В начале тридцатых годов, находясь в Праге, я получил сведения о том, что где-то в Словакии проживает родная дочь Александры Николаевны Гончаровой, в замужестве баронесса Фогель фон Фризенгоф. Мне назвали и ее фамилию – герцогиня Лейхтенбергская. Адреса я не спросил – рассчитывал сейчас же найти его в Готском альманахе. К моему удивлению, нужной мне герцогини Лейхтенбергской там не оказалось. У меня были, однако, основания верить тому, что дочь Александры Николаевны действительно жива и изредка переписывается с одной дальней русской родственницей. Год шел за годом. Настоящей фамилии герцогини, которую от меня, несомненно, скрывали, мне не удалось узнать. Наконец, в 1936 году, перелистывая «Русский архив»1, я наткнулся на заметку П. И. Бартенева, где говорилось о том, что у Александры Николаевны была единственная дочь-красавица, которая вышла замуж за герцога Ольденбургского2. В Готском альманахе на этот раз я без труда нашел нужные мне сведения.
Баронесса Наталья Густавовна Фогель фон Фризенгоф родилась в 1854 году в Вене и в 1876 году вышла замуж за герцога Антуана Гонтье Фредерика Элимара Ольденбургского (1844–1885). Проживает в замке Бродяны (Brod'any) у Вельке Белице (Vel’ké Bielice).
Надо было торопиться – дочери Александры Николаевны шел девятый десяток. Никто из моих иностранных знакомых, принадлежавших к тому же кругу, что и герцогиня Наталья3, лично ее не знал. Престарелая владелица словацкого замка давно уже жила в нем безвыездно.
В конце концов, я решил не дожидаться больше рекомендаций и 24 декабря 1936 года написал в Бродзяны письмо, в котором просил Наталью Густавовну сообщить мне, не имеется ли в ее архиве каких-либо бумаг Пушкина или его жены. Наталью Николаевну ее племянница могла видеть, лишь будучи маленькой девочкой, но все же я писал: «Avec une emotion profonde je pense que peut-être Vous avez vous même connu Madame Votre tante et que sans doute, en ce cas elle a laise quelques souvenirs personnels dans Votre memoire»4.
Больше всего меня, конечно, интересовали воспоминания Натальи Густавовны о ее матери, но в первом же письме касаться этого вопроса было неудобно.
Комментарии к книге «Пушкин и Александрина. Запретная любовь поэта», Николай Алексеевич Раевский
Всего 0 комментариев