«'Небываемое бывает', или морские виктории морской столицы»

Дмитрий Каралис

"Небываемое бывает", или морские виктории морской столицы

Размышления некоторых журналистов на тему "Сколько лет Петербургу" сродни вопросу: "Есть ли конец у Вселенной, и если есть, то что за концом?"

Исследовать невскую цивилизацию можно до стоянок первобытного человека, и от них вести счет нашим юбилеям. Но вместо схоластического спора, считать ли крепость Ланскрону, основанную шведами в 1300 году и спаленную затем новгородцами, проматерью нашего города, не разумнее ли обратиться к дням основания Петербурга и взглянуть, что из славных дел начала XVII века потеряно в днях нынешних. Тем более к этому есть повод - новые находки историков.

Вот только один пример. Сотрудникам Центрального военно-морского музея с помощью шведских коллег удалось идентифицировать двуручный ритуальный меч, хранившийся в музее с 1825 года.

История звонкого меча с гордой надписью на клинке "Я сделан в Виире" началась в 1657 году в Швеции и закончилась 7 мая 1703 года на невских берегах, за двадцать дней до основания Петербурга.

Взяв шведскую крепость Шлиссельбург, Петр двигался к устью Невы, очищая от неприятеля путь к заветной Балтике. Армия под командованием фельдмаршала Шереметева подошла к земляным валам крепости Ниеншанц, что стояла напротив нынешнего Смольного, при впадении Охты в Неву.

Городок Ниен в четыреста обывательских домов тихо жил под защитой крепости и сообщался с ней двумя подъемными мостами через реку Охту, текущую из болот, но изрядно глубокую в своем устье: морские корабли с половинным грузом поднимались по ней полверсты и пополняли шведские амбары пшеницей в бочках и другими припасами. К слову сказать, на невских берегах в то время дымили трубами два десятка деревень и мыз, красовались церкви - немецкая, шведская, русская, И два кабака, как отмечено в плане, стояли на проселочных дорогах.

И вот 25 апреля войско графа Шереметева подходит к крепости и осаждает ее. Роются траншеи, готовятся к бою пушечные батареи. Жители Ниена, предав с приближением русских свой город огню, укрываются в крепости и с тревогой взирают на старого коменданта - полковника Опалева, внука русского дворянина, переметнувшегося на шведскую сторону после Столбовского договора 1617 года, по которому Россия вернула себе Новгород, но потеряла невские земли от финского залива до Корелы.