«Жорж Сименон и его творчество»

Элеонора Лазаревна Шрайбер Жорж Сименон и его творчество

3 сентября 1966 года в голландском городе Дельфсейле происходила торжественная и необычная церемония — в присутствии многочисленных гостей был открыт памятник литературному герою — комиссару полиции Мегрэ. Когда с памятника сняли покрывало, бургомистр Дельфсейля вручил метрическое свидетельство создателю этого персонажа: "Мегрэ, Жюль, родился в г. Дельфсейле в сентябре 1929 г. в возрасте 44 лет. Отец — Жорж Сименон. Мать неизвестна…"

Нетрудно догадаться, что отец Жюля Мегрэ — не кто иной, как выдающийся французский романист Жорж Сименон, который, если говорить о нем словами Эрнеста Хемингуэя, "умеет писать по-настоящему". Но чтобы правильно понять и оценить это высказывание, следует заглянуть в далекое прошлое, когда в небольшом бельгийском городе Льеже 13 февраля 1903 года появился на свет сам Жорж Сименон.

Отец его — Дезире Сименон — был скромным бухгалтером одной из страховых компаний, мать — Анриетт Брюлль — до замужества работала продавщицей в универсальном магазине. Детские годы будущего писателя омрачены глубоким разладом в семье. Отец — добрый, жизнерадостный человек. Сын шляпника, единственный в семье получивший образование, он не утратил простоты в обращении с окружающими, тесных связей со своей средой и ее традициями. Впоследствии Сименон писал об отце: "Он был для меня постоянным примером жизненной мудрости по отношению к себе и к окружающим. Он любил все. Он любил всех. Вот почему я питаю к нему такое уважение. Когда я создавал все понимающего и сочувствующего людям Мегрэ, я бессознательно вложил в него некоторые черты моего отца".

Иной характер был у матери. Ее отец когда-то быстро разбогател на торговле лесом и так же быстро разорился. Познавшая с детства жестокую нужду, Анриетт привыкла экономить во всем. "Первые слова, которые я услышал, будучи младенцем, были деньги, деньги, деньги", — вспоминает Сиыенон. Болезненно самолюбивая, она любой ценой стремилась вырваться из унизительной бедности.

Отец доволен всем, мать — ничем. В этом источник бесчисленных ссор. Анриетт требует, чтобы муж застраховал свою жизнь и обеспечил семью — мало ли что с ним может случиться, — но обычно покладистый Дезире упорно отказывается. Разговоры об этом злосчастном страховании отравляют многие часы и дни. И только когда Дезире Сименон внезапно умирает в возрасте сорока пяти лет, становится известно, что он болел грудной жабой. Вот почему страховой врач отказался выдать ему свидетельство о здоровье. Дезире, зная, что дни его сочтены, скрывал все от семьи, молча выслушивал упреки жены и, как всегда, был весел и беззаботен.

Эта семейная трагедия глубоко повлияет на маленького Жоржа. Он навсегда запомнит, что внешний облик и поступки людей зачастую вовсе не отражают их внутреннего душевного состояния. Впоследствии наблюдение это станет одной из непреложных истин, которыми будет руководствоваться комиссар Мегрэ при расследовании самых запутанных преступлений.

Когда Жорж немного подрос, он стал ходить в начальную приходскую школу. Подобно герою повести "Показания мальчика из церковного хора", он прислуживал во время мессы в больнице и утром, проходя по пустынным темным улицам, замирал от страха при звуке чьих-то шагов за спиной. После длительных хлопот и унижений матери удалось поместить его в коллеж Сен-Серве, находившийся в ведении отцов-иезуитов. Здесь учились отпрыски торговцев и фабрикантов, а сын бедного служащего посещал такую школу из милости, о чем ему не забывали напоминать. И, быть может, именно поэтому мать напрасно пыталась привить Жоржу уважение к тем, кто богат и по праву богатства занимает солидное положение. "Я очень страдал от того, что мне стремились внушить почтение к понятиям и поступкам, часто того не заслуживающим", — писал Сименон в своей книге "Я вспоминаю" (1942).

Вполне естественно, что перед любознательным мальчиком возник вопрос; отчего люди такие разные и почему они по-разному живут? Он не мог получить ответ от родителей и чем старше становился, тем больше думал об этом.

