«Итальянские сказки»

Итальянские сказки (fb2) - Итальянские сказки (пер. В. Торпакова,Н. Вишневская,Л. Капалет,Злата Михайловна Потапова,И. Скрягина, ...) 560K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Итало Кальвино

Итальянские сказки Обработанные Итало Кальвино

БОРОДА ГРАФА

(Перевела В. Торпакова)

Склоны холма, где находилась Покапалья, были такие крутые, что жители привязывали под хвост курам мешочки, чтобы яйца, как только их снесут, не катились вниз, в кусты.

Стало быть, жители Покапальи совсем не были, как принято считать, сонливыми дураками, а поговорка:

Известно, какой в Покапалье народ: Там ослик свистит, а хозяин ревет, —

была злой шуткой их соседей. Покапальезцы, люди смирные, ни с кем не любили ссориться.

— Да, да, — отвечали они обычно, — вот погодите, вернется Мазино, тогда услышим, кто ревет громче, мы или вы.

Мазино, любимец округи, был самый бойкий из всей. Покапальи. Если судить по виду, за Мазино не дали бы и сольдо, но уж очень он был хитер. Когда мальчик родился, матери он показался таким слабеньким, что она решила выкупать его в теплом вине, — это придаст силы. Чтобы подогреть вино, отец положил в него лошадиную подкову, раскаленную докрасна. Так и воспринял Мазино всем телом тонкость вина и твердость железа. После купанья мать положила ему в люльку зеленую скорлупу каштана, горечь которой дала Мазино острый ум.

И вот как раз в то время, когда жители Покапальи ожидали возвращения Мазино, — а его не видели с тех самых пор, как он ушел в солдаты и сейчас, должно быть, сражался в Африке, — в Покапалье стали происходить странные вещи. Каждый вечер из стада, когда оно возвращалось из долины в хлева, ведьма Мичиллина похищала скот. Обычно она укрывалась в кустах возле деревни, и достаточно ей было дунуть, чтобы исчез целый вол. Когда после захода солнца крестьяне слышали в кустарнике шорохи, от страха у них зуб на зуб не попадал, и они валились с ног как подкошенные. Вот как об этом говорится:

Ведьма Мичиллина Крадет коров из долины. Поглядит на тебя кривым глазом, И, как мертвый, падаешь разом.

Крестьяне торопились зажечь к ночи большие костры, чтобы Мичиллина не отважилась выйти из кустов. Но ведьма неслышно приближалась к какому-нибудь костру и усыпляла своим дыханием крестьянина, стерегущего коров, а утром он не находил ни коров, ни волов, и другие слышали, как он плачет и рыдает, колотя себя кулаками по голове.

Тогда они принимались рыскать по кустам, искали там следы животных, но находили только клочья волос, шпильки и следы ног, оставленные здесь и там ведьмой Мичиллиной.

Никто больше не осмеливался выгонять скот на пастбище, никто не осмеливался ходить в лес, и грибы там выросли огромные, как зонтики, потому что никто их не собирал.

Так продолжалось долгие месяцы, и коровы, все время запертые в хлевах, до того отощали, что их чистили уже не скребницей, а граблями, зубья которых свободно проходили» между ребрами.

Ведьма Мичиллина не ходила воровать скот в другие деревни. Она хорошо знала, что нигде нет таких смирных, незлобивых людей, как в Покапалье.

Каждый вечер эти бедные крестьяне зажигали на деревенской площади огромный костер, женщины и дети запирались в домах, а мужчины стояли возле огня, почесывая головы и сокрушаясь. Почесывали головы и сокрушались день, почесывали головы и сокрушались другой и наконец решили, что надо пойти попросить помощи у графа.

Граф жил на горе в круглом замке за каменной стеной, усыпанной битым стеклом.

Однажды воскресным утром крестьяне пришли туда, комкая шапки в руках, постучали, ворота отворились. Войдя во двор, они очутились перед круглым домом с закрытыми окнами и множеством решеток. Во дворе сидели графские солдаты, мазали салом усы, чтоб они блестели, и зло смотрели на пришедших.

А в глубине двора на бархатном кресле сидел граф с длинной-предлинной черной бородой, которую четыре солдата расчесывали четырьмя гребнями.

Самый старый крестьянин набрался храбрости и сказал:

— Синьор, мы осмелились прийти к вашей милости, чтоб рассказать о своей беде. Наш скот, который пасется в лесу… ведьма Мичиллина ворует его… — Так, со вздохами и жалобами, с помощью других крестьян, которые жестами ободряли его, старик рассказал об их жизни, полной страха. Граф молчал.

— И вот мы осмелились прийти сюда, — продолжал он, — чтоб попросить у вашей милости помощи, потому что, если ваша милость изволят послать нам солдат для охраны, мы сможем выгонять скот на пастбище.

Граф покачал головой.

— Если я пошлю солдат, — проговорил он, — мне придется послать с ними и капитана.

Крестьяне слушали с робкой надеждой.

— Но если у меня не будет капитана, — продолжал граф, — тогда с кем я стану играть вечером в лото?

Крестьяне упали на колени.

— Помогите нам, синьор граф, будьте милостивы!

Стоявшие вокруг солдаты лениво зевали и продолжали мазать салом усы.

Граф снова покачал головой и заявил:

Я граф, а правда лишь в графском ответе: Я ведьмы не видел, и нет ее вовсе на свете.

При этих словах солдаты, не переставая зевать, взяли ружья и со штыками наперевес медленно двинулись на крестьян, чтоб очистить от них двор.

Сбитые с толку мужики вернулись на площадь. Теперь уж они совсем не знали, что делать. Тогда самый старый из них, тот, что говорил с графом, воскликнул:

— Надо вызвать Мазино!

Они написали письмо и послали его Мазино в Африку. И вот однажды, когда они, как обычно, собрались у костра, на площади появился Мазино. Ну тут, как водится, приветствия, объятия, котелки с вином, подогретым с пряностями, и вопросы: «Где ты был?» и «Что видел?» и «Знаешь, как мы несчастны?!» Мазино внимательно выслушал всех, а потом заговорил сам:

— В Африке я видел людоедов, которые не могут есть людей и потому питаются цикадами; в пустыне я видел одного безумца, отрастившего себе ногти в двенадцать метров, чтоб докопаться до воды; в море я видел рыбу, у которой были башмак и туфля, ей хотелось стать королевой других рыб, потому что ни у какой другой рыбы не было ни башмака, ни туфли; в Сицилии я видел женщину, у которой было семьдесят детей и только одна кастрюля; в Неаполе видел людей, бредущих по дороге оттого, что сплетни окружающих толкают их вперед; я много видел черных людей и превеликое число белых; я вдосталь насмотрелся на робких людей, но таких трусливых, как в Покапалье, вижу впервые.

Крестьяне опустили головы от стыда и смущения, — Мазино задел их за живое. Но тот не собирался обижать односельчан, лишь заставил их пересказать историю с ведьмой во всех подробностях.

— А теперь, — сказал он, — ответьте мне на три вопроса, после чего ровно в полночь я пойду в лес и приведу вашу ведьму.

— Спрашивай! Спрашивай! — раздалось в толпе.

— Мой первый вопрос к цирюльнику. Кто приходил к тебе в этом месяце?

Цирюльник ответил:

Люди ко мне приходили лохматые, Длинноволосые и бородатые. Мягкие кудри и бороды жесткие — Все мои ножницы срезали острые.

— Теперь ты, сапожник, скажи, много ли башмаков приносили чинить тебе в этом месяце?

— Увы! — ответил сапожник, —

Гвоздем подбивал я ботинок простой Из лучшего дерева, с кожей свиной. И девушкам нравились туфли мои Из тонкого шелка и шкуры змеи. Но денег не стало в деревне теперь, Беда мне, давно заперта моя дверь.

— И третий вопрос к тебе, веревочник, сколько веревок продал ты в этом месяце?

И веревочник сказал:

Я торговал в этом месяце ловко Дратвой, канатами и веревкой Крепче железа, нежнее, чем сало. Веревок я нынче распродал немало: Из ивовых прутьев, соломы простой Я сбыл их решительно все до одной.

— Все ясно, — проговорил Мазино и улегся возле костра. — А теперь я всхрапну часок-другой, уж больно устал. В полночь разбудите меня, я отправлюсь за ведьмой. — Накрыл лицо шапкой и уснул.

До самой полуночи крестьяне сидели тихо, старались не сопеть, чтобы не разбудить его. В полночь Мазино повернулся на другой бок, зевнул, выпил котелок теплого вина, трижды плюнул в огонь, поднялся и, даже не взглянув ни на кого, зашагал по дороге к лесу.

Крестьяне, уставясь на огонь, остались ждать. Большой костер уже обратился в груду тлеющих углей, угли — в холодный попел, а простаки все ждали. Наконец Мазино вернулся. Но кого же вел за собой Мазино, крепко держа за бороду? Самого графа, а тот хныкал и просил пощады.

— Вот она, ведьма! — воскликнул Мазино. И тотчас добавил: — А где теплое вино?

Под взглядами изумленных крестьян граф бухнулся на землю, весь задрожал, съежился, словно козявка от холода.

— Я знал, что никто из вас не мог этого делать, — сказал Мазино, — потому что все вы ходили к цирюльнику и, значит, не могли оставить волосы на кустах; следы были от больших, тяжелых башмаков, а вы ходите босиком. Это не была и нечистая сила: ведьме ненадобно покупать веревки, чтобы связывать и уводить украденный скот. Но где же теплое вино?

Дрожащий граф пытался спрятаться в своей бороде, которую Мазино сильно спутал и повыдергал, когда тащил его из кустов.

— А как же он усыплял нас взглядом? — спросил один крестьянин.

— Он ударял человека по голове палкой, обшитой шелком, слышен был только свист ветра, никаких следов от удара не оставалось, а очнувшись, человек вставал с больной головой.

— А шпильки, которые он терял? — спросил другой.

— Ими он закалывал бороду на голове, как это делают женщины со своими волосами.

Крестьяне слушали молча, но когда Мазино спросил:

— Так что мы с ним сделаем? — Люди закричали:

— Сожжем его!

— Сдерем с него кожу!

— Посадим графа в бочку и станем катать!

— Привяжем к позорному столбу!

— Засунем его в мешок вместе с кошками и собаками!

— Пощадите!.. — взмолился граф слабым голосом.

— Сделаем так, — сказал Мазино, — пусть он вернет вам скот и вычистит стойла. А если ему нравится бродить ночью в кустах, пусть ходит туда по ночам и собирает для вас хворост. А насчет шпилек скажите детям, чтобы они никогда их не подбирали, — ведь это шпильки ведьмы Мичиллины, которая без них не сможет держать в порядке свои космы и бороду.

Так и сделали.

Потом Мазино отправился в кругосветное путешествие. Ему пришлось участвовать во многих войнах. Все они были длинные. И с тех времен пошла присказка:

Что, солдатик, сказать о тебе? Ешь очень мало, спить на земле. Пушку свою заряжаешь ядром — Бим-бом!

Бра

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВЫХОДИЛ ТОЛЬКО НОЧЬЮ

(Перевела Н. Вишневская)

В давние времена жил бедный рыбак с тремя дочерьми на выданье.

Один парень хотел жениться на какой-нибудь из дочерей. Но парень этот выходил из дому только ночью, и люди сторонились его.

Старшая наотрез отказалась выйти за него; средняя — и слышать не желала о нем; а младшая согласилась.

Свадьбу сыграли ночью. И как только молодые остались одни, муж говорит:

— Открою тебе тайну: я заколдован. Только ночью я человек, днем же обречен быть черепахой. И чтобы избавиться от этого колдовства, есть лишь одно средство: после свадьбы я должен разлучиться со своей женой и отправиться в кругосветное путешествие, ночью в образе человека, а днем в виде черепахи. Если до моего возвращения ты останешься мне верна и во имя любви перенесешь все невзгоды — злые чары рассеются, и я навсегда обрету человеческий облик.

— Я готова, — ответила жена.

Тогда муж надел ей на палец перстень с алмазом и сказал:

— Этот перстень во всем тебе поможет. Но пользуйся им для доброго дела.

Занялась заря, и муж обратился в черепаху. Медленным черепашьим шагом отправился он вокруг земли. А молодая жена пошла в город искать работы. Дорогой ей повстречалась женщина с мальчиком, который не переставая плакал.

— Дайте мне карапуза на руки, я его успокою, — сказала она матери.

— Хорошо, если бы вам это удалось, — отвечала та. — Он плачет целыми днями.

— Волшебная сила алмаза, — прошептала молодая женщина, — пусть мальчик смеется, танцует и прыгает.

И тут же мальчик засмеялся, стая танцевать и прыгать.

Потом она зашла в лавку булочника и обратилась к хозяйке:

— Возьмите меня на работу — не пожалеете…

Хозяйка согласилась, и молодая женщина принялась за дело, приговаривая:

— Волшебная сила алмаза, пусть все приходят за хлебом только в эту лавку, пока я здесь работаю!

С этого дня от покупателей не стало отбоя. Однажды пришли в лавку трое молодых горожан, увидели молодую красавицу и влюбились в нее.

— Открой мне ночью дверь, — сказал один, — дам тысячу франков.

— А я, — говорит второй, — две тысячи.

— А я — три… — выпалил третий.

Она взяла деньги у третьего и ночью потихоньку впустила в лавку.

— Подожди, — шепнула женщина, — я только поставлю тесто. — И потом: — Сделай одолжение, помеси немножко.

Мужчина принялся месить и месил, месил до самой зари. Это волшебная сила алмаза не дала ему оторваться от теста.

— Наконец-то управился! Долго же ты провозился, — усмехнулась женщина и выгнала гостя вон.

Потом она согласилась впустить второго мужчину, взяла две тысячи франков и попросила:

— Подуй-ка немного на огонь, чтобы печь не погасла.

Дул бедняга, дул на огонь… Щеки у него раздувались, как кузнечные мехи. Волшебная сила камня так и не дала ему отойти от печи до зари.

— Пришел ко мне, а всю ночь огонь раздувал, — попрекнула его утром женщина, — хорош, нечего сказать, — и выгнала вон.

Следующей ночью она впустила того мужчину, который обещал ей тысячу франков.

— Я поставлю тесто, — сказала она ему, — а ты закрой дверь.

Мужчина закрыл дверь, но волшебная сила камня распахнула ее. И так всю ночь до зари он закрывал дверь, а та распахивалась снова.

— Ну как, закрыл ты наконец дверь? А теперь открой и убирайся.

Обозлились трое мужчин и подали в суд. В те времена были не только стражники мужчины, были также стражницы. Они-то и арестовывали женщин. И вот к хлебной лавке подошли четыре стражницы арестовать виновную.

— Волшебная сила алмаза, — прошептала та, — пусть стражницы поссорятся и дерутся до утра.

Вот стражницы и давай яростно колотить и царапать друг друга.

На поиски стражниц, которые долго не возвращались с арестованной, были посланы четыре стражника.

Женщина увидела их, и волшебная сила алмаза заставила всех четверых играть в чехарду: один подставляет согнутую спину, а другой козлом прыгает через него и подставляет спину третьему…

Тут к дому подползла черепаха. Это был муж, который обошел вокруг земли. Едва черепаха увидела нашу женщину, как тут же обратилась в прекрасного мужчину.

Таким и оставался он до конца своих дней…

Лигурия

ВОТ ТЕБЕ СЕМЬ!

(Перевела Н. Вишневская)

У одной женщины была очень рослая и прожорливая дочь. Когда мать давала ей суп, она съедала тарелку за тарелкой и просила еще и еще. И мать наливала ей, наливала и приговаривала:

— Три… четыре… пять…

А когда доходило до семи, мать давала дочери крепкий подзатыльник и кричала:

— Вот тебе семь!

Однажды проходил мимо их дома богатый юноша. Он увидел в окно, как мать колотит свою дочь, приговаривая:

— Вот тебе семь, вот тебе семь!..

Понравилась ему рослая красавица. Он вошел в дом и спросил:

— Семь? Чего семь?..

Матери стыдно было признаться, что дочь ее так много ест, она и ответила:

— Семь?.. Семь веретен пряжи. Такая она у меня работящая, что скоро и овец ей не хватит. Сегодня она уже напряла семь веретен, и все ей мало! Вот я и наказала ее. Пусть хоть отдохнет.

— Раз такое дело, — говорит юноша, — отдайте ее мне в жены. Но прежде я проверю, правда ли, что она так трудолюбива.

Отвез он девушку к себе и оставил в комнате, полной кудели.

— Я капитан, — сказал он, — и сейчас ухожу в далекое плаванье. Если к моему возвращению ты спрядешь всю эту кудель, мы сыграем свадьбу.

Кроме кудели, в комнате капитан оставил роскошные платья и драгоценности. Он был очень богат.

— Когда мы поженимся, все это станет твоим, — сказал он девушке при расставании.

Целыми днями невеста примеряла платья, надевала драгоценности и смотрелась в зеркало. Служанки с утра до вечера приносили ей кушанья, а кудель оставалась нетронутой.

Между тем наступил последний день: наутро ожидали капитана. Запечалилась девушка, никогда ей не быть капитаншей, и горько заплакала.

Но вдруг в окно влетели какие-то лохмотья, упали к ее ногам и тут же обернулись старухой с длинными ресницами.

— Не бойся меня, — сказала старуха, — я пришла помочь тебе: я буду прясть, а ты наматывай нитки на веретено.

Никто на свете еще не видел такой быстрой пряхи, как эта старуха! Не прошло и четверти часа, как она спряла всю кудель.

А ресницы ее за это время удлинились и стали длиннее носа и даже длиннее подбородка…

Когда работа была окончена, девушка спросила:

— Чем отблагодарить тебя, добрая женщина?

— Ничего мне не нужно — только не забудь пригласить меня на свадьбу, когда выйдешь за капитана.

— Но где тебя найти?

— А ты только позови: «Колумбина», — и я буду тут как тут. Но горе тебе, если забудешь мое имя и не пригласишь, — вся твоя пряжа снова обратится в кудель.

На следующий день вернулся капитан и увидел, что пряжа готова.

— Прекрасно, — сказал он, — кажется, я нашел жену, какую искал. Смотри, какие платья и драгоценности я тебе привез. Но теперь я снова ухожу в плаванье, и тебя ждет новое испытание. Я оставлю кудели в два раза больше, чем в первый раз, и если к моему возвращению из нее будет готова пряжа, я женюсь на тебе.

Как и в первый раз, девушка целыми днями примеряла платья и драгоценности, ела то суп, то макароны, а кудель так и осталась нетронутой. И давай невеста плакать.

Но вдруг в камине послышался шум, в комнату влетели какие-то лохмотья и обратились в старуху с отвисшими губами. Так же, как и первая старуха, она пообещала помочь девушке и принялась прясть еще быстрее, чем та, с длинными ресницами. И чем быстрее она пряла, тем больше отвисали ее губы. Не прошло и получаса, как вся пряжа была готова. Старуха даже слушать не стала благодарностей девушки, попросила только пригласить ее на свадебный обед:

— Ты только скажи: «Колумбара!» Но не забудь моего имени, а не то горе тебе: сгинет моя работа…

Наутро возвратился капитан и еще с порога спросил:

— Готова ли пряжа?

— Еще бы, давно готова! — ответила девушка.

— Тогда вот тебе платья и драгоценности. Если к моему возвращению из последнего плаванья ты сделаешь свою последнюю работу, а ее будет еще больше, чем прежде, обещаю: мы отпразднуем нашу свадьбу.

Как и раньше, девушка только в самый последний день вспомнила о работе: за все дни она не притронулась к веретену. И вот из водосточной трубы вывалились какие-то лохмотья и обернулись старухой с торчащими наружу зубами. Она с ожесточением принялась прясть. И пока она пряла, все длиннее становились ее зубы. Кончив работу, старуха сказала:

— Не забудь пригласить на свадебный обед, скажи только: «Колумбун!» — и я приду. Ну а забудешь, — лучше бы нам не встречаться.

Вернулся капитан, увидел, что пряжа готова, и остался очень доволен.

— Ну вот, — сказал он, — теперь ты будешь моей женой. — И приказал готовиться к свадьбе и звать гостей со всей округи.

А невеста совсем не думала о трех старухах — так была увлечена приготовлениями.

Утром, в день свадьбы, девушка вспомнила о старухах. Но только она захотела позвать их, как почувствовала, что имена старух совсем исчезли из ее памяти. Думала она, думала, но так и не вспомнила ни одного имени. Куда только делась ее веселость. Невеста стала такой грустной, что капитан наконец спросил, что с ней. Но она словно воды в рот набрала.

Ничего не добившись, жених решил перенести свадьбу на следующий день. Но назавтра невеста стала еще печальнее, а еще через день — совсем молчалива и грустна. И по нахмуренному лбу ее было видно, что какая-то дума не дает ей покоя. Жених пытался развеселить ее, шутил с ней, рассказывал забавные истории — все было напрасно. Видя, что утешать бесполезно, он решил сам немного развлечься и утром отправился на охоту. В чаще его застала сильная гроза, и юноша укрылся в старой заброшенной хижине, В темноте ему послышались голоса:

— О Колумбина!

— О Колумбара!

— О Колумбун!

— Пора готовить поленту,[1] где наша кастрюля! Эта проклятая невеста, видно, уж никогда не пригласит нас на обед!

Капитан присмотрелся, видит — три старухи: одна с ресницами до пола, другая с губами до башмаков, третья с зубами до самых колея.

«Теперь я знаю, чем рассмешить невесту, — подумал капитан. — Если и это ее не развеселит, она уже никогда не будет смеяться!»

Возвратившись домой, он сказал девушке:

— Сегодня в лесу я спрятался от дождя в заброшенной хибаре. Смотрю — и что же: сидят три старухи — одна с ресницами до пола, другая с губами до башмаков, третья зубами чешет колени. Они кричали друг другу: «О Колумбина!» — «О Колумбара!» — «О Колумбун!»

Лицо у невесты в тот же миг прояснилось, она рассмеялась и воскликнула:

— Сейчас же устраивай свадебный пир! И я прошу тебя, разреши пригласить этих старух на наш праздник — очень уж они рассмешили меня.

Так и сделали. Для старух приготовили круглый столик, такой маленький, что за ресницами одной, губищами другой и зубищами третьей еды совсем не было видно.

После обеда жених спросил Колумбину:

— Скажи мне, добрая женщина, почему у тебя такие длинные ресницы?

— Оттого что я напрягала глаза, когда пряла самую тонкую нить.

— А у тебя? Почему у тебя такие отвисшие губы?

— Оттого что я все время проводила пальцем по губам, когда сучила нить, — ответила Колумбара.

— А у тебя? Почему у тебя такие огромные зубы?

— Оттого что перегрызла на нитях много узелков, — говорит Колумбун.

— Так вот оно что, — воскликнул капитан и, обращаясь к жене, сказал: — Принеси-ка мне веретено! — и, как только она принесла веретено, бросил его в пылающий камин.

— Никогда в жизни я больше не заставлю тебя прясть.

И с тех пор его рослая жена зажила спокойно и счастливо.

Лигурия

ДЕНЬГИ ДЕЛАЮТ ВСЕ

(Перевел Л. Капалет)

Жил некогда молодой принц, у которого казна была неисчерпаема, как море. И затеял он выстроить себе дворец — как раз напротив дворца самого короля, но только еще красивее.

Когда дворец был готов, принц приказал высечь на воротах надпись: «Деньги делают все».

Как-то раз король гулял, и эта надпись попалась ему на глаза. Король приказал немедленно позвать к себе принца; тот недавно поселился в городе и еще не был представлен ко двору.

— Поздравляю! — сказал ему король. — Дворец, который ты построил, — настоящее чудо. В сравнении с ним мой кажется хижиной! Поздравляю!.. Однако скажи, это ты приказал сделать надпись: «Деньги делают все»?

Юноша начал понимать, куда завело его тщеславие.

— Государь мой! — ответил он. — Если вашему величеству надпись не нравится, я прикажу тотчас же соскоблить ее!

— Нет, зачем же! Объясни мне только, что значит эта надпись? Ты полагаешь, что с помощью своих денег смог бы убить меня?

Принц понял, чем это пахнет.

— О-о! Ваше величество, простите меня… Я немедленно уничтожу эту надпись! А если вам не нравится дворец, одно ваше слово, и я обращу его в щебень.

— Я же сказал, что нравится. Пусть себе остается. Но уж если ты считаешь, что с деньгами все возможно, докажи мне это. Даю три дня сроку, сумей за это время поговорить с моей дочерью. Сможешь — женись на ней. Не сможешь — прикажу отрубить тебе голову. Согласен?

Отчаяние охватило принца. Он не ел, не пил, не спал, день и ночь думая только об одном: как спасти свою голову. Увидеть дочь короля не было никакой надежды — она жила в замке под охраной ста солдат. На второй день принц сел писать завещание.

Пришла в тот день к юноше его кормилица, старая мамка. Она ухаживала за ним, когда он был ребенком, и принц оставил ее жить во дворце. Увидев его печальным, старушка спросила, что с ним. Слово за слово он рассказал ей, в какую беду попал.

— Ну и что же, — промолвила мамка. — Ты решил, что все пропало? Ей-богу, смешно!.. Предоставь-ка это дело мне!

Она тут же заковыляла к самому известному в городе серебряных дел мастеру и велела ему сделать полого серебряного гуся, чуть побольше человека. И чтобы гусь этот мог открывать и закрывать клюв и чтобы непременно был готов к завтрашнему дню.

— К завтрашнему дню? Ты с ума сошла! — воскликнул мастер.

— Непременно к завтрашнему дню! — И старуха показала большой кошелек с золотыми монетами. — Возьми задаток, а завтра я вручу тебе остальное.

Мастер даже рот открыл от удивления.

— Ну, это другое дело, — вымолвил он. — Можно постараться.

На следующий день гусь был готов — не гусь, а чудо.

Старуха и говорит принцу:

— Возьми свою скрипку да полезай внутрь гуся. Как только мы будем на улице, начинай играть.

И вот они отправились по городу. Старуха тащила за ленту серебряного гуся. Принц, сидя внутри, играл на скрипке.

Люди от удивления рты открывали. Все спешили посмотреть чудо.

Докатился слух о серебряном гусе до замка, где жила дочь короля, и попросила она у отца разрешения взглянуть на старуху с гусем.

— Завтра истекает срок, данный хвастунишке, тогда сколько хочешь выходи па улицу я смотри на гуся.

Но принцесса уже слышала от кого-то, что на другой день старуха с гусем покидает город. Чтобы дочь смогла его увидеть, пришлось королю позволить внести гуся в замок. Этого только и нужно было старой мамке.

Как только принцесса осталась наедине с серебряным гусем и стала, как зачарованная, слушать музыку, лившуюся из его клюва, гусь вдруг раскрылся, и оттуда выпрыгнул человек.

— Не пугайтесь, — сказал он. — Я тот принц, который должен поговорить с вами, чтобы завтра утром не лишиться головы по приказанию вашего отца. Вы спасете меня, если скажете, что говорили со мной…

На следующий день король приказал позвать принца.

— Ну как? Помогли тебе деньги поговорить с моей дочерью?

— Да, ваше величество, — ответил юноша.

— Как? Ты хочешь сказать, что говорил с ней?

— Спросите у нее сами.

Позвали принцессу, и она рассказала, что юноша находился внутри серебряного гуся, которого король сам разрешил внести в замок.

Снял король свою корону и надел ее на голову принца.

— У тебя есть не только деньги, но и тонкий ум. Так будь же счастлив — я отдаю тебе в жены свою дочь.

Генуя

БЕССТРАШНЫЙ ДЖОВАНИHО

(Перевел Л. Капалет)

Жил-был когда-то парень, который не боялся ничего на свете. Вот и прозвали его Джованино Бесстрашный. Как-то раз, бродя по свету, зашел он на постоялый двор и попросился переночевать.

— У нас места нет, — говорит хозяин, — но если ты не из робкого десятка, я покажу тебе дорогу к замку.

— А чего бояться!

— Там голоса… живым оттуда никто не уходил. Я сам не раз видел, как утром к замку направляется похоронная процессия с гробом для храбреца, который отважился провести там ночь.

И знаете, что сделал Джованино?! Взял свечу, флягу вина, добрый кусок колбасы и отправился ночевать в замок.

Ровно в полночь, когда он сидел за столом и ужинал, из камина послышался голос:

— Бросить?

— Что ж, бросай! — ответил Джованино.

Из камина выпала человеческая нога.

Джованино выпил стакан вина.

А голос снова:

— Бросить?

Джованино:

— Что ж, бросай!

Вывалилась вторая нога.

Джованино откусил большой кусок колбасы.

— Бросить?

— Бросай!

Вывалилась рука. Джованино принялся насвистывать.

— Бросить?

— Бросай!

Вывалилась вторая рука.

— Бросить?

— Бросай!

Упало туловище. Руки и ноги тут же приросли к нему. И человек без головы встал на ноги.

— Бросить?

— Бросай!

Выкатилась голова и — на плечи. Перед Джованино стоял великан.

Парень поднял стакан и говорит:

— Ваше здоровье!

— Бери свечу и следуй за мной, — сказал великан.

Джованино взял свечу, но — ни с места.

— Иди первым, — сказал великан.

— Сам иди, — ответил Джованино.

— Ты! — сказал великан.

— Ты! — ответил Джованино.

Великан пошел впереди. Так они прошли весь замок. Джованино шел сзади со свечой в руке. Наконец они пришли под лестницу, где была маленькая дверца.

— Открывай, — говорит великан парню.

А Джованино:

— Сам открывай.

Великан толкнул плечом дверцу — она распахнулась. Глубоко вниз уходила винтовая лестница.

— Спускайся, — сказал великан.

— Спускайся сначала ты, — ответил Джованино.

Спустились в подземелье, и великан указал на огромную каменную плиту на земле.

— Подними ее.

— Сам поднимай! — сказал Джованино, и великан поднял плиту, словно она была не каменная, а из пемзы.

Под плитой лежали три горшка с золотом.

— Неси наверх, — говорит великан.

— Сам неси, — ответил Джованино.

Великан понес все золото наверх.

Когда они снова оказались в зале с камином, великан говорит:

— Джованино, чары рассеялись. — У великана отвалилась нога и исчезла в камине. — Один горшок с золотом возьми себе. — В камине исчезла рука. — Другой — отдай людям, которые придут за тобой, думая, что ты мертв. — Отвалилась вторая рука и последовала за первой. — Третий горшок отдай первому бедняку, который пройдет мимо. — Отделилась вторая нога, и туловище село на пол. — Замок возьми себе: владельцы его давно умерли. и род их угас. — Голова отделилась от тела и упала рядом с ним на пол.

Туловище поднялось и исчезло в камине. Вслед за ним улетела и голова.

На рассвете послышалось пение: «Miserere mei…».[2] Это похоронная процессия с гробом направлялась к замку за телом Джованино. А он стоял у окна и попыхивал трубкой.

С тех пор Джованино счастливо и богато зажил в замке. И жил ровно до тех пор, пока однажды с ним не приключилось… Что бы вы думали? Оглянулся, увидел свою тень да так испугался, что тут же умер.

Лигурия

СЕРЕБРЯНЫЙ HOC

(Перевела Н. Вишневская)

Жила-была прачка. Осталась она вдовой с тремя дочерьми.

Как мать и дочери ни гнули спину, как ни старались побольше заработать — все жили впроголодь. Вот старшая дочь и говорит:

— Лучше уж служить самому дьяволу, чем жить в этом доме.

— Не говори так, — испуганно прошептала мать. — Накликаешь ты беду на свою голову.

Прошло несколько дней, и вот явился к ним синьор, одетый во все черное. Он вежливо и приятно говорил, только нос у него был серебряный.

— Я знаю, что у вас есть три дочери, — обратился он к матери. — Отпустите одну ко мне в услужение.

Мать хоть сию же минуту готова была отпустить любую из дочерей, но ее смущал серебряный нос. Отозвала она в сторону старшую дочь и говорит:

— Решай, дочка, сама. Какой-то он странный: у всех людей носы как носы, а у него серебряный. Не пришлось бы тебе потом раскаиваться…

Но девушке так опостылел родной дом, что она согласилась идти с незнакомцем хоть на край света. Путь их был долгим. Они прошли уже леса и горы. И вот показалось впереди яркое зарево.

— Что это там, внизу? — забеспокоилась девушка.

— Не пугайся, — сказал Серебряный Нос. — Это мой дом, туда мы и направляемся.

Девушка пошла дальше с Серебряным Носом, но в ее сердце закралась тревога.

Дом Серебряного Носа оказался огромным замком. Хозяин тут же повел девушку по своим хоромам, где одна комната казалась чудесней другой, и от каждой давал ключ. Наконец они остановились у двери последней комнаты.

— Таков мой дом, — сказал Серебряный Нос. — Здесь ты полновластная хозяйка, но не вздумай отпереть вот эту дверь. Отопрешь — пеняй тогда на себя. — И протянул ей последний ключ.

Девушка взяла ключ и подумала: «Верно, там что-то очень интересное. Вот останусь в доме одна, непременно отопру».

Ночью, когда девушка крепко спала в своей комнате, неслышно вошел Серебряный Нос, приблизился к ее постели и приколол к волосам живую розу. После чего так же бесшумно вышел.

На следующее утро Серебряный Нос ушел по своим делам. Девушка осталась в замке одна, схватила всю связку ключей — и прямо к запретной двери. Но едва она приоткрыла ее, как оттуда вырвались языки пламени и клубы дыма: там, в огне и дыму, корчились обреченные души. Теперь она все поняла. Серебряный Нос — дьявол, а за этой дверью — ад. В ужасе она вскрикнула, захлопнула дверь и побежала прочь от этой адской комнаты, но пламя уже опалило розу в ее волосах.

Возвратился Серебряный Нос домой, смотрит, а роза в волосах девушки увяла.

— А-а! Ты осмелилась ослушаться меня! — закричал он. Потом схватил девушку, распахнул дверь ада и бросил ее в пламя.

На следующий день он снова появился в домике вдовы.

— Твоя дочь просила передать, что ей очень хорошо у меня. Только вот работы многовато, и она нуждается в помощи. Не могла бы ты отдать мне в услужение свою среднюю дочь?..

Во дворец Серебряный Нос возвратился со средней сестрой. И ей он отдал все ключи и показал все комнаты, за исключением самой последней, которую запретил открывать.

— Вот еще, — сказала девушка, — стану я ее открывать, какое мне дело до ваших секретов!

А вечером, когда она легла в постель и уснула, Серебряный Нос прокрался к ней в комнату и к волосам приколол живую гвоздику.

На следующее утро, как только Серебряный Нос ушел, девушка не выдержала и открыла запретную дверь. Оттуда вырвались дым и языки пламени. Там вопили грешники. В огне она узнала и свою сестру.

— Сестра, сестра, спаси меня из этого ада! — услышала она ее голос.

Девушка обмерла, захлопнула дверь и бросилась бежать. Она бежала и не знала, куда спрятаться. Все ясно, Серебряный Нос — сам дьявол. Нет ей спасенья!

Вернулся Серебряный Нос во дворец. Видит, цветок в волосах девушки увял. Схватил он грешницу и, не говоря ни слова, тоже бросил в пекло.

На следующий день Серебряный Нос в платье важного вельможи снова появился в доме прачки.

— Работы в моем доме так много, что две ваших дочери не могут с ней справиться. Отпустите ко мне и младшую дочь!

Так во дворце оказалась и младшая сестра, Лючия, самая хитрая из всех.

Дьявол и ей показал весь замок, отдал ключи и запретил открывать последнюю дверь. Едва Лючия смежила веки, как он приколол к ее волосам цветок жасмина. Утром девушка подошла к зеркалу расчесать косы и увидела цветок.

«Подумать только, — улыбнулась она, — Серебряный Нос приколол к моим волосам цветок жасмина. Как это мило! Поставлю-ка я его в воду», — и поставила цветок в стакан с водой. Она не спеша причесалась и, когда убедилась, что осталась во дворце одна, подумала: «А теперь посмотрим, что за таинственной дверью».

Приоткрыла она дверь, из-за нее вырвались дым и языки пламени. В огне она увидела страдальческие лица мучеников и среди них обеих своих сестер.

— Лючия! Лючия! — кричали они. — Спаси нас! Вырви нас отсюда!

Лючия прежде всего хорошенько прикрыла дверь, а затем стала думать, как спасти сестер.

К возвращению дьявола Лючия снова приколола к волосам цветок жасмина, и вид у нее был такой, словно ничего не случилось. Серебряный Нос взглянул на жасмин и невольно воскликнул:

— О, как он свеж!

— Конечно, а почему бы ему увянуть! Кто же носит в волосах увядшие цветы?

— Разумеется, разумеется, — поспешил ответить Серебряный Нос. — Это я так… А ты славная девушка, — продолжал он, — если так пойдет и дальше, мы с тобой поладим. Нравится тебе у меня?

— Очень! Да не дает мне покою одна забота.

— Какая же?

— От матери что-то нет весточки. Когда мы простились, она неважно себя чувствовала.

— И это все, что тебя тревожит? — спросил дьявол. — Сегодня же я загляну к ней.

— Спасибо, хозяин. Но уж если вы так добры ко мне, загляните к ней завтра, я бы собрала мешок грязного белья. Если мать чувствует себя лучше, она все постирает. Но не будет ли вам тяжело?

— Какие пустяки, — рассмеялся дьявол, — понятно, донесу, сколько бы мешок ни весил.

Как только Серебряный Нос вышел из замка, Лючия открыла дверь ада, вытащила старшую сестру, посадила в мешок и наказала:

— Сиди спокойно, Карлотта, сейчас вернется дьявол и на своем горбу отнесет тебя домой. Но если ты почувствуешь, что он собирается опустить мешок на землю, скажи: «А я вижу! А я вижу!»

Когда пришел Серебряный Нос, Лючия сказала:

— В этом мешке белье для стирки. Так вы на самом деле отнесете его моей матери?

— Ты не веришь? — удивился дьявол.

— О, что вы, конечно, верю. Тем более, что у меня есть особая способность: я вижу так далеко, как никто на свете. Если вдруг вы опустите мешок на землю, я непременно это увижу.

Дьявол усмехнулся, — он не очень-то поверил в ее способность видеть так далеко.

— А тяжеловато грязное белье, — крякнул он, взвалив мешок на спину.

— Еще бы, — спокойно ответила девушка. — Сколько лет вы не отдавали его в стирку?

И Серебряный Нос зашагал по дороге. Пройдя полпути, он подумал: «Не заглянуть ли в мешок? Чего доброго, под видом стирки красавица задумала опустошить мой дом?» И он уже хотел сбросить мешок на землю и посмотреть.

— А я вижу! А я вижу! — сразу же закричала старшая сестра из мешка.

— Проклятие! Она и в самом деле видит так далеко, как никто на свете, — пробурчал Серебряный Нос, снова взвалил тяжелый мешок и — прямой дорогой к дому прачки.

— Дочь тут прислала вам стирку и велела спросить, как вы поживаете.

Оставшись одна, прачка развязала мешок. Можете представить себе ее радость и удивление — перед ней стояла ее старшая дочь.

Через неделю Лючия снова прикинулась грустной и попросила дьявола принести ей весточку от матери. Она послала его домой со вторым мешком грязного белья.

Так Серебряный Нос потащил домой и среднюю сестру и снова не посмел заглянуть в мешок. Всякий раз, как он собирался опустить мешок на землю, слышался голос: «А я вижу! А я вижу!»

Теперь уже прачка знала, кто таков этот Серебряный Нос, и страшно перепугалась, когда он снова к ней ввалился. А вдруг спросит о чистом белье! Но дьявол положил мешок на пол и сказал:

— Чистое белье заберу в другой раз. Этот треклятый мешок здорово намял мне спину, домой я хочу вернуться налегке…

Серебряный Нос ушел, а встревоженная прачка развязала мешок и давай обнимать среднюю дочь. Но тревога за Лючию не давала ей покоя, ведь девушка оставалась в руках нечистого.

А что делает Лючия? Прошло немного времени, и снова повторилась просьба девушки принести ей весточку от матери.

Дьяволу уже порядком надоело таскать мешки с грязным бельем, но девушка была так послушна и исполнительна, что нельзя было отказать ей. Накануне вечером Лючия притворилась больной и рано ушла спать.

— Я оставлю мешок с бельем около дверей. Если завтра утром почувствую себя плохо и не встану, заберите его.

Здесь надо сказать, что Лючия сшила из лоскутьев большую, с себя ростом, куклу, положила ее в свою постель и покрыла одеялом. Затем отрезала себе косы и пришила их к голове куклы, а сама спряталась в мешок.

Утром дьявол видит, девушка лежит в постели под одеялом, и отправился в путь с мешком на плечах.

«Сегодня она больна, — решил он, — и не будет следить за мной! А ну-ка, проверю, действительно ли в мешке грязное белье».

Осторожно снял он мешок и уже собрался развязать его, как послышался голос Лючии:

— А я вижу! А я вижу!

— Проклятие! Голос так близко, будто она сама здесь! С этой девушкой лучше не шутить. — Он снова взвалил мешок на спину и пошел дальше. Постучал к прачке и говорит:

— Белье заберу потом. Тороплюсь домой, Лючия заболела…

Так вся семья снова собралась вместе, а поскольку Лючия не забыла захватить из дома дьявола добрую мошну денег, мать и сестры зажили в счастье и довольстве. А чтобы не явился дьявол, перед дверью поставили крест.

Ланге

КРЕСТЬЯНИН-ЗВЕЗДОЧЁТ

(Перевел Л. Капалет)

Король потерял драгоценный перстень. Долго он искал, но перстень как в воду канул. Тогда король приказал возвестить повсюду, что звездочета, который поможет найти перстень, король обогатит на всю жизнь, голос глашатая и крестьянин по имени Гамбара, что означает — рак. Он не умел ни читать, ни писать и был так беден, что за душой у него не было ни сольдо.

«Так ли уж трудно быть звездочетом? — подумал он. — А что, если попытать счастья?» — и пошел к королю.

Король приказал запереть его в комнате, где были только кровать, стол да стул. На столе лежала толстая книга по астрологии и рядом с ней — бумага, перо и чернила. Гамбара уселся за стол и начал перелистывать толстую книгу. Он не понимал в ней ни слова, но все же взял перо и стал делать пометки. А поскольку он не умел писать, знаки выходили такими странными, что слуги, которые два раза в день приносили ему еду, решили, что это мудрейший из звездочетов.

Надо сказать, что эти самые слуги и украли королевский перстень. Совесть их была нечиста. Всякий раз, когда Гамбара бросал в их сторону суровые взгляды, как заправский звездочет, слуги дрожали от страха, — они думали: он все знает!

Их поклонам и послушанию не было конца: — Слушаюсь, синьор звездочет! Что прикажете, синьор звездочет?

Гамбара не был астрологом, но он был крестьянином, и хитрости его не нужно было учить. Он сразу же сообразил, что слуги знают о перстне, и решил устроить им ловушку.

Однажды в тот час, когда обычно приносили обед, он спрятался под кровать. Вошел слуга — в комнате никого. А из-под кровати Гамбара громко сказал:

— Первый!

Слуга испугался, выронил тарелку и — за дверь.

Вошел второй слуга и слышит голос, который, казалось, доносился из-под земли.

— Второй!

И этот слуга в испуге убежал. Вошел третий слуга…

— Третий!

Слуги стали советоваться:

— Что делать? Все открылось. Если звездочет расскажет о нас королю, мы пропали. — И решили они пойти к астрологу и во всем признаться.

— Мы бедные люди, — начали они. — Если вы расскажете о нас королю — мы погибли. Вот вам кошелек с золотом, только не выдавайте нас!

Гамбара взял кошелек и говорит:

— Хорошо, я ничего не скажу, но вы сделайте так, как я повелю: видите, по двору гуляет индюк? Пусть он проглотит перстень. Остальное предоставьте мне…

На следующий день Гамбара пошел к королю и сказал, что после долгих расчетов ему удалось наконец узнать, где перстень.

— Где же? — спросил король.

— Его проглотил индюк.

Индюка выпотрошили и перстень нашли. Король щедро наградил звездочета и дал в его честь обед, на который пригласил всех графов, маркизов, баронов и грандов королевства.

Среди множества кушаний подали блюдо раков. Надо сказать, в этой стране раков не знали. Сейчас их видели впервые — это был подарок короля другой страны.

— Ты звездочет, — обратился король к крестьянину. — А ну, скажи, что это такое?

О подобных животных наш бедняга — звездочет и не слыхивал.

— О Гамбара, Гамбара, пришел твой конец! -прошептал он.

— Браво! — воскликнул король, не знавший имени крестьянина. — Ты угадал, это действительно раки. Ты величайший звездочет в мире.

Мантуя

ТЕЛО-БЕЗ-ДУШИ

(Перевела Н. Вишневская)

Жила-была вдова с сыном, которого звали Джуанин. Когда ему исполнилось тринадцать лет, захотел он побродить по свету, поискать счастья.

— Мал ты еще бродить по свету, — сказала ему мать. — Вот когда возмужаешь и ударом ноги свалишь сосну, что растет за нашим домом, тогда отправляйся.

С этого дня каждое утро, едва встав с постели, Джуанин бежал к дереву и изо всех сил ударял в ствол обеими ногами. Но дерево оставалось неподвижно, а мальчик отлетал от него и шлепался на спину. Вставал Джуанин, отряхивал землю со спины и уходил восвояси. Наконец в одно прекрасное утро он собрался с силами, ударил — дерево дрогнуло, наклонилось и повалилось на землю, обнажив вырванные из земли корни.

Джуанин позвал мать. Посмотрела она на поваленное дерево и говорит:

— Теперь, сын мой, иди куда угодно. Джуанин попрощался с матерью и отправился в путь. Долго он шел и наконец добрался до одного города. У короля в этом городе был конь по имени Ронделло. Никто не мог его обуздать. Каждому удавалось проехать всего несколько шагов: конь всех сбрасывал на землю. Джуанин заметил, что он пугался своей тени, и вызвался объездить Ронделло. Около конюшни он стал гладить коня, ласково называл по имени и вдруг неожиданно вскочил в седло и вывел Ронделло на улицу, стараясь ехать навстречу солнцу: Ронделло не видел своей тени и шел спокойно. Джуанин натянул поводья, пришпорил коня и помчался галопом. Через четверть часа конь был смирен и послушен, как ягненок, но никому не давал на себя садиться, кроме Джуанина. Король в тот же день взял Джуанина на службу и так полюбил, что другие царедворцы начали завидовать и злиться. И стали они думать, как бы от него избавиться.

А у короля была дочь, которую несколько лет назад похитил маг Тело-Без-Души. С тех пор никто не знал, где она и что с ней.

Вот слуги пришли к королю и сказали, будто Джуанин хвастался, что может освободить его дочь. Король велел позвать Джуанина. На бедного Джуанина это известие обрушилось как гром среди ясного неба — он впервые слышал об этом. Но у короля при одной мысли, что кто-то может пошутить над его несчастьем, глаза потемнели от гнева.

— Или ты освободишь ее, — сказал он, — или я прикажу отрубить тебе голову!

Видя, что король все равно ему не поверит, Джуанин велел принести заржавленный меч, который висел у него на стене, оседлал Ронделло и отправился в путь. В лесу повстречался ему лев и приказал остановиться. Испугался Джуанин, но бежать было стыдно. Он сошел с коня и спросил, чего лев хочет.

— Джуанин, — сказал лев, — нас четверо: я, собака, орел и муравей. Нам нужно разделить убитого осла; у тебя есть меч, разруби тушу на куски и подели между нами.

Джуанин отрубил голову осла и отдал ее муравью.

— Возьми, — сказал Джуанин, она будет тебе хорошим домом, а внутри ты найдешь столько еды, сколько душе угодно.

Затем он отрубил ноги осла и отдал их собаке:

— Грызи на здоровье.

Потом вырезал внутренности и отдал орлу:

— Это — тебе пожива. Неси ее к себе на верхушку дерева.

Тушу осла Джуанин отдал льву, который был самым большим и дожидался своей доли. Затем Джуанин вскочил на коня и собирался уже ехать дальше, как вдруг услышал, что его снова зовет лев. «Эх! — думает он, — должно быть, я неправильно разделил осла». Но лев сказал:

— Ты хорошо рассудил спор. И сослужил нам Добрую службу. Мы хотим отблагодарить тебя. Возьми вот этот коготь. Наденешь его на палец и станешь самым грозным львом на земле.

— Вот тебе мой ус, — сказала собака. — Вставишь его себе в усы — сразу станешь самой быстроногой собакой на свете.

— Возьми перо из моего крыла, — сказал орел. — С ним ты станешь самым большим и сильным орлом, какой только летал под облаками.

— А я дам тебе одну из моих лапок, — сказал муравей. — Приставь ее к своему телу и ты станешь малюсеньким муравьем, которого нельзя разглядеть даже в увеличительное стекло.

Джуанин поблагодарил всех четверых, взял подарки и уехал. Только не знал он, верить в их волшебную силу или нет. Ведь над ним могли и подшутить. Отъехал Джуанин подальше и решил попробовать. Сначала он превратился в льва, собаку, орла и муравья, потом — в муравья, орла, собаку и льва, затем — в орла, муравья, льва и собаку и снова — в собаку, муравья, льва и орла, — так он убедился, какова волшебная сила подарков, и, очень довольный, поскакал дальше.

Как только кончился лес, он увидел озеро и посреди него замок. Это был замок мага Тело-Без-Души. Джуанин превратился в орла и взлетел на карниз перед закрытым окном. Затем превратился в муравья и через небольшую трещинку прополз во дворец. Там он попал в красивую спальню, где на постели под балдахином спала королевна. Джуанин-муравей принялся спокойно расхаживать по ее щеке, пока она не проснулась. Тогда он отнял от своего тела муравьиную лапку, и дочь короля увидела перед собой прекрасного юношу.

— Не бойся, — прошептал Джуанин, дав знак, чтобы она молчала. — Я пришел освободить тебя! Выведай у мага, в чем его смерть.

Когда маг появился в спальне, Джуанин снова стал муравьем. Королевна встретила мага ласковыми словами, усадила у своих ног и положила его голову к себе на колени.

— Мой дорогой маг, я знаю, что твое тело без души и ты не можешь умереть. Но меня страшит мысль, как бы кто не узнал, где спрятана твоя душа, и не убил тебя. Вот меня что тревожит.

— Тебе-то я скажу, где моя душа, — отвечал маг. — Ты у меня за семью замками, и никогда никому не откроешь тайну.

Чтобы убить меня, нужен лев, который победил бы черного льва в моем лесу. Если черного льва убить, из него выскочит черная собака, и догнать ее сможет только самая быстроногая собака в мире. Из убитой черной собаки вылетит черный орел. Не знаю, есть ли на свете орел, который посмел бы сразиться с ним! В черном орле — черное яйцо. Кто разобьет это яйцо о мой лоб — выпустит из него мою душу, и я умру. Как ты думаешь, легко это сделать? Будешь ли ты теперь тревожиться за мою жизнь?

Джуанин своими маленькими муравьиными ушками слышал весь разговор и через щель выполз обратно на карниз. Там он снова стал орлом и улетел в лес. В лесу он превратился в льва и стал рыскать в зарослях, пока не нашел черного льва. Черный лев бросился на льва Джуанина. Джуанин был самым сильным львом в мире и растерзал черного льва.

У мага, который все это время был в замке, закружилась голова.

Из черного льва выскочила черная собака и стремглав бросилась прочь, но Джуанин превратился в самую быстроногую собаку в мире и догнал черную собаку. Вцепились они друг в друга зубами, покатились по земле, и черная собака испустила дух.

В замке в это время маг слег в постель.

Из собаки вылетел орел, но тут Джуанин превратился в самого сильного орла на свете. Они закружили в небе, ударяя друг друга клювами и терзая когтями, пока черный орел камнем не упал на землю. Мага в замке в это время трясла лихорадка, и он дрожал под грудой одеял. А Джуанин снова обратился в человека, выпотрошил орла и достал черное яйцо. Затем он отправился в замок и отдал яйцо дочери короля, к великой ее радости.

— Как ты его достал? — воскликнула она.

— Дело не трудное, — сказал Джуанин. — А теперь все зависит от тебя.

Дочь короля вошла в комнату мага.

— Как ты себя чувствуешь?

— А-а, — простонал маг. — Кто-то добивается моей смерти. Горе мне!

— Я принесла тебе чашку бульона. Выпей. Маг приподнялся и наклонился над чашкой.

— Подожди, я положу в бульон яйцо. Это очень полезно. — С этими словами королевна разбила черное яйцо об его лоб. Тут же маг Тело-Без-Души расстался с жизнью.

Джуанин привел к королю его дочь. Все были счастливы, и король тут же отдал ее Джуанину в жены.

Лигурия

ПРИНЦ-КРАБ

(Перевела Н. Вишневская)

Жил-был рыбак. На деньги, вырученные за улов, ему никак не удавалось накормить свое большое семейство даже полентой. Тащит он раз из моря сети и чувствует, что они очень тяжелы. Насилу вытащил. Смотрит — краб, да такой огромный, что взглядом его не охватишь.

— Вот это — улов, — обрадовался рыбак. — Теперь-то я накормлю полентой своих малышей!

Пришел он домой и велел жене подавить на огонь кастрюлю: скоро, мол, будет мука для поленты. А пойманного краба потащил к королю во дворец.

— Ваше величество, — начал он, — явите вашу милость, купите у меня вот этого краба. Жена уже кипятит воду для поленты, а у меня нет денег.

— На что мне твой краб? Продай его еще кому-нибудь, — ответил король.

Но тут вошла принцесса.

— Ах, какой красивый, какой дивный краб! Папочка, дорогой, купи краба, купи, прошу тебя! Мы его пустим в бассейн вместе с кефалями и золотыми рыбками!

Принцесса очень любила рыб. Она часами просиживала у бассейна в саду, все смотрела, как плавают кефали и золотые рыбки. И король, не чаявший души в своей дочери, конечно исполнил ее просьбу.

Рыбак пустил краба в бассейн с рыбками и получил: кошелек золота. Теперь он целый месяц мог кормить своих детей полентой.

Принцесса любила смотреть на краба и подолгу не отходила от бассейна. Она уже знала все его повадки и заметила, что ровно в полдень он куда-то исчезает на три часа. И вот однажды, когда она сидела у бассейна и любовалась своим крабом, раздался звон колокольчика. Принцесса вышла на балкон и увидела нищего, просившего милостыню. Она бросила ему кошелек с золотом, но нищий не сумел его поймать, и кошелек упал в глубокий ров, наполненный водой.

Нищий спустился в ров в надежде найти кошелек, нырнул и поплыл под водой. Подземный канал вел из рва в бассейн и уходил еще дальше, а куда — неизвестно. Продолжая плыть под водой, нищий оказался в прекрасном водоеме, посреди большой подземной залы, украшенной великолепными коврами. В зале был накрыт стол. Нищий выбрался из воды и спрятался за ковер. Ровно в полдень из воды показалась русалка на спине огромного краба. Русалка коснулась краба волшебной палочкой. В тот же момент из крабьего панциря вышел красивый юноша. Он сел за стол, а русалка коснулась волшебной палочкой стола, и тут же блюда наполнились всевозможными яствами, а бутылки — вином. Закончив трапезу, юноша снова вошел в крабий панцирь; русалка коснулась его волшебной палочкой, села крабу на спину, и они оба скрылись под водой.

Нищий вышел из-за ковра и тоже нырнул в водоем, поплыл под водой и очутился в бассейне принцессы. В это время она любовалась своими рыбками. Увидела королевская дочь нищего и страшно удивилась.

— Что тебе здесь нужно?

— Тише, принцесса, я расскажу вам удивительную историю. — Он вылез на край бассейна и рассказал все, как было.

— Теперь я знаю, куда ровно в полдень на три часа уходит мой краб, — промолвила принцесса. — Хорошо, завтра в полдень мы вместе отправимся туда.

На следующий день через подземный канал она вместе с нищим добралась до залы с водоемом и спряталась за ковром. Ровно в полдень появилась русалка на крабе. Волшебной палочкой она коснулась крабьего панциря, появился прекрасный юноша, и тут же направился к столу. Принцесса давно уже любовалась крабом в своем бассейне, но стоило ей увидеть юношу, который вышел из панциря, как она тут же влюбилась. Она подкралась к панцирю и незаметно забралась в него.

Когда юноша вернулся в панцирь, он увидел там принцессу.

— Что ты сделала? — прошептал он. — Если русалка об этом узнает, мы оба погибли.

— Мне хочется освободить тебя от злых чар, — прошептала в ответ принцесса. — Скажи, чем тебе помочь!

— Вряд ли ты мне чем-нибудь поможешь. От злых чар меня избавит только девушка, которая полюбит больше жизни.

— Я готова на все, — промолвила принцесса.

Пока внутри панциря шел такой разговор, русалка уселась на краба, и он, перебирая лапками, вынес ее подземным каналом в открытое море. Русалка и не подозревала, что в панцире пряталась и дочь короля. Русалка уплыла в море, и принцесса с юношей остались одни. Крепко обнявшись, они отправились в обратный путь. По пути принц — а это был настоящий принц — рассказал возлюбленной, как его освободить.

— Найди на берегу моря большую скалу, встань на нее и пой и играй там на скрипке, пока в волнах не появится русалка, — она обожает музыку. Выйдет она из воды и скажет: «Играй, красавица, мне так хорошо!» А ты ответь: «Ладно, буду играть, а ты мне дай цветок, который у тебя в волосах». Когда этот цветок попадет в твои руки, я буду свободен: в нем мое спасение.

Краб возвратился в бассейн и отпустил принцессу.

Нищий тоже возвратился из подземной залы в бассейн и, не найдя принцессы, решил, что она попала в беду. Но тут дочь короля вышла из бассейна, поблагодарила нищего и щедро вознаградила. Затем она пошла к отцу и сказала, что желает учиться музыке и пению. Король никогда не отказывал дочери ни в одном ее желании. Он тут же велел позвать лучших певцов и музыкантов.

Научилась принцесса петь и играть и говорит королю:

— Мне хочется пойти к морю и, стоя на большой скале, поиграть на скрипке.

— На скале, на берегу моря? Ты с ума сошла, — воскликнул король. Но, как всегда, исполнил ее желание. Вместе с ней он послал восемь горничных в белых одеждах, а вслед за ними, на случай нежданной опасности, — отряд воинов и велел им не спускать с принцессы глаз.

Принцесса стала на большой скале, а восемь ее фрейлин — на восьми скалах вокруг нее.

Едва раздались звуки скрипки, в волнах появилась русалка.

— Какая изумительная музыка! Играй, играй, мне так хорошо!

— Я буду играть, но подари мне цветок, который у тебя в волосах. Больше всего на свете я люблю цветы!

— Достанешь этот цветок оттуда, куда я его заброшу — он твой.

— Достану, — сказала принцесса и снова стала петь и играть. Кончила и говорит русалке: — А теперь дай мне цветок.

— Держи, — сказала русалка и кинула его далеко в море.

Принцесса бросилась в воду и поплыла навстречу волнам, туда, где покачивался прекрасный цветок.

— Принцесса! Принцесса! На помощь! — закричали все восемь фрейлин, стоя на скалах. Ветер развевал их белые одеяния. Но принцесса плыла и плыла: она то исчезала, то вновь появлялась среди волн. И когда силы начали оставлять ее, набежала волна и принесла цветок прямо ей в руки. Из-под воды донесся голос:

— Ты спасла меня. Теперь ты станешь моей женой. Ничего не бойся, я помогу тебе, сейчас мы выйдем на берег. Но никому ни слова, даже родному отцу. Сегодня я порадую своих родителей, а завтра попрошу у короля твоей руки.

— Да, да, конечно! — только и вымолвила принцесса, переводя дыхание. И краб подплыл с нею к берегу.

Дома принцесса только и сказала королю, что ей было очень весело, и ни слова больше.

А на другой день ровно в три часа перед королевским дворцом послышался стук копыт, звуки труб и грохот барабанов. Посланец из другого государства возвестил, что сын их короля просит принять его.

Принц попросил у короля руки его дочери, а затем рассказал все, как было. Король сначала рассердился, что от него все скрыли, но затем приказал позвать дочь. Принцесса бросилась в объятия принца.

— Мой возлюбленный муж!

И король понял, что ничего другого не остается, как сыграть свадьбу.

Венеция

ОДНА НОЧЬ В РАЮ

(Перевела З. Потапова)

В одном селении жили два парня. Они были большими друзьями и так крепко любили друг друга, что дали клятву: кто из них первым женится, должен позвать приятеля к себе на свадьбу дружкой, будь тот хоть на краю света.

Спустя немного времени один из них умер. Другой собрался жениться и отправился за советом к духовнику.

— Плохо дело, — говорит священник, — слово надо держать. Пойди на могилу и пригласи друга, хоть он и умер. А явится он или нет — его дело.

Парень пришел на могилу и сказал:

— Настало время. Приходи ко мне на свадьбу дружкой.

Земля расступилась, и друг его выпрыгнул наружу.

— Иду, иду, — говорит, — я обязан сдержать слово. А не то мне придется кто знает сколько проторчать в чистилище.

Пошли они домой, а оттуда в церковь, на венчание. Потом был свадебный обед, и покойный друг рассказывал всякие истории, но о том свете не проронил ни словечка. У жениха язык чесался задать ему вопрос, но он так и не решился. После обеда покойный друг встал и говорит:

— Так вот, дружище, доставил я тебе удовольствие — пришел. Не проводишь ли теперь меня?

— А то как же? Но только недалеко. Сам понимаешь, сегодня — первая ночь, и жена моя…

— Ну само собой, недалеко!

Новобрачный поцеловал жену и говорит:

— Я отлучусь на минутку и скоро вернусь, — и ушел с покойником.

Болтая о том о сем, дошли они до могилы.

Обнялись. Тут живой и подумал: «Коли сейчас не спрошу — другого такого случая уж не будет». Набрался храбрости и говорит:

— Послушай-ка, ты ведь покойник, не расскажешь ли, как там у вас, на том свете?

— Что рассказывать, — отвечает умерший, — пойдем со мной, сам посмотришь.

Открылась могила, и живой пошел за мертвым прямо в рай. Покойник повел друга в красивый хрустальный дворец с золотыми дверями. Во дворце танцевали блаженные души, ангелы играли на лютнях, а святой Петр — на контрабасе. Живой глядел разинув рот, и кто знает, сколько бы он простоял здесь, да надо было посмотреть и все остальное.

— Пойдем дальше, — сказал покойник и повел друга в сад; там на деревьях вместо листьев сидели разноцветные птички и сладко распевали на все голоса.

— Да идем же, ну что ты тут стоишь, как зачарованный! — Друзья вышли на лужайку, где веселились ангелы, нежные и веселые, словно влюбленные.

— А теперь посмотрим на звезды!

Ах, какие звезды, прямо глаз не отведешь! А реки! В них вместо воды струилось вино, а берега были из сыра. Наконец живой спохватился:

— Кум, а кум, я уж давно здесь, пора домой: жена, наверно, беспокоится.

— Надоело тебе?

— Надоело?! Да что ты? Будь моя воля…

— Да останься, ты еще такое увидишь…

— Верю, да только мне пора.

— Ну, как знаешь.

Покойник проводил друга до могилы и исчез.

Живой вышел из могилы и не узнал кладбища: повсюду памятники, статуи, высокие деревья. Вышел он с кладбища и вместо прежних домишек из неотесанного камня увидел огромные здания, трамваи, автомобили, аэропланы…

«Что за дьявольщина, куда я попал? Ошибся, что ли, дорогой? Как странно одеты все эти люди!»

Спрашивает он у старика:

— Почтеннейший, это деревня такая-то?

— Да, да, только это город, а не деревня.

«Черт знает, куда я попал».

— Не скажете ли, где дом того, кто вчера женился?

— Вчера? Я здешний пономарь и могу тебя уверить, что вчера никто не женился.

— Как? Да ведь женился я сам. — И он рассказал пономарю, как ходил в рай с умершим другом.

— Да ты спятил, — засмеялся старик. — Эту историю рассказывают с давних пор: новобрачный ушел с кумом к могиле и не вернулся, а молодая жена умерла с горя.

— Да ведь я и есть тот самый муж!

— Послушай, тебе нужно потолковать с нашим епископом.

— С епископом? Да в этой деревне только и есть, что приходский священник!

— Какой там священник! Уж сколько лет здесь у нас епископ.

И повел его к епископу.

Когда парень рассказал епископу, что с ним случилось, тот вспомнил, что эту историю он слышал еще ребенком. Достал он церковные книги и стал их листать. Тридцать лет назад — ничего; пятьдесят лет — ничего, сто — нет, двести — нет. Долго рылся епископ в бумагах и наконец на одном старом и выцветшем листке нашел имена парня и его невесты.

— Это было триста лет назад! Молодой супруг действительно пропал на кладбище, а жена его умерла с горя. Вот прочти, если не веришь!

— Да ведь это я! Я и есть тот самый человек!

— Так ты вернулся с того света? Что ж ты молчишь? Рассказывай, рассказывай скорее!

Но парень побледнел как смерть, упал на землю и тут же умер. Так и не успел он рассказать о том, что увидел.

Фриули

ВОЛШЕБНОЕ КОЛЬЦО

(Перевела З. Потапова)

Жил-был на свете бедный юноша. Вот однажды говорит он своей матери:

— Пойду я, мама, странствовать по свету. В нашей деревне за меня и сухого каштана не дают. Что из меня здесь путного выйдет? Пойду искать свое счастье, глядишь, и для тебя, мама, настанут радостные дни.

Сказал — и отправился в путь.

Добрался он до какого-то города и стал бродить по улицам. Видит, плетется в гору старушка, несет на коромысле два больших ведра с водой, а сама еле дышит. Подошел юноша к старушке и говорит:

— Дайте, бабушка, я донесу воду, не годится вам таскать такую ношу.

Подхватил он ведра, донес их до старушкиного дома, поднялся по лестнице и поставил ведра на кухне.

А на кухне было полным-полно собак и кошек. Стали они тереться у ног своей хозяйки, повизгивают, мурлычут.

— Чем же тебя отблагодарить? — спросила старушка.

— Спасибо, — отвечал юноша, — ничего мне не надо. Мне просто хотелось услужить вам.

— Подожди меня здесь, сынок, — сказала старушка, вышла из кухни и вернулась с колечком в руке. С виду оно не стоило и четырех сольдо. Старушка надела его юноше на палец и говорит:

— Кольцу этому нет цены. Если ты пожелаешь чего-нибудь, поверни его вокруг пальца, тут все и сбудется. Только смотри не потеряй его, не то худо будет. А для верности дам я тебе кота и собаку, они пойдут за тобою повсюду. Животные они сильные и не сегодня, так завтра тебе пригодятся.

Поблагодарил юноша старушку и пошел своей дорогой. Но, по правде сказать, не поверил он ни единому ее слову, а потому и подарки ее ни в грош не ставил.

«Болтает старушка», — решил он про себя. И даже не подумал повернуть колечко хотя бы для пробы.

Вышел он из города, а кот и собака бежали следом. Юноша очень любил животных и был рад, что у него появились кот и песик. Он играл с ними, а они бегали и прыгали. Так они и не заметили, как вошли в лес. Настала ночь, и юноша лег отдохнуть под деревом, а кот и собака рядышком пристроились. Но юноша никак не мог уснуть, потому что очень проголодался. Тут он вспомнил про колечко и сказал себе:

— А ну-ка, испробую, попытка не пытка.

Повернул он кольцо вокруг пальца и сказал: — Хочу есть и пить!

Едва вымолвил он эти слова, как перед ним появился стол и три стула, а на столе — полным-полно всяких яств да напитков. Юноша сел, повязал себе на шею салфетку, усадил кота с собакой, им тоже повязал салфетки, и все трое давай уплетать еду за обе щеки. Теперь-то юноша поверил в свое колечко!

Поели они, юноша растянулся на земле и размечтался о чудесах, которые он теперь может делать. Но труднее всего было выбрать. То хотел он пожелать себе груды серебра и золота, то ему больше по душе были кони и кареты, то замки и земли. Все новые желания приходили ему на ум.

«Да этак и спятить недолго, — решил он наконец, когда не мог уже больше ничего придумать. — Сколько раз я слышал, что люди теряют голову, когда им привалит счастье. Ну, а я хочу свою голову сохранить на плечах. На сегодня довольно, а завтра видно будет».

Тут он повернулся на бок и крепко уснул. Собака легла у его ног, кот — в изголовье, и так они всю ночь сторожили хозяина.

Проснулся юноша, а солнышко уже сияет над зелеными деревьями, ветерок свежий дует, пташки поют, и усталость его как рукой сняло. Вздумал он было пожелать резвого коня, да так хорошо и привольно было в лесу, что юноша решил идти пешком; вздумал пожелать завтрак, да кругом росла такая вкусная земляника, что ничего другого и не захотелось ему; пожелал пить — но неподалеку протекал ручей с такой прозрачной водой, что решил он напиться из пригоршни.

Так шел он па полям и лугам и наконец добрался до большого дворца. А там у окна сидела красавица. Увидела она юношу, который, держа руки в карманах, весело шел по дороге с котом и собакой, и ласково ему улыбнулась. Юноша поднял глаза… хоть колечко-то он и сохранил, но сердце потерял в тот же миг.

«Вот и настало время попросить помощи у кольца, — подумал он. Повернул кольцо и пожелал: — Пусть напротив этого дворца встанет другой дворец, еще прекраснее, и пусть в нем будет все, что душе угодно».

Не успел он глазом моргнуть, как дворец вырос из-под земли, а сам юноша очутился внутри, будто век там жил; собака сидела в своей конуре, а кот умывался у огня.

Подошел юноша к окну, распахнул его — а напротив у окна сидит его красавица. Улыбнулись они друг другу, повздыхали, и юноша решил, что теперь самое время попросить ее руки. Девушка была очень рада, родители тоже — и через несколько дней сыграли свадьбу.

В первую же ночь, как пошли у них ласки, объятия да поцелуи, молодая жена л спрашивает:

— Скажи мне, как это твой дворец сразу вырос из земли, ровно гриб?

Задумался молодой: «Сказать или не сказать»? А потом решил: «Ведь она — моя жена, а от жены таиться нечего». И рассказал ей о волшебном кольце. Потом оба заснули.

Но пока муж спал, жена тихонько сняла кольцо у него с пальца. Потом встала, позвала слуг и говорит:

— Скорее уходите из этого дворца! Вернемся в дом моих родителей!

Дома она повернула кольцо и сказала:

— Пусть дворец моего мужа вознесется на высокую и скалистую вершину вон той горы.

Дворец тут же исчез, будто его и вовсе не бывало; посмотрела молодая на гору и увидела, что он взлетел на самую вершину.

Юноша поутру проснулся, а жены нет как нет. Отворил он окно и увидел под собой пропасть. Он протер глаза, глядит — глубоко-глубоко, на самом дне, трещины да бугры, а кругом — снежные вершины. Хотел он повернуть кольцо — а кольца на руке как не бывало; позвал слуг — никто не откликнулся. На зов прибежали лишь кот и собака: они остались во дворце, потому что юноша про кольцо жене рассказал, а про кота с собакой слова не вымолвил.

Сперва юноша ничего не понимал, но потом догадался, что во всем виновата его жена — коварная изменница. Только не очень-то это его утешило. Стал смотреть он, нельзя ли как-нибудь спуститься с горы, но все окна и двери были над самой пропастью. Еды во дворце было всего на несколько дней, и юноша в страхе подумал, что придется ему умереть голодной смертью.

Увидели кот и собака горе своего хозяина, подошли поближе, собака и говорит:

— Не горюй, хозяин: мы с котом отыщем себе дорожку вниз среди скал, а спустимся — добудем и колечко.

— Дорогие вы мои зверюшки, — сказал юноша, — на вас вся моя надежда. Ведь лучше броситься со скалы, чем умирать с голоду.

Отправились кот с собакой в трудный путь: цеплялись, скользили вниз, прыгали с кручи на кручу, со скалы на скалу и в конце концов спустились с горы. В долине текла река, надо было через нее переправиться. Собака посадила кота на спину и переплыла на другой берег.

Пришли они ко дворцу коварной жены уже поздней ночью, когда все спали глубоким сном. Потихоньку прокрались кот с собакой через лаз в подворотне. Кот и говорит собаке:

— Ты останься здесь и карауль. А я пойду и посмотрю, что дальше делать.

Украдкой добрался он по лестнице до комнаты, где спала предательница. Но дверь была заперта, и войти кот никак не мог. Пока он раздумывал, как быть, мимо шмыгнула мышь. — Кот — цап! — и схватил ее. Это была здоровенная жирная мышь. Стала она просить кота помиловать ее.

— Ладно, — говорит кот. — Тогда прогрызи дыру в этой двери, так, чтоб я мог туда пролезть.

Мышь сейчас же принялась за работу. Уж она грызла-грызла, все зубы сточила, а дырка вышла маленькая, не то что кот, но даже и сама мышь пролезть через нее не могла.

— Есть у тебя мышата? — спрашивает кот.

— А то как же? — отвечает мышь. — Не то семь, не то восемь, и один шустрей другого.

— Пойди поскорее и приведи сюда одного, — говорит кот. — А не вернешься — все равно найду тебя и съем.

Мышь убежала и вернулась с мышонком.

— Слушай, малыш, — говорит ему кот. — Коли ты ловок, спаси жизнь своей матери. Пролезь в комнату, взберись на постель и сними кольцо, что у женщины на пальце.

Мышонок пролез внутрь, но вернулся ни с чем.

— Нет у нее на пальце никакого кольца, — говорит.

Кот не растерялся.

— Значит, оно у нее во рту! Живо ступай да хвостом пощекочи ей в носу. Она чихнет и откроет рот. Кольцо выпадет, ты его хватай и беги сюда.

Как сказал кот, так оно и вышло. Не успел он и глазом моргнуть, как мышонок вернулся с кольцом. Схватил его кот и поскакал вниз по лестнице.

— Кольцо у тебя? — спрашивает собака.

— У меня, — отвечает кот.

Выскочили они из подворотни и наутек!

Но в душе собака позавидовала коту: ведь кольцо-то добыл он!

Прибежали они к реке.

Собака и говорит:

— Отдай кольцо, а то не перевезу на тот берег.

Но кот отдавать кольцо не хотел. Стали они браниться, кот выронил колечко, оно упало в реку, а тут как раз проплывала рыба — и проглотила его. Но собака схватила рыбу зубами и завладела кольцом. Обрадовалась собака и перевезла кота на ту сторону. Но и на другом берегу они все бранились, пока не пришли к хозяину.

— Принесли кольцо? — спрашивает он в тревоге.

Собака выплюнула рыбу, а рыба выплюнула кольцо.

Но тут кот говорит:

— Это не собака добыла кольцо, это я. Собака у меня его стащила.

А собака в ответ:

— Не схвати я рыбу, кольцо бы пропало!

Тогда юноша погладил обоих и сказал:

— Дорогие мои, не ссорьтесь, оба вы мне милы и дороги, обоих вас я люблю.

И целых полчаса он гладил и ласкал одной рукой собаку, а другой — кота, пока они не помирились и не стали друзьями, как прежде.

Потом он вошел с ними во дворец, повернул кольцо и сказал:

— Хочу, чтоб мой дворец опять спустился на прежнее место, а жена моя со своим дворцом пусть взлетит сюда, на вершину горы.

Оба дворца тут же поменялись местами, дворец юноши стал посреди цветущей долины, а дворец красавицы взлетел наверх, и она громко визжала со страху.

Юноша привез во дворец свою мать, и зажила она счастливо на старости лет. Собака и кот тоже остались во дворце, жили они мирно и только иногда ссорились. Юноша иной раз пользовался кольцом, но не часто, потому что был справедлив и думал: «Не годится человеку без труда получать все, чего он ни пожелает».

А когда люди залезли на гору, то жена его лежала там, худая как щепка, — она умерла с голоду. Страшная это была смерть, но лучшего она не заслужила.

Трентино

ХЛЕБ, ВИНО И СОЛЬ

(Перевела З. Потапова)

У одного короля были три дочери: одна — черноволосая, другая — рыжая, а третья — белокурая.

Старшая была дурнушка, средняя — не очень красивая, а младшая — и добра и собой хороша. Оттого старшие сестры ей завидовали.

Было у короля три трона: один — белый, другой — красный, а третий — черный. Когда король бывал весел, он садился на белый трои, когда не очень весел — на красный, а когда гневался, то на черный.

Вот однажды рассердился он на старших дочерей и уселся на черный трон. Они давай возле отца вертеться да ластиться к нему. Старшая и говорит:

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Не на меня ли вы сердитесь, раз сели на черный трон?

— Да, на тебя сержусь.

— За что же, синьор отец?

— За то, что ты меня совсем не любишь!

— Я? Да что вы, синьор отец, ведь я вас так крепко люблю!

— А как крепко?

— Как хлеб!

Нахмурился король, но ничего не сказал, очень уж ему ответ понравился.

Подошла вторая дочь и говорит:

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Отчего это вы на черном троне? Уж не сердиты ли на кого?

— Да, сердит. На тебя.

— За что же, синьор отец?

— За то, что ты меня совсем не любишь!

— Я! Да я ведь вас так крепко люблю…

— Ну как?

— Как вино.

Пробурчал король что-то сквозь зубы, но, видно, остался доволен.

А тут приходит и третья дочь, веселая и ласковая.

— Синьор отец, хорошо ли вам спалось? Отчего это вы на черном троне? Может, на меня сердитесь?

— Да, на тебя, ведь и ты меня не любишь!

— Что вы, я очень вас люблю.

— Как же ты меня любишь?

— Как соль.

Услышал король такой ответ, да как закричит:

— Что такое?! Как соль?! Ах ты негодная! Прочь с глаз моих, и чтоб я тебя больше не видел!

Приказал он увести дочь в лес и там убить.

Королева меньшую дочь очень любила. Узнала она про королевский приказ и стала думать, как бы ее спасти. Во дворце был серебряный подсвечник, такой большой, что Циццола — так звали младшую принцессу — могла в нем спрятаться. Королева и велела ей залезть в подсвечник.

— Продай этот подсвечник, — сказала она своему верному слуге. — Как станут с тобой торговаться, с бедняка спроси подороже, а со знатного синьора подешевле, да и отдай подсвечник.

Обняла мать младшую дочку, благословила ее и положила в подсвечник сушеных фиг, шоколада и печенья.

Слуга вынес подсвечник на площадь. Стали тут люди прицениваться, но никто слуге по душе не пришелся, и он заломил небывалую цену. Тут подошел принц из королевства Высоких Башен, осмотрел подсвечник и спросил, сколько он стоит. Слуга назвал ему пустяковую цену, и принц велел отнести подсвечник к себе во дворец. Там его поставили в обеденную залу, и все придворные дивились его красоте.

Вечером принц пошел в гости. Он не любил, чтобы во дворце его дожидались, а потому слуги приготовили ему ужин, оставили на столе и ушли спать. Видит Циццола, что в зале никого нет, выпрыгнула из подсвечника, съела ужин и снова спряталась.

Принц вернулся, а на столе ни крошки! Зазвонил он во все колокольчики и давай распекать слуг. Те клянутся, что ужин оставили, выходит — его кошка или собака съела.

— В другой раз всех выгоню вон, — пригрозил принц, велел принести другой ужин, съел его и ушел спать.

На другой вечер зала была заперта на все замки, но случилось то же самое. Рассердился принц и так раскричался, что того и гляди дом обрушится. А потом притих и говорит:

— Посмотрим, что завтра будет.

А назавтра он вот что сделал. Скатерть до самого пола свисала, вот он под нее и спрятался. Пришли слуги, поставили блюда с кушаньями, выгнали из комнаты кошку с собакой и заперли дверь на ключ. Едва они вышли, из подсвечника выпрыгнула прекрасная Циццола. Подбежала она к столу и давай уплетать за обе щеки. Выскочил тут принц и схватил ее за руку. Стала она вырываться, да только он держал крепко. Тогда Циццола бросилась перед принцем на колени и рассказала ему обо всем.

Принц влюбился в нее без памяти. Успокоил он девушку и говорит:

— Скоро ты будешь моей женой. А пока спрячься снова в подсвечник.

Всю ночь принц глаз не мог сомкнуть, так сильно он влюбился. А утром велел перенести подсвечник в свою комнату: он-де так прекрасен, что жаль расставаться с ним и ночью. Потом принц приказал подавать ему в комнату побольше кушаний, потому что у него аппетит разыгрался. Принесли ему кофе, потом завтрак, а там и обед, и все — на двоих. Едва слуги вносили блюда, как принц запирал дверь на ключ, выпускал из подсвечника прекрасную Циццолу, и они весело пировали вместе.

Королева-мать, которой теперь приходилось кушать одной, стала жаловаться:

— Чем я сыну не угодила, почему он со мной за стол не садится? Что я ему сделала?

Принц все просил, чтоб она потерпела, — у него, мол, важное дело есть. А в один прекрасный день и говорит матери:

— Хочу жениться!

— А кто же невеста? — спрашивает королева, а сама рада-радешенька.

Принц в ответ:

— Хочу жениться на подсвечнике!

— Да ты с ума сошел, — ахнула королева и закрыла лицо руками.

Но принц стоял на своем. Мать и так и сяк его вразумляла, просила подумать, что люди скажут. Но он не слушал и велел, чтобы через неделю все было готово к свадьбе.

В назначенный день выехало из ворот дворца великое множество карет. В первой ехал принц, а рядом с ним стоял подсвечник. Приехали в церковь. Принц велел нести подсвечник к алтарю. Открылся подсвечник — и оттуда выпрыгнула Циццола, одетая в шелк и бархат, в драгоценном ожерелье и сверкающих сережках.

Обвенчались они, вернулись во дворец и обо всем поведали королеве.

Королева была женщина умная, она и говорит:

— Положитесь на меня, уж я сумею ее отца проучить.

Устроили они свадебный пир и послали приглашения всем соседним королям. Позвали и отца Циццолы. Для него королева приказала приготовить особый обед: все кушанья без соли. Гостям королева сказала, что новобрачная нездорова и не может выйти к столу.

Принялись гости за еду. А у короля, отца Циццолы, суп оказался совсем пресный, он и давай ворчать себе под нос:

— Ну и повар, забыл суп посолить!

И не съел ни ложки.

Стали подавать ему другие кушанья, тоже без соли. Король и вилку отложил.

— Отчего вы не кушаете, ваше величество? Вам не нравится?

— Нет, нет, что вы, все очень вкусно!

— Почему же вы не кушаете?

— Да так, знаете, мне что-то не хочется.

Отведал он мяса, жевал-жевал, да несоленый кусок в горло не идет. Тут-то вспомнил он слова своей дочери, что она любит его так крепко, как соль. Раскаялся он, заплакал и говорит сквозь слезы:

— Ах я несчастный, что наделал!

Королева спросила, какая беда с ним приключилась, и он рассказал ей про Циццолу. Встала тут королева с места и велела позвать новобрачную. Кинулся король обнимать дочь, плачет, спрашивает, как она сюда попала, каким чудом воскресла.

Послали за матерью Циццолы и стали опять праздновать свадьбу — что ни день, то новый пир. Наверное, они и до сих пор там пляшут.

Болонья

ЯБЛОКО И КОЖУРА

(Перевела Н. Вишневская)

Жили-были муж и жена, очень важные вельможи. Хотелось им иметь сына, но сына как на грех все не было и не было. Однажды вельможа встретил на улице волшебника.

— Синьор волшебник, как нам быть? Уж так мы хотим сына!

Волшебник протянул ему яблоко и сказал:

— Дай это яблоко своей жене, и ровно через девять месяцев у нее родится чудесный мальчик.

Муж возвратился домой и отдал яблоко жене.

— Съешь это яблоко, и у нас будет прекрасный мальчик. Так сказал волшебник.

Жена обрадовалась, тотчас позвала служанку и приказала очистить яблоко. Та очистила, а кожуру взяла себе и потом съела сама.

В один и тот же день у знатной дамы и у служанки родилось по сыну: у служанки — румяный, как яблочная кожура, а у дамы — белолицый, как очищенное яблоко. Вельможа любил Яблоко и Кожуру, словно оба были его сыновьями. Мальчики вместе росли, вместе ходили в школу и любили друг друга, как родные братья.

Время шло, и Яблоко с Кожурой стали взрослыми.

Как-то они услышали, что у одного волшебника есть дочь, прекрасная, как солнце, но увидеть ее невозможно: она никогда не выходит из дому и даже не выглядывает в окошко.

Яблоко и Кожура велели отлить из бронзы большого коня, пустого внутри, и спрятались в нем, захватив трубу и скрипку.

В ногах коня были колесики. Юноши стали вертеть их изнутри и поехали ко дворцу волшебника. Приблизившись, они заиграли на трубе и на скрипке. Волшебник увидел в окно музыкального бронзового коня и впустил его во дворец потешить свою дочь. А ей чудесный конь и правда очень понравился. Но едва девушка осталась одна, как из коня выскочили Яблоко и Кожура. Она было испугалась юношей, но Яблоко и Кожура ее успокоили:

— Не пугайтесь. Мы пришли полюбоваться вашей красотой! Если вы нам прикажете, мы сейчас же уйдем. Но если наша музыка вам по душе, мы останемся и поиграем еще. Потом мы спрячемся в коня, и никто не узнает, что здесь кто-то был.

Яблоко с Кожурой долго развлекали дочь волшебника, а она не хотела их отпускать.

— Идемте с нами! Станьте моей женой! — вырвалось у Яблока.

Девушка согласилась; все трое спрятались в чудесном коне и — прощай замок волшебника!

Старик волшебник позвал дочь, но она не откликнулась. Он стал искать ее — нигде нет. И привратник ничего не знал… Тогда волшебник понял, что его обманули, и страшно рассердился. Он выбежал на балкон и прокричал вслед беглянке три проклятия:

— Пусть моей дочери встретятся три лошади: сивая, гнедая и вороная! Пусть ей понравится сивая лошадь, в этой лошади она найдет свою погибель!

— Пусть ей встретятся три щенка — белый, рыжий и черный! Пусть ей понравится черный — она возьмет его на руки, и ее постигнет смерть!

— Пусть она умрет в первую брачную ночь, когда в ее спальню вползет огромная змея!

В это время под балконом проходили три старухи, три феи, и все слышали. Устали феи с дороги и решили завернуть на постоялый двор. Вошли они туда, и говорит одна:

— Так вот где дочь волшебника! Знай она о трех проклятиях, которые бросил ей вслед отец, не спала бы она так сладко.

А дочь волшебника, Яблоко и Кожура тем временем спокойно спали тут же на лавке. Но только Кожура спал не совсем крепко: то ли сон не шел к нему, то ли он знал, что в таких случаях лучше спать только одним глазом. Так или иначе, он слышал, как одна фея сказала:

— Волшебник проклял дочь и пожелал ей встречи с тремя лошадьми — сивой, гнедой и вороной. Она вскочит на сивую, и та погубит ее.

— Но, — возразила другая, — если кто-нибудь успеет отрубить этой лошади голову, ничего не случится.

— А кто узнает о предсказаниях волшебника и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.

— Маг пожелал ей встречи с тремя щенками — белым, рыжим и черным, — продолжала первая фея. — Черного щенка дочь волшебника возьмет на руки. И ее постигнет смерть.

— Но, — возразила вторая, — если кто-нибудь успеет отрубить щенку голову — ничего не случится.

— А тот, кто узнает об этих предсказаниях и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.

— И еще он сказал, что в первую брачную ночь в спальню вползет огромная змея, и дочь волшебника умрет.

— Но если кто-нибудь отрубит змее голову — ничего не случится.

— А тот, кто узнает об этом и расскажет другому человеку, — превратится в мраморную статую.

Так Кожура узнал три страшных тайны и никому не мог раскрыть их, а не то обратился бы в камень.

На следующий день юноши и дочь волшебника прибыли на почтовую станцию, а там уже ждали три лошади — сивая, гнедая и вороная. Их выслал отец Яблока. Девушка тут же вскочила на сивую.

Но Кожура выхватил меч и отрубил лошади голову.

— Ты сошел с ума! Зачем ты это сделал?

— Простите, но мне нельзя об этом говорить.

— Яблоко, у Кожуры жестокое сердце. Я не поеду с ним дальше.

Но Кожура сказал, что и сам не знает, зачем отрубил лошади голову. Так, что-то нашло на него. И дочь волшебника простила его.

Путники подъехали к дому, и навстречу им выбежали три щенка: белый, рыжий и черный. Девушке захотелось взять на руки черного, по Кожура выхватил меч и отрубил ему голову.

— Немедленно убирайся прочь, жестокий ты человек! — вскричала она.

В это время подошли родители Яблока и с большим радушием встретили сына и его невесту. И когда они узнали о ее ссоре с Кожурой, так горячо стали просить за него, что девушка снова все простила и помирилась с ним. Во время пира все веселились — один только Кожура сидел в стороне от праздничного стола. Он был озабочен и задумчив. Но никто так и не узнал, отчего он печалится.

— Да нет! Ничего не случилось, — отвечал он всем, и раньше всех отправился спать. Но вместо своей комнаты оп пошел в спальню молодых и спрятался там под кроватью.

Вскоре молодые легли в постель и уснули. Но Кожура не спал и вдруг слышит, что разбилось стекло. Видит — через окно вползает огромная змея. Ударом меча Кожура отсек ей голову. Шум разбудил невесту. Она видит Кожуру перед кроватью с обнаженным мечом, а змея тем временем исчезла.

— Убийца! Хватайте его! Кожура хочет нас убить! Дважды я прощала его, но на этот раз он заплатит своей жизнью.

Кожуру схватили и бросили в темницу, а через три дня повели на виселицу.

— Нечего делать… Все равно умирать, — сказал Кожура и попросил исполнить его последнее желание. Хотел он перед смертью сказать несколько слов жене Яблока.

— Помните, — начал Кожура, — как мы остановились на постоялом дворе?

— Да, помню, — ответила жена Яблока.

— Когда оба вы спали, вошли три феи. От одной я услышал, что волшебник бросил вслед своей дочери три проклятия. Он предсказал вам встречу с тремя лошадьми, и сивая, если бы вы на нее сели, погубила бы вас. Но другая фея сказала, что надо отрубить лошади голову — тогда ничего не случится. А третья фея сказала, что если кто-нибудь узнает о предсказаниях волшебника и передаст другому человеку — превратится в мраморную статую.

При этих словах у несчастного Кожуры окаменели ноги.

— Довольно, довольно, — закричала молодая женщина. Она все поняла. — Ничего мне больше не рассказывай!

— Все равно умирать! — возразил Кожура. — Так знайте же все. Три феи сказали, что вы встретите трех щенков. — И он рассказал о втором предсказании волшебника и окаменел до шеи.

— Я все поняла! Бедный Кожура, прости меня! Не говори больше ни слова, — умоляла молодая женщина.

Но он слабеющим голосом, потому что и шея у него окаменела, и челюсти стали превращаться в мрамор, рассказал о последнем ужасном проклятии волшебника — о змее.

— Но… кто об этом расскажет… превратится в мраморную статую, — и замолчал, окаменев с головы до ног.

— Что я натворила, — в отчаянье плакала жена Яблока. — Теперь эта верная душа обречена… Но, может быть?.. Да, только мой отец спасет его!

Взяла она бумагу, перо и чернила и написала письмо, где умоляла отца навестить ее.

Волшебник любил свое дитя больше всего на свете. Он тут же сел в карету и во весь опор помчался к дочери.

— Отец, дорогой, — сказала дочь, обнимая волшебника. — Прошу тебя о милости! Видишь этого бедного мраморного юношу? Он спас меня от трех твоих проклятий и обратился в камень. Оживи его!

— Ради моей любви к дочери, — вздохнул волшебник, — я прощаю его. — Вынул он из кармана пузырек бальзама, окропил мраморную статую, и Кожура ожил, стал румяным и здоровым, как прежде, и его торжественно, с музыкой и пением повели домой. И народ приветствовал его:

«Да здравствует Кожура! Да здравствует Кожура!

Венеция

ПАСТУХ ПРИ ДВОРЕ

(Перевел Л. Капалет)

Однажды мальчик пас стадо овец. Один ягненок свалился в глубокую канаву с водой и утонул.

Родители не любили сына, и когда паренек возвратился домой, били его и ругали, а потом выгнали из дому, хотя была уже темная ночь. Долго мальчик бродил в слезах по горам. Потом нашел расщелину в скале и набросал туда листьев. Он закоченел от холода, но напрасно пытался согреться в них и уснул.

Глубокой ночью к его убежищу пришел человек и сказал:

— Ты занял мою постель, дерзкий! Что ты здесь делаешь в эту пору?

Мальчик вне себя от страха рассказал, как его выставили из дому, и упросил оставить здесь на ночь.

— Ты натаскал сюда сухих листьев, — сказал человек, — а мне этого никогда не приходило в голову… Ладно, оставайся. — И улегся рядом.

А мальчик сжался в комок, чтобы не мешать незнакомцу, и лежал, не шевеля ни единым пальцем. Он делал вид, что спит, но не закрывал глаз и все посматривал на своего соседа. А тот тоже не спал и бормотал себе под нос, думая, что мальчик уснул.

— Что бы мне подарить этому мальчугану, ведь он принес сухих листьев в мою расщелину, а сейчас устроился в сторонке, чтобы не беспокоить меня? Подарю-ка я ему скатерть. Стоит только расстелить ее, как на ней появится столько еды, сколько пожелаешь… А еще подарю шкатулку. Всякий раз, как ее открываешь, внутри появляется золотая монетка… И, пожалуй, губную гармонику. Стоит на ней заиграть, как все тут же запляшут…

Под это бормотание паренек уснул. На заре он проснулся. Сначала он подумал, что все это приснилось. Но около себя нашел скатерть, шкатулку и губную гармонику. Незнакомца не было, он даже не помнил его в лицо!

После долгого пути пришел наш герой в город, где готовились к большому турниру. Победителю турнира король обещал руку принцессы и все богатства королевства.

«Вот теперь самое время испытать мою шкатулку, — подумал пастушок. — Если она действительно чеканит деньги, я тоже приму участие в турнире».

И он принялся открывать и закрывать ее. Всегда, едва он открывал ее, внутри шкатулки появлялась блестящая монетка. Пастух купил лошадей, богатые доспехи и одежду принца, завел оруженосцев и слуг и распустил слух, что он сын португальского короля. Он победил во всех состязаниях, и король должен был объявить его женихом своей дочери.

Однако парень вырос среди овец, и при дворе сразу об этом догадались: ел он руками, вытирал их о скатерть, а графинь фамильярно похлопывал по плечу. Все это вызвало подозрение у короля. Он послал гонцов в Португалию. Скоро они привезли известие: португальский принц никуда не уезжал из своего дворца, так как был болен водянкой. Тогда король приказал, чтобы обманщика сейчас же бросили в тюрьму. Королевская тюрьма находилась как раз под пиршественным залом. Как только за пастухом за- , хлопнулись тюремные двери, девятнадцать узников встретили его хором насмешек, они уже слышали о женихе принцессы, но пастух не обращал на них никакого внимания.

В полдень тюремщик принес узникам миску фасолевой похлебки. Юноша подбежал к миске опрокинул ее ногой и вылил всю похлебку на землю.

— Сумасшедший! Что же мы теперь будем есть? Ты нам дорого заплатишь за это!

А он им в ответ:

— Молчите и смотрите, — вынул из кармана скатерть и говорит: — На двадцать персон! — и развернул ее.

И в мгновение ока на скатерти появился великолепный обед на двадцать человек: суп, жаркое, сладости и великолепное вино. Все пришли в восторг.

Миску с фасолью узники каждый день опрокидывали вверх дном, а были сыты и веселы, как никогда раньше. Тюремщик рассказал обо всем королю. Его охватило любопытство. Он спустился в тюрьму и спросил, что тут происходит.

Пастух выступил вперед:

— Знайте, ваше величество, это я кормлю и пою моих товарищей! Они едят лучше, чем вы за королевским столом. И с вашего разрешения я приглашаю ваше королевское величество откушать с нами и уверен, вы останетесь довольны.

— Ладно! — согласился король. Пастух развернул скатерть и сказал:

— На двадцать одного, да по-королевски! Появился обед, роскошнее которого еще никто невидывал. Король широко открыл глаза, потом сел за стол вместе с преступниками и с великим удовольствием принялся за еду. Как только обед кончился, король сказал:

— Продай мне эту скатерть!

— А почему бы и нет, ваше величество? — ответил пастух. — Но при одном условии, что вы позволите мне провести одну ночь с вашей дочерью, моей невестой.

— А почему бы и нет, узник? — ответил король. — Но с условием: всю ночь ты пролежишь на краю постели безмолвно и недвижимо, в присутствии восьми стражников, при открытых окнах и при зажженных свечах; устраивает это тебя — прекрасно, не устраивает — до свиданья.

— А почему бы и нет, ваше величество? По рукам! Таким образом, король получил скатерть, а юношапровел всю ночь с принцессой, не коснувшись ее пальцем и не проронив ни слова. Наутро он снова был в тюрьме.

Когда заключенные увидели, что он вернулся, они стали громко смеяться над ним:

— Посмотрите-ка на принца Португальского! А знаешь ли ты, осел, что теперь мы снова будем есть пустую похлебку из фасоли. Хорошую сделку ты заключил с королем, нечего сказать!

— А разве мы не сможем купить на деньги все, что нам захочется? — ответил тот, будто ничего не случилось.

— Деньги? А у кого из нас есть деньги?

— Успокойтесь, — сказал пастух и начал доставать из шкатулки золотые монеты. С этого дня узники стали заказывать вкусные обеды в соседней остерии, а похлебку из фасоли, как и раньше, выливали на землю.

Тюремщик снова обо всем рассказал королю. Король спустился в темницу, узнал секрет шкатулки и захотел купить ее.

— Не продашь ли ты мне шкатулку? — спросил он.

— А почему бы и нет, ваше величество? — И пастух снова предложил королю те же условия, и король снова согласился.

Так пастух отдал свою шкатулку и провел всю ночь с принцессой, не дотронувшись до нее и не сказав ни слова.

Узники, как только увидели его, опять стали издеваться:

— Теперь-то мы никуда не уйдем от фасоли. То-то будет весело!

— Весело должно быть всегда. Нечего есть — танцевать будем.

— Как это прикажешь понимать?

Парень вынул из кармана губную гармонику и заиграл. Тут все узники заплясали вокруг него, зазвякали своими кандалами. Менуэты, гавоты, вальсы… Остановиться они не могли. На шум прибежал тюремщик, но услышал музыку и тоже пустился в пляс, звеня связкой ключей.

В это время король и его гости уселись за стол. Но как только из темницы раздались звуки губной гармоники, все вскочили на ноги и заплясали. Танцевали они как одержимые: дамы — с лакеями, кавалеры — с кухарками. Танцевала даже мебель, рюмки сталкивались с тарелками и со звоном разбивались, а жареные цыплята расправляли крылья и улетали. И уже нельзя было разобрать, кто из танцующих налетал головой на стену, а кто подпрыгивал и стукался головой о потолок. Приплясывая, король кричал, чтобы все немедленно прекратили танцы. Неожиданно юноша перестал играть, и танцоры попадали на пол. У всех дружилась голова и дрожали ноги.

Запыхавшийся король спустился в темницу.

— Кто этот шутник? — кричал он гневно.

— Это я, ваше величество, — вышел вперед пастух. — Не хотите ли увериться в этом? — Едва он заиграл, король поднял ногу, чтобы сделать первое па.

— Перестань, перестань, — взмолился король. — Лучше продай мне гармонику.

— А почему бы и нет, ваше величество? Но на каких условиях?

— На тех же, что и раньше.

— Э-э, ваше величество. Здесь нужен новый уговор, или я снова заиграю!..

— Не надо! Не надо! Говори, чего хочешь?

— Разрешите мне ночью разговаривать с принцессой.

Король подумал и согласился.

— Только я удвою стражу, — сказал он, — и прикажу зажечь две люстры.

— Как вам будет угодно, ваше величество. Вечером король позвал свою дочь и по секретушепнул:

— Запомни хорошенько — на все вопросы этого разбойника ты должна отвечать только «нет». И смотри мне, ничего другого, кроме «нет».

Принцесса обещала.

Пришло время ложиться спать. Пастух, как и раньше, вошел в освещенную и полную стражи спальню принцессы и растянулся на краю кровати на почтительном расстоянии от своей невесты.

— Супруга моя, — сказал он, — нравится ли вам, что в такую холодную погоду мы должны спать с открытыми окнами?

— Нет, — ответила она.

— Стража, слышали? — крикнул юноша. — По желанию принцессы немедленно закройте окна!

И стража закрыла окна.

Не прошло и четверти часа, как юноша снова:

— Супруга моя, нравится ли вам, что мы лежим в постели, окруженные стражей?

— Нет, — ответила она.

— Стража! Слышали? По желанию принцессы убирайтесь вон и больше не показывайтесь здесь!

Стража, не веря своим ушам, вышла из спальни принцессы и отправилась спать.

Еще через четверть часа:

— Супруга моя, а нравится вам лежать в постели вот так, при обеих люстрах?

— Нет…

Тогда он потушил люстры, и стало темно-темно Он лег, как и прежде, на край постели и сказал:

— Дорогая моя, мы — законные супруги, а далеки друг от друга, словно нас разделяет изгородь из терновника. Нравится тебе это?

— Нет, — ответила принцесса.

Тогда он сжал ее в своих объятиях и поцеловал Когда наступило утро и король вошел в комнату принцессы, она сказала:

— Я сделала все так, как вы приказали мне, но что случилось, то случилось, — этот юноша все-таки стал моим мужем. Простите нас…

Королю ничего не оставалось, как устроить пышную свадьбу с балом и состязаниями на турниреТак пастуху выпало счастье: он стал сначала наследником короля, а затем — королем.

Монтале

ОБЕЗЬЯНИЙ ДВОРЕЦ

(Перевела З. Потапова)

Жил на свете король, и было у него два сына-близнеца: Джовани и Антонио. Никто не знал, который из них появился на свет первым. При дворе кто думал так, кто этак, и король никак не мог решить, кого же сделать своим наследником.

— Вот что, — сказал он наконец сыновьям. — Чтобы все было по справедливости, ступайте-ка вы странствовать по свету да поищите себе жен. Чья жена сделает мне лучший подарок, тому и корона достанется.

Братья вскочили на коней и поскакали в разные стороны.

Джовани через два дня доехал до большого города. Так встретил он дочь маркиза и рассказал ей про отцовский наказ. Приготовила она для короля запечатанный ларчик, и они обручились. Король не открывал ларчика, ждал, пока не получит подарка от жены Антонио.

А тем временем Антонио скакал все дальше и дальше и не видел на своем пути никаких городов. Вот заехал он в непроходимый дремучий лес, которому конца-краю не было, и пришлось юноше прокладывать себе дорогу мечом. Вдруг впереди открылась поляна, а на поляне — мраморный дворец с хрустальными окнами.

Постучал Антонио в дверь.

И знаете, кто ему открыл?

Обезьяна! Да еще в ливрее! Она поклонилась Антонио и знаками предложила войти. Две другие обезьяны помогли Антонио спешиться, взяли коня под уздцы и отвели на конюшню.

Антонио вошел во дворец и поднялся по мраморной лестнице, устланной коврами. На перилах сидели обезьяны и молча отвешивали ему поклоны.

Вошел Антонио в залу, а там стоит карточный стол. Одна обезьяна пригласила его сесть, другие тоже уселись рядом, и пошла у них с принцем игра в карты. Потом обезьяны знаками спросили, не хочет ли Антонио поесть, и повели его в столовую. За накрытым столом сидели обезьяны, разодетые, в шляпах с перьями, и прислуживали тоже обезьяны, — на тех были передники. После ужина обезьяны с факелами проводили принца до спальни и оставили одного.

Антонио очень удивился и даже напугался. Но усталость взяла свое, и вскоре он крепко уснул.

В полночь его разбудил чей-то голос:

— Антонио!

— Кто здесь? — спросил он и сел на кровати.

— Антонио, чего ты ищешь по свету?

— Ищу жену, которая сделала бы моему отцу подарок, лучший, чем подарок жены моего брата Джовани. Тогда я стану наследником короля.

— Женись на мне, Антонио, — сказал голос, — будет тебе и подарок и корона.

— Ладно, женюсь на тебе, — прошептал Антонио.

— Вот и хорошо, — сказал голос. — Завтра же отправь письмо своему отцу.

Наутро Антонио написал отцу, что он жив-здоров и вскоре вернется с женой. Письмо отдали обезьяне, она резво поскакала с дерева на дерево и вскоре добралась до столицы. Король хоть и подивился диковинному гонцу, все же был рад доброй вести и оставил обезьяну у себя при дворе.

На другую ночь принца снова разбудил тот же голос:

— Антонио! Ты не передумал?

Он в ответ:

— Нет, не передумал.

А голос и говорит:

— Вот и хорошо! Завтра пошли отцу еще одно письмо.

Назавтра Антонио снова написал королю, что все хорошо, и отдал письмо другой обезьяне. И эту обезьяну король оставил при дворе.

Так каждую ночь неизвестный голос спрашивал Антонио, не передумал ли он, и просил написать отцу. И каждый день к королю отправлялась обезьяна с письмом. Прошел месяц, и обезьян в столице стало видимо-невидимо, они были всюду — на деревьях, на крышах, на памятниках. Заколачивает сапожник гвозди в подметки, а на спине у него обезьяна корчит рожи; делает врач операцию, а у него из-под рук обезьяна тащит ножи и нитки, которыми сшивают кожу; идут дамы гулять, а обезьяны сидят у них на зонтиках. Король уж не знал, что и делать! Прошел месяц, и голос сказал Антонио:

— Завтра мы поедем к королю и поженимся.

Утром выходит Антонио из дворца, а у ворот стоит роскошная карета. На козлах обезьяна-кучер, а на запятках — два лакея, тоже обезьяны. А кто же сидит внутри, па бархатных подушках, в драгоценностях и в пышном уборе из страусовых перьев на голове?

Обезьяна!

Сел Антонио рядом с ней, и карета покатила.

Приехали они в королевскую столицу. Люди толпой бежали вслед за диковинной каретой, а как увидели, кто в ней сидит, перепугались: ну и чудеса, принц Антонио обезьяну в жены берет! Народ глаз с короля не сводил, а тот поджидал сына на ступенях дворцовой лестницы. Всем хотелось посмотреть, какую он скорчит мину, как увидит невесту.

Но король недаром был король: он и глазом не моргнул, словно жениться на обезьяне было самым обычным делом, и только сказал:

— Антонио ее избрал — он на ней и женится. Королевское слово твердое. — И принял от обезьяны запечатанный ларчик с подарком. Оба ларчика решили открыть назавтра — в день свадьбы. Обезьяну проводили в ее комнату, и она пожелала остаться одна.

Утром Антонио пошел за невестой. Когда он вошел в комнату, обезьяна стояла у зеркала и примеряла подвенечное платье.

— А ну, посмотри, хороша ли я? — сказала она и обернулась.

Антонио слова не мог вымолвить от удивления: обезьяна превратилась в белокурую красавицу, высокую и стройную, — просто заглядение. Антонио стал протирать себе глаза и все никак не мог поверить чуду, а девушка говорит:

— Да, да, это я, твоя невеста!

И они бросились друг другу в объятия.

А у дворца тем временем собралась толпа поглазеть на свадьбу принца Антонио с обезьяной. Вдруг видят — выходит он рука об руку с писаной красавицей, — все так и обомлели. Обезьяны тоже были неподалеку — на деревьях, на крышах, на карнизах и подоконниках. И когда молодая чета проходила мимо, они спускались, вертелись волчком и тут же превращались в людей: кто стал дамой в накидке и со шлейфом, кто — кавалером в шляпе с пером и при шпаге, кто — монахом, кто — крестьянином, кто — пажом. И все они двинулись вслед за женихом и невестой и проводили их к венцу.

После свадьбы король открыл ларчики с подарками. В ларчике жены Джовани оказалась живая птичка; просто чудо, как она могла просидеть взаперти так долго. Птичка держала в клювике орешек, а из орешка торчало золотое перышко.

Когда король открыл ларчик жены Антонио, оттуда тоже выпорхнула живая птичка. В клювике у нее была ящерка — и как только она там умещалась! А во рту у ящерки был орешек — и как только он туда попал! А внутри орешка лежало сто локтей узорчатого тюля!

Король уже собирался объявить Антонио своим наследником, и Джовани стоял рядом, пригорюнившись, но тут жена Антонио и говорит:

— Антонио не нужно отцовского королевства. Я приношу ему в приданое свое королевство: ведь он, когда женился на мне, избавил всех нас от колдовства!

И весь обезьяний народ — теперь уж в человечьем обличье — радостно приветствовал своего короля Антонио. Джовани унаследовал королевство отца, и все они зажили в мире и согласии.

Так и жили они без печали,

А мне ничего не дали.

Монтале

РОЗИНА В ПЕЧИ

(Перевела З. Потапова)

У одного бедняка умерла жена и оставила ему хорошенькую дочку по имени Розина. Бедняк с утра до ночи работал, а присматривать за девочкой было некому. Вот он и решил снова жениться; вторая жена тоже родила ему дочку, и назвали ее Ассунтой. Была она дурнушкой. Девочки вместе росли, вместе ходили в школу и гуляли, но всякий раз Ассунта возвращалась домой злая-презлая.

— Мама, — говорила она, — не хочу я больше играть с Розиной. Кто нас ни встретит, всякий только ее и хвалит: и красивая она, и румяная, и ласковая, а мне говорят, что я черна, как головешка.

— А что за беда, если ты черноволосая? — утешала ее мать. — Ты вся в меня, я ведь смуглая. В этом и есть твоя красота.

— Вы, мама, думайте, как хотите, — не унималась Ассунта. — А я все равно с Розиной ходить не стану.

Мать души в Ассунте не чаяла, — видит, что она от зависти чуть не лопается, и спрашивает:

— Как же мне помочь твоему горю?

— Пошлите Розину пасти коров, — отвечает Ассунта. — И велите ей спрясть фунт пеньковой кудели. А если вернется она домой без пряжи и с голодными коровами, надавайте ей колотушек. Сегодня колотушки, завтра колотушки — этак она живо подурнеет.

Хоть и не хотелось матери делать этого, все же уступила она капризам дочери, позвала Розину и говорит:

— Не смей больше ходить с Ассунтой. Будешь теперь пасти коров и запасать для них траву, а еще будешь прясть в день по фунту кудели. Смотри у меня, если вечером вернешься без пряжи, а коров пригонишь голодными, я тебе задам хорошую трепку. Мое слово твердое.

Не привыкла Розина, чтоб ей так грубо приказывали, и от удивления слова не могла вымолвить. Но мачеха уже схватилась за палку, и пришлось девушке покориться.

Взяла она пряслице, полное кудели, и погнала коров в поле. Идет и приговаривает:

— Коровушки мои, коровушки! Как запасу я вам травы, когда мне надо спрясть кудель? Хоть бы кто мне помог!

Тут самая старая корова повернула голову и говорит:

— Не печалься, Розина. Иди за травой, а мы тебе кудель и спрядем и смотаем. Ты только скажи:

Коровушка-коровка, Пряди мою кудельку, Рогами помогай, В клубок пряжу мотай.

Под вечер коровы напаслись вволю, Розина пригнала их домой и поставила в стойло. На голове она принесла большую охапку травы, а в руке держала клубок пряжи. Как увидела это Ассунта — от злобы чуть не задохнулась. Говорит она матери:

— Завтра опять пошлите Розину коров пасти, но дайте ей два фунта кудели, а если она не спрядет всего — пусть отведает палки.

Но и на этот раз довольно было Розине сказать:

Коровушка-коровка, Пряди мою кудельку, Рогами помогай, В клубок пряжу мотай, —

и вечером коровы были сыты, трава запасена и два фунта кудели спрядены и смотаны в клубки.

Ассунта вся позеленела и спрашивает:

— Как это ты успеваешь сделать все за один день?

— А так, — отвечает Розина. — Есть ведь добрые сердца на свете. Мне помогают мои коровушки.

Ассунта скорей побежала к матери.

— Мама, пусть завтра Розина сидит дома и хозяйничает, а я с коровами пойду. Дайте и мне кудели.

Согласилась мать, и поутру Ассунта погнала стадо пастись. В руке она держала хворостину и хлестала коров что было сил. Как дошли они до луга, Ассунта навила пеньку на рога коровам. А коровы стоят себе, не шелохнутся.

— Вы что? Прясть не хотите? — закричала Ассунта и давай хлестать их хворостиной пуще прежнего. Коровы замотали головами и вмиг порвали и спутали всю кудель. Остался от нее ком пакли.

Но Ассунте все неймется. Говорит она матери однажды вечером:

— Мама, что-то мне редьки захотелось. Пусть Розина ее надергает у соседа в огороде.

Чтоб угодить дочке, мать велела Розине пойти за редькой на соседский огород.

— Как же это? — взмолилась Розина. — Неужто вы хотите, чтоб я воровала? Никогда я такого не делала. Да ведь, если сосед увидит, что к нему ночью в огород залезли, он стрелять станет!

А Ассунте только того и надо. Теперь она стала сама в доме командовать и говорит сестре:

— Иди, иди, а не то палкой угощу!

Побрела бедная Розина в темноте, перелезла через забор в чужой огород, но вместо редьки ухватила репу. Тянет-потянет ока репу, наконец вытащила; шарит, а под ней жабье гнездышко, и в нем — пять прехорошеньких маленьких жаб.

— Ой, какие миленькие, — сказала Розина и собрала их в передник, приласкать хотела. Но тут ненароком она уронила одну жабу на землю, и та сломала себе лапку.

— Ох, прости меня, маленькая, я ведь нечаянно, — говорит Розина.

Остальным четырем жабам, что сидели в переднике, понравилась ласковая девушка, они и говорят:

— Милая девушка, ты такая добрая, мы хотим сделать тебе подарок. Станешь ты прекрасней всех на свете и будешь сиять, как солнышко. Так тому и быть.

Но охромевшая жаба проворчала:

— Какая уж она ласковая, ведь я из-за нее охромела! Пусть же, как только упадет на нее луч солнца, превратится она в змею, а человеком вновь станет, когда попадет в горящую печь.

Вернулась Розина домой, было ей и радостно и боязно. А вокруг нее, хоть и ночь была, стало светло, как днем, — так ярко сияла ее краса. Глянули на нее мачеха и сестра, такую прекрасную, сверкающую, как солнце, да так удивились, что рты разинули. Розина рассказала им все, что с ней случилось на огороде.

— Нет здесь моей вины, — сказала она. — Только сжальтесь надо мной, не посылайте на солнце, не то я стану змеей.

С тех пор Розина выходила из дому только вечером или в облачный день. Она проводила все время в тени у окошка, работала и пела. А из окошка расходилось сияние далеко-далеко.

Однажды проезжал мимо королевич. Сияние озарило его, он поднял голову и увидел Розину. «Откуда такая красота в крестьянской лачуге?» — подумал королевич и вошел в дверь.

Так они и познакомились. Розина рассказала принцу свою историю, рассказала и о заклятии, что висело над ее головой.

Королевич и говорит:

— Будь что будет. Нельзя, чтоб такая красавица оставалась в этой лачуге. Вы станете моей женой, — как я решил, так и будет.

Тут вмешалась мачеха:

— Ваше величество, будьте осторожны, а то в беду попадете. Сами посудите: как упадет на Розину луч солнца, она сразу превратится в змею.

— Это уж мое дело, — отвечает королевич. — Сдается мне, что не любите вы эту девушку. Приказываю отправить ее во дворец. А чтобы солнце не осветило ее по дороге я пришлю закрытую карету. У вас же будет всего вдоволь. Смотрите чтоб все было исполнено. А теперь счастливо оставаться.

Мачеха с Ассунтой не посмели ослушаться королевича и стали собирать Розину в дорогу, а в душе затаили злобу.

Наконец прикатила и карета — старинная, совсем закрытая, только маленький глазок наверху, а на запятках — егерь, весь в лентах, в шляпе с пером и со шпагой на перевязи. Розина вошла в карету, и мачеха села вместе с ней — проводить до дворца. Но прежде отвела она егеря в сторонку и говорит:

— Добрый человек, если хочешь заработать десять паоло[3] на чай, открой в карете глазок, когда солнце будет над головой.

— Хорошо, синьора, — ответил егерь. — Как прикажете.

И карета покатила. А в полдень, когда солнце было прямо над головой, егерь открыл глазок, и солнечный луч упал на голову Розины. В тот же миг девушка обратилась в змею и с шипеньем уползла в лес.

Распахнул королевич дверцу кареты, а Розины там нет… Как услышал он, что случилось, заплакал, закричал и чуть не убил мачеху. Но тут все наперебой стали говорить ему, что такова уж, видно, судьба Розины: не случись этого несчастья теперь, оно произошло бы позже. Перестал королевич убиваться, но остался грустен и безутешен.

А тем временем повара на королевской кухне давно пекли, парили и жарили в печах, на плитах и на вертелах кушанья для свадебного пира, и гости уже сидели за столом. Узнали они, что невеста исчезла, и рассудили так: «Раз уж мы здесь — попируем». И слугам было велено разогреть кушанья.

