить самодвижущиеся мины по броненосцам. В целях обеспечения перехода планировалось использовать новые миноносцы. Для прикрытия отхода планировалось развернуть в районе Порта-Шестакова крейсер “Новик” и истребители. Плотто получил команду быть готовым к выходу на рассвете 1 июня.

На рассвете 27 мая посты на острове Казакевича наблюдали японские миноносцы, предположительно ставившие мины и ушедшие на юг. 29 мая минные катера М7 и М13 атаковали торпедами японские эсминцы (первый отряд истребителей - “Сиракумо”, “Оборо”, “Касуми”) в 25 милях к юго-западу от о-ва Казакевича около трех часов ночи. Попаданий не отмечено. После трехминутной перестрелки противники разошлись в ночи. За это время русские выстрелили по одной торпеде, и успели выпустить по длинной очереди из 37 мм пушек по противнику, при этом на М13 перекосило ленту, и катер прекратил стрельбу.

Наконец к 1 июня были подготовлены к рейду на Гензан “Сом”, “Касатка”, “Дельфин” и “Шереметьев”. Для обеспечение перехода к цели и обратно подготовлены 2 парусных шхуны (экипажи корейские, замаскированы под рыбаков), на которые погружены бензин и масло. Шхуны вышли в море заранее, одна направилась в район Танчхона, вторая в район Чхонджина. Тем временем погода улучшилась и 3 июня на рассвете в 7 часов “Шереметьев”, “Сом”, “Касатка”, “Дельфин” на буксире у “Циклонов” покинули б.Золотой Рог, и направились в залив Посьета, куда прибыли к вечеру. Сопровождали отряд крейсер “Новик” и 5 истребителей..

Приготовились к выходу корабли отряда Рейценштейна (“Аскольд”, “Богатырь”, “Аврора”, “Диана”), усиленные “Баяном”. Крейсера перешли в бухту Славянка, где встали на якорь. “Паллада” дежурила стоя на якоре у острова Скрыплева. В тот же день миноносцы “209”, “210”, “211” стоявшие в б.Америка, встретили “Лену” и отконвоировали ее во Владивосток.

На рассвете 4 июня командир “Касатки” лейтенант Плотто по погодным условиям (видимость 2-3 мили, туман, ветер 1-2 м/с восточный, небольшая зыбь) принял решение на выход к Гензану. “Циклоны” взяли на буксир лодки и направились в море. Вскоре вслед за ними в море вышли “Новик” и истребителии. Видимость улучшилась к обеду и составила 8-10 миль. Скорость буксировки составила 7-8 узлов. Отряды медленно продвигались на запад. Море было пустынным и в течении дня русским так никто и не встретился. Сгустились сумерки. Отряд истребителей во главе с “Новиком” образовал авангард выдвинутый вперед на 10 миль. С рассветом, когда до Гензана оставалось 100 миль, на крейсере провели последнюю обсервацию и передали данные на лодки. Миноносцы отдали буксиры и пополнили запасы масла и бензина на лодках, после чего крейсер и минные суда вернулись в Посьет. Лодки шли строем кильватера. В полдень на “Шереметьеве” произошла поломка “Панаров”, в результате чего он встал под берегом на якорь для ремонта. Кое как отремонтировавшись, его командир не рискнул действовать самостоятельно и дошел с трудом до порта Шестакова, откуда его притащил на буксире миноносец “211”. Остальные лодки продолжили путь. Вечером около 14 часов обнаружили по курсу дымы и немедленно погрузились. В 2-3 милях от “Сома” прошли 4 японских истребителя, видимо направлявшихся в залив Петра Великого. Вскоре “Сом” всплыл. За время нахождения под водой лодки немного разошлись и далее действовали по отдельности. Около 17 часов на подходе к пункту назначения лодки погрузились и прошли северным проходом в подводном положении. Отойдя на 4-5 миль в сгущающихся сумерках “Сом” всплыл, вскоре невдалеке всплыла и “Касатка”. “Дельфин” больше никто не видел (кстати гибель “Дельфина” еще долгие годы оставалась загадкой, так как лодка была найдена на дне со значительными разрушениями от подводного взрыва только в 20-х годах). Лодки приступили к зарядке аккамуляторов направившись малым ходом в сторону Гензана. Ночь была безлунной. Волнение в заливе было минимальное. На юге переодически были видны 2 луча прожекторов, с помощью которых просматривался рейд. Подобравшись к освещаемой зоне практически вплотную лодки погрузились.

Стало светать. Из отчетов Плотто и Трубецкого можно представить следующую картину. ПЛ “Сом” направился в глубину бухты держа курс на остров Ио и вскоре обнаружил в нескольких кабельтовых в предрассветной дымке силуэт большого двухтрубного корабля принятый им за “Асаму” и принял решение немедленно выпустить по нему торпеду. Но торпеда не вышла из аппарата, после чего Трубецкой принял решение извлечь торпеду из аппарата и исправить неполадку. Работа заняла не менее трех часов. Тем временем на рейде началась стрельба, которая через полчаса стихла. Исправив торпеду, князь Трубецкой всплыл под перископ и увидел “Асаму” (на самом деле “Акицусиму”) на прежнем месте. Дав ход лодка приблизилась и подобралась к цели на один кабельтов после чего выпустила торпеду в упор. Как свидетельствует японская история войны на море, в 8 ч. 11 мин. торпеда попала в район второй трубы крейсера “Акицусима” и взорвалась. Попадание оказалось удачным. Последствием взрыва полутора пудов пироксилина стало немедленное затопление правого машинного и кормового котельное отделения. Корабль оказался обесточен. Крейсер, окутавшийся паром, начал кренится на правый борт и оседать на корму, спустя три минуты крен достиг 30 градусов, с борта в воду начали прыгать люди. На помощь спешили дежурные паровые катера и шлюпки. В этой суматохе “Сом” начал отходить в море со скоростью 2 узла следуя в южный проход. Согласно японских данных крейсер опрокинулся и затонул спустя четверть часа после взрыва. Впрочем, как свидетельствует, опять таки официальная история войны на море, портрет императора был перенесен командиром крейсера на шлюпку.

“Касатка” направлялась в глубину бухты, следуя вдоль берега полуострова Муравьева. Разглядев в мутную оптику перископа силуэт двухтрубного большего корабля и предположив что это “Микаса” (фактически это была “Асама”), Плотто сблизился на дистанцию полтора-два кабельтова и выпустил все 4 мины! Результат оказался крайне плачевным! Стоит отметить, что судя по послевоенным отчетам, японцы увидели следы 2-х торпед. Видимо одна утонула сразу. Еще одна просто заклинилась на аппарате, в полуотведенном положении. Обе выпущенные торпеды попали в борт крейсера!!! Но не взорвались. “Асама” открыл огонь по воде. Вслед за этим вакханалия охватила всю эскадру.

После атаки “Касатка” тоже вышла в море через южный проход. Обе лодки выйдя в море и удалившись на 6-8 миль от берега застопорили машины и ждали до вечера дабы всплыть, запустить моторы и приступить к зарядке истощенных батарей. Неприятным сюрпризом для экипажа “Касатки” стала неиправная торпеда, застрявшая на полуотведенной балке минного аппарата Джевецкого. Спустя час работы торпеду удалось сбросить в море. Оказавшись к утру следующих суток в 100 милях от Гензана, обе лодки на рассвете встретились и далее следовали совместно. Тем временем погода ухудшилась.Тем не менее дальнейшее плавание прошло без особых проблем, и обе лодки вернулись в Посьет в полдень 9 июня, встретив по дороге шхуну “Синпхо” отряженную для их сопровождения.

Морской министр Ямамото Гомбей в тот же день получил сообщение, что торпедой в охраняемой бухте потоплен крейсер и что только чудо (а именно плохое состояние русских торпед) спасло крейсер “Асама”. Телеграмма вызвала в императорской ставке шок. После чего морской министр Ямамото с согласия ставки в категорической форме потребовал от Того вывести крупные корабли на базы в Цусимском проливе. Первое явление на сцене русских подводных лодок оказало стратегическое воздействие. Противник отказался от использования Гензана в качестве передовой базы, о чем впрочем русские узнали отнють не сразу.

Легкие силы действовавшие из Гензана по прежнему практически еженочно появлялись в заливе Петра Великого, ставя небольшие минные банки. Так ночь с 5-е на 6-е июня, минные катера М4, М3 и М9, атаковали торпедами японские эсминцы (4-й отряд истребителей: “Харусаме”, “Мурасаме”, “Асагири”, “Асасио”) в 30 милях к югу от о-ва Казакевича в 3.30. Русские моряки фактически добились попадания торпеды в “Асасио” (по возвращении было доложено о 2-х потопленных кораблях). Японцы немедленно открыли огонь. После нескольких минут жаркой перестрелки “Асагири” получил несколько попаданий в мостик (погиб командир отряда капитан 2 ранга Судзуки и командир корабля капитан-лейтенант Иида) и противники разошлись в ночи. М4 получил несколько попаданий и вскоре затонул (погиб 1 человек). “Асасио” затонул спустя полчаса. Получив информацию о бое, Матусевич передал приказание Рейценштейну с рассветом выйти в море и произвести поиск вражеских кораблей. Выход крейсеров оказался безуспешным, но при возвращении с “Авроры” обнаружили и расстреляли плавучую мину. Через сутки минные катера М13, М16 и М17 атаковали торпедами японские миноносцы (девятый отряд миноносцев - “Аотака”, “Кари”, “Цубаме”, “Хато”) в 20 милях к юго-востоку от о-ва Казакевича в 1 ч. 15 мин. Русские моряки фактически добились попадания торпеды в “Кари”, который затонул спустя 15 минут. Японцы немедленно открыли огонь. Русские катера отвернули. Ответный огонь не открывали.

Для усиления обороны Сахалина, по распоряжению Вирена минные катера М21-24 в сопровождении транспорта “Якут” ушли на Сахалин, куда прибыли 10 июня.

Днем 6 июня в ходе траления восточного фарватера в Амурском заливе подорвался и затонул буксирный пароход N3. В тот же день в навигационной аварии в б.Патрокл вечером потерян минный катер М17, разбившийся о скалы. Кроме того потери этим не закончились - миноносец “222”, следуя в Посьет, подорвался на мине в районе острова Римского-Корсакова и затонул, остатки экипажа (10 человек) подобраны на следующий день.

7 июня миноносцы “201” и “202”, направленные на патрулирование, в результате аварии машин задержались в Посьете. Вышли в море ночью и направились в Амурский залив. В 20 милях от м.Поворотный в 2 ч. 30 мин. столкнулись с “Харусаме”, “Мурасаме”, “Асагири”, из 4-го отряда истребителей. Японцы русских обнаружили первыми и немедленно открыли огонь с дистанции 3-4 кабельтовых. Спустя пару минут “201” получил снаряд в котельное отделение и потерял ход. “202” отвернул к берегу, японцы его потеряли из виду и сосредоточили огонь на подбитом русском миноносце. Спустя 10-15 минут “201” затонул получив порядка 15-20 попаданий 6-и и 12-и фунтовых снарядов. Японцы подобрали 7 человек. “202” ушел под берег, и утром пришел в б.Уллис.

К 10 июня в заливе Посьет было закончено оборудование базы легких сил. В залив перешли миноносцы NN 214, 215, 216, 217, 218, 219, 220, 223, миноноски М1-3, М5-10 и судно обеспечения параход “Монгугай”. Для обороны базы оборудовано две двухорудийных батареи 6” орудий и одна пятиорудийная батарея 75 мм орудий.

Тем временем флот Микадо продолжал нести потери. В полночь в заливе Петра Великого миноносец “Манадзуру” подорвался на мине и затонул.

12 июня крейсер “Новик” и истребители приняли запас угля и мины, по 12 штук на корабль, всего 72 мины и вышли в полдень в море. Руководил выходом Елисеев. В заливе Анивы корабли Елисеева начали постановку оборонительного минного заграждения, которую закончили в 8 часов. По завершению постановки Елисеев вывел корабли в Лаперузов пролив и в 10 ч. 20 мин. обнаружил к югу дым. После чего, прибавив ходу, русские корабли повернули на юг и спустя 30 минут сблизились с однотрубным пароходом на дистанцию 6-7 миль. Обнаружив русские корабли пароход немедленно повернул на обратный курс. Русские корабли увеличили ход до 21 узла. В 11 ч. 35 мин. “Новик” сократил дистанцию до 30 кабельтов и сделал выстрел по курсу парохода из носового орудия. Спустя несколько минут когда дистанция сократилась до 15 кабельтов, на мачте парохода взвился боевой флаг восходящего солнца и пароход открыл огонь из 12-и фунтовых орудий. “Новик” открыл ответный огонь и спустя несколько минут добился попадания в кормовую часть парохода. Спустя 15 минут непрерывно осыпаемый русскими снарядами пароход запарил и потерял ход. Вскоре в кормовой части парохода обстреливаемого русским крейсером полыхнул пожар. Елисеев дал команду на “Властный”, “Грозовой”, “Беспощадный” атаковать торпедами. “Новик” прекратил стрельбу. Эсминцы ведя беглый огонь из своих 75 мм орудий сблизились на дистанцию торпедного выстрела и выпустили торпеды. Торпеда “Властного” попала в середину парохода, но не взорвалась. Торпеда “Грозового” ушла в сторону, видимо в результате неисправности прибора Обри. “Беспощадный” выпустил с небольшим интервалом обе торпеды, первая попала в носовую часть парохода и взорвалась, вторая затонула вскоре после выстрела. Судно затонуло через несколько минут. На борт русских кораблей подняты 47 человек экипажа. В ходе боя “Новик” расстрелял 257 120 мм снарядов, добившись 12-15 попаданий. Миноносцы в свою очередь 122 75 мм снаряда и выстрелили 4 торпеды, из которых цель поразило 2 торпеды, но взорвалась только одна. Крейсер “Новик” в ходе боя получил 3 попадания 12-и фунтовых снарядов. Не нанесших впрочем значительного ущерба. Погиб один матрос и еще пять получили ранения. “Грозовой” получил 2 попадания. Первый снаряд пробил на вылет 2-ю дымовую трубу, Второй пробив борт, разорвался в носовом кубрике. В “Беспощадный” попал один снаряд, разорвавшийся на баке. 2 члена экипажа получили осколочные ранения. По прибытии во Владивосток в ходе допроса членов экипажа японского вооруженного судна выяснилось, что потопленный пароход - “Хикозан-Мару”, вооруженный транспорт, несший блокадную службу в районе Курильских островов. Потопив японский пароход, отряд Елисеева направился во Владивосток. 14 июня в заливе Петра Великого в 1 ч. 15 мин. вновь имела место перестрелка между японскими миноносцами и русскими миноносками. В перестрелке приняли участие с Русской стороны М3,8,9, а с японской стороны 14-й отряд миноносцев. Потоплен М8. Погибло 2 человека, остальных подобрали с утра на борт миноносца “210”. Русские безрезультатно израсходовали 4 торпеды.

Состоявшийся 18 июня бой оказался последним столкновением легких сил под Владивостоком. В 3 ч. 44 мин. 4-й отряд истребителей: “Харусаме”, “Мурасаме”, “Асагири” возвращавшийся с минной постановки открыл огонь по русским патрульным миноносцам (“214”, “215”, “216”). В самом начале боя японцы добились попадания в машинное отделение N “214”, после чего тот потерял ход и попавшим 6-и фунтовым снарядом в мостик миноносца “215” были убиты командир и штурман. Миноносец “215” получил еще несколько попаданий, но успешно скрылся в темноте. “216” выпустил обе торпеды по “Мурасаме”, но промахнулся и начал отходить в сторону Посьета, ведя ответный огонь. В корабль также попало несколько снарядов, повредивших осколками трубы и разбивших уже пустой торпедный аппарат. В 3 ч. 57 мин. “Асагири” потопил торпедой стоявший без хода “214”. Спасено и взято в плен 9 человек. На рассвете портовые суда подобрали еще 3 человек. Правда на этом все не закончилось. Привлеченные стрельбой минные катера М14, 16, 19 атаковали японские эсминцы с неосвещенной стороны горизонта, скрытно сблизившись на дистанцию полтора-два кабельтова и выпустили 5 торпед, добившись попадания в эсминец “Мурасаме” и обстреляли японские корабли из 37 мм автоматов Максима. Ответным огнем потоплен минный катер М19. Погибло 3 человека, остальных спас утром миноносец “211”. Повреждения нанесенные японскому миноносцу взрывом оказались не столь серьезны, но “Мурасаме” потерял ход, взрывом сильно разрушена кормовая часть, оторвало винты и руль. Попытки буксировать миноносец сорвались ввиду сильного волнения, в результате чего миноносец пришлось затопить на рассвете.

В заключение стоит отметить, что в конце мая на борту “Микасы”, в Гензане, было проведено совещание командования объединенного флота, на котором принято решение на проведение демонстрационной высадки на Сахалине с расчетом выманить, отрезать и разгромить корабли 1-й эскадры. Учитывая достаточно активные действия русских кораблей в последнее время, считалось, что есть шанс на возможный выход русских броненосных кораблей к Сахалину с целью разгрома японского десанта. По сути, Того планировал поймать в капкан часть русских броненосных сил. Русские на провокации не поддались, для содействия гарнизону острова были выделены только небольшие силы, и в целом использовали эту ситуацию в свою пользу. 19 июня ночью на стол Матусевича легла телеграмма с разрешением идти на рандеву с 2-й эскадрой. Корабли стали разводить пары. В 5.00 тральный караван начал траление мин на центральном фарватере Уссурийского залива. В 10 часов эскадра пошла на выход. Впереди шли миноносцы с тралами, затем два парахода-прорывателя, за ними вспомогательные крейсера-“угольщики” “Волга”, “Нева”, “Лена”, “Ангара”, потом 1-й броненосный отряд контр-адмирала Матусевича - “Цесаревич”, “Ретвизан”, “Пересвет”, “Победа”; 2-й броненосный отряд контр-адмирала Иенсена: “Громобой”, “Россия”, “Баян”; и крейсерский отряд контр-адмирала Рейценштейна: “Богатырь”, “Аскольд”, “Аврора”, “Диана”, “Паллада”, “Алмаз”. Выйдя за 100 метровую изобату, Матусевич отпустил тральщики и эскадра развив в 15 часов 12 узловый ход направилась в Сангарский(Цугару) пролив.

Сутки спустя на рассвете в 4 часа корабли 1 ТОЭ вошли в Сангарский пролив. Корабли держали в узости 14 узловый ход. Спустя 5 часов корабли покинули пролив и вышли в океан. Корабли японской береговой обороны никак не отреагировали на происходящее. Прорыв через Сангарский пролив оказался неожиданным для японцев и успешным. Выставленные японцами весной минные заграждения, в проливе оказались недееспособными. Впрочем русское командование не исключало именно такой вариант развития событий, и приняло меры предосторожности в виде двух параходов прорывателей минных заграждений которые были набиты деревом и бочками. Активные действия в районе Владивостока закончились. Тем не менее легкие силы продолжали патрулировать прилегающие к крепости воды.

Продолжая беспокоить японцев, 26 июня в рейд к острову Хоккайдо ушел крейсер “Новик” и 4 истребителя. Русские корабли осмотрели все побережье от Сойи до Цугару, но обнаружили и потопили только небольшой каботажный пароход, после чего обнаружив на горизонте несколько дымов (а это был “Асама”), немедленно ушли во Владивосток. Тем не менее потери бывали не только боевыми, так 7 июля при постановке на якорь в б.Уллис истребитель “Властный” протаранил и потопил минный катер М11, но в целом интенсивность использования легких сил ввиду того что японские силы были оттянуты к Цусиме и Сахалину упала, тем более с начала июня командир минной дивизии прилагал огромные усиления для приведения в боевую готовность вступавших в строй новейших истребителей. Корабли постоянно занимались эволюциями, проводили практические артиллерийские и минные стрельбы, что в свою очередь дало впоследствии результат.

Глава X. Японская десантная операция на Сахалин.

Малонаселенный, покрытый горами и поросший лесами Сахалин имел для Японии важное значение: большие запасы каменного угля, малоиспользованные горные, лесные и морские богатства уже давно являлись предметом стремления японцев. Еще в 1899 году штаб Приамурского военного округа признавал непосильной оборону острова, имеющего в окружности свыше 2000 км и населенного 30 000 человек, главным образом, ссыльнопоселенцев. Мероприятия по обороне Сахалина разрабатывались военным губернатором острова генералом Ляпуновым, и после посещения Сахалина военным министром Куропаткиным в 1903 году намечены были следующие мероприятия по организации обороны.

1. Сосредоточение обороны острова в двух центрах: в посту Александровском и в посту Корсаковском.

2. Из числа местных команд Александровскую, Дуйскую и Тымовскую общей численностью в 1160 человек расположить в северной части острова, а Корсаковскую в составе 330 человек — в южной части острова.

3. Из состава свободного населения, ссыльнопоселенцев и ссыльнокаторжных сформировать 14 дружин общей численностью около 3000 человек Из них 8 дружин намечались к использованию в Александровском и Тымовском округах и 6 — в Корсаковском округе.

4. Возвести трудом каторжан ряд опорных пунктов, а из числа имеющихся на Сахалине 6 орудий 4 придать Корсаковскому посту, а 2 — Александровскому. Дальнейшее усиление обороны артиллерией намечалось путем получения ее из Владивостока.

5. В отношении обеспечения Сахалина продовольствием намечалось накопление необходимых запасов во Владивостоке и переброска их на Сахалин одновременно с началом мобилизации.

Что касается характера действий против японцев, то русский план отрицал возможность жесткой обороны острова, признавая необходимым отступление под давлением превосходных сил противника и переход к партизанским действиям. Главные силы Сахалина составляли ссыльнокаторжные, к которым командование гарнизона острова доверия не питало. Одновременно с этим составлен был ряд проектов укреплений Сахалина, однако до начала войны ни один из них не получил. Когда война в Манчжурии уже происходила, Ляпунов продолжал проектировать план постройки полевых укреплений более примитивного характера. В результате на Северном Сахалине выстроены были стрелковые и орудийные окопы по западному побережью на протяжении от поста Дуэ до села Половники, а на Южном Сахалине то же самое сделано у поста Корсаковского, села Соловьевка и села Владимировка.

В начале войны на Сахалине была объявлена мобилизация. К этому времени здесь находились четыре местных команды: в посту Дуэ, посту Александровском, селе Рыковском и посту Корсаковском. Вместе с тем было сформировано из охотников, ссыльнопоселенцев и ссыльнокаторжных 12 дружин по 200 человек: из них 8 дружин для Северного Сахалина и 4 дружины для Южного Сахалина. Путем слияния дружин с местными командами составлялась сборные отряды. Вооружены они были берданками.

Все команды в дальнейшем по прибытии пополнения с материка были развернуты в резервные батальоны, причем Александровский батальон состоял из 4 рот, Дуйский и Корсаковский из 2 рот каждый, а Тымовский батальон, сохранив свое название, составлял, только одну роту в 150 человек. Северный Сахалин пополнился пулеметной ротой из 8 пулеметов, а Южный Сахалин имел на вооружении 4 пулемета. Летом 1904 года Северный Сахалин получил батарею из 8 устарелых пушек на лафетах образца 1877 года, не имевших поворотного механизма и сошника, что крайне затрудняло стрельбу. Лошадей в батарее не хватало.

Северный и Южный Сахалин соединялись неразработанным путем, пролегающим от поста Александровского через Онор и Найэро к посту Корсаковский. Проселочный характер этой дороги после Онора переходил в телеграфную просеку, заваленную буреломом. Кроме этих дорог, пост Александровский связывался с селом Рыковским, являвшимся местом продовольственных и вещевых складов и местом формирования дружин. Укрытых бухт на Северном Сахалине не имеется, а потому наиболее удобными местами высадки японцев могли служить устья рек с их долинами. Наиболее вероятным местом высадки японцев признавались устья рек Арково и Дуйки, откуда непосредственно японцы могли угрожать посту Александровскому. Южный Сахалин, отделяясь от Японии Лаперузовым проливом и заканчиваясь на юге заливом Анива, окаймленным с суши горами, являлся наиболее вероятным объектом нападения японцев. На берегу залива Анива располагался пост Корсаковский.

Все войска Южного Сахалина были разделены на 5 отрядов, и каждому отряду назначен определенный район действий. Отряд Арцишевского — 415 человек, 8 орудий и 3 пулемета — должен был действовать в районе поста Корсаковского. В этот, отряд вошла береговая батарея. Отряд Грото-Слепиковского — 190 человек и 1 пулемет — в районе села Чеписаны. Отряд Полуботко — 160 человек — в районе села Севастьяновка. Отряд Даирского — 180 человек — в районе села Петропавловское. Отряд Быкова — 225 человек — в районе Найбучи.

Весной 1905 года японцы спланировали совместную операцию армии и флота по оккупации Сахалина. Кроме собственно захвата острова, как источника ценных ресурсов, замысел поперации заключался в уничтожении главных сил 1-й Тихоокеанской эскадры, до ее соединения со 2-й Тихоокеанской эскадрой. План разбить противника по частям был верен, но как показали последовавшие события не сработал ибо русские ограничились посылкой легких сил и выход главных сил Объединенного флота к Хакодате оказался бесполезной тратой угля и человеческих сил. Более того в некотором роде он способствовал прорыву русской эскадры на соединение с Чухниным. Для захвата Сахалина японцы собрали сравнительно крупные силы: вновь сформированную 13-ю дивизию генерала Харагучи в составе 10 батальонов, 1 эскадрона, 18 орудий и 1 пулеметного отделения, всего 11 000 человек. Транспортный флот, состоящий из 10 пароходов, сопровождался отрядом адмирала Ямады и легкими силами. В оперативном прикрытии были использованы главные силы Объединенного флота под командованием адмирала Того. 8 июня было закончено формирование 13-й (Сендайской) пехотной дивизии. В порту Хакодате были сосредоточены пароходы для ее транспортировки.

Сахалинская операция началась 15 июня. Матрос крейсера “Рион” Буров передал по телефону с мыса Крильон, что в 17 часов мимо мыса проследовала японская эскадра из 53 вымпелов, державшая курс в залив Анива. Русский флот во Владивостоке не оказал никакого противодействия высадке японцев. Обсудив ситуацию с началом десанта на Сахалин, командование эскадры доложило в Петербург, что это попытка японцев выманить главные силы 1 ТОЭ и разгромить русский флот по частям, и что до соединения эскадр необходимо отставить вопрос с противодействием высадке японцев на Сахалин. Кроме того, предположив, что главные силы японцев находятся в районе Лаперузова пролива, Матусевич запросил у Лихачева разрешение на немедленный выход эскадры на соединение с Чухниным.

Моряки-артиллеристы из установленных на берегу Корсаковского порта орудий, в течении четырех суток последующих суток с момента начала вторжения (с 16 по 19 июня) вели бой с 7 и 8 боевыми отрядами, потопили тремя снарядами канонерскую лодку “Удзи”, и повредив “Чин-Иен”. Также получили повреждения и канонерские лодки “Тенрю”, “Майя”, “Текай”. Моряки-батарейцы сорвали высадку в Корсакове и расстреляв последние снаряды по наступающим японцам, сняли замки от орудий и отошли на Маячную гору. Канонерская лодка “Акаги” подорвалась на мине и затонула. Высадка японского десанта бригады 13-й дивизии силами до полка, в заливе Анива, прошла в р-не дд.Мерея - Савинова Падь. Передовые высаженные части к вечеру 18 июня, захватили позиции русской береговой артиллерии позволив начать высадку основных сил. Ночью русские минные катера потопили торпедой пароход “Дайкио-Мару”, канонерские лодку “Сайен” и повредили п/х “Явата-Мару N1”. В ходе боя поврежден артогнем и потом затоплен экипажем М22, экипаж присоединился к русским силам на берегу, затем катера ушли из залива и направились в Николаевск, куда прибыли 18 июня.

Первым втянулся в боевые действия отряд Арцишевского, который занял позицию у села Пораонтомари, для того чтобы дать возможность сжечь здания, склады и пристань в посту Корсаковском. К 17 часов отряд Арцишевского отошел к Соловьевке, оставив у Корсаковского несколько конных для наблюдения за японцами. На следующий день два японских миноносца, в заливе Лососей обстреляли фланг Соловьевской позиции отряда, после чего Арцишевский решил отходить к с. Хомутовка. Отряд Полуботко на другой день после отступления отряда Арцишевского решил пойти к нему на присоединение. На пути отступления к Владмировке больше половины отряда разбежалось, часть отошла в тайгу и в дальнейшем присоединилась к отряду Быкова, а с остальными, столкнувшись с японцами в районе Владимировки, Полуботко сдался в плен. На следующий день, 19 июня, узнав о появлении японцев в Владимировке русский отряд полковника Арцишевского внезапно напал и разгромил две японские роты майора Харуки в с.Владимировка, у моста через р.Рогатка. Объдинив вместе свой отряд и остатки отряда Полуботко, Арцишевский занял оборону. В этот же день была осуществлена высадка японского десанта с 2 канонерских лодок у маяка на м.Крильон, охраняемом русским отрядом подпоручика Мордвинова. Отряд Мордвинова отошел в с.Петропавловское, где присоединился к отряду штабс-капитана Даирского. Опасаясь потерять сообщения с тылом, Слепиковский 17 июня отошел в тайгу у озера Тунайчи и пробыл здесь до 25 июня, после чего отошел несколько к северу и окопался. 2 июля с утра японцы начали наступление на закрепившийся отряд Слепиковского, который к полудню отступил, потеряв 24 человек убитыми и ранеными, в направлении с.Владимирского. Попытка Слепиковского установить связь с другими отрядами не удалась. Преследуемый японцами отряд Слепиковского был охвачен с флангов и тыла артиллерийским огнем. Командир отряда Слепиковский был убит, а его заместитель, видя отряд окруженным, капитулировал.

25 июня японские войска начали штурм русских позиций на р.Муравченка. Потерпев неудачу, следующие три дня, высадившиеся в Корсакове, японцы не предпринимали активных действий и занимались укреплением плацдарма, в это же время были высажены оставшиеся части дивизии. В конце июня японцы предпиняли атаку против отряда Арцишевского, после боя, ввиду обхода флангов часть отряда сумела вырваться из окружения и отошла к Найбучи, остальная часть, окруженная японцами, капитулировала.

Деятельность отряда Даирского, свелась бою под с.Петропавловским и дальнейшему отходу в направлении на север. Проплутав в тайге, отряд Даирского 30 июля напоролся на р. Найба на крупный японский отряд и после боя отошел в тайгу. Быков, получив сведения о высадке японского десанта, Быков двинулся к с.Отрадное, где и стал ожидать японцев. Пятого августа, соединившись с дружинниками из отряда Полуботко, Быков устроил японцам засаду у с.Отрадное. Получив сведения о подходе большого отряда японцев, Быков отошел к Сирароко, а затем под атаками японцев отошел к Наэйро, где стал поджидать подкрепление с Северного Сахалина.

Таким образом, японцы к августу контролировали большую часть Южного Сахалина. Дальнейшее их продвижение вглубь Сахалина было остановлено подошедшими с севера русскими частями. 7 августа к Быкову присоединился отряд Данилова вышедший из с. Рыковское. Под Онором к середине августа встали части под командованием Домницкого и Тарасенко. Остальные русские части, сосредоточились под Арково и Дуэ.

Дальнейшему продвижению японцев вглубь мешали не только расятнутые коммуникации и укрепившиеся русские части, но и действия русского флота, не только наруюшащего линии снабжения, а также высаживающие десанты. Так, утром 15 августа корабли Колчака подошли к б.Лесной в 40 милях от Корсакова. С п/х “Монгугай” высажена команда охотников. Пополнены запасы угля на катерах и миноносцах. Около 18 часов, миноносцы, ведя миноноски на буксире, вышли в море. На следующий день, миноноски атаковали суда, стоявшие около Корсакова. Бой начался атакой на сторожевой миноносец, который приняли за истребитель и по которому М24 и М20 выпустили 4 торпеды. Попавшая торпеда поставила точку на судьбе миноносца N11. Тем не менее, взрыв всполошил японцев и вооруженный транспорт “Ямагути-Мару” стоявший на якоре в 15-20 кабельтовых, открыл огонь. В ходе последовавшего боя катера израсходовали еще 4 торпеды и попали двумя торпедами в большой коммерческий пароход стоявший под берегом. Как было установлено позднее, торпеды выпущены по остову крейсера “Рион”. Катера получили небольшие повреждения, и вышли из боя. Спустя 3 часа вернувшийся минный катер М23 выпустил 2 торпеды по пароходу тоннажем не менее 1000 тонн стоявшему на якоре у берега. Пароход затонул на мелководьи. Фактически после освобождения Сахалина на мели в полузатопленном состоянии обнаружен каботажный параход “Вакканай-мару” водоизмещением 320 тонн. При возвращении минный катер М20 вылетел на камни у м.Крильон. Подорван подрывным патроном во избежание захвата, экипаж снят спустя 4 часа М24.

Глава X. Латиноамериканская авантюра.

После заключения двухсторонних соглашений в 1902-1903 гг. Аргентина и Чили наглядно продемонстрировали, что готовы отказаться от значительной части своих военно-морских флотов. Чили продавала два эскадренных броненосца, строившихся в Великобритании (“Constitution” и “Libertad”), а Аргентина отказывалась от только что построенных в Италии броненосных крейсеров “Rivadavia” и “Moreno”. В декабре 1903 г. Англия купила два чилийских броненосца, а Япония аргентинские крейсера (получившие названия “Ниссин” и “Касуга”). Россия также имела шанс приобрести эти крейсеры, однако военно-морское руководство страны по ряду причин отказалось от покупки, сославшись на отданное в 1901 году указание императора осуществлять военное кораблестроение только в России.В начале XX века приобретение боевых кораблей воюющими сторонами у нейтральных государств запрещалось нормами международного права, поэтому единственным способом реализации подобной сделки был поиск посреднической торговой фирмы и страны-посредника, которые согласились бы оформить фиктивную покупку на себя, а затем передали бы корабли России. Чтобы избежать открытого нарушения международного права, покупку должна была совершить частная компания, якобы без всякого участия государства. А так как боевые корабли не могли находиться в частной собственности (каперство было к тому времени также запрещено), на завершающем этапе операции, то есть при переправке кораблей в Россию, требовалось использование национального флага государства-посредника, которое, следовательно, не должно было официально объявлять о своем нейтралитете в отношении русско-японского конфликта. При этом было желательно, чтобы фирма-посредник была зарегистрирована не на территории посредничавшего государства. Разумеется, что посредники за столь сложную и рискованную операцию, чреватую международными осложнениями вплоть до объявления войны, должны были получить немалые комиссионные, что вызвало вокруг этого вопроса настоящий ажиотаж.

В мае, июле и декабре 1902 года между Аргентиной и Чили был заключен ряд соглашений, устанавливавших паритет военно-морских сил, причем пункт 3 декабрьского договора оговаривал, что строящиеся обеими сторонами корабли не могут быть переданы иной державе иначе как с разрешения британского короля. Поэтому Россия могла вести переговоры только о кораблях, уже находившихся в составе военно-морских флотов латиноамериканских республик. Кроме того, как докладывал уже в феврале 1904 года о возможности приобретения чилийских и аргентинских крейсеров русский военно-морской агент во Франции Г. А. Епанчин, “…можно купить или те и другие вместе, или ничего”, поскольку, несмотря на положившее конец аргентино-чилийским пограничным конфликтам в Патагонии соглашение, позволившее приступить к взаимному сокращению вооруженных сил, недавние противники сохраняли некоторые опасения в отношении друг друга.

Предложения о посредничестве стали поступать в Россию вскоре после начала войны по разным каналам, как правило, через военно-морских агентов России в европейских государствах: капитана 2 ранга Г. А. Епанчина (в Париже), лейтенанта графа А. П. Капниста, лично контактировавшего с сыном аргентинского президента в Риме, и полковника Кузьмина-Караваева (в Брюсселе и Гааге).

Уже через два дня после начала Русско-японской войны директор генуэзского судостроительного завода “Ансальдо” Перроне, ранее построившего “Касугу” и “Ниссин”, предложил российскому посланнику в Риме свое посредничество в деле покупки четырех аргентинских броненосных крейсеров (“Garibaldi”, “General Belgrano”, “General San Martin” и “Pueyrredon”). Суть предложения сводилась к тому, что крейсеры приобретались якобы для итальянского правительства, но втайне от него передавались России. Подобный обман собственных властей явно отдавал духом аферы, поэтому русское Морское министерство, опасаясь к тому же получить “кота в мешке”, настаивало, чтобы итальянское правительство было поставлено в известность о сделке, а корабли еще до оплаты доставлены заводом “Ансальдо” в балтийский порт Либаву. Перроне не согласился с этими требованиями, сообщив при этом, что Япония одновременно начала переговоры о покупке крейсеров “Garibaldi” и “Pueyrredon”, и поэтому президент Аргентины, с которым Перроне связывали совместные финансовые дела, установил ему срок заключения сделки до 16 февраля, после которого указанные крейсеры могли быть проданы Японии.

Переговоры о покупке крейсеров продолжились через германскую фирму “Воссидло и К®”, бравшуюся организовать покупку тех же четырех аргентинских броненосных крейсеров. 9 марта 1904 года Николай II на запрос управляющего Морским министерством Ф. К. Авелана и министра финансов В. Н. Коковцова — можно ли согласиться на это посредничество — начертал резолюцию “Согласен”, официально положив начало скандальной эпопее попыток приобретения “экзотических крейсеров” уже на самом высоком политическом уровне.

Ориентировочно стоимость расходов на покупку крейсеров вместе с боезапасом и доставку их в Либаву должна была составить 32 млн руб., которые Россия обязывалась выплатить после прибытия кораблей и проведения русской экспертизы их технического состояния. Контракт с аргентинским правительством планировалось подписать уже к 1 апреля. Был оговорен и срок прибытия крейсеров в Либаву — не позднее 15 июля 1904 года. Однако ситуация с покупкой чилийских кораблей оставалась пока неясной. Лишь 13 марта 1904 года некий капитан Баденс предложил Кузьмину-Караваеву посреднические услуги по покупке чилийских крейсеров и миноносцев через Бельгию, однако проект, предполагавший посредничество страны, официально объявившей нейтралитет, использование при перегонке вооруженных кораблей коммерческого флага и заход крейсеров в один из крупнейших портов Европы — Антверпен, был отклонен как явно нереальный. Вопрос оставался открытым, пока в дело не вмешался другой комиссионер — нью-йоркская фирма “Флинт и К®”, имевшая опыт посредничества при продаже боевых кораблей в мирное время. Ч. Флинт, один из агентов легендарного американского финансиста Моргана, лично предложил свои услуги русскому послу в Вашингтоне А. П. Кассини 21 марта 1904 года.

Во время этого визита Флинт сообщил, что с организацией переговоров необходимо спешить, так как англо-американская банковская группа “Гиббс и К®” вступила в переговоры с чилийской и аргентинской стороной о продаже крейсеров Великобритании. Поэтому уже 26 марта извещенный Министерством иностранных дел о предложении Флинта Ф. К. Авелан просил министра иностранных дел России В. Н. Ламздорфа передать А. П. Кассини, что если Флинт гарантирует доставку четырех аргентинских (“Garibaldi”, “General Belgrano”, “General San Martin” и “Pueyrredon”) и двух чилийских (“Esmeralda” и “Chacabuco”) крейсеров в Либаву до 1 июля, то русская сторона согласна на его посредничество. Фирма “Гиббс и К®” действительно предлагала любому покупателю приобрести четыре аргентинских крейсера за 31,5 млн руб., и Николай II даже дал согласие на принятие ее услуг, но уже в апреле Гиббс, якобы узнав, что крейсеры предназначены именно для России, отказался заключить контракт. Не исключено, что “утечку информации” в данном случае организовал Флинт, пытавшийся таким образом отстранить от участия в сделке возможного конкурента. Однако, по другим сведениям, в мае 1904 года банкирский дом “Гиббс и К®” получил прямое запрещение британского правительства участвовать в деле приобретения аргентинских кораблей. По-видимому, названная фирма некоторое время пыталась вести “двойную игру” в собственных интересах, прекращенную только волевым вмешательством государственной власти Великобритании.

Теперь вместо того, чтобы разделить функции посредников по приобретению крейсеров, оставив за Воссидло сделку с Аргентиной и передав в ведение Флинта переговоры с чилийской стороной, обеспечивая при этом общую координацию действий посредников через Морское министерство или МИД, российское руководство допустило ситуацию, в которой обе группы посредников стали вести переговоры с чилийским и аргентинским правительствами одновременно, осложняя неуместной в военных условиях конкуренцией проблему налаживания переговорного процесса. При этом те и другие требовали от России выделения дополнительных средств. Общая сумма сделки по возможной покупке семи (четырех аргентинских и трех чилийских) крейсеров должна была превысить 50 млн руб. К тому же посредники настаивали на предъявлении всей суммы к оплате сразу по выходу кораблей из портов Аргентины и Чили. Поскольку это требование не гарантировало передачи кораблей русской стороне, В. Н. Коковцов на таких условиях деньги выделять отказывался. В связи с выявившейся несогласованностью действий постепенно вызревало понимание необходимости остановиться на посреднических услугах одной компании либо официально согласовать их усилия по достижению единой цели.

Торопиться с четким оформлением сделки вынуждала и гибель 2 мая 1904 года на русских минах двух японских эскадренных броненосцев, что, казалось бы, прямо диктовало необходимость приобретения Японией за границей новых кораблей с целью компенсировать понесенные потери. И действительно, японская сторона начала зондировать почву для покупки в Англии двух чилийских броненосцев. Однако уже в июне 1904 г. оба броненосца, получившие названия “Триумф” и “Свифтшур”, вошли в состав королевского флота и не подлежали продаже.

16 мая 1904 года в Санкт-Петербурге представителями фирм “Воссидло и К®” и “Флинт и К®”, с одной стороны, и Главным морским штабом России, с другой, был подписан договор, согласно которому фирмы были уполномочены купить за счет русского правительства аргентинские крейсеры “General Belgrano” и “Pueyrredon” за 1 800 000 ф. ст. (17 млн руб.) и чилийские крейсеры “Esmeralda” и “Chacabuco” за 1 400 000 ф. ст. (13,2 млн руб.). В эту сумму включались доставка кораблей на Азорские острова, где должна была состояться их передача России, стоимость полуторного комплекта снарядов и трех торпед на каждый торпедный аппарат. Если посредники приобретали корабли с неполным боекомплектом, то Россия отказывалась от покупки. Крейсеры следовало доставить на Азорские острова не позднее 1 июля 1904 года. Туда же на зафрахтованных за счет средств посредничавших компаний пароходах направлялись русские экипажи. За фрахт, уголь, доставку команд и другие сопутствующие расходы русское правительство доплачивало 35 000 ф. ст. за каждую пару крейсеров. По предъявлении сертификата наиболее авторитетной страховой фирмы Ллойда о том, что корпуса, машины и котлы крейсеров могут выдержать кругосветное плавание (о получении сертификата также должны были позаботиться фирмы-контрагенты), русский агент принимал корабли без дальнейших испытаний. После этого посредники получали 85% оговоренной контрактом суммы, немедленно после заключения договора депонированной в банкирском доме Ротшильда в Париже с уведомлением, для кого конкретно предназначены деньги. Затем крейсеры направлялись в Либаву, и если в пути не происходило серьезных поломок, Россия выплачивала через тот же банк оставшиеся 15%. При этом оговаривалось, что российское правительство обязуется не входить в соглашение о покупке чилийских и аргентинских крейсеров с другими фирмами иначе, как через посредничество Флинта и Воссидло. Сами же фирмы получали право в интересах дела передавать свои полномочия или часть их в другие руки. Последний параграф договора оговаривал его расторжение, если к 22 мая контрагенты не предъявят доказательств начала своих действий (позже срок был продлен). Документ скрепляли подпись заместителя начальника Главного морского штаба А. А. Вирениуса и сургучная печать ГМШ.

Техническая и финансовая сторона операции были проработаны достаточно детально и подразумевали заключение сделки в кратчайшие сроки. Однако дипломатическую подготовку операции Морское министерство совершенно упустило из виду. Ведь крейсеры принадлежали Чили и Аргентине, Азорские острова — Португалии, страховая фирма Ллойда находилась в Великобритании, фирмы-посредники—в Германии и США. В таких условиях без дипломатического обеспечения реализация сделки была в высшей степени сомнительна. Военно-морское командование закрыло глаза и на то, что в договоре не упоминались еще три крейсера, которые соглашались продать Чили и Аргентина; оставалось тайной, кто и под каким флагом будет осуществлять перегонку крейсеров на Азорские острова, Вместо того чтобы привлечь к составлению договора специалистов по международному праву или хотя бы проконсультироваться с МИД, Морское министерство сочло операцию сугубо внутриведомственным делом и полностью положилось на заявленный дипломатический опыт посредников, что значительно осложнило проведение задуманной акции. Если группа Воссидло пыталась организовать приобретение “экзотических крейсеров” под прикрытием турецкого флага, поддерживая постоянный контакт с русским послом в Париже А. И. Нелидовым, ранее долгое время занимавшим пост посла России в Константинополе, то Ч. Флинт первоначально планировал осуществить фиктивную покупку через султанат Марокко. Однако министр-резидент России в Танжере действительный статский советник Бахерахт сообщил, что такая сделка маловероятна. Более того, из знакомства с прибывшим на место действия представителем Флинта Лангерманом он вынес впечатление, что “его можно считать лишь за темного афериста”. Поэтому “марокканский вариант” вскоре отвергли, а для большей надежности “турецкого варианта” решили воспользоваться посредническими услугами союзной России Франции.

Переговоры с Турцией вел представитель германского судостроительного предприятия “Вулкан” в Париже и Гамбурге М. Креста, действовавший в контакте с аргентинскими посланниками в Париже и Риме. Он разработал операцию, согласно которой Россия переводила деньги якобы на строительство четырех броненосных крейсеров типа “Баян” французской кораблестроительной фирме “Форж и Шантье”, ранее выполнявшей крупные заказы для русского флота. Фирма на эти деньги приобретала аргентинские крейсеры для Турции, согласившейся предоставить для покрытия сделки свой флаг. По пути в Турцию купленные корабли должны были поднять Андреевские флаги и повернуть в Россию. Несмотря на содействие, оказываемое в проведении переговоров французскими и турецкими официальными лицами, эта многоходовая комбинация была крайне сложна для осуществления, особенно в вопросах финансового обеспечения (передача денег по цепочке Россия — Франция — Турция — Аргентина с уплатой комиссионных на каждом этапе) и комплектования перегонных команд. Поэтому переговоры, детализировавшие операцию, все более и более затягивались. У Г. А. Епанчина даже возникло подозрение, не подкуплен ли Креста японцами, чтобы сорвать покупку крейсеров. Поэтому позже один из руководителей и активнейший участник операции начальник стратегической части Военно-морского ученого отдела ГМШ капитан 1 ранга Л. А. Брусилов (младший брат знаменитого военачальника), предложил отстранить М. Креста от операции с выплатой отступных в размере 1 % от суммы сделки. Однако провал посреднических усилий М. Креста привел к его отстранению от операции “естественным путем”.

Ситуацию с переговорами значительно осложняла напряженная обстановка в Аргентине, находившейся в состоянии перманентного политического кризиса. Так, вследствие очередной отставки кабинета министров была сорвана договоренность с М. Креста, и агентам Флинта пришлось начинать здесь переговорный процесс фактически заново. При этом Аргентина постоянно занимала более осторожную позицию, нежели Чили. В некоторых документах встречаются сведения, что аргентинскому правительству предлагалась взятка, но подтверждений этому по вполне понятным причинам обнаружить не удалось. Некоторое время назад уже заключившее с представителем Флинта предварительное соглашение чилийское правительство в связи с политическими неурядицами в сопредельной республике даже склонялось к мысли о продаже своих крейсеров России независимо от Аргентины. К тому же в июне 1904 года у России появился неожиданный союзник — глава колонии буров в Чили Ван Стратен. Буры, потерпевшие поражение в войне с Англией 1899— 1902 годов, желали хотя бы таким образом взять реванш и отомстить стране-победительнице. На контакты с Россией Ван Стратена подвигла информация о том, что Великобритания сама хотела приобрести чилийские крейсеры. При этом он брался организовать покупку и доставку крейсеров в любую указанную ему точку планеты без всяких условий.

Но именно в силу отсутствия четкого плана операции, а также вследствие неимения гарантий приобретения бурами аргентинских крейсеров и согласно условиям ранее заключенного и, казалось бы, вполне успешно реализовывавшегося соглашения с Флинтом и Воссидло, предложение Ван Стратена было отклонено. Однако процедура приобретения крейсеров опасно затягивалась. Тогда обеспокоенное агентурными сведениями о японских шагах в том же направлении, российское руководство уже только с целью предотвратить возможную покупку крейсеров Японией решает обратиться непосредственно к французским властям, чтобы те официально оформили покупку на себя с передачей крейсеров России по окончании войны. А. И. Нелидову было сообщено об этом 9 июля. Предполагалось купить два чилийских (“Esmeralda” и “Chacabuco”) и два аргентинских (“General Belgrano” и “Pueyrredon”) крейсера. На последовавшей встрече Нелидова с министром иностранных дел Франции Т. Делькассе последний заявил, что официальное приобретение крейсеров на имя французского правительства невозможно без одобрения распущенного на летние каникулы парламента. Однако если покупка будет осуществлена компанией “Форж и Шантье”, то Делькассе гарантировал ей в этом негласную поддержку, более того, лично обратился к директору компании Ж. Пастро, и тот согласился оказать России полное содействие. Очевидно, в успехе переговоров сыграл свою роль авторитет широко известного в международных дипломатических кругах русского посла во Франции А. И. Нелидова. К тому же ведение переговоров официальным представителем Российской империи гарантировало серьезность намерений и надежность сделки в гораздо большей степени, чем деятельность никому не известных посредников. Ч. Флинт от участия в этих переговорах был полностью отстранен.

Таким образом, была заключена следующая устная договоренность: фирма “Форж и Шантье” приобретает крейсеры якобы за свои деньги и для себя, на самом же деле на выделенные Россией средства, под обязательство французского правительства перед Чили и Аргентиной не перепродавать корабли воюющим сторонам. В течение войны крейсеры должны были отстаиваться во французских портах, а по ее окончании Россия уже официально “покупала” их для нужд своего флота. Реализация этого варианта лишала Японию гипотетической возможности осуществления аналогичной сделки, позволяла избежать международных осложнений и почти гарантировала приобретение крейсеров. Но, как справедливо указывал Г. А. Епанчин, в этом случае их покупка теряла смысл, поскольку флот требовалось усилить для борьбы с конкретным противником и в конкретное время. Исходя из этих соображений, Морское министерство отказалось от фактически обеспеченной российской дипломатией комбинации и вновь обратилось к помощи частных лиц.

Русско-японская война наглядно демонстрировала, насколько значительную роль играют в борьбе на море броненосные крейсеры. После катастрофы 2 мая 1904 года командующий японским Соединенным флотом адмирал X. Того заменил погибшие броненосцы главных сил броненосными крейсерами “Касуга” и “Ниссин”, построенными по одному проекту с аргентинскими крейсерами. В бою 28 июля 1904 года эти два корабля вместе с броненосным крейсером “Якумо” вели сражение против главных сил 1-й эскадры флота Тихого океана, прорывавшейся из Порт-Артура, в одной линии с японскими эскадренными броненосцами. В первом сражении при Цусиме японцы потеряли еще один броненосец - “Фудзи”, что кардинально изменило ситуацию на море. Уже в сентябре 1904 г. японская сторона начала переговоры о покупке латиноамериканских крейсеров. Основной задачей было найти средства и обеспечить дипломатическую поддержку. С последним Японии как всегда помогла Англия. Не без участия Англии были найдены средства, переговоры с банкирским домом Ротшильда и банковской группой “Гиббс и К®” завершились успешно. Япония получила средства на покупку крейсеров и дипломатическое обеспечение.

Сведения о возможной покупке Японией крейсеров достигли и Петербурга и 15 сентября 1904 года уже только с Флинтом и на более жестких условиях было заключено соглашение, по которому он обязывался в течение двадцати дней заключить сделку с правительствами Чили и Аргентины и доставить корабли к выбранному им месту передачи за 55 дней. При просрочке любого из указанных сроков соглашение признавалось утратившим силу. Оптимальным сроком завершения операции указывалось 5 ноября. Однако Флинт, отчасти в связи с очередной сменой власти в Аргентине, в определенные соглашением сроки уложиться не смог.

В ноябре 1904 года для организации переговоров с греческой стороной в Афины по подложным документам, под фамилией Бланкарт, прибыл Л. А. Брусилов. В помощь ему в столицу Греции командировали и помощника русского морского агента в Константинополе — подполковника Корпуса флотских штурманов Щербо. Прибыл в Афины и Ч. Флинт, но его инкогнито было разоблачено, и он вынужден был спешно покинуть Грецию. При этом Флинт и Брусилов вели переговоры независимо друг от друга, что создавало у греков впечатление конкуренции. Очевидно, Морское министерство к тому времени уже перестало безоговорочно полагаться на услуги Флинта, потеряв к нему доверие после почти года бесплодных усилий, и решило вести дела самостоятельно. Но это вполне разумное решение могло повлечь за собой не только рост взаимного недоверия, но и повышение Грецией расценок за исполнение посреднических функций.

1 декабря 1904 года факт продажи 7 латиноамериканских крейсеров Японии свершился. В декабре в Чили и Аргентину прибыли 3 вспомогательных японских крейсера “Гонконг-мару”, “Америка-мару”, “Синано-мару” на которых прибыли команды для перегона крейсеров в Японию. Корабли получили следующие имена: “Танго” (бывш. “Гарибальди”), “Суво” (бывш. “Пуйердон”), “Сагами” (бывш. “Бельграно”), “Ивами” (бывш. “Сан-Мартин”), “Цукуба” (бывш. “О’Хиггинс”), “Икома” (бывш. “Эсмеральда”), “Цугару” (бывш. “Чакабуко”). В конце января 1905 г. корабли вышли в направлении Японии. Маршрут лежал через Магелланов пролив, с заходом на Гавайи. На переходе отряд сопровождали английские крейсера. Последний этап перехода, от Гавайев до Йокогамы корабли шли на 14-узловой скорости, опасаясь встречи с русскими кораблями.

Глава X. Мукден

Русская армия: общая численность 340 000 штыков и сабель при 1266 орудиях и 56 пулеметах.

2-я армия: 100 000 штыков и сабель при 439 орудиях и 24 пулеметах.

3-я армия: 68 000 штыков и сабель при 266 орудиях и 10 пулеметах.

1-я армия: 111 000 штыков и сабель при 370 орудиях и 22 пулеметах.

Резерв 45 000 штыков при 144 орудиях.

Многодневные бои под Мукденом протекали в пространстве, которое по характеру поверхности может быть подразделено линией железной дороги на две части: западную — равнинную и восточную — гористую. К западу от железной дороги и в полосе этой дороги местность ничем не отличается от описанной уже в Тахэйской операции: равнина с множеством поселков с глинобитными домами, окруженными такими же заборами. Обилие разбросанных здесь очень похожих друг на друга селений затрудняло обзор и обстрел. Каменные кумирни и китайские кладбища могли служить удобными опорными пунктами. От деревни Мадяну через Салинпу тянулась железнодорожная насыпь, сопровождаемая песчаными буграми. В свое время эта насыпь была 5-м Сибирским корпусом приспособлена для обороны. Севернее Мукдена находились так называемые Императорские могилы, густо поросшие деревьями. Равнинная местность была покрыта мерзлыми стеблями остатков гаоляна. К востоку от железной дороги местность, пересекаясь рядом хребтов и их отрогами, была слабо заселена и бедна дорогами. В своем протяжении на восток хребты становятся все менее проходимыми и восточнее линии Фушун — Бенсиху приобретают труднодоступный характер, представляя возможность движения по весьма ограниченным путям. Японцы пользовались здесь для движения тремя главными направлениями: от Цинхэчена через Далинский перевал на Фушун, от Гаотулинского перевала через Шихойчен на Фушун и от Баньяпузы через Кандолисан на Шнисапгоу. Река Хуньхэ была покрыта льдом, но лед уже не являлся надежным. Крутые берега местами были приспособлены для переправы. Еще с мая 1904 года по распоряжению Куропаткина начали строиться укрепления для прикрытия направлений на Мукден, и к началу Мукденской операции здесь уже имелись четыре укрепленных позиции. В первой линии оборонительных сооружений Шахэйские позиции тянулись на протяжении около 90 км, начинаясь от Сыфантая, через Чжантань, Халянтай и далее по берегам реки Шахэ через Лазегоу до Гаотулинского перевала. Деревни на фронте этих позиций были приведены в оборонительное состояние, построены редуты, люнеты, батареи с расположенными перед ними искусственными препятствиями в виде колючей проволоки, засек и фугасов. Севернее Шахэйской позиции проходила Мукденская позиция протяжением около 13 км. Эта позиция состояла из ряда фортов, редутов, реданов и люнетов и, начинаясь от деревни Лануа, проходила через деревни Янзудянза, Тидявань, Юйшутай и Инпань к деревне Теянтунь. Названные деревни были приспособлены в обороне. Все опорные пункты были окружены проволочными заграждениями и волчьими ямами. За флангами этой позиции был возведен ряд укреплений.

