«Литературная Газета 6235 (№ 31 2009)»

Газета Газета Литературка Литературная Газета 6235 (31 2009) (Литературная Газета - 6235)

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович /

Первая мировая - Вторая Отечественная

Когда в августе 1914 года разверзлась Первая мировая война, в действительности начался и ХХ век со всеми его немыслимыми прежде для человека и человечества испытаниями, бедами и духовными катастрофами. Мир вступил в совершенно иную эпоху, последовали грандиозные перемены во всех сферах жизни. Мировые элиты, в чьих руках были судьбы сотен миллионов людей, в своей слепоте и безумной самонадеянности даже не искали иных, кроме войны, путей решения накопившихся проблем. Они развязали мировую бойню, не представляя себе ни её циклопических масштабов, ни степени ожесточения, ни чудовищного количества жертв. Многие из них считали, что война - это всего лишь "большое приключение". Война же разнесла в клочья империи и государства, ожесточила бесчисленное множество национальных проблем, прекратила пребывание Европы в роли центра мира. Россия, которой Германия объявила войну 95 лет назад, поначалу восприняла её как Вторую Отечественную с энтузиазмом и готовностью идти на жертвы. Но когда счёт погибших пошёл на миллионы, страна осознала, что сражается и шлёт на гибель лучших сынов, не зная за что, так как истинные цели войны для громадного большинства людей абсолютно непонятны. А значит, все муки и страдания - напрасны. И она нашла из трагедии единственный выход - революцию и Гражданскую войну. Новая российская власть предложила всем народам заключить "справедливый мир без аннексий и контрибуций", что в тогдашней ситуации было совершенной химерой. Мир пришлось заключать на страшных грабительских условиях. Они были позорны, унизительны, оскорбительны. А потому и недолговечны. Самое же трагическое было в том, что война, переменившая ход истории, не разрешила никаких вопросов. Она обескровила победителей, ожесточила побеждённых, вызвала к жизни самые мрачные чувства и идеологии, породила новые социальные конфликты. И всё это делало неизбежным новый мировой катаклизм, который разразился уже через двадцать лет и затмил первый своей сверхчеловеческой жестокостью и количеством жертв.

Нефтяная справедливость

ПОЛИТЭКОНОМИЯ

Геннадий СТАРОСТЕНКО

Мировой финансовый кризис обвалил в прошлом году биржевые цены на нефть едва ли не пятикратно. Наша "нефтянка" обрядилась в лохмотья Золушки. Но в последнее время цены опять пошли вверх, и "нефтянка" довольно энергично сбрасывает лохмотья и возвращает себе статус "кормящей матроны".

А если правду сказать, то и Золушкой "нефтянка" побывала условно. И те обвальные 32 доллара за баррель в декабре, сопоставимые с ценами шестилетней давности, не такая уж и страшная цифра. Не так давно и 30 долларов за баррель приносили громадные прибыли, между прочим. Но о какой прибыли речь? - усомнится дотошный читатель. Нельзя ли уточнить? А вот о какой. Пробурить и сдать в эксплуатацию среднюю скважину где-нибудь в Западной Сибири - скажем, под Сургутом или Нижневартовском - в 2002-м, когда цены на нефть приблизились к 30 долларам, обходилось нефтяным компаниям где-то в 10-15 миллионов рублей. Или в пределах полумиллиона долларов. Это в случае бурения на пласт, залегающий на глубине в два-три километра, относительно неглубокий. Если скважина усложнённой архитектуры (например, с горизонтальным стволом), то выходит заметно дороже, но это детали. Пусть начальный дебит (суточная добыча, не путать с бухгалтерским дебетом) варьируется в пределах 100-300 тонн, что само по себе для Сибири нормально, хотя есть и скважины-рекордистки, выдающие по тысяче. В Ираке, к примеру, нормальной бы считалась наша рекордистка, но Ираку по известным причинам завидовать особо не приходится. Непосредственно компания-оператор в самой Сибири или низовая структура крупной вертикально интегрированной корпорации получала в среднем третью часть цены мировых нефтяных бирж. Всё остальное забирали себе структуры в Москве, Лондоне, Нью-Йорке и т.д. Если мировая цена на нефть колебалась вокруг отметки в 30 долларов за баррель, то речь идёт о цифре примерно в 10 долларов. В тонне - около семи баррелей. Давайте посчитаем. При дебите в 100 тонн имеем 7000 долларов выручки в день. В месяц получаем уже 210 000 долларов.

То есть пара месяцев - и скважина полностью окупалась. При суточной добыче в 200 тонн скважина окупалась за месяц. А дальше - чистая прибыль! Но есть и скважины с притоком под тысячу тонн - и тут уже отдельная арифметика.

Скажем прямо - наркодельцам, к примеру, такой возврат капитала и не снился! А ведь у средней добывающей компании скважин сотни, у крупной - иногда тысячи. Какие-то быстро обводняются, какие-то выводятся из эксплуатации, ставятся на капремонт, глушатся, но постоянно - согласно схемам разработки месторождений - сдаются в работу новые.

Конечно же, необходимо иметь в виду, что на эту прибыль ложатся разного рода эксплуатационные и прочие расходы. Речь в нашем случае идёт о нефтяных компаниях со сложившейся инфраструктурой, о проектах в стадии эксплуатации. Но ведь именно такие куски, уже освоенные и проверенные, например, "Славнефть" с её головным добывающим подразделением "Мегионнефтегаз" в 20 миллионов тонн годовой добычи, первым делом и захватывались господами частными инвесторами. И, напомним, цена в 30 долларов приносила просто баснословные прибыли и операторам, и головным структурам, и прочим нефтетрейдерам-офшорничкам

Есть регионы, в которых бурение нефтяных скважин обходилось дороже. И скважины глубже, и рисков больше, и другие осложняющие процесс факторы. За границей вообще другие цены, но из них и нефти извлекают больше. В общем, игра канделябров стоила. Ещё как стоила-то! Что уж говорить о цене нефти в 70 долларов и выше.

Восемь лет подряд в добывающем секторе России шёл невиданный бум. Необычно высокие цены на нефть последних лет пролились золотым дождём на российскую "нефтянку", и смежные отрасли накачали стероидами ослабшее было государство. Нефтяные компании запускали программы разработки месторождений ценой в миллиарды и миллиарды долларов, увеличивая объёмы бурения год от года вдвое. Индекс буровой активности в России в отдельные годы приближался к десятку тысяч скважин! Дальше прибавлять уже было некуда - вот-вот магистральная труба лопнет.

И в самом деле: в каком-то смысле нефть - это "наше всё". Хотя наше-то, то есть государственное, - на нынешнем этапе истории лишь процентов под 40. И примерно на 60 - частное. Но и это не худо - в 2002-м государственного в нефтяной отрасли было всего 15 процентов. (Статистика точная. - Прим. авт.).

И раз уж к слову пришлось: в том же году Абрамович среди прочего "драконил" государственную "Славнефть", в небольшой своей части принадлежавшую и правительству Белоруссии. На Белоруссию тогда здорово надавили, чтобы отдала своё. И тоже под слезоточивые стоны о неэффективности государственной экономики. Губернатору Чукотки казна, как известно, позднее вручила 13 миллиардов долларов за его долю, но очень многое в нефтяной отрасли "нашим всем" так и не стало. Так и осталось в частном владении.

Мы же не норвежцы какие-нибудь и не китайцы, чтобы всю свою "нефтянку" в госсобственности держать. Да и справедливость, видимо, иначе понимаем.

Спасём Переделкино!

Открытое письмо

Президенту Российской

Федерации Д. А. Медведеву

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Вынуждены обратиться к Вам в связи с чрезвычайной ситуацией - рейдерской атакой на Городок писателей Переделкино, являющийся уникальным историческим местом, связанным с жизнью и деятельностью крупнейших мастеров русской литературы ХХ-ХХI веков - Б. Пастернака, Вс. Иванова, К. Чуковского, И. Бабеля, Б. Пильняка, Л. Леонова, В. Каверина, А. Фадеева, К. Федина, В. Катаева, Б. Окуджавы.

Разделяя и поддерживая Ваше стремление к строительству правового государства, в котором спорные вопросы решаются в суде, вынуждены констатировать, что в данном случае исполнение судебных решений блокируется действиями бывших и нынешних госчиновников, которые, по нашим сведениям, вошли в сговор с рейдерской группой. (Соответствующие материалы направлены в Генеральную прокуратуру РФ 17. 07. 09 N 7 ОЮЛ-12732-09).

Учитывая вышесказанное, просим Указом Президента придать Городку писателей Переделкино статус природного и историко-культурного заповедника федерального значения с включением в него ныне действующих государственных музеев Б. Пастернака, К. Чуковского, Б. Окуджавы. Просим также до решения этого вопроса запретить строительство новых коттеджей на территории Городка писателей.

Белла Ахмадулина, Андрей Битов, Андрей Вознесенский, Игорь Волгин, Игорь Золотусский, академик Вяч. Вс. Иванов, Фазиль Искандер, Инна Лиснянская, Юрий Мамлеев, Олеся Николаева, Евгений Сидоров, Олег Чухонцев и другие (всего более сорока подписей)

Фотоглас

Департамент семейной и молодёжной политики города Москвы организовал поездку в военно-патриотический лагерь "Наша Родина" на базе Кантемировской дивизии. Этот лагерь создан для профилактики преступности, наркомании, алкоголизма среди молодёжи. В него приезжают на летний отдых мальчики и девочки. Живут они в палатках, ходят в походы, участвуют в спортивных соревнованиях, учатся соблюдать дисциплину. Ребята продемонстрировали хорошую строевую подготовку, концертную программу, мастерство в стрельбе, сборке-разборке оружия.

XXXIII Всероссийский фестиваль "Шукшинские дни на Алтае" отмечался в этом году поистине с сибирским размахом. Это и литературные чтения, и кинофестиваль, и художественные выставки, и выступления ансамблей народной песни, и даже автопробег ретроавтомобилей по легендарному Чуйскому тракту. Этот снимок сделан в Барнауле, репортаж нашего корреспондента

К Дню Военно-морского флота в Мурманске на территории мемориального комплекса открыли памятник-рубку, посвящённый не только погибшему экипажу АПЛ "Курск", но и всем военным морякам, которые не дошли до причала в мирное время.

Уходят лучшие

Сообщение о смерти Саввы Васильевича Ямщикова застало меня врасплох. Чистое небо, море и горы, и кажется, что всё в мире должно быть так же прекрасно. И вдруг: "Ушёл из жизни известный общественный деятель, художник-реставратор" Похоже, на всём пляже в посёлке под Туапсе лишь я один отреагировал на это известие. Какой Ямщиков, какая реставрация, что за реституция ценностей? Сказали бы: консультант Тарковского на съёмках "Андрея Рублёва" - хоть на несколько секунд оторвались бы отдыхающие от своих занятий.

Но разве вклад Ямщикова в культуру этим исчерпывается?

Перечитал некрологи - близкие люди, те, что ещё с молодости сказали все главные слова. Но и мне, знакомому с Ямщиковым лично менее пяти лет, не откликнуться на эту утрату невозможно.

Савва Ямщиков обладал двумя редкими в таком сочетании качествами. С одной стороны, был безусловным авторитетом в своей области. Узко - в сфере древнерусского искусства, реставрации, музейного дела, проблем реституции культурных ценностей. Шире - в сфере истории и культуры. И по праву входил в элиту общества. С другой стороны, это был человек, лишённый того, что, к сожалению, есть базисное качество нашего истеблишмента, - конформизма.

Мы привыкли, что наши деятели культуры по определению должны быть лояльны и власти, и олигархату, и даже их прислуге. Иначе будут проблемы у музеев, театров, кинопроектов А даже если проблем не будет, то денег на всё доброе и полезное тоже не будет. Мы это принимаем, даже оправдываем: мол, не бессребреники сейчас вершат судьбы истории и культуры, а деятельные "прагматики".

Был ли Савва Васильевич деятельным? Безусловно, его энергия заражала окружающих. И после себя он оставил реальные плоды. Был ли прагматиком? Да, искал и находил людей с силой и волей, чей интерес совпадал с его представлением об интересах нашей культуры и шире - интересах всей страны.

Что же отличало его от нынешних "прагматиков"? Да то, что они - "прагматики" для себя, он же - прагматик для страны. И это заставляло его не помалкивать обо всём, что видел, знал, чувствовал, а говорить, обличать. Не потому, что кляузник, старающийся выставить других в худшем свете, чтобы лучше выглядеть самому, но потому, что сердце болит. Потому, что на смену узости и догматизму в восприятии великой русской культуры в прежние времена ныне пришло сиюминутное торгашество и готовность сдать всё, чем владеем, за бусы и огненную воду. Примеры, приводившие Савву Васильевича в негодование, - "сотрудничество" Эрмитажа с Музеем Гуггенхайма плюс "филиал Эрмитажа" за рубежом

Познакомились мы на радиопередаче - как раз в связи с очередным "делом Эрмитажа". И, честно говоря, даже мне Савва Васильевич поначалу показался слишком категоричным. Нет, он не говорил ничего, что противоречило бы моим представлениям и заявлениям, в том числе в этой же передаче. Но мне, наученному долгим опытом и в политике, и на госслужбе, приходилось очень тщательно выбирать выражения, продумывать аргументы. А тут - этот буквально ураган. Но было и понятно: передача-то - считаные минуты, пока заходишь с одной стороны, с другой стороны - время и заканчивается. Ему же явно хотелось успеть сказать главное. Несколько гиперболизируя, примерно так: это я, Савва Ямщиков, вы меня знаете, и вот я утверждаю, что вся эта банда (тогдашнее руководство Министерства культуры) - прохвосты и жулики. А аргументы - если останется время.

Самонадеянно? Наивно? Сначала меня даже несколько шокировало. Но, с другой стороны, он тогда только что вышел из тяжёлой болезни, вышел, как это трагически выяснилось, не навсегда и даже совсем ненадолго. И у него, видимо, было мучительное ощущение нехватки времени и одновременно обязанности успеть сказать важное.

Этот пример вовсе не означает, что Савва Ямщиков был голословен и легковесен. Наоборот, и в своих многочисленных публикациях, и в радиопередачах, которые вёл он сам (да и на его регулярных посиделках в мастерской, где находилось место и знаменитому писателю, и физику-ядерщику, и известному дипломату, и даже автору этих строк), всё было и неторопливо, и глубоко аргументированно. Но сколько тысяч слушателей было у передач в средневолновом диапазоне? И можно ли это сравнить с огромной аудиторией центрального радио, где нам тогда пришлось выступать вместе, к которому его допускали, скажем мягко, весьма дозированно.

И конечно, большой и сильный человек, Ямщиков не хотел и не мог вмещаться ни в какие узкопрофессиональные рамки. Знаете, как в некоторых кругах: я занимаюсь, например, искусством, а политикой не интересуюсь. Но культура - ведь не сама по себе. Она и отражение всей жизни общества, и важнейший элемент воздействия на эту жизнь. И если огромные средства и "административный ресурс" последовательно и целенаправленно вкладываются в разрушение национальной культуры как системы моральных ограничений прежде всего, если национальной культурой долгое время руководил человек, бывший до того председателем гостелерадиокомпании, демонстрировавший на всю страну в политических целях порнографический ролик, Ямщиков не молчал, а прямо говорил ни больше ни меньше, а об "антикультурной революции". И разве он был не прав?

Свежее подтверждение его трагическому тезису в том, о чём я обещал специальную статью, но пришлось писать о другом.

ЕГЭ: дочка знакомых сдаёт литературу. На вопрос о стихотворном размере точно отвечает: "четырёхстопный ямб". И получает ноль. На апелляции выясняется: ответ, заложенный в программу, "ямб". А всё остальное - неверно. И девочке, написавшей третью часть (сочинение) на максимально возможный балл, но из-за абсурдной ограниченности заложенных в программу "правильных" вариантов ответов - например, вместо термина "эпифора" в "правильные" ответы заложили лишь элементарное "повтор" - получившей лишь 78 баллов из 100, в апелляции отказывают. Значит, прощай, мечта - филфак МГУ. Там, по разумению нашей власти, нужны другие - посерее. Что это, если не антикультурная революция?

И вот ушёл ещё один из тех, кто этому противостоял.

Мы скорбим.

Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции

Резерв Верховного командования

ОПРОС

Всё больше молодых россиян мечтают попасть во власть - в политики или чиновники. И власть вроде бы готова

;Парашютисты; в законе

БЕС ПОНЯТИЯВ одной из нравоучительных сказок Салтыкова-Щедрина судья обращается к мужикам с вопросом: "Ну, как вас судить: по закону или по совести?" "По совести суди, по совести!" - отвечали мужики дружно. Над несознательными мужиками положено теперь смеяться. Ведь с такими привычками правового справедливого государства не построишь.

Мы теперь знаем прочно, что Dura lex, sed lex - "Суров закон, но это закон". На том теперь стоим и ждём, когда придёт всеобщее благоденствие. Стоим насмерть. Хотя, бывает, тяжело приходится с этой самой дурой, то есть, извините, лексом.

На днях арбитражный суд Ставропольского края подтвердил решение о выплате уволившемуся руководству энергокомпании ОГК-2 "золотых парашютов" на сумму 446,5 миллиона рублей. Суд встал на сторону менеджеров, которые получили по 24-36 месячных окладов. Всего-навсего. При этом есть большие вопросы к профессиональной деятельности этих самых менеджеров, потому как энергокомпания понесла убытки в размере 1,365 миллиарда рублей.

Вот такой лекс выходит. Наплодил убытков на миллиарды - получи при увольнении сотни миллионов в качестве "золотого парашюта". И главное - случай не единичный. Недавно бывшие топ-менеджеры банка "Северная казна", доведённого до предбанкротного состояния, через суд, то есть опять же по закону, получили 72 миллиона рублей компенсации. И это во времена, когда в стране многим не платят грошовые зарплаты, а счёт безработных идёт на миллионы.

Всё было "законно и справедливо", утверждают юристы. Согласно контрактам и договорам. И почему не со всеми такие контракты заключают? Сдаётся, потому, что с обеих сторон такие контракты подписывают "парашютисты". И тот, понимаешь, "парашютист", и этот. Разве что один - "золотой", а другой - и вовсе "бриллиантовый".

А нам, которым даже "медные парашюты" не положены, остаётся твердить про себя заклинание про лекс, который дура дурой. И про себя думать, что если бы судить "по совести", то до такого безобразия и не дошло бы.Гр-н ПРАВОМЫСЛОВ, истец

Среднеклассовцы

ДИАГНОЗПочему они не способны озаботиться переустройством общества Александр СЕВАСТЬЯНОВРАЗИНТЕЛЛИГЕНЧИВАНИЕ

В "Литературной газете" (N 8) в статье Дмитрия Каралиса "Кому пора менять профессию?" прозвучала очень важная, своевременная и ярко выраженная мысль:

"Кризис 90-х годов, названный "рыночными реформами", уже нанёс нам невосполнимый ущерб. Инженеры, конструкторы, учёные, офицеры, педагоги, получившие образование в лучших вузах страны, не по своей воле резко поменяли профессии Уцелеет ли страна без специалистов своего дела, которых сейчас сокращают под призывы "переквалифицироваться"? Кончится кризис, а вокруг - одни охранники, грузчики, дворники и постаревшие телевизионные юмористы". Автор спрашивает, почему "первой скрипкой в нашем обществе стали крупные банкиры, а не инженеры, учёные, рабочие, учителя, крестьянство - те, кто на самом деле составляет соль земли Русской?".

В происходящих процессах, отмеченных автором, нет ничего случайного и необъяснимого.

Дело в том, что оставшееся нынешней власти в наследство постсоциалистическое общество строилось советской властью исходя из государственной потребности в специалистах той или иной квалификации, с прицелом на дальнюю коммунистическую перспективу. Большевики ещё с ленинских времён самым активным образом принялись ковать кадры социалистической интеллигенции. Включая с этой целью разнообразные механизмы - от института выдвиженчества и рабфаков до создания элитных в лучшем смысле слова вузов.

Итогом целенаправленной государственной социальной политики был высочайший процент специально образованных людей умственного труда - в РСФСР аж 30 процентов занятого населения. Больше, чем у нас, из всех стран мира интеллигенции было только в ФРГ (35 процентов) и США (40 процентов).

Составляя накануне Октябрьской революции всего-навсего 2,7 процента среди трудоустроенных лиц, интеллигенция выросла за годы советской власти более чем в 10 раз и сложилась в мощный класс, класс-гегемон конца ХХ века, определявший судьбы страны. Принадлежность к этому классу при социализме осуществлялась, однако, не через отношение к производительным силам, власти, собственности (в этом все советские классы были более-менее уравнены), а совсем другим - общественной ролью, функцией субъекта духовного производства, статусом.

По своим политическим пристрастиям в своём решающем большинстве этот класс изначально и непреложно придерживался и придерживается принципов буржуазной демократии. Об этом прозорливо писал ещё Ленин, считавший вообще всю русскую интеллигенцию насквозь буржуазной и неперевоспитуемой. Об этом же красноречиво сказали нам опросы выборов 1996 года, показавшие, что две трети голосов интеллигенция отдала Ельцину и Явлинскому и только одну треть - Зюганову.

Выращенная коммунистами для коммунистического строительства, интеллигенция похоронила коммунистический проект со всеми потрохами. Такой парадокс.

