«Белый Пим Чертово Ухо»

Рисунки С. Сухова

Мороз стоял будь здоров какой. Жгучий. С колючим хиузком. Со звоном, как говорят у нас в Таскине. А говорят так потому, что лишь при ладном морозе, когда все звуки обострены, доносится до села звон пилы-циркулярки, работающей в логу у молочной фермы. В оттепели же ни слуху ни духу от нее, хотя циркулярка не менее сердито вгрызается серебристыми зубьями в березовые кряжи, распиливаемые на дрова.

Школа была уже открыта, но еще совершенно пуста. Минька это понял сразу, как только, обработав веничком белые катанки, шагнул в коридор. Дверной стук гулко отдался в пустоте школы, и Минька почувствовал явное разочарование. Но когда он открыл 7 «б», навстречу ему поднялась с тряпкой в руках уборщица тетя Саня.

— Раненько что-то, Михаил Максимыч. Еще и черти в кулачки не бились…

— Да я это… по истории подучить надо, — нашелся Минька, деловито направляясь к своей парте.

— Ну-ну, — подмигнула тетя Саня. — А пимы-то у тебя, парень, загляденье! Ловко сработаны. Отец, небось, катал?

— Это я сам, — сказал Минька гордо, но на последнем слове почувствовал в горле некоторое стеснение.

— Неужели? — удивилась тетя Саня, и даже тряпка выпала у нее из рук, повиснув на дужке ведра. — Маста-ак, парень. Видать, в отца пошел.

— Ну, не совсем уж сам, — сказал тихо Минька, и кровь прилила к его лицу, как это бывает в тепле после жгучего мороза. — С отцом стирали. Но я и сам две сложки дал. И на рубцах обработал, и палил, и пемзой чистил…

Все эти пимокатные слова Минька произносил, конечно, с особым шиком и удовольствием.

— Понятное дело, — сказала тетя Саня не без лукавства. — Глядишь, и мне чесанки скатаешь к будущей зиме. — А когда домыла последние половицы, остановилась в дверях и серьезно добавила: — Учись, Минька. Ремесло за плечами не носить.

Оставшись один, Минька прошелся по классу туда-сюда. Новые валенки, еще не растоптанные, немного жали в пальцах и на взъеме, но все равно приятны были на ноге своей податливой упругостью и гладкой белизной.

Хлопнула дверь. Кто-то пробежал, стуча остылыми валенками по коридору. Минька быстро вернулся за парту и открыл учебник истории. Так и просидел он до самого звонка.