Для задержания противника на случай отхода была подготовлена Телинская позиция, огибавшая город с юго-западной, южной и восточной сторон. Эта позиция также имела ряд фортов, редутов и люнетов, впереди которых были устроены искусственные препятствия. Вторая линия обороны у Телина была возведена уступом за правым флангом главной позиции. Наконец, Каулитуньская позиция предназначалась для обеспечения переправ через реку Ляохэ у деревни Каулитунь. Обход левого фланга русских обеспечивался Цинхэченской позицией, преграждавшей единственный колесный путь из Цзянчанского района к Далинскому перевалу и тропу, проходившую от Цинхэчена через Сяопапинлинский перевал на север. Позиция у Яцзылинза преграждала пути, проходящие через Малинский, Яцзылинский и Силинский перевалы. Таким образом, на путях своего наступления японцы встречали укрепленные позиции, которые не имели глубины, причем обход их облегчался загнутым расположением флангов главной группировки русских.

На правом фланге японского фронта стояла вновь сформированная неожиданно для русских 5-я армия Кавамуры, объединившая 11-ю дивизию, переброшенную сюда из 3-й армии Ноги и одну резервную дивизию. Сосредоточенная у Цзянчана 5-я армия силой около 30 000 человек и 84 орудий составляла уступ за правым флангом 1-й армии Куроки, которая располагалась на фронте Уйнюнин — Хэшэгоу в составе 2-й, 12-й, гвардейской дивизий и двух гвардейских бригад, насчитывал около 60 000 человек и 150 орудий. Левее 1-й армии до Линшинпу тянулась армия Нодзу в составе 10-й и 6-й дивизий и 3, 10 и 11 резервных бригад общей силой до 50 000 человек и 204 орудий. На фронте от Линшинпу до реки Хуньхэ располагалась 2-я армия Оку, в состав которой вошли 4-я, 5-я и 8-я дивизии и усиленная резервная бригада Тамиоко — всего около 50 000 человек и 200 орудий. Уступом за левым флангом 2-й армии в районе Сяобейхэ — Тасалин скрытно сосредоточилась 3-я армия Ноги из 3-й, 9-й дивизий и резервной бригады, составляя около 45 000 человек и 268 орудий. Левый фланг 3-й армии прикрывался 2-й кавалерийской бригадой Тамуры, заменившего Кагата. В районе Шилихэ — станция Яптай сосредоточен был резерв Ойямы — 3-я и 16-я резервные резервная бригады, всего около 25 000 человек. Силы японцев перед началом Мукденской операции достигали 240 000 человек, 684 орудий и 180 пулеметов.

Плотность расположения японских войск на фронте длиной 110 км — 2150 человек и 8,5 орудий на 1 км — не превышала плотности общего фронта русских, растянувшихся на 150 км и имевших 2200 человек и 8 1/2 орудий на 1 км.

Если кордонное расположение русских войск отражало пассивно-оборонительную идею русского командования с полным отказом от сосредоточения, которое не приводило к победам в предшествующих боях, то группировка японцев отражала идею охвата главной группировки русских, что являлось лейтмотивом оперативного искусства японского командования на всем протяжении войны.

Наступательный план Ойямы

Личный свидетель торжества Мольтке под Седаном, Ойяма готовил русским окружение. Вытянутый фронт русских армий подсказывал мысль о возможности путем наступления 5-й армии в охват левого фланга русских в Фушунском направлении привлечь сюда резервы русского главнокомандующего, а это обстоятельство, в свою очередь, облегчало удар против правого фланга русских, где успех мог быть достигнут раньше, чем сюда вновь будет переброшен резерв. После отвлечения внимания русских к левому флангу японский план предусматривал выдвижение армии Ноги в обход правого фланга русского расположения для выхода на сообщения своего противника. В дальнейшем предполагалось соединение армий Ноги и Кавамуры в тылу русских. Трем армиям, расположенным в центре общего японского фронта, ставилась задача по сковыванию противника и содействию обходному движению фланговых армий.

Начало наступления 5-й армии при поддержке 1-й армии было назначено на 9 февраля; остальные армии должны были перейти в наступление 11 февраля в предположении, что к этому времени все внимание и силы русских будут прикованы к их левому флангу. 1-я армия должна была атаковать позиции 3-го и 2-го Сибирских корпусов, армия Нодзу энергичным наступлением в центре должна была воспрепятствовать переброске отсюда русских войск для поддержания флангов, а 2-я армия Оку, наступая на фронте Линшинпу — Сандепу, должна была произвести захождение левым плечом, имея свой крайний левый фланг на высоте движения обходящей армии Ноги. Иначе говоря, верный последователь немецкой военной школы Ойяма намечал “Седан” в условиях Манчжурского театра. Предпосылки “Седана” на Манчжурском театре несомненно были еще налицо. Даже возросшие по численности армии оставляли на обширном Манчжурском театре свободное пространство для обходов. Впрочем, смело задуманная японским командованием Мукденская операция не была проведена с той же смелостью, и поражение русской армии не превратилось в седанскую катастрофу.

Не имея абсолютного превосходства в силах, японское командование сумело обеспечить себе относительное превосходство на направлениях обходящих армий: 30-тысячная 5-я армия Кавамуры встречала на пути своего наступления только 13-тысячный Цинхэченский отряд, который впоследствии усилился отрядами Данилова и Маслова, а 100-тысячная 2-я армия Каульбарса подвергалась удару объединенных сил 2-й и 3-й японских армий, которые насчитывали 100 000 человек. Помимо того сюда мог быть привлечен 30-тысячный резерв Ойямы. Перевес сил русских в центре не смущал японское командование: армия, втянувшаяся в пассивную оборону, неспособна к глубокому прорыву фронта, вклинение малобоеспособной армии в расположение противника может явиться для нее только ловушкой.

Для выяснения обстановки оба противника организовали рейды. В первой половине февраля был совершен набег японской конницы на железную дорогу в тыл русских. Для этой цели японцами были сформированы два эскадрона по 100 отборных кавалеристов, для которых был подобран лучший конский состав. Один из этих эскадронов под командованием Наганумы еще 9 января выступил из Сумапу и, узнав о движении конницы Мищенко (набег на Инкоу), уклонился к западу. Только в ночь на 1 февраля Наганума приблизился к железнодорожному мосту в 5 км севернее станции Фанцзятунь и атаковал охранявшую мост команду русских пограничников в числе 42 человек. Оттеснив команду, японцы пытались уничтожить мост, но подрывная партия сумела взорвать только настил моста, который был отремонтирован русскими через 17 часов. Отступив немедленно после порчи моста, Наганума встретил русский отряд из 4 сотен пограничной стражи и 2 орудий, посланный для отражения появившихся в тылу японцев, однако начальник этого отряда не только не нанес поражения японцам, но после короткой атаки, закончившейся потерей 28 человек и 1 орудия, отступил, донеся начальству, что силы японского отряда достигали 4 эскадронов, 4 рот, посаженных на коней, и 3000 хунхузов. На пути обратного движения отряд Наганумы никаких серьезных повреждений железной дороге не нанес. Еще менее удачным был набег другого эскадрона под командованием Хасегавы. Выступив из Сяобейхе и двигаясь только по ночам, Хасегава 03 февраля совершил налет на станции Яомынь, где произвел незначительные повреждения. Оба японских отряда, блуждая в тылу русских, присоединились к своей армии только по окончании Мукденского сражения. Этот незначительный рейд двух японских эскадронов, суточный пробег которых в среднем не превышал 20 км, повлек за собой серьезные последствия, результата которых японцы, очевидно, не ожидали. По данным разведывательных органов штабов, силы японцев, угрожавших сообщениям русской армии, выросли до 30 000 человек, что вызвало со стороны Куропаткина ряд мероприятий, ослабивших боевой фронт русской армии к предстоящему Мукденскому сражению. Командированная к Владивостоку сводная бригада была остановлена в районе Фанцзятунь. Параллельно с этим для охраны тыла был направлен ряд частей, общая численность которых достигала, как ужо сказано, 25 000 человек и 36 орудий, кроме 25 000 человек, уже находившихся на охране тыла. Эти войска никаких столкновений с японцами в тылу не имели, однако в Мукденском сражении они участия не принимали. Совсем иначе реагировали японцы на появление в их тылу русской конницы, которая в ответ на рейды японцев была направлена для порчи Хайченского железнодорожного моста.

Из состава конницы Мищенко был сформирован сводный отряд в 4 казачьих сотни под командованием Гилленшмидта. Выступив 18 февраля через Каляму и двигаясь скрытно в обход левого фланга японцев, Гилленшмидт на третий день к вечеру подошел к железнодорожному мосту, что в 6 км севернее Хайчена. Отбросив охрану моста, Гилленшмидт посредством взрыва повредил мост, но настолько несерьезно, что он немедленно же был исправлен японцами. Преследуемый противником, Гилленшмидт вынужден был возвращаться кружным путем через Синминтин, сделав пробег около 400 км в 5 суток. Набег русской конницы не вызвал со стороны японцев никаких перебросок, которые привели бы к ослаблению фронта.

Наступление правого крыла японского фронта

В ночь на 9 февраля передовые части 5-й японской армии вошли в соприкосновение с авангардами Цинхэченского отряда. Потеснив передовые части русских у Хабалина и Суйдуна, японцы вынудили их отойти. Попытки Алексеева вернуть потерянные деревни не увенчались успехом: контрнаступление русских затруднялось сильным морозом и обледенением высот, а угроза обхода левого фланга вынудила Алексеева отвести авангарды на Цинхэченскую позицию. Позиция была выбрана неудачно. Протягиваясь до Янцзылинского перевала, который необходимо было занять для обеспечения Цинхэченского отряда от обхода, позиция имела перед собой гористую местность, затруднявшую обзор и обстрел.

Утром 10 февраля, 5-я армия перешла в наступление. Резервная бригада получила направление на Ванлихэ и далее на Мацзюндан в обход левого фланга Цинхэченского отряда. В направлении Цинхэчена и Янцзылина двигалась 11-я дивизия. Японцы приблизились к Цинхэченскому участку позиции и атаковали Берсеневскую сопку. Одновременно атакован был Малинский и Янцзылинский перевалы. Попытки противника сбить русских с занимаемых позиций в этот день к успеху не привели. Намеренная пассивность японцев на остальном фронте позволила Линевичу еще с утра 10 февраля направить для поддержки Цинхэченского отряда отряд Данилова в составе усиленной бригады 6-й Сибирской дивизии. Всю ночь на 11 февраля японцы не прекращали артиллерийского огня, а с утра вновь атаковали Цинхэченскую позицию, открыв огонь нескольких батарей по Берсеневской сопке. В 14 часов русские очистили Бересневскую сопку и отошли на высоты севернее Сяодянцзы. Японцы двинулись к Малинскому перевалу в обход Янцзылина. Алексеев приказал своим войскам отойти к Далину.

11 февраля начала активные действия 1-я японская армия против 3-го Сибирского корпуса, позиции которого располагались на горных хребтах и отдельных сопках. Крутые скаты хребтов в сторону японцев образовывали мертвые пространства, облегчавшие накапливание противника. 2-я японская дивизия и резервная бригада начали движение в общем направлении на Гаотулинский перевал. 12 февраля Цинхэченский отряд сосредоточился к Санлунью, выдвинув охраняющие части к Тингуалинскому, Далинскому и Чейлинскому перевалам. Отряд Любавина отходил на Тингуалинский перевал. Противник, занял Хэньялинский перевал, двинулся к северу, к вечеру 2-я дивизия и резервная бригада японцев выдвинулись на линию Чаохуанзай — Фаншин. На другой день армия Куроки возобновила наступление. 2-я дивизия и резервная бригада продолжали движение к Гаотулинскому перевалу, а 12-я дивизия — против правого крыла позиций 3-го Сибирского корпуса.

Первые дни наступательной операции японцев протекали успешно. Цинхэченский отряд был отброшен к Санлунью и не препятствовал обходному движению 5-й армии. Расчет японского командования на привлечение русских резервов к левому флангу начал осуществляться. Нахождение в составе армии Кавамуры 11-й дивизии, переброшенной сюда в первую очередь из-под Порт-Артура, ввело в заблуждение русское командование, предположившее сосредоточение здесь всей армии Ноги. Демонстрация Ойямы принята была за массовое наступление и вызвала со стороны Куропаткина ряд мероприятий для усиления своего левого фланга, что полностью отвечало планам японцев. В общей сложности на усиление 1-й армии было переброшено из резервов главнокомандующего и 2-й армии 50 батальонов и 128 орудий, после чего в 1-й армии оказалось 178 батальонов, в то время как во 2-й армии, обходимой крупными силами японцев, только 96 батальонов.

13 февраля бои на фронте 1-й армии продолжался. Части 11-й японской дивизии попытались оттеснить Цинхэченский отряд у перевалов, но безуспешно. В то же время части резервной дивизии приближались к Убаньюпуза, обстреливая ее артиллерийским огнем. Одновременно с этим части резервной дивизии подходили к Улингоу, создавая угрозу обхода Цинхэченского отряда. Возвратившийся в этот день к Цинхэченскому отряду Ренненкампф отвел отряд к Тюпинтаю, а двигавшиеся из Фушуна три полка Данилова в столкновении у Кудяза с обходящей колонной японцев удержали последних. 14-15 февраля японцы ограничились на фронте Цинхэченского отряда только перестрелкой.

13 февраля, из-за левого фланга 2-й армии, начала наступление 3-я армия. Японская конница обеспечивала наступление Ноги движением по правому берегу реки Ляохэ. За правым флангом 2-й армии содействовали наступлению Ноги демонстративными действиями конницы Акиямы и артиллерийским обстрелом позиции 2-й русской армии. 15 февраля части 3-й дивизии заняли Каляму. Только в этот день наступление японской армии было обнаружено конницей под командованием Грекова. Только у Сыфантая русским удалось задержать 9-ю японскую, Каульбарс, узнавший о наступлении, около полудня 15 февраля, поторопился перебросить 10 батальонов из состава 1 Сиб. корпуса в Сыфантай. Предполагая глубокий обход, Куропаткин перебросил к Гаоулитуньским позициям отряд Биргера (бригада 41-й дивизии, 3 казачьих сотни и 24 орудия). Одновременно с продвижением армии Ноги левофланговые дивизии Оку заходили левым плечом вперед, создавая непрерывный фронт в предвидении совместного оттеснения русских от линии железной дороги к востоку. С утра 14 февраля 2-я армия японцев начала наступление по всему фронту. Японцы пытались в течении двух дней оттеснить русских к северо-востоку. Для обеспечения успеха Ояма вынужден перебросить во 2-ю армию части 4-й дивизии. К утру 16 февраля русские части отошли на позиции: Своднострелковый корпус устраивался в районе Матурань — Даваньганьпу; остатки 8-го и 10 армейских корпусов укреплялись на позиции Тоутайцзы — Чансыпу.

В ночь на 16 февраля, 5-й армией была предпринята атака, в направлении к Фушуню. Резервная бригада повторила атаку отряда Данилова у Кудязы, а у Тюпинтая Ренненкампф был атакован 11-й дивизией, однако русские удержались на своих позициях. 1-я армия возобновила наступление на Гаотулинский перевал. Резервная бригада, перейдя с утра в наступление из Инпаня, вскоре овладела двумя опорными пунктами, вынудив части 3-го Сибирского корпуса занять главные позиции у Гаотулинского перевала. На остальном участке своего наступления японцы успеха не добились.

3-я армия продолжала свой марш-маневр по обходу русских позиций, действия которых сковывались огнем крупнокалиберной артиллерии на участке 4-й армии. Последняя уже на протяжении нескольких дней вела усиленный артиллерийский обстрел русских позиций. 2-я японская армия Оку также открыла с утра 17 марта артиллерийский огонь, с целью отвлечения сил русских от их правого фланга для облегчения маневра армии 3-й армии. 17 февраля передовые части японской 3-й армии уже были в тылу русского расположения, а к вечеру передовые части японской конницы достигли Синминтина.

17 февраля 8-й корпус армии Каульбарса был атакован 5-й японской дивизией при поддержке частей 4-й дивизии. Одновременно с этим усиленная стрелковая бригада дивизия атаковала позиции Сводно-стрелкового корпуса.

19 февраля, к вечеру 9-я японской дивизии после упорного боя удалось овладеть Сыфантайскими позициями. Левее ее 3-я дивизия не сумели выйти на линию Хуашигапза — Патынцза. Конница Тамуры уже занимала Таминтунь, обеспечив себя в Синминтине небольшим отрядом. Для преграждения движения 3-й армии Куропаткин формирует под Салинпу отряд, состоящий их частей 16 и 10 корпусов, под общим командованием Топорнина. Также начинается переброска 1-го Сибирского корпуса с левого фланга на правый. Выдвигаемая против Ноги группа по мысли Куропаткина должна была усилиться за счет 24 батальонов 1-го Сибирского корпуса, которому приказано было вернуться в Байтану, в резерв главнокомандующего. Формирование сводной группы Каульбарса настолько ослабило позиционную устойчивость 2-й армии, что потребовало оставления насиженных позиций и отхода на более короткую позицию, а это обстоятельство в свою очередь заставило отвести несколько к северу правый фланг 3-й армии.

В ночь на 20 февраля атаки японцев на позиции 2-й армии сорвали перегруппировку частей, под Салинпу из состава 2-й армии ушел только части 8-го корпуса. Атаки японской армии успеха не достигли и русские войска остались на позициях. 23 февраля части 3-й дивизии достигли района Салинпу, резервная бригада обозначила наступление на Гаолитунь, 3-я дивизия подходила к Ламуту, конница Тамуры перехватила Синмитинскую дорогу. Между тем 25-я русская дивизия, направленная вначале на Синминтин, по достижении Мадянзы была повернута на Салинпу ввиду появления здесь противника. Пневский двинул дивизию в указанном направлении и, узнав, что железнодорожная насыпь уже занята японцами, развернул ее в боевой порядок, начав артиллерийский обстрел насыпи и подставляя фланг дивизии под удары 3-й японской дивизии. Одновременно с 25-й дивизией в столкновении с японцами приняла участие одна из бригад сводной дивизии Васильева, направленная Топорниным также для атаки Салинпу. В то же время опасение потерять изолированный отряд Биргера вызвало приказание отвести его к Мукдену.

25 февраля из части к Мукдену стягивались части 2-й армии, части 3-й. В ночь на 26 февраля отряд Биргера, отступающий от Гаолитуня столкнулись с японской кавалерией Тамуры, отряд не выдержав столкновения начал отходить к Мукдену с севера. Отряд кавалерии Грекова также отошли на север, оставив русские части у Салинпу без кавалерии. 26 февраля начал Топорнин продолжать атаку на Салинпу. В течении дня русские колонны достигли определенного успеха, но действовали разрозненно и вскоре были отведены. Однако даже незначительный успех встревожил Ояма и в 3-ю армию была отправлена из резерва 16-я резервная бригад.

27 февраля 3-я японская армия, усиленная резервной бригадой из состава 1-й армии, вновь перешла в наступление по всему фронту. В то же время 2-я японская армия, обеспеченная успешным продвижением соседней слева армии, в течение 2 марта продолжала наступление, исходя из общего плана японского командования, направленного к окружению русских. Составляя единый фронт с армией Ноги, армия Оку должна была оттеснить русских на северо-восток под удары обходящей правый фланг русских 5-й армии Кавамуры. С утра 2 марта Оку перешел в наступление на всем своем фронте. В течение дня 4-я и 5-я японские дивизии овладели Эртхацзы и Фуцзячжуаньцзы, отбросив части 10-го корпуса. Левее наступали 8-я дивизия и резервная бригада, приковывая русских к позициям и лишая их возможности выделения войск для переброски против армии Ноги. 8-я японская дивизия, энергично заходя своим левым флангом, достигла Тоутайцзы, встретив сопротивление частей Своднострелкового корпуса. Для удержания 8-й японской дивизии была направлена сводная дивизия Голембатовского, ранее предназначавшаяся для действий против Салинпу. Получив приказание занять деревню Сатхацза, Голембатовский двинул дивизию в указанном направлении из деревни Шуанго, и, несмотря на энергичное сопротивление японцев, укрывшихся за глинобитными строениями, русские захватили деревню, взяв 64 человека пленных и 7 пулеметов. Впрочем, этот успех серьезного значения для русских не имел и не оправдал потерю здесь свыше 1000 человек, потому что вслед за отходом Своднострелкового корпуса дивизия Голембатовского также была к вечеру отведена к Шуанго, а задержка боем с 8-й дивизией исключила возможность сосредоточения Куропаткиным нужных сил у Салинпу.

Части 2-й армии стали отходить к Мукдену. Русские войска пытались задержать наступления японцев, но все попытки проводились изолировано друг от друга, без поддержки и были неудачны. 1 марта 3-я и 2-я армии подошли на расстояние около 12 км. от Мукдена.

Обстановка на левом фланге

22 февраля 5-я и 1-я армии, атаковали на всем фронте 1-й Манчжурской армии, насчитывавшей в своем составе около 130 000 человек. С утра 5-я армия атаковала Цинхэченский отряд, но последний удержался на своих позициях, отбив все атаки. Атака 2-й дивизии на Гаотулинские позиции потребовала много жертв, но не привела к значительному успеху, в ходе боя была дополнительно введена резервная бригада. Левее резервной бригады действовали части 12-й дивизии, которые понесли большие потери в бесплодных попытках сбить русских с занимаемых позиций.

23 февраля. Японцы атаковали позиции 2-го Сибирского корпуса направляя главный удар на Кандолисанскую позицию. Японцы несли большие потери и до вечера никакого успеха не добились. После наступления темноты японцы возобновили попытки овладеть позициями 2-го Сибирского корпуса, не жалея огромных жертв, но в результате должны были отступить. На участке 2-й и 12-й дивизий японцы в этот день тоже успеха не имели. Японцы ограничились артиллерийской перестрелкой. Не получило также в этот день развития обходное движение 5-й армии, атака Тюпинтайской позиции поисками 11-й дивизии привела последнюю к полному истощению сил. Столь же мало успеха имела резервная бригада в борьбе с отрядом Данилова. 24 февраля атаки японцев прекратились. Таким образом, перед Линевичем и Засуличем, остались сильно ослабленные 2-я и 4-я армия, не имеющие резервов и укрепленных позиций.

02 марта началось наступление группы Каульбарса. Наступление велось 3-мя колоннами. Части вводились в бой по частям и действовали достаточно изолированно друг от друга. Основной удар намечался в расположении 3-й армии. Задержка с началом наступления дало время 3-й и 2-й армиям для развертывания и начал движения к Мукдену. Уже на следующий день части 2-й японской армии перешли в наступление на участке Мадяну — Сатхоза — Янсытунь. Русские части устояли. Каульбарс продолжил наступление против частей 3-й армии. Русские части успеха не добились, но сумели затормозить наступление 3-й армии. В распоряжение 3-й армии был выделен последний резерв Оямы - 3-я резервная бригада. Через день 3-я армия начала наступление, осуществляя попытку охвата Мукдена с севера, но успеха не добилась. Попытки 2-й армии японцев перейти в наступление были отбиты с большими потерями.

05 марта Куропаткин отдал приказ об отходе 3 и 1-й армий к Хуньхэ. Отход совершался спокойно, без потерь обозов и артиллерии. Через марта части японской 4-й, 1-й и 5-й армии начали наступление в направлении на Телин. 07 марта русские войска пытались атаковать позиции 3-й армии но безуспешно. В это же время части 1-й армии японцев атаковали позиции русской 1-й армии и прорвали фронт у Киузани. На следующий день прорыв японцев у Киузани был закрыт, части 2 и гв. дивизий отброшены за Хуньхэ. Однако это оказался единственный успех, в этот же день части русских армий стали отступать: 3-я армия по мандаринской дороге, 2-я армия вдоль железной дороги, 1-я армия прикрывает отход. 12 марта русские части отошли к р. Чайхэ, японцы преследовали вяло. К 30 марта русские части заняли Сыпингайские позиции.

Общие потери составили - русские порядка 50 тыс. убитыми и ранеными и 31 тыс. пленными, японцы, около 85 тыс. убитыми и ранеными.

Повторялась ситуация Ляохэйского сражения, когда удержав фронт, русская армия была вынуждена начать отступления из-за угрозы появления в тылу тех самых пресловутых полутора дивизий японцев, тем более уже вымотанных боями. При более детальном рассмотрении Мукденское сражение вскрыло основные недостатки организации российской армии - потеря управления, безыницыативность командного состава, общая пассивность стратегии, кордонное расположение войск. В разгар наступления 2-й и 3-й армии Ояма не имел устройчивой связи с командирами армия, несмотря на это и Ноги и Оку действовали согласно обстановке, проявляя инициативу. Отдельно не лишне сказать и о кавалерии, русская армия традиционна была сильна своими кавалерийскими частями, а по сравнению с японцами соотношение было подавляющим. Однако действия русских кавалеристов трудно назвать удачными - не проводились рейды, разведка, не говоря уж об активных действия по прорыву флангов и выходу в тылы японцев, в то время как немногочисленная конница японцев действовала смело и решительно. Кордонная тактика русских привела к тому, что японцы не имея общего численного превосходства сумели на локальных участках, создать перевес в силах и бить русские отряды по-частям.

В оправдание Куропаткина можно сказать, что после прорыва 1-й ТОЭ в Владивосток, снабжение армии несколько ухудшилось, несмотря на призывы командующего, особенно если учесть что только кончилась зима и армия практически полностью зависела от поставок провианта и фуража. Также можно отметить что отступление русской армии было проведено грамотно и не превратилось в повальное бегство с потерей артиллерии, магазинов и тылов.

Сражение под Мукденом трудно назвать победой именно генерала Оямы, скорее всего это было сражение в поддавки со стороны русской армии. Ояма на грани фола пытался вырвать победу, русские, имея преимущества ему поддавались. Ведь, проявив хладнокровие, Куропаткин мог начать наступление своим левым флангом, против Куроки и Кавамуры и японская армия, не имея резервов была бы вынуждена отступить (опять же в оправание Куропаткину буде отмечено что приказ на наступление Линевичу он отдавал неоднократно, но тот либо проигнорировал оный, либо приказ не дошел). Другим вариантом развития Мукденского сражения мог быть сильный фланговый удар по растянутом фронту 3-й армии Ноги. Если вместо кидания на пути движения японцев заслонов, можно было вокруг Мукдена создать плотную оборону малыми силами и стянув в единый кулак резервные и высвобождающиеся части нанести удар по правому флангу японцев пехотными частями и кавалерийскими отрядами Мищенко и Грекова по левому флангу, стремя сходящимися ударами окружить Ноги.

Можно отметить, что “призрак Седана” - фланговый обход, как основополагающей стратегии еще долго будет витать в высших армейских кругах. Позднее идея глубоких охватов получит имя гораздо более древнего сражения Ганнибала Барки против Рима - “Канны”.

Глава XI. Подготовка и поход 2-й Тихоокеанской эскадры.

11 августа 1904 г., на состоявшемся в Петергофе, совещании под председательством Николая II были высказаны предложения о том, что задачей 2-й эскадры должен стать не только подкрепление флота Тихого океана, но и в случае необходимости овладение морем собственными силами. Для этого требовалась предварительная серьезная боевая подготовка, которой можно было достичь лишь вблизи своих баз. Но предложение о задержке эскадры для этой цели до весны 1905 года попытался отклонить командующий эскадрой контр-адмирал Рожественскоий. Его “экономические” доводы об ожидающих казну больших убытках из-за расторжения заключенных уже договоров о снабжении эскадры в пути топливом и продовольствием поддержал управляющий Морским министерством Ф. К. Авелан.

Однако, как говорится несчастье помогло. На “Орле” произошла авария, корабль в результате затопления нескольких отсеков левого борта, повалился на борт и только небольшая глубина спасла от полного оверкиля, в результате чего сильно пострадало электрическое хозяйство броненосца. Требовался ремонт броненосца, кроме того на проходившем совещании генерал-майор Ратник заявил, что при условии сосредоточения усилий на достройке “Славы” корабль будет готов не позднее декабря 1904 года. Учитывая вышеизложенное, а так же необходимость проведения объемных ремонтных работ на кораблях I эскадры, которые предполагалось будут готовы к бою не ранее весны 1905 года. на совещании было принято итоговое решение: до окончания ремонта “Орла” и достройки “Славы” оставить эскадру на Балтике. В ее состав должны были войти броненосцы - “Суворов”, “Император Александр III”, “Бородино”, “Орел”, “Слава”, “Сисой Великий”, “Наварин”, “Николай I”, “Александр II” и крейсера - “Олег”, “Изумруд”, “Жемчуг”, “Светлана”, “Владимир Мономах”, “Память Азова”, “Адмирал Нахимов”, “Адмирал Корнилов”. Кроме этого предполагалось осуществить частичную рокировку офицерского состава и нижних чинов между I и II эскадрами.

Получив телеграмму от управляющего морским ведомством вице-адмирал Скрыдлов, провел совещание с командирами и артиллерийскми офицерами, после чего в СПБ были отправлены предложения о замене на старых броненосцах и крейсерах 152 мм/35 орудий на 152 мм/45 орудия Канэ, предварительно усилив на них механизмы вертикального наведения, слабость которых особенно проявилась при бое ВОК с 2-м броненосным отрядом вице-адмирала Камимуры. При этом предложено было снять часть орудий с кораблей Черноморской эскадры. Дополнительные финансовые расходы управляющим морским ведомством было принято решение скомпенсировать, за счет морского бюджета следующего 1905 года. А снятые 152 мм/35 пушки отправить с боекомплектами и расчетами во Владивосток, по ж/д для усиления береговой обороны, что учитывая плачевное состояние кораблей эскадры становилось головной болью для русского командования.

Распоряжение на демонтаж старых 152 мм орудий было дано в конце августа 1904 года. При этом были заменены 6” орудия только на “Наварине”, кроме этого все 120 мм орудия с “Владимира Мономаха” и “Дмитрия Донского” были заменены на 6” орудия Кане. В общей сложности с сентября по ноябрь было снято и отправлено вместе с укомплектованными расчетами 53 152 мм/35, 30 120 мм/45 и 22 75 мм/50 из наличия морского ведомства. 10 152 мм/35 орудий, позднее были установлены на вспомогательные крейсера с целью усиления их вооружения.

По мере вступления в строй и проведения испытаний корабли переходили в Либаву, где и занимались отработкой судовой организации и стрельбами. При этом, учитывая, что на подготовку артиллеристов кораблей-новостроек времени будет мало, было принято решение комендоров “Славы” и “Орла” готовить на однотипных кораблях. В целом в учебе приняли участие “Суворов”, “Бородино”, “Александр III” и крейсер “Светлана”. “Олег” присоединился в октябре. Командовать практическим отрядом составленным из новых кораблей было доверено контр-адмиралу Фелькерзаму. Корабли совершали учебные походы между Либавой и Кронштадтом. Учились маневрировать и отбивать минные атаки. К сожалению, Рождественский практически не учел тот бесценный боевой опыт, и не принял активных мер к устранению тех недостатков которые были уже выявлены самим ходом боевых действий, хотя кое-что конечно выполнить удалось. В середине сентября вице-адмирал Скрыдлов отправил управляющему морского министерства специальный доклад содержащий составленный корабельным инженером Кутейниковым, в частном порядке, но при содействии контр-адмирала Матусевича подробный альбом боевых повреждений кораблей Тихоокеанской эскадры, а также сводная записка содержащая обобщенные материалы по опыту боевых действий составленные офицерами эскадры. Копии была отправлена командующему 2 ТОЭ, главному командиру Черноморского флота. Сводная записка состояла из двух частей, первая из 16 машинописных листов, составленной офицерами всех кораблей включала два отдела. В первом давались оценки и рекомендации по материальной части, сгруппированные по разделам (корпус, артиллерия, минное вооружение и электротехника, штурманская часть, механизмы и системы). Второй отдел включал две части. Одну составляли рекомендации и замечания по обслуживанию техники, оружия и управления кораблем, сделанные “с технической стороны”. Другая составляла тактические и стратегические обобщения (“с практической стороны”). Вторая - 6 листов обобщала опыт использования миноносцев. Так впервые, пожалуй, было проведено жесткое различие между постоянно и невообразимо смешивавшихся в то время тактикой и техникой. Кроме этого к сводной записке были приложены результаты опытовой стрельбы крейсера “Авроры”.

В течении месяца специальный доклад был отпечатан и распространен по кораблям После ознакомления артиллерийские офицеры обратились к адмиралу с предложением устроить расстрел одного из списанных судов, дабы убедиться в действенности и эффективности собственных снарядов. После долгих препирательств с руководством морского ведомства Рожественский добился выделения под нужды артиллерийской практики выведенного из строя и сданного в порт броненосца “Первенец”. Отстрел был проведен 4-7 ноября, в нем принял участие “Князь Суворов” и вызвал в некотором роде скандал. Выявился большой процент штатно несработавших трубок Бринка. В ходе разбирательства специально созданная флотская комиссия к выводу, что дефектен материал из которого были изготовлены бойки трубок Бринка. Алюминий оказался слишком мягким в результате чего не происходил накол капсюля. Кроме того по мнению комиссию процент содержащегося взрывчатого вещества маловат для нанесения сильных повреждений. В итоге в течении оставшегося времени доводились трубки Бринка для бронебойных снарядов. На части стальных фугасных снарядов трубки Бринка заменены ударной трубкой Барановского обр.1884 года. Часть фугасных снарядов были переснаряжены меленитом, а порядка 300 12” стальных фугасных снарядов переснаряжены на приобретенный в Германии тротил. Кроме этого броненосцы типа “Бородино” получили 1200 тонкостенных 6” снарядов снаряженных меленитом (в этих снарядах в отличии от прежних содержалось 9.5% взрывчатого вещества) изготовленных заводом Рудницкого.

В ноябре 1904 года в ходе учебного плавания вновь произошло чрезвычайное происшествие, результатом которого чуть не стала гибель новейшего броненосеца. В ходе маневрирования в период проведения стрельб 7 ноября 1904 года, на “Бородино” при резкой перекладке руля лево на борт, что произошло по вине вахтенного начальника и командира не проконтролировавших действия неопытного рулевого корабль зачерпнул воду батареей в считанные мгновения крен достиг 40 градусов, еще не много и корабль прошел бы через угол заката. Спасла мгновенная реакция командира вовремя отдавшего команду руль право на борт. Кстати стоит заметить, что офицеры эскадры были осведомлены о низкой остойчивости броненосцев типа “Бородино”. Так приказ N7 от 28 июня 1904 года Рожественского гласил - на эскадренных броненосцах типа “Император Александр III”, “Князь Суворов” и “Бородино” при открытых пушечных портах 75 мм орудий батарейной палубы происходит значительное уменьшение остойчивости. Это уменьшение, как показывает прилагаемая диаграмма, состоит в том, что начиная с крена в 14 градусов, при котором нижний косяк порта уходит под воду, и вода начинает вливаться на батарейную палубу, восстанавливающее плечо при увеличении крена возрастает лишь весьма слабо. При крене в 20 градусов восстанавливающее плечо достигает наибольшей величины, так что этот угол крена (20 градусов) есть предельный, при котором корабль теряет положительную метацентрическую высоту, и если кренящее усилие продолжается, то корабль опрокидывается. При задраенных пушечных портах, наибольшее плечо соответствует крену в 40 градусов и остойчивость корабля может считаться вполне обеспеченной.

В ходе работы комиссии МТК пришли к единому мнению, учитывая, что ситуация повторилась второй раз, ликвидировать батарею 75 мм орудий, полностью заделать амбразуры нижней батарейной палубы. Ликвидировать полностью 47 мм орудия, благо ход боевых действий выявмл их полную бесполезность, за исключением 4 съемных орудий предназначенных для вооружения судовых плавсредств. 75 мм орудия перенести частично на места 47 мм орудий на спардеке. Иметь штатно 16-75 мм орудий(из них 4 в отдельных казематах на полубаке, 8 орудий за щитами на спардеке и 4 орудия в корме) и 4-47 мм орудий. Боезапас 75 мм орудий частично перенести в погреба 47 мм орудий….. Подачу осуществлять в беседках. Часть боезапаса хранить в штатных погребах 75 мм орудий. Пополнять боезапас в верхние погреба, по мере расхода патронов.

Корабли второго эшелона были отремонтированы к началу февраля 1905 года. Был в целом проведен большой объем ремонтно-восстановительных работ и проведен ряд мероприятий по усилению артиллерийского вооружения. В частности кроме мероприятий по перевооружению и ремонту, были демонтированы подводные и надводные торпедные аппараты, практически бесполезные и зачастую неисправные.

В начале 1905 г. произошел ряд важных и переломных событий - террористом был убит Николай II и регентом при малолетнем Алексее стал брат погибшего императора - Михаил. Одним из первых вопросов которым Михаил уделил особое внимание был вопрос продолжения войны и подготовки 2 ТОЭ. 27 января 1905 года Великий князь Александр Михайлович при встрече с регентом предоставил подготовленный им и близкими к нему офицерами меморандум, с перечислением причин столь неудачного для России хода войны на Тихом океане. В основу документа легли невыхолощенные отчеты, присланные из Владивостока, в том числе обобщенные документы, подготовленные Матусевичем и штабом 1 ТОЭ, копии наиболее важных телеграмм и предостережений Макарова. При составлении документа использовались предложения Лихачева, который был среди прочих поставивших подпись. По сей день обстоятельства как именно великий князь Александр Михайлович убедил регента дать отставку генерал-адмиралу неизвестно, разговор происходил наедине, и в своих мемуарах про отставку генерал-адмирала упоминает вскользь больше внимания уделяя походу 2 ТОЭ и Цусимскому сражению.

Что достоверно известно, то что после некоторого раздумья регент отдал распоряжение великому князю Алексею Александровичу собрать адмиралтейств-совет и обсудить на нем ход войны. В числе прочих был приглашен и адмирал Лихачев.

Совет был проведен в Зимнем дворце 30 января, и что интересно на совещании были приглашены командиры судов 1-го и 2-го ранга готовящейся к отправлению 2-й эскадры. В числе прочих документов был оглашен и меморандум ВКАМа. Генерал-адмирал после оглашения данного документа молча покинул собрание и два дня спустя передав прошение об отставке от дел и испросив разрешение у регента на отъезд убыл в Париж.

В ходе продолжения совещания были приняты ряд решений, касающихся подготовки 2-й эскадры. Кроме этого ВКАМ попросил у регента передать в его распоряжение “Штандарт”, для экстренного приготовления его к походу в качестве крейсера. Михаил согласился. Это решение регента впоследствии было освещено в прессе. После заверешния совещания регент и ВКАМ долго беседовали наедине. На следующий день регент принял адмирала Лихачева и известил его о том что ему предлагается возглавить морское ведомство во вновь введенной должности морского министра. Приказ N1 гласил: “об организации службы генерального штаба в Русском флоте”.

Яхта ЕИВ “Штандарт” встала в Кронштадтский пароходный завод. Руководству завода поставлена задача в течении месяца подготовить к корабль к плаванию. Кронштадтская крепость передала для вооружения корабля 8 6”45 орудий Кане. С Черноморского флота передавались 6 75 мм50 орудий Канэ.

В конце февраля в Либаве были собраны корабли второй Тихоокеанской эскадры, за исключением броненосца “Сисой Великий” (который вернулся в завод для устранения неисправностей в машине выявившихся в ходе испытаний) и крейсеров “Корнилов” и “Адмирал Нахимов” (заканчивали подготовку к походу) стоявших в Кронштадте. Эскадра вышла на маневры, впервые проводимые практически в полном составе. До этого корабли отрабатывали курс боевой подготовки - в одиночном порядке и по-отрядно. Первого марта яхта “Полярная звезда” под штандартом регента прибыла в Либаву. На борту “Полярной звезды” проведено итоговое совещание флагманов, командиров кораблей. По итогам совещания вице-адмирал Рождественский доложил о готовности эскадры к переходу. В течении следующих двух дней регент посетил все боевые корабли эскадры. Выход первого эшелона эскадры назначен на 3 марта.

Состав и организация 2 ТОЭ (Рожественский):

1-й броненосный отряд - Рожественский: “Суворов”(флагм), “Император Александр III”, “Бородино”, “Орел”, “Слава”.

2-й броненосный отряд - Небогатов: “Наварин”(флагм), “Император Николай I”, “Сисой Великий”, “Император Николай I”, “Император Александр II”, “Адмирал Нахимов”.

1-й отряд крейсеров - Вел.Кн. Александр Михайлович: “Олег”(флагм), “Светлана”, “Изумруд”, “Жемчуг”, “Штандарт”, “Русь”, “Днепр”, “Кубань”, “Урал”, “Терек”.

2-й отряд крейсеров - Добротворский: “Память Азова”, “Адмирал Корнилов”, “Владимир Мономах”.

Суда обеспечения: плавмастерская “Камчатка”, п/х “Иртыш”, п/х “Анадырь”, п/х “Корея”, букс.п/х “Свирь”, букс.п/х “Русь”, г/с “Кострома”.

Всего: 9 броненосцев, броненосный крейсер, 7 крейсеров и 6 вспомогательных крейсеров, 7 7 судов обеспечения. Переход эскадры обеспечивался немецкими угольщиками согласно контракта заключченного с Гинзбургом

5 марта в районе маяка Факкенберг эскадра встала на якорь и приступила к пополнению запасов угля. После этого корабли направились в Большой Бельт. Тем временем по дипломатическим каналам прошла информация о пребывании в море 4 неопознанных миноносцев без флага. Такая же информация пришла по каналам МВД, о чем был извещен начальник эскадры. Эскадра следовала в пяти отрядах:

1 отряд (Рожественский): “Суворов”, “Император Александр III”, “Бородино”, “Орел”, “Слава”, “Изумруд”.

2 отряд (Небогатов): “Наварин”, “Сисой Великий”, “Император Николай I”, “Император Александр II”, “Адмирал Нахимов”, “Жемчуг”.

3 отряд (Вел.Кн. Александр Михайлович): “Олег”, “Светлана”, “Штандарт”, “Днепр”, “Кубань”, “Урал”.

4 отряд (Добротворский): “Память Азова”, “Адмирал Корнилов”, “Владимир Мономах”.

5 отряд: вспомогательные крейсер “Русь”, “Терек”, плавмастерская “Камчатка”, п/х “Иртыш”, п/х “Анадырь”, п/х “Корея”, букс.п/х “Свирь”, букс.п/х “Русь”, г/с “Кострома”.

В авангарде шел 4-й отряд, за ним на удалении 10-15 миль следовал 5-й отряд. Потом следовал 1-й отряд, за ним шел 2-й отряд. В арьергарде эскадры следовал 3-й отряд.

8 марта произошло скандальное событие, чуть не повлекшее за собой тяжелые последствия. Нервное напряжение ожидания атаки возникшее из-за циркулировавших слухов о японских миноносцах в Северном море привело к закономерному психологическому срыву. В 02.24 “Бородино” открыл огонь по “ясному видимому” миноносцу, спустя 2 минуты огонь вел весь первый броненосный отряд. Через пять минут лучом прожектора был освещен трехтрубный корабль с правого борта на дистанции 20-25 кабельтов. “Бородино” немедленно перенес огонь по военному кораблю. Вслед за ним по освещенному лучом прожектора кораблю открыли огонь и остальные корабли отряда. Спустя 7 минут на “корабле” наблюдался взрыв и пожар. “Противник”, осветив флаг прожектором, немедленно отвернул, и увеличил ход. “Противником” оказался, как стало известно позднее, крейсер “Кент” (получил одно попадание 12” стального фугасного снаряда, 2 6” и 3” снаряд). Попадание 12” снаряда оказалось очень удачным. Проломив тонкую броню 12” снаряд взорвался на жилой палубе. Всего на английском крейсере погибло и умерло от ран 23 человека, ранено 12 человек). В целом вакханалия продолжалась полчаса. За это время было потоплено 4 траулера и несколько получило повреждения. Будучи уверен в наличии миноносцев в районе, Рожественский оказывать помощь никому не стал и спустя час принял решение идти в Гельголандскую бухту, для немедленного доклада в Петербург. Приказание командующего было передано циркулярно другим отрядам. Вскоре вся эскадра сосредоточилась в Гельголандской бухте, за пределами германских территориальных вод. В Петербург ушел по телеграфу доклад Рожественского. В виду эскадры держались 2 крейсера Портсмутской эскадры. Рожественский получил приказание прибыть в СПБ немедленно. В тот же вечер “Штандарт” полным ходом ушел в Кронштадт.

История с расстрелом английских и датских рыбаков обошла газеты всего мира. Англичане требовали безусловного передачи суду Рожественского и командиров кораблей, стрелявших по рыбакам и “Кенту”. Погибшие английские военные моряки вызвали всплеск русофобской истерии в Английской прессе, которая требовала военного решения проблемы. Британское и Русское дипломатические ведомства обменивались нотами. Командующий эскадрой канал Лорд Бересфорд получил четкое распоряжение от первого лорда адмиралтейства: “…чтобы вы задержали Балтийскую эскадру убеждением, если это окажется возможным, силой, если это станет неизбежным”. В ответ на это адмирал лорд Бересфорд запросил Адмиралтейство: “Потопить их или привести в Портсмут?” Принять решение на начало войны Лондон не решился, однако правительственного кризиса было не избежать - Гульский инцидент вызвал в английской общественности традиционно настроенной русофобски бурю возмещения, переросшую в Парламентские слушания, которые закончились, отставкой Бальфура. В правительство вернулись Чемберлен и герцог Девонширский.

“Штандарт” на рассвете 15 марта ошвартовался у пирсов Кронштадта. Командующий убыл в Царское село. На имя регента предоставлен всеподданнейший доклад Рожественского с обстоятельствами инцидента. Было созвано экстренное совещание госсовета. На заседании министр иностранных дел Ламздорф предложил отстранить Рожественского от командования эскадры дабы подсластить пилюлю британцам и направить его в качестве главного свидетеля в спешно организованную международную комиссию в Гааге по расследованию инцидента. Так же вызвать несколько офицеров с кораблей 1 броненосного отряда в качестве свидетелей. На место командующего флотом назначить кого-либо из старших флагманов. Когда Лихачеву был задан вопрос, кого бы он рекомендовал на должность командующего, последний ответил, что он рекомендовал бы назначить вице-адмирал Чухнина. В Севастополь отправлена телеграмма Чухнину с предложением занять пост командующего. На следующий день Чухнин специальным экспрессом убыл в Петербург. Рожественский, вместе с рядом офицеров убыл в Гаагу на ж/д экспрессе.

В ходе стоянки у Гельголланда эскадру посетил адмирал Тирпиц со своей свитой, который побывал на на “Суворове” и на “Олеге”. В ходе визита германский адмирал обратился с просьбой разрешить присутствие Германских наблюдателей на кораблях эскадры, с чем исполнявший обязанности командующего великий князь Александр Михайлович согласился. Адмирал-штаб откомандировал на русские корабли капитана 2 ранга фон Шпее, капитана 2 ранга фон Циммермана, капитан-лейтенантов Рохарда и Хардера. 23 марта Чухнин на яхте “Штандарт” прибыл в Гельголандскую бухту. На “Суворове” был поднят флаг нового командующего и на следующий день 2 ТОЭ вышла в море для перехода в Виго. Эскадру постоянно сопровождал британский крейсер. Ночью 25 марта эскадра вошла в Дуврский пролив. С 28 по 30 марта, в бухте Виго корабли эскадры пополнили запасы угля. На “Штандарте” в ходе стоянки было проведено большое совещание флагманов и командиров судов, в ходе которого Чухнин огласил приказ содержащий план боевой учебы в ходе плавания который был очень напряженным. Стволиковые стрельбы перемежались тренировками в борьбе за живучесть. На командиров была возложена персональная ответственность за его выполнение. В заключение адмирал писал, что крайне важно в дело обучения матросов внести живой дух и как можно меньше формализма, ибо каждый матрос должен действовать в бою самостоятельно и не только на своем посту но и заменяя павших товарищей. В ходе стоянки в в Виго в Петербург отправлена телеграмма в адрес Лихачева в которой он попросил прислать немедленно из Севастополя к Суэцу, транспорт с грузом учебных снарядов для 6” и 12” орудий и 37 мм и Бердановских патронов для стволиковых стрельб.

Следующим пунктом был Танжер, где командующий и флагмана по приглашению кайзера нанесли визит на “Гогонцолерн”. Великий князь Александр Михайлович нанес неофициальный визит Кайзеру, в ходе которого передал просьбу Российской стороны об оказании максимального содействия переходу Тихоокеанской эскадры. Кайзер спустя два дня побывал на броненосцах “Суворов” и “Алекандр III” и пожелал “Удачи Русскому оружию”. Загрузку проводили с немецких угольщиков. Тем временем Санкт-Петербург все таки согласовал движение эскадры по Суэцкому каналу. В ходе плавания по сигналу адмирала выполнялись зачастую крайне рискованные маневры - кораблями управляли из боевой рубки, без руля, с одной застопоренной машиной, с кормовых мостиков. В ходе плавания, каждый раз когда позволяла погода, с кораблей спускали щиты и проводили стволиковые стрельбы 37 мм патронами. На подходе к Суэцу эскадру встретил прошедший 16 апреля проливами крейсер “Дмитрий Донской” в сопровождении парахода “Святитель Николай”. К 26 апреля эскадра сосредоточилась в бухте Суда и после трехдневной стоянки направились в Порт-Саид. По пути была проведена учебная стрельба из 6” и 12” орудий. Первым канал прошли корабли Небогатова, последними имея минимальные запасы угля и сокращенные экипажи канал форсировали броненосцы типа “Бородино”. По мере прохождения канала отряды пополнив запасы угля уходили из Суэца, где задержались только суда типа “Бородино”, которые принимали в Суэце полный запас угля

После перехода по Красному морю отряды эскадры пополнив запасы в Джибути после чего направились в Коломбо. В ходе перехода который эскадра выполняла соединенно, по прежнему попутно отрабатывались вопросы маневрирования и проводились учебные стрельбы. В ходе стоянки в Коломбо суда эскадры перекрашены в в боевую окраску - матовый серо-зеленый цвет, из материалов приобретенных в ходе нахождения в Средиземном море. Красились полностью наружные поверхности, надстройки, и палубные механизмы полностью, включая изделия из цветных металлов.

Тем временем в Бъорке в ходе встречи регента и кайзера было достигнуто негласное разрешение на использование западных Каролинских островов для промежуточной стоянки русской эскадры после трансокеанского перехода.

Завершив трансокеанский переход, 2-я Тихоокеанская эскадра вошла ранним утром 12 июня в Зондский пролив. Корабли шли в состоянии повышенной боевой готовности. Ночью корабли шли полностью затемненными. По прежнему постоянно шли учения и тренировки. Проводились стволиковые стрельбы. Чухнин постоянно проверял ход боевой подготовки на кораблях эскадры. Много мероприятий проводилось по организации противоосколочной и противопожарной защиты, проводились тренировки по борьбе за живучесть. Крейсер “Русь” в дневное время постоянно использовал аэростат для дальнего обнаружения судов, который поднимали на рассвете и опускали в сумерках. Для связи с наблюдателями использовался телефон. Пройдя Зондским проливом к вечеру 12 июня русская эскадра прибыла в Батавию, где после согласования с голландскими властями корабли приступили к погрузке угля с германских угольщиков.

Покинув Батавию корабли 2-й Тихоокеанской эскадры 21 июня вошли в море Целебес, и вскоре достигли условленной точки рандеву на Западных Каролинских островах. Вся эскадра собралась в атоле Улити. Немедленно было организовано патрулирование. При этом вновь как обычно для дальней разведки использован крейсер “Русь” с его воздухоплавательным парком. Команды начали работы по приведению кораблей в полную боеготовность. Грузили уголь, проводился мелкий ремонт, чистка котлов и переборка машин. Силами водолазов проводили осмотр и чистку вертикальных поверхностей подводной части судов.

Буквально через несколько дней отряд Матусевича прибыл к месту встречу. В салоне “Штандарта” проведено совещание флагманов и командиров кораблей, посвященных предстоящему сражению. Все последующие дни использовались для отработки вопросов предстоящего сражения. Еще и еще раз проигрывались варианты боевого маневрирования. Приказом Чухнина установлен порядок боевого заместительства определявшего последовательность замещения вышедших из строя флагманов. Достаточное количество споров вызвал назначенный Чухниным порядок следования отрядов в боевой линии. Так например наиболее слабые, устаревшие корабли отряда Небогатова ставились в авангард, а самый боеспособный отряд, прошедший горнило сражений в Желтом море и Цусиме - был в арьегарде. Такое построение противоречило сложившейся тактике - когда наиболее крупные и мощные корабли ставились во главе линии. Чухнин планировал “отдать на заклание” главным силам Того самые слабые линейные корабли эскадры, с тем чтобы основной ударной силой - 5 кораблями типа “Бородино” и “Цесаревичем” при помощи отряда Иессена составленного из “Пересвета”, “Победы”, “России” и “Громобоя” нанести максимальный урон броненосным кораблям Каммимуры. Для эскадренного сражения установлена новая нумерация отрядов.

Корабли тем временем продолжали готовиться к бою. Снималось все дерево, в том числе деревянное оборудование кают. Передавались на транспорта, весь не нужный на переход и бой ЗИП. Приказом командующего в частности сняли шлюпки и паровые катера. На кораблях оставалось по 1 паровому катеру, барказу и 2 яла.

По приказанию командующего, на крейсер “Русь” передана мощная 300-мильная радиостанция с крейсера “Урал”. Подготовку к выходу вели до 9 июля. Адмирал Чухнин со свитой объехал все корабли Флота и обратился к экипажам с речью. Адмирал был краток. “Поход заканчивается. Мы уже на вражеском пороге. Теперь мы должны исполнить, то ради чего мы здесь, дать неприятелю сражение и разгромить его. Россия ждет от нас что мы исполним свой долг. Не просрамим чести русских войнов”. Обращение командующего встречено многократным “Ура”!!!.

Корабли Флота на рассвете 10 июля стали покидать гостеприимный Улити и направились в Цусимский пролив. По выходу Чухнин устроил 6 часовый пробег на максимальной скорости. В ходе пробега произошла авария на “Бородино” устраненная в течении получаса. По результатам пробега приказом командующего подтверждены боевые скорости для отрядов судов Тихоокеанского флота. Так 2-й и 3-й броненосные отряды уверенно держали 16-17 узловой ход. 3-й броненосный отряд держал ход 12-14 узлов, 1 крейсерский отряд держал 21 узловой ход. 2 крейсерский отряд развил в ходе пробега 17-17.5 узловый ход. 3 крейсерский отряд развил 13-14 узловый ход. Разведотряд показал следующие скорости в ходе 6 часового пробега: “Жемчуг” - 22.5 узла, “Изумруд” - 23 узла, “Алмаз” - 19 узловый ход, “Русь” - 16 узлов. В ходе перехода пользуясь тихой погодой дважды была проведена догрузка всей эскадрой угля с транспортов катерами и барказами. В 200 милях от острова Квельпарт разгруженные транспорты “Меркурий” и “Тамбов” отправлены в Россию, а п/х “Граф Строганов”, “Герман Лерхе”, “Ксения”, “Киев”, “Китай”, “Князь Горчаков” и “Юпитер” ушли в Сайгон для получения дальнейших распоряжений.

От флота отделились вспомогательные крейсера “Днепр”(капитан 2 ранга Давыдов), “Кубань”(капитан 2 ранга Стратанович), “Урал”(капитан 2 ранга Истомин) для крейсерства на торговых путях противника в Восточно-Китайском и Южно-Китайских морях. Букс.п/х “Русь”, г/с “Кострома” по приказанию Чухнина направились в Шанхай. На борту судов были пакеты предназначенные для русского посланника. Вспомогательные крейсера “Нева”(капитан 2 ранга Траян), “Лена”(капитан 2 ранга Лазарев), “Ангара”(капитан 2 ранга Сухомлин) были отправлены для крейсерства на торговых путях противника к югу от островов Киу-Сиу и Сикоку и в Желтом море. Ночью, около 23.00 крейсером “Алмаз” задержан английский пароход “Сигеймер”, шедший без отличительных огней в Японию с грузом керосина (150000 ящиков с жестянками). Ввиду отсутствия коносаментов и неясных объяснений капитана пароход был задержан. На него высажена призовая партия.

