«Любкина сказка»

Любомир Фельдек

Любкина сказка

Однажды вечером я подумал: пойду-ка расскажу своей дочери Любке какую-нибудь сказку. Сперва расскажу, потом запишу, и можно будет вставить её в книжку.

Минуты не прошло, как я уже сидел около Любкиной постели и рассказывал:

- Жили-были котик с кошечкой, и пошли они как-то в лес по ягоды. Собирают ягоды, собирают, и вдруг - о чудо! - перед ними большущая земляничина, величиной с дом! Никак её не сорвать, никак не поднять. А в лесу оставить жалко.

- Эх, кабы какой-нибудь силач помог нам снести эту земляничину домой! вздохнула кошечка.

А котик и говорит:

- Я знаю такого силача. Тут поблизости живёт девочка Любка. У её папы есть красная машина. Он мог бы эту земляничину не только снести, а и на машине свезти!

Прибежали котик с кошечкой к нашему дому и звонят у входа. Отворила им Любка. Котик с кошечкой и говорят:

- Здравствуй, Любка. Передай, пожалуйста, своему папе, что мы просим его привезти из лесу земляничину. Земляничина большущая-пребольшущая, величиной с дом!

- Я пойду скажу папе, а вы обождите здесь, - ответила им Любка и пошла в комнату.

Папа тем временем сидел в комнате и звонка не слыхал. О котике с кошечкой ведать не ведал. Видит: в комнату входит Любка. Он и спрашивает:

- Чего тебе надобно, Любка?

- Дай мне, пожалуйста, шоколадку, - вдруг отвечает из постели настоящая, несказочная Любка.

"Вот те на! - подумал я. - Испорчена сказка. Но что поделаешь, надо её досказать".

И я продолжал:

- Дал папа Любке шоколадку, а котик с кошечкой ждали-ждали у порога, но так никто и не вышел. В другой раз позвонить они постеснялись, опечалились и ушли ни с чем. А большущая-пребольшущая земляничина сгнила в лесу.

На другой вечер я подумал: "Пойду-ка расскажу своей дочери Любке сказку заново. Любка стала на день старше, поумнела, может, и память у неё теперь лучше и не забудет она, что котик с кошечкой ждут её у порога".

Рассказывал-рассказывал, ничего не пропустил. Котик с кошечкой снова поведали Любке, зачем явились. Любка снова ответила, чтобы они обождали, и пошла к папе в комнату, а папа, который их звонка не слыхал, снова её спрашивает:

- Чего тебе надобно, Любка?

- Ещё шоколадку! - попросила настоящая, несказочная Любка.

И снова я подумал: "Испорчена сказка! Вот плутовка! Опять забыла про котика с кошечкой, а вчерашнюю шоколадку очень даже хорошо помнит!".

Испорченную сказку я записал, но в книжку не вставил. Положил в ящик письменного стола. Там она и ждёт, пока Любка вырастет и перестанет ради шоколадки забывать про своих друзей. Тогда котику с кошечкой не придётся уходить с нашего порога ни с чем, земляничина величиною с дом не сгниёт и у моей сказки будет совсем другой конец.

Другой-то другой, да не знаю, будет ли он лучше.

Например, такой:

- Папа, а папа, - скажет мне через год Любка. - Ты собирался не вставлять эту сказку в книжку, но забыл и вставил. Значит, и ты ещё маленький, и ты всё забываешь?

- Эх, Любка, - отвечу я ей через год. - Если бы я ещё всё забывал! Ведь я уже всё забываю... А это гораздо хуже!