«Пятиэтажная Россия»

Физиологические очерки о мещанстве в журнале «Русская Жизнь»

30.04.07–17.12.08

Первого мая в Воронеже всякий год солнечно. Грищенков печально смотрит в окно — погода прекрасная! За окном Отрожка, рабочий район, украсившийся к празднику молодой листвой. Перед подъездом соседи засовывают в багажник ящики с огуречной рассадой. Грищенков высовывается из окна и кричит:

— Василич, на дачу?

— Бабы копаются — сил нет, — кричит в ответ Василич. — В огороде бы копались, а не в квартире!

Грищенков вздыхает и закрывает окно.

Я ездила в Воронеж год назад встречать первомайский праздник в рабочей семье. Ездила к Сергею Владимировичу Грищенкову, человеку дружественному и хозяйственному, токарю — универсалу Воронежского экскава торного завода имени Коминтерна.

Праздничное утро между тем вступает в свои права. Хозяйка дома Татьяна Владимировна закрылась на кухне. На диване в «зале» мучается бездельем пятилетняя внучка Кристина. Конфету ей уже дали, а до газировки «Колокольчик» надо еще дотерпеть. Принцип семьи — строго дозированные удовольствия.

— Ну что ж, — с преувеличенной бодростью говорит Сергей Владимирович. — Давай отметим день труда днем безделья. Сейчас я стол в зале поставлю, девки мои салаты вчера настругали. Так, что там по телевизору?

— Зря вы на дачу не поехали.

— М-да. Ну ничего. Олег сегодня на рынке, а завтра нас отвезет. Ты, главное, на кухню сейчас не ходи, — говорит Сергей Владимирович. — Там Танька рассаду святой водой поливает.

— А чего ж не ходить? Дело хозяйственное. Сколько я помню, Татьяна Владимировна любит, когда ее застают за домашней работой.

— Да там, знаешь, надо поливать и еще что-то приговаривать. Танька стесняется.

Десять лет я знакома с Грищенковыми и десять лет не устаю удивляться и радоваться устройству их быта, самому строю семьи. Семья эта в высшей степени традиционная, с укладом, с образом жизни, — как написал бы Розанов: "сразу видно, что здесь колыбельную пела матушка, а не выли степные волки". Семей таких тысячи и тысячи, в разное время их называли «рабочими», "простыми", "новым городским мещанством", "семьями, члены которых принимают жизнь такой, какова она есть". Это пятиэтажная Россия — сердце страны, место самодеятельного "изобретения общества".