«Натаниэль Фладд и сокровища дракона»

Натаниэль Фладд и сокровища дракона (fb2) - Натаниэль Фладд и сокровища дракона (пер. Екатерина В. Олейникова) (Натаниэль Фладд - 3) 901K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Робин Ла Фиверс

Робин Лафевер Натаниэль Фладд и сокровища дракона

Калебу Арсу,

новому сокровищу нашей семьи.

Р.Л.Л.

Фреду,

другу и наставнику.

К.М.

R.L. LaFevers

Nathaniel Fludd: Beastologist Book 3. The Wyverns’ Treasure

Text copyright © 2010 by R.L. LaFevers

Published by special arrangement with Houghton Mifflin Harcourt Publishing Company

© Олейникова Е.В., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава первая

Конец сентября, 1928 год

Еще чуть-чуть, и они разобьются.

– Держись! – крикнула тетя Фила через плечо. – Идем на посадку! Поле тут неровное.

Упершись ногами в клетку с ласками, Нат вцепился в борта самолета. Интересно, все пилоты так отвратительно совершают посадки или только тетя Фила?

Самолет очень быстро носом пошел к земле, срезав верхушку дерева, добрых три фута кроны, и от ужаса Нат зажмурился.

Они бухнулись наземь с такой силой, что мальчик подбородком ударился о колени. Во рту тут же появился привкус крови – прикусил язык. Самолет прыгнул еще раз, тетя Фила выключила двигатель, но железная машина продолжила катиться по инерции.

– Ну что, закончились эти прыжки безумные? – спросила Мазя, высовываясь из рюкзака.

– Если хочешь спросить, сели мы или нет, то мы сели, – ответил Нат, потрепав ее по голове.

А тетя Фила уже была внизу:

– Давай клетку.

Нат отдал ей клетку и спрыгнул следом с рюкзаком через плечо. Ему хотелось смеяться от счастья, что под ногами – земля.

Тетя Фила открыла задвижку клетки, и Роланд с Салли, обрадовавшись свободе, стремглав бросились к ближайшим деревьям.

– Они вернутся, как вы думаете? – спросил Нат, глядя им вслед.

– Конечно. Через пару дней. Это же их дом. Да, кстати, о доме, – сказала тетя Фила, – надо решить насчет твоего гремлина. Где она будет жить?

Услышав эти слова, Мазя зарылась поглубже.

Тетя Фила не любила гремлинов. Она считала их паразитами и была очень недовольна, когда Нат спас Мазю. Но Мазя стала лучшим другом Ната, и теперь он не представлял себе жизни без нее.

Нат ничего не ответил тете. Для разговоров пока не самое лучшее время. Вот когда тетя Фила хорошенько поужинает и примет горячую ванну, тогда он и попробует ее уговорить. Ничего не подозревая о его хитром плане, тетя Фила уперла руки в боки и посмотрела на их дом.

– Интересно, где Корнелиус? Обычно он всегда меня встречает.

– Может, обиделся, что мы вообще вернулись? Он говорил, что я вам все испорчу.

– Ты тогда все слышал, да? Так я и знала. Не обращай внимания на старину Корни. Он столько лет прожил бок о бок с Фладдами, что стал очень опасливым. Ладно, идем в дом, – сказала тетя, хватая рюкзак. – Меня спасет хорошая кружка крепкого чая.

Тетя Фила пошла к дому, но у двери резко остановилась, и Нат с разбегу на нее налетел.

– Как странно.

– Что?

– Входная дверь снята с петель.

Тетя нахмурилась, приложила палец к губам и осторожно открыла дверь. Нат не сразу понял, что стряслось. Этот дом и так никогда не сверкал чистотой, но сейчас тут стоял невообразимый бедлам: столы перевернуты, ящики вытащены из бюро, одни карты сорваны со стен, другие вообще исчезли, навигационные инструменты скинуты с полок.

– Корни, – прошептала тетя Фила. Затем громче, с нотками паники в голосе: – Корнелиус!

Она бросилась на кухню. Кастрюли на полу, повсюду разбитые чашки.

– Корнелиус! Ты здесь?

Но в ответ – ничего, только оглушительная тишина. Тетя Фила сникла. И вдруг – еле слышный шорох.

– Филомена? Это вы?

– Корнелиус! – чуть не подпрыгнула тетя Фила, и когда из-под кухонной раковины выглянул дронт, она просияла от облегчения. – Ты цел!

– Ага, – крякнула птица. – Если избиение до полусмерти означает «цел»…

И правда, перья у бедного дронта совсем растрепались.

– Дай-ка я посмотрю на тебя!

Корнелиус изо всех сил пытался выглядеть жалко.

– Мальчик вернулся с вами. Живой, – просопел он.

«Да, глупый ты дронт, я вернулся, и я живой!» – хотелось крикнуть Нату. Но вместо этого он пнул консервную банку на полу и сказал:

– У тебя в хвосте мусор застрял.

Корнелиус переполошился и вскрикнул:

– Где?

Нат довольно улыбнулся, а тетя Фила с упреком на него посмотрела.

– Как я тебе и говорила, Корнелиус, Нат отлично справился. Рассказывай, что произошло. – И тетя Фила принялась осторожно осматривать Корнелиуса, нет ли где серьезных ран.

– Два дня назад во дворе сел самолет, – начал дронт. – Сначала я решил, что это вы. Вас очень долго не было, – сказал он обиженно.

– Пришлось срочно вылететь в Африку. Там василиск вырвался на свободу. Точнее, его кто-то выпустил. Но сначала ты рассказывай, а потом я.

– Я пошел к выходу, вам навстречу, но тут кто-то распахнул дверь, да с такой силой, что она слетела с петель прямо на меня! Мне страшно повезло, что я остался жив.

– Это точно, повезло, – нежно пробормотала тетя Фила.

– От удара я упал и потерял сознание. И хорошо, потому что налетчик принял меня за чучело. Это меня и спасло.

Дронт замолчал, дожидаясь, что тетя Фила его пожалеет.

– Этот незнакомец обшарил весь дом сверху донизу. Вы только посмотрите, какой он устроил беспорядок! Негодник!

В рюкзаке у Ната закопошились: Мазя высунулась, чтобы лучше слышать.

– Он был один? – спросила тетя Фила.

– Да. Обыскал тут все, зато ушел с пустыми руками. Я спрятался и долго ждал, когда можно будет выйти.

– Ты что, просидел тут два дня? – спросил Нат.

Корнелиус окатил Ната презрением.

– Известно, что преступники возвращаются на место преступления. Я собирался… для пущей безопасности… Что это?.. – спросил он, увидев впервые Мазю. – Что это такое?

– Гремлин, – отмахнулась тетя Фила. – Потом объясню. Ты успел рассмотреть незнакомца?

– Еще бы. Целых три часа, пока он тут громил дом, мне ничего не оставалось, кроме как его рассматривать. От ужаса я моргнуть боялся, а то он бы догадался, что я живой. Как будто у криптозоолога могут быть чучела!

– Как же он выглядел? – нетерпеливо спросила тетя Фила.

Корнелиус посмотрел на нее большими желтыми глазами.

– Он был похож на вас.

Глава вторая

Тетя Фила явно не ожидала подобного ответа и даже отпрянула.

– Уверен?

– А какого роста? – вмешался Нат.

– Чуть ниже Филомены.

– Толстый? Худой?

– Толстый. Как бочка, – ответил дронт. – А почему ты расспрашиваешь? Можно подумать, ты бы узнал Фладда при встрече, – высокомерно добавил он.

– Я видел в Аравии мужчину, похожего по описанию, – запальчиво ответил Нат. – Он пытался украсть Книгу Чудовищ, но мы с Мазей ее отбили.

Корнелиус пропустил слова Ната мимо ушей и вернулся к вопросу тети Филы.

– Так вот, он был очень похож на вас. Такие же рыжие волосы. Я столько лет прожил с Фладдами, что узнаю любого из вашего рода с первого взгляда.

– А я думал, что вы – моя единственная родня, – сказал Нат тете Филе. Он был окончательно сбит с толку.

– Он что, до сих пор не знает об Октавии Фладде? – с упреком спросил дронт у тети Филы.

– Дел было полно, – отмахнулась она. – Не до разговоров нам было.

– Кто это, Октавий Фладд? – спросил Нат.

– Помнишь, я рассказывала тебе о восьмом сыне Фладда, паршивой овце в нашем роду?

Нат кивнул.

– Корнелиус считает, что таинственный гость – тоже Фладд. Кажется, его зовут Овадий, не помню, надо проверить. Сведения об этой ветви нашего рода очень обрывочные.

– Если он Фладд, то как это все понимать? – И Нат снова оглядел перевернутые вверх тормашками вещи.

– Сказано же, его предок был паршивой овцой в семье, – сухо вставил дронт.

– Это очень длинная история, – вздохнула тетя Фила.

Она взяла мусорное ведро из-под раковины и начала собирать туда осколки разбитой посуды.

– Октавию Фладду было поручено исследовать северо-восток, Россию и Московию. В этих студеных тоскливых землях он сам со временем превратился в холодного несчастного человека, прекратил сообщать информацию для общей работы по составлению карт и ничего не писал о своих открытиях. Сэр Манго Фладд забеспокоился и отправил к нему другого своего сына, Генрикуса. Однако Октавий решил, что родной отец с братьями замышляют против него недоброе и хотят выгнать его из тех безлюдных земель. Он стал мстить, и Генрикус еле ноги от него унес.

– И что? Сколько лет прошло с тех пор, – сказал Нат и кинул в мусорку расплющенный пирог.

– Злоба рождает злобу. Октавий вырастил сыновей в ненависти к Фладдам, а те тот же урок преподали своим детям. Мы никогда не поддерживали с ними связь. Многие годы они оттесняли нас от своих земель, и мы помимо воли оказались втянуты в какое-то отчаянное соревнование. Они нападают на любого Фладда, осмелившегося зайти в те запорошенные земли. Ой…

– Что такое? – хором спросили Корнелиус и Нат. Птица при этом смерила Ната суровым взглядом.

– Незнакомец из Африки знал, где искать феникса и василиска. Так может, Географика у него? Там же все карты Манго Фладда.

– Единственный экземпляр Географики был у отца мальчика, – добавил Корнелиус.

– Да-да. Меня сейчас осенило: родители Ната исследовали северные моря. Овадий мог решить, что они хотят нарушить границу его владений.

– Хотите сказать, что он имеет отношение к их гибели? – спросил Корнелиус. – А может, просто Географику забрал?

Ната по очереди сначала бросило в жар, а потом прошиб озноб.

– Так их убили? Или они выжили?

– Слишком много вопросов, – ответила тетя Фила. – Надо будет узнать.

Воцарилась тишина. Все трое задумались. Решив, что опасность миновала, Мазя, крадучись, вылезла из рюкзака Ната и забралась к нему на плечо.

– Слишком много вы, ребята, болтаете о чепухе. Пожевать ничего не найдется?

– Гремлин? – с недоумением спросил дронт у Ната. – Ты выбрал себе гремлина в товарищи? Ни один уважающий себя криптозоолог не сделал бы такой глупости. Зверь у криптозоолога должен быть… импозантным. Вот додо, к примеру. Или сатир. У Вольфганга Фладда как раз был сатир. А у Гордона Фладда – мантикора.

– А у Леопольда полярный медведь, – задумчиво добавила тетя Фила.

– Да уж, паразитов себе в товарищи не выбирал никто, – фыркнул дронт.

– Сам ты паразит! – С этими словами Мазя спрыгнула с плеча Ната и с воинствующим видом подбежала к чашке.

– А ты так умеешь? – крикнула она, глянув презрительно на крылья птицы. – Попробуй это сделать своими перьями!

Тонкими пальчиками она схватила чашку – в ее руках размером с раковину – и, пыхтя, потащила к мусорке. Нат еле успел вернуть ее на полку.

– Твоя тетя их выбрасывает! Почему мне нельзя?

– Потому что эта чашка целая, а тетя выбрасывает осколки, – прошептал Нат, взяв гремлиншу на руки.

Ушки у Мази опустились. Она еще раз глянула в мусорку на осколки, потом на чашку, искренне не понимая, в чем разница. Еще бы! Она же никогда в своей жизни не видела посуды.

– Придумала! – объявила тетя Фила.

Нат и Мазя обернулись к ней как по команде. Что она задумала? Если речь о Мазе, то Нат готов ее защищать. Он выпрямил плечи.

– Завтра едем в Лондон. Надо встретиться с адвокатом родителей Ната, – сказала тетя Фила. – Наверняка он знает больше, чем мы.

В груди у Ната вспыхнула надежда, и тут же пропало всякое желание спорить.

Они наскоро поужинали консервированными сардинами на подгоревших тостах. После этого тетя Фила сходила к соседке и договорилась об уборке.

Нат так устал, что по пути в спальню несколько раз споткнулся. Когда-то он считал свою комнату плохо обставленной и неуютной. Но после стольких ночей на песке и голой земле она показалась ему верхом роскоши.

– Фу, здоровая какая! Тот еще сарай, – сказала Мазя, сморщив носик и прижавшись к Нату. – Не нравится мне тут. Пусто. – И она поежилась.

Любая комната покажется огромным сараем, если всю жизнь провести в тесных самолетных двигателях.

– Кровать зато мягкая, – возразил Нат, обращая внимание своей подруги на приятные мелочи.

Но Мазя посмотрела на окно и просияла:

– Еда!

Она подлетела к подоконнику, схватила дохлую муху и закинула ее в рот.

– Фу, гадость какая, – скривился Нат.

– Я же говорила, что есть хочу.

– А я спать, – вздохнул он.

Перед сном мальчик решил принять ванную. Мазя сказала, что тоже хочет. Пришлось объяснять ей, что люди купаются наедине. Хорошенько потеревшись мочалкой, Нат, уже в пижаме, позвал Мазю. Пока он чистил зубы, она смотрела на воду.

– Если хочешь, залезай, – предложил Нат. – Смоешь с себя грязь и масло.

– Не хочу. На этот мокрый ужас ни один гремлин не согласится.

– Вода не ужас. Ты ведь никогда не купалась. А вдруг тебе понравится?

– Ты ведь никогда не пробовал машинное масло. А вдруг тебе понравится? – парировала она.

Нат сначала открыл рот, потом закрыл.

– Не понравится, – наконец сказал он.

– Вот именно, – ответила она с самодовольной улыбочкой, сложив руки на груди.

Несмотря на уютную постель, заснул он не сразу. Сотни мыслей не давали расслабиться. Сумасшедшими мотыльками они носились в его голове, разбиваясь об одну-единственную надежду, которую он не посмел высказать вслух: а может, его родители живы?

Глава третья

Рано утром следующего дня тетя Фила надела рюкзак и отправилась вместе с Натом и Мазей к гаражу, где стоял мотоцикл. Мазя после разочарований от кровати и ванной пришла в восторг от мотоцикла. Она с любовью погладила его и даже лизнула выхлопную трубу, улучив минутку, пока никто не видел.

Тетя Фила помогла Нату забраться в смешную маленькую коляску, завела двигатель и помчалась на железнодорожный вокзал. Надо сказать, что мотоцикл она водила примерно так же, как и самолет.

Влюбленная в мотоцикл Мазя потеряла дар речи, увидев целый поезд.

– Гигантский самолет! – воскликнула она и захлопала в ладоши от счастья.

– Он не летает, а бегает по рельсам, – объяснил Нат. – Видишь колеса?

– Плевать мне на колеса. Я хочу двигатель, – облизнулась Мазя.

– О чем я и волновалась, – нахмурилась тетя Фила. – Дай только этим гремлинам волю, они любую машину освоят. Надо было ее дома оставить.

– Дома? Рядом с самолетом? – спросил Нат, невинно глядя на нее, будто не понимая, о чем это она.

– Глаз с нее не спускай, – предупредила тетя Фила. – Вернемся из Лондона, надо будет что-то предпринять.

Нат и Мазя переглянулись.

– Веди себя хорошо, – сказал Нат, сунул Мазю в рюкзак, завязал на шнурок и не стал слушать ее протестующие крики.

В вагоне он поневоле вспомнил последнее путешествие на поезде. На этот раз все будет совсем по-другому. Во-первых, он не один, а с тетей. Во-вторых, после всего, что с ним стряслось, вояж до города это так, приятная прогулка. Всю дорогу Нат рисовал в альбоме.

Поезд прибыл в Лондон к обеду. Они вышли из вокзала и сели в двухэтажный автобус.

– Два этажа? У него что, два двигателя? – спросила Мазя.

– Нет, один, – ответила тетя Фила. – Немедленно спрячься, пока тебя не заметили.

Она отпустила Ната на второй этаж автобуса, чего ему никогда не позволяла мисс Ламптон. Когда автобус прибыл на нужную остановку, тетя Фила сверилась с записями.

– Где-то на этой улице, – сказала она.

– Знакомые места, – ответил Нат.

– Прекрасно, тогда идем.

Они дошли до дома номер 436.

– Ставен на окнах не припомню, – сказал Нат, почесав в затылке.

– Похоже, тут никто сейчас не живет, – закусила губу тетя Фила.

Окна были наглухо закрыты, а на двери висел огромный замок. На всякий случай тетя Фила постучала, но ей никто не ответил. Нат сел на верхнюю ступень и уткнул подбородок в колени.

– Неприятная новость, – сказала тетя Фила, присев рядом.

– Что дальше? – спросил Нат. Голос его дрожал, он откашлялся.

– Попробуем найти мисс Ламптон. Где она жила раньше?

– Она все время жила со мной, сколько я себя помню, – покачал головой Нат. – Не представляю ее в другом месте.

– У нее же есть дом, семья. Может, родители твои о ней что-нибудь писали? Надо проверить их почту.

– Говорю же вам, они не писали писем, – угрюмо ответил Нат.

– Это всего лишь твоя версия, – заметила тетя Фила. – Пошли быстрей, если успеем, к пяти вечера будем у тебя.

Глава четвертая

Они приехали в Аптон-Даунс после обеда. Со всех сторон Ната окружили до боли знакомые и родные пейзажи и звуки. Вот-вот выйдет навстречу кто-нибудь знакомый. Но он мало кого здесь знал. Весь его круг общения составляли мисс Ламптон, зеленщик, садовник да молочник, который приходил к ним по понедельникам и четвергам.

В крохотном Аптон-Даунсе не было ни автобусов, ни такси, но станционный смотритель узнал Ната и разрешил ему взять свой велосипед.

– Нас двое, а велосипед один, – сказал Нат, пряча Мазю подальше от смазанной жирной мазью цепи.

– Не беда, – утешила его тетя Фила и похлопала по рулю велосипеда. – Запрыгивай.

– Куда?! На руль?

– Конечно. Мы в детстве часто так катались. Что стоишь, залезай. Я тебя подсажу.

Нат кое-как устроился на руле, и тетя Фила осторожно поехала по улице. По дороге его чуть не растрясло: наезжая на кочку, он каждый раз громко щелкал зубами.

Очередной поворот, и вот уже крыши родного дома. Сердце мальчика подпрыгнуло, и он тут же забыл, что руль впивается в ребра. Родной дом! Всего каких-то две недели прошло, а как будто все два года позади.

Они свернули на тропку к дому. Поразительно, как заросла лужайка. Обычно она всегда аккуратно подстрижена, а теперь трава по колено. Сам дом стал совсем запущенным, ненужным, он смотрел в мир пустыми глазами-окнами, а над его крышей большой тучей висело одиночество. Слезая с велосипеда, Нат сглотнул слезы. Не сделали они и шага, как тетя Фила положила ему руку на плечо.

– Что?

– Дверь приоткрыта.

И правда, темно-зеленая дверь была на пару сантиметров приотворена. Неужели здесь кто-то есть? Взволнованный Нат бросился к дому.

– Мисс Ламптон, мисс Ламптон, я вернулся!

Он вбежал в холл и невольно замер на пороге от гулкой пустоты.

– Ее здесь нет, Нат. Дверь открыта, потому что в твоем доме тоже был обыск.

И правда: темно-зеленый диван, на котором никто никогда не сидел, был распорот в лоскуты. Пушистая белая набивка рассыпалась по полу. Со столов все сметено, лампы перевернуты. На кухне воняет скисшим молоком.

– Фу, – сказала Мазя, зажимая нос.

– Вдруг кто-то есть наверху, – сказала тетя Фила, уже ни на что не надеясь. – Пойдем, посмотрим.

Нат провел ее на второй этаж.

– Чья это спальня? – спросила тетя Фила возле первой комнаты справа от лестницы.

– Мисс Ламптон.

– Отлично.

Она вошла в комнату и нахмурилась.

– А где все ее вещи?

– Не знаю, – пожал плечами Нат.

– Она уезжала с тобой в Лондон с вещами?

Нат вспомнил жалкие пожитки в чемодане, который по ошибке забрал.

– Нет, у нее почти ничего не было.

– Значит, она сюда возвращалась. Хм.

Тетя Фила быстро осмотрела комнату, но не нашла ничего интересного. Даже в мусорную корзину возле кровати заглянула, достала какую-то бумагу и сунула в карман.

– Что это? – спросил Нат.

– Так, ничего, – отмахнулась она. – У нее был кабинет или библиотека?

– Нет, у нас одна библиотека, на первом этаже. Давайте, покажу.

И он бросился вниз по лестнице: скорей бы уйти из этой пустой комнаты.

– Вот.

В библиотеке он когда-то делал уроки под строгим оком мисс Ламптон. Здесь тоже был обыск, тоже что-то искали. Все книги и бумаги со столов сметены на пол. Высокие книжные шкафы опрокинуты, содержимое вывалено на ковер.

– Ничего не понимаю, – сказала тетя Фила. – Если Географика у Овадия, что он искал?

Нат пнул попавший под ноги глобус. Тот медленно покатился по полу.

– А может, Географики у него нет.

– Тогда как он нашел животных?

– Вы говорили, есть другие бестиарии.

– Да, но не такие точные. Минутку. А здесь что?

Тетя Фила подошла к большому письменному столу из красного дерева, подняла опрокинутый стул и быстро выдвинула все ящики.

– Ну тут и кавардак, – заметила Мазя.

– Да уж, – согласился Нат. До сих пор не верится, что это его дом, его родной дом. Представить трудно, что здесь мог случиться обыск.

– Мда, – вздохнула тетя Фила. – Ничего интересного. Ни журналов, ни писем. Поверить не могу, что твои родители не писали о путешествиях и открытиях. Это же часть семейного протокола: все заносить в журнал, на случай если… – Она замолчала и откашлялась. – Переходим к плану «Б»!

И тетя громко хлопнула ящиком.

– Что еще за план «Б»? – спросил Нат.

– Пока не знаю. Но скоро придумаю.

Вместе с Мазей Нат вышел во двор. Гремлинша тут же погналась по лужайке за стрекозой, а мальчик опустился на крыльцо и согнулся, обхватив себя руками. Никаких ответов, никаких новых зацепок. Когда тебе дарят надежду, а потом ее отбирают, – это еще хуже, чем когда надежды нет совсем.

Раздался визг. Потом слабый стук. Нат выпрямился, придя в себя. Мази нигде нет. Зато кто-то отчаянно копошится в траве. Мальчик шагнул к трепещущим зарослям.

– Мазя?

– Я что-то поймала! Оно большое!

Глава пятая

В этот момент на крылечко вышла тетя Фила.

– Нат, где отцовские… что это она поймала?

– Сейчас проверю.

Мальчик раздвинул траву и увидел, что Мазя вцепилась в какую-то птицу и яростно пытается вытащить ее из зарослей. Птица была с Мазю размером и отчаянно била крыльями.

– Голубь! – крикнул Нат тете Филе.

– Тихо, тихо ты, мешок с перьями, – сквозь зубы процедила Мазя, уперлась ногами в землю и дернула птицу на себя.

– А ну, брось немедленно!

От крика Нат и Мазя застыли на месте.

– Тебе что, мало самолетов, поездов, мотоциклов? – возмущенно спросила тетя Фила. – Ты моего почтового голубя решила слопать?

Нат и Мазя в растерянности молчали.

– Это почтовый голубь. Он принес письмо. Видишь? – и тетя Фила показала на записку, примотанную к лапке. – Отпусти!

– Я добыла его в честном бою, – нахмурилась Мазя.

– Сейчас же отпусти, – сказала тетя Фила своим самым строгим голосом.

– Отпущу – он улетит, – буркнула Мазя, но, зыркнув на тетю Филу, выпустила добычу.

Сердито воркуя, голубь поднялся в воздух, подлетел к тете Филе и сел ей на плечо, таращась на гремлина.

– Не знал, что ты голубями питаешься, – сказал Нат, пока тетя Фила отвязывала пакетик с лапки голубя.

– Я тоже не знала, – пожала плечами Мазя. – Я вообще ем все, когда голодная.

– Вот тебе и ответ, почему мы не связываемся с гремлинами, – заметила тетя Фила, разворачивая записку. – Это от Корнелиуса. Он пишет, что получил письмо из Уэльса от смотрителя вивернов. Виверны взбесились. Нужна наша помощь.

– Кроме нас, некому помочь? – спросил Нат. – Мы же заняты!

– Ты хотя бы представляешь, что способен натворить взбесившийся виверн? – спросила тетя Фила, глядя на племянника поверх письма.

– Нет, – сердито ответил Нат. – Я даже не знаю, что такое виверн.

– Это летающий дракон, единственный оставшийся в живых представитель отряда драконообразных в Западной Европе. Вспомни драконов из детских книжек – огонь из пасти, загубленные урожаи, высохшие реки. Они воруют скот, маленьких детей. Бесчинствуют, в общем. Бешеного виверна может усмирить только криптозоолог. Ну а здесь, – мягко добавила тетя Фила, – здесь нам делать нечего.

– Мы уедем, так ничего и не узнав?

– А что ты предлагаешь?

Нат не знал, что предлагать, но уезжать ему точно не хотелось.

– А как же мои родители?

– Тут пока тупик. А там сотни людей пострадают. Обсудим все по дороге. Надо срочно выезжать, иначе быть беде.

Что-то большое, горячее и колючее поднялось у Ната в груди, но он поскорее загнал это чувство внутрь и поплелся за тетей Филой к велосипеду, со всего маху дав пинка некстати подвернувшемуся камешку.

На станции Аптон-Даунс тетя Фила попросила разрешения позвонить и сообщила смотрителю вивернов, что сядет на первый же поезд до Беддгелерта. Смотритель пообещал ее встретить.

– Мы что, даже домой не заедем? – спросил Нат.

– Нет времени, – ответила она.

Подъехал поезд, они зашли в вагон, заняли места, Нат расположился у окошка. Быть может, родные места он видит в последний раз. Раздался свисток, поезд тронулся в путь, и Аптон-Даунс вскоре превратился в размытое пятно на горизонте.

В поезде тетя Фила вытащила из сумки Книгу Чудовищ, которая всегда была у нее с собой, открыла ее на букве «В» и нашла статью про вивернов. Нат подвинулся ближе, чтобы рассмотреть картинку.

Какой огромный зверь, этот виверн. Размером с дом, в острых когтях – крошечный в сравнении с ним бык. Длинное змеиное тело покрыто чешуей, вместо лопаток громадные крылья, а на конце острый хвост такой же длины, как и тело. От мысли, что с этим чудищем придется встретиться один на один, Нат сжался.

Как только тетя отвлеклась, Нат приоткрыл рюкзак, чтобы Мазя тоже ужаснулась нарисованному виверну. Тихо-тихо Нат начал читать.

Виверны – последние потомки драконов на Западе. Гнездятся в основном в горном районе Сноудонии, в Уэльсе. В длину, от морды до хвоста, они достигают тридцати футов, в полный рост – двадцати футов. У них две лапы и два прекрасных крыла. На сгибе каждого – по большому когтю.

Питаются они в основном овцами и быками, но могут охотиться и на людей, если им нечего есть. Треска и лосось, как и всякая другая рыба, для них больше лакомство, чем полноценная еда. Виверны моногамны, живут с одним партнером всю жизнь. Яйца они откладывают в подземной пещере. Пока чешуя не затвердеет, птенцы не осмеливаются вылетать в мир. Под безопасными сводами пещеры вивернята тренируют охотничьи навыки, держатся большой стаей и изрыгают небольшие сполохи огня. В воспитании молодого поколения принимают участие все взрослые драконы.

К пяти годам птенец становится взрослым и вылетает на охоту наравне со старшими.

Атакует виверн с неба. С громким рыком он падает на парализованную страхом добычу, хватает ее лапами, придерживает когтями и разрывает острыми, как бритва, зубами. Острый хвост дракона так же отличное оружие.

После подписания Конвенции с Лладдом виверны больше не нападают на людей, впрочем, на это способен виверн-изгой, с которым не общаются сородичи, или молодой виверн, который еще не выучил законов.

«Последний абзац особенно вдохновляет», – подумал Нат.

– Кто такой Лладд? – спросил он у тети Филы.

– Предок сэра Манго Фладда. А точнее, один из уэльских королей. Сдается мне, он был первым криптозоологом, хотя жил задолго до того, как Гонорий Фладд ввел этот термин. Если бы не Лладд, виверны до сих пор убивали бы людей и разрушали все вокруг. Хочешь узнать, что он сделал?

– Да, очень, – ответил Нат. Давно ему не рассказывали длинных историй.

– Около тысячи лет назад, – начала тетя Фила, – за несколько веков до рождения сэра Манго, Лладд был королем северного Уэльса. Он был мудрым правителем, и люди доверяли ему. Но на Уэльс часто нападали виверны.

Нат даже вздрогнул. Каково это жить там, где в любую минуту на тебя может упасть сверху такая громадина?

– Виверны сражались друг с другом, таскали овец и быков с пастбищ и до смерти пугали людей, изрыгая огонь. Лладду это страшно надоело. К счастью, у него был брат, такой же умный, как он, если не умней. Брат предложил выкопать огромную яму на горе Динас Эмрис. Эту большую яму наполнили медом и накрыли сверху тканью. Виверны тут же слетелись на сладкий медовый аромат. Они не видели, что под тканью яма, и садились прямо на нее, тут же проваливаясь в ловушку. Лладд отказался выпускать их на волю, пока они не согласились на его условия. Эти условия сегодня мы называем Конвенцией.

– И что же это были за условия? – спросил Нат.

– Виверны должны изрыгать огонь только в особых случаях, да и то – не причиняя вреда другим. Виверны не должны считать стада быков и овец своей собственностью. Ну а мы со своей стороны поклялись не спускаться в их пещеры на поиски сокровищ. А еще пообещали, что будем их кормить. К счастью, – добавила тетя Фила, – драконы уже до отвала наелись меда, иначе ни за что не согласились бы.

Глава шестая

Рано утром Нат, сонный и разбитый, смотрел в окно, как поезд въезжает на станцию. Смутно он припомнил, что ночью они три раза пересаживались.

– Проснулся? Отлично. – И тетя Фила закрыла книгу.

Она вообще спит когда-нибудь?

– Мы в Беддгелерте. А вот и Дьюи!

На платформе их ждал человек с пышными белыми усами, похожими на ручки велосипеда. В руках у него была твидовая кепка, и он так сильно горбился, словно за всю жизнь ни разу не выпрямлял спину.

– Спрячь своего гремлина подальше, пока со станции не уедем, – кивнула тетя Фила на Мазю, заснувшую на альбоме у Ната на коленях. – Тут для нее полно соблазнов.

Нат осторожно потряс Мазю.

– Я не сплю, – пробормотала она, вздохнув. – И хочу есть. На этом камбузе ничего пожевать не найдется?

При мысли о еде в желудке Ната громко булькнуло, и он с надеждой посмотрел на тетю Филу.

– Дьюи встретит и накормит.

– Я не доживу до Дьюи, – проворчала Мазя и полезла в рюкзак.

Увидев тетю Филу, смотритель вивернов просиял и поклонился.

– Очень рад вас видеть, доктор Фладд, и вашего молодого ассистента, – сказал он, подмигнув Нату. Нат ответил ему улыбкой. – Машинка моя там, идемте. А я все по дороге расскажу. Мы прямо туда, если вы не против.

«Машинкой» оказался древний грузовик. Завелся он не сразу, сначала долго кашлял и чихал. Звук мотора сразу заинтересовал Мазю, и она тихонечко высунулась из рюкзака.

– Что это у вас за зверь? – испугался Дьюи.

– Никогда не летали самолетами? – спросила тетя Фила. – Знакомьтесь, ручной гремлин Мазя.

Дьюи снял кепку в знак приветствия, и Мазя от счастья, что ее так тепло приняли, чуть не вывалилась из рюкзака.

– Мой племянник, Нат, будущий криптозоолог.

– Приятно познакомиться.

Дьюи не только снял кепку, но и отвесил легкий поклон, смутив Ната чрезвычайно.

– Рассказывайте, – твердо сказала тетя Фила.

– Виверны взбесились еще вчера. Я думал, ничего, успокоятся, но куда там. Пришлось вам написать. Носятся, ревут, дыму столько, что не продохнуть. Что случилось, не пойму!

– Плохо дело.

– Ага. Они чуток присмирели, когда я сказал, что вы едете. Ждут вас на переговоры. Мы сейчас прямо туда, если вы не против. А то бешеные виверны ждать не любят.

– Да, едем.

Слова ее эхом ударились о пустой желудок Ната. Будто прочитав его мысли, Дьюи обернулся:

– Женушка моя, Винифред, корзинку вам шлет. Уж она-то знает, что хороший врач в первую очередь пропишет хороший обед, ага? – подмигнул Дьюи.

– Как же вовремя!

Тетя Фила откинула с корзинки яркое клетчатое полотенце. От вкусных запахов желудок Ната заревел, как лев. Пирожок с мясом, по размеру больше похожий на пирог, он даже разглядывать не стал, тут же разломил надвое и поделился с Мазей. Тетя Фила только бровь подняла, но ругать его не стала и дала еще один.

А тем временем старый грузовик, чихая и кашляя, грохотал вдоль зеленых холмов с большими серыми валунами. Пейзаж становился все неприветливей, мягкие склоны превратились в острые скалы. Облака сгрудились над горными вершинами, небо потемнело до глубоких фиолетовых тонов. Нату вдруг показалось, что он увидел летящую тень. Один раз в облаках даже мелькнула яркая полоска света, то ли молния, то ли сполох огня. Наконец грузовик остановился, и Дьюи заглушил двигатель.

– Дальше пешком.

– Значит, мне в рюкзак, – сказала Мазя.

– Вы взяли все, что нужно? – спросила тетя Фила, выходя из грузовика.

Дьюи кивнул и похлопал по кузову автомобиля. Там оказались старая кожаная сумка, большая бочка и тележка. Тетя Фила взяла сумку, а Дьюи выгрузил тележку и бочку.

– Твой первый урок на сегодня, Нат. Виверны говорят на человеческом языке, но звук, который они выдают, намного глубже и ниже того, что может распознать человеческое ухо, поэтому слова их больше похожи на грохот. А значит, нам понадобится это.

Тетя Фила вытащила из сумки два кривых медных рога и один из них поднесла к уху.

– Это специальная слуховая трубка. Она сжимает звуковую волну и делает речь виверна понятной. Держи. Далеко не прячь, повесь на ремне, чтобы под рукой была.

Нат прикрепил трубку к поясу.

– Горелым пахнет, – поморщился он.

– Да, виверны совсем рядом.

– Предупреждаю еще раз, они очень злы, – напомнил Дьюи, погрузив бочку на тележку. – Чем дольше будут ждать, тем хуже у них настроение.

– А чем оно хуже, тем сильней запах дыма, – добавила тетя Фила. – Вот тебе и второй урок. Если от дыма тяжело дышать, ложись. Виверн готов выстрелить в тебя огнем.

Нат сглотнул. Если Дьюи и тетя Фила не боятся злых вивернов, то и ему, надо надеяться, ничего не грозит. Дьюи взял тележку за ручки и повез к тропинке.

– А что в бочке? – не понял Нат.

– Традиционный подарок вивернам на переговоры. Надо показать им, что мы пришли с миром, – объяснила тетя Фила.

– В бочке мед, – добавил Дьюи. – Очень они его любят. С тех самых пор, как Лладд их впервые угостил.

Они поднимались выше, запах дыма и пепла становился все сильней, усиливался грохот, будто наверху собиралась гроза.

– Когда я буду разговаривать с вивернами, ты не поднимай головы, жди, пока я тебя представлю, – давала тетя Фила последние указания. – Прямой взгляд они расценивают как смертельное оскорбление. Все яркие вещи спрячь подальше, иначе они решат, что это подарок, и заберут. Запомнил?

Нат кивнул и мысленно все повторил. Последний крутой поворот – и перед ними высокогорная поляна, окруженная камнями. В центре три дракона, то есть виверна. Нат поспешно опустил взгляд, чтобы никого не обидеть, успев, однако, заметить, что эти громадные звери настолько ужасны, что от них хочется бежать без оглядки. Но куда он убежит, если от страха поджилки трясутся?

Глава седьмая

—Приветствую тебя, Уриен, – сказала тетя Фила, поклонилась и прислонила к уху трубку. Нат сделал то же самое.

Виверн расправил крылья – у-у-у, какие огромные! – и зарычал. Его рев ударил Ната по ушам. Мазя, мирно сидевшая себе в рюкзаке, вздрогнула.

– Ну, ну, все не так плохо, – успокоила чудовище тетя Фила.

– Конвенция нарушшшена. – Голос виверна был ужасен, как треск огня и грохот бури одновременно.

– Я выехала к вам, как только узнала новости.

Виверн снова взревел, сделал шаг, другой. Земля задрожала, каждая косточка в теле Ната затряслась. Не смея поднять глаз, мальчик уставился в землю. Только бы тетя Фила знала, что делает! Вдруг что-то длинное и тонкое сверкнуло возле его головы. Нат робко поднял взгляд: это язык виверна.

– Чувссствую запах незнакомца. Ты принесссла нам угощение?

– Это не угощение, – резко ответила тетя Фила.

Дьюи громко крякнул. Не сразу Нат догадался, что это был смех.

– У вивернов весьма своеобразное чувство юмора, – успокоила его тетя Фила и снова обратилась к виверну: – Это мой племянник. Следующий после меня криптозоолог, так что вы с ним повежливей. – И сквозь зубы проговорила Нату: – Поклонись.

Нат низко согнулся, почти коснувшись лбом опаленной земли.

– Приветствую тебя, юношшша, – сказал Уриен.

– Теперь можешь выпрямиться и посмотреть на него.

И Нат медленно поднял глаза.

Виверн весь был покрыт серо-зеленой чешуей с жемчужным отливом. В пасти сверкали острые зубы, еще один ряд острых отростков кольцом опоясывал голову. Над мягкими нежными ушами росли два больших рога. Но больше всего Ната поразили глаза виверна. Сердитые, умные, они горели оранжево-красным огнем. Заметив в этом взгляде любопытство, Нат чуть-чуть, самую капельку, успокоился.

– Приятно познакомиться.

– Он сссовсссем мал, – протянул виверн.

– Пока мал, но скоро повзрослеет. А подарок у нас другой, – сказала тетя Фила.

Дьюи выкатил бочку.

– Вот, пожалуйте, отменный мед. Вам на один глоточек, – усмехнулся он.

Для такой громадины, как виверн, и правда на глоток. Уриен величаво склонил голову и кивком велел другому виверну взять бочку. Тот ловко схватил ее лапой.

– Ближе к делу, – сказала тетя Фила. – Какую часть Конвенции мы нарушили? Разве вам недостаточно овец? Может, нужно больше быков?

– Иноземец. В пещщщерах объявился паршшшивый иноземец.

Тетя Фила мельком глянула на Ната. Сердце у него подпрыгнуло и быстро-быстро застучало. Неужели это означает…

– Здесь были посторонние? – спросила она у Дьюи.

– Никого не видел, – пожал плечами Дьюи.

– Где он? – спросила она у виверна.

