«Ёжики моего детства»

Болтогаев Олег Ёжики моего детства

Когда я прочёл в книжке, что ёжики живут недолго, то очень огорчился.

Сколько себя помню, мне всегда нравились эти удивительные животные.

Откуда приходят к нам ёжики?

Из сказки про колобка, который падает в воду и превращается в ёжика.

Из сказки про то, как ёж с ежихой перехитрили наивного зайца.

Мы узнаем о них из "Азбуки".

Да, всё это верно.

Особенно — про "Азбуку".

Я специально просмотрел большой словарь и увидел, что в русском языке не набирается даже десяти слов, которые начинались бы на букву "ё".

А таких слов, которые понятны малым детям, всего три.

Ёлка, ёрш и ёж.

Теперь ясно, почему в "Азбуку" попал именно ёжик.

Иногда, правда, на его месте оказывается ёлка, но ёж, всё равно, как мне кажется, встречается чаще.

Чем особенны ёжики?

"Они колючие" — скажут многие и будут правы.

Но, оказывается, есть ещё одно "нечто", в чём ёжики преуспели так, что равных им нет.

Кто быстрее всех бегает? Африканский гепард.

Кто быстрее всех летает? Стрижи и ласточки.

Кто лучше всех?..

Можно придумать много таких вопросов: "Кто лучше?.."

Неужели и маленький, колючий ёжик может попасть в число лучших?

Уж не тем ли, что он "самый колючий"?

Нет и ещё раз нет. Не только — "самый колючий".

Ответ будет удивительным и неожиданным.

Ёжики лучше всех слышат. Даже не верится.

Ёжик слышит… Дальше нужно читать внимательно и спокойно.

Ёжик слышит… Ёжик слышит, как улитка выпускает свои рожки.

Повторяю для тех, кто ещё не понял.

Ёжик слышит, как улитка выпускает рожки.

Не могу даже представить, какой, собственно, звук при этом получается.

Но ёжик его слышит. Наукой доказано. Я верю науке, но всё равно не могу понять, что можно услышать, когда улитка выпускает рожки.

Мне почему-то вспомнилось, как, услышав в густой траве шорох, я стал осторожно подкрадываться. Было уже темно, на небе появились первые звёзды, и в сумраке я увидел ежа. Замерев, я почти не дышал.

Однако, представляю, каким громовым шумом было для ёжика моё присутствие, моё движение.

Уж коли он слышит, как улитка выпускает рожки!

Мне вспоминается прекрасная, тихая осень.

Мы втроём — моя мама, наша учительница и я,

неторопливо ходим по лесу и собираем грибы.

Мне десять лет.

Крепкими кизиловыми прутьями мы ворошим опавшую листву в поисках заветных коричневых шляпок. Но грибов почти нет.

Слишком сухая осень.

Совершенно неожиданно кто-то из нас шумно сдвигает холмик желтых листьев и обнаруживает большое, серое, колючее существо, которое, свернувшись в тесный клубок, спит в уютной ямке.

Моему ликованию нет предела — мы нашли ежа!

Конечно, нужно было забросать его листьями и не тревожить, но мы поступили иначе — вынули из ямки колючий шар и осторожно положили в сумку.

Мы принесли ежа домой.

Почувствовав домашнее тепло, ёжик проснулся.

Наше угощение из молока и хлеба пришлось ему по вкусу.

Наевшись, он снова свернулся в клубок. Что, опять спать?

Я потрогал ежа деревянной линейкой, но он не реагировал.

Потом настала ночь. Очень памятная ночь!

Мы выключили свет, и через некоторое время по залу стал, громко топая, бегать кто-то маленький.

Я осторожно поднялся с кровати, включил свет и выглянул в зал.

Ёжик стоял посреди комнаты.

Все его иголки лежали в одну сторону — назад.

Именно такими рисуют ежей на картинках. Красавец!

Светлый пушистый ободок изящно оттачивал снизу его "костюмчик".

Я выключил свет.

Ёжик снова стал бегать по дому. Непоседа!

Но как он при этом громко топал и сопел!

Отец вышел из своей комнаты и включил свет.

Оказалось, что он тоже слышит, как шумно ведёт себя наш новый жилец.

Отец что-то заворчал, и я понял, что он хочет вынести ёжика из дома.

— Оставь его в моей комнате! — попросил я.

Отец принес ёжика ко мне и закрыл дверь.

Через некоторое время я заснул.

Утром, проснувшись, я не смог обнаружить ежа.

Куда я только не заглядывал — его нигде не было. Появилась мысль, что отец всё-таки вынес ёжика во двор. Вот досада!

Но нужно было идти в школу.

В этот день наш класс должен был выпускать стенгазету. Уже два дня эта самая газета, в виде рулона ватмана лежала на полу, у моего стола.

Я умылся. Собрал портфель. Оделся.

Мне было грустно, что в доме нет ёжика.

Вспомнив про стенгазету, я нагнулся и поднял с пола рулон ватмана. Странное дело — он показался мне непривычно тяжелым. Я поставил рулон вертикально и услышал, что внутри него что-то скользит к полу. Не успел я сообразить, в чём дело, как к моим ногам упал круглый колючий шар.

От радости я даже рассмеялся.

Так вот куда спрятался ёжик!

Он залез в рулон ватмана! Хитрец!

Уходя в школу, я с помощью чемоданов отгородил место для ёжика. Сиди тут!

В школе мне было совсем неинтересно.

Хотелось побыстрей вернуться домой.

Потому что там меня ждал ёжик.

Признаюсь, что я не выдержал и поделился своей радостью с Петькой. Он тоже разволновался и когда закончился последний урок, мы стремглав помчались ко мне домой. Родителей ещё не было. Ёжик нас почти не боялся, и мы смогли рассмотреть его.

Забавные короткие лапки с маленькими коготками. Пушистый живот. Мордочка, словно кулёк. Чёрные глазки. Влажный, блестящий нос. Маленькие усы. Похож… На крысу! Ёжику не понравилось, что мы его так бесцеремонно изучаем, и он стал дёргаться и смешно сучить лапками. Ладно, гуляй! Я отпустил его. Ёжик засеменил под кровать.

— И что? Он будет жить у вас? — завистливо спросил Петька.

— Конечно! — самоуверенно ответил я.

Однако вечером отец сказал, что в доме ёжика оставлять нельзя и что его нужно отнести обратно в лес. С трудом мне удалось убедить отца выпустить ёжика в наш двор. "Он будет жить под дровами или поселится под сеновалом", твердил я.

Отец неохотно согласился.

Напоследок я накормил ежа молоком и печеньем.

Потом мы вынесли моего колючего приятеля во двор и положили на землю. Через пару минут ёжик освоился и не спеша ушёл в темноту ночи.

В полночь громко и тревожно залаял наш пёс Джек.

Это был необычный лай — заливистый, надрывный.

Отец взял фонарик и вышел во двор.

Вернулся он, чертыхаясь.

Оказывается, наш новый жилец решил прогуляться по двору, где его и обнаружил Джек. Встреча собаки, находящейся "при исполнении" и ежа неприятна для обоих. Ёжик в испуге свернулся в клубок, пёс стал лаять и тыкаться в него носом, отчего поранился в кровь. Отец с трудом сумел оттащить разъярённого Джека, а ёжика откатил вниз, в сторону речки, к большому дубу.

Очевидно, наука пошла ёжу на пользу, некоторое время он обходил стороной территорию, где его мог достать Джек. Но иногда ёж, видимо, забывал про прежние страхи, и ночью снова раздавался жуткий лай нашего пса.

С тех пор мы знали, что под дубом живёт наш ёжик.

В вечерних сумерках мы могли видеть,

как он выходит на свою неспешную охоту.

Иногда мы ставили на тропинку блюдце с молоком

и хлебом, и ёжик быстро "осваивал" наши дары.

Через пару недель подул холодный северо-восточный ветер, и ёжик исчез. Видимо, он снова вырыл для себя ямку и залёг в зимнюю спячку. Насовсем, до весны.

Зимой я забыл про ёжика.

А в начале мая он сам напомнил о себе.

Ночью залаял Джек. Взахлёб. Панически.

Мы с отцом вышли во двор и включили фонарик.

Конечно, это был наш ёжик.

Но как он похудел за зиму!

Я взял ежа на руки — он стал совсем лёгким.

Мне захотелось принести его в дом, но отец не разрешил.

Вечером следующего дня я выставил на тропинку угощение и отошел в сторону. Ждать пришлось недолго. Раздался шорох и из травы высунулся чёрный блестящий нос и стал нюхать воздух.

Блюдце с молоком и кусочек хлеба оказались

для перезимовавшего ёжика очень кстати.

А как-то вечером я обнаружил в траве сразу двух ежей.

Они пыхтели и сосредоточенно ходили друг за другом по кругу.

Я решил, что наш ёжик нашёл себе подружку.

Как они были похожи!

Не буду утверждать, что я видел ёжика каждый день. Но пару раз в неделю он попадался мне на тропинке у речки. После кино я бежал домой и, услышав в кустах знакомый шорох, сворачивал в сторону.

Да, это был ёжик.

Наверное, наш.

Потому что теперь я не мог быть уверен — он ли это?

Может это она? Ведь все ёжики так похожи друг на друга.

А в середине лета я обнаружил в траве совсем маленького ежа.

Это меня очень обрадовало.

Значит у наших ежей появилось потомство.

Прошёл ещё один год, а ёжик всё также жил под нашим дубом.

Вот тут-то я и прочёл в книге, что ёжики живут недолго и засомневался, был ли это тот самый ёжик, которого мы принесли из лесу?

Но потом я подумал и решил, что даже если это не он, а его дети, то это всё равно хорошо. Ведь прежде под дубом не было ёжиков, а теперь есть.

С тех пор я неравнодушен к ёжам.

Вечерами, прогуливаясь в сквере, я иногда обнаруживаю в траве ёжа. Присев, рассматриваю свернувшийся колючий клубок. Если ёжик пыхтит, значит, он сердится. Видимо, я помешал ему. Возможно, это ежиха и трогать её нельзя. Если ёжик молчит, то я делаю вывод, что он не прочь со мной познакомиться. Я бережно подсовываю ладонь под его живот, там совсем нет колючек, и несу ёжика к себе домой, кладу на пол, наливаю в блюдце молока и сажусь подле на табуретку.

Проходит совсем немного времени, и мой гость начинает проявлять признаки жизни. Из-под колючек появляется блестящий нос и обнюхивает пол. Рано или поздно ёжик решает обследовать, куда это он попал.

Блюдце с молоком он находит быстро и начинает жадно лакать.

— Наелся? — спрашиваю я.

Ёжик молчит. В блюдце пусто. Значит, наелся.

— Пошли домой, — говорю я и осторожно беру своего колючего гостя на руки.

— Всё. Тут ты живёшь, — говорю я и кладу ежа в траву.

Он неторопливо семенит прочь, а мне почему-то жаль расставаться.

Признаюсь, я никогда не видел сценку, которую часто

рисуют художники: как ёжик несёт на спине яблоко.

Наверное, мне просто не везло, но я так надеюсь, что когда-нибудь это случится.