«Из переписки Марии-Каролины и леди Гамильтон»

С характером королевы Неаполитанской Марии-Каролины, гордой дочери австрийской императрицы Марии-Терезы, читатели «Вестника» отчасти ознакомлены по этюду нашему «Королева Мария-Амелия и Луи-Филипп»[1]. Там мы видели ее в роли заботливой матери и сестры, удрученной ужасным жребием несчастной королевы Франции Марии-Антуанетты. Несколько новейших изданий[2] дают возможность судить о политической роли Марии-Каролины, как фактической правительницы Неаполитанского королевства, ибо супруг её, король Фердинанд, предпочитал делам правления прелести охоты и кулинарного искусства. В этом её положении, наиболее интересным и примечательным эпизодом, имеющим историческое значение, была дружба королевы с леди Эммой Гамильтон, женою английского посланника в Неаполе, сэра Виллиама Гамильтон (с сентября 1791 года). Иные историки укоряют Марию-Каролину этой дружбой с Эммой, которой прошлое было более чем сомнительно.

И действительно, эта дочь горничной и неведомого отца начала свою карьеру искательницы приключений бонной, потом состояла в услужении у одной английской дамы, от неё научилась наряжаться к лицу и попала горничной в отель, позировала художникам для нагих античных богинь, кружила головы разным лондонским франтам, разорила нескольких из них и, наконец, пленила и сделалась женой старика Гамильтона, выкупившего ее у своего промотавшегося племянника Тревилля. В Англии эту леди не допустили ко двору Георга III. A при Неаполитанском дворе ей был оказан необыкновенно любезный прием. Мотивом послужил тут чисто политический расчет.