«Сильное имя Надежда!»

Сильное имя Надежда! (fb2) - Сильное имя Надежда! [Отрывок] (пер. Ольга Мусафирова) 590K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Надежда Викторовна Савченко (Пуля)

Н. В. Савченко СИЛЬНОЕ ИМЯ НАДЕЖДА! (отрывок)

Я роскажу тобi, як другу… Та не знаю, чи встигну розказать. Я напишу тобi, як другу… Може, ти це встигнеш прочитать.

Уважаемые читатели, простите, что не высоким Стилем написана книжка, но «из песни слов не выкинешь»… Писала простым, разговорным языком.

Надежда Савченко

Зміст

Війна — 17

Полон — 29

Викрадення — 53

В’язниця — 75

Голоду в’язниці та поза нею — 125

Сильне ім’я Надія — 167

Довга дорога до неба… Армія. Початок — 183

Школа ВДВ. Слава ВДВ! — 201

Ірак — 211

Списаний льотчик… «недольотчик». Харківський університет повітряних сил — 253

«Не знаючи броду, не лізь у воду». Гниле болото Броди — 267

Майдан — 279

Крим. АТО — початок — 293

Рикошет — 307

Листи до українців із російської в’язниці — 315

Живі листи до сестри із в’язниці — 322

Листц на передову — 324

Предмова

І одна в полі воїн…

Шановні читачі, ця книга — різна… Іноді вражаюча, іноді — шокуюча. Читаючи її, хочеться і плакати, і сміятися. Однак головна її прикмета — вона до щему, до болю в скронях ЧЕСНА! Як і сама Надія — така ж відкрита, мужня та незламна. І ви отримаєте змогу побачити очима автора книги — воїна, льотчиці, народного депутата та Героя України Надії Савченко — і відвертості про «систему», і щирості про бардак у військовому господарстві, побачите й гострі слівця, які є проявом емоцій щирої людини, і розвіювання міфів про наші миротворчі місії.

Але жодна людина, яка триматиме цю книгу, не зможе закинути авторові обвинувачення у нечесності або спробі хоча б якось прикрасити дійсність.

Усі слова Надії — ніби оголений нерв, як перевірка на мужність і готовність дивитися правді у вічі для всього нашого суспільства. І нехай вона місцями буде відверто шокуючою і навіть болючою. Читайте, ковтаючи сльози (як це робила я!) і усвідомлюючи правду… Адже саме так, через усвідомлення правди суспільством і відбувається катарсис, очищення… Хтось скаже: «А як же брутальність?» Та це ж війна, панове! А туди в білих рукавичках не ходять. Справжні воїни не вирізняються ні манерністю, ні вживанням поетичної лексики… Однак ми маємо надію на краще майбутнє лише завдяки таким воїнам світла та захисникам здобутків Революції Гідності, як Надія.

Я мала щастя прочитати цю книгу однією з перших, після Віри — Надіної сестри та ще декількох осіб, що її набирали з рукопису. Вона видана мовою оригіналу та у близькому кожному розмовному стилі, без будь-яких філологічно-стилістичних «прикрас». Ми, редактори, не вносили змін до тексту, зберігаючи авторську манеру викладення думок, адже своїми втручаннями мали ризик позбавити ці написані у російській в’язниці рядки головного — відчуття реальності пережитого. Та і Надія  на цьому наполягала, — хіба хтось може перед нею встояти? А тепер її будете читати й ви.

Читайте її, мужні чоловіки, ті, хто зі зброєю у руках боронять Вітчизну. Ви знайдете там ще більше мужності та відваги…

Читайте її, тендітні дівчата, розумниці, мамині доні, котрі волонтерськими добрими справами щоденно роблять щось для своєї країни — ви знайдете там підтримку і розуміння…

Читайте її, мами й татусі, бо вона написана і Вашою дочкою, дочкою нашого народу… Вона зараз там — так само на передовій, перед очима всієї світової спільноти, «ОДНА в полі воїн», як тільки може, стоїть за всіх нас, чим може, боронить і захищає… Така тендітна, така беззахисна, але наскільки ж незламна та мужня! Ви знайдете в ній найкращий приклад дочірньої любові, поваги до сім’ї та величезну тугу за Батьківщиною…

Читай її, патріотично і навіть не дуже патріотично налаштована молодь! Перші — для того, щоб знайти підтримку та приклад власному почуттю любові до Батьківщини, а інші — ну, можливо, аби зрозуміти, як і за що її можна і треба любити.

Читайте її, вороги. Адже у цивілізованому світі навіть ворогу, але гідному противнику можна виказати шану і повагу за мужність, щирість, чесніть і відданість своїм принципам.

Читайте її, читайте і перечитуйте, передавайте один одному! Читайте її, корумповані чиновники, недолугі керівники, безталанне командування… Там є чому повчитися! Та начувайтеся, бо Надія повернеться. Вона обіцяла навести лад, і чомусь я їй вірю!

У передмові до цієї книги не місце «штампам» та показушним словам. Тому вибачте, що не можу втриматись від одного з них. Бо нашому суспільству протягом багатьох років, ще з часів дисидентства хронічно не вистачало своєї власної Жанни д’Арк — людини, що може стати прикладом самопожертви заради любові до Батьківщини та власного народу, остаточно пробудить цей гордий, незламний народ до звершень і позитивних перетворень, розпочатих Революцією. Однак я не боюся звинувачень у банальності порівняння, тому що мій приклад має право на існування лише в плані подібності характерів жінок, що спромоглися стати лідерами нації, а не жертовності їх постатей, бо в нашої Надії інше життєве кредо — слова героїв-панфіловців: «Сегодня за Родину умирать еще рановато, сегодня за Родину пожить надо!»

А ще обов’язково хочу висловити найщиріші слова подяки від майбутніх читачів сестрі Надії — Вірі. Саме завдяки її невтомній енергії, щирій сестринській любові та такому ж, як і в Наді, патріотизму і виходить ця книга. До того ж, саме у такому вигляді, якою ви її бачите. Віра — як називає її сама Надя — «співавтор», автор малюнків, художник-оформлювач видання та головний цензор нашої видавничої роботи.

Хочеться також щиро подякувати російським адвокатам Надії — вони профі і мужні люди. Дякуємо вам, Ілля Новіков, Марк Фейгін та Микола Полозов! Дякуємо від всієї України!

У Росії сьогодні популярное книга російського автора Олександра Ніконова «Управление выбором. Искусство стрижки народных масс», де є й такі слова: «Мелкие люди очень любят в роли палачей попирать чужие лица своими сапогами…». Власне, чудова характеристика найвищого керівництва сучасної Росії та пояснення того, що відбувається у російських судах у справі Надії Савченко, чи не так?

А тепер хотілося б подякувати ще й Діду Свириду — популярному блогерові у facebook, на блог якого підписані сотні тисяч українців, який і познайомив нас із Вірою. До речі, Свирид Опанасович пообіцяв щодня свої огляди в клубі «Рєпка» розпочинати з теми про Надію та продовжувати це робити аж до її визволення. Та, звичайно, колективу нашого видавництва «Юстініан»: Ірині Омельченко, Олені Осмоловській, Андрію Семяновичу, Артуру Акопяну та Наталії Григорян, дякуючи чиїй копіткій праці без вихідних ця книга потрапила до ваших рук, шановні читачі.

Ця книга має побачити світ не тільки в Україні. Реалії нашого життя, що спричинили Революцію Гідності, та чесне висвітлення подій очима делегата Парламентської асамблеї Ради Європи від всіх людей, що допомагають українцям волонтерською працею та підтримкою по всьому світу!

Але взагалі книга побачила світ у цій якості, яку ви бачите, та у найкоротшій термін після того, як була написана Надією, завдяки людям, яких ми теж хочемо назвати. Це — акціонери АТ «Банк «Фінанси та Кредит»»; Ірина Дроздова, голова правління ПАТ «Кременчукм’ясо», та Михайло Качур, директор ПАТ «Ужгородський Турбогаз».

Ця книга буде гідно представлена на XXII Міжнародному книжковому «Форумі видавців у Львові» за сприяння і підтримки української юридичної спільноти в особі Сергія Свириби та Оксани Ільченко та їх колег. Щиро дякуємо нашим друзям-патріотам! Широко представити книгу читачам, достойно презентувати її допомогла юридична фірма Азіегз. Дякуємо, панове, за щирість і підтримку!

Наостанок, я сподіваюсь, Надія не буде проти, якщо я процитую уривок її листа до мене, всього один абзац, в якому — вся вона: «Я не боюся чорних пересудів і жовтої преси. Люди вже стомилися від брехні і «прикрашання» правди. Вони вміють відрізняти щирість від лицемірства. Тому я писала про себе правду. І мені куди страшніше, якщо мене звинуватять у брехні, ніж те, що будуть ходити плітки… Але я маю в житті свої принципи, які іноді людей шокують, і ті їх не розділяють. Але я така, яка я є! І якби була іншою, то не змогла б зробити того, що зробила!»

Надіє, слідом за твоєю книгою чекаємо на Батьківщині й тебе — вільну!

Щиро ваша, редактор Світлана Максимова

«Ілля, книги пишуть, коли хочеться померти, хтось з письменників казав. А мені поки ще не настільки фігово».

Впервые я услышал это от нее в августе 2014 в воронежском СИЗО. Рабочие отношения у нас выстроились не сразу. До нашей первой встречи 16 июля я почти ничего о ней не знал, даже не смотрел видео ее разговора с журналистами в плену, которое сделало ее знаменитой. Это было спустя месяц после того, как она попала в плен, и через неделю после того, как ей предъявили обвинения.

Надя потом вспоминала: «Заходят трое адвокатов, в костюмах, серьезные, видно, что дорогие. Я в жизни не нанимала адвоката. О чем я должна с вами говорить?» А мы со своей стороны увидели ее взвинченную, не понимающую до конца, зачем ее привезли в Россию, чего от нее хотят и с какой машиной ей предстоит столкнуться. Спрашивала, сколько все это может продлиться. Нам особенно нечего было ей пообещать. Если бы мы тогда предсказали ей, что суд будет только через год, она, вероятно, тут же выставила бы нас за дверь. К счастью, на то время мы и сами этого не знали. Это было до «Боинга», до Иловайска, до Дебальцево, до первого и второго Минска. Киев уже официально вступился за Савченко, Страсбургский суд принял предварительную жалобу на недопуск в СИЗО украинского консула, вариантов развития событий была масса. В июле 2014 еще не казалось невероятным, что Следственный комитет в какой-то момент одумается и признает ошибку. Их история с переходом Надеждой границы и якобы случайным задержанием в Воронеже была изначально нежизнеспособна, до января 2015 ей даже не предъявляли по этому поводу обвинений.

Пока Надежду держали в Воронеже, я ездил к ней почти каждую неделю. У нас сложился своеобразный порядок, даже ритуал таких встреч. Конец июля, август и сентябрь по вторникам или средам я выезжал ночью из Москвы, чтобы утром, отстояв очередь из адвокатов и следователей в предбаннике СИЗО-3, поговорить с ней два-три часа и успеть оставить передачу до закрытия окошка приема. Мы разговаривали на странной языковой смеси, даже не на нормальном киевском суржике — на суржике говорил я, а она, видя, что после ночи за рулем я плохо соображаю, подстраивалась под этот формат. Началось это как осложнение работы оперативникам, которые могли нас прослушивать, потом стало традицией. В Москве, в институте Сербского и в 20-й больнице, где охранники, не стесняясь, стояли в метре от нас в течение всего свидания, наш суржик помогал нам общаться, не обращая на них внимания. На нем мы говорили о жизни и о планах, на русском — только когда обсуждали какой-то процессуальный документ, который она писала под мою диктовку.

На первых порах следствие не баловало нас новой информацией, и наши еженедельные беседы в меньшей степени касались самого дела, а в большей — мира вокруг. Надежду больше всего интересовало, что на самом деле происходит в Украине. Телевизор в ее камере показывал только основные российские каналы, и она не сразу научилась вносить «поправку на распятого мальчика». Мне приходилось подолгу рассказывать ей, что на самом деле Мариуполь не взят, Харьков не эвакуируют, батальоны не развернулись на Киев, Третья мировая еще не завтра. В последнем, правда, у меня не было тогда полной уверенности.

Речь о книге я завел уже на третьей или четвертой встрече. Надежда уже успела рассказать мне несколько баек из иракского опыта и своих сложных отношений с армейским начальством, она метко подмечала детали своего тюремного быта, писала длинные письма сестре. На мой взгляд, у нее были все нужные задатки. Время шло, понемногу становилось ясно, что из жертвы она превращается в символ борьбы украинцев и даже в ее активного участника. Мы, ее адвокаты, сами способствовали этому, разрывая кольцо тюремной цензуры и давая ей — драгоценная привилегия для арестанта — возможность напрямую говорить с людьми. Савченко дала через нас несколько интервью, отвечая на присланные журналистами вопросы, но это было не так живо и интересно, как ее собственные рассказы.

С первого раза она наотрез отказалась от этой идеи: «Какой из меня писатель?» Но это было уже после разговоров «Какой из меня политик?» и «Какой из меня депутат?», и я уже знал, что с этим делать. Такие люди, как Надежда, могут сперва не верить в то, что у них что-то получится в новой для них области, но если дать им «дозреть», они берутся за дело и не отступают до конца. Надо только время от времени возвращать их к нужной теме. В декабре 2014, уже в Московском СИЗО-6 Надежда объявила голодовку. Ее ухо, простуженное на пересылке в сентябре, снова воспалилось, а нормальным лечением никто не занимался. «Вот вам таблетка, терпите, пройдет». Врача вскоре поменяли, но это уже было a day late and a dollar short — Савченко стала делегатом ПАСЕ, а Следственный комитет дал понять, что не будет считаться с ее иммунитетом. Она решила продолжать голодовку. К февралю она потеряла 20 килограммов, ее перевели в больницу знаменитой «Матросской тишины» и держали в одиночке под капельницей. Мы старались навещать ее каждый день, был повод или нет. И вот в какой-то момент Надя сказала мне устало: «Ладно, будет тебе твоя книжка. Я уже хочу умереть, так лучше буду писать». И книжка стала появляться. На каждом свидании я забирал у нее по 10–20 страниц, исписанных мелким, слишком твердым почерком человека, не евшего два месяца, через силу сжимавшего пальцами ручку. Потом были редактура, правки, дополнительные главы. Не «Война и мир», конечно, а впрочем — почему нет? Там ведь и о войне, и о мире. Когда книжка уже была готова, Надежда попросила меня написать к ней предисловие: «Раз ты все это затеял, теперь участвуй». Я сам в жизни не читал предисловий к своим любимым книжкам — а кто читал? Кому вообще нужны предисловия? Они не спасают плохие книги, а в хороших их все пролистывают. Я оттягивал эту обязанность до последнего, из редакции издательства уже трижды присылали вежливые напоминания. Наконец, когда дальше оттягивать стало некуда, я сел и записал эти страницы. Будем считать их отчетом перед историей. Если Надина книжка займет место наряду со знаменитыми тюремными мемуарами, пусть литературоведы знают, что своим появлением она отчасти обязана настырным просьбам одного московского адвоката. Я пишу эти строки в Киеве 29 июля 2015 года. Завтра в городском суде Донецка Ростовской области начнется процесс по делу Надежды Савченко. Никто из нас еще не знает, чем все это закончится.

Удачи нам.

адвокат Надії Савченко Ілля Новіков 29.07.2015

Надя Савченко — наша всеукраїнська неслухнянка, наша тривога і наша спільна гордість. Вже більше року вся Україна і мільйони небайдужих людей за кордоном щодня стежать за її долею в московському полоні. Більше року вся наша країна переживає за Надю та співчуває її мамі Марії Іванівні. Діти в школах малюють для Наді свої малюнки, а воїни на фронті надихаються її мужністю.

Більше року цивілізований світ дивом дивується ступеню маразму, в якому перебуває керівництво Росії. А завдяки Наді Савченко ця великордержавна російська шизофренія доби «путінізму-кретинізму» проявляється особливо рельєфно. Якби Путін від початку знав, у що виллється захоплення Наді в полон, то негайно відправив би її нишком додому, подалі од гріха. Але Путін — людина ума невеликого, а за півтора десятки років царювання геть очманів. Здуру заліз в українські справи, забезпечивши безславний кінець свого правління. Впоратися з цією важливою історичною місією Путіну сильно допомагає наша бойова українська красуня. І коли кажуть, що Путін захопив Надію в полон, дід би радив не поспішати з висновками. Ще невідомо, хто кого захопив.

Насправді це Надя, сидячи в російській в’язниці, міцно тримає за шиворот московського царька. Час від часу відвішуючи лисенькому такі потиличники, що у того дурника в очах темніє. 83 дні голодування Наді Савченко таки добряче трусонули кремлівські мури. Що було видно і з того, як метушилася навколокремлівська правозахисна шушера. Путіну щодня клали на стіл довідки про стан здоров’я Савченко та її морально-психологічний стан. Котрий завжди залишався незмінно високим. Як і належить воїну в бою.

Тепер же Надя завдала по ворогу ще один потужний удар. Написавши в тюрмі книжку, яку ви тримаєте в своїх руках. Не буду переказувати зміст книжки, самі почитайте — вона того варта. Це чесна книга, написана справжньою Людиною.

#Дiд Свирид, сільський блогер 24.07.2015

Що таке голод? Що таке полон? Що таке в’язниця? Що таке голод у в’язниці? Як себе поводити у полоні? Як себе поводити під слідством в суді? Як себе поводити у в’язниці? Тому що все це — різні речі…

Напевне, про це я б могла розповісти, щоб ніхто не перебрехав…

Яка б ситуація не була, вихід один — залишатися собою. Спрацьовує скрізь. Незалежно від того, яка ти людина — сильна і правдива чи підла і боягузлива, покажи щиро свою натуру, і з тобою почнуть домовлятися твоєю мовою. Кожен отримує своє. Вже не раз переконувалась.

Війна. Полон. Викрадення. В’язниця. Голодний протест-боротьба.

«ЧП — Чрезвычайное происшествие». Це назва не сучасної російської передачі, а радянського фільму (не пам’ятаю, якого року) (примітка Віри — 1958 р.), який мені по своїй силі та ідеології дуже подобається. В ньому йдеться про те, як в часи холодної війни китайці захопили в полон радянський танкер «Полтава». Утримували усю команду, пропонуючи «предать Родину» і перейти працювати на Китай. До кожного члена команди китайський психолог шукав свій підхід, опираючись на його слабкості. Дорогого коштує подивитись, як тримається команда, і як людина перетворює свою слабину на сильну сторону… Ця стрічка відразу про все: про війну, про полон, про в’язницю, про тортури, про голод, про суд і слідство і про незламну силу волі людини. Варто подивитись!

А ще тому, хто хоче зрозуміти, як пройти крізь вогонь, воду, мідні труби і ярди лайна по життю і не зламатися, раджу подивитися дуже важкий, але дуже сильний фільм «Втеча із Шоушенка».

Наведені мною дві кінокартини вже дають велику частину відповідей на поставлені мною вище питання. Принаймні я у своїх рішеннях і вчинках багато в чому спиралась і надихалась саме спогадами про ці фільми.

Тепер із власного досвіду: все, що я напишу в цій книзі, — це «моя правда», погляд на речі і події моїми очима. Хтось може бачити інакше… Кожен має право на власну думку.

Надія Савченко м. Москва

ВІЙНА

Війна. Чи треба знати, що таке війна? Чи треба пам’ятати?

Наші батьки, дяді і тітки, бабусі (дідусі на війні загинули), які свого часу пережили Революцію 1917 року, штучний Голодомор 1932–1933 рр., II Світову і Велику Вітчизняну війну, голод 1946–1947 рр. (ми пізні діти), із самого раннього дитинства розповідали нам про жахи війни. Щоб пам’ятали, не забували! Щоб ніколи не знали, що таке війна!

Ми пам’ятаємо! Ми не забули! Але війну це не зупинило. І тепер ще й ми відчули це на власній шкурі.

Війна на Землі — явище постійне в часі і періодично-регулярне за місцем. Кожну хвилину у світі десь іде війна, і циклічно війна повторюється на одній і тій же території. Така вже людська природа.

Коли довго немає війни, люди забувають ціну життя. Перенасичуються зайвими благами цивілізації, страйкбол і комп’ютерні стрілялки вже «не пруть», і треба пускати «дурну кров». Особливо така регулярна потреба є у чоловіків. У жіночої статі «дурна кров» природно сходить :) Випущена одна дурна куля тягне за собою у відповідь дві… І починаються війни завжди із придуркувато палаючих очей тих, хто ще не настрілявся, не навоювався… А коли все перетворюється на суцільний жах, приходять і розуміння ціни життя, і відчуття горя… То чи треба піднімати в пам’яті і передавати в наступні покоління знання про всі жахи війни?

Зараз у Росії ведеться потужна пропагандистська кампанія по вживлению у свідомість людей і піднесенню засад царизму, ідеалізації білогвардійського офіцерства і радянсько-російського воїна. Піднесення іде з однобоким нагадуванням всіх жахів війни… Зі свого боку українські політики несуть свою ахінею… Так, патріотизм і любов до Батьківщини, до свого народу і пошана до своєї нації — це завжди добре. От тільки треба запам’ятати, що правда війни у кожного своя і завжди брудна з обох боків. Тому не треба спекулювати історією і звинувачувати у нелюдяності тільки німецьких фашистів і бандерівців, бо багато людей знають і пам’ятають такі ж приклади насилля, ґвалтування, садизму, мародерства і нелюдяності з боку Радянської армії… Все залежить виключно від свідомості і людяності індивідуума. На мою думку, знати і пам’ятати, що війна нічого доброго не приносить, треба. Але обсмоктувати і пересмоктувати на втіху політикам всі жахи війни не варто. У кожного своя правда. Кожен керувався власними цінностями і ідеалами, і не нам когось судити. На це буде Суд Божий!.. То ж війну треба сприймати як факт. Бути вдячними тому, кому вважаєш за потрібне, не нагнітати і не накопичувати в душі злоби. Можливо, якщо люди менше стануть про війну говорити — і воюватимуть менше… Хоча навряд чи. Війни були, є і будуть. І, на жаль, завжди інтереси грошей будуть привалювати над життями людей.

Щодо «правди війни». Знати достеменно ти можеш тільки те, що бачиш своїми очима і відчуваєш на собі. Навіть в одному й тому ж бою ти не можеш із впевненістю знати, що відбувається за сто метрів від тебе… Тому писати буду тільки те, що знаю. І те, що бачила на власні очі та пережила особисто.

Поки що я була на двох війнах — в Іраку (2004–2005 рр.) та в Україні (2014–2015–? рр.). Якщо описувати все, то вийде роман Л. Толстого «Война и Мир», тільки в двохстах томах… Та хіба потрібно знати все? Є таке поняття — державна та військова таємниця. І в моїй атестаційній карточці офіцера написано, що зберігати її я вмію. Тому писати буду тільки про той бій, 17 червня 2014 року під Луганськом. Напишу так, як бачила, як думала і як відчувала…

06:10 ранку 17.06.2014. Сплю. Дзвінок від комбата: «Наших у гольф-клубі обстрілюють, підіймай начрозвідки!» Підіймаюся, дзвоню начрозвідки: «А? Що? Бля! Добре!..» Ясно, ще не прокинувся. Бужу сестру Віру, яка до мене напередодні на нашій машині приїхала. Я думала з нею повертатися в Київ, так як мені на службу, відпустка закінчувалася. Я до сестри: «Віра, заводь машину, бій почався!» Сестра підірвалася миттю і діяла швидко і точно, без зайвих запитань і паніки, як справжній солдат, хоч солдатом ніколи не була і зброю не любить. Вона — архітектор. Будує, а не руйнує. Бігаю, бужу розвідку. Хлопці прокидаються мляво… Фраза одного пристаркуватого горе-вояки мене взагалі вразила:

«А я ще кави не попив…» Ах же ж мать його! Він, блядь, ще кави не попив! Так! Ясно! Ну, начрозвідки, їбись зі своею розвідкою сам!.. Ми поїхали. Хапаю розгрузку, автомат. Ні бронежилета, ні каски я не носила — тільки заважає, а як помирати, то все одно не врятує.

Їдемо. Наближаємось до мосту в м. Щастя Луганської області. Там раніше був блокпост, підконтрольний «сепаратистам». Потім ЗСУ відбили і зайняли там оборону. Бачу перші наслідки бою: скрізь поранені, метушня, медики є, першу допомогу хлопці один одному надають, отже, мені тут робити нічого.

— Де бій?

— Далі по дорозі, гольф-клуб, під Луганськом.

Свого часу я об’їздила всі обласні центри і великі міста України, а Луганськ, як назло — єдине місто, в якому ще ніколи не була і дорогу не знаю. В сестри в машині, звичайно, є дорожні карти і атласи, але то довго гортати. Бачу, на підлозі в будинку, де колись був пост ДАІ, а зараз медпункт, валяються якісь роздруківки і склейки карт з аркушів формату А4. Хапаю. В машину. По дорозі вивчаю. Розумію, що ті карти належали сепаратистам. Вони їх кинули, коли втікали. На картах помітки і нанесені розташування їх блокпостів і місць дислокацій в м. Щастя, а також по дорозі на Луганськ. На картах вже застаріла інформація. Ситуація змінилась. Але головне — дорога на Луганськ є, і села позначені. Пізніше слідство буде доводити, що ці карти мої, як наводчика, помітки і записи зроблені моєю рукою, а графічна експертиза доведе, що це не так. В картах я нічого не писала, тільки дорогу дивилась. Поїхали далі. Під’їжджаємо до рубежу оборони. Швидко на око дивлюся розташування сил (так, щоб відразу й забути… якщо полон, то багато пам’ятати і не треба…). Аналізую ситуацію… Ну, чому бій спонтанний і безтолковий, зрозуміло. Що до того робили, що сепаратисти змогли так близько підійти, теж зрозуміло. Але зараз не про це. Попереду ще чути перестрілку.

— Наші в гольф-клубі ще є?

— Ні, всіх вивезли.

— А хто стріляє?

— Людей вперед послав.

— Бля!… Нахера?!…

Бій спонтанний, зустрічний. Операція не спланована. Централізованого командування немає. Самоуправство та й годі. Іноді так треба, бо командування чохлить довго. Але зараз душа відчуває, що не варто. Луганськ — велике місто. Міський бій — це не бій у полі… Нікому нічого не говорю. Приймаю рішення — йду забирати людей. Вірі наказую стояти на рубежі. Далі не сунутись. Йду пішки, наздоганяю 10–15 чоловік. «Хлопці! Куди ж ви лізете у воду, не знаючи броду! А як їх там 30?! І в засаді, і в обороні?! По співвідношенню один до трьох — оборона-наступ, сили вже дуже не рівні!» (насправді сепаратистів, як я пізніше дізналась, у засаді було 70!) «Давай назад! Спочатку розвідати треба!» — відвожу людей назад, на рубіж оборони. Пізніше комітет Російської Федерації заявив, що я вела бійців на Луганськ. Мені, напевне, як старшому лейтенанту, мало бути «легко» слухати такі бредні, але, крім мене, там ще шість полковників, підполковників, майорів і капітанів було. Радяться. Я стою, думаю, краєм вуха слухаю… Відправляють техніку. 2 БТРи чи 2 БМП — вже не пам’ятаю (різниця невелика), на повільній швидкості. Ну, добре хоч на повільній! Але чому наказ на простріл «зеленки» не дають? Підходить до мене майор:

— Ну, ты людей даешь на броню, или я танк просто так отправляю?!

— Танк?!? На броню?!? Це тобі що, БТР чи БМП, щоб на броні їздити?! У танка башта на всю платформу крутиться! Не дуже на броні танка наїздишся, та й не навоюєшся! Знесе баштою і пушкою до чорта!

І людей?! А вони в мене є, ті люди?!…

Але байдуже! На війні хто перший прийняв рішення і взяв на себе відповідальність, той і командир! Розумію весь парадокс і ідіотизм ситуації.

Даю саму дурну команду в своєму житті: «Полтава! 5 чоловік — на броню!» Чому Полтава? Цих хлопців я вже трохи знала. Вони були доросліші і хоч колись в армії служили. Решта —<…>

Из главы «Похищение»

… — Глаза завязать?

— Да, давай.

Надевают бандану «Самооборона Майдана», пересаживают в первую машину-внедорожник. Залезает туда с нами еще и замполит! И тот, что возле меня сидел. Едем еще минут двадцать. Преимущественно вверх. Дорога асфальтированная заканчивается, начинаются терриконовые полевые горы-ямы. Останавливаемся.

— Дальше я не поеду, там окопы.

— Ну, ждем здесь, они придут.

— Хлопцы, а окопы наши или ваши? :))

— И наши там есть, и ваши…

Интересно же, куда привезли. Отсчет времени веду по ощущениям, приблизительно.

— О! Они! Выходим!

Меня выводят в наручниках с мешком на голове, отводят в сторону, ставят боком к машине. Слышу: «Здорова, мужики!» А вот и москали! Акцент явно из России… Светотени хорошо играют на солнце, потому неплохо вижу все. Даже различаю пятна на камуфляже. Кепки, балаклавы, оружие.

 Россиян двое. «Вещи ее передай!» — говорит один из автоматчиков, которые меня держат. Россияне подходят, берут меня под руки… Ковыляем по каким-то колдобинам, спотыкаюсь, справа поддерживает… Сажают в военный УАЗик.

Выехали на гравийный плацдарм. Слышу, как под колесами шуршит, знакомые звуки. Дальше, впереди, шумит трасса, машины ездят достаточно часто, но трассу лесополоса перекрывает. Выводят из машины, пересаживают в другую. По типу грузовой ГАЗели черного цвета, номера есть, белым светятся, но цифры рассмотреть не могу. Заводят через задние двери. Открыты обе стулки. Интересно, много они людей выкрали из Украины этой машиной?… Стало совсем темно. Но моим похитителям почему-то показалось, что я дохрена вижу. Перечирикиваются, перемигиваются. Тот, кто рядом, достает скотч. Заклеивает мне глаза поверх повязки, вокруг головы. Ну, молодец! Додумались сейчас!

Пока мотал — двинулись. Пошатнулась, оперлась ему на колено рукой. Таак… Ткань формы достаточно качественная, даже полушерстяная на ощупь, только у нас формы из такой ткани нет.

Ехали долго, часа три с половиной.

— Мне в туалет надо.

— Что?

— Ей в туалет.

Дальше без единого слова выводит один к лесополосе за заправку. То, что заправка, уже по освещению догадываюсь. Но либо какая-то закрытая или малопосещаемая… Ни наручники, ни повязку не снимает.

— Так сходишь?

— Ну, если ты отвернешься!

Чуть отвернулся. Хрен с тобой, у меня китель длинный. Приседаю… Слышу, притормозила еще какая-то машина, ведут переговоры. Ах ты ж твою, еще не конец? Одна стулка дверей открыта, но так, чтобы от дороги не видно было. Меня ставят за нее, начинают открывать наручники, ключ не подходит. Тихо чертыхаются, ковыряют минуты три. Не выдерживаю:

— Что, снять?

Быстро вырываю левую руку из наручников. Хлопцы прыскают смехом: «Вот это да!» Пробую стянуть правый. Не выходит. Уже сильно затянулся. «А вот так?» — спрашивает один и подливает мне на руку масла, да так щедро, что аж на берцы без шнурков течет…

Посадили в пятую по счету машину. Снимают повязку… «Жигуль», девятка. По капоту, в подсветке фар встречных машин, различаю цвет авто — темно-синий. В машине двое, гоповатой внешности, в спортивных костюмах.

— Куда везете?

— А? Че? (водитель)

— Спрашивает, куда везем. (сосед.)

— А, подарок атамана. Домой едешь. (водитель.)

Так, блин, я в России. Номера на машинах, указатели на дорогах — все российское. Указатель на дороге — Богучар — 56 километров назад. Т-образный перекресток. Впереди большая стела с железобетонными буквами, с названием какого-то колхоза. Прочитать не могу — совсем темно. Посреди перекрестка островок безопасности, стоят менты с машиной «ДПС». Двое. Менты российские. Хоть, может, это и хорошо? Хоть какие-то представители закона…

Водитель пошел «тереть», здоровается за руку. Значит, знакомые… Тут на всех парах подлетает еще одна машина, бусик цвета металлик. Двое в черной спецформе, в черных масках, с пистолетами, на поясе — палка, наручники, газовый баллончик, ни шевронов, ни надписей.

Выходит третий, вида забавного: деловой костюм, сорочка, галстук и маска-балаклава. Садимся в серебристый бусик. Едем в направлении Воронежа, 200 километров, часа два. По дороге общаемся. Темы все те же — Майдан, Украина, война. Мой украинский понимают, что не понимают — перевожу. Агрессивно не настроены. Перед тем, как в машину сажать, спросили:

— Боевыми искусствами владеешь?

— У меня рука ранена. С двумя вашими соколами точно не справлюсь.

Улыбнулись, посадили без наручников.

Доехали до Воронежа. Позвонили, куда дальше. Возле какого-то учреждения остановились. На выходе нас встретил какой-то хрен в штатском (позже выяснилось, аж целый подполковник! Начальник отдела следственного комитета РФ по фамилии Медведев!) Поднимаемся через все турникеты и ментовскую охрану на второй этаж учреждения, в кабинет 309.

— Садитесь, поговорим.

— Что я тут делаю?!

— Ну, к вам еще будут вопросы.

— А в Украине их задать нельзя было? Надо было меня в Россию переть?

— Но вы же знаете, что наши российские журналисты у вас там погибли?

— Вы понимаете, что это похищение человека?!

А то падло только лыбится… Куда-то вышел, я осталась с двумя «соколами» в черном. Следак предложил и сделал мне кофе, дали сигареты. Пью, курю. Уже светает. Выводят.

— До свидания, Надежда Викторовна…

…Итак: выкрали и вывезли меня тайно, незаконно, против моей воли, в наручниках и с мешком на голове, через границу Украины с Россией в ночь с 23 на 24 июня 2014 года, из пункта «А» в пункт «В» в течение одиннадцати часов. На шести машинах, под вооруженной охраной. Дальше была неделя незаконного удержания меня в мотеле «Евро» в городе Воронеж. За эту неделю никто в Украине не знал, где я. Консульство Украины в РФ тоже не известили о моем нахождении на территории России. Я просто пропала без вести. С 23 июня по 4 июля 2014 года.

В Луганске конечно же заявили, что я убежала из плена, и потому они не могут меня обменять по спискам военнопленных…

Охраняли меня так: к окнам не подходить, окна не открывать. Кури в комнате, сколько хочешь. Сами через одного курили, еще и сигаретами «подогревали». И за это спасибо. Когда обслуга мотеля приносила еду, меня в комнате закрывали. Когда идешь в душ или в туалет, двери на замок не закрывать. Дежурный свет всегда горел в коридоре, наблюдали за мной в зеркало шкафа-купе, который был в коридоре.

