«Книга, человек и анекдот (С. В. Жуковский)»

Много писалось о том, как живут в эмиграции бывшие русские сановники, офицеры, общественные деятели, артисты, художники и писатели, но обходилась молчанием небольшая, правда, семья бывших русских дипломатов.

За весьма редким исключением обставлены они материально не только не плохо, а, подчас, и совсем хорошо. Но в данном случае не на это желательно обратить внимание, а на то, что дипломаты наши, так же как и до революции, живут замкнуто, не интересуются ничем русским и предпочитают общество иностранцев – своим соотечественникам.

Что и говорить – нет правила без исключения.

Но одно из таких исключений мы указали недавно.

Это Н. А. Базили. с его неостывшим интересом ко всему русскому и с его капитальным трудом о годах нашей великой войны и нашего великого лихолетья…

С удовольствием остановимся на другом исключении.

Это С. В. Жуковский. Последний императорский посланник в Бухаре.

Настолько «последний», что своих верительных грамот он уже не успел вручить его высочеству Эмиру. Уже грянула революция, наступил пятнадцатилетний развал, а верительныя грамоты остались и по сей день на руках С. В. Жуковскаго…

Отец молодого дипломата, – он ж сейчас молод еще – своей отзывчивой мятущейся душою, по крайней мере, занимал видный пост в Министерстве Иностранных Дел и считался большим востоковедом.

Сын пошел по стопам отца и тоже дипломатическую карьеру свою начал на Востоке.

С. В. Жуковский появился на парижском горизонте едва ли не тотчас же после эвакуации Крыма генералом Врангелем.

В Комитете для защиты интересов русских беженцев во Франции – все что уцелело от русскаго посольства – Жуковский был деятельным сотрудником М. Н. Гирса и В. А. Маклакова. Но трогательная опека над выброшенными на чужбину соотечественниками, визы, хлопоты, заступничества, приискание мест и работы – удовлетворяли Жуковскаго только наполовину.

Это была канцелярщина, хотя и филантропическая, необходимая, полезная для русских, но все-же канцелярщина.