В 100 милях от острова Квельпарт, вице-адмирал Чухнин отдал приказ о разделении флота. Транспортные суда - пароходы “Ярославль”, “Владимир”, “Метеор”, “Воронеж”, “Ливония”, “Курония” и суда обеспечения - п/м “Камчатка”, “Иртыш”, “Анадырь”, “Корея”, букс.п/х “Свирь” выделены из состава флота. Для сопровождения выделялись вспомогательные крейсера “Штандарт”(капитан 2 ранга Керн) и “Терек”(капитан 2 ранга Панферов). Старшим назначен капитан 1 ранга Радлов поднявший брейд-вымпел на “Ярославле”. Суда имели приказ следовать в обход Японии в Николаевск-на-Амуре. В состав отряда вошел и п/х “Сигеймер”. По выполнении конвоирования оба вспомогательных крейсера, пополнив запасы угля, должны были идти в крейсерство на торговых путях вблизи восточного побережья Японии в Тихом океане. Радиотелеграфисты “Руси” услышали переговоры неизвестных судов(предположительно японских). Семафором по флоту, Чухнин еще раз подтвердил приказание о соблюдении радиомолчания.

Приближался час испытаний.

Глава XII. Ляохе

Летом 1905 года военная фортуна наконец-то повернулась к российской армии лицом. Русская армия после Мукдена закрепилась на заранее подготовленных Сыпингайских позициях.Район боевых действий представлял собой местность, расположеную примерно на равном удалении от Сыпингая и Телина, простирающаяся к востоку от оси Сыпингай-Телин на 100 км и к западу - на 70-80 км. Ось Сыпингай-Телин служит границей между двумя принципиально различающимися в геологическом плане районами. Местность к западу от оси - долина реки Ляохэ. Эта долина представляет собой довольно протяжённую равнину, практически плоскую, без командных высот. По долине на протекает река Ляохэ, которая севернее Телина делает изгиб сначала на восток, обтекая возвышенность северо-западнее Телина, а затем снова на юг. Ляохэ рассекает западный сектор района боевых действий, а с юга ограничивает его. В этом районе Ляохэ довольно широка (сотни метров), но имеет много отмелей и островов, по всей видимости, имеются и броды. Как уже было отмечено, южнее Ляохэ и к северо-западу от Телина расположена гряда холмов с довольно крутыми склонами. К востоку от оси Телин-Сыпингай характер местности резко меняется. Здесь расположены гряды холмов, первой из которых является гряда Бейлин, возвышающаяся над местностью примерно на 50 м. В дальнейшем к востоку холмы постепенно начинают увеличиваться в размерах, постепенно переходя в горы. Склоны холмов довольно крутые

Сыпингайские позиции русской армии тянулись вдоль возвышенного правого берега реки Чаосытайхэ и, пересекая хребет Бейлин, продолжались далее до высот восточнее деревни Хошулинза. Первоначально общее протяжение русской позиции не превышало 24 км, но по мере прибытия пополнений расширилось до 60 км. В общей сложности позиции имели свыше 200 опорных пунктов. На некоторых участках устроены две и даже три линии обороны с приспособлением всех лежащих здесь селений к обороне. Все окопы были защищены от шрапнельного огня и имели перед собой ряд искусственных препятствий. Японские позиции представляли собой окопы, расположенные в 2-3 линии, прикрытые проволочными заграждениями, имели более глубокую эшелонированность, чем русские.

Расположение русской армия перед началом сражения выглядело следующим образом. На правом крыле Сыпингайских позиций находилась 2-я армия (Всего 210 тыс. чел.) в составе: 1-го Сибирского корпуса (1-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, 9-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия), 8-го армейского корпуса (4-я пехотная дивизия, 15-я пехотная дивизия), 10-го армейского корпуса (9-я пехотная дивизия, 31-я пехотная дивизия), 16-й армейского (25-я пехотная дивизия, 41-я пехотная дивизия). Сводно-стрелковый корпус (1-я стрелковая бригада, 2-я стрелковая бригада, 3-я стрелковая бригада, сводная дивизия из частей 10-го и 8-го корпусов), был выведен перед началом наступления в резерв 2-й армии. Также в распоряжении командующего 2-й армии имелся 6-й Сибирский корпус (55-я Сибирская пехотная дивизия, 72-я Сибирская пехотная дивизия)

Корпуса эти расположились к западу от железной дороги. Правый фланг 2-й армии обеспечивался отрядом Мищенко (47 сотен и 24 ор.), производившим разведку вдоль реки Даоляхэ и к западу от нее.

К востоку от железной дороги находилась 1-я армия (всего 120 тыс. чел.) в составе 1-го армейского (22-я пехотная дивизия, 37-я пехотная дивизия), 2-го (5-я Сибирская дивизия, 1-я Сибирская пехотная дивизия)

3-го (3-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, 6-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия), 4-го Сибирских корпусов (2-я Сибирская пехотная дивизия, 3-я Сибирская пехотная дивизия).

В резерве оставалась 3-я армия (порядка 100 тыс. чел.) которая занимала позицию на линии Эрдахэцза—Баньлаша-мынь. 3-я армия включала в себя 4-й (16-я и 30-я пехотные дивизии), 9-й, прибывший в конце мая (5-я и 42-я пехотные дивизии), 2-й стрелковый корпус (3-я и 4-я резервные бригады, 53 стрелковая дивизия) и 5-й Сибирский (54-и Сибирская пехотная дивизия, 71-я Сибирская пехотная дивизия) корпуса.

Отряд Ренненкампфа, выделенный из состава 3-й армии (71-я пехотная и Забайкальская казачья дивизий, Сводно-сибирская бригада 20 тыс. чел) был, выдвинут к Хайлунчену для прикрытия путей к Гирину.

Также в резерве главнокомандующего находился отдельный гвардейский корпус в составе: 1-й гвардейской пехотной дивизии (Лейб-гвардии Преображенский полк, Лейб-гвардии Семеновский полк, Лейб-гвардии Измайловский полк, Лейб-гвардии Егерский полк), 2-й гренадерской дивизии (5-й Киевский гренадерский полк, 6-й Таврический гренадерский полк, 7-й Самогитский гренадерский полк, 8-й Псковский гренадерский полк), 2-й гвардейской кавалерийской дивизии (Лейб-гвардии Драгунский полк, Лейб-гвардии Конно-гренадерский полк, Лейб-гвардии Уланский Ее Величества полк, Лейб-гвардии Гусарский полк)

Общая численность русских войск оставляла около 450 тыс. чел. активных штыков и сабель.

Правый фланг японских позиций позицию занимала 5-я армия Кавамуры (11, 13 див., 16 резервная бригада, примерно 45 тыс. чел.) и была развернута на линии Уфаньлоу — Шимяоцзы. Также на правом фланге, на линии Линдзянтунь-Кайюань находилась 1-я армия Куроки (2, 12 и гв. дивизии, 2 гвардейские резервные бригады, примерно 60 тыс. чел.). В центре уже традиционно свои позиции занимала 4-я армия Нодзу (10, 6 дивизии, 3, 10, 11 резервные бригады, примерно 50 тыс. чел. На левом фланге заняла позиции 2-я армия Оку (4, 5, 8 дивизии, 14, 8 резервные бригады, примерно 70 тыс.). Уступом за ней располагалась 3-я армия Ноги (1, 7, 9, 3 дивизии, 15 и 4 резервные бригады, примерно 85 тыс. чел). В районе Факумынь — Тундзякоу стоял резерв главнокомандующего - 1-я резервная дивизия, 1-я резервная бригада, примерно 25 тыс. чел.

Общее количество японских войск составляло порядка 340 тыс. чел. Как видно Ояма, не изменил порядок расположения армий, по сравнению с Мукденом.

С момента прибытия нового главнокомандующего началась подготовка к наступлению, началась активная разведка позиций японской армии. С 10 мая, под прикрытием передовых отрядов начали готовиться позиции в 4-4,5 от переднего края японской обороны, готовились укрытия для пехоты, артиллерийские позиции. В полосе 1-й армии часть артиллерийских позиций находилась на обратных склонах. В конце мая и начале июня прибыло 24 120 мм гаубиц Круппа и 8 8” легких пушек. В ближайшее время ожидалось прибытие еще 30 крупповских гаубиц и еще одной батареи 8” пушек.

Стоит отметить, что июньское наступление, во-многом, было более политическим решением, чем военным. Петербург требовал от Дальневосточных армий успеха и Великий Князь не мог пойти против воли двора.

В первых числах июня отрядом Мищенко был предпринят очередной рейд в район Кайпинсяна. Отряд Мищенко вернулся с докладом, что оборона японской армии усиливается. Части 3-й армии Ноги выведены на первую линию, соприкасаясь с флангом 2-й армии Оку.

С 7 июня части 1-й и 2-й армий начинают выдвижение на подготовленные передовые позиции, подтягиваются тылы, артиллерия, в том числе и осадная артиллери - 6” пушки, 6” мортиры.

11 июня на совещании было принято решение о проведении наступления. Наступление планировалось наносить силами 1-й и 2-й армий по всему фронту. 3-я армия должна была находиться в резерве, ее части должны были вводится в бой в случае успеха. По первоначальному плану 1-й и 6-й Сибирские корпуса должен были нанести удар на линии, которая прикрывается 7-й дивизией 3-й армии Ноги, 10-й АК должен был прорвать оборону 4-й дивизии, в направлении Цзинцзянтуня. В случае успеха наступления должны были вводиться части 3-й армии и развивать успех в направлении Факумыня с целью обхода фланга японских армий. Части 16-го Сибирского и 8 АК проводят ряд демонстрационных атак по фронту 2-й армии Оку, с целью отвлечения сил японцев и занятия первой линии обороны. Сводно-стрелковый корпус находится в резерве 2-й армии и должен вводиться в бой после успеха передовых соединений.

Второй удар должен был наноситься силами 1-й армии. 2-й и 3-й Сибирские корпуса атакуют позиции 4-й армии с целью прорыва линии обороны и последующего разрезания японского фронта. Дальнейшее наступление, в случае успеха развивается в направлении Телина. 4-й Сибирский корпус и 1-й АК атакуют позиции 1-й армии. 71-я пехотная и Забайкальская казачья дивизии, из состава отряда Реннекампфа выдвигаются к позициям 5-й армии Кавамуры, с целью создания угрозы обхода правого фланга японской армии. С целью усиления отряда Реннекампфа, было принято решение о создании 2-го сводно-стрелкового корпуса из состава 4-го, 9-го и 2-го стрелкового корпусов - всего три бригады и перебросить гвардейскую гренадерскую дивизию в тыл 1-й армии (последнее выполнено так и не было).

Как видно, планы русского командования были очень амбициозными, причем без выделения направления именно главного удара, куда и должны были ввестись резервы. В итоге из-за неопределенности направления главного удара резервная 3-я армия была раздергана по всем направлениям и не выполнила главной задачи - развития успеха наступления.

13 июня в 3 часа утра русские части начали развертывание в предбоевой порядок и выдвижение к японским позициям. К 6-ти часам русские войска первого эшелона вышли на рубеж развертывания, примерно в 1 километре от японских позиций и начали окапываться. Сосредоточение русских войск, как ни странно было пропущено японцами. Русские солдаты несли с собой заранее приготовленные мешки с землей. Последующие два дня подтягивалась и развертывалась артиллерия, в том числе 6” и 8” мортиры. Кавалерийским отрядам Орбелиани и Мищенко дана задача прорваться в тыл противника, с целью перерезания коммуникаций. Отряды Баумгартена и Сидорина получили приказ перерезать Мандаринскую дорогу в районе Нанчензо.

16 июня в 6 часов, после получасовой артподготовки началась атака 2-й армии по всей линии японского фронта. 1-й Сибирский корпус начал атаки позиций японцев у Лицзявопа. В резерве были оставлены 2-й и 36-й восточно-сибирские полки. 10-й АК начал штурм позиций 9-й дивизии, бригада Ганнефельда оставлена в качестве резерва. 6-й Сибирский начал атаку японцев против Кайпинсяя. 8-й и 16-й армейские корпуса предприняли попытку фронтальную атаку позиций 2-й армии Оку.

Русские сумели с ходу захватить передовые японские посты, однако дальнейшее продвижение застопорилось - артиллерийский обстрел не разрушил линию обороны японцев, фугасными снарядами были повреждены только заграждения. Пехота остановилась и залегла. Лишь на небольших участках русским удалось добиться определенного успеха - занять первую линию траншей. А в основном русские залегли и начали окапываться на расстоянии 200-300 шагов от позиций японцев. Русские части понесли достаточно большие потери.

Вот как вспоминал непосредственный участник событий: Высоко в воздухе, перелетая через наши головы, зашипели шимозы и шрапнели, лопаясь где-то далеко сзади нас… Чем ближе подходил шедший впереди полк, тем сильнее становился огонь японцев. Ружейные пачки и пулеметный огонь достигли наибольшей силы, посекундно вырывая у нас десятки людей. Так и не сумев добежать до линии окопов мы залегли и начали зарываться в землю - до японцев было не более 300 шагов, в этот момент использовали мешки с землей. Так и лежали под огнем час-другой. Артиллерийский огонь все усиливался… Шимозы и шрапнели буквально засыпали нас. Через какое-то время к нам подошли резервные части, но также залегли. Подняться в цепь не хватало духа. Рядом со мной окапывался мой земляк: “Ну что так и будем лежать, пока нас всех не поубивают” - спросил он меня - Похоже на то - Слева от меня перевязывал руку незнакомый мне поручик, услышав наш разговор, он улыбнулся, взял в руки шашку и одним движением поднялся на ноги: Что, так и будем лежать. Вперед, славяне”. В каком-то порыве меня подняло на ноги, рядом вскочил мой сосед и через какое-то время поднялись все шеренги и сквозь огонь бросились на японцев. Стихийно накинулись наши цепи и ворвались в японские окопы. Началась рукопашная. Все это делалось молча. Ни одного крика “ура”, ни “банзай”. Глухо трещат ломающиеся кости, стучат приклады по человеческим черепам, снося с одного размаху по несколько, да шлепают падающие тела убитых. На несколько секунд все перемешалось. Когда штык застрял в убитом японце я схватил свою лопатку и с удивлением обнаружил, что в тесноте окопа ей драться гораздо удобнее. Окоп и поле около него сплошь покрылось трупами, кровью, оружием и переворачивающимися ранеными. Японцы легли все до одного, а кинушаяся к ним подмога из других окопов была сметена вовремя подтянутыми пулеметами и полевыми орудиями…”

В течении последующих двух дней русские безуспешно пытались прорвать японскую оборону на участке 3-й и 2-й армий. Видя неуспех на правом фланге, русское командование приняло решение начать атаку в центре. Атака 2-го Сибирского корпуса на позиции 4-й армии Нодзу отбита с большими потерями для русских. Однако, несмотря на неудачи, частям 3-го Сибирского корпуса удалось достичь определенного успеха - был взят Нанчензо - один из укрепленных пунктов обороны. Хорошую помощь пехоте оказали недавно доставленные 120 мм гаубицы, неплохо себя зарекомендовали и старые пушки 1887-88 гг. Поддержку пехоте оказывали и так называемые батареи атаки - выдвинутые в пехотные цепи 87-мм пушки. Отряд Баумгартена, в составе 10 сотен сумел просочиться между позициями японцев и обошел Нанчензо, дальнейшее продвижение было прервано столкновением с большим отрядом японцев (численностью до полка), в течении 2-х часового боя (кавалеристы были вынуждены спешиться), потеряв 2 сотни человек, отряд отошел к Нанчензо, к тому времени занятому русскими частями. Полк, с которым столкнулся отряд Баумгартена, был послан из резерва в Нанчензо. Отряд Мищенко, обойдя позиции японцев, дошел до Чжанцзявопу, но был атакован конницей Хасегавы и был вынужден отойти. Отряды Орбелиани и Грекова не смогли пройти сквозь линию обороны японцев.

Днем 19 июня 9 пехотная дивизия, поддержанная 2-й стрелковой бригадой, сумела выбить японцев с первой линии обороны в полосе 9-й дивизии (3-я армия Ноги). Одновременно части 1-го Сибирского корпуса, с большими потерями берут Лицзявопу. В расположение 2-й армии начали выдвижение части 5-го Сибирского корпуса из состава 3-й армии. В бой введены резервы 2-й армии - 16-й и сводно-стрелковые корпуса. Отряд Мищенко, используя сложившуюся ситуацию, вновь попытался выйти на японские коммуникации, в обход японского фланга в направлении Чжанцзявопу, но снова был остановлен и отошел к Лицзявопу. На следующий день 15-я пехотная дивизия, потеснив японцев, заняла Цзинцзянтунь, дальнейшее развитие наступления было блокировано своевременным вводом резервной бригады из состава 2-й армии Оку. Русские сумели потеснить японцев на 10-15 км. и вышли к второй линии обороны. Однако части вымотаны, потери достигают 1/3 личного состава. Уже на 3-й день наступления русская армия начала испытывать проблемы со с снабжением. Японцы постоянно контратаковали русские части, их отбивали ружейным огнем и артилерией. Заметно сказалось увеличение числа пулеметов, зарывшиеся в первую линию окопов русские сами нередко, отбив атаки японцев, переходили в наступление. Вообще эти два дня проходили в постоянных стычках и рукопашных. В бой были введены все резервы атакующих частей.

Русские части практически были остановлены на второй линии обороны. Наступление частей 1-й армии русских ведлось вяло и медленно, все свелось к артиллерийская дуэль и обстрелу линии окопов русскими мортирами. 20 июня части Сводно-стрелкового корпуса попытались прорвать оборону 8-й дивизии японцев и сумели частично захватить вторую линию обороны, однако дальнейшее продвижение было остановлено. Части 10-го АК продолжают попытки прорвать линию обороны около Сяотайцзы, частям 5-го Сибирского корпуса сопутствует удача - решительной атакой они сумели вытеснить японцев из Кайпинсяна, 1-й Сибирский корпус пытается организовать наступление на Чжанцзянвопу. Русские части, сумев взять первую линию обороны, прочно увязли на второй. Вялое наступление русских на левом фланге позволило Ояме осуществить переброску резервов. Ояма в спешном порядке сформировал ударную группу, состоящую из 1-й резервной дивизии, 1-й резервной бригады, 3-й дивизии и 15-й резервной бригады.

Последующие дни русские части закреплялись на японских позициях, сказалась усталость и большие потери, огромное количество раненых после 5-ти дней наступления, недостаток снарядов и патронов, из-за проблем со с снабжением. Японцы лихорадочно укрепляли вторую линию обороны, отводя обозы и тыл к Такудязе и Шилазе.

Главком приказывает командиру 1-й армии Линевичу ускорить наступление, прорвать оборону Нодзу, занять Кайюань и развить наступление вдоль мандаринской дороги. Для этого Линевичу передается 42-я стрелковая дивизия (из состава 9-го корпуса).

В течении следующих дней июня был предпринят ряд неудачных попыток прорвать оборону армии Нодзу, единственного успеха достигли части 2-го Сибирского корпуса - 1-й сибирской пехотной дивизии удалось прорвать оборону японцев на стыке 2-й и 4-й армий и препринята попытка развить наступление вдоль ж/д. Однако из-за несогласованности действий остальные части не поддержали, резервы в точку прорыва введены не были. Японская артиллерия открыла по прорвавшимся сильный огонь и к вечеру русские отошли обратно. В наступившей оперативной паузе, Ояма принял решение начать контрудар. В 9-00 24 июня Ояма предпринял наступление из района Чжанцзявопу в направлении на Лицзявопу и дальнейшем на Лаоянвопынь. Части 1-го Сибирского корпуса вынуждены оставить Лицзявопу и отойти. Создалась угроза окружения правого фланга русской армии. Перед глазами русского командования замаячил призрак “второго Мукдена”. Подошедшие накануне части 2-го стрелкового корпуса, которые должны были продолжить наступление, восстанавили положение и вновь отбили Лицзявопу. Попытка Оямы обойти русских с фланга в дальнейшем получит продолжение, русское командование напуганное возможностью обхода в следующем сражении будет упорно держать в тылу крупные резервы, до последнего момента не вводя их в бой. 26 июня русское командование прекращает наступление, части наступающие на Сяотайцзы отводятся к Цзинцзянтуню. Фронт стабилизируется, русские переходят к обороне. Части 3-й армии отходят к Лаоянвопыню. Части 1-го Сибирского корпуса и 10-го АК заняли оборону на участке Лицзявопу-Кайпинсян, опираясь левым флангом на части 8-го АК в Цзинцзянтуне. 8 АК и сводно-стрелковый занимают позиции от Цзинцзянтуня до ж/д, напротив фронта 2-й армии Оку. 3-я японская армия занимает позиции на участке Чжанцзявопу-Саотайцзы. Отряд Реннекампфа занял позиции под Люхунченом. Части 1-й армии заняли оборону напротив 4-й и 1-й армий японцев.

Общие потери: русские войска около 6300 убитых и 39 тыс. раненых, японские войска порядка 30 тыс. убитыми и ранеными, а также около 1000 пленных.

Неудачное 7-ми дневное сражение не обескуражило русское командование. Линевич снят с командования 1-й армии и отправлен в Петербург. По итогам сражения русская армия получила удобный плацдарм на правом фланге для обхода и окружения японских армий в следующем наступлении, была захвачена вся первая линия обороны японцев. Оказалось что японские части значительно слабее, чем при Мукдене, боевой дух не очень высок. Ошибкой было постепенный ввод в бой резервных корпусов и несогласованность действий 1-й и 2-й армий. К концу сражения Линевич обладал практически двукратным превосходством над армией Нодзу и Кавамуры. Командующим 2-й армии неожиданно для многих был назначен генерал-лейтенант Штакельберг.

Фактически русские снова повторили ошибки Мукдена, хоть и не в таком масштабе. Боязнь флангового обхода сильно влияла на ход сражения - крупные резервы оставались в тылу, не принимая участие. Можно сказать, что русские в июне прикоснулись к победе, введя все незадействованные резервы можно было ситуацию на правом фланге обернуть в свою пользу.

Глава XIII. Цусимское сражение

Накануне

Пройдя к югу от Окинавы русская эскадра вошла в Восточно-Китайское море и направилась в Цусимский пролив. Весь путь от Улити погода не баловала, шла крупная океанская зыбь, штормовой ветер глухо выл в снастях. Видимость не превышала 5-6 миль. 20 июля с утра пошел дождь не прекращавшийся вплоть до полуночи. В 17 ч. передан сигнал семафором флоту “Приготовиться к бою”. В 22 часа эскадра прошла линию остров Квельпарт - остров Гото и как стало известно после войны - миновала внешнюю линию японского дозора состоявшего из вспомогательных крейсеров. Еще несколько суток назад Чухнин распорядился о категорическом запрещении использования эскадрой радио. Русские слушали эфир внимательно. Японцы же постоянно использовали радиотелеграф.

Флот шел в компактном походном ордере в следующем порядке:

Все три броненосных отряда следовали в трех паралельных кильватерных колонах, в левой колоне шел 1-й броненосный отряд: “Наварин” (флаг - контр-адмирала Небогатова, командир капитан 1 ранга Фитингоф), “Император Николай I” (капитан 1 ранга Смирнов), “Император Александр II”(капитан 1 ранга Лишин), “Сисой Великий” (капитан 1 ранга Озеров), “Адмирал Нахимов” (капитан 1 ранга Родионов).

В центральной колоне шел 2-й броненосный отряд: “Князь Суворов” (флаг вице-адмирала Чухнина, командир капитан 1 ранга Игнациус), “Император Александр III” (капитан 1 ранга Бухвостов), “Бородино” (капитан 1 ранга Серебренников), “Орел” (капитан 1 ранга Юнг), “Слава” (капитан 1 ранга фон Эссен), “Цесаревич” (Флаг контр-адмирала Матусевича, командир капитан 1 ранга Шумов).

В правой колонне шел 3-й броненосный отряд: “Ретвизан”( флаг контр-адмирала Иессена, капитан1 ранга Щенснович), “Победа”(капитан 1 ранга Миклухо-Маклай), “Пересвет” (капитан 1 ранга Дмитриев), “Громобой” (командир капитан 1 ранга Брусилов), “Россия” (капитан 1 ранга Лилье).

В арьергарде шел 3-й крейсерский отряд: “Память Азова”(флаг контр-адмирала Добротворского, командир капитан 1 ранга Сильман), “Владимир Мономах”(капитан 1 ранга Попов), “Дмитрий Донской”(капитан 1 ранга Лебедев), “Адмирал Корнилов”(капитан 2 ранга Лозинский), “Русь” (капитан 2 ранга Петров).

Фланги флота прикрывали:

С правого фланга 1-й крейсерский отряд: “Баян” (Флаг - контр-адмирал Великий князь Александр Михайлович, капитан 1 ранга Иванов), “Олег” (командир капитан 1 ранга Римский-Корсаков), “Богатырь” (капитан 1 ранга Стемман), “Аскольд” (капитан 1 ранга Грамматчиков).

С левого фланга 2-й крейсерский отряд: “Аврора”(Флаг - контр-адмирала Рейценштейна, командир капитан 1 ранга Егорьев), “Диана”(капитан 1 ранга Иванов), “Паллада”(капитан 1 ранга Ливен), “Светлана” (капитан 1 ранга Шеин).

Строем фронта в 7 милях по курсу основных сил следовал разведотряд: “Жемчуг” (капитан 2 ранга Левицкий), “Изумруд” (капитан 2 ранга барон Ферзен), “Алмаз” (капитан 2 ранга Чагин).

Утро судного дня

Наступал рассвет 21 июля. Дул ветер SW силой около 2-3 балов. В Корейском проливе стояла пасмурная погода, шел мелкий моросящий дождь. Низкая облачность ухудшала видимость, которая составляла 2-3 мили. Стоял предрассветный туман. Все что можно было сделать было сделано, все было сказано, все карты розданы. Тихоокеанский флот шел курсом NOtoO, следуя в середину восточного прохода. Скорость составляла 9 узлов. В полночь Чухнин отдал команду по флоту - “броненосныи отрядам поднять пары во всех котлах к 8 ч., крейсерам к 5 ч.”

Неудачливый свидетель

В 4 ч. 35 мин. сигнально-наблюдательная вахта “Баяна” обнаружила по курсу, на удалении 2-3 мили пароход водоизмещением 3-4 тысяч тонн шедший на Ost. Иванов, находившийся на мостике крейсера, немедленно отдал команду, доложить Великому князю, и дать предупредительный выстрел. Несколько минут спустя рявкнула носовая 8”, снаряд лег с недолетом в пару кабельтовых. Около 4 ч. 45 мин. пароход (фактически японский вспомогательный крейсер “Ниппон-Мару”) резко отвернул на NO. Радиотелеграфисты “Суворова” услышали близкую работу рядом беспроволочного телеграфа. Чухнин отдал команду судно уничтожить и перебить работу вражеской станции работой станции флагманского броненосца. Правда, приказание уничтожить судно несколько запоздало. Капитан 1 ранга Иванов, командир “Баяна”, получив доклад о работе вблизи станции верно оценил ситуацию, дал команду увеличить ход до полного и открыть огонь. “Баян” в этот момент находился в 3 милях. Броненосцы продолжали следовать прежним курсом. “Баян” дал ход в 14 узлов. “Олег”, “Богатырь” и “Аскольд” следовали за своим флагманом. “Баян” открыл огонь, но долго не мог пристрелятся, Так как дистанция сокращалась и снаряды падали с перелетами. Пять минут спустя “Баян” лег на параллельный курс на дистанции 12-15 кабельтов и спустя минуту добился попадания в кормовую часть и перешел на беглый огонь. Начавший было пристреливаться по противнику “Олег” вскоре прекратил огонь по сигналу флагмана. “Богатырь” и “Аскольд” имевший цель на острых курсовых углах огня не открывал. Один за другим снаряды ложились с накрытиями. Несколько снарядов попали в цель. Вскоре параход окутался клубами пара и дыма, на корме заполыхал пожар, но продолжал отходить, ведя беспорядочную стрельбу. Еще 15 минут назад командиру японского вспомогательного крейсера стало ясно, что в предрассветной мгле его корабль оказался между русским передовым отрядом (с правого борта японцы также обнаружили трехтрубный крейсер) и главными силами. И отход на северо-восток, в направлении острова Цусима, оказался единственно возможным. Вскоре “Олег” вновь открыл огонь. Стрельба велась даже из противоминных орудий в стремлении побыстрее уничтожить противника. Затем к стрельбе присоединился “Аскольд” и “Богатырь”. Японский вспомогательный крейсер, получая попадание за попаданием, продолжал упорно двигаться на NO. Вскоре японский крейсер охватило пламя, он окутался клубами пара и потерял ход, продолжая огрызаться редкими выстрелами. “Олег” продолжая вести огонь, сблизился и выпустил торпеду из подводного аппарата, но промахнулся. Следующим торпеду выпустил “Богатырь” с дистанции 2 кабельтова. Взрывом “Ниппон-мару” подбросило и выбросив большое облако пара, судно моментально затонуло. “Аскольд” застопорил машины на месте гибели японского парохода подобрал пять человек и пошел вслед за флагманом повернувшим на Ost.

Всего русскими крейсерами было расстреляно несколько сотен снарядов и выпущено две торпеды. В японский вспомогательный крейсер попало 25-30 снарядов и одна торпеда. В “Баян” в свою очередь попало четыре 12-м фунтовых снаряда. Первый снаряд взорвался при ударе о носовую башню. Второй снаряд взрывом исковеркал носовой вентиляционный раструб. Третий снаряд пробил борт под спонсоном носового 75 мм орудия и взорвался в носовой шкиперской кладовой. Четвертый снаряд прошел навылет через верхнюю часть второй дымовой трубы. На корабле 3 человека получили ранения. “Олег” получил попадание 12 фунтового снаряда в кормовой мостик, погибло 2 человека и 3 человека получили ранения. Судьба крейсера стала известной японскому командованию только вечером, когда несколько уцелевших членов экипажа были подобраны вспомогательным крейсером “Дайнан-Мару”.

Сближение флотов

Русские крейсера заняли свою исходную позицию с левого фланга главных сил к 6 ч. 20 мин. На “Суворове” получив доклад об уничтожении соглядатая, запросили сигналом расход боезапаса. Спустя пять минут капитан 1 ранга Иванов доложил великому князю: Командующий поздравляет с почином, но снаряды беречь, зря кидать. В 5 ч. адмирал Того, находившийся на борту “Микасы” стоявшей в полной готовности в корейских шхерах у Мазампо, получил доклад, что телеграмма с “Ниппон-Мару” прервалась из-за работы чужой станции, и больше крейсер на связь не выходил. Получено начало телеграммы, которое гласило, “Вижу вражеский флот”. Спустя 15 минут станция “Микасы” приняла телеграмму от “Синано-мару”, в которой тот сообщал, что слышал грохот артиллерийской канонады к востоку от своей позиции. Того отдал команду передать по флоту: “Они пришли! Флоту выходить в море, каждый должен выполнить свой долг.”

Время скинуть маски

В 6 ч. 30 мин. японские корабли начали сниматься с якорей и выходить в море. Было пасмурно, но в седьмом часу показавшееся солнце ослабило мглу. Дальность горизонта 6-7 миль. Ветер SSW 3-4 балла, зыбь от N. В 8 ч. 40 мин. наблюдатели “Корнилова” обнаружили справа по корме силуэт японского крейсера “Идзуми”, который уже следовал за Русским флотом полчаса, но русские обнаружили его позже из-за дыма стелившегося из дымовых труб и плохой видимости. Работа станции “Идзуми” непрерывно перебивалась работой станций русских кораблей. Так станция на крейсере “Русь” по приказанию флагмана непрерывно работала на передачу с 8 ч. 10 мин. В 8 ч. по сигналу с “Суворова”, предписано главным силам поднять пары и быть в немедленной готовности развить ход 12 узлов. В 9 ч. на мачте “Суворова” взвился сигнал вице-адмирала Чухнина разведочному отряду в составе крейсеров “Жемчуг”, “Изумруд”, “Алмаз” шедшему в авангарде, рассредоточится с целью заблаговременного обнаружения противника. По его обнаружении, отходить и занимать прежнее место в диспозиции. В 9 ч. 30 мин. “Жемчуг” обнаружил корабли отряда контр-адмирала Уриу (“Нанива”, “Такачихо”, “Чийода”, “Идзуми” догнал свой отряд после 11 ч. 30 мин.) шедшие встречным курсом и при уменьшении дистанции до 40 кабельтов повернул на сближение с эскадрой и открыл огонь из кормовых орудий. Вслед за ним на обратный курс повернули “Изумруд” и “Алмаз”. В 9 ч. 40 минут пропал из видимости “Идзуми”. Корабли Уриу обнаружив русские главные силы, разошлись на контркурсах с крейсерами Рейценштейна на дистанции 4-5 миль и поворотом все вдруг легли на параллельный курс, удерживая русские крейсера на правом траверзе. Ввиду работы русских станций “Микаса” принимал отрывки докладов крейсеров дозора. И единственное что точно знали на японском флагмане, примерное место русского флота и его скорость оцененную разведчиками как 8-9 узлов и курс. Японцы шли в рассчитанную точку встречи со скоростью 12 узлов. В 10 ч. 10 мин. сигнально-наблюдательная вахта “Аскольда” обнаружила в 6 милях справа по корме отряд контр-адмирала Дева, который нагонял русских следуя параллельным курсом. На мостике “Баяна”, с некоторым изумлением опознали в головном чилийскую “Эсмеральду” (Офицеры эскадры были не осведомлены какие названия получили бывшие чилийские и аргентинские корабли). После короткой и безрезультатной перестрелки с крейсерами ВКАМа Дэва сочел за лучшее увеличить дистанцию до 6 миль, а затем и вовсе скрылся в тумане. Прошло не более 15 минут и в 11 ч. 30 мин. крейсера Дэвы вновь появились и вновь “Баян” их обстрелял.

Тем временем вице-адмирал Чухнин, стоявший на мостике “Суворова”, получив доклады о действиях Девы преследующего Тихоокеанский флот, обратился к офицерам штаба, - “Ну что ж господа, ждать осталось не много, сражение начнется в течении ближайшего часа”.

К полудню видимость по курсу эскадры ухудшилась. Шла крупная зыбь. В бледной голубизне расплывалось солнце, горизонт по прежнему закрывала мгла. Команды обедали. Ели торопливо и наскоро, не покидая постов, прислуга орудий, например, прямо у орудий.

В виду неприятеля

Японские главные силы обнаружены около полудня сигнальщиками с “Изумруда”, на дистанции около 6-7 миль. Японцы в этот момент пересекали курс Русской эскадры следуя на Ost. На “Наварине”, а вслед за ним и на остальных кораблях эскадры на мачтах взвились боевые стеньговые флаги. С передних броненосцев наблюдали только хвост японской колонны, в то время как с “Баяна” который повернул на Ost, и одновременно открыл огонь с 45 кабельтовых по четвертому с конца кораблю, наблюдали весь японский броненосный флот из 16 вымпелов. Тем временем Дева воспользовался ситуаций и так же открыл огонь по русским крейсерам ставя их в два огня. В течении получаса русские крейсера доблестно сражались с крейсерами Дэва и концевыми броненосными крейсерами нанеся обоим противникам повреждения. Но только начав терпеть ущерб склонились на S по прежнему ведя бой с крейсерами Дева правым бортом. Тем временем Того повернул на NWtN. С передовых крейсеров, которые шли 9 узловым ходом в миле от броненосцев, все еще наблюдали хвост неприятельской колонны которая в 12 ч. 45 минут окончательно пропала в тумане. Приблизившись с левого фланга отряд контр-адмирала Уриу атаковал крейсера контр-адмирала Рейценштейна. Сблизившись на 35 кабельтов японцы открыли огонь по русским. К счастью огонь неприятеля был не столь губителен, как стрельба броненосных отрядов, да и пристрелка заняла не менее 15 минут. И вскоре русский снаряд попал во флагманскую “Нанива”, которая задымила. Тем временем на “Авроре” разглядели как из дымки с правого борта показались силуэты японских броненосцев идущих на пересечку курса, и Рейценштейн решил убраться с пути своих и неприятельских броненосцев. Крейсера описав циркуляцию в сторону кораблей Уриу, ведя по ним беглый огонь повернули на Ost следуя на соединение с крейсрами ВКАМа проскочив за кормой “Корнилова”.

Перестроение в боевой порядок

В 12 ч. 15 минут тянувший до последнего с отдачей распоряжения о развертывании эскадры в боевой порядок, вице-адмирал Чухнин, отдал команду эскадре перестроится. По синалу “Суворова”, 3-й броненосный отряд уменьшил ход до самого малого, 2-й броненосный отряд уменьшил ход на треть, а 1-й броненосный отряд увеличил ход и встал в голове колонны. Перестроение заняло не менее получаса, следующей командой было уменьшить интервалы между отрядами ранее составлявшие 4-5 кабельтов, образовав тем самым единую кильватерную колонну, а затем увеличить эскадренный ход до 12 узлов. Крейсерам разведывательного отряда занять позицию за 3-м крейсерским отрядом. После вступления в бой занять ранее указанные места с нестреляющего борта согласно “Боевой инструкции”. Стрелки хронометров, пройдя никому не ведомую черту, начали отсчитывать последние час перед битвой. Вскоре сигнальщики “Наварина” вновь увидели неожиданно проступившие из мглы силуэты японских броненосных кораблей прямо по курсу. Голова японской колонны, по прежнему терялась во мгле. В действительности колонна из 4-х броненосных отрядов Объединенного флота пересекла курс русского флота в 7 милях от “Наварина” и описав циркуляцию, имея 15 узлов хода, пошла на сближение с русскими броненосцами. Отряд контр-адмирала Того следуя за своими главными силами присоединился к крейсерам Девы. Вскоре хвост японской колонны скрылся в пелене тумана.

Встреча главных сил.

Из свинцовой мглы показались силуэты японских броненосцев. Все внимание на мостиках русских флагманов сосредоточилось на “Микасе”. Потянулись напряженные и томительные минуты предгрозового затишья. С востока доносился грохот выстрелов, так как крейсера ВКАМа и Рейценштейна вступили в перестрелку с японскими крейсерами.

На борту “Наварина”, командир разглядывая в мощный Цейсовский бинокль японцев, перечислял:

- “Микаса”, “Асахи”, “Сикисима”, “Кассуга”, корабли Каммимуры, а за ними крейсера типа “Гарибальди” - прервавшись, барон Фитингоф выругался - все таки ОНИ успели. А вон и “О Хиггинс”.

- “Хватит”, Небогатов поморщился - “Здесь ВСЕ””.

Японцы склонялись к Ost и шли, со скоростью 15-16 узлов. Курс Русской эскадры был прежний, скорость не менее 12 узлов. “Микаса” тем временем закончив поворот довернул вправо на сближение с русской эскадрой. В 14 ч. 45 мин. от дальномерщиков “Наварина” поступил доклад, что дистанция до головного 42 кабельтова. Орудия неприятеля по прежнему молчали. В 14 ч. 48 мин. с расстояния в 38 кабельтовых “Наварин” дал пристрелочный залп левым бортом по “Микасе”.

Капитан 1 ранга Акияма по этомку поводу написал следующее: русские пристреливались минут 10. Сначала попадали только брызги и осколки рвавшихся в воде снарядов, вслед за тем в бронененосец попал снаряд с грохотом разорвавшийся на спардеке.

Дистанция стремительно сократилась до 25 кабельтовых между русским и японским флагманами. Пристрелявшись, с “Наварина” дали сигналом дистанцию остальным и перешли на беглый огонь. “Микаса” открыл огонь в 14 ч. 55 мин. На “Микасу” обрушили огонь все четыре передовых русских броненосца. На “Нахимове” же, померив дистанцию до японского флагмана, приняли решение стрелять по по “Кассуге”.

Приманка сработала

Вскоре после начала боя вокруг “Наварина” вырос чудовищный лес всплесков от разрывов снарядов. Корабль получил первое попадание спустя четверть часа после начала боя. За первым последовали и другие. Снаряды рвались при соприкосновении с обшивкой, нанося большие разрушения небронированному борту, взрываясь при ударе о броню, разрушая палубные конструкции и надстройки, калеча и убивая людей. Спустя еще четверть часа загорелся пожар на кормовом мостике. Но броненосец продолжал идти вперед генеральным курсом. В течении 40 минут по “Наварину” с расстояния 25-35 кабельтов вел огонь весь первый броненосный отряд, в том числе и из 12 фунтовых орудий. Крейсера Каммимуры некоторое время обстреливали корабли Чухнина и что характерно некоторое время стреляли только по “Суворову”, потом перенесли огонь на отряд Небогатова, В 15 ч. 30 мин. взрывом крупнокалиберного снаряда на “Наварине” полностью разрушило правую переднюю дымовую трубу. В это же время 2-3 крупнокалиберных снаряда взорвались у ватерлинии в носовой части, совершенно не прикрытой броней. Вода стала затапливать носовую часть, часть проникая через поврежденные осколками переборки. Корабль стал зарываться носом. Вода стала поступать в носовые отделения броненосца.

Над белыми барашками волн, на фоне серой мглы, клубились полосы дыма. Две бронированных фаланги сошлись на близкие дистанции и стреляли практически в упор. Ежеминутно на серых силуэтах пробегали серии тусклых вспышек от выстрелов. Часть тяжелых чемоданов с гулом пролетали над нашими головами, часть падала в воду у борта. Кроме них ежеминутно в воде рвлись десятки более мелких снарядов. В третий раз за войну сошлись в поединке главные силы империй в финальной попытке решить исход дальневосточной войны. От орудийных выстрелов, то далеких, то совсем близких, стоял такой грохот, как будто небо превратилось в одночасье в железный свод, по которому били огромными кувалдами неведомые гиганты. Вокруг наших судов, в особенности передних, падал тяжеловесный град металла. Металось, вскипая, море, и над его поверхностью с ревом вырастали грандиозные фонтаны, смешанные с черно-бурым дымом и красным пламенем.

В 15 ч. 45 мин. “Наварин” получивший в течении 50 минут сражения не менее пятидесяти попаданий снарядами крупного и среднего калибра, выкатился вправо, выходя из боевой линии. Вода тем временем затапливала корабль через пробоины над броней бывшие надводными, а теперь ставшие подводными. Некоторое время спустя после выхода из строя корабль сидел уже носом в воде практически по клюзы, имея крен 5-6 градусов на левый борт. Имели место сильные разрушения. Сильно горел кормовой мостик. В корме треском взрывались мелкие снаряды из числа там складированных. Пламя выплескивалось из дыр зияющих в бортах. Особую роль в последовавшей гибели броненосца сыграл тот факт, что попадания сгруппировались в носовой части на уровне ватерлинии и выше броневого пояса.

Японцы попавшие под огонь со сравнительно небольших дистанций, так же в течении часа понесли сильные потери. Сильно пострадал “Микаса”, прямое попадание в кормовой барбет полностью вывело его из строя и заклинило в развернутом положении. Сильные повреждения получали и другие японские корабли. Самые тяжелые повреждения получил броненосный крейсер “Ивами” который после удачного попадания окутался клубами пара, вслед за чем на крейсере наблюдалась серия взрывов, после чего корабль лег на правый борт, опрокинулся и затонул спустя четверть часа. Вслед за ним вышел из строя и “Ивате”, у которого в результате серии попадний тяжелых снарядов возникла течь в машинном отделении, которое оказалось затоплено в течении 10 минут. Флагманский крейсер контр-адмирала Симамура вскоре полностью потерял ход. Горевший крейсер сильно накренился и осел кормой. Сражение шло на малых дистанциях, раза в полтора меньших чем бой в желтом море и по образному выражению одного из лейтенантов штаба Небогатова напоминало бой на ножах на узкой лестнице. Вскоре после “Наварина” из строя выкатился горящий “Николай”, лишившийся уже одной из своих труб и обоих мачт. В 15 ч. 55 мин. с “Суворова” подняли сигнал, - “1-му броненосному отряду повернуть на Ost”. “Жемчуг” державшийся на правом траверзе “Суворова” незамедлительно отрепетовал сигнал. Ставший головным “Александр”, в 16 ч. повернул вправо, вслед за ним последовательно повернули “Сисой” и “Нахимов”, продолжая яростно отстреливаться.

Минуты славы

На “Суворове”, рукояти телеграфа встали на отметку “Самый полный вперед”, шар упал до места и ведя интенсивный обстрел концевых японских кораблей, русские повернули на NW подрезая хвост японской колонны буквально в 10-15 кабельтовых. Шедший концевым “Асама” после серии попаданий в том числе и продольных загорелся и затем потеряв управление начал циркулировать вправо. По мере сближения на подбитый японский крейсер обрушился шквал огня. Как писал капитан 2 ранга Семенов: “японские крейсера были окружены разрывами, четко различались значительные повреждения, из пробоин вырывалось пламя”. Тем временем адмирал Того, видимо будучи несколько дезориентированным, по прежнему вел флот на NOtO, тем самым увеличивая расстояние до русских. К 16 ч. 30 мин. на японском флагмане оценили размер надвигающейся катастрофы и повернули на Ost склоняясь к S. Пока русские маневрироровали прошло около 20 минут, впрочем все это время продолжался обстрел подбитых японских крейсеров, по которым было выпущено броненосцами так же и несколько торпед, ни одна из которых впрочем в цель не попала. “Асама” двигался 3-4 узловым ходом, имея крен на правый борт, весь в дыму, сильно паря и сев кормой, практически по палубу. Проследовав на Ost мимо горевшей “Асамы” русские броненосцы вновь ее обстреляли после чего крейсер потерял ход. Потерявший ход “Ивате” продолжал огрызаться изо всех уцелевших орудий. Вскоре “Суворов”, и следующие за ним броненосцы повернули на SOtoO, чтобы прикрыть остатки 1-го броненосного отряда. Концевые японские корабли пока наблюдались, тогда как передовые в это время скрылись во мгле.

Ненапрасные жертвы

Что касается кораблей отряда Небогатова то “Николай” погиб после 16 ч. 20 мин. когда произошел сильный взрыв в кормовой части броненосца, а причиной, вероятно, послужил взрыв боезапаса к кормовым орудиям, корабль стремительно оседая кормой, стал крениться на правый борт. Члены экипажа стали прыгать в воду. Корабль опрокинулся и затонул спустя несколько минут. Примерно в это же время с правого борта прошел на West отряд ВКАМа, а вслед за ним и отряд Рейцентштейна. “Наварин” в свою очередь тонул долго и медленно, благодаря чему большую часть экипажа броненосца сняли крейсера “Русь” и “Алмаз”. Броненосец же опрокинулся и затонул в 16 ч. 45 минут. Кроме того крейсера успели спасти на месте гибели “Николая” еще 227 человек. Лазареты крейсеров оказались тут же заполнены ранеными и обожженными. К 17 часам Небогатов успел перейти на “Сисой”, вновь приняв командование остатками отряда и распорядился следовать за главными силами, однако в результате аварии машин и заполнением дымом от пожара носовой кочегарки на “Сисое”, корабль вынужден был снизить ход до 7-8 узлов. Отряд Добротворского двигался за подранками 1-го броненосного отряда. В 17 ч. 30 мин. русские корабли вновь открыли огонь по новому противнику. С Ost полным ходом на West шли крейсера Дэвы преследуя русских. В течении короткой перестрелки комендорам “Сисоя” удалось добится маленького чуда попав 12” снарядом в кормовой мостик крейсера “Икома”, где немедленно занялся пожар. Наблюдая с правого борта в 40 кабельтовых горящий “Ивате” Небогатов рапорядился следовать в направлении неприятеля и сосредоточить по нему огонь. Попытка нескольких миноносцев атаковать пользуясь плохой видимостью сорвана стрельбой обоих отрядов. В 18 часов оставляя с правого борта неприятельский крейсер который сев кормой по кормовую башню беспомощно раскачивался среди волн, отряд Небогатова повернул на NOtoN левым бортом ведя огонь по японским крейсерам которые в свою очередь вели бой с русскими крейсерскими отрядами и правым бортом обстреливая “Ивате”, который не выдержав многочасового избиения в 18 ч. 20 мин. кормой ушел в воду и спустя несколько мгновений скрылся под волнами.

Передышка была короткой……

Пользуясь короткой передышкой после расстрела “Асамы”, Чухнин повел свои броненосцы на SOtoO а в 17.30 наблюдая как прям по курсу корабли Того в 7 милях повернули на S увеличил ход до полного идя на сближение. К 17 ч. 50 мин. противники продолжали медленно сближаться. Русские броненосцы шли 14-15 узловым ходом. Японцы имели ход не более 12-13 узлов. В 17 ч. 55 мин. Чухнин отдал команду - “Снаряды не бросать, огонь вести точный. Друг другу не мешать. Цели распределить, согласно порядковых номеров. Огонь по готовности”. В 18 ч. вновь загрохотали орудия русской эскадры. Японцы немедленно ответили. Противники вели достаточно редкий огонь, так следует отметить, что если в начале сражения удалось развить очень высокую скорострельность главным калибром, к примеру “Орел” стрелял залпом из 12” башен каждые две минуты, то теперь из-за усталости расчетов, повреждений, загазованности, удалось поддерживать темп в среднем залп раз в 5 минут. Большинство башенных орудий среднего калибра к этому времени действовали в основном на ручном наведении, из-за выхода из строя электроприводов башен в результате сотрясений от собственной стрельбы и боевых повреждений, поддерживая скорострельность1-2 выстрела в минуту. Позднее, после изучения отчетов было признано, что 6” башенные установки броненосцев типа “Бородино” оказались крайне неудачными и их следует усовершенствовать. Следуя на S, противники продолжали вести бой на дистанции 25-30 кабельтов. Темп стрельбы обоих противник стал еще ниже. Но корабли продолжали сражаться обмениваясь ударами. Хуже все пришлось крейсерам итальянской постройки вновь попавших под огонь броненосцев. В результате маневров Чухнина “Суворов” опередил “Микасу” которая теперь находилась на траверзе “Александра”, в итоге оба броненосца обстреливали японский флагман. В результате путаницы с распределением целей, по “Асахи” вообще практически полчаса никто не стрелял. В свою очередь “Слава” стреляла только по “Кассуге”, и в течении часа выпутила по неприятелю около семидесяти 12” снарядов и двести пятьдесят 6”. К 18 ч. 35 мин. крейсер “Кассуга” сохранив ход и управление, имел сильные повреждения от русских снарядов, большая часть артиллерии бездействовала. Происходили сильные пожары в носовой части. В 18 ч. 38 мин. наступила развязка, после попадания очередного 12” снаряда со “Славы” в носовую часть крейсера. Есть основание предполагать, что взрыв снаряда вызвал пожар погребе. Однозначно одно, на носовом 10” орудии был практически не использованный боезапас, так как по отчетам английских наблюдателей и наблюдениям русских, башня прекратила огонь не позднее 15 ч. 30 мин. Произошел сильный взрыв в носовой части, потом еще серия взрывов послабее. После чего крейсер шедший полным ходом исчез в облаке густого черного дыма и пара из разрушающихся котлов. Обломки разлетались довольно далеко. Кусок металлической обшивки с грохотом обрушился на правое крыло мостика “Идзумо”. Вслед за “Кассугой” погибла и “Микаса”. Около половины седьмого корабль сильно горел, имел крен на правый борт и зарывался носом, очередные попадания привели к тому, что большая часть артиллерии бездействовала. Как свидетельствовали выжившие корабль к этому времени получил сильные повреждения в носовой части, вызвавшие в свою очередь большое поступление воды в результате чего несколько отсеков были затоплены. Корабль около 18.45 сильно рыскнул на курсе и резко накренился после очередного попадания крупнокалиберного снаряда и так как в это время шел 13 узловым ходом, то сильно зачерпнул воду сквозь пробоины и разрушенные казематы и спустя пару минут окутавшись облаком пара лег на борт и 10 минут спустя затонул. С броненосцем погиб и командующий объединенным флотом а вместе с ним и все надежды Японии на победу в этой войне. Погибли человек и корабль которые во многом стали символом мощи флота японской империи. Командир “Асахи” принял решение временно выйти из боя и отвернул от русских влево, вслед за ним повернули и остальные. Тем временем командующий 2-м флотом вице-адмирал Каммимура понял что надо спасать остатки броненосных сил и дав полный ход вышел в голову колонны и повернул флот на NO, приняв решение предоставить минным силам возможность переломить ход сражения.

Короткий антракт

Русская эскадра повернула на Ost и снизила ход до 12 узлов. Вышедшие из боя русские броненосцы представляли собой жуткое зрелище. Оборванный рангоут, множественные разрушения и осколочные повреждения надстроек и корабельных конструкций, продырявленные трубы, местами не затушенные пожары. Но тем не менее флот сохранил возможность стрелять более-менее прицельно и бороться за живучесть. Выход из боя, позволил русским принять экстренные меры по обеспечению непотопляемости и пожаробезопасности кораблей. Следующие час-полтора тушились пожары, убирались обломки. В 18 ч. 40 мин. с “Жемчуга” сопровождавшего эскадру, удалось наладить связь с “Русью” и передать распоряжение ВКАМу следовать на встречу броненосцам. Японские броненосные корабли скрылись из вида к 20 часам. Немедленно после окончания сражения Чухнин отдал команду, готовить корабли к отражению минной атаки, с каковой целью начали разбирать маты и койки укрывавшие противоминные 75 мм орудия. К этому вемени как показала последующая реконструкция событий отряды Небогатова и Добротворского действовавших совместно в сопровождении отряда крейсеров Рейценштейна и главные силы в составе броненосных отрядов Чухнина и Иессена разделяло не менее 30-35 миль. Около 20 ч. 30 мин. Чухнин повернул на NWtoN. Наступила гробовая тишина, в видимости русской эскадры ныряли в волнах несколько отрядов неприятельских миноносцев готовясь к атаке в сумерках. В 20 ч. 45 мин. на N обнаружились силуэты четырех кораблей шедшие полным ходом, в концевом с облегчением опознали по характерному силуэту “Аскольд”. Распугав миноносцы крейсера разделившись прикрыли эскадру с флангов. Стемнело и в 21 час последовала первая минная атака которую отбили играючи. Противник сумел выпустить только одну торпеду и то с большой дальности. Теперь наступило время вернуться к действиям русских крейсеров.

Цуцванг

В отряд контр-адмирала Великого Князя Александра Михайловича входили 3 крейсера-“Шеститысячника”, флагманом же являлся Порт-Артурский ветеран броненосный крейсер “Баян”. После потопления на рассвете “Ниппон-Мару” крейсера заняли свое место в ордере к 6 ч. 20 мин., следуя в составе эскадры охраняя ее правый фланг. Около 10 ч. 30 мин. “Баян” открыл огонь по показавшимся из тумана японским крейсерам. После короткой перестрелки японцы скрылись вновь вернулись около 12 часов в 6 милях с правого борта по корме. На мостике “Баяна” пересчитали количество неприятелей опознали четыре до боли знакомых собачки контр-адмирала Дэвы, во главе которых шел крупный двухтрубный ранее не виденный корабль под флагом восходящего солнца, в которым открыв Джейн опознали бывшую чилийскую “Эсмеральда”, которую японцы как впоследствии оказалось переименовали в “Икому”. Спустя 10 минут Сандро с грустью произнес - все таки купили, и вывели в море. Прошла четверть часа. сблизившись до 40 кабельтов японцы открыли огонь. В это же время Русским крейсерам пришлось ворочать вправо отворачивая от показавшихся из тумана японских главных сил. “Баян” немедленно открыл огонь по ближайшему кораблю, каковым был четвертый с конца колонны “Ниссин”. В тоже время увидев что русские ведут с кем то перестрелку и повернули на Ost, Дева принял решение атаковать противника всеми наличными силами и пошел на сближение в попытке стиснуть “Огненные” клещи. Однако перестрелка с японскими броненосными силами оказалась короткой, ввиду их поворота на NW. Да и крейсера Дэвы отошли на почтительное расстояние и вновь пропали во мгле. В 13 часов “Баян” повернул на NW стараясь присоединится к эскадре. В 13 ч. 50 мин. в 6 милях с левого борта открылись силуэты русских броненосцев. Спустя 15 минут шедший головным “Баян” был обстрелян с 30 кабельтовых крейсерами контр-адмирала Того которые обрезали голову русской колонны крейсеров и немедленно отвернули на NO, когда ответные залпы начали ложится рядом. Тем временем крейсера нагнал отряд контр-адмирала Рейценштейна. В 14 ч. 45 мин. флагманская “Аврора” вступила в кильватер “Аскольда”. В 15 часов отряд Девы к которому присоединились крейсера Того сблизившись на 3.5-4 мили открыл огонь. Перестрелка в ходе которой противники лежали на параллельных курсах заняла не менее часа. Русские, наблюдая бедственное положение судов Небогатова отвернули влево для оказания им содействия и некоторое время находились вблизи своих броненосцев. Обнаружив подбитый горящий “Ивате” крейсера около 16 ч. 30 мин. направились было к нему, но вскоре были перехвачены отрядом Уриу и несколькими отрядами истребителей которые предприняли безнадежную попытку спасти свой броненосный крейсер. В ходе ожесточенной свалки на контрокурсах строй кильватерной колонны очень скоро распался, все корабли маневрировали отдельности стреляя по неприятелю. Спустя полчаса часа ситуация еще более усугубилась когда в бой вступили крейсера Дэвы. Выскочившая из клубов дыма “Светлана” оказалась не более чем в 5 кабельтовых от “Икомы” который немедленно открыл по русским беглый огонь в результате чего “Светлана” потеряла ход и загорелась. Попытка ВКАМа на “Баяне” при содействии “Олега” и “Богатыря” отстоять поврежденный корабль провалилась, а “Баян” сильно задымив вынужден был отвернуть. Как указано в “Истории войны на море” - именно в этот момент на мостике “Баяна” взорвался 6” снаряд и проникшими в боевую рубку осколками получил ранение великий князь Александр Михайлович(касательное осколочное головы, и проникающее осколочное правого предплечья) и еще ряд матросов и офицеров из числа находившихся на своих постах в боевой рубке. Несмотря на ранения, великий князь, после перевязки продолжил руководить боем. В итоге в течении получаса крейсера Дэвы и Того дружно расстреливали “Светлану” ни обращая никакого внимания на происходящее. Изящную точку на судьбе русского крейсера поставила торпеда истребителя “Сазанами” выпущенная с полутора кабельтов. Крейсер лег на борт и затонул путя несколько минут. Попытка “Изумруда” в это же время выпустить торпеду по “Ивате” была сорвана стрельбой японцев. “Аскольд” обстрелянный отрядом Уриу, задымил и резко сбавил ход, временно покинув поле сражения, отвернув на West. Спустя полчаса вновь вернувшиеся крейсера ВКАМа точной стрельбой подожгли “Читозе” и вскоре уже он вынужден был снизить ход до 8-10 узлов из-за подводной пробоины в районе машинного отделения. Проходившие в 12-15 кабельтовых крейсера Реценштейна обстреляли подбитый японский корабль, но вскоре были отогнаны повернувшим на обратный курс Девой. Тем временем отходивший на SW “Читозе” настиг шедший полным ходом “Аскольд” который сблизившись на 10 кабельтов стал расстреливать “Читозе” практически в упор после чего выстрелил торпедой с левого борта, после того как торпеда утонула, описал циркуляцию и выстрелил еще раз. Торпеда пройдя три кабельтова взорвалась у носовой мачты, после чего “Читозе” наконец затонул.

