«Тайна мастера Золотое Сердце»

Наталья Городецкая Тайна мастера Золотое Сердце

Глава первая В которой Блага поднимается на башню Отшельника

Тяжело дыша, маленькая девочка упрямо поднималась по узкой, туго закрученной лестнице. Добравшись до площадки, на которой когда-то дневали и ночевали стражники, заглянула в бойницу. Ослепительно желтая луна весело подмигнула малышке. Девочка жадно вдохнула пряный ночной воздух. Даже здесь, на немыслимой высоте, голова кружилась от аромата цветущих деревьев, плотным кольцом окружавших замок. Собрав выбившиеся локоны под накрахмаленный чепец, путешественница отошла от бойницы. Вновь перед глазами замелькали выщербленные ступени. Виток за витком. До головокружения, до дурноты. И вот, наконец, порыв ветра подхватил широкие атласные ленты, завязанные под подбородком. Потащил, пытаясь сорвать чепец. Малышка счастливо улыбнулась. Над ее головой расстилалось усыпанное звездной крошкой небо. Собравшись с силами, девочка преодолела последние ступени, выбралась на смотровую площадку и тут же рухнула, как подкошенная.

Широко раскинув руки, она лежала с закрытыми глазами, наслаждаясь покоем. Но от каменных плит потянуло таким невыносимым холодом, что девочка завозилась, пытаясь устроиться поудобней, а потом и вовсе встала. Прямо перед ней возвышалась крошечная башенка, с забавным флюгером на крыше. Щербатая химера грустно глядела с медальона, прикрепленного над дубовой дверью. Потянув за старинную медную ручку, девочка юркнула внутрь нелепого сооружения. В тесной каменной каморке за конторкой стоял седовласый старец, облаченный в длинную рубаху из грубого полотна. Гусиное перо так и летало по белоснежному листу. Мельком взглянув на вошедшую, он вновь уткнулся в бумаги. Девочка нерешительно переминалась с ноги на ногу, не смея тревожить угрюмого старца.

— Принесла? — пробурчал он, не отрываясь от рукописи. Девочка торопливо закивала. Расстегнув пуговку на нагрудном карманчике шерстяного платья, вытянула горсть разноцветных пилюль. Старик протянул руку, нетерпеливо пошевелил пальцами. Пилюли весело забарабанили по жесткой ладони. Старик разинул беззубую пасть. Не успела девочка глазом моргнуть, как с лекарством было покончено.

— Вам стало хоть чуточку легче? — умоляюще пролепетала девочка.

Старец отложил перышко, пристально взглянул на малышку. Губы растянулись в слабом подобии улыбки.

— Спасибо, Блага! Кстати, надеюсь, ты прощаешь мои выходки?

— Ах, что вы говорите!? — девчушка смущенно потупилась. Бескровное личико полыхнуло румянцем.

— Не возражай, — нахмурился мастер. — Порой я бываю невыносим. Если бы не твоя кротость и не доброта твоей матушки — искусного фармацевта, я бы давно покоился в яме, рядом с безродными бродягами. Не возражай! Человеку, растерявшему не только родных и близких, но даже память и о них, не стоит рассчитывать на пышные похороны и местечко в родовом склепе. Не возражай! Три года подряд, в полночный час, когда твои сверстницы видят десятый сон, ты взбираешься на Башню Отшельника! Не самое легкое и приятное занятие даже для взрослого человека! Я слышу твое прерывистое дыхание; вижу, как дрожат натруженные ноги. Ты бледна от недосыпания. Этой синеве под глазами не место на столь юном личике.

— Вовсе не устала, — живо возразила малышка, теребя уголки фартучка. — Матушка уверяет, что моя бледность наследственная. У моего батюшки такая же белая кожа, такие же узкие запястья и длинные пальцы…

— Да? — заинтересовался старик. — Как странно! Я вижу тебя каждую ночь. Капризничаю. Ворчу. Принимаю пилюли, которые изготавливает твоя матушка. Ощущаю прилив бодрости, позволяющий мне прожить весь последующий день. А ведь, в сущности, я ничего о вас не знаю. Стыдно признаться, но я не понимаю: почему твоя матушка, помогает мне. Иногда, когда я смотрю на твою славную мордашку, меня начинает мучить странное беспокойство. Словно я близок к пониманию чего-то очень важного. Расскажи мне о своих родителях. Быть может, мне удастся поймать ускользающую мысль. Устроимся в кресле. Уверен, мы в нем уместимся вдвоем. Ты — тростинка, да и я исхудал до неприличия. Ну вот. Я так и думал. Здесь еще хватит места для Аргентума.

На подлокотнике кресла застыл поджарый кот. Дымчато — серая шерсть разбойника висела клочьями. Грациозно изогнувшись, кот вылизал заднюю лапу. Потянулся. И спрыгнув на сидение, устроился между собеседниками. Обезображенные пальцы старика, с уродливо раздувшимися суставами, опустились на лобастую голову Аргентума.

— Все хочу спросить, — почесывая кота за ушком, поинтересовалась девочка, — Откуда у него такое диковинное имя?

— Меня печалит твоя необразованность, — нахмурился старик. — Неужели ты не изучаешь химию?

Малышка шмыгнула носом и отрицательно покачала головой.

— Ах, я видно выжил из ума! Тебе видимо и семи лет не исполнилось! — всполошился старик.

— Мне уже девять! — вскинулась девочка. — Просто… Просто…

— Вот заладила одно и то же! Говори яснее!

— Просто, я не хожу в школу, — дрожа остреньким подбородком, едва не плача, пролепетала Блага. — Я работаю в замке помощницей младшей горничной. Вы спрашивали о родителях? Если честно, отца я совсем не помню. Я много раз пыталась расспросить о нем окружающих. Соседи только пожимали плечами. Дедуля начинал распространяться о его незаурядном уме. Матушка обычно советовала посмотреть в зеркало. Уверяла, что я его точная копия. Ну, а после того, как дедушка отправился на корабле в кругосветное плавание и не вернулся, от мамы и вовсе ничего не добьешься. Она стала такой странной. Говорят, — девчушка перешла на шепот, — Ее заколдовали. Да-да! Не смейтесь! Целыми днями она сидит у окна и смотрит на улицу. И глаза у нее такие печальные, такие прозрачные! За ней надо приглядывать, как за несмышленым ребенком. Бывало: прихожу с работы, а она сидит на сквозняке замерзшая — замерзшая! Губы синие, зуб на зуб не попадает. В комнате, как в леднике! А накинуть шаль, закрыть окна и развести огонь в камине, не догадалась. Если не покормить — останется голодной. Не поставить рядом стакан с водой — погибнет от жажды. Правда, ближе к вечеру, мама будто просыпается. Может смахнуть пыль с безделушек. Может рассказать что-нибудь или даже пошутить. Когда же совсем стемнеет, мама приходит в непонятное волнение. Она запирается в дедушкиной комнате. Достает из-под кровати фанерный сундучок. Зажигает горелки, разливает по колбам и ретортам разноцветные жидкости.

— А откуда ты знаешь, про жидкости и химическую посуду, если она запирается? — недоверчиво покачал головой старик.

Девочка замялась.

— Подглядывала! — дребезжащий старческий смешок перешел в кашель.

— Я просто хотела знать, чем мама занимается. Откуда она берет пилюли, которые мне приходится относить в башню Отшельника.

— Да ладно! Не оправдывайся. Обыкновенное человеческое любопытство. Думаю, что найдется не так уж много детей, которые бы покорно совершали ночные восхождения. Кстати, тебя никогда не интересовало: почему ты должна носить лекарство древнему старикашке, который разбирается во всевозможных бесполезных вещах, но не помнит, кто он такой и как прожил долгую жизнь?

— Интересовало, — пропела девочка, зарываясь лицом в шерсть Аргентума. — Но о вас никто ничего не знает. Услышат, что я интересуюсь человеком, живущим в Башне Отшельника, трут лоб, хмурятся. Мол, слышали когда-то что-то, а когда и что — не помним. Мама же заявила, что если мы не будем приносить вам эти пилюли, вы погибнете.

— И ты поверила? — умилился старик.

— Сначала не очень, — призналась Блага. — Но как-то в самом начале, я приболела и пропустила три дня. Когда же поднялась в вашу башенку, то ужаснулась. Мне показалось, что я не видела вас три года. Вы так ослабли, так постарели!

— Вот странно, не помню, — озадачился старик. — Верю, что не обманываешь, а не помню. Какой ужас! Скоро я совсем потеряю рассудок!

— Но вы мне так и не ответили на кошачий вопрос, — поспешила перевести разговор Блага.

— Все очень просто, — рассеянно пробормотал старик, — Когда котенок забрел в мой дом, он был похож на серебряную каплю. Слово «аргентум» по латыни означает — серебро. Эдакое, серебристое крохотное существо на коротеньких дрожащих лапках и с тонюсеньким хвостишкой. Если честно, я думал, что он не заживется на белом свете. Однако, разбойник превосходно себя чувствует.

Неожиданно кот приподнял голову и настороженно повел ушами. Серый хвост прочертил по сидению странную петлю. Выскользнув из рук хозяина, Аргентум спрыгнул на пол.

— Что с ним? — удивилась девочка. — Он кого — то встречает? Кому-то радуется?

— Глупая пигалица! — неожиданно злобно буркнул старик, не отрывая глаз от двери. — Разве ты не знаешь, что это собаки виляют хвостом от радости. Коты же наоборот. Аргентум предупреждает нас о приближении врага. Вот что, птаха. Живо ныряй в сундук. В нем немного пыльно и пахнет реактивами, но за неимением лучшего…

Взглянув на помертвевшее лицо старика, девочка не заставила просить себя дважды. Едва тяжелая дубовая крышка бесшумно опустилась над ее головой, дверь распахнулась. В комнату ввалилась странная пара: высокая статная брюнетка опиралась на руку приземистого коротконогого мужчины.

— Как поживаетe, мое Золотое Сердечко? — небрежно сбрасывая с плеч черную накидку, осведомилась неизвестная.

Угрюмый спутник дамы, молча нагнулся, поднял накидку, осмотрел и, стряхнув невидимую пыль, перекинул через плечо.

Брюнетка скользнула к остолбеневшему хозяину, провела длинным холеным пальчиком по дряблой щеке, очертила контур губ.

— Отчего ты молчишь, — проворковала дама, поигрывая седой прядью старика, — Совсем забыл меня, милый?

— Прекрати, Уния! — неприязненно косясь на расшалившуюся красавицу, буркнул мрачный спутник. — Разве не видишь, что за прошедший месяц он окончательно впал в старческий маразм.

— Ты так считаешь, Ятаган? — не удостаивая собеседника взглядом, усмехнулась дама. — Может быть… А тебе не кажется странным, что он все еще жив?

— Тебе лучше знать, — холодно процедил Ятаган. — Ты у нас обучалась черной магии. Видно твой диплом с отличием гроша ломаного не стоит. Мастер стареет — стареет, дряхлеет — дряхлеет, глупеет — глупеет, но никак не умрет от старости. Быть может тебе нравится сам процесс?

Уния резко повернулась. Раскосые глаза окаянно полыхнули.

— Думаешь, мне доставляет удовольствие наблюдать за разрушением великого мастера? Настолько нравится, что я продлеваю его мучения, а, следовательно, отодвигаю миг своего освобождения? Да, каждый лишний день существования с таким ничтожеством, как ты, отнимает у меня год жизни!

Зачем мои родители поклялись выдать дочь замуж за сына Хана Великой Орды? Зачем исполнили обещанное? Я бы сейчас не была вынуждена губить ни в чем не повинного человека!

— Фу-ты, ну-ты! — осклабился Ятаган. — Она изнемогает, а я блаженствую! Который год терпеть жену, которая источает ненависть! Да от тебя в замке цветы завяли! Если бы не мое железное здоровье, я бы зачах, как розы в нашей опочивальне. Я жажду избавления! Чем я прогневал богов, что твоя старшая сестра — близнец скончалась через шестьсот шестьдесят шесть минут после рождения? Я уверен, что если бы она стала моей супругой, мы бы жили душа в душу! Зачем твои родители назвали выжившую принцессу — близнеца Унией? Лучше бы они тебя назвали не Унией — объединением, а Гарпией или Чумой. Зачем подсунули тебя в жены? Я бы с большим удовольствием нацепил обручальное кольцо на хвост ядовитой змее!

Красавица кошкой бросилась на обидчика и вцепилась ему в волосы.

— Еще одно слово, и я выцарапаю твои глазки — буравчики! Моя сестра-близнец просто отказалась жить на белом свете, когда услышала от повитух о своей незавидной участи! Вырасти только для того, что бы стать женой тупоголового урода!

Мастер Золотое сердце, до этого безучастно наблюдавший за потасовкой, тихонько фыркнул. В ту же секунду дама разжала пальцы и, напрочь забыв о злобно сопящем супруге, с интересом уставилась на старика.

— Муженек! Уж не почудилось ли мне, что старый маразматик хихикал?! Нет! Не почудилось, не послышалось! Ох, сердце подсказывает, что мастер не так прост! Он мог слишком многое понять из нашей перепалки. Заберем-ка мы его в замок. Из подземного города еще никому не удавалось сбежать.

Глава вторая В которой тайный советник признается в любви

По узкой извилистой улочке, вымощенной крупным булыжником, важно вышагивал высокий господин. Черная накидка скрывала фигуру незнакомца. Лайковые перчатки ловко обтягивали сильные пальцы. Массивная дубовая трость с золотым набалдашником весело постукивала по булыжникам. Широкополая шляпа с соколиным пером, надвинутая по самые брови, почти полностью скрывала лицо. Но упрямый подбородок и резко очерченные губы позволяли предположить, что и остальные черты далеки от заурядности. Дойдя до небольшого, увитого плющом домика, господин остановился. Достав из складок накидки белоснежный носовой платок, он приподнял шляпу, отер лоб, а потом разжал пальцы. Платок спланировал на начищенный сапог. Наклонившись, незнакомец осмотрел сонную улочку. Убедившись, что за ним никто не следит, господин молниеносно выпрямился, затолкал подобранный платок за обшлаг камзола и скользнул в незапертую на засов дверь.

Ничуть не смущаясь темноты, господин в черной накидке уверенно прошагал по коридору, поднялся по лесенке на второй этаж и оказался в большой комнате, слабо освещенной пламенем свечи. Миг и шляпа закачалась на оленьих рогах, украшающих одну из стен, а накидка приземлилась на низенькую табуреточку. Тщательно причесав длинные смоляно-черные волосы перед мутным зеркалом, господин прошагал к окну, резко отдернул занавеску и склонился в изысканном поклоне.

— Рад видеть вас в добром здравии, очаровательная Услада. Вы само постоянство: белокурый ангел в черном наряде, любующийся ночным пейзажем. Постоянство — признак совершенства. Вы, несомненно, самая совершенная женщина нашего Королевства.

— Вам бы все шутить, тайный советник Чеглок, — холодно произнесла невысокая хрупкая женщина, не отрывая взгляд от окна. — Уже который год вы каждую ночь приходите в наш дом, что бы высмеивать и мучить меня. Чем я провинилась перед вами? Неужели вам не прискучило общество полубезумной соломенной вдовы? Да-да! Соломенной вдовы! Ведь мой муж бесследно исчез, а вместе с ним все его вещи, фотографии, письма. О нем вообще никто ничего не знает. Будто и не жил на свете. А я покинутая, оставленная: жена — не жена, вдова — не вдова.

— Не говорите так, — нахмурился господин, комкая снятые перчатки.

— Иначе я тоже бесследно исчезну? И моя несчастная дочь останется одна — одинешенька? Хотя, быть может, именно такого исхода требует здравый смысл. Каково девочке жить с матерью, которая целыми днями блуждает в мире теней? С первыми лучами солнца мой разум угасает. Благе едва исполнилось девять лет, а ей приходится работать младшей горничной в доме богатых соседей. Я лишила дочку детства. Уведите же меня в подземный город или убейте по дороге. Освободите Благу от непосильного бремени, а меня от бессмысленного существования. Я больше не в силах бояться!

Тайный советник отшвырнул разорванные перчатки, схватил поникшую собеседницу за плечи и одним рывком усадил на подоконник. Теперь они были почти одного роста. Приблизив горячечные глаза к бледному личику женщины, он медленно и отчетливо, проговорил:

— Вы не лукавите? Услада, вы действительно не понимаете почему, в самый глухой час ночи, я пробираюсь в ваш дом рискуя положением при дворе, а может и самой жизнью? Вы не можете быть настолько слепой! Неужели вы не видите, как отчаянно и безнадежно я люблю вас?!

Страшная тишина повисла в большой холодной комнате. И вдруг маленькая женщина не то охнула, не то всхлипнула. Заламывая тонкие руки, она зашлась в диком хохоте.

— Вы, ха-ха-ха, меня любите, ха-ха-ха? Да, вы сошли с ума, Чеглок! Разве хищники умеют любить, ха-ха-ха? Им люба охота: запах страха, запах свежей крови, ха-ха-ха…

Тайный советник отшатнулся. Он явно не ожидал такой реакции. Красные пятна заполыхали на его бледном лице. Звонкая пощечина оборвала хохот.

— Спасибо, — тихо и абсолютно спокойно произнесла женщина, потирая щеку.

— Простите, — глухо пробормотал Чеглок. — Вы даже представить не можете, как больно меня ранили ваши слова. Я полагал, что вы играете со мной, кокетничаете, нарочито не понимая цели моих ночных визитов. А вы попросту боялись и ненавидели, видя во мне кровожадного монстра, глумящегося над жертвами в подземном городе.

— Играю, кокетничаю? — удивлено подняла брови Услада. — Разве можно флиртовать с всесильным хозяином темниц и пыточных? Вы верный сокол Королевы Унии! Вами пугают непослушных малышей! Дайте-ка взглянуть на ваши ладони! Говорят, на них не просыхает кровь невинных жертв. Как знать, быть может, вы сначала растерзали и моего мужа, а потом пришли полюбоваться на мою неувядающую красоту. Будь она проклята!

Тайный советник одной рукой зажал рот расходившейся красавицы, а другой привлек к себе. Услада уперлась ладошками в грудь ненавистного врага, пытаясь вырваться. Изловчившись, она изо всех сил укусила обидчика. Но Чеглок лишь поморщился.

— Тише, моя отважная девочка, — зашептал он на ухо отчаянно сопротивляющейся Усладе. — Я не причиню тебе зла. Клянусь, я неповинен в несчастьях, обрушившихся на ваш дом. Я даже постараюсь помочь тебе вернуть мужа, хотя, видит Бог, чего мне это будет стоить. Сейчас я отпущу тебя, мы сядем на диван и спокойно поговорим. Доверься мне!

Советник ослабил хватку и тут же поплатился. По руке потекла тоненькая струйка крови. Чеглок отпустил Усладу. Прижавшись к оконной раме, маленькая женщина настороженно наблюдала за ним.

— Ты мне не веришь, — печально проговорил советник, осматривая рану. — Боишься. Видишь во мне изверга и палача! Ума не приложу, как доказать, что я не настолько плох? — Чеглок слизнул кровь. — Открою-ка я тебе великую тайну! Знай, с этой минуты, никто не даст за мою душонку и ломаного гроша. Я с радостью вверяю тебе свою жизнь. Она будет зависеть от одного твоего слова. Вернее, от твоего умения хранить тайны. Ты мне веришь?

Чеглок пытливо заглянул в глаза Услады. Длинные ресницы пленницы едва заметно дрогнули. Тайный Советник перенес маленькую женщину с подоконника в кресло, почтительно поклонился и занял место на диване. Услада оправила платье, смущенно потеребила висящий на груди медальон, и, наконец, собравшись с духом, посмотрела на господина в черном.

Глава третья В которой становится понятен вред излишней откровенности

— Надо сказать, — тщательно подбирая слова, начал рассказ тайный советник, — что я принадлежу к славному старинному роду. По знатности мы ни в чем не уступаем правящей королевской династии. Все мои двенадцать предков были тайными советниками при дворах своих правителей. И ни один из них не запятнал позорным предательством гордое имя, не встал во главе мятежа. А метяжей, если вы помните школьный курс истории Королевства, было немало. Желающих занять трон не пугали даже пытки.

— Не трудитесь, — поморщилась Услада. — Придворная женская гимназия, в которой мне посчастливилось учиться, славится умением вбивать знания в ветреные головки воспитанниц. Я с легкостью могу рассказать вам мельчайшие подробности каждого заговора. Переходите к сути. Я чувствую легкое онемение в кончиках пальцев. Приближается рассвет. Торопитесь, или конец рассказа будет выслушивать живая кукла, в которую я превращусь с первыми лучами солнца.

Тайный Советник невозмутимо кивнул.

— Я — Чеглок — тринадцатый, с рождения подготавливался к нелегкой службе, — как ни в чем не бывало, продолжил он свой рассказ.

— Да уж! Закогтить мимоходом подвернувшуюся дичь, растерзать в полете и, не останавливаясь, вперед к сияющим придворным вершинам, — ядовито прокомментировала слушательница.

Тайный Советник побледнел. Черты лица его обострились, кончик тяжелого носа странным образом загнулся. Под глазами проявились четкие, удлиненные книзу пятна.

— Не думаю, что мы далеко продвинемся, если будем попусту оскорблять друг — друга, — с плохо скрываемой досадой процедил он. — Итак, еще будучи ребенком, я был представлен правителям Королевства. Я сопровождал моего отца тайного советника Чеглока — двенадцатого на службу. Не стану лукавить, порой впечатлительному мальчугану приходилось не сладко. Смертная казнь не предназначена для детских глаз. А уж вид человека под пыткой… Много грязных, безобразных сцен разыгрывалось у меня на глазах. И вот однажды я стал свидетелем какой-то особо изощренной пытки, при помощи только что сконструированной машины. Не вдаваясь в отвратительные подробности, скажу, что даже видавшие виды писцы морщились и отводили взгляд. Я же, пользуясь тем, что обо мне позабыли, и вовсе, поспешил улизнуть. Бесцельно слоняясь по коридорам подземного города, я к своему удивлению наткнулся на прелестную принцессу Унию. Оказывается, шалунью давно будоражили слухи об ужасах королевских темниц. Так как я ориентировался в лабиринте подземного города не в пример лучше принцессы, она мне полностью доверилась. И я, как заправский гид, вызвался провести ее по местным достопримечательностям. По дороге мы болтали о том, о сем… Так я узнал о роковом договоре, по которому первая принцесса, родившаяся в Королевской семье, автоматически становилась невестой сына Хана Великой Орды. К тому времени я уже имел сомнительное удовольствие познакомиться с этим чудовищем. И мне от всей души стало жаль прелестную девчушку. Одна мысль приводила Унию в исступление: она бы избежала печальной участи, не погибни старшая сестра-близнец сразу же после рождения. Вы ведь знаете, что наша королева родилась второй. За разговорами время летело незаметно. Внезапно нас окликнул хриплый женский голос. Какая-то несчастная, тянула к нам руки, взывая к милосердию. Тюремщики поставили прямо перед решеткой ее камеры бочонок с водой и повесили медный ковшик. Но бедняжка не могла до него дотянуться, и погибала от жажды. Повинуясь приказу Унии, я напоил заключенную.

— И она раскрыла великую тайну, — насмешливо пробормотала Услада.

— Откуда вы знаете? — смоляные брови рассказчика удивленно изогнулись.

— Я пошутила, — смутилась красавица.

— В каждой шутке есть доля шутки, как утверждал мой дед Чеглок — одиннадцатый, — абсолютно серьезно проговорил тайный советник. — Заключенная поманила принцессу. Меня и сейчас пробирает дрожь, когда я вспоминаю, как вскрикнула девочка, когда ее, подошедшую вплотную к решетке, схватили костлявые руки. Я бросился, было, на помощь, но застыл, как молнией пораженный. А безобразная старуха, с легкостью приподняв наследницу над землей, принялась покачивать ее из стороны в сторону. Она напророчила Унии, что ее брак с Сыном Хана не принесет ничего кроме горя. Хотя, что бы предвидеть такой исход нелепого брака, вовсе не надо было родиться ясновидящей. Но дальше, заключенная пообещала принцессе, что ее судьба изменится к лучшему, после того, как мастер Золотое Сердце, умрет от старости. Вот тут как из рога изобилия посыплются и взаимная любовь, и семейное счастье, и прелестные детишки, и благоденствие в Королевстве.

— Мастер Золотое Сердце? Золотое Сердце… Какое редкое имя. Я, кажется, его когда-то слышала. Но когда, где, в связи с чем — не соображу. Бог с ним. Значит, вы услышали странное предсказание и уверовали в него?

— Можете смеяться, но именно уверовали. Что касается мастера, у него действительно редкое имя. И оно было на слуху. О талантливом ученике мастеров — магов, ходили любопытные истории. Но он был не на много старше принцессы. Следовательно, если даже предположить, что Уния дождется, пока Золотое Сердце заслужит право именоваться мастером, а потом умрет от старости, то вряд ли это подсластит предзакатные годы. Последняя, осенняя любовь на склоне лет — слабое утешение после бездарно загубленной жизни, в объятиях постылого мужа.

— Уния приказала умертвить Золотое Сердце, что бы поскорее освободиться от навязанного жениха и получить любовь, детишек и благоденствие? — вяло поинтересовалась Услада.

— Зачем? Раз мастер должен умереть дряхлым старцем, бессмысленно загубить его молодым.

— Значит, она должна дождаться, когда мастер станет лысым, сморщенным, беззубым, выжившим из ума, а потом последовать за ним в могилу…

— Вероятно, так могла поступить какая-нибудь другая принцесса, но только не Уния. Она уговорила августейших родителей, отправит ее к известной колдунье, учиться черной магии. Да вы, кажется, меня не слушаете?

— Ну почему же… Только я не могу понять какое это имеет отношение ко мне… Королевский двор, принцесса… Что они значат для меня, в моей безвестной судьбе? Я существую в странном ночном мире. Я смутно помню свою предыдущую жизнь. Я знаю, что была замужем. Я лгу Благе, уверяя, что она копия отца. На самом деле, я не могу вспомнить ни одной черты пропавшего супруга. Иной раз меня охватывает паника. А вдруг моя предыдущая жизнь не более чем сон? Я с тревогой вглядываюсь в личико спящей дочурки, изучаю свое отражение в зеркале. Мое ли это дитя?

— И вы совсем ничего не помните?

Маленькая женщина зябко передернула плечами.

— Обрывки… Словно злой волшебник небрежно прошелся по моей памяти огромным ластиком. Помню батюшку — алхимика Аргентума — Капитолийского. Помню его руки покрытые пятнами от едких реактивов. Помню стол, заставленный ретортами и колбами. Помню вечерних посетителей, наглухо закутанных в накидки с капюшоном…

— А где сейчас ваша дочь, вы помните? — неожиданно полюбопытствовал советник.

Услада огляделась и беспомощно покачала головой.

— Постойте, — заволновался Чеглок. — Во время моих ежевечерних посещений, я ни разу не видел вашу дочку. Конечно, я велел собрать на вас досье. Кстати, вы правы — с исчезновением вашего мужа дело не чисто. Все в один голос утверждают, что вы выходили замуж и у вас прелестная дочь. Но ни один человек не вспомнил имя пропавшего супруга. Я не верю в эпидемию забывчивости. И еще я не верю, что мать может спокойно любоваться ночным городом, когда ее дитя неизвестно где.

— Почему вас вдруг заинтересовала моя дочь? Ходили каждую ночь, ходили и ни разу о ней не спрашивали, — вяло огрызнулась Услада.

— Но я полагал, что ребенок сладко спит в столь поздний час. Мне в голову не приходило иное. Да и сегодня я спросил просто так, по наитью. Где же Блага?

Услада нахмурилась, потерла ладонью лоб и неуверенно произнесла:

— Относит лекарство…

— Ночью? Одна? Кому?

Услада залилась слезами.

— В Башню Отшельника…

— А вам известно, кто живет в башне? — вкрадчиво прошептал советник.

— Нет! — всхлипывая и по-детски утираясь ладошкой, пролепетала Услада.

— Выходит, — недоверчиво прищурился Чеглок, — Каждую ночь ваша маленькая девочка относит какое-то лекарство неизвестно кому в бесконечную башню? Кстати, сколько в ней ступеней вас тоже никогда не интересовало? Вы готовите из девочки спортсменку?

Чеглок вскочил с дивана, нервно закружил по комнате. Сейчас он больше всего напоминал большую хищную птицу. Услада вжалась в спинку кресла. Советник склонился над перепуганной женщиной.

— В чем вы меня подозреваете? — дрожащим голосом пролепетала Услада.

— Во лжи, дорогая, во лжи… Для меня непереносима мысль, что женщина, которую я вот уже несколько лет боготворю, замешена в какой-то скверной истории. Объяснитесь!

— Я получила письмо! — выкрикнула Услада, с ненавистью глядя в сощуренные глаза мучителя. — Письмо от отца — Аргентума Капитолийского! Только не думайте, что я сумасшедшая! Я знаю, что он умер, вернее не вернулся из морского путешествия, сгинул в пучине. Но это было его письмо! В нем отец давал точнейшие указания, как приготовить некий препарат и куда его относить. Я не могла ослушаться.

— Хорошо, — тяжело дыша, проклекотал Чеглок, — А если бы вы не сумели исполнить его повеление? Женщина, которая с первым лучом солнца теряет рассудок и вдруг: аналитические весы, химические вещества, горелки, яды… Вы говорили, что изготовляете яд?

— Я ничего не говорила, но вы правы. Стоит превысить дозу и это лекарство может убить.

— Час от часу не легче! — всплеснул руками советник. — Боюсь, что я опрометчиво поступил, решив нарушить нашу игру в молчанку. Такие откровения способны остудить пламенную страсть.

— А я и не претендую, — промямлила красавица.

Удивительная перемена произошла в ней. Прямо на глазах Услада превратилась в вялое равнодушное существо. Она сидела перед озадаченным влюбленным, безразлично глядя в одну точку.

Чеглок стиснул кулаки. Кровь так и брызнула из-под острых загнутых ногтей. Устроив несчастную с максимальным комфортом, он направился в спальню Благи. Перерыв бумаги, лежащие в ящике стола, раздраженно хлопнул дверцей, и огляделся. На тумбочке лежало небольшое зеркальце. Взяв его, советник приложил зеркальную гладь к сердцу. Затем, прошептав невнятное заклинание, поднес его к губам и с силой дохнул. Зеркало затянуло багровым туманом. И вот уже из клубящихся паров появился силуэт. Пару минут ожидания, и на Чеглока взглянула премилая девчушка.

Сунув зеркальце в карман, незваный гость покинул дом зачарованной красавицы.

Глава четвертая В которой Чеглок убеждается в том, что добрые дела наказуемы

Заинтригованный непонятным свечением, советник Чеглок наклонился и поднял со ступени витой серебряный шнур с медальоном. Искусно отлитая жабка, стискивающая хрустальный шарик в бородавчатых лапах, насмешливо сверкнула изумрудными глазками. Он невольно залюбовался странным украшением. Поразмыслив, советник сунул находку в карман. Легко, словно бы позади не остался бесконечный подъем, преодолел последние пролеты лестницы.

— Хотел бы я знать, кому пришла в голову блестящая идея, водрузить на Башню Отшельника башенку, — пробормотал Чеглок, критически оглядывая нелепое сооружение.

Прислушавшись и не уловив ничего угрожающего, советник распахнул дверь.

— М-да! Темнотища! Хоть глаза выколи, — констатировал он. Зажмурившись, Чеглок вытянул вперед руки. Слабое свечение начало исходить от растопыренных пальцев. Крупная дрожь сотрясла тело советника. И, о чудо! Разом вспыхнули все светильники, находившиеся в комнате.

— Замечательно! Никого, кроме облезлого кота… Да и тот, так сверкает на меня глазищами, что в пору подумать о бегстве.

Дымчато-серый кот, вспрыгнув на обшарпанный сундук, принялся драть когтями деревянную обшивку. Чеглок, заинтересованный необычным поведением животного, запустил в него увесистым фолиантом. Просвистев над самой головой кота, книга рухнула на пол, и рассыпалась по листочкам. Выплюнув какое-то свирепое кошачье ругательство, зверь растворился в темном углу. Поколебавшись, Чеглок осторожно приоткрыл крышку сундука. Заглянув внутрь, он присвистнул. Маленькая щуплая девчушка лежала на груде прожженных реактивами халатов. Чеглок приподнял тоненькую ручонку, нащупал пульс. Приоткрыл веко, взглянул на зрачок. Покачав головой, легко, как перышко подхватил малышку на руки. И тут же едва не выронил. Гримаса боли исказила лицо. Энергично выругавшись, он изо всех сил дрыгнул ногой. Дымчато — серый кот пролетел через комнатушку и врезался в стенку.

— Проклятый зверь! Боюсь, прокусил сухожилье! Вот напасть! Буду месяц таскать ногу! Хромой тайный советник! Бр-р-р! То-то оппозиция повеселится!

Чеглок направился к выходу, страдальчески морщась при каждом шаге. Но, все тот же серый разбойник преградил ему дорогу. Чеглок огляделся, прикидывая, куда бы он мог пристроить малышку на время боя с осатаневшим котом. Внезапно черты лица его разгладились. Не выпуская ребенка из рук, он присел на корточки, и абсолютно серьезно произнес:

— Любезный друг, я понял: ты охраняешь Благу. Клянусь, у меня в мыслях нет навредить ей. Наоборот, я постараюсь привести ее в чувство.

Едва слышно мяукнув, кот отступил в сторону. Дождавшись, когда, наконец, затихли шаги советника на лестнице, Аргентум юркнул в специально проделанное для него Мастером Золотое Сердце, отверстие в двери. Кот был уверен, что догонит Чеглока с его драгоценной ношей раньше, чем советник преодолеет четверть спуска.

Глава пятая В которой наследник престола изволит шалить

Королева зачерпнула кончиками пальцев отливающий перламутром крем и мазнула по лбу. Уния почти не смотрела в зеркало, механически нанося драгоценное снадобье на прекрасное лицо. Она была погружена в какие-то невеселые мысли. Как вдруг, послышался дикий вопль. Королева вздрогнула. Дверь в будуар с треском распахнулась. В комнату ввалился коротконогий мальчуган. В смоляных кудрях переливалось драгоценными камнями ожерелье. Изображающий мантию алый бархатный халат, волочился по полу. Слезы градом текли по перемазанной, липкой мордашке. Добежав до трюмо, проказник шлепнулся на ковер. Истошно голося, он забился в истерике, стараясь лягнуть суетящихся вокруг него сухоньких старичков, похожих друг на друга, как две капли воды. Склонив голову, Уния задумчиво разглядывала жирную кляксу на серебристом пеньюаре. Казалось, ее ничуть не занимает безобразная сцена. Вытащив из хрустальной баночки ватный шарик, королева принялась аккуратно счищать крем. Лишь после того, как один из старичков, получивший каблуком по коленке, рухнул, как подкошенный, а второй, схватившись за лодыжку, заскакал на одной ноге, королева приподняла голову, и равнодушно произнесла:

— Право, твои шалости, Ясак, переходят всяческие границы. По-моему, у нас был договор, что ты не появляешься на моей половине замка.

Мальчишка, затихший было при первых словах матери, взвыл с новой силой.

Уния досадливо поморщилась и, отвернувшись, от извивающегося, как червяк, наследника, взглянула на двух страдальцев. Решив, что один из них уже вполне справился с болью, королева поманила его пальцем. Слегка прихрамывая на левую ногу, старичок поспешил приблизиться к повелительнице.

— Сидерин, что, опять? — скучливо протянула Уния, продолжив туалет.

— О, ваше несравненнейшее величество, — загундил старичок, — их высочество изволили разгневаться потому, что мы с Сидерозом, исполняя святой долг лейб-медиков, напомнили о необходимости чистить зубы, мыть шею и уши. Их высочество, отличающиеся прелестным юмором, обозвали меня клистирной трубкой, а моего брата кариозным монстром.

— Ну да, ну да… — хмыкнула королева, сдувая с пуховки излишек пудры. — А синяк под глазом и шишка на лбу твоего братца, это тоже результат прелестного юмора нашего отпрыска?

Лейб-медики сконфуженно захихикали.

Королева провела по губам кисточкой с пронзительно алой помадой, покрутила прелестной головкой, проверяя результат труда. Вдоволь налюбовавшись, Уния оторвалась от зеркала. Медленно поднявшись с пуфика, она вдруг стукнула кулаком по резной столешнице трюмо. Да так, что многочисленные баночки и скляночки подпрыгнули, а изящная фарфоровая пастушка свалилась на пол.

— Мол-чать! Еще один звук и я превращу тебя в полковую трубу. То-то порадуются лейб-гусары, когда их будут будить после ночных попоек. Подъ-ем! К матери, шагом ма-арш!

Присмиревший Ясак, безоговорочно исполнил приказ. Королева схватила его за ухо, притянула к себе, и сняла бриллиантовое ожерелье с вихрастой головы.

— Я сколько раз буду повторять, — рявкнула разгневанная Уния, — что мои украшения не игрушка? Опять вскрыл замки ларцов с драгоценностями?

— Ну что ты взъелась на ребенка? Сегодня он тренируется на твоих украшениях, а завтра взломает сундуки соседних владык и завоюет все Сказочное Королевство!

Королева развернулась к двери. Сузив глаза и по-змеиному вытянув шею, она прошипела:

— А, вот и любезный супруг пожаловал!

Увидев короля Ятагана, привычные к подобным сценам лейб-медики, дружно зажмурились и заткнули уши.

— Ты растишь из Ясака дикаря, так, будь любезен, следить, что бы он, не нарушал мой покой!

— Не дикаря, а Хана Великой Орды! — взвизгнул король.

— А разве это не одно и тоже? — ядовито осведомилась Уния.

— Молчи, женщина! Ты не достойна мыть нам ноги!

— Что, что? По-моему, кто-то запамятовал, что он всего лишь супруг королевы! Ты у меня в стране. А ненаглядной Великой Ордой правит твой старший брат!

— Но у него не будет наследника!

— Так жди кончины бездетного правителя! После дождичка в четверг ты унаследуешь Орду! Улита едет, когда-то будет!

Королева дико захохотала. Король в припадке бешенства поднял руку, размахнулся… Королева упрямо вздернула подбородок. Принц отчаянно взвизгнул. Лейб-медики втянули головы в плечи. И в этот самый миг между разгоряченными супругами метнулась черная тень.

— Чеглок! — с пеной на губах, прохрипел король.

— Чеглок? — удивленно подняла брови королева.

— Чеглок… — завизжал принц и бросился вон из будуара.

Лейб-медики тут же поковыляли за ним. Ятаган, бросил последний испепеляющий взгляд на королеву, и неспешно удалился.

Уния провела рукой по щеке неожиданного заступника. Грустно усмехнувшись, присела на пуфик. Указала советнику место на ковре подле себя. Склонившись, обвила руками. Доверчиво положила голову на плечо. Ни единый мускул не дрогнул на лице Чеглока.

— Спасибо, верный друг, — прошептала королева. — Еще бы секунда и я бы развеяла муженька по ветру. А ведь это такое страшное заклятие! Оно необратимо!

— Почему вы не избавитесь от недостойного супруга?

— Не могу. Мы как двое заключенных, скованных одной цепью. В день, когда наши родители поклялись переженить наследников, при договоре присутствовал главный шаман Великой Орды. И он так переплел судьбы еще не рожденной принцессы и малолетнего жениха, что смерть одного из нас автоматически влечет за собой смерть другого. Но тс-с-с… Это государственная тайна…

— И нет надежды на освобождение? — осторожно поинтересовался Чеглок.

— Надежда умирает последней, — таинственно прошептала королева.

Глава шестая В которой хозяин темниц попадает в глупое положение

Тайный советник скучал. Вот уже третий час пошел, как начался Королевский Совет, а конца явно не предвиделось. Каждый докладчик считал своим долгом начать речь с льстивого перечисления добродетелей Королевской четы. Время тянулось бесконечно. Утомленные вельможи шушукались, позевывали, деликатно прикрываясь документами. Один Чеглок не просто слушал очередного оратора, но и конспектировал его выступление в блокнот. Однако, как бы удивились придворные, если бы они могли заглянуть в записи всесильного советника. Строчку за строчкой, он выписывал одну и ту же фразу: «Я все смогу, я все преодолею». Мысли Чеглока были далеки от обсуждаемого бюджета. Ему удалось незаметно пронести Благу в свои апартаменты. Но он был опытным царедворцем и слишком хорошо помнил любимую присказку отца: «Даже если преданность твоих слуг вызывает острые приступы зависти у всего королевского двора, не торопись испытать их, делясь сокровенным. И самые верные слуги, всего лишь люди. Значит их можно купить, запугать или обмануть. Доверяй только себе и никогда не будешь разочарован». Поэтому, советник не решился оставить Благу под присмотром горничных. Пришлось спрятать заколдованную девочку в потайной комнатке. В том, что над малышкой поработал какой-то маг, Чеглок ни минуты не сомневался. И вот теперь вместо того, что бы порыться в коллекции древних манускриптов, в надежде найти подходящее заклинание, он вынужден сидеть и слушать безмозглых льстецов. Наконец, когда терпение советника почти истощилось, Королева Уния откровенно зевнула. Покосившись на дремлющего супруга, скрывшегося за толстым томом документов, закрепленным в подставке, она хлопнула в ладоши. Король Ятаган так и подпрыгнул.

— Довольно! — раздраженно фыркнула правительница. — Мы устали слушать ваши препирательства. Не смейте показываться нам на глаза, дармоеды, пока проект бюджета не будет проработан до мельчайших подробностей.

Один из докладчиков попытался, было, пискнуть что-то неразборчивое в свое оправдание, да так и осел под ледяным взглядом красавицы. Весь он как-то съежился, скукожился. Не прошло и пяти минут, как на кресле остался лежать скомканный серый костюм. Его хозяин исчез, растворился. Остальные члены Королевского Совета не стали испытывать судьбу и поспешили откланяться. Но напрасно радовался Чеглок. Стоило ему отвесить изысканный поклон, как Королева поманила его пальцем.

— Мне надо кое о чем поговорить с вами. Полагаюсь на ваше умение хранить тайны. Следуйте за мной, — едва шевеля губами, прошептала Уния.

Ничего не оставалось, как подчиниться.

В полном молчании Королева и ее спутник прошли по галерее, стены которой были увешаны портретами венценосных предков. Проследовали по комнатам, хранящим рыцарские доспехи и старинное оружие. Миновали охотничий уголок — овальный зал, украшенный чучелами животных. Наконец, они остановились перед дверью, ведущей в королевскую библиотеку. Чеглок с интересом взглянул на стражников, сладко спавших на посту.

— Будет ли мне позволено осведомиться, — вкрадчиво начал тайный советник, — куда смотрит начальник Королевской охраны? У его свирепых молодцов тихий час? Не было ни одного бодрствующего на всем пути. Может быть, расставить на постах раскладушки, а заступающим в караул выдавать вместо шпаг и пистолетов подушки и пледы? Что ж они бедненькие мучаются: стоя спят — посыпают!

Королева криво усмехнулась.

— Ценю остроумные замечания. Но это не их вина. Я не хочу, что бы излишне любопытные знали, куда мы направились.

Чеглок понимающе склонил голову.

В библиотеке было безлюдно. Королева прошла к полкам, расположенным на стене напротив мозаичного окна. Луч света, проходящий сквозь единственное неокрашенное стеклышко мозаики, образовывал на кожаном корешке толстого тома яркое световое пятно. Королева выдвинула книгу. Раздался легкий скрип. Книжные полки отъехали в сторону. Перед Чеглоком открылся потайной ход. Королева бесстрашно шагнула вперед. Тайный советник последовал за госпожой. Уния скользнула рукой по каменной кладке стены. Дверь захлопнулась. Чеглок с удивлением отметил, что, не смотря на то, что нигде не было видно ни одного светильника, коридор освещался мягким оранжевым светом. Засмотревшись по сторонам, он не заметил, как королева скрылась за поворотом. Чеглок бросился вдогонку. Завернув за угол, он в недоумении остановился. Впереди, на глухой стене, нагло ухмылялась и скалила зубы каменная маска. Королева исчезла. Не успел тайный советник осознать происшедшее, как пол под его ногами дрогнул. Перед Чеглоком поплыла череда разнообразных каменных чудищ, укрепленных на стенах. Спуск в необычном лифте по странной лифтовой шахте встревожил советника. Кровь запульсировала в висках. Черты лица обострились, кончик носа загнулся. Под глазами проявились четкие, удлиненные книзу пятна.

Плечи приподнялись. Казалось, в каменном мешке забилась хищная птица. И как раз в этот момент, движение вниз прекратилось. Перед Чеглоком стояла Королева.

— Я вижу, вам пришелся по вкусу мой маленький секрет? — насмешливо пропела Уния.

— Милый лифт, — любезно склонил голову Чеглок. — Особенно забавно то, что я — хранитель подземных тайн ничего не знал об этом механизированном потайном ходе.

— Вы плохо разбираетесь в дамских причудах. Женщина без загадки — не женщина. Особенно, если она с детства занималась черной магией.

— А куда ведет ваш загадочный потайной ход? — невинно осведомился Чеглок.

— Многие знания умножают печали, — глубокомысленно проронила королева, увлекая спутника в коридор, залитый розоватым светом. — А вот, кстати, останки одного любознательного рыцаря. Занесла нелегкая, беднягу в наши владения лет четыреста назад.

Чеглок наклонился над кучкой костей, поднял металлическую перчатку, покрутил и небрежно бросил на пол.

— А где же латы и оружие?

— Да, тут балуются всякие, — неопределенно пробормотала королева.

— Балуются? — смоляные брови советника взлетели вверх. — Кто осмеливается баловаться в сверх — секретном потайном ходе?

— Кто, кто!? Вот недогадливый! Конечно же, привидения. Мелкие и шкодливые. Нацепят латы, прихватят шпаги и фехтуют. А то: снимут головы с плеч, и шастают туда-сюда. В одной руке голова, в другой — клинок, на груди — кираса. Не призраки — актеришки провинциального театра. Особенно не люблю, когда они налетят с визгом, закружат, затискают. А потом, усядутся на свои черепа, как на санки, вцепятся в подол и катятся за мной с гиканьем. Надеюсь, вас это не остановит? Вы защитите даму?

— К услугам вашего величества… — начал было Чеглок, но поперхнулся.

Королева опять исчезла. Подозрительно всматриваясь в каменные плитки под ногами, тайный советник пошел вперед.

Глава седьмая В которой открывается тайна пропавшего алхимика

Чеглок вытащил из нагрудного кармана часы — луковицу. Вот уже битых три часа он блуждал по бесконечному лабиринту. Менялось освещение, менялся вид кладки на стенах и полу. И ни малейшего намека на то, как выбраться из королевской ловушки. Хозяин темниц и потайных ходов заблудился. Смешно! Энергично выругавшись, Чеглок уселся на пол. Он очень устал. Бессонная ночь не прошла бесследно. Веки отяжелели. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Голова упала на грудь. Тайный советник задремал. Но сон не принес облегчения. Он опять и опять проваливался в бездонный колодец, ловил, ускользающую Усладу, брел по бесконечным коридорам и обессиленный валился с ног. И в тот миг, когда он уже был готов завыть от отчаяния, красавица сама подошла к нему, прикоснулась прохладной рукой к пылающему лбу.

— Проснись!

Нежные губы скользнули по щеке. Чеглок блаженно улыбнулся. Не открывая глаз, он пылко прижал любимую и тут же в ужасе разжал руки. Что-то верткое, лохматое отчаянно пыталось вырываться из объятий. Чеглок приподнял веки. Перед ним сидел дымчато — серый кот и нагло ухмылялся. Да, да! Он именно ухмылялся. За то короткое время, которое прошло со времени их знакомства в башне Отшельника, с животным произошли странные перемены. Шерсть сбилась колтунами. На боках и спине виднелись обширные проплешины. Но самое главное: изменилось выражение мордочки. Глаза глядели пугающе по-человечески. Никаких ушек — треугольничков на макушке. Даже усы не топорщились браво, а уныло обвисали вниз. Кот вспрыгнул к нему на плечо, потерся лобастой головой о щеку, требовательно мяукнул и вдруг отчетливо произнес:

— С пробужденьем, ваша милость!

— Кажется, я схожу с ума, — вяло пробормотал Чеглок и, сложив руки на груди, закрыл глаза.

— И не мечтай! — ехидно проворковал серый разбойник. — Ты настолько здоров, что даже противно. Нечего разлеживаться. Нас ждут великие дела.

Тайный советник приоткрыл один глаз, смахнул кота и лениво процедил:

— Просто поразительно, до чего обнаглело зверье в нашем королевстве! Какой-то облезлый житель помоек смеет обращаться на «ты» и командовать! Да я тебя вздерну на первом суку, дай только выбраться из лабиринта. Нет! Веревку жалко… Попросту утоплю в помойном ведре.

— И это говорит один из самых влиятельных людей королевства, — пригорюнился кот. — Дожили! Какие вульгарные выражения! А главное, как неумно! Не поинтересоваться: откуда я взялся вообще, и в лабиринте в частности. Кстати, вы часто в жизни встречали говорящих котов?

Советник смущенно хмыкнул. Кот довольно осклабился.

— Так и быть! Прощаю! Меня зовут Аргентум Капитолийский.

Чеглок так и подпрыгнул.

— Нет, я все-таки точно сошел с ума. Отец Услады? Великий алхимик мяучит, бегает по крышам, задрав хвост, и лакает молоко из мисочки… Боже! О чем я говорю! Аргентум Капитолийский погиб!

— Глупейшая история, — смущенно поеживаясь, начал кот. — Я стал жертвой собственной любознательности. Однажды мне в лапы, то есть в руки, попал древний манускрипт с неизвестными заклинаниями. В то время, я был одержим поисками одного утерянного секрета. Пытался превращать обычную воду в живую. Не буду утомлять вас подробностями… Словом, в результате экспериментов я стал постепенно превращаться в кота. Когда я сообразил, было слишком поздно.

— Значит, вы инсценировали свою гибель, а сами поселились в Башне Отшельника?

— Положа лапу на сердце, я был готов обосноваться в первом попавшемся подвале! Представляете, что меня ожидало? Несчастная дочь проливает слезы над усатым полосатым отцом. А отец, мурлыча, трется головой о ее ноги, выпрашивая рыбку. Бр-р!

— Бр-р! — согласился Чеглок. — Теперь я понимаю, зачем вам были нужны пилюли, которые изготавливала Услада. А я-то не поверил в историю с письмом от погибшего отца. Заподозрил, бедняжку, бог знает в чем! Вы с их помощью пытались преодолеть колдовство?

Аргентум пугливо оглянулся. Потом он вновь залез на плечо советника, и зашептал на ухо:

— Я узнал великую королевскую тайну. От нее зависит не одна жизнь. Вы знаете, сколько лет обитателю Башни Отшельника — мастеру Золотое Сердце?

— Золотое Сердце несколько старше Королевы Унии, — неуверенно произнес Чеглок и замер, уставившись на стену с приоткрытым ртом.

— Почему же он выглядит, как древний старец? Сообразили? То-то! Колдовство!

— Королеве предсказали, что она получит счастье и свободу, после смерти мастера, — прошептал Советник. — Она не захотела ждать. Для лучшей выпускницы школы черной магии, состарить несчастного не составляло труда. Выполняется главное условие: одряхлевший мастер умрет своей смертью.

— С умным человеком и поговорить приятно! Абсолютно верно. Королева заколдовала несчастного. Оставалось спокойно ждать, навещая стареющего ни по дням, а по часам мастера. Но, в одно из посещений, правительница не обратила внимания на приблудившегося серенького котеночка. К счастью, в то время я еще мог принимать человеческий облик. Я знал один верный рецепт борьбы с преждевременным старением. Он редко применяется. Слишком велика опасность, отправить человека к праотцам. Основу таблеток составляют яды. Но тут терять было нечего. Как только королева удалилась из башни, а мастер заснул, я написал письмо дочери. Она с детства помогала мне. Пользуясь подробной инструкцией, Услада с легкостью изготавливала препарат. А Блага относила папе лекарство.

— Дедушке, — машинально поправил Чеглок.

— Папе, — повторил кот и удивленно взглянул на Тайного Советника, — Разве вы не знаете, что мастер Золотое Сердце — муж моей дочери Услады и отец моей внучки Благи.

Чеглок смертельно побледнел. Опять под глазами появились, удлиненные книзу, пятна.

— А почему же Услада божится, что не помнит своего мужа, — с трудом прохрипел Советник. — Охраняет тайну?

— Если бы! Ни она, ни внучка, ни мастер не помнят о своем родстве. Судя по вашим словам, королева позаботилась и об остальных людях. Какова сила колдовства! К счастью, злодейка, не догадалась стереть память у животных. Я — то был котенком…

— Ужасно! — прошептал Чеглок.

Лицо его исказила гримаса боли и отчаяния.

— Ужасно! — эхом откликнулся Аргентум. — Что касается моего появления во дворце… В прошлую ночь мастер, который успешно изображал старческое слабоумие, нечаянно выдал себя. Уния не стала рисковать. Ее давно смущало, что мастер оказался подозрительно живучим. Она предпочла увести несчастного во дворец.

— И он не сопротивлялся? — презрительно скривился советник.

— Легко судить со стороны! — горячо вступился Аргентум. — Попробовали бы сами! Коварная отняла у мастера душу. Превратила в бездумного и бесчувственного болванчика. Колдовство было так сильно, что малышка Блага, прятавшаяся в сундуке, заснула волшебным сном. Признаюсь, я потерял голову от отчаяния. Я ничем не мог помочь любимой внучке. Даже вытащить из сундука.

— А зачем же ты, паршивец, прокусил мне сухожилье, когда я помогал ребенку? Нога до сих пор ноет, хотя я и прочел парочку исцеляющих заклинаний.

— Простите великодушно! — честно тараща глаза, заныл кот. — Я вас сразу узнал. У вас такая репутация! Одно ваше имя заставляет трепетать жителей королевства.

— Почему же потом позволил унести девочку? — вяло поинтересовался тайный советник.

Аргентум пожал плечами.

— Было в ваших глазах что-то такое… Словом, я вам поверил. Дальше совсем просто. Мне удалось незаметно пробраться во дворец следом за вами. Вы отнесли Благу в потайную комнату. Там роскошное собрание манускриптов по черной и белой магии. Я не терял времени даром. Славно потрудился. И мое усердие было вознаграждено.

— Нашли заклинание и расколдовались, — пробормотал Чеглок.

— Мур-мяу! Совершенно верно! Начал расколдовываться! Жаль, не обнаружил ничего, позволяющего облегчить состояние малышки. Кроме того, я нашел план этого лабиринта.

— Смешно, — печально усмехнулся Чеглок. — Я получил коллекцию манускриптов от отца. Отец от деда. И ни один из нас так и не удосужился изучить, какие тайны скрывает древний хлам. А как вы узнали, что я здесь кукую?

— Его величество случай! Кстати, а какая нелегкая вас сюда занесла?

Чеглок только рукой махнул. Но бывший великий алхимик смотрел на товарища с таким требовательным любопытством, что советнику ничего не оставалось делать, как поделиться с ним событиями последнего дня.

— Королева исчезла, а я поколесил по лабиринту, выбился из сил и заснул, — закончил недолгий рассказ Чеглок.

Дымчато-серый кот, устроившись поудобнее на плече советника, принялся методично вылизываться. Скосив глаза, советник, как зачарованный следил, за несвоевременными гигиеническими процедурами. Наконец он не выдержал:

— Блохи?

Кот уселся и, как ни в чем не бывало, заявил:

— Во-первых, никаких блох! Мне так лучше думается. Во-вторых, все ясно, как божий день!

Советник скептически хмыкнул. Но Аргентум даже не удостоил его взглядом.

— Королева спрятала мастера Золотое сердце где-то здесь. Он не мог принять таблетки замедляющие старение, значит, начал стремительно дряхлеть. Видимо, бедняга так плох, что Уния, предвидя скорый конец, пожелала заручиться чей-то поддержкой. Мало ли что может произойти в смертный час мастера.

Чеглок задумчиво провел по плешивой голове кота. Хотел было почесать за ушком, но не найдя на привычном месте бархатистый треугольничек, отдернул руку.

— Мужа она ненавидит. Придворным не доверяет. А вот Хранитель казематов и пыточных — лучшая кандидатура для недоброго дела. Привык держать рот на замке. К тому же, при всех семейных скандалах я стоял на ее стороне, — пробормотал он скороговоркой, вскакивая на ноги.

Не ожидавший подобной прыти, кот не удержался на плече. Соскользнув, он повис, впившись когтями в полу камзола. Советник подхватил придушенно мяукающего зверька.

— Какой неловкий! А еще кот! — укорил он, тяжело дышащего Аргентума.

— Увы, — закатил глаза страдалец, — Я сейчас и не кот, и не человек. Сплошное недоразумение.

Засунув опечаленного кота в обширный карман, Чеглок скомандовал:

— Сосредоточься. Сообрази, где королева может прятать мастера. Ты изучил схему лабиринта. Ты — великий ученый. Тебе все по плечу. Ты — голова. Я — ноги. Вместе мы добьемся успеха!

Аргентум Капитолийский прикрыл глаза лапой, помурлыкал нечто нечленораздельное, а потом радостно взвизгнул:

— Вперед. Мы должны дойти до места, в котором подземный ход разветвляется.

— Уже что-то, — буркнул советник, снимая с камзола клочки серой шерсти. — Знал бы, что ты так линяешь, ни за что бы, не взял на руки.

— Издержки обратного превращения… — извиняющимся тоном пояснил кот.

Чеглок только тяжело вздохнул. Если бы еще пару дней назад ему сказали, что он — всесильный тайный советник, перед которым заискивает знать, и которого боятся и ненавидят горожане, рискуя благополучием, будет пытаться спасти мужа любимой женщины, он бы расхохотался безумцу в лицо. А может быть, даже отправил в темницу, из которой только один выход — на тюремное кладбище.

— Когда Бог решает наказать, он отнимает разум, — бормотал Чеглок, шагая по бесконечному коридору, выложенному крапчатой серо-белой плиткой. А тут еще странный мерцающий свет, от которого рябит в глазах, и слезы наворачиваются.

— Теперь я понимаю: каково приходится каторжникам, добывающим мрамор. Перед глазами, словно паутину натянули. То-то они слепнут через несколько месяцев… Эй! Кис-кис-кис! Что-то вы примолкли? Тоже ничего не видите?

— А я и не собираюсь смотреть! Была охота портить зрение, — донеслось из глубины кармана.

Рассерженный тайный советник вытянул кота за шиворот. Поднял на вытянутой руке, сильно встряхнул.

— А теперь, негодник, видишь?

— Вижу, вижу, — отчаянно извиваясь, заголосил Аргентум, указывая вперед лапой. — Шевели задними конечностями! Мы у цели!

Глава восьмая В которой привидению приходится поработать

— И куда дальше? — озадаченно почесал в затылке Чеглок.

Товарищи стояли на месте разветвления подземного хода. Три узких коридора под разными углами отходили от основного. Если два из них были более или менее сносно освещены, то третий, ведущий почти отвесно вниз, скорее походил на дорогу в преисподнею. Советник опасливо заглянул в пугающую черноту.

— Надеюсь, нам туда не надо…

— Увы…

— Что значит ваше «увы»? Может быть, стоит подумать, любезный друг?

— Ага, обращаетесь на вы! И я уже не негодник, а любезный друг! Напрасно подхалимничаете! Наш путь лежит именно в тьму-тьмущую.

Глубоко вздохнув, Чеглок сделал первый шаг. И тут же что-то мягкое обволокло ноги. Приподняв над полом и покачивая из стороны в сторону, потащило куда — то. Советник невольно зажмурился. Кто-то обнял его за плечи, ласково погладил по разгоряченному лицу. Щекотнул шею и захихикал, зашелестел, зашептал на ушко нечто неразборчивое. Чеглок открыл глаза и тут же больно стукнулся пятками об пол. Молочно белые тени так и прыснули в разные стороны. Впереди что-то громыхнуло, покатилось. Острые когти впились в бок. Советник вскрикнул и изо всех сил ударил неведомого врага.

— Мя-я-у! — дурным голосом завопил обидчик.

— Проклятье! — выругался Чеглок. — Аргентум Капитолийский! По-моему, обратное превращение губительно сказалось на ваших умственных способностях! Я же не мышь! Нечего на меня когти вострить!

— Простите! — слезливо залепетал провинившийся. — Если бы люди видели во тьме так же хорошо, как коты, они бы от страха на стенку полезли. С такими гадкими привидениями мне давненько не приходилось сталкиваться! Бр-р-р!

— Теперь понятно, о каких баловниках предупреждала Уния. А я-то думал, она меня попусту запугивает. Ладно. Хватит блуждать в темноте!

Советник вытянул вперед руки. Слабое свечение начало исходить от растопыренных пальцев. Тело Чеглока содрогнулось, небольшая шаровая молния сорвалась с ладони и, взвившись под потолок, зависла над товарищами.

— Другое дело! — удовлетворенно улыбнулся советник, отирая пот со лба. Но едва он сделал несколько шагов, как что-то звякнуло у него под ногами. Перед советником лежал помятый рыцарский шлем, потерянный привидениями. Чеглок собрался, было, отфутболить находку. Но в последний момент передумал. Вытащив из обшлага носовой платок, набросил его на шлем. — Попался, малыш! — проворковал Тайный Советник. Ловко закрепив концы платка, сунул трофей под мышку.

— Аргентум! Кис-кис! Вылезай! Посмотри, кого я взял в плен! Маленькое глазастенькое привидение! Кис-кис! Почему молчим? Обиделись?

Встревоженный советник сунул руку в карман и вытащил обмякшее тельце алхимика.

— О, Господи! Да ведь его ударило током при рождении шаровой молнии! Бедняжка! Опустившись на колени, Чеглок уложил бездыханного кота на каменные плиты. Бормоча лечебные заклинания, советник принялся энергично массировать грудку пострадавшего, трясти передние лапы, дуть в приоткрытую пасть. Хотя, Чеглок имел довольно смутное представление о том, как спасают котов, он старался изо всех сил. И его усердие было вознаграждено. Веки Аргентума слабо дрогнули.

Чеглок осторожно поднял ожившего товарища, сунул за пазуху. Подхватив шлем с привидением, зашагал по коридору. Шаровая молния, путеводной звездочкой поплыла под потолком, освещая дорогу. Периодически перед путником возникали осмелевшие призраки. Советник грозил им шлемом, в котором тоненько поскуливало маленькое глазастое привидение. Злобно щелкая зубами, нечисть предпочитала убраться по добру, по здорову. Время остановилось. Прямые участки пути сменялись головокружительными петлями. А советник все шел и шел. Наконец, после прохождения очередного крутого виража, он оказался в нескольких метрах от глухой стены. Черное облачко поднялось с пола и растаяло под потолком. Чеглок стоял на краю обрыва.

— Похоже на лифтовую шахту, — задумчиво пробормотал Советник. — Знать бы, как вызывается кабина.

Советник внимательно изучил стены, прощупал каждую плитку. Бесполезно. И тут ему в голову пришла неожиданная мысль. Чеглок развязал один из уголков платка, осторожно сунул руку в шлем и тут же вытащил обратно. Его так и передернуло от омерзения. Но, скрепив сердцем, он повторил попытку. На этот раз ему удалось справиться с собой. Советник сурово насупил брови и гаркнул:

— Ну-ка, бледная немочь, кончай притворяться слизняком и пачкать руки! Разве, мало домашних животных? Обернись кем-нибудь симпатичным, и помоги нам спуститься вниз. А иначе узнаешь силу древнего заклинания!

Развею всю местную нечисть по ветру. Никого не пощажу!

Чеглок небрежно отшвырнул шлем. Белесая липкая масса показалась из-под сбившегося платка и сползла на пол. И вдруг принялась раздуваться, причудливо меняя форму. Словно чьи-то гигантские руки мяли ее, как кусок глины, пытаясь вылепить нечто непонятное.

Кот осторожно завозился под камзолом, пытаясь выбраться наружу. Обрадованный Чеглок вытянул приятеля и чмокнул в мордочку. Расчувствовавшись, кот всхлипнул и смахнул непрошеную слезу. Засмущавшись, потупился и тут же испуганно прильнул к советнику.

— Откуда в лабиринте слон — недомерок?

Действительно, перед спутниками стоял маленький молочно — белый слон с огромным, свернутым кольцами хоботом.

— Это привидение, — хихикнул Чеглок. — А вот почему оно решило превратиться в чудище, я не знаю. Хотя, конечно, смесь пожарного шланга со слоном приятнее слизняка.

— Сами просили, а теперь издеваются! — обиженно загудел слон. — Все как заказывали. А — домашнее животное. Б — симпатичное. В — приспособление для опускания на заданную глубину.

И, не тратя времени даром, слон захлестнул советника хоботом и поднял над пропастью. Перепуганный кот поспешил юркнуть товарищу за пазуху. Миг и они полетели вниз головой. Ветер засвистел в ушах. Глаза налились кровью.

— Не так быстро-о-о!.. — в один голос завопили друзья.

Падение замедлилось.

— И не головой об пол, — прохрипел советник. — Переверни!

Хобот послушно изогнулся. И вовремя. Ноги Чеглока коснулись твердой поверхности. И тут же что-то с силой ударило его по голове. Как подкошенный он рухнул на каменную плиту.

— Совсем никакого соображения! — как сквозь вату донеслось до советника. — Надо же с такой высоты сиганул ему на голову! А если сотрясение мозга? А если перелом шейных позвонков?

Что-то влажное щекотливо прошлось по лбу, щекам, подбородку Чеглока.

— Зачем же ты его вылизываешь? — уныло прогундел кто-то. — Первый раз слышу, что кошачья слюна помогает при переломе шейных позвонков.

— Что же, мне сидеть рядом, сложив лапы? — огрызнулся кот. — Друг при смерти, а я буду безучастно любоваться?!

И Аргентум с удвоенной силой принялся вылизывать советника.

— Смотри-ка! — взвизгнул тоненький голосок. — Ресницы дрогнули!

Советник приоткрыл глаза. Над ним зависли две встревоженные мордочки. Одна — утратившая последние остатки шерсти — мордочка кота. Вторая полупрозрачная рожица провинившегося привидения.

— Я извиняюсь! Я не нарочно! — честно тараща глаза, затараторил призрак. — У меня в мыслях не было причинить вред такому могущественному чародею, который может одним заклинанием истребить всех моих родных и близких!

Морщась и слегка постанывая, советник поднялся на ноги.

— Так это ты свалился мне на голову? Никогда бы не подумал, что призраки столько весят!

— Не призрак, а слон! — злобно ощерившись, прошипел кот. — За такую проделку, я бы его развеял по ветру!

Привидение растеклось по полу мутной лужицей.

— Ладно, прощаю, — смилостивился тайный советник. — Но за это ты нам еще послужишь.

Привидение взлетело в воздух огромным мыльным пузырем. От него отделился крошечный пузыречек. Подлетев к камзолу Чеглока, пузырек застыл на воротнике перламутровой бусиной.

— Смахни бусину с воротника, и мы явимся, — прошелестело привидение и исчезло.

— Зря вы его пощадили! — проворчал кот. — Голову отдам на отсечение, что он покушался на вашу жизнь.

Чеглок приложил палец к губам. Воровато оглянулся и едва слышно прошелестел:

— Я бы развеял по ветру, если бы умел.

— Так значит, вы его обманули? Провели?

— Обманул, провел, облапошил, объегорил… — весело подхватил советник.

Товарищи так и покатились от смеха. Вдоволь навеселившись, Чеглок осмотрелся: он стоял на площадке, служившей кабиной лифта. Оставалось надеяться, что раз королева не воспользовалась подъемником для возвращения, она находится где-то поблизости. Впереди хорошо просматривалась узкая прямоугольная комната, стены которой были облицованы зеркалами. Советник отважно шагнул в странное помещение. И тут же за его спиной раздался оглушительный грохот. Взрывная волна отбросила Чеглока на середину комнаты. Расплющенный тяжестью советника, придушенно мяукнул Аргентум Капитолийский. Острые осколки вонзились в спину Чеглока. Облако раскаленной пыли накрыло товарищей.

— Я забыл о шаровой молнии! Она бросилась в шахту лифта, что бы следовать за хозяином и взорвалась! — успел подумать советник и потерял сознание.

Глава девятая В которой король проникает в жилище тайного советника

Король Ятаган размахнулся. Послышался тонкий свист. Глиняный воин рухнул. Ятаган промурлыкал победный марш. Воин был разрублен от макушки до пояса на равные половины. Развернувшись на каблуках, король сделал неуловимое движение. Кривая сабля очертила полукруг. На пол посыпались головы соломенных чучел. Вытащив из кармана алый шелковый шарф, Ятаган отер им лезвие. Подбросив шарф, рассек его в воздухе. От стены отделился юркий человечек в полосатом халате и туфлях с загнутыми носами. Низко поклонившись, он принял из рук господина драгоценное оружие. Не разгибаясь, осторожно попятился и исчез. Король взглянул на часы.

— Пошли вторые сутки, как Уния отправилась проведать мастера Золотое Сердце, — задумчиво пробормотал он, теребя длинный ус. — Королева до сих пор не вернулась. Положение становится очень и очень интересным. Вряд ли можно будет долго скрывать ее исчезновение. Значит, я стану законным полновластным правителем Королевства Мастеров. Ты спросишь, что же я скажу Унии, когда она вернется? — обратился Ятаган к щуплому старичку, сидящему на груде подушек. — А я и не собираюсь оправдываться. Как я могу прийти на помощь? Жена меня близко не подпускала к секретному лабиринту! Вот и досекретничалась! Королева пропала — да здравствует король! Государство не должно оставаться без хозяина.

Ятаган раскурил трубку. Голубоватые колечки дыма поднялись к потолку.

— Ты скажешь, что, быть может, ее и в живых-то нет. Ах, глупый бессловесный раб! Если бы! По воле старого шамана, моя жизнь и смерть зависят от жизни и смерти Унии. Раз я превосходно себя чувствую, значит и жена в добром здравии.

Ятаган сделал круг по комнате, пиная одну из срубленных соломенных голов.

— Что-то Чеглок задерживается. Ты тоже сомневаешься, что этот надменный тип не посвящен в тайну королевского лабиринта? Его предки веками хранили секреты подземного города. Он отвечает за темницы и пыточные. Конечно, ему все известно. И не будь я сыном Хана Великой Орды, если не выбью из наглого женушкиного любимчика всю правду.

В дверь поскреблись. Старичок кошкой метнулся с подушек. Кинжал блеснул в кулаке. Удостоверившись, что опасности нет, распахнул одну из створок. В комнату вошел слуга.

Ятаган брезгливо оглядел причудливую ливрею.

— До чего же мерзкие костюмы придумал для лакеев главный королевский модельер! Ладно, петушок, где Тайный Советник?

Перепуганный слуга беззвучно зашевелил губами.

— Почему рот разеваешь, как пойманная рыба? Или тебе язык вырвали, как моему любимому рабу? Когда соизволит пожаловать Чеглок?

— Ваше Величество, — вмиг севшим голосом проскрежетал слуга, — Господина тайного советника в Замке нет.

— А куда же он делся? — страшно вращая глазами, взвыл король. — В тайный лабиринт…

Ятаган осекся. Догадливый раб вытолкал чуть живого лакея из комнаты и запер дверь.

— Тьфу, чуть не проболтался! А ведь это мысль. Уния вполне могла захватить с собой молчаливого красавца. Наведаюсь — ка я в его апартаменты. Может быть, найду что-нибудь интересное.

Шустрый старичок подбежал к одному из настенных ковров. Вытянул из-за пояса связку разноцветных металлических стерженьков. Приподняв ковер, вставил стержень с красными насечками в едва заметное отверстие в плинтусе. Дверь, искусно скрытая ковром, бесшумно подалась в сторону. Потайной ход, соединяющий кабинет короля с апартаментами всех придворных, и даже с опочивальней королевы, был гордостью Ятагана. Мастера сумели искусно замаскировать результаты проделанной работы. Ни один человек во дворце не догадывался о том, что король может в любой момент беспрепятственно войти в их жилище.

Не прошло и пяти минут, как король стоял у входа в кабинет тайного советника. Старичок вытянул черный стерженек. Дверь открылась. Ятаган заскрежетал зубами. Раб затрясся от страха. Перед ними красовалась картонная дверца с наглой надписью: «Добро пожаловать, Ваше Величество!».

— Повешу! Четвертую! Потайной ход, который ни для кого не тайна! — бушевал король, кромсая ни в чем не повинную дверцу. Наконец, утолив ярость, Ятаган принялся методично осматривать комнату за комнатой. Верный старичок семенил за господином, разбрызгивая из хрустального флакона благовония. И от их густого сладкого запаха закрылись глаза у смешных пушистых котят, лежащих на диванчике. Маленький паж опустился на ковер и свернулся калачиком.

Юный писец зевнул и уронил голову на документ. Волшебный сон сковал челядь всесильного советника. Никто не мог помешать Ятагану. Но напрасно рыскал король. Опытный царедворец Чеглок не оставлял улик. Ятаган присел на золоченый стульчик. Дотошный раб, опустившись на колени, ползал по комнатам, буквально обнюхивая каждую половицу. Наконец, его усилия были вознаграждены. Заглянув под изящный инкрустированный шкафчик, старичок захлопал сухонькими ладошками. В глубине у самой стенки виднелось небольшое медное кольцо, прикрученное к паркетине. Плюхнувшись на живот, раб изо всех сил дернул за колечко. Раздался легкий скрип, а следом крик Ятагана. Золоченый стульчик плавно опускался в неизвестность.

Оправившись от первого испуга, король огляделся. Он находился в комнате, тесно заставленной стеллажами.

В угол втиснулась конторка, на которой были беспорядочно навалены старинные рукописи. Король подошел к конторке, вытянул первый попавшийся документ.

Сзади что-то громыхнуло. Ятаган повернулся: верный раб последовал за хозяином. — Молодец, старик, — одобрительно кивнул Король. — Не всякий юноша рискнет спрыгнуть с такой высоты. Вот что значит ежедневно тренироваться! Поди-ка сюда. Ты у нас знаток древностей. Что это за каракули?

Старик бодро потрусил к конторке, внимательно осмотрел манускрипт. Потом прошелся вдоль стеллажей, произвольно вытягивая то один фолиант, то другой. Вернувшись к господину, принялся жестикулировать, отчаянно гримасничая.

— Значит, библиотека древних заклинаний, которую создавали предки Чеглока, действительно существует. А я-то думал, что это придворные сплетни.

Старик вновь обошел комнату и вдруг встал на четвереньки и нырнул под одну из нижних полок. Стеллаж отъехал в сторону. За ним оказалась комнатушка, в которой помещалась узкая кровать и кресло. На кровати под черным шелковым одеялом неподвижно лежала маленькая девочка. Глаза ребенка были закрыты. Черты мертвенно бледного лица обострились. Король невольно попятился.

— Покойница?

Старичок отважно склонился над девчушкой. Провел ладонью по лобику. И отрицательно замотал головой. Король на цыпочках подошел к кровати. Всмотрелся в бледное личико.

— Хотел бы я знать, кого и почему прячет Чеглок. Быть может, это его незаконная дочь? Но нет. Ребенок не похож ни на советника, ни на одну из придворных дам. Хотя, девчонка мне кого-то смутно напоминает… Послушай, раб! Попробуй-ка погадать на пыльце вспомни-травы.

Старик поспешно вытащил из складок халата холщовый мешочек. Насыпав на ладонь горстку порошка, беззвучно зашевелил губами. И вот уже ярко оранжевое облачко зависло над ладонью. Старик дунул, пыльца вспомни-травы заклубилось над головой девочки.

— О-о-чень интересно, — пробормотал Ятаган. — Значит, девчонка была в Башне Отшельника. Жаль, не слышно, о чем они беседуют с мастером Золотое Сердце. Вот она прячется в сундук. Вот, плутовка, подглядывает за нами. И это все? А что было дальше? Ах, какой я, право, недогадливый! Дальше, она заколдовалась вместе с мастером. Но как она попала в руки Чеглока?! Ничего не понимаю!

Король прошелся взад-вперед. Тем временем, старик, вернувшись в библиотеку, уткнулся в один из свитков. Заинтригованный Ятаган подкрался к зачитавшемуся рабу и заглянул через плечо. Перед ним лежал план какого-то лабиринта. У Короля от предчувствия удачи вспотели ладони.

— Тайный лабиринт Унии? Я угадал? Ай да старик! Ну и нюх у тебя! Давай свиток, забирай девчонку и скорее наверх. Спрячем спящую, а сами отправимся на поиски. Ничто так не бодрит, как ожидание приключений.

Глава десятая В которой правители вернулись в детство

Две крошечные девчушки, похожие друг на друга, как две капли воды, сидели на ворсистом ковре. Вот одна из них сунула в рот пухленький пальчик. Другая тут — же последовала ее примеру. Одна встала на четвереньки и быстро поползла к хрустальному флакончику, закатившемуся под ножку кожаного кресла. Вторая поспешила за сестрой. В четыре руки, вцепившись в приглянувшийся флакончик, крохи принялись тянуть его в разные стороны. Хрустальная пробка вывалилась. Пряно пахнущая жидкость вылилась на ковер.

Малышки уставились на дымящееся пятно. Дружно зевнув, они улеглись на ковер и, подложив ладошки под румяные щечки, закрыли глазки.

Тишина воцарилась в овальной комнате. Внезапно раздался мелодичный перезвон. По бархату, покрывающему одну из стен, прошла мелкая рябь. В центре стены возникло странное свечение. Бардовый бархат потускнел, обесцветился. И вот уже сквозь стену, как через мутное стекло, стали видны два силуэта. Звон усилился. Не прошло и нескольких минут, как сухонький старичок в полосатом халате заглянул в образовавшийся проем. Осмотревшись, и не найдя ничего внушающего подозрения, он поманил кого-то рукой. Прошмыгнув в комнату, раб захлопотал над спящими малютками. Следом за ним в помещение ввалился король.

— Сегодня что, день подкидыша? Там одна девчонка, тут целых две. Детский сад, а не замок! — недовольно пробурчал Ятаган.

Но что-то в отчаянной жестикуляции немого, заставило его подойти поближе. Король склонился над спящими, и тут же отшатнулся. Судорога исказила его лицо.

— Уния! Нет! Две крошечных Унии! — лязгая зубами от страха, закричал Ятаган. Попятившись, он споткнулся на ровном месте и рухнул плашмя. Старик бросился на помощь господину. Но, зацепившись о нечто невидимое, лежащее на полу, кулем свалился на ковер. Король приподнялся, взглянул на раба и тут же со стоном бухнулся обратно.

— Но-но-но… — залопотал Ятаган, бессмысленно тараща глаза в густо синий бархатный потолок. — Но-но-ноги!

Раб встал на четвереньки, подполз к невесть откуда взявшимся ногам. Ощупав их, он зажал что-то в кулак и осторожно потянул. Король ахнул. На полу лежал мастер Золотое Сердце. Тем временем, старик сосредоточенно следил за медленно проявляющейся полупрозрачной тканью, которой было накрыто бездыханное тело. Покрутив огромный, расшитый непонятными письменами платок, он свернул невесомую волшебную ткань в комочек. Воровато оглянувшись, раб попытался сунуть драгоценную находку в бездонный внутренний карман полосатого халата. Но Ятаган бесцеремонно выхватил платок-невидимку.

— И не надейся! Удрать задумал? Предыдущий хозяин тебя языка лишил. А я еще и ноги укорочу! — пробурчал король, пряча добычу. — Ну и денек выпал! Была одна супруга — стерва. Стало две сопливые девчонки. Агу-агушеньки, женушка! Где наша бутылочка с молочком? Подгузничек не пора ли сменить?

Довольный удачной шуткой, Ятаган расхохотался. Но чем дольше он смеялся, тем сильнее расширялись глаза у изумленного раба. В басовитом, рыкающем хохоте появились неприличные визгливые нотки. Да и с самим королем происходило что-то непонятное. Исчезли глубокие морщины на лбу. На глазах укорачивались (предмет особой гордости) — длинные усы. Весь он как-то съежился, скукожился. Старик в ужасе закрыл лицо рукавом. А хохот все не прекращался. Только теперь, слушая заливистое верещание, никак нельзя было поверить, что эти звуки способен издавать крепкий коренастый мужчина. Внезапно наступила тишина. Раб приоткрыл глаз и упал, как подкошенный. На ковре, в груде одежды сидел упитанный бутуз и задумчиво сосал большой палец левой ноги.

Глава одиннадцатая В которой продолжаются чудесные превращения

Чеглок открыл глаза. Сверху, с зеркального потолка на него смотрел всклокоченный мужчина в разодранном черном камзоле. Черты его лица обострились. Кончик носа загнулся. Под глазами проявились удлиненные книзу пятна. Тайный Советник зажмурился. На миг ему показалось, что под потолком парит потрепанная хищная птица.

— Ма-а-ма! — жалобно пискнул где-то рядом Аргентум Капитолийский. — Там в зеркале…

— Значит, не почудилось, — устало пробормотал Чеглок. — Не бойтесь, это я. В нашем роду существует древнее проклятие. Раз в пятьдесят лет один из Чеглоков превращается в сокола.

— В со-со… В кого?

— Да, да. В сокола. В птичку. Взмываем в поднебесье. Когтим жертву в полете. Рвем свежатину на куски… Надо же! Почти дословно повторил обличительную речь вашей дочки Услады. Я, глупец, надеялся на чудо, хотя у меня уже давно нестерпимо болят лопатки.

— Крылышки режутся? — фыркнул кот.

— Режутся, — печально кивнул Тайный Советник.

Аргентум смутился.

— Знаете, что меня тревожит сильнее всего, любезный друг? Вдруг я и под птичьими перьями останусь человеком? Тогда придется взлететь повыше, сложить крылья и камнем вниз. Грохнусь о землю, и закончится род Чеглоков.

— Ах, нет! Только не это! — возвопил кот. — Мы вас, пернатенького, аккуратненько отловим, посадим в клетку. А я, когда закончится обратное превращение, перерою библиотеку забытых заклинаний. Должно существовать особое условие, снимающее действие проклятия. Я его обнаружу, не будь я великим алхимиком Аргентумом Капитолийским.

— Одна надежда на вашу проницательность! Ладно… Хватит о грустном. Поторопимся. Мы должны спасти мастера, расколдовать Благу и вернуть к нормальной жизни Усладу. Если же я засяду в клетку, от меня, боюсь, будет мало толку.

Друзья осмотрелись. Чеглок присвистнул. Кот нервно почесался задней лапой. Последствия взрыва были удручающими. Друзья находились в зеркальной ловушке. Входа в лифт больше не существовало. Вместо него высилась гора битого камня и плитки. Сама комната почти не пострадала. Лишь у подножия завала, зеркальная облицовка покрылась трещинками.

— Как нам отсюда выбраться? Ничего похожего на дверь не наблюдается! Тайный советник вопросительно взглянул на спутника. Но кот лишь неопределенно мурлыкнул и принялся усердно вылизываться. Слегка прихрамывая, Чеглок обошел комнату, исследуя зеркала и рассеянно поглядывая на свое отражение. Неожиданно, он замер, уставившись в одну точку.

— Не налюбуетесь? Пытаетесь запечатлеть в памяти несравненный образ? Будет что вспомнить, когда вырастут крылышки и хвостик! — съехидничал кот.

— Хватит гостей намывать, остряк самоучка, — не отрываясь от отражения, оборвал его Чеглок. — Пойдите-ка сюда. Не замечаете ничего необычного?

Заинтригованный кот в три прыжка оказался рядом с товарищем.

— Мя-я-у! Какое забавное зеркало! Ты почему-то раздвоился. Му-р-р! И на меня глядит парочка уродливых котов.

— Дверь! — выдохнул Советник. — Ищем механизм!

Но напрасно они ощупали каждый сантиметр таинственной стены. Ни кнопочки, ни дырочки, ни шероховатости. Холодная абсолютно ровная поверхность. Чеглок с ненавистью уставился на свое подурневшее лицо, безжалостно умноженное насмешливым зеркалом.

— Нет, вы только посмотрите! Кажется, мои физиономии и надо мной же потешаются!

Бормоча ругательства, он принялся ожесточенно тереть ладонями по лицам отражений. Кот попытался, было, оттащить расходившегося советника. Но он злобно лягнул воздух ногой. Аргентум едва сумел увернуться. Обиженный кот демонстративно повернулся задом и зажмурился. Но, услышав странный хлюпающий звук, не смог утерпеть. Воровато оглянувшись, кот взвизгнул: Чеглока в комнате не было. Он, несомненно, провалился в зазеркалье. Дрожа всем телом, Аргентум подошел вплотную к волшебному зеркалу и встал на задние лапы.

— Мяу — мур. Как это у него получилось? Ага. Втягиваем когти. Сейчас приложим подушечки к мордам отражений. Ох, ну и страшный же я стал! Тьфу! Глаза бы не смотрели! Прикладываем… Ой, ма-а-мочка-а-а!..

Непонятная сила потянула Аргентума. Перед глазами полыхнули зарницы, и ослепший зверь полетел в неизвестность. Но тут же чьи-то руки ловко подхватили барахтающегося кота.

— Прекрати царапаться! Переход удачно завершен. Открой глазки, дуралей!

Отважные путешественники находились в очередном коридоре, стены которого были затянуты лиловым бархатом. Впереди, слева выступали две широкие балки. Между ними виднелось зияющее отверстие. Заглянув в него, друзья так и ахнули. В небольшой овальной комнате, на толстом ковре лежал мастер Золотое Сердце. Вокруг него ползали трое прелестных малышей. У дальней стены, поджав колени к подбородку, сидел щуплый старик. Безумно вращая глазами, он раскачивался из стороны в сторону и что-то нашептывал. Не медля ни секунды, кот бросился к мастеру. Чеглок сделал, было, пару шагов и вдруг замер, как молнией пораженный. Две очаровательные девчушки вцепились в полы ободранного камзола. Советник подхватил их на руки. Малышки весело заагукали. Пухлые ладошки забарабанили по щекам мужчины. У Чеглока подкосились ноги. Он пошатнулся. И тяжело сполз по бархатной стенке на мягкий ковер. Шалуньи теребили его за нос, накручивали на пальчики черные пряди, щипали за подбородок. Но тайный советник лишь бессмысленно улыбался, глядя на одинаковые мордашки близнецов. Из оцепенения его вывел истошный вопль Аргентума Капитолийского. Несчастный кот отбивался от карапуза. Вцепившись в ободранный хвост, и сосредоточенно пыхтя, плотный мальчуган таскал несчастное животное по полу.

— Отпусти, паршивец! — верещал кот, безуспешно пытаясь вырваться из цепких ручонок. — Хвост оторвешь! Мя-я-у! Оторва-а-ал!

Шкодник лежал на ковре. Серый кошачий хвост змеей извивался у него на груди. Отшвырнув его, бутуз басовито заревел.

— Больно? — участливо осведомился Чеглок все с той же странной улыбкой.

— Не больше, чем вам, — угрюмо буркнул кот, оглядывая пострадавшее место. — Смотрите, что бы эти пухленькие бестии вам уши не пооткручивали.

— Это не бестии, это — Уния, — глупо хихикнул тайный советник, снимая с колен расшалившихся девчушек.

— Ага, две штуки. А хвост у меня Ятаган позаимствовал, — ехидно пропищал кот и выразительно покрутил лапой у виска.

— Ятаган, — легко согласился Чеглок.

Кот внимательно посмотрел на блаженную физиономию товарища и, опасливо обойдя орущего мальчугана, приблизился к близняшкам. Малышки старательно пыхтели над бриллиантовыми застежками туфель Чеглока.

— Ма-тушки! — икнул Аргентум Капитолийский. Вернувшись к маленькому мучителю, он долго рассматривал его побагровевшую рожицу.

— Батюшки! — пролепетал кот и завалился на бок.

Первым пришел в себя тайный советник. Легонько шлепнув малышек и вытянув у них изо рта открученные застежки, Чеглок подошел к мастеру Золотое Сердце.

— Прости, мы опоздали. Королева упорно шла к заветной цели и добилась результата. Предсказание узницы исполнилось. Ты — умер глубоким старцем. Королева получила возможность начать жизнь с чистого листа. Она вернулась в младенчество и раздвоилась. Теперь первая Уния свободна от обязательства перед сыном Хана. У нее вновь появилась сестра — близнец, которая и выйдет замуж за Ятагана. Забавно! Уж на что король был мерзким типом, а какой славный карапуз из него получился. И одна из сестричек им явно интересуется. Как она его гладит по макушке! О, господи! Какие нежности! Остается только позавидовать!

Чеглок сжал кулаки, острые ногти впились в ладони. Кровь так и брызнула.

— Во всем королевстве я главный неудачник! Всюду опоздал! Обещал любимой женщине вернуть мужа, и вот он лежит мертвый. Поклялся расколдовать ее дочь, но виновница несчастья превратилась в неразумное дитя, и не может исправить содеянное. И эта непереносимая боль в лопатках! Мне кажется: кожа вот — вот лопнет под напором прорастающих крыльев. Впору оборвать бессмысленное существование, пока руки не обернулись когтистыми лапами! Так ни кинжала, ни яда, ни надежной намыленной веревки.

Чеглок провел ладонью по шее, рванул ворот рубахи.

— А это что? Я и забыл про найденный в Башне Отшельника медальон. Ну-ка, серебряная жабка, сослужи службу! Надеюсь, выйдет отличная удавка.

Советник с ожесточением принялся закручивать витой серебряный шнур. Металл так и впился в кожу. Чеглок захрипел. Глаза его закатились. Он повалился на ковер. И тут острые кошачьи зубы вцепились в одеревеневшую руку самоубийцы. Остервенело кусая и царапая, кот заставил советника разогнуть пальцы. Тогда, откуда только взялась сила, Аргентум рванул серебряную жабку. Шнур лопнул. Освободить друга от удавки было делом нескольких секунд. Багровая полоса перечеркнула шею спасенного.

— Ай-ай! Что же ты, дурачок, натворил! — запричитал кот, хлопоча вокруг советника. — Клянусь, потерянными ушками и хвостиком: как только приведу в чувство, непременно выпорю!

Сухая ладошка мягко отстранила перепуганного зверя. Немой раб короля Ятагана опустился на колени и приподнял голову Чеглока. Старик разжал сведенные судорогой челюсти советника, капнул на язык алую жидкость из крошечного флакончика. Зачерпнул из коробочки червонного золота мазь. Густо нанес на обезображенную шею.

Аргентум Капитолийский благоговейно следил за действиями старика. Постепенно Чеглок приходил в себя. Дождавшись, когда дыхание советника стало ровным, раб, униженно кланяясь, отполз на прежнее место.

— Ну и дела! Ну и советник! Чуть не отдал Богу душу, а теперь заснул! Кому рассказать — не поверят! Посапывает, как невинный младенец, — изумился кот. — А я — то перепугался! Ну и ситуация была! Врагу не пожелаешь! Вместо королевы — две пигалицы, вместо короля — сопливый хулиган. Вместо тайного советника — удавленник… Я уж не говорю о погубленном мастере!

Аргентум шмыгнул носом. Отер лапой слезу. Благодарно потерся облысевшей головой о ногу раба. Старик расчувствовался и, прижав зверя к груди, чмокнул в макушку. Неожиданно, руки раба разжались. Кот плюхнулся на пол. Недовольно мяукнув, он посмотрел на старика. Лицо раба вытянулось, глаза остекленели. Проследив за его взглядом, кот затрясся. Остатки шерсти встали дыбом.

Серебряная жабка, отлетевшая на грудь мастера Золотое Сердце, деловито скакала по бездыханному человеку, прижимая к пузу круглый хрусталик. Время от времени, она принималась ловко катать камушек по телу лежащего. При этом одна из задних лапок отстукивала зажигательный ритм. Наконец, ожившая зверушка, удобно устроилась на лбу мастера. Преодолев страх, Аргентум подкрался к мертвому. Да так и ахнул. Прямо у него на глазах, по пергаментно — желтой коже зятя пролегли глубокие трещины. Они начали стремительно расширяться и углубляться. И вот, как опадает короста, с туловища погибшего стали отваливаться куски старческой оболочки. Кто-то осторожно тронул Аргентума за заднюю лапу. Кот обернулся. Немой раб делал рукой волнообразные движения.

— Точно! Как змея, которая по весне меняет кожу.

Усевшись поодаль, два свидетеля чуда приготовились терпеливо ждать.

Глава двенадцатая В которой любопытство наследника приводит к неожиданным результатам

Ясак раздраженно хлопнул дверцей. Тончайший батистовый платок спланировал на пол. Наследник поднял его и, вновь открыв шкафчик, аккуратно положил вещицу на место.

— Кажется, так, — пробормотал мальчик. — Главное не оставлять следов. Что-то мне сегодня не везет. А еще комната для уединенных размышлений короля! Ничего интересного! В чем бы еще покопаться?

Поднявшись, Ясак приплясывающей походкой прошелся взад — вперед. Показал язык портрету деда. Скорчил рожу бюсту отца. Щелкнул по носу фарфорового воина. От нечего делать прокрутил стрелки напольных часов.

— Двенадцать ноль — ноль. Бом-бом-бом… — хихикнул шалун и дернул за маятник. — Ай — яй — яй! Что я наделал! Куда они заваливаются? Часики миленькие, не падайте!

Огромные напольные часы медленно легли на бок. Под ними открылся потайной лаз. Любознательный постреленок улегся на живот и заглянул вниз.

— Хоть глаза выколи! — довольно промурлыкал он. — Обожаю секреты взрослых! Сейчас узнаем, что папочка прячет от мамочки. Где я видел золотой фонарик? А, вон в том ящичке!

Проказник ловко спустился по кованой лесенке. Нашел выключатель. Вспыхнули электрические светильники, выполненные в виде факелов. Перед восхищенным мальчиком предстала тесная комнатушка, оформленная под шатер Хана Великой Орды. Восточные ковры на полу и на стенах. Горы подушек. Чеканный поднос на львиных лапах. Золотые кувшины с напитками. Блюда с диковинными сладостями и фруктами. Курильницы полные благовоний. Кальяны. Но не это заинтересовало шустрого мальчугана. На низеньком топчане лежало что-то, накрытое узорчатой кисеей. Не долго думая, он сдернул легкую ткань. Короткие ножки наследника подкосились.

— Ну и дела, — вмиг осипшим голосом прошептал он. — Девчонка. Худющая. Сине-зеленая. Интересно, почему пигалица так смирно лежит накрытая с головой? Да она кажется мертвая! Ну и дела! Каков папуля! Мало того, что придушил, как цыпленка — не потрудился даже закопать! Наверное, приходит сюда ночью полюбоваться на покойницу. Бр-р-р!

Что-то блеснуло на шейке девочки. Поколебавшись, Ясак осторожно потянул за тоненькую цепочку. Крошечная серебряная жабка, прижимающая к пузику хрустальный шарик, упала на потную ладошку. Мальчик покрутил забавную подвеску.

— Я где-то видел точно такую же лягушку. Думай, голова, думай! О! Вспомнил! В ларце, в котором матушка хранит драгоценности. Только у нее она гораздо крупнее. Очень интересно. Надо сравнить.

Не долго думая, проказник кошкой взлетел по лестнице. Не обращая ни малейшего внимания на стражников, и ловко прячась от ленивых придворных, мальчуган пробрался на половину королевы. И дня не проходило, что бы, Ясак не наведался в сокровищницу матери. Стащить парочку другую браслетов и развешать их на канделябрах, унизать коротенькие пухленькие пальчики фамильными перстнями, украсить смоляные кудри диадемой — вот излюбленные развлечения наследника престола. Напрасно гневалась правительница. Не помогали ни шлепки, ни затрещины. Конечно, королева не раз обещала прибегнуть к черной магии и жестоко наказать сыночка. Но дальше угроз дело не шло. Не могла же Уния лишить страну единственного наследника. А, со всеми остальными мерами предосторожности, мальчуган научился мастерски справляться. Вот и сейчас, не успели стрелки на часах очертить половину круга, как платиновая фигурка жабки с крупным бриллиантом в передних лапках, приятно постукивала по ноге воришки. Воодушевленный легкой победой, Ясак потерял бдительность. И надо же такому несчастью: тут же налетел на лейб-медиков. Радостно заквохтав, старички впились в подопечного.

— Ваше высочество, вы не соизволили вымыть шею и уши!

— Соизволил, соизволил, — забился в цепких руках мальчик. — Еще как соизволил!

— О, нет! Вы соизволили вылить воду для умывания с добавлением розмарина и чистотела за шиворот пажу, — сладко улыбаясь, проворковал Сидерин. И тут же получил каблуком по лодыжке.

— А жемчужной зубной пастой вы заботливо вычистили клыки комнатной собачке, — ловко увернувшись от удара в колено, пропыхтел Сидероз.

Наследник залился злыми слезами. И вдруг он замер, уставившись на что-то за спинами непреклонных лейб-медиков. Испуг исказил подвижную мордашку.

Братья обернулись, на секунду ослабив хватку. Хитрец рванулся и, сбив с ног мучителей, зайцем заскакал по переходам и галереям замка. Старички бодро потрусили следом. Но силы были неравны. Сделав несколько обманных пробежек, Ясак проскользнул в заветную комнату. Шмыгнул за портьеру и затаился. За дверью послышался топот.

— Эй, паж! Не пробегал ли здесь наследник? — отдуваясь, пропыхтел Сидерин.

— Ты что, в рот воды набрал? — взвизгнул Сидероз.

— Ах, братец! Это же паж короля. А у него почти все слуги немые. Где уж он таких уродов находит, один сатана знает! — хихикнул Сидерин.

И лейб-медики помчались дальше. Выждав, для надежности, еще несколько минут, Ясак кубарем спустился по кованой лесенке в отцовский шатер. Вытащив из кармана драгоценную фигурку, он положил ее на грудь девочки рядом с серебряной жабкой.

— Видна рука гениального мастера! Какое знание предмета! Какая совершенная форма! — гримасничая и немилосердно щурясь, жеманно затянул шалун, явно кого-то передразнивая. — Во всем Королевстве найдется лишь один творец, способный создать сей шедевр. И он, как вы уже догадались, — бессменный Глава Академии Художеств, придворный гений — Мольбертино, то есть я!

Мальчик приложил ладошку к груди, и принялся раскланиваться, томно закатывая глаза.

— О, вы чересчур добры! О, я не заслужил такого поклонения! К чему буря аплодисментов? Они меня вгоняют в краску! Я… Я… Я…

Наследник сбился, забормотал нечто невнятное, уставившись на произведения ювелирного искусства. Маленькая серебряная жабка, освободившись от цепочки, весело скакала рядом с платиновой подругой, жонглируя хрусталиком. Вот они положили свои шарики на грудь девочки, схватили друг друга за передние лапки и завертелись в неистовом танце. Вволю наплясавшись, ожившие зверушки принялись деловито катать хрусталик и бриллиант по безжизненному телу. Ясак протянул, было, руку к серебряной жабке. Но она угрожающе сверкнула изумрудными глазками и обдала наглеца таким нестерпимым жаром, что мальчуган отшатнулся. Наконец, подружки угомонились: крепко прижали шарики к животикам, спрыгнули на ковер и замерли. И тут началось самое интересное. Судорога волной прошла по телу девочки. Тоненькие пальчики зашевелились, как — будто пытались схватить что-то. Густые ресницы дрогнули. Она глубоко вздохнула, поднялась с топчана и сделала шаг к принцу.

Перепуганный наследник с визгом бросился вон из шатра. Пробежав через отцовскую комнату для уединенных размышлений, он рванул дверь, выскочил в коридор и попал в объятия лейб-медиков. Никогда еще непослушный наследник, не был так рад встрече с занудными воспитателями. Цепляясь за расшитые камзолы и поджимая ноги, он едва не повалил старичков на натертый до блеска паркет. Пугливо озираясь, принц нес какую-то околесицу. Но, привыкшие к жестоким розыгрышам наставники, недоверчиво покачивали головами и никак не желали поверить в то, что по замку бродят ожившие мертвецы.

— Ах, ну какие же вы бестолковые! — в отчаянии вопил мальчуган. — Девчонка лежала там синяя и не дышала! А драгоценные жабы прыг-прыг, скок-скок, шарики оп-ля-ля! Мертвая зубами клац-клац и встала! Клянусь! Что б мне вовек не нарушить ни одного запрета!

Дверь приоткрылась, на пороге стояла бледная худенькая девчушка. Две жабки: одна поменьше — серебряная, вторая побольше — платиновая, лежали на ее доверчиво протянутых ладошках. Глаза наследника закатились. Тело обмякло. И он рухнул на пол, увлекая за собой верещащих лейб-медиков.

Глава тринадцатая В которой тайный советник вырабатывает план отступления

— Как будем выбираться из лабиринта? — Чеглок задумчиво похрустел пальцами. — Лифт завален. На ползающе — пищащую команду всего двое взрослых: я да немой раб.

— А я? — обиделся Аргентум.

— И вы, конечно. Но, после того, как мастер Золотое Сердце распростился с оболочкой древнего старца, у нас в наличии четверо детей.

— Зато мальчишки уже способны передвигаться на задних лапах. Особенно мой зять. Он старшенький. Ох, бедная доченька! Приведу я к ней карапуза и скажу: «Милая, вот твой долгожданный муженек. Вытащи из кладовой деревянную кроватку и ночной горшок. Вари манную кашку».

— Да уж, — неопределенно хмыкнул Чеглок, но тут же насупился и деловито продолжил: — Передвигаться-то они передвигаются. Вопрос: с какой скоростью и как долго продержатся на ногах? Уверен: старшенькие доковыляют до первого поворота, устанут и запросятся на ручки.

— Еще хорошо бы знать, куда нам топать, где второй выход из лабиринта?!

— Золотые слова! Не кот — мудрец!

— Ну, уж вы скажите, — притворно засмущался Аргентум. — Стоит чуть-чуть поразмыслить и сразу становится ясно, что раз король незаметно проник в бархатную комнатку, причем раньше нас, значит, существует другой путь.

— Только теперь у него не спросишь, — Чеглок склонился над карапузом, глубокомысленно изучающим свои ладошки. — Ваше Величество, агусики! Забодай вас корова! Снизойдите к мольбам подданных! Расскажите, каким образом вы оказались в таинственной комнате!

Кот захихикал. Немой раб осторожно потянул тайного советника за полу камзола.

— Ты что-то хочешь сказать? Зачем суешь свиток?

— М-я-я-у! Да это же план лабиринта из вашей библиотеки! Я его узнал! — заплясал на задних лапах Аргентум. — Я не удосужился полностью изучить свиток. Не подумал, что пригодится.

— Значит, король нарушил неприкосновенность моего жилища, через потайной ход! Какой позор! Дорого бы я дал, что бы полюбоваться на личико их величества, когда они прочитали на картонной дверке приветственную надпись: «Добро пожаловать!» Я ее выводил с особым старанием.

Чеглок расхохотался.

— Пусть не питает иллюзий, что он самый хитрый и может безнаказанно шпионить!

Советник шутливо погрозил пальцем бутузу. Мальчуган надулся и приготовился зареветь. Чеглок поспешил скорчить самую забавную рожицу. Ятаган довольно загугукал. Чеглок отер пот со лба.

— Уф! Пронесло! Беда с этими пострелятами! Давайте-ка, лучше изучим план. Ага! Как интересно! — Тайный Советник прищелкнул пальцами. — Оказывается, королевский лабиринт имеет третий выход в одну из заброшенных галерей Подземного Города. Отлично помню! Гибельное местечко! Там когда-то были пыточные, но из-за соседства с подземной рекой, их регулярно подтапливало.

Чеглок углубился в свиток. Зачем-то поднес его к самым глазам, покрутил, перевернул.

— Забавно! Человек, составлявший план, был явно не в курсе того, что заброшенная галерея соединяется с Башней Отшельника. Вот, полюбуйтесь — глухая стена. А на самом деле там дверь. Я думаю, нам не стоит торопиться. Разумней оказаться вне замка.

— Отсидеться в башне? Подготовить почву к возвращению малолетних правителей? Неплохая идея, — одобрил кот. — Глупейшая ситуация: король и королева младше собственного сынка. Я слышал, что принц обожает злые шутки и мелкие пакости. Представляю, как его обрадует возможность безнаказанно поиздеваться над беззащитными родителями. Кстати, а кто мама Ясака: та Уния, которая сейчас зевает или та, которая сосет пальчик?

— Обе! — отмахнулся Советник. — Итак, я беру на руки мальчишек. Они покрупнее и потяжелее. Раб — девчонок. Аргентум пойдет впереди с планом в зубах.

— Ага! А как с таким грузом подниматься по крутой лестнице Башни Отшельника? Вы когда-нибудь интересовались количеством ступенек, которые нам предстоит преодолеть?

— Пустяки! Воспользуемся подъемником. Надеюсь, он окончательно не проржавел.

— Откуда в Башне Отшельника подъемник? Его там нет, не было и не будет! Уж мне ли не знать! — фыркнул Аргентум.

— Поспорим? — предложил Чеглок. — Если я прав — вы замолвите за меня словечко перед Усладой. Вряд ли вашу дочь теперь можно считать замужней женщиной. Я даже готов усыновить ее бывшего мужа — мастера Золотое Сердце. Буду сажать приемыша на горшок, вытирать нос, повязывать слюнявничек. Если же я ошибаюсь — просите чего хотите.

— По лапам! Тьфу! По рукам! — кивнул кот.

Чеглок подхватил мальчуганов и тут же поставил обратно. Лицо его исказилось от боли.

— Руки как ватные, совсем не слушаются, — пожаловался он. — Посмотрите-ка, что там у меня сзади. Словно кинжал в спину воткнули.

— Крылышки прорезались, — умилился кот. — Камзол лопнул, а из прорех перышки видны.

— Что же делать? — ужаснулся советник. — Если я превращусь в сокола, вам одним отсюда не выбраться!

— Вызывайте привидение! Слоном поработало, теперь пусть детей понянчит.

Чеглок сбросил с воротника перламутровую бусинку. Потянуло затхлостью, сыростью, плесенью. Молочно — белое облако зависло под бархатным потолком.

— Что прикажете, могущественный знаток ужасного заклинания? — прошелестел вкрадчивый голос.

— Нам необходимо оказаться в заброшенной галерее, у двери, ведущей в Башню Отшельника. Пораскинь мозгами, как доставить детей.

— Привидения королевского лабиринта не дружат с вампирами заброшенной части Подземного города. Мы весельчаки и шалуны. Нам не по вкусу их мрачная кровожадность. Боюсь, возникнут проблемы, — заныло привидение.

— Будем бороться с трудностями по мере их поступления, — отрезал Чеглок, поглядывая на вытянувшиеся физиономии раба и Аргентума. — Мы не можем вломиться в замок с этим детским садом без всякой подготовки. Возникнет ненужное брожение в умах. Тут же найдутся желающие занять трон. А я скоро не сумею защитить даже самого себя. Разумнее всего пока спрятать мелюзгу в надежном месте.

— Мое дело предупредить, — проворчало привидение.

Облако опустилось на пол. И вот уже перед товарищами возникла дородная нянюшка с прогулочной коляской, рассчитанной на близнецов. Рядом стояла еще одна такая же коляска. Раб рассадил малышей. Нянюшка затянула заунывную колыбельную. Дети дружно зазевали и, привалившись друг к другу, сладко заснули.

— Молодец! Прекрасное решение! — похвалил советник. — Покатили. Эй, господин алхимик! Кис-кис-кис! Что вам вздумалось разлечься на ковре? Собрались вздремнуть? Поднимайтесь! Хватит валять дурака!

Чеглок потормошил кота.

— Бесполезно! — прошелестела нянюшка. — Даже, малютки привидения от одного куплета старинной колыбельной спят не меньше часа. А ребята и зверята продрыхнут часа два. Кладите кота в коляску прямо на детей. Невелика тяжесть.

Едва путешественники выбрались из овальной комнаты, раздался мелодичный перезвон. Чеглок обернулся: отверстие в стене исчезло. Советник провел рукой по ровной поверхности. Вновь послышался звон. По стене прошла рябь, возникло слабое свечение и лиловый бархат начал обесцвечиваться.

— Понятно, — глубокомысленно изрек тайный советник. Он зашагал по коридору, то и дело, сверяясь с планом. Следом тронулись раб и нянюшка. Перегруженные коляски тихонько поскрипывали.

Глава четырнадцатая В которой становится понятно, что и вампиры способны влюбляться

— Кажется, пришли! — сладко позевывая, промурлыкал проснувшийся кот. Выпрыгнув из коляски, он потрогал лапой проржавевший амбарный замок. Поцарапал когтями дубовые доски. Затем, забрался на плечо Советника и уткнулся носом в план.

— Несомненно, пришли. За этой низенькой дверцей вход в Подземный город.

— Надеюсь, вы готовы? — ехидно прошелестела нянюшка, подкатывая коляску поближе.

— К чему? — надменно фыркнул кот.

— К преодолению трудностей по мере их поступления, — хихикнуло злопамятное привидение.

Чеглок мрачно показал нянюшке кулак. Взявшись за медную ручку, дернул изо всех сил.

— Есть идеи? Дверь открывается наружу. Выбить ее невозможно. Нужен ключ. Послушай-ка, призрак! Может быть, ты умеешь превращаться в отмычку или ножовку?

Привидение покачало головой, виновато пискнуло нечто неразборчивое и съежилось. Раб скользнул к двери, вытащил из бездонного кармана связку заготовок ключей всевозможных размеров и форм, крошечный напильник и флакончик с маслянистой жидкостью. Глядя, как он ловко подтачивает отобранную заготовку, Чеглок саркастически усмехнулся:

— Теперь ясно, каким образом Ятаган добывает информацию! Не королевский замок, а притон! Их Величество — главарь воров — домушников!

Беззвучно хихикая, старичок, отшвырнул покоренный замок, снял щеколду. Дверь противно заскрипела. Путешественники стояли на узкой площадке, огороженной ржавыми перильцами. С одного края площадка заканчивалась хлипкой винтовой лесенкой, ведущей в сырую холодную тьму. Чеглок подошел к краю, свесился над бездной. Откуда-то издалека доносился непонятный шум. Достав монетку, советник вытянул руку на уровне груди и разжал пальцы. Никогда еще секунды не тянулись столь томительно! Наконец, послышался слабый всплеск.

— Приплыли! Галерея затоплена. Знать бы насколько высоко поднялся уровень воды! К тому же, судя по времени полета монетки тому, кто вздумает нырнуть с нашего балкончика, явно не поздоровится.

Чеглок покачал ограду. Одно звено отвалилось и рухнуло вниз. Товарищи переглянулись. Кот поежился.

— Я могу проверить состояние ступенек, — вызвалось привидение.

— Даже если лестница цела и нет обвалившихся пролетов, как мы спустим детей?

— Не ваша печаль! Лучше позаботьтесь об освещении. А то еще сверзитесь с верхотуры и чик-чирик! — легкомысленно махнуло рукой привидение и, обернувшись молочно-белой птицей, спланировало вниз.

— Будем шаровую молнию вызывать? — деловито потирая передние лапки, осведомился кот.

— Кто-то будет вызывать, а кто-то рядом стоять, — усмехнулся Чеглок. Вытянув руки, Советник напрягся. Лицо его побагровело. Послышался треск разрывающейся ткани. Это рвались на волю, неумолимо растущие крылья. Но чудо не желало происходить: слабое свечение появлялось и тут же гасло. После нескольких неудачных попыток, жалкие искорки сорвались с растопыренных пальцев. Чеглок зашатался. Раб поспешил подхватить обессиленного советника. Как завороженные, товарищи оглядывали пещеру, особенно мрачную при неверном свете волшебных искорок. По черным от плесени, осклизлым стенам сочилась вода. Летучие мыши гроздями свисали с потолка, соперничая со сталактитами. Зловещие тени колыхались в дальних углах. Кот взвизгнул и пулей взлетел на плечо старичка.

— Мя-я-у! Ко мне прикоснулось что-то холодное и мокрое, как собачий нос! — пропищал Аргентум севшим голосом.

Кто-то тоненько захихикал.

— Опять глупые шутки, — устало пробормотал Чеглок. — Привидение, дождешься, что я тебя развею по ветру!

— Уж и пошалить нельзя! А я — то старалось! Все ступенечки осмотрело, на каждой потопало. Даже в речку нырнуло, глубину измерило. Господину Советнику вода будет по пояс, старикашке — по плечи, а бесхвостые коты могут и проплыть. И нечего на меня дуться! Особенно, если у тебя нет не только хвоста, но и ушек на макушке!

Клубясь и переливаясь, привидение стало разбухать, разрастаться.

— Какая прелесть! — умилился Аргентум, забыв о недавней обиде. — Воздушный шар с корзиной! Погрузим малюток и вниз! Я считаю, — опасливо поглядывая на ненадежную лестницу, затараторил кот, — за ними кто-то должен приглядывать во время спуска!

— Зачем, — заколыхался воздушный шар, — У корзины плетеная крышка. Не вылезут.

— А если они испугаются? Станут заиками? Правители — заики! Муж моей дочки — заика! Ужас!

— Пусть спускается с детьми, — кивнул Чеглок. — А то еще сорвется, свалится в реку, нахлебается…

Кот презрительно фыркнул, но нырнул в корзину первым. Советник рассадил зевающих малышей и закрыл тяжелую крышку. Воздушный шар сначала взмыл под свод пещеры, а потом начал плавно спускаться вниз.

— Теперь пора и нам отправляться в путь.

Не дожидаясь особого приглашения, старик ловко поскакал по ступеням. Советник последовал за ним. Лестница противно шаталась и подрагивала. Конечно же, лукавый призрак бессовестно приврал! В некоторых местах, металл настолько проржавел, что перекладины разваливались под ногами идущих. Иной раз отсутствовал целый пролет. Только чудо спасало их от неминуемой гибели. А тут еще вампиры. Сладко причмокивая и облизываясь, негодники, так и норовили пристроиться сзади и впиться в шею.

Приходилось все время быть начеку. Старичок то и дело обрызгивал кровососов пряной жидкостью из заветного флакончика. Чеглок отбивался, выкрикивая все известные ему заклинания. Как назло, в самом конце, когда оставалось преодолеть не больше двух витков лестницы, юркий вампирчик изловчился и куснул его в плечо. Кровь тоненькой струйкой потекла по камзолу. Голодные твари взвыли! Машинально бормоча какой-то заговор, перепуганный советник, выломал кусок перил, и приготовился к худшему. Раб поспешил к нему на помощь. И тут произошло нечто неожиданное. Вампиры дружно бухнулись на колени, закатили глазки и застонали:

— О! Как он прекрасен! Как совершенен! Любимый! Ненаглядный! Восхитительный! Бей нас! Топчи ногами! От любимого все сладко! Мы готовы целовать твои следы! Позволь прикоснуться к краешку твоих панталон!

Удивленный старик вопросительно взглянул на Чеглока. Советник пожал плечами, почесал в затылке и вдруг расхохотался.

— Любовный заговор! Я пытался отпугнуть их любовным заговором прабабушки! Кокетка разбивала сердца даже в весьма преклонном возрасте. Мужчины от ее чар буквально сходили с ума. Коварная старушка клялась, что заговор действенней любого приворотного зелья. Крепче корня мандрагоры. И заставила меня выучить заветные слова. Надо же, когда пригодились! Какой успех! Вампиры — сгорающие от пылкой страсти! Да к кому! К тайному советнику с режущимися крылышками! А ведь, пожалуй, они могут быть нам полезны. Ну-ка! Влюбленные рыцари, пронесите меня и моего слугу по затопленной галерее. А то мы забыли дома купальные принадлежности.

С радостным визгом, нечисть попрыгала в воду, окатив немого старичка фонтаном ледяных брызг. Выстроившись в две шеренги, вампиры положили лапки на плечи друг к другу.

— Мост! Мост! Живой мост, о, несравненный! — пронзительно верещали они на разные голоса.

Не колеблясь, Чеглок шагнул вперед. Балансируя широко разведенными руками, он побежал по удивительному мостику, не останавливаясь ни на миг. Отважный старичок не отставал. Превратившееся в лодочку привидение, бесшумно скользило по мутной воде. Выбравшись из корзины, кот уселся на плетеную крышку и, приложив лапу ко лбу, изображал морского волка.

— Смотрите! Смотрите! — внезапно завопил Аргентум, проплывая мимо одной из стен. — Вон там, в углублении песочные часы! Большие! В красивом корпусе! Сейчас я их подцеплю! Мя-я-у!

Встав на задние лапы, любопытный кот потянулся и, изловчившись, схватил часы. Но они оказались прикованными к стене. Потеряв равновесие, Аргентум свалился с корзины и повис над водой, раскачиваясь на медной цепочке, прикрепленной к эмалевому корпусу. Отчаянное мяуканье привлекло внимание друзей.

— На помощь! — рявкнул Чеглок. — Киска в опасности!

Тут же два тощеньких вампирчика бросились к несчастному. Но цепочка, явно не рассчитанная на вес животного, оборвалась. Кот шлепнулся в воду, но находку из лап не выпустил. Тяжелые часы потянули Аргентума на дно. Плохо бы ему пришлось, если бы не вампиры. Через несколько минут, дрожащий кот вновь сидел на плетеной крышке и с интересом следил за тем, как пересыпается разноцветный песок.

Глава пятнадцатая В которой тайный советник едва не погибает от рук друга

По узкой, извилистой улочке пошатываясь, брел высокий господин. Старый, прожженный в нескольких местах плащ с капюшоном, окутывал его с головы до ног. Дойдя до увитого плющом домика, господин остановился. Толкнул плечом дверь. Вошел в захламленный, пахнущий пылью коридор. Тяжело опираясь на перила, поднялся по лесенке на второй этаж и оказался в большой темной комнате. Удивленно пожав плечами, он нащупал на комоде коробок спичек и зажег свечу. Подошел к окну, отдернул занавеску. Подоконник был пуст. Господин растерянно хмыкнул. За спиной, обезображенной странным горбом, заколыхался плащ. Послышался приглушенный хлопающий звук. Отбросив капюшон, он подошел к старинному зеркалу, напряженно вгляделся в отражение. С мутной поверхности на него смотрело непонятное существо. Загнутый нос — клюв, удлиненные пятна на лице. Глаза — сверкающие, как раскаленные угли. Безнадежно махнув рукой, тайный советник, (а это, конечно же, был он) доплелся до кресла, и тяжело опустился на гобеленовую подушечку. Бросил рассеянный взгляд на диван и остолбенел. Там, лежала Услада. Мерцающая паутина оплетала ее с головы до пят. Чеглок кинулся к любимой на помощь. Но серебряная нить была прочна. И он лишь понапрасну изрезал пальцы. Тогда обезумевший советник бросился открывать ящики шкафов и комодов, вываливая их содержимое на пол и лихорадочно копаясь в груде бесполезных вещиц. Наконец, что-то звякнуло. Порывшись в ворохе лент и кружев, Чеглок вытянул большие портновские ножницы. Метнулся к дивану и принялся яростно кромсать серебряный кокон. Острые концы нитей с отчаянным звоном выстреливали в разные стороны, норовя впиться в спасителя. Но он, казалось, не чувствовал боли. И тут, что-то захлестнуло шею советника. Скосив глаза, он увидел крупного серебряного паука.

— Что за чудо расселось у меня на плече? — успел подумать задыхающийся Чеглок, — Почему за ним тянется серебряная цепь? Ах, да это же оживший медальон Услады. Я его видел у нее на груди.

Цветные круги поплыли перед глазами советника. И в этот решительный миг, соколиный крик сорвался с его губ. Хищная птица взмыла под потолок. Не ожидавший подобного превращения, волшебный паук, заскользил по глянцевым перьям. Отпустив шею жертвы, он задергал лапами, пытаясь удержаться. И тут же поплатился. Стальной клюв сокола — чеглока растерзал его на клочки. Едва последний серебряный обрывок приземлилась на пол, как остатки паутины осыпались с зачарованной красавицы. Чеглок опустился на спинку дивана. Кровавая слюна тянулась из полуоткрытого обломанного клюва. Язык был жестоко изрезан. Хрипло дыша, он склонился над любимой. И тут же рухнул на пол, сбитый массивной дубовой тростью.

— Ага! Получил!

На пороге стоял низенький круглолицый мужчина неопределенного возраста. Редкие седые волосы торчали во все стороны. Покрытые шрамами руки смешно высовывались из куцего серого пиджачка. Нелепо семеня, он подбежал к дивану, приподнял голову Услады, прижал к груди.

— Доченька! Очнись! Тебя напугал проклятый хищник? Не бойся! Твой папочка, наконец-то принял человеческий облик, вернулся домой и отразил нападение! А это что за обрывки серебряной проволоки? Уж не занялась ли ты ювелирным промыслом?

— Не проволока, а паутина! — запищал откуда-то из-под дивана тоненький голосок. — Злобный паук оплел Усладу. И если бы не отважный красавец — сокол, она бы повторила трагедию мух. Думаю не надо объяснять, как ужасно превратиться в закуску!

Крошечная серебряная жабка выпрыгнула из-за ножки дивана. Костлявые лапки прижимали к тощему пузику круглый хрусталик.

— А ты кто? — удивился Аргентум Капитолийский.

— Неужели не узнаешь? Я медальон Услады. Одна из трех серебряных жабок, которые когда-то изготовил мастер Золотое Сердце, по совету феи Голубой Звезды. Однажды фея неудачно упала звездочкой с неба и угодила в нефтяное озеро. Казалось, ее волшебные мерцающие туфельки были безнадежно испорчены. Но мастер покрыл их особым напылением. Туфельки засияли лучше прежнего. В благодарность, фея предсказала, что наступит день, и четыре жабки: три серебряные и одна платиновая, спасут жизни их владельцам. Не знаю, как остальные, а я как раз сейчас собираюсь исполнить возложенное на меня поручение.

Жабка попыталась запрыгнуть на диван. Но хрусталик был слишком тяжел. Она шлепнулась на спину. Сердито пыхтя, она попыталась подняться, но безрезультатно.

— Чего уставился! Смешно? Лучше помоги снять с груди волшебный шар! Не видишь: он меня буквально пригвоздил к полу. Я совсем обессилела! Проклятый паук, подброшенный Усладе Королевой Унией! Он засадил меня в защечный мешок! А сам занял мое место на груди хозяйки. Бедняжка из-за его злых чар почти лишилась рассудка!

— А разве у пауков бывают защечные мешки? — засомневался алхимик, поднимая отощавшую малютку и подсаживая ее на диван.

— У волшебных пауков еще и не то бывает! — отрезала жабка. — Хватит попусту болтать! Помоги отважному соколу, которого ты чуть не изувечил, а я займусь Усладой.

Жабка принялась катать хрусталик по телу хозяйки, отбивая задней лапкой залихватскую дробь. Аргентум, в свою очередь, склонился над птицей.

— Мя-я-у! — по привычке завопил он. — Ма-а-мочки! Да это же тайный советник! А я его приложил тростью по затылку! Мя-я-y! Его же собственной тростью с золотым набалдашником! Ужас! Бедняжечка!

Алхимик взгромоздил птицу на кресло. Найдя на подоконнике кувшин для поливки цветов, налил воду в пепельницу. Намочил носовой платок, отжал и положил на голову бывшему всесильному вельможе.

— Я так спешил! — запричитал алхимик с явными кошачьими интонациями. — Хотел порадовать добрым известием! Дети-то стали расти, как на дрожжах! Для нас минута, для них — день! Взрослеют, умнеют, хорошеют! Влюбляются! Мастер Золотое Сердце не отходит от одной Унии. Король Ятаган от второй. И все счастливы! А кто включил волшебный механизм взросления? Я — включил! Не даром рисковал жизнью в заброшенной галерее! Не даром тонул в ледяной воде! Песочные часы — вот что ускорило время! Мудрый немой старик сумел прочесть зашифрованную надпись на эмалевом корпусе. Представляешь, что бы было, если бы мы выбрали дорогу, по которой прошагал король? Не поплыли бы по заброшенной галерее к Башне Отшельника, не нашли бы заветные песочные часы. Пришлось бы ждать целых семнадцать лет до совершеннолетия раздвоившихся королев! Кошмар! Государство с командой малолетних правителей! Крошки — близнецы. Жди смут и кровавых бунтов! Вельможи передрались бы между собой, деля власть. Образовались бы как минимум четыре партии. Одни бы стали интриговать, что бы посадить на трон первую Унию; другие — ее сестру. Третьи — короля Ятагана; четвертые — сыночка Ясака, благо он стал старше собственных родителей. А могли бы сговориться и попытаться избавиться от всех представителей династии. Нет людей — нет проблемы выбора. Бр-р-р! А теперь опасность миновала!

Аргентум на минуту замолчал. Деловито поменял компресс. Приподнял веко сокола. Взглянул на зрачок. Покачал головой. Сделав глубокий вдох, вновь запричитал:

— Я так хотел вас порадовать! Я так спешил! Опоздал… Вы спасли мою ненаглядную доченьку от лап злобного паука! А я проломил спасителю череп… Позор! Позор на мои седины!

Маленькая жабка, которая успела завершить магическую пляску, и теперь с интересом прислушивалась к завываниям алхимика, не выдержала. Закатила изумрудные глазки, жалобно заквакала. Вдохновленный поддержкой, бывший кот заголосил с новой силой. Услада медленно приподняла голову. Равнодушно взглянула на отца. Села. Оправила платье.

— Один ноет, другая — квакает. Прекратите действовать на нервы, — голос красавицы звучал отчужденно.

Жабка от неожиданности упустила хрустальный шарик. Он упал на пол и закатился под кресло. Аргентум застыл с разинутым ртом, глупо хлопая белесыми ресницами. Услада презрительно усмехнулась. Задрожав от обиды, алхимик подхватил сокола на руки.

— Хотя моя дочь лишилась чувств, а советник не только потерял сознание, но и человеческий облик, я выполняю взятое на себя обязательство.

— Ква-кое обязательство? — робко квакнула жабка.

— Я проспорил, — ничуть не удивившись, пояснил Аргентум. — Настаивал на том, что в Башне Отшельника нет лифта. Теперь, я обязан замолвить словечко за тайного советника. И, положа лапу, то есть руку на сердце, делаю это с удовольствием. Потому что успел полюбить Чеглока, как родного котенка. Услада! Доченька! Если мнение отца для тебя что-нибудь значит: взгляни на великодушного и отважного рыцаря широко открытыми глазами. Он так любил, что был готов рискнуть жизнью, да что там жизнью, — честью рода Чеглоков, лишь бы выручить тебя и твоего ребенка из беды. Он не побоялся трудностей. Он прошел тяжкий путь до конца. И вот теперь он лежит перед тобой в образе птицы. Такой прекрасный и такой беззащитный.

Аргентум говорил. С каждой фразой голос его креп, наливался звонкой силой. Красавица, вначале лишь досадливо морщившая носик, зачарованно внимала страстным речам отца. Одинокая слеза скатилась по нежной щеке. Услада опустилась на колени перед бездыханным соколом, погладила атласные перья.

— Батюшка, вы великий ученый! Неужели вы не можете вернуть Чеглоку человеческий облик, — взмолилась Услада.

Алхимик важно надул щеки.

— Нет ничего невозможного для того, кто еще недавно был котом и разгуливал по крышам.

Услада удивленно захлопала ресницами. Но Аргентум Капитолийский не дал ей и рта раскрыть.

— Будь умницей. Вспомни все, чему я тебя учил с младенчества. Ухаживай за советником. Главное, не дай ему улететь. Мало ли что придет в голову отчаявшемуся человеку! То есть соколу… Нет, все же человеку. Взовьется выше облаков, сложит крылья и камнем вниз. Не сажать же беднягу в клетку! А мне пора возвращаться в Башню Отшельника. Думаю, что за время моего отсутствия детишки успели превратиться во взрослых людей. Королевский Замок ждет правителей. А меня библиотека тайного советника и…

Но Усладе было не суждено узнать, что же еще ждало ее отца в Замке. С улицы донесся цокот копыт, грохот колес по булыжной мостовой, щелканье бича, крики и брань. Любопытный алхимик бросился к окну и высунулся наружу. Услада встревожено следила за отцом. Когда он, наконец, повернулся, перепуганная женщина тихонько вскрикнула.

— Батюшка, да на вас лица нет, — прошептала Услада. — В чем дело? Что за шум?

— Королевская карета. Восемь белоснежных лошадей, запряженных цугом.

— Уф, — отерла лоб красавица. — Я-то думала!

— А из кареты выпрыгнул принц Ясак. Выпрыгнул и тут же, как галантный кавалер подал руку. Знаешь кому? Благе! Моя внучка разъезжает в королевской карете!

Услада подбежала к окну.

— Чудеса! — ахнула она. — Батюшка, смотрите, какие смешные старички вылезают из кареты! Одно лицо!

— Хотел бы я знать, зачем они направляются к нашему домику? — дрожащим голосом пробормотал Аргентум. — Ох, как мне хочется вскарабкаться по шторе на карниз! Мур-р-р. Отсидеться, пока не отбушует гроза. Но нельзя. Я же стал человеком.

Глава шестнадцатая В которой находится скрипка исполнения желаний

Дверь отворилась. В комнату впорхнула тоненькая бледная девчушка. За ней, не отставая ни на шаг, вошел крепкий коротконогий мальчуган. Два одинаковых старичка прошмыгнули следом. Словно заправские ищейки они обследовали комнату, суя носы во все углы и заглядывая под мебель. Не обнаружив ничего подозрительного, замерли на пороге, как два стражника. Девочка бросилась к Аргентуму. С разбегу повисла на шее.

— Дедуля, ты жив!? Какое счастье! Как ты мог оставить нас с мамой одних — одинешенек? Где ты скрывался? — тараторила Блага, покрывая поцелуями растроганного дедушку. — Принц, знакомьтесь. Мой дедуля — великий алхимик Аргентум Капитолийский. Ой, как странно! Еще час назад я никак не могла вспомнить твое имя. Даже злилась, даже плакала. А теперь оно само сорвалось с кончика языка. Дедуля, познакомься. Принц Ясак. Очень славный. Правда, немного невоспитанный. Но я приучу его чистить зубы, умываться, причесываться.

Принц смутился. Скуластое лицо полыхнуло румянцем. Старички переглянулись. На их несчастье Ясак перехватил скептические взгляды, которыми обменялись наставники. Принц подскочил к братьям. Засунул руки в карманы бархатных брючек, и, покачиваясь с пятки на носок, с носка на пятку, грозно спросил:

— Господа лейб-медики, вы, кажется, посмели усомниться в словах моего лучшего друга? Так знайте: с сегодняшнего дня я собираюсь чистить зубы после каждой трапезы, а причесываться вообще каждые пять минут.

Ясак бесцеремонно залез в карман одного из братьев и вытащил черепаховую расческу. Пройдясь по непокорным вихрам, принц демонстративно спрятал расческу в поясную сумку.

— Вот что, пусть моя будущая невеста поговорит с родными. А мы осмотрим дом.

Ясак вытолкал старичков за дверь. Послав девочке воздушный поцелуй, он отправился за наставниками.

— Доченька, — зашептала Услада, — Как тебе удалось приручить этого взбалмошного мальчишку? И уж не ослышалась ли я: он назвал тебя будущей невестой?

Блага залилась звонким смехом.

— Сначала я его сильно напугала. Он решил, что я ожившая покойница. А потом мы подружились. Принц был так одинок в холодном замке. Мать его не любила. Отец позволял решительно все. Вот он и чудил. А посмотрите, какую забавную безделушку он мне подарил.

Блага вытянула из нагрудного кармана скрипочку, размером не больше мизинца и крохотный смычок. Услада всплеснула руками. Аргентум осторожно взял чудесный инструмент и начал разглядывать его, поднеся к пламени свечи. Неожиданно, он бросился к одному из комодов, стоящих вдоль стены. Вытащив из ящика большую лупу, ученый поднес ее к грифу скрипки.

— Очень, очень интересно, — бормотал Аргентум, не отрываясь от лупы. — А я-то считал, что скрипка исполнения желаний не более чем красивая легенда. Голову бы отдал на отсечение, лишь бы узнать, как она оказалась у принца.

— Ловлю на слове!

Дверь приоткрылась. В щель просунулась хитрая мальчишеская рожица.

— Звать палача или мне самому взяться за топор? Ну, шучу, шучу!

Дверь стремительно захлопнулась. И вовремя. Керамическая вазочка, запущенная ловкой рукой Благи, врезалась в то самое место, где еще секунду назад, торчал нос шалуна.

— А вашу скрипку — невеличку я нашел в подпольной комнате тайного советника. Там, кроме нее, ничего интересного не было. Одни древние бумажки и пыль! Я потом три часа чихал. Сидерин с Сидерозом даже попытались меня лекарствами пичкать. Думали, простудился. Насилу отбрыкался.

— Ах, Ваше Высочество! Если бы я мог, я бы вас расцеловал! Вы нашли волшебную скрипку исполнения желаний. Ну-ка, доченька, сыграй нам на дивном инструменте. Не даром же ты брала уроки у лучшего скрипача Королевства. Как вспомню, сколько мне пришлось приготовить снадобий для жены и дочери маэстро. То крем от веснушек, то бальзам для волос, то омолаживающую маску, то сжигатель жира. Загоняли!

Услада пожала плечами, скорчила недоуменную рожицу, но безоговорочно взяла скрипку. Захватив кончиками пальцев крошечный смычок, провела по струнам. Послышался неожиданно сильный чистый звук. Скрипка задрожала. Смычок вырвал из пальцев. Испуганная Услада выронила инструмент. Но скрипка и не думала падать на пол. Она зависла в воздухе, а смычок, хлопотливой пчелкой закружил над ней.

И вдруг, неизвестно откуда, на деке возник крошечный человечек. Бледное остроносое личико, огромные влажные глаза. Высокий лоб. Смоляно-черные кудри, ложащиеся на плечи. В белоснежной блузе и темных панталонах, он был похож на хрупкую фарфоровую куколку. Человечек протянул руку. Смычок послушно скользнул на ладонь. За спиной музыканта появились прозрачные крылышки, он вспорхнул с деки и принялся кружиться над инструментом. Словно повинуясь приказу, волшебная скрипка, начала уменьшаться в размерах. Наконец, скрипач подхватил ее, коснулся смычком струн. И вдруг скрипка заговорила.

— Я — скрипка исполнения желаний. Давным — давно, меня создал пра-пра-прадед мастера Золотое Сердце — мастер Золотое Сердце Загадочный. Я и мой повелитель — скрипач Эрден могли сделать людей счастливыми. На беду, об этом узнал тайный советник Чеглок — десятый. Не буду огорчать вас описанием страшных мучений, которые перенес мой создатель. Как не злобствовали палачи, Золотое Сердце не пожелал отдать чудесную скрипку жестокому вельможе. Но Чеглок — десятый был хорошим психологом. Он приготовил самые изощренные орудия пыток и повелел принести маленького сына несчастного мастера. И любящий отец дрогнул. Он отдал скрипку. Чеглок-десятый поспешил заточить изуродованного мастера в глухом тупике подземного города. Правда, советник был по-своему честен. Он отпустил мальчугана. Иначе бы прервался род волшебных мастеров. Но за все в жизни надо платить. Умирающий мастер наложил на род Чеглока проклятье. С той поры, раз в пятьдесят лет, один из них превращается в сокола. Да и скрипка исполнения желаний не принесла им счастья. Тайный советник не знал, что скрипач Эрден не появляется, если инструмент находится в руках злых, бесчестных людей. Его талант подпитывается силой любви великодушных сердец. Чеглок — десятый напрасно провозился со мной. Даже не поленился навестить заточенного мастера. Но тот к тому времени уже испустил дух. Я провалялась в забвении среди древних рукописей долгие годы, пока меня не нашел пронырливый мальчишка. Теперь же я нахожусь среди друзей и готова выполнить три заветных желания.

— Целых три! — не выдержав, закричал Аргентум Капитолийский. Подхватив Усладу, он закружился в вальсе.

— Не спешите радоваться, — пропела скрипка. — К несчастью, коварство и злоба Чеглока-десятого нарушили равновесие в моей волшебной системе. И пока мир и гармония не воцарятся в душе Эрдена, я не могу исполнять желания просто так, безвозмездно. Один из вас должен будет пожертвовать собой. Иначе ничего не получится. О, не пугайтесь! Этот благородный человек не умрет. Он превратится в какого-нибудь зверька. На выбор.

— Хорошо, — решительно шагнул вперед Аргентум. Услада и Блага бросились к нему, повисли на руках. Но алхимик осторожно, но твердо освободился от их объятий.

— Я готов. Только, если можно, превратите меня в котенка. Все же что-то родное, привычное.

Услада залилась слезами, Блага зарыдала.

— Вытрите слезы, девочки! Все не так уж плохо. Клянусь, в кошачьей жизни много приятного. Мисочка со сливками, прогулки по крыше, охота на мышей… Я оставляю вас с легким сердцем. В Королевстве наконец-то наступит порядок. Больше никто не попадет в темницы Подземного Города. Королева Уни заживет счастливо с королем Ятаганом в Великой Орде. Королева Ия выйдет замуж за мастера Золотое Сердце. Чеглок-тринадцатый, который искупил своей жизнью зверства предков, избавится от проклятия. Он вновь примет человеческий облик. Ты, доченька, оценишь его преданность и станешь тайной советницей. Твой вельможный супруг превратит лабиринты Подземного Города в склады или развлекательный центр. Он умен, великодушен и сможет помогать правителям советам. Ты же внученька вырастешь славной девушкой. Ясак и думать не захочет о другой невесте. А я буду смотреть на вас, лежа на шерстяной подстилочке, мурлыкать и радоваться! Да будет так!

— Никогда! — закричала Услада. — Я швырну эту скрипку в огонь! Мы не можем быть счастливы такой ценой!

Она кинулась, было, ловить волшебного скрипача. Но он взмыл под потолок. Приоткрыл глаза. Опустил смычок. В наступившей тишине отчетливо прозвучали его слова.

— Аргентум Капитолийский! Ты сделал выбор. Я и моя скрипка уважаем его. Все, что ты сказал — сбудется. А что бы люди не страдали, мы заберем их память и наделим их новой. Никто из жителей Королевства Мастеров не будет знать о тайне мастера Золотое Сердце. Будто бы никогда на свете не было королевы Унии, а жили-были сестры-близнецы Уни и Ия.

Скрипач опустил веки, провел смычком по струнам. И полилась удивительная музыка. Услада опустилась на диван. Положила голову на грудь сокола, и заснула. Блага сладко зевнула. Распахнулись окна во всех домах Королевства. Свежий ветер ворвался в комнаты. Но люди продолжали безмятежно спать. Во всей стране не осталось ни одного бодрствующего человека. А потом началась гроза. С неба лились потоки воды. Они смывали все печали и беды, болезни и напасти. И среди грозовых туч, освещаемый вспышками молний, летал крошечный скрипач с волшебной скрипицей в руке.

Глава семнадцатая В которой начинается новая сказка

— Милая, посмотри, кого я тебе принес!

На пороге спальни, закутанный в бархатный халат, стоял тайный советник. На ладони он держал крошечного серебристо — серого котенка. Услада отбросила одеяло, вскочила с кровати и, как была, босиком побежала к Чеглоку.

— Где ты его нашел?

— Представляешь, он сидел на подоконнике в кабинете. Окно нараспашку. На полу море воды. Видимо, ночью была гроза. Странно, мы так крепко спали, что ничего не слышали. Сейчас там суетятся слуги. Говорят, такое безобразие во всем замке. Думаю, королева Ия разгневается на нерадивых придворных. Не удосужились проверить, закрыты ли окна.

— Тогда все ясно. Котенок испугался грозы и искал надежное убежище. Давай, оставим его. Блага будет счастлива.

— Конечно, если тебе угодно. А как мы его назовем?

— Думаю, Аргентум. Он похож на серебряную каплю.

Услада поцеловала мужа, подхватила котенка и направилась в спальню дочери.

— О, Блага! И у тебя окна настежь и на паркете вода. Что за напасть!

Обойдя лужи, Услада подошла к кровати девочки. Усевшись на атласное одеяло, она протянула котенка дочке.

— Его зовут Аргентум.

— Капитолийский?

— Капитолийский? Почему Капитолийский? — удивилась Услада.

— Не знаю, — пожала плечами девочка. — Красиво звучит.

— Красиво, — согласилась Услада. — Пусть будет Аргентум Капитолийский.

— Ой, а как Ясак обрадуется! — захлопала в ладоши Блага. — Мы привяжем бантик к катушке ниток. Котенок примется ловить его лапкой. Это так забавно, так уморительно!

— Непременно! И мне почему-то кажется, — Услада перешла на шепот, — Он не простой котенок…

— Волшебный! — ахнула Блага! — И мне так кажется…

— А мне кажется, — послышался веселый голос тайного советника, — что мои обожаемые женщины самые большие выдумщицы в мире! Конечно, котенок волшебный. Он — заколдованный принц. Нет, не принц! Он — заколдованный звездочет или алхимик. Но это уже другая история! Сейчас я обую прелестные ножки женушки в домашние туфельки. И мы отправимся завтракать. Потом, Блага с принцем поиграют с волшебным котенком; Услада продолжит вышивать семейный портрет, а я поскучаю на заседание Королевского Совета. Никак не утвердим бюджет на следующий год! Королева Ия позевает, король Золотое Сердце подремлет, а в результате мне придется принимать решение.

Чеглок легко подхватил Усладу на руки, и, подмигнув Благе, вышел из спальни.

Девочка прижалась к серебристой шерстке котенка и едва слышно прошептала:

— Дружочек, посмотри, что я нашла утром на подоконнике.

Блага отбросила подушку. На белоснежной простыне лежали крошечная, не больше мизинца, скрипочка и смычок. Девочка положила их на ладошку, внимательно осмотрела. Закрыла глаза, провела пальчиком по струнам.

— Как ты думаешь, быть может, она волшебная? Быть может, начинается новая сказка?

Оглавление

Глава первая . В которой Блага поднимается на башню Отшельника

Глава вторая . В которой тайный советник признается в любви

Глава третья . В которой становится понятен вред излишней откровенности

Глава четвертая . В которой Чеглок убеждается в том, что добрые дела наказуемы

Глава пятая . В которой наследник престола изволит шалить

Глава шестая . В которой хозяин темниц попадает в глупое положение

Глава седьмая . В которой открывается тайна пропавшего алхимика

Глава восьмая . В которой привидению приходится поработать

Глава девятая . В которой король проникает в жилище тайного советника

Глава десятая . В которой правители вернулись в детство

Глава одиннадцатая . В которой продолжаются чудесные превращения

Глава двенадцатая . В которой любопытство наследника приводит к неожиданным результатам

Глава тринадцатая . В которой тайный советник вырабатывает план отступления

Глава четырнадцатая . В которой становится понятно, что и вампиры способны влюбляться

Глава пятнадцатая . В которой тайный советник едва не погибает от рук друга

Глава шестнадцатая . В которой находится скрипка исполнения желаний

Глава семнадцатая . В которой начинается новая сказка

Реклама на сайте