Ведь буржуазии в прямом смысле слова, кроме подпольной, в СССР не было и никакого революционного "третьего сословия", как в Европе, наша страна не знала. Его аналогом (очень условным) можно считать интеллигенцию, которая, однако, была движима не только и даже не столько социально-экономическими, карьерно-имущественными мотивами, сколько социально-политическими, требуя всей полноты демократических свобод. Ибо названные свободы есть главное условие полноценного существования интеллигенции.

Одна из закономерностей мировой истории состоит в том, что вслед за буржуазно-демократической революцией, как правило, следует "вторая волна" - революция национальная. Аналогичная по своим движущим силам "первой волне". Так было когда-то во Франции, в Германии Конкретно в нашей стране этой движущей силой должна стать русская интеллигенция, продвигающая задачи построения национального государства.

В силу сказанного понятно, почему интеллигенция была столь необходима Ельцину на стадии исполнения им роли главного тарана по сокрушению советского режима. Недаром он всячески заигрывал с интеллигенцией и с улыбкой спускал ей даже самую грубую критику.

Но для его преемников, пытающихся новый режим стабилизировать, интеллигенция стала обременительной обузой, скорее опасной, чем необходимой. Ведь новая, национальная революция "второй волны", неизбежность которой ощущается в атмосфере, преемникам не нужна. Естественно, что из двойственного содержания первой, буржуазно-демократической, революции они охотно приняли буржуазную составляющую и занялись её насаждением во всём жизнеустройстве.

Но при этом взяли под подозрение и ограничили как только могли составляющую демократическую. Придя тем самым в непримиримое противоречие с интеллигенцией России.

Отсюда вполне осознанная и целенаправленная задача для власти: "переквалифицировать" доставшуюся в наследство от СССР огромную и вольнолюбивую русскую интеллигенцию с её гигантским интеллектуальным потенциалом в некий "средний класс", о коем ещё двадцать лет назад у нас и слыхом не слыхивали.НОВЫЕ ПЕСНИ

Однако новое время - новые песни. Сегодняшнее общественное строительство имеет совсем иные задачи и мотивировки, нежели в 1920-1980-е годы. Расценка общества в категориях преуспеяния, классификация людей по уровню заработка, свойственная для современной политологии, означает ни много ни мало смену социологической парадигмы. В этом - суть перехода на "новояз", суть интервенции в Россию западной социологии и её специфических терминов, оказавшихся на острие атаки. Сегодня нас призывают мыслить в категориях чистогана, нам навязывают социологические понятия, отражающие не общественную функцию человека, не его роль и значение в мире, а лишь характеризующие его достаток. И сам достаток уже претендует на роль критерия человеческой личности, её успеха, её значения и т.д.

На наших глазах происходит попытка растворить интеллигенцию в некоем морально и политически индифферентном среднем классе, который, собственно, никаким классом не является вообще, а представляет собой всего лишь общественную страту с имущественным цензом.

Дело в том, что в средний класс социологи зачисляют представителей различных групп вне зависимости от характера труда: умственного или физического, наёмного или свободного, творческого или рутинного, управленческого или исполнительского.

Профессор, писатель или художник может оказаться в среднем классе на равных основаниях с высококвалифицированным рабочим или мелким предпринимателем. В общественном сознании он не сегодня завтра встанет на одну доску с "офисным планктоном", мелким лавочником или охранником. Что общего у них между собой? О каком классовом сознании может идти речь?

Это запланированное свед amp;eacute;ние интеллигента с традиционного в России пьедестала призвано определённым образом модифицировать самосознание целого класса. Ещё вчера мы могли гордо говорить о себе: мы - русские интеллигенты. Но завтра нам придётся, как видно, забыть о своём экзистенциальном предназначении и скромно (если не униженно) представляться: средний класс-с

Мне могут возразить: на Западе б amp;oacute;льшая часть интеллигенции так-таки входит в средний класс именно наряду с мелкой буржуазией и высококвалифицированными рабочими. Но всё дело в том, что наша интеллигенция как феномен русского общественного сознания - это не интеллигенция в западном понимании слова. Для социолога эти две интеллигенции - практически одно и то же. Но не для обществоведа, не для политолога.

Итак, изменение общественной структуры России есть прямое следствие смены политического режима. Только так можно объяснить настойчивую попытку превратить класс интеллигенции (с её классовыми правами, интересами и солидарностью, классовым сознанием) в неконсолидированную страту. Попытку, усиленную пропагандой "прелестей" этого самого фантомного среднего класса.

Что же такое в реальности средний класс?УТОПИЯ

"Средний класс" - понятие, устоявшееся у западных социологов, но для России новое, неразработанное. При Романовых о среднем классе никто и не подозревал, предпочитая простое, всем понятное слово "обыватели". В СССР такого понятия марксистская социология не терпела, не изучала его.

В среднем классе нет и по определению не может быть ничего революционного. В отличие от истинного класса-революционера среднему классу есть что терять. А то, что он способен приобрести, завоевать, он и так приобретёт и завоюет, не прибегая к революции. Недаром наши младореформаторы были так озабочены скорейшим ростом этого класса, так расписывали нам необходимость и пользу его. Что же, они ударными темпами готовили себе могильщика? Конечно же, нет! Превращение основной массы населения в средний класс (именно так ставят задачу реформаторы) есть наилучшая гарантия от всяких социальных потрясений. По мере того как средний класс растёт, укореняется и пухнет, с ним растёт и общественная инертность. "Лишь бы не было войны!" - вот самый излюбленный лозунг среднего класса.

Страна лабазников и чиновников - вот точная социологическая расшифровка мечты о среднем классе. Мелкобуржуазный раёк. Можно подумать, мелкий предприниматель или иной индивид, оторвавшийся от людей наёмного физического труда, но так и не выбившийся в хозяева жизни - а именно таков и есть весь пресловутый средний класс, - это сливки и соль земли

Из чего же исходят те, кто вслух мечтает о превращении российского общества на 60-70 процентов в средний класс?

Жизнь среднего класса на Западе - это жуткое беличье колесо, из которого нет выхода. В хозяева жизни выбиваются единицы, это участь немногих, а вот скатиться вниз, разориться, потерять свой кусочек хлеба с маслом - это реальная перспектива, дамоклов меч! Рабочий отпахал свою смену - и свободен. Представитель среднего класса всегда во власти своих проблем, не отпускающих ни на минуту, ни днём ни ночью. Ибо рабочему низкой квалификации потерять работу в наше время так же легко, как найти новую: спрос на грубую физическую силу растёт с каждым годом в связи с прогрессом всеобщего образования. Но если свой статус теряет "среднеклассовец", ему восстановиться очень трудно, если не невозможно.

Средний класс, что самое смешное, живёт во власти иллюзий по поводу собственной свободы, он кажется себе хозяином собственной судьбы, но ближайший же кризис может смять и выкинуть этого "свободного деятеля" за борт жизни, превратить в люмпена и положить жестокий конец его мнимой свободе. А его уцелевшие братья по классу с удвоенной энергией начнут вращать своё беличье колесо.

Понятно, почему общество, на 70 процентов состоящее из среднего класса, - голубая мечта власть имущих. Это общество абсолютно лояльно к власти, ведь всем этим людям уже есть что терять. Они поддержат всей своей инертной массой любое правительство, лишь бы оно не препятствовало их частной инициативе, проще говоря, не мешало барахтаться в груде мелких личных проблем, составляющих самую суть их экзистенции.

Средний класс живёт, не поднимая головы, уткнувшись в землю, в почву, в кормушку. Ему не до высокого вообще и не до политики в частности. И революционер, преобразователь общества из него никакой. Он повсеместно социально инертен, его задача - приспособиться, встроиться, выжить. Поэтому в эпоху, когда интересы нации и власти так радикально разминулись, как в России, в существовании обширного среднего класса максимально заинтересована власть и минимально - нация.

В нормальном буржуазном государстве средний класс и не может быть иным! Он предпочитает заниматься делом, а не переменами. И ум свой затачивает на практическую борьбу за выживание, а не на абстрактные истины национализма и патриотизма. Интересы страны и нации для него не могут быть приоритетными, ведь надо в первую очередь сохранить статус и обеспечить семью и детей.

Средний класс не способен озаботиться переустройством общественной жизни ещё и потому, что он не то что жизни - сам себе не хозяин. Он не тождествен среднему бизнесу, он социально ниже, это в лучшем случае мелкий бизнес, а в целом - служащие, то есть работающие на дядю (государство или босса), а не на себя, всецело зависимые люди-исполнители. Которые живут надеждой ухватить свой шанс и пробиться в высший класс, где состоят хозяева жизни. Вот что такое средний класс. Среди его представителей могут в виде исключения встречаться отдельные удачливые более-менее независимые люди. Но гигантский средний класс не есть общество всеобщего благоденствия, это, скорее, страна - коллективный Сизиф.

Итак, властям нужен этот класс - чем больше, тем лучше. Но откуда же его взять у нас? Путь тут возможен только один: переработка общественной структуры, доставшейся в наследство от советского общества. В первую очередь деклассирование русской интеллигенции - социально и национально ущемлённой, недовольной, многочисленной и опасной. Для этого нужно немногое: изменить мотивацию её деятельности. Заменить творческие и подвижнические мотивы на шкурные. Тотально. Только и всего.ГЛЯДЯ ВПЕРЁД

Как совместить со всем сказанным невиданный рост в России студенчества и вузов? Если верить статистике, сегодня в вузах учится в 2,5 раза больше студентов, чем в самые цветущие советские годы. Скажут: это ли не залог воспроизводства русской интеллигенции в нашей стране?

Увы, нет. Не залог. По трём основаниям.

"Чем шире культура, тем тоньше её слой", - говаривал мудрец. В культуре закон диалектики не работает: количество не переходит в качество. Число псевдоакадемий, псевдоуниверситетов, наспех преобразованных из вчерашних училищ и пединститутов, огромно. Выпускников пекут как булочки на конвейере. Единственное условие для жаждущих знания - платите денежки. Элементарная покупка дипломов. Введение ЕГЭ ещё усугубит эту вакханалию производства полуграмотных "интеллигентов". Средним классом они, разумеется, станут все без проблем, а вот интеллигенцией - в лучшей русской традиции - вряд ли. Что вполне устраивает власть, сознательно взрастившую Фурсенко.

Впрочем, как и всегда, определённая часть наиболее способных, талантливых, умных детей, получив знания, обретут статус и сознание интеллигента в лучшем смысле этого слова. Увы, более чем основательно опасение, что в России они не останутся. Сегодня Россия - мировой цех по поставке светлых голов нашим стратегическим недрузьям. Который действует бесперебойно, принося колоссальные прибыли им и сверхколоссальный убыток нам. Всё, вплоть до введения у нас так называемой Болонской системы, способствует этому как нельзя лучше. Новую русскую интеллектуальную элиту, необходимую нам как воздух, уничтожают в зародыше либо продают за рубеж на корню, как пшеницу.

