Жанр:

Драматургия

Автор:

Трейси Леттс

«Август: графство Осейдж»

1944

Описание

…неожиданно исчезает Беверли Уэстон, некогда известный поэт. Семейство собирается вместе, и тут начинается… Люди принимаются разбивать друг другу сердца. И как разбивают: смешно и трогательно, отчаянно, будто завтра апокалипсис.Ироническая история любви, отчаяния и тайны от лауреата Пулицеровской премии. Самая значительная американская пьеса, поставленная на Бродвее за последние 12 лет…«Грандиозное достижение современной американской драматургии».Time Out New York«Бьюсь об заклад, вы еще не видели такой несчастной во всех отношениях семьи. Но в то же время это невероятно занимательная и трогательная история, насыщенная характерами и событиями.“Август: графство Осейдж” – сага о семье из Оклахомы, переживающей свой локальный апокалипсис. Уморительно смешная и пронзительно грустная комедия».The New York Times«Эта пьеса заставляет нас улыбаться и размышлять, содрогаться от ужаса и хохотать еще долго после того, как погасли огни рампы».Newsday«Чрезвычайно занимательная… по-настоящему ядреная пьеса».The New York Post Перевод: О. Бухова

читать постранично

Настроики

Фон текста:

Текст
Текст
Текст
Текст

Аа
Roboto
Аа
Garamond
Аа
Fira Sans
Аа
Times

Август: графство Осейдж (fb2) - Август: графство Осейдж 755K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Трейси Леттс

Трейси Леттс Август: графство Осейдж

Август: графство Осейдж [1]

...

Пулицеровская премия 2008 г. в разделе драматургии

Действующие лица

...

Семья Уэстон

БЕВЕРЛИ УЭСТОН, 69 лет ВАЙОЛЕТ УЭСТОН, жена Беверли, 65 лет

БАРБАРА ФОРДАМ, дочь Беверли и Вайолет, 46 лет

БИЛЛ ФОРДАМ, ее муж, 49 лет

ДЖИН ФОРДАМ, их дочь, 14 лет

АЙВИ УЭСТОН, дочь Беверли и Вайолет, 44 года КАРЕН УЭСТОН, дочь Беверли и Вайолет, 40 лет

МЭТТИ ФЭЙ ЭЙКЕН, сестра Вайолет, 57 лет

ЧАРЛИ ЭЙКЕН, муж Мэтти Фэй, 60 лет

«МАЛЫШ ЧАРЛИ» ЭЙКЕН, их сын, 37 лет

Остальные действующие лица

ДЖОННА МОНЕВАТА, помощница по хозяйству, 26 лет

СТИВ ХАЙДЕБРЕХТ, жених Карен, 50 лет

Шериф ДИОН ГИЛБО, 47 лет

Сын приезжает домой, и родитель расставляет свои сети. Старику – или старухе – нечего сказать сыну. Им и надо всего-навсего, чтобы ребенок посидел час-другой в кресле да лег с ними спать под одной крышей. Это не любовь. Я не утверждаю, что нет такой вещи, как любовь. Я просто говорю о том, что отличается от любви, но иногда пользуется ее именем. Вполне может статься, что без того, о чем я говорю, вообще бы не было никакой любви. Но само по себе это не любовь. Это в крови человека. Тяга к родной крови – это всем предопределено. Она и отличает человека от довольной твари. Когда вы рождаетесь, ваши отец и мать что-то теряют и лезут из кожи вон, чтобы это вернуть, а это и есть вы. Они знают, что всего им не вернуть, но постараются вернуть кусок побольше. И возвращение в лоно семьи, с обедом под кленами, очень похоже на ныряние в бассейн к осьминогам.

...

Роберт Пенн Уоррен. «Вся королевская рать» ( Москва, «Правда», 1988, перевод В. Голышева )

Пролог

...

Август 2007 года. Большой загородный дом на окраине г. Похаска, штат Оклахома, в шестидесяти милях к северо-западу от Талсы. Дому более ста лет; возможно, в свое время он был построен семьей преуспевающих ирландских переселенцев. Последующие пристройки, переделки и ремонты, имевшие место вплоть до 1972 года, значительно модернизировали его, после чего с реконструкцией было покончено.

На первом этаже: три основные игровые площадки разделены между собой проходами. Правая часть – столовая: большой обеденный стол в миссионерском стиле на восемь человек; в буфете того же стиля – посуда из тонкого фарфора. Над столом висит грязная хрустальная многоярусная люстра, отбрасывающая унылый желтый свет. Вглубине – арка, ведущая в маленькую гостиную. На столике рядом с мягким креслом – дисковый телефонный аппарат. Дальше, вглубине, дверь, ведущая в прихожую.

По центру на переднем плане – главная гостиная. Здесь стоят диван-кровать, телевизор, стереопроигрыватель, электрическое пианино.

Левая часть – кабинет. Среднего размера рабочий стол завален книгами, блокнотами, папками, писчей бумагой. На заднем плане – арка, ведущая к входной двери, лестничной площадке и лестнице на второй этаж. Дальше, в глубине сцены, частично открывается вид на кухню. С левого края – заросшее сухой травой переднее крыльцо, на котором валяется несколько старых газет, свернутых трубочкой.

На втором этаже: лестничная площадка, на которую ведет лестница ( над гостиной первого этажа ) . Под окном – сиденье. Коридор ведет к спальням. Лестничный пролет ведет на мансарду.

В центре мансарды – одна комната с островерхим потолком и покатыми стенами, переделанная под спальню.

Весь дом завален книгами. Все окна в доме закрыты дешевыми клеенчатыми жалюзи, по краям приклеенными к стене черной изоляционной лентой, что обеспечивает полное отсутствие дневного света.

БЕВЕРЛИ. «Жизнь очень длинна…» Т. С. Элиот. Все-таки, по-моему… надо воздать ему по заслугам, раз он взял на себя труд это написать. Конечно, он не первый, кто это сказал… и уж точно не первый, кто об этом подумал. Или прочувствовал . Но он написал эти слова на листе бумаге и подписался под ними. Так что, уж если вы произносите их вслух, то надо называть и его имя, потому что этот очкарик был гением.

«Жизнь очень длинна»: Т. С. Элиот.

Чертовски точно подмечено. Уж он-то знал наверняка, ведь дожил до семидесяти шести или около того, а это очень много, особенно для его поколения. И ведь ему было всего за тридцать, когда он это написал. Должно быть, черпал откровения из ему одному известного источника.

С дьяволом надо быть всегда начеку. Мало кто из поэтов смог бы пройти через подстроенные им ловушки и выбраться из них в лучшем виде: припомаженным, в двубортном костюме, и в придачу добрым христианином. Нетрудно представить себе реакцию, скажем, Харта Крейна или Джона Берримена, доведись им встретиться с первой женой Элиота, прелестной Вивьен. Они бы со всех ног бросились к ближайшему мосту и сиганули с него, эти мастера спорта по суициду! Но только не Элиот: прожив немало лет с чувством вины, он наконец засунул жену в первую попавшуюся психушку и продолжал жить как ни в чем не бывало. Боже праведный! Снимаю шляпу – вот это инстинкт самосохранения!

Как сказал старина Берримен, «мир постепенно превращается в место, где я больше не хочу находиться». Я ощущаю в себе некое родство со смятенными душами. Не знаю, с какой стороны это меня характеризует – возможно, не с самой лучшей… Я восхищаюсь Элиотом как поэтом , но как человеком ?.. Не уверен.

ВАЙОЛЕТ ( за сценой ). …сссукин …сын…

БЕВЕРЛИ. Это Вайолет. Моя жена. Она сидит на таблетках, и дозы зачастую немалые. И они оказывают на нее воздействие… В частности, на ее равновесие. Но, к счастью, после того как она примет свои таблетки, равновесие ей больше ни к чему. Порой она падает во время прогулок… но она нечасто гуляет. Моя жена пьет таблетки, а я просто пью. Вот такую сделку мы заключили между собой, точнее, это одна из сделок. Всего лишь еще один пункт в нашем брачном договоре… надо признать, довольно жестокий. Так что она пьет таблетки, а я напиваюсь. Причем напиваюсь не оттого , что она пьет таблетки. Но принимает ли она таблетки, потому что я пью? Не знаю, я давно зарекся что-либо говорить за свою жену. Теперь уже не важно, почему у нас все так сложилось. Суть в том, что моя жена сидит на таблетках, а я пью. Со временем нам стало довольно обременительно поддерживать какой-то элементарный порядок в нашем типично американском хозяйстве: платить по счетам, делать покупки, стирать белье, чистить ковры или сортиры… И вот, вместо того чтобы в очередной раз посыпать голову пеплом в знак признания вины… и дать обет воздержания в слабой надежде как-то выправить курс нашего семейного корабля, я решил положиться на Высшие Силы ( поднимает стакан ) и примкнуть к классу работодателей .

Мне немного не по себе от такого решения.

Я умею стирать свое нижнее белье… мы всю жизнь делали это сами, я или жена, но теперь мне кажется, что стирка мешает мне пить. «Можно кое-что сказать в пользу трезвости – но очень немногое». Это опять Берримен. Вот поэтому вы здесь.

Дом пока еще не в самом ужасающем состоянии. Я все делал, как полагается, как-то управлялся. Вот и вчера вечером я сжег целую кучу ненужных бумаг и мусора…

Знаете… самый обычный счет может так много значить. Когда его срок истекает… когда счет не оплачен… тогда слова и цифры в нем будто превращаются в какие-то инопланетные символы. А ведь это всего лишь бумага. Хуже, чем чистая бумага.

( Джонна вытирает пот со лба. Беверли достает из кармана сложенный носовой платок и протягивает ей. )

Он чистый.

ДЖОННА ( вытирая лоб ). Спасибо.

БЕВЕРЛИ. Прошу прощения за эту жару. Моя жена очень хладнокровная женщина, причем не только в переносном смысле. Она не верит в кондиционеры. Как будто в них есть что-то, во что можно не верить!

ДЖОННА. Да, мой папа был такой же. Я к этому привыкла.

БЕВЕРЛИ. А знаете, я ведь был знаком с мистером Янгбёрдом.

ДЖОННА. Вы знали папу?

БЕВЕРЛИ. Это же маленький городишко! Я всегда покупал арбузы у него в лавке. А летом он иногда продавал и фейерверки, верно?

ДЖОННА. Да, сэр.

БЕВЕРЛИ. Я покупал у него римские свечи для детей. Он умер, так ведь?

ДЖОННА. Да, сэр.

БЕВЕРЛИ. Можно узнать, как это произошло?

ДЖОННА. У него случился инфаркт. Он упал прямо в кузов машины, груженной виноградом.

БЕВЕРЛИ. Виноградом ? Это в Оклахоме-то? Сочувствую.

ДЖОННА. Спасибо.

( Беверли допивает свой стакан и наливает еще. )

БЕВЕРЛИ. Можно вас спросить о фамилии?

ДЖОННА. Что?

БЕВЕРЛИ. Ведь он был Янгбёрд, а вы…

ДЖОННА. Моневата.

БЕВЕРЛИ. « Моневата ».

ДЖОННА. Я решила вернуть себе имя на родном языке.

БЕВЕРЛИ. И это тоже означает « молодая птичка »?

ДЖОННА. Да.

БЕВЕРЛИ. Вы сами так решили?

ДЖОННА. Ну да.

БЕВЕРЛИ. ( Поднимает стакан .) Ваше здоровье!

( Вайолет зовет из-за сцены .)

ВАЙОЛЕТ. Бев!..

БЕВЕРЛИ ( про себя )

В ночи, в том древнем доме —

Огромном, черном, проклятом, немом… [2]

( На лестничной площадке второго этажа зажигается тусклый свет. Появляется Вайолет, в измятой одежде, только что с постели, с сигаретой в зубах. Сощурившись, она смотрит вниз на полутемную лестницу. )

ВАЙОЛЕТ. Беверли!

БЕВЕРЛИ. Да?

ВАЙОЛЕТ ( говорит невнятно ). Это… ты… пу… пулицию?..

БЕВЕРЛИ. Что?

ВАЙОЛЕТ. Это ты?..

( Долгая пауза. Вайолет напряженно вглядывается в полумрак в ожидании ответа. Беверли смотрит на нее, ожидая окончания вопроса. )

БЕВЕРЛИ. Что, дорогая?

ВАЙОЛЕТ. Черт бы его… побрал. Это ты? Здесь что… полиция?

БЕВЕРЛИ. Нет, что ты!

ВАЙОЛЕТ. Тут окно? Я в окно смотрю, да? Окно?

БЕВЕРЛИ. Ты можешь спуститься?

( Вайолет думает, затем, громко топая, спускается по лестнице в кабинет и приходит в замешательство от присутствия Джонны. )

ВАЙОЛЕТ. О! ( Невнятно .) Добрый вечер!

ДЖОННА. Здравствуйте.

ВАЙОЛЕТ ( обращаясь к Беверли ). Не знала, что у тебя го-ооости.

БЕВЕРЛИ. Это Джонна, молодая женщина, о которой я тебе говорил.

ВАЙОЛЕТ. Ты хочешь сказать… она… женщина?

БЕВЕРЛИ. Что-что?

ВАЙОЛЕТ. Женщина. Жен-щина. Женщи-на.

БЕВЕРЛИ. Да, дорогая, я хочу ее нанять на работу, чтобы она следила за нашим домом.

ВАЙОЛЕТ. О!.. Так ты теперь нанимаешь женщин, вон как? Я думала, ты говорил о другой женщине.

БЕВЕРЛИ. Какой другой женщине?

ВАЙОЛЕТ. ( Пауза, затем угрожающе. ) Что?!

БЕВЕРЛИ. Я ее нанимаю, чтобы она готовила и убиралась… и возила тебя в клинику и в…

ВАЙОЛЕТ ( стараясь говорить максимально четко ). В соответствии с предъявленным… гражданским иском, выражаясь свойственным тебе… языком… я думала, ты имел в виду… что ты решил женщину НАНЯТЬ!

БЕВЕРЛИ. Я тебя не понимаю.

ВАЙОЛЕТ ( Джонне, неожиданно любезно ). Здрааавствуйте!

ДЖОННА. Здравствуйте, мэм.

ВАЙОЛЕТ. Извините. ( Делает реверанс .) Лучше вот так.

ДЖОНА. Да, мэм.

ВАЙОЛЕТ. Я Вайолет. А тебя как зовут?

ДЖОННА. Джонна.

ВАЙОЛЕТ. Ты очень хорошенькая.

ДЖОННА. Спасибо.

ВАЙОЛЕТ. Ты ведь индианка?

ДЖОННА. Да, мэм.

ВАЙОЛЕТ. А из какого племени?

ДЖОННА. Чейен.

ВАЙОЛЕТ. А я, по-твоему, хорошенькая?

ДЖОННА. Да, мэм.

ВАЙОЛЕТ. ( Опять делает реверанс. ) Вот… так, да? ( Опять реверанс. ) Вот так… ( Опять делает реверанс, теряет равновесие, но удерживается на ногах. )

БЕВЕРЛИ. Осторожно!

ВАЙОЛЕТ ( обращаясь по-прежнему к Джонне, невнятно ). Теперь ты… дом. Извини, я… я лекарство приняла для мусс… мысс… мышц.

БЕВЕРЛИ. Дорогая, почему бы тебе не вернуться в постель?

ВАЙОЛЕТ. Почему бы тебе не пойти ко всем чертям?

БЕВЕРЛИ. Хорошо.

ВАЙОЛЕТ ( Джонне ). Извини. Я буду жуууутко милой, аж до тошноты. Такоооой мииилой! Не-про-твор… непритворно милой.

( Гасит сигарету в пепельнице на рабочем столе Беверли. Пристально смотрит на Джонну, будто собираясь еще что-то сказать, но затем внезапно выходит. )

БЕВЕРЛИ. Кажется, я говорил по телефону, что вас порекомендовал доктор Бёрк. Он считает, что вы достаточно квалифицированны, чтобы справиться со всеми нашими нуждами.

ДЖОННА. Мне оставалось всего год учиться в колледже до диплома медсестры. Но когда умер папа, пришлось бросить учебу, чтобы как-то поддержать маму и бабушку.

БЕВЕРЛИ. Доктор Бёрк сказал, что вы долго искали работу.

ДЖОННА. Я убирала дома, сидела с детьми.

БЕВЕРЛИ. Еще он упомянул, что вы хотите жить здесь, с нами.

ДЖОННА. Да, сэр.

БЕВЕРЛИ. У нас тут странноватый распорядок. Постарайтесь не обращать внимания, день на улице или ночь – у нас все едино. Но я сомневаюсь, что вам удастся наладить какое-то подобие здорового образа жизни.

ДЖОННА. Мне нужна работа.

БЕВЕРЛИ. А что касается работы, то она самая обычная. Лично мне нужно очень мало внимания. Я прекрасно обхожусь и без него – я своего рода человек-кактус! А вот у моей жены рак, так что ее надо возить в Талсу на заключительные сеансы химиотерапии. В вашем распоряжении тот драндулет американского производства, что стоит под навесом. Можете пользоваться абсолютно всем в этом доме, всем этим барахлом, что набралось у нас за целую жизнь. Уж коль скоро вы собираетесь здесь жить, то я хочу, чтобы вы жили по-человечески. Вы меня понимаете?

ДЖОННА. Да, сэр.

БЕВЕРЛИ. И пожалуйста, зовите меня Беверли. Вопросы есть?

ДЖОННА. А какой у нее рак?

БЕВЕРЛИ. Я что, не сказал? Господи, чуть не упустил самое важное: рак горла.

ДЖОННА. Какие таблетки она принимает?

БЕВЕРЛИ. Валиум. Викодин. Дарвон. Дарвоцет. Перкодан. Перкоцет. Ксанакс для кайфа. Оксиконтин, когда под рукой нет ничего другого. Амфетамины раз в день, просто чтобы убедиться, что я все еще реагирую на ее выходки. И конечно, дилаудид. Как я мог пропустить дилаудид?

( Беверли испытующе смотрит на нее. Допивает содержимое стакана. )

Моя жена… Вайолет… Вайолет, моя жена, не верит, что ей необходимо лечиться от лекарственной зависимости. С ней такое уже один раз случилось, и тогда ее привели в полный порядок… но потом она все же выбрала для себя другую реальность. Вы хотели спросить, почему она не лечится, да? ДЖОННА. Нет, сэр.

БЕВЕРЛИ. Вот и хорошо. Как гора с плеч. Подождите минутку…

( Беверли встает, пошатываясь – то ли от усталости, то ли от выпитого, – и что-то ищет на книжной полке. )

Вот мое последнее утешение, мои книги: источник такой же простой радости, как дикий лук, найденный у обочины, или взаимная любовь.

( Берет книгу с полки и дает Джонне. )

ДЖОННА. Т. С. Элиот. БЕВЕРЛИ. Хотите – прочтите, хотите – нет. Это уже вне служебных обязанностей. И не стесняйтесь, берите любые мои книги.

( Беверли декламирует или напевает английскую детскую хороводную песенку, смысл которой в повторении одних и тех же действий; в оригинале ‘Here we go round the prickly pear, prickly pear, prickly pear etc…’ ) [3] .

Акт 1

Сцена 1

...

В гостиной находятся Айви, Мэтти Фэй и Чарли. Мэтти Фэй пьет виски. Чарли включил ТВ-канал, по которому показывают бейсбольный матч, на минимальную громкость и пытается краем глаза следить за счетом; у него в руках бутылка пива.

В остальных частях дома: Вайолет говорит по телефону в маленькой гостиной; Джонна на кухне, готовит и убирается.

МЭТТИ ФЭЙ. С Беверли такое и раньше случалось.

АЙВИ. Да, я в курсе.

МЭТТИ ФЭЙ. Помнишь, он просто так, ни с того ни с сего, брал и уезжал – и ни звонка, ничего. Помнишь, Чарли?

ЧАРЛИ. У них вечно были какие-то проблемы…

МЭТТИ ФЭЙ. А однажды, помню, он просто встал и ушел, не сказав ни слова. Я тогда еще сказала Вайолет: «Я бы на твоем месте просто сложила вещи этого мерзавца и выставила на крыльцо». А ведь ты сама знаешь, я всегда любила твоего отца.

АЙВИ. Конечно.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, правда, он всегда мне нравился, можешь ни капельки не сомневаться. В конце концов, это же я познакомила Вайолет с Беверли.

ЧАРЛИ. Ты их не познакомила.

МЭТТИ ФЭЙ. Еще как познакомила.

ЧАРЛИ. У тебя было назначено с ним свидание, а ты не пошла и послала вместо себя свою сестру!

МЭТТИ ФЭЙ. Это и называется « познакомила ». А как же еще, по-твоему, знакомят?

ЧАРЛИ. Все же мне кажется, это не совсем точно сказано…

МЭТТИ ФЭЙ. Просто он был для меня слишком стар, а Вайолет – наша « робкая фиалка » Вайолет сама ни за что бы не нашла себе мужчину.

ЧАРЛИ. Никто никогда не называл ее « робкой фиалкой »…

МЭТТИ ФЭЙ. Чарли и твой отец всегда прекрасно ладили. На рыбалку вместе ездили.

АЙВИ. Я знаю.

МЭТТИ ФЭЙ. Но теперь, когда Беверли просто так вот взял и уехал, без объяснений, и даже записки не оставил, моя прямая обязанность – позаботиться о сестре.

ЧАРЛИ. Ты никому ничего не обязана.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, я обязана поддержать сестру!

ЧАРЛИ. Ты вовсе не обязана вмешиваться, когда речь идет о проблемах в чьем-то браке.

МЭТТИ ФЭЙ. Это не чей-то брак, когда дело касается моей старшей сестры, и даже не пытайся меня остановить. У Айви тоже есть сестры, она понимает, о чем я. Я так ей тогда и сказала: «Вайолет, собери вещи этого мерзавца и выстави на крыльцо! И все эти его чертовы книги, над которыми он так трясется, тоже. Просто сложи и сожги во дворе. Прекрасный будет костер! И бумаги, и все-все…»

ЧАРЛИ. Ну как можно сжечь чьи-то книги?

МЭТТИ ФЭЙ. Может, уже хватит мне перечить?

ЧАРЛИ. Книги-то при чем? В чем провинились его вещи?

МЭТТИ ФЭЙ. В любом случае, она этого не сделала, так что сейчас уже не важно…

ЧАРЛИ. Еще не хватало, чтобы она это сделала!

МЭТТИ ФЭЙ. Вот что я тебе скажу, Чарли Эйкен: если когда-нибудь тебе только в голову придет вот так, ни с того ни с сего, уйти, я не знаю, что я…

ЧАРЛИ. Я пока никуда не собираюсь…

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, я только говорю, что если бы ты такое выкинул, то я дала бы тебе три дня, чтоб ты себе мозги вправил, а после этого все полетело бы в костер, так и знай.

ЧАРЛИ. Так разве я куда-то…

МЭТТИ ФЭЙ. Это на тот случай, если бы ты вдруг такое надумал.

ЧАРЛИ. Да не собираюсь я никуда!

МЭТТИ ФЭЙ. Хотя не то чтобы у Чарли были какие-то книги. Не думаю, что я когда-нибудь видела его с книгой в руках.

ЧАРЛИ. Это что, шпилька в мой адрес? Тебе что-то не нравится?

МЭТТИ ФЭЙ. Но я правда не видела. Какую последнюю книгу ты прочел?

ЧАРЛИ. Черт бы тебя побрал!

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, ты просто скажи. Что ты последнее читал?

ЧАРЛИ. Беверли был преподавателем, им свойственно читать книги. А я занимаюсь обивкой мебели, и в нашем деле…

МЭТТИ ФЭЙ. Значит, ты не можешь назвать, что ты последнее прочел.

ЧАРЛИ. Ну что ты заладила? Эта девочка волнуется о своем отце, он же неизвестно куда пропал. И ей совершенно ни к чему сидеть тут и слушать, как мы…

МЭТТИ ФЭЙ. Думаю, мы все очень переживаем за Беверли.

ЧАРЛИ. Тогда что ты мне все кишки проела?!

МЭТТИ ФЭЙ. Но знаешь, он все-таки вернулся тогда, и у них все наладилось. И на этот раз он тоже вернется, я уверена.

АЙВИ. Мне кажется, на этот раз все по-другому.

МЭТТИ ФЭЙ. Вот и мне так кажется.

ЧАРЛИ. Почему?

МЭТТИ ФЭЙ. Потому что тогда…

ЧАРЛИ. Я не тебя спрашиваю. ( Обращаясь к Айви. ) Почему ты решила, что на этот раз все по-другому?

АЙВИ. Мне кажется, тогда они еще как-то старались.

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Чарли ). Это я и хотела сказать. ( Обращаясь к Айви. ) Беверли был таким сложным человеком.

АЙВИ. Вот именно.

ЧАРЛИ. Перестань говорить « был ».

МЭТТИ ФЭЙ. Но ведь это правда. То есть что он – очень сложный человек.

ЧАРЛИ. Сложный, но как-то ненавязчиво.

АЙВИ. Вроде Чарльза.

ЧАРЛИ. Да-да, вроде Малыша Чарли. Совершенно верно.

МЭТТИ ФЭЙ. Но он совсем не похож на Малыша Чарли.

ЧАРЛИ. Просто она имеет в виду, что они оба сложные, но ненавязчивые, тихие…

МЭТТИ ФЭЙ. Малыш Чарли вовсе не сложный.

ЧАРЛИ. А я считаю…

МЭТТИ ФЭЙ. Малыш Чарли не сложный. Просто он сидит без работы.

ЧАРЛИ. Он – созерцатель.

МЭТТИ ФЭЙ. Единственное, что он созерцает, – это телевизор.

ЧАРЛИ. То есть ты так и не поняла, что Айви имела в виду.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет.

ЧАРЛИ. Что и Малыш Чарли, и Беверли – оба сложные натуры…

МЭТТИ ФЭЙ. Дорогой мой, чтобы быть «сложной натурой», надо мозги иметь.

ЧАРЛИ. Так а я про что? Или ты хочешь сказать, что у нашего сына мозгов маловато?

МЭТТИ ФЭЙ. Именно это я и говорю.

ЧАРЛИ. Да что с тобой сегодня? ( Обращаясь к Айви. ) Твой двоюродный брат – очень умный парень.

МЭТТИ ФЭЙ. Я вся вспотела. А ты вспотел?

ЧАРЛИ. Да, просто весь взмок. Здесь, наверное, градусов под девяносто.

МЭТТИ ФЭЙ. Вот, потрогай мою спину.

ЧАРЛИ. Не хочу я трогать твою спину.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, ты потрогай. У меня по спине пот прямо ручьем льется.

ЧАРЛИ. Я тебе верю.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, ты потрогай!

ЧАРЛИ. Не хочу!

МЭТТИ ФЭЙ. Ты просто руку положи…

ЧАРЛИ. Боже ты мой!

МЭТТИ ФЭЙ. Пот просто градом…

ЧАРЛИ. Айви, я хочу у тебя кое-что спросить. Когда это началось? Я имею в виду эти заклеенные окна, опущенные жалюзи.

АЙВИ. Пару лет назад, наверное.

МЭТТИ ФЭЙ. Господи, неужели мы так давно тут не были?

ЧАРЛИ. А ты знаешь, для чего это все сделано?

МЭТТИ ФЭЙ. Даже не скажешь, ночь за окном или день.

АЙВИ. Думаю, для того и сделано.

ЧАРЛИ. Не знаю, по-моему, это не очень полезно.

МЭТТИ ФЭЙ. Конечно неполезно. Человеку необходим солнечный свет.

ЧАРЛИ. Интересно, кому из них двоих это пришло в голову?

АЙВИ. Как-то не верится, что папе.

ЧАРЛИ. Нет, не думаю, что ему. Не знаю, как вас, а лично меня вся эта светомаскировка вгоняет в уныние. Ведь все, что человека окружает … ( Обращает внимание на проигрыватель. ) А это еще что такое? Альбом Эрика Клэптона? Что, Вайолет любит Клэптона?

( Мэтти Фэй начинает отдирать клейкую ленту с одного из жалюзи. )

Не надо, оставь.

МЭТТИ ФЭЙ. Организму нужно солнце.

ЧАРЛИ. Сейчас вечер. И к тому же ты не у себя дома, ты не можешь приходить к людям и начинать что-то переделывать по-своему…

МЭТТИ ФЭЙ. Неужели правда, что мы здесь не были два года?

( Входит Вайолет. )

ВАЙОЛЕТ. Он сказал, они проверили все больницы, но Беверли нигде нет.

МЭТТИ ФЭЙ. Кто? Дорожный патруль?

ВАЙОЛЕТ. Не дорожный патруль, а шериф Гилбо.

МЭТТИ ФЭЙ. Гилбо? Только не говори мне, что Си Джей Гилбо стал шерифом!

ВАЙОЛЕТ. Нет, это не Си Джей, а его сын Дион.

МЭТТИ ФЭЙ. Вот и я хотела сказать…

ВАЙОЛЕТ. Он ходил в школу с девочками. Дион. Он в твоем классе был, Айви?

АЙВИ. Нет, кажется, в классе Барбары.

МЭТТИ ФЭЙ. Правда?

ЧАРЛИ. О ком это вы?

МЭТТИ ФЭЙ. Мы росли с этим парнем, Си Джеем Гилбо. Маленький паршивец, настоящий малолетний преступник…

ВАЙОЛЕТ. А теперь его сын Дион стал шерифом.

