До зарезу нужны чистые бланки воинского начальника. Через несколько дней наш товарищ из Комиссии Вятского ревкома перейдет фронт для разведки в колчаковском тылу. Дымная осень 1918 года.
Фронт уже близко. На территории, захваченной Колчаком, объявлена всеобщая мобилизация. Для свободы передвижения нашему отважному разведчику нужно подлинное удостоверение об освобождении от воинской повинности. Малейшая неточность в начертании букв на бланке, в форме печати, орфографическая ошибка на документе — смерть для разведчика.
Размышляю, где же искать архивы воинского присутствия. Делопроизводитель военного комиссариата неожиданно меняет направление моих поисков: оказывается, такие бланки хранились в архиве Вятского губернского жандармского управления (ГЖУ), но где он сейчас? Паренек силится вспомнить, потом говорит:
— Зайдите к товарищу Салтанову, может, он знает? Это, как спуститесь с лестницы, — налево.
На высокой двустворчатой двери аккуратная табличка:
Начальник
формирования и обучения
Красной Армии
при
Вятском уездном Военном комиссариате
За широким столом, углубившись в бумаги, сидит дородный пожилой человек.
— Вы товарищ Салтанов?
Молчание. Беглый взгляд исподлобья в сторону посетителя и — снова в раскрытые дела. Толстые пальцы не спеша переворачивают листы.
Кашляю, чтобы показать, что в комнате кто-то есть. Никакого внимания. Удивленно разглядываю товарища начальника: холеные руки, барская внешность, прямая посадка кадрового офицера. Но офицер при входе посетителя автоматически встает — это вбивалось с детства, — этот же… Седые волосы подстрижены под «бобрик». При Александре III чиновники старались внешне походить на царя и отращивали окладистые бороды. При Николае II они изменили форму бороды и прическу стали делать с хохолком. При А. Ф. Керенском чинуши немедленно остриглись под главковерха — этакая щетинка на голове, как у поросенка.
Так и не добившись внимания начальника, я сам разыскал архив, нашел бланки, изготовил нужные документы, а странный «товарищ начальник» не выходит из головы. Рассказал своим сотрудникам в ЧК — те тоже в недоумении:
— Неужели ничего не ответил?
Комментарии к книге «Чекисты о своем труде», Александр Евсеевич Евсеев
Всего 0 комментариев