Наконец, перепроизводство некачественной интеллигенции, которым грешила уже и советская власть и которое приняло сегодня ни с чем не сообразные размеры, ведёт к деградации всего общества, к упадку престижа умственного труда, к росту отчаяния и многочисленным социальным деформациям. Часть из них уже налицо. А с частью нам ещё предстоит познакомиться. Мы ещё увидим новых "босяков" - почище горьковских

Пастырь добрый

КНИЖНЫЙ РЯД Из виноградника Божия - священник Дмитрий Дудко: Воспоминания. Виноградовские проповеди 1980-1983. - М.: Храм Святителя Николая, 2009. - 364 с.Как пишут проповеди? Стихи мы знаем: "Душа стесняется лирическим волненьем" А пастырское слово? Несущее свет Христов людям, стоящим перед амвоном. Оно сопричастно вдохновению?

"Он клал на стол тетрадь, Евангелие и иногда жития святых. Сел и писал. Когда закончил, даже удивился, что прошло три часа: "А мне показалось, что прошло пять минут". Так дочь священника Наташа вспоминает, как рождались проповеди в комнате, которую превратил в келью, а потом в домашнюю церковь её отец Димитрий Дудко. Согласимся, здесь что-то сродни пушкинскому: "И забываю мир". Наверное, одна из причин, почему батюшка предлагал Пушкина и всю славную когорту русских классиков причислить к лику святых; забыть суетное ради непреходящего - высокий дар…

Проповеди, помещённые в книге, относятся к четырёхлетнему периоду служения отца Димитрия в подмосковном селе Виноградове, в храме Владимирской Божьей Матери. Это было время, когда закончилось его "лефортовское сидение" и в жизни священника, которого до того знали как узника сталинских лагерей, видного диссидента, борца с атеистическим государством, наступил новый этап. Этот период он обозначил словами Николая Лосского: "Чтобы сохранить церковь в России, нужно даже жертвовать своим именем". В выступлениях по Центральному телевидению и в "Известиях" Дмитрий Дудко по существу отрёкся от тех, кто ставил своей целью борьбу с коммунистическим режимом. Либеральное общественное мнение, уже примеривавшее к нему красные ризы мученика, было возмущено: почему освободился, почему не пошёл на крест?

И вот, "пусть как последний грешник, как изверг, но буду делать", восклицает священник, вспоминая, как жертвовали своим именем патриарх Тихон и патриарх Сергий. В проповедях виноградовского периода не найти обличительных нот, смелых призывов противостоять безбожным властям, от которых замирало сердце слушавших его в 70-е годы. Их задача - укрепить веру, научить жить верой, помочь не отчаиваться, изжить грех. Услышать голос Господа, взывающего к нашей совести, и отозваться. Их цель - взрыхлить сердце слушателей, чтобы оно восприняло семена евангельского посева. При этом судьбы проповедника и тот, кому он проповедует, связаны неразрывно: "Сеятель-священник взрыхляет и своё сердце, чтобы оно оказалось благодатной почвой".

И что характерно: за этой книгой совсем забываешь, что на исходе уже третье десятилетие, с тех пор как проповеди были написаны - они обращены и к нам, сегодняшним. Разве в нас меньше греха? Разве пьянство перестало быть нашей национальной бедой? Стала крепче семья? Воровство, блуд, сквернословие - можно продолжать и продолжать перечень пороков, которые мы отнюдь не изжили, скорее, напротив… Нет, нет, проповеди отца Димитрия отнюдь не морализаторского свойства, они жизненны: в них жизнь рассматривается в свете веры. Собственно говоря, их тему можно обозначить двумя этими словами: вера и жизнь. Соединить их, слить - вот к чему призывает священник, никогда не ограничивавший себя церковной оградой.

В жизни он знал многих и многих: круг его был огромен. Батюшка крестил даже не тысячи - скорее, десятки тысяч людей, водил знакомство с большинством московских литераторов и художников. Но он не являлся пастырем исключительно интеллигенции, как, скажем, протоиерей Александр Мень. Он был, скорее, "народным батюшкой", окормляемые отцом Димитрием чада принадлежали ко всем общественным сословиям, да и в среде московских писателей он держался тех, кто принадлежал к народному, почвенническому направлению.

Масштаб личности автора виноградовских проповедей, его живые черты позволяют увидеть включённые в сборник воспоминания о нём. Их открывает очерк Михаила Лобанова, хорошо знавшего и любившего батюшку. Отец Димитрий для Михаила Петровича не только замечательный священник, выдающийся человек, но и глубоко мыслящий патриот России, талантливый коллега по литературному цеху. Дмитрий Дудко - автор нескольких книг прозы, поэтических сборников, считавший свои литературные труды продолжением проповеднической деятельности.

Очерк Владимира Осипова "Это был зоркий страж церкви" рассказывает о создании самиздатовского журнала "Вече", духовником которого был отец Димитрий. От имени газет "Завтра" и "День литературы" эстафету принимает Владимир Бондаренко: "Он был нашим духовником". Рисует "Штрихи к портрету отца Димитрия Дудко" Александр Руднев. Затем следует цикл воспоминаний о любимом батюшке его духовных детей. Они рисуют коллективный портрет духовника и рассказывают о своих судьбах, раскрывая то, как пастырь вёл своих пасомых, наставляя на путь веры, любви, добрых дел.

Вышедшая к пятилетию со дня кончины отца Дмитрия книга о нём - первая, но, думается, не последняя. Его влияние, его творческое наследие слишком значительны, память о нём жива у тысяч верующих. "Если взять его духовных чад и тех людей, которые так или иначе с ним в жизни соприкасались, кому он помог лично либо посредством своих книг найти ответы, обрести силы, повернуться к вере, а то и вернуться к жизни, - пишет Александр Огородников, - получим некое малое Царство ("царство Дудко"), занимающее достойное место в Царстве большом - Третьем Риме".

Владимир СМЫК

Станет ли зло источником добра?

Жак Аттали. Мировой экономический кризис. Что дальше? - СПб.: Питер, 2009. - 176 с.Известный французский политик, экономист и теоретик "нового мирового порядка" объясняет, в чём причина поразившего мир кризиса, достигающего размеров катастрофы планетарного масштаба. И предлагает политические, экономические, финансовые, технологические меры для преодоления бедствия и недопущения его впредь.

А в конце книги он приводит четыре простые, но часто забываемые истины, без осознания которых у человечества нет будущего. Приведём их полностью.

"1. Каждый, кому дана свобода, должен, совершая поступки, думать о своих потомках.

2. Человечество может выжить лишь в случае, если каждый поймёт, что он зависит от благополучия других.

3. Труд во всех своих формах, особенно альтруистический, служит единственным оправданием накоплению богатств.

4. Время - уникальная материальная ценность. Тот, кто в своей работе заботится о нём, должен быть хорошо вознаграждён.

Если нынешний кризис поможет каждому из нас проникнуться этими очевидными истинами, выходящими далеко за пределы мира финансов, зло окажется источником добра".

Но возникает вопрос: а совместимы ли вообще эти истины с миром финансов, агрессии, на котором стоит современная экономика?

И сразу вспоминается знаменитое Марксово - нет такого преступления, на которое пойдёт капиталист ради каких-то там процентов прибыли И убеждённость наших олигархов, что их должна интересовать только прибыль и никаких долгов перед миром и обществом у них нет.

Игорь ДМИТРИЕВ

Недоговорённое

ВЕХИ-2009 Приглашение принять участие в дискуссии мы оговорили просьбой в центре внимания поставить тему и проблему судьбы России, главную для авторов "Вех". Уже выступившие участники дискуссии так и поступили, предлагая свои версии того, что произошло в России и с Россией за истекший век.

Нормально, что взгляды и идеи веховцев воспринимаются и оцениваются сегодня по-разному. Дискуссия это выявила и наглядно показала, хотя идеология сейчас не в чести и мировоззренческий разброс мнений позиций не всегда ясен и понятен. Преодолеть и разрешить проблемы и противоречия, разумеется, никакими словопрениями не удастся, но важно их обнаружить и обнажить, пробившись к уяснению сути и смысла нынешнего российского развития. В этом плане не совсем ясно, скажем, что думают о претензиях и надеждах веховцев современные мыслители и приверженцы либерального толка.

Интересно узнать, что думают о перспективах "новой России" её идеологи и властители. Действительно, на что они надеются и уповают, пытаясь на обломках разрушенного "большого сарая" (термин А. Зиновьева) бывшей сверхдержавы соорудить нечто внушительное, но пока никому из нас не ясное?

Искренне желая это узнать и понять, я обратился с просьбой к уважаемым мыслителям - неолибералам и был неприятно удивлён стойким нежеланием (выраженным в разных формах) вообще обсуждать все эти "веховские" вопросы и недоумения. Один из них откровенно сказал, что охотно написал бы статью, где "всех вас, грёбаных, вместе с любимым вами народом послал бы куда подальше", но делать этого не будет. И даже не обиделся, когда я бестактно заметил, что, наверное, потому, что просто нечего сказать по существу. Как всем ныне притихшим "молчунам", недавно очень говорливым, все 90-е годы убеждавшим нас в могуществе и прогрессивности монетаристских концепций экономики, требовавшим предельно сократить вмешательство государства в дела бизнеса, которое теперь оказалось единственной "палочкой-выручалочкой".

Не очень повезло (пока!) и теме-проблеме русской интеллигенции. В разговоре она постоянно возникает, но от случая к случаю, вокруг да около, с уклоном в вопрос - а был ли и есть ли "мальчик"?

Стало модным сомневаться в существовании самого феномена по имени "интеллигенция", уходя от обсуждения поводов и причин, которые заставили веховцев посвятить данной теме весь свой сборник. И меньше всего стали думать и говорить на тему активности, жертвенности и ответственности интеллигентов за всё, что происходит в стране, которую они давно взялись опекать, выступая зачинщиками, "инспираторами" многих изменений и перемен, которые часто оборачиваются бедой и лихолетьем для большинства людей.

Странно, но у интеллигентов, сейчас перекрасившихся в интеллектуалов, почему-то всегда мешает и виноват что-то и кто-то другой - плохая власть или плохой народ, коммунисты или либералы, но только не они, такие свободомыслящие и активные граждане. Видимо, так устроено интеллигентское сознание, что, замечая малейшие отклонения и нюансы в психологии и поведении других, они, глядя в упор, не видят собственных недостатков и изъянов.

Впрочем, справедливости ради отметим, что они сами оказываются первыми жертвами всех затеваемых перемен и трансформаций, но мало кто из них способен это осознать и признать.

Вот и сегодня неясно, что может достославная интеллигенция предложить гражданам и власти в качестве способа и гарантии превращения страны в высокоразвитое социальное государство и сообщество людей, поражающее всех своим гуманным жизнеустройством и образом жизни. Интеллигенция любит поговорить о себе - какая она хорошая, умная и загадочная, но часто что-то существенное недоговаривает, особенно если речь заходит о последствиях её активного вторжения в жизнь.

Дискуссия продолжается, и в осенние месяцы мы продолжим наш разговор и спор. Надеюсь, обсудим вопросы и проблемы, которые остались не затронутыми или получили однобокое освещение.

Валентин ТОЛСТЫХ, ведущий рубрики

Выплеснули ;ребёнка;

ВЕХИ-2009 ПРИЕХАЛИ

Одним из главных мотивов, вызвавших к жизни сборник "Вехи", по словам М. Гершензона, явилась потребность как естественный позыв интеллектуальной совести русской интеллигенции осознать степень собственной причастности к разгулу "духов русской революции".

Не пришла ли пора и нынешней интеллигенции критически оглянуться на собственное деяние - либеральную революцию 90-х, по своим разрушительным последствиям явно превзошедшую исходные благие намерения. К сожалению, обсуждать заблуждения прошлого значительно проще, чем видеть собственные. Об этом, в частности, свидетельствует статья С. Хоружего "Две-три России спустя" ("ЛГ", N 14, 2009), предельно откровенная и честная в постановке диагноза современности и в то же время полностью лишённая подлинной рефлексии покаяния. Эту статью невозможно оставить без ответа. И по вызывающей пессимистичности её выводов, и по выразительности тупика самого интеллигентского сознания.

Основной тезис статьи неутешителен - "интеллигенции нет"! Сказано как констатация факта. Убедительно показана логика феномена иссякания: нет интеллигенции - нет общества - нет народа - нет и истории!

Статья становится актом саморазоблачения интеллигентского сознания, итогом его самоисчерпания.

Что вообще значит - есть интеллигенция или её нет? Вопрос: выполняет она свою функцию в обществе или не выполняет? Если да, то как социально-культурный феномен она существует. Если же не выполняет, то её нет.

Кажется, интеллектуалов как таковых в обществе предостаточно - докторов наук, писателей, журналистов, деятелей культуры у нас хватает. Но почему интеллектуалы есть, а интеллигенции нет?

Ответ: интеллектуалы не справляются с мировоззренческим вызовом истории - не могут сформулировать алгоритм национального будущего на уровне нового исторического горизонта.

А интеллигенция исчезла недавно - на рубеже перевала 90-х.КАПИТУЛЯЦИЯ

Функция интеллигенции в обществе исключительна - переводить идеальные смыслы национальной культуры в крупные формы общественного сознания, способные изменять Настоящее и предварять Будущее.

По существу, это чисто идеологическая задача - осуществлять преемственность и развитие национальных идеалов в процессе истории. Интеллигенция оказывается ключевым генератором идеологии как целостного выражения самосознания общества. Вот с чем никак не может справиться нынешняя интеллигенция! Она не выдаёт обществу новую идеологическую матрицу, адекватную запросу времени, не может проявить образ национального будущего. И поэтому её нет.

И дело не в том, что не хватает интеллектуальных мощностей. А в том, что вся сфера "национальной идеологии" внутренне признаётся как бы заранее (или уже) исторически проигранной тупым "советским тоталитаризмом", якобы необратимо деформировавшим русскую историю на антропологическом уровне.

Дистанцируясь от одержимого утопией советского прошлого, современные интеллектуалы не замечают, что целиком предают национальную историю XIX-XX веков в её возвышенных идеалах - признавая их поражение. И речь идёт не только об "эпохе тоталитаризма" как неудавшемся частном эксперименте большевиков, но фактически обо всей традиции русской мысли XIX века, которая, по словам Н. Бердяева, была "окрашена социалистически".

В этом корень духовно-нравственной капитуляции современной интеллигенции перед лицом исторического вызова - в отвержении идей социальной справедливости, равенства и братства, выстраданных русской интеллигенцией XIX века. В неспособности подтвердить нравственную правоту и прогрессивность этого процесса.

Вместо того чтобы купировать ошибки прошлого и теоретически преодолеть их на новом идеологическом уровне (как это сделал, скажем, Китай), сохранив тем самым органичность национальной истории и оправдав её, нынешняя интеллигенция захлебнулась в собственном диссидентстве 70-х. Она не смогла преодолеть внутренний "комплекс отрицания" и отказалась от русской истории как таковой, подписав акт идеологической капитуляции.

В итоге у нас сегодня нет государственной идеологии, нет национального самосознания, нет исторического лица. Поэтому распадается наше общество, деградирует наш народ и иссякает история. И в этом вина в первую очередь интеллигенции. Она виновата в том, что её нет как ведущего субъекта общественно-идеологической трансформации. В том, что она отвернулась от собственной истории и утратила логику национально-исторического развития.

А политика - дело второстепенное, в том смысле что она следует за идеологией, вытекает из неё. И коль скоро мы, не моргнув глазом, отказались от собственного жертвенно-выстраданного "социалистического" проекта, то нам тут же предъявили западно-либеральный - капиталистический. И тут уж, как говорится, без обид. Вот и стоим у "разбитого корыта" собственной истории, молча наблюдая, как её пространство по-деловому заселяют не обременённые высокими материями новые русские.

Статья С. Хоружева тем и симптоматична, что до конца последовательна и честна в этом отношении - в признании факта национальной капитуляции. В отличие от многочисленных адептов чуда "православного возрождения" России на посткоммунистической разрухе или И. Шафаревича, нашедшего какой-то "третий путь" между "двумя путями к одному обрыву", она не строит иллюзий, а отрезвляет.

Впрочем, кого сегодня смутит даже такой радикально-провокационный вывод? Безразличие к "последним вопросам" своей истории всего лишь следствие нового "национального выбора" - варианта исторического конформизма, к которому все увереннее склоняется сознание новой интеллигенции. Может, правда пришло время закончить русскую цивилизацию в этом режиме? Пожить "как все"? Чем не компенсация за отказ от пресловутой "самобытности"? Многим именно таким представляется окончательное решение "русского вопроса": ни тебе Святой Руси, ни Третьего Рима, ни светлого будущего, а тишь и гладь обыкновенной истории.

Неслучайно главным параметром политического действия становится ныне Прагматизм - альтернатива Идеологии.

Но, увы, чтобы жить в исторической перспективе, большому Народу нужно большее - духовный потенциал национальной Идеи, придающей ему самосознание и субъектность. Либо народ реализует эту идею в собственной истории, либо сходит с исторической магистрали.

Таков и наш выбор: или мы найдём актуальный формат национальной идеи в современных исторических условиях, или исчезнем как цивилизация, вспыхнув напоследок советским порывом XX века.НАШ ВЫБОР

Камнем преткновения для нынешней интеллигенции стала Советская эпоха: её не обойти, не объехать, не столкнуть на обочину. Здесь фактически и происходит выбор. Варианта два.

а) Отрицая подлинность Советской эпохи (как печальный результат "революционного припадка"), интеллигенция теряет опору истории и на рубеже очередной исторической трансформации оказывается неспособной сформулировать образ будущего. Идеологический процесс обрывается, не находя продолжения, - с ним обрывается и история. Идеологически отступаясь от прошлого, интеллигенция функционально стерилизует себя, обрекая общество на бессознательность, а народ - на вырождение. И фактически подписывает акт капитуляции исторической России. Дальнейшая русская история не имеет смысла.

б) Интеллигенция подтверждает легитимность Советской эпохи в качестве очередной ступени русской истории, преодолевает барьер мировоззренческого перевала и формирует новую идеологическую альтернативу, открывающую врата будущего. Выполняя тем самым свою главную общественно-историческую миссию, подтверждая, что сама она - есть! Общество восстанавливает историческое самосознание, народ - исторический оптимизм, а русская история - перспективу.

Этот выбор - не задача политиков, они решают сугубо утилитарный вопрос о власти. Это задача интеллигенции. И хоть эта задача сугубо идеальна, но если интеллигенция найдёт для неё адекватное историческое решение, то политики будут вынуждены с ним согласиться!

Настроена ли интеллигенция на подобную перспективу? К сожалению, нет. Контуженная политикой 90-х, сломленная крушением своих идеалов и убаюканная путинской "стабильностью", она, кажется, уже не способна к адекватному историософскому суждению. Будучи родом из СССР, плоть от плоти канувшей в Лету эпохи, она не может ни расстаться с ней на экзистенциальном уровне, ни взглянуть на неё объективно. Поэтому подлинного осмысления советского опыта в национальном самосознании всё ещё не произошло. Да, наверное, и не могло произойти - большое видится на расстоянии.

Только сегодня, потеряв под ногами почву истории, мы можем ухватить главное в советском прошлом - его высший цивилизационный смысл. Уже не в плане идей марксизма-ленинизма, а в контексте самой русской истории. И не в угоду политической "злобе дня", не знающей ничего святого, а ради исторической объективности и истины.

Именно здесь открывается непаханое поле для интеллигенции. Ибо то, что сказало о русской революции первое поколение "веховцев", и то, что думало о коммунизме диссидентство 70-х, не может быть окончательным приговором социализму. Конечно, либеральные СМИ уже сейчас готовы предложить нам не один экземпляр обвинительного заключения - только подмахни. Но не будем спешить подписывать сомнительный приговор. Либералам здесь нечего терять, у них впереди "дом родной" - глобализация. У нас же на кону вся русская история.ПАССИОНАРНОСТЬ

Героизм русской интеллигенции, о духовной противоречивости которого говорил С. Булгаков, имеет помимо прочего историософское оправдание. Возможно, в этом и состоит исключительность русской интеллигенции как духовно-социального феномена. В контексте развития национальной истории этот героизм означал не что иное, как нравственное чувство исторической перспективы, предчувствие нового, ещё не освоенного исторического пространства, в котором возможна какая-то новая, более совершенная и справедливая жизнь. Отсюда всеобщая духовная "одержимость" социализмом и революцией. Это было подлинное и живое чувство национальной истории, готовность к её творческому и жертвенному преображению.

И этот порыв русской интеллигенции был оправдан: в истории было открыто и реализовано новое цивилизационное пространство - советская цивилизация, в которой так или иначе воплотились все чаяния русской интеллигенции. Да, с многочисленными издержками материализма, позитивизма и атеизма, которыми болел весь XIX век, - но новое общество было построено. И это факт, а не утопия! И волевым энергетическим началом этого "будущего" был жертвенный подвиг русской интеллигенции.

Нынешнее состояние российской интеллигенции характеризуется, увы, противоположным образом. Ни героизма, ни пассионарности, ни чувства будущего. Будущее заблокировано в тупике интеллигентского сознания! Растерянность, а не героизм, апатия, а не подвижничество, безразличие, а не идеалы определяют сегодня состояние интеллигентского духа.