– Не знаю, но я чувссствую его запах. Он в пещщщерах. Это нарушшшение Конвенции. Мы будем мссстить.

– Ну, ну, полегче! В Конвенции ясно сказано, что у нашей стороны есть три дня, чтобы уладить неприятности.

– Иноземец явилссся за ночь до вчерашшшнего.

– Итого в нашем распоряжении чуть больше суток, до завтрашнего вечера, а потом вы дадите себе волю.

Уриен тяжело вздохнул. Судя по всему, ему очень сильно хотелось поквитаться с людьми. Трудно сдерживать себя и не чинить драконовский разбой, коль ты родился драконом.

– Хорошо, как скажете.

– Мы сообщим тебе, получилось у нас или нет.

– До вссстречи.

Виверн расправил гигантские крылья и взмыл в воздух, поднимая столб листвы и пыли и закрывая солнце. Следом взлетели остальные виверны, один из них с крошечной бочкой в лапах. В воздухе они двигались гораздо изящней, чем по земле.

– Возвращаемся, – сказала тетя Фила. – Времени мало.

Глава восьмая

Таких домов, как у Дьюи, Нат еще никогда не видел. Он был вырыт прямо в земле.

– Землянка, – объяснила тетя Фила. – Смотрители вивернов только в таких и живут. Правила Конвенции стали исполняться не сразу. Прежде чем освобожденные виверны утихомирили сородичей и объяснили, как надо себя вести, еще много чего… сгорело. А у этого дома крыша из земли, и он совершенно безопасен при пожарах.

Жена Дьюи, Винифред, весь вечер хлопотала вокруг них, как наседка: вкусно ли, тепло ли, уютно ли, а от Мази она пришла в полный восторг:

– Какая очаровательная куколка!

Нат хотел что-то объяснить, но его перебила Мазя.

– Никакая я не куколка, – сказала она, уперев руки в боки. – Я гремлин, понятно?

– Что же тут непонятного? – ответила Винифред. – А что такое гремлин?

Мазя открыла было рот, потом его закрыла и обернулась к Нату. Тот пожал плечами. И правда, что такое гремлин? Человек? Животное? По версии тети Филы, гремлин – это паразит. Но поди попробуй скажи это вслух. Мазя на всю жизнь обидится.

– Гремлин, в общем, это я, – выкрутилась Мазя.

– А-а, – понимающе протянула Винифред. – Буду знать!

Только она вышла, Мазя бросилась к Нату.

– Что такое куколка?

– Игрушка. Крошечный человечек.

– Может, я тогда и правда куколка?

– Нет. Во-первых, ты живая. Во-вторых, ты не очень-то похожа на человека.

За ужином было решено, что тетя Фила с Натом отправятся в пещеры с утра. Тетя Фила хотела идти сейчас же, но хозяева убедили ее, что перед трудной дорогой лучше как следует выспаться. Как только Дьюи вышел за веревками, Нат не выдержал:

– В пещерах Овадий Фладд?

Этот вопрос сводил его с ума. Овадий, пренеприятный по описаниям человек, был единственным, кто мог рассказать ему о родителях. От его неожиданного вопроса тетя Фила на секунду застыла.

– Да, скорее всего, это он. Слишком много совпадений.

– Зачем ему наши звери? Он тоже хочет стать криптозоологом?

– Вряд ли. Я даже боюсь представить, что у него на уме.

– Может, он ищет сокровища? Вы же говорили, что у вивернов они есть.

– Если ему нужны только сокровища, зачем он охотился за фениксом и выпускал василиска? Нет, здесь дело посложней.

– Тогда что ему надо?

– Он хочет их использовать, вот и все, – сказала она, не скрывая раздражения. – Недаром мы, криптозоологи, так серьезно подходим к работе и защищаем редких зверей. Едва люди о них прослышали, как тут же принялись ловить, расставлять капканы, сажать в клетки. Иногда только ради когтя или зуба! Двух чешуек! Перышка! Всех выбили, и теперь мы бережем оставшихся как зеницу ока, хотя раньше их было так много, что они считались паразитами.

– И все-таки зачем ему был нужен василиск? – спросил Нат.

– Не имею представления, – покачала головой тетя Фила.

– Может, себе забрать хотел?

– Зачем?

– Василиска же все боятся. Если у тебя под боком василиск, любое твое желание исполнят, – пожал плечами Нат.

Тетя Фила изумленно посмотрела на Ната, как будто впервые увидела:

– Точно! Какой ты умный, Нат! Василиск как оружие и василиск как способ вымогательства!

Нат попытался сделать умный вид и унять нервную дрожь. От похвалы он расправил плечи и осмелился задать вопрос, мучивший его с тех пор, как Уриен сказал о незнакомце:

– Как вы думаете, Овадий знает, где мои родители?

– Ох, Нат, – мягко сказала тетя Фила, – не хочу тебя обнадеживать. Если даже Географика у Овадия, это не значит, что твои родители живы. Скорее всего, Овадий просто воспользовался моментом и забрал ее себе.

Сердце Ната кубарем покатилось вниз.

– Но вы говорили…

– Я говорила, что их гибель тесно связана с появлением незнакомца возле наших зверей. Ничего другого я не говорила. Прости.

Нат еще раз вспомнил их разговоры. Она и правда ни разу не сказала, что они живы. Как глупо он себя ведет! Не хватало еще заплакать!

– Мы все взяли? Вы проверили? – спросил он как можно непринужденнее.

– Да, я уложила вещи в огнеупорный рюкзак Дьюи.

Зачем она так нежно говорит? Нат схватил рюкзак и поволок в угол, чтобы хоть на секунду спрятаться. Вернулся Дьюи с большим мотком веревок. Сбросив его с грохотом на стол, он выпрямился и почесался.

– Ну вот, мэм. Кажется, все.

Тетя Фила принялась связывать веревки по отдельности и вручила Нату пару веревок, металлические штыри, похожие на громадные гвозди, топорик и шлем.

– А что на шлеме?

– Это изобретение Дьюи. Отличная идея.

Старик просиял от похвалы.

– Он прикрепил к шлему электрический фонарь. Освобождает руки и освещает путь в темной пещере.

В пещере. Ну почему надо обязательно лезть в пещеру?

Тетя Фила показала, как закрепить на рюкзаке снаряжение. Когда рюкзаки были уложены, она положила Книгу Чудовищ на стол.

– Иди сюда, посмотрим на план. – И она открыла книгу на странице с описанием вивернов.

Следующий разворот был пуст. Но только на первый взгляд. Как только тетя Фила его развернула, он оказался картой.

– Это карта пещер горы Динас Эмрис, составленная Ллевелином Фладдом около четырехсот лет назад.

Карта была нарисована на старой плотной бумаге с вычурными надписями и походила на лабиринт, чьи дорожки, петляя, заканчивались тупиками. Казалось, ни один из туннелей никуда не ведет.

Тетя Фила долго смотрела на карту, потом слегка кивнула:

– Все в точности, как я запомнила.

Она свернула карту, закрыла книгу и убрала ее в рюкзак.

– Да, чуть не забыла. Вот что тебе понадобится.

Она сунула руку в карман и насыпала Нату полную горсть монеток.

– Это еще зачем? – спросил он, перебирая сияющие пенни.

– Там будут совсем юные виверны. Они не разбираются в конвенциях, им нет никакого дела до всяких там переговоров. Еда, сражения, сокровища – это все, что их интересует. Увидев нас, они подумают: еда! Лучший способ спастись от них – переключить их внимание на что-нибудь другое, к примеру, на сокровища. Любую блестяшку виверн сочтет за драгоценность. Новый медный пенни для виверна то же самое, что золотой соверен.

– А разве взрослые виверны не будут нас защищать? Как же Конвенция?

– Взрослые виверны не помещаются в пещерах и живут отдельно от молодых. Мы с тобой будем действовать в одиночку.

Чтобы не думать о вивернах, летучих мышах и родителях, Нат решил порисовать перед сном.

Глава девятая

На рассвете они тронулись в путь. Дьюи довел их до тяжелых железных ворот, снял большой замок, и они со скрипом открылись.

– Это чтобы виверны не сбежали? – спросил Нат.

– Нет, малыш, это чтобы чужие не зашли, – подмигнул ему Дьюи.

– И всякие незваные гости, – добавила тетя Фила, рассматривая землю возле входа.

– На что вы смотрите?

– На следы, – тетя Фила указала на отпечаток. – Дьюи, покажите-ка вашу обувь.

Старый смотритель почесал в затылке и поднял ногу. Тетя Фила сравнила подошву его ботинка с отпечатком на земле.

– Это не ваши. Смотрите.

– Да, не мои, – сказал Дьюи, прищурившись. – Здоровая у него лапа. Шире, чем у меня.

– Тяжелый след, как у толстого человека, – пробормотала тетя Фила. – Ключи у меня есть. Не ждите нас. Если не вернемся за три часа до срока, объявите жителям, чтобы уезжали. Объясните, что это не учебная тревога. Пусть все оставят, и стада, и имущество, и уходят, пока виверны не вырвались на волю.

– Они только этого и ждут, – сказал Дьюи. – Хлебом не корми, дай порезвиться.

– Тем более надо предупредить жителей как можно раньше.

– Да, да, доктор, ухожу. – И Дьюи дотронулся до кепки. – Но скоро вернусь. Надо покормить молодых. Отвлекутся на обед и вас не тронут.

– Мы сами справимся, – сказала тетя Фила.

– Хуже не будет, – отозвался Дьюи.

Они прошли за ворота, и те с лязгом захлопнулись. Другого пути нет – только вперед, в пещеры.

Очутившись внутри, Нат то и дело поглядывал на потолок. Дыхание от страха стало прерывистым.

– Не бойся, летучих мышей тут нет. Слишком светло, – успокоила его тетя Фила.

«И правда, глупо бояться мышей в логове огнедышащих драконов», – подумал мальчик.

Первая пещера была небольшой, она расходилась узкими тропками в стороны и обрывалась в огромную темную яму. Здесь виверны, наверное, кормятся. Тетя Фила развернула до самого дна ямы большую веревочную лестницу с деревянными перекладинами.

– Давай первый, – велела она.

Нат глянул вниз. В яму вело сразу несколько туннелей. Лучшего укрытия для вивернов не придумаешь. Наверняка там прячется кто-то из них.

– А может, вы первая, а я сначала посмотрю.

Тетя Фила подняла бровь, но возражать не стала и первой спустилась по ступенькам. Лестница прыгала во все стороны, но держалась крепко. Пришел черед Ната, он сел на край скалы и ногой нащупал первую перекладину.

– Следи за шлемом, чтобы не слетел! – крикнула снизу тетя Фила. – Он защитит тебе голову, если упадешь.

Нат застыл при мысли, что может грохнуться вниз с такой высоты. И почему его единственная на свете родственница не работает, к примеру, на ферме или в кондитерском магазине? Эх, вот было бы здорово…

– Нат! Ты что там завис?

– Спускаюсь.

Мальчик со вздохом опустился на ступеньку, осторожно повернулся, встав на лестницу лицом к скале. Потянув ногу вниз, нащупал следующую перекладину. Лестница задрожала. Сильно. Нат несколько раз чуть не выпустил веревку из рук, пока тетя Фила не схватила ее край. Наконец ему удалось спуститься вниз. Ступив на дно ямы, он еще долго привыкал к темноте. Воздух здесь был очень сухой и несвежий. Повсюду валялись кости и черепа, и Нат невольно прижался к тете Филе.

– Виверны кости не выбрасывают, – объяснила она. – Зато потом прекрасно точат ими зубы.

Тетя Фила пошла к туннелям, ведущим из ямы в глубь горы, а из рюкзака тем временем выбралась Мазя.

– А мяса на костях не осталось? – с надеждой спросила она.

– Тихо! – шикнул Нат. – Тетя Фила до сих пор на тебя злится из-за голубя.

– Что я, виновата, что ли? – проворчала Мазя.

– Нашла! Вот его следы! – крикнула тетя Фила, и Нат даже вздрогнул. – Раз он пошел сюда, значит, будет петлять по лабиринту до бесконечности. Отлично!

– А что мы будем делать, когда его найдем? – спросил Нат.

– Хороший вопрос, мой дорогой друг. Но для начала нам надо попасть в главную пещеру вивернов раньше Овадия. А там посмотрим.

И без лишних объяснений тетя Фила направилась прямо в туннель. Нат набрал полную грудь воздуха, шагнул следом – и замер. Его окружила кромешная тьма. Зажмурившись, он коснулся рукой лица. Закрыл глаза. Открыл. Никакой разницы – ничего не видно. Воздух был плотный, теплый, давил сверху. Царапаясь когтями, к горлу подобрался страх. Стены туннеля шагнули ближе, грозя его сокрушить.

– Включаем фонари, – весело скомандовала тетя Фила.

Легкий щелчок – и толстую темноту прорезал яркий широкий луч света. Нат перевел дыхание, нащупал на своем шлеме переключатель – и второй луч тоже озарил пещеру. Вокруг по-прежнему ничего, только камни, а Мазя… что-то жует.

– Что ты ешь?

Гремлинша застыла с куском сияющего черного камня на полпути в рот, а затем спрятала его за спиной.

– Ничего.

– Наша Мазя напала на жилу угля, – объяснила тетя Фила. – В уэльских горах его полно. Я не думала, что гремлины едят уголь, – удивилась она. – Тебе нравится?

Мазя откусила и задумчиво пожевала.

