«Высоцкий и Марина Влади. Сквозь время и расстояние»

Я дышу, и значит — я люблю! Я люблю, и значит — я живу!

В 1980 году. После похорон Высоцкого Марина Влади возвращается домой — в Париж. На душе пусто. Не хочется никого видеть, хочется сидеть, закутавшись в теплую красивую шаль, которую подарили им на свадьбу в Грузии, и плакать. Тихо-тихо и очень горько… Кажется, она все готова отдать за возможность еще раз поговорить с ним, услышать его голос, прикоснуться к нему, но этого никогда больше не будет. Володя умер. От этих слов сердце Марины сжимается и рвется из груди. Кажется, это состояние называют депрессией, хотя. какая разница, как называется эта всепоглощающая печаль, которая, словно черная дыра, засасывает в себя все хорошее, что было? Ничего не остается, только слезы и рыдания, которые душат.

Марина перестала выходить на улицу, отвечать на звонки и общаться с друзьями. Она на самом деле никого не хотела видеть. Ее горе было столь велико, что хотелось утонуть в нем, но при этом не хотелось ни с кем делиться своей печалью, печалью о Володе, ведь это все, что осталось ей от него. Покидая их московскую квартиру, Марина забрала с собой только несколько вещей, которые, кажется, и сейчас хранят запах ее мужа. Ее любимого.

Стук вернул Марину в реальность. Какая-то неизведанная сила подтолкнула ее к двери — на пороге стоял почтальон. Он принес письмо — письмо от. него! Письмо от Володи.

— Как?! Как это возможно?! — бормотала Марина, меряя шагами комнату. — Письмо с того света…

Она не сразу набралась смелости распечатать конверт. Каждый раз, когда она брала его в руки, чувствовала, как в голове гулко начинает биться сердце, а ладони становятся холодными и влажными. Что он хотел сказать? В очередной раз попросить прощения? Сказать, что скучает? Рассказать о том, как тяжело ему было без любимой Марины в Москве? От всех этих мыслей голова шла кругом. Конечно, Марина понимала — письмо написано намного раньше, и в том, что пришло оно только после смерти Высоцкого нужно винить только почту. Или благодарить.