Яркие впечатления детства и отрочества, к которым он постоянно будет возвращаться в своих книгах, связаны с воскресными днями, когда он вместе с родителями отправлялся в гости к бабушке и дедушке Сименон, где собиралась вся семья. Тут владычествовала ее глава — бабушка Сименон. Дочь и внучка углекопов, суровая, немногословная, она ни минуты не сидит без дела. В комнате много народа, но почти не слышно разговоров: всем друг о друге все известно. Это простые, трудолюбивые люди, избравшие себе путь раз и навсегда, будь то слесарь, шляпник, игрушечник. Они чтут родственные связи и недоверчиво относятся к тем, кто слишком часто меняет ремесло или местожительство.

Вот почему особенно остро мальчик воспринимает обстановку, насыщенную скрытой ненавистью, алчностью, лицемерием и эгоизмом, в которую он попадает, навещая родственников со стороны матери. Члены этой большой, давно распавшейся семьи — лесоторговцы, коммерсанты, лавочники — лишены не только любви, но и взаимного уважения. Все у них подчинено интересам наживы. Ей приносятся в жертву человеческие души.

Сименон впервые встретится тут с героями своих будущих романов, с хищными, необузданными, сложными натурами, с трагическими судьбами людей, загубленных средой, где во имя буржуазных добродетелей и ханжеской морали совершаются вопиющие надругательства над личностью.

Любопытно, что в 1943 году Сименон напишет свой известный автобиографический роман с весьма выразительным названием "Педигри" (слово, заимствованное с английского и означающее "Родословная породистых животных"). В основу вымышленной истории семьи Мамелен положены реальные события семейных хроник Сименонов, Брюллей и некоторых весьма почтенных буржуазных родов Льежа. Впоследствии кое-кто из "отцов города", узнав себя в персонажах книги, счел себя оскорбленным. Против Сименона было возбуждено дело по обвинению в клевете. Процесс длился долго, и писатель проиграл его, поскольку суд взял под защиту пресловутые нормы буржуазной нравственности под видом охраны частной жизни граждан.

Это был первый, но не последний процесс, когда Сименона привлекали к суду за его литературные произведения.

Существенным событием, повлиявшим на дальнейшую жизнь Сименона, было появление в доме его матери иностранных студентов.

В 1909 — 1918 годах Анриетт Сименон сдает комнаты с дешевым пансионом приезжей молодежи. В начале века, в особенности после 1905 года, в Льеже учится более двух тысяч иностранцев, и среди них много поляков и русских.

Именно студенческая среда пробудила в Сименоне интерес к медицине и к новейшим научным исследованиям. Но главное — студенты познакомили его с великими русскими писателями XIX века. "Они открыли для меня, — вспоминает Сименон, — Достоевского, Гоголя, Чехова, им я обязан моим духовным развитием".

Именно у этих писателей он будет учиться искусству человековедения. "Для меня характер человека складывается под воздействием окружающей среды. Я думаю, что заимствовал это у русских", — неоднократно повторяет Сименон. Русская литература навсегда покорила его своей действенной, самоотверженной любовью к людям. Вот почему, когда Сименона спросили, кого из писателей он выбрал бы себе в крестные отцы, он, не колеблясь, ответил: "Гоголя за его роман «Мертвые души» и умение воссоздавать мир, а затем Чехова со всеми его пьесами, Чехова за его любовь к людям, которую ощущаешь на каждой странице, за то, что Чехов страдает при виде страданий ближних и пытается изменить к лучшему их участь".

Общение со студентами и "исступленное" чтение под их влиянием способствуют быстрому духовному развитию подростка. В пятнадцать лет Сименон принимает важное решение: он бросает коллеж за год до окончания и берется за работу, чтобы помогать семье. Сименон поступает продавцом в книжную лавку, но вскоре хозяин увольняет его, так как не может стерпеть, что какой-то юнец знает литературу лучше его. Некоторое время Сименон сотрудничает в местной льежской газете и там-то делает первые шаги на репортерском поприще, знакомясь с закулисной жизнью родного города.

В 1922 году, отбыв воинскую повинность, Сименон без гроша в кармане уезжает в Париж и навсегда порывает с невыносимым мещанским укладом. В первое время он крайне нуждается, пока не находит место переписчика, а затем секретаря у одного влиятельного лица. Но эта работа, конечно, не удовлетворяет его, и он пытается добиться успеха пером — посылает свои рассказы в редакции крупнейших парижских газет. Некоторые из них были опубликованы в журналах и газетах.

