«Где, когда и кому повезет»

Валентин Зиманенко

ГДЕ, КОГДА И КОМУ ПОВЕЗЕТ

Лодка быстро скользнула в воду, и мы отчалили к острову, который должен быть за туманной мглой, висящей над протокой.

Борис работал на веслах, Иван рулил, а я был "в резерве" - сидел пассажиром в середине лодки. По Енисею шла шуга. Иногда льдинки сталкивались, налезали одна на другую, и звон их катился над студеной водой. Кругом ничего не было видно. Только всплески от наших весел несколько оживляли серое безмолвие. В этом мареве легко было сбиться с пути, но нам помогало ориентироваться солнце, проглядывавшее сквозь туман оранжевым шаром.

Чем ближе подплывали к острову, тем труднее было грести: мы вошли в сплошное ледяное поле. Но лед был тонким, и Борис легко пробивал его веслами, а когда он устал, в действие вошел "резерв" - за весла сел я. Со свежими силами принялся энергично пробивать лед и шаг за шагом продвигать лодку вперед. Наше судно превратилось в ледокол.

Но вот, наконец, протока с нависшим над ней туманом позади, последние метры льда пробиты, лодка вытащена на берег. Перед нами открылась удивительная картина острова, купающегося в лучах утреннего солнца: кристаллы снега, покрывавшего берег, словно рассыпанные бриллианты, сверкали разноцветными искорками; стволы сосен пламенели как раскаленные угли; иней, опушивший деревья, алел на фоне бирюзового неба. И тишина. Мы стояли очарованные волшебной красотой и молчали, боясь вспугнуть эту величественную тишину. Я чувствовал себя робинзоном. Мне казалось, что это чудесный, сказочный сон. Борис повел нас с Иваном к заливу, где он два года назад осенью охотился. Под ногами похрустывали и позванивали льдинки., вытесненные из воды на берег более мощными льдинами.

Снег, покрашенный утренним солнышком в нежно-розовый цвет, был, как ковер, разрисован причудливыми узорами птичьих следов. Слева нас сопровождали длинные нежно-синие тени, усиливающие красочность пейзажа.

От реки тянуло влажным холодом. Пощипывало щеки, нос. За воротник забивался ссылающийся с шапки иней. Мы были похожи на дедов-морозов.

Минут через пятнадцать перед нами открылся живописный распадок с кустами черемухи, смородины и тальника по склонам. По дну его бежал ручеек, еще не застывший на быстринах. Темная сине-зеленая вода бурлила, выбрасывая на берег пену, которая тут же застывала. Тихие места ручья были подо льдом.

- Ну как, посмотрим, что здесь есть? - предложил я своим товарищам, сбрасывая рюкзак на берег.