«Памяти Д. В. Веневитинова»

Сегодня исполнилось семьдесят пять лет со дня смерти Дмитрия Владимировича Веневитинова.

«Отцветать, не успевши расцвесть», – обычный удел русских писателей… Но, кажется, ни один из выдающихся русских писателей но «отцвел» так рано, как Веневитинов.

Он сошел в могилу двадцатидвухлетним юношей.

Мало успел он «совершить», сравнительно с тем, что обещал совершить.

Самое незначительное число оригинальных стихотворений, несколько переводных, несколько прозаических отрывков – вот и все литературное наследие, оставленное высокоталантливым юношей, в котором некоторые из его современников видели будущего достойного соперника Пушкину.

Тем не менее, в истории развития русской литературы Веневитинов успел сыграть видную роль.

Он стоял в центре интересного культурного течения, зародившегося в двадцатых годах минувшего столетия. Он явился для русских шеллингианцев в том же, чем впоследствии был для гегелиянцев Николай Станкевич.

Его рыцарски-благородная личность производила на окружающих его неотразимое впечатление; он умел передать окружающим свой энтузиазм, вдохновлял их на занятия умозрительной философией.

Он был главным оратором и теоретиком нового учения в знаменитом кружке «архивных юношей»[1], составивших «Общество любомудрия».

Правда, защищаемое им «новое учение» само по себе не представляло особенно ценных завоеваний в области мысли.

Оно не могло оправдать тех надежд, которые возлагали на него Веневитинов и его друзья: оно не приводило к «познанию жизни», оно бессильно было способствовать развитию общества.

Оно лишь способствовало удалению Веневитинова от «живой действительности».

Романтически-настроенный Веневитинов вообще склонен был относиться к «толпе» с истинно-аристократическим презренней. Он стремился, вообще, уйти, как истые романтики, от треволнений и запросов растущей жизни в область «личных мечтаний». Его идеалом был «одинокий» герой, «сомкнувший уста молчанием» и погруженный в жизнь внутреннего мира.