Рассказы понравились публике, и окрыленный Сименон пишет один за другим рассказы и очерки на самые разнообразные темы. "Я писал тогда только для заработка", — вспоминает он об этом периоде. Но как бы то ни было, эта школа предельного лаконизма, эта своеобразная скупая манера письма, выработанная газетной практикой, сохранится у него и впоследствии.

В 1924 году, в течение одного утра, сидя за столиком в кафе на площади Константина Пекера, Сименон напишет свою первую "коммерческую" книжку — "Роман машинистки" и вслед за ней множество развлекательных романов, рассчитанных на непритязательные вкусы широкой публики. Эти книжки в пестрых кричащих обложках с интригующими названиями и броскими эффектными иллюстрациями регулярно появляются в витринах больших парижских магазинов. Неизвестный автор подписывается самыми различными псевдонимами: Жан Де Пери, Кристиан Брюлль, Арамис, Люк Дорсан, в том числе и Жорж Сим.

В одно осеннее дождливое утро в кабинет начальника парижской Сыскной полиции на Набережной Орфевр вошел незнакомый человек.

— Романист Жорж Сим, — представился он. — Для будущих романов мне хотелось бы подробно ознакомиться с некоторыми делами, которыми занимается Сыскная полиция. Ведь добрая половина человеческих трагедий завершается в ваших стенах.

— Должен огорчить вас, господин Сим. В настоящее время у нас нет сенсационных дел, обычно привлекающих внимание широкой публики и прессы. Ни одного загадочного убийства, ни одного дела, которое….

— Видите ли, шеф, меня меньше всего интересуют профессиональные преступники. Их психологию понять нетрудно. Меня интересуют обыкновенные люди, такие, как вы и я, которые в силу разных обстоятельств не просто нарушают закон, но идут на тягчайшее преступление.

— Это случается очень редко…

— Не так редко, как нам представляется. Во всяком случае, этим следует заняться.

Начальник Сыскной полиции задумался, пристально посмотрел на посетителя и сказал:

— Господин Сим, я разрешу вам присутствовать на ежедневных утренних докладах руководителей оперативных групп. Вам будет также предоставлена возможность участвовать в любом расследовании, но обещайте, что ничто из увиденного и услышанного вами не появится на страницах журналов и газет, а послужит лишь материалом, в достаточной степени измененным, для ваших будущих романов.

— Даю вам слово.

— Прекрасно, желаю успеха… И вот через некоторое время редактор Шарль Дийон, прочитав очередную рукопись Сименона, поспешно направился в кабинет главы издательства Артэма Файара.

— Мне хотелось бы, шеф, чтобы вы сами просмотрели этот роман. Кажется, в этом малом что-то есть. Он придумал весьма привлекательный персонаж — некоего комиссара Мегрэ.

Речь шла о романе "Питер Латыш". Зимой 1928/29 года Сименон купил небольшую моторную яхту и назвал ее "Остгот". Дождавшись весенних дней, он отправился в увлекательное путешествие по каналам Франции и Бельгии, затем проплыл по Маасу и Реину, пересек Германию и достиг Голландии. Здесь в небольшом порту Дельфсейле, на борту "Остгота", и родился полицейский комиссар Жюль Мегрэ. Предприимчивый издатель Файар, ознакомившись с рукописью "Питера Латыша", сразу же почувствовал, что сна будет иметь большой успех, и, дабы закрепить его, предложил автору выпустить сразу несколько романов о комиссаре Мегрэ. Тот согласился.

В феврале 1931 года издательство Файар выпускает первые романы серии Мегрэ. Успех превзошел все ожидания. За какие-то полтора года автор стал хорошо известен во Франция, а через несколько лет к нему пришло мировое признание.

Так Жорж Сим стал Жоржем Сименоном.

Теперь, когда у Сименона появилось громкое имя и не нужно было заботиться о завтрашнем дне, он стремится расширить сферы действия героев своих романов и детективных, в центре которых приключения комиссара Мегрэ, и социально-бытовых, и психологических.

Из Льежа, Парижа, центральных районов Франции, бассейна Средиземного моря, побережья Атлантики действие переносится в Голландию, Норвегию, Данию, на острова Тихого океана, в Австралию, Индию, Африку. Необычная природа, мир новых чувств, неизвестных обычаев проникают на страницы его книг, которые он пишет с поразительной быстротой.