Тут из лесу принесли вязанку хвороста, и один повар бросил ее в горящую печь, как вдруг увидел, что в вязанку забралась змея. Вытащить ее он не успел, — хворост уже загорелся. Стал повар смотреть в печь, чтоб увидеть, как сгорит змея, вдруг — из пламени прыг на пол девушка, совсем нагая, румяная, как роза, и сияет ярче солнца.

Повар просто онемел, а потом как закричит:

— Сюда! Сюда! Из печи девушка выскочила!

На крик прибежал королевич, а за ним и все придворные. Узнал принц Розину и крепко обнял ее.

Тут же отпраздновали свадьбу, и Розина зажила богато и счастливо, и уж никто ее не обижал.

Монтале

САЛАМАНСКИЙ ВИНОГРАД

(Перевел Л. Капалет)

Жил когда-то король, и была у него дочь-невеста необыкновенной красоты. А у его соседа, тоже короля, было трое юных сыновей. И все трое влюбились в принцессу.

— Для меня все вы одинаковы, — сказал братьям отец принцессы. — Никому из вас я не могу отдать предпочтения. Но чтобы вы не ссорились из-за руки моей дочери, поступим так. Отправляйтесь странствовать по свету. Кто из вас через полгода вернется с самым лучшим подарком, тот и станет моим зятем.

Отправились братья в путь, и там, где большая дорога расходилась на три, расстались.

Миновал один месяц, другой, третий, а старший брат все еще не нашел подарка, достойного прекрасной невесты. И вот шел уже шестой месяц, как вдруг принц, пребывая в одной очень дальней стороне, где он остановился в гостинице, услышал зычный голос:

— Ковры, ковры самой искусной работы!

Принц выглянул в окно, торговец ему и говорит:

— Не хотите ли купить чудесный ковер?

— Только ковра мне и не хватает, — усмехнулся принц. — В моем дворце столько ковров, что их стелют даже на кухне.

— Но таких вот ковров, с секретом, нигде не найдете.

— А что же это за секрет?

— Стоит сесть на мой ковер, как он взовьется в воздух, В день вы можете пролететь сто миль!

В восторге принц щелкнул пальцами.

— Это как раз то, что мне нужно! Сколько же вы хотите, любезный?

— Сто скудо, ни больше, ни меньше.

— Так по рукам, — сказал принц и отсчитал сто скудо.

Едва он ступил на ковер, как тот птицей взлетел к облакам, понесся над горами и долинами и опустился возле остерии, где братья условились встретиться через полгода. Но его братьев там еще не было.

Средний брат все еще был в пути. Он побывал во многих странах, но не нашел подходящего подарка. И вот однажды он встретил бродячего торговца, который выкрикивал:

— Подзорные трубы, лучшие подзорные трубы! Молодой синьор, не хотите ли купить подзорную трубу?

— «К чему мне она? — сказал принц. — Дома у меня много подзорных труб самого лучшего качества.

— Готов спорить, что подзорной трубы с таким секретом, как у этих, у вас нет ни одной, — сказал торговец.

— А что в ней особенного?

— В такую подзорную трубу видно все, что делается на расстоянии ста миль, и даже сквозь стены!

Обрадовался принц:

— Тогда это как раз для меня! Сколько же это стоит?

— Ровно сто скудо.

— Вот сто скудо. Дай мне одну трубу.

Купил средний брат подарок и поспешил к месту встречи. Там он застал первого брата, и они вместе стали поджидать младшего.

А самый младший все шесть месяцев искал подарок, но так ничего подходящего ему и не попалось. Отчаявшись, он отправился в обратный путь, но тут ему встретился торговец фруктами, который выкрикивал:

— Кому саламанского винограда! Купите саламанский виноград!

Принц никогда не слышал о саламанском винограде, на родине у него такого не было. Вот он и спросил у торговца:

— Что это за виноград у тебя?

— Саламанский виноград, это самый вкусный виноград, и обладает он чудесной силой.

— Что же это за сила?

— Одна виноградина возвращает к жизни умирающего.

— Сколько же стоит твой виноград?

— Вам, синьор, я уступлю по сто скудо за виноградину.

В кармане у принца было триста скудо, и он купил только три ягодки, бережно завернул каждую, положил в шкатулку и отправился туда, где его ждали братья.

Встретились братья и стали спрашивать друг друга, кто что купил.

— Я?.. — говорит старший. — Да так. Один коврик.

— А я — подзорную трубу, — говорит второй.

— А я — немного фруктов. Больше ничего, — сказал третий.

— Что-то сейчас у нас дома и во дворце принцессы? — сказал один из них.

Средний брат взял подзорную трубу и как бы невзначай направил ее в сторону родного дома. Там все было по-старому. Он посмотрел в сторону соседнего королевства, где был дворец их возлюбленной, и ужаснулся.

— Что ты увидел? — спросили его братья.

— Знаете, что я вижу? У дворца нашей принцессы много карет, люди плачут и рвут на себе волосы. А во дворце доктор и священник у изголовья чьей-то постели… Да это постель принцессы! Вот и она, бледная и неподвижная. Она умирает!

— Что же нам делать? Ведь нам осталось больше пятидесяти миль!

— Не беспокойтесь, успеем! — сказал старший. — Живо на мой ковер!

Ковер мигом примчал их ко дворцу, влетел через окно в комнату принцессы и опустился у ее постели.

Младший брат вынул из шкатулки три саламанских виноградины и одну из них вложил в бледные уста принцессы. Едва проглотила она ягоду, как сразу же открыла глаза. Принц, не теряя ни секунды, дал ей вторую. На лице принцессы заиграл румянец. А после третьей она глубоко вздохнула и потянулась. Принцесса была спасена. Затем невеста встала с постели и приказала служанкам принести самое красивое платье.

Все очень радовались, и младший брат сказал:

— Ну вот я и победил! Принцесса станет моей женой: не будь саламанского винограда, она бы умерла.

— Нет, братец, — возразил средний, — не будь моей подзорной трубы и не скажи я, что принцесса умирает, виноградины были бы ни к чему. Я женюсь на принцессе.

— Простите, братья, — заявил старший, — никто не может отнять у меня принцессы. Что ваши заслуги в сравнении с моей? Мы прилетели сюда вовремя на моем ковре, а не на подзорной трубе и не на виноградинках.

Чтобы прекратить их ссору, королю пришлось отдать руку принцессы четвертому жениху, который явился во дворец без подарка.

Монтале

КРАСАВИЦА ФАНТА-ГИРО

(Перевела Н. Вишневская)

Когда-то в древние времена жил король. Сыновей у него не было, а были три дочери-красавицы. Старшую звали Каролиной, среднюю — Ассунтиной, а младшую все звали Фанта-Гиро — Красавица, — она была самой красивой из сестер.

Король давно уже был болен. Целыми днями сидел он хмурый у себя в комнате. Там стояли три кресла: голубое, черное и красное. Каждое утро, приходя к нему поздороваться, дочери первым долгом смотрели, в каком кресле он сидит. Если в голубом — быть радости, если в черном — быть смерти, а в красном — быть войне.

Однажды дочери застали отца в красном кресле.

— Отец! Что случилось? — спросила старшая.

— Я только что получил послание от короля — нашего соседа. Он объявил мне войну. А я болен и не знаю, как быть… Кого поставить во главе войска? Где так скоро найдешь генерала?

— Если вы позволите, — сказала старшая дочь, — я буду генералом. Думаете, я не сумею командовать солдатами?

— Что ты! Не женское это дело! — возразил король.

— А вы испытайте меня! — продолжала настаивать старшая дочь.

— Что ж, испытать можно, — согласился король. — Но если в пути ты скажешь хоть слово как женщина — возвращайся домой.

Сказано — сделано. Король приказал своему верному оруженосцу Тонино седлать коня и сопровождать принцессу на войну, а если Каролина проронит хоть слово как женщина, тотчас же везти ее во дворец.

И вот принцесса и оруженосец поскакали навстречу неприятелю, а за ними — все войско. Уже немалый путь остался позади, когда они въехали в заросли тростника. Принцесса воскликнула:

— О, какой чудесный тростник! Будь это у нас дома, сколько прекрасных веретен можно было бы сделать из него!

— Стойте, принцесса, — сказал Тонино. — По приказу короля я возвращаю вас во дворец. Вы заговорили как женщина.

Они повернули назад, а за ними и все войско…

Пришла к королю средняя дочь.

— Ваше величество! Я поеду командовать сражением.

— На тех же условиях, что твоя старшая сестра?

— На тех же условиях.

Так отправилась в путь средняя сестра, рядом с ней — верный оруженосец, а следом — все войско. Долго скакали они. Позади остались уже и тростниковые заросли. Принцесса не проронила ни слова. Но вот едут они через молодую каштановую рощу, принцесса и говорит:

— Посмотри, Тонино, — какие великолепные побеги, прямые и тонкие. Будь это у нас дома, сколько бы прялок можно было сделать из них!

— Стойте! — воскликнул Тонино-оруженосец и остановил своего коня. — Возвращаемся домой, принцесса! Вы заговорили как женщина.

И все войско со всем снаряжением повернуло в обратный путь.

Король в отчаянии совсем потерял голову. Тогда перед ним появилась Фанта-Гиро.

— Нет-нет, — сказал ей король. — Ты совсем еще девочка! У твоих старших сестер ничего не вышло, как же ты хочешь, чтобы я поручил это дело тебе?

— Что же случится, если вы испытаете меня? — сказала девушка. — Поверьте, отец, вам не придется краснеть за Фанта-Гиро. Испытайте меня!

Король отпустил младшую дочь.

Девушка облачилась в доспехи воина: надела шлем, кольчугу, взяла меч и два пистолета и отправилась в путь. Оруженосец Тонино скакал рядом с ней. Проехали тростник, а Фанта-Гиро — ни слова; проехали каштановую рощу, а она все молчит. Так они доскакали до чужой земли.

— Прежде чем начать сражение, — сказала Фанта-Гиро, — я хочу поговорить с королем, моим противником.

Королем оказался красивый юноша. Как только он увидел Фанта-Гиро, у него сразу же закралось подозрение, что перед ним девушка, а не генерал. Он пригласил ее к себе во дворец, чтобы до начала битвы выяснить, из-за чего началась война.

Как только она прибыла во дворец, юный король побежал к королеве-матери:

— Матушка! — сказал он ей, — здесь генерал, который командует войском неприятеля. Но если бы ты его только видела!

Фанта-Гиро, воин прекраснолицый С глазами косули и резвый, как птица. Мне кажется — это девица.

— Отведи его в оружейную залу, — сказала королева-мать. — Если это действительно девушка, то она внимания не обратит на оружие!

Молодой король отвел Фанта-Гиро в оружейную палату. Фанта-Гиро стала снимать со стен висевшие на них шпаги, пробовать, удобны ли рукоятки, поднимать, как бы проверяя тяжесть. Потом перешла к ружьям и пистолетам и стала взводить курки, рассматривать, как они заряжаются.

Король побежал к своей матери.

— Матушка, генерал рассматривает оружие, как настоящий мужчина. Но чем больше я смотрю на него, тем больше мне кажется, что это девушка.

Фанта-Гиро, воин прекраснолицый С глазами косули и резвый, как птица. Мне кажется — это девица.

Королева-мать сказала:

— Отведи его в сад. Если это действительно девушка, она непременно сорвет розу или фиалку и приколет себе на грудь. Мужчина же обязательно выберет каталонский жасмин, понюхает его и заткнет за ухо.

Король пошел с Фанта-Гиро на прогулку в сад. Она протянула руку к каталонскому жасмину, сорвала цветок, понюхала его и заткнула за ухо.

Король вернулся к матери озадаченный.

— Генерал и на этот раз поступил, как мужчина, но я все-таки уверен в том, что это девушка.

Фанта-Гиро, воин прекраснолицый С глазами косули и резвый, как птица. Мне кажется — это девица.

Тогда королева-мать поняла, что сын ее влюблен, и сказала:

— Пригласи генерала к обеду. Если, нарезая хлеб, он будет прижимать его к груди — значит, это девушка, а если будет резать на весу — значит, это мужчина, и страсть твоя напрасна.

Но и на этот раз Фанта-Гиро ничем себя не выдала и резала хлеб, как мужчина. И король по-прежнему твердил матери:

Фанта-Гиро, воин прекраснолицый С глазами косули и резвый, как птица. Мне кажется — это девица.

— Испытай последнее средство, — сказала королева-мать, — пригласи генерала искупаться с тобой в бассейне в саду. Если это девушка, она, конечно, откажется.

На приглашение короля Фанта-Гиро ответила:

— С удовольствием, но только завтра утром.

Она отвела в сторону своего оруженосца Тонино и сказала ему:

— Уезжай из дворца, а завтра утром возвращайся с письмом в руках, и чтобы на нем была печать моего отца. В письме должно быть написано: «Дорогой Фанта-Гиро, я чувствую себя очень плохо и хочу видеть тебя перед смертью».

На следующее утро король и Фанта-Гиро отправились в бассейн. Король разделся, первым бросился в воду и пригласил Фанта-Гиро последовать его примеру.

— Мне надо остыть, я боюсь прыгать в холодную воду, — сказала Фанта-Гиро, — подождите немного, — а сама прислушивалась, не скачет ли ее оруженосец.

А король настаивал, чтобы Фанта-Гиро разделась.

— Не знаю, что со мной, — говорит Фанта-Гиро, — но дрожь пробегает у меня по спине. Боюсь, не случилось ли какого-нибудь несчастья.

— Какое же может быть несчастье, — нетерпеливо кричал король из бассейна, — раздевайтесь скорее и прыгайте в воду: здесь так хорошо.

В эту минуту послышался топот лошадиных копыт, прискакал оруженосец и подал Фанта-Гиро письмо с королевской печатью.

Фанта-Гиро побледнела.

— Я сожалею, ваше величество, предчувствие не обмануло меня — ужасная весть: мой отец при смерти. Он хочет видеть меня. Я покидаю вас. Ничего не остается, как заключить мир, а если между нами еще есть недоразумения, с которыми вам хотелось бы покончить, прошу вас пожаловать ко мне, в мое королевство. Прощайте. Искупаемся как-нибудь в другой раз. — И ускакала.

Король, голый, остался один в бассейне, в холодной воде. Король был в совершенном отчаянье. Фанта-Гиро — девушка, он был в этом уверен, но она ускакала, а он так и не смог убедиться в своей правоте.

Прежде чем уехать, Фанта-Гиро прошла в свою комнату, чтобы взять вещи, и оставила на постели записку:

Девушка была здесь, а не генерал, Но король об этом ничего не знал.

Когда король нашел этот листок, он словно прирос к полу. Он был и раздосадован и счастлив.

— Матушка! Я был прав — это девушка. — И, не дав матери даже рта раскрыть, чтобы ответить ему, он вскочил в карету и помчался во весь опор по следам Фанта-Гиро.

А Фанта-Гиро, вернувшись к отцу, обняла его и рассказала, как ей удалось расстроить планы короля-соседа и предотвратить войну.

Вдруг послышался шум приближающейся кареты — это король-сосед, окончательно побежденный и влюбленный, приехал следом за Фанта-Гиро. И, едва увидев ее, сказал:

— Генерал, хотите стать моей женой?

Короли заключили мир. Скоро отпраздновали свадьбу. А когда король-тесть умер, то оставил все свое королевство королю-зятю. И Фанта-Гиро — Красавица стала королевой обоих государств.

Монтале

ХИТРАЯ КРЕСТЬЯНКА

(Перевела И. Скрягина)

Как-то один крестьянин обрабатывал в своем винограднике землю, и вдруг его мотыга звякнула обо что-то твердое. Нагнулся он — лежит красивая ступка. Поднял ее, обтер полой и видит, что вся она из чистого золота.

— Да эта ступка достойна самого короля! — воскликнул крестьянин. — Отнесу-ка я ее во дворец, может мне что за это и перепадет.

Дома крестьянина ждала его дочь Катерина; показал он ей ступку и сказал, что хочет отнести во дворец.

— Очень красивая ступка, — проговорила Катерина, — ничего не скажешь. Но, если вы ее понесете королю, он придерется, что здесь чего-то не хватает. И вам же будет плохо.

— Чего же здесь не хватает? Не к чему тут придраться даже королю. Чего ты мелешь, басурманка?

И Катерина ответила:

— Вот что он скажет:

Хорошая ступка, большая.

А вот где пест, мужик, ты не знаешь?

Крестьянин пожал плечами.

— Прямо так и скажет? Глупенькая, он ведь поумнее тебя.

Взял он ступку под мышку и отправился в королевский дворец. Сначала стража не хотела пускать крестьянина, но он сказал, что несет королю чудесный подарок, и его провели в королевские покои.

— Ваше величество, — проговорил крестьянин. — Эту тяжелую золотую ступку я нашел в своем винограднике и подумал, что место ей только в королевском дворце. Вот я и принес ее в подарок вашему королевскому величеству, если вы, конечно, соблаговолите принять ее.

Король взял ступку и стал вертеть да рассматривать ее со всех сторон. Потом покачал головой и говорит:

Хорошая ступка, большая.

А вот где пест, ты не знаешь?

Все как говорила Катерина, только король не сказал слово «мужик», потому что был человек образованный. И крестьянин не удержался, чтобы не воскликнуть:

— Она угадала! Она угадала!

— Кто и что угадал? — спросил король.

— Простите, — извинился крестьянин, — моя дочь. Она угадала, что ваше величество мне так и скажет, а я не верил.

Тогда король заметил:

— Ваша дочь, наверное, большая умница. Давайте-ка проверим ее способности. Вот нате этот лен и передайте ей, пусть она соткет для моих воинов рубашки, да поскорее.

Озадачил крестьянина такой приказ, но ведь приказ-то был королевский. Взял он протянутые пасмы льна, поклонился его величеству и пошел домой. А ступка осталась у короля, и тот не дал за нее крестьянину ни одного сольдо.

— Дочь моя, — сказал крестьянин Катерине, — ты навлекла на свою голову большое несчастье, — и передал ей приказ короля.

— Ничего страшного, — ответила Катерина. Взяла лен и ну его трепать.

Все знают, что даже в хорошо прочесанном льне всегда есть костра. И вот три костры выпали из льна на землю. Они были так малы, что их едва было видно. Подобрала Катерина костру и говорит отцу:

— Идите к королю, передайте ему эти три костры и скажите, что я изготовлю полотно для рубашек, но у меня нет ткацкого станка, пусть он сделает мне его из этой вот костры, тогда я исполню все, что король пожелает.

Страшно было идти крестьянину к королю, но Катерина так его упрашивала, что он наконец решился.

Захотелось королю увидеть хитрую Катерину и говорит он крестьянину:

— Молодчина ваша дочь! Пришлите ее ко мне во дворец, я с удовольствием поговорю с ней. Да передайте, чтобы пришла она ко мне не голая и не одетая, не голодная и не сытая, не днем и не ночью, не пешком и не верхом. Если она не выполнит моего желания, не сносить вам своих голов.

Возвратился крестьянин домой ни жив ни мертв. А дочь говорит как ни в чем не бывало:

— Отец, я все уже знаю. Сделать это очень просто, только достаньте мне невод.

Утром Катерина поднялась до рассвета, накинула на себя невод (и стала не голой и не одетой), съела один боб (и стала не сыта и не голодна), взяла козу, села на нее — одна нога земли касается, а другая повисла в воздухе (не пешком, не верхом), и в таком виде на рассвете (ни днем, ни ночью) прибыла во дворец короля. Стражники приняли ее за сумасшедшую и не хотели было впускать, но когда узнали, что Катерина выполняет приказ короля, проводили ее к его величеству.

— Ваше величество, вы приказали мне явиться, вот она я.

Король не мог удержаться от смеха и говорит:

— Ну и Катерина! Вот такая девушка мне и нужна. Хочу я на тебе жениться и сделать тебя королевой. Но при условии, что ты никогда не будешь вмешиваться в мои дела (король понимал, что Катерина смыслила больше него).

Рассказала Катерина все это отцу, он и говорит.

— Если король в самом деле хочет на тебе жениться, так нечего думать да гадать. Только поступай разумно да не забудь, что его величество сегодня скажут одно, а завтра другое (короли непостоянны в своих желаниях).

На всякий случай оставь свою домотканую одежду, я повешу ее здесь на гвозде, воротишься домой, так будет во что переодеться.

Катерина была на седьмом небе от радости. Через несколько дней сыграли свадьбу, и праздновало ее все королевство.

В городе была тем временем ярмарка, и крестьяне, которым негде было ночевать, спали прямо на улице, чуть не под самыми королевскими окнами.

Какой-то крестьянин пригнал для продажи стельную корову и не знал, куда деть ее на ночь. Тогда хозяин гостиницы посоветовал поставить корову под навес и привязать веревкой к чужой телеге. Ночью корова отелилась. Обрадовался крестьянин и пошел за коровой с теленком. Но тут появился владелец телеги и говорит:

— Корову свою бери, но теленка не тронь — он мой.

— Как твой, если этой ночью отелилась моя корова?

— Ну так что, — сказал владелец телеги, — корова была привязана к телеге, а телега моя; значит, и теленок мой. — И разгорелся между ними спор, от слов к делу, и ну они дубасить друг друга. На шум собрался народ, прибежали королевские стражники, развели спорщиков и потащили на королевский суд.

Когда-то в этом городе был обычай, что на суде имела право высказать свое слово и жена короля. Но теперь, когда королевой стала Катерина, король хоть не выноси приговора, она всегда была против. Скоро это надоело его величеству, и он сказал жене:

— Я тебя предупреждал, чтобы не вмешивалась в государственные дела, отныне я запрещаю тебе показываться в суде.

Итак, крестьяне предстали на суде перед одним королем.

Выслушав обоих крестьян, король вынес решение:

— Теленок принадлежит телеге.

Хозяин коровы остался очень недоволен таким несправедливым решением, но побоялся заявить об этом королю. Ведь король сказал, что распоряжается он, а его слово закон для всех. Хозяин гостиницы посоветовал обиженному крестьянину пойти к королеве — уж она-то поможет ему.

И крестьянин отправился в королевский дворец, подошел к слуге и спрашивает:

— Добрый человек, скажи, нельзя ли мне поговорить с королевой?

— Нельзя, — ответил слуга. — Король запретил королеве принимать людей.

Тогда крестьянин стал ходить под оградой королевского сада.

Увидел он королеву, перепрыгнул ограду и в слезах рассказал ей о несправедливости ее мужа. И королева ответила:

— Вот мой совет. Завтра король едет на охоту. Там, где он будет охотиться, есть озеро, сейчас оно пересохло, и в нем нет ни капли воды. Сделай так: переоденься рыбаком, возьми невод и делай вид, что ловишь рыбу. Увидит это король, сначала рассмеется, а потом спросит, как можно ловить рыбу там, где нет воды. Тогда ответь ему: «Ваше величество, если телега может телиться, то почему нельзя ловить рыбу на суше».

На следующее утро оделся крестьянин в рыбачью одежду, взял невод и пошел на озеро, где не было ни капля воды. Уселся на берегу, забросил сеть и ну ее тянуть, словно там рыба. Появился тут король со своей свитой. Увидел он крестьянина, рассмеялся и спросил, не сошел ли тот с ума. А крестьянин ответил королю так, как ему советовала королева.

Услышав такой ответ, король воскликнул:

— Добрый человек, эта мука не из твоего мешка. Наверняка ты был у королевы.

Крестьянин промолчал, а король пересмотрел приговор и велел отдать крестьянину теленка, потом позвал Катерину и говорит:

— Ты нарушила мой запрет и вмешалась в мои дела. Так вот, возьми себе во дворце то, что тебе дороже всего, сегодня же вечером уходи к отцу и продолжай крестьянствовать.

А Катерина смиренно отвечает:

— Как будет угодно его величеству, не могу не подчиниться. Но прошу только об одном: нельзя ли мне уйти завтра. Сегодня это было бы слишком стыдно и для вас и для меня — в народе пойдут кривотолки.

Тогда король говорит:

— Ну так уж и быть. Поужинаем в последний раз вместе, а завтра утром уходи.

Что же сделала хитрая Катерина? Она приказала поварам, чтобы те приготовили жареное мясо, ветчину и другую еду, которая не только вызывает жажду, но и отяжеляет, и принесли к столу из королевских погребов самые лучшие вина. За ужином король наелся до отвала, а Катерина все подливала и подливала ему вина. Сначала у короля помутились глаза, потом он начал сопеть и, наконец, захрапел, как боров, прямо на троне.

Тогда Катерина сказала слугам:

— Берите трон вместе с королем и ступайте за мной. И об этом молчок.

Далеко за полночь Катерина подошла к дому отца.

— Отец, откройте, это я, — позвала она.

Старый крестьянин, услышав голос своей дочери, тотчас же вскочил:

— Что это ты так поздно? Я ведь тебе говорил! И хорошо сделал, что сберег твою старую одежду. Она вот тут, в твоей комнате, висит на крючке.

— Открывайте, да поскорее! — закричала Катерина. — Хватит разговаривать.

Крестьянин открыл дверь и видит, слуги несут трон, а на троне — спящий король. Катерина велела внести его в комнату, раздеть и уложить в свою постель. Потом отпустила слуг и легла рядом с королем.

В полночь король проснулся: ему показалось, что матрац не такой мягкий, как всегда, и простыни не такие нежные. Заворочался он, чувствует, рядом с ним жена. Король и говорит ей:

— Катерина, разве не говорил я тебе, чтобы ты отправлялась домой?

— Да, ваше величество, — отвечает та, — но день еще не настал. Спите спокойно.

И король уснул, а рано утром его пробудил рев осла, блеяние овец и луч солнца, проникший сквозь крышу. И спросонья не узнает он королевских палат. Спрашивает жену:

— Катерина, где это мы?

А она отвечает:

— Вы же мне сказали, ваше величество, чтобы я возвращалась к себе домой и захватила то, что мне дороже всего? Я так и сделала, я взяла с собой ваше величество.

Король рассмеялся и помирился с Катериной. Вернулись они во дворец и живут там по сей день. С тех пор король больше никогда не появлялся в суде без жены.

Монтале

ПРОДЕЛКИ КАМПРИАНО

(Перевела И. Скрягина)

Жил один крестьянин по имени Камприано. Была у него жена и осел. Работал он в поле, а мимо часто проходили чичоране и обычно спрашивали его:

— Что делаешь, Камприано? Пойдем с нами пройдемся.

И Камприано брал своего осла и плелся за ними.

Как-то утром Камприано положил несколько золотых монет под хвост ослу. Как всегда, мимо проходили чичоране.

Камприано и говорит:

— Постойте, и я с вами. — Навьючил он осла и побрел вместе с чичоранами.

Была весна, зеленела травка. По дороге осел так ее наелся, что стал опорожнять желудок, выбрасывая наружу все то золото, которое Камприано засунул ему под хвост.

Чичоране страшно удивились и спрашивают:

— Камприано, дружище! Твой осел делает деньги?

А Камприано в ответ:

— В нем все мое богатство. Не будь у меня моего осла, давно бы я протянул ноги.

Чичоране и говорят:

— Продай нам осла, Камприано! Продай!

— Э, нет, разве такого осла продают!

— Ну, а если бы он продавался, сколько бы он, по-твоему, стоил? Сколько?

— Я все равно его на продам, сули вы мне хоть золотые горы. Но если б вы дали мне триста скудо, тогда бы…

Чичоране порылись в карманах, и все вместе набрали триста скудо. Забрали осла — и домой. А дома приказали женам разостлать в стойле белые простыни, утром-де соберем золотые деньги, сделанные ослом за ночь.

На рассвете прибежали чичоране в стойло и видят на простынях что-то желтое. Хвать, а это навоз.

— Камприано обманул нас! Убьем Камприано! — Схватили вилы, заступы и кинулись к дому Камприано.

В окно выглянула его жена.

— Камприано нет дома, он в винограднике.

— Вот мы его заставим оттуда выйти, — кричали чичоране и побежали к винограднику. — Камприано, выходи! Мы тебя убьем!

Среди виноградных лоз показался Камприано.

— За что? — спросил он.

— Ты продал нам осла, а он не делает денег.

Камприано и отвечает:

— Нужно сначала посмотреть, как вы его кормите.

— Хорошо кормим: свежей травой и сладким пойлом.

— Несчастный осел! Да вы его совсем уморили. Он приучен к грубой пище, от нее-то и сила делать деньги. Понятно! Придется мне пойти с вами и осмотреть осла. Если он здоров, я заберу его с собой, а если плох — оставлю вам. Погодите, я сейчас, — добавил Камприано. — Я только забегу домой.

— Ладно! Забеги, да поскорей возвращайся, мы подождем тебя здесь.

Камприано прибежал к жене и говорит:

— Поставь на огонь кастрюлю фасоли. А когда я и чичоране войдем в дом, сделай так, будто вытаскиваешь фасоль из шкафа. Ясно?

И Камприано пошел с чичоранами в хлев. Осел стоял на простынях, а кругом горы навоза.

— Удивляюсь, как это он не сдох, — сказал Камприано. Для работы он уже не годится. Ах, что вы с ним сделали. Если б я знал, что вы будете с ним так обращаться. Бедный осел!

Чичоране смутились:

— Что нам делать?

— Что делать? Ладно уж, молчите!

— Да, да, мы сами виноваты!

— Ну, вот что: пойдемте ко мне обедать, помиримся и не будем поминать прошлого.

Пришли к дому Камприано и видят — дверь заперта. Камприано постучал, а жена выходит из стойла с таким видом, будто бы откуда-то только что вернулась.

Вошли в дом. Смотрят, огня в очаге нет, Камприано и говорит жене:

— Как, разве ты не готовила обед?

— Я только что пришла с поля, — отвечает жена. — Но ты не волнуйся.

Накрыла на стол — и к шкафу, а там кастрюля с кипящей фасолью.

— Вот так чудо! — удивились чичоране. — Кастрюля кипит в буфете? Без огня, и кипит!

— Не будь у нас этой кастрюли, — заметил Камприано, — туго бы нам пришлось. Мы со спокойной душой уходим на поле и знаем, что обед будет готов.

— Камприано, — воскликнули чичоране, — продай нам эту кастрюлю!

— Ни за что на свете!

— Камприано, мы влипли с ослом, но кастрюлю ты нам все-таки продашь. Вот тебе триста скудо.

Камприано продал кастрюлю за триста скудо, и чичоране ушли.

Тогда жена и говорит Камприано:

— За осла чичоране тебя чуть не убили. А теперь что ты будешь делать?

— Погоди, я сейчас вернусь, — сказал Камприано.

Пошел он к мяснику, купил бычий пузырь, велел наполнить его свежей кровью, а потом и говорит жене:

— Спрячь этот пузырь на груди и не пугайся, когда я брошусь на тебя с ножом.

Приехали чичоране с палками и с дрекольем:

— Мы хотим убить тебя! Отдай наши деньги, или мы отдубасим тебя до смерти.

— В чем дело? Что случилось? Ну, выкладывайте!

— Ты нам сказал, что кастрюля кипит без огня. Мы пошли на работу с нашими женами, вернулись, а фасоль сырая, как и раньше.

— Успокойтесь, успокойтесь! Тут что-нибудь натворила моя жена. Сейчас мы ее спросим: она, должно быть, дала вам не ту кастрюлю.

Позвал он жену и говорит:

— А ну, признавайся, ты дала этим людям не ту кастрюлю.

А жена отвечает:

— Вот ты раздаешь вещи без моего ведома, а потом еще посылаешь на поле. Не дам я кастрюлю.

А Камприано как закричит:

— Ах ты такая-сякая! — схватил нож и вонзил его прямо в пузырь, спрятанный у нее на груди. Кровь как брызнет во все стороны. Окровавленная женщина упала и не шелохнется.

Чичоране побледнели от ужаса.

— За какую-то кастрюлю ты убил свою жену, Камприано?

А Камприано посмотрел на жену в луже крови и сделал вид будто стало ему жалко ее:

— Ах, бедняжка! Ну, она сейчас оживет. — Вытащил из кармана тростинку, положил в рот жене, дунул три раза, и женщина встала, здоровая и невредимая, как и прежде.

Чичоране заморгали глазами.

— Камприано, продай нам эту тростинку!

— Ну, уж нет, — заявил Камприано. — Мне столько раз приходится убивать свою жену. Чем же я буду ее оживлять?

Но чичоране не унимались, и Камприано продал им тростинку за триста скудо. Дома затеяли чичоране с женами ссору и всех перерезали. Стражники забрали чичоран, когда они еще дули в тростинку, и суд приговорил их к каторжным работам.

Лукезия

ДАР СЕВЕРНОГО ВЕТРА

(Перевела Н. Вишневская)

Высоко в горах на монастырской земле жил крестьянин по имени Джеппоне. Каждый год он собирал скудный урожай. Северный Ветер уничтожал почти все, что созревало в саду и вырастало в поле. Бедный Джеппоне и его семья постоянно голодали.

И вот крестьянин решил: «Пойду-ка я отыщу Ветра, который приносит нам голод». Простился он с женой и детьми и ушел в горы.

Дойдя до замка, где жил Северный Ветер, он постучал в дверь.

— Кто там? — спросила жена Ветра.

— Это я, Джеппоне. Дома ваш муж?

— Он вышел подуть на буковую рощу. Скоро вернется. Входи и подожди его.

Джеппоне вошел в замок.

Через час Северный Ветер вернулся домой.

— Здравствуй, — говорит Джеппоне.

— Кто ты такой, и что тебе нужно?

— Я Джеппоне. Каждый год ты губишь мой урожай, о чем тебе хорошо известно. И вот по твоей милости моя семья все время голодает.

— Чего же ты хочешь?

— Раз уж ты причинил нам столько горя, искупи хоть раз свою вину и сделай доброе дело.

— Что же для тебя сделать?

— Ну хоть что-нибудь. Ведь ты такой сильный!

Жаль стало Ветру крестьянина, он и говорит:

— Возьми вот эту шкатулку и как только проголодаешься, открой ее и назови все, что захочешь. Твое желание тотчас исполнится. Да смотри не отдавай ее никому. Отдашь — ничего больше от меня не получишь.

Джеппоне поблагодарил Северного Ветра и отправился в обратный путь. Шел он, шел по лесу, и ему захотелось есть и пить, открыл он шкатулку и говорит:

— Хлеба, вина и закуски.

Глядь, а в шкатулке поджаристый хлеб, фляга вина и окорок. Джеппоне тут же принялся за еду и вино, а потом снова отправился в путь.

Около дома его встретили жена и дети.

— Как там? Что там?

— Превосходно, — улыбнулся Джеппоне и повел всех в дом. — Садитесь за стол.

Он достал шкатулку и говорит:

— Хлеба, вина и закуски на всех.

После сытного обеда Джеппоне шепнул жене на ухо:

— Смотри не проболтайся настоятелю монастыря о нашей шкатулке.

— Я? Да чтобы я проболталась? Избави бог!

Но вот подзывает к себе настоятель жену Джеппоне.

— Ну что, вернулся муж? Вот и прекрасно. Говоришь, все в порядке? Наверное, подарков принес?

Так настоятель постепенно выведал у нее о чудесной шкатулке и немедля послал за Джеппоне.

— О Джеппоне, — ласково сказал он, — я знаю, что у тебя есть чудесная шкатулка. Покажи мне ее.

Джеппоне стал было отпираться, но видит — проболталась жена. Делать нечего, показал он чудесный подарок Ветра настоятелю.

Загорелись у монаха глаза.

— Джеппоне, отдай мне эту шкатулку.

— Тогда все мы умрем с голоду. Вы же знаете, святой отец, что хлеб у меня не уродился в этом году.

— Если отдашь мне эту шкатулку, бери у меня зерна, вина и всякой всячины, сколько душе угодно.

Согласился Джеппоне, и вот что из этого вышло. Получил мешок прелого зерна, и все. В дом снова постучалась нужда, на этот раз по вине жены.

— А все ты, — ворчал Джеппоне. — Северный Ветер предупреждал меня, не отдавай ее никому. Пойти второй раз у меня не хватит смелости.

Но голод не тетка, пришлось пойти во второй раз. И вот однажды утром крестьянин набрался храбрости и отправился к замку Северного Ветра… Постучался…

— Кто там?

— Это я, Джеппоне…

Вышел Ветер.

— Чего тебе надо, Джеппоне?

— Помнишь, ты подарил мне шкатулку? Ее отнял у меня настоятель, и я снова погибаю от нужды и голода.

— Я тебе говорил, никому ее не отдавай. Отдал — пеняй на себя.

— Пожалей меня! Только ты можешь меня выручить!

И опять сжалился Северный Ветер и дал Джеппоне золотую шкатулку.

— Открывай ее, только когда почувствуешь нестерпимый голод, иначе она не послушается тебя.

Джеппоне взял шкатулку, поблагодарил Ветра и пошел домой.

Когда голод стал нестерпимым, он открыл шкатулку и говорит:

— Угости-ка меня.

Из шкатулки выскочил мужичок — голова с кулачок, с дубинкой, и ну колотить Джеппоне. Он охаживал его до тех пор, пока здорово не намял бока. Джеппоне еле захлопнул шкатулку и, с трудом передвигая ноги, побрел домой. А навстречу ему жена и дети:

— Ну, как дела?

— Все в порядке, — проговорил Джеппоне. — Эта шкатулка получше первой. — Все уселись за стол, и Джеппоне открыл золотую шкатулку. Из нее выскочили мужички, в руках дубинки. Жена и сыновья молили о пощаде, но мужички не унимались, пока Джеппоне не захлопнул крышку.

— А теперь иди к хозяину, — сказал он жене, — и скажи, что я принес шкатулку еще получше первой.

Увидел настоятель жену Джеппоне и снова стал выпытывать у нее:

— Ну что, вернулся Джеппоне? И, наверно, опять с подарками?

— Да, синьор настоятель. Ветер подарил ему шкатулку, и еще какую, почище первой! Вся золотая, а угощение такое, что и во сне не увидишь. Но только Джеппоне не отдаст ее никому!

Монах велел позвать Джеппоне.

— О, как я рад, Джеппоне, как я рад, что ты вернулся с таким замечательным подарком! Покажи мне золотую шкатулку.

— Да, чтоб вы отобрали?

— С чего ты взял? Как можно?

Джеппоне показал шкатулку. Она горела как жар. При виде золота алчность овладела монахом.

— Джеппоне, отдай мне эту шкатулку, а я верну тебе ту, первую!

— Ну так уж и быть. Давайте старую и получайте золотую. Да не забудьте, синьор настоятель, что эту шкатулку можно открывать только при нестерпимом голоде, а то она не послушается.

— Это мне очень подходит, — ответил тот. — Я как раз ожидаю гостей, самого епископа и своих соседей, тоже настоятелей. До обеда они побудут у меня натощак, но зато уж потом — открою шкатулку и пусть кушают на здоровье!

После утренней мессы святые отцы остановились у дверей монастырской кухни.

— Видно, и не собирается хозяин кормить нас сегодня обедом, здесь даже огонь не разведен, да и припасов не видно.

Но до некоторых уже дошли кое-какие слухи, и они возражали:

— Потерпите, в час обеда он откроет чудесную шкатулку, и появится все, что душе угодно.

И вот настоятель торжественно усадил своих гостей за стол, где стояла одна лишь золотая шкатулка. Все так и пожирали ее глазами. Настоятель открыл шкатулку, из нее тотчас же выскочили шесть мужичков, в руках дубинки, и всласть угостили попов и монахов. Удар следовал за ударом. Настоятель уже выронил из рук шкатулку, и она валялась открытая, а мужички молотили направо и налево.

