«Особый район Китая. 1942-1945 гг.»

10 мая

Итак, мы в Ланьчжоу. После старта нашего ТБ-3 в Алма-Ате это четвертая ночевка на китайских аэродромах. Ночевали в Кульдже, Урумчи, Хами. Конечная цель перелета — город Яньань, куда я командирован Коминтерном и качестве его связного с одновременным исполнением обязанностей военного корреспондента ТАСС. С июля сорок первого года я военный.

От Ланьчжоу до Яньани по прямой чуть меньше шестисот километров, но наш курс — на северо-восток, к Великой китайской стене. Это главный ориентир последнего этапа перелета. От китайской стены направляемся в створ рек Лохэ и Яньшуй — притоков Хуанхэ, там — Яньань. Без этих «кривых» полета есть вероятность сбиться с трассы и оказаться над территориями, захваченными японцами.

11 мая

Полетный вес самолета значительно превышает допустимый. С аэродрома в Хами едва поднялись. Пыль огромным клубом встала над взлетно-посадочной полосой.

Летели в голубом ясном небе. Потом клочьями стал попадаться туман. Но за клочьями снова открывалось чистое небо, и мы точно выдерживали курс. А через полчаса вмазались в такой клок! Набрали высоту до предела — мгла, спустились — та же мгла. Лишь иногда в голубых размывах — смутные очертания горных вершин, расщелин, скал. И порой так близко — в каких-то 50–100 метрах!

Командир ворчал: «Откуда здесь в эту пору туманы? Сбесилась погодка!» Через четверть часа он повернул машину на 180°. По-прежнему летели вслепую. Через каждые две — три минуты командир требовал: «Пеленг, штурман!»

Наконец, вынырнули из «молока».

Будь командир экипажа или штурман менее опытны, вряд ли я писал бы сейчас эти строки…

Узнав, что я без пяти минут летчик-истребитель, командир стал считать меня своим. До поступления в Институт востоковедения я почти три года учился в авиационном училище, допускался к самостоятельным вылетам. Болезнь не позволила стать летчиком, когда до выпуска оставались считаные недели…

Отсиделись на аэродроме в Хами до полудня и опять стартовали на Ланьчжоу. На сей раз благополучно: на трассе лишь дымка да рваные облачка.

Успел вызвать в Алма-Ату Марию[1]. Не виделись с июля сорок первого года. На алма-атинском аэродроме встретились и простились. Она, вероятно, уже вернулась к сыновьям в Ленинск-Кузнецкий.