Сименон много странствует по белу свету, но это не путешествие праздного туриста. Им движет постоянный жгучий интерес к людям. "Я пытаюсь все понять, говорит Сименон, — все разновидности человеческой породы. Я много путешествую для того, чтобы наблюдать людей у них на родине, чтобы видеть их в привычной обстановке, чтобы посмотреть, как они живут".

Нет сомнений, что Сименон любит жизнь во всех ее проявлениях. Особенно же он любит человека — настоящего, подлинного человека. Его привлекает отнюдь не общественное положение, я именно человечность этого Человека, возможность быть добрым, справедливым, отзывчивым. Так что мы вправе утверждать, что Жорж Сименон — подлинный гуманист. Об этом говорят не только его романы, но и собственные слова: "…Если знаешь людей — нельзя их не любить. Люди — это моя страсть. Иные коллекционируют марки, я же коллекционирую и люблю людей!.." Итак, гуманизм — один из краеугольных камней его творчества.

С 1945 по 1955 год Сименон находился в Канаде и в США. Наиболее интересные из созданных в этот период романов — "До последней капли" (1948), "Неизвестный в городе" (1949), "Братья Рико" (1952), "Красный огонь" (1953), "Черный шар" (1955) и другие. Продажность политических деятелей, гангстеризм, расовая дискриминация, бесправие и нищета европейских иммигрантов, не нашедших за океаном ни обещанных благ, ни второй родины, — все эти "прелести" американского образа жизни придают социальную остроту драматическим конфликтам и сюжетам романов Сименона.

В 1955 году писатель возвращается в Европу и с тех пор живет в Швейцарии.

* * *

Кульминационный пункт классического детективного романа — раскрытие необычного преступления. Чем оно загадочнее, чем больше походит на головоломку или на заранее придуманную сложную шахматную партию, тем больше привлекает писателя. Расследование подобного "идеального" преступления, не оставившего никаких следов и улик, под силу только незаурядным личностям, виртуозам аналитического мышления. Например, такими были сыщики-любители Огюст Дюпен и Шерлок Холмс — герои Эдгара По и Конан Доила.

Раньше детективный роман рассказывал о том, как было совершено преступление, оставляя в тени самый, пожалуй, острый и, бесспорно, социальный момент: почему же произошло преступление, в чем его корни. Сименон, учтя подобную трактовку, перенес центр тяжести именно на раскрытие причин, приводящих к преступлению. Вот почему в детективных романах Сименона (в частности, в серии романов о Мегрэ) раскрывается не столько само преступление, сколько жизненные трагические судьбы обыкновенных, ничем не примечательных людей, страдающих от социальной несправедливости в капиталистическом обществе.

Но ведь для того чтобы разгадать, понять и объяснить тайные пружины человеческой драмы, Сименону был нужен персонаж, который мог бы это сделать. Таким персонажем оказался комиссар полиции Мегрэ, который стал своеобразным проводником по всем кругам "современного ада". При этом необходимо учесть, что Мегрэ вовсе не типичный полицейский. Занимаемая им должность лишь дает возможность автору проникнуть в самую разнообразную социальную среду, начиная от мелких служащих и бродяг до министра.

И все-таки что же представляет из себя этот самый Жюль Мегрэ?

Комиссар Мегрэ — обыкновенный человек. Сименон намеренно упорно подчеркивает это и в его облике и в его манерах. Мегрэ носит давно вышедшие из моды котелок и пальто с бархатным воротником, не расстается с трубкой, предпочитает дождливую погоду, обожает греться у огня и ходить, заложив руки за спину, любит холодное пиво и не прочь пропустить лишний стаканчик белого вина. Он терпеть не может менять привычную обстановку и тем не менее в любое время суток покидает уютную квартирку на бульваре Ришар-Ленуар или прокуренный кабинет на Набережной Орфевр, чтобы прийти на помощь оказавшемуся в беде человеку. Вне работы его скромная жизнь походит на жизнь окружающих его людей со всеми ее радостями и треволнениями.

Метод его расследований также не похож на метод его предшественников. "Я не делаю предварительных выводов. У меня нет определенных суждений", постоянно повторяет он. Различные материальные улики, отпечатки пальцев, следы на почве, забытые на месте преступления предметы мало что значат для Мегрэ. Для него важнее уловить взгляд, услышать голос, посмотреть на походку человека и т. д. Чтобы узнать правду, Мегрэ необходимо понять поступки подозреваемого человека. А для этого следует изучить прошлое обвиняемого, нужно проделать весь путь, пройденный им до катастрофы, оказаться в его "шкуре", утверждает Мегрэ. И, чтобы сократить дистанцию, отделяющую его от нарушителя, Мегрэ пытается сблизиться с ним, показать, что видит в нем человека и хочет ему помочь.