Спасибо прибежал тут Джеппоне — он прятался поблизости — и захлопнул крышку шкатулки. Не сделай он этого, человечки забили бы всех попов до смерти.

Говорят, что после этого обеда попы даже вечерню служить не могли.

А Джеппоне забрал обе шкатулки, больше никому их не давал и всю жизнь прожил как настоящий синьор.

Мучелло

ФЛОРЕНТИНЕЦ

(Перевела З. Потапова)

Жил-был флорентинец, большой любитель интересных разговоров. Каждый вечер он ходил слушать рассказы людей, которые много странствовали по свету и многое повидали. А самому рассказать было нечего, потому что всю свою жизнь он прожил во Флоренции и чувствовал себя среди этих людей сущим дураком.

Вот и захотелось ему попутешествовать. Продал он все имущество и отправился в путь.

Шел он, шел, а настала ночь — попросился переночевать в дом священника. Хозяин пригласил его к ужину и за едой спросил, куда и зачем он путь держит. Когда священник услышал, что флорентинец странствует для того, чтобы дома было о чем порассказать, он говорит гостю:

— А ведь и мне охота попутешествовать. Что вы скажете, если мы отправимся вместе?

— Я ужасно рад, что нашел себе попутчика, — ответил флорентинец.

Настало утро, и флорентинец со священником пошли вместе.

К сумеркам добрались они до какого-то поместья и попросили приюта на ночь. Управляющий их и спрашивает:

— Куда и зачем путь держите?

Рассказали они ему обо всем, и вот управляющему тоже захотелось постранствовать, и на заре он отправился вместе с ними.

Много дорог исходили трое странников и однажды подошли ко дворцу, где жил великан.

— Постучим? — говорит флорентинец. — Вернемся домой, у нас будет что рассказать о великане.

Великан сам отворил им дверь и пригласил гостей в дом.

— Хотите, оставайтесь у меня, — сказал он, — в моей церкви как раз нет священника, а в поместье — управляющего. Во флорентинце, правда, у меня нет нужды, но и для него найдется местечко.

Все трое подумали про себя: «На службе у великана мы наверняка увидим много необычайного. Будет что порассказать дома!» И они согласились.

Великан уложил их спать, дескать обо всем договоримся утром.

Наутро великан позвал священника:

— Идемте со мной, я покажу вам церковные книги, — и повел в какую-то комнату.

Флорентинец был очень любопытен и не хотел упустить ничего интересного. Приложил он глаз к замочной скважине и видит: священник наклонился над бумагами, а великан взмахнул саблей, отсек священнику голову и бросил мертвое тело в подземелье.

«Это я обязательно расскажу во Флоренции, — подумал флорентинец. — Да жаль, мне не поверят!»

— Священника я определил, — сказал великан. — Теперь пристрою управляющего: идемте, я покажу деловые бумаги.

Управляющий, ничего не подозревая, отправился с великаном в ту же комнату.

Флорентинец снова припал к замочной скважине и увидел, как управляющий склонился над бумагами, а великан рубанул его саблей по шее и столкнул потом обезглавленное тело в подземелье.

Флорентинец обрадовался: столько чудесного он теперь расскажет по возвращении. Но тут ему пришло в голову, что после священника и управляющего — его черед, и никогда не придется ему ничего рассказать. И ему так захотелось убежать! Но великан уже вышел из комнаты и сказал, что, пожалуй, не мешает пообедать, а потом он пристроит и флорентинца.

Сели они за стол, но флорентинец не мог проглотить ни кусочка и вое придумывал, как бы ему вырваться из рук великана.

Великан был подслеповат на один глаз. После обеда флорентинец и говорит:

— Ах, какая жалость! При вашей красоте и такой глаз…

Не очень приятно было великану слушать про этот глаз, и он заерзал на стуле, стал моргать и щуриться.

— Знаете что? — говорит флорентинец. — Я знаю одну траву, она исцеляет глаза. Кажется, я даже видел ее на лужайке у вас в саду.

— Да неужели? — воскликнул великан. — У меня в саду? Так пойдем поищем ее.

И он повел флорентинца в сад. Пока они шли, флорентинец присматривался к запорам на случай бегства. В саду он нарвал какой-то травы, и они вернулись в дом. Флорентинец положил траву в котелок с оливковым маслом и стал кипятить.

— Предупреждаю, — сказал он великану, — будет очень больно. Вы сможете вытерпеть и не пошевельнуться?

— Еще бы, — ответил великан, — разумеется, стерплю.

— На всякий случай я привяжу вас покрепче к этому каменному столу, чтобы вы сидели смирно. А то, чего доброго, станете дергаться, и леченье не удастся.

Великану очень хотелось вылечить свой подслеповатый глаз, и он разрешил привязать себя к столу. Стянув пеликана веревками, как колбасу, флорентинец выплеснул ему в лицо котелок кипящего масла и выжег оба глаза. Затем он со всех ног пустился наутек с мыслью: «И об этом я расскажу!»

Великан заревел так, что задрожали стены, вскочил на ноги и с каменным столом на спине бросился в погоню. Но сообразил, что без глаз ему не удастся поймать флорентинца, и пошел на хитрость.

— Эй, флорентинец! — закричал он. — Флорентинец! Почему ты меня оставил? А как же лечение? Что тебе дать за то, чтобы ты исцелил меня? Хочешь вот этот перстень? — И великан кинул ему перстень, А перстень-то был заколдованный.

«Ого, — подумал флорентинец. — Прихвачу-ка, я этот перстень во Флоренцию, стану показывать всем, кто не будет мне верить».

Он живо подхватил его, но едва надел на палец, как палец стал словно камень, да такой тяжелый, что потянул к земле всю кисть, за ней — руку до плеча, а там и все тело. Теперь флорентинец не мог двинуться с места. А великан был уже совсем рядом.

В отчаянье флорентинец выхватил нож и отсек палец вместе с перстнем. Великан не догнал его, и флорентинцу удалось спастись.

Во Флоренцию он прибежал высунув язык, и у него пропала всякая охота не только странствовать по свету, но и хвастать своими приключениями. И даже про отрубленный палец он говорил, что отхватил его нечаянно, когда жал траву.

Пиза

ПЕТРУШЕЧКА

(Перевела Н. Вишневская)

Жили-были муж и жена. Одно из окон их красивого домика выходило в сад колдуний.

Женщина ждала ребенка, и ей очень хотелось поесть петрушки.

Выглянула она раз в окно и видит, что у колдуний целая грядка петрушки. Женщина дождалась, когда все колдуньи уйдут, и по шелковой лесенке спустилась из окна в сад. Наелась она досыта петрушки, поднялась по шелковой лесенке обратно и притворила окно.

То же она проделала и на другой, и на третий, и на четвертый день.

Колдуньи стали замечать, что петрушки у них с каждым днем убавляется.

— Вот что, — решила старшая, — пусть одна из нас спрячется в саду, и мы узнаем, кто к нам повадился за петрушкой.

На другой день женщина снова спустилась в сад. Вдруг из-за куста выскочила колдунья и к ней.

— Так вот кто у нас петрушку таскает! Ага! Попалась!

— Не сердись на меня, — взмолилась женщина, — мне так хочется петрушки, я ведь жду ребенка.

— Ну, раз такое дело, мы прощаем тебя, по запомни, если у тебя родится девочка, ты назовешь ее Петрушечкой, а если мальчик — Петрушкой. А когда ребенок подрастет, ты отдашь его нам.

Женщина в слезах вернулась домой. Когда она рассказала мужу о встрече с колдуньей, тот страшно рассердился:

— Что ты натворила, обжора!

Время шло, и женщина родила девочку. Назвали ее Петрушечкой.

Постепенно отец с матерью забыли об уговоре с колдуньями. Девочка подросла и стала ходить в школу. Когда она возвращалась домой, навстречу выходили колдуньи и говорили:

— Петрушечка, напомни маме, что она должна нам что-то отдать…

Вот девочка и говорит матери:

— Мама, колдуньи мне сказали, чтобы ты отдала им, что обещала.

Похолодело сердце у женщины, но она промолчала. Однажды Петрушечка снова напомнила матери:

— Мама, колдуньи опять говорят, что ты перед ними в долгу.

А мать в этот день была очень задумчива и рассеянно ответила:

— Да, да, пусть себе забирают…

На следующий день девочка, как всегда, пошла в школу, а колдуньи ее и спрашивают:

— Ну так как же? Помнит твоя мама о своем обещании?

— Да. Она сказала, пусть забирают.

Колдуньи схватили девочку и потащили к себе.

Видит мать, нет Петрушечки из школы, и забеспокоилась. Тут только она вспомнила, как вчера ответила дочери, и заплакала:

— Ах я несчастная! Дочурка, бедная моя дочурка, ты никогда больше не вернешься домой!

А колдуньи притащили девочку в черную-пречерную от копоти комнату и говорят:

— Видишь эту комнату, Петрушечка? К вечеру сделай ее белой, как молоко, а на стенах намалюй птиц, какие только есть на свете. Не сделаешь к нашему приходу, мы тебя съедим.

Колдуньи ушли, а пленница осталась одна в черной комнате и залилась горькими слезами.

Вдруг слышит стук в дверь. «Ну все, — думает Петрушечка, — наверно, вернулись колдуньи и обгложут мои косточки». Но это оказался Меме — двоюродный брат колдуний.

— Что ты плачешь-заливаешься, девочка? — спросил он.

— И вы бы заплакали. Попробуй сделай такую черную комнату белой, как молоко, да еще и намалюй всех птичек, какие только есть на свете. Вот колдуньи вернутся и съедят меня!

— Позволь мне поцеловать тебя, ж я сделаю все, что пожелаешь.

Но девочка ответила:

Пусть лучше колдуньи меня съедят, Чем поцелует мужчина.

— Твой ответ мне понравился, и я сделаю работу за тебя, — сказал Меме.

Он взмахнул волшебной палочкой, и комната стала белой, как молоко, а на стенах появились птицы: все как велели колдуньи.

Меме ушел, и колдуньи скоро вернулись.

— Ну как, Петрушечка, сделала, что мы тебе приказали?

— Да, синьоры, войдите и посмотрите.

Колдуньи переглянулись.

— Говори правду, не приходил ли сюда наш двоюродный брат Меме?

А Петрушечка в ответ:

Не было здесь ни Меме, Ни моей бедной мамы.

На другой день колдуньи стали советоваться, к чему бы им придраться, чтобы съесть девочку.

— Эй, Петрушечка!

— Что вам угодно?

— Завтра утром сходи к колдунье Моргане и попроси у нее шкатулку Бель-Джулляра.

— Хорошо, синьоры, — ответила девочка и утром отправилась в путь.

По дороге она встретила Меме, двоюродного брата колдуний, и тот спросил ее, куда она идет.

— К колдунье Моргане, взять шкатулку Бель-Джулляра.

— Да ведь Моргана тебя съест!

— Ну и пусть… Уж лучше скорее умереть…

— Не падай духом, Петрушечка, я помогу тебе, — сказал Меме. — Вот смотри, два горшка свиного сала. Возьми их. Перед замком Морганы огромные ворота, они захлопывают всех, кто туда хочет зайти. Смажь им петли, и они тебя пропустят. А вот два хлеба. Увидишь на дворе двух злющих собак, которые грызут друг друга, брось им по хлебу, и они не тронут тебя. Потом ты увидишь сапожника. Бедняга вырывает волосы из головы и бороды и шьет туфли для Морганы. Отдай ему вот это шило и дратву, он и пропустит тебя. Потом ты встретишь кухарку. Ей приходится выгребать золу руками. Отдай ей вот эту метелку, она и пропустит тебя. Но делай все очень быстро, поняла?

Петрушечка взяла сало, хлеб, шило с дратвой и метелку и дала их, как велел Меме, воротам, собакам, сапожнику и кухарке, и все ее поблагодарили. Девочка вышла на площадь, посреди которой возвышался дворец колдуньи Морганы, и постучалась.

— Подожди, девочка, — сказала колдунья Моргана, — подожди немного.

Но Петрушечка хорошо помнила, что медлить нельзя, и кинулась вверх по лестнице. Видит — шкатулка Бель-Джулляра, схватила ее и давай бог ноги из замка.

Видит Моргана — девочка убегает со шкатулкой, и кричит в окно:

— Эй, кухарка, держи девчонку!

— Очень надо! Столько лет я выгребала золу руками, а девочка пришла и подарила мне метелку.

— Эй, сапожник, держи девчонку!

— Очень надо! Сколько лет я вырывал волосы из своей головы и бороды, чтобы шить для вас туфли, а девочка пришла и подарила мне дратву и шило!

— Эй, собаки, держите девчонку!

— Очень надо! Мы умирали с голоду, а девочка пришла и кинула нам по хлебу!

— Эй, ворота, держите девчонку!

— Очень надо! Наши ржавые петли скрипели, а девочка пришла и смазала их салом!

Так Петрушечка и убежала.

Но едва опасность миновала, девочку одолело любопытство.

«Какая чудесная шкатулка! Посмотреть бы, что внутри». И она открыла шкатулку.

Тут же из нее высыпало множество крошечных человечков, целая толпа и оркестр впереди. Петрушечка хотела вернуть их обратно в шкатулку, да не тут-то было. Она — в слезы. Вдруг видит, рядом с ней Меме.

— Любопытство до добра не доводит, — пожурил он. — Видишь, что ты натворила!

— Я только хотела посмотреть…

— Теперь уж ничего не поделаешь. Но если ты позволишь поцеловать себя, я помогу тебе.

Пусть лучше колдуньи меня съедят, Чем поцелует мужчина, — ответила девочка.

— Твой ответ так хорош, — сказал Меме, — что я все равно помогу тебе.

Он взмахнул волшебной палочкой, и все человечки вернулись в шкатулку Бель-Джулляра.

Услышали колдуньи, что Петрушечка стучит в дверь, и страшно удивились: «Как, разве Моргана не съела ее?..»

— Добрый день, — сказала девочка. — Вот вам шкатулка.

— Спасибо. А что сказала Моргана?

— Она просила передать вам большой привет.

— Так, так, — зашептались колдуньи. — Моргана отдает Петрушечку нам. Завтра же ее съедим.

Вечером пришел Меме.

— Ты слышишь, — обратились к нему сестры. — Моргана отказалась от Петрушечки. Тогда мы съедим ее сами.

— Вот и прекрасно, — отозвался Меме.

— Завтра, когда она сделает все домашние дела, мы заставим ее развести огонь под нашим большим котлом и, как только вода закипит белым ключом, бросим ее туда.

— Ну что же, превосходная мысль, — говорит Меме.

Колдуньи куда-то ушли, а Меме зовет девочку:

— Петрушечка! Ты слышишь меня, Петрушечка! Тебя хотят бросить завтра в кипящий котел. Ты разведи огонь и скажи колдуньям, дров, мол, не хватает, и скорее иди в сарай. Я тебе помогу.

Колдуньи велели пленнице готовиться к стирке и поставить на огонь большой котел с водой.

Девочка развела огонь и говорит:

— Дров маловато.

— Так пойди в сарай и принеси.

Пошла она к сараю с дровами и слышит голос Меме:

— Я здесь, Петрушечка.

Меме взял ее за руку и повел в темную глубину сарая.

— Смотри, — говорит, — сколько огоньков. Это души колдуний, давай их потушим! — И они стали дуть на огоньки. Погаснет огонек — в доме умрет колдунья. И вот все огоньки угасли, все, кроме одного, самого большого.

— Это душа колдуньи Морганы, — сказал Меме.

Дунули они на огонек изо всей силы, и он погас.

Так Петрушечка и Меме стали хозяевами всего, чем владели колдуньи.

— А теперь прошу тебя, будь моей женой, — сказал Меме.

На этот раз Петрушечка улыбнулась и поцеловала его прямо в губы.

Потом они поселились во дворце колдуньи Морганы и сделали сапожника герцогом, кухарку — маркизой, собак взяли к себе во дворец и все петли на воротах каждый день смазывали свиным салом.

Так зажили они без нужды и печали,

А мне ничего не дали…

Флоренция

ГУСЫНЯ И ЛИСА

(Перевела З. Потапова)

Раз отправилось стадо гусынь в Маремму яйца нести. На полдороге одна гусыня и говорит:

— Сестрицы, приходится мне с вами расставаться. Настала моя пора снести яйцо, до Мареммы не дотерплю.

— Да подожди!

— Да удержись как-нибудь!

— Да куда же ты!

Но гусыне было невмоготу. Пошли тут поцелуи да объятья, распрощались гусыни, уговорились встретиться, как пойдут обратно. И поплелась гусыня в лес. Сделала она себе гнездо из сухих листьев под старым дубом и снесла первое яйцо. А потом пошла поискать свежей травки и чистой водицы.

На закате вернулась она к гнезду — а яйца-то нет как нет! Запечалилась гусыня. Утром придумала она влезть на дуб и спрятать второе яйцо среди ветвей. Снесла гусыня яйцо, слезла, довольная, с дерева и пошла пощипать травы, как в первый день. Вернулась — и этого яйца нет!

Тут гусыня догадалась: «Должно быть, в лесу живет лиса, она и ворует яйца».

Пошла она в ближнюю деревню и постучалась в кузницу.

— Синьор кузнец, сделайте мне железный домик!

— А ты снесешь мне сто пар яиц?

— Ладно! Поставьте мне здесь корзинку, и, пока скуете домик, я вам нанесу яиц.

Села гусыня в корзинку. Кузнец молотом ударит — гусыня яичко снесет. Как ударил кузнец в двухсотый раз по наковальне, гусыня положила двухсотое яйцо и выскочила из корзинки.

— Синьор кузнец, вот сто пар яиц, что я вам обещала.

— Синьора гусыня, а вот и железный домик.

Поблагодарила гусыня, взвалила домик на спину, отнесла его в лес и поставила посреди лужайки. «Вот славное местечко для моих гусенят: тут и свежая травка для еды, тут и ручеек для купанья».

И залезла, довольная, в домик, чтобы наконец спокойно снести свои яйца.

А лисица той порой опять пришла к дубу, но яиц там уж не было. Стала она рыскать по лесу, вышла на лужайку, смотрит — железный домик стоит.

«Наверное, там гусыня», — подумала лиса и постучалась в дверь.

— Кто там?

— Это я, лиса.

— Я на яйцах сижу, не могу отпереть.

— Отопри, гуска!

— Да ведь ты меня съешь.

— Нет, не съем, гусочка, отопри же!

— Не отопру!

— Смотри, гусыня, не отопрешь — худо будет.

Я на крышу заберусь, До упаду напляшусь, Прыг да скок, прыг да скок — И сломаю твой домок! А гусыня в ответ: Ты на крышу заберись, До упаду напляшись, Прыг да скок, прыг да скок — Не сломаешь мой домок!

Лиса залезла на крышу и — топ, топ! — давай прыгать да скакать и так и этак. Но не тут-то было! Чем больше скакала, тем крепче железо становилось. Озлилась лиса, спрыгнула с домика — и в лес со всех ног, а гусыня ей вслед смеялась, чуть живот не надорвала.

Несколько дней не являлась лиса, но гусыня все же выходила из домика с опаской.

А тут и гусенята вылупились.

Вот однажды раздается стук.

— Кто там?

— Это я, лиса.

— Чего тебе надо?

— Завтра ярмарка. Хочешь, пойдем вместе?

— Ладно, — говорит гусыня. — Ты когда за мной зайдешь?

— Когда хочешь.

— Так приходи в девять часов. Я раньше не могу — надо гусенят накормить.

Распрощались гусыня с лисой, как добрые подружки. А лиса уж наперед облизывалась: съем гусыню и всех ее гусенят в один присест!

Встала гусыня на заре, покормила гусенят, расцеловала их, не велела никому отпирать дверь и пошла на ярмарку.

Еще и восьми часов не было, как лиса постучалась в железный домик.

— А мамы дома нет, — говорят гусенята.

— Отоприте! — требует лиса.

— Мама не велела.

Лиса проворчала себе под нос:

— Я вас и потом съем, — и спрашивает громко: — А когда мама ушла?

— Рано утром.

Лисе только того и надо, она припустилась следом.

Идет гусыня домой, покупки несет, как вдруг видит — навстречу лиса, язык высунула.

«Куда бы мне спрятаться?» — думает гусыня.

На ярмарке она купила большую миску. Положила она крышку на землю, села на нее, а миску перевернула вверх дном, да и прикрылась.

Остановилась лиса.

— Ах, какая хорошенькая часовенка! Надо помолиться!

Стала лиса на колени перед миской, прочла молитву, подала золотую монету и дальше побежала.

Гусыня тихонько высунула голову, подобрала монету, подхватила миску — и скорей домой, к своим гусенятам.

Лиса по ярмарке шныряет, нюхает под прилавками — а гусыни нет как нет. «Раз уж мы по дороге не повстречались, — думает, — значит, тут она». И давай искать снова. Кончилась ярмарка, торговцы остатки товара сложили, прилавки разобрали, а гусыни давно и след простыл. «И на этот раз она меня провела», — думает лиса.

Полумертвая от голода побежала она к железному домику и постучалась.

— Кто там?

— Это я, лиса. Что ж, гуска, ты меня не подождала?

— Жарко было. Я думала — мы по пути встретимся.

— А ты какой дорогой шла?

— Да тут одна дорога и есть!

— Как же это я тебя не видала?

— А я тебя видала. Я ведь в часовенке сидела.

Рассердилась лиса.

— Отопри мне, гусыня.

— Нет, не отопру, ведь ты меня съешь.

— Смотри же, гусыня:

Я на крышу заберусь, До упаду напляшусь, Прыг да скок, прыг да скок — И сломаю твой домок! А гусыня в ответ: Ты на крышу заберись, До упаду напляшись, Прыг да скок, прыг да скок — Не сломаешь мой домок!

Топ-топ, прыг да скок — куда там, железный домик только крепче становился.

Долго потом не приходила лиса. Наконец однажды утром — стук в дверь.

— Кто там?

— Это я, лиса. Отопри, гусочка!

— Не могу, мне недосуг.

— В субботу базарный день. Хочешь, пойдем вместе?

— Ладно. Заходи за мной.

— Так скажи, когда прийти, чтоб нам с тобой не разминуться, как на ярмарке.

— Приходи в семь часов, раньше я не смогу.

— Хорошо.

И расстались лиса с гусыней как добрые друзья.

В субботу еще затемно гусыня причесала гусенятам перышки, дала им свежей травки, не велела никому дверь отпирать и отправилась на базар.

Лиса прибежала — еще и шести часов не было. Гусенята сказали ей, что мама уже ушла, и лиса припустилась вдогонку.

Гусыня к дыням приценялась, вдруг видит — лиса бежит. Куда денешься? Глядь — лежит на земле дыня большая-пребольшая. Пробила она в дыне клювом дыру и залезла внутрь. Стала лиса рыскать по базару, искать гусыню. Потом подумала: «Да, может, она еще не пришла», — и решила сходить в дынный ряд выбрать себе дыньку получше. Откусит от одной, пожует другую — но все дыни попались горькие и лисе не по вкусу пришлись. Наконец видит она — лежит на земле огромная дыня — та самая.

«Эта уж наверняка сладкая», — подумала лиса и откусила кусок побольше. А у гусыни клюв как раз в этом месте был. Увидела она, что дыня продырявилась, и плюнула наружу.

— Тьфу, гадость какая, — закричала лиса и отшвырнула дыню подальше.

Покатилась дыня под горку, налетела на камень и разбилась. Гусыня выскочила и скорей домой.

До вечера бегала лиса по базару, а потом опять пошла стучаться в домик.

— Ты, гусыня, отчего меня обманула? Отчего на базар не ходила?

— Нет, я ходила. Я была в той большой дыне.

— Так ты, значит, опять меня перехитрила? Отопри сейчас же!

— Нет, не отопру, ведь ты меня съешь.

— Берегись, гусыня:

Я на крышу заберусь, До упаду напляшусь, Прыг да скок, прыг да скок — И сломаю твой домок!

А гусыня:

Ты на крышу заберись, До упаду напляшись, Прыг да скок, прыг да скок — Не сломаешь мой домок!

Топ-топ, прыг да скок, а железный домик и не шелохнулся.

Прошло время. Снова лиса стучится в домик.

— Давай, гусыня, мириться. Старую ссору забудем и поужинаем хорошенько вместе.

— Ну что ж, только мне тебя угостить нечем.

— Об этом уж я позабочусь. Твое дело стряпать да на стол ставить.

И давай лиса таскать в железный домик то колбасу, то сосиски, то сыр, то курицу — все, что сворует. Теперь у гусыни в доме было всего вдоволь.

Настал срок ужина. Лиса, чтоб нагулять аппетит, два дня не ела. Но на уме у нее были не сыр с колбасой, а другой лакомый кусочек — гусыня с гусенятами.

Вот пришла она к железному домику и кричит:

— Гусыня, готово у тебя?

— Все готово, — отвечает гусыня. — Можешь входить. Только придется тебе лезть в окошко. Стол у двери стоит — отворить нельзя.

— Мне все равно. Могу и в окошко влезть. Да как до него добраться?

— А я тебе веревку брошу. Ты надень петлю на шею, а я тебя втащу.

Лисе так не терпелось съесть гусыню, что она не остереглась и поскорей сунула голову в петлю, петля стала затягиваться. Лиса рванулась, петлю затянула, билась-билась — да и задушилась. Так и повисла — глаза выкатились, язык высунулся. Гусыня подождала-подождала, а потом как бросит веревку, лиса шлеп на землю мертвая.

— Бегите, гусенята, — сказала тогда гусыня и отворила дверь. — Бегите свежую травку щипать и в ручейке плескаться.

Наконец-то гусенята выбежали из домика и давай хлопать крылышками, резвиться да друг за дружкой гоняться.

Пришло время подружкам гусыни с Мареммы возвращаться. В один прекрасный день слышит она хлопанье крыльев и гогот. «Это, наверное, сестры мои!..» Вышла гусыня на дорогу и увидела гусиную стаю, а за ней — выводок гусенят. Встретились они радостно, как добрые сестры, и гусыня рассказала, как она перехитрила лису. Сестрам-гусыням так понравился железный домик, что все они пошли к кузнецу и попросили сковать им такие же. И сейчас еще есть где-то в лесу поляна, и стоит там гусиная деревня вся из железных домиков, куда лисе не добраться.

Сиена

СОЛДАТ-НЕАПОЛИТАНЕЦ

(Перевела Н. Вишневская)

Три солдата сбежали из полка. Один из них был римлянин, другой — флорентинец, а третий, самый младший, — неаполитанец. Долго шли они, и сумерки застали их в лесу. Римлянин, самый старший из них, говорит:

— Ребята, не дело спать всем сразу. Каждый из нас должен по часу охранять товарищей.

Он остался бодрствовать, а двое других сбросили мешки на землю и уснули.

Подходил конец караула римлянина, как из лесу вышел великан.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он солдата.

А римлянин, даже не взглянув на него, отвечает:

— А тебе какое дело?

Великан набросился на него, но солдат оказался проворнее, выхватил саблю и отрубил великану голову. Потом он взял одной рукой голову, другой — туловище и бросил все в колодец. Покончив с великаном, солдат насухо вытер саблю, вложил ее в ножны и пошел будить товарища, но при этом подумал: «Лучше я ему ничего не скажу. Он флорентинец, как бы не струсил и не сбежал». Поэтому, когда флорентинец проснулся и спросил его, не было ли какой тревоги, римлянин ответил:

— Нет, нет, все спокойно, — и улегся спать.

Встал на караул флорентинец, но когда его дежурство было на исходе, явился великан, такой же, как прежде, и спросил:

— Эй, что ты здесь делаешь?

А флорентинец в ответ:

— А тебе какое дело?

Великан набросился на него, но солдат оказался проворнее и снес ему саблей голову. После этого флорентинец взял голову и туловище великана и бросил все это в колодец.

Подходило время будить младшего товарища, и солдат подумал: «Лучше я этому трусишке — неаполитанцу ничего не скажу. Если он только узнает, что здесь могут быть такие встречи, — сбежит, пожалуй, и поминай как звали».

Неаполитанец, как только проснулся, спросил, не случилось ли чего за время дежурства флорентинца.

— Нет, ничего. Можешь стоять спокойно, — ответил гот и лег спать.

Неаполитанец караулил почти целый час — в лесу все было спокойно. Вдруг слышит шаги и шуршанье листьев под ногами. Перед ним — великан.

— Что ты здесь делаешь?

— А тебе какое дело? — ответил неаполитанец.

Великан уже занес руку. От его удара солдат превратился бы в лепешку, но неаполитанец оказался проворнее, взмахнул саблей и начисто отрубил великану голову. Потом солдат взял голову и тело великана и бросил в колодец.

Неаполитанцу подошло время будить римлянина, но он раздумал:

«Пойду-ка посмотрю, откуда пришел великан», — решил он и углубился в лес. Вскоре солдат заметил огонек и пришел к маленькому домику. Заглянул в замочную скважину и видит: у огня сидят три старухи и разговаривают.

— Пробило полночь, а наших мужей все нет, — сказала одна из них.

— Не случилась ли какая беда? — прибавила другая. А третья говорит:

— Не пойти ли им навстречу, как вы думаете?

— Пойдемте сейчас же, — сказала первая. — Я возьму фонарь, который светит на сто миль кругом.

— А я — меч, который одним ударом уничтожает целое войско.

— А я, — говорит третья, — ружье, из которого можно застрелить волчицу у королевского дворца…

— Пойдемте.

Дверь открылась.

А неаполитанец, держа в руке свою плохенькую саблю, уже притаился за косяком. Вышла первая — с фонарем в руках. Неаполитанец — дзик! Колдунья так и рухнула, даже не успела сказать «аминь». Вышла вторая — дзик! — и эта лежит. Вышла третья — дзик! — и ее уложил неаполитанец.

У солдата в руках теперь были фонарь, меч и ружье колдуний. Ему тут же захотелось испытать эти волшебные вещи. «Посмотрим, — подумал он, — правду ли болтали старухи».

Он поднял фонарь и увидел, что за сто миль от этого места стоит, сверкая щитами и копьями, войско, охраняющее путь к замку, а у ворот замка сидит на цепи волчица с горящими глазами.

— Любопытно как действует мой меч, — сказал солдат, поднял меч и взмахнул им. Потом снова взял фонарь и взглянул вдаль: все воины, охранявшие замок, лежали убитые, оружие их было переломано, лошади повергнуты наземь. Неаполитанец вскинул ружье — выстрелил в волчицу и сразил ее наповал.

«А теперь, — думает солдат, — пойду посмотрю на этот замок поближе».

Долго пришлось ему идти. Наконец он подошел к воротам, стал стучать, а потом кричать, но никто ему не ответил. Тогда он вошел в замок, осмотрел все комнаты, но нигде не встретил ни души. Только в последней, самой великолепной комнате он увидел прекрасную девушку. Она спала, сидя в бархатном кресле. С ноги у нее упала туфелька.

Солдат подошел к ней, но девушка продолжала спать. Он поднял туфельку и спрятал в карман, затем поцеловал красавицу и на цыпочках вышел.

Но едва за ним закрылась дверь, как девушка проснулась и стала звать своих служанок, — они спали в соседней комнате. Служанки проснулись и прибежали.

— Чары пали! Чары пали! Мы проснулись! Принцесса проснулась! Кто же тот рыцарь, что освободил нас от колдовских чар?

— Скорее, — воскликнула принцесса, — посмотрите в окна, не увидите ли вы его!

Служанки подбежали к окнам и увидели поверженное войско и убитую волчицу. Тогда принцесса сказала:

— Бегите к моему отцу, королю, сообщите ему, что явился отважный рыцарь — уничтожил войско, которое держало меня в плену, убил волчицу, которая сторожила меня, и поцелуем снял с меня чары.

Затем она посмотрела на свои ноги и добавила:

— И унес с собой мою туфельку с левой ноги!

Обрадованный король приказал возвестить по всей стране, что спасителю своей дочери, будь то принц или бедняк, он отдает ее руку.

Тем временем неаполитанец вернулся к своим товарищам и растолкал их.

— Почему же ты не разбудил нас раньше? Сколько часов ты простоял на страже вместо нас?

Неаполитанец решил не рассказывать товарищам обо всем, что с ним приключилось, и поэтому ответил:

— Мне совсем не хотелось спать, вот я и решил не будить вас.

Шли дни, а рыцарь-освободитель так и не являлся в королевский замок. Принцесса предложила однажды отцу:

— Папа, давай откроем остерию с комнатами для ночлега, а на вывеске сделаем надпись: «Здесь едят, спят и пьют трое суток бесплатно». Я уверена, что в этой остерии перебывает много народу… Мы обязательно что-нибудь узнаем.

Так и сделали. Королевская дочь стала хозяйкой остерии. По улице, как всегда с веселой песней и туго подтянутыми поясами, проходили три наших солдата и увидели вывеску. Неаполитанец воскликнул:

— Ребята! Здесь едят и пьют бесплатно!

— Ну да, — сказали его товарищи, — так мы и поверили. Знаем мы эти вывески. Это пишут, чтобы посмеяться над народом.

Но тут в дверях показалась принцесса-хозяйка, сказала, что на вывеске правда говорится, и пригласила их зайти.

Все трое вошли, и принцесса подала им ужин, как настоящим синьорам. Потом она присела к их столу и сказала:

— Я вижу, вы пришли издалека. Много ли интересного можете рассказать о своих странствиях? Я живу в такой глуши: даже не знаю, что делается на свете.

— О чем бы вы хотели послушать, синьора хозяйка? — спросил римлянин и стал рассказывать ей о том, как однажды стоял на страже, встретился с великаном и как отрубил ему голову.

— Вот интересно, — сказал флорентинец. — Со мной случилась такая же история! — И он рассказал о том, как ему довелось убить великана.

— А с вами? — обратилась принцесса к неаполитанцу, — с вами ничего такого не случалось?

Товарищи его рассмеялись.

— А что же могло случиться с нашим неаполитанцем? Наш приятель трусоват. Стоит ночью шелохнуться какому-нибудь листку, как он от страха удерет так далеко, что его и за неделю не разыщешь!..

— Зачем вы так смеетесь над ним? — вступилась молодая хозяйка и настояла на том, чтобы тот рассказал свою историю.

Неаполитанец и говорит:

— Ну, если хотите, слушайте. Передо мной, когда спали мои товарищи, тоже появился великан, и я тоже убил его.

— Вот это здорово! — расхохотались солдаты. — Да если бы ты увидел великана, ты бы умер со страху! Хватит, мы больше не хотим слушать твою болтовню, пойдем спать. — И они ушли, оставив его вдвоем с хозяйкой.

А хозяйка все подливала и подливала вина неаполитанцу и заставляла его рассказывать дальше. Мало-помалу он поведал ей все: о трех старухах, о фонаре, о мече, о ружье и о прекрасной девушке, которую он поцеловал и у которой взял левую туфельку.

— И у вас цела эта туфелька? — спросила принцесса.

— Да, вот она, — сказал солдат, вынимая туфельку из кармана.

Счастливая принцесса подливала и подливала солдату вина — пока тот не заснул. Тогда она сказала слуге:

— Отнеси его в ту комнату, которая, ты знаешь, давно для него приготовлена, сними с него платье и положи рядом с постелью на стул королевские одежды.

Утром неаполитанец проснулся в великолепной комнате, сверкавшей золотом и парчой. Он стал искать свое солдатское обмундирование, но нашел только королевские одежды. Неаполитанец ущипнул себя, чтобы убедиться, не спит ли он. Видя, что ему самому все равно в этих делах не разобраться, он позвонил в колокольчик. Вошли четверо слуг в ливреях и с низким поклоном спросили:

— Что прикажете, ваше величество?..

— Как вам спалось, ваше величество?..

Неаполитанец не поверил своим ушам:

— Вы что, сумасшедшие? Какое там «величество»! Лучше отдайте мне мою одежду и покончим с этой комедией!

— Успокойтесь, ваше величество!.. Позвольте вас побрить, ваше величество!.. Позвольте причесать!..

— Где мои товарищи, и куда вы дели мои вещи?

— Ваши товарищи сейчас придут. Сейчас вы получите все, что прикажете, но позвольте сначала одеть вас, ваше величество.

Неаполитанец увидел, что если он не будет возражать, то скорее отделается от них, и разрешил ухаживать за собой. Его побрили, причесали и одели в королевские одежды. Потом принесли шоколад, торт и конфеты. Солдат позавтракал и спросил:

— Где же мои товарищи? Могу я их увидеть?

— Сию минуту, ваше величество.

Дверь отворилась, и на пороге показались флорентинец и римлянин, но, увидев приятеля в королевских одеждах, так и остолбенели.

— Ты что это, на маскарад собрался?

— А я думал, вы знаете, что со мной случилось. Выходит, вы знаете столько же, сколько и я!

— Ты вспомни, может быть, вчера ты наговорил небылиц нашей хозяйке?

— Нет, я, кажется, не рассказал ей ничего лишнего.

— Так что же тогда произошло?

— Я вам объясню, — сказал король, входя в комнату. С ним была принцесса, одетая в свое самое роскошное платье. — Моя дочь была заколдована, а этот юноша снял с нее чары. — И король рассказал всю историю. — А теперь я выдаю за него принцессу и делаю своим наследником. А что касается вас обоих — не беспокойтесь, вы будете произведены в герцоги; если бы вы не убили двух первых великанов, дочь моя не была бы освобождена.

Тут была отпразднована веселая свадьба.

Рим

БЕЛА, КАК МОЛОКО, РУМЯНА, КАК КРОВЬ

(Перевела Н. Вишневская)

Как-то раз один принц сидел за столом и завтракал. Разрезая сыр, он поранил себе палец. Увидел алые капли крови на белом куске сыра и говорит матери:

— Мама, как бы я хотел, чтоб жена у меня была бела, как молоко, из которого сделан этот сыр, и румяна, как кровь!

— Сын мой, что белое, то не красное, а что красное, то не белое… Поищи, может, и найдешь такую…

И принц отправился в путь. Шел он, шел и повстречал какую-то женщину. Та и спрашивает:

— Куда идешь, юноша?

— Э, нет, женщина, тебе я этого не скажу…

Спустя некоторое время принц встретил дряхлого старика.

— Куда идешь, юноша?

— Ты умудрен годами и знаешь больше меня… Тебе я все скажу. Я ищу ту, что бела, как молоко, и румяна, как кровь.

— Что белое, сын мой, то не красное, а что красное, то не белое, — ответил ему старик. — Но вот тебе три граната. Разломи их у ручья, и ты увидишь, что из этого получится.

Подошел принц к ручью и разломил один гранат. Из него появилась прекрасная девушка — белая, как молоко, и румяная, как кровь.

О златокудрый сын короля, Дай мне воды — погибаю я.

Юноша зачерпнул воды и в пригоршне протянул девушке, но красавица уже умерла.

Он разломил второй гранат, опять появилась прекрасная девушка и говорит принцу.

О златокудрый сын короля, Дай мне воды — погибаю я.

Принц бросился к воде, но, когда протянул ее девушке, та уже умерла.

Тогда он разломил третий гранат. Появилась девушка, прекраснее первых двух. Она была совсем нагая, в чем мать родила.