МЭТТИ ФЭЙ. Отец Си Джея был проповедником, так что сам понимаешь…

ЧАРЛИ. Тогда все ясно.

МЭТТИ ФЭЙ. …сам понимаешь, что это за люди.

ВАЙОЛЕТ. А помнишь, его даже в колонию отправляли…

МЭТТИ ФЭЙ. Да-да, помню, там было что-то, связанное с убийством…

ВАЙОЛЕТ. Да, боксера.

МЭТТИ ФЭЙ. Правильно, с убийством той собаки, боксера.

ВАЙОЛЕТ. А теперь его сын Дион – шериф. Я же тебе посылала подписку на «Похаска джорнэл»… ты не читаешь?..

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, не читаю.

ВАЙОЛЕТ. …чтобы вы там у себя, в высшем обществе Талсы, знали, что происходит у нас в захолустье.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, я не читаю.

ВАЙОЛЕТ. Ну, вот именно, а если бы читала, то знала бы, что этот парнишка, Дион, стал шерифом.

АЙВИ. Какие больницы они проверяли?

ВАЙОЛЕТ. Да целую кучу.

АЙВИ. А что еще он сказал?

ВАЙОЛЕТ. Что лодки нет на месте.

( Пауза. )

АЙВИ. Мама? Что еще?

ВАЙОЛЕТ. Он посылал полицейского на пристань узнать, не видел ли кто-нибудь твоего отца, – и оказывается, его лодки нет на месте.

МЭТТИ ФЭЙ. Только не это!

ВАЙОЛЕТ. Он говорит, за последнее время там украли несколько лодок, так что это еще ничего не доказывает. Но все же он обеспокоен.

( Вайолет начинает подниматься по лестнице. )

ЧАРЛИ. Вай, а ты не думаешь, что Беверли мог просто погрузить лодку на свой трейлер и куда-то смотаться? МЭТТИ ФЭЙ. Трейлер стоит у гаража, я сама видела, когда мы подъехали.

( Вайолет уходит. Айви уходит за ней следом. Появляется Джонна, занимается разными домашними делами. Чарли поднимает пустую бутылку из-под пива. )

ЧАРЛИ. Извини, дорогуша… ты не могла бы принести еще бутылочку?

МЭТТИ ФЭЙ. Черт возьми, Чарли, она же не официантка.

ЧАРЛИ. Я знаю.

МЭТТИ ФЭЙ. Ну так встань и сам принеси.

( Джонна проходит через комнату и забирает пустую бутылку. )

ДЖОННА. Я принесу. ( Выходит. )

МЭТТИ ФЭЙ. Просто не могу поверить: как можно смотреть бейсбол и пить пиво, когда вокруг тебя такое творится? Ты совсем бесчувственный?

ЧАРЛИ. А разве я обязан сидеть не шевелясь, как истукан? Ты-то сама пьешь виски.

МЭТТИ ФЭЙ. Я пью коктейль.

ЧАРЛИ. Ты пьешь чистое виски!

МЭТТИ ФЭЙ. Прошу тебя… веди себя подобающе.

ЧАРЛИ. Мы что, должны сидеть тут и рыдать в темноте?

МЭТТИ ФЭЙ. Ну, хорошо, раз ты такой умный и уже во всем разобрался, давай теперь устроим вечеринку!

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй!

МЭТТИ ФЭЙ. Вот именно, вечеринку! Пусть эта девчонка соорудит нам хот-догов и сэндвичей с сыром, мы позовем гостей!

ЧАРЛИ. Ммм… сэндвичи с сыром – звучит заманчиво.

МЭТТИ ФЭЙ. А ведь правда. Чувствуешь? Пахнет чем-то вкусным.

ЧАРЛИ. Да.

МЭТТИ ФЭЙ. Пойдем на кухню посмотрим.

ЧАРЛИ. Я-то тебе для чего? У меня матч.

МЭТТИ ФЭЙ. Вставай, пошли.

( За руку тянет его с дивана. )

ЧАРЛИ. Не нравится мне эта история с лодкой.

( Когда Чарли уходит за Мэтти Фэй, на ходу перехватив свое пиво у Джонны, свет переходит на Вайолет и Айви на площадке второго этажа. В течение следующего диалога они спускаются по лестнице и входят в столовую .)

ВАЙОЛЕТ. Ты звонила Барбаре?

АЙВИ. Да.

ВАЙОЛЕТ. Когда ты звонила?

АЙВИ. Утром.

ВАЙОЛЕТ. И что она сказала?

АЙВИ. Что выезжает.

ВАЙОЛЕТ. А как она сюда доберется?

АЙВИ. Они с Биллом вместе приедут.

ВАЙОЛЕТ. Она сама поведет машину?

АЙВИ. Не думаю.

ВАЙОЛЕТ. Почему?

АЙВИ. Это же очень далеко.

ВАЙОЛЕТ. А Джин приедет?

АЙВИ. Не знаю.

ВАЙОЛЕТ. И когда она здесь будет, она сказала?

АЙВИ. Нет. Просто сказала, что выезжает.

ВАЙОЛЕТ. А что ты ей говорила по телефону?

АЙВИ. Просто что папа пропал.

ВАЙОЛЕТ. И все?

АЙВИ. Разве есть еще что-то?

ВАЙОЛЕТ. А ты сказала, как давно его нет?

АЙВИ. Пять дней.

ВАЙОЛЕТ. Ты ей об этом сказала?

АЙВИ. Кажется.

ВАЙОЛЕТ. А она что?

АЙВИ. Сказала, что выезжает.

ВАЙОЛЕТ. Господи, Айви, что именно она сказала? Как она реагировала? Может, рассердилась или удивилась – как? Ты мне можешь ясно объяснить?

АЙВИ. Она просто ответила, что сразу выезжает.

ВАЙОЛЕТ. Нет, от тебя никакого толку. ( Принимает таблетку. ) Черт бы побрал твоего отца, из-за него я вынуждена все это терпеть. Просто взял и бросил меня со всем разбираться. Ты видела, на что похож его кабинет? Просто помойка. Ворохи бумаг. Ты видела? Я уже совсем запуталась. А неделю назад он зачем-то нанял эту индейскую девушку, чтобы она следила за порядком, и теперь в моем доме чужой человек. Как ее зовут?

АЙВИ. Джонна.

ВАЙОЛЕТ. Он всегда сам платил по счетам и везде звонил, когда надо, а теперь все неожиданно обрушилось на меня. Ты же знаешь, дом разваливается просто на глазах, там что-то случилось то ли с фундаментом, то ли с насосом или еще с чем-то. Я же ничего в этом не смыслю! Я просто не в состоянии за всем следить сама.

АЙВИ. Я звонила Карен.

ВАЙОЛЕТ. И что она сказала?

АЙВИ. Что постарается приехать.

ВАЙОЛЕТ. Можно подумать, от нее будет какой-то толк. Она вроде тебя. ( Принимает еще одну таблетку. ) Мне нужна Барбара.

АЙВИ. Не знаю, чем Барбара сможет помочь.

ВАЙОЛЕТ. Что ты сделала с волосами?

АЙВИ. Выпрямила.

ВАЙОЛЕТ. Выпрямила? Не понимаю, как вообще кому-то в голову может прийти мысль выпрямить волосы!

АЙВИ. Не знаю.

ВАЙОЛЕТ. А ты-то зачем это сделала?

АЙВИ. Просто захотелось перемен.

ВАЙОЛЕТ. Ты же красивая девочка, самая красивая из всех трех моих дочерей, но ты всегда похожа на чучело. Почему ты совсем не пользуешься косметикой?

АЙВИ. А что, надо?

ВАЙОЛЕТ. Всем женщинам нужна косметика. И не верь, если кто-то попробует тебя убедить, что это не так. Есть только одна женщина, которая могла себе позволить не краситься, – Элизабет Тейлор! И то она пользовалась тоном. Сядь прямо!

АЙВИ. Мама!

ВАЙОЛЕТ. Ты ужасно сутулишься, волосы прямые, совсем не красишься. Похожа на лесбиянку. А ведь ты достаточно хорошенькая, могла бы найти себе приличного мужчину, если бы привела себя в порядок. Хоть чуть-чуть. Вот и все, что я хочу сказать.

АЙВИ. Я не ищу никакого мужчину.

ВАЙОЛЕТ. А напрасно! Всем нужен кто-то рядом.

АЙВИ. Никто мне не нужен!

ВАЙОЛЕТ. Послушай, я прекрасно знаю, что вокруг полно идиотов. Но то, что тебе когда-то попался один из них, еще не значит, что…

АЙВИ. Барри не был идиотом.

ВАЙОЛЕТ. Барри был полной бездарностью. И я тебя с самого начала предупреждала, разве нет? С первого дня, когда ты с ним прикатила сюда на той чудовищной электрической тарахтелке, а он был с оранжевой бородой и в тюрбане!

АЙВИ. Это был не тюрбан.

ВАЙОЛЕТ. Я просто не понимаю, как ты их выбираешь… Тебе уже сорок три года…

АЙВИ. Сорок четыре.

ВАЙОЛЕТ. Хорошо, сорок четыре. Может, тебе уже и поздно заводить детей, и в этом нет ничего страшного, если ты сама их не хочешь, но разве ты не хотела бы найти себе мужа?

АЙВИ. Мужа? Здесь, в Похаске?

ВАЙОЛЕТ. Не важно, люди знакомятся не там, где живут, а там, где работают. А ты работаешь в колледже в Талсе. И не говори, что к тебе в библиотеку никто не заходит.

АЙВИ. Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за студента? Какого-нибудь восемнадцатилетнего юнца из захолустья?

ВАЙОЛЕТ. Но в колледже еще и преподаватели есть, правда? Вот и твой отец там преподавал когда-то…

АЙВИ. Барри тоже там преподавал.

ВАЙОЛЕТ. Конечно! «Охрану окружающей среды»! Твой Барри просто неудачник.

АЙВИ. Он не неудачник…

ВАЙОЛЕТ. И вообще он тебя бросил. Разве нет? На мой взгляд, уже это одно делает его…

АЙВИ. Он меня не бросил, просто у нас не сложилось.

ВАЙОЛЕТ. Ну, хорошо, милая, прости меня. Я ведь не хочу тебя расстраивать. Но скажу тебе откровенно: может быть, у вас все и сложилось бы, если бы ты хоть иногда пользовалась косметикой. ( Принимает еще одну таблетку. ) Это какая по счету?

АЙВИ. Я не считала.

( Вайолет принимает еще одну таблетку. )

У тебя во рту жжет?

ВАЙОЛЕТ. Просто невыносимо. Язык как в огне.

АЙВИ. Тебе разве можно курить?

ВАЙОЛЕТ. А разве кому-нибудь можно курить?

АЙВИ. Но у тебя все-таки рак.

ВАЙОЛЕТ. Айви, мне есть о чем сейчас волноваться, так что не приставай ко мне с курением.

АЙВИ. Я и не пристаю.

ВАЙОЛЕТ. Просто отстань.

АЙВИ. Тебе страшно?

ВАЙОЛЕТ. Конечно, мне страшно. И ты для меня такое утешение, детка. Слава богу, хоть одна из моих девочек осталась жить рядом с домом. В мое время семьи держались вместе.

АЙВИ. Это было совсем другое время.

ВАЙОЛЕТ. Еще бы! Ты звонила Мэтти Фэй?

АЙВИ. Тетя Мэтти уже здесь.

ВАЙОЛЕТ. Да я знаю, дуреха. Я спрашиваю: это ты ей позвонила?

АЙВИ. А я думала, ты.

ВАЙОЛЕТ. Ну, может быть. Уже не помню.

АЙВИ. Конечно, мама, у тебя голова сейчас занята совсем другим.

ВАЙОЛЕТ. Она думает, что может сюда являться и указывать, что и как мне делать.

АЙВИ. Не представляю, как дядя Чарли с ней уживается.

ВАЙОЛЕТ. Просто он курит травку .

АЙВИ. Он что ?

ВАЙОЛЕТ. Я говорю, он курит травку, и в больших количествах !

( Они смеются. )

АЙВИ. Травку ? Ты сказала травку ?

ВАЙОЛЕТ. А как еще это назвать?

АЙВИ. Ты что, Клэптоном увлеклась?

ВАЙОЛЕТ. Почему?

АЙВИ. Вон у тебя альбом Эрика Клэптона.

ВАЙОЛЕТ. Он у меня уже целую вечность.

АЙВИ. Никогда не видела.

ВАЙОЛЕТ. Я люблю Клэптона. У него такой хороший ритм. Знаешь, я ведь не старая.

( Свет меркнет в столовой и переходит на переднюю веранду, когда там появляются Барбара и Билл с чемоданами в руках. Вайолет и Айви выходят, а Мэтти Фэй и Чарли во время следующего диалога появляются на пороге кухни с тарелками с яблочным пирогом в руках и направляются в столовую. )

БАРБАРА. Что Джин делает?

БИЛЛ. Курит.

БАРБАРА. Я была бы крайне признательна, если бы ты перестал ей в этом потакать.

БИЛЛ. Я не потакаю.

БАРБАРА. Ну, не знаю. Просто ты как-то странно произнес это « курит », будто гордишься тем, что наша четырнадцатилетняя дочь пристрастилась к сигаретам.

БИЛЛ. Ну что, ты готова?

БАРБАРА. Нет. Я не могу.

БИЛЛ. Тогда давай подождем еще минутку.

( Стоят, всматриваясь в темноту, вдыхая ночной воздух. )

БАРБАРА. Черт, какая жара.

БИЛЛ. Эх ты, нытик!

БАРБАРА. Знаю! Я совсем изнежилась в Колорадо.

БИЛЛ. Вот поэтому-то мы и уехали отсюда.

БАРБАРА. Нет, не поэтому.

БИЛЛ. Как ты думаешь, твоя мать включила кондиционер?

БАРБАРА. Ты смеешься? Помнишь попугайчиков?

БИЛЛ. Каких попугайчиков?

БАРБАРА. Разве я тебе не рассказывала ту историю? Она купила себе попугайчика, уж не знаю зачем, а этот бедолага взял и сдох через пару дней. Тогда она поехала в магазин и устроила там скандал, и ей дали другого попугайчика. Этот умер всего через день. Она опять поехала в магазин, и ей дали третьего, который, естественно, тоже окочурился. Тогда кто-то из зоомагазина сам приехал посмотреть, что же такое делает эта серийная убийца попугаев, что они у нее мрут как мухи.

БИЛЛ. И что же?

БАРБАРА. Оказалось, это от жары! Они умирали от жары!

БИЛЛ. Невероятно!

БАРБАРА. И это тропические птицы! Они же должны хорошо переносить жару.

( Пауза. Она оглядывается вокруг. )

О чем они только думали?

БИЛЛ. Кто?

БАРБАРА. Те идиоты, что решили здесь осесть. Немцы, и голландцы, и ирландцы. Хотела бы я взглянуть на того дурака, которому пришло в голову воткнуть свой флаг в эту раскаленную пустошь. Я вот думаю: мы что, индейцев перерезали ради этого ?

БИЛЛ. Ну, геноцид никогда не кажется таким ужасным в тот момент, когда он совершается .

БАРБАРА. Значит, ты считаешь, что такие вещи можно оценивать только задним числом, спустя столетия?

БИЛЛ. Как бы там ни было, если ты хочешь, чтобы я тебе поведал о гнусной сущности Среднего Запада, то ты не у того спрашиваешь.

БАРБАРА. Нет-нет, постой, здесь не Средний Запад. Понятно? Вот Мичиган – это Средний Запад, бог знает почему. А здесь – Равнины. Равнины – это некое состояние души, тоска. Вроде вируса. Как блюзы.

БИЛЛ. «Привет, как дела?» – «Спасибо, ничего. Только, кажется, я подцепил что-то равнинное ».

( Оба смеются. Билл нежно касается ее шеи. )

БАРБАРА. Не надо.

( Она отстраняется. Оба отводят глаза. Наступает неловкая пауза. )

( О Джин. ) Ну, где она? Она что там, сигару докуривает? БИЛЛ. Вот она.

( На веранде появляется Джин с чемоданом в руках. )

Ты готова, малыш?

ДЖИН. Готова.

БАРБАРА. Отлично. ( Целует Джин. ) Ты мое золото. А у меня прилив. Ну… с богом!

( Свет на прихожей, когда туда входят Барбара, Билл и Джин. )

Мама!

( Свет переходит на столовую. Мэтти Фэй и Чарли идут от столовой к прихожей. В течение следующего диалога все говорят очень быстро и почти одновременно; диапазон голосов – от очень громкого ( Мэтти Фэй ) до тихого ( Айви )).

...

Говорят одновременно

МЭТТИ ФЭЙ. Боже мой! Барбара!..

БАРБАРА. Тетя Мэтти…

МЭТТИ ФЭЙ. Дай я тебя обниму, дорогая! ( Барбара и Мэтти Фэй обнимаются. )

( Через плечо Барбары. ) Билл, привет! Господи, как ты похудел!

БИЛЛ. Привет, Мэтти Фэй.

МЭТТИ ФЭЙ. А это кто? Нет, вы только на нее взгляните! Иди сюда, солнышко, обними свою тетю Мэтти!

( Мэтти Фэй и Джин обнимаются. Билл и Чарли пожимают руки. )

БИЛЛ. Привет, Чарли.

ЧАРЛИ. Билл! Что-то ты исхудал, старик!

МЭТТИ ФЭЙ ( по-прежнему обращаясь к Джин ). Боже мой, как ты выросла! А грудь-то какая большая, просто невероятно! Вы только посмотрите! В последний раз, когда я тебя видела, ты была плоской, как мальчишка.

( Барбара и Чарли обнимаются. )

ЧАРЛИ. Здравствуй, милая.

БАРБАРА. Рада тебя видеть, дядя Чарли.

ЧАРЛИ. И я тоже.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, я просто в себя не могу прийти от этой девочки! Билл, пойди сюда, обними меня!

( Чарли легонько хлопает Джин по плечу и целует в висок. )

ЧАРЛИ. Рад тебя видеть, детка.

ДЖИН. Взаимно.

ЧАРЛИ ( передразнивая ее ). «Взаимно!» Надеюсь, что взаимно.

( На лестнице появляется Вайолет, следом за ней Айви. Вайолет начинает плакать, бросается к Барбаре, стискивает ее. Айви наблюдает за всем со ступенек. )

БАРБАРА. Не надо, мама. Все хорошо, я здесь, я с тобой.

( Вайолет плачет. Остальные застывают в неловком молчании, уважая ее горе. )

Тихо, тихо, я уже здесь. БИЛЛ ( обращаясь к Чарли ). Что, никаких новостей?

...

Говорят одновременно

ЧАРЛИ. Нет.

МЭТТИ ФЭЙ. Ни-че-го.

БАРБАРА. Ну, не плачь, мама.

ВАЙОЛЕТ. Что я теперь буду делать? Что я буду делать?

БАРБАРА. Мы еще поговорим об этом. Ты уже видела Билла и Джин?

( Вайолет замечает остальных. )

ВАЙОЛЕТ. Здравствуй, Билл.

БИЛЛ. Здравствуйте, Вайолет.

( Они целуются. )

Как ужасно, что вам приходится через все это проходить.

( Вайолет обнимает его и плачет. )

ВАЙОЛЕТ. Мне так страшно!

( Мэтти Фэй протягивает руку и поглаживает спину Вайолет. )

МЭТТИ ФЭЙ. Конечно, тебе страшно, дорогая.

ВАЙОЛЕТ. Ты стал слишком худой.

БИЛЛ. Нет, что вы.

ВАЙОЛЕТ. Я же вижу.

( Вайолет замечает Джин. )

Боже мой, вы только посмотрите на нее!

МЭТТИ ФЭЙ. Вот и я говорю, ее просто не узнать. Ты видела, какая у нее грудь?

ДЖИН. Давайте теперь все будем разглядывать мои сиськи.

МЭТТИ ФЭЙ. Просто они стали такими большими.

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй!

( Вайолет обнимает Джин. )

ВАЙОЛЕТ. Ты стала просто красавицей! Спасибо, что приехала.

ДЖИН. Ну что ты, бабушка.

БАРБАРА. Айви, я тебя не заметила!

АЙВИ ( спускаясь по лестнице ). Здесь и без меня тесно.

БАРБАРА. Ты прекрасно выглядишь. Правда, Билл?

БИЛЛ. Конечно.

БАРБАРА. И волосы просто потрясающие!

ВАЙОЛЕТ. Она их выпрямила.

БАРАБАРА. Я вижу. Мне очень нравится.

( Айви и Джин машут друг другу. )

АЙВИ. Джин!

ДЖИН. Привет, тетя.

( Вайолет тянет Барбару за собой в гостиную. Остальные идут за ними. )

ВАЙОЛЕТ. Барбара или ты, Билл, не важно кто. Я хочу, чтобы вы пересмотрели все вещи отца и помогли мне разобраться с документами.

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Конечно, мама, мы все сделаем, еще будет время.

АЙВИ. Я как раз хотела сама…

ВАЙОЛЕТ. Там такой беспорядок, я ничего не могу понять…

БИЛЛ. Конечно, Вайолет, я займусь этим.

БАРБАРА ( обращаясь к Чарли ). Вы в какой комнате остановились?

МЭТТИ ФЭЙ. Нет-нет, мы сегодня возвращаемся.

ВАЙОЛЕТ. Как, вы не останетесь?

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, милая. Мы уезжали в такой спешке, что ни кем не договорились насчет чертовых собак.

ВАЙОЛЕТ. И вы хотите ехать сейчас? Полтора часа по темноте?

МЭТТИ ФЭЙ. Не то чтобы очень, учитывая, как Чарли водит машину. Но в любом случае тебе наверняка не терпится провести время с девочками.

ВАЙОЛЕТ. Может, кому-то можно позвонить насчет собак? А что Малыш Чарли? Он не может за ними присмотреть?

ЧАРЛИ. Да, это мысль…

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, он не может. Так что нам придется вернуться.

ЧАРЛИ. Может, позвонить ему, Мэтти Фэй?

МЭТТИ ФЭЙ. Мы этот вопрос уже обсуждали.

ЧАРЛИ. Я знаю, но…

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Вайолет ). Тебе и так нужно всех разместить. Все равно кроватей не хватило бы…

ВАЙОЛЕТ. Вы могли бы переночевать у Айви.

АЙВИ. ( Пауза. ) Конечно. У меня есть место.

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Чарли ). Мы это уже обсуждали!

БАРБАРА. Сами решайте. Мама, Джин может ночевать в мансарде?

ВАЙОЛЕТ. Нет, там живет эта, как ее…

АЙВИ. Джонна.

БАРБАРА. Какая Джонна?

ВАЙОЛЕТ. Это индейская девушка, которая живет у меня в мансарде.

БАРБАРА. Кто-кто?

( Входит Джонна. )

ДЖОННА. Добрый вечер! Меня зовут Джонна. Добро пожаловать домой!

Сцена 2

...

Барбара, Билл и Вайолет пьют кофе с пирогом в гостиной. Таблетки начинают оказывать на Вайолет действие.

В остальных частях дома: Джонна читает у себя в мансарде; Джин слушает iPod на площадке второго этажа .

ВАЙОЛЕТ. Это было в субботу. В субботу утром. Эта индейская девушка приготовила нам лепешки с соусом, мы немного поели, потом… он вышел в ту дверь, во-оон в ту. И все.

БАРБАРА. И это был последний раз, когда ты его видела.

ВАЙОЛЕТ. Я легла спать в субботу, встала в воскресенье утром… а Беверли все нет. Я не обратила внимания, думала, он просто ушел куда-то, чтобы как следует напиться.

БАРБАРА. Зачем? Как будто ему дома пить не давали. Если, конечно, ты ему еще не всю плешь проела.

ВАЙОЛЕТ. Да я в жизни ничего не говорила насчет выпивки, правда, никогда его не пилила.

БАРБАРА. Так я тебе и поверила.

ВАЙОЛЕТ. Барбара, я клянусь! Он мог напиваться до бесчус… бесчуй…

БАРБАРА. До бесчувствия, ты хочешь сказать.

БИЛЛ. Значит, в воскресенье от него по-прежнему ни слуху ни духу…

ВАЙОЛЕТ. Вот именно, в воскресенье тоже ничего. Я начала волноваться, естественно, и вот тогда вспомнила про нашу ячейку в банке. Сейф. Мы ведь держали там кучу наличных, кое-какие драгоценности, причем дорогие. У меня там даже лежало бриллиантовое кольцо, которое оценили в семь тысяч долларов…

БАРБАРА. Подожди, подожди, я что-то не улавливаю. При чем тут сейф?

ВАЙОЛЕТ. Конечно, догадываюсь, что ты сейчас станешь говорить. И тем не менее. Мы с твоим отцом когда-то договорились: если с одним из нас что-то случится, то другой пойдет и все оттуда заберет.

БАРБАРА. Зачем?

БИЛЛ. Затем что все это стало бы частью общего имущества , и потом пришлось бы черт знает сколько ждать, пока утвердят завещание .

ВАЙОЛЕТ. Вот-вот.

БАРБАРА. Не могу поверить! До чего же ты цинична!

ВАЙОЛЕТ. Я так и знала, что ты не одобришь …

БАРБАРА ( нетерпеливо ). Ладно, так что там с этой ячейкой?

ВАЙОЛЕТ. Мне надо было дождаться, пока в понедельник не откроется банк. И когда я все оттуда забрала, я позвонила в полицию и заявила, что он пропал. В понедельник утром.

БАРБАРА. И ты только сегодня – в четверг ! – мне позвонила?

ВАЙОЛЕТ. Я тебе не звонила.

БАРБАРА. Не важно. Ты попросила Айви. Пять дней спустя !

ВАЙОЛЕТ. Детка, я не хотела тебя тревожить…

БАРБАРА. Боже правый!

БИЛЛ. Вайолет, вы уверены, что между вами ничего такого не произошло, что могло бы его вынудить?..

ВАЙОЛЕТ. Ты хочешь сказать, ссора?

БИЛЛ. Ну да.

ВАЙОЛЕТ. Нет. Мы, конечно, часто ссорились… вы же сами знаете… но в этот раз он просто встал и ушел.

БАРБАРА. Может, ему захотелось немного от тебя отдохнуть.

ВАЙОЛЕТ. Как это мило с твоей стороны!

БАРБАРА. А что такого? Брак – это тяжкий труд.

БИЛЛ. Даже при самых благоприятных обстоятельствах.

БАРБАРА. Так ты говоришь, он ни слова не сказал? Ни тебе «Увидимся позже», ни «Пойду пройдусь»?

( Вайолет отрицательно трясет головой. )

Наш старый добрый непроницаемый папа!

ВАЙОЛЕТ. Да, что за человек?! За это я тогда… когда… тогда… в него и влюбилась! За загадочность. Мне это казалось таким сексуальным. В любой компании всегда было ясно, что он самый умный и что, если только он откроет рот, переспорит кого угодно. Но нет, он просто стоял и тихонько улыбался… и ни слова. Очень сексуально.

БАРБАРА. Ну да, только эта его загадочность – палка о двух концах.

БИЛЛ. А вы в нем ничего странного или необычного не заметили?

ВАЙОЛЕТ. Он нанял эту женщину, даже не спросив меня. Просто привел в дом и оставил тут жить. За несколько дней до того, как ушел.

БАРБАРА. Ты не хочешь, чтобы она тут жила, да?

ВАЙОЛЕТ. Просто не понимаю, зачем она здесь. Она же чужой человек. К тому же индианка .

БИЛЛ ( смеется ). Вы имеете что-то против индейцев, Вайолет?

ВАЙОЛЕТ. Ну, о чем мне говорить с индианкой ?

БАРБАРА. Их называют «коренные американцы», мама.

ВАЙОЛЕТ. Кто? Кто их так называет? Кто так решил?

БАРБАРА. Им нравится, когда их так называют.

ВАЙОЛЕТ. Они не более коренные, чем я.

БАРБАРА. Строго говоря, более.

ВАЙОЛЕТ. А что такого, если я буду говорить «индейцы»?

БАРБАРА. Ну почему так сложно называть людей, как им нравится?

ВАЙОЛЕТ. Тогда давайте и динозавров будем называть «коренные американцы».

БАРБАРА. Может, она и индианка, но она печет самые вкусные пироги с яблоками, что я когда-либо ела!

БИЛЛ. Потрясающий пирог, правда?

БАРБАРА. Пальчики оближешь!

ВАЙОЛЕТ. Так она кухарка? Он кухарку нанял? Тогда я совсем ничего не понимаю. Мы же ничего не едим.

БАРБАРА. Полезная диета!

ВАЙОЛЕТ. То есть мы едим сыр, разные соленья, может, бутерброды с ветчиной… Но даже не припомню, когда мы в последний раз зажигали плиту… наверное, уже несколько лет…

БАРБАРА. А теперь ты ешь лепешки с соусом. Разве не вкусно?

ВАЙОЛЕТ. Тебе-то легко говорить. Но ты скоро уедешь и никогда не вернешься.

БАРБАРА ( предупреждающе ). Мама!

ВАЙОЛЕТ. Вот скажи, когда ты в последний раз здесь была?..

БАРБАРА. Пожалуйста, не начинай…

ВАЙОЛЕТ…я даже не помню.

БАРБАРА. Я делаю все, что от меня требуется, мама: я звоню, я пишу письма, шлю подарки…

ВАЙОЛЕТ. Неправда, ты не пишешь …

БАРБАРА. Я всегда шлю подарки на день рождения и на День матери…

ВАЙОЛЕТ. Вот именно, что когда « требуется ».

БАРБАРА. Не надо меня цитировать!

БИЛЛ. Ну, довольно…

ВАЙОЛЕТ. Вы взрослые люди. Взрос-лы-е! И можете уезжать, куда хотите…

БАРБАРА. У меня море обязанностей, мама, моей дочери скоро в университет поступать…

ВАЙОЛЕТ. Неужели? Последний раз, когда я ее видела, она только в школу пошла.

БАРБАРА. Я не хочу сейчас об этом говорить.

ВАЙОЛЕТ. На вас двоих мне наплевать. Но я хочу хоть изредка видеть свою внучку.

БАРБАРА. Вот ты и видишь.

ВАЙОЛЕТ. Ты бы об отце подумала! Ведь ты ему сердце разбила, когда уехала отсюда.

БАРБАРА. Это чудовищно несправедливо!

БИЛЛ. Похоже, придется вас разнимать.

ВАЙОЛЕТ. Ты же знаешь, что была его любимицей. И не надо притворяться, что тебе об этом не известно!

БАРБАРА. Даже слышать об этом не хочу! Мне куда приятнее думать, что мои родители одинаково любили всех своих детей.

ВАЙОЛЕТ. Наверняка тебе также приятнее думать, что подарки на Рождество приносит Санта Клаус, но, увы, это не так. Если бы у тебя самой было несколько детей, ты бы поняла, что у родителей всегда бывают любимчики. Вот, например, у моей мамы любимицей была Мэтти Фэй. Ну и что? Я к этому привыкла. А у твоего отца любимицей была ты.

БАРБАРА. Отлично. Спасибо большое.

( Пауза. )

ВАЙОЛЕТ. Да, ты разбила его сердце…

БАРБАРА. А что мне было делать? В Колорадо Биллу предложили ставку вдвое больше, чем в университете Талсы…

БИЛЛ. Зачем вообще все это сейчас ворошить?

БАРБАРА. …они и мне были готовы предложить работу. И папа прекрасно понимал, что мы просто обязаны были принять то предложение. Думаешь, он сам не ухватился бы за такую возможность?

ВАЙОЛЕТ. Вот тут ты очень ошибаешься. Ничто не смогло бы заставить Беверли Уэстона уехать из Оклахомы. И не думай, что у него не было такой возможности, особенно после того как вышла его книга.

БИЛЛ. Не сомневаюсь.

ВАЙОЛЕТ. После того как был опубликован «Полевой жаворонок», он получал предложения отовсюду. Получше, чем из вашего Колорадо.

БАРБАРА. Теперь ты будешь поносить Колорадо.

ВАЙОЛЕТ. Для этого особой фантазии не требуется.

БИЛЛ. Барбара, ну престань!

БАРБАРА. Папина книга вышла сорок лет назад. С тех пор университетская среда изменилась просто до неузнаваемости, там же страшная конкуренция.

ВАЙОЛЕТ. Ты будешь мне рассказывать про университетскую среду !

БАРБАРА. И вообще папа тогда меня благословил, я даже не просила об этом.

ВАЙОЛЕТ. Это он тебе так сказал.

БАРБАРА. Ну конечно, сейчас ты мне откроешь, как дело обстояло на самом деле и какие гадости он говорил за моей спиной!

БИЛЛ. Довольно! Мы все немного перенервничали…

ВАЙОЛЕТ. Нет, отец никогда ничего не говорил за твоей спиной…

БИЛЛ. Вайолет, ну же…

ВАЙОЛЕТ. Он просто тогда сказал мне, что разочаровался в тебе, потому что ты «успокоилась на достигнутом».

БАРБАРА. Это что, выпад в адрес Билла? Папа не мог такого сказать…

ВАЙОЛЕТ. Твой отец всегда считал, что у тебя талант. Писательский талант.

БАРБАРА. Если он так и думал – хотя я в этом сомневаюсь, – он ошибался. В любом случае это не имеет значения. Это моя жизнь, и я могу с ней делать что хочу. Значит, он был разочарован, что я «успокоилась» и решила посвятить себя семье и учительской карьере? Так? Просто чушь собачья!

ВАЙОЛЕТ. Чушь собачья, чушь собачья. Давайте теперь все будем называть «чушь собачья». Билл, скажи «чушь собачья».

БИЛЛ. Чушь собачья!

( Билл выходит на кухню. )

БАРБАРА. Ты что, под кайфом?

ВАЙОЛЕТ. Что ты!

БАРБАРА. Нет, я серьезно: ты под кайфом? Ты приняла что-то?

ВАЙОЛЕТ. Просто для расслабления мышц.

БАРБАРА. Теперь послушай меня: я не намерена снова через все это с тобой проходить, ты поняла?

ВАЙОЛЕТ. Ты о чем?

БАРБАРА. О твоих проклятых таблетках.

ВАЙОЛЕТ. Они же просто для расслабления мышц…

БАРБАРА. Я серьезно говорю!

ВАЙОЛЕТ. Не понимаю, о чем ты.

БАРБАРА. Я о психиатрическом отделении… и о звонках в три часа ночи, что у тебя кто-то прячется в саду…

ВАЙОЛЕТ. Ты так все драматизируешь…

БАРБАРА. И о полиции, и обо всем остальном. Ты прекрасно знаешь , о чем я. К тому же эти чертовы таблетки стоят огромных денег…

ВАЙОЛЕТ. Перестань на меня кричать!

БАРБАРА…а потом ты будешь тратить еще больше, чтобы вылечиться!

ВАЙОЛЕТ. Это не одно и то же! В тот раз у меня не было причины.

БАРБАРА. Значит, теперь можно накачиваться всякой дрянью, потому что у тебя причина появилась?

ВАЙОЛЕТ. Но у меня же нет зависимости!

БАРБАРА. Не знаю, есть у тебя зависимость или нет. Я только говорю, что не собираюсь еще раз…

ВАЙОЛЕТ. Нет, нет, просто мне больно.

БАРБАРА. Во рту?

ВАЙОЛЕТ. Да, во рту. После химиотерапии все горит.

БАРБАРА. Тебе очень больно?

ВАЙОЛЕТ ( начинает плакать ). Да, очень, очень больно. Ведь у меня… рак. Во рту… И так горит… просто нестерпимо… и еще Беверли пропал, и ты на меня кричишь.

БАРБАРА. Да не кричу я на тебя.

( Возвращается Билл. )

ВАЙОЛЕТ. Ты не нашла времени приехать, когда я заболела раком, но стоило Беверли исчезнуть, как ты тут как тут…

БАРБАРА. Прости, мама. Ты права… прости меня.

( Вайолет плачет. Барбара встает рядом с ней на колени и берет за руку. )

Знаешь, что я думаю? Я думаю, он просто взял бутылочку виски… и блок сигарет… пару шпионских книжек… и отправился куда-то на своей лодке, нашел где-нибудь тихое место, в тенечке, и ловит себе рыбу, читает и напивается. А может, еще и пописывает что-нибудь. Думаю, с ним все хорошо, правда. И еще я думаю, что он в любой момент может войти… вон в ту дверь.

( Свет гаснет в столовой и переходит вверх, на мансарду, где Джонна читает книгу. Джин убрала свой iPod и поднимается по лестнице. )

ДЖИН. Привет!

ДЖОННА. Привет.

ДЖИН. Я мешаю?

ДЖОННА. Нет. Тебе что-нибудь нужно?

ДЖИН. Нет, просто я подумала, может, ты захочешь со мной покурить.

ДЖОННА. Нет, спасибо.

ДЖИН. Ладно. Я не знала.

( Джин стоит и смотрит на Джонну. )

Я, может, мешаю?

ДЖОННА. Нет.

ДЖИН. Не возражаешь, если я тогда сама покурю?

ДЖОННА. Нет, только я…

ДЖИН. Потому что мне здесь больше некуда податься. Меня поместили прямо рядом с бабушкиной комнатой, так что, если я выйду, они сразу всполошатся…

ДЖОННА. Понятно…

ДЖИН. Родители не возражают. Так что тебе не влетит, если ты об этом беспокоишься.

ДЖОННА. Хорошо.

ДЖИН. В общем, ты не против.

( Джонна кивает. Джин достает из кармана маленькую стеклянную трубку и комочек марихуаны в прозрачной обертке. Набивает трубку. )

Думаю, они бы не стали возражать. Но если бы они только знали, что я спрятала эту дурь под колпачком отцовского дезодоранта прямо перед рейсом, а потом сидела и потом обливалась от страха! Прямо как в том фильме – « Мария, полная милости »… ты, кстати, смотрела?

ДЖОННА. Не думаю.

ДЖИН. В общем, я хочу сказать, они в целом не против, что я травкой балуюсь. Отец, по крайней мере. А мама как бы против, она считает, это вредно для здоровья. Но на самом деле, по-моему, это ее достает, потому что отец и сам покуривает, и она бесится. Вообще отец намного круче матери. Хотя нет. Не совсем. Он просто в этом смысле круче.

( Джин курит. Предлагает тлеющую трубку Джонне. )

( Задерживая дыхание. ) Точно не хочешь?

ДЖОННА. Точно.

ДЖИН. Нет, на самом деле он вовсе не круче. ( Выдыхает. ) Кстати, они с мамой только что разошлись.

ДЖОННА. Как жаль!

ДЖИН. Он трахает свою студентку; но если хочешь знать мое мнение, она жуткая зануда. Кому-то это, может, кажется очень круто, например придуркам, которые вместе с ним преподают на гуманитарном факультете. Потому что они там все трахают своих студенток или очень этого хотят. Прямо « Ло-ли-та »! То есть мне-то все равно, пусть спит с кем угодно, он же преподаватель, а преподаватели только со студентами и общаются, верно? Просто он с мамой повел себя как последнее говно. А теперь засада в том, что она меня стережет, как ястреб, – боится, что у меня на почве их развода случится срыв или еще что, и я тогда подсяду на героин или начну в школе палить во всех без разбора. Или, не дай бог, потеряю девственность. Уж не знаю почему, но после отцовских выкрутасов мать просто помешалась на этой теме. А у тебя парень есть?

ДЖОННА. Нет, сейчас нет.

ДЖИН. И у меня нет. Я встречалась с парнем, Джошем, почти год, но он дебил. А твои родители не развелись?

ДЖОННА. Они умерли.

ДЖИН. Ой, извини.

ДЖОННА. Ничего.

ДЖИН. Нет, правда, черт, извини. Я теперь себя чувствую как дура.

ДЖОННА. Все в порядке.

ДЖИН. А, ну ладно. У вас были нормальные отношения?

ДЖОННА. Да.

ДЖИН. Н-да, еще один дурацкий вопрос, молодец, Джин. Лучше не придумаешь. «У тебя нормальные отношения с твоими родителями?»

ДЖОННА. Ну, не у всех же они хорошие.

ДЖИН. Правда ведь? Я это и имела в виду.

( Джонна берет фотографию в рамке с прикроватной тумбочки и протягивает Джин. )

Вау! Это они?

ДЖОННА. М-гм. Это их свадебная фотография.

ДЖИН. Как классно! И костюмы потрясающие.

( Джонна улыбается. Джин передает фотографию обратно и обходит комнату. )

Отличная комната. Прямо как в « Ночи охотника ». Раньше, когда мы сюда приезжали, это была моя комната.

ДЖОННА. Да? Извини.

ДЖИН. Нет-нет, я не к тому… Мне все равно. Это же просто комната. ( Пауза. ) А что ты читаешь?

ДЖОННА. Т. С. Элиота.

ДЖИН. Круто!

ДЖОННА. Мне твой дедушка дал.

ДЖИН. Дед чудак. Мама чуть в обморок не грохнулась, когда сегодня утром позвонила тетя Айви… просто жуть. Я ее такой никогда не видела. Никак не могла ее успокоить. Так чудно. Не то, что она так отреагировала, а чудно видеть собственную мать в шоке, понимаешь? У нас с ней правда нормальные отношения. А ты своих родителей когда-нибудь видела в таком шоке?

ДЖОННА. Это вообще-то было не в их характере.

ДЖИН. Правда? Ну, ты представь себе, что в один прекрасный день какая-нибудь жуть случилась и у них просто крышу снесло, ну, прямо «Вау»!

( Джин протягивает руку и дотрагивается до бисерного мешочка в форме черепахи, висящего на шее у Джонны. )

Красивое ожерелье.

ДЖОННА. Спасибо.

ДЖИН. Сама сделала?

ДЖОННА. Нет, бабушка.

ДЖИН. Это черепаха, да?

ДЖОННА. Ага.

ДЖИН. Такое ощущение, что там внутри что-то есть.

ДЖОННА. Там моя пуповина.

( Джин в ужасе отскакивает и вытирает руку о штанину. Джонна смеется. )

ДЖИН. Фу! Ты что, серьезно?

ДЖОННА. Конечно.

ДЖИН. Господи! А тебе не противно?

ДЖОННА. Она же чистая.

ДЖИН. А… зачем тебе… это? Что, так… полагается?

ДЖОННА. Это традиция нашего племени. Чейен.

ДЖИН. Значит, ты – чейен?

ДЖОННА ( кивает ). М-гм.

ДЖИН. Это ж прямо как в том фильме, как его… « Дорога на Пау-Вау ». Ты смотрела?

ДЖОННА. Когда у чейен рождается ребенок, его пуповину высушивают и зашивают в такой мешочек. Черепашки для девочек, ящерицы для мальчиков. Мы их потом всю жизнь носим.

ДЖИН. Круто!

ДЖОННА. Потому что, если мы их потеряем, наши души останутся неприкаянными, и, когда мы умрем, им придется искать нас по всей земле.

ДЖИН. Только никому ни слова про то, что мама и папа расходятся, ладно? Они пока стараются это не афишировать.

Сцена 3

...

Барбара раскладывает диван-кровать в гостиной. Билл входит со стороны кабинета с книгой в руках.

БИЛЛ. Ты только посмотри, что я нашел! Это же потрясающе!

БАРБАРА. У нас дома есть экземпляры.

БИЛЛ. Я и забыл, что поэзию когда-то издавали в твердой обложке. Не помню, когда поэзию вообще издавали!

БАРБАРА. Я не смогу заснуть в этой жаре.

БИЛЛ. Интересно, сколько это сейчас стоит.

БАРБАРА. Уверена, что немного.

БИЛЛ. Как знать. Первое издание, твердый переплет, в отличном состоянии. Академическое издание, ммм!.. Премия Уоллеса Стивенса?! Ничего себе. Неужели правда?

БАРБАРА. М-гм.

БИЛЛ. В свое время эта книга наделала много шума.

БАРБАРА. Да какого там шума…

БИЛЛ. В узких кругах – наверняка.

БАРБАРА. Вот именно что в узких.

БИЛЛ ( читает из книги вслух ). «Посвящается моей Вайолет». Как трогательно… Господи, даже представить себе не могу, в каком стрессе он находился все последующие годы! Ведь каждое слово, что он писал, сравнивали с «Полевым жаворонком». Он, наверное, постоянно думал: а что они про это скажут, лучше это или хуже?..

БАРБАРА. Джин уже легла?

БИЛЛ. Только что выключила свет… Хотя, наверное, наступает момент, когда посылаешь все к чертовой матери и просто пишешь что хочешь, и плевать тебе на то, что скажут. То есть я не знаю, я…

БАРБАРА. Может, ты уже заткнешься?

БИЛЛ. А в чем дело?

БАРБАРА. У тебя же прямо слюни текут от зависти… Подумаешь, какие-то тридцать стихотворений, которые мой отец написал в шестидесятые годы! О чем ты? Ты только послушай себя!

БИЛЛ. Неправда! Я искренне восхищаюсь этими стихами, а не завидую…

БАРБАРА. Зачитываешь вслух перечень его наград!

БИЛЛ. Да я просто полюбопытствовал, сколько это может сейчас стоить.

БАРБАРА. Отец больше ничего не написал по ряду причин. Но мнение критиков не было одной из них, как тебе ни трудно в это поверить. Я же знаю, как вся эта мишура важна для тебя.

БИЛЛ. Что ты цепляешься? Я же ничего не сделал!

БАРБАРА. Наверняка ты говоришь то же самое своей Сисси, чтобы потом она могла тебя пожалеть: «Ну что ты, Билли, милый, конечно, ты ничего не сделал».

БИЛЛ. А это-то тут при чем?

БАРБАРА. При том, что у тебя все признаки мужского климакса! Начиная с творческого кризиса и кончая тем, что ты спишь с девчонкой, которая еще скобку на зубах носит!

БИЛЛ. Послушай, я приехал ради тебя. Потому что хочу быть рядом в такой трудный момент. Но я не собираюсь становиться заложником ситуации и терпеть твои оскорбления…

БАРБАРА. Прости. Каким заложником, я же ничего такого не хотела. Тебе, наверное, лучше уехать.

БИЛЛ. Никуда я не поеду. Я прилетел в Оклахому ради тебя, так что ты тут со мной застряла. А ее зовут Синди.

БАРБАРА. Да знаю я ее дурацкое имя. Просто будь любезен, как-нибудь реагируй, когда я пытаюсь тебя унизить.

БИЛЛ. Да, твоя мать умеет тебя заводить!

БАРБАРА. Она не имеет к этому никакого отношения.

БИЛЛ. Это ты так думаешь. Ты из-за нее просто в ярости, а выливаешь все на меня…

БАРБАРА. Честное слово, Билл, если ты не прекратишь свой психоанализ, я не знаю, что с тобой сделаю!

БИЛЛ. Можешь не соглашаться с моими методами, но ты знаешь, что я прав.

БАРБАРА. С «твоими методами»! Спасибо, доктор, но мне не нужна помощь моей матери, чтобы испытывать ярость.

БИЛЛ. Ты хочешь ссориться? Тебе от этого легче станет? Хорошо, выбирай тему, так и быть. Только и у меня должен быть шанс.

БАРБАРА. Тему? Тема – это я! Речь – обо мне , ты, самовлюбленный сукин сын! Мне больно! Мне нужна помощь!

( Джин выходит из коридора на втором этаже, садится на ступеньки и слушает. )

БИЛЛ. Мне приходится быть самовлюбленным. Такое уж наше поколение.

БАРБАРА. Видишь, ты просто не в состоянии хоть на секунду отвлечься от себя и поговорить обо мне…

БИЛЛ. Ты обвиняешь меня в самовлюбленности, но когда я пытаюсь поговорить о тебе , ты не довольна «психоанализом»!

БАРБАРА. Неужели ты не видишь, как мне больно? Мы же с тобой двадцать три года спали в одной постели, а теперь я одна!

БИЛЛ. Но сейчас-то я здесь.

БАРБАРА. Ну почему мужчины всегда несут какую-то чушь? Как будто не существует ни прошлого, ни будущего.

БИЛЛ. Может, не будем превращать это в гендерную дискуссию?

БАРБАРА. Мужчины действительно верят, что есть только здесь и сейчас ? Ведь это идиотизм – избегать тем, о которых вы просто боитесь говорить вслух.

БИЛЛ. Я не склонен говорить о вещах, которые могут тебя ранить.

БАРБАРА. Каких, например?

БИЛЛ. Давай не будем.

БАРБАРА. Ну что, что? Скажи. Ты ведь понимаешь, теперь уже трудно ранить меня еще сильнее. Все уже произошло.

БИЛЛ. Думаю, ты заблуждаешься. Мне кажется, ты входишь в этот мазохистский транс и нарочно хочешь сделать себе еще больнее…

БАРБАРА. Что за бред ?!

БИЛЛ. Барбара, пожалуйста. У нас сейчас достаточно забот с твоими родителями. Давай не будем снова все это ворошить.

БАРБАРА. Снова ? А когда мы вообще это обсуждали? Ты выбил у меня почву из-под ног. Я до сих пор не знаю, что, собственно, произошло. Тебе стало со мной скучно, я на тебя давлю, ты испытываешь ко мне физическое отвращение? Или все дело просто в молодом теле? В тинейджерском сексе? Мне действительно важно знать.

БИЛЛ. Тебе сейчас это надо знать? В момент, когда пропал твой отец, а у матери крышу начисто снесло, и наша дочь спит в десяти шагах отсюда? Ты уверена, что этого хочешь?

БАРБАРА. Нет. Ты прав. Сейчас я свернусь калачиком и постараюсь заснуть. Рядом с моим мужем.

( Она ложится поудобнее и накрывается простыней. )

БИЛЛ. Для того чтобы нам с тобой все выяснить, нужно время. И терпение. Когда твой отец вернется, мы оба будем в более подходящем состоянии для такого разговора. БАРБАРА. Мой отец мертв, Билл.

( Она переворачивается на бок, спиной к Биллу. ) Сцена 4

...

Снаружи видны красные и синие отблески полицейской мигалки. Шериф Гилбо стоит на веранде у входа. Остальная часть дома в темноте.

Джонна, в халате, тихо стучит по крышке проигрывателя в гостиной .

БАРБАРА. Ммм… в чем дело?

ДЖОННА. Извините… это я, Джонна.

БАРБАРА. Что?

ДЖОННА. Простите, пожалуйста…

БАРБАРА. Что случилось?

ДЖОННА. Там шериф.

БИЛЛ. Включи свет.

( Джонна зажигает лампу, свет на какое-то время ослепляет Билла и Барбару. )

ДЖОННА. Шериф приехал.

( Пауза. До них постепенно доходит смысл ее слов. Билл и Барбара начинают выбираться из постели. )

Может, разбудить миссис Уэстон?

БАРБАРА. Даже не знаю. Как ты думаешь, Билл?

БИЛЛ. Да, думаю лучше разбудить.

( Джонна покидает комнату. Заспанная Джин выходит на площадку второго этажа, пока Билл и Барбара впопыхах одеваются. Барбара поднимается по лестнице. )

ДЖИН. Что происходит?

БАРБАРА. Шериф приехал.

ДЖИН. Что?

БАРБАРА. Иди обратно в постель, детка.

ДЖИН. Почему там полиция?

БАРБАРА. Пока не знаю, милая. Пожалуйста, иди ложись.

( За сценой слышно, как Джонна стучит в дверь Вайолет и пытается ее разбудить. )

ДЖОННА. Миссис Уэстон! ( Снова стучит. ) Миссис Уэстон!

БАРБАРА ( громко стучит ). Мама! Мама, проснись!

ВАЙОЛЕТ. А?

БАРБАРА. Проснись, приехал шериф.

ВАЙОЛЕТ. Это ты их позвала?

БАРБАРА. Нет.

ВАЙОЛЕТ. Я их не звалааааа…

БАРБАРА. Мама, здесь шериф. Пожалуйста, просыпайся и спускайся вниз.

ВАЙОЛЕТ ( говорит что-то нечленораздельное ). А… кто ифффо?

БАРБАРА. Что?

ВАЙОЛЕТ ( говорит что-то нечленораздельное ). Кто там… ифффо? Сло-маааалась… А мы же плааатим… бах, бах…

БИЛЛ ( снизу ). Оставь ее, идем.

БАРБАРА ( Биллу ). Что она говорит?

БИЛЛ. Давай пошли.

( Барбара спускается до середины лестницы, за ней Джонна. В это время Билл впускает в дом шерифа Гилбо и здоровается за руку. )

Билл Фордам. Я муж Барбары.

ШЕРИФ ГИЛБО. Здравствуйте. О, Барбара!

БАРБАРА. Постойте-ка. Боже мой! Я вас знаю. Да это же Дион!..

ШЕРИФ ГИЛБО. Именно так, мэм. Боюсь, у меня для вас плохие новости.

БАРБАРА. Так…

ШЕРИФ ГИЛБО. Мы нашли твоего отца, Барбара. Он мертв.

БИЛЛ. Боже мой!

( Барбара сразу начинает громко, в голос, плакать и опускается на колени прямо на лестнице. Джонна обхватывает ее одной рукой за талию, а другую кладет Барбаре на лоб. Джин садится на ступеньки. )

ШЕРИФ ГИЛБО. Мне очень жаль.

БИЛЛ. Что произошло?

ШЕРИФ ГИЛБО. Несколько часов назад нам позвонил озерный патруль и сообщил, что лодку мистера Уэстона выбросило на отмель. Мы собирались утром прочесать озеро к юго-востоку от того места, но потом поступил второй звонок. Два рыбака случайно… эээ… зацепили… тело мистера Уэстона и вытащили на поверхность.

БИЛЛ. Что, сейчас? Ночью?

ШЕРИФ ГИЛБО. Да, они вышли на ночную рыбалку.

БИЛЛ. Значит, он утонул! Он утонул!

ШЕРИФ ГИЛБО. Да, сэр.

БИЛЛ. А… есть какой-то шанс, что это… не он?

ШЕРИФ ГИЛБО. Учитывая, как близко была лодка от того места, где нашли тело, мы почти уверены, что это мистер Уэстон.

( Неожиданно Барбара вытирает глаза, отбрасывает руку Джонны и встает. )

БАРБАРА. Так. Хорошо. Что теперь? Что мы должны делать?

ШЕРИФ ГИЛБО. Нужно, чтобы кто-то из родственников поехал со мной и опознал тело. БИЛЛ. В участок?

ШЕРИФ ГИЛБО. Нет, сэр. Он все еще у озера.

БАРБАРА. Боже мой, я, кажется, не смогу!

ШЕРИФ ГИЛБО. Мне искренне жаль.

БИЛЛ. А я могу поехать? На опознание.

ШЕРИФ ГИЛБО. Это должен быть кровный родственник. Но если, кроме Барбары, это некому сделать, то вам лучше поехать вместе с ней.

БАРБАРА. Нет, Билл, я не смогу!

БИЛЛ. Милая, но у нас нет выбора.

ДЖИН. Я могу. Я же кровный родственник.

БАРБАРА. Нет, нет, что ты! Я сама поеду. Я сделаю это.

( Джонна выходит на кухню, зажигает свет и начинает варить кофе. )

БИЛЛ. У нас есть пара минут, чтобы собраться?

ШЕРИФ ГИЛБО. Конечно, сэр. Барбара?

( Она оборачивается. )

Я искренне сожалею. Это самое трудное в моей работе… особенно когда приходится сообщать кому-то, кого знаешь… В общем, мне ужасно жаль.

( Барбара кивает. )

БИЛЛ. А с матерью что будем делать?

БАРБАРА. Я… я… Черт бы ее побрал!! ( Смеется. ) Да пропади оно все!.. Пойду оденусь.

БИЛЛ. Я буду готов через минуту. Джин, иди помоги маме, ладно?

( Барбара и Джин уходят в глубь коридора на втором этаже. Билл тянет шерифа Гилбо в кабинет. )

Скажите, шериф, а можно как-то установить… был ли это несчастный случай или самоубийство?

ШЕРИФ ГИЛБО. Откровенно говоря, это практически невозможно.

БИЛЛ. А как по-вашему, что произошло? Ну… хотя бы навскидку.

ШЕРИФ ГИЛБО. Похоже на самоубийство. Я так думаю. Но согласно официальной версии, смерть наступила от утопления. И это все, что у нас есть.

БИЛЛ. Понимаю.

ШЕРИФ ГИЛБО. Но я должен вас предупредить: тело пробыло в воде не менее трех дней.

БИЛЛ. Ясно.

ШЕРИФ ГИЛБО. Так что постарайтесь по возможности подготовить вашу жену.

БИЛЛ. «Подготовить»!

ШЕРИФ ГИЛБО. Тело далеко не в лучшем состоянии. Раздуто, ужасного цвета. К тому же рыбы выели глаза.

БИЛЛ. Боже мой! Ну, как такое может быть?! Что, человек прыгает в воду… и не хочет всплывать?

ШЕРИФ ГИЛБО. Вряд ли… если только он не настроен решительно.

БИЛЛ. И не желает всплывать.

( Свет переходит на площадку второго этажа, когда там появляются Барбара и Джин. Джин садится на скамейку у окна, Барбара расчесывает волосы щеткой. )

ДЖИН. А как же тетя Айви? БАРБАРА. Наверное, надо будет заехать к ней на обратном пути и сообщить. Господи, Карен тоже нужно позвонить. Интересно, какого черта я это делаю?

( Отбрасывает щетку. Тяжело опускается на сиденье рядом с Джин. )

А знаешь, я ведь встречалась с этим парнем. То есть мужчиной.

ДЖИН. С каким мужчиной?

БАРБАРА. С шерифом.

ДЖИН. Что, правда?!

БАРБАРА. Правда. В старших классах. Он был моим парнем на выпускном вечере.

ДЖИН. Да ладно!

БАРБАРА. В день выпускного его отец напился и забрал машину. Просто взял машину собственного сына и смылся куда-то. В Мексику. Дион все-таки появился у нас на пороге, в своем жутком смокинге. Я сразу заметила, что он плакал. В общем, он сказал, что ему не на чем везти меня на выпускной! Я тогда ужасно переживала – главным образом за него. И предложила пойти пешком. Около трех миль. Помню, я сломала каблук, и мы оба были потные и грязные… В результате на выпускной мы так и не попали. Мы купили упаковку пива, залезли в какую-то запертую часовню и остались там на всю ночь – просто болтали и целовались… А теперь он приносит мне такое известие… ощущение совершенно нереальное… Господи, какое счастье, что нам не дано предугадать будущее! Иначе мы все предпочли бы вообще никогда не вылезать из постели.

