«Человек решает сам»

— Второй десяток парню, а спит, как ясельный ребеночек. Вставай же, наконец! — сказала Катя.

Правда, я и не подумал об этом. Двенадцатый год — второй десяток. Интересно, что и Кате тоже второй десяток. Но ей уже девятнадцать.

Я повернулся на другой бок и закрыл голову одеялом. Во время Октябрьских праздников я простудился, целую неделю проболел гриппом и отвык рано вставать. Разленился — самому противно.

Но спать уже не хотелось. Сколько можно спать? Вообще масса времени теряется на этом деле. Хоть бы придумали показывать людям во сне кино, чтобы столько часов в сутки зря не пропадало, когда валяешься и сам себя не помнишь.

А кто это должен придумывать? Про кино во сне. Инженеры или доктора? Только я начал решать этот вопрос, как рядом с кроватью зашуршала бумага и что-то упало. Я нагнулся — начищенные ботинки выглядели как новые.

Значит, Катя носила их в починку. Откуда же взялись деньги? До ее получки еще три дня. Опять где-то сэкономила.

На спинке стула — школьная форма, рубашка, пионерский галстук. Выглажено все на отлично. Вот сестра!

— Опоздаешь, доваляешься! — сказала она.

— Учишься, учишься всему, что нужно на земле, а может быть, придется жить на Марсе или еще на какой-нибудь планете. Там-то все по-другому — и опять учи-ись! — пропел я.

— Хватит тебе дурачиться. Соседей бы пожалел. Слушают крик целыми днями.

Я вскочил, натянул брюки. Выутюжены как! Складка точно стрела. Потом сунул ноги в ботинки и несколько раз притопнул.

— Шуми, шуми, зададут тебе! — пригрозила Катя.

Тогда я медленно согнулся и крепко уперся ладонями в пол, стал подтягивать ноги вверх, вверх… Согнул локти — попробовал, устойчиво ли держусь, и пошел к двери, перебирая руками.

— Хватит паясничать! — Катя хлопнула меня по ногам, я не удержался и, задев стул, с грохотом повалился на пол.

— Ты же сказала не топать, а на руках бы тихо… — объяснил я, выбираясь из-под стула.

Она сделала строгое лицо, махнула рукой и вышла из комнаты, но я заметил, что Катины плечи тряслись от смеха. Не можем мы по-настоящему сердиться друг на друга, как-то не выходит это у нас.