Вслед за тем, в очередной раз остудив пыл японских миноносцев, парой залпов, крейсера ВКАМа повернули на NO вскоре догнав отряд Небогатова. Спустя полчаса к ним присоединился “Аскольд”. Спустя полчаса бой затих сам собой, противники разошлись, русские крейсера прикрывая от миноноцев остатки отряда Небогатова шли на NOtoO. Вновь возникла пауза. В видимости русских судов находилось только несколько отрядов японких миноносцев, предусмотретельно выжидавших аступления сумерек. Около 19 часов к борту “Баяна” подошел Крейсер “Русь” и с него голосом было передано приказание Чухнина 1-му крейсерскому отряду следовать на SO навстречу главным силам. Спустя несколько минут “Баян” лег на новый курс и около 20 часов в уже сгущающейся мгле проскочил по носу в 30 кабельтовых от “Асахи” обменяшись с японцами парой выстрелов и отразив метким огнем атаку японских мионосцев в 20 ч. 45 мин., присоединился к броненосцам Чухнина.

Греческий гамбит

В отряд контр-адмирала Рейценштейна входили крейсера “Аврора”, “Диана”, “Паллада”, “Светлана”. С утра крейера шли слева от колонны броненосцев. В 11 ч. 45 мин. из мглы вышли крейсера отряда контр-адмирала Уриу и повернули на русскх. С 40 кабельтовых неприятель открыл огонь. На “Авроре” возникла заминка с определением расстояния и первым пристрелялась “Диана” пять минут спустя. Крейсера вели бой на дистанции 30-35 кабельтов. К счастью огонь неприятеля был не столь губителен, как стрельба его броненосных отрядов, да и пристрелка заняла не менее 15 минут. А вскоре русский снаряд попал во флагманскую “Нанива”, которая сильно запарила. Тем временем на “Авроре” разглядели как из дымки с правого борта показались силуэты японских броненосцев идущих на пересечку курса, и Рейценштейн решил убраться с пути своих и неприятельских броненосцев. Крейсера описав циркуляцию в сторону кораблей Уриу, ведя по ним беглый огонь повернули на Ost следуя на соединение с крейсерами ВКАМа проскочив за кормой “Корнилова”.

Около 15 ч. 45 мин “Аврора” встала в кильватер “Аскольда”, и немедленно пришлось вступить в бой с крейсерами Дэвы и Того, который продолжался до 16 часов. После часового перерыва крейсерам пришлось участвовать в ожесточенном побоище с тремя отрядами японских крейсеров и неколькими отрядами истребителей, в ходе которого была сильно повреждена неприятельскими снарядами “Светлана”, которую затем была добита торпедами японского истребителя. После отхода японских крейсеров три уцелевших крейсера присоединились к остаткам отряда Небогатова и отряду Добротворского отходивших на NO.

Драгоценные камни

Стоит заметить буквально в нескольких словах о действиях крейсеров “Жемчуг”, “Изумруд”, “Алмаз”, “Русь”. Весь бой корабли держались вблизи своих тяжелых кораблей в готовности к даче полного хода, репетовали сигналы, пердавали телеграммы по безпроволочному телеграфу. В частности благодаря четким действиям этих крейсеров удалось спасти большую часть экипажа “Наварина”, часть экипажа “Николая” и “Светланы”.

“Они идут: почти без пушек,

В сгоревших башнях - пустота,

На палубах пожары тушат

Все уцелевшие пока”

Ночной реванш

К 21 часу положение русского флота было следующим. Разбитый отряд Небогатова в сопровождении отрядов Добротворского, Рейценша и Иессенатейна и крейсеров “Алмаз”, “Изумруд”, “Русь” отходил 8-9 узловым ходом на NOtoN. Отряды же Чухнина и Иессена находились не менее чем в 30-40 милях и тоже повернули в 20 часов на курс NOtoN. Вскоре к ним присоединился отряд великого князя Алексадра Михайловича. В результате ожесточенного сражения эскадра распалась на две неравных части. При этом соединится до рассвета уже не прдставлялось возможным, хотя все же флот понеся потери в ходе дневного сражения сохранил и управление и боеспособность. Все оставшееся время до наступления полной темноты корабли продолжали спешно готовить к ночному бою. Разбирались временная защита установленная утром у противоминных орудий. К орудиям были поданы снаряды и вызваны расчеты. Приготовлены прожектора, извлеченные из под броневых палуб. Тем не менее, приказ командующего гласил: броненосцам прожектора использовать в крайнем случае. Разрешено использовать прожектора разведывательным крейсерам и крейсерским отрядам. Сумерки очень быстро сгустились в непроницаемую тьму. Облака затянули небосвод. Ночь обещала быть безлунной. С начала сражения отряды японских истребителей и миноносцев следовали за русскими отрядами пытаясь использовать любую возможность для атаки, что в свою очередь подарило первый успех в битве, когда миноносцы добили торпедой подбитую “Светлану”. Следует отметить, что командующему объединенным флотом удалось несмотря не сложные метеоусловия стянуть все свои минные силы к району нахождения русской эскадры. К 21 часу часть миноносцев во главе с “Чихайа” следовала на NO заняв позиции с флангов и с тыла отряда Небогатова. Вторая меньшая часть лидируемая “Тацутой” перехватила броненосцы Чухнина и следовала впереди русской эскадры и с флангов. В общей сложности японцы вывели на перехват русских сил 80 торпедных кораблей:

1-й отряд истребителей: “Сиракумо”, “Оборо”, “Касуми”, “Сазанами”.

2-й отряд истребителей: “Икадзучи”, “Инадзума”, “Синономе”, “Акебоно”.

3-й отряд истребителей: “Фубуки”, “Ариаке”, “Араре”, “Акацуки II”.

4-й отряд истребителей: “Харусаме”, “Асагири”.

5-й отряд истребителей: “Кагеро”, “Муракумо”, “Югири”, “Сирануи”.

Всего: 5 отрядов истребителей состоящие из 18 истребителей.

1-й отряд миноносцев: NN 69, 67, 68, 70.

2-й отряд миноносцев: NN 45, 46, 37, 54.

3-й отряд миноносцев: NN 44, 47, 49, 55.

4-й отряд миноносцев: NN 21, 24, 29, 30.

5-й отряд миноносцев: “Фукурю”, NN 25, 26, 27.

6-й отряд миноносцев: NN 56, 58, 57, 59.

9-й отряд миноносцев: “Аотака”, “Хато”, “Цубаме”.

10-й отряд миноносцев: NN 43, 41, 50, 52.

11-й отряд миноносцев: NN 73, 72, 74, 75.

13-й отряд миноносцев: NN 7, 8, 9, 10.

14-й отряд миноносцев: “Чидори”, “Хаябуса”, “Касасаги”.

15-й отряд миноносцев: “Хибари”, “Саги”, “Хаситака”, “Удзура”.

16-й отряд миноносцев: “Сиротака”, N 71, 39, 66.

17-й отряд миноносцев: NN 31, 32, 33.

18-й отряд миноносцев: NN 36, 60, 61.

20-й отряд миноносцев NN 62, 63, 64, 65.

Всего: 16 отрядов миноносцев, включающие в себя 60 миноносцев.

Диспозиция накануне сражения была следующей. Истребители находились вместе главными силами в корейских шхерах. Миноносцы ночевали соответственно в заливах Миура(лидер - посыльное судно “Чихайа”, 1-й отряд миноносцев, 2-й отряд миноносцев, 3-й отряд миноносцев, 4-й отряд миноносцев, 5-й отряд миноносцев, 6-й отряд миноносцев, 9-й отряд миноносцев, 10-й отряд миноносцев) и Коозаки(лидер - посыльное судно “Тацута”, 11-й отряд миноносцев, 13-й отряд миноносцев, 14-й отряд миноносцев, 15-й отряд миноносцев, 16-й отряд миноносцев, 17-й отряд миноносцев, 18-й отряд миноносцев, 20-й отряд миноносцев). Все отряды истребителей вышли совместно с главными силами и в течении всего сражения маневрировали на удалении не менее 5-6 миль от русских кораблей, продолжая вести наблюдение в ожидании когда удастся бросится в атаку и выпустить свои торпеды в упор по русским броненосцам. В течении всего дневного сражения такая возможность представилась несколько раз. В общей сложности было выпущено днем 17 торпеды, из которых цель нашла только одна. Около 18 часов торпедой истребителя “Сазанами” был добит ранее поврежденный русский крейсер “Светлана”. После 17 часов к месту сражения подтянулись миноносцы. Миноносцы вышедшие в море понесли потери еще на выходе в результате столкновения миноносцев N7 и N10. При этом на миноносце N7 оказалось затоплено машинное отделение. Миноносец N10 получил повреждения носовой части, куда стала поступать вода. В результате весь отряд без единого выстрела выбыл из боя. Миноносцам N8 и N9 пришлось помогать свом незадачливым коллегам. Выйти в море им удалось после того как аварийные миноносцы были отбуксированы к берегу. Но это было только начало.. Русские же как упоминалось шли в двух больших отрядах, находившихся друг от друга не менее чем в 30 милях.

Между 21 часом и полуночью несколько отрядов истребителей и миноносцев несколько раз атаковали корабли Чухнина. Русские корабли огрызнулись огнем среднекалиберных и противоминных пушек. Атаки провалились полностью. Встреченные шквальным огнем японские миноносцы сблизились на дистанцию не более 5-10 кабельтов выпутив безуспешно несколько торпед и затем отошли. Поврежден артиллерией, и потерял ход миноносец N64. Разнесен на куски сосредоточенным огнем. Стычка оказалась яростной, короткой, и кровавой. По прежнему, шла крупная зыбь. Ночь оказалась безлунной. В полночь 1-й отряд истребителей провел блестящую атаку на русский флагман. Истребителям удалось проскочить незамечнными мимо крейсеров и оказавшись на курсе русских атаковать “Суворов”. Истребители сманеврировали пытаясь атаковать цель с обоих бортов. “Суворов” опоясался серий вспышек, а вслед за ним и остальные корабли открыли шквальный огонь. “Аскольд” подсветил прожектором японский истребитель. Крейсера открыли огонь, поставив японцев под перекрестный огонь. Невзирая на шквальный огонь, истребители продолжали идти полным ходом вперед как заколдованные. Правда, так казалось только со стороны. Попадавшие снаряды прошивали тонкую сталь и взрывались внутри кораблей, осколки убивали и калечили людей. Сблизившись “Оборо” и “Касуми” выпустили три торпеды по “Суворову”. И ПОПАЛИ!!! Торпеда взорвалась в районе первой трубы взметнув огромный столб воды. Как вспоминал Семенов, - всех находившихся в рубке сбило с ног. Корабль ощутимо тряхнуло. Последовала команда старшего офицера трюмному дивизиону выяснить масштабы и объем разрушений. Корабль получил крен 3-4 градуса. Спустя 10 минут стало ясно. Повезло. По неисчерпаемой прихоти судьбы торпеда шла по поверхности воды и взорвалась при ударе о броню главного пояса. Плиту сильно вдавило и она сместилась. Началась фильтрация воды, которая начала вскорости затопила угольную яму.

Тем временем получив ряд попаданий в машину “Оборо” вскоре остановился беспомощно закачавшись среди волн, скрывшись в облаке пара. Мгновения спустя на нем сосредоточили огонь. Корабль погиб спустя 5-7 минут. Из экипажа не выжил никто. Оставшиеся истребители из атаковавшего квартета также получили сильные повреждения. Но успели удрать. Но данной удачей, они прежде всего обязаны тем что эскадру однвременно атаковало еще несколько отрядов миноносцев. Бой продолжался в течении получаса. Достаточно сложно воссоздать полную картину маневрирования отрядов. “Сазанами” получил очень сильные повреждения и потерял ход спустя 10-15 минут после выхода из боя ввиду повреждения паропровода. Корабль получил не менее 20-25 попаданий и выходил из боя по сути дела с уже затопленным машинным отделением. Потеряв ход эсминец остался и без электричества, и в 23 ч. 15 мин. с ним столкнулся “Сиротака” и свернул себе нос. Удар пришелся в носовую часть. Японцам удалось удержать эсминец на плаву до утра, затем его удалось отбуксировать в Сасебо. “Сиротака” оставался у поврежденного корабля. “Сиракумо” и “Касуми” так-же получили повреждения и расстреляв торпеды вышли из боя. Спустя час миноносцы вновь провели серию атак, в основном одиночных. Вновь и вновь атаки срывались огнем русских кораблей. Особую роль здесь сыграли действия крейсеров. Так достоверно установлено, что около часа ночи достаточно оторвавшийся от эскадры “Жемчуг” натолкнулся на 5-й отряд и сорвав огнем попытку атаки, повредил “Кагеро” и “Югири”. Описав циркуляцию, крейсер шедший полным ходом догнал “Кагеро” и в течении некоторого времени по нему стрелял постепенно сокращая дистанцию. Убедившись что противник на огонь не отвечает и тонет, и сделав еще несколько выстрелов по неподвижной мишени, “Жемчуг” ушел. Истребитель затонул спустя полчаса. Экипаж спасался на подручных средствах и вельботе. К утру были обнаружены рыбаками и доставлены на берег.

После первой безуспешной атаки по отрядам Небогатова и Добротворского бой начался вновь около 22 часов и представлял собой серию непрерывных атак проведенных истребителями и миноносцами и продолжавшихся не менее двух с половиной часов. В ходе этих двух часов русские понесли тяжелейшие потери. Около 23 часов в то время как русские отбивали атаки с правого борта, то левого борта удалось подобраться довольно близко. Был выпущены торпеды по трем концевым крейсерам. Миноносец N57, выпустил две торпеды по “Корнилову”. После очень мощного взрыва (японцы утверждают, что попали в крейсер обоими торпедами) крейсер затонул в течении 1-2 минут. Когда “Алмаз” спустя 10 минут осветил прожектором место гибели корабля, на поверхности обнаружены только обломки. В это же примерно время был подбит и потерял ход при атаке русской колонны миноносец N73, и затем добит беглым огнем крейсеров “Нахимов” и “Паллада”. Полчаса спустя 10-й отряд миноносцев действуя согласованно атаковал русскую колонну зайдя с SO. Прорвавшись сквозь шквальный огонь, выпустили торпеды по “Сисою” и “Александру II”. Ответным огнем потоплен миноносец N50. Остальные получили повреждения разной степени. Торпеды попали в район носовой кочегарки и машинного отделения “Александра II”. Корабль окутался паром и кренясь на правый борт вышел из строя, просигналив “Терплю бедствие”. Мгновенное заполнение водой таких больших объемов и неконтролируемое распространение ее по кораблю привело его к быстрой гибели. Спустя 15 минут броненосец, с большей частью экипажа, опрокинулся и затонул. “Алмаз” успел подобрать 22 человека, из которых ночью скончались 7 человек от ожогов и ранений. На следующий день военный транспорт “Риоджун-Мару” подобрал на месте гибели корабля 45 человек, попавших в плен.. Атаки продолжались еще в течении часа. Миноносцы около полуночи атаковали вновь и повредили торпедой крейсер “Адмирал Нахимов”. Ответным огнем крейсер тяжело повредил миноносец N66, который впоследствии затоплен экипажем.Трезво оценив обстановку капитан 1 ранга Родионов отвернул в сторону Корейского берега, куда смог дойти к утру незамеченным и в 11 часов следующих суток встал на якорь. Так как в бою радиостанция была разрушена, то пытаться вызвать помощь было бессмысленно да и бесполезно. В результате крейсер встал на якорь у берега, с расчетом произвести ремонт и следовать во Владивосток, но переборки с трудом сдерживали распространение воды и в результате было решено взорвать корабль свезя на скорую руку отремонтированных шлюпках экипаж на берег. Но вскоре на горизонте увидели дымы. В результате остатки команды бежали на берег, а оставшиеся старший минный офицер и командир запалив шнур ушли на ялике. После нескольких взрывов крейсер затонул. Экипаж взят в плен японцами. Это был разгром. Но потери эти стали отнють не последними.

Около часа ночи шедший переменными курсами вслед за эскадрой “Алмаз” обстрелял небольшой двухтрубный корабль, осветив его прожектором. Противником оказался крейсер III класса “Чихайа”. Русские добились несколько попаданий с дистанции 5-10 кабельтовых. Неприятель в свою очередь тоже повредил русский крейсер. Один снаряд разорвался на палубе в корме. Второй, пробив борт разорвался на жилой палубе. После короткой перестрелки противники разминулись и потеряли друг друга.

Заслуживает особого внимания история “Авроры”. Вырвавшись вперед в ходе отражения торпедных атак, крейсер вскоре повернул на обратный курс к эскадре, когда неожиданно произошел мощный подводный взрыв в носовой части. Японская “Секретная история” трактует это как подрыв на плавующей мине поставленной поставленной специальным отрядом на пути русских. В прочем достоверно подтверить это не удалось и по сей день. После взрыва крейсер сильно сел носом и немедленно повернул к Корейскому побережью. Однако японцы почуяв подранка вновь атаковали и спустя час миноносец “Чиодори” попал торпедой в районе машинного отделения. Крейсер потерял ход и начал медленно тонуть. Резерв времени дал время на организацию спасения и все равно потери оказались велики, ибо ночью русских моряков никто спасать не стал. Японский каботажный пароход подобрал днем следующего дня 66 человек. Контр-адмирал Рейценштейн погиб ночью.

Последняя потеря была нанесена японцам около четырех утра. Шедший полным ходом “Акацуки II” протаранил и потопил поврежденный, шедший малым ходом, миноносец “Саги”. В свою очередь истребитель потерял ход, и получил сильные затопления. Впоследствии удалось отбуксировать в Сасебо, однако он уже не восстанавливался и был сдан на слом. После окончания атак, русские отряды следовали некоторое время в расстроенном порядке. Ход держали в районе 8-10 узлов. Объединить эскадру и полностью восстановить порядок удалось только на рассвете.

Северный ветер

Предстоял второй день. Тем временем ветер усилился и видимость стала улучшаться. В этот же день русский флот одержал в районе о-ва Дажелет еще одну победу над японским флотом, может не такую значительную, как Цусима, но не менее яркую.

Контр-адмирал Ямада и его отряд (“Чин-Иен”, “Мацусима”, “Ицукусима”, “Хасидате”) были отправлены в Майдзуру, снимать со старых кораблей экипажи и комплектовать свои суда. 8 июля отряд вышел в море и отправился к острову Дажалет, для несения сторожевой сжбы и занятий боевой подготовкой. Однако 20 июля ввиду аварии машины на “Чин-Иене” и аварии рулевого привода на “Мацушима” Ямада встал на якорь у острова. Когда на кораблях узнали о том что сражение началось, Ямада перенес флаг на “Хасидате” и ушел вместе с “Итсукушимой” к острову Осима на соединение с флотом. Командиры же броненосца и крейсера должны были по готовности сниматься с якоря и следовать на соедиенение с флотом.

17 июля располагая примерной информацией о времени прибытия объединенной эскадры в Цусимский пролив, из Владивостока вышел отряд Вирена. Спустившись к югу миль на 200, Вирен распорядился Елисееву следовать в район острова Дажалет, а сам остался крейсерировать на 42-й параллели. В состав отряда контр-адмирала Вирена входила “Полтава”, 6 истребителей и угольщик параход “Якут”. В состав разведывательного отряда входил “Новик” под брейд-вымпелом Елисеева и пять эскадренных миноносцев-“Добровольцев”. На рассвете 22 июля, отряд Елисеева находился примерно в 20 милях от острова, когда радиотелеграфисты обнаружили работу вблизи станции беспроволочного телеграфа. Услышав ее близкую работу, на крейсере приняли решение произвести поиск вражеских судов и уничтожить их. Пройдя под берегом острова, и продолжая оставаться в его тени, русские корабли шли 14 узловым ходом. Около пяти утра в предрассветной мгле обнаружили у южной оконечности острова два больших корабля. Светало. Елисеев не зная точно кто перед ним, решает проверить принадлежность судов. Прибавив ходу русский отряд двигался на сближение. Орудия и минные аппараты привели в готовность. В условиях малой видимости удалось сократить дистанцию до 15-17 кабельтовых незамеченными.

Наконец долгожданный момент. Следует доклад вахтенного офицера. Впереди “Чин-Иен”, за ним “Мацушима” и небольшой параход. Елисеев колебался не долго. Лязгнув ручки машинного телеграфа стали в положение “Полный вперед”.

Спустя несколько минут “Новик” был уже на расстоянии выстрела торпедой. На “Чин-Иене” увидели миноносцы в последний момент, и первоначально решили, что это свои, даже не предположив, что русские легкие силы могут действовать у японского побережья. На расстоянии 5-7 кабельтовых японцы поняли свою ошибку, но было поздно. Корабли стояли на якоре. У орудий находились только дежурные расчеты, наспех сформированные и плохообученые. Русские, стремительно сократили дистанцию до 2-3 кабельтовых, выпустили 11 торпед и открыли беглый огонь из своих орудий. В “Чин-Иен” попало две торпеды. Спустя 10 минут броненосец опрокинулся и затонул. Старый корабль погиб быстро. “Мацушима” получила торпеду в корму, и стала медлнно погружаться. В ходе атаки в “Новик” попало 5 снарядов (два 120 мм и три 47 мм). Первый снаряд пробил борт и разорвался при ударе о гласис кормового машинного отделения. Второй снаряд попал в форр-марс, разорвался и осыпал осколками палубу. Третий снаряд разорвался на кормовом мостике. Один человек погиб. Осколком разбит прожектор. Еще два 47 мм снаряда попросту не взорвались. В “Доброволец” попал 120 мм снаряд, который пробил носовую трубу навылет. В “Войсковой” снаряд попал в корму, Разбито кормовое 75 мм орудие. Три человека погибли, пять получили ранения. Кроме этого корабли получили повреждения от осколков. Отойдя от противника на расстояние 5 миль, Елисеев решает провести повторную атаку, что в принципе было ошибкой, впрочем, как и тот факт, что в ходе атаки эсминцы пускали торпеды по одной. Однако вскоре на эсминцах разглядели что “Мацушима” сильно накренилась и экипаж в панике прыгает за борт. Вскоре крейсер опрокинулся и затонул. Небольшой параход в попытке спастись расклепал цепь и выбросился на берег.

Эндшпиль

В 8 часов, когда уже полностью рассвело русский флот находился в 50 милях к SW от острова Дажалет. Шла легкая океаническая зыбь, дул легкий юго-восточный ветер. Над морем нависали тяжелые, будто свинцовые облака. Периодически шел моросящий дождь. Тем не менее, видимость была ощутимо лучше чем днем ранее. Все утро собирали разрозненные отряды что бы построить все броненосные суда в одну кильватерные колонну. В итоге впереди шел в полном составе отряд Чухнина, за ним отряд Иессена, за “Россией” следовал “Сисой”, за ним шли крейсера Добротворского. С правого фланга шли крейсера ВКАМа, кроме “Аскольда”, возглавившего левую колонну, в состав которой вошли “Диана” и “Паллада”. Вперед на 10 миль выдвинули авангард из 3-х крейсеров, в арьергарде шел крейсер “Русь”.

С раннего утро русские слышали переговоры по радиотелеграфу. Флот начал готовится к бою. Около 9 часов сигнальщики “Паллады” обнаружили дым на юго-востоке. Японский разведчик(опознан как “Чихайа”) сблизившись до 6 миль, посчитав русские корабли немедленно дав полный ход начал отходить. Погнавшийся было за ним крейсер “Паллада”, обнаружив дымы на горизонте, повернул обратно. На мачте был поднят сигнал “Вижу противника”. Флот застыл в тревожном ожидании. На горизонте показались три “Собачки”, которые еще на протяжении четырех часов следили издалека за русскими и после полудни ушли. Тем временем разведывательные крейсера установили связь с отрядом Елисеева и после полудня Елисеев присоединился к флоту взяв на себя охрану арьергарда.

Флот шел во Владивосток.

Возвращение

24 июля Тихоокеанский флот вошел в залив Петра Великого. Флот подошел к кромке минных полей в полдень. Встречали корабли за кромкой минных полей, миноносцы подошедшие из Посьета. Накануне контрольное траление уже проводилось, но в целях обеспечения безопасности, вслед за миноносцами с тралами по центральному фарватеру следовали три груженных лесом парохода. Потом снова миноносцы и портовые суда с тралами, затем крейсера и броненосцы. Только к вечеру флот сосредоточился на внешнем рейде Владивостока в бухте Золотой рог. флагманский броненосец “Суворов”, на котором были полностью разрушены шпили с помощью буксиров был ошвартован лагом к пирсу в центре города. Вставшие на якорь громады броненосцев, немедленно окружили подошедшие шлюпки, сампаны джонки. Население города приветствовало победителей. Вечером в Санкт-Петербург ушел по телеграфу на имя Регента всеподданнейший отчет вице-адмирала Чухнина.

Пусть век пройдет - никто не вспомнит,

Уйдем за занавес и мы.

Но вечно над бездонным морем

Катятся темные валы.

Там, на огромной глубине,

Во тьме, под толстым слоем ила,

В покрытой ржавчиной броне

Для смелых славная могила.

Приложение 4. Повреждения русских и японских кораблей в бою 21 июля 1905 г..

Повреждения японских кораблей в сражении.

“Микаса”: В течении сражения во флагманский корабль адмирала Того попало не менее 50-60 русских снарядов(из них не менее 22-25 крупнокалиберных) повреждения от которых и привели к гибели броненосца. Корабль вступил в бой, в 14 ч. 50 мин. открыв огонь по русскому флагману “Наварину”. По “Микасе” в свою очередь сосредоточили огонь передовые русские броненосцы. В течении первой фазы боя в корабль попало не менее трех десятков снарядов. После 16 ч. 10 мин. главные силы объединенного флота на некоторое время вышли из боя и некоторое время шли на Ost, потом повернули на S и в 17 ч. 50 мин. корабль вновь открыл огонь по противнику. По кораблю в это время стреляли “Суворов” и “Александр III”, периодически по нему стрелял и “Бородино”. Около половины седьмого корабль сильно горел, имел крен на правый борт и зарывался носом, очередные попадания привели к тому, что большая часть артиллерии бездействовала. Как свидетельствовали выжившие корабль к этому времени получил сильные повреждения в носовой части, вызвавшие в свою очередь большое поступление воды в результате чего несколько отсеков были затоплены. Корабль около 18 ч. 45 мин. сильно рыскнул на курсе и резко накренился после очередного попадания крупнокалиберного снаряда и так как в это время шел 13 узловым ходом, то сильно зачерпнул воду сквозь пробоины и разрушенные казематы и спустя пару минут окутавшись облаком пара лег на борт и спустя минут 10 затонул. В общей сложности из экипажа броненосца было спасено спустя пару часов 27 человек, самым старшим офицером из спасенных оказался капитан 1 ранга Акияма.

“Асахи”: корабль следовал вторым в боевой линии. В ходе сражения в броненосец попало в общей сложности 14 снарядов. Из них большая часть попала в корабль до 16 ч. 30 мин., во второй фазе сражения корабль лишь эпизодически обстреливался “Императором Александром III”. Известно что в броненосец попало 4 12” снаряда , 3 9” снаряда, 5 6” и 2 75 мм снаряда. В начале сражения 6” снаряд разорвался на кормовом мостике. Вслед за этим 12” стальной фугасный снаряд отрикошетил от боевой рубки и взорвался в носовой дымовой трубе и сильно ее разворотил. Спустя несколько минут 9” снаряд пробил верхнюю палубу в носовой части и взорвался на жилой палубе. Взрывом выгнуло настил верхней палубы и возник пожар ликвидированный трюмным дивизионом. 12” снаряд попал в корабль в 15 ч. 35 мин. в районе грот мачты и пробив 6” плиты верхнего броневого пояса вызвал значительные разрушения и затруднения в подаче 6” снарядов. Практически одновременно 9” снаряд прошел без взрыва через надстройку в носовой части. Попаданием 9” снаряда в броню главного пояса вдавило броневую плиту, что в свою очередь привело к незначительным затоплениям. Кроме того, в корабль в первой фазе сражения попало 4 6” и 2 75 мм снаряда. Нанесены повреждения носовой части, взрывом разрушен паровой катер, повреждена взрывом капитанская каюта. Прямым попаданием 75 мм снаряда в 6” орудие N2 оно полностью выведено из строя. Прямым попаданием разбит дальномер на фор-марсе. Во второй фазе сражения после 18 часов в корабль попало 2 12” снаряда и 1 6”. 6” снаряд взорвался на палубе в кормовой части. Попаданием первого 12” снаряда в кормовой барбет оторвало ствол левого 12” орудия. Второй 12” снаряд пробил броневую плиту у ватерлинии в кормовой части вызвав тем самым сильные затопления. В общей сложности корабль принял 300 тонн воды. В бою погибло 17 человек и еще 25 человек получили ранения.

“Сикасима”: корабль следовал третьим в боевой линии. В ходе сражения в корабль в общей сложности попало 17 снарядов. В первой фазе боя повреждения были минимальны, ибо в броненосец попали 1 9”, 2 6” и 3 75 мм снаряда. В кормовой части взорвался 9” снаряд сильно разрушивший несколько офицерских кают, 6” снаряд взорвался на броне осыпав осколками спардек. Второй 6” снаряд пробил навылет без взрыва грот-мачту. 75 мм снаряд попала в боевую рубку, отрикошетил от неё и застрял в фок-мачте. Второй 75 мм снаряд разбил прямым попаданием 12 фунтовую пушку. Третий 75 мм снаряд пробил небронированный борт в носу и взорвался в умывальнике команды. Во второй фазе броненосец более часа обстреливался броненосцами Чухнина и в него попало 11 снарядов (6 из них было 12”, а 5 6”). Кроме этого около 18 ч. 15 мин. произошел взрыв в правом 12” стволе носового барбета, с отрывом части ствола приведший к временному выходу установки из строя. Достоверно известно следующие попадания. 12” снаряд пробил 51 мм крышу каземата N2 в 18 ч. 20 мин., взорвался внутри и уничтожил расчет и 6” орудие. Результатом попадания стали несколко взорвавшихся патронов и сильный пожар. Второй 12” снаряд пробил броню в кормовой части в 17 ч. 26 мин. и не взорвался. В результате попадания стала поступать вода в кормовую часть. Попадание третьего 12” снаряда в 18 ч. 35 мин., привело к растрескиванию 7.5” плиты главного броневого пояса и вдавливанию ее. В результате чего началось небольшое поступление воды в бортовой коридор. Четвертый 12” снаряд взорвался на спардеке в 18 ч. 42 мин. вызвав пожар и нанеся значительные повреждения конструкциям. Пятый 12” снаряд в 17 ч. 55 мин. пробил верхнюю палубу и взорвался на офицерской палубе в кормовой части, разрушив несколько кают и вызвав пожар который был ликвидирован штатными средствами в течении получаса. Около 18 ч. 55 мин. 12” снаряд пробил надводный борт чуть выше носового броневого пояса и взорвался внутри полностью разрушив канцелярию, и нанеся сильные повреждения близлежащим помещениям. Из 5 поразивших корабль 6” снарядов, достоверно известно что два снаряда попали в броневые конструкции нанеся им незначительные повреждения, 2 снаряда поразили надводный борт выше броневой защиты и взорвались внутри корабля в 18 ч. 15 мин. и 18 ч. 48 мин. соответственно. Еще один снаряд взорвался на кормовом балконе в 18 ч. 38 мин. Кроме того имелся ряд осколочных повреждений надводного борта. На корабле погибло в бою 37 человек.

“Кассуга”: в ходе сражения на корабле держал флаг контр-адмирал Като. Корабль шел четвертым в боевой линии. Есть основание предполагать на основе свидетельств очевидцев и трех выживших что в корабль в течении боя попало около двух, трех десятков снарядов. В первой фазе боя в броненосный крейсер попало 12-15 снарядов которые нанесли повреждения средней тяжести, тем не менее по свидетельству в районе фок-мачты некоторое время бушевал сильный пожар, ликвидированный в течении получаса. К началу второй фазы сражения корабль сохранил ход и управления, большая часть артиллерии была в действии. После 18.00 корабль попал под обстрел броненосцев Чухнина, которые добились в корабль неоднократных попаданий. Так достоверно известно, что спустя минут 15 после начала обстрела вышла из строя 10” пушка, которая более уже не стреляла. Около 18 ч. 45 мин. после очередного попадания в носовую часть, произошел мощный взрыв, последствием которого стала серия мощных взрывов сдетонировавшего боезапаса. Корабль затонул зарывшись носом в течении 2 минут. В ходе катастрофы выжило три матроса.

“Идзумо”: флагманский корабль вице-адмирала Каммимуры. Принял интенсивное участие в сражении. В первые минуты боя попал под огонь главных сил Тихоокеанского флота, броненосцев типа “Бородино”. В общей сложности в крейсер согласно свидетельствам специалистов обследовавших его в Куре попал 31 снаряд, притом в первой фазе в корабль попало 22 снаряда. Попадания начались спустя 10 минут после начала сражения. 12” снаряд пробил нижнюю кромку 5” броневой плиты чуть позади кормовой дымовой трубы и разорвался в угольной яме. Смежные помещения заполнились дымом и газами. Через пробоину начала поступать вода, и угольная яма начала затапливаться. Из отчета: “Прежде, чем пробоину удалось заделать, в корабль поступило много воды”. Спустя несколько минут предположительно 12” стальной фугасный снаряд пробил 3.5” броневую плиту в кормовой части на уровне ватерлинии, и разорвался вновь вызвав значительные затопления. В течении следующих 10 минут крейсер поражен 12” и 2 6” снарядами. 6” снаряд попал в основание средней дымовой трубы и взрывом повредил ее, осколками выведен из строя котел. 12” снаряд, предположительно бронебойный пробил небронированный борт выше второго 5” пояса в носовой части и прошел навылет без взрыва. 6” снаряд разорвался на спардеке в средней части. Нанеся небольшие повреждения. В течении последующих 15 минут крейсер получил еще несколько попаданий. В 15 ч. 30 мин. 12” фугасный снаряд разорвался в кормовой части полностью уничтожив командирскую каюту и вызвав пожар. Спустя несколько минут очередной 12” снаряд пробил 6” броню кормовой башни и взрывом вывел ее из строя до конца сражения. Второй 12” снаряд взорвался на спардеке выведя из строя 3 12-и фунтовых пушки и повредив головной частью основание мачты. 6” снаряд взорвался при попадании в броню в кормовой части, осколками поврежден борт. 6” снаряд пробил навылет без взрыва переднюю дымовую трубу. И около 15 ч. 40 мин. 6” снаряд взорвался на мостике. Вице-адмирал Каммимура получил контузию но остался в строю. Погибло 4 человека и 5 получили ранения. Очередным попаданием 6” снаряда повреждена 5” броневая плита в районе носового мостика. Затем около 16 часов 6” снаряд пробил небронированный борт и взорвался в отделении команды разрушив унтер-офицерский кубрик. Спустя пару минут крейсер вздрогнул от одновременного попадания 2-х 12” снарядов, первый пробил верхний броневой пояс, не взорвался и попав в противоположный борт вырвал броневую плиту противоположного борта, по пути был выведен из строя элеватор подачи. 12” стальной фугас попал в каземат 6” орудия N4 и взорвался уничтожив расчет и полностью выведя орудие из строя. Пара очередных 6” снарядов взорвались пробив небронированный борт в носовой части, изрешетив осколками переборки. Кроме того, предположительно 3 6” снаряда попали в броневые плиты но не нанесли им существенного вреда. В 16 ч. 20 мин. 12” снаряд взорвался на кормовом мостике вызвав масштабный пожар в результате возгорания и серии взрывов патронов 12 фунтовых орудий. В неизвестное время 3” снаряд пробил мачту и застрял. Затем в результате маневра Каммимуры крейсер вышел из под обстрела и вновь в вступил в бой около 18 часов открыв огонь по “Славе”. В течении часа с небольшим в крейсер попало 3 12” и 6 6” снарядов. 12” бронебойный снаряд с 20 кабельтов пробил тонкую броневую плиту второго броневого пояса и взорвался полностью разрушив элеватор подачи снарядов вызвав воспламенение беседки рухнувшей в погреб. Ликвидировать пожар удалось затопив погреб. Еще один бронебойный снаряд пробил первую дымовую трубу навылет без взрыва. Третий бронебойный снаряд пробил борт ниже ватерлинии в носовой части, но не взорвался, вызвав тем не менее поступление воды, которое стало к ночи увеличиваться, что привело к тому что крейсер едва дошел до Сасебо. Вице-адмирал Каммимура на рассвете перенес флаг на “Асахи”. В ходе боя на крейсере погибло 87 человек.

“Токива”: корабль действовал в составе 2-го броненосного отряда вице-адмирала Каммимуры. Принял интенсивное участие в сражении. В ходе сражения в крейсер попало 19 снарядов. В течении первых 30 минут в результате ошибок с распределением целей у русских по крейсеру никто не стрелял. В итоге первое попадание 6” снарядом взорвавшимся на грот-марсе крейсер получил в 15 ч. 35 мин. Вслед за первым последовали новые попадания. Так 6” снаряд взорвался на крыше носовой башни, в результате чего погиб командир башни и башня бездействовала в течении 7 минут. Очередным 6” снарядом взорвавшимся на спардеке выведено из строя 12 фунтовое орудие. Еще один 6” снаряд пробил небронированный борт в носовой части и застрял в кладовой. 12” снаряд пробил навылет кормовую трубу, вырвав с обратной стороны большой кусок металла. Еще один 12” снаряд попал в фок-мачту ниже фор-марса, взорвался, результате чего часть мачты обрушилась и осыпал осколками мостики и ходовую рубку. Третий 12” стальной фугасный снаряд взорвался при попадании в броню каземата 6” орудия. Взрывом оторван ствол у 6” орудия. Очередной 12” снаряд попал в борт ниже ватерлинии, но броню не пробил и не взорвался и весь эффект ограничился поступлением порядка 30-40 тонн воды. Два 12” снаряда попавших в кормовую часть выше брони основательно ее разворотили и вызвали сильный пожар, ликвидированный спустя полчаса. Седьмой бронебойный снаряд пробил броню и взорвался на батарейной палубе выведя из строя еще одно 6” орудие. Наконец около 16 ч. 15 мин. фугасный 6” снаряд попал в боевую рубку, проникшими осколками убит наповал командир крейсера и штурман, рулевой получил смертельное ранение, крейсер сильно рыскнул на курсе. В ходе второй фазы сражения в корабль попало еще 8 снарядов. Первый 12” снаряд пробил навылет без взрыва надстройку в средней части. Второй 12” снаряд взорвался в основании передней дымовой трубы, основательно ее разворотив. Выведены из строя два котла. От влияния газов снизилась временно тяга в носовом котельном отделении. В 18 ч. 55 мин. 12” снаряд, с расстояния порядка 22-25 кабельтовых, пробил 7.5” броню главного пояса под казематом N7 на уровне главной палубы, сделав большую пробоину в броневой плите и сместив ее. Внутрь корабля поступило большое количество воды. Взрыв повредил пол каземата, что ограничило наводку орудия. Всего погибло в бою 33 человека.

“Адзума”: корабль действовал в составе 2-го броненосного отряда вице-адмирала Каммимуры. Принял интенсивное участие в сражения. В ходе дневного сражения в крейсер в общей сложности попало 27 снарядов. В течении первых 15-20 минут боя корабль получил только ряд осколочных повреждений от близких разрывов снарядов. Затем корабль попадания пошли одни за другим. 12” снаряд с дистанции 25-30 кабельтовых, попал в броню каземата 6” орудия орудия. Снаряд разбил броневую плиту над амбразурой, и взорвался с “ослепительно яркой красной вспышкой, произведя сотрясение, которое трудно описать”. Установленная на крыше каземата 12 фунтовая пушка была буквально разбита на куски. Люльку отбросило к середине корабля, а щит и тумба, видимо, улетели за борт. Осколки пробили вентилятор, грот-мачту, сигнальную рубку, попали в кормовую боевую рубку. Прислуга 6” и 3” орудия была убита, причем людей буквально разорвало на куски, и после боя удалось опознать фрагменты только двух тел. 12” и 2 6” снаряда разорвались в кормовой части пробив небронированный борт и вызвав значительные разрушения в офицерских отделениях. 6” снаряд проник предположительно через амбразуру кормового каземата и разорвался на станке 6” орудия вызвав взрыв снаряда в канале ствола и полностью выведя из строя орудие и расчет. Два 12” снаряда пробили броню в средней части корабля и взорвались на жилой палубе вызвав пожар и существенно затруднив работу расчетов среднекалиберной артиллерии. 12” снаряд ударил в броню главного пояса и взорвавшись вызвал небольшого затопления и осыпал осколками палубные конструкции. 12” снаряд пробил на вылет небронированный борт в носовой части оставив сквозную пробоину. Около 16 ч. 15 мин. 12” фугасный снаряд попал в кормовую 8” башню и взорвался на броне оторвав часть левого ствола. Башня далее бездействовала. открытую амбразуру и взорвался ударив в 6” орудие. Два 6” снаряда основательно разворотили кормовой мостик. Еще один снаряд срезал топ фок-мачты. Очредной 6” снаряд взорвался при ударе о комовую дымовую трубу. Впоследствии было установлено еще места попаданий 2-х 3” снарядов, первый пробил ограждение балкона, второй пробил надводный борт в носовой части и взрывом повредил шпиль. Не менее 7 снарядов среднего и малого калибра в разное время ударили в броню оставив небольшие вмятины и царапины. В 18 часов крейсер вновь открыл огонь по русским кораблям. В свою очередь по японскому крейсеру стрелял “Цесаревич” огонь которого в течении 20-25 минут был очень неточным потом русские поправили прицел и в течении 10 мин добились 5 попаданий. В 18 ч. 40 мин. предположительно 6” снаряд разорвался на грот-марсе. Два 6” снаряда разорвались при попадании в броню. 12” снаряд разорвался на верхней палубе между боевой рубкой и носовой башней. Башня была заклинена попавшими осколками и выведена из действия до конца боя. Еще один 12” снаряд попал в основание носовой дымовой трубы и сильно ее разворотил. Кроме этого корабль получил ряд осколочных повреждений надводного борта и надстроек. На крейсере погибло 38 человек.

“Ивате”: корабль действовал в составе 2-го броненосного отряда вице-адмирала Каммимуры. На корабле держал флаг младший флагман отряда контр-адмирал Симмамура. Принял интенсивное участие в сражении. В ходе первой фазы сражения попал под огонь русских броненосцев Чухнина, был серьезно поврежден и в 15 ч. 45 мин. после повреждения машины и обширных затоплений вышел из строя и вскоре потерял ход. В кормовой части корабля бушевал сильный пожар, корабль сильно парил и осев на корму имел сильный крен на правый борт. По свидетельству выживших в корабль в течении 40-50 минут боя попало не менее 15-20 12” снарядов и не менее 20 6” снарядов, которые пробивая броню рвались внутри, убивали и калечили людей, выводили из строя артиллерию, вызывали пожары и самое главное окрыли доступ воде внутрь корабля. После кратковременного поворота русской эскадры на W и потом на Ost русские продолжали вести огонь по кораблю который не имел хода. Снаряды продолжали наносить непоправимый ущерб крейсеру, который тем е менее держался на плаву до 18 ч. 20 мин., периодически огрызаясь выстрелами немногих уцелевших орудий, сорвав попытку “Изумруда” атаковать торпедами. Тем не менее, неконтролируемое распространении воды привело вскоре к тому что крейсер лег на борт и вскоре затонул. В попытке спасти личный состав погибшего крейсера участвовали несколько миноносцев, которые занимались спасением под русским огнем. Поэтому удалось подобрать в общей сложности 110 человек. Из них 7 человек подобрал “Изумруд”. Ночью и на следующий день посланные спасательные суда подобрали еще 60 человек. Ни адмирала, ни одного старшего офицера с крейсера среди них не было. В общей сложности в крейсер попало не менее 60-70 снарядов.

“Танго”: флагманский корабль 3-го броненосного отряда вице-адмирала Катаоки. Принял интенсивное участие в дневном сражении. В течении первой фазы боя вплоть до 16 ч. 30 мин. в крейсер попало 20 снарядов. Первый 6” снаряд взорвался на кормовом мостике в 15 ч. 7 мин. Вслед за ним 12” снаряд пробил навылет носовую дымовую трубу. Второй 12” спустя пару минут взорвался у основания мачты. Осколками основательно повреждены трубы и надстройки. Временно выведены из строя 3 12 фунтовых пушки. Очередной 12” пробил небронированный борт в носовой части и взорвался ударившись в барбет кормового 10” орудия, в результате чего последнее вышло из строя на 10 минут. Четвертый 12” снаряд пробил 6” броню на уровне кормовой дымовой трубы и взорвавшись вызвал пожар на жилой палубе и вывел из строя расположенную палубой выше 6” пушку. Пятый 12” попал в 6” плиту главного пояса в кормовой части и взрывом расколол ее, затоплена угольная яма и несколько небольших отсеков. Шестой 12” снаряд пробил навылет борт в кормовой части. Из 11 попавших 6” снарядов 4 остановлены броней. 2 снаряда повредили взрывами носовую дымовую трубу. 1 снаряд взорвался на левом крыле мостика около 16 часов. Спустя 5-7 минут снаряд разрушил ходовую рубку. 2 снаряда пробили небронированный борт и разорвались в кормовой части в офицерских отделениях. Около 16 ч. 15 мин. 6” снаряд пробил палубу в носовой части и разорвался в помещении команды. Из 2-х попавших в корабль 75 мм снарядов, первый попал в щит 6” орудия расположенного на верхней палубе и отрикошетил застряв в кожухе дымовой трубы. Второй 75 мм снаряд пробил надводный борт чуть выше броневого пояса и застрял в кладовой. Во второй фазе сражения по крейсеру стрелял “Пересвет”. Около 18 часов 6” снаряд пробил небронированный борт в кормовой части и вызвал пожар в офицерском отделении. Спустя полчаса после начала боя корабль получил 2 попадания 10” снарядами. Первый пробил 6” плиту верхнего броневого пояса и взорвался внутри корабля под казематами 6” орудий. Возник пожар, ликвидированный спустя 20 минут. В значительной мере затруднена подача боезапаса к орудиям. Второй взорвался в основании кормовой трубы, основательно ее разрушив. В 18 ч. 30 мин. 10” снаряд разорвался на спардеке, выведя из строя 6” орудие и расчет. Три-четыре минуты спустя 10” снаряд пробил небронированный борт в кормовой части и был остановлен броневым траверзом. Снаряд не разорвался. Около 18 ч. 40-18 ч. 45 мин. 6” снаряд попал в основание кормовой башни и взорвался при ударе. В результате башню заклинило. Кроме того в крейсер попало 2 75 мм снаряда, первый сильно повредил катер, второй взорвался ударив в основание боевой рубки. В бою на корабле погибло 27 человек.

“Суво”: корабль действовал в составе 3-го броненосного отряда вице-адмирала Катаоки. Принял интенсивное участие в сражении, в ходе которого в корабль попал 21 снаряд. Спустя полчаса после начала боя крейсер получил первое попадание 12” снаряд разорвался на спардеке, выкосив расчеты нескольких 12 фунтовых орудий. Результатом стало возгорание нескольких патронов, которые удалось выбросить за борт. Спустя 10 минут еще один 12” снаряд пробил небронированный борт в носовой части чуть выше броневого пояса и нанес сильные разрушения на жилой палубе. Третий 12” снаряд полностью разрушил кормовой мостик. Около 16 часов еще один 12” снаряд пробил борт в кормовой части чуть выше ватерлинии срикошетил от скоса и взорвался. Головная часть пробила борт с противоположного борта. Начавшееся было поступление воды удалось ликвидировать. Кроме этого крейсер получил не менее 10 попаданий 6” снарядами, четыре из них были остановлены броней без значительных последствий. 2 снаряда повредили взрывами переднюю трубу. Еще один 6” снаряд вывел из строя 6” палубное орудие ударив под щит в основание орудия. Еще один 6” снаряд прошел навылет без разрыва через командирский балкон. В 16 ч. 10 мин. 6” снаряд пробил борт в кормовой части выше броневого пояса и взорвался в кладовой провизии. Спустя несколько минут еще один 6” влетел в каземат и без разрыва выбил броневую дверь, и как ни парадоксально, при этом никто не пострадал. Кроме того в крейсер попало еще 2 75 мм снаряда, первый прямым попаданием разбил дальномер на фор-марсе, второй пробил носовую дымовую трубу и упал не взорвавшись на колосниковую решетку. После 18 часов бой вновь продолжился. По кораблю стреляла “Победа”. Спустя 10-15 минут после открытия огня корабль был поражен двумя 10” снарядами. Первый пробил броневую плиту верхнего пояса и разорвался на жилой палубе, разрушив элеватор подачи и вызвав значительные задержки в стрельбе. Второй снаряд попал в небронированный борт чуть выше броневого пояса, и разорвался ударив о траверз. В пробоину начала захлестывать вода. Спустя 20 минут попаданием в ствол носового 10” орудия 75 мм снаряда был по мнению японцев спровоцирован взрыв снаряда в канале ствола, в результате чего кусок ствола был оторван и башня вышла из строя. 6” снаряд пробил борт взовался в офицерском отделении. В результате пробоину начала захлестывать вода. В финале в момент отворота 10” снаряд пробил броню в кормовой части и взорвался вызвав течь с которой удалось справиться только ночью. В бою погибло 31 человек.

“Сагами”: корабль действовал в составе 3-го броненосного отряда вице-адмирала Катаоки. Принял интенсивное участие в сражении, в ходе которого в него попало 30 снарядов. В течении первых 40 минут крейсер был тяжело поврежден огнем русских броненосцев. Так в него попало 8 крупнокалиберных 10” и 12” снарядов, 8 6” снарядов и 3 мелких снаряда. Из 8 крупнокалиберных снарядов попавших в корабль, первый прошел навылет через кормовую дымовую трубу без разрыва. Спустя несколько минут 12” снаряд разорвался в кормовой части, пробив борт чуть выше броневого пояса. В 15 ч. 25 мин. - 15 ч. 35 мин. два крупнокалиберных снаряда разорвались в центральной части, вызвав пожар, который удалось ликвидировать только спустя 30 минут, и нанесли осколочные повреждения палубным конструкциям, разнесли на куски паровой катер, и вывели из строя расчеты нескольких палубных орудий. В 15 ч. 35 мин. - 15 ч. 40 мин. крупнокалиберный снаряд прошел через небронированный борт в кормовой части. В 15 ч. 45 мин. 12” снаряд взорвался при ударе о броню главного пояса на уровне ватерлинии вызвав фильтрацию воды в результате смещения плиты и постепенное затопление бортового коридора и угольной ямы. Седьмой 10” снаряд пробил броню кормовой башни и ударил в лафет 10” орудия полностью его изуродовав но сам раскололся на куски без взрыва! Башня вышла из строя. Еще один крупнокалиберный снаряд попал в кормовой каземат 12 фунтового орудия и взрывом его уничтожил. Кроме этого корабль был поражен 8 6” и 3 небольшими снарядами. Три снаряда были остановлены броней и существенных повреждений не нанесли. Другими попаданиями полностью разрушено 6” орудие установленное на верхней палубе и выведены из строя два 12 фунтовых орудия и нанесены несколько пробоин в надводном борту. Во второй фазе сражения крейсер обстреливался русскими броненосными крейсерами которые добились еще 11 попаданий. Повторное попадание 8” снаряда в уже поврежденную и недействующую башню вызвало в ней пожар, в результате чего погреб пришлось затопить. Два снаряда попали в носовую часть выше кромки броневого пояса, в результате через пробоины в небольших количествах стала прибывать вода. Еще один 8” снаряд разорвался на броне осыпав осколками верхнюю палубу. Около 19 часов 8” взорвался на адмиральском балконе. Два 6” снаряда взорвались на броне не нанеся ей существенных повреждений. Еще один снаряд взорвался при ударе о кормовую трубу и сделал в ней пробоину. Два 6” снаряда взорвались пробив небронированный борт в носовой части на жилой палубе вызвав пожар. Еще один 6” снаряд взорвался на крыше носовой башни осыпав мостик осколками. Кроме этого небольшой снаряд попаданием исковеркал трап с кормового мостика на спардек. Тем не менее, несмотря на все повреждения, крейсер сохранил способность управляться и вести огонь удерживая свое место в строю. В бою погибло 77 человек.

“Ивами”: корабль, на котором держал флаг контр-адмирал Такетома, действовал в составе 3-го броненосного отряда вице-адмирала Катаоки. Принял участие в сражении. В течении первых 40 минут боя получил тяжелые повреждения и после удачного попадания окутался клубами пара, после чего на сильно горевшем корабле произошла серия взрывов и спустя четверть часа после выхода из строя крейсер лег на борт опрокинулся и затонул. По свидетельству уцелевших в крейсер сразу попало множество снарядов и вскоре орудия одно за другим стали выходить из строя, возникло множество пожаров один из снарядов разорвался в котельном отделении в результате чего крейсер потерял ход. После чего в комовой части произошла серия мощных взрывов, вследствии чего, крейсер в течении четверти часа затонул. Всего подобрано из воды и спасено около 70 человека, в том числе 7 человек подобрал “Алмаз”. По мнению русских артиллеристов в крейсер попало не менее 60-70 снарядов, из них не менее 20 калибра 10” и 12”.

“Ниссин”: Флагманский корабль контр-адмирала Мису, командующего 4-го броненосного отряда. В общей сложности в ходе сражения в крейсер попало 33 снаряда. Сделал первые выстрелы в генеральном сражении флотов открыв огонь по “Баяну”. В ходе получасовой перестрелки в корабль попали один 8” и два 6” снаряда. В двух местах пробита передняя дымовая труба. Осыпан осколками мостик. Палубное 6” орудие полностью выведено из строя прямым попаданием 8” снаряда. В 14 ч. 45 мин. крейсер вновь открыл огонь по русским кораблям. Русские долго не могли пристреляться по крейсеру, за исключением практически полуслучайного попадания в корму небольшого снаряда. Спустя полчаса попадания пошли одно за другим, в корабль до 16 ч. 20 мин. попало 9 крупнокалиберных и 9 6” снарядов. 1 12” и 2 10” снаряда попавшие в крейсер неразорвались. 12” пробил насквозь дымовую трубу. Два 10” пробили небронированный борт в кормовой части. Два 10” снаряда пробив броню взорвались на жилой палубе. 12” снаряд взорвался на спардеке сильно повредив кормовую дымовую трубу. Еще один 12” снаряд разрушил штурманскую рубку. Фугасный 10” снаряд взорвался в носовой части в помещении мастерских. Около 16 часов 10” снаряд пробил броню и взорвался на батарейной палубе нанеся серьезный ущерб. 3 6” снаряда были остановлены броней без серьезных последствий. Три 6” снаряда пробили небронированный борт в носовой части и взорвались на батарейной и жилой палубах. 6” снаряд взорвался в командирской каюте вызвав пожар. Еще один 6” снаряд взорвался на крыле мостика основательно его исковеркав. Кроме того было выведено из строя близким разрывом 12 фунтовое орудие. После 16 часов в корабль попало еще 2 6” и 3 небольших снаряда, сделавших несколько пробоин выше броневого пояса. С 18 часов крейсер попал под огонь “Громобоя” который добился 6 попаданий. Попаданиями 8” снаряда заклинило кормовую башню, кроме того 4 попавших 6” и 8” снаряд нанесли серьезный ущерб офицерским каютам в кормовой части и повредили 6” казематное орудие. Кроме того ситуацию усугубили преждевременные разрывы снарядов. Так в носовой башне оторвало куски разной длины у обоих стволов. В кормовой башне оторвало кусок левого ствола. Всего В бою погибло 99 человек.

“Цукуба”: корабль действовал в составе 4-го броненосного отряда. В ходе генерального сражения ущерб понесенный крейсером оказался минимальным. В него попало всего 17 снарядов, из них только один 10” снаряд. Стоит отметить что “Цукуба” оказался наименее поврежденным крейсером из состава броненосных сил. До 13 часов в крейсер попало два 6” снаряда, один из которых попал в бортовую башню, не нанеся ей впрочем существенных повреждений, второй взорвался на юте. В 14 ч. 50 мин крейсер вступил в бой с русскими главными силами. Вскоре в крейсер попал 10” снаряд пробивший борт под основанием бортовой башни и взорвавшийся при ударе в броню, Снаряд пробил броню подбашенного отделения и разорвался внутри вызвав воспламенение кордита в носовой башне и полностью выведя ее из строя. Только чудом успели вовремя затопить погреб во избежание взрыва боекомплекта. вследствии чего подача снарядов ощутимо замедлилась. В течении первой фазы сражения в крейсер еще попало 1 8”, 5 6” и 75 мм снаряды. Из них не разорвались 8”, 6” и 75 мм снаряды сделавшие пробоины в небронированном борту. В результате же попаданий четырех 6” снарядов -была повреждена мачта, 6” снаряд влетел в амбразуру каземата N5, разорвался на станке 6” орудия, полностью выведя его из строя, третий разорвался на крыше кормовой башни главного калибра временно выведя ее из строя. Башня открыла огонь спустя 7 минут, попаданием еще одного снаряда разнесло на куски паровой катер. После 18 часовв крейсер попало еще 7 снарядов. Три снаряда попали в бортовую броню и разорвались на ней. Попаданиями 6” и 75 мм снарядов сильно повреждена носовая дымовая труба. Один 6” снаряд пробил небронированный борт в кормовой части и взорвался в шкиперской кладовой. Пара 6” снарядов пробили небронированный борт в носовой части. Попаданием небольшого снаряда разбит станок бортового 6” орудия. Кроме того пробита навылет мачта. В ходе сражения на корабле погибло 17 человек.

“Якумо”: корабль действовал в составе 4-го броненосного отряда контр-адмирала Мису. Принял интенсивное участие в сражение. В ходе сражения получил тяжелейшие повреждения. В общей сложности в корабль попало не менее 4-х десятков снарядов. Была выведена из строя часть котлов и одна машина. В результате чего крейсер вышел из строя около 16 ч. 30 мин. но смог отвернуть и скрыться в дымке. Проблуждав несколько часов около 20 часов, заделав часть пробоин, командир крейсера принял решение о повероте на S. В результате, около 22 часов шедший 12 узловым ходом флагманский крейсер вице-адмирала Дева броненосный крейсер “Икома” протаранил шедший без огней крейсер “Якумо” в районе котельного отделения. Не разобравшись в ситуации на “Икоме” дали задний ход. В разверстую дыру немедленно хлынула вода и минут через 15 многострадальный “Якумо” затонул на ровном киле. В итоге крейсера Дэвы в течении последующих трех часов занимались спасение экипажа “Якумо” подобрав 367 человек.

“Асама”: корабль действовал в составе 4-го броненосного отряда контр-адмирала Мису. Принял интенсивное участие в начальной фазе сражения. Корабль попал под огонь русских эскадренных броненосцев. Ввиду гибели крейсера в сражении с большей частью экипажа точные места и количество поразивших крейсер снарядов не известно. Достоверно известно что около 16 ч. 20 мин. попаданием 10” бронебойного снаряда было выведено из строя рулевое управление. Снаряд прошел кормовой пояс и палубную броню и взорвался в румпельном отделении вызвав масштабные затопления. Корабль начал описывать циркуляцию сближаясь с колонной Чухнина. В последующие полчаса на корабле был сосредоточен русских броненосцев. Потерявший возможность управляться корабль спустя 15 минут имел ход не более 5-6 узлов. В итоге крейсер получил не менее 4-5 десятков попаданий. “Асама” сильно парила и села кормой, практически по палубу, и к 16 ч. 45 мин. крейсер двигался 3-4 узловым ходом, имея крен на правый борт, весь в дыму. В промежутке между 16 ч. 25 мин. - 16 ч. 35 мин. по “Асаме” было выпущено безрезультатно 7 торпед. Крейсер затонул от полученных артиллерийских повреждений около 17 часов. 25 человек подобрал на месте гибели корабля крейсер “Изумруд”. Еще 227 человек спасли японцы в течении суток.

“Икома”: флагманский крейсер вице-адмирала Дева принял интенсивное участие в сражении с русскими крейсерами. В 12 ч. 30 мин. отряд Дэвы вступил в бой с русскими большими крейсерам и после получасовой перестрелки получил 8 попаданий. Временно выйдя из боя крейсер вновь вступил в бой с отрядом ВКАМа, и вновь получил повреждения. Около 17 ч. 30 мин. следуя на помощь своим крейсерам попал под огонь кораблей Небогатова и был сильно поврежден попаданием 12” снаряда. Вступив в бой с русскими крейсерами получил множество попаданий. Большая часть орудий вышла из строя, корабль сильно горел но сохранил ход и управление. Около 18 ч. 45 мин. крейсер лег на курс отхода. К этому времени в крейсер попало около пяти десятков снарядов, но к счастью для японцев, ни одного снаряда не попало ниже ватерлинии. В 22 часа следуя 12 узловым ходом крейсер протаранил шедший без огнем малым ходом “Якумо”. Не разобравшись в ситуации на “Икоме” дали полный назад с мясом выдрав свой таран из корпуса несчастного “Якумо”. Израненный крейсер вскоре затонул. А вице-адмиралу Деве пришлось заниматься организацией спасения людей. Впрочем положение “Икомы” было далеко не блестящим, подводная часть в носу тоже была сильно повреждена. Попытка идти задним ходом окончилась провалом. Крейсер медленно тонул. В итоге утром экипаж был переведен на борт подошедшего вспомогательного судна”. Крейсер “Икома” затонул в 5 ч. 45 мин. Из состава экипажа погибло 66 человек.

“Касаги”: действовал в составе отряда вице-адмирала Дева. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров и отряда Небогатова не менее 3 часов. В ходе сражения в крейсер попало 13 снарядов. До 13 часов в крейсер попало три 6” снаряда. Спустя 10-15 минут после начала сражения 6” снаряд разорвался при ударе о щит носового 8” орудия выведя его из строя на 20 минут. Спустя 10 минут корабль получил с небольшим интервалом еще 2 попадания. Первый снаряд пробил небронированный борт и раскололся при ударе о гласис. Следующим попаданием разрушен грот-марс. Спустя 2 часа крейсер вновь оказался под обстрелом. Около 15 ч. 30 мин. 6” снаряд пробил палубу в носовой части и разорвался в помещении команды, вызвав пожар, ликвидированный подручными средствами спустя 15-20 минут. Следующее попадание 6” снаряда взорвавшегося в основании кормовой дымовой трубы и вызвало временное падение тяги воздействием газов и вывод двух котлов из строя мелкими осколками проникших через дымоход. Еще одним попаданием полностью выведено из строя 12 фунтовое орудие. Очередной 6” снаряд пробил борт в носовой части и разорвался в умывальнике команды. Около 16 часов, на крейсере окончательно выведено из строя носовое 8” орудие. Есть основание предполагать что при попадании снаряда в основание щита произошел взрыв 8” снаряда в канале ствола. Орудие разрушено. Большая часть расчета погибла либо получила тяжелые ранения. Следующий снаряд пробил небронированный борт в носовой части и взорвался в помещении команды уничтожив кладовую и вызвав небольшой пожар. Около 18 часов проскочив мимо кораблей Небогатова отряд Девы вступил в бой. Вступил в бой поочередно с крейсерами Рейценштейна и ВКАМа. В ходе отчаянного сражения на контрокурсах и коротких дистанциях в крейсер попало 5 снарядов. 120 мм снаряд попал в корму и пробив несколько переборок застрял в каюте механика. 6” снаряд взорвался на кормовом мостике. Очередной один 6” снаряд пробил навылет верхнюю часть носовой дымовой трубы не разорвавшись. Еще один 6” разорвался на батарейной палубе, нанеся потери расчетам орудий и повредив 2 пушки. Наконец около 18 ч. 40 мин. 8” снарядом крейсеру причинены наибольшие повреждения, так как снаряд попал в угольную яму, ниже ватерлинии примерно на 3,5 м и не разорвался. Пробоина оказалась в труднодоступном месте, и заделать ее не удалось. Вода затопила угольную яму и начала поступать в одно из котельных отделений. Через некоторое время огонь в топках пришлось загасить. В результате поступления воды и потери хода, около 18 ч. 45 мин. крейсер покинул строй и направился в Сасебо для исправления повреждений. В бою погибло 19 человек.

“Такасаго”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Дэвы. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее 2.5-3 часов. В ходе сражения в крейсер попало 7 снарядов, однако о времени их попадания ничего неизвестно. Один снаряд пробил борт в кормовой части, но не разорвался. Другой снаряд прошел навылет через носовую дымовую трубу. Очередной снаряд разорвался в кормовой части в районе кормового мостика. 2 снаряда пробили борт и разорвались в носовой части. Шестой снаряд пробил борт и разорвался при ударе о гласис машинного отделения. Пробоина оказалась выше ватерлинии, но тем не менее волны захлестывали, и течь удалось остановить заделав пробоину импровизированным пластырем. Наконец около 18 ч. 40 мин. снаряд разорвался на щите 120 мм орудия, нанеся ему серьезные повреждения.

“Читозе”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Дэвы. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее 2.5-3 часов. Ввиду гибели корабля с большей частью экипажа представляется затруднительным оценить масштабы и объем разрушений причиненный артиллерийским огнем русских кораблей. Тем не менее ясно, что к 17 ч.45 мин. - 17 ч. 50 мин. крейсер получил серьезное повреждение машины. В результате чего крейсер окутался паром и сильно снизил ход. В общей сложности корабль получил не менее 30-35 снарядов. Точка на судьбе крейсера Императорского флота Японской Империи “Читозе” поставлена в 18 ч. 15 мин. попавшей торпедой с русского крейсера “Аскольд”. Крейсер затонул минуту спустя. Как свидетельствует Японский Официоз 67 человек команды с крейсера подобрал подошедший четыре часа спустя вспомогательный крейсер “Гонконг-Мару”.

“Цугару”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Дэвы. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее 2.5-3 часов. В ходе сражения в крейсер попало 13 снарядов. Попаданием 8” фугасного снаряда в боевую рубку выведено из строя рулевое управление и убит командир. Далее крейсер управлялся с кормового мостика. Кроме того. в крейсер попало еще 7 6” снарядов: первый повредил кормовую дымовую трубу, в результате чего временно вышли из строя 2 котла. Второй разорвался на баке. Третий разнес на куски паровой катер. Четвертый разорвался на батарейной палубе и легко повредил 2 120 мм пушки. Четвертый и пятый пробили небронированный борт и взорвались на жилой палубе. Шестой пробил навылет фок-мачту. Седьмой взорвался между фок мачтой и дымовой трубой, повредив осколками вентиляторы. Кроме того в крейсер попало еще 4 небольших снаряда из которых разорвался только один. В бою погибло 12 человек.

“Нийтака”: флагманский крейсер контр-адмирала Того. Принял интенсивное участие в сражении в составе 6-го боевого отряда. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее 2.5-3 часов. В крейсер в ходе сражения попало 9 снарядов. Около 14 ч. 15 мин. в крейсер попал 8” снаряд, кроме того в крейсер попало еще 8 6” снарядов. Снарядом была свалена кормовая мачта, разрушен кормовой мостик, в результате попадания 6” снаряда ниже ватерлинии повреждено и затоплено несколько коффердамов. Пробита кормовая труба навылет не взорвавшимся снарядом. Еще один снаряд взорвался на жилой палубе и 2 снаряда взорвались на батарейной палубе, в результате чего вышли из строя 2 6” пушки и 3 12 фунтовых. В бою погибло 7 человек.

“Цусима”: крейсер действовал в составе отряда контр-адмирала Того. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее трех часов. В крейсер в ходе сражения попало 5 снарядов. 120 мм снаряд пробил фок-мачту, но не разорвался. 6” снаряд разорвался в основании кормовой 6” пушки, полностью выведя ее из строя. Осколками выкосило часть расчета. Два 6” снаряда пробили борт в кормовой части и разорвались в офицерском отделении. 120 мм снаряд вызвал небольшие затопления после того как пробил на уровне ватерлинии борт и разорвался в коффердаме, после удара о скос. В бою погибло 11 человек.

“Отова”: крейсер действовал в составе отряда контр-адмирала Того. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее 2.5-3 часов. В течении сражения в крейсер попало 6 снарядов. При интенсивной стрельбе около 18 ч. 40 мин. разорвался ствол носовой 6” пушки около. 6” снаряд серьезно повредил кормовую дымовую трубу. Два попавших 6” снаряда разрушили кормовой мостик и основательо выкосили расчет кормового орудия заклинив его. Близким разрывом 6” снаряда на батарейной палубе выведены из строя два 120 мм орудия левого борта. Оба попавших 75 мм снаряда не разорвались. В бою погибли 7 человек.

“Сума”: крейсер действовал в составе отряда контр-адмирала Того. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под огнем русских крейсеров не менее трех часов. В ходе сражения в крейсер попало 4 снаряда, однако о времени их попадания практически ничего неизвестно. Один снаряд разорвался на щите 6” орудия, выведя его из строя до конца сражения. Два снаряда разорвались на верхней палубе нанеся потери расчетам орудий и личному составу находившемуся на кормовом мостике. Четвертый снаряд разрушил командирское помещение. В бою погибло 10 человек.

“Нанива”: флагманский крейсер вице-адмирала Уриу. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под обстрелом русских крейсеров не менее трех часов. В ход сражения в крейсер попало 14 снарядов, из них 11 6”. Два снаряда попавших в небронированный борт не разорвались. При этом один из них прошел через помещение команды в носовой части навылет. Второй застрял в переборке. Еще один 6” снаряд пробил борт и разорвался в помещении носового траверзного аппарата полностью выведя его из строя и только чудом не вызвав взрыв боевого зарядного отделения торпеды. Дважды снаряды разрывались на верхней палубе крейсера в средней части, нанеся потери расчетам орудий, и вызвав небольшое возгорание ликвидированное подручными средствами. Вечером после 18 часов в крейсер попало пять снарядов. Два снаряда пробили борт и разорвались в офицерском отделении в кормовой части, вызвав пожар ликвидированный только спустя полчаса. Попаданием очередного снаряда взорвавшегося на баке выведен из строя носовой шпиль и осколками поврежден щит носового орудия, еще один снаряд повредил кормовую дымовую трубу. Второй снаряд около 18 ч. 20 мин. попал в корму с правого борта, около ватерлинии вызвав серьезные затопления. Крейсер накренился на 7 градусов. Спустя сорок минут после попадания “Нанива” уменьшил ход для исправления повреждений. Ремонтные работы заняли не менее двух часов. Крейсер снизил ход. Кроме того в крейсер попало три небольших снаряда, из которых взорвался только один попавший в фок-мачту. Еще один пробил носовую дымовую трубу. Третий пробил около 18 ч. 30 мин. борт у ватерлинии и застрял в коффердаме. В бою погибло 5 человек.

“Такачихо”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Уриу. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под обстрелом русских крейсеров не менее трех часов. В ходе сражения в крейсер попало 9 снарядов. Во время стычки с крейсерами Рейценштейна в корабль попало 5 6” снарядов, первый попал в носовую часть в полутора метрах выше ватерлинии и пробил борт навылет без взрыва. Следующий 6” снаряд разорвался в районе дымовой трубы и нанес осколочные повреждения сампану и дымовой трубе. Еще один снаряд разбил 47 мм пушку и разорвался в кормовой ходовой рубке. Следующее попадание крейсер получил спустя полчаса, снаряд разорвался пробив обшивку дымовой трубы, из-за газов проникших в котельное отделение была снижена тяга 2 котлов. Еще один 6” снаряд пробил борт в кормовой части и разорвался в каюте минного офицера, уничтожив ее полностью и вызвав пожар который ликвидировали спустя 20 минут. В районе полседьмого в крейсер попал еще один 6” снаряд под основание среднего бортового 6” орудия правого борта, которое в результате полностью вышло из строя. Кроме того чуть крейсер был обстрелян “Жемчугом”, который в течении 10 минут добился трех попаданий., в результате чего была пробита кормовая дымовая труба на вылет, близким взрывом снаряда повреждено кормовое орудие и нанесена подводная пробоина в кормовой части. В бою погибло 6 человек.

“Идзуми”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Уриу. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под обстрелом русских крейсеров не менее трех часов. В общей сложности в крейсер попало 11 снарядов. Достоверно известно, что все попадания корабль получил после 18 ч. 20 мин. Кроме этого на крейсере имел место разрыв ствола кормового 6” орудия. Двумя попаданиями 6” снарядов нанесены сильные повреждения кормовой дымовой трубе. Один 6” снаряд разорвался на баке. Еще один 6” снаряд взорвался на фор-марсе выведя из строя радиорубку. Кроме того, два 6” снаряда пробили борт и взорвались на жилой палубе. В борт в общей сложности попало четыре снаряда, которые нанесли серьезные разрушения. Один 6” снаряд пробил борт у ватерлинии и взорвался в коффердаме, результатом стала небольшая течь. Кроме того в крейсер попали один 6” снаряд и три 75 мм снаряда которые не разорвались. В бою погиб 1 человек.

“Чиода”: крейсер действовал в составе отряда вице-адмирала Уриу. Принял интенсивное участие в сражении. В общей сложности находился под обстрелом русских крейсеров не менее трех часов. В общей сложности в крейсер попало 8 снарядов, большая часть 6”, однако о времени их попадания ничего неизвестно. Один снаряд попал в броневой пояс и разорвался, не нанеся существенных повреждений. Три снаряда попали соответственно в трубу и в борт в носовой части, но не разорвались. Три снаряда разорвались на жилой палубе, один из них немного выше ватерлинии. . Так же взрывом 6” снаряда у основания была повреждена кормовая труба. 120 мм снаряд разорвался в кормовой части на палубе, головня часть застряла во вьюшке.

Повреждения Русских кораблей в сражении

“Наварин”: флагманский корабль контр-адмирал Небогатова с начала сражения попал под огонь 1-го броненосного отряда японцев. Места и точное время попаданий в корабль ввиду гибели корабля достоверно неизвестно. В общей сложности корабль получил не менее 50-60 попаданий, из них не менее 15-20 8”-12” снарядами. Основная причина гибели корабля в сильных разрушениях нанесенных носовой части в районе ватерлинии и выше броневого пояса. Самый первый снаряд взорвался на полубаке. Прямым попаданием крупнокалиберного снаряда в амбразуру выведено из строя казематное 6” орудие N2 с левого борта. Еще один снаряд взорвался на спардеке, нанеся осколочные повреждения надстройкам. Крупнокалиберный снаряд взорвался в адмиральском салоне, вызвав там пожар, Который не удалось ликвидировать до момента гибели корабля. Крупнокалиберный снаряд взорвался в основании правой кормовой дымовой трубы и свалил ее. Много попаданий пришлось в носовую часть. Так один снаряд разорвался в носу ниже ватерлинии и причинил подводную пробоину через которую хлынули потоки воды. Вода пошла в отсеки жилой палубы, а через поврежденные вентиляционные трубы затопила носовое подбашенное отделение. Так же было затоплено отделение носовых динамо-машин. Снаряды тем временем продолжали поражать корабль, так несколько крупнокалиберных снарядов взорвались у ватерлинии и причинили большие разрушения надводного борта. Попаданием снарядов разрушено носовое 152мм орудие в каземате. Носовая башня прекратила огонь около 15 ч. 30 мин. Остальная артиллерия продолжала действовать невзирая на непрерывные взрывы на корабле. От разрывов снарядов водой заливало мостики и надстройки. Горели кормовые каюты. Корабль оседал носом. Через надводные пробоины хлынула вода, разливаясь по жилой палубе. Броненосец накренился. Спустя несколько минут крен достиг 7-8 градусов. Наконец в 15 ч. 50 мин. броненосец отвернул вправо. На кормовой мачте взвился сигнал “Терплю бедствие”. Продолжая циркулировать вправо, броненосец терял ход. Спустя 10 минут крен удалось частично ликвидировать, но броненосец осел в воду практически по носовую башню и продолжал погружаться в воду и в 16 ч. 20 мин. Небогатов заменивший погибшего командира отдал команду покинуть корабль. Машины застопорили и отдали команду в машину покинуть свои посты. В этот момент корабль сотрясла серия взрывов в средней части. Начал разгораться пожар на спардеке. На палубе царила жуткая суматоха. Буквально спустя 5-10 минут ее заполнили матросы. Корабль вновь стал кренится на левый борт. И в этот момент, когда броненосцы отряда уже миновали гибнущий флагман продолжая отстреливаться, из клубов дыма вынырнул крейсер “Алмаз” и идя полным ходом подошел практически вплотную и прижавшись к корме, снося себе леерные стойки и обдирая борт, начал принимать личный состав. 16 ч. 40 мин. броненосец неожиданно повалился на левый борт и опрокинувшись затонул спустя несколько минут. Крейсера продолжали подбирать людей. В общей сложности крейсерам удалось спасти 447 человек. Спустя час Небогатов перешел на “Сисой Великий”, возобновив руководство отрядом.

“Император Николай I”(ИН1): корабль входивший в состав 1-го броненосного отряда шел вторым в колонне, с начала сражения попал под огонь броненосных кораблей японцев. Места и точное время попаданий в корабль ввиду гибели корабля достоверно неизвестно. В общей сложности корабль получил не менее 40-50 попаданий, из них не менее 10-12 8”-12” снарядами. Ввиду гибели на корабле всех старших офицеров, затруднительно оценить все что происходило на корабле. Тем не менее, по показаниям уцелевших офицеров и нижних чинов, а также по наблюдениям с других кораблей после выхода из строя “Наварина” броненосец возглавил колонну но минут через 10 отвернул вправо, вслед за ним отвернули последовательно и другие корабли отряда Небогатова. Снаряда непрерывно подали у борта корабля. К 16 часам корабль сильно горел, была снесена кормовая дымовая труба, свалена мачта. В 16 ч. 15 мин. в кормовой части произошел сильный взрыв, вызванный видимо взрывом боезапаса к кормовому 8” орудию. После мощного взрыва корабль начал оседать на корму и кренится на правый борт и затонул спустя 10 минут. крейсеру “Русь” подошедшему к месту гибели “Николая” удалось подобрать 229 человек. Лазарет крейсера моментально заполнился раненными и обожженными.

“Император Александр II”(ИА2): корабль шедший третьим в колонне с начала сражения попал под шквальный огонь японце и в течении полутора часов боя у корабль попало 25-30 снарядов. Места и точное время попаданий в корабль ввиду гибели корабля достоверно неизвестно. Корабль также получил очень серьезные повреждения, сильно горел, большая часть артиллерии попросту не действовала. Снесена грот-мачта и кормовая дымовая труба. Нанесены сильные потери личному составу, находившемуся на верхней палубе и открытых постах. После попаданий в броневой пояс началась фильтрация воды в угольные ямы. Течи удалось ликвидировать в течении часа. Дважды возникали пожары на спардеке и на жилой палубе, которые также удалось впоследствии ликвидировать. После 17 часов броненосец устранив часть повреждений пристроился к “Нахимову”, и в 17 ч. 30 мин. корабль открыл огонь по японским крейсерам и буквально на втором выстреле произошел взрыв в стволе, в результате чего правое орудие вышло из строя. До 19 часов броненосец обстреливал японские крейсера и миноносцы. После 22 часов корабль отражал торпедные атаки легких сил, в ходе которых был поражен двумя торпедами. Корабль затонул спустя 15 минут, с большей частью экипажа. “Алмаз” успел подобрать 22 человека, из которых ночью скончались 7 человек от ожогов и ранений. На следующий день военный транспорт “Риоджун-Мару” подобрал на месте гибели корабля 45 человек, попавших в японский плен.

“Сисой Великий”: корабль шедший четвертым в колонне с начала сражения обстреливался японскими кораблями достаточно эпизодически. Всего в корабль в течении сражения попало 18 снарядов, из них до 16 ч. 20 мин. в корабль попало 15 снарядов. 8” снаряд разорвался при попадании в 5” броню каземата. 8” снарядов сильно разворочена разрушена верхняя треть кормовой дымовой трубы. 8” снаряд попал около 15 ч. 40 мин. - 15 ч. 45 мин. в верхнюю кромку 12” броневой плиты и взорвался. В результате взрыва выше брони образовалась пробоина площадью 5 кв.футов. Через пробоину периодически попадала вода на жилую палубу. Первый 6” снаряд разорвался на крыше носовой башни главного калибра. Попаданием 6” снаряда был поврежден взрывом продольный мостик. Два 6” снаряда около 16 часов разорвались на баке. Силой взрыва вырвало клюз левого борта. Якорь вывалился за борт, вся цепь вытравилась за борт и повисла на жвакагалсовой скобе. Корабль снизил ход. Через 15 минут подрывным патроном удалось перебить цепь и она вся ушла за борт. Еще один 6” снаряд взорвался, попав в броню на уровне ватерлинии, в средней части подняв столб воды и залив спардек. Шестой попал в носовую башню главного калибра, практически не нанеся ей повреждений. Седьмой попал в кормовую часть у ватерлинии вызвав поступление воды в шкиперскую кладовую и смежные помещения. Восьмой разнес на куски паровой катер. Девятый взорвался на спардеке у кормовой трубы. Десятый сильно разрушил ходовую рубку.. 3” снаряд взорвался на фор-марсе разбив дальномер. Еще один 3” снаряд сделал пробоину в каюте старшего доктора. После 17 часов на броненосце поднял свой флаг Небогатов, и вскоре броненосец открыл огонь левым бортом по японским крейсерам, которые после короткой перестрелки отошли, а в броненосец попали два 8” и один 6” снаряды. Первый 8” снаряд пробил борт в кормовой части и разорвался в офицерском отделении вызвав пожар ликвидированный в течении 15 минут подручными средствами. Второй 8” снаряд взорвался у основания второй дымовой трубы, осколками выведен из строя котел, в остальных снизилась тяга. В результате скорость корабля упала до 6 узлов. Прямым попаданием 6” снаряда выведено из строя 6” орудие N3. Далее корабль практически не участвовал в бою, так как японские крейсера держались от него в отдалении. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. В общей сложности в течении дневного сражения корабль получил 18 попаданий. Корабль израсходовал днем: 157 12”, 544 6”, 220 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 99 6”, 621 75 мм, 91 47 мм снарядов.

“Адмирал Нахимов”: корабль шедший пятым в колонне с начала сражения обстреливался японскими кораблями достаточно эпизодически. В общей сложности в крейсер попало 14 снарядов. Вскоре после начала сражения 8” снаряд ударил в главный броневой пояс и разорвался при ударе. Семь минут спустя 8” снаряд прошел навылет через кормовую надстройку. В 15 ч. 25 мин.-15 ч. 30 мин. в корабль попало два снаряда. 8” снаряд пробил борт в носовой части попал в барбет и разорвался при ударе, изрешетив осколками переборки. Четвертый 8” снаряд попал в кормовую часть и разорвался в офицерском отделении полностью уничтожив несколько смежных кают, осколками пробило верхнюю и батарейную палубу. Первый 6” снаряд разорвался на кормовом мостике, значительно его покорежив. Были и убиты и ранены несколько человек. Второй 6” снаряд попал в паровой катер и полностью уничтожил его взрывом, также нанеся осколочные повреждения надстройкам. Еще один 6” снаряд взорвался на броне среднего барбета с 8” орудиями, в результате чего последний вышел из строя на 10 минут. Затем еще два снаряда сильно повредили кормовую трубу. Еще один 6” снаряд раскололся попав в кормовой барбет. 3” снаряд пробил навылет грот-мачту. После 16 ч. 30 мин. наступил перерыв, прерванный обстрелом со стороны кораблей Девы. Затем крейсер был обстрелян отрядом контр-адмирала Того. Результатом стало попадание трех 120 мм и одного 75 мм снарядов. От разрывов на кормовом мостике возник пожар и выведено и строя одно 6” орудие. Ночью корабль отбивал атаки японских легких сил и около полуночи был поврежден попаданием торпеды. Трезво оценив обстановку капитан 1 ранга Родионов направил крейсер к Корейскому берегу, куда подошел к 11 часам следующих суток и встал на якорь. Так как в бою радиостанция была разрушена, то пытаться вызвать помощь было бессмысленно да и бесполезно. В результате крейсер встал на якорь у берега, с расчетом произвести ремонт и следовать во Владивосток, но переборки с трудом сдерживали распространение воды и в результате было решено взорвать корабль свезя на скорую руку отремонтированных шлюпках экипаж на берег. НО вскоре на горизонте увидели дымы. В результате остатки команды бежали на берег, а оставшиеся старший минный офицер и командир запалив шнур ушли на ялике. После нескольких взрывов крейсер стремительно затонул. Экипаж взят в плен японцами.

“Суворов”: флагманский броненосец вице-адмирала Чухнина. С началом сражения на броненосец обрушился огонь крейсеров Каммимуры. Первое попадание броненосец получил спустя 5-7 минут после начала сражения. В корабль попал 8” снаряд, ударивший в срез борта у левого переднего якоря. Снаряд разорвался сразу по пробитии обшивки, смял 10-й шпангоут и сделал пробоину 15 кв.футов. Якорь силой взрыва был сброшен за борт. Никто из людей не пострадал. Сразу по окончании боя пробоина была временно заделана койками. Пару минут спустя корабль поразили 2 6” снаряда. Первый разорвался при попадании в 3” броню батарейной палубы, второй взорвался на спардеке выведя из строя 75 мм орудие. 10” снаряд ударил в ударил в главный пояс у ватерлинии и с грохотом взорвался. Следующий 8” снаряд попал под левую кормовую башню 6” орудий и разорвался в адмиральской столовой. В борту корабля образовалась пробоина. Небольшой пожар немедленно был потушен. Практически одновременно еще один 8” снаряд пробил борт у левого клюза и взорвался в шпилевом отделении, вызвав полное разрушение всех шпилевых устройств. Три 6” снаряда разорвались при попадании в поясную броню, не нанеся существенного вреда. Некоторое время попаданий не было, хотя снаряды непрерывно рвались у борта корабля, нанося дополнительные повреждения небронированным частям. В 15 ч. 30 мин. - 15 ч. 33 мин. в корабль практически одновременно попало пять 6” снарядов. Первый попал в основании фок-мачты и повредил ее взрывом. Два снаряда попали в носовую башню главного калибра и разорвались на вертикальной броне. Башня испытала довольно сильное сотрясение, но продолжала действовать. Четвертый снаряд попал в борт за левой средней 6” башней и разорвался сразу за обшивкой. Образовалась пробоина площадью 9 кв.футов. Пятый снаряд попал в паровой катер висевший на рострах по левому борту и полностью его разрушил взрывом. 8” снаряд разорвался на носовом мостике, осколки проникли в боевую рубку. Погибли: командир броненосца капитан 1 ранга Игнациус, флагманские офицеры: лейтенант Свенторжецкий, полковник Филипповский. Несколько человек получили ранения, в том числе командующий флота вице-адмирал Чухнин и флаг-штурман капитан 2 ранга Семенов. Около 15 ч. 25 мин. 8” попал в амбразуру носового каземата 75 мм орудий и разорвался при ударе об орудие. Орудие разнесло на куски. Второе орудие, находившееся в каземате выведено из строя. Его удалось ввести в строй к ночи. В следующие несколько минут в корабль попало еще три 6” снаряда. Один снаряд попал в заделанную амбразуру батарейной палубы, взорвался и разрушил стальной лист закрывавший амбразуру. Другой снаряд разорвался на левом шкафуте. Третий снаряд нанес скользящий удар левой средней башне среднего калибра, и разорвался при ударе об обшивку, вырвав кусок стали. 10” снаряд попал в носовую часть выше броневого пояса и разорвался сразу за обшивкой под носовым казематом 75 мм орудий. Образовалась пробоина площадью 25 кв.футов. Разрушены несколько кубриков и шкиперская кладовая и канцелярия. Переборки изрешечены осколками. 8” попал в центральную 6” башню правого борта и взорвался в ее основании заклинив намертво. Два 6” снаряда повредили носовую дымовую трубу. Еще один 6” снаряд разорвался на кормовом мостике. Очередной 6” снаряд попал в кормовую башню среднего калибра. Электропривода вышли из строя от сотрясения. Некоторое время башня действовала на ручном управлении. После нескольких отворотов броненосец повернул на восток, потом склонился к югу. На некоторое время орудия стихли. В 17 ч. 55 мин. броненосец открыл огонь по “Микасе”. 12” снаряд попал между кормовой и средней башнями среднего калибра и разорвался сразу за обшивкой. Образовалась пробоина площадью не менее 40 кв.футов. Разрушена корабельная церковь. Загорелся небольшой пожар, ликвидированный подручными средствами. 6” снаряд разорвался на обшивке образовав пробоину площадью 8 кв.футов в районе кормовой башни. Еще один 6” снаряд сильно повредил носовую дымовую трубу. В 18 ч. 40 мн. 12” снаряд попал в броневой пояс против 12” кормовой башни. Взметнулся столб воды не меньше, чем при минном взрыве. Получив резкий толчок и сотрясение, корабль накренился и сильно рыскнул на курсе. Каскады воды залили ют, покрыв крышу кормовой 12” башни. Спустя несколько минут 12” снаряд попал в кормовую башню и разорвался на вертикальной броне. Башня испытала сильнейшее сотрясение, все предметы, закрепленные внутри башни на ее броневых стенках, сорваны со своих мест. Однако спустя 10 минут башня продолжила стрельбу. Около 18 ч. 45 мин. два 6” снаряда попали в носовую часть на уровне ватерлинии и разорвались не нанеся никаких повреждений. Кроме того, в броненосец попали 8 небольших снарядов не нанесших существенного ущерба. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 41 попадание, кроме этого корабль получил множественные повреждения осколками от близких разрывов или попаданий снарядов малого калибра. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 246 12”, 842 6”, 340 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 11 6”, 1099 75 мм, 191 47 мм снарядов. В течении ночи в корабль попала торпеда, которая к счастью взорвалась чуть ниже ватерлинии, что и спало корабль от гибели, так как сравнительно небольшую течь удалось ликвидировать к утру.

“Император Александр III”: гвардейский броненосец следовал вторым в отряде вице-адмирала Чухнина. В отличии от флагмана, в начале сражения, обстреливался не столь интенсивно. Японцы пристрелялись по кораблю около 15 часов и на броненосец посыпались попадания. 8” снаряд попал в носовую часть, пробил борт и взорвался за обшивкой в шпилевом отделении. Практически одновременно корабль получил еще два попадания. 6” снаряд пробил борт и разорвался за обшивкой под левой носовой башней среднего калибра. Второй снаряд попал рядом и взорвался на обшивке, вырвав кусок борта. В результате чего образовалась пробоина площадью 8 кв.футов. Пару минут спустя в среднюю башню попал 6” снаряд взорвавшийся на вертикальной броне. В результате, башня вышла из строя на 20 минут. Следующий 8” снаряд прошел на вылет через верхнюю треть носовой дымовой трубы. 6” снаряд разорвался при ударе о 4” броню в носовой части. Около 15 ч. 30 мин. 8” снаряд пробил борт в носовой части отрикошетил от брони подбашенного отделения и был остановлен броней подбашенного отделения 6” башни противоположного борта. Снаряд не разорвался, но развалился на куски при ударе. 8” снаряд разорвался при ударе о броневую плиту верхнего 4” пояса по правому борту, под носовой башней главного калибра. Плита оторвалась и свалилась за борт. 6” снаряд разорвался в районе носовой дымовой трубы, сильно повредил 75 мм орудие установленное на спардеке, повредил осколками вентиляторы и мостик. Так как орудие, впрочем как и друге противоминные орудия установленные на палубе были заблаговременно укрыты койками, стальными тросами и другими подручными материалами, к ночи пушка была введена в действие. 6” снаряд разорвался на крыше кормовой башни главного калибра. 8” снаряд разорвался на поясной броне в носовой части. Началась фильтрация воды в районе попадания. Очередной 6” снаряд разорвался на обшивке между кормовой и средней башнями среднего калибра. Образовалась пробоина площадью 10 кв.футов. 8” снаряд разорвался на обшивке в районе правой кормовой башни среднего калибра. Образовалась пробоина площадью 20 кв.футов. На развороте вправо в течении 5-10 минут в корабль попало 3 снаряда. Два 6” снаряда попали в кормовую часть и разорвались на броне. Первый попал в броню каземата противоминной артиллерии. Второй попал в борт у ватерлинии. 10” снаряд попал в основание левой кормовой башни среднего калибра и полностью вывел ее из строя. Башню перекосило и заклинило. На две трети оторван ствол левого орудия. Ствол правого орудия сильно посекло осколками. В обшивке образовалась пробоина площадью 20 кв.футов. 6” снаряд разрушил прямым попаданием 75 мм орудие установленное на спардеке. Еще два 6” снаряда повредили носовую трубу, в кожухе которой образовалось 2 больших пробоины. Около 17 ч. 45 мин - 17 ч.50 мин. “Асахи” открыл огонь по нашему броненосцу. В ходе последовавшей дуэли, корабль получил десять попаданий. Семь из них составляли 12” снаряды. Около 18 ч. 20 мин. 12” снаряд взорвался при ударе об верхнюю часть задней дымовой трубы, при этом посыпавшиеся вниз осколки вывели из строя котлы N 13, 14. Спустя несколько минут второй 12” снаряд пробил коечные сетки и тонкую переборку взорвался в радиорубке, уничтожив последнюю и разрушив смежное с ней походное командирское помещение. Осколками повредило переднюю дымовую трубу, фок-мачту и ходовую рубку. Загорелся пожар, который удалось ликвидировать спустя 15-20 минут. От сотрясения вышло из строя рулевое управление, которое в течении 5-10 минут перенесли на центральный пост. Очередной 12” снаряд попал в передний угол казематной брони правого борта, разворотил тонкую обшивку и проделал громадную брешь в кают-компании вровень с батарейной палубой. В вертикальную броню кормовой башни главного калибра около 18 ч. 40 мин. попал 12” снаряд. Башня испытала сильнейшее сотрясение, но продолжала действовать. Около 18 ч. 45 мин. 12” снаряд отрикошетировал от брони правой средней башни в тонкий борт позади башни и так разворотил обшивку, завернув ее в наружу, что лишил башню возможности проворачиваться в корму от траверза. Спустя несколько минут 12” снаряд попал на спардек у грот-мачты и изрешетил осколками паровой катер и баркас на рострах, лебедки, стрелы катеров, нижний и средний переходные мостики, коечные сетки и трапы. Кожух над главным трапом со шканцев вниз в офицерские помещения целиком вдавлен в вырез трапа и совершенно закрыл путь, по которому во время боя шел спуск раненых с верхних частей корабля в операционный пункт. 12” снаряд попал в нижний броневой пояс напротив операционного пункта. От этого удара все находившиеся в операционной испытали сильнейшее сотрясение, вызвавшее полуобморочное состояние. Корабль звенел и дрожал всем корпусом. Получился сильный дрейф влево от курса. Появился крен градусов до 5-6, который держался в течение четверти часа. Кроме этого в корабль попали три 6” снаряда. Один снаряд попал в броню батарейной палубы. Еще один 6” снаряд вновь повредил носовую дымовую трубу около 18 ч. 50 мин.. В 18 ч. 55 мин. 6” снаряд разорвался на фор-марсе, уничтожив дальномер и расчет. Кроме того были установлены места куда попали 5 3” снарядов. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 35 попаданий, кроме этого корабль получил множественные повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 262 12”, 991 6”, 320 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 1 12”, 41 6”, 999 75 м, 144 47 мм снарядов.

“Бородино”: броненосец следовал третьим в отряде вице-адмирала Чухнина. В отличии от флагмана, в начале сражения, был обстрелян в самом начале сражения и получил в течении 5-10 минут 4 попадания. Затем видимо видимость для японских артиллеристов ухудшилась и они перенесли огонь на другие цели. 8” снаряд попал в верхний пояс в средней части, и взорвался подняв фонтан воды. Два 6” снаряда попали в кормовую часть и разорвались на палубе, осыпав осколками кормовую башню и мостик. 6” снаряд разорвался на топе грот-мачты. Оборваны ванты, штаги и радиоантенна. Через минут 20 в корабль опять начались попадания. 8” снаряд пробил палубу и разорвался в хлебопекарне. Следующий 8” снаряд сделал большую пробоину в передней трубе. Крепившаяся к ней стрела для постановки шлюпок на ростры была оторвана, переломлена и брошена на левую шлюпбалку. Третий 8” снаряд ударил в борт ниже средней 6” башни. Взорвался при ударе и вырвал кусок борта. Башня вышла из строя от сотрясения на 30 минут. 10” снаряд попал в кормовую дымовую трубу, основательно ее разворотив и осыпав осколками спардек. Осколками изрешечен баркас и паровой катер. 6” снаряд разорвался в 2 метрах от средней башни среднего калибра. Два 6” снаряда попали в носовую часть. Первый разорвался ударив о 3” броню каземата противоминной артиллерии. Второй пробил борт, и разорвался в умывальной комнате под казематом, выведя из строя подачу, и изрешетив осколками перегородки жилой палубы. Третий 6” снаряд разорвался на прожекторном мостике, исковеркав трапы и прожекторные тумбы, повредив осколками трубы. Четвертый 6” снаряд повредил кормовую дымовую трубу, разорвавшись на обшивке. Пятый 6” снаряд разорвался на правом крыле ходового мостика, пробив коечную защиту. Далее наступила небольшая пауза связанная с маневрированием флотов, которая прервалась в 17 ч. 45 мин. На “Бородино” обрушил огонь броненосец “Сикасима”. В течении буквально 15-20 минут японский корабль продемонстрировал точную стрельбу добившись пяти попаданий. Первый 12” снаряд попал в поясную броню напротив машинной мастерской на нижней палубе. От сотрясения слетели все закрепленные на переборках предметы, а инструменты вылетели из шкафов и рассыпались по палубе. Произошло затопление коридора позади брони и нижних бортовых отсеков через треснувшую обшивку и выскочившие от удара заклепки. Практически одновременно второй 12” снаряд попал в поясную броню в районе 12-дюймовой кормовой башни. Взрывом и осколками уничтожены на большом расстоянии полки для укладки сетей, сорван один шест, а сети разметаны и порваны в клочки площадью 10 кв.футов. одновременно 6” снаряд разорвался на левом крыле мостика. В 18 ч. 35 мин. в корабль практически одновременно попали два 12” снаряда. Попадания пришлись в носовой отсек на батарейной палубе, где помещалась кают-компания кондукторов. Был вырван весь правый передний клюз, он со всеми креплениями вывалился за борт. Одновременно уничтожен носовой палубный прожектор. Другой снаряд образовал огромную пробоину в борту до уровня батарейной палубы и произвел полное опустошение в кондукторском отделении. На ходу через пробоину начала сильно поддавать волна. Вода раскатывалась по батарейной палубе. Были вызваны трюмные, которые наглухо закрыли непроницаемую дверь в переборке на 13-м шпангоуте и забили дыры от осколков снаряда. Спустя 5-7 минут 12” снаряд попал в среднюю башню среднего калибра и разорвался на вертикальной броне. Башню перекосило на катках и заклинило. Об ствола иссекло осколками. Небронированный борт в месте попадания также исковеркан осколками.. Кроме этого в корабль попало 3 6” снарядов. Один снаряд разорвался на вертикальной броне. Еще Один снаряд разорвался на кормовом мостике. Наконец около 18 ч. 50 мин. еще один 6” снаряд повредил взрывом носовую дымовую трубу. Кроме этого в корабль попало 5 3” снарядов причинивших минимальный ущерб. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 27 попаданий, кроме этого корабль получил множественные повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 262 12”, 999 6”, 490 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 3 12”, 44 6”, 800 75 мм, 202 47 мм снарядов.

“Орел”: броненосец следовал четвертым в отряде вице-адмирала Чухнина. Японцы быстро пристрелялись по кораблю и в 15 ч. 5 мин. в носовой каземат 75 мм артиллерии попал 6”. Взрывом которого оторвало ствол у носового 75 мм орудия. 8” снаряд разорвался на баке. 10” снаряд попал в среднюю часть носовой дымовой трубы. Основательно ее разворотил и осыпал осколками носовые рубки и мостики. 6” снаряд разорвался на спардеке и разрушил прямым попаданием 75 мм орудие установленное в районе средней башни, ярусом выше. 8” снаряд попал в 4” броню в кормовой части. Плита треснула. Около 15.30 8” снаряд прошел навылет через кормовую трубу. Около 15 ч. 20 мин. - 15 ч. 25 мин. в мостик попало два 6” снаряда. Первый разорвался на правом крыле мостика, второй разорвался при попадании в вертикальную броню боевой рубки. Несколько осколков проникло внутрь боевой рубки. Тяжелое ранение получил капитан 1 ранга Юнг(скончался ночью) и 2 матроса. Спустя несколько минут 6” снаряд взорвался на спардеке, повредив осколками баркас. Вскоре в корабль попало 2 6” снаряда, которые взорвались на броне. Три 6” снаряда в разное время попавшие в переднюю трубу основательно ее разворотили. 6” снаряд около 16 ч. 5 мин. рикошетировал от брони [правой средней] башни в тонкий борт позади башни и так разворотил обшивку, завернув ее в наружу, что лишил башню возможности проворачиваться в нос от траверза выше. Осколками повреждены шлюпбалки. Два 6” снаряда пробили небронированный борт в кормовой части и взорвавшись на обшивке вызвали небольшие возгорания. Еще один 6” снаряд взорвался в носовом кубрике. Около 16 ч. 20 мин. снаряд попал в грот-марс и взорвался осыпав осколками палубу. Наступил антракт в страшном действе, но спустя некоторое время корабль опять вступил в бой. Около 18 ч. 30 мин. 10” снаряд пробил 3” броню кормового каземата и разорвался внутри. Было полностью разрушено одно орудие, второе повреждено. Спустя 5-7 минут 6” снаряд пробил небронированный борт в носовой части и прошел через другой борт навылет без разрыва. Наконец около 18 ч. 40 мин. в корабль попало два 6” снаряда, первый разорвался в ходовой рубке, полностью ее разрушив. Второй попал в ствол левого 12” орудия носовой башни, в результате часть ствола просто оторвало. Еще один 6” снаряд пробил борт и разорвался в кондукторской кают-компании в носовой части. Кроме того в корабль попало 5 3” снарядов ущерб от которых был миимален. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 32 попадания, кроме этого корабль получил множественные повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 241 12”, 1039 6”, 240 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 31 6”, 989 75 мм, 231 47 мм снарядов.

“Слава”: броненосец следовал пятым в отряде вице-адмирала Чухнина. Вскоре после начала боя японцы пристрелялись по броненосцу. Первый 6” снаряд попал в грот-мачту ниже грот-марса, разорвался и осыпал осколками кормовой мостик. Второй снаряд 6” разорвался на баке. Третий 6” снаряд разорвался на кормовом балконе, вызвав пожар. Четвертый 6” снаряд разорвался при ударе о броню батарейной палубы. Два 6” снаряд разорвались при соприкосновении с обшивкой надстройки, вырвав куски металла. В результате в местах попаданий образовались пробоины площадью 10-15 кв.футов. 10” снаряд попал в верхнюю часть носовой дымовой трубы и пробил ее навылет без разрыва. 10” снаряд попал в среднюю башню левого борта. В результате попадания башня вышла из строя, но броня выдержала удар. Минут через 15 с небольшим интервалом в броненосец попало 4 снаряда. Первый снаряд попал в надводный борт выше второго броневого пояса в носовой части в районе 12 шпангоута. В месте попадания образовалась пробоина площадью 10 кв.футов. Следующее попадание пришлось в кормовую надстройку. Прямым попаданием полностью разрушено 75 мм орудие. Осколками повреждена кормовая рубка. Попаданием третьего снаряда полностью разрушило паровой катер. Четвертый снаряд попал в носовую дымовую трубу, на высоте около 3 метров. При разрыве снаряд вырвало кусок обшивки и образовалась пробоина площадью 9 кв.футов. Осколками осыпало прожекторный мостик. . Около 16.00 японский 10” коммон пробил 4” броню в кормовой части и взорвался под казематом в отделении кормового торпедного аппарата. Палубу над местом попадания покорежило. Повредило осколками переборку. Разрушен полностью торпедный аппарат. К счастью для корабля торпед во всех надводных аппаратах не было. Через пробоину стала поступать вода. После 16 ч. 30 мин. некоторое время по кораблю не стреляли, но вскоре орудия загрохотали вновь. 8” снаряд попал в надводный борт выше второго броневого пояса в носовой части. Снаряд пробил борт и разорвался в умывальнике команды. В месте попадания образовалась пробоина площадью 20 кв.футов. Через пробоину начала захлестывать вода. Следующий 8” снаряд попал в броню главного пояса под средней башней. Снаряд разорвался, но никаких повреждений не нанес. Третий 8” снаряд попал в вертикальную броню носовой башни, разорвался и осыпал осколками носовую надстройку. Имело место и проникновение осколков в боевую рубку, к счастью все закончилось легким ранением сигнальщика. Кроме этого в корабль попало шесть 6” снарядов. Два снаряда разорвались при попадании в бортовую броню. Третий снаряд вновь попал в многострадальную носовую башню и разорвался на броне. Башню сильно встряхнуло. Два снаряда попали в кормовую часть и разорвались на обшивке вырывая куски стали из борта. Попаданием в фор-марс уничтожен носовой дальномер и весь расчет. Кроме этого в броненосец попало 5 3” снарядов. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 26 попаданий, кроме этого корабль получил множественные повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 275 12”, 1040 6”, 230 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 17 6”, 1099 75 мм, 188 47 мм снарядов.

“Цесаревич”: флагманский броненосец контр-адмирала Матусевича. Довольно долго корабль не обстреливали. Первое попадание получено в 15 ч. 22 мин. 10” фугасный снаряд разорвался при ударе о броню в носовой части. Вскоре в корабль попало 4 6” снаряда. Первый разорвался на крыше носовой башни, осыпав осколками носовую надстройку. Несколько осколков проникли в боевую рубку. Рулевой получил легкое ранение. Спустя 1-2 минуты снаряд разорвался на правом крыле мостика. Практически одновременно еще один 6” снаряд, вновь поразил носовую башню и взорвался при ударе. Существенных повреждений башне нанесено не было. Но в результате сотрясений имела место задержка стрельбы на 8 минут. Еще один 6” снаряд попал в кормовую грузовую стрелу и взорвался осыпав осколками спардек. Еще один 6” снаряд пробил борт и разорвался в офицерском отделении разрушив каюту механика и повредив осколками переборки. Около 15 ч. 25 мин. 10” снаряд пробил борт метром выше второго броневого пояса чуть позади средней 6” башни левого борта, и взорвался на батарейной палубе. Палубу над местом попадания вспучило. Дымом заполнило батарейную палубу. Возникший пожар потушен спустя полчаса. Задымление удалось устранить принудительной вентиляцией. В 15 ч. 45 мин. 10” снаряд ударил в броневой пояс и, скользнув под воду, разорвался на метр-полтора ниже поясной брони в районе 30 шп. с правого борт судна. Результатом явились смятые флоры и стрингеры и вмятина глубиной до 0,6 м. Через выбитые заклепки и разошедшиеся швы между листами обшивки были затоплены 2 верхних и 2 нижних бортовых коридора между 23 и 37 шп. Корабль принял 200 тонн воды и получил крен 3 град., ликвидированный контрзатоплением. Другим последствием этого попадания был временный выход из строя реостата горизонтальной наводки 6”м башни (от сотрясения). В течение 15 минут до его исправления башню вращали вручную. Около 16 часов 10” снаряд с большим эффектом разорвался на кормовом мостике, вызвав сильный пожар. Остальные попавшие в корабль снаряды были среднего калибра. Так 6” снаряд, попал в топ фок-мачты, были сорваны все ванты и штаги, а также антенну радиотелеграфа. Следующий 6” снаряд влетел в спардек против носовой башни главного калибра и сделал пробоину между 23 и 26 шп. по правому борту, частично захватившую каюту шкипера в батарейной палубе. Взрывом (объем полного разрушения - около 1 м3) поврежден рельс подачи 75-мм снарядов, уничтожена мебель, ружейная пирамида и 2 ящика артельной посуды. Третий 6” снаряд пробил борт и разорвался в хлебопекарне. Четвертый 6” снаряд ударил в борт ниже носовой 6” башни. Взорвался при ударе и вырвал кусок борта. Башня вышла из строя на 5 минут. Очередной 6” снаряд попал под правую кормовую башню 6” орудий и разорвался в попав в броню подачи. Броня трубы подачи выдержала это испытание, и башня продолжала действовать. В борту корабля образовалась пробоина. Осколками были ранены три человека. Небольшой пожар немедленно был потушен. Больше попаданий до 18 часов не было. Два 6” снаряда разорвались на спардеке, повредив осколками кормовую дымовую трубу. 8” снаряд попал в основание носовой дымовой трубы и разорвался внутри дымохода. Проникшими осколками выведен из действия котел. Еще один 8” снаряд ударил в борт в носовой части чуть выше верхнего броневого пояса. Взорвался при ударе и вырвал кусок борта площадью 12 кв.футов. Кроме того, попали в броню у ватерлинии и взорвались нанеся небольшой ущерб 2 8” и 2 6” снаряда. Прямым попаданием 3” снаряда разбито 75 мм орудие, еще один 3” снаряд взорвался внутри дымовой трубы, пробив кожух. Еще один 3” снаряд пробил фок-мачту у основания. Четвертый 3” взорвался на балконе. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 27 попаданий, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 227 12”, 942 6”, 400 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 28 6”, 700 75 мм, 100 47 мм снарядов.

“Ретвизан”: Флагманский броненосец контр-адмирала Иессена. С начала сражения броненосец обстреливался очень интенсивно. 8” снаряд попал в 75 мм орудие установленное в носовой части в борту. Орудие полностью разрушено взрывом. Палубу над местом попадания вспучило. Осколками повреждены переборки и нижняя палуба. Загорелся небольшой пожар, ликвидированный спустя 5-10 минут. 8” снаряд разорвался на правом крыле носового мостика. Следующий 8” снаряд пробил навылет среднюю дымовую трубу. У ватерлинии по правому борту 8” снаряд попав чуть выше 2” брони в носовой части корабля, пробил борт и разорвался, образовалась пробоина, через которую на ходу поступала вода в кондукторскую кают-компанию и носовой лазарет. 8” снаряд попал в край амбразуры и взорвался. Взрывом орудие выведено из строя. Расчет большей частью погиб.. В месте попадания возник пожар, ликвидированный 10-15 минут спустя. Еще один 8” снаряд разорвался на кормовом мостике основательно его покорежив и повредив осколками грот-мачту и кормовую рубку. Наконец около 16 часов 8” снаряд взорвался на броне у ватерлинии в носовой части. Кроме того в корабль попало множество более мелких снарядов.. Первый 6” снаряд разорвался при попадании в 6” броню каземата. Еще один 6” снаряд пробил борт в кормовой части, и разорвался в офицерском отделении, повредив 2 каюты. Возник пожар. Очередным попаданием 6” снаряда выведено из строя 6” орудие N2. Один 6” снаряд разорвался на батарейной палубе в кормовой части и вывел из строя 75 мм орудие. Два 6” снаряда попали в первую и третью дымовую трубы. В местах попаданий образовались пробоины площадью 12-15 кв.футов. 6” снаряд попал в грузовую стрелу, разорвался и полностью вывел ее из строя. Осколками изрешечен вельбот и повреждена кормовая труба. Еще один 6” снаряд попал в нижний край броневой плиты прикрывающей нижний средний каземат 6” орудия и разорвался. В результате оторвало ствол у казематного орудия. Два 6” снаряда разорвались на броне. После 18 часов японские крейсера вновь стали обстреливать броненосец. 10” снаряд разорвался в основании носовой дымовой трубы. Выведено из строя 2 котла. Образовалась пробоина площадью 25 кв.футов. Еще один 10” снаряд взорвался в каземате 6” орудия, вызвав пожар и взрыв складированных снарядов. Ввиду выхода из строя средств пожаротушения, пожар начал распространятся по батарейной палубе. При этом по ошибки трюмных были затоплены погреба всех 6” орудий левого борта, ввиду чего после тушения пожара пришлось организовать подачу патронов с противоположного борта. Еще один 10” снаряд ударил в основание 12” кормовой башни, в результате чего ее заклинило намертво. Кроме этого броненосец получил шесть попаданий 6” снарядами. Два снаряда попали в поясную броню но не нанесли особого ущерба. Еще два снаряда разорвались в кормовой части на надстройке повредив кормовую рубку и мостик. Два снаряда попали в борт на уровне батарейной палубе и взорвались на обшивке. Судя по отчету в корабль попало еще 4 3” снарядов, три из которых ударили в небронированный борт и взорвались образовав пробоины. Четвертый 3” снаряд пробил борт и застрял в кладовой. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 33 попадания, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 257 12”, 987 6”, 940 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 13 6”, 1099 75 мм, 187 47 мм снарядов.

“Пересвет”: броненосец входил в состав отряда контр-адмирала Иессена и следовал вторым в боевой линии. С началом сражения по кораблю вели огонь японские броненосный крейсера. В течении первого часа в броненосец попало пять 8” снарядов. Первый 8” снаряд попал в борт и разорвался над 75 мм орудием N11 и полностью вывел его из строя, вызвав пожар на батарейной палубе около 15 часов. Еще один 8” снаряд попал в кронштейн, поддерживающий правое крыло мостика и взрвом его полностью разворотил. Осколками пробили мостики настил и разбили тумбу 47 мм пушки. Третий 8” снаряд сбил фор-стеньгу и взорвавшись осыпал надстройку осколками. Четвертый снаряд попал в среднюю дымовую трубу и основательно ее разворотил, избив осколками палубу, трубы и вентиляторы. Пятый 8” снаряд пробил борт и взорвался на жилой палубе в носовой части, вызвав очередной пожар. Два 6” снаряда ударили в борт, в четырехдюймовую броню, под средним казематом, но брони не пробили. Еще два 6” снаряда разворотили медную и деревянную обшивку у ватерлинии, но иного ущерба не нанесли. Три 6” снаряда попали в среднюю дымовую трубы и повредили ее. Еще один 6” повредил кормовую дымовую трубу. Очередной 6” снаряд разорвался на спардеке, изрешетив раструбы вентиляторов. Еще один 6” снаряд, попал в нижнюю батарею и разорвался. Выведены из строя 75 мм орудия N7 и N9. Осколки перебили направляющие третьего элеватора для 6” орудий, побили массу ружей в пирамидах, перебили направляющие четвертого элеватора 75 мм орудий. После 16 ч. 30 мин. наступил короткий антракт и в 18 часов снаряды противника вновь стали рваться поблизости. В 18 ч. 15 мин. 10” снаряд попал в фок-мачту, выше штурманской рубки, пробил и разорвался в ней. Уничтожил дальномер Барра и Струда, компас и сильно повредил саму мачту. Пять минут спустя 10” снаряд ударил в передний траверз кормовой рубки и разорвался разбив и разворотив машинный люк и всеми осколками посыпался в машину. Вывел из строя среднюю машину на час. Около 18 ч. 40 мин. 10” снаряд ударил в броневую плиту носовой башни, но не пробил и взорвался на броне, осколками погнул угольники мамеринца, кои заклинили башню настолько, что вручную десять человек едва могли повернуть ее. Нормальное вращение восстановили только ночью. От сотрясения приборы оказались выведенными на очень небольшой промежуток времени, после чего их удалось быстро поправить. Осколками этого снаряда обдало боевую рубку, перебило кабели управления огнем и переговорную трубу в носовую башню. Далее осколки пробили верхнюю палубу. Около 18 ч. 30 мин. 6” снаряд попал в откидную крышку над правой пушкой кормовой башни. Сбил крышку, избил осколками обе пушки, сделал выбоины в тройниковой коробке левой пушки и осколками, попавшими сквозь амбразуру правой пушки, убил башенного командира, трех комендоров и вывел из строя почти всю прислугу. Два 6” снаряда попали в кормовую часть и произвели пожар в командирской каюте. Еще один 6” взорвался в бывшем помещении погонного 6” орудия. Кроме того в корабль попали 5 3” снарядов, из которых взорвались три. В общей сложности броненосец получил в ходе дневного сражения 27 попаданий, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 268 10”, 1095 6”, 280 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 899 75 мм, 88 47 мм снарядов.

“Победа”: броненосец входил в состав отряда контр-адмирала Иессена и следовал третьим в боевой линии. В ходе первого часа сражения корабль обстреливался эпизодически. Первое попадание получено в 15 ч. 45 мин. Вслед за тем в короткий срок в корабль попало множество снарядов. 6” снаряд попал в шлюпбалку и взорвался, полностью разворотив ее и изрешетив осколками паровой катер. Спустя 5-7 минут в броненосец попало ещё два 6” снаряда. Первый попал в носовую башню и взорвался. От сотрясения вышел из строя горизонтальный привод наведения на 3 минуты. Второй пробил борт в носовой части и разорвался в канцелярии, изрешетив осколками переборки и вызвав небольшой пожар ликвидированный спустя 10 минут. Еще один 6” снаряд попал в надстройку, разорвался и вырвал кусок борта. 8” снаряд попал в 4” плиту верхнего броневого пояса. Снаряд видимо был бронебойный. Плита была пробита и снаряд разорвался сразу же. Очередной 8” снаряд пробил борт и разорвался на батарейной палубе между двумя 75 мм орудиями, между которыми был сооружен импровизированный бруствер. Взрывом бруствер разметало. Обе пушки выведены из строя. Палуба заполнилась дымом и газами. Затруднена подача к 6” орудиям расположенных палубой выше. 6” снаряд попал в борт в носовой части, разорвался и вырвал кусок борта площадью 10 кв.футов в метре выше ватерлинии. 8” снаряд пробил борт и тотчас же разорвался в гальванической мастерской, уничтожив все, что там находилось, выпучил дверь и переборки (гофрированного железа). Волной вымыло оттуда все дочиста. 6” снаряд взорвался на юте осыпав осколками 10” башню и мостик. Вскоре наступила пауза и японцы вновь открыли огонь по кораблю после 18 часов. В течении второй фазы сражения в корабль вновь попало несколько снарядов. Около 18 ч. 35 мин. 10” коммон ударил в угол броневой девятидюймовой плиты под носовыми казематами. Разрыв был затяжной. Снаряд брони не пробил, но сделал в ней лишь выбоину. Угол плиты, видимо, был плохо подкреплен, вследствие чего он подался фута на два внутрь, причем погнулась лишь мягкая часть плиты, закаленная же дала несколько концентрических трещин. Водой залились 33-е и 37-е отделения верхние (по 20 тонн) и нижние (по 60 тонн). Нижние отделения залились через горловины в карапасной палубе, которые от сотрясений потекли. 6” снаряд попал в носовую дымовую трубу, разорвался и осыпал осколками носовую надстройку. Два снаряда разорвались на нижней батарейной палубе, выведена из строя еще одна 75 мм пушка. Один 6” снаряд разорвался на топе фок-мачты оборвав ванты и антенну радиотелеграфа. Около полседьмого 6” разорвался на кормовом мостике, вызвав сильный пожар ликвидированный только спустя полчаса. Еще один 6” снаряд попал в комовую часть но не взорвался. Кроме того, в корабль попали 5 3” снарядов, три из которых сделали пробоины в носовой части. Один снаряд пробил мачту. Пятый снаряд пробил паровой катер. В ходе дневного сражении в броненосец попало 22 снаряда, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 280 10”, 1153 6”, 1350 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 888 75 мм, 129 47 мм снарядов.

“Громобой”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Иессена, и следовал четвертым боевой линии. С началом сражения “Громобой” пристрелявшись по японским крейсерам стрелял с бешенной скорострельностью.В первой фазе сражения в крейсер попало 11 снарядов. Первый 8” разорвался при соприкосновении с обшивкой в носовой части ощутимо выше ватерлинии. В помещении команды возник небольшой пожар. В 16 часов 8” снаряд разорвался при попадании в броню каземата левого носового 8” орудия. Третий 8” снаряд разорвался в кормовой части в офицерском отделении где и возник пожар. 6” снаряд попал в броневой пояс на уровне ватерлинии около 15 ч. 15 мин. и разорвался, не нанеся существенных повреждений. Пять-семь минут спустя два 6” снаряда повредили вторую дымовую трубу. Около 15 ч. 40 мин. снаряд проник через амбразуру каземата с 6” орудием N4. Снаряд разорвался на щите. Осколки вызвали взрыв нескольких патронов в каземате. Погиб весь в расчет при взрыве. Возник пожар, ликвидированный подручными средствами расчетами соседних орудий. В течении следующих 10 минут в крейсер попало еще три снаряда. 6” снаряд попал в грот-мачту и разорвался. Осколками повреждена кормовая труба. Два 6” снаряда практически одновременно попали в кормовую часть, первый разорвался в адмиральском салоне, второй пробил борт и разорвался палубой ниже. Наступила часовая пауза. В 18 часов противники опять сошлись в бою на коротких дистанциях, и вскоре в крейсер вновь стали попадать снаряды. 8” ударил в броневой пояс в кормовой оконечности, в результате появилась течь. Еще один 8” снаряд попал в грот-мачту и взорвался осыпав палубу осколками, верхняя часть мачты рухнула за борт. Два 8” снаряда взорвались у мостика. Взрывом перебиты кабели управления и переговорные трубы, возник пожар. Четыре 6” взорвавшись при соприкосновении с обшивкой взорвались сделав пробоины площадью 12-20 кв.футов каждая. Имело место возгорание на жилой палубе. Прямым попаданием 6” выведено из строя 8” кормовое орудие. Еще один 6” снаряд взорвался чуть выше ватерлинии в кормовой части, в пробоину стала на ходу поступать вода. Очередной 6” снаряд взорвался на баке. Кроме этого в корабль попало несколько небольших снарядов, из которых взорвалось только два, один на мостике, второй на левом шкафуте. В общей сложности крейсер получил в ходе дневного сражения 26 попаданий, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 416 8”, 1320 6”, 950 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 33 6 6”, 721 75 мм, 111 47 мм снарядов.

“Россия”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Иессена и следовал пятым в боевой линии. Вскоре после начала сражения в крейсер попал первый снаряд за ним последовал еще добрый десяток. Первый 8” снаряд взорвался на кожухе третей трубы сделав огромною пробоину. Вскоре вслед за ним попал второй 8” снаряд разворотивший носовую дымовую трубу и осыпавший осколками мостик. Третий 8” снаряд попал под основание боевой рубки и вызвал пожар, вследствии чего перебит кабель рулевого управления, крейсер временно потерял управление и выкатился из строя в сторону противника, который воспользовавшись этим осыпал крейсер снарядами. Управление перенесено на кормовой мостик. В результате в короткий срок в крейсер попали 8” и шесть 6” снарядов. Приступая к описанию повреждений “России” следует отметить предусмотрительность Матусевича, когда приказом было запрещено иметь и хранить торпеды в помещениях расположенных выше ватерлинии. Так на крейсере, ввиду исключительно надводного расположения аппаратов все торпеды были выгружены и оставлены во Владивостоке. Между 15 ч. 30 мин. и 16 ч. 10 мин. два 6” снаряда разорвались в помещениях соответственно носового и левого траверсного аппарата. Кроме этого 6” снаряд пробил борт и разорвался в корабельной мастерской. Два 6” снаряда соответственно попали в броню в кормовой и средней части. И если снаряд попавший в 8” гарвеевскую броню не нанес никакого ущерба, то 8” “бронебойный” надломил верхнюю часть 5” Гарвеевской плиты и разорвался не причинив более никакого ущерба. Очередной 6” снаряд пробил борт и разорвался под полубаком. Помещение заполнилось дымом и газами. Некоторое время баковое 8” орудие не стреляло из за невозможности подачи боеприпасов. Наконец около 16 ч. 10 мин. 6” снаряд разорвался в основании третей дымовой трубы. Образовалась пробоина площадью 14 кв.футов. Тяга в 4 котлах на некоторое время снизилась. Около 18 часов крейсер вновь вступил в бой. 8” снаряд разорвался на верхней палубе в средней части. Осколками повреждена корабельные плавсредства, вентиляционные раструбы и выведено из строя 6” орудие с нестреляющего борта.Около 18 ч. 20 мин. 8” снаряд пробил борт в кормовой части и взрывом разрушил несколько кают. Затем некоторое время по крейсеру никто не стрелял, но около 18 ч. 40 мин. в крейсер попало два шестидюймовых снаряда. Вышло из строя носовое 8” орудие N1, в результате взрыва снаряда на броне у амбразуры каземата. Кроме того, в крейсер попало 5 3” снарядов, из них не взорвались два снаряда. Первый 3” снаряд вывел из строя прямым попаданием 75 мм орудие N5. Один 3” снаряд пробил паровой катер и взорвался внутри. Пятый 3” снаряд разорвался на вентиляторе котельного отделения, разворотив его. В общей сложности крейсер получил в ходе дневного сражения 20 попаданий, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 398 8”, 1341 6”, 1130 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 37 6”, 944 75 мм, 99 47мм снарядов.

“Память Азова”: флагманский крейсер контр-адмирала Добротворского следовал во главе крейсерского отряда вслед з колонной броненосцев. В первые полчаса сражения корабль обстреляли японские корабли которые добились нескольких попаданий. Около 15 ч. 5 мин. в корабль попал 8” снаряд разорвавшийся в основании фок-мачты. Мачта обрушилась за борт. Разрушены вентиляторы. Осколками изрешечена носовая дымовая труба. Следующий 8” снаряд взорвался на баке, осыпав мостик осколками. Третий 8” снаряд взорвался у бизань-мачты вызвав сильный пожар. Первый 6” снаряд близким попаданием вывел из строя 6” орудие N3. Видимо от близкого разрыва произошла детонация снаряда в стволе. Весь расчет погиб, орудие полностью разрушено. Второй 6” снаряд попал в корму, и взорвался при соприкосновении с обшивкой в метре выше ватерлинии, образовав пробоину площадью 12 кв.футов. Третий 6” снаряд пробил борт ближе к носу и взорвался на жилой палубе вызвав сильный пожар. Четвертый 6” снаряд сильно разворотил кормовую трубу. Пятый 6” снаряд пробил фальшборт и не взорвавшись улетел за борт. Шестой 6” снаряд взорвался попав в броневую плиту бортового пояса. Седьмой 6” снаряд попал в фальшборт и взорвался при ударе о тонкий стальной лист. После 18 часов в составе отряда прикрывал отходившие уцелевшие корабли Небогатова, отражал атаки миноносцев поддержанных крейсерами, и около 18 ч. 30 мин. в крейсер попало три 6” снаряда. Один снаряд пробил без взрыва навылет среднюю дымовую трубу. Второй взорвался на щите 6” орудия и вывел его из строя. Третий взорвался в корме у ватерлинии в результате чего стала поступать вода. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 48 8”, 369 6”. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 5 8”, 167 6”, 999 47 мм снарядов.

“Дмитрий Донской”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Добротворского и следовал вторым в боевой линии отряда. В ходе сражения в крейсер в общей сложности попало пять снарядов. Около 15 ч. 10 мин. в корабль попал 8” фугасный снаряд, который пробил борт в полутора метрах выше ватерлинии и разорвался на жилой палубе убив и ранив несколько человек и вызвав пожар ликвидированный 10 минут спустя подручными средствами. Спустя несколько минут 6” снаряд попал в верхнюю треть кормовой дымовой трубы и разорвался при соприкосновении с обшивкой образовав пробоину размером 12 кв. футов. Второй 6” снаряд попал в броневой пояс ближе к носу подняв столб воды. Осколки осыпали ходовой мостик. Третий 6” снаряд разнес на куски вельбот. Четвертый 6” снаряд вывел из строя кормовое 6” орудие. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 347 6” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 43 6”, 676 47 мм снарядов.

“Владимир Мономах”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Добротворского и следовал третьим в боевой линии. В ходе сражения в крейсер попало семь снарядов. Первый 6” снаряд разорвался на прожекторном мостике, разрушив его полностью, осколками повреждена кормовая дымовая труба. Второй 6” снаряд пробил борт и разорвался на батарейной палубе, разрушив 47 мм орудие, но благодаря импровизированной брустверной защите разделяющей орудия, не нанес более никакого существенного вреда. Несколько минут спустя 8” снаряд пробил борт в отделении носового траверсного минного аппарата. Ввиду того что ни один минный аппарат расположенный выше ватерлинии по приказу командующего не заряжался, Взрывом были повреждены переборки, вспучило батарейную палубу в месте взрыва. Смежные помещения заполнило дымом и газами. Пришлось на некоторое время приостановить подачу снарядов к левому носовому 6” орудию. Еще один 8” взорвался в основании фок мачты и взрывом разрушил основание, в результате чего мачта свалилась. Третий 6” снаряд взорвался в офицерском отделении разрушив каюту и вызвав пожар. Четвертый 6” снаряд пробил борт выше ватерлинии в носовой части но не взорвался. 3” снаряд взорвался попав в раструб вентилятора. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 399 6” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 46 6”, 822 47 мм снарядов.

“Адмирал Корнилов”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Добротворского и следовал концевым. Ввиду гибели корабля места и последствия попаданий снарядов не известны. После окончания дневного сражения на “Память Азова” поступил доклад что крейсер получил одиннадцать попаданий, нанесших серьезный ущерб, и что погибло 11 человек. Крейсер погиб в около часа ночи, после очень мощного взрыва, предположительно после попадания торпеды (японцы утверждают, что попали в крейсер двумя торпедами). Корабль затонул в течении 1-2 минут. Когда “Алмаз” осветил прожектором место гибели корабля, на поверхности обнаружены только обломки. Тем не менее к вечеру следующих суток японский рыболовецкая шхуна подобрала 3 человек с погибшего крейсера и спустя 10 часов передала их на борт миноносца.

“Баян”: флагманский крейсер Великого князя Александра Михайловича. Именно “Баян” первым открыл огонь по главным силам противника. Крейсер в ходе сражения был очень сильно поврежден, но сохранил ход и управление. В ходе сражения в крейсер попали семь 8” снарядов: первый 8” снаряд попал в броню носового каземата и взорвался при ударе. Некоторое время орудие не стреляло. Второй 8” снаряд попал в кормовую часть и разорвался в офицерском отделении. В результате через надводную пробоину стала поступать вода. Третий 8” снаряд пробил борт в носовой части и разорвался в помещении команды вызвав пожар, который удалось ликвидировать только спустя 30 минут. Четвертый 8” снаряд попал в 4” броневую плиту в носовой части и взорвался. В результате броневая плита треснула. Пятый 8” снаряд полностью вывел из строя палубное 6” орудие правого борта. Шестой взорвался при ударе о кожух дымовой трубы и сделал пробоину величиной 22 кв.фута. Седьмой 8” снаряд разорвался на юте в районе кормовой башни, в результате чего башню заклинило и ее удалось ввести в строй только к утру следующих суток. Кроме того в крейсер попало 24 среднекалиберных снаряда калибра 6” или 120 мм. Семь снарядов попали в поясную броню и взорвались не причинив особого ущерба. Восьмой снаряд повредил верхнюю часть третей трубы. Девятый снаряд разорвался в трех метрах от 6” установки левого борта, установленной на палубе и вывел ее из строя. Расчет практически полностью уничтожен. Десятый снаряд разорвался на палубе в у грот-мачты повредив осколками щит 8” орудия. Одиннадцатый снаряд попал в носовую башню и взорвался при ударе. Башня продолжила стрельбу через 5 минуты. Двенадцатый снаряд разорвался на обшивке чуть выше брони в носовой части образовав пробоину площадью 12 кв.футов. Еще два снаряда сильно повредили третью дымовую трубу. Пятнадцатый снаряд пробил борт и взорвался на жилой палубе в носовой части. Шестнадцатый снаряд срезал стеньгу грот-мачты. Семнадцатый снаряд разворотил правое крыло мостика. Восемнадцатый снаряд взорвался на шкафуте. Девятьнадцатый снаряд пробил навылет без взрыва кормовую дымовую трубу. Также невзорвались еще два снаряда попавших в корабль. Двадцать второй снаряд разворотил радиорубку. Еще два снаряда взорвались в носу. Один уничтожил канцелярию, другой взорвался в шкиперской кладовой. В общей сложности крейсер получил в ходе дневного сражения 31 попадание. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 267 8”, 919 6” и 200 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 100 6”, 621 75 мм, 99 47 мм снарядов.

“Олег”: входил в состав отряда ВКАМа. Следовал вторым в боевой линии. В ходе сражения получил серьезные повреждения но сохранил ход и управление. В крейсер попало два 8” снаряда: 8” фугасный снаряд попал в броню носового каземата и разорвался. Второй 8” снаряд пробил в борт и взорвался в отделении кормового минного аппарата Аппарат полностью разрушен. Палубу над местом взрыва вспучило. Переборки повреждены осколками. Кроме того в крейсер попало девять снарядов калибра 120 мм и 6”: один снаряд разорвался на баке, другой 120 мм пробил навылет среднюю дымовую трубу. Следующий снаряд попал в раструб вентилятора и разорвался, полностью его разрушив. Осколками повреждены носовая и средняя дымовые трубы и нанесены потери расчету 6” орудия. Четвертый снаряд попал в 75мм пушку установленную над казематом 6” орудия и полностью ее разрушил. Надстройку изрешетило осколками. Пятый снаряд взорвался при попадании в верхнюю треть средней дымовой трубы. Следующий разорвался на кормовом мостике. Седьмой попал в борт на уровне ватерлинии и пробив борт взорвался в коффердаме. Несколько смежных коффердамов затоплены в результате попадания. Восьмой с бортом в носовой части выше ватерлинии, образовав пробоину площадью 15 кв.футов. Девятый снаряд разорвался на крыше кормовой башни. В результате чего установка не стреляла в течении 15 минут. Погиб командир башни. Кроме того в крейсер попало два 3” снаряда. Один взорвался на мостике, второй повредил фок-мачту. В общей сложности в течении сражения в крейсер попало 14 снарядов, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов или попаданий снарядов малого калибра. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Крейсер израсходовал в ходе дневного сражения: 1170 6”, 250 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 147 6”, 877 75 мм снарядов, 99 47 мм.

“Богатырь”: крейсер следовал третьим в отрядной колонне. В течении сражения получил серьезные повреждения, хотя и меньшие чем “Олег”, но сохранил ход и управление. В крейсер попало 13 снарядов среднего калибра(120 мм и 6”): первый попал в кормовую часть, пробил борт и разорвался в офицерском отделении, разрушив о смежные каюты и изрешетив осколками перегородки. Следующий разорвался при соприкосновении с обшивкой в средней части ощутимо выше ватерлинии, образовав пробоину площадью 14 кв.футов. Третий снаряд разорвался в ходовой рубке, уничтожив карты и навигационное оборудование. Четвертый попал в кормовую часть корабля на уровне ватерлинии и разорвавался при попадании в борт. Образовалась пробоина площадью 9 кв.футов. Были затоплены провизионные кладовые. Только к утру удалось заделать пробоину и осушить помещения. Пятый пробил борт и взорвался в лазарете. Были нанесены осколочные повреждения переборкам, погибли часть раненных и медперсонала. Шестой снаряд взорвался в основании боевой рубки, где в результате возник пожар. Пламя начало распространятся вверх в результате чего пришлось перенести управление кораблем на кормовой мостик. Пожар удалось ликвидировать в течении часа. Седьмой снаряд попал в кормовую башню, в результате взрыва в основании башню перекосило на катках и она вышла из строя. Восьмой взорвался на прожекторном мостике. Осколками нанесены незначительные повреждения дымовым трубам. Девятый снаряд разорвался пробив обшивку носовой надстройки. Десятый и одиннадцатый сильно повредили среднюю трубу. Двенадцатый пробил навылет кормовую дымовую трубу. Последний взрывом вывел из строя 6” орудие N7. Кроме того 3” снаряд пробил среднюю дымовую трубу навылет в верхней части. В общей сложности крейсер получил в ходе дневного сражения 13 попаданий, кроме этого корабль получил повреждения осколками от близких разрывов. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 1100 6”, 330 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 100 6”, 699 75 мм, 144 47 мм снарядов.

“Аскольд”: крейсер следовал пятым в колонне первого отряда крейсеров контр-адмирала ВКАМа. Повреждения полученные в ходе сражения были сравнительно не велики. В крейсер в ходе сражения попало 11 снарядов среднего калибра - 120 мм и 6”. Два снаряда попали в борт чуть выше ватерлинии ближе к корме и разорвались при соприкосновении с обшивкой образовав пробоины через которые начала поступать вода в коффердамы, благодаря чему количество принятой воды оказалось ограниченным. Два снаряда попали в фальшборт в средней части, значительно их исковеркав и повредив осколками надстройки. Также были нанесены потери расчетам бортовых 6” орудий. Пятый снаряд попал в броню прикрывавшую носовой минный аппарат и разорвался при ударе, не нанеся существенных повреждений. Шестой снаряд вывел из строя прямым попаданием левое носовое 75 мм орудие. Седьмой снаряд пробил навылет верхняя треть кормовой дымовой трубы. Два снаряда разорвались в кормовой части на надстройке и мостике нанеся потери личному составу на верхней палубе. Десятый снаряд разорвался на баке, осыпав осколками мостик, рубки и щит носового 6” орудия. Одиннадцатый снаряд пробил борт в корме но не взорвался. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 1033 6”, 200 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 139 6”, 666 75 мм, 131 47 мм снарядов.

“Аврора”: флагманский крейсер второго отряда крейсеров контр-адмирала Рейценштейна. Интенсивно участвовал в сржении в ходе которого в крейсер попало 12-15 снарядов. Тем не менее сохранил управление и ход. После полуночи в тот момент когда крейсера маневрировали раздельно крейсер налетел на плавающую мину, поставленную особым отрядом на пути русского отряда. После мощного подводного взрыва сильно сел носом и немедленно повернул к Корейскому побережью. Однако японцы почуяв подранка вновь атаковали и спустя час попали торпедой в районе машинного отделения. Крейсер потерял ход и начал медленно тонуть. Резерв времени дал время на организацию спасения и все равно потери оказались велики. Японцы подобрали днем следующего дня 266 человек. Контр-адмирал Рейценштейн погиб ночью.

“Диана”: крейсер следовал вторым в колонне второго отряда крейсеров контр-адмирала Рейценштейна.В общей сложности крейсер попало восемь снарядов. 8” снаряд пробил борт выше ватерлинии и взорвался при ударе о гласис машинного отделения. Два 6” снаряда попали в борт в средней части на уровне жилой палубе, взорвались при ударе, образовав пробоины площадью 10-15 кв.футов. нанесшие потери прислуге у орудий. Очередной 6” снаряд попал в кормовую часть выше ватерлинии сделав большую пробоину. Четвертый 6” снаряд попал в борт у ватерлинии и разорвался. В результате затоплена угольная яма N6. Пятый 6” снаряд разорвался на баке между 6” орудием и носовой надстройкой. Расчет носового орудия выведен из строя, погибло 4 человека, остальные получили ранения. Орудие повреждено и вновь возобновило стрельбу только спустя 20 минут. 3” снаряд разорвался при ударе о комингс светового люка машинного отделения. Еще один 3” снаряд попал в борт ниже ватерлинии, в средней части. В результате затоплен коффердам. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 599 6” и 370 75 мм снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 200 6”, 545 75 мм, 122 47 мм снарядов.

“Паллада”: крейсер следовал третьим в колонне отряда крейсеров контр-адмирала Рейценштейна. В ходе сражения в крейсер попало 6 120 мм снарядов. Первый снаряд попал в носовую часть чуть выше ватерлинии и взорвался в отделении носового минного аппарата. Незаряженный аппарат полностью вышел из строя. Распространение воды предотвращено задраиванием отделения и подкреплением переборки. Практически одновременно крейсер получил два попадания. Снаряд пробил борт выше ватерлинии и взорвался при ударе о 38 мм защиту средней дымовой трубы. Третий снаряд попал в борт в средней части на уровне жилой палубе, взорвавшись при ударе, образовав пробоину площадью 10-12 кв.футов. Четвертый снаряд разорвался при соприкосновении с котельным вентилятором в районе кормовой дымовой трубы. Взрывом вентилятор полностью разрушен. Труба повреждена осколками. Ранены несколько человек из расчета 6” орудия. Три минуты спустя, оторвало ствол у кормового 6” орудия. Пятый снаряд попал в кормовую часть выше ватерлинии разрушив каюту, вызвав пожар в офицерском отделении ликвидированный спустя 20-25 минут. Шестой снаряд разорвался на фор-марсе выведя из строя дальномер и полностью уничтожив расчет. После 19.00 крейсер следуя в составе отряда присоединился к главным силам. С наступлением ночи корабль неоднократно отражал артиллерийским огнем атаки японских торпедных кораблей. Корабль израсходовал днем: 663 6” и 400 3” снарядов. Ночью корабль израсходовал при отражении минных атак 100 6” и 700 75 мм, 155 47 мм снарядов.

“Светлана”: крейсер входил в состав отряда контр-адмирала Рейценштейна и следовал концевым. Ввиду гибели корабля места и последствия попаданий снарядов достоверно не известны. В общей сложности в крейсер попало не менее 30 снарядов. Крейсер получил сильные повреждения после 17 часов. Вышла из строя часть артиллерии. Были разрушены апартаменты в кормовой части, и возник сильный пожар. Выведены из действия два котла в результате разрыва снаряда в основании кормовой трубы. Срубило грот-мачту, которая обрушилась за борт. Начала поступать вода, после взрыва снаряда у ватерлинии в средней части. Затем в результате попаданий на уровне ватерлинии, были затоплено отделение носовых динамо-машин и корабль обесточился. Вода продолжала поступать и корабль начал отставать. В 17 ч. 30 мин. от полученных ранее повреждений крейсер потерял ход, так как из-за распространения воды пришлось потушить топки котлов. На корабле погибли командир корабля и старший офицер. В результате потерявший ход русский крейсер атаковал истребитель “Сазанами” двумя торпедами, одна из которых которая попала в центр корпуса. “Светлана” затонула около 18 часов. Причем японцы продолжали стрелять и по людям бросавшимся за борт. Вскоре к месту гибели подошли крейсера “Алмаз” и “Изумруд” которые подобрали 289 человек.

Кроме вышеназванных кораблей в сражении приняли участие крейсера разведотряда “Жемчуг”, “Изумруд”, “Алмаз”, “Русь” получившие днем в общей сложности 17 попаданий калибром не выше 76 мм - 120 мм нанесших им сравнительно небольшой ущерб.

Победа русского флота в Цусимском сражении вызвало сильный резонанс в мире. Так, к примеру, заголовки английской прессы 25 июля пестрели упоминаниями о сражении у Корейского побережья. При этом тональность большинства газетных сообщений носила откровенно руссофобский характер. По поводу экипажей потопленных японских кораблей - “русскому флоту не свойственно милосердие”, “русский адмирал оказался чересчур мстительным”… “Фатальное невезение японского флота”… “Русским просто повезло” - были напечатаны такие выдержки из доклада одного из английских наблюдателей находившегося на борту японского корабля. Ему вторил офицер Объединенного флота, участник сражения, в интервью “Таймс”, пожелавший остаться неизвестным; “Русские расстреливали экипажи наших погибших кораблей, прямо в воде”. Германия и Франция отреагировали достаточно спокойно. В самой России газеты вышли под кричащими заголовками о “ПОБЕДЕ РУССКОГО ОРУЖИЯ”. Леволиберальная пресса ограничилась перепечатыванием статей из “Таймс”. Следует отметить, что даже в самой России, особенно среди противников власти, существовала четкая убежденность, что Цусимское сражение, как впрочем, и последующие победы были достигнуты колоссальным превосходством в орудиях и живой силе. Так ли это? Вы праве сделать выводы сами.

Телинское сражение

В начале июля, начались приготовления к новому наступлению. В общении с Петербургом главком обещал успех наступления, который бы резко усилил позиции Российской империи на предстоящих мирных переговорах. 17 июля прибыл XIX армейский корпус (17-я и 38-я пехотные дивизии) из Варшавского округа, который был включен в состав 1-й армии. Подтягивались последние резервы, в строй вступила часть выздоровевших. Начало наступления, планировалось после прибытия 13-го армейского корпуса (1-я и 36-я пехотные дивизии) Московского округа, который прибыл 7 августа и был включен в состав 3-й резервной армии. Из Владивостокского, Хабаровского и др. гарнизонов прибывало пополнение в виде маршевых рот. Подготовка к наступлению началась деятельная и кропотливая, и ничем не напоминала лихорадочную активность накануне июньского наступления. Моральный дух русских армий поднялся после известия о Цусиме, а деятельная и спокойная подготовка вселяла надежду на успех. Командование русской армии не верило в успех одно большой фронтовой операции - таких как Седан или Мукден, с целью окружения всей японской армии и поэтому был принят план о разрезании японских армий (по линии ж/д) и проведения ряда последующих операций по окружению частей японцев. Общий план наступления предполагал основное наступление на участке армии Нодзу, с целью прорыва линии фронта армии, отсечению 1-й и 5-й армий от основных сил и дальнейшее наступлением на Телин, что позволило бы окружить и перерезать пути отступления. Перед началом наступления русскими был предпринята удачная попытка дезинформации японцев, была сделана видимость переброски 9-го и 4-го корпусов с левого фланга на правый - были переведены 17-й пехотный Архангелогородский и 61-й пехотный Владимирский полки, а также штабы корпусов, все это делало видимость резкого усиления правофланговой группировки. Ояма полагал, что наступление русских начнется на участке 3-й армии, с целью окружения 2-й и 3-й армий, начавшееся пермещение корпусов убедило его в этом. поэтому все имеющиеся резервы были стянуты под Факумынь. Прибыли еще 24 120 мм гаубицы и батарея 8” мортир. Количество эшелонов довели до 18 пар, в армию постоянно прибывали припасы. Русское командование после июньского наступления не вывело потрепанные части с первой линии, а наоборот стали их усиливать. Так, было принято решение пехотные полки 3-й армии перевести на 3-х батальонную основу, а высвободившиеся батальоны направлены были для пополнения 1-й и 2-й армии. Таким образом, к началу наступления части первого эшелона были доведены практически до штатного состава, постоянно проходил обмен опытом между вновь прибывшими новичками и уже воевавшими солдатами. Армия готовилась побеждать. В общем, расположение частей русской армии не отличалось от предущего. Правый фланг занимала 2-я армия, в составе: 1-го Сибирского корпуса (1-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, 9-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия), 8-го армейского корпуса (14-я пехотная дивизия, 15-я пехотная дивизия), 10-го армейского корпуса (9-я пехотная дивизия, 31-я пехотная дивизия), 16-й армейского (25-я пехотная дивизия, 41-я пехотная дивизия). Сводно-стрелковый корпус (1-я стрелковая бригада, 2-я стрелковая бригада, 3-я стрелковая бригада) и 6-й Сибирский корпус (55-я пехотная дивизия, 72-я пехотная дивизия) находились в резерве. Общая численность 2-й армии составляля порядка 180 тыс. человек.

Левый фланг занимала 1-я армия, в составе: 2-го (5-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, 1-я Сибирская пехотная дивизия), 3-го (3-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия, 6-я Восточно-сибирская стрелковая дивизия), 4-го Сибирских корпусов (2-я Сибирская пехотная дивизия, 3-я Сибирская пехотная дивизия). 19-й корпус (17-я и 38-я пехотные дивизии) Синлундян (17-я) и Ляухуйуйца (38-я) и 1-й армейский корпуса (22-я пехотная дивизия, 37-я пехотная дивизия) являлись резервом. Всего численность 1-й армии составила 130 тыс. человек.

В резерве, как средство развития успеха наступления, располагалась 3-я армия, подтянутая, по сравнению с предыдущим расположением ближе к линии фронта. 4-й (16-я и 30-я пехотные дивизии), 9-й (5-я и 42-я пехотные дивизии), 2-й стрелковый корпус (3-я и 4-я стрелковые бригады, 53-я стрелковая дивизия, 5-й Сибирский корпус (54-и пехотная дивизия), 13-й корпус (1-я и 36-я пехотные дивизии) - всего 100 тыс. чел. Отряд Реннекампфа, выделенный из состава 3-й армии (71-я пехотная и Забайкальская казачья дивизии, Сводно-сибирская бригада) расположился фронтом к 5-й армии.

В резерве главнокомандующего находился отдельный гвардейский корпус в составе 3-х гвардейских дивизий. В начале августа 2-й стрелковый корпус начал скрытную переброску в расположение 1-й армии.

Общая численность русских войск оставляла около 440 тыс. человек. Правый фланг японских позиций позицию занимала 5-я армия Кавамуры (11, 13 див., 16 резервная бригада, примерно 45 тыс. чел.) Также на правом фланге находилась 1-я армия Куроки (2, 12 и гв. дивизии, 2 гвардейские резервные бригады, примерно 55 тыс. чел.). В центре уже традиционно свои позиции занимала 4-я армия Нодзу (10, 6 дивизии, 3, 10, 11 резервные бригады, примерно 50 тыс. чел. На левом фланге заняла позиции 2-я армия Оку (4, 5, 8 дивизии, 14, 8 резервные бригады, примерно 65 тыс.). Уступом за ней располагалась 3-я армия Ноги (1, 7, 9, 3 дивизии, 15 и 4 резервные бригады, примерно 85 тыс. человек).

В районе Факумынь — Тундзякоу стояли 2 резервные бригады и 1 резервная дивизия, составляя резерв главнокомандующего - примерно 25 тыс. чел. Общее количество японских войск составляло порядка 320-330 тыс. человек.

Японцы с момента июньского наступления усиливали первую линию оборону, начали активно укреплять 2-ю. Деревни, находящиеся на фронте позиций приведены в оборонительное состояние, имелись редуты, люнеты, батареи с расположенными перед ними искусственными препятствиями в виде колючей проволоки, засек и фугасов. Все опорные пункты были окружены проволочными заграждениями и волчьими ямами. За флангами этой позиции был возведен ряд укреплений. Были укреплены населенные пункты и в тылах армий - Чжанцзявопу, Факумынь, Тундзякоу и др. Была подготовлена Телинская позиция, эта позиция также имела ряд редутов и люнетов, впереди которых были устроены искусственные препятствия.

Шестого августа было проведено большое совещание у великого князя Владимира Александровича: Сахаровым был обрисован в деталях план предстоящего наступления и расставлены основные акценты - активные действия подвижных частей, решительность в наступлении. Общий план сражения строился на идее не глубоких охватов, а локальных обходов, операций по разрезанию и окружению японских частей. Главком сделал специальное ударение на темпе наступления: “… Темп, господа, темп, мы должны ни на минуту не прерывать наступления, невзирая на потери, нельзя дать японцам окопаться, не боитесь вводить резервы, заменяйте уставшие части свежими и вперед….”. Кавалерии было отдано четкое указание - выход на коммуникации противника. Части первого эшелона насытили пулеметами, увеличили число так называемых “бомбочек” - гранат, которые себя хорошо зарекомендовали в июне. Общий замысел операции состоял из двух этапов. На первом этапе силами 1-й армии, под командованием генерал-лейтенанта Штакельберга должна быть рассечены, а затем окружены боевые порядки 4-й японской армии и удержание флангов от удара 1-й и 2-й японских армий. Основным направлением для замыкания окружения считался г. Кайюань. Вторым этапом планировалось ввод в образовавшийся выступ частей 3-й армии и развитие наступление в двух направлениях - на Телин и, после форсирования р.Ляохэ, на Тундзякоу. Одновременно с этим, на левом фланге 6-м Сибирским корпусом, при поддержке кавалерии должен быть проведен фланговый обход 3-й армии Ноги, в направлении на Факумынь. Частям 2-й армии было предписано проводить демонстративные атаки на позиции 2-й и 3-й армий японцев, с целью отвлечения их от основного участка наступления.

Утром 8 августа солдатам был зачитан приказ главнокомандующего о начале наступления, в приказе главком призывал каждого “исполнить свой долг как это сделали русские моряки, смыть позорное пятно Мукдена”. В 5 часов начался артиллерийский обстрел японских позиций, такой концентрации артиллерийского огня еще никогда не было. 2-й стрелковый корпус начал выдвижение в сторону фронта, ему предстояло занять позиции 4-го Сибирского корпуса, против 1-й армии Куроки.

Части 1-й армии после 40 минутной артподготовки начали наступление на участке 4-й армии. 2-й Сибирский корпус начал атаку фронта 10-й дивизии вдоль линии железной дороги. 3-й Сибирский корпус выступил из под Нанчензо против 6-й дивизии. 2-я сибирская пехотная дивизия из состава 4-го Сибирского корпуса, начала наступление на Кайюань, пытаясь нащупать стык фронтов 2-й и 6-й дивизий японцев, остальные части 4-го Сибирского корпуса активных действий не вели. В течении суток шли попытки захвата линии японской обороны, к вечеру части вернулись на исходные позиции. На следующий день частям русской армии удалось захватить первые линии окопов и закрепиться там, несмотря на яростные контратаки японцев.

10 августа в 16 часов части 2-я сибирская пехотная дивизия и введенная в бой 2-я бригада из 3-й Восточно-Сибирской дивизии сумели, разрвать связь между 4-м и 29-м пехотные полками японцев, и выйти к Кайюаню. Кайюань представлял собой сильно укрепленный населенный пункт, с редутами и люнетами на подступах, практически населенный пункт был превращен в форт.

Ояма был в уверенности, что в центре русские наносят второстепенный, отвлекающий удар, аналогично его действиям под Мукденом, а основной удар будет наноситься в обход левого фланга, и не тронул резервные бригады из под Факумыня и Тундзякоу. Подтверждало это и донесения разведки о сосредоточении на левом фланге русских 6-го Сибирского корпуса и наличие крупных резервов в тылу 2-й армии (гвардейские, 13-й армейский и 5-й Сибирский корпуса). Хотя из под Сяотайцзы была передислоцирована 8-я бригада из состава 2-й армии ближе к железной дороги, на ее место переведена 1-я резервная бригада из состава 3-й армии.

На следующий день наступления в 4 часа утра великий князь Владимир Александрович выложил первый свой козырь - в бой были введена морская артиллерийская бригада и осадные мортиры. Со скрытно оборудованных полустационарных позиций открыли огонь 120 мм и 6” орудия морской артиллерийской бригады под командованием капитана 2-го ранга Лутонина. После артиллерийского обстрела, длившегося до 5 часов, в бой снова пошли части 2-го и 3-го Сибирских корпусов, усиленные частями 1-го армейского корпуса (37-я пехотная дивизия). Части 4-го Сибирского корпуса и 2-го стрелкового прикрывали наступление с правого фланга, от 1-й армии Куроки. В 15 часов 24-й Восточно-Сибирский полк, усиленный в течении боя 23-м Восточно-Сибирским и Читинским казачьими полками, под командованием Лечицкого, после ожесточенного боя занял Кайюань, выбив оттуда части 48-го пехотного полка. Штурм был очень тяжелым и кровопролитным, практически каждое здание приходилось брать штурмом. К 15 часам русские контролировали практически весь Кайюань, за исключением южной окраины. Полк потерял около трети состава, сам Лечицкий был ранен. Накал боев был таким, что раненых или пытавшихся сдаться японцев убивали на месте. Офицеры практически не пытались остановить озверевших от крови и потерь солдат, да и сами часто наносили “последний удар”.

19-й армейский корпус сосредоточился в районе Нанчензо. Начал приготовлению к вступлению в бой 9-й армейский корпус.

5-я восточно-сибирская дивизия, пыталась прорвать стык между 13-м (6-я дивизия) и 10-м пехотным полком (10-я дивизия). Сопротивление японцев было упорным, русские части переходили в наступление несколько раз, но каждый раз откатывались обратно, наконец, в 16-00 17-му восточно-сибирскому полку удалось захватить оборону японцев. Успех был поддержан остальными частями 5-й восточно-сибирской дивизии, и после введения в бой Сретенского и Читинского полков русские начали оттеснять части 10-й дивизии к Мандаринской дороге. Нодзу вводит в бой пехотный полк из состава резервной бригады и ему удалось остановить наступление русских, в течении ночи японцы пытались организовать оборону на 3-й линии обороны, не отходя к телинским позициям. 6-я дивизия оказалась практически окружена под Кайюанем, стык между 6-й и 2-й дивизиями (1-я армия) обеспечивался всего лишь одним неполным 23-м пехотным полком. Части 2-го Сибирского корпуса, измотанные наступлением, поенсшие большие потери, занимают позиции, прикрывающие правый фланг наступающих войск.

К этому моменту практически вся полевая артиллерия начинает испытавать снарядный голод. Для мортир не хватает гранат. Однако русские практически захватили всю вторую линию обороны японцев, за исключением нескольких опорных пунктов. В русском штабе принимают решение вводить в прорыв 3-ю армию, чтобы не дать японцам закрепиться на следующих позициях, которые затормозят наступление, как это было в июне. Также принято провести отвекающее наступление на позиции 2-й армии, дабы не допустить фланговых ударов со стороны японцев по вклинившимся русским частям.

11-13 августа вступили в бой части 1-го армейского корпуса (86-й и 88-й полки) и начинают продвижение вдоль железной дороги, где встречают упорное сопротивление частей 2-й армии (из состава 8-й дивизии) и резервной бригады (4-я армия). Принимается решение вводить в бой 8-й армейский корпус, дабы помешать оттягиванию частей 2-й армии на помощь Нодзу. 14-я пехотная дивизия начинает наступление на Чантуфу. Эти дни были наиболее опасными для наступающей русской армии, скоординированный удар по флангам 1-й армии со стороны Куроки и Оку могли отрезать вошедшие в прорыв части и окружить их, но к счастью для русских этого не произошло. Для парирования возможного удара в резерве армии держится 22-я пехотная дивизия из состава 1-го армейского корпуса, несмотря на указание главкома ввести в бой все наличные силы.

14 августа Ояма начинает понимать, что положение в центре становится катастрофичным, настроение в его штабе становится нервозным и принимает решение перевести резервную бригаду к позициям Нодзу, а также с целью отрезать вклинившшиеся русские части отдает приказ 1-й и 2-й армиям организовать встречный удар по флангам русских частей. Однако приказ запоздал, “паровой каток” русских частей уже набрал скорость. Русские начали вводить резервы - 4-й корпус против 10-й дивизии и резервной бригады, а также 19-й армейский корпус. В течении дня Куроки пытался силами 2-й дивизии и 5 бригады нанести фланговый удар по 2-й армии, но все попытки были отбиты частями 4-го Сибирского корпуса, причем с большими потерями для японцев (например 4-й пехотный полк потерял более трети своего состава), причем русские неоднократно переходили в контратаки, так например Енисейскому полку в результате контратаки удалось “на плечах” отступавших японцев ворваться на линию японских укреплений, вовремя введя резерв Куроки, сумел выбить русских обратно. К вечеру 17-я пехотная дивизия была усилена 67-м Тарутинским полком. На правом фланге Реннекампф пытался безуспешно атаковать позиции 14-й дивизии, но с большими потерями вынужден был отступить. Особенно большие потери понесли части 71-й пехотной дивизии.

16 августа вдоль линии железной дороги начинается наступление русских войск - частей 9-го и 1-го армейских корпусов. Наступление поддерживается нововведением русской армии - импровизированным бронепоездом “Генерал Келлер” вооруженным 88 мм полевыми орудиями и пулеметами, поддержанным железнодорожной артиллерийской батареей “Русь” имевшей 6 6” гаубиц Канэ (В начале войны находилась в Либаве, затем к середине июля прибыла на Дальний восток). Бронепоезд активно использовался в течении 3-х суток, затем был сильно поврежден и отбуксирован с позиций, дальнейшее участие после ремонта он принял только в конце операции. Железнодорожная гаубичная батарея приняла участие в боях в течении всей операции. За время боев потеряно два гаубицы из шести. У гаубицы N4 произошел разрыв ствола, а гаубица N1 выведена из строя прямым попаданием снаряда японской полевой артиллерии.

Попытка нанесения флангового удара силами 2-х бригад, усиленных частями 8-й и 5-й дивизий из состава 2-й армии Оку к успеху не привела, чему способствовало вовремя начавшееся наступление 8-го и 10-го армейских корпусов, сковавшего части 5-й и 8-й дивизий и своевременно введенный резерв 1-й армии - 22-й дивизии. Атака 8-го и 10-го армейского корпусов на позиции японцев была отбита. Одновременно частями 19-го армейского корпуса был прорван фронт 23-го пехотного полка на стыке 1-й и 4-й армий, полностью отрезана и окружена 6-я дивизия. Большую роль в окружении 6-й дивизии сыграл кавалерийский отряд ген. Сидорина, замкнувшего кольцо. Вместе с дивизией в окружение попал и сам генерал Нодзу, находившийся в это время на командном посту Окубо Харуно. Русские начали вести бои за овладение третьей линией обороны, не давая времени японской армии перебросить резервы и закрепиться на ней. Попытка 12 и 2-й дивизий 1-й армии Куроки деблокировать окруженных была вновь пресечена частями 4-го Сибирского корпуса, не помогло введение в бой гвардейской бригады. К вечеру фронт 4-й армии рухнул полностью. Ночью генерал Тэйби, командующий 10-й дивизией, не получая распоряжений от Нодзу, взял на себя командование остатками армии и начал отступление в направлении на Телин, с целью занятия Телинской позиции. Части, участвовавшие в наступлении (2, 3-й Сибирские корпуса, 1-й армейский корпус) остаются на своих позициях. Преследование начинают 4-й, 9-й и 19-й армейские корпуса. Ночью началось выдвижение частей 5-го и 13-го армейских корпусов, подкрепленных 1-й гвардейской дивизией. Отрядам Баумгартена и Сидорина было приказано начать преследование и выйти к Телину, отрезать отступавшие части и не дать закрепиться на новом рубеже.

16 августа начали наступление части 1-го Сибирского корпуса, 8-го и 10-го армейских корпусов - по всему фронту 2-й и 3-й армий. Несмотря на это, Ояма одну из своих резервных бригад отправил прикрывать направление на Телин, совместно с остатками частей Нодзу. В его резерве оставалась только резервная дивизия. В течении дня русские не смогли добиться успеха, понеся большие потери. Однако уже к вечеру, из-за плеча 1-го Сибирского корпуса начал выдвижение 6-й Сибирский корпус, с целью нанесения охватывающего удара по левому флангу японцев. Вечером остатки 6-й дивизии попытались прорвать окружение, но безуспешно, большая часть японцев погибла или попала в плен, вырваться удалось немногим. В бою погибли командующий 4-й армией генерал Нодзу, и командир 6-й дивизией генерал Харуно.

В течении следующего дня части 1-го Сибирского и 10-го армейского корпусов предпринимают ряд попыток захвата японских позиций, однако все атаки русских были отбиты. В этот же день 6-й Сибирский корпус, совместно с отрядом генерала Мищенко начинают фланговый обход 3-й армии японцев. На следующий день отряд Сидорина, продвигаясь к мандаринской дороге, внезапно напоролся на крупный отряд японцев, оказавший сильное сопротивление. Бой длился около 5-ти часов, противником русских оказались 10-й саперный и обозный батальоны. Отряд Баумгартена вышел на мандаринскую дорогу, по которой отступали части 4-й армии. Как писал очевидец: ” выехав на дорогу, мы увидели толпу бредущих людей, кто-то был вооружен, кто-то нет, большая часть из них была в бинтах, некоторые валялись на обочине дороге…” . Выяснилось, что это отходит полевой госпиталь, задержавшийся с эвакуацией. Баумгартен, выслал в дальнейшее преследование 4 сотни, остальные начали оказывать помощь и организовывать эвакуацию раненых японцев. Уже после окончания войны японцы наградят Баумгартена орденом Восходящего солнца, за спасение раненых. Таким образом, из-за вынужденных задержек Баумгартен и Сидорин не смогли перехватить отступавшие части, Тэйби сумел вывести из под удара остатки своей армии. Продолжали движение вдоль мандаринской дороги на Телин 4-й и 9-й армейские корпуса. Части 2-го стрелкового и 4-го Сибирского корпусов попытались окружить 2-й и 12-й дивизии 1-й армии Куроки. Однако, несмотря на введение в бой 5-го Сибирского корпуса, попытка не удалась, вовремя введенная гвардейская бригада и пододшедшая резервная бригада из состава 5-й армии сумели восстановить положение. В этот момент можно сказать что общее управление сражением было утеряно. Штакельберг неоднократно просил главкома переподчинить ему 4-й и 9-й армейские корпуса, для схранения управления, однако тщетно. Оба корпуса действовали самостоятельно и довольно сильно стали отрываться от основной армии. 20 августа приказом главкома была создана “группа” под командованием генерала Зарубаева, состоящая из 4-го и 5-го Сибирских корпусов, 2-стрелкового и подошедшей 1-й гвардейской дивизии. Целью отряда был разгром 1-й и 5-й японских армий. Однако время, затраченной на формирование управления и подготовку наступления, с учетом подвоза припасов, позволили японским армиям отступить. Куроки, не имеющий представления о положении японских армий, учитывая растянувшийся фронт армии и получивший доклад разведки о усилении русских на участке его армии 22 августа отдал приказ об отступлении к Лидзянтуню, на соединение с армией Кавамуры. В течении 19-20 августа шли сильные бои на фронте 3-й и 2-й армий. Бои носили ожесточенный характер. 6-й Сибирский корпус сумел обойти фланг 3-й дивизии, и после тяжелого боя части 55-й сибирской пехотной дивизии заняли Чжанцзявопу, однако дальнейшее продвижение было остановлено вовремя введеным резервом. Ояма, считая, что положение японской армии на левом фланге и особенно в центре достаточно тяжелое, начал отвод тылов, пока не перекрыты пути отступления к Мандаринской и Синмитинской дорогам. Впоследствии многие будут ставить это решение ему в вину. Фактически русские не сумели достигнуть большого успеха, заняв линию обороны, наступающие выдохлись, и японцы вполне могли остановить наступление русских на запасных позициях. Положение в центре так же на этот период не было катастрофическим - заняв телинские позиции 4-я армия смогла остановить дальнейшее наступление русских. Однако Ояма решил что закрепление на запасных позициях опасно - не зная точно какими резервами располагают русскими и учитывая подавляющее превосходство русской кавалерии он опасался обходного маневра вдоль р. Ляохэ. При этом он был невысокого качества о запасных позициях, считая их недостаточно хорошо оборудованными.

C утра 21 августа начато отступление 3-й армии в район Вандзявопу и 2-й армии - в район Факумынь-Сяотайцзы, для выравнивания линии фронта и снятия угрозы окружения. Отход 3-й армии прикрывался 1-й дивизией, попытка 3-й дивизии прорваться через Чжанцзявопу была успешна, дивизия вышла в расположение японцев. На следующий день части 4-го корпуса начинают движение вдоль притока Ляохэ в направлении на Тундзякоу, 9-й и 19-й армейские корпуса движутся в направлении на Телин, преследуя сильно измотанные части 4-й армии, пытаясь на плечах отступавшей армии с ходу занять телинские позиции. Корпуса оторвались от основной армии, практически не имели кавалерии и можно сказать наступали “вслепую”, итог стал вполне закономерен. На пути наступления встали свежие японские части, не участвовавшие в боях: 14-я дивизия и резервная бригада. Приняв командование свежими частями, генерал Тэйби 23 августа перешел в контрнаступление и после встречного боя русские корпуса были отброшены назад и начали окапываться. 16-я дивизия столкнулась под Тундзякоу с резервной бригадой и, не выдержав боя, а также опасаясь, в случае успеха японцев, быть отрезанной от основных частей, отошла. Таким образом, в центре фронта положение стабилизировалось - японцы сумели закрепиться на новых позициях, а настпающие русские части были сильно обескровлены. Положение ухудшалось тем, что правый фланг японцев не имел общей линии фронта с центром, армии Куроки и Кавамуры действовали обособленно от остальной армии. Русское командование к этому моменту утратило контроль над ситуацией и корпуса действовали практически самостоятельно. Отряд Мищенко сумел прорваться к Шилазе, но взять не смог, сопротивление оказали тыловые части 3-й армии - обозные и саперные части, а также легкораненые из полевого госпиталя, после 2-х часового боя Мищенко, получив извещение о том, что с севера движутся отступающие японские части, отошел к Цинсяйпе.

