«Бездна»

Я шла, поминутно поскальзываясь на мокрых листьях, устилающих тропинку в гору. Все противилось этому… походу: дождь, чьи яростные струи застилали мне глаза, мешая ориентироваться, яростный ветер, рвущий волосы и подталкивающий к обрыву, корни деревьев, упорно лезущие мне под ноги, да и элементарная усталость, свинцовыми цепями сковывающая тело, прижимающая к земле. Я устала, и мне ужасно надоело подниматься на вершину этой, казалось бесконечной, горы. Но… я обещала, и я выполню свое обещание.

Бездна, как же она завораживает, ее темнота, ее сияние, ее глубина, ее опасность. Она гипнотизирует, заставляет распахнуть крылья, бросить все. Я стояла на краю пропасти и плакала. Любовь к Бездне никогда не приводит ни к чему хорошему, и она всегда требует платы, порой слишком серьезной. По сравнению с ней, все эти те неприятности, что мешали мне досюда дойти — сущая ерунда. Но я не могу сюда не приходить, это для меня жизнь, глоток свободы, приятно опьяняющий сознание, вдохновляющий на все то немногого, что я успела записать. Но всему приходит конец, я слишком долго пользовалась добротой Пропасти. Я обещала ей, что когда она позовет меня, я не буду сопротивляться и получу последний подарок той, чьи глаза, чье дыхание вдохновляло меня бессонными ночами — свободный полет раненной птицы.

Я вытерла слезы — негоже приходить в гости к Ней со слезами на глазах — и сделала крошечный шажок вперед. Как жалко уходить, но что же, я обещала…

Камень, на котором я стояла начал трескаться, и вот в Пропасть уже летят маленькие камешки, летят, и у них нет возможности вернуться назад. И я сделала то, за чем я пришла, я оттолкнулась от каменного выступа и почувствовала, как мягко ветер обнимал меня, немного притормаживая мой полет, как снова закапал дождь, и как потяжелели влажные волосы, но это было не важно, ведь я уже почти в Царстве Бездны.

…темно, темнота везде, а еще боль, больно даже думать, можно только лежать и молчать. А еще слушать. Слушать песню ветра, которая складывается в поразительно знакомые слова, только разобрать их я не могу. И лишь одно слово я поняла, и этого оказалось достаточно — Позже. А потом стало снова темно…