«Полный путеводитель по музыке The Doors»

О шестидесятых годах уже много сказано и написано, и в основной массе все эти слова — банальная чепуха. Да, то было время подлинного новаторства и экспериментов в поп-искусстве, причем почти все культурные революционеры той поры были невероятно молоды. Дух эпохи не поддается реконструкции, сколько бы ни возвращалась мода на одежду и музыку тех лет, — и это к лучшему, потому что шестидесятые не были до такой степени наполнены весельем и эйфорией, как сейчас может показаться.

В нашу эпоху постпанка многим трудно представить, что каких-то тридцать лет назад к вам запросто могли пристать на улице и побить только за то, как вы одеты. Трудно пережить чувство необыкновенной свободы, когда любое социальное изменение, пусть совсем ничтожное, становится подлинной революцией, направленной против косного мышления поколения родителей и ведущей к новому миру (это и впрямь был новый мир, только не тот, к которому все стремились). Трудно представить себе страдание и ужас, вызываемые мыслями о том, что тысячи твоих сверстников гибнут в бессмысленной и бесчестной бойне в Юго-Восточной Азии, которая в любой момент может перерасти в ядерную войну (и это вполне устраивало Ричарда Никсона). И совсем уж специфическим знаком времени стало разочарование в ЛСД, который оказался не панацеей, а смертельно опасным духовным суррогатом, по всей видимости распространявшимся в рамках социального эксперимента, контролируемого ЦРУ.

Такая социально-политическая обстановка стала фоном для появления, вслед за The Beatles и Бобом Диланом, тысяч рок-групп, каждая из которых хотела сказать что-то свое о существующем положении вещей. The Doors всегда выделялась из общей массы. Их творчество несомненно выходило за рамки обычных блюзовых риффов и штампов культуры хиппи. Они были неотесанными и нестандартными, и это сближало их, скорее, с ньюйоркцами Velvet Underground, а не с группами Западного побережья. И вообще, The Doors были не похожи на других.

И этой непохожестью группа по большей части была обязана своему вокалисту Джиму Моррисону. Не хочу умалять заслуг других членов группы: они создали очень своеобразное звучание и помогли Джиму лучшим образом выразить свои идеи. Но сам замысел, стихи, имидж, мировоззрение — все это принадлежало главным образом Моррисону.