«Волшебник в одиночестве»

Жизнь — это больше, чем просто быть живым (и она стоит боли), но она может и приносить страдание; сохраняй жизнь; поддерживай ее развитие; будь уверен, что не причиняешь вреда!

Единая наблюдает: прими это!

Когда-нибудь всё закончится, но сейчас ты должен честно выполнять свою работу (потому что настоящий момент — единственное, что у тебя есть).

Следы на снегу покажут ваш путь, где вы были и откуда пришли: но если они неожиданно исчезнут, никогда нельзя исключить вероятность того, что вы просто взлетели…

Волшебник сидел в гостиной загородного дома на Лонг-Айленде, держа в руке пульт от телевизора, на его лице было написано сильнейшее раздражение.

— Ну давай же, — сказал он пульту. — Не зли меня.

Телевизор упрямо демонстрировал ему синий экран.

Кит Родригес вздохнул.

— Ну хорошо, — сказал он, — сейчас мы займемся перезаписью. Ты просто вынуждаешь меня сделать это.

Он потянулся к своему Учебнику, лежащему рядом с ним на диване, пролистал до раздела, посвященного оборудованию — становившемуся все толще с каждой минутой — и нашел одну особо интересную страницу, на которой были изображены клавиши, снабженные такими символами, что дизайнеры пультов сочли бы их более чем необычными.

Экран по-прежнему оставался синим, но написанные на нем буквы изменились. До этого они были на обычной латинице. Теперь же это были красиво очерченные символы Речи. В верхней части экрана они показывали местное время и дату по юлианскому календарю, который являлся основным в Солнечной Системе в основном благодаря тому, что местные Контролеры пользовались им в своей работе. В середине же голубого экрана крупно мерцала одна-единственная надпись:

НЕ ВЫЙДЕТ.

Кит испустил долгий раздраженный вздох.

— Да ладно тебе, — произнес он на Речи. — Почему нет?

Экран упрямо оставался синим. Кит задался вопросом, что он такого сделал, что заслужил это.

— Это не так уж и плохо, — сказал он. — Ведь у вас даже номера версий совпадают.

ВЕРСИИ ЕЩЕ НЕ ЗНАЧАТ ВСЕ!

Кит потер глаза.