В течении последующих 2-х дней начинается отступление 2-й и 3-й армий. По Синмитинской дороге отходят части 3-й армии, оставив под Факумынем заслон в лице 1-й дивизии и 4-й резервной бригады, а также 4-я дивизия и 8-я резервная бригада из состава 2-й армии Оку. 8-я и 5-я дивизии отходят по Мандаринской дороге. 14-я бригада прикрывает отход 2-й армии. Направление на Телин надежно прикрывают 14-я дивизия, остатки армии Нодзу и резервная бригада. Состояние 4-го, 9-го и 19-го корпусов трудно назвать боеспособным - войска понесли большие потери, вымотаны, нет боеприпасов, к артиллерийским орудиям практически нет снарядов. Успешные действия отряда генерала Орбелиани позволяют перехватить часть полевой артиллерии 8-й армии. Действия генерала Грекова трудно назвать успешными, двигаясь практически без разведки отряд, попал в засаду и, потеряв около 2 сотен, отступил и больше в боях не участвовал. 13-й корпус, 2-я гренадерская и 2-я кавалерийские гвардейские дивизии подошли только 27 августа, когда основная часть японцев отступила. Преследование продолжалось только кавалерийскими частями Сидорина и Баумгартена.

Через сутки преследование японской армии начали: 13-й армейский корпус, сводно-стрелковый корпус - по Мандаринской дороге, 16-й, 10-й и 2-й армейские корпуса по Синмитинской дороге. Части наиболее потрепанные в сражении - 1, 2, 3, 6 Сибирские корпуса, 8-й, 10-й, 1-й армейские корпуса в быстром порядке приводились в форму. Отряд Зарубаева, соединившись с частями Реннекампфа, двигались за отступающими 1-й и 5-й армиями. В последних днях августа японские части подошли к Мукдену и остановились. Ояма стал ждать подхода 1-й и 5-й армий. 3-я армия прикрывала левый фланг - направление на Инкоу, опираясь правым плечом на р. Ляохэ. 2-я армия прикрывала Мукден. Неторопливость преследования со стороны русских позволило Ояме из остатков 4-й и 2-й армий укомплектовать 8, 5 и 10 дивизии, опираясь на дивизионные тылы 2-й армии. 1 сентября подошли части 1-й и 5-й армий.

3 сентября произошел первый контакт наступающих русских войск с японцами, на этот момент Ояма имел в своем распоряжении 10 дивизий, доукомплектованных из резервных бригад. На рассвете под Тхэйнтунем столкнулись части 36-й пехотной дивизии и частей 14-й дивизии, после 4-х часового боя русские взяли Тхэйинтунь, оттеснив японцев. К вечеру стали подтягиваться остальные русские части - 13 армейский корпус, 16-я дивизия, сводно-стрелковый корпус, гвардейские части. Последующие дни подтягивались остальные русские части, но вели себя пассивно. В основном пассивность русских определялась недостатком снабжения, части даже не участвовавшие в боях практически не имели резерва по снарядам и патронам. Также русские части испытывали трудности с продовольствием и фуражом. Уже восьмого сентября Ояма, осознавая низкую боеспособность своей армии, принимает решение оставить Мукден и отвести армию на Шахэйские позиции. Пассивность русской армии позволила японцам выйти из сложившего положения, и дала возможность эвакуировать часть военного снаряжения и припасов из Мукдена. В середине сентября русская армия заняла свои бывшие позиции под Мукденом.

Сражение закончилось, русские войска одержали крупную победу, которая перечеркивала все предыдущие неудачи. Впоследствии имя “Телин” будет носить не один корабль русского флота, в честь сражения будет учреждена специальная награда. По сути Телинское сражение стало первым наступлением такой глубины и размаха в русской армии. По итогам сражения было проведено большое совещание у главкома. Великий князь отметил заслуги ряда офицеров, в том числе отдельно выделил генерала Зарубаева, полковника Лечицкого, генерала Штакельберга. Отметил успехи действовавшей кавалерии, которая практически впервые за все время ведения боевых действий не пряталась за пехоту, а использовалась по назначению, как подвижные группы развития прорывов, отметил заслуги генералов Сидорина, Баумгартена, Мищенко, Орбелиани. Однако не забыл главком отметить нерешительность и пассивность генерала Реннекампфа, грубые просчёты генерала Грекова. Длившееся практически месяц сражение в достаточной мере выявило основные недостатки русской армии - снарядный голод, недостаточное снабжение частей продовольствием. Потери русских составили 11 150 убитых и около 62 тысяч раненых. Потери японской армии было трудно подсчитать, но, собрав в сентябре свою армию, Ояма располагал не более чем 240 тысяч человек. Одних только пленных было взято более 20 тысяч человек, было взято более 300 орудий.

Глава XIV. От Телина к Портсмуту. Операции в Японском море.

Соединение Тихоокеанского флота и его движение в сторону Цусимского пролива естественным обазом совпало с началом новой фазы крейсерской войны, для чего было использовано 8 вспомогательных крейсеров отделившихся от флота накануне сражения:

Крейсер 2 ранга “Днепр”: отделившись от флота крейсер приступил к поиску судов везущих военную контрабанду в Восточно-Китайском море. 27 июля 1905 года крейсер “Днепр” встретил германский пароход “Меве” шедший с грузом Кардиффа в Японию. Пароход арестован и на него высажена призовая партия. Судно отправлено во Владивосток. 17 августа, в 150 милях к северу от Гонконга, потоплен пароход “Ikhona” англо-индийского пароходного общества. Пароход, нагруженный рисом, шел из Рангуна в Йокогаму. 22 августа крейсер остановил и досмотрел п/х “Солт-лейк” шедший по маршруту Сингапур-Гонконг-Йокогама. На борту обнаружен груз угля Кардиффа(6000 тонн). “Днепр” конвоируя приз ушел в Николаевск.

Крейсер “Кубань”: отделившись от флота крейсер направился к японскому побережью. 29 июля в 30 милях к юго-западу от острова Гото перехватил группу японских рыболовецких судов находившихся на промысле и потопил артиллерийским огнем 3 шхуны. К вечеру следующего дня крейсер подошел к побережью острова Сикоку и обстрелял с дистанции 7-10 кабельтов рыбацкий поселок на берегу. Сгорело и утонуло 7 малотонажных судов. Были погибшие и раненные на берегу. 2 августа “Кубань” потопил артиллерий небольшой каботажный пароход (“Чигуса-мару N4”, 330 тонн) и разрушил маяк на м.Сидзима. 7 августа на подходах к проливу Бунго крейсер подойдя на рассвете к побережью, потопил артиллерийским огнем 3 паровых рыболовецких судна общим тоннажем 700 тонн. 6 часов спустя задержан северо-американский пароход “Нью-Гемпшир”, тоннажем 3500 тонн следовавший в Йокосуку. На судне обнаружен груз металлопроката. Так как запас угля не позволял отправить приз в Николаевск, судно потоплено подрывными патронами и артиллерией. Экипаж был снят. После этого крейсер ушел полным ходом в океан. 15 августа в 250 милях к востоку от побережья острова Хонсю крейсер перехватил и досмотрел параход “Сан банни”. Груз рис, металл, хлопок. По документам груз предназначен для Шанхая. Признан военной контрабандой и отправлен с призовой партией в Николаевск. Затем, подойдя к Сангарскому проливу, следуя полным ходом крейсер прорвался в Японское море и направился во Владивосток, куда прибыл днем 23 августа.

Крейсер “Ангара”: отделившись от флота 27 июля в Восточно-Китайском море уничтожил большую японскую шхуну шедшую в Шанхай в 100 милях к западу от Четджудо. 30 июля крейсер остановил и досмотрел японский пароход “Амаги-мару” шедший из Дальнего в Шанхай с балластом. Судно затоплено подрывными патронами. Через три дня в том же районе , в 70 милях от Шанхая, крейсер встретил норвежский пароход “Оскар IV” шедший в Японию. На судне обнаружен груз продовольствия признанный военной контробандой. Груз выброшен в море, судно отпущено. 27 августа “Ангара” ночью в условиях плохой видимости столкнулся с параходом “Этоша”(Брит.) в 120 милях севернее Гонконга. Получил серьезные повреждения кормовой части. Корабль принял не менее 700 тонн воды, и с трудом в сопровождении “Этоши” дошел до Гонконга, где был интернирован.

Крейсер “Урал”: отделившись от флота крейсер за время недолгого крейсерства осмотрел только одно судно и уже 4 августа отдал якорь на рейде Шанхая. Командир доложил в Петербург об аварии машин, и следовательно о невозможности дальнейшего крейсерства и запросил разрешение на интернирование. Крейсер был интернирован по международному праву 72 часа спустя. Лихачев разрешил интернирование, но впоследствии по окончании войны по данному факту было проведено расследование. В результате чего, действия капитана 2 ранга Истомина были признаны безосновательными и он был уволен в 1906 году с лишением звания капитан 2 ранга.

Крейсер “Лена”: отделившись от флота крейсер направился к корейскому побережью и 26 июля в 50 милях от Чемульпо, остановил и досмотрел английский параход “Бенгал”” шедший по документам в Вэйхавей, но почему то с грузом японского военного снаряжения. Груз признан военной контробандой и пароход затоплен с помощью подрывных патронов. На следующий день, в 40 милях к югу от Чемульпо артиллерией потоплена японская рыболовецкая шхуна “Ямада-мару N11”. 4 августа, находившийся в 50 милях к юго-западу от Чемульпо, крейсер обнаружил дымы на горизонте и направился навстречу, поднимая пары в резервных котлах. Спустя полчаса, стало ясно что встречным курсом следуют 4 парохода в сопровождении крейсера (опознан как “Идзуми”). Японский крейсер немедленно направился на перехват. Русский корабль, в свою очередь, развивая полный ход направился на запад. Далее последовала двухчасовая погоня. Ближе чем на 50 кабельтов противник сократить дистанцию не смог и потому вернулся к охраняемым судам. 7 августа был перехвачен и потоплен японский параход “Ниссин-мару” шедший в балласте из Дальнего в Куре. 10 августа имел место быть скоротечный бой с японским крейсером “Итсукушима” сопровождавшим военные транспорта в Дальний. Бой протекал на дистанции 35-40 кабельтов в течении 10-15 минут, после чего “Лена” уклонился от боя. Русский крейсер расстрелял безрезультатно за это время 27 6” и 63 120 мм снарядов. Посчитав дальнейшее пребывание у Корейского побережья опасным, и чреватым срывом выполнения задачи по пресечению вражеской торговли Лазарев направился в Восточно-Китайское море. 17 августа крейсер остановил и досмотрел пароход “Принцесса Мария”(Дания) шедший в Йокосуку с грузом хлопка. Груз признан военной контрабандой. Судно потоплено подрывными патронами. 28 августа остановили и досмотрели пароход “Синтия” шедший по документам в Циндао. Груз военное снаряжение, броневые плиты, металлопрокат, порох, был признан военной контрабандой. Командир крейсера не решился отправлять судно с призовой командой, и суда отправились во Владивосток, куда и прибыли 21 сентября.

Крейсер “Терек”: сопроводив свои транспорта в Николаевск, корабль вновь ушел в море и 8 августа в Желтом море, в 50 милях к югу от Порт-Артура, остановил параход “Ясима-мару”. Пароход шел из Гонконга с грузом угля и продовольствия. Экипаж снят, судно потоплено артиллерийским огнем. 9 августа в 150 милях к юго-востоку от Порт-Артура потоплена большая корейская шхуна с грузом риса. 11 августа задержан и досмотрен почтово-пассажирский параход “Аскот”. Изьята почта адресованная в Японию. Судно отпущено. 14 августа остановлен параход “Бэрнбури” следовавший из Рангуна в Шанхай. При досмотре, под мешками с рисом и хлопком обнаружен груз военного назначения. Стрелковое оружия, взрывчатка и 200 снарядов калибра 12” английского образца. На параход высажена призовая партия и крейсер сопроводил ценный приз в Николаевск, куда прибыл 22 августа.

Крейсер “Нева”: отделившись от флота крейсернаправился в Желтое море и 23 июля остановил и досмотрел английский параход “Эйприл”. Судно шло в Дальний с грузом снаряжения для японской армии. Кроме этого на судне перевозили японских военнослужащих(саперная рота). На предложение, выбросить оружие за борт и покинуть судно, японцы ответили категорическим отказом. Некоторое время японцы пытались тянуть время. После этого предупредив экипаж и дав ему 10 минут на эвакуацию, русский крейсер открыл огонь с дистанции 2-3 кабельтова. Японцы стреляли из винтовок. Непрерывно поражаемый снарядами пароход загорелся и окутался клубами пара. Затем параход начал кренится, опрокинулся и затонул. Из 200 японцев подобрали 11 человек. 31 августа в Восточно-Китайском море был остановлен и досмотрен английский грузо-пассажирский пароход “Мэри Роуз” шедший в Японию. Контрабандного груза обнаружено не было, была задержана группа японских дипломатов и правительственная почта, а сам пароход отпущен. 6 августа, на рассвете, крейсер, некоторое время державшийся вне торговых путей из-за аварии котлов, подошел к Корейскому побережью и в полдень остановил японский пароход “Сакава-мару” (800 тонн) направлявшийся в Чемульпо. На борту находился груз снаряжения и продовольствия для армии Оямы. Судно потоплено артиллерийскм огнем после снятия экипажа. На следующий день была потоплена большая шхуна, обнаруженная, стоящей на якоре у Корейского побережья. 9 августа, находившийся в 70 милях к юго-западу от Чемульпо, крейсер обнаружил дым на горизонте. Сблизившись на 6-7 миль русские опознали японский крейсер типа “Сума”, шедший на перехват. Завязалась многочасовая погоня. Японский крейсер изредка стрелял. Погоня закончилась глубокой ночью, кода в темноте, снизившая ход, дабы не выдавать свое место факелами из труб, “Нева” очередным поворотом оторвалась от противника.

24 августа, в 100 милях от Гонконга, был остановлен и досмотрен норвежский пароход “Локки” шедший по документам из Сингапура в Циндао. Груз, рис и хлопок, был признан военной контрабандой. Судно с призовой командой отправлено через Николаевск во Владивосток. 30 августа, в 15 милях к югу от островов Гото, в районе промысла были потоплены артиллерий одна рыболовецкая шхуна и 5 сампанов. Затем крейсер повернул на юго-восток и вечером встретил параход “Шумшу-мару N2” (330 тонн). Судно потоплено артиллерией. 15 сентября крейсер задержал за наличие на борту военной контрабанды(6000 тонн Кардиффа) английский параход “Кейп Гаттерас”. По официальному конасаменту груз адресован в Вэйхавей. Но в ходе тщательного досмотра обнаружены документы, свидетельствующие, что груз фактически предназначается для Японии. Судно задержано. На него высажена призовая партия, которая повела судно в Николаевск-на-Амуре.

Крейсер “Штандарт”: отделившись от флота и сопроводив транспорта в Николаевск корабль направился в крейсерство и уже 13 августа перехватил параход “Джон Голуа”(Брит.) следовавший в Йокосуку с грузом металлопроката. Груз был признан военной контрабандой. Ввиду низких запасов угля не позволявших отправить судно в Николаевск или Владивосток, потоплено подрывными патронами и артиллерией. 14 августа крейсер остановил и досмотрел британский пароход “Олдгамия” шедший с грузом керосина в Йокосуку. Экипаж был снят. Призовая партия установила подрывные патроны, которые взорвались после ухода моряков с борта. После чего крейсер обстрелял его артиллерийским огнем. Судно загорелось, но не тонуло (затонуло только спустя двое суток). После этого крейсер ушел из района и спустя 3 часа разошелся с британским крейсером “Амфирита” который, отказавшись приветствовать русский военный корабль, направился тем не менее за ним. Британский крейсер сутки преследовал русский крейсер, пока с ухудшением погодных условий не потерял его из виду.

24 августа крейсер подойдя на рассвете к побережью Хоккайдо потопил 2 рыболовецких судна и обстрелял маяк на берегу. 20 августа на подходах к Сангарскому проливу задержан рейсовый пароход “Джим Грин” шедший из Йокосуки в САСШ. Изъята почта, пароход отпущен. 23 августа, на подходах к Сангарскому проливу, крейсер “Штандарт” перехватил на рассвете неизвестный пароход. Видимо нервы у японцев не выдержали, и они открыли огонь с 15-20 кабельтов. “Штандарт” немедленно открыл огонь из 6” орудий и отвернул выходя из под обстрела. Перестрелка продолжалась 15-20 минут. “Штандарт” получил три попадания не нанесших существенного ущерба. Противник осыпаемый беглым огнем из 6” орудий сначала загорелся, потом запарил и отстал (японцы впоследствии в своем официозе утверждали, что “Фукуока-Мару” получил одно попадание, и отстал из-за поломки машин). Артиллеристы русского крейсера считали, что добились не менее 5-6 попаданий. Памятуя, что главной задачей является уничтожение вражеской торговли и рыболовства капитан 2 ранга Керн прервал бой и оторвался от противника. Спустя несколько часов “Штандарт” захватил английский пароход “Формоза” шедший в Японию с грузом продовольствия. Судно обеспечено призовой командой и отправлено в Николаевск, куда прибыло 30 августа. 27 августа артиллерийским огнем уничтожено 3 больших японских шхуны пытавшихся укрыться в 2-3 милях от берега острова Хонсю. В сентябре крейсер принимал участие в Сахалинском десанте.

Таковы если вкратце были успехи русских “истребителей торговли” действовавших в прилегающих к Японии водах.

Хотя в целом до заключения мира на основном театре боевых действий - в Манчжурии царило вынужденное затишье, за исключением нескольких рейдов. Активные действия велись только в районе Сахалина и Курильских островов. Впрочем в течении авуста так же не было и не одного выхода броненосцев и крейсеров из Владивостока.

Весь август Владивостокский порт и команды кораблей участвовавших в сражении приняли все меры чтобы приготовить корабли к новому выходу в море. Рваные пробоины наспех зашивались стальными листами, заделывали пробитые трубы. Часть разрушенных констркций попросту демонтировались. Чистились котлы и перебирались машины. Приводились в подряд орудия и башенные установки, хотя к примеру часть 6” башенных установок броненосцев типа “Бородино” по прежнему действовала только на ручном управлении. Часть орудий была по прежнему неисправна. Хватало и других проблем. В конечном итоге к 1 сентября флот был наспех отремонтирован, загружен новый боекомплект, и приняты запасы угля.

Тем временем еще 12 августа главком отправил во Владивосток телеграмму, которая предписывала командующему флотом предпринять все меры по изгнанию японцев с земли где был единожды поднят Русский флаг. На совещании командования Тихоокеанского флота было принято решение высадить десант в Корсакове, отрезав тем самым японские части на Сахалине от снабжения патронами, снарядами, продовольствием и фуражом, одновременно предполагалось что императорский флот несомненно выйдет в море для помощи своей армии и тем самым предполагалось нанести ему окончательное поражение. Первого сентября крупные корабли флота перешли из Владивостока в Уссурийский залив и были там рассредоточены.

Временное боевое расписание Флота на 1 сентября 1905 года.

1-й броненосный отряд (Чухнин): “Суворов”, “ИА3”, “Бородино”.

2-й броненосный отряд (Матусевич): “Орел”, “Слава”, “Цесаревич”.

2-й броненосный отряд (Иессен): “Ретвизан”, “Победа”, “Пересвет”.

4-й броненосный отряд (Небогатов): “Сисой Великий”, “Полтава”, “Память Азова”, “Владимир Мономах”, “Дмитрий Донской”.

1-й крейсерский отряд (ВКАМ): “Баян”, “Громобой”, “Россия”, “Олег”, “Богатырь”, “Аскольд”.

2-й крейсерский отряд(Добротворский): “Диана”, “Паллада”, “Изумруд”, “Жемчуг”, “Алмаз”.

Все минные силы сведены в дивизию с кейсером “Новик” в качестве флагмана.

Суда трального каравана проводили контрольное траление проходов в минных полях начиная с 27 августа. На параходы “Граф Строганов”, “Герман Лерхе”, “Ярославль”, “Владимир”, “Метеор”, “Воронеж”, “Ливония”, “Курония” к вечеру 2 сентября закончена погрузка частей и подразделений десанта, в который вошли морской стрелковый полк, 32-й восточно-сибирский полк, пограничная рота, казачий пеший дивизион из трех сотен, сводный батальон добровольцев гарнизона и 4 сводных стрелковых роты из 8-й сибирской стрелковой дивизии, предназначенных для оккупации островов Итурупа, Урупа, Кунашира, Онекотана. Русину в Николаевск-на-Амуре отправлена телеграмма с требованием отправить к мысу Крильон миноносцы 3-го дивизиона, и приготовить к выходу стоявшие там угольщики для обеспечения действий флота в районе южного Сахалина. Окончательное решение на выход в море было принято к вечеру второго сентября. На рассвете следующих суток, снялся с якорей и направился в море отряд крейсеров контр-адмирала великого князя Александра Михайловича(3 броненосных и 3 бронепалубных крейсера) которые направились к острову Дажалет. За ним вскоре последовали отряд Небогатова, десантный отряд Радлова в сопровождении отряда крейсеров контр-адмирала Добротворского (2 эскадренных броненосца, 3 броненосных крейсера, 3 крейсера, минный заградитель, 8 транспортов, 11 миноносцев). Корабли следовали вслед за тральщиками до выхода за стометровую изобату. Вслед за этим тральный караван был отпущен, и эскадра развив 8-9 узловый ход направились к Сахалину.

На следующий день в море вышли главные силы под командованием вице-адмирала Чухнина(9 эскадренных броненосцев, 3 крейсера-разведчика, 7 больших эскадренных миноносцев). Русские располагали кораблями имевшими эскадренный ход не менее 14-15 узлов. Эскадра направилась к Лаперузову проливу. В районе Фузана крейсера ВКАМа при проведении разведки подходов к Цусимскому проливу обнаружили отряд японских боевых кораблей(после сближения опознаны как отряд контр-адмирала Дэва), который вначале попытался сблизиться с русскими. Но когда дистанция сократилась до 6 миль, японцы опознав корабли противника, естественно приняли решение бой не принимать и увеличив ход скрылись за горизонтом. Дойдя практически до острова Цусима русские крейсера никого не обнаружив направились вдоль японского побережья к острову Сахалин. Так как в порты было направлено извещение о русском набеге, то в течении всего пути никто так и не встретился, хотя крейсера шли в видимости берега в нейтральных водах.

Из Николаевска-на-Амуре в море вышли отряд Колчака и направился к м.Крильон. В Заливе Анива десантный отряд встречен миноносцами Колчака, и затем миноносцы поставив тралы направились в глубь залива, за ними следовали тяжелые корабли и транспорта. Крейсера Добротворского потопили две небольших шхуны и отогнали артогнем японский вспомогательный крейсер “Дайчу-мару”. Так как планом вторжения предусматривалась дать японцам посмотреть состав эскадры, преследование со стороны русских было вялым и неторопливым, в конце концов русские отстали и затем вернулись в залив Анива. Вечером 6 сентября русская эскадра под общим руководством Небогатова встала на якорь в 7 милях от берега Сахалина, в заливе Анива. Ночью японские миноносцы попытались атаковать, но были отражены артиллерийским огнем. Как стало известно позднее два миноносца ушли из залива в Осаку, а миноносец N14 поврежденный артиллерийским огнем дотянул до Корсакова и с на следующий день с приближением русской эскадры был взорван. Около 5 часов утра эсминец “Властный” обнаружил и остановил п/х “Санован-мару”, на котором вывозились раненные из состава оккупационных сил. Небогатов получив сообщение с дозорного корабля, распорядился отпустить пароход. К 11 часам крейсера и броненосцы Небогатова подошли в сопровождении миноносцев-тральщиков к берегу и открыли огонь. Некоторое время несколько полевых батарей вели ответный огонь, но были подавлены огнем русских кораблей. К 16 часам старые крейсера подошли еще ближе к берегу и вели артиллерийский огонь по выявленным целям и площадям. В тот день были высажены к вечеру с флангов намеченного района высадки несколько команд охотников, две пеших казачьих сотни поддержанные сводным батальоном. Вечером настала пора выполнять вторую часть плана и “Ливония” в сопровождении “Алмаза” направилась на Курилы.

Японская Ставка получила информацию о появлении русских кораблей в заливе Анива 7 сентября. Первой реакцией было бросить в бой Объединенный Флот, так как, судя по докладам в заливе Анива появилась только часть русского флота, в которую входили несколько броненосцев. Командующий объединенного флота адмирал Каммимура выразил сомнение морскому министру в готовности флота к новому сражению. Свои сомнения перед ставкой он мотивировал следующим образом. Достоверно неизвестно местонахождение главных сил русского флота. Во-первых, лично, он как командующий предполагает, что русские тяжелые корабли находятся невдалеке, так что бы иметь возможность вмешаться в случае попытки Объединенного флота атаковать русские десантные силы. Второе - состав сил после потерь понесенных в Цусимском проливе не позволяет надеяться на Победу. В-третьих, есть основание предполагать, что русские поставят минные заграждения в заливе, не исключается также нахождение подводных лодок, что приведет к потерям в крупных кораблях. В-четвертых, учитывая активные попытки дипломатов и дружественную позицию САСШ и Великобритании, не задействовать тяжелые корабли, дабы их сохранить как козырь на предстоящих переговорах. В пятых, есть возможность перебросить на базу Хакодате торпедные корабли, для атаки русских кораблей в заливе Анива. Мнение командующего было учтено. Каммимура отдал приказание о немедленной переброске нескольких отрядов истребителей и миноносцев в Хакодате.

Ночь 8 сентября прошла относительно спокойно. С утра корабли Небогатова вновь обстреляли берег. После чего началась высадка частей сводной бригады с гребных судов и паровых катеров. Попытки японцев обстрелять из полевых орудий сампаны, шлюпки и катера провалились. Крейсера вели огонь прямой наводкой. После того как на берегу оказалось несколько рот, японцы подобравшись поближе бросились в атаку. На нескольких участках дело дошло до штыковых. Вслед за этим “Полтава”, а за ним и остальные открыли шквальный огонь, отсекая подходящие японские резервы. В общей сложности бой шел практически до вечера. Русские продолжали высадку. Японцы пытались сбросить их в море. Перевозки запасов продолжались всю ночь. Периодически шли перестрелки. “Донской” и “Мономах” светили прожекторами и обстреливали подозрительные места.

В Корсакове весь день и ночь 9 сентября продолжались бои. Вспыхивали перестрелки переходящие в штыковые атаки. К исходу боев русские оттеснили японцев вглубь острова и начали закрепляться на занятых позициях. Раненых вывозили на стоявшую, на рейде “Кострому”. Учитывая понесенные десантом потери, Небогатов приказал сформировать с каждого своего корабля десантные полуроты из добровольцев и отправил на берег. Русские захватили в ходе высадки запасы, накопленные в поселке. Закрепившись, моряки, стрелки и казаки не стали наступать вглубь острова. Японцы вновь бросались на штурм, но неся потери, откатывались, устилая землю убитыми и раненными. Броненосцы и крейсера Небогатова по-прежнему, оставались в бухте, периодически обстреливая японские позиции. Миноносцы в начале операции высадив десант очистили маяк на м.Крильона от японцев и затем пополнив запасы угля несли патрульную службу в заливе Анива. На следующий день “Память Азова” несколько раз открывал огонь по японским позициям, выпустив в общей сложности около 50 снарядов. Броненосцы “Полтава” и “Сисой Великий” выполнили три стрельбы по японским позициям на дальность 6-7 миль.

Днем 10 сентября в Корсакове наступило затишье, японцы стягивали силы для штурма Корсакова. Сахалинские партизанские отряды Арцишевского, Быкова и Даирского продолжали наносить удары по японским частям. Тем не менее, японцы по-прежнему располагали, несмотря на понесенные ощутимые потери, не менее чем 4-5 тысяч штыков. 11 сентября японским пехотным батальоном был разгромлен русский партизанский отряд штабс-капитана Даирского. В бою погило 40 японских солдат, взятые в плен русские солдаты (130 человек) были расстреляны и заколоты японцами у села Отрадное. В принце это и стало последними “крупными” боевыми действиями на суше. Дальнейшая война развернулась на море - в заливе Анива.

Подошедшие 9 сентября к Лаперузову проливу крейсера ВКАМа начали патрулировать подходы к проливу. Отряд Добротворского занимался охраной десантных сил и судов огневой поддержки десанта в заливе Анива. Главные силы под командованием вице-адмирала Чухнина держались ощутимо мористее в 50-70 милях к северу от мыса Крильон.

В порту Хакодате для атак русских десантных сил в заливе Анива сосредоточены следующие силы:

1-й отряд истребителей: “Сиракумо”, “Касуми”, “Сазанами”.

2-й отряд истребителей: “Икадзучи”, “Инадзума”, “Синономе”, “Акебоно”.

3-й отряд истребителей: “Фубуки”, “Ариаке”, “Араре”.

1-й отряд миноносцев: NN69, 67, 68, 70.

2-й отряд миноносцев: NN 45, 46, 37, 54.

3-й отряд миноносцев: NN 44, 47, 49, 55.

4-й отряд миноносцев: NN 21, 24, 29, 30.

5-й отряд миноносцев: “Фукурю”, NN 25, 26, 27.

6-й отряд миноносцев: NN 56, 58, 57, 59.

7-й отряд миноносцев: NN 12,13.

8-й отряд миноносцев: NN 17,18,19, 20

Погода в районе Северного Хоккайдо 10 сентября была плохой, видимость составляла не более 4-5 миль. Днем патрулировавшие район у Осаки крейсера ВКАМа подошли к берегу и обнаружили на дистанции 4 мили идущие под берегом японские миноносцы 8 отряда. Обнаружив в свою очередь русских, японские корабли повернули к берегу, увеличивая ход. Основательно изношенные механизмы миноносцев не могли развить ход более 16-17 узлов. Как выяснилось из опроса подобранных матросов японских судов, много позднее, капитан-лейтенант Ота начальник 8-го отряда миноносцев, патрулировавший Сангарский пролив повел свои корабли в Хакодате. Приняв уголь, и не дожидаясь подхода остальных кораблей Ота, повел свои корабли в залив Анива. Броненосные крейсера остались держаться мористие, а на перехват ВКАМ отправил “Аскольд”, “Богатырь” и “Олег”. Миноносцы, развив свой полный ход, начали отрываться от русских. Спустя минут 35-40 русские увеличили ход до 18-19 узлов, и начали догонять японцев. Дистанция в этот момент была около 5 миль. Миноносцы практически терялись в дымке. Их выдавали только густые клубы дыма из труб. Около 13 часов шедший полным ходом “Богатырь” довернув вправо, дал двухорудийный залп по концевому миноносцу. Снаряды легли с выносом по целику. Следующие залпы вновь легли в молоко. Стрельбе мешали клубы дыма и плохая видимость. Спустя несколько минут очередной залп лег с перелетом. Понизив прицел, русские продолжили стрельбу. Спустя 15-17 минут, после открытия огня концевой миноносец сильно запарил, начал терять ход и повернул к берегу, до которого оставалось две мили. Видимо именно в этот момент Ота понял, что шансов пережить встречу с русскими крейсерами нет, и круто повернул на сближение. “Олег” повернул мористее, приводя цели на траверз, для того чтобы задействовать всю бортовую артиллерию. Вслед за ним повернули “Богатырь” и “Аскольд” и открыли беглый огонь по приближающимся миноносцам. Сначала крейсера стреляли из 6” орудий. По мере сокращения дистанции открыт огонь из противоминной артиллерии. Два из трех миноносцев получили повреждения от артиллерии и окутавшись паром потеряли ход. Третий миноносец, отвернув на дистанции 2.5-3 мили стремительно шел к берегу. Описав циркуляцию “Аскольд” погнался за противником, стреляя из носовых орудий. Миноносец, осыпаемый снарядами, тем не менее, дошел до берега и сел на камни в 300 метрах от берега. “Аскольд” прекратил стрельбу, добившись несколько попаданий, и спустил паровой катер и вельбот. Матросы бежали с корабля вплавь, а командир миноносца покончил с собой. Десант поднялся на миноносец, но так как корабль был полузатоплен и получил сильные разрушения, то спасать трофей смысла не имело. На миноносце размещены пироксилиновые шашки и подорваны. Миноносец лег на грунт. “Богатырь” потопил потерявшие ход миноносцы и подобрал 11 человек, среди которых был командир отряда подобранный в бессознательном состоянии. “Олег” погнавшийся за поврежденным миноносцем потопил его в миле от берега. Экипаж спасся вплавь на берег.

12 сентября, воспользовавшись плохой погодой, ночью в пролив Сойя-Кайкио(Лаперузов) проскочили 1-й, 2-й отряды истребителей(7 кораблей), шесть отрядов миноносцев (21 корабль) и рассредоточились по бухтам в районе м.Сойя. Из-за аварии машин на “Фубуки”, 3-й отряд задержался и уже утром встретился с крейсерам ВКАМа. Японские корабли шли под полными парами, и немедленно отвернув, легли на обратный курс. Русские корабли около 3 часов преследовали японцев, но безрезультатно, так как погода японцам благоприятствовала и шла небольшая зыбь. Японские истребители ушли в Хакодате из-за сильного перерасхода угля. Получив сообщение от ВКАМа, о встрече с миноносцами Небогатов привел свои корабли в полную боевую готовность. Наличные истребители и миноносцы были высланы патрулировать подходы к Корсакову. Днем следующего дня японские отряды пользуясь тем, что волнение стихло и сгустился туман начали выходить в море. Корабли держали 14 узловый ход. Капитан 1 ранга Имаи держал флаг на истребителе “Инадзума”. Сражение началось около 23 часов. 2-й отряд миноносцев имел короткий огневой контакт с русскими миноносцами. Русские повредили N69, и выпустили безрезультатно 1 торпеду. Спустя полчаса миноносец N49 подорвался на мине и затонул. Атака на десантные пароходы и крупные корабли стоявшие в б.Корсакова началась в полночь и продолжалась полтора часа. Затонул от торпедного попадания на мелководьи “Граф Строганов”. Около часа ночи торпеда попала в в районе носовой трубы “Сисоя Великого”. Броненосец несмотря на отчаянные усилия его спасти к утру затонул на мелководьи, так что трубы и мачты возвышались над водой. В общей сложности японцы выпустили за ночь 47 торпед. “Воронеж” получил попадание невзорвавшейся торпеды. Огонь русских коралей оказался в целом действенным. Так миноносец N29 был поврежден артогнем. Попавший в котел снаряд вывел его из строя и миноносец потерял ход в 10 кабельтовых от борта “Памяти Азова”. Крейсер осветил цель прожектором и за короткое время в миноносец попало не менее 15-20 снарядов и он затонул. Были повреждены “Сиракумо”, “Касуми”, “Инадзума”, “Синономе”, “Акебоно”, “69”, “67”, “68”, “46”, “37”, “44”, “21”, “30”, “25”, “57”, “59”. После атаки японские отряды отходили дезорганизовано. “Сиракумо”, “Касуми” и N30 могли поддерживать только 12 узловый ход. Небогатов принял экстренные меры и с “Памяти Азова” передали телеграмму на свои патрульные миноносцы прошляпившие атаку и отдал им приказание с рассветом произвести поиск и уничтожить поврежденные японские корабли. Попытка передать информацию на “Громобой” провалилась, и, в конце концов, сообщение поймали радиотелеграфисты “Александра III”, находившемся в 110 милях от места сражения. И только около 9 часов утра на “Громобое” стало известно что ночью японцы атаковали русские корабли в б.Анива. Войдя в пролив крейсера, провели поиск вдоль японского берега, но ничего не нашли. Тем временем около 4 часов утра отряд наших миноносцев, за исключением “Грозового”, вернувшегося в Корсаков из-за аварии машин, обнаружили в трех милях к югу от себя 2 истребителя. Повернув на противника русские корабли, вступили в бой. Отчаянными усилиями на “Касуми” к рассвету удалось отремонтировать поврежденный котел и развести в нем пары. Командир “Сиракумо” передал свое решение задержать противника и повернул навстречу. Из-за ночных повреждений истребитель с трудом держал 12-13 узлов. “Касуми” отстреливаясь от “Бесстрашного” шел на прорыв полным ходом и вскоре оторвался от противника. Тем временем “Сиракумо” в одиночку вел бой с 4 русскими истребителями, на дистанциях 5-10 кабельтов. Получили повреждения - “Властный” (попало 7 снарядов: два снаряда попали в носовую часть и взорвались в носовых кубриках, третий снаряд попал в кормовую дымовую трубу и основательно ее исковеркал, котел N4 временно пришлось вывести из действия, четвертый снаряд разорвался под носовым мостиком, пятый снаряд пробил борт и разорвался в офицерском помещении, шестой снаряд разорвался в румпельном отделении, и взрывом перебил штуртрос, в результате эсминец в течении получаса мог управляться только машинами), “Бесшумный” (попало 4 снаряда: первый снаряд пробил борт в носовой части и разорвался в кубрике, второй снаряд пробил носовую дымовую трубу навылет, третий снаряд разорвался на палубе в районе кормовой бортовой 47 мм пушки, четвертый снаряд попал в щит носового 75 мм орудия и разорвался. Орудие временно вышло из строя), “Бдительный” (попало два снаряда: первый снаряд попал в тумбу торпедного аппарата N2 и взорвался, аппарат полностью выведен из строя, второй снаряд попал в борт чуть выше ватерлинии и застрял в угольной яме). “Сиракумо” успел даже выпустить торпеду во “Властный” но промахнулся. Спустя полчаса отчаянно отбивавшийся японский эсминец потерял ход. Но еще 15 минут отстреливался, пока очередным попаданием не была выведена из строя носовая пушка и погиб командир корабля капитан-лейтенант Камада. Изрешеченный истребитель, получивший не менее 30-35 попаданий, все равно не тонул. Японцы продолжали отстреливаться из винтовок. Поэтому “Беспощадный” выпустил в упор с 2 кабельтов обе своих торпеды. Первая затонула, пройдя кабельтов. Вторая попала в середину корпуса японского истребителя и взорвалась. Корабль затонул спустя 2 минуты. На месте гибели корабля подобрано 15 человек. Из них ни одного офицера. Так закончился бой в заливе Анива. Японцы потеряли истребитель и 2 миноносца. Пострадали от русского огня и другие миноносцы, участвовавшие в атаке. Потоплен один пароход. Еще один получил повреждения. Попадание торпеды в “Сисой Великий” привело к гибели броненосца. Ранним утром японцы бросились на штурм русских позиций но благодаря шквальному огню с кораблей было потеряно не менее 300-400 человек, вслед за тем японские солдаты откатились за пределы досягаемости корабельных пушек.

18 сентября сухопутные силы тоже решили проявить активность. Отряд генерала Мищенко (3000 сабель при 35 орудиях) начал движение из под Салинпу. Отряд двигался двумя колоннами - одна на Инкоу через Каляму и Шалин, вторая направлением на Калихэ, с целью перерезания железной дороги. В общем, набег задумывался по той же схеме, как и совершенный ранее, были допущены те же ошибки: из-за слабой продовольственной базы района действий отряд тащил с собой более 1500 вьючных лошадей с припасами. Из состава левой колонны было выделено несколько разъездов с целью повреждения полотна ж/д и телеграфной связи. Японцы, еще не пришедшие в себя после сражения, не были готовы к появлению русских у себя в тылу. Инкоу охранял всего один батальон. Пройдя в течение трех суток более 120 км, выбивая мелкие отряды японцев из попутных деревень и захватывая кое-где обозы противника, отряд Мищенко к вечеру 18 сентября занял исходное положение в районе Хоукаухкэн — Хохузяфуцза.

Три дня спустя Главком великий князь Владимир Александрович отдал приказ о выдвижении в кратчайшие сроки на старые мукденские позиции. Мищенко начал наступление, направив для атаки станции Инкоу отряд, сведенный из 15 эскадронов и сотен различных полков. Для воспрепятствования переброске японских подкреплений в Инкоу Мищенко направил 5 сотен для разрушения железнодорожного пути между Ташичао и Инкоу. Японцы выслали к Ньючжуаню 4 батальона из состава 9-й дивизии. К 16 часам была захвачена станция, стоившая русским 120 человек убитыми и 200 раненых. Остальные русские отряды занялись частичной порчей железнодорожного полотна. Артиллерия, в самом начале подожгла японские склады. Мищенко, получив сведения о приближении к Ньючжуаню японской пехоты, поджег и попортил склады после чего отошел.

25 сентября русский посол в САСШ сообщил телеграммой на имя регента, что японцы согласились на условия перемирия и предложили прекратить огонь в 00 часов 27 сентября. Информация была немедленно послана в адрес главнокомандующего Манчжурской армией великого князя Владимира Александровича и командующего Тихоокеанского флота вице-адмирала Чухнина. Сообщение поступила Чухнину через Николаевск-на-Амуре. После переговоров контр-адмирала Небогатова с генералом Каненари о прекращении огня, на Сахалине установлено перемирие.

Тихоокеанский флот России вернулся обратно во Владивосток. В заливе Анива оставлен отряд Небогатова и дивизион истребителей. Развернуты крейсерские дозоры в Лаперузовом проливе и в первом и втором Курильских проливав. Командиры “Штандарта” и “Днепра” получили приказание пополнить запасы угля и провизии и следовать для патрулирования восточного побережья Японии. По-прежнему, ставилась задача не допущение провоза военной контрабанды в Японию. Действия против военных судов и рыболовства в прибрежных японских водах воспрещались. Крейсера вышли в море 29 сентября.

Тем временем политическое давление стало усиливаться и 30 сентября в Сасебо прибыли, согласно коммюнике Форин офиса с официальным визитом, корабли британской дальневосточной эскадры вице-адмирала Ноэля в составе броненосцев: “Глории”, “Альбион”, “Вэнджинс”, “Океан”, “Центурион”; броненосных крейсеров “Сутлей”, “Хог”; крейсеров: “Астрея”, “Ифгения”, “Сириус”. Командующий эскадрой адмирал Ноэль со своим штабом, прибыл в Токио. Прием ему был оказан чрезвычайно восторженный. Город утопал во флагах как после чрезвычайной победы.

Подошедший к Хакодате крейсер “Жемчуг” встал на якорь на внешнем рейде и отправил на катере парламентера с сообщением для Каммимуры, с предложением провести встречу и обговорить условия перемирия, о разграничительной линии на море и других деталях перехода от военного положения к условиям переходного периода. К исходу следующих суток, из Токио получена телеграмма с согласием на проведение встречи на Русских условиях на параллели Хакодате. Обговорен и состав сил при проведении встречи. По получении пакета, адресованного Чухнину “Жемчуг” немедленно вышел в море и ушел во Владивосток. В Манчжурии русский и японский уполномоченные по заключению перемирия генералы Орановский и Фукушима, встретились в 10 часов утра у ст. “Шахедзы” в 19 милях к северу от ст. “Чантуфу”.

В первых числах октября был определен состав Российской делегации на переговорах с Японией. Возглавил делегацию премьер-министр Витте. В ее состав вошли сотрудник министерства иностранных дел Извольский, начальник ГУГШ генерал Палицын, начальник ГМШ контр-адмирал Виренниус. Распоряжением регента делегация убывала в САСШ в кратчайший срок экспрессом в Берлин, затем через Париж в Брест, оттуда на трансатлантике в САСШ. Ламздорфу было поручено провести консультации с министрами иностранных дел Германии и Франции.

В Японском море, на параллели Хакодате встретились для проведения переговоров отряд кораблей Тихоокеанского флота: “Суворов”, под флагом вице-адмирала Чухнина, “Император Александр III”, “Громобой”, под флагом контр-адмирала великого князя Александра Михайловича, “Россия”, “Баян”, “Жемчуг”, и отряд кораблей Объединенного флота: “Асахи”(флаг вице-адмирала Каммимуры), “Сикасима”, “Адзума”, “Сагами”, “Тацута”). Совещание японского и русского адмиралов о разграничительной линии на море и других деталях перехода от военного положения к мирному, происходило на эскадренном броненосце “князь Суворов”. После подписания протокола о перемирии, вице-адмирал Чухнин и контр-адмирал Великий князь Александр-Михайлович нанесли ответный визит к японскому адмиралу на “Асахи”. Было выработано решение по Сахалину, до окончания мирных переговоров, японцам разрешалось вывезти раненых и доставлять продовольствие и фураж (на более одного парохода в 10 суток). Доставка военного снаряжения строго воспрещалась. Все японские суда подлежали досмотру.

В начале ноября в Портсмут, на рейсовом трансатлантике, прибыла русская делегация во главе с премьер-министром Витте для проведения мирных переговоры с японцами. На президентской яхте Рузвельта прошла первая встреча русской и японской делегаций. 9 ноября считается датой начала официальных русско-японских мирных переговоров. Русская делегация потребовала, вывода японских войск из Маньчжурии, возврата России Ляодунского полуострова с крепостью Порт-Артур, Южно-Маньчжурской железной дороги, уплаты контрибуции, выдачи России русских кораблей, захваченных Японией в ходе войны, запрета рыболовных концессий в территориальных водах России, признания преобладающих интересов России в Манчжурии, Северной Кореи, передачи Курильских островов России. Кроме того, русская делегация потребовала вывод японских войск из Кореи. Глава делегации Японии Комура в ответ заявил, что на конференции нет ни победителей, ни побежденных, отвергнув большую часть русских требований - “Япония не примет условий российской стороны”. В ответ на это Витте резко бросил: “Тогда Россия примет капитуляцию Японии в Токио”. Уже 15 ноября Мирные переговоры в Портсмуте зашли в тупик в связи с несогласием японской стороны платить контрибуцию, передачи под суверенитет России Курильских островов и вывода японских войск из Кореи. Однако, японский представитель на мирных переговорах в Портсмуте, барон Комура представил компромиссный план мирного договора. Япония согласилась на выдачу российских кораблей, захваченных в ходе войны. Было взаимопонимание достигнуто по поводу предоставления японцам ограниченных прав рыболовства в водах России. Япония согласилась вернуть Ляодунский п-ов и Порт-Артур России, при условии полной демилитаризации Порт-Артура. Япония наотрез отказывалась передать Курилы России. Япония согласилась признать интересы России только в Манчжурии. Япония категорически отказалась на выплату контрибуции, категорически отказалась признать какие-либо интересы РИ в Корее.

23 ноября президент Теодор Рузвельт вмешался в ход переговоров, настоятельно побуждая российскую сторону принять компромиссное предложение Комуры. Английский МИД выступил с резкой филиппикой по поводу того, что Россия специально затягивает мирные переговоры, не желая заканчивать войну. Михаил, не желающий идти на уступки Японии, предложил Витте прервать переговоры и покинуть Портсмут. Французский посол в России довел до Михаила пожелание французского президента о скорейшем окончании войны и подписания мирных переговоров. Английский посол предал Ламздорфу ноту, в котором Англия и другие демократические государства, при затягивании переговоров будут вынуждены принять соответствующие меры. На утреннем заседании совета государственной обороны английская нота была рассмотрена. Общее мнение высших сановников империи было следующим, возникновение втор ой Крымской войны маловероятно. Вечером Михаил принял германского посла и имел с ним продолжительную беседу.

Великий князь Михаил Александрович принял американского посла, который довел до сведения регента пожелание президента США Т. Рузвельта признать права Японии на Корею, в обмен на признание русских прав на Манчжурию. В беседе с послом Михаил намекнул, что готов признать права Японии на Южную Корею, в обмен на передачу Курильских островов и признания преобладающих интересов России в Манчжурии и Северной Корее.

Барон Комура телеграфировал японскому правительству, что русская делегация категорически отказывается принять компромиссный план, и если к следующему заседанию конференции 28 ноября положение не изменится, переговоры будут прерваны. 26 ноября Тихоокеанский флот в составе: 10 эскадренных броненосцев, 3 броненосных крейсеров, 7 крейсеров, крейсера-аэростатоносца, 13 эскадренных миноносцев и 3 транспортов вышел в море. Неожиданно германский канцлер князь фон Бюлов выступил с заявлением о поддержке требований России. Во Франции Рувье, был вынужден выступить с поддержкой российских требований. Учитывая оказанную России поддержку со стороны ведущих европейских держав, на совещании кабинета министров Японии в присутствии императора было принято решение отказаться на мирных переговорах с Россией от Курильских островов и признать интересы России в Манчжурии, в обмен на признание прав Японии на Южную Корею и демилитаризации Порт-Артура и отказа от контрибуции.

С 28 нобяря, в 50 милях к югу от острова Дажалет русские корабли в течении двух суток отрабатывали эволюции и минные атаки, проводили стрельбы. Подошедшие в район английские крейсера на приветствие не ответили и маневрировали в видимости эскадры. С крейсера “Русь” отрабатывали установление связи с Владивостоком. В начале декабря переговоры возобновились и 5 декабря, наконец, был подписан мирный договор, ставивший точку в двухлетней войне.

По условиям договора:

1. Япония, признает, что Российская Империя имеет в Северной и Южной Манчжурии, а также на Ляодунском п-ве преобладающие политические, военные и экономические интересы.

2. Япония обязуется полностью эвакуироваться из Манчжурии.

3. Порт Дальний признается Россией открытым портом, однако с преимуществом российских компаний.

4. Российская Империя накладывает ограничения на рыбную ловлю японским подданным вдоль берегов и в заливах, гаванях, бухтах и реках, находящихся в ее владениях в Японском, Охотском и Беринговом морях.

5. Российская Империя признает преобладающие политические, военные и экономические интересы Японии в Корее, южнее 38-й параллели.

6. Япония признает преобладающие экономические интересы Российской Империи в Корее, севернее 38-й параллели, при условии нахождения ограниченного воинского контингента Японии на территории южной Кореи.

7. Обе стороны обязуются, что территория Кореи не будет использоваться для “стратегических целей” и строительства фортификаций, угрожающих судоходству в Корейском проливе.

8. Курильские острова, и все государственные предприятия и собственность на островах уступаются Российской Империи.

9. Россия не будет препятствовать, Японии, как и другим странам, пользоваться правами и преимуществами, приобретенными ими по действующим с Китаем договорам, за исключением создания “сеттльментов”.

10. Японская сторона передает России захваченные корабли.

XV. Оборона Камчатки и захват Курил.

Оборона Камчатки являлась всего лишь незначительной частью происходивших тогда на Дальнем Востоке военных действий, но благодаря ей за Россией было подтверждено право на богатейший рыбный районов, и единственный удобный порт, имевший свободный выход в Тихий океан и контролирующий все ее тихоокеанские владения. Это обстоятельство имело важное стратегическое и экономическое значение для России.

Военные силы на Камчатке состояли всего из полусотни казаков, которые набирались из числа добровольцев и выполняли полицейские функции. Зато оружия хватало с избытком, на складе находилось порядка 4000 винтовок системы “Бердана” и 800 тыс. патронов к ним. В сложившейся ситуации оборону Камчатки организовывали добровольческие дружины и самостийно организовывающиеся отряды. Таким образом, оборона Камчатки свелась к ряду локальных стычек на побережье. Известие о начале войны дошло до Петропавловска почти через три месяца — 22 апреля. В ту же ночь, с 22 на 23 апреля все мужское население Петропавловска и соседней Сероглазки без всякого напоминания явилось кто с винчестером, кто с берданкой и был выставлен на мысе Сигнальный для наблюдения за входом в бухту наблюдательный пост. На следующий день в Петропавловск из всех окрестных сел — Авачи, Халактырки, Старого острога, Паратунки, Коряк съехался народ. Собрался сход, на котором было принято решение дать решительный отпор врагу и организовать Петропавловскую дружину. Старики говорили: “Все умрем, а не сдадимся… Если даже японцы высадятся в устьях рек, дальше они не пройдут — перестреляем в кустах”. На начальника уезда Сильницкого легла огромная ответственность по организации обороны. Были разработаны инструкции по охране рек и защите селений, а также тактика партизанской войны. Используя прочный весенний наст, во все крупные селения были разосланы на собаках берданки, патроны и инструкции. Начальником штаба обороны Камчатки был назначен помощник Сильницкого штабс-капитан Векентьев, командиром Петропавловской дружины в составе 89 человек — прапорщик в отставке Цезарь Жабо.

Огромное значение в обороне полуострова сыграл назначенный начальником обороны Западного побережья старший унтер-офицер запаса М.И. Сотников. Его деятельность началась с организации дружин, обучения дружинников началам военного дела, пробным стрельбам из берданок. Всего здесь было организовано четыре пешие и одна конная дружины: Тигильская — численностью 100 человек, Ичинская — 66, Облуковинская — 40, Большерецкая — 72, Конная — 18 человек. Командиром Тигильской дружины был назначен казак Павел Юшин, Ичинской и Облуковинской — Михаил Корякин, Большерецкой и одновременно всего западного побережья — Сотников. Отставной унтер-офицер Нагорный командовал конной дружиной. Ее назначением была связь между дружинами, оперативное прибытие в места высадки японцев и организация первого сопротивления. Фактически, ввиду большой протяженности линии обороны западного побережья, руководил обороной севернее реки Воровской Нагорный. Всего в дружинах западного побережья насчитывалось около 300 человек.

На восточном побережье, кроме Петропавловской, была организована Усть-Камчатская дружина в составе 110 человек. Всего в дружинах Камчатки насчитывалось 475 человек. Дружины комплектовались, в основном, из состава коренного населения, которое никогда не знало воинской повинности, не имело понятия о военной дисциплине, строе, порядке. Однако дружинники были прекрасно занкомы с местностью, обладали умением стрелять и вести походную жизнь.

Уже в мае начались заходы шхун в реки и высадки на берег. Первая схватка произошла на реке Большой, где дружинники под командованием казака Селиванова на ботах атаковали зашедшую туда шхуну и сожгли ее. Во второй половине мая были уничтожены еще четыре шхуны в реках Колпаковой, Облуковиной и других. 4 июня на лежбище каланов на мысе Лопатка высадилась группа браконьеров с Шумшу. Их встретила небольшая охранная партия русских. В схватке было убито 13 японцев. 28 июня Сотников, спустился на батах к морю и в устье Опалы уничтожил японскую шхуну с ее командой.

30 мая в устье Озерной с четырех шхун высадился прибывший с Шумшу вооруженный десант Гундзи численностью около 150 человек, с двумя орудиями. Ближайшим к месту высадки было село Явино, расположенное в 15 километрах к северу от Озерной. Следующее село, Голыгино, располагалось в 60 километрах. Южнее и в глубине полуострова населенных мест здесь не было. Гундзи с 1903 года работал приказчиком на Камчатке и был хорошо знаком с Камчаткой, и полагал, что не встретит здесь никакого сопротивления. Его первым и последним успехом был захват Явина. Это небольшое село из 16 дворов и маленькой часовни располагалось на восточном берегу Явинского озера, приблизительно в полутора километрах от Охотского моря. С востока вплотную, как и теперь, подступали заросли кедрача, которые тянулись, перемежаясь травянистыми полянами и ягодными тундрами, до недалеких Голыгинских гор. Сейчас от селения остались только заросшие бурьяном бугры и ямы. 4 июня жители Явина увидели подходившую со стороны Озерной большую группу вооруженных японцев. К несчастью, в селении оставалось только двое мужчин — все остальные ушли на охоту на медведей, и село было беззащитно. В панике жители, не успев ничего взять из продуктов и одежды, спрятались в кустах. Заметив там движение, японцы сделали несколько выстрелов и ранили одного человека. Затем начали стрелять по оставленным в селении коровам. Японцы, захватив Явино и пробыв там какое-то время, ушли к Озерной. Свои силы Гундзи расположил в двух лагерях. Главный лагерь находился в месте высадки — на песчаной косе у устья Озерной, где японцы установили батарею. Тут же, в реке, стояли и их шхуны. Другой лагерь, “передовой табор”, как его называл Сотников, был расположен севернее. Как выяснила работавшая здесь экспедиция Географического общества, передовой лагерь, скорее всего, располагался приблизительно в двух километрах от устья Озерной, на ручье, впадающем в Охотское море. Войдя в оставленное японцами Явино, дружинники обнаружили, что все разграблено, дома разрушены, скот почти весь перебит. Старостой села убытки были оценены на сумму около 50 тысяч рублей. По тому времени на шестнадцать дворов это была огромная сумма. На колокольне часовни развевался японский флаг. На столбе была прибита доска с многоговорящей надписью: “Смысло на этой тын писаних слов: именно эта земля уже принадлежит Японии, поэтому кто кого трогает будет убиты. Командир японской войска Сечи Гундзи”.

