Клэр Баркер Друзья навсегда сказочная повесть
Claire Barker
KNITBONE PEPPER GHOST DOG
Best Friends Forever
© Cover and text artwork by permission of Usborne Publishing Ltd, Copyright
© 2015 Usborne Publishing Ltd. Illustrations by Ross Collins
© Глебовская А.В., перевод на русский язык, 2019
© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2019 Machaon®
* * *
Глава 1 Вот собачки и нет
Когда Живчик Пеппер умер, сильнее всего его удивило одно: Небеса оказались местом так себе.
Никаких тебе белок, бутербродов с колбасой, мясных косточек – и даже ни единого мячика. Вместо этого сплошные полосатые гольфы и свитера, а ещё запах стирального порошка. Кроме того, на Небесах почему-то было темно. Живчик ждал, что там его встретят мигающие огоньки, а не измятые носки.
Живчик, безусловно, умер – сам момент смерти он запомнил очень отчётливо…
Вчера Живчик чувствовал себя очень старым, усталым, а ещё ему всё надоело. Надоело до такой степени, что даже из кроватки вылезать не хотелось. Потом пришёл симпатичный ветеринар, от которого воняло кошками и собачьими сухарями, после чего у всех потекло из глаз.
Пепперы уселись тесным печальным кружком – подавали друг другу носовые платки, вытирали глаза и громко сморкались. Живчик даже перепугался, не заболели ли они все разом.
Лорд Пеппер, громко шмыгнув носом, аккуратно подсунул любимого плюшевого зайца Живчика (Пушистика Бернарда) ему под подбородок, а леди Пеппер нежно сжала ему лапку. А потом Винни – чудесная Винни – встала на колени и почесала ему ушки – именно так, как ему это особенно нравилось. Она подошла очень близко, так, что её тёплые слёзы закапали ему прямо на нос, и прошептала:
– Спасибо тебе, ты был самой лучшей, самой замечательной, самой славной собачкой на свете. Спи спокойно, Живчик Пеппер. Мы тебя очень-очень любим. Прощай, прощай…
И тут – бубумс! – он умер, окончательно и бесповоротно. Надо сказать, смерть оказалась замечательной штукой: только что всё болело, а тут раз – и перестало. Живчик снова почувствовал себя щенком, легконогим и вообще – УХ!
Он думал, что сразу же попадёт на Небеса, туда, где ангельские крылья и звенящие арфы. Небеса он видел в мультиках, которые показывают утром в субботу, – смотрел их, сидя рядом с Винни, она хрустела поджаренным хлебом, а он жевал собачьи сухарики. Смерть выглядела штукой безболезненной, хорошо организованной и абсолютно понятной.
Понятной для кого угодно, только не для Живчика Пеппера. Для него всё оказалось смертельно сложно.
Живчик внимательно рассмотрел костюм медсестры в тёмном углу. В кармане обнаружилась рогатка, на груди – шоколадные пятна. Он обнюхал этот костюм и с облегчением понял, что его просто заперли у Винни в платяном шкафу, никакие это не Небеса.
Живчик продрался через частокол вешалок и толкнул носом дверцу шкафа. Снаружи воздух оказался прохладным и неподвижным, а взгляд его тут же упал на кровать, стоявшую в углу комнаты. Под лоскутным одеялом всех цветов радуги он распознал знакомый силуэт.
Сердце у него тут же подскочило до потолка, а хвост заработал, будто дворник на ветровом стекле. Ах, вот это ЛЮБОВЬ! Прекрасная, замечательная, ненаглядная Винни Пеппер. Он любил её сильнее, чем все велосипедные колёса, теннисные мячики и коровьи лепёшки в мире. Они дали друг другу слово, что будут ЛДН – Лучшими Друзьями Навеки. Как булка и варенье, котлета и картошка, творожок и сметанка. Винни и Живчик были созданы друг для друга. Живчик подбежал поближе и долгий счастливый миг смотрел на девочку, терпеливо положив голову на одеяло, – он думал о том, как она обрадуется, когда его увидит. Это станет для неё самым неожиданным сюрпризом НА СВЕТЕ. Похоже, случилась какая-то ошибка. Судя по всему, он всё-таки не умер или умер, но не совсем. Но это в любом случае не имеет ни малейшего значения – ведь Винни того и гляди проснётся, улыбнётся и скажет: «А, вот и ты, Живчик, славный мой пёсик!»
И всё опять станет таким же, как прежде.
Он лизнул Винни в щёку. Он знал вкус её лица: мятная зубная паста или жевательная резинка, вот только сегодня вкус оказался другим: какой-то странный, солёный. Понюхал волосы. Грустный запах. Опустил глаза на её руку. В руке была зажата фотография собачки ростом ей до колена, с висячими ушками и жёсткой шёрсткой кофейного цвета. На собачке была пиратская шляпа, лихо сдвинутая набок. Породистой собачку никто бы не назвал, явно какая-то помесь, но глаза у неё блестели, словно две очень ярких звезды.
– Ничего себе! – радостно тявкнул Живчик. – Это же я!
В дверь постучали, вошла мама Винни, присела на кровать. Вид у неё был грустный, глаза припухли. Похоже, она всё-таки простудилась.
– Просыпайся, Винни, – прошептала она. – Пора в школу.
Обычно Винни взвивалась, как ракета, и тут же выпрыгивала из кровати. Только не сегодня. Сегодня она повернулась лицом к стене.
В первый момент Живчик заскакал рядом словно сумасшедший, решив, что это такая игра. Игры он страшно любил. Потом понял: нет, не игра, остановился и радостно попыхтел. Но Винни так и лежала лицом к стене, не обращая внимания на мамину ласковую болтовню.
«Похоже, без собаки тут не справиться», – вздохнул Живчик, втискиваясь перед мамой.
– Эй, выше нос, я тут! Давай, Винни, просыпайся! Хватит лентяйничать!
Он опустил тяжёлую лапу Винни на ногу, ткнулся туда же мокрым носом. А она будто и не заметила – тогда он проделал всё то же ещё раз, только надавил покрепче.
– Винни, это я, витамин Д! Слышишь? «Д» – значит, друг! Ха-ха! Как нет? Да ладно тебе. Вставай скорее – успеем поиграть до прихода школьного автобуса. Очень хочется сыграть в «Прыг на пианино», потому что, представь себе, сегодня я чувствую себя гораздо лучше!
Он заскакал перед ней как ненормальный, пытаясь привлечь её внимание.
– ВИННИ, ГЛЯДИ!
Но Винни свернулась клубочком и натянула подушку на голову, как будто вообще ничего не слышала.
Живчику сделалось как-то не по себе. И, прямо скажем, нехорошо. А потом в голову пришла Страшная Мысль.
Примеры Живчик Пеппер решал не слишком здорово (как в общем-то и положено собаке), но даже он сумел догадаться, что:
Умер + Никуда не делся = Призрак
Он посмотрел на свои лапы. Да, если вдуматься, слегка просвечивают. Если бы его попросили их описать, он бы сказал так: сделаны из очень пушистой ваты.
А ещё, остановившись возле Винниного туалетного столика, Живчик обнаружил, что плюшевый мишка, свинка-копилка и будильник отражаются в зеркале, а он – нет. И тут до него дошло, правда стукнула по голове, будто сковородка, – БАММММС!
Хвост у Живчика поджался сам собой, а в груди стала нарастать паника.
– Нет, нет, НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! Я НЕ ПРИЗРАК! Не может быть, это всё неправда! – Он завыл и заскулил в полный голос: – ПЕППЕРЫ, ДА ПОГЛЯДИТЕ ЖЕ! ЭТО Я, ЖИВЧИК!
Винни наконец-то уговорили вылезти из кровати, залезть в халатик и спуститься вниз. Живчик пошёл следом.
– ДА ПОСЛУШАЙТЕ ЖЕ, ЗДЕСЬ Я, ЗДЕСЬ – Я ПО-ПРЕЖНЕМУ ЧЛЕН ВАШЕЙ СЕМЬИ!
Но ни Винни, ни леди Пеппер даже не обернулись.
Когда они вошли на кухню, Живчик уже совсем растерялся. Что-то у него со смертью не заладилось. Можно сказать, ни туда и ни сюда – он застрял посередине. Некоторое время он прятался под большим кухонным столом и пытался успокоиться – дышал поглубже и думал о всяких понятных вещах вроде собачьих подстилок и мясных косточек.
Через некоторое время он набрался смелости и вылез из-под стола. Сел рядом с Винниным стулом и уставился на неё изо всех сил – а она одну за другой роняла слёзы в миску с овсяными хлопьями. Сердца у собак доверчивые – и Живчик верил, что Винни обязательно всё поправит. Не сейчас, так через минуту она поднимет голову от тарелки и скажет:
– А, ВОТ ты где, Живчик!
Ещё бы, ведь Винни – самое умное и самое замечательное существо на всём белом свете, уж она-то рано или поздно сообразит, что к чему.
Но Винни не поднимала головы. Ни в этот день, ни в следующий, ни в следующий за ним.
Глава 2 Милый старый дом
Семейство Пепперов жило в Старкросс-Холле (город Бартоншир, Англия) ровно 904 года. Дом уютно устроился посреди окружающего пейзажа, не обращая никакого внимания на современный мир; он крепко спал и видел во сне былое. На карнизах гнездились птицы, сквозь латаную-перелатаную крышу пробивался плющ. Дом этот предки Пепперов выстроили камень за камнем, и семейство сделалось такой же частью Старкросс-Холла, как улитки на стенах и мох на ступенях.
Пепперы были душой этого дома, а дом в свою очередь проник к ним в души. Говоря по-простому, для любого, кто звался Пеппером, «Старкросс» звучало как «ДОМ».
В стародавние времена Старкросс-Холл был величественным замком, здесь проходили шумные банкеты и маскарады, звучали боевые кличи и трубили трубы. Теперь же Старкросс превратился в скрипучую развалину в конце просёлка – всего в колдобинах. В трубах разросся папоротник, со стропил свисала паутина, а если дул сильный ветер, из стен выпадали целые куски. И всё равно в этом доме было хорошо.
У лорда и леди Пеппер, в отличие от их предков, за душой не было ни гроша. Впрочем, одну древнюю семейную традицию они соблюдали – жили совершенно ненормальной жизнью. Имеется в виду, что когда они не ухаживали за пчёлами и не выкапывали овощные «сокровища» в заросшем терновником саду, то попросту валяли дурака и с совершенно беззаботным видом разгуливали вокруг дома в здоровенных шляпах.
У Пепперов была огромная коллекция старомодных шляп – все шкафы и сундуки были забиты ими до предела. Шляпы передавались в семье из поколения в поколение, и головные уборы в этой коллекции имелись на все случаи жизни. Здесь были треуголки, тюрбаны, цилиндры, канотье, фески, тиары, тюбетейки, котелки, береты, капоры, украшенные разноцветными лентами, пилотки, сомбреро, ушанки… имелся даже рыцарский шлем со сногсшибательными рогами. У Пепперов не было ни времени, ни желания вести себя рассудительно, а потому они много смеялись.
Запущенное состояние Старкросс-Холла устраивало эту семейку на все сто процентов: в кладовке неслись косоглазые курицы, а по коридорам порхали летучие мыши. Многие поколения покойных Пепперов улыбались с огромных портретов на стенах, надзирая за диковинными выходками нынешних родственников.
Сегодня весь дом звенел, потому что там распевали тирольские песни, а завтра вся семья участвовала в чемпионате Старкросса по скоростному спуску с лестницы. Каждый день Пепперы придумывали что-то новое и всегда совершенно блестящее.
Головы у лорда и леди Пеппер были забиты важными насущными вопросами вроде: «А у пингвинов есть колени?» или: «Почему клей не прилипает к внутренней стороне бутылки?». Соответственно жаловаться на шум и беспорядок было решительно некому. А значит, Винни и Живчик могли заниматься всем, чем им заблагорассудится, – например наряжаться в тюрбаны из выцветшего шёлка и лётные очки, играть в крокет в бальной зале и разыскивать клады в оранжерее. В Старкросс-Холле никогда не говорили: вот эта вот игра слишком шумная, буйная или неопрятная. Весь дом был площадкой для приключений, куда, безусловно, собакам был вход разрешён. Более того, собаке разрешалось попить воды из унитаза, если захочется. Говоря коротко, место было просто отличное, и Пепперы мечтали, чтобы таким оно и оставалось до самого конца вечности и даже дольше.
Живчик понял это сразу, как только попал сюда, перед самым обедом, сколько-то лет назад…
С леди Пеппер случилась страшная история: у неё вдруг проснулся вкус к необычной пище. Она списала это на «природную любовь к приключениям», однако лорд Пеппер подозревал, что дело в другом – она просто ждёт ребёночка. Сегодня ей хотелось горчицы, а завтра она заявляла, что нет ничего вкуснее угля. В тот самый день леди Пеппер отчаянно захотелось свёклы, и она почему-то решила, что видела несколько свёклин в своём заросшем сорняками огороде.
И вот, нацепив совершенно потрясающую шляпу, как у Шерлока Холмса, и вооружившись секатором, леди Пеппер отправилась в огород на охоту. Чаща из сорняков её не остановила, она принялась энергично выдёргивать крапиву, чертополох и репейник, распевая во весь голос о том, какая это вкуснятина – красненькая свёкла.
К великому её огорчению, всё оказалось впустую. Под сорняками не нашлось ни единой свёколки, одни только разлапистые кустики растения, которое называется «живокост». Сначала леди Пеппер расстроилась, а потом ей пришла в голову блестящая мысль: а может, живокост на вкус даже лучше свёклы? Она нагнулась, ухватила одно растение за стебель, но тут, к её ужасу, пальцы её погрузились во что-то тёплое и пухлое! Хуже того – это непонятно что взяло и лизнуло ей руку! Леди отскочила на другую сторону грядки, думая лишь об одном – только бы там не оказалось гигантского и мерзкого слизняка-мутанта. Однако Пепперы всегда были людьми чрезвычайно любопытными, поэтому леди Пеппер всё-таки решила выяснить, что к чему.
Раздвинув шерстистые листья живокоста, она, к своему изумлению, обнаружила, что под ними сидит настоящее диво дивное. И никакой не великанский слизняк, а мягонький щеночек шоколадного цвета. На леди Пеппер глянули большие блестящие глаза, которые будто бы пытались сказать: «Я тут уже сто лет дожидаюсь. Где ты была?»
Как щенок туда попал, никому было не ведомо, однако Пепперы твёрдо верили в то, что удивительные и прекрасные вещи просто случаются – и всё. По мнению леди Пеппер, щенок появился в самый подходящий момент. Она взяла его на руки, засунула в уютный карман фартука и понесла домой, начисто позабыв про свёклу. Через несколько недель после того, как она его вот так вот неожиданно откопала, одна дальняя родственница заметила, что Живокост – «странноватое имя для собаки». Они не думали назвать его Рексом? Или Бобкой? Лорд и леди Пеппер на это только улыбались, поправляя детский чепчик у щенка на голове: они-то знали, что Живокост – необычный пёс. А необычной собаке нужно необычное имя. Так он и остался Живокостом, правда, называли его чаще Живчиком.
Живчик был «старкросской домашней выделки»: никакого другого дома он не знал. Здесь он научился скакать и носиться по изношенным деревянным половицам. Здесь он гонял по трубам засыпанных золою ворон, здесь научился выть несчастным голосом, пока лорд и леди Пеппер не пустят его к себе в постель. Он знал, какую ножку антикварного стула приятнее всего грызть и где именно из зарешеченных окон падают самые тёплые полоски медового солнечного света. Всё, что Живчик знал о жизни, он знал именно благодаря Старкроссу.
Лето ещё не успело закончиться, а в семье, к восторгу Живчика, появилась солнечная малышка Пеппер. Назвали её Виннифред-Клементина-Виолетта-Араминта Пеппер, сокращённо – Винни. Винни тоже была старкросской домашней выделки, так что они с Живчиком оказались одного поля ягодки.
Живчику у Пепперов нравилось всё. Нравилась привычка лорда Пеппера ронять под стол свой ужин, нравилось, что леди Пеппер играет на кухне в летающую тарелку. А ещё оба умели очень ловко чесать ему животик.
Но, разумеется, любимым его членом семьи Пеппер стала Винни. Живчик заботился о ней с первого дня: подбирал вещи, которые она роняла с детского стульчика, умывал ей лицо языком, если она перемазывалась мороженым или кетчупом. Она ездила на нём верхом, а он спал у неё на коленях.
Винни всё росла и росла, и вот пришло время ей идти в школу. Живчик не понял, зачем это нужно, и целый день страшно скучал. Чтобы как-то его утешить, ему поручили провожать её по старой аллее до автобусной остановки «Старкросс», а потом забирать обратно. От этого ему сразу сделалось легче.
Лорд и леди Пеппер, шляпы, гулкие коридоры и уютные кресла у камина, заросший сад и старая аллея – в этом и состоял весь мир Живчика. Но тут случилась мелкая неприятность – смерть – и мир перевернулся с ног на голову.
Глава 3 Дивная Винни Пеппер
Живчик три дня усердно ломал голову и грыз палку – и наконец принял решение. Он видел дело так: Пепперы – его семья, а в семье все должны держаться друг за друга. Кровь – не водица и даже не молоко, что-то в таком духе. И вот (это вообще-то было почти как заткнуть уши лапами и запеть «тра-ля-ля-ля-ля») Живчик решил: смерть – чепуха, буду вести себя так, будто бы ничего и не случилось.
На следующее утро, на ясной зорьке, Живчик вылез из шкафа, облизал лапы и пригладил шерсть над глазами. После этого он направился прямиком во двор, уселся и принялся терпеливо ждать. День был будний, он готов был выполнять свои привычные обязанности.
Вот наконец вышла Винни, вытирая глаза и шмыгая носом. У Живчика уже был свой план: главное – привлечь к себе внимание. Нужно сделать так, чтобы она его заметила. Неужели это так трудно?
Винни открыла скрипучие железные ворота, и Живчик помчался следом. «Ого, ну и прыгучий же я стал, скок, СКОК, скок! – радовался он, описывая круги рядом с Винни. – Винни, ну гляди же, ГЛЯДИ!»
Винни горько вздохнула и побрела по аллее к автобусной остановке.
Живчик бежал рядом в солнечном свете и, в надежде подстегнуть её память, болтал без умолку:
– Винни, а ты помнишь, как у меня голова застряла в банке из-под маринованных огурцов и ты сказала, что я похож на космонавта? Ну, не можешь ты такого не помнить…
Подошёл школьный автобус, двери раскрылись с тяжёлым вздохом.
– Ты не забыла, как мы спасли птенца?! – кричал он ей в спину, пока она забиралась внутрь. Двери закрылись. – Винни! Винни! Послушай!
Но Винни угрюмо смотрела в окно, и автобус покатил прочь, делаясь всё меньше и меньше. Наконец он исчез, а с ним – и надежды Живчика. Он лёг на землю и завыл.
Ждать возвращения Винни надо было долго. Живчик терпеливо сидел на остановке, уставившись на горизонт, пока автобус наконец не показался на гребне холма, а потом не остановился рядом с ним. Дверь открылась, оттуда выскочила Винни в расстёгнутом пальто, волоча за собой портфель.
– Винни, привет! Вот он я! – пролаял Живчик с новой надеждой. – Ну, как прошёл день?
Винни зашагала по аллее – голова опущена, косички развеваются на ветру. Ей было совершенно невдомёк, что следом за ней грустно трусит пёсик-призрак.
Винни всегда была жизнерадостной девочкой. Все так говорили. Она была из тех, кто умел сделать безупречное «колесо», мог сорвать маргаритку на полдороге, а потом подарить её вам в конце пути с розовощёкой улыбкой. Она любила пингвинов и бутерброды с сыром, а бегала быстрее ветра. А самое главное – Винни была очень доброй. Вот, например, если червяк застревал в луже, Винни обязательно останавливалась и выручала его.
У неё был природный дар видеть во всём только светлые стороны. Например, когда шерстяная шапочка с помпоном, принадлежавшая леди Пеппер, села при стирке, Винни тут же превратила её в грелку для чайника. Потом леди П. выстирала её снова, и Винни поздравила маму: теперь у нас есть где держать яйцо, чтобы оно не остыло. Когда лорд Пеппер запутался в занавесках и обрушил антикварный карниз, переломив его по ходу дела пополам, Винни заявила: самое время устроить поединок на мечах. Они отлично провели время, используя два обломка и подушки в качестве оружия и доспехов.
Когда в курятнике провалилась крыша, Винни сообщила: теперь тут будут отлично расти тыквы. Тыквы у неё вырастали толстые и круглые, а потом она продавала их в самодельном магазинчике в конце аллеи. На заработанные деньги она купила Живчику красивый новенький ошейник с изображениями тыквочек – ему он очень понравился. У Винни был просто волшебный дар делать из грустного весёлое.
Но, когда Живчик умер, горевали все. Винни убрала ошейник в коробку и задвинула её в дальний ящик туалетного столика. Окружающие давали ей ценные советы, гладили по головке. Учительница, водитель школьного автобуса и даже продавщица из углового магазина твердили одно и то же: «Не переживай» и «Время лечит». Почтальон предложил поскорее завести нового щенка и сочувственно подмигнул Винни.
