«Про косматых и пернатых (рассказы)»

За лето Гришка ужасно надоел старикам, оба не чаяли, как бы избавиться от непоседливого горластого квартиранта. Когда же хмурым осенним вечером пернатый нахлебник не явился к ужину, за столом явно недоставало чего-то привычного, совершенно необходимого.

— Улетел все-таки! — вздохнул Василий Иванович, отодвигая полную тарелку. — Ну да и скатертью дорога! Не век же ему возле людей толмошиться. Вольная птица! Пожил вот и улетел… Неволить не будешь.

— Весной-то, поди, сюда же вернется, — попыталась успокоить мужа Дарья Степановна. — Неужто не навестит кормильцев своих? Родителей ведь ему заменили.

И тоже вздохнула, вспомнив, что Гришка не раз получал от нее ложкой по голове, когда осмеливался садиться на скатерть.

Впрочем, случившегося следовало ожидать со дня на день. Давно отполыхал прощальным многоцветьем погожий октябрь, отшуршал листопад. Растрепанные грачиные гнезда сиротливо раскачивались на голых тополях, а бывшие обитатели колонии с криком кружились в помутневшем небе, собираясь в далекий путь.

Гришке тоже не сиделось дома. С рассветом уже начинал биться в окно, а выпущенный на волю тотчас взмывал к небесам и носился где-то со своими сородичами до самых сумерек. Возвратясь, наскоро проглатывал оставленный ему ужин, взлетал на шкаф и быстро засыпал, сунув голову под крыло.

Одна за другой, покружив над родными местами, отлетали грачиные стаи на юг. С последней стаей исчез и Гришка, потому что стал он уже взрослым грачом и не пожелал больше менять свободу на все прелести домашнего уюта.

— Вот ведь как у ихнего брата! — не унимался Василий Иванович. — Нет бы залетел домой, хоть бы знаком известил каким: — «Улетаю, мол, бывайте здоровы!» Так ведь и отбыл, не попрощавшись… Народец тоже!

С обидой вспомнил старик, сколько мороки было с желторотым грачонком, которого подобрал он весною в саду. Птенец выпал из гнезда, поломал крылышко и жалобно звал на помощь, трепыхаясь в зарослях молодой крапивы.

Не оставлять же малыша в беде! Соорудили ему постельку в старой корзине, сделали повязку на крыло. Прожорлив и горласт оказался черный приемыш на редкость. Чуть рассветет, принимается голосить, да противно так, надрывисто! Хватай, значит, хозяин лопату, отправляйся в сад за червями проголодался чернопузый подкидыш. Накормишь, уснет на полчасика и снова заголосит во всю ивановскую.