«Памяти Володи Татаровича»

С Володей Татаровичем я впервые встретился в Ленинградском Дворце пионеров в 1938 году.

Мы ходили в кружок лепки в младшую группу к Валентине Николаевне Китайгородской. Эта невысокая энергичная и добрая женщина с внимательным прищуром зеленоватых глаз и с неизменным румянцем на широких монгольских скулах была душой и сердцем класса лепки художественного отдела, который в ту пору возглавлял Соломон Давидович Левин.

Кроме нашей младшей группы, нескольких мальчишек и девчонок десяти-двенадцати лет, существовала еще старшая группа, где занимались старшеклассники, взрослые ребята, пользовавшиеся нашим уважением: Гоша Ложкин, Гриша Ястребенецкий, Леша Далиненко, Володя Татарович и Ия Венкова. Уважали мы их по двум причинам: во-первых, они лепили более сложные вещи, и лепили, с нашей точки зрения, как настоящие скульпторы, а во-вторых, срабатывала школьная традиция субординации силы — эти ребята были старше, крепче нас и могли запросто накостылять по шее.

Особо опасным с этой точки зрения считался Володя Татарович. Он был задирист и, по слухам, быстро пускал руки в ход. Был он худощав, черноволос, глубоко посаженные серые глаза смотрели смело и вызывающе. Его авторитет среди мальчишек подкреплялся еще тем, что он хорошо бегал на коньках и занимался конным спортом.

Показывая нам его небольшую пластилиновую фигурку конькобежца, Валентина Николаевна говорила: «Способный парень Володя… Очень способный… Но вряд ли выйдет толк, уж очень много разбрасывается — то коньки, то кони, то кони, то коньки…», — и со вздохом, бережно ставила фигурку обратно на полку.

В июне сорок первого года по непредвиденным обстоятельствам наша учеба во Дворце пионеров прервалась и закончилась навсегда. Годы войны принесли такие огромные потрясения, перемешали в калейдоскопе событий столько глубинных, навсегда оставшихся в памяти впечатлений, что учеба в классе лепки Дворца с ее людьми, светлым классом и нашим озорством на уроках отошла далеко-далеко и казалась детским светлым сном.

О Татаровиче я услышал снова в 1947-м году, будучи уже студентом скульптурного факультета Художественно-промышленного училища, бывшего училища прикладных искусств барона Штиглица. Прогнозы Валентины Николаевны не сбылись. Володя после фронта и ранения учился на скульптурном факультете института имени Репина и, по слухам, учился хорошо. Толк из него все-таки вышел.