«Флот и война. Балтийский флот в Первую мировую»

История службы остзейских немцев, шведов или подданных Финляндского княжества в Российском Императорском флоте уходит корнями в Петровскую эпоху и сформировала у историков скорее благожелательное отношение к тем людям, для которых Россия стала не просто домом, но жертвенность которых простиралась далеко за границы простой готовности служить государству Российскому верой и правдой. Из них, как, впрочем, и этнических немцев, веками складывались служилые слои империи. Они внесли свой значительный вклад в укрепление государственности и обороноспособности России, а имена многих из них навечно вошли в летопись ее военных и военно-морских побед.

Как и многие из них, выпускник Морского корпуса Гаральд Граф видел своим истинным призванием — службу империи на флоте. Путь к чину мичмана оказался непрост для юного финна, ибо даже поступить из-за большой близорукости в корпус представлялось почти немыслимой задачей. Выручили семейные связи, пусть и отдаленные — соплеменник и герой обороны Севастополя — престарелый адмирал Оскар Кремер, начальник Главного морского штаба, ходатайствовал за племянника, и небезуспешно.

Учеба в Морском корпусе, если верить аттестации корпусных воспитателей и наставников, была необременительна. Не выказывая особенных успехов, он неизменно характеризовался начальством как «прилежный», «усидчивый» и прочим рядом синонимов, рисующим перед читающим образ кадета «не семи пядей во лбу», но берущего системностью подхода и зубрежкой. Усидчивость и прилежание снискали ему последовательные карьерные ступени в корпусной иерархии — от кадета средних специальных классов до гардемарина.

С началом Русско-японской войны, определенный на службу на транспорт «Иртыш», вошедший впоследствии во 2-ю Тихоокеанскую эскадру адмирала З. Рожественского, Гаральд Граф прибыл на Балтику. У берегов Либавы транспорт потерпел аварию, и пока чинился, корабли эскадры ушли далеко вперед. Часть снарядов, необходимых для боевых кораблей, сгрузили в Либавском порту, отправив их во Владивосток по железной дороге, а оставшиеся грузы — уголь, обувь, малокалиберные патроны и 30 тонн пироксилина — громадный и тихоходный «Иртыш», догнавший эскадру лишь у Мадагаскара, так и вез на себе до Цусимы.