«Я, мой отец, моя мать и Иаким»

В этой квартире мать встречалась с любовником — Иаким вроде бы его звали. Они проводили время вот на этой кровати, и, может быть, этот Иаким надевал вот эти домашние туфли или пользовался вот этим банным халатом. В сущности, неважно.

Тойве переехал сюда после поступления в университет, и последние годы его не оставляло ощущение, что они — мать и её любовник, этот вроде-Иаким, появляются здесь каждый раз, когда юноша оставался у отца. Дурное чувство, которое он в себе старательно подавлял. В сущности, их отношения — не его ума дело.

Вчера он ходил в терминал забрать кое-какие украшения и карту памяти. Потом переночевал у отца и утром вернулся, стараясь не глядеть на кровать, на бутылки с вином на столе. Выпил кофе, взял книги и отправился в университет. Шёл пешком, благо было недалеко, чтобы привести разум в порядок, избавившись от размышлений о матерях и их любовниках, о ружьях, которые вдруг обнаруживаются под кроватями, и прочей ерунде.

Конечно, пройтись спокойно можно было только ранним утром, чуть позже запустят рекламу, и интерактивные баннеры будут преследовать прохожих, таскаться за ними и приставать с требованиями: «Купи меня!», «Хоти меня!», «Посмотри на меня!», «Я — то, что тебе нужно!», и особенно-проникновенно: «О чём ты мечтаешь?».

Мечтал Тойве убить одного человека, заполучить другого человека, и стать первым в студенческом рейтинге. На первые два дела у него не хватало духа, а на последнее почти хватило усердия, и если бы с Радованом что-то случилось, Тойве не пришлось бы искать способа устранения соперника. И два других желания осуществились бы разом.

На улицах стал собираться народ — очередной митинг. Нагнали танков, которые протискивались по узким улицам, грозя подавить припаркованные легковушки. Дорожные службы уже растаскивали автомобили на тротуары, торопились. Митинги под стволами танков — это так актуально, все равно, что канарейки: попели — и в клетки. Непонятно, чего хотят добиться — против танков, но, наверное, интересно проводят время. Особенно после того, как выпустят рекламу, и баннеры слетятся к скоплению людей, как мухи на дерьмо. То левые, то правые, то зеленые, то голубые. Тойве всегда старался обходить эти митинги: поди потом докажи, что не сочувствующий, ну, или не голубой.