Каждый день с новой сменой похитителей-охранников начинался с вопросов: Украина, Майдан, война. Я терпеливо объясняла позицию украинцев, свою личную. Однажды так устала отвечать, да еще и после ночного допроса на детекторе лжи, что пошла в «отказ» от общения — завалилась на бок и продрыхла целый день.

Неделя проходила не только в общении с охранниками. Не успела в пятом часу лечь спать, как в девять приперлось «оно»: моих лет, около тридцати, хорошо откормленное, с пузцом, сразу видно — парень не из спецкоманды, в светлой одежде, с борсеткой, рост около 180 см, темно-русые волосы, карие глаза. «Следователь отдела Следственного комитета России майор юстиции Маньшин Дмитрий Сергеевич. Из Москвы приехал!» И что мне должно это говорить? Я знать не знаю ваши комитеты, в России никогда не была и Москвы отродясь не видела!

— А от меня что надо?

— Мы проводим расследование против Авакова и Коломойского по статье «Ведение войны незаконными методами». Вы у нас проходите как свидетель.

— Какой свидетель? Я Авакова и Коломойского в глаза не видела, разве по телевизору, и то редко.

— Ну, вы же там воевали!

— Воевала, потому что я офицер ВСУ…

— А откуда деньги у «Айдара» и других незаконных формирований типа «Правого сектора»[2] и «Нацгвардии» поступали?

— У нас незаконные формирования — это сепаратисты на Донбассе. Все остальные формирования законные и подчинены МВД Украины и ВСУ, и зарплату им платят из бюджета Украины!

— А вам кто платил?

— А мне зарплату налогоплательщики уже десять лет платят, я десять лет в армии служу!

— А вы на Майдане были?

— Была. Я и еще миллион украинцев.

— А что вы там делали?

— Продукты приносила вместе с сестрой, дрова рубила, помогали, чем могли. Пытались митингующих остановить, когда они начали брусчатку в ребят-МВДшников бросать. Потому что камни до власти все равно не долетят. А потом защищали людей от «Беркута», когда тот в наступление пошел, потому что и те, и те — мой народ, украинский народ, которому я присягу давала!

— А коктейли Молотова бросали?

— Бросала. По местности бросали, чтобы разделительная полоса огня держала «Беркут» и он не пошел в наступление на людей. Держала вместе с сестрой щиты, чтобы защитить людей от огня. По людям коктейли не бросала!..

— А вы были на Майдане 21 февраля?

— Да.

— Что делали?

— Раненых выносила, первую медицинскую помощь оказывала. И «беркутовцам» тоже.

— Ну ладно, Надежда Викторовна, вы отдыхайте…

Второй день «марлезонского балета». И снова следователи:

— А почему вы прибыли в «Айдар»?

— У меня отпуск был.

— А где вы служите?

— Летчик-оператор Ми-24.

— А что вы делали в «Айдаре»?

— Делилась опытом, учила необстрелянных солдат.

— А что вы делали в бою 17 июня 2014 года?

— Пошла посмотреть, где есть раненые.

— А вам оружие в «Айдаре» выдавали?

— Нет. В бой я взяла чей-то автомат, первый, что под руку попался. Оружие, которое мне выдали в летном полку, занесено в мое удостоверение офицера. Оно у вас есть!

— Нет.

О! Это хорошо! Хоть этого у них нет.

— А что было на вооружении и как была расположена украинская техника?

— Я не смотрела! — ага, так я тебе и сказала…

И в таком духе каждый день. С камерой и без, с переводчиком и без, на полиграфе, который, кстати, показал, что я не вру…

А все, что я ему рассказывала о сепаратистах, — о том, что это чеченцы сбили АН‑26 над аэропортом в Луганске, что это их махновцы обстреляли блокпост «Металлист», где погибли российские журналисты, что на стороне ополченцев воюет много русских и чеченцев, которых я лично видела, что поставки боеприпасов и вооружения на Донбасс идут из России, — его абсолютно не интересовало. Для чего? Все это он и так знает… Тварь ехидная и подлая!

— Дима, что ты хочешь?! Что вам от меня надо? Долго еще у вас в России «гостить» буду?

— Ну, а я что? Я ж ниче. У меня сверху тоже начальство есть…

Как-то под конец недели приходит:

— Я не хотел, но этот человек подписал тебе приговор… — показывает видео, на котором один из бойцов «Айдара», взятых в плен, рассказывает: «Была там еще женщина, «Пуля», ее Надя звали. Она построение проводила, ее боялись больше комбата…»

Вот говорила же я, что с трусами и предателями в плен лучше не попадать! Чтоб ты сгорел, дебил…

— Ну и что? Он ранен, в плену били, вот и сказал все, что вам надо.

— Ну, ты либо с нами сотрудничаешь, либо небо в клеточку, — снова ухмылка, кривая, ехидная.

— Все, что мне было тебе сказать, Дима, я сказала.

И небо закрылось от меня клеточкой…

В тот же вечер, 30.06.2014, в 21.00 мне принесли одежду: спортивный костюм, футболку, кроссовки без шнурков… Следак: «Переоденься, нельзя же тебя так везти…» Переоделась. Еще и по размеру все подошло. Положила свои вещи на кровать. Собираю свой «камок»,[3] берцы, тельняшку в пакет, выпадают какие-то российские копейки. Не поняла откуда — подняла, положила возле телевизора. Заходит за мной конвой, уже лица под масками не прячут. Гордо носят мусорскую форму. Выводят в наручниках. Сажают в ментовский бусик…

Привозят на медицинское освидетельствование. Час ждем врача. Проходит в присутствии ментов. А как же! Конвой! Вдруг я сбегу через окно?! Осматривает, обмеряет и описывает мои шрамы от пулевых и осколочных ранений, синяки. Дает справку следователю, везут дальше. В то же учреждение, куда привозили в первую ночь — в СК РФ. И снова ночью…

Следователь оформляет протокол. «Ваша одежда…» Достает из пакета «камок», начинает рыться по карманам, вынимает из одного российские деньги, бумажные и копейки.

— О! Деньги! А кто это вас, Надежда Викторовна, денежкой «подогрел»? — делает удивленные глаза, пересчитывает. Я начинаю истерически смеяться.

— Не знаю. Российских денег никогда в руках не держала, даже не знаю, как они выглядят. Отпечатков моих вы там точно не найдете.

— Пять тысяч… (с чем-то, уже не помню).

— Это много или мало?

— Ну, до Харькова хватит доехать, еще и обратно!

— О, так давайте сюда, и я поехала!

Следователь криво улыбнулся.

— Наверное, ребята положили…

— Возможно! А вы у них спросите!

— Так кто же признается!

— Может, это ты положил, чтобы потом сказать, что я сама за гостиницу заплатила? — подкинула следователю идею. В дальнейшем так и сделали.

Маньшин был следак не очень сообразительный и в следствии очень сильно натупил, много проколов допустил. Позже его от моего дела отстранили… Думаю, русские деньги мне все же парни в масках положили. Крайняя смена, хлопцы были душевные, видно, помочь хотели, на всякий случай… Спасибо им, конечно, но только навредили…

Дальше привезли меня в «обезьянник» (Новоусманский райотдел). Глухая ночь! Классика тюремного жанра: баба догола раздела, обыскала, одежду переписала, пальцы «откатала». Слава Богу, без видеокамер.

Закинули в камеру: в ширину 2 метра, в длину 5 метров. Оконце маленькое, с решеткой вверху. Под стеной лепятся друг за другом: кровать, «очко» (туалет типа «сортир», дырка в полу), рукомойник. С другой стороны — тумбочка, стул (все прибито к полу). Над «тормозами» (дверями) лампочка ночного света бьет в глаза. И камера видеонаблюдения зарешеченная, чтобы не разбили. На «очко» идешь — заматываешься в одеяло, приседаешь задом к камере, чтобы не видели. Стены бетонные, пол — цемент. На шконке — тощий, грязный матрас, «каменная» подушка, тонкое, рваное одеяло. Постельного белья нет. «Зэки рвут, зверье… — поясняет мне мент. — Спать ложитесь, руки под одеяло не прячьте, чтоб я видел!» Заснула. Замерзла ночью, проснулась. Смотрю, мент сидит на стуле и смотрит на меня через «кормушку» в «тормозах» (окно для подачи пищи в дверях):

— Что, холодно?

— Ага.

— Вот, на! Возьми одеяло и на спину замотай.

Просовывает через «кормушку» одеяло, более толстое и теплое.

— Спасибо.

Больше уже не мерзла. Утром попросила что-то почитать, дали книгу. «Тюремная песня королевы» — название!

На следующий день меня снова отвезли в учреждение СК РФ. Там мне всучили «постановление об обвинении» по ст. 105, ч. 2. и ст. 33, ч. 5 УПК РФ. Обвинили меня по российским законам в убийстве российских журналистов! Там же представили мне моего «государственного бесплатного адвоката», фамилия тоже украинская — Шульженко. Блин, а вообще в России русские есть? Куда ни плюнь, везде «ко». А где же «ов», Иванов, Петров, Сидоров?!

Адвокат был похож на «человека в футляре», по Чехову. Такой плюгавенький, невзрачный, с перепуганными, бегающими глазами — «как бы чего не вышло»…

3 июля 2014 года меня отвезли в СИЗО-3 в г. Воронеж. Пришел адвокатишко: «Ну, видите, я им тоже не очень угодный. Я чего-то там пишу…» О-е, что ж ты там написал?! Одну апелляцию несчастную подал, когда должен был три подать!

— Позвоните моей сестре! Скажите, где я!

— Ну, вы же поймите… Я тоже пока не могу…

— Что ж тут мочь?! Меня же уже посадили! Просто позвоните, чтобы мама и сестра не переживали!

Так и не позвонил…

Из главы «Голод в тюрьме и вне ее»

…Третий раз я голодала в СИЗО-3 в Воронеже, тоже семь дней. В знак протеста, что ко мне не пускали консула Украины в РФ и не сообщили моим родным, где я. Этот голод был вообще легкий! Отказаться от жрачки, куда бросают нечищеную картошку и лук (так в Украине, помоями, кормят свиней!), было почти за счастье. Консула впустили, родных известили…

В начале голодовки в СИЗО-3 мой вес было 75 кг. За неделю даже не снизился. Дальше я попробовала так называемую «сухую голодовку», без воды. Не объявляла ее, просто для себя — проверить, сколько выдержу. Это было как раз во время этапирования в Москву, СИЗО-6, через Елец, СИЗО-2. Выдержала 4 дня, это было тяжелее. На второй день начинают ныть почки, на третий они просто горят. На четвертый гореть начинает все тело и мозг. Дальше продолжать не стала. Потеря веса — 5 кг.

Пятый раз я начала самую длинную голодовку в своей жизни — пока что. И надеюсь, что вообще. Начала я ее с 13 декабря 2014 года, но оформили только 14 декабря. Перед тем тюремщики обыскали всю камеру, выгребли все продукты и отсадили от меня сокамерницу — единственного живого человека за восемь месяцев, которого ко мне посадили перед тем за три дня. Остальной срок я «мотаю» в одиночке. Тюремщики обыскивали камеру с особым цинизмом и насмешкой. «А, может, ты себе здесь шоколадку припрячешь к чаю! Хи-хи…» Во время голодовки позволено только воду пить. Потому что чай и кофе без сахара — уже тоже еда. Какое недоверие! Очевидно, они плохо меня знали…

На сороковой день моей голодовки на воде, от которой уже тошнило, те же тюремщики, которые тогда хихикали, ходили и начали спрашивать друг у друга: «А как она так может?» Оказывается, в тюрьме голодовку в среднем десять дней держат, больше не выдерживают… Как я позже узнала, есть в тюрьмах такой метод: начинают в коридоре на электроплитке картошку с салом и луком жарить… Голодающий должен сорваться. А я-то думала: чего целый день жареным пахнет? А это, оказывается, они меня так соблазняли. Воля милее, чем жареная картошка! Дома наемся, когда сама поджарю!

Так вот. Голодовку 13.12.2014 года я начала в знак протеста против плохого медицинского обслуживания в СИЗО-6 Москвы. У меня острый отит, который тут не могли правильно вылечить. И залечили до хронической боли и потери слуха на 40–60 процентов. Потом они, конечно, вызвали отоларинголога из гражданской больницы и пролечили меня. Но тут меня выбесил брехливый Следственный комитет РФ и бесчестный суд, и я, «не отрываясь от производства», рубанула голодовку до победного конца!

…Мой организм отреагировал стандартно: на третий день заткнулся желудок и две недели есть не хотел. На запахи и вид еды, которую в тюрьме продолжают предлагать трижды в день (такой порядок, ну, прямо утонченные пытки!), организм реагирует спокойно. Еду воспринимает как картинку… На третьей неделе организм начинает есть сам себя. В эту неделю вес теряется по 0,5–1 кг в день. Дальше снова две недели затишья и приостанавливается падение веса. Можно выдержать! Но анализы показывают врачам другое. Вылезает разное: ацетон, нарушение формулы крови…

После сорокового дня медицина СИЗО-6 начала беспокоиться: анализы им мои не нравились. А мне мое похищение и незаконное заключение не нравилось! И с голода я не снималась… Сделали УЗИ, впервые. Показало камни в почке левой, два по 1,5–2 мм, осадок в желчном пузыре. В почках — это ерунда, как сказали, при моей «бесчувственности» я их не услышу, только бок тянет. А вот если в желчном камушки будут, то выбрасывать придется вместе с желчным. Засада!.. Без органов не летают! Но время еще есть.

УЗИст оказался веселым, приятным врачом, цитировал мне наизусть Шевченко…

На 48-е сутки, поняв, что с голода я не снимусь, а капельницами они меня не спасут, забрали меня на «больничку» в СИЗО-1 Москвы, перекрестились и вздохнули с облегчением, что избавились от такого «элитного» заключенного. Очень им не хотелось, чтобы я сдохла на их участке. Голодающих зэков никто не любит — лишние проблемы.

Что было самым тяжелым в голоде? Смотреть в глаза воробьям. Они привыкли, что я их подкармливаю на решетке хлебом, печеньем, и потом каждое утро прилетали и устраивали скандал. Я не знала, куда глаза от стыда девать, за тумбочку пряталась… Потом отвыкли. К другим решеткам полетели, где кормят.

…Когда голодаешь, вода очень важна. Кожа очень сохнет и лущится. Так что я линяла, как дикая собака, шкура лоскутами лезла…

На третий месяц, после семидесятого дня голода, на критические дни крови в моем организме уже не хватило. Вот и хорошо, одной проблемой меньше! Снова вызвали психиатра.

Колоть взялись серьезно: аминокислоты, амброзол (защита для желудка), глюкозу с витаминами. Химия в сосудах прямо скрипела, так драла. Тело горит, от ладоней до мозга. Нёбо горит и сушит хуже, чем жажда. Сердце колотит! Вливали по литру — полтора за раз… Закололи вены в хлам. Пошли узлы, началась аллергия. Все сосуды и жилы при приближении врачей стали прятаться глубоко в тело, аж под кости. Еще какая медсестра колет… Придет неумеха, так хоть вешайся!

Было предложено заменить внутривенную поддержку организма пероральной — выпить кисель. Киселя не нашлось. Дали два пакетика «Маккофе». Написала заявление, что пью кофе. А как же?! Все подотчетно! Врачи — врачами, а тюремщики внимательно следят, чтобы голодающий, чего доброго, не сбился со своего голодного «пути истинного». Поэтому немедленно зафиксируют нарушение и день голода не зачтут. Как будто я тут у них за трудодни голодаю…

На третий день принесли и сразу дали выпить, уже без попыток прокапать, белковое питание Nutrison. Врачи перекрестились, что хоть что-то есть начала и организм после состояния глубокого пережитого шока отходит. Чиновники обрадовались, что мне тут сдохнуть не дадут и можно меня судить хоть вечность. А какая-то «добрая» душа возьми и ляпни, что я уже есть начала и это больше не голодовка! И я сразу же написала целую кипу новых заявлений на отказ от всего: и внутривенного, и перорального!

ИРАК[1]

1

Ирак. Я не стану писать вам об Ираке как о войне. Нигде не было написано, что мы идём на войну. Мы ехали выполнять миротворческую миссию, и по сути оно так и было, хотя потом нам всем выдали удостоверение участника боевых действий… Напишу, как я увидела Ирак.

После подготовки нас одели в камуфляж песочного цвета, выдали рюкзаки (мечта оккупанта), и каждому ещё добавили в нагрузку «полезной общественной продукции»: в мой рюкзак ещё плюс 30 кг электролита для электросварки. :)

Рюкзак был, кроме того, с меня ростом в развёрнутом варианте, и на мои 60 кг в два раза более тяжёлым — 120 кг, взвесили на таможне. Я донесла его и грузила сама. Ну, муравьи же могут, а люди чем хуже? :)

Отправляли нас с военного аэродрома в Николаеве, военным самолётом Ил-76. Я помню, что в аэропорту играла музыка в стиле кантри, и я танцевала. Нам ещё панамы выдали вместо кепок, я её загнула потом как ковбойскую шляпу и вытанцовывала… :) Всем подняла настроение! Перелёт четыре часа. Посадка. Открывается рампа, и в самолёт ударил такой жар, как из ада! А деревья не сильно от украинских отличались, как мне показалось. :) Весь воздух плавился.

Температура была где-то +60°С. На построении ребята начали падать от изнеможения. А я как-то быстро адаптировалась. Вообще я за всю свою жизнь «поймала глюк» только раз, как раз в Ираке от жары. Ехали в бэтээрах, я была на «филине» (наблюдала за обстановкой, выглядывая из люка бэтээра). Жара была чудовищная, и от постоянного напряжения глаз мне показалось, что на меня из середины люка выпрыгивает рыжая собака. Я шарахнулась! Ударилась головой о люк бэтээра (хорошо, что была в каске) и чуть не нажала на крючок! Поняла, что надо остыть, и сказала, чтобы меня сменили. А так в целом жару и холод я переношу нормально.

Оружие, бронежилеты и каски нам выдали уже в аэропорту в Багдаде. Перед Ираком я обрила голову под ноль. Потому что понимала, что там в жару заниматься волосами будет некогда. И большинство парней так постриглись. Когда получала оружие и заговорила, называя свою фамилию, то мой женский голос не вязался с бритой головой. :) А там были украинские военные журналисты. Один спросил: «А что, в армию уже и пидарасов берут?» — он не понял, что я женщина. Ему объяснили, и журналисты тут же прибежали брать у меня интервью как у единственной женщины, которая приехала в Ирак на мужской должности… Передача до сих пор есть где-то в интернете…

Приехали мы на нашу базу в город Эс-Сувейра провинции Васит. База была стандартной, американского образца, огорожена бетонными блоками и корзинами с песком, размером 400×600 м. Это была перевалочная база, а не такая большая, как в Эль-Куте, где стояла наша основная бригада. Расположилась она на месте бывшего военного городка армии Саддама Хусейна. Жили мы в уцелевших добротных казармах. В Ираке вообще из-за сухого климата всё хорошо сохраняется: и строения, и асфальтовые дороги. На дорогах выбоины только там, где падали авиабомбы, а так — целёхонькие и с дождём не сходят, как у нас со снегом… Неподалёку от базы был ещё бывший военный госпиталь, четыре этажа под землёй и четыре над ней. Его основательно раскрошили во время авианалётов на Ирак… Жаль, медицина у них была на довольно высоком уровне. Вообще, впечатления от Ирака остались у меня какие-то застывшие…

Можно долго описывать нравы и обычаи Востока. Но думаю, что все образованные люди с ними немного знакомы, доступ к информации о культуре разных народов мира свободен… Поэтому попробую коротко и на фактах из своей жизни.

Это прекрасная, очень плодородная земля. Если не лениться на ней работать, то она даёт по три урожая в год! Вырастить можно почти всё! Но работать надо много! Физическая работа — это, по менталитету мусульман, дело женское! :) Поэтому в 13 лет они выходят замуж, а в 20 выглядят на все 40-50… Женщины физически очень сильные и выносливые, а мужчины, напротив, слабые, но бьют женщин, а не наоборот…

Рядом с нашей базой жила одна семья. Женщины ходили к арыку (водоканалу) за водой с большими тазами и бочками. Как-то я подошла познакомиться с ними. Мне можно было приближаться к ним, так как я тоже женщина. Поговорили на ломаном английском, арабском и жестами. Я попробовала поднять один таз с водой. И не смогла его поднять, несмотря на то что сама не из слабых женщин! А они «через силу» ставят на голову и несут!!! Когда мы в другой раз приходили к ним в гости, мне позволялось сидеть с мужчинами за столом и курить кальян (поскольку я и не совсем-то женщина :) а всё-таки воин!), и я их мужчин клала на руку. И тогда на себе оценила разницу в силе между женщиной и мужчиной Востока…

Но жизнь женщины в Ираке стоит недорого… Чтобы жениться — калым 2500 долларов. И чем моложе девочка и менее образованна (желательно, чтобы даже в школу не ходила), тем она дороже. Старше и умнее — цена сразу падает. Цена мёртвой женщины — два барана. Баран тогда стоил 70 долларов. Один раз нашим бэтээром в ДТП была сбита насмерть девочка. Командир заплатил отцу 200 долларов, и инцидент был исчерпан. Если бы сбили мальчика, то была бы кровная месть… Такова разница в цене жизни людей разных полов на Востоке.

Ирак — это невероятно красивая земля! Это маслянистая красная глина своеобразного тёплого оттенка. Природный строительный материал на каждом шагу, поэтому слепить землянку для них не проблема. Жить можно, пока не пойдут дожди. А в сезон дождей мы увязали в глине по колено, а бэтээры — на всё колесо!

Растительности там не так уж и мало, особенно в руслах рек. Поэтому опасной «зелёнки», из которой по нам велись обстрелы, хватало. Разница в перепаде температур большая: летом днем +75°С (+55) — ночью уже +35°С и уже кажется, что прохладно :). Зимой днем +35°С (+25) — ночью +15°С (0) и уже мерзнешь и бушлат одеваешь (а я еще думала, зачем бушлат в Ираке, когда нам его выдавали).

Небо при восходе и закате солнца оранжевое и прямо горит! Днём лишь изредка облачко пролетит — небо светлое, чистое, голубое, и солнце прижигает в зените. Ночь там приходит внезапно. Светло, светло — и раз! Как будто кто-то лампочку выключил! И где-то за полчаса или 40 минут становится так темно, хоть глаз выколи. Арабы этот «прикол» своих тёмных ночей хорошо знали, поэтому продавали нам зажигалки с фонариками, и когда мы лазили по базе и включали фонарики, чтобы найти дорогу, то от этих фонариков и мигалок вверх стреляли такие световые столбы, как на лазерном шоу! О какой светомаскировке могла идти речь? Лучшей наводки «алибабам» (так там называли террористов-талибов) и не требовалось! Вот они базу и обстреливали… Потом мы поумнели. К базе привыкли, и к тёмным ночам глаза тоже адаптировались, и ходили уже без «факелов», наощупь. Дураков нет!

Звезды на небе появлялись постепенно, и небо становилось звездным-звездным, так что было видно как днем! Меня всегда поражала эта особенность иракского неба… :) Большую и Малую Медведицу там тоже было видно, только в другом ракурсе и под другим углом. Но большей частью Ирак — это все-таки пустыня, хоть и плодородная. Там часты суховеи и постоянно пыль в рожу, а однажды была настоящая песчаная буря. Это было такое захватывающее зрелище, когда она приближалась! Как высокая морская волна терракотового цвета. Просто стена песка и глины на тебя движется! И небо начинает перекрашиваться в цвет земли. Нам сказали спрятаться в казармах. Я тогда была на «вышке» на крыше. И не могла отвести глаз от этой обезумевшей стихии. Пока уже едва могла дышать, так мело песком! Потом спустилась в казарму и еще долго плевалась и автомат чистила. Но не жалею! Когда бы я еще увидела такое чудо! Вообще я любила наблюдать за природой этой удивительной и не очень понятной восточной страны — Ирака.

Земля там, кроме того что плодородна и красива, еще и богата… Нефтью богата!

Я очень удивилась, когда впервые увидела на земле лужи, но не от дождя, а от нефти. Жирные масляные пятна, которые проступают прямо из-под земли… А нефть — это всегда деньги. А деньги — это всегда война. Так вот богатство этой земли ее и губит. Как сейчас губят Украину богатство и выгодное географическое положение нашей земли…

В целом картина происходящего в Ираке такова: это страна после войны и разрухи, а точнее, страна, в которой никогда не кончится война… Это падение морали, грязь, бедность. Для кого горе, для кого нажива… Но жизнь все равно не останавливается и движется дальше. А если закончить с «лирикой» и «пейзажами», то Ирак — это для нас была просто работа. Вот и буду дальше об Ираке как о работе, ну и продолжу «развеивание мифов» о себе…

Если описать честно и просто, то выглядело это примерно так: США несли в Ирак демократию, взамен вывозили нефть. Вывозили фурами, 40-тонными цистернами по сорок машин в колонне. Из колонны арабы выбивали гранатометами по шесть-семь машин за рейс. Колонна пролетала такие зоны обстрела и даже не останавливалась, спасать из подбитого нефтевоза было уже нечего и некого… Задача многонациональных коалиций миротворческих сил состояла в том, чтобы обеспечить свободный проезд колонн через провинции Ирака. Для этого контроль над провинциями был разделен так: более нефтеносные провинции контролировали войска США и Англии, более аграрные (такие, как Васит) — украинцы, поляки, сальвадорцы, эстонцы. Задача была — следить за порядком в провинции, чтобы не развивался терроризм, чтобы не распространялось оружие и не расползались очаги «алибаб». Еще — выставлять на дорогах посты для прохода колонн, ну и, конечно, помогать местному населению развивать демократию, раздавать гуманитарную помощь, строить школы, помогать в проведении демократических выборов.

У кого есть ум, тот может легко проследить, что все вторжения одной страны в другую начинаются приблизительно одинаково: коалиция — это оккупация, а миротворчество — хороший лозунг прикрытия для коалиции. То же самое и в той же последовательности сделала Россия в Крыму и пытается сделать на Донбассе!

Потом события в динамике развивались так: для демократии были нужны честные и прозрачные выборы, для выборов — избирательные участки; лучше всего подходили школы, это и меценатство на будущее. Так как те школы, что когда-то были, уже были разрушены авиа ударами. Для строительства школ США выделяли на каждую провинцию по «чемоданчику» денег. Не знаю, как в других военных контингентах, а в украинском дальше было так: «чемоданчик» командование уполовинивало (потом половину, которую оно оставило себе, 300000 долларов, пытались переправить в Украину в гробу с телом одного полковника, умершего в Ираке от сердечного приступа; было и такое), а оставшуюся часть отдавало шейхам (признанным народом старейшинам), договариваясь с ними о строительстве школ и подготовке к демократическим выборам законной власти в лице мэра. (шейхи були нелегальною самообраною владою! (шейхи были нелегальной самообраною властью! Поэтому в Ираке всегда две власти — поставленная (предназначенная) и по законам мусульманского мира выбранная. Дружить надо уметь и с той, и с той). Шейхи деньги брали и школы обещали… В свою очередь, их тоже «половинили»: одну половину на строительство школ и рабочие места, а другую половину — на оружие, чтобы те же школы во время выборов и подорвать. Из 9 школ, которые были построены в провинции Васит, 4 взлетели на воздух!

Вот так и жили. Такая вот работа… И скажите после этого, что мир не сошел с ума! В глобальном масштабе здравого смысла и справедливости — это абсурд, а в реальности каждый из этой ситуации имел для себя деньги для существования. И раз война не кончается вечно, значит, она выгодна всем!

Это ситуация в целом. Теперь — как это выглядело в обыденной повседневности.

Базу я уже описала. Все базы в Ираке были однотипными. В больших городах, где еще сохранилась цивилизация, таких как Багдад, Вавилон и Эль-Кут, стояли большие международные базы. Мы туда редко, но ездили, когда нужно было сопровождать что-то конвоем. А так, по провинциям размещались небольшие перевалочные базы, такие, как наша. «Дикие люди», как называли нас солдаты из больших баз. :) Мы и вправду отличались от них большей одичалостью, более изношенным обмундированием, более низким уровнем культуры, а также жадностью в глазах, когда дорывались до выбора товаров в американских магазинах! Наши гребли все и без разбора! Особенно технику! То же наблюдалось и в столовых, так как выбор еды был больше, чем на нашей базе. Честно горя, на такое поведение было противно смотреть. Это давал себя знать режим закрытой базы, когда 400 человек каждый день видят только друг друга. Утром просыпаешься, и хочется вместо «доброго утра» посылать друг друга на [eq#! :) На больших базах были армии других стран, был хоть какой-то обмен опытом…

Из-за такой нашей «культуры» иногда возникали казусы. Как-то наши «джентельмены» решили сержанту армии США (хорошенькой мулаточке) помочь поднести пулемет :). Мог бы возникнуть международный скандал на почве сексуальных домогательств, если бы вовремя не объяснили, что мы просто из «украинской армии». Потом наши ребята увидели, как эта же девушка сержант «качает» в упоре лежа здоровенного амбала, бойца американской армии, за какой-то «залет», а он послушно исполняет «бабские» приказы! Наши еще долго плевались :). Да, разница в менталитетах народов мира просто колоссальна…

К нам на базу заезжали нечасто, но пару раз были американцы, сальвадорцы, поляки, эстонцы, так что было интересно пообщаться. Один раз американская колонна осталась на ночлег. Для этого посреди баз у нас был разбит палаточный лагерь. В подразделении были две женщины — водитель «Хаммера» и механик. Наше командование настояло на том, чтобы женщины ночевали в медсанчасти с нашими бабами. Американского командира очень удивило, как это может быть, чтобы подразделение было не вместе, но он уступил, чтобы не спорить с дураками… Пошел и сказал девушкам, что им в эту ночь поручается дежурить в месте дислокации подразделения. И они целую ночь ходили под дождем около палаток, притом что у одной из них был день рождения, был прямо в тот день, мы только-только начали пить «Бейлис»… Вот так вот! У них солдат — это солдат! И если бы наши ljk,jt,s не полезли со своим уставом в чужую армию, то, может, девчонки хоть выспались бы.

Все базы были на американском тыловом обеспечении. Есть у них такая фирма, называется KBR. У них девиз такой: «Где армия — там и мы!» Туда набирают гражданских людей, которые соглашаются за очень хорошие деньги (100 тысяч долларов в год) работать в горячих точках. Они обеспечивают все! Строительство, столовые, доставку горюче-смазочных материалов, ну весь-весь быт! И обеспечивают безукоризненно! Поваров, строителей набирают из разных стран. У нас готовили бангладешцы, например. А уборщиков, ассенизаторов и разнорабочих — из местного населения. Оплата всем разная, в зависимости от уровня жизни в стране.

Задача солдата — только воевать! А не бычки собирать. Иногда — сопровождать конвоем колонну с доставкой, для безопасности. Это лучшая структура военной логистики, которую я видела. База была обеспечена всем! Даже горячей водой в 75-градусную жару! Но наши мудаки все же приперли сюда свой тыл с позорными полевыми кухнями, а также целый штат тыловых дармоедов. Ну а как же, надо же бабло отмыть! За каждую единицу наименования техники США платили, поэтому наши тянули туда всевозможный хлам! Даже нерабочий, пофиг. Главное — деньги, а все, что нужно, KBR сделает!!! Ну как всегда у нас.

Еще. США платили за одну живую боевую единицу (солдата, генерала — пофиг!) в день одинаковую цену. В месяц 6000 долларов. Далее власть каждой страны оценивала жизнь своего человека по своему усмотрению: солдат американской армии получал 3000 долларов, а генерал — 6000 долларов. У нас рядовой получал 670 долларов, а полковник — 2500 долларов. Для сравнения, так себе!

Украинская власть ценила своего генерала так, как в США рядового, а жизнь рядового не дороже, чем жизнь арабской женщины…

Зарплаты у украинского контингента были самыми низкими. Куда девался остаток средств, остается только догадываться. Так как армия, которая зарабатывает большие деньги на миссиях, могла бы уже перевооружиться и одеться во все новое. А вместо этого светит голой жопой. Это при том, что так продолжается и по сегодняшний день, когда в Украине идет война. Наши горе-вояки по-прежнему выполняют миротворческие миссии в Африке и еще много где… Даже не знаю, кому теперь задать вопрос: какого черта? Наши вояки удирают туда от выполнения своей прямой обязанности — защищать свой народ! Зарабатывать бабло в карман себе и коррумпированным генералам и чиновникам? В то время как народ мобилизуют!!! Кому задать этот вопрос? Кому?! Да себе, наверно! Как члену Комиссии по безопасности Украины и народному депутату! Как только вырвусь из тюрьмы! Мать их!

2

Ежедневно рабочими заданиями батальона были: охрана и оборона внутреннего периметра базы (вышки, парк, склады, КПП, наряды по штабу, подразделениях, на позициях, ну те, которые и при обычной службе в армии), внешнего периметра базы (это на расстоянии от базы до 15 км по разным точкам, стационарные и мобильные посты «Иглы»), а также «чек-поинты», пропускные пункты на въезде и выезде из зоны контроля (это два моста через реки Халла и Тигир, по дороге на Багдад). А еще — конвои, выезды на контроль или зачистки оружия, или еще какие-то другие задания. На мостах чаще всего были перестрелки…. Но горячиться тоже нельзя было, по мусульманским традициям свадьбы и похороны сопровождались стрельбой из стрелкового оружия, или просто какие-то разборки между собой в селе, поди разбери, чего они там стреляют? Особенно активны они в месяц религиозного праздника Рамадан. Мы на него как раз попали… Какое-то время «хиловский» мост каждый вечер обстреливали после молебна мулы с минарета в пять вечера. Пока наши не расстреляли с КПВТ (14,5 мм крупнокалиберный пулемет Владимирова) мечеть… Вот такие «гуманные» правила ведения войны… Еще как-то начали примечать по две-три минометные мины 80 калибра из села прицельно. Не прицельно, но в напряжении держали… Съездили в село на зачистку и увидели картину: старичок вечером Аллаху помолился, послал на слава Аллаху нам пару «подарочков» и пошел спать с чистой совестью! Миномет и мины мы конфисковали…

Где местные жители брали эти минометы и боеприпасы? Да везде! Минами и оружием земля была устелена после авианалетов на военный городок, в котором были склады боеприпасов и оружия!

Это было еще одним заданием батальона. «Разминирование» складов «Чарли». Точнее, собирали и утилизировали боеприпасы специалисты-саперы, сначала американцы, потом казахи, а нашей работой было охранять, пока они работают, и следить, чтобы местные не растаскивали оружие и снаряды со складов и не ставили потом нам из них фугасов на дорогах. Однажды один из наших БТРов наскочил на фугас, но пронесло легко… В предыдущих ротациях на фугасах чаще подрывались и были жертвы…

Рабочий график был построен так, что ты 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, все шесть месяцев постоянно в каком-то наряде. Наряды менялись выездами, выезды — нарядами. Потому что дай в таких условиях выходные, либо отгулы, сразу начнет «крышу рвать»… Но при том, что были постоянно при деле — отдохнуть все тоже успевали: и в душ сходить ежедневно, и в «качалку», кого перло, и в Инете посидеть, домой позвонить тоже с сотового можно было через арабского оператора по 50 центов минута, и в футбол поиграть, и выспаться, еще и побухать, а как же без «святого»?! Просто график был сложен, опять же таки по американской системе «4 на 8»: 4 часа — своего наряда, 4 часа — еще какой-то другой работы и 4 часа отдыха. Если заданий нет, то отдыхаешь 8 часов. Так что, отстоять службу нужно было 4 часа днем и 4 часа ночью. Остальное время — почти твое! Если дебильных заданий не нарежут :) А у нас их как правило нарезали! :)

На внешний периметр и «иглы» ездили сменами по 12 часов. На мосты на сутки заступали. Вот и вся работа! Одним словом, выдержать можно, не так, чтоб прямо уже утомляло! Утомляет уже просто сама моральная атмосфера за полгода… Поэтому самое оптимальное время для продолжения ротации разработанное стандартами ООН и НАТО — от 4 месяцев до полугода. Но наши украинские жлобы все стараются растянуть его на 8-11 месяцев, чтоб сэкономить деньги на ротации (переправе) особого состава! А это психологически сложно, поэтому все начинают спиваться уже где-то на месяце 5-6-ом и бдительность падает…

Пьют ли наши «вояки» в миссиях?! Та бухают все!!! И в каждой миссии! Кто сразу же квасить начинает, кто держится, потом срывается, и в «штопор» входит, а кто-то цедит себе потихоньку, и горя не знает! В нашей армии принято даже «вытрезвители» ставить, это, как правило, железные вагоны-контейнеры, куда забрасывают тех, кто уже сам не может из «крутого пике» выйти! Все от человека зависит… Кто по «траве» выступает, кто «мазанку» через кальян курит… Недостатка нет ни в чем! И гашиш можно достать, и «пескарь» галимый по 7$ или местную самогонку «анисовку» (гадость страшная, вкусом абсент напоминает), все можно было купить, либо же выменять у арабов на солярку! Бегал к нам торговать один ушлый «прапорюга» с бывшей армии Хусейна, русский язык хорошо знал. Так он в основном и возил все, что нужно. Была у него еще водка в бутылочках газированная (пить невозможно, особенно теплую) и пиво (как ослиная моча). Были еще и кроме него барыги…

Пить можно и днем, и ночью. И даже нужно! Чтоб напряжение снимать… Главное — с умом! Помнить, что через пару часов еще в наряд или на выезд. Я не помню и дня, чтоб я какое-то спиртное не употребляла, но не было ни одного раза, чтоб я напилась и задание сорвала! Когда было вдохновение и время, то и траву с ребятами на крыше через кальян покурить могла… «Дежурный» кальян на крыше постоянно стоял! :)

Вот так и служат! Вот так и выполняют «миротворческие миссии»! И не верьте тому, кто скажет, что где-то не так! Или что он — «святой»! Знаю я цену этой «святости»! В таких ограниченных, зажатых условиях люди начинают по-новому проявляться… И начинаешь понимать, сколько в жизни дерьма и грязи… А под конец такое гавно начинает из каждого лезть… Но все равно после возвращения остается так называемый «синдром легионера», когда опять туда тянет… Потому что там ты ощущаешь, в чем состоит работа солдата в чистом виде с минимумом армейского долбоебизма.

Теперь о том, какой была моя служба в Ираке. После приезда на базу меня поселили в медроту, стандарт! Добилась того, чтобы подраздел был вместе и меня 81 бойца роты поселили в каптерку казармы, где еще было 4 кубрика, три взвода и управление (офицеры). Обшарпанные стены были завешаны маск-сеткой, окно забыто фанерой для светомаскировки и кондиционер. На фанеру я повесила две карты: Мира и Ирака (достала в штабе). Вообще не могу жить без того, чтобы не видеть весь Мир и не изучать. Всегда, где живу, покупаю карту и вешаю. У нас с детства карты Мира и Украины в комнатах висели, так родители приучили, и мы с сестрой страны мира и их столицы учили. Когда видишь мир перед собой, аж дышишь шире! Ирак учила, провинции и дороги…

Мебель (кровать, шкаф и тумбочку) сделала себе сама. Подошла к КБРовцам, попросила материалы (фанеру) и инструменты (электролобзики и пилы с разными насадками, красота! Я первый раз в жизни увидела! Работать на такой «пилораме» было просто удовольствием). Пока делала себе мебель, они на меня смотрели квадратными глазами. Потом, когда подошла попросить сделать перила к лестнице на крыше казармы (потому что их там не было), то они мне объяснили, что это не моя работа, а их, и мне нужно им просто дать указание… Ведь я же солдат! КБРовцам я нравилась, и они называли меня «новая модель», не в том плане той, что по подиуму ходит, а «новая модель машины» :). Они всегда реагировали на все мои просьбы, и у меня было все самое лучшее и выдавалось как можно скорее! Я любила ходить к ним в гости и общаться. Пока некоторые из них не начали мне подарки дарить и с родителями по «скайпу» знакомить (в США он уже был), и замуж звать… Пришлось подарки девочкам в медроту отправлять, от предложений отнекиваться, объяснять: я — солдат!

Один подарок только оставила — большое синее покрывало с волком и орлом, пользуюсь до сих пор по всей службе с собой вожу! :)

Потом ко мне в комнату с «ночными проверками» начали офицеры навеселе заходить… Поэтому мне после наряда было проще зайти в какой-нибудь кубрик, упасть на какую-нибудь пустую кровать (того, кто сейчас в наряде), положить между ног «твердое мужское начало», автомат то есть, и заснуть! Я понимала, что если у кого-то «крышу сорвет», то еще 24 (в кубрике по 25 человек было) его остановят…

Если у ребят по «телеку» порнуха шла, то мне на то было абсолютно пофиг! Я — спать! Они ко мне тоже нормально привыкли. Бывало такое, что я лежу, а на кровати рядом со мной кто-то отвернулся к телевизору и дрочит! Пофиг! Пусть делает, что хочет, главное, чтобы думал, что я сплю и меня не трогал!!! Еще старшина у нас был веселый. Молдаванин, с утра идет в душ голышом, и на стоящий х..й полотенце кинет и несет по всему пролету. «Смотри, Надюха, как еще могу!» Смотрела. И ржала, как и все! Что ж еще делать?! :) Как будто я не знаю, что стоящий х…й с утра поссать хочет, а не пое…ться :)

Когда ребята напивались, тоже иногда ко мне в комнату за «великой любовью» приходили. Тогда я их убаюкивала на своей кровати, когда уговорами, когда прикладом автомата, все от типа кавалера зависело, и шла спать на их место.

Как-то был смешной случай. Заходит один:

— Я к тебе!

— Ну хорошо! Ты ложись, я сейчас в душ — и вернусь!

Забрала автомат и пошла (автоматы мы всегда с собой носили, даже срать с ними ходили). Иду. Навстречу другой: -Я к тебе! — Ну хорошо! — говорю, — «Заходи минут через 15 в комнату, я как раз из душа тебя ждать буду!»

И пошла себе где-то по базе тыняться (любила я по ночам по базе гулять, как кошка себя чувствуешь) :) На утро ходят оба, дуются на меня… «Ну ты и стерва!», — оказывается, они оба целоваться начали, аж пока не поняли, что оба не бриты. Но по-доброму посмеялись и забыли… Ребята нормальные попались…

Еще о курьезах. Работал в столовой один бангладешец, я ему очень нравилась и называл он меня «солнышко» (на ломаном русском), вот и я его «солнышком» звала.

Кстати, столовка была «Мак Дональдс»! Сплошная сухомятка! Первые два месяца, когда после нашего «кашла с сикелями» к ней привыкаешь — желудок болит! Два следующих месяца жрешь как не в себя, ибо все с усилителями вкуса! А остальные два месяца на ту дрянь уже смотреть не можешь, потому что пресытился! Что такое супы — они вообще не знали! Еда вся «пластмассовая», даже фрукаты! Но задницы себе на холестерине все поотъедали! Как курочки бройлерные ходили! Я из въездных 60 кг на выезде уже была 80 кг.

Так вот, про «солнышко». Но всегда мне с собой при выходе из столовой на выезде всучивал «тормозок» в дорогу с самой лучшей едой, которой на полках в столовой не было: фрукты, соки, мясо… Поэтому ребятам, которые со мной ездили, всегда бонус перепадал :). Я всегда с ним была вежлива и любезна. Как-то «солнышко» подходит ко мне и говорит:

— Давай дриньк?! (выпьем то есть, у него была бутылка вискаря).

— Немного выпьем!

— Эээ нет! — говорит «солнышко», — Я знаю, ты «биг дриньк!» (много то есть пьешь!..)

Ах ты ж, сученок поганый!!! Ну, биг дриньк, так биг!!! Только ж ты, морда пиндосская, столько не выпьешь! Как накавчала я «солнышко»! Еле бедный на ногах держится, а еще пое…ться просит!!!

Поводила я «солнышко» кругами по базе и подвела к вагончику, где жил их начальник столовой, китаец, очень крикливый! Стянула с «солнышка» штаны, открыла двери, запихнула его в комнату, включила свет и закрыла двери. И слушала, и ржала под дверью, как мое «солнышко» имело жесткий секс со своим начальником!!! :) Мое «солнышко» оказалось очень обидчивым и «тормозков» у меня больше не было… Но и хер с ними! Лишь бы больше дела с такими подонками не иметь!!!

Вот так я маневрировала и избегала «блядства» в миссии! А так, в целом, общалась и дружила со всеми наравне. Были, конечно, ребята, общение с которыми было более приятным, чем с другими, но старалась держать дистанцию. Еще нормально общалась с американскими саперами. Как-то на КПП стояла, а они ехали, не заметив намотали ограждающую «колючку» на ось машины, так я полезла под машину и помогла им ее распутать. С того времени и подружились. Среди них было много новозеландцев, таких больших ребят с татуировками по всему тело. Они меня часто к себе на барбекю приглашали и все «солдатом Джейн» называли! :) Ну, это ж так по-американски! :) Потом группу американский саперов сменили казахи, так с теми вообще весь батальон дружил! Это ж уже почти свои! Родные люди! Рожденные в СССР! :) Но ребята хорошие были! Оказалось, что в казахском и украинском языках много общих корней, так что мы отлично друг друга понимали! Да и русский все знали.

Из веселого, еще у нас был Новый Год! Вместо салюта залпы со всех видов «орудий» в небо! Вот мы настрелялись!!! :)

Ребята тогда очень любили французскую певицу Ализе, без остановки могли ее клипы смотреть! Вот мне и захотелось для них сделать что-то приятное, и я вызвалась на Новый Год быть Снегурочкой, комбат разрешил, и я пошила себе из покрывала платье такое, как в клипе у певицы было, покрасила его в голубой цвет и вместе замполитом-восьмигодкой (так называемым «симиком», была такая «хитроумная» должность для сиксотов и стукачей у нас в батальоне), который нарядился Дедом Морозом с баяном, поехали по постам тех, кто в нарядах, веселить! Я танцевала на БТРах, а ребята были и рады увидеть пару женских ног не в камуфляжных штанах, а в колготах… :)

Много раз слышала, что солдат может заснуть, найдя хотя бы одну точку опоры, например автомат о пол опереть, присев на него и вырубиться от переутомления. Убедилась на себе, что можно вырубиться и без точки опоры. Как-то стояла в наряде по парку, уже которые сутки подряд, и как-то так устала, а еще и бронежилет на плечи давил. Я его затянула туго на поясе, поставила на тазобедренные кости, просто изменила точку приложения силы ко мне, и вот так, стоя на своих двух с автоматом через плечо и с открытыми глазами я впала в глубокий сон. Проверяющий проходил, записал в журнале проверки, что все хорошо, и даже не понял, что я сплю, или уже лунатиком стала… Той же ночью, после отстоянных 4-х часов отдыхала в палатке. Тут команда «занять оборону», начинается какая-то перестрелка. Я так подорвалась с кушетки, на которой лежала, и прямо носом в столб, который по центру большую армейскую палатку держит. Выбила нос в правый бок, тут же ударила по нему рукой, чтоб выровнять влево, поставила хрящ на место, кровь из носа течет, выбежала, заняла оборону. Оказывается, никто на нас не нападал, ребятам также, видно, что-то приснилось… И единственным раненым тогда была я :) И то сдуру, об палатку сама же своим же носом!

Ну, и в завершение веселых историй (ибо дальше все будет не так весело…) расскажу, еще раз, всеми «любимую» и заюзанную «басню» уже в сотый раз! Про то, как за меня в Ираке торговались! :)

Первый раз дело было на Багдадском мосту. Хоть я и была в бронике, каске и лысая, но когда говорила, то выдавала себя, что женщина.

С нами тогда еще дежурила иракская полиция. И вот, подходят они к командиру взвода и на ломаном английском с арабским спрашивают:

— Садик! (друг то есть), you madam? (твоя женщина?)

— Моя, — говорит комвзвода, ну, а как ему еще объяснить, что я его подчиненная!

— Чейндж! (меняю на два барана! Цену дал как за мертвую женщину, ибо старая очень :))

Ребята как начали ржать! :) И давай издеваться: «Давайте мы им сейчас Пулю за два барана продадим! А завтра они нам отару овец пригонят, только чтоб мы ее назад забрали! Вот это шашлыков наедимся!» :)

Второй раз. Был у нас переводчик-араб, Мухамедом звали, русский знал. Спокойный такой, взвешенный парень был. Был и еще один — Гафар, этому свои же голову и отрезали и американцам прислали за то, что был двойным агентом… Так что остался один Мухамед, он меня еще арабскому языку и письменности учил. Подходит как-то ко мне Мухамед и рассказывает, что хочет жениться и калым уже собрал — 2500$. «Хорошо», — говорю, а он — дальше, что его не пугает, если женщина будет старше его и умнее (ему 21 год был): «Ну ты молодец, Мухамед, что у тебя широкие взгляды!» Вот так и поговорили… Вызывает меня комбат к себе:

— Надя, ты что, замуж за Мухамеда выходишь?

— Что?!

— Он сказал, что говорил с тобой.

— Так я ж не думала, что он про меня говорит!

— Вот иди теперь и сама все разруливай!

Пошла объяснять Мухамеду, что я солдат!!! Но, правда, понял без обид…

Третий раз — стояла я на КПП. Заезжала делегация принца Ес-Сувейры к комбату с визитом. Приехали они впервые, поэтому нужно было проводить обыск. Нам объясняли на подготовке, что женщина ни в коем случае не должна обыскивать арабского мужчину, потому что это оскорбление и унижение… Но людей в наряде тогда не хватало, потому что еще не весь батальон съехался, и я подумала, что, если буду молчать, то вполне за парня сойду… И взялась обыскивать Принца. Я и молчала… И как он только догадался, что я девушка (тут и свои-то путают) — хрен его знает… Но у восточных мужчин, видно какой-то нюх на наших девушек :) Принц только глянул на меня, но ничего не сказал…

Вызывает комбат и объяснят, что у меня серьезный залет!!! Но поскольку я принцу понравилась, то чтоб в будущем вела себя вежливо и учтиво! «Слушаюсь!», — вытянулась я… Ну что тут скажешь… Ступила… А мог бы выйти скандал и ссора, и тогда миру и покою конец… Комбат все уладил… Он два раза в Афганистане был и знал обычаи и нравы Востока… Он всегда говорил: «Восток надо понимать…» Мудрый был командир. Пока он был жив, у нас относительно все спокойно и порядок были.

Затем делегация начала ездить регулярно. В следующий раз слуги принца вынесли мне на подносах подарки — золотые украшения горой! И дорогие наряды! Тут уже обиделась я! Я зарплату меньше за полгода зарабатываю, чем золота на этих подносах! «Откуда?» — спросят на таможне! Пиздой заработала?! Хватит! Были уже такие случаи, когда баб с ротации именно по таким причинам отправляли. Да и на черта мне золото?! Не ценю я эти побрякушки.

Опять комбат «разруливает»… Объясняет принцу, что у нас за женщинами так не ухаживают… Им розы дарят, конфеты… Розы в Ираке вырастить очень сложно. Они растут с пышной головкой, но на коротком корешке.

Опять делегация. Открываются двери машины и мне под ноги что-то летит! Я — автомат в боевое положение! Смотрю — роза! А чтоб ты был живой! Я думала — граната! Упс! Неувязочка! Просто на Востоке женщинам подарки как собакам кидают, а те подбирают и благодарят… Объяснил комбат, что у нас так не делают… А у них — унижение, если мужчина женщине подарок подносит…

Сошлись на более-менее среднем: в машине опускается стекло, принц держит розу в руке. Я подхожу, беру, благодарю!

Вот так вот и начал принц заваливать меня розами, финиками, бананами, гранатами (на этот раз уже фруктами). Потом, все-таки одеждой, но хоть больше не золотом, Слава Аллаху! :)

Розами и лохмотьями (одеждой) я в свою очередь заваливала медроту, фруктами — ребят… За финики правда (от которых у них стояк был) они особенно меня не благодарили :) Себе из подарков оставила только традиционную женскую паранджу и мужскую арафатку с кольцами.

Под конец ротации принц Ес-Сувейры попросил комбата оставить меня в Ираке за калым 50 тысяч долларов. Для сравнения, на то время столько давали за голову лидера «алибабов» в Ираке. Комбат сказал, что решение могу принять лишь я. Принц проезжая, грустно на меня посмотрел, но «руку и сердце» предлагать не стал… Либо же это было ниже его достоинства, либо же догадался, что нахрен его пошлю — не знаю! Но так закончился мой «бурный восточный роман» с принцем. Ну, не быть мне «Золушкой»! Не быть! Но не беда! Может, сразу «королевой» стану :)

Ну вот! С шутками покончили, а дальше — горькая и гнилая правда…

Вообще-то мы давали подписку о не разглашении военной тайны после Ирака на 5 лет. Но пять лет уже давно прошли, поэтому напишу…

3

Писать про коррупцию и слабую боеспособность нашей армии можно много! Да и что его писать! Менять нужно!

В Ираке мне противно было смотреть на многое… На «горе-воинов», которые повыбирали себе «теплые местечки», кто в стиральной, кто командованию баньку топить и шашлычки жарить… Кто — в штабе, кто — на складе. От выездов косили, как могли, за периметр базы боялись нос высунуть! И все только выгоду из всего искали… Вот я презираю таких мужчин! Зачем только таких земля вообще носит?!! Но гнида везде зацепится и выживет!

Был как-то случай: началась перестрелка на мосту, а один «герой» вскочил в БТР и все люки задраил! Ему ребята стучат, кричат, а он:

— Отстаньте от меня! Я сплю! У меня смена отдыха!

— Да ты хоть патроны набивай! Мразь ты!

Потом ребята сказали, что они на выезды лучше будут ездить с такой «бабой» как я, но не с ним!

Но баб в Ирак берут для того, чтобы «беречь». От того блядства, что там творилось, мне тоже противно было! Но в ту сторону я пыталась даже не смотреть! Душа чище будет! Баб хранили На выезды не посылали! Но если баб это устраивало… То меня — нет! На выезды я всегда рвалась, на базе сидеть не любила! И своему командиру взвода я не «угодила»! Поэтому меня он всегда оставлял на базе. Но это фигня! Были и другие командиры, которые меня с собой на выезды брали! Иногда нелегально, прямо на ходу выбрасывая из экипажа, таких «героев», как тот!:

— Надюха, с нами поедешь?!

— С удовольствием!

— Залазь!

Брали на свой страх и риск, так как комбат меня тоже боялся выпускать…

Я с ним из-за этого часто ссорилась! Он говорил, что если погибнет десять солдат — не так страшно будет, как потерять меня одну! За это ему голову снесут! А я говорила, что задача рядового — комбата беречь, а не наоборот! И что я такой же солдат, как и все! Но выпускал он меня с базы неохотно, только, чтобы я дурью не маялась, то кроме постоянных внутренних нарядов грузил меня еще фигней всякой! Так я рисовала то эмблемы батальона на казармах, то парашюты на БТРах, то доклады для отправки в Генштаб переводила с русского на украинский, потому из штабников язык толком никто не знал Но, когда мне приказали рисовать эмблемы батальона на контейнерах, зампотыл загружал биотуалетами, набитыми американскими сухпайками! У меня лопнуло терпение! Вы вдумайтесь только! Биопараши, списанные (их КБР заменяло новыми каждую ротацию, а старые утилизировано) наш зампотыл пригреб себе! Сухпайки, которые КБР завозило нам на выезды выдавать, зампотыл тоже украл! А потом засунул еду в туалет, и самолетом в Украину!

А там его жена магазин держала, где это все продавала! Бизнесмен е…ный !!! С ума сойти можно! В голове не укладывается!

Я зампотылу сразу сказала, что рисовать не умею и у меня не выйдет!

— Получится-получится! Раз пятнадцать переделаешь и получится!

— Я могу и сто раз переделать! И все равно у меня не выйдет! А вам-то контейнеры отправлять нужно!

Нарисовала я косо-криво, лишь бы живо! Зампотыл был очень зол! Далее рисовали уже ребята. А я поняла, что надо что-то думать, потому что этим «пикассовым» трудом (от слова Пикассо) я особо не навоююсь!

И пошла в санчасть к единственному нормальному врачу, который был в миссии. Он хоть больными занимался, а не только бухал и модные «гаджеты» скупал, как это остальные врачи делали! И еще Андрей Бойцуженко (так его звали) тоже любил с базы на выезды убегать! Я сказала ему, что мне нужен пергидроль, чтобы обжечь руки, потому что рисовать я больше не буду! Он сказал, что я е…нутая! — «Ну я же руки и порезать могу о колючую проволоку», — Андрей запустил в меня пузырьком перекиси водорода. Облила руки. Они побелели. Надо снова быстро идти в санчасть, пока следы не пропали, показывать медсестрам, что у меня аллергия на краску и брать справку, что я больше не «художник»!!! Прихожу.

— Ой, а что это у тебя?! У меня округлились глаза.

— Аллергия!

— Ой, а это не заразно?!

Я и ох…ла! Да еб твою мать! Ну ладно, еще порох с колючками перепутать. Но, чтобы медсестра не знала, как пергидроль обжигает?! Это уже перебор! И что же вы, бляди, будете делать, если, не дай бог что-то действительно случится?! Справку дали. Вышла. Плюнула! Больше в санчасть за медпомощью никогда не обращалась!

Ну, рисовать не могу, но на базе ж сидеть могу! И снова одни внутренние наряды! А здесь у нашего отделения еще и БТР накрылся! Поршни порвало. Все водителя обвиняли! Парню было 19 лет, а то, что сами не научили, то себя виновными не посчитали! БТР поставили на ремонт и помочь водителю его починить — ребят желающих не было… А я — с радостью! Работа в парке с техникой мне нравилась! Вот мы практически вдвоем и разобрали ГАЗ-оновский двигатель, сняли его и поставили новый! И как у нас это получилось? Ведь механиком по двигателям никто из нас не был! Но как-то, снимая по трубочке, раскладывая гайки по порядку, чтобы потом не перепутать — смогли! :) Там же я научилась и колеса розбуртовывать и буртовать, камерные и бескамерные, и электросваркой решетки на БТРы наваривали и мешками с песком закладывали, чтобы увеличить защиту от выстрела гранатомета («шайтан-труба», арабы это оружие очень любили…), и кардан подтягивать… Одним словом — время зря не прошло!

На сварке мне работать понравилось, и я начала собирать на выездах всевозможные железки и осколки и варить из них «садово-парковые скульптуры» :) выставляла свои композиции художественной сварки перед казармами, где еще ухаживала за клумбой, на которой пару сухих кустов росло. Ребята надо мной смеялись! :) Еще как-то пепельницу себе в комнату притащила: днище от разорванного 155-миллиметрового снаряда! Она всем нравилась! :)

Одним из любимых занятий в Ираке у меня было чистка оружия! Автомат мой — обязательно каждый день! Стреляла или не стреляла из него сегодня, но пыли море! Поэтому чищу (но и стреляла почти ежедневно)! А еще ротное оружие — АГС, КПВТ, ПКТ, гранатометы! Только давай! Процесс чистки — это сплошное удовольствие! Ведро солярки стоит! Масла — хоть отбавляй, какого хочешь, ветоши — немеряно! Не чистка, а сказка! Это же не то, что в Украине никогда ничего нет! На автомат поплюешь, песком разотрешь — и так хорошо! А здесь — оружие разобрал, в солярку забросил, достал — уже чистое! Вытер ветошью, тонко маслом протер и шик и блеск! А еще сядешь на пороге в тельняшке, солнышко пригревает, закуришь сигарету и чистишь… А потом руки оружейным маслом пахнет! Обожаю этот запах! Лучший всяческих духов !!!

Вот такие вот приятные мгновения армейской службы! А то еще, чтобы не скучать, могла перестановку мебели в комнате сделать! Так вот на базе и развлекалась! И наконец комбат понял, что меня на базе долго держать нельзя… И я начала ездить! Сначала на недалекие выезды, на «иглы», «акки» на склады «Чарли», старшим водовоза (АРСА), а затем — и в конвое. И часто я сама выезжала, никого не спрашивая… Стою в своем наряде на базе, 4 через 8 часов. Четыре отстояла, еще на восемь куда-то с ребятами сгоняла, наряд разделила, вернулась, и снова на свои 4 часа заступила… Если бы командование узнало — прибило бы! :)

Меня и так взводник мог наравне со всеми ребятами ударить, и я считаю — это абсолютно нормально! Поскольку все — значит как все! Но раздражало всегда то, что чтобы выполнить свою работу, за которую мне деньги платили, мне приходилось еще и воевать с командирами! Абсурд! Старшим водовоза я ездила часто. Воду мы возили 40-тонным мерседесом (цистерной). КБР-овцы подогнали, потому что увидели, что на наших двухтонных АРСах много не навозишься! Я любила учиться водить эту фуру! На арыке (водоканале) мы всегда местной детворе «чоп-чоп» (поесть) раздавали. Набирали в столовой колу, йогурты, соки… И раздавали. Дети налетали как саранча и с рук друг у друга все вырывали. Был там один мальчик без ног (на мине оторвало) на деревянном кресле ездил, его всегда обделяли, пока я однажды не объяснила тем «волчатам», что в следующий раз за такое поведение я им буду патроны очередями раздавать, а не гуманитарку! Дошло быстро! И чего горе людей дружелюбию не учит? Каждый сам за себя!

Однажды с какой-то очередной проверкой к нам на базу приехал генерал Савченко! Еще и фамилия такая, как у меня, блин! Парились в баньке и с криками: «поддать жарка генералу!». В два часа ночи загорелась баня! :) Вот мы нагонялись АРС-ами на арык за водой, пока его потушили! :)

На «иглах» меня ребята в основном учили военную технику водить: «Уралы», ЗИЛы, БТРы. Как-то раз проехались, остановились и вышли пройтись. Тут водитель ЗИЛа зовет меня, показывает на колею и говорит: «Смотри, Пуля! (А у колеи, где я проехала — мина лежит, прикопанная!) Как хорошо, что ты за рулем была! И ехала как вол поссал! Потому, если бы я был и проехал ровно — то уже б Богу душу отдали!» Получается, иногда хорошо не уметь водить машину! :)

Еще я любила выезды на склады «Чарли». Нравилось наблюдать за работой саперов да и так, там было что делать. И настреляться можно было как в тире. Наставим снарядов и бочек пороховых и валим по ним, а они так хорошо вверх подлетают и взрываются! Как-то ночью над «Чарли» пролетали два американских вертолета «Акулы». Наши ребята решили выебнуться и подняли вверх автомат, типа «целясь»! В ответ раздалась очередь из вертолета под колеса БТРа! Наши поняли, что с «америкосами» лучше не шутить! :)

Очередная легенда: «Да она такая ебнутая, что по минному полю ходила!!!» Да! Ходила! Не совсем, правда, минное было, но мин там тоже до черта, хватало! На складах «Чарли» вся земля была железом усыпана, а я просто осторожно ступала и училась их различать и снимать, собирать. Однажды за мной друг увязался… Потом сидел и вспоминал: «Ну знаю же, что ты ебанутая! Но я?! Я-то какого черта за тобой поперся? Как вспомню, аж сейчас страшно!»

А мне страшно не было. Я училась быть осторожной! Мне было интересно научиться у жизни всему, что было доступным!

Как-то раз, когда я в очередной раз скучала на базе, меня с собой на те ж склады «Чарли» казахи забрали. Нелегально, конечно. Просто не все меня боялись, так как наши тряслись :)

— Хочешь с нами?

— Хочу!

— Ну поехали, научим тебя кой-чему!

Надели на меня казахский «комбез»! Бандану на голову, перчатки с обрезанными пальцами! Очки на морду! Ну, вылитый казах! :) Из наших никто даже не заметил, что я с казахами с базы выезжаю… Не узнали меня и наши разведчики, когда на складах помогали нам снаряды собирать и грузить на утилизацию. Из рук в руки мне снаряды передавали и не поняли, что это я! Так вот притупляется чувство внимательности и наблюдательности, даже в разведке, месяце на четвертом ротации…

Казахи научили меня закладывать подрыв на динамите с детонирующим шнуром. Свой первый подрыв я никогда не забуду! :) В укладке боеприпасов были французские фосфорные минометные мины, при взрыве они салютом разлетелись! Очень красиво! Еще где-то даже фотография моего первого подрыва есть. Ребята сделали :)

Потом я еще неоднократно выезжала с казахами… И благодарна им за то, что не тряслись за свой зад, и не думали, что им будет, если со мной что-то случится! И спасибо за то, что многому меня научили…

Позже в своей жизни я еще два раза работала с толковыми саперами, которые кое-чему меня научили. Первым уроком, который мне преподали, было «каков тротил на вкус» :) Раз попробуешь — век не забудешь! Но и описать не сможешь! Кто пробовал — тот знает! :) Вот и весь мой небольшой опыт в саперно-подрывной работе! :) А так, саперная подготовка ни в ВДВ, ни в летных войсках не предусмотрена, к сожалению…

Когда атмосфера на базе начинала мне давить на мозги, я любила гулять по всем закоулкам и нычкам базы, особенно ночью… Когда база стала «слишком тесной», я начала прогуливаться за территорией… Снимать и ставить растяжки… Высматриваю днем с вышки где, пойду их поснимаю и обратно поставлю… Так и училась, так и тренировалась… Я знала все ходы и выходы, как выйти и зайти на базу незамеченной, под «пристальным наблюдением» наших «вояк»! Могла гулять, тихо подкрадываться к нашим «Иглам» или «аркам», где на БТРах ребята дежурили. Или к мостам прогуляться… Не рисковала ли быть подстреленной своими же? Ну, немного! :) Но когда уже выдавала себя, то ребята смеялись, хоть и говорили, что я ебнутая! :)

Вообще служилось по-разному, и сплетни о себе каждый день слышала, что ни день, то все грязнее… И БТРы с канав откапывали и вытягивали, когда в сезон дождей на размытых дорогах кувыркались, и отстреливаться по «зеленке» приходилось… Однажды ехали конвоем, «алибабу» какого-то в полицейский участок везли (нафига спрашивается?.. Они его все равно на второй день выпустили… Все же свои!), и тут по дороге раздался гранатометный выстрел, «алибабы» своего хотели отбить. Граната пролетела между нашим БТРом и следующим. Пронесло! Мы — залп огня туда в пустыню из всех орудий! Газ в пол! И деру! С «шайтан трубой» войны плохи!!!

В другой раз ехала конвоем 8 часов не останавливаясь. От ребят только и слышала: «Пуля! На „филин“ Нам отлить надо!», — Вылезаю в люк и наблюдаю. Тут подают бутылку: «На, выбрось!» — Всегда совесть мучила за экологию, когда пластиковую бутылку с ссаками в пустыню запускала… Но куда ее денешь! Не с собой же возить! Едем… Уже и я в туалет захотела, аж глаза не видят! Ну, не останавливать же колонну на «фугасах», потому что бабе поссать приспичило?! говорю:

— Ребята! Мне пофиг, на какой вы «филин», но я ссать!

— Ну ты даешь! Пуля! — только и услышала я.

Но все отвернулись, и я тоже сходила в бутылку. Все мы люди… Ничто не чуждо… Но, если бы мне кто до этого сказал, что я смогу сходить в туалет в БТРе, где, кроме меня, еще девять ребят едет!!! Сама б не поверила! :)

К арабам в Ираке отношение у меня было разное… Все от человека зависело… Но вражды или ненависти я к ним не испытывала. Это мы на их землю пришли, а не наоборот… И в большинстве своем эти люди — воины, у меня вызывали уважение. Были, конечно, и жалкие, мелочные, грязные арабы… А были воины! И люди! Запомнилось пару случаев:

У составов «Чарли» жила одна семья, не так, как того барыги-прапорщика, что к нам заезжал, а настоящих правоверных мусульман. Когда у них месяц Рамадан, они ходят в белых одеждах и им нельзя днем ни есть, ни пить, только ночью. И нам тоже было приказано, чтобы не провоцировать и уважать традиции Востока, не есть и не пить при арабах, отъезжать в сторону. А жара стояла страшная. Мы развозили воду в бутылках гуманитаркой. Некоторые арабы брали и пили сразу. А глава этой семьи поблагодарил нас, пак воды взял и сказал, что ночью выпьют. Хотя там были и дети маленькие, до трех лет, пить не дал никому.

В другой раз с нами на выезд выехал старшина первой роты, прапорщик. Гандон редкий! Выездов как огня боялся, все на базе отсиживался! А здесь под конец осмелел! Я еще тогда на выезд с такого дикого бодуна поехала… Ступаю по броне, а подо мной БТРы как лодки качаются, так, что земля из-под ног уходит! А прапор чудить начинает! То гранатами рыбу в реке глушит, то стрелять начнет ни с того, ни с сего! То что-то ему привидится! Клоун, блядь! Тут один старый араб перегонял свое стадо и прапор к нему как прицепится! (арабы не должны были пасти скот на прибазовой территории, так как подбирали мины и снаряды, подвязывали под животы ослам и овцам и вывозили, и фугасы ставили или «ИЕРСы» запускали (снаряды по разрезанной трубе, такие себе самодельные минометы. К нам на базу, как-то в начале ротации, два таких прилетело, когда на построении стояли. Они с таким свистом летели и так шандарахнули! Что офицеры, штабисты аж под машины позаползали по щебню! Более долбоебищных построений не было! И чернобрывцев мы не сажали! Комбат у нас, благо, не такой дурак был, как в предыдущих ротациях!) :)

Так вот, прицепился прапор к этому дедушке, автоматом в лицо ему тычет! Что-то там кричит, аж пенится! А я посмотрела в глаза этому старику… И поняла, что он уже столько раз за свою жизнь смерти в глаза смотрел, что нам и не снилось. И мне так стыдно стало… За себя, за прапора, за всю нашу «миротворческую миссию»! Я подумала, что сама сейчас нашего прапора-гандона пристрелю! Ребята тоже не выдержали, и мы нашего выродка успокоили…

Приезжали еще к нам на базу муж с женой, арабы, сына лет девяти привозили в медсанчасть, ему на мине пятки порвало. Это была цивилизованная арабская семья. Одноженство, жена училась в университете в Багдаде и не носила паранджу, только хиджаб. Мужчина привозил их на своей машине, но оставался за рулем, когда женщина открывала заднюю дверь и выходила. Не принято у них женщине помогать. Но я помогла. И наши ребята помогали мальчика переносить. Муж, правда, отнесся к нашим традициям с пониманием..

Одним словом люди кругом разные… Нет плохих народов! Есть плохие люди…

На Кутю перед Рождеством, 6 января, прилетел наш Иракский миротворческий контингент приветствовать Министр обороны Украины! В то время это был Александр Кузьмук. Бабы перед тем день вареники лепили и борщи варили! Гостья «дорогого» ждали! Накрыли стол в столовой, даже с официальной выпивкой! По 0,5 л водки на пятерых! :) Сам Кузьмук привез!!! А еще хлеба украинского и сала!!! Всем по «сто грамм» и по кусочку! Чтобы не жировать очень! :) Нас «трех матрешек» выставили министра хлебом-солью встречать! Как положено! И меня туда по центру вперли, надо было речь на украинском толкать, а говорить толком только я умела! На вертолетной площадке: вертолеты свистят! Пыль лопастями поднимают! БТРы гудят! Выхлопные газы пускают! Я ему что-то кричу! Он головой кивает, будто слышит! Главное — замполиты все для отчетности сфотографировали! На броню! Сели. Поехали. В столовой МО громкую речь произнес! Сказал, что в эти праздники он с нами! Выпил рюмку! Хлебом-солью закусил! И полетел домой. В Украину! К семье праздновать! А мы разошлись по казармам к «боевым сто грамм» министрових еще по литру «вискаря» арабского добавлять! :) Потому что нам с семьями не праздновать…

4

9 января 2005 года. В батальоне разброд и шатание! Все отходят от праздников… Да и ротация уже зашла за середину, значит домой скоро! Надо на рынок в Эс-Сувейру ехать, на людей посмотреть, себя показать… Собирается конвой на выезд и кагало народу, которые на выезды никогда вообще не ездили: штабисты, хуисты, складовщикы и всякая поебень! Здесь и бабы себе завизжали, им тоже надо арабского шматья домой прикупить! Хотя далее «арки» нос не выдвигали! А это уже в конвой надо!!! Одну взяли… Собралась «шобла» из 8-ми БТРов!

На базар почему-то любили ездить все! Я терпеть не могла тот грязный свинарник! Ничего себе там купить не могла! Мне было противно!

На базаре можно было купить все! От всякого барахла и еды, до машины «Toyota», и какого хочешь оружия! «Калаш» 100 $ стоил! На свою зарплату за полгода я могла себе армию вооружить! Бери — не хочу! Вот только в Украину хрен провезешь! :) Хотя ребята, те, что технику на паромах перегоняли, умудрялись покупать арабские косые ножи и даже пистолеты, и как-то провозили. Как-то мне давали пострелять из «ТТ». Ух! Матерый пистолет! Бьет — дай дорогу! Когда на мосты выезжали, то на рынок заезжали — рыбу, или курицу по-арабски приготовленную покупали и с собой брали, потому как макдональдская хавка достала! Хотя есть рыбу из реки, по которой трупы плавали, было немного стремно, но ели — не травились! Еще на мостах мошка мелкая заедала! Был риск подхватить лишманиоз, но у нас никто не заболел.

И вот, в тот день 9 января 2005, побазаривши, «свадьба» возвращалась обратно! В это время, где-то под обед казахи на «Чарли» заложили большую складку на утилизацию и приехали забрать то, что еще не взорвалось на нашем учебном полигоне (был у нас такой! На кой хрен на войне учебный полигон нужен, когда реального и так хватает?! ). Услышав, что будет «крутой салют» «свадьба» увязалась за казахами на «Чарли»! Сел туда еще и комбат! И оказались там все, кто там быть не должен! Как приехали, так колонной и стали! Даже БТРы по точкам не развезли! Слезли с брони и побежали все фотографироваться и сниматься возле «кучи-малы»! Новые накупленные «гаджеты» испытывать! Ходили, позировали, ногами авиационные бомбы пинали! Это мы все потом на видео, что сохранилось, видели, потом все съемки и диски 8-й отдел (секретный) конфисковал! Казахи сидели на земле, к земле поближе и просили, чтобы от закладки отошли подальше… Но там же был комбат! А он старший…

С нашей полигона для утилизации привезли два ящика с ГПшками и РПГками (гранатами для подствольного гранатомета и ручного гранатомета), которые сдетонировали, но не разорвались. Поэтому их осторожно пособирали и положили в ящик, потому что они очень чувствительны к ударам и могут взорваться. Эти ящики поставили возле большой заложенной для утилизации кучи припасов, в которой были и снаряды, и мины, и различные патроны, а также две учебные авиационные бомбы американские (учебные потому, что взрывчаткой были по плотности напичканы наполовину).

На одной из съемок хорошо было видно, как замкомвзвода саперного взвода (сержант с саперной подготовкой, который должен был знать, что делает!) подсунул ящик с ГПками (самыми легкими по детонации) и стукнул его об ящик с РПГками (вторыми по легкости по детонации)! Последовательной силы детонации хватило, чтобы подорвать всю закладку. БТРы, которые стояли там «свадьбой», не катились к базе, как консервные банки, только потому, что авиабомбы были учебные!

Я в тот день стояла на КПП. Взрыв на складах «Чарли» на базе было слышно хорошо! Но мы уже все привыкли, там постоянно что-то взрывалось…

Иду на обед в столовую. Смотрю, к медсанчасти подъезжают БТРы, снимают раненых, их десятки. Медсестры в панике, плачут, кричат! Врачи бестолково мечутся! Толковые команды дает только врач инфекционист Андрей Бойцуренко, что в принципе и не его-то работа! Начинают заносить 200-х. Медсестра теряет сознание! Тело выносят в другую комнату. Казахи сами себе перевязывают ноги… Они как на земле сидели, так их взрывной волной к земле и положило, только ноги посекло. Один только стоял, тот погиб… Смотрю дальше… Командира химвзвода (что еще на взрыве химики делали ?! Не ясно…) какой-то врач и «один здоровый детина», боец (всегда «перцем» ходил), пытаются откачать, ему ударной волной грудную клетку сломало и все ребра в легкие вогнало, уже аж подкожные гематомы от внутреннего кровоизлияния пошли, а врач ему кислородную маску надел и искусственное дыхание делает! А «здоровый детина» грушу качает и плачет… «Да что же вы делаете ?! Ему операция срочная нужна! Если не можете ее сделать, то хоть не мучайте!» Мучили его еще минут 15… Потом в морг занесли…

— Андрей! Что делать?

— В морге сможешь?!

— Смогу!

Зашла в комнату и начали заносить тела… Не знаю даже описывать ли вам это… Кто не сможет, не читайте…

У комбата в животе торчал взрыватель от минометной мины. Всю голову выше нижней челюсти сорвало и размазало. Это человек, который два раза прошел Афган! Был в ситуации, когда в кабине Урала ехало семь человек, кабину прошили две пули СВД и никого не задело! Это человек, который умел понимать и ценить Восток! Относительный мир и покой! Он знал, как говорить с шейхами! Он должен был беречь батальон! Он не имел права так тупо погибнуть!!!

Командиру роты осколок попал просто в лоб между глаз, он как снимал на камеру, так с ней и упал… Перед отъездом в Ирак он сказал: «Поеду! Может, меня там убьют, так дети хоть страховку и квартиру получат!» Квартиры всем семьям погибших конечно с горем пополам наша власть выдала, а вот страховку 100 тыс. дол., которую американцы платили — никто не получил! Потому что выдать этот случай за теракт от «алибаб», как наши сначала хотели, не вышло! Американцы не такие дурные! А платят они только за погибших при исполнении, а не по собственной тупости!

Женщина. Она никогда не носила пластины в бронежилете, потому что ей тяжело было! У нее начали на груди рваться патроны, когда поплавились магазины от взрыва. Если бы были пластины в бронежилете, это бы ее спасло! На лице у нее была маска смерти. Кто не знает, что это — не поймет… Это застывший, крик ужаса, который холодит душу на лице от страха перед смертью, если человек боится умереть. А запах… Запах тела бывает разный: запах возбуждения, запах похоти, запах труда, запах страха… Так вот, страх воняет хуже всего! Да еще и женская кровь… Это та медсестра, которая не могла колючек от пороха отличить, но мне всегда говорила, что я себя неправильно веду!

Прапорщик был еще после взрыва живой, он полз и звал на помощь… Это было видно из записей камеры, как раз так упала… Умер от многочисленных осколочных ранений.

Командир химвзвода — от кровоизлияния в легкие. Он был весь синий, когда мне его занесли после 15 минут неудачной реанимации.

Командир саперного взвода «Небо» (позывной), сгорел полностью до углей. Запах жареного человеческого тела и жира сладко-тошнотворный, до блевотного позыва.

«Восьмерик» (из секретного отдела) был здоровый тучный мужчина. Живот ему разорвало полностью. Пришлось собирать кишки и органы с земли, запихивать их назад в живот и подвязать покрывалом, чтоб его можно было транспортировать. Внутри он был еще весь теплый…

Старший сержант, который подвинул те два злополучных ящика, был просто вывернутый. Понять, где что — было сложно. Я просто отделяла одежду от мяса, как с фарша.

Казаху выломало сзади полчерепа.

Пока я разбиралась с этими телами, занесли еще одного 200-го и помогать мне зашел еще один парень. Он как раз лежал в санчасти, потому что ему наш ротный по пьянке челюсть сломал, оба пьяные были. Поэтому у него была наложена шина. Он помог мне еще с одним телом. А потом спросил: «А как ты здесь выдерживаешь уже два часа? Я только когда всосал две баночки водки через трубочку смог сюда зайти…» Не знала, что ему на это сказать!

Я опознала тела, по различным предметам, остаткам одежды и визуально. Повыкладывала на носилки. Накрыла простынями. И очень захотелось пить. Там же, в морге нашла два пакета грейпфрутового сока. А руки по локоть в крови, и воды нет, чтобы смыть, так как вся вода на раненых пошла. Я осторожно открыла, зубами трубочку засунула и пью.

Пришли офицеры на опознание. Четверо. Выбрали самых здоровых и сильных! Стали они в дверях, заходить не решились. Я начала открывать простыни и называть чье тело и по чему узнала. Смотрю, одного качнуло и отошел… Показываю второе тело… Еще один пропал… Я сказала, что открывать больше не буду! Просто буду называть, пусть на слово верят, если иначе не могут… Рассказываю и пью сок. К концу достоял только командир разведки. И сказал: «Ну у тебя и нервы!»

Часа через три я вышла из морга и увидела картину: ребята — кто блюет, кто плачет, кто сидит угнетенный, кто более-менее адекватно что-то делает. Когда мы собирались ехать в Ирак, каждый кому только не лень, говорил мне: «Ты не знаешь, куда едешь! Это война!» После этого случая я поняла, что я одна из немногих знала, куда еду!

Война?! Какая нафиг война!!! И войны, как такой-то не было! У нас не было ни одного раненого, или убитого в перестрелках! Пару самострелов по своей же тупости было и все! И этот взрыв! За все три ротации украинского контингента в Ираке погибло 22 человека и 9 из них (10-й казах) только в нашем батальоне за раз!!! И большинство этих смертей из 22-х — были не от рук «Алибаб», а по своей же тупости! То напился и разбился! То перебрал в баньке и остановилось сердце! Был только раз подрыв на фугасе и один бой, где были жертвы, за все три ротации! Разве это война?!! Это глупо!!! Большинство смертей на войнах по собственной тупости! В этом я убедилась уже не на одной войне!

Далее нужно было носилки отмыть. КБР нам помогало, но никто не мог им объяснить, что нам нужен стиральный порошок… Я показала им два жеста: пальцем «сыпется» (как солишь что-то) и руками как бы «стираешь вручную». Нам дали порошок. КБР быстро сделали фанерные гробы. Мы загрузили и увезли тела на вертолетную площадку. За «грузом 200» прилетели польские вертушки, два Ми-24 (украинский авиации в Ираке не было). Тяжелых раненых уже забрали до того. Кому глаз выбило, кому легкие обожгло, кому ногу перебило. Лечили их в Германии. По пять гробов в Ми-24 не влазило, только три и по два тела на носилках… Начали перегружать тела назад… Кто-то начал поднимать тело восьмерика. Кроме того, что он был тяжелый, еще и простыня с живота размоталась. Засунув руку и попав на кишки, парень вскрикнул и его вырвало. Я поджала простыню и понесли вдвоем, с борттехником вертолета, носилки… Когда начали грузить казаха, с тем же борттехник-поляком, какой-то наш «вояка» вспомнил о «джентельменстве»! «Надя! Дай сюда! Тяжело же!». Пока вырывал у меня из рук носилки, они наклонились и кровь с частями мозгов из разбитого черепа казаха полились мне в берцы! «Вояка» бросил носилки и пошатался вон! Дебил, блядь! Вертушки качнули крыльями и полетели… Мы попрощались с погибшими, сняв головные уборы…

И батальон начал приходить в себя… Началось жевание соплей. «О, на их месте мог быть я…» Был бы! Был бы идиотом! То был бы!

Я тогда на все это просто сказала: «А я есть хочу! Обед проебала!» — на маня посмотрели, как на «врага народа»! А один парень сглаживать начал:

— Ну, каждый человек стресс по-своему переносит… Кого рвет, кого на жор пробивает… Это как морская болезнь…

— Да! — согласилась я. — Думайте так, если вам так проще!

Как я пережила утрату боевых товарищей? Да уж точно не сложнее, чем смерть родного отца!

Что я ощущала? Кроме злости, на них за их тупость и бессмысленную смерть — больше ничего!

Жаль было только комбата. После него «рулить» батальоном остался начальник штаба, молдаван, крикливый и писклявый, как щенок! Еще тот был «рулятор»! Идиот! Но после Ирака на повышение пошел. До больших чинов дорос.

На другой день батальон на меня посмотрел совсем по-другому… Это в воздухе витало… И уже так, как раньше, больше никто не смотрел… Мужчины не могли мне простить «свою слабость»! Всегда за слабость женщина должна платить своей силой!

За нарушение мер безопасности при проведении взрывных работ казахам очень досталось от руководства миссией. Они поехали и более саперов нам не присылали и взрывные работы не велись.

И напоследок еще одна легенда про Ирак.

Святая святых! Тайна за семью замками. Об этом случае глупостей я слышала больше всего… Но правду знаю только я! Поэтому, если не расскажу, так никто и не узнает!

Поэтому рассказываю! В басне это звучит примерно так: «Она на Восьмое марта напилась и пошла в заложники „алибабу“ брати!»… «Она набухалась и с двумя гранатами пошла американскую базу захватывать!»… «Она ехала в Ирак, чтоб доказать, что она солдат, а не женщина, а убежала к американским солдатам… Своих, что ли ебарей было мало?!!», — какой-то журналюга на эту тему статью накатал…

А было так: после подрыва наших в батальоне вообще мерзко стало… Бухать все еще больше стали, да и время уже! Шестой месяц! Из командиров одни долбоёбы остались! Меня с роты в медроту переселили… Начштаба очень за «блядство» боялся! Лучше бы за свое боялся! Медсестры умудрялись аборты прямо в Ираке делать!

Поэтому жить мне стало ну очень скучно! И закралась мне мысль — поехать автостопом по Ираку… :) Еще до Восьмого марта я собрала свои вещи и подготовила, в случае чего… для отправки в Украину Вере… И тут 8 марта, как всегда начинается наш военный пиздоватизм! Всех баб освободить от нарядов, у них праздник! Замполит дает команду. Стою я в каком-то там своем наряде, вызывает меня командир взвода к себе таким приказом: «Где эта пизда?! Притяните ее сюда за клитор!», — Я пришла и нахуй его послала с его приказами! Ничего на мне зло срывать за то, что меня в честь бабского праздника нужно в наряде менять! Не я дебильные команды раздаю. Надо было на замполита орать, а не на меня!

Но дали выходной! И я пошла гулять…

5

Днем гуляла по базе. Достала арабское платье, подаренное принцем. «Усексапильнила» его, сделав разрезы и вырезав до дырочек вышитые цветы. Сверху надела паранджу и чадру, и в таком виде пошла проверять бдительность несения службы ребятами… :) Мусульманкам по базе разрешалось ходить только к медроте и то, желательно не в парандже, ато вдруг террористка с поясом шахида! Но я, так себе прогуливаясь, дошла до автопарка и складов РАО (вооружения и боеприпасов). Все на меня только пялились… Когда пытались заговорить, делала вид, что «нашего» не понимаю. Когда Мухаммад (переводчик) заговорил по-арабски, пришлось поднять чадру и показать, что это я так шучу! :) А то, чего доброго, свои же пристрелили бы! Ребята сначала на шутку обиделись… Ебанутая, мол! Затем все дружно ржали и со мной фотографировались!

На вечер «праздник для женщин»!.. В клубе с плавным переходом в баньку… Я тоже приглашена… Пришла! Все бабы как бабы, в полувкамуфляже, а я в платье и парандже! «Прикид» заценили, подарки подарили… Цветы, застолье, после первого перекура я оттуда ушла, еще и командир взвода на меня снова наорал! Как будто я по доброй воле туда ходила, а не по приказу НШ (начштаба) и замполита! Пришла я в комнату, зашли какие-то ребята меня поздравить, хотя знают, как я не люблю этот «бабский день»! И все «почести», что с ним связаны! Еще выпили бутылку. Они ушли… А меня все так заебало! И я тоже решила пойти… Надела «афганку» (форма такая, песчаного цвета, советского образца, еще в Афганистан выдавалась солдатам, мне ее казахи подогнали. Удобнее форма я не встречала). Взяла рюкзак, туда положила два «дыма» и одну осветительную фосфорную гранату (на вид как Ф-1), автомат не брала, потому что знала, что гулять буду долго… А вынос оружия — это преступление! И пошла в «самоход» :)

Как всегда обошла по тихому все посты, «арки», «иглы», из базы выходила прямехонько через ворота, под самым носом у «вышки»! Наши все мужчины «Международный женский день» празднуют! Им не до бдительности! Так как я вышла, мог бы какой угодно «алибаба» зайти! Комбат всегда говорил: «Вас вырежут как слепых котят! Вы и не заметите» Вышла дальше на дорогу. Ехали два грузовика. За рулем арабы. «Застопила», остановились. Села в первую машину. Объяснила, что мне прямо! Автостопом по Ираку никто не ездит, поэтому у арабов были «удивленные» глаза! :) Но так, как я была в форме, хоть и женщина! А у них в стране идет война! Так они тихо подчинились, и мы поехали. По дороге грязному арабу все же взбрело в голову спросить, не дам ли я «Фики-Фики» (поебаться)! Я достала гранату, рванула кольцо и, удерживая чеку, доступно объяснила ему, что выебет он сам себя в зад! Пидарас ебаный! Дальше ехали вообще без проблем. Потому что водитель не знал, что у меня еще в рюкзачке есть… :)

А ту фосфорную осветительную гранату я швырнула в окно между нашими постами — «аркой» и мостом «Хилла». Она горела таким фейерверком, что и слепой бы увидел!!! Но наши «вояки» уже так глаза позаливали в честь женщин, никто не отреагировал. И мы спокойно проехали наш блок-пост на мосту. Вообще-то задачей блок-постов было то, чтобы арабские машины в ночное время из зоны в зону контроля не ездили, только днем и только с документами! Но у украинцев праздник. Поляки тоже знают, что такое «Международный женский день». Поэтому провинцию польского контроля мы тоже «просквозили»! А вот американцам «дурные» праздника незнакомы! У них прежде всего обязанность и бдительность! Поэтому на подконтрольной американцам территории нас быстро остановили… Сначала очередь с М-16 по верху над машинами! И вторую — по колесам! Машины остановились… Приказали всем выйти. Подбили под колени. Одели на всех троих наручники (пластиковый жгут). Затем начали разбираться. Арабов отдельно. Проверили документы. Сказали стоять в отстойнике до утра. Те бедняги начали кричать, что я их в заложники взяла! :) И заставила ехать! :) Но им не поверили! :) Американцы арабам никогда не верили!

Спросили меня «Кто я?!» Я сказала: «Ukrainesoldier» (Юкрейн Солджер — украинский солдат). Спросили, что в рюкзаке? Я сказала — «fire» (файер — огонь)! :) Они испугались и один решился взять мой рюкзак и посмотреть. Другие ему кричали: Крейзи! Увидев, что там только два «дыма», ребята успокоились… Позвали одного русского еврейчика, очкарика, знал немного русский… Много вопросов он не задавал. Их не интересовало, что произошло и как я оказалась в машине арабов. Они просто спросили, как связаться с нашей базой. Я объяснила, что через «полевой провод»! :) Они удивились и сказали, что у них такого нет…

Я спросила, какой у них? Они сказали, что через «Пентагон»! Я сказала: «Так связывайтесь!» Я захотела в туалет, но они боялись мне разрезать пластиковые наручники, поэтому в туалет я пошла и расстегивала ширинку с руками в наручниках за спиной… Как ни странно — как-то получилось! Сходить сходила. Даже штаны надела. А вот застегнуть ширинку уже не смогла. Выхожу и прошу американцев помочь. Ребята заржали, но один все же встал на колено и застегнул. Затем разрезали пластиковый наручник. Спросили, голодная ли? Накормили, как ни странно! Гречневой кашей! К тому же довольно вкусной! Значит, они в своем «McDonald’s» не едят! :)

Потом гуляли по базе. Общалась всеми известными ломаными языками и жестами. Они рассказали, что им надо отслужить год в «горячих точках», чтобы иметь льготы на обучение, медицину или жилье. Что обстреливают их базу очень часто, поэтому они даже спят в бронежилетах и касках, не говоря уже об оружии. Нашу базу обстреливали несколько раз так, что нам по тревоге пришлось прятаться в проход казармы, как в бомбоубежище и ходили мы по базе без защиты, только с оружием. Я спросила о еде, они сказали, что «McDonald’s» тоже есть, но и нормальную еду готовят. Я им объяснила, что нам больше всего хочется борща и хлеба с селедкой, потому что бекон, любой заменитель сала еще есть, а вот рыбы соленой хочется. Они даже не знали, что это такое! :)

Так мы и гуляли до утра и хорошо проводили время. Они мне базу показали. Однотипная с нашей. Утром меня завели в штаб и сказали, что скоро «мои» за мной приедут. Там я еще понаблюдала за работой их офицеров… Карты, компьютеры, электронные табло… Информация у них проходит гораздо четче и оперативнее, чем у нас…

Пока я наслаждалась «международным обменом опыта», прошел сигнал с американской базы на «Пентагон», оттуда в Украину, на МИД (потому президент Украины, в то время Ющенко (когда был «Майдан-2004», я была именно в Ираке, мы все очень болели и говорили, что надо разворачивать БТРы и ехать домой! Что мы здесь делаем в этом Ираке?!) знал о том, что с украинской базы исчез солдат и оказался на американской, раньше, чем об этом знало само командование базы) :) Далее из Украины на управление миссией в Багдад! — потом на бригаду в Эль-Кут, а вот оттуда — уже на базу в Эс-Сувейру!

И что тут началось! Утро с бодуна после 8 марта! Никто не раздуплился! Командиры не знают расчета своего личного состава и где «их люди» вообще?! И какой солдат пропал — не ясно! А когда поняли, что это — Я! Конвой, который ехал меня забирать — два взвода! Плюс управление! 9 БТРов!!! Вооруженные «до зубов»!

Выдавали все. Даже гранаты ящиками. Как никогда! Подача «эскорта» была такая, что даже американцы испугались! :) Неужели я такая большая «цаца», что такая охрана?! Но доехали спокойно без эксцессов. Все молчали. Только замполит рядом сидел. Чтобы чего не вышло. Меня распирало от смеха, но старалась быть серьезной! Приехали на базу — и тут началось… Прибежали медики спросить, не уколоть ли мне успокоительное? Послала нахуй! Автомат мой по-тихому забрали… Чтоб, случаем еще, не перестреляла полбазы и сама не застрелилась! :) Пришли «восьмерики»-«семерики» (СБУшники, проще говоря) и начали расспрашивать, вынюхивать… А как? К чему? Как вышла? Как там оказалась?

Которых небылиц я им только не выдумывала… И что мне на е-мейл пришло письмо с угрозами от террористов, что захватят в заложники мою сестру, если я не выйду, и меня прямо из базы талибы похитили, и что я только не придумывала… Они ходили, искали мои следы, куда я вышла, по бычкам искали! Я курю! Значит, должна была дорогу бычками просто выстелить! Идиоты! Так цирковала три дня. Потом мне надоело! И я сказала: «Или мне выдвигают обвинение, или, если я солдат — то верните мне оружие!» Выдвинуть обвинение мне не смогли, потому что то, что сделала, а это было бегство в «поле боя», а не «с поля боя» — дезертирством не назовешь. Так, самоход просто. Да еще и без оружия, поэтому до трех суток наказывается дисциплинарно, выговором, а меня на базе не было всего лишь 9 часов! Ну, учитывая военное время, могли еще проценты снять. Подумали немного. И решили со мной «не связываться». Скоро конец ротации, и меня можно первым бортом в Украину отправить (первым бортом всегда всех залетчиков отправляли) от греха подальше. Чтобы не объяснять — как это солдат мог с так «хорошо охраняемой» базы исчезнуть?! Так всем лучше будет, а там со мной уже потом разберутся. И мне по-тихому отдали автомат.

Когда автомат мне отдавал «семерик», посмотрев ему в глаза я уже поняла, что мой автомат не стреляет… Когда полгода знаешь и постоянно видишь одних и тех же людей, уже начинаешь читать их мысли…

Шел дождь, по дороге я нажала на курок заряженного автомата и выстрела не последовало… Зайдя в комнату, разбираю автомат и вижу: грубо, наждаком, спиленная ударная игла бойкового механизма («боек», «ударник»)! Ах вы суки! Или вы думали, что я оружие свою с закрытыми глазами не знаю?! Или что, я за полгода ни разу автомат не чистила?! И чем вы думали я здесь занималась?!

Иду в роту к ребятам, спрашивать — какая сука?! Ребята от меня морозятся… Ну ясно! Отвернулись даже друзья! Ведь я их подставила! Да и пусть! Надо было службу пристальнее нести! Один все же рассказал, что когда приказали боек спилить (НШ приказал!), то никто из ребят делать этого не согласился… И старшина сам спилил. А?! Ну, да! Тот может! Ладно, никому ничего не говорю! Служу как всегда! На выезды уже, правда, не пускают, но в наряды и дальше хожу с «палкой» в руках!!!

День ротации. Собрали конвой. Погрузили свои вещи. Меня, конечно же, первым бортом отправляют. Сажусь в БТР и становлюсь на «филин», наблюдателем. Начштаба это все видит и знает, что мой автомат не стреляет! Потому что сам же приказал боек спилить! И никто мне ничего не говорит. Никто с «филина» не снимает… связываться не хотят! Да что же вы, суки, делаете?! Я же на защите еду с палкой в руках!!! Первый труп я, второй — мой БТР! Я отстреляться не смогу! Да дай же хоть один придурок мне приказ слезть! Хоть один толковый приказ! За все полгода! Молчат…

Хорошо. Значит, едем так. Я, конечно, рисковать экипажем БТРа не собиралась, поэтому выехав за ворота, заменила свой автомат-палку на СВДшку того, кто в середине сидел. В базу вылета доехали спокойно, без обстрелов.

На базе отправки сидели в ангарах, чистили и готовили оружие для сдачи. Я свой автомат почистила, магазин пристегнула и, подойдя к пункту сдачи, наставила ствол на майора РАвиста (того, что за оружие отвечает):

— Дай сюда! — схватил он за дуло мой автомат и дернул. Я удержала.

— А ты думаешь, я боек не заменила?! Или что у меня магазин пустой?

Опа!

— Надя, Надя… — поднял руки. Когда я нажала на курок, он выпал на жопу! (боек я не меняла и патронов не было, поэтому выстрела не было, но и «щелчка» хватило! :) Я швырнула ему автомат в ебало и сказала: «Меняйте боек! Заточники хуевы!!!».

Все понимали, что я знаю…

Я вышла на нервах курить на улицу, а на меня посмотреть приехал сам командир бригады! Генерал Папко! Приехал машиной. Стал издалека. Ему на меня только пальцами показывали… Мол, вот она! Эта заноза в жопе!!! :) Посмотрел, поехал…

То, что я натворила, было просто дисциплинарным нарушением! А то, что сделали они… Был преступлением! Во-первых, умышленная порча оружия, во-вторых, они отправили солдата в бой с палкой в руках!!! И все это понимали… И что мне рот не закрыть — тоже понимали. Разве что убить! Потому что что делать — не знали…

В Украине мы долетели на Иле, Ил-76, как и в Ирак прилетели. В тот же Николаев. Март, холод. Парад, оркестр! Встреча хлебом-солью! Всем ордена-медали! Ну, а как же, это первый борт с миссии из Ирака! «Герои» вернулись с «войны»! То фигня, что первым бортом всегда алкоголики и залетчики возвращаются! А еще те — кто командованию мешает! Кто об этом знает?! Поэтому «дуракам» на ордена-медали всегда везет! Поэтому у меня к таким наградам и отношение соответствующее! Бляшки!

Дальше таможня. И отстойник на карантин. Три дня медкомиссии — и по частям!

Ясное дело, пьянки повальные! Все на радостях бухают! На девушек в мини-юбках, без паранджи насмотреться не могут! Девушки уже и мне начали нравиться! :) После того, как полгода только на ребят смотрела!!! :) В Украине меня пытались вернуть по статье «за блядство», но когда гинеколог написала в медицинской книге «virgo» — все охуели! Как это можно полгода с мужиками прослужить и «целкой» остаться?! А так!

Потом невропатолог спросил меня:

— А почему мне сказали обратить на Вас внимание? Вы вполне нормальный человек!

— Доктор, если сказали обратить внимание, то и сказали, что написать! Вы пишите, чтобы у Вас проблем не было. А я со своими сама разберусь!

Написал — «посттравматический синдром после потери боевых товарищей». А чтоб тебе! Ну, пускай будет так!

Далее — назад в ВДВ! В родной 13-й аэромобильный батальон! Там меня уже никто ничего не спрашивал! Только слухи и сплетни ходили! Комбат «Чума» только сказал: «Дааа, Пуля! Ну ты и выдала!» А комбриг полковник Швец, столкнувшись со мной на лестнице, спросил:

— Как дела, боец? Все хорошо?

— Так точно! — ответила я! :)

Помню свою первую встречу с комбригом. Я тогда еще в строевой служила и как раз пыталась там «порядки» навести и график работы установить. Тут открывается дверь в строевую и заходит комбриг. Он моложавый такой полковник был и зеленые звездочки на камуфлированных погонах не заметны. Я привыкла в управлении ЖД войск, что «большие» начальники в повседневной форме одежды ходят, а в ВДВ все в камуфляже! Вот я его с контрактником (солдатом) и спутала! Он стоит в дверях и молчит. Посмотрела на него и говорю: «Ну что, может здрасьте?!», — он улыбнулся, повернулся к комбату и говорит: «Ну, научите товарища рядового, как с командованием здороваться надо…», — и ушел. Это был мой первый «залет»! :)

Комбригу и комбату за мою «выходку» в Ираке сильно досталось. Но мне своей обиды они не выдали :) А может, и не обиделись вовсе? :)

Но в любом случае я им благодарна еще раз, за науку и школу выживания в ВДВ!

Слава ВДВ! Навеки Слава!

Затем все только тихо просили Бога, чтобы я поступила на своего летчика-истребителя, как собиралась, и пошла в «большую авиацию» служить, потому что, говорили, если в «армейскую» (на вертолет то есть), то десантники прыгать откажутся! :) С такой «ебанутой» прыгать страшно! :)

Я поступила! И сухопутные войска меня избавились. И перекрестились! Но не надолго! Потому, служить после ХУПСа меня отправили все-таки на вертолеты…

На глупый вопрос: «Почему?… Почему пошла гулять в Ираке?» Отвечаю: «Потому, что достали». Рассказывать, что армия — это не женское дело! Достали! Называли меня «неуправляемой», «непредсказуемой», «ебанутой». Достали! Меня бояться! Хороший наездник лошади не боится! Он ею управляет! А плохого конюха кобыла несет куда хочет! Так может просто не надо было меня так бояться и шарахаться от меня?! Я вполне нормальный и добросовестный солдат! Ничем не хуже других! И то, что я женщина, мне служить и выполнять свою работу, наравне со всеми не мешает! А то, что у мужчин с тем, что я женщина, — проблемы… то дрочите себе тихо! И не ебите мне мозги!

Вот и пошла, чтоб доказать мужчинам, насколько они не в состоянии выполнять свою «нормальную мужскую работу», — армейскую службу!

Я написала про Ирак и войну в Ираке, так как я ее увидела собственными глазами. Я никогда не буду говорить, как кто-то: «Я в рот ебал! Я воевал! Медали горстями выдавали! Я не брал!» Если кто-то со мной не согласен, может написать свой рассказ. Я с удовольствием почитаю, чтобы посмотреть на Ирак «чужими» глазами!

Примечания

1

Перевод этой главы был взят с сайта «Открытой России».

(обратно)

2

Данная организация запрещена в РФ. — ред. «Новой газеты»

(обратно)

3

Камуфляж. — ред. «Новой газеты»

(обратно)

Оглавление

Зміст

Предмова

ВІЙНА

Из главы «Похищение»

Из главы «Голод в тюрьме и вне ее»

ИРАК[1]

  1

  2

  3

  4

  5 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg