«Через бури»

Все события в романе не выдуманы и совпадения с реальными фактами и именами не случайны

«В жизни Разум — подножье гор», —

Учил мудрейший Пифагор.

И в эти чудные мгновенья

Мир познаешь и до ученья.

— Слышали, голубушка, у купцов-то Званцевых второй сынок родился.

— А Магдалина Казимировна так дочку ждала!

— Зато у Петра Григорьевича помощники вырастут: «Торговый Дом ЗВАНЦЕВ и СЫНОВЬЯ». На всю Сибирь звучит!..

Рассуждали так добрые кумушки в степном городе Акмолинске, где второго сентября 1906 года (двадцатого августа по старому стилю) родился Шурик Званцев, и никто тогда ни там, ни в степных кочевьях подумать не мог, что через девяносто лет этот город станет столицей отколовшегося от России Казахстана.

Большая комната двухэтажного дома. В ней проем для лестницы, огороженной перилами и уходящей вниз. За окнами широкая пыльная площадь и белая церковь. На стене в комнате портрет строгого дяди с пышными усами и баками, в ментике, украшенном горизонтально нашитыми золотыми шнурами, отделанном белым мехом. Это гусарский полковник Казимир Курдвановский, отец мамы Шурика, Магдалины Казимировны. В четыре года она осталась сиротой в Екатеринбурге, куда ее отец был сослан за участие в польском восстании. В ссылке он женился на русской, и она, подарив ему сына и дочь, вскоре умерла.

Так и пришлось расти Магде без отца и матери в суровой Сибири. Однако забота сибирских родных позволила ей получить музыкальное образование, и она до конца жизни, вплоть до восьмидесяти трех лет, продолжала учить музыке детей. За свой долголетний труд музыканта-педагога она была удостоена высшей награды страны — ордена Ленина…

Ее младший сын не понимал, почему его добрый папа Петр Григорьевич так часто уезжал с киргизами-кочевниками в больших меховых шапках-малахаях и в непривычной для горожан одежде, которые время от времени приезжали за ним откуда-то из далекой степи. Петр Григорьевич вел себя с ними запросто и даже свободно говорил на их род ном языке. Что для всех было и непривычным и странным.