( Пристально смотрит на Джин. )

Послушай… обещай, что не умрешь раньше меня! Мне не важно, чем ты будешь заниматься, куда поедешь, каким образом решишь исковеркать свою жизнь… просто – живи! Не умирай раньше меня, пожалуйста!

ДЖИН. Я постараюсь.

( Входит Билл. )

БИЛЛ. Ты готова?

БАРБАРА. Сейчас, еще минуту.

( Свет переходит в кабинет, где ждет шериф Гилбо. Вайолет, в шелковой пижаме, медленно спускается по лестнице и входит в кабинет. )

ВАЙОЛЕТ ( говорит невнятно ). Шшшшто такоооое?

ШЕРИФ ГИЛБО. Здравствуйте, Вайолет.

ВАЙОЛЕТ ( говорит невнятно ). Бэрли вернулся.

ШЕРИФ ГИЛБО. Что, простите?

ВАЙОЛЕТ ( говорит невнятно ). Проклятый Бэ-эр-ли – он вернулся?

ШЕРИФ ГИЛБО. Мэм…

( Вайолет идет к шерифу, волоча ноги. )

ВАЙОЛЕТ ( говорит невнятно ). Сизз-зааа… си-гааа-ретку можно? Сигза-рееетку… то есть.

( Смеется над тем, что не в состоянии что-либо внятно произнести. Шериф Гилбо достает из кармана рубашки пачку «Пэлл Мэлл» и протягивает Вайолет. Она стоит пошатываясь; берет сигарету в рот. Шериф дает ей прикурить. )

( Говорит нечто невразумительное. ) Там… наверху. А я – вниззззу. Все, конец. Разззве?.. Черт! Черт!

( Переходит в гостиную, шаркая, и подходит к проигрывателю. )

Вот он, голос мастера!

( Заводит песню Эрика Клэптона «Lay Down, Sally». Шериф Гилбо следует за ней в гостиную. )

Ммм… дивный ритм, правда? ШЕРИФ ГИЛБО. Да, мэм.

( Она танцует, двигаясь рывками, не переставая затягиваться сигаретой. )

ВАЙОЛЕТ. А Барбара что делает? Барбара здесь?

ШЕРИФ ГИЛБО. Она наверху.

ВАЙОЛЕТ. Барбара? ( Говорит невнятно. ) Паччччему так дооолго… время… Сколько времени?

ШЕРИФ ГИЛБО. Без четверти шесть.

ВАЙОЛЕТ ( зовет ). Барбраааа! Барбраааа!

( Барбара, Билл, Джин и Джонна одновременно появляются из разных частей дома. Вайолет видит их и продолжает свой угловатый танец. )

( Говорит очень невнятно. ) Такой хороший… ритм, да? Для тааанцев. Ммм, обожаю… музыку… Сигаретка от шерифа… Он же сын Си Джея. Верно? А, ведь вы оба… школа? Нет? У меня в голове все… пууутается… Конец… потерялся. Потерялся? С того дня… Сколько дней… И Бэ-эрли… Беверли потерялся?

( Вайолет перестает танцевать и начинает перебирать руками в воздухе, словно раздвигает невидимые нити. Остальные стоят, глядя на нее как завороженные. )

И вот вы здесь. И Барбара тоже, и вот вы здесь, и Беверли, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь, и вот вы здесь…

( Свет гаснет. )

Акт 2

...

Дом выглядит преобразившимся, очевидно усилиями Джонны. Ушло ощущение уныния и заброшенности, все поверхности сияют чистотой, проступили четкие, ясные очертания.

В кабинете прибрано. Бумаги сложены в аккуратные стопки, книги расставлены по полкам. В столовой накрыт стол, на нем дорогой фарфор, свечи, в центре – цветы. В углу столовой – детский стол, накрытый на двоих. В уютной чистой кухне все кипит и шкворчит, распространяя соблазнительные ароматы.

При поднятии занавеса. Три часа пополудни. Бесконечно тянущийся летний день в Оклахоме. Только что похоронили Беверли Уэстона.

Вайолет – в относительно здравом уме – в красивом современном черном платье стоит посреди кабинета Беверли с флакончиком таблеток в руке.

В остальных частях дома: Карен и Барбара в столовой, Джонна на кухне.

ВАЙОЛЕТ. Август… твой месяц. Неистовствует саранча. «Летние псалмы превращаются в летнюю ярость» … [4] Просто это август за окном… А может, и здесь тоже?.. Кто знает?

Ну и пусть… ладно. « Ее бы я не стала ждать, но Смерть меня ждала. Мы вместе сели в экипаж – я, Вечность и Она »… [5] что-то там: тата-тата-тата-тата… Да, пожалуй, кроме Эмили Дикинсон, я ничего и не помню… Как там дальше? «…открывший мне, что экипаж в Бессмертие везет »… [6]

( Принимает таблетку. )

Это – за мое здоровье. Мое здоровье!

( Берет экземпляр книги Беверли «Полевой жаворонок» в твердой обложке и перелистывает, пока не находит посвящение .)

«Посвящается моей Вайолет». Это надо высечь в мраморе.

( Бросает книгу на письменный стол. Принимает таблетку. )

А это – за здоровье девочек, дай Бог им счастья. Это все, что я могу тебе посвятить. Увы! Больше у меня ничего нет – ни-че-го-шень-ки. Думаешь, я буду тебя оплакивать? Думаешь, стану играть и эту роль, как мы играли все остальные?

( Принимает таблетку. )

Ты сделал свой выбор. И сам довел его до конца. Так что ты за это в ответе… не я. На этот раз виновата не я.

( Свет переходит на столовую. Барбара и Карен, обе в черных платьях, раскладывают на столе салфетки, по ходу дела пробуя то одну, то другую из выставленных закусок, и т. д. )

КАРЕН. Важно настоящее. Сегодня, здесь и сейчас. Мне кажется, в юности я слишком много времени проводила в мечтах о будущем. Ну, ты сама знаешь: за кого я выйду замуж, будет он адвокатом или футболистом, и чтобы при этом обязательно красивый широкоплечий брюнет. Я, бывало, сидела наверху в спальне и представляла, что подушка – это мой муж. И я его расспрашивала, как прошел день на работе, какие новости в офисе, и понравился ли ему мой ужин, и куда мы поедем зимой в отпуск; и тут у него оказывался для меня сюрприз – билеты в Белиз! И мы целовались… Я ведь даже подушку целовала, представляешь? Да-да, страстно прижималась к подушке! А потом рассказывала ему, что в тот день была у врача и только что узнала, что у нас будет ребенок… Я знаю, это просто смехотворно, но все было настолько невинно… А потом реальная жизнь расставляла все по местам, как это обычно бывает…

БАРБАРА. У-гу…

КАРЕН. …и все происходило не так, как я воображала. И в конечном счете подушка оказалась лучше всех мужчин, что я встречала. Ни один из них не соответствовал моим ожиданиям и даже в подметки не годился ни папе, ни Биллу – ты же знаешь, как я завидовала, что ты встретила Билла. В общем, я начала во всем винить себя, будто это моя вина, что мне не попадается нормальный мужчина, и в результате додумалась до того, что все они стали казаться мне лучше, чем были на самом деле. Не знаю, насколько хорошо ты помнишь Эндрю…

БАРБАРА. Конечно, помню.

КАРЕН. Вот тебе пример: я любила этого человека так сильно, что все его недостатки воспринимала просто как очередное испытание для самой себя. Так что, когда он изменял или называл меня сукой, я думала: «Ты же его любишь, он любовь всей твоей жизни, поэтому смотри на это просто как на шанс внести поправки в твое представление о мире». Но в один прекрасный день я посмотрела на себя в зеркало и сказала: «Ты – дура!» – и ушла от него. Потом начался долгий период рефлексии, воспоминания меня засасывали, как трясина: в чем я была не права, что сделала не так. И тут даже не замечаешь, как уже больше не можешь двигаться вперед, а будто зависаешь в пустоте. Не можешь жить дальше, потому что не знаешь, как перестать прокручивать картины прошлого… И так – годами! Ты представляешь? Годы самобичевания, неприятия самой себя. Именно тогда я начала читать специальную литературу и ходить в дискуссионные группы…

БАРБАРА. И сайентология тоже тогда началась, да? Или что-то в этом роде?

КАРЕН. Да, правильно. Но в один прекрасный день я взяла и послала все это к черту. И сказала себе: «Главное – это я . Просто я, какая есть, здесь и сейчас. Я хочу сидеть и слушать музыку, которая нравится мне , с бокалом вина и кошкой Блумерс под боком, и мне больше ничего не нужно. Прекрасно проживу и одна». Я получила лицензию, с головой окунулась в работу, продала кучу недвижимости. И вот тогда я встретила Стива. Ведь так всегда и бывает: находишь кого-то, когда совсем не ищешь. Просто случайно оборачиваешься – а это он ! И тогда понимаешь: все, что казалось чрезвычайно важным, на самом деле не главное. То есть я хочу сказать, когда я целовалась со своей подушкой, я ведь не о Стиве мечтала. И тем не менее вот он: на десять лет старше меня, бизнесмен, член Торговой палаты – такие, знаешь, обычно состоят в загородных клубах; думающий, с жизненным опытом – и такой хороший! Он нормальный человек, хорошо ко мне относится и очень мне подходит .

БАРБАРА. Карен, это же прекрасно!

КАРЕН. У него процветающий бизнес, потому что он полон идей и не боится их продвигать, понимаешь? Не боится делать дело . И вообще, мне кажется, что в этом смысле мужчины в целом лучше женщин, потому что они просто берут и делают то, что надо, а там – будь что будет. И лучшее, что в нем есть, лучшее для меня – это что я думаю о нем сейчас, в настоящем времени. Я сосредоточена на настоящем, вся моя жизнь – в настоящем. И мне теперь наплевать на прошлое, на все мои ошибки, на то, как я тогда думала, – я туда больше не вернусь. Еще я поняла, что нельзя загадывать на будущее, потому что, как только начинаешь планировать, всегда что-то случается, знаешь, что-то ужасное…

БАРБАРА. Например, твой родной отец возьмет и утопится.

КАРЕН. Вот-вот. Именно это я и хочу сказать. Ведь такое невозможно предугадать, правда? Это же происходит совершенно непредвиденно, и приходится подстраиваться по ходу дела. У Стива, например, на сегодня была назначена очень важная презентация для каких-то шишек из правительства, в которых он страшно заинтересован; он несколько месяцев готовился, но как только мы узнали о папе, он тут же все отменил. Так что у него правильные приоритеты. А знаешь, что самое невероятное?

( Барбара молча ждет продолжения. )

Знаешь, что самое невероятное ?

БАРБАРА. Что?

КАРЕН. Что медовый месяц мы проведем в Белизе !

( Из кухни выходит Джонна и приносит большой кувшин холодного чая. )

БАРБАРА. Прости, у меня прилив.

КАРЕН. Я же никогда ему ничего не рассказывала ни про Белиз, ни про остальные детские глупости. Он просто решил сделать мне сюрприз и купил билеты. И мы отправимся туда сразу после свадьбы.

БАРБАРА ( обращаясь к Джонне ). Боже, как вкусно пахнет! Что ты там готовишь?

ДЖОННА. Ммм… запеченную курицу, жареный картофель, тушеную зеленую фасоль… еще салаты…

БАРБАРА. А Мэтти Фэй привезла свою фирменную тушеную фасоль?

ДЖОННА. Не знаю. Мне что, не надо было ее готовить?

БАРБАРА. Нет-нет, что ты. У нее она совершенно несъедобная.

( Джонна выходит. )

КАРЕН. То есть я хочу сказать – разве в такое можно поверить? Про Белиз?

БАРБАРА. Просто какая-то фантастика.

КАРЕН. Конечно, я понимаю, ты с ним только что познакомилась, но, наверное, какое-то первое впечатление у тебя уже сложилось. И как он тебе? Понравился?

БАРБАРА. Ну, мы всего парой слов обменялись…

КАРЕН. Но все равно интуиция тебе что-то подсказывает?

БАРБАРА. Он очень симпатичный, милая…

КАРЕН. Ведь правда?

БАРБАРА. …но это не важно, что я о нем думаю. Не я же за него замуж выхожу…

КАРЕН. Ты ведь приедешь на свадьбу?

БАРБАРА. Конечно. Напомни еще раз, когда…

КАРЕН. Первого января. У вас с Биллом будут каникулы. Это одна из причин, по которой мы выбрали первое января. Мне так важно, чтобы вы приехали.

БАРБАРА. Свадьба будет в Сарасоте?

КАРЕН. Нет, в Майами. Ты разве не знала, что я переехала в Майами?

БАРБАРА. Постой-ка, да, сейчас вроде припоминаю…

КАРЕН. У Стива там весь бизнес…

БАРБАРА. Да-да, правильно…

КАРЕН. Наверное, я просто пытаюсь тебе сказать, что наконец-то счастлива. Я была несчастлива большую часть своей жизни – взрослой жизни. Сомневаюсь, что ты об этом догадывалась. Конечно, жизнь развела нас в разные стороны: тебя, меня и Айви, и, возможно, мы не так близки, как… как бывает в других семьях…

БАРБАРА. Да, и нам, конечно, необходимо поговорить о маме, о том, что делать с мамой…

КАРЕН. …но, вероятно, так сложилось просто потому, что я не хотела выставлять напоказ, как мне плохо. А теперь… ну, в общем, я правда очень счастлива. И мне бы очень хотелось, чтобы мы опять сблизились и получше узнали друг друга.

БАРБАРА. Конечно. Конечно.

( Карен обнимает Барбару. )

Ну что ты! Конечно.

( Они отстраняются друг от друга. )

Господи, где они там застряли с вином?

КАРЕН. Видишь, вот еще один пример: ведь Стив тут не знает ни души, но взял и поехал с Биллом и Джин за вином. Он уже чувствует себя членом семьи!

( Свет переходит на площадку второго этажа. Появляется Айви, за ней Вайолет, у которой в руках платье и пара туфель на высоком каблуке. Мэтти Фэй идет за ними, на ходу роясь в коробке с фотографиями. Как и Вайолет, Мэтти Фэй одета в черное платье. На Айви черный костюм. Во время следующего диалога Барбара и Карен находятся на кухне. )

АЙВИ. Но я не хочу!

ВАЙОЛЕТ. Ничего, не развалишься, если просто его примеришь.

МЭТТИ ФЭЙ ( разглядывая фотографии ). Ой, ты только посмотри, какая прелесть, Вай…

АЙВИ. Честно говоря, я нахожу все происходящее несколько патологичным…

...

Говорят одновременно

МЭТТИ ФЭЙ. Айви, иди взгляни на эту…

ВАЙОЛЕТ. А что тут патологичного?

АЙВИ. Сейчас я просто не в состоянии рассматривать фотографии…

ВАЙОЛЕТ. Посмотри: красивое платье и очень современное.

АЙВИ. Мама, это просто не мой стиль.

МЭТТИ ФЭЙ. А это где снято?

ВАЙОЛЕТ. У тебя вообще нет стиля, и в этом все дело…

МЭТТИ ФЭЙ. Вайолет?

ВАЙОЛЕТ ( мельком взглянув на фотографию ). В Нью-Йорке. Это было первое турне с книгой, в Нью-Йорке.

АЙВИ. Ты хочешь сказать, у меня нет твоего стиля. У меня свой собственный…

МЭТТИ ФЭЙ. «Нью-Йорк Сити. 1964 год»…

ВАЙОЛЕТ. Детка, ты пришла на похороны своего отца в костюме. Женщина не может надевать костюм на похороны…

АЙВИ. Господи, до чего ты странная! Он же черный.

ВАЙОЛЕТ. Ты в нем похожа на ассистентку фокусника.

АЙВИ. Ну, знаешь ли…

МЭТТИ ФЭЙ. Малыш Чарли поговаривает о том, чтобы перебраться в Нью-Йорк.

...

Говорят одновременно

АЙВИ…ну почему тебе обязательно нужно…

МЭТТИ ФЭЙ. Вы можете себе… это представить?

ВАЙОЛЕТ. Ты только пока его не отговаривай…

МЭТТИ ФЭЙ. Он там и дня не продержится. Его просто сожрут с потрохами.

АЙВИ. Почему тебе обязательно нужно…

МЭТТИ ФЭЙ. Иногда я прямо убить его готова…

АЙВИ. Почему тебе обязательно нужно меня оскорбить?

ВАЙОЛЕТ. Ишь ты, какая чувствительная!

МЭТТИ ФЭЙ. Он, видите ли, проспал! Похороны моего зятя! Притом что служба начиналась в полдень .

АЙВИ. Я уверена, все не так просто… может, что-то случилось…

МЭТТИ ФЭЙ. Не надо его выгораживать. Вот и Чарли тоже такой, всю жизнь находит ему оправдания. «Ах, бедный мальчик проспал, ах, поеду встречу его у автобуса».

АЙВИ. Ты к нему чересчур строга.

МЭТТИ ФЭЙ. Парню тридцать семь лет – и он до сих пор не водит машину !

ВАЙОЛЕТ. Просто он немного не от мира сего , это точно.

АЙВИ. А по-моему, вы слишком…

МЭТТИ ФЭЙ. Кто в наше время не умеет водить машину ?

АЙВИ. Мне кажется, вы все-таки слишком…

МЭТТИ ФЭЙ. Я даже шимпанзе за рулем видела.

ВАЙОЛЕТ. Пожалуйста, ради меня, сними эту дешевку и надень вот это!

АЙВИ. Дешевку? Ты это назвала дешевкой?

МЭТТИ ФЭЙ. Ты хотела что-то в этом роде, Вайолет?

ВАЙОЛЕТ. Нет, я хочу поставить фотографию на комод в столовой, так что нужно что-то более узнаваемое…

МЭТТИ ФЭЙ. Ты хочешь сказать, покрупнее?

ВАЙОЛЕТ. Ну да. Вот рамка…

АЙВИ. Это самый дорогой костюм из всего, что у меня есть!

ВАЙОЛЕТ. Совершенно не важно, сколько ты за него заплатила. Железные доспехи тоже дорого стоят, но это не делает их более…

МЭТТИ ФЭЙ. Вот, посмотри, эта крупнее, но только тут вы сняты вдвоем…

АЙВИ. Зачем тебе раздавать свою одежду?

МЭТТИ ФЭЙ. Ничего, что здесь вы оба ? Ты не возражаешь?

ВАЙОЛЕТ. На меня же столько всего свалилось. И я деградирую.

АЙВИ. Деградируешь ?

ВАЙОЛЕТ. Нет, я не то хотела сказать… Не важно. В общем, я хочу от всего этого избавиться.

АЙВИ. Избавиться ?

МЭТТИ ФЭЙ. Вай, так как ты думаешь, эта подойдет?

ВАЙОЛЕТ. Я совершенно серьезно говорю: я все выброшу! Зачем мне проводить остаток дней, любуясь на обломки прошлого? Я хочу выбросить все дерьмо из кабинета, и эти тряпки, которые никогда уже больше не надену, – все, все на помойку! Ты только посмотри на эти дурацкие туфли. ( Поднимает пару туфель на высоком каблуке. ) Ты можешь меня в них представить? Даже если я сразу и не рухну ничком, все равно, разве может быть что-то более уродливое, чем мои распухшие лодыжки, варикозные вены? А ногти? Ими же можно рыть асфальт!

( Мэтти Фэй протягивает Вайолет фотографию. )

МЭТТИ ФЭЙ. Ты хотела что-то в этом роде?

ВАЙОЛЕТ ( берет фотографию ). Это же я. ( Показывает фотографию Айви. ) Ты только взгляни!

АЙВИ. Мама, какая ты красивая!

ВАЙОЛЕТ. Я была красивой. А теперь уже нет.

МЭТТИ ФЭЙ. Ну, теперь…

АЙВИ. Ты и сейчас красивая.

ВАЙОЛЕТ. Нет! Это еще одна ложь, которую мы говорим себе в утешение, и сами же в нее не верим. Женщины красивы, только пока молоды. А потом уже нет. Вот мужчины выглядят сексуально даже в старости. Ну, не те, конечно, которые расхаживают в шортах и с пуза на ремень у них свисают набрюшники . Некоторые мужчины… пусть и потрепанные жизнью… сохранили следы былой мужественности… А женщины просто стареют и становятся толстыми и морщинистыми.

МЭТТИ ФЭЙ. Ну, знаешь ли…

ВАЙОЛЕТ. Ведь что делает молодую женщину сексуальной? Вспомни, как где-нибудь в торговом центре ты обращала внимание на одну из славных малышек и думала: «Какая прелесть!» А почему? Потому что у нее гладкая кожа, упругая грудь и попка на месте…

МЭТТИ ФЭЙ. Я тоже еще очень сексуальна, так что не надо…

ВАЙОЛЕТ. Ты так же сексуальна, как размокший картонный короб, Мэтти Фэй. Что ты, что я. Не надо себя обманывать. Знаешь… давай просто перестанем себя дурить! Нам всем станет только легче, если мы прекратим самим себе врать по мелочам и посмотрим правде в глаза. «Женщины не могут выглядеть сексуально после того, как состарятся». Лично я могу с этим смириться. А ты можешь?

МЭТТИ ФЭЙ. И я могу, просто я не согласна. А как же Софи Лорен? Или Лена Хорн? Она выглядела жутко сексуально, даже когда ей было за восемьдесят.

ВАЙОЛЕТ. Земля – крутится. Привыкай к этой мысли. ( Обращаясь к Айви. ) А теперь примерь это платье.

АЙВИ. Извини, мама, но я отказываюсь это делать!

ВАЙОЛЕТ. Айви!

АЙВИ. Так, ладно, я этой жары больше не вытерплю…

ВАЙОЛЕТ. Послушай меня: ты просто не знаешь, как привлечь к себе мужчин. А я знаю. Уж что-что, а это я всегда умела…

АЙВИ. Мама, мы только что похоронили моего отца! И я не собираюсь сейчас никого привлекать!

ВАЙОЛЕТ. Глупышка, я же не про «сейчас» говорю. А это платье ты можешь носить и…

АЙВИ. У меня есть мужчина. Понятно? У меня есть мужчина!

( Мэтти Фэй переключает внимание на Айви. )

ВАЙОЛЕТ. Как же так… ты ведь говорила, что никого не ищешь…

АЙВИ. Правильно. Потому что у меня уже есть мужчина. Теперь все? Ты от меня отстанешь?

( Пауза. )

...

Говорят одновременно

ВАЙОЛЕТ. Нет, я от тебя не отстану.

МЭТТИ ФЭЙ. Нет-нет, мы не отстанем!

АЙВИ. Если бы вы только могли видеть, какие у вас сейчас дурацкие лица!

ВАЙОЛЕТ. И кто он?

АЙВИ. Никто. Даже не надейся.

ВАЙОЛЕТ. Нет, ты не можешь так со мной, я хочу знать, с кем ты…

АЙВИ. Я отказываюсь об этом говорить.

МЭТТИ ФЭЙ. Айви, ну пожалуйста…

АЙВИ. Нет.

МЭТТИ ФЭЙ. Это кто-то из колледжа?

ВАЙОЛЕТ. Только не говори, что ты вернулась к тому недоумку Барри.

АЙВИ. Не бойся, это не Барри.

ВАЙОЛЕТ. Благодарю тебя, Господи!

МЭТТИ ФЭЙ. Ну, расскажи нам хоть что-нибудь: сколько ему лет, чем занимается…

АЙВИ. Я ничего не собираюсь вам рассказывать, ни одной, ни другой, так что можете успокоиться.

МЭТТИ ФЭЙ. Ради бога, скажи хоть что-нибудь !

АЙВИ. И не подумаю.

ВАЙОЛЕТ. Айви, ты… влюбилась?

АЙВИ ( поражена этой мыслью ). Я… я не знаю…

( Смущенно смеется и уходит по коридору второго этажа. Вайолет и Мэтти Фэй с криками бросаются за ней следом. Свет переходит на переднее крыльцо в тот момент, когда Джин вбегает в дом. Она бросается к телевизору, включает его, находит нужный канал и садится очень близко к экрану. Билл и Стив Хайдебрехт, оба в темных костюмах, входят в дом следом за Джин; в руках у них пакеты с покупками. )

СТИВ. Нет, мы держим счета в офшоре, пока не получим всех разрешений.

БИЛЛ. Это – чтобы в обход разрешений?

СТИВ. Вот именно. Действуем в обход разрешений, пока их не получим. Везде такая бюрократия, такая волокита. Не знаю, насколько ты в курсе того, что происходит во Флориде, в тамошней политике…

БИЛЛ. Только то, что пишут в газетах, и…

СТИВ. Ясно. Но в нашем бизнесе особенно…

БИЛЛ. Прости, напомни, чем ты занимаешься?

СТИВ. В целом наша деятельность связана с безопасностью. Обстановка на Ближнем Востоке по-прежнему накалена до предела, так что вокруг этого всего крутятся огромные деньги…

БИЛЛ. Служба безопасности?.. Что, наемники?

( Из кухни выходит Барбара. )

БАРБАРА. Дай. Сюда. Вино.

( Вытаскивает бутылку вина из пакета Билла. )

СТИВ. Я предпочитаю думать о них скорее как о миссионерах, чем как о наемниках.

БАРБАРА ( обращаясь к Джин, которая смотрит телевизор ). Так вот почему ты так торопилась домой?

ДЖИН. Ну да.

БАРБАРА. Что там такого важного показывают, что ты не можешь даже…

ДЖИН. «Призрак оперы» 1925 года, с Лоном Чейни.

БИЛЛ. Ничего себе!

БАРБАРА. Господи, воля твоя! Джин, ты ведь можешь купить DVD с этим фильмом в любом магазине!

ДЖИН. Нет, сейчас показывают копию с отреставрированной сценой, в цвете.

БИЛЛ. Фантастика! Малыш, напомни, как та сцена называется?.. «Бал-маскарад»?

ДЖИН. Ага.

БАРБАРА. Так, давайте разберемся. Если я правильно понимаю, ты закатила истерику, не желая ехать с папой в магазин… Эй, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

( Джин повинуется. )

Ты переживала, что похороны твоего дедушки начались слишком поздно. И все из-за этого ? Ты боялась пропустить начало какого-то идиотского «Призрака оперы»?!

ДЖИН. Наверное.

( Барбара бросает на Джин испепеляющий взгляд и выходит. )

БИЛЛ ( обращаясь к Стиву ). Я отнесу все на кухню.

СТИВ. Давай помогу.

БИЛЛ. Не надо, я уже все взял.

( Билл забирает пакеты у Стива и идет вслед за Барбарой на кухню. )

СТИВ. Ты увлекаешься кино?

ДЖИН. Ага.

СТИВ. Ясно. Я тоже. Ты раньше видела этот фильм?

ДЖИН. М-гм.

СТИВ. Классика! А ты знаешь, что Чейни сам себе грим придумал?

ДЖИН. Знаю.

СТИВ. Судя по всему, это было очень больно. Он пропустил рыболовную леску себе под носом и потом подтянул…

ДЖИН. Я знаю.

СТИВ. А ремейки ты видела? Довольно паршивые.

ДЖИН. Я видела с Клодом Рэйнсом.

СТИВ. Да-да, точно. Чудовищный фильм. Призрак там выглядит как гей. В этом вся беда.

ДЖИН. Я не очень хорошо помню – я тогда маленькая была.

СТИВ. А-а, ну да…

( Стив садится на диван позади Джин. Какое-то время они смотрят фильм. )

Но теперь, по-моему, ты уже совсем не маленькая.

ДЖИН. Что?

СТИВ. Говорю, теперь ты уже не ребенок.

ДЖИН. М-гм.

СТИВ. Сколько тебе? Семнадцать?

ДЖИН. Пятнадцать.

СТИВ. Ну да, ну да. Пятнадцать. Конечно не ребенок.

( Они смотрят телевизор. )

Да, совсем не ребенок. ( Пауза. ) А знаешь, чем я занимался, когда мне было пятнадцать?

ДЖИН. Чем?

СТИВ. Работал на бойне. Представляешь, что это такое?

ДЖИН. Что-нибудь кошмарное?

СТИВ. Я был уборщиком на скотобойне.

ДЖИН. Ужас какой!

СТИВ. Да уж, врагу не пожелаю. Но! За это платили деньги. Улавливаешь?

( Принюхивается. )

Постой-ка. Чем это пахнет?

ДЖИН. Едой. С кухни.

СТИВ. Не угадала.

( Продолжает принюхиваться, пока не оказывается стоящим прямо над Джин. Обнюхивает ее. )

ДЖИН. Вы что?

СТИВ. Интересно, что это за запах?

ДЖИН. Какой?

СТИВ. А ты как думаешь?

ДЖИН. Думаю, вы что-то с кухни унюхали.

СТИВ. Опять не угадала.

( Он принюхивается, с жадностью втягивая ее запах. )

ДЖИН. А что же тогда?

СТИВ. Это что… марихуана?

ДЖИН. Я… я не знаю.

( Нюхает свой рукав. )

СТИВ. Так ты марихуаной балуешься?

ДЖИН. Нет.

СТИВ. Мне-то можешь не врать.

ДЖИН. Говорю же – нет!

СТИВ. Здесь действительно жарко или мне только кажется?

ДЖИН. Нет, правда жарко.

