«Том 2. Село Городище. Федя и Данилка. Алтайская повесть: Повести»

Груня глядела в маленькое, криво прорубленное окошко, прижавшись лбом к нестроганому переплету рамы. Дождевые капли оседали на стекле, и сквозь их скупой блеск Груне видны были голые березы у дороги, непогодливое, серое небо и широкая пустая улица, утонувшая в грязи и снегу.

— Не видать? Не едут? — спросила мать.

— Никакой машины нет… — ответила Груня. Но вдруг приподнялась на цыпочки и торопливо протерла ладонью стекло. — А вот, подождите… Какой-то человек идет!

— Какой человек?

— Чужой. В брезент закутался.

Из одного угла отозвалась соседка Федосья, из другого — Грунина бабушка. И в один голос спросили:

— Куда идет-то? Сюда?

— Идет, оглядывается, — усмехнулась Груня, — деревню ищет. Все, кто чужие, теперь как приходят, так нашу деревню ищут. А деревни-то и нет! Остановился… Кого-то увидал. А-а, отца увидал. Теперь вместе сюда идут. Надо в печку щепочек подбросить, очень дяденька мокрый идет!

Груня проворно подошла к печке. Обжигаясь, отдернула железную дверцу и бросила пригоршню щепок на горячие угли. Красный свет сразу облил Груню, и в полумраке стали отчетливо видны ее светлые волосы до плеч, ее маленькое лицо с прижмуренными от печного жара глазами.

За стеной зачавкали шаги. В дверь ворвался сырой ветер. Вошел отец, хромая и крепко опираясь на палку. А за ним — человек в брезенте.

— Вот так и живем, — сказал отец и развел руками, как бы предлагая гостю полюбоваться. — Был сараюшко, лежали тут старые колеса да всякий хлам. А теперь вот председатель живет с семьей. И тут же, вишь, соседка Федосья с нами притулилась. Только перед войной избу поставила, жила в хоромах! А сейчас — вот она, на сундучке скорчилась. Сбились в кучу, как овцы. А что же поделаешь? Жить-то надо!

— Жить надо, — сказал человек в брезенте, подсаживаясь к огню.

Отец нетерпеливо постукивал палкой, видимо дожидаясь, чтобы гость начал разговор. Но тот похлопывал перед огнем озябшими руками и молчал. Отец не выдержал:

— Говоришь, картошку привез, а где же она? Уж мы сегодня все глаза проглядели!

— Вот то-то и дело, где она, — сказал человек в брезенте, доставая кисет. — Она вон где — за три километра. На шоссе стоит. Машина к вам сюда по грязи не идет. Вот и гляжу — как теперь быть с вами? Я думал, у вас лошади есть, перевезли бы… А у вас тут ни кола ни двора. Не то обратно ехать?..