Винни вежливо слушала, кивала и сглатывала своё горе. При этом она твёрдо знала, что её песик был не таким, как все остальные собаки. Живчик Пеппер был ЛУЧШИМ псом на свете. Простым, как солнечный свет, незамысловатым, как пирожок с вареньем. Вот если бы они знали его так же хорошо, как она, то сразу бы всё поняли. Но они не знали, а потому не понимали.
Лорд и леди Пеппер сами, понятное дело, были убиты горем, вот только у них не было привычки говорить вслух о плохих вещах.
Именно к Живчику Винни всегда обращалась в грустную минутку. Его тёплый мех и понимающий взгляд могли развеять любые тучи. Он даже выучился приносить носовой платок, если Винни плакала. От этого она сразу же улыбалась, и слёзы тут же высыхали. Именно поэтому она никогда не сердилась, если Живчик безобразничал. Например, она позволяла ему лизать ей лицо, только грозила, что выкупает его, если он учинял с какашками такое, о чём и говорить не стоит.
После уроков Живчик всегда дожидался – вовсю крутя хвостом и свесив язык, – когда Винни выскочит из автобуса и они начнут играть. Время вытягивалось в бесконечную цепочку приключений, а дружба казалась чем-то совершенно непреложным. Винни за всю свою жизнь ни на миг не почувствовала себя одинокой.
А теперь всё изменилось, всё стало не так – и сама Винни Пеппер стала не такой. Она пихнула тяжёлую деревянную входную дверь и остановилась в прихожей.
– Ах, Живчик Пеппер! – вздохнула она, вешая портфель на вешалку. – Где же ты? Ты мне так нужен!
Глава 4 «Приветствуем вас, умерший»
Живчик уныло побрёл вслед за Винни вверх по лестнице и понял: пора называть вещи своими именами – его стёрли, будто ненужную карандашную линию. Безнадёжно. Сколько ни старайся, Винни не в состоянии сообразить, что он с ней рядом. Ему страшно надоело прикидываться храбрым, ведь правда состояла в другом: смерть – это совершенно ужасно. Живчик глубоко и горько вздохнул и забрался в шкаф. Там он пару раз крутанулся вокруг себя, примял себе лежанку из старых Винниных штанов и забылся сном – в надежде, что спать будет очень-очень долго…
В самой середине ночи Живчика разбудили тихие ругательства, доносившиеся с другой стороны двери шкафа. Он сел и замер, задержав дыхание и боясь пошевелиться. Среди слов были и совсем грубые.
К его ужасу, под дверь бесцеремонно подсунули мятый конверт. Живчик зажал уши лапами, зажмурился изо всех сил, запел весёлую песенку («Хромая белка») и пел её, пока не убедился, что «они» ушли. Потом он выбросил из шкафа своего игрушечного зайца Пушистика Бернарда – лучше всё-таки перестраховаться.
Ничего не случилось, так что Живчик открыл дверь и осторожно выглянул в комнату. В щёлку между Винниными занавесками вливался холодный лунный свет и растекался по ковру. Винни крепко спала, свернувшись под одеялом уютной гусеничкой. Живчик глянул на конверт, лежавший у лап. Собаки неплохо видят в темноте, так что, хотя ночь и выдалась тёмная, он легко различил на нём надпись:
Живчик осмотрел конверт, потом лизнул, потом понюхал – пахло интересно, крошками от имбирного печенья. Живчик догадался, что «умерший» – это он, перевернул конверт и аккуратно вытянул оттуда зубами листок бумаги:
Живчик Пеппер уставился на приглашение. У него возникло множество вопросов, один из них заключался в том, как это он теперь умеет читать.
Кроме того, это означало: кто-то знает о его присутствии. А если кто-то знает, выходит, он не один! Это была важная, очень важная новость. Кто здесь живёт – люди-призраки? Если да, то это наверняка тоже Пепперы. Может, им нужна собака? Он попытался на всякий случай вильнуть хвостом. Получилось. Ура!
Сердце подпрыгнуло, мысли понеслись вскачь. Почувствовав себя живее прошлого (уж всяко живее, чем в последние дни), Живчик даже не знал, радоваться ему или пугаться. В итоге решил порадоваться, потому что, в конце концов, какой смысл пугаться, если ты уже умер. (Когда он был жив, он пугался довольно часто. Теперь он понял, что надо было побольше думать о смерти, а не шарахаться от пылесоса.)
Весь следующий день Живчик старательно исследовал кладовку. Пачка имбирных пряников лежала на верхней полке. Встав на шаткий стул, на котором лежали поваренные книги, он сумел скинуть эту пачку в корзину с выстиранным бельём – бинго!
Зажав пачку в зубах, Живчик затрусил обратно в своё убежище, в шкаф, по дороге гадая, какие они – «другие мёртвенькие». Хотелось бы, чтобы без выдранных кусков и пахли бы не очень плохо. Ещё хотелось бы, чтобы они не оказались врединами, или зомби, или друзьями кошек. Он решил: раз уж и он мёртвый, и они мёртвые, у них обязательно найдётся что-то общее. Вот Пушистик Бернард никогда не смеялся над его шутками.
Тут ему в голову пришла блестящая мысль. Может, с помощью этих призраков ему удастся вступить в контакт с Пепперами? ОПС звучало внушительно. Судя по всему, его члены знали своё дело. Призрачный профессионализм – да, красивые слова, даже очень.
И вот, когда он уже сгрыз все когти от скуки, настало пять часов вторника, время встречи с членами ОПС.
Живчик знал, как важно первое впечатление, и очень старался: пригладил шерсть, чтобы выглядеть опрятно, вылизал нос до блеска. Это оказалось непросто, потому что он то и дело чихал и приглаженная шерсть вставала дыбом. Он пожевал мяту в саду, покатался напоследок по лужайке с лавандой – после этого приглаживать шерсть пришлось заново. Зато в результате Живчик Пеппер и видом, и запахом производил, как это называл лорд П., «благоприятнейшее впечатление».
На место Живчик прибыл вовремя и вежливо постучал лапой в дверь амбара, отворил её – в щель проскочил пыльный луч света. Живчик заглянул внутрь. С балок тусклыми флажками свешивалась паутина. Длинноногий серый паук бросил на него долгий сердитый взгляд, а потом удалился в тёмный угол.
А внутри, в луже яркого дневного света, прямо на холодном каменном полу сидели белоснежный гусь и заяц-русак.
Живчик огляделся: а где же их люди? Что это за животные? И где призраки людей?
Гусь уставился на него ярко-голубыми глазами.
– А, вот и он – точно в срок! – прогакал он, подскакивая ближе и выхватывая у Живчика пакет с имбирными пряниками.
Живчик пересёк порог и тихонечко сел, скромно спрятав под себя хвостик. Ждал он совсем не такого: прежде всего это были животные. Когда он был жив, все его встречи с животными оказывались очень краткими и, как правило, завершались погоней во всю прыть. Оставалось надеяться, что его новые собеседники этого не знают.
– Присаживайтесь, юноша, – да, вот сюда, проходите-проходите! Просим, просим, ПРОСИМ! Добро пожаловать в ОПС – Общество Призраков Старкросса. Позвольте представиться: Габриэль Пеппер, – протрубил гусь. – А это – Валентин Пеппер… – Он махнул крылом в сторону зайца. – Все на месте? Да? Ладно, тогда начнём.
Он встопорщил белые перья, устраиваясь поудобнее.
– Друзья и товарищи, у нас сегодня знаменательный день. Особый день – в нашем кружке Любимцев Пепперов появилось новое лицо.
Заяц вежливо склонил голову, а гусь продолжил:
– Лично я в полном восторге, и вы, я уверен, тоже. Тем не менее прошу всех сохранять спокойствие – полагаю, новоприбывший очень нервничает.
«Всех? – удивился Живчик, озадаченно озираясь. – Да вас же тут только двое. И кто такие “Любимцы”?»
Габриэль подошёл к самому уху Живчика и заорал:
– Ты ведь понятия не имеешь, что происходит, да, лапушка? Как там звучит поговорка, Валентин?
Зайчик по имени Валентин встал на длинные задние лапы и голосом сладким, как шоколадная глазурь, объявил:
– «Новоприбывшие чувствуют себя призрачно».
После этого он сел снова.
Оба уставились на Живчика так, будто он был интересным музейным экспонатом, который им очень хотелось потрогать. Это продолжалось так долго, что Живчику сделалось неловко. Он подумал, что настал самый подходящий момент представиться:
– Добрый день, э-э… призраки Старкросса. – Он протянул лапу. – Спасибо за приглашение. Позвольте представиться. Меня зовут Живокост Пеппер, как мне кажется, я – призрак. Пёс-призрак то есть.
Ещё одну долгую секунду они таращились на него, а потом дружно расхохотались. Тут с балки спикировала крошечная обезьянка с жемчужной серьгой в ухе и в белом воротничке.
– Знаем мы, кто ты такой, глупенький пёсик-мосик! – пропищала обезьянка, ловко кувыркнувшись в самом центре кружка. – Ты – дружок Винни и любишь лакать из магического колодца в комнате для мытья и питья.
Проскочив у Живчика между ушами, обезьянка вытянула крошечный пальчик и ткнула им пёсику прямо в глаз.
– АЙ!
Обезьянка прокатилась у Живчика по спине и упала, заливаясь смехом, на пол.
– Ох, ну и смешная шерстяная мордашка – ты меня так уморил, что у меня теперь в животике бурчать будет. Я тебя просто обожаю. – Обезьянка перевернулась и чмокнула Живчика в макушку. – Мы навеки станем лучшими друзьями.
– Прошу нас извинить, дражайший Живокост Пеппер, и сердечно просим в нашу компанию, – промурлыкал Валентин, почёсывая длинные уши. – Это Орландо Пеппер. Он перевозбудился. Он и вообще у нас совершенно ненормальный, да, лапушка?
Орландо радостно кивнул и тут же крепко стукнул себя чайной ложкой по голове.
Не успел Живчик очухаться, как из тени загудел низкий голос:
– НУ ЧТО, ЖИВЧИК ПЕППЕР, РЕШИЛ НАКОНЕЦ ПРИСОЕДИНИТЬСЯ К МЁРТВЕНЬКИМ?
Живчик испуганно обернулся. Ещё один призрак? Да сколько их там? Этот, судя по голосу, совсем жуткий. Он открыл было рот, чтобы попросить пощады, но тут из мрака выступил пухлый хомяк с ножнами на поясе и мечом в лапе.
– МАРТИН! – протрубил Габриэль, сердито хлопая крыльями. – Да что это такое! Какая невоспитанность! Погляди – ты его перепугал до смерти! Ты прекрасно знаешь, он ещё очухивается от первой стадии – отрицания. Немедленно извинись!
– Да уж, хватит выпендриваться, Мартин! – наставительно заявил Валентин.
Мартин издал тонкий писк и затопал крошечной хомячьей лапкой.
– Хотя ты у нас тут и старший, Валентин, это ещё не значит, что можешь нами командовать. Правда, Габриэль?
Гусь решительно сложил крылья.
– Перестаньте пререкаться, друзья. Вы же воспитанные призраки!
Мартин фыркнул, сердито пнул свой меч и пробормотал:
– Прости, Живчик. Я просто пошутить хотел. Я – Мартин Пеппер. Добро пожаловать в ОПС.
– А что такое первая стадия – отрицание? – поинтересовался Живчик.
– А, известное дело, – ответил Мартин. – Это период, когда ты делаешь вид, что вовсе и не умер.
– А, – ответил Живчик, смутившись. – Так вы про это знаете?
– Разумеется! – весело взвизгнул Орландо и пощекотал Живчику уши. – В первый момент у всех мозги набекрень. Вот и ты выставил себя полным идиотом.
– Так, – продолжал Габриэль, – перейдём к делу.
Он вытащил лист бумаги, озаглавленный «Самое важное про ОПС».
Уши у Живчика встали торчком: вот это другое дело! Похоже, ОПС – это всё-таки здорово. А «Самое важное», скорее всего, рассказывает про добро и зло. Может быть, у него, Живчика, ещё будет возможность испробовать свои новые, загадочные и пока неведомые призрачные способности.
Живчик честно пытался слушать, что говорит Габриэль. Это оказалось непросто, потому что Валентин, Мартин и Орландо всё время скандалили, кто будет сидеть с ним рядом, толкали и пихали друг друга.
– А теперь – пункт второй повестки дня. – Габриэль бросил на Живчика крайне тяжёлый взгляд. – Прискорбно, что столь серьёзную вещь приходится обсуждать на первом же заседании с твоим, Живокост Пеппер, участием, однако дело совершенно неотложное. Ну, ничего, тебе это пойдёт на пользу.
Живчика с двух сторон стиснули заяц и хомяк, а на носу у него пристроилась обезьянка; тем не менее он вовсю закивал. Он что, оказался плохим призраком? С Пепперами что-то случилось? Им нужна его помощь? Он очень, очень хотел бы помочь. В горле у него зародилось глухое рычание. Он, безусловно, готов на всё, даже вступить в смертельную схватку (хотя непонятно как).
Габриэль набрал полную грудь воздуха и с очень серьёзным видом объявил:
– Друзья мои, вынужден с прискорбием объявить… что скрипучую гладильную доску всё-таки выбросили.
Раздался дружный вопль ужаса, а потом позвякивание – Орландо от отчаяния заколотил себя ложкой по голове.
– Именно так, милые мои, – продолжал Габриэль, трагически всплеснув крыльями. – Несмотря на все наши усилия – Валентин с его машинным маслом, Мартин со сливочным, а Орландо с… я так и не понял, что это такое было, – катастрофы избежать не удалось.
Скрипучая гладильная доска? Это ещё что такое? Непохоже на смертельную схватку со злом. Живчик надеялся, что его новые друзья хотя бы упомянут какую-нибудь щегольскую форму, чтобы, например, с флагами и щитами.
Заседание продолжалось, и Живчик постепенно выяснил, что члены ОПС – не столько героические защитники, сколько домовитые хранители Старкросс-Холла. В их обязанности входило оберегать Пепперов, например, от зачерствевших булочек или от засохшей зубной пасты. Последующие очень важные пункты повестки дня включали в себя:
Пункт 3: Протечка в кладовой
Пункт 7: Больное колено лорда Пеппера
Пункт 15: Как Мартин героически спас из хлебницы пульт от телевизора
Живчик вежливо жевал имбирный пряник и не мог отделаться от ощущения, что пусть они тут и мёртвые, но не смертельно страшные. Его это слегка огорчило, но он решил промолчать, чтобы другие не обиделись.
– Ну, как ты там, Живчик? – осведомился Мартин, вытаскивая из перевязи небольшую подзорную трубу и направляя её в сторону пёсика. – У тебя такой вид, будто ты только что увидел призрака… ХА-ХА-ХА!
Тут Живчику ни с того ни с сего очень захотелось обратно в платяной шкаф.
– Что-то у меня голова разболелась, – заявил он, пятясь к дверям амбара. – Нужно пойти полежать… Спасибо вам огромное за приглашение, было очень интересно, но я, пожалуй…
Габриэль отложил список и вперевалочку подошёл к стене, на которой висел календарь. Он сдул с него паутину и принялся отсчитывать дни.
– Так-так… получается, что Живчик Пеппер достиг второй стадии, она ещё называется горе. Ему нельзя утомляться… В то же время через неделю! – протрубил Габриэль в спину уходящему Живчику. – Да, ещё, Живчик… – Гусь уставился на него своим ярким голубым глазом. – Не забудь про пряники.
Живчик побрёл обратно к дому, пытаясь осмыслить, во что вляпался. Все эти призраки совершенно без царя в голове. Повезло же ему натолкнуться на таких – животные, да ещё и сумасшедшие. Странный они ему устроили приём, хотя нельзя отрицать, что проявляли всяческое дружелюбие. А кроме того, все они носят фамилию Пеппер, и от этого как-то уютнее.
Живчик шагал через двор, полностью уйдя в свои мысли, и почти прошёл мимо человеческой фигуры под забором, а точнее – под живой изгородью.
Глава 5 Подзаборница
Под забором каких только существ ни водится, но до этого дня Живчик не видел ни одного, которое цокало бы языком.
Охваченный любопытством, он раздвинул носом листья бирючины и, к своему изумлению, обнаружил сварливого вида тётеньку, которая скорчилась в кустах под забором.
Живчик тут же оценил ситуацию: требует громкого лая.
Когда дело доходило до незваных гостей, Живчик никогда не стеснялся. При жизни он был отменным сторожевым псом, хотя, признаться честно, лаял на всё подряд – и опасное, и нет. В том числе на белок, пчёл и почему-то на чемоданы.
Насторожив уши и поставив хвост торчком, он в полный голос гавкнул тётеньке прямо в ухо. Как правило, увидев лохматую дворнягу, которая скалилась и рычала, люди тут же отступали. Да и собственный аромат Живчика (мокрая тряпка с нотками копчёной колбасы) мог заставить кого угодно пуститься наутёк – только пятки сверкали. Но тётенька, похоже, просто ничего не заметила. Не обращая на него ни малейшего внимания, она сидела, где сидела, скрючившись, будто недовольный ёжик, щурила глаза за овальными очочками и что-то писала в красном блокноте. Живчик, вынужденный признать своё поражение, заглянул ей через локоть.
Лист в блокноте был усеян какими-то каракулями. Вглядевшись, Живчик понял, что она нарисовала там дом, а вокруг пестрели непонятные цифры. Живчик заворчал. Принюхался потщательнее – пахло от тётеньки пыльными неоплаченными счетами за электричество, которые валяются на кухонном подоконнике. Пахло неприятностями.
И в этот самый момент огромная входная дверь Старкросс-Холла с усталым скрежетом отворилась. По заросшему сорняками двору прошагал лорд Пеппер, зевая и потягиваясь. Подзаборная незнакомка тут же прекратила писать, затаила дыхание и задержала в воздухе карандаш. Живчик выскочил из кустов и запрыгал вокруг.
– Лорд Пеппер, там какая-то тётка, похоже, совсем нехорошая тётка – вон там! – Он указал носом. – Прячется за забором! Но вы не бойтесь, Живчик на месте!
Но лорд Пеппер, понятное дело, ничего не услышал – он ведь и вовсе не подозревал о присутствии Живчика. Вместо этого он поднял глаза на внезапно потемневшее небо, натянул на уши поношенную адмиральскую фуражку и двинулся обратно в дом, к тёплому кухонному очагу. Судя по всему, приближалась гроза.
Глава 6 Курс начинающего призрака
Прошла неделя, Живчику немного полегчало. Он тревожился из-за подзаборной тётеньки, но, с другой стороны, ничего не мог с ней поделать. Он успокоил себя, решив, что это был просто сон. В последние дни всё действительно выглядело очень странно.
Были у него и другие поводы для беспокойства – например приближалось очередное заседание ОПС. Он знал об этом, потому что под дверь шкафа подсунули записку с напоминанием.
«Здорово, когда тебе что-то поручают», – подумал Живчик, «позаимствовав» очередную пачку имбирных пряников из кладовки. Ему нравилось чувство ответственности. У него это было в крови – оставаться верным другом. Когда ему говорили: «Принеси», он совершенно не мог устоять перед искушением. Да и ребята в Обществе оказались совсем неплохие. А кроме прочего, у него накопилось много важных вопросов.
Настало пять часов вторника. Живчик пробрался в амбар, занял своё место в кругу и выкатил пачку с пряниками на самую середину каменного пола. Его знакомые набросились на пряники, и через некоторое время на полу не осталось ничего, кроме кучки крошек и пустой обёртки.
С потолка спрыгнула серая паучиха и приземлилась – плюх! – на каменные плиты пола. Украдкой огляделась – все её восемь глаз блестели, как бусинки, – и схватила полную лапу крошек. А потом снова улепетнула в темноту, мрачно бормоча что-то про «ненасытных призраков».
– Вот уж действительно страшила ползучая, – прошептал Мартин.
Живчик хотел спросить, относится ли и паучиха к Любимцам, но тут Габриэль утёр краешки клюва кружевным носовым платочком, вспрыгнул на тюк сена и заговорил:
– Как вам известно, любезнейшие, я отвечаю за выбор книг для ежемесячных заседаний нашего книжного клуба. На этой неделе я обнаружил в библиотеке настоящее сокровище – нам осталось только погрузиться в чтение. Это книга, о которой мы мечтали давным-давно… «Справочник по использованию навоза»!
Живчик поднял переднюю лапу. С прошлого раза он несколько осмелел.
– Габриэль, я тут конечно же новенький, но, может, мы сперва поговорим о другом?
– Ох, господи прости, да уж, пожалуйста! – взмолился Валентин, возводя глаза к небу и обмахиваясь широким листом.
Габриэль обиженно сел.
– Я хочу поднять очень важный вопрос, – неуверенно начал Живчик. – Простите меня, пожалуйста, но какой во всём этом смысл? – И он обвёл лапой своих товарищей.
Хомяк Мартин так и подскочил, взмахнув розовой лапкой.
– О-о-ох! О-о-ох! Вот на это я знаю ответ! Габриэль у нас – гусь-библиотекарь, он любит говорить про книги. А наша задача – сидеть тихо и не клевать носом.
