«Литературная Газета 6478 ( № 36 2014)»

Фото: РИА "Новости"

У нас не так много осталось в культуре деятелей, чьё значение не оспаривается никем. Владимир Меньшов один из них. В эти дни ему исполняется 75 лет. За все годы своей творческой жизни он не позволил себе ни одной фальшивой ноты. Каждая его роль - индивидуальна, идеально выстроена, каждый фильм – событие мирового кинематографа. Самое главное, чего он добился в искусстве, – беспрекословное доверие зрителей. После просмотров фильмов "Москва слезам не верит", «Любовь и голуби» зрители выходили из кинотеатров преображёнными. Они обретали веру в себя, надежду на лучшее будущее и ощущение того, что добро побеждает зло. Меньшову удалось почти невозможное – обессмертить каждую эпоху, о которой он снимал кино. Без фильма «Москва слезам не верит» мы бы не впитали в полной мере неповторимый аромат 50-х, наивно полагая, что тогда все только и заняты были развенчанием культа личности, без «Розыгрыша» 70-е годы ангажированные кинематографисты окончательно замазали бы красками ими же самими выдуманного застоя, хотя на самом деле это была эпоха позитивной романтики, без фильма «Любовь и голуби» мы бы так и думали, что в деревне советской поры всё развивалось уныло и безнадёжно, хотя в начале 80-х она испытала подъём как экономический, так и людской; и даже в ужасающе разрушительных 

90-х режиссёр нашёл не раздражающие нотки русского безобидного фарса, создав «Ширли-мырли». А «Зависть богов» – это настоящее чувственное оправдание советского времени, метафора противостояния подлинного чувства с лживостью заёмных утех. Меньшов всегда предлагал зрителям правду, правду о них же самих, не ту поддельную, частенько требуемую от художника конъюнктурой, а настоящую – чьи контуры изначально прорисовываются на небесах, а потом уже через провидение являются художнику. В общественной жизни Владимир Меньшов от этой правды не отступал ни на йоту. И когда отказался вручать приз фильму «Сволочи», позорящему нашу историю, и когда высказывался по другим важнейшим вопросам современности, не боясь ни окриков, ни порицаний, ни хулы. Он всегда знал, перед кем отвечает и чем. Он всегда испытывал высочайшую ответственность перед теми, кто ему поверил. И никогда этих поверивших не подводил.