«Вещий сон»

Как-то лунной ночью молодому специалисту Вениамину Редькину приснилось, будто он нашел клад. Но не просто клад, не какой-нибудь там тривиальный горшок с золотом, а исполнитель желаний, который этими горшками может завалить по самую маковку. Причем, что самое интересное, проснувшись, Редькин, четко знал куда ехать, где рыть землю, чтобы выкопать исполнитель желаний, и каким образом приводить его в действие.

На дворе стояла ранняя солнечная осень — самое время для земельных работ. Редькин выхлопотал на работе отгул, прихватил из дома лопату и отправился на вокзал.

Доехав на электричке до станции «М…», а затем на двадцать четвертом автобусе — до остановки «33-й километр», он направился по тропинке в лес. Тропинка привела его к обложенному позеленевшими булыжниками роднику. Попив водички, Редькин отмерил сорок пять шагов по направлению к старому вязу, поплевал на ладони и начал копать.

Минут через пять энергичного рытья он наткнулся на клад.

Исполнитель желаний напоминал иссохшую коровью лепешку, только был потяжелее. Внешний вид исполнителя не вызывал желания схватить его в руки и, как всякую бесценную вещь, прижать к груди. Очевидно, драгоценную вещицу долго, веками, пинали ногами, пока она естественным образом не была погребена под слоем земли.

Редькин ополоснул исполнитель в ручье, вытер рукавом куртки, после чего, помня вещий сон, включил, нажав пальцем в центр лепешки. Раздался короткий звук, похожий на бряцанье цепи.

— Ну, миленький, не выдай, — пробормотал Редькин, волнуясь.

И торжественно объявил:

— Хочу горячую сосиску.

Тотчас в правой руке у него появилась сосиска, да такая горячая, такая раскаленная, что он тут же выронил ее на землю.

— Сработало, — сказал Редькин неверным голосом. — Ура, товарищи! Сработало.

Он подцепил сосиску на лопату и понес к ручью — охлаждать. А заодно и помыть.

Сосиска была вкусная, сочная, в меру соленая, в меру перченая, самая что ни на есть настоящая. Даже вкуснее настоящей.

— Та-ак, — бодро сказал Редькин и посмотрел на часы. — Без пяти одиннадцать…

Часы были старенькие, облупившиеся, с трещиной на стекле…

— Хочу новые часы, — заявил он. — Швейцарские. Самые дорогие.

На этот раз ничего не произошло, лепешка нагло проигнорировала желание.