Ирина Танунина Остановка Одноактная пьеса
Действующие лица
Он. Одет демократично. Весело, но с чувством меры.
Она. Одета «цивильно». Со вкусом, но скучновато.
Оба не старше восемнадцати. Первокурсники, сразу после школы.
Место действия – автобусная остановка, где-нибудь в новом микрорайоне провинциального города. Скамейка, заплеванная урна. Густо налеплены объявления «Международная компания приглашает к сотрудничеству инициативных…» и т. п. Большими буквами намалевано: «Майкл Джексон жив!» или что-нибудь в этом роде. В общем, все как положено.
Время действия – наши дни.
День первый
На остановке стоит Он. Входит Она.
Она (говорит по мобильному). Не понимаю, что ты от меня хочешь. Я сдала давно. Ну конечно, сразу. Обыкновенно. По конспекту. Никак не списывала. Как-как, да просто занималась. Третий раз пойдешь? Ужас. Димка-то? Ну понятно, сдал. Почему из-за него? Да хватит. Да сдашь ты, не переживай. Ну нету у меня, нету! Не знаю, где взять. Хочешь, конспект дам? Да хватит, там ясно все. Не хочешь? Ну как хочешь. (Убирает мобильный.) Физику она из-за него не сдала. Не из-за него, а из-за дурости своей.
Он (подходит к ней). А я вот физику с первого раза сдал.
Она. Что?
Он. С физикой проблемы, я так понял?
Она. Да, собственно, нет…
Он. Если что, вы не стесняйтесь. У меня по физике шпаргалок миллион. Скажите только слово – и они ваши.
Она. Спасибо, я шпаргалками не пользуюсь.
Он. Да ну?
Она. Представьте себе.
Он. А я пользуюсь. И вам советую. А то вы физику свою ни в жизнь не сдадите.
Она. Я ее давно сдала.
Он. А мне послышалось, вы что-то такое по телефону говорили…
Она. А не надо слушать чужие разговоры.
Он. Да я же не нарочно. Подошел, а вы по телефону про физику… Нет, правда, вы физику сдали? А может, тогда химию не сдали?
Она. А вам что за дело?
Он. А у меня и по химии куча шпаргалок есть.
У Нее звонит телефон.
Она (в трубку). Ну что опять? По химии? Ты ж про физику говорила? Что? Нет, нету у меня никаких шпаргалок!
Убирает телефон.
Он. Мне опять что-то послышалось или вам все-таки нужны шпаргалки?
Она. Не нужны мне никакие шпаргалки! Оставьте меня наконец в покое!
Звонит телефон.
Она. Да, я слушаю. Здравствуй, Дима. Да нет, ничего, я рада тебя слышать. Нет, не занята. Автобус жду. Что? А зачем тебе? А я думала, ты все сдал. Для Тани… Нет, нету. Да серьезно нету. Я шпаргалками не пользуюсь. Нет, и по химии нету. Да ничего, ты мне не помешал. Звони, если что.
Со вздохом убирает телефон.
Он. У вас неприятности? Проблемы?
Она. Это вас не касается!
Он. Касается. Когда я вижу, что человек нервничает, я сам начинаю нервничать. У меня тонкая душевная организация.
Она. Когда же наконец придет этот автобус!
Он. Вы знаете, я действительно не могу видеть, когда люди нервничают.
Она. Вас никто не заставляет смотреть.
Он. Послушайте, мы с вами еще даже не познакомились толком, а вы уже со мной ссоритесь. Зачем это? Так вы себе нервы окончательно испортите. Давайте лучше спокойно пообщаемся. Просто поболтаем, пока автобуса нет. А кстати, вам какой нужен?
Она. Какой-то вы все-таки странный. Тут ведь одна семерка только и ходит.
Он. Да. Правда. А я и забыл. Тем лучше. Значит, вместе поедем. Вам далеко?
Она. В институт. Времени вон уже сколько. Опаздываю.
Он. Ничего. Не надо нервничать из-за ерунды.
Она. Какая же это ерунда?
Он. Ерунда. Вы поймите простую вещь: никуда опоздать нельзя.
Она. Это как понять? Какая-то цитата?
Он. Да нет. Просто туда, где нам обязательно нужно быть, мы никогда не опоздаем. Я это железно знаю, на себе испытал. Вот, например, нам с вами сейчас где необходимо быть?
Она. На лекциях, надо полагать.
Он. Ошибаетесь. Если бы нам там нужно было быть, мы там бы и были. Но нам с вами совершенно необходимо сейчас быть здесь, на этой остановке.
Она. Это зачем же?
Он. Да вы прекрасно понимаете, зачем.
Она. И все-таки?
Он. Хотите, я вам наглядно объясню.
Она. Ну?
Он подходит к Ней и целует в щеку. Она дает Ему пощечину.
Подходит автобус, Она прыгает в него и уезжает.
Он (медленно). Вот это ни фига себе!
День второй
Она стоит на остановке. Входит Он.
Он. Я это… Ну, в общем… Извините, короче.
Она. Да я тоже… не стоило так.
Он. Вы не сердитесь?
Она. Да нет, не сержусь.
Отходит в сторону. Он идет за ней.
Он. Вы знаете, вы вчера уехали, а я остался. Сидел тут на лавочке. Автобусов прошло штук сто, наверное. Посмотрел на часы – в институт идти уже поздно. Так и не пошел.
Она. Вы в политехническом учитесь?
Он. В педагогическом.
Она. Правда? На каком факультете?
Он. На историческом.
Она. На историческом? А как же… а физика?
Он. Шпаргалки я тебе в два счета найду. Хочешь – по физике, а хочешь – по арабскому языку.
Она. По арабскому? А разве у нас есть арабский?
Он. Понятия не имею. Но шпаргалки достану. Спорим?
Она. Я уже сказала: мне никакие шпаргалки не нужны.
Он. А ты где свою физику сдаешь?
Она. Тоже в педагогическом, только на физфаке.
Он. Серьезно? Вот это прикол.
Она. Какой прикол?
Он. Мы с тобой, выходит, в одном институте учимся?
Она. Выходит так. Ну и что?
Он. И ты каждое утро на этой остановке автобуса ждешь?
Она. Ну да.
Он. И я тоже. Вот это да!
Она. А что здесь особенного?
Он. Так мы, наверное, уже сто раз тут встречались!
Она. Ну, не знаю… Наверное…
Он. Представь себе, я тебя совершено не помню!
Она. Ну и я тебя тоже…
Он. Представляешь, я тебя столько раз видел – и не помню! Я тебя даже не замечал!
Она. Да что тут особенного?
Он. А в институте! Мы же, наверное, тоже встречались! В столовой где-нибудь! Или в библиотеке!
Она. Ну… может быть.
Он. Ну конечно!
У Нее звонит телефон.
Она. Да, Дима. Что-то случилось? Нет, сегодня не звонила. А что? Почему беспокоишься? Да мало ли где она может быть. Мобильный не берет? Может, дома забыла? Поссорились? Опять из-за физики… А я причем? Ну подруги, конечно, но мне она не звонила. Хорошо, если позвонит, скажу. Обязательно скажу. Нет-нет, ничего. Звони.
Убирает телефон.
Все Таня да Таня.
Он. Какая Таня?
Она. Не важно.
Он. А тебя-то, кстати, как зовут?
Она. Это тоже не важно.
Он. Что-нибудь случилось?
Она. Абсолютно ничего.
Он. Какие-то неприятности? Расскажи мне, вместе что-нибудь придумаем.
Она. Мне кажется, мы не так уж близко знакомы, чтобы вместе думать о моих неприятностях.
Он. Ты знаешь, а мне почему-то кажется, что я тебя сто лет знаю. Вот только не знаю, как зовут.
Она. Неважно.
Он. Ну скажи.
Она. Ну сколько можно.
У Нее звонит телефон.
Она (в телефон). Да. Да, звонил. Да, тебя искал. Просил передать, чтобы ты обязательно позвонила ему как можно скорее. Что? Нет уж, извини. Сама ему скажи. Нет. Не знаю. Как хочешь.
Убирает телефон.
Врунья несчастная!
Он. Что случилось-то все-таки?
Она (чуть не плачет). Оставишь ты меня наконец в покое?
Он. Из-за кого ты расстраиваешься? Какой-то Дима. Я знаю одного Диму с физфака. Такой высокий блондин. Да?
Она. Что?
Он. В пиджачке все время ходит, да? Серьезный такой, прямо будущий президент? Этот?
Она. Что ты…
Он. Ну хочешь, я с ним поговорю, чтобы тебя не расстраивал. Он вроде нормальный, понимает человеческую речь. Хочешь?
Она (в панике). Да ты… ты что?!
Он. А что? Ничего особенного. Если хочешь, чтобы человек тебя понял – с ним нужно разговаривать. Знаешь что? Я придумал. Ей-богу, гениально. Я просто навру, что у меня день рожденья. Точно! Соберем тусовку, там вы и поговорите! Я вам все условия создам. Точно! Прямо сейчас ему и позвоню.
Достает телефон.
Она. Только попробуй!
Он. Да что такого-то?
Она (кричит). Ты что лезешь в мою жизнь? Тебе кто позволил?
Он. Да я ничего…
Она. Если ты скажешь ему хоть одно слово!
Он (берет ее за руку). Тише, тише, не волнуйся.
Она (резко вырывает руку). Убери руки! Только тронь меня еще раз хоть пальцем! Я тебя… мало я тебя вчера!
Он. Да ты что…
Она. Только попробуй подойди!
Он. Да что ты? Я ведь ничего плохого… Я тебе просто… ну, сочувствую, что ли… Просто помочь хотел…
Она. Имей в виду: если ты со своим сочувствием… если ты ему хоть слово…
Он. Да подожди… не волнуйся ты. Не буду я ему звонить, если ты не хочешь.
Она. Не трогай меня! Думаешь, если ты дурак, так тебе все позволено, даже с поцелуями лезть? Как можно не понимать, что ты противен! Не смей ко мне и пальцем прикасаться!
Он (после паузы). Очень нужно. Я, если хочешь знать, совсем не хотел тебя целовать. Удовольствие небольшое. Я вчера, если хочешь знать, просто поспорил с другом, что поцелую первую же девушку, которую утром встречу. Понятно?
Она. Что?
Он. Успокойся. Не буду я больше тебя целовать. Даже если попросишь.
Она. Что?!
У Него звонит телефон.
Он (глянув на телефон, ей). Это Дима. (В трубку.) Привет, Димка. На остановке. Шпаргалки по физике? С чего ты взял? Откуда у меня? Мы на истфаке физику не сдаем. Нет, на физфаке у меня знакомых нету, один ты. И вообще, если хочешь знать, я шпаргалками не пользуюсь и тебе не советую. Это неэтично. Да нет, ничего. Бывай. (Ей.) Пожалуй, автобуса сегодня не дождешься. Пойду-ка я пешком.
Уходит.
День третий
Она сидит на лавочке. Входит Он.
Он. Я все вчера наврал. Ни с кем я не спорил. А теперь скажи, что ты соврала, что тебе со мной противно.
Она молчит.
Ну ладно, не говори. Я и так знаю, что соврала. А Диму этого я вчера видел.
Она. Где?
Он. Я шпаргалки ему достал, какие он просил.
Она. Шпаргалки?
Он. Ну да. У меня в политехе полно знакомых. Там у них физики вашей – тьма-тьмущая. Только эта Таня все равно не сдаст. Чтобы со шпор списать, тоже нужно что-то знать, а она совсем ничего не знает.
Она. Почему ты так думаешь?
Он. Потому что ее я тоже видел. Они вместе пришли.
Она. Не понимаю, зачем ты мне все это рассказываешь.
Он. Потому что знаю, что тебя это очень интересует.
Она. Совсем не интересует.
Он. Да ладно тебе. Ты вчера из-за этого Димы чуть меня не убила.
Она. И вовсе не из-за Димы.
Он. Ладно, пусть не из-за Димы.
Она. Мы с ним просто друзья.
Он. Ну да.
Она. Мы с ним в одной школе учились.
Он. Да?
Она. Да. В одном классе.
Он. А с Таней?
Она. И с Таней тоже. И правильно ты говоришь: никогда она физики не знала.
Он. А как же она тогда поступила?
Она. Не знаю. Нет, ты не подумай, она нормальная девчонка.
Он. Ага.
Она. Я к ней хорошо отношусь. Мы с ней подруги.
Он. Ну да.
Она. А скажи… зачем ты им шпоры достал?
Он. Ну, они же твои друзья. Так?
Она. Так…
Он. Ну вот. А теперь ты мне скажи: почему твой телефон так долго молчит? Это даже странно как-то.
Она. А я его выключила. Не хочу никого слышать.
Он. Серьезно?
Она. Не хочу больше про шпаргалки по физике…
Он. И по химии?
Она. И по химии.
Он. Правильно.
Она. Не хочу больше называть Таню своей подругой. Она мне не подруга. Я терпеть ее не могу. И всегда терпеть не могла, еще в школе. Я совсем с другими девчонками дружить хотела. С Ленкой или с Лариской.
Он. Ну и в чем дело? Дружила бы с ними.
Она. Не знаю я, в чем дело. Почему-то те, с кем я хочу дружить, со мной никогда не хотят. Наверно, я какая-то не такая.
Он. Да хватит тебе. Ты-то как раз такая.
Она. Но я Танькой я больше дружить точно не буду. Лучше я буду совсем одна.
Он. Ты не будешь одна.
Она. И если ему нужна эта Танька… Я ему больше никогда звонить не буду.
Он. Сурово.
Она. Я вчера решила… Вот ты сказал: с человеком нужно разговаривать. Я подумала… Я никогда с ним не пыталась поговорить. Все что-то такое из себя изображала… не знаю. Я подумала: может, он просто не понимает ничего. Вчера позвонила ему… Давай, говорю, пообщаемся. Поговорить с тобой хочу. А он…
Он. А он?
Она. А он говорит: если дело какое, рассказывай, только скорей. А просто так общаться у меня со временем туго.
Он. Прямо так и сказал?
Она. Ну не совсем так. Но…
Он. Но почти.
Она. Да. В общем, так и сказал.
Он. Во дает!
Она. Что?
Он. Да так. Ну, а ты?
Она. А я…
Он. Понятно.
Она. Ничего тебе не понятно. Он же не обязан… Он же не виноват, что я ему не нравлюсь. Правда?
Он. Ну… наверно.
Она. Я сама во всем виновата. Не нужно было звонить. Вечно я как дура.
Он. Все ты правильно сделала. Ну, предложила поговорить. Что тут особенного? Почему бы и нет?
Она. А почему бы и да? Чтобы отлуп получить? По полной программе? Тебе-то легко говорить, со стороны-то.
Подходит автобус.
Он. Смотри-ка. Поехали?
Она. Я не поеду. Ты как хочешь.
Он. А я-то собирался на первую пару, как примерный студент.
Она. Пожалуйста, можешь ехать.
Он. Уже не могу. Автобус ушел.
Она. На следующем поедешь.
Он. А ты?
Она. А я не поеду.
Он. Совсем?
Она. Домой пойду.
Начинает плакать.
Он. Ты что?
Она. Ничего.
Он. Ну ты что? Да не плачь ты. Ну подумаешь, не захотел он говорить. Да он еще пожалеет, только поздно будет. Ты же замечательная, ты красивая. Если он дурак, это его проблемы. Ну не плачь!
Она (перестает плакать). Не смей его так… не говори так!
Он. А что я такого? Это ж надо полным дураком быть. Таня какая-то, шпаргалки по физике… Тьфу! Тут такая девчонка по нему…
Она (перебивает). Заткнись!
Он. Ну ты все-таки… выбирай выражения.
Она. Сам выбирай!
Он. Мне-то зачем выбирать? Я дело тебе говорю, а ты…
Она. Слушай… а когда ты с ними… во сколько они…
Он. Ты ведь ему вечером звонила?
Она. Вечером. В девятом часу.
Он. А за шпорами они прискакали часов этак… в шесть с копейками.
Она. В шесть?
Он. Плюс-минус трамвайная остановка.
Она. И что они… потом они куда?
Он. Точно не знаю. А, нет, знаю. Он сказал, ко мне пойдем. К нему в смысле. Физикой заниматься.
Она. А она?
Он. А она сказала, к Светке. День рождения вроде там у Светки.
Она. А он?
Он. А он сказал, к Светке не пойдет, делать там нечего.
Она. Вот это точно. Так что, она одна пошла?
Он. Нет. Они сперва малость поругались. В том смысле, что ей физикой надо, а она…
Она. Ну и?
Он. Ну и пошли цветы Светке покупать.
Она. Так значит… А я еще удивилась, что за музыка у него там…
Он. Плюнь.
Она. Легко сказать, труднее сделать.
Он. Брось. Легче легкого.
Она. Да ну? Вот прямо так легче легкого?
Он. Вот прямо так. Сейчас сама увидишь. Вот скажи: тебе кто-нибудь в любви объяснялся?
Она. Ага. Мой кот. По десять раз на день. Знаешь, как кота зовут? Ромео. Честно, не вру.
Он. Нет, серьезно, без прикола: тебе кто-нибудь говорил, что любит тебя?
Она. А тебе?
Он. Мне никто.
Она. И мне никто.
Он. А ты? Говорила кому-нибудь?
Она. Хотела… вчера.
Он. Нашла кому.
Она. А это не твое дело.
Он. Это мое дело.
Она. С какой такой стати?
Он. Потому что я… В общем, понимаешь, я вчера весь день про тебя думал. И знаешь, что я понял? Вот смотри. В первый раз я влюбился знаешь когда? В детском саду. Что так на меня смотришь? Честное слово. Не веришь?
Она. Почему? Верю. Я тоже… в детском саду.
Он. Серьезно? Ну вот видишь! А ты того мальчика помнишь?
Она. Смутно.
Он. И я смутно. Но помню. Потом я знаешь сколько влюблялся, страшное дело. И вчера я всех их вспомнил, девчонок этих.
Она. А говоришь, про меня думал.
Он. А это и есть про тебя. Я понял такую вещь. Все они были на тебя похожи. Все до одной, даже та малявка в детсадике. Они все были как ты. То есть нет. Не как ты. Они похожи были. Но даже если всех их сложить вместе, не получится одной тебя.
Она. Это как?
Он. Ну вот смотри. Они похожи на тебя, но не ты. А тебя увидел, и сразу все на место встало. Ты ни на кого не похожа. Ты просто есть.
Она. Ну и что дальше?
Он. Дальше ничего. Все.
Она. Непонятно. Можно попроще?
Он. Брось прикидываться. Все тебе понятно. Я сказал, что люблю тебя.
Она (после паузы). И… что теперь?
Он. Теперь мы после занятий вместе поедем домой. У тебя сколько пар?
Она. Четыре.
Он. Отлично! У меня тоже. Встретимся знаешь где… Давай внизу, под портретом Ломоносова. Хорошо?
Она. Ну…
Он. А вечером сходим в «Кавардак». Там классно. Ты была?
Она. Пару раз с девчонками.
Он. Ну и как?
Она. Да в общем…
Он. В общем, пойдем вечером, часикам к восьми.
Она. Да я как-то…
Он. Что?
Она. А что там делать?
Он. Как что? Потанцуем.
Она. А дальше?
Он. Домой пойдем. (После паузы.) Ты что… как будто испугалась чего-то? Что случилось? Я что-то не так сказал?
Она. Ну, ты понимаешь… в общем…
Он. Ну скажи, в чем дело. Ты не хочешь в клуб? Пойдем в кино. Или… ну, куда хочешь.
Она. Мне… мне заниматься надо.
Он. Да брось ты. До следующей сессии еще сто лет.
Она. Все равно.
Он. Ну завтра тогда.
Она. И завтра тоже.
Он (после паузы). Ты хочешь сказать, я не нравлюсь тебе?
Она. Я хочу сказать, мне учиться надо.
Он. Причем тут учиться? Ты скажи, как ты ко мне…
Она. Давай потом как-нибудь поговорим.
Он. Нет, я так не могу. Я должен знать, как ты ко мне…
Она. Да что же это такое, в самом деле. Нельзя же из человека клещами вытаскивать.
Он. Но послушай! Мне обязательно нужно, чтобы ты мне ответила. Я же жить дальше не смогу!
Она. Не кричи.
Отходит в сторону.
Он. Ты куда?
Она. Все, закрыли этот разговор.
Он. Как закрыли? Нет, ты должна мне ответить!
Она. Прохладно сегодня. Ты не находишь?
Он. Ты что?!
Она. Автобуса что-то долго нет. Я замерзла уже.
Он. Но так же нельзя! Ты же должна мне хоть что-то ответить!
Она. Я сказала: «Закрыли этот разговор».
Он. Ты не можешь сделать вид, будто ничего не случилось!
Она. Опять. У тебя что, других тем нет?
Он. Какие могут быть темы? Я же сказал тебе, что я…
Она. Об этом я больше не буду говорить. О чем-нибудь другом, пожалуйста.
Он. Я не могу о другом!
Она. Ну хватит, в конце концов. Все, проехали. Вот скажи лучше, доцент Сушков, он как?
Он. Что?
Она. Нам в этом семестре ему сдавать. Он ведь у вас что-то принимал? Не очень придирается, ты не в курсе?
Он. Ты что! Ты не можешь так поступить! Обругай меня, плюнь в глаза, но не делай вид, будто ничего не было! Не смей меня игнорировать!
Она. Да что ты кричишь на меня?
Он. Ты не можешь просто так меня зачеркнуть! Ведь это… ведь это все равно, что убить!
Она. Отпусти руку! Мне больно!
Он. Мне тоже!
Она. Пусти, сказала! Я хочу уйти!
Он. Ты никуда не уйдешь, пока…
Она. Что пока? Чего ты от меня хочешь?
Он. Чтобы ты мне ответила!
Она. На что ответила? Отпусти меня сейчас же, а то я…
Он, схватившись за грудь, медленно садится на скамейку.
Ты что? Нет, ты это что?! (Осторожно трогает Его за плечо.) Эй! Ты что? О Господи, он, кажется… Нет, нет! Сейчас я «скорую»! (Пытается позвонить по выключенному телефону.) О Господи! А ведь я даже не знаю как его зовут. Вдруг спросят! Да что такое, телефон этот! Хоть бы подошел кто-нибудь, куда все подевались! Да что это с телефоном, Господи! (Пауза.) Ой, да он же выключен. (Включает телефон, он тут же звонит.) Да! Узнала. Слушай, Дим, тут… Мне некогда, в общем… не могу сейчас. Не до тебя мне… Да не могу же сейчас, пойми же!
Дает отбой, начинает набирать «Скорую помощь».
Он. А за ложный вызов штраф полагается.
Она. Что…
Он. И правильно, я считаю. Ведь ты подумай. Вот пока они к нам сюда прокатаются, кто-то где-то, может быть…
Она. Что?
Он. Кто-то даже умереть может, а кто будет виноват?
Она. Ты что… с тобой что… все с тобой в порядке?
Он. А ты не рада?
Она. Так это ты что… придуривался? Да?
Он. Нет.
Она. Да погоди. Ты сделал вид… изобразил…
Он. Я не сделал вид. И ничего не изображал.
Она. Но если бы у тебя был сердечный приступ…
Он. Бывают вещи поважнее сердечного приступа.
Она. Зачем ты это сделал?
Он. Чтобы ты поняла. И, кстати, я ничего особенного не делал.
Она. Что? Что поняла?
Он. Я в любви тебе объяснился. Так? Ты что же, думаешь, я по пять раз в день в любви объясняюсь? Хобби у меня такое? А?
Она. Причем тут…
Он. Да я вообще никому еще никогда… Я впервые в жизни такое всерьез сказал. А ты мне что?! Тут не то что сердечный приступ, тут…
Она. Так не было же у тебя никакого приступа! Не было!
Он. Да какая разница!
Она. Какая разница! Ты что, ненормальный? Нет, точно больной. Кто же этим шутит?!
Он. А никто и не шутил. Все предельно серьезно. Серьезнее некуда.
Она. Зачем ты это сделал?!
Он. Ну если ты слов не понимаешь. Когда человек слов не понимает, чем его проймешь? Только поступком.
Она. Да это свинство, а не поступок! Это притворство! Обман!
Он. Ничего подобного. Я тебе уже который раз толкую: это было наглядное выражение ситуации. Просто я тебе, как маленькой, на пальцах объяснил. Ну, может, преувеличил немного. Чтобы ты наконец поняла.
Она. Я все поняла. И я тебе серьезно говорю… Имей в виду, серьезно говорю: если ты еще хоть раз ко мне подойдешь ближе десяти метров…
Он. Да ладно тебе. Давай лучше вечером сходим куда-нибудь.
Она. Тебе еще непонятно? Я знать тебя не желаю после этого. Въехал наконец? Или тебе тоже наглядно объяснить?
Он. Делай что хочешь. Все равно никуда ты от меня не денешься.
Она. Чего?! Нет, такой наглости… (У Нее звонит мобильный.) А, вот еще один неотразимый Казанова. (В телефон.) Тебе что надо? Шпоры по астрономии? Не знаешь, какая астрономия бывает? Ах, у нас в программе нет. Какая жалость. Тогда по арабскому языку? Со мной абсолютно ничего. Только за шпорами ко мне больше… Ах, ты просто поговорить хочешь. А я вот, представь себе, не хочу. Вот именно. Вчера хотела, а сегодня расхотела. Что-что? Нет, спасибо. Перебьешься. Перебьешься, говорю. Ага. Перетопчешься. Нет, не обиделась. Я тебе просто наглядно объясняю, на пальцах: отвали! Совсем отвали. Навеки. У меня времени нет. И не будет никогда. Все!
Убирает телефон.
Он. Класс!
Она. И ты тоже! Пошел вон!
Он. Ведь это был Дима?
Она. Отвали, сказала! Близко не подходи!
Он. Все равно утром на остановке встретимся.
Она. Ноги моей на этой остановке больше не будет!
Он. Здрасьте! А как же…
Она. Пешком! Чтобы в одном автобусе с тобой даже! Чтобы близко даже никогда!!!
День третий. Вечер
Он сидит на скамейке. Подходит Она.
Она. Привет.
Он. Привет.
Она. Ты тут… что?
Он. Я тут тебя жду.
Она. Меня?
Он. Вот уже третий час.
Она. Три часа меня ждешь? В такой холод?
Он. Да в общем не так уж и… Хотя да, прохладно.
Она. А если бы я не пришла?
Он. Ты пришла.
Она. А если бы нет?
Он. Если бы да кабы… Что делать будем: тут посидим или пойдем куда?
Она. Я хочу тебе сказать. Я подумала… и не знаю, как мне ко всему этому относиться. Ты меня так наколол…
Он. Я не…
Она (перебивает). Погоди, ты слушай. Ты так бессовестно наколол меня, а я тебе почему-то верю.
Он. И правильно делаешь.
Она. Да постой. Если ты серьезно… так ко мне относишься…
Он. Абсолютно серьезно.
Она. Тогда я тебе должна сказать тоже серьезно. Я тебя не люблю. Я люблю…
Он. Понятно.
Она. Я ему позвонила. Вот сейчас, вечером недавно.
Он. И?
Она. Ну, извинилась.
Он. Извинилась?
Она. За то, что тут ему наговорила. Когда мы тут с тобой…
Он. А он?
Она. Мы с ним ни разу еще так долго не говорили. И знаешь, я поняла, что сама во всем виновата. Напридумывала себе черт знает чего. А он просто не мог тогда разговаривать.
Он. Почему?
Она. Как же он мог, если там Таня…
Он. На нем висела.
Она. Почему висела?
Он. Потому что она все время на нем висит. Сама, что ли, не видела?
Она. Тем более. Как бы он…
Он. Очень просто. Сказал бы Тане: извини, Таня, мне тут поговорить надо.
Она. Он не может так.
Он. Да? Тебе же смог.
Она. Зачем ты мне это говоришь? Ты просто ревнуешь. Ты просто ему завидуешь.
Он. Было бы чему.
Она. А разве нечему?
Он. А вот смотри сама. Он сейчас где? С кем?
Она. Ну…
Он. Ладно, замнем для ясности. А ты где? И с кем? Вот и думай головой.
Она. Это ничего не значит. Я именно пришла тебе сказать, что… чтобы честно. Чтобы ты не ждал ничего.
Он. А почему именно сюда?
Она. Как почему? Мы же тут с тобой всегда встречаемся.
Он. По утрам. А сейчас уже, слава Богу, десятый час. Ночь уже на дворе.
Она. Ну не знаю… Как-то я знала просто, что ты… что тебя тут встречу.
Он. Вот видишь.
Она. Ничего не вижу.
Он. Факты – вещь упрямая. Ты их видеть не хочешь, а они тебе: здрасьте, мы тута.
Она. Никаких фактов. Пришла на остановку, думала, вдруг встречу. Только и всего.
Он. Это хорошо, что ты думала. Продолжай в том же духе. Вот тебе еще факт для размышления. Ты пришла, а на остановке никого, кроме нас. Замечаешь?
Она. А правда. Тут ведь народу обычно. А когда мы с тобой, тут никого нет.
Он. Так и должно быть.
Она. Просто совпадение.
Он. Просто нам с тобой нужно быть вдвоем.
Она. Это ты, пока меня ждал, придумал? От скуки чего не в голову не придет.
Он. А мне тут скучать не пришлось. Пока я тебя ждал, тут столько всякого было. Ты не представляешь, сколько всякого может на самой обычной остановке происходить.
Она. Да? Расскажи.
Во всей последующей сцене Он иллюстрирует свой рассказ при помощи пластики и мимики.
Она тоже может включаться в Его игру.
Он. Слушай. Сначала тетка поругалась с кошкой.
Она. Тетка с кошкой?
Он. Ну да. Не перебивай. Ты слушай. Первой пришла кошка. Кошка классная. Толстая, рыжая и нахальная. Уселась вот тут на скамейку. Ладно. Сидим мы с кошкой, все в порядке. Приходит тетка. Лицо такое, знаешь, враждебно-внимательное, типа «враг не дремлет». Одета в стиле «у нас нет секса». В общем, училка, и не меньше как заслуженная. Приходит, видит кошку. Кошка сидит, никого не трогает, примус, естественно, починяет. Училка говорит: молодой человек, это ваша кошка? Нет, говорю, это кошка Киплинга. Училка сразу в позу змеи. То есть как, говорит. То есть гуляет сама по себе, говорю. От меня совершенно самостоятельно. Она говорит: развели тут кошек, брысь отсюда! А кошка отвечает: мяк-ке-ке-мяр-рмяк! Оскорбительно так.
Она. Представляю. Мой Ромка всегда так ругается, если что ему против шерсти.
Он. Вот-вот. Тогда училка мне: молодой человек, это точно не ваша кошка? Не моя, говорю. Это абсолютно суверенный зверь. Вольнолюбивый, как лирика Пушкина. А что? Училка отвечает: она не бешеная, как вы думаете? Думаю, нет, говорю. С чего вдруг? А вы посмотрите, какой у нее взгляд, говорит училка. Нет, все-таки она бешеная. А ну пошла отсюда! Пошла! Это на кошку.
Она. А кошка?
Он. А кошка: ме-ке-ке-ке-ррр-мя-мя-р-мяк! И хвостом завертела. А училка: вы посмотрите, какая наглая кошка! Она же совершенно меня не боится! Кошмар, говорю я. Ну и кошки, говорю, пошли. Я бы на ее месте до смерти напугался. А кошка говорит: ррр-мяк-ке-ке! Ррр-мяк-ке-ке! А училка: а ну пошла! А кошка… В общем, и так далее, чем далее, тем более. Я еле успевал голову поворачивать. Тут автобус наконец подъехал. Кошка села в автобус и уехала.
Она. Кошка?
Он. Кошка.
Она. А училка?
Он. А училка осталась.
Она. А почему?
Он. Вот и я спросил: а почему вы не поехали? А она говорит: я с этой бессовестной кошкой в одном автобусе не поеду.
Оба смеются.
Она. А между прочим, у меня мама учительница.
Он. Какой ужас. Но ведь не заслуженная же?
Она. Именно заслуженная.
Он (демонстративно оглядев Ее с ног до головы). Нет, не похожа. Это была не твоя мама.
Снова смех.
Он. А потом…
Она (перебивает). А ты сегодня в институте был?
Он. Был.
Она. А я нет.
