15 января, 1953
Отель «Колон», Панама
Дорогой Аллен,
Я ненадолго остановился здесь, чтобы скинуть наличные. Отправляться к индейцам с карманами, полными башлей, слишком рискованно.
Город навестил Билл Гейнз; он пронесся как ураган, спалив на парегорике всю республику Панама — от Лас Пальмаса до Дэвида. До Гейнза Панама была городом Пи Джи (парегорика — прим. перев.). В любой аптеке можно было купить четыре унции. Сейчас аптекари заартачились; Палата Депутатов собиралась даже принять специальный Закон против Гейнза, но тот сыграл ретираду и смотался обратно в Мексику. Я тогда слезал с джанка, так сказать, выходил из системы, а Гейнз продолжал пилить меня, что я дурачу сам себя, и если уж ты был однажды джанки, то на всю жизнь им и останешься. Если я развяжусь с джанком, то стану законченным алкашом или сойду с ума на кокаине.
Однажды вечером я надрался и купил немного парегорика, а он все не переставал бубнить;
«Я знал, что ты вернешься домой с парегориком. Я знал это. Ты будешь джанки всю свою оставшуюся жизнь», — и ехидно пялился на меня со своей едва уловимой кошачьей усмешкой. Слово «джанк» с ним неразрывно.
Я завалился в госпиталь с ломкой и провел там четыре дня. Они смогли дать мне только три укола морфина — от боли, жара и синдрома отнятия я не мог уснуть, а тут еще в палате со мной лежал больной панамской грыжей, и его друзья приходили и зависали на весь пень и почти на весь вечер. Один из них в результате оставался по полуночи.
Припоминаю, как проходил мимо каких-то американок, похожих на жен офицеров. Одна из них сказала: «Не знаю почему, но я совершенно не могу есть сладости».
«У вас диабет, леди», — заметил я. Они смешались, затоптались на месте и одарили меня убийственным взглядом.
После выписки из госпиталя а зашел в американское посольство. Напротив него — незанятый участок земли, поросший кустарником и деревьями, где мальчики раздеваются, чтобы плескаться в загаженных волах залива, охотничьих угодьях маленькой ядовитой морской змеи. Запах экскрементов, морской воды и похоти молодого мужского тела. Писем не было. Я снова остановился, на этот раз чтобы купить две унции парегорика. В старой доброй Панаме ничего не меняется. Проститутки, сутенеры и разводилы-хастлеры.
— Хотите милую девочку?
— Танец обнаженной леди?
— Хотите посмотреть, как я трахну свою сестренку?
Комментарии к книге «Письма Яхе», Аллен Гинзберг
Всего 0 комментариев