– Я не про то. – Живчик встряхнул ушами. – Я имею в виду, в чём смысл? Я немножко запутался. Я правильно понимаю, что все мы – обыкновенные призраки? Разве нам не положено заниматься вещами пострашнее и посерьёзнее, чем лопать пряники и переживать из-за гладильных досок? Я, например, очень бы хотел достучаться до Винни.
Все присутствовавшие озадаченно переглянулись. Повисло смущённое молчание. Такого никто не ожидал. В конце концов Габриэль заговорил.
– Ну вот что, юный Живчик, – начал он с вызовом. – Любимцы считают, что вести себя как привидения чрезвычайно неприлично, не говоря уж о том, что мы и без того страшно заняты.
Живчик озадаченно поднял бровь.
– Гмм. И чем именно вы заняты?
– Ну… мы же хранители. Мы тут всё храним. Например ценные книги.
Габриэль огляделся в ожидании поддержки.
Валентин облизал усы и пригладил уши:
– Совсем непросто поддерживать вот такой внешний вид.
Живчик посмотрел на Мартина, тот сделал круглые глаза и пожал плечами:
– Я? А я ничего не знаю. Хожу жую, что попадётся.
Обезьянки на месте не было.
– А где Орландо?
– Наверное, ложки ворует, – предположил Мартин. – Уж больно он любит блестящие ложки. Ему сколько ни дай, всё мало.
– Ложки? И что, ничего умнее призраки придумать не могут? А кто придумает, как мне вступить в контакт с Винни? – Живчик внезапно разозлился. Он раньше представлял себе призраков совсем не такими. Призрачности в них было не больше, чем твёрдости в губке для мытья посуды. – Вы же мне написали: «С призрачным приветом», – сказал он сердито. – Собакам нужно какое-нибудь настоящее занятие.
– Привыкнешь, – посулил Габриэль.
– Да не хочу я к этому привыкать!
– Все равно привыкнешь.
– Ай-ай, – сказал Валентин, вставая глядя на календарь. – Этап первый – отрицание. Этап второй – горе. Так-так… Готовьтесь к худшему, друзья! Наступает третий этап, известный как фаза ярости. Берегитесь…
– Р‐р-р-р-р! – Живчик схватил навозный справочник в зубы и швырнул его в пыльный угол.
– Спокойно, приятель. Я понимаю, что быть мёртвым – паршивее некуда, но всё-таки так не надо! – выпалил Валентин.
Габриэль покачал клювом.
– Ты, Живчик, негодник! А ну на место! – заорал Мартин, указывая в угол.
Это помогло. Живчик успокоился и спрятал нос между лапами.
– Простите. Простите меня, пожалуйста. Я обычно так себя не веду. Я не хотел вам грубить, просто мне очень плохо…
Тут у Живчика подкосились лапы, а хвост сам собой спрятался между ног.
– Мне очень плохо быть мёртвым. Не хочу я таким быть. Я скучаю без своих Пепперов, а сильнее всего я скучаю без Винни.
Мартин погладил пёсика по лапе:
– Не переживай, старина, грусть – это обычное дело. Знаешь, у меня тоже был свой собственный Пеппер. У всех тут был, – прошептал он в ответ на сочувственные взгляды друзей. – Любимец – самое преданное привидение. Мы никуда отсюда не уходим – на случай, если вдруг кому-то понадобимся, – заранее-то ничего не скажешь. Привязанность не заканчивается с такой глупостью, как смерть. Но я тебя уверяю: со временем станет легче.
Валентин вздохнул:
– Мы все знаем, каково это, вот только не хотим никого пугать, да? Домашний зверь-призрак не всякому, знаешь ли, по зубам. Но не переживай, ведь ты теперь не один.
Тут дверь в амбар распахнулась – на пороге стоял страшно довольный Орландо, его силуэт вырисовывался на фоне золотого заката. Он размахивал своей сверкающей добычей:
– А Я ЛОЖЕК НАБРАЛ!
На следующие несколько дней Живчик решил отложить свои тревоги в сторонку и поближе познакомиться с другими призраками.
Заяц Валентин был самым древним обитателем Старкросс-Холла: он провёл там 823 года. При жизни он был талисманом средневекового рыцаря и умер во время турнира. Сидя на коленях у хозяина, заяц с шоколадной шёрсткой принял доблестную смерть. Потом, в елизаветинские времена, появился Орландо – он свалился в колодец, когда дурачился. Габриэль, гусь эпохи Кавалеров, погиб, защищая библиотеку Старкросса от армии круглоголовых, тому уже 350 лет. Мартин пал жертвой неудачно брошенного яйца вкрутую по ходу празднования победы во Второй мировой войне в 1945 году.
Любимцам очень нравилось ходить на маленькое кладбище при часовне Старкросс, садиться на могилы своих хозяев, болтать лапами, жевать печенье и вспоминать прошлое. Иногда они даже поливали цветы и выдёргивали кое-какие сорняки. Если взять в целом, они следили за Старкроссом и Пепперами уже почти тысячу лет, пытаясь по мере сил приносить пользу. Они сами объявили себя Хранителями Поместья. Впрочем, как ни странно это звучит, ничего интересного или доблестного в этой должности не было, поскольку Старкросс был местом чрезвычайно мирным. ОПС учредил Габриэль, чтобы было не так скучно. Любимцы выдали Живчику список основных правил поведения:
Полезные советы и указания для Начинающего Любимца
1. Любимцы: любовь Любимца к его особому человеку так сильна, что он не может просто исчезнуть. Это самые храбрые и преданные из всех животных-призраков, они готовы защищать своих людей и свой дом до последнего.
2. Дом, милый дом: дом – это то место, где находится сердце Любимца. Дом набит счастливыми воспоминаниями о прошлом и об особом человеке, больше нигде жить невозможно. По целому ряду обстоятельств Любимец привязан к своему дому навеки.
3. Сладости: призраки получают энергию из имбирных пряников – никакие другие сладости не позволяют им почувствовать себя живыми. От шоколада они делаются сонными.
4. Что можно трогать: мелкие предметы (книги, сладости и пр.) можно трогать, не привлекая к себе внимания. Просто удивительно, насколько те, кто не верит, слепы, даже если что-то происходит прямо у них под носом. Чтобы тебя заметили, нужно ОЧЕНЬ постараться. Тому, чтобы пугать живых, нужно долго учиться.
5. Не пугать Живых: призраки-люди очень любят выпендриваться, изображать из себя неведомо что и устраивать страшилки. Любимцы гораздо скромнее и воспитаннее. Они НИ ЗА ЧТО не напугают особого человека. Пугать людей невежливо, делать это допускается только в крайнем случае.
6. Как нужно одеваться: как правило, Живые не видят призраков. Одежда также переходит в призрачный мир, если надеть забавную шляпу, её не заметят. Это очень кстати, потому что Любимцы любят забавно одеваться. Призрак в простыне – это ерунда, придуманная писателями: Любимцы до смерти не любят, чтобы их видели.
7. Дружба: звери-призраки по большей части очень дружелюбны и стремятся помогать другим. Берегись Зловредин.
8. Занимайся делом: раз уж ты призрак, то ты тут навеки, так что привыкай. А ещё лучше – придумай себе хобби.
Кончилось дело тем, что после всех переживаний Живчик повеселел и прижился в своей новой призрачной семье. Скажем так, взял жизнь в свои лапы.
Другие члены ОПС очень полюбили новичка и изо всех сил старались ему помогать. Если он грустил, ему напоминали: Винни рано или поздно может тебя заметить, так что гляди веселей. Мартин решил, что им, наверное, стоит побольше общаться с Пепперами в дневное время – с этим все согласились. Живчика очень тронула их забота, тем более что давалось им это общение нелегко, они явно робели, так как очень давно ничем таким не занимались.
Начали призраки с того, что подолгу сидели в саду, глядя, как леди П. вскапывает грядки, а лорд П. осматривает свои ульи. Время от времени они бормотали советы по поводу жуков и слизняков, однако всё это было как об стенку горох.
Иногда на глаза Живчику вроде как попадалась серая длинноногая паучиха, которую он раньше видел в амбаре, – она как бы смотрела на всё происходившее со стороны. Пёсик и сам не понимал, почему у него от этого шерсть вставала дыбом. Друзья объяснили ему, что это – миссис Джонс.
– Она не Любимица, – прошептал уголком рта Валентин. – Она – Зловредина.
Живчик открыл рот, чтобы что-то сказать, однако Валентин его прервал:
– Ничего не спрашивай. Просто не лезь к ней – тогда, если повезёт, и она к тебе не полезет.
Понемногу осмелев, друзья-призраки стали забираться в семейную ванную, прикрывая глаза и пододвигая шампунь к самым тянущимся за ним пальцам.
Иногда они ложились спать у Винни в ногах, устраивая там большую призрачную куча-мала.
А совсем скоро они начали разыгрывать целые театральные постановки в огромной кухне, где Пепперы обычно ужинали.
Они рассчитывали, что усилия их не пропадут даром, что рано или поздно их заметят. Впрочем, поди заметь того, кто невидим.
Однако по ходу дела всем было очень весело, и Живчик даже почувствовал себя почти счастливым. Конечно, быть живым – совсем другое дело, однако вовсе не плохо общаться с друзьями и участвовать в интересных затеях, а ещё он гордился тем, что ему поручили добычу пряников. Да и в шкафу он уже чувствовал себя как дома.
А ещё он ведь каждый день виделся с Винни, пусть даже она-то его и не видела. Прошёл месяц, он страшно по ней скучал – но при этом Живчик решил для себя: буду ждать, сколько понадобится, буду ходить за ней тенью. Так что жизнь Пепперов, и живых, и мёртвых, благополучно продолжалась.
Глава 7 Серьёзное дело
Живчику нравилось каждое утро проверять почту. В основном в почтовом ящике лежала реклама пиццерий и предложения вставить в окна двойные рамы. Однако сегодня принесли коричневый конверт. Он был адресован лорду Гектору Пепперу. На конверте стояла надпись: «СРОЧНО, КОНФИДЕНЦИАЛЬНО». Живчик тщательно обнюхал конверт и тут же чихнул от отвращения: очередная пыльная, докучная скукотища.
Он оставил конверт на коврике у двери – ему было невдомёк, что это бумажная часовая бомба, которая уже тикает и готова разнести привычную жизнь Пепперов в клочья…
Живчик забрался в музыкальную гостиную и совал нос в нотные тетрадки, пытаясь придумать себе хобби. Он искал фортепьянные «Упражнения для начинающих», и тут дверь распахнулась и в неё влетела Винни. В одной руке она сжимала тот самый бурый конверт, а в другой – письмо. Живчик запрыгнул на крутящийся стульчик у пианино и смотрел, как Винни настойчиво пихает письмо своему отцу – тот дремал в обтрёпанном кресле.
Лорд Пеппер взял письмо, надел очки для чтения, просмотрел, что там написано, и с серьёзным видом кивнул. Потом погладил дочкину ладошку и сказал умиротворяюще:
– Не переживай, Винни. Чепуха и пустяки, волноваться не о чем, сама увидишь. Я всё улажу.
Когда шаги Винни замерли в коридоре, Живчик увидел, что лорд Пеппер перечитал письмо ещё раз. А потом, убедившись, что дочка ушла, скомкал листок, забросил за спинку кресла и снова уснул.
Живчик спрыгнул со стульчика и побежал смотреть, что написано в письме. По счастью, с чтением у него всё шло как по маслу, особенно с тех пор, как Габриэль составил для него список интересных книг. От книг с картинками он перешёл к книгам с короткими главами (впрочем, картинок ему втайне не хватало). Живчик расправил письмо на деревянных половицах и начал старательно произносить слова вслух:
Совет города Бартоншир – СРОЧНО
21 апреля
Уважаемый лорд Пеппер!
До меня дошли сведения, что семейство Пепперов задолжало Совету графства Бартоншир УМОПОМРАЧИТЕЛЬНУЮ сумму денег.
Как следует из наших архивов, в 1720 году Монтагю Пеппер (десятый лорд Старкросс-Холла) взял из казны Бартоншира взаймы двенадцать пенсов с целью приобретения механизма для «извлечения солнечных зайчиков из огурцов». За протёкшие века долг увеличился. На данный момент Вы должны нам ОДИН МИЛЛИОН ФУНТОВ.
Мы бы хотели, если не возражаете, получить деньги назад НЕМЕДЛЕННО, уж будьте так любезны. Если же у Вас нет миллиона фунтов (а у Вас его наверняка нет), Вы не оставляете мне никакого выбора. В случае, если долг не будет возвращён в течение трёх дней, Старкросс-Холл, прилегающая к нему земля и всё имущество будут у Вас отобраны и проданы Советом с аукциона 25 мая.
Угрожающе Ваша, миссис Нора Куклапукла, ГСГБ (голова Совета города Бартоншир)
P. S. Я слышала, это сырая и мокрющая дыра, даже от Вашей изгороди воняет непонятно чем.
– ЧЕГО-О-О-О? – Живчик уставился на письмо во все глаза. Нет, он, видимо, чего-то недопонял. Он перечитал послание ещё раз и ещё, пытаясь сообразить, что к чему.
Что эта Нора Куклапукла о себе думает? Старкросс – не какая-то там древняя развалина, это их любимый дом! Нельзя его продавать чужакам – такая чушь никому и в голову не придёт! Не могут Пепперы с ним расстаться… или могут? В сердце у Живчика начала тлеть искра сомнения. А потом сердце у него упало, потому что он вспомнил второй пункт «Полезных советов и указаний»:
2. Любимец привязан к своему дому навеки.
Привязан? Да ничего подобного! Он лихорадочно складывал в уме:
(Старкросс + Живчик Пеппер) – Винни Пеппер = Беспросветное горе
Что, если Винни заставят уехать из Старкросса, а его она бросит здесь? Он останется, а её не будет?! Вечной разлуки с Винни ему точно не выдержать. В смерти и так-то радости мало, а остаться ещё и без Винни – об этом даже подумать страшно. Да уж, не одна беда, так другая. Он снова перечитал письмо, пытаясь вникнуть в его смысл, и тут вдруг в глаза ему бросилась фраза: «Даже от Вашей изгороди воняет непонятно чем».
Из глубин памяти тут же выскочило воспоминание. Ну конечно – та тётка у забора! Неужели под изгородью пряталась сама голова Совета? Он прыгнул поближе к стулу. Ситуация в очередной раз требовала громкого лая.
– ЛОРД ПЕППЕР, ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ? – заливался Живчик. – Просыпайтесь, слушайте! Дело серьёзное! НЕОБХОДИМО ДЕЙСТВОВАТЬ!
Но у лорда Пеппера был особый талант не замечать того, что ему не нравилось, так что он успел снова заснуть и даже ухом не повёл. Живчик попытался дышать ровно и думать спокойно.
А почему эта Куклапукла пряталась у изгороди? С какой радости откопала долг почти трёхсотлетней давности? Как так вышло, что раньше никто о нём никогда не упоминал? Живчик заворчал себе под нос – мысли в голове метались во все стороны, как шарик в автомате для пинбола.
Существовал только один выход. Он прихватил в кладовке пачку имбирных пряников, направился прямиком в сарай и созвал чрезвычайное заседание ОПС.
Глава 8 Пёсик-мосик переживает
– Если вы закончили препираться, сколько кому достанется пряников, то Живчик, как мне кажется, хочет вам что-то сказать.
– Да, Габриэль, спасибо, ещё как хочу. Орландо, записывай, ладно?
Обезьянка взяла в лапу кусок мела, облизала язычком и написала на стене амбара: «ПЁСИК-МОСИК ПЕРЕЖИВАЕТ».
– Э‐э-э… спасибо. До меня дошли сведения, что Старкроссу грозит Большая Беда. Как вы знаете, лорд и леди Пеппер – лучшие люди на свете, но есть у меня такое ощущение, что барометр у них в голове постоянно показывает «Мне без разницы».
(Это было совершенно верно. Однажды у лорда Пеппера в халате на целый месяц поселился голубь, а лорд так этого и не заметил.)
Мартин вцепился лапками в свои пухлые щёки.
– Ой, только не это! Что, в бальной зале опять барсуки завелись?
– Нет. Вынужден сообщить, что даже хуже.
Живчик прочистил горло и зачитал письмо.
После этого все заговорили разом.
– Чушь какая-то. Пепперы всегда жили в Старкроссе. Мне кажется, этот «солнечный заяц из огурца» – какая-то выдумка, – заметил Мартин.
– Ойхинея полная! – возмутился Орландо.
– Гммм, – высказался Валентин, задумчиво двигая длинными ушами и разглядывая письмо. – Может, так оно и было. Монти Пеппер действительно был заядлым экспериментатором. Однажды разнёс в щепки свою обсерваторию… Его жена Арабелла так разозлилась, что отобрала у него любимый телескоп – он потом месяц на неё дулся. Извлекать солнечных зайчиков из огурцов – это очень на него похоже.
– Однако, наглость какая! Откуда эта Куклопуклина знает, что Старкросс – «сырая и мокрющая дыра»? – Вид у Габриэля был страшно обиженный. – Да никто из этого Совета отродясь тут не бывал. Строго говоря, тут и вообще никто никогда не бывал.
– Это верно, если бы бывал, мы бы точно заметили, – согласился Мартин. – ОПС такие вещи не пропускает, ну нет, глядит в оба. Нас не проведёшь. – Хомяк гордо выпятил грудь, но тут же сморщил нос и принюхался: – Кстати, а вы тоже запах чувствуете?
Мало кому известно, что если призрак чего-то стыдится, то от него пахнет мятой. Все посмотрели на Живчика, а тот сильно смутился и опустил глаза в пол.
– Ну ладно, – сознался он наконец. – Три недели тому назад я действительно видел какую-то странную тётеньку – она пряталась под изгородью, а напугать её мне не удалось, сколько я ни пытался, ну и… в общем, я никому ничего не сказал. Хотя почувствовал, что всё это не к добру. Так что один человек из Совета тут всё-таки побывал. – Он виновато посмотрел на друзей. – Простите меня, пожалуйста.
– Не переживай, – сказал Валентин. – Откуда тебе было знать?
– Это я во всём виноват. – Живчик с несчастным видом закрыл уши лапами. – Я ведь сразу подумал, что она что-то замышляет и что нужно придумать что-нибудь очень страшное.
Валентин улыбнулся.
– Да мы же призраки, глупышка, мы ненастоящие. В смысле не по-настоящему настоящие.
Мартин удручённо вздохнул.
– Живчик, мы не можем сделать НИЧЕГО серьёзного. Я думал, ты это уже сообразил.
И хвост, и уши у Живчика обвисли.
– Но ситуация-то хуже некуда! Я думал, что в таких ситуациях всё происходит, ну… по-другому.
– Ты, главное, сильно не огорчайся, – утешил его Габриэль, обхватив крылом за плечи. – В любом случае, – продолжал гусь увещевающим тоном, – всё будет хорошо. Здесь вообще ничего плохого не происходит. Пепперы в Старкроссе будут всегда – всегда были и всегда будут. Ничего у этого Совета не выйдет.
Действительно, если у Пепперов и было особое свойство, так это умение оставаться на одном месте: за Старкросс-Холл они цеплялись, как мох за стенку. В общем, все сошлись на том, что это всего лишь буря в стакане воды. То есть все, кроме Живчика. Подступала большая беда. Он это чуял.
Через три дня Нора Куклапукла, голова Совета города Бартоншир, явилась в Старкросс-Холл самолично. Помолотив во входную дверь, она жизнерадостно всунула в ошеломлённую руку лорда Пеппера судебное предписание. Лорду предлагалось на выбор два варианта: немедленно заплатить долг или продать свою собственность. По сути, никакого выбора не было. Где уж Пепперам взять миллион фунтов – а значит, Старкросс будет продан в счёт погашения долга, и ничего с этим не поделаешь.
С тигриной ухмылкой на лице Нора зашагала по дорожке обратно к ржавым воротам, на которые намертво привинтила объявление.
Наши призраки так и замерли перед железными воротами, широко открыв рты и клювы, и в ужасе уставились на это объявление.
НЕТ. Невозможно это, совершенно невозможно. Старкросс-Холл нельзя продавать! Такое и в страшном сне не приснится, ведь уже много-много веков он был их домом. Старкросс – их владение, а владельцами Старкросса должны быть Пепперы, и никто другой.
– Ах, ох, нет, нет, НЕТ! Ужасно, просто ужасно! – принялся причитать Мартин.
– Ну теперь вы мне верите? – проскулил Живчик, поджав хвост. – Что я вам говорил? «Буря в стакане воды»! – Уши у него так и обвисли. – А как же мы с Винни? – прохныкал он. – Что, если всё время выйдет, а она так и не узнает, что я здесь? Ой, маааААААмочки!
Живчик поднял мордочку к небу и безутешно завыл.
– Цыц, Живчик! – Габриэль вперевалочку топал по кругу, широко раскинув свои белые крылья, хлопая ими и громко гогоча. – Послушайте: мы не позволим никому-никому-НИКОМУ купить Старкросс! – Гусь разве что не кипел от ярости (это, надо вам сказать, очень впечатляющее зрелище), и Живчик внезапно вспомнил, что Габриэль когда-то был героем и спас библиотеку Старкросса.
