«Газета Завтра 227 (14/1998)»

В последнее время поведение Ельцина претерпело новые изменения, которые не описываются прежними диагнозами периода “калинки-малинки”, “тридцати снайперов” и “отвинченных боеголовок”. Теперь, делая внутриполитические высказывания, он непременно ставит рядом с собой негров, видимо, ассоциируя их с фамилией Черномырдина. Так, Кофи Анан и Сэм Нуема стали неожиданными атрибутами разгона российского правительства, выдвижения Кириенко и зловещих угроз Думе. Именно после этого ведомство Примакова получило заказ на доставку следующей пары негров, без чего, видимо, не обойдется “круглый стол” и голосование премьера в парламенте. Жестикуляция президента стала энергичней, на всю длину вытянутой, со стиснутым кулаком, руки, а мимика включает одновременно два неразделимых выражения: плутоватого трехлетнего шалунишки и быка, которому показали прежний советский флаг.

Потеря памяти компенсируется быстротой принимаемых решений. Несколько раз называя Степашина Куликовым, а Наину Иосифовну Анатолием Борисовичем, он не забывал, однако, следить за выборами мэра в Нижнем Новгороде и, используя “ядерный чемоданчик” как обычный междугородный телефон, аннулировал результаты выборов. Это аннулирование в политологических кругах расценили как знак особого расположения к Климентьеву, которого, как утверждают, Ельцин назначил своим преемником, после чего из поселков, близких к Барвихе, поползли слухи о скором аресте Черномырдина. Вертолетчик, пролетавший в районе Завидова, утверждает, что видел двух женщин, похожих на дочерей президента, которые, пользуясь весенним теплом, сидели на балконе пансионата “Русь” и пришивали к мужской ночной рубахе длинные, по два метра, рукава, связывая их узлом. Охране даны строжайшие указания избавить президента от колющих и режущих предметов, для чего на нос Жака Ширака надевался специальный войлочный наконечник.