«Третья воздушная»

Анищенков Пантелеймон Степанович, Шуринов Василий Ерофеевич Третья воздушная

Глава первая. Авиация фронта в битве под Москвой

Немецко-фашистское командование группы армий «Центр», стремясь захватить столицу нашей Родины, в конце сентября 1941 г. бросило свои войска в наступление по плану операции «Тайфун». Началась великая битва под Москвой, которая продолжалась до апреля 1942 г. Советские войска, проявляя массовый героизм, сдерживали натиск врага.

Однако противник, обладая численным превосходством в живой силе и технике, продвигался вперед, захватывал наши города и села. Он овладел Сычевкой и Гжатском (Гагарин). Часть сил 9-й армии и 3-й танковой группы 14 октября захватили Ржев, а через три дня, 17 октября, — Калинин.

Немецко-фашистские войска вышли к верховьям великой русской реки. По мостам и переправам наносились удары с воздуха. Грозным стало небо над Волгой.

Но контрударами советских сухопутных войск при активной поддержке авиации дальнейшее продвижение противника было остановлено.

Однако вражеская авиация господствовала в воздухе. 2-й воздушный флот, действовавший на главном, московском, направлении, насчитывал 950 самолетов (в основном бомбардировщики и истребители). Противник продолжал совершать массированные налеты на Москву. Ожесточенные бои на земле и в воздухе не прекращались ни на один день.

Ставка Верховного Главнокомандования, видя нависшую угрозу над столицей, приняла срочные меры: наращивала силы фронтов, проводила перегруппировку войск.

Для усиления обороны Москвы с северо-запада 17 октября 1941 г. был создан Калининский фронт во главе с генерал-полковником И. С. Коневым. В состав фронта вошли 22, 29 и 30-я армии, действовавшие на ржевским, осташковском направлениях и в районе Калинина. Кроме того, создание этого фронта сорвало план немецко-фашистских войск прорваться во фланг и тыл Северо-Западного фронта, сковало их силы.

Одновременно были созданы военно-воздушные силы (ВВС) фронта. Командующим назначен генерал-майор авиации Н. К. Трифонов, военкомом — бригадный комиссар И. И. Юхимчук, начальником штаба — полковник М. М. Назаров. С предписанием возглавить ВВС фронта они прибыли в населенный пункт Кушалино, 40 км северо-восточнее Калинина. Спустя несколько дней здесь принимали командно-начальствующий состав 1-й резервной авиационной группы Ставки Верховного Главнокомандования на Юго-Западном фронте, преобразованной в ВВС Калининского фронта и прибывшей к новому месту дислокации. Сразу же по прибытии этой группы надо было наладить работу штаба и решить вопрос о размещении на аэродромах полков, выделенных в состав ВВС фронта.

При решении этого вопроса столкнулись с трудностями. Дело в том, что каждая общевойсковая армия имела свои военно-воздушные силы, полки и дивизии которых обслуживали батальоны аэродромного обслуживания (бао), входившие в районы авиационного базирования (РАБ). Таких районов было пять: 8, 9, 57, 62 и 72-й.[1] В каждый из них входило от 3 до 6 бао. Батальон обслуживал два четыре авиационных полка, управления авиадивизий и отдельные эскадрильи. Большая часть батальонов была сформирована в первые месяцы войны и, разумеется, еще не имела опыта и достаточного количества необходимой техники.

Поэтому начальники районов авиационного базирования, да и командиры батальонов аэродромного обслуживания противились брать на себя дополнительную нагрузку по обслуживанию летных частей. Но сложившаяся в те дни обстановка на фронтах, и особенно в Подмосковье, требовала быстрого преодоления этих трудностей. Вопрос размещения полков ВВС фронта был решен.

С 23 по 25 октября 1941 г. на Калининский фронт перебазировались: 10-й истребительный авиаполк (иап) в составе 17 самолетов МиГ-3; 193-й иап — 19 самолетов ЛаГГ-3 и 132-й ближнебомбардировочный авиаполк (ббап) -13 самолетов Пе-2.[2] Через день эти полки включились в боевые действия и за четыре летных дня (27 — 30 октября) истребители совершили 48 самолето-вылетов, из них 24 для нанесения ударов по войскам противника, 21 — для прикрытия боевых действий своих войск и 3 — для сопровождения бомбардировщиков. За это время бомбардировщики сделали 18 самолето-вылетов: 12 — чтобы нанести удары по войскам противника и 6 — с целью разведки.[3] В полосе Калининского фронта по количеству самолетов у противника было явное преимущество. Его авиация базировалась на аэродромах: в районе Ржева — до 20 самолетов «Юнкерс-88» (Ю-88), около 20 истребителей «Мессершмитт-109» (Ме-109), до 15 разведчиков и корректировщиков типа «Хейнкель-126» (Хе-126); Старицы — до 40 Ю-88 и Ме-109; Калинина — до 40 Ю-88, Ю-87, Ю-52, Ме-109, Хе-126 и в районе Андреаполя — до 20 Ю-88 и Хе-126.[4] Всего к началу ноября 1941 г. перед Калининским фронтом немецко-фашистские захватчики имели около 155 самолетов различных типов.

Вражеская авиация систематическими налетами одиночных самолетов и групп разрушала железнодорожные коммуникации на станциях Бологое, Бежецк, Рыбинск, Калязин, Дмитров, долетала даже до Ярославля. Налеты совершались на подходившие резервы, транспорт, санитарные поезда. Особенно сильной бомбежке подвергались станции Сонково и Максатиха. Продолжались налеты и на Москву.

Небо Москвы кроме фронтовой и дальнебомбардировочной авиации защищали 1-й корпус ПВО и 6-й истребительный авиакорпус (иак), которые входили в состав Московской зоны противовоздушной обороны. Совместными усилиями отражались налеты гитлеровской авиации на столицу. Наши летчики оказывали также большую помощь оборонявшимся войскам, нанося удары по основным группировкам противника на поле боя, на маршрутах движения и по аэродромам. 18 и 19 октября 1941 г. авиацией Западного фронта были нанесены удары по вражескому аэродрому в районе Калинина. В первом из них было повреждено и выведено из строя до 40 самолетов,[5] во втором — около 20.[6] 19 октября огнем зенитной артиллерии и в воздушном бою противник сбил самолеты летчиков 27-го истребительного авиаполка младшего лейтенанта С. А. Рогозянского, лейтенанта И. Е. Логинова и сержанта А. А. Потапова.[7]

С 5 по 8 ноября по указанию Ставки Верховного Главнокомандования проводилась операция по уничтожению вражеской авиации на аэродромах. К участию в этой операции привлекались от ВВС Калининского фронта 32 самолета, Западного — 46, Брянского — 56, ВВС Московского военного округа — 32, дальнебомбардировочной авиации — 80 и от 21-й отдельной бомбардировочной авиадивизии ВГК (обад) — 54. 300 самолетов должны были нанести одновременный упреждающий удар по 19 аэродромам противника и тем самым сорвать его планы совершать налеты на наши аэродромы, города, железнодорожные станции. 5 ноября был нанесен удар по 13, а 6 и 7 ноября — по 15 аэродромам противника. 12 и 15 ноября советские летчики повторили удары по 19 вражеским аэродромам. В итоге они уничтожили и повредили более 100 и сбили в воздушных боях 61 самолет врага.

К 15 ноября 1941 г. на Калининский фронт перебазировались еще два полка: 569-й штурмовой авиаполк (шап) — 20 самолетов Ил-2 и 5-й иап — 20 ЛаГГ-3. В общей сложности в ВВС фронта к этому времени насчитывалось 89 самолетов.[8] Их боевая деятельность в ноябре заметно возросла, особенно когда противник перешел в новое наступление.

Гитлеровская группа армий «Центр» возобновила наступление с трех направлений: 15 и 16 ноября с северо-запада, 18 ноября с юго-запада в обход Москвы и в центре Западного фронта — на Москву. Всего для захвата столицы СССР группа имела 51 дивизию, в том числе 13 танковых и 7 моторизованных.[9] Противнику удалось добиться значительного успеха. Он занял несколько городов, подошел в районе Яхромы к каналу Москва — Волга и захватил Красную Поляну, в 27 км от Москвы. Продолжались кровопролитные бои в районе Каширы, стойко обороняли свой город защитники Тулы. Развить же успех и достигнуть цели, намеченной операцией «Тайфун», немецко-фашистское командование не смогло.

Весомый вклад в разгром гитлеровских полчищ вносили и летчики Калининского фронта. В ноябре истребители сосовершили 869 самолето-вылетов, штурмовики 126 и бомбардировщики — 273.[10]

Летчики 5, 10 и 193-го истребительных авиаполков отражали налеты вражеской авиации на боевые порядки наших войск, сопровождали бомбардировщиков, наносивших удары по танкам противника, которые пытались прорвать оборону 30-й армии, а также по его войскам, эшелонам, аэродромам и узлам сопротивления.

Авиация действовала в сложных условиях. Стояла ненастная погода: шли дожди, над землей висела низкая облачность, потом начались снегопады и морозы. Но у летчиков было одно желание — нанести врагу как можно больший урон, вывести из строя побольше техники и живой силы, ослабить его авиацию. И действия ее заметно сократились. В ноябре в полосе Калининского фронта было совершено лишь 90 самолето-пролетов врага.

Войска Калининского, Западного и Юго-Западного фронтов, находясь в обороне, изматывали и обескровливали группу армий «Центр». Натиск ее на земле и в воздухе ослабевал. После нескольких контрударов, нанесенных врагу в конце ноября — начале декабря 1941 г., противник, потеряв за 20 дней боев 155 тыс. убитыми и ранеными, много военной техники, перешел к обороне.

Защитники Москвы сделали главное — остановили врага, истощили его силы, заставили полностью израсходовать резервы. Гигантское по размаху и напряжению оборонительное сражение на подступах к столице было выиграло Советской Армией. Большую роль в защите Москвы сыграла и авиация, в том числе ВВС Калининского фронта.

В начале декабря 1941 г. положение группы армий «Центр» на главном, московском, направлении ухудшилось. Основательно потрепанные в боях, войска противника не могли продолжать наступление. 2-й воздушный флот также был заметно ослаблен и насчитывал до 670 самолетов из 1680 в первый день нападения на нашу страну.

Оперативное господство в воздухе под Москвой завоевали и прочно удерживали советские летчики. Это была первая победа, достигнутая ими за пять месяцев войны.

Советских людей радовали успехи в борьбе с врагом под Тихвином и Ростовом, которые сковали противника и не позволили ему перебросить крупные силы под Москву и усилить группу армий «Центр».

Рано утром 27 ноября 1941 г., как только стало известно об освобождении Ростова, в авиаполках и батальонах аэродромного обслуживания ВВС Калининского фронта прошли митинги и политинформации. Воздушные воины клялись усилить удары по врагу в Подмосковье, а воины тыла — бесперебойно обеспечивать их всем необходимым для успешных боевых действий.

Положение, сложившееся на фронтах, создавало объективные условия для перехода Советской Армии в контрнаступление. И Ставка приняла решение осуществить его на главном, московском, направлении. Сюда посылалась большая часть резервов, боевой техники и боеприпасов.

Особая роль в разгроме врага под Москвой отводилась Западному фронту командующий генерал армии Г. К. Жуков, — действия которого поддерживали войска правого крыла Юго-Западного фронта — командующий Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко — и Калининского фронта — командующий генерал-полковник И. С. Конев.

Противник на этом направлении имел значительное превосходство в людях (в 1,5 раза), танках (в 1,6 раза) и артиллерии (в 1,4 раза). Он лишь уступал в авиации.

Для поддержки войск с воздуха в ходе контрнаступления привлекались ВВС указанных трех фронтов, авиационные соединения Московской зоны обороны, 1-й корпус ПВО и 6-й истребительный авиакорпус, две резервные авиагруппы Ставки ВГК и значительные силы дальнебомбардировочной авиации, насчитывавшие в общей сложности более 1000 самолетов, из них 47,5 процента новых типов. Противник располагал немногим более 600 машин.[11]

К началу контрнаступления было хорошо подготовлено тыловое обеспечение нашей авиации: на удалении 25 — 30 км от линии фронта строились аэродромы засад для истребителей и подскока для штурмовиков. Всем необходимым их обеспечивали батальоны аэродромного обслуживания. Фронтовые авиасклады имели боеприпасов, горючего, продовольствия на 20 суток боевых действий.

Командующий ВВС Советской Армии генерал-лейтенант авиации П. Ф. Жигарев координировал боевые действия авиации трех фронтов. До начала контрнаступления были составлены планы взаимодействия авиации с сухопутными войсками.

5 декабря 1941 г. перешли в контрнаступление войска Калининского фронта, имея задачу освободить Калинин. Немецко-фашистское командование стремилось удержать этот город — крупный железнодорожный узел и речной порт на Волге. 9-я армия противника оказывала упорное сопротивление. 31-я армия — командующий генерал В. А. Юшкевич — затратила трое суток на прорыв обороны противника и форсирование Волги юго-восточнее города. За пять суток боев она продвинулась на 15 км и перерезала дороги Калинин — Москва, Калинин — Тургиново. Этим самым способствовала Западному фронту уничтожить клинскую группировку войск противника. 29-я армия — командующий генерал И. И. Масленников, — ведя упорные бои, охватила ее с юго-запада. Возникла угроза изоляции этой группировки от остальных сил 9-й армии.

Наступление 30-й армии — командующий генерал Д. Д. Лелюшенко — Западного фронта создало угрозу выхода ее в тыл 9-й армии. В ходе ожесточенных боев было разгромлено пять вражеских дивизий. Не выдержав натиска советских войск, командование 9-й армии стало отводить свои войска из Калинина. 16 декабря 1941 г. 31-я и 29-я армии освободили этот город.

Хорошо помогла наступавшим войскам авиация. Командование советских ВВС сосредоточило главную группировку авиационных сил — около 1000 самолетов — для поддержки наступавших войск севернее и северо-западнее Москвы.[12] Из 170 самолетов Калининского фронта в боях участвовало до 150 машин. За 15 дней контрнаступления они сделали 1289 самолето-вылетов, нанося удары по отходившим войскам противника и ведя разведку.[13] Летчики 132-го ближнебомбардировочного авиаполка, 569-го штурмового авиаполка, содействуя наступлению 31-й и 29-й армий, бомбили и обстреливали огневые позиции артиллерии, танки, узлы сопротивления, переправы. Их действия прикрывали 5, 10 и 193-й истребительные авиаполки. Одновременно они отражали налеты вражеской авиации на позиции наших войск. В течение короткого дня, несмотря на сложные метеорологические условия, истребители совершали по нескольку боевых вылетов. За это время было выведено из строя и уничтожено 108 танков, 7 танкеток, 19 бронемашин, 24 цистерны с горючим, до 100 полевых орудий и много другой техники, выведено из строя до 12 батальонов пехоты и эскадрон фашистской конницы. В воздушных боях противник недосчитался 16 самолетов.[14]

Всего в оборонительных боях в ноябре и контрнаступлении в декабре в воздушных боях и на аэродромах было уничтожено 53 вражеских самолета. Наши потери — 19 самолетов.[15] Высокое напряжение выдержала советская авиация в боях на торжокском и селижаровском направлениях.

6 декабря перешли в наступление ударные группировки правого крыла Западного фронта. Наступательные действия 30-й и 1-й ударной армий поддерживала авиагруппа генерал-лейтенанта авиации И. Ф. Петрова, а 16-й и 20-й армий — ВВС фронта. В их составе насчитывалось 200 самолетов.

За три дня боев (6 — 9 декабря), действуя с максимальным напряжением, летчики совершили 800 самолето-вылетов.[16] Ударам с воздуха подвергались войска противника, оборонявшиеся в Дмитрове, Клину, Солнечногорске, Крюкове, в Красной Поляне. Враг понес большие потери в живой силе и технике. С 6 по 11 декабря авиаторы Западного фронта сбили в воздушных боях 6 и при нанесении удара по аэродрому в Клину сожгли 38 фашистских самолетов.[17]

Не снижался накал боевых действий войск фронтов, участвовавших в контрнаступлении.

Воины Калининского фронта, ведя ожесточенные бои, продвинулись вперед на 60 — 120 км и в первых числах января 1942 г. вышли к Волге в районе Ржева. В ночь под Новый год была освобождена Старица.

Войска Западного фронта освободили ряд городов и продвинулись далеко на запад от столицы. Значительные успехи были достигнуты и южнее Москвы.

В контрнаступлении, продолжавшемся с 5 декабря 1941 г. до 7 января 1942 г., группе армий «Центр» и 2-му воздушному флоту был нанесен непоправимый урон: разбито 11 танковых, 4 моторизованные и 23 пехотные дивизии. Людские потери противника составили около 168 тыс. человек, 200 самолетов 2-го воздушного флота уничтожено в воздушных боях и на аэродромах.[18]

Успешное наступление войск трех фронтов в полосе протяженностью почти 1000 км (от Калинина до Ельца) окрыляло и радовало всех защитников столицы и ее жителей Планы захвата нашей столицы рухнули. Она выдержала суровое испытание, выстояла.

У личного состава 29-го и 129-го истребительных и 215-го штурмового авиаполков в эти дни была двойная радость. Прежде всего летчиков радовало то, что под Москвой одержана большая победа в контрнаступлении и что они, авиаторы, являются непосредственными его участниками. Радовало и другое. В штабы полков поступили поздравительные телеграммы от командующего ВВС Советской Армии и командующих фронтом и ВВС фронта. В них высоко оценивались боевые действия указанных полков, отмечались геройские подвиги летчиков в борьбе с врагом. Приказом Народного комиссара обороны СССР от 6 декабря 1941 г. эти авиаполки были преобразованы в гвардейские.

История 29 иап — живая история советской авиации. Вначале это была первая авиагруппа, созданная в 1918 г., которая отличилась в боях под Казанью. В 1919 г. авиагруппу преобразовали в 1-й авиадивизион истребителей, который отважно сражался против белогвардейцев и интервентов. В 1920 г. ВЦИК наградил авиадивизион истребителей Почетным революционным Красным знаменем.

В 1922 г. 1-й и 3-й авиадивизионы были объединены и на базе их создана 1-я эскадрилья истребителей. В ее состав влился отряд, которым в 1914 г. командовал П. И. Нестеров — основоположник высшего пилотажа и "мертвой петли". Он первым совершил воздушный таран. В 1925 г. эскадрилье было присвоено имя В. И. Ленина, а через два года ЦИК СССР наградил ее орденом Красного Знамени.

В этой эскадрилье служили дважды Герой Советского Союза С. И. Грицевец, Герои Советского Союза А. К. Серов и В. П. Чкалов. Воспитанник эскадрильи Е. Я. Савицкий в годы Великой Отечественной войны стал дважды Героем Советского Союза и маршалом авиации.

В 1938 г. на базе 1-й Краснознаменной авиаэскадрильи был сформирован 29-й Краснознаменный истребительный авиаполк, который входил в состав 31-й смешанной авиационной дивизии (сад). В июне 1941 г. полк, перебазировавшись с Дальнего Востока, вступил в боевые действия на Северо-Западном фронте. Командовал полком майор А. П. Юдаков, военкомом был батальонный комиссар А. И. Зотов, начальником штаба — майор П. С. Киселев.

Первым в полку открыл счет сбитых вражеских самолетов младший лейтенант И. Л. Юхимович.

Многие летчики полка в воздушных боях с врагом отличались меткостью удара: командиры эскадрилий капитаны А. А. Тормозов, Н. Н. Морозов, Н. К. Петров, майор А. Д. Гребенев, комиссар эскадрильи лейтенант Н. М. Дудин и другие.

23 октября 1941 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР 27 воинов полка были награждены орденами и медалями, в том числе 18 коммунистов и 8 комсомольцев.

С июля по ноябрь 1941 г. полк уничтожил 67 самолетов, много боевой техники и живой силы врага.

За большой вклад в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков полк был удостоен ордена Ленина, а в декабре 1941 г. преобразован в 1-й гвардейский истребительный авиационный полк.

В январе 1942 г. 1-й гвардейский истребительный ордена Ленина, Краснознаменный авиаполк перебазировался на подмосковный аэродром и влился в состав ВВС Калининского фронта.

129 иап первый день войны встретил на полевом аэродроме вблизи западной границы. Командир полка капитан Ю. М. Беркаль рано утром 22 июня поставил перед летчиками задачу — отражать налеты вражеской авиации на аэродром и близлежащие населенные пункты. В первом вылете комиссар эскадрильи старший политрук А. М. Соколов над аэродромом сбил «мессера». Комиссар полка батальонный комиссар В. П. Рулин, улучив момент, накоротке рассказал партийному и комсомольскому активу о политико-массовой работе с личным составом, которую нужно проводить в боевой обстановке.

Потом были перелеты с аэродрома на аэродром, были победы и потери. На новых самолетах ЛаГГ-3 полк участвовал в Смоленском сражении, отбивая налеты вражеской авиации на Ельню, Дорогобуж, Ярцево, Духовщину, Вязьму. В боях отличались высоким летным мастерством капитаны Г. Д. Онуфриенко, В. А. Зайцев, И. И. Мещеряков, П. И. Песков. 21 августа 1941 г. в седьмой раз повел свою эскадрилью на боевое задание старший лейтенант П. С. Ковац. В завязавшемся бою с вражескими истребителями, которые имели трехкратное преимущество, в первой атаке были сбиты три «мессера». Но в разгар боя П. С. Коваца с разных сторон атаковали истребители противника и сбили. 12 апреля 1942 г. ему посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

За два с половиной месяца летчики полка уничтожили в воздушных боях и на аэродромах 82 вражеских самолета, 120 автомашин, подавили 12 батарей зенитной артиллерии.

В декабре 1941 г. 129 иап был преобразован в 5-й гвардейский истребительный авиаполк (гв. иап). Его летчики сражались в небе Подмосковья. В январе 1942 г. полк участвовал в боях на ржевском направлении.

Такой же путь в первые месяцы войны прошел и 215-й штурмовой авиаполк командир майор Л. Д. Рейно, военком батальонный комиссар А. А. Трубачев, начальник штаба капитан А. С. Силин.

В газете «Известия» от 7 декабря 1941 г. было опубликовано сообщение, в котором говорилось: "…215-й штурмовой авиационный полк за полтора месяца боевых действий уничтожил 68 самолетов противника, 183 танка, 474 автомашины и бензоцистерны, до 120 артиллерийских орудий, 3500 фашистов".

215-й штурмовой авиаполк был преобразован в 6-й гвардейский штурмовой авиаполк (гв. шап). В январе 1942 г. после переформирования и оснащения новыми самолетами Ил-2 полк вылетел на фронт. По пути недалеко от Москвы состоялось торжественное вручение полку гвардейского Знамени и отличившимся в боях правительственных наград. Гвардейцы поклялись беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков. Вскоре полк вошел в состав ВВС Калининского фронта.

Январь 1942 г. выдался на редкость холодным. В отдельные дни температура воздуха понижалась до 25 — 30 градусов. Прошли обильные снегопады, образовались снежные заносы. Немецко-фашистские войска, создав вокруг населенных пунктов сильную оборону, стремились любой ценой удержать их. Но дальнейший ход боевых действий зависел не только от противника.

Ставка Верховного Главнокомандования, опираясь на результаты контрнаступления под Москвой, решила в январе продолжить наступательные действия советских войск. Главный удар, по замыслу Ставки, должны были нанести Калининский, Западный и Брянский фронты во взаимодействии с частью сил Северо-Западного фронта. Их задача заключалась в том, чтобы окружить и уничтожить основные силы группы армий "Центр".[19]

8 января начался завершающий период битвы под Москвой. Войска фронтов, перешедшие в контрнаступление на западном направлении, к началу февраля добились крупных успехов. Противник, опасаясь рассечения главный сил группы армий «Центр», отходил на тыловой рубеж ("зимнюю позицию"). В достижении этой победы над врагом наземным войскам активно помогала авиация.

В разгар зимних наступательных действий в руководстве ВВС Калининского фронта произошло изменение. С 14 января 1942 г. их командующим стал генерал-майор авиации С. И. Руденко. От рядового летчика до командира дивизии — таковы ступени его служебной лестницы в довоенные годы. Он окончил первую военную школу летчиков, Военно-воздушную инженерную академию имени Н. Е. Жуковского.

Перед войной С. И. Руденко командовал 31-й смешанной авиадивизией на Дальнем Востоке. Когда началась война, три полка этой дивизии прибыли на фронт и с ходу вступили в бой с немецко-фашистской авиацией в районе станций Бологое, Андреаполь, Селижарово.

Будучи командующим ВВС фронта, генерал умело сочетал знания с опытом применения авиации в боевой обстановке.

На 1 января 1942 г. на Калининском фронте насчитывалось 176 самолетов (117 исправных и 59 неисправных).[20] Исходя из наличия сил генерал Руденко определял главные задачи ВВС фронта и отдавал распоряжения на применение их в бою.

39-я армия продолжала боевые действия на ржевском направлении. На поддержку этих действий в воздух поднимались группы по 4 — 6 самолетов 5-го гвардейского и 193-го истребительных полков и 569-го штурмового полка. 39-ю армию в боях поддерживала также авиагруппа генерал-лейтенанта авиации И. Ф. Петрова.

Немецко-фашистское командование, потерпев поражение в ходе контрнаступления наших войск под Москвой, стало стягивать резервы в районы Селижарово, Спасское и Зубцова. Авиация 2-го воздушного флота, хотя и утратила господство в воздухе, но еще проявляла активность, полеты совершала одиночными самолетами, а иногда и группами.

ВВС фронта совместно с группой генерала Петрова наносили удары по войскам, колоннам, железнодорожным эшелонам на перегоне Ржев — Нелидово и аэродромам противника.

4 — 7 января штурмовым ударам подверглись аэродромы врага в Великих Луках и Ржеве, в результате которых было сожжено 9 Ю-52 и в воздушном бою сбит бомбардировщик «Дорнье-217» (До-217).

За четыре дня боев более ста самолето-вылетов совершили летчики для поддержки наступавших войск, штурмовых ударов по железнодорожным станциям и эшелонам на перегонах.[21] В середине января были нанесены удары по нескольким аэродромам. Особенно эффективным оказался налет 17 января. Враг недосчитался 20 самолетов.

Изо дня в день фронтовая авиация громила войска противника, оказывая своевременную и действенную помощь наступавшим пехотинцам, танкистам и артиллеристам.

"Малая" авиация также не давала покоя врагу ночью. Она бомбила его штабы, узлы сопротивления, железнодорожные станции и эшелоны. Своими действиями летчики-ночники не позволяли противнику закрепиться на новых рубежах и подвозить резервы.

Летчики 708-го ночного бомбардировочного авиаполка (нбап), вошедшего в состав ВВС фронта, в ночь на 8 января на станции Мостовая взорвали эшелон с боеприпасами. На станции Сычевка был подожжен эшелон, состоявший из 20 вагонов.

Меткостью удара и высоким мастерством отличались летчики 5-го истребительного авиаполка. Каждый вылет приносил победу.

В боевом вылете 2 января комиссар полка старший батальонный комиссар В. П. Рулин в первом заходе сбил Ю-88, который загорелся и упал около деревни Коледино.

4 января гвардии капитан В. В. Ефремов, прикрывая свои войска, сразил вражеский бомбардировщик До-217. 11 января в районе Зубцова гвардии майор Г. Д. Онуфриенко в воздушном бою сбил Ю-87. В тот же день гвардии капитан Ф. Ф. Дохов уничтожил До-215 над Ржевом. 12 января гвардии майор Н. П. Городничев и гвардии старший лейтенант Н. П. Дмитриев севернее Ржева сбили Ю-88.

3 января в сельском клубе по поручению Военного совета фронта начальник политуправления фронта бригадный комиссар М. Ф. Дребеднев вручил ордена и медали воинам 5-го авиаполка, отличившимся в боях. Ордена Красного Знамени были удостоены гвардии капитаны Ф. Ф. Дохов, В. В. Ефремов, П. И. Песков, В. В. Журин, А. А. Кондратюк, Н. Е. Романов, старшие лейтенанты Н. П. Дмитриев и И. П. Лавейкин.

Орден Красной Звезды получили начальник штаба полка майор Д. А. Русанов, военинженер 2 ранга А. А. Большаков, военинженер 3 ранга Ф. И. Трубин; медаль "За боевые заслуги" — военинженеры 3 ранга И. Л. Каплунов-ский и И. С. Щукин, капитан В. М. Костерихин и младший воентехник М. А. Михайлов.

Бригадный комиссар М. Ф. Дребеднев сердечно поздравил награжденных и пожелал им новых успехов в боевой деятельности.

От имени награжденных выступил гвардии капитан А. А. Кондратюк. Он сказал:

— Мы, гвардейцы, заверяем партию и правительство в том, что и в дальнейшем будем метко бить фашистских агрессоров до их окончательного разгрома.

16 января 1942 г. у летчиков 5 иап вновь было большое торжество. К ним на полевой аэродром прилетел военный комиссар штаба ВВС Советской Армии бригадный комиссар А. Б. Галичев. Перед строем личного состава полка он зачитал приказ Наркома обороны СССР о присвоении полку гвардейского звания, сердечно поздравил крылатых воинов с высокой оценкой их ратного труда и большим вкладом в общее дело разгрома врага.

— От имени Военного совета ВВС, — сказал он, — я с большой радостью и волнением выполняю почетное поручение и вручаю полку завоеванное в жестоких боях с врагом и овеянное подвигами гвардейское Знамя. Выражаю уверенность, что вы в дальнейшем еще крепче будете бить зарвавшегося агрессора.

Командир полка гвардии майор Ю. М. Беркаль, став на колено, поцеловал край алого полотнища и принял знамя. На одной стороне его изображен Владимир Ильич Ленин, на другой — слова "За нашу Советскую Родину". Ниже четко выделялось наименование полка — "5-й гвардейский".

Здесь, на летном поле, воины полка дали гвардейскую клятву.

Воодушевленные высокой наградой, летчики-гвардейцы усилили удары по врагу. В очередных вылетах 21 января гвардии капитаны И. И. Мещеряков и В. В. Ефремов сбили по одному Ю-87. В этот день в воздушном бою геройски погиб гвардии младший лейтенант И. П. Пименов.

22 января звено ЛаГГ-3 под командованием гвардии капитана И. И. Мещерякова вступило в бой с шестью Ю-87 и тремя Ме-109 и сбило два бомбардировщика.

25 января 1942 г. вражеская авиация совершила налет на аэродром базирования полка. При отражении этого налета погиб комиссар эскадрильи старший политрук А. М. Соколов. Это он сбил в первый день войны фашистский самолет. Однополчане восхищались его отвагой и мастерством. За семь месяцев войны А. М. Соколов совершил 148 боевых вылетов, провел 37 воздушных боев, в которых уничтожил 8 самолетов врага. Похоронен он вблизи деревни Вардичино. Провожая в последний путь фронтового друга, командир эскадрильи гвардии майор Г. Д. Онуфриенко сказал:

— Отныне я буду бить противника за двоих. Обещаю тебе, Анатолий Михайлович, перед всеми однополчанами. Я сдержу свое слово…

Не один раз поднимался в воздух во главе групп гвардеец Онуфриенко и мощным огнем своего истребителя разил врага.

В это время упорные бои вели 3-я и 4-я ударные армии Северо-Западного фронта в направлении Великие Луки, Торопец, Велиж. Пройдя с боями 250 — 300 км, они вышли на подступы к Холму, Великим Лукам, Велижу, Демидову, в тыл группы армий «Центр», и нарушили ее оперативное взаимодействие с группой армий «Север». Для надежного прикрытия с воздуха и отражения налетов вражеской авиации военно-воздушные силы этих армий были усилены шестью истребительными, пятью бомбардировочными и одним штурмовым авиаполками.[22]

В 180 иап, входившем в состав ВВС 30-й армии, меткостью удара отличался лейтенант С. В. Макаров. Всякий раз, обнаружив противника, он мгновенно атаковал его и добивался победы. 22 января ведомое им звено прикрывало наступавшие войска в районе Ржева. Лейтенант Макаров заметил 12 «юнкерсов», приближавшихся к полю боя.

— За мной — в атаку! — скомандовал он ведомым и первым устремился на бомбардировщиков. Меткой очередью сразил ведущего. Остальные, сбросив бомбы, не долетев до цели, пустились наутек. В это время на звено из-за облаков, словно коршуны, набросилась девятка «мессеров». Разгорелся жаркий бой. В результате командир звена поджег одного стервятника. Оставляя за собой шлейф дыма, он круто полетел вниз. Но пулеметная очередь фашистского истребителя ударила и по самолету Макарова. Лейтенант был убит. Похоронен он в братской могиле под Ржевом.

К 26 января 1942 г. на счету лейтенанта С. В. Макарова было 250 боевых вылетов, 35 воздушных боев, 10 лично сбитых вражеских самолетов и 13 — в групповых боях.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1942 г. отважному летчику лейтенанту С. В. Макарову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Войска Калининского и Северо-Западного фронтов продолжали успешно наступать. Прорвав укрепленную линию обороны противника южнее Осташкова и Селижарово, они с боями продвигались вперед. Войска фронтов, преодолев более чем 100 км на этом направлении, освободили города Пено, Андреаполь, Холм, Торопец, Западная Двина, Селижарово, Оленино, Старая Торопа.

Всего было освобождено от немецко-фашистских захватчиков свыше 2 тыс. населенных пунктов.

Таким образом, одна из главных коммуникаций войск противника — железная дорога Ржев — Великие Луки оказалась в руках наших войск.

22 января 1942 г. 3-я и 4-я ударные армии были переданы в состав Калининского фронта.

Военно-воздушные силы, прикрывая действия сухопутных войск в районе Ржева и Сычевки, за два дня (26 и 27 января) произвели более ста самолето-вылетов. В боях сбито два Ю-87.

Западный фронт своим правым крылом во взаимодействии с Калининским фронтом, направляя усилия на разгром сычевско-ржевской группировки, продвинулся на 50 — 70 км. Однако для продолжения наступления у фронта не оказалось достаточно сил.

В феврале 1942 г. возникли большие трудности, связанные с тем, что сухопутные войска продвинулись далеко на запад, а аэродромы в освобожденных районах к приему самолетов не были готовы. Авиаполки и дивизии оказались на большом удалении от своих войск. Директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 22 января 1942 г. ответственность за подготовку аэродромов на освобожденной территории возлагалась на командующих ВВС общевойсковых армий. Для этой цели им выделялось по два-три батальона аэродромного обслуживания.

У противника, наоборот, линия фронта приблизилась к базированию его авиации. Это давало ему возможность активизировать действия своего воздушного флота. Особенно частыми стали налеты группами по 15 — 20 самолетов на позиции войск 39-й и 33-й армий. Бомбежке и обстрелу подвергались также населенные пункты, железнодорожные станции и недавно освобожденные города Калинин, Торжок, Селижарово, Андреаполь, Торопец и другие. В феврале авиация противника совершила 2866 самолето-пролетов и шесть налетов на аэродромы.[23]

Командования ВВС Советской Армии и фронта усилили разведку. По ее данным широко применялась дальнебомбардировочная авиация для ударов по аэродромам противника. Уничтожались его самолеты и выводились из строя взлетные полосы, а также наносились удары по железнодорожным узлам Вязьма, Смоленск, Витебск, Орша, чтобы срывать подвоз резервов противника к фронту.

В середине февраля 1942 г. командующим ВВС Калининского фронта был назначен комбриг М. М. Громов, широко известный летчик не только в нашей стране, но и за границей. М. М. Громов — основоположник советской школы летных испытаний, участник ряда перелетов, в том числе беспосадочного перелета из Москвы в США через Северный полюс. В 1934 г. он вместе с А. И. Филиным и И. Т. Спириным на самолете АНТ-25 установил мировой рекорд дальности полета по замкнутой кривой, пролетев за 75 часов 12411 км, за что был удостоен звания Героя Советского Союза.

Военным комиссаром ВВС фронта был назначен полковник Н. П. Бабак. На фронт он прибыл с Дальнего Востока, имел большой опыт партийно-политической работы в войсках.

Штаб ВВС фронта возглавил полковник Н. П. Дагаев, высокообразованный офицер, отлично знающий штабную работу.

Обязанности начальника оперативного отдела исполнял капитан А. С. Колчанов. Начальником отдела разведки был майор Д. Б. Якубович, штурманской службы — майор Л. А. Голиадзе.

Заместителем командующего ВВС фронта по тылу стал интендант 1 ранга И. М. Гиллер. Тыловые части состояли из пяти районов авиационного базирования, 32 батальонов авиационного обслуживания, складов продовольственного, вещевого, горюче-смазочных материалов и госпиталя.

В феврале 1942 г. обстановка на фронте заметно осложнилась. Удаление аэродромной сети в связи с успешным наступлением наших войск, активизация воздушного флота противника, контрудары его войск то на одном, то на другом участке фронта требовали. совершенствования управления авиацией, концентрации ее сил на решающих направлениях.

Дни и ночи трудился комбриг М. М. Громов. Напряженно работал и штаб, планируя боевые действия авиации фронта.

В полках ВВС фронта бывалые и молодые летчики горели одним желанием беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков. Высокое напряжение в те дни выдерживали и летчики ВВС общевойсковых армий.

Первый вылет на боевое задание, первая схватка с истребителями противника и первая победа — вот что навсегда осталось в памяти молодых летчиков от воздушных боев тех дней.

Звено истребителей 728 иап (ВВС 3-й ударной армии), возглавляемое лейтенантом А. Е. Боровых, прикрывало боевые действия армии. Лейтенант Боровых первым заметил бомбардировщиков противника, приближавшихся к позициям наших войск, подал команду ведомым следовать за ним, а сам устремился навстречу вражеским самолетам. Первой очередью он поджег головную машину, а в следующей атаке сразил вторую. Так же отважно действовали его ведомые младший лейтенант Л. Н. Томильченко и сержант М. С. Баранов. Они сбили по «юнкерсу».

Тогда, в феврале 1942 г., отличившемуся в боях лейтенанту А. Е. Боровых шел двадцать первый год.

Храбрость и отвагу в боях проявляли и другие летчики этого полка. Летчик-истребитель старшина А. Е. Новиков 22 февраля вместе с летчиками старшими сержантами Кустовым и Мартыновым вылетели на И-16 навстречу 18 Ю-88, приближавшимся к железнодорожной станции Пено. Истребители атаковали их, заставили сбросить бомбы в поле, не долетев до цели.

6 марта лейтенант Боровых в паре со старшиной А. Е. Новиковым патрулировали над позициями своих войск. Дружными атаками они сорвали налет группы бомбардировщиков противника. Возвращаясь на свой аэродром, летчики заметили еще четыре Ю-88. Вступили с ними в бой. В первой атаке старшина Новиков сбил одного, за вторым бросился Боровых. Остальные со снижением ушли за линию фронта. Спустя три дня Новиков в паре с Кустовым вновь патрулировали в заданном районе. Из-за облаков их атаковала группа «мессеров» и обстреляла машину Кустова. Летчик был ранен. Вражеские истребители продолжали наседать. К Кустову подоспел Новиков. Он навязал противнику бой. «Мессеры», имея в то время преимущество в скорости и во-оружении, сумели приблизиться к самолету Новикова с разных сторон и обстрелять его… Жизнь бесстрашного комсомольца, летчика-истребителя оборвалась.

Старшина А. Е. Новиков лично и в групповых боях уничтожил 15 вражеских самолетов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 30 января 1943 г. он был удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно). Грамота Президиума Верховного Совета СССР о присвоении ему этого звания хранится в музее ярцевской средней школы № 1, в которой он учился.

Обстановка в районе Ржева продолжала оставаться тяжелой. 5 февраля противник нанес контрудары из Оленино и Ржева, перерезал коммуникации 29-й и 39-й армий. В окружение попал и 11-й кавалерийский корпус. Советские войска мужественно отражали яростный натиск противника. На помощь им пришли летчики. Звено истребителей на ЛаГГ-3 во главе с гвардии майором Г. Д. Онуфриенко первым обрушилось на вражеские позиции, обстреливая их из пушек и пулеметов. Выполнив задачу, командир группы взмыл вверх и посмотрел на часы. Приближалось время подхода группы гвардии майора Н. П. Городничева им на смену. В безоблачном небе Онуфриенко заметил силуэты самолетов. "Вот и смена летит", подумал он и пошел им навстречу. Но это оказались самолеты противника. Онуфриенко врезался в их строй и меткой пушечно-пулеметной очередью один вражеский самолет отправил на землю. Под стать ведущему действовали и ведомые. С другой стороны бомбардировщиков противника атаковала группа Городничева. Светящаяся нитка трассирующих пуль от машины командира протянулась к Ю-88. Вскоре он загорелся. Гвардейцы П. И. Песков, Н. П. Дмитриев и Мочалов сбили еще три «юнкерса». Остальные ушли.

Умело и решительно действовала в бою группа гвардии капитана В. В. Ефремова — гвардейцы И. П. Лавейкин, В. В. Журин и Ф. Ф. Дохов. Рассеяв строй вражеских бомбардировщиков, они сбили «Хейнкелъ-111» и завязали бой с истребителями. Атака следовала за атакой. В одной из них Лавейкин сразил Ме-110, а Ефремов — Ме-109. Удачным маневром Журин зашел в хвост «мессеру» и сбил его. Двадцать минут длился этот бой. Противник недосчитался семи машин. Группа капитана Ефремова вернулась на аэродром без потерь.

8 февраля не вернулся с боевого задания командир эскадрильи 5 гв. иап гвардии капитан И. И. Мещеряков. Это он первым в полку таранил воздушного противника, это он, водя группы на задания, всегда одерживал победы. Вылет же в феврале 1942 г. в район Ржева был для гвардейца последним. За героизм и мужество, проявленные в боях за Родину, гвардии капитану И. И. Мещерякову посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

С большим напряжением ВВС Калининского фронта и общевойсковых армий (4, 7, 31, 46, 140-я смешанные авиадивизии и 38-я авиадивизия) действовали в феврале 1942 г. В течение месяца они произвели 6667 самолето-вылетов, из них днем 3939, ночью — 2728. На воздушную разведку совершено 224 вылета, на бомбардировку — 2188, на штурмовые действия по войскам противника — 790, на прикрытие своих войск — 2100.[24] Противнику был нанесен значительный ущерб: уничтожено большое количество техники и живой силы. В воздушных боях сбито 82 самолета противника, на аэродромах — 18 и повреждено — 7.[25] Значительными были потери и нашей авиации.

Противник за месяц совершил 2866 самолето-пролетов, провел 97 воздушных боев, в которых участвовало 344 самолета. Патрулирование его авиации над полем боя производилось группами от 15 до 40 самолетов. В течение месяца было совершено 16 налетов на 6 аэродромов ВВС фронта и общевойсковых армий, в налетах участвовало 72 самолета, в том числе 51 истребитель.[26] Транспортные самолеты Ю-52 доставляли боеприпасы и продовольствие окруженным войскам в районе Ржева и Белого.

Активность авиации противника возрастала, все чаще и чаще применялись массированные налеты.

В качестве ответной меры наша авиация должна была усилить разведку и наносить сокрушительные удары по его аэродромам.

В феврале части ВВС Калининского фронта и общевойсковых армий днем и ночью наносили удары по аэродромам в районах Холма, Дугино, Ржева и вывели из строя много вражеских самолетов.

Стремясь уничтожить как можно больше самолетов и разрушить посадочные полосы, командование ВВС фронта решило подвергнуть штурмовым ударам аэродром немецко-фашистских захватчиков в Ржеве.

5 марта 1942 г. шесть Ил-2, ведомые командиром эскадрильи гвардии майором В. К. Нестеренко, под прикрытием четырех Як-1 163 иап (ВВС 3-й ударной армии) нанесли внезапный удар. В результате этой штурмовки аэродрома было уничтожено и повреждено 10 самолетов, 4 бензозаправщика, взорван склад боеприпасов, убито и ранено до 40 солдат. Наши летчики без потерь вернулись на свой аэродром.

В повторном налете такую же группу штурмовиков возглавлял гвардии старший лейтенант А. Е. Новиков. Атака для гитлеровцев была настолько неожиданной, что ни один их истребитель не смог подняться в воздух. С бреющего полета штурмовики били по самолетам врага, стоявшим вдоль опушки леса. Противник, придя в себя, открыл зенитный огонь. Снарядом был поврежден самолет и ранен летчик гвардии лейтенант П. Грачев. Однако он не выпускал из рук штурвала. Чтобы сбить пламя, Грачев резко спикировал. Выведя машину у самой земли, он сделал горку и занял место в группе, возвращавшейся на аэродром. Напрягая последние силы, Грачев довел свой самолет до аэродрома и первым приземлился. За проявленное мужество и успешное выполнение боевого задания комсомолец гвардии лейтенант Павел Грачев был награжден орденом Ленина.

Подобный подвиг совершил летчик-штурмовик этого полка гвардии младший лейтенант В. И. Коробкин. Штурмуя в составе группы скопление вражеской техники и пехоты, в одной из атак он был ранен осколками зенитного снаряда. По лицу текла кровь. Левая рука безжизненно повисла, но Коробкин, собрав силы, снова повел свою машину в атаку.

— Не уйдете, гады! — сердито процедил он сквозь зубы. — Дорого заплатите за нашу кровь!

Неистово стреляли пулеметы и пушки. Сброшенные бомбы и эрэсы тоже достигли цели. Трудно было младшему лейтенанту, но он довел подбитую машину до своего аэродрома и посадил ее. Подбежавшие к самолету техники увидели окровавленного летчика, висевшего на ремнях.

Комиссар полка гвардии батальонный комиссар А. А. Трубачев поставил в пример личному составу подвиг В. И. Коробкина и сообщил, что командование представляет его к званию Героя Советского Союза. И вскоре на груди отважного гвардейца засияли орден Ленина и медаль Золотая Звезда.

В 6-м гвардейском авиаполку мастером штурмовки являлся командир звена гвардии лейтенант В. Ф. Зудилов. Внезапность, стремительность, точность попадания в цель — качества, которыми он обладал. Ни дождь, ни туман, ни вражеские зенитки не были ему помехой найти и поразить цель.

До войны он летал на скоростном бомбардировщике, а в войну переучился и стал штурмовиком. Летом 1941 г. был ранен. В этот полк прибыл из госпиталя и с первого дня показал свои высокие боевые качества.

В полку твердо были убеждены, что из всего ущерба, причиненного гитлеровцам летчиками в конце 1941 — начале 1942 г., значительная часть приходилась на В. Ф. Зудилова и группы, руководимые им в вылетах на боевые задания. Вот почему в числе первых, кому было присвоено звание Героя Советского Союза в этом полку, был командир звена гвардии лейтенант В. Ф. Зудилов.

Летчик 6-го штурмового авиаполка лейтенант И. П. Орленко повторил подвиг капитана Гастелло. Его самолет был подбит при налете на аэродром противника. От снаряда вражеской зенитки загорелся мотор. Пламя мгновенно распространилось по фюзеляжу. Посадка на аэродроме противника была неизбежной. И лейтенант Орленко направил свою горящую машину на вражеские самолеты. Огненным метеором неслась она к цели. Оглушительный взрыв потряс воздух. Огромные клубы черного дыма, поднимаясь вверх, закрыли горизонт. Горели фашистские бомбардировщики. Так поступил бесстрашный сокол, верный сын Родины коммунист лейтенант И. П. Орленко. Бессмертным подвигом он навечно вписал свое имя в летопись борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, в историю своего полка.[27]

После гибели экипажа лейтенанта Орленко в полку состоялся митинг. Летчики клялись жестоко покарать фашистов за своего друга.

— На моих глазах Иван Орленко выполнил свой долг, — говорил старший лейтенант Александр Новиков. — Если бы я оказался в такой же ситуации, поступил бы точно так же. Лучше умереть за Родину, чем попасть в плен.

И придет час, когда и он обрушит свой горящий самолет на вражеские танки, приближавшиеся к деревне Карпово. В феврале — марте 1942 г. в тяжелом положении оказались войска 29-й, 39-й армий и 11-го кавалерийского корпуса Калининского фронта. Находясь в окружении, они продолжали борьбу в неимоверно трудных условиях. Связь с ними была потеряна. Ее требовалось восстановить и оказать помощь окруженным войскам, сражавшимся с превосходящими силами врага. И тут не обошлось без «малой» авиации.

Главным представителем этого вида авиации являлся самолет По-2. В годы войны его ласково называли и «огородник», и «кукурузник», и «ночник». Такое отношение к себе снискал этот самолет потому, что безотказно трудился в войну и летчики на нем вершили большие дела.

Каждый вступавший в авиацию в довоенные и военные годы в первый раз поднимался в воздух на По-2. Каждый будущий летчик уходил в свой первый самостоятельный полет на этом самолете.

В «малую» авиацию входили и такие самолеты, как Р-5, Р-зет, Щ-2, Як-6. Легкие в управлении и устойчивые в полете, они завоевали широкую популярность среди летного состава.

Уже в первые месяцы войны на фронтах действовали полки «малой» авиации.

На Калининском фронте в конце 1941 — начале 1942 г. активно участвовали в боевых действиях ночные бомбардировочные авиаполки: 670-й — командир старший лейтенант Н. А. Иванов, 665-й — капитан В. С. Слесаренко, 637-й — майор Д. Н. Васенко, 641-й — майор З. П. Редькин, 621-й — майор В. Д. Сидоренко и 662-й старший лейтенант А. И. Сарычев.[28]

Как только солнце скрывалось за горизонтом, начиналась боевая работа летчиков-ночников. Подвесив под плоскостями бомбы, самолеты поочередно, через определенные интервалы, взлетали в ночное небо, ложились на курс к заданным целям. Это были позиции войск противника, его штабы, железнодорожные станции, мосты, переправы, эшелоны, склады горючего и боеприпасов, скопления техники и живой силы.

Когда противник подтягивал свои резервы к Новосокольникам, Великим Лукам, Демидову, Духовщине, экипажи легких ночных бомбардировщиков беспрерывно находились в воздухе и наносили удары по противнику.

Меткостью ночного удара отличались летчики 930-го комсомольского бомбардировочного авиаполка. Полк был сформирован в Татарской АССР. Комсомольцы республики купили самолеты По-2 и подарили их Родине для борьбы с немецко-фашистскими захватчиками. Полк назывался комсомольским. Командовал им член ЦК ВЛКСМ майор М. Д. Еренков.

Полки «малой» авиации вели напряженную фронтовую жизнь. Особенно опасными были вылеты на этих тихоходных и беззащитных самолетах в дневное время. Их часто обстреливали с земли, а в воздухе на них нападали истребители противника. Однако порой обстановка требовала идти на риск. Так было, когда 39-я армия 5 февраля 1942 г. оказалась в окружении в районе Сычевки и с ней необходимо было восстановить связь.

7 февраля командующий Калининским фронтом генерал-полковник И. С. Конев вызвал к себе летчиков 357-й авиаэскадрильи связи штаба ВВС фронта старшего сержанта А. М. Мельникова и лейтенанта А. А. Гупалова и поставил перед ними боевую задачу: во что бы то ни стало пробиться к командованию 39-й армии, вручить пакет и рацию. Решили так. Первым полетит старший сержант Мельников. Если он через три-четыре часа не вернется, в полет отправится лейтенант Гупалов.

Короткий разбег. По-2 легко оторвался от земли и, прижимаясь к верхушкам деревьев, полетел в тыл противника. Летчик был зорок и внимателен. Он уходил от ударов с земли, от встреч с вражескими истребителями. Большие трудности пришлось ему преодолеть, пока разыскал свои войска. Пакет и рацию вручил по назначению, а сам вернулся в эскадрилью только через 28 суток (его самолет сгорел на территории окруженных войск в результате артобстрела). Поскольку Мельников в назначенный срок не прилетел, как было условлено, с таким же заданием отправился лейтенант Гупалов. С боевого задания он не вернулся.

Связь с 39-й армией то восстанавливалась, то нарушалась. Когда она была вновь прервана, спустя неделю такое же задание было дано летчику 357-й авиаэскадрильи младшему лейтенанту А. П. Коваленко. До него несколько экипажей летали к окруженным войскам, и ни один из них не возвратился. Вместе с младшим лейтенантом Коваленко вылетел офицер оперативного отдела штаба ВВС фронта капитан А. С. Колчанов. Полет длился долго. Приходилось несколько раз в тылу противника приземляться и вновь взлетать. Уже под вечер им удалось разыскать командование, вручить пакет и рацию. Вернувшись с задания, офицеры поздним вечером доложили командующему фронтом о вручении пакета и рации по назначению, а в штаб ВВС фронта сообщили координаты посадочной площадки, выбранной ими для экипажей, которые полетят в расположение 39-й армии. За проявленное мужество и образцовое выполнение задания младший лейтенант А. П. Коваленко был награжден орденом Ленина, а капитан А. С. Колчанов — орденом Красного Знамени.

Позже в расположение 39-й армии совершали вылеты командир 357-й авиаэскадрильи штаба ВВС фронта капитан Л. А. Ильин, летчик этой эскадрильи Б. В. Невижин, а также пилоты 2-го авиаполка Гражданского воздушного флота (ГВФ) — командир майор Г. Т. Клуссон. Всем им с большим трудом и риском удавалось устанавливать связь с воинами, сражавшимися в окружении.

Сложное задание получили летчики 2-го авиаполка ГВФ лейтенанты Н. И. Жуков и В. С. Белойван. Им предстояло доставить одной из стрелковых частей, также в тыл противника, груз и вывезти раненых бойцов. Лететь нужно было ночью. Вся сложность этого полета состояла в том, что предстояло разыскать затерявшуюся в лесу небольшую поляну — посадочную площадку, где летчиков ждали уже несколько суток.

С наступлением темноты первым поднялся в воздух Жуков. Он уверенно вел свою машину. Временами попадал под огонь противника, маневрировал, уходил из-под обстрела и продолжал полет. Разыскал поляну. Начал кружить над ней. Внизу замигали огни — условный знак для посадки. Но противник тоже иногда включал такие огни, чтобы обмануть и схватить советских летчиков. Надо было удостовериться, кто был внизу на незнакомой поляне — свои или чужие. Пролетая над поляной, убрав газ, он громко крикнул:

— Кто здесь? Свои или чужие?

С земли до него донеслись радостные голоса:

— Свои!

— Садись!

— Давно тебя ждем!

Установив таким своеобразным способом «голосовую» связь борта самолета с землей, едва не цепляясь за верхушки деревьев, Жуков посадил По-2. Вскоре над поляной вновь раздался рокот мотора, прилетел лейтенант Белойван. Жуков условными сигналами с земли помог ему приземлиться.

Раненых и больных разместили в самолетах. Через несколько минут они друг за другом взлетели в ночное небо, сделали круг над поляной, покачали крыльями и легли на обратный курс.

Так было положено начало полетов по этому трудному маршруту.

С войсками, оказавшимися в окружении, надо было не только восстановить связь, но и обеспечить их всем необходимым для жизни и боя.

Для этой цели было выделено шесть авиационных транспортных полков, на вооружении которых были самолеты Ли-2, ТБ-3, Р-5, По-2 и транспортные самолеты ПС-84. Приемкой груза в 39-й армии руководил командующий ВВС армии полковник П. П. Архангельский.

В феврале было совершено 1168 самолето-вылетов. Войскам 29-й и 39-й армий, а также 11-го кавалерийского корпуса всего было доставлено и сброшено на парашютах: 101 т продуктов, 8429 снарядов 76-мм калибра, 496 снарядов 122-мм калибра, 153 снаряда 152-мм калибра, 1860 осколочных снарядов 76-мм калибра, 49 073 мины, 1 123 488 патронов, 382 240 патронов к пистолету ТТ, 13 322 патрона к противотанковым ружьям, 14999 ручных гранат, 1673 реактивных снаряда, 250 пар лыж, 47 т горючего, 2880 кг автола, 144 кг ружейного масла, 4 баллона сжатого воздуха, 3240 кг медикаментов, 1763 кг писем и газет. Вывезено из окружения 432 раненых, 805 грузовых парашютов и др.[29]

На Калининском фронте была и отдельная транспортная группа (санитарные самолеты По-2), предназначенная для транспортировки грузов и раненых. Летчики этой группы совершили 364 самолето-вылета (105 днем и 259 ночью).

21 февраля 1942 г. на бомбардировку укреплений врага вылетел командир 708-го ночного бомбардировочного авиаполка майор С. М. Мельник со штурманом лейтенантом Ю. Верыгиным. Над станцией Оленино они попали под обстрел вражеских зениток и были сбиты. Майор Мельник получил тяжелые ранения обеих ног. Был тяжело ранен и лейтенант Верыгин. Больше недели они скрывались в снежной пещере. Прошло несколько дней, и штурман скончался. А командир полка, собрав последние силы, сумел дойти до деревушки Черемушницы. Его заметила колхозница Тоня Одинцова и привела в свою избу, оказала помощь. Трудно и опасно было ухаживать за раненым летчиком. Кругом рыскали фашисты и полицаи. И раны у майора не заживали. Нужно было ампутировать ступни. Но кто это сделает? Ни врачей, ни фельдшеров на оккупированной врагом территории не было. И тогда она сама решилась на это. Единственное лекарство, которым пришлось пользоваться при лечении ран, — гусиный жир. И она лечила им. Ухаживала за раненым офицером больше года. Когда в марте 1943 г. наши войска освободили Черемушницы, майора Мельника отправили в госпиталь. Там он перенес еще две операции, После выздоровления начал ходить на протезах. Вскоре вернулся в боевой строй и продолжал летать на По-2.

В конце февраля 1942 г. группа летчиков-испытателей прибыла на Калининский фронт, чтобы передать воздушным бойцам опыт техники пилотирования новых самолетов, поступивших в части, да и самим проверить эти машины в воздушных боях. Среди прибывших были: военинженер 2 ранга А. Н. Гринчик, назначенный заместителем командира эскадрильи 237 иап, входившего в состав ВВС 39-й армии; капитан М. Л. Галлай, получивший должность заместителя командира эскадрильи 128-го ближнебомбардировоч-ного авиаполка (ббап) 3-й ударной армии; капитан М. А. Самусев, ставший командиром звена этого полка; пилоты капитаны В. Н. Юганов, Е. Н. Гимпель и М. К. Байкалов.

Большинство летчиков-испытателей прибыло в 237 иап, в котором служил А. Б. Юмашев. Обладая практическим опытом, знаниями и высоким летным мастерством, они стремились обогатиться и боевым опытом. А начиналось все так.

На аэродроме, где в довоенное время проводились испытания самолетов, А. Н. Гринчик трудился с 1937 г. Здесь он встретил М. М. Громова и В. П. Чкалова и дал себе слово овладеть их мастерством. Постигая летное мастерство, он сам вносил новое, свое. Трудился Гринчик самозабвенно, творчески, с огоньком. Проверяя опытную машину, он выявлял ее достоинства и недостатки.

Одновременно с ним на испытательный аэродром пришел и М. Л. Галлай. Оба инженеры. Гринчик окончил Московский авиационный институт, а Галлай Ленинградский. В те годы среди испытателей звание летчик-инженер было редкостью. На первых порах к ним относились даже с некоторым недоверием, но после того, как Гринчик проявил себя грамотно в штопоре, а Галлай во флаттере, отношение к ним изменилось. С большим уважением к летчикам-инженерам относились конструкторы самолетов, так как всегда получали от них объективную и квалифицированную информацию о поведении машин.

Летчики-испытатели участвовали в отражении налетов авиации противника на Москву в июле 1941 г. в составе истребительной эскадрильи. В нее входили М. Л. Галлай, М. К. Байкалов, В. В. Шевченко, М. В. Федоров, М. А. Самусев, А. И. Якимов, В. Л. Расторгуев и другие. При отражении первого ночного налета фашистских стервятников на столицу Галлай и Байкалов сбили по одному вражескому бомбардировщику, за что были награждены орденом Красного Знамени.

На Калининском фронте капитан Галлай водил группы Пе-2 на подавление узлов сопротивления и опорных пунктов противника. При подготовке к вылетам он учил летчиков полка вести прицельное бомбометание на Пе-2 с пикирования и выходить из него, избегать обстрела зенитной артиллерии, обороняться в случае нападения вражеских истребителей, вести самолет, если откажет один из моторов.

"15 раз летчики 128 ббап приводили Пе-2 на одном работающем моторе на свой аэродром, сохранив самолеты и жизнь экипажей",[30] - сообщалось в оперативном донесении в штаб ВВС фронта в те дни. Значит, советы летчиков-испытателей помогли.

Военинженер 2 ранга А. Н. Гринчик, владея всеми типами истребителей, на боевые задания вылетал на «мигах» и «лаггах».

У некоторой части фронтовых летчиков сложилось мнение, будто самолет ЛаГГ-3 не обладает достаточной маневренностью. Надо было доказать им, что в умелых руках ЛаГГ-3 — грозная машина. А. Н. Гринчик говорил об этом на земле и практически доказывал в воздухе, обрушиваясь на противника всей мощью оружия самолета. Ведя группы истребителей на штурмовку вражеских аэродромов, сопровождая бомбардировщиков или штурмовиков, прикрывая свои войска, он зорко следил за ходом боя, подавая ведомым необходимые команды, направляя их усилия на разгром воздушного противника. В одном вылете (февраль 1942 г.), оказавшись в воздухе один, летчик-испытатель продолжал вести бой с группой фашистских истребителей. Действуя решительно, смело, Гринчик сбил три машины. Отношение летчиков к самолету ЛаГГ-3 стало меняться.

Будучи на фронте, Гринчик лично сбил пять самолетов противника, не считая сбитых в групповом бою. В одном из вылетов он был ранен. Лежа на госпитальной койке, много думал о том, что еще надо сделать для дальнейшего совершенствования самолетов. Таков был летчик-испытатель А. Н. Гринчик.

3 марта 1942 г. военинженер 2 ранга А. Н. Гринчик, капитаны М. Л. Галлай, В. Н. Юганов, М. К. Байкалов, М. А. Самусев и Е. Н. Гимпель были отозваны с фронта. Передав опыт фронтовым летчикам, закалившись в боевых вылетах, они вернулись к летно-испытательной работе.

Март 1942 г. приближался к концу. Летчики фронтовой авиации продолжали совершать налеты на аэродромы противника, уничтожали его живую силу и технику, огневые средства и опорные пункты, прикрывали боевые порядки своих войск, вели разведку.

В марте летчики Калининского фронта и общевойсковых армий совершили 6978 самолето-вылетов, провели 203 воздушных боя, сбили в воздухе и уничтожили на аэродромах 220 самолетов противника.[31] Немалыми были и наши потери.

В марте 1942 г. 128-й пикирующий бомбардировочный авиаполк (пбап) командир капитан Н. И. Лаухин — уничтожил 44 вражеских самолета (39 на аэродромах и 5 в воздушных боях). Часто на боевые задания группы ближних бомбардировщиков водил капитан Н. И. Лаухин.[32]

Добрая слава шла о летчике этого полка лейтенанте Н. С. Мусинском. Ему часто поручали самые трудные задания.

В конце марта 1942 г. лейтенант Мусинский повел шесть Пе-2, чтобы нанести удар по вражескому аэродрому вблизи станции Новодугинская. Неожиданно на его группу напали истребители Ме-109. Стрелки-радисты по команде своего командира групповым огнем подожгли сперва один, а вслед за ним другой «мессер», а остальные скрылись в облаках. Путь к цели был свободен. «Петляковы» метко отбомбились. На аэродроме горело до десяти машин противника. Все экипажи группы лейтенанта Н. С. Мусинского вернулись на свой аэродром.

В первой половине апреля 1942 г. высокую активность в боях проявили летчики-гвардейцы 1 гв. иап. За десять дней они провели 15 воздушных боев и сбили 15 вражеских самолетов. В одном из боев севернее Духовщины командир эскадрильи гвардии капитан Н. К. Петров сбил Ю-52, в котором находилось около 20 гитлеровских офицеров.

В апреле 1942 г. авиация Калининского фронта выполняла следующие задачи: уничтожала самолеты противника на аэродромах; уничтожала в опорных пунктах огневые средства, живую силу, технику и транспорт; препятствовала сосредоточению резервов, уничтожая их в пути и на местах сосредоточения; наносила удары по железнодорожным станциям Невель, Рудня, Лиозно, Ржев, Осуга и по эшелонам на перегонах; прикрывала боевые порядки своих войск и аэродромы; сопровождала бомбардировщиков и штурмовиков; вела патрулирование и разведку; выполняла спецзадания по транспортировке грузов и разбрасыванию листовок.[33]

В 55 воздушных боях, проведенных авиацией фронта в апреле 1942 г., участвовало 99 советских самолетов против 151 самолета противника, который в течение месяца потерял 70 машин. Наши потери — 17 самолетов. Свою активность воздушный противник не снижал. Всего за апрель он произвел 5540 самолето-пролетов, преимущественно самолетами старых конструкций (Ю-86, Ю-87, Ю-52, Хе-126, Хе-127 и др.). Новые машины (Ме-109, Ме-110, Ю-88) гитлеровцы, видимо, берегли для летних боев.[34] Это учитывало командование советских Военно-Воздушных Сил. Оно считало, что следует не только увеличивать парк новых самолетов, но и настойчиво совершенствовать организационную структуру. В суровых фронтовых буднях прошла зима 1942 г. Советских людей радовало, что в борьбе с агрессором достигнуты большие успехи. Были освобождены Московская и Тульская области, многие районы Калининской и Смоленской областей. Противник понес тяжелое поражение — было выведено из строя 16 дивизий и одна бригада, потери группы армий «Центр» с 1 января по 30 марта в живой силе составили более 333 тыс. человек, много военной техники,[35] в том числе более 1600 самолетов.[36] В оборонительных сражениях и боях Советская Армия обескровила и остановила врага. А в ходе контрнаступления под Москвой он был далеко отброшен от столицы. Советские воины развеяли миф о непобедимости гитлеровского вермахта, положили начало коренному повороту в ходе войны.

Для военно-воздушных сил фронта и общевойсковых армии истекшие месяцы боев были месяцами суровых испытаний, проверкой их способности эффективно бороться с вражеской авиацией, помогать сухопутным войскам успешно решать боевые задачи.

Командование фронтовой авиации и ее личный состав в прошедших боях накопили значительный опыт, который широко использовался в новых наступательных операциях советских войск.

В начале апреля 1942 г. штаб ВВС фронта перебазировался из Торжка в населенный пункт Тысяцкое. Авиаполки перелетели на новые аэродромы.

Глава вторая. Армия в боевом строю

Великая Отечественная война настоятельно требовала сосредоточения крупных сил авиации на решающих направлениях, ее массированных и маневренных действий против фашистского агрессора. Это требование легло в основу поисков новых организационных форм построения ВВС.

Маршал Советского Союза А. М. Василевский, касаясь совершенствования организационной структуры советской авиации, писал: "Ставка отказалась от передачи авиаполков в армейское подчинение. Самолетов все еще не хватало, а это вело к их рассредоточению; пришлось вернуться к идее массированного использования авиации в однородных по типу бомбардировочных, штурмовых и истребительных авиадивизиях… Началось массовое производство истребителей Ла-5, Як-7".[37] Что касается штурмовиков, то еще в декабре 1941 г. в телеграмме на имя директора авиазавода № 18 Председатель Государственного Комитета Обороны И. В. Сталин указывал: "…самолеты Ил-2 нужны нашей Красной Армии теперь как воздух, как хлеб… Требую, чтобы выпускали побольше "илов"…[38]" И производство их с каждым месяцем заметно увеличивалось.

10 мая 1942 г. во исполнение приказа Народного комиссара обороны СССР был издан приказ войскам Калининского фронта. В нем указывалось: "…в целях наращивания ударной силы авиации и успешного применения массированных ударов авиация Калининского фронта объединяется в единую воздушную армию с присвоением ей наименования "3-я воздушная армия".[39]

Осуществление такой реорганизации стало возможным благодаря наличию опытных кадров летчиков и командиров.

Командующим армией был назначен Герой Советского Союза генерал-майор авиации М. М. Громов, его заместителем — Герой Советского Союза полковник А. Б. Юмашев, военкомом — бригадный комиссар Н. П. Бабак, начальником штаба полковник Н. П. Дагаев. Срок на формирование 3 ВА отводился минимальный — пять суток. Вся ответственность за выполнение приказа НКО в указанный срок возлагалась на генерала М. М. Громова.

Личный состав управления и штаба армии был укомплектован в основном офицерами управления и штаба ВВС Калининского фронта.

Обязанности начальника оперативного отдела штаба исполнял майор А. С. Колчанов, начальником разведотдела был назначен подполковник Д. Б. Якубович, начальником орготдела — полковник административной службы А. И. Ковалев, штурманом армии — подполковник Л. А. Голиадзе, помощником командующего по воздушно-стрелковой службе — инженер-подполковник Б. С. Вахмистров, начальником службы земного обеспечения самолетов — майор М. И. Шаров, начальником парашютно-десантной службы — подполковник К. Г. Лазарев, начальником метеослужбы — инженер-капитан Ю. М. Фелынин. Начальником связи армии был назначен полковник И. И. Морозов. Генерал-майор инженерно-авиационной службы Е. А. Марков руководил инженерной службой 3 ВА. Отдел эксплуатации авиационной техники возглавил инженер-подполковник И. И. Сергиенков, а отдел по ремонту авиационной техники — инженер-подполковник И. С. Анохин.

Ремонт вышедших из строя — подбитых и неисправных самолетов и моторов производился в трех стационарных авиамастерских (сам) и одиннадцати полевых авиаремонтных мастерских (парм).

Штаб 3 ВА в дни формирования дислоцировался в населенном пункте Замошье северо-восточнее Калинина. Отсюда и начался ее боевой путь. Организация армии проходила в трудных и сложных условиях. Ее штаб работал днем и ночью, уточняя наличные силы авиадивизий и полков, переходивших в воздушную армию, и места их дислокации. В конце пятых суток генерал Громов доложил командующему фронтом: приказ выполнен, 3-я воздушная армия сформирована и находится в боевом строю.

В 3 ВА вошли:

212-я штурмовая авиадивизия (шад) — командир Герой Советского Союза полковник Г. Ф. Байдуков, военком полковой комиссар П. И. Духновский, начальник штаба полковник М. А. Баранов;[40]

264 шад — генерал-майор авиации Н. Ф. Папивин, полковник И. А. Заведенко, подполковник О. А. Даутов;

209-я истребительная авиадивизия (иад) — подполковник В. М. Забалуев, полковой комиссар И. А. Иевлев, подполковник Г. Д. Юрков;

210 иад — полковник В. П. Ухов, полковник А. И. Яньков, подполковник А. И. Скляр;

256 иад — полковник В. Н. Вусс, полковник Ф. М. Листров, полковник А. К. Кузнецов;

211-я ближнебомбардировочная авиадивизия (ббад) — полковник П. П. Архангельский, старший батальонный комиссар В. И. Юмашев, подполковник С. В. Черноморов.

Штурмовые, истребительные и бомбардировочные полки, входившие в авиадивизии, были вооружены самолетами Ил-2, И-16, ЛаГГ-3, МиГ-3, Як-1, Пе-2, Р-5 и По-2,

Из состава ВВС фронта и общевойсковых армий на укомплектование авиадивизий 3 ВА было передано восемь истребительных авиаполков, один штурмовой и один ближнебомбардировочный полки. Из 409 самолетов разных типов, в том числе самолеты полков, выбывших на переформирование, исправных было 124, остальные неисправные или находившиеся после вынужденных посадок на других аэродромах.[41]

В армию прибыло из тыла страны, после получения новой матчасти и переучивания, шесть штурмовых авиаполков (самолеты Ил-2) и один бомбардировочный авиаполк (Пе-2).

Таким образом, всего на 10 мая 1942 г. в состав 3 ВА входили: две штурмовые авиадивизии — 7 полков, три истребительные — 8 полков, одна ближнебомбардировочная авиадивизия — 4 полка.[42]

Кроме того, в мае 1942 г. в 3-ю воздушную армию вошло шесть отдельных авиаполков и две отдельные корректировочные авиаэскадрильи.

В подчинении командующих общевойсковыми армиями оставалось по одному смешанному авиаполку. Они выполняли задачи в интересах этих армий.

Количественный состав 3 ВА увеличивался или уменьшался в зависимости от складывавшейся обстановки на фронте. В наступательных операциях в оперативное подчинение поступали авиакорпуса и авиадивизии, в связи с чем ее боевой состав заметно возрастал. А это в свою очередь увеличивало нагрузку на штаб и армейский тыл. С первых дней создания 3 В А коллектив ее штаба отличался высокой организованностью, слаженностью и четкостью в работе. Начальник штаба полковник Н. П. Дагаев, обладавший высокой общей и штабной культурой, был чуток, внимателен, умел видеть главное из множества повседневных дел.

Начальником тыла армии был назначен полковник интендантской службы И. М. Гиллер.

Для обеспечения летных частей всем необходимым тыл имел склады продовольственный, вещевого довольствия, боепитания, горюче-смазочных материалов и технического снабжения.

16 мая 1942 г. штаб тыла был полностью укомплектован и с этого дня начал осуществлять непосредственное руководство подчиненными ему частями. Дислоцировался он в деревне Кошуево, в нескольких километрах севернее Замошья. Тылу армии подчинялись пять районов авиационного базирования: 8-й — начальник района подполковник М. П. Шмельков, военком полковник В. М. Фадеев, начальник штаба военинженер 2 ранга А. С. Жуков; 9-й — полковник А. Н. Кривошапко, полковник В. Н. Малышкин, майор Г. И. Плашинский; 57-й — подполковник Л. Г. Шавдия, подполковник К. С. Николашкин, полковник Н. П. Богданов; 62-й полковник В. М. Рябов, полковник Н. К. Тараканов, подполковник В. А. Островский; 72-й — подполковник С. К. Найбуров, полковник Я. С. Савостьянов, подполковник К. А. Павлов.[43]

В каждый район авиационного базирования входило от четырех до шести батальонов аэродромного обслуживания, большинство которых было сформировано в дни войны. Для подготовки новых аэродромов тыл армии располагал тремя инженерно-аэродромными батальонами.

Медицинский отдел армии возглавлял подполковник медицинской службы Г. П. Петров, его заместителем являлся подполковник медицинской службы А. И. Демидов. Для лечения раненых и больных армия располагала госпиталем и для оздоровления летно-подъемного состава — шестью домами отдыха. Кроме того, в каждом батальоне аэродромного обслуживания имелся лазарет. Был также армейский склад медицинского имущества.

Всего в медицинских учреждениях армии заботились о здоровье авиаторов несколько сот врачей, фельдшеров, медицинских сестер, санитарок и фармацевтов.[44]

В мае 1942 г. обстановка в полосе Калининского фронта продолжала оставаться сложной. В районе Великих Лук и Холма противник перешел в наступление, спешно подтягивал резервы. Войска 3-й и 4-й ударных армий, отбивая атаки врага, сдерживали его натиск, укрепляли свою оборону. Им всячески содействовали авиаторы 3 ВА. Прикрывая войска 3-й и 4-й ударных армий, они наносили удары по железнодорожным узлам и аэродромам, препятствовали подходу резервов противника.[45]

8 мая шестерка «ильюшиных» 6 гв. шап, возглавляемая гвардии старшим лейтенантом В. М. Романовым, уничтожила 25 железнодорожных вагонов в Великих Луках, 2 танка, 10 автомашин. За успешное выполнение задания летчикам гвардейцам В. М. Романову, П. П. Логвиненко, П. А. Панову, Н. П. Рябову, В. И. Феофанову, И. З. Бавыкину командир 264 шад объявил благодарность.[46]

4 июня 1942 г. гвардейцы-штурмовики совершили налет на вражеский аэродром и Ржеве. Группу из восьми Ил-2 возглавлял мастер штурмовых атак командир эскадрильи гвардии майор В. К. Нестеренко. После их удачного налета фашисты недосчитались девяти Ме-109, одного Хе-126, бензоцистерны и двух походных авиамастерских. В этом налете отличились летчики гвардии старшие лейтенанты П. М. Путков, В. Ф. Зудилов, гвардии сержант В. П. Крыхта.

В тот же день Совинформбюро в вечернем выпуске сообщило по радио об успешных действиях этой группы.

Молодой летчик-истребитель сержант Виталий Попков, недавно прибывший в 5 гв. иап, на своем ЛаГГ-3 вылетел в составе группы во главе с гвардии майором В. В. Ефремовым на прикрытие своих войск. Участвовал в воздушном бою с фашистскими асами. Силы были неравные, но в первых же атаках советские соколы сбили двух стервятников, В этом бою сержант Попков заслонил своей машиной самолет командира эскадрильи Героя Советского Союза гвардии майора В. В. Ефремова и спас его от гибели. Молодой летчик на изрешеченном самолете сумел дотянуть до своего аэродрома. Когда сержант Попков вышел из самолета, командир эскадрильи расцеловал его и дрогнувшим голосом сказал:

— Сам шел на явную смерть, спасая меня. Век буду помнить…

В июне 1942 г. исключительно напряженные бои шли на подступах к Ржеву, в районах городов Белый и Оленино. Гитлеровцы стремились удержать их как важные базы накопления резервов для нового наступления на Москву, а поэтому оказывали упорное сопротивление. Наши войска стремились взломать глубоко эшелонированную оборону про тивника. Бои с обеих сторон носили ожесточенный характер.

Авиация 3 ВА оказывала существенную помощь сухопутным войскам: полки 211-й ближнебомбардировочной, 212-й и 264-й штурмовых авиадивизий беспрерывно, большими группами, наносили удары по узлам сопротивления, скоплениям техники и живой силы, подходящим резервам противника. 209-я и 210-я истребительные авиадивизии прикрывали действия бомбардировщиков и штурмовиков, а 256 иад войска 29-й и 30-й армий.[47]

Авиация противника группами по 20 — 30 самолетов совершала налеты на наши войска и аэродромы.

В 128 ббап не вернулись с задания три комсомольских экипажа. На своем собрании комсомольцы полка — летчики, штурманы и стрелки-радисты — дали клятву отомстить врагу за смерть однополчан. И они сдержали свое слово: в шести ударах по вражеским аэродромам они уничтожили и повредили до 50 самолетов. Комсомольский экипаж лейтенанта Николая Мусинского в одном из боевых вылетов сбросил бомбовый груз на склады боеприпасов противника, которые взлетели на воздух. Стрелок этого экипажа Сергей Фильченко сбил два фашистских самолета.

Летчики 128-го авиаполка за год войны совершили на Пе-2 2547 самолето-вылетов. Было уничтожено 38 самолетов противника в воздухе и 140 на аэродромах. В течение года 115 человек получили правительственные награды, в том числе орден Ленина — 5 человек, Красного Знамени — 55, Красной Звезды 39, медаль "За боевые заслуги" — 16. В полку за год было принято в члены ВКП(б) 31 человек и кандидатами в члены ВКП(б) -55. Полк сражался и побеждал. Не обходилось и без потерь.[48]

13 июля 1942 г. из Саратовской области на Калининский фронт прилетел 451-й штурмовой авиаполк. Он влился в 264-ю штурмовую авиадивизию.

— Полк прибыл в полном составе и готов выполнять боевые задачи, — доложил командир полка майор Е. В. Клобуков командиру дивизии.

Потом с ним состоялся обстоятельный разговор о летных качествах командиров эскадрилий и рядовых пилотов.

— Командиры эскадрилий — опытные летчики, имеют награды, — пояснил командир полка, — а большинство рядовых летчиков — молодые ребята, недавно прибывшие из военных училищ и запасных полков. Все они штурмовиком овладели хорошо, летают мастерски, бомбят и стреляют метко, рвутся в бой.

В этом полку начал свою фронтовую жизнь и старший сержант Г. Т. Береговой. Тогда ему не могло даже присниться, что после войны он станет летчиком-испытателем, а затем и летчиком-космонавтом. В то время и слова такого — «космонавт» — не было в обиходе.

По два-три вылета в день делали экипажи 451 шап, громя резервы врага, нанося удары по железнодорожным станциям и эшелонам. Дни пролетали незаметно. Казалось, все шло хорошо: боевые задания выполняются успешно, летчики возвращаются на свой аэродром, раненых не было, хотя нападали истребители и били зенитки. Штурмовики умело организовывали оборону, отражая все атаки врага, грамотно совершали противозенитный маневр и уходили из-под обстрела. Но один вылет летчикам запомнился на всю жизнь. Командир эскадрильи старший лейтенант Павел Кучма вел шестерку «ильюшиных», чтобы нанести удар по танковой колонне противника в районе города Белый, двигавшейся к передовой, где продолжались упорные бои. Самолеты приближались к месту, отмеченному на карте, но внизу не было видно ни одного танка. Лишь кусты, луга, лес и поля виднелись вокруг. Но, может быть, им, молодым летчикам, только так казалось? Могло же такое случиться, что они танковой колонны не заметили. Но если летчики, еще не обладая достаточным опытом, не увидели танки, то ведущий никак не мог их пропустить. Старший лейтенант Кучма, однако, весь маршрут молчал. Молодым, конечно, было невдомек, что он все это время внимательно следил за землей и воздухом, за тем, как его ведомые держат строй.

Самолеты шли под нижней кромкой облаков. Мерно гудели моторы. Полет продолжался долго. Вдруг в наушниках шлемофонов раздался знакомый голос командира:

— За мной — в атаку! — И, резко отвалив в сторону, его самолет устремился к земле.

Береговой полетел вслед за ним. Только теперь он заметил танки противника. С земли внезапно по штурмовикам ударили зенитки. Группа, маневрируя, уходила от их огня. Старший лейтенант Кучма метким ударом поджег один танк.

За ним стали сбрасывать бомбы его ведомые. Горящих танков стало больше. Командир эскадрильи, сделав горку, вновь направил свою машину в пике. Сзади нее потянулся черный шлейф дыма. Было ясно — самолет загорелся. Береговой отчетливо видел, как штурмовик комэска стремительно приближался к земле. Старший лейтенант Кучма молчал. Видимо, он был тяжело ранен. Могло быть и так, что передатчик на его машине вышел из строя. Но последовал удар со взрывом.

Ведомые продолжали яростно обстреливать из пушек и пулеметов метавшихся фашистских солдат, сбрасывать на них бомбы. Но вот кончились снаряды, бомбы и патроны. Молодые летчики по примеру впередилетевшего, покачав крыльями над местом гибели командира, легли на обратный курс.

Смерть командира эскадрильи звала их на новые ратные подвиги. И они их совершали каждый день. В июне 1942 г. летчики 451 шап уничтожили и повредили 60 танков, 2 бронетранспортера, 171 автомашину противника. За успешное выполнение боевых заданий полку неоднократно объявлялась благодарность командующими воздушной армией и Калининским фронтом.[49]

Обстановка на советско-германском фронте летом 1942 г. продолжала оставаться сложной. 2-й воздушный флот гитлеровской Германии группами от 20 до 60 бомбардировщиков в сопровождении многих истребителей совершал налеты на боевые порядки наших войск, железнодорожные станции, оборонительные сооружения и резервы.

Летчики 3 ВА мужественно отражали налеты фашистской авиации, прилагая все усилия к тому, чтобы задержать наступление противника, громить его живую силу и технику.

В июне 1942 г. вышел приказ Наркома обороны СССР "О действиях наших истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника". В приказе отмечалось, что советские истребители, встречая группы вражеских бомбардировщиков, вступают в бой с прикрывающими их истребителями, оставляя бомбардировщиков безнаказанными. Чтобы впредь не допускать этого, приказ требовал: "Считать основной задачей наших истребителей при встрече с воздушным противником уничтожение в первую очередь его бомбардировщиков. На это должны быть направлены главные усилия наших истребителей". Кроме того, в приказе подчеркивалось, что истребители должны шире привлекаться в качестве бомбардировщиков: "Бомбодержатели установлены не случайно и не для украшения самолета, а для того, чтобы использовать эти самолеты для дневного удара по врагу".

В авиационных полках проводилась большая работа по разъяснению этого приказа. Вопрос о выполнении требований приказа и использовании истребителей в качестве бомбардировщиков глубоко и всесторонне обсуждался на партийных собраниях. Жизнь показала, что приказ НКО был издан своевременно. Борьба с вражескими бомбардировщиками усилилась.

Боевые действия на фронтах не утихали. Летом 1942 г. гитлеровское командование сосредоточило на южном крыле советско-германского фронта крупную группировку войск и, захватив стратегическую инициативу, вновь начало наступление. Оно стремилось овладеть нефтяными промыслами Северного Кавказа и перерезать коммуникации, связывающие центр страны с югом.

Особенно ожесточенные бои развернулись на сталинградском направлении.

Группа армий «Центр» в это время осуществляла отвлекающий маневр, с тем чтобы воспрепятствовать советскому командованию перебрасывать войска туда, где, по планам агрессора, наносился удар огромной силы. Там, где Дон приближается к Волге, днями и ночами шли ожесточенные бои. Гитлеровцы не жалели ни людей, ли техники, лишь бы выйти к берегам Волги.

Обстановка на советско-германском фронте резко обострилась. Чтобы ослабить натиск противника на сталинградском направлении, необходимо было наносить удары и на других фронтах.

В конце июля 1942 г. по решению Ставки ВГК началась Ржевско-Сычевская операция силами Калининского и Западного фронтов, а также двумя армиями правого крыла Брянского фронта. Она проводилась с целью овладения Ржевом.[50]

К 30 июля 1942 г. для усиления 3 ВА были приданы 285-я ближнебомбардировочная авиадивизия (ббад) (51 бомбардировщик) и 263 иад (51 истребитель). В общей сложности к началу операции в армии насчитывалось: бомбардировщиков — 104, штурмовиков — 166, истребителей — 188, легких ночных бомбардировщиков — 116.[51]

Против войск Калининского и Западного фронтов вовремя Ржевско-Сычевской наступательной операции противник во 2-м воздушном флоте имел 350 — 400 бомбардировщиков и 190 — 200 истребителей.

Штабами 1-й и 3-й воздушных армий, которые тесно взаимодействовали между собой, были разработаны и утверждены командующими фронтами планы поддержки сухопутных войск в операции.

Ранним утром 30 июля группы самолетов 211 и 285 ббад, 212 и 264 шад в сопровождении истребителей 209, 210 и 263 иад нанесли мощные удары по оборонявшимся войскам противника. От взрывов бомб и эрэсов содрогалась земля. В воздухе стоял рев моторов. За ударами авиации началась артиллерийская подготовка, к исходу которой в атаку пошли танки и пехота. Немецко-фашистские захватчики оказывали упорное сопротивление. Они нанесли несколько контрударов. Это заметно снизило темп наступления советских войск.

3 ВА в период 30 июля — 1 сентября 1942 г. содействовала войскам 29-й и 30-й армий Калининского фронта, 20-й и 31-й армий Западного фронта в проведении этой операции. С начала операции и до 4 августа удар в направлении Ржев, Зубцов наносили 29-я и 30-я армии Калининского фронта. В эти дни массированные удары с воздуха по войскам противника обрушивали 1-я и 3-я воздушные армии. Вскоре боевые действия развернули 20-я и 31-я армии Западного фронта. Самолеты 3 ВА стали действовать и в интересах Западного фронта.

Основной задачей, поставленной перед авиацией двух фронтов, являлось уничтожение живой силы, огневых средств и боевой техники противника в полосе наступления армий.

Оборонительные сооружения врага на ржевском направлении были глубоко эшелонированы. Поэтому авиация выполняла задачу по их взламыванию перед фронтом нашей ударной группировки в полосе прорыва и на флангах на всю глубину обороны. Решение этой задачи возлагалось на штурмовиков и бомбардировщиков. Истребители прикрывали их действия, а также действия наступавших войск. Удары наносились большими группами эшелонированно. Так, 4 августа 1942 г., например, в полосе ударной группировки Западного фронта одновременно действовали по опорным пунктам от 25 до 50 Ил-2 и от 9 до 27 Пе-2. Авиация также применялась с целью нарушения управления и связи в войсках противника. Велась непрерывная разведка.[52] В воздухе разгорались бои, в которых летчики 3 ВА проявляли упорство, отвагу и героизм.

В первый день наступления шестерка ЛаГГ-3 во главе с гвардии капитаном И. П. Лавейкиным вступила в бой с 18 бомбардировщиками, которых прикрывали 12 истребителей противника. В первой же атаке было сбито несколько вражеских самолетов. Вслед за ней последовала новая атака. Бомбардировщики стали беспорядочно сбрасывать бомбы. В это время истребители противника завязали воздушный бой с нашими истребителями, который проходил в исключительно трудных условиях для всей шестерки «лаггов». Однако им все же удалось разогнать бомбардировщиков и отразить все атаки истребителей. В итоге боя было сбито пять вражеских самолетов, один из них сбил капитан И. П. Лавейкин. Молодой летчик В. Попков в этом бою сбил уже пятый по счету самолет. Но в неравном поединке с врагом пострадал и сам — обгорел, попал в госпиталь. Там гвардеец узнал, что награжден высшей правительственной наградой — орденом Ленина.

В эти дни на фронте шла добрая слава о капитане И. П. Лавейкине. Сражаясь во фронтовом небе с первых дней войны, он стал подлинным мастером воздушного боя. Таким же мастерством отличались и его однополчане. Возвращаясь с задания, группа летчиков, ведомая гвардии майором Героем Советского Союза Г. Д. Онуфриенко, встретилась с шестью Ме-109 и одним Ме-110. Гвардии лейтенант И. Ш. Бикмухаметов одержал в этом бою две победы: одного вражеского истребителя сбил, а второго таранил. Выйдя из этой смелой атаки, он благополучно возвратился на свой аэродром.

На следующий день отличился командир эскадрильи 5 гиап Герой Советского Союза гвардии майор В. В. Ефремов, сбивший три неприятельских самолета.

Выполняя боевые задания, летчики-штурмовики тоже действовали решительно, дерзко и смело. Группа штурмовиков, сделав несколько заходов на цель и поразив ее, взяла курс на свой аэродром. Среди вернувшихся не оказалось машины Г. Т. Берегового. Где он может быть, как отбился от группы — никто из участников вылета ответить не мог Но все были уверены, что Береговой вернется. И на третий день друзья-однополчане встретились с ним. Возвратившись в полк, он рассказал, что тогда с ним случилось.

Оказывается, сделав горку, Береговой заметил шедший к фронту горевший вражеский эшелон. Надо было покончить с ним. Летчик ввел свой самолет в пике и дал очередь из пулеметов и пушек по паровозу. Во втором заходе сбросил на него оставшиеся бомбы. Паровоз, вздыбившись, полетел под откос и потащил за собой состав.

Когда летчик вывел свой штурмовик в горизонтальный полет, началась тряска. Мотор работал с перебоями. Была пробита система водяного охлаждения. Падало и давление масла. Мотор вот-вот мог заглохнуть. Выход один — садиться, но где? Внизу территория, занятая противником. Надо дотянуть хотя бы до нейтральной полосы, свои заметят и придут на помощь…

Но двигатель заглох, машина пошла со снижением. Цепляясь за верхушки деревьев, плоскости самолета гасили скорость. Потом — удар и скрежет металла… Ил-2 развалился: мотор оказался далеко впереди, а фюзеляж застрял в сучьях деревьев. Наступила непривычная тишина.

Береговой пошевелил руками и ногами, ощупал лицо и голову. Отстегнул лямки парашюта. С большим трудом выбрался из кабины. Спустя некоторое время он и стрелок старшина П. М. Ананьев были у своих. Пехотинцы успели увести их с нейтральной полосы, куда уже спешили гитлеровцы. Ананьева — у него были обожжены ноги — они отправили в госпиталь, а Береговой на автомашине добрался до своего аэродрома.

— Я говорил, что Береговой вернется, — хлопая его по спине, радостно воскликнул штурман полка капитан К. Ф. Гильченко.

После непродолжительного отдыха Береговой вновь водил штурмовиков громить войска противника.

В период Ржевско-Сычевской операции летчики и сражались, и учились. В конце июля в 1-м гвардейском авиаполку, например, была проведена конференция с летным составом, на которой анализировались воздушные бои. Выступавшие на конференции летчики, главным образом ведущие групп, говорили о приемах, оправдавших себя в борьбе с бомбардировщиками противника, а также о необходимости ведения воздушных боев на вертикалях. Итоги конференции подвел командир полка гвардии подполковник А. II. Юдаков. Конференция рекомендовала обстоятельно анализировать каждый боевой вылет и все новое, эффективное в борьбе с вражеской авиацией внедрять в практику.

Инициатором внедрения новшеств в практику был штурман этого полка гвардии майор В. А. Зайцев. К этому времени их уже накопилось немало как в 1 гв. иап, так и в других истребительных авиаполках 3 ВА и в ВВС Советской Армии. Уже вместо звена из трех самолетов стали создавать звено из четырех — две пары. Бои показали, что так надежнее, больше шансов на победу. Парами удобнее прикрывать друг друга. Это новое привилось во всех истребительных полках, стало нормой.

До этого почти не употреблялись такие слова, как «ведущий» и «ведомый». С появлением пар вошли в обиход и эти слова. Все чаще и чаще стали вестись воздушные бои на вертикалях, потому что появились новые, более совершенные типы самолетов. Воздушные бои на вертикалях давали положительный результат, приносили победу. Значит, настало время овладевать не только горизонтальным маневром, но и вертикальным — боевым разворотом, петлей, полупетлей, восходящей спиралью — и, применяя все это в бою, разить врага наверняка.

Гвардии майор В. А. Зайцев неоднократно говорил летчикам полка, что в бою надо одерживать победы с меньшими потерями. Учиться теории и совершенствовать практику — закон для летчика. Недаром говорят — крылья крепнут в полете.

Такая учеба была и в других авиаполках.

Почти ежедневно происходили воздушные бои, из которых советские летчики в большинстве случаев выходили победителями.

Так, 2 августа 1942 г. летчики 3 ВА в воздушных боях сбили 44 вражеских самолета. Поздно вечером командир 209 иад полковник В. М. Забалуев доложил начальнику штаба армии полковнику Н. П. Дагаеву. что в воздушных боях летчики дивизии только за один день сбили 20 фашистских самолетов.[53]

Успешно действовала группа (11 истребителей) 5 гв. иап 210 иад во главе с командиром эскадрильи гвардии майором В. В. Ефремовым. Она атаковала колонну вражеских войск. Неожиданно появились три Ме-109. Первым вступил в бой Герой Советского Союза гвардии майор В. А. Зайцев. С дистанции 200 метров он сразил «мессера». Затем гвардии майор В. В. Ефремов атаковал второго и заставил его пойти на вынужденную посадку. Экипажи видели, как он при посадке разбился. Третий «мессер» пустился наутек.[54]

В сводке о боевых действиях 3 ВА за 4 августа сообщалось: "Наши летчики за день уничтожили 8 немецких танков, 132 автомашины, 270 орудий, 105 подвод, 2 железнодорожных вагона, 8 минометов, взорвали 2 склада боеприпасов. Рассеяли и частично истребили два полка пехоты противника. Самые сильные удары были нанесены по подкреплениям врага, где наступают наши войска. В течение дня уничтожено 27 вражеских самолетов".[55]

4 августа по опорным пунктам противника Тимофеево, Галахово, Мартюково, где он оказывал наиболее упорное сопротивление войскам Калининского фронта, одновременно наносили удары от 20 до 40 штурмовиков 212-й и 264-й штурмовых авиадивизий, от 9 до 27 самолетов 211-й и 285-й бомбардировочных соединений. Они бомбили артиллерийские и минометные батареи. Летчики 209 и 210 иад отразили все атаки вражеских истребителей на штурмовиков и бомбардировщиков.

В Ржевско-Сычевской операции умело и отважно действовали летчики 256 иад. Добрая слава шла о 157 иап. Всего на счету полка за год войны было 130 самолетов противника: 106 сбито в воздушных боях, 24 повреждено на аэродромах. Эскадрилья старшего лейтенанта П.С. Овчарова уничтожила в воздухе 22 вражеских самолета.

728-й авиаполк этой дивизии участвовал в освобождении Калинина, Клина, Селижарово. Летчики полка совершили 2591 боевой вылет, провели 161 воздушный бой, уничтожив в этих боях 48 и на аэродромах 35 самолетов противника.[56]

Имена воздушных бойцов старших лейтенантов Р. С. Шаховцева, Н. П. Игнатьева и других были известны далеко за пределами полка. Особенно отличался высокой выучкой и меткими ударами по врагу Н. П. Игнатьев. Этот бесстрашный сокол 175 раз участвовал в вылетах, сбил лично пять и в группе девять фашистских самолетов.

Много побед было на счету и 128-го авиаполка. От западных границ до Подмосковья и вновь на запад лежал его боевой путь.

Удары этого полка были весьма эффективны. Бесстрашно и умело действовал экипаж лейтенанта Н. С. Мусинского. Он бомбил штабы, переправы, железнодорожные эшелоны и технику врага, а также совершал одиночные вылеты на разведку. За образцовое выполнение боевых заданий и проявленное при этом геройство в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками лейтенанту Н. С. Мусинскому 30 января 1943 г. было присвоено звание Героя Советского Союза.

В эти напряженные боевые дни умело вели партийно-политическую работу среди личного состава 1 гв. иап политработники во главе с гвардии старшим батальонным комиссаром А. И. Зотовым. В беседах и на политинформациях, с которыми они выступали, звучал призыв к самоотверженным действиям и успешному выполнению боевых заданий. Личный пример им показывал военком. На фронте он вставал рано утром и отправлялся на КП. Перед этим Зотов успевал побывать на летном поле, поинтересоваться подготовкой матчасти к вылету, здоровьем летчиков, задачей на день, данной штабом дивизии. И вот происходит первый вылет. Военком провожает боевые машины в утреннее небо. Он слышит, как работают моторы, и видит, как ведут себя летчики на взлете.

А. И. Зотов непременно находил время, чтобы побеседовать с людьми, выслушать их, узнать, в чем они нуждаются, дать совет и указание, срочно принять, если требовалось, необходимые меры…

О боевых делах летчиков этого полка знали на всем фронте. Полк первым в ВВС Советской Армии стал гвардейским, удостоен орденов Ленина и Красного Знамени за успехи в воздушных боях. Но полк не останавливался на достигнутом. Сумели, например, 3 августа 1942 г. шестеркой разогнать втрое превосходившую группу «юнкерсов» и «мессершмиттов», сбить двух бомбардировщиков и остальных заставить сбросить бомбы где попало. Однако участники этого вылета остались недовольны — могли бы сделать больше. Спрашивается, почему же не сделали? И Зотов как-то незаметно втянул их в разбор прошедшего боя. Летчики сами ответили на этот вопрос: допускались промахи, не хватало нужной слетанности, особенно в атаках. Решили в другой раз действовать четче, бить врага наверняка, надежнее помогать друг другу.

Вечером 14 августа 1942 г. группа летчиков полка, сопровождавшая штурмовиков, собралась на КП. Разбор полета проводил А. И. Зотов. Он внимательно слушал каждого летчика, то утвердительно кивал головой, то не соглашался. Вдруг, прервав очередного выступающего, спросил:

— Товарищ Клименко, а почему вы перед вылетом подавали мне рукой какие-то знаки?

Клименко удивился:

— Вам, товарищ старший батальонный комиссар?

— Да, мне. Вы подняли руку над головой и несколько раз вроде бы погрозили кулаком в мою сторону.

— Так это я Тихонову по-дружески давай понять, чтобы он на своем Як-1, этой чудесной машине смело атаковал врага, — признался летчик. — Подойти к врагу незаметно, атаковать его внезапно — значит наполовину победить.

— Вы предупреждали его правильно, но в той кабине был я, а не Тихонов, — сказал ему, улыбаясь, военком.

Заулыбались и все присутствовавшие.

А произошло вот что. Перед самым вылетом А. И. Зотов подошел к машине младшего лейтенанта Ивана Тихонова и доброжелательно сказал ему:

— Товарищ младший лейтенант, вы сегодня уже сделали несколько боевых вылетов, устали. Отдохните, а я полечу в группе вместо вас.

Тихонову пришлось уступить старшему начальнику. Комиссар, надев шлем и парашют, по сигналу вырулил на дорожку и взлетел. Никто не заметил смены пилотов. А Зотов, находясь в воздухе, наблюдал за действиями летчиков, а потом на разборе мог сказать о промахах одних и умелых действиях других. Гвардии старший батальонный комиссар А. И. Зотов часто вылетал на боевые задания в группе. До того дня, когда поднялся в воздух вместо Тихонова, он совершил более ста боевых вылетов, лично сбил два вражеских самолета.[57]

Славные боевые традиции сложились в гвардейском дважды орденоносном истребительном полку. На этих традициях воспитывался весь личный состав, и особенно молодое пополнение. Много политинформаций и бесед с молодыми летччиками провел военком полка. Он раскрыл им страницы героической истории, на которых увековечены имена русского военного летчика П. Н. Нестерова, замечательного летчика довоенных лет В. П. Чкалова.

С молодыми летчиками часто встречался командир полка гвардии подполковник А. П. Юдаков. Он рассказывал им о том, как сражались их предшественники в годы гражданской войны, какие героические подвиги совершили их старшие товарищи в первые дни Великой Отечественной войны. За 14 месяцев войны они уничтожили 114 самолетов врага, из них 27 — в первой половине августа 1942 г. Продолжать их славные традиции — почетный долг каждого молодого летчика, влившегося в замечательную семью авиаполка.

Гвардии старший батальонный комиссар А. И. Зотов служил под Знаменем полка с 1935 г. Он прошел путь от рядового летчика до военкома полка. Своим личным примером и словом большевика Зотов вдохновлял личный состав на новые свершения, на новые подвиги в борьбе с жестоким и коварным врагом.[58]

Страстное партийное слово политработников зримо воплощалось в конкретные боевые дела. 31 августа группу Як-1 вел прикрывать двинувшиеся в наступление танки западнее недавно освобожденного Зубцова гвардии старший лейтенант И. И. Забегайло. Группа отразила налет вражеских бомбардировщиков, сбила 8 самолетов, из них 2 — ведущий группы. За это И. И. Забегайло был награжден орденом Красного Знамени.

В 21 иап 209 иад так же целенаправленно проводил партийно-политическую работу военком полка майор А. Т. Куликов. Она вдохновляла личный состав на самоотверженное выполнение воинского долга.

21 иап начал боевые действия 22 июня 1941 г. на аэродроме у западной границы. С боями дошел до Подмосковья. Находясь в составе ВВС Калининского фронта, а потом 3 ВА, полк за полгода совершил 1003 боевых вылета, провел 83 воздушных боя, уничтожив в них 17 самолетов противника. Пример в боях показывали коммунисты. Неоднократно на боевые задания группы истребителей водил командир полка майор И. М. Нестоянов.[59]

Большая работа по разъяснению приказа НКО о действиях советских истребителей по уничтожению бомбардировщиков противника и о применении истребительной авиации на поле боя в качестве дневных бомбардировщиков была проведена в 209 иад военкомом полковым комиссаром И. А. Иевлевым. В политдонесении по этому вопросу, в частности, сообщалось: "С работниками политотдела проведено специальное совещание по изучению приказов. После изучения их и получения конкретных указаний работники политотдела выехали в части для оказания практической помощи военкомам полков в разъяснении и выполнении приказов".[60]

В летные полки выезжали также работники политотдела армии. Так, в 193 иап значительную работу проделал инспектор политотдела армии батальонный комиссар В. И. Крючков. На одном из своих собраний коммунисты полка обсудили задачи партийной организации по выполнению приказа НКО об уничтожении фашистских бомбардировщиков. Доклад сделал полковой комиссар И. А. Иевлев.

На собрании выступило 15 человек. Дивизионная газета "Крылья Советов", выступив с передовой статьей "Истреблять фашистских бомбардировщиков", в последующих номерах систематически рассказывала об опыте их уничтожения.[61] В воздушном флоте противника находилось много бомбардировщиков. Уничтожать их было главной задачей тех дней. На обеспечение успешного решения этой задачи направлялась вся партийно-политическая работа.

Ржевско-Сычевская операция продолжалась. Войска Калининского и Западного фронтов вели бои по ликвидации ржевского выступа, разгрому противостоявшей группировки противника и отвлечению части его резервов с юга, с тем чтобы облегчить положение советских войск на сталинградском и кавказском направлениях. Операция велась в условиях, когда противник превосходил наши войска в живой силе и технике, когда его авиация проявляла повышенную активность.

Не снижалось напряжение в действиях также 3-й и 1-й воздушных армий.

19 августа 1942 г. 20 Пе-2 и 48 Ил-2 под прикрытием истребителей нанесли массированный удар на всю глубину обороны противника. Пять самолетов Ил-2 поставили дымовую завесу. Войска 30-й армии, незаметно приблизившись к переднему краю врага, нанесли мощный удар, в результате которого противник был отброшен на правый берег Волги, понес большие потери. Особенно метко били по врагу в этот день летчики-гвардейцы 6 гв. шап.[62]

Тремя группами «ильюшиных» они бомбили узлы сопротивления противника перед левым флангом 30-й армии, сдерживавшим продвижение ее войск на запад. Шестерку Ил-2 вел гвардии капитан А. II. Шкулепов. Штурмовикам предстояло точно ударить по врагу, так как эти узлы сопротивления находились непосредственно у переднего края наших войск. "Летающие танки", как называли тогда Ил-2, поставленную перед ними задачу выполнили успешно. 22 августа командующий 3 ВА объявил всем участникам вылета благодарность.