СТИВ. И тебе жарко?

ДЖИН. И мне…

СТИВ. Очень?

ДЖИН. Ужасно!

СТИВ. Жутко жарко…

ДЖИН. Ага…

СТИВ. Ах ты… маленькая курилка! Значит, травкой балуешься, а?

( Она не отвечает. )

Что ж, считай, тебе повезло. Чисто случайно у меня есть кое-что очень вкусное. Потому что у меня очень хорошие связи. Так что держись!

ДЖИН. Вот это было бы здорово. Я только что последнюю докурила, а мне правда надо оттянуться.

СТИВ. Тебе что надо?

ДЖИН. Правда, жутко хочется оттянуться по полной.

СТИВ. По полной – это как?

( Она громко хихикает и отталкивает его. )

ДЖИН. Ну, вы даете!

СТИВ. Да я просто дурака валяю, глупая.

( Из кухни выходит Карен и застает Стива на полу, очень близко к Джин. )

А, привет, милая!

КАРЕН. Что ты делаешь?

СТИВ. Дурачусь с твоей племянницей.

КАРЕН. Кажется, пора за стол.

СТИВ. Отлично! Просто умираю с голоду.

КАРЕН. Ты не забыл купить сигареты?

СТИВ. Черт! ( Обращаясь к Джин. ) Помнишь, я еще тебя спрашивал, не забыл ли я чего…

КАРЕН. Придется у мамы одолжить.

ДЖИН. У меня есть сигареты.

КАРЕН. У тебя есть сигареты?

ДЖИН. «Кэмел Лайт» подойдут?

СТИВ. Она курит то же, что мы.

КАРЕН. Джин, детка, но ты еще маленькая, чтобы курить.

СТИВ ( притворно строго ). Вот именно.

КАРЕН ( игриво шлепает его ). Прекрати немедленно, не надо ей потворствовать…

СТИВ. Она уже не ребенок.

КАРЕН. Можно я парочку возьму?

ДЖИН. Естественно.

( Джин достает из сумки сигареты. )

СТИВ. И кто, интересно, ей потворствует?

КАРЕН. Ш-ш! ( Берет сигареты. ) Спасибо, детка. Теперь можешь бросать курить.

( Джин смотрит телевизор. Карен тесно прижимается к Стиву, лепечет притворно детским голоском. )

Привет, котик!

СТИВ. Привет, крошка!

КАРЕН ( еще больше кривляется ). Привет, малыш!

( Стив обнимает ее. Они целуются. Его руки гладят ее тело, сжимают ягодицы. Карен хихикает и разрывает объятие. )

Пойдем на задний двор. Я хочу показать тебе наш старый форт. Здесь такая жара, даже воздух какой-то липкий…

( Идет к выходу впереди Стива, который бросает в сторону Джин… )

СТИВ ( интимно ). Держись! Ты у меня на крючке.

( …и проводит всей ладонью по ее лицу. Выходит. Свет переходит на переднее крыльцо, когда там появляются Чарли и Малыш Чарли. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Папа, ну прости.

ЧАРЛИ. Перестань извиняться, парень. Постой. На, причешись.

( Чарли дает свою расческу Малышу Чарли. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Наверняка мама ужасно на меня разозлилась.

ЧАРЛИ. Не переживай.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. А что она сказала?

ЧАРЛИ. Ты же знаешь свою мать: она всегда найдет что сказать.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я ведь правда завел будильник…

ЧАРЛИ. Знаю.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. И действительно очень хотел приехать.

ЧАРЛИ. Вот ты и приехал.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я так любил дядю Беверли, ты сам знаешь…

ЧАРЛИ. Прекрати извиняться!

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Наверное, ночью отключали электричество. Я проснулся – а на часах мигают цифры. Полдень. Это ведь значит, что электричество отключали, да?

ЧАРЛИ. Какая теперь разница!

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Но я пропустил его похороны! ЧАРЛИ. Это всего лишь церемония. Просто официальная церемония, которая не имеет ничего общего с тем, что у тебя в душе.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Дядя Беверли был бы очень во мне разочарован.

ЧАРЛИ. Твоего дядю Бева сейчас ожидают дела поважнее. Ему просто некогда сердиться. И вообще, он был не такой человек…

( Малыш Чарли плачет. )

Эй, Малыш Чарли, ну же… ну все, все.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Просто… я же все понимаю. Знаю, что они обо мне думают… Когда такое случается, то… хочется людей как-то поддержать, а я…

ЧАРЛИ. Тихо, тихо…

МАЛЫШ ЧАРЛИ…пропустил похороны дяди Беверли, и я знаю, что они обо мне подумают…

ЧАРЛИ. Кто – они ? Кто подумает?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Да все они. Я-то знаю, что там станут говорить.

ЧАРЛИ. Ничего они не станут о тебе говорить…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я же знаю, какие они. Но я их не виню. Просто мне так жаль, что я тебя подвел, папа.

ЧАРЛИ. Ты меня не подвел. И никогда не подводил. Послушай: ты очень ошибаешься на их счет, они же тебя любят. Только не у всех была возможность разглядеть в тебе то, что вижу я, – что ты хороший парень, любящий, с мозгами… На, держи. ( Дает Малышу Чарли носовой платок. ) Давай сюда расческу. Держись прямо, смотри людям в глаза. И не будь таким суровым к себе.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я люблю тебя, папа.

ЧАРЛИ. И я тебя люблю, сынок.

( Чарли хлопает Малыша Чарли по спине, и они идут в гостиную. Свет переходит на столовую, куда Барбара и Билл приходят из кухни. Периодически появляется Джонна, которая передвигается между кухней и столовой, накрывая на стол. )

БИЛЛ. Джин просто еще многого не понимает. Ты думаешь, она отдает себе отчет в том, что…

БАРБАРА. « Призрак оперы» !

БИЛЛ. А ты вспомни себя в четырнадцать лет!

БАРБАРА. Она достаточно взрослая, чтобы прилично себя вести. Но, наверное, обычно этому учатся у собственных родителей.

БИЛЛ. Это камень в мой огород? Или я что-то не так понял?

БАРБАРА. Неужели? Я говорю о том, что формирование ее характера – наша обязанность как родителей.

БИЛЛ. Это-то я понимаю.

БАРБАРА. Но в последнее время ты не слишком усердствовал, так что чему тут удивляться…

БИЛЛ. Если мы с тобой никак не можем разрубить наш гордиев узел, это еще не значит, что я стал плохим отцом.

БАРБАРА. Звучит красиво – «наш гордиев узел»! Но в глазах маленькой четырнадцатилетней девочки это может выглядеть совершенно по-другому. Она может решить, что ее « забросили ».

БИЛЛ. Ну что ты такое говоришь!

БАРБАРА. Что она думает теперь о своем отце? Что он по большей части «отсутствует»… или «не присутствует». А может, и вовсе считает его сукиным сыном.

БИЛЛ. Джин умнее, чем ты думаешь.

БАРБАРА. Да, куда уж умнее! Черт его там знает что реставрированное из «Призрака оперы »! Конечно, ты от этого просто обмираешь…

БИЛЛ. Барбара…

БАРБАРА. Скороспелая маленькая засранка…

БИЛЛ. Я ведь ее не защищаю.

...

Говорят одновременно

БАРБАРА ( повышая голос ). Я ее не виню, я ничего другого и не жду от нее, раз ее отец – эгоистичный ублюдок.

БИЛЛ ( повышая голос ). Я же на твоей стороне. Зачем нам ссориться, если я на твоей стороне? Барбара… Барбара! Успокойся, слышишь?

БАРБАРА. Будь отцом! Помоги мне!

БИЛЛ. Я и так ее отец, черт побери!

БАРБАРА. Заочный отец, одно название.

БИЛЛ. Я никогда не снимал с себя ответственности.

БАРБАРА. Надо говорить « не слагал », умник!

БИЛЛ. А ты могла бы знать, что « снимать ответственность» – это тоже допустимое применение.

БАРБАРА. Да пошел ты в задницу!

БИЛЛ. Значит, мы должны ссориться по твоим правилам: то мы спорим по существу, а то вдруг ты начинаешь меня оскорблять чисто из прихоти, когда тебе удобно…

БАРБАРА. Как же мы с тобой давно выяснили, что ты – повелитель пространства и времени, а я – просто кусок дерьма.

БИЛЛ. Это, наконец, несправедливо!

БАРБАРА. Мне надоело быть справедливой! Я уже знаю, к чему это приводит. Мне осточертело играть роль стоической матери семейства. Тебе пора повзрослеть ! Потому что, пока ты по пятому разу переживаешь стадию полового созревания, мир вокруг рушится, и я не могу с этим справиться в одиночку! А главное – твой ребенок не может с этим справиться.

БИЛЛ. Пока что наш ребенок пытается справиться с тем, что происходит в этом сумасшедшем доме, в который ты ее притащила.

БАРБАРА. Этот сумасшедший дом – мой дом.

БИЛЛ. Ты сама-то слышишь, что говоришь?

БАРБАРА. Джин здесь со мной, потому что это семейное событие.

БИЛЛ. Джин здесь выполняет роль буфера между тобой и твоей ненормальной матерью.

БАРБАРА. Может, я к тебе бы и прислушалась, если бы у тебя было право голоса!

БИЛЛ. Ты просто не можешь остановиться, да?

БАРБАРА. Мне есть много чего тебе сказать.

БИЛЛ. Только ты у нас одна такая чертовски правильная, само воплощение праведного гнева…

БАРБАРА. Наверное, когда ты в первый раз уложил в постель свою Пеппи Длинный Чулок, ты уже догадывался, что с моей стороны последует немножко праведного гнева – самая чуточка…

БИЛЛ. Может, поэтому я и ушел от тебя.

БАРБАРА. Это что, запоздалое признание?

БИЛЛ. Ты умная женщина, Барбара, но ты не искренняя. Ты страстная, но жестокая. Ты хорошая, порядочная, остроумная, ты потрясающая женщина, и я тебя люблю, но жить с тобой невозможно!

( Свет зажигается во всем доме. Билл выходит на крыльцо, чтобы успокоиться.

Карен и Стив входят в маленькую гостиную и натыкаются на Барбару.

Мэтти Фэй спускается по лестнице в большую гостиную, где Джин, Чарли и Малыш Чарли смотрят телевизор.

Вайолет и Айви выходят на площадку второго этажа. )

ДЖОННА. Ужин готов.

...

Говорят одновременно

СТИВ. Я всегда говорил: стоит закурить, как зовут к столу…

КАРЕН ( обращаясь к Барбаре ). Интересно, когда во дворе в последний раз косили траву?

БАРБАРА. Что?

КАРЕН. Я собиралась показать Стиву наш старый форт. Ты туда заглядывала?

БАРБАРА. Нет, я не…

СТИВ. Барбара, ты сочтешь меня очень неучтивым, если я сниму пиджак?

...

Говорят одновременно

КАРЕН. Ты в порядке?

БАРБАРА. Да, все нормально.

СТИВ. Барбара, так ты не возражаешь, если я…

БАРБАРА. Конечно, конечно.

КАРЕН. Бедняжка, тебе столько всего пришлось пережить за последние дни!

СТИВ. Еще бы!

КАРЕН. Я по себе знаю: в такие тяжелые дни обычно кажется, что в рот ни крошки не сможешь взять. Но стоит поставить передо мной тарелку с горячей едой, я тут же понимаю, что просто умираю с голоду.

( Пауза. Барбара наконец обращает на них внимание. )

БАРБАРА. Да, ты права. Пора поесть. СТИВ. За стол!

( Они через кухню направляются в столовую. )

МЭТТИ ФЭЙ. Батюшки, смотрите, кто объявился. Извини, что нам пришлось тебя разбудить, дорогой.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Мам, мне так жаль…

МЭТТИ ФЭЙ. Конечно, я знаю…

ЧАРЛИ. Но теперь он здесь, и это самое главное.

МЭТТИ ФЭЙ. Да, теперь уже не важно…

...

Говорят одновременно

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Наверное, ночью отключали электричество, потому что я проснулся, а часы…

МЭТТИ ФЭЙ. Не надо мне сейчас все это рассказывать, Малыш. Правда, совсем ни к чему…

ЧАРЛИ. Милая, но он же пытается тебе объяснить, что действительно сожалеет…

МЭТТИ ФЭЙ. Прекрати его выгораживать, ему уже тридцать семь лет!

ЧАРЛИ. Давай не будем сейчас из-за этого спорить.

МЭТТИ ФЭЙ. А я и не спорю.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я знаю, мама, я тебя подвел…

МЭТТИ ФЭЙ. Тоже мне, новость!

ЧАРЛИ. Пожалуйста, веди себя прилично, сейчас есть куда более важные проблемы.

МЭТТИ ФЭЙ. Я не хочу больше об этом говорить, я готова садиться за стол. Ты принес тушеную фасоль из машины?

ЧАРЛИ. Нет. Сейчас принесу.

МЭТТИ ФЭЙ. Ты на целый час оставил мою фасоль в раскаленной машине?!

ЧАРЛИ. Уже иду. Уже иду…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я схожу.

( Малыш Чарли выходит из дома. )

...

Говорят одновременно

АЙВИ. Нет, я серьезно: если ты им хоть слово скажешь…

ВАЙОЛЕТ. Ты же мне не говорила, что другим нельзя рассказывать.

АЙВИ. А теперь говорю.

ВАЙОЛЕТ. Почему ты так раздражаешься? Ты с кем-то встречаешься – по-моему, это просто прекрасно…

АЙВИ. Только посмей…

ВАЙОЛЕТ. На твоем месте я была бы рада поделиться с семьей хорошей новостью, особенно в такой день…

АЙВИ. Это никого не касается!

ВАЙОЛЕТ. Мы все хотим для тебя самого лучшего.

АЙВИ. Это никого не касается!

ВАЙОЛЕТ. А почему я должна делать тебе одолжение?

АЙВИ. А почему нет?

ВАЙОЛЕТ. Ты даже не захотела примерить мое платье…

АЙВИ. Я не собираюсь с тобой торговаться!

ВАЙОЛЕТ. Боже мой, ты из всего устраиваешь какую-то мелодраму…

АЙВИ. Все. Я иду вниз и сажусь за стол, потому что ты просто невыносима!

ВАЙОЛЕТ ( саркастично ). Уж извини, если я невыносима.

...

Говорят одновременно

Просто у меня сегодня не самый легкий день.

АЙВИ. Он нелегкий для всех, мама.

( Айви идет вниз, входит в гостиную в тот момент, когда Мэтти Фэй и Чарли присоединяются в столовой к Барбаре, Карен, Стиву и Джонне. Все постепенно рассаживаются. Билл входит со стороны крыльца и проходит через гостиную. )

КАРЕН. Ой, как красиво! ( Джонне. ) Это все ты сделала?

ДЖОННА. Да.

СТИВ. Мммм… курочка выглядит очень аппетитно, не правда ли?

МЭТТИ ФЭЙ. У нас хватает стульев?

БАРБАРА. Думаю, да.

МЭТТИ ФЭЙ. Давай здесь, что ли… Вот так…

КАРЕН. Садись рядом со мной, милый.

СТИВ. Оки-доки.

БАРБАРА. Кто сядет с Джин за детский стол?

МЭТТИ ФЭЙ. Давайте посадим туда мистера Чарли-младшего.

ЧАРЛИ. Ты что, серьезно?

МЭТТИ ФЭЙ. А кто еще туда сядет? Может, ты?

ЧАРЛИ. Он решит, что ты хочешь его наказать…

ДЖОННА. Я могу там сесть.

МЭТТИ ФЭЙ. Ну что ты! После того как ты целый день хлопотала на кухне?

ДЖОННА. Ничего, я не против.

...

Говорят одновременно

МЭТТИ ФЭЙ. Какой стол!

БАРБАРА. Она такая умница, все умеет.

ЧАРЛИ. Где ты хочешь сесть?

КАРЕН. Нет, подожди…

БИЛЛ. Джин, пора за стол.

ДЖИН. Думаю, меня не поймут, если я сюда приду есть.

БИЛЛ. Ты думаешь правильно.

АЙВИ. Мне показалось или я действительно слышала Малыша Чарли?

БИЛЛ. Да, кажется…

ДЖИН. Вы же все равно засунете меня за детский стол.

БИЛЛ. Мне сейчас не до твоих капризов, поняла?

АЙВИ. А он… ты не знаешь, где он?

БИЛЛ. По-моему, он вышел – что-то принести.

( Айви выходит на переднее крыльцо. Джин нехотя идет в направлении столовой. Билл останавливает ее. )

Почему ты так себя ведешь?

ДЖИН. Никак я себя не веду.

БИЛЛ. Ты понимаешь, что мама сейчас особенно в тебе нуждается?

ДЖИН. Что-то мама сама не больно старается.

БИЛЛ. Это не важно! Пойди умойся.

ДЖИН. Умойся ? Я, кажется, не в операционную собираюсь.

( Билл и Джин входят в столовую. )

( Пока семья продолжает рассаживаться за столом, свет опять переходит на переднее крыльцо, где Айви встречает Малыша Чарли, когда он возвращается с блюдом фасоли Мэтти Фэй в руках. )

АЙВИ. Хей!

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Привет.

АЙВИ. Ты в порядке?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Не очень.

АЙВИ. Говорят, ты проспал.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я уже ничего не знаю. Может, я подсознательно желал проспать. Не знаю. Мне так жаль…

АЙВИ. Прошу тебя.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я понимаю, для тебя это один из худших дней жизни, и мне ужасно стыдно, что я не…

АЙВИ. Прекрати. Между собой-то мы не должны этого делать.

( Она обнимает и целует его. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Ты нарушаешь наш уговор.

АЙВИ. Они на меня наседают.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Как это?

АЙВИ. Только на меня, не бойся. Пришлось сказать, что я с кем-то встречаюсь. Я не сказала с кем. Просто я хотела, чтоб ты знал, на тот случай, если там будут вопросы…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Ну, хорошо… Я сказал маме про Нью-Йорк. То есть что я подумываю о переезде.

АЙВИ. Она говорила.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Мне показалось, в целом она одобрила…

АЙВИ. А знаешь что? По-моему, так даже лучше, если мы будем выдавать им информацию по частям.

( Он смотрит на нее. )

Что?

( Он смотрит на нее и улыбается. )

Чарльз…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я тебя обожаю.

( Свет переходит на столовую. Вокруг стола сидят Барбара, Билл, Мэтти Фэй, Чарли, Карен и Стив. Джин и Джонна сидят за детским столом. Все мужчины сняли пиджаки. )

МЭТТИ ФЭЙ. Все остынет.

БАРБАРА ( зовет ). Мама! Давай ужинать!

ЧАРЛИ. Передай фасоль, пожалуйста.

МЭТТИ ФЭЙ. Но сейчас принесут мою фирменную фасоль.

ЧАРЛИ. Я и твою попробую.

БИЛЛ. Кому-то налить вина?

...

Говорят одновременно

КАРЕН. Да, пожалуйста.

СТИВ. И мне тоже…

( Малыш Чарли входит с блюдом фасоли Мэтти Фэй. )

МЭТТИ ФЭЙ. А вот и он. Я хотела тебя посадить за детский стол, но они мне не разрешили.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. А что, мне все равно. Куда это поставить?

МЭТТИ ФЭЙ. Да куда угодно.

( Все вразнобой здороваются, жмут руки, обнимаются, Карен представляет Стива и т. д. Айви тихонько проскальзывает в комнату и садится за стол. Малыш Чарли роняет блюдо, и фасоль с громким звуком шлепается на пол. )

...

Говорят одновременно

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Господи!

МЭТТИ ФЭЙ. Черт бы тебя побрал!

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Господи, только не это!

МЭТТИ ФЭЙ. Ну что за кретин !

БИЛЛ. Упс!

БАРБАРА. Ой, как жалко!

СТИВ. О-па!

КАРЕН. Может, можно как-то собрать?

( Джонна идет на кухню за тряпкой, бумажными полотенцами и т. д. )

МЭТТИ ФЭЙ. Проклятый растяпа, кретин ! Это была моя фирменная фасоль ! ЧАРЛИ. Забудь, Мэтти Фэй.

...

Говорят одновременно

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Мам, прости, я…

ЧАРЛИ. Ладно, ладно, ничего страшного.

( Малыш Чарли помогает Джонне убрать с пола. )

МЭТТИ ФЭЙ. Как это ничего страшного? Это же мой труд !

ЧАРЛИ. Ничего, никто не пострадал.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Мама, я же не нарочно, ну прости меня…

АЙВИ. Это был несчастный случай.

МЭТТИ ФЭЙ. Это была моя фирменная фасоль !

ЧАРЛИ. Забудь, Мэтти Фэй.

СТИВ. Не поваляешь – не поешь.

ЧАРЛИ. Джин, а ты что курицу не берешь?

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Нет, она не…

ДЖИН. Я не ем мяса.

ЧАРЛИ. Она не ест мяса!

СТИВ. Молодец!

ЧАРЛИ. Не ест мяса . Ладно. Кому еще курицы? Давай, Малыш Чарли, возьми кусочек.

МЭТТИ ФЭЙ. Просто положи ему на тарелку, а то кто его знает, он, чего доброго, весь дом спалит.

ЧАРЛИ. Будет уже, Мэтти Фэй!

( Появляется Вайолет; в руках у нее фотография в рамке, на которой она вместе с Беверли. )

ВАЙОЛЕТ. Барбара… вот, поставь…

БАРБАРА. Да, конечно, мама…

( Барбара берет фотографию и ставит на буфет. )

МЭТТИ ФЭЙ. Прекрасная фотография.

КАРЕН. Как трогательно!

СТИВ. Да, очень, очень трогательно.

АЙВИ. Смотри, какой красивый стол!

БАРБАРА. Это все Джонна приготовила.

ДЖИН. Круто, Джонна!

ВАЙОЛЕТ. Вижу, господа, вы и пиджаки успели снять. А я-то думала, у нас поминки, а не петушиные бои.

( Неловкое молчание. Мужчины хмуро надевают пиджаки. )

( Садясь. ) Наверное, кто-то должен прочесть молитву.

( Все переглядываются. )

Барбара? Может, ты?

БАРБАРА. Нет, не думаю.

ВАЙОЛЕТ. Давай, в этом нет ничего страшного…

БАРБАРА. Пусть дядя Чарли прочтет молитву. Теперь он у нас патриарх.

ЧАРЛИ. Я? Пожалуй, что да.

ВАЙОЛЕТ. По определению.

ЧАРЛИ. Что ж, хорошо. ( Откашливается. ) Господь всемогущий…

( Все склоняют головы и складывают руки для молитвы. )

Ниспошли этой семье свою милость в столь грустную минуту, о Господи… Благослови эту добрую женщину и не обойди ее своей… ээээ… благодатью.

( Звонит мобильный телефон – мелодия из сериала Sanford and Son. Стив торопливо ищет в кармане, находит мобильник и смотрит, кто звонит. )

СТИВ. Прошу прощения, я должен ответить.

( Быстро выходит. )

ЧАРЛИ. Молим тебя, Господи, чтобы ты помог и Беверли, пока он… пока он… пока он совершает свой путь. Мы возносим тебе благодарность за то, что мы смогли собраться все вместе и почтить память этого прекрасного человека в его доме, с его любящей семьей, с его тремя замечательными дочерьми. Прими также благодарность за наше единение, за нашу сплоченность, за наше… наши… узы. Благодарим тебя, о Господи, и за трапезу, которую мы можем разделить в этот день и… подкрепиться… пищей. Молим тебя, Боже, помоги нам… стать лучше. Быть лучше. Быть хорошими людьми.

( Стив возвращается, захлопывая крышку телефона. )

Сегодня, как никогда прежде, мы осознаем, какая это сила – семья… какое это счастье – быть вместе с семьей. Молим тебя, Господи, защити и благослови нашу семью. Аминь.

МЭТТИ ФЭЙ. Аминь.

СТИВ. Аминь. Еще раз прошу меня извинить.

БИЛЛ. А теперь – за дело!

( Все начинают есть. )

ВАЙОЛЕТ. Барбара, тебе буфет не нужен?

БАРБАРА. Что, прости?

ВАЙОЛЕТ. Вот этот буфет – он тебе не пригодится?

БАРБАРА. Буфет? Нет. А что?

ВАЙОЛЕТ. Я хочу избавиться от многих вещей и подумала, может, он тебе нужен.

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Нет, мама, я… К тому же как бы я его до Боулдера довезла?

КАРЕН. Очень красивый.

ВАЙОЛЕТ. А, ну ладно. Может, тогда Айви возьмет.

АЙВИ. Нет, у меня же есть что-то подобное, помнишь? Из…

БАРБАРА. От чего еще ты решила избавиться?

ВАЙОЛЕТ. От всего. Я хочу все выбросить отсюда. Купить все абсолютно новое.

БАРБАРА. Наверное, я… я просто еще не готова это обсуждать.

ВАЙОЛЕТ. Как хочешь.

СТИВ. Как все вкусно!

...

Говорят одновременно

КАРЕН. Да, очень!

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Пальчики оближешь.

АЙВИ. А тебе еда нравится, мама?

ВАЙОЛЕТ. Я еще мало что попробовала…

БАРБАРА. Джонна одна все приготовила, представляешь?

ВАЙОЛЕТ. Что?

БАРБАРА. Я говорю, Джонна приготовила все…

ВАЙОЛЕТ. Так ей за это платят.

( Все замолкают. )

Вы же все знаете, что она получает жалованье?

ЧАРЛИ. Джин, мне вот любопытно: ты говоришь, что не ешь мяса…

ДЖИН. И что?

ЧАРЛИ. Ты вообще никакого мяса не ешь?

...

Говорят одновременно

ДЖИН. Ну да.

БАРБАРА. Нет, она не…

ЧАРЛИ. Это из соображений здоровья или?..

ДЖИН. Когда ешь мясо, то вместе с ним съедаешь и страх животного.

ВАЙОЛЕТ. Что съедаешь? Прах ?

ДЖИН. Да нет, страх!

ВАЙОЛЕТ ( со смехом ). А мне показалось, она сказала…

ЧАРЛИ. Как это – страх ? Страх нельзя съесть.

ДЖИН. Еще как можно. То есть как бы даже если не думать о духовной стороне, то что с нами происходит, когда нам страшно? Наше тело ведь тоже выделяет что-то там химическое, правда?

ЧАРЛИ. Разве?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Конечно.

АЙВИ. Конечно.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Адреналин и еще… еще…

ДЖИН. Когда мы чего-то боимся, то в нашем теле происходят химические реакции…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Точно! И еще кортизол…

ДЖИН. …особенно когда страх прямо смертельный, ну, когда потеть начинаешь и сердце колотится…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Еще как!

ЧАРЛИ. Ясно.

ДЖИН. А как по-вашему, животным бывает страшно?

СТИВ. Наверняка.

ДЖИН. Значит, когда мы едим мясо, то съедаем и весь страх, который они испытывали, когда их убивали на скотобойне, чтобы произвести для нас еду.

ЧАРЛИ. Ну, надо же!

СТИВ. Да, все правильно, я сам когда-то работал на бойне, и там страх прямо висел в воздухе…

ЧАРЛИ. Боже правый, это выходит, что я ел страх – сколько же? – три раза в день в течение шестидесяти лет?

МЭТТИ ФЭЙ. Вот уж кто не сядет за стол, пока перед ним мяса не поставишь.

ЧАРЛИ. Наверное, меня так воспитали. Просто, если без мяса, кажется, будто чего-то не хватает…

МЭТТИ ФЭЙ. И когда я готовлю пасту или еще что-то в этом роде, он всегда говорит: «Ну ладно, закуска была отличная. А где мясо?»

ВАЙОЛЕТ. А где мясо ? Это из какой-то рекламы, да? Там старушка говорит: «А где мясо?»

КАРЕН. Там говядина. «А где говядина?»

ВАЙОЛЕТ ( визжит ). «А где мясо?» «А где мясо?» «А где мясо?»

( Все в изумлении замирают. )

ЧАРЛИ. По-моему, служба была прекрасная.

КАРЕН. Да, я тоже так считаю.

СТИВ. Священник молодец, постарался.

ВАЙОЛЕТ ( машет рукой, чтобы привлечь к себе внимание ). Ээээ… По-моему – так себе… ( Пренебрежительно. ) Ээээ…

КАРЕН. Правда? А мне показалось, что…

БАРБАРА. Так. Подошло время театрализованной критики…

ВАЙОЛЕТ. Я бы предпочла, чтобы гроб был открытым.

БАРБАРА. Мама, ты же знаешь, это было невозможно.

ВАЙОЛЕТ. Такие проводы Беверли заслужил бы, если бы умер году в 1974-м. Слишком много болтовни о поэзии, о преподавательстве. А ведь он после 65-го года ничего стоящего не написал, да и преподавать никогда не любил. Зато никто ничего не сказал по существу, а ведь он был алкоголиком мирового класса на протяжении более пятидесяти лет! Никто почему-то не рассказал, как однажды его уговорили выступить на ужине в честь выпускников университета Талсы… ( Смеется. ) Он выпил целую бутылку белого рома «Рон Бокой» – уж не знаю, почему я запомнила, – вышел, чтобы произнести свою речь… и обосрался! Возвращается к нашему столу, а у него огромное пятно…

БАРБАРА. Действительно, странно, что никто сегодня не вспомнил об этой истории.

ВАЙОЛЕТ. После этого его уже больше не приглашали на вечера выпускников, это точно!

( Громко хохочет. )

СТИВ. Вы знаете, я не очень разбираюсь в поэзии, но мне его стихи показались удивительными. ( Биллу. ) И ты их замечательно прочел.

БИЛЛ. Спасибо.

ВАЙОЛЕТ ( Стиву ). А вы… кто?

КАРЕН. Мама, это же мой жених, Стив, я вас познакомила в церкви.

СТИВ. Стив Хайдебрехт.

ВАЙОЛЕТ. Хайде-что?

СТИВ. Хайдебрехт.

ВАЙОЛЕТ. Хайде-бррррр… Так вы немец?

СТИВ. У меня, собственно, есть и немецкие, и ирландские корни…

ВАЙОЛЕТ. Мне странно, Карен, что ты назначила своему молодому человеку свидание на похоронах отца. Конечно, у него неплохие стихи, но все же для свидания не очень…

БАРБАРА. Боже мой!

КАРЕН. Он не мой молодой человек, мама, он мой жених. Мы поженимся на Новый год.

ЧАРЛИ. Картошечка – объедение!

КАРЕН. В Майами. И я надеюсь, ты сможешь приехать.

ВАЙОЛЕТ. Очень сомневаюсь. А ты нет?

КАРЕН. Я…

ВАЙОЛЕТ. Стив. Правильно? Стив?

СТИВ. Да, мэм.

ВАЙОЛЕТ. Вы когда-нибудь были женаты?

КАРЕН. Это никого не касается.

СТИВ. Отчего же, я не возражаю. Да, мэм, я был женат.

ВАЙОЛЕТ. И сколько раз, интересно?

СТИВ. Три, по правде говоря. Это будет четвертый…

ВАЙОЛЕТ. В таком случае вам уже пора бы определиться.

СТИВ ( смеется ). Вы правы, вы правы…

ВАЙОЛЕТ ( обращается к Мэтти Фэй ). Как я его раскусила, а? Ты взгляни на него: сразу видно, что он был женат…

КАРЕН. Я хотела Стиву показать старый форт, а его уже нет!

АЙВИ. Его давно сломали.

КАРЕН. Я так расстроилась.

БИЛЛ. Вы о чем?

КАРЕН. О нашем старом форте, мы там играли в ковбоев и индейцев.

АЙВИ. Папа говорил, там крысы завелись…

ВАЙОЛЕТ. Карен, как тебе не стыдно!

КАРЕН. А что такое?

ВАЙОЛЕТ. Разве ты не знаешь, что нельзя говорить «в ковбоев и индейцев»? Вы играли в «ковбоев и коренных американцев»! Так, Барбара?

БАРБАРА. Что ты приняла?

ВАЙОЛЕТ. А?

БАРБАРА. Что ты приняла, какие таблетки?

ВАЙОЛЕТ ( невнятно ). От-стааань…

( Чарли неожиданно роняет голову на грудь, словно испытывает боль. )

ЧАРЛИ. Ох-х…

МЭТТИ ФЭЙ. Что, Чарли, что такое?

ЧАРЛИ. Ооох-хх…

МЭТТИ ФЭЙ. Что такое, Чарли?

( Все в панике. )

...

Говорят одновременно

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Папа?

АЙВИ. Дядя Чарли, что?..

ЧАРЛИ. Я только что проглотил здоровенный кусок страха!

( Все смеются. )

Трясусь как осиновый лист!

( Все смеются, Чарли что-то жадно ищет в своей тарелке. )

Никогда прежде не пробовал такого вкусного страха.

( Подмигивает Джин. )

СТИВ ( смеется ). Да, очень даже ничего, когда немного привыкнешь к вкусу.

БАРБАРА ( поддразнивая ). А я периодически застаю ее за поеданием чизбургера.

ДЖИН. Неправда!

БАРБАРА. Двойной чизбургер с беконом – с гарниром из страха.

ДЖИН. Мама, какая же ты врунья!

( Все еще больше смеются. )

ВАЙОЛЕТ ( пристально смотрит на Джин ). А знаешь… что было бы, если бы я назвала свою мать вруньей? Она бы мне башку оторвала к чертовой матери.

( Тишина. )

Билл, я вижу, ты уже многое успел разобрать у Беверли в кабинете.

БИЛЛ. Не все еще пока, но…

ВАЙОЛЕТ. Нашел что-нибудь ценное?

БИЛЛ. Не то чтобы ценное, но, похоже, он работал над новыми стихами.

КАРЕН. Неужели?

БИЛЛ. Я наткнулся на пару тетрадей…

ВАЙОЛЕТ. Девочки, вы ведь знаете, что отец оставил завещание.

БАРБАРА. Мама…

ВАЙОЛЕТ. Мы с ним давно обо всем позаботились, но…

БАРБАРА. Мама, правда, давай не будем сейчас об этом говорить…

ВАЙОЛЕТ. А я хочу об этом говорить. Я имею право говорить, о чем хочу?

БАРБАРА. Просто сейчас…

ВАЙОЛЕТ. Беверли сумел удачно вложить деньги, как это ни странно, и мы тогда распорядились, чтобы все, что у нас есть, перешло к вам, девочки. Но через несколько лет мы с ним еще раз все обсудили и решили, что он все оставит мне. Правда, мы так и не успели это официально оформить, но вы должны знать, что он хотел, чтобы все осталось мне. И деньги тоже мне.

БАРБАРА. Ну, ладно.

ВАЙОЛЕТ. Ладно? ( Испытующе смотрит на Айви и Карен. ) Ладно?

АЙВИ. Ладно.

ВАЙОЛЕТ. Карен? Ладно?

( Карен неуверенно смотрит на Стива, потом на Барбару. )

БАРБАРА. Ладно.

КАРЕН. Ну, ладно.

ВАЙОЛЕТ. Вот и хорошо. Теперь вы можете взять себе что угодно из мебели и из остальной рухляди. Я ничего этого не хочу, мне ничего не нужно. Может, я аукцион устрою.

МЭТТИ ФЭЙ. Конечно, аукцион – прекрасная идея…

ВАЙОЛЕТ. Хотя кое-что здесь стоит немалых денег. Серебро, например. Но если хотите, я могу вам его продать. Дешевле, чем на аукционе.

БАРБАРА. Или, может, до аукциона у тебя руки так и не дойдут, и тогда нам все задаром достанется, когда ты умрешь.

АЙВИ. Барбара…

( Пауза. Вайолет холодно изучает Барбару. )

ВАЙОЛЕТ. Может, и так.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Слушай, Билл, интересно, а эти тетради, что ты нашел, – там стихи?..

ВАЙОЛЕТ. Билл, ты где сейчас живешь? Не хочешь взять буфет?

БИЛЛ. Что, простите?

ВАЙОЛЕТ. Ведь вы с Барбарой разъехались, так ведь? Или, может, уже развелись?

( Опять общее молчание. )

БИЛЛ. Да, разъехались.

ВАЙОЛЕТ ( обращаясь к Барбаре ). Ты думала, тебе удастся скрыть это от меня?

БАРБАРА. Да что с тобой происходит?!

ВАЙОЛЕТ. Никто ничего не может от меня утаить! Я знаю все ! Ваш отец думал, что сумел кое-что от меня скрыть, но не тут-то было. Очень жаль, что у вас сейчас проблемы… может, все еще и наладится. Мы с Беверли тоже пару раз расходились, только мы это по-другому называли…

БАРБАРА. Да, уж пожалуйста, поделись с нами своим опытом семейной жизни…

ВАЙОЛЕТ. Правда, моя дорогая, заключатся в том, что невозможно соперничать с более молодой женщиной. Это одна из главных несправедливостей жизни. Ведь в этом замешана молодая женщина, так ведь?

БАРБАРА. Может быть, мы уже достаточно полно осветили эту тему?

БИЛЛ. Да, в этом замешана молодая женщина.

ВАЙОЛЕТ. А-а… вот видишь? Тебе не повезло, милая.

АЙВИ. Мама считает, что женщины с возрастом становятся менее привлекательными.

КАРЕН. Ну, я не согласна, я…

ВАЙОЛЕТ. Я не сказала «становятся менее привлекательными». Я сказала – «становятся страшными». И тут дело не в точке зрения, Карен, детка. Ты уже начала это доказывать на собственном примере.

ЧАРЛИ. Однако ты сегодня в странном настроении, Вайолет.

ВАЙОЛЕТ. Такой уж сегодня выдался день, правда? А в каком настроении ты хотел бы меня видеть?

ЧАРЛИ. Не понимаю, что ты ко всем цепляешься.

ВАЙОЛЕТ. Я просто говорю правду. ( Пристально смотрит на Барбару. ) Некоторые люди совершенно не выносят правды.

ЧАРЛИ. Все же любят тебя, дорогая.

ВАЙОЛЕТ. Ты думаешь, ты сможешь пристыдить меня, Чарли? И думать забудь!

БАРБАРА. Три дня назад… мне пришлось опознавать тело моего отца. А теперь ты здесь сидишь и злобно нападаешь на каждого члена семьи…

( Вайолет встает, говорит очень громко. )

ВАЙОЛЕТ. Нападаю на мою семью?! За всю твою никчемную, тепличную жизнь на тебя хоть раз нападали?! Расскажи ей, Мэтти Фэй, что значит «нападать».

МЭТТИ ФЭЙ. Вай, ну пожалуйста…

АЙВИ. Успокойся, мама…

ВАЙОЛЕТ. Перестаньте говорить, чтобы я успокоилась, черт бы вас побрал! Я, слава богу, не инвалид и не собираюсь это терпеть! Я вам не позволю затыкать мне рот!

МЭТТИ ФЭЙ. Дорогая…

ВАЙОЛЕТ ( указывая на Мэтти Фэй ). Вот эта женщина пришла мне на помощь, когда один из милейших друзей моей матери пытался на меня напасть – с гвоздодером в руках! У нее на черепе даже отметина осталась! И ты говоришь, я на вас нападаю? Что вы знаете о жизни на этих Равнинах? Что вам вообще известно о жизненных трудностях?

БАРБАРА. Я знаю, мама, что в детстве тебе пришлось нелегко. А у кого оно было счастливым?

ВАЙОЛЕТ. Ты НИЧЕГО не знаешь! НЕ ЗНАЕШЬ! Никто не знает, кроме вот этой женщины, да еще того мужчины, которого мы сегодня похоронили. Барбара, дорогая моя девочка, у меня сердце разрывается каждый раз, когда тебе больно! Как бы мне хотелось оградить тебя от боли. Но если ты думаешь, что можешь себе представить хоть сотую долю того, через что пришлось пройти твоему отцу, ты сильно ошибаешься. Ты знаешь, где он жил с четырех до десяти лет? Знаешь?

( Никто не отвечает. )

БАРБАРА. Нет.

ВАЙОЛЕТ. В «понтиаке-седан». С матерью и отцом – в машине! Может, ты хочешь еще что-то сказать о своем несчастливом детстве? В молодости нам жилось слишком тяжело, а потом мы поднялись слишком высоко – в этом-то вся проблема. Мы все принесли в жертву… ради вас. Мы с вашим отцом первыми из наших семей окончили школу. Потом он сумел стать почитаемым поэтом. А вы все получили университетское образование, принимая это как должное, – и чего вы добились в жизни? ( Тычет пальцем в Карен. ) Ты? ( Тычет пальцем в Айви. ) Ты? ( Тычет пальцем в Барбару. ) Или ты? Да если бы вы работали так же тяжело, как мы, вы бы все давно стали президентами! У вас же никогда не было настоящих проблем в жизни, поэтому вам приходится их выдумывать.

БАРБАРА. Почему ты кричишь на нас?

ВАЙОЛЕТ. Пора наконец вытащить правду на свет божий. Чертовски подходящий день, чтобы высказать друг другу всю правду.

ЧАРЛИ. Тогда правда заключается в том, что я… объелся.

СТИВ. Аминь!

ДЖОННА. У меня еще десерт есть.

КАРЕН. Я видела, как она пекла свои пироги.

( Малыш Чарли неожиданно встает. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я хочу кое в чем признаться.

ВАЙОЛЕТ. Он заговорил!

( Малыш Чарли смотрит на Айви. )

АЙВИ ( умоляюще ). Нет, не надо…

ЧАРЛИ. Что такое, сынок?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я хочу сказать правду.

( Все умолкают. )

МЭТТИ ФЭЙ. Малыш Чарли, ты что?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я…

АЙВИ ( почти беззвучно ). Чарльз, пожалуйста, так не надо…

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Правда в том, что я… я забыл завести будильник. Так что электричество не отключали, а просто я… забыл поставить будильник. Мне очень жаль, мама. И все тоже, извините меня… Я… я…

( Выходит из столовой, задерживается на крыльце, затем уходит. )

ВАЙОЛЕТ. Искрометно!

( Чарли сконфуженно оборачивается к Мэтти Фэй. )

МЭТТИ ФЭЙ. Не надо на меня смотреть. Я давно сдалась. Малыш Чарли – это целиком и полностью твой проект.

АЙВИ ( почти плачет ). Он Чарльз ! Его зовут Чарльз !

( Все продолжают молча есть. Вайолет похлопывает Айви по руке. )

ВАЙОЛЕТ. Бедняжка Айви.

АЙВИ. Мама, пожалуйста…

ВАЙОЛЕТ. Бедная девочка.

АЙВИ. Я прошу тебя.

ВАЙОЛЕТ. Ее всегда тянуло к подранкам.

АЙВИ. Не будь такой злой хотя бы сейчас!

ВАЙОЛЕТ. Почему-то все вдруг решили, что я злая.

АЙВИ. Ну , пожалуйста , мама…

ВАЙОЛЕТ. Я же сказала, я просто говорю правду…

БАРБАРА. А ты – наркоманка!

ВАЙОЛЕТ. Тоже мне правда! Именно это я и собиралась сказать. Эй, все слушайте! Я – наркоманка. Да, я подсела на таблетки, особенно на депрессанты. ( Вытаскивает из кармана пузырек с таблетками. ) Видите моих малышей? Вот они, мои лучшие друзья, они-то меня никогда не подведут. Только попробуй отобрать их у меня, и я сожру тебя живьем.

БАРБАРА. Дай сюда эти проклятые таблетки…

ВАЙОЛЕТ. Живьем тебя сожру!

( Барбара бросается к пузырьку с таблетками. Она и Вайолет начинают бороться. Билл и Айви пытаются остановить Барбару, а Мэтти Фэй – Вайолет. Остальные вразнобой вскакивают с мест. )

СТИВ. Ничего себе!

АЙВИ. Барбара, прекрати сейчас же!

ЧАРЛИ. Ну-ка перестаньте, что же это…

КАРЕН. Боже мой!

( Вайолет побеждает, вырывает таблетки у Барбары. Билл оттаскивает Барбару обратно к ее месту за столом. Вайолет трясет пузырьком, дразня Барбару. Барбара с криком вскакивает, опять бросается за таблетками, хватает Вайолет за волосы и тянет, опрокидывая стулья. Они все крушат вокруг себя. Остальные бегают за ними. Полная сумятица. Кто-то визжит. Барбара душит Вайолет. С огромным усилием Билл и Чарли растаскивают женщин. Мэтти Фэй и Джонна бросаются к Вайолет и утешают ее. )

ВАЙОЛЕТ ( плача ). Черт бы тебя побрал… Черт бы тебя побрал, Барбара…

БАРБАРА. ЗАТКНИСЬ! ( Обращаясь к остальным. ) Значит, так. Начинаем обыск. Все ищем таблетки! Джонна, ты поможешь мне на кухне. Билл, возьми Айви и Джин и обыщи все наверху. ( Обращаясь к Айви. ) Ты ведь помнишь, как это делать?

АЙВИ. Да уж…

БАРБАРА ( обращаясь к Джин ). Абсолютно все. Проверяй абсолютно все: каждый комод, каждый ящик, каждую коробку из-под обуви. Здесь не может быть ничего личного. Все, что покажется подозрительным, складывай в коробку, потом разберемся. Ты поняла?

ЧАРЛИ. А нам что делать?

БАРБАРА. Сварите маме крепкого кофе, положите на лоб мокрое полотенце и сидите слушайте ее бред. Карен, позвони доктору Бёрку.

КАРЕН. А что сказать?

БАРБАРА. Скажи, что у нас больная.

ВАЙОЛЕТ. Ты не имеешь права этого делать! Это мой дом! Мой !

БАРБАРА. Так ты еще не поняла? ( Выбрасывая весь скопившийся адреналин, большими шагами идет через комнату и встает, возвышаясь над Вайолет. ) Я ТЕПЕРЬ КОМАНДУЮ!

Свет гаснет.

Акт 3

Сцена 1

...

Затемнение на окнах снято. Вечер.

При поднятии занавеса. Три сестры сидят в кабинете и пьют виски. На полу лежит надувной матрас, накрытый простыней.

В остальных частях дома: в столовой Чарли и Мэтти Фэй играют в карты против Стива и Джин; в гостиной сидит в одиночестве Малыш Чарли и смотрит телевизор; на крыльце Билл разбирает кучу бумаг; Вайолет, в халате и с полотенцем на волосах, сидит в задумчивости у окна на площадке второго этажа.

КАРЕН. Значит, доктор считает, что ее надо отправить в лечебницу? Это действительно необходимо? Он ее осматривал?

БАРБАРА. Доктор Бёрк считает, что она тронулась умом. « Слегка повредилась в рассудке». Я ему сказала, что он « слегка некомпетентен» и что я надеюсь, ему достаточно скоро « слегка не поздоровится». Говорит, он не знал, что она пила столько таблеток. Потому-то он и старается ее куда-нибудь упечь – боится, что мы подадим на него в суд за халатное отношение. Я так ему и сказала, что подумываю о таком варианте. Безответственный идиот!

КАРЕН. А почему он ей столько рецептов выписывал? Разве он не знает, что…

БАРБАРА. Не он один. У нее по доктору на каждом углу…

АЙВИ. Знаете, как она это делала? Шла к врачу и жаловалась на боли в спине – и получала рецепт. Через день-два возвращалась и говорила, что потеряла свои таблетки, – ей выписывали новые. Затем через неделю она говорила, что потянула мышцу, – еще рецепт. Потом – дозировка слишком маленькая, – и опять новый рецепт, и так без конца. Пока она не переборщит и врач не откажется что-либо еще выписывать. Тогда она вытаскивала из сумки всю пачку рецептов и начинала грозить, что пойдет с ними в Ассоциацию врачей и засудит его за передозировку. Она их всех просто шантажировала, вот они и шли у нее на поводу.

БАРБАРА ( обращаясь к Айви ). И ты знала, что это опять началось?

( Айви пожимает плечами. )

Сегодня у нее новая тактика: оскорбленное достоинство, этакий увядающий тропический цветок. В таком случае я – Бетт Дэвис! Мне даже пришлось ее немножко расшевелить: мол, давай, мама, выдай доктору свою речь про Великое поколение и про гвоздодер.

АЙВИ. Не думаю, чтобы это помогло, ведь доктор Бёрк и сам из того же поколения.

БАРБАРА. Тоже мне « Великое поколение »! А они точно все остальные поколения проверили? Может, если считать от печки, от железного века, найдется что-то еще более великое? И вообще, чем оно так замечательно? Просто тем, что они были жутко бедны и ненавидели фашистов? Так фашистов все ненавидят, ну и что? Помните, что она отмочила, когда мы ее клали в психушку?

АЙВИ. В какую именно?

КАРЕН. Меня тогда не было.

БАРБАРА. Она тогда еще выступила, что жаждет очиститься, что готова на жертвы ради своей семьи и что…

АЙВИ. Ну да, сначала она эту самую семью подвела, а потом решила доказать, что достойна считаться…

БАРБАРА. Но самое интересное – это что она тогда протащила в отделение дарвоцет. И где? Во влагалище !!! Вот вам и Великое поколение. Она нам речь толкала, а сама в это время держала пузырек с таблетками в причинном месте.

КАРЕН. Да ты что! Никогда об этом не слышала.

АЙВИ. Как ты сказала? «В причинном месте»?

БАРБАРА. Я подумала, что «мамина киска» – слишком вульгарно.

АЙВИ. « В причинном месте» тебе, значит, больше нравится?

БАРБАРА. А как еще я должна называть влагалище нашей матери?

АЙВИ. Ну, не знаю, но…

БАРБАРА. Может, «мамин домик» или «мамин зверек» ?

АЙВИ. Господи!

КАРЕН. Барбара!

( Все смеются. Смех постепенно сходит на нет. )

Мне очень жаль насчет вас с Биллом.

АЙВИ. Мне тоже, Барб.

БАРБАРА. Будь на то моя воля, вы бы никогда не узнали.

КАРЕН. Ты думаешь, это временно или?..

БАРБАРА. Как знать? Мы столько лет были женаты.

КАРЕН. Вот это, кстати, надо отметить про маму и папу. Снимаю шляпу перед всеми, кому удалось так долго прожить в браке.

БАРБАРА. Карен! Он убил себя!

КАРЕН. И тем не менее.

БАРБАРА. Кстати, между тобой и Малышом Чарли что-то происходит?

АЙВИ. Я не уверена, что мне хочется об этом говорить.

БАРБАРА. Потому что сама знаешь, что он наш двоюродный брат.

АЙВИ. Ну что ты пристала?

КАРЕН. Ты ведь понимаешь, о детях вам лучше забыть.

АЙВИ. Карен, мне почти сорок пять, я давно об этом и думать перестала. К тому же в позапрошлом году мне удалили матку.

КАРЕН. Как?

АЙВИ. Рак шейки матки.

КАРЕН. А я ничего не знала!

БАРБАРА. И я не знала!

АЙВИ. Я никому не говорила, кроме Чарльза. Тогда между нами все и началось.

БАРБАРА. Почему же ты никому больше не сказала?

АЙВИ. Зачем? Чтобы потом всю оставшуюся жизнь выслушивать мамины комментарии? Она и так со мной обращается как с неполноценной.

БАРБАРА. Ты могла бы нам сказать.

АЙВИ. Ты же не собиралась сообщать нам о себе и Билле.

БАРБАРА. Это другое дело.

АЙВИ. Почему? Только потому что это касается тебя, а не меня?

БАРБАРА. Нет, потому что развод – это постыдное публичное признание собственного поражения. А рак – это рак, черт возьми, и с ним ничего нельзя поделать. Мы твои сестры, мы могли как-то тебя поддержать.

АЙВИ. Что-то я не слишком ощущаю нашу глубинную связь.

КАРЕН. А я ощущаю. С вами обеими.

АЙВИ ( удивленно ). Как? Мы же тебя никогда не видим, тебя никогда нет рядом, ты сюда не приезжала уже…

КАРЕН. Но я все равно чувствую связь с вами!

АЙВИ. Значит, ты считаешь, что если мысленно привязана к этому дому, то уже незачем здесь появляться?

КАРЕН. Будто ты так хорошо меня знаешь!

АЙВИ. Нет. Об этом я и говорю. Мне надоели мифы о семейном единстве и сестринских узах. Мы все – просто люди, и некоторые из нас случайно оказались генетически связаны; это же произвольный набор клеток. Вот и всё.

БАРБАРА. Когда ты успела стать такой циничной?

АЙВИ. Забавно это слышать именно от тебя.

БАРБАРА. Конечно, ты можешь испытывать горечь, но «произвольный набор клеток»…

АЙВИ. Возможно, мой цинизм расцвел, когда я поняла, что ухаживать за нашими родителями – это исключительно моя обязанность.

БАРБАРА. Не надо сказки рассказывать! Я тоже участвовала во всех их треклятых…

АЙВИ. Пока тебе не надоело. А потом ты укатила. И ты, и Карен.

БАРБАРА. Мне надо было думать о собственной семье.

АЙВИ. Это жалкое оправдание. Как будто если у тебя ребенок, то все остальные обязательства отменяются.

БАРБАРА. Теперь меня обвиняют в том, что у меня есть ребенок!

АЙВИ. Никого я не обвиняю. Делай что хочешь. Что ты и делала. И ты, и Карен.

БАРБАРА. Если ты этого не делала, я тут ни при чем.

АЙВИ. Вот именно. Так что не надо теперь соловьем заливаться о сестринских чувствах, ладно? Я в это не верю. И уже давно. Когда я отсюда уеду, причем навсегда, я буду чувствовать себя не более виноватой, чем вы.

КАРЕН. А кто говорит, что мы не чувствуем?

БАРБАРА. Так ты уезжаешь?

АЙВИ. Мы с Чарльзом едем в Нью-Йорк.

( Барбара начинает смеяться. )

БАРБАРА. И что вы там собираетесь делать?

АЙВИ. У нас есть кое-какие планы.

БАРБАРА. Например?

АЙВИ. Какое тебе дело?

БАРБАРА. Ты не можешь просто взять и уехать в Нью-Йорк.

АЙВИ. Это не прихоть. И не мимолетное увлечение. Я такого никогда раньше не чувствовала, ни к кому. Между мной и Чарльзом есть нечто совершенно необыкновенное, такое редко у кого бывает.

КАРЕН. Что именно?

АЙВИ. Понимание.

БАРБАРА. А как же мама?

АЙВИ. А что мама?

БАРБАРА. Ты со спокойной душой ее оставишь?

АЙВИ. А ты?

( Ответа нет. )

Думаешь, с ней было трудно, пока был жив папа? Лучше подумай, что теперь начнется. Ты даже представить себе не можешь, во что все это выльется… через месяц, через год, через много лет. А если бы и смогла, то увидела бы все лишь с позиций любимой доченьки.

БАРБАРА. Ради всего святого! Сначала мама что-то мне пыталась втереть насчет того, что я, дескать, была папиной любимицей…

АЙВИ. Ммм… это не совсем так. Ты не была его любимицей. Я была. А ты – мамина.

БАРБАРА. Что ?

КАРЕН. Вот спасибо, Айви!

АЙВИ. Ты сомневаешься? Господи, Барбара, да я всю жизнь прожила, стараясь быть похожей на тебя.

БАРБАРА. Она сказала, что папа страшно убивался, когда мы переехали в Боулдер…

АЙВИ. Это мама убивалась. Она была убеждена, что ты уехала, только лишь бы оказаться подальше от нее.

КАРЕН. Раз ты была папиной любимицей, ты, наверное, воспринимаешь его самоубийство по-особому.

АЙВИ. Папа лишил себя жизни исключительно из собственных соображений.

БАРБАРА. И какие же это были соображения?

АЙВИ. Не хочу строить догадки.

БАРБАРА. Наверное, ты очень сердита на него.

АЙВИ. Нет. Он ни перед кем не должен отчитываться. Если теперь ему лучше – а я не сомневаюсь, что это так, – то кто мы такие, чтобы судить его?

БАРБАРА. Мы его дочери .

КАРЕН. Да, вот именно.

БАРБАРА. Лично я просто вне себя. Какой эгоист! Все это его молчание, меланхолия… А как же я? Как же мы… мы все? Ведь он мог и нам как-то помочь, чем-то поделиться, поговорить…

АЙВИ. Тебе бы могло не понравиться то, что ты бы услышала. А что, если Беверли Уэстон вовсе тебя не любил? Или даже ни одну из нас? Что, если он вообще никогда ничего не чувствовал к своим дочерям?

БАРБАРА. Но ты же знаешь, что это неправда.

АЙВИ. Разве? Откуда? А ты знаешь?

КАРЕН. Ты ведь сама сказала, что тебя он любил больше нас.

АЙВИ. Просто потому, что видел во мне родственную душу.

БАРБАРА. М-м… прости, но это идет вразрез с твоей теорией «произвольного набора клеток», так что меня ты не убедила. Мне кажется, что его чувство ответственности простиралось несколько дальше собственной персоны, как и у всех нас.

АЙВИ. Ради бога!

КАРЕН. Просто не могу поверить, что у тебя такой мрачный взгляд на мир.

АЙВИ. Это ведь ты живешь во Флориде.

БАРБАРА. Когда вы с Малышом Чарли собираетесь уезжать?

АЙВИ. Через несколько недель. А может, и дней. И прошу тебя: его зовут Чарльз.

БАРБАРА. Маме будешь говорить?

АЙВИ. Пока обдумываю, как это лучше сделать.

БАРБАРА. А как же твоя работа, дом?

АЙВИ. Знаешь, я научилась сама о себе заботиться задолго до того, как ты стала тут командовать. Карен, ты ведь возвращаешься в Майами?

КАРЕН. Да.

( Вайолет начинает спускаться по лестнице. )

АЙВИ. Вот тебе пожалуйста, Барбара. Ты все спрашивала, что нам делать с мамой? Мы с Карен уезжаем. А ты, если хочешь, можешь оставаться с ней. А не хочешь – тоже твое право. Но никто не смеет меня ни в чем обвинять. Никто!

( Неустойчивой походкой – но с ясной головой – входит Вайолет, предварительно тихонько постучав. )

ВАЙОЛЕТ. Я вам не помешаю?

( Раздаются ответы: «Нет, что ты!», «Конечно входи, мама» и т. д. )

БАРБАРА. Ты приняла ванну?

ВАЙОЛЕТ. М-гм.

БАРБАРА. Не хочешь чего-нибудь поесть или попить?

ВАЙОЛЕТ. Нет.

БАРБАРА. Может, еще кофе?

ВАЙОЛЕТ. Нет, детка, я ничего не хочу.

( Вайолет садится и глубоко вздыхает. Карен берет с тумбочки крем для рук и начинает наносить на кожу. )

Просто не верится: вы все вместе в этом доме! Когда я услышала ваши голоса за дверью, у меня сразу потеплело на душе. Наверное, эти стены услышали много секретов.

КАРЕН. Я краснею от одной только мысли.

ВАЙОЛЕТ. Да-а-а… но не надо смущаться. Тайные влюбленности, тайные планы – это удел юности. Трудно себе представить что-то более нежное, сладкое, с едва ощутимым привкусом горечи… Мои дорогие, глядя на вас, я вспоминаю о собственной молодости… ведь не важно, сколько женщине лет, ей всегда трудно расстаться с этой страничкой своей жизни. ( Обращается к Карен, имея в виду крем для рук. ) Хорошо пахнет.

КАРЕН. Нравится? Это яблоко. Хочешь?

ВАЙОЛЕТ. Да, пожалуйста.

( Карен передает ей крем для рук. )

Я вам не рассказывала про Рэймонда Куоллса? Хотя там нечего особо рассказывать. Я была влюблена в него, когда мне было лет тринадцать. Он был довольно страшным. В драных джинсах, с вечно спутанными волосами. С ужасным прикусом. Зато у него были потрясающие ковбойские сапоги – из блестящей коричневой кожи. Как он ими гордился – расхаживал в них, оттопырив локти, надутый от гордости, как индюк! И я решила во что бы то ни стало раздобыть пару точно таких же сапог, только женских. Тогда он наверняка захочет со мной встречаться – я ничуть не сомневалась. Он увидит меня в этих сапогах и скажет: «Вот это девчонка что надо!» Я увидела то, что искала, в витрине большого магазина и словно обезумела. Я допоздна проигрывала в голове наш с Рэймондом разговор, после того как он заметит на мне сапоги. Наверное, сотни раз я клянчила их у мамы. И вот однажды она меня спросила: «Что ты хочешь на Рождество, Вай?» – «Мамочка, мне ничего не надо, только те сапоги». В общем, подлизывалась, как могла. Потом она мне все делала разные намеки на большой сверток под елкой в красивой подарочной бумаге, размером как раз с коробку для сапог: «Только смотри, Вайолет, чур, не жульничать! Откроешь только утром в Рождество!» – и улыбалась. И вот в рождественское утро я пулей выскочила из постели, бросилась к елке и стала разрывать бумагу на коробке. Внутри оказалась пара сапог… рабочих мужских сапог, с дырявыми носами, замусоленными шнурками, с присохшими кусками грязи и собачьего дерьма. Боже, как моя мама потом смеялась!

( Молчание. )

БАРБАРА. Только не говори, что это конец истории.

ВАЙОЛЕТ. Отчего же? Это конец.

КАРЕН. И тебе так и не купили те сапоги?

ВАЙОЛЕТ. Нет.

БАРБАРА. Ну, знаешь, это самая ужасная история, что я слышала за всю свою жизнь. Я бы даже предпочла что-нибудь про старый добрый гвоздодер.

( Где-то в другой части дома: Джин и Стив выигрывают в карты, слышатся возгласы триумфа. Игроки расходятся. )

ВАЙОЛЕТ. Нет, это все. Моя мать была гадкой, злобной старухой. Наверное, я в нее.

( Все испытывают неловкость. )

КАРЕН. Ну, какая же ты злобная и гадкая? Ты наша мамочка, и мы тебя любим.

ВАЙОЛЕТ. Спасибо, моя дорогая.

( Карен целует Вайолет в щеку. )

БАРБАРА. Мне надо с мамой поговорить. Не возражаете?

КАРЕН. Нет, конечно.

( Айви и Карен выходят. )

БАРБАРА. Как твоя голова?

ВАЙОЛЕТ. Все в порядке, Барб. Не беспокойся.

БАРБАРА. Прости меня.

ВАЙОЛЕТ. Прошу тебя, милая…

БАРБАРА. Нет, для меня очень важно это тебе сказать. Я погорячилась и зашла слишком далеко.

ВАЙОЛЕТ. Барбара, это просто тяжелый день: похороны… таблетки… я сама напросилась.

БАРБАРА. Значит… мир?

ВАЙОЛЕТ ( смеется ). Мир.

БАРБАРА. Что ты собираешься делать?

ВАЙОЛЕТ. В каком смысле?

БАРБАРА. Ты не хочешь подумать о реабилитационном центре или?..

ВАЙОЛЕТ. Нет-нет. Я не смогу это выдержать еще раз. Нет, лучше я сама. Я абсолютно уверена, я справлюсь.

БАРБАРА. Правда?

ВАЙОЛЕТ. Конечно. Сама посуди: ты же выбросила мои таблетки, так ведь?

БАРБАРА. Да, все, что мы смогли найти.

ВАЙОЛЕТ. У меня не так уж много тайников.

БАРБАРА. Смотри, мама!

ВАЙОЛЕТ. Хочешь меня обыскать?

БАРБАРА. Нет, что ты.

ВАЙОЛЕТ. Если таблеток больше нет, все будет хорошо. Всего через пару дней я встану на ноги.

БАРБАРА. Даже представить себе не могу, каково тебе сейчас! Но я хочу, чтобы ты знала: ты не одна.

( Ответа нет. )

Как я могу тебе помочь?

ВАЙОЛЕТ. Мне не нужна помощь.

БАРБАРА. Но я хочу помочь.

ВАЙОЛЕТ. Мне не нужна твоя помощь.

БАРБАРА. Ну, мама!

ВАЙОЛЕТ. Не нужна мне твоя помощь! Бывали времена и похуже… ( Замолкает, берет себя в руки. ) Я знаю, как это обычно бывает: все поговорят-поговорят и разъедутся, вернутся к своим делам. Уж я-то знаю. Так что за меня не беспокойся, я справлюсь. Как-нибудь выдержу.

( Свет переходит в гостиную, где Малыш Чарли смотрит телевизор. Входит Айви, осторожно оглядываясь. )

АЙВИ. На горизонте никого?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Здесь всегда кто-нибудь есть.

АЙВИ. Что смотришь?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Телевизор.

АЙВИ. Можно мне с тобой?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Еще спрашиваешь!

( Айви садится на диван рядом с ним. Они смотрят телевизор. )

Я чуть все не испортил, да?

АЙВИ. Да уж.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Ты очень злишься?

АЙВИ. Ну что ты!

( Они берутся за руки. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я попытался быть смелым.

АЙВИ. Я понимаю.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Просто я… я хочу, чтобы все знали, что я добился того, о чем всегда мечтал. И что я – не неудачник.

АЙВИ. Ну, конечно. Конечно!

( Он поворачивается, чтобы на нее взглянуть. )

Ты у меня герой!

( Он обдумывает ее слова, потом улыбается во весь рот. Идет к электрическому пианино, включает его. )

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Иди сюда. Поможешь мне нажимать на педали.

( Она садится рядом с ним на сиденье. )

Я сочинил это для тебя.

( Он играет и тихо поет трогательную, но несколько странную песню о любви. Когда он доходит до середины, из кухни выходит Мэтти Фэй и разрушает очарование момента. За ней идет Чарли. )

МЭТТИ ФЭЙ. Эй, певун! Собирайся, нам пора.

...

Говорят одновременно

АЙВИ. Вы все у меня ночуете?

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Сейчас…

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, нам надо ехать, чтобы выгулять этих чертовых собак. АЙВИ. А то ты ведь знаешь, я всегда рада…

...

Говорят одновременно

МЭТТИ ФЭЙ ( к Чарли ). Ой, смотри-ка, Малыш Чарли научился включать телевизор.

ЧАРЛИ. Спасибо, Айви.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Нет, я только…

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Айви ). Он столько времени проводит у телевизора, что у него уже мозги набекрень.

АЙВИ. Ты наверняка преувеличиваешь.

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Малышу Чарли ). Что ты на днях смотрел, когда я тебя застукала?

...

Говорят одновременно

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Не помню.

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй…

МЭТТИ ФЭЙ. Конечно помнишь – какую-то муть про то, как женами обмениваются.

МАЛЫШ ЧАРЛИ. Я не помню.

МЭТТИ ФЭЙ. Он не помнит!

ЧАРЛИ. Довольно, Мэтти Фэй…

МЭТТИ ФЭЙ. Жалко, нет такой работы, где платили бы деньги за то, чтобы целый день сидеть у телевизора.

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй, сегодня был тяжелый день.

МЭТТИ ФЭЙ. Только, боюсь, в таком случае ты бы быстро разлюбил телевизор, ведь это была бы работа !

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй!

МЭТТИ ФЭЙ ( обращаясь к Айви ). Я тебе уже рассказывала, что его уволили из обувного магазина?

ЧАРЛИ. Мэтти Фэй, мы немедленно садимся в машину и едем домой, слышишь? И если ты скажешь еще хоть одну гадость про этого парня, я так надеру твою жирную ирландскую задницу, что ты отсюда пулей вылетишь. Поняла?

( Мэтти Фэй, уязвленная, разворачивается к Чарли. )

МЭТТИ ФЭЙ. Что-о ты сказал?

ЧАРЛИ. Молодые люди, выйдите-ка отсюда.

( Айви и Малыш Чарли выходят из дома. Барбара, которая вошла в комнату во время предыдущего диалога, замирает на месте; Чарли и Мэтти Фэй ее не видят. )

Я не понимаю, отчего ты такая озлобленная. Вот я смотрю на тебя и на твою сестру, на то, как вы обращаетесь с людьми, и просто не понимаю вас. Не понимаю, когда люди не могут относиться друг к другу с уважением. Этому нет никаких оправданий. В моей семье так друг с другом не обращались.

МЭТТИ ФЭЙ. Может быть, потому что все твои родственники…

ЧАРЛИ. На твоем месте я бы сейчас заткнулся. Сегодня мы похоронили человека, которого я очень любил. При всех его недостатках это был хороший, добрый и порядочный человек. И то, как ты издеваешься над своим собственным сыном, просто оскверняет память Беверли.

Мы с тобой прожили вместе тридцать восемь лет, и я не променял бы эти годы ни на что на свете. Но если ты так и не сумеешь найти в своем сердце места для нашего сына, то до тридцати девяти мы не дотянем, так и знай.

( Чарли выходит. Мэтти Фэй замечает Барбару. )

БАРБАРА. Извини. Я не собиралась подслушивать, просто не могла сдвинуться с места.

МЭТТИ ФЭЙ. Ну и черт с ним. Дай сигарету, детка.

БАРБАРА. Я же давно бросила.

МЭТТИ ФЭЙ. Я тоже. Просто вдруг потянуло. Барбара, послушай… сегодня во время ужина… этого кошмарного ужина… мне вдруг показалось, что…

БАРБАРА. Что?

МЭТТИ ФЭЙ. …показалось, будто между Айви и Малышом Чарли что-то есть. Не знаешь, это правда?

БАРБАРА. Ах, это… Даже не знаю, что и сказать…

МЭТТИ ФЭЙ. Просто скажи мне, как есть, ладно?

БАРБАРА. Ну, хорошо. Да, это правда.

МЭТТИ ФЭЙ. Ясно. Этого нельзя допустить.

БАРБАРА. Будет нелегко им объяснить. Эээ… Знаешь, Айви и Малыш Чарли всегда держались немного особняком… и кроме того, я понимаю, тебе, наверное, странно это слышать, но…

МЭТТИ ФЭЙ. Что, что такое?

БАРБАРА. Мне кажется, они очень любят друг друга. Или думают, что любят. Хотя какая разница? И по-моему, они ужасно боятся тебя и маму…

МЭТТИ ФЭЙ. Барбара, милая…

БАРБАРА. Конечно, я понимаю, это достаточно неординарно, чтобы двоюродные брат и сестра жили вместе, но, по крайней мере, в наше время…

МЭТТИ ФЭЙ. Они не двоюродные брат и сестра.

БАРБАРА…ты даже не поверишь, как часто это теперь встречается.

МЭТТИ ФЭЙ. Барбара, послушай меня. Они не двоюродные брат и сестра!

БАРБАРА. Как это?

МЭТТИ ФЭЙ. Малыш Чарли вам не двоюродный брат, а родной. Единокровный брат. Не двоюродный! Слышишь? Он ваш сводный брат, сын вашего отца. То есть для Айви он кровный брат. Ты понимаешь? Малыш Чарли и Айви – кровные брат и сестра.

БАРБАРА. Нет, этого не может быть – нет!

МЭТТИ ФЭЙ. Выслушай меня…

( Входят Карен и Стив. )

БАРБАРА. Нет-нет, сюда нельзя. Уйдите!

КАРЕН. Мы только хотели…

БАРБАРА. Идите на кухню. Быстро! Все… все на кухню!

( Карен и Стив возвращаются на кухню. )

Нет, здесь что-то не так. Но как же… Ты?.. Хотя в принципе все может быть… а ты… уверена?

МЭТТИ ФЭЙ. Да.

БАРБАРА. Значит, вы с папой?..

МЭТТИ ФЭЙ. Да.

БАРБАРА. А кто еще знает?

МЭТТИ ФЭЙ. Я. И теперь еще ты.

БАРБАРА. Дядя Чарли не подозревает?

МЭТТИ ФЭЙ. Мы никогда это не обсуждали.

БАРБАРА. То есть?

МЭТТИ ФЭЙ. Просто никогда не обсуждали. Вот и все.

БАРБАРА. А папа знал?

( Мэтти Фэй кивает. )

МЭТТИ ФЭЙ. Знаю, тут нечем гордиться.

БАРБАРА. Да уж. Нет, вы меня просто поражаете! Вы что, пьяные были? Как же вас угораздило?..

МЭТТИ ФЭЙ. Нет, я не была пьяной. Наверное, глядя на меня, зная меня все эти годы, ты не можешь даже представить такое. Ведь в твоих глазах я всего лишь старая толстая тетя Мэтти Фэй. Но я же не всегда была такой, дорогая… во мне еще столько всего другого… Чарли прав, конечно. Как всегда. Сама не знаю, почему Малыш Чарли стал для меня таким разочарованием. Может, он… в общем, не знаю. Наверное, больше всего я разочарована им самим. Много лет назад я совершила ошибку. Что ж, сама виновата. Но я расплатилась за нее. Больше ошибок я не допущу.

БАРБАРА. Если Айви узнает, это просто убьет ее.

МЭТТИ ФЭЙ. Я-то точно не стану ей говорить. Но ты должна найти способ положить этому конец. Просто обязана.

БАРБАРА. Почему я?

МЭТТИ ФЭЙ. Ты же сама сказала: теперь ты здесь командуешь.

Сцена 2

...

Из кухни доносится хихиканье. Джин и Стив тихонько пробираются из кухни в столовую. Они курят одну папиросу с марихуаной на двоих. На Джин – длинная майка до колен и белые носки, на Стиве – тренировочные штаны и майка без рукавов.

В остальных частях дома: все спят. Карен спит в гостиной на неразложенном диване. Билл спит на надувном матрасе в кабинете.

СТИВ. Ш-ш…

( Джин фыркает от смеха. )

Из-за тебя меня могут застукать.

ДЖИН. А я думала, вы ничего такого не делаете.

СТИВ. Конечно, мы ничего такого не делаем, но некоторым может не понравиться, что я тут травку покуриваю в компании малышки, которая родилась уже при Клинтоне.

ДЖИН. Буше-первом.

СТИВ. Все равно. Лучше не спорь со мной, я от этого завожусь…

ДЖИН ( смеется ). Вы точно больной…

СТИВ. …и потом не могу с собой совладать.

ДЖИН. Кроме шуток, эта хрень однозначно в голову шибает.

СТИВ. Детка, это же трава из Флориды. От лучшего производителя.

ДЖИН. Да какая разница.

СТИВ. От лучшего, это я тебе говорю. «Паровозом» хочешь попробовать?

ДЖИН. Чего?

СТИВ. Ты не знаешь, что такое «паровоз»?

ДЖИН. Естественно, я знаю, что такое «паровоз».

СТИВ. Да не тот паровоз. Вот смотри: иди сюда поближе и вдыхай, когда я буду выдыхать, поняла?

ДЖИН. Ага.

( Он берет папиросу зажженным концом в рот. Их губы почти соприкасаются, когда он выдыхает дым марихуаны в ее рот. Она чуть не задыхается. )

СТИВ. Задержи дым, не выдыхай пока.

( Наконец она открывает рот, выдыхает дым, жадно хватает воздух, кашляет. )

ДЖИН. Вау!

СТИВ. Ну что – мощно?

ДЖИН. Вау! Вот это дурь!

СТИВ ( смеется ). Я же говорил.

ДЖИН. Нет слов, круто!

( Она неуверенно делает шаг, качается. Стив подхватывает ее и обнимает. )

СТИВ. Осторожно…

ДЖИН. Какой улет!

СТИВ. Ты в порядке? В обморок не грохнешься?

ДЖИН. Нет, все нормально. Черт… ( Откашливается. ) Аж до самой груди пробрало.

( Он дотрагивается до ее груди. )

СТИВ. Дай посмотрю.

( Джин невозмутимо отталкивает его. )

ДЖИН. Старый извращенец.

СТИВ. Ничего себе! Вот это титечки! Сколько тебе, говоришь?

ДЖИН. Пятнадцать, извращенец.

СТИВ. Дай мне на них взглянуть!

ДЖИН. Еще чего! Говорю же, извращенец.

СТИВ. Ш-ш… Ну, давай покажи. Честно, я смотреть не буду.

ДЖИН. Тогда какой смысл показывать-то?

СТИВ. Ладно-ладно, так и быть, посмотрю.

ДЖИН ( изображая дурачка ). «Покажи мне свои сиськи, малышка!»

СТИВ. Ну, давай, мы же партнеры.

ДЖИН. Как же!

СТИВ. Разве в картах мы не классные партнеры?

ДЖИН. Отвяжись от меня.

СТИВ. Давай так: ты мне покажешь, а я тебе.

ДЖИН. Больно мне надо на твое хозяйство смотреть.

СТИВ. А ты когда-нибудь его видела?

ДЖИН. Конечно.

СТИВ. Врешь.

ДЖИН. Да видела я. Я же не девочка.

СТИВ. Правда?

ДЖИН. Ну, не в прямом смысле. То есть, наоборот, как раз в прямом – я девственница. Я имею в виду – вообще.

СТИВ. Это меняет дело.

( Подходит к ней совсем близко. )

ДЖИН. Ты что делаешь?

СТИВ. Ничего.

ДЖИН. Из-за тебя у нас будут проблемы.

СТИВ. Я белый и старше тридцати. У меня проблем не бывает.

( Он гасит свет. Полная темнота. )

ДЖИН. Эй, эй…

СТИВ. Ш-ш…

( В темноте слышны стоны и тяжелое сопение Стива. Неожиданно вспыхивает верхний свет. У двери в столовую стоит Джонна со сковородкой в руках. Джин и Стив стоят на расстоянии друг от друга; одежда на обоих в полном беспорядке. )

ДЖИН. Ой, мамочки… СТИВ. Черт побери!

( Джонна начинает приближаться к Стиву. )

Минутку, леди, вы сами не знаете, во что ввязываетесь…

( Джонна размахивается сковородкой и чуть не попадает Стиву по носу. )

Эй, поосторожней, совсем сдурела?!

( Стив тянется к сковородке. Джонна опять размахивается и попадает ему по руке. )

Черт!..

( С гримасой боли он протягивает руку вперед. Джонна снова накидывается на него и ударяет прямо по лбу. Стив падает на пол. Джонна наклоняется над ним и держит руку наготове, ожидая его ответной реакции, но Стив ничего не предпринимает. В остальных частях дома: Билл, Карен и Барбара просыпаются в разных комнатах, и все направляются в столовую. Карен видит Стива распростертым на полу и вскрикивает. )

КАРЕН. Что случилось?

( Джонна и Джин переглядываются. Карен бежит к Стиву и приподнимает его. )

Стив, милый, что такое?

( Он стонет. )

Ради бога, скажи, что случилось?

ДЖОННА. Он приставал к Джин.

КАРЕН. Милый, у тебя кровь! Как ты себя чувствуешь?

( Он опять стонет и пытается подняться на ноги. Билл и Барбара входят в столовую; на них пижамы. )

БАРБАРА. Джин, почему ты не в постели? Что происходит?.. ДЖИН. Мы тут… ну, в общем, не знаю…

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Кто это мы ? Скажи скорей. С тобой все в порядке?

БИЛЛ. А с ним что произошло? Может, врача вызвать?

ДЖИН. Да-да, я в порядке.

КАРЕН. Не знаю!

БАРБАРА. Джонна, что здесь все-таки происходит? ДЖОННА. Он приставал к Джин. И я его огрела как следует.

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. То есть как «приставал»? Что значит «приставал»?

ЧАРЛИ. Спасибо, Айви.

ДЖОННА. Целовал ее и хватал.

( Смысл ее слов постепенно доходит до остальных. Барбара кидается на Стива, который уже поднялся на ноги. Карен встает между ними. Билл хватает Барбару сзади и пытается оттащить и т. д. )

БАРБАРА. Я убью тебя, ублюдок!

БИЛЛ ( обращаясь к Карен ). Уведи его отсюда!

СТИВ. Я же ничего не делал!..

ДЖИН. Мама, перестань!

КАРЕН. Успокойся!

БИЛЛ. Идите в гостиную!

БАРБАРА. Ты знаешь, сколько ей лет?!

СТИВ ( обращаясь к Джин ). Да скажи ты им наконец, что я ничего не делал!

БАРБАРА. Ей же всего четырнадцать!

ДЖИН. Мама!

СТИВ. А она сказала пятнадцать!

БАРБАРА. Ты совсем из ума выжил?!

( Карен удается вытолкнуть Стива из столовой в гостиную. Во время следующего диалога они одеваются и складывают вещи. Барбара, Билл, Джин и Джонна остаются в столовой. )

БАРБАРА. Боже мой!!! Ты что, веришь этому подонку?

БИЛЛ. Я все понимаю. Ты, главное, успокойся.

БАРБАРА. То есть как это успокойся ! Да он же просто педофил! Он социально опасен! Господи, да что же это?!

БИЛЛ ( обращаясь к Джин ). С тобой все нормально?

ДЖИН. Со мной-то все нормально, а вот с вами что происходит?

БАРБАРА. С нами ?

ДЖИН. Может, хватит устраивать истерику?

БИЛЛ. Ты должна рассказать нам все по порядку.

БАРБАРА. Почему ты была не в постели?

БИЛЛ. Пожалуйста, милая, нам очень важно знать, как все было.

ДЖИН. Да ничего не было ! Давайте не будем затевать федеральное расследование из-за пустяков! Просто я не могла заснуть. Пошла на кухню попить, потом он пришел… и все!

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Нет, не все!

БИЛЛ. Нет, не все!

ДЖИН. Ну, еще мы травку покурили, и что с того? Совсем немножко. Потом стали дурачиться, и вдруг начался весь этот бред.

...

Говорят одновременно

БАРБАРА. Разве я тебе не говорила, чтобы ты не смела курить эту дрянь? Что я тебе говорила?

БИЛЛ? Значит, Джонна просто так решила стукнуть его сковородкой, да? Что-то не верится.

ДЖИН. Да вы на себя посмотрите! Это же цирк какой-то! Ничего ведь не случилось, что вы распсиховались?

БИЛЛ. Мы о тебе беспокоимся.

ДЖИН. Как же, обо мне! Вам лишь бы найти, кого наказать.

БАРБАРА. Прекрати немедленно!..

ДЖИН. Вы уже сами не знаете, кто прав, кто виноват, и хотите, чтобы я за вас решила все проблемы…

БАРБАРА. Ты нам лекций не читай! Лучше скажи, что он с тобой делал!

ДЖИН. Ничего он не делал! А даже если бы и делал, что такого?

БИЛЛ. Такого, что тебе только четырнадцать лет!

ДЖИН. То есть я всего на несколько лет моложе, чем тебе нравится.

( Барбара дает Джин пощечину. Джин начинает плакать. )

Я тебя ненавижу!

БАРБАРА. И я тебя ненавижу, маленькая психопатка!

( Джин пытается выйти, но Билл удерживает ее. )

БИЛЛ. Джин!

ДЖИН. Пусти меня!

( Джин вырывается и убегает. )

БИЛЛ ( обращаясь к Барбаре ). Да что с тобой такое?!

( Выходит и догоняет Джин. )

ДЖОННА. Извините, пожалуйста.

( Джонна выходит и возвращается в свою комнату в мансарде. Барбара несколько успокаивается и идет в гостиную. К этому моменту Стив уже успел одеться и выйти из дома с чемоданами. Карен натягивает на себя кофту, собирает оставшиеся вещи и приводит в порядок диван-кровать. )

КАРЕН. Речи мне сейчас ни к чему.

БАРБАРА. О чем ты?

КАРЕН. Я уезжаю. Мы уезжаем. Обратно во Флориду. Сегодня вечером. Прямо сейчас. Мы со Стивом, вместе. Хочешь выказать свое неодобрение по этому поводу?

БАРБАРА. Да подожди ты…

КАРЕН. Ты бы лучше выяснила у Джин, что именно здесь произошло, прежде чем кого-то обвинять. Потому что я сомневаюсь, что Джин в этой истории абсолютно ни при чем. Но я ее не обвиняю . Если я сказала, что она, может, не так уж и невинна, это еще не значит, что я ее обвиняю . Я просто говорю, что на ней, возможно, тоже лежит часть ответственности. Ты меня понимаешь? Я знаю, что Стиву следовало быть умнее и что ей всего четырнадцать. Но я также хочу сказать, что в реальной жизни все не делится на белое и черное, добро и зло. В ней все где-то посредине. Для всех обычных людей, таких как мы. Всех, кроме тебя .

БАРБАРА. Карен…

КАРЕН. Я его не защищаю. Он далек от совершенства. Как и все мы, простые смертные на этой грешной земле. Я тоже не ангел. Мне доводилось совершать поступки, которыми я вовсе не горжусь и о которых ты никогда не узнаешь. И знаешь что? Возможно, мне опять придется делать что-то, чем я не смогу гордиться. Потому что иногда жизнь просто загоняет тебя в угол. В конце концов, я живой человек. Но, так или иначе, тебе сначала надо разобраться со своей жизнью. Прежде чем остальным читать нотации.

БАРБАРА. Хорошо…

КАРЕН. А в январе… я буду в Белизе. Здорово, правда?

( Карен выходит, выкатывая за собой чемодан. Входит Билл. )

БИЛЛ. Я забираю Джин с собой. Мы уезжаем.

БАРБАРА. Хорошо.

БИЛЛ. Думаю, сейчас у тебя и без нее проблем хватает.

БАРБАРА. Конечно.

БИЛЛ. Уверен, ты во всем обвиняешь меня.

БАРБАРА. Да нет… ( Пауза. ) Это я во всем потерпела фиаско – как сестра, как мать, как жена.

БИЛЛ. Что за глупости!

БАРБАРА. Разве нет? За последние девять часов я в прямом смысле набросилась на маму и на Джин. Задержись ты здесь еще ненадолго – и я отрежу тебе пенис.

БИЛЛ. Не смешно.

БАРБАРА. Сейчас я не смогу загладить вину перед Джин. Ей придется подождать, пока я не вернусь в Боулдер.

БИЛЛ. У вас с Джин в запасе еще лет сорок, чтобы и ругаться, и мириться.

БАРБАРА ( удивленно ). А что будет через сорок лет?

БИЛЛ. Ты умрешь.

БАРБАРА. А… ясно.

БИЛЛ. То есть я хочу сказать…

БАРБАРА. Нет, я поняла.

БИЛЛ. Если тебе повезет.

БАРБАРА. Это ты так считаешь.

БИЛЛ. Если нам повезет.

( Пауза. )

БАРБАРА. Ты ко мне никогда не вернешься, так ведь?

БИЛЛ. Никогда не говори «никогда», но…

БАРБАРА. Но никогда.

БИЛЛ. …но никогда.

БАРБАРА. Даже если у тебя ничего не получится с Маршей.

БИЛЛ. С Синди.

БАРБАРА. С Синди.

БИЛЛ. Именно. Даже если с ней ничего не получится.

БАРБАРА. А я так никогда и не пойму почему, правда?

( Билл колеблется; кажется, что он что-то еще собирается сказать, но в итоге говорит лишь… )

БИЛЛ. Наверное, нет.

( Молчание. Билл идет к двери. Барбара смотрит, как он уходит, и всхлипывает. )

БАРБАРА. Я люблю тебя… Я люблю тебя…

( Билл задерживается на минуту, оставаясь стоять спиной к ней, затем выходит. Барбара остается одна. ) Сцена 3

...

В кабинете Барбара и Джонна находятся в том же положении, что Беверли и Джонна в Прологе.

Барбара держит в руке стакан с виски. Заметно, что она уже много выпила.

БАРБАРА. В одну из наших последних встреч мы с отцом говорили о… ну, не знаю… о состоянии мира или о чем-то в этом роде… и он тогда сказал: «Знаешь, эта страна всегда была похожа на бордель, но, по крайней мере, оставалась хоть какая-то надежда. А теперь это просто полное дерьмо». И вот сейчас я думаю – может, он говорил о чем-то другом, о чем-то более личном и близком для него… может, даже об этом доме? О нашей семье? О своем браке? Или о себе самом? Не знаю. И в его голосе звучала грусть… хотя нет, не грусть, у него всегда был грустный голос… какая-то безысходность. Как будто все уже произошло. Будто все, что постепенно уходило из нашей жизни, уже ушло. И было слишком поздно что-либо исправлять, все было уже позади… И ведь никто даже не заметил, как это случилось. Эта страна – эксперимент под названием «Америка», этот мыльный пузырь – что за жалкое зрелище! Гроша ломаного не стоит, раз никто даже не заметил, как все куда-то испарилось. Сегодня есть, завтра – нет. ( Пауза. ) Медленное разложение куда хуже катаклизмов.

ДЖОННА. Миссис Фордам, вы меня увольняете?

БАРБАРА. Просто Барбара. Нет, что ты, что ты! Нет, конечно. Я просто предупреждаю, у меня мерзкий характер, и даю тебе возможность уйти самой. То есть… бывает РАБОТА. А бывает « работа» – такая, что врагу не пожелаешь. В конце концов… я же здесь, верно? Смотри: вокруг больше ни души . А я-то – здесь? Или нет? Но я не говорю, что твои услуги больше не нужны. Просто я хочу сказать: я-то пока здесь, черт побери.

ДЖОННА. Я готова остаться. Эта работа мне знакома, и у меня неплохо получается. Я ее делаю не для вас или миссис Уэстон. И даже не для мистера Уэстона. Так ведь? Я работаю для себя.

БАРБАРА. Почему?

ДЖОННА. Потому что мне нужна работа.

( Барбара допивает стакан виски. )

БАРБАРА. Джонна… что тебе говорил мой отец?

( Пауза. )

ДЖОННА. Он много говорил о своих дочерях… о трех своих дочерях и внучке. В них он видел свое счастье.

БАРБАРА. Спасибо. Мне уже стало легче. Просто от сознания того, что и ты умеешь врать. ( Пауза. ) Я хочу, чтобы ты осталась. Об оплате не беспокойся. Я позабочусь об этом.

( Джонна кивает и выходит. Барбара наливает себе еще виски. )

( Говорит сама себе. ) Ведь я-то еще здесь, черт возьми! Сцена 4

...

Впервые с тех пор, как с окон было снято затемнение, дом залит утренним светом.

Барбара и шериф Гилбо стоят в гостиной.

БАРБАРА. Все просто… испарились.

ШЕРИФ ГИЛБО. Я именно с тобой хотел поговорить.

БАРБАРА. Хорошо. Садись. Кофе будешь?

ШЕРИФ ГИЛБО. Нет, спасибо.

БАРБАРА. Господи, Дион, ты прекрасно выглядишь! Ты как-то… раздался. То есть я хочу сказать, тебе это идет. Ты просто похорошел.

ШЕРИФ ГИЛБО. Да? Спасибо.

БАРБАРА. А я? Я хорошо выгляжу?

ШЕРИФ ГИЛБО. Да. Прости. Конечно! Ты тоже отлично выглядишь, Барбара.

БАРБАРА. Ты, кажется, хотел кофе?

ШЕРИФ ГИЛБО. Ммм… нет, спасибо.

БАРБАРА. Боже мой! Ты – и шериф! Из всех возможных профессий. Это просто иронично.

ШЕРИФ ГИЛБО. Что же тут ироничного?

БАРБАРА. Нет, я не то хотела сказать. Я имела в виду – анекдотично. Слово «иронично» тут не к месту. Если бы только мой муж это слышал! Ну да черт с ним! В общем, это действительно анекдотично.

ШЕРИФ ГИЛБО. А почему анекдотично?

БАРБАРА. Ну, потому что ведь… твой отец…

ШЕРИФ ГИЛБО. А… да, я тебя понял.

БАРБАРА. Он еще жив?

ШЕРИФ ГИЛБО. Да… в некоторой степени. У него Альцгеймер.

БАРБАРА. Какой ужас.

ШЕРИФ ГИЛБО. Он в доме престарелых около Новаты.

БАРБАРА. Да, очень грустно. Вот такая расплата. А ты? Женат? Черт, у меня прилив. Извини. Так ты хотел кофе? Я уже вроде спрашивала. Так, значит, ты женат.

ШЕРИФ ГИЛБО. Разведен.

БАРБАРА. Оказывается, мы товарищи по несчастью.

ШЕРИФ ГИЛБО. Правда?

БАРБАРА. Ну да. То есть, похоже, я скоро стану твоим товарищем по несчастью.

ШЕРИФ ГИЛБО. Очень жаль.

БАРБАРА. А дети есть?

ШЕРИФ ГИЛБО. Три дочери.

БАРБАРА. Не может быть!

ШЕРИФ ГИЛБО. Ты даже не представляешь себе…

БАРБАРА. Невероятно. Три дочки!..

ШЕРИФ ГИЛБО. …сколько раз за эти годы я думал о сестрах Уэстон.

БАРБАРА. Сестры Уэстон! Как же давно я этого не слышала! Похоже на название поп-группы.

ШЕРИФ ГИЛБО. Да, верно.

БАРБАРА. «Дамы и господа, перед вами… неврастеничные Сестры Уэстон!»

ШЕРИФ ГИЛБО. Твой муж еще здесь?

БАРБАРА. Нет, он уехал несколько дней назад. Или неделю назад. А может, уже две. Две недели?.. Вернулся в Колорадо с нашей дочерью, Джин.

ШЕРИФ ГИЛБО. Она очень славная.

БАРБАРА. Она нимфоманка.

ШЕРИФ ГИЛБО. Неужели?

БАРБАРА. Джин… Дурацкое имя.

ШЕРИФ ГИЛБО. А мне нравится.

БАРБАРА. Знаешь, почему мы ее так назвали? Мой муж был большим поклонником актрисы Джин Сиберг. Вот уж где ирония.

ШЕРИФ ГИЛБО. Прости, не понял?

БАРБАРА. Джин Сиберг покончила с собой. Кажется, приняла большую дозу снотворного.

ШЕРИФ ГИЛБО. А-а…

БАРБАРА. Вот такие дела.

( Оба молчат. )

ШЕРИФ ГИЛБО. Барбара, с тобой все в порядке?

БАРБАРА ( мягко ). Все нормально. Наверное, просто подцепила что-то равнинное .

ШЕРИФ ГИЛБО. Я тут подумал… если ты пока остаешься здесь на какое-то время, то, может, мы как-нибудь вместе пообедаем? Вспомним старое доброе время. Ведь столько воды утекло…

БАРБАРА. М-гм.

ШЕРИФ ГИЛБО. Так ты согласна как-нибудь со мной пообедать?

БАРБАРА. М-гм.

ШЕРИФ ГИЛБО. Есть и другая причина, по которой я здесь. Мне позвонила женщина по имени Читра Найду, она хозяйка мотеля «Кантри Сквайр». На днях она выбрасывала старые газеты и увидела некролог с фотографией мистера Уэстона. И она его узнала: он останавливался у нее на две ночи в семнадцатом номере – первые две ночи, что он отсутствовал. Она говорит, что не видела его с тех пор, как он заселился. Он сам никуда не звонил. А вот звонил ли ему кто-нибудь, она сказать не может. Но я могу это проверить.

БАРБАРА. У тебя найдется… сигарета?

ШЕРИФ ГИЛБО. Да, конечно. ( Достает сигарету. ) Я могу проверить через телефонную компанию – вот это я и хотел сказать.

( Закуривает для нее сигарету. )

БАРБАРА. Нет, не надо проверять. Ведь никто не знал, где он. Наверное, он там… как бы это сказать… пытался набраться мужества перед прыжком в воду. Я так думаю.

ШЕРИФ ГИЛБО. Или пытался переломить храбрость, подсказывавшую ему НЕ прыгать.

БАРБАРА. Думаешь? Я что-то туго соображаю, но это не важно.

ШЕРИФ ГИЛБО. Так или иначе, мне показалось, что лучше тебе об этом сказать.

( Тяжелое, печальное молчание. )

В общем… я позвоню как-нибудь? Насчет обеда?

БАРБАРА. Иди сюда.

ШЕРИФ ГИЛБО. Что, Барбара?

БАРБАРА. Ш-ш… Иди сюда…

( Он остается стоять на месте. )

Ну, иди же сюда.

( Он подходит. Она дотрагивается до его лица. ) Как сладко…

ШЕРИФ ГИЛБО. Барбара…

БАРБАРА. Ммм… простые… прикосновения…

( Она целует его. Он начинает обнимать ее за плечи, но она отодвигается. )

ШЕРИФ ГИЛБО. Барбара!

БАРБАРА. Я…

ШЕРИФ ГИЛБО. Что такое?

БАРБАРА. Я…

ШЕРИФ ГИЛБО. Барбара? Ты что-то сказала?

БАРБАРА. Я забыла, как я выгляжу.

Сцена 5

...

Барбара, еще в ночной рубашке, и Айви сидят в столовой. Во всем доме появилось что-то призрачное, некий налет запущенности.

В остальных частях дома: Джонна готовит обед на кухне .

АЙВИ. Как она? Ничего не принимает?

БАРБАРА. Более-менее.

АЙВИ. Значит, все-таки что-то принимает.

БАРБАРА. У человека с головой не в порядке, чудачка! Если ты думаешь, что я буду ее обыскивать каждый раз, как у нее язык заплетается…

АЙВИ. Но ты же можешь отличить.

БАРБАРА. Она более-менее отошла от таблеток.

АЙВИ. Более-менее?

БАРБАРА. Тебя не устраивает «более-менее»? Давай назовем это «в достаточной степени».

АЙВИ. Так она принимает что-то или нет?

БАРБАРА. Отстань, Айви. Мы просто пытаемся как-то жить.

АЙВИ. Я нервничаю.

БАРБАРА. Из-за чего? О, нет, Айви, пожалуйста, только не сегодня!

АЙВИ. Почему не сегодня?

БАРБАРА. Мы только-только наладили здесь какой-то ритм жизни. А теперь ты приходишь со своими проблемами …

АЙВИ. Но я должна ей сказать, правда? Завтра мы уезжаем в Нью-Йорк.

БАРБАРА. Это не слишком хорошая затея.

АЙВИ. Что значит не слишком хорошая затея ?

БАРБАРА. Ну, что вы с Малышом Чарли собираетесь дальше развивать ваши отношения.

АЙВИ. С чего это вдруг?

БАРБАРА. Я много о вас думала, и мне кажется, это все же как-то странно. Только и всего.

АЙВИ. Но это не твое дело!

БАРБАРА. Вокруг столько мужиков. Неужели тебе обязательно нужен единственный мужчина, с которым тебя связывают родственные узы?

АЙВИ. Просто так уж вышло, что я люблю единственного мужчину, с которым меня связывают родственные узы…

БАРБАРА. Да черт с ней с любовью ! Что за чушь. Можно убедить себя полюбить кого угодно, хоть расписной горшок.

( Джонна приносит из кухни еду. )

Какая красота. Что там у нас?

ДЖОННА. Зубатка.

БАРБАРА. А-а… из отряда речных шакалов. Ее-то нам только и не хватало для полного комплекта.

( Джонна уходит на кухню. Из прохода на втором этаже появляется Вайолет и начинает медленно двигаться в сторону столовой. )

АЙВИ. Думаешь, не стоит ей говорить?

БАРБАРА. Ты должна еще раз все обдумать. Нью-Йорк – совершенно дурацкая затея. Айви, тебе, считай, под пятьдесят, ты об него зубы сломаешь. Лучше ешь рыбу.

АЙВИ. Ты приводишь меня в бешенство!

БАРБАРА. Извини, но не я сплю с двоюродным братом!

АЙВИ. Я всю жизнь прожила в этом городе в надежде, что рано или поздно в мою жизнь войдет кто-то…

БАРБАРА. Не устраивай мелодрамы! А теперь сотри с лица это трагическое выражение и поешь немного.

АЙВИ. Да кто ты такая, чтобы так со мной разговаривать?!

( В столовую входит Вайолет. )

БАРБАРА. Привет, мама.

ВАЙОЛЕТ. Ну и что у нас сегодня хорошего?

БАРБАРА. Вот, смотри – зубатка.

ВАЙОЛЕТ. Зубатка.

БАРБАРА ( зовет ). Джонна! ( Обращаясь к Вайолет. ) Ты проголодалась?

ВАЙОЛЕТ. Айви, ты должна улыбаться. Как я.

( Входит Джонна. )

БАРБАРА. Принеси мамин обед, пожалуйста.

( Джонна выходит. )

ВАЙОЛЕТ. Я не голодна.

БАРБАРА. Ты же сегодня ничего не ела. И вчера ничего не ела.

ВАЙОЛЕТ. Я не голодна.

БАРБАРА. Надо поесть. Делай, что я говорю. Все должны делать то, что я говорю.

АЙВИ. Можно поинтересоваться, почему ни одна из вас не одета?

БАРБАРА. Это что еще за глупости?

ВАЙОЛЕТ. Да!

БАРБАРА. Мы одеты. Мы ведь не голые здесь сидим, правда? Или ты хочешь, чтобы мы нарядились?

ВАЙОЛЕТ. Вот именно. Только потому что ты зашла к нам на рыбу.

БАРБАРА. Да, вот именно. Только потому что ты зашла к нам на рыбу. И из-за этого нам надо наряжаться?

( Джонна входит с двумя тарелками с едой. )

ДЖОННА. Я поем у себя.

БАРБАРА. Хорошо. Спасибо.

( Джонна выходит со своей тарелкой. )

( Обращаясь к Вайолет. ) Ешь.

ВАЙОЛЕТ. Не буду.

БАРБАРА. Ешь! Мама, ешь, ты слышишь?

ВАЙОЛЕТ. Не буду.

БАРБАРА. Ешь, говорю! Ешь рыбу!

ВАЙОЛЕТ. Иди ты к черту.

БАРБАРА. Со мной этот номер не пройдет. Так что давай ешь свою проклятую рыбу.

АЙВИ. Мама, я должна тебе что-то сказать.

БАРБАРА. Нет, ничего ты не должна.

АЙВИ. Барбара…

БАРБАРА. Ничего ты не должна сказать. Так что заткнись, поняла?

АЙВИ. Пожалуйста…

ВАЙОЛЕТ. А что ты мне должна сказать?

АЙВИ. Мама…

БАРБАРА. Не обращай внимания, мама. Просто ешь свою чертову зубатку.

ВАЙОЛЕТ. Но я не голодна.

БАРБАРА. Ешь!

ВАЙОЛЕТ. НЕ БУДУ!

АЙВИ. Мама, мне надо…

БАРБАРА. НЕ СМЕЙ!

АЙВИ. Мама!

БАРБАРА. ЕШЬ РЫБУ, ДРЯНЬ!

АЙВИ. Мама, ну пожалуйста!

ВАЙОЛЕТ. Барбара!..

БАРБАРА. Ладно, делайте что хотите.

АЙВИ. Я должна тебе кое-что сказать.

БАРБАРА. Айви – лесбиянка!

ВАЙОЛЕТ. Что?

АЙВИ. Барбара…

ВАЙОЛЕТ. Нет, это неправда.

АЙВИ. Конечно, я не лесби….

БАРБАРА. Еще какая лесбиянка. Ты рыбу доела?

АЙВИ. Барбара, прекрати!

БАРБАРА. Рыбу ешь!!

АЙВИ. Ну, Барбара!

БАРБАРА. Ешь – Свою – Рыбу!

ВАЙОЛЕТ. Барбара, тихо!

АЙВИ. Мама, пожалуйста, выслушай меня, это важно…

БАРБАРА. Ешьсвоюрыбуешьсвоюрыбуешьсвоюрыбу…

( Айви с силой бросает свою тарелку об пол. )

Какого черта ты…

АЙВИ. Я должна кое-что сказать!

БАРБАРА. Ты совсем спятила?

( Барбара берет вазу с комода и бросает ее на пол. )

Я ведь тоже так умею.

( Вайолет бросает свою тарелку на пол. )

Видишь, мы все так умеем.

АЙВИ. Чарльз и я…

БАРБАРА. Со мной твои штучки не пройдут, дрянь такая!

АЙВИ. Чарльз и я…

БАРБАРА. Джонна! Мы тут немножко пролили…

АЙВИ. Барбара, прекрати сейчас же! Мама, Чарльз и я…

БАРБАРА. Малыш Чарли…

АЙВИ. Чарльз и я…

БАРБАРА. Малыш Чарли…

АЙВИ. Чарльз и я…

БАРБАРА. Малыш Чарли…

АЙВИ. Чарльз и я…

БАРБАРА. Малыш Чарли…

АЙВИ. Барбара…

БАРБАРА. Ты должна сказать «Малыш Чарли», иначе она не поймет, о ком речь!

АЙВИ. Малыш Чарли и я…

( Барбара смягчается. Айви наконец решается произнести то, что собиралась. )

Малыш Чарли и я собираемся…

ВАЙОЛЕТ. Малыш Чарли и ты – брат и сестра. Я знаю.

БАРБАРА. О… мама!..

АЙВИ. Что? Да нет , послушай меня. Малыш Чарли…

ВАЙОЛЕТ. Я всегда знала. Я же вам сказала, от меня ничто не может ускользнуть.

АЙВИ. Мама …

БАРБАРА. Не слушай ее.

ВАЙОЛЕТ. Я обо всем знала, когда Беверли путался с Мэтти Фэй. Чарли тоже был бы в курсе, если б не налегал так на марихуану.

БАРБАРА. Не бери в голову, это все из-за таблеток.

ВАЙОЛЕТ. Таблетки правды не скажут.

АЙВИ. Постойте-ка…

ВАЙОЛЕТ. Ваш отец тридцать с лишним лет переживал из-за этой истории. Это был бы не Беверли, если бы у него не было повода для душевных терзаний.

АЙВИ. Мама, что ты такое говоришь?

БАРБАРА. Ох, милая…

ВАЙОЛЕТ. Хорошо, что вы, девочки, узнали об этом сейчас, в зрелом возрасте. Ведь никогда не знаешь, когда кому почка может понадобиться. Лучше, чтобы все знали правду.

АЙВИ. Боже мой!..

ВАЙОЛЕТ. Хотя от того, что Малыш Чарли узнает, не будет никакой пользы. Это просто разобьет его глупое сердечко. ( Обращаясь к Айви. ) Скажи, детка, а как ты об этом узнала?

( Айви переводит взгляд с Вайолет на Барбару и неожиданно бросается прочь от стола, опрокидывая свой стул. )

БАРБАРА. Айви!

АЙВИ. Зачем?! Зачем вы мне сказали? Ради всего святого, скажите зачем?

ВАЙОЛЕТ. А ты-то что так распереживалась?

АЙВИ. Вы – монстры!

ВАЙОЛЕТ. Ну же, успокойся…

АЙВИ. Гложете кости всех, кто попадается под руку…

ВАЙОЛЕТ. Ты совсем с ума сошла?

АЙВИ. Чудовища!

ВАЙОЛЕТ. Это она про кого?

( Айви выбегает из столовой в гостиную. Барбара бежит за ней. )

БАРБАРА. Айви, послушай…

АЙВИ. Оставь меня.

БАРБАРА. Ну, милая…

АЙВИ. Я не позволю так с собой обращаться!

БАРБАРА. Когда Мэтти Фэй сказала мне, я просто не знала, что делать…

АЙВИ. Я не дам вам искорежить мне жизнь!

( Айви выходит. Барбара догоняет ее на крыльце. )

БАРБАРА. Черт возьми, да послушай ты меня! Я пыталась оградить тебя…

АЙВИ. Мы все равно уедем. Будь что будет, но мы уедем. И вы никогда нас больше не увидите.

БАРБАРА. Не уходи вот так.

АЙВИ. Ты меня больше не увидишь .

БАРБАРА. Я-то тут при чем? Ведь не я тебе сказала, а мама. Это же мама!

АЙВИ. Какая разница?

( Айви уходит. Барбара возвращается в дом. Она находит Вайолет закуривающей сигарету в гостиной. )

ВАЙОЛЕТ. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что мы не можем позволить Айви убежать с Малышом Чарли. Это было бы неправильно. Ее место здесь.

БАРБАРА. Она сказала, что все равно уедет.

ВАЙОЛЕТ. Не-ет. Она не уедет. Айви хорошая девочка, и я ее просто обожаю. Но она слабая, не то что ты. Или я.

БАРБАРА. Понятно. ( Пауза. ) Значит, ты все эти годы знала про папу и Мэтти Фэй.

ВАЙОЛЕТ. Конечно знала. Но они об этом не догадывались. Хотя нет, твой отец знал. Он всегда знал, что мне все известно. Но мы об этом никогда не говорили. Я заняла более выгодные моральные позиции.

БАРБАРА. Ясно.

ВАЙОЛЕТ. Если бы у меня была такая возможность – в тот самый последний момент, – то я бы ему сказала: «Надеюсь, ты это делаешь не из-за Малыша Чарли? Потому что ты ведь знаешь, что мне все известно». Если бы я ему дозвонилась в мотель, я бы сказала: «Лучше бы тебе перестать терзаться из-за той старой истории. И в любом случае, страдай – не страдай, это еще не значит, что ты отделался легким испугом».

БАРБАРА. Если бы ты дозвонилась ему в мотель…

ВАЙОЛЕТ. Я же звонила ему в мотель «Кантри Сквайр»…

БАРБАРА. …в мотель «Кантри Сквайр». Так…

ВАЙОЛЕТ. …но было слишком поздно, он, должно быть, уже уехал. Я позвонила туда в понедельник, сразу после того, как добралась до сейфа. Я же тебе говорила, мне надо было дождаться понедельника, когда откроется банк, чтобы добраться до сейфа. Наверное, мне надо было раньше ему позвонить, или в полицию, или Айви, или еще кому-то. Но ведь у нас с Беверли был уговор. Ты должна это понять. Для людей вроде нас с твоим отцом, у кого раньше, в детстве, никогда – никогда! – не было денег, как и для всего нашего поколения, деньги все-таки очень важны.

БАРБАРА. А как ты узнала, где он?

ВАЙОЛЕТ. Он же оставил записку. Написал, что я могу позвонить ему в мотель «Кантри Сквайр». Я и позвонила – в понедельник.

БАРБАРА. После того, как добралась до своего сейфа…

ВАЙОЛЕТ. Мы же так договаривались.

БАРБАРА. Если бы ты смогла остановить папу, тебе не нужно было бы бежать к сейфу.

ВАЙОЛЕТ. Ну, тут шансы пятьдесят на пятьдесят.

БАРБАРА. А в записке говорилось, что папа собирается покончить с собой?

( Ответа нет. )

Мама?

ВАЙОЛЕТ. Если бы я тогда лучше соображала, то, может быть, поступила бы иначе. Но и я, и твой отец тоже, мы оба были…

БАРБАРА. Вы оба были невменяемые. ( Пауза. ) Оба невменяемые. Вы просто ненормальные!

ВАЙОЛЕТ. Тебе пора бы понять, неблагодарная, самодовольная гусыня, что есть по крайней мере одна причина, по которой твой отец покончил с собой. И это ты . Если бы ты не уехала, думаешь, он сделал бы то, что сделал? Никогда! А так мы остались в этом доме одни, в темноте, брошенные, как пауки в банке, и наши жизни оказались прожитыми впустую, ведь все было только ради вас и вашего удобства. Давай осуждай меня, ну же! Только смотри не ошибись, потому что его кровь не только на моих руках, но и на твоих!

( Ответа нет. Вайолет переходит в кабинет, Барбара за ней. )

Однако это был его выбор, а не наш. Разве можно себе представить что-либо более жестокое, чем возложить всю ответственность на меня ?! И главное, зачем? Просто чтобы доказать, что я слабая, чтобы вынудить меня проявить характер? Ну уж нет! Поэтому я ждала. Ждала, пока не добралась до того сейфа, но я в любом случае выждала бы какое-то время. Хочешь показать, кто из нас сильнее, Беверли? Пожалуйста! Нет никого сильнее меня, черт возьми! Когда вокруг ничего не останется, когда все улетучится, как сон, я останусь. Так кто из нас сильнее, ты, сукин сын?! БАРБАРА. Конечно, ты права, мама. Ты сильнее.

( Барбара целует мать… выходит из кабинета, идет в гостиную. Вайолет зовет ее. )

ВАЙОЛЕТ. Барбара?

( Барбара хватает свою сумочку и ищет в ней ключи от взятой напрокат машины. )

Барбара?

( Барбара стоит и слушает голос своей матери. )

Барбара, ну пожалуйста.

( Барбара выходит из дома. )

Барбара, пожалуйста. Пожалуйста !

( Вайолет идет в гостиную, волоча ноги. )

Барбара, ты здесь?

( Переходит в столовую. )

Айви? Айви, ты тут? Барбара?

( Идет на кухню. )

Барб! Айви!

( Ходит по кругу, теряя ориентацию, и начинает паниковать. Возвращается в кабинет. )

Бев?

( Опять идет в гостиную, шатаясь, подходит к проигрывателю и ставит Эрика Клэптона… стоит и смотрит, как крутится диск… затем начинает колотить по проигрывателю, царапает диск иглой. В полной растерянности оглядывается вокруг себя и чувствует ужас. )

Джонна!

( Пошатываясь, идет к лестнице и начинает карабкаться вверх на четвереньках. )

Джонна, Джонна, Джонна…

( Вайолет доползает до второго этажа. Джонна отставляет свою тарелку и поворачивается лицом к лестнице. Вайолет на четвереньках продолжает ползти вверх по лестнице, пока не добирается до мансарды, до комнаты Джонны. Утыкается лицом ей в колени. Джонна гладит ее по волосам и укачивает. )

Вот вы и ушли, и Беверли ушел, вот вы и ушли, и Барбара тоже ушла, вот вы и ушли, вот вы и ушли, вот вы и ушли…

( Джонна тихонько напевает на ухо Вайолет. )

...

Говорят одновременно

ДЖОННА. И так наступил конец света… И так наступил конец света… И так наступил конец света…

ВАЙОЛЕТ. Вот вы и ушли… Вот вы и ушли… Вот вы и ушли…

Свет гаснет.

...

Конец пьесы

История постановки

Премьера пьесы «Август: графство Осейдж» состоялась в июне 2007 года в Steppenwolf Theatre (Чикаго). Художественный руководитель Марта Лавей, исполнительный директор Дэвид Хоукансон. Режиссер Анна Д. Шапиро, театральный художник Тодд Розенталь, дизайнер костюмов Ана Кузманик, художник по свету Энн Джи Райстон, звукорежиссер Ричард Вудбери, композитор Дэвид Сингер, хореограф Чак Коул, кастинг: Эрика Дэниелс, работа с актерами: Эдвард Соубел, техника речи: Сесиль О’Рейли, ассистент режиссера Деб Стайер и помощник ассистента режиссера Мишель Медвин.

Актерский состав

...

Беверли Уэстон – Дэннис Леттс

Вайолет Уэстон – Дианна Данаган

Барбара Фордам – Эми Мортон

Билл Фордам – Джефф Перри

Джин Фордам – Фон Джонстин

Айви Уэстон – Сэлли Мерфи

Карен Уэстон – Марианн Мэйберри

Мэтти Фэй Эйкен – Ронди Рид

Чарли Эйкен – Фрэнсис Гуинан

«Малыш Чарли» Эйкен – Иан Барфорд

Джонна Моневата – Кимберли Гуерреро

Стив Хайдебрехт – Рик Снайдер

Шериф Дион Гилбо – Трой Уэст

4 декабря 2007 года спектакль «Август: графство Осейдж» прошел в театре «Империал» на Бродвее.

Спектакль был создан при участии: Джеффри Ричардс, Джин Доманян, Стив Тракслер, Джерри Франкел, Ostar Productions , Джениффер Маночерян, The Weinstesin Company , Дебра Блэк, Дэрил Рот, Рональд Франкел, Марк Франкел, Барбара Фрейтаг и Фил Микельсон, Рик Стейнер и Staton Bell Group .

Актерский состав был почти тот же, что и на премьере, но с небольшими изменениями: Маделин Мартин играла Джин Фордам, а Брайан Кервин – Стива Хайдебрехта.

Кастинг проводили Стюарт Говард, Эми Шектер и Пол Хардт.

Примечания

Название пьесы взято из стихотворения Говарда Старкса «Август: графство Осейдж».

Из стихотворения Джона Берримена «Проклятие», перевод О. Буховой. – Здесь и далее примеч. пер.

Примеч. пер.

Из стихотворения Эмили Дикинсон.

Эмили Дикинсон, «Смерть», перевод Веры Марковой.

Комментарии к книге «Август: графство Осейдж», Трейси Леттс

Всего 0 комментариев

Комментариев к этой книге пока нет, будьте первым!

Войти

Аа

Аа

Аа

Аа

«Август: графство Осейдж»

Описание

Аа

Аа

Аа

Аа

Трейси Леттс Август: графство Осейдж

Август: графство Осейдж [1]

...

...

...

Пролог

...

Акт 1

...

...

...

...

...

...

...

Акт 2

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

Акт 3

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

...

История постановки

Актерский состав

...

Оглавление

Комментарии к книге «Август: графство Осейдж», Трейси Леттс

РЕКОМЕНДУЕМ К ПРОЧТЕНИЮ

Леонид Николаевич Андреев

Елена Навроцкая

Александр и Лев Шаргородские

Вячеслав Евгеньевич Дурненков

Александр Геннадьевич Селин

Джоан Роулинг

Александр Моисеевич Володин

Жан Батист Мольер