– Старкросс-Холл принадлежит Пепперам и нам. А другие пусть не гогочут. – Габриэль сощурил свои голубые глаза и принял ужасно непреклонный вид. – ОПС, такого трагического момента ещё не было за всю нашу 904-летнюю историю. Положение отчаянное, но мы должны выйти из него с честью. Любимцы, за мной. Чтоб я сдох, если мы впустим в Старкросс хоть одного чужака.
Глава 9 Боевая форма
Габриэль решительными шагами направился в дом, проследовал по коридору до библиотеки – остальные призраки уныло тащились следом. Гусь же прямиком направился к прислонённой к стене стремянке и, немного повозившись (Живчику пришлось довольно неизящно его подпихнуть), взгромоздился на верхнюю полку, где начал пересчитывать клювом все корешки книг.
– Ты чего делаешь, Габриэль? – спросил его Живчик.
– Погодите-ка, я же помню, что она где-то здесь… «Алхимия для начинающих», «Стихи, написанные…», «Справочник по…». Ага, нашёл.
Он выбрал старую книгу, стащил её клювом с полки и сбросил вниз. Книга с громким стуком приземлилась на пыльный ковёр. Все сгрудились рядом. Их находка была переплетена в красно-коричневую кожу, на лицевой стороне было вытиснено золотом изображение какого-то растения. Судя по всему, книга действительно была очень старой.
– ЧИТАТЬ? Прямо сейчас? Ты серьёзно? – Живчик взвыл от расстройства и закрыл глаза лапами. – Ну, почитаем – чем это нам поможет? Ты же сам сказал – положение отчаянное.
– Ещё как поможет! Знание – сила, Живчик, – торжественно произнёс Габриэль.
Мартин с сомнением потыкал в книгу мечом.
– И что это такое? Какое-то особенное сочинение?
– Это не просто «особенное сочинение», голова ты пряничная, – прошептал Валентин, благоговейно глядя на книгу. – Это ТО САМОЕ особенное сочинение!
Орландо прижался к шее Габриэля, его блестящие глаза стали круглыми, точно пуговки.
– Что, ещё более особое, чем «Справочник по использованию навоза»?
– Скажешь тоже! Конечно же более особое, чем «Справочник по использованию навоза». «Полезные советы и указания», три этапа – всё это отсюда. Перед вами – книга – руководство, в котором содержится самая передовая и проверенная информация про призраков. – Гусь открыл книгу на первой странице и прочитал: – «Пособие для примерного призрака».
Он постучал по странице кончиком крыла и бросил на остальных высокомерный взгляд.
– Итак, план готов. Жизнь в Старкроссе должна стать ТАКОЙ жуткой, ТАКОЙ страшной, ТАКОЙ по-настоящему призрачной, чтобы ни один здравомыслящий человек даже не подумал об участии в аукционе.
Живчик насторожил уши.
– Настоящие, голосящие, с ума сводящие призраки! Чтоб я себе лапу откусил! Давно пора. – Пёсик восторженно завилял хвостом, а потом издал короткое рычание – просто чтобы показать, каким при случае может быть страшным.
– Как говорят, у призраков такие штуки здорово получаются, – кивнул с умным видом Орландо, начищая чайную ложку кончиком хвоста.
– Впрочем, – продолжал Габриэль, – должен признать, что мы немножечко разучились всё это проделывать. Нужно освежить наши призрачные навыки. Проведём курс «Повторение – мать учения».
Он перевернул несколько страниц и зачитал первый абзац четвёртой главы.
– «ТРЕНИРОВКА И НАПАДЕНИЕ: если настанет тяжёлый час, призрак должен встретить его в полной боеготовности. Грамотная жуть требует отменной физической формы. Помни: разленившийся призрак ни на что не годен, как сковородка не годна для шоколада, а поднос – для варенья. Дряблое привидение – бессмысленное привидение».
Мартин огляделся, убедился, что никто не смотрит, и втянул животик.
Габриэль читал дальше:
– «Дух, если он здоров, может всё: щекотать, щипать, тыкать, шептать, колоть и кусать. Хорошо подготовившись (и обзаведясь громкоговорителем), призрак может трубить, как слон! Возможно, Живые и не видят Призраков (Прим.: о редких исключениях см. стр. 84, о «Воссоединениях»), однако боевое привидение – это сила, с которой нельзя не считаться. Невидимость – ценное свойство, его следует использовать с умом».
Сердце у Живчика так и подпрыгнуло, и он от радости закрутил хвостом: «Как-как? “…исключениях”? Что такое “воссоединение”? Живее на страницу 84!»
Габриэль вздохнул. Он уже знал ответ на этот вопрос, поскольку и сам задавался им много лет назад. Он перевернул страницы до того места, где должна была находиться 84-я, но там не оказалось ничего, кроме лохматого бумажного края.
– Её вырвали! – заскулил Живчик, и хвост его опустился сам собой. – И где она теперь?
– Не знаю, старина, – негромко ответил Габриэль, пожимая крыльями. – Такая вот незадача. Но ты не переживай.
«Вот ведь невезенье», – подумал Живчик, изо всех сил стараясь сохранять бодрый вид, пока остальные Любимцы листали книгу.
Там было много схем спортивных занятий, а также прорва советов – в частности, строгие предупреждения: не есть слишком много сладостей. Похоже, ради спасения Старкросса призракам предстояло привести себя в жуткую форму. А время уходило стремительно. Первая тренировка была назначена после полудня.
Когда часы в бальной зале пробили два, Любимцы собрались во дворе перед домом; они долго потягивались, постанывали, зевали – и наконец решили начать.
Намерения у них были самые серьёзные.
– Тут сказано, начать нужно с высоких прыжков – ровно шестнадцать раз, – пролаял Живчик, просматривая страницу. – Потом кросс до моста и обратно.
Прыжки эти надо было видеть! Затем Валентин, Мартин, Орландо и Габриэль потрусили к железным воротам, а там стали дожидаться свистка – его должен был дать Живчик.
– На старт, внимание, МАРШ!
Призраки рванули вперёд, пыхтя, переваливаясь, труся и подпрыгивая сперва по аллее, потом напролом через луга с высокой травой, дальше мимо озера. Началось всё хорошо, но довольно скоро все запыхались, стали прижимать крылья и лапы к груди и подкармливать друг друга пряниками.
– Ничего не понимаю, – пропыхтел Валентин, привалившись к перилам моста. – Я ведь всегда так здорово бегал! Видимо, у меня сегодня просто день неудачный.
– Скорее это век неудачный, – просопел Мартин, у которого сильно закололо в боку.
– Эй, вы все, внимание! – отвлёк их Живчик, который трусил следом и расстроенно смотрел на секундомер. – Ты ТОЖЕ! – Эти слова предназначались Орландо, который тащил старую сумочку леди Пеппер, волоча её по земле. – Говорил – оставь ложки дома! – Живчик обречённо вздохнул и опустился на землю. – Полный позор. Мы совсем разленились. Не успеем собраться ко времени. Теперь понятно, почему из нас выходят такие паршивые призраки!
Валентин прислонился горячим лбом к холодному камню моста и закрыл глаза.
– Я через пять минут буду как огурчик, – произнёс он, задыхаясь.
Габриэль опрокинулся на спину, хрипло дыша.
– Кажется, я сейчас опять умру, – простонал он, раскинув крылья и задрав лапы к небу.
– Слушайте, мне кажется, за главного лучше поставить кого-то другого, – предложил Живчик. – Я же, как вы помните, новичок! Я совсем недавно выяснил, как опасны вафли с розовой начинкой. Я боюсь не справиться. Это же спортивный свисток, а не волшебная палочка!
Вконец расстроенные призраки побрели обратно в библиотеку Старкросса и рухнули на вытертый ковёр. В воздухе повисло напряжение. Валентин вытащил очередную пачку имбирных пряников, которую прятал за какой-то книгой, и предложил всем угоститься для поднятия духа.
Пока все жевали, Валентин рассматривал золотое растение на обложке «Пособия для примерного призрака».
– А я знаю, что это за растение! – произнёс он вдруг. – Это костолом. Он украшает герб Пепперов. – Заяц указал своим длинным ухом на герб, висевший над камином. Действительно, на нём было изображено большое раскидистое растение, а под ним – два перекрещенных меча.
– А вот и нет, это окопник. Он в саду растёт, – со знающим видом объявил Мартин.
– Да ну тебя, дурачок, это же виз-трава, – заявил Орландо, перекидывая хомяку пряник.
Валентин фыркнул:
– Успокойтесь, не надо пререкаться. Подумаешь, какое-то там растение. Если хотите, посмотрим, что это такое. – Он снял с нижней полки энциклопедию и листал её, пока не наткнулся на изображение того же растения. Прочистив горло, он прочитал подпись: – «Официальное название – окопник (также известен как виз-трава, сальный корень и костолом); это полезное растение славится своими магическими целебными свойствами, способностью помогать от любых недугов, в том числе болей, синяков и разбитых сердец. Ведьмы, ведуны, алхимики и травники называют его…» – Валентин умолк и посмотрел на страницу, причём его золотистые глаза сделались большими, как блюдечки.
– Как? Как они его называют? – пискнул Мартин.
Валентин набрал полную грудь воздуха и продолжил:
– Ведьмы, ведуны, алхимики и травники называют его живокостом.
Заяц торжествующе захлопнул книгу. Комнату наполнил сильный запах мяты.
Орландо прищурился и ткнул Живчика костлявым пальчиком в грудь.
– Сперва на гербе, а теперь на особенной книге. Ясное дело: тебе нас и спасать, пёсик-мосик.
На чердаке, прямо над спальней Винни, они соорудили спортзал; много-много лет назад в этой части дома жили слуги. Но уже не один век она пустовала, так что тут было хорошо и никто не мешал. Кроме того, на чердаке нашлось несколько полезных штучек. Идеальное место для серьёзных занятий спортом.
Живчик очень старался – он составил для каждого персональный план тренировок.
Они поднимали тяжести: маленькая расчёска для Орландо, зубная щётка для Мартина. Габриэль даже научился садиться на шпагат. Они танцевали, прыгали и растягивались. Занимались бегом на месте, наклонялись, чтобы коснуться носков. Валентин соорудил себе вязаное трико из старого чехла для грелки и элегантно ходил колесом, делал сальто и «мостики» по всему чердаку.
После недели тяжкого труда Любимцы почувствовали, что немного окрепли и вроде как даже стали плотнее.
– Странное дело, но после появления Живчика я опять почувствовал себя молодым, – хихикал Валентин. – Ну, молодым для своих 823 лет!
Мартин, пыхтя, бегал по внутреннему ободу старого велосипедного колеса, а Живчик считал круги:
– Пятьдесят пять, пятьдесят шесть, пятьдесят семь… ПОДНАЖМИ, МАРТИН, ТЫ МОЖЕШЬ!
Габриэль, посмеиваясь, расправлял и растягивал крылья.
– Я могу. Похоже, наша собачка считает, что нам и семь миль не крюк!
Глава 10 Антиквариат невпопад
В воскресенье они сошлись на том, что заслужили свободный вечер. Все собрались у телевизора в большой уютной гостиной: Пепперы – на дряхлом диване, а ОПС – на большом ковре. Показывали программу про антикварные предметы – в Старкросс-Холле её смотрели каждую неделю. Эта программа нравилась Любимцам гораздо больше других – они считали, что разбираются в предмете куда лучше экспертов.
В этой серии молодая женщина принесла в студию картину: поле жёлтой пшеницы. Картина была очень старая и в золотой раме. Эксперт покраснел, как свёкла, и то и дело вытирал лоб платком в горошек. Когда он наконец успокоился, заявил, что автор картины – знаменитый художник Винсент ван Пуф и она стоит целое состояние.
– Знаю я этого художника! – раскипятился Габриэль, хотя рот у него был набит имбирным пряником – он тыкал крылом в телевизор, а крошки так и летели во все стороны. – Винни как-его-там! Приезжал на выходные, останавливался у Куков – помнишь, Валентин? Очень симпатичный молодой человек. При этом совершенно ку-ку, с приветом: вечно таращился на звёзды и на цветы, таскался со своим мольбертом в поля, а рыжие волосы так и торчали во все стороны!
ОПС так увлеклось программой, что никто из его членов толком не обратил внимания на то, что лорд Пеппер в очередной раз безуспешно пытается растолковать Винни ситуацию с продажей Старкросса. Собственно говоря, они вообще не обращали на лорда никакого внимания, пока его речь не заглушили вопли и рыдания. Да уж, не очень Винни понравилась эта идея…
– Никогда я этого не пойму! Ты же сказал, что всё уладишь! – вопила Винни, сжимая кулачки, спрыгивая с дивана и яростно топая ногой. – Сперва Живчик умер, а теперь ещё и ЭТО! Пепперы столько веков прожили в Старкроссе! Что́ бы подумали наши предки? Как ты можешь такое допустить? Папа, прошу тебя, сними эту дурацкую шапку! Это ведь серьёзно! Ты же у нас взрослый – почему ты вот так сразу сдаёшься?
Леди Пеппер отложила в сторону булавы, которыми до того жонглировала, опустила руку Винни на плечо и тяжело вздохнула.
– Винни, у нас ни гроша за душой. Мы очень-очень любим Старкросс, но у нас и сотни фунтов нет, а миллиона и подавно!
– Винни, мы, честное слово, старались всё уладить! – подхватил лорд Пеппер. – Я съездил на автобусе в Совет и предложил им 247 банок моего изумительного мёда. А твоя мама предложила им целую тачку своих большущих-здоровущих кабачков, но они отказались. – Лорд понизил голос до смущённого шёпота. – Винни, мы даже предлагали им свои любимые шляпы, но они – ни в какую. – Он шмыгнул носом. – Только посмеялись над нами, да, Исадора?
Леди Пеппер кивнула, утирая слезу.
– Да, Гектор, посмеялись. Говоря по совести, у нас нет ничего, что стоило бы таких денег. Понимаешь, все наши вещи очень старые.
– Но ты не унывай, Винни, – несчастным голосом произнёс лорд Пеппер. – Поселимся в фургоне, будем ездить с места на место, увидим весь мир…
– Нет! Я БУДУ унывать, и я не хочу жить в фургоне! Никуда я отсюда не поеду. Никуда. Вы меня не заставите. – Винни тряслась от ярости. – Тут мой дом! Моё место здесь! Я же старкросской домашней выделки, помнишь? – Она свирепо уставилась на отца. – Папа, ведь здесь похоронен Живчик!
Винни метнулась по лестнице к себе в комнату и упала лицом вниз на кровать – Любимцы следовали за ней по пятам.
– Так нечестно. Почему ты меня бросил? – рыдала девочка. Она вытащила из-под подушки помятую, залитую слезами фотографию Живчика. – Как мне жить без твоего носика? Без твоих смешных ушек? Без блестящих глазок? Если бы ты был здесь, ты бы что-нибудь придумал.
Призраки расселись вокруг кровати и слушали, как Винни плакала, пока не уснула. Габриэль ласково обнял Живчика крылом за плечи.
– Боевая она девчушка, да? – одобрительно произнёс Валентин.
У Живчика колотилось сердце. Никогда ещё Пепперы и Старкросс так не нуждались в их помощи.
Он поднёс нос к самому уху Винни и прошептал:
– Не переживай, Винни. Ты и теперь можешь на меня положиться.
Ближе к ночи Любимцы собрались в амбаре, чтобы пожевать имбирных пряников и выработать боевую стратегию. После долгих обсуждений Живчик, их главная голова, поднялся и поднял лапы. А потом начал с собачьим упрямством:
– Любимцы, час настал. Завтра понедельник, на завтра назначен первый просмотр Старкросса. ДЕЙСТВОВАТЬ надо прямо СЕЙЧАС! Мы должны СОБРАТЬСЯ! Мы – в полной БОЕВОЙ ФОРМЕ и ГОТОВЫ к ВОЙНЕ! – Все засвистели и заулюлюкали, вскинув лапы и крылья с пряниками. – Может, у нас и нет денег на покупку Старкросса, – тявкнул Живчик, – но мы уж как-нибудь устроим, чтобы его вообще никто не купил. – Он откусил от пряника здоровенный кусок и пролаял: – ОПС СПЕШИТ НА ПОМОЩЬ!
Глава 11 Единство духов
Настало утро понедельника, ясное и солнечное. По аллее потянулись желающие купить Старкросс-Холл – по гравию на дворе, а потом и в комнаты, неодобрительно косясь на ржавые доспехи, разглядывая облезлые портреты давно почивших Пепперов, проводя пальцами по пыльным дубовым панелям.
Говорили они о том, как сделать этот дом более современным и как здесь понравится их котам; они обмеривали рулеткой комнаты и горбились над щелями в стенах.
А потом, когда разговор переходил непосредственно к покупке, Орландо запускал призрачную вонючку. Эффект был мгновенный и именно такой, как надо. Потенциальные покупатели пулей вылетали из дома, хрипя и закрывая лица руками, а по щекам у них рекой лились слёзы.
Члены ОПС во всех подробностях изучили «Пособие для примерного призрака». Там была целая глава про «Вопиющую вонь», где излагались тонкости изготовления невыносимых запахов. (Кстати, она оказалась в разделе «Для начинающих», что очень им помогло.)
Речь, между прочим, шла не просто о неприятных запахах, а о настоящем, несносном, гнилостном зловонии. Представьте себе СОВЕРШЕННО омерзительную вонь, типа смеси капусты, какашек и маринованного лука, из которых приготовили пюре. Посыпав сверху рыбьей чешуёй.
Главное в этом деле было сосредоточиться. У Мартина это выходило так себе (ему удавалось соорудить только запах тоста с маслом), зато у Орландо открылся настоящий талант: ему удавалось сосредоточиться так, что глаза выпучивались, а всё тело дрожало. И запахи у него получались на диво отвратительные.
Для посетителей с насморком или отшибленным нюхом у Любимцев были другие сюрпризы. Им нравилось соревноваться друг с другом, и они устраивали чемпионат по метанию торта. Посетителей они «изумляли» тем, что кидали в них шматами красно-жёлтого крема – победа доставалась тому, кому удавалось, прицелившись поточнее, создать самый сильный хаос. За скорость, точность и стиль начислялись дополнительные очки. Призраки были очень довольны тем, что Старкросс скоро стал похож на поле битвы пудингов. То и дело звучали вопли, от которых кровь стыла в жилах, а самое главное – большинство посетителей спасались бегством.
Но Любимцы и на этом не остановились. Как бы не так.
Они дули посетителям в уши и щекотали им носы.
Они гремели цепями и связывали шнурки на двух разных ботинках.
Они сбрасывали цветочные горшки и щипались за мягкое место.
Они сбивали с посетителей очки и наливали им в сумки ледяной воды.
Больше всего им нравилось, когда посетители верещали: «ДА НИ ЗА ЧТО НА СВЕТЕ!» или «Тут какая-то НЕЧИСТЬ живёт! Так мы этот дом и купили. АЙЙЙЙЙ!» – и с воплями выбегали на улицу.
Никогда за всю свою смерть члены ОПС ещё так не веселились. Им страшно нравилось, что люди орут и верещат. Сплошное удовольствие.
Винни, разумеется, понятия не имела о коварных планах призраков, а потому придумала свой план. Ладно, родители сдались без боя, но она их примеру следовать не собирается. Она решила самолично испортить все просмотры, огорошивая покупателей одного за другим.
Винни постаралась, чтобы каждый посетитель узнал все подробности касательно сырости, забитых труб, драной электропроводки (свет то горел, то нет, поскольку провода погрызли крысы). Она рассказывала, что дыр в крыше больше, чем в швейцарском сыре, что в лесу возле моста водятся страшные волки и что в парке регулярно случаются землетрясения. Каждому посетителю она без экивоков объясняла, что купить такое жильё может только безмозглый болван.
Что до лорда Пеппера, то половину времени он беседовал с посетителями про свои шляпы. Его страшно удивляло, что многие посетители какие-то заморенные и постоянно зевают. Другую половину времени он довольно неубедительно извинялся за странные происшествия. На самом деле ему просто не хотелось про это думать. Леди П., по природе несколько более практичная, открыла холодильник и, заметив, что там необъяснимым образом появился торт с катапультой, пришла к выводу, что Старкросс-Холл – место даже более странное, чем ей всегда казалось, а это о чём-то да говорит.
Винни, девочка рассудительная, считала, что у взрослых попросту разыгралось воображение. Она всю свою жизнь прожила в Старкроссе и ни разу не видела ни одного привидения. Не обращая никакого внимания на вопли посетителей, она думала про себя, что всему должно быть логичное объяснение, хотя вот прямо сейчас оно ей в голову и не приходит.
К концу недели новость о том, что в Старкроссе водятся призраки, уже распространилась по всей округе, посетители начали один за другим отменять свои визиты. Почуяв, что дело пахнет сенсацией, к Пепперам заявился журналист из местной газеты. Он задал им кучу занятных вопросов, то и дело щёлкая фотоаппаратом.
Лорд и леди Пеппер пытались перевести разговор на шляпы, пчёл и овощи, но журналиста интересовало одно – «что там с привидениями». Лорд Пеппер изобразил невинность и осведомился, что именно журналист имеет в виду, после чего продемонстрировал ему ещё один котелок на шёлковой подкладке. Члены ОПС ходили за нервным репортёром по пятам, старательно смахивая на пол разные вещи и роняя тарелки, да так, чтобы погромче.
Несколько дней спустя леди Пеппер отправилась покупать галеты с морской капустой и маринованные огурцы – и тут в глаза ей бросилась первая полоса местной газеты.
А под заголовком красовалась фотография Пепперов – они стояли у камина в библиотеке, прямо под своим гербом. Лорд Пеппер напялил самую элегантную корону, а леди Пеппер явно конфузилась в своей пижаме в зайчиках. Винни просто выглядела сердитой.
Леди П. тут же забыла про покупки, схватила газету, бросила на прилавок горсть монет и пуговиц и до самого дома мчалась на всех парах. Она влетела в открытую входную дверь, поскользнулась на кухонных плитах и шваркнула газету на длинный деревянный стол, за которым сидел лорд Пеппер, как раз собиравшийся разбить вкусное варёное яичко. Он глянул на первую полосу, с бряканьем уронил ложку и обречённо заскулил.
– Ну всё, делу конец. Теперь НИКТО не купит эту развалюху. Нора Куклапукла лопнет от злости. Решит, что мы это специально. А что с нами сделает Совет? – заныл лорд, уронив голову в ладони. – Исадора, и как нам теперь быть?
ОПС расселось по столу и читало статью. Страшно довольные, призраки показали друг другу большие пальцы и издали громкий и длинный вопль. Их усилия не прошли даром! Старкросс никому не нужен – ура, победа!
Винни рассмотрела фотографию. Выглядели они все отвратительно, и ей это страшно понравилось. Она сразу сообразила, что и фотограф постарался тоже – добавив тут и там тёмные тени. Да и лица вышли расплывчатые, можно сказать, призрачные. В самом низу фотографии, прямо возле её ног, было какое-то особенно тёмное пятно. Она вгляделась и, к своему изумлению, заметила странную вещь. Формой оно напоминало…
– Винни, – сказала леди Пеппер, швыряя газету в коробку с макулатурой, – сходи, пожалуйста, и принеси отцу ночной колпак с мехом, а ещё – чашечку свекольного чая. У него опять сыпь от нервов выступила.
Глава 12 Странноватый-бородатый
– Алло, это Гектор Пеппер, восемнадцатый лорд Старкросс-Холла? Обиталища знаменитых старкросских призраков? Великолепно. Я слышал, что ваше поместье продаётся. Моё имя Криспин О’Мистери, я – главный британский охотник за привидениями. Если можно, я хотел бы договориться о том, чтобы приехать осмотреть ваш дом. Я знаю… до аукциона осталось всего три дня. Я ищу подходящую недвижимость. Да, вы поняли правильно. Совершенно верно… как можно скорее… Завтра утром? Первым делом – это как раз то, что надо. Возможно, мне придётся у вас задержаться.
Криспин О’Мистери утверждал, что он – седьмой сын седьмого сына гадалки. И что в кровь ему якобы подмешаны некие сверхъестественные способности. Прибыл он на собственном автобусе – на боку автобуса был нарисован его портрет, а надпись гласила, что он – «Непревзойдённый охотник за привидениями».
Криспин вылез с переднего сиденья, самодовольно вздохнул и зашагал по двору. На нём были кожаные брюки, которые поскрипывали при каждом шаге, а ещё у него имелась козлиная бородка. Пальцы его были унизаны хрустальными перстнями, а волосы выглядели очень странно, будто спутанная пряжа.
Кроме прочего, Криспин зачем-то приволок с собой целую толпу шумных друзей – они высыпались из автобуса, точно горошины из прохудившегося мешка. Эти друзья тут же обосновались среди фруктовых деревьев, кто-то из них заиграл на губной гармошке.
Прошагав до середины двора в своих позвякивающих ковбойских сапогах, Криспин внезапно встал как вкопанный, закрыл глаза и воздел руки к небу – можно подумать, что на него снизошла какая-то тайная сила.
– О да! Здесь множество духов. Неуспокоившихся, отчаявшихся душ, которые кричат в надежде быть услышанными! Но вы не волнуйтесь, Криспин О’Мистери избавит вас от всех бед!
Его поклонники неистово зааплодировали.
Живчик и другие призраки наблюдали за всей этой компанией из чердачного окна.
– Подходящий посетитель, – одобрил Мартин. – То-то повеселимся. Он уберётся отсюда ещё до того, как я успею сказать «странноватый-бородатый». – Он хрустнул своими крошечными хомячьими суставами и побоксировал в воздухе. – Этот тип понятия не имеет, на что напросился.
Живчик неуверенно заворчал. Его одолевали сомнения. Охотник за привидениями может оказаться крепким орешком, которого просто так не спугнёшь.
– Ах, мистер О’Мистери, добро пожаловать в Старкросс-Холл, – поприветствовал лорд Пеппер, который до того стоял во дворе, с интересом наблюдая за прибытием Криспина.
Теперь же он шагнул навстречу и доброжелательно протянул гостю руку. Криспин посмотрел на неё, как на дохлую крысу, перемазанную кашей.
– Боюсь, рук я не пожимаю. Это нарушает Энергетику. – Вид у лорда Пеппера сделался озадаченный. – А теперь прощу прощения, я чувствую некий зов, – Криспин поднёс руки к вискам, – из библиотеки.
Криспин прошагал мимо лорда Пеппера к открытой входной двери, по пути рявкнув через плечо на маленькую, точно крольчонок, женщину в пёстренькой блузке:
– Мерил! Можно поживее с оборудованием?
Мерил протиснулась сквозь толпу поклонников, шатаясь под тяжестью каких-то странных штуковин.
Криспин опрометью бросился в дом.
Через пять минут из открытого окна библиотеки долетел его громогласный голос:
– Нет, Мерил, я же сказал: туда, а не сюда! Не знай я тебя в прошлой жизни, точно прошёл бы мимо.
Мерил устанавливала какой-то замысловатый аппарат с кучей разных антенн, торчащих в разные стороны. Она напялила наушники, покрутила какие-то ручки – глаза её тоже вращались в такт, а брови не в такт подрагивали.
Лорд Пеппер всунул голову в дверь библиотеки:
– Мистер О’Мистери, может, показать вам дом? Я заметил, что вас очень заинтересовала вон та китайская вазочка. Экскурсию не желаете? Правда, сейчас здесь несколько э-э… неспокойно.
Криспин смотрел в зеркало в золочёной раме и восхищался собственным отражением, приглаживая волосы.
– Вы имеете в виду знаменитых старкросских призраков? Они отвратили уйму покупателей, не так ли? А меня не отвратят. – Криспин улыбнулся совершенно потусторонней улыбкой. – Люблю, когда они живенькие. Нет, экскурсию мне не надо, лорд Пеппер. Экскурсию мне проведут духи…
– А, понятно.
Лорду Пепперу ничего не было понятно.
– А вы занимайтесь своими делами. Вы нам тут не нужны.
– А, понятно. – Ему так ничего и не стало понятно. – Ладно, оставлю вас… за этим.
Лорд Пеппер побрёл прочь, не имея ни малейшего понятия, о каком «этом» идёт речь. Он вернулся на свою милую пасеку, где всё было устроено совершенно разумно и мир не валял дурака.
Призраки же тем временем спустились вниз, зашли в библиотеку и сидели, пристально вслушиваясь в слова охотника за привидениями.
– А мы, похоже, до определённой степени прославились, – отметил Валентин, с довольным видом жуя травинку. – Стали знаменитостями. Действительно, если подумать, уши у меня совершенно исключительной красоты…
– Не заносись, Валентин, – остановил его Мартин. – Помни «Советы и указания»: слава – удел человеческих призраков, не звериных.
– Да уж, верно. Вспомни хотя бы всадника без головы, – проворчал Валентин. – Ты хоть раз слышал упоминания о его лошади? А ведь, говоря по совести, именно лошадь делает всю работу.
– Но, если помните, именно этим мы и отличаемся от человеческих призраков, – рассеянно проговорил Живчик, бродя возле аппарата Мерил. – Пятый пункт, да? Мы здесь, потому что мы Любимцы, а не чтобы выпендриваться. И главное тут – преданность. – Он вгляделся в рычаги и циферблаты. – Что это за штуковина? И что она, интересно, должна делать?
Орландо забрался по краю камина на каминную полку. Оттуда ему без труда удалось достать до головы Криспина. Он потеребил охотнику волосы и презрительно обозвал их «мерзкой шерстяной шляпой, похожей на драную кошку».
– Полагаю, ты имеешь в виду не шляпу, а парик, – усмехнулся Живчик.
– Мерил, включай Призраколокатор, – распорядился Криспин, запуская в волосы руку – у него возникло смутное ощущение, что их кто-то ерошит.
Мерил послушно принялась дёргать за рычаги, включать панели и поправлять наушники на голове. Машина загудела, точно пчелиный рой, и замигала цветными лампочками. Из боковой стенки вылез бумажный рулон, покрытый какими-то значками.
Криспин широко раскинул руки, набрал полную грудь воздуха и возгласил:
– Духи Старкросса, услышьте мой призыв! С кем из обитателей смертной обители вы хотели бы вступить в разговор?
Члены ОПС переглянулись, пожимая плечами. Они не поняли, кого там и где смертельно обидели.
Криспин попытался ещё раз:
– Не бойтесь, друзья мои, я всего лишь хочу вам помочь… АЙ!
Мартин, стоявший на каминной полке рядом с Орландо – рука, которой размахивал Криспин, как раз долетала до его мордочки, – очень, очень сильно укусил его за палец. Орландо в полном восторге зааплодировал.
– Молодчина, Мартин, ты в прекрасной форме и умеешь сосредоточиваться! – похвалил Габриэль.
Мерил так удивилась, что рот её принял форму идеального нолика. Криспин осмотрел кончик своего пальца и заметил следы зубов.
– Мерил, – прошептал он торжествующе, – дело серьёзно. Старкросс оправдывает ожидания. Не исключено, что здесь есть домовой. Действовать нужно с осторожностью.
– А кто это – дымовой? – обиженно поинтересовался Мартин. – Я не дымовой, я хомяк.
Валентин обречённо вздохнул.
– Ах, Мартин, каким ты иногда выглядишь недалёким и невоспитанным. Домовой – это проказливый призрак. В мои времена их было полным-полно. Этот человек, судя по всему, знает своё дело – в отличие от некоторых моих близких знакомых.
Живчик и Габриэль переглянулись и разом подняли брови.
– Ничего он не знает своё дело, потому что никакой я не ДАРМОВОЙ, я – ХОМЯК. И я, понятное дело, недалёкий – куда же тут далеко-то уйдёшь? – Мартин раскипятился не на шутку. – И вообще, на чьей ты стороне?
Габриэль поднялся на лапы.
– Вот именно, Валентин, ты на чьей стороне?
– Я всего лишь заметил, что мне приятно общество профессионала, – произнёс Валентин, вытягивая длинные лапы и зевая. – Ладно, лично я насмотрелся. Пойду на чердак. У меня как раз время тренировки. До встречи.
И только его и видели. Разобиженный Мартин сложил лапы, надулся и запыхтел.
– Ну и ладно. Как хочешь. А я тогда пошёл спать.
Он слез с камина и зашагал в противоположном направлении.
Живчик нетерпеливо вздохнул.
– Ага, остались только я, Габриэль и Орландо. С ума сойти.
– Секунду, секунду… Мерил, есть контакт… – Вид у Криспина был уморительный – он весь трясся и вращал глазами. – Рядом со мной находится дух.
Призраки удивлённо огляделись. Они никого не видели. Орландо даже слазал под стул.
Криспин продолжал вещать потусторонним голосом:
– Есть контакт, я вас слышу… Вас зовут… Агата Стародавняя… и вы ищете… э-э… капор…
Криспин вещал в пустоту и явно выдумывал всё по ходу дела.
Возмущённый этим надувательством, Орландо не сдержался. Он высоко подпрыгнул, сделал сальто и ловко треснул Криспина по лбу ложкой.
– Криспи – врун и хвастун!
– АЙЙЙ!
Мерил бросилась Криспину на помощь, но он оттолкнул её, схватил рулон бумаги и принялся жадно его рассматривать.
– Здесь потрясающая энергетика, а духи действительно шкодливые – легко обижаются. Прекрасно. Великолепно. – Криспин пригладил волосы и улыбнулся. Улыбка вышла так себе: так улыбаются младенцам или изображают счастье, когда едят мороженое. Улыбка застряла у Криспина на губах, а до глаз так и не добралась. – Как тебе известно, Мерил, я никогда не позволяю духам проявлять характер. Неплохо для начала, очень неплохо. – Криспин поднял совершенно обалдевшие глаза и возвестил: – Вернёмся в полночь, когда у призраков самый лёт.
С этими словами Криспин и Мерил покинули библиотеку и с таинственным видом проследовали обратно по коридору (выглядело это так, будто они перебрали портвейна), а потом прошагали через входную дверь к своему роскошному автобусу.
– У меня точно никакого лёта не будет! – проорал Живчик им в спину. – Я в девять вечера ложусь спать. Так что я буду храпеть у себя в платяном шкафу, как и любой призрак, понимающий пользу ночного сна!
Глава 13 Сыграли в ящик
– Живчик-Живчик-Живчик!
В дверь шкафа отчаянно колотили.
Живчик распахнул дверь и сощурился на свет луны. (Поскольку соседей вокруг не было, Винни почти всегда забывала задёрнуть занавески.) Маску, которой закрывают глаза, он сдвинул на лоб, и вид имел совершенно несчастный.
– Ну что тебе, Мартин? – проворчал он. – Что такое случилось, что ты будишь меня посреди ночи? Мне снился такой замечательный сон – в нём я был ЖИВЫМ и делал ЖИВЫЕ вещи. Чего тебе надо? Говори скорее – и с глаз моих долой.
Мартин громко сглотнул комок, застрявший в горле, и судорожно заломил лапки. В глазах у него стояли слёзы.
– Валентин попался. Криспин поймал Валентина!
– Чего?.. Как? Успокойся и говори чётко.
Мартин всхлипнул:
– Я днём-то вздремнул, и мне потом не спалось, вот я и решил пойти и съесть пряник со скуки. В полночь я как раз оказался рядом с библиотекой и услышал, что Криспин всё бубнит что-то и бубнит своим противным занудным голосом, и тогда я решил туда заглянуть. Вижу – Валентин сидит на книжной полке. Мерил что-то крутила в этой их машинке, у Криспина глаза опять заплясали, он понёс какую-то чушь – что, мол, «ощущает присутствие дикого существа, очень проворного и красивого», и всё такое, а потом… ну, ты сам знаешь, у Валентина это слабое место, очень он падок на комплименты… в общем, я и глазом не успел моргнуть, а Криспин уже открыл какой-то стеклянный ящичек, а потом. Потом…
Мартин снова захлюпал носом, а потом разрыдался.
– Мартин! Да в чём там дело? – Живчик слегка встряхнул хомяка. – Что случилось-то?
Мартин громко всхлипнул.
– ВАЛЕНТИНА ЗАСОСАЛО ПРЯМО В ЭТОТ ЯЩИК! Последнее, что я видел, – мордочка его исчезла в клубе дыма! И… и… это ещё не всё, – добавил хомяк, испуганно озираясь. – Криспин сказал: «Один Любимец есть, осталось ещё четверо!» Живчик – он всё про нас знает!
Живчик заходил по кругу, взад-вперёд по спальне Винни, ворча себе под нос, пытаясь сообразить, что к чему. Как такое могло случиться? Бедняга Валентин – и о чём он только думал? Вопросы метались в голове, как перепуганный мотылёк под абажуром. Было ясно: чтобы разгадать эту загадку, понадобится целая куча имбирных пряников.
Похоже, они недооценили Криспина О’Мистери. Обозвали странноватым-бородатым болваном, а он на самом деле представляет собой серьёзную опасность.
На следующее утро Живчик, Мартин, Габриэль и Орландо первым делом отправились вслед за Криспином и Мерил в кладовку. Они стали свидетелями тому, как Мерил собрала все пачки имбирных пряников до последней и свалила их в чёрный мешок для мусора.
– Коварные как-их-там намерены заморить нас голодом! – прошипел Габриэль. – Повезло нам, что Мартин такой запасливый. Ты ведь запасал пряники на чёрный день, верно, Мартин?
Мартин упрямо рассматривал коготки у себя на лапах.
– Верно, Мартин? – повторил Габриэль.
Все посмотрели на Мартина. По комнате прошла волна сильного мятного запаха.
– Вот и прекрасно, – вздохнул Живчик, подняв глаза к потолку.
– У меня всего-то несколько пачек осталось, – воспротивился Мартин. – Просто они ужас какие вкусные, а я, видимо, всё ещё расту, ну вроде того…
Орландо внимательно следил за Криспином. Тот как раз вышел из кладовки, в кармане его штанов явственно виднелись очертания ящичка, а стеклянная крышка торчала наружу.
– У лупоглазого в кармане какой-то странный ящичек, – прошептал Орландо. – Вы его тоже видите?
Мартин с готовностью кивнул:
– А то. Он самый.
– Отлично, – похвалил Живчик. – Осталось его захватить и выпустить Валентина.
– И как ты собираешься это сделать? – осведомился Габриэль.
– Дождёмся подходящего момента, – предложил Орландо, сощурившись и помахивая хвостом – его страшно вдохновила мысль о засаде. – Увидишь, возможность представится. Так что берегись, негодник!
Войдя в бальную залу, Криспин вытащил ящичек из кармана и швырком повесил своё пальто на лосиные рога над камином. Потом он потянулся, зевнул и развалился в одном из старинных кресел Пепперов. Стеклянный ящичек он аккуратно поставил на колени и устроился подремать, пробормотав Мерил что-то в том смысле, чтобы она «глядела в оба».
Это, собственно, было лишним. У Мерил оказалось забот полон рот – она настраивала свой Призраколокатор. Крутила ручки и штучки, вздыхала и сопела. В конце концов она пнула машинку ногой, после чего та чихнула и ожила.
Любимцы терпеливо наблюдали со стороны, дожидаясь самого подходящего момента для грабежа. Условия сложились идеальные. Ящичек – тут, только лапу протяни, Мерил занята, а Криспин крепко спит, храпя почище засорившейся сливной трубы.
– Пффф! Вот глупый лупоглаз, – возмутился Орландо. – Да теперь этот призракоящик спереть – раз плюнуть. Давайте прямо сейчас.
– Погоди минутку, Орландо, – проворчал Живчик. Ему было не по себе. Начать с того, что всё это выглядело подозрительно просто. – Стой…
Вот только Орландо не слушал. Он прыгнул на каминную полку, а оттуда – на подлокотник кресла Криспина.
– Орландо сейчас тебе покажет, обезьяна безмозглая…
И тут стрелка компаса на приборе Мерил закрутилась как бешеная. Она дрожала и щёлкала, а из боковой щели стремительно выползала бумага. Габриэль, Живчик и Мартин кинулись туда – поглядеть.
Габриэль принялся читать крошечные слова: «…бери-безьяну… бери-безьяну… бери-безьяну…»
– СТОЙ! ОРЛАНДО, НИ С МЕСТА! – рявкнул Живчик. – ЭТО ЛОВУШКА!
– ПОЕХАЛИ! – взвизгнула Мерил.
Глаза у Криспина внезапно распахнулись, точно у аллигатора. Откуда-то из боковины кресла он выхватил целую кучу ослепительно-блестящих серебряных ложек – таких ярких Орландо ещё отродясь не видывал: по всей комнате заметались солнечные зайчики. В первый момент Орландо застыл, заворожённый, будто кролик, который попал в свет автомобильных фар. Криспин ловко откинул крышку стеклянного ящичка и – чпок! – Орландо засосало внутрь, как засасывает пуговицу в пылесос.
Дрожа от потрясения, Живчик, Мартин и Габриэль выскочили из бальной залы и побежали прятаться на чердаке. Там они довольно долго сидели и грызли от волнения Мартиновы запасы на чёрный день. Кучка пряников была невелика – похоже, Мартин запасался не на чёрный день, а на серый час.
Всё, совершенно всё пошло наперекосяк. Происходило что-то ужасное, а Любимцы понятия не имели, что именно.
Слегка успокоившись, они решили совершить тайную вылазку, чтобы собрать побольше сведений. Прокрались обратно вниз и стали по очереди следить за каждым движением Криспина, записывая эти самые движения в блокноты. Честно говоря, проку от этих записей было немного, поскольку по ним получалось, что Криспин почти всё время проводил у зеркала и учился строить всевозможные рожи. А если отрывался от этого занятия, то либо излагал Мерил, какими он наделён сверхъестественными способностями, либо ковырял в носу.
И вот наконец, когда призраки уже отчаялись заполучить хоть какие-то сведения, Криспин залез во внутренний карман своего пальто и вытащил стеклянный ящичек. Он потёр пальцем его блестящие края, подержал ящичек у самого рта, а потом прошептал голосом злющего карапуза:
– Привет-приветик вам, младенчики-привиденчики, вам ведь там уютно в моём Душевном Ящичке? Вы ведь думали, что обведёте Криспина О’Мистери вокруг пальца, верно? А где там ваши дружки? Крыса и утка? И ещё дворняжка? Шляются по Старкроссу с таким видом, будто они тут хозяева. – Глаза Криспина алчно блеснули. – Глупые Любимцы с их дурацкой преданностью. Привыкли всё делать по-своему, да? Ну, так больше такого не будет. Придётся преподать вам урок. ОПС, ишь ты! Ладно, посмотрим. Скоро я здесь буду хозяином. А вы все будете сидеть у меня в Душевном Ящичке. Вот там и посмотрим, кто тут главный.