Принц не стал ждать, пока она попросит пить: брызнул ей водой в лицо, и девушка осталась жива. Он снял плащ, набросил ей на плечи и сказал:

— Заберись пока на это дерево, а я схожу за одеждой для тебя и за каретой, которая отвезет нас во дворец.

Принц ушел, а девушка осталась на дереве у ручья.

К этому ручью каждый день приходила за водой поганая сарацинка. Склонилась она над водой с кувшином и увидела отражение прекрасной девушки.

Ах, как прекрасна я собой, Зачем меня гоняют за водой?

И сарацинка швырнула кувшин о камни. Домой вернулась она без воды.

— Ах ты поганая сарацинка! Да как ты смела вернуться домой без кувшина и без воды! — встретила ее хозяйка.

Сарацинке пришлось взять другой кувшин и снова идти за водой.

В ручье она снова увидела прекрасное отражение и снова проговорила:

Ах, как прекрасна я собой, Зачем меня гоняют за водой?

И швырнула кувшин о камни.

Хозяйка снова ее выругала и прогнала за водой.

Служанка пошла, но и на этот раз разбила кувшин. Девушка на дереве долго наблюдала за сарацинкой, но тут не выдержала и рассмеялась.

Та подняла глаза и увидела в ветвях дерева прекрасную девушку.

— Это по вашей милости я разбила три кувшина! Однако вы на самом деле прекрасны! Слезьте на землю, я расчешу вам волосы.

Девушка не хотела спускаться, но поганая сарацинка ее уговаривала:

— Слезьте на землю, я расчешу вам волосы, и вы станете еще прекраснее!

Девушка слезла. Сарацинка распустила ей волосы, увидела в них шпильку, схватила ее и уколола девушку в ухо. На землю упала капля крови, а девушка умерла. Но капля крови превратилась в голубку. Голубка взмахнула крыльями и улетела, а поганая сарацинка взобралась на дерево.

Вскоре к дереву подъехал в карете принц. Он увидел сарацинку и воскликнул:

— Ты была бела, как молоко, и румяна, как кровь. Почему ты стала так черна и уродлива?

А уродливая сарацинка в ответ:

Я на солнце сидела, Дочерна загорела.

А принц говорит:

— Но у тебя и голос изменился!

Ветер северный был, Голос мой изменил, —

отвечает сарацинка.

А принц говорит:

— Но ты была так прекрасна, а теперь так погана.

Мимо бриз пролетал, Красоту мою взял, —

отвечает сарацинка.

И вот принц посадил ее в карету и отвез во дворец.

C того времени, как поганая сарацинка стала женой принца и поселилась во дворце, каждое утро на открытое окно кухня прилетала голубка и спрашивала повара:

О повар, повар из кухни людской, Чем занят король с сарацинкою злой?

— Едят, пьют и спят, — отвечал повар.

Хлеб размочи, покроши на окно, Перышко дам — золотое оно.

Голубка склевывала хлеб и оставляла повару золотые перышки.

Через некоторое время повар решил, что должен обо всем рассказать принцу. Принц выслушал повара и говорит:

— Завтра, когда прилетит голубка, поймай ее и принеси ко мне. Я хочу, чтобы она жила у меня.

А поганая сарацинка, которая спряталась и все подслушала, решила, что эта голубка не сулит ей ничего доброго.

На следующее утро голубка снова опустилась на открытое окно кухни. Сарацинка с вертелом в руках бросилась на голубку и убила ее.

Голубка умерла, но капелька ее крови упала в сад, и на этом месте выросло гранатовое дерево.

Это дерево обладало удивительным свойством: стоило умирающему съесть один гранат, как он тут же выздоравливал. Перед дворцом всегда была длинная очередь людей. Они, как милостыню, приходили просить у уродливой сарацинки плодов чудесного граната.

Когда на дереве остался один гранат, самый большой, уродливая сарацинка решила:

— Этот плод я лучше себе оставлю!

Раз пришла ко дворцу старушка и стала уговаривать сарацинку:

— Дайте мне этот гранат, старик мой умирает!

— Этот гранат последний, он мне и самой пригодится, — сказала сарацинка.

Но тут вмешался принц:

— Отдай гранат бедной женщине, ведь у нее умирает муж!

Старушка получила гранат и возвратилась домой, но старик уже умер.

— Ну что же, сохраню этот гранат как украшение, — решила старушка.

Каждое утро старушка уходила в церковь, а когда возвращалась, в домике все было прибрано и обед приготовлен.

Что за диво? Она понять не могла, кто о ней так заботится. Старушке и в голову не пришло, что всякий раз, как только она уходит из дому, из граната появляется прекрасная девушка, а потом снова прячется в гранат.

Пошла однажды старушка на исповедь и обо всем рассказала духовнику, а тот ей и посоветовал:

— Завтра сделайте вид, будто уходите в церковь, а сами спрячьтесь за дверь. Вот и узнаете, кто в доме хозяйничает.

На следующее утро старушка как будто собралась в церковь, а сама спряталась за дверью. Девушка вышла из граната и принялась убирать дом и готовить обед. Старушка поскорее вышла из-за двери, и девушка не успела вернуться в гранат.

— Откуда ты? — спросила ее старушка.

— Мир тебе, добрая старушка, только не убивай меня!

— Я вовсе не думаю убивать тебя. Я только хотела узнать, откуда ты взялась.

— Я вышла из граната… — И девушка рассказала всю свою историю.

Старушка одела ее в крестьянское платье, — ведь сама старушка была крестьянкой, — а в воскресенье повела с собой в церковь. Принц тоже был в церкви. Он увидел девушку и воскликнул:

— О господи! Да ведь это же та самая девушка, которую я оставил на дереве у ручья.

После мессы принц остановил на улице старушку и спрашивает:

— Откуда у тебя эта девушка?

— Не губите меня! — взмолилась старушка.

— Не бойся, — успокоил ее принц, — я только хочу знать, откуда она.

— Она из граната, который вы мне дали.

— Как, она тоже из граната? — воскликнул принц и повернулся к девушке:

— Как ты попала туда?

Девушка все ему рассказала.

Принц вернулся во дворец вместе с девушкой и велел повторить все при поганой сарацинке.

— Ты слышала? — обратился принц к сарацинке, когда девушка кончила свой рассказ. — Но я не хочу осуждать тебя на смерть. Сама выбери себе наказание.

Видит поганая сарацинка, не уйти ей от кары, и говорит:

— Пусть вымажут меня смолой и сожгут на площади.

Так и сделали. А принц женился на девушке, белой, как молоко, и румяной, как кровь.

Абруцци

ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ

(Перевел Л. Капалет)

Жили-были отец и мать, и было у них тринадцать сыновей. Когда родился четырнадцатый ребенок, тоже мальчик, ему дали имя — Четырнадцатый. Четырнадцатый рос на удивление быстро и скоро окреп и возмужал.

— Ты бы помог своим тринадцати братьям работать на поле, — сказала ему как-то мать. — Бери корзину с завтраками и ступай к ним.

Взял он корзину с четырнадцатью булками, четырнадцатью головками сыра, четырнадцатью литрами вина и пошел. По дороге у него засосало под ложечкой. Присел он около дороги, съел все четырнадцать булок и сыров и выпил все четырнадцать литров вина.

Братья остались ни с чем. Подтянули они потуже пояса и говорят:

— На еду ты, малый, здоров. Посмотрим, как на работу. Бери-ка мотыгу да принимайся за дело.

— Ладно, братья, — отвечает Четырнадцатый, — только дайте мне мотыгу в четырнадцать фунтов весом.

Дали ему братья мотыгу в четырнадцать фунтов весом…

— А теперь, — сказал младший брат, — посмотрим, кто первым дойдет до конца поля!

Взмахнули все четырнадцать братьев мотыгами — первым до конца поля дошел Четырнадцатый.

С этого дня он работал вместе с братьями. Работал за четырнадцать человек и ел за четырнадцать.

С голоду братья так отощали, что стали похожи на вяленую рыбу.

Отец с матерью и говорят Четырнадцатому:

— Пошел бы ты по свету, посмотрел бы, как люди живут.

Четырнадцатый простился с родителями и ушел.

В одной деревне богатей искал пятнадцать батраков для работы на поле. Узнал об этом Четырнадцатый, отправился к нему и говорит:

— Я работаю и ем за четырнадцать батраков. Но и плату беру за четырнадцать. Если угодно — я останусь у вас.

Хозяин решил испытать Четырнадцатого и взял его на работу. Но ему нужно было пятнадцать батраков, поэтому он взял еще одного. И действительно! Четырнадцатый делал четырнадцать ударов мотыгой, пока батрак, с которым он работал, делал один. Скоро все поле было обработано. Но хозяину не хотелось платить Четырнадцатому, по уговору, за четырнадцать батраков. Вот он и решил от него избавиться.

— Послушай, — сказал он, — окажи мне еще одну услугу. Видишь, стоят семь волов с четырнадцатью мешками. Ступай-ка с ними в ад к Люциферу, нагрузи мешки золотом и возвращайся обратно.

— Идет, — согласился Четырнадцатый, — только дайте мне клещи весом в четырнадцать фунтов.

Хозяин дал ему клещи весом в четырнадцать фунтов, а Четырнадцатый стегнул волов и отправился в ад. Подошел он к вратам ада, стучится.

— Мне нужно к самому Люциферу! — крикнул он чертям, которые охраняли ворота.

— Что ты хочешь от нашего повелителя? — спросили черти.

Четырнадцатый дал им письмо хозяина, где тот требовал четырнадцать мешков золота.

— Проходи, — ответили ему.

Едва Четырнадцатый спустился в ад, как четырнадцать чертей с оскаленными зубами накинулись на него. Но парень был не из робкого десятка: хвать одного клещами за язык, хвать другого, и так всех подряд, а у тех и дух вон. Остался в живых только Люцифер, самый главный черт.

— Что ты натворил?! — завопил он. — Ты погубил четырнадцать лучших моих чертей! Я один не смогу наполнить твои мешки золотом.

— Ничего, — успокоил его Четырнадцатый, — я и сам управлюсь.

Насыпал он четырнадцать мешков золота и говорит Люциферу:

— Будь здоров. Я пошел.

— Нет, тебе отсюда не уйти, — заревел Люцифер и разинул пасть, чтобы сожрать Четырнадцатого. Но тот хвать Люцифера за красный язык, перекинул через плечо и пошел домой, подхлестывая волов, груженных золотом. Вернувшись, он привязал Люцифера к ножке кухонного стола.

— Проси чего хочешь! — взмолился Люцифер. — Только отпусти в ад!

— Ладно, — усмехнулся Четырнадцатый, — забирай моего хозяина и убирайся.

Дьявол не заставил себя просить дважды.

Так Четырнадцатому достались и двор, и скотина богача, и мешки с золотом.

Марке

ГОРБАТАЯ, ХРОМАЯ, ДА ЕЩЕ И ШЕЯ КРИВАЯ!

(Перевел Н. Томашевский)

Жил-был король — любитель прогулок. Ему нравилось подолгу смотреть на ласточек, глазеть на прохожих и заглядывать в чужие окна. Как-то раз повстречалась ему на улице старушка, которая плелась куда-то по своим старушечьим делам. Пожалуй, она была бы самой обыкновенной старушкой, если б не хромая нога, не горб да не кривая шея. Увидел ее король и расхохотался:

— Горбатая, хромая, да еще и шея кривая! Ха-ха-ха!

А была это вовсе не старушка, а фея. Посмотрела она королю в глаза и говорит:

— Смейся, смейся! Посмотрим, как посмеешься завтра. Король снова расхохотался:

— Ха-ха-ха!

А надо вам сказать, что у этого короля было три дочери, три красавицы. На другое утро король собрался на прогулку и велел позвать дочерей. Первой пришла старшая дочь. На спине у нее за ночь вырос горб.

— Горб! — изумился король. — Откуда у тебя взялся этот горб?

— Увы, — ответила старшая дочь, — служанка плохо взбила постель, и вот — вырос такой горб.

Король зашагал взад и вперед по залу, — ему стало не по себе.

Велел позвать среднюю дочь. Когда она вошла, все увидели, что шея у нее стала совсем кривая.

— А с тобой что случилось? — воскликнул король. — Отчего у тебя такая шея?

— Да вот, — ответила средняя дочь, — служанка причесывала меня и сильно потянула за волосы… И теперь у меня кривая шея.

— Что такое! — вспыхнул король, увидев младшую дочь, которая вошла прихрамывая. — Отчего ты хромаешь?

— Пошла я в сад, — отвечала младшая дочь, — служанка сорвала цветок жасмина и бросила мне. Цветок упал на ногу, и вот я хромаю.

— Кто эта служанка? — сердито крикнул король. — Позвать ее сюда!

Позвали служанку, но та ни за что не хотела идти, говорила, что стыдится своего горба, хромой ноги и свернутой набок шеи. Тогда стражники схватили ее и приволокли к королю. Это оказалась та самая старушка, которую встретил король накануне. Он сразу ее узнал и приказал страже:

— Вымазать смолой!

Вдруг старушка стала уменьшаться, уменьшаться и сделалась такой крохотной, что голова ее стала не больше шляпки самого маленького гвоздика. В стене была едва заметная дырочка. Старушка юрк туда и исчезла. Но горб, хромая нога и кривая шея еще долго напоминали о ней.

Абруцци

КОТЯТА

(Перевела З. Потапова)

Жила на свете женщина. Была у нее родная дочь да падчерица. И падчерицу эту она заставляла работать больше, чем вьючного осла.

Вот однажды послала мачеха падчерицу цикорий собирать. Девушка шла-шла и вместо цикория нашла большущий вилок цветной капусты. Тянет-потянет она кочан — еле вытащила. Глядь — под ним в земле открылся колодец, а вниз лесенка ведет.

Спустилась девушка по той лесенке и попала в дом, полный котят. Все они хлопотали по хозяйству: один котенок белье стирает, другой воду носит, третий шьет, четвертый посуду моет, пятый тесто месит. Девушка попросила у одного котенка метлу и пол подмела, другому постирать помогла, третьему ведро с водой из колодца вытянула, четвертому булки в печь посадила.

В полдень явилась Кошка-мать и позвонила в колокольчик.

Дилин-дон, дилин-дон! Идите, котята, в дом! Кто работал — за столом посидит, Кто не работал — на других поглядит!

Котята сказали:

— Все мы работали, мама, но эта девушка работала больше всех.

— Умница, — говорит Кошка, — садись и пообедай с нами.

Уселись они за стол, и девушка села вместе с котятами. Кошка-мать дала ей мяса, макарон и жареного цыпленка, а своим детям — только вареной фасоли. Но не хотелось девушке есть все угощение одной, и поделилась она с голодными котятами всем, что дала ей Кошка-мать.

Вот поели они, девушка убрала со стола, вымыла тарелки, подмела комнату и везде навела порядок. А потом говорит кошке:

— Спасибо, синьора Кошка, теперь мне пора идти, а то мачеха заругает.

А Кошка ей в ответ:

— Погоди, доченька, хочу я тебе подарок сделать.

При доме была кладовая. В одном углу лежали богатые наряды: шелковые платья и бархатные туфельки, а в другом — домотканая одежда: юбки, кофты, передники, ситцевые платочки и башмаки из сыромятной кожи.

— Выбирай что хочешь, — говорит Кошка.

Бедной девушке приходилось всегда ходить босой и в лохмотьях — она и попросила:

— Дай ты мне домотканое платье, сыромятные башмаки да косыночку на шею.

— Нет, — говорит Кошка. — Ты пожалела моих котят, и я сделаю тебе хороший подарок.

Взяла она самое красивое шелковое платье, самую красивую косынку, туфельки из мягкой кожи, нарядила девушку и сказала:

— Как выйдешь отсюда, увидишь стенку, а в ней дырки. Ты сунь туда пальцы, а потом подними голову.

Девушка сунула пальцы в эти дырки, вытащила — глядит, а у нее на всех пальцах сверкают кольца, одно другого краше. Подняла она голову, и на лоб ей упала звезда. Вернулась падчерица домой нарядная, как невеста.

Мачеха спрашивает:

— Кто тебе дал такие красивые вещи?

— Ах, матушка, попала я в Кошкин дом, помогла котятам по хозяйству — они и подарили мне все это, — и рассказала, как было дело.

Не терпелось матери послать за подарками свою родную дочь.

— Иди, иди, дочка, — говорит она ей наутро. — И ты получишь то же самое, что и твоя сестра.

— Да мне неохота, — отвечает ленивая дочка. — Не пойду я никуда! На дворе холодно, я у печки посижу.

Но мать палкой выгнала ее из дому. Тогда лентяйка поплелась по полю, нашла цветную капусту, выдернула вилок и спустилась в кошачий домик. Одного котенка увидела — за хвост потянула, другого за уши дернула, третьему усы оборвала, тому, что шил, иглу сломала, кто воду носил — ведро в колодец бросила. Все утро она только мешала, и котята-бедняжки жалобно мяукали.

В полдень пришла Кошка-мать с колокольчиком,

Дилин-дон, дилин-дон! Идите, котята, в дом! Кто работал — за столом посидит, Кто не работал — на других поглядит,

— Мамочка, — сказали котята, — мы хотели работать, а эта девушка нас за хвосты таскала, мучила и ничего не дала сделать!

— Ах вот оно что! — говорит Кошка-мать. — Ну идите к столу.

Девушке она дала ячменную лепешку, моченную в уксусе, а котят накормила мясом с макаронами. Девушка и давай у котят с тарелок еду таскать. Встали из-за стола, она и не подумала посуду прибрать и говорит Кошке.

— Ну, а теперь дай мне то же, что и моей сестре.

Кошка привела ее в кладовую и спросила, чего она хочет:

— Хочу вот это самое красивое платье! Вот эти туфельки на самых высоких каблучках!

— Ну уж нет! — говорит Кошка. — Надевай-ка вот это домотканое платье, пачканое-перепачканное, и вот эти истоптанные сыромятные башмаки на гвоздях.

Потом Кошка повязала девушке рваный платочек на шею, выпроводила ее за дверь и на прощанье сказала:

— Когда выйдешь, сунь пальцы в дырки, а потом подними голову.

Девушка вышла, сунула пальцы в дырки, и у нее вокруг пальцев обвились черви. Она их давай отрывать, да не тут-то было, они обвились еще крепче. Подняла она голову, а ей прямо на лицо упала пиявка да так присосалась к губе, что ей пришлось все время откусывать от этой пиявки по кусочку, чтобы от нее избавиться.

Девушка вернулась домой страшная, как пугало. Увидела мать, как ее дочь отделали, и умерла со злости. Умерла и дочь оттого, что ей пришлось жевать пиявку. А добрая и работящая девушка вышла замуж за хорошего парня.

Земля Отранта

СКАЗКА О ПРИНЦЕССАХ, КОТОРЫЕ ВЫШЛИ ЗАМУЖ ЗА ПЕРВЫХ ВСТРЕЧНЫХ

(Перевел Н. Томашевский)

Жил однажды король, и было у него четверо детей: три дочери и сын — наследный принц. Почувствовал король, приближается смерть, позвал сына и говорит:

— Я умираю, сынок, и хочу, чтобы ты исполнил мою последнюю волю. Когда твои сестры станут невестами — выдай их замуж за первых встречных. Выйди на балкон и кого увидишь — будь то дворянин, ремесленник или простой крестьянин — прикажи жениться.

Подошла пора выходить замуж старшей сестре, молодой король выходит на балкон. Мимо идет какой-то босоногий оборванец.

— Эй, приятель, — крикнул король, — обожди-ка минутку.

— Чем могу служить вашему королевскому величеству? — спросил оборванец. — Позвольте, уж я пойду, а то у меня свиньи не кормлены. Вот как тороплюсь.

— Подойди-ка сюда, мне надо с тобой поговорить. Ты должен жениться на моей старшей сестре.

— Ваше королевское величество, вы, никак, смеетесь надо мной: ведь я простой свинопас.

— Ну, свинопас не свинопас, а жениться ты должен. Такова последняя воля моего отца.

Поженились принцесса и свинопас и уехали из королевского дворца.

Наступило время выдавать замуж среднюю сестру. Король вышел на балкон и окликнул первого, кого увидел.

— Ваше величество, позвольте, уж я пойду, а то у меня силки, и надо проверить, не попалась ли какая птица.

— Успеешь! Подойди-ка сюда, мне нужно с тобой поговорить. — И король предложил ему в жены среднюю сестру.

— Ваше королевское величество, разве это возможно? — взмолился прохожий. — Ведь я бедный охотник, и мне никак не пристало родниться с самим королем.

— Так хотел мой отец, — ответил молодой король.

Средняя сестра была выдана замуж за птицелова и тоже покинула королевский дворец.

Когда наступила очередь младшей сестры и король вышел на балкон, внизу проходил могильщик. Как ни любил король младшую сестру, но пришлось выдать ее за могильщика.

Оставшись совсем один в огромном дворце, молодой король подумал: «А не последовать ли и мне их примеру? Что мне мешает жениться?» И он вышел на балкон. В это время мимо торопливо проходила старуха прачка.

— Эй, мамаша, обожди минутку…

— Что тебе?

— Подойди-ка сюда, мне надо с тобой поговорить об одном важном деле!

— Какое уж у тебя важное дело! Вот у меня важное: спешу на речку белье полоскать.

— Сейчас же подойди! Приказываю!

Но приказывать старухе — лишь слова на ветер бросать. Она повернулась к юноше спиной и проворчала:

— Поищи-ка лучше прелестную Фьориту! — и с этими словами ушла.

Молодой король почувствовал в теле такую дрожь, что должен был схватиться за перила балкона. Его охватила необыкновенная тоска, и ему даже подумалось, уж не о сестрах ли своих он так тоскует? Но на самом деле это была тоска по прелестной Фьорите, которая запала ему в сердце. И тогда он сказал себе: «Уйду-ка я из дому и стану бродить по свету, пока не отыщу прелестную Фьориту».

Много дорог исходил король, полсвета обошел, но нигде не слышал о прелестной Фьорите. Целых три года странствовал он по белу свету, и вдруг повстречалось ему в поле огромное стадо свиней, потом еще одно и еще… Так он и шел посреди этого моря свиней, пока наконец не очутился перед великолепным дворцом. Король постучался.

— Эй, хозяева! Пустите переночевать!

Дворцовые ворота распахнулись, и показалась сама хозяйка. Увидев короля, она бросилась к нему на шею.

— Брат мой!

И король узнал старшую сестру, которая была замужем за свинопасом.

— Сестра!

Вскоре появился и зять-свинопас, одетый как заправский вельможа. Супруги стали показывать королю свой великолепный дворец и рассказали, что и другие принцессы живут в таких же дворцах.

— Я разыскиваю прелестную Фьориту, — поведал им король.

— Мы ничего не слыхали о прелестной Фьорите, — ответила старшая сестра, — но сходи к другим сестрам, может они тебе помогут.

— На случай, если вам будет грозить опасность, — сказал зять, который когда-то был оборванным свинопасом, — вот вам три свинячьих щетинки. Попадете в беду — бросьте их наземь и вы спасены.

Король снова отправился в путь. Долго ли, коротко ли он шел, но только очутился в самом что ни на есть дремучем лесу. В лесу было птиц такое превеликое множество, что они заслоняли собой небо. Они перелетали с дерева на дерево и щебетали так громко, хоть затыкай уши. Посреди леса стоял дворец средней сестры, и был он краше дворца свинопаса. Его хозяин, когда-то нищий птицелов, обратился в знатного вельможу. Но и средняя сестра с мужем-птицеловом ничего не слыхали о прелестной Фьорите. Они послали короля к младшей сестре. Но прежде чем отпустить его, зять дал на прощанье три птичьих перышка. Стоило бросить перышки наземь, как они выручали из любой беды.

Король продолжал свой путь. Навстречу ему все чаще стали попадаться могилы. И вот пошли сплошные кресты. Так добрался он до дворца своей любимой младшей сестры. Дворец оказался великолепнее двух первых. Зять, что был прежде бедным могильщиком, дал королю на прощание человеческую косточку.

— Вот тебе косточка. Попадешь в беду, брось наземь — выручит.

А сестра сказала, что знает город, где живет прелестная Фьорита.

— Но прежде, — посоветовала она, — обратись к одной старухе, которой я когда-то помогла в беде, и она наверняка тебя не оставит.

И вот юноша пришел в страну, где жила прелестная Фьорита, и оказалось, что она дочь самого короля. Домик старухи стоял как раз напротив королевского дворца. Она радушно приняла брата своей благодетельницы.

Из окна старухиного дома молодой король мог вволю любоваться Фьоритой, когда на рассвете она выходила на балкон, закутанная в покрывало. И была Фьорита так прелестна, что, не удержи старуха короля за камзол — он наверняка бы вывалился из окна и разбился.

— Лучше и не пытаться просить руки Фьориты, — сказала старуха, — здешний король жесток: всем женихам он предлагает сначала три условия, а тем, кто не может их выполнить, велит отсечь голову.

Но юноша вовсе не испугался и явился к королю просить руки принцессы. Король велел запереть юношу в огромный подвал, набитый яблоками и грушами до самого потолка, и сказал, что если к утру жених не съест все эти груши и яблоки, то ему отрубят голову. Оставшись один, юноша вспомнил о свинячьих щетинках, которые дал ему зять, достал их и бросил наземь. Только он бросил, как изо всех углов послышалось хрюканье, и отовсюду повылезали свиньи, целое море хрюкающих и чавкающих свиней. Они мигом сожрали все груши и все яблоки, так что и зернышка не осталось.

— Молодец, — сказал старый король, — ты заслужил руку моей дочери. Но прежде выдержи второе испытание: в брачную ночь усыпи мою дочь пением птиц, и не простых, а самых сладкоголосых и самых красивых, какие только есть на свете. Не сможешь — утром тебе отсекут голову.

Молодой король вспомнил про перышки, которые дал ему зять-птицелов, и бросил их наземь. В ту же минуту небо заволокла целая туча удивительных разноцветных птиц, они расселись по деревьям, крышам и колокольням и принялись петь так чудесно, что принцесса тут же уснула сладким-пресладким сном.

— Так, — сказал грозный тесть, — ты заслужил мою дочь. Но раз уж вы поженились, пусть завтра же у вас родится ребенок, да чтобы умел говорить «папа» и «мама». А не то — голову долой.

— Ну, до завтра еще много времени, — ответил молодой супруг, попрощался с королем, и они остались с прелестной Фьоритой одни.

Наутро он вспомнил про косточку, которую дал ему зять-могильщик, и бросил эту косточку наземь, и косточка на глазах обратилась в чудесного младенца. Младенец держал в руках золотое яблоко и чудесно говорил «папа» и «мама».

Когда в спальню вошел старый король, малыш забрался к нему на колени и все норовил нацепить яблоко на зубец дедовской короны. Старый король поцеловал внука, благословил молодых, снял корону и возложил ее на голову зятя, и тот стал королем сразу двух королевств.

А потом сыграли пышную свадьбу. На нее приехали зять-свинопас, зять-птицелов и зять-могильщик вместе со своими женами.

Базиликата

МУДРАЯ КАТЕРИНА

(Перевела Н. Вишневская)

Вам, синьоры, расскажем мы о богатом купце, который жил когда-то в Палермо, и о его дочери, которую едва только отняли от груди, как она могла уже здраво судить обо всем, что видела дома. Отец за то, что она такая умная, стал ее звать «Мудрая Катерина». Она не имела себе равных ни в знании языков, ни в чтении книг.

Когда Мудрой Катерине было шестнадцать лет, мать ее умерла. Девушка так горевала, что заперлась в своей комнате и ни за что не хотела оттуда выходить. Для нее не существовало больше ни прогулок, ни театра, ни развлечений.

Отец не знал, что ему делать, и решил посоветоваться с умными людьми. Он пригласил к себе всех самых крупных синьоров города (хотя он был купцом, но водил дружбу со всеми знатными людьми Палермо) и сказал:

— Синьоры, вы знаете, что свою единственную дочь я берегу как зеницу ока. С тех пор как умерла ее мать, она сидит дома, как кошка, и даже кончика носа не хочет высунуть наружу…

А синьоры ответили ему:

— Всему свету известно, как умна ваша дочь. Откройте школу. Ваша дочь станет учить молодежь; может быть, она рассеется и перестанет грустить…

— Мне нравится ваша мысль, — сказал отец.

Позвал он дочь и говорит ей:

— Послушай, дочь моя, я вижу, тебя не интересуют никакие развлечения. Что ты скажешь, если мы откроем школу. Ты будешь в ней попечительницей. Ну как?

Катерина сразу же согласилась; скоро открыли школу, и девушка сама стала руководить всеми. А на дверях она велела сделать надпись: «Кто хочет учиться у Катерины Мудрой, пусть приходит в эту школу. Она открыта для всех».

Учиться пришло очень много молодежи. Катерина посадила всех за парты.

— Но ведь это сын угольщика, — говорят ей, — а вы его посадили рядом с дочерью принца.

— Ничего, — отвечала она. — Для меня хорош тот, кто хорошо учится.

Занятия начались. У Катерины была плетка с гвоздями на конце. Кто не учил урока, получал по заслугам.

Когда слух об этой школе дошел до королевского дворца, королевич тоже захотел там учиться. Он одел лучшее свое платье и отправился к Мудрой Катерине. Она приняла его и усадила за парту, как и других своих учеников.

Раз подошла очередь отвечать королевичу. Катерина вызвала его к доске и дала задачу, а он не сумел решить. Хлесть! Он получил пощечину, которая по сей день горит у него на лице.

Королевич вскочил и красный от гнева выбежал вон, бросился во дворец и прямо к отцу.

— Ваше величество! — сказал он. — Хочу жениться, а в жены хочу взять Мудрую Катерину.

Король послал за отцом Катерины. Тот явился.

— Я к услугам вашего величества.

— Каково! Мой сын без ума от твоей дочери. Что же нам делать? Давай их поженим.

— Как будет угодно вашему величеству, но мы всего-навсего купцы, а ваш сын — королевской крови.

— О, это ничего не значит, раз мой сын хочет жениться на твоей дочери.

Купец вернулся домой.

— Катерина, королевич хочет жениться на тебе. Что ты на это скажешь?

— Что ж, я пойду за него, — отвечала девушка.

Платьев и белья у Катерины было много, нашелся в доме и войлок для матрацев, и через неделю все, что нужно, было готово. Принц прислал невесте свиту из двенадцати знатных девушек. Двери королевской церкви распахнулись, и принц с Мудрой Катериной были обвенчаны.

После венчания королева приказала девичьей свите пойти к жене королевича помочь ей раздеться и уложить ее в постель. Но сын сказал:

— Нам не нужны люди ни для того, чтобы раздевать нас, ни для того, чтобы одевать. Нам не нужна и стража за дверьми спальни.

Принц остался наедине со своей молодой женой и говорит ей:

— Катерина, помнишь пощечину, которой меня наградила? Раскаялась ты в своем поступке?

— Раскаялась?.. Если угодно, могу дать еще одну!

— Как? Ты не раскаялась?

— Этого еще не хватало.

— И ты не попросишь у меня прощенья?

— И не подумаю!

— Ах, так! Сейчас я тебя проучу! — И королевич стал готовить веревку, чтобы спустить жену в подземелье. Когда веревка была готова, он и говорит: — Катерина, или ты раскаешься, или я спущу тебя в подземелье.

— Мне там будет прохладнее, — отвечает Катерина.

Принц схватил ее и опустил в подземелье, — пусть сидит там одна-одинешенька. Только и приятелей у нее там — столик, стул, кувшин с водой да кусок хлеба…

На другой день король и королева пришли, как это водится, к молодым, чтобы пожелать им доброго утра.

— К нам нельзя, — ответил королевич, — Катерина неважно себя чувствует.

Затем он открыл люк.

— Ну как провела ночь?

— Здесь приятная прохлада, — ответила Катерина.

— Ты думаешь о пощечине, которую ты мне дала?

— Я думаю о той, которую собираюсь дать.

Прошло два дня, голод стал нестерпимым. Катерина вынула костяную пластинку из корсета и стала проковыривать в стене дырку. Долго ей пришлось ковырять. Только на другой день через щелочку проник тоненький луч света, Катерина воспрянула духом, расширила отверстие и прильнула к нему глазом. Смотрит, а мимо вдет секретарь ее отца.

— Дон Томазо! А дон Томазо!

Но дон Томазо никак не мог понять, откуда доносится голос.

— Это я — Катерина Мудрая. Передайте моему отцу, что я хочу сейчас же поговорить с ним.

Дон Томазо скоро вернулся с отцом Катерины к тому месту, где из стены слышался голос.

— Отец мой, вот какова моя судьба, я в подземелье! — сказала Катерина. — Велите прокопать подземный ход из подвала нашего дома до этого подземелья. И чтобы были крепления и светильники через каждые двадцать шагов, а остальное предоставьте мне.

Купец, пока рыли подземный ход, каждый день передавал дочери через отверстие в стене курятину, печенье и другую пищу, чтобы поддержать ее силы.

А принц по три раза в день заглядывал в подземелье.

— Ты раскаялась в пощечине, которую мне дала?

— Вот еще! Вы лучше подумайте о той пощечине, которую я вам дам!

А тем временем мастера сооружали подземный ход с креплениями и светильниками через каждые двадцать шагов. Как только он был готов, Катерина стала уходить в дом к отцу всякий раз после разговора с мужем.

Так прошло несколько дней. Королевичу начала надоедать эта история. Однажды он открыл люк и говорит:

— Катерина, я еду в Неаполь, ты ничего не хочешь сказать мне?

— Желаю удачи! Развлекайтесь. Напишите мне, когда соберетесь возвращаться.

— Так я еду!

— Как, вы еще здесь? Еще не уехали?

Принц ушел.

Как только закрылся люк, Катерина побежала к отцу.

— Отец, только вы можете мне помочь. Мне немедленно нужна бригантина, горничная, служанки и нарядные платья. И служанок и вещи отправьте в Неаполь, снимите там дом напротив королевского дворца и ждите моего приезда.

Купец снарядил быстроходную бригантину, а принц тем временем велел готовить большой военный фрегат. На нем он и отправился.

Когда Катерина с балкона родительского дома увидела, что муж ее уплыл, она села па свою бригантину и прибыла в Неаполь раньше, чем королевич; маленькие корабли, как известно, быстроходнее больших.

В Неаполе Катерина стала выходить на свой балкон как раз напротив королевского дворца. И каждый день надевала свои самые красивые платья.

— О, как похожа она на Мудрую Катерину, — воскликнул королевич, увидев эту женщину, и влюбился в нее.

Он отправил к ней своего посланца со словами:

— Синьора, принц хотел бы нанести вам визит, если вы не возражаете.

— Как ему будет угодно.

Вскоре появился и сам королевич в роскошном платье. Он долго и церемонно приветствовал Катерину. Потом они сели и стали беседовать.

— Синьора, — спросил принц, — вы еще не замужем?

— О, нет еще. А вы?

— Я холост, об этом-то я и хотел вам сказать. О синьора, вы так похожи на девушку, которая когда-то мне нравилась в Палермо… А что, если мы поженимся?

— Вы оказываете мне честь, — ответила Мудрая Катерина.

И через неделю они поженились.

Через девять месяцев у Катерины родился чудесный мальчик.

— Какое же имя мы дадим нашему сыну? — спросил принц.

— Неаполь, — отвечает Катерина.

И мальчика назвали Неаполь.

Прошло два года. И вот муж собрался уезжать. Принцесса отговаривала его, но он все-таки решил ехать. Принц оставил ей бумагу, в которой говорилось, что ребенок — его первенец и наследник престола.

Как только принц уехал, Катерина тут же написала своему отцу письмо, чтобы он послал в Геную корабль с мебелью, прислугой и всем необходимым, снял дом напротив королевского дворца и ожидал ее там. Купец снарядил корабль и послал его в Геную.

На своей бригантине дочь купца прибыла в Геную раньше королевича. Она поселилась в великолепном доме.

Когда принц увидел прекрасную молодую женщину с королевской прической и драгоценностями, одетую в роскошное платье, он воскликнул:

— О, как похожа она на Мудрую Катерину и на мою жену в Неаполе.

Он послал к ней своего слугу, которому Катерина сказала, что охотно примет принца.

В разговоре с ней королевич спросил:

— Вы замужем?

— Вдова, ваше высочество, — ответила Катерина. — А вы?

— Я тоже вдовец, — вздохнул принц. — У меня есть сын. Но, удивительное дело, вы как две капли воды похожи на синьору, которую я знал в Палермо, и на синьору, которую я знал в Неаполе.

— На земле не перечесть, сколько лиц похожих есть! Вы не слыхивали об этом?

Короче говоря, через неделю они стали мужем и женой, а через девять месяцев у них родился сын, еще красивее, чем первый. Принц был счастлив.

— Скажите, принцесса, как мы его назовем?

— Генуя, — ответила та.

И мальчика нарекли этим именем.

Прошло еще два года, и принцем вновь овладело желание уехать в другое место.

— Вы уезжаете и бросаете меня одну с ребенком на руках? — говорит ему жена.

— Я оставлю вам бумагу, в которой будет сказано, что мальчик — мой и что он королевского происхождения.

А пока муж готовился к отъезду в Венецию, Катерина снова написала отцу письмо с просьбой выслать туда корабль с прислугой, домашней утварью и новыми платьями. Итак, в Венецию одновременно отбыли два корабля: из Палермо — снаряженный отцом Катерины, и из Генуи военный фрегат принца. Катерина приплыла в Венецию первой.

— О, святое небо! — воскликнул принц, едва увидал прекрасное лицо синьоры в окне напротив своего дворца. — И эта женщина похожа на мою генуэзскую жену, похожую на жену в Неаполе, которая так похожа на Мудрую Катерину! Катерина — в Палермо, сидит в подземелье, неаполитанская жена — в Неаполе, генуэзская — в Генуе, а эта женщина — здесь, в Венеции!

Он послал своего слугу к прекрасной незнакомке, а потом явился к ней сам.

— Знаете, синьора, вы так похожи на моих знакомых синьор, на одну, которая в Палермо, на другую, которая в Неаполе, на третью, оставшуюся в Генуе!..

— На земле не перечесть, сколько лиц похожих есть!

И вот между ними начался обычный разговор.

— Вы замужем?

— Нет, я вдова… А вы?

— Я тоже вдовец, с двумя детьми.

Прошла неделя, и они поженились. На этот раз у Катерины родилась девочка, красивая, как солнце и луна.

— Как назовем ее? — спросил принц.

— Венеция… — И девочку окрестили Венецией.

Прошло еще два года. Принц и говорит:

— Знаете что, принцесса, я должен вернуться в Палермо. Но перед отъездом я оставлю вам бумагу о том, что девочка — моя дочь и что она королевского происхождения.

И принц отправился в Палермо. Но Катерина оказалась там раньше его. Она пошла в дом своего отца, а оттуда по подземному ходу проникла в свою темницу.

Едва приехав в замок, принц открыл люк.

— Катерина, ну как ты там?

— Я? Хорошо.

— Ты раскаялась в той пощечине, которой меня наградила?

— А вы бы лучше подумали о той пощечине, которую еще получите.

— Раскайся, Катерина, не то я женюсь на другой!

— Женитесь, кто вас удерживает?

— А если ты раскаешься, то снова будешь моей женой.

— Нет.

Тогда принц объявил, что его жена умерла и он хочет снова жениться. Он попросил всех королей прислать портреты своих дочерей. Из всех портретов, которые он получил, больше всего ему понравился портрет дочери английского короля. Принц тут же пригласил ее приехать, чтобы вступить с нею в брак.

На свадебную церемонию в Палермо прибыла вся семья английского короля. На следующий день была назначена свадьба.

А Катерина? Что же ей остается делать?

Приготовила она три великолепных королевских платья для своих детей: для Неаполя, Генуи и Венеции. Сама оделась, как принцесса (как ей и полагалось), села вместе с детьми в роскошную карету и поехала ко дворцу короля.

Показался свадебный кортеж, сопровождавший принца и дочь английского короля. И Катерина сказала своим детям:

— Неаполь, Генуя, Венеция, идите и поцелуйте руку вашего отца.

Дети побежали и поцеловали руку принца. А когда принц увидел детей, ему ничего больше не оставалось, как признать себя побежденным.

— Так вот какую пощечину ты хотела мне дать! — воскликнул он и обнял своих детей.

Дочь английского короля осталась ни с чем. Так и ушла. Скатертью ей дорога…

А Катерина объяснила мужу, почему он встречал столько одинаковых женщин, и ему пришлось просить прощение.

И зажили они в веселье и счастьи,

А нас завидки дерут на части.

Палермо

КОЛА РЫБА

(Перевел Л. Капалет)

Когда-то в Мессине жила одна женщина, и у нее был сын по имени Кола, который с утра до вечера купался в море. Мать звала его с берега:

— Кола! Кола! Выходи наконец из воды. Ты же не рыба!

Но, что ни день, сын ее заплывал все дальше и дальше. И у матери от постоянного крика даже грудь заболела. Однажды он так долго заставил мать кричать, что терпенье ее лопнуло, и она воскликнула в гневе:

— Чтоб ты стал рыбой!

Видимо, небесные врата в этот день были открыты: материнское проклятие было услышано, и вмиг мальчик стал получеловеком, полурыбой. Между пальцами у него выросли перепонки, как у утки, а шея стала как у лягушек. На землю Кола больше не вернулся, и мать, потеряв надежду дождаться его, вскоре умерла.

Слух о том, что в проливе около Мессины появился получеловек, полурыба, дошел до самого короля. Он велел всем морякам, как только кто-нибудь из них увидит Колу Рыбу, передать, что король хочет говорить с ним.

Как-то один моряк заплыл далеко в море и увидел Колу Рыбу, который проплывал неподалеку.

— Кола, — сказал он, — король Мессины хочет поговорить с тобой.

Кола тотчас поплыл к королевскому дворцу.

Король встретил его, ласково улыбаясь.

— Кола Рыба, ты такой хороший пловец. Спустись на морское дно, проплыви вокруг Сицилии и потом расскажи мне, где море глубже всего, и обо всем, что увидишь.

Кола повиновался и поплыл вокруг Сицилии. Скоро он вернулся и рассказал, что на морском дне видел горы, долины, пещеры и самых удивительных рыб, но страшно ему стало только один раз, когда у мыса Фаро он не мог достать дна.

— Но на чем же тогда держится Мессина? — удивился король. — Нырни-ка снова и посмотри, на чем стоит мой город.

Кола нырнул и пробыл под водой целый день, а когда вынырнул, сказал королю:

— Мессина стоит на скале, а эту скалу поддерживают три колонны: одна из них прочная, другая — с трещиной, а третья — разрушена.

О Мессина, Мессина. В день печальный Поглотит тебя пучина.

Король был потрясен этим известием и послал Колу Рыбу в Неаполь посмотреть, что находится под вулканами. Кола нырнул глубоко в море около Неаполя и потом рассказал, что встретил на своем пути сначала холодную воду, затем горячую, а в некоторых местах потоки пресной воды. Король не хотел этому верить, но Кола попросил дать ему две фляги, нырнул и наполнил одну из них горячей, другую — пресной водой…

Теперь королю не давала покоя мысль, что у мыса Фаро в море нет дна. Он снова позвал Колу Рыбу в Мессину и сказал:

— Кола, ты должен сказать мне, какова глубина моря у мыса Фаро, хотя бы приблизительно!

Кола нырнул и пробыл под водой два дня. А когда выплыл, сказал, что дна он так и не увидел, потому что на большой глубине откуда-то снизу поднимался столб дыма и мутил воду.

Снедаемый любопытством, король сказал:

— А ты прыгни в море с маяка у мыса Фаро.

Маяк этот был на самом конце мыса. Когда-то там стоял часовой, он трубил в горн и размахивал флагом, чтобы предупредить проходящие корабли об опасном течении.

И Кола Рыба прыгнул в море с башни.

Король ждал день, ждал два, ждал три дня, но Кола не появлялся. Наконец он выплыл, но был бледен как мертвец.

— Ну что там, Кола? — спросил король.

— Я до смерти испугался. Я видел рыбу, в ее пасть вошел бы целый корабль! Чтобы не попасть ей в глотку, я спрятался за одну из колонн, на которых держится Мессина.

Король слушал с открытым ртом, но так и не услышал самого главного: какая же глубина у мыса Фаро, — и проклятое любопытство не давало ему покоя.

— Нет, ваше величество, не стану я больше нырять. Мне страшно, — сказал Кола.

Видит король, трудно упросить человека-рыбу; снимает с себя корону, всю усыпанную драгоценными камнями, и бросает в море…

— Достань ее, Кола!

— Что вы сделали, ваше величество, ведь это корона вашего государства!

— Да, равной ей нет в мире! Нырни и достань ее, Кола!

— Как вам угодно, ваше величество, я нырну, — отвечал Кола, — но чувствует сердце, не вернуться мне из пучины. Велите дать мне горсть чечевицы. Буду в силах — вернусь, а всплывет чечевица — не ждите меня.

Зажал он в кулаке чечевицу и бросился в море. Ждали его, ждали, много времени прошло, и вот на поверхности воды показалась чечевица.

Но человека-рыбу ждут до сих пор.

Палермо

ЖЕНА, КОТОРАЯ БЫЛА СЫТА ВЕТРОМ

(Перевел Л. Капалет)

Жил некогда в Мессине богатый-пребогатый принц. И славился он своей скаредностью. Раза два в сутки скряга присаживался к столу, чтобы утолить голод водой, хлебом и колбасой, нарезанной прозрачными ломтиками. Единственный слуга, которого позволял себе держать принц, получал одно яйцо и хлеба ровно столько, чтобы хватило к яйцу, да еще два тари.[4] Никто из слуг не проработал у принца дольше недели.

В один прекрасный день принц нанял нового слугу. Попался ему ловкий малый — на ходу мог снять с человека туфли и чулки.

Звали этого слугу сор[5] Джузеппе. Когда Джузеппе увидел, каков порядок во дворце принца, он пошел к богатой торговке углем, чья лавка была как раз напротив дворца, и сказал ей:

— Не хотите ли выдать замуж свою дочь?

Нужно сказать, что дочь угольщицы была необычайная красавица.

— Пошли ей господи хорошего парня!

— А принц, на ваш взгляд, подходящий жених?

— Принц? Этот скупердяй-то? Да он позволит выколоть себе глаз, только бы не расставаться с деньгами!

— Послушайте моего совета, кума, и я устрою вам этот брак. Скажите только, что ваша дочь сыта ветром.

После этого разговора Джузеппе отправился к принцу.

— Ваша милость, почему вы до сих пор не женаты? Ведь годы идут, их не вернешь!..

— А-а, ты смерти моей захотел! — вскричал принц. — Ведь если я женюсь, деньги, мои деньги польются, как вода! Шляпы, перья, шали, шелковые платья для принцессы, кареты, театры… Нет, Джузеппе, об этом даже и говорить нечего!

— Но вы, ваша милость, не знаете, какие есть на свете девушки. Например, дочь угольщицы. И красавица и сыта одним ветром, денег у нее хоть отбавляй, а что до развлечений и роскоши, так она к ним не привыкла и не любит их.

— Все это хорошо… Но как это она сыта одним ветром?

— Три раза в день она обмахивается веером и этим ветром утоляет свой голод. Ваша милость, никто, глядя на нее, не мог бы сказать этого: она так полна и румяна, словно питается одними бифштексами!

— Да? Надо бы на нее посмотреть.

Сор Джузеппе уговорил принца, и через неделю была устроена свадьба: дочь угольщицы стала принцессой.

Каждый день за обеденным столом она обмахивалась веером, глотала ветер… И муж смотрел на нее с восхищением. А потом принцесса и слуга с аппетитом поедали жареных кур и котлеты, которые ей потихоньку присылала мать.

Прошел месяц, и угольщица, кормившая дочь и слугу на свои деньги, которых у нее было не так уж много, стала жаловаться Джузеппе:

— Долго ли, кум, я буду кормить вас обоих? Даст наконец что-нибудь этот скряга, твой принц?

Тогда сор Джузеппе сказал принцессе:

— Знаешь, что тебе нужно сделать? (При других он называл ее ваша милость, ваше сиятельство, но с глазу на глаз они по-прежнему были на «ты».) Скажи принцу, что тебе очень хочется посмотреть на его богатства, просто так, из любопытства. Если он побоится, что золотая монетка пристанет к подошве твоего башмачка, скажи ему, что готова пойти босиком.

Принцесса сказала принцу все так, как научил ее Джузеппе. А принц будто воды в рот набрал. Никакие уговоры жены не могли заставить его согласиться. Но она не сдавалась и в конце концов упросила мужа показать казну. Тогда Джузеппе сказал:

— А теперь намажь клеем подол своего платья.

Принцесса так и сделала.

А принц отодвинул свой стол, открыл потайной люк и стал спускаться. Принцесса последовала за ним, и скоро с открытым ртом застыла на месте от восторга. В подземелье прямо на полу были насыпаны груды золотых монет. Попадались даже дублоны весом в одиннадцать унций. Не у всякого короля была и половина такого богатства! А пока принцесса рассматривала сокровища своего мужа, как бы нечаянно размахивая своей юбкой, золотая отделка платья, намазанная клеем, покрывалась монетами.

Возвратясь в свою комнату, она собрала со своего платья целую пригоршню золотых монет, которую Джузеппе на другой же день отнес ее матери. Таким образом, они смогли продолжать свои обеды, а принц день ото дня становился все спокойнее и счастливее, видя, что его жена довольствуется за столом только ветром.

Однажды, гуляя с принцессой, он встретил своего племянника, с которым принцесса еще не была знакома.

— Пеппино, ты знаешь эту синьору? Это принцесса!

— О дядюшка, я не знал, что вы женаты!

— Не знал, так теперь знай. Приходи к нам в гости через неделю, — пригласил его принц.

Потом он всю неделю каялся в своем приглашении: «И что это мне взбрело — приглашать в гости. Это обойдется мне в копеечку! Но делать нечего. Придется заказывать обед».

— Принцесса, — обратился он к своей жене, — стоит ли покупать к обеду мясо, оно так дорого. Лучше я схожу на охоту и привезу его из леса. Ружье, слава богу, свое, и дичи у нас будут горы!

— Да, да, это прекрасная мысль, — поддержала его принцесса.

Как только муж уехал, принцесса тут же послала Джузеппе за кузнецом.

— Мастер, сделай мне ключ от этого люка, свой я потеряла и никак не могу найти…

На другое утро ключ был готов. Он прекрасно открывал потайную дверь. Тогда принцесса спустилась вниз и наполнила несколько мешков дублонами. На эти деньги она купила всякой всячины: мебель, люстры, гардины, ковры, даже ливрею и палку с набалдашником привратнику.

— Что это?! — воскликнул, вернувшись, изумленный принц. — Чей это дом? — Он протер глаза, вышел и снова вошел. «Куда исчез мой дом?!» — думал он, а сам то выходил из дома, то входил.

— Ваше высочество, — обратился к нему привратник, — почему вы не входите во дворец?

— А разве это мой дом?

— Конечно, ваше высочество, чьим же ему быть, как не вашим?

— О господи! — воскликнул принц, хватаясь за голову. — О господи! Пропали мои деньги!

Он бросился вверх по лестнице, где по приказанию жены стены были увешаны коврами, а ступени сделаны из мрамора.

— О! О! Моя жена пустила на ветер все мои деньги!

Он увидел диваны, кресла, зеркала и подзеркальники, вбежал в свою спальню и упал пластом на кровать.

— О! О! Моя жена все пустила на ветер.

— Что с вами, принц? — спросила его жена, входя к нему.

— О! О! — едва слышно простонал он. — Все мои…

Сообразительная жена тут же послала за нотариусом и четырьмя свидетелями.

— Что с вами, ваше высочество, вы хотите сделать завещание? — спросил нотариус принца.

— Все деньги… моя жена…

— Как? Повторите…

— Все… моя жена…

А пока нотариус писал завещание, принц еще раз пробормотал:

— Все… моя жена… — И умер.

Дочь угольщицы стала единственной наследницей несметного богатства, а когда кончился траур, вышла замуж за Джузеппе.

Так деньги скупца достались проходимцу.

Палермо

СТРАННИК

(Перевела Н. Вишневская)

Жила-была вдова с двумя дочерьми и сыном. Звали сына Пеппи.

Пеппи выбивался из сил, но в семье никогда не ели досыта даже хлеба.

Однажды, когда мать и сестры ткали, он сказал:

— Знаете что? Отпустите меня на заработки.

Он отправился и вскоре на своем пути увидел хутор.

— Не нужен ли вам работник? — спросил Пеппи.

— Натравите на него собак, — закричал хозяин. И целая свора погналась за Пеппи.

Побрел Пеппи дальше. Только к вечеру дошел он до другого хутора.

— Слава деве Марии! — проговорил он у дверей дома.

— Воистину слава! Кто там?

— Не нужен ли вам работник?

— Ну что ж, заходи! — оказал один из пастухов. — У нас, кажется, уходит волопас. Подожди, я узнаю у хозяина.

Поднялся к хозяину, а тот и говорит:

— Накормите его ужином. Я скоро спущусь сам, тогда поговорю с ним.

Дали Пеппи хлеба и сыра, и он принялся за еду, а хозяин тем временем увидел своего волопаса и спрашивает:

— Так ты все-таки уходишь?

— Да, синьор, — пробормотал тот в ответ.

— Тогда ты погонишь завтра утром волов, — обратился хозяин к Пеппи. — Только, сынок, уговор такой: за свою работу будешь получать харчи и ничего больше.

— Ну что ж, — сказал Пеппи. — Пусть будет, как богу угодно.

Прошла ночь. На заре Пеппи взял немного хлеба и сыру и погнал волов.

Целыми днями он пас и лишь к вечеру возвращался домой.

Приближалась масленица, Пеппи стал возвращаться домой очень грустным. Один из работников и спрашивает его:

— Пеппи!

— А?

— Что с тобой?

— Ничего…

Однажды утром, когда хмурый Пеппи выгнал волов, повстречался ему хозяин.

— Пеппи!

— А?

— Что с тобой?

— Ничего.

— Как ничего, Пеппи? Почему ты не хочешь сказать мне правду?

— А что вам сказать? Скоро масленица, а вы не дадите мне ни сольдо, чтобы я провел праздник с матерью и сестрами.

— Э! Говори о чем хочешь, только не о деньгах! Хочешь, дам хлеба — сколько душе угодно, но денег — не дам.

— А если мне нужно мяса, откуда я его возьму?

— Ты, никак, забыл наш уговор. И рассуждать тут не о чем.

Солнце уже взошло, и Пеппи отправился пасти волов.

Вот сидит Пеппи возле своих волов, а у самого грустные думы из головы не выходят. И вдруг слышит:

— Пеппи!

Пеппи посмотрел во все стороны.

— Наверно, это голос моего горя, — подумал он. Но тут снова послышалось:

— Пеппи, Пеппи!

— Кто меня зовет?

— Это я, — повернул голову старый вол.

— Как! Ты умеешь говорить?

— Да, умею. Но что с тобой, Пеппи? Вот уже много дней, как ты грустишь.

— Чему мне радоваться? Подходит масленица, а хозяин не дает мне ни сольдо!

— Послушай меня, Пеппи… Сегодня вечером пойди к хозяину и скажи: «Не могли бы вы дать мне старого вола?» Хозяин с удовольствием отдаст меня — я очень стар, отказываюсь работать. Он видеть меня не может. Ты все понял, Пеппи?

Вечером Пеппи вернулся домой мрачнее тучи.

— Почему ты мрачнее тучи, Пеппи? — спросил его хозяин.

— Мне надо поговорить с вами: не могли бы вы отдать мне своего вола, которому лет больше, чем старой сове? Приду домой, зарежу вола и отмочу его старое жесткое мясо.

— Забирай себе на здоровье! В придачу дарю тебе кусок веревки, чтобы отвести вола домой.

Утром чуть свет Пеппи навьючил на вола котомку с восемью караваями хлеба, надел шапку и отправился в свое село. Идет он по долине и видит — мчатся навстречу ему два крестьянина верхами и кричат:

— Бык, бешеный бык, берегись! Он растопчет тебя!

— Спроси их, — шепнул парню старый вол, — если ты укротишь бешеного быка, тебе отдадут его?

Пеппи спросил. А крестьяне говорят:

— Бери. Но только раньше он растерзает тебя вместе с твоим волом.

— Пеппи, — прошептал вол, — не бойся, спрячься за меня!

Примчался бешеный бык — ноздри раздуваются — кинулся на вола. Стукнулись они лбами и давай бодать друг друга. Однако старый вол оказался таким жилистым, что победил быка.

— Давай, Пеппи, привязывай поскорей быка к моим рогам, — сказал вол.

Пеппи привязал быка, простился с крестьянами и отправился дальше.

Пришлось им идти через один город. Там Пеппи услышал королевского глашатая:

— Кто вспашет за один день сальму[6] земли, получит в жены королевскую дочь и в придачу два мешка золота! А не успеет вспахать — лишится головы!

Пеппи оставил вола с быком на постоялом дворе, а сам пошел к королю. Стражники не хотели пускать оборванца, но тут сам король выглянул в окно и приказал пропустить.

Предстал Пеппи перед королем и говорит:

— Пришел поклониться в ноги вашему величеству.

— Что тебе нужно?

— Слышал я глашатая. А у меня есть пара быков — вот я и хочу попробовать вспахать ту сальму земли.

— А ты все условия понял хорошо?

— Понял, ваше величество. Если не вспашу — голова долой. Прикажите, ваше величество, дать мне плуг и немного сена, я человек прохожий, случайно здесь, и мне даже скотину нечем накормить.

— Поставь своих быков в мой хлев и возьми все, что тебе нужно.

Пеппи повел вола и быка в королевский хлев. Старый вол и говорит:

— Дай быку целый сноп сена, а мне половину.

Утром Пеппи взял плуг, четыре снопа сена и отправился. Он попросил, чтобы показали, где пахать, и принялся за дело.

Тем временем придворные столпились на балконе и наблюдали за его работой. Вот они и говорят королю:

— Ваше величество, как же так? Разве вы не видите, что он уже почти все вспахал? Вы и правда хотите отдать этому неотесанному мужику свою дочь?

— А что же мне делать? — спрашивает король.

— В полдень прикажите отнести ему зажаренную курицу с нежным сельдереем и бутылку вина с опиумом.

Послали служанку отнести Пеппи эту еду.

— Покушайте и отдохните, — говорит ему служанка.

Пеппи осталось вспахать лишь треугольный клочок земли величиной со шляпу священника, вот и решил он перекусить. Дал сноп сена быку и полснопа волу. Потом не спеша принялся за еду; выпил вино, съел курицу, прилег и тут же уснул. Вол съел сено и стал ждать, пока поест бык. Он и внимания не обратил на то, что Пеппи уснул. Но когда бык управился, вол стал толкать своего хозяина копытом.

— А-а-a… — бормотал Пеппи спросонья.

— Вставай, — говорит вол, — вставай, или за свой сон поплатишься головой!

Вскочил Пеппи, освежил лицо водой, полусонный допахал землю и стал перепахивать.

— Вот беда! — воскликнули придворные на балконе. — Мало положили опиума!

А Пеппи работал не покладая рук. И к десяти часам вечера поле было перепахано. Ровно в десять возвратился он во дворец, задал сена быкам и отправился к королю.

— Благословите меня, отец!

— Как?! Ты уже вспахал?! Чего же ты хочешь? Два мешка золота?

— Я холост, ваше величество, зачем мне золото? Сначала хочу жениться.

Увели слуги жениха, вымыли с головы до ног, одели как принца, даже часы дали. И Пеппи женился.

Старый вол и говорит ему:

— Ну вот ты и женился. Теперь зарежь меня, а мои кости отнеси в корзине на то поле, которое ты вспахал, и закопай каждую отдельно, будто это черенки деревьев. Оставь только одну ногу, положи ее под свой матрац, А повару скажи, что из моего мяса можно приготовить любое блюдо: и кролика, и зайца, и курицу, и индейку, и барана, и даже рыбу.

Вот Пеппи и решил зарезать старого вола. Король стал было возражать, потому что успел привыкнуть к старому животному. Но Пеппи уговорил его:

— Если мы зарежем вола, нам не придется покупать мяса к свадебному пиру.

Пеппи велел повару приготовить из вола всевозможные блюда. И правда, кушанья вышли на славу, и гости остались очень довольны. За столом только и слышалось: «Ах, какой заяц!» — «Ну что за кролик…» — «А телятина-то какая!»

А вечером, когда невеста уснула, Пеппи спрятал воловью ногу к себе под матрац, взвалил на плечи корзину с костями и понес на поле. Там он закопал каждую косточку отдельно и тихо вернулся в спальню. Но едва он вошел, принцесса проснулась и говорит:

— Ах, какой чудесный сон я видела! Мне приснилось, будто я среди роз и жасмина, а спелые вишни и яблоки свешиваются прямо к моему лицу. Вот и сейчас они у меня перед глазами. — Тут она протянула руку и сорвала яблоко! — Нет, это не сон! Это яблоко настоящее.

— Да, это не сон, — ответил муж, — это настоящие вишни. — И он нарвал вишен.

Рано утром к молодым вошел король, чтобы пожелать им доброго утра. Смотрит и глазам не верит — комната полна благоуханных цветов и фруктов.

Между тем придворные вышли на балкон и диву дались. На том месте, где вчера пахал Пеппи, за одну ночь вырос чудесный сад, и каких только фруктов там не было!

Придворные позвали короля.

— Посмотрите, ваше величество, не деревья ли растут на поле, которое Пеппи вспахал?

Король сощурил глаза.

— И еще какой сад!

— Поедем же, посмотрим.

Сели они в кареты и поехали в сад. А там лимоны, груши, сливы, виноград. И ветки деревьев согнулись под тяжестью плодов! Король отведал фруктов и вернулся домой очень довольный.

А надо сказать, что у короля было еще две дочери, и мужьями у них были настоящие принцы. Вот сестры и стали спрашивать свою сестру:

— Неужели эти чудеса сделал твой муж?

— Откуда я знаю? — отвечала та.

— Вот глупая! Спроси его!

— Ладно, сегодня вечером.

— Вот и хорошо. А узнаешь — расскажи нам.

Вечером, в постели, жена стала расспрашивать Пеппи. И он, чтобы она не мешала ему спать, обо всем ей рассказал. А на следующее утро об этом уже знали не только ее сестры, но и их мужья. Вот собрались они всей семьей у короля, тут зятья и говорят:

— Зять Пеппи! Давай поспорим!

— О чем? — спросил Пеппи.

— Мы знаем, откуда взялись деревья.

— Ну что ж, давайте! А на что будем спорить?

— Ты поставишь то, что получил здесь, а мы то, что имеем.

Пошли они к нотариусу и скрепили свой уговор подписями. После этого зятья рассказали Пеппи все, что услышали от своих жен. Пеппи очень верил своей жене.

— Откуда же они могли узнать обо всем. Неужели солнце им рассказало?

Отдал он все, что получил во дворце, и остался полуголым, как и раньше. В мужицком рубище, с котомкой за плечами, голодный, Пеппи отправился в дорогу. Шел он, шел, пока не набрел на ветхую хижину. Постучался…

— Кто там?

— Это я, отец отшельник!

— А что ты ищешь?

— Не могли бы вы сказать мне, где то место, откуда встает солнце?

— Э-э-э, сын мой! Эту ночь отдохни у меня, а утром я покажу тебе дорогу к другому отшельнику. Он еще старше меня…

На заре старик дал Пеппи хлеба, и они попрощались.

После долгого пути Пеппи пришел к другой хижине. Там жил глубокий старец с седой бородой до колен.

— Мир вам, святой отец!

— Зачем пожаловал?

— Не скажете ли мне, как дойти до того места, откуда поднимается солнце?

— Сын мой! Иди до тех пор, пока не найдешь отшельника еще старше меня!

Пеппи попросил благословения и отправился дальше. Шел он, шел, наконец добрался до следующей хижины. Вошел Пеппи, поцеловал старцу руку и говорит:

— Мир вам, святой отец!

— Что ты ищешь?

— Не скажете ли, как дойти до места, откуда встает солнце?

— Сын мой!.. Может, ты и доберешься до этого места! Возьми вот эту булавку и слушай. Иди, пока не услышишь рычание льва. Крикни: «Кум лев, вам шлет привет кум отшельник. Он прислал со мной булавку, чтобы вынуть занозу из вашей лапы. А за эту услугу помогите мне поговорить с солнцем».

Пеппи вынул занозу из лапы у льва.

— О, ты спас меня! — говорит лев.

— Так помоги мне поговорить с солнцем.

Лев повел его к большому морю с черной водой.

— Здесь встает солнце, — сказал он, — но раньше солнца появляется змей. Ты скажи ему: «Кум змей, привет вам от кума льва, помогите мне поговорить с солнцем».

Лев ушел, а перед Пеппи расступились морские волны и появился змей. Слово в слово Пеппи повторил то, чему научил его лев.

— Скорее прыгай в воду, — сказал змей, — и прячься ко мне под крыло, а не то солнце тебя сожжет!

Едва Пеппи спрятался под крыло, как появилось солнце.

Змей говорит:

— Ну, Пеппи, говори солнцу, что хотел сказать, а то оно уйдет!

— О солнце! Зачем ты меня предало? Зачем выдало мою тайну?! Только ты знало о ней! — воскликнул Пеппи.

— Я? Нет, не я предало тебя! А знаешь кто? Твоя жена. Ей ты доверил свою тайну.

— Тогда прости меня, солнце! Сделай одну милость. Только ты можешь это. Пусть закат будет после полуночи, тогда я смогу вернуть все, что потерял!..

— Хорошо, я охотно сделаю тебе такое одолжение.

Пеппи горячо поблагодарил всех, кто ему помогал, и сердечно простился с ними. В скором времени он вернулся домой. Жена встретила его и стала готовить еду.

Пеппи подкрепился и сел отдохнуть в тенистом саду. В это время мимо проходили его зятья-принцы.

— Зятья, — говорит им Пеппи, — побьемся об заклад.

— А что ты поставишь, у тебя ведь ни гроша за душой!

— Я поставлю голову, а вы то, что выиграли у меня.

— Ну что ж, давай. Ставь свою голову, а мы поставим не только твое добро, но и свое состояние в придачу. О чем же будет спор?

Тогда Пеппи и говорит:

— Скажите, когда заходит солнце?

— Что с ним! С ума он, что ли, сошел? — шепчутся между собой зятья. — Не знает, когда садится солнце?

И говорят ему:

— Солнце садится в половине десятого!

— А вот и нет! Оно заходит после двенадцати ночи.

Пошли к нотариусу, скрепили спор подписями и принялись смотреть на солнце. В половине десятого солнце собралось скрыться, но Пеппи крикнул ему:

— Эй, солнце, а где же твое слово?

Вспомнило солнце о своем обещании, стало двигаться медленно-медленно и дотянуло до полуночи.

— Ну что, — говорит Пеппи, — кто был прав?

— Твоя правда, — сказали зятья. Пришлось им отдать Пеппи все его добро и все свое состояние в придачу.

— А теперь, — улыбнулся Пеппи, — я хочу показать вам, каково сердце мужика (зятья-принцы всегда звали Пеппи мужиком).

И Пеппи отдал принцам их добро.

— Мне не нужно чужого добра, мне и своего хватит! — И вернулся к своей жене.

Услышал об этом король, снял с головы корону и одел на голову Пеппи. Зятья обнимали его, а сами умирали от злобы, но не показывали виду.

Назавтра был устроен роскошный пир. Позвали всю родню. Было очень весело. Одно блюдо сменялось другим.

А под конец подали кофе и кассату.[7]

Так Пеппи, голодный волопас, получил королевскую корону.

Салапарута

МАССАРО ПРАВДИВЫЙ

(Перевела И. Скрягина)

Жил когда-то король, и были у него коза, ягненок, баран и теленок. Король очень любил свою скотину, особенно теленка. Вот и решил он взять в пастухи надежного человека. И самым честным из всех, кого он знал, оказался крестьянин по прозвищу «Массаро Правдивый»: он за всю свою жизнь еще ни разу не солгал. Призвал король этого крестьянина и поручил своих животных его заботам.

— Каждую субботу, — сказал король, — ты будешь приходить во дворец и сообщать мне, как живут мои любимые коза, ягненок, баран и теленок.

И вот каждую субботу Массаро Правдивый спускался с гор, являлся к королю, снимал шапку и говорил:

— Добрый день, ваше величество!

— Добрый день, Массаро Правдивый!

— Как моя коза?

— Белянка и плутовка!

— Как ягненочек?

— Беленький и хорошенький!

— Как там баран?

— Толстый и ленивый!

— Как теленочек?

— Жирный-прежирный!

Король верил ему на слово, и после разговора Массаро Правдивый возвращался к себе в горы.

Но один из королевских министров страшно завидовал крестьянину — мужик, а сколько чести оказывает ему король. Вот он однажды и говорит королю:

— Не может быть, чтобы этот мужик ни разу не солгал! Бьюсь об заклад, что в эту субботу он скажет неправду.

— Готов поплатиться головой, если мой крестьянин мне скажет неправду! — воскликнул король.

Вот они и договорились, кто проспорит, тому голову долой. Оставалось уже три дня, а министр, сколько ни думал, как заставить крестьянина сказать неправду, так ничего и не выдумал!

Не было ему покою ни днем, ни ночью. Увидела жена, как муж ее извелся, и спрашивает:

— Что с тобой? Отчего ты такой хмурый?

— Ах, оставь меня, — отвечал муж, — все-то тебе знать нужно!

Но она так нежно и так долго упрашивала его, что пришлось ей рассказать.

— Только-то, — говорит она. — Будь спокоен. Я все улажу.

На следующее утро жена министра облачилась в самые лучшие свои наряды и нацепила драгоценности, а на лоб прикрепила звезду из алмазов. Потом села в карету и приказала ехать в горы, где Массаро Правдивый пас козу, ягненка, барана и теленка. Приехала она туда, вышла из кареты и стала оглядываться по сторонам. Смутился бедный крестьянин — никогда в жизни он не видывал подобных красавиц.

Захлопотал он, засуетился, стараясь принять жену министра как можно лучше.

— Дорогой мужичок, — сказала женщина, — не смог бы ты выполнить мою просьбу?

— Благородная синьора, — ответил крестьянин, — приказывайте, и я сделаю все, что вы пожелаете.

— Я ожидаю ребенка, и мне очень хочется жареной телячьей печени. Я умру, если ты не исполнишь моей просьбы.

— Благородная синьора, — сказал крестьянин, — просите все, что хотите, только этой просьбы я исполнить не могу, ведь теленок принадлежит королю, и из скотины он ему дороже всех.

— Ах, я несчастная, — заплакала женщина. — Если ты не исполнишь этой моей просьбы, я умру… умру. Мужичок, дорогой мужичок, сделай такую милость! Король ничего об этом не узнает. Ты скажешь ему, что теленок свалился с горы.

— Нет, — отвечал крестьянин, — я не могу угостить вас печенкой.

Тут уж слезы полились в три ручья, упала министерша на землю и сделала вид, будто умирает.

Она была так красива, что сердце крестьянина не выдержало: зарезал он теленка, зажарил его печень и подал ей. Обрадовалась злая женщина, наспех проглотила печень, распрощалась с крестьянином, села в карету и уехала.

Бедный крестьянин остался один, и показалось ему, что на сердце у него тяжелый камень.

«Что же скажу я в субботу королю? Когда он спросит меня: «Как теленок?» — я не смогу ответить: «Жирный-прежирный». Взял крестьянин свою палку, воткнул в землю и набросил сверху плащ; отошел подальше, потом сделал несколько шагов вперед, поклонился и говорит, обращаясь к палке:

— Добрый день, ваше величество!

А потом, то за короля, то за себя:

— День добрый, Массаро Правдивый! Ну, как коза?

— Белянка и плутовка!

— Как ягненочек?

— Беленький и хорошенький!

— Как там баран?

— Толстый и ленивый?

— Как теленочек?

Тут он замолк и не знает, что ответить. А потом, заикаясь, снова обратился к палке:

— Ваше величество… Я привел его на пастбище… а он свалился с высокой горы… переломал себе кости… и подох…

Язык его стал заплетаться, и он совсем умолк.

— Нет, — решительно сказал крестьянин, — не буду я так говорить королю. Ведь это ложь. — Пошел он в другое место, снова воткнул в землю палку, накинул на нее плащ и снова повторил весь разговор, но когда дошел до вопроса: «Как теленок?» — язык его опять стал заплетаться:

— Ваше величество, у меня его украли… воры.

Лег Массаро Правдивый спать, но так и не сомкнул глаз. На следующее утро была суббота — отправился он в путь и все думал, что сказать королю. Каждому дереву по дороге кланялся и говорил:

— Добрый день, ваше королевское величество, — и опять молчал, не зная, что сказать дальше. И вдруг его осенило: «Вот так я и скажу!» — решил крестьянин и сразу повеселел. Идет по дороге, раскланивается перед каждым деревом и повторяет весь разговор сызнова. И чем дольше он повторял его, тем больше ему нравилось то, что он придумал.

Во дворце крестьянина ожидал король со всеми своими приближенными. Ждали, как решится спор между королем и министром. Массаро Правдивый снял шапку и говорит:

— Добрый день, ваше величество!

— Добрый день, Массаро Правдивый!

— Как моя коза?

— Белянка и плутовка!

— Как ягненочек?

— Беленький и хорошенький!

— Как там баран?

— Толстый и ленивый!

— Как теленочек?

— Ваше королевское величество, я вам скажу всю правду: приезжала очень знатная дама, красивая лицом, полная телом. Меня покорила ее красота, я и зарезал теленка ради любви к ней. — Сказал это Массаро Правдивый, опустил голову и добавил: — А теперь, если будет на то ваша воля, казните меня, только я сказал чистую правду.

Очень огорчила короля гибель теленка, но он вспомнил, что выиграл спор, и повеселел. Подарил король Массаро Правдивому мешок золота. Все стали радоваться, молчал только министр. За свою зависть пришлось ему поплатиться головой.

Катанья

ДЖУФА

(Перевел Н. Томашевский)

1. Джуфа и гипсовая статуя

Жила некогда одна женщина, у которой сын был ленив, плутоват, да еще и придурковат. Звали его Джуфа. Женщина эта была совсем бедная, и вот, когда у нее уже не осталось ничего, кроме домотканого полотна, она сказала Джуфе:

— Пойди продай полотно, но если тебе попадется покупатель слишком болтливый, не отдавай; продай тому, кто много не разговаривает.

Джуфа взял полотно и пошел бродить по городу, выкрикивая:

— Кому полотна?.. Кому полотна?..

Его остановила какая-то женщина и сказала:

— Покажи!

Посмотрела, пощупала и спрашивает:

— Сколько ты за него хочешь?

— Уж очень ты много болтаешь, — ответил Джуфа, — болтливым людям мать не велела продавать. — И с этими словами пошел дальше.

Повстречался ему крестьянин.

— Сколько просишь? — спросил он.

— Десять скудо.

— Нет, это слишком дорого!

— Болтай, болтай! Все равно тебе не продам.

Все, кто хотел купить полотно, болтали слишком много, и Джуфа никак не мог найти покупателя. Бродил он, бродил по городу и наконец забрел на какой-то дворик. Посреди дворика стояла гипсовая статуя. Джуфа и говорит ей:

— Купишь полотно? — Ответа не последовало, и потому Джуфа переспросил еще раз: — Так купишь или нет?

Статуя молчала. Тогда Джуфа воскликнул:

— Уф! Наконец-то я нашел подходящего покупателя! Теперь-то я продам это проклятое полотно! — И Джуфа обмотал его вокруг статуи.

— Ты должна мне десять скудо… согласна? Так и быть, за деньгами я зайду завтра. — И с этими словами Джуфа ушел.

Едва он вернулся домой, мать спросила про полотно.

— Я его продал.

— А деньги?

— Зайду за ними завтра.

— А покупатель надежный?

— Это женщина, и притом такая, как ты наказывала. Подумай только, она не промолвила в ответ ни слова!

Утром Джуфа отправился за деньгами. Статуя стояла на месте, но полотно исчезло. Джуфа сказал:

— Плати деньги!

Статуя молчала. Джуфа рассердился:

— Взяла ты полотно или нет? А денег платить не хочешь? А… Ну так получай! — И, схватив кирку, Джуфа ударил по статуе, да так, что она разлетелась на куски.

Внутри статуи оказался горшок, полный золотых монет. Джуфа пересыпал их в свой мешок и поспешил домой.

— Мама, она не хотела отдавать деньги. Тогда я хватил ее киркой, и она отдала вот это.

Мать сразу смекнула в чем дело.

— Давай сюда деньги и никому ни слова.

2. Луна, воры, Джуфа и судья

Однажды поутру Джуфа отправился за сеном, но вернуться домой до наступления темноты он, понятно, не успел. Словом, когда он возвращался, была уже ночь, и дорогу освещала только луна, которая то исчезала в облаках, то снова выныривала.

Джуфа присел на камень и стал глазеть на луну, время от времени приговаривая:

— Выходи! Выходи!

А когда луна выходила:

— Спрячься! Спрячься!

А тут случись так, что возле самой дороги двое жуликов делили украденную тушу теленка. Когда они услыхали голос, который говорил: «Выходи» и «Спрячься», — они перепугались, думая, что это стражники, бросили свою добычу и дай бог ноги.

Джуфа, услышав топот, пошел взглянуть, что там такое происходит. Увидел разделанную тушу теленка, взял нож и принялся отрезать лучшие куски. Наполнив свой мешок, он отправился домой.

— Мама, открой-ка! — забарабанил Джуфа в дверь.

— Почему ты так поздно? — спросила мать.

— Пока тащил это мясо — наступила ночь. Продай его завтра, мне нужны деньги.

— Ладно, — говорит мать, — завтра, пока ты будешь на поле, я продам мясо.

На следующий вечер, когда Джуфа вернулся домой, он сразу спросил:

— Ну как? Продала?

— Да. Я поверила его в долг мухам.

— А когда они нам заплатят?

— Когда у них будут деньги.

Целую неделю Джуфа терпеливо ждал, что мухи принесут деньги. А когда увидел, что ждать бесполезно, отправился к судье.

— Господин судья, — обратился к нему Джуфа, — рассудите по совести. Я поверил мухам в долг мясо, а они и думать не думают об уплате.

Поразмыслив, судья ответил:

— Вот мое решение: как только увидишь муху, — можешь, не задумываясь, ее убить.

