«Охота за Красной Шапочкой»

Счастье — вещь мгновенная. Как фотовспышка. Не успеешь глазом моргнуть, его уже нет. Еще так недавно Ромка Орешкин был самым счастливым человеком на свете. А теперь…

Впрочем, все по порядку.

По случаю окончания учебного года в школе была устроена дискотека. И на этой дискотеке Ромка решил признаться в любви Лике Соломатиной. Своей однокласснице из 7 «А», точнее уже 8 «А».

Лика пришла в Ромкин класс в середине мая. Классная посадила тогда новенькую рядом с Орешкиным. И очень скоро Лика с Ромкой сделались друзьями. Но дружба — дружбой, а любовь — любовью. К примеру, Димка Молодцов тоже был Ромкиным другом, но Орешкину и в голову не приходило признаваться Димке в любви. А Лике признаться в любви Ромке в голову пришло.

Орешкин давно собирался это сделать, да все как-то духу не хватало. И он постоянно откладывал свое признание. И вот откладывать стало больше некуда. Завтра утром Лика вместе с родителями улетит на Канарские острова. На все лето. Так что если Ромка сейчас не откроет ей свои чувства, то следующая попытка у него будет лишь осенью.

Когда в актовом зале, где проходила дискотека, отзвучали последние аккорды короткой композиции с длинным названием: «Не выходите со двора — там рыщет черная дыра», Ромка наконец-то решился:

— Лика, я хочу тебе кое-что сказать.

В это время зазвучали первые аккорды длинной композиции с коротким названием: «83 слезинки».

— Потом скажешь. Пошли лучше потанцуем.

— Когда потом? Ты завтра улетишь.

— Никуда я не улечу.

— Сама же говорила.

Соломатина поморщилась:

— Ой, нет. Я передумала. Опять эти дурацкие Канары… Они мне уже не в кайф. — Лика передернула плечами. — В этом году я решила провести каникулы в деревне. У твоей бабушки.

Ромка даже про объяснение в любви забыл:

— У моей бабушки?!

— Да, Катя предложила мне поехать вместе с ней, в Гусь-Франковск. Она разве тебе ничего не говорила?

С сестрой Катькой у Орешкина были довольно сложные отношения. У них бывали то периоды «горячей дружбы», то периоды «ледяного молчания». Сейчас как раз был период «ледяного молчания».

— Нет, не говорила.

— А у твоей бабушки корова есть?

— Какая еще корова?

— Обыкновенная. С рогами. Представляешь, я ни разу в жизни не видела живую корову. Только по телику.

— Нету нее никакой коровы! — с раздражением сказал Орешкин.