Криспин аккуратно опустил ящичек обратно в карман. Щёлкнул пальцами, обращаясь к Мерил, которая послушно встала и побрела вслед за ним в автобус пить чай. Когда они выходили, до призраков донеслось:
– У меня есть свои планы на этот дом, и тут мне никто не помешает. Уж точно не Живчик Пеппер.
Живчик поперхнулся. Криспин знал его имя! Пёсику стало очень страшно, но он попытался не подавать вида. Габриэль и Мартин явно были ошарашены. Они попрятали карандаши и блокноты и собрались уходить. Но в этот момент до них долетело какое-то жужжание.
– Что это? – спросил Мартин, оборачиваясь.
Звук доносился из-под кресла. Оказалось, что Криспин забыл свой телефон, и это он подскакивает на деревянном полу. На экране появился портрет кислолицей тётки – выглядела она почти так же жизнерадостно, как бульдог, жующий крапиву.
Брови у Живчика поползли к самым ушам, когда он прочитал вслух имя на экране: «НОРА КУКЛАПУКЛА».
Любимцы вместе прочитали текст:
Кевин, ты поймал старкросских вонючек или ещё нет? Помни про наш уговор. Старкросс – отличное место для съёмок программы «Криспин в доме с привидениями». Наконец-то у тебя появился шанс стать богатой и знаменитой телезвездой. Не профукай его, братец. Перезвони.
Нора Куклапукла? Голова Совета города Бартоншир – сестра Криспина? Да, вот это новость так новость. Живчик быстренько прикинул в уме:
(Старкросс – Пепперы) + (Нора + Криспин) = Чёртова Пропасть Бесчестной Наживы
Живчик подскочил в воздух и победоносно залаял:
– Я ТАК И ЗНАЛ! Нас облапошили! У них свой ПЛАН! Вся эта болтовня про письмо, долг и аукцион имеет одну-единственную цель: стащить Старкросс из-под самого нашего носа, чтобы снимать здесь телепрограмму! Криспин и Нора – сообщники, причём Нора знает даже про нас!
От всего этого крепко попахивало надувательством. Попахивало даже сильнее, чем когда леди Пеппер обнаружила у себя в резиновом сапоге дохлую полёвку – подарок от Живчика, а уж тогда-то был запах так запах.
Впрочем, они по-прежнему не знали ответов на два важных вопроса: КАК Криспин и Нора пронюхали про существование ОПС? И если они собираются снимать в Старкросс-Холле телепрограмму про призраков, как Криспин намерен поступить со здешними Любимцами?
Глава 14 Гром среди ясного неба
Дурочкой Винни не назвал бы никто. Она прекрасно разбиралась в математике, физике, «Монополии» и распутывании новогодней гирлянды. Ничем не хуже она разбиралась и в людях, и чутьё подсказало ей, что от этого Криспина-как-там-его добра не жди. К сожалению, было ясно, что историями про сырость и дряхлые провода его не проймёшь, а потому Винни решила вместо этого за ним пошпионить. Вот и ходила следом по всему дому, не попадаясь на глаза.
Повадки у Криспина были очень странные – Винни решила про себя, что он совершенно чокнутый. Например, в первый день он долго таращился в пыльную старую китайскую вазу, а потом принялся запихивать туда вафли с розовой начинкой. Кончилось дело тем, что Винни до смерти надоело гадать, что он там вытворяет, и она отправилась спать.
Второй день оказался ничем не лучше. Винни скучнейшим образом провела субботу, прячась в чулане для хранения швабр рядом с бальной залой и слушая, как Криспин разглагольствует о своих талантах. Понять, почему Мерил с этим мирится, было выше её сил. Девочка попыталась делать заметки, но в результате у неё в блокноте появилось только: «Моя мистическая кровь чистой воды» или «Мои волосы – ангельское творение» – всё в таком духе.
Но едва Криспин вытащил этот странный стеклянный ящичек, как манеры его переменились. Он сосредоточился, в глазах появился алчный блеск. Смотреть на него было жутковато. Винни выпрямилась и не спускала с Криспина глаз сквозь замочную скважину, пытаясь одновременно уловить каждое его слово.
То, что она услышала, потрясло её до самого мозга костей.
Винни сидела на краешке кровати и размышляла над своим невероятным открытием.
Если она ничего не перепутала, получалось, что Криспин О’Мистери верит, что Живчик всё ещё здесь, в Старкроссе. Неужели это возможно? От одной этой мысли сердце у Винни заколотилось.
Она прекрасно знала, что Живчик умер, так что оставалось единственное объяснение, да такое, от которого у любого крыша съедет до самой земли.
Винни была девочкой практичной и не верила во всякий вздор про призраков. Она всегда считала, что бухам и брякам по ночам есть разумное объяснение. В привидения верят только безнадёжные чудики вроде Криспина, а не здравомыслящие девочки вроде Винни Пеппер.
С другой стороны, если она всё-таки не права, то это многое объясняет…
В тот день, когда Живчик умер, Винни не по силам было оставаться рядом с другими людьми. Она убежала к себе в комнату и спряталась в шкафу. Там она и сидела, выцарапывая имя Живчика в сердечке на полу, а на деревянный пол шкафа шлёпались слёзы. Про это сердечко она никому не сказала, ведь оно – дело личное. Однако ей трудно было не признать, что после этого начали происходить странные вещи.
Иногда Винни казалось, что она слышит вдалеке лай Живчика, а ещё, несколько недель назад, она выглянула из школьного автобуса и издалека отчётливо увидела, что на остановке дожидается собака. Иногда в изножье её кровати, где всегда спал Живчик, делалось подозрительно тепло. Винни так хотелось, чтобы пёсик вернулся, что она считала, будто всё это просто её выдумки. Ей даже мерещилось, что с чердака над её спальней доносится какое-то царапанье и постукиванье, но она же знала наверняка, что туда уже давным-давно никто не заходил, вот и уговаривала себя, что это мыши…
А ведь действительно, если подумать, подсказок-то было пруд пруди. Почему она раньше ничего не замечала?
Статья в газете «Бартонширские новости»! Винни кинулась вниз, вытащила газету из ящика с макулатурой и унесла к себе, тихо и плотно закрыв за собой дверь.
Разгладив морщины на газетном листе, она ещё раз взглянула на заголовок:
СТРАСТИ В СТАРКРОССЕ ОТПУГИВАЮТ ПОКУПАТЕЛЕЙ!
Внимательно вгляделась в фотографию. В нижней части картинки, у самой её ноги, действительно виднелось серое пятнышко. Может, след пальца на объективе, или погрешность при печати… В любом случае одно можно было сказать твёрдо: по форме оно очень напоминало собаку.
На картинке было ещё четыре пятнышка, но таких смутных, что и не разобрать. Винни взяла лупу и ещё раз рассмотрела самое крупное пятнышко. И увидела такое, что даже ахнула.
С верхней части пятнышка, оттуда, где должна быть голова, на неё уставились два ярких глаза. Их она бы признала где угодно.
Аукцион был назначен на завтра, будущее Пепперов не знал никто. Терять Винни нечего. Нужно было совершать прыжок в неведомое.
Глава 15 Любовь за гробом
В углу Винниной спальни, в платяном шкафу, сидел Живчик и пытался сообразить, что к чему. Нора Куклапукла, телепрограммы, жуткий и непонятный Криспин – день выдался тяжёлый, очень хотелось передохнуть. Мартин с Габриэлем развалились на ковре и играли в карты и в слова.
Недавно у Живчика появилась любимая игра под названием «Вижу Винни» – она его очень успокаивала. Наблюдать за ней было просто замечательно, и это занятие никогда ему не наскучивало. Он следил за ней сквозь щёлочку между дверцами шкафа – сейчас она крепко задумалась, сдвинув брови и покусывая ногти.
О чём она размышляет? В руках у неё газета – наверное, делает задание по физике или, может, по истории. Она же такая умница. Живчик опустил нос на лапы и удручённо вздохнул.
Винни вскочила и зашагала к туалетному столику. Живчик насторожил уши. Так, а теперь она что делает?
Винни открыла нижний ящик и достала оттуда деревянную коробочку. Минутку посидела, держа её на коленях, – казалось, ей не хочется её открывать. Дело было любопытное. Мартин с Габриэлем даже бросили играть и тоже уставились на Винни.
Сняв с шеи серебряный ключик, Винни повернула его в замочке, подняла крышку и достала содержимое коробочки. Довольно грязное, пожёванное и поношенное, однако в том, кому оно принадлежало, сомнений не было. Живчик вздрогнул – он его признал сразу.
– Живчик, – произнёс Мартин, откладывая карты, – это твой старый ошейник? Тот, с тыквочками?
Винни поднесла ошейник к самым глазам. Глубоко вздохнула и прошептала два коротких слова, которые Живчик уже и не ждал услышать: «Сюда, малыш».
Живчик опешил. Он не знал, что теперь делать, а потому не стал делать ничего. Голова у него загудела, в мозгу замигали звёзды. Он так долго ждал этого момента, а тут взял и прилип к полу – как будто лапы ему клеем намазали.
– Боженька, чтоб я лопнул! – Габриэль восторженно забил крыльями и затрубил. – Она знает, что ты здесь! Живчик, вылезай из шкафа!
Мартин скакал на одном месте, хлопая передними лапками…
Даже и не догадываясь, какая вокруг поднялась суматоха, Винни молча ждала, что будет дальше. Может, она недостаточно отчётливо произнесла слова? Может, призраки не очень хорошо слышат? Она же в этом деле новичок. Девочка вдохнула совсем глубоко и повторила немного громче:
– Сюда, малыш.
– Давай, Живчик, дружище, ты чего ждёшь? – гоготал Габриэль. – Может, это ваш единственный шанс воссоединиться! У тебя всё получится!
Живчик смотрел в щёлочку будто заворожённый.
Мартин протиснулся внутрь шкафа.
– Настал твой миг! Смотри не упусти! Давай! – Решение было только одно. – Уж прости, пожалуйста! – заорал хомяк, ловко отвесив Живчику пощёчину. – Сосредоточься, Живчик, сосредоточься!
Живчик старался изо всех сил – ему так хотелось, чтобы его увидели. Он закрыл дверь и крепко-крепко сосредоточился, вспоминая, как они вместе грелись на солнышке, бегали за пчёлами и прыгали через копны сена. Он вспомнил, как хохотала маленькая Винни, когда он возил её на красном грузовичке. Вспомнил её первый день в школе. А теперь голова плывёт и поджилки трясутся…
Винни чувствовала, как в глазах покалывает от слёз. Ничего не происходило, только она чувствовала себя всё глупее. Если он здесь, чего же не отвечает? Она решила попробовать ещё разок.
– Живчик Пеппер, ЛДН старкросской выделки, если ты меня слышишь, пожалуйста, отзовись!
У Габриэля глаза только что не выскакивали из орбит.
– ЖИВЧИК, ПСИНА ТЫ БЕЗМОЗГЛАЯ! ТЫ ЧТО, НЕ ВИДИШЬ, СЕЙЧАС ВСЁ ПРОВАЛИТСЯ! ТЕПЕРЬ ИЛИ НИКОГДА! СДЕ-Е-ЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ!
Мартин и вовсе расклеился – он сидел на ковре, спрятав голову между коленями, и глубоко дышал, пытаясь успокоиться.
Живчик делал всё, что мог. Сопел, пыхтел, сипел, но так и не понял, правильно поступает или нет. Вот если бы какую-нибудь инструкцию…
Он попытался сказать: «Винни, не уходи! Я же здесь!» – но ему и самому показалось, что слова доносятся из дальней дали…
На стене тикали часы, снаружи пели птицы. Из кухни прогремел голос лорда Пеппера – он звал Винни ужинать. Привычная жизнь шла своим чередом.
– Ну, вот оно как, – пробормотала Винни. – Да, я заранее знала, что это дурацкая затея.
И всё же ей так хотелось, чтобы это оказалось правдой! Тёплые солёные слёзы заструились по её щекам, падая на колени и оставляя крошечные лужицы. Да, верно, не суждено. Она натянула рукава джемпера на ладони, утёрла глаза.
– Ах, Живчик, – произнесла она грустно. – Какая же я дурочка. Ну конечно, тебя здесь больше нет.
Винни глянула в зеркало на туалетном столике и увидела очень печальную девочку. Бедная Винни Пеппер, глупышка, которая верит в призраков, а скоро ещё и станет бездомной. Жалобная картинка.
– Винни-и-и-и, ужина-а-ать!
– Я пока не хочу есть! – крикнула она вниз, сдерживая рыдание. – Может, попозже.
Винни пошарила в кармане в поисках носового платка, но нашла только старую конфету и какой-то пух. Ещё раз дотронулась до ошейника.
– Вот бы этот Криспин убрался отсюда. Вот бы не надо было продавать Старкросс. А главное, Живчик Пеппер, вот бы ты вернулся обратно!
Она положила ошейник обратно в коробочку, шмыгнула носом и встала. Она поняла, что нужно поскорее утереть слёзы, а то потом, когда она спустится вниз, начнутся расспросы. Винни вспомнила, что где-то в шкафу лежит целая пачка платков, подаренных ей на день рождения, побрела на другой конец комнаты и широко распахнула скрипучую деревянную дверцу.
И тут на ковёр тихо шлёпнулось что-то мягкое. Винни зажала рот ладонью, чтобы не закричать. Сердце так и бухало у неё в груди, но она всё-таки всмотрелась повнимательнее. В первый момент ей показалось, что это крупный одуванчик. А потом она разглядела клочки меха потемнее, а потом полохматее, а потом что-то вроде блестящего носа, а потом глаза… глаза, которые сияли, точно самые яркие звёзды на свете.
Живчик прыгнул Винни на руки, и сердце у него сделалось лёгким, как облачко. Винни была так счастлива, что ей показалось: она умерла и попала на небо.
– Ох, ка-а-ак же я рада тебя видеть, без тебя было так ужасно!
Она покрепче прижала его к себе. Ощущение было такое, будто обнимаешь сахарную вату, но только гораздо лучше. Когда Винни приноровилась к новому облику Живчика, она вдруг поняла, что смотрит ещё на двух зверушек.
– Кто это там за тобой? Гусь, что ли? Ничего себе, это же гусь с портрета в библиотеке! А ещё хомячок! А чего это он втягивает пузико?
Живчик стал ей всё объяснять, а Винни сидела на кровати с улыбкой от уха до уха.
– Ну что же, очень рада познакомиться, – сказала она наконец, улыбаясь хомяку и гусю. Потом поцеловала Живчика в кончик носа и стала ерошить ему шерсть – и тут вдруг её поразила одна вещь. Рука застыла в густой шёрстке.
– Погоди-ка… – Рот у Винни открылся от изумления. Она ткнула в Живчика пальцем и уставилась на него широко раскрытыми глазами: – Ты только что… ГОВОРИЛ? – Девочка рассмеялась, всё ещё не веря. – Ничего себе! Какие у тебя раскатистые «р» получаются! И даже бартонширский выговор!
– Я же, как тебе известно, старкросской выделки, – скромно произнёс Живчик. – Умение говорить – одно из преимуществ положения призрака. Ну, и ещё умение читать, конечно.
– ЧИТАТЬ? – воскликнула поражённая Винни. – Ты что, правда научился ЧИТАТЬ?
– Таково уж оно, если ты умер, – радостно пролаял Живчик. – В чём-то ты хуже, а в чём-то – лучше прежнего.
– Ого. – Винни, задумавшись, жевала кончик своей косы. – Такое сразу и не осмыслишь. Итак, ты – мой Любимец. Красиво звучит. Жаль, что я раньше не знала. И мы опять сможем делать вместе кучу замечательных вещей. Похоже, ОПС – отличная организация… а главное, я теперь знаю, почему у нас всё время заканчивались имбирные пряники и не хватало ложек… – Винни призадумалась, набрала воздуха в грудь и выпалила: – Послушай, Живчик, я должна тебе кое-что сказать. Пока тебя не было, всё пошло кувырком. С домом всё очень и очень плохо. Его продают. Завтра. Мне ТАК жалко!
Живчик закатил глаза и пролаял:
– Да мы всё знаем, Винни. Откуда, как ты думаешь, все эти потусторонние явления?
Винни облегчённо захихикала, но тут же осеклась – в голову ей пришла страшная мысль.
– Но если нам придётся уехать из Старкросса, вы же сможете поехать с нами, да?
Повисло молчание. Живчик не в силах был сказать ей горькую правду.
– Сможете? Ты ведь сможешь, да, Живчик?
Он взвизгнул и положил голову ей на колени.
– Ой, ужас! Но… ты только что ко мне вернулся, а времени почти не осталось!
Глаза Винни наполнились слезами.
Габриэль сделал шаг вперёд:
– Мисс Винни, прошу вас, не переживайте. Мы этого не допустим.
Он плюнул на крыло и вытянул его вперёд.
– Прошу принять официальное предложение стать нашим почётным членом. Добро пожаловать в ОПС!
Глава 16 Происки Куклапуклы
Автобус О’Мистери стоял у самой изгороди. Вечер выдался мягкий, золотистый, и Криспин с Мерил нежились у автобуса под навесом из разноцветных лоскутков. С навеса, помимо бахромы, свисали самые разные колокольчики, на полу лежал разукрашенный зигзагами турецкий ковёр. На маленьком столике стоял ноутбук, и оттуда блям-блямкала слащавая музыка.
Криспин – на лице выражение, как при запоре, на ногах легинсы из лайкры – занимался йогой, громко мыча: «Оммммм». Мерил решала кроссворд на ступеньках автобуса, нахмурив лоб и грызя карандаш. Ни тому ни другому было решительно невдомёк, что Живчик, Винни, Габриэль и Мартин спрятались за изгородью и следят за каждым их движением.
Душевный Ящичек стоял на ковре рядом с Криспином, внутри клубился серый дым. Время от времени он слегка раскачивался – точно сидевшие внутри пытались вылезти.
Мартин, усевшийся Живчику на голову, ткнул в ящик сучком:
– Гляди! Там Орландо и Валентин! – прошептал он. – Похоже, им очень тесно.
Тут компьютер вдруг громко зазвонил, заставив Живчика подскочить. Мартин, пискнув, свалился у него с головы и шлёпнулся на кучу листьев.
Криспин подпрыгнул и схватил компьютер.
– Оп-па! – воскликнул он радостно, а потом нажал кнопку и снова уселся, скрестив ноги и привалившись спиной к изгороди.
С экрана таращились бессмысленные глаза Норы Куклапуклы. Она сидела в своём рабочем кабинете в окружении засохших растений в горшках.
– А, вот ты где, – проворчала она без всякого выражения, складывая руки на груди. – Я весь день пытаюсь тебя поймать. Ты почему трубку не снимаешь?
Криспин пригладил волосы.
– Занят был, ловил этого вроде-кролика и обезьяну. Не переживай, я знаю, что делаю. Я ж профессионал, как тебе известно.
Нора громко фыркнула:
– Ты ведь всех их отловишь, да? Потому что, если нет, они тебе устроят не жизнь, а ужас. Особенно эта дворняга.
– Спокойно, Нора, – утешил её Криспин. – Они все будут сидеть у меня в Душевном Ящике ещё до того, как ты произнесёшь «Искоренитель». – Он громко пощёлкал языком и закатил глаза. – Охотники за привидениями всё знают про Любимцев – это первое, чему учат на курсах. – Он вытащил из мешка для йоги какой-то учебник и начал листать, зачитывая по ходу дела: – «Любимец – привидение, обладающее бесконечной преданностью. До последнего защищает дом и хозяина, его привязанность нельзя недооценивать». – Криспин захлопнул книгу. – Понятное дело, это почти всегда животные, глупые и грязные. Единственный способ борьбы с ними – поймать и истребить. – Он кивнул на стеклянный ящик на цветистом ковре.
– Истребить? – шмыгнула носом Нора. – А что именно это значит?
– Ну, это самое, – ответил Криспин, небрежно махнув рукой. – Они растворятся, от их существования не останется и следа… Очень болезненная и неприятная операция. Казалось бы, призрака уже не убьёшь, но приёмчик «двойной дурошлёп» действует безотказно – если знаешь, как его применять.
Листья бирючины на изгороди слегка задрожали.
– Повезло мне отыскать эту паучиху в китайской вазе! Миссис Джонс оказалась из зловредных и с готовностью выдала своих друзей. – Криспин поперхнулся от смеха. – Просто кладезь полезной информации, всё мне выложила подчистую про этот дом и местных призраков – всего-то за несколько вафель с розовой начинкой.
Живчик так и опешил.
– Миссис Джонс? – прошептал он недоверчиво. – В смысле миссис Джонс – паучиха?
У Габриэля от изумления клюв открылся сам собой. Мартин вытащил из-за щеки кусочек имбирного печенья. (Он берёг его на крайний случай вроде этого.)