Надо же случиться, что в этот самый миг на нос господина судьи уселась муха, и Джуфа так хватил ее кулаком, что чуть не отправил судью на тот свет.

3. Джуфа и красный берет

Работать Джуфа не любил. После завтрака он тотчас отправлялся слоняться по улицам. Мать много раз выговаривала ему:

— Джуфа, одумайся, пока не поздно! Найди работу! Ведь нельзя же так: поел, попил — и пошел слоняться! Хватит с меня! Либо сам зарабатывай себе на штаны, либо убирайся на все четыре стороны!

Джуфа отправился на Кассаро, главную улицу Палермо, в надежде заработать себе на одежду. Но подходящей работы для него не нашлось. Тогда у одного торговца попросил он одно, у другого — другое, и так, пока не оделся с ног до головы. И всем он при этом говорил: — Отпусти мне в долг, деньги уплачу на днях.

Между прочим, Джуфа приобрел таким образом великолепный красный берет.

Принарядившись, он торжествовал: «Вот уж моя мать не скажет, что я лодырь!» Но, вспомнив, что с торговцами еще придется расплачиваться, Джуфа решил притвориться умершим. Придя домой, он повалился на кровать.

— Умираю! Умираю! — стонал Джуфа. — Я умер! — и при этом сложил руки крестом и вытянул ноги, как подобает настоящему покойнику.

Мать рвала на себе волосы и причитала:

— Сынок! Сыночек мой дорогой! На кого ты меня покинул!

На крики матери сбежались соседи и дружно принялись ее жалеть.

Весть о смерти Джуфы мгновенно распространилась по всей округе. Торговцы тоже прибежали посмотреть на покойника.

— Бедный Джуфа, — говорил один, — он задолжал мне шесть таро за пару штанов… Охотно ему их прощаю, да упокоит господь душу его.

Так один за другим перебывали тут все торговцы, и все они прощали Джуфе долги.

Но торговец, у которого Джуфа взял красный берет, рассудил иначе: «С какой это стати прощать ему долг». При виде огненно-красного берета, который красовался на голове покойного, торговца осенила счастливая мысль.

Когда могильщики подняли Джуфу и понесли в церковь, чтобы потом предать тело земле, торговец отправился вслед за ними, спрятался в церкви и стал дожидаться ночи.

Когда наступила ночь, в церковь проникли воры, чтобы здесь, без лишних свидетелей, разделить наворованные деньги. Джуфа неподвижно лежал на своем одре, а торговец притаился за дверью. Воры высыпали деньги — все серебро да золото — и принялись складывать их в столбики, чтобы всем досталось поровну. Наконец осталась только одна монета достоинством в двенадцать таро, с ней они не знали, как поступить.

— Чтобы не ссориться из-за такого пустяка, давайте сделаем вот что: вон там лежит покойник, он будет нам мишенью: тот, кто попадет ему монетой прямо в рот, забирает ее себе.

— Вот это придумано так придумано! — радостно согласились воры.

Воры приготовились. Тогда Джуфа, который все это отлично слышал, встал во весь свой рост и как возопит:

— Да восстанут мертвые из гроба!

Воры забыли про деньги и опрометью кинулись из церкви. Как только Джуфа увидел, что в церкви никого не осталось, он устремился к деньгам, но в это самое время ему наперерез с простертыми вперед руками бросился и торговец, владелец берета. Поделили они деньги пополам, но одна монетка в пять грано осталась.

Джуфа сказал:

— Это моя монетка.

— Нет, моя!

— Она принадлежит мне!

— Нет, мне!

Тогда Джуфа схватил кадило и замахнулся им на торговца с криком:

— Эти пять грано мои! Я хочу пять грано!

А воры в это время подкрались к церкви, желая разведать, что будут делать покойники. Ведь не шутка бросить такую уйму денег. Притаились они у двери и услышали перебранку из-за пяти грано.

— Беда! — подумали воры. — Сколько же тут этих покойников, если на долю каждого досталось лишь по пяти грано, да при этом еще кому-то не хватило! — И воры пустились наутек, только пятки засверкали.

Джуфа и торговец беретами вернулись домой, каждый с увесистой мошною денег, а Джуфа еще отвоевал пять грано.

4. Джуфа и винные мехи

Мать, видя, что ничего путного из ее сына не получится, отдала его в услужение к одному трактирщику. И вот трактирщик однажды говорит ему:

— Джуфа, ступай на море, — отмой-ка хорошенько эти мехи, да смотри, чтобы их не украли.

Джуфа взял мехи и отправился на море. Там он их мыл и полоскал все утро. А потом и говорит себе: «Ну, а как же я узнаю, хорошо ли я их вымыл? У кого бы спросить?» На берегу никого не было, но тут он заметил в море корабль, только что вышедший из порта. Джуфа вытащил платок и принялся отчаянно размахивать и кричать:

— Эй, там, на корабле! Плывите к берегу! Плывите сюда!

Капитан говорит:

— C берега нам подают какие-то знаки. Надо подплыть, кто знает, что там случилось! Быть может, мы что-то забыли на берегу…

Капитан с несколькими матросами сели в шлюпку и отправились на берег.

— В чем дело? — спросил капитан Джуфу.

— Дело в том, ваша милость, — ответил Джуфа, — что я просто хотел спросить у вас, хорошо ли я вымыл мехи?

Капитан даже подскочил на месте, он рассвирепел так, будто в него вселилась тысяча чертей. Схватил он палку и давай охаживать несчастного Джуфу. Капитан бил его до тех пор, пока сам не обессилел.

А Джуфа ревел:

— А что надо было кричать?

— Ты должен был кричать: «Господи, пошли им попутного ветра!» Тогда бы мы не потеряли понапрасну столько времени.

Джуфа взвалил мехи на горящие от побоев плечи и направился в селение, громко повторяя:

— Господи, пошли им попутного ветра… Пошли им попутного ветра… Пошли им попутного ветра…

По дороге попался ему охотник, который целился сразу в двух зайцев. Джуфа и крикни:

— Господи, пошли им попутного ветра!

Зайцы навострили уши и бросились в разные стороны.

Тогда охотник заорал на него:

— Ах ты собачий сын! Тебя еще тут недоставало! — я хвать его прикладом по голове!

Джуфа сквозь слезы спрашивает:

— А что надо было кричать?

— Ты должен был крикнуть: «Господи, не дай промахнуться».

Джуфа с мехами на плечах зашагал дальше, повторяя:

— Господи, не дай промахнуться…

Тут он встретил двух спорящих. От слов они перешли к кулакам. Джуфа воскликнул:

— Господи, не дай промахнуться…

Услыхав такие слова, драчуны отпустили друг друга и набросились на Джуфу:

— Ах проклятый! Ты еще хочешь подлить масла в огонь! — И дружно принялись его колотить.

Джуфа сквозь слезы взмолился:

— А что надо было сказать?

— Что ты должен был сказать? А вот что: «Господи, разведи их!»

— Господи, разведи их… Господи, разведи их… — твердил Джуфа, продолжая свой путь.

Тут, как назло, повстречалась ему пара новобрачных, которые выходили из церкви. Лишь только они услыхали: «Господи, разведи их!» — муж бросился к Джуфе, на ходу расстегивая ремень.

— Ах ты проклятый ворон! Ты хочешь развести нас с женой!

Джуфа, совсем обессилевший от побоев, рухнул на землю. Когда же его стали поднимать и Джуфа открыл наконец глаза, ему задали вопрос:

— И что тебя надоумило говорить такое молодоженам?

— А что надо было им сказать?

— Ты должен был пожелать: «Господи, пошли им побольше радости и веселья».

Джуфа подобрал мехи и побрел дальше, повторяя эти слова.

Дорога проходила мимо дома, где лежал покойник. Вокруг гроба горели свечи. Неутешные родственники рыдали. Когда же до них донеслись слова проходившего мимо Джуфы: «Господи, пошли им побольше радости и веселья», — один из родственников выскочил на улицу с дубинкой, и Джуфа получил то, чего еще не успел дополучить.

Только теперь Джуфа уразумел, что полезнее всего в жизни — молчать. В таверну он вернулся поздно вечером. Хозяин, который еще на рассвете послал его мыть мехи, тоже отколотил его, а затем прогнал вон.

5. Ешь, ешь, моя курточка!

Джуфа всегда ходил таким оборванцем и вид имел до того придурковатый, что никогда не удостаивался приглашения к чужому столу. Так вошел он как-то в один дом в надежде поесть, но не успел и порога переступить, как его тотчас послали ко всем чертям. Но вот мать раздобыла ему красивую куртку, пару новых штанов и бархатный жилет. Разодетый Джуфа отправился в тот же самый дом. На этот раз ему оказали всяческие почести, усадили за праздничный стол, да еще наговорили уйму приятных слов. Подали кушанья, и Джуфа одной рукой набивает себе рот, а другой распихивает еду по карманам, карманчикам и куда ни попало и приговаривает: «Ешь, ешь, моя курточка! Ведь это тебя угощают, а не меня!»

6. Не забудь про дверь, Джуфа!

Джуфа увязался с матерью на поле. Мать первой вышла из дому и крикнула:

— Не забудь про дверь, Джуфа!

Джуфа послушно приналег на дверь и сделал это с таким усердием, что она соскочила с петель. Тогда он взвалил ее на плечи и зашагал вслед за матерью. Вскоре Джуфа захныкал:

— Мама, мне тяжело! Мама, мне тяжело!

— Это еще что за новости! — обернулась мать. Но, увидев дверь, которую тащил Джуфа, просто ахнула.

В общем, пока они ковыляли с этой дверью, спустилась ночь, до дома было далеко, и тогда, опасаясь разбойников, мать с сыном решили заночевать на дереве. Джуфа и тут не расстался с дверью.

В полночь под их дерево пришли разбойники делить выручку. Джуфа с матерью притаились, ни живы ни мертвы.

Вдруг Джуфа почувствовал некоторое неудобство.

— Мама! — зашептал он. — Хочу пи-пи!

— Что?

— Хочу пи-пи!

— Потерпи немножко.

— Не могу!

— Ну будь умницей, Джуфа.

— Больше не могу!

— Ну ладно, давай!

И Джуфа помочился. Когда разбойники почувствовали, что на них что-то льется, они удивились:

— Вот те на! Ясное небо, и вдруг дождь!

Прошло еще немного времени, и Джуфа опять шепчет:

— Мама! Мне нужно облегчиться!

— Потерпи, Джуфа.

— Не могу!

— Потерпи немножко!

— Не могу!

— Ну ладно, давай!

И Джуфа облегчился. Да так облегчился, что разбойники снова заволновались.

— Что это — манна небесная или птички? — загалдели они, отряхиваясь.

А Джуфа, который все еще держал дверь на своих плечах, опять шепчет:

— Мама, мне тяжело держать!

— Потерпи!

— Не могу!

— Ну потерпи, прошу тебя!

— Больше не могу… — С этими словами Джуфа отпустил дверь, и она грохнулась прямо на разбойников.

Вскочили тут разбойники и задали такого стрекача, только пятки засверкали.

Мать с сыном спустились с дерева, а под ним здоровенный мешок, полный золота. Взяли они этот мешок и отнесли домой. Мать сказала Джуфе:

— Смотри никому об этом не рассказывай! Ведь если власти узнают — нас обоих упрячут в тюрьму.

Затем мать отправилась на базар, накупила там изюму и сушеного инжиру. Вернувшись домой, она залезла на крышу и, как только Джуфа вышел из дома, стала швырять в него изюм и сушеный инжир. Джуфа остановился.

— Мама, — закричал он, — с неба сыплется изюм и инжир!

— Ну что ж, — ответила ему мать, — значит, такой уж сегодня дождь. Радуйся!

Как только Джуфа куда-то ушел, мать высыпала из мешка все золото и насыпала туда ржавых гвоздей. Прошла неделя. Джуфе понадобились деньги. Полез он в мешок, а там ржавые гвозди. Тогда он пристал к матери:

— Отдай мои деньги, а то пожалуюсь судье!

Мать притворилась, будто ничего не понимает:

— О каких деньгах ты говоришь, Джуфа?

Джуфа отправился к судье.

— Ваша милость, я нашел мешок с золотом, а мать вместо золота насыпала туда ржавых гвоздей.

— Золото? А когда ты нашел его?

— В тот самый день, когда шел дождь из изюма и сушеного инжира.

Судья приказал отправить Джуфу в сумасшедший дом.

Катанья

О ТОМ, КАК КРЕСТЬЯНИН ШЕСТЕРЫХ РАЗБОЙНИКОВ ОБМАНУЛ

(Перевел Н. Томашевский)

Высоко в горах жили шесть разбойников, и промышляли они воровством да убийствами. Вся округа дрожала при одном их имени. Жили они в хижине, и была в этой хижине комната, битком набитая одними деньгами.

Всякий раз, когда разбойники уходили на промысел, ключ от дома они прятали под огромным камнем.

Как-то крестьянин из соседней деревушки отправился со своим сыном в лес за дровами. Увидели они разбойников, которые выходили из хижины, и спрятались. Так приметили они, куда те прячут свой ключ.

Как только разбойники скрылись из виду, отец и сын вынули из-под камня ключ, отворили дверь и набили карманы монетами, затем снова заперли дверь, а ключ положили на прежнее место и, радостные и довольные, вернулись домой.

На следующий день отец с сыном снова побывали в хижине, на другой день — опять. На третий, едва отперли они дверь, сын провалился в глубокий колодец, который воры нарочно вырыли прямо у порога. Сколько отец ни старался вытащить мертвое тело сына, но так и не смог. Тогда от испуга, что разбойники, вернувшись, найдут и его, он отрезал сыну голову и унес с собой.

Когда разбойники вернулись, они нашли в колодце мертвое тело, но не могли узнать, чье оно, так как головы не было. Поразмыслив, разбойники решили повесить тело на сухом дереве, на самой вершине горы, и устроить засаду: ведь кто-нибудь да придет за ним.

И в самом деле, крестьянин решил забрать тело сына и пристойно похоронить. Для этого он отправился за советом к местной колдунье, которая научила его, что делать.

Когда стемнело, отец пробрался на вершину горы, к сухому дереву, и притаился неподалеку. Второй его сын спрятался на другом склоне и, ударяя палкой о палку, изобразил, будто дерутся два здоровенных барана. Разбойник, который сторожил тело, целый день ничего не ел. Услыхав эти звуки, он не выдержал и пошел взглянуть, нельзя ли поживиться. Как только страж отлучился, крестьянин снял с дерева тело сына, взвалил на плечи и бегом пустился домой.

Когда разбойники узнали, что их и тут провели, они не на шутку рассердились и решили во что бы то ни стало отомстить. Но сколько они ни старались, найти укравшего деньги и тело никак не могли.

И вот случилось так, что разбойникам пришлось спуститься в деревушку по каким-то своим надобностям. Там они прослышали, что недавно один из местных жителей здорово разбогател. (Это и был тот самый крестьянин.) Разбойники тотчас отправились к бочару, потребовали шесть огромных бочек, залезли в них, прихватив с собой оружие. Потом велели бочару сходить к разбогатевшему крестьянину, который жил по соседству, и попросить его поставить на время эти бочки у него в доме, пока-де хозяин не заберет их.

Богатей согласился и велел поставить бочки в подвал. Ночью, перед сном, служанка спустилась в погреб нацедить вина. Вдруг из одной бочки послышалось:

— Не пора ли, братцы, вылезти да прикончить богатея?

Перепуганная служанка опрометью бросилась будить хозяина. Растолкала его и выложила все, что слышала. Крестьянин побежал за стражниками. Примчались стражники, полезли в погреб — и кого поймали, кого уложили на месте. Так было покончено с этими разбойниками, а крестьянин, который так ловко их обманул, жил себе да поживал в сытости и довольстве.

Кампидано

СКАЗКА О ДВУХ МОНАСТЫРЯХ

(Перевела Е. Ряузова)

У одного портного была дочь по имени Джанина, которая умела читать и писать. Джанина была очень красива, и юноша, которого звали Джани, влюбился в нее, да так, что она не знала, как от него избавиться. И вот однажды Джанина говорит своим подругам:

— Давайте уйдем в монастырь!

И подруги согласились:

— Давайте уйдем!

Среди них были дочери короля, рыцарей и вельмож. Всего собралось двенадцать девушек, и они заявили своим отцам:

— Мы хотим основать женский монастырь.

Родные долго отговаривали девушек, но те упорно стояли на своем, и в конце концов вдали от их родных мест появился новый монастырь. Подруги запасли много еды и все двенадцать поселились в глуши. А Джанина стала у них настоятельницей.

Между тем Джани, влюбленный в Джанину, сказал однажды своим друзьям:

— Я так давно не видал Джанину! Где она может быть?

— Почему ты нас об этом спрашиваешь?

— Видно, никогда я не увижу свою возлюбленную. Хочу стать монахом. Почему бы нам не основать мужской монастырь?

И они его основали.

Однажды вечером в женском монастыре кончились запасы еды. Раздобывать провизию должна была настоятельница. Джанина вышла на балкон и увидела далеко-далеко огонек. Она пошла на этот огонек в надежде найти съестное, очутилась перед домом и вошла в него: в комнатах было пусто. На обеденном столе — дюжина стаканов, дюжина ложек, дюжина салфеток и дюжина больших тарелок с вкусными макаронами. Джанина сложила тарелки с макаронами к себе в корзину и вернулась в монастырь. Зазвенел колокольчик, призывающий к вечерней трапезе. Монахини собрались, и Джанина каждой дала по тарелке макарон. Вот они и поужинали.

Дом, где Джанина взяла макароны, оказался мужским монастырем. Когда монахи вернулись и увидели, что на столе пусто, настоятель — это был Джани — сказал:

— Какая сорока-воровка утащила наш ужин? Придется завтра ночью караулить.

На следующую ночь монахи поставили сторожа и сказали ему:

— Как только свистнешь, мы сразу же прибежим. Смотри не спи! — Но монах вскоре заснул, как сурок.

Снова пришла настоятельница, увидела на столе двенадцать тарелок с макаронами и положила макароны в корзинку. Тут она заметила спящего монаха, взяла сажу со сковороды и вымазала монаху лицо.

Потом Джанина возвратилась в монастырь, позвонила в колокольчик, и монахини с удовольствием поужинали.

Увидев монаха с черным лицом, настоятель воскликнул:

— Прекрасную стражу мы оставили! — и на следующую ночь поставил сторожем другого брата. Но и этот уснул, а наутро проснулся с черным лицом.

Так продолжалось одиннадцать ночей, пока не подошла, наконец, очередь настоятеля. Джани притворился спящим, но сам не спал. Когда Джанина, наполнив корзинку макаронами, подошла, чтобы выпачкать ему лицо сажей, Джани вскочил и произнес:

— Стой! На сей раз это тебе так не пройдет!

— Ах! — вскричала она. — Смилуйся! Не причиняй мне зла!

— Я не причиню тебе зла, но ты приведи сюда одиннадцать своих монашек.

— Хорошо, но с условием, что ты нас не обидишь.

— Обещаю.

И настоятельница ушла с корзинкой, полной макарон. Она накормила монашек, а потом сказала им:

— Сестры, идемте в мужской монастырь.

— А что там с нами будет?

— Ничего, мне обещали.

И монашки пошли в мужской монастырь. Там они сказали:

— Нам нужна комната, где бы мы могли запереться.

Настоятель отвел их в комнату с двенадцатью кроватями, и монашки устроились на ночлег. Вернулись остальные братья и увидели пустой стол.

— Хоть вы и сами, ваша милость, сторожили, ужин-то уплыл и на этот раз.

— Не беспокойтесь! Сорока-воровка у нас в руках, — успокоил их Джани.

— Неужели правда?

— Конечно, и еще одиннадцать монашек в придачу. Теперь они приготовят нам макароны.

Настоятель постучал к монашкам и говорит им:

— Живо просыпайтесь и варите нам макароны.

Джанина ответила:

— Мои монашки могут стряпать только под звуки музыки.

— Будет вам музыка, — обещали братья и, полумертвые от голода, заиграли на трубах и скрипках. Тем временем настоятельница и монашки, вместо того чтобы готовить еду, взяли матрацы и выбросили их в окно, а простыни привязали к подоконнику. Вылезли они из окна, спустились по простыням, спрыгнули на матрацы и улизнули. Добежав до своего монастыря, девушки заперлись. А братья между тем продолжали играть, хотя у них в глазах потемнело от голода.

— Что же, не готовы еще макароны? — спрашивали они друг друга. Наконец голодные монахи начали стучаться в комнату, где были монашки. Никто не отвечал. Братья выломали дверь и увидели пустые кровати. Ни монашек, ни простынь, ни матрацев.

— Так вот как они посмеялись над нами! Ну ладно, они свое получат!

Монахи смастерили бочку, посадили в нее настоятеля и закрыли. Потом отправились к женскому монастырю и спрятались невдалеке, ожидая, когда стемнеет.

Настал вечер. Один из монахов подошел к монастырю, катя перед собой бочку, постучал; выглянула монашка.

— Не будете ли так добры оставить на ночь в привратницкой эту бочку?

Простодушная монашка согласилась, но настоятельница почуяла недоброе и подумала: «Мы погибли».

Настал час ужина. По дороге в трапезную Джанина сказала своим подругам:

— Сестры, не пугайтесь, если что-нибудь произойдет.

Пока монашки вкушали пищу, Джани вылез из бочки и постучал в дверь трапезной.

— Кто там? — спросили монашки.

— Отворите!

Монашки открыли дверь — перед ними Джани.

— Добрый вечер!

— Садись с нами, — пригласили девушки. И Джани стал кушать вместе с ними, беседуя о том о сем.

В конце ужина он достал из кармана бутылку вина.

— Выпьем немного, сестры, — обратился он к монашкам. Те согласились; лишь настоятельница вылила вино за вырез своего платья. Скоро монашки заснули, а Джанина только притворилась спящей. Увидев, что все спят, Джани связал всех монашек одной веревкой, чтобы спустить через окно. Он уже подошел к окну и хотел позвать других монахов, но тут Джанина неслышно подкралась к нему, схватила за ноги и головой вниз выбросила из окна. Затем разбудила подруг:

— Бежим отсюда. Напишем нашим отцам, пусть возьмут нас домой; хватит с нас монашеской жизни.

И они вернулись, каждая в свою семью. Братья тоже покинули свой монастырь и разошлись по домам.

Джани по-прежнему был влюблен в Джанину. С забинтованной головой он отправился просить ее руки, и она наконец-то согласилась стать его женой. Но прежде Джанина смастерила куклу из сахара, больше самой себя.

Во время свадьбы она сказала мужу:

— Когда войдешь в спальню, погаси свечу: в монастыре я привыкла к темноте.

Ночью Джанина пробралась в комнату, положила на кровать сахарную куклу, а сама спряталась под кроватью; при помощи ниток она могла шевелить руками и головой куклы.

Вошел муж, в руке у него был меч. Он сказал:

— Джанина, ты надо мной насмехалась! Помнишь, как ты воровала у нас ужин?

Кукла кивнула в знак согласия.

— Помнишь, как ты выбросила меня из окна, и я разбил себе голову?

Кукла отвечает:

— Да, помню.

— Ты еще осмеливаешься говорить мне «да»?!

Он поднял меч и вонзил его в грудь сахарной куклы.

— Джанина, я убил тебя. А ну, какая у тебя кровь?

И он провел языком но мечу.

— Джанина! Ты была сладка при жизни, ты и теперь остаешься сладкой! — И он приложил меч к груди, чтобы покончить с собой. Тут из-под кровати выскочила Джанина.

— Не убивай себя, я жива!

Они обнялись и с тех пор были счастливейшими супругами.

Нурра

ПОЛЕЗАЙ В МЕШОК!

(Перевела Е. Ряузова)

Давным-давно в пустынных Ниольских горах жил старик с двенадцатью сыновьями. В те времена был голод, и однажды отец сказал своим детям:

— Сыновья мои, не могу я больше вас кормить, отправляйтесь странствовать по свету, попытайте счастья.

Одиннадцать сыновей уже собирались в путь-дорогу, когда двенадцатый, самый маленький и хромой, вдруг заплакал:

— А как я заработаю себе на хлеб, ведь я хромой?

Отец отвечает:

— Не плачь, сынок, иди с братьями: они поделятся с тобой всем, что добудут.

Двенадцать братьев обещали никогда не расставаться и покинули родной дом.

Идут они день, идут два, — хромой брат все отстает и отстает. На третий день старший из братьев сказал:

— Братья, Франческо за нами не поспевает и только мешает нам. Давайте бросим Франческо, и нам будет легче и ему; найдется добрая душа и пожалеет его.

Так братья и сделали. Когда Франческо снова отстал, они не стали его дожидаться и пошли дальше, прося на пропитание у встречных, пока не оказались в городе Бонифачо. Здесь у причала они увидели лодку.

— Давайте поплывем в Сардинию! — сказал старший! — Может, там не так голодно, как у нас?

Сели братья в лодку и отчалили от берега. А когда они были уже на середине пролива, поднялась буря; лодка разбилась о скалы на мелкие щепки, и все одиннадцать братьев утонули.

Между тем хромой Франческо плакал и звал их на помощь. Смертельно устав и отчаявшись догнать их, он заснул у дороги.

Фея, которая жила в этих краях, видела с верхушки дерева, как плохо пришлось мальчику. Едва Франческо уснул, как она слезла с дерева и пошла за волшебными травами; из них фея сделала бальзам; стоило ей приложить бальзам к хромой ноге Франческо — нога сразу выправилась. Потом фея превратилась в бедную старушку, села на вязанку хвороста и стала ждать, когда проснется Франческо. Наконец он открыл глаза, бодро вскочил на ноги, чтобы снова пуститься в путь, и вдруг заметил, что больше не хромает. Только тут он увидел старушку, сидящую неподалеку, и спросил ее:

— Синьора, вы не видели тут доктора?

— Доктора? А зачем он тебе?

— Хочу его поблагодарить. Это, верно, был знаменитый доктор. Пока я спал, он исцелил мою хромую ногу.

— Это я и есть, — сказала старушка, — я знаю все волшебные травы, даже такие, которые исцеляют хромых.

Франческо вне себя от радости бросился на шею старушке и поцеловал ее в обе щеки.

— Чем же мне отблагодарить тебя, бабушка? Давай я понесу твой хворост! — Он наклонился за вязанкой, а когда выпрямился, вместо старухи перед ним стояла самая прекрасная девушка, какую можно себе представить, и вся в драгоценностях. Платье из синего шелка с золотом. Алмазные звезды сверкали на туфельках, русые кудри ниспадали на спину. Изумленный Франческо упал к ногам феи.

— Встань, — проговорила она. — Я вижу, сердце у тебя не черствое, и поэтому помогу тебе. Назови два своих желания. Я — царица фей озера Крено.

Мальчик подумал и говорит:

— Хочу мешок, где было бы все, что я ни пожелаю.

— Хорошо. Второе желание?

— Хочу дубинку-самобинку.

— И дубинка у тебя будет, — сказала фея и исчезла.

Смотрит Франческо, а у его ног мешок и дубинка. Обрадовался юноша и захотел испытать их. Страшно был оп голоден и говорит:

— Пусть в мешок влетит жареная куропатка.

Не успел сказать, а жареная куропатка уже в мешке.

— Пусть в мешке окажется хлеб!

Смотрит — в мешке хлеб.

— Пусть будет там бутылка вина!

Смотрит — а бутылка уже в мешке.

Франческо закусил на славу, приободрился и весело зашагал по дороге. Теперь он был сыт и не хромал. На следующий день приходит он в город Мариану.[8] И на Корсике и во всей Италии этот город славился своими игорными домами.

У Франческо за душой не было ни сольдо. Взял он мешок и говорит:

— Сто тысяч скудо — в мешок!

И мешок наполнился золотом.

В мгновение ока распространился слух, что в город прибыл известный богач, принц ди Санто Франческо.

Надо заметить, что к городу Мариане чувствовал особое расположение черт. Он принимал образ цветущего красавца, со всеми играл в карты и у проигравших брал в уплату их души.

Узнал черт о богатом чужестранце, принце ди Санто Франческо, и в образе юноши явился к нему.

— Синьор принц, извините меня за бесцеремонность, но ваша слава искусного игрока столь велика, что я не устоял перед соблазном навестить вас.

— Вы меня смущаете, — ответил Франческо. — По правде, я в карты не играю, да и никогда раньше не брал их в руки; поучите меня, я с удовольствием сыграю с вами одну-две партии и под вашим руководством не замедлю стать заядлым картежником.

Черт так был доволен результатом своего визита, что при прощании забылся и, расшаркиваясь, неосторожно выставил ногу, отчего стало видно козлиное копыто.

«Вот оно что, — подумал Франческо, — сам сатана пожаловал ко мне. Ну погоди же! Получишь ты у меня орешек, обломаешь себе зубы».

Оставшись один, Франческо приказал мешку угостить себя ужином повкуснее.

На следующий день принц ди Санто Франческо отправился в игорный дом. Там царило смятение, толпился народ. Франческо протиснулся сквозь толпу и увидел на полу тело юноши в луже крови.

— Этот игрок потерял все свое состояние, — объяснили ему. — В отчаянии он пронзил себя кинжалом.

У игроков были печальные лица, и только один посмеивался в усы. «Вот он, мой вчерашний гость», — мелькнуло в голове у Франческо.

— Ну ладно, поглазели и хватит, — сказал черт. — Унесите этого несчастного и — за карты!

Снова все уселись за столы.

Франческо, который никогда и карт в руках не держал, проиграл в тот день все, что принес с собой. На другой день, немного набив руку, он проиграл еще больше. На третий день, став наконец опытнейшим игроком, юноша проиграл столько, что все сочли его разорившимся. Но он и глазом не моргнул: стоило приказать мешку, и золота хоть отбавляй.

Тем временем черт решил, что самый богатый человек в мире стал нищим. Он подстерег Франческо в укромном месте и повел такую речь:

— Синьор принц, мне очень жаль, что злая судьба обрушилась на вас. Но я готов помочь.

— Чем же?

Черт огляделся по сторонам и — на ухо Франческо:

— Продайте мне душу!

— Ах, вот как! — воскликнул Франческо. — Вот чего ты захотел, сатана! А ну, полезай в мешок!

Черт усмехнулся и наутек, но не тут-то было: головой вниз он угодил в открытый мешок.

Франческо завязал мешок и приказал дубинке:

— Бей по мешку!

И дубинка принялась за дело. Черт вертелся в мешке, плакал и слал проклятья.

— Выпусти меня! Перестань, или я подохну.

— Ничего, не подохнешь! Ну и подохнешь — невелика беда! — А дубинка знай колотит. Три часа била она черта.

Потом Франческо сказал:

— На сегодня хватит.

— Проси о чем хочешь, только выпусти на волю! — взмолился черт.

— Слушай внимательно: раз хочешь, чтоб тебя выпустили, воскреси несчастных, которые из-за тебя покончили с собою в игорном доме!

— Ладно. Клянусь адом! — ответил черт.

— Тогда выходи. Но помни, ты в моих руках! Стоит мне захотеть, и ты угодишь в мешок.

Побоялся черт не сдержать слова, провалился под землю, и оттуда потянулась вереница бледнолицых юношей с лихорадочно блестящими глазами.

— Друзья мои, — сказал им Франческо. — Карты разорили вас, лишили жизни. Сейчас я воскресил вас, но неизвестно, удастся ли мне это в другой раз. Обещайте больше не играть в карты, и я оставлю вас в живых.

— Обещаем.

— Отлично. Вот вам по тысяче скудо. Идите и зарабатывайте на жизнь трудом.

Вне себя от радости, воскрешенные юноши разошлись. Одни вернулись домой к еще не снявшим траур семьям, а другие отправились бродить по свету, ибо их родители умерли от горя.

И Франческо вспомнил о своем старом отце, ему захотелось вернуться домой, и он тотчас же отправился. По пути Франческо встретил мальчика, который в отчаянии ломал себе руки.

— Эй, паренек, ты что, торгуешь гримасами? — спросил его Франческо. — Почем дюжина?

— Мне не до смеха, синьор, — ответил мальчик.

— Отчего же?

— Мой отец — дровосек; он единственный кормилец семьи. А сегодня утром отец упал с вершины каштана и сломал руку. Я побежал в город за врачом, но врач знает, что мы бедны, и не захотел утруждать себя.

— Только-то? Успокойся. Это я возьму на себя.

— Вы врач?

— Нет, но я заставлю врача явиться к вам. Как его зовут?

— Доктор Панкрацио.

— Чудесно. Доктор Панкрацио, полезай в мешок! — И врач со всеми своими инструментами полетел в мешок, вниз головой.

— А ну, дубинка, проучи его!

И дубинка принялась за дело.

— Помогите, смилуйтесь! — кричал бедняга.

— Обещаешь бесплатно лечить дровосека?

— Обещаю все, что хотите.

— Тогда выходи из мешка.

И врач побежал к больному.

Франческо снова пустился в путь и через несколько дней прибыл в родные края. Там по-прежнему свирепствовал голод.

Франческо начал приказывать мешку:

— Цыпленок на вертеле, в мешок! Бутылка вина, в мешок! — И он открыл остерию, где каждый мог вдосталь поесть, не платя ни сольдо. Так было, пока продолжался голод. Когда же настали лучшие времена, Франческо закрыл свое бесплатное заведение, а не то это значило бы потакать лентяям.

Вы думаете, он был счастлив? Какое там! Он был печален, ибо ничего не знал о своих одиннадцати братьях.

Франческо уже простил им, что они так безжалостно бросили его. И вот однажды он сказал:

— Джовани, брат мой, полезай в мешок!

Что-то загремело в мешке. Франческо открыл его и увидел груду костей.

— Паоло, брат мой, полезай в мешок!

Еще одна груда костей.

— Пьетро, брат мой, полезай в мешок!

Так он вызвал всех, но, увы, всякий раз в мешке оказывалась кучка полуистлевших костей. Не оставалось сомнений: его братья погибли все сразу. Опечалился Франческо.

Вскоре умер его отец, и он остался один.

Пришла к Франческо старость. Единственное, чего хотелось ему перед смертью, — это снова увидеть фею озера Крено, которая сделала его таким могущественным.

Франческо отправился в путь и пришел к тому месту, где встретил волшебницу впервые. Он стал ждать, время шло, по фея не появлялась.

— Где ты, добрая фея? Покажись еще раз. Я нехочу умирать, не увидев тебя, — взывал с мольбой Франческо.

Спустилась ночь. Фея не приходила. Вместо нее по дороге прошла Смерть. В одной руке у нее было черное знамя, в другой — коса. Смерть приблизилась к Франческо:

— Ну, старик, ты еще не устал от жизни? Не достаточно ли ты исходил гор и долин? Не время ли тебе идти со мной?

— О Смерть, — отвечал старый Франческо, — благословляю тебя. Да, я достаточно повидал мир и все, чем он славен, и пресытился. Но, прежде чем идти с тобой, я должен кое с кем проститься. Дай мне день сроку.

— Читай лучше молитвы, коль не хочешь умереть, как сарацин, да поскорее.

— Умоляю тебя, подожди хоть до утра, пока не пропоет петух!

— Нет.

— Хоть один час.

— Ни минуты.

— Тогда полезай в мешок, если ты так жестока! Смерть задрожала, застучали ее кости, но ничего не оставалось злой старухе, как прыгнуть в мешок.

В тот же миг появилась царица фей, сияющая и юная, как прежде.

— Фея, — произнес Франческо, — благодарю тебя. — А Смерти приказал: — Выходи из мешка и подожди меня.

— Ты не злоупотреблял властью, которую я дала тебе, Франческо, — сказала фея. — Мешок и дубинка служили для добрых дел. Я хочу вознаградить тебя. Скажи, чего ты желаешь?

— Мне ничего больше не надо.

— Хочешь быть знатным?

— Нет.

— Хочешь быть королем?

— Я ничего не хочу.

— Ты стар, Франческо. Хочешь, чтобы к тебе возвратились здоровье и молодость?

— Я увидел тебя и могу умереть.

— Ну, так прощай, Франческо. Сожги сначала мешок и дубинку.

И фея исчезла.

Добрый Франческо развел большой костер и, когда согрелся, бросил в огонь и мешок и дубинку, чтобы никто не употреблял их во вред людям.

Смерть ждала его за кустами.

— Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! — запел первый петух.

Но Франческо не слышал его. Годы сделали свое.

— Кричит петух, — сказала Смерть, полоснула старика косой и исчезла, захватив с собой его тело.

Корсика

Примечания

1

Полента — кушанье из кукурузы.

(обратно)

2

Начало погребальной католической молитвы: «Помилуй мя…» (лат.)

(обратно)

3

Паоло — старинная серебряная монета.

(обратно)

4

Тари — мелкая монета

(обратно)

5

Сор — сокращенно от «синьор». Принято в разговорной речи.

(обратно)

6

Сальма — земельная мера в Сицилии, равна 174,72 ара.

(обратно)

7

Кассата — торт-мороженое в Сицилии.

(обратно)

8

Мариана — древний корсиканский город в устье реки Голо, теперь исчезнувший.

(обратно)

Оглавление

БОРОДА ГРАФА

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ВЫХОДИЛ ТОЛЬКО НОЧЬЮ

ВОТ ТЕБЕ СЕМЬ!

ДЕНЬГИ ДЕЛАЮТ ВСЕ

БЕССТРАШНЫЙ ДЖОВАНИHО

СЕРЕБРЯНЫЙ HOC

КРЕСТЬЯНИН-ЗВЕЗДОЧЁТ

ТЕЛО-БЕЗ-ДУШИ

ПРИНЦ-КРАБ

ОДНА НОЧЬ В РАЮ

ВОЛШЕБНОЕ КОЛЬЦО

ХЛЕБ, ВИНО И СОЛЬ

ЯБЛОКО И КОЖУРА

ПАСТУХ ПРИ ДВОРЕ

ОБЕЗЬЯНИЙ ДВОРЕЦ

РОЗИНА В ПЕЧИ

САЛАМАНСКИЙ ВИНОГРАД

КРАСАВИЦА ФАНТА-ГИРО

ХИТРАЯ КРЕСТЬЯНКА

ПРОДЕЛКИ КАМПРИАНО

ДАР СЕВЕРНОГО ВЕТРА

ФЛОРЕНТИНЕЦ

ПЕТРУШЕЧКА

ГУСЫНЯ И ЛИСА

СОЛДАТ-НЕАПОЛИТАНЕЦ

БЕЛА, КАК МОЛОКО, РУМЯНА, КАК КРОВЬ

ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ

ГОРБАТАЯ, ХРОМАЯ, ДА ЕЩЕ И ШЕЯ КРИВАЯ!

КОТЯТА

СКАЗКА О ПРИНЦЕССАХ, КОТОРЫЕ ВЫШЛИ ЗАМУЖ ЗА ПЕРВЫХ ВСТРЕЧНЫХ

МУДРАЯ КАТЕРИНА

КОЛА РЫБА

ЖЕНА, КОТОРАЯ БЫЛА СЫТА ВЕТРОМ

СТРАННИК

МАССАРО ПРАВДИВЫЙ

ДЖУФА

О ТОМ, КАК КРЕСТЬЯНИН ШЕСТЕРЫХ РАЗБОЙНИКОВ ОБМАНУЛ

СКАЗКА О ДВУХ МОНАСТЫРЯХ

ПОЛЕЗАЙ В МЕШОК! Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg