«Час волкодава»

Если бы Миша Чумаков, как большинство дисциплинированных водителей, затормозил на перекрестке возле станции метро «Новые Черемушки», повинуясь красному сигналу светофора, то скорее всего ничего бы особенного в его жизни не случилось. Так бы и работал до сих пор Миша врачом-реаниматологом в Медицинской академии, дежурил сутками, в свободное время мотался по городу в своей видавшей виды «шестерке», халтурил и, наверное, годика через два дописал-таки начатую давным-давно диссертацию.

Но Миша, матюкнувшись, проскочил перекресток на красный, и этот вроде бы незначительный проступок предопределил его дальнейшую судьбу. На светофоре у метро «Калужская» Мишин «жигуленок» остановился рядом с угольно-черным «БМВ», едва не клюнув носом уродливую задницу нерасторопного «Запорожца» впереди по курсу.

– Яп-понский городовой! – выругался Чумаков, долбанув кулаком по рулевому колесу.

Тормоза в Мишином «жигуленке» давно пошаливали, и нервишки у Миши тоже серьезно шалили вот уже целых пять лет. С тех самых пор, как ушла жена. Стерва. Он ночей не спал – вкалывал, накопил денег, вывез ее и дочку за границу на горнолыжный курорт, а она подцепила там молодящегося старпера-капиталиста из Норвегии. Причем на глазах у мужа, зараза, целыми днями кокетничала с норвежцем, клеила дедушку, а Миша топтался рядом и улыбался, как полный кретин, не въезжал, что происходит. Его супруга прекрасно говорила на абсолютно непонятном для Чумакова английском языке. Во время их недолгой совместной жизни она постоянно ходила на всякие языковые курсы, совершенствовалась, а Миша недоумевал, с чего это вдруг преподавательница физкультуры в обычной средней школе так запала на иностранный язык? Потом понял. После того, как предательница заявила, что уезжает в Норвегию и дочку с собой забирает.

Светофор вдалеке засветился зеленым маячком. Взревели моторы, однако «Запорожец» впереди и не думал двигаться с места.

– Ну давай, ты! Поехали! – Миша шлепнул ладошкой по клаксону. – Поехали, япона мать! Урод! Козел!