– Нравится. Хрустит и поездами пахнет.

– Поразительно, – пробормотала тетя Фила. – Что ж, приятного тебе аппетита. Хорошо хоть, тут ничего не поломаешь.

Мазя выпрямила ушки и отломила еще кусок. Они тронулись дальше.

– Фонари не помешают нам подкрасться к вивернам? – спросил Нат.

– К ним нельзя подкрасться. Они учуют наш запах задолго до нашего появления. Скорее они подкрадутся к нам. Заодно будет им отличная тренировка.

Нат даже остановился.

– Они на нас будут тренироваться? Разве Конвенция им это разрешает?

– Молодые виверны ничего не знают о Конвенции. Даже если бы знали… Они очень импульсивны и вспомнят о Конвенции, когда получат от взрослых нагоняй за ее нарушение.

Утешает, нечего сказать.

Несмотря на фонари, шли они медленно. Свет открывал небольшой отрезок пути, а тропка то и дело поворачивала так круто, что казалось, будто они кружат на месте. То и дело они проходили мимо зияющих дыр, ведущих к другим туннелям. Нат постоянно спотыкался о камни и чуть не расшиб лоб, оступившись о кость. На очередном повороте он влетел в какой-то летучий и очень длинный предмет, похожий на привидение.

– Что это?

– Кожа виверна. Они постоянно растут и время от времени сбрасывают кожу. Подойди ближе, посмотри.

В лучах света кожа засияла всеми цветами радуги. Нат коснулся ее рукой: нежная, словно перышко.

– Хочешь, возьми для коллекции.

Она что, заметила, как он собирает коллекцию?

– Спасибо, возьму, – ответил Нат.

Кожа оказалась на удивление прочной. Он не смог оторвать кусочек, и тетя Фила протянула перочинный нож.

– Попробуй так.

Маленькое лезвие аккуратно разрезало драконью кожу на части. Нат отдал ножик обратно, но тетя Фила махнула рукой:

– Забирай. У меня еще есть, а тебе пригодится.

– Правда? Вы мне его дарите? – спросил он, ушам своим не веря.

– Ты же будущий криптозоолог. Тебе необходимы походные инструменты.

Нат уже хотел улыбнуться, но потом спросил:

– А этим ножиком я смогу защититься от виверна?

– Господи, нет, конечно! – воскликнула тетя Фила. – С ножом на виверна нельзя. Я дарю тебе нож на всякий безвыходный случай, если понадобится что-то разрезать. Против виверна использовать нож запрещено.

– Ясно.

Нат сунул кусок драконьей кожи во внешний карман рюкзака. Нож он убирать не стал. Ему нравилась его тяжесть в руке. Через два поворота луч фонаря выхватил дюжину маленьких юрких созданий, и Нат отпрыгнул к стенке.

– Виверны?

– Нет, что ты. Слишком они маленькие. Это саламандры.

– Саламандры?

– Да, простейшие представители стихии огня. Их влечет сюда огонь вивернов. Увидел саламандру, значит, виверны уже близко.

Нат сглотнул от страха и опустился перед саламандрами на одно колено.

– А они хорошенькие, – сказал он, приглядевшись.

Саламандры сгрудились вокруг его теплой ладони, и от их крошечных лапок Нату стало щекотно. Одна храбрая саламандра даже взобралась к нему на запястье. Но в этот момент по туннелю прокатился глубокий рев. Саламандры бросились врассыпную.

– А вот и они, – объявила тетя Фила.

Глава десятая

Первое, что увидел Нат, – длинный хвост. Он чуть не наступил на него на повороте. Они нас не почувствовали! Все мысли испарились, когда он увидел, как один виверн с ревом прыгнул на другого, и оба покатились по земле, рыча и изрыгая огонь. Нат отскочил подальше от огня и бьющих наотмашь хвостов. Мазя запищала, взлетела по ноге Ната и нырнула в рюкзак.

– Двухлетки, – прошептала тетя Фила. – Очаровательные юные охотники.

Тетя заулыбалась, будто это не виверны, а котята, гоняющие клубок шерсти. Она в своем уме?

Вивернов было пятеро, каждый ростом с жирафа, которого Нат однажды видел в зоопарке. Их желтые с красным глаза мигали как пламя. Зубов у них оказалось меньше, чем у взрослых особей, но все равно они были очень острые. А крылья пока еще бесполезными отростками болтались на спине.

И вдруг виверны бросились в стороны. Самый большой из них выпрямил шею и принюхался.

– Поднеси трубку к уху, – велела тетя Фила.

Нат с удовольствием бы схватил топорик вместо трубки, но тете Филе это явно не понравится, поэтому он снял с пояса трубку, вставил в ухо и услышал слова молодого виверна:

– Чем это здесссь пахнет?

Остальные чудовища прекратили возню и, как по команде, обернулись к людям. Только что они оглушительно ревели, а теперь молча крались к незваным гостям, пробуя воздух на вкус розовыми длинными язычками.

– Не подходите близко, – предупредила тетя Фила. – Мы пришли с миром. Когда-то давно люди и виверны заключили союз…

– Союз? Что это? Может, соус? – переспросил виверн, который был к ним ближе всех. – Это такая вкусная штука, которой мама поливает нам овечек?

– Нет, союз, – медленно и внятно повторила тетя Фила. – А сейчас мы с вашими родителями ведем переговоры.

– А вы кто?

– Я изучаю животных.

Самый маленький виверн поднял голову.

– Я люблю животных. Особенно домашних. Они вкусссные.

– Тот, кто изучает животных, их не ест.

Самый маленький виверн подошел к Нату поближе. Длинным язычком он дотронулся до лица мальчика. Нат отпрянул.

– Сссоленый, – объявил виверн остальным. – И совсем не пушиссстый, как овечка.

– Веди себя прилично, – велела тетя Фила. – Мы сюда не болтать пришли. У нас серьезная работа. Скажите, вы встречали в пещере других людей, похожих на нас?

– Нет, – сказал большой виверн, подходя ближе. – Только вассс.

– Тихо, – пытаясь отогнать вивернов рукой, сказала тетя Фила, – Прочь!

Но в отличие от крокодилов на реке Нигер, «прочь» на вивернов не подействовало. Они подошли еще ближе.

– Отойдите, вы что, не слышите? – спросил Нат, отступая. – Где вы уши потеряли?

– Ух ты, загадка! – сказал один из вивернов, склонив голову набок, и радостно взмахнул хвостом.

– Молодец, Нат. В случае опасности надо стимулировать их интеллектуальный интерес, – сказала тетя Фила. – А загадки – отличная работа для ума.

– Нет, это не загадка, – ответил Нат. – Это был вопрос!

– Так, ладно, попробуем отвлечь их по-другому. Давай монетки.

Виверны сделали еще шаг, и Нат полез в карман, но в эту секунду грянул колокол. Чистая равномерная мелодия разнеслась по пещерам. Двухлетки замерли, затем бросились как по команде туда, откуда раздавался звон. Нат, тетя Фила и Мазя внезапно остались в туннеле совершенно одни.

– Дьюи прозвонил к обеду, – объяснила тетя Фила и пошла вперед.

Нат вспомнил большой колокол в пещере, слова Дьюи о том, что скоро принесет вивернам обед, и от всей души мысленно его поблагодарил.

– Но почему они сорвались по первому зову глупого старого колокола? – спросил он, стараясь не отставать от тети Филы.

– Жил когда-то такой русский ученый по фамилии Павлов. Он проводил удивительные опыты с собаками. Каждый раз перед обедом он звонил в колокольчик. Спустя время собаки выучили, что звук колокольчика – это сигнал к обеду. Мы с Дьюи тоже решили поэкспериментировать. Один колокол повесили в главной пещере, а второй возле обеденной ямы. Сначала мы думали, что это отличный способ быстро собрать вивернов и пересчитать, а потом поняли, что есть у этого открытия еще один плюс. Виверны срываются бежать на звук колокола, где бы они ни находились. Ага, вот мы и пришли. Это – главная пещера.

Нат вышел из туннеля в главную пещеру и от удивления раскрыл рот. Пещера оказалась не мрачной и темной норой, как все остальные. Она была… красивой.

Камни в отличие от острых и неотесанных булыжников в туннеле здесь были гладкими и отполированными. Длинные и хрупкие минералы свисали сверху, словно украшения на изысканных люстрах. Потолок высотой в несколько километров исчезал у самой вершины горы. На полпути вверх стена пещеры открывалась наружу, образуя карниз. Когда Нат, тетя Фила и Мазя посмотрели наверх через верхний вход, в пещеру влетел взрослый виверн.

Глава одиннадцатая

– Осторожней!

Тетя Фила схватила Ната за руку и оттащила к стене, но не для того, чтобы спрятаться, а чтобы не мешать вивернам приземляться.

К взрослому тут же подбежали малыши, а виверн то ли закашлялся, то ли…

– Почему он пытается на них срыгнуть? – спросил Нат.

– Это она. Она не пытается срыгнуть. Она им еды принесла. В желудке. Все виверны очень преданные родители, но они не могут кормить детей молоком, как млекопитающие. Вместо этого они пережевывают и частично переваривают пищу для малышей, пока у тех зубы не вырастут.

«Фу», – подумал Нат. Даже всеядная Мазя сказала: «Мерзость какая».

Но малышам обед понравился. Поразительно, с какой нежностью и любовью обращалась с ними мать. Закончив кормить, она повернулась к тете Филе. Нат от неожиданности отскочил и вжался к стену.

– Не бойся, – сказала тетя Фила. – Она знает про переговоры. Поставь трубку к уху.

Нат снял трубку с ремня.

– Рада видеть вассс, доктор.

– Я тоже, Нерис. Не встречала ли ты в пещерах чужака?

– Нет, но я чувссствую его запах. – И Нерис подняла голову и принюхалась.

– Тогда нам пора, – сказала тетя Фила.

– Поссстойте, – сказала Нерис. – Загляните в ясссли. Там осссталось одно яйцо. Птенец всссе никак не вылупитссся.

– Конечно, заглянем. Идем, Нат.

И тетя Фила направилась в небольшую пещерку. Оказавшись внутри, Нат быстро вспотел.

– Почему здесь так жарко?

– Горячий источник, – тетя Фила указала на маленький булькающий бассейн. – Виверны не сидят на яйцах: могут раздавить. А будь скорлупа толстой, птенец не смог бы вылупиться. Теплый воздух горячего источника греет яйца, пока не вылупятся птенцы. Влага же не дает яйцам затвердеть.

На кучке сена грустило одинокое яйцо. Оно было примерно два фута высотой, и Мазя облизнулась.

– Какая из него получится омлетница!

– Яичница, Мазя, а не омлетница.

Тетя Фила дотронулась до яйца, присев на корточки.

– Нат, подойди. Пока есть возможность, посмотри поближе.

Нат подошел ближе к яйцу. Оно было заключено в мягкую разноцветную оболочку, которая переливалась всеми цветами, стоило чуть повернуть голову.

– Можешь дотронуться.

Нат обернулся: не видит ли Нерис. Но она занималась детьми и не обращала на них внимания. Он коснулся яйца пальцем. Теплое, гладкое. Нат отдернул руку, но тетя Фила успокоила его:

– Все хорошо. Постучи по нему. Но только осторожно. Оно не должно треснуть прежде времени.

– Почему?

– Две причины. Во-первых, птенец, который не сможет натренировать мышцы, выбираясь из яйца самостоятельно, будет слаб. Во-вторых, птенец не должен первым увидеть нас. Кого он увидел первым, тот для него и мама. Моррис Фладд в 1716-м году был вынужден переехать в пещеры и прожить со своим птенцом остаток дней. К счастью, он был настоящим криптозоологом и не расстроился. По крайней мере, очень сильно.

Нат легонько стукнул по яйцу. Отозвалась скорлупа еле слышным «тук-тук-тук».

– Этот звук говорит о том, что скорлупа затвердела, и птенец скоро вылупится, но по неведомой причине скорлупа этого яйца цела.

– Сколько ждать, пока птенец вылупится?

– Это зависит от разных факторов. От температуры, от того, чем питалась мать перед тем, как отложить яйцо, от ее возраста, от общего состояния здоровья. Большую роль играет погода. В сырой сезон яйца зреют дольше, в засушливый – быстрее. Конечно, многое зависит от самого птенца: насколько он силен, какого размера, достаточно ли активен. Подобных факторов тысячи, но в общей сложности от момента откладывания яйца до вылупления проходит от двенадцати до четырнадцати месяцев. Но бывают и пустые яйца. Думаю, что это яйцо затвердело только потому, что высыхает, а не потому, что готово треснуть.

– Как грустно, – сказал Нат.

– Да, грустно. Поголовье вивернов сокращается, и каждый малыш – драгоценность. Но иногда ничего поделать нельзя.

– Что же будет, если яйцо пустое?

– Изнутри оно кристаллизуется, а внешне становится похожим на камень. Когда родители уверены, что птенец не вылупится, они выкидывают пустое яйцо. Многие люди собирают их и называют такие яйца жеодами.

Нат залюбовался гладкой шелковой поверхностью. Как несправедливо! Ну и что, что птенчик медлит. Вот Нат тоже не спешил выходить в большой мир, и родители махнули на него рукой. Они не поверили, что из него получится Фладд. А тетя Фила поверила.

– Не выбрасывайте! – вдруг воскликнул он.

Этому птенцу тоже нужен шанс.

– Пусть еще немного полежит.

– Нат, – мягко сказала тетя Фила. – Если яйцо пустое, оно так и останется пустым, сколько времени ему ни дай.

– И пусть, – заупрямился Нат. – Кому оно мешает?

Тетя Фила внимательно посмотрела на него. Она тоже подумала о его родителях, догадался Нат.

– Ладно. Дадим ему еще несколько часов, – сказала тетя Фила и вышла из яслей.

Повеселев, Нат погладил яйцо на прощание и отправился следом за тетей.

– Нерис! – крикнула тетя Фила. – Скорее всего, яйцо пустое, но мы решили, что ничего не будет страшного, если оно еще немножко полежит.

Нерис кивнула и полетела к выходу наверх.

– А теперь, – сказала тетя Фила деловым тоном, – надо найти незваного гостя, пока он не успел натворить дел. Сверимся с картой. Где мы скорее всего его перехватим?

Она сняла с плеча рюкзак, достала Книгу Чудовищ и поворчала, что ей неудобно носить ее туда-сюда. Пока тетя изучала карту, Нат устроился на небольшом камне с альбомом и начал с натуры рисовать малышей вивернов.

Малыши тут же сгрудились перед ним в кучу. Они были размером с крокодилов, которых он видел на реке Нигер, но намного очаровательней: их нежная кожа переливалась всеми красками, а глаза были такие же большие, как у взрослых, но горели не так ярко. Нат засмотрелся на их мордочки и понял, что это счастливые, сытые и очень любопытные малыши.

– Все ясно, – сказала тетя Фила, закидывая рюкзак на плечо. – Идем.

Нат быстро спрятал альбом.

– Нам в этот туннель, – указала она и шагнула в темноту.

Глава двенадцатая

Они услышали Овадия задолго до того, как увидели. Пыхтя и отдуваясь, он шел по туннелю и ворчал:

– Зачем этим вивернам столько туннелей? Надо было построить для них большую клетку. А то гоняйся за ними теперь. Как только стану главным, сразу отдам распоряжение: всех в клетку! И не надо будет рыскать по чертовым лабиринтам в поисках этих гадов. Уф!

Тетя Фила шагнула к нему из укрытия, и Овадий от неожиданности налетел прямо на нее. Потеряв равновесие, он грохнулся на землю.

– Привет, кузен, – сказала она холодно.

Овадий слепо щурился в свете фонаря, прикрыв рукой глаза.

– Филомена? Что ты здесь делаешь? В чем дело?

– Забавно, – ответила тетя Фила. – Я хотела задать тебе те же самые вопросы.

– Не понимаю.

– Это я не понимаю, что происходит. Сначала ты пытался украсть Книгу Чудовищ, потом выпустил одного из самых страшных гадов, известных человечеству, и наконец, ворвался в мой дом с обыском. Хотелось бы узнать, в чем дело?

– Зачем мне кого-то выпускать или обыскивать твой дом? С чего ты взяла, что это был я? – воскликнул он, в конце сорвавшись на визг.

– С того, что тебя видели, и ты подходишь по описанию. А теперь ты в пещеры явился, и виверны по твоей милости вот-вот вырвутся на свободу.

– Слушай, я просто хотел поглядеть на них вживую, вот и все. – И Овадий нервно вытер руки. – Но заблудился. Думал, вообще не выберусь.

– А ты не врешь? – спросила тетя Фила, сложив руки на груди.

– Не вру.

– Захотел после василиска полюбоваться вивернами?

– Ладно, ладно, – ответил Овадий, поднимаясь на ноги. – Назовем это паломнической поездкой. Я хотел посмотреть, чем живут другие Фладды.

– Ваша семья много столетий не проявляла ни малейшего интереса к нашим делам.

– Еще не все потеряно, – ответил кузен и улыбнулся такой фальшивой масленой улыбкой, что Нат сразу насторожился. – Не станешь же ты отказывать своему родственнику – Фладду! – в возможности вернуться в строй. Нас ведь почти не осталось.

– Если ты горишь желанием помириться, зачем перевернул мой дом?

– Я не понимаю, о чем ты, – облизнувшись, ответил Овадий. – Слово даю, в твоем доме я не был. Я даже не знаю, где он находится.

«Не верьте ему, – подумал Нат. – Не верьте». Он всматривался в лицо тети Филы, но не мог прочитать, что она думает. Тетя лишь внимательно смотрела на Овадия.

– Больше всего меня интересует, как ты умудрился с такой точностью обнаружить…

Ее оборвал громкий рев. Он был очень близко.

– Молодые виверны закончили обедать. Сейчас не место и не время для разговора, но мы продолжим. Как только выберемся из этих пещер.

«А как же мои родители»? – хотелось крикнуть Нату.

– Конечно, продолжим, кузина, – ответил Овадий. – Я от всей души хочу наладить семейные отношения и с радостью отвечу на любой твой вопрос, если ты вытащишь нас отсюда. Не люблю закрытые пространства. – И он снова натянуто улыбнулся.

Тетя Фила указала дорогу, и Овадий послушно отправился следом. Нат замыкал шествие.

– Не нравится он мне, – прошептала Мазя, высунувшись из рюкзака.

– И мне тоже, – прошептал мальчик в ответ. – Ни одному его слову не верю.

Глава тринадцатая

Нат никак не мог понять, поверила ли тетя Фила объяснениям Овадия, и решил взять дело в свои руки. Он ускорил шаг и нагнал родственника.

– Ну так что? – спросил Нат, заглядывая ему в лицо. – Как вы узнали, где найти зверей? Тетя Фила говорит, что это непросто.

Овадий брезгливо смерил Ната взглядом, будто он – помет виверна.

– Сам же все слышал. Позже поговорим.

– Эй ты, чурбан! – высунулась Мазя. – Не умеешь одновременно ходить и разговаривать?

– Умею, – огрызнулся Овадий и задержал на ней взгляд. – Так это ты?.. – спросил он, потирая укушенную Мазей руку.

– Да, это я! И я знаю, каков ты на вкус, грязный подлый лжец!

Овадий прищурился и замахнулся на Мазю, но Нат в испуге бросился к тете Филе, схватил ее за руку и потащил вперед, чтобы Овадий не услышал.

– Он точно что-то сделал с моими родителями, – зашептал он.

– Мы не сможем этого доказать, – шепнула в ответ тетя Фила. – Да, он подлый человек и замышляет недоброе, но это еще не значит, что он вор и убийца. Все, что не факты, – наше воображение.

Нат хотел поспорить, но они уже дошли до главной пещеры. Овадий остановился. Его глаза жадно вспыхнули.

– Их сокровища здесь? – с невинным видом спросил он.

– Так тебе нужны виверны или их сокровища? – сощурилась тетя Фила.

– Виверны, конечно же, – облизнулся он. – Но сокровища – тоже здорово.

– Тебе не повезло. Сокровища в другой пещере. А в этой живут виверны, на которых тебе так хотелось посмотреть.

Овадий проследил за ее взглядом и распахнул глаза от ужаса: к нему подбежал малыш виверн. Он высунул язычок и хотел обнюхать Овадия, но тот со всей силы ударил его по морде. Малыш запищал.

– Нет! – крикнула тетя Фила.

Она схватила Овадия за руку и оттащила подальше.

– Что ты себе позволяешь?

– Я защищался, – ответил Овадий с вызовом.

– От кого? От этого малыша? Он безобидный! Яда у вивернов нет, изрыгать огонь малыши не умеют. Ему даже укусить тебя нечем!

Тетя Фила подбежала к обиженному малышу и присела перед ним:

– Прости, прости. Он не хотел сделать тебе больно. Он просто ничего не понимает.

Через секунду малыш потерся головой о плечо тети Филы и…

– Он что, урчит? – воскликнул Овадий. – Драконы мурлыкают?

– Да, – отрезала тетя Фила. – Так они сообщают о том, что им хорошо. А теперь быстро уходим отсюда, пока твоими стараниями виверны и люди снова, как и тысячу лет назад, не превратились во врагов.

– Можно я быстро сбегаю и проверю яйцо? – спросил Нат.

– Давай, только быстро.

Мальчик направился к яслям, но его догнал Овадий.

– Яйцо? – спросил он. – Настоящее драконье? А мне можно посмотреть?

– Как хотите, – ответил Нат. Решив, что лучше всего не обращать на него внимания, Нат поспешил вперед.

Жемчужная поверхность яйца совсем не изменилась. Никаких новых трещин. Он нежно постучал по яйцу – тук-тук-тук – и прислонился ухом.

Тук!

Нат ахнул, раскрыл глаза от изумления и снова еле слышно постучал. В ответ – слабые поскребывания! Он хотел броситься к тете Филе и сообщить новости, но тут его сильно дернули за рюкзак, и он упал на спину.

– Я забираю твой топор. Надеюсь, ты не против.

Нат обернулся и не поверил своим глазам. Овадий в одночасье переменился, прекратил паясничать и стал самим собой: хитрым, подлым и опасным человеком. Он победоносно посмотрел на Ната и направился с топором прямо к яйцу.

– Ужасно хочется посмотреть, что там внутри. Пожалуй, я… – с этими словами Овадий занес топорик.

– Нет!

– Неужели тебе не интересно, что там? – спросил Овадий, склонив голову.

Нат в ужасе молчал.

– Вставай! Идем к твоей тетке.

Нат поднялся на ноги, и Овадий подтолкнул его топориком вперед. Тетя Фила тут же оставила малыша виверна и медленно поднялась им навстречу.

– Что происходит?

– Дальше я иду один. Мне нужны сокровища. Я без них не уйду.

– Сокровища? Боюсь тебя разочаровать, но сокровища вивернов – это всего лишь куча сверкающего барахла. Там нет ничего ценного…

– Молчать! – И Овадий занес топорик над Натом. – Я не рассчитывал, что ты скажешь мне, где они. Но наш род заслужил свою награду. А сейчас свяжи мальчишку!

Не сводя глаз с острого топорика, тетя Фила подошла к Нату.

– Давай быстрей! Руки и ноги!

– Прости, Нат, – пробормотала тетя Фила. Она вытащила веревку из его рюкзака и начала связывать ему запястья.

– И не пытайся меня обмануть, – бросил ей Овадий, внимательно наблюдая за процессом. – Узлы мотай как следует.

Тетя Фила вздохнула и затянула веревку покрепче. После Овадий велел тете Филе снять рюкзак и положить его на землю. Не спуская с нее глаз, он вытащил веревку, связал тетю Филу по рукам и ногам, как рождественскую индюшку, и захохотал:

– Твоя поклажа тебе больше не понадобится. – И с этими словами он помахал им на прощание и закинул рюкзак тети Филы на плечо.

Там, в рюкзаке, остались Книга Чудовищ и карта пещеры! Теперь они никогда не выберутся из пещер, даже если распутают веревки.

– Спасибо, что показали мне дорогу в главную пещеру. Сам бы я ее никогда не нашел!

И Овадий направился в тот же туннель, где они и встретились. Проходя мимо обеденного колокола, он остановился, обернулся на Ната и тетю Филу, ударил в него и исчез в туннеле.

Глава четырнадцатая

– Сколько у нас времени? – спросил Нат, проверяя узлы. Какие крепкие!

– Минута, может, две, все зависит от того, насколько сейчас виверны далеко отсюда. Все пропало! – воскликнула тетя Фила, пытаясь освободиться. – Этот человек знает, как вязать узлы, несмотря на то, что недостоин носить фамилию Фладд.

– Мазя! Помоги! – крикнул своему рюкзаку Нат.

– Этот мерзкий тип ушел? – спросила Мазя.

– Да.

– Тогда выхожу, – сказала Мазя, выбралась из рюкзака Нату на плечо. – Что надо?

– Можешь нас развязать?

Гремлинша, прищурившись, изучила узлы.

– Это он сделал?

– Да.

– Мне он сразу не понравился.

Гремлинша спустилась по руке Ната – как щекотно! – и распутала веревку маленькими проворными пальчиками.

– Спасибо, – сказал Нат, потирая запястья. – Я сейчас развяжу ноги, а ты помоги тете Филе.

Мазя помотала головой. Нат нахмурился и кивнул на тетю Филу.

– Вперед, она не кусается, – прошептал он.

Опустив от страха ушки, Мазя подошла к тете Филе. Та присела, чтобы Мазе было удобно, и терпеливо ждала, пока ее развяжут. Тем временем Нат добрался до узлов на щиколотках. Пальцы у него больше и толще, чем у Мази, и дело не шло. Тогда он вытащил новый перочинный ножик, осторожно вставил кончик ножа между ногой и веревками и одним движением разрезал их. Веревка упала на землю в ту секунду, когда Мазя закончила развязывать тетю Филу.

– Спасибо тебе, дорогая Мазя, – сказала тетя Фила. – Большое спасибо!

Мазя изумленно посмотрела на Ната: это были первые теплые слова от тети Филы в ее адрес.

– Брось нож, вытаскивай монетки. Сейчас прибегут виверны. Голодные, – предупредила тетя Фила.

Нат кинул нож в один карман и достал монетки из другого. Холодная, твердая мелочь уютно легла в ладонь.

Рев, визг, скрежет острых когтей по камням эхом докатились до них. В пещеру ворвалась молодежь: летящая куча-мала из крыльев, хвостов и морд. Молодые виверны быстро учуяли Ната и тетю Филу и ринулись к ним.

– В бассейн кидай! – крикнула тетя Фила. – Доставать монетки из воды они будут столько же, сколько обедают. Раз, два, три, кинули!

Сверкающая в воде медь тут же захватила все внимание молодых вивернов, и они переключились на «сокровища».

– А теперь, – прошептала тетя Фила, – бежим!

Уже в туннеле Нат услышал всплеск: в бассейн нырнул первый виверн.

– А как мы найдем дорогу обратно, если Овадий забрал Книгу Чудовищ с картой пещеры? – спросил Нат. Хорошо хоть, Овадий их шлемы с фонарями не прихватил.

Тетя Фила улыбнулась и похлопала себя по рубашке.

– Книга у меня. Надоело постоянно вытаскивать ее из рюкзака, вот и спрятала. Так что карты у Овадия нет. Мы поймаем его быстрей, чем он найдет сокровище.

Нат приноровился к шагу тети Филы, а Мазя забралась ему на плечо.

– Ну и пусть найдет. Вы же сами говорили, что это куча сверкающего барахла.

– Говорила. Конечно, там есть ценные штуки, собранные за века. Но меня волнует другое. Овадий не знает, что сокровище находится в святая святых Динас Эмрис, в потайной пещере. Виверны приходят туда умирать и греют старые кости в теплом сиянии сокровища. Овадий идет прямо в лапы к Старине Недду, очень старому виверну с очень скверным характером.

– Почему у него скверный характер?

– Это грустная история. Его подруга чуть больше года назад исчезла. Говорят, она влюбилась в дирижабль и улетела вместе с ним.

– Вы же говорили, что виверны живут вместе до конца жизни. Как же она бросила Недда?

– Так и бросила. Недд искал свою любимую везде, но не нашел. Теперь его сердце разбито. Он мечтает о смерти и убьет любого незваного гостя.

– Так этому Овадию и надо, – сказала Мазя.

– Готова с тобой согласиться, – ответила тетя Фила.

От удивления Мазя чуть не упала с плеча Ната. Он даже рукой ее придержал, чтобы не шлепнулась.

– Если человек вторгается в святая святых вивернов, они имеют право убить его и съесть.

– Как только они узнают, до чего он мерзкий на вкус, они от злости съедят нас, – фыркнула Мазя.

А Нат подумал, что он так и не спросил у Овадия насчет своих родителей.

Глава пятнадцатая

Тетя Фила сверилась с картой пещеры.

– Откуда мы узнаем, куда пошел Овадий? – спросил Нат.

– Ниоткуда. Будем караулить его у входа в сокровищницу.

Они молча уходили все глубже и глубже в гору. Нат потерял всякое представление о времени и направлении. Когда он был уверен, что осталось еще чуть-чуть и они уже практически у центра Земли, по горе прокатился жуткий рев.

– Кажется, Овадий нашел-таки Старину Недда, – мрачно сказала тетя Фила.

И бросилась бежать. Нат поспешл следом за ней с Мазей в руках. Перед тоннелем, глубоко уходившим вниз, тетя Фила резко остановилась. Далеко в конце туннеля тускло мерцало бледное золотое сияние.

– Пришли. А теперь слушай меня внимательно. – И она вытащила из-за пазухи Книгу Чудовищ. – Храни ее. Если со мной что-то случится, с этой книгой ты станешь криптозоологом.

– Нет! – в ужасе воскликнул Нат. – С вами все будет хорошо!

– Надеюсь на это. И все же. Помни – мы отвечаем за животных. Вот мои часы. Если через полчаса я не выйду, уходи из пещер. Выбирайся сам. Не пытайся меня спасти. Здесь тебе не Аравия, где можно торговаться за мою жизнь. Виверны хитры и умны. Ты попадешь в ловушку. Будь осторожен, мой мальчик. – И она положила ему руку на плечо, быстро поцеловала в лоб и исчезла в туннеле.

«Нет! – хотел крикнуть он. – Вернитесь!» Но не мог. Ее долг – и его тоже – заботиться о зверях. Он опустился на пол и стал ждать. Глаза приклеились к стрелке на часах. Минута. Две. От волнения Ната тошнило, усидеть на месте было невозможно. Он вскочил на ноги и начал ходить туда-сюда.

– Хватит вышагивать. У меня голова закружилась, – пожаловалась Мазя.

Нат не обратил на нее внимания, и гремлинша слезла с его плеча. Снизу доносились неясные звуки: клокотание, фырканье, приглушенные голоса, неразличимые слова. Мальчик снова посмотрел на часы. Потряс их. Всего-то десять минут прошло. Нат что было сил пытался вслушаться в разговор внизу, даже трубку к уху приложил, но на большом расстоянии слова виверна сильно искажались.

Наконец, маленькая стрелка прошла заветную отметку и самые длинные полчаса в его жизни кончились.

«Вернись-вернись-вернись-вернись!» – молился он, ничего больше на свете не желая.

Но никто к нему так и не вышел.

Нат всматривался в длинный и пустой туннель, против всякого здравого смысла надеясь, что сейчас там появится тетя Фила.

– Идем отсюда, – потянула его Мазя за рукав. – Пора уходить. Она сама тебе сказала.

– Я не могу ее оставить! – взвыл Нат.

– Можешь, – ответила Мазя. – Она тебе велела.

– Ты не понимаешь. Кроме нее у меня на свете никого!

Она единственная о нем заботилась. Она единственная помогла бы узнать, что с его родителями. Да и вообще, он сильно к ней привязался. Мысли, страхи кружили в его голове яростным танцем. И Нат принял решение:

– Я спускаюсь вниз.

– Нет! – пискнула Мазя.

– Да! Хочешь ждать – жди здесь.

– Одна? Наедине с драконами? Нетушки. – Гремлинша запрыгнула к нему на его плечо и забралась в рюкзак. – Разбуди меня, когда все будет кончено.

– Обязательно.

Нат расправил плечи, поднял дрожащий подбородок и двинулся к сокровищнице.

Глава шестнадцатая

У самого входа узкий туннель уходил серпантином вниз и открывался в огромную пещеру, по размерам такую же, как и главная пещера вивернов. В теплом сияющем свете сокровищ Нат увидел Овадия и тетю Филу. Они стояли у стены, привязанные длинной веревкой.

– Нат! Сюда нельзя! – крикнула тетя Фила.

Виверн обернулся к Нату, и мальчик застыл на месте, встретившись с его красным горящим взглядом. Виверн был огромен. Одна его голова больше целого Ната. Чешуя на израненной морде с возрастом огрубела. Виверн зарычал, и грохот его рева ударил Ната по ушам. Он поднес к уху трубку.

– …или это подношение? – говорил виверн. – Любой, кто придет в сссокровищницу, станет моим обедом!

Виверн засмеялся самым жутким смехом, какой довелось слышать Нату.

– Никакое он не подношение! – закричала тетя Фила не своим голосом. – Перед тобой ребенок! Ты не сможешь обидеть ребенка!

– Не могу? – переспросил Недд. – Где об этом сссказано в вашей драгоценной Конвенции? Разве в ней утверждаетссся, что ее правила не распространяются на детей?

– Нигде не сказано, но так должно быть. – И тетя Фила беспомощно глянула на Ната. – Он будущий криптозоолог, а для них всегда есть исключения.

Нат сглотнул. Его сомнительный план на глазах превращался в безнадежный.

– Я п-принес вам подарки, – сказал Нат, – чтобы вы отпустили мою т-т-тетю.

И Нат протянул старому виверну бесценный фладдовский компас, подаренный тетей Филой, и перочинный ножик. Ему страшно не хотелось расставаться с ними, но других сверкающих вещей у него не было. Виверн зарычал, выпустив столб дыма и пепла.

– Не нужны мне твои подарки…

Любой на его месте воротил бы нос от подарков, когда рядом такая гора сокровищ. Зачем еще, когда и так много? И все же… пещера показалась Нату пустой. И вдруг в голову ему пришла идея, простая, ясная, прекрасная.

– У меня, – откашлялся Нат, – есть сокровище гораздо более ценное. Оно вам точно понравится, но мне надо за ним сбегать. Отпустите меня, пожалуйста.

– Почему я должен отпуссскать тебя? Если ты не вернешься, я останусь без десерта.

– Отпустите. Сокровище, которое я принесу, будет радовать вас до конца ваших дней.

Виверн снова фыркнул и выпустил на Ната клуб дыма. Но в глазах его уже мелькнуло любопытство.

– Это что, загадка? – спросил Недд.

– Да. Загадка. Какое сокровище сияет ярче золота и дарит счастье на целую вечность?

Старый Недд прищурился. В глазах загорелся живой интерес. Нат ждал, еле дыша.

– Хмм, – прорычал Недд, но в рыке было уже намного меньше злости. – Хорошо. Я хочу узнать ответ на эту загадку и отпуссскаю тебя. Принессси мне это сокровище. Но поторописссь. Очень скоро я проголодаюсссь.

Глава семнадцатая

Нат рванул из пещеры, подстегиваемый страхом. Получится ли? Гарантий никаких, только надежда. С громким топотом он побежал по камням вверх.

Фонарь на шлеме раскачивался, свет прыгал по уходящей вверх тропке. Наконец тропа выровнялась. Нат остановился, закрыл глаза, пытаясь вспомнить, куда им идти.

Из главной пещеры они поворачивали налево, еще раз налево, потом направо и опять налево. Значит, сейчас ему направо, налево, направо и опять направо. Только бы все было правильно.

Нат бросился бежать. Перед входом в главную пещеру он остановился перевести дух и посмотреть, есть ли тут молодые драконы. Никого. Он быстро направился в детскую и осторожно приблизился к единственному яйцу.

Яйцо все было в трещинах. Надо срочно отнести его в сокровищницу, к Недду, прежде чем вылупится птенец.

Яйцо оказалось слишком большим. В рюкзак не влезет. Нести в руках – слишком тяжелое. Покатить – скорлупа расколется. Нат скинул рюкзак на землю. Раскатывая спальный мешок, он разбудил Мазю.

– Ну что, слопал старый виверн нашу старушку или нет?

– Нет.

Увидев, что вокруг никого, Мазя взобралась на рюкзак.

– А что ты делаешь?

– Хочу донести яйцо до сокровищницы. Положу в спальный мешок и привяжу на спину.

«Единственный шанс, единственный шанс», – стучало в голове. Идти придется медленно, не дай бог споткнуться и упасть. С великой осторожностью Нат поставил треснувшее яйцо в середину спального мешка.

– А зачем ты его решил потащить в сокровищницу?

– Хочу подарить Старине Недду. Тогда он отпустит тетю Филу и Овадия.

Нат завернул углы спального мешка и аккуратно завязал концы. Получилось.

– Он такой огромный и злой! – покачала головой Мазя. – С чего ты решил, что яйцо ему понравится?

Нат накинул концы спального мешка на плечи и с вызовом посмотрел на Мазю.

– Не хочешь помогать – лезь в рюкзак.

Но Мазя решила остаться и помочь. Шаг за шагом Нат медленно двигался к сокровищнице. Каждая кочка на его пути, каждая кучка камней грозила падением. А Мазя бежала впереди, предупреждая, где опасность. Когда они достигли сокровищницы, мальчика била мелкая дрожь и весь он покрылся потом. Все еще не веря в успех, Нат протащил яйцо последние несколько метров и поставил его перед Неддом. Старый виверн взревел, и вся сокровищница вздрогнула. Нат подставил к уху трубку и успел услышать вопрос:

– Ну и зачем мне это дохлое яйцо?

Он заревел снова и со всей силы ударил хвостом в паре сантиметров от тети Филы и Овадия.

– Оно не дохлое! – тихо сказал Нат. – Смотрите!

Старина Недд опустил голову и тронул яйцо одной лапой. Нат задержал дыхание: так близко был он от виверна. Но бежать было бы еще страшней.

– А может, ты его по дороге разбил?

– Зачем мне вас обманывать? – спросил Нат. – Прислушайтесь сами, оно живое.

Старина Недд опустил длинную узкую морду с острыми зубами к яйцу и прислонился к нему ухом. В эту секунду маленькая лапа разломила скорлупу и стукнула Старину Недда прямо в морду. Старый виверн выпустил столб дыма и отпрянул назад, моргая от недоумения.

Почувствовав свободу, птенец начал выбираться из скорлупы. Вышла наружу одна лапа, потом мордочка. Сверху показалось тонюсенькое крылышко. И вдруг с громким треском яйцо развалилось, и только один кусочек, словно белая шляпка, задержался на голове птенца.

Когда малыш открыл глаза, Нат бросился на пол, испугавшись, что отпечатается в его сознании вместо Старины Недда. Закрыв лицо руками, он глянул сквозь пальцы на малыша. Мокрый, ошарашенный, тот сложил крылышки на спине и сразу повеселел, увидев Старину Недда.

– Ворк! – выдал птенец.

– Девчонка, – фыркнул Старина Недд. – Щуплая ты девчонка.

– Щуплая, как и все птенчики, – сказала тетя Фила, подходя к Нату.

Старина Недд закатил глаза и вздохнул, выпустив большую струю дыма на птенца.

– Вы что, хотите, чтобы я ее почистил?

Малышка заворковала. Она хотела подойти к Недду, но ножки у нее запутались в осколках скорлупы, и она шлепнулась. Недд вздохнул, подцепил ее большим когтем под крылышко и поставил на ноги.

Нат хотел закричать от радости. Через всю злобу и агрессию старого виверна он разглядел его одиночество. Однажды он сам проснулся среди ночи и вспомнил, что ни родителей, ни мисс Ламптон у него больше нет. В ту секунду он переживал то же, что и виверн в пустой пещере. Теперь он сможет не только освободить тетю Филу, но и избавить Старину Недда от страдания. Как же вовремя он вспомнил о яйце!

Малышка снова была на ногах, и Старина Недд осторожно снял с ее головы последний кусочек скорлупы. Она что-то проворковала, и Старина Недд совсем подобрел, выдав низкий грудной рокот. Через минуту Нат сообразил: Недд мурлычет. Длинным языком виверн очистил малышку, и от удовольствия она завертелась и заворковала вокруг него, а потом потерлась о лапу Старины Недда.

– Красссивая, правда? – спросил старый виверн.

– Красотка, – согласился Нат, пряча улыбку. – Как вы ее назовете?

Старина Недд подумал.

– Пусссть будет Белли. Она такая яркая. Ты был прав, – сказал он Нату. – Это сссокровище дороже любого золота. Она будет радовать меня до конца моих дней. Ты заработал сссвободу для сссвоих.

Белли заворковала, и Старина Недд тут же забыл о людях.

– Отличная работа, Нат!

Тетя Фила вся сияла от счастья. Еще чуть-чуть, и она лизнет его в щеку, как Старина Недд свою Белли. Нат сделал шаг назад. На всякий случай.

– Благодарю, – сказал он с удовольствием.

Они еще немного полюбовались Стариной Неддом и Белли. Что-то мешало радости Ната, и он вспомнил, что: он так и не получил ответ на свой вопрос.

– Тетя Фила, – начал он.

– Да, Нат? – спросила она, вытирая слезы счастья.

– Может быть, вы разрешите оставить Мазю?

Тетя Фила даже оторопела от неожиданности, потом глянула на Мазю и хмыкнула. Но не от раздражения, а от смеха.

– Нечего сказать, подходящий ты выбрал момент.

– Понимаете, в чем дело, – поспешил объяснить ей Нат, прежде чем она скажет «нет». – Вы же сами говорили, что все редкие сегодня звери когда-то считались паразитами, а потом исчезли. А вдруг то же самое случится с гремлинами? Кто знает, что будет завтра?

Тетя Фила прищурилась и поставила руки в боки.

– Убил меня моим же оружием.

– Что-что?

– Мои слова ты используешь против меня. Но аргумент хорош, ничего не скажешь.

Настал черед Ната просиять от счастья. Он с надеждой посмотрел на Мазю.

– Обсудим этот вопрос немного позже.

Нат сник и что-то хотел возразить, хотя раньше не осмеливался, но тетя Фила подняла вверх указательный палец:

– Я не сказала «нет». Мазя доказала, что от нее есть толк. Я ошибалась.

Мазя на его плече раздулась от гордости, прямо как лягушка.

– Но сейчас нельзя терять времени. У нас его совсем немного. Надо вывести из пещер этого проклятого Овадия и сообщить Уриену, что в пещерах больше нет посторонних. У нас всего лишь… – она посмотрела на руку. – Верни мне, пожалуйста, мои часы.

– Да, конечно. – И Нат расстегнул застежку на часах.

Тетя Фила, прищурившись, посмотрела время.

– У нас всего лишь час, – сказала она, надевая их на руку. – Напомни, чтобы я подарила тебе такие же, когда мы выйдем.

– Да, мэм.

– Так на чем мы остановились?

– Надо привести Овадия к Уриену.

– Точно!

И тетя Фила повернулась к стене, где еще пару минут назад стоял сжавшийся от страха Овадий.

Пусто.

Нат обернулся. У другой стены тоже пусто.

– Где он?

– Он забрал мой рюкзак! – воскликнула тетя Фила.

Старина Недд что-то проревел. Нат и тетя Фила поднесли трубки к ушам, и тетя Фила попросила:

– Повтори, пожалуйста!

– Этот скользкий ушел, когда Белли вылуплялась из яйца.

– Нам надо поймать его. Спасибо, Недд, за помощь. Надеюсь, что вам с маленькой Белли никогда не будет скучно.

Старый виверн повернулся острой мордой к Нату и посмотрел ему прямо в глаза. Нат задержал дыхание. Старый виверн безмолвно благодарил мальчика.

– Не за что, – прошептал Нат в ответ.

Глава восемнадцатая

Они быстро шли вверх по туннелю от сокровищницы.

– Он мог уйти в четырех направлениях, – рассуждала вслух тетя Фила. – Как же мы его теперь найдем?

– Он пошел этой дорогой, – сказала Мазя, указывая на главную.

– Откуда ты знаешь? – спросила тетя Фила.

– Чую его запах, – пожала та плечами.

– Ага. – И тетя Фила на секунду потеряла дар речи. – Какое полезное умение. Могла бы и раньше о нем сообщить, – сухо добавила она.

Они ускорили шаг, надеясь как можно быстрее догнать Овадия. На подходе к главной пещере тетя Фила прижала палец к губам. Нат кивнул, и они глянули за угол.

Овадий взбирался по веревке к выходу в скале. Он ударил топориком по стене и подтянулся еще выше.

– Стой! – крикнула тетя Фила.

Овадий обернулся и ощерился:

– А то что? Все равно не дотянешься.

Затем он снял с ремня фонарь.

– Но на всякий случай…

И метнул фонарь прямо в них. Стекло разлетелось, и керосин вылился прямо у их ног. Тихо зашипев, горючее вспыхнуло. Тетя Фила толкнула Ната обратно в туннель, чтобы он не обжегся.

– Если хоть шаг сюда сделаешь, – крикнула она Овадию, – я отдам разрешение вивернам тебя сожрать! Считай это предупреждением.

В беспомощной ярости они смотрели, как Овадий поднимается к выходу из пещеры. Вдруг Нат почувствовал движение по ноге: саламандры. Они ныряли в огонь и кувыркались в нем, как воробьи в луже, сияя ярко-красным и оранжевым. Тела их поглощали огонь, усмиряя его.

– Вы знали, что они так умеют? – спросил Нат.

– Да. Жаль, у них быстрее не получается.

Когда саламандры потушили огонь, Овадий уже скрылся.

– Ушел.

Надежда Ната узнать о своих родителях, похоже, исчезла вместе с ним.

– Да, его не догнать, – разочарованно протянула тетя Фила. – По крайней мере, сейчас.

– Вы ничего не можете сделать?

– Что я могу? У него все мое снаряжение, – сказала тетя Фила, глубоко и горестно вздохнув. – Что ж, по крайней мере, теперь виверны успокоятся. Конвенция снова в силе!

– Меня не волнуют ни эти виверны, ни эта глупая Конвенция! – крикнул Нат. Ему хотелось сломать стену, так он был зол.

– Волнуют, Нат. И очень сильно. Но еще сильней тебя тревожит, что ты ничего не знаешь о родителях. Понимаю тебя.

Доводы тети Филы, несмотря на их ясность, никак не облегчили Нату жизнь.

– Я не верю Овадию, – продолжала она. – Он задумал плохое и способен на любую жестокость ради своей цели.

– Так вы считаете, что он… моих родителей…

– Нет. Прости. Встреча с Овадием ни в чем меня не убедила. Идем. Надо возвращаться и сообщить обо всем Уриену, пока не поздно.

Они вышли из пещеры. Солнце уже клонилось к закату. Сумеречное небо стало совсем черным, когда их с головой накрыла тень. Огромный виверн. Наверное, Уриен. Он приземлился прямо перед тетей Филой.

– Трубки к уху, – велела она.

– Вы выгнали незнакомца из пещеры, – сказал Уриен, глядя на закат. – И сссделали это вовремя.

– Да, и еще нам повезло, что мы смогли утешить Старину Недда, – произнесла тетя Фила предводителю вивернов. – Ты скоро увидишь сам, что этот человек… я хотела сказать виверн, он будто заново родился.

– Спасибо, – ответил Уриен. – Конвенция снова вступила в силу. – И Уриен взглянул на Ната. – Хотите покататься?

– Сочтем это за честь, правда, Нат?

Нат от страха слова не мог сказать и молча кивнул. За честь и ужас. Как они на него залезут? А вдруг свалятся в полете?

– Полезай в рюкзак, – велел он Мазе.

– Можешь меня не уговаривать, – ответила она.

Уриен раскрыл гладкое и сильное крыло и положил к их ногам. По косточкам крыла, как по лестнице, тетя Фила взобралась наверх. Нат последовал за ней, удивившись, как это оказалось просто. Тетя Фила уселась рядом с узкой шеей Уриена, где она переходила в крылья. Нат устроился рядом и вцепился в нее что было сил. Подпрыгнув, виверн взлетел.

Желудок у Ната превратился в камень, накатила тошнота, но свежий ветер мгновенно прогнал это ощущение. Набравшись смелости, Нат открыл глаза.

Далеко внизу земля развернулась под ним толстым зеленым бархатом. Ярко-голубые озера сияли драгоценными камнями в гаснущих лучах закатного солнца. Тишину нарушал только шорох крыльев Уриена. Летать на виверне гораздо лучше, чем на самолете, решил Нат.

Вскоре Уриен прилетел к дому Дьюи. Сделав круг, он мягко приземлился. Совсем не похожа была эта посадка на лихорадочную дрожь самолета тети Филы. На земле виверн опустил крыло, но Нат не торопился спускаться. Ему хотелось запомнить ощущение драконьей кожи.

– Благодарю тебя, – сказала тетя Фила на прощание.

Нат не успел поднести трубку к уху, но он был уверен, что дракон ответил:

– Не за что.

Уриен вновь поднялся в воздух и полетел обратно в горы.

Нат только что катался на драконе! Этот факт все не укладывался в голове. Покатался на драконе! Поймал василиска! Помог воскреснуть фениксу! Теперь ему всё по плечу!

Всё!

Больше не имеет значения, верит ли тетя Фила в то, что его родители живы. Он верит! Всем сердцем! Сколько раз правда была на его стороне? Тысячу! Он оказался прав и насчет Мази, и насчет того, что надо было спускаться в сокровищницу, и насчет того, что яйцо не было пустым.

И может, насчет своих родителей он тоже прав.

Справочник Натаниэля Фладда

Почтовый голубь – специально обученный голубь. К лапке привязывают письмо, и он относит его по адресу. Особо ценное средство коммуникации, если надо отправить письмо в глушь, где нет ни телефона, ни телеграфа.

Уголь – черный природный камень, один из видов топлива.

Конвенция – договор между людьми и вивернами. Жестко ограничивает вивернов в свободе и запрещает уничтожение людей и всего того, что им принадлежит.

Динас Эмрис – гора, на вершине которой король Лладд поймал в ловушку вивернов и заставил их заключить Конвенцию. С тех пор на этой горе люди и виверны встречаются для переговоров.

Слуховая трубка – изобретена Меридианом Фладдом в 1642 году. Сначала служила для усиления сообщений между кораблями. Ллувеллин Фладд приспособил этот прибор для ведения переговоров с вивернами. Трубка преобразует низкий голос вивернов, и человек легче понимает их речь.

Жеод – камень, полый внутри, с кристаллами. Очень похож на пустое яйцо виверна.

Географика – коллекция карт всех стран мира, собранная Фладдами. На сегодняшний день существует в одном экземпляре. В последний раз ее видели у отца Натаниэля, Горация Фладда, перед тем как он пропал без вести в море.

Гремлин – маленькое, покрытое маслом создание размером с обезьянку, похожее на летучую мышь. Обитает, как правило, возле двигателей и разных механизмов. Обнаружен пилотами во время Мировой войны.

Двухлетки – молодые двухлетние виверны. Ничем не уступают по силе и умениям взрослым, но совершенно не умеют рассуждать и вести переговоры.

Лладд – героический предводитель страны Уэльса, живший около 100 лет до нашей эры. Вместе с братом сумел поймать вивернов в ловушку.

Мантикора – очень редкий и страшный зверь с телом льва и лицом человека. Обитает на диких просторах Индии. Чрезвычайно трудно приручается. Единственный случай, когда мантикору удалось поймать и держать в неволе, был описан Гордоном Фладдом. Мантикора стала его компаньоном.

Мед – напиток, который помог поймать вивернов и заставить их заключить Конвенцию. В сегодняшние дни преподносится вивернам во время переговоров.

Московия – в Средние века область вокруг Москвы в России.

Овадий Фладд – прямой потомок Октавия Фладда. Продолжает традиции внутрисемейной вражды с остальными ветками рода Фладдов.

Октавий Фладд – «паршивая овца» рода Фладдов, сын Манго Фладда. Ему было поручено освоение северо-восточной части мира. Проведя долгие годы в ледяной России и Московии, он сам стал холодным человеком и заболел манией преследования.

Переговоры – встреча двух противников для обсуждения проблемы.

Частичное переваривание – способ кормления молодняка, при котором взрослые съедают пищу, частично переваривают и отрыгивают, чтобы покормить этой кашицей своих детей.

Саламандры – создания огненной стихии. Очень маленькие, похожи на ящериц. Огонь им совсем не страшен.

Сноудония – лесной массив в Уэльсе, где обитают виверны.

Сокровищница – пещера в горе, где живут виверны. Охраняется строже всех остальных. В ней хранится все, что накопили виверны за долгие столетия нападений и разбоя. Старые драконы часто греются в теплом свете этих сокровищ.

Уэльс – страна в Соединенном королевстве на западе от Англии.

Малыши виверны – дитеныши вивернов, которым от роду либо год, либо меньше. Абсолютно безобидные.

Цеппелин – то же, что и дирижабль.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Справочник Натаниэля Фладда Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg