«Другая сторона Луны»

Я расскажу несколько историй. Может быть, их будет совсем мало. Может быть, и побольше. Я не стану их озаглавливать.

У меня набралось не то шесть, не то семь медицинских циклов. И все они по своей сути печальные, но в то же время веселые, и от этого смеха становится - во всяком случае, мне - не то чтобы тошно, а как-то неуютно. Потому что мне приходилось встречаться и с вещами, над которыми не очень-то посмеешься даже на мой манер, с известной угрюмостью.

Я не знаю, насколько эти истории шокирующие. Некоторые вполне заурядны, хотя и печальны. Другие похуже. Расскажу, как запомнил, потому что может сложиться впечатление, будто я специально чем-то пренебрегаю, о чем-то умалчиваю - а зачем?

Среди этих историй нет предпочтительных, они все вспоминаются сразу. Так что я выдергиваю первую попавшуюся, хотя она ничем не выделяется.

Собственно говоря, это и не история.

В петергофской поликлинике, где я работал пятнадцать лет назад, существовала особая система выписывания дефицитных лекарств, в моем случае - церебролизина и лидазы. Большого толка от них нет, но они тогда были редкостью; назначались только тем, кто состоял на диспансерном учете после инсультов и травм, и у меня была специальная тетрадочка. Периодически, когда препарат поступал в аптеку, я обзванивал эту публику, и все тянулись ко мне за рецептами.

И вот я довольно долго, из полугодия в полугодие, выписывал лидазу одной девчонке лет пятнадцати. Ко мне приходила ее мама. Девчонку лечили от какой-то опухоли облучением, и опухоль прошла, но с облучением переборщили. У нее началась хроническая лучевка, она не выходила из дома, и ее лечили все, потому что у нее полетело всё. И я лечил - якобы, церебролизином. Потому как что я мог сделать?

Однажды меня пригласили к ней на дом, по недосмотру. Мне совершенно незачем было туда идти. Когда я пришел, мама замахала руками в передней: зачем, дескать, вы сами пришли, я бы к вам заглянула.

Ну, раз зашел - выписал рецепт. Помялся: смотреть девчонку или нет.

- Идите, - сказала мама, - нечего там смотреть. Что толку? Вот дерматолог приходил, опытный доктор, пожилой - его вырвало.

Я учился на третьем курсе.

У нас только-только началась общая хирургия, и вел ее человек неприятный, неприветливый, грубый. Вообще, он мне казался совершенным жлобом.

Я его побаивался, как и вообще хирургии.

Однажды он сказал: