«Андрей Белый»

Мы – ослепленные, пока в душе не вскроем Иных миров знакомое зерно…

А вот что всерьез – это моя любовь к России и русскому народу, единственная цельная нота моей души.

Когда думаю о литературе, что сделал для нее Андрей Белый, то чувствую себя совершенно ничтожным, какой я литератор.

Он родился в Москве на Арбате (точнее – в угловом доме на перекрестке Арбата и Денежного переулка), написал об этом городе множество книг, стихов, статей, эссе и воспоминаний, и хотя самый известный его роман посвящен Петербургу, он до конца жизни был предан своей родной улице, где прожил чуть ли не три десятка лет (здесь в четырехэтажном доме № 55 ныне находится музей-квартира, носящий его имя). Затем скитался по арбатским переулкам, пока не обосновался на Плющихе. Возле арбатского «дома с аптекой», как его именуют москвичи, есть другой мемориальный дом – где после женитьбы на Н. Н. Гончаровой жил А. С. Пушкин.[1] Их бронзовые изваяния теперь обращены лицом к своему московскому пристанищу. Чуть дальше, к центру, памятник еще одному арбатскому поэту – Булату Окуджаве, также проживавшему неподалеку.

Но Андрею Белому суждено было первым воспеть Арбат. Во втором томе своих мемуаров, названном «Начало века», он посвятил ему целую главу. По существу, это ностальгически-лирический гимн одной из самых знаменитых московских улиц, гимн – чуть ли не каждому ее дому и церквушке (большинство из которых не сохранилось до наших дней), гимн ее насельникам и гостям, извозчикам и околоточным, гимн ее «настроению» – меняющемуся в разные часы дня и времена года. «Помнится прежний Арбат: Арбат прошлого; он от Смоленской аптеки вставал полосой двухэтажных домов, то высоких, то низких; у Денежного – дом Рахманова, белый, балконный, украшенный лепкой карнизов, приподнятый круглым подобием башенки, три этажа. В нем родился; в нем двадцать шесть лет проживал.