Сотников расположил свой лагерь не в разоренном селе, легкодоступном для японцев, а в более безопасном месте и ближе к неприятелю — в семи километрах от передового японского лагеря. Отряд Сотникова состоял из 88 человек: 17 русских и 71 камчадала. 13 июля в основной лагерь японцев были отправлены в разведку староста из Явино Игнатьев и дружинник Ивойловский. Ивойловский был крестьянином из села Паратунка. Он находился под судом за убийство на почве ревности своего соседа. Так как в Петропавловске его охранять было некому, подсудимого отправили к Сотникову. Ивойловский упросил дружину отправить его в разведку и дать возможность искупить этим свою вину. Просьба была удовлетворена. Был даже составлен об этом протокол, который ввиду неграмотности Ивойловского был подписан за него другим дружинником. Дороги в Озерную Ивойловский не знал, и с ним вызвался пойти староста Игнатьев, но он, по-видимому, играл второстепенную роль. Не возбудив своим нарочито жалким и покорным видом подозрений японцев, они прошли в лагерь. Их допросил Гундзи. Им удалось убедить его, что жители Явино готовы покориться и просят его прийти к ним. Это изъявление покорности так совпадало с надеждами Гундзи, что он очень охотно обещал прибыть в село. Попутно разведчики заглянули в соседние палатки, пересчитали ружья, издали видели батарею. Получив представление о силах японцев, они благополучно вернулись в свой лагерь.

Приход и пребывание большого отряда русских были так хорошо скрыты, что ничего не подозревавший, полный радужных надежд Гундзи со своим врачом и двумя солдатами-переводчиками, как именовал их в донесениях Сотников, попали в засаду и были взяты в плен. Можно только представить состояние этого гордого самурая, когда его привели в лагерь Сотникова! Так глупо завершить завоевание Камчатки! Но харакири сделать он не собирался, вел себя вызывающе. Когда Сотников спросил, что он думал, “когда устанавливал заявочный столб на нашей русской земле, называя ее уже принадлежащей Японской империи…”, то Гундзи ответил, что “он сие место покорил и, на своем месте сделав укрепление, будет промышлять рыбу”. В августе пленных доставили в Петропавловск, а затем в Мильково, где они пробыли до конца войны. Потеря главного организатора захвата Камчатки обезглавила десант, лишила наступательного духа и в корне изменила военную обстановку на западном побережье. По сведениям разведчиков, в основном лагере было два орудия и около сотни человек, не считая экипажей шхун. Таким образом, силы противника в этом лагере превосходили силы дружинников почти в два раза. Поэтому было принято решение штурмовать передовой лагерь, где японцев было значительно меньше. В приказе, отданном Сотниковым 16 июля, говорилось: “…сегодня в 11 часов (по-видимому, вечера) движемся на Озерную. Возьмем с собой двух пленных японских переводчиков, пусть скажут там, если они сложат оружие, то возьмем всех в плен, а если нет — то ударим с оружием в руках. Не дадим японцам, чтобы их нога ступила на нашу русскую землю и чтобы их флаг развевался на нашей святыне. Хотя наше вооружение несравненно слабее… отомстим хищникам японцам”. О том, как протекал бой, Сотников сообщает следующее: “В 2 часа 30 минут 17-го подошли к табору. Я послал разведчиков японцев, чтобы там сложили оружие. В таборе раздался выстрел, потом второй, третий по нашему отряду, ввиду чего мной был открыт огонь”. К 4 часам (утра) разгром японцев был завершен. Убито было 17 и какое-то количество ранено. Потери дружинников составили 5 человек, из которых тяжело раненный ополченец Ксаверий Бируля в 7 часов утра скончался при переносе его в Явино. По местному обычаю, он был похоронен на месте смерти. В лагере было найдено много имущества, награбленного в Явино.” После удачного боя у дружинников, естественно, появилось намерение совершить нападение и на главный лагерь. 22 июля Сотниковым была произведена разведка, в которой приняли участие 18 наиболее опытных дружинников. Лагерь располагался на открытой местности. Подобраться к нему незаметно, особенно крупному отряду, было невозможно. Дружинники, конечно, понимали, что брать штурмом или длительной осадой этот лагерь численно превосходящего противника необученным, вооруженным лишь берданками людям явно не по силам. Да и не было уже в этом острой необходимости, так как лишенные командира, деморализованные разгромом передового лагеря японские солдаты к каким-либо активным действиям были уже неспособны. По-видимому, они здесь долго не задержались и вернулись в Шумшу.

В это время от Нагорного с севера поступили тревожные сообщения о появлении у Колпакова и Ичи свыше десяти японских шхун.Оставив озерновских японцев под наблюдением местных дружинников, Сотников с отрядом ушел на север. По пути, продвигаясь навстречу Нагорному, 9 августа он сжег в устье Воровской браконьерствующую здесь шхуну.

Нагорный и командир Ичинской дружины Корякин в ночь с 16 на 17 июля произвели нападение на японцев, высадившихся на берег с четырех шхун в реке Иче. Было убито около 50 браконьеров. В ночь с 26 на 27 июля эти же дружины напали на рыболовецкие стоянки японцев, расположившиеся вдоль реки Колпаковой на целых шесть верст. Одной шхуне из стоявших здесь девяти удалось уйти. Было убито около 200 японцев. Всего за летний сезон 1904 года на западном берегу было уничтожено 15 шхун.

На восточном побережье в 1904 году тоже были стычки с японцами. Наиболее крупное столкновение было в Караге. Здесь дружина создана не была, но само население организовало отпор японцам и уничтожило 30 человек. Только 5 человек сумели спастись, отплыв на шхуне. Однако в более глухих и менее населенных местах, как, например, в устьях рек Уки и Ивашки, возможно из-за отсутствия оружия, население было бессильно справиться с японцами, и они браконьерствовали все лето, бесчинствуя в селениях вплоть до совершения грабежей и убийств. Жители вынуждены были бросать все и уходить.

С наступлением навигации 1905 года стычки с японцами возобновились. Первая из них произошла 6 июня против Явино. Небольшая группа Сотникова, наблюдавшая за подходившей шхуной, вызвала на помощь из уже восстановленного села всех способных стрелять мужчин. Экипаж шхуны, не имея возможности под обстрелом с берега поднять якорь, спасся на шлюпках, а шхуна была прибуксована к берегу. 10 июля в устье Опалы произошел бой с довольно крупным десантом из 40 японцев. Искусно используя местность, 16 дружинников разгромили десант. Удалось уйти только семи японцам. Были захвачены ружья и, в том числе, многозарядные американские винчестеры. В рукопашной схватке один из дружинников, Осинкин, получил одиннадцать ножевых ран.

На протяжении всей войны японцы многократно производили налеты на котиковые и каланьи лежбища Командорских островов. На острове Беринга была сделана крупная попытка высадиться на Северном лежбище, закончившаяся потоплением шхуны. Интенсивным налетам подвергался остров Медный. Так, после одного из них было подобрано 266 самок и 455 молодняка, убитых и брошенных японцами при бегстве. Была сделана серьезная попытка захватить остров и водрузить японский флаг. Но охотники-алеуты и немногочисленные русские успешно отбили все попытки, и сбросили японцев в море.

В начале сентября в Петропавловск-Камчатский зашел крейсер “Терек”. Командир крейсера затребовал добровольцев, из числа местных казаков и гарнизона поста для высадки на Шумшу и Матуа. Через сутки крейсер подошел к острову Шумшу. На рассвете в глазах японских солдат и рыбаков вновь материализовался майский ночной кошмар. Русский крейсер войдя в бухту открыл артиллерийский огонь по берегу выпустив не менее полутора сотен снарядов. После чего гребными судами крейсера осуществлена высадка на берег дружинников, казаков, и стрелковой полуроты. На берегу имелось около 50 японских солдат и около 100 рыбаков. Солдаты окопавшись на окраине поселка вели бой в течении часа, после чего штыковой атакой при поддержке артиллерийского огня с высаженных двух легких орудий сопротивление было сломлено, в плен захвачено 15 солдат и лейтенант Исокава. Все пленные японцы доставлены на борт крейсера и заперты в корме на палубе пассажиров третьего класса. Крейсер оставался у Шумшу до 9 сентября, из-за ухудшения погодных условий, после чего ушел на Матуа. На Матуа “Терек” высадил на берег десант. Стрелки подняли на острове Российский флаг. Обнаруженные рыбаки взяты в плен и переведены на крейсер. С крейсера выгружены запасы и перевезена полубатарея легких орудий, после чего крейсер ушел на Шикотан где высадил очередной десант дружинников, казаков и стрелков. Японцы встретили русский десант ружейным огнем. Все обнаруженные с оружием гражданские лица частью погибли в бою за высадку, уцелевшие расстреляны, как бандиты. Разгромлена база браконьеров. 20 человек взяты в плен и перевезены на борт крейсера. Сожжено 3 шхуны. Крейсер встал на якорь в бухте. На берег с корабля свезено с расчетами 4 57 мм орудия.

В это же время отряд русских кораблей в составе крейсера “Алмаз”, минного заградителя “Амур” и парахода “Ливония” под командованием капитана 2 ранга Чагина высадил десанты на южно-курильские острова Итуруп, Уруп, Онекотан и Кунашир. К 14 сентября на все четыре острова высажены десанты, перевезены легкие 87 мм пушки, общей численность 8 штук, и подняты Андреевские флаги. Все обнаруженные с оружием в руках японцы уничтожены, остальные интернированы и перевезены на транспорт, после чего отряд ушел в Николаевск.

Эпилог

Война, длившаяся немногим менее двух лет, была завершена. Что же, она принесла противоборствующим сторонам?

Рассмотрим сначала потери обеих сторон.

Россия

В войне 1904-1905 гг. армия и флот потеряли убитыми 48 тыс. убитыми, умершими от ран и болезней 27 тыс. человек, в плен попало более 50 тыс. человек, из которых 13 тыс. составляли остатки гарнизона Порт-Артура.

Потери, Российского Императорского Флота в кораблях были велики - 5 эскадренных броненосцев, 8 крейсеров, из которых один броненосный, два клипера и два вспомогательный крейсер, 5 канонерских лодок, 2 минных крейсера, 17 эскадренных миноносцев, 7 миноносцев, 6 миноносок.

Порт-Артур как крепость на долгое время перестал существовать.

Япония

Армия и Флот потеряли порядка 95 тыс. убитыми и более 50 тыс. умершими от ран и болезней. Количество пленных японцев к концу войны достигло 30 тыс. чел.

Японский Императорский Флот понес следующие потери: 5 эскадренных броненосцев (в том числе один старый трофей времен Китайской войны), 5 броненосных крейсеров, 6 крейсеров, в том числе и посыльных судов, 8 канонерских лодок, 7 эсминцев, 16 миноносцев, 4 вооруженных вспомогательных судна.

А что же взамен получили обе враждующие стороны?

Россия

С одной стороны укрепила свое положение и де-факто застолбила за собой обе Манчжурии и через некоторое время Северную Корею (до р. Тендоган). С другой стороны резкое усиление России в регионе не могло не вызвать раздражения у других игроков в регионе, в первую очередь Америки и Англии. Позиция Англии была ясна - Россия старый недруг, да еще победившего английского “протеже” в регионе. У Америки претензии были больше экономического характера - резкий отказ России от “политики открытых дверей” на подвластных ей территориях не мог радовать американские финансовые круги.

В итоге Россия начала сближение с Германией, отрываясь от Антанты и в итоге в 1911 г. встала на сторону немцев.

Япония

Сделав неплохую заяву на вхождение в клуб Великих государств, Япония все-таки проиграла войну. Государственный долг Японии, по сравнению с предвоенным, вырос практически в 5 раз. Огромные людские и экономические потери поставили японскую экономику на грань коллапса. Однако у японцев оказались влиятельные друзья - сразу же после войны Франция дала Японии кредит на восстановление, в 1907 Америка предоставила кредит на 40 лет. Англия также не осталась в стороне. Уже в 1906 Америка и Англии провели реструктуризацию японских долгов, оттянув основные выплаты на более поздний срок. Обе страны продолжали видеть в Японии противовес России на Дальнем Востоке, несмотря на поражение в войне.

Новое японское правительство было вынуждено провести ряд экономических реформ, направленных на улучшение экономики. Политика России в налаживании отношений с Японией тоже принесла свои плоды - уже к 1910 г. Южная Корея становится частью Японской империи под имененм Чосон.

Все эти меры позволили не только преодолеть последствия войны, но и вывести экономику Японии на новый уровень. Несмотря на выплаты по долгам, огромные расходы на восстановление экономики Япония не прекратила постройку флота. Видя благополучие и безопасность Империи в мощном флоте, японцы закладывали новейшие корабли, однако экономика была безжалостна и постройка кораблей затягивалась, к примеру, ЛК “Сацума” был заложен в середине 1906 г., однако в строй вступил только в конце 1911 г.

Сводка боевых потерь флотов на 1 декабря 1905 года.

РОССИЙСКИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ФЛОТ

Эскдренные броненосцы: “Петропавловск”(мины,31.03.04), “Ослабя”(артиллерия,1.08.04), “Император Николай I”(артиллерия, 21.07.05), “Наварин”(артиллерия, 21.07.05), “Император Александр II”(торпеда, 22.07.05), “Сисой Великий”(торпеда, 10.09.05).

Броненосный крейсер: “Рюрик” (артиллерия/затоплен 1.08.04).

Крейсера: “Варяг”(затоплен, 27.01.04), “Боярин”(мина, 30.01.04), “Забияка”(осадная артиллерия 21.11.04), “Джигит”(осадная артиллерия 24.11.04), “Разбойник”(осадная артиллерия, 26.11.04), “Рион” (артиллерия/затоплен 15.05.05), “Адмирал Корнилов”(торпеда, 22.07.05), “Светлана”(артиллерия, 21.07.05), “Аврора” (мина/торпеда 22.07.05)

Канонерские лодки: “Кореец” (взорван, 27.01.04), “Сивуч” (взорвана, 12.07.04), “Гремящий” (мины 5.08.04), “Бобр” (осадная артиллерия 21.11.04), “Отважный” (торпеды, 1.12.04).

Заградитель минный: “Енисей” (мина, 29.01.04).

Минные крейсера: “Всадник”(осадная артиллерия, 25.11.04), “Гайдамак”(торпеда, 29.11.04).

Истребители: “Внушительный”(брошен, артиллерия 12.02.04), “Стерегущий”(артиллерия, 26.02.04), “Бедовый”(шторм, 15.03.04), “Страшный”(артиллерия, 31.03.04), “Внушительный” (камни, 13.05.04), “Блестящий” (камни, взорван 17.05.04), “Буйный” (мины, 18.05.04), “Лейтенант Бураков” (торпеда 11.07.04), “Боевой” (торпеда, 11.07.04/взорван при капитуляции Порт-Артура), “Решительный” (захвачен, 28.07.04), “Бурный” (артиллерия, 28.07.04), “Выносливый” (торпеда, 29.07.04), “Разящий” (мины, 11.08.04), “Быстрый” (мины 11.08.04), “Стройный” (мина, 31.10.04), “Сильный” (мины, 31.10.04/ взорван при капитуляции Порт-Артура), “Расторопный” (взорван 3.11.04).

Миноносцы: “204”(авария, 16.06.04), “208”(мина, 4.07.04), “206”(мина, 25.05.05), “201”(артиллерия, 7.06.05), “202”(мина, 5.07.05), “222” (мина, 7.06.05), “214” (артиллерия/торпеда 18.06.05).

Миноноски: М17 (6.06.05, скалы), М4 (4.06.05, артиллерия), М8 (14.06.05, артиллерия), М19 (18.06.05, артиллерия), М22 (артиллерия/затоплен 16.06.05), катер М11(протаранен, 7.07.05).

Подводная лодка: “Дельфин” (пропала без вести, 8.06.05).

Всего: 6 эскадренных броненосцев, броненосный крейсер, 9 крейсеров(в том числе вспомогательных и клиперов), 5 канонерских лодок, заградитель минный, 2 минных крейсеров, 17 эсминцев, 7 миноносцев, 6 миноносок, подводная лодка.

ЯПОНСКИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ФЛОТ

Эскадренные броненосцы: “Хацусе” (мины, 2.05.04), “Ясима” (мины, 2.05.04), “Фудзи” (артиллерия 1.08.04), “Микаса”(артиллерия, 21.07.05), “Чин-Иен” (торпеды, 22.07.05).

Броненосные крейсера: “Кассуга”(артиллерия, 21.07.05), “Ивами”(артиллерия, 21.07.05), “Асама”(артиллерия,21.07.05), “Якумо” (артиллерия/таран, 21.07.05), “Ивате”(артиллерия, 21.07.05), “Икома” (артиллерия/столкновение 22.07.05)

Крейсера: “Мияко” (мины, 1.05.04), “Иошино” (протаранен, 2.05.04), “Акаси” (артиллерия 4.08.04), “Акицусима”(торпеда, 7.06.05), “Читозе” (артиллерия/торпеда, 21.05.07), “Мацушима”(торпеда, 22.07.05).

Канонерская лодка: “Осима” (протаранена, 3.05.04), “Хей-иен” (мины, 5.09.04), “Атаго” (камни, 26.10.04), “Цукуба”(мины, 17.11.04) “Каймон” (мины, 22.06.04), “Удзи”(мина, 16.06.05), “Акаги”(береговая артиллерия, 16.06.05), “Сайен”(торпеда, 17.06.05).

Истребители: “Акацуки”(мины, 4.05.04), “Усугумо”(артиллерия 29.07.04), “Хаятори”(мины, 22.08.04), “Асасио” (торпеда, 4.06.05), “Мурасаме”(торпеда, 18.06.05), “Оборо”(артиллерия, 21.05.07), “Кагеро” (артиллерия, 22.07.05), “Сиракумо” (12.09.05).

Миноносцы: “48”(мины, 29.04.04), “51”(камни 14.06.04), “38”( артиллерия 29.07.04), “34”(артиллерия 2.08.04), “35”(артиллерия 2.08.04), “42”(артиллерия торпеда 29.11.04), “53” (мины, 29.11.04), “15”(артиллерия, 1.12.04), “40” (артиллерия столкновение 1.12.04), “Кари”(торпеда, 5.06.05), “Манадзуру”(мина, 11.06.05), “73”(артиллерия, 22.07.05), “50”(артиллерия, 22.07.05), “66”(артиллерия, 22.07.05), “64” (артиллерия, 22.07.05), “Саги” (столкновение, 22.07.05) .

Вооруженные вспомогательные суда/крейсера: “Явата-мару” N5(артиллерия/торпеда 5.05.05), “Сейкико-мару”(мина 18.02.05), “Хикозан-Мару”(артиллерия/торпеда 11.06.05), “Ниппон-Мару”( артиллерия/торпеда 21.07.05).

Всего: 5 эскадренных броненосцев(в том числе один старый трофей времен Китайской войны), 6 броненосных крейсеров, 6 крейсеров(в том числе посыльных судов), 8 канонерских лодок, 7 эсминцев, 16 миноносцев, 4 вооруженных вспомогательных судна.

ПРИЛОЖЕНИЕ N1

Будем считать эту мою небольшую статью, как пояснительную записку к книге. Скажем так, все модернизации и перестройки кораблей в течении боевых действий, так или иначе авторским произволом не являются. И опираются, скажем так на реальные модернизации кораблей русского флота после РЯВ. Кроме того, хочу сказать следующее, что в целом силами корабельных команд производились большие по объему работы по улучшению противоосколочной защиты, водонепроницаемости и живучести. Это в том числе отражено в дневниках многих участников Порт-Артурских событий. И скажем так многие проблемы у Порт-Артурцев вылезли быстро. Я имею ввиду такой хрестоматийный пример как слабость вертикального наведения(чуть блин не сказал приводов) на артустановках Канэ.

Кроме этого бои в районе порт-Артура показали, опять таки банальность, как необходимость стрельбы на большие дистанции. Соответственно разделим данную тематику на несколько разделов. Это мероприятия по увеличению боеспособности боевых кораблей в Порт-Артуре, проводившиеся в период январь-июль 1904 г., а также на ряде кораблей в период до падения крепости. Второй раздел, это мероприятия, проводившиеся по усилению боеготовности кораблей Тихоокеанской эскадры в период после ее прорыва во Владивосток, и на кораблях ВОК. Соответственно стоит заметить такой момент, на Владивостокцах в реале никаких мероприятий вплоть до боя 1 августа практически не проводилось. К примеру, уроки подготовки в преддверии возможной войны с Японией в 1895 г., проводившиеся на крейсера “Нахимов” и других кораблях, по прикрытию паропроводов, динамо-машин, элеваторов, др. объектов с помощью цепей стальных тросов и сетей, а так же мероприятия проводившиеся на канонерских лодках накануне штурма фортов Дагу, практически учтены не были. Исключение составляло осуществлявшееся во время боевых выходов обтягивание стальными сетями шлюпок и катеров для предотвращения разлета осколков их корпусов при попадании снарядов. Несколько позже были изготовлены надульные парусиновые колпаки, предохранявшие стволы орудий от забортной воды (по опыту первого похода 27 января - 1 февраля 1904 г.), да сданы в порт после гибели в Порт-Артуре эскадренного броненосца “Петропавловск” имевшиеся на судах мин заграждения! Летом 1904 г. наиболее дальновидные офицеры, анализируя опыт военных действий артурской эскадры, а также принимая во внимание поступавшие сведения о высокой чувствительности трубок японских снарядов и о большом количестве образующихся при разрыве осколков, начали предлагать первые меры по улучшению защиты кораблей. Так, по инициативе старшего артиллерийского офицера флагманского крейсера “Россия” лейтенанта барона Гревеница вокруг одного из 6” орудий в батарейной палубе были устроены щитовые занавески из стальных сетей и матросских коек.

Ситуация в отряде Владивостокских крейсеров решительным образом изменилась после боя 4 августа. Впечатление от эффективности японского огня и особенно от массы осколков, поражавших весь не защищенный броней личный состав, в первую очередь прислугу орудий, оказалось чрезвычайно сильным. Сражение с полной ясностью высветило целый спектр проблем: крайнюю неразвитость противоосколочной защиты, недостаточность подкрепления палубы под 6” пушками (возникавшая из-за этого при стрельбе на большие дистанции вибрация была признана основной причиной многочисленных поломок подъемных дуг орудийных станков), отсутствие оптических прицелов и дальномеров. В дальнейшем прорыв кораблей Порт-Артурской эскадры, и достаточно длительный промежуток понадобившийся на приведение кораблей прошедших через ряд боев и сражений в порядок привел к проведению значительных мероприятий по усовершенствованию и модернизации кораблей. Ну и в третьем разделе рассмотрим вопросы подготовки к переходу на Дальний восток 2 ТОЭ. Надо отметить, что всерьез корабли стали готовить к бою уже после назначения командующим Тихоокеанским флотом вице-адмирала Чухнина. Но, к сожалению, удалось выполнить только те мероприятия, которые были выполнимы силами корабельных команд.

Что касается работ проводившихся на кораблях порт-Артурской эскадры, то в дальнейшем буду ссылаться на написанную нами книгу.

Итак 1 марта 1904 года капитан 1 ранга Матусевич по итогам последнего боя с Японскими истребителями обратил внимание командующего эскадры на значительное превосходство японцев в артиллерии и предложил вместо кормовых 47 мм орудий установить 75 мм орудие(у страха оказались глаза велики). Орудия предлагалось взять с кораблей эскадры. Данное предложение утверждено Макаровым и с 5 марта по 17 мая на всех истребителях кормовая пушка была заменена на 75 мм орудие(23 75 мм/50 установлено на миноносцы, 4 75 мм/50 на минные крейсера). Кроме этого в ходе проведения ремонта на “Палладе” было дополнительно установлено 2-152/45(с “Пересвета”, “Победы”). С броненосцев было снято носовое орудие(оказавшееся абсолютно бесполезным).

7 марта по ходатайству генералов Стесселя, Белова и Кондратенко с кораблей начали снимать мелкокалиберную артиллерию для усиления сухопутной обороны крепости (использовались в качестве противоштурмовых). При этом на просьбу в отношении 6” орудий Канэ моряки ответили категорическим отказом. Моряки предложили в свою очередь ослабить Приморский фронт крепости, соорудив дерево-землянные позиции, где установить 9” и 11” орудия и мортиры с Приморского фронта, так как эффективность стрельбы по целям на море стремительно приближалась к нолю на реальных дистанциях с которых Японцы обстреливали базу. Всего в течении марта с кораблей эскадры для нужд обороны крепости было снято: 4 6”28, 2 6”23, 12 107 мм/20, 6 120 м/45, 57 75 мм/50, 29 63,5 мм/19 (дес.), 105 47 мм/43, 155 37 мм/23, 36 пулеметов.

Были полностью разоружены парусно-винтовые крейсера “Забияка”, “Джигит”, “Разбойник”.

Во Владивостоке в ходе капитального ремонта крейсера 2 ранга “Алмаз”, он был полностью перевооружен на 6 120 мм орудий присланных с Черноморского и Балтийского флотов. Состав вооружения “Алмаза” на 1 мая 1905 года: 7х1 120 мм/45, 4х1 47 мм/43.Боезапас установлен следующий: по 180 патронов на одно 120 мм и по 150 патронов на одно 47 мм орудие. Противоосколочные щиты были изготовлены из котельного железа.

В июне 1904 года, учитывая что пароходы входившие в состав отряда Добротворского планировались изначально для ведения крейсерской войны Великий князь Александр Михайлович согласовал вопрос с начальником ГМШ Рожественским о передаче 8 орудий крейсером “Дмитрий Донской” на пароходы “Орел” и “Смоленск”. Приказание гласило передать на “Добровольцев” по два 120 мм и два 47 мм орудия вместе с расчетами. Орудия были установлены на заранее резервированных местах. Так 120мм орудия был смонтированы на баке и юте. 47 мм орудия были установлены на крыльях мостика. Параходы получили команду поднять Андреевский флаг и совершить переход во Владивосток, для чего принять в Сайгоне максимальный запас угля. Так же, согласно телеграммы морского ведомства “Орел” переименовывался в “Неву”, “Саратов” в “Волгу”. По прибытии во Владивосток, было принято решение об усилении вооружения крейсеров. После чего корабли дожидались 3 месяца пока подвезут орудия для них.

22 июня “Бобр”, поддерживавшая стрельбой армейские части повреждена в результате растрескивания ствола 9” орудия. Введена в строй месяц спустя - 9” и 6” орудия, заменены на 2 120 мм орудия с “Ангары”.

За месяц до прорыва 1 ТОЭ во Владивосток, удалось благодаря стараниям начальника штаба эскадры получить у армии 3 6”45 пушек Канэ с батареи N22, за счет чего удалось заменить поврежденные орудия (ввиду того что крепежи станков не подходили к корабельным креплениям, их пришлось подгонять).p>

Состояния артиллерии кораблей перед прорывом:

“Цесаревич”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 14х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ретвизан”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 15х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Ослябя”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 3х47 мм/43

“Победа”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 11х75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Пересвет”: 4х254 мм/45, 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Полтава”: 4х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Севастополь”: 3х305 мм/40, 12х152 мм/45, 12х47 мм/43.

“Аскольд”: 12х152 мм/45, 10х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Диана”: 8х152 мм/45, 12х75 мм/50, 1х47 мм/43.

“Паллада”: 10х152 мм/45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Аврора”: 8х152 мм/45, 11х75 мм/50.

“Новик”: 6х120 мм/45, 2х47 мм/43.

“Баян”: 2х203/45, 5х152/45, 7х75/50 (В бою участия не принял ввиду подрыва на мине. Незадолго до выхода с корабля было была снята часть противоминной артиллерии и 3 6” пушки, для замены поврежденных и вышедших из строя орудий).

После прорыва эскадры во Владивостоке под руководством вице-адмирала Скрыдлова состоялось крупное совещание, на котором разбирались бой 28 июля и сражение в Цусимском проливе 1 августа, а так же вырабатывались предложения по дальнейшему ведению боевых действий против японцев. В числе предложений были вновь озвучены предложения покойного Макарова о разборке “Циклонов” и отправке их во Владивосток, и о заказе 20-30 тонные миноноски, по типу увеличенных минных катеров пригодных, для транспортировки железнодорожным транспортом. При этом артиллеристы предложили установку 37 мм/30 пушек по типу Максима, как более пригодные для кратковременных ночных перестрелок. Кроме этого было выдвинуто предложение о присылке минных катеров, которые предполагалось снять с кораблей Черного и Балтийского морей. Скрыдлов обратился с обобщенными предложениями к управляющему морским министерством Авелану. Кроме этого Скрыдлов обратился с предложением о постройке миноносок к великому князю Александру Михайловичу председателю комитета по сбору добровольных пожертвований на пополнение флота о рассмотрении возможности заказа миноносок заводам Норманна или Круппа. Кроме этого министерство было запрошено о необходимости присылки запасных материалов, рабочих и станков. В заключении были определены сроки и очередность ремонтных работ:

ЭБР “Цесаревич” - 5-6 месяцев.

ЭБР “Ретвизан” - 2-3 месяца.

ЭБР “Пересвет” - 2-3 месяца

ЭБР “Победа” - 3-4 месяца(необходим доковый ремонт).

ЭБР “Полтава” - 2-3 месяца.

БРКР “Россия” - не менее 3-3.5 месяцев.

БРКР “Громобой” - не менее 2-2.5 месяцев.

КР “Аврора” - 2-3 недели.

КР “Диана” - 3-4 недели.

КР “Паллада” - 6-7 недель.

КР “Аскольд” - 6-7 недель.

КР “Новик” - 4 недели на переборку машин и чистку котлов.

КР “Богатырь” - не менее 2 месяцев.

Скрыдлов после августовского совещания предложил заменить старые 6”35 орудия на 6”45 орудия Канэ на кораблях II эскадры, предварительно усилив на них механизмы вертикального наведения и крепежи под орудия, слабость которых особенно при стрельбе на дальние дистанции и проявилась при бое ВОК с Камимурой. При этом предложено было снять часть орудий с кораблей Черноморской эскадры. Дополнительные финансовые расходы было принято решение скомпенсировать, за счет морского бюджета следующего 1905 г. А снятые 6” пушки отправить с боекомплектами и расчетами во Владивосток, по ж/д для усиления береговой обороны, что учитывая плачевное состояние кораблей эскадры становилось головной болью для морского командования. Кроме этого по заключению, совещания в котором принимали участие командиры, старшие артиллеристы, инженеры кораблей было возможно и необходимо усилить артиллерийское вооружение кораблей за счет 6” орудий Канэ. Через две недели Санкт-Петербург согласился с мнением командования ТОФ. Отдельное решение было принято по миноносцам “Циклон”, так как был принят к рассмотрению рапорт капитана 2 ранга Виноградского, который предложили демонтировать все оборудование, в том числе машины, котлы, механизмы, орудия и торпедные аппараты и отправить все во Владивосток. Корпуса для дальнего востока заказать наново, что бы собрать их уже на месте. Также во Владивосток отправить и команды, чтобы они помогали сборке своих кораблей. Решене по данному вопросу было окончательно принято 11 сентября 1904 года.

26 августа Матусевич и Иенсен провели совещание с командирами кораблей и старшими артиллеристами, на котором капитан 2 ранга Мякишев и лейтенант Гревениц предложили отстрелять несколько типов снарядов из числа имеемого на борту кораблей боекомплекта. Суть предлагаемых опытов изучить воздействие русских снарядов на корабельные конструкции. Так как, отлично представляя воздействие японских снарядов на корабельные конструкции, возник вопрос, а как именно воздействуют русские снаряды. Подготовка опытов заняла около 2 недель. В опытной стрельбе проводившемся с 10 по 15 сентября принимал участие крейсер “Аврора”, стрелявший по оборудованному на берегу уссурийского залива полигону. Опытная стрельба по старым судовым котлам, коечным сеткам и цистерне показала, что находившиеся на вооружении 6” фугасные снаряды с донными двухкапсульными трубками Бринка и снаряженные влажным пироксилина пробивали легкие преграды насквозь и взрывались лишь при ударе о землю (в данном случае - метрах в 30 за целью, то есть в расстоянии, превышающем ширину корабля). Объяснялось это тем, что трубки Бринка проектировались для бронебойных снарядов, а потому давали слишком большую задержку разрыва. Глубина воронок в мягкой глинистой почве не превышала 40-50 см. Количество осколков было слишком мало, а сами они имели большие размеры. Японские снаряды аналогичного калибра имели более чувствительные трубки системы Иуджина. При этом по оценке артиллеристов эффективность японских снарядов в ходе сражения в желтом море было ощутимо выше в сравнении с боем 27 января у порт-Артура. Одновременно были испытаны снаряды, снаряженные бездымным порохом и трубками Барановского. Результат оказался совершенно иным - взрывы происходили в 0,5-1 м от первого соприкосновения с препятствием, использовавшийся для опытов старый котел был исковеркан первым же попаданием.

Под давлением Адмирала Алексеева, главнокомандующего сухопутными и морскими силами, действовавшими против Японии, председатель Морского технического комитета вице-адмирал Ф.В.Дубасов телеграммой от 15 ноября 1904 г. разрешил переснаряжение боезапаса крейсеров с пироксилина на бездымный порох и переход на трубки Барановского.

В период после прорыва эскадры во Владивосток в Порт-Артуре проводились следующее работы: при подготовке прорыва во Владивосток Особым отрядом Вирена следующими силами: “Баян”, “Смоленск”, “Ангара”, “Амур” и 6 истребителей. Вирен и Иванов обратились к Стесселю и Белому с просьбой оказать содействие и передать флоту несколько 6” орудий с приморского фронта крепости, для вооружения крейсеров, так как японцы использовали свои корабли только для блокадного дозора, не предпринимая попыток по обстрелу крепости с моря. После детального обсуждения командование крепости согласилось на передачу орудий флоту, тем более основные силы Японского Флота уже ушли в Японию. К этому моменту “Баян” уже передал все свои 75 мм орудия на “Смоленск” и “Ангару”.

Состояние вооружения кораблей к моменту прорыва из Порт-Артура во Владивосток:

“Баян”: 2х203 мм/45, 12х152 мм/45, 4х47 мм/43.

“Ангара”: 2х120 мм/45, 8х75 мм/50.

“Смоленск”: 2х120 мм/45, 8х75 мм/50.

“Амур”: 5х75 мм/50.

На истребителях сняты бортовые 47мм орудия, запасные торпеды и другое имущество. С “Баяна” выгружены торпеды, проведены мероприятия по противоосколочной защите орудий установленных на верхней палубе.

23 сентября Эссен практически самовольно начал разоружение КЛ “Гиляка” подорвавшейся ранее на минах, с него была снята артиллерия и боезапас и смонтирована на “Севастополе”.

Итого “Севастополь” получил в качестве противоминной артиллерии 8х75 мм орудий, установленных на надстройке, и в корме, на балконе была смонтирована 120 мм пушка. При этом для обеспечения больших углов обстрела, часть конструкций была демонтирована. Для пушки предусмотрена ручная подача. Хранение патроны в штатной укупорке предусмотрено в прежних местах хранения мелкокалиберных патронов. Работы, проведенные на “Севастополе” оказались последними проведенными в осажденной крепости.

К концу ноября было проведено усиление вооружение вспомогательных крейсеров, за счет артиллерии поступившей из Европейской части Империи. Итого из отправленного по ж/д на Вспомагательных крейсерах установлено 10х6”35, 20х120 мм45, 12х75 мм/50, 6х47 мм/43(с кораблей 1 ТОЭ).

Состав вооружения к 1 ноября 1904 года:

“Волга”ОРЕЛ: 2х6”35, 6х120 мм/45, 6х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Нева”САРАТОВ: 2х6”35, 6х120 мм/45, 6х75/50, 2х47 мм/43.

“Ангара”МОСКВА: 2х6”35, 6х120 мм/45, 8х75/50, 2х47 мм/43.

“Рион”СМОЛЕНСК: 2х6”35, 6х120 мм/45, 8х75/50, 2х47 мм/43.

“Лена”ХЕРСОН: 2х6”35, 6х120 мм/45, 6х75/50, 2х47 мм/43.

На кораблях 1 ТОЭ прошедших через все бои, у Порт-Артура, и в Цусимском проливе проводились следующие работы. Снята часть шлюпбалок, так как они содействовали “… увеличению разрывов неприятельских снарядов, которые … пролетели бы мимо, не причиняя вреда кораблю”, демонтированы за ненадобностью тяжелые фор-марсы, подкреплена палубу под 152мм пушками, приняты меры для защиты от осколков смотровых щелей боевых рубок. Смонтирована дополнительная защита из стальных сетей, матросских коек и листов котельного железа.

Особую заботу командования ТОФ вызывала необходимость усиления вооружения кораблей эскадры. Данные мероприятия стало возможным реализовать по доставке орудий из Европейской части России.

1 ноября во Владивосток доставлено 24 152мм орудий демонтированных с береговых батарей Либавской крепости и предназначенных для монтажа на корабли и запаса, кроме этого было доставлено 2 203мм и 152мм орудия снятых с канонерской лодки “Храбрый”. Немедленно начата установка орудий на корабли. К этому времени специальной комиссией из артиллерийских офицеров ТОФ были разработаны предложения об изменении состава вооружения кораблей. И на кораблях проводились работы по подкреплению мест будущей установки дополнительных орудий. Работы проводились в основном силами команд и специалистов бригады инженера Кутейникова. В Целом к концу декабря был выполнен значительный объем работ, и к концу декабря вооружение боеготовых кораблей ТОФ имело следующий состав:

БРОНЕНОСЦЫ

“Ретвизан”: 4х12”40, 16х6”45, 12х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Победа”: 4х10”45, 14х6”45, 12х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Пересвет”: 4х10”45, 14х6”45, 12х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Полтава”: 4х10”40, 12х6”45, 9х75 мм/50, 2х47 мм/43.

БРОНЕНОСНЫЕ КРЕЙСЕРА

“Баян”: 2х8”45, 12х6”45, 8х75/50, 4х47 мм/43.

“Громобой”: 4х8”45, 22х6”45, 12х75/50, 4х47 мм/43

“Россия”: 4х8”45, 22х6”45, 8х75 мм/50, 4х47 мм/43

КРЕЙСЕРА

“Богатырь”: 16х6”45, 2х47 мм43.

“Аскольд”: 12х6”45, 10х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Диана”: 10х6”45, 10х75 мм50, 2х47 мм/43

“Паллада”:мм 10х6”45, 10х75 мм50, 2х47 мм/43

“Аврора”: 10х6”45, 10х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Новик”: 6х120 мм/45, 2х47 мм/43.

Всего с целью замены выведенных из строя орудий и усиления вооружения кораблей установлено 31 6”45 орудий.p>

С кораблей было снято - 26 75 мм/50, 24 47 мм/43, 12 37 мм/23 орудий.

Стоит заметить, что “Победа” вошла в строй в январе 1905 года, после проведения докового ремонта. “Цесаревич” - 4х12”40, 12х6”45, 14х75 мм/50, 2х47 мм/43. Находился в ремонте до конца марта. В феврале оставшийся и.о. командующего Матусевич рассмотрел предложение командиров и артиллеристов крейсеров по усилению их вооружения и принял решение использовать имевшиеся на складе 1-203/45, 6-152/45, 2-120/45. На всех трех крейсерах типа “Диана” было установлено дополнительно по 2 6”45. На “Баяне”, перед грот-мачтой была установлена третья 8” пушка, снабженная противоосколочным щитом. Для устранения перегрузки было демонтированы 4 75 мм орудия. По опыту “Севастополя” 75 мм пушка стоявшая на балконе “Полтавы”, была заменена на 120 мм орудие. Эти работы в основном были закончены к маю.p>

Слабыми местами работ по усилению вооружения офицеры-артиллеристы признали неудобство подачи боезапаса (ее оказалось возможным сделать лишь ручной из погребов), сквозь специально прорезанные горловины диаметром полметра метра. Специально решался вопрос о защите дополнительных орудий. Так еще 11 ноября комиссия под председательством командира крейсера “Россия” капитана 1 ранга В.А.Лилье пришла к выводу, что прикрытия должны состоять из стальных крыш и боковых траверзов толщиной около полдюйма-дюйм. Со стороны диаметральной плоскости судна предлагалось иметь опускаемые на время боя занавеси из стального троса, от осколков же снарядов, рвущихся об воду на недолетах, должны были защищать лишь орудийные щиты. На “России” сочли возможным крыши над четырьмя шкафутными орудиями продолжить к середине корабля до кожухов дымовых труб, прикрыв тем самым подачу боезапаса (несколько позднее аналогичное решение было принято и в отношении второго корабля). В итоге каждая пушка окружалась импровизированным казематом, не способным, естественно, противостоять прямому попаданию, но достаточным для защиты прислуги от осколков.

К апрелю 1905 года, на кораблях где 6” орудия стояли открыто были установлены 30-мм башенноподобные орудийные щиты.

Еще до начала войны было хорошо известно, что японцы на средне- и крупнокалиберных орудиях используют оптические прицелы, существенно повышавшие меткость огня, особенно при стрельбе на больших дистанциях. В течении, второй половины 1904 года, старшие офицеры эскадры неоднократно настаивали на необходимости установить такие прицелы на вверенных им судах, однако просьба их была удовлетворена лишь к маю 1905 года.

Другим важным техническим фактором, обеспечивающим меткость огня на возросших дистанциях, являлось наличие дальномеров. Места для их установки и способы защиты 29 ноября 1904 г. обсудила комиссия под председательством капитана 1 ранга В.А.Лилье. Входившие в нее судовые артиллеристы пришли к выводу, что для получения хорошего обзора дальномерные посты (ДП) целесообразнее всего разместить на возвышенных площадках на полубаке и юте. Капитаном 2 ранга Мякишевым был предложена установка дальномера на марсах мачт. С боков предполагалось защитить 10 мм сталью. Исходя из того, что в этих местах личному составу практически не угрожали осколки, летящие сверху, решено было крыш не устанавливать, а ограничится брезентом для защиты от непогоды. Пост был связан телефоном с боевой рубкой.

Первый дальномерный пост по системе Мякишева был смонтирован на “Цесаревиче” в апреле. В целом на кораблях линии 1 эскадры такие посты были смонтированы к началу июня.

Личный состав эскадры, стремясь повысить боеспособность судов, использовал не только свой боевой опыт, но и всю информацию которую удавалось собрать в отношении сражений текущей войны.

Из анализа повреждения эскадренного броненосца “Цесаревич”, полученные в сражении 28 июля 1904 г., пришли к выводу о необходимости устроить во внутренних помещениях корабля импровизированный центральный пост.

Интересно был модернизирован после первого сражения в Цусимском проливе крейсер “Богатырь”. На нем провели некоторые работы, в частности, заменили более прочными дуги подъемных механизмов станков. Над четырьмя открыто стоявшими на верхней палубе 6” орудиями сделали стальные 10 мм крыши, заменили боезапас, сняли с вооружения обе пушки Барановского (десантные 63,5-мм), пушки Гочкиса (37-мм) и все 75 мм орудия. Взамен на верхней палубе было установлено еще 4 6”45 орудия, для которых был изготовлены коробчатые щиты.p>

ИТОГО СКЛАДИРОВАНО на флотском арсенале Владивостокского порта к 1 июня 1905 года: 1 120 мм/45, 13 75 мм/50, 7 47 мм/43 орудия.

Во Владивостоке морским ведомством сформировано и укомплектовано на приморском фронте три четырехорудийных батареи(12 8”35 орудий), 6 пятиорудийных батарей (30 6”35 орудий), 4 шестиорудийных батареи (24 75 мм/50). На сухопутном фронте установлено две батареи из 10 6”25 орудий, некогда поднятых с “Витязя”, а также 16 47 мм43, 12 37 мм/23 - в качестве противоштурмовых орудий на фортах.

Для защиты устья Амура 9 6”35 орудий установлено на баржах. Непосредственно для защиты Николаевска установлено 10 6”35 орудий (в двух пятиорудийных батареях), 9 75 мм орудий (в четырех и пятиорудийной батарее).

В Корсаков военным транспортом “Якут” доставлено 4х6”35 и 6х75 мм орудий с расчетами 12 февраля 1905 года. С помощью местного населения орудия были приведены в готовность к бою к 22 февраля.p>

Теперь вернемся вновь к подготовке 2 ТОЭ на совещании в Петергофе под председательством Николая II были высказаны предложения о том, что задачей 2-й эскадры должно стать овладение морем объединенными силами. Для этого требовалась предварительная серьезная боевая подготовка, которой можно было достичь лишь вблизи своих баз. Но предложение о задержке эскадры для этой цели до весны 1905 года пытался отклонить командующий эскадрой контр-адмирала 3.П.Рожественского. Его “экономические” доводы об ожидающих казну больших убытках из-за расторжения заключенных уже договоров о снабжении эскадры в пути топливом и продовольствием поддержал управляющий Морским министерством Ф. К. Авелан. Но ввиду аварии на “Орле”, было принято решение задержать выход эскадры. На этом же совещании, Ратник заявил, что при условии сосредоточения усилий на достройке “Славы” корабль будет готов не позднее декабря 1904 г. Учитывая вышеизложенное, а так же необходимость проведения объемных ремонтных работ на кораблях I эскадры, на совещание было принято итоговое решение: до окончания ремонта “Орла” и достройки “Славы” оставить эскадру на Балтике. В первый эшелон эскадры должны были войти: 5 ЭБР - “Суворов”, “Александр III”, “Бородино”, “Орел”, “Слава”; крейсера - “Олег”, “Изумруд”, “Жемчуг”, “Светлана”. В качестве второго эшелона было выдвинуто предложение об отправке еще 4 броненосцев: “Сисой Великий”, “Наварин”, “Николай I”, “Александра II”; крейсера - “Владимир Мономах”, “Память Азова”, “Адмирал Нахимов”, “Адмирал Корнилов”. Кроме этого предполагалось осуществить частичную рокировку офицерского состава и нижних чинов между I и II эскадрами. Получив телеграмму Скрыдлов, провел совещание с командирами и артиллерийскими офицерами, после чего в СПБ были отправлены предложения о замене старых 6”35 орудий на 6”45 орудия Канэ, предварительно усилив на них механизмы вертикального наведения подкрепления, слабость которых особенно проявилась при бое ВОК с Камимурой. При этом предложено было снять часть орудий с кораблей Черноморской эскадры. Дополнительные финансовые расходы было принято решение скомпенсировать, за счет морского бюджета следующего 1905 г. А снятые 6”35 пушки отправить с боекомплектами и расчетами во Владивосток, по жд для усиления береговой обороны, что учитывая плачевное состояние кораблей эскадры становилось головной болью для морского командования. Демонтаж старых 6” артустановок был начат в конце августа 1904 года. В сентябре, корабли сосредоточенные в Либаве, приступили к отработке курса боевой подготовки. При этом, учитывая, что на подготовку артиллеристов кораблей-новостроек времени будет мало, было принято решение комендоров “Славы” и “Орла” готовить на однотипных кораблях. В целом в учебе приняли участие “Суворов”, “Бородино”, “Александр III” и крейсер “Светлана”. “Олег” присоединился в октябре. Корабли совершали учебные походы между Либавой и Кронштадтом. Учились маневрировать и отбивать минные атаки. К сожалению, Рождественский практически не учел тот бесценный боевой опыт, и не принял мер к устранению тех недостатков которые были уже выявлены самим ходом боевых действий. В середине октября, на эскадру был прислан составленный корабельным инженером Кутейниковым, в частном порядке, но при содействии контр-Адмирала Матусевича альбом боевых повреждений кораблей 1 ТОЭ, а также материалы анализа боевых действий составленные офицерами 1 эскадры. Н.А. Матусевич отправил в управляющему морского министерства результаты двух выполненных работ. Копии была отправлена командующему 2 ТОЭ, главному командиру Черноморского флота. Первая (16 машинописных листов) была сводной, составленной офицерами всех кораблей, вторая (6 листов) обобщала опыт собственно миноносцев. Сводная записка включала два отдела. В первом давались оценки и рекомендации по материальной части, сгруппированные по разделам (корпус, артиллерия, минное вооружение и электротехника, штурманская часть, механизмы и системы). Второй отдел включал две части. Одну составляли рекомендации и замечания по обслуживанию техники, оружия и управления кораблем, сделанные “с технической стороны”. Другая составляла тактические и стратегические обобщения (“с практической стороны”). Так впервые, пожалуй, было проведено жесткое различие между постоянно и невообразимо смешивавшихся в то время тактикой и техникой. Кроме этого в распоряжение артиллеристов 2 ТОЭ попали результаты опытной стрельбы “Авроры”.

После ознакомления артиллерийские офицеры обратились к адмиралу с предложением устроить расстрел одного из списанных судов, дабы убедиться в действенности и эффективности собственных снарядов. После долгих препирательств с руководством морского ведомства Рождественский добился выделения под нужды артиллерийской практики выведенного из строя и сданного в порт броненосца “Первенец”. Отстрел был проведен 4-7 ноября, в нем участвовал “Князь Суворов” и вызвал скандал. Выявилась массовая несработка снарядов. В ходе разбирательства артиллерийская комиссия Балтийской эскадры пришла к следующим выводам. Дефектен материал из которого были изготовлены бойки трубок Бринка. Алюминий оказался слишком мягким в результате чего не происходил накол капсюля. Второй вывод заключался в переувлажнении пироксилина. В итоге вплоть до выхода эскадры в море доведились до ума трубки Бринка, для бронебойных снарядов. На большей части стальных фугасных снарядов трубки Бринка заменены ударной трубкой Барановского обр.1884 года. Ввиду отсутствия и невозможности в установленный срок получить пироксилин, нужного качества или меленит (возможности производства которого были крайне ограничены). МТК под давлением заинтересованных лиц принял решение о переснаряжении части снарядов 2 ТОЭ бездымным порохом. Что и было в целом выполнено к марту. Кроме этого корабли 1 броненосного отряда получили 1200 тонкостенных 152мм снарядов снаряженных меленитом изготовленных заводом Рудницкого, с ударным трубками обр.1884 г..

Наконец в ноябре 1904 вновь произошло чрезвычайное происшествие, чуть не угробившее новейший броненосец. В ходе маневрирования в период проведения стрельб 7 ноября 1904 года ЭБР “Бородино” при резкой перекладке руля лево на борт, произошла по вине вахтенного начальника и командира не проконтролировавших действия рулевого корабль зачерпнул воду батареей в считанные мгновения крен достиг 40 градусов, еще не много и корабль прошел бы через угол заката. Спасла мгновенная реакция командира вовремя отдавшего команду руль право на борт. (Стоит заметить что офицеры были осведомлены о низкой остойчивости броненосцев типа “Бородино”. Приказ N7 от 28 июня 1904 года Рожественского гласил: “На эскадренных броненосцах типа “Император Александр III”, “Князь Суворов” и “Бородино” при открытых пушечных портах 75 мм орудий каземата происходит значительное уменьшение остойчивости. Это уменьшение, как показывает прилагаемая диаграмма, состоит в том, что начиная с крена в 14 и 15 градусов, при котором нижний косяк порта уходит под воду, и вода начинает вливаться на нижнюю батарейную палубу, восстанавливающее плечо при увеличении крена возрастает лишь весьма слабо. При крене в 20 градусов восстанавливающее плечо достигает наибольшей величины, так что этот угол крена (20 градусов) есть предельный, при котором корабль теряет положительную метацентрическую высоту, и если кренящее усилие продолжается, то корабль опрокидывается. При задраенных пушечных портах, наибольшее плечо соответствует крену в 40 градусов и остойчивость корабля может считаться вполне обеспеченной.”

В ходе работы комиссии МТК пришли к единому мнению, учитывая, что ситуация повторилась второй раз, ликвидировать батарею 75 мм орудий, полностью заделать амбразуры 75 мм орудий. Ликвидировать полностью 47 мм орудия, за исключением 4 съемных орудий. 75 мм орудия перенести частично на места 47 мм орудий на спардеке. Иметь штатно 14х75 мм орудий (из них 4 на полубаке, 3 на спардеке, 4 в корме) и 4х47 мм орудий. Боезапас 75 мм орудий частично перенести в погреба 47 мм орудий….. Подачу осуществлять в беседках. Часть боезапаса хранить в штатных погребах 75 мм орудий. Пополнять боезапас в верхние погреба. ПО мере расхода патронов.

Корабли второго эшелона были отремонтированы к началу февраля 1905 года. Был в целом проведен большой объем ремонтно-восстановительных работ и проведен ряд мероприятий по усилению артиллерийского вооружения. В частности кроме мероприятий по перевооружению и ремонту, были демонтированы подводные и надводные торпедные аппараты, практически бесполезные и зачастую неисправные.

Многие вопросы поднятые офицерами 1 эскадры были устранены в ходе перехода 2 ТОЭ к театру военных действий. Так после Гульского инцидента командующим 2 ТОЭ был назначен адмирал Чухнин. Проведен в целом большой объем работ по защите приборов и механизмов. Устроены под броневой защитой резервные посты управления и т.д.

Состав вооружения кораблей 2 ТОЭ на 1 июня 1905 года:

“Князь Суворов”: 4х12”40, 12х6”45, 14-75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Император Александр III”: 4х12”40, 12х6”45, 14-75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Бородино”: 4х12”40, 12х6”45, 14-75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Орел”: 4х12”40, 12х6”45, 14-75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Слава”: 4х12”40, 12х6”45, 14-75 мм/50, 4х47 мм/43.

“Имп.Александр II”: 2х12”30, 4х9”35, 9х6”35, 8х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Имп.Николай I”: 2х12”35, 4х9”35, 9х6”35, 8х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Наварин”: 4х12”35, 10х6”45, 12х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Сисой Великий”: 4х12”40, 10х6”45, 6х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Адм.Нахимов”: 8х8”35, 10х6”35, 6х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Влад. Мономах”: 11х6”45, 8х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Дм. Донской”: 12х6”45, 6х47 мм43, 10х37 мм/23.

“Адм. Корнилов”: 8х6”45, 8х75 мм50, 2-47 мм/43.

“Память Азова”: 2х8”35, 11х6”35, 8х75 мм/50, 2х47 мм/43.

“Светлана”: 6х6”45, 6х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Олег”: 12х6”45, 12х75 мм50, 2х47 мм/43.

“Жемчуг”: 8х120 мм/45, 4х47 мм/43.

“Изумруд”: 8х120 мм/45, 4х47 мм/43.

“Штандарт”: 8х6”45, 6х75 мм50, 4х47 мм/43.

“Кубань”: 5х6”35, 4х76 мм40, 8х57 мм/40, 4х47 мм/43.

“Урал”: 4х6”35, 4х76 мм40, 8х57 мм/40, 4х47 мм/43.

“Терек”: 2х120 мм/50 Шнейдера, 4х76 мм/40, 8х57 мм/40, 4х47 мм/43.

“Русь”: 1х6”35, 4х76 мм40, 10х57 мм/40, 4х47 мм/43, 2х37 мм/23.

В заключение необходимо отметь следующий вопрос. Были предприняты обширные мероприятия по усилению Тихоокеанского Флота при помощи жд сообщений. Так во Владивосток на специальных 16-осных транспортерах Путиловского завода(грузоподъемность 100 тонн) были доставлены во Владивосток к декабрю 1904 года подводные лодки “Дельфин”, “Сом”, “Шереметьев”, “Налим”, “Скат”, “Касатка”, “Форель”. Первый выход в море совершен в феврале 1905 года. Во Владивосток были отправлены в разобранном виде 8 миноносцев типа “Циклон”. Корпуса были изготовлены наново и собраны во Владивостоке. С кораблей были снято оружие, запасы, котлы, машины, механизмы и надстройки. Миноносец N215 вышел в Амурский залив на испытания 7 марта 1905 года. Все миноносцы прошли испытания к концу мая 1905 года. В Хабаровск переброшены по ж/д 9 миноносок постройки 1880-х для защиты устья Амура(отправлены вниз по течению к пункту назначения речным путем). В январе во Владивосток были отправлены по ж/д 18 минных катеров(разных типов, в том числе 10 “56 футовых” с новых броненосцев). Кроме этого к началу апреля во Владивосток были доставлены все 24 миноноски построенных Крупом и Норманном на средства “Комитета по сбору добровольных пожертвований на усиление флота”(получили обозначения М1-24). Доставленные по жд эсминцы “Доброволец”, “Москвитянин”, “Финн”, “Эмир Бухарский”, “Войсковой”, “Туркменец-Ставропольский”, “Украйна”, “Казанец” вступили в строй в мае-сентябре 1905 года. Корабли вступали с измененным составом вооружения. Так решением МТК, от 1 апреля 1905 года- ликвидировался запас торпед. Взамен одно трубных торпедных аппаратов - устанавливались двухтрубные. По образцу установленных на “Циклонах”. Первоначально, планировавшаяся установка 57 мм орудий, была отменена, по настоянию командования ТОФ. Взамен планировалось к установке 4х1 75 мм/50 и 2х2 456 мм ТА. Фактически установлены 1х1 105 мм/40, 2х1 75 мм/50.

Таковы в целом мероприятия проводившиеся на кораблях и береговых частях ТОФ по усилению их боеспособности……

22

21

22

21

X Имя пользователя * Пароль * Запомнить меня

Регистрация

Забыли пароль?