«Стая»

Вожак стаи Бим первым услышал далекий лай Чапы, плечом толкнул Одноглазого. Одноглазый перестал искать блох, как и Бим, предвкушая сытость и кровь, преобразился. Сын волка стряхивал остатки сна, слушал голос матери, пытаясь себе представить, в какой части леса произойдет встреча с жертвой. Лай доносился со стороны болот, и стая ждала команды Бима. Лишь Хромой продолжал дремать, вздрагивала во сне его больная лапа. Сын волка подвинулся к нему, рыкнул, перебрал зубами плечо Хромого. Теперь вся стая ждала команды вожака, сделалась одним целым.

Бим не торопился. Ветер тянул в их сторону, и обостренное чутье уже улавливало запах зверя. Довольный Бим задними лапами продрал землю, отбросил прошлогоднюю листву далеко назад. Этот жест вожака стоя хорошо знала: быть большой крови. Ни Одноглазый, ни Хромой, ни Сын волка, ни те, кто когда-то был в стае, не решился бы ослушаться Бима…

Бим? Почему Бим? Зачем вспоминать горькую судьбу Бима? Разве мало уронили слез дети и взрослые, читая книгу о Биме? Бим! Бимушка! Помнит тебя читатель. По нескольку раз смотрели мальчишки и девчонки кино о тебе. Ты учил их глубже понимать злое и доброе, быть честным, преданным и великодушным. Твоя судьба волновала их. Многие стали называть твоим именем своих четвероногих питомцев. Многие захотели иметь своего Бима. А у Ильюшки Коробова мечта сбылась, родители сдержали слово. Судьба Ильюшкиного Бима мало схожа… Впрочем, не будем забегать вперед. Давайте вместе с Ильюшкой порадуемся подарку, проследим за судьбой Бима-младшего.

…Илья услышал звонок, открыл дверь отцу. Отец не торопился снимать шинель, улыбался. В глазах отца искрились хитринки, он чему-то радовался:

— Помоги, сынок, пуговицу расстегнуть!

За отворотом шинели что-то пискнуло, Илья недоверчиво отдернул руку, а отец рассмеялся радостно, подмигнул Илье, показал выгнутый большой палец:

— Из питомника. Самых чистых кровей. Овчарка! Принимай подарок, сынок!

Черный меховой комочек пискнул в руках Ильюшки, зевнул и, причмокивая, стал лизать ему палец. Прижав щенка к груди, Илья притянул отца за шею свободной рукой, трижды поцеловал.

Первую ночь щенок не спал сам, не давал спать другим. Сонный Илья соскакивал с кровати, брал его на руки:

— Спи, дурачок! Маму ищешь? — Илья снова ложился в кровать, и щенок затихал у него на груди.