«Большая книга ужасов – 20»

С утра занятия в школе отменили. Еще бы – при загадочных обстоятельствах исчезла Ленка Козина, отличница из седьмого «А». В классе нашли ее разорванный портфель. Кожа портфеля была искромсана в мелкую лапшу чем-то острым. Учебники, заляпанные густой красной жидкостью, валялись на полу. В сторонке стояли Ленкины ботинки. Носки ботинок смотрели в разные стороны. Под одним из каблуков торчал пучок черной шерсти.

Ученики седьмого «А» толкались у входа. Всем хотелось пробиться поближе и через спины взрослых рассмотреть, что же происходит в классе.

В классе в это время в голос рыдала козинская мамаша. Ее неуклюже успокаивал участковый милиционер.

– Она… она… она… – заикалась убитая горем родительница. – У-у-убираться в класс пришла. В-в-вчера не ус-с-спела. Вот и… и… и… прибежала пораньше!

– Так.

«Так» было произнесено очень тихо. И скажи это слово любой другой человек, никто бы не услышал. Но сейчас весь коридор замер. Даже Костя Рязанов, по прозвищу Рязанчик, уступил свою очень выгодную позицию Светке Сухореброй, которая уже давно пинала его в спину, не в силах сдвинуть толстого одноклассника с места.

В начале коридора стояла директор школы Маргарита Всеволодовна, невысокая худенькая женщина с непроницаемо строгим, никогда не улыбавшимся лицом, за что за глаза все называли ее Царевной Несмеяной.

– Все классы идут по домам, – выдержав секундную паузу, продолжила директриса. – Седьмой «А» ждет меня около раздевалки.

Она еще не успела закончить фразу, как коридор опустел.

Когда Толик Карасев рассуждал о магической силе голоса Маргариты Всеволодовны, то приходил к одному и тому же выводу, что без колдовства здесь не обошлось. Директриса никогда ни на кого не ругалась, не выгоняла из школы, не писала в дневник жирной красной пастой о прогулах и невыученных уроках. Но ее боялись как огня. Попасть к ней в кабинет на ковер приравнивалось к ходке в тыл врага, а возвращение оттуда – к воскрешению из мертвых.

В этот раз подумать о том, что же такого страшного есть в Царевне Несмеяне, Карасев не успел. Подчиняясь командному голосу, седьмой «А» спустился на первый этаж.