Ожесточенные бои шли за переправу через Волгу. Днем — штурмовики, ночью самолеты «малой» авиации бомбили войска, удерживавшие ее. Противник не смог сдержать натиск наступавших войск, которые с боями вышли к левому берегу Волги, а потом овладели и переправой.

В боях за Волгу в районе Ржева авиация противника проявляла высокую активность. Наши летчики-штурмовики и. истребители умело отражали нападения групп вражеских самолетов, становились в круг, надежно защищая друг друга. Применялись новые тактические приемы во время при-крытия штурмовиков и бомбардировщиков. Выделялись группы непосредственного прикрытия и ударная.[63]

С 1 по 15 сентября 1942 г. 30-я и 31-я армии Западного фронта продолжали наступление. Летчики 1-й и 3-й воздушных армий оказывали им большую помощь с воздуха, способствуя их продвижению. 14 сентября они нанесли три массированных удара по вражеским укреплениям в Ржеве. В каждом из них участвовало более ста бомбардировщиков и штурмовиков. Их действия прикрывали истребители. Время встречи, сбор, атаки по целям, прикрытие — все было спланировано заранее. Попытки истребителей противника не допустить наши самолеты к цели не имели успеха. Потери 1-й и 3-й ВА были незначительными. В первом налете участвовало 112 самолетов, а не вернулись на свои базы только 4.[64]

Упорные бои пришлось вести войскам Калининского фронта за Ржев. В ходе наступательной операции противнику был нанесен значительный урон: уничтожено 1128 автомашин, 117 танков, свыше 30 орудий, 4 склада с горючим, 50 складов с боеприпасами, 360 железнодорожных вагонов, 16 самолетов на аэродромах, большое количество другой техники.[65] Воины фронта освободили 152 населенных пункта, захватили 262 орудия, 705 пулеметов и взяли в плен 500 солдат и офицеров.

Части и соединения 3 ВА во время операции провели 360 воздушных боев. В них участвовало 1506 наших самолетов и 3183 противника. Авиация 2-го воздушного флота недосчиталась 274 самолетов.[66] Значительными были и наши потери.

Эти данные привел в своем сообщении начальник штаба 3 ВА полковник Н. П. Дагаев на состоявшемся совещании командиров частей и соединений. Заместитель командующего армией генерал-майор авиации Н. Ф. Папивин[67] уделил большое внимание мерам по снижению потерь летного состава. Военком бригадный комиссар Н. П. Бабак рассказал формах и методах партийно-политической работы в армии.

Командующий 3 ВА генерал-майор авиации М. М. Громов посвятил свое выступление задачам, которые придется решать частям и соединениям в недалеком будущем для усиления борьбы с сильным и жестоким противником.

В середине сентября 1942 г. из состава 264-й штурмовой авиадивизии согласно приказу вышел 6-й гвардейский штурмовой авиаполк и стал действовать как самостоятельная боевая единица.[68]

К этому времени в 3 ВА оставались: 285-я бомбардировочная авиадивизия (2 полка), 212-я штурмовая авиадивизия (4 полка), 264-я штурмовая авиадивизия (3 полка), 6 гв. шап, 256-я и 263-я истребительные авиадивизии (по 2 полка), 11-й отдельный разведывательный авиаполк (орап), 5-й отдельный смешанный учебно-тренировочный авиаполк (осутап) и 399-й авиаполк связи (апс).

Бои на земле и в воздухе не ослабевали ни на один день, а в борьбе за Ржев они приняли затяжной характер. Командование немецко-фашистских войск перебросило в разгар боев за Ржев и Сычевку до 12 дивизий и усилило группу армий "Центр".[69]

Эти резервы предназначались для переброски на южное направление. С западного направления не были сняты и два танковых корпуса. Все это говорило о том, что бои и сражения на этом направлении оказывали существенную помощь фронтам, отражавшим бешеный натиск гитлеровских войск на подступах к Сталинграду и Кавказу.

К осени 1942 г. советские войска обескровили ударные силы гитлеровского вермахта, значительно ослабили их и тем самым создали условия для перехода в контрнаступление. Сосредоточивались соединения для этой цели под Сталинградом.

А у Ржева в это время не прекращались ожесточенные бои. Гитлеровское командование стремилось удержать город. Оно совершенствовало его оборону, создавало вокруг города и на подступах к нему сильно укрепленную оборонительную систему, насыщенную множеством огневых средств. Наступавшие армии Калининского фронта встречали яростное сопротивление врага. На помощь сухопутным войскам приходила авиация.

Командир 6 гв. шап подполковник К. М. Чубченков[70] сам часто вылетал на боевые задания, водил группы. Практика показала, что на самолете Ил-2 можно увеличить бомбовую нагрузку. Первыми в 3 ВА это применили летчики-штурмовики 6 гв. шап.

Вылетая на задание бомбить цель в Ржеве, летчики группы, ведомой гвардии капитаном А. П. Шкулеповым, имели на борту 400 — 600 кг бомб, по 8 реактивных снарядов, полные комплекты снарядов и патронов к пушкам и пулеметам.

Возвратившись с задания, ведущий группы гвардии капитан А. П. Шкулепов докладывал подполковнику Чубченкову:

— Цель поражена хорошо. В результате удара разрушено три дзота, подавлены две точки зенитной артиллерии и два зенитных пулемета. Летчики наблюдали взрывы на земле.

Этот положительный опыт увеличения бомбовой нагрузки нашел широкое применение и в полках 212 шад.

Во второй половине октября пошли дожди. Небо покрылось густыми облаками. Видимость уменьшилась, но и в эти ненастные дни летчики армии использовали малейшую возможность, чтобы громить противника, не давать ему покоя. Полеты совершали наиболее подготовленные экипажи парами или одиночно на "свободную охоту".

12 октября 1942 г. на Калининский фронт прибыла 292 шад. Ею командовал Герой Советского Союза полковник Н. П. Каманин. Авиадивизия стала взаимодействовать с 41-й армией.

Немецко-фашистское командование стремилось любой ценой удержать обороняемые рубежи. Оно всячески укрепляло их в междуречье Днепра и Западной Двины. Заметно увеличились железнодорожные перевозки, особенно на участках Смоленск — Вязьма, Великие Луки — Ржев — Вязьма. Для прикрытия с воздуха шедших на восток эшелонов с войсками и техникой противник широко использовал авиацию и зенитную артиллерию.

На авиацию фронта возлагалась задача сорвать эти перевозки, не дать гитлеровцам возможность подтягивать свежие силы.

29 октября 1942 г. пятерка Ил-2 800 шап — командир майор А. И. Митрофанов — вылетела бомбить вражеские эшелоны на станциях Дурово и Никитинка. Их прикрывали на Як-1 летчики 427 иап — командир майор А. Д. Якименко. В тот же день вылетели на боевые задания 11 самолетов 667 шап — командир майор Г. А. Шутеев — и 8 самолетов 820 шап — командир майор И. Н. Афанасьев. В результате штурмового удара противнику был нанесен существенный урон.

Станцию Дурово немецко-фашистские захватчики прикрывали плотным огнем зенитной артиллерии. Против наших самолетов ощетинились их «эрликоны». Они создали сплошную завесу огня. Над станцией не умолкал гул вражеских истребителей. В воздухе они устроили карусель, стремясь не допустить наши самолеты к цели. Но штурмовики, пробившись к ней, нанесли меткие удары. Ничто не могло служить преградой для советских соколов. В тот день они бомбардировали вражеские эшелоны на станциях Дурово и Никитинка, на перегонах железной дороги Смоленск — Дорогобуж — Вязьма. Лишь в течение дня летчики подвергли ударам 11 вражеских эшелонов, сбросив на них 7 т бомб и обстреляв пушечно-пулеметным огнем.[71]

В конце октября 1942 г. штурмовики этой дивизии сделали налет на аэродром противника севернее Смоленска. Особенно активно действовала группа штурмовиков старшего лейтенанта М. С. Малова. На аэродроме группа уничтожила 14 вражеских самолетов, в том числе 3 четырехмоторных, и до 40 автомашин. Летчики дивизии нанесли также удары по трем вражеским эшелонам на перегонах Смоленск — Вязьма, Мостовая — Ржев. За день они совершили 59 самолето-вылетов и сбросили на врага 12,5 т бомбового груза.

Приближалась 25-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. В конце октября — начале ноября 1942 г. насмерть стояли защитники Сталинграда. Они выдержали бешеный натиск врага, а потом перешли в контрнаступление.

Упорная борьба с врагом шла также на Северном Кавказе. Героически сражались ленинградцы. Войска Ленинградского и Волховского фронтов готовились к прорыву вражеской блокады.

Самоотверженно трудились советские люди. На фронте и в тылу страны ковалась победа. К ней призывала Коммунистическая партия: "Бейтесь до последней капли крови, товарищи, деритесь за каждую пядь родной земли, будьте стойки до конца, победа будет за нами!" — так звучал предпраздничный призыв партии.

"Будет и на нашей улице праздник!" — такую уверенность вселял праздничный приказ Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина.

Готовились к новому наступлению и войска Калининского фронта — командующий генерал-полковник М. А. Пуркаев. В штабах фронта и 3 ВА завершались планирование боевых действий на предстоящую операцию, организация управления и взаимодействия.

Наступательная операция войск Калининского фронта (24 ноября 1942 г. — 20 января 1943 г.) по времени совпала с историческим сражением под Сталинградом, закончившимся блестящей победой Советской Армии. Она приковывала к себе силы противника, не давала ему возможности использовать резервы на юге.

В этой операции предусматривалось:

— усилиями 41, 22 и 32-й армий и приданными им 1-м и 3-м механизированными корпусами разгромить белыйско-оленинскую группировку противника, овладеть городами Белый, Оленино с выходом к поселку Холм-Жарковский;

— совместно с войсками Западного фронта вести наступление с рубежа Осуга, Сычевка в направлении поселка Холм-Жарковский с целью окружения и разгрома ржевской группировки противника;

— обеспечить разгром великолукской группировки противника и овладение городом Великие Луки.

На соединения и части 3 В А возлагались задачи: активными последовательными и массированными ударами штурмовиков и бомбардировщиков под прикрытием истребителей днем и ночью изматывать противника, уничтожать его живую силу и технику, содействовать наступающим войскам в прорыве обороны противника, а в дальнейшем — в разгроме и уничтожении его группировок.

Кроме того, авиация должна была уничтожать самолеты противника на аэродромах, прикрывать свои войска на поле боя, разрушать железнодорожные узлы и перегоны для срыва подвоза противником резервов, вести разведку.[72]

До начала операции 3 ВА были приданы пять авиакорпусов РВГК: 1-й бомбардировочный — командир генерал-майор авиации В. А. Судец, 1-й штурмовой командир генерал-майор авиации В. Г. Рязанов, 2-й штурмовой — командир полковник В. В. Степичев, 1-й истребительный — командир генерал-майор авиации Е. М. Белецкий, 2-й истребительный — командир генерал-майор авиации А. С. Благовещенский. Все корпуса были сформированы в 1942 г. Перед началом наступательных действий авиация 1 и 3 ВА насчитывала 575 истребителей, 617 штурмовиков и 360 бомбардировщиков. У противника только перед войсками Калининского фронта было 150 — 170 истребителей, 200 — 220 бомбардировщиков, 80 — 90 разведчиков и 40 — 50 транспортных самолетов.[73]

В это время на Калининском и Северо-Западном фронтах противник впервые применил новый истребитель «Фокке-Вульф-190» (ФВ-190), который обладал высокими тактико-техническими данными. Гитлеровцы называли его "королем воздуха". Но и "король воздуха" не помог им устоять перед натиском советских воинов.

Перед наступлением в полках, дивизиях и других частях армии шло широкое разъяснение статьи Председателя Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинина "Слово к бойцам"."…Родина требует, — писал Всесоюзный староста, чтобы жизнь каждого гражданина, а тем более бойца, находилась в ее полном распоряжении. Жизнь самое ценное для человека, но бывают моменты, когда она приносится в жертву во имя еще более ценного — сохранения своего государства, сохранения национальной самостоятельности".[74]

Эту работу вели командиры, политработники, партийные активисты. Они призывали сражаться с врагом, не жалея сил и своей жизни, добиваться победы над ним.

В ответ на слова М. И. Калинина воины клялись, что они будут действовать именно так до полного и окончательного разгрома противника. И они доказывали это в жарких боях как на земле, так и в воздухе. Основные усилия в этой операции: были сосредоточены на великолукском направлении. Великие Луки крупный узел железных и шоссейных дорог, превращенный гитлеровцами в мощный укрепленный район. Чтобы взломать его укрепления и прорвать оборону, нужно было на этом участке фронта сосредоточить значительные силы сухопутных войск и авиации. И они были сосредоточены. 274 иад прикрывала действии 3-й ударной армии, 210 иад — 11-й армии. В 274 иад — командир подполковник П. К. Московец — входили: 271, 635 и 875-й полки, на вооружении которых находились самолеты Як-1, Як-7б.

Для организации и поддержания непрерывного взаимодействия в общевойсковые армии — 3-ю ударную и 41-ю, в 1-й и 2-й механизированные корпуса и 6-й стрелковый корпус выехали представители дивизий, авиакорпусов и штаба 3 ВА. Так, на КП 41-й армии был начальник оперативного отдела штаба корпуса подполковник Н. И. Островский, во 2-м мехкорпусе начальник оперативного отделения 210 иад майор А. Я. Минский. Направлялись представители авиации и в другие общевойсковые армии и корпуса, принимавшие участке и этой операции.

Погодные условия не благоприятствовали массовому применению авиации. И все же, когда войска 3-й ударной армии перешли в наступление и вели его с 24 по 29 ноября, поддержку с воздуха им оказывали истребители 274 иад и 12 иап 2-го истребительного авиакорпуса (иак), особенно в отражении контратак противника.

27 ноября ударная группа 381-й стрелковой дивизии с боем прорвала оборону противника на западной окраине Новосокольников. Дальнейшее продвижение ее было остановлено сильным огнем вражеских артиллерийских и минометных батарей. Штурмовики 1-го штурмового авиакорпуса подавили огонь противника. Путь танкам и пехоте был расчищен. Они ворвались в город и завязали уличные бои. Войска 3-й ударной армии, преодолевая упорное сопротивление немецко-фашистских захватчиков, 30 ноября перерезали шоссейные и железные дороги Великие Луки Новосокольники — Невель. Великолукская группировка противника оказалась под угрозой быть изолированной от основных сил.

25 ноября перешла в наступление 41-я армия в направлении города Белый. Ее боевые действия прикрывались частью сил 274 иад, 1 иак и истребительным авиаполком 2 иак. Летчики 292 шад взаимодействовали с 1-м мехкорпусом и 6-м стрелковым корпусом, наступавшими южнее Белого.

В дни напряженных боев сухопутных войск части 3 ВА использовали каждый погожий час. За пять дней наступления они совершили 322 самолето-вылета, из них штурмовики — 231 и истребители — 91.[75]

Немецко-фашистское командование двумя пехотными полками, при поддержке 45 — 50 танков 3 декабря нанесло контрудар по наступавшим советским войскам, стремясь деблокировать гарнизон в городе, но успеха не имело. При отражении этого контрудара активно действовали штурмовики 1 шак. Они наносили удары по живой силе, танкам, артиллерийским и минометным батареям противника. За три дня совершили 82 самолето-вылета.[76]

8 декабря мотомеханизированная колонна противника стремилась оказать помощь окруженной в Великих Луках группировке. Для удара по колонне вылетела группа штурмовиков лейтенанта Б. Ф. Шубина (292 шад). В нее входили летчики младший лейтенант Ю. И. Гусев, сержанты В. И. Борзилов и А. Н. Алексеенко. Они вышли на цель, обрушили бомбовый груз на колонну, из пушек и пулеметов обстреляли автомашины с пехотой. Все участники вылета были награждены орденом Отечественной войны II степени. В 292-й штурмовой авиадивизии они оказались первыми орденоносцами.

Летчики этой авиадивизии за два месяца пребывания на Калининском фронте уничтожили 72 танка, сбили 7 самолетов, взорвали 32 автоцистерны с горючим, разбили 7 паровозов и уничтожили много живой силы.[77]

В боях за Великие Луки отличились молодые летчики-штурмовики 292 шад сержант Т. Бегельдинов и лейтенант М. Одинцов.

Окончив Оренбургское авиационное училище, сержант Талгат Бегельдинов прибыл на Калининский фронт, в боевую семью 800 шап. В ожидании первого вылета он узнавал у летчиков, возвращавшихся с боевого задания, подробности боя, изучал их опыт. Этот опыт пригодился ему потом, когда он сам стал летать на выполнение боевых заданий. В первом вылете он участвовал в уничтожении бензохранилища и склада боеприпасов, а во втором в тот же день в составе группы бомбил эшелоны, скопившиеся на железнодорожной станции. За успешное выполнение боевого задания получил первую благодарность. Она окрыляла и радовала. А потом первый сбитый им Ме-109. Командир 292 шад полковник Н. П. Каманин тепло поздравил молодого штурмовика с одержанной победой. О ней подробно рассказала фронтовая газета. Вскоре за отличное выполнение боевых заданий сержант Бегельдинов получил первую правительственную награду — орден Отечественной войны II степени. Бегельдинов — летчик с орлиной хваткой, говорил о нем комдив Н. П. Каманин. Таким он и был на всем своем боевом пути. Войну Талгат Бегельдинов закончил дважды Героем Советского Союза.

В 800 шап в конце 1942 г. прибыл из госпиталя лейтенант М. П. Одинцов. Раньше он летал на бомбардировщике, был ранен, попал в госпиталь. После выздоровления быстро освоил новый для него самолет Ил-2 и в боях проявил себя бесстрашным штурмовиком. Вскоре Одинцов был назначен командиром эскадрильи. Он часто водил группы на боевые задания.

Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Н. П. Каманин, вспоминая суровое время, пишет: "В ходе боев крепли крылья наших летчиков. Лучших из них мы отбирали, учили и выдвигали ведущими групп… Волевой, инициативный, тактически грамотный ведущий группы — это надежная гарантия победы".[78]

В конце ноября 1942 г. лейтенант Одинцов в паре с младшим лейтенантом Чернышевым вылетели на "свободную охоту" — разыскать дивизию "Мертвая голова". Было известно, что немецко-фашистское командование срочно перебрасывало эту дивизию под Белый для удара во фланг нашим войскам, вклинившимся в оборону противника. Пара лейтенанта М. П. Одинцова в нелетную погоду обнаружила фашистскую мотоколонну и сделала семь заходов. Вылетевшие вслед за ними группы штурмовиков успешно добивали части этой дивизии.

Такие сложные и ответственные вылеты летчик-штурмовик М. П. Одинцов совершал под Великими Луками.

Летчик-истребитель 427 иап старший лейтенант Г. П. Зуев в бою сбил Ю-88 и Хе-126. Отличительной чертой этого отважного сокола были дерзость атак и меткость ударов. Г. П. Зуев первым в полку 1 мая 1943 г. был удостоен звания Героя Советского Союза.

В дни наступления на Великие Луки активно действовали летчики-истребители 274 иад 1 иак. Летчики беспрерывно находились в воздухе. С раннего утра до наступления темноты они вели воздушные бои.

В декабре 1942 г. в состав 1-го истребительного авиакорпуса вошла 210-я истребительная авиадивизия — командир полковник В. П. Ухов. В дивизию входили 32-й гвардейский авиаполк и 169-й авиаполк. В боях под Сталинградом 32-й авиаполк стал гвардейским. Большинство его летчиков было награждено орденами, а командиру полка гвардии майору В. П. Бабкову и гвардии капитану А. Я. Баклану присвоено звание Героя Советского Союза. Летчики 169 иап громили немецко-фашистских захватчиков на Западном, Волховском, Северо-Западном фронтах. В составе 210 иад с декабря 1942 г. эти полки сражались под Великими Луками и прикрывали боевые действия войск 41-й армии.

Летчики 274 иад содействовали наступлению 3-й ударной армии под Великими Луками.

Две пары истребителей, ведомых лейтенантом А. П. Чернобаем (875 иап), патрулируя, заметили в воздухе и первыми атаковали большую группу фашистских самолетов (28 «юнкерсов» и 9 "мессершмиттов"). Но советских соколов не устрашило численное превосходство врага. В короткой схватке они сбили 3 «юнкерса».

Такую победу советские летчики одержали благодаря внезапности удара, высокой слетанности и четким действиям группы. Лейтенант А. П. Чернобай слыл в дивизии мастером воздушного боя. В боях под Великими Луками на его счету уже было лично сбитых 11 и в групповых боях 27 стервятников. 23 февраля 1943 г. заместителю командира эскадрильи 875 иап летчику-истребителю лейтенанту А. П. Чернобаю было присвоено звание Героя Советского Союза.

Меткостью удара, высоким летным мастерством и огромной выдержкой в боях отличался заместитель командира эскадрильи 169 иап 210 иад лейтенант П. А. Гражданинов, В воздушном бою под Великими Луками 20 декабря 1942 г. он сбил Ю-87, затем атаковал другого бомбардировщика и таранил его. Выйдя из боя, он благополучно приземлился на своем аэродроме. После небольшого ремонта самолета лейтенант вновь поднимался на нем в воздух. За проявленное мужество в борьбе с превосходящим по численности противником и неоднократные подвиги в воздушных боях летчик-истребитель лейтенант П. А. Гражданинов 1 мая 1943 г. был удостоен звания Героя Советского Союза (посмертно).

29 декабря 1942 г. летчики 169 иап провели 24 групповых воздушных боя, уничтожили 21 вражеский самолет, 12 из них в одном вылете.[79] Мастерски владея новыми самолетами Як-1, Як-76, Ла-5, воздушные бойцы завоевали господство в воздухе и удерживали его до полного разгрома противника в этой операции. Только за последние десять дней декабря 1942 г. ими было сбито 65 самолетов противника.[80]

Славу корпуса летчики умножали каждодневно своими меткими ударами по врагу. К этому времени, например, капитан И. И. Избинский уничтожил 15 самолетов противника, старший лейтенант А. Г. Котов — 14, старший лейтенант М. А. Гарам — 12, старшие лейтенанты А. И. Хользунов и В. А. Савельев — по 9 самолетов.

Молодой летчик лейтенант А. П. Шишкин сбил 6 самолетов, причем в одном бою, будучи раненным, уничтожил 2 самолета, а остальных вынудил покинуть поле боя. Лейтенант И. Ф. Якубов также в одном бою сбил две неприятельские машины и довел личный счет сбитых самолетов врага до 13. Лейтенанту И. Ф. Якубову 22 февраля 1943 г. присвоено звание Героя Советского Союза. В боях также отличились майор Г. П. Прокофьев, капитаны Г. Д. Кудленко, В. Н. Кубарев, старшие лейтенанты П. И. Муравьев и В. Я. Хассин и другие воздушные воины корпуса.

С 20 декабря 1942 г. по 1 января 1943 г. летчики 1 шак поддерживали наступательные действия войск на великолукском направлении, подавляли полевую и зенитную артиллерию противника, узлы сопротивления. В воздушных боях за это время они сбили восемь самолетов противника.

В дни напряженных боев не прекращалась в частях корпуса партполитработа. Она была направлена на успешное решение боевых задач. Лучшие авиаторы подавали заявления о приеме их в партию. Число заявлений с каждым днем увеличивалось. В ряды ленинской партии вступили уже закаленные в боях летчики С. В. Сыромятников, А. В. Буркин, И. Ф. Романов, В. Т. Баландин, Г. И. Запороженко и молодой летчик комсомолец Н. И. Ковенцов, который накануне дрался с шестью фашистскими истребителями и вышел победителем из неравной схватки.

В середине декабря снизился темп боевых действий войск, наступавших на город Белый. В то же время успешно наступали войска на Великие Луки. Чтобы не снижать темпа наступления, командование фронтом решило усилить их. Сюда было перенацелено пять авиационных дивизий: одна бомбардировочная, две штурмовые и две истребительные.[81]

Противник прилагал усилия к тому, чтобы деблокировать окруженный гарнизон в Великих Луках. Он увеличил и авиационную группировку. Бои на земле и в воздухе разгорелись с новой силой.

В ноябре 1942 г. на Калининский фронт на новых самолетах Як-7б вернулся 1 гв. иап. Он влился в 2 иак и поддерживал сухопутные войска., наступавшие севернее Великих Лук.

В первый вылет шестерку Як-7б вел вступивший в должность командира полка гвардии майор И. Т. Логвинов. Группа, прикрывая действия 3-й ударной армии, вступила в бой с 12 Ю-88 и таким же количеством «мессершмиттов». Численное превосходство было на стороне врага, но гвардейцы дружно обрушились на него и в скоротечном бою сбили шесть Ю-88. Вся группа без потерь вернулась домой.

После перегруппировки войск 3-я ударная армия возобновила наступление. Над Великими Луками с утра до ночи раздавалась канонада и стоял беспрерывный гул моторов. Советские воины все плотнее и плотнее сжимали кольцо окружения.

2 января 1943 г. Совинформбюро сообщило: "В результате решительного штурма наши части овладели городом и железнодорожным узлом Великие Луки". Однако в городской крепости продолжали обороняться недобитые фашисты. Потребовалось еще немало усилий, чтобы отразить контратаки противника и разгромить его в крепости. Действия 3-й ударной армии прикрывали летчики 210 и 274 иад.

Летчики 3 ВА в боях за освобождение Великих Лук совершили 1938 самолето-вылетов. На немецко-фашистских захватчиков было сброшено 526 т бомб, в воздушных боях сбито 187 самолетов.[82]

Боевая деятельность 3 ВА и приданных ей авиакорпусов РВГК, а также других воздушных армий свидетельствовала о том, что советские Военно-Воздушные Силы стали мощным маневренным видом Вооруженных Сил, способным решать любые задачи.

9 января 1943 г. 1-й гвардейский истребительный полк перебазировался на Волховский фронт и принял участие в прорыве блокады Ленинграда.

Как только штаб 3 ВА подвел окончательные итоги истекшего года, командующий армией созвал совещание командиров корпусов, дивизий и полков, начальников политотделов, замполитов, парторгов и комсоргов. Оно состоялось в Андреаполе. Районный Дом культуры еле вместил всех присутствовавших. На этом совещании генерал-майоры М. М. Громов, В. Г. Рязанов, Е. М. Белецкий, В. А. Судец, А. С. Благовещенский, полковники Н. П. Дагаев, Н. П. Бабак, В. В. Степичев, Н. П. Каманин, Г. Ф. Байдуков и другие были в новой форме. На их кителях блестели погоны. Участники совещания, прибывшие из частей, впервые увидели новую форму. Она вызывала гордость за Советскую Армию и ее офицерский состав, воспитанный Коммунистической партией.

С докладом об итогах боевой деятельности за 1942 год и задачах на 1943-й выступил начальник штаба полковник Н. П. Дагаев. Он кратко изложил сложившуюся обстановку на фронтах Великой Отечественной войны. 19 января 1943 г., сообщил он, была прорвана блокада Ленинграда. Приближалась окончательная ликвидация фашистских войск, окруженных в Сталинграде. Были одержаны победы и на других фронтах, в том числе и на Калининском фронте — разгромлен гарнизон фашистских войск в Великих Луках. Вслед за этим он подвел итоги боевой деятельности армии в 1942 году.

Заместитель командующего армией по политчасти полковник Н. П. Бабак повел разговор о том, что партийно-политическую работу необходимо совершенствовать, вести в тесной связи с задачами частей и подразделений и повышать ее действенность.

Выступавшие отмечали недостатки в применении авиации, говорили о недопустимости шаблона, о борьбе с потерями, о необходимости усиления воспитательной работы в эскадрильях и других низовых звеньях, то есть там, где решается успех. Резкой критике был подвергнут стиль работы политотдела армии.

Командующий 3 ВА генерал-майор авиации М. М. Громов в заключение отметил, что армия оказала существенную помощь войскам фронта при освобождении Великих Лук, а потом изложил ряд мер, направленных на повышение боеготовности частей и усиление ударов по агрессору.

4 февраля начальником политотдела 3 ВА был назначен полковник М. М. Москалев. На первой встрече с политработниками он говорил о стиле работы политотдела и партийных организаций, о том, что центром их работы должны быть эскадрильи и полки. Руководством в их деятельности, напомнил полковник Москалев, должны стать слова В. И. Ленина: "… там, где тверже всего дисциплина, где наиболее заботливо проводится политработа в войсках… там нет расхлябанности в армии, там лучше ее строй и ее дух, там больше побед".[83]

Присутствовавшие на этом совещании сделали правильные выводы: повышать боевитость партийных и комсомольских организаций, их влияние на людей главная задача дня. Было отмечено также, что армейская газета "Советский сокол" должна живее и доходчивее разъяснять решения партии и правительства, направленные на быстрейший разгром врага. Задача газеты — шире пропагандировать боевой опыт и героизм летчиков и тружеников авиационного тыла, их вклад в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков.

В 1943 г. на Калининском фронте в схватках с врагом рождались новые герои, о которых быстро узнавала вся страна.

Беспримерный подвиг совершил комсомолец Александр Матросов. 23 февраля, в День Советской Армии, он своим телом закрыл амбразуру вражеского дзота и тем самым позволил наступавшему подразделению успешно выполнить боевую задачу овладеть опорным пунктом противника деревней Чернушки.

Подвиг Александра Матросова — ярчайший пример верности и беззаветного служения Родине. В беседах и на политинформациях, в лекциях и докладах командиры и политработники рассказывали о нем личному составу эскадрилий и полков, призывали к новым боевым свершениям, к новым героическим делам в борьбе с врагом.

В частях и подразделениях проходили комсомольские собрания, на которых молодые авиаторы клялись выполнить свой долг перед Родиной, как Александр Матросов.

Высокий патриотизм авиаторов проявлялся и в том, что они вносили из личных сбережений деньги на строительство самолетов.

В феврале 1943 г. командование 3 ВА телеграммой на имя Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина докладывало: "Личный состав 3 ВА внес на строительство боевых самолетов из личных сбережений 4 800 тыс. рублей и 56 тыс. рублей облигациями".

В ответной телеграмме Верховный Главнокомандующий за высокий патриотический почин объявил личному составу армии благодарность.

Боевые действия на фронте хотя несколько и утихли после взятия Великих Лук, но не прекращались.

В полки прибывали молодые летчики, быстро становились в строй и успешно выполняли боевые задания.

В 6-м. гвардейском штурмовом авиаполку уже не раз летали на боевые задания И. Ф. Павлов и братья Анатолий и Николай Смирновы.

Группу, в основном из молодых летчиков, повел гвардии старший лейтенант И. М. Дубенсков. В прошлом студент Саратовского нефтяного техникума, он решил стать летчиком. После окончания летной школы был направлен в этот прославленный полк. В короткий срок Дубенсков стал мастером штурмовых ударов, командиром звена. Шестерка Ил-2, ведомая им, приблизилась к станции Чертолино скрытно. Около станции самолеты взмыли вверх, и оттуда, с высоты, на вагоны полетели бомбы и эрэсы. Летчики сделали несколько заходов и обстреляли эшелоны из пушек и пулеметов. Группа благополучно вернулась на свой аэродром.

Представителям 6 гв. шап командиру эскадрильи гвардии капитану И. А. Мусиенко и гвардии технику-лейтенанту М. П. Чурбанову было дано почетное поручение выехать в тыл страны и вручить переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны СССР коллективу авиазавода, выпускавшему самолеты Ил-2 и добившемуся высоких производственных показателей во Всесоюзном социалистическом соревновании в честь 25-й годовщины Советской Армии. Такое право было предоставлено лучшему летчику, отличившемуся в боях, и лучшему технику полка.

Вклад гвардии капитана И. А. Мусиенко в разгром врага к этому времени был большой. Он часто водил группы на боевые задания. Успешно выполнив их, ведомые им летчики в полном составе возвращались на свой аэродром. Грудь отважного летчика уже украшали ордена Красного Знамени и Александра Невского.

Техник лейтенант М. П. Чурбанов всегда высококачественно готовил самолеты к боевым вылетам. В любую погоду, зимой и летом, весной и осенью, трудился он самоотверженно, по-гвардейски. В полку говорили, что у Чурбанова золотые руки. За самоотверженный труд он был награжден орденом Красной Звезды.

И. А. Мусиенко и М. П. Чурбанову, вернувшимся в полк, было что рассказать о тружениках завода, которые также самоотверженно выполняли задания партии и правительства, о производстве самолетов для фронта.

Ми заверили рабочих завода, что самолеты, выпускаемый ими, будут в надежных руках, а бомбы — точно попадать в цель, — заявил однополчанам гвардии капитан И. А. Мусиенко.

Весомый вклад в достижение победы вносили воздушные разведчики. В 11-м отдельном разведывательном авиаполку добрая слава шла о командире корабля капитане М. Е. Самохине, штурмане лейтенанте С. И. Васильеве и стрелке-радисте старшем сержанте Н. Н. Нежнове. Они всегда доставляли командованию необходимые сведения.

Ранним утром 18 февраля 1943 г. экипаж капитана Самохина вылетел в разведку. Несмотря на сильный огонь зенитной артиллерии и противодействие вражеских истребителей, задание было выполнено успешно. Экипаж обнаружил скопление вражеских войск и боевой техники. Вскоре для удара по ним вылетели бомбардировщики и штурмовики.

Такая же добрая слава шла о воздушных разведчиках этого полка капитане В. С. Свирчевском (командир экипажа), лейтенанте М. С. Зевахине и сержанте В. И. Пушкареве.

После лечения в 11 орап прибыл старшим летчиком-наблюдателем капитан Г. П. Бахвалов. 21 февраля, вылетев в тыл противника, он установил и зафиксировал на пленку отступление вражеских войск на рубеже Ржев, Оленино. Командование 3 ВА, изучив разведывательные данные, направило туда бомбардировщики и штурмовики, которые нанесли удар по отходившим частям. Оказалось, что для гитлеровской армии в начале 1943 г. сложилась тяжелая обстановка в районах Орла, Курска, Белгорода, и из-под Ржева и Гжатска началась переброска войск на орловское направление. Была уже снята часть дивизий группы армий «Центр» для усиления 2-й танковой и 2-й армий на юге.

Как только об этом стало известно Ставке ВГК, командующие Калининским и Западным фронтами получили приказ о переходе в наступление в общем направлении на Смоленск и ликвидации ржевско-вяземского плацдарма противника.

Наступательные действия этих фронтов возобновились 2 марта 1943 г. После упорных боев 3 марта 1943 г. был освобожден Ржев, 4 марта — Оленино, 6 марта после двукратного штурма — Гжатск, наиболее сильный опорный пункт вражеской обороны. 8 марта войска Западного фронта освободили город и железнодорожную станцию Сычевка. Были освобождены также Вязьма и Белый.

Сухопутным войскам, участвовавшим в освобождении указанных городов, действенную помощь с воздуха оказывали полки 212 и 264 шад, 6 гв. шап 256 иад. Бои носили ожесточенный характер.

Лотчик-штурмовик 6 гв. шап лейтенант Николай Чувин, вспоминая те дни, писал: "Ржевская операция была для меня хорошей школой. Значительная часть моих боевых вылетов — более половины — совершена под Ржевом. В боях за этот город я обогатился опытом штурмовых действий, вырос от рядового летчика до ведущего группы. Мне приходилось выполнять самые различные задания и, как правило под ураганным огнем зенитной артиллерии.

Когда наши пехотинцы ворвались в северо-восточную часть города, мы поддерживали их с воздуха. Гитлеровцы не давали возможности нашей пехоте воспользоваться переправой. Перед нами поставили сложную задачу: малейшей отклонение от цели — и мы ударили бы по своим. Нам дали ориентир — белую церковь. Я повел шестерку на большой высоте. Подойдя к цели, внезапно начал пикировать. За мной в крутое пике устремились ведомые. Мы уничтожили много техники немецко-фашистских захватчиков, разрушили их укрепления".[84]

Генерал П. Ф. Папивин, будучи заместителем командующего 3 ВА, в марте 1943 г., когда шли бои за Ржев, находился на КП стрелковой дивизии, наступавшей на сильно укрепленный опорный пункт противника. На помощь пехотинцам он вызвал группу штурмовиков. Возглавил шестерку «ильюшиных» заместитель командира эскадрильи 685 шап старший лейтенант К. X. Агрба. Генерал Папивин наблюдал, как слаженно действовали штурмовики. Фашисты вели зенитный огонь по самолетам, но командир уводил группу из-под обстрела, продолжая поражать из пушек и пулеметов солдат и технику противника. Поставленная перед группой штурмовиков задача была выполнена. Когда летчики под командованием старшего лейтенанта Агрба вернулись на свой аэродром, в штаб полка пришла телеграмма: "Ставлю в пример всем командирам частей и подразделений успешную атаку группы старшего лейтенанта К. X. Агрба, как образец отличного взаимодействия с наземными войсками. От имени Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевого задания на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленную при этом доблесть и мужество награждаю орденом Александра Невского старшего лейтенанта Агрба Кизима Хотхотовича. Н. Папивин".[85]

Преследуя противника, Калининский и Западный фронты продвинулись вперед на 100 — 120 км, разгромили ржевско-вяземский плацдарм группы армий «Центр», вышли на дальние подступы к древнему русскому городу Смоленску.

После этого Калининский и Западный фронты стали накапливать силы, готовясь к новым сражениям. Авиационные части и соединения пополнялись самолетами с высокими тактико-техническими данными, выпуск которых промышленность увеличивала с каждым месяцем.

В начале марта 1943 г. командир 2-го штурмового авиакорпуса полковник В. В. Степичев поставил перед командирами дивизий и полков, политорганами задачу: в самые сжатые сроки ввести в строй молодых летчиков, прибывших на пополнение боевых частей. Им необходимо было привить такие качества, какие требуются в боевой обстановке. На это, подчеркивал командир корпуса, должно быть направлено и практическое обучение летного состава действиям в воздухе, и партийно-политическая работа.

В 231 шад 2 шак была создана тренировочная группа из летчиков-штурмовиков, уже совершивших десятки вылетов на боевые задания.

Политотдел корпуса направил в эту группу опытных политработников. Были созданы партийная и комсомольская организации. Вскоре состоялось совместное собрание с повесткой дня: "Задачи партийной и комсомольской организаций по вводу в строй молодого летного состава". С молодыми летчиками проводились беседы о дисциплине полета, тактике штурмовиков на поле боя, их действиях при отражении налетов вражеской авиации, о героизме летчиков и боевых традициях корпуса. Большое внимание обращалось на умелую эксплуатацию самолета Ил-2. Многие бывалые летчики на беседах с молодежью делились своим боевым опытом.

Правильная организация учебы и воспитательной работы дала положительные результаты. Десятки молодых летчиков-штурмовиков в течение короткого времени вошли в строй.

…Славными боевыми делами отличались летчики «малой» авиации.

В Белоруссии и республиках Прибалтики ширилось партизанское движение. Партизаны нуждались в оружии и медикаментах, им нужны были подрывники-минеры, радисты, партийные руководители. На Большую землю необходимо было вывозить раненых, больных, детей.

В эту опасную, но нужную работу включились эскадрильи 2-го отдельного авиаполка (оап) ГВФ — командир майор Г. Т. Клуссон, — вошедшего в состав 3 ВА 29 июня 1942 г.

Боевая деятельность эскадрилий строго планировалась, планы согласовывались со штабами партизанского движения Белоруссии и Литвы. Перед вылетом каждый экипаж инструктировался и проверялись его знания маршрута, партизанских районов, зенитных средств противника, маршрутов патрулирования вражеских ночных истребителей, расположении аэродромов.

В первые полеты к партизаним посылались наиболее опытные экипажи. Мотом они учили других, делясь своим опытом. Все это делалось для того, чтобы избежать лишних потерь и оказать более эффективную помощь партизанам.

Помимо самолетов для транспортировки грузов и людей применялись буксировочные планеры большой грузоподъемности.

Бывший член правительства Литовской ССР, Герой Социалистического Труда М. Ю. Шумаускас писал на страницах «Правды», как экипаж планера, удачно приземлившись, доставил его на партизанскую площадку в тыл противника.[86] Но однажды ночью при неудачной посадке разбились два планера. В одном из них погиб летчик-планерист майор Д. А. Кошиц — опытный, смелый летчик, жизнерадостный человек. В предвоенные годы он был популярен и как бессменный комментатор всех воздушных парадов, которые проводились тогда на Тушинском аэродроме в Москве.

Полеты к партизанам не прекращались. Задания были разные, порой очень сложные и, казалось, трудновыполнимые. Вот, к примеру, одно из них.

В ночь на 25 марта 1943 г. старший лейтенант В. С. Белойван и техник-лейтенант А. И. Круглов из 2 оап ГВФ получили задание установить связь с партизанской бригадой Г. С. Тимофеева, действовавшей в Белоруссии.

О существовании этой бригады штаб партизанского движения знал, но связи с ней не имел. В феврале самолеты дважды вылетали, чтобы установить с бригадой связь, но безуспешно. В том же месяце партизаны послали через линию фронта двух девушек сообщить о бригаде и ее действиях. В пути их схватили гитлеровцы, одну убили, а другой удалось вырваться из лап фашистов и перейти линию фронта. Она рассказала в штабе партизанского движения а потом и летчикам о местонахождении бригады, но ни о каких условных сигналах опознавания ничего сообщить не могла. К тому же прошло много времени; на партизан могли напасть каратели, партизаны — сменить место своего базирования. Все могло быть. Шла война. И тем не менее после ее прихода было принято решение установить и наладить связь с бригадой Тимофеева. Дело было сложное и рискованное. Ведь летчик знал только район, куда ему предстояло лететь. Однако совершить этот полет требовала обстановка, партизаны нуждались в помощи.

Ночью По-2 поднялся в воздух и лег на курс. Линию фронта летчик пролетел без шума, убрав газ. С земли по нему не стреляли. Потом, набрав высоту, шел под облаками. Это оберегало от ночных истребителей противника. Выйдя к озеру, о котором рассказывала девушка-партизанка, он долго кружил над ним, но с земли никто признаков жизни не подавал. Казалось, все вокруг вымерло. Белойван выпустил в воздух две ракеты. И снова на озере ни звука. Или партизаны выбиты из этих мест, или они приняли По-2 за самолет врага. Как быть? Приземлиться? А если нагрянут каратели? Поразмыслив, он решил сесть. Легкий По-2, шурша лыжами, побежал по замерзшему озеру. Посадка ночью, без подсвета, на ощупь, была произведена удачно. Самолет остановился у самого берега. Рядом — заросли. Мотор работал на малых оборотах. Белойван и Круглов ждали партизан и дождалась. К ним из леса бежали люди. Они, скользя, падали, поднимались и вновь бежали. Их было много. Но кто они? Друзья или враги? Круглов вылез на крыло, вскинул автомат и крикнул:

— Кто приближается?! Партизаны или фашисты?

Он думал так: если услышит чужую речь, пошлет из автомата очередь, ввалится в кабину, а летчик даст газ и взлетит. Но этого не случилось. В ответ они услышали радостные голоса:

— Свои, свои!!!

По ответам авиаторы убедились, что это действительно были свои. Вскоре мужчины и женщины обступили самолет, радовались и плакали. Наконец-то состоялась та долгожданная встреча, о которой они мечтали. Летчики рассказали им горестную весть — одна из их посыльных погибла. Тяжело об этом говорить, но они должны были знать правду, какой бы горькой она ни была. Быстро выгрузили из самолета боеприпасы, медикаменты, спички, соль. Договорились, как поддерживать связь в дальнейшем. В ту ночь Белойван и Круглов благополучно вернулись на свой аэродром. А следующей ночью в бригаду уже полетели два самолета. Потом связь с ней поддерживалась регулярно. Так девушка-партизанка, фамилия которой осталась неизвестной, совершила подвиг. Она помогла установить связь с партизанской бригадой Тимофеева.[87]

Летчики-"кукурузники" успешно выполняли и другие боевые задачи.

Как только наступала ночь, начиналась работа летчика 399-го авиаполка связи (апс) младшего лейтенанта Б. В. Невижина. На По-2 он поднимался в воздух и шел в ночной полет на бомбардировку. Невижин — опытный летчик. К началу 1943 г. у него за плечами было свыше тысячи боевых вылетов. Не раз он оказывался в трудном положении, но никогда не терял присутствия духа. Всегда с честью выходил из трудных ситуаций. Однажды в очередном полете осколком снаряда у самолета пробило бензобак. Лететь дальше было нельзя, пришлось идти на вынужденную посадку в тылу врага. А враг был совсем близко. Летчик поджег самолет и приготовился дорого отдать свою жизнь. По что это? В воздухе раздался знакомый рокот мотора. Еще минута — на поляне приземлился второй По-2. Летчик Ивайкин решил при любых обстоятельствах спасти фронтового товарища. Не теряя времени, развернул самолет для взлета. Невижин влез в кабину, и машина благополучно прилетела на свой аэродром.

Лейтенант В. А. Сидоров совершал до ста боевых вылетов в месяц. Многие из них были трудными.

…Утро. Небо закрыто густым, белесым туманом. Даже верхушек деревьев не видно. На КП 399 апс у стола с разложенной картой стоят командир полка майор Л. А. Ильин и его заместитель по политчасти майор Я. И. Лельчук. Рядом с ними — летчик лейтенант В. А. Сидоров. Нужно доставить пакет с приказом в стрелковую дивизию, связь с которой была прервана.

— Что решил? — спросил командир полка Сидорова.

— Лечу, — уверенно ответил он.

И полетел. Пробивался через пелену тумана, порой опускался почти до самой земли. Помогли большая практика и знание мест, где летал десятки раз. Вот и район, куда летел. Но приземлиться при плохой видимости, разглядеть в таком тумане площадку трудно… Ориентируясь по контурам верхушек деревьев, выбрал поляну и, убрав газ, приземлился. Пакет с приказом дивизия получила. Вскоре Сидоров был уже на родном аэродроме, доложил командиру о выполнении задания, а потом рассказал товарищам о том, как проходил этот трудный полег.

Высокое мастерство неоднократно проявлял и младший лейтенант Н. П. Кузьменко. Однажды ему было поручено доставить сухопутным войскам нужные оперативные документы. В районе, куда он летел, не оказалось удобной для посадки площадки. Тогда летчик решил посадить По-2 на грунтовую дорогу. Документы были доставлены в срок.

С высоким напряжением трудились летчицы 2 оап ГВФ М. С. Пешкевич и Е. В. Дегтярева. На своих По-2 они регулярно доставляли на фронт письма и газеты. Казалось бы, их работа — будничная, мирная, но она велась в условиях войны, не без риска и лишений. Обе летчицы, преодолевая их, успешно справлялись с порученными заданиями.

Во второй половине апреля, когда таял снег и аэродромы были ограниченно годны для вылетов, в авиадивизиях и полках шла интенсивная учеба. Учились все: летчики, техники, механики, офицеры, сержанты, рядовые. Все повышали свои политические знания. Кроме того, летчики изучали тактику, штурманское дело, вооружение самолета, проводились показные занятия по правилам стрельбы.

Командир 6 гв. шап подполковник К. М. Чубченков, например, преподавал летчикам штурманское дело, командиры эскадрилий гвардии капитаны А. П. Шкулепов и И. А. Мусиенко — о строе и боевых порядках на маршруте, о воздушном бое и противозенитном маневре.

26 апреля в полку состоялась техническая конференция, в ходе которой шел обстоятельный разговор об особенностях эксплуатации самолетов Ил-2 в летних условиях. На ней выступили: старшие техники-лейтенанты П. К. Чурилло, Б. И. Лазаренко, техники-лейтенанты Н. Т. Белоусенко, Н. С. Ефимов. Они делились опытом своей работы, рассказывали, как быстро и качественно готовить самолеты к боевым вылетам. Техник-лейтенант М. Чурбанов рассказал, как в боевых условиях быстро ремонтировать технику. Опыт у него был большой, ему было чем поделиться с однополчанами.

Конференция приняла рекомендации инженерно-техническому составу полка, в которых были изложены особенности эксплуатации самолета Ил-2 в летних условиях.

В начале марта 1943 г. командир 292 шад полковник Н. П. Каманин сдал дивизию полковнику Ф. А. Агальцову и приступил к формированию 8-го смешанного авиакорпуса (сак) РВГК. Корпус формировался в районе Кувшиново Калининской области. Работы было много, а время на формирование корпуса отводилось минимальное. Выполняя приказ, напряженно трудились начальник штаба смешанного авиакорпуса полковник Г. И. Яроцкий, начальник политотдела полковник Н. Я. Кувшинников и возглавлявший инженерную службу инженер-подполковник Г. П. Лешуков.

В корпус вошли: 212 шад — командир полковник Г. Ф. Байдуков, 264 шад командир полковник Е. В. Клобуков, 256 иад — командир подполковник В. В. Сухорябов. Штурмовые и истребительные авиадивизии были вооружены самолетами Ил-2, Як-7б, Як-9, Ла-5.

Накануне формирования корпуса летчики авиачастей продолжали боевые действия. Особая нагрузка легла на 212 шад в разгроме фашистских агрессоров в Ржеве. Приказом Наркома обороны от 1 мая 1943 г. эта дивизия была преобразована в гвардейскую и стала именоваться "4-я гвардейская штурмовая авиадивизия". 20 мая дивизии было вручено гвардейское Знамя.

В торжественной тишине на аэродроме стоял строй личного состава полков. Приняв из рук командующего 3 ВА генерала М. М. Громова алое знамя завоеванную в боях святыню, командир дивизии Герой Советского Союза полковник Г. Ф. Байдуков зачитал текст гвардейской присяги, а строй вслед за ним повторил ее слова.

В конце мая 1943 г. 4 гв. шад в составе 8 сак перебазировалась на юг и вошла в состав 5-й воздушной армии.

После Сталинградской битвы Советское правительство приняло решение о присвоении почетных наименований частям и соединениям, отличившимся в боях с немецко-фашистскими захватчиками при освобождении городов и населенных пунктов. Первыми почетного наименования Сталинградских удостоены восемь корпусов Советской Армии за мужество и стойкость в боях на Волге.

4 мая 1943 г. за большой вклад в дело защиты столицы нашей Родины Москвы и разгрома немецко-фашистских войск в ходе контрнаступления 6-му гвардейскому штурмовому авиаполку было присвоено почетное наименование Московского. Он стал называться "6-й гвардейский штурмовой авиационный Московский полк" (гв. шамп). Это была единственная авиачасть, удостоенная такого почетного наименования.

На опушке леса возле КП собрались гвардейцы на митинг, посвященный этому событию. Выступивший на нем заместитель командира полка по политчасти гвардии майор Н. И. Иванов рассказал о суровых днях битвы под Москвой, о том, как была завоевана боевая слава полка. Гвардии старший лейтенант П. А. Панов взволнованно говорил о подвиге старшего лейтенанта И. П. Орленко, который направил подбитую машину на стоянку вражеских самолетов. На митинге выступил также техник-лейтенант М. П. Чурбанов. Воины клялись в ответ на присвоение полку почетного наименования продолжать славные боевые традиции однополчан участников разгрома немецко-фашистских захватчиков под Москвой.

После митинга девять Ил-2 вылетели на задание. Их повел командир полка гвардии майор К. П. Заклепа.[88] Наиболее трудные и ответственные задания он выполнял сам. Когда на группу обрушились истребители противника, командир полка, разгадав их замысел, подал команду ведомым. Они стали в круг и отбили атаки врага. Приближаясь к цели, по команде Заклепы летчики набрали высоту и внезапно открыли огонь по крупному узлу сопротивления. Цель была поражена с одного захода.

В полк поступил новый приказ: разгромить двигавшуюся к фронту танковую колонну противника. Группу возглавил гвардии старший лейтенант А. Е. Новиков. Над целью он подал команду ведомым следовать за ним и направил свой удар в голову колонны. Запылало несколько танков. Он набрал высоту и развернул группу для повторного удара. Во время атаки в его самолет попал снаряд. Самолет задымил и начал терять высоту. Гвардеец А. Е. Новиков, видя, что на нем до своей территории не долететь, обрушил горящий штурмовик на колонну вражеских танков.

Такой же подвиг совершил молодой летчик этого полка гвардии старший сержант И. А. Ларионов, направив самолет в скопление вражеских войск. Вместе с ним погиб стрелок младший сержант З. Валлиулин.

26 мая 1943 г. Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации М. М. Громов был назначен командующим 1 ВА. Во главе 3 ВА стал его заместитель генерал-майор авиации Н. Ф. Папивин.

Генерал Н. Ф. Папивин, будучи заместителем командующего 3 ВА, уделял большое внимание совершенствованию управления войсками. Много времени проводил на полевых аэродромах и на КП сухопутных войск. Он всегда появлялся там, где складывалась особенно трудная обстановка. Таков был стиль его работы оказывать личное влияние на решение наиболее сложных вопросов в тяжелых ситуациях.

В марте — мае 1943 г. все находившиеся в оперативном подчинении 3 ВА корпуса резерва Верховного Главнокомандования перебазировались на другие аэродромы и вышли из состава армии.

Прошел год, как была сформирована 3-я воздушная армия. Авиадивизии и полки, входившие в армию и позже приданные в ее оперативное подчинение авиакорпуса, участвовали в Ржевско-Сычевской (конец июля — август 1942 г.), Великолукской (конец 1942 — начало 1943 г.) и Гжатско-Вяземской (конец февраля — начало марта 1943 г.) наступательных операциях.

Армия мужала в боевом строю, она сражалась, она шла навстречу новым победам и свершениям.

Штаб 3 ВА из района Замошье, Кошуево в ноябре 1942 г. переместился в Понизовье, а в январе 1943 г. — в Ивахново.

Глава третья. В трех наступательных операциях

В июне — июле 1943 г. в полосе Калининского фронта не было активных боевых действий. Как сообщало тогда Совинформбюро, "шли бои местного значения". Частные задачи решала и авиация 3 ВА. На нее, как и на другие воздушные армии, Ставка Верховного Главнокомандования в директиве от 4 мая 1943 г. возложила задачу: срывать железнодорожные и автомобильные перевозки противника на линиях Себеж — Новосокольники, Полоцк — Невель, Витебск — Невель; Пустошка, Невель, Городок.[89]

Конкретные участки имели также полки и эскадрильи. Например, первая эскадрилья 6 гв. шамп держала под наблюдением железные и шоссейные дороги в направлении Новосокольники — Пустошка, вторая — Невель — Дретунь — Полоцк, третья — Невелъ — Городок — Витебск.[90]

Экипажи не только вели наблюдение за передвижением вражеских войск, но и наносили по ним удары.

С 23 мая по 17 июня 1943 г. большую работу выполнили летчики 399 апс по доставке грузов партизанам в район Селявщины, что 40 км севернее Полоцка. Всего за это время совершено 134 боевых вылета ночью. Партизанам доставлено 3650 кг груза (взрывчатка, оружие, боеприпасы, медикаменты и др.) и перевезено к партизанам 53 человека, главным образом минеры. Вывезено от партизан 47 раненых и больных, 515 кг груза. Рейсы к партизанам совершали летчики А. М. Мельников, младшие лейтенанты А. В. Серегин, Л. Н. Васильев, П. П. Кузьменко, В. А. Сидоров, старшина Л. А. Лисин. Они сделали рейсов намного больше, чем другие летчики полка.

Старшие лейтенанты П. А. Собирайский, И. Ф. Ванякин, младшие лейтенанты А. С. Апунов, К. И. Балов, Б. Ш. Булаев, И. М. Иванченко, И. Л. Карпук, Л. В. Харькин вылетали на оперативную связь с дивизиями и корпусами воздушной и общевойсковых армий. Среди них была только одна летчица — младший лейтенант М. Г. Соколова, которая по числу вылетов не отставала от мужчин.

Летом 1943 г. наря;ду с боями местного значения велась интенсивная подготовка к наступлению между Днепром и Западной Двиной. Цель этого наступления состояла в том, чтобы овладеть Смоленскими воротами и создать условия для освобождения в недалеком будущем Белоруссии и Прибалтики.

К наступательным действиям в междуречье привлекались войска Калининского и Западного фронтов — командующие генерал-полковники А. И. Еременко и В. Д. Соколовский. Наступление этих фронтов являлось составной частью общего стратегического наступления Советской Армии, развернувшегося от Великих Лук до Черного моря.

В 3 ВА, поддерживавшей действия Калининского фронта, к началу операции насчитывалось 205 самолетов: истребителей — 76, штурмовиков — 83, бомбардировщиков — 33, разведчиков и корректировщиков — 13.

Армия пополнилась двумя соединениями: 314 нбад- командир полковник С. Ф. Плахов и 240 иад — командир полковник Г. В. Зимин.

В первых числах августа войска Западного и Калининского фронтов начали наступление на смоленском направлении, чтобы овладеть рубежом Духовщина, Смоленск, Рославль и не допустить переброски отсюда войск противника на юг, где наносился главный стратегический удар.

15 июля 1943 г. летчик 21 иап младший лейтенант С. П. Пушков вылетел на боевое задание, чтобы уничтожить корректировщика ФВ-189, который продолжительное время наводил стрельбу артиллерии по нашим войскам. Гитлеровский летчик, искусно маневрируя, уходил из-под атак истребителя. Тогда младший лейтенант Пушков решил разделаться с ним таранным ударом. Вражеский самолет в районе Духовщины был сбит. Но погиб и Пушков.

7 августа 1943 г. наступательные действия начали войска ударной группировки Западного фронта в районе Спас-Деменска, в направлении Рославля. Спустя шесть дней, как и предусматривалось планом, перешли в наступление 39-я и 43-я армии. Войска этих армий (Калининский фронт) вместе с правым крылом Западного фронта наступали в сторону Духовщины и Смоленска.

Немецко-фашистские захватчики оказывали упорное сопротивление. Надо было во что бы то ни стало сломить их сопротивление на земле и в воздухе.

Противник на этом направлении имел 250 самолетов, из них бомбардировщиков — 140, истребителей — 75, разведчиков — 351. Для усиления группы армий «Центр» он перебросил с других участков советско-германского фронта 13 дивизий. Бои здесь приняли ожесточеннейший характер. Гитлеровцы цеплялись за каждый рубеж. Ломая их сопротивление, советские войска упорно продвигались вперед: левое крыло Калининского фронта — в направлении Духовщина, Смоленск, а главные силы Западного фронта — на Ельню и далее на Смоленск.[91]

Основная тяжесть по прикрытию войск Калининского фронта в наступлении легла на 259 иад. В первый день наступательных действий в полках дивизии состоялись короткие митинги. Летчики клялись беспощадно громить врага. Они поднимались в небо сопровождать бомбардировщиков и штурмовиков, прикрывать наступавшие войска, вести разведку, отражать налеты вражеской авиации. За первые пять дней было сбито 35 самолетов противника.

16 августа 1943 г. шесть Ла-5 21 иап, ведомых командиром эскадрильи И. Т. Борисовым, вылетели в район Духовщины на перехват вражеских бомбардировщиков. Приближаясь к линии фронта, командир группы заметил несколько эшелонированных по высоте и глубине групп бомбардировщиков под прикрытием 20 истребителей ФВ-190. Около 70 самолетов с бомбами приближались к переднему краю наших войск.

Капитан Борисов подал ведомым команду: "В атаку — за мной!" и первым устремился на врага. Ведомые не отставали от своего командира. В первой атаке они сбили два Ю-87. Группа прикрытия противника обрушилась на наших истребителей, стремясь отогнать их от бомбардировщиков. В схватке с ними летчик-истребитель А. В. Сударенков сбил ФВ-190. Другие летчики группы тем временем посылали меткие очереди в «юнкерсов». Воздушный бой длился 15 — 20 минут и закончился блестящей победой наших соколов. Они сбили восемь Ю-87 и одного ФВ-190. Группа капитана Борисова потерь не имела.[92]

Стремясь остановить продвижение наступавших войск, гитлеровцы на следующий день вновь направили против них несколько групп бомбардировщиков в сопровождении истребителей. Летчики 259 иад своими смелыми и решительными действиями помогли наступавшим сорвать намерение противника.

Воздушные бои не утихали ни на один день. 16 августа на большой высоте барражировали две пары истребителей во главе с командиром эскадрильи старшим лейтенантом Е. В. Качановым (21 иап). Заметив армаду фашистских бомбардировщиков, пользуясь преимуществом в высоте, по команде своего ведущего «ястребки» дружно обрушились на фашистов. В первой атаке они сбили по одному самолету. Во втором заходе старший лейтенант Е. В. Качанов сразил «фоккера», а его заместитель старший лейтенант П. М. Бригидин — Ю-87.

В другом вылете штурман полка майор К. М. Разоренов лично сбил Ю-88 и в групповом бою — Хе-111. Командир полка подполковник И. М. Нестоянов в лобовой атаке уничтожил ФВ-190.

Успехи летчиков полка — результат их высокого мастерства, хорошей слетанности, взаимной выручки в бою и героизма. Изо дня в день они совершенствовали свое боевое мастерство и в короткий срок становились мастерами меткого удара.

Исключительное мужество и летное мастерство проявил летчик этого полка младший лейтенант М. И. Сидельников. В воздушном бою его самолет получил серьезное повреждение. Летчик, маневрируя на подбитом самолете, сумел поджечь одного стервятника. После боя благополучно приземлился на аэродроме базирования полка.

В любом вылете — на прикрытие наступавших войск, на сопровождение бомбардировщиков или штурмовиков, в разведку — летчики 259 иад действовали смело и расчетливо.

С 13 по 21 августа 1943 г. в воздушных боях было уничтожено 65 самолетов противника (31 бомбардировщик, 29 истребителей и 5 самолетов других типов).[93]

Бомбовые удары по противнику наносили летчики 314 нбад. Не прекращали полеты к партизанам летчики 399 апс. Большую и конкретную помощь партизанам оказывал 2 оап ГВФ. Партизанам своевременно доставлялось все необходимое для борьбы с оккупантами.

За образцовые действия на Калининском фронте 2 оап ГВФ был преобразован в гвардейский и стал именоваться "105-й гвардейский отдельный авиаполк ГВФ".

Вот как оценивал действия полка начальник штаба 3 ВА генерал-майор авиации Н. П. Дагаев в докладной записке начальнику Главного управления ГВФ СССР: "105 гв. оап ГВФ в течение августа 1943 г. решал следующие задачи:

1) обеспечивал боевые действия партизанских бригад и отрядов перед Калининским фронтом;

2) обеспечивал бесперебойную доставку почты и газет из Москвы частям и соединениям Калининского фронта;

3) эвакуировал раненых из полевых госпиталей в тыловые.

С поставленными задачами 105 гв. оап справился отлично. Кроме того, полком в августе 1943 г. выполнено важное задание Калининского фронта по выброске спецгруппы в тыл противника".[94]

Маршруты полетов «малой» авиации теперь простирались до Прибалтики. Самолеты, приземляясь на партизанских площадках в Литве, доставляли литовским партизанам тол, бикфордов шнур, контактные мины и другое снаряжение.

Ударные группировки Калининского фронта, ведя ожесточенные бои с противником, медленно, но уверенно продвигались вперед. Силами 84-го и 2-го гвардейского стрелковых корпусов и подвижной группы 39-й армии в составе двух танковых и двух механизированных бригад взламывалась вражеская оборона на подступах к Духовщине.

На каждый день операции составлялся план боевого применения авиации. 6 сентября 1943 г., например, перед частями 3 ВА, взаимодействовавшими с войсками 39-й армии, были поставлены следующие задачи:

— не допускать действий авиации противника по нашим войскам в районе Быхово, Павлово, Кулагино, Сельцо; организовать такое прикрытие, которое исключало бы всякую возможность проникновения бомбардировщиков противника в район боевых действий;

— организовать дежурство групп истребителей в районе перекрестка дорог Смоленск — Демидов и наблюдение за аэродромом противника в районе Смоленска;

— вести разведку;

— быть в часовой готовности к вылету для нанесения удара по войскам противника в случае контратак в полосе 39-й армии.

План был утвержден командующим фронтом. Итоги дня: произведено 305 самолето-вылетов, в том числе на разведку — 62, на штурмовку — 12, на сопровождение — 12, на прикрытие войск — 219.

Авиация противника в течение дня проявляла высокую активность: группами до 100 и более бомбардировщиков под прикрытием 20 — 25 истребителей совершала налеты на войска 39-й армия. Всего за день над соединениями и частями 39-й армии противник совершил 260 самолето-пролетов, провел 22 воздушных боя. В боях был сбит 31 вражеский самолет. Наши потери: 1 истребитель сбит, 9 совершили вынужденную посадку.[95]

В первой половине сентября 1943 г. в районе Ярцева и Духовщины воздушные бои отличались своей ожесточенностью. В упорной борьбе в воздухе противнику был нанесен значительный ущерб, но не обошлось и без наших потерь. Среди не вернувшихся 6 сентября 1943 г. с боевого задания был штурман 133 гиап гвардии майор А. Г. Берко.

Первый воздушный бой он принял на рассвете 22 июня 1941 г. в районе Проскурова. Осенью первого военного года на счету летчика было три сбитых самолета противника, а его грудь украсил орден Красного Знамени.

Будучи штурманом полка, майор А. Г. Берко 4, 5 и 6 сентября вылетал отражать массированные налеты противника в районе Духовщины. Во второй и третий день он сбил по два самолета. Вечером 6 сентября Берко поднялся с полевого аэродрома в разведку. Он был опытным разведчиком. Но вот прошло три часа с тех пор, как майор вылетел на задание, а его все еще не было. В журнале боевых действий полка вечером 6 сентября 1943 г. появилась запись: "Майор Берко А. Г. на аэродром не вернулся. Судьба летчика неизвестна".

Однако в полку надеялись, что он все-таки вернется в родную фронтовую семью. Так раньше случалось. Но проходили дни и месяцы, полк перелетал с аэродрома на аэродром, перемещаясь на запад, а Берко продолжал числиться в списках пропавших без вести. О его судьбе стало известно только спустя тридцать с лишним лет после окончания воины. Майор А. Г. Берко погиб. На месте его гибели в деревне Фалисы, Духовщинского района, Смоленской области, установлен обелиск.

В боях за Духовщину геройский подвиг совершил командир эскадрильи этого полка гвардии капитан Н. В. Тихонов. 6 сентября 1943 г. в полк поступил боевой приказ: "20 вражеских бомбардировщиков под прикрытием 10 истребителей ФВ-190 пересекли линию фронта и направляются бомбить наши войска. Истребителям полка отбить налет противника". Группу повел капитан Н. В. Тихонов. В завязавшемся воздушном бою на самолет командира эскадрильи напали четыре вражеских истребителя и подбили его. Летчик пал в бою смертью храбрых.

Вскоре от командира 240 иад на имя командующего 3-й воздушной армией поступил рапорт:

"На основании ходатайства командира 133 гв. иап прошу о зачислении навечно в состав первой эскадрильи 133 гв. иап командира 1-й эскадрильи гвардии капитана Тихонова Николая Викторовича, представленного к званию Героя Советского Союза.

Тов. Тихонов за период пребывания в 42-м, ныне 133 гв. иап вырос от рядового летчика до командира эскадрильи. Он совершил 229 боевых вылетов, провел 53 воздушных боя, в которых лично сбил 16 самолетов противника. Проявил себя бесстрашным, храбрым и мужественным летчиком-истребителем.

За личное мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, награжден тремя орденами Красного Знамени и орденом Отечественной войны I степени".[96]

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 февраля 1944 г. гвардии капитану Н. В. Тихонову было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Командование Калининского фронта, общевойсковых и воздушной армий нуждалось в новых данных и точных сведениях о противнике, особенно о состоянии и системе его обороны, маневре силами и средствами, о прибывающих на фронт резервах. Такие сведения могли дать воздушные разведчики.

9 сентября 1943 г. экипаж Пе-2 под командованием капитана Т. А. Саевича (11-й отдельный разведывательный авиаполк) отправился в разведывательный полет. На борту находились штурман капитан И. Е. Русанов и стрелок-радист Дьяконов. Экипажу было приказано пролететь по маршруту Рибшево — Духовщина Ярцево и разведать оборону противника перед Калининским и соседним слева Западным фронтом. Дальность полета не позволяла прикрывать Пе-2 истребителями. Полет проходил нормально. На КП полка по радио поступали необходимые сведения.

При возвращении на аэродром на одиночный самолет-разведчик внезапно напали вражеские истребители. Они пытались посадить его на свой аэродром. Командир экипажа маневрировал, прибавлял газ, чтобы поскорее оторваться от истребителей и добраться до своей территории. Разгадав его замысел, гитлеровские летчики стали интенсивнее обстреливать Пе-2. Ведя ответный огонь, погиб стрелок-радист сержант К. Дьяконов. Горящая машина устремилась к земле. От нее не отставали истребители с крестами на фюзеляжах. Командир экипажа приказал капитану И. Е. Русанову покинуть самолет.

И штурман прыгнул. Приземлился на парашюте вблизи болота. На четвертый день, пробираясь через кусты и болота, вернулся в полк. А капитана Т. А. Саевича, раненного и обгоревшего, схватили гитлеровцы и в Смоленске бросили за колючую проволоку. Это был лагерь военнопленных. Саевич сумел за несколько дней до освобождения Смоленска бежать из лагеря, скрывшись в теплотрассе, где пробыл до вступления войск Западного фронта в город. Как же обрадовались командир полка подполковник Н. И. Лаухин и все воздушные разведчики, когда им по телефону сообщили:

— Приезжайте в Смоленск за своим пилотом.[97] К тому времени на фронте заканчивалась подготовка к возобновлению наступления.

В ночь на 14 сентября 1943 г. командующий 3 ВА генерал Н. Ф. Папивин выехал на КП командующего 39-й армией генерала Н. Э. Берзарина. Все указания о поддёржке сухопутных войск стали поступать через временный пункт управления (ВПУ) и офицеров штаба, выехавших с командующим. Для этой цели были выделены пять наиболее энергичных и расторопных штабистов: двое — в стрелковые корпуса, один — в подвижную группу армии и двое были оставлены при командующем.

Утром 14 сентября после перегруппировки войск левое крыло Калининского фронта вновь перешло в наступление. На следующий день к наступательным действиям приступила ударная группа Западного фронта. На холмах у Днепра стоит Смоленск. На освобождение его и направляли свои действия войска двух фронтов.

В течение пяти дней в штаб 3 ВА поступали указания о выделении групп штурмовиков для ударов по узлам сопротивления, контратакующим войскам и подходящим резервам противника. В тот же день в воздух поднялись шесть Ил-2, возглавляемых гвардии старшим лейтенантом И. Ф. Павловым (6 гв. шмап). Над целью штурмовики неожиданно встретились с пятнадцатью Ю-88. По команде старшего группы штурмовики вступили с ними в бой и сбили 2 Ю-88. Группа без потерь выполнила поставленную перед ней задачу.

Мастер штурмовок гвардии старший лейтенант И. Ф. Павлов к тому времени совершил 127 боевых вылетов, выполняя самые ответственные задания. Представляя его к очередной награде, командир полка в характеристике писал: "Никакие противодействия зенитной артиллерии и истребительной авиации противника не мешают советскому асу пробиться к цели и разгромить ее. В этом ему помогают искусство и тактическое мастерство, внезапность атак и умелое руководство группой в бою".

Успешно действовала и группа, руководимая гвардии капитаном В. И. Феофановым. В боях за Духовщину восемь «ильюшиных», ведомые им, атаковали танки, артиллерийские и минометные батареи северо-западнее города.

Войска Калининского фронта в результате четырехдневных ожесточенных боев прорвали сильно укрепленную долговременную оборонительную полосу гитлеровцев и 19 сентября штурмом овладели важнейшим опорным пунктом врага на путях к Смоленску — городом Духовщина.

За отличные боевые действия войскам, участвовавшим в боях за освобождение Духовщины, в приказе Верховного Главнокомандующего объявлялась благодарность. Столица нашей Родины Москва салютовала им двенадцатью артиллерийскими залпами из 124 орудий.

В небе Смоленщины не умолкали бои. Четверка Як-7б под командованием комэска старшего лейтенанта И. М. Овсянникова (761 иап) сопровождала штурмовиков. Над целью завязался бой. В первой атаке группа Овсянникова сбила два вражеских самолета. Вдруг из-за облаков на его истребитель ринулись четыре «фоккера». Они подожгли его, а летчика тяжело ранили. Умирающий командир эскадрильи сумел сообщить об этом по радио. О его подвиге вечером всему личному составу полка рассказала световая газета.

В помещении, где демонстрировались кинофильмы, заполненном до отказа личным составом полка, перед началом сеанса на экране появились слова: "Вечная слава героям, павшим в борьбе за свободу и независимость нашей Родины". Далее текст сообщал о подвиге командира эскадрильи И. М. Овсянникова: "Над целью завязался горячий бой. Самолет Овсянникова получил серьезное повреждение. Машину охватило пламенем. Летчик был смертельно ранен. Умирающий герой успел сказать по радио: "Прощайте, друзья! Я умираю за Родину! Хорошо дрались. Спасибо. Молодцы. Беспощадно бейте фашистов!" Собрав последние силы, Иван Овсянников бросил свой пылающий самолет в гущу вражеской автоколонны. Так умирают герои. Даже смертью своей они разят врага. Товарищи! Отомстим фашистам за Овсянникова!"

Завещание старшего лейтенанта И. М. Овсянникова по решению комсомольского бюро было размножено на машинке и вручено каждому молодому летчику. Многие из них обратились к командиру полка с просьбой разрешить написать на фюзеляжах своих самолетов "За Овсянникова!". В полку был заведен альбом, куда заносили победы, одержанные молодыми летчиками. На третий день после гибели комэска в альбом были внесены четыре фамилии летчиков полка, которые в групповом бою сбили три вражеских самолета.

Больших успехов в боях за Духовщину добились летчики 240 иад. Командир соединения гвардии полковник Г. В. Зимин стал Героем Советского Союза. Такого же высокого звания был удостоен и командир звена 11 орап капитан Н. Е. Самохин.

Из доклада-справки штаба 240 иад об итогах боевой деятельности с 4 по 7 сентября 1943 г. видно, что сильные воздушные бои разгорались над Духовщиной и Ярцевом. В течение дня каждый летчик дивизии участвовал в двух-трех — а то и более — воздушных боях. В итоге за четыре дня ими сбито 123 стервятника: 4 сентября — 19 (в этот день по два самолета сбили летчики лейтенант С. М. Бражнец, капитан А. В. Осипов и старший лейтенант А. И. Герман) 5 сентября 22 (три самолета сразил гвардии лейтенант Н. Марченко, два — лейтенант Д. Кудрявцев); 6 сентября — 31 (три самолета уничтожил лейтенант С. М. Бражнец, по два — младший лейтенант И. Кулаков, лейтенант Н. Сергунин и старший лейтенант П. Лобас); 7 сентября — 51 (четырех самолетов противник недосчитался от метких ударов лейтенанта Д. И. Кудрявцева).[98]

В разгар боев за Духовщину на аэродром, где находились 6 гв. шамп и 62-й район авиационного базирования, прилетел начальник политотдела 3-й ВА полковник М. М. Москалев. Он побывал на стоянках самолетов, на КП, долго беседовал с замполитом и парторгом полка, летчиками, стрелками. Его интересовало все — где и как отдыхают летчики, как питаются, получают ли свежие газеты, каково их настроение и многое другое. Из бесед ему стало известно, что комсомольские работники частей выполняют не свойственные им обязанности. Так было и в 6 гв. шмап.

— Надо такое отношение к комсоргу изменить, — обратился полковник Москалев к командиру полка гвардии подполковнику Заклепе. — Ваш комсорг полка Борис Сальников не вылезает из кабины стрелка, а комсомольская работа далеко не отвечает требованиям обстановки. И это в полку, который завоевал добрую славу в военно-воздушных силах. То, что комсорг рвется в бой — это хорошо. Личным примером надо увлекать других, но его задача — мобилизовать всех комсомольцев на безупречное выполнение своего долга перед Родиной.

На следующий день в авиаполки и дивизии пошло указание политотдела 3 ВА об использовании комсомольских работников по прямому назначению.

21 сентября 1943 г. войска фронта после упорных боев овладели Демидовом, а также заняли свыше 50 населенных пунктов.

Радовали советских людей и последующие дни наступления войск.

25 сентября соединения Западного фронта, взаимодействовавшего с Калининским фронтом, освободили Смоленск.

За умелое руководство 3-й воздушной армией в Смоленской наступательной операции и большой вклад в разгром врага 28 сентября 1943 г. генерал-майору авиации Н. Ф. Папивину было присвоено очередное воинское звание, а начальник штаба генерал-майор авиации Н. П. Дагаев удостоился ордена Кутузова II степени.

Сотни авиаторов 3 ВА были удостоены орденов и медалей. В 133 гв. иап. например, орденами награждены 39 человек, а медалями — 60.[99] Многие авиаторы в эти дни вступали в ряды Коммунистической партии. Так, в 21 иап в августе стали коммунистами 9 человек, в сентябре — 17; в 133-м авиаполку, 86-м и 900-м истребительных авиаполках ежемесячно принимали в партию по 10 — 12 человек.

Боевые действия войск фронта на земле и в воздухе продолжались.

Командир 6 гв. шамп гвардии подполковник К. П. Заклепа вызвал к себе командира звена гвардии старшего лейтенанта И. Ф. Павлова. Когда тот вошел в землянку и вскинул руку к козырьку фуражки, чтобы доложить о прибытии, подполковник перебил его:

— Иди сюда, Иван Фомич, и посмотри на эту точку.

Павлов шагнул к столу, внимательно посмотрел на разложенную карту. Командир полка карандашом показал ему точку.

— Понимаю — бронепоезд, — сказал гвардии старший лейтенант.

— То-то и оно, Иван Фомич. Выбрала же фашистская тварь такую удобную позицию: кругом открытая местность, не дает пехотинцам головы поднять, бьет по танкам и артиллерии.

— Надо убрать его, — предложил Павлов.

— Командарм уже посылал две группы штурмовиков. Ничего не сделали: зенитки с платформы хлещут нещадно, а с высоты ни бомбы, ни эрэсы не попали в цель. Вся надежда на тебя, Иван Фомич. Гвардейцы должны помочь пехотинцам. Летчиков бери, кого считаешь нужным, но бронепоезд надо уничтожить, тогда наши войска освободят Рудню. Я бы сделал так: забравшись на высоту в облака, уйти далеко на запад, а оттуда скрытно подойти и неожиданно ударить по цели.

— В данных условиях такой вариант наиболее удачный, — согласился с командиром полка старший лейтенант И. Ф. Павлов.

— Вылет через двадцать минут. Действуйте так, чтобы все вернулись на свой аэродром, — не сдержался подполковник К. П. Заклепа. Такое напоминание он делал тогда, когда сам представлял всю сложность задания.

— Стопроцентной гарантии не даю — война. Но к этому стремится каждый летчик. — Павлов улыбнулся и вышел из землянки.

Гвардейцы внезапным ударом вначале заставили замолчать стрелявшие с платформы рядом с бронепоездом пушки и пулеметы. Во втором заходе сбросили бомбы на бронепоезд. Вслед за этим Павлов, Детинин, Афанасьев, братья Смирновы, обстреливая его из пушек и пулеметов, видели, как бронепоезд окутался паром, наклонился и от нового взрыва бомб свалился под откос. Летчики возвращались домой, летя низко над землей. Они заметили, как пехотинцы двинулись в атаку, как они приветливо махали им руками. На душе у штурмовиков было радостно. Лучшей похвалы им и не надо…

Группу гвардии старшего лейтенанта И. Ф. Павлова встречал командир полка. Когда штурмовики, все еще возбужденные после вылета, собрались вместе, командир полка подошел к ним и крепко пожал руку каждому.

29 сентября Рудня была освобождена. После освобождения города Велиж немецко-фашистские оккупанты были полностью изгнаны из Смоленской области. Войска Калининского фронта освободили город Сураж Витебской области и вступили на землю Белоруссии.

Смоленская наступательная операция закончилась 2 октября 1943 г. Длилась она 57 суток. Войска фронта за сто время продвинулись вперед на 200 — 250 км, приблизились к Витебску и продолжали двигаться западнее Смоленска, в направлении Орши. Гитлеровское командование не смогло отсюда перебросить части на юго-западное направление, где войска Советской Армии стремительно шли вперед.

В Смоленской наступательной операции только летчики 240 иад в сентябре провели 71 воздушный бой и сбили 153 самолета противника. Метко разили врага и истребители 259 иад.

В интересах Западного и Калининского фронтов в этой операции принимала участие дальнебомбардировочная авиация. Она бомбила железнодорожные узлы, живую силу и технику в глубоком тылу противника.

С большим напряжением пришлось вести боевую работу летчикам «малой» авиации 3 ВА в октябре 1943 г. на невельском направлении. В результате маневра, проведенного противником, оказалась в мешке часть наших войск. Много вылетов к ним сделали летчики 314 нбад. С самолетов они сбрасывали продовольствие, фураж, боеприпасы. Часто приходилось совершать посадки на лесных полянах, доставляя танкистам горючее. В темные зимние ночи такую же задачу выполнял экипаж лейтенанта Е. Трофимова и штурмана лейтенанта Л. Неуймина (390 ап 314 нбад).

Экипажу пришлось дважды столкнуться со смертельной опасностью. В одном из полетов во время сброса груза на правом крыле завис мешок с сухарями, предназначенный кавалеристам. Штурман лейтенант Л. В. Неуймин решил выйти на плоскость и сбросить его. Скорость самолета в это время была критической (малой), и, когда мешок был сброшен, летчик поспешил дать газ, чтобы набрать высоту. В это мгновение резким порывом воздушного потока Неуймина отбросило, но он каким-то чудом успел ухватиться за борт кабины. Летчик, поняв свою ошибку, сбросил газ, отжал ручку от себя и тем самым дал возможность штурману забраться в кабину. Кавалеристы и не представляли, какого риска стоило штурману Неуймину сбросить мешок.

В другом вылете на обратном пути на По-2 прямо в лоб шел ФВ-190, поливая беззащитный «кукурузник» свинцом. Летчик резко бросил самолет в сторону. Истребитель пролетел рядом, сделал разворот и зашел По-2 в хвост. Снова обстрелял экипаж. Осколки снаряда вонзились в плечо, правый бок и колено Неуймина. Был ранен и лейтенант Трофимов. Летчик приложил большие усилия, чтобы приземлиться. К счастью, рядом находились свои войска. Воины с земли наблюдали за этим поединком. Они нашли раненых летчиков. На третий день их вывезли из невельского мешка и доставили в госпиталь. Неуймину врачи вынуждены были ампутировать ногу по колено. Здесь же в госпитале за успешное выполнение боевых заданий авиаторам был вручен орден Красного Знамени.

С 6 по 11 октября 1943 г. войска Калининского фронта проводили Невельскую операцию.

В боях за Невель летчики 211 шад и 240 иад внезапными штурмовыми налетами уничтожали артиллерийские и минометные батареи врага, его оборонительные сооружения и живую силу.

Штурмовики 723 шап в каждом вылете делали по шесть-семь заходов на цель. Они уничтожали танки, артиллерию и живую силу противника, расчищая путь наступавшим войскам.

Летчики 211 шад совершили 460 самолето-вылетов, уничтожив 3 самолета, 3 танка, 350 автомобилей, 15 вагонов и разрушили 58 дзотов противника.[100]

Истребители 240-й авиадивизии прикрывали действия штурмовиков и наступавших войск, отбивали налеты вражеской авиации, вели борьбу с самолетами-разведчиками. 240 иад совершила 1450 самолето-вылетов, ее летчики в воздушных боях сбили 94 самолета противника.[101]

6 октября 1943 г. Невель был освобожден. Только в день освобождения этого города летчики 3 ВА провели 17 воздушных боев и уничтожили 35 вражеских самолетов.

В честь воинов — освободителей Невеля 7 октября в Москве прогремел салют. 211 шад и 240 иад было присвоено почетное наименование Невельских.

В разгроме невельской группировки противника участвовала также 308 шад командир полковник А. В. Кожемякин, — вошедшая в состав 3 ВА в конце сентября 1943 г.

Летчики 314 нбад не давали покоя врагу, ночью бомбили его штабы, узлы связи, склады, сбрасывали листовки над оккупированной территорией. В октябре 1943 г. летчики-ночники этой дивизии сделали 1174 боевых вылета и сбросили 190 т бомб.[102]

При прорыве вражеской обороны южнее Невеля и ликвидации образовавшегося мешка отличились 211-я и 308-я штурмовые авиадивизии и 6 гв. шамп. Отличившиеся в боях дивизии были награждены орденом Красного Знамени, 6-й авиаполк — орденом Суворова II степени.

20 октября 1943 г. Калининский фронт был преобразован в 1-й Прибалтийский.

С этого времени соседом 3 ВА справа стала 15 ВА, а слева, как и прежде, была 1 ВА. Им предстояло совместно с сухопутными войсками участвовать в освобождении Белоруссии и Прибалтики.

Глубокой осенью 1943 г. пошли затяжные дожди. В такую ненастную погоду масштабы действий авиации, естественно, уменьшаются. Используя затишье на фронте, не сидели без дела комсомольцы 723 шап 211 шад. Они решили подготовить и торжественно провести вечер, посвященный 25-й годовщине Ленинского комсомола.

Этот праздник молодые летчики полка А. Волков, Р. Валеев, Е. Зиновьев, В. Клочко, В. Бирюков, А. Мойсеенко, П. Двойнишников, М. Незайкинский, М. Хрисанфов и М. Дроженин встречали замечательными боевыми делами. Вылетая на штурмовку войск противника, все они показывали образцы мужества и отваги. За непродолжительное время пребывания на фронте каждый из них совершил по 15 — 20 боевых вылетов, увеличивая всякий раз число уничтоженных гитлеровцев, танков, автомашин, огневых точек. У бывалых летчиков они учились, как нужно выполнять противозенитный маневр, выходить на цель, наносить удары по врагу.

Торжественная часть вечера была краткой, призывной: беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков. Потом начался концерт художественной самодеятельности. Его программа оказалась содержательной и интересной.

Песню "Идет война народная, священная война" исполнили вместе с хором все присутствовавшие в зале. Запевалами были старший техник-лейтенант П. Бондаренко и сержант Н. Ларев. А когда они запели «Катюшу», зал опять подхватил. Потом лучшие солисты полка исполнили несколько народных песен.

Комсомольский вечер закончился танцами. Он надолго запомнился его участникам.

Как только улучшалась погода, штурмовики вновь улетали на боевые задания. Экипаж младшего лейтенанта В. Г. Пивоварова получил задачу: подавить огонь зениток противника и обезопасить путь группе «ильюшиных». Под сильным огнем вражеских зенитных орудий Пивоваров подавил шесть точек. Группа Ил-2 также успешно выполнила свою задачу.

В другом вылете младшему лейтенанту предстояло уничтожить склад боеприпасов. Подойти к складу было трудно, он защищался большим количеством зенитной артиллерии, но экипаж прорвался к цели. Склад был взорван. Самолет В. Г. Пивоварова получил серьезное повреждение, но летчик сумел долететь до своего аэродрома.

В первых числах ноября 1943 г. партизаны донесли, что на одной из переправ скопилось много вражеских войск и техники. Надо было уточнить донесение партизан, а потом нанести удар по переправе.

Командир 6 гв. шамп гвардии подполковник К. П. Заклепа, получив такой приказ, задумался: кого послать в разведку в такую погоду? И решил выполнение задачи поручить братьям Анатолию и Николаю Смирновым.

Летели они к цели в облаках, как привязанные — крыло к крылу. Над переправой вынырнули из них. В этот момент по штурмовикам одновременно ударили зенитки. Николай почувствовал, как его самолет вздрогнул. Управлять им стало трудно. Мотор заработал с перебоями, стал глохнуть. Судьбу машины и экипажа решали считанные секунды.

Николай сумел чуточку взмыть вверх, качнуть крыльями и потом, перейдя в пикирование, направил самолет в переправу. Столб огня и воды поднялся над ней…

Анатолий Смирнов взял курс на свой аэродром. А вода и реке вокруг переправы еще долго колыхалась и пенилась от затонувшей техники и солдат.

Как расценить поступок летчика? Это, несомненно, было сознательное решение экипажа: ценой двух жизней — летчика и воздушного стрелка — нанести большой урон противнику.

В этот день молча брели по аэродрому гвардейцы, не встретив Николая с боевого задания. Любили его за доброту и храбрость в боях.

Анатолий Смирнов продолжал водить группы Ил-2 на задания, громить немецко-фашистских захватчиков. Он мстил врагу за брата, за поругание родной земли, за то, что ему пришлось пережить в этот скорбный осенний день. А. В. Смирнов закончил войну Героем Советского Союза.

С 24 ноября 1943 г. 1-й гвардейский истребительный авиакорпус вновь вошел в оперативное подчинение 3 ВА.

На Северо-Западном фронте этот авиакорпус приказом Народного комиссара обороны от 18 марта 1943 г. был преобразован в 1-й гвардейский истребительный авиакорпус (гв. иак). Входившие в него 210 и 274 иад стали соответственно 3 и 4 гв. иад.

В первых числах апреля 1943 г. 1 гв. иак усиливал 15-ю воздушную армию Брянского фронта и участвовал в разгроме орловской группировки противника. Выполнив задачу на Курской дуге, в конце октября корпус был передан в 15 ВА 2-го Прибалтийского фронта, а 24 ноября — в 3 ВА. В середине ноября 1943 г. в командование 1-м Прибалтийским фронтом вступил генерал армии И. X. Баграмян.

13 декабря 1943 г. войска 4-й ударной, 11-й гвардейской, 43-й и 39-й армий фронта при поддержке 3 ВА начали наступление, чтобы обойти с северо-запада и юго-востока Витебск — крупный узел дорог, сильно укрепленный район обороны противника на левом крыле группы армий «Центр».

Как на земле, так и в воздухе развернулись горячие бои.

Поддержка наступления 11-й гвардейской армии возлагалась на 3 гв. иад, на вооружении которой находились самолеты Ла-5, а сопровождение штурмовиков — на 4-ю гиад, вооруженную самолетами Як-9.

15 декабря восемь Ла-5, ведомых гвардии капитаном И. М. Березуцким, разогнали двадцать пять Ю-87 и шесть ФВ-190, не допустив их до цели. В завязавшемся бою было сбито два самолета противника, одного из них сразил Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант А. П. Маресьев. Группу Березуцкого сменила группа под командованием Героя Советского Союза гвардии капитана В. И. Гаранина. Летчики этой группы вступили в бой с 20 Ю-87 и 6 ФВ-190. Они не допустили бомбардировщиков сбросить груз на наши войска.

Шесть Ил-2 949 шап 211 шад наносили удары по войскам и технике противника, двигавшимся по дороге Кузьмино — Боскатово. Во время атаки был отбит от своей группы летчик-штурмовик, кандидат в члены партии, младший лейтенант Д. Ф. Быковский. Используя облака и действуя согласованно со стрелком, он продолжал вести неравный поединок с двумя ФВ-190. В бою противник тяжело ранил воздушного стрелка. Однако Быковский сумел уйти от вражеских истребителей и благополучно приземлился на своем аэродроме. Спустя несколько дней он в составе группы вновь вылетел на подавление артиллерийских и минометных батарей. Во время выхода на цель самолет Быковского был подбит и загорелся. Направив горящую машину на позиции вражеских войск, летчик и стрелок отдали свою жизнь за победу над злейшим врагом человечества.

24 декабря 1943 г. войска 1-го Прибалтийского фронта освободили город и железнодорожную станцию Городок. В Городокской операции с большим напряжением действовали летчики-истребители 761-го и 97-го авиаполков 259 иад. Дивизии присвоено почетное наименование Городокской.

Авиаторы 3 ВА внесли достойный вклад в победы, одержанные войсками фронта в 1943 г. В течение года они совершили на бомбардировщиках 454 боевых вылета, на штурмовиках — 7914, на истребителях — 13 518, на разведчиках — 1821, на легких ночных бомбардировщиках — 9069 и на корректировщиках — 194 вылета.[103]

Значительную помощь летчики 3 ВА оказали партизанам. Об этом говорилось в отчете за 1943 год: "Части 3 ВА с 17.01.43 г. по 1.01.44 г. в интересах партизан произвели 3708 самолето-вылетов на По-2 и Р-5. Доставлено 270 т боеприпасов, вооружения и спецгрузов. Перевезено в тыл противника 1500 специалистов партизанской борьбы. Вывезено 2000 раненых и больных партизан. Потери за год составили 6 самолетов По-2 и Р-5 и 7 летчиков".[104]

Гитлеровское командование повсеместно усиливало борьбу с партизанами. 10 декабря 1943 г. оно предприняло карательную экспедицию против советского района Лепель, Ушачи. Каратели имели 20 тыс. штыков, а партизаны — вдвое меньше. Первые атаки партизаны отбили. Однако, когда на винтовку осталось по два патрона, народные мстители были вынуждены отойти в глубь района. Положение их с каждым днем становилось все более критическим. Требовалась срочная помощь, и партизаны обратились за ней к командованию 3 ВА.

В конце декабря 1943 г. погода стояла нелетная. Но командир эскадрильи 105 гоап ГВФ гвардии капитан Кузнецов предложил доставить боеприпасы партизанам и попросил командование разрешить вылететь ему днем. Командующий 3 ВА генерал Н. Ф. Папивин дал согласие. Для этой цели выделили лучшие самолеты По-2 и Р-5. Гвардии капитан Кузнецов и гвардии старший лейтенант Воронцов, поднявшись в воздух, тут же скрылись в снежной пелене. В районе деревни Новоселье летчики восстановили ориентировку и совершили посадку. Помощь была оказана своевременно.

Вскоре послушные машины легли на обратный курс. В пургу, когда человек на земле может сбиться с пути, летчики в воздухе не сбились. А назавтра вновь состоялся такой же вылет. В нем участвовал экипаж гвардии старшего лейтенанта Тарасова. Вовремя доставленные боеприпасы помогли партизанам отбить атаки карателей.[105]

Новый, 1944-й год летчики 3 ВА встречали на боевом посту. Пилоты 314 нбад ночью поднимались в небо и уходили бомбить вражеские эшелоны, штабы и узлы сопротивления. А бомбардировщики, штурмовики и истребители отдыхали до рассвета. 1 января 1944 г., как только наступил рассвет, четыре Ил-2 первыми поднялись в воздух. Группу повел гвардии старший лейтенант Г. Инасаридзе. Она получила задачу: уничтожить вражеский железнодорожный эшелон в районе станции Замосточье. На пути к цели их атаковали три ФВ-190 и Ме-109. Умело отразив атаку, группа подорвала паровоз, подожгла вагоны. При отходе от цели штурмовики вновь были атакованы истребителями противника. Завязался воздушный бой, в результате которого меткими выстрелами летчиков и стрелков были сбиты два вражеских самолета.

В январе 1944 г. авиация 3 ВА, содействуя сухопутным войскам, совершила 4312 самолето-вылетов, провела 64 воздушных боя и сбила 67 самолетов противника: 49 ФВ-190, 15 Ю-87, 2 Хе-111 и 1 Ме-109.[106]

В феврале 3 ВА помогала 11-й гвардейской и 4-й ударной армиям преодолеть упорное сопротивление противника, обрушив на него бомбардировочные и штурмовые удары.

Войска 1-го Прибалтийского фронта при содействии авиации в марте 1944 г. нанесли ряд поражений витебской группировке противника и вынудили гитлеровцев привлечь сюда значительную часть резервов.

Истребители армии вылетали на патрулирование, ближние бомбардировщики — на разведку, а штурмовики — помогать пехотинцам отражать вражеские контратаки. Особенно напряженную работу пришлось выполнять легким ночным бомбардировщикам. Они изматывали врага, оказывали помощь партизанам. В марте на Идрицком аэродроме противник сосредоточил до 90 бомбардировщиков и истребителей. Отсюда они вылетали бомбить наши войска, подходящие резервы, железнодорожные станции. Аэродром прикрывался десятками зенитных батарей, которые взаимодействовали с зенитной артиллерией, расположенной вокруг железнодорожной станции Идрица.

17 марта 1944 г. истребители Ла-5 гвардии лейтенанта Е. В. Михайлова и гвардии младшего лейтенанта В. С. Титова (32 гв. иап 3 гв. иад) поднялись в воздух с задачей совершить патрулирование в районе двух озер, над аэродромом и железнодорожной станцией Идрица. Облака низко висели над землей. Летчики, пролетев над краем аэродрома, установили, что самолеты противника в воздух не поднимались. Затем истребители взяли курс на станцию Идрица. Над ней они попали в зону интенсивного зенитного огня. Самолет Михайлова прямым попаданием снаряда был сильно поврежден. Он горел, сбить пламя летчику не удавалось. На самолете можно было продержаться не более одной-двух минут. Машина теряла высоту. Презирая смерть, коммунист Михайлов решительно нацелил израненный Ла-5 на состав с, цистернами. Пламя пожара перебросилось на соседние эшелоны…

В первые же дни Великой Отечественной войны Евгений Михайлов рвался на фронт, но его, опытного инструктора, не отпускали. Он нужен был в военном училище. Однако Михайлов добился смены учебной машины на боевую. За мужество и отвагу в боях был награжден орденами Отечественной войны I степени и Красной Звезды. Гвардеец был готов в любую минуту на подвиг. Пришло время, и он совершил его.

"…Благодарные советские люди, — писала фронтовая газета, — воздвигнут на станции, среди цветов, памятник скромному и честному летчику-гвардейцу Евгению Михайлову. Проезжающие мимо люди будут вглядываться в бронзовые строгие черты героя. Они узнают о бессмертном подвиге, совершенном этим человеком. Женщины, подняв на руки детей, с волнением в голосе прочтут слова, высеченные на постаменте: "Он пал смертью героя, отдав свою молодую жизнь за свободу и независимость нашей Родины". Так будет. А пока у всех нас одна задача неустанно громить ненавистного врага".[107]

Прошли годы. Давно Идрица залечила раны, нанесенные войной. На привокзальной площади установлен памятник Герою Советского Союза летчику-истребителю гвардии лейтенанту Е. В. Михайлову. Этого высокого звания он удостоен посмертно Указом Президиума Верховного Совета СССР 26 октября 1944 г. Привокзальная площадь Идрицы названа именем героя.

В воздушном бою смертью храбрых погиб командир 63 гв. иап Герой Советского Союза гвардии майор А. А. Федотов. Это был опытный воздушный боец. За героизм, проявленный в воздушных боях зимой 1939/40 г., он был награжден орденом Красного Знамени. Федотов познал горечь поражений в первые дни Отечественной войны и радость первых побед под Москвой. Потом сражался под Орлом. Долгое время он был штурманом полка, а затем его командиром. Добрый наставник молодых летчиков, бесстрашный и суровый в воздушных боях и отзывчивый на земле. Таким знал его личный состав части. Он совершил более 200 боевых вылетов, сбил 10 самолетов лично и несколько в группе. В городе Нижние Серги Свердловской области на доме, в котором родился и жил А. А. Федотов, установлена мемориальная доска. Одна из улиц города названа в честь героя. Его имя присвоено школе, которую он окончил. В июне 1968 г. приказом Министра обороны СССР Герой Советского Союза гвардии майор Андрей Андреевич Федотов навечно зачислен в списки 1-й авиаэскадрильи полка.

Прошло более полутора лет, как И. Ф. Павлов прибыл в 6-й гвардейский штурмовой авиаполк. За это время он сделал свыше 160 боевых вылетов. Не раз летчик смотрел смерти в глаза. Мастер штурмовых ударов учил молодых пилотов и водил их на задания. Все в полку уважали этого храброго бойца.

И. Ф. Павлов только вернулся из очередного вылета, зарулил на стоянку, вылез из кабины на крыло и был радушно встречен подбежавшими к нему однополчанами — летчиками, техниками, механиками. Они подхватили его на руки и с возгласом "Поздравляем!" начали качать.

— Не понимаю, в чем дело? — сказал растроганным голосом Павлов, высвободившись из объятий друзей.

— Поздравляем тебя с присвоением звания Героя Советского Союза!

Скуп был на похвалу командир полка гвардии подполковник К. П. Заклепа. Но сейчас он крепко пожал руку Герою, тепло поздравил и по русскому обычаю поцеловал.

Командующий 1-м Прибалтийским фронтом Маршал Советского Союза И. X. Баграмян вспоминал: "Особенно страстное нетерпение охватило воинов, когда они весной 1944 г. узнали, что гитлеровцы предприняли крупную карательную экспедицию против белорусских партизан, основавших в тылу оккупантов своего рода партизанскую республику со столицей в г. Ушачи. В этом районе действовало 16 партизанских бригад. Желание помочь доблестным партизанам было настолько велико, что даже мой старый друг начальник штаба фронта генерал В. В. Курасов, обычно всегда трезво оценивавший обстановку, на этот раз не выдержал и начал выдвигать идею немедленного наступления. Но по условиям сложившейся к тому времени обстановки его желание, к сожалению, было неосуществимым: наступила уже весенняя распутица, да и войска фронта еще не были готовы к проведению крупного наступления. Именно в этих неблагоприятно сложившихся для нас условиях гитлеровское командование решило нанести белорусским партизанам решительное поражение, чтобы к началу летней кампании 1944 г. ликвидировать их основные очаги у себя в тылу".[108]

Начало 1944-го было отмечено ожесточенными боями многочисленных сил карателей против партизан. В январе они начались в районе Освеи. Партизаны вышли из-под удара, но попросили помочь им оружием и боеприпасами. Для посадки самолетов была оборудована площадка. Несколько ночей подряд летчики «малой» авиации совершали рейсы. Помощь оказалась своевременной.

В марте 1944 г. противник набросился на партизан в районе Дриссы и Дисны с целью овладеть выгодными плацдармами на берегах этих рек. Летчики 3 ВА доставили партизанам 20 т боеприпасов. Это помогло им отбить наступление врага, а потом освободить город Дисна и вернуть выгодные плацдармы.

18 марта партизаны Сенненской зоны сообщили, что против них противник перешел в наступление крупными силами бронемашин и танков. Партизаны просили подбросить им противопехотные и противотанковые средства борьбы. Их просьба была удовлетворена. К ним вылетели самолеты из двух полков. В момент приземления самолета младшего лейтенанта Шутова за посадочную площадку уже шел бой. Командование бригады решило поджечь самолет, чтобы он не попал в руки карателей, но летчик с помощью партизан быстро разгрузил его, пренебрегая опасностью, под огнем противника взлетел и благополучно вернулся на свой аэродром. Партизаны, получив боеприпасы, отбили наступление фашистов.[109]

"Начиная с 20 апреля 1944 г., - вспоминает В. Е. Лобанок, — днем и ночью фронтовая авиация наносила удары по боевым порядкам и скоплениям противника, наступавшим против партизан Ушачской зоны".[110]

У врага перед наступлением на партизан была сильная группировка войск. В нее входили три дивизии, бригада, шесть отдельных полков и два танковых батальона (до 60 танков).[111]

Утром 17 апреля 1944 г. каратели предприняли наступление против партизан в районе Ушачи, на территории которого проживало в общей сложности до 200 тыс. жителей. 3 ВА была поставлена задача: совместно с народными мстителями отбить действия карателей.

314 нбад и 105 гв. оап ГВФ с бригадами партизан поддерживали радиосвязь, которая дублировалась самолетами, транспортировавшими грузы к ним.

Для обозначения линии фронта (переднего края) партизаны в ночное время зажигали костры, означавшие, что в 600 — 800 метрах от них находятся каратели. Большое количество костров свидетельствовало о скоплении войск противника в этом месте.

Ночными налетами одиночных экипажей По-2 уничтожались каратели. Действия ночной авиации противника в этих случаях были парализованы нашими легкомоторными самолетами, блокировавшими его аэродромы в Улле и Полоцке. В этих налетах участвовали летчики 314 нбад. В темное время они уходили друг за другом в воздух и оттуда били по стоянкам самолетов и взлетным полосам.

Штурмовая авиация группами по 4 — 6 самолетов в сопровождении такого же количества истребителей действовала днем по войскам карателей и их технике.

27 апрели 1944 г. штаб партизанского движения сообщил командованию 3 ВА о том, что в лесу северо-восточнее населенного пункта Стapoe Село (20 км юго-восточнее Ушачей) сосредоточено большое количество войск противника. На задание вылетели четыре Ил-2. Они нанесли два метких удара, уничтожив пять автомашин и много солдат. Неоднократные налеты на карателей, двигавшихся к месту боев других полков, наносили летчики 211 шад.

Помощь авиации была эффективной. В. Е. Лобанок, руководивший действиями партизан в этом районе Белоруссии, доносил в штаб партизанского движения, что благодаря авиационной поддержке партизаны вышли из окружения с минимальными потерями.

Летчики-ночники, умело маневрируя, уходили из-под ударов ночных истребителей противника. За месяц они совершили 606 самолето-вылетов к партизанам, доставив им 88 т боеприпасов, почти 3 т спецгрузов. Было вывезено 314 раненых.[112]

К различным способам борьбы с «малой» авиацией прибегало гитлеровское командование. Оно усиливало зенитный огонь, увеличивало число ночных истребителей, разжигало ложные костры, чтобы вводить в заблуждение наших летчиков. Но все эти «новшества» не дали положительных результатов. Связь с партизанами крепла. Увеличилась поставка им оружия и боеприпасов, а партизаны в свою очередь усилили удары по оккупантам.

Во второй половине апреля 1944 г. части 3-й воздушной армии также доставляли партизанам боеприпасы, вывозили от них раненых, вели разведку противника, находившегося в обороне.

Однажды в штаб 105 гв. оап ГВФ пришел приказ: выделить опытных летчиков для вывоза детей от партизан. В перные дни войны Полоцкому детскому дому не удалось эвакуироваться на восток. В пути машины с детьми обошли танки противника. Пришлось с дороги вернуться.

Командир полка гвардии майор Г. Т. Клуссон для полетов за детьми выделил двух летчиков, неоднократно летавших к партизанам. Это были гвардии лейтенанты А Мамкин и А. Кузнецов. На самолетах Р-5 они совершали ми нескольку рейсов в ночь, вывозили сразу по десяти — а иногда и больше детей дошкольного возраста.

Девятый вылет для Александра Мамкина оказался роковым. На беззащитный самолет с детьми напал ночной фашистский истребитель. Обстрелял. Самолет Р-5, в котором находились двенадцать детей и воспитательница, загорелся. Летчик стремился сбить пламя, но ему это не удалось. На нем уже горел комбинезон. Пламя пробиралось в кабину, к детям.

Летчик-гвардеец все же посадил самолет в расположении наших войск.

Воспитательница детского дома В. С. Латко рассказывала: "Когда мы перелетали линию фронта, послышались выстрелы. Самолет пошел на приземление… На земле Володя Шашков выскочил из кабины и кричит: "Валентина Степановна, горим!" Мы начали вытаскивать из самолета детей. На некоторых уже горела одежда. Едва успели вытащить детей, как взорвался бензобак. Мы стали смотреть, где же летчик? Метрах в тридцати от самолета увидели обгоревшего Сашу Мамкина".[113]

В апреле 1944 г. гитлеровское командование силами двух пехотных дивизий и отдельного полка общей численностью 20 тыс. солдат и офицеров предприняло карательную экспедицию против партизанских бригад имени Ленина, Чапаева и "За Советскую Беларусь", в которых насчитывалось 5 тыс. человек.

На помощь им пришла авиация. Только за период боев по отражению атак карателей авиация фронта доставила партизанам 578 800 кг боевых грузов и вывезла в тыл сотни раненых.[114]

Авиация также прикрывала боевые действия 83-го стрелкового корпуса 4-й ударной армии, направленного на поддержку партизан, оказавшихся в тяжелом положении.

В том же месяце войска 1-го Прибалтийского фронта перешли к обороне, стали вести бои местного значения.

Весь май и первую половину июня 1944 г. 1-й Прибалтийский, 1, 2 и 3-й Белорусские фронты готовились к наступательной операции «Багратион».

В это время интенсивно вели разведку летчики 11 орап, 259 иад, 211 шад, 314 нбад и 6 гв. шамп. Командованию была дана полная картина характера обороны противника перед войсками фронта на глубину до 50 км, а авиационные полки и дивизии получили карту целей и схемы расположения вражеской зенитной артиллерии.

Глава четвертая. В операции «Багратион»

В апреле 1944 г. войска 1-го Прибалтийского фронта находились в обороне и, выполняя распоряжение Ставки, усиливали ее в своей полосе.

Активные боевые действия, как и на других фронтах, не велись. Началась подготовка к летним стратегическим наступательным операциям. Наращивалась боевая мощь полков, дивизий и авиакорпусов. Шла учеба. Разрабатывались планы.

Полки «малой» авиации продолжали оказывать помощь белорусским партизанам. В мае 1944 г. в партизанский район было совершено 548 самолето-вылетов. Партизаны также готовились к предстоящим боям.

Для разгрома немецко-фашистской группы армий «Центр» привлекались 1-й Прибалтийский, 3, 2 и 1-й Белорусские фронты, Днепровская военная флотилия и крупные силы партизан Белоруссии.

В операции «Багратион» в состав фронтов входили: 3 ВА — командующий генерал Н. Ф. Папивин, 1 ВА — командующий генерал Т. Т. Хрюкин, 4 ВА командующий генерал К. А. Вершинин, 16 ВА — командующий генерал С. И. Руденко. Кроме того, на левом крыле 1-го Белорусского фронта базировались соединения 6 ВА — командующий генерал Ф. П. Полынин.

В этих армиях насчитывалось около 6 тыс. самолетов, в том числе более 1100 дневных и ночных бомбардировщиков и 2 тыс. штурмовиков.[115]

Привлекалась также частично авиация дальнего действия. 6-й воздушный флот немецко-фашистских захватчиков насчитывал 1372 самолета.[116]

На всех аэродромах противника, как установила разведка, перед 1-м Прибалтийским фронтом находилось 314 самолетов, в том числе бомбардировщиков — 104, истребителей — 130, разведчиков — 70 и штурмовиков — 10.[117]

Использование авиации в Белорусской наступательной операции было тщательно спланировано. Своевременно были доведены задачи до летных частей и соединений, где отрабатывались все детали предстоящих боевых действий, согласовывалось взаимодействие авиации с сухопутными войсками, осуществлялся тщательный контроль за ходом подготовки к операции.

Целенаправленно велась и партийно-политическая работа. Весь политаппарат воздушной армии выехал в полки и дивизии для оказания практической помощи на месте. Проводились партийные и комсомольские собрания, на которых воздушные бойцы клялись громить врага, не жалея своих сил и самой жизни. Особое внимание обращалось на пропаганду боевого опыта, всего нового, что родилось в ходе боев. О беспримерных подвигах и боевых делах летчиков 3 ВА ярко рассказывала на своих страницах газета "Советский сокол".

В составлении плана боевого применения авиации 3 ВА в предстоящей операции участвовали начальник оперативного отдела полковник А. И. Кондратьев, его заместитель подполковник А. С. Колчанов, офицеры отдела майоры К. С. Розанов, В. И. Кузнецов, Я. Б. Саблер, Г. А. Стрелков, С. С. Медков и другие. Напряженно трудились в разведывательном отделе подполковник Д. Б. Якубович, майор Г. А. Годный. В службе связи полковник И. И. Морозов, майор М. С. Анциферов, капитан М. Я. Земчихин и другие принимали все меры к тому, чтобы обеспечить бесперебойной проводной и радиосвязью авиационные части с сухопутными войсками, вспомогательными пунктами управления.

Начальник метеослужбы армии инженер-майор Ю. М. Фельшин со своими подчиненными готовил прогнозы погоды.

Перед началом наступательной операции и в ходе ее, просиживая ночами над составлением синоптических карт, ему удавалось почти безошибочно прогнозировать погоду.

В частях 3 ВА одним из обязательных условий успешного выполнения боевых задач считалось своевременное и активное ведение разведки погоды. Ей придавалось исключительное значение. Для этого в частях выделялись звенья разведчиков погоды на разных типах самолетов (Як-1, Пе-2, Ил-2, Пo-2). В зависимости от высоты облачности выбирался тип самолета, который вел разведку погоды.

Над территорией, захваченной противником, систематически совершались полеты разведчиков погоды. Сведения, которые они доставляли, значительно повышали качество метеоинформации.

К плану боевого применения авиации в предстоящей операции главный штурман 3 ВА полковник Л. А. Голиадзе подготовил штурманские указания летному составу. В части были высланы карты целей, таблицы сигналов взаимодействия. На занятиях летчики и штурманы изучали район предстоящих боевых действий, расположение аэродромов противника, его тактику, узнавали, что нового появилось в тактике нашей авиации, что надо принять к руководству. Ведущими группы назначались опытные летчики: командиры эскадрилий, их заместители, командиры звеньев.

В разработке плана боевых действий армии приняли активное участие все службы и отделы. Напряженно трудились заместители начальника штаба подполковники А. А. Ермолин и А. А. Трубачев, начальники служб: штурманской и земного обеспечения самолетовождения (ЗОС) — майоры П. Д. Николаенко и М. И. Шаров, воздушно-стрелковой — инженер-подполковник Б. С. Вахмистров, парашютно-десантной — подполковник К. Г. Лазарев и начальник отделения перелетов старший лейтенант А. Я. Яковлев.

Генерал Е. А. Марков и его помощники инженеры-подполковники И. С. Анохин и И. И. Сергиенко, инженер-капитан И. А. Малюга разработали меры по поддержанию в постоянной боевой готовности авиационной техники. Создавался необходимый резерв запасных частей.

Начальник тыла армии генерал-майор интендантской службы И. М. Гиллер и его штаб хорошо позаботились о летных частях, обеспечив их боеприпасами, горючим, снаряжением, продовольствием, всем необходимым для воздушного боя.

В дни разработки плана четко выполняли свои обязанности вольнонаемные работники штаба А. Железная, А. Яковлева, А. Зубарева и другие.

К установленному командующим армией сроку план был готов. Военный совет 1-го Прибалтийского фронта утвердил его. О работе штаба 3 ВА над планом командующий фронтом генерал армии И. X. Баграмян отозвался так: "Блестяще справились со своими задачами командующий 3-й воздушной армией генерал-лейтенант Н. Ф. Папивин, опиравшийся на хорошо сколоченный штаб во главе с исключительно работоспособным генералом И. П. Дагаевым…[118]"

15 — 16 июня 1944 г. представители Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза А. М. Василевский и генерал-полковник авиации Ф. Я. Фалалеев, командующий 1-м Прибалтийским фронтом генерал армии И. X. Баграмян посетили 3-ю воздушную армию, проверили ее готовность к предстоящей операции, поинтересовались бытом личного состава.

Самолетный парк 3-й воздушной армии к началу операции увеличился по сравнению с 1943 годом более чем в четыре раза. Он насчитывал 1112 самолетов, из них: бомбардировщиков (главным образом ночных По-2) — 73, штурмовиков 386, истребителей — 403, разведчиков — 20, корректировщиков — 32, транспортных и связи — 198.[119]

В составе армии продолжали действовать: 211 шад — командир полковник П. М. Кучма, замполит подполковник К. А. Пушкарский; 259 иад — командир полковник Я. А. Курбатов, замполит полковник В. И. Самарин; 314 нбад — командир полковник С. Ф. Плахов, замполит подполковник С. И. Золин, а также 11 орап, 105 гв. оап ГВФ, 399апс, 763-й транспортный авиаполк (трап).

Перед началом операции 240 иад и 1 иак были переданы в 1 ВА. В состав 3 ВА в это время вошли прибывшая из тыла страны 332 шад — командир полковник М. И. Тихомиров, замполит подполковник Н. И. Иванов — и вновь сформированная на фронте 335 шад — командир полковник С. С. Александров, замполит подполковник И. Т. Калугин.

По количеству самолетов 3 ВА превосходила авиационные силы агрессора, действовавшие на этом направлении, в три раза, но еще уступала ему в количестве бомбардировщиков. Господство в воздухе с первых дней операции было на стороне наших ВВС.

Самолеты «малой» авиации широко применялись для поддержания надежной связи с сухопутными войсками, а также между соединениями 3-й воздушной армии.

Летчики 399 апс в эти дни действовали с большой нагрузкой, обеспечивая воздушной связью войска. Днем и ночью старательно трудились техники и механики полка сержанты В. Т. Коробов, С. А. Андриевский, П. С. Садовничий, В. П. Салтанов и другие. Вместе с ними всегда был инженер полка инженер-майор В. Т. Козырьков. Они своевременно готовили материальную часть к вылетам на связь с войсками и к партизанам.

Ведение разведки возлагалось на 11 орап (командир майор Г. А. Мартьянов) и все авиадивизии, принимавшие участие в операции.

Боевые задачи в интересах партизанских бригад Белоруссии выполняли 105 гв. оап ГВФ (командир гвардии майор Г. Т. Клуссон) и 314 нбад (командир полковник С. Ф. Плахов).

Для поддержания взаимодействия с сухопутными войсками в каждую общевойсковую армию направлялись представители штабов 3 ВА и тех соединений, которые их поддерживали, со средствами радиосвязи. В передовые части сухопутных войск выезжали офицеры дивизий и авиаполков с радиостанциями наведения.

Перед самой операцией состоялись встречи командиров наземных и авиационных соединений, в ходе которых были учтены все детали предстоящих боевых действий. Командир 335 шад полковник С. С. Александров, например, встречался с командиром 1-го танкового корпуса генерал-лейтенантом танковых войск В. В. Бутковым. Были уточнены действия 4 штурмовиков в целях поддержки танкистов после прорыва вражеской обороны в районе Сиротино и развития ими успеха наступления в направлении Бешенковичи, Войченково. Авиаторы должны были действовать так, чтобы противник, отступая, не смог взорвать мост через Западную Двину. В этот корпус выехали представители штаба 335 шад, полковник С. В. Черноморов и капитан В. Р. Проценко.

В период 13 — 18 июня 1944 г. соединения АДД провели операцию по уничтожению самолетов на аэродромах противника, находившихся в полосе четырех фронтов. За четыре ночи было совершено около 1500 самолето-вылетов. От ударов краснозвездных бомбардировщиков силы вражеской авиации заметно ослабли.

Чтобы лучше знать обстановку, сложившуюся в районе Витебска, командующий 3 ВА генерал Н. Ф. Папивин вместе с начальником парашютно-десантной службы подполковником К. Г. Лазаревым вылетел на Ил-2 на разведку. Он редко задерживался в штабе, больше всего находился на полевых аэродромах и ВПУ. В приказе о взаимодействии с сухопутными войсками во время проведения предстоящей операции генерал требовал от командиров авиадивизий "донесения доставлять на КП Меховое через 40 минут после каждого вылета. Я на передовом КП Малые Скрыти. Мой заместитель — начальник штаба армии Н. П. Дагаев на КП Меховое".[120]

По замыслу операции «Багратион» 1-й Прибалтийский фронт своей ударной группировкой (6-я гвардейская армия и часть сил 43-й армии, а также 1-й танковый корпус) при активной поддержке 3 ВА должен был нанести главный удар в общем направлении на Сиротино, Шумилино, Бешенковичи, Лепель, форсировать Западную Двину, захватить плацдарм на ее левом берегу и во взаимодействии с 39-й армией 3-го Белорусского фронта окружить и уничтожить витебскую группировку противника. Вслед за этим намечался разгром его полоцкой и лепельской группировок и овладение городами Полоцк, Лепель и Камень.

До каждой авиационной дивизии накануне были доведены конкретные задачи: 211 шад — поддерживать наступательные действия 6-й гвардейской армии; 259 иад — прикрывать группы штурмовиков дивизии до цели и обратно; 332 шад поддерживать с воздуха наступление 43-й армии; 190 иад — прикрывать штурмовиков при выполнении ими боевых задач; 335 шад — сопровождать 1-й танковый корпус в наступлении; 5 гв. иад — прикрывать действия штурмовиков.[121]

Рано утром 22 июня 1944 г. войска фронта начали разведку боем. Накануне стояла солнечная погода, но в ночь на 23 июня над землей поползли тучи, пошел дождь. Однако, несмотря на такую погоду, операция «Багратион» началась. В 4 часа утра по всему фронту раздалась артиллерийская канонада. Вслед за ней двинулись в наступление войска 6-й гвардейской и 43-й армий, обходя Витебск с северо-запада. Они решительной атакой прорвали оборону противника и в сопровождении танков и самоходных орудий продолжали успешно наступать.

Погода в этот день не позволяла применять большие силы авиации, но, когда она улучшалась, вылетали группы штурмовиков и истребителей. Они помогали наступавшим частям преодолевать сопротивление врага. Особенно эффективно действовали штурмовики 683 шап. В каждом боевом вылете они делали по нескольку заходов на цель, подавляя артиллерийские и минометные батареи противника, способствуя продвижению сухопутных войск. Слаженно действовали над полем боя группы штурмовиков этого полка под командованием капитана Г. М. Денисова, старшего лейтенанта Б. М. Падалко.

Как только в небе появились просветы над аэродромом, где базировались полки 11 иак, раздался мощный гул моторов: истребители парами уходили в небо. Под крыльями самолетов простиралась земля многострадальной Белоруссии. Отважные соколы смелыми и решительными действиями, метким огнем давали дружный отпор истребителям противника, пытавшимся противодействовать нашим штурмовикам. В первом вылете были сбиты три «фоккера».

В течение одного дня наступления летчики 3 ВА произвели 828 самолето-вылетов, в том числе на штурмовку пехоты и артиллерии — 421. Было уничтожено большое количество техники и живой силы врага. В 15 воздушных боях сбито 11 самолетов. Воздушная разведка установила отход вражеских войск с основного рубежа в направлении Бешенковичей.[122]

6-я гвардейская и 43-я армии прорвали оборону противника в полосе 30 км и за сутки продвинулись вперед на 16 км. Войска фронта вышли на дорогу Витебск Полоцк и лишили витебскую группировку противника возможности отойти на Полоцк.

24 июня летчики 3 ВА продолжали поддерживать наступление 6-й гвардейской и 43-й армий и 1-го танкового корпуса. Они оказывали также содействие 4-й ударной армии, перешедшей в наступление на Двинск. За день было совершено 1210 самолето-вылетов. К исходу дня 6-я гвардейская и 43-я армии при поддержке 1-го танкового корпуса вышли на правый берег Западной Двины и на отдельных участках пехота переправилась на противоположный берег.[123]

Когда 246-я пехотная дивизия гитлеровцев, яростно контратакуя, пыталась сбросить в реку переправившиеся части 60-го стрелкового корпуса 43-й армии, создалась критическая обстановка. Это было ранним утром 25 июня. Как только об этом доложили командующему фронтом генералу И. X. Баграмяну, он тут же позвонил командующему 3 ВА генералу Н. Ф. Папивину:

— Немедленно направьте против контратакующего противника дивизию штурмовиков!

На задание вылетели группы самолетов 211-й и 335-й штурмовых дивизий. Над целью, меняя друг друга, они сделали несколько заходов. Активно действовали летчики 683 шап. Они надежно защищали мост до тех пор, пока по нему не прошли наши танки.

Умело руководили своими группами капитан С. М. Ковальчик и старший лейтенант П. К. Андреев. К середине дня все контратаки противника были отбиты, положение восстановлено.

Последовательными ударами одиночных самолетов ночью изнуряли и уничтожали живую силу и технику врага в полосе наступления 6-й гвардейской и 43-й армий летчики 314 нбад.

Войска фронта прочно закрепились на левом берегу. Вечером части 43-й армии в районе Гнездиловичей соединились с частями 39-й армии 3-го Белорусского фронта. Так была окружена вражеская группировка войск в Витебске, состоявшая из пяти пехотных дивизий. Все ее попытки прорваться на запад не имели успеха.

Летчики 3 ВА за 25 июня совершили 1626 самолетовылетов.[124]

С высокой результативностью действовали экипажи 826 шап 335 шад. С аэродрома непрерывной чередой поднимались в воздух штурмовики. Только что ушла на запад группа лейтенанта Ф. И. Садчикова, состоявшая из шести Ил-2. Ее место на старте заняла группа старшего лейтенанта Н. Г. Макарова.

Разведка установила, что на одной из дорог в тылу противника скопилось много техники и живой силы. Туда и были направлены штурмовики.

К цели приближалась группа самолетов, ведомая капитаном П. А. Арефьевым. Многократными атаками с воздуха она добивала отступавших гитлеровцев.

В тот день отлично выполнили боевые задания молодые летчики полка комсомольцы младшие лейтенанты Гуляев, Васенин, Изгейм, кандидат в члены партии Куроедов. Об их отваге и мужестве свидетельствуют действия Владимира Гуляева. Накануне он штурмовал железнодорожный эшелон противника буквально в море зенитного огня и не ушел от цели до тех пор, пока не израсходовал весь боекомплект.

Дороги, по которым отступал противник, находились под непрерывным воздействием нашей авиации.

Примеры героизма и стойкости молодым летчикам подавали их командиры. Одним из них был командир 826 шап Герой Советского Союза подполковник В. Г. Болотов. Первый день войны он встретил на западе, когда фашисты бомбили их аэродром. На второй день похоронил командира эcкадрильи и сам стал командовать ею. Отступая с боями на восток, он водил группы на задания. Летчики эскадрильи старшего лейтенанта В. Г. Болотова тогда наносили удары по механизированным колоннам противника, пехоте, переправам, аэродромам, железнодорожным станциям и эшелонам. Несколько раз был ранен, но, несмотря на это, продолжал руководить группами. Указом Президиума Верхов-ного Совета СССР от 12 апреля 1942 г. старший лейтенант В. Г. Болотов был удостоен звания Героя Советского Союза. С тех пор прошло более двух лет. В июне 1944 г. подполковник В. Г. Болотов командовал 826-м штурмовым авиа-полком.

Под стать ему были командиры гвардии подполковник К. П. Заклепа (6 гв. шамп) и подполковник Н. В. Бойков (683шап).

О боевых действиях летчиков 332 шад хорошо отозвался командующий 43-й армией А. П. Белобородов. "Было решено, — вспоминает он, — для поддержки подразделений, ведущих бои на плацдармах, использовать приданную армии авиацию. Штаб армии быстро договорился с командиром 332-й штурмовой авиационной дивизии полковником М. И. Тихомировым о нанесении штурмового удара. Вскоре штурмовики нанесли удар по опорным пунктам противника в районах Шарылина, Заборья и Гнездиловичей. Не успели развеяться дым и пыль от авиационного удара, как подошли танки, артиллерия и открыли огонь".[125]

Много дел в ходе наступательной операции было у летчиков 11 орап. Они совершали разведывательные полеты в тыл противника и сообщали точные данные о положении его войск на передовой и в ближайшем тылу.

Надежно прикрывали действия штурмовиков и сухопутных войск истребители под командованием гвардии капитана А. С. Смирнова (28-й гвардейский истребительный авиаполк 5 гв. иад), сражавшийся в небе Белоруссии. Слава об этом летчике давно гремела за пределами фронта.

А. С. Смирнов войну встретил в первый же день нападения немецко-фашистских захватчиков. Сражался на Ленинградском, Волховском, Северо-Западном, Калининском фронтах. На маневренной «Чайке» прикрывал небо Ленинграда и Дорогу жизни через Ладожское озеро. В иные дни он по пять-шесть раз вступал в схватки с гитлеровскими летчиками. 28 сентября 1943 г. ему было присвоено Звание Героя Советского Союза.

Фронтовой корреспондент "Красной звезды" Сергей Михалков написал стихотворение, посвященное отважному воздушному бойцу, гвардейцу Алексею Смирнову:

Немало людей, Что фамилию эту С достоинством носят По белому свету. Немножечко меньше их, Чем Ивановых, Но все-таки много На свете Смирновых… И есть среди многих Смирновых-военных Отличных бойцов, Командиров отменных, В одном из полков В боевой эскадрилье, Лихой истребитель, Смирнов по фамильи… Из пушки своей, Из своих пулеметов Двенадцать немецких Он сбил самолетов. Народ уважает И любит такого Бесстрашного аса Гвардейца Смирнова…

А. С. Смирнов и в ходе операции «Багратион» метко разил врага.

— Командир, слева "фоккеры", — предупредил ведомый.

— Вижу! Атакуем! — ответил капитан и первым ринулся на них. В завязавшемся бою меткой очередью сразил врага.

В боях под Витебском открыл свой боевой счет молодой летчик 28 гиап лейтенант Н. Ф. Пасько. Стремительной атакой он сбил «фоккера». Это была его первая победа на пути к многим победам, за которые удостоился звания Героя Советского Союза.

26 июня 1944 г. войска фронта, сжимая кольцо окруженной группировки противника, во взаимодействии с войсками 3-го Белорусского фронта овладели городами Витебск и Улла. Поддерживая наступление, летчики 3 ВА в течение дня сделали 1415 самолето-вылетов, провели 13 воздушных боев, в которых сбили 10 вражеских истребителей.[126]

Немецко-фашистские захватчики называли Витебск "щитом Прибалтики". Гитлер требовал от своих генералов ни в коем случае не сдавать город, держаться до последнего.

Три дня потребовалось нашим войскам, чтобы освободить Витебск. Враг потерял здесь 20 тыс. человек убитыми, более 10 тыс. пленными, много оружия и боевой техники.[127] Непрерывными мощными ударами с воздуха летчики 3 ВА помогали сухопутным войскам громить врага.

Столица нашей Родины Москва салютовала двадцатью залпами из 224 орудий в честь освободителей Витебска. 332-й и 335-й штурмовым авиадивизиям, 11-му отдельному разведывательному авиаполку и 21-му истребительному авиаполку приказом Верховного Главнокомандующего было присвоено наименование Витебских.

Войска 1-го Прибалтийского фронта продолжали наступление на Полоцк и Лепель. Особое внимание гитлеровцы уделяли обороне Полоцка. На подступах к городу они возвели сильно укрепленную полосу обороны. Надо было тщательно разведать эту оборону. Задача не из простых. Ее мог решить только опытный летчик. Таким оказался командир звена 21 иап 259 иад старший лейтенант В. В. Егоров. Со своего Ла-5 под огнем зениток он фотографировал оборону противника, подступы к городу. Данные фоторазведки, доставленные старшим лейтенантом, помогли войскам и авиаторам в наступлении.

27 июня Егоров получил новое задание — разведать железнодорожную станцию Полоцк. Погода не радовала: моросил мелкий дождь, низко над землей висела густая облачность. Видимость была критической. Но летчик, достигнув цели, установил, что на станции разгружаются шесть вражеских эшелонов. Значит, фашистское командование направляло сюда резервы, усиливало оборону на подступах к Полоцку. Воздушный разведчик также установил места сосредоточения вражеской техники и позиции зенитных батарей в районе аэродрома. Туда и направили свои удары штурмовики, прикрытые истребителями.

27 и 28 июня 1944 г. на 1-м Прибалтийском фронте, как и на других, наступление развивалось успешно. 28 июня войска 1-го стрелкового корпуса 43-й армии овладели городом Лепель.

"Эффективную поддержку пехоте, — писал маршал И. X. Баграмян, — оказали летчики генерала Папивина. Они превратили шоссе Витебск — Лепель в "дорогу смерти", как назвали ее пленные немцы. Действительно, все шоссе от города Камень до Лепеля представляло кладбище фашистской техники, на его обочинах лежали тысячи трупов вражеских солдат и офицеров".[128]

1-му Прибалтийскому фронту в эти дни была передана из 3-го Белорусского фронта 39-я армия.

1-й танковый корпус был перенацелен вместо Лепеля на Камень и Ушачи, с тем чтобы перехватить участок железной дороги Полоцк — Молодечно. Действия танкистов надежно поддерживали с воздуха летчики 335 шад.

Части и соединения 3 ВА, нанося удары по отступавшим войскам противника, не давали им задерживаться на промежуточных рубежах, взламывали очаги сопротивления, уничтожали технику и живую силу врага.

Войска фронта при поддержке авиации 3-й ВА в последующие дни успешно наступали на полоцком и свенцянском направлениях.

Почти каждый вылет — это демонстрация отваги и героизма. На переправе через Дриссу сосредоточилось много техники и живой силы врага. Надо было разрушить переправу. На выполнение этого задания шестерку «ильюшиных» повел прославленный мастер штурмового удара гвардии капитан И. Ф. Павлов. Умело маневрируя среди разрывов зенитных снарядов, они положили бомбы точно в цель. Путь к отступлению противнику был закрыт. Вслед за штурмовиками по врагу ударили артиллеристы и танкисты. Группа Павлова вернулась на аэродром без потерь.

29 июня эффективно действовали летчики 211-й штурмовой авиадивизии. Ночью по артпозициям и узлам сопротивления противника наносили удары летчики 314-й ночной бомбардировочной авиадивизии.

За восемь дней (23 — 30 июня 1944 г.) 3 ВА совершила 9289 самолето-вылетов, что в среднем составляло более трех вылетов на боевой самолет в день. Наша авиация господствовала в воздухе. Летчики провели 101 воздушный бой. В них было сбито 83 самолета противника.[129]

1-й танковый корпус, с которым взаимодействовала 335 шад, за восемь дней наступления продвинулся на 100 км. Летчики-штурмовики уверенно прокладывали ему путь. Танкисты высоко оценили действия штурмовиков и представителей авиадивизии, которые с пункта наведения указывали им цели. По гитлеровским войскам наносились мощные удары с воздуха и с земли. Вслед за танкистами на запад уверенно продвигались стрелковые части. Освобождение Северо-Западной Белоруссии от оккупантов шло полным ходом.

Целенаправленную партийно-политическую работу в частях и соединениях 3-й воздушной армии во время операции «Багратион» вели командиры, политработники, коммунисты. Короткие митинги перед началом полетов, собрания, политинформации и беседы, читки сводок Совинформбюро об успехах наших войск, боевые листки и лозунги, благодарственные письма родным об отличившихся в боях и в ратном труде — все это звало авиаторов на новые боевые подвиги и самоотверженный труд.

…В боях за Витебск пал смертью храбрых экипаж лейтенанта Виктора Короткова (766 шап 211 шад). За отвагу, проявленную в боях, офицер был награжден двумя орденами Красного Знамени. Он был комсоргом эскадрильи, писал стихи, которые помещали в стенгазетах и боевых листках. Это — стихи о Родине, о грядущей победе, о боевых делах однополчан.

Вечером, в день гибели экипажа лейтенанта Короткова, в землянке собрались комсомольцы полка на собрание. О героическом подвиге экипажа рассказал парторг полка капитан Н. З. Воривончик.

Первым попаданием снаряда штурмовик Короткова был подожжен. На горящей и трудно управляемой машине отважный комсомолец продолжал полет. Даже в эти минуты он не вышел из боя. Он вел огонь по фашистам и пробивался к своей территории. Осколком снаряда был убит воздушный стрелок Франковский. По маршруту Коротков обстреливал войска противника. Летчик уже перетянул линию фронта, и вдруг его самолет взорвался. Видимо, огонь добрался до горючего. Так не стало двух отважных комсомольцев, но их подвиг не забудется никогда.

— Будем же беспощадно мстить фашистским извергам за смерть наших боевых друзей! — призвал комсомольцев парторг полка.

Потом на собрании было зачитано "Завещание боевым друзьям", которое нашли в книге Н. Островского "Как закалялась сталь", принадлежавшей комсоргу эскадрильи. "Если мне придется умереть, — говорилось в "Завещании", — я приму смерть мужественно и смело. Все свои силы, знания и жизнь я отдам делу партии Ленина. Если мне придется умереть в бою, я дешево не отдам жизнь. До последнего дыхания я буду бить, бить и бить ненавистных фашистов. Эту клятву я давал, вступая в ряды Ленинского комсомола. Ей буду верен всю жизнь".

Один за другим выступали комсомольцы.

— Много раз мы летали с Виктором в бой, — говорил летчик-штурмовик младший лейтенант Алферов. — Это был человек большой силы воли, бесстрашный и смелый. Он погиб как герой, до последнего дыхания продолжал бороться с врагом… Я клянусь не давать пощады врагу, каждый снаряд, каждую пулю и бомбу буду посылать только в цель.

Собрание призвало комсомольцев беспощадно громить врага, отомстить ему за смерть боевых товарищей — Короткова и Франковского. Было принято решение послать письма их родным и рассказать о героическом подвиге отважных соколов.

Старший лейтенант Ф. Двирник, помощник начальника политотдела 3 ВА по работе среди комсомольцев, бывая в других полках, настоятельно рекомендовал проводить такие собрания. Их мобилизующая и воспитательная роль — большая.

Летом 1944 г. в операции по освобождению Белоруссии в полках 11 иак состоялись комсомольские собрания, на которых обсуждались вопросы: "Честь эскадрильи — моя честь", "Умножим боевую славу полка", "Чему обязывают нас боевые подвиги героев" и другие. С докладами выступали отличившиеся в боях летчики, командиры эскадрилий и полков, Герои Советского Союза. В 28 гв. иап, например, на комсомольском собрании эскадрильи с повесткой дня: "Героические подвиги комсомольца Логвинова" выступил командир эскадрильи Герой Советского Союза гвардии майор А. С. Смирнов. Он говорил о характерных чертах героя воздушных боев, о его отваге, высокой дисциплинированности, отличном знании техники, умелом применении новых приемов в боях. Чувство взаимной выручки у Логвинова — на первом плане. Летчик-истребитель комсомолец Логвинов сбил 14 фашистских самолетов.

— Учитесь воевать у отважного воздушного бойца Логвинова, — призвал гвардии майор Смирнов молодых летчиков.

Комсомольцы эскадрильи решили использовать опыт Логвинова в боях, быть такими же бесстрашными, как воин-герой Логвинов. Многие комсомольцы просились летать на боевые задания в паре с ним, чтобы в бою следовать его приемам и метко бить врага.

Капитан Ф. Двирник побывал на комсомольских собраниях во многих эскадрильях и полках 11 иак, обобщил положительный опыт и доложил о нем полковнику Москалеву. Было решено поделиться об этом опыте на страницах армейской газеты и разослать его в письменном виде в политотделы корпусов и дивизий, при первой возможности детально обсудить опыт комсомольской работы на очередном совещании политработников армии.

— А сейчас нужно довести до сознания каждого воина содержание вот этого письма. — Полковник Москалев протянул ему газету "Советский сокол" от 28 июня 1944 г.

"Дорогие мои! — обращалась к воинам 1-го Прибалтийского, фронта незнакомка. — Пусть это письмо дойдет до сердца каждого из вас. Его пишет человек, которого фашисты лишили всего: счастья, здоровья, молодости. Мне 23 года. Вот уже 16 месяцев я прикована к госпитальной койке. У меня нет ни рук, ни ног. Это сделали фашисты…" Далее она сообщала, что вынесла с поля боя 123 раненых, что ее муж, лейтенант, убит на фронте, брат остался без руки. Она выросла в Полоцке и просила воинов-прибалтийцев отомстить фашистским извергам за ее горе, быстрее освободить город, в котором она родилась, выросла, жила, училась.

Это было письмо гвардии старшины медицинской службы Зины Туснолобовой.

— Надо обсудить это письмо на комсомольских собраниях, — предложил капитан Двирник.

— Правильно. Наша задача — организовать проведение таких собраний и призвать воинов к усилению ударов по врагу, к быстрейшему его разгрому.

На второй день после вылетов на боевые задания состоялось комсомольское собрание в 683 шап. Письмо Зины Туснолобовой зачитал помощник начальника политотдела 335 шад по работе среди комсомольцев Петр Ефимов. Вслед за ним комсорг полка Котляровский призывал молодых авиаторов беспощадно громить немецко-фашистских захватчиков, мстить им за кровь и слезы советских людей, за горе Зины Туснолобовой.

Член комсомольского бюро полка летчик-штурмовик Петр Андреев сказал:

— Когда я слушал письмо Зины Туснолобовой, у меня слезы катились из глаз, перехватывало дыхание. Оно взволновало всех нас до глубины души. Я на фюзеляже своего самолета напишу "За Зину Туснолобову"…

"Дорогая Зина! — отвечали ей комсомольцы полка. — Твое письмо дошло до сердца каждого из нас. Оно зовет нас к беспощадной мести палачам. Мы заверяем тебя, мужественную советскую девушку, что приложим все силы и умение для освобождения твоего родного города Полоцка. Мы будем мстить за твое горе. На фюзеляже самолета одного из лучших летчиков нашей части, кавалера трех орденов, Петра Андреева, мы написали "За Зину Туснолобову!". Эта машина уже громит фашистов, летая над твоим родным городом…

Наши сердца полны любви и сочувствия к тебе, нашему товарищу по оружию. Твое письмо еще сильнее разожгло нашу ненависть к проклятым фашистам. Смерть немецко-фашистским захватчикам!"

Такие же открытые комсомольские собрания прошли и в других частях 3 ВА. Комсомольцы открыли "Счет мести", куда записывали сбитые самолеты и ущерб, причиненный фашистам. Герой Советского Союза гвардии капитан И. Ф. Павлов в своем летном планшете носил армейскую газету, в которой было опубликовано письмо Зины Туснолобовой. После каждого вылета на полях этой газеты записывались удары, нанесенные врагу летчиками эскадрильи. В 761 иап комсомольцы вели учет сбитых фашистских самолетов в боях за Полоцк.

На подступах к Полоцку восемь боевых вылетов совершили старший лейтенант Петр Андреев и его воздушный стрелок Николай Мещерских. Восемь раз они штурмовали врага и вносили свою лепту в быстрейшее освобождение Полоцка. В Центральном музее Вооруженных Сил СССР хранится их фотография у самолета с надписью "За Зину Туснолобову!".

За боевые подвиги, совершенные в годы воины, З. М. Туснолобовой-Марченко присвоено звание Героя Советского Союза. Международный комитет Красного Креста в 1965 г. наградил ее медалью Флоренса Найтингейла.

Под ударами войск 1-го Прибалтийского фронта, как и других фронтов, враг откатывался на запад. Но он, огрызаясь, стремился удерживать выгодные рубежи и Полоцк.

Для поддержки наступления 23-го стрелкового корпуса 6-й гвардейской армии на город была привлечена значительная часть штурмовой авиации.

1 июля четыре Ил-2 766 шап, ведомые старшим лейтенантом П. А. Ермиловым, вылетели на подавление артиллерийских и минометных батарей противника на западной окраине Полоцка, сдерживавших продвижение наступавших частой. В результате удара было уничтожено четыре орудия полевой артиллерии и два зенитных.[130]

В тот же день шестерка «ильюшиных», ведомая лейтенантом Елкиным (593 шап), под прикрытием шести истребителей обнаружила колонну автомашин со штабным автобусом. Колонна двигалась на запад и приближалась к переправе через Десну. Штурмовики, выполняя команду ведущего, быстро перестроились в правый пеленг пар. С первого захода они бомбами уничтожили переправу, а разбегавшихся в разные стороны гитлеровцев обстреляли из пушек и пулеметов.

2 июля 1944 г. восемь Ил-2, возглавляемых старшим лейтенантом Г. К. Комарицким (723 шап), получили задачу нанести удар по железнодорожной станции Боровуха-1 и эшелонам противника, двигавшимся из Полоцка к Двинску. Штурмовиков прикрывали шесть Як-7 761 иап.

При подходе к цели ведущий повел группу к железнодорожным путям, где стояли пять эшелонов. Первый удар был нанесен по батареям зенитной артиллерии пушечно-пулеметным огнем, второй по вагонам и платформам — эрэсами и бомбами. Развернувшись, штурмовики направились в сторону своего аэродрома. Летчики наблюдали на станции Боровуха-1 пожары и взрывы.

В ожесточенных боях шло освобождение Белоруссии. Через мощные укрепления, болота и реки войска фронта продвигались на запад.

3 июля войска 3-го и 1-го Белорусских фронтов изгнали немецко-фашистских захватчиков из Минска — столицы Белорусской ССР. Над городом вновь взвился алый стяг.

4 июля 1944 г. войска 1-го Прибалтийского фронта освободили Полоцк. В освобождении города отличились летчики 314-й ночной бомбардировочной авиадивизии, 683-го штурмового и 761-го истребительного авиаполков. Приказом Верховного Главнокомандующего дивизиям и полкам было присвоено наименование Полоцких, а Москва салютовала в честь воинов, освободивших город.

После освобождения Полоцка закончился первый этап Белорусской наступательной операции. Бои на земле и в воздухе продолжались с новой силой. Последовательными ударами авиации было прервано движение по железной дороге Полоцк — Даугавпилс (Двинск). Противник лишился возможности делать перегруппировку своих войск.

Бессмертный подвиг совершил коммунист летчик-штурмовик младший лейтенант Константин Шуравин (826 шап).

11 июля 1944 г. четыре Ил-2, в том числе самолет Шуравина, наносили удары по живой силе, танкам и автомашинам отходившего противника. Краснозвездные штурмовики уже сделали третий заход на цель. В это время зенитным снарядом подбило самолет Шуравина. Пламя с обеих сторон обволакивало мотор. Длинный шлейф дыма тянулся за снижавшимся самолетом. Казалось, он вот-вот взорвется. Летчики группы слышали и видели, как Шуравин, попрощавшись с боевыми друзьями, ввел свою машину в пике, направил ее в скопление вражеской техники. Рвались снаряды, как бы салютуя героям. Так сражался и погиб в белорусском небе воин из Казани.

В. Л. Гуляев, бывший летчик-штурмовик полка и друг Шуравина, позже киноактер, в своих воспоминаниях "Будни воздушного солдата", опубликованных в журнале «Урал», писал: "Прижимаясь к верхушкам деревьев, мы покидали поле еще одного победного для нас дня, но на душе было такое чувство, будто каждый из нас оставил здесь частицу своего сердца. Мы улетали, а на земле пылал огромный костер, зажженный ненавистью и мужеством Кости Шуравина.

Костя, Костя! Только вчера нам с тобою вручили новенькие карточки кандидатов в члены ВКП(б), и ты радовался этому. Не знаю, что ты думал в последние секунды своей жизни, но своим подвигом ты доказал, что больше всего любил свою Родину, свой народ, и я уверен, что совсем не думал о себе. Направляя самолет в гущу врагов, знал, что парашютом воспользоваться тебе не удастся, что это все! Приняв такое решение, не забыл попрощаться с нами… Мы, твои друзья, не забудем тебя и твой героический подвиг до последних дней своих!

В сомкнутом строю, как на параде, подошли к аэродрому три самолета, крыло к крылу, строгостью полета подчеркивая торжественность происходящего. Достигнув центра аэродрома, по команде ведущего старшего лейтенанта Ф. И. Садчикова (в будущем Героя Советского Союза), в нарушение всех правил, дали залп из пушек и пулеметов, отдавая последнюю воинскую почесть погибшим Косте Шуравину и стрелку — его земляку Николаю Забирову. И все, кто был на аэродроме, поняли: четвертый экипаж погиб необыкновенной смертью!

Вечером, после полетов, на аэродроме выстроился личный состав полка. Состоялся митинг. Друзья К. Шуравина и Н. Забирова поклялись отомстить врагу за смерть своих боевых друзей".[131]

В прошедших боях большая часть Белоруссии была освобождена. Тысячи воинов 1-го Прибалтийского фронта, равно как и других фронтов, были награждены орденами и медалями. 156 воинов фронта, наиболее отличившиеся в боях, удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

В частях и соединениях 3 ВА состоялись торжественные построения, на которых командиры и начальники политотделов дивизий и корпусов, представители управления армии от имени Президиума Верховного Совета СССР вручали летчикам, штурманам, стрелкам, техникам и механикам заслуженные боевые награды.

В 335 шад ордена и медали награжденным вручали командир дивизии полковник С. С. Александров и начальник политотдела полковник И. Т. Калугин. Наград удостоились командиры эскадрилий капитаны Г. М. Денисов, С. М. Ковальчик, заместители командиров эскадрилий старшие лейтенанты Г. М. Инасаридзе и Б. М. Падалко. Среди награжденных были также молодые летчики-штурмовики В. П. Сухачев, Н. Е. Платонов, В. Л. Гуляев.

В 11 иак награды вручали командир корпуса генерал-майор авиации Г. А. Иванов и начальник политотдела полковник Н. Д. Лебедев. В авиационных дивизиях — соответственно: в 211 шад полковник П. М. Кучма и подполковник К. А. Пушкарский, в 332 шад полковник М. И. Тихомиров и подполковник П. И. Иванов, в 259 иад полковник Я. А. Курбатов и полковник В. И. Самарин, в 314 нбад полковник С. Ф. Плахов и подполковник С. И. Золин.

Представители штаба и политотдела 3 ВА правительственные награды вручали в 11 орап, 105 гв. оап ГВФ, 399 апс и 763-м транспортном авиаполку.

В июльские дни 1944 г. войска фронта, взаимодействуя с авиацией, преодолевая яростное сопротивление врага, продвигались к западным границам нашей Родины. Перед ними была захваченная врагом Советская Прибалтика. Предстояли новые кровавые бои за ее освобождение. Летчики, как и все воины фронта, были готовы к этим боям и сражениям.

Подступы к Прибалтике обороняли гитлеровские войска группы армий «Центр». Здесь они создали развитую, глубоко эшелонированную оборону.

По плану, который был принят, 1-й Прибалтийский фронт наступал на Даугавпилс, Паневежис и Каунас, 3-й Белорусский — на Молодечно, Вильнюс и далее на Каунас, а 2-й Прибалтийский — в общем направлении на Резекне и Ригу.

В боях за Прибалтику ответственные задачи решали летчики 3 ВА. Перед наступлением войск фронта армия была усилена из РВГК 1-м гвардейским бомбардировочным авиакорпусом — командир генерал-лейтенант авиации В. А. Ушаков. В состав корпуса входили 4 гв. бад — командир генерал-майор авиации Ф. П. Котляр, 5 гбад — командир генерал-майор авиации В. А. Сандалов. Корпус на вооружении имел 175 самолетов Пе-2.

В 1-м гвардейском истребительном авиакорпусе — командир генерал-лейтенант авиации Е. М. Белецкий — в составе 3 гв. иад — командир полковник В. И. Сталин — и [120] 4 гв. иад — командир генерал-майор авиации В. А. Китаев насчитывалось 209 самолетов Ла-5, Як-9 и в 334-й бомбардировочной авиадивизии — командир полковник И. П. Скок — 83 самолета Ту-2.[132]

Бомбардировщики 3 ВА под прикрытием истребителей наносили массированные удары по железнодорожным станциям Кебляй, Мейтене, Елгава, Рига и срывали перевозки подкреплений противника из районов Даугавпилса и Риги в район Елгавы. Было уничтожено до 30 эшелонов с войсками и техникой.[133]

Успешным оказался налет бомбардировщиков 1 гв. бак и 334 бад 25 и 26 августа 1944 г. на аэродром противника в Эзере. Из 45 самолетов 24 было уничтожено, выведена из строя взлетная полоса. Наши бомбардировщики и истребители потерь не имели.[134]

…В суровую годину войны ярким проявлением высокого патриотизма советских людей были отчисления из личных сбережений средств на постройку самолетов и танков, а также всевозможные пожертвования в фонд победы над врагом.

В 1944 г. трудящиеся Армении передали 3-й воздушной армии эскадрилью самолетов, построенных на личные сбережения и названную именем Героя Советского Союза генерала армии И. X. Баграмяна. Самолеты были вручены лучшей эскадрилье 723 шап 211 шад, которой командовал капитан И. Д. Царев. Его эскадрилья уже накопила богатый боевой опыт. В первые же вылеты на этих самолетах летчики нанесли мощный удар по войскам противника.

Высокий патриотический почин проявили трудящиеся Дальнего Востока. На личные сбережения они приобрели самолеты конструкции А. С. Яковлева и подарили их той же армии.

В семье бухгалтера из города Прокопьевска И. Г. Захарова было два сына летчика. Старший, Сергей, с первых дней войны находился на фронте, младший, Михаил, служил в штурмовом полку на Дальнем Востоке. Когда Иван Герасимович узнал о том, что Сергей погиб в бою, он на личные сбережения приобрел самолет и обратился к Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину с просьбой посадить на этот самолет младшего сына — Михаила и направить его на борьбу с немецко-фашистскими захватчиками. Его просьба была удовлетворена. Ил-2 с надписью на фюзеляже "Сыну от отца" громил гитлеровцев в Литве и в Восточной Пруссии. За мужество и отвагу в боях летчик-штурмовик М. И. Захаров был награжден орденом Красного Знамени.

Чувство высокого патриотизма проявили воины-дальневосточники. 13 декабря 1944 г. газета "Красная звезда" сообщала:

"В H-cкой авиачасти (11 орап. — Ред.) успешно действует самолет «Петляков-2», на борту которого написано: "Приобретен на средства экипажа Янкова, Мартусова и Кожевникова". Самолет этот ведут на бомбардировку вражеских объектов летчик лейтенант Я. Янков, воздушный стрелок-радист старшина А. Мартусов и авиамеханик старший сержант Н. Кожевников… Четвертым членом экипажа стал штурман старший сержант Просвиров — земляк других членов экипажа.

Самолет летчика Янкова совершил более пятидесяти боевых вылетов".[135]

В условиях стремительного наступления войск 1-го Прибалтийского фронта летом 1944 г. аэродромы, на которые базировались штурмовики и истребители, часто оказывались на далеком расстоянии от сухопутных войск. Увеличивалось время полета к цели и обратно, уменьшалось время пребывания над целью. Противник, отступая, взрывал и минировал взлетно-посадочные полосы. Работникам тыла армии приходилось срочно их восстанавливать и вводить в строй. Летные части и штабы часто меняли места дислокации. Не единичными были случаи, когда самолеты на задания поднимались с одного аэродрома и уже в воздухе получали команду по выполнении задания приземляться на другом.

Для поддержки своих оборонявшихся войск немецко-фашистское командование в те дни начало скрытно стягивать в район Прибалтики отборные авиационные силы.

Части 3 ВА оказались в это время на большом удалении от линии фронта и к тому же ощущали острый недостаток горючего. Создавшейся обстановкой незамедлительно воспользовался противник. Захватив инициативу в воздухе, он стал оказывать серьезное противодействие наступавшим войскам.

Командование ВВС Советской Армии отдало распоряжение командующему 1 ВА немедленно оказать помощь соседней 3 ВА. И она была оказана.

Летчики-истребители 1-го гиак и здесь доказали, что они способны успешно решать сложные задачи. Они надежно прикрывали боевые действия 51-й и 2-й гвардейской армий, которые, освободив Паневежис и Рагува, продолжали наступать на Шяуляй.

"Большому успеху 51-й и 2-й гвардейской армий во многом способствовала 3-я воздушная армия, самолеты которой, перебазировавшись на новые аэродромы, усилили удары по гитлеровцам и надежно прикрыли наступавшие войска от атак фашистской авиации с воздуха".[136]

Приказом Верховного Главнокомандующего нескольким частям и соединениям армии было присвоено наименование Паневежиских, а личному составу объявлена благодарность. Среди удостоенных этого наименования — 105 гв. оап ГВФ.

В ходе наступления войска 43-й армии 22 июля перерезали железную дорогу Даугавпилс — Паневежис и овладели рядом населенных пунктов. Это заставило противника начать отвод своих войск в сторону Риги. Штурмовики 211, 332 и 335 шад прокладывали наступавшим войскам путь, а истребители 1-го гвардейского и 11-го истребительного авиакорпусов и 259 иад надежно прикрывали их с воздуха.

Вслед за шестеркой Ил-2 старшего лейтенанта Ф. И. Садчикова (826 шап 335 шад), вылетевшей на задание, в воздух поднялись пять штурмовиков старшего лейтенанта Н. Д. Макарова. Часом раньше в штаб полка поступило донесение о том, что на одной из дорог обнаружено большое скопление техники врага. Туда полетели штурмовики. Достигнув цели, они делали заход за заходом. Объект для атаки летчики выбирали самостоятельно. Это были танки, штурмовые орудия «фердинанд», бензозаправщики и автомашины. Меткими бомбовыми ударами техника врага была разбита.

Войска 51-й армии после освобождения Паневежиса с боями продвигались вперед в направлении Шяуляя. На земле им путь прокладывали танкисты 3-го гвардейского механизированного корпуса, а с воздуха — бомбардировщики и штурмовики под прикрытием истребителей.

26 июля разгорелся жестокий бой за местечко Шедува. Вытеснив противника из этого местечка, танки взяли курс на юго-западную окраину Шяуляя. Другая группа войск перерезала дорогу Шяуляй — Рига и вышла в район города. Противник упорно сопротивлялся. Ему удалось объединить некоторые силы пехоты и танков в лесу западнее города и бросить их в бой. Действие этих сил поддерживало большое количество авиации. Весь день на земле и в воздухе шли бои. Наши летчики еще раз продемонстрировали свое высокое боевое мастерство. Особенно отличились летчики 1 гв. иак и 11 иак.

Сражаясь в небе Прибалтики, мужество и отвагу проявили летчицы 125 гв. бап — командир подполковник В. В. Марков.

Особой храбростью отличались командиры эскадрилий этого полка гвардии майор Надежда Федутенко, гвардии капитан Клавдия Фомичева, штурман полка гвардии капитан Антонина Зубкова и заместитель командира эскадрильи гвардии капитан Мария Долина.

Славный подвиг над местечком Обеляй совершила командир экипажа Е. М. Малютина. В полете она была тяжело ранена, но боевое задание выполнила и привела подбитый самолет на свой аэродром.

Когда Малютина после выздоровления вернулась в свой полк, она вновь участвовала в боевых действиях, в налетах на Митаву, Ригу, порт Пиллау.

…Июль 1944 г. был на исходе. Погода вдруг резко изменилась. Облачность повисла почти над головой, видимости никакой. Командир эскадрильи капитан А. И. Миронов и его заместитель старший лейтенант Ф. И. Тихонов (826 шап 335 шад) занимались с летчиками теоретической подготовкой по картам изучали район боевых действий. Неожиданно зазвонил телефон. Капитан Миронов взял трубку.

— Какое настроение у летчиков, чем занимаетесь? — услышал он голос командира дивизии полковника Александрова.

— Настроение, как погода, пасмурное, — произнес Миронов. — Летчики рвутся в бой, а мы с Тихоновым им лекции читаем.

— Настроение летчиков совпадает с просьбой командующего, — сказал командир дивизии. — Сможете ли вы с Тихоновым двумя группами по четыре экипажа произвести разведку в районе Мажейкяя? Способны ли в такую погоду выполнить столь важное задание?