Мрачный, ворчливый, немногословный, грузный, некрасивый комиссар обладает редким даром внушать доверие.

Самое удивительное, что взгляды этого полицейского комиссара совсем не характерны для представителя буржуазной власти. Мегрэ видит бюрократизм государственного аппарата Франции, консервативность и жестокость судебных и карательных органов, мнимое равенство граждан перед законом. Он глубоко убежден, что в современном обществе нередко жертвой оказывается не только пострадавший, но и виновный. Поэтому Мегрэ, стараясь защитить обвиняемого, порой во вред себе вступает в конфликт с судьями и прокурорами и много раз признается в своем бессилии добиться справедливости. Характернейший пример этого — роман "Первое дело Мегрэ".

Образ Мегрэ не лишен противоречий: сострадание к тем людям, в судьбе которых виновен современный жизненный уклад, мысли о несовершенстве законов и несоответствии суровости наказания проступку не мешают Мегрэ следовать своему профессиональному долгу — предавать задержанных людей суду. Его протест против зла и несправедливости пассивен. Обнажая язвы современного мира, Сименон не создает образы людей, способных изменить существующий порядок вещей. Его герои активно не борются за свою судьбу и, как правило, терпят поражение в жестокой схватке с установленным порядком. В этом известная ограниченность реалистического метода Сименона.

От романа к роману характер Мегрэ непрерывно развивается и усложняется. Сименон подробно рассказывает нам о жизненном пути своего героя, его детстве и юности, о несбывшейся мечте Мегрэ стать врачом, о том, как он поступил в охрану уличного порядка и проводил весь день на ногах на набережных, вокзалах, рынках Парижа, о том, как он перешел на работу в Сыскную полицию и, занимаясь своим первым расследованием, столкнулся с двумя видами правосудия правосудием для бедных и правосудием для богатых ("Первое дело Мегрэ").

В романе "Мегрэ, Лоньон и гангстеры" перед нами уже умудренный опытом мужественный человек. Если в ранних романах интерес читателя привлекает главным образом драматическое событие, свидетелем которого оказывается комиссар Мегрэ, то позже из свидетеля Мегрэ превращается в центральное действующее лицо. Сименон подчеркивает это даже и названием романов: "Мегрэ сердится", "Мегрэ развлекается", "Мегрэ в Нью-Йорке", "Мегрэ и старая дама" и т. д.

Писатель постепенно расширяет поле деятельности Мегрз. Из бедных предместий, провинциальных городков, рыбачьих поселков он попадает в чопорные буржуазные кварталы ("Мегрэ и строптивые свидетели"), в высший свет ("Мегрэ путешествует") и даже в правительственные сферы ("Мегрэ у министра"). Этот новый мир внушает ему отвращение, и всякий раз он в ярости покидает тех, кто причисляет себя к сливкам общества. Снисходительный к проступкам маленьких людей, Мегрэ безжалостен к богатым бездельникам, эгоистам, стяжателям и ханжам.

С каждым романом растет критическое отношение Мегрэ к действительности. Обостряются конфликты с выпускниками юридических школ — не знающими жизни франтоватыми прокурорами и судьями. Раньше Мегрэ надеялся стать "штопальщиком человеческих судеб", верил в действенность своей помощи пострадавшим. Теперь он все чаще отдает себе отчет а ограниченности своих возможностей, ц Сименон рассказывает нам о том, как "Мегрэ колеблется", "Мегрэ ошибается", "Мегрэ терпит поражение", "Мегрэ боится", "Мегрэ защищается" и т. д.

Мегрэ расстается со многими иллюзиями, но никогда не утрачивает любви к людям и веру в них. "Именно потому, что я видел много всевозможных гнусностей, я смог прийти к выводу, что они с лихвой компенсируются мужеством, доброй волей и самоотверженностью людей", — говорит Сименон устами своего героя. С годами Мегрэ многое понял и на многое стал смотреть иными глазами. Его все больше влечет не расследование уголовных дел, а исследование сложных человеческих характеров и социальных противоречий. Последние романы цикла Мегрэ особенно близки к психологическим и бытовым романам Сименона.