В итоге русская история остановилась, обернувшись немым вопросом к русской интеллигенции - что дальше?

ДИССИДЕНТСТВО

Казалось бы, накопленный десятилетиями диссидентский пафос должен был привести к исключительному творческому всплеску при освобождении от оков тоталитаризма, но этого не произошло! Диссидентство оказалось идеологически бесплодным состоянием интеллигентского духа. Пафос отрицания, как оказалось, не имел за собой достойной русской истории альтернативы, что и вылилось в итоге в унизительное принятие западно-либеральной модели развития не только в экономической сфере, но и в сфере мировоззрения и культуры.

Конечно, здесь не обошлось без коварства политических манипуляторов, умело отодвинувших на задний план диссидентов-почвенников и поднявших на знамя национальной трансформации диссидентов-западников. Но и сами "почвенники" давно обрубили все концы, связывающие их с реальностью советского выбора. Вся плеяда выдающихся деятелей 70-х - Солженицын, Шафаревич, Бородин и др. - за редким исключением оказалась не способна "наступить на горло собственной песне", чтобы удержать равновесие национальной трансформации, не обрушить её в катастрофический сценарий. Даже откровенно вероломный опыт 90-х не вернул их на землю, в реальность исторического процесса, не подвигнул к поиску путей торможения идеологического, политического и социально-экономического распада Советской России - объективного на тот момент носителя русской государственности, истории и культуры.

В итоге нового синтеза прошлого и будущего на новом историческом горизонте не состоялось. Россию ловко умыкнули те, кто был менее заметен, но более чётко представлял, что с ней делать.

Почему проиграла "русская партия" и уверенно победила "либерально-демократическая", лихо управляющая сегодня русской историей? Не потому ли, что диссидентствующий пафос отрицания советского строя оказался в той же "русской партии" чрезмерен? И под шум обвала дряхлеющего марксизма-ленинизма либералы выкинули "ребёнка" русской истории XX века - социализм. А ведь это был законный наследник русской истории! Только с ним, с его ростом и развитием, одухотворением и возмужанием могла быть связана будущая русская цивилизация. Но его выкинули под молчаливое согласие интеллигенции и недоумение общества. А теперь удивляемся, что русская история иссякла.БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ

Что же дальше? Что делать с нашим огромным и неоднозначным историческим наследством - принять его или предать забвению? Продолжить дело русской интеллигенции по утверждению на земле социальной истины - и быть или признать его бесславно оконченным - и не быть. Можно сказать и более конкретно: вопрос о русской интеллигенции и истории связан с социализмом.

Не поздно ли об этом? Ведь социализм мёртв.

Самое время! И не только потому, что капитализм в "кризисе", а потому, что за смертью "старого" социализма возможен новый социализм.

Есть такая перспектива. Как ни парадоксально, она в том резерве национального развития, о котором говорили авторы "Вех", обличая революционную интеллигенцию в забвении и отвержении христианства. Их голос не был услышан - так распорядилась история, чтобы исчерпать до конца иллюзии "атеистического социализма". Но это же обстоятельство подразумевает возможность нового возвращения к идеям социализма уже на одухотворённой, христианской основе - и в этом новая идеология и новая История!

Тема социализма в русской истории ещё не снята, и тот же С. Булгаков в одной из поздних своих работ писал, что христианский социализм как таковой возможен и что "думается нам, его не миновать в истории".

Но это, правда, будет уже другая история

Александр МОЛОТКОВ

От ;Альфы; до Смоленска

SMS-КАЛЕНДАРЬ 35 лет назад по приказу председателя КГБ СССР Юрия Андропова и с одобрения Политбюро ЦК КПСС в структуре КГБ СССР была создана элитная спецгруппа "А" - "Альфа". Она предназначалась для борьбы с терроризмом и другими особо опасными экстремистскими проявлениями. Боевым крещением "Альфы" стал штурм дворца афганского владыки Амина в Кабуле 27 декабря 1979 года, с чего началась трагическая история афганской войны. В 1991 году "Альфа" отказалась штурмовать Белый дом. С Советским государством, для защиты которого группа создавалась, было покончено.

Потом были Чечня, Дубровка, Беслан45 лет назад руководство Советского Союза приняло решение вместо 2-й программы Всесоюзного радио создать информационно-музыкальную радиостанцию "Маяк" с круглосуточным вещанием. Пятиминутные выпуски новостей должны были звучать в эфире каждые полчаса, а между ними - разнообразные музыкальные передачи и концерты.

Ровно в полночь на 1 августа 1964 года вся страна услышала первые позывные радиостанции "Маяк" на мотив популярной песни "Подмосковные вечера". Новая радиостанция быстро завоевала огромную популярность среди слушателей. "Маяк" стали принимать и за рубежом. По тем временам это был действительно новый формат.70 лет назад газеты сообщили: "В соответствии с решением Центрального Комитета Коммунистической партии и Советского правительства в Москве открыта постоянно действующая Всесоюзная сельскохозяйственная выставка". "В идейно-художественном содержании выставки нашли яркое отражение выдающиеся успехи народов Советского Союза в области сельского хозяйства и изобразительных искусств. На Всесоюзной сельскохозяйственной выставке находят яркое отражение рост народного благосостояния и расцвет культуры колхозной деревни".

Поэты посвящали событию стихи:И всё, что на ветреных склонах

Растили мы в солнце и дождь, -

В аллеях зелёных,

В дворцах-павильонах

На выставке славы найдёшь.

На выставке в залах просторных

Любовно страна собрала

Тяжёлые зёрна

Посевов отборных -

Своих бригадиров дела.

Л. ОШАНИН315 лет назад был основан старейший Центральный банк мира - английский. Идея принадлежала предприимчивому шотландскому купцу Уильяму Патерсону. Компанию составили 1268 акционеров, предоставивших 1 миллион 200 тысяч фунтов стерлингов в качестве кредита под 8 процентов годовых королю Вильгельму III, остро нуждавшемуся в средствах для продолжения войны с Францией.

Статус и положение правительственного финансового агентства исключали всякую возможность конкуренции с ним со стороны прочих банков королевства. Лишь в 1946 году Банк Англии был национализирован и начал действовать в качестве государственного. Сегодня банк уполномочен способствовать развитию и поддержанию всей денежной и финансовой системы Великобритании. 495 лет назад Великий князь Московский Василий III отбил у литовцев Смоленск. Этот был один из важнейших эпизодов борьбы за объединение русских земель в границах единого Русского государства. После него были и поражения, но процесс, как бы мы сказали сегодня, уже пошёл.

Между прочим, население Смоленска и прилегающих земель постепенно менялось - местных жителей отправляли в московские области, а жителей этих областей переселяли в Смоленск. Это была обычная по тем временам мера. То же происходило, когда к Москве был присоединён Псков. Задачей Василия III было не просто присоединение, а ассимиляция - для создания единого народа.

Стремление к истине

КНИЖНЫЙ РЯДК 80-летию Виктора Конецкого Благодаренье снимку: Семейный фотоальбом Виктора Конецкого / Составитель Татьяна Акулова. - СПб.: НИКА, 2009. - 354 с.: ил.Книга "Благодаренье снимку" - фотолетопись жизненного и творческого пути писателя Виктора Конецкого (1929-2002). В альбом включены фотографии из личного архива писателя, собраний его коллег и друзей. Фоторяд тонко и изящно комментируется отрывками из произведений и интервью Виктора Викторовича.

Искренность и самоирония, которыми так замечательно владел писатель, плавно перетекли в альбом, сделав его новой, посмертной книгой автора. В этом безусловная заслуга составителя - Татьяны Акуловой, вдовы писателя, создавшей несколько лет назад при поддержке моряков Морской литературно-художественной фонд им. Виктора Конецкого.

"Ни всемирную, ни тем более русскую литературу я, даже дав полный передний ход, никуда не двину и даже дрогнуть не заставлю. И потому вдруг твёрдо решил, что следует мне писать откровенно и прямо только для моряков, для морского читателя", - признавался Виктор Конецкий в документальном романе "Никто пути пройдённого у нас не отберёт". Но ошибся в своих предположениях - и дрогнуть заставил (массового читателя от слёз и смеха), и двинул литературу, явив нам нового лирического героя. Его герой-рассказчик - штурман, затем капитан, затем писатель Виктор Конецкий, избороздивший все моря и океаны, - пришёлся по душе не только всем морякам Советского Союза и России, но и огромному множеству читателей самого разного толка - учёным, инженерам, студентам, рабочим, учителям, колхозникам Его слава была негромкая, но прочная. Честность в литературе и жизни - явление редкое. Сталкиваясь с ней, человек преображается. Не всем хватает силы следовать открывшейся правде до конца, но жить во лжи после таких встреч уже трудно - ты глотнул чистого воздуха истины. Виктор Конецкий дал миллионам людей такую возможность.

"Конечно, полного удовлетворения от того, что я сделал к 60 годам, у меня нет, но есть благодарность судьбе за то, что я не бросил моря. В эти страшные застойные десятилетия оно спасало меня. Море - это товарищество, стихия требует правды, если я буду обманывать себя и экипаж, то мы все погибнем. Я могу врать на собраниях, но я не могу врать на капитанском мостике. Видите, это впитывается в плоть и кровь. Море мне помогало и в литературе держаться ближе к правде", - сказал писатель в интервью газете "Ленинградская правда" в 1989 году.

Что касается "могу врать на собраниях", то справедливости ради замечу, что выступление Виктора Конецкого на писательских собраниях всегда сопровождалось бурной реакцией зала. Едва он выходил на трибуну, как молва об этом разносилась по всему Дому писателя, и народ, побросав окурки и на ходу дожёвывая буфетные бутерброды, устремлялся в проснувшийся зал. Он резал правду-матку в глаза и не состоял ни в каких группировках, иногда был зол и колюч, но никогда не приспосабливался. За это его любили и побаивались, в первую очередь побаивалась власть. За его плечами были далеко не салонная биография и морская география - карта мира в его кабинете испещрена маршрутами его рейсов едва ли не гуще, чем координатной сеткой.

"Если принять определение творчества как стремление к истине, то вдохновение, на мой взгляд, это восторг и восторженная тревога от предчувствия своей близости к истине" - писал он в книге "Солёный лёд", поразившей читателей своей глубинной простотой в 1969 году. Виктор Конецкий шёл в моря не за впечатлениями, не ради путевых заметок, которые ему блистательно удавались, а в поисках простой человеческой истины.

Листая альбом, лишённый всяческой юбилейной парадности, лишний раз убеждаешься, что личность в литературе значит никак не меньше, чем чистый талант или одарённость, отпущенные природой. Виктор Конецкий безусловно был и остаётся крупной личностью в русской литературе. Его читатели и поклонники могут вновь прикоснуться к его творчеству и судьбе на сайте фонда Конецкого: www. konetsky.spb.ru

Д.К.

Не упусти

КНИЖНЫЙ РЯД Олег Юрков. Шанс: Стихи. - СПб.: Рог Борея, 2009. - 164 с.Странен мир поэзии. Мир поэзии Олега Юркова странен не вдвойне - втройне и больше. Вот строфа, казалось бы, незатейливая:Кирпичный дом подобен был комоду.

Балкон был пуст, на крыше кот орал.

Я за углом стоял и звонко воду

В садовые ведёрки набирал.

Строфа выламывается из поэзии, словно стремясь всем своим существом, всей фактурой вернуться в мир реальный. Потому что это взгляд мальчика. Это взгляд мальчика, оказавшегося волей судеб в деревне, захваченной немцами. Это взгляд ленинградца. А они знают, что такое война.

Тут - целый детектив. Недаром свидетель - "за углом". Детектив с продолжением:

Плескались угасавшие светила.

И пуля, пролетавшая селом,

Лишь потому в меня не угодила,

Что набирал я воду за углом.Безыскусность этих строк, кажется, намеренная неуклюжесть, свидетельствует о том, что автору неловко, что ли, писать стихами. Но иначе он не умеет. Такие вот размышления лишь над двумя строфами одного стихотворения "В пресноводном океане".

Или строки о самолётике ("Аэродром"):

В него вселенная вонзалась.

Он книзу шёл, как снег идёт.

И мне хотелось мне казалось,

Что он во двор не упадёт.Какая же это поэзия? Это разговор с собой, с запинками, с замиранием сердца. Вот такая поэзия. Странная.

А стихотворений в довольно объёмистом сборнике - почти две сотни. Прочти, задумайся над каждым - не упусти "Шанс". Так интересно жить станет. Хоть и странно.

Александр ВАСИЛЬЕВ

Режимы - компромиссы - реванш

КНИЖНЫЙ РЯД А.А. Селин. Новгородское общество в эпоху Смуты. - СПб.: Издательство "Русско-Балтийский информационный центр "Блиц", 2008. - 752 с.Смутное время - период отечественной истории, поставивший страну на грань национальной катастрофы, в том числе и за счёт центробежных тенденций, проявившихся в русской государственности.

Одним из ярких эпизодов Смуты было образование новгородско-шведского политического альянса в 1611-1617 гг., называемого ещё режимом Делагарди - Одоевского. Альянс выглядел следующим образом: порядок в нём должны были поддерживать шведские военные гарнизоны, а обеспечение этих войск должны были взять на себя новгородские дворяне.

Именно этому времени и посвящена книга Адриана Селина. В исследовании, основанном на материалах Архива Новгородской приказной избы 1611-1617 гг., хранящихся в Государственном архиве Швеции, рассматривается новгородское общество в эпоху разрушения традиционных социальных и политических условий.

Изучение богатого архивного материала позволило исследователю раскрыть тему, необычайно актуальную сегодня, - тему гражданского выбора для человека в мире, где основные моральные ценности претерпевают коренные изменения.

В исследовании Адриана Селина рассмотрена повседневная жизнь новгородцев того времени. "Погоня за поместьями", "Приказная бюрократия", "Слухи", "Распространение идей", "Взаимоотношения поколений", "Люди и вещи", "Грабежи", "Семья и брак", "Проституция в Новгороде", "Кабальные книги", "Следственные дела", "Имена новгородцев" - вот только некоторые названия параграфов обширного исследования, приближающего нас к не столь далёкому прошлому нашего государства.

Итогом новгородско-шведского альянса стал Столбовский мир 1617 года, по которому Новгород, Порхов, Ладога и Старая Русса возвращались под власть московских царей. Процесс возвращения Новгорода был политически продуман - Москва объявила полную амнистию всем служившим при шведах, а также зачёт всех служб и пожалований. Социальный мир в Новгороде был достигнут ценой компромиссов.

Следует только добавить, что отданные по Столбовскому миру шведам русские земли вдоль побережья Балтийского моря, на которых в том числе располагалось старинное селение Спасское на Неве (на месте нынешнего Смольного, в котором теперь расположилось правительство Санкт-Петербурга), были с успехом возвращены менее чем через сотню лет Петром I.

К.Д.

Меня любила женщина одна…

ПОЭЗИЯ Сергей ФАТТАХОВ, 30 лет, родился в Санкт-Петербурге, инженер в области телекоммуникаций. Стихи пишет с 13 лет. Участник лито "Пиитер".Закон "жи-ши"Мы знаем закон "жи-ши".

Мы будем с тобой на связи.

Поднявшись до самой грязи.

Унизившись до вершин.

Никто никому ни разу

Не нужен и не обязан.

Но ты всё равно пиши.

Мы знаем, когда "ни-ни".

И знаем, когда "быть может".

Мы чувствуем это кожей -

Под слоем глухой брони

Мы искренней и моложе.

Никто никому не должен.

Но ты всё равно звони.

Мы знаем предел души.

Свой ценник, шесток и РОЭ.

Нас в мире всего лишь двое.

Мы снова глотать спешим

Пайки кислорода, коих

Не хватит для нас обоих.

Но ты всё равно дыши.

***

Меня любила женщина одна.

В какой-то миг устала и она.

Должно быть, накопилось, наболело.

Теперь прошло. Да и не в этом дело.

Любил, я помню, женщину одну.

Как девочку. Как маму. Как страну.

Кино с непредсказуемым сюжетом.

Но кончилось. Да я и не об этом.

Храня покой и плюшевый уют,

Астрологи и родственники врут.

Пытаясь тщетно память

изничтожить,

И я себя обманываю тоже.

Что настают иные времена.

Что любит меня женщина одна.

Без выгоды, без цели, без подлога.

И на тебя похожая немного.***

Сколько зим пройдёт, сколько лет.

Бросит ищущий. И обрящет

Тот давно позабытый свет

В неулыбчивом настоящем

Где-то в самом конце пути,

Где до Бога - одна дорога.

Ты свети для меня, свети.

Я боюсь темноты немного.СПб.

Здесь все - поэты. Несмотря на профиль,

Оттачивают крохи мастерства.

Набившая оскомину Нева

Здесь в каждой чашке утреннего кофе.

Плюёт водой на физику Иоффе,

Дрожит волною словно тетива

Фатально распрямившегося лука.

Здесь рассекает надвое без звука

Васильевского острова стрела.

Здесь все - из местных,

несмотря на профиль.

Нелёгкая когда-то принесла.

Здесь начинают с первого числа,

Уже готовясь к новой катастрофе.

Последние из приносящих кофе

Достойны здесь иного ремесла.

Здесь ищут - не любовь, так панацею.

Здесь все хотели б жить. И не умеют

Спокойно жить. И мы - из их числа.

На поэзию - вся надежда

ПИТЕРСКАЯ СТРОКА Почти по Корнею Чуковскому: у меня зазвонил телефон. Звонил молодой поэт? Сам-то он без лишних сомнений представляется таким образом. Вопрос у него был прямой и конкретный: как выдвинуться на Нобелевскую премию? Я, честно говоря, встал в тупик: коли уж человек считает себя достойным столь высокой награды, бесполезно доказывать ему, что пока его опыты "не тянут" и на самую скромную журнальную публикацию. Это будет разговор глухих. Тем более у него есть друзья и единомышленники, уже увенчавшие его бумажной короной на одной из многочисленных поэтических тусовок.

Мы, между прочим, и не заметили, как сложилось это новое явление, я бы сказал - целый пласт современной культуры. Возможность издать всё, что угодно, были бы деньги (не такие уж в конце концов и большие, если речь идёт о малообъёмном и малотиражном стихотворном сборнике), получила своё естественное продолжение и развитие. Вслед за поэзией явилась и печатная критика. Цитирую из опубликованного сборника рецензий: в стихах N amp;#8239;(намеренно воздерживаюсь не только от имён, но и от "прозрачных" инициалов) "безусловно (!) есть гениальное". Но не будем упражняться в остроумии, хоть и велик соблазн, ибо восхваляются порой строки на уровне: "чувства стылые смятым букетом перестали в себе ворошить". Ведь речь идёт в конце концов при всех издержках и оговорках о мощном самодеятельном (в исконном смысле этого слова) народном движении. Устраиваются презентации, мелодекламации, перформансы, шествия, бесконечные конкурсы, заполняются все мыслимые и немыслимые площади и объёмы - музейные залы, кафе, аудитории. И ведь собираются-то люди, что ни говори, не стриптизом наслаждаться, не "балдеть" за бутылкой, а стихи читать, слушать их, говорить о них. К слову тянутся! Причём эти самодеятельные сборища, признаем честно, бывают куда многолюднее, нежели чинные "регулярные" литмероприятия. Как знать, может быть, именно из этой стихии кристаллизуются новые значительные таланты?

Во всяком случае, в становлении молодого поэта Владимира Беляева эта стихия явно сыграла значительную роль. Он блистательный ведущий поэтических конкурсов, турниров, "рингов", проходящих в книжном магазине "Буквоед", - непосредственный, остроумный, находчивый, умеющий говорить с молодой аудиторией на понятном ей языке. И не сразу поверишь, что за всеми этими качествами скрывается поэт, по существу, трагический. Он живёт в Царском Селе, но его малая родина отнюдь не похожа на "город муз" Анненского и Рождественского (Всеволода): "В привокзальном дворе расцветает сирень. Ветер пышную зелень затискал. Делать нечего вечером в Царском Селе. Молодёжь потянулась на диско. Я и сам зажигал под убойный музон, но ценил классицизм и барокко. И ногами не мог обесчестить газон, и скульптуры руками не трогал". Вот он каков, Владимир Беляев: кажется, и по этой растянутой мною "в прозу" цитате можно судить и о его художнической зоркости, и о музыкальном слухе (рифмы!), и о чувстве слова. Он принимает мир таким, каков он есть, пусть и не слишком приветливым. Но в отличие от множества других сознаёт: это его мир, другого не будет, здесь ему жить, трудиться и любить. И печальное поначалу стихотворение о том, что "новый год постарел, неопрятен, рассеян во всём, вдоль заборов и стен понатыканы остовы ёлок", завершает пронзительной лирической концовкой:Уезжаю. Легко.

Ты меня не возьмёшь на "слабо".

Проживу без тебя

не денёк и не два - а неделю!

Я не помню, кем был (да и был ли?)

до встречи с тобой

На словах - распальцованный мачо

и мальчик - на деле.Стихи Беляева иногда многословны, перегружены ассоциациями, но его творческие перспективы - вне сомнений. Не так давно он был принят в Союз писателей Санкт-Петербурга. Принят, можно сказать, отчасти авансом. Вышедшая затем книжка стихов "Позднее окно" подтвердила: не ошиблись.

Так же точно не ошиблись и в Ольге Хохловой, которая тоже нередко и с успехом ведёт поэтические вечера. Её "Книжка с Картинками для детей и поэтов", элегантно напечатанная на коричневой обёрточной бумаге, появилась совсем недавно. Как и Беляев, которому посвящено одно из стихотворений, Хохлова вся - из сегодняшнего дня. В чём-то даже более продвинута. От знаков препинания окончательно не отказалась, но временами обходится без них, а прописные буквы уже отмела напрочь. Без предрассудков и предвзятостей: с одной стороны, демонстративная раскованность в лексиконе (но, думаю, это подростковое - пройдёт), с другой, в одном из эпиграфов - неожиданный Сурков. Просто захотелось, чтобы кто-то услышал, "как тоскует мой голос живой". А голос действительно живой, искренний, иногда трогательно беззащитный, как в стихотворении "Майское": "Проснуться маленькою дочкой - смешной, растрёпанной, домашней - по пальцам знать, чего ты хочешь; ещё не знать, как это важно на спинке стула ждёт одежда, а ты сидишь под одеялом такой же маленькой, как прежде, какой и прежде не бывала салют, возьми меня на плечи, мне снова не хватает роста. Я буду помнить этот вечер, проснувшись взрослой". Или - ещё трогательнее - обида на жизнь: видите ли, на выходе в мир нам "сказали плывите, но не объяснили, где берег". Старший собрат напомнил молодой поэтессе в разговоре: нашему-то поколению, между прочим, очень настойчиво и даже настоятельно объясняли "где берег" - неужели вам кажется, что нам было легче? "Наверное, всё-таки легче", - ответила поэтесса. И каждый, вероятно, был по-своему прав.

А вот у Татьяны Семёновой, которую тоже недавно приняли в Союз писателей Санкт-Петербурга, поэтические корни иные. На шумных тусовках она не особенно блистала, а выпустила и предъявила свою первую книгу под названием "Автограф" - и стало ясно, что пришёл поэт. Неровный, но самостоятельный, со своим голосом и малой родиной. Какой? Попробую объяснить. Все знают, что в нашем городе есть Нева, Фонтанка, Мойка. А кто знает речку Таракановку? Значительная часть её упрятана ныне в трубу, на этом месте пролегает непривычно кривая для невской столицы улица Циолковского. Этот район - уже не горделивое "Петра творенье", а скорее, пролетарский Питер. Но и здесь - своя поэзия. У Семёновой есть полемическое стихотворение о домашних вышивках, когда-то заклеймённых как атрибут мещанства: "Выброшу без сожаления Горького бюстик и Ленина, С трубкой Хемингуэя Тоже не пожалею, Белку и Стрелку в ракете Только не выброшу эти Вышивки пятидесятых: Замки, букеты, котята" Потому что и Горький, и Ленин, и Хемингуэй (любопытная троица, не правда ли?), и всевозможные штампы-эстампы - это всё привнесённое, а мамины вышивки органичны, они хранят живое тепло. Только не следует думать, что мир поэтессы тем и ограничивается:Я полюблю, что любишь ты.

Вивальди? Я люблю Вивальди.

Цветы? Я выращу цветы

Хоть перед домом на асфальте.

Наперекор календарю

У мраморных рельефов Тибра,

У глиняных дощечек Тигра

Любовь я вымолю твою.И, наконец, Юлия Жданова с её недавно вышедшей книжкой "Давай поговорим", ещё не принятая в Союз, но, хочется верить, один из ближайших кандидатов на приём, с её редкостной для нашего времени требовательностью к себе, со столь же дефицитной сегодня лаконичностью. В том числе и в стихах о любви:Я понимаю просто,

без всяких затей:

Жизнь - это чтобы вместе

растить детей,

Просто беречь друг друга,

и все дела!

Что до любви,

то однажды она была.Здесь, может быть, целый роман, сжатый до максимальной концентрации - четырёх строк. Да и эти вот восемь недаром впечатываются в память:Когда влюблённый человек

одуревает

От чувств, которые его

обуревают,

Он не желает ни работы, ни учёбы,

Он в раздражении находится -

ещё бы,

Он весь не здесь; нигде -

ни там, ни тут - он дале,

Он только ждёт, чтоб, может,

знак какой подали,

И он тогда осуществит свои права:

Почти нечаянно коснётся рукава!И пусть эрудиту вспомнится здесь гумилёвское: "и рукав мой кончиком мизинца трогала, повёртывая лист", - подобная перекличка с мастером автору первой книжки не в упрёк, а в честь.

Наши разговоры о литературе ныне всё чаще сбиваются на похоронный тон. Удручают постыдные тиражи классиков. Удручает низкий профессиональный уровень многих публикаций. Удручает падение интереса издателей и книготорговцев к поэзии. Но, мне кажется, именно на поэзию сейчас вся надежда. Она живуча, более того - неистребима. Она может, если придётся, выжить и в пустыне. Именно она более всего способна противостоять торжествующей (казалось бы!) пошлости. Тяготение к Слову - не только выкрикнуть своё, но и услышать соседа - никуда не девалось. В самое последнее время у нас на берегах Невы заявили о себе несколько ярких новых поэтов - я назвал, конечно, не всех. Они уже не сводят запоздалые счёты с прошедшим веком. По крайней мере не это для них главное. У них всё своё: мир, проблемы, язык. Это не может быть случайным.

Илья ФОНЯКОВ

Апостол Алтая

ШУКШИН - 80 Традиционно непредсказуемая на погоду Сибирь встретила нас, гостей из Москвы и прочих регионов России, дождём и ветром. Это, впрочем, нисколько не повлияло на ход праздничных мероприятий. В Барнауле, Бийске и Сростках собирались целые толпы народа, которые слушали выступления писателей, кинематографистов, народных ансамблей и даже официальных лиц - настолько высок был интерес к происходящему.

Местные жители с некоторым даже вызовом поглядывали на нас - вот, мол, какой парень родился на Алтайской земле. А с рекламных щитов, афиш, зданий глядел и сам Василий Макарович. Глядел по-разному: задорно, грустно, пронзительно. Казалось, нет в эти дни такого места на Алтае, где не встретишь его портрета или цитаты из произведений.

Скептики, разумеется, скажут: ну вот, как обычно, пересолили, переборщили, зачем же насаждать Шукшина как картошку? Но мне видится в этом глубокий нравственный смысл. Слишком долго длился процесс замалчивания многих замечательных русских писателей, когда в первые ряды выдвигались авторы, мягко говоря, не выдающиеся. И то, что на Алтае настолько чтут своего земляка, заслуживает искреннего уважения. Подумать только, сейчас, когда многие литературные памятники России, усадьбы и квартиры писателей находятся в плачевном состоянии, здесь, в Сибири, в родном селе Шукшина, создан его персональный музей, отреставрированы дом, в котором Василий Макарович провёл детские и юношеские годы, а также дом его матери. И это не говоря о том, что его именем назван драмтеатр в Барнауле, библиотека в Бийске и т.д.

Безусловно, следует отдать должное губернатору Александру Карлину и вообще исполнительной власти края, много сделавшей для увековечивания памяти писателя, режиссёра и актёра. Это как раз тот случай, когда власть не нужно ни о чём просить, когда она сама идёт навстречу пожеланиям и чаяниям народа.

Шукшин - апостол нравственности и чистоты, сошлись во мнении актёры Алексей Ванин и Валерий Золотухин, кинорежиссёр Ренита Григорьева, оператор-постановщик "Калины красной" Анатолий Заболоцкий и многие другие, приехавшие почтить память выдающегося сына России. И это, наверное, действительно так. Во всяком случае, он вполне может претендовать на звание апостола своего края - столь им любимого и неоднократно воспетого.

"Ничего, что кинофестиваль у нас маленький и не такой раскрученный, - заявил на пресс-конференции актёр Александр Панкратов-Чёрный. - Зато это настоящий фестиваль". Победила драма режиссёра Лидии Бобровой "Верую!", снятая по произведениям Шукшина. Григорьева, кстати, предложила

Мгновения светлой печали

ПАМЯТЬ168 лет назад на дуэли погиб Михаил Лермонтов. В Тарханах прошёл день памяти поэта. С утра ребята отправились на ближнее поле, и вот уже охапки цветов перевязаны колосками - ленты такой полевой роскоши не нужны! - а сами мальчишки-девчонки, аккуратно одетые и причёсанные, притихшие, стоят во главе небольшой процессии.

Не знаю, придумал кто-то или само так сложилось, но вот уже много лет процессию к могиле поэта в день его памяти 27 июля возглавляют лермонтовские (в смысле жители села Лермонтова) дети с полевыми цветами, собранными утром в окрестностях Тархан.

По-моему, это не только трогательно, но и символично. Эти дети - ровесники того мальчика Мишеля, который жил на Тарханской земле, ставшей по-настоящему известной миру только после его трагической гибели.

Первый несмелый удар колокола на церкви Михаила Архистратига, люди с цветами проходят к фамильному склепу Арсеньевых, где покоится и прах поэта.

Крутая винтовая лестница ведёт к гробу, свечи мерцают в нишах. Вечная память! "Вечную память" поют и в церкви, что рядом с последним приютом поэта.

Кстати, само церковное поминовение Лермонтова как человека, убитого на дуэли, стало возможным только в 1991 году, когда стараниями бывшего директора музея-заповедника Тамары Михайловны Мельниковой удалось получить разрешение Русской православной церкви. А саму церковь Михаила Архистратига музейщики буквально вынянчили, с помощью Саранской реставрационной компании вернули ей, насколько возможно, прежний облик, открыли старинные фрески.

Есть здесь и другая церковь - Марии Египетской, построенная бабушкой Михаила Лермонтова в память о рано умершей дочери Марии и освящённая 26 ноября 1820 года. Служба проводилась два раза в год - на Пасху и в день памяти Марии Египетской. В числе прихожан здесь бывал и М. Лермонтов.

В апреле 2007 года договорённость о проведении в церкви регулярных богослужений была достигнута между директором музея Т. Мельниковой и архиепископом Пензенским и Кузнецким Филаретом после вторичного освящения престола храма. Кроме того, архиепископ Филарет благословил проведение поминовения в храме всех членов родов Арсеньевых, Столыпиных и Лермонтовых.

Сегодня выходной день в музее, нет обычной суеты экскурсантов, и по- особому звучат в непривычно пустом пространстве Тархан голоса выступающих около памятнику Лермонтову, неподалёку от бабушкиного дома.

А на резной веранде самого дома струнный квартет Пензенской областной филармонии исполняет музыку лермонтовского времени.Надежда ПОТАПОВА, замдиректора музея-заповедника "Тарханы", село ЛЕРМОНТОВО, Пензенская область

Оглавление

.

Первая мировая - Вторая Отечественная

Нефтяная справедливость

Спасём Переделкино!

Фотоглас

Уходят лучшие

Резерв Верховного командования

Реклама на сайте