— Да, — кратко ответил комэск. — Весь летный состав к выполнению задания готов.

Спустя 20 — 25 минут две группы штурмовиков — Миронова и Тихонова — уже были в воздухе. Шли на бреющем полете в 10 — 15 метрах от земли. При подходе к местечку Акмяне облака прижали самолеты буквально к земле. Пришлось пробираться к линии фронта вслепую. За нейтральной полосой, где облачность держалась чуть выше, на самолеты обрушился шквал огня. Гитлеровцы стреляли по ним из пулеметов, автоматов и зенитных орудий. Летчики в свою очередь отвечали дружным пулеметно-пушечным огнем. Эта дуэль позволила выявить огневые точки противника и расположение его войск. Самолеты скрывались в облаках, разворачивались и с другой стороны появлялись вновь. Несколько раз они обрушивались на цель. Израсходовав весь боекомплект, комэск и его заместитель дали команду экипажам выходить из боя. Возвращались на аэродром базирования строем. Некоторые самолеты трудно держались в воздухе, так как были изрешечены пулями и снарядами во время обстрела с земли. Но, несмотря на это, обе группы в полном составе вернулись на свой аэродром. Наземные «боги» — техники, механики, мотористы — в короткий срок произвели ремонт самолетов и подготовили их к новым вылетам.

Задание командования провести воздушную разведку было успешно выполнено. Разведывательные службы армии и фронта получили дополнительные сведения о войсках противника. Было установлено, что вблизи от линии фронта, в местечке Пикеляй, сосредоточено свыше 50 танков и много другой вражеской техники. Вскоре туда вылетели новые группы штурмовиков. На этот раз погода им благоприятствовала.

Накал борьбы за Прибалтику нарастал с каждым днем. Авиация противника в июле 1944 г. заметно усилила свои действия. Если в июне она совершила 710 самолето-пролетов, то в июле — 2740. Гитлеровцы стали широко применять самолеты «Фокке-Вульф190А» в качестве легких бомбардировщиков. Они поставили на них бомбодержатели для бомб до 100 кг и кассеты для мелких бомб. Снизу на самолете имелась бронезащита.

Наступление войск фронта заставило противника часто менять аэродромы базирования. Из данных, обнаруженных у пленного летчика, стало известно о перемещении истребительной эскадры «Мельдерс». Только с 21 июня по 4 июля 1944 г. первая и третья группы и штабной отряд перемещались 35 раз. Этим противник хотел скрыть наличие своих авиационных сил, ввести в заблуждение наше командование. Но это врагу не удалось. Оно точно знало о наличии вражеских самолетов в полосе фронта.[137]

Боевые действия в Прибалтике развивались стремительно. 24 июля 39-я армия выбила противника из Укмерге и с боями продолжала двигаться на Каунас.

27 июля 51-я и 2-я гвардейская армии и 3-й гвардейский механизированный корпус овладели важным узлом коммуникаций противника — городом Шяуляй.

В тот же день войска фланговых армий 1-го и 2-го Прибалтийских фронтов освободили Даугавпилс. Вечером в честь освободителей Шяуляя и Даугавпилса раздались залпы артиллерийского салюта.

Овладев Шяуляем, 51-я гвардейская армия и 3-й гвардейский механизированный корпус по указанию представителя Ставки Маршала Советского Союза А. М. Василевского, изменив направление своего движения, устремились на север, в сторону Митавы (Елгава). 6-я гвардейская и 43-я армии наступали с юго-востока на Ригу, а 2-я гвардейская из Шяуляя продолжала двигаться на запад.

Мощные удары по противнику наносили летчики-бомбардировщики 4 и 5 гв. бад и 334 бад, а также штурмовики 211 и 335 шад. Их действия с воздуха прикрывали истребители 3 и 4 гв. иад, 190 и 259 иад. Беспрерывно вели разведку летчики 11 орап.

В эти дни, когда быстро менялась обстановка, командующий фронтом генерал армии И. X. Баграмян возложил ответственность за организацию и ведение воздушной разведки на начальника штаба 3 ВА генерала Н. П. Дагаева. Ведь фронт простирался на 400 км и в любом месте противник мог нанести контрудар. Упредить его можно было, лишь располагая достоверными данными воздушной разведки.

27 июля 1944 г. 62 Ту-2 334 бад поднялись с аэродрома базирования. Собрались в колонну девятками и легли на курс к линии фронта. Их встретили 56 истребителей сопровождения. Вместе они полетели к железнодорожной станции Митава. Разведка установила, что на этой станции стоит большое количество вражеских эшелонов. По ним и был нанесен сосредоточенный бомбовый удар. В результате налета сгорело до 20 эшелонов.

В тот же день для нанесения удара по аэродрому противника в Митаве три девятки бомбардировщиков повел командир 12 бап подполковник М. П. Васянин (334 бад). Вскоре группа была над целью. Бомбы полетели на стоянки самолетов. Чтобы воспретить вылет истребителей врага, часть бомб была сброшена на взлетно-посадочную полосу. Отбомбившись, «Туполевы» легли на обратный курс. Навстречу им, вынырнув из облаков, в атаку шли два Ме-109. Они ударили по ведущему. Его бомбардировщик загорелся. Командир полка приказал экипажу покинуть машину на парашютах. Последним выпрыгнул сам. Его вновь обстреляли вражеские истребители. На землю опустилось мертвое тело. К месту приземления летчиков спешили фашисты с овчарками. Они жестоко расправились с советскими соколами. Это было северо-западнее Митавы.

Беспрерывные удары по противнику наносили штурмовики 949 шап 211 шад. Часто водил группы на боевые задания командир полка гвардии подполковник А. П. Шкулепов — воспитанник 6-го гвардейского штурмового авиационного Московского полка. Войну он закончил Героем Советского Союза.

В дни боев за Митаву 28 июля на разведку вражеских позиций вылетела группа штурмовиков 723 шап 211 шад. В ее составе был майор В. С. Беланов. В районе цели появились «фоккеры». Майор Беланов смело атаковал и рассеял их, но в это время сзади на него напали другие истребители. Он попал под их перекрестный огонь. Самолет задымил, накренился и, объятый пламенем, полетел к земле. Так погиб, освобождая город, бесстрашный летчик-штурмовик. За смерть своего товарища летчики полка стали наносить противнику еще более ощутимые удары.

В неравной схватке с противником блестящую победу одержало звено Як-9 65 гв. иап под командованием старшего лейтенанта В. В. Киселькова. Вылетев на разведку, истребители встретились с 14 ФВ-190 и вступили с ними в бой. В скоротечном бою они сбили 7 и повредили 2 «фокке-вульфа». О подвиге звена Киселькова рассказала газета «Правда» 11 августа 1944 г.

31 июля Митава была освобождена войсками 51-й армии и 3-го гвардейского механизированного корпуса. В честь героев-освободителей небо Москвы озарилось салютом.

8-я отдельная мехбригада 3-го гвардейского мехкорпуса, прорвав вражескую оборону, в тот же день вышла на берег Рижского залива. Пути отхода группы армий «Север» в Восточную Пруссию были перерезаны.

Летчики 211 шад подавляли вражескую артиллерию и оборонявшиеся войска, способствовали успешному продвижению механизированной бригады к заливу.

В июле 1944 г. авиаторы армии совершили 11 434 боевых вылета, сбросили 1161 т бомб. В 126 воздушных боях они уничтожили 174 вражеских самолета.[138]

За месяц войсками фронта были последовательно проведены Даугавпилско-Шяуляйская и Митаво-Тукумская oперации как составные части общей стратегической наступательной операции «Багратион».

К концу июля 1944 г. советские войска на западном направлении продвинулись вперед на 260 — 400 км, а фронт наступления расширился до 1100 км. К этому времени перестала существовать группировка гитлеровских войск восточнее Минска. Белорусский выступ ("балкон") был ликвидирован. За время операции советские войска полностью уничтожили 17 вражеских дивизий и 3 бригады. Гитлеровские генералы расценили это поражение как катастрофу.[139]

Весомый вклад в достижение крупных побед 1-м Прибалтийским фронтом внесли партизаны, которым большую помощь оказали летчики «малой» авиации.

Маршал Советского Союза И. X. Баграмян о действиях партизан в то время писал в газете "Советская Литва": "Генерал Белобородов доложил мне, что в боях за Утену его войскам крепко помогали партизаны из отряда «Аудра», которым командовал Петрас Кутка. Очень порадовала нас эта весть: не удалось все же фашистам, несмотря на все их старания, заглушить партизанское движение на литовской земле… Ценную помощь войскам оказали партизаны отрядов "За Родину", «Гражина» и других. Они указывали наиболее уязвимые места в обороне противника, сообщали нам о передвижении вражеских резервов. Помогая войскам, литовские партизаны все чаще пускали под откос фашистские эшелоны, шедшие к линии фронта с боевой техникой и войсками. Помнится, еще 23 июля партизаны из отряда "За Родину" своевременно предупредили нас о том, что с юго-востока к Рамигале движутся крупные танковые силы врага. В то же время народные мстители из Ракишского уезда сообщили о выдвижении вражеских резервов с севера. Проверив полученные сведения, мы своевременно подготовились к отражению контрударов врага".[140]

Летчики «малой» авиации, обеспечивая партизан всем необходимым для боя, поддерживая оперативную связь с войсками, летали и часто садились там, где, казалось, ни взлететь, ни сесть невозможно. Это были настоящие виртуозы.

Младшему лейтенанту Л. В. Харькину (399-й авиаполк связи) не было и двадцати лет, когда он прибыл на фронт. Здесь научился выполнять задачи в любую погоду, днем и ночью. Он летал на связь в сухопутные, авиационные соединения и к партизанам. Неоднократно на беззащитный По-2 нападали фашистские истребители. Чтобы уйти из-под их огня, приходилось быть виртуозом в буквальном смысле этого слова. Но порой противнику удавалось обстрелять По-2. Так было, когда он со штурманом лейтенантом В. Фомичевым возвращался с задания на свой аэродром. Два ФВ-190 зашли ему в хвост и начали обстреливать перекрестным огнем. Как Харькин ни маневрировал, стремясь уйти от огня противника, одна пулеметная очередь все-таки прошила фюзеляж. Когда самолет приземлился на своем аэродроме, лейтенант Фомичев был мертв.

В другом вылете младший лейтенант Л. В. Харькин был один, без штурмана. Он быстро доставил пакеты по назначению. Возвращался обратно. У переднего края шел воздушный бой. Он заметил, как вражеские истребители наседали на нашего штурмовика. Тот отстреливался, метался из стороны в сторону, но силы были неравные. В одном из заходов ФВ-190 подбил его. Штурмовик пошел на снижение и приземлился на фюзеляж. Харькин, быстро сориентировавшись, совершил посадку и подрулил к распластанной на земле машине. Взойдя на крыло и открыв фонарь, он увидел командира эскадрильи 683 шап капитана Б. М. Падалко. Комэск был, ранен, стрелок тоже. Младший лейтенант Л. В. Харькин с трудом перенес их в свой самолет и доставил в госпиталь. За годы войны Л. В. Харькин совершил сотни вылетов на оперативную связь и к партизанам.

Младший лейтенант К. И. Балов (399 апс), пролетая в литовском небе, видел, как наши истребители вели воздушный бой. В воздухе вращалась большая карусель. Вдруг один краснозвездный «як» вышел из боя и, не выпуская шасси, пошел на посадку. От него не отставал фашистский истребитель. Он обстреливал самолет до тех пор, пока тот не приземлился, а потом взмыл вверх и скрылся в безоблачном небе. Балов сделал разворот и сел рядом с подбитым истребителем. Летчик был без сознания. Младший лейтенант, вытащив его из кабины, перенес в свой самолет и поднялся в воздух.

…Советские войска в эти дни продолжали теснить противника в Латвии к морю.

357-я стрелковая дивизия в начале августа 1944 г. в наступательных боях была отрезана врагом от основных сил и окружена. Для установления связи с ней был послан летчик 399 апс младший лейтенант И. М. Иванченко. Внимательно наблюдая за воздухом и за землей, чтобы избежать встречи с истребителями противника, младший лейтенант Иванченко продолжал выполнять задание. И выполнил его. Он вручил командованию приказ: дивизии пробиваться на юго-восток на соединение с главными силами.

За выполнение этого задания командующий фронтом наградил летчика И. М. Иванченко орденом Красного Знамени.

Однако выяснилось, что для ведения боевых действий в дивизии мало осталось боеприпасов и медикаментов. Надо было во что бы то ни стало пополнить их. Чтобы оказать помощь дивизии, вспоминает Маршал Советского Союза И. X. Баграмян, "мы сумели наладить подвоз… боеприпасов и медикаментов, бросив на это дело все наши самолеты По-2".[141]

357-я дивизия вышла из окружения при активном содействии сухопутных войск и авиаторов.

399 апс, которым на протяжении всей войны успешно командовал майор Л. А. Ильин, за активные боевые действия при освобождении Митавы присвоено наименование Митавского, а его Боевое Знамя украсил орден Красной Звезды. В приказе Верховного Главнокомандующего личному составу полка объявлена благодарность.

Таковы были большие дела «малой» авиации 3 ВА. Гитлеровское командование, собрав разрозненные соединения и части, подтянув резервы с запада, начало сводить их в группировки на рижском направлении и в районе Шяуляя для нанесения контрударов. Из захваченных документов и показаний пленных стал известен и замысел врага: прорвать боевые порядки советских войск на линии Шяуляй, Митава и в районе Рижского залива, дать возможность соединиться группам армий «Север» и «Центр», укрепить свои позиции в Прибалтике и не допустить наши войска к границам Восточной Пруссии.

Перед контрударом разведка установила выдвижение в направлении Шяуляй значительного количества танков противника. Сухопутные войска фронта, в том числе противотанковая артиллерия, не имели возможности своевременно перегруппироваться на угрожаемое направление. Поэтому при отражении вражеского контрудара вся тяжесть ложилась на 3-ю воздушную армию, и прежде всего на ее штурмовые авиадивизии.

Генерал-майор авиации Н. П. Дагаев доложил данные разведки командующим армией и фронтом, а сам вылетел на КП 335 шад, чтобы помочь командиру дивизий организовать ее боевые действия.

Полковник С. С. Александров, уяснив задачу, решил нанести противнику сосредоточенные удары полковыми группами штурмовиков.

Летчики 335 шад работали с полным напряжением. За два дня (16 и 17 августа 1944 г.) они сделали 500 боевых вылетов, уничтожили и повредили десятки фашистских танков.

За высокое боевое мастерство, за меткие удары по вражеским войскам Военный совет 1-го Прибалтийского фронта объявил личному составу 335 шад благодарность.

Летчики 332 и 211 шад, а также 11 гв. иак и 259 иад, проявляя героизм и несокрушимый моральный дух, содействовали войскам 2-й гвардейской армии в отражении контрудара противника.

Для гвардии лейтенанта А. Н. Чаленко (64 гв. иап), парторга эскадрильи, бой 15 августа 1944 г. запомнился на всю жизнь. Шестерка «Яковлевых», ведомая Героем Советского Союза гвардии майором П. И. Муравьевым, вступила в бой с 32 «фоккерами». Гвардии лейтенант Чаленко меткими очередями сбил 2 фашистских истребителя. Но и его самолет был отсечен от группы, подбит и подожжен. Вынужденный покинуть самолет, Чаленко выпрыгнул с парашютом. Приземлился на территории, занятой врагом. На земле ни на минуту не терял самообладания, вступил в неравный поединок с окружившими его гитлеровцами. Выстрелом в упор застрелил одного, а сам, прыгнув в кусты у реки, сумел скрыться. Просидев до глубокой ночи в реке под корягой, так как река простреливалась со стороны противника, ночью переплыл ее и попал к своим пехотинцам. Через два дня вернулся в родной полк. Командованию полка вручил письмо командира стрелковой части, наблюдавшего за воздушным боем. В письме подтверждалось, что А. Н. Чаленко были сбиты два вражеских самолета.

16 августа 1944 г. восемь Ил-2 723-го штурмового авиаполка (ведущий старший лейтенант Онищенко) под прикрытием восьми Як-7, находясь в районе цели на высоте 1200 метров, обнаружили 100 танков и 50 автомашин противника. Перестроившись в колонну, штурмовики атаковали их. В результате удара было уничтожено и повреждено 5 танков и до 30 автомашин.[142]

В тот же день вторая группа из семи Ил-2 (ведущий старший лейтенант В. И. Бирюков) под прикрытием четырех Як-7 нанесла удар по танкам противника в районе Ауце. Над целью на них обрушились 8 ФВ-190. Штурмовики сомкнули строй и, отразив атаки истребителей противника пулеметно-пушечным огнем, продолжали выполнять задание. После удара по цели, постепенно теряя высоту, группа стала уходить на свою территорию. Часть истребителей противника, не связанных боем с истребителями сопровождения, вновь атаковали штурмовиков. Над своей территорией они образовали круг и отбивали атаки гитлеровцев. Метким огнем воздушных стрелков было сбито 4 ФВ-190. В итоге воздушной схватки группа недосчиталась одного штурмовика, а два совершили вынужденную посадку на своей территории. Слаженные действия штурмовиков и истребителей позволили им успешно выполнить боевое задание при незначительных потерях.[143]

Командир звена 21-го истребительного авиаполка старший лейтенант В. В. Егоров умело руководил боем восьми Ла-5 с 20 «фоккерами». Бесстрашные советские соколы точно выполняли команды ведущего, организовав защиту друг друга, атакуя вражеских истребителей с разных сторон. Первым сразил «фоккера» старший лейтенант В. В. Егоров. Еще четырех сбили его ведомые. Уничтожив в скоротечной схватке 5 самолетов противника, они в полном составе вернулись на свой аэродром.

За годы Великой Отечественной войны В. В. Егоров совершил 425 боевых вылетов, из них 157 на разведку. Он провел свыше 70 воздушных боев и лично сбил 15 самолетов противника и одного в групповом бою. Войну закончил в Восточной Пруссии. Уже в мирные дни. 29 июня 1945 г., Указом Президиума Верховного Совета СССР за геройство, отвагу и мужество в боях с немецко-фашистскими захватчиками летчику-истребителю старшему лейтенанту В. В. Егорову было присвоено звание Героя Советского Союза.

Командующий 3 ВА генерал-лейтенант авиации Н.Ф. Папивин умело координировал действия авиационных частей при поддержке сухопутных войск. 19 августа 1944 г. ему было присвоено воинское звание "генерал-полковник авиации".

15 — 28 августа гитлеровское командование предприняло несколько контрударов. Их отбивали войска 1-го Прибалтийского фронта: 5-я гвардейская танковая, 2-я и 6-я гвардейские и 51-я армии. На отдельных участках, несмотря на большие потери, противник добивался успеха. Гитлеровцы заняли Ауце и Тукумс. 17 августа свыше 200 танков и трех пехотных полков перешли в наступление западнее Добеле с целью оттеснить наши войска от Рижского залива. 21 августа это им удалось. Образовался коридор шириною до 50 км. Группа армий «Центр» восстановила связь с группой армий «Север».

В воздухе ежедневно шли ожесточенные бои. В оперативных сводках сообщалось: 15 августа проведено 28 воздушных боев, сбит 51 ФВ-190 и 1 Ме-109; 16 августа проведен 21 воздушный бой, сбито 28 самолетов, в том числе 26 ФВ-190; 23 августа в 16 воздушных боях сбито 17 самолетов, из них 15 ФВ-190; 24 августа в 29 воздушных боях уничтожено 44 самолета, в том числе 10 Ме-109; 25 августа в 45 воздушных боях сбито 66 самолетов, среди которых 50 ФВ-190; 26 августа в 21 воздушном бою уничтожено 25 ФВ-190.[144]

К 28 августа противник начал выдыхаться. Стойкой обороной войск фронта его наступление было остановлено. Обе стороны стали готовиться к новым сражениям.

В дни августовских контрударов активность авиации противника была значительной. Зафиксировано 4834 самолето-пролета, преимущественно самолетов ФВ-190. Части и соединения 3 ВА в августе 1944 г., выполняя боевые задачи, произвели 14 342 самолето-вылета. Летчики армии провели 332 воздушных боя, в ходе которых уничтожили 386 вражеских самолетов.

В этих боях советские летчики проявили высокое мастерство, героизм, несгибаемую волю к победе. Во имя ее многие из них пожертвовали своей жизнью.

Восьмерка Ил-2, ведомая капитаном И. Д. Царевым (723 шап 211 шад), летела, чтобы нанести удар по замаскированным в лесном массиве танкам «тигр» и штурмовым орудиям «фердинанд». Штурмовики скрытно подошли к цели и внезапно атаковали ее. Отважно действовали молодые летчики комсомольцы Точилкин, Костин, Цыбулько, Мочалов, Ерофеев. При выходе из атаки самолет Владимира Цыбулько был подбит. Машина загорелась. Отважный сын Ленинского комсомола решил дорого отдать свою жизнь. На горящем самолете он врезался в скопление вражеской техники. Летчик Цыбулько и воздушный стрелок Карманов ценой своей жизни нанесли большой урон противнику.

Группа штурмовиков старшего лейтенанта Б. И. Падалко (683 шап 335 шад) приближалась к цели. Со станции наведения командиру группы передали: "Ваша цель северо-западнее деревни". Летчики быстро обнаружили замаскированные «фердинанды».

— За мной! — подал команду Падалко. Самолеты, перейдя в пике, открыли дружный огонь. В последующие атаки они сбросили на цель бомбы и эрэсы. Возвращаясь на свой аэродром, летчики услышали со станции наведения: "Молодцы, штурмовики! Хорошо работали! Большая вам благодарность".

Храбро сражались в воздушных боях летчики 1 гв. иак, 11 иак и 259 иад. Истребители этих соединений прочно удерживали господство в воздухе.

Шестнадцать истребителей во главе с командиром эскадрильи гвардии капитаном Заварухиным в воздушном бою с 40 «фоккерами», действуя решительно и смело, сбили 14 стервятников.

Командир 11 иак генерал-майор авиации Г. А. Иванов всем участникам этого воздушного боя, одержавшим крупную победу, объявил благодарность.

Нередки были случаи, когда летчики-истребители в воздушных боях в течение дня сбивали по два, три, а то и по четыре вражеских самолета. Летчики, в совершенстве овладев новыми самолетами с высокими тактико-техническими данными, метко разили врага с коротких дистанций, на вертикалях, виражах и в лобовых атаках, умело взаимодействовали между собой. Они были подлинными мастерами удара.

29 августа 1944 г. операция «Багратион» закончилась. Войска 1-го Прибалтийского фронта вступили на территорию Прибалтики, 3-го и 2-го Белорусских фронтов подошли к границе Восточной Пруссии, 1-го Белорусского фронта были на Нареве и Висле.

Продвижение воинов-прибалтийцев в Белорусской наступательной операции было таким стремительным, что штаб 3 ВА за эти два месяца менял место дислокации четыре раза: из Мехового в Камочино, в районе Уллы; из Камочино в Забелье, в районе Глубокое; из Забелье в Ходуцишки и далее в Спрокшай, Пушалотас.

Авиационные полки, дивизии и корпуса также перебазировались по два-три раза.

Группировка авиации, участвовавшая в Белорусской наступательной операции, совершила 153 тыс. самолето-вылетов. Такого размаха боевых действий советских ВВС еще не было ни в одной операции Великой Отечественной войны. Авиация фашистской Германии с 1 июня по 31 августа 1944 г. потеряла 11074 самолета, в том числе 1874 бомбардировщика, 1345 штурмовиков и 7855 истребителей.[145]

Глава пятая. С боями — к Балтике

В начале сентября 1944 г. борьба за полное освобождение Прибалтики от немецко-фашистских захватчиков продолжалась. Войска 1-го Прибалтийского фронта получили задачу прочно удерживать занятые рубежи в центре и на левом крыле фронта, а правым крылом с юго-востока наступать на Ригу, выйти на побережье Рижского залива и отрезать пути отхода в Восточную Пруссию группе армий «Север», не позволить ей соединиться с группой армий «Центр».

2-й и 3-й Прибалтийские фронты должны были наступать с востока и северо-востока на Ригу, а Ленинградскому фронту предлагалось ликвидировать вражескую группировку в Эстонии. Действия фронтов были подчинены одной цели. К достижению этой цели они тщательно готовились.

В частях и соединениях 3 ВА в начале сентября 1944 г. насчитывалось 1180 боевых самолетов. В частности, в их числе были 510 истребителей, 270 штурмовиков, 185 ближних бомбардировщиков, 75 дальних бомбардировщиков и 100 легких ночных бомбардировщиков.[146]

Противник в полосе 1-го Прибалтийского фронта имел около 200 самолетов.

До наступления авиачасти 3 ВА вели разведку. Основная ее цель состояла в том, чтобы выявить состав и группировку сил противника, базирование его авиации, оборонительные сооружения вдоль границы Восточной Пруссии, по рекам Мемель и Лиелупе.

Однако и в эти дни, когда на земле, казалось, наступило затишье, в воздухе шли жаркие бои.

13 сентября 1944 г. после артиллерийской подготовки по войскам, оборонявшимся юго-восточнее Риги и на левом берегу реки Западная Двина, ударили Ту-2 334 бад, а вслед за ними — группы Пе-2 1 гв. бак и Ил-2 211, 308 и 335 шад. Оборона противника была подавлена. Войска 4-й ударной и 43-й армий перешли в наступление. Их. надежно прикрывали с воздуха истребители.

Противник упорно сопротивлялся, стремясь Удержать занимаемые рубежи и сохранить связь групп армий «Центр» и «Север».

Первый день боев показал, что 3 ВА безраздельно господствовала в воздухе. В этот день было сбито 67 самолетов врага. "В результате мощнейших ударов летчиков… — вспоминал Маршал Советского Союза И. X. Баграмян, — фашистские части были значительно ослаблены".[147]

Однако авиация противника все еще проявляла высокую активность. Она стремилась оказать поддержку оборонявшимся войскам и снизить воздействие на них нашей авиации.

Успешно действовали летчики 308 шад (командир полковник Л. К. Чумаченко, заместитель по политчасти подполковник Д. И. Лятенков), вошедшей в состав 3 ВА перед наступлением. Штурмовиков прикрывали истребители 821 иап 190 иад. Полковник Чумаченко так оценил их действия в своем донесении в штаб армии: "За период с 14.09 по 24.09 1944 г. боевая работа истребителей 821 иап 190-й истребительной Полоцкой Краснознаменной авиадивизии по прикрытию штурмовиков была организована хорошо и полностью обеспечила отличное выполнение боевых задач".

В течение десяти дней полки дивизии совершили 1070 самолето-вылетов, сбросили 495 т бомб. Боевые задачи дивизия выполняла в поддержку наступательных действий 4-й ударной и 43-й армий, а также 3-го механизированного корпуса. Штурмовиков надежно прикрывали истребители.

Войска 43-й и 4-й ударной армий с боями продвигались в направлении Бауски. Спустя два дня их передовые отряды подошли к Западной Двине и к Балдоне.

Авиация 3 ВА в те дни действовала крупными силами бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей и оказывала эффективную помощь наступавшим войскам.

14 сентября ближние бомбардировщики 1 гв. бак нанесли удары по вражеским аэродромам в Риге (центральный) и Румбула, чтобы снизить активность авиации противника. Истребители сопровождали бомбардировщиков и штурмовиков, прикрывали наступавшие войска 43-й армии и 3-го гвардейского мехкорпуса.

Гитлеровское командование понимало, что предстоят тяжелые бои за Ригу, что советская авиация будет наносить удары по аэродромам в Риге и Румбула, с тем чтобы ослабить сопротивление его авиации. И оно решило усилить оборону Риги, оказать как можно большее сопротивление авиации советских фронтов, наступавших на город.

Ослабив другие участки, противник стянул на рижский плацдарм более двух зенитных дивизий, береговую и корабельную артиллерию, свыше ста истребителей, главным образом ФВ-190.

О том, что противник стянул сюда такие силы, командование фронтов и воздушных армий знало. Все это установила разведка. И было решено: по рижскому аэродрому и аэродрому в Румбула нанести мощный бомбардировочный удар.

14 сентября 1944 г. в воздух поднялся 124-й гвардейский бомбардировочный авиаполк. Три девятки Пе-2 к цели (рижский аэродром) вел командир полка гвардии полковник Григорий Николаев. Во главе своей эскадрильи был гвардии майор Николай Борисов. Полк в воздухе прикрывали 36 истребителей 11-го авиакорпуса. При подходе к цели на них обрушилось 56 «фокке-вульфов». Завязался неравный бой. Командир полка приказал сомкнуть строй, чтобы стрелки-радисты надежнее давали отпор вражеским истребителям, наседавшим сзади под углом. А тут ударили зенитки. Бомбардировщики оказались в кольце, которое сжималось. По самолетам нещадно били зенитки. Загорелся Пе-2 командира полка гвардии полковника Николаева, и он направил машину с грузом 1150 кг на стоянки вражеских самолетов. Вместе с командиром полка погиб штурман эскадрильи Герой Советского Союза Сергей Люлин.

Приближаясь к цели, самолет командира эскадрильи гвардии майора Борисова также был подбит. Погиб стрелок-радист Сергей Евтихов. Задняя сфера самолета оказалась незащищенной. Потом погиб штурман экипажа гвардии старший лейтенант Николай Нетребенко. Вслед за этим осколком снаряда были выведены из строя все приборы, ранен в лицо командир экипажа. Машина стала неуправляемой. И Борисов решил выброситься с парашютом. В момент прыжка ударился о хвостовую часть самолета и потерял сознание. Когда очнулся на земле, услышал немецкую речь. Так он оказался во вражеском плену.

Пленные, в их числе и гвардии майор Борисов, находились в сарае хутора недалеко от Риги. Они сделали подкоп под стену сарая. Но вскоре пришли советские воины, пленные были освобождены.

В этот день 8 истребителей Як-3 66 гв. иап, ведомые гвардии майором И. П. Витковским, сопровождая штурмовиков, вступили в бой с 18 ФВ-190 и 2 сбили. Понесла потери и группа: не вернулся с боевого задания гвардии лейтенант А. А. Пасконин.

Вторая группа — 8 Ла-7 63 гв. иап под командованием гвардии майора А. В. Пашкевича — вылетела на прикрытие наступавших войск. Истребители встретились с 24 ФВ-190. В результате скоротечного боя летчики сбили 4 вражеских истребителя и без потерь вернулись на свой аэродром.

Так же смело и решительно действовали краснозвездные истребители 1 гиак, ведомые гвардии майорами И. М. Березуцким, А. Г. Воронько, К. В. Маношиным, гвардии капитаном А. Г. Кулиевым и другими мастерами воздушного боя.

За героизм и мужество, проявленные в боях, гвардии майоры И. П. Витковский, А. Г. Воронько, А. В. Пашкевич, К. В. Маношин и капитан А. Г. Кулиев были удостоены звания Героя Советского Союза.

15 сентября отличилась шестерка штурмовиков под командованием гвардии лейтенанта И. С. Шабельникова. В момент штурмовки ими артиллерийских позиций появились вражеские истребители. Они обрушились на «ильюшиных», но получили надлежащий отпор. Штурмовики по команде перестроились в круг и создали плотную оборону. В скоротечном бою метким огнем воздушных стрелков были сбиты два ФВ-190. Отразив все атаки врага, штурмовики успешно выполнили боевую задачу.

В полосе наступления 4-й ударной и 43-й армий гитлеровское командование сосредоточило 8 пехотных дивизий, усиленных танками и артиллерией. Противник переходил в контратаки, но они с помощью штурмовиков 211, 308 и 335 шад были отбиты.

После упорных боев 19 сентября были освобождены Бауска, Скайсткалне, Иецава, Вецмуйжа и 18 сентября на реке Западная Двина — Яунелгава и Текава.

Гитлеровские генералы тем не менее вновь предприняли два контрудара юго-западнее Добеле и в районе Балдоне. 12 моторизованных батальонов, 380 танков и орудий развернули боевые действия юго-западнее Добеле. Противник успеха не имел, хотя темп наступления наших войск несколько снизился. Контрудар против 43-й армии в районе Балдоне наносили шесть дивизий, в том числе две танковые. Однако и на этот раз гитлеровцы потерпели поражение.

В отражении контрударов 3-й танковой армии врага существенную помощь сухопутным войскам оказали бомбардировщики и штурмовики 3 В А под надежным прикрытием истребителей 1 гиак. Враг бросил сюда большую часть наличных сил воздушного флота. Бои в воздухе приняли ожесточенный характер.

Восьмерка Ла-5 63 гв. иап гвардии майора А. П. Шишкина 17 сентября вступила в схватку с девятью ФВ-190, намеревавшимися бомбить боевые порядки наших войск, советские летчики рассеяли «фоккеров» и двух из них сбили. В тот же день противник недосчитался еще двух самолетов, сбитых четверкой гвардии майора А. В. Пашкевича. 18 сентября 8 «яков» 65 гв. иап, ведомых гвардии майором Колоберидзе, сопровождая штурмовиков, завязали бой с 18 ФВ-190 и 6 стервятников сбили, из них 3 уничтожил гвардии старший лейтенант В. В. Кисельков. Бои в основном проходили на вертикалях.

На отдельных участках фронта в те дни события развивались стремительно. Наступавшие войска быстро продвигались вперед и занимали новые рубежи. В такой обстановке требовалось исключительно четкое взаимодействие с авиацией, чтобы не допустить ее ударов по своим.

В 22-м гвардейском стрелковом корпусе радиостанцию наведения возглавлял адъютант авиаэскадрильи 723 шап 211 шад старший лейтенант Шиханов. 17 сентября разведка корпуса установила, что на опушке леса в 5 км восточнее Вецмуйжи сосредоточено до 90 танков противника. Они каждую минуту могли нанести удар по нашим войскам.

Когда к переднему краю приблизились летевшие на боевое задание 12 Ил-2, Шиханов немедленно связался с ведущим группы заместителем командира эскадрильи старшим лейтенантом В. Н. Бирюковым и перенацелил штурмовиков. Они тут же обрушились на танки. Удар был неожиданным и весьма успешным. Бомбы и эрэсы легли точно в цель. Многие бронированные машины были выведены из строя. Действия штурмовиков прикрывали 8 Як-7 под командованием старшего лейтенанта Шистко (259 иад). Истребители восхищались действиями штурмовиков. Когда они легли на обратный курс, им передали: "Здорово поработали! Молодцы!" Те в свою очередь ответили: "С вашей помощью. Спасибо за надежное прикрытие". К их разговору подключился авианаводчик Шиханов, сообщив штурмовикам: "Работали хорошо. Цель поражена". Группа старшего лейтенанта Бирюкова в полном составе вернулась на свой аэродром.[148]

20 сентября 9 Пе-2 1 гв. бак летели в направлении Балдоне для нанесения удара по опорному пункту противника.

За 15 — 20 минут до подхода их к цели части 1-го гвардейского стрелкового корпуса ворвались в город. Авианаводчик младший лейтенант Солодкин передал подходившим бомбардировщикам: "Город не бомбить. Ждите цели".[149] Вскоре им была дана новая цель: уничтожить артиллерийские и минометные батареи противника севернее Балдоне. Туда они и нанесли бомбовый удар.

21 сентября командир 22-го гвардейского стрелкового корпуса вновь потребовал от старшего лейтенанта Шиханова вызвать группу штурмовиков и нанести удар по танкам и артиллерии противника в 5 км севернее Вецмуйжи. Восьмерку «ильюшиных» возглавлял майор Гаврась (624 шап 308 шад) под прикрытием 6 Як-7, которых вел старший лейтенант И. С. Макаренков (761 иап 259 иад). Наводчик сообщил летчикам, что в районе цели истребителей противника нет. Штурмовики сбрасывали на цель бомбы, пускали эрэсы, а истребители обстреливали противника из пушек и пулеметов. Слаженными действиями штурмовиков и истребителей восхищались воины корпуса.

Командир корпуса объявил летчикам благодарность.

Летчики 3 ВА в сентябре 1944 г. совершили 16 340 боевых вылетов, уничтожили в воздушных боях 401 самолет противника.

Все эти дни командующий 3 ВА генерал-полковник авиации Н. Ф. Папивин находился на командных или наблюдательных пунктах сухопутных войск, где создавалась наиболее сложная обстановка. За успешное руководство боевыми действиями армии в Прибалтике он был награжден орденом Суворова I степени.

Как родных, встречали жители Прибалтийских республик своих освободителей.

Командиры и политорганы частей и соединений поддерживали тесную связь с местными партийными и советскими органами, живо и горячо откликались на их просьбы, оказывали необходимую помощь. Освобожденное население на практике убеждалось, чем сильна Советская Армия, как благородны ее цели, как самоотверженно она выполняет свой воинский долг. У людей множились силы, росло желание трудиться еще лучше, быстрее возрождать новую жизнь и помогать советским воинам громить немецко-фашистских захватчиков.

Перед жителями городов и сел часто выступали с концертами коллективы художественной самодеятельности частей и соединений. Вот на открытой площадке теплым вечером собрались жители деревни Пазуки и окрестных хуторов, раскинувшихся недалеко от Паневежиса. Вначале перед ними с обзором положения на фронтах выступил комсорг 399 апс лейтенант Евгений Каблуковский. Потом был дан концерт полковой самодеятельности.

Летчики, штурманы, стрелки-радисты, техники и механики авиаполка имени Марины Расковой оказали помощь в уборке урожая на литовской земле. Воины полка в свободное от полетов время трудились на лугах и полях вдохновенно, с душой. А вечерами коллективы художественной самодеятельности 125 и 126 гв. бап дважды выступали с концертами.

Однажды личный состав 5 гбад был свободен от полетов. По инициативе комсомольцев молодые авиаторы дивизии вышли на уборку урожая. Местный райком партии и жители горячо благодарили их.

Далеко не единичными были случаи, когда летчики на подбитых самолетах садились на территорию, захваченную противником. Местное население часто выручало их из беды, помогало им всем, чем могло.

Самолет летчика 335 шад Виктора Рыбянец подбила вражеская зенитка. На горящей машине он приземлился в тылу врага. На помощь летчику и воздушному стрелку пришел латыш А. Ю. Рунде. Несколько дней он укрывал их от гитлеровцев и местных полицаев-националистов. А потом, когда воины поправились, провел их тайными тропами по топям и болотам через линию фронта, на территорию, где стояли советские войска.

Несколько дней ждали в полку возвращения младшего лейтенанта В. М. Рыбянец, а потом в журнале потерь сделали запись: "Пропал без вести". И вот в один из сентябрьских дней 1944 г., когда стояла нелетная погода, а на аэродроме шел профилактический ремонт техники, на стоянке появился стройный, худощавый человек.

— Младший лейтенант Рыбянец, — доложил он.[150] Пятьдесят дней скрывала от фашистов и полицаев сбитого в тылу противника летчика-бомбардировщика капитана М. А. Синицина Ж. Я. Вышинд. Она шла на большой риск, но высокое чувство долга спасти жизнь летчику-освободителю побудило ее совершить такой благородный поступок. Узнай об этом фашисты или полицаи — не жди пощады. Они расстреляли жену хозяина соседнего хутора Титрене и его сестру за то, что они оказали помощь раненым воинам Советской Армии, минерам-подрывникам. Но чувство долга брало верх над опасностью. И люди Прибалтийских республик, рискуя своей жизнью, оказывали помощь попавшим в беду советским воинам.

В ходе наступательных боев 43-я армия 1-го Прибалтийского фронта подошла к Риге с юго-востока на расстояние 20 км, а войска 2-го и 3-го Прибалтийских и Ленинградского фронтов оказались от Риги в 60 км с северо-востока.

Вышел на простор Балтийский флот. На море, как и на земле и в воздухе, инициатива была у советских моряков. Значительная часть Прибалтики была освобождена. Советская дальнебомбардировочная авиация наносила чувствительные удары по Берлину, Кенигсбергу, Тильзиту, Пиллау. Вели наступательные действия армии США и Англии. Все это предвещало окончательный разгром фашистской Германии.

Но в начале октября 1944 г. в Прибалтике враг еще оказывал упорное сопротивление. На отдельных участках фронта ему удалось сконцентрировать сильные группировки войск и нанести контрудары. Бои носили ожесточенный характер.

В штабе 3 ВА днем и ночью шла напряженная работа. Уточнялись данные разведки, выяснялось, куда противник перебрасывает войска, по каким объектам следует нанести удары в первую очередь. Тут же отдавались соответствующие приказы в авиационные корпуса и дивизии, а оттуда — в полки.

Командующий 3 ВА приказал командиру 334 бад полковнику И. П. Скоку двумя группами Ту-2 нанести удар по аэродрому Эзере.

Вскоре «Туполевы» поднялись в воздух. Бомбардировщиков прикрывали 36 истребителей 11 иак. Встреча с истребителями прикрытия состоялась у аэродрома их базирования. Истребители были разделены на две группы: непосредственного прикрытия (ведущий капитан Чирков) и ударная (ведущий майор Николаенко).

Первая группа шла четырьмя четверками по сторонам бомбардировщиков и пара сзади и выше их на 100 м. Ударная группа в свою очередь делилась на две подгруппы: первая (10 истребителей) летела впереди бомбардировщиков на 2 км на одной с ними высоте в строю "фронт пар", вторая (8 истребителей) — сзади бомбардировщиков на удалении 2 км, но выше их на 500 м, также в строю "фронт пар".

На цель Ту-2 вышли точно, заход сделали с юго-востока. Передняя ударная подгруппа отогнала 6 «фоккеров», пытавшихся атаковать бомбардировщиков.

Маневрируя скоростью и высотой в зоне интенсивного огня зенитной артиллерии, Ту-2 в боевом порядке "правый пеленг звеньев" с высоты 4500 м произвели бомбометание по самолетам на северной и южной окраинах аэродрома. В момент удара по цели несколько истребителей противника пытались взлететь, но все были повреждены осколками бомб.

Судя по контрольным фотоснимкам, прямым попаданием бомб были уничтожены 4 Ю-88 и 5 ФВ-190, 15 самолетов повреждены, разрушен КП, выведена из строя взлетная полоса.

При отходе от цели бомбардировщиков вторично атаковали 10 ФВ-190. Атаку отбили истребители непосредственного прикрытия. Группа бомбардировщиков 334 бад и истребители 11 иак, участвовавшие в этом вылете, без потерь вернулись на свои аэродромы.

Успешному выполнению боевого задания способствовали: правильный и четкий боевой порядок бомбардировщиков и истребителей; умелое маневрирование в зоне огня и прицельное бомбометание, в результате которого бомбы ложились точно в цель; хорошая осмотрительность и решительные действия истребителей прикрытия.

Радиосвязь между бомбардировщиками и истребителями в течение всего полета была отличной. Благодаря этому группы самолетов взаимодействовали между собой на всех этапах выполнения боевой задачи.[151]

Повторный удар 18 Ту-2 334-й бомбардировочной авиадивизии и 36 истребителей 11-го авиакорпуса по аэродрому в Эзере был нанесен также успешно. Ему способствовала тщательная подготовка к вылету на земле, умелое управление группами по маршруту, над целью и на обратном пути. В обзоре боевых действий, который высылался всем авиачастям армии, на этот положительный опыт было обращено особое внимание.

В начале октября 1944 г., по данным разведки, у противника было самолетов: на либавском направлении — 276, на тильзитском — 239, всего — 515, из которых 80 процентов составляли истребители.[152]

В боевом строю 3 ВА насчитывалось 1404 самолета, из них 250 бомбардировщиков и 303 штурмовика. Значительно увеличилось число истребителей новых типов. Общее численное превосходство над авиацией противника было почти тройным.

В конце сентября 1944 г. Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение вторично отсечь пути отхода группе армий «Север» в Восточную Пруссию. С этой целью было решено прорвать оборону противника к западу и юго-западу от Шяуляя, Мемеля (Клайпеда) и устья реки Неман войсками 1-го Прибалтийского фронта. Чтобы успешно провести Мемельскую наступательную операцию, командованию фронта необходимо было перегруппировать свои силы из-под Риги в район Шяуляя.

На Ригу продолжали наступать войска 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. 3-му Белорусскому фронту было приказано вести наступление на Гумбиннен (Гусев) и далее на Кенигсберг (Калининград).

Перегруппировка войск началась 24 сентября. За короткий срок 5 общевойсковых и танковая армии, 2 танковых, механизированный и 2 стрелковых корпуса совершили маневр на новое направление. За шесть ночей было переброшено вдоль фронта на расстояние от 50 до 240 км около 500 тыс. человек, более 900 орудий и минометов, почти 1300 танков и самоходных орудий.

Перебазировалась на новые аэродромы и часть авиации 3-й воздушной армии.

Перемещение почти всего фронта на новое направление потребовало огромного напряжения сил, большого искусства командиров и штабов всех степеней, высокой организованности и мастерства личного состава.[153]

5 октября 1944 г. по оборонявшимся войскам противника вначале ударила артиллерия. Вслед за ней узлы сопротивления врага бомбили «петляковы» и «туполевы». Их надежно прикрывали истребители. Когда огневые средства противника были подавлены, в наступление перешли войска 6-й гвардейской и 43-й армий, нанося удары на Куршенай, Тельшай, двигаясь в сторону моря к Мемелю. На южном направлении к наступательным действиям приступили 2-я гвардейская армия и 1-й танковый корпус. Они продвигались в направление на Кельме.

На следующий день на стыке 6-й гвардейской и 43-й армий в бой вступила 51-я армия. Перешла в наступление и 39-я армия 3-го Белорусского фронта, продвигавшаяся на Таураге. Высокую активность по прикрытию сухопутных войск проявляли летчики 1 гв. иак. 3-я и 4-я гвардейские Краснознаменные истребительные авиадивизии этого корпуса за большой вклад в освобождение Прибалтики Указом Президиума Верховного Совета СССР награждены орденом Суворова II степени.

"Значительное содействие наступавшим войскам фронта оказала 3-я воздушная армия, которая, несмотря на плохую погоду, произвела 5 октября 483 самолето-вылета. Нанося штурмовые удары по отходившим частям противника, она не давала им возможности закрепиться на новых оборонительных рубежах".[154]

4-я ударная армия, наступая на правом крыле фронта, вела упорные бои с противником в направлении на Акмене. Действенную помощь ей оказывала авиация. Командующий 4-й ударной армией генерал-лейтенант П. Ф. Малышев так отозвался о действиях авиации и о поддержке самолетами наступления войск армии: "Бомбардировочная, штурмовая, истребительная авиация во время наступательной операции 4-й ударной армии с 7.10 1944 г. работала хорошо. Взаимодействие авиации с наземными войсками было организовано и поддерживалось все время хорошо![155]"

8 — 9 октября 1944 г. бомбардировщики Пе-2 и Ту-2 наносили удары по противнику в Мемеле и по либавскому аэродрому.

"Особенно удачен был налет штурмовиков на ст. Мажейкяй, — писал начальник штаба 84-го стрелкового корпуса. — Разрушив железную дорогу, штурмовики прекратили этим самым маневр бронепоезда, сильно мешавшего огнем продвижению нашей пехоты. В ходе боя особенно отличились летчики 335 шад Арефьев, Макаров, Климов, Шабелъников, Колесников, Сухачев и другие".[156]

На группу майора Г. М. Денисова (683 шап 335 шад), наносившую 9 октября удар по артиллерийским батареям противника, напали 12 «фоккеров». По команде ведущего штурмовики перестроились в круг и интенсивным огнем отбили атаки вражеских истребителей, после чего успешно выполнили поставленную перед ними задачу. Так же активно и организованно действовали группы старшего лейтенанта Ф. И. Садчикова и лейтенанта В. П. Сухачева.

За три дня (7 — 9 октября) наступательных боев летчики 3 ВА сделали 2660 самолето-вылетов. Авиация армии способствовала быстрому продвижению сухопутных войск.

Бомбардировщики, поддерживая действия сухопутных войск, наносили удары по резервам противника в Салдусе, Либаве, Мемеле и Тильзите.

За пять дней наступления войска 1-го Прибалтийского фронта 10 октября вышли к берегам Балтийского моря севернее и южнее Мемеля. На этот раз группа армий «Север» окончательно была отрезана от Восточной Пруссии.

В ходе наступления войска фронта продвинулись вперед более чем на 130 км, расширив прорыв по фронту до 280 км. Задачу, поставленную Ставкой в Мемельской наступательной операции, войска 1-го Прибалтийского фронта успешно выполнили. Весомый вклад в ее решение внесли авиаторы 3-й воздушной армии.

В конце октября 1944 г. погода стояла пасмурная. Но она не оказывала существенного влияния на ход боевых действий. С 27 по 31 октября противник несколько раз то на одном, то на другом участке фронта переходил в контратаки, но успеха не добивался. И на этот раз также активную поддержку в отражении контратак войскам фронта оказывала 3 ВА.

28 октября северо-западное Межейкяя 8 «ильюшиных» 723 шап штурмовали артиллерийские позиции. Облачность по маршруту и над целью не превышала 400 600 метров. В такую погоду трудно ориентироваться и еще труднее отыскать цель, но капитан Ю. И. Жиленков точно вывел группу и первым устремился на артбатареи противника. За ним пикировали ведомые.

В последнем заходе зенитным огнем его самолет был поврежден. На подбитой машине капитан Жиленков тянул до своего аэродрома, но до него не долетел врезался в лесной массив.

Так погиб отважный штурмовик командир эскадрильи капитан Ю. И. Жиленков. Боевой путь его начался в небе Смоленщины. Он участвовал в освобождении Белоруссии, наносил удары по врагу при овладении Паневежисом, Шяуляем, Митавой, под Ригой. За большой личный вклад в разгром врага был награжден тремя орденами Красного Знамени и орденом Отечественной войны I степени.

В поселке Чкаловск, под Калининградом, одна из улиц названа именем Жиленкова.

После освобождения Риги (15 октября 1944 г.) 1-й и 2-й Прибалтийские фронты продолжали бои за города Кельме, Тукумс, Лиепая.

В дни активных боевых действий в частях 3 ВА ни на один день не прекращалась партийно-политическая работа, направленная на обеспечение успешного выполнения боевых задач.

Однажды в политотдел 3 ВА стали поступать сообщения о том, что в ряде частей допускалось неуважительное, неправильное отношение к военнослужащим девушкам. При проверке на месте факты подтвердились. Это послужило поводом для серьезного разговора на совещании командиров частей, соединений и политработников армии.

С обстоятельной информацией о положении дел в частях, где была проведена проверка, выступил начальник политотдела армии полковник М. М. Москалев. Заместитель командующего армией по политчасти генерал-майор авиации Н. П. Бабак указал командирам, политработникам, секретарям партийных и комсомольских организаций на необходимость проявления повседневной заботы о девушках-военнослужащих, которые наравне с мужчинами переносят все тяготы войны и самоотверженно выполняют свой долг перед Родиной.

— Не забывайте, товарищи, — обратился к участникам совещания командующий армией генерал Н. Ф. Папивин, — что придет время, и нынешние девушки станут женами, матерями, труженицами мирной жизни. А поэтому отношение к ним должно быть особое. Это в первую очередь зависит от вас. Таковы требования командования и политотдела ко всем вам.

При обсуждении этого вопроса было внесено предложение провести армейский слет девушек-военнослужащих. Он состоялся в октябре 1944 г. К участию в нем приглашались летчицы, механики, прибористы, оружейницы, связистки, медработники, повара, комсомольские работники, отличившиеся при выполнении своего служебного долга.

Слет открыл начальник политотдела армии полковник М. М. Москалев. От имени командования и политотдела он горячо приветствовал боевых подруг — участниц слета, рассказал о тех славных делах, которые совершили девушки-военнослужащие во имя победы над врагом.

Помощник начальника политотдела армии по работе среди комсомольцев капитан Ф. Г. Двирник рассказал об участии девушек в комсомольской работе, о формах этой работы и необходимости ее усиления.

Комсорг 125-го гвардейского Борисовского авиаполка имени Марины Расковой Е. И. Лукина взволнованно говорила о боевых делах летчиц, штурманов, стрелков-радистов, о победах и потерях. Она сказала и о недостатках, которые имели место в обеспечении летчиц всем необходимым для боевой работы и повседневной фронтовой жизни.

— Вместо сахара, например, нам часто предлагают легкий табак: курите, мол, как все летчики. А девушки, как известно, любят сладкое и ласку, — под общее оживление присутствовавших она покинула трибуну.

Представительницы 211 шад говорили о том, что им приходится выполнять тяжелую физическую работу — подвешивать бомбы, которая не под силу даже мужчинам.

Все высказанные на слете предложения и пожелания были обобщены и по ним приняты конкретные меры. Участницы слета приняли обращение ко всем девушкам-военнослужащим о повышении личного вклада каждой из них в общее дело победы над врагом.

После слета в частях армии состоялись комсомольские собрания, на которых обсуждалось обращение. На них поднимались вопросы о войсковом товариществе, о взаимной выручке, честном исполнении служебного долга и вкладе каждого воина-комсомольца в дело быстрейшего разгрома немецко-фашистских захватчиков.

…Довольно интенсивным был налет 45 Пе-2 1 гв. бак на аэродром противника в Либаве (Лиепая). 22 октября 1944 г. на выполнение задания вылетели 18 экипажей 128 гбап, 9 экипажей 127 гв. бап под командованием гвардии подполковника Дубинкина и 18 экипажей 35 гв. бап во главе с гвардии майором Свенским. Их прикрывали 64 истребителя 11 иак. Выйдя на цель, летчики бомбили стоянки самолетов, ангары, центр летного поля. Земля покрылась множеством взрывов. К небу поднимались облака черного дыма. Истребители сопровождения, убедившись, что в воздухе нет противника, стали также наносить удары по аэродрому. Они, пикируя, обстреливали из пушек и пулеметов самолеты на стоянках, аэродромную технику и разбегавшихся солдат.

Бомбардировщики и истребители, выполнив боевую задачу, вернулись на свои аэродромы.

Летчик, взятый в плен на разбитом аэродроме, показал, что в момент налета на летном поле находилось около 100 истребителей. Они только что вернулись с задания, зарулили на стоянки и не успели заправиться. В итоге неожиданного для противника налета 10 самолетов сгорело и до 50 машин было повреждено. Ни один вражеский истребитель в воздух не поднялся.

В 334 бад поступил боевой приказ: пятью девятками Ту-2 нанести бомбовый удар по порту Мемель. Здесь, в районе порта пересекались шоссейная и железная дороги. Девятка за девяткой летели экипажи к порту. Во главе девяток находились мастера бомбового удара Григорьев, Торошенко, Мельников, Пиксаев и Кочин. Какова была их дорога к цели? Небо затянули многослойные облака с редкими «окнами», в которых нужно было найти и поразить цель. В таких трудных условиях летчики строго выдерживали строй, а штурманы — маршрут полета. У цели их встретила мощная завеса огня зенитной артиллерии. Но летчики, маневрируя, пробились к цели, сбросили на нее бомбы и легли на обратный курс. На земле было отмечено много взрывов и возникших пожаров.

Командованием армии, корпусов и дивизий тщательно изучался, а потом разбирался с летно-подъемным составом каждый случай неоправданных боевых потерь. Летчиков учили побеждать не только на положительных примерах в воздушных боях, но и на промахах, ошибках в действиях летчиков.

Как большое и радостное событие отметили комсомольцы-фронтовики 26-ю годовщину Ленинского комсомола.

После торжественного построения и выноса Красного Знамени — святыни полка летчики 6 гв. шмап вылетели на задания. Бомбовыми ударами они уничтожили 8 танков, 32 автомашины, истребили до 300 гитлеровцев, подавили огонь 6 артиллерийских и минометных батарей, в воздушных боях сбили 3 истребителя противника.

Вечером после отдыха штурмовики направились в столовую-клуб, где при входе висел лозунг: "Да здравствует Ленинский комсомол — боевой помощник и резерв партии!"

На видном месте в клубе — стенд "Сегодня в полку". На нем четко написанные призывы к воинам:

"Передовому командиру, бесстрашному воздушному воину Афанасьеву вручена Почетная грамота ЦК ВЛКСМ".

"Учитесь штурмовать у Героя Павлова!"

"Так бомбить, как летчик А. Смирнов!"

"Сегодня в боях отличились воздушные стрелки Фамусев, Осипов, Шабуров".

В клубе-столовой состоялся торжественный вечер.

На следующее утро комсомольцы штурмовики, бомбардировщики, истребители снова поднимались в воздух. Они продолжали громить врага.

Летчики 314 нбад в течение октября последовательными ударами одиночных самолетов изнуряли войска противника, подавляли его огневые средства, нарушали управление и связь с войсками, уничтожали подходящие резервы на дороге Скрунда — Либава. Поставленная перед дивизией задача решалась успешно. Напряжение в работе «малой» авиации не снижалось и в дальнейшем.

За октябрь 1944 г. частями 3 ВА совершено 16 110 самолето-вылетов. На противника было сброшено 2500 т бомб. В 177 воздушных боях уничтожено более 207 вражеских самолетов.[157] Наибольшее количество боев произошло в конце месяца. Так, 29 и 30 октября наши летчики провели 70 воздушных боев, в которых было сбито 73 вражеских самолета.

В обороне противника в это время важную роль играл порт Либава. Через этот порт гитлеровское командование снабжало группу армий «Север», зажатую на Курляндском полуострове. Порт прикрывался большим количеством зенитных орудий и истребителей. Его надо было вывести из строя, разрушить портовые сооружения. Эта задача возлагалась на бомбардировочную авиацию.

Командующий 3 ВА генерал Н. Ф. Папивин принял решение совершить массированный налет на порт и аэродром. В штабе армии началась трудоемкая, кропотливая работа. Надо было быстро и хорошо спланировать удар с воздуха, уточнить силы, строй, прикрытие, возможные варианты налета при изменении обстановки. Особое внимание обращалось на дисциплину истребителей и бомбардировщиков, на их взаимодействие.

15 декабря 1944 г. 135 бомбардировщиков под прикрытием 162 истребителей поднялись в воздух. Вначале был нанесен удар по аэродрому в Либаве. Самолеты сбросили свыше 10 т бомб. Взлетно-посадочная полоса вышла из строя. Летчики обстреляли стоянки. Истребители противника не могли действовать. Потом бомбардировщики нанесли удар по порту. Было зафиксировано восемь пожаров на транспортах, военных кораблях и баржах, два прямых попадания в северную часть дока, два взрыва большой силы. На аэродроме также возникло десять очагов пожара. Огромную нагрузку вынесли в тот день летчики-истребители. Они вели бои со 120 истребителями противника и сбили 40. Наши потери составили 24 самолета.[158]

В декабре 1944 г. активность боевых действий сухопутных войск с обеих сторон несколько снизилась, но для авиационных частей и соединений она по-прежнему оставалась высокой.

Противник в это время имел в составе 6-го воздушного флота 415 самолетов (в основном истребители). В 3 ВА насчитывалось более 1600 самолетов. В оперативное подчинение армии вошли: 7 шак — 145 Ил-2, 336 бад — 54 Ту-2, 3 гв. бад — 82 Пе-2 и 336 иад — 99 Як-9. С первого же дня они развернули энергичную боевую деятельность: наносили удары по портам, аэродромам, узлам сопротивления врага.

Летчики разведывательных авиационных полков вели непрерывную воздушную разведку.

Путем площадного и перспективного фотографирования, а также визуального наблюдения они вскрыли оборонительные сооружения противника, выявили действия аэродромов и портов, активность морских, железнодорожных и автомобильных перевозок, группировку войск и авиации.

В налетах на Либаву неоднократно участвовали летчицы 125 гв. бап. В один из декабрьских вечеров они долго работали над картами, изучали маршрут, пути подхода к порту, определяли цели. Назавтра чуть свет собрались все в штабной землянке. Перед входом в нее бросался в глаза боевой листок. На нем крупными буквами было выведено: "Даешь Либаву!" Такое задание в тот день им предстояло выполнить. Перед вылетом командир полка и командиры эскадрилий давали последние указания о порядке взлета, построения, действий над целью. Вскоре была подана команда "По самолетам". Взлетали звеньями. Гонимый потоками ветра от винтов, над аэродромом вихрями кружился снег. Вскоре встретились с истребителями прикрытия.

— Сколько их взлетело? — спросила командир эскадрильи гвардии майор К. Я. Фомичева своего штурмана гвардии старшего лейтенанта Г. М. Джунковскую.

— Около сорока, — доложила она.

— Прекрасно. Прикрытие надежное.

Над целью зенитный огонь был на редкость плотный. По самолетам били орудия крупного и среднего калибра, захлебывались «эрликоны». Стреляли с суши и с кораблей, стоявших у причалов. А тут еще появились «фоккеры». Наперерез им устремились наши истребители. Они не допустили их к бомбардировщикам. Бомбы, словно сигары, отрывались от самолетов и сыпались на цель. После бомбометания «петляковы», приняв четкий строй, полетели на свой аэродром.

Вечером, когда летчицы немного отдохнули и успокоились, командир полка полковник В. В. Марков перед строем объявил, что задание выполнено отлично. От лица службы всем участникам вылета он объявил благодарность.

Но надолго запомнился им вылет 22 декабря. Запомнился потому, что в этот день не вернулся с боевого задания экипаж Вали Матюхиной. Участницы вылета, возвратившись на аэродром, вспоминали все детали боя. Над целью они внимательно следили друг за другом. Видели, как, сбросив бомбы, облегченные машины легко набирали высоту. Только машина Вали Матюхиной летела по прямой. Значит — подбита. Все видели, как она развернулась. Догадывались: Валя полетела кратчайшим путем к ближайшему аэродрому. А потом ее самолет скрылся из виду.

Через несколько дней вернулась в полк стрелок-радист Люба Абсалямова. Она рассказала: когда самолет загорелся, командир экипажа приказала ей выпрыгнуть с парашютом. И она выпрыгнула. Приземлилась в расположении артиллеристов. Они накормили и напоили ее, а потом отправили в полк. О судьбе летчицы и штурмана так и не узнали. Считали их погибшими. Так оно и было. Но где они похоронены, выяснилось спустя двадцать лет после войны.

Летчицы 125 гв. бап зимой 1944 г. вновь вылетали на боевые задания. 29 декабря они бомбили артиллерийские и минометные батареи противника. 10 т бомб обрушили они на головы врагов.

— Это наш новогодний подарок фашистам, — возвращаясь на аэродром, передала по радио своим ведомым комэск гвардии майор Фомичева. — Это наша месть за боевых подруг.

Через день собрались в столовой. Вначале поплакали, вспоминая двух подруг, прошлые тяжелые переживания, разлуки с близкими и родными. Потом началась встреча Нового года…

В декабре 1944 г. авиачасти 3-й воздушной армии совершили 10351 самолето-вылет, сбросили 2465 т авиабомб. В 123 воздушных боях летчики уничтожили 148 самолетов противника.

В канун Нового года в результате ударов 132 бап по порту и крепости Клайпеда произошли большие разрушения. Бомбежка объектов продолжалась до дня освобождения города. Для этой цели привлекались авиация дальнего действий и ВВС Краснознаменного Балтийского флота.

Войска 1-го Прибалтийского фронта, перейдя в наступление, 28 января 1945 г. овладели городом Клайпеда — важным портом и сильным опорным пунктом на побережье Балтийского моря, завершив тем самым полное освобождение Советской Литвы.

Общими усилиями сухопутных войск и авиации были разгромлены три вражеские дивизии.

В январе 1945 г. 1-й Прибалтийский фронт перешел к обороне, готовясь к новому решающему штурму.

Итоги боевой деятельности 3 ВА за 1944 год были обсуждены на совещании командиров частей и соединений, состоявшемся в январе 1945 г. О них доложил начальник штаба армии генерал-лейтенант авиации Н. П. Дагаев.

В истекшем году части и соединения 3 ВА, взаимодействуя с войсками 1-го Прибалтийского фронта, действовали активно, особенно в Белорусской наступательной операции, в борьбе за освобождение Прибалтики, при отражении контрударов противника и выходе на берег моря.

В течение 1944 года было проведено 1536 воздушных боев, в результате которых сбито 1747 вражеских самолетов, главным образом истребителей ФВ-190. Всего за год совершено 96 946 боевых вылетов. В налетах нашей авиации всегда противодействовали сильный зенитный огонь и истребители противника, что не могло не сказаться на потерях. Кроме мощной авиационной подготовки, поддержки с воздуха действий сухопутных войск, прикрытий бомбардировщиков и штурмовиков, авиация армии вела воздушную разведку и выполняла задачи по разрушению крупных и сильно защищенных объектов противника: портов, аэродромов, железнодорожных узлов, переправ, бомбила скопления танков и живой силы. Так, например, в налетах на Либаву одновременно участвовало до 162 самолетов; в результате было потоплено 20 судов и более 19 транспортов и боевых кораблей получили серьезные повреждения.[159]

Далее генерал Дагаев остановился на недостатках и ошибках, которые допускались в боевых вылетах.

Командующий воздушной армией генерал-полковник авиации П. Ф. Папивин посвятил свое выступление задачам по разгрому противника в Восточной Пруссии. Он напомнил о том, что враг в Белоруссии и Прибалтике с отчаянием и упорством цеплялся за каждый рубеж, за каждое укрепление, стремясь сдержать наступление наших войск. Поэтому сражения на земле носили крайне ожесточенный характер. Такие же схватки были и в воздухе. Еще большее ожесточение они примут в Восточной Пруссии. Местность здесь отличается большой пересеченностью, множеством шоссейных и железных дорог, что значительно усложняет ориентировку. Командующий армией потребовал от командиров соединений, частей и эскадрилий особое внимание обратить на штурманскую подготовку и проверку знаний местности ведущими групп и всеми летчиками перед каждым вылетом. Кроме того, он указал на необходимость проведения самого тщательного разбора каждого вылета. Анализ ошибок, допущенных в бою, поможет избегать их в последующих вылетах и принимать правильные решения.

Генерал-майор авиации Н. П. Бабак говорил о формах и методах партийно-политической работы в боевой обстановке, о том, что каждый воин должен умножить личный вклад в быстрейшее достижение победы над врагом на завершающем этапе войны.

Впереди были бои и сражения в Восточной Пруссии.

Глава шестая. В Восточной Пруссии

В Восточной Пруссии гитлеровцы имели хорошо организованную оборону и крупную группировку войск, насчитывавшую 35 пехотных, 4 танковые и 4 моторизованные дивизии. Группу армий «Центр» поддерживал 6-й воздушный флот 775 самолетов.[160]

Перед советскими войсками стояла нелегкая задача: взломать оборону противника и разгромить его.

Штаб 3-й воздушной армии в октябре 1944 г. перебазировался из Пушалотаса в Лукники, а в ноябре — в Тельшай. Поближе к фронту перелетели также штурмовые и истребительные дивизии и полки. На кенигсбергском направлении в составе 3 ВА было сосредоточено 696 самолетов, в том числе 56 Пе-2, 117 По-2, 303 Ла-5, Як-3, Як-9 и других истребителей, 141 Ил-2, а также 79 самолетов связи.[161]

После перебазирования авиации на новые аэродромы необходимо было решить вторую, не менее важную задачу: быстро научить летный состав умению ориентироваться в условиях сложного рельефа местности в Восточной Пруссии (реки, болота, озера, каналы, множество шоссейных и железных дорог), чтобы не допустить ошибок и избежать ударов по своим войскам.

С этой целью по распоряжению генерала Н. Ф. Папивина штурманская служба армии организовала учебу летного состава с последующей проверкой знаний местности в районе будущих действий командирами всех степеней, летчиками и штурманами. Это дало положительные результаты. Взаимодействие с сухопутными войсками осуществлялось четко, самолеты без отклонений выходили на цель, а авианаводчики, когда нужно было, быстро перенацеливали находившиеся в воздухе группы для удара по новым объектам.

Ежедневно с рассветом на разведку Земландского полуострова, Кенигсберга и района южнее его вылетали летчики 11 орап. В их задачу входила тщательная разведка войск противника как в районе боевых действий, так и в ближайшем тылу.

Разведка поручалась и штурмовой авиации. Командир 335 шад полковник С. С. Александров, получив из штаба армии приказ разведать противника в Кенигсберге, поручил выполнить эту задачу опытным летчикам: командиру эскадрильи старшему лейтенанту Г. М. Инасаридзе, заместителю командира эскадрильи старшему лейтенанту П. К. Андрееву и заместителям командиров эскадрилий 826 шап старшим лейтенантам Ф. И. Тихонову и П. И. Моткову.

Трудным был их полет. Хотя из-за плохой погоды вражеских истребителей в воздухе не было, но с земли велся шквальный огонь. Высоко подняться нельзя скрывшись в облаках, ничего не увидишь, что делается внизу. Немало ценных сведений доставили в штаб отважные соколы. Они оказали большую помощь при подготовке наступления.

Высокую отвагу и мужество проявили в полете все экипажи. Об этом убедительно говорят отзывы. Вот как характеризовал командир дивизии действия старшего лейтенанта Ф. И. Тихонова, представляя его к награде: "Обладая отличными практическими навыками и памятью, он 26 раз одиночным экипажем и парой летал на разведку войск противника и всегда доставлял ценные сведения. В бою смел и отважен. Эффективно и грамотно использует мощное вооружение своего штурмовика".

Заместителю комэска и позже приходилось не раз вылетать на разведку укреплений вражеских войск в Кенигсберге. В одном из таких вылетов самолет, пилотируемый Тихоновым, был атакован двумя вражескими истребителями. Им удалось поджечь штурмовик. Воздушный стрелок А. Кириллов погиб. Летчик Тихонов, будучи тяжело раненным, на горящем самолете дотянул до своего аэродрома.

В зависимости от обстановки разведку войск противника вели также истребители и ночные бомбардировщики. Данные воздушных разведчиков накапливались в разведотделе штаба 3 ВА. Там они изучались и в обобщенном виде докладывались командованию армии, фронта и сообщались командирам частей и соединений.

Пришло время, когда были внесены последние коррективы в план боевого применения авиации. Все ждали того дня, когда начнется новое наступление.

Оно началось 13 января 1945 г. войсками 3-го Белорусского фронта, а на следующий день в наступление перешел и 2-й Белорусский. Их поддерживали части и соединения 1-й и 4-й воздушных армий. На 3 ВА возлагалась задача вместе с 1 ВА поддерживать 3-й Белорусский фронт на ке-нигсбергском направлении. Для этой цели привлекались также части 18 ВА и дальней авиации.

Координацию действий воздушных армий в этой операции осуществлял представитель Ставки Верховного Главнокомандования по авиации маршал авиации Ф. Я. Фалалеев. 15 января самолеты 1-й и 3-й воздушных армий нанесли несколько мощных и эффективных ударов по основным узлам сопротивления и опорным пунктам первой полосы обороны противника, а 16 января — по опорным пунктам второй полосы. Всего 16 января 1945 г. авиация обеих армий совершила более 2800 самолето-вылетов.[162]

В результате мощных ударов войск 3-го и 2-го Белорусских фронтов, которых поддерживали 1, 3 и 4-я воздушные армии, группа войск противника «Север» (так стала именоваться бывшая группа армий "Центр") была расчленена на три части: на Земландском полуострове оказались прижатыми к морю 4 дивизии; в Кенингсберге заблокировано 5 дивизий с войсками крепости; юго-западнее этого города окружено до 20 дивизий (в Хейльсбергском укрепленном районе). Вражеские войска находились и в Курляндии.

Кроме того, в январе 1945 г. часть сил 3 ВА привлекалась для поддержки наступательных действий 4-й ударной армии в боях за Клайпеду. Авиация, поддерживая сухопутные войска, нарушала железнодорожные и автомобильные перевозки, уничтожала вражеские самолеты на земле и в воздухе, вела разведку, выводила из строя порты противника.

Бои на земле и в воздухе не утихали. 23 февраля 1945 г. был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания дважды Героя Советского Союза гвардии капитану Павлову Ивану Фомичу (6 гв. шамп) и гвардии майору Смирнову Алексею Семеновичу (26 гв. иап).

Гвардии капитан И. Ф. Павлов и гвардии майор А. С. Смирнов были летчиками 3 В А.

В этот день заместитель командира полка гвардии майор А. С. Смирнов вел большую группу истребителей на боевое задание в район Кенигсберга.

Возвращаясь с боевого задания, он не думал, что на аэродроме его встретят с развернутым гвардейским Знаменем, тепло и сердечно поздравит командование корпуса, дивизии и полка, все однополчане. Он не ожидал, что командиры и политработники будут говорить самые теплые и сердечные слова, жать руку, а потом качать, подбрасывая в воздух. Никогда так не билось его сердце, как тогда… 23 февраля 1945 г. — день годовщины Советской Армии летчику-истребителю гвардии майору А. С. Смирнову запомнился на всю жизнь.

Так же тепло и сердечно поздравили с высокой наградой и командира эскадрильи гвардии капитана И. Ф. Павлова.

23 февраля Президиум Верховного Совета СССР звание Героя Советского Союза присвоил двадцати одному летчику 3-й воздушной армии. Всех их горячо поздравили однополчане.

На следующий день на аэродроме царило оживление. Все, кто находился здесь, выглядели празднично. На крыше здания КП, расположенного на окраине аэродрома, собралось командование 3-й воздушной армии. Здесь же присутствовали командиры соединений и частей, дежурные офицеры. Все они наблюдали за посадкой самолетов соратников по борьбе с гитлеровскими захватчиками — французского полка "Нормандия — Неман".

Полк перелетел сюда с аэродрома, находившегося в зоне действий 1 ВА. Теперь летчикам этого полка предстояло непродолжительное время действовать с бомбардировщиками, штурмовиками и истребителями 3 ВА.

Парами «яки» катились вдоль летного поля, быстро заруливая к отведенному для стоянок месту.

— Молодцы французы! — восторженно произнес генерал Папивин. — За посадку им можно поставить «отлично».

— Они так же умело действуют и в воздухе, — добавил генерал Дагаев. Сражаются храбро, метко бьют врага.

В марте 1943 г. авиаэскадрилья «Нормандия» начала боевые действия против гитлеровцев. Летчик Жак Андре свой первый бой провел в районе Смоленска. Смертельные схватки с врагом продолжались. В августе 1943 г. авиаэскадрилья была преобразована в 1-й отдельный истребительный авиаполк «Нормандия», Французские летчики уже летали на новых, самолетах-истребителях Як-9, Як-3, имевших более мощные двигатели, большую скорость, лучшую маневренность и мощное вооружение. Летом 1944 г. 14 французских летчиков сбили 33 фашистских самолета. Не обходилось и без потерь. На место погибших в боях прибывали другие летчики. Полк рос. Мужали его бойцы. Они сражались в небе Белоруссии. За активное участие в освобождении Литвы и большие заслуги по прикрытию сухопутных войск при форсировании реки Неман полку было присвоено почетное наименование Неманского.

Встречавшие крепко жали руки французам, вспоминали фронтовые будни, говорили о предстоящих боях.

22 февраля 1945 г. Ставка упразднила 1-й Прибалтийский фронт. Его армии, именовавшиеся Земландской группой войск, под командованием генерала армии И. X. Баграмяна, вошли в состав 3-го Белорусского фронта. С воздуха их поддерживала 3 ВА.

Полки 335 шад, перелетев на новые аэродромы, находились недалеко от линии фронта. Один из этих аэродромов обстреляла вражеская артиллерия. На подавление ее вылетели четыре штурмовика 683-го шап под командованием капитана Г. М. Инасаридзе. Летчики группы вначале сбили аэростат, который корректировал стрельбу по аэродрому, а потом нанесли удар по артиллерийским позициям. На смену этой группе вылетело звено старшего лейтенанта Н. Е. Платонова (826 шап). После их метких ударов обстрел аэродрома прекратился.

Применение авиации в операции по разгрому противника в Восточной Пруссии планировала оперативная группа командующего ВВС Советской Армии главного маршала авиации А. А. Новикова, прибывшая на фронт 24 февраля 1945 г.

1 ВА в плане определялась задача — поддерживать с воздуха войска, наступавшие в районе Хейльсберга.

На 3 и 18 ВА возлагалась задача авиационного обеспечения штурма Кенигсберга и наступательных действий 39-й и 2-й гвардейской армий на Земландском полуострове в направлении на Пиллау.

Авиация Балтийского флота должна была срывать морские перевозки противника. 5 гв. бак из состава 15 ВА и 5 бак 4 ВА также привлекались к этой операции. Всего планировалось привлечь 1124 бомбардировщика, 830 истребителей и 470 штурмовиков.

Для нанесения ударов по объектам в тактической глубине обороны противника в черте города широко использовались штурмовики и значительная часть истребителей. От 3 ВА для этой цели выделялись 182, 211 и 335-я штурмовые авиадивизии и 11 иак.

К исходу 28 марта хейльсбергская группировка противника была разгромлена.

После ее разгрома усилия 4 ВА также были направлены на разгром противника в Кенигсберге и на Земландском полуострове.

В феврале 1945 г. штаб 3 ВА перебазировался из Тельшая в Вилькендорф, а в марте — в Шааксвите.

2 апреля 1945 г. всех командиров авиакорпусов, дивизий и полков вызвали на командный пункт 43-й армии — в район Фуксберга (поселок Холмогоровка) северо-западнее Кенигсберга. Эта армия вышла на побережье залива Фриш-Гафф, западнее города, отсекла кенигсбергскую группировку от земландской и вместе с 50-й армией блокировала Кенигсберг с севера и востока.

Шла рекогносцировка местности, над которой в ближайшие дни предстояло действовать авиации армии. Присутствующий на рекогносцировке командный состав с удобной высотки, на которой стоял двухэтажный каменный дом, рассматривал город. Отсюда, с удачно выбранного места для КП 43-й армии, обзор был великолепный. Были видны и те пункты, о которых говорил командующий армией генерал А. П. Белобородов и по которым предстояло действовать. Рядом стоял макет города.

Для создания этого макета славно потрудились летчики 6 гв. шамп. Специально выделенные самолеты под командованием гвардии капитана И. Н. Селягина в течение нескольких дней производили фотографирование оборонительных сооружений противника на окраинах и в центре города. То была сложная и опасная работа, требовавшая от экипажей исключительной выдержки, дисциплины и мужества. И с ней успешно справились гвардейцы Иван Селягин, Виталий Соловьев, Василий Кузнецов, все трое закончившие войну Героями Советского Союза. Во время фотографирования их прикрывали истребители 130 иад.[163]

Во время рекогносцировки генерал Белобородов, показывая указкой то на район города, то на макет, говорил:

— Крепостные форты — дело бомбардировщиков, железобетонные доты на перекрестках — бомбардировщиков и штурмовиков. Крепость в центре города — для тех и других. Королевский замок, доты — истребителей и бомбардировщиков. Одним словом — крепкий орешек. Его предстоит разгрызть за несколько суток.[164]

После рекогносцировки в авиаполках изучались объекты предстоящих действий.

Чтобы избежать лишнего кровопролития, летчику 6 гв. шмап гвардии старшему лейтенанту Петру Шахову 3 апреля было поручено сбросить с самолета ультиматум коменданту Кенигсберга Отто Ляшу. На этот вылет его провожали генералы Т. Т. Хрюкин, Н. Ф. Папивин, Н. П. Дагаев. После возвращения с задания летчику был вручен орден Красного Знамени.

Комендант города ни в тот день, ни на следующий на ультиматум не ответил. Значит — отверг. В таких условиях встал вопрос об овладении городом штурмом.

Вечером 4 апрели 1945 г. командиры частей и соединении получили приказ: к рассвету 5 апреля быть в полной боевой готовности нанести удар по северо-западной окраине города. В войсках это считали как начало штурма Кенигсберга. Но для авиации погода стояла нелетная. Моросил мелкий дождь, облачность опустилась чуть ли не до самой земли.

В ночь на 5 апреля город-крепость бомбили легкие ночные бомбардировщики По-2. От 3 ВА такое задание выполняли летчики 314-й ночной бомбардировочной авиадивизии.

На следующий день погода не улучшилась. В авиационных полках армии ее использовали для проведения партийных и комсомольских собраний, на которых коммунисты и комсомольцы говорили о том, что они не пожалеют сил и самой жизни для окончательного разгрома врага в городе-крепости.

Командиры и политработники разъясняли воинам-авиаторам значение предстоящего штурма Кенигсберга, его роль в достижении полной победы над противником в Восточной Пруссии. Зачитывалось обращение Военного совета 3-го Белорусского фронта "Вперед на штурм Кенигсберга!".

Утром 6 апреля погода не изменилась. Но, несмотря на это, в 9 часов раздался мощный артиллерийский залп 11-й гвардейской армии, вслед за которым последовали залпы тысяч орудий других армий. Артиллерийская канонада была настолько сильной, что в десятках километров от линии фронта содрогалась земля. Штурм города-крепости начался без поддержки авиацией.

Во второй половине дня погода улучшилась, и штурмовики мелкими группами совершили несколько вылетов.

С аэродрома 6 гв. шамп 335 шад поднялись шесть Ил-2 во главе с дважды Героем Советского Союза гвардии капитаном И. Ф. Павловым, чтобы ударить по вражеским артиллерийским позициям. Над полем боя ее сменила такая же группа, ведомая гвардии старшим лейтенантом В. Е. Соловьевым. Штурмовики сбрасывали бомбы на зенитные орудия, обстреливали их из пушек и пулеметов. Вслед за ней появились группы Героев Советского Союза гвардии старшего лейтенанта С. Г. Янковского и гвардии капитана В. Ф. Нечаева. За ними летели штурмовики других авиаполков.

7 апреля в лесу северо-западнее города войска противника вновь штурмовали группы «ильюшиных». Летчики-истребители атаковали вражеские аэродромы и прочно блокировали их.

С 10 до 13 часов 246 бомбардировщиков 1 и 3 ВА, а также 5 гбак нанесли три массированных удара по городу и фашистским войскам на Земландском полуострове. Их прикрывали 124 истребителя и 108 патрулировали над городом. 516 дальних бомбардировщиков 18 ВА в тот же день также сбросили 550 т бомб на Кенигсберг. Земля содрогалась от взрывов бомб, в разных местах появились очаги пожаров. Черный дым высоко поднимался в небо.

7 апреля авиация произвела около 5000 самолето-вылетов, а в ночь на 8 апреля — 2000, главным образом легкими ночными бомбардировщиками. Днем налеты не прекращались. Авиация силами до 2000 самолетов дважды наносила удары по танкам противника западнее Кенигсберга.[165]

8 апреля штурмовики бомбили и обстреливали опорные пункты вдоль реки Прегель и залива Фриш-Гафф. Наводчики, находившиеся в сухопутных войсках, точно указывали им цели. К исходу дня 8 апреля Кенигсберг был отрезан от земландской группировки.

Но враг упорно сопротивлялся, перегруппировывал свои силы. Пехотинцы, танкисты, артиллеристы, взламывая укрепления врага и выбивая его с занимаемых позиций, сжимали кольцо, расчленяли силы противника, громили их. В воздухе эшелон за эшелоном появлялись бомбардировщики, штурмовики. Барражируя, вступали в жестокие схватки истребители. Город горел. Дым стелился на десятки километров. По ночам противника громили легкие бомбардировщики.

Кроме 4, 1 и 3-й воздушных армий, в боях за Кенигсберг участвовала авиация Краснознаменного Балтийского флота. Днем и ночью самолеты бомбили сильно укрепленные форты города-крепости, башни и другие оборонительные сооружения.

Действия бомбардировщиков и штурмовиков надежно прикрывали истребители. В их составе находился и полк "Нормандия — Неман". Прикрывая штурмовиков, французские летчики заметили, как группа «фоккеров» приближалась к краснозвездным «илам». Имея преимущество в высоте, французы обрушились на врага. Младший лейтенант Жак Андре, устремившись за истребителем противника, послал в него пулеметную очередь. Самолет загорелся и полетел к земле. Так была одержана его пятнадцатая победа. В журнале учета побед полка был записан 268-й сбитый вражеский самолет.

Советское правительство высоко оценило подвиги Жака Андре, присвоив ему звание Героя Советского Союза. Такого же звания были удостоены Р. де ля Пуап, М. Лефевр (посмертно) и М. Альбер.

С 1943 г. до конца войны французские летчики совершили 5062 боевых вылета, провели 869 воздушных боев, сбили 268 и повредили 80 самолетов. Семь раз полку в приказах Верховного Главнокомандующего объявлялась благодарность. За большой вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков полк награжден орденами Красного Знамени, Александра Невского и французским орденом Почетного легиона, военным крестом "За освобождение" и военной медалью.[166]

9 апреля 1945 г. утром и днем шли бои на улицах города, большая часть которого уже была освобождена, а вечером комендант гарнизона принял ультиматум о капитуляции.

Кенигсбергская группировка войск противника насчитывала 130 тыс. солдат и офицеров, более 2000 орудий и минометов, свыше 100 танков и штурмовых орудий. Их действия прикрывали самолеты, которые базировались на аэродромах Земландского полуострова.

Но ничто не могло сдержать напора войск Советской Армии. Для разгрома этой цитадели здесь было сосредоточено 5 тыс. орудий и минометов и около 2500 самолетов.[167]

Вечером 9 апреля Москва в честь взятия Кенигсберга салютовала 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий. Это был салют мужеству, отваге, героизму всех тех, кто штурмовал и сокрушил город-крепость.

За четыре дня боев за Кенигсберг фронтовая и дальняя авиация, а также авиация КБФ совершила более 14 тыс. боевых вылетов. На врага было сброшено 4440 т бомб.

19 апреля 1945 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР командующему 3 ВА генерал-полковнику авиации Н. Ф. Папивину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Заслуживает теплых слов жена командующего З. А. Папивина. Она почти всю войну была на фронте, испытала все невзгоды фронтовой жизни. С первого дня пребывания на фронте и до дня Победы она служила в инженерном отделе штаба армии, добросовестно выполняя возложенные на нее обязанности. За личный трудовой вклад в дело разгрома врага З. А. Папивина награждена медалью "За боевые заслуги".

После падения Кенигсберга наступила очередь разгрома противника на Земландском полуострове и овладения его крупной военно-морской базой Пиллау. Па этом полуострове находились 8 дивизий и остатки разгромленной в Хейльсбергском укрепленном районе 4-й армии гитлеровцев.

Поскольку война шла к концу, а войска противника на Земландском полуострове были обречены, командующий 3-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза А. М. Василевский предложил противнику прекратить сопротивление, сложить оружие и сдаться в плен. Но ответа, как и в Кенигсберге, не последовало. Тогда войска 5, 39 и 11-й гвардейской армий перешли в наступление в общем направлении на Фишхаузен (Приморск) и 17 апреля овладели им, а 25 апреля взяли крепость и порт Пиллау. Личный представитель фюрера Кох бросил свои войска и бежал на корабле в Данию.

Хорошо помогала наземным войскам авиация. Бомбардировщики 3 гв. бад, штурмовики 335 шад прокладывали им путь, а истребители 11 иак и 259 иад надежно прикрывали боевые порядки войск.

Высокое мастерство и отвагу проявили капитан Б. М. Падалко и лейтенант Н. Ф. Федоричев (683 шап), когда они в условиях плохой видимости вылетали на подавление «фердинандов». Успешно выполнив боевую задачу, летчики мастерски приземлились на своем аэродроме, когда он был закрыт сплошной снежной пеленой.

Ежедневно по три — пять вылетов на штурмовку порта и крепости Пиллау совершали летчики 335 шад. Было проведено 33 воздушных боя, в которых сбито 54 вражеских самолета.[168] За большой вклад в дело разгрома врага в порту и военно-морской базе Пиллау 335 шад была награждена орденом Ленина и стала именоваться: 335-я штурмовая Витебская ордена Ленина, Краснознаменная, ордена Суворова авиационная дивизия.

Вылетая в этот период на бомбардировку косы Фриш-Нерунг, где противник еще продолжал оказывать сопротивление, прикрывая отплывавшие на чем попало остатки своих войск, летчики 314-й ночной бомбардировочной авиадивизии делали за ночь по десять вылетов.

В общей сложности летчики 3 ВА в Восточной Пруссии, в Кенигсбергской и Земландской операциях совершили 18 253 самолето-вылета, уничтожив большое количество техники и живой силы противника.[169]

Но вот пришел тот долгожданный день, к которому вели трудные военные пути-дороги.

Первая неделя мая 1945 г. Со всех фронтов шли радостные вести. Над рейхстагом в Берлине уже взвилось Знамя Победы. Советская Армия, ломая сопротивление врага, приближалась к столице Чехословакии — Праге.

— Еще стояла ночь, а за окном раздалась стрельба, — вспоминал заместитель командира 339 апс по политчасти майор Я. И. Лельчук. — В чем дело? Позвонил дежурному, а телефонистка мне и говорит: "Война кончилась! Победа!" Пошел в штаб, а возле него много воинов. Все обнимаются и поздравляют друг друга с Победой. Недалеко раздался салют из пушек и автоматов. Это были самые счастливые минуты за все дни войны. Вскоре провели митинг по случаю этого великого исторического события…

Утром у домов и стоянок самолетов — всюду в небо взлетали ракеты. Где-то за аэродромом, далеко за верхушками леса, вечером беспрерывно скользили лучи прожекторов. Вокруг слышалась стрельба. Издалека доносились раскаты орудий, строчили пулеметы и автоматы, раздавались одиночные выстрелы из винтовок и пистолетов. Это авиаторы 211 шад салютовали Победе…

На другом аэродроме стояли в строю летчицы 125-го гвардейского бомбардировочного авиаполка. Командир полка гвардии полковник В. В. Марков и заместитель по политчасти гвардии майор И. М. Абрамова поздравляли их с Победой. На груди летчиц сверкали ордена и медали — убедительное доказательство их заслуг перед Родиной в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками.

В сухопутных и авиационных частях, по телефону и радио, из уст в уста передавалась эта долгожданная весть — Победа! Народ ликовал, радовался. Было чему радоваться — ненавистный враг разгромлен.

А в это время летчики 335 шад, перелетев на новый аэродром, 9 мая 1945 г. в третий раз вылетели на боевое задание — громить все еще сопротивлявшуюся курляндскую группировку противника. На полпути к цели услышали знакомый голос командира дивизии генерал-майора авиации С. С. Александрова: — Вернуться на аэродром! Бомбы сбросить в озеро! — И, не сдержавшись, он с душевным подъемом произнес: — С Победой вас, дорогие мои боевые друзья! Курляндская группировка капитулировала!

Самолеты возвращались на свой аэродром, заруливали на стоянки. Заглушив моторы, летчики вылезали из кабин, обнимались друг с другом, со стрелками, механиками, мотористами, вооруженцами. Много пережито, много потеряно родных и друзей, но в жестокой схватке спасено самое дорогое в жизни каждого — свобода и независимость Родины.

В журнале боевых действий 3 ВА была сделана запись:

"За 8 и 9 мая 1945 г. частями и соединениями 3 ВА было произведено 1011 самолето-вылетов… В результате боевых действий уничтожено и повреждено 353 автомашины, 54 повозки, 48 железнодорожных вагонов, 21 самолет, подавлен огонь 4 батарей полевой артиллерии… Проведено

2 воздушных боя, в которых сбито 4 ФВ-190".[170]

Это была последняя запись боевых действий летчиков 3 ВА.

Наступил завоеванный в кровопролитных боях долгожданный мир. Советские люди на фронте и в тылу радовались победе над сильным и коварным врагом…

В дни суровых испытаний Великой Отечественной войны на базе ВВС Калининского фронта была сформирована 3-я воздушная армия. С мая 1942 г. по апрель 1945 г. она прошла героический путь от верховья Волги до Балтики. Последний пункт, куда перебазировался штаб 3 ВА, был город Гранц (Зеленоградск). Воздушные бойцы армии участвовали в важнейших наступательных операциях Советской Армии — Смоленской, Белорусской, по освобождению Прибалтики, Восточно-Прусской — и внесли огромный вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков.

Воины 3 ВА оказывали активное содействие сухопутным войскам в разгроме ненавистного врага. Наибольшее количество самолето-вылетов приходилось на непосредственную поддержку наступавших войск.

Ударами с воздуха воздушные бойцы армии взламывали оборону врага и прокладывали дорогу сухопутным войскам в наступлении, содействовали отражению его контрударов, громили подходившие резервы, надежно прикрывали свои части от налетов авиации противника.

На всем боевом пути авиаторы 3 ВА успешно вели воздушную разведку, наносили мощные удары по аэродромам, портам и узлам сопротивления противника, оказывали помощь партизанам, доставляя им боеприпасы, медикаменты, продовольствие. С временно оккупированной территории летчики вывезли много раненых и больных партизан, женщин и детей.

Со дня создания 3 ВА и до окончательного разгрома врага летчики армии совершили около 200 тыс. самолето-вылетов. В ожесточенных воздушных боях они уничтожили более 4000 вражеских самолетов, много другой техники и живой силы. Личный состав армии показал образцы героизма, доблести и мужества, высокое воинское мастерство.

"В грозные годы военных испытаний мужественные авиаторы проявляли непоколебимую стойкость и высокое мастерство, смелость и отвагу в боях за свободу и независимость социалистического Отечества", — отмечал в приказе № 172 от 15 августа 1976 г., посвященном Дню Воздушного Флота СССР, член Политбюро ЦК КПСС, Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Ф. Устинов.

За героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, 148 летчиков, штурманов, стрелков-радистов Калининского фронта и 3 ВА удостоены звания Героя Советского Союза, тысячи воинов награждены орденами и медалями.

Моральные и боевые качества авиаторам прививались целенаправленной партийно-политической работой, которую повседневно проводили командиры, политработники, партийные и комсомольские организации во фронтовых условиях. Колоссальную нагрузку в войне вынесли части тыла 3 ВА. Тыл армии на всем ее боевом пути вюзглавлял интендант 1 ранга, позже генерал-майор интендантской службы, И. М. Гиллер.

Обеспечение летных частей боеприпасами, горючим, про-довольствием, обмундированием, поддержание аэродромов в постоянной боеготовности, строительство новых, а также ложных аэродромов, медицинское обслуживание, организация отдыха выздоравливающего личного состава после ранений и болезни все это было предметом постоянной заботы тружеников авиационного тыла армии.

К концу войны общее число батальонов авиационного обслуживания составляло 36, инженерно-аэродромных батальонов — 6. Батальоны входили в подчинение районов авиационного базирования. В 3 ВА их было шесть — 8, 9, 56, 57, 63 и 72-й. Армия располагала семью авиационными складами, двумя полевыми авиамастерскими, пятью техкомандами по эвакуации подбитых самолетов.

Каждый труженик авиационного тыла хорошо понимал, что от того, как он выполняет свой воинский и служебный долг, зависел успех летчиков в бою. Поэтому они работали с огромным напряжением, не считаясь со временем и отдыхом. Шоферы, трактористы, кладовщики, метеорологи, врачи, повара, военнослужащие и вольнонаемные, рядовые и командиры, — у всех была общая забота — обеспечение всем необходимым летных полков для успешной боевой деятельности.

На боевом пути 3 ВА было построено 35 новых аэродромов, не считая действовавших, восстановлено 8 и реконструировано 10. Кроме того, труженики тыла соорудили 69 ложных аэродромов и множество макетов самолетов, на которые обрушивался противник.

Только в 1943 г. на аэродромы армии было доставлено 35 845 т горюче-смазочных материалов, переработано 4460 железнодорожных транспортных единиц, израсходовано на строительство 99 460 куб. м лесоматериалов. На счету автотранспорта армии — 26,5 млн. тонно-километров.[171]

На страже здоровья авиаторов стояли 125 врачей, 207 фельдшеров, фармацевтов и стоматологов. В каждом бао действовал лазарет на 10 — 15 коек. В них лечились легкораненые и больные. Медицинские работники спасли жизнь 17 сбитым летчикам, 2 штурманам и 14 воздушным стрелкам.[172]

В каждом районе авиационного базирования находился дом отдыха на 15 мест. В них поправлял свое здоровье летный состав после ранений и болезней. Отдыхали авиаторы также в армейском доме отдыха. Он был создан 22 июня 1942 г. Пребывание в нем длилось от 15 до 20 дней. После отдыха все возвращались в боевой строй. Всего за годы войны в доме отдыха поправили свое здоровье 3343 военнослужащих.[173]

В 3 ВА действовал авиационный госпиталь. В стационарных условиях здесь оказывалась квалифицированная медицинская помощь раненым и больным. Старательно трудились в госпитале врач-хирург майор медицинской службы Прокофьев, врач капитан медслужбы Самойленко, медсестры Орлова, Котова, Кириллова. Медицинские работники авиачастей и госпиталя не отказывали в помощи и местному населению.

Летчики, штурманы и воздушные стрелки армии совершали героические подвиги во фронтовом небе, а техники и механики, авиационные специалисты и труженики тыла честно и добросовестно выполняли свой патриотический долг на земле.

Широко популяризировала их славные дела армейская газета. Ее сотрудники постоянно находились на фронтовых аэродромах. Пользуясь связными самолетами По-2 или телеграфом, они оперативно передавали боевые репортажи и корреспонденции непосредственно с места событий. Тема героизма не сходила со страниц газеты.

Коллектив редакции состоял из опытных журналистов. Его возглавлял редактор газеты майор А. М. Молчанов.

Глава седьмая. В мирные дни

Давно отгремела война. Быстро проходят послевоенные годы. Многие летчики давным-давно уже сняли шинели и влились в ряды тружеников народного хозяйства. Другие же после разгрома гитлеровской Германии продолжали служить в Советской Армии.

Многие из фронтовиков-гвардейцев поступили учиться в военные академии, институты. Война свела их в единый боевой коллектив, а после расформирования армии они разъехались в разные уголки нашей Родины.

Ветеран 5-го гвардейского истребительного авиаполка Герой Советского Союза гвардии полковник В. В. Ефремов одним из первых освоил новую реактивную технику.[174] Летчиком-испытателем стал Герой Советского Союза А. А. Кондратюк.

Командир полка Ю. М. Беркаль в конце войны получил звание генерал-майора авиации, командовал дивизией.

Вернулся в родную Коломну дважды Герой Советского Союза гвардии полковник В. А. Зайцев, командовавший 5-м гвардейским истребительным авиаполком в конце войны. В Коломне установлен его бронзовый бюст, а одна из улиц города названа именем Зайцева. В годы войны он совершил 427 успешных боевых вылетов, провел 163 воздушных боя, сбил 34 самолета противника лично и 19 в групповых боях, а два фашистских истребителя посадил на свой аэродром. После войны, демобилизовавшись из армии, несколько лет работал в народном хозяйстве. Активно участвовал в военно-патриотической работе. В. А. Зайцев умер в 1961 г.

Многие летчики отдали свою жизнь во имя Победы, не дожив до этого радостного дня. Их имена увековечены.

Решением Исполкома Моссовета одна из улиц в Москве названа именем Героя Советского Союза А. В. Мастеркова, летчика-истребителя 5 гв. иап, бывшего токаря завода «Динамо».

Именем Героя Советского Союза командира эскадрильи того же полка гвардии капитана И. И. Мещерякова названа улица в Волгограде.

В Старобельскё в честь Героя Советского Союза Е. В. Быковского установлен обелиск. Инициатива установления обелиска принадлежит фронтовому другу Быковского Герою Советского Союза И. П. Лавейкину, ныне генерал-майору авиации, начальнику одной из кафедр Военной академии имени М. В. Фрунзе{174}.

В годы войны добрая слава шла о летчике-истребителе 5 гв. иап В. Н. Буянове. Он отличался смелостью, отвагой, меткостью удара. Воевал на многих фронтах. В 1943 г. был удостоен звания Героя Советского Союза. Но особенно запомнился ему вылет 1 мая 1945 г. за несколько дней до капитуляции фашистской Германии. Это был вылет наших истребителей на Берлин… Вот над городом уже знаменосцы В. К. Новоселов и Н. А. Малиновский. Их эскортировали дважды Герой Советского Союза А. В. Ворожейкин, Герои Советского Союза П. И. Лавейкин, В. Н. Буянов, П. И. Песков и другие. Появившись над рейхстагом, летчики-знаменосцы сбросили на парашютах красные полотнища, на которых виднелись надписи: "Да здравствует 1 Мая!", "Слава советским воинам, водрузившим Знамя Победы над Берлином!".

Много лет прошло с тех пор.

Генерал-майор авиации В. Н. Буянов стал политработником. Умение работать с людьми, передавать боевой опыт в дни мирной учебы, овладевать всем новым, что рождает жизнь, — таково было стремление летчика-политработника. И это он подтвердил в 1970 г., когда проходили войсковые учения «Двина», на которых авиаторы демонстрировали свою боевую выучку, мастерство, мужество и отвагу.

В послевоенные годы Герой Советского Союза гвардии полковник Г. Д. Онуфриенко передавал свой богатый опыт и летное мастерство молодым летчикам. Уволившись в запас, он продолжал участвовать в военно-патриотическом воспитании молодежи.

Его место в строю отважных соколов занял сын — капитан О. Г. Онуфриенко, военный летчик 1-го класса.

В конце 1941 г. газета «Правда» на своих страницах рассказывала о боевых делах в битве под Москвой коммуниста Леонида Рейно, командовавшего в то время 215-м штурмовым авиаполком, а спустя тридцать лет — о мирных буднях его сына Рудольфа Рейно, который продолжил добрые традиции отца, посвятив свою жизнь авиации.

Славную традицию отца — бывшего штурмана 11 орап И. Е. Русанова продолжает его сын — летчик капитан Н. И. Русанов.

В сложных условиях, часто ночью, используя бортовые навигационные приборы, экипаж капитана Русанова успешно выполняет учебные задания.

Летчик — сын летчика-фронтовика. Это наглядный пример замечательных традиций, сложившихся в нашей авиации.

Заместитель командира 28 гв. иап гвардии майор А. С. Смирнов до 1951 г. служил в Советской Армии. Уволился в запас в звании гвардии полковника. На родине героя, в районном центре Рамешки Калининской области, установлен бронзовый бюст А. С. Смирнова.

В 1975 г., когда наша страна отмечала 30-летие Победы в Великой Отечественной войне, в Центральном музее Вооруженных Сил СССР А. С. Смирнов встретился с молодыми рабочими — победителями социалистического соревнования за право сфотографироваться у Знамени Победы. Он рассказал им о том, как досталась эта победа. Знатному летчику было что рассказать юношам и девушкам молодым рабочим. В войну он совершил 457 боевых вылетов, провел 72 воздушных боя, лично сбил 34 самолета противника. Защищал Ленинград, участвовал в освобождении Белоруссии и Прибалтики, войну закончил в Восточной Пруссии.

Дважды Герой Советского Союза гвардии капитан И. Ф. Павлов имел на счету 250 боевых вылетов. Ему поручались самые ответственные и сложные задания. После войны гвардии майор И. Ф. Павлов успешно окончил Военную академию имени М. В. Фрунзе, а затем продолжал службу в одной из авиационных частей. Там в ночном вылете, осваивая новую реактивную машину, он погиб. Именем бесстрашного летчика-штурмовика дважды Героя Советского Союза гвардии майора И. Ф. Павлова назван совхоз в Кустанайской области. На родине героя, на центральной площади города Кустаная, установлен его бронзовый бюст.

Летчик 399-го авиаполка связи лейтенант И. С. Карпук после войны работал пилотом в Центральном управлении международных воздушных сообщений. Он побывал во многих странах мира, проведя в воздухе в общей сложности около двух лет. В сентябре 1975 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР ему было присвоено звание "Заслуженный летчик СССР". В 1979 г. Карпук умер.

24 февраля 1979 г. бывшему командующему ВВС Калининского фронта, а затем 3-й и 1-й воздушными армиями Герою Советского Союза генерал-полковнику авиаций М. М. Громову исполнилось 80 лет. На торжественном заседании, посвященном юбиляру, заслуженные летчики, видные деятели авиации тепло поздравили М. М. Громова с днем рождения и награждением его орденом Октябрьской Революции.

Бывший командующий 3-й воздушной армией Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Н. Ф. Папивин в мирные дни продолжал военную службу. Он дважды избирался депутатом Верховного Совета Грузинской ССР. В 1961 г. ушел в отставку, а через два года в результате автомобильной катастрофы его жизнь оборвалась.

Земляки Н. Ф. Папивина не забыли своего героя. Деревня Голяди, Клинского района, Московской области, где он родился и вырос, названа его именем. В краеведческом музее Клина есть стенд о его жизненном и боевом пути. В школах № 5 и 14, где он учился, установлены мемориальные доски.

Решением Совета Министров РСФСР от 30 марта 1973 г. большому морозильному траулеру Калининградской базы тралового флота присвоено имя "Николай Папивин".

Подвиг летчика-истребителя 32 гв. иап Героя Советского Союза гвардии лейтенанта Е. В. Михайлова никогда не забудется. Он будет передаваться из поколения в поколение, потому что Евгений Михайлов отдал свою жизнь во имя счастья людей, во имя Победы.

В Москве в Волгоградском районе, где до войны жил Е. В. Михайлов, одна из улиц названа его именем. На этой улице воздвигнут памятник. В школе № 786, в которой учился будущий летчик, при музее боевой славы создан штаб военно-патриотической работы. Пионерская дружина этой школы носит имя Героя Советского Союза гвардии лейтенанта Е. В. Михайлова. Каждый год, в день его героического подвига, совершенного на станции Идрица, в школе собираются его боевые друзья-однополчане.

27 апреля 1975 г. "Комсомольская правда" в статье "Космонавты на войне" писала: "На фронте за всех них, за будущий звездный отряд бился один Георгий Береговой — летчик-штурмовик. Он дрался под Ржевом и Великими Луками, на Днепре, освобождал Киев и Львов… 26 октября 1944 года М. И. Калинин подписал Указ о присвоении капитану Г. Т. Береговому звания Героя Советского Союза… Последний боевой вылет Берегового пришелся на День Победы".