Он. Я так и понял.
Она. Я еще ни разу не прогуливала. Это первый раз.
Он. Первый раз? В смысле в институте?
Она. В смысле вообще.
Он. И в школе?
Она. И в школе. Опаздывать, это да. Но чтоб не пойти…
Он. Серьезно?
Она. Серьезно.
Он. Ну ты даешь! И как тебе, понравилось прогуливать?
Она. Ты знаешь, как ни странно… в общем, да, понравилось.
Он. Есть еще куча приятных вещей, которых ты никогда не делала. Хочешь попробовать?
Она (напряглась). Это какие же?
Он (смущен). Ну что ты сразу. Я совсем не это…
Она (тоже смутилась). Да нет, я ничего.
Он. Вот спорим, ты никогда… не читала в подлиннике Шекспира?
Она. Спорим, ты тоже?
Он. Точно. И как ты догадалась?
Смеются.
Она. А спорим, ты никогда… не прыгал с парашютом?
Он. И проспоришь. У меня пять прыжков.
Она. Врешь?
Он. Вот еще. С чего мне врать?
Она. Так ты спортсмен?
Он. Да не то чтобы. Я так…
Она. Всего понемножку?
Он. В общем да. Я не люблю на чем-то зацикливаться. Вокруг так много интересного, просто глаза разбегаются.
Она. Нет, ты все-таки несерьезный какой-то.
Он. Я серьезен как… как не знаю кто! Нет, знаю. Я на днях видел по телеку передачу. Называется страшно так: «Загадки Шекспира».
Она. Тебе что, Шекспир нравится?
Он. Нравится. А что?
Она. Да ничего. Просто странно.
Он. Не вижу ничего странного.
Она. Ну так что передача?
Он. Там выступал дядька. Знаменитый шекспировед. Рассказывал, между прочим, всякую скукоту. Абсолютно ничего интересного. Но серьезный ужасно, просто серьезнее некуда. Так вот я – еще серьезнее его!
Она. Ты ж говоришь, уже некуда.
Он. Это кому как. Я серьезен, как… как сто скучнейших шекспироведов.
Она. Может, скажешь, как сам Шекспир?
Он. А ты думаешь, Шекспир был серьезный?
Она. А как же. Он же классик.
Он. Шекспир был актер.
Она. А говорят, его вообще не было.
Он. Как же он мог быть серьезным, если его не было? Это же просто крайняя степень несерьезности! И как его только в классики взяли, не понимаю.
Смеются.
Она. Зря ты на истфак пошел. Тебе надо было куда-нибудь в цирковое училище. На клоунский факультет.
Он. Не отвлекайся. Слушай внимательно. Я только что понял одну очень важную вещь. Я знаю, чего ты точно никогда в жизни не делала.
Она. Интересно, чего же?
Он. Ты никогда не ездила в автобусе просто так.
Она. В смысле?
Он. Ну просто так. Не куда-нибудь, а просто садишься и едешь.
Она. И куда приедешь?
Он. А никуда. Просто едешь. Думаешь о чем-нибудь. В окно смотришь. Или на людей в автобусе. Ты любишь смотреть на людей?
Она. Да как-то не знаю.
Он. А я люблю. Люди разные бывают. Бывают смешные, как училка с кошкой. Бывают красивые.
Она. Девушки?
Он. Ну да. И вообще люди. Однажды я видел ужасно красивую старуху.
Она. В автобусе?
Он. Ага. Такая, знаешь, лет этак двести. Сплошные морщины, будто ее из сухого дерева вырезали. А глаза, как две лужицы. Все в них отражается. Села и сидит неподвижно, даже головой не вертит. Ни в окно ни смотрит, никуда. Руки на коленях сложила, одну на другую, и сидит, будто не в автобусе, а на картине в Эрмитаже. Не могу объяснить тебе, в чем тут фишка, но только она была круче любой навороченной девчонки. Ужасно красивая, просто глаз не отвести.
Она. Представляю. Ты так ее описал, прямо перед глазами стоит, как живая.
Он. И вот она ехала-ехала, вдруг зашевелилась. В сумочку полезла. Достает пачку сигарет.
Она. Да ну?
Он. Ага. Открыла, вынимает сигарету.
Она. И что? Неужели…
Он. Да. Зажигалку достала и закурила.
Она. В автобусе?
Он. В автобусе.
Она. С ума сойти. А пассажиры что? Не положено ведь в автобусе?
Он. А пассажиры офигели, конечно. Но никто ей слова сказать не посмел. Это все равно как… ну, к примеру, королеве замечание сделать. В голову даже не придет.
Она. По протоколу не положено.
Он. Вроде того.
Она. А дальше?
Он. А дальше все. Сидит и курит. Неподвижная, как статуя, только рука с сигаретой туда-сюда. Доехала до своей остановки, встала и вышла из автобуса. А мы дальше поехали.
Она. Вот это бабка!
Он. Да, это всем бабкам бабка, скажу я тебе.
Она. Не тяп-ляп.
Он. А вот мужик еще такой есть в городе у нас, не встречала? С гитарой ходит и на улице песни поет.
Она. Зарабатывает?
Он. Да нет. Просто так, сам для себя. Однажды я видел, он вообще один-одинешенек на скамейке сидел, вечером поздно, и пел. Никого совсем не было.
Она. Ты же был.
Он. Вот и он так же сказал. Вы же есть, говорит.
Она. А ты с ним разговаривал?
Он. Ну да. Он сказал, это не важно, слушает кто-то или нет. Говорит, кому надо, тот услышит. А кому не надо…
Она. Тому и не надо.
Он. Вот-вот. Нельзя же, говорит, все делать зачем-то. Иногда надо просто низачем. Иначе, говорит, жить совсем грустно станет.
Она. Это как ты в автобусе ездишь? Низачем, просто так?
Он. Ага. Хочешь попробовать?
Она. Хочу.
Он. Ты знаешь, самые главное в жизни случается именно просто так, как бы низачем. Ненавязчиво так.
Она. Да, я тоже замечала. Когда напрягаешься, ждешь – ничего не выйдет. А забудешься – и вот оно!
Он. Точно. Значит, вперед? Вот сейчас автобус подойдет, сядем и поедем.
Она. Откуда ты знаешь, что он сейчас подойдет? Может, его еще час не будет?
Он. Он сейчас подойдет.
Она. Да почему ты… ой, и правда едет, кажется.
Он. А куда он денется. Как ты до сих пор не поймешь? Все будет так, как надо.
Она. Как надо? Как что надо?
Он. Чтобы мы с тобой были вместе.
Подходит автобус.
Он. Ну что, прыгаем?
Она. Нет.
Он. Почему нет? Давай скорее, он же уйдет!
Она. Оставь меня в покое. Отпусти руку. Я никуда с тобой не поеду.
Он. Что случилось? Ты что?
Она. Пусти руку, я сказала!
Автобус отъезжает.
Он. Да что случилось-то?
Она. Я пришла не чтобы с тобой быть вместе. Наоборот. Я пришла, чтобы сказать…
Он. Ты пришла ко мне.
Она. Нет. То есть да, к тебе, но только чтобы сказать, что…
Он. Да слышал я уже.
Она. Не перебивай. Что за манера у тебя. Дай сказать.
Он. Ну?
Она. Вот ты сбил меня. Я хотела сказать…
Он. Что ты любишь Диму, я понял.
Она. А если понял, зачем тогда…
Он. А затем, что никакого Диму ты не любишь.
Она. Знаешь что, всему есть предел. Это абсолютно не твое дело.
Он. Брось. Ты же сама знаешь, что я прав. Давай уже будем как взрослые люди!
Она. Кто бы говорил.
Он. А что?
Она. Да просто ты так и будешь всю жизнь в автобусах кататься. А мне это не подходит.
Он. Причем тут автобусы?
Она. Это все игры, понимаешь? Детсадовские игры. А есть взрослая жизнь. Люди однажды взрослеют. Но не все. Некоторые – нет.
Он. Слушай, точно! Я понял. Я все никак не мог сформулировать. Однажды люди взрослеют… Точно. За эти дни я повзрослел. Вот именно однажды, ты правильно сказала. Как-то резко, в один момент. Раз, и все.
Она. Что-то незаметно.
Он. А как должно быть заметно?
Она. Да хоть на джинсы на свои посмотри. Это же сплошной прикол, а не джинсы.
Он. Разве в этом взрослость проявляется?
Она. А чем же?
Он. В поступках.
Она. Ну да, видели мы твои поступки. До сих пор как вспомню, так вздрогну.
Он. А какие тебе нужны?
Она. Нормальные! Как у всех нормальных людей!
Он. Ну нет. Я – не все. Я – это я.
Она. Это-то и печально.
Он. Слушай, я знаю, в чем критерий взрослости.
Она. Ну и в чем же?
Он. В умении отличать важное от неважного. Или, если хочешь, реальное от выдуманного.
Она. Это что-то из философии? Объясни попроще, а то нам, бедным технарям, не понять.
Он. Ну вот смотри. В жизни есть вещи важные, и они же – реальные. Они реально существуют. Как вот скамейка. Она реально здесь стоит, и сквозь нее не пройдешь. Надо обойти. С другой стороны, на ней можно посидеть, если потребуется. Значит, она реально участвует твоей в жизни. Она важна. Нужно с ней считаться. А вот если, к примеру, мы с тобой вообразим, что тут стоит, допустим, пианино. Или нам покажется.
Она. Нормальному человеку ни с того ни с сего ничего не покажется.
Он. Не зарекайся. Так вот, на этом пианино нельзя сыграть «Лунную сонату». Даже «Собачий вальс» нельзя. Его реально нету. Значит, оно неважное. С ним не нужно считаться. Ну, раз оно ненастоящее.
Она. И зачем ты все это говоришь?
Он. Взрослый человек отличает реальную скамейку от нереального пианино. То есть отличает настоящее от ненастоящего.
Она. Настоящий сердечный приступ от балагана? Каюсь, сразу не отличила. Но с тех пор повзрослела. И теперь отличаю реальные вещи от сказок, которые ты мне тут вкручиваешь.
Он. Ты же сказала, что веришь мне.
Она. Зря сказала. Нельзя тебе верить. Ты не живешь, ты играешь в жизнь. На придуманном пианино.
Он. Это неправда. Ты так не думаешь.
Она. Ты лучше меня знаешь, как я думаю?
Он. Лучше. Потому что я тебя… А знаешь, когда я тебя увидел, я не сразу понял. Сначала подумал, ты мне просто нравишься.
Она. Очень интересно. И часто тебе девушки нравятся?
Он. Довольно часто.
Она. Еще интереснее. И ты что, всегда сразу целоваться лезешь?
Он. Не всегда. Я действую по наитию. Не раздумывая.
Она. Не всегда? Значит, только через раз?
Он. Если честно, это был первый раз. Я и сам от себя такого не ожидал.
Она. Я не виноват, оно само?
Он. Вроде того. Меня как будто толкнуло что-то.
Она. А когда ты понял, что я тебе… не просто нравлюсь? Когда поцеловал?
Он. Нет, не тогда.
Она. А когда?
Он. Когда ты мне по морде засветила.
Она (смеется). Ну, это последовало довольно скоро.
Он. А скажи… зачем ты меня ударила?
Она. Не знаю. Просто рука сама поднялась. Тоже, наверное, что-то толкнуло. Больно я тебя?
Он. Я как-то даже не понял. Не до этого было. Меня как будто кто-то вверх ногами перевернул, встряхнул хорошенько, а потом назад поставил. Я потом весь день на остановке просидел. В себя приходил. Да я говорил уже.
Она. И тогда ты научился отличать важное от неважного?
Он. Наверное. Просто у меня появилась точка отсчета.
Она. Кажется, я понимаю. А знаешь, я тоже тогда весь день про тебя думала. Ужасно стыдно мне было и неловко.
Он. Оттого, что я тебя поцеловал?
Она. Да нет. Оттого, что я тебе по морде засветила.
Смеются.
Он. И слава Богу, что засветила. А то бы я, может, так ничего бы и не понял.
Она. И что же… ты правда меня… в самом деле? Без прикола?
Он. Какие приколы.
Она. А знаешь, это очень странно – знать, что тебя кто-то…
Он. Странно?
Она. Ведь я – твоя точка отсчета? Я правильно поняла?
Он. Правильно.
Она. Это как-то так… волнует. Как будто тоже с парашютом собираюсь прыгнуть. А скажи…
У Нее звонит телефон.
Он. Выключи.
Она. Ну тебя.
Он. Выключи!
Она. Не мешай. (В телефон.) Да, Дима. Да, да, еще раз здравствуй. Конечно. Обязательно. Завтра вечером? Могу, конечно. Что? Реферат не успеваешь? А, Тане… Да нет, ничего. Да все нормально. Ну конечно, помогу, конечно. Во сколько завтра? Позвонишь? Хорошо, буду ждать. Пока. И тебе всего лучшего. Пока.
Он. Поговорила?
Она. Поговорила.
Он. Рад за тебя.
Она. Спасибо.
Он. Ты что же, собираешься Танечке реферат писать?
Она. А почему бы и нет? Что тут такого?
Он. Неужели ты не понимаешь, что тебя просто используют?
Она. Это ты ничего не понимаешь.
Он. Да чего тут не понять-то? Тут просто все, как пять копеек. Объяснить?
Она. Ну?
Он. Смотри. Таня использует Диму. Без Димы она в два счета из института вылетит. Сам по себе Дима ей не очень нужен.
Она. Это точно.
Он. Точнее некуда. Она с Вовкой встречается, со спортфака. Это все знают, кроме Димы. А Дима…
Она. А мне кажется, он последнее время как-то стал прохладнее к ней относиться. Ты знаешь… Он раньше совсем меня не замечал, будто я пустое место. А теперь…
Он. А теперь он тебя заметил и оценил. И поэтому вешает на тебя Танькин реферат.
Она. Перестань.
Он. Могу и перестать. Только от этого ничего не изменится.
Она. Неправда. Все уже изменилось.
Он. Ну да. Вчера шпаргалки для Тани. Сегодня – реферат. Большие изменения. Прямо глобальные.
Она. Не может же он ее так сразу бросить.
Он. На съеденье злобным рефератам.
Она. Все тебе шуточки.
Он. Какие уж тут шуточки.
Она. Ничего ты не понимаешь.
Он. Где уж мне.
Она. Пусть для Таньки. Но ведь это же он меня просит.
Он. Да с тобой-то все ясно. Случай тяжелый и запущенный. А вот он-то что?
Она. А что он?
Он. Он-то соображает, что делает? Я его, конечно, не очень знаю, но…
Она. Слушай, можно задать тебе вопрос. Вот объясни мне, почему такие, как Таня, всем нравятся.
Он. Так уж и всем.
Она. Ну многим. За ней всю дорогу мальчишки бегали. Чуть ни с первого класса. Что в ней такого привлекательного?
Он. Да какая тебе разница. Что тебе за дело до нее?
Она. Ну так ведь…
Он. Вот тебе и ведь. Это не я, а ты играешь на придуманном пианино.
Она. Так, выходит, я не взрослая? По твоей классификации? Спасибо за комплимент. Ты очень любезен.
Он. Пойми, они тебе чужие люди. Пусть они сами разбираются в своих шпаргалках и рефератах. Ты думай о своих делах.
Она. Это, к твоему сведению, и есть мои дела. И они мне вовсе не чужие люди. Они мне…
Он. Они?
Она. Ну… то есть он.
Он. Вот видишь. Они – это они. А мы – это мы.
Она. Мы с тобой вовсе не мы.
Он. Да брось ты. Ты же, когда со мной, все на свете забываешь. Ты бы про него и не вспомнила, если бы он не позвонил.
Она. Много ты знаешь.
Он. Что, скажешь, неправда?
Она. Да почему ты так уверен? Ты что, телепат?
Он. Нет, ты скажи. Только честно.
Она. Ну что ты привязался. Нельзя же все время об одном и том же думать.
Он. Ну вот. А я что говорил? Мы же с тобой друг друга буквально с полуслова понимаем.
Она. Ой ли?
Он. Нам же хорошо вместе! Нам же вместе легко. Чего тебе еще? Ведь это – самое главное!
Она. Еще скажи, созданы друг для друга.
Он. Очень даже может быть.
Она. Детский сад, младшая группа.
Он. Ты знаешь, эти дни не повторятся. Завтра все уже будет не так.
Она. Что, завтра уже все? Прошла любовь, повяли помидоры? Недолго, однако, музыка играла.
Он. Я тебе расскажу, как будет завтра. Ты захочешь меня увидеть. Тебе покажется, что я тут, жду тебя. А я и правда буду тебя ждать. Только за минуту до твоего прихода кто-то позвонит, и мне придется куда-то срочно бежать. А может, я просто замерзну. Устану ждать, надежду потеряю. Махну рукой и уйду. За минуту до. Ты придешь, а меня нет уже, и тебе покажется, что никогда не было. А я вот только что, вот минуту назад ушел. Или представь: ты подходишь, а я уже сажусь в автобус. Ты видишь мою спину. Ты бегом…
Она. Вот еще.
Он. …а автобус ушел. А ты осталась, и меня опять нет. Вот увидишь, теперь будет так.
Она. Если мне понадобится, я в институте тебя найду.
Он. Нет.
Она. Как нет? Ты что хочешь сказать, институт бросишь? Это что еще за дешевая мелодрама?
Он. Да нет, зачем. Просто там будет то же самое. Нам теперь все время что-нибудь будет мешать, вот увидишь.
Она. Ну, значит, так должно быть. По твоей же теории.
Он. Нет. Так не должно быть. Мы должны быть вместе. Мы с тобой…
У Нее звонит телефон.
Вот ведь елки зеленые, блин!
Она (в телефон). Да, Дима. Нет, ничем не занята. Есть. И в электронном виде есть. Да легко. Минут через десять. Я сейчас не дома. Да нет, уже иду домой. Приду и сразу скину. Да не за что. Пока.
Он. Что еще Тане потребовалось?
Она. Ты извини, мне пора.
Он. Да погоди ты.
Она. Все, я пошла.
Он. Не уходи. Завтра скинешь ему хоть всю областную библиотеку. А сейчас пошли его на фиг.
Она. Все, пока.
Он. Ну хоть пять минут еще погоди. Может он подождать пять минут? Не уходи.
Она. Все, все, пока. Пора мне.
Быстро уходит.
Он. Да… И черт же принес этого Диму с рефератом. Не мог до завтра подождать. Как она сказала? «Будто хочешь спрыгнуть с парашютом …» Если бы не этот Дима… И что же мне сейчас делать? Домой идти совершенно невозможно. Там в четырех стенах рехнешься запросто. И не заснешь ведь. И мать пристанет: что ты да чего ты. Нет, только не домой. А может… может, она еще вернется? Подождать ее тут? И сколько ждать? До бесконечности? Так. Спокойно. Жду… ну, полчаса. Нет. Лучше все-таки не надо. Она там… рефераты пишет, а я буду тут ее ждать. Нет, в такой роли я могу себе разонравиться, а этого все-таки не хотелось бы. Черт! Что же все-таки делать-то? Утром ладно, лекции, туда-сюда. А до утра? Сейчас-то что делать?
Подходит автобус.
Во! То, что надо. Покатаюсь пару часиков, а там посмотрим.
Садится в автобус. Едва автобус тронулся, вбегает Она.
Автобус уезжает. Она в одиночестве стоит на остановке.
Занавес
Комментарии к книге «Остановка», Ирина Викторовна Танунина
Всего 0 комментариев