Криспин глубоко вздохнул, а потом улыбнулся:
– Люблю я Мерзавчиков. Не один, так другой обязательно всех выдаст.
При этих словах Нора, похоже, приободрилась.
– Я знала, что Старкросс – самое подходящее место. Он много веков стоит, почитай, нетронутым. Кроме того, все знают, что у Пепперов ни гроша за душой – они никогда вовремя не оплачивают счета.
Её крошечные глазки блеснули.
Криспин снова запустил руку в мешок для йоги и вытащил какой-то документ. Помахал им перед экраном.
– Что там? – прошипел Живчик. – Что в нём написано?
– «Криспин в доме с привидениями», – прошептал Габриэль, вытягивая длинную шею. – Внизу подписи стоят. Похоже, это какой-то договор. Ш‐ш-ш, слушайте.
Криспин звучно чмокнул пачку бумаги.
– Это договор с телевидением на два миллиона фунтов, я уже подписал, где надо. Хорошо, когда твоя старшая сестрица – голова Совета города Бартоншир! Если бы Старкросс не стоял на твоём участке, я никогда бы о нём не прослышал. Телекомпания от него будет в восторге – древняя развалюха, но какая дивная, а главное – призраков выше крыши. А теперь, кроме прочего, у него ещё и репутация дома с привидениями. Мы наткнулись на привиденческую золотую жилу. Наконец-то я стану страшно знаменитой, ужасно богатой телезвездой, ведь я давно это заслужил.
При этих словах Криспин нахмурился, надул губы и замолотил по столику кулаком.
– Нора, почему Старкросс всё ещё не мой? Я хочу его себе, полностью. ПРЯМО СЕЙЧАС!
Нора нахмурилась и снова сложила руки на груди.
– Не дури, Кевин. Я тебе всё уже объяснила. Есть официальная процедура, называется «выставить на продажу». По-другому нельзя, иначе всё это будет выглядеть странно, как сосиска из георгинов. Мы же не хотим, чтобы люди лезли в наши дела, указывали пальцами и строили подозрения, что я всё это подстроила, верно?
Живчик с Винни переглянулись – рты у обоих открылись от изумления. Возмущённый Габриэль делал вид, что ему совершенно всё равно, а Мартин сжал крошечные кулачки и свирепо ими потрясал.
Не имея представления, что за изгородью сидят возмущённые зрители, Криспин продолжал дуться и дёргать себя за козлиную бородку.
– А вдруг завтра на аукционе кто-нибудь ещё захочет его купить? Я не переживу, если мы его упустим!
Нора вздохнула:
– Кевин, кроме нас, он никому не нужен. Я поначалу думала, что мне придётся отпугивать покупателей, но эта скверная девчонка Пеппер с этими дурацкими призраками сами постарались – желающих на дом не больше, чем на бутерброд с улитками, так что нам он достанется по дешёвке.
Винни скорчила неприличную рожу, а Живчик прижал уши к голове и оскалился.
– Да, кстати, – похвалялся Криспин, – я нашёл актёрское агентство под названием «Неприкаянные духи» – у меня на программу большие планы. Найму симпатичных, послушных человеческих привидений и каждую неделю буду предъявлять их по одному. Уж эти-то привидения знают, как не упустить свою выгоду, в отличие от не-будем-говорить-кого. Монахи будут наперебой показывать карточные фокусы, слуги – жонглировать тарелками, молочницы – плясать скромные пляски… Зрители глаз от них не оторвут. А я буду кормить их шоколадным печеньем – они от него делаются сонными и тихими. Делать будут только то, что им скажут, а я на их фоне буду просто красавец. Главное, чтобы эти паршивые Любимцы не путались под ногами. Старое – на выход, новое – на вход.
Нора подняла широкие кустистые брови.
– И когда ИМЕННО ты намереваешься отловить остальных?
– Попозже вечером. Устрою сеанс. Ты же знаешь, я люблю зрелищность. Финальная сцена. Не переживай, ловушки я продумал, так что дело в шляпе. Их тут всего трое осталось, а без имбирного печенья они будут слабенькими, как котятки. – Криспин передёрнулся. – Призраки животных – какая отвратительная идея. Я вообще не понимаю, с какой стати заводить домашних животных, а уж дохлых и подавно. Фу!
Он обернулся и рявкнул на Мерил:
– Эй! А ты ведь любишь всяких зверушек, да?
Она подняла глаза от кроссворда и кивнула. Криспин наклонился к самому экрану и шепнул Норе:
– Одна из её многих слабостей.
Нора зевнула, показав обломки зубов – они напоминали разрушенный замок.
– Ладно, пора мне вздремнуть немножко. Осталось недолго. Через сутки Старкросс будет твой. Спокойной ночи.
– Спокойной ночки, Нора.
Криспин нажал ещё на какую-то кнопку, и Норино лицо исчезло. Душевный Ящик он обронил в мешок для йоги.
– У этих придурков Пепперов того и гляди стащат дом из-под самого носа, а они и ухом не ведут.
Криспин подошёл к Мерил, выхватил у неё кроссворд и разорвал на мелкие кусочки.
– Так, – проворчал Живчик, когда они вернулись к себе на чердак. Он указывал палочкой на сложную схему Старкросс-Холла. – Как видите, здесь, здесь и здесь у нас Очень Серьёзная Проблема. Куклапуклы обложили нас со всех сторон. Есть у кого соображения? Да! – гавкнул он, указывая на Габриэля. – Давай ты.
– Я? – Габриэль, опешив, оглядывался на друзей. – Нет, ничегошеньки. Ни единого соображения! Я думал, кто-нибудь из вас знает, что делать.
Мартин возбуждённо замахал передними лапами.
– Эй! Эй-я! Я знаю! Давайте забаррикадируемся в доме и никого не будем впускать. Никогда.
– Но мне рано или поздно нужно будет пойти в школу, – тихо возразила Винни.
Мартин вскарабкался по её свитеру и заглянул девочке в глаза.
– А ты в этом уверена? На мой взгляд, лучше тебе туда не ходить.
Но тут Живчику в голову пришла мысль настолько блестящая, что к ней полагался отдельный абажур.
– Знаете, – сказал он медленно, – давайте-ка сыграем с Криспином в его собственную игру.
– Ты это о чём? – не понял Габриэль.
– Он думает, что нас только трое, верно? Ему невдомёк, что с нами ещё и Винни. Выходит, нас четверо… и, может, нам удастся надуть его и сделать вид, что нас гораздо больше! – Живчик возбуждённо тявкнул и забегал по кругу, догоняя собственные мысли. – Сеанс – идеальное время для представления… да… Как там Нора нас назвала – старкросские вонючки? Вот мы им и покажем старкросских вонючек! Хочет Криспин О’Мистери свою финальную сцену – будет ему финальная сцена, прямо по заказу!
Призраки соображали, воображали, строили планы и замыслы, пока не настала полночь.
– А ты уверен, что нам нужно съесть все эти вафли с розовой начинкой? – спросил Мартин с сомнением, глядя на высившуюся перед ними сладкую гору.
– Уверен, – ответил Живчик. – Имбирное печенье – дело хорошее, но именно вафли с розовой начинкой придадут нам дополнительных сил.
– А мне казалось, что в «Полезных советах и указаниях» сказано: мы от них делаемся буйными.
– Ну, сегодня ночью нам и нужно быть буйными, – ответил Живчик, задорно свесив на сторону одно ухо. – А кроме того, Криспин считает, что у нас закончились имбирные пряники и после этого мы ни на что не годимся.
– Хочешь сказать, мы устроим ему вафельный сюрприз?
– Именно, Мартин. С верёвками разобрался?
– Так точно.
– Вонять будет вовсю?
– Так точно.
– Габриэль, на тебе электричество, провода и взрывчатка.
– Так точно.
– Винни, ты отвечаешь за Душевный Ящик.
Винни выставила два больших пальца и ухмыльнулась:
– Так точно.
– Ну, молодцы, – гордо и громко пролаял Живчик. – Запомните: успех зависит только от нас. Покажем Криспину, кто тут главный.
После этого оставшиеся Любимцы и Винни сложили вместе руки, лапы и крылья и хором продекламировали:
– За Пепперов! За Старкросс! За дом и душу!
Глава 17 Осада призраков
Криспин и его дурацкие поклонники готовились к ночному сеансу в бальной зале. Развевались свободные одежды, позвякивала всякая бижутерия. Большую люстру погасили, зато зажгли свечи, а настольные лампы обернули самыми лучшими шёлковыми шарфами леди Пеппер (Криспин считал, что атмосфера – это очень важно).
Вид у Криспина О’Мистери был очень живописный. Он напялил длинный бархатный плащ, расшитый звёздами, и обрызгал волосы лаком с блёстками. Перстней с хрусталиками у него на пальцах было столько, что хватило бы на целый рыночный лоток, а глаза он подвёл так, что делалось страшно.
Криспин посмотрел на часы; без одной минуты полночь. Всё было на местах. Всё, кроме самого важного: Душевного Ящика.
Криспин лихорадочно пошарил вокруг и сообразил, что оставил ящик в автобусе. Страшно переполошившись, он рявкнул на Мерил, чтобы та пошла и живенько его притащила. Мерил обиженно выпятила нижнюю губу и сдвинула очки на кончик носа.
– Но я не могу отойти от Призраколокатора.
Криспин глянул на стоявший в углу прибор – тот был подключён к сети и уютно урчал.
– С ним не справишься, если не понимаешь, – пробормотала Мерил, оправдываясь.
– МЕРИЛ, не выпендривайся, СТУПАЙ! – прошипел Криспин уголком рта. – Я того и гляди начну, так что лети, как скаковая лошадь на роликах!
Мерил, шаркая, вышла из комнаты, и тут часы пробили полночь. Криспин набрал в грудь воздуха, чтобы успокоиться, и пригладил волосы. Наконец-то пришёл его час: сейчас начнётся последняя охота на Любимцев.
– Добро пожаловать! – загремел Криспин. – Прошу всех сесть и взяться за руки, создав Призрачный Круг.
Все сидевшие вокруг обеденного стола торжественно вытянули руки и соединили их, звякая браслетами. Криспин поднял подбородок, а глаза у него размякли и стали похожи на яйца всмятку.
– Духи, мы ждём вас. Если вы меня слышите, стукните дважды.
Прошло несколько секунд, и вдруг…
ТУК-ТУК.
Поклонники завизжали от ужаса. Дверь со скрипом отворилась, свечи погасли – лорд Пеппер просунул голову в щель.
– Ничего себе, вы всё ещё не спите? Я где-то тут очки потерял. Экая темнотища, вам-то хоть что-нибудь видно? – Он включил свет, все возмущённо залопотали. – Мамочки, – произнёс лорд, виновато озираясь. – Я вам что, помешал?
– Лорд Пеппер, – проскрипел Криспин сквозь сжатые зубы. – Мы заняты важным делом, общаемся с духами, так что очень прошу, ИДИТЕ ОТСЮДА.
Лорд Пеппер явно обрадовался, что его отпустили, и тут же вышел, закрыв за собой дверь.
Криспин снова уселся в кресло и попробовал успокоиться. Поклонники опять взялись за руки, образовав Призрачный Круг.
– Ну, как я уже спрашивал: есть тут кто-нибудь?
Прошло несколько секунд. А потом свечи замигали, то погасая, то вспыхивая снова. Вид у Криспина был страшно довольный.
– А, вижу, что есть. Явись, Дух.
Голос у Габриэля был не такой мощный, как при жизни, но упражнения помогли – гоготал он довольно громко. А ещё Винни сделала ему рупор из старой рождественской открытки. Так что теперь гусь мог издавать вполне потусторонние звуки. Он засунул клюв в рупор и протрубил:
– ГаАгаАгаА! УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА! КРИСПИН О’МИСТЕРИ, ТЫ ГНУСНАЯ, ГНУСНАЯ ЛИЧНОСТЬ, ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕ ЖДУТ!
Криспин улыбнулся с понимающим видом.
– Ну ладно, ладно, Дух, не хами. Лучше представься. Может, ты Мартин из времён Второй мировой войны? Или Габриэль эпохи Карла Первого? – Криспин наморщил лоб. – А может, ты – Живокост Пеппер?
– НЕТ. ИМЯ МОЁ… – Габриэль запнулся, читая, что написано на открытке. – …РУДОЛЬФ!
– Рудольф? – Криспин явно опешил. Миссис Джонс ни о каком Рудольфе не упоминала. – Ладно, Рудольф, а как твоя фамилия?
– СЕВЕРНЫЙ ОЛЕНЬ.
– Рудольф Северный Олень, – тупо повторил Криспин, подняв от удивления одну бровь. – Да неужели?
– Э-Э… ИМЕННО ТАК, И НАМ НЕ ПО ДУШЕ НИ ТЫ, НИ ТВОИ СТРАННОВАТЫЕ-БОРОДАТЫЕ ДРУЗЬЯ. СТУПАЙТЕ ПРОЧЬ, ТОГДА МЫ ВАС ОТПУСТИМ. А ОСТАНЕТЕСЬ – ВАС ЖДУТ СОВЕРШЕННО ЖУТКИЕ ВЕЩИ.
– Ну-ну, – деловито произнёс Криспин. – Знаешь, Рудольф, я всё-таки рискну остаться, потому что голос у тебя не слишком страшный.
– Я САМ СТРАШНЫЙ.
– По голосу не похоже.
– НЕТ, Я СТРАШНЫЙ.
Тут сверху долетел леденящий душу вопль – это Мартин спрыгнул с люстры. Он с ног до головы перемазался острым красным соусом (такая боевая раскраска) и теперь свирепо размахивал мечом над головой. Не прекращая верещать, он прыгнул Криспину на спину и начал яростно тыкать своим крошечным мечом ему под лопатку.
– СМЕРТЬ ТЕБЕ, КРИСПИН О’МИСТЕРИ! СМЕРТЬ!
Перед этой атакой Мартин как следует заправился вафлями с розовой начинкой.
– АЙ! – Перепуганный Криспин вскочил на ноги и попытался стряхнуть хомяка. – АЙ! Больно! УБИРАЙСЯ!
Габриэль, почувствовав себя увереннее, решил заговорить другим голосом, высоким и визгливым:
– А я тут то-о-о-оже. А звать меня… гм… Зельда… и я – призрак свирепой совы. Ух-уУу, Ух-уУу!
Габриэль передал рупор Живчику и ринулся на Криспина, молотя его по голове незримыми крыльями.
– Зельда? Какая ещё Зельда? – возмутился Криспин, отмахиваясь непонятно от чего. – Миссис Джонс не упоминала ни про какую Зельду!
Настал черёд Живчика. Он грозно зарычал в рупор:
– А Я – ПРИЗРАК ДИКОГО КРОВОЖАДНОГО МЕДВЕДЯ! ЗОВУТ МЕНЯ ЭНДРЮ!
Тут здоровенный цветочный горшок с грохотом рухнул на пол.
– Медведь? Э‐э… дикий кровожадный медведь, прошу вас, не волнуйтесь, – робко проблеял Криспин, заметив с тревогой, что портреты давно почивших предков на стенах начали медленно вращаться. Поклонники повскакивали с мест – кто жался поближе к Криспину, кто пятился к двери. Криспин попытался изобразить смирение. – Духи, кто бы вы ни были, я не хотел вам ничего плохого.
– НЕ ЛГИ МНЕ, КРИСПИН О’МИСТЕРИ! – Судя по голосу, Эндрю рассвирепел не на шутку. – МЫ ЛГУНОВ И ОБМАНЩИКОВ ОЙ КАК НЕ ЛЮБИМ! ГРРРРРР!
– Вы все? Да сколько же вас там? – нахмурился Криспин, вставая на ноги и отпихивая поклонников.
Мартин прыгнул Криспину на плечо и проорал ему в самое ухо:
– А я – злобный зомби!
И он впился Криспину в ухо, будто в лакомый кусок сочной ветчины.
– АЙЙЙЙЙ! Прекрати! Прекрати! – заверещал Криспин. – Где Мерил? МЕ-Е-ЕРИЛ!
Тут огромная хрустальная люстра обрушилась на пол, подняв тучи стеклянных брызг, а подвески разлетелись по всей комнате.
Криспин оказался в самом центре бури. Вопли ужаса отскакивали от стен, а одна дама – бумс! – хлопнулась в обморок на деревянный пол.
Живчик раскачивал оконные рамы, а вопли, грохот и топот становились всё громче. Древние шпалеры метались по комнате, как изъеденные молью летучие мыши, – их возил на себе Габриэль, то и дело снижаясь и пикируя на зрителей.
Живчик лягнул задними лапами рыцарские доспехи, и они с лязгом повалились на пол, рассыпавшись на дюжину частей. Тогда Живчик схватил топор в зубы, раскрутил и запустил на другой конец залы: топор – ХРЯСЬ! – вонзился в стену совсем рядом с головой Криспина.
– Ай-ай! – вскрикнул Криспин. – ВОТ ТАК – Эндрю, Зельда, злобный зомби или кто-ты-там – делать ОЧЕНЬ опасно!
Поклонники в ужасе сбились в кучку – глаза у них были, как блюдца, а лица – белей молока. Какая-то седая тётя вцепилась в собственные бусы и верещала:
– Криспин, вы же маэстро! Прекратите всё это!
И тут на стене стала постепенно появляться надпись, накорябанная кровью, причём незримой рукой. (На самом деле это была красная краска из Винниного набора для рисования, а писал Живчик своим хвостом.)
– Кевин? – Седая тётя ткнула дрожащим пальцем в стену. – Кто такой Кевин? И какие ещё тайны они разнюхали?
А старичок зажал нос платком – по его лицу катились слёзы.
– Мамочка дорогая… ЧЕМ ЭТО ВОНЯЕТ?
Пахло одновременно варёной капустой, тухлой рыбой, заплесневелым сыром и псиной, с лёгкими нотками запаха сердитого скунса. Запах был такой густой, что от него даже шла тёплая волна.
– Успокойтесь немедленно, не расстраивайте свои чакры. Всё под контролем, – взвизгнул Криспин, затыкая нос.
Но тут пуговица у него на штанах внезапно отлетела, и штаны съехали до колен, выставив на всеобщее обозрение розовые трусы в горошек.
Криспин О’Мистери не просто дошёл до края, он явно пошёл ко дну.
Глава 18 Воевать с умом
Пока в бальной зале продолжалась вся эта суматоха, Винни тоже была занята: она грабила автобус О’Мистери при свете луны. Девочка ещё издалека заметила через окно Душевный Ящик – Криспин забыл его на полке. Ящик светился призрачным светом. Винни не упустила такую блестящую возможность. Бедные Орландо и Валентин – сейчас она их освободит, а потом уничтожит этот ящик раз и навсегда. Винни забралась под шатёр, поднялась по ступеням и тихонько откинула занавеску.
Внутри стоял противный запах благовоний и лака для волос. Стены были увешаны фотографиями нешироко известных людей с затравленными выражениями лиц – на каждом за них цеплялся Криспин. К тем же стенам были пришпилены газетные вырезки с фотографиями автобуса и заголовками: «Красавец Криспин», «Не падай духом!» и «Призрак удачи».
Винни зажала нос и попыталась сосредоточиться на главном. Пробравшись по проходу, она протянула руку к полке и осторожно накрыла ящик ладонью. «Готово дело!» – подумала она с улыбкой и собралась было уходить.
– Тебе чем-то помочь?
Винни резко обернулась и увидела Мерил – та таращилась на неё убийственным взглядом, а брови её шевелились, будто гусеницы, танцующие танго.
– А, это вы, Мерил! – Про Мерил Винни забыла начисто. – Э‐э… очень хорошо, что вы здесь, потому что… потому что…
– Потому что я не позволю тебе красть то, что тебе не принадлежит?
– Это? Красть? Ха-ха, ничего подобного! Ничего я не крала, я просто искала… это…
Мерил вздохнула и поправила очки на носу:
– Знаешь что? Забирай!
– Что?
– Забирай. Так Криспину и надо. Он со мной обращается, как с землеройкой, да и сестрица его – старая мерзкая злыдня. Пора мне с ними поквитаться.
– Очень правильная мысль, Мерил. Спасибо! – Винни метнулась к выходу, но в последний момент помедлила. – А что вы теперь будете делать?
– Пойду учиться на бухгалтера. Нет у меня способностей к этой работе. Мне очень нравятся бухгалтерские простыни с цифрами – куда больше, чем призраки в простынях. Удачи тебе.
А в бальной зале, к ужасу Криспина, безудержные привидения распоясались окончательно.
Габриэль с помощью старых петард, которые завалялись после празднования Дня Гая Фокса, устроил несколько взрывов. Шипение, грохот и хлопки метались от стены к стене, над головами разлетались цветные искры. Пищали ракеты, плевались бенгальские огни. Под крышкой рояля хлопали хлопушки, и казалось, что в зале гремит целый симфонический оркестр.
Поклонники Криспина вопили и в панике отталкивали друг друга, отчаянно прорываясь к выходу, а за ними гонялся Мартин, ловко засовывая им в штаны крапиву и одновременно хихикая:
– А я кусачая пчёлка-призрак, ЖЖЖЖЖЖ!
– МАМОЧКИ! – ахнула какая-то тётя, указывая дрожащим пальцем на лосиную голову на стене. – Она живая!
Глаза (подключённые к электричеству) замерцали красным светом, а Габриэль принялся раскачивать лосиные рога, завывая в рупор:
– Я – БЕЗЖАЛОСТНЫЙ ЛОСЬ, А НУ СВОИ ШУТОЧКИ БРОСЬ!
Живчик старательно орудовал Винниной рогаткой – он метал в присутствовавших ложки из коллекции Орландо, они отлетали от его зубов, точно серебряные пули. Бабамс!
– АЙ! – Бабамс! – АЙ! Только не в лицо! – верещал Криспин, закрываясь руками от града столовых приборов.
Без Мерил Призраколокатор тоже совсем распоясался. Он трясся, будто стиральная машина при отжимании. Из дырок валил дым, градусник уже лопнул. Бумага сперва выползала, а потом уже попросту вываливалась из бока разваливающейся машинки: СТРАШНО… ВАЖНО… МОЖНО… НУЖНО…
Криспина трясло от ярости и страха.
– Мерил! МЕРИЛ! – верещал он. – Мне нужен Душевный Ящик, СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ! Где ты, дурёха? Да я из тебя котлету сделаю!
У Криспина осталось последнее оружие. Он вскарабкался на стол и потряс кулаком, воздетым к потолку, – самообладание покидало его так же быстро, как и его поклонники.
– Живокост Пеппер из Старкросс-Холла, ты, псина паршивая, услышь меня. Я знаю, что ты здесь, в этой зале. Бог свидетель, я терпел тебя до последнего, но ты не оставил мне выбора. Сам напросился! Сейчас я тебя прикончу – настало время Собачьей Шептоловушки!
Криспин выхватил из-под сорочки серебряный медальон. Открыл его театральным жестом и поднял высоко над головой.
Тишина.
Ничего вроде бы не происходило, Габриэль с Мартином даже захихикали. Вот ведь тупица этот Криспин.
– Слышите? – внезапно спросил Живчик и с лязгом уронил рогатку на пол.
– Чего? – Оба его приятеля разом перестали хихикать.
– Это. Звук! Да наверняка слышите. Похоже на пение – русалки, птицы и колокола. А сейчас белки поют про сосиски, масло и… носки…
– НЕТ! Живчик, прекрати! Не слушай, это обман!
Габриэль в панике попытался зажать лохматые уши Живчика крыльями.
Но Живчик оттолкнул его и мечтательно двинулся в сторону Криспина.
– Слышишь ли ты, Живокост Пеппер? – подманивал его нараспев Криспин. – Тебя зовут шептуны!
– Ах, как прекра-а-асно! – зачарованно простонал Живчик. – Похоже на свет солнца, и снежные хлопья, и собачьи галеты со вкусом печёнки…
– Живчик, не смей! – Габриэль и Мартин запаниковали не на шутку. Ведь без Живчика им конец.
– Умничка, Живокост Пеппер, иди сюда, иди поближе, хороший пёсик, – ворковал зловещим голосом Криспин. – Почти готово…
Но тут дверь с грохотом распахнулась. В комнату влетела Винни – косички вразлёт, глаза горят. Схватив обеденный стол за угол, она перевернула его – Криспин отлетел в другой конец залы. Он грузно приземлился на пол, захлопнув при этом медальон и заодно раздавив его в плоский блин.
– Он у меня! У меня! – торжествующе вопила Винни, подняв Душевный Ящик над головой. – А сейчас, Кевин Куклапукл, Я С НИМ ПОКОНЧУ!
Она со всей силы швырнула стеклянный ящик на мраморную плиту у камина. Тот раскололся, разлетелся на тысячи осколков, наружу вылетел клуб дыма, а вместе с ним – Орландо и Валентин.
– Пфуф! В этой коробчонке было жарко, как у большого барсука под мышкой, – обиженно заявил Орландо, размахивая хвостом и запрыгивая Живчику на голову.
Валентин расправил уши и потянул лапы.
– Я пропустил что-то важное?
Живчик встал на месте и кивнул, будто бы просыпаясь.
– Винни, Орландо, да ещё и Валентин! – пролаял он радостно. – Вот здорово-то!
Криспин лежал лицом вниз и бился в истерике – побитый и поцарапанный, он колотил по полу кулаками.
– Так НЕЧЕСТНО! Я же их поймал, как положено! Паршивцы эти Любимцы! Вонючки из Старкросса! Взяли и ВСЁ испортили!
Орландо соскочил с Живчика, промчался по рамам картин, соскользнул по занавеске и крошечным кулачком на задней лапе ухватил парик Криспина. Удирая с париком в лапе, он повизгивал от радости:
– Вот какая у Орландо теперь есть штучка-дрючка! Хорошо будет ложечкам в ней спать!
Криспин обхватил руками блестящую лысину и запричитал:
– Всё! Я ухожу! Но я с вами ещё поквитаюсь, вы… вы… ПЕППЕРЫ! И не думайте отвертеться! Если Кевин Куклапукл чего-то хочет, он это ПОЛУЧИТ!
Громко топая, он вылетел из бальной залы, потом из коридора, а потом из Старкросс-Холла, забрался в автобус и рванул прочь – с визгом колёс, в облаке пыли и выхлопных газов; несчастные поклонники бросились за ним следом, лихорадочно прижимая к груди палатки и хрустальные шары, изо всех сил пытаясь не отстать.
– Ну, как вам ТАКАЯ финальная сцена? – протрубил Габриэль в окно бальной залы. – Я‐то думал, Криспин давно усвоил правило шоу-бизнеса: «Никогда не связывайтесь с детьми и животными»!
Винни и призраки закружились по разгромленной комнате, то и дело обнимая друг друга. Они скакали, вопили, кричали «Ура!» и отплясывали конгу.
– Получилось! Мы его напугали! – заливался Живчик, восторженно виляя хвостом.
– Думаю, он сегодня пожалел, что вообще услышал о Старкросс-Холле. – Мартин, улыбаясь во весь рот, размахивал мечом. – Вот только хорошо бы действие этих вафлей поскорее закончилось, – добавил он сокрушённо. – Как-то мне хочется прилечь.
– Уффф, – облегчённо выдохнула Винни. – Наконец-то. Ну, покупателей мы распугали всех до последнего. Молодцы, ребята. Без вас я бы не справилась.
Орландо балансировал на одной лапе, запрыгнув на чей-то хрустальный шар, скатившийся на пол. Он сделал вид, что впал в гипнотический транс, нацепив на голову парик и сведя глаза к переносице.
– Я – Криспи О’Божемой! – пищал Орландо, а остальные хохотали, пока у них не разболелись животы. – Предчувствую, – добавила обезьянка, – что завтрашний аукцион закончится громким провалом!
Глава 19 Призрачная возможность
Живокост Пеппер вздрогнул во сне и проснулся в платяном шкафу. Винни сидела, прижавшись лбом к окну своей спальни, и в отчаянии смотрела во двор Старкросса.
– Там полно машин! – простонала она. – А мы думали, никто не приедет. Живчик, почему там столько машин?
Сонные Любимцы бросились к окну и увидели внизу целую толпу бартонширцев. Да, действительно, двор был просто набит людьми и машинами.
– Ничего не понимаю, – проговорила Винни, озадаченно обернувшись к своим друзьям. – Откуда они все взялись? Не приехали же покупать наш дом – все знают, что он населён страшными призраками!
Живчик вгляделся в толпу и понял, что многих помнит ещё с тех пор, когда был жив. Он заметил мясника, водителя автобуса, библиотекаршу и симпатичного ветеринара, от которого воняло кошками и собачьими сухарями. Все они гладили лорда и леди Пепперов по плечу, трясли им руки, качали головами, дарили Пепперам открытки и мелкие подарочки. Почтальон притащил домашний пирог. Пожилая продавщица из местного магазинчика явилась с букетом цветов.
– Винни, вряд ли они пришли участвовать в аукционе, – пролаял Живчик, виляя хвостом. – Мне кажется, они просто пришли сказать, что им не всё равно.
Мартин очень громко шмыгнул носом, а потом утёр его. Габриэль заявил, что ему, похоже, что-то в глаз попало. Винни крепко обняла Живчика, и все они отправились вниз.
В аукционном зале яблоку было негде упасть. Да, были здесь такие, кто надеялся по дешёвке приобрести чучело лисы или пару георгианских пистолетов, но большинство посетителей действительно пришли поддержать хозяев. Местным жителям было обидно – они ведь знали, что Пепперы ничто без Старкросса, а Старкросс ничто без Пепперов. А тут творилось какое-то безобразие. Без Пепперов и их вечных чудачеств Бартоншир никогда не будет прежним – можно сказать, заканчивается целая эпоха.
Аукционист поправил очки и постучал молотком, чтобы привлечь внимание посетителей.
– Итак, дамы и господа. Сегодня у вас есть возможность приобрести великолепное сельское поместье постройки 1109 года. Оно принадлежало семейству Пепперов свыше 900 лет и впервые выставлено на продажу.
Лорд Пеппер уставился в пол, в башмаках его захлюпало горе. Он так нынче расстроился, что даже не сумел выбрать соответствующую случаю шляпу. Леди Пеппер смахивала слёзы беретом.
И тут Живчик, заглянув в дверь, рассмотрел в дальнем конце зала две одетые в чёрное фигуры, которые тесно прижались друг к другу. Сердце у него так и упало.
– Ой, НЕТ! Что это ОНИ тут делают? – завыл он.
Было чему ужаснуться – Криспин и Нора мрачно сидели на соседних стульях, сжимая в кулаке аукционные билеты и скрипя зубами.
– Ой, маааААААмочки!
Винни так и подпрыгнула.
– Я думала, мы их вконец перепугали! Какой ужас – да они привязчивее, чем ветрянка!
Единственное утешение состояло в том, что выглядела эта парочка совсем невесело. Левый глаз у Криспина дёргался, а правый непрерывно вращался. Судя по всему, он твёрдо решил купить поместье, хоть с призраками, хоть без.
– Я ОЧЕНЬ хочу Старкросс, Нора. Я без него УМРУ! – причитал он, разбрызгивая слюну и хрустя суставами пальцев. – Пусть кто попробует у меня его отобрать. Мне телевидение заплатит два миллиона фунтов, а у этих нищих только и есть, что их призрачная дурь. Вот заполучу дом, я всех их отловлю. Они ещё пожалеют, что умерли.
Нора кривила лицо и выковыривала из зубов куски шпината.
– Ты полный болван, Кевин, – бормотала она раздражённо. – Да в нынешней ситуации этот дом нам достанется дешевле, чем банка собачьего корма. Но ещё ничего не кончено. Помни: не будет поместья, не будет и телепередачи! – Она покосилась на недовольных присутствующих. – Но в одном ты прав: Куклапуклов никто не остановит!
Аукционер заговорил:
– Начнём с мелкого имущества. Прекрасная лосиная голова, в ухе почему-то кусок вафли с розовой начинкой, но это ничего не меняет. Кто-нибудь готов дать за неё десять пенсов?
Призраки и Винни с несчастным видом стояли в дверях, вопреки всему надеясь на чудо.
– Сколько? Пятьдесят пенсов? Благодарю вас, сэр. Шестьдесят пенсов, семьдесят, восемьдесят…
В первом ряду сидела какая-то дама и внимательно всё слушала. У неё была красивая сумка с напечатанной на ней репродукцией знаменитой картины. Мартин подбежал поближе – посмотреть, нет ли внутри чего сладкого, чтобы утешиться. Увы, ничего.
– Итак, дамы и господа, переходим ко второму лоту: маленькое трико, судя по всему сделанное из чехла для грелки. Кто предложит двадцать пенсов? Благодарю, мадам.
– А я узнал картинку у неё на сумке, – прошептал Мартин. – Та самая, которую мы видели в телевизионной программе – ну, помнишь, когда Винни совсем расклеилась?
– Правда? – рассеянно спросил Живчик, глянув на сумку. – Ну, похоже она. Согласен, очень красиво.
– Тридцать пенсов… сорок пенсов… пятьдесят пенсов…
– Она самая, – подтвердил Габриэль, величественно складывая крылья. – Вот только наша всё равно гораздо лучше.
Живчик поглядел на него в упор:
– Ты это о чём?
– Ну, вскоре после того, как мы посмотрели эту программу, я вдруг вспомнил, что, когда старина Винсент тут гостил, он нарисовал несколько картинок, а потом оставил их на чердаке. Смешные такие: звёзды, подсолнухи, завитушки. Очень бы подошли к занавескам в библиотеке. Я из-за этого чёртова Криспина совсем про них забыл. Ну да ладно. – Он горестно вздохнул. – Нам сейчас не до того, чтобы украшать библиотеку.
Габриэль изогнул шею, чтобы лучше видеть происходящее.
Живчик уставился на него с открытой пастью – от такого не сразу очухаешься.
– Габриэль Пеппер, объясни-ка всё толком. Ты хочешь сказать, что у нас в доме находится подлинная, настоящая, до ужаса редкая картина знаменитого художника Винсента ван Пуфа, и она валяется на чердаке?
– Да нет, конечно, глупышка.
– А.
– Их там четырнадцать валяется.
Глядя на Габриэля, таращившегося на него с совершенно безмятежным видом, Живчик подивился тому, что можно быть таким начитанным и при этом совершенно безмозглым. Он крепко ткнулся носом в ногу Винни и пролаял:
– ДАВАЙ ЗА НАМИ – ЖИВО.
Они последовали за Габриэлем, который направился вперевалочку к дальнему заброшенному чердаку. Судя по паутине, никто не бывал здесь давным-давно. В дальнем конце стоял большой сундук, покрытый толстым слоем пыли. Габриэль оттащил его клювом в сторону – под ним обнаружилась стопка картин.
– Да, очень симпатичные, – сказала Винни, терпеливо их пересмотрев, – но я думаю, нам лучше вернуться на аукцион.
Она подняла одну картину повыше. Она оказалась замечательная. Ярко-синее небо, волнующееся пшеничное поле.
– Что-то в них такое знакомое…
Девочка заметила в нижнем правом углу подпись. Прочитала её один раз, а потом ещё три – и только тогда поняла, что́ у неё в руках. Тогда она свистнула сквозь зубы.
– Там написано – Винсент ван Пуф! Это тот, который себе ухо отрезал? Мы его в школе проходили! Но… это же стоит кучу денег, да?
И едва она произнесла эти слова, как перед ней открылся целый мир возможностей – будто бы солнце выглянуло из-за туч. Она притянула к себе Любимцев и обняла их всех разом.
– Какие же вы умные, сообразительные духи! Замечательные, БЛИСТАТЕЛЬНЫЕ призраки! Может быть, мы ещё успеем спасти Старкросс…
Глава 20 Картинная уловка
Аукционист заглянул в свой список.
– Итак, дамы и господа, мы дошли до лота номер пятнадцать, бриллианта короны – Старкросс-Холла. – Нора пригладила растрепавшиеся волосы, а в глазах у Криспина появился алчный блеск. – Начнём с одного фунта, хорошо?
Криспин тут же поднял повыше свой аукционный билет и вовсю закивал лысой головой.
Больше руки не поднял никто. Лорд Пеппер громко высморкался в носовой платок и уставился на половицы. Аукционист расстроенно обвёл взглядом толпу.
– Всего одна ставка на дом? Да уж, удивительное дело. Мне известно, что репутация у него не из лучших, однако один фунт – это безобразно низкая цена! Что, правда? Всего одна ставка? – Он вздохнул. – Ну, так тому и быть. Продано за один фунт лысому господину. Один фунт – раз, один фунт – два…
– Миллион фунтов! – раздался дерзкий голос из задних рядов.
Все обернулись. На стуле, подняв руку над головой, стояла девочка. На голове у неё был игрушечный шлем.
– Виннифред-Клементина-Виолетта-Араминта Пеппер! – взвизгнула леди Пеппер. – Ты что вытворяешь? Немедленно слезь со стула.
Нора свирепо зыркнула на Винни. Что за игру затеяла эта девчонка? Норе было прекрасно известно, что у Пепперов и двух пенни нет за душой, а уж миллиона фунтов и подавно. Криспин тихо пыхтел. Да как она смеет?! Дом должен достаться ЕМУ – любой ценой.
Криспин снова вскинул руку, сердито размахивая своим билетом:
– Полтора миллиона.
Зрители дружно ахнули.
– Полтора миллиона, пара в чёрном. – Акционер явно оживился. Нора покрылась потом, жилка на виске у неё пульсировала так, что хоть вызывай неотложку.
– ДВА миллиона! – не помедлив, откликнулась Винни.
– Два миллиона фунтов! – воскликнул аукционист. – А три будет?
Трясясь от злости, Криспин снова вскинул руку, уже не думая о последствиях. Нора изо всех сил ткнула его локтём под рёбра.
– Ты что делаешь? У нас только два миллиона! С ума сошёл?
Но было поздно. Криспин не мог отказать себе в главном.
– ТРИ миллиона фунтов! – проскрипел аукционист. – Невероятно! Старкросс-Холл продан мужчине в чёрном за три миллиона…
– ДЕВЯТЬ МИЛЛИОНОВ! – прокричала Винни, победоносно выбросив вверх руку.
Криспин сдулся, как вчерашний воздушный шарик, и зарыдал у Норы на плече, прямо в её жакет на ватине.
Покраснев от натуги, аукционист поднял молоток над головой – глаза его едва не выскакивали из орбит.
– За ДЕВЯТЬ МИЛЛИОНОВ фунтов Старкросс-Холл в Бартоншире, Англия, продан – раз, продан – два, продан окончательно! – Все присутствовавшие вскочили на ноги и восторженно завопили, когда он решительно хлопнул молотком и указал в дальнюю часть зала. – Юной даме в шлеме!
Глава 21 Мир и покой
Картины были проданы за тридцать два миллиона фунтов и семьдесят четыре пенса. Газеты писали, что ТАКОГО открытия ещё не было в истории искусства никогда.
После того как Винни сходила в полицию, Нору выволок из кабинета Отряд по борьбе с коррупцией – она так и не отцепилась от своего письменного стола. Как выяснилось, долг составлял всего десять фунтов и семьдесят пенсов, а никакой не миллион. Нору упрятали в Бартонширскую тюрьму, причём она голосила так, что даже заглушила вой сирены. А её братишка Криспин О’Мистери исчез куда-то точно по волшебству.
Лорд и леди Пеппер, которые никогда не помнили зла, послали Норе для поднятия духа старкросского мёда и несколько здоровенных кабачков. Нору это почему-то так разозлило, что она расколошматила в щепки свой тюремный стул.
Дополнительные деньги пришлись очень кстати. После того как был выплачен долг Совету (до приятного мелкий), их осталось очень много. Старкросс-Холл заново покрасили и в некоторых, самых дряхлых, местах подновили. Ну и, понятное дело, Пепперы накупили целую комнату новых шляп. А ещё они переделали запасную лестницу в спиральную горку – ведь так куда проще спускаться на первый этаж (а ещё там можно устроить очередной чемпионат Старкросса по скоростному спуску).
Лорд Пеппер купил для своих пчёл новый улей, а леди Пеппер заменила древнюю плиту на кухне новёхонькой газовой, и у неё тут же открылся талант печь пироги.
Поначалу Пепперы подумывали о том, чтобы переделать старую ванную, но туда вселилось утиное семейство, после чего ни о каких переделках никто уже не помышлял.
Но самое главное заключалось в том, что теперь будущие поколения Пепперов никогда не лишатся Старкросса. Пепперы – живые и мёртвые – будут жить в своём поместье до скончания дней.
Стоял прекрасный солнечный день, Винни лежала на спине в саду, а вокруг лениво жужжали пчёлы.
– Помни, они не любят, чтобы их сосали, даже если они сладкие и медовые.
Живчик неохотно выплюнул шмеля и долго смотрел, как тот жужжит и сердито отплёвывается.
Габриэль и Валентин о чём-то пререкались, Мартин мирно похрапывал в траве – ему снились имбирные пряники, а вокруг цвели розовым цветом яблони. Орландо вплетал маргаритки Винни в косы и тихо мурлыкал колыбельную песню.
А Живчик всё не мог поверить в своё счастье. Он всё-таки сумел поймать удачу за хвост. И вот теперь он смертельно счастлив, ведь у него такие замечательные друзья. И он готов сказать, положа лапу на сердце, что не променяет их даже на все звёзды на Небесах.
КОНЕЦ
(ПОКА)
Автор
Клэр Баркер – писательница, хотя почерк у неё совершенно ужасный. В свободное от писательства время она скандалит с овцами, пробирается через крапиву и разыскивает сбежавших цыплят. Раньше она жила на яхтах, а теперь вместе со своим прекрасным семейством и самыми разными животными обосновалась на маленькой и невоспитанной ферме в самом дальнем уголке графства Девоншир.
Художник
Росс Коллинс проиллюстрировал сто с лишним книг, а ещё дюжину написал. Некоторые его книжки получили красивые призы, которые он держит в ящике в Свазиленде. Спектакль по его книге «Слонофантом» прошёл в Национальном театре с большим успехом – там были куклы, музыка, чего только не было! Росс живёт в Глазго, в одном доме со странной женщиной и безмозглым псом.
Комментарии к книге «Друзья навсегда», Клэр Баркер
Всего 0 комментариев