Фронтовой путь летчика начинался на Калининском фронте в составе 3-й воздушной армии.

После войны Георгий Тимофеевич испытал 69 типов самолетов. Ему присвоено звание "Заслуженный летчик-испытатель СССР". Позже первый в мире космонавт Ю. Д. Гагарин назовет его Летчиком с большой буквы.

Второй медали "Золотая Звезда" Г. Т. Береговой удостоен за полет в космос на корабле-спутнике «Союз-3». Ему также присвоено звание "Летчик-космонавт СССР". Он отмечен правительственными наградами ряда других стран.

Бывший летчик-штурмовик, ныне генерал-лейтенант авиации, Г. Т. Береговой продолжает службу в Звездном городке, руководит подготовкой космонавтов.

5 сентября 1943 г. штурман 133 иап 240 иад майор А. Г. Берко водил в район Духовщины группу на боевое задание. В завязавшемся бою летчики группы сбили 4 ФВ-190. А 6 сентября он не вернулся с боевого задания…

Спустя тридцать с лишним лет удалось обнаружить его останки. Подвиг его не забыт. У деревни Фелисы Смоленской области установлен памятник майору А. Г. Берко.

В Смоленском государственном музее-заповеднике в отделе Великой Отечественной войны оборудован стенд, посвященный майору А. Г. Берко. За два года войны Александр Георгиевич совершил 200 боевых вылетов и лично сбил в воздушных боях 11 фашистских самолетов. За мужество и отвагу он был награжден тремя орденами Красного Знамени.

В память о его подвигах в музее хранится винт истребителя Як-9, пулемет, часть обшивки самолета и записная книжка летчика. Именем бесстрашного воздушного бойца названа одна из железнодорожных станций в Духовщинском районе Смоленской области.[175]

Воздушным разведчикам капитанам Т. А. Саевичу и И. Е. Русанову (11 орап) за мужество и героизм, проявленные при выполнении боевых заданий, 25 февраля 1945 г. присвоено звание Героя Советского Союза. Отмечен правительственной наградой и стрелок-радист сержант Д. М. Лапсин.

В послевоенные годы полковник запаса Т. А. Саевич продолжал трудиться в Ленинградском аэропорту. Он награжден нагрудным знаком "Отличник Аэрофлота".

Майор запаса И. Е. Русанов, проживая в Киеве, стал руководить одной из лабораторий на кафедре сельскохозяйственной академии.

Бывший стрелок-радист Д. М. Лапсин возглавил крупный совхоз на Алтае. За высокие достижения в производстве сельскохозяйственной продукции ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Дружба фронтовиков, скрепленная в боях, не забывается. И приходит тот счастливый, радостный день, когда они вновь собираются вместе. Тогда идут задушевные беседы-воспоминания о былом, о друзьях-товарищах, с которыми пришлось пережить суровые годы, о тех, кто отдал свою жизнь за Родину в смертельных схватках с врагом.

Часто встречаются в послевоенные годы бывшие летчики-штурмовики 211-й штурмовой Невельской ордена Ленина, дважды Краснознаменной, ордена Суворова авиадивизии. Место их встреч — город Елгава Латвийской ССР. На встречу с однополчанами неоднократно приезжал бывший командир этого соединения генерал-лейтенант авиации запаса Петр Михайлович Кучма. 30 декабря 1980 г. он умер.

Участники освобождения Елгавы не раз встречались с коллективами предприятий города и района, рассказывали молодежи о своих боевых делах, делились воспоминаниями. В 766 шап долгое время командовал эскадрильей майор В. П. Петров. На задания он водил группы с точным расчетом, умело совершал противозенитный маневр, грамотно строил оборону от истребителей противника. В полку его считали самым подготовленным командиром эскадрильи. После войны подполковник запаса В. П. Петров много лет руководил лабораторией института.

Заместителю командира эскадрильи 723-го штурмового авиаполка Герою Советского Союза лейтенанту П. С. Шарову в 1944 г. исполнилось 22 года, но он уже был опытным летчиком. Часто вылетал на выполнение сложных заданий и всегда выполнял их успешно. Но порой и сам попадал в, казалось бы, безвыходные ситуации. Так было, например, под Клайпедой. В воздушном бою его самолет был обстрелян — пулеметная очередь срезала значительную часть обшивки крыла. Самолет свалился в штопор и с высоты 1800 метров понесся к морю. И все-таки летчику удалось почти у самой воды укротить падающую машину, и она вышла из штопора. После этого летчик сделал все, чтобы довести ее до аэродрома. Он, будучи раненным, истекая кровью, вел самолет на опасно малой высоте. Шасси не выпускалось. Шаров посадил машину на фюзеляж. Когда к самолету подбежали товарищи, летчик был без сознания.

Об этом подвиге он рассказал в Елгаве, на встрече с тружениками южных электросетей. П. С. Шаров, уволившись в запас, поселился в Свердловске.

Многие ветераны 211 шад, освобождавшие Елгаву, Герой Советского Союза подполковник запаса П. А. Ермилов, подполковник в отставке А. А. Багдасаров, майор запаса А. П. Пивоваров, капитан запаса В. Климов и другие остались жить в этом городе. Они выступали на предприятиях и в учреждениях, рассказывали о суровых днях войны и о том, какой ценой досталась нам победа.

Большую поисковую работу провел бывший заместитель начальника штаба 723 шап подполковник в отставке А. А. Багдасаров. Им установлены судьбы многих однополчан. Старшего лейтенанта М. Хрисанфова, например, дважды считали похороненным. Будучи тяжело ранен, он приземлился на своем штурмовике на территории, занятой противником, вместе со стрелком попал к партизанам, а оттуда возвратился в полк. Война и сейчас дает о себе знать: парализована часть тела. Однако фронтовик остался в трудовом строю. Окончив институт, он преподавал в Ленинградском энергетическом техникуме.

А. А. Багдасаров также установил, что в поселке Чкаловск, под Калининградом, десять улиц названы именами его однополчан. Он специально поехал туда и внес уточнения и некоторые поправки. Теперь улица называется именем Ю. Жиленкова, а не Желенкова, как было раньше; улица М. Хрисанфова, а не М. Христофанова. Кстати, это один из десяти летчиков соединения, чьим именем еще при его жизни была названа улица в этом поселке. Поселковый Совет после посещения Багдасарова принял решение установить мемориальную доску с указанием имен и фамилий воинов, в честь которых названы улицы, а именно: Василий Калачев, Василий Лукашев, Иван Бойко, Михаил Хрисанфов, Адельгирей Абайдулин, Павел Калинин.

В 1978 г. А. А. Багдасаров умер.

Бывший начальник метеослужбы 3 ВА полковник-инженер в отставке Ю. М. Фельшин после увольнения в запас возглавил информационный центр погоды Ленинграда.

9 мая 1968 г. В этот праздничный день зал Центрального Дома авиации и космонавтики в Москве был переполнен. В нем собрались ветераны 335-й штурмовой Витебской ордена Ленина, Краснознаменной, ордена Суворова авиационной дивизии.

Встречу, посвященную Дню Победы и 25-летию со дня формирования дивизии, открыл бывший начальник политотдела соединения полковник И. Т. Калугин. Весь боевой путь прошел он с этой дивизией. Сам летчик, неоднократно вылетавший на боевые задания и будучи политработником, проявлял заботу о людях, знал их думы и чаяния, их нужды, оказывал помощь. По его инициативе в дивизии родилась традиция чествовать летчиков и воздушных стрелков, совершивших сотый и двухсотый вылет.

В дивизии было 40 Героев Советского Союза, в том числе дважды Герой Советского Союза И. Ф. Павлов. Из летчиков соединения вышли четыре генерала: С. С. Александров, Г. М. Денисов, И. А. Мусиенко и Л. Д. Рейно.

После войны продолжали служить в рядах Советской Армии летчики-штурмовики Герои Советского Союза И. А. Мусиенко, В. И. Коробкин, В. Е. Соловьев, Г. М. Мошанин, Г. М. Инасаридзе, В. Ф. Зудилов, А. П. Шкулепов, Н. И. Чувин, И. Н. Селягин, В. А Кузнецов, В. И. Детинин. Но пришло время, и многие ветераны дивизии сменили военную форму на гражданский костюм и теперь трудятся в различных отраслях народного хозяйства. Они с чувством высокой ответственности относятся к порученному делу. Герой Советского Союза С. Г. Янковский продолжительное время возглавлял аэроклуб в Красноярске. Герой Советского Союза А. В. Смирнов трудился в Рыбинском аэропорту.

Тепло прошла встреча ветеранов дивизии. В первый день однополчане вспоминали суровые годы войны, затем состоялся небольшой концерт мастеров искусств, прибывших приветствовать фронтовиков.

На следующий день ветераны встретились на Красной площади. У Мавзолея В. И. Ленина и у могилы Неизвестного солдата они возложили венки.

Расставание было таким же душевным, как и встреча…Гвардии майор А. П. Шкулепов командовал 949-м штурмовым авиаполком. Под его командованием полк участвовал в освобождении Белоруссии и Прибалтики. За успешное выполнение боевых заданий ему восемь раз объявлялась благодарность Верховного Главнокомандующего. На выполнение особо ответственных заданий полк водил сам командир полка. Так было в Белорусской наступательной операции, при отражении контрударов противника под Шяуляем, Елгавой и Ригой. Ему было присуще сочетание бесстрашия с высоким мастерством. Такие же качества А. П. Шкулепов прививал и своим подчиненным.

В июле 1944 г. подполковнику А. П. Шкулепову было присвоено звание Героя Советского Союза. После войны уволившись в запас, он переехал в свой родной город Днепропетровск и продолжал трудиться на одном из заводов, став ветераном труда.

О том, как храбро сражались во фронтовом небе летчицы 125-го гвардейского бомбардировочного Борисовского орденов Суворова и Кутузова авиаполка имени Марины Расковой, говорят такие цифры. Они совершили 1134 боевых вылета, сбросили на фашистские войска 980 т бомб. Почти весь личный состав полка удостоен правительственных наград, а пяти бесстрашным летчицам и штурманам присвоено звание Героя Советского Союза. Это Г. И. Джунковская — гвардии старший лейтенант, штурман эскадрильи; М. И. Долина — гвардии капитан, заместитель командира эскадрильи; А. Л. Зубкова — гвардии капитан, в конце войны штурман полка; Н. Н. Федутенко — гвардии майор, командир эскадрильи; К. Я. Фомичева — гвардии капитан, командир эскадрильи.

После войны А. Л. Зубкова училась в МГУ и с отличием окончила его, потом аспирантуру в институте механики. Она преподавала механику в Военно-воздушной инженерной академии имени Н. Е. Жуковского. Трагический случай в 1950 г. оборвал жизнь этой замечательной женщины — воина, ученого, матери.

Имя А. Л. Зубковой присвоено сейнеру, который сошел со стапелей Киевского завода "Ленинская кузница". Судно занимается промыслом рыбы в Атлантике. В 1979 г. во время осенне-зимнего лова обстановка в Атлантике была суровой, погода неустойчивой, но комсомольско-молодежный экипаж не только выполнил рейсовое задание, но и перевыполнил его. Успешно завершили рыбаки десятую пятилетку. Уверенный старт взяли они в 11-й пятилетке.

Экипаж сейнера "Антонина Зубкова" поддерживает шефские связи с одним из пионерских отрядов средней школы города Пионерск Калининградской области. Отряд носит имя Героя Советского Союза А. Л. Зубковой.

В мирные дни стали кандидатами наук: механик по приборам Лора Белова, мастер по вооружению Ирина Монахова, механик Галина Жидяевская, инженер по вооружению Галина Волкова. Преподавателем литературы в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы стала Наталья Алферова, преподавателем МАИ Тамара Мещерякова.

После окончания МГУ работала в кабинете марксизма-ленинизма штурман экипажа Галина Брок; старшим научным сотрудником — штурман Полина Зуева, а ее подруга Валя Кравченко — старшим инженером-техиологом; Юля Тюляков начальником отдела труда и зарплаты авиазавода. Александра Кривоногова, работая в Латвийском управлении гражданской авиации, налетала более 4 млн. км и награждена орденом "Знак Почета". В январе 1960 г. штурман А. Д. Еременко на самолете Ил-14 участвовала в спасении рыбаков в Рижском заливе. За подвиг, совершенный в мирные дни, она награждена орденом Ленина. Врач полка М. И. Пономарева удостоена почетного звания "Заслуженный врач Украинской ССР".

В Москве одна из улиц названа именем Героя Советского Союза К. Я. Фомичевой, а в деревне Знаменка Липецкой области, где она провела детские годы, школа носит ее имя.

Осенью 1981 г., как в День Победы, в Москве на улице Фомичевой был праздник — играл духовой оркестр. Жители смотрели из окон. Прохожие останавливались, а старшие говорили младшим: это идут ветераны женского авиаполка имени Расковой. Летчицы этого полка громили с воздуха врага в Сталинграде, на Северном Кавказе, орловско-курском направлении, на Смоленщине, в Белоруссии, Прибалтике и в Восточной Пруссии.

К. Я. Фомичева была отличным командиром эскадрильи. После тяжелых ранений она дважды возвращалась в строй. 24 июня 1945 г. на Параде Победы Герой Советского Союза гвардии майор К. Я. Фомичева шла в одном строю с командующим 3 ВА генерал-полковником авиации И. Ф. Папивиным, командиром 11 иак Героем Советского Союза генерал-майором авиации Г. А. Ивановым, дважды Героями Советского Союза гвардии капитаном И. Ф. Павловым и гвардии майором А. С. Смирновым и другими прославленными летчиками армии по Красной площади мимо Мавзолея В. И. Ленина.

С болью в сердце узнали однополчане о безвременной кончине своей боевой подруги.

Теперь они, приезжая в Москву, встречаются в 818-й средней школе, где создан музей 125 гв. бап. В организации музея школьникам оказывали помощь В. И. Молокова — парторг полка, М. В. Абрамова — замполит, В. Ф. Савицкая штурман и другие.

В этой школе бывали гости со всей страны: комсомольцы из Саратова, Борисова и Паневежиса… Часто на встречах бывает и дочь М. М. Расковой Татьяна Сергеевна.[176]

В мае 1977 г. боевые подруги полка приводили у последний путь командира эскадрильи Героя Советского Союза гвардии майора Надежду Никифоровну Федутенко.

В день 20-летия освобождения Клайпеды от немецко-фашистских захватчиков в городе проходило торжественное собрание. На нем в числе гостей присутствовала Герой Советского Союза М. И. Долина. Когда ей предоставили слово, она рассказала о том, как мужественно сражались летчицы полка в небе Литвы. Сообщила также о том, что в декабре 1944 г. в один из вылетов были подбиты две ее боевые подруги и, должно быть, погибли. После собрания Марию Ивановну окружила молодежь. Подходили к ней мужчины и женщины. В завязавшейся беседе корреспондент местной газеты сообщил, что в районе Кретинги есть могила неизвестных летчиц. Назавтра поехали туда. Нашли могилу на территории колхоза "Молодая гвардия". Оказались и те, кто видел, как падал горевший самолет. Это были колхозницы Дукаускене и Любортене. Они рассказали, что похоронил погибших летчиц на кладбище дед Лукаускас.

В 1965 г. в колхозе "Молодая гвардия" на месте гибели Вали Матюхиной и Ани Кезиной был поставлен памятник. На его открытии присутствовали родные погибших. Приехали и фронтовые друзья. Были там и делегации из Кретинги, Клайпеды и Вильнюса. Все выступавшие говорили о том, что подвиг бесстрашных летчиц никогда не будет забыт.

Председатель колхоза Мечеслав Наваяускас разрезал ленту. На глыбе литовского гранита четко выделялись керамические портреты летчиц-героинь, а на стальной плите — надпись: "На этом месте 28 декабря 1944 года в борьбе с гитлеровскими оккупантами погибли советские летчицы — капитан Матюхина Валентина Алексеевна и лейтенант Кезина Анна Ивановна".

В Белой Калитве пионерская дружина школы, в которой училась Валя Матюхина, носит ее имя. В школе № 762 Бабушкинского района Москвы одному из пионерских отрядов присвоено имя Ани Кезиной.

О летчиках 105-го гвардейского отдельного авиаполка ГВФ (командир гвардии майор Г. Т. Клуссон) в годы Великой Отечественной войны ходили легенды. Какие только задания им не приходилось выполнять… Это были полеты в тыл противника к партизанам ночью, а порой и днем на беззащитных По-2 и Р-5. Не секрет, что фашисты за голову летчика И. И. Жукова обещали 50 тыс. марок и поместье на оккупированной врагом территории. Под стать ему были и пилоты — В. П. Денисов, А. М. Драчев, А. А. Нечаев, В. Т. Макеев, В. С. Ползунов, Г. И. Лысенко и другие.

После войны они продолжали летать уже на новых самолетах гражданской авиации. Их труд оценен по достоинству. А. В. Федотову, например, присвоено звание "Заслуженный пилот СССР", бывшему командиру звена этого полка гвардии капитану Г. И. Лысенко — звание "Заслуженный летчик-испытатель СССР", а командиру звена гвардии старшему лейтенанту В. С. Ползунову — звание Героя Социалистического Труда.

В Минском аэропорту продолжала трудиться летчица этого полка М. С. Пашкевич. На слова этой летчицы народный артист СССР композитор В. К. Такоцкий написал песню "Друзья далеких лет" и подарил ее учащимся 73-й средней школы Минска.

Н. И. Жуков живет в Москве, работает в Быковском аэропорту.

В послевоенные годы В. Т. Макеев быстро освоил самолеты Ил-12 и Ил-14. Он мастерски летал на них и учил других. Передавая свой опыт, Макеев выполнял также много общественных поручений. Коммунисты избрали его делегатом Ростовской областной партийной конференции, а затем делегатом XXV съезда КПСС. Две его дочери и зять также связали свою судьбу с авиацией.[177]

Бывшему штурману 391 нбап Н. Ш. Шаримову присвоено звание "Заслуженный штурман-испытатель СССР", а штурману эскадрильи 399-го авиаполка связи Е. С. Эпишко — "Заслуженный штурман СССР".

Летчик 28 гиап А. В. Кисляков после войны стал трудиться в авиапромышленности; техник звена 399 апс И. И. Гальперин стал кандидатом технических наук; офицер оперативного отдела штаба 3 ВА Р. Н. Юренев доктором искусствоведческих наук; инженер полевых авиационных мастерских № 43 М. Г. Старостин — кандидатом математических наук, преподавателем Минского университета.

В жизни командира эскадрильи 124 бап майора Н. Г. Борисова день 14 сентября 1944 г. был самым тяжелым — он попал в плен. Спустя несколько лет после войны его исключили из партии, якобы за то, что он, находясь в плену, выдал военную тайну. Жене, бывшему командиру звена 125 гв. бап М. Кирилловой, он сказал, что обвинение ложное и он добьется справедливого решения. Борисов верил, что истина восторжествует, что с него будет снятб это позорное пятно.

Помогли однополчане. Узнав об этом, они не поверили случившемуся и обратились в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС. Было все досконально проверено. И оказалось, что его обвинили и исключили из партии необоснованно.

В 1976 г. КПК при ЦК КПСС гвардии майора в отставке Н. Г. Борисова восстановил в рядах КПСС с сохранением партийного стажа.[178]

В Риге одна из улиц носит имя Героя Советского Союза штурмана экипажа С. М. Люлина. Его именем назван также мощный траулер.

Когда в Литве отмечалось 30-летие освобождения республики от немецко-фашистских захватчиков, в город Пасвалис приехали командир эскадрильи 826 шап Герой Советского Союза капитан запаса Ф. И. Садчиков, летчик 399 апс лейтенант запаса Л. В. Харькин, авиатехник старший сержант С. А. Андриевский, летчик лейтенант запаса И. М. Иванченко, ветеран войны вольнонаемная А. И. Яковлева, штурман капитан запаса Е. С. Эпишко, летчики лейтенант запаса А. В. Серегин и капитан запаса А. М. Мельников, полковник Б. Ш. Булаев и его жена В. Г. Булаева — ветеран войны, летчик лейтенант запаса Д. Я. Петров и авиатехник старший сержант запаса В. И. Салтанов, летчик старший лейтенант запаса Н. П. Кузьменко, летчик лейтенант в отставке А. С. Апунов с женой, бывшей радисткой, штурман капитан запаса С. В. Февралев, летчик лейтенант запаса К. И. Балов и другие.

Встреча ветеранов войны, тружеников города и района прошла в сердечной обстановке. Было зачитано решение райсовета о присвоении звания "Почетный гражданин Пасвалисского района" Герою Советского Союза Ф. И. Садчикову и бывшему летчику 399 апс А. С. Апунову.

Много боевых вылетов в литовском небе совершил Ф. И. Садчиков. Сложные задания выполнял А. С. Апунов. В одном из полетов его самолет обстреляли вражеские истребители. Пилот был тяжело ранен в левую руку. В госпитале кисть руки ампутировали. Казалось, теперь сесть за штурвал самолета ему не придется. Но летчик не мог смириться с этим. Ведь еще шла война. Ему сделали в московском институте протез, а в полку — специальное приспособление к рычагу управления газом. А. С. Апунов до конца войны не выпускал из рук штурвал самолета.

Участники этой встречи присутствовали на торжественном открытии обелиска воинам-освободителям в местечке Салочай Пасвалисского района.

Учащиеся Пушалотасской средней школы Пасвалисского района создали музей боевой славы 3 ВА.

По решению Пасвалисского районного Совета народных депутатов на здании школы установлена мемориальная доска с надписью: "В этом доме с августа по октябрь месяц 1944 года располагался штаб 3-й воздушной армии 1-го Прибалтийского фронта".

При Пушалотасской школе создан клуб интересных дел (КИД), которым руководит активная общественница учительница Ядвига Антоновна Юдокене. В день 30-летия Победы в Великой Отечественной войне школьники — члены клуба во главе с Я. А. Юдокене побывали в столице нашей Родины. Они встретились с ветеранами 3 ВА, живущими в Москве, в частности с женой бывшего командующего армией З. А. Папивииой, которая познакомила школьников с жизнью и деятельностью прославленного генерала.

В 60-ю годовщину Великого Октября ребята вновь приезжали в Москву, побывали у супруги легендарного летчика В. П. Чкалова — Ольги Эразмовны. В те дни как раз исполнилось 40 лет со дня перелета В. П. Чкалова, Г. Ф. Байдукова и А. В. Белякова из Москвы через Северный полюс в США.

Ведя поисковую работу, члены клуба интересных дел установили переписку с матерью летчика 399 апс Льва Васильева, погибшего в бою и похороненного в Пушалотасе. Они ухаживают за его могилой.

В Латвийском ордена Трудового Красного Знамени управлении гражданской авиации много лет трудились бывший летчик 399-го авиаполка связи капитан запаса А. М. Мельников и бывший штурман эскадрильи этого полка капитан запаса Е. С. Эпишко. Более 10 тыс. часов налетал каждый из них в мирном небе.

После войны в авиационной промышленности работал командиром транспортного корабля бывший летчик 399 апс Л. В. Харькин. На разных типах транспортных самолетов он налетал не один миллион километров. В 1982 г. Л. В. Харькин скончался.

Как сложилась в послевоенные годы судьба бывшего командира 708 нбап ВВС Калининского фронта майора С. М. Мельника? Его самолет в ночном полете при выполнении боевого задания был сбит, а летчик тяжело ранен.

Мужественная русская женщина Антонина Ивановна Одинцова, рискуя жизнью, скрыла в своей избе летчика в то время, когда кругом рыскали фашисты и полицаи. И не только скрыла, но и лечила всеми возможными средствами, ампутировав ему перебитую часть ноги. И вылечила.

За спасение жизни командира полка в 1965 г. А. И. Одинцова была награждена орденом Отечественной войны I степени.

Инвалид войны С. Мельник вернулся в свой родной город Первомайск. Он вел военно-патриотическую работу среди местного населения, особенно среди молодежи. Часто бывал и выступал в школах и трудовых коллективах города. Он рассказывал о суровых днях борьбы с немецко-фашист-скими захватчиками, о бесстрашии и мужестве советских воинов. 31 декабря 1969 г. С. М. Мельник умер.

В 3-й воздушной армии добрая слава шла о летчиках-разведчиках 11-го отдельного разведывательного Витебского Краснознаменного, ордена Суворова авиаполка. Успешно выполняли боевые задания летчики этого полка Г. П. Бахвалов, М. М. Глебов, М. С. Зевахин, С. И. Мосиенко, Я. Н. Орлов, В. С. Свирчевский и другие. Они совершали полеты днем и ночью над линией фронта и в тыл противника, доставляя командованию нужные сведения. Им присвоено звание Героя Советского Союза.

Ветераны войны и 3 ВА проживают в разных уголках нашей страны. Разыскать их, объединить и вовлечь в военно-патриотическую работу — этим занят совет ветеранов 3 ВА.

Генерал-майор авиации в запасе Г. М. Денисов — председатель совета ветеранов 3-й воздушной армии. В совет входят 14 человек, в том числе бывший начальник штаба армии генерал-полковник авиации Н. П. Дагаев, бывший командир 3-го гвардейского штурмового авиакорпуса генерал-полковник авиации В. В. Степичев, подполковник запаса И. Ф. Сиренко и другие.

Ветераны часто выступают среди трудящихся и в учебных заведениях с воспоминаниями о боях и сражениях в годы Великой Отечественной войны, рассказывают, как наш народ и его Вооруженные Силы завоевали победу над врагом.

В 1977 г. группа ветеранов 3 ВА побывала в Калининграде и в Зеленоградске (Гранце) — конечном пункте боевого пути армии.

В Калининграде состоялись встречи с курсантами Военного авиационно-технического училища.

Золотыми буквами в историю 3 ВА и всей советской авиации вписаны имена летчиков, совершивших огненные и воздушные тараны: Михаила Гарама, Павла Гражданинова, Ивана Кустова, Сергея Пушкова, Евгения Быковского, Дмитрия Быковского, Александра Буданова, Павла Кучмы, Ивана Ларионова, Сергея Люлина, Александра Малофеева, Евгения Михайлова, Григория Николаева, Александра Новикова, Ивана Овсянникова, Ивана Орленко, Николая Смирнова, Константина Шуравина.

Командующий ВВС в годы Великой Отечественной войны дважды Герой Советского Союза главный маршал авиации А. А. Новиков, говоря о героях воздушных таранов, отмечал: "Воздушный таран — это не только молниеносный расчет, исключительная храбрость и самообладание. Это одна из наивысших форм проявления того самого морального фактора, присущего советскому человеку, которого не учел, да и не мог учесть враг, так как он имел о нашем народе, о нашем строе смутное представление".

— Где, в какой стране мог родиться такой прием атаки, как таран? — спросил как-то трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин и сам ответил: — Только у нас в среде летчиков, которые безгранично преданы своей Родине, которые ставили ее честь, независимость и свободу превыше всего, превыше собственной жизни.

Пройдет время, и будут названы имена других воздушных бойцов, совершивших подобные подвиги. Следопыты по всей стране ведут поиски и находят новые имена героев Великой Отечественной войны. Ими, например, установлено место перезахоронения летчика 105-го гвардейского отдельного авиаполка ГВФ лейтенанта А. П. Мамкина. В апреле 1944 г. при выполнении задания по эвакуации детей Полоцкого детдома на Большую землю его самолет был подбит, летчик обгорел и вскоре умер. Прах А. П. Мамкина перенесен в город Велиж Смоленской области на Лидову гору.[179]

Фронтовыми дорогами прошел сын генерал-полковника авиации Н. П. Каманина Аркадий Каманин. Войну он закончил в шестнадцать лет и был награжден двумя орденами Красной Звезды и орденом Красного Знамени. А начал ее мотористом на Калининском фронте. Вскоре он стал летать на По-2 в качестве связного с частями 292 шад и штабом 3-й воздушной армии.

Жизнь его, к сожалению, оказалась короткой, но она останется в памяти народной. Теплоход, школы и пионерские отряды носят его имя.

Следует сказать доброе слово о врачах-фронтовиках, которые не только заботились о здоровье авиаторов, лечили их, а порой выполняли сложные боевые задания. Примером тому служит подвиг врача капитана медслужбы Б. С. Алякринского. До войны он закончил медицинский и металлургический институты. Когда началась война, его призвали в армию. За годы войны на Ил-2 он совершил более 40 боевых вылетов, будучи стрелком-радистом. За личное мужество Алякринский награжден орденом Красного Знамени.

После войны Б. С. Алякринский возглавил барокамеру медицинской службы. Шли годы. Развивалась наука, совершенствовалась техника. Началось освоение космического пространства. Б. С. Алякринский посвятил себя космической биоритмологии, стал одним из ведущих ее специалистов, возглавив лабораторию Института медикобиологических проблем Минздрава СССР. Он автор монографии "Основы научной организации труда и отдыха космонавтов", а также популярных книг "О талантах и способностях", "Беседы о самовоспитании".[180]

В 1977 г., когда Страна Советов торжественно отмечала 60-летие Великого Октября, совет ветеранов 3 ВА получил приветствие: "Горячо и сердечно поздравляю вас, ветеранов 3-й воздушной армии, со светлым праздником 60-й годовщины Великого Октября!

В вашем лице наш народ славит мужество и доблесть всех солдат, всех тех, кто с честью и достоинством прошел по трудным дорогам Великой Отечественной войны и внес свою ратную лепту в дело разгрома фашизма. Доблестные воины Красной Армии, партизаны, подпольщики в полной мере явили миру героический характер советского человека, совершили бессмертный подвиг, слава о котором не померкнет в веках.

Белорусский народ бережливо, с любовью и уважением хранит в своей благодарной памяти и увековечивает все, что связано с именами, ратными делами, подвигами славных освободителей нашей республики — участников знаменитой наступательной операции «Багратион», в которой активно действовали и мужественно сражались с врагом воины 3-й воздушной армии.

У нас вызывает чувство законной гордости то, что славные летчики-ветераны и сегодня в строю. Вы активно и плодотворно участвуете в культурном и хозяйственном строительстве, передаете свой богатый опыт и мастерство молодежи, учите ее пламенно любить Отчизну, бороться и побеждать во имя торжества коммунистических идеалов.

Честь и слава ветеранам войны, тем, кто не жалел ни крови, ни жизни своей в борьбе с фашизмом, тем, кто защищал и преумножал великие завоевания социализма!

Доброго вам здоровья, новых успехов и свершений, дорогие друзья!

Машеров П. М., кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС,

первый секретарь Центрального Комитета КП Белоруссии".

В этом приветствии и оценка ратного труда ветеранов 3 ВА, и добрые пожелания в их дальнейшей деятельности.

По данным совета ветеранов 3-й воздушной армии, в школах, средних и высших учебных заведениях страны создано 26 музеев армии, ее частей и соединений. Активную помощь в создании этих музеев следопытам оказали комсомольские и партийные организации учебных заведений и трудовых коллективов.

В 1982 г. в Киеве состоялась встреча ветеранов 3-й воздушной армии в день 40-й годовщины ее создания. Свыше двухсот бывших летчиков, штурманов, политработников, стрелков, техников и механиков собрались в 227-й школе Киева, где учащиеся создали музей 3 ВА. Фронтовики осмотрели его и пополнили новыми экспонатами.

За дни пребывания в столице Украины участники встречи совершили экскурсии по городу, встретились с рабочими ряда предприятий, а 9 мая приняли участие в торжествах, посвященных Дню Победы.

Незаметно пролетело время, и бывшие воины 3 ВА, воодушевленные радостью встречи, разъехались по городам и селам нашей великой Родины.

Время стирает следы войны. С каждым годом уменьшается число ее участников. Но жизнь продолжается. Живет и память народная. Память истории. Память, помогающая высоко оценить самое священное — Свободу, Родину, Мир. В ней вечным огнем будет гореть подвиг советских людей в Великой Отечественной войне и как составная часть этого подвига и подвиг воинов 3-й воздушной армии.

Герои Советского Союза ВВС Калининского фронта и 3-й воздушной армии

Дважды Герои Советского Союза

Гвардии капитан Павлов Иван Фомич

Гвардии майор Смирнов Алексей Семенович

Герои Советского Союза

Старший лейтенант Андреев Петр Кузьмич

Гвардии старший лейтенант Анискин Александр Дмитриевич

Гвардии старший лейтенант Аргунов Николай Филиппович

Капитан Арефьев Петр Алексеевич

Капитан Афанасьев Борис Михайлович

Старший лейтенант Афанасьев Михаил Денисович

Гвардии старший лейтенант Баленко Николай Филиппович

Старший лейтенант Баранов Иван Ефимович

Капитан Бахвалов Георгий Павлович

Лейтенант Бережков Николай Борисович

Гвардии капитан Березуцкий Иван Михайлович

Старший лейтенант Бирюков Василий Николаевич

Старший лейтенант Болотов Василий Гаврилович

Старший лейтенант Булгаков Андрей Пантелеевич

Гвардии младший лейтенант Быковский Евгений Власович

Капитан Вакульский Александр Васильевич

Гвардии майор Витковский Иван Петрович

Гвардии майор Воронько Александр Григорьевич

Младший лейтенант Вострухин Петр Михайлович

Майор Гаврилов Владимир Яковлевич

Гвардии старший лейтенант Гарам Михаил Александрович

Младший лейтенант Гаранин Владимир Иванович

Лейтенант Гашков Алексей Вениаминович

Лейтенант Герман Григорий Иванович

Капитан Глебов Михаил Максимович

Капитан Глухих Иван Михайлович

Гвардии майор Городничев Николай Павлович

Лейтенант Гражданинов Павел Андреевич

Майор Гудков Дмитрий Васильевич

Гвардии младший лейтенант Гуськов Гаврил Гаврилович

Майор Денисов Георгий Михайлович

Гвардии старший лейтенант Денчик Николай Федорович

Гвардии капитан Дергач Алексей Николаевич

Гвардии старший лейтенант Джунковская (Маркова) Галина Ивановна

Гвардии капитан Дзюба Петр Петрович

Гвардии капитан Долина (Мельникова) Мария Ивановна

Старший лейтенант Дьяков Петр Михайлович

Старший лейтенант Егоров Василий Васильевич

Гвардии майор Елкин Виктор Дмитриевич

Старший лейтенант Ермилов Павел Александрович

Гвардии капитан Ефремов Василий Васильевич

Гвардии старший лейтенант Забегайло Иван Игнатьевич

Гвардии лейтенант Заикин Сергей Яковлевич

Гвардии майор Зайцев Василий Александрович

Старший лейтенант Зайцев Василий Георгиевич

Гвардии подполковник Заклепа Кирилл Петрович

Старший лейтенант Зевахин Михаил Степанович

Гвардии старший лейтенант Зиборов Василий Михайлович

Гвардии полковник Зимин Георгий Васильевич

Гвардии капитан Зубкова Антонина Леонтьевна

Майор Зудилов Василий Федорович

Младший лейтенант Зудилов Иван Сергеевич

Капитан Зуев Гаврил Прохорович

Генерал-майор авиации Иванов Георгий Александрович

Старший лейтенант Иванов Константин Васильевич

Гвардии старший лейтенант Инасаридзе Георгий Моисеевич

Лейтенант Карабулин Николай Михайлович

Старший лейтенант Кирьянов Константин Андрианович

Гвардии майор Кисляков Анатолий Васильевич

Майор Клещев Иван Иванович

Капитан Ковальчик Станислав Михайлович

Старший лейтенант Ковац Петр Семенович

Гвардии старший лейтенант Колядин Виктор Иванович

Старший лейтенант Комарицкий Григория Кириллович

Старший лейтенант Комлев Петр Александрович

Гвардии капитан Кондратюк Александр Александрович

Гвардии старшина Копейкин Игорь Валентинович

Младший лейтенант Коробкин Василий Ильич

Гвардии старший лейтенант Котов Александр Григорьевич

Капитан Кравцов Алексей Савельевич

Гвардии старший лейтенант Кузнецов Василий Александрович

Гвардии старший лейтенант Кузьмин Валентин Сергеевич

Гвардии капитан Кулиев Адиль Гусейнович

Гвардии майор Лагутенко Иван Никитович

Гвардии майор Лихобабин Иван Дмитриевич

Гвардии капитан Люлин Сергей Михайлович

Лейтенант Ляхов Яков Яковлевич

Гвардии капитан Мазурин Федор Макарович

Майор Макаров Николай Григорьевич

Лейтенант Макаров Сергей Васильевич

Гвардии майор Маношин Константин Васильевич

Лейтенант Маркелов Николай Данилович

Гвардии старший лейтенант Марков Алексей Иванович

Гвардии лейтенант Машанин Григорий Михайлович

Гвардии майор Медведев Александр Николаевич

Гвардии капитан Мещеряков Иван Иванович

Старший лейтенант Миронов Александр Ильич

Гвардии лейтенант Михайлов Евгений Витальевич

Старший лейтенант Мосиенко Сергей Иванович

Старший лейтенант Мотков Петр Иванович

Капитан Мотуз Иван Фомич

Старший лейтенант Муравьев Павел Игнатьевич

Гвардии майор Мусиенко Иван Александрович

Лейтенант Мусинский Николай Степанович

Старший лейтенант Некрасов Владимир Петрович

Гвардии капитан Нечаев Вячеслав Филиппович

Старшина Новиков Александр Евдокимович

Старший лейтенант Онуфриенко Григорий Денисович

Гвардии старший лейтенант Орехов Владимир Александрович

Старший лейтенант Орлов Яков Никифорович

Гвардии младший лейтенант Павлов Николай Дмитриевич

Капитан Падалко Борис Михайлович

Лейтенант Панов Анатолий Дмитриевич

Генерал-полковник авиации Папивин Николай Филиппович

Гвардии старший лейтенант Пасько Николай Федорович

Гвардии майор Пашкевич Алексей Васильевич

Лейтенант Платонов Николай Евтихиевич

Майор Полевой Иван Степанович

Майор Помукчинский Дмитрий Иванович

Гвардии старший лейтенант Попов Андрей Иванович

Гвардии капитан Пущин Михаил Николаевич

Старший лейтенант Руднов Аркадий Андреевич

Капитан Русанов Иван Ефимович

Гвардии старший лейтенант Савельев Василий Антонович

Старший лейтенант Садчиков Федор Ильич

Капитан Саевич Тимофей Александрович

Лейтенант Саломатин Михаил Иванович

Гвардии капитан Самохин Николай Ермолаевич

Капитан Самсонов Павел Владимирович

Старший лейтенант Свирчевский Владимир Степанович

Гвардии старший лейтенант Селягин Иван Николаевич

Старший лейтенант Семенов Владимир Федорович

Капитан Сиротин Вячеслав Федорович

Гвардии старший лейтенант Смирнов Анатолий Васильевич

Гвардии старший лейтенант Соловьев Виталий Ефимович

Гвардии лейтенант Сомов Иван Константинович

Лейтенант Стригунов Василий Степанович

Гвардии капитан Судаков Владимир Константинович

Старший лейтенант Сухачев Владимир Павлович

Лейтенант Сыромятников Сергей Васильевич

Гвардии старший лейтенант Тарасов Дмитрий Васильевич

Капитан Тихонов Николай Викторович

Лейтенант Федоричев Николай Филиппович

Майор Федотов Андрей Андреевич

Гвардии майор Федутенко Надежда Никифоровна

Гвардии капитан Фомичева Клавдия Яковлевна

Капитан Xассин Виктор Яковлевич

Старший лейтенант Холодов Иван Михайлович

Гвардии лейтенант Хользунов Алексей Иванович

Лейтенант Чернобай Андрей Петрович

Старший лейтенант Чувин Николай Иванович

Гвардии старший лейтенант Шабельников Иван Сергеевич

Старший лейтенант Шаров Павел Степанович

Гвардии майор Шкулепов Алексей Пантелеевич

Лейтенант Якубов Илья Фомич

Гвардий старший лейтенант Янковский Степан Григорьевич

Примечания

1

Центральный архив Министерства обороны СССР (далее — ЦАМО), ф. 311, оп. 4508, д. 21, л. 82–84.

(обратно)

2

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 2, л. 1–2; д. 5, л. 2,

(обратно)

3

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 5, л. 7.

(обратно)

4

Там же, л. 2.

(обратно)

5

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, 3-е изд., испр. и доп. М., 1975, с. 139.

(обратно)

6

См. там же, с. 140.

(обратно)

7

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1977. с. 67.

(обратно)

8

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 5, л. 2.

(обратно)

9

См.: История второй мировой войны 1939–1945, М., 1975, т. 4, с. 103

(обратно)

10

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 5, л. 5, 7.

(обратно)

11

См.: История второй мировой войны 1939–1945, т. 4, с, 283–284.

(обратно)

12

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной воине 1941–1945 гг., с. 70.

(обратно)

13

ЦАМО, ф. 235, оп. 2070, д. 2, л. 3, 5.

(обратно)

14

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, с. 203.

(обратно)

15

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 5, л. 7.

(обратно)

16

См.: Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. М., 1968, с. 83.

(обратно)

17

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, с. 203.

(обратно)

18

См. там же, с. 228,

(обратно)

19

См.: История второй мировой войны 1939–1945, т. 4, с. 306.

(обратно)

20

ЦАМО, ф. 213, оп. 2002, д. 251, л. 41–50.

(обратно)

21

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, с. 233.

(обратно)

22

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, с. 210.

(обратно)

23

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 19, л. 1-22.

(обратно)

24

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 19, л. 1-22.

(обратно)

25

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 15, л. 9-10.

(обратно)

26

Там же.

(обратно)

27

ЦАМО, ф. 311, оп, 4506, д. 35, л, 67

(обратно)

28

ЦАМО, ф. 311, оп. 4508, д. 10, л. 1

(обратно)

29

ЦАМО, ф. 213, оп. 2007, д. 15, л. 6–8.

(обратно)

30

ЦАМО, ф. 311, оп.4495, д. 8, л. 95–96.

(обратно)

31

См.: Федоров А. Г. Авиация в битве под Москвой, табл. 3–5.

(обратно)

32

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 19, л. 14–15.

(обратно)

33

Там же, л. 12, 15.

(обратно)

34

ЦАМО, 213, оп. 2070, д. 19, л. 5–6.

(обратно)

35

См.: История второй мировой войны 1939–1945, т. 4, с.312.

(обратно)

36

См.: Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 91.

(обратно)

37

Василевский А. Дело всей жизни. 3-е изд. М., 1978, с. 187.

(обратно)

38

Цит. по: Козлов П. «Илы» летят на фронт. М., 1976, с. 76.

(обратно)

39

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 32, л. 1–2.

(обратно)

40

В дальнейшем при перечислении дивизий первой будет называться фамилия командира, второй — военкома, третьей — начальника штаба.

(обратно)

41

ЦАМО, ф. 213, оп. 2070, д. 21, л. 31.

(обратно)

42

ЦАМО, ф. 213, оп. 4508, д. 13, л. 37-157.

(обратно)

43

ЦАМО, ф. 311, оп. 4508, д. 21, л. 4-103.

(обратно)

44

ЦАМО, ф. 311, оп. 4570, д. 5, л. 1–3.

(обратно)

45

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 12, л. 11.

(обратно)

46

Там же.

(обратно)

47

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 12, л. 169.

(обратно)

48

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 1, л. 101.

(обратно)

49

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 1, л. 130.

(обратно)

50

См.: История второй мировой войны 1939–1945. М., 1975, т. 5, с. 242–243.

(обратно)

51

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 19, л. 30–31.

(обратно)

52

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д, 19, л. 30–31.

(обратно)

53

См.: Вперед на врага, 1942, 6 авг.

(обратно)

54

См. там же.

(обратно)

55

См.: Вперед на врага, 1942, 6 авг.

(обратно)

56

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 1, л. 199–218.

(обратно)

57

См.: Вперед на врага, 1942, 16 авг.

(обратно)

58

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 1, л. 175.

(обратно)

59

Там же.

(обратно)

60

Там же, л. 149.

(обратно)

61

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 1, л. 160.

(обратно)

62

ЦАМО, ф. 311 oп. 4495, д. 19, л. 30-31

(обратно)

63

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 19, л. 30–31.

(обратно)

64

Там же.

(обратно)

65

ЦАМО, ф… 311, оп. 4568, д. 21, л. 4.

(обратно)

66

ЦАМО, ф. 311, оп. 4568, д. 19, л. 30–31.

(обратно)

67

Вступил в должность 8 сентября 1942 г.

(обратно)

68

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 9, л. 2.

(обратно)

69

См.: История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945. М., 1963, т. 2, с. 275.

(обратно)

70

Вступил в должность в сентябре 1942 г.

(обратно)

71

См.: Каманин Н. П. Летчики и космонавты. М., 1971, с. 196.

(обратно)

72

ЦАМО, ф. 311, oп. 4495, д. 35, л. 86-107

(обратно)

73

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 32, л. 85–89.

(обратно)

74

Калинин М. И. Статьи и речи (1941–1946). М., 1975, с. 179.

(обратно)

75

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 32, л. 86–89.

(обратно)

76

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 32, л. 86–89.

(обратно)

77

Каманин Н. П. Летчики и космонавты, с. 204.

(обратно)

78

Каманин Н. П. Летчики и космонавты, с. 211.

(обратно)

79

См.: Костенко Ф. А. Корпус крылатой гвардии. М., 1974, с. 38.

(обратно)

80

ЦАМО, ф. 311, оп. 4508, д. 4, л. 2.

(обратно)

81

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 40, л. 179.

(обратно)

82

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 32, л. 106.

(обратно)

83

Л е н и н В. И. Полн. собр. соч., т, 39, с. 56.

(обратно)

84

Советский сокол, 1946, 5 марта.

(обратно)

85

Советский сокол, 1943, 10 марта.

(обратно)

86

См.: Правда, 1976, 9 янв.

(обратно)

87

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 241, л. 24–30.

(обратно)

88

В мае 1943 г. сменил в должности командира полка подполковника К. М. Чубченкова, назначенного командиром дивизии.

(обратно)

89

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 137–138.

(обратно)

90

См.: Чечельницкий Г. А. Московский гвардейский штурмовой. М., 1960, с. 95.

(обратно)

91

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 21, л. 49.

(обратно)

92

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 36, л. 97.

(обратно)

93

ЦАМО, ф. 311, оп. 44,95, д, 11, л. 44–48.

(обратно)

94

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 119, л. 44.

(обратно)

95

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 120, л. 94–95.

(обратно)

96

ЦАМО, ф. 311, од. 4509, д. 36, л, 277

(обратно)

97

См.: Красная звезда, 1976, 15 июня.

(обратно)

98

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 120, л. 94–95.

(обратно)

99

ЦАМО, ф. 311, оп. 4506, д. 13, л. 15–16.

(обратно)

100

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 151, л. 2.

(обратно)

101

Там же, л. 13.

(обратно)

102

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 11, л. 55–57.

(обратно)

103

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 207, л. 8.

(обратно)

104

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 217, л. 8.

(обратно)

105

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 241, л. 26–33.

(обратно)

106

Там же, л. 7.

(обратно)

107

Вперед на врага, 1944, 24 марта.

(обратно)

108

Баграмян И. X. Воины-прибалтийцы в сражениях за Белоруссию. — В кн.: Освобождение Белоруссии. 1944. 2-е изд., испр. и доп. М., 1974, с. 110.

(обратно)

109

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 241, л. 36–38.

(обратно)

110

Л о б а н о к В. Е. Партизаны принимают бой. М., 1972, с. 218.

(обратно)

111

ЦАМО, ф, 311. оп. 4495, д. 227, л. 35.

(обратно)

112

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 275, л. 6-11.

(обратно)

113

Лобанок В. Е. Партизаны принимают бой, с. 78.

(обратно)

114

См.: Баграмян И. X. Так шли мы к победе. М… 1977. С. 291–292.

(обратно)

115

См.: Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 291.

(обратно)

116

См. там же.

(обратно)

117

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 229, л. 21–30.

(обратно)

118

Баграмян И. X. Воины-прибалтийцы в сражениях за Белоруссию. — В кн.: Освобождение Белоруссии. 1944, с. 118.

(обратно)

119

ЦАМО, ф. 311, оп. 4493, д. 229, л. 21–30.

(обратно)

120

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 219, л. 18.

(обратно)

121

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 219, л. 14–16.

(обратно)

122

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 229, л. 41–42.

(обратно)

123

Там же, л. 42–44.

(обратно)

124

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 229, л. 42–44.

(обратно)

125

Белобородов А. П. Витебский «котел». — В кн.: Освобождение Белоруссии, 1944, с. 331.

(обратно)

126

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 229, л. 42–44.

(обратно)

127

См.: История второй мировой войны 1939–1945. М., 1978, т. 9, с. 49.

(обратно)

128

Баграмян И. X. Так шли мы к победе, с. 331–332.

(обратно)

129

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 229, л. 52–53,

(обратно)

130

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 241, л. 106.

(обратно)

131

Урал, 1973, № 5.

(обратно)

132

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 230, л. 2–8.

(обратно)

133

Там же.

(обратно)

134

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 233, л. 3–5.

(обратно)

135

Красная звезда, 1944, 13 декабря.

(обратно)

136

Баграмян И. X. Так шли мы к победе, с. 370.

(обратно)

137

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 230, л. 9-13.

(обратно)

138

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 220, л. 22–24.

(обратно)

139

См.: История второй мировой войны 1939–1945. М., 1978, т. 9, с. 64.

(обратно)

140

Баграмян И. X. На земле литовской. — Советская Литва, 1964, 18 июля.

(обратно)

141

Баграмян И. X. Так шли мы к победе, с. 396.

(обратно)

142

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 231, л. 50–53.

(обратно)

143

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 231, л. 50–53.

(обратно)

144

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 231, л. 71–74.

(обратно)

145

См.: Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 310.

(обратно)

146

ЦАМО, ф. 311, oп. 4495, д. 233, л. 10–11.

(обратно)

147

Баграмян И. X. Так шли мы к победе, с. 427.

(обратно)

148

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 233, л. 25–39.

(обратно)

149

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 233, л. 46.

(обратно)

150

См.: Александров С. С. Крылатые танки. М., 1971, с. 90–91.

(обратно)

151

ЦAMО, ф. 311. оп. 4495, д. 231, л. 39–43.

(обратно)

152

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 231, л. 113–114.

(обратно)

153

См.: Баграмян И. X. Так шли мы к победе, с. 437.

(обратно)

154

История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945. М., 1964, т. 4, с, 357.

(обратно)

155

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 266, л. 7.

(обратно)

156

Там же.

(обратно)

157

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 266, л. 11–12.

(обратно)

158

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 243, л. 29–32.

(обратно)

159

См.: История второй мировой войны 1939–1945, т. 9, с, 217.

(обратно)

160

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 199.

(обратно)

161

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 217, л. 17.

(обратно)

162

См.: Советские Военно-Вовдушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 352–353.

(обратно)

163

Цит. по: Шинкаренко Ф. И. Небо родное. Калининградское книжн. изд-во, 1965, с. 103.

(обратно)

164

См. там же, с. 114.

(обратно)

165

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 206.

(обратно)

166

См.: Кожевников М. Н. Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., с. 206–207.

(обратно)

167

См.: Вторая мировая война 1939–1945 гг. военно-исторический очерк. М., 1958, с, 701–702.

(обратно)

168

ЦАМО, ф. 311, оп. 4495, д. 217, л. 17

(обратно)

169

Там же.

(обратно)

170

ЦАМО, ф. 311, од. 4495, д. 217, л. 118.

(обратно)

171

ЦАМО, ф. 311, оп. 4509, д. 5, л. 3-57.

(обратно)

172

ЦАМО, ф. 311, оп. 7185, д. 1, л. 1.

(обратно)

173

ЦАМО, ф. 311, оп. 7185, д. 1, л. 1.

(обратно)

174

См.: Советская Россия, 1982, 8 мая.

(обратно)

175

См.: Клименко И. Е. Партийное руководство военно-патриотическим воспитанием населения. М., 1979, с. 50.

(обратно)

176

См.: Комсомольская правда, 1981, 4 ноября.

(обратно)

177

См.: Крылья Родины. М., 1982, с. 67–74.

(обратно)

178

См.: Известия, 1977, 9 марта.

(обратно)

179

См.: Советская Россия, 1982, 25 февр.

(обратно)

180

См.: Комсомольская правда, 1978, 21 окт.

(обратно)

Оглавление

Глава первая. Авиация фронта в битве под Москвой

Глава вторая. Армия в боевом строю

Глава третья. В трех наступательных операциях

Глава четвертая. В операции «Багратион»

Глава пятая. С боями — к Балтике

Глава шестая. В Восточной Пруссии

Глава седьмая. В мирные дни

Герои Советского Союза ВВС Калининского фронта и 3-й воздушной армии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Реклама на сайте