«Подъемники, ловушки, кастинговые сети»

Многие годы сетевые орудия лова, в том числе ловушковые и захватывающие, находились в нашей стране под полным запретом для использования в любительской рыбалке. В сознание общества настойчиво вколачивался стереотип: человек с вершей или наметкой – браконьер, смертельный враг природы и губитель всего живого, преступник, и место ему в тюрьме. Заводы и химические комбинаты беззастенчиво травили реки и озера до полной стерильности – чтоб ни рыбки, ни водной букашки, чтоб мертвее Мертвого моря. Колхозы и совхозы получали минеральных удобрений по разнарядке куда больше, чем нужно для нормального земледелия, и их залежи по краям полей, размываясь дождями, потихоньку стекали в канавы, ручьи, а из них – в реки. Работники рыболовецких хозяйств, опутав водоемы многими километрами сетей, процеживая их огромными неводами с самой мелкой ячеей и вылавливая рыбу, не достигшую нерестового размера, получали премии за перевыполнение плана. Но, конечно же, не они были виноваты в оскудении рыбных запасов – ведь есть мужичок с наметкой, вышедший на берег речки половить так, как ловили его отцы, деды и прадеды.

В конце 1980-х годов, во времена перестройки ситуация изменилась: рыболовные правила различных регионов начали разрешать любителям использовать сети, бредни, мережи и прочие орудия, считавшиеся до того исключительно браконьерскими снастями. Разрешения давались с неохотой, со всевозможными ограничениями по длине снасти и размеру ячеи, по норме вылова, по срокам применения. Иные составители правил явно отличались извращенным чувством юмора: чего стоили разрешения на ловлю «браконьерскими» снастями, выдаваемые инвалидам Великой Отечественной да еще общественникам, особо отличившимся в деле охраны рыбных запасов! Представьте картинку: старичок-ветеран ковыляет на костылях к водоему, согнувшись под тяжестью бредня, но место занято – там уже общественник охраняет рыбные запасы сетями… Однако, как говорилось в те годы, процесс пошел. И продолжается до сих пор.