Цвики. Всякому известно, что сидеть удобней, чем стоять. Нет, это намеренная демонстрация мужского превосходства. Мнимого, конечно. И вот в сегодняшней Америке, которую всерьез считают передовой страной, в этой самой Америке люди молодого поколения открыто демонстрируют свое презрение к женщине. Нет, уж если действительно окажутся виновными эти два студента, я добьюсь их исключения, можете не сомневаться. Между прочим, я являюсь членом специальной комиссии по рассмотрению этого дела.
Эйми. Какие два студента?
Цвики. Я пока не могу сказать: следствие еще продолжается. Но два подозреваемых уже есть. Они в тот вечер единственные, кто не спал в мужском общежитии. Есть и другие улики. Ну если окажутся они…
Триш незаметно отзывает Эйми в уголок.
Триш (тихо). Ты не думаешь, что эти подозреваемые — наши ребята?
Эйми. Конечно, думаю. Очень возможно, что к ним прицепились. Ты помнишь, когда мы вернулись?
Триш. Примерно в полночь. Их могли видеть, когда они пришли. Свет зажигали в комнате…
Эйми. Какой ужас! Ведь если их заподозрят, они не открутятся. Слушай, мы должны что-то сделать.
Триш. Непременно! Она же уничтожит ребят ни за что…
Третья сценаНа следующий день в кабинете декана. Заседание специальной комиссии. Декан восседает за столом, рядом с ним профессор Цвики, поодаль в кресле устроился Джонсон. Посреди кабинета на раскладных стульях, как на скамье подсудимых, два студента: Пак Чен Сен и Джек Уолтерс.
Декан. Что-то у вас, молодые люди, концы с концами не сходятся. Один из вас говорит, что из бара вы пешком пришли. Четыре мили пешком? Трудно поверить. Другой говорит, что их подвез какой-то неизвестный благодетель. Почему бы вам не рассказать все, как было на самом деле? По крайней мере, меньше вранья будет.
Джек. Вы правы, сэр, в деталях наши показания расходятся, я понимаю, мы по-разному говорим, как попали домой, то есть в общежитие. На это есть причины. Но главное, что мы утверждаем с самого начала: мы этого не делали — точка! Мы не лепили из снега никакого изображения и не выставляли его возле женского общежития. А то, что мы не спали в час ночи, — что из того? Не спалось нам, сидели, разговаривали.
Пак. Позвольте мне, сэр! Я зря сказал, что пришел из бара пешком, это неправда. Но я сказал неправду, чтобы не называть здесь имя непричастного к делу человека. А остальное — правда. Мы этого не делали и не знаем, кто это сделал. Вот и все.
Комментарии к книге «Фаллос», Владимир Матлин
Всего 0 комментариев