Быть может, обаяние и человечность Мегрэ ярче всего проявляются именно в тех произведениях, которые посвящены детям. Умение расположить к себе ребенка, его трогательная и ненавязчивая забота, человеческая теплота, задушевность, понимание его детского мира — все это импонирует юным и взрослым читателям. Нельзя не упомянуть и о том, что комиссар, часто обращаясь к воспоминаниям детства и тем самым как бы проверяя логику поступков своих малолетних подопечных, ведет себя с детьми как с равными и верит им.

Сименон во многих своих вещах особенно сердечно и сочувственно рассказывает о безрадостном детстве тех, кто живет в бедных кварталах большого города — ну хотя бы в повести "Семь крестиков в записной книжке инспектора Лекера" и в рассказе "Показания мальчика из церковного хора".

Понимание психологии подростков, мечтающих о романтике и отважных приключениях, помогает Мегрэ спасти юношу в повести "Трубка Мегрэ".

Распаду буржуазной семьи, взаимоотношению отцов и детей Сименон посвящает многие романы из цикла Мегрэ и психологических, бытовых романов, таких, как "Завещание Донадье", "Неизвестные и доме", "Судьба семьи Малу", "Исповедальня" и т. д. Сименона волнует будущее подрастающего поколения, которое "хочет по-настоящему прожить жизнь, страдает от однообразия бытия, ограниченности и непонимания окружающих. Каждый из этих подростков мечтает об ином существовании, об иной обстановке".

…Редкую работоспособность и плодовитость писателя во многом можно объяснить тщательно продуманной системой труда и железной самодисциплиной. Литературное творчество стало для Сименона насущной необходимостью. "Я пишу не ради денег, не потому, что меня к этому обязывают договора, — говорит Сименон, — а потому, что испытываю потребность писать. Если я не пишу два месяца, то начинаю чувствовать себя не в своей тарелке".

Сименон утверждает, что заранее никогда не знает, когда начнет писать новый роман и какой теме он будет посвящен. Но это отнюдь не означает, что Сименон мыслит творческий процесс в отрыве от окружающего мира, ибо Сименон буквально переполнен воспоминаниями и фактами, и поэтому случайно услышанное имя, знакомый запах, привычное ощущение могут вызвать в нем ассоциации и явиться толчком к новому замыслу.

Как правило, самого Сименона никогда не удовлетворяет написанное. Ему кажется, что его очередной роман не удался. Лишь через несколько лет, когда книга выдержит не одно издание, он признает, что роман все же получился.

В писательской манере Сименона поражает его необыкновенное умение создавать завершенную, почти математически продуманную композицию. В его книгах нет никаких излишних описаний, не идущих к делу диалогов. Все подчинено развитию сюжета, в основе своей глубоко драматического, и потому романы Сименона так легко поддаются инсценировкам. Он сам сравнивает свои романы с трагедиями, а трагедию зритель смотрит в течение одного вечера. Сименон хочет, чтобы его небольшие по размеру романы прочитывались единым духом.

Книги Сименона известны во всем мире. По количеству переводов на разные языки он делит одно из первых мест с Гюго и Жюлем Верном. Сименон считает, что подлинное произведение искусства всегда обращено к людям, способствует их взаимопониманию. В этом он видит основную задачу своих романов. "В каждой новой книге Я буду стремиться глубже понять человека и как можно проще выразить то, что я понял. Мне кажется, что если между народами нет истинного содружества, то это происходит оттого, что люди друг друга не знают и поэтому друг друга боятся. Людям ненавистно все, что внушает им страх. Но люди пе боятся того, что им хорошо знакомо. Поэтому необходимо ближе узнавать людей, больше с ними общаться", — заключает Сименон.

Почти у каждого крупного, даже очень сложного писателя есть произведения, которые читают не только взрослые, но и дети.

В нашей стране для подростков Сименон издается впервые, а за рубежом его избранные произведения давно уже вошли в круг детского чтения. Особенно это относится к повестям и рассказам о подростках и детях, а также и к некоторым романам цикла о Мегрэ, которые привлекают не только демократической направленностью, отношением автора к изображаемым событиям, но и тем, что развивают ум и воображение, так как основаны на здоровой логике и тщательно разработанном аналитическом методе. Проникнутые неизменной любовью к простым людям и сочувствием к их трудным судьбам, романы Сименона будят лучшие чувства в сердцах читателей. Поэтому и наши юные читатели с интересом и пользой для себя познакомятся с избранными произведениями умного и доброго автора этой книги.

Оглавление