«Почему ель зимы не боится»

— Осина, а Осина, отчего ты всё трясёшься?! — удивилась молодая пушистая Ёлка.

— Стра-ашно. Зимы боюсь…

— Зимы бояться — в лесу не жить!

— Ха-ха! — Осина приосанилась, тряхнула ветвями. — Ишь, смелая какая! У меня листья вон какие большие, и то я боюсь, а у тебя иголки тонюсенькие. Сразу окоченеешь…

— Поживём — увидим… — загадочно ответила Ёлка.

А вскоре и сама Зима на санях прикатила, белой хрустящей скатертью землю застелила. Прозрачным ледком реки запечатала. В кудрявый голубой наряд лес прибрала.

— З… з… зынь… — задрожала Осина. — Зя-яб-ну…

— Ты крепись, не поддавайся зиме, а то худо придётся! — подбадривала её Ёлка.

— Брр… лист на лист не попадает… — заплакала, коченея, Осина. Мё-ёр-зну!

Ель иглы расправила, точно ёж ощетинилась.

Ударил Мороз — Красный Нос по Осине, сбросил с неё последние листья.

Сковал по ветвям, по стволу.

Застыла Осина — словечка проронить не может.

— А это кто ещё тут на пути торчит! — заскрипел Мороз, приметив на опушке леса пушистую зелёную Ёлочку. — Вот невежа. Даже шапку передо мной снять забыла. Долой с дороги, сейчас заморожу!

Дохнул холодом: «Пуф-пуф…»

А Ёлка не шелохнётся.

— Ветер, браток, выручай, — пожаловался Мороз. — Обессилел совсем!

— Ха! — улыбнулся Ветер. — Да это нам раз дунуть…

Разбежался, разлетелся ветер. Дунул… и укололся. Даже засвистел с досады. Ещё разок разбежался. Раз… Раз… и заревел от злости.

А Ёлка хоть бы что: ветки расправила, снежной шубой укрывается, ещё наряднее стала…

Ветер гудел, свирепел, до самых корней Ёлку холодом пронизывал, а толку всё нет. Так и отошёл в сторонку, не солоно хлебавши:

— Пурга, сестрица, помоги!

Налетела Пурга на Ёлку, застонала, завыла:

— У… у… у… снегом замету, холодом заморожу! Век белого света не увидишь!

А Ёлка знай себе посмеивается да ветвями потряхивает.

— Буран, братец, подсоби! — простонала Пурга и отступилась от Ёлки. — Мочи моей нет!

Не на шутку разошёлся Буран, загрохотал, заревел, заулюлюкал на- всю округу, норовит Ель с корнем выдернуть, под самые небеса зашвырнуть. А толку всё нет, только охрип до смерти.

А Ёлка знай себе посмеивается да песенку напевает: